Люси Уокер Незнакомец с севера

Глава 1

Джерри Мередит ловко спрыгнула с лошади. Билл Седдон, главный скотовод, залюбовался ею. Даже в потертых джинсах, с разодранным рукавом на голубой рубашке, с запыленными лицом и волосами эта девушка казалась ему настоящей красавицей. Билл, коренастый ковбой средних лет, остался последним из наемных работников на ранчо «Янду». И остался он, хоть ни за что не признался бы в этом даже себе, именно из-за Джерри.

Джерри была невысока — чуть больше полутора метров. Но твердый маленький подбородок не оставлял ни малейших сомнений в силе ее характера.

Сейчас волосы Джерри казались скорее песочными, чем белокурыми, потому что были полны красно-коричневой пыли пустыни.

Несмотря на усталость, Джерри приветствовала ковбоя своей обычной улыбкой. И Биллу сразу стало легко, словно с плеч у него свалился груз забот. Девчонка встала с рассветом и все это время носилась по полям в поисках отбившихся от стада волов, которые паслись на дальнем пастбище. Наверняка она валится с ног от усталости, но виду не подает.

День стоял осенний, солнечный, было четыре часа. Вода начала постепенно спадать после сезона дождей, и повсюду пробивалась свежая зеленая травка. Вдоль изгороди, огораживающей ферму, росли полевые цветы, которые сливались в сплошной ковер удивительной пестроты. Когда сухой сезон установится окончательно, на этом месте не останется ничего, кроме выжженной бурой стерни, но сейчас земля была в цвету.

— Привет, Билл, еще не закончил? — спросила Джерри, взглянув на детали от разобранного бура, которые валялись вокруг.

— Послезавтра мельница будет работать, — пообещал Билл. — Осталось только вставить трубку и установить новую вилку, и все будет нормально. Как там стадо, все в порядке?

В последнее время он стал разговаривать с Джерри как с заправским ковбоем, как с равным, хотя, глядя на ее тоненькую фигурку, трудно было поверить, что этой девятнадцатилетней девушке удается справляться с настоящей мужской работой.

— Еще одна партия есть, тридцать голов, — доложила Джерри, вытирая покрытое пылью лицо. — Все еще без тавра. Если пригоним их сюда, Билл, то можно будет их заклеймить, и пусть пасутся.

Джерри стояла к нему вполоборота, приподняв голову и всматриваясь вдаль.

— Мне кажется, я вижу облако пыли. А может, это только мерещится.

Ковбой надвинул шляпу пониже на глаза от солнца и посмотрел в сторону севера. Его помощник — абориген сделал то же самое.

— Один белый и с ним мальчик. За ними скачет черный, — сказал абориген. — С ними пять-шесть лошадей.

Джерри никогда не переставала удивляться, как местные всегда знают, сколько людей приближается, еще задолго до того, как их становится видно.

— Да, кто-то к нам едет, это точно, — откликнулся Билл Седдон.

— А хорошо бы было, чтобы кто-нибудь приехал, помог нам, — сказала Джерри. — Как думаешь, Билл, а вдруг это ковбой, который ищет работу, а?

Но Билл отрицательно покачал головой и продолжил неспешно чинить сломавшийся мотор. Он не стал ей говорить, что на равнине все ковбои давно знают, что дела на их ферме идут из рук вон плохо, и никто не торопится наниматься к ним на работу.

Отец Джерри умер пять лет назад. Ее мать, миссис Мередит, уже немолодая женщина, как могла вела дела на ферме, пока ее не свалила тяжелая болезнь. Джерри в это время была в школе-интернате и даже не представляла себе, в какой упадок пришла ферма. Она знала только, что ее тетя миссис Сильвестер вместе с дочерью Лулу приехала и жила на ранчо, но Джерри не знала, что тетя это сделала только для того, чтобы ухаживать за своей сестрой, матерью Джерри, которая угасала с каждым днем. Так как ни миссис Сильвестер, ни Лулу понятия не имели, как управляться со скотоводческим хозяйством, дела на ранчо шли все хуже.

Когда Джерри вернулась домой из сиднейской школы, она пришла в ужас, увидев, что сделалось с их ранчо. Работники увольнялись каждый день, и даже аборигены все разбежались — уходили якобы проведать стада и уже не возвращались. Из них остался один Джонни. Последним от них ушел бухгалтер. Но перед уходом он написал в банк, который вел дела миссис Мередит, советуя им прислать кого-нибудь посмотреть, что происходит на ранчо. Сначала засуха, а потом огромный пожар, который выжег всю траву нового сезона, не оставили ни малейших надежд покрыть убытки.

Банк тут же прислал инспектора осмотреть «Янду». В результате представленного им доклада из банка миссис Мередит написали, что они пришлют на ферму нового управляющего с севера, который на какое-то время возьмет на себя управление ранчо, чтобы посмотреть, можно ли что-то еще спасти в пользу акционеров. Но в письме они выражали сожаление, что не смогут прислать своего управляющего немедленно, потому что сейчас многие реки разлились и ему придется перебираться через них со всем своим имуществом и табуном лошадей. Так что некоторое время придется подождать. А пока, если они могут попросить чьей-то помощи…

Хотя миссис Мередит и Джерри понимали, что временный управляющий и правда может спасти ранчо от разорения, для обеих это был огромный удар по самолюбию. Они не говорили никому из соседей, что банк взял их хозяйство под опеку.

Все это случилось два месяца назад, и с тех пор почти каждый день Джерри ждала и гадала, каким окажется этот новый управляющий и когда он приедет.

Тем временем они с Биллом Седдоном, единственным оставшимся верным работником, трудились до изнеможения, пытаясь хоть как-то управиться с делами.

Привалившись спиной к широкому стволу старого дерева, они смотрели на облако пыли, которое скрывало от них незнакомцев.

Билл Седдон смотрел вдаль, недоверчиво прищурив глаза.

— Хм, эти лошади, что идут перед ним, скачут стройно, значит, это не дикие мустанги. Это, видимо, его жеребцы. А позади скачет абориген… Похоже, там у них еще три свободные лошади, — говорил он.

— А, это большая партия, — разочарованно сказала Джерри. — Значит, он собирается ехать еще, как минимум, несколько недель, тогда вряд ли это бродячий ковбой, который ищет работу.

Она была почти по-детски разочарована. Мало того что ей отчаянно нужна была помощь на ферме — она не хотела ударить в грязь лицом перед присланным банком человеком, когда он прибудет в «Янду». Но он приедет только через несколько недель, не раньше. В письме из банка было написано, что новый управляющий едет из района Арнхемленд, значит, ему надо перебраться через несколько рек, а в этом году сезон дождей был очень продолжительный, и на севере все реки вышли из берегов.

Джерри ждала нового управляющего со смешанным чувством. Время от времени она ловила себя на мысли: «Когда же он приедет? И каким окажется?»

И тогда ее твердый маленький подбородок выдавался вперед, и она говорила себе, что ни за что не позволит северянину отобрать у нее ранчо. Не станет она подчиняться никакому банковскому управляющему.

Но иногда, когда в узких реках от прилива начинала сильно бурлить вода или когда она скакала верхом через заросли кустов и опять видела следы убежавшего скота, она в отчаянии думала: «Ну что же он не приезжает?»

Джерри больше всего молила о том, чтобы к ней вернулись двое-трое ковбоев, которые раньше у них работали, и помогли им с Биллом немного привести все в порядок, прежде чем появится этот управляющий. Если бы так получилось… тогда они… она с Биллом… могли бы не выпускать из рук хозяйство. Тогда они могли бы диктовать свои условия.

Она потягивала чай и наблюдала за приближающимся облаком пыли. Вскоре Джерри разглядела двоих мужчин, мальчика и восемь лошадей. Вот если бы они остались и поработали на ранчо хотя бы пару недель. Ну, может быть, месяц.

Билл неторопливо поднялся с земли и подошел своей неуклюжей походкой наездника к изгороди. Он облокотился на нее и неторопливо скатал себе сигарету. Он поглядывал на приезжих из-под полей старомодной широкополой шляпы. Джонни даже не шелохнулся. Он оставался сидеть на месте и сказал только, что абориген был с севера, из мест далеких отсюда.

— Этот пришел с другого конца пустыни, который с ними, — тихо сообщил он. — Отличный охотник этот парень. И объездчик лошадей знатный, я так думаю.

Ни Билл, ни Джерри не спросили, почему он так решил. Премудрости местных аборигенов были им не по зубам.

Джерри подошла и встала у изгороди рядом с Биллом. Она облокотилась на край, положив ладони на жердь штакетника, и с надеждой посмотрела на предводителя маленькой группы.

Он был похож на ковбоя и при этом в нем было что-то необычное. Он держался в седле так, как могут только ковбои: слегка ссутулив спину, глубоко сунув ноги в стремена. Его костюм цвета хаки выглядел, пожалуй, даже слишком опрятно для австралийской пустыни. Или сегодня он проскакал не очень много, или следил за собой и по дороге стирал одежду. Его широкополый стетсон[1] казался почти новым. Упряжь на его лошади, начищенная до блеска, сверкала в солнечных лучах. Лицо приезжего было чистым, значит, он умывался за несколько миль отсюда. Он казался очень сильным и уверенным в себе. Ему было где-то между тридцатью и сорока.

Лошадь незнакомца перешла с галопа на шаг, и он подъехал к изгороди, где его поджидали Джерри, Билл и Джонни. Глаза его, которые до этого казались двумя темными провалами на загорелом лице, теперь стали хорошо видны. Они были как будто темно-синими… да, точно, глаза были синими… и очень серьезными.

— Тертый калач этот парень, — тихонько сказал Билл Джерри. — Знает, чего хочет.

— Да, мне тоже так кажется, — тихонько ответила Джерри.

— Издалека приехал, — продолжал Билл. — Сам такой нарядный, а посмотри только на его коней. Они в дороге уже не меньше месяца.

— Да, он, видно, слушаться не привык. Сам себе хозяин, — сказала Джерри. — Как думаешь, Билл, предложим ему поработать у нас?

Однако что-то в этом незнакомце задело ее. Он был сильный и красивый, красивый настоящей мужской красотой. В нем была какая-то притягательность, которую трудно передать словами.

— Для начала пригласим их зайти на чай. А там посмотрим, что к чему, — тихо ответил Билл.

Незнакомец уже подъехал достаточно близко, чтобы поздороваться. Он поднял одну руку, и Билл с Джерри тоже каждый подняли в ответ руку.

— Добрый день, — сказал Билл. — Издалека едете?

— Сегодня утром выехали с этой стороны хребта Ибонг, — ответил незнакомец.

Старый ковбой усмехнулся. Он знал, что значит такой ответ — незнакомец не хочет говорить о себе. В прериях не принято никого расспрашивать, кто он, откуда и зачем едет, если человек сам не расскажет. Но голос у этого ковбоя оказался добродушный, звучный и слегка властный.

Джерри вдруг застеснялась своих взъерошенных волос, неумытого с утра лица — она ведь целый день скакала верхом по пыли на жаре — и россыпи веснушек на носу. Почему-то ей захотелось понравиться этому человеку.

Он был крепкий, статный и сильный. Бронзовое от загара суровое лицо, бесстрастные, но все подмечающие глаза…

Он растягивал слова, когда говорил, и присматривался к Джерри и Биллу, так же как и они к нему. Взгляд его оторвался от их лиц и быстро прошелся по заржавевшей от бездействия поилке для скота, разбросанным в тени под деревом частям разобранного двигателя, изгороди, только недавно починенной и кое-где скрепленной кусками ржавой проволоки.

Он полез в карман за сигаретами, спешиваться не стал. Свободно сидя в высоком седле, одну ногу он выпростал из стремени, словно в любую минуту готов был спрыгнуть на землю, но пока не решил, стоит ли.

Джерри почувствовала, что он еще издали, за много миль отсюда, понял, что они починили кое-где осевшую изгородь молодыми побегами акации, что часть их скота убежала в дикую степь; собственно, одного его взгляда на их запустелый двор было достаточно — незнакомец понял все, что нужно про их ранчо, которое едва держалось с помощью старых, допотопных механизмов и было на грани полного развала.

Странное чувство, с которым Джерри глядела на него, имело в себе скрытое беспокойство: она почему-то решила, что этот человек сыграет очень важную роль в ее жизни — или в жизни их ранчо. Но как это могло быть? Он был просто проезжий, незнакомец, наверняка через некоторое время двинется дальше, и они больше никогда его не увидят.

Щеки у Джерри вспыхнули, и ее маленький твердый подбородок вздернулся чуть выше. Голова гордо сидела на тонкой юной шейке.

— Вы у нас как — проездом? — спросила она, как обычно было принято спрашивать в этих пустынных местах. Она знала, что походит на усталую батрачку, нанятую на ранчо.

Незнакомец взглянул на нее и одним этим прямым, строгим взглядом увидел все: и ее пропыленные волосы, и веснушки на кончике носа.

— А что это у вас там в котелке варится? Не чай? — спросил он, не отвечая на ее вопрос. Он все так же растягивал слова.

— Да, мы как раз собирались пригласить вас зайти выпить чаю, — ответил за нее Билл. — У вас, наверное, есть при себе кружка.

Незнакомец едва заметно улыбнулся. Во всяком случае, он раздвинул губы, и здоровые белые зубы сверкнули на загорелом лице, но глаза продолжали проницательно вглядываться в окружающее, не выдавая эмоций. Он соскочил с коня даже более легко и грациозно, чем это получалось у Джерри, перекинул поводья через изгородь и намотал их на высокую жердь. Пригнувшись, он перелез через перекладины изгороди. Когда он выпрямился, то оказался рядом с Джерри — и показался ей прямо-таки великаном.

— Это ранчо «Янду», — сказал он. Это был не вопрос, а утверждение. Разумеется, он должен был знать, где находится. Их ранчо было обозначено на всех картах овцеводческого хозяйства Австралии — целых семьсот пятьдесят тысяч акров земли.

Не дожидаясь ответа Джерри, он повернулся к мальчику, который, расслабившись, сидел в седле, точно так же, как его старший спутник несколько минут назад.

— Слезай, Саймон. Выпьем чаю, — кинул ему незнакомец.

Саймон соскользнул с лошади, пригнул голову, чтобы пролезть через изгородь, и подошел к незнакомцу, стоявшему рядом с Джерри. Он ходил, преувеличенно шаркая подошвами, как обычно делают бывалые ковбои.

Появление мальчика сразу разрядило напряжение. Джерри улыбнулась, в глазах ее запрыгали смешинки, но она быстро посерьезнела — ей стало ясно, что Саймона надо принимать всерьез, как взрослого. Этому худому и загорелому мальчишке было на вид лет восемь-девять, не больше. Он снял свою стетсоновскую шляпу, которая, видимо, досталась ему от какого-то взрослого, и ветер взъерошил каштановые, выцветшие от солнца волосы. Голубые глаза оглядели двор, костер, котелок с кипящим чаем.

— Неплохо бы, — лаконично заметил он.

Снова Джерри едва удержалась, чтобы не рассмеяться.

— У тебя тоже, наверное, найдется с собой кружка, — сказала она ему точно таким же тоном, каким Билл задал этот вопрос незнакомцу.

Саймон крутанул на себе пояс из змеиной кожи и отцепил от него кружку.

Джерри заглянула в лицо незнакомцу, стараясь поймать его взгляд, но в глазах у того не было и тени улыбки. Видимо, он относился к Саймону абсолютно серьезно.

— Ваш сын? — спросила Джерри.

— Нет. Так, ездит со мной.

Понятно, подумала Джерри. Видимо, задавать вопросы не стоит, потому что ответов не дождешься. Билл обернулся к своему помощнику, аборигену.

— Джонни, — крикнул он, — поделись с черным парнем своей лепешкой и принеси ему чаю.

— Слушаю, босс.

Незнакомец снял свою шляпу — его волосы оказались черными как смоль. Он был очень хорош собой. Джерри заметила, что даже старый Билли был под впечатлением.

— Вы здесь главный? — спросил его незнакомец.

— Нет, хозяйка я, — откликнулась Джерри, высоко вскидывая голову. — Меня зовут Джеральдина Мередит, и я владелица этого ранчо…

Незнакомец посмотрел на нее так, словно это показалось ему забавным.

— Джеральдина, — повторил он. — Какое звучное имя для такой маленькой девушки.

Джерри вспыхнула.

— Я… моя семья владеет этим ранчо много лет. Можете посмотреть на своей карте, там все написано, мистер… Вы кажется не назвали свое имя, мистер?..

— Джим Конрад, — сказал он. Брови его чуть приподнялись на долю миллиметра. — Что ж, рад познакомиться, мисс Мередит…

Рука у Джерри была грязная и потная, но ей пришлось протянуть ее, и ее маленькая ладошка утонула в его руке, крепкой как сталь. Сердце ее вздрогнуло, пока он стоял, внимательно разглядывая ее. Его голубые глаза были неулыбчивы и суровы, но в них светился незаурядный ум.

— А это наш главный скотовод, — представила она, важно поворачиваясь к Биллу Седдону.

Она отчетливо увидела в глазах приезжего едва скрываемую улыбку, словно он хотел сказать: «Как-как? Ваш главный скотовод? На что такой Дюймовочке собственный скотовод?» Джерри вдруг почувствовала себя еще ниже своего и без того небольшого роста.

Джим Конрад произнес:

— Рад познакомиться, Билл. Все называют меня Джим. — Он отвязал свою кружку от ремня на поясе. — Что ж, от чая я бы, пожалуй, сейчас не отказался, — прибавил он.

Джонни понес чашку чая за ограду своему чернокожему собрату, а Джерри, Билл и приезжий уселись в тени дерева. Джерри привалилась спиной к стволу.

Этот человек много о себе думает, решила про себя Джерри. Но кто бы он ни был, он путешествует, а значит, можно попробовать предложить ему поработать у них. Они с Биллом выбиваются из сил, им отчаянно нужна помощь.

— Я вижу, у ваших скакунов есть примесь арабской крови, — заметил Билл Седдон, с восхищением окидывая взглядом маленький табун Джима Конрада.

Джим Конрад резко перевел на него взгляд.

— А вы знаете толк в лошадях? — спросил он.

— Уж в чем в чем, а в этом я разбираюсь, — кивнул Билл. — У нас здесь на «Янду» тоже есть арабские скакуны — если только удается их поймать и отвести в загон.

Джерри сердито покосилась на Билла, но Джим Конрад и ухом не повел.

— Если вы умеете обращаться с лошадьми, то нам тут в принципе не помешает пара свободных рук, — сказала Джерри, стараясь говорить авторитетно и скрыть свое волнение.

Приезжий перевел на нее взгляд. Джерри показалось, что ее предложение привело его в крайнее удивление. Он был, как видно, человек гордый. Да, им очень нужен помощник, но, наверное, надо было подойти к делу как-то тактичнее и предоставить Биллу предлагать ему работу на ранчо.

— Что скажешь, Билл? — спросила она, словно полагаясь во всем на его совет.

— Да, люди нам нужны, прежде всего объездчики, загонять лошадей, — ответил Билл. — А потом, когда отел пойдет, нам очень потребуется помощь со скотом. Сейчас у нас на ранчо сильно не хватает рабочих рук. — Он говорил почти просительно.

— Да, я слышал, — сказал Джим Конрад.

Ну конечно, он об этом слышал. На любом ранчо на север от большой реки ему могли рассказать, как обстоят дела на «Янду». Здесь ничего не скроешь, здесь все всё друг про друга знают. Любой перегонщик скота, встретив по пути другого перегонщика, расскажет ему все местные новости. Так что, если Джим Конрад решит остаться у них, они не смогут скрыть от него в каком положении находится хозяйство.

— Думаю, скоро дела поправятся, — сказала Джерри самым обыденным тоном, стараясь говорить уверенно. — Скоро к нам приедет новый управляющий, он уже в пути. Он человек очень дельный, деятельный, он наберет новых людей.

Джим Конрад устремил на нее пристальный взгляд. Где-то в глубине глаз промелькнула легкая усмешка. Но она исчезла так же быстро, как появилась.

Вплоть до этой минуты Джерри в глубине души заранее почти ненавидела этого еще незнакомого ей управляющего. Потому что его приезд был знаком их поражения. Одна мысль об этом управляющем ранила Джерри как меч, больно поворачиваясь в сердце.

— Очень, очень достойный, — повторила она, отломив прутик от упавшей рядом с ней ветки и отгоняя им мух. Она больше не глядела на Джима Конрада и очень надеялась, что слова ее не прозвучали слишком жалко. — Разумеется, это старинный друг нашей семьи, иначе он ни за что не получил бы это место. Он первоклассный знаток фермерского хозяйства, может с любым скотом управиться как…

Она подняла на него глаза. Джим Конрад наклонился вперед и провел пальцами по волосам. Прошла не одна минута, прежде чем он повернулся и посмотрел на Джерри.

— Просто, я вижу, мастер на все руки. Образцовый управляющий, — сказал он.

Джерри покраснела.

— Так вы у нас останетесь? — спросила она, глядя на него с отчаянным вызовом.

— Ну теперь, когда вы рассказали мне про этого вашего…

Джерри вскочила. Надо было весь разговор предоставить Биллу. Как жаль, что она не может обойтись без него! Она быстро подошла к своей лошади и отвязала поводья от сломанной ветки дерева.

— Билл вам все расскажет, — сказала она. — Он покажет вам дорогу на пастбище. — Она боролась с подступившими слезами, стараясь не расплакаться.

Джим Конрад тоже встал и неторопливой, расхлябанной походкой подошел к ее лошади. Джерри быстро вскочила в седло. Джим взялся рукой за постромок лошади.

— Кто вас учил так на лошадь садиться? — спросил он.

— Никто, я сама научилась, — ответила Джерри. — У нас был один ковбой из местных, который всегда так делал, и я у него научилась.

Джерри вдевала левую ногу в стремя, стоя левым боком к лошади, потом закидывала правую ногу, оттолкнувшись от земли, описывая длинную дугу и разворачивая левое стремя.

Джим Конрад не отпускал повода лошади.

— Пожалуй, я тоже проедусь с вами до пастбища.

— А я еду не на пастбище, — сказала Джерри, стараясь сохранить достоинство. Хотя ей было приятно, что он заметил ее необычную манеру посадки. Она тут же решила, что Джим Конрад вполне симпатичный и неравнодушный. — У меня много работы. Здесь на «Янду», нам часто приходится работать дотемна, иногда при лунном свете. Билл Седдон все вам покажет.

— Послушайте, барышня… — начал Джим Конрад, глаза его стали стальными и жесткими.

У Джерри похолодела спина. Она натянула поводья, и лошадь закрутилась вокруг себя.

— Можете завести лошадей в загон, только не забудьте потом починить изгородь, — сказала она. — А мальчика мы возьмем с собой в усадьбу, похоже, ему не помешает немного подкормиться.

«Хочет пустить мне пыль в глаза, — подумала Джерри. — Он думает, что работать у нас на ранчо — это игрушки».

Вот пусть подождет — и увидит, что такое работать на их ранчо. То, что они на грани разорения, еще не значит, что они с Биллом дадут погубить их хозяйство. Они сражались как могли с той поры, как она приехала домой после окончания школы в Сиднее. Так что ему здесь тоже придется выложиться на всю катушку — работы хватит на всех, и каждый заработанный пенни достанется ему нелегко.

Жалованье!

Джерри пришпорила лошадь.

Банк должен выплачивать ему жалованье, и, может быть, банк подождет, пока приедет управляющий и официально возьмет Джима Конрада на работу, тогда они сами договорятся о размере жалованья. Никто не станет работать за гроши на таком ранчо. Ему придется вкалывать за двоих и днем, и до поздней ночи. Конечно, он запросит приличное жалованье. Может быть, даже заломит высокую цену.

Господи! Что же делать? Как быть?

И вдруг сердце Джерри сжалось от дурного предчувствия. Да, им не управиться без посторонней помощи, но как ей быть с работником, который явно не намерен никому подчиняться? Да еще этот мальчик! Она вдруг вспомнила, что ускакала, даже не попрощавшись с ним. А он такой смешной, худенький, такой трогательный и одинокий мальчишка, совсем еще ребенок!


Джим Конрад поступил так, как и предполагала Джерри. Он перекусил щипцами проволоку, соединявшую жерди изгороди, и завел свой табун в загон. Затем они с чернокожим помощником тщательно починили изгородь в том месте, где разобрали ее, и прикрепили новые жерди с помощью проволоки, которая у них нашлась в поклаже на одной из лошадей. После этого изгородь стала как новая и даже гораздо крепче, чем раньше. Он быстро вскочил в седло.

— Увидимся позже, — бросил он Биллу Седдону. — Вперед, Саймон.

— Держитесь влево от главной дороги и скоро увидите загоны, — дружески посоветовал им Билл.

— До скорой встречи, — сказал Джим, — на пастбищах.

Билл Седдон вежливо приподнял свою старую, потертую шляпу и задумчиво поскреб голову, глядя, как всадники поднимаются в гору по широкой утоптанной дороге к усадьбе.

— Нет, он не обычный ковбой, вот что я тебе скажу, — доверительно сообщил он Джонни. У Билла было такое чувство, словно часть груза свалилась с его плеч. Так подействовал на него этот незнакомец.

В стойле для лошадей Джим оставил лошадь и своего аборигена, чтобы тот распряг и расседлал лошадей. Он завел свободных лошадей и тех, что везли на спине груз в маленький загон. Мальчик присел отдохнуть в тени большого эвкалипта.

Джим вошел через небольшую плетеную калитку и твердым шагом направился к дому. Не видно было, чтобы он оглядывался вокруг, тем не менее он все замечал: среди прочего и Лулу Сильвестер, сидевшую на веранде. Она была очень хорошенькая и полулежала, вытянувшись на старом парусиновом шезлонге, предаваясь приятному ничегонеделанию.

Он вошел на веранду и снял перед девушкой шляпу. Лулу привстала.

— О! — воскликнула она в удивлении. Перед ней было самое интересное явление, которое она видела в этом доме с тех пор, как они с матерью приехали сюда полтора года назад: высокий, красивый и очень серьезный мужчина.

— Вы тоже мисс Мередит? — спросил ее Джим.

Лулу покачала светлой золотистой головкой. Она посмотрела на свои ухоженные руки и длинные розовые ногти.

— Меня зовут Лулу Сильвестер, я кузина Джерри. А вы кто и где вы встречали Джерри?

На первый вопрос Джим не стал отвечать. Он решил начать с последнего.

— Я видел ее милях в десяти отсюда, внизу, в долине. — Он вдруг улыбнулся. — Она только что взяла меня на работу.

— Вас?

Лулу даже встала с кресла, чтобы показать, как она удивлена. Она была выше Джерри и года на два старше ее. Джим Конрад не мог не отметить про себя, что фигура у нее на редкость хороша. Лулу засмеялась. Она поняла по его глазам, что он отдает должное ее красоте.

— Вам это, должно быть, показалось забавным, — продолжала она. — Джерри совсем еще ребенок. Она не может никого брать на работу или увольнять. Наверняка у нее был такой вид, словно у нее пол-Австралии в кулаке.

— Надо полагать, миссис Мередит владелица этого ранчо? Мне хотелось бы поговорить с ней, если возможно.

— Она тяжело больна. Думаю, вам лучше поговорить с моей матерью.

— Мне хотелось бы увидеть миссис Мередит, — твердо сказал Джим.

Лулу посмотрела на него с удивлением. Даже если бы тетя Мейбл была при смерти, этот человек все равно добился бы того, чтобы увидеть ее.

— Ну… если вы так настаиваете…

Тоненький, слабый голос послышался из открытого окна на веранду.

— Кто там, Лулу? Меня кто-то спрашивает?

— Э-э… да, тетя, — неохотно призналась Лулу.

Джим стоял, облокотившись на балюстраду веранды, и смотрел на запущенный сад. Потом он повернулся к Лулу. «Господи, — вдруг подумала она, — а он ведь очень хорош собой». Сердце у нее встрепенулось.

— Передайте ей, что приехал Джим Конрад, — сказал он. — Она меня примет.

Лулу подошла к двери и поговорила с тетей, потом вернулась на веранду.

— Да, проходите, — улыбаясь, сказала она и немного отступила, чтобы дать ему пройти. — Пойду скажу маме, что вы приехали. Она приготовит вам чаю.

Джим Конрад переступил порог. Комната была большая, квадратная, обставленная частью как гостиная, частью как спальня. Исхудавшая бледная женщина лежала на диване.

— Миссис Мередит? Мое имя Джим Конрад.

Миссис Мередит изо всех сил старалась улыбнуться.

— Вы тот человек, что должен отобрать у нас ранчо? Вы за этим приехали?

— Нет, — коротко сказал он. — Я тот человек, который должен вернуть его вам. То есть если вы мне позволите, конечно. — Он пододвинул к дивану стул.


Тем временем на кухне миссис Сильвестер, изящная нервная женщина с седеющими волосами, готовила чай.

— Представления не имею, кто он такой, — рассказывала ей Лулу. — Но он очень интересный мужчина. Честно сказать, он просто чудо как хорош.

— Лулу, перестань говорить глупости, — ответила ей мать. — Ты не можешь позволить себе связать судьбу с человеком, который не в состоянии тебя обеспечивать.

— Не обязательно же выходить за всякого, кто покажется тебе интересным, — сердито возразила Лулу.

Им пришлось довольно долго ждать, пока чайник закипит — печка грелась очень медленно, и прежде чем чай успел завариться, они услышали твердые шаги — судя по всему, их гость направлялся в кабинет.

— Пойди посмотри, что он там делает, — тревожно сказала миссис Сильвестер. — Наверное, что-то ищет. Какой странный! Ходит по всему дому, как будто он здесь хозяин.

Джим Конрад искал бумагу, ручку и чернила. Когда подошла Лулу и предложила помощь, он уже все нашел.

— Все в порядке, — сказал он. — Я уже нашел, что хотел. Вы мне нужны на минуту.

— Я? Нужна вам? — поразилась Лулу. Этот человек вел себя так, словно распоряжался тут всем… как хозяин!

Джим улыбнулся ей.

— Я не задержу вас долго, — сказал он, вышел за дверь и прошел через коридор в комнату миссис Мередит.

Лулу вернулась на кухню.

— Знаешь, он без меня все нашел. Он тут сам всем распоряжается. Мама, по-моему, тебе лучше пойти и самой посмотреть на него.

— Уже иду, дорогая, — сказала миссис Сильвестер. — Знаешь, этому хозяйству давно не хватает мужских рук. А кто это будет — он или кто-то другой, — не так важно. Я не могу оставить Мейбл… но я просто не в состоянии здесь больше жить. Тут такой климат… и я так скучаю по своему бридж-клубу.

Лулу ничего не ответила. Она пошла в коридор и приоткрыла дверь в комнату тети, чтобы мать могла пройти с чайным подносом.

Джим Конрад стоял рядом с постелью миссис Мередит. А та в этот момент что-то писала… она ставила свою подпись на какой-то бумаге.

— Здравствуйте, рад познакомиться, — быстро проговорил Джим Конрад. — Вы ведь миссис Сильвестер? Не могли бы вы поставить подпись вот здесь? — Его суровые голубые глаза обратились на Лулу: — Ваша тетя мне сказала, что вам двадцать один год. Прошу вас тоже расписаться, как второго свидетеля.

— Простите меня, но я не поспеваю за событиями, — рассмеялась Лулу.

Миссис Сильвестер поставила поднос с чаем на маленький столик.

— Здравствуйте, рада знакомству, — церемонно произнесла она. — Надо полагать, вы знакомый Мейбл? Сюда редко заезжают посторонние, а Мейбл всегда рада гостям.

— Да, я друг, — сказал Джим. — Мне нужно закончить кое-какие дела с миссис Мередит, так что вы не могли бы расписаться вот здесь, и вы тоже, мисс Сильвестер, прошу вас… вот здесь.

— А что я подписываю? — растерянно спросила миссис Сильвестер.

— Вам нужно просто засвидетельствовать подпись миссис Мередит, и все. Прошу вас, вот здесь, и поставьте дату, хорошо?

Он делал все так деловито и быстро, что бедной миссис Сильвестер некогда было даже собраться с мыслями. Да, правда, Мейбл сильно сдала в последнее время и совсем потеряла силы, но она, по крайней мере, в здравом уме. В последнее время на «Янду» редко заезжали посетители, да и то в основном чтобы подписать какие-нибудь чеки или бумаги, все больше на отсрочку платежей. И поэтому миссис Сильвестер, ради спокойствия сестры, надеялась, что тот чек, который она только что подписала, не слишком крупный. Скорее бы уж приехал этот новый управляющий, которого должны прислать из банка! Может быть, тогда ее сестра перестанет бесполезно цепляться за ранчо и отпустит их обратно в Сидней, в уютный городской дом.

Миссис Сильвестер вздохнула. Следом за ней Лулу поставила свою подпись, оставив жирную кляксу в том месте, где хотела поставить точку.

— Вот всегда у меня так, — сказала она и сокрушенно посмотрела на Джима Конрада. — Я никогда не разбиралась в деловых бумагах.

Джим Конрад помахал бумагой в горячей струе воздуха, вливавшегося в комнату через открытое окно. Когда он решил, что клякса уже достаточно просохла, то перечитал документ, сложил его и убрал в карман. Потом снова повернулся к дамам, стоявшим в углу комнаты.

— Простите, что сразу не представился, миссис Сильвестер, — сказал он. — Я — Джим Конрад. Я только что заключил соглашение с миссис Мередит. Моя задача — поправить дела на ранчо, и я хотел бы немедленно приступить к делу.

Миссис Сильвестер посмотрела на него, оторвав взгляд от чайника, который уже занесла над чашкой с блюдцем. Носик чайника от этого сместился в сторону, и чай полился в блюдце вместо чашки.

— Ах, боже мой! — воскликнула она.

— Соглашение? — переспросила Лулу. — Но к нам сюда скоро приедет управляющий, разве вы не знаете? Что вы нам навязали? Вы хотите здесь быть надзирателем или кем? Вам следует быть в курсе…

— Лулу! — строго одернула ее миссис Мередит.

Девушка пожала плечами:

— Да, конечно, тетя, вы нездоровы и сочли нужным нанять менеджера… — Она не договорила. Ей совсем не хотелось вмешиваться в дела этого гиблого ранчо. Ей гораздо интереснее было просто поболтать с этим заезжим ковбоем. Не важно о чем, все равно, лишь бы он смотрел на нее, и она видела в его глазах, что он считает ее очень хорошенькой.

Джим Конрад сел и взял предложенную чашку чая у миссис Сильвестер, которая в тревоге сказала:

— Конечно, моя сестра давно уже болеет.

— А когда к вам в последний раз приезжал врач, миссис Мередит? — спросил Джим.

— По-моему, года два назад или около того. Но он не смог мне помочь. По-моему, сейчас там другой врач, но все равно мне сказали, что мое заболевание неизлечимо.

— Не понимаю. По-моему, неизлечимых заболеваний не бывает. — Джим произнес это так любезно, что никто не подумал, что он спорит с миссис Мередит, хотя на самом деле это было так. Все решили, что он просто хочет поддержать светский разговор за чаем и чем-то утешить несчастную больную женщину.

Допив чай, на который согласился только из вежливости, Джим вдруг поднялся.

— Пожалуй, стоит начать с кабинета, — заявил он. — Если я пошлю своего аборигена к слугам, его там накормят вечером, миссис Сильвестер? А мальчику можно будет есть здесь, со всеми?

— Мальчик? — Все трое разом уставились на него.

— Да, он всегда со мной, — объяснил Джим.

— А… — У Лулу даже голос упал от разочарования. — Ваш сын? Так вы женаты?

Джим Конрад внимательно посмотрел на Лулу:

— Нет, я не женат, мисс Сильвестер. Саймон будет работать со мной, хотя вообще он сейчас на каникулах. Это мой племянник, Саймон Конрад.

— Разве сейчас школьные каникулы? — удивилась миссис Сильвестер, совсем сбитая с толку.

— Нет, просто его отпустили со мной из дома на время. В марте прошлого года их дом пострадал во время циклона. — Джим Конрад бросал слова, как камешки в стоячий пруд — каждое из них производило волнение.

— Так вы, значит, за ним как бы?.. — с возродившейся надеждой спросила Лулу.

— Да, я как бы присматриваю за ним. Именно.

— А разве ему не надо ходить в школу? — спросила и миссис Сильвестер с волнением в голосе.

— А он учится. Я сам его учу. В один прекрасный день он еще станет владельцем фермы. Он очень быстро все схватывает.

Все дамы одновременно сказали «О!», впрочем, довольно неуверенно. Глаза Лулу сразу прояснились и заблестели. Да, вот это на самом деле настоящий мужчина. Все это становилось очень интересным. Она даже слегка позавидовала Саймону, хотя пока даже в глаза его не видела.

— Билл Седдон, наш ковбой, сам готовит еду себе и Джонни, — сказала после паузы миссис Сильвестер. — Но они возвращаются очень поздно.

— Тогда можно моего человека, Динни, покормить сегодня на кухне? А завтра все устроим. Саймон будет есть со мной.

Миссис Сильвестер была в замешательстве.

— Ну, я… да, думаю, можно и так. — Она повернулась к сестре: — Мейбл, дорогая, а что мистер Конрад будет делать? То есть я имею в виду, какую должность он будет занимать?

— Миссис Мередит дала мне общую доверенность на ведение дел, миссис Сильвестер, — тихо произнес Джим. — Всех дел, без исключения. Таким образом, теперь я здесь главный. И здесь, в усадьбе, и внизу, на самом ранчо.

Лулу замерла, выпрямив спину, широко раскрыв голубые глаза, в которых читались восхищение и удивление.

— Вы не теряете даром времени, мистер Конрад. Или можно называть вас просто Джим?

— Да, зовите меня Джим. Если бы я не взялся за дело без промедления, все хозяйство развалилось бы у вас на глазах.

Тут он снова улыбнулся. Улыбка у него была обезоруживающая. В глазах сверкали искорки, вокруг рта залегали морщинки, белые крепкие зубы сверкали на смуглом, загорелом лице. Миссис Мередит сразу успокоилась и откинулась на подушки. Миссис Сильвестер вздохнула. У Лулу сердце пропустило несколько ударов.

— Надеюсь, это не огорчит нового управляющего, когда он приедет, — неуверенно пробормотала миссис Сильвестер просто для того, чтобы заполнить паузу.

— Насколько мне известно, он друг вашей семьи. И притом человек в высшей степени надежный, — сказал Джим, посмотрев на миссис Мередит. Они обменялись с ней многозначительными взглядами.

Миссис Сильвестер на всякий случай расправила плечи и подняла голову повыше.

— Разумеется, — ответила она. — Не станет же моя сестра нанимать человека со стороны, неизвестно кого.

Джим Конрад встал.

— А теперь прошу меня извинить, — сказал он. — Пойду проведаю Саймона и своего аборигена, а потом пора приступать к делам — надо разобрать все бумаги в кабинете. Этот радиоприемник работает?

Миссис Сильвестер кивнула.

— Да, — сказала она. — Хоть он работает.

— Давайте я покажу, как им пользоваться? — живо вызвалась Лулу.

— Нет, благодарю вас, мисс Сильвестер. У меня гораздо лучше получается, когда я все делаю сам. — Он снова улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой.

Глаза Лулу сверкнули в ответ. Нет, ну до чего он хорош!

Джим вышел из комнаты, и они слышали, как он прошел по веранде и спрыгнул на землю вместо того чтобы спуститься по трем ступенькам. Он уже вел себя здесь как хозяин, и они это поняли.

Все три женщины переглянулись.

— Понимаете, я хорошо знала его отца… — уклончиво проговорила миссис Мередит. — Лучше нанять его, чем ждать того управляющего из банка.

— А… ну если ты знала его отца… — сказала миссис Сильвестер таким тоном, словно этот человек был им рекомендован, как минимум, лично самой королевой. — Но какой он странный! Сначала мне показалось — немного нагловатый, так всем распоряжается… но так хорошо воспитан…

Загрузка...