Невинность в жертву

Глава 1.

— Начнем с минета.

Руки мужчины опускаются на выпирающую ширинку.

Чиркает молния.

Шелестит одежда.

Я сглатываю сухой ком в горле, обхватив плечи руками, и думаю, что сейчас умру от того, как бешено стучит моё сердце.

— Ну, что застыла? На колени.

Передо мной мужчина.

Высокий, сильный, мускулистый, с чёрными глазами и чёрными волосами. Он как настоящий хозяин мира грациозной походкой вошёл в спальню.

Его зовут Рустам Айдаров.

Он могущественный, очень властный и опасный человек. Владелец крупных предприятий и нефтяной магнат. Акула бизнеса. Черствый и циничный монстр. Он тот, кто сейчас лишит меня девственности.

— Ты девственница, верно?

Киваю, дрожа всем телом.

Айдаров голодно меня рассматривает, усмехаясь уголками полных губ. Скользит вниз, особое внимание уделяя вырезу в области груди. У него глаза не человека, а зверя голодного. Смотрит так угрожающе, будто мечтает сожрать, а не трахнуть.

Я отступаю на шаг назад, но бежать некуда. Спиной бьюсь об стену, немо всхлипывая. Мужчина коварно усмехается, намекая своей зловещей улыбкой, что я — в его власти.

Целиком и полностью принадлежу ему.

Рустам движется как ураган, сметая всё на своём пути.

Он застывает напротив меня, сокращая между нами расстояние до опасной, красной зоны.

Хищник загнал жертву в ловушку. Жертва обречена.

Я уже чувствую его бурное и горячее дыхание на своих распущенных волосах.

— Прекрасно, именно это я и хотел. Мне нравится искушать скромных, чистеньких девочек у которых ещё ни разу в жизни не было секса.

В его руках появляется плеть.

Взмах.

Я слышу свист и чувствую лёгкий ветерок, который на миг охлаждает моё пылающее лицо, вынуждая меня скукожится.

Он только что рассек воздух плетью в паре сантиметров от моего плеча.

Сердце падает в пятки.

Что он задумал?

Будет меня пороть?

Вот так вот сразу, без разогрева?

Это слишком…

Он дотрагивается ручкой плети до моего подбородка, вынуждая меня поднять голову.

— Боишься?

Киваю.

Об этом мужчине хотя разные слухи. Он страшный человек, помешанный на сексе. Впрочем, как и любой другой миллионер у которого денег целый грузовик и который повидал уже в жизни всё.

Все самые дорогие вещи, курорты, недвижимость, одежду от знаменитых дизайнеров, автомобили, яхты, известных людей, с которыми здоровался крепкими рукопожатиями… Этот список можно продолжать до бесконечности.

Но мне повезло, что не я стану его женой, а моя сестра близняшка. Он выбрал Элю. А я? Как же я здесь оказалась?

Я просто хочу прикрыть сестру. Я отдаю себя на растерзание монстру на эту ночь, чтобы выручить сестру.

Эля совершила глупость — тайком переспала с нашим водителем, в которого влюбилась. Она больше не девственница, а я, напротив, всё ещё невинна.

Условие, которое поставил перед нами Айдаров — невеста должна быть чиста и невинна. Её никто из мужчин не должен был касаться. Вообще.

У меня не было ни одного мужчины, я даже ни разу не целовалась. Мать воспитывала нас в строгости, даже отправила в закрытое учебное заведение для леди. Я только недавно вернулась с учёбы вместе с сестрой.

Отец умер. Мы в долгах. Нашим жизням угрожают бандиты, которым должен наш умерший папа. Поэтому мать быстро решила выдать нас замуж и найти защиту за спинами мужей — властных и могущественных авторитетов.

Нам уже двадцать... Это самый лучший возраст для замужества.

— Эльвира, отныне, ты моя жена. Ты принадлежишь мне. Ты это понимаешь?

Киваю.

Я должна быть тихой и послушной, как приказала мама. Иначе нас всех убьют за чудовищные долги. Только Айдаров может дать защиту. К нему бандиты точно не сунутся. Как оказалось, жизни не хватит, чтобы всё погасить.

Он назвал меня Эльвирой…

Повезло.

Значит, не догадался.

Потому что меня зовут Мия.

— Прекрасно. Ты ведь знаешь, о чем мы договорились с твоей мамой?

— Да, господин.

— Ты полностью принадлежишь мне. Я заплатил за тебя огромную сумму денег. Ты будешь делать все, что я прикажу.

Сильно кусаю нижнюю губу.

Боль отрезвляет, приводит в чувство.

Как же страшно и властно звучит его голос.

Как рев тигра, вцепившегося в аппетитную добычу.

— Ты очень красивая. Я еще не видел девушки краше тебя... Ты кукольная девочка, именно поэтому я захотел тебя. Теперь ты моя жена. Твоя миссия — ублажать мужа, быть его украшением, и... Родить наследника.

Холод пробежал по спине.

Сердце пропустило удар.

— Да, я хочу сына. И ты родишь мне его. А через год родишь еще одного. Я буду укреплять империю Айдаровых наследниками, тебе ясно?

— Как изволите, — шепчу, почти рыдая.

Слава богу, что всё, что страшный мужчина сейчас наговорил, ко мне не относится. Я временное звено. Моя задача отдать девственность за свою сестру этому черноглазому чудовищу. Мы с ним больше не встретимся в подобных обстоятельствах.

Меня зовут Мия. А не Эльвира.

Я никому не принадлежу.

Пока ещё...

Но этой ночью я обязана отдать себя этому голодному зверю, чтобы не пробудить в нём гнев. Если он узнаёт о вранье, нас всех убьют. А он очень жестокий человек. Он не прощает предателей и лжецов. Он их жёстоко наказывает. Самой страшной в мире смертью.

— Ну, не дрожи ты так, Котенок. Чего испугалась? Плети? — мужчина коварно ухмыляется, а кожаная плеть пугающе трещит в его руках, когда он сжимает её максимально крепко.

Моргаю, соглашаясь.

— Становись на колени.

Ноги подгибаются как у шарнирной куклы, я падаю коленями на жесткий ворс ковра, путаясь в пышных юбках свадебного платья.

Зажмуриваю глаза, пальцами сжимаю юбки дорогого, шикарного наряда, украшенного драгоценными камнями.

— Какая покорная малышка, — рычит хриплый голос.

Глава 2.

Мужчина рывком снимает с себя брюки, затем трусы.

Мои зрачки расширяются.

Я... впервые вижу член.

Длинная плоть. Мощная.

Он похож на банан.

Я люблю бананы…

А его кончик напоминает шляпку гриба.

В общем, если надеть шляпку гриба на банан, получится… член.

Этот большой толстый монстр, увитый синими венами, с пухлой, ярко-розовой головкой, выпрыгивает из трусов и приветливо пружинит перед моим лицом, как будто приглашает лизнуть его как сочный, сладкий леденец.

Ого, так вот значит как выглядит мужской половой орган!

Я видела пенисы только на картинках в учебнике по биологии.

Тот момент, когда я подглядывала за сестрой в саду, когда она делала минет Вячеславу, не считается. Я видела всё издали…

Он очень большой. Я впечатлена.

Но, к удивлению, мне захотелось к нему прикоснуться, провести рукой по мощной длине, ощутить бархатистость тонкой кожи, даже лизнуть, узнав какой он на вкус.

Говорят, женщинам нравится всё, что можно с ним вытворять: лизать, сосать, двигать по нему рукой, скакать на нем сверху, и еще много других грязных вещей.

— Ты так сильно пучишь глаза, будто испугалась. Или ты удивлена? — шепчет он, уперев руки в бока, будто хвастается своим достоинством, а оно продолжает властвующе покачиваться перед моим пылающим лицом.

И правда, тут есть, чем похвастаться.

Мне кажется или у него весьма особенная длина?

Страшно. Он ведь должен полностью погрузиться в мою девичью плоть, а я слишком крошечная для такого гиганта.

Очень надеюсь, что он меня не порвёт и что крови будет немного. Для этого нужно расслабиться и возбудиться. Если я буду влажной, будет намного легче. Как намазанный маслом войдет.

Робко опускаю взгляд, двигаясь к основанию могучей длины.

Но мне любопытно, рассматривание члена не вызывает отвращение. Наоборот, меня тянет использовать его по назначению. Наверно глубоко в женской сущности просыпается природный инстинкт. Мне интересно, ведь запретное всегда манит…

—  Не бойся, он не кусается. Он трахает. Иногда нежно, а иногда очень, очень жестко.

Сверкая своими тёмными глазами, Айдаров сжимает основание члена двумя пальцами и медленно проводит по нему рукой, чуть надавливая на головку. Величественный орган дергается, щедро выделяя тягучую жидкость. От тяжести разбухшей головки достоинство выгибается дугой.

— Что это такое? — завороженно смотрю на головку, лоснящуюся от серебристой росы. — С-сперма?

— Нет, моя неопытная глупышка. Это предсеменная жидкость. Иными словами, смазка. Сперма выделяется во время оргазма и её, как правило, раз в десять больше смазки. Ты обязательно испытаешь это всё на практике. А я продемонстрирую. Здесь и сейчас.

Голова кружится от волнения.

Низ живота наливается непонятной тяжестью.

А в области половых губ ощущается непривычная пульсация.

— Хочешь ее слизать языком? Попробуй. Это приятно. На вкус как сахарная роса… — уговаривает он меня, поглаживая член.

Орган набухает еще больше с каждым трением руки. Мне кажется, будто мужчине больно. Будто его половой агрегат собирается лопнуть из-за того, что якобы распирает его изнутри.

Я прикрываю веки и повинуюсь. Открываю рот, высунув язык, тянусь к вздыбленной плоти. Касаюсь кончиком языка горячей поверхности головки. Не горячей, а обжигающей и твердой, словно кусок раскаленной стали.

Сердце так сильно стучит от волнения, что закладывает уши.

Но мне… нет, не противно, а интересно… приятно. Это необычно.

Нужно немного смелости, и я его покорю.

Делаю глубокий вдох, сразу же чувствую запах. Пахнет мускусом, парфюмом, и личным запахом мужчины. Запах не вызывает и капли отвращения. Напротив, будоражит.

Я делаю первое движение языком — пробую его на вкус, слизывая вязкую росинку, рассасывая её на кончике языка.

И о чудо, я не умерла! Не грохнулась в обморок.

Он приятный. Мягкий, бархатистый. Как лепесточек розы.

Как же приятно играть с ним язычком.

— Да, Котенок, — мужчина стонет, прикрывая глаза и забавно дергается, когда я пытаюсь шевелить языком, лаская его. — Двигайся. Смелее, работай своим дивным язычком.

Голос мужчины меняется, меня это вдохновляет, подстегивает выйти за рамки скромности, выключить голову и просто отдаться порочному влечению.

Стать другой. Попробовать что-то новое. Увидеть другую жизнь без запретов и строгого контроля. Просто быть собой. Делать то, что хочется, а не сидеть в плену ежовых рукавиц авторитарной матери.

Жёсткие пальцы скользят к моему затылку, погружаясь в волосы. Рустам резко хватает меня за волосы, сжимая пальцами несколько прядей. Он начинает дёргать меня на себя, задавая темп.

— Шире рот. Хочу глубже войти.

Я открываю рот. Теперь он скользит в меня сам, погружаясь на пол длины, растягивая мои щёки и губы своими объемами.

— У тебя пухлые губки, загляденье. Приятно, когда ты так туго сжимаешь ими мой ствол, а язычком полируешь всю длину.

Мне хочется что-то спросить, но я не могу говорить с таким массивным предметом во рту. Айдаров начинает входить ещё глубже. Он двигается сам, а я лишь шевелю языком, подставляя его под движения твёрдого и горячего поршня.

— Давай больше слюны и дыши носом. Сейчас попробуй двигаться сама.

Он останавливается, я пробую.

Плотно смыкаю губы и поддаюсь вперед, пытаясь нанизаться до самого паха. Не выходит. Размер не мой. Нужно долго работать и разрабатывать рот, подстраивая королевский орган под себя.

— Молодец. Стараешься. Твой ротик очень сладкий. В нем тепло и хорошо, можно кончить за секунду.

Я вхожу во вкус, понимаю, что в этом нет ничего сложного. Разве что губы уже припухли и болят. Надо обязательно смазать их бальзамом после того, как всё закончиться. Ведь я очень стараюсь во благо семьи.

Понимаю, что в минете ничего особо нет сложного. Нужно сосать половой орган как будто ты сосешь конфету на палочке, или эскимо. Проблема заключается в длине и в толщине мужского прибора. Тот, орган, который достался мне — не самый лучший вариант для первых практик.

Глава 3.

Несколько недель назад.

— Папа! Папочка-а-а-а! Нет!

Задыхаясь, я вскакиваю с кровати, утирая слёзы. Трясусь и всхлипываю, обнимая худенькие плечи руками. Мне снова приснился кошмар. Я… я ведь первая обнаружила отца мертвым. В его кабинете. Теперь не могу спать по ночам.

Я отдыхала возле бассейна, читала книгу, а потом Мухтар ко мне прибежал и начал кусать за руки. Он громко лаял и больно кусался, схватив меня за руку куда-то потащил. 

— Дурной пес, отстань! Я не хочу с тобой играть, — ругалась на овчарку я, но Мухтар уверенно тащил меня в дом. Дотащил до кабинета отца и начал скрестись ногтями в дверь. Потом сел и протяжно заскулил.

Я нажала на ручку, вошла внутрь и накрыла рот ладонями, подавляя в себе вопль ужаса.

Любимый папочка… он лежал на полу и стеклянными глазами смотрел в потолок. Я бросилась к нему, упала на колени рядом, трогала пульс, плакала и звала на помощь. Но было слишком поздно… Его больше нет. И никогда не будет в нашем мире.

Рядом лежали какие-то бумаги. Уже потом я поняла, что они сообщили нам о том, что мы разорены. Папа не выдержал этой новости. Его сердце не выдержало... и он умер на месте. Мы не смогли спасти отца, врачи сказали, что он умер три часа назад. Его тело уже было холодным и неподвижным.

Это был один кошмар, а второй… Я опять увидела, как бандиты выстрелили в Мухтара. Только в этот раз, в отличии от реальной жизни, они не угрожали. Они сделали всё, как и обещали, без предупреждения, не давая ни одного малейшего шанса.

Меня исполосовали ножом, бросив умирать на полу прямо в гостиной, возле камина, где мы вечерами любили пить чай, сестру пустили по кругу… а маму повесили высоко под потолком.

Я вскочила на кровати и с облегчением выдохнула, когда поняла, что всё это — просто сон. Но… он может стать реальностью. Очень скоро, если мы срочно что-то не придумаем.

Я поднимаюсь с кровати, привожу себя в порядок и спускаюсь по лестнице, направляясь в сторону кухню. Хочу найти маму и позавтракать вместе с ней. Надеюсь, сегодня она скажет нам о приятных новостях. Быть может, мы получим много денег за те семейные ценности, которые продали три дня назад?

Придется также продать дом. Но мама не хочет. Говорит, здесь прошла вся её жизнь и здесь осталось много воспоминаний об отце. Продажа дома — крайний вариант. Но она боится, что даже, если мы его продадим, нам всё равно не хватит денег откупиться.

Мама всё твердит и твердит, нам нужна защита. Нужен мужчина. Авторитет. Влиятельный и опасный. Тогда бандиты уж точно побоятся сунуться к нам снова.

Отчасти она права. Мама придумала хорошую идею, но только как её воплотить? И кто именно будет её воплощать. Надеюсь, что она. Мы с Элей слишком молоды, чтобы губить свою жизнь. Хочется выйти замуж по любви. За того, кого мы сами выберем.

Я прохожу мимо отцовского кабинета и слышу голоса. Мамин узнаю мгновенно, а вот второй голос… он мне незнаком. От него кровь в венах стынет. Такой холодный и опасный, что дрожь ледяными волнами накатывает, намертво парализуя движения.

У нас что, гости?

Подбегаю к окну, глядя на парковку, вижу там два черных внедорожника и незнакомых поджарых мужчин, расхаживающих вдоль периметра забора. Их много. Человек шесть, примерно. С рациями, некоторые, я уверена, при оружии.

Возвращаюсь обратно к кабинету. Меня так привлекает этот баритон, что я замираю возле двери. Так получается, что я поневоле начинаю греть уши, прислушиваясь к разговору между мамой и таинственным незнакомцем.

— Я согласен погасить ваш долг. Игорь был моим лучшим другом. Но... Не за просто так. Что вы можете мне предложить?

Вздрагиваю.

Разговор слишком любопытный, до морозца на коже.

Я осторожно приоткрываю дверь, подглядывая в дверную щель.

— У нас ничего нет, — вижу маму, стоящую напротив высокого, темноволосого мужчины в дорогом классическом костюме.

Мать уныло разводит руками.

Сразу чувствуется тяжелая, хищная энергетика.

Я смотрю на свою руку, вижу, что волоски на коже встают как иголочки.

Джентльмен держит спину прямо. Он гордый и властный, настоящий хозяин положения. Слегка поворачивает голову в бок, теперь я могу немного рассмотреть лицо тайного гостя.

У него высокий лоб, идеальный, ровный нос, точеные скулы и, в целом, жесткие черты лица, которые удивительным образом притягивают.

Волевой подбородок покрыт модной щетиной.

Красивый мужчина. Но холодный и надменный. Если точнее… Опасный. Доля секунды понадобилась, чтобы понять, что в нашем доме находится весьма непростой человек. Богатый и известный. Не зря же мать так трепетно перед ним выслуживается, едва ли не ползает на коленях.

Они пытаются о чем-то договориться. Возможно, дело касается долгов.

— Дом и тот заложен, — прыскает богатей, морща свой идеальный нос.

— Вы правы, мне нечего вам предложить, господин Рустам, кроме... Дочерей.

Горло пересыхает, легким отчаянно не хватает кислорода.

Я шокирована тем, что слышу.

А ведь темные, как ночь глаза господина, сверкнули задорным блеском.

— Можете взять любую. Они близняшки. Я берегла их как драгоценные камни и растила как подобает истинной леди. Они окончили гимназию для девочек. Грамотные. Покорные. Воспитанные. Ни одну из них ещё ни разу не касался мужчина.

— М-м-м, — промурлыкал миллионер. — Интересное предложение. Я как раз ищу себе невесту. Пора уже. Нужен наследник, сами понимаете.

— О, чудесно! — хлопок в ладоши. — Мои девочки самые прекрасные. Обучены всему. Скромны и...

— Девственницы?

Мама опускает глаза, краснея.

— Конечно, господин

Незнакомец решительно заявляет, даже не думая:

— Тогда так, я возьму в жёны любую из ваших дочерей! Но только если она будет чистой во всем. Девственницей.

— Я вас поняла.

— Что ж, завтра к вам приедет мой юрист, обсудим детали сделки.

Глава 4.

Спустя несколько дней.

— Эля, — я настойчиво стучу кулаком в дверь, застыв напротив комнаты сестры.

Она открывает дверь лишь спустя минуту.

— Ты умерла что ли? — бранюсь, топнув ногой, когда она в коем-то веке появляется передо мной в проходе.

Боги, что с ней?

Вся красная, как вареный рак, неряшливая. Её волосы растрепаны, а халат помят и висит на ней как половая тряпка.

Не леди, а мочалка какая-то, которой унитаз мыли.

— Что ты там делала? Почему не открывала? Не могла до тебя достучаться.

— Я э-это… да я п-просто… в ванне была, не слышала, — заикается.

Эля пытается плотно закрыть дверь, не пуская меня на территорию комнаты, но я со всей силы толкаю дверь ладонью и вхожу.

Тщательно осматриваю спальню, морща нос.

— Ну и бардак…

— Да, бардак! У меня депрессия, чтоб ты знала, — шипит сестра, размахивая руками.

— Давай заканчивай депресовать, мы всё равно ничего не можем изменить. Если ты не выйдешь замуж за Айдарова, нас всех убьют. Убьют также, как убили… — сглатываю болезненный ком в горле. —  Мухтара.

— Да плевать мне на этого пса, не утрируй!

— Не смей так говорить! Мухтар бросился под пулю, спасая нас, когда бандиты вломились в наш дом, угрожая расправой...

Сестра молчит, напрягая челюсти, нервно поправляет на себе мятый халат. Её соски торчат под тонкой, шёлковой тканью. Я догадываюсь, что под ним ничего нет. Она абсолютно голая.

Если у сестры депрессия, то почему она возбуждена?

Или мне просто показалось, ведь здесь холодно.

Я читала, что, если женщина испытывает возбуждение, то её соски набухают и становятся твердыми. К сожалению, это всего лишь факт из учебника по половому созреванию, который я читала в академии будущих леди. На практике такого я еще не испытывала — нам строго запрещено контактировать с мужчинами.

Мне двадцать. Я не знаю, что такое возбуждение, тем более, не знаю, что такое оргазм. Радости секса, минет…

Чёрт, зачем я сейчас об этом думаю?

Разумеется, я примерно представляю, что-это такое, но не точно, я ведь еще никогда не оставалась наедине с мужчиной. Такие правила, такое воспитание.

Мы должны оставаться никем не тронутыми, чистыми, неопытными. Только что приготовленным гипсом, из которого впоследствии слепят красивую скульптуру. Такую скульптуру, которую пожелает видеть скульптор.

Именно таких девушек ценят богатые мужчины из нашего общества.

Наши мужья станут теми самыми скульпторами и будут лепить из нас всё, что пожелают... Только они имеют права нас учить прелестям половой жизни. Так говорит нам мама, а она — опытная женщина. Она считает, что мужчины испытывают экстаз, когда во истину чем-то владеют, становясь первооткрывателями. Тем, что до них еще никто не владел. Как в бизнесе, так и в сексуальной жизни.

Не хочу сейчас скандала. Не буду спорить с Элей, на кону важное событие — её замужество. Надо её пожалеть, поддержать, посочувствовать. Она спасет нашу семью от банкротства и от бандитов.

Вздохнув, я начинаю наводить порядок в комнате — подбираю с пола разбросанные вещи и кладу их на свои места. Подхожу к кровати, как вдруг Эльвира загораживает мне путь.

— С-стой, Мия, погоди! Какого черта ты делаешь? Я что инвалид? Сама не могу навести порядок. Не. Трогай. Мои. Вещи!

Она явно нервничает.

И грубит к тому, же.

Не узнаю сестру.

Здесь что-то нечисто.

И запах какой-то в комнате странный.

Я чувствую нотку мужского одеколона.

Хм… Задумываюсь.

Он кажется мне подозрительно знакомым.

Где-то я уже его слышала…

Мой взгляд падает на распахнутое настежь окно.

Нет, о нет… Эля не могла опять встречаться с Вячеславом. Она мне клятвенно пообещала. Я ей поверила. Так что я просто себе накручиваю.

— Сегодня холодно, почему ты окно открыла? — я поспешила к окну и быстро его захлопнула.

— Просто решила проветрить. О, сестра, ты что, полицейский? Что за допросы? Я же говорю, что в душе была. Окно открыла, чтобы проветрить, а сама в душевой закрылась, — зло кривится она.

Ладно, Эля права. Кажется, я перегибаю палку.

Просто сама очень нервничаю из-за предстоящего события.

Мать приказал мне разбудить Элю и поторопить. Нас уже жду на примерку платьев и в салоне красоты.

Я возвращаюсь к кровати, хотя бы постельное бельё помогу ей привести в порядок. Однако, кровать выглядит так, будто её избили.

— Тебе что кошмар снился ночью? Что с твоим одеялом?

— Не трогай ничего в моей комнате, раздражаешь!

Не обращаю внимание на упреки, беру одеяло за уголки и хорошенько встряхиваю, как вдруг…

— Боже, а это что? Кровь?!

В ужасе застываю, когда вижу большое красное пятно на белой простыне.

Она выхватывает из моих рук одеяло и накрывает им пятно, пряча.

— Извини, нечего на это смотреть! — краснеет, а потом резко зеленеет.

— У тебя месячные, да?

— Ой, да. Точно. Так внезапно наступили…

Сестра встрепенулась, быстро-быстро закивав головой.

— Понимаю, — с облегчением вздыхаю.

Теперь понятно, почему сестра сама не своя.

Гормоны…

У меня тоже бывают перепады в настроении из-за критических дней. Как я её понимаю. Некоторые вещи жутко раздражают и часто хочется плакать. Кто придумал это наказание для женщин?

— Хорошо, что они сейчас пришли, у тебя ведь свадьба в конце недели, помнишь? Если бы позже на пару дней, это было бы проблемой…

— Да помню я, — прыскает она, садится напротив зеркала и принимается как-то грубовато расчесывать свои длинные волосы с рыжеватым отливом.

— Надеюсь ты не забыла, что через час мы едем в салон выбирать тебе свадебное платье?

Сестра швыряет расческу на комод.

— Не забыла, а тебя что, заело? Как попугай трещишь в уши!

Сестричка зла, потому что нервничает.

Глава 5.

Я выныриваю из горестных воспоминаний, возвращаясь в реальное время, как вдруг замечаю странный след на шее сестры, похожий на синяк.

— Стоп, а что у тебя это на шее? — мои глаза округляются от удивления.

— Ой, — Эля быстро перебрасывает копну золотисто-рыжеватых волос на левое плечо, скрывая странный синяк. — Я упала ночью с кровати, мне кошмар приснился. Вот… ударилась, — нервно сглатывает.

Кажется, она врет. Я душой чувствую эту ложь.

Эля сегодня очень странная.

Может, просто нервничает перед свадьбой?

Ну разумеется!

Нет, ну не может она слово нарушить.

Я ее хорошо знаю, она честная и организованная, лучшей была на курсе. Она никогда мне не врала и делилась со мной самыми сокровенными тайнами. Мы были не только сестрами, но и лучшими подругами.

Но… после смерти отца, после нападения бандитов, Эля резко изменилась. Виной всему стресс. Или она уже начала меняться, как только у нас появился новый водитель Вячеслав?

Мне хочется верить в лучшее и я буду делать именно так. Не хочется разочароваться в сестре, она ведь обещала.

— Понятно, ты осторожней будь.

— Хватит мне сто раз об этом напоминать! — дергаюсь, от того, с какой мощностью она это выкрикнула. — Как кота в мочу носом тыкаешь, так и меня! Сколько можно по мозгам ездить.

Такой раздраженной и взвинченной я её ещё никогда не видела.

Вот теперь я на сто процентов узнаю свою сестру.

Я отступаю назад к двери:

— Знаешь, Эль, я, пожалуй, пойду. Не буду тебя раздражать. Буду ждать у ворот вместе с мамой.

А то как собака бешеная, того гляди, в глотку вцепится.

Хлопаю дверью, прислоняюсь к ней спиной.

Из щели доносятся отчаянные всхлипы.

Сестра плачет...

Жаль её. Очень жаль.

Самой плакать охота.

Но слезами горю не поможешь.

Неделю назад мать уже подписала контракт с Рустамом Айдаровым.

Он дал нам часть денег, чтобы погасить долг. Аванс, так сказать.

После чего мать потащила нас обеих по врачам. Мы прошли всех врачей, которых только можно было пройти. Я подозреваю, что данные о нашем здоровье были отправлены Айдарову лично.

И вот сегодня мы отправляемся в свадебный салон, чтобы выбрать платье, ведь свадьба состоится очень скоро. Через три дня. Айдаров во всю готовится.

К чему такая спешность?

Он слишком занятой человек, у него появилось окошко, поэтому мы перенесли дату на ранее время.

Даже не представляю, какого это, осознавать, что тебя выдают замуж не по любви, а из-за денег, за человека, которого ты увидишь только на свадьбе?

А ты... любишь другого.

Не знаю.

Мне эти ощущения не знакомы.

Я еще ни разу не любила, поэтому не знаю, какого это. Когда твое сердце превращается в осколки из-за того, что ты не можешь быть вместе с любимым.

Я выхожу на улицу и направляюсь к машине с охранником и водителем. Они доставят нас в бутик, затем в салон красоты.

Мама уже сидит в машине и без перерыва щебечет по телефону с подругами, хвастаясь грандиозной новостью.

— Что, Алисочка, завидуешь мне? — кладет руку на грудь. — Ой, да перестань, — отмахивается, смеясь как сорока, — ничего особенного. Ну не президент же? Понимаю, богатый, обеспеченный мужчина, владелец семи нефтяных вышек… Подумаешь. У него две яхты в Персидском заливе и вилла на Мальдивах. Сейчас уже этим никого не удивишь. Другое дело если бы он Сатурн приобрел. Ах-ха-ха! — заливается бурным смехом.

Ну, ну.

Мамочка себе льстит.

Деньги снова появились, появилась и корона.

— Приезжай на свадьбу обязательно. Ну всё, жду. Чмоки!

Отключает телефон, замечая рядом меня.

— Где эта неряха прохлаждается? — шипит.

Как обычно влетает мне.

Вот всегда так, приходится за сестру отдуваться.

— Вот она идет.

Мое отражение уныло бредет по дорожке из натурального камня...

— Ну наконец-то. Шевели ногами, Эля! Мы опаздываем.

Мы садимся в машину и едем в центр города в один из самых дорогих и престижных магазинов страны. Оказавшись там, входим в бутик, где на нас, словно рой пчёл на мёд, налетают консультантки, едва не сбивая с ног.

Платье мы выбираем очень долго. Я почти уснула на диванчике возле примерочной.

— Это всё не то, старьё какое-то дешевое вы нам предлагаете! — злится мама. — Покажите самое дорогое платье! Вы хоть знаете за кого выходит замуж моя дочь?! — мать уже орет во всё горло.

— Простите, — извинятся девушки.

К нам выходит директриса собственной персоной и лично пытается замять скандал.

— Мадам, хочу предложить вам самый лучший вариант! Это платье безумно редкое… Полгода шилось вручную. Над ним работала целая команда дизайнеров.

— Превосходно, — захлопала в ладоши мама, рассматривая модель, которую, будто хрустальную ношу, вынесли две девушки в руках. — Берем.

— Тогда давайте примерим.

Продавщицы суетливо забегали вокруг сестры и быстренько её нарядили.

Эля с гордым видом вышла в центр комнаты, приподнимая пышные юбки наряда. Платье действительно сногсшибательное! Ткань удивительная, а корсет расшит ослепительными камнями и тончайшим кружевом ручной работы.

Тихо вздыхаю, глядя на то, как Эльвира, такая счастливая, кружится напротив зеркала под комплименты всех присутствующих.

Молча завидую сестре.

Платье фантастическое!

Я о таком всегда мечтала.

Но это платье достанется сестре.

Он сейчас самая яркая звезда города, всё внимание обращено исключительно к ней, а про меня все забыли. Вспомнили только тогда, когда нужно было пакеты отнести в машину. Охранников не хватило... мама разошлась на славу на деньги Айдарова — скупила половину магазина.

Мне конечно же тоже выбрали наряд, но он был не таким роскошным. Ценник в пять раз ниже и ткань не расшита жемчугом и драгоценными камнями. Моё платье немного простовато, но шилось известным дизайнером. Ткань нежно-розовая, воздушная. С пышным подъюбником. Я в нем похожа на саму невинность… Принцессу из сказочной страны, которая царство которой парит в облаках.

Глава 6.

Время настало. Эля, как вылитая королева, готовилась выйти в свет.

Церемония состоится в саду. Там уже собралось много гостей. Место у бассейна украсили цветами и богатыми декорациями. Рядом с праздничными столами возвели сцену, на которой будут выступать артисты и музыканты.

Мы с мамой занимаем свои места, среди высокопочтенных гостей, и мероприятие начинается. Первым на публику является Айдаров. Он грозно шагает по дорожке, направляясь к большой цветочной арке у которой состоится роспись.

Черный смокинг, который отливает серебром, сидит на нем безупречно.

С его появлением мне реально стало нечем дышать. Его статный образ вызывает восхищение, страх, подчинение. Воистину мощная аура, которая превращает кровь в венах в кипяток.

Далее, следует выход сестры.

Звучит торжественная музыка. Эля ступает на красную дорожку, усыпанную розами, движется к трибуне, рядом с которой стоит её будущий муж. С минуты на минуту они станут семьей.

Я очень нервничаю, как будто это меня замуж выдают, а не сестру. Наверно потому, что мы — копия. Глядя на неё, я вижу себя, идущую алтарю. И мы прекрасно чувствуем настроение друг друга. Потому что две капли. Одной реки.

Я впервые вижу господина так близко. Он такой занятой человек, что явился исключительно на церемонию. Я имею в виду, что мы с ним не пересекались раньше, мама меня ему не представила. Сестру тоже. Ну, так получилось…

Он несколько раз ленно мазнул по мне взглядом. Вот это глазищи. Колодца бесконечности. Раз глянешь в них — попадёшь в вечный плен. Я, кажется, попала.

Не могу им налюбоваться. Когда я смотрю на столь великолепный образ, у меня пульс учащается до бешеного ритма, а в нижней части живота начинает приторно пульсировать, будто я прокатилась на американских горках.

Всё-таки, я считаю, что сестре повезло. Зря она тушуется. Да, ей сейчас все завидуют, а завтра её мордашка будет мелькать во всех журналах мира. Да, Айдаров восхитительный мужчина, но… всё-таки он ледяной и высокомерный. Держится важно. Его подбородок всегда задран вверх, а осанка как у короля.

Рустам Айдаров выглядит как бог. Если говорить о внешности. Но на лицо и глазами он как демон. Черствый, важный, собранный. Очень холодный.

Я слышу кругом женские вздохи всхлипы. Могу поспорить на тысячу евро, что светские львицы вздыхают так протяжно не потому, что завидуют платью сестры, а потому что видят перед собой шикарного мужчину.

Кое-кто из толпы дам даже плачет из-за разбитого сердца…

Голова Эли накрыта фатой, а в руках она держит нежнейший букет. Вспышки фотокамер слепят глаза. Айдаров поднимает фату, открывая публике лицо счастливицы. Трибуны взрываются восторженными «ахами» и «охами».

Далее следует долгая и нудная речь регистратора брака. Эля держится стойко. Мне кажется, или она немного успокоилась. Наверно смирилась. Устала страдать. Полностью покорилась своей судьбе. А может… Рустам её понравился? И за секунду приворожил своей демонической красотой.

Молодые надевают друг другу на пальцы обручальные кольца.

— Можете поцеловать невесту.

Рустам наклоняется и целует Элю. Она морщится, а он давит на неё напором. Это поцелуй короткий, быстрый. Не поцелуй, а одолжение. Видимо, бизнесмен не любитель интима на публику.

— Объявляю вас мужем и женой.

Церемония завершена.

Мою сестру только что продали ледяному монстру.

***

Мероприятие в самом разгаре. Настало время поздравить молодых. Может меня наконец представят новоиспечённому мужу Эльвиры?

— Идём, Мия, поздравим Элю и Рустама.

Мать выглядит так, будто её назначили на пост президента. Улыбается так широко, что рот маман становится похожим на рот клоуна.

— Мои искренние поздравления молодой, чудесной паре.

Мама подходит к молодым и заключает их в объятия.

Я останавливаюсь за её спиной.

Рустам величественно кивает, сдерживая какие-либо эмоции. Даже сейчас держится холодно, строго. Он вдруг замечает меня, в темных глазах вспыхивает интерес.

— Это, Мия, я так полагаю? Ваша вторая дочь? — голос властный, низкий. Холодный, как Северно-Ледовитый океан.

— Ах да, деточка, подойти сюда. Представься господину и пожелай чудесной паре много, много счастья.

— Здравствуйте, п-приятно…

Уф… я нервничаю. Язык отсох. Легкие скрутились в клубок. Слова все из мыслей вылетают, не могу сконцентрироваться, когда ощущаю на себе очень много внимания от верхушки мира сего.

Мама подталкивает меня почти вплотную к мужчине. Нас разделяет расстояние вытянутой руки. Я словно попадаю в воронку сильнейшего урагана, когда нарушаю личное пространство грозного авторитета.

Чувствую себя неловко. Как будто прыгнула из самолёта без парашюта. И страшно, и безумно в одном вкусе.

Настолько мощная у него харизма… Заставляет волосы как на ветру развиваться, ведь всё внимание великого человека сейчас направлено исключительно НА МЕНЯ.

— М-м, Мия — это чистое отражение Эльвиры, — хмурится Айдаров, внимательно меня рассматривая.

Я моментально сутулюсь, смущаясь, не в силах выдержать этот мощный взгляд, прошибающий похлеще молнии.

— Поразительно, они одинаковые. Их только наряды отличают. Как вы их различаете?

— Я их мать, господин, привыкла. Хотя, признаюсь, бывает я их тоже путаю. Различаю по одежде. У девочек разные вкусы, несмотря на то, что снаружи они неотличимы. Но внутри огонь и вода, — томно охает.

Перевожу взгляд на Элю, стоящую рядом. Вдруг замечаю, что сестрица странным образом потеплела. На губах даже мелькает слабая улыбка, когда она принимает поздравления от гостей, находясь в эпицентре внимания. Сегодня она — самая яркая звезда вечера. Её и её мужа бесконечно фотографируют на камеру. Обилия внимания не может не нравится. Ей восхищаются, о ней шепчутся, ей завидуют. Сестричка входит во вкус и ей начинает нравится новая роль супруги нефтяного короля.

Глава 7.

Полутьму наполняет хриплое ржание, я догадываюсь, что это опасное существо — просто конь. Молодой, шикарный жеребец. Мускулистый, натренированный. Черный как сажа, с длинной и шелковистой гривой. Он бурно фырчит, топчет цветы, бьёт копытами землю в шаге от меня. Красавец! Сильно возбужден и кажется только что носился по всему саду галопом.

— Тш-ш, — пытаюсь его утешить, махнув руками. — Ну, привет, красавец, ты как здесь оказался? Сбежал из загона?

Услышав мой, голос конь замер, сильно фырча. Его ноздри раздуваются, а ветер колышет прекрасную гриву. Удивительное зрелище. Конь элитной породы, наверно стоит целое состояние. Я таких красавцев даже на картинках не видела.

— Мустанг! Ко мне! Ах, вот ты где, чертов дьявол!

Из кустов вылетает высокая, худощавая тень мужчины. Незнакомец меня замечает, лежащую на земле.

— Извините леди, этот конь вас напугал? — молодой парень в темно-сером комбинезоне заботливо подает мне руку, помогая подняться на ноги.

Он даже помогает мне отряхнуть платье. После, быстро хватает коня за загривок и набрасывает на его жилистую шею лассо.

— Простите за этот инцидент, я, как обычно не уследил за буйной тварью.

— Не надо так, какая же это тварь? Самое красивое существо на свете, — я подмигиваю жеребцу, а он словно мне в ответ подмигивает.

— Прошу, не говорите хозяину об этом инциденте. Вы не пострадали?

— Я в порядке. Ничего не скажу, обещаю.

Конюх с благодарностью кивает.

— Это самый дорогой конь господина Айдарова, но он сущий бес! Постоянно сбегает из загона и устраивает хаос.

— Дикий?

Не дождавшись ответа, шагаю к животному.

— Осторожно, леди, — парень строго предупреждает. — Да, он диковат. Никого к себе не подпускает, он может вас ударить и ранить. Не подходите, не трогайте животину! 

— Все в порядке.

Я уверенно делаю еще один шаг вперед и кладу ладонь на морду черногривого красавца. Жмусь к могучей, бурно вздымающейся груди плечом и обнимаю коня без капли страха.

Конюх рот от удивления открывает, когда видит, что Мустанг прикрывает свои демонические глазищи с длинными ресницами, ответно прижимается ко мне, словно обнимает, положив огромную морду на плечо, и дает себя погладить, приласкать.

Я в восторге! Никогда не видела создания краше его….

“Краше Мустанга может быть только Айдаров!” — проносится где-то вдалеке мыслей.

Черт, мне нельзя думать о муже своей сестры, это плохо. А я думаю о нем без конца, почему-то.

— Ничего себе! А вы ему понравились, — довольно лыбится парень. — Я удивлен. У вас душа, значит, хорошая, и сердце доброе, животные тянутся к таким людям.

Парнишка меня засмущал.

Я вспомнила про Мухтарчика.

Возможно, парень прав. Мухтар от меня ни на шаг не отходил и был предан до смерти…

— Идем, Мустанг, хватит приставать к даме.

Я нехотя отрываюсь от коня. Обнимать его приятно. У него шелковистая кожа и грива. От него веет приятным теплом и нескончаемой мощью.

— Меня зовут Степан, если что, — молодой человек мило улыбается. — Хорошего вечера.

— И вам.

Стянув лассо на шее жеребца, попрощавшись, уводит его в темноту.

Поправив прическу, расправив складки на платье, я возвращаюсь обратно к гостям.

— Где ты пропала? — теперь мать ругает меня из-за того, что я что-то важное пропустила, хотя сама же приказала исчезнуть.

— Гуляла по саду, как ты и приказала, — сердито отвечаю.

— Ладно, иди торт попробуй, только что разрезали, — огласив это она удаляется, направляясь к своим друзьям.

Настроение упало.

Как-то пусто на душе стало…

Пока я еще не понимаю из-за чего, не могу разобраться.

Вечером стало прохладно, поэтому гости вернулись в особняк — чаепитие сейчас происходило там.

Заняв свободное место в незаметном уголке, я только собираюсь вонзить вилку в аппетитный десерт, как вдруг чья-то ладонь ложится мне на плечо. Холодная и дрожащая ладонь...

— Сестра, можно тебя на м-минутку?

Бросив вилку с тоской, оборачиваюсь. Вижу Элю. Сестра выглядит взвинченной, а её голос дрожит. И сама она так лихо трясется, будто у нее лихорадка.

— В чем дело? Тебе плохо?

— Идем. Отойдем.

Обняв меня за талию, она ведёт меня подальше от банкетных столов и толпы веселящихся аристократов. Мы останавливаемся в закутке, возле большого панорамного окна. Здесь никого нет. Тихо и спокойно. Как вдруг, Эля накрывает лицо ладонями и начинает реветь навзрыд.

— Боже мой, милая, ну ты чего?

Быстро её обнимаю и сую в руки платок, который достаю из клатча.

— Перестань, у тебя тушь потечет. Весь макияж испортишь слезками своими.

Не помогает.

— Я… я не знаю, что делать. Я… — пытается она выдавить из себя.

— Ну же, говори, — беру платок, сама начинаю вытирать слёзы на её измученном болью лице. — Я... больше не девственница.

Застываю в ступоре.

Стоп.

Что она такое мелет?

— Прошу, скажи, что ты шутишь! Как же так?! Я ведь тебя предупреждала.

— Прости, прости, прости, пожалуйста, мы сорвались. Слава в оно ко мне влез, и мы сорвались… Я еще тогда не знала, что невеста должна быть невинной.

Боже!

Вспоминаю тот день

Черт побери!

Значит догадки меня не обманули.

А то пятно кровавое на постели?

Явно были не месячные.

— То есть, ты даже не поняла, зачем нас мать к гинекологу перед свадьбой водила? — грозно рычу я.

Она кусает губы.

— Я думала, это обычный осмотр.

— Дурочка, ты опять врешь!

— Ну прости, я сорвалась, мы не смогли сдержать страсть! У нас все слишком серьезно.

— Серьёзно будет сейчас всё у нас, если твой муж разозлиться! Ты хоть понимаешь, как сильно ты нас всех подставила?! Это дорогущее платье, этот банкет на миллионы… Это все он ради тебя сделал! А ты… обманула такого щедрого человека.

Глава 8.

Настоящее время.

Рука властного доминанта падает на мою лопатку, скользит вниз, плавно толкая моё тело к стене, заставляя прогнуться и оттопырить попку на своего законного хозяина.

— Да, прогибайся, попку на меня…

Чуть шершавая ладонь медленно скользит вниз, вдоль позвоночника, двигаясь к пояснице, оставляя за собой след колючих мурашек. Минует поясницу, проходит через ложбинку между ягодиц. Застывает.

Удар тока.

Бам!

Вот теперь я точно не дышу, когда пальцы миллионера так нагло вторгаются между ложбинкой ягодиц и надавливают на узкое колечко сфинктера. Моё колечко в ответ на чужое вторжение рефлекторно сжимается.

Из груди залпом вышибает весь кислород.

Неужели и анальный секс тоже будет?

О-о-х…

Только не это.

Только не сегодня!

К этому я точно не готова!

Пусть сестра монстра ненасытного и развратного своей попкой обслуживает. Вечно мне достается! Вот всегда так было. Жалея сестру, я всегда брала всю её вину на себя, когда она лажала перед мамой.

Вот и сейчас.

Добрая душа Мия.

На что только я не иду, чтобы спасти глупую сестричку.

— Ну что запаниковала, Киса? — Рустам дразняще кружит пальцем вокруг сжавшегося колечка попки. — Думаешь в попочку тебя трахну?

Надавливает на анальное отверстие сильней, я дергаюсь.

Его палец немного входит внутрь.

— Ш-ш-ш, спокойно, спокойно, — поглаживает по голове, утешая. — Не сегодня. Расслабься. Не всё сразу, растянем удовольствие. День за днем, постепенно ты будешь становится моей. Я получу все твои дырочки. Все, Эльвира…

Я льну щекой к стене, зажмурив глаза. Стена холодная, я трусь о ней щекой, пытаясь хотя бы немного охладить проклятый жар.

Выпускаю из легких рваный выдох.

Повезло. Он не будет мучить меня всю и сразу.

Я не представляю, как можно заниматься анальным сексом и получать от этого удовольствие?

Это же так гадко.

Задняя дырочка предназначена совершенно для другого дела, так почему в неё тоже вставляют член?

Кто это вообще придумал?

Какие-то извращенцы.

Я ни за что добровольно не буду заниматься такими гадостями.

Айдаров кружит подушечкой пальца вокруг колечка, входит немного внутрь. Жар хлестает меня невидимой плетью по спине, пояснице икрам, когда мужчина нажимает на чувствительную дырочку сильней, покручивая в ней пальцем.

Углубляется. Пробуривает нежную скваженку постепенно. Я моментально удивляюсь, ведь мне становится щекотно. Хорошо… Низ живота приятно тянет, а внутри что-то сладко пульсирует.

Почему?

Должно быть наоборот.

— Нравится, да? — теребит пальцем колечко, раздразнивая его ещё больше. — Ты туго сжимаешь мой палец. Это всего лишь палец… А представь, что будет, когда его место займет мой толстый член?

—О-х-х-х, — тоненько стону.

— Ты смотри какая! Ты сама двигаешь бёдрами, насаживаясь на мой палец. Не заметила, да?

Боже.

Он прав.

Как же стыдно.

Я правда, как самая последняя шлюшка, начала тихонько подмахивать, покручивая тазом, когда муж сестры начал дразнить мою анальную дырочку пальцем.

Не хотела.

Забылась.

Растерялась.

Тело стало жить своей жизнью, а разум улетел в нирвану.

— Хорошая девочка, хорошая… — шипит, приговаривая. — Такая отзывчивая, но застенчивая. Если я всажу в тебя сразу два пальца, в обе дырочки, не представляю, как ты тогда запоёшь.

Ох…

Он не посмеет. Не посмеет!

— Это будет немного позже, — палец миллионера осторожно выскальзывает из попки. Я облегчённо выдыхаю. — Сейчас я займусь твоей киской.

Похотливая ладонь продолжает двигаться ниже.

— Ноги шире. Хочу, чтобы ты текла мне в руку. Хочу увидеть твои соки.

Рустам властно раздвигает мои ноги коленом, пристраиваясь сзади. Пальцы господина замирают на моей промежности. Он жадно хватает мою чувствительную плоть и начинает её исследовать. Мнёт, сжимает, растирает. Хрипит мне на ухо, возбуждаясь до предела.

А я тихонько стону, продолжая выгибаться навстречу жадным поглаживаем. Он ощупывает меня вальяжно, как свою собственность. Ведь я полностью принадлежу ему. У него есть все права вести себя так нагло.

Невероятные ощущения.

Дрожь. Покалывание. Волны жара.

Не знала, что так бывает.

Не представляла, что ощупывание промежности, щипание сосков, мокрый поцелуй с языком… настолько прекрасны.

Но что же будет, когда я почувствую его в себе?

Когда мы станем одним целым, и он начнёт быстро двигаться внутри, разжигая сумасшедшее пламя страсти?

Я наверно умру, на время попаду в рай, не выдержав столь острых, безумно прекрасных пыток.

— Ты становишься влажной. Чувствуешь?

Ещё и как чувствую.

Что-то горячее медленно вытекает из моей дырочки прямо в ладонь Айдарова.

— Мокрая, узкая девственница. Сейчас я сорву твой драгоценный цветочек, он станет моим. Навсегда…

Теперь я чувствую, как головка толстого члена прижимается к моим складочкам. Настойчиво давит на них своим объемом. Я задерживаю дыхание, понимаю, что момент настал.

— Ты готова. Чертовски влажная. Пора!

Боже, он сейчас станет моим первым!

— Ноги ещё шире, попу выше. Ртом дыши.

Повинуюсь.

Айдаров впивается пальцами в мои бёдра, оставляя синяки, и делает первый толчок.

— Ах…

Толстый ствол врывается в узкую плоть, награждая резкой болью и мучительной тугостью.

— Блять! Как хорошо в тебе, Котенок, — он сжимает челюсти и начинает двигаться, протискиваясь глубже с каждым неторопливым толчком.

Голова сильно кружится, я наваливаюсь на стену, боясь упасть. Опасный поршень входит в меня чётко и ритмично. Сначала медленно, а потом набирает скорость, разгоняясь до скорости взлёта ракеты.

Было больно. Но боль постепенно отступает, когда я привыкаю к новым ощущениями, которые ещё никогда не испытывала.

Глава 9.

— Ну, как всё прошло, Мия? — строгим тоном расспрашивает меня мама, сидя в кресле, как на троне, с дымящейся кружкой в руках.

— Нормально, — опустив голову, смущаюсь, теребя руками пояс халата.

— Ты как следует удовлетворила Айдаров? — грозно выгибает брови.

— Эм… думаю, ему понравилось. Я старалась как могла, — развожу руками.

Для неё это всё ерунда, а у меня сердце не на месте. Я думаю о Рустаме без перерыва, не могу успокоиться. Неспокойно на душе, хочется бежать обратно… в его сильные и властные объятия.

Но там сейчас нежится моя сестра.

От этого понимания становится очень плохо.

— Прекрасно, — гордо тянет она, делая глоток ароматного кофе.

Мать приоделась. На ней сияет очень дорогой шёлковый халат, а в ушах блестят серьги с бриллиантами. Выглядит иначе. Словно королева Англии за утренним завтраком.

Мама вернула себе положение, благодаря деньгам влиятельного миллионера, теперь она снова почувствовала себя “на коне” и стала вести себя иначе — надменно и напыщенно, как будто на её голове сияет золотая корона с бриллиантами, а сама она сидит не в обычном кресле, а на золотом троне.

Мама ещё раз пристально мажет по мне взглядом, морщась и прищурившись.

В комнате виснет пауза, отчего я неловко обхватываю хрупкие плечи руками, кукожась. Мать знает, чем я занималась в соседней комнате, знает весь дом, от этого понимания мне становится стыдно и неприятно. Но я это сделала не ради удовлетворения похоти, а ради спасения семьи, жертвуя своей честью и… сердцем.

Сердцем?

Да.

Муж сестры ни на миг не выходит из головы.

Он удивительный, горячий жеребец. Как можно о таком не мечтать?

Надеюсь, мою жертву оценят по достоинству.

Хочется быть нужной.

Хочется быть благодарной.

Хочется сделать хоть что-то хорошее для любимых людей, которые меня вырастили и воспитали. В знак благодарности и уважения отцу, который сделал для меня очень много. Я хотела спасти его дом, его реликвии, в память о нем, которые значили для него слишком много, поэтому и отдала свою невинность в жертву.

Папу я любила больше всех на свете!

Он был мягким и добрым человеком. Но лишь со мной. Ведь я была его солнечным лучиком, приносящим счастье. А к другим людям Игорь Власов относился жестко и требовательно. Стоило ему только покинуть свой кабинет и завершить очередную встречу, увидев меня, его ледяное лицо преображалось за долю секунды.

Мы с отцом много времени проводили вместе, когда у него появлялись окошки в плотном графике: читали книги, наслаждались конными прогулками, просто общались обо всем на свете.

Я очень скучаю по папе и не могу отпустить эту боль — осознание того, что его больше нет. Все, что я делаю, я делаю ради семьи и ради его имени. Родители вырастили меня, воспитали, дали жизнь. Я — дам им ответное добро.

Закончив играть в молчанки, мать гаркает на меня авторитарным тоном:

— Ступай, приведи себя в порядок. После обеда снова приедут гости, празднество продолжается! Мы будем играть в гольф, пить чай в саду и наслаждаться живой музыкой.

Нет, не хочу сейчас видеть Айдарова. Как же я им с сестрой буду в глаза смотреть? Он вообще сейчас думает, что Эля — это я. Восхищается наверно новоиспеченной женой, благодарит за жаркую ночь. Вон как чувственно её поцеловал, когда я убегала.

Неприятное, колючее чувство насквозь душу прошило.

Да здравствует ревность!

— Можно мне отдохнуть сегодня? Я что-то неважно себя чувствую?

— Потерпишь, — ответ матери удивляет.

— Может, нужно вызвать врача? — я кладу ладонь на нижнюю часть живота, переживаю. Там неприятно тянет…

Мама пучит глаза, понижая голос до шепота:

— Никакого врача, ты что! Вдруг это вызовет подозрение у Айдарова. Позже вызовем. Выпей обезболивающее, положи лед на живот и немного полежи. Потом возвращайся в сад, иначе своим странным поведением привлечёшь лишнее внимание.

Делать нечего, она права. Потеря девственности — естественный процесс, это не операция и не болезнь. Скоро всё пройдет.

Уставшая и опустошённая внутри я покидаю комнату мамы, направляясь к себе. Лежу полчасика на кровати, привожу себя в порядок и выхожу в сад. Гости, после ночи гуляний, потихоньку подтягиваются на светский приём в саду. Надев нежно-голубое платье, распустив волосы, слегка подкрасив глаза и губы бледно-розовой помадой, я выхожу в сад. Осматриваясь, двигаюсь к месту, где уже накрыли столы с угощениями, застеленные белоснежными скатертями.

Гостей немного, но все свои, близкие. Из узкого круга. Проще говоря, аристократы. Гости мило общаются друг с другом, позади на временной сцене играет пианистка и скрипачи. Обычный стандартный прием, коих я уже вдоволь насмотрелась за свои двадцать лет.

Ничего нового.

Скучно. Неинтересно. Пафосно.

Если бы не... ОН.

ОН — единственное исключение, которое сделало такой приём не похожий на все другие, отчего волнение едва не разорвало мою грудь. Даже кончики пальцев затряслись, в то время как перед глазами, словно на одном дыхании, пронеслась наша с ним бурная ночь.

Толпа вдруг магическим образом рассеивается, я вижу Рустама Айдарова в нескольких шагах от моего местонахождения. Ком горло сдавливает, ведь я не могу налюбоваться мужчиной. Как обычно он шикарен, выглядит на миллион. Держится высоко, но строго, с гордо поднятым подбородком, когда общается с гостями, тем самым демонстрируя своё величие и превосходство.

Не могу им налюбоваться.

Меня к нему тянет, а его образ настолько завораживает, что невозможно оторваться от любования Айдаровым ни на секунду.

Сегодня он выглядит еще более роскошным, чем вчера. Или это только моё восприятие? Ведь меня к нему мистическим образом тянет. Внизу живота просыпается странная сладкая пульсация, а сердце норовит выскочить из груди.

Я цепенею, застывая как восковая фигура, а потом слышу голос мамы точно за своей спиной. 

Глава 10.

Спустя несколько дней.

— Просыпайся! — с меня грубо срывают одеяло.

Вздрогнув, я подскакиваю на кровати, испугавшись. Бросаю взгляд на настенные антикварные часы — время одиннадцать ночи.

Тру глаза кулачками, а потом вижу взвинченную мать, которая со скоростью урагана влетела в мою комнату.

Она выглядит бледной, растрёпанной, какой-то испуганной. Словно ей кошмар приснился.

— Что такое?

Мать хватает меня за руку, вздергивает на ноги с постели.

Очень грубо и больно сжимает запястье, пялясь на мой раненый палец.

— Сними этот дурацкий бинт. Порез тоналкой замажем. Ты снова отправишься в спальню к Айдарову! Немедленно.

У меня шок.

Это сон, правда?

Я не проснулась.

Я всё ещё сплю.

— Что? К-как?! Опять?

— Я в тайне отвезла Элю домой к Вениамину Аристарховичу. Дела серьезные. У неё воспаление… Эта бесстыжая потаскуха умудрилась подхватить какую-то дрянь от водителя!

— О боже, — ноги подкашиваются, я зажимаю рот ладонью. — Как она?

— Не очень. Вениамин Аристархович, наш семейный терапевт, назначил Эле лечение и запретили заниматься сексом. У нее выделения… И боли в животе. Но без секса нельзя! Иначе нас рассекретят. Будешь временно притворяться своей сестрой, пока она не поправится. Это останется тайной.

— Ей нужно в больницу! Почему ей занимается наш терапевт? — удивляюсь такому повороту событий.

— Глупая! Айдаров копать начнет, погонит Элю на анализы, а там врачи уже ему всё доложат, когда проведут тщательное обследование. Боже, за что мне это, за что… Моя дочь гадкая шлюшка!

Мать хватается за голову, глотая слёзы, наворачивает по комнате круги.

— Какой позор! А если об этом кто-то узнает? Это же гнилое пятно на репутации нашей интеллигентной, добропорядочной семьи!

— А если она и правда что-то подхватила от водителя? Госпитализация необходима, это её здоровье!

— Вениамин Аристархович служит нам уже тридцать лет, он единственный на кого можно положиться, кому можно доверять. Он не станет болтать и сохранит нашу тайну. Он уже взял мазки у Эли и назначил лечение, не переживай, — мама отмахивается, жестом заверяя меня, что паниковать не стоит. — Эльвира пока отлежится в его доме пару дней. Никто не узнает! Я слышала, что Айдаров завтра утром улетает в Мюнхен на важную встречу на несколько дней. У нас будет немного времени, чтобы подлечить сестру. А потом, когда он вернётся, она вернется тоже. У меня есть план! Нужно провернуть всё так, чтобы ты с ним встречалась только ночью, а Эля днем. Постарайся сделать всё так, чтобы вы занимались сексом в темноте. Днем будете меняться, пока Эля полностью не выздоровеет и эти её гадкие выделения не прекратятся.

— Это безумие, — я с отчаянием хватаюсь за голову. — Он узнает, запомнит нас, научится различать.

— Отставить панику! — мама в плечи мои ногтями с силой впивается, грубо встряхивает. — Будешь его коньяком поить и удовлетворять в темноте. Не догадается! Ты должна его хорошенько возбудить, у мужиков мозги в такие моменты отключаются и они начинают думать тем, что у них между ног болтается. Он еще не успел к вам привыкнуть.

Мать задумывается, морща лоб.

— Идея! Сейчас я сделаю из тебя горячую цыпочку. Жди здесь, пойду за вещами схожу.

Мать выскальзывает в коридор, но через пять минут возвращается.

— Переодевайся.

На мою кровать летит прозрачный комплект белья черного цвета из дорогого кружева. Лифчик, стринги, чулки и подтяжки. Я такие только в магазинах женского белья видела… Но мать запрещала нам даже издали на такое смотреть, когда мы выбирались на шопинг.

Ничего себе.

Никогда не думала, что однажды и я такое примерю.

Даже не буду спрашивать у матери откуда у нее эта вульгарщина.

— Ну, чего пялишься как баран на ворота? Это трусики, ты тоже их носишь, только эти крохотные и прозрачные, в отличии от тех, что ты привыкла носить. Не думай ни о чем! кроме того, что ты должна спасти свою сестру. Айдаров её убьёт за ложь, ты это понимаешь?

Меня как будто ледяной водой из ведра окатывает. Мамины последние слова дают приличного пинка. Страх за сестру глушит другой внутренний страх — страх встречи с мужчиной, ещё один секс с ним. Поэтому я снимаю с себя ночную рубашку. Раздеваюсь догола и надеваю на стройное тело развратный комплект белья.

— Прекрасно выглядишь, — любуется мной мать. — Сейчас макияж добавим и он точно не устоит от такой горячей штучки! Уж точно не будет думать о том, что его женушку подменили, а будет думать о том, какие же на вкус эти прозрачные трусики… Что я мужиков не знаю, что ли? Кобели они все озабоченные. Женщины им только для траха нужны.

Мама занимается моей прической, макияжем. Бросает в руки халат сестры, а потом выталкивает из комнаты.

— Поспеши! Да без глупостей. Айдаров сейчас ужинает в компании коллег, с минуты на минуту появится в своей спальне.

***

Ноги едва идут. Усилием воли, преодолевая страх, я вхожу в спальню к хозяину особняка, в которой лишилась невинности. Здесь тихо, царит идеальная чистота и пахнет цветами.

Айдарова еще нет. Слава богу! Я осматриваюсь, кусая губы, наслаждаясь видом роскошных апартаментов. Цена одного только кресла переваливает за миллион рублей! Если посчитать стоимость всей фурнитуры, то выйдет целое состояние, на которое обычному человеку можно жить лет сто, не работая.

Общий свет не включаю, как советовала мать, включаю лишь один бархатный бра, чтобы сохранить обстановку интима и полутьму. Затем подхожу к постели и забираюсь на нее сверху, утопая в мягких подушках, обтянутых дорогим японским шёлком цвета темной вишни.

Интересно, у Айдарова с Элей был секс?

На этой же постели, как был у нас...

Мама шепнула, что не было, ведь Рустам после свадьбы, на третий день, сразу же улетел по делам. Элю он больше не трогал, ведь думал, что она была девственницей. Соответственно, решил дать жене несколько дней покоя, чтобы после первого раза все зажило.

Глава 11.

Переворачиваюсь на живот, приподнимая попку выше, затаив дыхание, как вдруг сразу же получаю резкий шлепок по попе.

— Ай!

Жесткие пальцы жадно впиваются в мою попку, щедро её треплют, восхищаясь её пышностью и очертанием.

— Идеальная задница! Конфетка! И чулки эти тебе жутко идут.

Мужчина не успевает договорить и дать мне еще немного времени, чтобы прийти в себя после отрезвляющего шлепка, он выкрикивает следующий приказ:

— На меня. Насаживайся сама. Двигай задницей на меня!

Он держит член за основание, приказывая мне двигаться самой.

Издав глубокий вздох, я толкаюсь попой назад и тут же насаживаюсь киской на огромную головку.

— О-о-х-х!

Сжимаю челюсти.

Он такой плотный горячий, что мне становится смертельно хорошо.

— Двигайся!

Еще один размашистый шлепок обрушивается на ягодицу. Шлепок такой звонкий и сильный, что уши закладывает.

Больно, а потом… наступает острое и сладкое послевкусие после удара.

Красная отметина там точно будет.

— Не зли своего хозяина, Котенок.

Я делаю резкий толчок назад и насаживаясь на ствол члена на всю его королевскую длину.

И снова стон!

Я почти кончила, но вовремя сумела сдержаться.

Нельзя сейчас. Мой хозяин не дал приказ кончать. Не следует его злить, или его жесткая ладонь пройдется со шлепками по всему моему телу.

— Бля, ты слишком тугая и горячая… Теперь двигайся. Насаживайся сама! Активней!

Приступаю.

Я очень мокрая, без труда скольжу по всей длине толстого органа, набирая разгон.

— Подмахивай, покрути попкой!

Исполняю.

Комнату заполняют скользкие, хлюпающие звуке.

Кошмар, какие мы оба влажные!

Сегодня Айдаров требователен как никогда.

Он раздает команды направо и налево, а сам практически не принимает участия в сексе.

Я двигалась так быстро, как только смогла.

— Кричи. Кричи и стони, не сдерживаясь! Покажи, как тебе хорошо!

Я открываю рот и поневоле издаю сладостные звуки.

— Твою мать… Как же классно!

Он ловит меня за волосы, накручивает пряди на кулак, и я чувствую внутри движения его члена. Айдаров тоже начинает двигаться, раскачивая бедрами. Второй рукой впивается в мою левую попку и сжимает пальцами нежную кожу до синяков. Но я не чувствую боли, только сплошное сумасшествие.

Набираем разгон.

Я на пределе.

Моя киска с такой силой сжимает член, что я готова разлететься на атомы, получив острейший оргазм. Приходится кусать губы до крови, чтобы хоть как-то сдержаться и растянуть эту вакханалию.

Айдаров дергает меня за волосы, вколачиваясь до предела резкими рывками. Несколько секунд, он отпускает волосы, его ладони падают на мои лопатки, он с озверением проводит по спине до попы ногтями, оставляя легкую боль и жжение, заставляя меня выгибаться навстречу новым эмоциям.

— Да-а-а, красивая у тебя спинка. Гибкая, с худенькими лопатками, а кожа белая, как зефир.

Наклоняется и кусает за плечо, оставляя метку на добыче.

— Бо-же, — шепотом всхлипываю.

Это крика достаточно, чтобы мужчина кончил.

— Кончай, Эля. Вместе. Давай! Сейчас!

Он кончает в меня на бешенной скорости, позволяя и мне получить оргазм. Мои колени дрожат, руки тоже. Они больше не держат тело, и я падаю лицом в подушку, всхлипывая.

Но это еще не всё!

Это был только первый раунд.

Рустам подхватывает меня под живот одной рукой и переворачивает на спину без каких-либо усилий. Как будто я вешу не больше перышка.

— Продолжим.

— Ч-что?

Глаза расширяю, глядя на то, как его мощный орган снова становится твердым, наливаясь кровью, зависая точно над моим лицом. Синие, вздутые вены пульсируют, а распухшая головка щедро выделяет смазку. Но там не только смазка блестит. Мои соки, его сперма завороженно искрится при слабом свете бра.

Охнув, я вновь покрываюсь колючими мурашками. Айдаров резко хватает меня за щиколотки, подтаскивает к себе. С грацией крадущегося хищника накрывает меня собой. Достигнув цели, коленом вальяжно раскидывает мои ноги в стороны и грациозно пристраивается между ними, занимая законное место, принадлежащее ему по праву.

Место лидера. Доминанта. Хозяина моей судьбы, тела, души.

Толстая головка трется о складки — я опять возбуждаюсь. Он накрывает мою грудь губами и всасывает в рот сосок. Эмоции не описать словами.

Всё, что я могу сделать, — откинуть голову назад. Стонать, наслаждаться, в нетерпении подмахивать бёдрами, требуя продолжения.

Айдаров голодно и жёстко вылизывает мои соски. Просовывает руку между ног, находит клитор, сильно сжимает твердый бугорок двумя пальцами, усиливая яркость ощущений.

Он обсасывает мою грудь со всех сторон, гоняет во рту соски, словно карамельки, двигая рукой по клитору. Из меня рекой льётся влага, а стеночки лона горячо сжимаются. Не ожидая от себя, я начинаю умолять этого безумного дикаря ласкать меня сильней. И глубже…

— Ещё, глуб-же…

— Ты никто, чтобы мне приказывать, — внезапно охлаждает он меня, замирая, бросая опасный взгляд в раскрасневшееся лицо. — Я не страстный любовничек в постели, я — твой муж. Ты должна мне подчиняться, Эля. Я — доминант. Запомни это. Я делаю лишь то, что хочу, а ты — исполняешь. Мной нельзя командовать. Запомни это, иначе пожалеешь.

— Но я…

Хотела добавить, что я просто попросила, не думала даже приказывать, как вдруг Айдаров с силой укусил меня за сосок, наказывая.

— Ай!

Простреливающая, сладкая боль накрыла всё тело, выгнув меня мостиком. Айдаров быстро накрыл мой рот своим, приглушая вопль. Протаранил языком мои губы и ворвался в рот, нагло захозяйничав там.

Горячее дыхание, горячие толчки языка внутри… Срыв головы. Полёт в пропасть, длиною в жизнь. Он медленно и уверенно подводил меня до точки исступления, горячо сминая и кусая мои губы, растирая пульсирующий горячей жаждой клитор. Как вдруг мужчина резко вонзил в меня палец до самой фаланги, заставляя взвизгнуть. Проглотил очередной стон, как какой-то десерт, продолжая быстро работать пальцем внутри лона и крутить языком в ротике. 

Глава 12.

Просыпаюсь уже в кровати с первыми лучами солнца совсем одна. Рукой провожу на вмятине на простыне — постель остыла. Это понимание оставляет внутри неприятный осадок пустоты, когда память ко мне возвращается и я вспоминаю самую безумную ночь в моей жизни.

Сейчас раннее утро, но Айдаров уже уехал в аэропорт, догадываюсь я. Поднимаюсь на ноги, первым делом, пытаюсь отыскать хотя бы какую-нибудь одежду. На полу обнаруживаю нещадно порванные чулки и разорванный на два куска лифчик.

Ну и зверюга.

Мысленно присвистываю.

Я захожу в ванную, чтобы умыться. Замираю напротив зеркала, рассматривая своё отражение, ужасаюсь, когда вижу несколько приличных отметин на попке.

Хм… думаю, синяка не избежать.

Интересно, что же проклятый сексуальный демон придумает в следующий раз?

От волнения кружится голова, тело начинает покачиваться как дерево во время ветра, ведь я помню, что миллионер порочно шептал мне что-то о своей тайной комнате.

Боже, как волнительно и страшно!

Не из-за того, что я трусиха и мне гадко. Нет, вовсе нет!

А из-за того, что я рассыплюсь на частички, если он продолжит пытать меня оргазмами.

Его напор, его аппетит… слишком для меня. Неопытной, молоденькой девушки, которая всего несколько дней назад была застенчивой девственницей.

Что ж, пора возвращаться обратно в «своё тело». Наконец я отыскала халатик на полу. Набросив его на обнажённое тело, поспешила в свою комнату.

Нужно будет найти маму, расспросить про сестру, что-то я очень сильно за неё переживаю. Хочу с ней созвониться, хотя бы голос услышать. Неспокойно на душе, тревожно. Ненавижу болеть, ещё больше ненавижу, когда близкие люди болеют.

Вспомнишь про соловья, и он запоёт. Открываю дверь и пугаюсь, когда вижу мать. Она сидит в кресле рядом с моей кроватью и мажет по мне строгим взглядом:

— Как дела?

Лупит в лоб, а я даже ещё дверь поплотней не успела прикрыть.

— Все хорошо.

— Он не догадался?

— Нет вроде, — не смело шагаю вперёд.

Сложно вынести суровый взгляд мамы. Вообще не хочется разговаривать на интимную тему. Я слишком стеснительна. А она будто мысли мои читает и видеть то, в каких именно позах я вчера ублажала господина Айдарова.

— Он доволен?

— Доволен…

— Чудесно, — мать победно облизывает губы.

— Как Эля?

— Насчет Эли, — грациозно поднимается с кресла. — Я звонила Вениамину Аристарховичу, он дал добротные прогнозы, сказал, что у Эли воспаление придатков на фоне приобретённой инфекции. Но ещё не все анализы получены… Пока я не подпущу её так близко к Айдарову! Бог знает, чем ещё её мог наградить этот грязный биомусор. Они ведь без презерватива сношались. О, Господи! Эля дура дурой!

— То есть, мне ещё нужно будет притворяться сестрой?

— Да. Пока мы не получим все анализы и окончательно не вылечим Элю. Нам повезло, Айдаров на несколько дней покинул страну. За это время Вениамин прокапает Элю, а с возвращением Айдарова она тоже вернётся.

— Но я… — запинаюсь, когда ловлю строгий взгляд мамы.

С каждой новой встречей, я понимаю, что привязываюсь к Рустаму сильней и сильней. Однажды настанет момент, когда я пойму, что жить без него не могу.

Надо что-то делать. Надо попытаться решить ситуацию и поставить конец всем этим бредням с переодеваниями и подменой жены. Я задаю самый важный вопрос:

— Мама, зачем мы все усложняем? Почему я не могу просто стать Элей, н-навсегда…

— Потому что… — она делает странную паузу, — позже узнаешь. Так надо, поняла! Не морочь сейчас мне голову! И без того тошно. Просто делай, что говорю. Из комнаты ни ногой! Чтобы не вызвать подозрение у персонала, будешь сидеть взаперти. Только на трапезу разрешаю появляться. Пока ты Эля. Будешь носить её вещи. Те самые, что Рустам подарил. И так же избегай всяких контактов с людьми, особенно, если кто-то из родственников и друзей решит с тобой поболтать. Благо почти все они разъехались после свадьбы. В поместье остались только мы и персонал.

— А что с Мией?

— Мию подружки пригласили на день рождения и она уехала на несколько дней погостить у лучшей подруги в соседнем городе.

Хитрая маман!

Надо же…

Целый план продумала.

Детективы бы ей писать. Сто процентов с её фантазией мы бы стали миллионерами и нам бы не пришлось продавать себя в постельное рабство богатым извращенцам.

— Сейчас снова возвращайся в спальню к Айдарову! И помни о кольце. Не забывайте им с Элей меняться. Кольцо самое главное…

С этими словами мама быстро шагает за порог, хлопнув дверью.

Я так ничего и не поняла, кроме того, что она опять что-то задумала. На секунду в голове промелькнула мысль… А что, если она уже пообещала меня другому? Вот и изобретает велосипед, пытаясь усидеть на двух стульях одновременно.

***

Все эти дни проходят относительно спокойно. Я следую советам мамы и ограничиваю контакты с людьми. Рустам такой занятой, что он не пишет мне и не звонит на тот телефон, который подарил Эле. Его словно вообще не волнует, как дела у его жены. Наверно потому, что ему охранники обо всем докладывают, так что не стоит тратить золотые минуты миллиардера на какой-то там пустяк.

Стоп.

Чего это я взъелась?

Неправильные мысли, надо их блокировать, пресекать. Как будто снова ревную.

До этого я не пользовалась гаджетами из-за маминого запрета, поэтому у меня нет к ним интереса. Я предпочитаю читать книги. Классику. Моя любимая книга — «Гордость и предубеждение».

Отужинав, я быстро покидаю обеденный зал и спешу в спальню Айдарова. Как вдруг, на моём пути появляется охранник. Цепенею, едва ли не сталкиваясь лбом с его огроменным плечом.

Я и так эти дни живу как на пороховой бочке, поэтому пугаюсь каждого резкого действия с чьей-либо стороны. И мордоворотов этих побаиваюсь, которые шастают туда-сюда по территории поместья, заглядывая под каждый куст. Боюсь, что один из них однажды подойдёт ко мне и скрутит в бараний рог, учуяв ложь. Доложит хозяину и к вечеру нас упакуют в чёрные мешки.

Глава 13.

Проходит еще несколько дней. Рустам вернулся в город, появился лишь днем на обед, а потом снова исчез. Ожидание, непредсказуемость его действий нервирует.

Не знаю сколько у нас получится скрывать обман, но у меня в душе все нарастает и нарастает нехорошее предчувствие.

Я очень переживаю за сестру. Эля пока еще лечится. Лечение проводится в строгой тайне. Сестра часто жалуется на несильные боли в нижней части живота и выделения, но врач заверяет, что это скоро пройдет, если она будет следовать всем его рекомендациям.

Вот поэтому ей нельзя сейчас ложиться в постель с Айдаровым. Вдруг воспаление, вовсе не воспаление, а какая-нибудь зараза? Анализы тоже могут ошибаться. Лучше всего выждать некоторое время, потом заново пройти полное обследование. В частной, современной клинике, а не на коленке у семидесятилетнего старика.

Айдаров может заразится, так как любит заниматься сексом исключительно без презерватива. Тогда нам точно всем конец! Господи, если Айдаров вдруг подхватит заразу от Эли, это будет позор века! С нас живьем кожу срежу и закопают в лесу. Всех, без исключения.

Плюс у Эли выделения… Это тоже привлечёт внимание.

Последний разговор с сестрой выдался безрадостным и напряженным. Но я ей уступила. А смысл? У меня все равно нет будущего с Рустамом, не за что и незачем цепляться. Не хочется быть сукой. Всё-таки сестра родная, близняшка. Дороже нее у меня нет никого. Я уважаю её чувства и ради нее готова глотки рвать. Она — моя кровь. Мы не будем ненавидеть друг друга из-за какого-то мужика. Пусть и невероятно богатого, сексуального красавца. Мужчины, мужчинами, а с сестрой мы находимся в тесном контакте с самого рождения. Более того, даже в утробе росли и развивались в одном околоплодном яйце. Появились из одной крохотной клетки. Значит, между нами особая связь.

С Рустамом мы не пересекались несколько дней, он опять занят и куда-то уезжал, но сегодня вернулся. Я бреду по саду. Рискнула выйти на пять минут, чтобы хотя бы немного подышать воздухом, ибо уже не могу сидеть взаперти, начинаю сходить с ума. Когда уже эта канитель проклятая закончится? И я смогу вернуться домой, а Эля на своё законное место? Надеюсь, что скоро.

Неожиданно, я получаю удар в лоб.

— Ой.

Поднимаю голову, держась за лоб, и цепенею.

Вот черт…

Рустам.

— Эльвира?

Он впивается в меня строгим взглядом, затем, не давая опомниться, резко хватает за запястье.

Мужчина продолжает сжимать моё запястья, усиливая нажим, сурово всматриваясь в моё лицо. Вихрь мурашек распарывает кожу, проникая до самых нервов. Прикосновения миллиардера обжигают.

Внезапно он толкает меня к стене дома, прижимая к ней спиной. Я задерживаю дыхание, потому что его губы находятся слишком близко к моим. Зависают в паре миллиметров, обжигая горячим потоком бурного дыхания. Вторая рука мужчины падает на талию. Сжимает. Поглаживая бедро, ползёт вниз, направляясь к попке…

В висках всё сжимается. Меня словно окунают в кипяток, а потом в лед от этой горячей близости и настолько неожиданного, интимного прикосновения.

Соберись, Мия. Приди в себя.

Ты не должна ему на глаза попадаться!

— Н-нет, я Мия.

Вздохнув, он отстраняется, позволяя мне вновь сделать вдох.

— Обознался. Едва не поцеловал… Очень похожи с сестрой.

Айдаров с подозрением прищуривается, на бис обшаривая меня слишком внимательным взглядом со всех сторон.

— Рустам! — позади слышится возглас.

Я выглядываю из-за широкой спины мужчины и вижу сестрицу, которая быстрым шагом движется точно к нам. Она видит меня и улыбка испаряется с её губ, уголки которых выгибаются вниз дугой.

Подходит ближе, обращаясь к мужу:

— Куда направляешься?

— В конюшню.

— Тогда я с тобой, позволишь? — она вырастает между нами стеной, оттесняет друг от друга, положим руку мужчине на плечо.

— Позже, — отвечает он ей как-то холодно, встряхивает ее ладошку с плеча и просто уходит, скрывшись из виду за углом дома.

— Какого черта, Мия! — теперь уже она прижимает меня к стене своим тяжелым, проклинающим взглядом. — Мы же договаривались?! Ты не попадаешься Айдарову на глаза и уж тем более с ним не флиртуешь!

— Я и не хотела. Это вышло случайно.

— Вы зажимались! Он хотел тебя поцеловать?!

— Нет. Он просто… перепутал меня с тобой.

Эля тяжко вздыхает.

— Надеюсь это правда. Надеюсь, ты не эгоистка, Мия. Ты будешь думать также о чувствах других, а не только о себе любимой. Я ведь тебя как сестра сестру попросила, просто играть свою роль, не больше. А ты? Решила дальше пойти и отобрать у меня мужа? Я люблю Рустама и жить без него не могу. Он мой по праву! Я его жена. А ты — всего лишь подстил… — последнее слово не договаривает. — Я всегда была о тебе лучшего мнения и надеюсь оно не поменяется. Пожалуйста, не флиртуй с ним! Я никогда ничего у тебя не просила, но в этот раз уступи мне, прошу! Ты мне сердце разбиваешь…

— Но ты же… — накрывает мой рот ладонью, затыкая.

— Да, я ошиблась. Но кто не ошибается? Да, я раскаиваюсь, выбрала не того. Мерзавец Славик мне голову одурачил, вот и всё. Но если бы я знала Рустама раньше… я бы так не поступила. Я влюбилась в него с первого взгляда, по-человечески тебя прошу не рушь моё женское счастье! Если бы ты только знала, как я настрадалась, как мне сейчас тяжело и больно. Судьба меня совсем не щадит. Поддавшись уговорам Славы, я отдала ему то самое дорогое, что есть у женщины. А сейчас еще и сильно заболела… Я плохо себя чувствую. А что, если из-за проклятой инфекции я вообще стану бесплодной?! Кругом сплошные несчастья, мне никогда не везло по жизни, — пытается надавить на жалость, пуская слёзы. — П-пожалуйста, еще раз прошу, не отбирай моё с-счастье…

Подбородок сестры задрожал, она отдернула руку, развернулась и побежала в сторону дома. Сейчас закроется в комнате и будет рыдать.

Я стою никакая, так и прижимаюсь спиной к стене, еще несколько минут. Глаза щипают, душу словно в яд макнули, а потом в грязь кинули и потоптались грязными сапогами.

Глава 14.

— Почему так долго?

Не успеваю войти в ванную комнату — в лицо бьёт ледяной, жесткий голос. Кожу лица нестерпимо печет. Клянусь, я чувствую себя так, словно получила обморожение последней степени.

— Извините, — виновато опускаю голову вниз.

— Глаза на меня.

Меняю положение головы, ибо должна подчиняться своему владельцу, а потом вдруг замечаю, что в комнате слишком светло. Нет ни свечей, ни интимной полутьмы. Сегодня в спальне и в ванной комнате горят все светильники.

Нервный холодок неприятно проносится вдоль позвоночника.

Что-то не так…

Ноги не желают идти. Интуиция во все горло кричит:

“Беги прочь! Без оглядки, со всех ног”.

Я игнорирую этот крик, потому что бежать всё равно некуда. Иду на верную гибель с надеждой, что меня пронесет.

Возможно, я просто себе накручиваю.

В комнате горят все светильники, но Айдаров выглядит хоть и с суровым, но непринуждённым. Он не догадался. Как мать и говорила! Сейчас он думает только членом. Он не станет ко мне присматриваться, выискивая какой-то подвох во внешности, поведении, настроении. Потому что у него стояк. Рустам голоден и жаждет секса как дикий жеребец!

Айдаров как господин всего мира вальяжно раскинулся в большой джакузи. В одной руке сжимается стакан, наполненный светло-коричневой жидкостью. Там также плещутся несколько кубиков льда.

Сильные, накачанные руки с твердыми бицепсами раскинулись на бортике ванной, а выпуклую, идеально гладкую грудь, омывает горячая вода, пахнущая лавандой.

Склонив голову на бок, черноглазый демон меня внимательно изучает. Его глаза сверкают и горят, излучая энергию дикого секса. От этого понимания жарко сводит нижнюю часть живота, Соски вытягиваются, превращаясь в иголочку. С каждым малейшим движением неприятно трутся о ткань халата.

— За опоздание ты заслужила порку, девочка. И еще кое-что, — нагнетает обстановку опасной паузой. — Сегодня я поимею твою попку во всех смыслах этого слова.

Боже…

Только не это!

— Задницей на меня садись.

Дергаю поясок на халате, позволяя нежной ткани соскользнуть вниз. Я полностью голая. На мне нет даже крохотных трусиков.

Ловлю взглядом довольную, но в то же время коварную ухмылку Рустама, когда он впивается в моё тело своими ненасытными глазищами, и сердечко ускоряет ритм.

Подхожу ближе. Придерживаясь рукой за бортик, послушно залезаю в воду, повернувшись спиной к мужчине. Забираюсь прямо к нему на колени, от страха прикрываю глаза.

Не успеваю занять комфортную позицию, как вдруг сразу же чувствую его толстую и длинную мощь. Я была права. Член мужчины стоит в полной боевой готовности, прижавшись к моему бедру.

Низ живота мучительно заныл, маленький клитор запульсировал от отчаяния, получить желанное удовольствие.

В прошлый раз мне понравился секс с миллионером. Даже слишком… Я очень хочу повторить всё то, что испытала тогда. Тело помнит. Жаждет. Становится наркоманом острых ощущений, которые ему дарит настоящий профессионал. Опытный доминант и любовник. Восхитительный бог секса.

— Можно в-выключить свет?

— Зачем? — голос становится еще более грозным.

— Так больше нравится…

— Нельзя. Плевать, что тебе там нравится, потому что мои желания превыше всего! Сегодня твой хозяин желает трахаться при свете. Мнение женщин в моей семье не учитывается. Сегодня я буду наблюдать за тем, как ты меня трахаешь. Хочу видеть все четко и ясно.

С силой кусаю губы, тут же чувствую вкус металла — губа слегка лопнула. Похоже, у Айдарова не очень хорошее настроение. И это плохо.

Слышу странный звон стекла, напрягаюсь.

Что он собирается делать?

Я втягиваю шею в плечи, кукожась.

Думаю, сейчас начнет меня бить за опоздание.

— Расслабься. Немного экспериментов не помешает.

Вопреки паническим мыслям, на мои худенькие лопатки опускается горячая ладонь. Айдаров давить ладонью сильней, я немного расслабляюсь и прогибаюсь в пояснице, выпячивая назад пышную попку. Затем он ведет ладонь сверху вниз, замирая на ягодицах. Щедро начинает их мять и сжимать, усиливая жар и пульсацию между ног.

— Сочная… Немного позже ей займусь. А пока прокачу твою узенькую дырочку на своём члене.

Я опять слышу звон стекла, догадываясь, что это кусочки льда стучат по стакану. Наверно Айдаров допивает виски. Но я не могла предположить такое… Что он выльет на мою спину остатки виски, а потом пройдётся по распаренной коже языком.

— Уф…

С моих губ слетает тихий стон.

Сначала я дергаюсь от холода, но потом становится слишком горячо, когда мужчина накрывает то место, на которое плеснул виски, своими пухлыми и горячими губами.

Он сминает губами нежную кожу, оставляя засос, после чего, как наглый кот, проводит языком между лопаток, вылизывая мою спинку.

— М-м…

И это наказание?

Ох… я готова испытывать такое наказание каждый день.

Айдаров не позволяет мне опомниться, ведь он цепляет пальцами один кубик льда из стакана и кладет его на мою спину.

— Ой! — дергаюсь.

— Тш-ш… Это всего лишь лед.

Моя кожа вся до миллиметра покрывается острыми пупырышками.

Господи, во рту пересыхает.

Я пляшу на лезвии ножа и ловлю адреналин, когда мужчина включает свою бурную фантазию и испытывает её на моем теле. 

Рустам проводит кубиком льда от лопаток до ложбинки между попки, чуть наклоняя меня вперёд. Дойдя до попки, проталкивает кусочек льда между половинками, задевая анальное колечко.

— Сожми его.

Я едва дышу.

Но сжимаю…

Льдинка уменьшилась в размере и от горячей воды, омывающей моё тело, скоро растет.

— Хорошая девочка, — Айдаров награждает меня шлепком по бедру, затем вытягивает вперёд ноги и широко их разводит. — Седлай меня сверху. И трахай.

— Прямо в воде?

— О, да.

Несмотря на стыд и неуверенность, я собираюсь действовать по наитию. Боюсь пробудить в Айдарове дьявола! Это уже наш с ним третий секс, но я всё еще стесняюсь. Правда, с каждым разом становлюсь всё смелей и смелей, потому что привыкаю и подсаживаюсь на порочные ласки мужчины, как на наркотик.