Ничего не будет прежним

Пролог

Я так рада, что мне удалось поменять билеты и вернуться домой на день раньше.

Признаться, я уже очень устала от постоянных перелётов между городами. Городом, в котором я сейчас живу и городом, где живет моя семья, там, где я родилась и выросла.

Это уже четвертый перелёт в этом месяце и в отличие от первых трёх он получился не запланированным.

Чувствую усталость, когда выбираюсь из такси и глубоко вдыхаю знакомый запах моего района.

Наконец-то я дома.

Аромат кофе из соседнего дома, где располагается уютная кофейня, наполняет мой нос.

Кофе мне сейчас не помешал бы, но подумав немного, принимаю решение подняться в квартиру и понежиться в ванной, пока Матвей, мой жених, проводит время с друзьями. Он не знает о том, что мне удалось поменять билеты и приехать на день раньше. Я звонила, но так и не получила ответа, а потом он прислал мне сообщение о том, что на весь вечер завис с друзьями.

Перед моим отъездом мы с Матвеем поссорились, и теперь я надеюсь, что мы сможем помириться и уладить наши разногласия.

Мы с ним вместе, кажется, целую вечность. С тех пор как я поступила в университет, а он учился на втором курсе. Матвей замечательный мужчина и мне казалось, что он лучшее, что со мной случилось, пока не начал вести себя странно, когда на мою семью обрушились неприятности.

Четыре месяца назад он сделал мне предложение, но мы так и не успели заняться организацией свадьбы, потому что узнали о болезни моего папы. Это случилось неожиданно, и было подобно грому среди ясного неба.

Я только получила работу своей мечты, мы с Матвеем купили квартиру, пусть не такую большую, как планировали, но наша студия замечательная.

А потом Матвей сделал мне предложение, и я была безумно счастлива. Мы уже начали обсуждать, какой будет наша свадьба, когда получили звонок от расстроенной мамы.

Я стала разрываться между двумя городами, Матвей сердился. А теперь мне и вовсе пришлось срочно отправиться в родительский дом, потому что мама не смогла смириться с болезнью папы.

И просто ушла.

Ушла, не смотря на то, что доктора твердят нам, что папа поправится, а нам нужно лишь проявить терпение и запастись деньгами. Я не могу винить её за слабость, но я возненавидела её за то, что она так легко ушла, оставив мою младшую сестру, которая ещё совсем ребёнок, и не забыла прихватить с собой все наши сбережения.

Открываю дверь и вхожу, сбрасываю ботинки и прохожу вперёд, но тут же застываю, когда из небольшого коридора сразу попадаю в нашу уютную комнату.

Мне кажется, будто всё происходит не со мной.

Я всё ещё чувствую головную боль от предательства мамы. Вчера я просто села на пол и заплакала от боли, когда я поняла, что мама не просто ушла, а забрала с собой все наши сбережения, которые мы собирались потратить на лечение папы.

Я надеялась, что когда вернусь домой, смою с себя эти эмоции, эту боль, которая, похоже, попала в мою кровь и растеклась по венам, лишив меня сил. Я хотела спрятаться в объятиях своего жениха и почувствовать себя лучше.

Но у моего жениха были другие планы.

Острая боль пронзила всё моё тело, когда я увидела Матвея лежащим на нашей кровати. Одеяло открывало верхнюю половину его красивого, натренированного тела. Тёмно-каштановые волосы растрепались, и причиной этого беспорядка являюсь не я. Его удивительные, янтарного цвета глаза, кажется, стали еще больше, когда он увидел меня. Острая боль пронзила моё тело, когда я увидела жениха лежащего на кровати, а рядом ту, которую напрасно называла подругой. – Никс? Ты уже вернулась? – подскакивает он. Наблюдаю за тем, как лихорадочно натягивает на себя штаны мой теперь уже бывший жених. – Детка, это совсем не то, чем кажется. Я просто задолбался видеть тебя вечно загруженной, меня достали проблемы твоей семьи, и я хотел развеяться. Мы ведь ещё не женаты, это не может считаться изменой. – говорит он.

– Как хорошо, что уже и не будем. – говорю я – Ну как, Арина, мягкая постель? – говорю я и сжимаю челюсть. Маска безразличия это всё, что увидят эти предатели.

Я смотрела на ту, что лежала рядом с моим женихом и до конца не верила своим глазам. Она выглядела довольной и расслабленной в постели, которая принадлежала мне.

На моей кровати, в моем доме.

Там, где я думала мой рай и мой покой.

Арина. Я напрасно называла её своей подругой. В одно мгновение, меня охватила чистая ярость, и я бросилась на неё. Схватила её за волосы и стянула с кровати, Матвей бросился вперёд, перескакивая через кровать. Кажется, пытался разнять нас, то есть оттащить меня. Но я и сама уже не держала её. Мне вдруг стало так противно, что я почувствовала приступ тошноты.

Слово «больно» не может описать то, что я почувствовала. Любые физические страдания не могут сравниться с тем, что я почувствовала глубоко внутри, когда увидела эту высшую форму предательства.

На мгновение, мой мир как будто потерял краски, и я услышала, как трескаются и разбиваются вдребезги наши мечты, совместные планы и приятные моменты.

Я почувствовала давящую тяжесть в груди, руки похолодели и сильно дрожали, а даже не могла нормально дышать.

Силой оттолкнула от себя Матвея и выбежала из квартиры.

А когда оказалась на улице, то бежала.

Понятия не имею, где я хотела оказаться, я просто бежала в надежде спрятаться от того, что почувствовала, от всего, что происходит в моей жизни и от этой оглушающей боли.

Наутро мой телефон был уже красным от количества звонков и сообщений от Матвея. Голова гудела, а глаза горели от слез. Я чувствовала себя так, словно меня переехал грузовик, а потом, я зачем-то прослушала сообщения моего жениха. Бывшего жениха, чтобы услышать, что я сама виновата в его измене. Он просто устал от моих нескончаемых семейных проблем, а точнее, как он выразился, они его просто задолбали. Он всего лишь хотел легкую, жизнерадостную девушку, какой я и была раньше. Не забыл объяснить мне, что Арина была лишь минутной слабостью, чтобы почувствовать глоток свежего воздуха и избавиться от неприятного чувства из-за давления на него моих проблем. Но он по-прежнему хочет на мне жениться и любит меня.

Хм, любит.

Я действовала импульсивно, не слушая свой разум, моими советчиками были боль, обида и злость. Поэтому я бросила всё и вернулась в свой родной город.

Глава 1

Поднимаю руку, сжимаю в кулак и, наконец, стучу в дверь. Не знаю, почему я так волнуюсь, ведь это всего лишь работа. Хоть и не та, о которой я мечтала, потому что в моей жизни всё пошло не так.

Я лишилась своей прекрасной жизни с перспективами по работе и снова вернулась в свой родной город, где родилась и выросла. Хотя, оглядываясь назад, я думаю, что это была лишь иллюзия прекрасной жизни.

Всё случилось так стремительно, что я всё еще не верю, что это и в самом деле происходить со мной.

Мне срочно нужна работа, чтобы хоть как-то разобраться с тем, что обрушилось на меня и поглотило, словно снежная лавина. И на моё счастье, Кристина, моя одноклассница и подруга детства работает в отделе кадров у одного из самых богатых мужчин в этом городе, а так же она одной из первых узнала, что ему снова требуется домработница.

Снова.

Это должно было заставить меня задуматься, но какая разница, если он будет оставлять для меня чаевые.

Дверь распахивается, и я замираю.

Какое-то мгновение просто стою с открытым ртом.

Когда я устраивалась на работу, я была твёрдо уверена в том, что моим работодателем будет высокий, худой мужчина пятидесяти лет, с сединой в черных волосах и двухдневной щетиной на лице.

– Ты опоздала на десять минут – говорит высокий, красивый мужчина, на вид около тридцати пяти лет с растрепанными тёмными волосами и большими карими глазами, осматривая меня. Его взгляд скользит по мне сверху вниз оценивающе. И я делаю то же самое.

Он хорошо сложен физически, а серая майка, что на нём надета, позволяет мне разглядеть его мускулистые плечи и татуированные руки. Левая рука полностью забита от плеча до запястья, там столько всего налеплено, что так сразу и не разобрать, а на второй руке тату спускается замысловатыми узорами вниз по плечу и до локтя.

– Э.. я, я прошу прощения, – мямлю я – но я, вероятно, ошиблась дверью. – я делаю шаг назад, а он хмыкает и прищуривается. От того, как он пристально смотрит, у меня мурашки бегут по спине.

– Лазарева Вероника Сергеевна? – он поднимает вверх бровь и сжимает губы в тонкую линию. Я молча киваю. – Я тебя ждал – говорит он, а потом двигается в сторону и жестом приглашает войти. Поднимает руку и смотрит на часы, шумно выдыхает, всем своим видом показывая мне, как он раздражен.

Глубоко вдыхаю и вхожу в квартиру, то, что вижу, могу назвать лишь одним словом «роскошь». Всё вокруг такое красивое, отполированное и жутко дорогое.

Коридор приводит меня в огромную кухню с отделкой из нержавеющей стали, дорого дерева и отполированного гранита. На кухне стоит длинный стол, из темного дерева который окружают такого же цвета стулья с высокими спинками. Оглядевшись, я замечаю на кухонном острове ноутбук, а рядом с ним телефон и несколько документов. Барный стул рядом говорит о том, что он, возможно, работал перед тем, как я его прервала. Кухня выглядит дорого и красиво, но как то уж бездушно, что ли, и совсем не уютно.

Я оглядываюсь на своего работодателя и ловлю на себе его пристальный взгляд. Он изучает меня, будто хочет прочесть мои мысли. Когда наши взгляды сталкиваются, он прищуривается и скрещивает руки на груди. Я не могу ничего с собой поделать, когда мой взгляд падает на его татуировки и скользит вверх по его рукам к плечам, осматриваю его грудь, твёрдый живот и то, как идеально на нём сидят эти спортивные и, наверняка, дорогущие штаны.

Он прочищает горло.

– Где твой ключ? – спрашивает он, когда я поднимаю глаза к его лицу. Он выглядит невозмутимым тем, что я осматривала его. Возможно, ему это даже понравилось. – Тебе должны были выдать ключ, я не собираюсь каждое утро открывать тебе дверь. – говорит он и опускает руки вдоль тела, а потом проходит вперёд мимо меня и как будто случайно задевает рукой. От него пахнет морской свежестью и едва уловимыми нотками цитруса и сандала. Наблюдаю за тем, как он присаживается на стул перед ноутбуком и пробегает глазами по экрану, а потом поднимает свой взгляд на меня.

Я по-прежнему стою на своем месте как вкопанная.

– Я должен тратить своё время, чтобы объяснить ТЕБЕ твои обязанности? – спрашивает он. Кажется, я пропустила момент, когда мы успели перейти на ты.

Я киваю.

Поверить не могу, что сделала это. Похоже, что я не получу эту работу.

Он смотрит на меня какое-то время. Вглядывается в лицо, а потом пробегается глазами по телу и шумно выдыхает. Поднимается и мне кажется, что я замечаю что-то похожее на улыбку, прежде чем он снова становится серьёзным.

– Ты должна поддерживать частоту и порядок в квартире. – говорит он и в голосе его читается не прикрытое раздражение. –Забирать мои вещи из хим. чистки. Только не рубашки, ими будешь заниматься сама. Я хочу, чтобы ты лично гладила их перед каждой важной встречей. Это моё условие. Умеешь, надеюсь? – он склоняет голову набок и буравит меня своим взглядом – Если нет, придумай, кто сделает это за тебя, но если будет плохо, наказана будешь ты. – говорит он и я ловлю странную перемену в его взгляде. На мгновение, мне кажется, будто его подбадривает идея наказать меня. Я моргаю несколько раз, пытаясь прогнать эту мысль. – В той стороне моя спальня, а вон там завтрак – он указывает в другую сторону, на пакет, стоящий на столешнице с логотипом кофейни, которая расположена в начале улицы. – Но это только сегодня. Начиная с завтрашнего дня, ты будешь готовить для меня. Поэтому составь примерное меню и оставь его здесь. – он стучит пальцами по столешнице – Вечером я проверю и внесу правки. – Он снова присаживается за ноутбук. – Сначала займись моим завтраком, а потом всем остальным и я хочу, чтобы ты принесла сюда один из моих костюмов. Сегодня я должен выглядеть как большой босс. – я слышу в его голове усмешку, киваю, но он меня не видит, снова смотрит в экран ноутбука. Я разворачиваюсь, отправляясь в его комнату.

– Эй! – орёт он, и я вздрагиваю. – Сначала завтрак, потом всё остальное.

Виновато поджимаю губы и иду к пакету с его завтраком. Что за человек не способный вытащить из пакета свой собственный завтрак? С другой стороны, ни за это ли он собирается платить мне зарплату? Если, конечно, не передумает нанимать.

Андрей Разумовский.

Так зовут моего работодателя. Ему тридцать шесть и он сын Петра Разумовского, у которого несколько гостиниц и отель в нашем городе, а может и не только в нашем городе, не знаю, потому как его жизнь мне совсем не интересна.

Чем занимается сам Андрей, я тоже не знаю. И с первого взгляда не определить. Никак не понять и после его разговоров с девушкой, которая судя по всему, его ассистентка и я ей сочувствую. То, как он говорит с ней, вызывает у меня неприятные мурашки, я даже вздрагиваю, когда он начинает на неё орать из-за какой-то незапланированной встречи.

Грубиян.

После того, как он позавтракал и без всякого стеснения переоделся прямо передо мной в костюм, который я для него принесла, наконец, покинул квартиру.

Было в его отношении какое-то неприятное пренебрежение, будто я пустое место или меня здесь и вовсе нет, но я пытаюсь напомнить себе, почему я здесь нахожусь.

Мне нужны деньги.

А эта работа может обеспечить меня не только хорошими деньгами, которые помогут погасить долги, в которых я оказалась. Но и даст время на то, чтобы навещать отца в больнице и уделять время моей младшей сестре Марине, которая учиться в пятом классе.

Я должна приходить в квартиру Андрея в половину шестого утра, готовить ему завтрак, после этого дождаться пока он уйдет на работу, и заниматься уборкой, возможно, выполнять его мелкие поручения, а после я могу отправляться домой.

Из кухни я попадаю в большую гостиную, которая, как и вся квартира кажется мне холодной и не уютной. На стене висит огромный телевизор, напротив угловой кожаный диван. Сбоку у стены высокие полки забитые книгами. На полке под телевизором какие-то журналы. Я краснею, когда замечаю рядом с журналами стеклянную, шаровую вазу, до половины заполненную презервативами. Бросаю взгляд на диван и пытаюсь не позволить своим мыслям, представить какими бывают здесь вечерние развлечения моего босса.

Вздыхаю и прохожу вперёд, чтобы отправиться в его спальню. Посередине комнаты располагается огромная кровать. Тумбочка у кровати, комод, стоящий у стены и дверь в гардеробную, выполнены в тёмном цвете. Стены комнаты покрашены светлым, а плинтуса, выключатели и полки над кроватью в черной цвете. Одна стена сплошное панорамное окно, которое ничем не завешано. В квартире нет ни одной семейной фотографии, нет никаких наград или грамот принадлежащих Андрею. Я не нахожу ничего, чтобы помогло мне понять, что он за человек, с другой стороны, зачем мне это нужно? Я просто буду работать на него, а после того, как моя жизнь снова наладиться уволюсь и попытаюсь вернуть всё, что потеряла.

За исключением Матвея, от него, пожалуй, я откажусь.

Глава 2

Открываю дверь своим ключом и вхожу, стараюсь, вести себя очень тихо, но более чем уверена, что Андрей уже не спит. Мне кажется, что он вообще никогда не спит, потому что я каждое утро застаю его сидящем на кухне перед ноутбуком. Будь это пять утра или половина шестого.

Я работаю у Андрея уже две недели и теперь как никто понимаю, из-за чего ему так часто требуются домработницы.

Он невыносим.

Андрей очень высокомерный, грубый и у меня такое ощущение, что он ненавидит женщин. По крайней мере, тех, кто на него работает. А ещё ему доставляет удовольствие выводить их из себя, то есть нас.

Хотелось бы мне побывать в его в офисе, чтобы посмотреть каким он бывает на работе. Или, например, с друзьями, или с семьёй.

С другой стороны, зачем мне это нужно?

Однако, я восхищаюсь тем, как он мастерски перевоплощается из закрытого и грубого Андрея, в милого и болтливого, когда речь идёт о новом клиенте или какой-то новой сделке, не то, чтобы я в этом понимала или вникала.

Он богат, красив, одевается с иголочки и точно знает как себя подать. В те разы, что я заставала его за телефонными разговорами с потенциальными клиентами, он превращался в совершенно другого Андрея, такого, каким он был бы, если бы хоть когда-нибудь улыбался и перестал придираться ко всем вокруг по пустякам.

Вчера он снова орал на свою ассистентку, а потом заставил меня переделать ему завтрак три раза.

ТРИ РАЗА.

А в конце концов, он просто вышел из квартиры, так и не притронувшись к нему.

В квартире тишина, а Андрея и его ноутбука нет на привычном месте.

Прохожу на кухню и бросаю свою сумочку на один из барных стульев. Открываю холодильник, чтобы достать продукты и приготовить своему работодателю завтрак, слышу, как в душе льётся вода, а значит ваше величество, появится здесь совсем скоро и снова примется ворчать.

Закрываю холодильник и замираю, глотаю несуществующий ком и несколько раз моргаю.

Жадно осматриваю своего работодателя снизу вверх и чувствую, как краснеют мои щеки. Его кожа слегка порозовела от горячей воды, а на груди я замечаю капли воды, которые соблазнительно стекают вниз по его твердому животу. Татуировками покрыты не только его руки, но и одна сторона твёрдой, гладкой груди, а так же я замечаю какую-то надпись слева на ребрах.

Андрей вышел из душа, и не воспользовался полотенцем. Он вообще ничем не воспользовался. Поднимаю глаза к его лицу и закрываю рот. Кажется, я открыла рот от удивления. Конечно, нет.

Признаться, я восхищена, у него потрясающее тело, в чем-то даже лучше, чем натренированное тело моего бывшего жениха, который отдавал достаточно времени тренировкам и был помешан на своих кубиках.

– Я настолько потрясающе выгляжу или ты никогда не видела голого мужчину? – спрашивает Андрей и дарит мне дерзкую полуулыбку. А потом выставляет руки в стороны и начинает медленно кружиться. – Тогда наслаждайся! – ухмыляется он.

Это провал.

Я не могу ничего сказать, просто смотрю на него, замечая ещё одну татуировку на левой лопатке, прежде чем он поворачивается ко мне лицом.

Закрываю глаза и шумно выдыхаю.

– П-почему на вас ничего нет? – спрашиваю я и по-прежнему держу глаза закрытыми.

– Потому что ты не положила для меня чистых полотенец. – говорит он. В голосе не осталось и намека на былое веселье. Он снова сердит.

Вспоминаю, что в его ванной висит несколько халатов, которые он вполне мог надеть на себя вместо того, чтобы устраивать это представление, а вот полотенца… да, я действительно забыла отнести чистые полотенца.

Разворачиваюсь к плите и чувствую, как краска заливает моё лицо. Занимаюсь его завтраком, не поворачиваясь, а потом слышу, как он шлёпает босыми ногами в свою комнату.

Ставлю перед ним тарелку с его завтраком и бросаю на него быстрый взгляд, когда он спустя какое-то время снова появляется на кухне. Одетый. Он смотрит только на меня. Отчего мои движения становятся неуклюжими. В любом случае, я рада, что он не зациклен на своём завтраке и судя по всему мне, не придётся его переделывать. Бросаю ему едва слышно «приятного аппетита» и отхожу, но тут же останавливаюсь, когда он прочищает горло.

– Если так хотелось увидеть меня, то стоило просто попросить – тихо говорит он, и я разворачиваюсь. Смотрю на него. Я не хотела видеть его голым, он что решил, что интересен мне?

– Я не хотела видеть вас, – шиплю я. – Мне очень жаль, что я совершенно забыла о чистых полотенцах, но ради всего святого, в вашей ванной комнате висит халат, которым вы могли бы воспользоваться, перед тем, как отправиться делать мне замечания.

– А где во всём этом веселье? – спрашивает он, и я замечаю, как подрагивают уголки его губ. Я чувствую, как воздух между нами меняется, а его дикая энергия окутывает меня, и поверить не могу, что он со мной флиртует. Я молча смотрю на него. Позволяю себе засмотреться на него. Разглядываю его темные волосы, которые идеально уложены, широкий лоб, большие глаза, аристократический нос. Любуюсь его скулами и подбородком, соединяющимися плавными линиями. Андрей снова прочищает горло. – У тебя, что нет других дел? – прищуривается он, и я тяжело вздыхаю. Делаю шаг назад и направляюсь в гостиную. Вхожу и обнимаю себя руками, чувствую себя слишком странно.

Когда заканчиваю работу в квартире Андрея, отправляюсь в больницу, навестить отца.

Некоторое время назад мы узнали о его болезни. Анализы, которые были сделаны повторно, подтвердили все наши опасения и с тех пор мы боремся за него.

Мой нос заполняет запах ношатыря и лекарств, когда я захожу в больницу через дверь приемного покоя и прохожу к лифту, чтобы подняться на третий этаж. Мой неизменный маршрут уже несколько месяцев. Кто-то любезно придерживает для меня двери лифта, и я дарю благодарную улыбку.

Я улыбаюсь и медицинской сестре, а она провожает меня в палату папы, напоминает, что у меня всего тридцать минут, но этого хватит, чтобы убедиться, что он в порядке.

Я делаю глубокий вдох и собираюсь с силами, прежде чем войти. У него небольшая, светлая палата, в которой еще два человека. Каждый из них со своей историей.

Прохожу вперёд и присаживаюсь на стул рядом с кроватью папы, и он приподнимается, когда видит меня и слегка улыбается. Ему ещё тяжело вставать, но я рада, что теперь он может поговорить со мной и улыбнуться, хоть всё ещё присутствует заторможенность. Врачи дают мне надежду на то, что он идёт на поправку и совсем скоро будет в полном порядке. В полном порядке. Речь не о полном выздоровлении конечно, лишь о последствиях перенесённого им недавно инсульта. Мой сильный папа, мой герой.

Однажды мы будем дома отмечать его выздоровление, и наслаждаться нашей чудесной жизнью. Возможно, у меня получиться найти подходящую работу здесь, в родном городе и мне не придётся уезжать и оставлять их с Мариной. Если честно, я мечтаю о том, чтобы они оба согласились переехать со мной после того, как папа пойдёт на поправку.

Сейчас я очень жалею о том, что погорячилась и ушла с работы после предательства Матвея. Но, что сделано, то сделано. Поэтому мне остаётся только надеяться, что они с удовольствием примут меня обратно, когда всё наладится.

Папа улыбается мне, и я протягиваю руку, чтобы коснуться его. Улыбаюсь ему в ответ, хотя мне на самом деле хочется плакать, кричать и плакать.

Это не справедливо.

Не справедливо, что все эти неприятности обрушились на нашу семью, на меня. Сначала новость о болезни папы, потом предательство Матвея и я до сих пор не сказала папе о том, что мы больше не вместе. Но самым ужасным стало предательство мамы. Именно поэтому у папы случился инсульт, тогда когда меня не было рядом, а Марина не придумала ничего лучше, как сразу позвонить папе.

Я разглядываю, папино лицо и подмечаю, что он и в самом деле выглядит лучше. Его каштановые волосы с рыжим оттенком, точно как мои, немного отросли и падают на лоб и глаза. Красивые, раскосые серые глаза уже намного лучше фокусируются на мне и он весело, хоть и очень медленно рассказывает мне о проведённом дне. Спрашивает меня о Марине, а я рассказываю ему немного о своей работе. Папа хмурится, он беспокоится о том, что оплата его лекарств, коммунальных платежей и нашего питания теперь целиком и полностью легла на мои плечи, не смотря на то, что его друзья пытаются мне помогать.

Оставляю папу и направляюсь домой, хотелось бы успеть до прихода Марины, но когда открываю дверь и вхожу, понимаю, что она уже дома. У порога в небрежно разбросаны её летние кроссовки малинового цвета, и я вздыхаю. Считаю до десяти, чтобы не закричать её имя. Не смотря на то, что на дворе весна, я бы хотела, чтобы Марина носила свои сапоги, а не переобувалась в тонкие летние кроссовки, но это девчонка проигнорировала меня и сделала всё по-своему. Возмущаюсь про себя на то, что она даже не потрудилась скрыть это от меня.

Делаю глубокий вдох-выдох, выпуская раздражение, и мой нос заполняет родной запах дома, шоколадного печенья, кофе и мандаринов. Осматриваю нашу квартиру и чувствую, как по телу разливается тепло. Здесь так хорошо и уютно, не смотря на то, что к нашей квартире никак нельзя применить слово «роскошь». На стене в коридоре висят наши семейные фотографии, а на комоде в вазе стоят цветы.

Марина выходит мне навстречу, и я замечаю, что она выглядит усталой. Уверена, она всё еще не может прийти в себя после ухода мамы, но настойчиво игнорирует эту тему. Я бы хотела, чтобы она поговорила со мной и поделилась своей болью, в отличие от меня она была очень близка с мамой. Если честно, не могу представить, как должна быть тяжело, принять ей уход.

– Пока тебя не было, три раза звонил Матвей – сообщает мне Марина, когда облокачивается о дверной проём и складывает руки на груди. Я смотрю куда угодно, только не на неё, чтобы она не увидела в моих глазах боль. Мне всё еще больно и я до сих пор не говорила с ним. Просто я не могу, а Матвей уверен, что мы помиримся. Всё это время он не звонил, давал мне время остыть и успокоиться, а несколько дней назад активировался, и я уже пожалела о том, что у него есть номера членов моей семьи. Хвала всем святым, что он не додумался позвонить моему отцу. – Он очень хочет о чём-то поговорить с тобой. Сказал, что приедет сюда, если ты не перезвонишь. – говорит Марина и буравит меня своим взглядом. – Почему это звучит как угроза?

– Потому что я не хочу его видеть. – выдыхаю я и смотрю на неё. Мне кажется, что она совсем этому не удивляется.

– Он что тебя обидел? – спрашивает Марина – Он же был твоим женихом и вы собирались пожениться. – напоминает мне сестра.

– Мы с Матвеем поторопились с этим решением. – говорю я и вижу как прищуривается Марина. Она жаждет подробностей. – Наша свадьба отменилась. И мы больше ни вместе. – добавляю я и она опускает руки вдоль тела, а потом хмыкает.

– Ну, я это итак поняла, когда с твоего пальца пропало кольцо – заявляет она – Я приготовила нам еды, может уже пройдем или так и будем вести беседы на пороге? – говорит она и развернувшись шагает на кухню. Я молча иду за ней, размышляя о том, что возможно пропустила тот момент, когда моя малышка сестра повзрослела. Между нами большая разница и мы никогда толком не были близки, потому как я уехала, когда мне исполнилось восемнадцать, а после этого приезжала лишь ненадолго, чтобы навестить родителей. Марина учиться в седьмом классе, сейчас ей тринадцать, а мне двадцать пять.

– Ты не хочешь рассказывать мне, да? – спрашивает Марина, когда присаживается напротив меня за столом. Не то, чтобы я не хотела рассказывать ей, просто мне не хочется говорить об этом. Я любила Матвея, мне так казалось. За время, что мы встречались, я к нему привыкла, и когда он предал меня, я почувствовала себя так будто земля ушла из-под ног. Весь мир перевернулся с ног на голову, я была такой глупой и наивной. Понятия не имею, каким образом мы будем делить квартиру и когда об этом думаю, у меня в груди болит.

– Матвей заинтересовался кое-кем другим, пока я погрязла в проблемах моей семьи. – я бросаю взгляд на Марину, потому что мои слова могли прозвучать грубо. Но прямо сейчас я повторила слова своего жениха. Он заскучал и поэтому заинтересовался моей коллегой-подругой, с которой мы сдружились и иногда на выходных вместе выбирались в бар.

Ну, разве тут можно устоять, когда она такая веселая и совсем не проблемная?

– Что теперь будет? – спрашивает Марина, и я не совсем понимаю, что именно она имеет в виду.

– Папа поправиться через какое-то время. Просто мы должны быть сильными, поддерживать друг друга и не сдаваться. – говорю я и рада, что мы говорим. Последние два дня Марина была словно колючка.

– И когда ты снова уедешь? Когда ему станет легче? – спрашивает она и опускает глаза в тарелку. Возможно, она хочет попросить меня остаться с ними, но не может.

– Я не уеду. – говорю я и наблюдаю за ней. Тень облегчения пробегает по её лицу, прежде чем она поднимает на меня глаза. – останусь здесь, я ведь нашла работу. – я пожимаю плечами. Не думаю, что сейчас подходящее время, чтобы заговорить о её возможном переезде со мной.

– Может быть, тогда сходим на выходных в кино? – предлагает Марина, и я с удовольствием хватаюсь за эту возможность провести время с сестрой.

Глава 3

Воскресенье мой единственный выходной и я весь день посвятила сестре. Это удивительный опыт.

Мы провели время с Мариной просто замечательно. Сначала сходили в кино, потом прогулялись по парку, болтали, смеялись, а позже встретились с Кристиной и зашли в атмосферную рюмочную, одну из лучших в нашем городе и я не уверена, что это была хорошая идея, но Марина осталась в восторге от живой музыки и атмосферы. В воскресенье практически не бывает толпы и всяких неприятностей, признаюсь, что мы отлично провели вечер.

В понедельник утром я захожу на кухню, и на этот раз Андрей сидит за столом, а перед ним стоит чашка кофе, а не ноутбук. Он опустил голову и подпёр руками. Изо всех сил стараюсь, не пялиться на него и делать вид, что меня здесь нет. Аромат кофе густо висит во всей кухне, и я делаю вывод, что это не первая чашка.

Я узнала, что Кристина работает не на самого Андрея, а на его отца, но хорошо знакома с его ассистенткой.

Лиза.

Вчера она была с нами в рюмочной и именно от неё я узнала, что предыдущая домработница Андрея продержалась всего две недели, в основном она была занята тем, что пыталась заполучить его в свою постель или она хотела заполучить его в свою жизнь. В общем, ничего из этого не получилось. И должна сказать, что меня это радует, потому что чаевые, которые он оставляет мне каждый день на кухонном острове просто окрыляют.

Ставлю перед ним тарелку, как только заканчиваю с его завтраком, и он растерянно поднимает голову. Смотрит на меня так, будто, в самом деле, не слышал, как я вошла. Наши взгляды сталкиваются, и на мгновение мне кажется, что я вижу в них глубокую печаль, которая сразу же сменяется равнодушием. Он прищуривается и его цепкий взгляд пробегает по моему лицу, потом спускается вниз по шее и останавливается на груди. Меня бросает в холод, потому что теперь я замечаю, что он не трезв. Не то, чтобы я боялась его, просто мне не очень комфортно от такого взгляда.

Делаю шаг назад и отхожу к плите, чтобы убрать за собой грязную посуду, бросаю на него быстрый взгляд через плечо и замечаю, что он всё ещё смотрит на меня. От этого мои движения становятся неуклюжими.

Закончив с посудой, набираю стакан воды, бросаю в него дольку лимона и немного льда. Он не просил меня об этом, но это то, что всегда помогает мне взбодриться. Ставлю перед ним стакан и прохожу в гостиную.

Здесь настоящий хаос.

На полу валяется несколько бутылок от виски, открытая коробка от пиццы, фрукты, замечаю тарелку с закусками и какие-то пакеты.

Замираю, когда обращаю внимание на диван, и замечаю там наряд горничной. На диване нет никакого мусора, кажется, будто кто-то специально очистил его и положил эту ткань, чтобы привлечь моё внимание.

Подхожу к дивану и беру костюм двумя пальцами, поднимаю вверх, разглядываю. Он выглядит новым и это подтверждает висящая на нём этикетка. Черное платье, с белой шнуровкой на груди, пришитый к переду платья белый фартук и кругом эти пошлые рюшки. Такое ощущение, что он был куплен в секс-шопе.

– Нравится? – спрашивает Андрей, и я вздрагиваю. Я не слышала, как он пошёл за мной. – Твоя новая форма. – сообщает он и склоняет голову набок изучая мою реакцию. Я вдруг чувствую, как краснеют мои щеки. Я знаю, он издевается надо мной. Смотрю на него так, будто он попросил меня убирать его квартиру в одном белье. На самом деле так оно и есть. Это платье выглядит как удлинённая майка, которая едва ли прикроет мою попку.

Андрей делает несколько шагов и становится рядом со мной. Меня накрывает аромат свежести, мускуса с легким привкусом горького виски, с которым он провел весь вчерашний вечер. Даже после того как провёл в пьянстве всю ночь, Андрей выглядит красивым. Я позволяю себе засмотреться на него. Разглядываю его темные волосы, которые пребывают в беспорядке, большие глаза, прикованные ко мне. Снова любуюсь его скулами и подбородком, соединяющимися плавными линиями. Он выглядит так настоящий шедевр природы, и я вдруг понимаю, почему предыдущая девушка, которая работала на моём месте, хотела заполучить его в постель.

Кроме того, что он богат.

На нём светлая футболка, которая обтягивает его мускулистые плечи и подчеркивает золотистый загар и татуировки, обтягивая его широкую грудь и твердый живот. Я прекращаю разглядывать его и поднимаю глаза к лицу.

В этот момент происходит невероятное.

Андрей начинает смеяться.

Его лицо начинает светиться, и он выглядит ещё красивее, чем прежде, улыбка и смех меняют его лицо, превращая в потрясающе красивого мужчина.

– Ладно, я издеваюсь. – говорит он, когда прекращает смеяться и покачивается. – Это ни твоя форма, это мой подарок тебе. – он шумно выдыхает и осматривается – Забудь об этом, я разберусь. А ты можешь быть свободна до вечера. – говорит он и скрещивает руки на груди.

– До вечера? – переспрашиваю я, чтобы уточнить всё ли я верно расслышала?

– Ага – отзывается он и похотливо осматривает меня. – Возьми с собой, наденешь вечером, когда вернёшься сюда. Жду не дождусь увидеть тебя в этом. – говорит он и томно улыбается. Я несколько раз моргаю. – Я отказался от воскресного секса, ради тебя, красотка, когда вспомнил, как ты чуть не съела меня глазами. – он снова дарит мне свою дерзкую полуулыбку.

– Я.. – у меня нет слов, я не уверена, что мне вообще есть, что ему сказать. Он отказался от воскресного секса и это должно порадовать меня? Он всерьез только что попросил меня прийти сегодня вечером и надеть этот проститутский костюм?

– Я знаю, у меня было много таких как ты. – говорит он и щурится.

– Каких? – спрашиваю я и чувствую, как закипает мой гнев.

– Молодая и красивая девушка, которая хочет убирать мою квартиру. – он усмехается.

– Да, – я повышаю голос и киваю, бросаю этот костюм так, будто это самая ненавистная вещь в мире. – потому что мне нужны деньги.

– Знаю, и их у меня полным полно, а ещё я холостяк. Ты можешь рассчитывать на что-то до тех пор, пока мне не надоест с тобой возиться. – говорит он и мне становится противно. Я сжимаю руки в кулаки и сдерживаюсь, чтобы не залепить ему пощечину. – Мне понравилось, как ты делала вид, будто всерьёз пришла сюда работать. Та, что была перед тобой, сразу перешла к делу. – он тянет руку, чтобы коснуться меня, но я отстраняюсь от его прикосновений. То, как он смотрит и как ведёт себя со мной, заставляет меня буквально вскипеть.

– Я пришла сюда работать. Меня не интересуешь ни ты, ни твои деньги. – он усмехается. Я говорю ни о тех, что он платит мне за работу. – Ты всерьез думаешь, что мне может понравиться тот, кто не в состоянии утром застелить свою постель или сам взять чистое полотенце? Ты высокомерный, грубый, невыносимый и …

– И еще я богатый, чертовски сексуальный. – перебивает он. Гордится собой.

– Только не для меня – говорю я и собираюсь уйти. Он двигается и становится на моём пути. Силой толкаю его в грудь, и он отшатывается. Обхожу его и бегу за своей сумкой. Кто бы мог подумать, что понедельник и в самом деле окажется тяжелым. Не просто тяжелым – отвратительным. – Можешь искать себе новую девицу, которая кинется на тебя при первой же возможности или убирай свою квартиру сам. – бросаю я и выбегаю из его квартиры.

Уже на улице, думаю о том, что мне стоило влепить ему пощёчину или сказать что-то колкое или… делаю глубокий вдох-выдох, не могу поверить, что всерьез решила, будто в моей жизни всё стало налаживаться.

Я потеряла работу.

Хорошо, что я сохранила чаевые, которые давал Андрей. Они помогут нам до тех пор, пока я не найду себе новую работу.

Глава 4

Наступил тот самый момент.

Я смотрю на папу и пытаюсь подобрать слова, чтобы ответить ему на вопрос о том, как Матвей мог отпустить меня так надолго и почему он сам до сих пор не приехал, чтобы меня проведать. В конце концов, прошло уже два с половиной месяца.

– Видишь ли.. – мямлю я – Пап, мы с Матвеем вроде как расстались. – говорю я и он хмурится.

Мы расстались, точнее я просто выбежала из квартиры, когда застала их, а после не отвечала ни на его звонки, ни на сообщения. Надеюсь, он понял, что это конец.

– И что же произошло? – спрашивает папа, и я вижу, как его это огорчает. Я была по-настоящему счастлива в тот момент, когда Матвей поладил с папой.

– Не думай об этом, ладно? – говорю я и протягиваю руку, чтобы коснуться папы. Сегодня он выглядит ещё лучше. – Просто мы не подходим друг другу. – пожимаю я плечами. И это – правда, мне уж точно не подходит мужчина, который спит с моими подругами, когда ему надоедают проблемы моей семьи.

Папа собирается спросить меня о чём-то ещё, но нас прерывают. В палату входит лечащий врач моего папы и ещё несколько человек. Один из них держится очень уверенно и проходит к нам. Присаживается на край кровати рядом с моим отцом, и я замечаю в его руках документы, анализы, выписки. Он не обращает на меня внимания и начинает говорить с папой. Тот непонимающе смотрит на меня, а потом отвечает на вопросы. В палате становится слишком людно, вокруг суетятся медсестры и еще несколько врачей.

Потом врач, который говорил с моим папой, поднимается, и хвала небесам обращается ко мне.

Он представляется, и я узнаю в нём доктора из частной клиники, в которой иногда бываю. А кто из нас не посещает частные клиники, чтобы получить качественное медицинское обслуживание и не проторчать весь день в бесконечной очереди? Он отходит и ведёт беседу с врачом, что прежде лечил папу и тут я узнаю, что его готовят перевозить в ту самую клинику, в которой и работает этот врач.

Я вмешиваюсь.

Конечно, я вмешиваюсь, потому как всё ещё жду ответа по поводу работы в нескольких фирмах, а сама подрабатываю в кофейне с графиком два через два и уж точно не получаю столько, чтобы оплатить ему лечение, и уж тем более нахождении в одной из подобных клиник.

– Вам не о чем беспокоиться, Вероника Сергеевна – обращается он ко мне. Хватает за локоть и отводит в сторону. Не помню, чтобы называла ему своё имя.

– Не о чем беспокоиться? – удивляюсь я – Я не смогу оплатить лечение и пребывание в вашей клинике. Почему вы вообще пришли осматривать отца?

– Вероника Сергеевна, – он наклоняется, чтобы разговор остался между нами – господин Разумовский уже всё оплатил. Вам не о чем беспокоиться. Позвольте, я, наконец, займусь своим пациентом. – он выпрямляется и делает шаг назад, а потом присоединяется к хаосу, что твориться вокруг моего папы.

Я несколько раз моргаю, шокированная тем, что только что услышала. Андрей оплатил лечение моего отца? С чего вдруг такая щедрость?

Я прикладываю руку ко лбу и делаю глубокий вдох-выдох. С тех пор как я не работаю на Андрея прошло чуть больше двух недель. Кристина сказала, что в агентстве уже нашли мне замену, и я уже забыла о нём и тех щедрых чаевых, что он оставлял, как вдруг он оплачивает лечение моего отца. Я решаю, что мне необходимо пойти к нему.

Я отправлюсь к нему, отправлюсь к нему и попрошу, чтобы не вмешивался в мою жизнь.

Шумно выдыхаю и покидаю палату отца, потому что оказываюсь там лишней.

Папу и в самом деле перевезли и разместили в палате. Она небольшая, зато очень светлая. Стены выкрашены в матовый, голубой цвет, на окнах висят белые занавески. На стене телевизор, под ним удобная тумбочка, на которой можно найти книги. Кровать удобная, а постельное белье подходит под цвет стен. Рядом с кроватью тумбочка, где стоит графин с водой и стакан, на ней висит ночник и кнопка вызова мед.сестры.

Папа пытается расспросить меня о том, кто оплатил ему лечение и я не обманываю. Рассказываю об Андрее и о том, что мы немного повздорили, из-за чего мне пришлось бросить работу. Не думаю, что папа смог хоть что-то понять из моего рассказа, но к счастью настаивать не стал.

Чувствую себя слишком странно. От избытка эмоций у меня даже разболелась голова. Во-первых, я очень взволнована, не думаю, что смогу сегодня заснуть. А во-вторых я немного растеряна, что мне делать? Отправиться к Андрею и кричать на него, чтобы не вмешивался в мою жизнь? А какой в этом смысл, если я и за год не заработаю столько, чтобы оплатить лечение в такой клинике.

Мои размышления затянули меня настолько сильно, что я заметила Матвея слишком поздно, чтобы развернуться и уйти прочь. Мой бывший жених здесь. Приехал и караулит меня у подъезда. Стоит, скрестив руки на груди в своей светлой ветровке и при виде меня, даже позволяет себе улыбнуться.

Не знаю, чтобы я делала, если бы заметила его раньше, но теперь уже поздно отступать. Чувствую, как меня начинает трясти, когда останавливаюсь всего в шаге от него и смотрю на своего бывшего жениха. Всё то, что мне казалось уже бесследно прошло, поднимается новой волной. Вспоминаю, как он лежал там рядом с Ариной беспечный и счастливый, с растрепанными волосами и сама того не желая представляю как он делает с ней всё то, что проделывал со мной.

Больно принимать, что его мягкий шепот, нежные прикосновения и полный желания взгляд был подарен другой.

Я хочу ударить его, колотить в грудь до тех пор, пока мне не станет легче, но это не поможет. Я мечтаю, чтобы он как можно скорее убрался из моей жизни, ведь я точно знаю, что никогда не смогу простить ему предательство.

– Никс – говорит он и виновато улыбается. Опускает руки вдоль тела. – Детка, давай поговорим.

Смотрю на него и до конца не верю, что он и в самом деле приехал. Качаю головой, нет. В груди так сильно давит, что перехватывает дыхание.

– Я думал, что ты успокоишься и вернёшься, а вчера узнал, что ты попросила рекомендации на своей работе. Ты собираешься остаться здесь? Вот так легко вычеркнешь меня из своей жизни? – спрашивает он и разводит руками. Я молчу. Если бы это было легко. На самом деле это не имеет ничего общего со словом легко. Больно, неприятно, тяжело и мучительно, вот как это, но только ни легко. – Я хочу помочь тебе. Нужно оплатить лечение отца? – спрашивает он – Я готов, я приехал, чтобы помочь, чтобы поддержать тебя. – продолжает он, кивает и протягивает ко мне руки – Ника, я не могу потерять тебя. – говорит он, не давая мне вставить слово. – Никс, детка, ты же вся моя жизнь.

– Не думаю, что ты думал об этом, когда тащил в нашу постель Арину. – говорю я и сжимаю кулаки – Как ты вообще мог притащить её в нашу квартиру? Черт возьми, ты трахал её на моей постели – кричу я и толкаю его в грудь, он отшатывается, но я делаю шаг и ударяю снова

– Я это заслужил – говорит он и кивает, выпрямляется, чтобы я ударила снова, будто надеется, что это поможет нам наладить отношения. – Я знаю, что всё это заслужил. Что мне сделать, чтобы ты меня простила? – спрашивает он, и на мгновение я попадаю в плен его удивительных глаз.

– Уйти из моей жизни, вот что тебе следует сделать – говорю я – Никогда я не смогу простить твоё предательство. – снова толкаю его, чтобы дал мне возможность пройти и захожу в подъезд.

Но Матвей не успокаивается, докучает мне, звонит Марине, встречает у подъезда с цветами и даже ждёт меня у кафе после работы. В конце концов, я взрываюсь, и устраиваю истерику прямо на улице, вдоволь повеселив своих соседей.

Глава 5

На следующий день после разговора с Матвеем у меня раскалывается голова, и я плохо себя чувствую. Из-за того, что выгляжу ужасно, мне приходится рассказать папе правду.

Перед тем, как отправиться домой, я захожу в кофейню неподалёку от клиники, чтобы заказать огромный стакан капучино и взбодриться. Тяжело вздыхаю, встретив огромную очередь, и достаю из кармана телефон, чтобы обнаружить там сообщение от Матвея. Несколько дней он был мягким и пушистым, но я чувствую, что это ненадолго. Запах кофе и выпечки заполняет мой нос, а так же приторно-сладких запах духов дамы передо мной.

Очередь движется, пока я бесцельно пролистываю ленту инстаграма, просматриваю сообщения в ватсапе под звуки смеха и болтовни окружающих.

– Что вы будете? – спрашивает девушка за барной стойкой и улыбается, когда, наконец, очередь доходит до меня.

– Капучино на соевом молоке без сахара – звучит за моей спиной, и я разворачиваюсь, чтобы возмутиться. Разве сейчас не моя очередь делать заказ? – А ты что будешь? – спрашивает Андрей и подмигивает мне, когда я поворачиваюсь к нему. Молчу и несколько раз моргаю. – Она будет то же самое – говорит он и переводит взгляд с меня на девушку за баром.

– Только на обычном молоке – поспешно добавляю я и поворачиваюсь, – пожалуйста. – а потом снова разворачиваюсь к нему. Выглядит слишком суетливо.

Андрей делает шаг вперёд и рассчитывается за кофе, а потом хватает меня под локоть и подталкивает меня в сторону, чтобы позволить следующим в очереди сделать свой заказ.

– Что ты здесь делаешь? Вы. Что вы здесь делаете? – спрашиваю я, но понимаю, что он здесь, скорее всего, потому что оплатил лечение моего отца.

– Я здесь ради тебя, разумеется. – говорит он и осматривает меня. Наверняка я выгляжу ужасно. – Нам нужно поговорить. – добавляет он и я киваю. Андрей осматривается, когда забирает два больших стакана с нашим кофе и кивает мне в сторону свободного столика у окна. Я присаживаюсь и наблюдаю за тем, как он аккуратно ставит стаканы, потом брезгливо осматривается, будто ему противна сама мысль, сесть за этот стол, в подобном заведение, а потом он всё же присаживается напротив меня. – Итак – говорит он и вздыхает – Для начала я хотел сказать, что был не прав. Возможно, тебе и в самом деле нужны деньги.

– Я говорила – киваю я и тянусь за своим кофе.

– Я оплатил лечение твоего отца и готов дать сверху ещё, чтобы ты смогла погасить свои долги. – говорит он и прищуривается.

– С чего же такая щедрость? – спрашиваю я.

– От тебя мне нужна одна услуга – говорит он и откидывается на спинку стула и начинает отстукивать своими длинными, красивыми пальцами ритм по столешнице.

– Я не буду с вами спать. – бросаю я и тут же краснею, потому что на нас оборачиваются с соседнего столика.

Андрей усмехается, а потом выпрямляется – Красотка, я ещё никогда не платил за секс. – а потом осматривает меня, как будто оценивает, стоит ли секс со мной таких затрат. – От тебя мне нужно кое-что другое.

– И что же? – спрашиваю я

– В четверг я еду в дом родителей и мне нужно, чтобы ты притворилась моей подружкой. – говорит он и снова откидывается на спинку стула, осматривает меня.

– Вы платите мне, чтобы я притворялась вашей подружкой?

– Ну, для начала прекрати выкать, если уж мы решили, что ты моя подружка.

– Я ещё даже не согласилась стать твоей подружкой, а ты уже командуешь. – возмущаюсь я и снова слышу усмешку Андрея

– Не то, чтобы у тебя был выбор. Лечение твоему отцу уже назначили, и сегодня я проверил насколько ему там комфортно – осаживает он меня. Опускаю глаза на свои руки и сильно кусаю нижнюю губу. – Да, ладно – говорит Андрей, и я вздрагиваю – Тебе нужна моя помощь, а мне – твоя. Когда всё закончиться ты снова заживешь своей прежней жизнью. Всего четыре дня. – я поднимаю на него глаза и разглядываю его.

– Для чего тебе платить мне, когда я уверена, вокруг целая толпа девиц, которые с удовольствием сыграют роль твоей подружки.

– Проблема в том, что мой папаша хорошо меня знает, и если я приведу ему девицу, что будет мне в рот заглядывать, он решит, что я издеваюсь. Слишком скучно. А ты не выглядишь заинтересованной во мне. Отчего, я бы воспринял это как призыв к действию. И, в конце концов, заинтересовал бы тебя. Вот тебе и наша история знакомства. – говорит он и дарит мне полуулыбку. – Это очень важно, и у меня есть только один шанс. Ты подходишь лучше всех, поэтому давай, допивай своё кофе, и мы поедем по магазинам. Прикупим тебе что-нибудь подходящее, а завтра с утра я за тобой заеду.

– Постой, я .. я должна подумать. Я не могу ответить так сразу и …

– Эй! – он щелкает пальцами, привлекая внимание – Я только что сказал тебе, что мы выезжаем завтра утром. У тебя нет времени думать, а у меня нет времени сидеть здесь весь день. Я ещё должен решить несколько важных дел по работе. Вставай, я отвезу тебя домой. Поручу покупку твоих шмоток своей ассистентке. – он поднимается и я следую за ним.