Невеста по ошибке

Глава 18

Спустя сутки, настоящая Варвара, кажется, впала в кому. Вместо нее в жилище поселился бешеный робот-домохозяйка, снующий туда-сюда в попытке угодить хозяину. Мы с мужем готовили, мыли посуду без горячей воды, проверяли и перепроверяли запасы одежды и продовольствия.

— Надо тебе новый плащ сшить, — советовал Фил. — И запасную пару угг.

Калки откуси его запасливость!

Но больше всего мне не нравилось изготавливать посуду. Я возненавидела тыквы всеми фибрами души. Чтобы получить из них одну более-менее пригодную емкость, приходилось вначале костяными скребками вычищать из них мякоть. Потом засовывать внутрь дробленые камешки и взбалтывать до нервного срыва, очищая внутреннюю поверхность тыквы от пленок. Следом в измученный овощ приходилось насыпать горячую золу и тоже взбалтывать. А после обеззараживать кипящим отваром из трав и расставлять полученные заготовки на просушку.

— Ты портишь слишком много материала, — качал головой Фил. Но не ругал слишком.

Изгаляясь над тыквами, я попеременно представляла на их месте всех своих бывших… Вспомнила недругов, никого не забыла. Жилище наполнилось мнимыми черепами моих поверженных врагов, и это принесло некоторое облегчение.

— Все, вырезать больше некого! — объявила я Филу и отложила в сторону скребок.

Поднялась и тяжело разогнула спину. Устала, как беговой таракан.

— Как некого? — удивился Фил. — Вон еще сколько тыкв осталось…

Я посмотрела на гору неиспользованных овощей и захотела пнуть саму себя под зад. Вот зачем мне понадобилось удерживать тыквы во время бешеной скачки на тележке, пускай бы катились себе под горочку. Мне бы меньше работы досталось.

— Зачем нам двоим столько приборов? — ввернула я свое резкое «фе». — Ты только посмотри: ложки, миски, кувшины, черпаки… Мы что, планируем открывать посудную лавку?

— Нет, — брякнул Фил, продолжая вырезать из очередной горлянки калебас. — Посуда быстро приходит в негодность, а сезон дождей — лучшее время, чтобы запастись ей впрок. И тыквы в это время года самые подходящие: большие и с плотной кожурой.

Калки его побери, хозяйственный, как дедок-старьевщик. Придумал чем заниматься в медовый месяц.

Фил, как ни в чем не бывало, продолжал работать. И усердно делал вид, что не замечает ни моей злости, ни усталости.

— Больше не притронусь ни к одной тыкве! — мне все это порядком надоело. — Готовься к Хэллоуину без меня.

— Не хочешь вырезать посуду, займись одеждой, — еще больше расстроил меня муженек.

— Снова перебрать сундук Геты и еще раз передоложить вещи полынью? — взбрыкнула я. — Во второй раз? Зачем вообще это делать, если в Капуле нет моли?

Фил отложил тыкву и нож в сторону и зачем-то полез на свой «костяной склад».

— Шкуры портятся от сырости и долгого неиспользования. Их нужно изредка проветривать и просушивать.

Я покосилась на его мужественную спину и буркнула себе поднос:

— Лучше бы ты меня «проветривал и просушивал». Иначе заплесневею от недостатка ухода и внимания.

Через минуту муженек вручил мне огромную костяную иглу и пучок конопляных лиан.

— Вот так нужно расщеплять веревку и делать из нее нитки.

Я скептически покосилась вначале на приспособления, потом на Фила. Он издевается?

— Не хочу вышивать, — предупредила домашнего тирана. — У меня пальцы болят. Смотри, как скрючились.

Бросила иглу и нитки на пол и протянула к мужу ладони. На самом деле они нисколько не пострадали от тыкв, а вот следы от работы на Ма остались. Все же добывать коренья, орешки и листики в колючих зарослях — не мое. В родном мире даже уборщицы могли сохранить кожу красивой. Здесь же варвары не пользовались ни резиновыми перчатками, ни кремами.

Фил провел кончиками пальцев по моим ладоням. Такое интимное, будоражащее воображение прикосновение.

— У тебя красивые руки, — пробормотал и поднес мои ладони к губам. Коснулся их трепетно, будто целовал лепестки роз.

Я затрепетала, как камыш на сильном ветру. Устремила взгляд на Фила и подумала, что по меркам его мира мои ладони, наверняка, не так уж грубы. Или у варваров вообще считаются красивыми трудовые мозоли? Кто их, дикарей, разберет.

Я жаждала поцелуев мужа, вопреки воле разума. Одно ласковое слово, один шаг навстречу примирению — и паду, как разрушенная крепость, к ногам победителя.

Фил смотрел на меня полными обожания глазами. Я видела, что ему тоже не терпится воссоединиться и заняться чем-то более приятным, чем вышивание крестиком. Воздух между нами накалился до предела.

Но проклятое мужское упрямство победило. Мои мечты о воссоединении с упертым, но таким желанным варваром накрылись костяной горлянкой. Фил отвел взгляд и выпустил мои ладони.

— Ты можешь сшить себе обновку, у меня есть три готовых шкуры. Или новое покрывало на кровать. Выбирай, чего тебе больше хочется.

«Мне больше хочется тебя…» — подумала я и тоже отвернулась. Зачем новая одежда, если ей не перед кем похвалиться? И накой Калки нам покрывало, если мы не сможем его как следует проверить на прочность?

— Не хочу! — буркнула я и уставилась на огонь.

Оранжево-красное пламя очага с жадностью пожирало только что подброшенные поленья. В его потрескивании мне слышались насмешливые нотки. Очаг словно хохотал над двумя глупыми людьми, которые никак не могли прийти к взаимному согласию. И метались из стороны в сторону, как маятник часов.

— Чего не хочешь? — уточнил Фил. — Одежды или покрывала.

— Ни того, ни другого, — насупилась я. — Надоело сидеть взаперти и слушать этот противный дождь. Хочу солнца и света. И радости.

Фил почувствовал мой отрицательный настрой и тоже стал хмурым, как небо над Капулой.

— Другая на твоем месте порадовалась бы такому щедрому дару.

Я резко вскинула голову и уперла руки в бока.

— Так поди и поищи другую, — предложила супругу. — Глядишь, она тебе за «шубку» и пирогов напечет, и калебас почистит.

В ответ Фил пробубнил что-то невразумительное. Запихнул не пригодившиеся шкуры в «сундук» и громко хлопнул крышкой.

Психует, варвар!

Пока он отвалил от меня с домашними делами, я решила позаботиться о себе любимой. Отыскала в жилище удачно запрятанную котму, в которой последние дни хранились остатки моего подвенечного платья. Оно давно не напоминало великолепный наряд от Кардена, изысканный и экзотичный. Жалкий обрывок, потрепанное напоминание о былой роскоши.

Со вздохом принялась раздирать ткань на лоскуты. По моим расчетам вскоре должны были начаться «красные дни календаря», стоило приготовиться к ним заранее. В прошлый раз добросердечная Ка показала мне, как можно использовать для впитывания мох. Но сейчас достать его было немыслимо. Пришлось искать другой способ справиться с проблемой.

— Зачем ты испортила наряд? — Фил все же наблюдал за мной. — Ты в нем такая красивая.

После этой фразы я все же пустила слезу.

— Мне нужны… прокладки. Ну… это… понимаешь…

Еще никогда мне не приходилось обсуждать такой интимный момент с мужчиной. В последний раз я чувствовала себя так неловко, когда в самый разгар выступления с меня сплыла накидка, и зрители увидели обнаженную грудь.

Фил задумчиво почесал макушку. Пристально посмотрел на предательски краснеющую меня.

— Сейчас, — что-то там сообразил.

И принес небольшую костяную коробочку с откидной крышкой. В ней, к моему искреннему изумлению лежали тампоны. Самодельные, серого цвета и немного грубоватые — но все же в назначении этих маленьких «мышат с хвостиками» не приходилось сомневаться.

— Отличные вещицы, — только и смогла произнести я. — Их тоже готовила Гета?

— Да, из прокипяченной шерсти крыса, — согласился Фил, — если хочешь, я потом расскажу тебе как.

— Да, обязательно, — согласилась я. И хотела засунуть подарок обратно в котму.

— Подожди, — остановил муж. — Они слишком долго лежали. Перед использованием нужно еще раз прокипятить, смазать маслом и снова высушить.

«Ого! — я мысленно присвистнула. — А жизнь-то налаживается. По крайней мере, от одной проблемы меня избавили».

Могла ли я подумать раньше, что такая мелочь, как гигиенический тампон, может меня так порадовать? Нужно было срочно благодарить мужа за находчивость. Да и за отходчивость тоже, чего уж там.

— Спасибо, — пробормотала я, глядя в пол. — И прости, что накричала. Порой мне сложно контролировать рвущиеся наружу эмоции.

Фил осторожно присел рядом и обнял меня за плечи.

— Ничего, когда-нибудь мы научимся уживаться и начнем понимать друг друга без слов.

— Хочешь сказать, мы перестанем разговаривать вообще? И тем самым спасем наш брак? — пошутила я.

Стоило мужу притронуться, как я воспламенялась, точно факел. Хотя, наверное, хорошо, что мы с ним не умели подолгу друг на друга дуться. И делали первый шаг к примирению, невзирая на разногласия.

Грубые ладони мужа перебрались с моих плеч на лопатки, бережно растерли кожу, согревая и вселяя надежду на скорое продолжение медового месяца. Я прикрыла от удовольствия глаза и мурлыкнула что-то невразумительное.

— Скажи, а ты уже… у тебя… началось?.. — сбивчивое бормотание Фила вывело меня из состояния приятного забытья.

— О чем ты?.. — я приоткрыла один глаз и с любопытством глянула на мужа.

Он такой милый, когда краснеет. В такие моменты грубоватый варвар превращался в скромного и отзывчивого парня, смущенного и нерешительного.

— У тебя… уже началось? — спросил он. — Ежемесячное кровотечение.

А-а-а, вот он о чем. Выходит, я ему все же не безразлична.

— Еще нет, а что?.. — я невинно похлопала ресницами и притворилась непонимающей.

Муженьку ни к чему знать, как все во мне возликовало после его замечания.

— Хотел предложить тебе искупаться, — улыбнулся он и добавил, склонившись к моему ушку: — Думаю, теплая вода и душистое мыло помогут нам обоим расслабиться. Передохнуть от дел и продолжить близкое знакомство.

Его дыхание приятно пощекотало кожу. А многообещающее замечание раззадорило интерес.

— Теплая вода?! Мыло?.. — я готова была завизжать от счастья. — Неужели это возможно?

— Конечно, — усмехнулся Фил. — Иначе не стал бы тебе предлагать.

Я подскочила и радостно закружилась на месте. Давно не чувствовала такого воодушевления. Только бы оправдались ожидания.

Фил прихватил с собой две меховые накидки и подал мне руку.

— Идем.

— Нам придется идти на улицу? Сейчас? — я нервно поежилась и посмотрела на мужа, как на полоумного.

Неужто решил помыться под дождем? Тогда о каком тепле и уюте может идти речь?.. Это же настоящая пытка: стоять под холодными потоками воды голышом. Тут даже душистое мыло не поможет.

— Не на улицу, — утешил Фил и чмокнул в кончик носа. — Недалеко от дома я обнаружил горячий источник. Обнес его камнями и упрятал под навесом.

«Так вот что находится в той длинной палатке, — подумала я, — а мой муж молодец. Почти гений. Главное, чтобы жрецам не стало известно об этом сокровище, иначе мы рискуем лишиться домашней купальни.

— Что же ты раньше мне не рассказал об этом? — слегка укорила я мужа и озорно погрозила ему пальчиком. — Обожаю купаться. Особенно в теплой воде.

Фил накрыл меня одной из шкур и вывел на улицу. Дождь стал не таким сильным, но все еще продолжал заливать Капулу. Из-за поредевших облаков опасливо проглядывало солнце. Природа оживала, ей удалось выдержать еще одно испытание на прочность. Как и мне. Я тоже пережила бурю в семейной жизни, почти безболезненно перенесла засуху и готовилась к новой весне.

— Когда уже кончится этот дождь! — не выдержала я.

— Скоро, — пообещал Фил. — Не думай о нем. Идем.

Под крытым тентом из выделанной кожи умелец-муж соорудил нечто вроде каменного бассейна, доверху наполненного водой. Над этой небольшой округлой формы «ванной», по размеру чуть меньше чем метр на метр, висело густое облако пара. Настолько плотное, что я едва видела кончики пальцев на вытянутой руке.

— Как тут здорово, — возглас восхищения сорвался с моих губ. — Настоящая пещера Али-Бабы с неземным сокровищем внутри.

— Какой бабы? — непонимающе переспросил Фил. — Али?

— Да, ее, — не стала возражать и прикрыла ладошкой рот. Не хотелось вслух смеяться над мужем. Откуда же ему, дикому варвару, знать сказки моего мира.

— Поможешь снять платье, — зачем вообще говорить, если можно перейти к вещам более интересным.

Я подняла руки вверх, красноречиво намекая, что готова раздеться. Фил стянул с меня платье и повел в воде.

— Заходи медленно, — предупредил он. — Вода горячая, к ней нужно привыкнуть.

Я обмакнула в бассейн ступню и тут же отдернула. По сравнению с температурой на улице, было очень горячо.

— Признавайся, решил меня сварить? — пошутила я и подмигнула мужу.

Фил первым спустился в воду, доходившую ему до колен, протянул руки.

— Есть не буду, разве что немного покусаю… очень нежно, обещаю.

В этот момент мне почему-то вспомнилась неудачная попытка вот так же, с размаху запрыгнуть к парню на колени. Надо же было так неловко поскользнуться и не долететь до цели! Вместо того, чтобы запрыгнуть на парня, я упала на стеклянный столик в баре и разбила в дребезги. Поранилась, кстати, довольно сильно.

Испытать подобный позор повторно совершенно не хотелось. Потому я отступила от края бассейна и пробормотала:

— Сама войду, не нужно меня ловить.

— Ты снова во мне сомневаешься, жена? — Фил, кажется, прочел мои мысли. — Иди сюда, немедленно!

— Сам напросился… — с этими словами я подпрыгнула на месте и с размаху обрушилась на мужа. Искренне надеясь, что вода смягчит удар, и мы оба пострадаем не сильно.

Но опасения оказались напрасными. Фил ловко поймал меня на лету, словно я весила не больше лебединого пера. Поймал и тесно прижал к себе, не позволяя воде обжечь мое тело.

Я обвила талию Фила ногами и вцепилась ладонями в сильные плечи.

— Ты такой сильный, — похвалила и накрыла его губы своими.

Невыносимая волна блаженства накрыла меня с головой и понесла в мир радужных грез. Моя мягкая грудь тесно прижималась к твердой — Фила, бедрами я чувствовала исходящий от воды жар. Он поднимался все выше и выше, готовый затопить меня целиком.

Не сразу я поняла, что это Фил потихоньку приседает, давая мне привыкнуть к температуре в бассейне. Мое тело окончательно согрелось и разомлело.

— Ка-а-айф!.. — произнесла я.

— Ого, Ма все же научила тебя ритуальным фразам.

— Ага, — поспешно согласилась я и вновь полезла целоваться.

Фил поглаживал мою спину, мял бедра. Сидя на нем верхом, я с радостью отзывалась на эти ласки, и дарила свои взамен. Мои ладони, как две теплые морские губки, блуждали по широкой спине мужа, плечам, шее. Нам обоим определенно нравилось такое омовение.

Вода оказалась на удивление чистой и прозрачной, как слеза ребенка. Сквозь ее толщу проглядывало усыпанное мелким гравием и ракушками дно.

Прервав поцелуй, я протянула руку и подняла маленькую раковинку. Такая красивая, перламутровая, она переливалась, точно жемчужина.

— Нравится?.. — спросил Фил. — Я нашел их в одном из осушенных озер, недалеко от солнечной рощи.

— Очень, — призналась я, — можно мне взять несколько?

— Хочешь сделать бусы? — Фил приложил ракушку к моей груди, провел от одного плеча до другого. — Они прекрасно подойдут к твоей коже, такой же нежной и белой, как молоко.

Мне польстило такое сравнение. Улыбнулась и выгнула спину, побуждая Фила продолжить изысканную ласку. Прикосновение гладкой ракушки вкупе с шероховатыми мужскими пальцами вызывало у меня прилив желания.

— На самом деле я бы хотела расшить ими сумочку, но идея с бусами мне тоже нравится, — призналась я.

— Ты все же решила научиться шить?.. — шутливо укорил Фил и склонился к моей груди.

Чувственные губы коснулись моей нежной кожи. Я закрыла глаза, но руки продолжали ласкать разгоряченное тело Фила, стройное и сильное, и такое желанное.

Наслаждение стало невыносимым, внизу живота появилось мучительное томление. Мысли о котме и прочей ерунде вылетели из головы. Окутанная теплым паром и щедрыми ласками мужа, я упивалась этими ощущениями и тихо постанывала от удовольствия. Разговаривать уже не могла, не осталось сил.

— Ты такая упругая и гладкая, моя красавица, — его страстный шепот подлил горючего в костер моего желания.

Я обхватила ладонями лицо мужа и притянула к себе. Губы жарко впились в его рот, возбужденная ласками грудь коснулась твердых, как сталь мышц. Мой сильный несравненный варвар.

Провела языком по губам Фила, умоляя их разомкнуться. Он приоткрыл рот и откликнулся на поцелуй со всей страстью. Наши языки сплелись в первобытном, завораживающем танце. А тела жаждали большего, гораздо большего…

Фил перенес меня на край бассейна и продолжил сладкую пытку. Его руки побывали всюду, не оставив без внимания ни единой части тела. Он шептал слова нежности, которые я почти не слышала, оглушенная желанием. Словно растворялась в жарких объятиях варвара, наслаждаясь моментом единения.

— Мой горячий варвар! — выкрикнула, не страшась быть услышанной.

За пределами купальни бушевала непогода. А в нашем уютном мирке было уютно и тепло.

Утолив желание, мы с Филом все еще сидели, не в силах разомкнуть объятия. Шумное дыхание наше сливалось воедино, сердца бились в унисон. От пережитой страсти я не могла даже шевельнуться и только довольно улыбалась, позволяя ладоням мужа успокаивающе поглаживать спину.

— Клянусь Калки, сами боги дождя только что благословили нас, — полушепотом произнес Фил. — Нас теперь не разлучат ни стихии, ни люди.

— Да, — подтвердила я. — Давай больше не будем ругаться и ссориться. И пусть черная полоса в совместной жизни окажется для нас взлетной.