Оберег

Глава 1

Этот роскошный дом в ближайшем пригороде столицы уже несколько месяцев, как магнит, притягивал Марка, ему все больше и больше хотелось попасть внутрь. Сегодня ворота были открыты настежь, он беспрепятственно въехал во двор и остановился перед крыльцом. Выйдя из машины, взял с заднего сидения пышный букет белых хризантем и захлопнул дверь. На несколько минут задержался и еще раз осмотрелся. Дом выделялся среди прочих на этой улице оригинальной архитектурой — своеобразие придавали башенки разной высоты, огромная терраса и большие французские окна в пол. Коттедж окружал прекрасный сад, а перед фасадом оригинальную ландшафтную композицию создавали высокие, похожие на свечки, кипарисы, стелющийся можжевельник и цветы на альпийской горке. Растения казались особенно привлекательными на фоне ярко-зеленого газона. Вдоль дорожек красовались кусты роз, усыпанные раскрывшимися цветами и бутонами.

Мужчина пригладил ладонью аккуратно подстриженные волосы и стал подниматься по ступеням широкой лестницы, ведущей к входу в особняк. На часах было практически одиннадцать, когда он нажал на звонок домофона.

В это время в спальне на втором этаже Алиса, чуть отодвинув край шторы, чтобы не было видно с улицы, следила за тем, что происходит во дворе. Она уже почти полчаса, затаив дыхание, смотрела в окно и считала минуты, оставшиеся до встречи. Сердце бешено колотилось, ей казалось, что уже различает шаги прибывшего гостя. Услышав звонок в дверь, девушка вздрогнула, резко задернула штору, покинула свой наблюдательный пункт и бегом спустилась по лестнице.

— Мама, папа, Марк приехал! — на ходу радостно крикнула она родителям, которые суетились в столовой, и распахнула входную дверь.

Мужчина ослепительно улыбался. Алиса взглянула ему в лицо сияющими глазами и вдруг стеснительно опустила длинные густые ресницы, потом снова распахнула их и ответила гостю такой же заразительной улыбкой.

— Здравствуй, Алиса!

Марк вошел в холл и протянул ей цветы.

— Спасибо, — произнесла девушка, взяв букет, — я так тебя ждала…

Эти невольно вырвавшиеся слова заставили Алису покраснеть, она смутилась. Какой-то его особый взгляд всегда заставлял ее краснеть. А Марк наслаждался произведенным эффектом, ему нравились девичья скромность и застенчивость. Мужчине было уже за тридцать, он успел повидать разных девиц и научился отличать искреннее от напускного.

Родители Алисы уже спешили навстречу гостю. Марк сразу понял свою оплошность: про второй букет — для матери будущей невесты — он забыл. «Какой же я олух!» — мысленно укорял он себя.

— Мы рады видеть вас в нашем доме, давайте знакомиться, — первой приветствовала хозяйка дома, протягивая ему руку. — Меня зовут Надежда Сергеевна.

— Добрый день, — сказал Марк и по-рыцарски, с поклоном, прикоснулся губами к руке дамы.

Надежда Сергеевна, жена бывшего офицера, всю жизнь провела вместе с ним в отдаленных гарнизонах, а потому не привыкла к таким знакам внимания. Она подумала: «Это уж слишком, можно было ограничиться рукопожатием», и смущенно убрала руку.

— Леонид Ильич! Отец Алисы, полковник в отставке, — представился высокий мужчина с военной выправкой.

Перед Марком стоял моложавый человек с короткой стрижкой, седина на висках не старила его, а придавала некую импозантность. На нем были черные брюки с безупречно отглаженными стрелками и белая рубашка, застегнутая на все пуговицы, которые прикрывал узкий зеленый галстук. Аккуратно выбритое лицо источало приятный запах дорогого парфюма, две складочки между бровями расправились, когда он улыбнулся.

— Очень приятно — пожал крепкую мужскую руку Марк и подумал, что этот человек, скорее всего, непрост. Строгое волевое лицо свидетельствовало о твердом характере, отсутствии привычки верить людям на слово.

— Что же мы стоим, — засуетилась Надежда Сергеевна, — пожалуйте к столу, а то у меня утка с яблоками остывает.

Родители первыми направились в столовую, где уже был накрыт стол. Алиса улыбалась и не отрывала взгляд от любимого, ей хотелось хоть ненадолго остаться с Марком наедине.

— Ой! — воскликнула она. — Нужно же поставить цветы в воду.

Девушка подошла к столу, на котором стояла изящная ваза, и попыталась опустить в нее стебли. Но букет был настолько велик, что не помещался в узкое горлышко. Марк поспешил на помощь.

— Не волнуйся, Алисонька. Может, есть ваза больше? Давай подержу букет.

— Да, конечно. Что это я… — растеряно произнесла девушка.

Она открыла шкаф с посудой, где сверкали хрустальные бокалы и многочисленные вазочки. Подол длинного летнего сарафана малахитового цвета перекатывался, словно морские волны, при каждом ее движении. Алиса, невысокая и хрупкая, казалась совсем юной, почти школьницей. Только волнистые золотистые волосы, схваченные по бокам изящными дорогими заколками, придавали ей женственный вид.

Девушка достала самую большую вазу из чешского стекла с сиреневым отливом. Легкой походкой направилась в ванную комнату, чтобы набрать из крана воды. На несколько минут Марк остался один в просторном холле. Осмотрел жилище будущей супруги, оценивая достаток семьи. Глаза его загорелись. «Ох, как я мог, как я мог… — мысленно корил он себя. — Такой прокол: не подарить цветы будущей теще! Ладно, исправлюсь».

— А вот и я! — услышал он за спиной голос Алисы и обернулся.

Она стояла с вазой, полной воды, и с нежностью смотрела ему в глаза. Марк, не сводя с нее взгляда, помог поставить тяжелую вазу на невысокий столик, расположенный между двумя креслами.

— Как красиво! Какие прекрасные хризантемы! Я очень люблю эти цветы, — восхищалась девушка. — Но нас уже ждут. Пойдем, — мило улыбнулась она и по-детски взяла его за руку.

В залитой светом столовой стоял празднично накрытый овальный стол. Во главе занял свое место отец, мать сидела по правую руку от него. Родители терпеливо поджидали молодую пару, они выглядели задумчивыми и несколько растерянными.

— Прошу к столу, — снова пригласила Надежда Сергеевна.

Марк, следуя всем правилам этикета, отодвинул стул для Алисы, а потом сел сам. Родители одобрительно переглянулись, отметив его вежливость. Дочь, занимая свое место за столом, извинилась за опоздание и парой реплик завершила разговор с Марком. Единственный и поздний ребенок своих родителей, она выросла в атмосфере искренней любви и нежности. Будучи скромной от природы и получив хорошее воспитание, девушка ценила внимание и заботу немолодых уже родителей. Ее все еще детская солнечная улыбка озаряла светом все вокруг. Длинные черные ресницы оттеняли зеленые глаза, а соломенного цвета волосы и ямочки на щеках завершали милый образ. Худенькая, она больше походила на девочку-подростка, чем на взрослую девушку.

Начиная торжество, Леонид Ильич открыл бутылку шампанского по-гусарски, с выстрелом. Когда рассеялся легкий дымок и опустилась подступившая к горлышку пена, фужеры были наполнены. Хозяин поднял свой бокал и произнес:

— Сегодня знаменательный день в нашей семье. Единственная дочь собралась замуж. Хочу подчеркнуть: мы не препятствуем этому событию, хотя за этим столом нет родителей жениха, — он с любовью посмотрел на дочь, которая внимательно слушала его. — Надеемся, что мы скоро познакомимся с ними и подружимся. Тост мой будет за счастье будущих молодоженов. За то, чтобы наша дочь ни в чем не нуждалась в новой жизни. Чтобы вы подарили нам внуков, которых мы с радостью будем нянчить.

Раздался звон хрустальных бокалов, и все приступили к трапезе. Под едва слышный стук вилок и ножей о тарелки завязалась общая беседа. Отец Алисы продолжил начатую тему.

— Марк, мы не знакомы с твоими родителями и почти ничего не знаем о твоей семье — только то, что дочь рассказывала. Теперь, когда мы познакомились, может, ты проинформируешь нас более подробно?

— Непременно, — учтиво сказал Марк, хотя ему не очень хотелось что-либо рассказывать о родителях. Понимал, что этот разговор должен был произойти, и подготовился к нему.

Мужчина положил вилку на тарелку, взял салфетку, чтобы промокнуть ею губы, и от волнения задел фужер, который со звоном упал на пол. Мелкие стекла брызнули в стороны, он вскочил и начал собирать их руками.

— Ну что ты, Марк, — бросилась на помощь Алиса, — не нужно. Я сейчас замету щеткой.

Надежда Сергеевна, чтобы сгладить ситуацию и поддержать гостя, с улыбкой сказала:

— Это к счастью. Посуда бьется к счастью.

Когда стекла убрали и принесли новый фужер, отец вернулся к разговору о будущих сватах. Видно было, что эта тема его волнует.

— Марк, так что скажешь о своих родителях?

— Тайны никакой нет. Родители давно уехали за границу и обосновались в Америке. Я какое-то время жил с ними, но потом решил вернуться на родину и открыть свой бизнес. Конечно, не без их помощи, — как-то неестественно улыбнулся он. — Но дело мое, к сожалению, прогорело, и сейчас я, как говорят люди, не имеющие работы, в свободном плавании. Мне, конечно, очень стыдно, ведь с долгами помогли рассчитаться родители. Сейчас я снимаю квартиру и надеюсь снова заняться бизнесом. Набил шишек, теперь меня никому не провести! — с видимой бравадой завершил он.

Леонид Ильич внимательно слушал, искоса поглядывал на будущего зятя и временами хмурился, будто сомневался в его деловых качествах, но потом складочка между его бровями разгладилась.

— Похвально, что говоришь честно. Не выкручиваешься, не придумываешь, рассказываешь, как есть. Вот только на какие средства ты живешь сейчас? — не удержался от финансового вопроса Леонид Ильич. Отец Алисы хотел выдать дочь за человека, который уже состоялся как личность, как специалист и имеет хоть какой-то капитал. Марк увидел в глазах родителей будущей жены беспокойство и поспешил их успокоить.

— Вы не волнуйтесь. У меня есть деньги, и я прекрасно понимаю: если их запас не пополнять, они вскоре закончатся. Поэтому планирую активно зарабатывать, а затем собираюсь забрать Алису в Америку, — он подмигнул девушке, ожидая ее поддержки.

— Как, в Америку? — обеспокоенно посмотрела на дочь Надежда Сергеевна. Улыбка сошла с ее лица, а вокруг губ образовались глубокие складки.

— Поймите, здесь у меня нет перспектив. А там бизнес отца и матери, они и раньше много раз звали меня туда.

— Алисонька, почему ты ничего не сказала нам? — обратилась мать к дочери.

— Мама, ну не успела я все рассказать. Марк мне об этом сказал только вчера. Не волнуйтесь, ничего страшного не случится. Мы же там ни одни будем. Есть его родители, они помогут. А к вам будем приезжать. Можем каждый день разговаривать по скайпу, — старалась успокоить мать дочь.

Для родителей Алисы эта новость прозвучала как гром среди ясного неба. Леонид Ильич слушал и смотрел то на дочь, то на Марка. На какое-то время он задумался и не вступал в полемику. По всему было видно: обдумывал, какое решение принять, чтобы не обидеть молодых и успокоить жену. Потом тихо кашлянул в кулак, будто готовился к ответственной речи.

— Марк, послушай меня. Дочь у нас единственная. И мы никогда не разлучались. Когда я узнал, что ты старше на десять лет, был даже рад. Она ведь совсем еще ребенок, жизни не знает. А в твоих силах принимать серьезные решения, обдуманные. Я до пенсии по гарнизонам мотался, и жена всегда рядом со мной была. Алиса у нас позднее дитя. Долгожданное. Думаю, понятно, что мы отдаем тебе самое дорогое, что у нас есть. После свадьбы как глава семьи и защитник будешь нести за нее полную ответственность. Когда я вышел на пенсию, организовал небольшой бизнес. Давай пройдемся и поговорим как мужчина с мужчиной.

Оба встали из-за стола. Надежда Сергеевна дала дочери понять, что им необходимо побеседовать наедине.

Леонид Ильич и Марк поднялись по винтовой лестнице на второй этаж. Там были еще четыре комнаты: две спальни, кабинет отца и комната, где занималась Алиса. Хозяин дома открывал двери, показывал все помещения. Они снова спустились вниз, миновали холл и оказались в небольшой, но уютной гостиной. Здесь Марк обратил внимание на выполненную маслом копию известной картины Айвазовского «Девятый вал». Леонид Ильич предложил гостю расположиться в кресле.

— Этот роскошный дом я построил сам. У большинства военнослужащих таких нет. Мы уже почти родственники, поэтому хочу пояснить, откуда взялись средства. Как ты понимаешь, деньги с небес не падают, их нужно зарабатывать. Мне в этом плане повезло: кое-какие накопления достались от родителей, а им от их родителей. Так что появление этого дома — заслуга нескольких поколений, и мы не просто любим его, а считаем родовым гнездом. То, что деды и прадеды были не бедны, дало мне возможность начать свой бизнес. Офицеры уходят на пенсию рано, в сорок пять лет. Я к этому возрасту сохранил силы, приобрел опыт и нашел сферу, где можно было рассчитывать на быстрое получение прибыли. Для подстраховки взял кредит, и дело пошло. Я с умом подошел к работе, хотя, признаюсь, поначалу боялся. Многому научился от более опытных и грамотных коллег. И, как видишь, не разорился. Мне скоро шестьдесят восемь. Силы есть, но всегда думал: вот выйдет дочь замуж, и все дела передам ей. Почему бы тебе не помочь Алисе? Когда она рассказывала о тебе, я примерно так все и представлял. На фирме мужчина нужен — умный, хваткий, бережливый. Ты уже испытал, что такое бизнес в наше время. Как говоришь, набил свои шишки. Надеюсь, это пошло на пользу. А что прогорел, не осуждаю. Зато опыт приобрел. У Алисы его совсем нет. Не успел приобщить ее к делу, — с сожалением отметил Леонид Ильич. — Да, честно говоря, у нее и заинтересованности не было. Знаешь, я не корил ее, что у вас разница в возрасте, что рано собралась замуж… Влюбилась девочка! Что ж, это чувство — дар Божий, не каждому дается. Не хочу перечить ей, мешать первому чувству. Она окончила иняз и будет тебе хорошей помощницей. Знание иностранных языков — большое подспорье в современном бизнесе. А она своей специальностью овладела безупречно.

— Да, она умница, способна общаться на многих языках. Это дорого стоит.

— А ты, наверное, в Америке учился? Да и как иначе, родители же там. Глупый вопрос… Надеюсь, ты меня услышал. Пойдем к столу, а то нас, наверное, заждались.

Марк с облегчением перевел дух: будущий тесть ответил на его главный вопрос. Он неопределенно кивнул и улыбнулся, мол, это само собой разумеется.

Они вошли в столовую, где мать и дочь пили чай. Высокий красивый торт был разрезан на порции, и два кусочка уже лежали на блюдечках перед женщинами.

— Я с детства приучал Алису к усидчивости и терпению, — опускаясь на стул, продолжал начатую тему Леонид Ильич. — Внушал, что знания — это первый шаг к богатой жизни. Она не бегала на свидания, как ее сверстницы, не тратила время на вечеринки. Я всегда был к ней строг. Вот и получил результат, — он с гордостью посмотрел на дочь. — После бракосочетания съездите в свадебное путешествие в Америку. Проведаете родителей и вернетесь. А я уступлю тебе свое место. Начнешь управлять. А дочь станет учиться у тебя. Ведь все это, — он обвел глазами столовую, — будет принадлежать ей, моя фирма и сбережения тоже. Мы не вечные. А она у нас единственная.

— Леонид Ильич, ну что вы, вам еще работать и работать, — поспешил сделать комплимент Марк.

— Не возражай. У тебя сейчас не то положение. На старость у меня кое-что припасено. Будем с женой по морям и разным странам путешествовать, мир смотреть. Ведь всю жизнь времени на отдых не хватало. А вы молоды, вот и работайте, управляйте компанией.

— Предложение неожиданное, — смущенно опустил глаза Марк. — Нужно посоветоваться с родителями.

— Посоветуйся, подумай и принимай решение. Ты уже взрослый человек. Надеюсь, родители поймут.

Надежда Сергеевна одобрительно посмотрела на мужа и с облегчением вздохнула. Ведь она даже в кошмарном сне не могла представить, что расстанется с дочерью.

— Ваше предложение очень заманчиво и почетно для меня, — решил подыграть будущему тестю Марк и укрепить хорошее впечатление о себе. — Мне приятно, что вы воспринимаете меня как серьезного и ответственного человека. Родители были недовольны моей работой, поэтому теперь считают, что я не способен руководить. Но они не видели меня в деле. А как только узнали о банкротстве, сразу сделали поспешные выводы — ничего у меня больше не получится. Я старался им что-то объяснить, но они и слушать не захотели. Теперь у меня появится возможность доказать, что я тоже кое-что могу.

— Даст Бог, мы познакомимся со сватами, и я постараюсь их убедить в этом, если ты исправишь свои ошибки. Не хочу я расставаться с дочерью. Поначалу, конечно, буду помогать вам.

Марк задумался. Он смотрел на Алису, потом переводил взгляд на Леонида Ильича, на взволнованную Надежду Сергеевну, понимая, что застал их врасплох своими планами. Но именно на это он и рассчитывал. И теперь радовался предложению будущего тестя.

Глава 2

Алиса считала, что познакомилась с Марком случайно. На самом деле это было не так. Марк довольно долго тайно следил за ней. Начал он с того, что ежедневно подъезжал на машине к университету, наблюдал за выходящими после занятий девушками. Выбрав одну, симпатичную, хорошо одетую, с автомобилем, следовал за ней, пока та не добиралась до дома. Так он узнавал, в престижном ли районе живет барышня, по дому судил о достатке, а потом заводил знакомство. Если в дальнейшем убеждался, что семья не так богата, как казалось на первый взгляд, то быстро расставался с избранницей. Случалось, и так, что очередная состоятельная наследница вскоре давала ему от ворот поворот. То ли из-за отсутствия общих интересов, то ли потому, что в ресторане, куда он приглашал, часто оказывалось: портмоне с наличными он забыл дома или деньги на карточку почему-то еще не поступили. Расплачиваться приходилось девушке, он обещал ей все вернуть, но забывал.

Марку долго не везло. Но он не отчаивался: менял тактику знакомств и обольщения, приобретал опыт и продолжал искать богатую невесту. Однажды мужчина проследил и за Алисой. Когда увидел, в какой роскошный особняк в престижном поселке она вернулась после занятий, решил в очередной раз попытать счастья.

В тот июньский день Алиса пришла в университет, чтобы сдать книги в библиотеку и навсегда попрощаться с альма-матер. В учебном корпусе она встретилась с сокурсницей, и та вернула ей некоторые учебники. Алиса, держа в руках объемную стопку, осторожно спускалась по главной лестнице, стараясь не споткнуться. Она крепко прижимала книги к груди, чтобы ни одна не выскользнула. Библиотека была в другом здании, рядом с учебным корпусом, нужно было выйти на улицу и подняться по другой лестнице. И вдруг кто-то сзади сильно толкнул ее, руки самопроизвольно разжались, книги полетели на ступеньки. Девушка едва успела схватиться за перила, чтобы не упасть. Мужчина, который «нечаянно» задел ее, бросился собирать разлетевшиеся в разные стороны учебники, виновато поглядывая на девушку. Он смущенно улыбался, просил прощения, опасаясь упреков, но растерявшаяся Алиса только смотрела широко раскрытыми глазами, как виновник происшествия собирает книги. Когда стопка была аккуратно сложена, Марк еще раз извинился, и они оба вдруг улыбнулись. Он старательно ловил ее взгляд, а когда их глаза встретились, девушка почувствовала какое-то волнение и даже дискомфорт. Мужчина постарался разрядить обстановку и умоляющим голосом сказал:

— Простите меня, пожалуйста.

— Ничего страшного. Хорошо, что страницы не порвались.

— Давайте я помогу, довезу туда, куда вы направлялись.

Она кивнула в знак согласия, мужчина легко подхватил учебники, и они продолжили путь. Когда подошли к машине, которая была припаркована у главного входа, Марк галантно открыл дверь.

— Прошу, — пригласил он.

Девушка села на переднее сиденье, но тут же сделала движение, словно собралась выйти.

— Что случилось? — взял ее за руку незнакомец.

— Библиотека-то рядом, — улыбнулась она, — ехать никуда не нужно. Я шла сдавать книги.

— Хорошо, сейчас сдадим. Я должен искупить свою вину и помочь вам донести их.

— Не нужно, я сама, — скромно опустила ресницы девушка и осторожно освободила свою руку.

— Познакомимся? Меня зовут Марк.

— Алиса.

— Только не молчите, прошу вас.

— Я не молчу.

— Слава Богу, вы умеете разговаривать, — заулыбался Марк.

Он нажал на педаль газа, и они отъехали от здания.

Не прошло и минуты, как Марк развернул машину и остановил ее возле того корпуса, где была библиотека. Он взял книги, лежавшие на заднем сиденье, и последовал за девушкой.

— Как обещал, провожу вас, — старался поддерживать разговор мужчина. — А потом вы разрешите вас проводить? Я довезу вас до дома.

— Спасибо, но моя машина на парковке возле университета.

— Вот как? Выходит, мне не повезло.

— Почему?

— Вы лишаете меня удовольствия провести с вами еще некоторое время.

Алиса не знала, что ответить. Она была в смятении. Сердце колотилось, глаза застилал туман. За пять лет учебы она не встречалась ни с кем из парней, не испытывала таких внезапно вспыхнувших чувств. О любовных страстях знала только из романов, которые любила читать вечерами. Сейчас, когда рядом шел мужчина, похожий на героя-любовника, она думала: «Не каждый день встретишь такого мужчину. Он красив, галантен и, кажется, я ему понравилась».

Марк понимал, что произвел на девушку сильное впечатление, и не собирался останавливаться на достигнутом.

— На каком курсе вы учитесь?

— Я уже окончила университет и получила диплом.

— Да что вы! Я бы сказал, что вы старшеклассница или только поступили, — воскликнул Марк.

— Неужели я так выгляжу?

— Вы прекрасно выглядите, юная красавица! — щедро отвесил он комплимент.

Девушка смущенно посмотрела на него, на ее щеках появился румянец.

— Да что же вы так стесняетесь? Разве вам никто не говорил об этом?

— Нет.

— Вы очаровываете меня все больше и больше.

За разговором они не заметили, как поднялись по ступенькам и оказались в просторном зале библиотеки. Увидев девушку, библиотекарь заулыбалась.

— Как я рада тебя видеть, Алиса! Умница наша, — женщина посмотрела на Марка, — с красным дипломом окончила, — с гордостью подчеркнула она, обращаясь к незнакомому мужчине. — Скучать будем без тебя. Ты же половину книг в нашей библиотеке перечитала. Я еще не встречала таких старательных и целеустремленных студентов.

— Так вот ты какая, — улыбнулся Марк, глядя на отличницу.

— Что вы, Нина Сергеевна, — смутилась Алиса, — я, как все, просто училась.

— Нет, ты не такая. Не скромничай.

— Вот книги принесла, подпишите мне обходной лист, пожалуйста.

— Это парень твой? Не видела его никогда.

Алиса взглянула на Марка, в ее глазах читалось: «Я бы очень хотела, чтобы он был моим парнем». Но вслух поспешила опровергнуть предположение библиотекаря:

— Нет, Нина Сергеевна, просто человек помог мне донести книги.

— А-а, — разочарованно протянула женщина, еще раз окинула взглядом Марка и стала вычеркивать в формуляре сданные книги.

— Спасибо, Марк за помощь, — попыталась завершить встречу Алиса.

— Да не за что, — сказал мужчина. И, догадавшись, что девушке неловко перед библиотекарем, добавил:

— Теперь я могу идти. До свидания.

Марк направился к выходу.

— Хорош! — одобрительно шепнула Нина Сергеевна, глядя вслед удаляющемуся Марку. — Вот бы тебе такого в мужья. Чувствуется интеллигентность, а красавец какой… И смотритесь вы с ним. Отличная была бы пара.

Алиса улыбнулась и глубоко вздохнула.

— А ты не вздыхай. Беги скорее. Мне кажется, он тебя ждет.

Она с благодарностью посмотрела на женщину, попрощалась и быстро вышла на улицу. Марк стоял возле машины и смотрел, как девушка легко бежала по лестнице, ее платье развевал теплый ветерок.

Алиса спустилась по ступенькам и уже повернула в сторону автостоянки, чтобы ехать домой на своей машине, когда услышала:

— Алис, я тебя ждал.

— Правда? — оглянулась она.

— Чистая правда.

— Но мне пора домой…

— Что ж, я провожу тебя хотя бы до машины. Давай подъедем к стоянке.

Марк открыл дверь, и девушка села в машину. Она старалась не смотреть на нового знакомого, чтобы не выдать свои чувства, и заинтересованно глядела в боковое окно. Ее застенчивость сразу сразила Марка. Он думал: «Надо же, есть еще такие девушки, которые при виде мужчины краснеют! Наверное, к ней ни один не прикасался».

Через пару минут они подъехали к автостоянке. Когда Алиса взялась за ручку, чтобы открыть дверь, Марк остановил ее, осторожно взяв за запястье.

— Мы можем завтра встретиться?

— Не знаю, — медленно освобождая руку, ответила она. Уходить не хотелось. Марк это чувствовал и попросил номер ее телефона. Девушка, не мешкая, назвала цифры.

Он позвонил вечером и назначил свидание.

Алиса никогда не отлучалась из дома без ведома отца. Она была воспитана в строгих правилах. Родители не позволяли ходить на молодежные вечеринки, встречаться с парнями. Отец, бывший военный, внушал, что пока она не окончит учебу, о серьезных отношениях не может быть и речи, а несерьезные в принципе не нужны. Видя, что дочь взрослеет и хорошеет, как свежий майский бутон, Леонид Ильич с каждым годом волновался все больше, старался контролировать каждый ее шаг. Но учеба практически закончилась, и он потерял бдительность, упустил момент знакомства дочери с молодым мужчиной.

На том памятном свидании с Марком она впервые задержалась, вернулась домой в десять часов вечера. Причину придумала вполне правдоподобную. Удивительно, но отец поверил и потом тоже ни разу не усомнился в истинности ее рассказов. Он и подумать не мог, что дочь бегает на свидания. Но однажды Алиса сообщила, что собирается замуж. Эта новость прозвучала как гром среди ясного неба. Родители сразу и не поверили, думали, что она шутит, но когда дочь во всем им призналась, у Леонида Ильича чуть не случился сердечный приступ. «Как так? — думал он. — Почему сразу замуж? А я даже ничего не подозревал… Я не против замужества, но кто он? Кто мог так быстро влюбить в себя мою маленькую, единственную дочурку? Конечно, можно выдать ее замуж. Даже хорошо, что сейчас. Девчатам долго засиживаться нельзя: вдруг останется старой девой… Он старше, это тоже неплохо. В современном мире, когда на каждом шагу разврат и преступления, легко сбиться с пути. Свобода иногда до добра не доводит. Пожалуй, я буду спокоен, если у дочери появится семья…» Надежда Сергеевна всегда поддерживала мужа, считая его мудрым и рассудительным человеком.

Алиса, которой исполнился уже двадцать один год, влюбилась с первого взгляда в этого, как ей казалось, элегантного, умного, красивого мужчину. Родители, выслушав ее исповедь, вскоре смирились с новостью и ждали, когда жених появится с визитом для официального знакомства.

Марк до недавнего времени легко сходился и расставался с женщинами. Он был талантливым артистом, умел вызвать симпатию к себе, а потом и более глубокие чувства. Богатые студентки быстро попадались на его крючок. Алиса не стала исключением. Окрыленная первой влюбленностью, неопытная, она и не подозревала о его тайных намерениях. На вопрос, как он оказался в университете в день их знакомства, у Марка был заранее заготовлен ответ, который всегда устраивал девушек: «Друг работает здесь. Заезжал на минутку к нему». Девушкам нравилось, что у него серьезные знакомые, они смело рассказывали об ухажере родителям.

Так Марк появился в жизни этой семьи.

Глава 3

Свадьба прошла скромно. Сколько родители ни убеждали молодых сделать «все как у людей», дочь слушала будущего мужа, который настаивал на проведении этого мероприятия без помпезности, предлагал не тратить средства без всякой пользы, а лучше поехать в свадебное путешествие. Леонид Ильич недоумевал: деньги у него давно были отложены и на свадьбу, и на путешествие. В конце концов, решил, что зять стесняется, переживает из-за отсутствия родителей, и согласился на предложение молодых, глядя в счастливые глаза дочери.

Платье невесты для торжественной регистрации было сшито из белого с легким розовым отливом муслина и стоило не одну тысячу долларов. Неглубокий вырез подчеркивал красоту изящной шейки девушки. Лиф, украшенный небольшими розами, плавно переходил в пышную юбку, ниспадающую красивыми тяжелыми складками. Волосы Алисы уложили в высокую прическу, из которой кокетливо выбивалось несколько золотистых локонов. Завершала наряд короткая фата, прикрепленная к веночку из атласных роз. Алиса была похожа на принцессу из сказки — тонкие и длинные, как у балерины, ручки в атласных перчатках, маленькие ступни в белоснежных туфельках. Родители не могли наглядеться на свою красавицу и едва сдерживали слезы радости. Они сделали все, чтобы дочь запомнила этот счастливый день на всю жизнь.

Свидетелями на торжестве были Лена, подруга Алисы, и ее поклонник Никита. Марк охотно согласился на такой вариант, объяснив, что его лучший друг в Америке, а из тех, кто предал его, когда фирма разорилась, он не хочет никого приглашать на свадьбу.

После торжественной регистрации молодожены поехали домой, где в просторной гостиной их дожидались самые близкие друзья и коллеги отца. Все восхищались молодыми, произносили тосты, дарили подарки. Леонид Ильич часто о чем-то задумывался и почти не пил. По всему было видно, что он чем-то озабочен. Но в тот момент, когда мужчина переводил взгляд на дочь, на лице появлялась улыбка.

Поздним вечером Марк взял невесту под руку и под аплодисменты гостей повел в спальню. Войдя в комнату, он плотно закрыл за собой дверь, долго смотрел на Алису и улыбался. А она застыла на месте, изо всех сил пытаясь унять дрожь, понимая, что сейчас должно произойти. Муж старался быть сдержанным и нежным, зная, что он первый мужчина у своей жены.

— Не бойся, — шептал он, медленно, но уверенно снимая подвенечное платье, — я не причиню тебе боли.

Ему впервые предстояло коснуться невинного девичьего тела. Алиса в эту ночь не проронила ни слова.

Леониду Ильичу и Надежде Сергеевне после свадьбы не давала покоя мысль: почему родители Марка не позвонили, не поздравили детей. «Дочь порхает от счастья как бабочка. Зять обходительный, любит ее, — размышлял отец. — Вроде бы все в порядке, но что-то не так… Марк чего-то не договаривает. Собирались в Америку, а теперь изменили планы, едут в свадебное путешествие в Таиланд. Может, у зятя из-за прогоревшего бизнеса испортились отношения с родителями? Нужно с ним поговорить», — решил он.

И, не откладывая разговор в долгий ящик, перед самым отъездом новобрачных, когда Алиса поехала с матерью делать покупки, спросил:

— Марк, а почему твои родители не поздравили вас?

Зять неожиданно изменился в лице, и это не ускользнуло от Леонида Ильича.

Марк умел владеть собой, скрывать волнение при неприятных разговорах. Но это было при общении с женщинами, а сейчас он сидел словно перед следователем. Острый взгляд полковника, казалось, пронизывал его насквозь. После свадьбы мужчина успокоился, поверил в то, что никто больше не задаст вопросов о его прошлом. А сейчас тесть словно читал его мысли. Марк едва сдержал дрожь и лихорадочно попытался придумать мало-мальски подходящий ответ.

— Понимаете, — начал он после длительной паузы, — родители не могут мне простить провала. Я сообщил им, что женюсь, но они даже не хотят со мной разговаривать. Стыдно в этом признаться, но это так.

— Алиска об этом знает?

— Да, она спрашивала, и я ей все рассказал.

— Может, нам связаться с ними? Я объясню ситуацию.

— Не сейчас. Я постараюсь сам все наладить после того, как снова встану на ноги.

Леонид Ильич внимательно смотрел на Марка и не знал, то ли пожалеть его, то ли не верить такому объяснению.

— А машина твоя где? Что-то я ее после свадьбы не вижу.

— Я ее продал, чтобы купить свадебный костюм и кольца.

— Правильный поступок, когда ты на мели.

— Другого выхода у меня не было. Ведь помощи я уже ни от кого не получаю.

— Значит, ты сейчас гол как сокол?

— Получается так, — опустил голову Марк. — Квартиру сдал, машину продал и с чемоданчиком пришел к вам, — пытаясь изобразить честность и искренность, с наигранной трагичностью признался зять.

Леонид Ильич предвидел такое развитие событий и старался оправдать парня: как-никак муж его дочери. «Бывает, — думал он. — Наверно, немалые деньги вложили в него родители. Придется ему доказывать, добиваться успеха, чтобы мать и отец снова поверили».

— Это не такая уж беда. Но ты при первом знакомстве сказал, что хотел бы жить в Америке?

— Да, я об этом мечтал. Думал, женюсь, приеду с женой, родители посмотрят на меня другими глазами, простят и помогут мне там открыть дело. Но мою женитьбу они восприняли без вдохновения, и я понял, что не нужен им. Это стало ясно недавно, не успел вам сказать. Извините. Да и стыдно было признаться, что я нищий. Но, может, это и к лучшему. Начну сам пробиваться в жизни. Если, конечно, вы мне поможете.

— Я обещал, — тихо сказал Леонид Ильич и снова задумался: «Да, вот какой оборот приняло замужество дочери. Не об этом я мечтал. Но теперь поздно. Эх, поторопился согласиться с дочкой. Как будто одурманили ее. Но она, моя девочка, была такая влюбленная. И сейчас отрадно смотреть на нее. Как я мог перечить ей? Конечно, замуж нужно выходить по любви. Но почему я не разобрался в женихе? Не подсказал ей, а всему, что он говорил, поверил на слово. Сомнения, сомнения… Теперь они меня терзают. Не лжет ли? Уже и о бизнесе вели разговоры. Вроде бы разбирается…» Тесть вздохнул, посмотрел на зятя, который сидел молча и ждал продолжения разговора.

— Значит так, готовься зарабатывать сам. Помогать буду, но дела тебе пока не передам. Познакомлю с коллегами. Начнешь делать первые шаги в управлении. Напишу на твое имя доверенность, чтобы мог распоряжаться финансами. Сам стану наблюдать. Будешь все время советоваться и сообщать, какие операции и сделки проводишь. После свадебного путешествия Алиса будет работать с тобой. Она девушка умная, но опыта нет. Да и когда было? Сразу замуж выскочила. Пока присмотрюсь, а там время покажет.

Он встал, по-военному расправил плечи, еще раз посмотрел на поникшего зятя и вышел из комнаты.

Марк не ожидал такого поворота. Уже видел себя управляющим и ждал этого момента. Но поспешил успокоить себя. «Ничего, что пока не ко всем документам будет доступ, я сделаю все, чтобы возглавить компанию. У тестя просто не останется выбора. Он сам еще попросит меня о помощи. И очень скоро. А сейчас в путь. Теплое море, горячий песок и комфорт ждут меня».

Он встал с кресла, сунул руки в карманы и вышел вслед за Леонидом Ильичом.

Конец августа был теплым и солнечным. К нему подбежала хозяйская собака. Потрепав ее по голове, он улыбнулся и сказал:

— Рекс, жизнь прекрасна! Ну-ну, не нужно меня лизать, — рукой повернул собачью морду в другую сторону, чтобы избавиться от навязчивых ласк пса. По всему было видно, что любви к животным он не испытывает. Марк посмотрел по сторонам, не увидел тестя и решил пройтись вокруг дома, но, услышав шум подъехавшей машины, поспешил навстречу. Алиса остановила автомобиль, открыла багажник и стала доставать пакеты с покупками. Надежда Сергеевна только хотела взять один из них, как к ней подоспел Марк. С другой стороны уже подходил Леонид Ильич. Они забрали все сумки и понесли в дом.

— Мама, посмотри какие у нас галантные мужчины! — воскликнула Алиса, глядя на отца и мужа.

Надежда Сергеевна в свои шестьдесят лет была чуть полновата, но доброта, умение практически всегда быть в хорошем расположении духа, делали женщину такой милой и привлекательной, что знакомые называли ее душечкой. Вот и сейчас она радовалась, глядя на счастливую дочь.

— Всю жизнь мечтала, чтобы в нашей семье сложилось именно так. Переживала: вдруг ты выйдешь замуж, а зять мне не понравится или они с отцом не сойдутся характерами. А тут просто волшебство какое-то! Все как в сказке. И отцу, и мне Марк симпатичен. А ты и вовсе никак не надышишься им. Я же вижу, — мать улыбнулась и обняла дочь.

Алиса в самом деле светилась как солнышко. Да и могло ли быть иначе: первая любовь, о которой она так много читала в книжках, первый мужчина.

— Мамочка, я так его люблю! Он такой замечательный! Сама не верю, что выпало настоящее счастье!

Они поднялись по ступенькам и вошли в гостиную.

— Алис, я не стал ничего вынимать из пакетов без тебя. Хотя очень хотелось заглянуть, — подмигнул ей муж.

— Марк, пойдем наверх, я покажу, что купила.

Алиса схватила несколько пакетов и побежала по лестнице, озорно смеясь и оглядываясь на мужа. Марк, перешагивая через ступеньку, быстро догнал ее. В спальне молодая женщина поставила пакеты на пол, а сама с разбега бросилась на атласное покрывало. Марк не заставил себя ждать, склонился над ней и стал страстно целовать.

— Все, все, все! Я тебе еще не показала, что купила, — нежно отстранила его жена.

— Что бы ты ни купила, мне уже нравится, я сгораю от желания поскорее раздеть тебя.

Марк подхватил жену на руки и закружил по комнате.

— Отпусти, — просила, смеясь, Алиса, — прошу, отпусти.

Но мужчина будто не слышал ее. Закрыл рот поцелуем, бережно положил на кровать и стал расстегивать пуговки на блузке.

Алиса уже не требовала освободить ее, она глубоко дышала и обнимала мужа.

Глава 4

Конец сентября выдался дождливым и пасмурным. Молодожены вернулись из свадебного путешествия отдохнувшие, загорелые, счастливые и с полными чемоданами подарков. Едва они успели переступить порог дома, как им навстречу вышла Надежда Сергеевна с заплаканными глазами.

— Что случилось, мама? — всполошилась Алиса.

— Доченька, ты только не волнуйся. У нас горе, у папы инсульт. Он не встает, не может разговаривать, руки и ноги парализованы. Это случилось неожиданно, в один миг! Неделю тому назад. Сейчас он в больнице.

— Мамочка, — обняла ее Алиса, — мы сейчас поедем к нему, только чемоданы поставим.

— Слава Богу, ты дома. Наконец-то вы вернулись!

Марк стоял в растерянности, в голове вихрем вспыхивали мысли. Первая была о бизнесе. «Теперь я точно займу его место. Нужно засучить рукава».

— Алисонька, я с тобой, — решил проявить участие Марк, — мы сейчас же поедем к твоему отцу.

— Да, Марк, пожалуйста, он будет рад нас видеть, — говорила Алиса, чуть не плача. — Мама, ты с нами?

— Нет, доченька, езжайте без меня. Я только что приняла таблетку от давления. Такое высокое, стоять трудно… Теперь каждый день мучает. Да и была я уже сегодня, недавно вернулась.

Алиса и Марк сели в машину и направились в больницу. Войдя в палату, увидели Леонида Ильича на кровати с закрытыми глазами. Марку даже показалось, что тесть мертв. Но когда Алиса бросилась к отцу и села рядом, тот открыл глаза. Они моментально наполнились слезами.

— Папочка, дорогой мой, я с тобой! Ты обязательно выздоровеешь.

Она гладила его руку и бережно промокала платочком слезинки, которые катились по осунувшимся небритым щекам. Нестерпимая жалость охватила Алису, она почувствовала, как ком сдавил горло, мешал говорить. Дочь еле сдерживалась, чтобы не зарыдать. Отец попытался что-то сказать, но раздались только нечленораздельные звуки. Алиса постаралась взять себя в руки, чтобы отец не увидел ее страданий.

— Все, все не буду. Понимаю, ты не хочешь, чтобы я плакала.

Но отец смотрел так, будто говорил ей: «Я не об этом. Хочу тебе сказать, предупредить…» Но Алиса только успокаивала его, гладила по руке. Леонид Ильич устало закрыл глаза.

Марк сидел на стуле и молча смотрел на похудевшего тестя. «Вот как жизнь оборачивается, — думал он. — Бравый солдат, прекрасное, вроде бы, здоровье, а теперь лежит как овощ, даже сказать ничего не может…»

Вошла медсестра, попросила не утомлять больного и поставила капельницу. Вскоре Леонид Ильич уснул.

Алиса и Марк пробыли в больнице часа три. Выйдя на улицу, оба не проронили ни слова. В машине тоже стояла тишина. Каждый думал о своем. Когда приехали, Надежда Сергеевна не вышла к ним навстречу. Дом как будто вымер.

— Боже, как непривычно. Такая гробовая тишина, — произнесла Алиса.

— Пойди отдохни, а я приготовлю тебе горячего чаю.

— Спасибо, немного попозже. Поднимусь к маме.

— Мама, — тихонько позвала она, приоткрыв дверь в спальню родителей.

— Доченька, включи свет. Я не сплю. Что-то совсем мне плохо.

— Мамочка, расскажи, как это случилось с папой, — присаживаясь на край кровати, спросила Алиса.

— Милая, это произошло неделю назад. Все было как обычно. Папа был весел, шутил со мной. И вдруг кто-то позвонил ему. Я слышала, что он с кем-то разговаривает в другой комнате, но не прислушивалась. Подумала, что по работе. Беседовали они долго. Я готовила ужин внизу, а он, завершив разговор, сразу поднялся в кабинет. Кричу ему из столовой, что ужин готов. В ответ тишина. Я поднялась наверх. А он лежит на полу, смотрит на меня испуганными глазами и мычит! Сказать ничего не может. Я вызвала скорую, его увезли. Потом врач в больнице сказал, что это геморрагический инсульт.

— Мама, а кто звонил?

— Если бы я знала, доченька… Номер телефона не определился. Да мне тогда и не до того было. Самое плохое, что, скорее всего, надежды на выздоровление нет.

Мать заплакала и сквозь слезы продолжила:

— Что же теперь будет? Алисочка, он умрет?

— Мамочка, не плачь, тебе нельзя расстраиваться, — обливаясь слезами, утешала дочь.

Она обняла мать, обе еще долго не могли успокоиться. Наконец Алиса сказала:

— Мама, все будет хорошо. Будем надеяться. Я теперь подежурю возле папы. Мы очень нужны ему.

— Да, доченька, да. Я очень ждала тебя, ведь каждый день с утра до вечера провожу в больнице.

— Давай попьем чаю. И капелек успокоительных нам не мешало бы принять.

Алиса помогла матери встать, и они спустились на кухню.

— Марк обещал чай заварить. Но что-то его здесь нет… Марк! — позвала Алиса.

Никто не отозвался. Она отправилась в свою спальню поискать его. Открыла дверь и замерла от удивления: муж раскинулся на постели и преспокойно спал.

«Удивительно, — подумала она, — как можно уснуть, когда в доме такое несчастье. Понимаю, устал, но ведь и я тоже… Что ж, это не его боль», — вздохнула она. А если бы с его отцом такое случилось? Алису покоробило равнодушие мужа. Чтобы не думать об этом, она спустилась на кухню, заварила чай. Подала матери капли и накапала себе в стакан.

— А Марк где? — спросила Надежда Сергеевна.

— Он спит, — грустно ответила дочь.

Мать увидела ее расстроенное лицо и промолчала.

Женщины чаевничали молча. Каждая думала о чем-то своем, в глазах обеих таилась скорбь. Наконец Надежда Сергеевна произнесла:

— Доченька, иди отдыхать. Уже поздно.

— Нет, мамочка, я останусь с тобой. Пойдем провожу тебя.

Они поднялись в спальню родителей. Алиса села на широкую кровать. Когда мать переоделась и легла, укрыла ее одеялом и подвинулась ближе, стала ласково гладить по руке.

— Мам, а помнишь, когда я была маленькой, любила лечь между тобой и папой. Сразу становилось спокойно, тепло, я быстро засыпала.

— Помню, доченька, помню. И когда папа был на дежурстве, ты часто со мной спала.

— Мамочка, я всегда буду с тобой!

Алиса быстро переоделась и забралась под одеяло, прижалась к матери, как когда-то в детстве. Надежда Сергеевна гладила дочь по голове, пока та не уснула. Женщина в эту ночь впервые за последние дни уснула без снотворного.

Глава 5

Умер глава семьи спустя месяц после возвращения молодоженов. Он так и не смог произнести ни слова. Леонид Ильич незадолго до свадебного путешествия привел зятя в свой офис, познакомил с коллективом и представил как своего будущего помощника.

Когда шефа провожали в последний путь, заместитель, Роман Евгеньевич, смотрел на Марка с недоверием. Все это время ему не давала покоя мысль: «Какое известие могло свалить такого здорового и сильного мужчину? Кто звонил и что сказал ему по телефону? С появлением этого лощеного, непонятно откуда взявшегося красавчика, начались неприятности, а потом случилось несчастье с шефом».

Надежда Сергеевна после похорон с трудом держалась на ногах. Для нее потеря мужа обернулась настоящей катастрофой. Глубочайшая депрессия, постоянное повышение давления подкосили здоровье. Оставшись одна, она разговаривала вслух, а иногда не осознавала, что делает и говорит. Алиса старалась следить за каждым ее шагом, чтобы мать ничего с собой не сделала.

Марк приходил на фирму каждый день. В кабинете директора садился в кресло покойного тестя и разбирал документы. Роман Евгеньевич изредка заглядывал к нему, предлагал помощь. Марк надменно сжимал губы, а потом сквозь зубы выдавливал: «Я не нуждаюсь в помощи». Главный бухгалтер, заходя подписывать документы, надолго задерживалась у него. Марк расспрашивал ее о финансовом положении компании и, видя многозначные цифры, улыбался.

Как-то раз на фирму приехала Алиса. В коридоре она встретилась с Романом Евгеньевичем.

— Алисонька, как я рад тебя видеть! Зайди, пожалуйста, ко мне, — обрадовался тот.

Как только в кабинете они устроились в креслах, стоящих возле журнального столика, Роман Евгеньевич сразу начал разговор:

— Девочка моя, может, ты скажешь, что это не мое дело, но я, как старый друг и первый заместитель твоего отца, не могу молчать. Я должен это сделать, а потом что хочешь, то и думай.

Он помолчал, собираясь с мыслями, а потом продолжил.

— Понимаю, Марк твой муж. Но до его появления в вашей жизни все было хорошо, ты об этом знаешь. Пока не пойму, в чем причина, и все же хочу тебя предупредить: будь осторожней.

— С кем? С мужем? — удивилась Алиса. — Что вы такое говорите! Он сейчас единственная моя опора. Марк так внимателен ко мне и маме. Что мы без него бы делали? Это просто стечение обстоятельств. Я понимаю, вы, наверное, хотели управлять компанией, но папа решил, что Марк в дальнейшем займет его место. Ему сейчас трудно. Ведь отец рассказывал вам, что у Марка была своя фирма, но он из-за каких-то ошибок разорился?

— Нет, не рассказывал.

— Так вот, тот неудачный опыт сейчас поможет ему разобраться во всем.

— Вот оказывается, что… Хорошо. Но твой папа мечтал передать все дела тебе.

— А что я умею? Пусть лучше Марк. Он мужчина.

— Я бы помог тебе.

— Нет, Роман Евгеньевич, я не могу. Да и мама болеет. Я не хочу потерять и ее.

— Благодарю тебя. Ты подтвердила все мои предположения.

Алиса не поняла его последних слов, восприняла их как одобрение того, что ей нужно заниматься матерью.

— Я пойду. Марк ждет меня.

— Да, конечно, — задумчиво сказал Роман Евгеньевич и проводил ее до дверей.

Все сотрудники, встретившиеся Алисе в коридоре, здоровались и выражали соболезнования. Когда она подошла к кабинету отца, сердце сжалось. Секретарь, Наталья Степановна, увидела ее, встала и пошла навстречу.

— Алисочка, приношу свои соболезнования. Я не могу поверить… — сдерживая слезы, с трудом вымолвила она.

Наталье Степановне было лет пятьдесят. Она обладала приятной внешностью, мягким тихим голосом, всегда и всех встречала с улыбкой. Умела создать в приемной такую атмосферу, что ожидающие шефа люди чувствовали себя вполне комфортно. Но сейчас лицо женщины было хмурым, в глазах обычно уверенной в себе хозяйки приемной притаилась растерянность.

Алиса не стала задерживаться, грустно взглянула на секретаря и вошла в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.

— Же-е-нушка пришла, — протяжно произнес Марк, отрываясь от компьютера.

— Пойдем домой, — сказала женщина, усаживаясь, напротив. — Я приехала за тобой. Завтра девять дней.

— Я пока не могу. Давай закажем стол в кафе и пригласим всех.

— Дело не в этом. Я хочу к папе на кладбище. Сегодня.

— Что это ты выдумала? Пора жить своими заботами. С таким настроением и ты заболеешь. К тому же у меня масса дел. Ведь я еще не освоился.

— Но есть Роман Евгеньевич, который может все держать под контролем. Он много раз оставался за папу, когда ему предстояла командировка.

— Пойми, дорогая, у Романа Евгеньевича есть свои дела. Он всего лишь наемный работник, как и все здесь. Кстати, у меня есть в планах кое-кого заменить. Вот и секретарь старовата для такой приемной.

— Что ты говоришь? Опомнись! Эти люди столько лет работали с папой…

— Все меняется. О, милая, мы отлично заживем! Ты многого не понимаешь в бизнесе. Да и не женская это работа.

Он выпрямился, предвкушая приближение своей власти, провел рукой по волосам, посмотрел в пространство, будто видел будущее фирмы и себя в ней хозяином.

— Может, ты и прав, — сказала Алиса и встала.

— Дорогая, возьми свою подругу Лену и съезди с ней на кладбище. Вот тебе карточка. Купи цветы.

— Марк, это папина карточка. Откуда она у тебя?

— Теща дала.

— А как ты узнал код?

— Надежда Сергеевна сказала. Она попросила купить лекарства, а у меня не было денег.

— Почему ты мне ничего не сказал? Ты снимал с нее деньги?

— Да. Ты же знаешь, что у меня пока нет карты. И денег тоже. Отец нам давал деньги с этой карты. Теперь его нет, значит, мы будем жить на его деньги.

— Марк, а сколько там?

— Немного. Но на цветы хватит, — усмехнулся он.

— Ее нужно было вернуть маме. Это неправильно.

— Ты же видишь, в каком состоянии твоя мама. Да и зачем ей? Я все покупаю, привожу в дом. Вы ни в чем не нуждаетесь.

Алиса взяла карточку и положила в сумку.

— Я пошла. Позвоню Лене и поеду на кладбище.

— Да, и привет ей передай. Ведь после свадьбы я ее не видел. Как у нее с Никитой? Все-таки свидетелями нашими были.

— Передам, — сказала Алиса и вышла из кабинета.

Ей не понравилось поведение Марка. Она никогда не позволяла себе брать чужое. «Почему он носит с собой папину карточку? Почему не отдал маме?» — думала она.

Ее мысли прервала Наталья Степановна, от которой не ускользнуло, что дочка бывшего начальника расстроена.

— Моя дорогая, скажи, как мама?

— Плохо, — с грустью посмотрела на нее Алиса, вспомнив слова мужа о том, что он хочет ее заменить.

— Какое несчастье, — покачала головой секретарь.

— До свидания, Наталья Степановна.

— Всего тебе доброго.

Женщина посмотрела вслед уходящей дочери покойного шефа и подумала: «Такая семья была — порядочная, дружная… И все в миг разрушилось. Будто сглазил кто…»

Алиса села в машину и позвонила подруге. Та сразу согласилась съездить с ней на кладбище.

Время было обеденное. Унылая пасмурная погода соответствовала настроению женщины. Она подъехала к парку, где должна была ожидать ее подруга. Через лобовое стекло смотрела на небо, затянутое серыми облаками. «Неужели дождь будет? Успеть бы, пока сухо…» Она задумалась, поэтому вздрогнула, когда Лена постучала по лобовому стеклу и открыла дверь.

— Ты меня напугала.

— Вижу, что грустишь. Понимаю.

— Лена, сначала купим цветы и съездим к папе.

— Конечно. Я же сказала, что всегда с тобой.

Они доехали до цветочного магазина, выбрали самые красивые гвоздики и направились в сторону кладбища, которое находилось километрах в десяти от города. Длинная тропинка привела их к свежей могиле. Никого не было. Холодный ветер пронизывал девушек. Они одновременно застегнули куртки и накинули капюшоны. Алиса нашла место для цветов на холмике, со всех сторон окруженном венками.

— Папочка, — как же так, что случилось в тот день? Кто мог свести тебя в могилу? Ты никогда не жаловался на здоровье. Все было так хорошо. Мы были счастливы…

Алиса разговаривала с отцом и смахивала рукой катившиеся по щекам слезы. Подруга обняла ее.

— Алиска, пойдем, дождь начинается. Ты устала. Столько событий за последнее время.

— Лена, почему, почему он умер? Папа должен был жить!

— Не знаю. И никто уже ничего не узнает. Кто звонил, что сказал…

— Да, это сложно. Но у папы не было врагов, ему никто не желал смерти. Значит, было сказано что-то такое, чего отец не смог перенести.

— Не мучай себя. На тебе уже лица нет. Ты осунулась, похудела.

— Лена, мама в тяжелом состоянии. Я не знаю, что делать. Мне иногда кажется, что она сходит с ума.

Алиса уткнулась в плечо подруги и зарыдала.

— Успокойся, дорогая моя! Ты же умница, понимаешь, что надо жить. Все у тебя будет хорошо. Скажи, а почему Марк не поехал с нами на кладбище?

Алиса вытерла слезы и, всхлипывая, произнесла:

— Он изменился. Я никогда его таким не видела. Может, перегружен делами, ведь эта работа ему незнакома. Приходит поздно. Жалуется на усталость. Понимаю, ему нелегко, он у нас единственная опора, и все же…

— Конечно, устает. Но завтра девять дней, нужно было прийти на могилку. Мама твоя вряд ли сможет…

— Нет, она не приедет. Давление зашкаливает. Я очень боюсь за нее.

— Алис, ты знакома с Марком пять месяцев, два из них вы женаты. Что скажешь? Что ты знаешь о нем?

— Почему ты спрашиваешь?

— Ты сказала, что он изменился, что еще не видела его таким.

— Да, это правда. У него тоже жизнь трудная. Родители почти отказались от него. Ты же знаешь, они даже не поздравили нас. И сейчас ему тяжело, вникает в новое дело. Марк не показывает вида, но я чувствую. Он иногда так вздыхает, как будто груз какой-то несет.

— Ты его любишь?

— Ну конечно! Я очень его люблю.

— А ребеночка, когда заводить будете? — заулыбалась Лена, решив перевести разговор на другую тему.

— Марк сказал, что пока рано.

— Ясно.

«Приятнее было бы, если б он сказал: „Как получится»«, - подумала про себя Лена.

Вернулись подруги по той же тропинке. Сев в машину, поехали не сразу. Начал моросить дождь. Обе какое-то время молча смотрели на стучавшие по стеклу капли, и каждая думала о своем. Наконец Алиса немного успокоилась и завела мотор.

Когда она вошла в дом, мать сидела в гостиной.

— Мамочка, как ты? — обратилась к ней дочь.

— Я ждала тебя, детка. Еле спустилась со второго этажа, но очень хотелось тебя встретить. Почему так долго? Я уже беспокоилась, не случилось ли что.

— Извини, родная, что не позвонила. Я была на кладбище с Леной. Завтра девять дней…

— Ох, я так переживаю, что не могу поехать… Нужно кафе заказать, людей пригласить.

— Не волнуйся, Марк все сделает.

— В этом я не сомневаюсь. Но очень тревожусь за тебя. Как будто кто-то проклял нас. После твоего замужества все пошло наперекосяк.

— Мама…

— Послушай, после появления у нас Марка что-то произошло. Правда, я не спешу его винить. У него судьба тоже складывалась не так, как он хотел. До сих пор не знаю, кто его родители. Ты ведь тоже не знаешь?

— Не знаю.

— Это неправильно. Не могут родители так обидеться на него, чтобы со свадьбой не поздравить. Неужели, Алисонька, ты не задумывалась над этим? Или так любишь, что тебя ничто не интересует?

— Мне казалось, он уже объяснил все. Зачем сто раз спрашивать, задавать лишние вопросы. Он будет злиться.

— Доченька, вы еще совсем мало знаете друг друга. Я замечаю, как он изменился. Да, кстати, ты не знаешь, где карточка папы? Ты ее взяла?

Алиса, чтобы не расстраивать мать, сказала, что карточка у нее и быстро достала ее из сумочки.

— Вот она. Цветы папе покупала.

— Слава Богу, нашлась. Там же большая сумма накоплена. Мы мечтали ездить отдыхать, мир увидеть хотели. Ведь всю жизнь в гарнизонах провели. Ждали только, пока ты выучишься, — Надежда Сергеевна закрыла лицо руками и громко всхлипнула.

— Мамочка, не расстраивайся, — попросила дочь и отправилась за успокоительными каплями.

— Как мы дальше-то будем? Я не хочу жить…

— Что ты, мама! Так говорить грешно. Даже не думай!

Алиса обняла мать, прижала к себе, а сама еле сдерживала слезы. В это время Марк вернулся с работы.

— Опять ваши глаза на мокром месте, — увидев заплаканных тещу и жену, начал он с порога. — Сколько можно? Отца не вернуть. Пора успокоиться и продолжать жить.

Женщины переглянулись и замолчали, а Марк отправился в ванную комнату.

— Доченька, — зашептала мать на ухо дочери, — папа твой никогда не позволял себе так разговаривать со мной.

— Как?

— Грубо.

— Мама, ты стала очень ранимой, не обращай внимания. Пойдем, ужинать.

Надежда Сергеевна, с трудом передвигаясь, прошла в столовую и опустилась на стул, неподвижно глядя перед собой. Перед ее глазами все еще стоял Марк, звучали его циничные слова.

Алиса стала накрывать на стол.

— А я уже не в счет? — крикнул Марк, выходя из ванной. — Меня не приглашаешь ужинать?

— Я и пошла на кухню, чтобы тебе приготовить еду. Мама ест плохо, и только то, что доктор посоветовал, — почему-то стала оправдываться Алиса.

Надежда Сергеевна слушала и понимала: в их жизни начинаются перемены не к лучшему. Если дочь еще не замечала некоторых нюансов или старалась закрывать на них глаза, то мать их видела и остро чувствовала. Она медленно дошла до холодильника, достала пачку сока и налила немного в стакан.

— Мама, ты опять не хочешь ужинать?

— Не хочу, — сухо ответила она и отправилась к себе в спальню.

Марк, переодевшийся в домашнюю одежду, в это время спускался по лестнице. Он посмотрел вслед теще и, войдя в столовую, уселся за стол. Жена достала из микроволновки тарелку с котлетами и картофельным пюре, поставила перед ним и предупредила:

— Сейчас еще салатик быстренько сделаю.

— Могла бы заранее приготовить. Знала же, что я скоро вернусь. Хозяйка ты никчемная.

— Не торопись с выводами. Просто у меня не было времени. Ты же знаешь, что я ездила на кладбище, — постаралась скрыть обиду Алиса.

— Все нужно успевать. Ты не перегружена.

— У тебя нет настроения?

— У меня прекрасное настроение, — зло буркнул он.

— Надоели эти котлеты! Вчера котлеты, сегодня…

Он резко отодвинул тарелку, она скользнула по гладкому столу, как по льду, и упала на пол.

— Марк, что с тобой?

Мужчина нервно вышел из-за стола и быстро поднялся к себе в комнату. Алиса начала собирать с пола осколки и пищу.

Через некоторое время он снова появился, но уже в костюме.

— Ты куда собрался? — удивилась Алиса и подошла к нему.

— В ресторан. Хоть поем нормально.

Марк отодвинул жену в сторону и вышел из дома. У Алисы задрожали губы, глаза наполнились слезами. Она села в кресло, плечи ее затряслись от рыданий. Мать невольно слышала этот разговор на повышенных тонах, и когда хлопнула дверь, тут же вышла из своей спальни. Увидела сверху плачущую дочь и бросилась к ней, забыв, что в последнее время ноги подводят ее. Через секунду она упала и покатилась вниз по лестнице. Алиса, вскрикнув, подбежала к ней. Надежда Сергеевна не двигалась, она была без сознания.

— Мамочка, мамочка, — кричала Алиса.

Женщина пыталась привести мать в чувство, но все было бесполезно. Надеясь, что муж еще не уехал, она выбежала на улицу, но только осенний ветер охватил ее своим неприятным холодом. Она вернулась, схватила телефон и вызвала скорую.

Надежду Сергеевну сразу поместили в реанимацию и подключили к аппаратам. Алиса, рыдая, металась по коридору. В кармане куртки зазвонил мобильник.

— Алло, — всхлипывая, произнесла она.

— Что случилось? Почему ты плачешь? — раздался в трубке голос подруги.

С трудом сдерживая слезы, расстроенная Алиса сообщила о том, что произошло. Лена пообещала скоро приехать. А когда появилась в больнице, Алиса бросилась к ней, обняла и уткнулась лицом в плечо.

— Ну, будет, будет, успокойся. Где Марк?

Подруга заплакала еще громче. Медсестра увидела, что женщина снова рыдает, наполнила шприц лекарством и подошла к ней.

— Нужно сделать укол, иначе ваше сердечко не выдержит.

Алиса безропотно приняла помощь. Подруги сели на диван, стоявший у стены.

— Лена, не уходи, пожалуйста. Не оставляй меня.

— Конечно, я буду с тобой.

К ним подошел доктор.

— Девушки, вам не стоит здесь оставаться. Приходите завтра. Ваша мама в коме и пока останется в реанимации.

— Алисонька, давай вызовем такси и поедем к тебе, — предложила Лена.

Когда они добрались до дома, увидели, что в окнах нет света. У порога лежал Рекс. Узнав хозяйку, пес радостно завилял хвостом. «Значит, Марк еще не вернулся», — подумала Алиса. Они открыли дверь, впустили собаку, которая сразу побежала к своей миске, показывая, что проголодалась.

Глава 6

В этот вечер Марк не пришел домой. Поужинав, он уже собирался покинуть ресторан, когда к нему подсел мужчина.

— Ты? — удивленно протянул Марк, у него похолодело в груди, в ногах появилась неприятная слабость.

— Спокойно, — уверено сказал мужчина. — А побледнел-то как! Успокойся. Еще пока ничего не произошло.

Выглядел человек довольно странно: тощий, нескладный, давно не мытые льняные волосы, широкий рот с желтоватыми неровными зубами. Одет нежданный гость был в куртку из кожзаменителя черного цвета, из ее рукавов торчали длинные костлявые руки. Усевшись напротив Марка, он закрутил винтом нога за ногу и нахально ухмыльнулся. Достал мобильный телефон, положил его на стол и стал пальцами выбивать мелкую дробь.

— Васька, ты откуда? — немного придя в себя, спросил Марк.

— Не Васька, а Василий, во-первых, а во-вторых, странный вопрос. Ты как будто с другой планеты. Я давно за тобой слежу. Ужас, как надоело. Мне кажется, у тебя амнезия. Ха-ха, — засмеялся он низким басистым голосом. — Мне бы стаканчик пива, — нагло сказал он Марку.

— Официант! — обратился Марк к проходившему мимо парню. — Можно пива?

— Да, конечно, сейчас.

— Да я бы и пожрал чего, — добавил Василий.

— Будьте любезны, включите в счет еще бифштекс с картофелем фри, — добавил Марк.

— Вот это я понимаю. Марк, ты прямо… ну, как там… крутой… Нет, олигарх… Ха-ха-ха, — захохотал он, произнеся это слово.

Официант на удивление быстро доставил заказ. Марк смотрел на Василия, а тот, чавкая, уплетал за обе щеки кусок мяса и запивал пивом. Опустошив тарелку и бокал, сказал:

— Эх, хороша житуха, но пока не у меня, — он погладил живот и с завистью посмотрел на Марка.

— Василий, что тебе нужно?

— Ты чего? Совсем скурвился? — злобно окрысился мужичонка.

— Ладно, ладно, пойдем отсюда. Здесь не место для разговоров.

— Вот и я думаю, не место. Пошли.

Марк рассчитался карточкой, которую перед выходом из дома взял из сумочки Алисы. На улице подошел к машине.

— Ого, вот это тачка! Да ты и в самом деле… Как это там? Олигарх… тьфу, — выругался он. — Слово-то какое… Ну, еще животное похоже называется. Подскажи… Ты же умный…

— Аллигатор.

— Во, точно, аллигатор. Круто живешь, аллигатор, — устраиваясь на переднем сиденье, смеялся Василий.

Марк сел за руль, но с места не трогался.

— Поехали! Тебя ждут, аллигатор.

— Это рептилия такая.

— Неважно, все равно животное.

— Кто меня ждет?

— А то ты не знаешь! За три месяца потерял память? А мы думали, что ты сам появишься. Знаем, что на море косточки грел, а теперь на тачке крутой ездишь. Работа у тебя непыльная. А ведь мы из одной деревни. Родичи-то твои померли, уже три месяца прошло. От водки сгорели. Спились напрочь, — махнул рукой Василий. — Знаешь?

— Не знаю. Мне плевать. Пристегнись! Куда едем?

Марк резко нажал на педаль газа, от чего машина дернулась, и Василий прилип спиной к сиденью.

— Братва наша ждет тебя, — пристегивая ремень безопасности, сказал он, снова устраиваясь удобнее после неожиданного рывка. — Я так и подумал, что тебе наплевать. Ведь уже два года не появляешься в деревне.

— Это мои дела.

— Повезло тебе, Маркуша, природа одарила красотой. Мужик ты видный, баб вокруг много. А вот меня, урода рыжего, ни одна не пригрела, — с завистью смотрел на односельчанина Василий.

Марк не стал поддерживать беседу. Он понял, с кем предстоит встреча, поэтому пытался морально подготовиться к разговору.

Автомобиль мчался по ночному городу. Время было позднее, мелькали фонари и изредка встречались запоздалые прохожие. Они завернули на маленькую темную улочку и остановились. Вышли из машины и направились к двухэтажному деревянному зданию, свет в котором горел только в одном окне на втором этаже.

Марк шагал за Василием. Когда подошли к двери, он позвонил. Открыл полноватый мужчина лет сорока пяти в трико и майке. Множество наколок на руках свидетельствовали о том, что мужчина не один год провел в тюрьме.

— Надо же, интеллигент наш пожаловал! Ну, Шнырь, ты молодец! Поймал все-таки, — пробасил хозяин.

— Да, шеф, два дня его выслеживал. Домой и на работу идти пока не хотелось, а тут такая удача: наш мешочек с деньгами наведался в ресторанчик, поужинать, пропустить рюмочку-другую. Все остальное время на тачке ездил. Попробуй поймай. Хорошо, Федяй подбросил меня до ресторанчика, — докладывал Шнырь.

— Молодец, молодец, — похвалил его шеф и бросил Марку.

— Ну, проходи… Базар будет… — похлопал его по плечу и многозначительно продолжил: — Отчет держать будешь.

Они вошли в небольшую комнату. Спертый воздух, в котором преобладал стойкий запах спиртного и сигарет, ударил в нос. Желтые обои, рваные грязные шторы и сваленный по углам хлам, покрытый паутиной, указывали на то, что помещение дает приют людям, не имеющим постоянного места жительства. В центре находился старый деревянный круглый стол, к нему и подошел грузный неопрятный мужчина, которого все называли «шеф». Около стены стояли разложенный диван и старые ободранные кресла. Бутылка вина, пепельница, полная окурков, открытые банки с соленьями и консервами дополняли букет ароматов.

— Видишь, как мы живем? А ведь недавно и ты с нами был. А теперь при галстуке, в костюмчике, благоухаешь весь… Мы тоже так хотим. Надоели мне нары. Хочу хорошей жизни. Помнится, договор такой был. Или ты запамятовал?

— Не забыл. Да и вы не дадите.

— Это ты точно сказал. Выпьешь?

— Нет. Я за рулем.

— Слышь, Василь, за рулем он. Ха-ха, а мы вот пока не за рулем, выпьем за успех начатого дела.

Шеф налил в стаканы вина и подал Василию. Они выпили, достали из банки по огурцу, закусили, и шеф, причмокивая, продолжил:

— Деньги у тебя сейчас есть?

— С собой нет.

— Жаль. Ты ведь много задолжал. Начнем по порядку. Полгода назад, когда с нами тусовался и был гол как сокол, мы тебе предложили хорошее дело. Федяй напрокат тачку дал. Вещички прикупили, чтобы солидным женихом выглядел. Деньги на карманные расходы и кольцо невесте. Словом, потратились. Потом ждали тебя с морей. Ох, как тяжело было ждать, зная, что ты там как сыр в масле катаешься. Деньги-то все из общака на тебя пошли. Обещал отработать? Обещал. И вдруг пропал. Не звонишь, глаз не кажешь. Решили мы ускорить дело, помочь тебе разбогатеть. Шнырь позвонил твоему тестю. Рассказал, кто ты на самом деле, что родители твои алкаши и недавно душу Богу отдали. Думаешь, просто так тесть твой помер? Ха-ха-ха! Не выдержало сердечко, не вынесло правды — сыграл он в ящик. Это мы место тебе освободили.

— Я догадывался, что вы подсуетились…

— А как иначе? Ждать не хочется. Сам ты еще долго волынку тянул бы. Дядька он здоровый, пока ты освоился бы, вошел в доверие… Или вдруг бы он разоблачил тебя? Накрылись бы все наши труды медным тазом. Теперь, я слыхал, и теща твоя в больнице. Вообще славненько! Не ровен час, за муженьком последует. Вот ведь расклад какой получается…

— Как в больнице? Я был сегодня дома, видел ее, — напрягся Марк.

— Да ты не волнуйся. Здесь мы ни при чем. Не знаю, что уж там произошло, но увезли ее. Шнырь возле вашего дома на посту стоял. Его задача докладывать обо всем. А ты вот и не знаешь даже. Видишь, какая служба у нас оперативная?

Шеф говорил спокойно, будто наслаждался эффектом произнесенной речи.

— Мне срочно нужно домой, — подумав об Алисе, заволновался Марк.

— Успеешь.

— Серп, пойми, я сейчас должен быть рядом с женой. Я ведь не все еще выполнил. Есть же наследство, без нее ничего не получу. Если она почувствует что-то неладное или кто-то подскажет ей, наведет на мысль о разводе, тогда…

— Вроде ты все правильно говоришь, но, думаю я, что все-таки кинуть нас хочешь. Не доверяю тебе. Поэтому Светку к тебе прикреплю. Секретарем. Ха-ха-ха! Девка она красивая, стройная, а главное, моя. Запомни это. Еще пару человек примешь на работу из наших. У меня ведь тоже начальство есть. Мзду им платить надо, уговор такой. Должен я им еще с тюряги. А там шутить не любят.

— Обещаю, буду докладывать обо всем. Деньги завтра привезу, — торопился согласиться Марк, чтобы скорее уехать домой.

— Когда ты нашел эту богатенькую девицу, тоже так пел. А потом тишина настала. Я уж думал, что пора тебя на пику поднять, но решил, живи пока. Если станешь хорошим источником нашей сытой жизни, будешь под крышей. Я ведь не против, наслаждайся. Только знай: все мы хотим в костюмчиках ходить да на тачках крутых ездить. И жилье сменить. Наше-то совсем никудышное. Почаще вспоминай, какой ты пришел к нам. Оборвыш был. Но красивый оборвыш. Ха-ха-ха, — он снова залился зловещим смехом. Выходит, не только бабы могут своей внешностью зарабатывать! А ты еще и артист хороший. Ха-ха-ха.

— Слишком много у вас заданий. Я столько не должен, — осмелился выказать недовольство Марк.

— Вот поэтому я тебе и не верю. Память у тебя плохая. Я тебя накормил, напоил, на ноги поставил. И где благодарность? Так не положено.

Марк не ответил.

Василий, пока шеф говорил, мысленно предвкушал, как улучшится и его благосостояние. Они с Марком выросли в одной деревне. Правда, Марк учился хорошо, несмотря на то, что родители пили, и нормальных условий для жизни не было. После окончания школы он даже поступил в институт. Денег не хватало, а хотелось многого. Как-то незаметно научился обольщать девушек. Эти знакомства и общение с людьми другого круга помогли избавиться от деревенских привычек. Марк бывал в богатых особняках, водил обеспеченных девиц на тусовки и завидовал их жизни, мечтал жениться на одной из них. Забросил учебу, связался с криминальными элементами, среди которых был и Василий. Тот быстро приобщил земляка к опасным делам. Марк стал часто участвовать в драках, неоднократно имел приводы в милицию. В конце концов, в том возрасте, когда другие парни идут в армию, получил полтора года за хулиганство. Вернувшись, работать не захотел, стал искать легкой жизни. И вот однажды вместе с дружками разработал хитроумный план и начал искал богатую невесту. В эти криминальные сети и попала Алиса, порядочная девушка из хорошей семьи.

Серп вдруг сорвался со стула и свирепо произнес:

— Ладно беса гнать! Мои люди будут контролировать тебя.

— Так я ведь не отказываюсь…

— Слышь, ты кто по жизни, чтобы мне отказывать? Я здесь устанавливаю правила! Хватит порожняк толкать. Будешь башлять мне в указанный срок. Вот тебе мой указ.

Марк не мог понять, почему так взбесился Серп (кличку получил по фамилии — Серпин). Он как зверь метался по комнате. Шнырь отступил на пару шагов и прижался к стенке. Все знали: в такие моменты лучше молчать. Марк не отказывался платить по счетам, зная, что здесь такой номер не пройдет. И в этот момент испугался за свою жизнь. Не пожил он еще так красиво, как мечтал.

— Сейчас ты поедешь домой и через час привезешь мне бабло.

— Шнырь! — окликнул он Василия.

Тот отскочил от стены и мгновенно вытянулся перед шефом.

— Поедешь с ним и проконтролируешь.

Шнырь толкнул Марка в плечо и указал на дверь. Когда они вышли, Марк посмотрел на часы. Было пять часов утра. Он снова вспомнил о теще и жене.

Глава 7

Алиса пятый день сидела в больнице возле матери. Держала за руку, говорила с ней, воспоминала о радостных событиях их жизни, об отце, о детстве. Она была уверена: мать слышит ее. Сколько продлится кома, никто не знал, но Алиса надеялась, что в один прекрасный день мама откроет глаза. Надежда Сергеевна, всего несколько месяцев назад производившая впечатление крепкой проворной женщины, теперь лежала неподвижно. Врачи и медсестры часто заходили в палату, контролировали показатели на мониторах оборудования, которое давало женщине возможность жить. В эти минуты дочь содрогалась: если аппарат отключат, ее мама умрет…

После того как Марк не ночевал дома, Алиса смотрела на него отчужденно и почти не разговаривала. По вечерам в больницу приезжала Лена, и они вместе ехали домой.

В очередной раз, когда Алиса дежурила возле матери, прибор, фиксировавший сердцебиение, вдруг запищал, кривая на мониторе превратилась в тонкую линию. Жизнь Надежды Сергеевны оборвалась.

Алиса сначала подумала, что отсоединились какие-то датчики, выбежала в коридор и позвала медсестру. Вернувшись и посмотрев на мать, поняла, что ее сердце перестало биться. Она задохнулась, закрыла глаза и в ужасе отскочила от кровати. Заломила руки и закричала что было силы:

— Мама…

В глазах потемнело.

Очнулась Алиса уже в другой палате. Когда открыла глаза, увидела капельницу. «Где я? — подумала она. — Какой страшный сон…» Повернула голову в сторону и у окна увидела подругу.

— Лена, — позвала она слабым голосом.

— Алиска, проснулась. Слава Богу!

— Что случилось?

— Главное, ты пришла в себя. Не волнуйся.

— Что с мамой?

— Будь мужественна. Она умерла.

Алиса замолчала. Лена гладила ее по голове, стараясь успокоить.

— Лена, поедем домой.

— Да, лекарство закончится в капельнице, тогда и поедем. Доктор сказал, что отпустит.

Скоро пришла медсестра и отключила систему. Лена помогла подруге встать и вызвала такси.

— Алис, а где Марк? Он тебе звонил?

— Нет. Не звонил. Я его теперь редко вижу. Лена, мне нужна помощь с похоронами…

Алиса была спокойна. Лена знала, что лекарство будет действовать еще некоторое время.

— Не переживай. Я позвонила Роману Евгеньевичу. Он уже занимается. Думаю, и Марку он сообщил.

— А ты Марку не звонила?

— Извини, нет.

Лене не хотелось общаться с мужем подруги. Она видела, как тот стал относиться к жене, и сердилась из-за этого. Марк сразу почувствовал перемену. Если Алису он считал глупенькой наивной девочкой, то Лена была совсем другая. Несмотря на молодость, она смотрела на все и всех проницательным взглядом и трезво оценивала события. Марк старался избегать ее. У него появлялось ощущение, что Лена все про него знает, но молчит. Он как-то сказал жене: «И что тебя связывает с этой Леной? Неужели нет других подруг?» Алиса тогда ответила: «Мы дружим с юности, в институте учились на одном факультете. Лучше ее нет». Тогда Марк оставил затею рассорить подруг, но сейчас это стало одной из его главных задач. Боялся, что Лена на многое откроет глаза жене, настроит ее против него.

— Наверно, правильно, что ты не сообщила ему о смерти мамы, — сказала Алиса. — Все эти дни, которые я провела в больнице, он ни разу не звонил. Только вечером, когда возвращался, спрашивал как дела.

Они вышли на улицу, несколько минут подождали такси и быстро доехали до дома Алисы.

— Ленок, останься сегодня у меня, пожалуйста, — обратилась она к подруге, — мне страшно.

— А я так и планировала. Куда мне торопиться.

Они вошли в дом, включили свет. Дом был пуст.

— Жутко как. Гробовая тишина, — с тоской произнесла Алиса.

— А мы сейчас включим все светильники, заварим чай и перекусим. У тебя есть что-то в холодильнике? — открывая его, спросила Лена. — O-о, да тут чего только нет! Йогурты, творожок, соки, а это что? — она взяла в руки баночку и стала ее разглядывать. — Креветки… Съедим. И колбаску съедим, и заливное. Подруга, да ты хорошо кормишь своего мужичка, — пытаясь отвлечь Алису от грустных мыслей, говорила Лена.

— А где твой Никита? — неожиданно спросила подруга.

— Он уже не мой. Мы расстались. Все не могла рассказать из-за печальных событий в твоей семье. Думала, тебе не до меня.

— И чей же он теперь?

— Нашлась разлучница. Я переживала сначала, а потом выбросила его из головы.

— Значит, не любила.

— Может, и не любила.

Лена накрывала на стол, а Алиса сидела, отрешенно глядя в одну точку.

— Чайник закипел. Пойдем ужинать?

— Я ничего не хочу.

— Нет, подруга, так дело не пойдет.

— Тогда налей мне сока.

Лена налила апельсиновый сок, и поставила стакан на стол. В это время они услышали, что в дом кто-то вошел. Алиса встала и направилась к двери.

— Марк, — услышала Лена из кухни, — почему ты не позвонил? Мне было так плохо.

— Мне не лучше. Только и делаю, что занимаюсь похоронами. Кто у тебя?

— Лена.

Алиса ожидала, что муж сейчас обнимет ее, успокоит, скажет ласковые слова. Но он прошел мимо и направился на кухню. Лена ела заливной язык и не повернула голову в сторону Марка.

— Здравствуй, Лена! — громко приветствовал он.

— Привет.

— Ужинаете?

— Как видишь.

Вошла Алиса и спросила:

— Марк, ты поешь?

— А что, у нас есть что-то?

— Мы только вернулись. Мама…

— Знаю я все: то папа, то мама…

— Марк, как ты можешь? — взорвалась Лена. — Алису в больнице откачивали врачи. Ей было плохо. А ты даже не позвонил. И сейчас разговариваешь таким тоном…

— А ты кто такая, чтобы вмешиваться в нашу жизнь?

— Друг этой семьи.

— Лена, Марк, сегодня не время ссориться, — взмолилась Алиса.

— Ты права, подруга. Что это я. Но он был так груб с тобой, я не сдержалась.

Марк стремительно вышел из кухни и, перепрыгивая через ступени, поднялся по лестнице на второй этаж.

— Лена, у него много работы. Он нервничает. Не отдает отчет своим словам.

— Конечно. Главное, ты не расстраивайся, подруга, — подошла к ней Лена, а про себя подумала: «Этот аферист вскружил ей голову, и бедная влюбленная девочка даже не замечает, что он издевается над ней. Ну ничего, пусть пройдет время. Не сейчас».

— Лена, он обиделся. Не поел ничего… Я сейчас, — засуетилась Алиса.

Она стала подниматься по лестнице, а Лена перешла в гостиную и устроилась в кресле.

— Марк, — услышала она голос подруги, доносившийся сверху, — иди поешь. Я понимаю, что тебе сейчас нелегко. Вся работа на тебе. Но мне очень трудно. Я думала, мама поправится…

Стало тихо. Лена поняла, что Алиса плачет. Ей хотелось вскочить и помчаться к ней, но тут раздались шаги спускавшегося по лестнице Марка, а вскоре появился и он сам.

— Лена, ты собралась остаться у нас на ночь?

— Да, меня Алиса попросила.

— Думаю, мы сами справимся.

— Я вижу, как она справляется.

Мужчина подошел к ней так близко, что Лена почувствовала его тяжелое дыхание. Он склонился над креслом и злобно прошипел:

— Слушай, это наш дом, я ее муж и знаю, что делать. Не лезь в наши дела.

— Если Алиса скажет уйти, я уйду, но завтра вернусь.

Лена так посмотрела на него, что у Марка побежали по телу мурашки. «НУ и стерва!» подумал он.

Алиса медленно спустилась в гостиную и села на диван.

— Марк, кто занимается похоронами?

— Не волнуйся, — как ни в чем не бывало сказал он, — Роман Евгеньевич уже распорядился.

— Хорошо.

Лена встала с кресла и пересела к подруге. Мужчина не сводил с нее глаз.

— Алисонька, я поеду домой.

— Ты так решила?

Лена взглянула на Марка.

— Да, я так решила. Муж с тобой, я спокойна. Не забудь выпить лекарство, которое тебе дал доктор.

— Хорошо. Марк, вызови такси.

Все встали, Алиса проводила Лену до двери.

Глава 8

Зима началась с холодных ветров, пришедших на смену дождливой, но довольно теплой осени. Ставшие короткими дни были солнечными и морозными.

Алиса подъехала к офису. Выходить из нагревшейся машины не хотелось. После похорон Надежды Сергеевны прошло два месяца, женщина никак не могла справиться с депрессией. Лена старалась вывести ее из этого состояния, и когда впервые после трагических событий подруга согласилась пойти с ней на прогулку, облегченно вздохнула. Ей показалось, что теперь Алиса снова сядет за руль и вернется к прежней жизни. И действительно, она постепенно начала заниматься семейными делами.

Вот и сегодня в конце рабочего дня Алиса решила заехать на фирму, чтобы встретиться с мужем и вместе поехать домой. Она давно не появлялась здесь. Войдя в приемную, не увидела Наталью Степановну и удивилась. Высокая стройная молодая девушка лет двадцати с распущенными каштановыми волосами и ярко накрашенными синими тенями веками остановила ее:

— Марк Федорович занят. Вы записывались на прием?

Алиса так растерялась, что не сразу поняла вопрос и опустилась на ближайший стул. Девушка хлопала ресницами и продолжала вопросительно смотреть на нее.

— Я у вас спросила: вы договаривались о встрече? — пристально смотрела на посетительницу новая секретарша.

Алиса всегда одевалась скромно и просто, но это лишь подчеркивало изысканность ее туалетов. В этот день на ней была коротенькая кожаная серая куртка на меху и джинсы. Волосы она заплела в косу модным колоском.

Немного придя в себя и оценив ситуацию, Алиса ответила:

— Да, я договаривалась.

— Подождите.

Секретарша впорхнула в кабинет Марка. Алиса терпеливо ждала.

— Светка, ты носишься, как вихрь, — бросил ей Марк. — Учись красиво ходить.

Она села к столу и закинула нога на ногу.

— Я учусь, — и томным взглядом посмотрела на Марка. — А когда я пьяная, не только ходить могу, но и ползать как кошечка. Ха-ха-ха, — звонко рассмеялась она.

— Ты ведешь себя как проститутка, — недовольно отметил начальник.

— А я и есть…

— Здесь офис. Ты всего неделю здесь, а уже компрометируешь меня.

— А вот своего настоящего шефа я устраиваю во всем.

— Вот и устраивай. Я на тебя не претендую.

— Как так? — вскочила она и подошла ближе. — Разве ты меня не хочешь? — надула губки Светка. Она расстегнула несколько пуговиц на рубашке Марка и запустила руку под нее.

— Прекрати! Сюда в любой момент могут войти сотрудники.

— Ха, сотрудники! Кстати, там уже одна ждет. Только не знаю, кто она. Такая маленькая, худенькая. Говорит, что ты договаривался с ней.

— Ни с кем я не договаривался. И никого принимать не буду.

— Вот и правильно. Я ей так и скажу.

Марк сидел в кресле, Светка переместилась к нему на колени.

— Знаешь, мне не нравится эта работа. Я ничего не петрю в бумагах. Могу только, как на посту, пропускать или не пропускать.

— Но Серп же хотел этого. Вот и одежонку ты прикупила на мои деньги.

— Ты так не говори, а то ведь сдам тебя шефу. Денежки эти теперь общие.

Она уже собиралась встать с колен, когда дверь открылась, и в кабинет вошла Алиса.

Марк резким движением оттолкнул Светку и вскочил. Девица одернула юбку и хотела что-то сказать, но услышала прямо в ухо.

— Дура, это моя жена.

Она пулей выскочила из кабинета.

— Марк, что происходит? — с трудом заговорила Алиса.

— Почему ты не предупредила, что придешь? — накинулся на нее муж.

— Я не могу прийти просто так? Кто эта девушка?

— Потом тебе объясню. Она еще неопытная, учится быть секретарем.

— Почему же, опыт у нее явно есть. Только весьма специфический. Где Наталья Степановна?

— Она уволилась.

— О других сотрудниках не спрашиваю. Ты можешь мне что-то объяснить? Почему эта… — она запнулась, подбирая слово, но так и не нашла нужное, — сидела у тебя на коленях?

— Алиска…

— Какой ужас! — схватилась за голову жена и села на стул.

Марк подошел к ней и попытался положить руку на плечо. Алиса с отвращением сбросила ее.

— Не прикасайся ко мне.

— Хорошо, — сказал Марк и вернулся на свое рабочее место.

Алиса встала и стремительно вышла из кабинета. В приемной она еще раз взглянула на секретаря и выбежала в коридор. Там никого не было. Толкнула одну дверь — закрыто, другую — закрыто. Ее охватил ужас. Мелькнула мысль: «Неужели и здесь все умерли?» Женщина в панике ломилась во все двери, которые были на пути. Наконец одна открылась. Алиса прочла табличку: «Бухгалтерия» и вошла. За компьютером работала женщина, она оторвалась от монитора и испуганно посмотрела на посетительницу.

— Извините, я подумала, что в офисе никого уже нет. А время еще рабочее.

Женщина вздохнула.

— Здравствуйте, я узнала вас. Вы дочь Леонида Ильича и жена Марка Федоровича.

— Да. Скажите, где все работники?

— А разве вы не знаете?

— Нет, — насторожилась Алиса.

— У нас здесь большие перемены. Многие уволились. Ваш муж принял на работу странных людей. Они не занимают высоких должностей, но их даже рабочими брать нельзя. Видели бы вы их. Ужас! Разговаривают как уголовники… — зашептала женщина. — Однажды начальник отдела кадров прибежала к нам в слезах. А муж ваш еще и отругал ее, мол, с людьми не умеет общаться. Пригрозил уволить. А женщине полгода до пенсии осталось. Вот такие дела у нас.

— Спасибо, что рассказали. А где Роман Евгеньевич?

— Его уволили, — прошептала бухгалтер.

Алиса попрощалась и вышла. Она была ошеломлена. Села в машину и попыталась собраться с мыслями. Набатным колоколом звучал главный вопрос: «Что делать?».

Первое, что пришло в голову, — встретиться с Романом Евгеньевичем. Она набрала его номер. Мужчина ответил сразу и согласился увидеться. Алиса поехала к нему.

Зимние сумерки сгущаются быстро. Включив фары, женщина напряженно всматривалась вперед, поругивала пешеходов, которые перебегали дорогу в неположенных местах. Пошел снег, она включила дворники. Ехать становилось все труднее. Алиса, хоть и была довольно опытным водителем, не любила такую погоду. Когда она добралась до нужного адреса, почувствовала усталость.

Роман Евгеньевич открыл дверь, помог снять куртку, Алиса прошла в комнату.

— Чай, кофе?

— Да, я бы выпила чашечку кофе.

В комнату вошла приятной наружности женщина, жена Романа Евгеньевича.

— Рома, не беспокойся, я сварю кофе, а вы беседуйте.

Оставив их в гостиной, женщина ушла на кухню.

— Что случилось? — спросил бывший заместитель отца.

— Только что была в офисе. Я… — у Алисы от волнения перехватило дыхание, — и подумать не могла, что увижу такое…

— Успокойся. Я пытался предупредить тебя, но…

— Да, я помню. И теперь все понимаю.

— Тогда я не хотел вмешиваться. Не имел права. Да и ты не стала меня слушать. Он же совершенно не умеет управлять фирмой. Меня игнорировал во всем. Унижал, издевался.

— Я думала, что буду за ним как за каменной стеной. Как за папой… Он ведь мужчина. Но все вышло не так. Что делать?

— Я уволен, точнее, уволился сам. Думал, что ты в курсе всех преобразований. А такого безобразия не мог терпеть. Еще пару месяцев — и наступит полное разорение. Хорошо, если не останутся долги. Обстановку на данный момент я не знаю.

— Что же мне делать? Весь папин труд…

— Алиса, я бы рад помочь, но сейчас у меня другая работа, лезть в ваши дела нет желания. Если бы в самом начале твой отец не написал доверенность на Марка, я бы еще мог что-то предпринять. Он ведь снимал со счетов огромные суммы. Накупил крутых машин, которые сразу же исчезли. Думаю, денег на счетах уже нет. Люди увольняются, ведь зарплату уже два месяца не выплачивают. Грядет банкротство. Даже если юридически все принадлежит тебе, думаю, ничего из наследства уже не останется. Ведь ваш дом может быть заложен за долги.

— Боже, и я останусь на улице?!

— Единственное, что я могу посоветовать, организуй ревизию.

— И что это даст?

— Убедишься, что у тебя осталось.

В комнату зашла жена Романа Евгеньевича и поставила две чашки кофе.

— Спасибо, — машинально сказала Алиса, погруженная в тягостные мысли.

Она маленькими глоточками стала отпивать кофе, стараясь принять хоть какое-то решение.

— Алисочка, тебе придется быстро повзрослеть. Первым делом найми юриста.

— Да, я понимаю.

— Мне очень жаль. Твой отец хотел лучшего будущего для тебя.

Роман Евгеньевич поднялся с кресла и стал ходить по комнате.

— Ты меня прости, но скажу честно: шансы все вернуть — почти нулевые. Твоим мужем управляют некие люди. Увы, это… — он сделал паузу, — бандиты.

Алиса осторожно поставила чашку на стол, молча встала и направилась в прихожую. Мужчина помог ей надеть куртку.

— Извини. Я целый месяц болел. Давление, сердце. Жена еле выходила. Поэтому не хочу возвращаться ко всему этому. Видишь, как она на меня смотрит? — кивнул он на жену, которая не сводила с них глаз. — Не разрешает лишний раз волноваться.

— Да, я понимаю. Берегите себя.

Алиса попрощалась и вышла. Она поняла, что надеяться больше не на кого. Придется во всем разбираться самой. «Я сильная, — впервые в жизни сказала она сама себе. — Папа, мама, я обещаю вам: со мной ничего не случится. Вы мои ангелы-хранители. Будет трудно, но я справлюсь».

Было почти десять часов вечера, когда Алиса подъехала к дому. Она удивилась, что во всех комнатах горит свет. Быстро поставила в гараж машину и вошла в дом. Услышала громкие голоса на кухне и сразу направилась туда.

— О, женушка пришла, — посмотрел на нее нетрезвый муж.

Люди, сидевшие за столом, не были ей знакомы. Только в одной девушке она узнала нового секретаря. На столе было множество бутылок с пивом.

— Что здесь происходит? — попыталась строго сказать она.

— У меня гости. Мои друзья. Пивка решили попить.

— Что-то раньше я не видела твоих друзей.

— А вот теперь познакомься.

Он хотел было всех представить, но Алиса с отвращением посмотрела на компанию. Сердце ее бешено колотилось и наполнялось ненавистью. Она вышла из кухни и заметалась по гостиной, лихорадочно пытаясь найти решение, что можно сделать с этой бандой, как назвал друзей мужа Роман Евгеньевич. Ей было страшно. Она уже взялась за телефон, но тут вошел Марк и выхватил мобильник.

— И куда ты собралась звонить?

— В полицию.

— Я так и подумал. Глупенькая…

Он сел рядом. Из кухни доносились смех и матерщина.

— Я понял, что ты уже кое с кем повидалась. Думал, ты поехала домой. Приезжаю, а тебя нет. Помчалась искать помощи? Сама-то ты в этой жизни никто. Много насоветовали?

— Марк, объясни, что происходит? — решила не злить мужа Алиса.

— А ничего. Все отлично. И будь, пожалуйста, вежлива с моими друзьями. Они много для меня сделали. Я им должен.

— Марк, о чем ты?

— Я же сказал тебе.

— Я не узнаю тебя. Какие долги? Кто ты? — Алиса впервые решилась задать этот вопрос.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся он. — Дожил, жена спрашивает, кто я! Твой муж, дорогая. Или ты забыла? — издеваясь, отчеканивал он каждое слово.

— Это я знаю. Но больше мне о тебе ничего не известно.

Марк замолчал и пренебрежительно посмотрел на Алису.

— А ты ведь меня не поймешь. Ты из одной жизни, я из другой. В твое общество я не вписываюсь. А мое общество — вон оно, — он махнул рукой в сторону кухни, — они меня понимают. Если бы не они, меня бы здесь не было.

— Марк, что ты говоришь? — в ужасе спросила Алиса. — Что ты говоришь…

Ее била нервная дрожь.

— Я ведь никогда не любил тебя. Мне нужны были только твои деньги. Я ненавидел богатых, и сейчас ненавижу. Я разорил тебя. Ты будешь нищей. Ты испытаешь, что значит, ничего не иметь.

Марк цинично добивал женщину морально.

Алиса, заметив, что муж превращается в разъяренного зверя, сначала пыталась понять, зачем он причиняет ей боль. Потом увидела в его глазах бешенство, осознала, что ему хочется растерзать свою жертву, и теперь в ужасе смотрела на него, боясь произнести хоть слово. Никогда еще она не слышала такого, не видела подобных людей. Неизвестно, чем бы закончился разговор, но в комнату вошла девица, которую он представил днем как секретаршу.

— Светка, иди сюда, — позвал ее Марк. — Светка, вот ты меня понимаешь.

Алиса увидела в ее ушах свои серьги.

— Марк, мы уже устали ждать тебя. Меня послали за тобой. Пошли. Да и пиво закончилось. У тебя еще что-нибудь есть?

— Конечно, Светка, есть. Пойдем. В холодильнике еще много чего найдется.

— Я смотрела. Ничего там нет, — капризно произнесла она.

— Нет, так купим. Не переживай.

— Шеф просил. Они там со Шнырем спорят о чем-то. Зови свою женушку к нам.

Она звонко засмеялась, обняла Марка за талию, и они направились на кухню.

Алиса воспользовалась моментом и выбежала из дома, захватив куртку и сумочку с документами. Завела машину и, открыв ворота, на бешеной скорости вылетела на трассу.

Снег продолжал падать пушистыми хлопьями. Щетки метались туда-сюда, очищая лобовое стекло. Глаза Алисы застилали слезы. При повороте на перекрестке автомобиль занесло, и она резко затормозила. Съехав на обочину, женщина подумала: «Слава Богу, что рядом не оказались другие машины…» Она вытерла рукавом свитера мокрые от слез щеки и посмотрела на часы. Время позднее. Немного успокоившись, позвонила подруге.

— Леночка, я тебя разбудила, прости.

— Что случилось? — взволновано спросила Лена, она понимала, что без причины звонить в такое время Алиса не будет.

— Я сижу в машине одна, мне некуда идти. Очень страшно…

— Так приезжай, я жду тебя. Можешь вести машину?

— Да, — всхлипывая, произнесла Алиса.

Совершенно измученная переживаниями и страхом, она завела мотор и медленно поехала по ночному городу.

Выключив телефон, Лена зашагала по комнате, чтобы хоть немного уменьшить волнение. Как только она увидела в окно подъехавший автомобиль, накинула пальто и выбежала навстречу. Ничего не спрашивая, обняла подругу.

— Пойдем, пойдем, холодно. Все потом.

Поднявшись в квартиру, предложила:

— Алиска, давай я приготовлю кофе. Или чай заварить?

— Я ничего не хочу.

— Почему ты не дома?

— Даже страшно рассказывать, что произошло. Это какой-то страшный сон.

— Ты в безопасности. Соберись с мыслями, я сейчас.

Лена пошла на кухню и все-таки сварила кофе. Поставив перед Алисой чашку с горячим ароматным напитком, она с сочувствием посмотрела на подругу.

— На тебе лица нет. Выпей кофе, успокойся. Бедная моя, столько горя свалилось в последние месяцы! Потеря родителей, ложь мужа. Пора бы всем несчастьям заканчиваться.

— Ох, Лена, они продолжаются. Скажи, где взять силы, чтобы все пережить?

— Трудно сказать. Но отчаиваться точно не нужно. Ведь должна же быть после черной белая полоса. Расскажи, что случилось. Легче будет.

Алиса подробно рассказала о случившемся. Слушая, Лена менялась в лице, но не перебивала. Она догадывалась, что Марк ведет какую-то игру, но такого ужаса и предположить не могла.

— Хорошо, что приехала ко мне, вместе мы справимся. Теперь я тебя не оставлю. Помнишь, я недавно ушла из вашего дома? Марк тогда заявил, что мне нечего там делать.

— Негодяй! Какой же он негодяй… Лена, я его ненавижу.

— Не сомневаюсь. Есть за что. Алиса, а какие-то средства на жизнь ты имеешь?

— Карточку отца он забрал. Только там уже ничего нет, он ее опустошил. Но есть счет, на который папа откладывал деньги для меня.

— Марк не знал о нем?

— Нет. Я об этом не говорила.

— Слава Богу.

— Папа говорил, чтобы я не трогала эти деньги. Там набегают солидные проценты, без особой необходимости ими пользоваться не надо. Пусть остаются на черный день. До сих пор так и было, я не нуждалась в них. Разве могла подумать, что этот черный день настанет так быстро?

— Так ты не знаешь, сколько там?

— Нет, — виновато посмотрела Алиса на подругу.

— Да, у богатых своя жизнь, — вздохнула Лена.

— Это ты к чему?

— Да к тому, Алис, что я, например, знаю, сколько у меня даже мелочи в кошельке. Но не об этом сейчас. Главное, что ты с деньгами. Было бы хуже, если б ты осталась вообще без гроша. И я не смогла бы помочь: за квартиру деньги отдала сразу за три месяца вперед, зарплата еще не скоро. В школе, сама знаешь, как платят. Занялась репетиторством, но это тоже копейки.

Кстати, у меня идейка появилась. Позже расскажу. Если все получится, то и тебе предложу.

Они так и не уснули, проговорили до утра. Лена старалась отвлечь Алису от грустных мыслей, вселить хоть какую-то надежду. В восемь часов ушла на работу, а измученную подругу отправила спать.

Молодые и неопытные, они были растеряны, не знали, что делать, куда обратиться за помощью. Все верные сотрудники покинули погибающую фирму. Даже Роман Евгеньевич остался в стороне. Как же справиться с шайкой бандитов? На этот вопрос ответа пока не было.

Глава 9

Марк понял, что окончательно разорил компанию. Управлять такой махиной он не умел: не хватало ни образования, ни опыта. Многие уволились, быстро разобравшись, что с таким руководителем ничего хорошего ждать не стоит. А те, кто пока остался, уже искали работу. Старые контракты были расторгнуты, новые заключить не удавалось. Намечалась глобальная ревизия. Марк решил податься в бега, и который день не приходил на работу.

Алиса жила у Лены всю неделю. Однажды она попыталась вернуться, чтобы забрать свои вещи. Не решаясь подъехать к самому дому, оставила машину неподалеку и пошла пешком. Тихонько открыла замок своим ключом и сразу поняла, что в доме кто-то есть. Осторожно закрыла за собой дверь и на цыпочках вошла в гостиную. Голоса доносились со второго этажа из кабинета отца.

— Когда это я была пьяна? — возмущалась женщина.

— На прошлой неделе. Ты понимаешь, что мы все про…? — раздался голос Марка.

— Зато пожили как крутые.

— Если бы делали все с умом, то жили бы и сейчас, но вам же неймется: давай, давай, все мало. Все нужно сразу, сейчас. Вы все меня достали!

— Нужно было торопиться. Так говорил шеф. Если бы мы медлили, то наследство твоей женушки ушло прямиком бы к ней в ручки. А сейчас она не только голытьба полная, еще и в долгах. Ха-ха-ха! Слушай, у нее есть родственники?

— А черт их знает. Вроде, нет. Померли все. Да и подруг у нее нет, кроме Ленки. Затворницей она была. Папаня никуда не отпускал. Я у нее первый мужчина.

— Девственницей была? Серьезно? А ты хищник…

— Не об этом я мечтал. Но что теперь… Нужно смываться.

— Вот и смоемся. Не привыкать. Все подчисти, из отдела кадров забери наши документы.

— Я-то их удалю, но они уже зафиксированы в базе.

— Вот дурак! Ты не мог нас под чужими именами оформить на работу?

— Я же не думал, что деньги так быстро закончатся.

— Оставь свои рассуждения! Сейчас поедем к шефу, пусть скажет, что делать.

— Светка, неужели ты его любишь?

— С ним спокойно. У меня ничего нет: ни денег, ни жилья, ни мамы, ни папы. А у тебя, видишь, какие хоромы. Хотя это временно. Тачку продай и сматывайся, пока не повязали. Ты же не знаешь, что сейчас твоя женушка предпринимает. Всех нас сдаст. Советчики, небось, уже нашлись.

— Ты права. Нужно сматываться.

— Вот и я про то же.

— А давай на прощание…

— Что?

— Не догадываешься?

— A-а, покувыркаться… — Светка развязно рассмеялась. — Почему бы и нет…

Алиса прижалась к стене, затаила дыхание и слушала их разговор. Вскоре голоса затихли, доносились только звуки поцелуев и вздохи. Она на цыпочках прокралась в свою комнату и решила спрятаться, чтобы дождаться, когда парочка покинет дом. Алиса забралась в угол шкафа, прикрылась платьями и костюмами, которые плотно висели на плечиках, и стала прислушиваться к каждому шороху. Примерно через полчаса хлопнула дверь комнаты. Она вздрогнула и снова замерла, сердце бешено колотилось. Совсем рядом раздался голос:

— Марк, я прихвачу что-нибудь из тряпок твоей любимой?

— Времени нет. Нужно ехать.

— Нет, я все же прихвачу.

— Ее вещи не подойдут тебе по росту. Ты вон какая каланча, она по сравнению с тобой дюймовочка.

Дверь шкафа резко открылась. Алиса вжалась в заднюю стенку шкафа ни живая ни мертвая от страха. Светка схватила первое попавшееся платье, сняла с плечиков.

— Блин, и правда, как на куклу… Ну и черт с ним!

Она бросила платье на кресло.

— Марк, а где ее драгоценности?

Мужчина, торопливо собиравший свои вещи, крикнул:

— Да не знаю я! В шкатулке посмотри на тумбочке.

Она подошла к тумбочке, вытряхнула содержимое небольшой коробки, а потом, не разбирая, сгребла все в сумочку, которая висела рядом на спинке стула.

Взгляд Светки упал на куклу, сидевшую на туалетном столике перед зеркалом. Она взяла ее, брезгливо скривившись, повертела и вдруг расхохоталась.

— Марк! Твоя женушка еще в игрушки играет?

— Эта кукла у нее с детства. Подарок отца.

— И что? Зачем же хранить такой хлам? Бред какой-то…

Женщина швырнула пластмассовую куклу на пол и презрительно сказала, выходя из комнаты:

— Даже взять нечего…

Алиса с облегчением перевела дух.

Светка спустилась вниз, где Марк уже ждал ее с полной сумкой.

— Неужели здесь больше нечем поживиться?

— Все, что можно было, я вынес. Забыла, сколько привез шефу?

— Ах, да. Он хотел еще картины продать.

Марк стоял и печально смотрел на голые стены, мебель.

— Жалко расставаться? А давай разожжем небольшой костер. Пока разгорится, мы будем уже далеко. Маленький такой…

— Жалко как-то.

— Она же сбежала от тебя. Бросила. Ну, давай, Марк, — настойчиво просила она, — пусть поживет, как я. Представляешь, приведет сюда другого муженька и заживет. А так… Пусть поскитается.

— Не представлял, Светка, что ты такая кровожадная. Я ведь уже и так отомстил за ее счастливое детство. Но знаешь, одна мысль не покидает меня: здесь еще должны быть какие-то богатства. Если не деньги, то ценные бумаги или, например, драгоценности… Все облазил, обыскал, а не нашел. Думал, может, сейф потайной есть. Отец ее не был простым человеком. Деньги имел. Где их прятать, как не здесь? Это же родовое гнездо.

— А ты бы устроил ей допрос с пристрастием, прижал ножичком к стенке. Раскололась бы, как миленькая! Наверняка знает, где папашкина заначка. Или он их в банк на счет положил доченьки?

— Поздно теперь гадать. Эх, прошлепал, — с сожалением вздохнул Марк.

— Слушай, может, не будем обливать бензином весь дом и поджигать? Достаточно зажечь свечу на столе. Она сгорит медленно, следом займется скатерть, а затем пламя охватит и всю комнату. Мы за это время успеем не только удрать, но еще и на работу заехать, чтобы нас увидели. Вот и алиби: нас здесь не было в тот момент, когда пожар случился.

— Светка, я и так под статьей. А ты мне еще добавляешь. Хотя, честно говоря, руки чешутся устроить прощальный салют. Ох, как чешутся, — стиснув зубы, злобно произнес Марк. — Давай лучше газ включим и поставим на плиту кастрюлю с водой. Вода выкипит, вот тогда все и загорится. Так и правдоподобнее, и дольше. А то твоя свеча слишком быстро сработает. Не успеем уехать.

— Ладно, может, твой вариант и лучше.

Они пошли на кухню, набрали кастрюлю воды и поставили на зажженную конфорку. Светка задержалась и открыла еще две конфорки, чтобы газ поступал в воздух, и поспешила за Марком. Добежав до гаража, они погрузили сумки и выехали за пределы двора.

Наступила тишина. Алиса осторожно открыла дверь шкафа и прислушалась. Убедившись, что в доме никого нет, выбралась из своего убежища. Размяла затекшие ноги, посмотрела на опустошенную шкатулку, которая валялась на кресле. Взяла ее, закрыла и поставила на тумбочку. Затем подняла куклу, поправила на ней платье, крепко прижала к себе и подумала: «Я чудом осталась жива…»

Когда она вышла из комнаты и стала спускаться по лестнице, почувствовала сильный запах газа. Ужаснувшись от мысли, что сейчас может произойти взрыв, бросилась на кухню. Схватила полотенце, закрыла им нижнюю часть лица и выключила все конфорки. Потом открыла окно и поспешила на улицу. Оказавшись на воздухе, подумала: «Боже, эти сволочи хотели сжечь дом».

Через некоторое время, когда запах выветрился, Алиса вернулась в дом. «Хоть бы больше не появились, — подумала она. — Бандиты. Настоящие бандиты. Это он, он убил моих родителей, его банда. Но как доказать? Я теперь точно знаю, что это его рук дело. Но что я могу сделать одна? Ничего…» Она закрыла лицо руками и зарыдала.

Успокоившись, Алиса вспомнила, что оставила машину около чужого дома. Вышла на улицу и медленно направилась за ней. Въехав во двор, закрыла ворота, а потом позвонила Лене.

В эту ночь подруги ночевали у Алисы. Правда, обеим было не до сна. Вздрагивали от каждого шороха, боялись, что бандиты вот-вот нагрянут, ворвутся в дом и убьют их, поэтому утром решили вернуться к Лене.

— Алис, мы не заявили в полицию, никому ничего не сказали. Правильно ли это? Что будем дальше делать? — однажды с беспокойством спросила Лена.

— Знаешь, вчера мне позвонили.

— Кто?

— Какие-то деловые люди. Хотят выкупить фирму.

— А ты сказала, что она обанкротилась?

— Они все знают. Но там же большие площади, есть производство. Завтра встреча.

— Так ты решила продать…

— А у меня другого выхода нет. Средства, полученные за имущество, помогут погасить долги. Если бы я могла сама управлять, разбиралась в папином бизнесе. Никогда бы не позволила разрушить дело всей его жизни, — с отчаянием произнесла Алиса.

— Может, это и к лучшему. Начнешь новую жизнь.

— Лена, мне страшно в родном доме. Кажется, что там призраки. Я не могу спать и жить там. Мне нужно продать дом.

Подруга удивилась. Она не предполагала, что Алиса, выросшая за спинами родителей, способна на такие кардинальные решения. Девушка никогда ни в чем не нуждалась, не знала, что такое отсутствие денег, не принимала самостоятельно решений, терялась при малейших трудностях и вдруг заговорила о продаже дома и бизнеса отца. Однако Лена ничего не могла посоветовать. У нее были свои планы на жизнь, о которых давно собиралась рассказать.

— Знаешь, а я хочу уехать, — сказала она, решив, что настал подходящий момент.

— Куда? — испуганно спросила Алиса. — Ты хочешь бросить меня?

— Нет, предлагаю отправиться со мной.

Алиса поднялась с дивана, подошла к окну и посмотрела на улицу. Утро было морозным, солнце ярко светило в глаза. Она прищурилась и отвернулась. Взгляд ее был отрешенным и настороженным.

Лена ждала ответа, но Алиса молчала, тогда она продолжила:

— Я давно собиралась тебе сказать, ждала только, когда получу согласие на трудоустройство. Да и последние события останавливали, тебе было не до меня. Так вот, я решила уехать в Египет, там предлагают хорошую работу. Требуются специалисты со знанием иностранного языка. Мы могли бы с тобой поехать вместе. Работа при отеле переводчиком, — поспешила пояснить Лена.

— А я смогу? — нерешительно спросила Алиса.

— Сможешь.

— Но мне нужно завершить дела здесь.

— Я уеду первая, ты потом присоединишься.

— А я останусь совсем одна…

— Алиска, я не могу упустить эту возможность. К тому же постараюсь тебе присмотреть местечко.

— Ты меня просто убиваешь. Даже не с кем будет посоветоваться!

— Тебе нужны советы юриста. Найди юридическое агентство и заключи договор.

— Я знаю. Но когда есть близкий человек легче. А ты у меня самая близкая, — она тяжело вздохнула.

— Слушай, живи пока в моей съемной квартире. Все продашь и переезжай. Кстати, я еду почти без копейки, а ты будешь с большими деньгами. Снимешь там квартиру у моря. Отдохнешь, а потом найдем и тебе работу.

— Я дам тебе денег. Завтра пойду и узнаю, сколько у меня в банке лежит на черный день.

— А ты до сих пор не узнала?

— Нет. Теперь займусь делами.

— Спасибо. Я заработаю и отдам.

— Не нужно. Ты столько для меня сделала. Я даже представить не могу, что было бы без тебя. А уехать я согласна. Хоть куда, лишь бы отсюда подальше.

Алиса страдала от мысли, что не сможет отомстить за отца и мать, за себя. Ярость и стыд за собственное бессилие боролись в ней. Приглашение подруги показалось хорошим выходом.

— Вот и правильно. Эти бандиты могут вернуться. Даже если бы мы заявили в полицию, разбирательство оказалось бы долгим, тебя вряд ли куда-нибудь выпустили бы. А так ты свободный человек. Выходит, очень хорошо, что мы никому ничего не рассказали. И, думаю, тебе повезло, что нашлись желающие купить фирму. Наймешь юриста, он поможет все быстро оформить.

Глава 10

Весна ворвалась в город очищающими дождями, бездонным голубым небом и свежим теплым воздухом. Птицы первыми почувствовали наступление периода обновления природы, они стаями носились в вышине, радовались яркому солнцу и воодушевленно щебетали.

После отъезда Лены прошло несколько месяцев. Алиса продала дом, машину, фирму и готовилась последовать за подругой. В этот день она решила побывать на кладбище, чтобы попрощаться с родителями. Заказала такси, купила цветы и вскоре уже подходила к знакомому месту.

Памятники отцу и матери, которые Алиса успела поставить, были видны издалека. Подойдя ближе, она погладила медальоны на мраморных плитах, с которых родители смотрели словно живые. Женщина не сдерживала слез, дала им волю.

— Мамочка, папочка, я покидаю вас. Не знаю, надолго ли, но вы меня поймете. Вы все видели с неба… Я не могу здесь оставаться. Мне страшно… Меня некому защитить. Не знаю, что ждет меня… Но я сильная, буду строить свою жизнь заново… Родные мои, я обязательно вернусь к вам, — вытирая слезы, прощалась Алиса с родителями.

Приехав на съемную квартиру, она стала собирать чемодан. У ног все время вертелся Рекс, как будто предчувствовавший расставание с любимой хозяйкой.

— Рексик, мне очень жаль, но так получается. Сейчас я отведу тебя к новой хозяйке, — стараясь утешить верного друга, говорила Алиса и гладила его по голове. — Она хорошая, ты привыкнешь.

Алиса несколько дней назад договорилась с Натальей Степановной, согласившейся приютить собаку. После увольнения та устроилась в детский сад, чтобы доработать до пенсии. Жила в частном доме, найти собаке местечко не составило труда.

Алиса надела на Рекса ошейник, и они вышли из дома. Бывшая секретарша отца жила недалеко, и они отправились пешком. Пес брел, уныло понурив голову, будто отсчитывал каждый шаг. А когда приблизились к дому, сел и отказался идти дальше.

— Рекс, пойдем! — просила Алиса.

Тот по-прежнему не двигался с места. Когда она потянула за ошейник, собака подняла голову, и Алиса увидела его полные горя влажные глаза.

— Боже, да ты плачешь! Миленький мой, я не могу взять тебя с собой…

Наталья Степановна увидела гостей в окно и поспешила выйти.

— Алисочка, он ведь все понимает, чувствует, что прощаетесь…

— Рекс, иди ко мне, — позвала Наталья Степановна и протянула собаке кусочек колбасы.

Пес понюхал, отвернулся и даже отступил на шаг.

— Ой, и от лакомства отказывается!

— Надо же, у меня сердце разрывается…

— Что ж делать, идти придется. Попробуй еще раз.

Когда они вошли в дом, Рекс не отходил от Алисы ни на шаг.

— Давай выпьем чаю, — предложила Наталья Степановна, — за это время он привыкнет немного.

Женщины сели за стол. Собака устроилась на коврике и не сводила глаз с них.

— Когда у тебя самолет?

— Сегодня вечером. Я еще забегу в парикмахерскую, потом упакую оставшиеся вещи, позвоню хозяйке квартиры и отдам ключи.

— Я очень волнуюсь за тебя. Вот так все разом бросить…

— Мы ведь уже обсуждали эту тему, — со вздохом сказала Алиса. — Не могу я здесь оставаться. Да и Лена говорит, что все будет хорошо.

— И все же это другая страна, тем более не европейская, со своими обычаями.

— Кто знает, может, еще и в Европе окажусь. Я сейчас как птица.

— Хорошо, не будем о грустном. Ты мне звони. А если будет трудно, возвращайся.

— Спасибо. Время покажет.

— Алисочка, ты очень изменилась. Повзрослела. Уже нет той наивной слабой девочки. Ты теперь решительная и смелая.

— Вы правы. Только не хотела я взрослеть, переживая такое горе.

— Да, да, ты не заслужила таких испытаний.

— Ну, мне пора. Рекс, кажется, пригрелся и задремал. Постараюсь исчезнуть незаметно.

Они потихоньку вышли на улицу, плотно закрыв за собой дверь. Алиса попрощалась с Натальей Степановной и быстро направилась по узкой улочке в сторону парикмахерской. Она решила измениться полностью, в том числе и внешне.

Усевшись в удобное кресло, взглянула на себя в зеркало и подумала: «У меня появились седые волосы. Они пока не сильно заметны». И сказала мастеру:

— Я хочу изменить цвет волос и сделать стрижку.

— Да вы что? — удивилась мастер, взяв в руки ее длинные густые белокурые волосы. — Это ваш натуральный цвет?

— Нет, я подкрашивала. Мой цвет русый.

— Понятно. Но зачем стричь такие красивые волосы? Давайте перекрасим и все.

— Нет. Я хочу темный цвет и стрижку каре.

— Хорошо. Это ваше право, и все же жаль, — сказала парикмахер и приступила к работе.

Когда Алиса снова взглянула в зеркало, не узнала себя. В кресле сидела совершенно не знакомая девушка.

— А вам идет, — улыбнулась мастер. — Представить не могла, что будет так красиво.

— Вы так думаете?

— Девочки, посмотрите, — обратилась парикмахер к коллегам, — какая дамочка получилась!

Окружающие дружно одобрили новую прическу.

— Спасибо, буду привыкать, — улыбнулась Алиса.

Она выпорхнула из парикмахерской, мысленно улыбаясь слову «дамочка», которым ее здесь наградили, и помчалась собирать чемодан. На улице было по-летнему тепло, ярко сияло солнце. Алиса глубоко вздохнула, она надеялась, что преображение коснется не только природы, изменится и ее жизнь. Обязательно к лучшему.

* * *

Самолет все быстрее мчался по взлетной полосе и наконец взмыл в небо. Алиса повернулась к иллюминатору, чтобы никто не заметил припухших от слез глаз. Глядя на мелькающие внизу леса и поля, она с грустью думала: «Вот и все. Не знаю, что меня ждет, но юность закончилась. Я осиротела, жизнь многому научила». В памяти возникали счастливые и беззаботные картины детства, яркие, полные веселья дни. Алиса смахнула покатившуюся по щеке слезу и улыбнулась. Вспомнился день рождения, вскоре после которого произошло знакомство с Марком.

Тем июньским вечером в их доме собрались близкие друзья, было радостно и весело. Нарядная, в зеленом, под цвет глаз платье, она охотно принимала комплименты от однокурсников. Лена подарила букет роз и шепнула на ушко:

— Алиска, ты даже не представляешь, какая хорошенькая! Не знай я тебя давно, никогда не подумала бы, что сегодня тебе исполняется двадцать один! Совсем еще девчонка…

Алиса была благодарна родителям за то, что они устроили для нее этот вечер. То и дело подбегала к матери, статной красивой женщине, целовала ее и говорила: «Мамочка, я так счастлива! Спасибо за все! Ты у меня самая замечательная на свете!» С таким же восторгом она подошла к рано поседевшему отцу, уговаривая его потанцевать. Он залюбовался дочерью и сказал: «Совсем взрослая стала. Невеста. Устраивай свою жизнь. Мы хотим увидеть внуков». И неожиданно спросил: «Дочка, а где та кукла, что я подарил, когда тебе исполнилось пять лет?» Алиса тогда рассмеялась, мол, какие куклы, я уже взрослая. А отец как-то по-особому серьезно добавил, взяв дочь за руку: «Ты береги ее, не выбрасывай и никому не отдавай. Пусть она будет твоим талисманом». Алиса пообещала, что так и сделает. Она любила эту игрушку, чем-то удивительно напоминавшую хозяйку: у нее тоже были большие зеленые глаза и длинные ресницы. Пластмассовая подружка всегда находилась в комнате девушки, она часто засыпала, обняв ее. Алиса чмокнула отца в щеку и умчалась к друзьям.

Тот вечер, полный музыки, танцев и смеха, остался где-то далеко. В этом же месяце она познакомилась с Марком, в июле он уже был принят в их доме. Разве могла она тогда подумать, что совсем скоро ее жизнь превратится в ад…

Самолет поднялся выше уровня облаков, Алиса удобно откинулась в кресле. Она отстегнула ремень и закрыла глаза. Ей больше не хотелось вспоминать, не хотелось думать о том, что произошло в ее жизни, но мысли назойливо лезли в голову. Она достала планшет, надела наушники и включила музыку.

Когда объявили, что самолет снижает высоту, а температура воздуха в Хургаде плюс двадцать девять, она снова посмотрела в иллюминатор. Увидела море, песчаные барханы и подумала: «Неужели там сплошной песок? Совсем нет зелени. И такая жара. Господи, куда я прилетела?»

Самолет продолжал снижаться. Когда шасси коснулись земли, люди стали аплодировать, благодарить Бога и экипаж за благополучное приземление. После выполнения всех необходимых процедур, Алиса вышла из зоны таможенного контроля и почувствовала, как жаркий воздух охватил ее тело. Солнце палило беспощадно. Она надела солнцезащитные очки и стала искать взглядом подругу, но в этот момент ее кто-то обнял.

— Алиска, это ты?

— Ну а кто же?!

— Да тебя не узнать! — отстранилась Лена, чтобы еще раз взглянуть на нее. — Я ищу, ищу… Все туристы уже разошлись по автобусам, а потом вижу: стоит девушка, брюнетка. Сердце подсказало, что это моя любимая подруга!

— Ну и как я тебе?

— Ты просто красавица! Такая классная!

— Ты тоже изменилась.

— В какую сторону? — спросила Лена, ожидая услышать комплимент.

— Конечно, в лучшую, — заулыбалась Алиса.

Лена, загоревшая, в маечке и шортах, улыбалась и едва не прыгала от радости. Стройная, жизнерадостная с модной стрижкой, она казалась абсолютно счастливой.

— Ленка, ты выглядишь обалденно! Иначе не скажешь.

— А то, здесь круглый год лето, питаюсь в основном фруктами! Да я тебе все расскажу. Жизнь здесь другая, не похожа на нашу прежнюю. Хорошая, оговорюсь, если повезет. Сейчас мы поедем ко мне на квартиру, я ее снимаю. А потом все-все тебе расскажу.

Они подошли к такси, и молодой темнокожий египтянин повез их в город. В машине звучала арабская музыка, которая расслабляла и напоминала, что родина уже далеко. Алиса, не отрываясь, смотрела в окно.

— Да не гляди ты с такой тоской. Осадки здесь большая редкость. Погода всегда солнечная и жаркая.

— То-то мне уже невыносимо жарко.

— Привыкнешь. В джинсах, конечно, жарко, да и кофточка на тебе тепленькая. Зато море здесь такое… Красотища… А город туристический. Отели на любой кошелек — от средних до крутых. И их очень много.

— А ты в каком работаешь?

— В крутом. Там много иностранцев. Твое знание языков пригодится как нигде.

— Лена, я не хочу сразу на работу. Хочу отдохнуть.

— Пожалуйста, отдыхай. Но я уже поговорила с шефом. Он ждет тебя.

— Знаешь, я очень устала, и пока нет острой необходимости устраиваться на работу.

— Понимаю.

— Здесь остановите, — сказала Лена водителю на арабском.

Они вышли возле трехэтажного дома. Лена снимала квартиру на втором этаже. Когда они вошли, Алиса стала с интересом разглядывать помещение. Четвертую часть комнаты занимала тахта, здесь же были большой стол, шесть стульев, два кресла и плательный шкаф. Окна закрывали жалюзи, на стене висел кондиционер. Лена сразу его включила, и в помещении стало легче дышать.

— Я приготовила праздничный обед. Ты сейчас примешь душ, переоденешься, и мы отметим твой приезд. Я так рада, ты даже представить себе не можешь! А завтра ты узнаешь, что такое дайвинг.

— Правда? Как я мечтала об этом!

— Видишь, твои мечты сбываются. Алис, у тебя начнется новая жизнь! Представляешь?

— Пока нет.

Лена обняла подругу.

— Я так тебя ждала…

— Я тоже по тебе скучала. Все, иду мыться. У нас праздник. Первый праздник в моей новой жизни!

Лена стала накрывать на стол, Алиса отправилась в ванную комнату. Когда она высушила феном волосы и вышла в коротеньком халатике из натурального шелка, восхищенно воскликнула:

— Ух ты… Какое великолепие!

На столе красовались запеченная рыба с овощами и зеленью, оливки, белое вино, полдюжины салатов из овощей и морепродуктов, изобилие фруктов. Обед был действительно праздничным.

— Ну что, приступим?

— А это все не повредит нашей фигуре?

— Сегодня нет, — улыбнулась Лена, наливая вино в фужеры.

— Тогда начнем. Рассказывай, как тебе здесь живется.

— Ой, дорогая моя, живется хорошо.

— Ты вся сияешь. Влюбилась?

— И это присутствует в моей жизни.

Подруги долго не могли наговориться. Они то и дело весело смеялись, как в студенческие годы, забыв обо всех жизненных неприятностях.

— Я завтра работаю. Пойдешь со мной, посмотришь, в чем заключаются мои обязанности. Заодно и отдохнешь: поплаваешь в море, позагораешь.

— Ленок, с радостью познакомлюсь с твоей теперешней деятельностью, но в помощницы к тебе пока не прошусь. Никак не могу забыть весь этот кошмар, что произошел в моей жизни, а события последних месяцев окончательно добили меня. Хочу пожить в свое удовольствие, как это было когда-то при папе и маме. Можно купить путевку в твоем отеле?

— Конечно, не проблема.

— Присмотрюсь, отдохну, а потом, если мне здесь понравится, куплю квартиру. Кое-какие деньги удалось выручить от продажи дома, машины и фирмы. Это тоже возможно?

— Квартиры здесь дешевые. Можно выбрать с видом на море.

— Я так и хочу.

— А ты арабский не забыла?

— Нет. В последнее время только и занималась повторением всех языков. Как ты знаешь, английским, немецким, французским владею свободно, арабский, вьетнамский изучаю, но пока знаю не в совершенстве. Поживу здесь, попрактикуюсь и, думаю, подтяну до хорошего уровня. А теперь расскажи о своем увлечении. Надеюсь, он не араб?

— Египтянин.

— На мой взгляд, это почти одно и то же. Я подозревала, что ты найдешь именно местного.

— Он работает со мной на ресепшен. Красавец! Воспитанный, не чета нашим парням. К женщинам относится с уважением. А знаешь, сколько здесь смешанных семей? Уже и детишки есть. Увидишь сама.

— Нет уж, уволь, я никогда бы не вышла замуж за араба.

— Ну-ну, посмотрим. Алис, нам, пожалуй, пора спать. Время позднее, а мне завтра на работу. Располагайся на тахте, а я разложу кресло.

Подруги быстро убрали со стола, постояли на небольшом балкончике, любуясь яркой луной, и отправились в постель.

Солнце в Египте всходит рано и быстро, а к обеду палит так, что на улицах города редко кого-то встретишь. Продавцы закрывают свои магазинчики и открывают их только ближе к вечеру. Туристы проводят время на пляже, на благоустроенных территориях отелей, по городу никто не гуляет. Город оживает, когда раскаленное светило начинает клониться к горизонту и становится прохладней.

Лена работала в пятизвездочном отеле. Там останавливались немцы, англичане, русские. Но отдыхали и местные жители. Она расселяла туристов, решала все их проблемы, отвечала на волнующие вопросы. Обслуживающий персонал, как и полагается, имел форму: белая рубашка, юбка или брюки темного цвета. Когда Лена и Алиса вошли в отель, коллеги, улыбаясь, приветствовали их. Лена накануне всем рассказала, что к ней приезжает подруга. Алиса была в белых шортах и такого же цвета футболке. Незагорелая, она выделялась среди обитателей отеля и работников.

— Ничего, скоро будешь черной, как и я, — улыбнулась Лена, заметив смущение подруги. — А сейчас, пока не приехала новая группа туристов, я решу твой вопрос с путевкой. Подожди меня в фойе.

Алиса прошлась, выбрала одно из мягких кресел и стала разглядывать интерьер. Она так увлеклась изучением люстр, штор, мягких ковров и прочего великолепия, что не заметила, как к ней подошел мужчина.

— С приездом, госпожа! — сказал он на английском языке.

— Здравствуйте, — сдержанно ответила женщина.

Не дожидаясь разрешения, он сел в стоявшее рядом кресло.

— Меня зовут Таир. А вас?

— Алиса.

— Лена сказала, что вы хотите поселиться в нашем отеле на месяц. Вам нужно оплатить номер.

Алиса повернулась в сторону стойки ресепшен. Лена помахала ей рукой. «Значит, это она направила ко мне Таира», — подумала она.

— Хорошо, я готова заплатить, но прежде хочу посмотреть комнату, которую вы мне предлагаете.

Они поднялись на лифте на третий этаж. Таир открыл одну из дверей.

— Неплохо, — сказала Алиса, быстро осмотрев помещение, потом заглянула в ванную. — Но, если это возможно, я хотела бы двухкомнатный люкс.

Таир удивленно посмотрел на нее:

— Вам не нравится?

— Нравится, но я люблю простор. С детства привыкла.

— Это будет дорого стоить.

— Я знаю. Пусть этот вопрос вас не волнует.

— Лена сказала, что вы собираетесь работать у нас. Всегда считал, что к нам приезжают не слишком обеспеченные девушки.

— Я — исключение.

— Хорошо. Давайте поднимемся на этаж выше. В тех номерах живут богатые люди.

Через несколько минут он открыл дверь другой комнаты. Номер состоял из гостиной, спальни и большой ванной комнаты. Из спальни был выход на небольшой балкон, с которого открывался вид на море. Алиса прошлась по комнатам, обставленным изящной белой мебелью, и с видимым удовольствием одобрила:

— Вот этот вполне подходит мне. Пойдемте, я рассчитаюсь.

Таир внимательно наблюдал за девушкой, не понимая, зачем ей одной такой роскошный номер. Он учтиво поклонился, закрыл дверь и больше не задавал вопросов.

Когда они спустились на первый этаж и подошли к Лене, Таир посмотрел на коллегу и спросил по-арабски:

— Твоя подруга миллионерша?

Алиса, конечно, все поняла, но не подала вида. Таир продолжал расспрашивать.

— Лена, ты говорила, что она приехала работать. Но миллионерши не ищут у нас работу.

— Таир, я не узнавала, сколько у нее денег. Но она не из бедных. А приехала сюда по стечению обстоятельств. Может, ненадолго, — посмотрела она в сторону Алисы. — Это уж как мы ей понравимся. А то и в Америку махнет.

Так ничего и не понявший Таир проводил Алису к служащему, где она подписала необходимые бумаги и внесла деньги.

— Хорошего отдыха! Договор предусматривает услуги по системе «Все включено».

— Спасибо, Таир. Приятно было познакомиться.

— Мне тоже.

Они расстались. Алиса вернулась к Лене.

— Спасибо за содействие. Теперь мне нужно забрать вещи, и я сразу побегу на море.

— Алис, вот тебе ключи от квартиры. Сейчас закажу такси, и ты съездишь за вещами.

— А Таир… Это твой?

— Нет, что ты. Моего зовут Ахмед. Как только он появится, я вас познакомлю.

Такси подъехало быстро. Алиса забрала вещи из квартиры Лены и вскоре заселилась в свой роскошный номер. Первым делом бросилась на широкую кровать, немного повалялась, затем вышла на балкон и залюбовалась прекрасным видом.

— Боже, как красиво! — воскликнула она. — Какое необыкновенное море!

Развешивать вещи в шкаф не стала, только вынула из чемодана купальник, переоделась и помчалась к морю. На пляже бросила коротенький халатик на шезлонг и с разбега нырнула в чистую, как слеза, бирюзово-голубую воду. Алиса наслаждалась теплыми объятиями волн, долго плавала, ныряла, радовалась вкусу горько-соленых брызг на губах. Она испытывала блаженство, выходить на берег не хотелось. Запах моря, его вкус придавали сил, возвращали желание жить.

Людей на пляже было мало. Алиса вышла из воды, немного постояла на солнышке и направилась в номер, боясь сгореть в первый же день. Сейчас она не думала о прошлом, забыла обо всех бедах и проблемах. Хотелось отдыхать всем телом, всей душой. Войдя в комнату, Алиса оставила сланцы у порога и босиком ступила на мягкое ковровое покрытие. Еще раз осмотрела номер. Здесь было все — халат, тапочки, чай, кофе, мини-бар и, конечно, огромная кровать. Женщина приняла душ и, не одеваясь, прыгнула на постель.

— Боже, я в раю…

Немного отдохнув, она стала собираться на обед. Надела небесного цвета сарафан, уложила феном волосы и вышла из номера. Лена встретила ее с улыбкой.

— Ты просто красотка! — сделала она комплимент подруге. — На обед собралась?

— Да. Проголодалась ужасно.

— Пойдем, провожу.

В ресторане постепенно собирались отдыхающие.

— О, туристы есть. А я уже подумала, что отель почти пуст. На пляже были единицы.

Алиса прошла вдоль шведского стола, выбрала себе блюдо.

— Лена, у вас такое разнообразие! Красная рыба, креветки, обилие салатов, фруктов…

— А ты думала, будешь питаться борщом или кашей?

— Нет, конечно, была уверена, что морепродуктов наемся досыта. И все же такое разнообразие впечатляет.

— Ладно, приятного тебе аппетита, а я пошла на свой пост. Когда пообедаешь, подойди ко мне. Расскажу об экскурсиях. Ты же мечтала о дайвинге?

— Очень. Вот и наметим день.

— Договорились.

Лена ушла, и Алиса начала разглядывать публику. В зале были молодые и пожилые пары, семьи с детьми. Она слышала иностранную речь, но русский язык не звучал. Вкусно пообедав, вернулась к Лене.

— Наелась? — улыбнулась подруга.

— Да, такое изобилие блюд. Хотелось всего попробовать.

— А теперь выбирай, на какие экскурсии поедешь.

Лена подала ей рекламный проспект.

— Знаешь, я сначала позагораю, отдохну, а потом обязательно куда-нибудь съезжу, — сказала Алиса, бегло просмотрев список.

— Согласна. А завтра у меня выходной, и мы погуляем по городу. Кстати, познакомлю тебя со своим другом.

— Очень интересно.

Глава 11

Уже две недели Алиса жила в Хургаде. Палящее солнце быстро придало ее телу красивый золотистый оттенок. Она успела побывать в мечети Абдульхасана Эльшази и на самой высокой горе африканской части Египта, а вечерами вместе с Леной с удовольствием бегала по магазинам и рынкам старого Дахара, гуляла по набережной, отдыхала в кафешках. Этот крупный курортный центр на Красном море очаровал сразу. Здесь удивительным образом соединились история и ультрасовременные отели на побережье, которые утопали в зелени, а за пределами города дышала зноем пустыня. От невыносимой жары спасало море, оно дарило прохладу и незабываемые впечатления от прогулок на катере, подводного плавания. Выгодное местоположение, теплое море и почти всегда ясное небо превратили некогда небольшой поселок в крупнейший курорт мирового значения.

Один из ближайших дней Алиса собралась посвятить дайвингу, о чем мечтала давным-давно. Встав рано утром, поехала к месту сбора туристов, которым предстояло отправиться в открытое море. Вскоре люди шумно и весело стали занимать места на катере, Алиса устроилась в самом углу на корме. Когда все места были заняты, инструктор отдал команду отправляться.

Красное море — самое теплое и соленое на планете. Существует миллионы лет, и в него не впадает ни одна река. Истинный рай для любителей поплавать с аквалангом! Алиса всегда с интересом разглядывала журналы с фотографиями экзотических подводных растений, рыб и мечтала когда-нибудь увидеть это наяву. И вот теперь женщина смотрела на вспененную мотором катера бирюзовую воду, горячий ветер обжигал оголенные плечи и лицо, а сердце наполнялось восторгом: еще несколько минут, и она погрузится в пучину, познает тайны подводного царства! Туристы, сидевшие рядом (в основном, пары или небольшие группки молодых людей), не были знакомы Алисе. Они общались друг с другом и не обращали внимания на одинокую худенькую девушку.

Когда катер остановился, инструктор рассказал об опасностях, подстерегающих под водой, выдал акваланги и прочее снаряжение. Жаждущие впечатлений туристы облачились в черные специальные костюмы, маски, и стали похожи друг на друга. Один за другим все шумно прыгали в воду, четыре инструктора последовали за ними.

Алиса погрузилась в воду и поразилась ее кристальной чистоте: даже на большой глубине дно просматривалось как на ладони. Женщина посмотрела вверх: над ней плавали инструктор и люди, которые не решались погрузиться глубже. А вокруг жил чарующий подводный мир. Как зачарованная, она разглядывала разноцветные кораллы, которые казались совсем не такими, какие продаются в магазинах. В воде их цвет был более ярким и сочным, поражало разнообразие оттенков — нежно-розовые, бежевые, серо-голубые составляли диковинную радугу. Кораллы имели разную величину, и возникла иллюзия, будто под водой вырос город, дающий кров морским обитателям. Большие и маленькие рыбы плавали совсем рядом с людьми, поражали редкой красотой и совершенно не боялись их. Синие, желтые, зеленые, красные подводные обитатели, словно нарядившиеся в костюмы из парчи, кружились, собирались вместе и удалялись врассыпную, будто участвовали в затейливом танце на карнавале. В следующее мгновение они внезапно прятались за кораллы, а потом снова выплывали, взмахивали хвостиками, шевелили плавниками и проносились мимо. Жизнь в этом удивительном подводном царстве шла своим чередом независимо от людей, явившихся поглазеть на исконных обитателей.

Алисе хотелось схватить за хвост или хотя бы погладить то одну, то другую рыбку, но как только она протягивала руку, те мгновенно делали маневр, отплывая на безопасное расстояние. Женщина жалела, что не обзавелась камерой для подводной съемки. Увлекаясь игрой с рыбками в догонялки, она отплывала все дальше и дальше, не замечая, что рядом нет других туристов, вверху не маячат фигуры инструкторов, присутствие которых чувствовалось раньше. Забыла и про необходимость контролировать время, чтобы вовремя вернуться на катер. Незаметно течение уносило ее.

Сколько прошло времени, Алиса не знала, но когда рыб вокруг стало совсем мало, она взглянула на часы и поняла, что скоро закончится кислород. В ужасе женщина начала подниматься. Вынырнув на поверхность, подняла маску, закрепила ее на голове и посмотрела по сторонам. Катера нигде не было видно. Вокруг только вода и ни души. Леденящий страх охватил душу. «Неужели они не заметили, что не хватает человека и вернулись на берег? — думала она. — На меня никто не обращал внимания. Сидела, как мышка, в углу, ни с кем не общалась. Боже, они бросили меня… Надежда только на Лену, она обязательно заметит, что я не вернулась, и поднимет тревогу… Конечно, а как иначе. Тогда пошлют катер, который найдет меня. Только нужно быть на этом месте».

Однако течение относило ее все дальше и дальше от того места, где бросил якорь катер. Алиса легла на спину и стала смотреть в небо. Ей вспомнились слова инструктора о том, что в море могут быть ядовитые змеи, зубастые мурены и, самое страшное, акулы. Девушка гнала прочь мрачные мысли. Между тем миновал полдень, солнце уже не так пекло. Вокруг по-прежнему было тихо, спокойно колыхалась морская зыбь. Помощи не было. «Лена, Лена, почему ты не ищешь меня? Когда ты вспомнишь!» Алиса перевернулась на живот, опустила ноги вниз и шевелила только руками, чтобы держаться на воде. «Неужели я умру здесь?» — слезы навернулись на глаза, смешались с соленой водой и попали в рот. Пить от этого захотелось еще больше. Кто-то проплыл совсем рядом, задев хвостом ноги. Алиса стала лихорадочно шевелить ими и опять перевернулась на спину. «Меня съест акула… Боже, как страшно! Солнце скоро сядет за горизонт, станет темно. Почему меня никто не ищет? Уже прошло часов шесть…» Женщину охватила паника. Силы уходили. Она сняла со спины акваланг и стала держаться за баллон, в котором уже не было кислорода, как за спасательный круг. Алиса смотрела по сторонам, надеясь увидеть хоть какое-нибудь судно. Вдруг вдалеке появилась маленькая точка. Через какое-то время стало понятно: она медленно приближается. «Это катер!» — решила Алиса и начала кричать, размахивать руками.

— Эй, я здесь!

Она изо всех сил старалась хоть немного подняться над водой, но это получалось плохо. Теряющей силы женщине казалось, что ее обязательно должны заметить, но точка, напоминающая судно, опять исчезла. В полном отчаянии Алиса обхватила баллон руками и старалась держаться на воде. Солнце неуклонно опускалось к горизонту.

* * *

Лена оформляла группу только что прибывших туристов. Выдав ключи последнему, она взглянула на часы и подумала: «Надо же, Алиса так устала, что и на ужин не спускается. Нужно ее уговорить поесть».

Она позвонила в номер, но никто не ответил. «Может, спит? Или в душе. Что ж, придется сбегать к ней», — решила девушка и посмотрела на Ахмеда, который сидел рядом. Тот улыбнулся и сказал по-арабски:

— Любимая, иди, я здесь, но буду скучать, так что не задерживайся.

— Я быстро. Нужно разбудить подругу.

Лена поднялась на лифте и постучала в номер Алисы. За дверью было тихо. Она постучала еще раз, посильней. В душе зарождалась тревога. «Куда она могла уйти? Странно. Дайвинг, о котором та так мечтала, должен был принести массу впечатлений, и уж в первую очередь подруга поделилась бы ими со мной. Может, познакомилась с кем-то, и теперь отдыхают вместе? Нет, предупредила бы…»

Лена вернулась к стойке ресепшен с чувством нарастающей тревоги и сообщила Ахмеду:

— Как думаешь, что могло случиться? Она же серьезная и ответственная, наверное, надо срочно найти инструктора.

— Не волнуйся, я сам найду и все узнаю. Дело в том, что катер не может уйти, если не хватает человека.

— Я тоже так думаю, но ее нет.

Через полчаса вернулся встревоженный Ахмед с инструктором и сообщил: все давно вернулись, и никто не знает, где она. Инструктор уже осмотрел катер и обнаружил под лавочкой пару обуви и одежду — шорты, футболку. Он протянул пакет:

— Вот. Это ее?

Лена посмотрела и, побледнев, опустилась на стул.

— Да, это ее сланцы. И все остальное тоже… — произнесла она еле слышно.

Растерянные и ошеломленные мужчины переглянулись.

— Объявляем тревогу! Срочно на катер! — закричал инструктор.

Лена посмотрела на них и прошептала:

— Уже темно…

— Лена, я с ними. Не волнуйся. Прожекторы сильные. Мы найдем ее.

Вскоре несколько катеров ушли в море. Лена больше не могла работать. Она молила Бога, чтобы Алиса нашлась. Но страшные мысли лезли в голову. Прошло больше шести часов. Вернулся Ахмед.

— Не нашли. Течение.

— Я так и знала…

Она зарыдала, прижалась к Ахмеду, который поспешил увести ее в комнату для персонала.

Глава 12

Алиса открыла глаза и увидела темнокожего человека, который пристально смотрел на нее. Когда их взгляды встретились, он радостно улыбнулся. Женщина попыталась встать, но тот остановил ее, дотронувшись до плеча, и жестами дал понять, что ей лучше оставаться на месте.

— Хозяин! — закричал он по-арабски. — Она очнулась!

— Где я? — произнесла Алиса на английском.

— Хозяин! — опять закричал человек, одетый в старые джинсы и тельняшку.

Вскоре подошел солидный мужчина, его кожа была не такой темной, как у матроса. Алиса к этому моменту успела оглядеться и поняла, что находится на яхте. Она лежала на роскошном просторном диване. Интерьер каюты соответствовал отелю класса люкс.

— Как вы себя чувствуете? — обратился по-английски мужчина, которого назвали хозяином. Внешне он чем-то напоминал какого-то актера из Голливуда.

— Где я?

— В безопасности. На моей яхте.

— Хорошо, — закрыла глаза Алиса и откинулась на подушку.

В этот момент она подумала: «Слава Богу! Жива…»

— Дай ей воды, — приказал хозяин.

Араб подал стакан с водой. Алиса жадно, большими глотками, стала пить. Хозяин все это время внимательно смотрел на нее. Потом подал знак матросу и тот удалился. Через несколько минут он вернулся с махровым халатом в руках.

— Переоденьтесь. Вас проводят в другую каюту. Там есть все необходимое.

Алиса с трудом поднялась и медленно двинулась за матросом. Они вышли в коридор, устланный ковровой дорожкой, и поднялись по лестнице на этаж выше. Женщина отметила, что яхта имеет три этажа и прекрасно оснащена не только с точки зрения кораблестроительных технологий, но и отлично оборудована в плане комфорта пассажиров. Стеновые панели отделаны деревом ценных пород, роскошная мебель, дорогие люстры. Надраенные до блеска металлические детали сияли как золотые.

Когда подошли к каюте, сопровождающий нажал на ручку, и дверь бесшумно открылась. Войдя, Алиса на несколько секунд замерла, осматривая помещение, а потом прошла дальше. Ее босые ноги ощутили приятное прикосновение светлого ковра с высоким ворсом. Она продолжала разглядывать каюту, и снова поразилась роскоши. Стены, отделанные деревом и светлой кожей, словно расширяли пространство. Такого же цвета кожа, примененная для потолка, подчеркивала его внушительные размеры и делала более высоким. Огромная кровать застелена покрывалом в тон стенам. Алиса открыла дверь изысканной и безупречно чистой санитарной комнаты. Перевела взгляд с унитаза из натурального камня малахитового цвета на большое зеркало в позолоченной раме, в котором появилось отражение женщины с измученным, осунувшимся лицом. Алиса смотрела на себя и не верила в свое счастье. Совсем недавно она прощалась с жизнью и представляла, как морские рыбы будут рвать на кусочки ее бездыханное тело. А теперь ее жизни ничего не угрожало. Никакие акулы и прочие морские твари не съедят ее! «Видимо, к тому моменту, когда меня нашли, я потеряла сознание, — подумала она. — Кажется, помню только руки человека, которые вытаскивали меня из воды…»

Алиса сняла гидрокостюм и купальник, вошла в душевую кабину и включила воду. Теплые струйки согревали, ласкали ее тело, снимали усталость и напряжение. Взяла шампунь, отметив, что он дорогой, известной фирмы, и медленно стала намыливать волосы. В голове все еще стучала молоточком мысль: «Я жива, жива…» После душа она закуталась в большое мягкое махровое полотенце и еще раз прошлась по комнате, разглядывая обстановку. Потом высушила волосы феном и на голое тело накинула халат, плотно завязав его на талии поясом. Прилегла на кровать и продолжила размышления: «Интересно, кто мой спаситель? Судя по всему, богатый человек. Такой яхтой, пожалуй, может владеть шейх. Так кто же он?»

В этом время раздался мелодичный звонок в дверь. Алиса вскочила и открыла ее.

— Мадам, вас ждут, — сказал уже знакомый ей матрос.

Алиса последовала за ним. Они спустились на первую палубу и, пройдя по коридору, вошли в зал ресторана. Матрос поклонился и ушел, а она прошла к столу, заставленному деликатесами. Вокруг никого не было, звучала мелодичная арабская музыка. Едва женщина опустилась на стул, как услышала:

— Вам нужно подкрепиться. Вы потеряли много сил, не стесняйтесь, ешьте.

Хозяин яхты подошел и сел рядом. Алисе стало неловко за то, что она в банном халате. Женщина опустила глаза и стала разглядывать блюда на столе. За время своего пребывания в Египте она успела полюбить местную пищу, всегда качественную и вкусную. Нравилось изобилие рыбы, овощей, фруктов, меда, орехов. Но сейчас есть не хотелось. Стресс, переживания лишили аппетита.

— Я сейчас не буду вас расспрашивать о том, что случилось, но когда позавтракаете, расскажете мне все подробно, — начал разговор хозяин.

Алиса сжалась еще больше. Она плотнее запахнула халат и, казалось, превратилась в кокон. Искоса взглянув на своего спасителя, отметила, что мужчина не молод, но и не стар. На нем были черные брюки и белая рубашка, которая еще больше подчеркивала темный цвет его кожи.

— Скажите, как вас зовут?

— Алиса.

— Вы русская?

— Да, но я говорю по-английски и немного на арабском языке.

— Прекрасно! — оживился хозяин, — Кушайте, кушайте. Может, вина?

— Нет. Я не пью.

— Похвально. Обычно русские женщины выпивают.

Алиса взяла из блюда с фруктами персик.

— Рыба, — гостеприимно порекомендовал хозяин, указывая на красиво украшенное блюдо с морепродуктами.

— Благодарю вас, — неожиданно сказала Алиса и посмотрела ему в глаза.

— За что?

— Вы спасли меня.

— Да, вам повезло, все могло закончиться весьма печально. Мой капитан заметил вас, хотя уже смеркалось. Сначала он и не понял, что это человек. Думал, просто качаются на волнах пустые баллоны, но попросил разрешения повернуть в вашу сторону. Мы изменили курс, спустили лодку, на ней матрос и подобрался поближе. Вы к этому моменту были еще в сознании, но уже не подавали признаков жизни. А как только подняли вас на борт, сразу отключились. Ненадолго, но я испугался. Удивляюсь, как это акулы не обнаружили вас!

— Пожалуйста, не вспоминайте. Мне было очень страшно.

— Понимаю. Но теперь вы в безопасности.

— Почему ваша яхта сейчас не движется?

— Я же сказал: мы отдыхаем. Я люблю уединиться в открытом море, отвлечься от всех житейских дел.

— Как вас зовут? — уточнила Алиса.

— Вали.

— Это арабское имя?

— Да. В переводе — близкий, родной, святой.

— Красиво. Скажите, пожалуйста, мы далеко от Хургады?

— Да.

— А в каком городе вы живете?

— В Каире.

— Неужели меня так далеко унесло течением? — удивилась Алиса.

— Нет, — заулыбался Вали, — мы на машине приезжаем до места, где стоит яхта, и дальше перемещаемся по морю.

— Красивая яхта…

— Вам нравится?

— Да.

— Хотите, проведу экскурсию, чтобы вы лучше познакомились с ней.

— С удовольствием.

Алиса доела персик, выпила сок и встала.

— Почему вы ничего не ели?

— Что-то не хочется. Нет аппетита.

— Это последствия стресса. Ну ничего, возможность перекусить у вас будет. А сейчас давайте поднимемся на верхнюю палубу.

Они поднялись по лестнице. Алиса застыла в изумлении. Такого великолепия она никогда не видела. Вдоль бортов расположились столики с диванчиками, в центре палубы — внушительных размеров бассейн с гидромассажем (как выяснилось позже, на яхте была и сауна). «Здорово!» — подумала Алиса. Для нее все было в новинку: роскошная яхта, безмятежный шепот волн, теплый воздух с привкусом моря… Беды остались в прошлом.

— Вижу, вы успокоились. Теперь расскажите свою историю. Как получилось, что вы оказались в море далеко от берега. Кто вас бросил?

— Я была на сеансе дайвинга одна. То есть, конечно, не одна, просто никого не знала из туристов. В нашей группе были семейные пары, небольшие компании знакомых, а я сама по себе. Я отдыхаю здесь одна. А под водой залюбовалась, увлеклась погоней за рыбками, отстала и потеряла счет времени. Когда поднялась на поверхность, поняла, что опоздала на катер. Меня забыли. По-видимому, никто не заметил, что меня нет на месте.

— Так это вас ночью искали катера с прожекторами…

— Почему же вы не сообщили им? Я ведь нашлась.

— Вы были без сознания.

— Ну и что? Меня будут продолжать искать.

— Думаю, уже не будут. Они наверняка решили, что вас съели акулы, — улыбнулся Вали.

— Не смешно.

— А у вас в отеле остался кто-то знакомый?

— Подруга. Она работает там. Наверное, волнуется. Я ведь тоже приехала, чтобы здесь работать. Сначала, думала, отдохну, погреюсь на солнышке, познакомлюсь с достопримечательностями Египта, а потом решу, оставаться здесь или нет.

— А на родине вас ждут родители, муж, дети?

— Нет. Родители мои умерли. Мужа у меня нет и детей тоже. Меня никто там не ждет. Поэтому, если бы меня съели рыбы, то, кроме подруги, никто бы не переживал, — грустно сказала Алиса.

— Что же подруга сразу не спохватилась?

— Не знаю.

— Теперь вас нет…

— То есть? Что вы имеете в виду? — Алиса впервые посмотрела на него с тревогой и испугом. Сердце заколотилось, почувствовав опасность.

— Вы красивая девушка…

— Спасибо, но сейчас это неважно.

— Думаю, вам пора выспаться, завершил беседу Вали. — Ашраф приготовил вам комнату. Можете пойти туда и отдохнуть. Спокойной ночи.

— Того мужчину, что провожал меня, зовут Ашраф?

— Да, он служит на моей яхте. Ждите здесь, я пришлю его.

Он тут же встал и спустился по довольно крутой лестнице с перилами. Алиса, оставшись одна, долго смотрела на звездное небо, вглядывалась во тьму, окутавшую море, и думала о том, что ее ждет завтра. Она не заметила, когда рядом появился Ашраф, который, вежливо кашлянув, произнес:

— Мадам, следуйте за мной.

Матрос провел ее до комнаты, поклонился и удалился.

Едва женщина опустилась на белоснежную простыню, усталость и стресс сделали свое дело: она уснула мгновенно.

Первые тревожные мысли пришли в голову, как только Алиса открыла глаза. Неизвестность пугала. Она не сразу поднялась с постели, приподнялась на локте и стала рассматривать комнату. Увидев горящий ночник, протянула руку и выключила его. Сейчас, когда солнышко уже пробивалось сквозь жалюзи, ей снова показалось, что это номер комфортабельного отеля. Ее окружала мебель из дорогого красного дерева. Но когда на глаза попался халат, лежавший на кресле, охватила тревога.

— Это не сон, — произнесла она, и вся предыдущая ночь сразу всплыла в памяти.

Женщина села на край кровати, посидела еще несколько минут и, вздохнув, отправилась в ванную. Увидела новую зубную щетку и не начатый тюбик пасты, почистила зубы, приняла душ. Купальник уже высох, и она надела его. Накинув халат, решила выйти на палубу.

Солнце коснулось лица жаркими лучами. Алиса прищурилась и не сразу увидела хозяина яхты, который отдыхал в плетеном кресле возле бассейна. Он сидел, закинув нога за ногу, рядом был небольшой уставленный фруктами и напитками стол.

— Здравствуйте, — улыбнулся ей Вали.

— Доброе утро! — ответила Алиса.

— Присоединяйтесь к завтраку. Я давно вас жду. Не смел тревожить, хотя скоро уже и обедать пора.

— Извините, я очень устала вчера, — усаживаясь в кресло, которое стояло с другой стороны стола, объяснила Алиса.

Привыкнув к яркому солнечному свету, она стала незаметно разглядывать собеседника. Это был высокий плотного телосложения мужчина с черной шевелюрой. Ровные белые зубы украшали его улыбку. Сегодня на нем была белоснежная рубашка с коротким рукавом и джинсы. Алиса давно отметила, что местные мужчины предпочитают именно белые рубашки или футболки. На фоне темной кожи они всегда выглядели безупречно.

— Понимаю. Что желаете? Чай или кофе?

— Обычно я по утрам пью кофе.

Обслуги рядом не было видно, и Алиса удивилась, когда перед ней возник человек. Он с поклоном подал чашку кофе.

— Спасибо.

— Не стесняйтесь. Все, что здесь на столе, — для вас.

Вали тоже рассматривал ее с не меньшим интересом, чем вчера. Заметив его взгляд, женщина снова почувствовала неловкость.

— Вы молоды и красивы. Вам, наверное, жарко в этом халате?

— Ничего, но я выгляжу нелепо…

— Понимаю, что вам нужна одежда, но в этот момент не могу предложить ее.

— Я потерплю. А почему мы стоим на месте?

— Штиль, — глянул он на спокойную гладь моря, — к тому же у меня нет оснований прерывать отдых. Но скоро мы отправимся в Каир.

— А я?… Вы поможете мне вернуться?

— Зачем? Вы не хотите побывать в Каире?

— Я бы с удовольствием поехала на экскурсию, но как-нибудь в следующий раз. Как я, в моем положении, появлюсь в городе?

— Извините, но именно этим положением я и воспользуюсь. А одежда у вас будет, как только мы причалим.

— Не смею возражать. Вы спасли меня. Наверное, я должна отблагодарить вас. Но мои вещи, документы, деньги остались в отеле.

Вали громко расхохотался. Алиса удивленно смотрела на него до тех пор, пока его губы не сомкнулись, и лицо опять не приняло серьезный вид.

— Вы даже не представляете, как рассмешили меня.

— Я вижу.

— Понимаете, все считают, что вы утонули. В море тело не найти. Родственников у вас нет, приехали вы не через туристическую фирму. Конечно, инструктора уволят. Но для него это малое наказание. А вещи у вас будут. Я об этом позабочусь.

— А моя подруга? Она же волнуется.

— Ей наверняка сказали, что вы погибли.

— Выходит, я сейчас никто?

— Почему? Вы живы, это главное.

— Вы можете вернуть мои вещи, оставшиеся в отеле?

— Постараюсь.

— Но у вас же спросят, для кого вы их забираете?

Вали улыбнулся.

— Вас это не должно волновать.

Алиса заметила: яхта начала плавно двигаться вперед. «Слава Богу, — подумала она, — скоро ступлю на землю. А там что-нибудь придумаю». Она не хотела злить хозяина, старалась быть учтивой. Ведь ее жизнь сейчас зависела от него. Вали встал и подошел к ней, в его руке был платок.

— Наденьте на голову, иначе получите солнечный удар.

Алиса послушно покрыла голову. Хозяин тут же отошел от нее и спустился по лестнице.

Подул мягкий ветерок, пахнущий йодом. Яхту стало покачивать. Алиса прошлась по палубе и остановилась возле кормы, наблюдая, как волна за волной с шумом ударяются о борт, а за кормой образуется бурлящая пенная дорожка. Судно встало на нужный курс.

Через некоторое время женщина увидела берег, и ее сердце радостно забилось. Во время путешествия она чувствовала себя вполне комфортно, но не могла избавиться от ощущения, что за ней постоянно наблюдают.

Когда яхта пришвартовалась у причала, Вали подошел к ней и подал руку.

— Смелее, — подбодрил он, помогая сойти на землю. — Машина нас уже ждет.

Алиса слабо разбиралась в марках автомобилей, но шикарный черный мерседес определила сразу. За руль сел Ашраф, который переоделся и выглядел, как настоящий джентльмен. Хозяин расположился на заднем сиденье, Алиса села рядом, и они тронулись в путь. В салоне работал кондиционер, поэтому было прохладно, как всегда звучала арабская музыка. Когда на одной из улиц замаячили витрины большого магазина, Вали сказал:

— Алиса, подождите в машине. Ашраф останется с вами. Я скоро вернусь.

Минут через двадцать он вернулся с большим пакетом.

— Это одежда, — сообщил он, открыв заднюю дверь и подав покупки.

Алиса вынула из пакета длинное платье темного цвета и платок.

— Это мне? — она удивленно вскинула глаза.

— Да. Наденете, чтобы не отличаться от наших женщин и не привлекать внимание.

Он бросил на нее пристальный взгляд, легкая улыбка мелькнула на лице, и он опять принял важный вид.

— Благодарю вас, но я никогда не носила такую одежду…

— А я благодарю вас за послушание, — перебил Вали.

Алиса поняла: ей придется покориться судьбе. Думала, все злое, подлое и низкое она уже пережила на родине. Какие испытания предстоит пройти здесь, она не знала. «Пока он не причинил мне зла, — думала женщина, — но я в другой стране, мусульманской. Не знаю обычаев, правил поведения. Но то, что нужно быть корректной, послушной и вежливой, — однозначно. Загадочный хозяин… Интересно, кто он?»

Через несколько часов автомобиль приблизился к Каиру. Машина остановилась.

— Алиса, мы выйдем, а вы переоденетесь.

Двери хлопнули, и она осталась одна. Вынула из пакета вещи, скинула халат и быстро натянула платье, плотно завязала черный платок вокруг шеи. Приоткрыв дверь, позвала стоявших спиной к ней, мужчин:

— Я переоделась. Можно ехать.

— Вам идет. Вы теперь похожи на одну из наших женщин, — похвалил Вали.

Машина вскоре въехала в старую часть города, раскинувшегося на восточном берегу Нила. По всему было видно, что это исламский район. Узкие улочки с перенаселенными многоквартирными старинными домами, древние мечети. Через некоторое время машина добралась до новых кварталов, появились современные здания и дома, похожие на дворцы, взмывающие в бездонную голубую высь небоскребы. «Действительно, город контрастов», — подумала Алиса, улыбнулась и вздохнула с облегчением: все-таки не в джунгли попала, тут цивилизация. За окном один за другим мелькали шедевры современной архитектуры, местные жители, идущие по своим делам и туристы, отличающиеся одеждой. Изнурительная жара неохотно уступала место вечерней прохладе.

Автомобиль остановился возле виллы, сверкающей иллюминацией. Строение было весьма необычно — оригинальная, комбинированной формы крыша, массивные черные колонны, белые стены с большими раздвижными стеклянными дверями.

Алиса, оробев, не поднимала глаз на хозяина и замерла в ожидании.

— Вот мы и дома, — сказал Вали. — Прошу вас, говорите по-арабски. Это поможет завоевать уважение моих родных.

— Да, конечно.

Они вышли из машины. Вали направился к дому первым, Алиса еле поспевала следом. Длинное платье, прямое и узкое, заставляло идти мелкими шажками. Миновали бассейн, лохматые пальмы и другие цветущие деревья — территория утопала в зелени диковинных растений. Поднявшись по ступенькам парадного крыльца, Алиса вошла в дом. Их встретила пожилая женщина.

— Сынок, слава Аллаху, вернулся! Я всегда переживаю, когда ты уходишь в море.

— Мама, все в порядке, — Вали обнял мать и сразу снял туфли. Алиса заметила, что вся обувь стоит крест-накрест. Это удивило ее, уважительные и теплые отношения матери и сына немного успокоили.

— А это кто? — спросила женщина, глянув на стоящую в сторонке Алису в черном платье и хиджабе.

— Девушка.

— Вижу, что не мужчина.

— Все расскажу, мама. Это наша гостья.

Мать подозрительно посмотрела на Алису.

— Вижу, она не наша.

— А где Данаб? — решив отвлечь мать от вопросов, спросил Вали.

— Я здесь, дорогой, — спускаясь по лестнице, произнесла женщина, одетая в хиджаб.

Она заторопилась навстречу, и Вали обнял ее.

— Данаб, пожалуйста, проводи девушку в комнату для гостей. Ее зовут Алиса.

Женщина окинула взглядом незнакомку, улыбнулась и подала знак следовать за ней. Пройдя через большой зал, они поднялись на второй этаж, прошли по небольшому коридору. Затем Данаб распахнула перед гостьей дверь комнаты и тут же ушла. Алиса уже не удивлялась роскоши этого дома. Как и на яхте, здесь все было изыскано и очень дорого. Сняв платок, посмотрела в зеркало. «Что происходит? — спросила она себя. — Это я или не я? Мусульманская одежда… Нет… Никогда!» Она быстро стянула платье и, оставшись в купальнике, решила принять душ. В ванной комнате все было отделано мрамором, висел точно такой же халат, как и в каюте на яхте.

Теплая вода сняла накопившуюся усталость. Алиса высушила и уложила феном волосы, накинула халат. Выйдя из ванной, стала с интересом разглядывать интерьер. Комната была просторная, все выдержано в коричнево-бежевых тонах. Время от времени женщина осторожно дотрагивалась рукой до кресел, дивана, постели. Заглянула в большую гардеробную и подумала: «Сколько же вещей сюда можно поместить! Но у меня, к сожалению, даже шорт нет».

Алиса включила кондиционер и подошла к панорамному окну. Раздвинула шторы и залюбовалась великолепным видом на бассейн и сад. Вдали виднелись фонтаны, придающие территории царственный вид. «Так вот как живут богатые люди в Египте! — подумала Алиса. — Какая роскошь! Кто он, Вали? Бизнесмен? Нужно будет серьезно с ним поговорить. Наверняка подумал, что я бедная серая мышка, приехавшая сюда, чтобы подзаработать. А ведь у меня есть деньги. Много денег. Конечно, не столько, сколько у него, но на новое жилье хватит. Только как добраться теперь до моих средств, ведь все на карточке. Одна надежда на его обещание привезти мои вещи. Но как он это сделает? Они наверняка уже в полиции. Отдать их некому. Родственников нет, только Лена, которая, надеюсь, переживает после случившейся трагедии. Все, решено. Нужно отсюда уезжать. Но как? Я не знаю эту страну. У меня никого нет. Документов нет. Даже телефона нет. Я в полной зависимости у этого человека…»

Алиса терла виски, ходила по комнате из угла в угол, но ничего не могла придумать. Наконец устало опустилась в кресло и крепко сжала подлокотники, будто на них хотела выместить свое раздражение. От тягостных мыслей отвлек стук в дверь. Алиса вскочила, открыла и увидела Данаб в красивом длинном платье, отступила на шаг:

— Проходите, — сказала она по-арабски, не отрывая глаз от женщины.

Хозяйка, не ожидавшая увидеть гостью в таком виде, немного растерялась и медленно вошла в комнату. Алиса решила воспользоваться ее замешательством и твердо сказала:

— Присаживайтесь. Нам нужно поговорить.

Та медленно опустилась в кресло и с настороженностью смотрела на Алису. Однако быстро справилась с удивлением и тихо произнесла:

— Я пришла пригласить вас на ужин. Мама и муж сейчас молятся, а я уже завершила молитву.

— Так Вали ваш муж?

— Да. И у нас дети, трое.

— Это прекрасно, — с не скрываемой радостью произнесла гостья.

— Муж еще не успел мне рассказать о вас. Но я подумала, если он привел чужую женщину в дом, то вы будете его второй женой.

— Чушь!

— Что?

— Это бред! Никакой женой я не буду. Со мной случилось несчастье, и он меня спас.

Данаб улыбнулась. По всему было видно, жена Вали обрадовалась, что ее предположения не подтвердились.

— Почему вы не надели ту одежду, которая была на вас?

— Я не мусульманка.

— Но… Мама…

— Понимаю. Ей будет неприятно смотреть на меня в халате. Но у меня нет другой одежды. Вали купил по дороге только эту.

— И вам придется надеть ее, — убедительно произнесла женщина.

— Я не хочу у вас оставаться. Мне нужна одежда. Моя. Европейская.

— Я не решаю такие вопросы в доме. У нас все зависит от мужчины.

Данаб попыталась встать, чтобы уйти, но Алиса ее остановила.

— Простите, я надену эту одежду. Только не уходите.

Алиса взяла с кровати мусульманское платье и быстро набросила его. Данаб наблюдала за ней.

— Все, я готова. Так хорошо?

Женщина кивнула, и обе вышли из комнаты.

Перед отъездом в Египет Алиса читала про обычаи этой страны, но глубоко не вникала, думая, что на месте познакомится с традициями. Сейчас она шла и думала: «Вот и настал момент, когда придется вспомнить все, что когда-то читала или слышала».

В доме было тихо, видимо, все еще молились. Позже Алиса узнала, что здесь есть специальная комната, где члены семьи возносят хвалу Аллаху, ведь намаз совершают пять раз в сутки.

Алиса и Данаб сели на диван, который располагался в середине комнаты на первом этаже. Колонны разделяли огромный зал на несколько частей, где каждый уголок был предназначен для определенных целей. Диваны и пуфики, обтянутые натуральной кожей, на которых они устроились, были поставлены буквой «П». На стеклянном столике стояла ваза с фруктами. Женщины молчали и незаметно разглядывали друг друга. Неожиданно хозяйка встала.

— Угощайтесь фруктами, а я принесу чай.

— Спасибо.

Данаб вернулась довольно быстро с фарфоровым чайником в руках. Она поставила его на столик и присела на краешек дивана, не сводя взгляда с Алисы.

— Сейчас соберется вся семья, будем ужинать, — сообщила она гостье.

Алиса не знала, о чем говорить. Чтобы чем-то заполнить паузу, взяла чашку с чаем и отпила глоток. То, что ее интересовало, скорее всего, осталось бы без ответа. Мучительное молчание тяготило обеих. Но дверь вскоре открылась, и в комнату с хохотом вбежали две прелестные маленькие девочки, которые баловались, дергали друг друга за платьица и косички. Увидев чужого человека, сразу притихли, остановились, а потом подошли к Данаб и зарылись личиками в ее платье. Мать усадила их рядом и обняла.

Следом вошли Вали, его мать и мужчина, которого Алиса пока не знала. Он был высокого роста, стройные ноги обтягивали модные джинсы, черная куртка до середины застегнута на молнию. Вали и мужчина сказали: «Ас-саляму алейкум!», на что присутствующие ответили: «Уа-алейкум ас-салям». Данаб встала и пошла навстречу мужу.

— Мы готовы ужинать, — сказал Вали.

Дети вскочили с дивана и помчались в столовую, где уже был накрыт стол.

— Алиса, — Вали подошел к ней, — познакомься, это мой брат Хассан.

— Очень приятно, — кивнув, Алиса встала и взглянула на молодого мужчину.

— Пойдемте в столовую, мама и дети уже там.

Огромный овальный стол изобиловал различными блюдами. Женщины, дождавшись, когда сядут мужчины, заняли свои места. Когда все приступили к ужину, Алиса случайно встретилась взглядом с Хассаном. Он улыбнулся, но она не ответила ему и сразу опустила глаза.

Когда трапеза закончилась, хозяева пригласили всех в гостиную, куда подали чай и десерт. Алиса, выйдя из-за стола, обратилась к матери со словами: «Салим эдейкум», что означало «благословение вашим рукам». Выпив чай, мужчины переместились в уютный уголок, где стали курить кальян. Хассан был очень похож на Вали, только более сухощав. Если бы не разница в телосложении, их можно было бы принять за близнецов. Алиса чувствовала, что в этой семье сочетаются современность и старые обычаи. Она пыталась вспомнить все о традициях, с которыми знакомилась при изучении арабского языка, чтобы невольно не обидеть хозяев. Следила за каждым движением Данаб и запоминала, что и как надо делать. Чувствуя, что всем это нравится, сидела молча, не вступала в общий разговор. К счастью, ее никто ни о чем не спрашивал. Если что-либо предлагали, она покорно принимала.

Время близилось к ночи, детей отправили в их комнату. Когда Данаб жестом пригласила следовать за ней, Алиса встала и, опустив голову, вышла из гостиной.

— Вы можете идти спать, — сказала хозяйка дома, — завтра мой муж все скажет вам.

— Спокойной ночи, — сказала Алиса и отправилась в комнату, которую ей предоставили.

Глава 13

Лена после исчезновения Алисы не находила себе места. Номер в отеле, где та жила, был опечатан. Прошло три дня. Подруга не могла спать, ее мучили кошмары. Она часто вскакивала в постели и долго сидела, всматриваясь в темноту. Временами ей казалось, что Алиса зовет на помощь. Ахмед старался отвлечь ее, но и с ним говорить не хотелось. Чтобы избавиться от печальных мыслей, Лена старалась загрузить себя работой.

На третий день после трагедии она увидела, что к стойке ресепшен уверенным шагом направляются двое мужчин. Подойдя к ней, они показали удостоверения, и один из полицейских попросил ключ от номера Алисы.

— Пройдемте с нами, — приказал мужчина.

Когда они вошли в номер, Лена еле сдерживала слезы. И это заметили посетители.

— Вы знали ее?

— Да, это моя подруга.

— У нее есть родственники?

— Нет.

— Соберите личные вещи.

Лена вытащила чемодан, открыла шкаф и стала снимать с плечиков платья. Мужчины расположились в креслах и наблюдали за каждым ее движением. Женщина увидела на кровати куклу, которую Алиса привезла из дома, и взяла ее в руки. Первое, что пришло в голову, — оставить игрушку на память, но, бросив взгляд на полицейских, она вздохнула и положила ее поверх одежды. Когда чемодан был собран, Лена взяла сумочку Алисы.

— Здесь документы. Думаю, что в сейфе есть деньги и драгоценности.

Мужчина встал и подошел к сейфу. Лену удивило, как быстро он открыл железный шкафчик, вынул оттуда небольшую коробочку и несколько купюр.

— Сейчас вы заполните этот бланк и подпишете его, — сказал полицейский, подавая бумагу. — Это опись вещей, которые мы изымаем.

— Скажите, пожалуйста, а вы ее ищете?

— Да.

— Есть надежда?

— Пока ничего не можем вам сказать.

Лена стала заполнять бланк, отвечая на все вопросы, которые там были отмечены. Когда она отдала лист, мужчины взяли вещи и вышли из номера.

— Теперь сюда можно заселять туристов?

— Да, можете.

Как только полицейские ушли, к ней подошел Ахмед.

— Есть новости?

— Нет. Но вещи забрали. Ахмед, может, ее еще найдут?

— Не думаю. Если до сих пор не нашли, то надежда крайне мала.

Лена закрыла лицо руками и зарыдала. Ахмед обнял ее за плечи.

— Ну, ну, не плачь, дорогая. У меня сердце разрывается, когда я вижу твои страдания.

— Ахмед, — подняла голову Лена, — я никогда не привыкну, что ее нет, чувство вины не покидает меня.

— В чем же ты виновата?

— Я пригласила ее приехать сюда.

Вдруг она встрепенулась и произнесла:

— Алиса же богата… Раз сняла такой номер, значит, у нее много денег. Кто-то может воспользоваться ими?

— Не могу сказать. Если родственников нет, сложно ответить на этот вопрос.

— Ты прав. Боже, как я виновата! Зачем позвала ее сюда? Зачем? Она все равно не привыкла бы к такой жизни.

— Не вини себя. Ты хотела, как лучше.

— Представляешь, я даже работать не могу. Все мысли о ней. В последнее время в ее жизни произошло столько трагедий. Она сумела пережить их, выкарабкаться из бед! А здесь нашла свою смерть.

— Что значит «выкарабкаться»? Я не понимаю.

— Оно не переводится на ваш язык. Это означает: смогла выйти из неприятностей и не сломалась, не заболела, не пала духом.

— А-а, — протянул Ахмед, все еще не до конца понимавший, что к чему. — Давай сегодня сходим куда-нибудь, отвлечемся, посидим в ресторане?

— Давай. Мне это необходимо.

В это время прибыла группа туристов, Ахмед занялся своими обязанностями, а Лена стала оформлять вновь прибывших.

Глава 14

Алиса проснулась от криков муэдзина, приглашающего верующих с минарета мечети на молитву. Звук его голоса многократно усиливали, доносили во все концы города громкоговорители. Такие же призывы она пять раз в день слышала в Хургаде — столько раз молятся мусульмане.

Вставать не хотелось. Закрыв глаза, она попыталась снова уснуть, но служитель мечети не прекращал свою работу и заставил подняться. Солнце только всходило, его первые лучи проникали в окно. Алиса раздвинула шторы. Яркий свет сразу наполнил комнату, окрасил в светлые тона все, что там находилось. Женщина включила телевизор. Нашла русскоязычный канал и стала слушать новости. Она и подумать не могла, что с таким удовольствием будет узнавать о происходящем в мире. Жизнь на родине шла своим чередом, размеренно и спокойно. Незаметно Алиса вернулась к мыслям о своих проблемах. Первое, о чем подумала, как приобрести одежду. Не хотелось снова надевать хиджаб. Шел четвертый день ее пребывания в этой арабской семье. К ней относились уважительно, но мучила неопределенность. Алиса решила, что сегодня поговорит с Вали о своей дальнейшей жизни и, вздохнув, снова надела темное платье.

Когда вышла из комнаты, в доме было тихо: все отправились на молитву. Она надела тапочки, которые дала Данаб, и, стараясь не скрипнуть дверью, выскользнула на улицу. Минуту постояла на крыльце, а потом медленно пошла по одной из аллей сада. Утренний воздух был чист и свеж, радовали глаз экзотические растения. Алиса устроилась в шезлонге возле бассейна, надеясь, что кто-то скоро присоединится к ней. Но прошло около часа, когда наконец услышала голос Вали:

— Алиса!

Он быстро приближался к ней. Женщина сразу встала.

— Скучаешь?

— Вали, нам нужно поговорить.

— Хорошо. Пойдем в дом.

— Нет. Давай здесь.

Алиса снова опустилась в шезлонг. Вали сел, напротив.

— Я так больше не могу, — посмотрела ему в глаза женщина. — Неизвестность, неопределенность пугают меня. Кто я теперь? У меня нет документов, денег — ничего нет.

— Не переживай. Я вижу, ты хорошая девушка. И сегодня для тебя есть сюрприз.

— Да? — обрадовалась Алиса, — вы отпустите меня?

— Алиса, удерживать тебя насильно никто не собирается. Просто я занимался твоими вопросами. И привез твои вещи, документы.

— Правда?

Алиса закрыла лицо руками и разрыдалась.

— Ну что ты плачешь? Успокойся. Понимаю, что эти дни были непростыми…

Алиса никак не могла унять дрожь. Радость, чувство облегчения оказались так велики, что вызывали слезы, вместе с ними уходил и накопившийся стресс.

Вали впервые смотрел с улыбкой, он не стал ее успокаивать, понимая, что вслед за слезами придет облегчение.

— Пошли в дом. Там мой брат. Он ждет нас. Благодаря ему смогли забрать твои вещи.

Алиса вскочила и почти бегом направилась к дому. Вали еле успевал за ней. Когда они вошли в холл, брат Вали сидел в кресле.

— Хассан, — бросилась к нему Алиса, — спасибо тебе. Я все знаю. Вали рассказал… Спасибо! Я не знаю, как вас благодарить. Где, где мои вещи?

— Вот они, — показал Хассан на чемодан.

Алиса, узнав свой чемодан и сумочку, которая стояла на нем, бросилась к вещам и опять зарыдала, присев на корточки возле них. Хассан подошел и положил руку на ее плечо.

— Что ты решила делать?

— Пока не знаю, — сквозь слезы говорила Алиса.

— Не переживай.

Алиса немного успокоилась и благодарно посмотрела в красивые глаза Хассана.

— Вставай, я помогу тебе отнести вещи в комнату.

Вали все это время с улыбкой смотрел на них.

Хассан принес чемодан и деликатно вышел из комнаты. Алиса проводила его взглядом. Оставшись одна, стала доставать свои вещи. «Наконец я надену нормальную одежду», — радовалась она.

Вынула из сумочки паспорт, карточку, коробочку с драгоценностями, которые ей дарили родители. «Все на месте», — подумала с удовлетворением. И сказала вслух:

— Я свободна!

Хассан в это время спустился и сел в кресло напротив брата.

— Ну, что скажешь? Хорошая девушка. Красивая. Я всегда хотел познакомиться с русской.

— Я знаю.

— Но ты же видел ее паспорт. Она замужем, хотя говорила, что у нее нет мужа.

— Обманывала?

— Вроде, не похожа на обманщицу.

— А я спрошу у нее. Хочу показать ей Каир. Заодно и познакомимся поближе. Ведь мы ничего о ней не знаем. Как она сейчас себя поведет?

— Да, интересно. Все эти дни я наблюдал за ней. Послушная, почтительная.

— Вали, а если она откажет? Ведь сейчас ее ничем не удержать.

— Хассан, сам подумай хорошенько. Зачем она тебе?

— Сразу понравилась мне. Как только я ее увидел.

— Что ж, решай сам. Ты взрослый человек. У тебя все есть. Дом, работа, бизнес.

— Но мама! Она не одобрит.

— Мы соблюдаем традиции, но живем в современном мире. В Египте есть и мусульмане, и православные. Все теперь изменилось, смешанные браки уже никого не возмущают. Думаю, мама поймет. Только насколько реальны твои планы? Мы не знаем ее. Вдруг она захочет вернуться в Хургаду? К подруге. Или в свою страну?

— Не будем гадать. Все скоро прояснится. Скажи Данаб, чтобы пригласила ее на завтрак.

После того как Данаб пошла за Алисой, Вали и Хассан направились в столовую. Вскоре к ним присоединились женщины. Алиса была в легком зеленом платье в пол. Рукава прикрывали локти. Подбирая наряд, она остановилась именно на этом, потому что были прикрыты ноги и плечи. Все остальное — шорты, майки, джинсы, коротенькие сарафанчики — вызвали бы неодобрение в этой семье. Кулон из малахита в золотой оправе красовался на ее груди. Пышные черные волосы красиво обрамляли лицо. Стрижка каре ей очень шла, а слегка подкрашенные глаза придавали восточный колорит. Мужчины замерли в восторге. Они не рассыпались в комплиментах, это не принято в их обществе, но по всему было видно, что Алиса им понравилась.

— Располагайся, — первым пригласил ее за стол Хассан, не отрывая восхищенных глаз.

Алиса улыбнулась. Она впервые почувствовала себя здесь уверено. «Эти люди меня совсем не знают. Наверное, считали, что я неопытная девчонка, не знающая жизни, ничего не понимающая», — думала она, опускаясь на стул.

Когда завтрак закончился, она поблагодарила хозяйку за вкусную еду и все прошли в просторный холл. Данаб с детьми отправились на прогулку, а мужчины расположились в креслах напротив Алисы.

— Теперь у тебя есть документы и все твои вещи. Что ты намерена делать? — спросил Вали.

— Поблагодарю вас за гостеприимство и вернусь в Хургаду.

— Думаю, пока рано, — забеспокоился Хассан.

— Почему?

— Тебе не нравится у нас? — спросил Вали.

— У вас очень хорошо. Вы добрые отзывчивые люди. Я благодарна вам за все.

— Алиса, поживи у нас немного. Мы покажем тебе Каир и окрестности. Здесь много красивых мест. А потом отвезем в Хургаду, — предложил Хассан.

Женщина замешкалась с ответом. Она не понимала, что заставляет этих людей удерживать ее здесь. Но была так благодарна им, что не хотела обижать отказом.

— Хорошо. Я не буду торопиться. Время есть.

Мужчины переглянулись и заулыбались. Их устроил ответ.

— У меня есть просьба. Хочу съездить в магазин и купить кое-какие вещи.

— Я с удовольствием отвезу тебя, — обрадовался Хассан.

— И еще. Расскажите, чем вы занимаетесь.

— Секрета нет, у нас с братом бизнес. Солидная компания.

— То, что она солидная, видно сразу, — обвела глазами комнату Алиса.

— И у нас есть вопрос. В твоем паспорте есть штамп, свидетельствующий о регистрации брака. Ты замужем? — неожиданно спросил Вали. — Говорила, что у тебя никого нет.

— Это длинная история. Я не солгала. Этот человек оказался бандитом и исчез. Он мне уже не муж, хоть я и не успела с ним развестись.

— А если объявится и предъявит свои права?

— Не думаю. Негодяй довел до смерти моих родителей и ограбил нас. Теперь скрывается. Не стала подавать заявление в полицию, просто уехала из страны, продав всю недвижимость и остатки бизнеса. С ним я прожила всего три месяца — вот такое было замужество…

— Много пришлось тебе пережить, — грустно сказал Хассан.

— В Египет приехала по приглашению подруги. Она здесь работает. Хотела отдохнуть, а потом решила бы, как поступить дальше. Я из хорошей, состоятельной семьи.

— Алиса, мы знаем, что с тобой случилось, не мучай себя воспоминаниями. Тем более тебе нужно пожить у нас, продолжить свой отпуск. Хассан составит тебе компанию. А с делами я справлюсь сам, — завершил Вали.

— Может, вы и правы. Только хочется обрадовать подругу, что осталась жива.

— Пока не нужно. Сделаешь это позже.

В этот же день Алиса и Хассан наведались в два супермаркета. Этот умный образованный мужчина хорошо владел английским языком, одевался в европейском стиле. Как выяснилось, ему было тридцать два года, он имел собственный дом, но часто гостил у старшего брата. Хассан не позволял Алисе рассчитываться, за все купленные вещи платил сам, сказав, что она гостья, а для него такие суммы — мелочь, и он рад сделать подарок. Женщина вскоре убедилась, что размах шопинга его не смутил.

Накупив нарядов, косметики, обуви и сувениров, они вернулись домой. Алиса поблагодарила за покупки и отправилась с пакетами в свою комнату. Там высыпала их содержимое на кровать и стала рассматривать каждую вещь. Примеряла кофточки, платья, вертелась перед зеркалом, улыбаясь своему отражению. Она была счастлива. Никто, кроме родителей, так не баловал ее подарками. Теплые чувства к ним на несколько минут вернули к воспоминаниям о той жизни, которая была до замужества. Она посмотрела на куклу, которая сидела на комоде. — «Как здорово, что ты не потерялась, — подумала она и взяла ее в руки. На минуту прижала к груди и снова усадила на место. — Мой талисман со мной». Женщина аккуратно повесила вещи в шкаф, спрятала обувь, расставила сувениры. Потом надела свою любимую одежду — шорты и майку — и прилегла на диван, положив ноги на подлокотник. Диван был таким длинным, что она вместе с подушками заняла едва ли половину. Устроившись поудобнее, расслабилась и, сама того не ожидая, стала думать о Хассане.

Весь день они провели вместе. Алиса будто перематывала пленку диктофона, вспоминала, о чем они говорили. «Хороший человек: уважительный, внимательный, красивый. Но не наш. Нет, Алисонька, не давай волю своим мыслям, — упрекнула она себя, — это не твой мужчина. Но мне с ним легко. Рассказывал о себе, не донимал меня расспросами о прошлой жизни. Не лез в душу. Наверняка у него есть невеста, египтянка. А вот об этом он ничего не сказал. Все, все, больше не буду думать о тебе, Хассан. Ты хороший, но не для меня…»

В дверь постучали. Алиса догадалась, что пришла Данаб. Приближалось время ужина.

— Заходи! — крикнула она, не вставая с дивана.

В комнату действительно вошла хозяйка.

— Данаб, я так устала сегодня. Столько событий. Да ты, наверное, все знаешь уже.

— Нет, не все. Например, не догадываюсь, что ты купила.

— Я обязательно все покажу.

— А поесть не хочешь?

— Мы с Хассаном обедали в кафе. Я еще не проголодалась.

— Значит, ты не спустишься поужинать с нами?

— Данаб, ну как я могу тебе отказать? Еда, приготовленная тобой, просто просится в рот! Женщина улыбнулась.

— Скажи мне, пожалуйста, — обратилась к ней Алиса, — замужние женщины у вас работают?

— Как правило, нет. Мы воспитываем детей, встречаем мужа с работы, готовим еду и делаем все, чтобы в доме был уют.

— Понимаю, — вздохнула Алиса, — а мужчины содержат семью. Все правильно. Но я без работы не могу.

— Есть женщины, которые ведут бизнес вместе с мужем, но это редкость. У вас, наверное, бытует мнение, что мусульманская женщина бесправна и забита. Это далеко не так. Согласно Корану, женщина имеет главенствующее значение, так как она, прежде всего, мать. А мать в восточном мире — это святое. Вот я, например, из состоятельной интеллигентной семьи, родители мои врачи, имею высшее образование. Я тоже врач, но муж сказал, чтобы я не работала. Мы были помолвлены с детства. Потом полюбили друг друга. Женщины передают наши обычаи, вековую мудрость детям. И если по воле Аллаха с мужчиной случается несчастье, женщина берет на себя управление его делами.

— Вот как… Данаб, ты хорошая жена. Вали любит тебя, и это видно даже посторонним.

— Я знаю. Пойдем, муж уже ждет.

— А мама Вали с вами живет? Почему мы ее не видим уже несколько дней?

— У нее есть дом, его построили Вали и Хассан. Отец умер, и она часто у нас бывает. Очень любит внуков. И они нередко ночуют в ее доме.

— Я все больше убеждаюсь, что попала в хорошую семью. А ведь сразу мне было так страшно! Я чувствовала, что твой муж благородный человек, но он был таким загадочным и строгим…

Данаб засмеялась.

— Он может. А вообще Вали добрый, хороший муж и отец.

— Я рада нашему знакомству.

Через несколько минут они спустились в столовую. На столе красовался дорогой сервиз из тонкого, почти прозрачного фарфора, сияли начищенные серебряные приборы, вкусно пахла изысканная еда.

Вали в одиночестве ждал их.

— Ох, женщины, я уж думал, что останусь голодным…

— Вали, не сердись. Алиса сегодня счастлива. Она столько покупок сделала. А мне было интересно посмотреть.

Мужчина улыбнулся, и все приступили к ужину.

Глава 15

Прошел месяц. Каждый день Алисы был насыщен событиями. Хассан все больше привыкал к этой милой послушной девушке и делал все, чтобы занять ее, избавить от грустных мыслей. Алиса воспринимала его как хорошего друга, с которым чувствовала себя в безопасности. Вали и Данаб наблюдали за их отношениями, но не вмешивались. Хассан, хотя и выглядел молодо, был зрелым состоявшимся мужчиной. Семья давно мечтала о второй невестке, разумеется, египтянке. Но младший сын во многом следовал не традициям, а голосу своего сердца. Хассан видел, как увлеченно Алиса интересовалась историей древнего Египта, училась правилам и обычаям страны, и старался как можно больше знакомить ее с культурой и бытом своей родины. В очередной раз приехав за Алисой на своем шикарном автомобиле, он решил свозить ее в Каирский египетский музей, самое большое в мире хранилище предметов древнеегипетского искусства.

— Алиса, вижу, что ты надела туфельки на каблуке, а нам сегодня придется много ходить пешком, — заботливо предупредил Хассан.

— Спасибо. Сейчас переобуюсь.

Она сняла туфли, оставила их у порога и босиком помчалась к себе. Уже в комнате подумала, что в пешей экскурсии платье тоже ни к чему. Быстро сменила его на хлопчатобумажные капри и футболку, прихватила кроссовки и спустилась вниз, надела их у выхода. Хассан смотрел на нее и думал: «Какой же ты еще ребенок. Если бы не знал твоего возраста, дал бы лет шестнадцать. Бейсболка, солнцезащитные очки, маленькая сумочка через плечо… Озорная девчонка!»

— Я готова! — сообщила она, улыбаясь. В последнее время женщина все чаще ловила себя на мысли, что с Хассаном ей хорошо и спокойно.

Подъехав к музею, машину оставили довольно далеко от здания. Они шли рядом, и вдруг Алиса взяла спутника за руку, но тут же отдернула ее.

— Прости. Я так всегда делала в детстве, когда шла с папой.

— Я удивился, но мне было приятно прикоснуться к твоей руке.

Хасан сам взял ее руку, а она не убрала ее. Так они и дошли до музея, держась за руки.

Во дворике был разбит сад, который охраняли два огромных сфинкса. Из сада в музей вели ряды аллей, по обеим сторонам которых возвышались саркофаги. Поодаль находилась могила основателя музея Мариотта.

Алиса раньше немного читала о нем, но одно дело рассматривать картинки, и совсем другое — увидеть вживую.

— Это самое интересное место в Каире, — рассказывал Хассан. — Площадь, на которой мы находимся, называется Тахрир.

— Хассан, сколько раз ты бывал здесь?

— Много. В детстве отец часто рассказывал о музее. А когда изучал древний Египет, меня каждый день тянуло сюда.

— Значит, сегодня ты мой экскурсовод.

— Согласен.

Они вошли в огромный вестибюль. Людей было много. Разноцветные гранитные саркофаги из золотистого лакированного дерева вызывали священный трепет. Пахло пряно, сухо и тонко — казалось, сказочная египетская древность источает этот аромат.

— Здесь много залов, около ста, расположены они на двух этажах. Не сможем за один день все обойти, но самое интересное я постараюсь тебе показать. Ведь мы можем приезжать сюда столько раз, сколько ты пожелаешь.

— Ничего себе. Сто залов…

— Да, а экспонатов более ста пятидесяти тысяч. Чтобы все разглядеть, понадобится уйма времени.

— Меня уже все впечатляет.

Миновав вестибюль, они вступили в следующий зал, где в саркофаге покоились мощи Рамсеса Великого. Женщина снова почувствовала тонкий запах древних благовоний. Она долго смотрела на черные иссохшие останки в стеклянном гробу и испытывала глубокое волнение. Тысячелетняя история открывала перед ней свои тайны.

— Ой, смотри, витрины со скарабеями! — воскликнула Алиса и с любопытством приникла к стеклу.

Еще в школе она читала, что жуки стали одним из символов Древнего Египта. Считалось, что уникальное насекомое повторяет путь Солнца. Как великое светило совершает каждодневное путешествие по небу, излучая свет, тепло и создавая условия для жизни, так и скарабей перекатывает свой шар с яйцами с востока на запад, пока зародыши не созреют и не появятся на свет. В те времена верили, что все мелкие животные рождаются из плодородного ила Нила, и только скарабеи появляются на свет из песков пустыни.

— Мариотт собрал их и выставил на обозрение всему человечеству, — тем временем рассказывал Хассан. — На жучках писали имена усопших царей, их клали на грудь царских мумий как символ бессмертной жизни. Знаешь, их здесь триста штук, а возраст самых старых экспонатов превышает пять тысяч лет.

— Пять тысяч? — удивилась Алиса.

Они еще долго ходили по залам. Алису сильно впечатлили сокровища из гробницы Тутанхамона и других древних правителей. Поражало не столько количество драгоценных камней и золота, сколько высочайшее мастерство древних мастеров. А золотая погребальная маска фараона, декорированная драгоценными камнями и редкими породами дерева, вызвала настоящий восторг. Вес этого шедевра — более одиннадцати килограммов!

— Хассан, в зале, где находились мумии, было жутковато! Главное, чтобы не приснились ночью…

— Тебе понравилась экскурсия?

— Очень. Я как будто совершила путешествие во времени, попала в древний мир. Огромные статуи, саркофаги, утварь — все это манит древностью, загадочностью.

— Ты права. Поэтому я часто прихожу сюда.

Завершив осмотр, они вышли из музея.

— Ох, у меня голова кружится от увиденного… Египет со своими достопримечательностями заслуживает восхищения.

— А сейчас нам нужно поесть. Предлагаю поехать в ресторан.

— Хассан, у меня спортивная одежда, — несмело возразила Алиса, — да и у тебя тоже. Может, в кафе?

— Договорились.

Приехав в небольшое уютное заведение, они сели друг против друга, изучили меню и заказали еду. Хасан предложил:

— Хочешь, сегодня погуляем по ночному городу? Мне нужно будет оставить тебя на некоторое время дома, а потом заеду за тобой, и мы поедем на набережную.

— Хорошо. Ты, наверное, пропустил молитву?

— Да.

— С удовольствием побуду дома. У Вали прекрасный бассейн. Я купаюсь и загораю там. И вообще чувствую себя словно в шикарном отеле.

— У меня тоже есть бассейн. Когда-нибудь я привезу тебя в свой дом.

— Знаешь, я уже привыкла жить в Каире. И хотела бы найти здесь работу.

— Я знал, что ты вскоре заговоришь об этом. Ты из тех женщин, которые не привыкли седеть дома. В нашей компании найдется для тебя место.

— Правда?

Глаза женщины засияли от радости.

— Твое знание языков нам понадобится. Я разговаривал с Вали, он не возражает.

— Тогда я куплю себе квартиру. Ты поможешь найти что-то подходящее?

Хассан удивленно посмотрел на нее.

— Конечно, помогу.

— Не беспокойся, у меня есть деньги. Я хочу жить самостоятельно.

— Хорошо.

— И еще, совсем забыла. Месяц пролетел как один миг. Мне нужен телефон. Удивляюсь, как смогла все это время обходиться без него?

— Я подарю тебе телефон.

— Хассан, ты и так засыпал меня подарками. Сама куплю.

— Нет. Когда будешь каждый день брать его в руки, обязательно вспомнишь обо мне.

Алиса посмотрела на него с улыбкой и нежностью. Она поймала себя на мысли, что все чаще стала думать о нем. Особенно, когда оставалась одна.

Вечерняя романтическая прогулка оставила неизгладимое впечатление. Их общение на английском языке нравилось Алисе. Иногда они переходили на арабский, и тогда ее спутник поправлял некоторые слова и предложения. Разговорный язык отличался от того, который изучала Алиса, и она старалась запомнить принятые в обиходе обороты, исправить произношение, зная, что это пригодится в работе. В этот вечер ее спутник, как всегда, был скромен и вежлив. Они прекрасно провели время в уютном открытом кафе, полном ароматов кальяна, домой вернулись под утро.

Глава 16

Прошел год. Алиса жила в Каире, работала в компании Вали и Хассана переводчиком. В ее обязанности входило встречать партнеров, приезжающих из разных стран, сопровождать их на экскурсиях. Она присутствовала при каждой сделке, помогала оформлять документы. Братья были довольны ее работой и платили хорошую зарплату. Женщина так и не решилась съездить в Хургаду, не звонила своей подруге. Сначала никак не могла решиться, потом занималась покупкой квартиры, с головой окунулась в работу, а в свободное время общалась с Хассаном. Но мысль о встрече с Леной не оставляла. Новая жизнь, о которой никто не знал, вполне устраивала ее, поэтому свидание с подругой все время откладывала. Для всех она умерла, и внезапное появление представлялось несколько странным. Алиса всегда говорила в шутку: «Умерла, так умерла». А вот оно как обернулось…

Ее дружба с Хассаном переросла в более близкие отношения. Однажды почувствовала, что больше и дня не может прожить без него, и решила, что это, наверное, любовь. С ним, так ей казалось, она не только в другой стране, но и на другой планете. Каждый их совместно прожитый день был наполнен романтикой. Первый поцелуй, первое прикосновение тел дарили радость. Алиса, не испытавшая семейного счастья со злодеем-мужем, не представляла, что такое настоящая любовь. Она наслаждалась вниманием, обходительностью, восхищением, которые щедро дарил Хассан, считала, что это и есть верх блаженства. Да и ближе его здесь никого не было. С Хассаном узнала совсем другие отношения мужчины и женщины, но… Любви, про которую читала в книжках, она не испытывала. В этом женщина боялась признаться даже сама себе. «Может, любовь такая и есть? — часто задавала она себе вопрос. — У нас все прекрасно, Хассан влюблен в меня. Я увлечена им, нам хорошо вместе. Но страсти, которая, я знаю, должна быть, нет…»

Взрослея, Алиса расцветала, словно бутон, дождавшийся летнего тепла и расправляющий свои лепестки. Женственная, стильная, с хорошей фигурой, красивыми чертами лица, на работе она вызывала симпатию у всех. Иногда ей казалось, что мужчины даже не слушают ее, а только любуются, лелея некие тайные мысли. После заключения сделки партнеры вежливо кланялись, подписывали документы и выразительно поглядывали в ее сторону, надеясь на продолжение знакомства. Братья замечали чрезмерное внимание мужчин, но никогда не обижали Алису недоверием.

Она купила квартиру в центре города, в высотном современном доме. С помощью Хассана приобрела мебель и обставила две большие комнаты. Все было бы хорошо, если бы не тоска по родине. Оставаясь одна, она часто вспоминала родителей, детство и дом, в котором выросла. Мечтала сходить на кладбище, положить цветы на могилки и поговорить с отцом и матерью.

В такие моменты, чтобы прогнать тоску, она садилась за компьютер или начинала читать книгу. Но облегчение наступало не всегда. Мысли пропадали и опять возникали, обрывались и путались. «Что мне надо? — спрашивала себя Алиса. — Для чего я теперь живу на свете, в другой стране? Да, это счастье — быть живой, лежать на песке под солнцем, дышать полной грудью морским воздухом и иметь возможность работать. Только это не то…» Чужая страна, при всем ее великолепии, не приносила радости. Чем дольше Алиса жила здесь, тем острее становилась ее любовь к местам, где выросла. Видимо, отец, большую часть жизни служивший родине, привил ей чувство патриотизма. Женщина держала эти мысли в тайне, никогда и никому о них не говорила.

Однажды, закончив рабочий день, Алиса попросила Хассана отвезти ее домой. На своей маленькой, удобной машине ездила редко. Вот и сегодня авто осталось на стоянке, а Хассан встретил ее после работы и довез до дома.

Они попрощались у подъезда. Алиса открыла дверь и вошла в прихожую. Квартира встретила удручающей тишиной. Женщина переоделась в домашнюю одежду, легла на кровать, не расстилая ее. Шелковое покрывало пахло свежестью и приятно холодило. Несколько последних дней были насыщены событиями и впечатлениями больше обычного. Хотелось отдохнуть, но опять нахлынули воспоминания, в памяти возникли яркие картинки счастливой жизни с родителями. И сразу появились тоска, терзающая душу боль.

Надеясь отвлечься, Алиса пошла ванную комнату. Разделась и посмотрела в зеркало на свое загорелое тело — лицо, руки, ноги уже были шоколадного цвета. Встала под прохладный душ и испытала истинное удовольствие. Кожа впитывала живительную влагу, нега разливалась по всему телу. Почему-то вспомнился первый день на прекрасной земле Египта, купание в теплом море, соленый ветер, овевавший лицо… Это было прекрасно. Теперь все стало привычно и, кажется, чего-то не хватало… «Что происходит со мной? — спрашивала себя Алиса. — Все чаще и чаще меня что-то мучает, не дает покоя».

Алиса выключила воду, мягким полотенцем промокнула тело и накинула атласный халатик. На кухне смолола и поставила вариться кофе в турке. Открыла холодильник и подумала: «Зачем мне столько продуктов? Хассан все время привозит целые пакеты — какие-то баночки, фрукты, овощи, рыба, молочные продукты. Я не съедаю, приходится выбрасывать. Он уделяет мне много времени, всегда необыкновенно добр и отзывчив. И все-таки до чего хорошо, когда ни от кого не зависишь!» Она отрезала кусочек сыра и закрыла холодильник. Перелила поднявшийся ароматной шапкой кофе в чашку и услышала звонок. Вскочив, схватила сумочку и стала искать телефон.

— Алло. Добрый вечер, Хассан.

— Как дела? Как настроение? Может, погуляем?

— Прости, не сегодня. Хочется побыть одной.

Впервые Хассан услышал холодок в голосе любимой. Он даже растерялся и после паузы спросил:

— Что случилось?

— Ничего, все хорошо.

— Можно к тебе приехать?

Алиса никогда не могла ему отказать, за что нередко корила себя. Не хотелось обижать человека, который сделал для нее столько добра. А сегодня она не была настроена видеть кого-либо, хотелось побыть в одиночестве.

— Хассан, не обижайся. Я очень устала и собираюсь спать.

В трубке повисло тягостное молчание. Алиса почувствовала, что мужчина обиделся, она впервые отказала ему. Через минуту пошли короткие гудки.

«Боже, что я наделала? Мы зашли так далеко, что он считает меня почти женой. Но я не обещала выйти за него замуж. Милый друг, ты мне очень нравишься… Мне хорошо с тобой. Ты заслуживаешь большего, но семья… Вместе с Вали вы сделали для меня очень много. Что бы я без вас делала? Но благодарность это одно, а любовь…»

Размышляя, Алиса вдруг твердо решила съездить в Хургаду. Она набрала номер Хассана.

— Ты обиделся? Я не нахожу себе места. Даже не попрощался со мной. Приезжай.

Алиса отключила телефон. Когда раздался звонок в дверь, она уже поставила на стол фрукты и сладости. Взглянув на Хассана, заметила, что мужчина как никогда мрачен.

— Пожалуйста, не обижайся на меня. Я ведь могу устать, заболеть, да и просто имею право иногда побыть одна.

— Ты изменилась. Я это чувствую. Если бы ты заболела, я первым бы примчался на помощь.

Алиса подошла к нему и поцеловала в щеку.

— Я знаю. Прости меня, Сама не могу понять, что со мной происходит. Знаешь, в последнее время вижу во сне родителей. Разговариваю с ними. И мне становится так хорошо… Проснусь, а их нет. Закрою глаза и хочу еще с ними встретиться, но они исчезают.

— Ты скучаешь по родине. Я понимаю, — вздохнул Хассан.

— Поражаюсь, как у тебя хватает терпения выслушивать меня, помогать, везде возить…

— Я люблю тебя.

Он опустил свои длинные черные ресницы, волевой подбородок дрогнул. Минуту назад он был красив, уверен в себе и вдруг стал несчастным и таким трогательным, что у Алисы сжалось сердце. Она улыбнулась, забыв обо всем, обняла его. Он впервые открыл ей свое сердце.

— Я буду с тобой.

— Давай поженимся. Я давно мечтаю об этом. У меня есть все. Только нет в моем доме тебя.

— Хассан, я хочу съездить в Хургаду, — попыталась сменить тему Алиса.

— Ты не ответила мне.

— Я подумаю, но никогда не надену хиджаб.

— Я не заставляю тебя надевать хиджаб, разве только по праздникам. Долго будешь думать?

— Не торопи меня.

— Хорошо. Когда поедем в Хургаду? Предлагаю морем, на яхте. Можем поехать все вместе. Вали и Данаб будут рады.

— Здорово! — радостно воскликнула Алиса. — Данаб — чудесная женщина, я ее обожаю! Ты даже не представляешь, как я рада!

Мужчина любовался Алисой. Она, как девчонка, хлопала в ладоши, была такой светлой и искренней.

— Завтра же, завтра поедем.

— Подожди, — смеясь, остановил ее Хассан. — Вали еще не знает о наших планах. Может, у него какие-то дела.

— Завтра выходной. Мы сегодня же сообщим ему. Звони.

— Чего не сделаешь ради любимой женщины…

Он достал телефон и позвонил брату.

— Что, что он говорит? — подпрыгивала от нетерпения Алиса, глядя на мужчину, который вел разговор с братом.

— Сказал, что согласен, — отключив телефон, сообщил Хассан.

— Ура! — крикнула она по-русски.

— Как я понимаю, ты хочешь встретиться с подругой?

— Очень. Но еще не знаю, как это сделать. Прошел год. Но мы придумаем. Все вместе придумаем. Чтобы она не потеряла сознание при виде «покойницы».

— Да, ты права. У нее будет шок.

— Но давай договоримся, когда мы возвратимся в Каир, ты ответишь на мое предложение.

— Хорошо, Хассан, — согласилась она, не раздумывая. — А сейчас буду собираться в путь. В Хургаду.

На следующий день после утренней молитвы все разместились в комфортабельном автомобиле и помчались в порт, где стояла яхта. Алиса смотрела в окно и вспоминала, как Вали по этой же дороге вез ее к себе домой. Как ей тогда было страшно, мучила неизвестность! Теперь все было иначе, она ехала в приподнятом настроении.

У трапа яхты семью хозяина встречал Ашраф. Он улыбался и, увидев Алису, отдельно приветствовал ее. Парусиновый тент над кормой немного спасал от палящего солнца. Как только судно отчалило, подул слабый ветерок, в каютах начали работать кондиционеры, и пассажиры почувствовали себя комфортно.

Алиса смотрела на воду, которую мотор взбивал в густую пену. Ветер бросал в лицо волосы, которые отросли и уже доставали до плеч. Она вспомнила те ощущения, которые год назад пережила в этом бескрайнем море, и резко отвернулась от воды. «Боже, как же страшно было оказаться в этой пучине одной… Море красивое, теплое и такое страшное, если рядом никого нет… Только акулы и прочие гады…»

— Алиса, иди к нам! — отвлек ее от воспоминаний голос Хассана.

Она подошла к накрытому столу, за которым сидели оба брата и Данаб. Села в свободное кресло и взяла стакан с апельсиновым соком. Сделала несколько глотков и задумалась. Вали, внимательно наблюдавший за ней, заметил, как погрустнели глаза женщины.

— Ты вспомнила тот день?

— Да. Но я не хочу больше думать об этом.

— И не нужно. Скоро мы причалим, и ты сможешь сходить в отель, где работает твоя подруга.

— Я очень волнуюсь. Не могу представить, как пройдет наша встреча.

— А мы уже придумали.

— Правда? Расскажите.

— Это будет сюрприз для тебя.

Хассан загадочно улыбнулся. Он уже давно молчал и все время смотрел на Алису. О чем он думал, не известно, но глаза его светились от счастья.

— Давайте искупаемся, — предложил Вали.

— С удовольствием! — обрадовалась Алиса и сняла халат. На ней был закрытый красный купальник. При ярком солнечном свете ее кожа казалась золотистой, стройное тело поражало безупречными формами. Она первой нырнула в бассейн. За ней последовали Вали и Хассан. Данаб долго не решалась войти в воду, но через пару минут она медленно спустилась по лестнице. На ней были тонкие шаровары, которые закрывали ноги до щиколоток, и такая же рубашка.

— Вали, ваши женщины всегда купаются в одежде? — спросила Алиса.

— Да. Такая у нас традиция. Наши женщины не выставляют напоказ свое тело.

— Вот видишь, Хассан, а я так не могу. Наши женщины плавают в купальниках.

— Ну и что?

— Ты же не захочешь, чтобы на пляже все на меня смотрели.

— А ты не будешь купаться на пляже. Есть много мест, где будем только ты и я.

Алиса нырнула под воду и проплыла до противоположного бортика.

— Ты как рыбка в воде, — подплыл к ней Хассан, когда она вынырнула.

Тем временем Вали с женой стояли возле бортика бассейна с другой стороны и о чем-то разговаривали. Хассан хотел обнять Алису, но она ловким движением отстранилась, опять нырнула в воду и подплыла к лесенке. Быстро поднявшись на палубу, накинула халат и села в плетеное кресло. Хассан последовал за ней и сел рядом, пододвинув ближе другое кресло.

— Ты меня избегаешь?

— Нет. Просто решила позагорать.

Семейная пара тоже вышли из бассейна, они устроились, напротив. Данаб налила из кувшина сок и подала мужу, потом налила в другой стакан себе.

— Нужно собираться. Скоро причалим, — увидев вдалеке берег, объявил Вали.

У Алисы дрогнуло сердце. «Скоро я увижу Лену, — подумала она. — Прошло больше года. Как сложилась ее жизнь? Может, вышла замуж? Или вообще вернулась домой?»

Теряясь в догадках, она отправилась в каюту, где приняла душ и стала выбирать платье, в котором хотела встретить подругу. Остановилась на темно-синем, в пол и с глубоким вырезом. В тон платья взяла широкополую шляпу и туфли на каблуке. Положив наряд на кровать, Алиса надела шорты и майку и заторопилась в ресторан, где все договорились встретиться, чтобы немного перекусить. Когда она вошла, все уже ждали ее.

— Алиса, мы без тебя не начинали, — укоризненно сказала Данаб, считавшая, что мужчины не должны ждать. Она была примерной женой, обожала мужа и трепетно относилась к нему. Алиса никогда не слышала ноток раздражения или неудовольствия в ее голосе. Иногда ей казалось, что эта женщина росла и воспитывалась только в духе послушания. Доброжелательная улыбка, не сходившая с ее лица, располагала любого человека.

— Простите, я выбирала платье. Столько времени прошло, как я рассталась с подругой. Хочу, чтобы она порадовалась за меня.

— Какая ты еще девчонка! — заулыбалась Данаб. — Если бы была замужем и имела детей, наверное, не летала бы как птичка. Хотя у вас другие традиции. Иногда не могу их понять.

— Соглашусь с тобой. Я воспитывалась в другой атмосфере, это понятно. Многого не понимаю в ваших обычаях и скажу, что не смогу все принять, даже если останусь здесь навсегда.

Алиса посмотрела на Хассана, который внимательно слушал разговор двух женщин. В последнее время он часто слышал от нее нечто подобное. «Она стала более уверена в себе. Хорошая работа, внимание бизнесменов, мое отношение… Все это сильно повлияло на нее. Моя мечта жениться на русской девушке так близка к реализации, но некоторые моменты поведения Алисы настораживают. Нет, я люблю ее. Она прекрасна. Те, кого я встречал до сих пор, совсем не похожи на нее. Я не хочу в ней разочаровываться, как это было с другими», — размышлял Хассан, глядя на Алису.

Когда обед закончился, все разошлись по каютам, договорившись через полчаса встретиться на нижней палубе. Яхта уже подходила к берегу.

Первыми из кают вышли мужчины, затем Данаб, которая была одета в красивое национальное платье. Алису опять пришлось ждать. Но как только она вышла, все замерли в восторге. Она плавно прошлась по палубе, приподняв пальчиками платье, повернулась ко всем и, увидев восхищенные лица, расцвела в улыбке. Ее волосы были убраны под шляпу, а глаза прикрывали солнцезащитные очки.

— Алиса, ты как актриса из ваших фильмов, — всплеснула руками Данаб. — И походка царственная!

— Да, — хмыкнул в кулак Вали, — ты права, жена.

Женщина, довольная произведенным эффектом, прошлась по палубе, как по подиуму, и повернулась ко всем спиной у самых поручней. Подол платья приятно ласкал ее ноги, она посмотрела вдаль, придерживая пальцами шляпу. Яхта легко скользила по воде, такой прозрачной, что за бортом, глубоко внизу, можно было разглядеть косяки проносящихся мимо рыб, вдали море отливало темно-бирюзовым оттенком. Когда она повернулась, на ее лице сияла улыбка.

— Хассан, очнись! Это твоя Алиса! Ты не узнал? — решил привести в чувство замершего мужчину брат.

— Я восхищен! — только и смог сказать тот.

Алиса, получив такое одобрение, села в кресло, закинув нога за ногу. Поправила платье и, как ни в чем ни бывало, посмотрела на всех.

— Скоро земля. Я готова.

— Женщины, вы оставайтесь здесь и ждите нас. Мы приедем через пару часов, — объявил Вали.

— Как? — вскочила Алиса, — я же собралась с вами…

— Нет, мы вернемся и обо всем расскажем. И вообще, как ты появишься в отеле в таком виде да еще днем?

— Вам же понравился мой наряд?

— Это одежда для вечернего приема.

— Вали, ты специально так говоришь, чтобы обидеть меня?

— Ни в коем случае. Ты прекрасна. Но останешься на яхте и будешь ждать нас.

— Брат прав, — поддержал Хассан.

Алиса снова опустилась в кресло и посмотрела на Данаб, которая молча слушала мужа.

— Вот чем отличаются египетские мужчины от русских, — тихо произнесла Алиса, надув губки, когда братья направились к трапу.

— И чем же? — спросила Данаб.

— Они ни во что не ставят права женщин.

— Наши права не ущемлены. Мы многое можем, к нашему мнению всегда прислушиваются. Но есть традиции и приличия. Ваши девушки отличаются своим поведением.

— А что я сделала непозволительного?

— Ты хорошая девушка. И я не сказала, что ты нарушила приличия, но в платье с таким глубоким вырезом сейчас нельзя появляться в отеле. Нашим мужчинам было бы неудобно. Никто от тебя не требует, чтобы ты надела хиджаб. Все понимают, что ты русская…

— Я хотела быть красивой.

— Понимаю. Подождем на яхте. Хочешь сока?

— Не откажусь.

Данаб налила сок в стакан и с улыбкой подала обиженной Алисе.

— Привыкай. Мой тебе совет, если выйдешь замуж за Хассана, будь послушной, и все будет у твоих ног.

Братья спустились по трапу и прошли к стоянке, где их ждал автомобиль.

Глава 17

Вали и Хассан подъехали к отелю. Они показали охранникам какое-то удостоверение и вошли в холл. Возле ресепшен стояли двое высоких мужчин и что-то живо обсуждали с девушкой за стойкой. Когда посетители подошли ближе, один из мужчин повернулся и, широко улыбнувшись, воскликнул:

— Вали! Какими судьбами?

— Евгений? Вот это встреча! Ты возмужал, даже узнать трудно. Но твой баритон не спутаешь с голосами других!

Они обнялись, похлопывая друг друга по плечам.

— Это мой брат, познакомьтесь, Хассан. Как же давно я тебя не видел…

Мужчины обменялись рукопожатием.

— Мы с друзьями по бизнесу приехали на несколько дней отдохнуть. Наши апартаменты рядом с этим отелем. Там отдельный пляж, можно спрятаться от лишних глаз, — пояснил Евгений. — Буду рад, если вы заглянете к нам.

— Обязательно. Решим свои вопросы и обязательно зайдем. Кстати, жена осталась на яхте.

— Данаб с тобой? Очень хочу увидеть эту арабскую красавицу!

— Да, мы все здесь, тоже решили отдохнуть.

— Сколько же мы не виделись?

— Думаю, лет шесть, — прикинул Вали.

— Бывают же такие случаи в жизни! Даже не верится. Я очень рад. Так что милости прошу. Будем ждать.

Девушка терпеливо ждала, пока мужчины закончат разговор. Евгений поблагодарил ее за информацию, попрощался и вышел с другом из отеля. Вали повернулся к служащей.

— Чем могу быть полезна? — любезно спросила девушка.

— Скажите, пожалуйста, как нам найти Лену?

— Я Лена, — с удивлением посмотрела она на незнакомых египетских мужчин.

— Нам нужно поговорить с вами.

— Что-то случилось?

— Не беспокойтесь, все в порядке. Вы могли бы проехать с нами в одно место? Недалеко.

— В какое место? Я на работе.

Внешний вид мужчин внушал доверие (они выглядели вполне респектабельно), а только что состоявшийся диалог с постояльцами отеля не давал повода для неприличных мыслей. Но Лена встревожилась.

— Не волнуйтесь. Я сейчас позвоню вашему шефу, и вас отпустят на часок.

Вали достал из кармана телефон и отошел в сторону, затем подал трубку девушке. Лена выслушала указания начальника и вернула телефон.

— Все хорошо? — спросил Хассан.

— Да. Сейчас буду готова. Только я ничего не понимаю.

Она убрала в стол бумаги, закрыла шкаф на ключ и подошла к ним. Все трое направились к выходу. Хассан на минуту задержался у выхода, чтобы позвонить Алисе.

Вали открыл машину и пригласил Лену сесть. Когда дверь за ней захлопнулась, Хассан занял место рядом с Вали.

«Что нужно этим людям от меня? Что за таинственное приглашение?» — думала Лена. Всю дорогу она строила самые невероятные предположения.

Ехали молча, но тишина была не в тягость, так как в салоне звучала музыка. Минут через тридцать подъехали к набережной, где швартовались яхты. Выйдя из машины, Лена послушно следовала за мужчинами, хотя тревога нарастала все больше. Когда поднялись по трапу на палубу яхты, она поразилась царившей вокруг роскоши. Женщине приходилось слышать о таких шикарных судах, но видеть не доводилось.

Хассан заметил Алису, стоящую ближе к корме, и решил, что подруг надо оставить наедине.

— Пожалуйста, пройдите чуть дальше по правому борту, там вас ждут.

Гостья сделала несколько шагов в указанном направлении и остановилась. Впереди, спиной к ней, стояла женщина, держась за поручни. Подол длинного синего платья чуть колыхался от ветра. Неожиданно она убрала руку с бортика и поправила шляпу. Лена оглянулась и не увидела мужчин, которые привезли ее сюда. Кроме нее и незнакомки никого не было. Лена нерешительно сделала еще шаг. Женщина никак не реагировала на ее присутствие. Тогда Лена негромко спросила:

— Кто вы?

Алиса повернулась вполоборота и сквозь темные очки увидела Лену, свою подругу, которая настороженно смотрела на нее, все еще не узнавая. «Совершенно не изменилась, — подумала Алиса, — и все та же белая блузка, темная юбка…»

— Лена, здравствуй! — наконец произнесла Алиса.

— Нет, это не ты… Алиска… Это не ты. Голос твой, но этого не может быть! Кто решил так пошутить? Зачем?

Алиса сняла очки и бросилась к ней.

— Господи, Алиса… Жива, — лепетала Лена.

Она бросилась в объятия к подруге и разрыдалась. У Алисы тоже текли слезы по щекам.

— Пойдем поговорим, — всхлипывая, наконец произнесла она.

Женщины сели в кресла друг напротив друга. Лена смотрела, не отрываясь.

— Как ты? Почему так долго молчала, не подала весточку?

— Это длинная история. Я все тебе расскажу. Главное, мы встретились.

— Я не могу поверить… Алиса, ты жива… — бормотала Лена.

— Попей воды, Леночка. Да и мне надо успокоиться.

Она подала подруге стакан с водой. Та взяла его дрожащей рукой и стала жадно пить. Потом Алиса взяла ее за руку и крепко сжала. Обе не находили слов, но лица их сияли. Остальные обитатели яхты наблюдали за ними издали. Увидев, что подруги немного успокоились, братья и Данаб решили, что пора присоединиться.

— Мы рады вашей встрече, — начал Вали, усаживаясь рядом, теперь пришло время познакомиться.

Лена посмотрела на них, вытерла рукой мокрые от слез щеки.

— Вы даже не представляете, какую радость принесли мне. Я ведь считала, что Алиса погибла, мысленно давно похоронила ее. А она жива. Представляете, жива! Надежда на чудо жила долго, и только я успела немного успокоиться. Господи, Алиса жива! И это не сон… Она держит меня за руку, я чувствую ее тепло, она говорит со мной. И все это наяву! А вы ее друзья? Догадываюсь: именно вы помогли ей.

— Да, я спас ее, — признался Вали, — она была на грани гибели.

— Но почему не сообщили мне?

— Алиса все расскажет сама.

— Да, конечно, — Лена снова взглянула на подругу и улыбнулась ей.

— Какая ты стала красивая, Алисонька… Не знаю, как это произошло, но спасибо вам. Она у меня единственная.

Алиса слушала подругу и корила себя: «Как я могла так долго не сообщать ей? Она страдала, а я… Думала, что никому на этом свете не нужна. Оказывается, она меня так любит…»

— Мы рады за вас. А сейчас давайте пройдем в ресторан, — предложил Вали, решив отвлечь всех от грустных мыслей. — Перекусим, наша гостья, наверное, проголодалась. Позже все вместе вернемся в отель, где работает Лена, нас ведь ждет шикарный ужин у друзей.

— Каких друзей? — насторожилась Алиса.

— А это еще один сюрприз, — подмигнул Вали.

— Может, хватит сюрпризов на сегодня?

— Ой, мне уже нужно на работу, — забеспокоилась Лена. — Алиса, мы же теперь не расстанемся?

— Не волнуйтесь, шеф разрешил вам отлучиться, — попытался успокоить Хассан.

— Да, но только на час.

— Мы сейчас все уладим.

Лена взглянула на Алису, та кивнула, что означало: «Не волнуйся, все будет в порядке». Все встали и направились на верхнюю палубу, где в ресторане официант завершал последние приготовления к обеду.

Глава 18

Зима в Египте наступает в декабре и длится до конца февраля. Она не такая, как на родине Алисы. Всего лишь раньше заходит солнце, день становится короче, вода в море прохладнее, чем обычно.

Однажды Алиса разговаривала с египтянином, который никогда не видел снега. Пришлось объяснять, что на ее родине зима холодная, снежная. А чтобы стало понятнее, какие случаются морозы, она привела в пример температуру морозильной камеры холодильника. Тот ужаснулся, никак не мог поверить, что на улице бывает так холодно. Алиса тогда долго смеялась и думала: «Везет же людям: всегда живут в тепле и даже не представляют, что такое снег, мороз. Не нужны им шубы, сапоги, шапки, отопление в домах». В ту пору она завидовала им, но прожив в стране больше года, стала скучать по настоящей зиме. И чем дольше здесь находилась, тем сильнее тосковала по родине.

Сейчас, когда снова оказалась рядом с Леной, Алиса как будто почувствовала частичку родины, сразу вспомнилась жизнь в родном городе.

В машине они с Леной ехали, прижавшись друг к другу, и до самого отеля не проронили ни слова. Каждая думала о своем. Лена ждала минуты, когда они останутся одни и подруга подробно расскажет обо всем произошедшем, о том, как живет сейчас.

Выйдя из автомобиля на территории отеля, Лена проводила всех до соседнего здания, где поселились друзья Вали.

Солнце быстро опускалось за горизонт, уже чувствовалась прохлада приближающегося вечера. Алиса переоделась в джинсы голубого цвета и рубашку в мелкую красную с белым клетку. Ее волосы, чуть подвитые на концах, разметались по плечам. Когда она закладывала их за уши, были видны изящные серьги, в которых сверкали небольшие, но хорошей огранки рубины.

Их встретили трое мужчин, одетых в шорты и футболки. Поздоровавшись, Вали представил женщинам своих знакомых. Евгений и Петр, оба среднего роста, выглядели старше Филиппа. Евгений был коротко подстрижен, залысины на висках придавали ему солидность и строгость. Петр оказался совершенно лысым, это обнаружилось, когда мужчина снял хлопчатобумажную кепку. Солидный животик придавал его фигуре некоторую комичность. Филипп выглядел моложе этих двоих, но точно определить его возраст было трудно. Высокий, с густыми темными волосами, торчавшими ежиком, он отличался спортивным телосложением, мощные бицепсы рельефно выступали из-под коротких рукавов футболки. Вся компания отправилась в небольшой ресторан, который располагался внутри здания.

— Лена, — на ходу шепнула Алиса подруге, — этот райский уголок предназначен специально для состоятельных гостей?

— Да. Здесь останавливаются самые богатые люди.

Алиса бросила взгляд на Филиппа, который стоял поодаль и пристально смотрел на нее.

По всему было видно, что их ждали. На столе сверкали хрусталь и серебро, от разнообразия закусок разбегались глаза. Официант пчелкой летал вокруг гостей и ловил их взгляды, чтобы немедленно выполнить любую просьбу.

Вали и Данаб расположились во главе стола, рядом сел Хассан, Алиса — между ним и Леной. Остальные мужчины оказались напротив женщин. Разговаривали все на русском языке. Для Данаб, ничего не понимавшей, Вали тихонько переводил. Правда, и он, и Хассан тоже понимали не все, особенно когда кто-то начинал шутить. Алисе было необыкновенно приятно общаться на родном языке.

— Вали, давайте по русской традиции наполним бокалы. Я знаю, что вы мужчины непьющие, а мы на отдыхе и можем себе позволить, — начал Евгений. — Дамы — по желанию.

Лена и Алиса переглянулись. Алиса махнула рукой и незаметно взглянула на Хассана, надеясь получить его одобрение.

— Евгений, — сказала она, — мы с подругой выпьем по бокалу вина. У нас есть повод.

Официант появился из-за спин гостей и начал разливать спиртное.

После того как прозвучал тост, все приступили к ужину. Алиса постоянно чувствовала на себе пристальный взгляд Филиппа. Она не поднимала глаз от тарелки, специальным ножом отделяла маленькие кусочки запеченной рыбы и отправляла их в рот. После нескольких глотков вина приятно закружилась голова. Она наконец решилась посмотреть на мужчин, сидевших напротив, и вдруг поймала себя на том, что улыбается. Филипп как будто ждал этого момента. Оба на мгновение замерли, глядя друг на друга. Хассан в это время вел беседу с Петром, Вали разговаривал с Евгением, а Лена поясняла Вали некоторые моменты, не понятные ему. Только молчавшая и наблюдавшая за всеми Данаб заметила, как Алиса разглядывала Филиппа.

Русские мужчины все это время пили виски. Разговор становился все оживленнее и вскоре стал напоминать деловое совещание. Алиса поняла, что все работают в разных компаниях и приехали на недельку отдохнуть на Красном море. Устраивать здесь мальчишники стало у них традицией. Она опять слышала восторги по поводу дайвинга, о котором решила забыть навсегда, теплого моря и достопримечательностей Египта.

Отведя взгляд от Филиппа, который, как ей казалось, заставил посмотреть на него, Алиса встала и вышла на улицу подышать свежим воздухом. Лена посмотрела ей вслед и, закончив жевать, хотела последовать за подругой, но Петр остановил ее и попросил перевести кое-что для Хассана. Речь шла о технических моментах, и он боялся что-то исказить.

Алиса решила прогуляться по аллее. «Что со мной происходит? — думала она. — Внутри все горит. Кто такой этот Филипп? Почему у меня учащенно бьется сердце?»

Было темно, фонари освещали пальмы и дорожку, по которой Алиса шла в сторону моря. Выпитое вино кружило голову. Она приблизилась к воде, сняла туфли и босиком зашагала по мелкому песку, наслаждаясь, прохладой и шумом волн, ласкавших ее ступни. Алиса села на камень и стала смотреть вдаль, в черную бездну без конца и края. Женщина сидела, обхватив руками коленки, всматривалась в мерцающий вдали огонек. Тишину нарушил звук приближающихся шагов. Усилием воли она заставила себя не повернуть головы, предположив, что это Филипп.

— Вот вы где, — услышала она незнакомый голос. — Почему в одиночестве?

Она повернулась, и ее зеленые глаза сверкнули в свете фонарей. Филипп присел рядом на корточки.

«Боже, какие у него глаза… — задохнулась Алиса. — Голубые, как это море. Лицо мужественное, гладкое, загорелое. Четко очерченные губы так и манят. Какой же он красивый! И он улыбается мне…» Мысли кружили ей голову, сердце учащенно билось.

В этот момент Филипп взял ее за руки, встал и медленно притянул к себе. В ярком лунном свете она казалась ему драгоценной жемчужиной.

— Какая же ты маленькая…

Алиса забыла обо всем, смотрела на мужчину, широко открыв глаза.

— Тебя что-то пугает? — спросил он.

— Нет. Я ничего не боюсь.

Он наклонился и нежно коснулся ее губ. Алиса закрыла глаза. Филипп медленно целовал ее. Затем последовал долгий поцелуй, еще сильнее раздувший в ней пожар страсти. Алиса все крепче прижималась к его пылающему телу. Когда их губы разомкнулись, Алиса пришла в себя и отпрянула от Филиппа. Она в ужасе закрыла лицо руками и отвернулась. Филипп обнял женщину за плечи. Она глубоко дышала, маленькая упругая грудь высоко вздымалась.

— Ты удивительно красива. Извини, я не мог не поцеловать тебя. Прости, если обидел, я не владел собой.

— Нет, — прошептала она, — я сама виновата. Не знаю, что произошло. Со мной никогда такого не было.

— У меня такие же чувства.

Вдали послышались легкие шаги.

— Это Лена, — сказала Алиса и оглянулась.

— Алиска, куда ты пропала? Все спрашивают. Я сказала, что ты ушла по женским делам.

— Да, Леночка, правильно. Я любовалась ночным морем, вот и Филипп только что присоединился. Мы разговорились.

— Вот с кем тебе нужно разговориться, так это со мной. Я уже сказала Хассану, что ты на пару дней останешься у меня. Он согласился не сразу, но я уговорила. Объяснила, что после такой разлуки нам и двух дней мало.

— Какая ты молодец, Леночка!

Алиса обняла подругу и посмотрела на Филиппа.

— Я ничего не понял: кем Хассан приходится Алисе, почему Лене не хватит двух дней для общения?

Подруги загадочно улыбнулись, но ничего не ответили.

Тем временем вся компания тоже вышла из-за стола и направилась в их сторону. Хассан сразу подошел к Алисе.

— Куда ты пропала? — встревожено спросил он.

— Мне стало душно. Я давно не пила вино и почувствовала себя неважно. А тут подошли Филипп и Лена. Мы дышали свежим морским воздухом.

— Сейчас тебе лучше?

— Да, не волнуйся.

Филипп следил за каждым движением Алисы, не отрывая глаз.

«Слава Богу, — подумала Алиса, — что у египтян не принято афишировать любовные отношения».

Они возвратились в ресторан по той же аллее, продолжая беседовать. Филипп по-прежнему пытался понять, какие взаимоотношения у Хассана и Алисы. Он заметил, как тот попытался взять ее за руку, а она незаметно убрала ее.

— Лена просила, чтобы ты пару дней пожила у нее. Я не возражал.

— Правда? Спасибо. А вы сегодня отчалите и направитесь в Каир?

— Да, ты же знаешь, что у Вали и Данаб дети. Мама, наверное, уже замучалась с ними, ей нужно отдохнуть. А нам в понедельник на работу. Вали согласился с тем, что ты останешься. В ближайшее время мы не ждем гостей. Так что шеф тебя отпустил, отдохни. Понимаю, подруге нужно все рассказать, вы ведь столько времени не виделись. Я буду скучать, — улыбнулся Хассан.

Алиса не ответила. Она чувствовала себя предательницей, впервые солгав этому человеку.

Глава 19

Египетские друзья торопились к утренней молитве. Никто из новых знакомых не поехал провожать девушек, но Филипп попросил номер телефона Алисы. Сделал он это незаметно. Женщина, не раздумывая, назвала его. Когда расставались, Данаб внимательно посмотрела на Алису, будто мысленно говорила: «Так будет лучше. Так должно быть по всем законам». Ей показалось, что Данаб на ее стороне.

Когда Алиса переступила порог квартиры Лены, она почувствовала себя свободной. Этого ощущения ей в последнее время очень не хватало. Даже дышать стало как-то легче.

В квартире ничего не изменилось. Алиса прошлась по комнатам и испытала радость, словно вернулась домой после долгого путешествия. На следующий день Лене не нужно было идти на работу, поэтому обе приняли душ, взяли по чашке чаю, расположились в креслах и повели задушевный разговор.

— Лена, а где твой Ахмед?

— С ним все в порядке. Только мои чувства охладели. Многое стало понятно в этой стране, и я пришла к выводу, что навсегда остаться здесь не смогу.

— Вот и правильно. У меня такое же чувство.

— Алиска, ты не представляешь, как я рада, что ты жива! Мне так было плохо без тебя. Я кляла себя за все. Думала, зачем позвала тебя в Египет, почему не сразу организовала поиски. Корила и корила себя…

— Ох, не вспоминай. Это было ужасно! Я уже умирала в этом огромном море. Хорошо еще, что вода была теплая. Наверное, это и спасло меня: удалось избежать переохлаждения, я смогла долго держаться на волнах. Но уже готовилась к смерти, представляла, как акулы будут рвать мое тело… Потом узнала, что в том месте, к счастью, неглубоко, и хищники приплывают редко.

— Страх-то какой!

— Меня спас Вали. Я просила отправить меня в отель, но поняла, что у него есть свои планы. Выбора у меня не было, пришлось слушаться. Тогда я не знала, что это хорошая семья. Предполагала все, что угодно: и рабство в борделе, и пятая жена. Много ведь видела всяких страхов по телевизору, читала в газетах. А оказалось, представляешь, его брат Хассан хочет жениться на русской девушке!

— Вот это да…

— Да, Лена. Он начал за мной ухаживать. Признаюсь, Хассан — настоящий джентльмен. Они привезли мои документы и вещи.

— Я помню тот день. Подумала, что это полицейские ведут расследование.

— Может и полицейские приходили. Не знаю. У них большие связи. И они очень богатые. Когда я смогла сама рассчитываться за свои вещи и купила квартиру, они были удивлены. Наверняка думали, что я нищая. Хассан дарил мне дорогие подарки. А самое главное, приняли на работу в свою компанию.

— Так у тебя все в порядке!

— Нет, Лена. Я не люблю Хассана и не хочу оставаться в Египте.

— Понятно. А то я думала: чего это моя подружка уединилась с Филиппом? Вы же весь вечер не сводили глаз друг с друга.

— Это было заметно? — насторожилась Алиса.

— Не знаю как другие, а я заметила.

— И Данаб, кажется, заподозрила что-то. Хассан, думаю, не обратил внимания.

— Этот Филипп красавец. Интересно, чем он занимается?

— Знаю только, что все они из Москвы.

— Это и я поняла. Вчера переводила. У них разный бизнес. В основном торговля. Вали когда-то инвестировал фирму Евгения. А вот Филипп сразу ушел, и я о нем ничего не знаю.

— Лена, до сих пор не пойму, что произошло, но как вспомню — сердце снова колотится.

— Ладно, успокойся. Просто ты так же скучаешь по родине, как и я.

— Если бы ты знала, как я хочу прогуляться по яблоневому саду, почувствовать аромат распустившейся сирени… Дотронуться до пушистого снега и вдохнуть морозный воздух… Хочу настоящий Новый год, как это было в детстве…

— Ностальгия.

— Да. И пока я буду здесь, это чувство останется во мне.

— Что же делать?

— Не знаю. Хасан обещал через два дня прислать за мной машину и вернуть в Каир.

— Ситуация не из простых. Но время покажет. А сейчас спать. Уже утро скоро.

Разбудил девушек телефонный звонок. Алиса выскользнула из-под одеяла, вскочила с кровати и взяла трубку.

— Алло! Филипп? — она тут же вышла на кухню, чтобы не потревожить Лену, и села на стул.

— Доброе утро, — услышала она знакомый голос.

— Доброе.

— Я сегодня долго не мог уснуть и еле дождался восхода солнца. Желание позвонить возникло с того момента, когда мы расстались.

— Филипп… — попыталась прервать его Алиса. В тайне от самой себя она ждала этого звонка, но не думала, что это случится так скоро.

— Я хочу тебя видеть, — продолжил Филипп.

— Когда?

— Сейчас.

— Нет, сейчас не могу. Мы еще не проснулись, и у нас с Леной свои планы.

— Но ты-то уже встала?

— Да, но…

— Хорошо. Просыпайтесь, я за вами заеду. Через пару часов. Договорились?

— Да.

Разговор закончился. Алиса снова нырнула в постель.

— Кто это? Хотя догадываюсь. Точно не Хассан.

— Ты угадала. Филипп.

Лена встала с кровати и направилась в ванну, сказав:

— Пора. Сегодня у нас много дел. И все они замечательные.

— За нами приедет Филипп.

— За нами? Я не ослышалась?

— Да, он сказал, за нами.

— Тогда чего ты лежишь? Вставай!

Она скрылась за дверью ванной комнаты. Алиса еще минут пять понежилась в постели и стала ее заправлять. Женщину одолевали противоречивые чувства. В теле нарастало приятное томление, сердце трепетало, а разум сопротивлялся. «Сейчас приму душ и успокоюсь, — внушала она себе».

Как только Лена вышла из ванной, Алиса тут же юркнула туда и включила воду попрохладнее.

Вскоре они уже пили ароматный кофе и говорили о том, что пережили, пока были в разлуке.

— Ты повзрослела, — говорила любовавшаяся подругой Лена. — Нет, не постарела, — засмеялась она, увидев удивленные глаза Алисы. — Просто ты уже не та молоденькая девочка, которая училась вместе со мной в институте. Пропала наивность, глаза стали какие-то взрослые… Ты перестала быть беззаботной девчонкой.

— Жизнь изменила меня. Слишком рано я испытала ее трагические стороны.

— Да уж, побило тебя сильно. Такого никому не пожелаешь…

— Давай не будем вспоминать мою прошлую жизнь. Очень тяжело об этом думать. Скажу только, что очень хочу снова увидеть могилы родителей.

— Понимаю.

— А ты общаешься с матерью?

— Конечно. И деньги ей высылаю. Она ждет меня. Я ее видела незадолго до отъезда, когда приезжала попрощаться. Живет она все там же. После смерти отца дважды выходила замуж и расставалась. Сейчас ничего не рассказывает, может, и живет с кем-то. Не знаю, ведь после окончания института я уже не жила дома. Она за меня никогда сильно не переживала, занималась собой.

— Неважно, главное — она у тебя есть. Какая бы ни была, но это мама, к которой можно прижаться и сказать: «Мамочка…»

— Алиса, ты воспитывалась в другой атмосфере. Тебе не понять, что в семнадцать лет она отправила меня на собственные хлеба. Я ведь жила только на свою стипендию, никакой помощи не получала. Училась и подрабатывала, мыла полы в одной частной конторе. Хорошо хоть общежитие было. Жилось порой несладко, зато дешевле, чем на квартире. Но я никому не жаловалась, даже тебе не все рассказывала. А когда ты меня угощала всякими сладостями, набрасывалась как из голодного края. Помнишь?

— Не замечала. Мне тогда казалось, что все живут так же, как и я.

— Мы подружились, потому что ты была доброй, умной и отзывчивой. Не скрою, когда попала к тебе в дом, шевельнулась зависть, но быстро прошла. Твои родители любили меня, и я чувствовала себя как дома. Ладно, что это мы разболтались… Нужно собираться.

Зазвонил телефон Лены.

— Привет, Ахмед! — услышала Алиса. Хотела выйти из комнаты, но подруга быстро завершила разговор. — Нет, сегодня не могу. Позвони завтра. Ничего не случилось.

Когда Лена выключила телефон, Алиса попросила:

— Ахмед не должен знать о моем появлении. Ты можешь скрыть от него?

— Да. Только он сейчас о тебе может вспомнить. Остальные уже давно не спрашивают. А почему надо держать это в тайне?

— Не хочу расспросов и ажиотажа. Как появилась, так и исчезну.

— Договорились. Постараюсь не проболтаться.

— Через день я уеду в Каир. Пора на работу.

— Я хотела бы приехать к тебе в гости…

— Конечно, — обрадовалась Алиса, — у меня хорошая квартира. Покажу тебе много интересного. Где мы с Хассаном только не были!

— Ты была влюблена в него?

— Сложный вопрос. Скорее нет, чем да. Он хороший человек, любит меня. Сделал предложение.

— И что ты ответила?

— Ничего. Сказала, подумаю.

— Наверняка он ждет, доверяет тебе.

— Лена, это будет самая большая проблема. Не знаю, что со мной, но после встречи с Филиппом, а если честно, после нашего с ним поцелуя, я сама не своя. Все во мне перевернулось. И, честно говоря, сейчас мне все равно, что подумает Хассан. Сначала мне казалось, что он — моя судьба, но прожив в Каире больше года, я поняла: такая жизнь не для меня.

— Вот и я пришла к такому выводу.

— Хорошо, что вовремя разобрались. Представляешь, если бы мы вышли замуж за египтян? Они хорошие, добрые, уважают женщин, но обычаи не наши, не родина. Страшно подумать.

— Скоро отпуск, и я собиралась съездить домой. Может, полетим вместе?

— Очень хочу, но…

— Не расстраивайся, обо всем еще подумаем, и все у нас сбудется.

Мелодичный рингтон прервал их разговор. Алиса схватила телефон.

— Да, мы готовы. Сейчас выйдем.

Разговаривая, они укладывали волосы, красили ресницы, одевались и к этому времени оказались полностью готовы к отъезду.

— Пора. Он ждет у подъезда, — торопила Алиса. — Лена, я так волнуюсь.

— Да ты вся светишься. Неужели влюбилась с первого взгляда?

— Да ну тебя, — махнула рукой Алиса. — Хотя такого чувства я раньше не испытывала. Даже не знаю, что со мной творится. Внутри будто мурашки какие-то бегают. Лена, — присела она на стул, — я первый раз поцеловалась с незнакомым человеком. Вот так сразу. И, представляешь, нисколечко не жалею об этом! Раньше восприняла бы случившееся как катастрофу. Это было что-то совершенно невероятное! Я была потрясена. Мне казалось, ничто в мире не может сравниться с таким прекрасным ощущением. Подумай, человек не сказал ни слова, только поцеловал. Ах, это было замечательно!

— Алиса, как вдохновенно ты говоришь об этом. Вставай, не будем заставлять его долго ждать.

— Может, этот поцелуй открыл мне путь к новой, прекрасной жизни? Он случился на берегу Красного моря, в Африке. Так и запомню его как африканский.

Алиса поднялась со стула, надела солнцезащитные очки, чтобы мужчина, который ни на минуту не выходил из головы, не увидел ее счастливых глаз.

Филипп сидел в такси. Увидев девушек, вышел, приветствовал их и открыл перед ними дверь.

— И куда мы едем? — спросила Лена.

— Сегодня отдых на море.

— Ой, а мы не взяли купальники. Предупреждать нужно, молодой человек, — укорила его Лена.

— Это не проблема. Сейчас заедем в магазин и купим.

— Филипп, ты издеваешься? — возмутилась Алиса.

— Совсем нет.

Они ехали молча. Алиса видела, как Филипп изредка поглядывал в водительское зеркало, чтобы увидеть ее на заднем сиденье. Водитель притормозил у небольшого магазина.

— Выходим и отовариваемся, — с улыбкой скомандовал Филипп.

Подруги переглянулись и послушно отправились в магазин. Выбрали купальники и скрылись в примерочной, а Филипп остался ждать у кассы. Он рассчитался за покупки, когда принесли обновки его спутниц.

— Так могут поступать только русские мужчины, — смеясь, сказала Лена. — Они не стесняются купить женщине, нижнее белье, чулки и…

— Лена, перестань! — прервала ее Алиса, чтобы та не перечисляла предметы интимного женского гардероба.

Машина остановилась возле отеля, где вчера проходил ужин. Навстречу вышел Петр.

— Как я рад, — приветствовал он, — снова увидеть прекрасную половину общества. Спасибо, что согласились украсить наш отдых своим присутствием. Филипп еле дождался утра, чтобы пригласить вас приехать.

— Петруха, приглашай скорей к столу, — скомандовал Филипп.

— Мы не хотим есть, — возразила Алиса, — только что позавтракали.

— Хорошо. Тогда сразу идем купаться?

— Не возражаем, — ответила Лена.

Женщинам предоставили комнату, где они могли переодеться, а потом и отдохнуть. Море, песчаный пляж виднелись из панорамных окон. Работал кондиционер, и в помещении было прохладно. Вскоре подруги уже шли босиком и в купальниках по мягкому газону к морю.

— Алиска, представляешь, я, работая в отеле, никогда здесь не отдыхала. Нам не разрешают купаться в местах, предназначенных для туристов. Ахмед возил меня на другой пляж, где были одни египтяне, и он был грязным.

— Я жила в роскоши на египетской вилле, мы выходили в море на шикарной яхте со всеми удобствами. Знаешь, это сразу кажется «вау», потом начинаешь думать и выбирать, что для тебя в жизни важнее.

Подруги, пробежавшись по траве, ступили на мелкий горячий песок и сразу бросились в воду.

— И все же, как это здорово, Алиса!

Они плескались в прозрачной бирюзовой воде, плавали вдоль берега и на глубину. Тем временем появились Петр и Филипп. Мужчины с разбега нырнули, подплыли под водой к ним и вынырнули совсем рядом.

— Это мое любимое место, — сказал Филипп, — здесь нет кораллов, о которые можно поранить ноги, только мелкий песок. И море такое чистое!

— Да, мне тоже здесь нравится, — поддержала разговор Алиса.

— А как насчет дайвинга?

— Об этом не может быть и речи.

— Тебе не нравится подводное плавание?

— С некоторых пор.

Алиса поплыла к берегу, оставив Филиппа в недоумении. Лена наслаждалась морем, в котором купалась не так часто, как хотела. Они с Петром отплывали все дальше и дальше.

Алиса вышла из воды, собрала мокрые волосы в пучок, отжала их, а затем тряхнула головой, разбросав по плечам густые пряди. Солнце моментально подсушило шоколадное тело женщины. Она оглянулась и в нескольких шагах от себя увидела Филиппа. Он прыгал на одной ноге, вытряхивая воду из ушей.

— Ты тоже решил позагорать?

— Без тебя не могу купаться.

Алиса направилась к шезлонгу. Расстелила полотенце, надела шляпу, очки и легла, наслаждаясь теплом. Филипп, устроившийся на стоящем рядом шезлонге, не сводил глаз с соседки. Она почувствовала пристальный взгляд, приподняла очки и повернула голову в его сторону.

— Не нужно так смотреть на меня, — попросила женщина.

— Не могу ничего с собой поделать, — улыбнулся он. — Меня восхищает твое хрупкое точеное тело. А эта маленькая родинка на бедре…

«Это уже слишком», — подумала Алиса. — «Если сей покоритель женских сердец встретился на моем пути, то он должен знать границы. Прошлым вечером я проявила слабость, но это еще ничего не значит». Она села на край шезлонга, поправила очки и сквозь них строго посмотрела на Филиппа. Он взял ее за руку, крепкие пальцы нежно гладили запястье. Прикосновения будоражили, и она медленно убрала руку.

— Ты боишься?

— Боюсь.

— Кого?

— Тебя.

— Мне кажется, мы знакомы целую вечность, но ты — сплошная загадка. Расскажи о себе.

— Не сейчас.

Короткий диалог вызвал у обоих внутренний трепет. Мускулы на плечах Филиппа рельефно бугрились, вздрагивали при каждом движении, и Алиса, как зачарованная, не могла оторвать взгляд от его красивого, тренированного тела.

— Алиса…

— Да, Филипп…

— Это невыносимо…

— Ты прав…

Разговор прервали Лена и Петр. Женщина бежала и весело смеялась, оглядываясь на полноватого мужчину, с трудом поспевавшего за стройной блондинкой.

— Ух, — выдохнула она, — представляете, он хотел меня обогнать! Я в институте занималась легкой атлетикой, а по этому человеку сразу видно, что он большую часть суток проводит в кабинете.

Петр, запыхавшись, упал на шезлонг.

— Это не женщина, а стрела. Она и плавает стремительнее, и бегает быстрее.

— Да, Петр, ты соревновался с чемпионкой. Она в институте первые места занимала, — разочаровала мужчину Алиса.

— Я же не знал. Вот и проспорил.

— А на что вы спорили?

— У-y, эта девушка не промах…

— На что-то очень дорогое?

— Ты догадливая.

— Просто хорошо знаю свою подругу!

— Она запросила тысячу долларов…

— Лена, а если бы ты проиграла?

— Я не проигрываю, — уверенно заявила подруга.

— Нужно немедленно отдать выигрыш, — улыбнулся Филипп.

— Не возражаю. Придем в отель, и все будет сделано. Посмотрите, становится жарко. Не пора ли нам готовиться к обеду. Через пару часов будет накрыт стол.

— Алиса, — подал ей руку Филипп, — прошу следовать за нами.

Они дружно отправились к зданию. Как только вошли внутрь, приятная прохлада охватила их разгоряченные тела. Все разошлись по комнатам, договорившись встретиться в ресторане.

Когда подруги приняли душ, Алиса спросила:

— Лена, я удивляюсь, как ты не поспорила на пять тысяч. Твое любимое число пять.

— Понимаешь, по всему видно, что тысяча для него ничего не значит. Я вижу таких мужиков насквозь. Но моя совесть остановила меня, ведь знакомы мы всего день. За пять тысяч он посчитал бы, что с ним нужно лечь в постель. А за тысячу не посмеет.

— Ну ты даешь. Все просчитала.

— Милая моя, я ведь тоже прожила непростую жизнь, успела многое повидать.

— Я чего-то не знаю о тебе?

— А тебе и не нужно знать. Ты святая. Вот и живи так, как видишь и чувствуешь мужчин. Я их воспринимаю по-другому. А что Филипп?

— Лена, я влюбилась. Как ты думаешь, так бывает? С первого взгляда?

Лена взглянула на нее и улыбнулась.

— Бывает, Алиса, бывает. Он же глаз с тебя не сводит. Да вы оба, как заколдованные! Я даже по-хорошему завидую.

— Я ничего о нем не знаю. Вдруг он женат?

— А это уже другой вопрос. Если даже не женат, то женщин везде хватает.

— Что же мне делать? Завтра Хассан пришлет машину за мной. Но я не хочу…

— Так и они уезжают через два дня.

— И что? Все закончится? — с тревогой выпалила Алиса.

— Обычно так и бывает: мужчины развлеклись на отдыхе — и по домам. А мы, глупые, влюбляемся и страдаем.

— Лена, я умру, если так будет.

— Ну-ну, не драматизируй. Но поступай так, как сердце подсказывает. Здесь не может быть советов.

— Лен, а у меня даже платья нет, чтобы сейчас надеть в ресторан…

— Зато купальники у нас обалденные, — подруга глянула на мокрые купальники, висевшие на балконе, и засмеялась.

— Ты хочешь сказать, что они могли бы нам и платья купить?

— Я не была бы против.

— Нет, это слишком…

— Глупая, для них это мелочи.

— Я сама могу купить себе платье, но за ним нужно ехать.

— Вот получу сейчас тысячу долларов и поедем.

— У меня есть деньги. Давай вызовем такси и съездим в магазин.

— Алиса, здесь ты не найдешь платье, которое тебе нужно.

— Да хоть какое, не могу же я в джинсах быть на званом обеде.

— О том, что мы собираемся в магазин, нужно сообщить.

— Но тогда Филипп точно поедет с нами.

— Давай пока причешемся и сделаем макияж, чтобы потом не тратить на это время, вызовем такси и уедем. Время у нас есть. Нам его дали для отдыха, а мы воспользуемся в своих целях и выйдем к обеду как настоящие леди.

— Согласна.

Они вызвали по телефону такси и тихо вышли из комнаты. Отель был пуст, никто из обслуживающего персонала им не встретился. Когда выезжали с территории, увидели подъезжающую машину, в которой, как им показалось, сидел Евгений.

— Как думаешь, он нас заметил? — спросила Алиса.

— Скорее всего, нет. Хотя…

Через два часа, как и договаривались, мужчины вошли в ресторан при полном параде. Добротные костюмы, отглаженные рубашки, подобранные по цвету галстуки и туфли — они будто собрались на ответственную встречу с крупными инвесторами. Евгений, отлучавшийся по своим делам, пошутил:

— Я польщен, вы так встречаете своего друга. Или кого-то ждем?

— У нас гости.

— Не те ли, которые недавно упорхнули на такси как птички?

— Как упорхнули? — подпрыгнул на стуле Филипп.

— Я подъезжал, а от нашего особняка отъехало такси, там были две девушки.

— Ничего не понимаю, — удивленно произнес Петр. — Я захватил свой проигрыш. Не могла Лена сбежать, не получив деньги.

— Странно, — вышел из-за стола Филипп.

Он был расстроен и ходил по залу из угла в угол.

— Я что-то пропустил? Филиппа прямо не узнать, — спросил Евгений, глядя на расстроенного Друга.

— Я позвоню ей.

Филипп тут же взял телефон и набрал номер Алисы.

— Где вы? Что случилось?

— Не обижайтесь. Мы скоро приедем.

— Почему не предупредили?

— Филипп, как ты думаешь, в ресторан ходят в джинсах? Я не привыкла. Мы в магазине.

— Господи, Алисонька, ты меня так напугала. Я уже решил, что чем-то обидел тебя…

— Филипп, я примеряю платье. Ты мешаешь.

Мужчина облегченно вздохнул и, улыбаясь, подошел к друзьям.

— Женщины есть женщины, впрочем, ситуация была предсказуема: виной всему платья…

— Какие платья?

— Те, в которых принято ходить в ресторан. Мы вон как приоделись, а что барышни в повседневной одежде, не подумали. Купальники приобрели по пути, а платья…

Филипп расхохотался. Он снял пиджак, повесил его на спинку стула и с этого момента часто поглядывал в сторону входа, откуда должны были появиться девушки.

Прошел час. Мужчины вышли в сад и, прогуливаясь, вели деловую беседу. Евгений рассказывал, с кем встретился и о чем договорился с новыми компаньонами. Когда они вернулись, дамы уже сидели за столом. Алиса была в открытом длинном темно-вишневом платье. Треугольный вырез на спине открывал ее загорелую спину до самой талии. Лена выбрала платье такого же фасона, только синее. Они заметили восторг вошедших мужчин, и Лена, как ни в чем не бывало, сказала:

— Вы заставили нас ждать, а мы, между прочим, проголодались.

Все оживились и расселись по своим местам. Филипп улыбался и не сводил глаз с Алисы. Петр сразу достал конверт и подал Лене.

— Я не обманщик. Это мой проигрыш.

Лена сделал удивленные глаза, мол, она уже и забыла об этом, но взяла конверт и положила его в дамскую сумочку.

Глава 20

Ярко-оранжевое солнце приобретало багровый оттенок и клонилось к горизонту, словно хотело искупаться в море. Утомленные изматывающей полуденной жарой деревья радостно поднимали листву, зеленая трава, ощутив дыхание вечерней прохлады, приобретала более сочный цвет. Приближался один из тех теплых и уютных вечеров, когда легко дышится, хочется найти на берегу укромное место и полюбоваться закатом, наблюдая, как небо, море и пляж сходятся воедино и навевают романтические мысли. Две дамы в роскошных длинных платьях, о чем-то беседуя, шли у самой кромки воды. За ними следовали двое мужчин, любовавшихся их стройными фигурами и каким-то необыкновенным величием.

— Филипп, у тебя это серьезно? — вдруг спросил Петр.

— Более чем. Я никогда не ощущал такого прилива чувств. Она сводит меня с ума.

— А как же Эрика?

— Не знаю.

— И что скажет твоя мать?

— Это катастрофа! Но я не смогу дальше жить без этой женщины.

— Действительно, катастрофа.

— А ты увлечен Леной?

— Правильно ты сказал: увлечен, но не более. Я человек женатый. Тебе, холостяку, легче. Хотя у вас с Эрикой уже стаж почти семейной жизни.

Они приблизились к своим спутницам. Петр подошел к Лене и, взяв ее под локоток, ускорил шаг.

— Сколько ни смотрю на море, — обратился Филипп к Алисе, — все время поражаюсь, какая мощь, какое величие…

— И красота, — тихо добавила она, глядя вдаль.

Алиса опустила свои длинные ресницы, чтобы не встретиться взглядом с Филиппом и не показать, как трепещет, находясь так близко.

— Пойдем со мной, — вкрадчиво сказал он и взял ее за руку.

Алиса послушно направилась следом. Мужчина обнял ее за плечи, и так они дошли до самого отеля.

Когда вошли в комнату, Филипп посмотрел в глаза женщине, затем подхватил на руки и осторожно положил на широкую кровать. Сердце Алисы учащенно билось, она не сопротивлялась. Он стал страстно целовать ее, расстегивать молнию и медленно снимать с плеч платье. Касался горячими губами шеи, груди, опускаясь все ниже. Когда она осталась перед ним совершенно нагая, быстро разделся сам. Алиса с трепетом смотрела на его крепкое тело. Филипп снова целовал ее в губы, дразнил ласками, умело раздувая страсть. Ее ответные поцелуи сводили мужчину с ума. Она обнимала его, проводила длинными пальцами по упругим мышцам. Они лежали, прижавшись друг к другу. Поцелуи становились все неистовее, все жарче. Он не торопился. Впервые стремился не к завершающему аккорду близости, а хотел доставить удовольствие женщине.

— Любимая, сладкая моя, ты уверена, что хочешь этого?

— Да, да, — дрожа всем телом, прошептала она…

Алиса запрокинула голову, застонала и, задыхаясь, впилась в его плечи ногтями…

Наслаждаясь ласками мужчины, в которого влюбилась с первого взгляда, Алиса была на седьмом небе от счастья. До этого момента она не подозревала, что любовь может дарить столько ощущений, быть всепоглощающей и радостной.

Вскоре Филипп устало откинулся на спину.

— Тебе плохо? — испугалась Алиса.

— Что ты! Прекрасно как никогда, моя девочка, — отозвался он, тяжело дыша, и благодарно посмотрел на нее, — я не сделал тебе больно?

Она улыбнулась, отрицательно покачала головой и прижалась к его груди.

— Мне будет больно, когда мы расстанемся.

— Мы никогда не расстанемся, слышишь, никогда.

Алиса отбросила мысли о будущем, решив в эти драгоценные минуты наслаждаться настоящим. Она уткнулась ему в плечо, задышала ровно и спокойно.

— Хочешь остаться здесь на ночь?

— Я хочу остаться здесь навсегда.

— Расскажи мне о себе.

Алиса задумалась. После пережитого счастья не хотелось возвращаться к воспоминаниям о прежней жизни. Она встала, накинула халат, подошла к холодильнику, достала бутылку с водой и села в кресло. Налив в стакан ледяную жидкость, мелкими глоточками стала пить. Потом подняла голову и посмотрела на Филиппа, который оставался в постели, чуть прикрывшись белоснежной простыней, и наблюдал за каждым ее движением. Наконец она собралась с мыслями и сказала:

— История моя грустная. Но я все расскажу, потому что полюбила тебя. Хотя боль пережитого все еще душит, терзает ужасными подробностями…

— Иди ко мне, — позвал он ее.

Алиса встала с кресла и села на край кровати. Филипп переменил позу и положил голову к ней на колени. Она гладила, перебирала пряди его волос, думая с чего начать. Поведала о счастливом детстве, юности и первой любви, вероломстве мужа. Когда говорила о смерти родителей, он почувствовал дрожь ее рук, увидел, как наворачиваются слезы на глаза. Филипп уже не лежал у нее на коленях. Они сидели на кровати рядом, опираясь на подушки, он крепко обнимал ее руками и думал: «Она соткана из света, солнца, а вокруг в последнее время был мрак. Эта девушка стройная, как ольха, гибкая, словно ива, и крепкая, как дуб. Столько пережила, вынесла… Ее взгляд — луч солнца из-за набежавших облаков. А тихий нежный голос звучит, будто шелест крыльев ангела».

Поделившись наболевшим, Алиса посмотрела на него зелеными горящими глазами. Оба были взволнованы. Филипп уверенно и твердо сказал:

— Я никогда не обижу тебя, никогда не оставлю. Ты обязательно будешь счастлива. Мы будем счастливы.

Алиса доверчиво смотрела на него и верила. В эту минуту сравнила его с отцом — решительным, сильным и мужественным.

— Филипп, — тихо сказала она, — ты кажешься мне искренним и добрым. Я не спрашиваю о твоей жизни, надеюсь, ты сам расскажешь, когда посчитаешь нужным.

Таким доверием она сразила мужчину окончательно.

— Только позволь узнать, сколько тебе лет? — неожиданно спросила Алиса.

— Тридцать восемь. А тебе?

— Скоро исполнится двадцать четыре.

Он обнял ее, улыбнулся и по-отцовски поцеловал в лоб.

— Пойдем в ресторан. Надеюсь, нам подадут ужин, хоть уже и поздно. Уверен, мы будем там одни.

— Да. Лена меня, наверное, потеряла, волнуется.

Когда они вошли в ресторан, там действительно не было посетителей, но официант подошел сразу. Они заказали несколько блюд и, сидя друг против друга, продолжали счастливо улыбаться.

— Филипп, завтра я уеду. За мной должны приехать.

— Я поеду с тобой.

— Нет. Я все улажу сама. И позвоню тебе…

— Я задержусь здесь еще на три дня. Буду ждать тебя, и мы вместе улетим в Москву.

— Я постараюсь успеть. У меня же там работа.

— К черту работу! Мы должны уехать вместе.

Его решимость нравилась Алисе. Ей хотелось скорее покинуть эту страну.

Глава 21

Хассан позвонил рано утром и сообщил, что машина за Алисой уже выехала. От телефонного звонка проснулся Филипп.

— Что? Уже пора?

— У нас еще есть немного времени, но мы с Леной должны уехать к ней домой.

— Я вас провожу.

Филипп вместе с друзьями каждое утро, когда солнце еще только всходило, делал зарядку у моря. По привычке он сразу поднялся, взял полотенце и стал торопить Алису, чтобы вместе пойти на пляж.

Они весело бежали к берегу, взявшись за руки, гонялись друг за другом, останавливаясь и целуясь. А когда с разбега нырнули в воду, он хватал ее за ноги, Алиса, визжа, отплывала дальше и тоже старалась схватить. Это детское баловство их увлекало и радовало. Вскоре показались Евгений и Петр. Они тоже окунулись, фыркая и разбрызгивая соленую воду. Подплыв к веселившейся парочке, Петр улыбнулся, глядя на их счастливые лица, и произнес:

— Такое ощущение, что вы не спали сегодня.

— А ты-то спал? Куда Лену спрятал?

— Она вчера уехала домой. Я проводил ее.

— Как уехала? — удивилась Алиса. — И мне ничего не сказала…

— Не хотела вас беспокоить.

Филипп увидел, что прекрасное настроение Алисы моментально улетучилось. Через минуту она уже плыла к берегу, и ему не осталось ничего другого, как направиться следом. Женщина добежала до отеля и схватила телефон, чтобы позвонить подруге. Когда Филипп вошел в комнату, она уже заканчивала разговор.

— Я должна ехать к Лене.

— Давай завтракаем, а потом вызову такси и провожу тебя.

— Нет, Филипп, перекушу у Лены. Ей скоро уходить на работу.

— Хорошо. Одеваемся.

Всю дорогу Филипп держал Алису за руку. А когда вышли из машины возле дома, прижал ее к груди и погладил по волосам.

— Не переживай. Все будет хорошо. Помни, я мысленно с тобой. Приедешь в Каир, позвони. Люблю тебя. Буду ждать, не сдвинусь с места, пока не вернешься.

— Я тоже тебя люблю и все сделаю, чтобы как можно скорее оказаться рядом.

Она встала на цыпочки, обвила его шею руками и нежно поцеловала. Филипп бережно обхватил ее хрупкое тело и крепко прижал к груди. Долгим поцелуем они как будто старались отсрочить момент прощания. Алиса смотрела вслед уезжающей машине, пока та не скрылась за поворотом, ее уста все еще ощущали сладость губ любимого.

Подруга, наблюдавшая за ними в окно, задернула штору и стала ждать, пока Алиса поднимется. Та, едва войдя в квартиру, бросилась к Лене:

— Дорогая, прости меня, пожалуйста…

— За что? Ты ни в чем не провинилась. Влюбилась — и это прекрасно!

Она обняла Алису и чмокнула в щеку.

— Тогда почему ты уехала? Почему ничего не сказала?

— Понимаешь, положение у меня иное, чем у тебя. С женатыми мужчинами не встречаюсь. А твой Филипп холост, мне не хотелось вас беспокоить.

— Леночка, я так его люблю! Не знала, что любовь может быть такой…

— Какой?

— Сладкой, чувственной, страстной и в то же время светлой, нежной, радостной…

— Боже мой, — расхохоталась Лена, — не продолжай! Любовь обманчива и жестока. Ты ведь уже знаешь, сколько горя она может принести.

— Лена, о чем ты? Зачем пугаешь меня? Намекаешь на историю с Марком? Это была не любовь, а наваждение какое-то.

— Нет, даже мысли не было пугать тебя. Просто предупреждаю. Чтобы потом мне не пришлось снова вытирать твои слезы. И хочу немного отрезвить тебя. Это полезно.

— Такое ощущение, что это ты пережила ложь и предательство любимого человека…

— Да, Алиса, пережила. Но не стану об этом рассказывать. Не хочу расстраивать тебя, чтобы ты не усомнилась в Филиппе. Ты сейчас не готова к этому. Воспринимай свое чувство таким, как представляешь его. Может, и светлая твоя любовь. Исключения бывают.

Несмотря на то, что подруги были ровесницами, Лена чувствовала себя старше, и как взрослая женщина с большим опытом пыталась умерить восторг Алисы, вернуть ее к действительности.

— За мной скоро приедут, — сменила тему Алиса. — Я волнуюсь и нервничаю, ведь разговор с Хассаном предстоит непростой.

— Зная вашу историю, предположу, что он будет по-настоящему трудным. Я даже побаиваюсь за тебя. Египетские мужчины строги к изменам, не прощают их просто так.

— И мне страшно. Филипп хотел поехать со мной, но я остановила его. Сами разберемся.

— Ох, мне пора на работу. Желаю тебе удачи. Хорошо, что сейчас у нас с тобой хотя бы есть связь, и мы будем общаться. Можно по скайпу. Да как угодно, лишь бы ты больше не потерялась.

— Конечно, Леночка. Каждый день буду звонить. Я ведь ненадолго, скоро вернусь. Здесь остается Филипп, который меня ждет, не уедет вместе с друзьями.

— Да, вижу, у вас все серьезно, — надевая блузку, покачала головой Лена. — Пойдем, покажу, куда положить ключ от квартиры.

Глава 22

Филипп взлетел по лестнице отеля, не чувствуя под собой ног. Улыбка Алисы все еще стояла перед его глазами, он словно чувствовал тонкий запах ее духов. В номере мужчина дал волю воспоминаниям, они будоражили в нем неистовую страсть. «Она моя», — ликовал он. Не в силах оставаться на месте, вскочил, прошелся по комнате, выдвинул ящик тумбочки, в которую Алиса складывала свои косметические принадлежности и, о счастье, увидел забытую коробочку с духами, аромат которых сразу распространился по комнате. Филипп поставил флакон на стол и подумал: «Пусть будет здесь, как будто она вышла из номера на несколько минут и сейчас вернется». Взял початую бутылку виски и налил немного в стакан. Сделав несколько глотков, включил телевизор. Новости, которые показывали в этот момент, не отвлекли его от мыслей об Алисе. Время, казалось, остановилось. Он снова ходил по комнате, смотрел в окно, ложился на кровать и, в конце концов, выключил телевизор, накинул рубашку и вышел из номера. Направился сначала к Петру, но друга в номере не оказалось. Тогда он толкнул дверь Евгения и понял, что остался один. Выйдя на террасу, увидел, что друзья наслаждаются солнцем и морем на пляже. Филипп медленно побрел в их сторону.

На шезлонге животом кверху лежал Петр, он накрыл лицо кепкой и мирно похрапывал. В отличие от давно загоревшей спины, эта часть его тела все еще оставалась белой, а сейчас изрядно покраснела под палящими лучами, но друг пока этого не ощущал.

— Сгоришь, — раздалось у него прямо над ухом.

Мужчина сразу сбросил кепку с лица и начал испуганно озираться.

— А, это ты…

— А кто еще? Здесь, кроме нас, никого нет.

— Мало ли… — пробормотал Петр и повернулся на бок.

— Накинь рубашку. Красный уже весь.

— Разве? — он посмотрел на свой живот и согласился. — Впрочем, ты прав, нужно прикрыться.

Филипп посмотрел на море, где Евгений качался на волнах, лежа на спине. Он тоже решил искупаться, снял рубашку и шорты, положил на шезлонг очки. Петр, прищурившись, посмотрел на друга.

— Страдаешь?

— Как видишь…

— Да уж, — причмокнул Петр.

— Я не лечу домой, остаюсь здесь.

— Ты что, с ума сошел?

— Возможно, но я так решил.

— А что сказать Эрике и твоей маме?

— Придумаешь что-нибудь.

— Филипп, очнись. Приедешь в Москву и все забудешь. На отдыхе всегда расслабляешься, увлекаешься красивыми девчонками. Это временное явление, по себе знаю.

— Это не обычная курортная интрижка. Это на всю жизнь.

— Постой, — Петр сел, опустив ноги на горячий песок, — тебе нужно сначала охладиться и остудить свой пыл, а уж потом думать о чем-то всерьез. Сейчас выйдет на берег Женя, и мы тебя приведем в чувство.

— Ничего у вас не получится. Я в здравом уме и светлой памяти. А охладиться согласен.

— Нет, ты не в здравом уме, ты болен. Затмение какое-то. Инфекция любви. Провел с девочкой ночь, никому не возбраняется. Хорошая, симпатичная, очень сексуальная, но… Эрика не хуже. Ты же ничего об этой девчонке не знаешь!

— Я все знаю о ней.

— Филипп, ты же не новичок в таких делах. Удивляюсь тебе… Взрослый мужчина, сам понимаешь: все пройдет.

— Это не тот случай, пойми ты! Я никогда бы не поверил, что такое может случиться, тем более в при столь кратком знакомстве. Такое глубокое, сильное, удивительное чувство…

Филипп смотрел на Петра горящими глазами, пытаясь объяснить свое состояние. А тот с удивлением отметил: его друг не играет, не бравирует, а говорит абсолютно искренне. Он никогда не видел его таким.

Подошел Евгений, еще в воде увидевший, что Филипп и Петр бурно обсуждают что-то важное. Их серьезные лица удивили его.

— Я опять что-то пропустил? Вы как на поминках.

— Да, друг наш болен.

— Что случилось, Филипп? Простыл?

— Если бы… От этого хотя бы есть лекарства… — махнул рукой Петр. — Влюбился наш друг и, по-видимому, всерьез. А это опасный симптом, и лекарства от болезни нет.

— Бросьте, все лечится! Сейчас пойдем в ресторан, посидим, покурим кальян… а завтра в дорогу.

— Он остается.

— Глупо, — спокойно произнес Евгений.

— Филипп, мы не первый раз приезжаем сюда отдыхать. И девчонки были. Но это всего лишь отдых. Вспомни прошлые годы — просто отдых, — не успокаивался Петр.

— Да, были, но такой не было. Она необыкновенная. И со своей трагической историей жизни.

— Мало ли что у кого бывает в жизни. Ты просто пожалел ее.

— Нет, друзья, такая женщина мне нужна на всю оставшуюся жизнь. И больше не будем говорить на эту тему. Я все сказал. Мне нужно остаться на пару дней, чтобы вывезти ее отсюда. Я буду ждать.

— Хорошо. Убедил, — продолжал Евгений. — Верю тебе и все улажу с родственниками. Петр позвонит твоей маме и Эрике. Что-нибудь придумает. Мама твоя обожает Петра и поверит каждому слову. А ты потом сам разводи все стрелы. И скажу больше: ты должен задержаться на столько, сколько понадобится.

Филипп похлопал друга по плечу в знак благодарности.

Евгений недавно отметил пятидесятилетие и был самым старшим из друзей. Он был разведен и уже пять лет жил один. Это обстоятельство сильно повлияло на его отношение к представительницам слабого пола: к большинству относился с изрядной долей скепсиса и давно никем не увлекался.

— Всегда знал, что ты настоящий друг, — заметил Филипп.

— Я верю тебе, потому что таким никогда еще не видел. Знаешь, настоящая любовь бывает редко, береги ее.

Петр женился относительно недавно, и у него два года назад родилась дочь. Ему было сорок шесть лет. Жена держала в ежовых рукавицах, боясь, что пример Евгения может оказаться заразительным.

— Уже солнце заходит, пойдем в отель, — надевая сланцы, предложил Петр.

— Вы идите, а я искупаюсь и скоро присоединюсь к вам.

Филипп побежал к морю. В воде ему действительно стало легче. Друзья еще постояли минут пять и отправились к зданию.

— Жень, ты думаешь, это серьезно? — спросил Петр, не понимая, почему Евгений так легко поддержал Филиппа.

— Уверен. Я очень хорошо знаю его.

— А Эрика?

— Сам разберется. Главное, нам нужно придумать, как объяснить его задержку.

С моря дул прохладный ветерок, и мужчины шли не торопясь. На землю постепенно опускались сумерки, небо медленно сливалось с морем, образуя черную бездну.

Друзья в этот вечер задержались в ресторане надолго: пили виски, потом на улице под навесом в уютных креслах курили кальян. Филипп поднялся в номер, когда уже перевалило за полночь. Борясь с дремотой, лежал в постели и считал, сколько в его прошлом было любовных связей. Представил Эрику, образ давней возлюбленной не вызвал никаких эмоций, и он с упоением стал вспоминать Алису. Каждое ее движение, каждый поцелуй, улыбку и зеленые, как изумруд, глаза… Эта женщина перевернула всю его жизнь. Мужчина долго ворочался, сон подкрался только после того, как он крепко обнял лежавшую рядом подушку.

Глава 23

Машина плавно затормозила. Хотя время было позднее, Хассан встречал Алису возле дома. Водитель сообщил ему по телефону, что они подъезжают, когда въехали в Каир, и теперь он сидел в своей машине и дремал. Как только автомобиль припарковался, мужчина вышел и открыл дверь перед Алисой.

— С приездом, дорогая! — сказал он и поцеловал в щеку.

— Здравствуй, Хассан, — с холодком в голосе и слегка отстранившись, ответила Алиса. Это не осталось незамеченным.

Когда поднялись к квартире, ему показалось, что женщина слишком долго ищет ключ в сумочке, будто не хочет входить в дом. В воздухе висело напряжение. После того как замок наконец щелкнул, Хассан облегченно вздохнул и переступил порог. Эта квартира всегда казалась ему тихим и уютным уголком, где его всегда ждут. Но сегодня все было иначе. Хассан снял в коридоре обувь и прошел в комнату, где сразу включил кондиционер. Алиса молчала, а он не знал, с чего начать разговор.

— Душно, — улыбнулся он и посмотрел на Алису.

— Да, воздуха не хватает. Комната давно не проветривалась.

Алиса неожиданно нахмурилась и стала сосредоточенно вынимать вещи из сумки. В комнате как будто повеяло холодом. Улыбка быстро сошла с лица Хассана, который продолжал пристально рассматривать женщину с головы до ног. Казалось, она все та же, но голос, чужой и сдавленный, не предвещал ничего хорошего. У мужчины сжалось сердце, постепенно созревало решение вернуться домой. «Каким я, должно быть, кажусь жалким, — думал он, и тут же успокаивал себя. — Это чувствую только я, со стороны мое состояние незаметно».

— Что-то случилось? — наконец решился спросить Хассан.

— Не случилось, а произошло. Но об этом мы поговорим завтра, сейчас я устала. Хочу принять душ и выспаться, — мягко, но уверенно сказала Алиса.

— Ты же понимаешь, каким мучительным для меня будет ожидание…

Алиса промолчала. «Не могу в один миг, вырубить топором из сердца все, что связывало нас, — думала она. — Не настроилась я еще на такой важный разговор. Или действительно лучше сразу?»

Чтобы выиграть время и принять решение, она пошла на кухню и включила чайник. Тишина была мучительна для обоих, но никто не начинал разговор первым.

Хассан сидел в кресле и строил самые невероятные предположения, пытаясь понять, почему за пару дней Алиса так изменилась.

— Кофе готов, — донесся ее голос из кухни.

Он сразу поспешил на зов. На кухне, садясь к столу, слегка задел ногу Алисы. Женщина вздрогнула и тут же отодвинула свой стул как можно дальше. Стараясь не встречаться с ним взглядом, упорно смотрела в чашку. Он же, напротив, не сводил с нее глаз. Наконец, будто решившись шагнуть в пропасть, Алиса вскинула голову, и Хассан увидел в ее глазах тревогу, решительность и, самое отвратительное, жалость.

— Я не выйду за тебя замуж, — выдохнула Алиса.

Она замолчала, готовая услышать и выдержать поток обвинений, слов обиды, принять все упреки. — Я тебе бесконечно благодарна за все. За подарки, работу, доброту, но…

— Конечно, это твое право, — постарался с достоинством принять решение женщины Хассан. Но я хотел бы знать, что произошло в Хургаде?

— Я оскорбила тебя? — ушла от ответа Алиса.

Хассан молча опустил глаза.

— Прости. И постарайся понять: никакие богатства не заставят меня передумать. Я встретила человека, который стал для меня всем.

— Ты изменила мне…

Алиса не сказала ни слова, что только подтвердило его догадку. Хассан, вставая, задел чашку с кофе, она перевернулась, и темная жижа мгновенно расползлась по скатерти. Он не извинился, оттолкнул стул ногой и зашагал по комнате.

— И что я должен думать о тебе?

— Думай, что хочешь, но я влюбилась…

— Не нужно продолжать. Ты прекрасно знаешь, что я все свое состояние сложил бы к твоим ногам. А ты за два дня влюбилась! Забыла обо мне, обо всем, что нас связывает. Знаешь, кто ты после этого? А я-то думал: такая светлая, чистая девушка… Никогда, никогда не женюсь на русской! Ты притворщица, лгунья!

— Просто мы с тобой разные, и я не хотела бы ссориться. Не нужно думать плохо обо всех русских девушках. Ты обязательно встретишь ту, о которой мечтал, она полюбит тебя так, как я полюбила другого мужчину. Он близок мне по духу. Когда приехала в Египет, я даже в мыслях не допускала, что выйду здесь замуж. Но тот несчастный случай, доброе расположение твоих родственников перевернули мои представления о жизни здесь, мусульманских традициях. Я изо всех сил старалась им следовать. Но пойми: если бы это не случилось сейчас, случилось бы позже. И было бы только хуже, больнее нам обоим. Тоска по родине не дает мне покоя. Там похоронены мои родители. Я не говорила об этом только потому, что не хотела расстраивать тебя. Я мучилась, не знала, как отказать тебе. Но мой Бог помог мне. Я не из тех девушек, которые приезжают сюда с целью выйти замуж. Ты хороший друг, не более. Я уважаю твою семью, старалась не обижать твоих чувств, но так случилось… Я не люблю тебя.

Угрызения совести терзали Алису, ведь Хассан любил ее искренне и не заслуживал такого отношения. Однако лгать и притворяться не могла. Она видела, что Хассан все еще никак не мог понять, что произошло, почему обычно благосклонная к нему фортуна вдруг отвернулась. Он казался несчастным, и по всему было видно, что горечь поражений незнакома ему. Ярость ослепляла его, мешала осмыслить случившееся. Вдруг его лицо исказила какая-то злобная гримаса, глаза налились кровью, губы сжались, а подбородок начал вздрагивать.

— Скажи, что он такое сделал, что не сделал я?

— Хассан, это невозможно объяснить. Он забрал мое сердце. Я понимаю, что тебе трудно слышать такое, но все же лучше сразу узнать правду. Я не смогла бы обманывать тебя.

Страдания мужчины действительно стали невыносимы. Он бросился к двери и выбежал из квартиры.

Сердце Алисы бешено колотилось. Она подошла к окну, подняла жалюзи и всмотрелась в ночную тьму. Хассан некоторое время сидел в машине, опустив голову на руль, потом нажал на газ, и автомобиль с ревом понесся по улице. «Что же будет завтра?» — с тоской подумала она.

Время близилось к рассвету. Алиса решила хоть немного поспать, ведь завтрашний день обещал быть не менее трудным. Она накрылась одеялом. Часы на стене неумолимо вели стрелки от одной цифры к другой. Женщина лежала, закинув руки за голову, и никак не могла уснуть. «Почему так по-разному приходит любовь к людям? — думала она. — Иной раз очаровывает медленно, подкрадывается месяцами, годами завоевывает душу. А бывает, острой стрелой вонзается прямо в сердце. Вот так случилось и со мной. Я чувствую себя раненой». Женщина крутилась с бока на бок, пытаясь найти удобное положение, вновь и вновь взбивала подушки, перекладывала их то так, то этак, сбрасывала с себя одеяло, а потом, озябнув, снова укрывалась. «Что же будет завтра? Уволюсь. А потом?» Внезапно Алису охватил страх, что этого «потом» может и не быть. Совершенно измучившись, она попыталась убедить себя: «Ну почему, почему не будет? Филипп честный, он не способен на обман. Нет, я даже думать об этом не хочу. Пусть связывающая нас ниточка пока еще очень тоненькая, но она обязательно окрепнет, наша любовь — на всю жизнь».

Алиса задремала, когда на улице было уже светло. Открыв глаза, поняла, что совершенно не отдохнула, но встала и начала собираться. Решение ее было твердым и бесповоротным: сегодня она уволится. Второпях выпила чашку кофе и, уже обуваясь, услышала звонок телефона. Вынула мобильник из сумочки и приложила к уху.

— Слушаю.

— Алиса, ты можешь не приходить на работу, — услышала она мужской голос. Это был Вали.

— Но…

— Я думаю, ты все понимаешь.

В трубке раздались короткие гудки. Алиса медленно опустилась на диван. «Все ясно… Меня уволили без меня… Но я ведь знала, что так будет… Здесь женщине не позволительно ставить свои интересы выше интересов мужчины. Но что мне оставалось делать? Собственно, чего я ждала? Думала, меня поймут, пожалеют и к сердцу прижмут?! Данаб еще тогда заметила и заподозрила что-то… Конечно, она рассказала Вали. А Хассан сегодня сообщил ошеломившую его новость. И вот результат. Они все в гневе. Представляю эту картину. Слава Богу, что я не присутствую при этом и не слышу оскорбительных слов в свой адрес. Но что же мне делать? Нужно срочно уезжать. А квартира? Закрою и пусть стоит, а там видно будет. Все так стремительно завершилось, что я не успела опомниться. Вещи… А что вещи? Два чемодана наберется. Остальное оставлю, лишь бы скорее уехать… Любимый, жди меня. Я почти все закончила здесь».

Женщина была полна решимости. Она не стала звонить Филиппу, пока не заказала билет до Хургады, а когда обрадовала его, то сразу достала чемоданы и стала спешно запихивать в них платья и всякие мелочи. Чемоданы распухли так быстро, что Алиса с трудом их застегнула. Затем прошлась по комнатам, обвела оставшееся взглядом. «Все чужое, все… Мебель купила я, но и она чужая… Люди здесь чужие… Страна чужая», — успокаивала она себя.

На глаза попалась кукла, сидевшая на туалетном столике. Алиса взяла ее и крепко прижала к груди. «Моя маленькая, чуть не забыла тебя! Прости меня, мой Талисман», — нежно шептала она.

Небольшая кукла в светло-сиреневом, атласном платьице и такой же атласной ленточкой в волосах, когда-то подаренная отцом, как всегда, находилась в ее комнате. На пухленьких пластмассовых ножках по-прежнему были белые туфельки с ремешком. Они слегка запачкались и местами потерлись. А сама кукла была почти как новая. Сделанная из твердой прочной пластмассы, она выдержала немало путешествий и не потрескалась, не погнулась. Алиса вспомнила, как отец когда-то сказал: «Если у тебя родится дочка, подари эту куклу ей. Пусть приносит вам счастье».

— Папа, видишь, как сложилась жизнь? Счастья нет, одни неудачи, — сказала Алиса вслух. — Единственная радость: я наконец встретила мужчину, которого, кажется, полюбила по-настоящему. Может, это твой талисман помог?

Женщина улыбнулась, посмотрела в большие зеленые глаза куклы и подмигнула ей, а потом прижала к сердцу, как делала это в детстве. В голову пришла мысль: «Наверное, отец специально выбрал куклу, похожую на меня, чтобы я ее любила». Алиса улыбнулась, открыла чемодан и бережно положила свою верную спутницу между стопками одежды.

— Вот и все! Прощай, Каир! Прощай, Египет! — громко крикнула она, будто прогнала, как джина из бутылки, все свои переживания. И тут же, предвкушая будущее счастье, позвонила Филиппу:

— Дорогой, я еду в аэропорт! Час лету — и я в твоих объятьях.

В ответ услышала:

— Это ты сам сочинил? Здорово!

Алиса помолчала, собралась с мыслями, ведь когда-то тоже писала стихи. Ответное четверостишие быстро пришло на ум:

Когда Алиса закончила читать, слезы радости покатились тоненькими ручейками по ее щекам. Она растрогалась и всхлипнула.

— Ты плачешь? — забеспокоился Филипп.

— Немножко. У нас получились такие красивые четверостишья…

— Люблю тебя, буду ждать в аэропорту! Готов ехать прямо сейчас и все время смотреть в небо, пока не увижу птицу с пламенными крыльями любви.

— Как же мне хорошо с тобой, — улыбаясь, говорила Алиса, смахивая слезы. — До встречи, любимый…

— До встречи.

Алиса воспряла духом, будто Филипп вдохнул в нее дополнительную порцию кислорода, вызвала такси и помчалась в аэропорт.

Глава 24

В здании аэровокзала Алиса и Филипп видели только друг друга. Они шли, обнявшись, и не замечали ни многочисленных сувенирных лавок, расположенных по всему залу, ни пассажиров, ожидающих посадки на свои рейсы. Даже Лена, которая провожала их, на какое-то время выпала из поля зрения влюбленных. Только когда пришло время прощаться, Алиса обняла ее и сказала:

— Леночка, я очень-очень буду ждать тебя. Ты обязательно возвращайся.

— Хорошо, подруженька, приеду. Если мне повезет так же, как тебе.

— Ленка, ну что за мрачные мысли! И тебе повезет. Обязательно, — улыбалась счастливая Алиса, бросая очередной взгляд на Филиппа. — В любом случае здесь не оставайся. Прошу тебя. Понимаешь, жить нужно на родине.

— Да все я понимаю. Завидую тебе Алиска, — призналась подруга. — Прости.

Возле поста таможенного контроля подруги еще раз обнялись. Алиса прошла через рамку металлодетектора, оглянулась и помахала рукой. Увидев грустные глаза Лены, крикнула: «Звони!»

Алиса и Филипп удобно разместились в креслах самолета. Она сняла солнцезащитные очки, положила свою руку на руку Филиппа. Он взял ее и нежно погладил.

— Вот и все, наша мечта сбывается: мы улетаем. И начнется новая жизнь. Счастливая.

— Неужели я лечу домой, неужели счастье пришло ко мне? Невероятно! Как радостно бьется сердце…

— А мое стучит в такт твоему. И счастье у нас теперь одно на двоих.

Филипп обнял женщину за плечи и крепко прижал к себе, но в это время бортпроводница сообщила, что нужно пристегнуть ремни безопасности. Они поцеловались и приготовились к взлету. Вскоре самолет вздрогнул и сначала медленно, а потом все быстрее поехал по взлетной полосе. Алиса смотрела в иллюминатор, потом перевела взгляд на Филиппа, и душа ее наполнилась блаженством.

После того как лайнер набрал высоту, стюардесса предложила пассажирам чай, кофе и прохладительные напитки. Алиса допила апельсиновый сок и уже собралась вздремнуть, как вдруг услышала разговор мужчины и женщины, сидевших в следующем ряду кресел. Слов она не расслышала, но голос мужчины показался удивительно знакомым. Алиса прислушалась и пришла в ужас. Руки ее похолодели, сердце, казалось, перестало биться. Она закрыла глаза, втянула голову в плечи и сжалась в комок, стараясь стать невидимой.

— Что с тобой? — почувствовав неладное, посмотрел на нее Филипп.

— Это он, — прошептала Алиса.

— Кто он?

— Марк.

Филипп оглянулся и увидел мужчину приятной наружности рядом с миловидной молодой особой, которая смеялась, слушая своего собеседника.

— Не волнуйся, я с тобой.

Он взял ее холодные пальцы и прижал к своей груди.

— Филипп, я боюсь.

— Глупенькая, тебе нечего боятся. Повторяю, у тебя есть я.

Алиса, почувствовав тепло его тела, поверила, что защита у нее действительно есть, и немного успокоилась. А через минуту прошептала.

— Это очередная богатая невеста. Я в этом уверена. Она так же, как и я когда-то, попала в его сети. Хотя мне все равно. Лишь бы он не заметил меня.

— Даже если и увидит, это ничего не значит. Он должен бояться тебя, а не ты его. Ведь в его жизни так много криминала…

— В том-то и дело. Я свидетельница многих его поступков. Марк постарается убить меня. Хотел же он сжечь мой дом.

— Не говори глупостей. Успокойся.

— Филипп, ты не понимаешь, это страшный человек…

— Хорошо, хорошо. Нам еще лететь три часа. Расслабься. Возьми наушники и послушай музыку.

Получив моральную поддержку, Алиса немного успокоилась, но картинки из прошлой жизни, как искры, вспыхивали в подсознании. Все остальное время она старалась говорить, как можно тише. Филипп только улыбался, глядя на нее.

После того как самолет благополучно приземлился, пассажиры ожидали багаж в аэропорту. Филипп, как и остальные, сосредоточенно смотрел на транспортировочную ленту, по которой чемоданы и сумки прибывали к своим владельцам. Он уже отыскал один чемодан и прошел вперед, чтобы взять другой. Алиса все это время напряженно оглядывалась по сторонам. Вдруг чья-то рука опустилась на ее плечо. Она вздрогнула и подняла глаза на стоящего рядом мужчину.

— Привет! — сказал тот.

Алиса чуть не потеряла сознание. Она не успела ответить, когда увидела, что стоявшая рядом с Марком дама демонстративно взяла его под руку.

— Надо же, ты при мне заглядываешься на симпатичных девушек! А как поведешь себя, если меня не будет рядом?

Женщина решительно потянула его за руку в сторону от багажной ленты. Он послушно покатил чемодан к выходу. Алиса смотрела вслед удалявшейся парочке и видела, как спутница то и дело взмахивала рукой и что-то бурно говорила. Все произошло так быстро, что Алиса не успела прийти в себя, а Филипп уже подкатил ее чемоданы.

— Он узнал меня, — выпалила она.

— Кто?

— Марк.

— Ну и что? Пошли. Нас уже Петр ждет. А этот бандит не посмеет приблизиться к тебе ни на шаг. Я всегда буду рядом.

В центре зала они увидели Петра, который расплылся в улыбке и махал им рукой.

— Рад вас видеть. Карета подана. Погодка-то сегодня пасмурная, тучи нависли над городом. Вы почему солнышко не привезли?

— Не поместилось в чемодан. Посмотри, какие они у нас распухшие, — ответил шуткой на шутку Филипп.

— Куда едем? Квартира, дача?

— Я решил сразу на дачу, к родителям.

— Как знаешь, — загадочно улыбнулся друг, будто хотел предупредить о чем-то.

Добравшись до места и стоя у ворот дома, который не был похож на дачу, они распрощались с Петром. Филипп решил не звонить в домофон, сам открыл калитку, и они покатили чемоданы по гладкой асфальтированной дорожке к крыльцу. Дом окружали довольно высокие деревья. Алиса заметила, что почки на них только набухали. Весна в эти края не торопилась.

Когда мужчина и женщина вошли в холл, там стояла тишина, будто в доме никого не было. Но в следующий момент из гостиной послышалась мелодия. Они оставили чемоданы и тихонько подошли ближе к открытой двери комнаты, из которой доносилась музыка. Алиса остановилась, а Филипп сделал еще несколько шагов и переступил порог. Он смотрел на мать, сидевшую за роялем. Та играла, не глядя на клавиши, переворачивала страницы нот и не чувствовала, что кто-то смотрит на нее. У Филиппа замерло сердце, он словно снова стал подростком, вернулся в те времена, когда мать учила его музицировать, пела песни и просила подпевать. Сын любовался ее изящным профилем, смотрел на хорошо знакомый зеленый атласный халат. Мама была немолода, но следила за внешностью: подкрашивала тронутые сединой волосы, регулярно ухаживала за кожей лица, следуя советам косметолога, и выглядела прекрасно. Ее представительная фигура сохранила привлекательность и осанку, свойственную аристократке.

Вдруг женщина повернула голову и увидела сына. Пальцы замерли над клавишами, она охнула и стремительно поспешила навстречу.

— Сынок, родной мой, что же ты не предупредил… — обнимая и целуя сына, укоряла мать.

— Это сюрприз.

— Ох и любишь же ты сюрпризы! А я вот скучаю… Сейчас же сообщу отцу.

— Подожди. Я не один, — сказал он и указал в сторону, где осталась Алиса.

Мать удивленно взглянула на него и направилась в холл, на ходу спрашивая:

— Это, наверное, мой любимый Петенька?

Филипп загадочно покачал головой.

Увидев незнакомую молодую особу, мать остановилась, а Алиса вытянулась как солдатик. Несколько мгновений женщина рассматривала ее, а затем перевела взгляд на сына.

— Филипп, кто эта милая барышня?

— Мамочка, это моя Алиса.

— Не поняла… — протянула она.

— Алиса, познакомься, это моя мама, Софья Егоровна.

— Очень приятно, Софья Егоровна.

Знакомство прервалось, так как из боковой двери неожиданно выехал на инвалидной коляске пожилой мужчина, отец Филиппа. Ловко управляя своим транспортом, он быстро приблизился к сыну и жене. Чисто выбритое лицо, коротко подстриженные волосы с нитками серебра и роскошные седые усы придавали ему солидность и даже некоторую элегантность. Судя по тому, что коленки согнутых ног выдавались далеко вперед, человек, вероятно, был довольно высок. Фирменный спортивный костюм наводил на мысль о том, что он когда-то профессионально занимался спортом. Следом бежал лохматый черный терьер. Как только хозяин остановился, пес тут же сел рядом.

Увидев собаку, Алиса не удержалась и воскликнула:

— Какой красавец! — присела рядом на корточки и погладила. К удивлению мужчины, пес обнюхал гостью, лизнул ее руку и подсунул под нее голову, надеясь получить порцию ласки.

Хозяин дома, встретившись взглядом с сияющими серо-голубыми, точь-в-точь как у него самого, глазами сына, обнял его и тепло произнес:

— Здравствуй, сынок, я скучал без тебя! Но я опять что-то пропустил?

— Папа, познакомься, это Алиса, девушка, которая скоро станет моей женой.

Алиса встала и назвала свое имя. Все это время Софья Егоровна молча наблюдала за происходящим и встрепенулась, услышав слово «жена».

— Что?

— Мама, понимаю, я не предупредил, и ты удивлена. Но вы же все время твердите, чтобы я женился. Вот, хотел вас обрадовать.

Мать, не говоря ни слова, села на стул. Отец улыбнулся и, весело глядя на гостью, отметил:

— А ведь выбор сына очень неплох! Милая барышня, — обратился он к Алисе, — меня зовут Григорий Александрович. Не робейте, будьте как дома. А то, вижу, ваше сердце уже ускакало в пятки. У Софьи Егоровны есть манера пугать молодежь. Но это только с виду она такая суровая. А для меня выбор сына — закон.

Филипп одобрительно улыбнулся и с благодарностью посмотрел на отца.

— Ну что же мы стоим? Пойдем, Алиса, покажу тебе комнату.

Он схватил ее чемоданы и стал подниматься на второй этаж. Женщина последовала за ним.

— Тебя напугала моя мама? — открывая дверь комнаты, спросил Филипп.

— Она не рада моему появлению.

— Понимаешь, я ведь ничего заранее не сообщил. Для нее это неожиданно, поэтому и реакция такая. Вы обязательно подружитесь.

— Надеюсь.

— Располагайся. Здесь ванная комната, все банные принадлежности, в общем, осматривайся и привыкай. А я вернусь к родителям.

Еще спускаясь по лестнице, Филипп заметил, что лица матери и отца по-прежнему напряжены. Они ждали его.

— Сынок! — сразу же окликнула его мать, — а теперь объясни все по порядку.

— Мама, а что здесь объяснять? Я встретил женщину, в которую влюбился с первого взгляда. Разве так не бывает? Увидев Алису, понял, что это моя судьба. Когда вы ее узнаете, тоже будете в восторге.

— Вот так легко и просто: влюбился и все? Филипп, ты уже не юнец, который при виде каждой смазливой девчонки теряет голову.

— Ты права, мама… Я не мальчик, и женщин видел немало, но такой не встречал никогда. Это жемчужинка в море, которую не каждый найдет.

— Вот ты ее и привез с моря. А Петр-то, Петр! Говорил мне по телефону всякие небылицы, мол, у тебя там непредвиденная деловая встреча! Только попадись он мне, конспиратор… Я знаю, как там женщины бросаются на одиноких мужчин. Вскружат голову мастерски, в один момент. Но не замуж же их всех звать? У тебя Эрика.

— А откуда ты знаешь, как там женщины бросаются на кавалеров? — хитро улыбнулся отец, чтобы немного разрядить обстановку.

— Видела, когда мы с тобой путешествовали…

— Филипп, хотела бы я понять, зачем ты так стараешься все усложнить? Почему? — она опустила глаза, потом снова посмотрела на сына. Скажи мне, сынок, а как же Эрика? Вы ведь собирались пожениться?

— Я никогда не обещал ей этого. Если она решила все за меня, и что-то сообщила тебе, это всего лишь ее домыслы.

— Сын, ты не понимаешь, что делаешь. Ее папа министр. Это же связи, твое будущее…

— Мама, позволь мне самому решить, с кем связать свою жизнь. Я уже взрослый состоявшийся мужчина, у меня все есть. Причем тут министр? Очень прошу тебя: поверь мне и пойми. Прими эту девушку доброжелательно и отнесись к ней, как к будущей невестке. Мы не заставим вас долго ждать.

— А кто ее родители? — вкрадчиво поинтересовалась мать.

— Алиса сирота.

— Что? Ты с ума сошел! Может, ее родители алкоголики. Представляешь, какие могут быть последствия?

— Мама, она из благополучной интеллигентной семьи. Правда, история жизни Алисы трагична. Родителей потеряла недавно, чуть больше года назад. Сначала отца, у него, кстати, был успешный бизнес, а потом и мать. Сколько пережила эта девочка, врагу не пожелаешь.

— Наверное, хорошую легенду она для тебя придумала. А ты и повелся. Знаешь ее без году неделю и вдруг одним махом решил разрушить свою жизнь. Нет, я не позволю. Ты у меня единственный сын, и я приведу тебя в чувство.

— Соня, что ты говоришь? — не выдержал отец.

— Гриша, не вмешивайся. Ты в этих делах ничего не понимаешь.

— Гостья еще не пробыла у нас и часа, а ты уже готова ее съесть.

— Если бы она была просто гостьей… Но она же метит к нам в невестки!

— Милая, хорошая девушка, это сразу видно.

— И ты туда же! Ничего о ней не знаешь, а уже хорошая. Я уже привыкла к Эрике и даже подумать не могла, что появится какая-то другая женщина.

Григорий Александрович не ответил. В эти минуты он вспомнил, как когда-то встретил Софью. В тот день он на железнодорожном вокзале провожал делегацию и заметил стоящую в сторонке растерянную молодую девушку. Что-то в нем дрогнуло, стало жаль явно чем-то расстроенную провинциалку. Он подошел к ней и по безысходности в карих глазах понял, что случилось что-то серьезное. Григорий попросил девушку подождать, а когда освободился и вернулся, нашел ее на прежнем месте. Незнакомка рассказала, что опоздала на поезд, а на другой билет денег нет. Сбивчивый рассказ растрогал парня, и он купил барышне билет на следующий поезд. Та благополучно уехала к родителям в райцентр, а он еще долго не мог забыть ее карих глаз. Через месяц не выдержал, вспомнил, до какой станции покупал билет, и поехал туда. Найти в небольшом городке Софью не составило труда. Он привез ее в столицу, а вскоре помог поступить в институт культуры. Так начались их отношения, которые закончились бракосочетанием.

— Мои дорогие родители, — укоризненно сказал Филипп, — мы, между прочим, проголодались…

— Господи, сынок, ты меня совсем выбил из колеи! Забыла обо всем на свете. Я же теперь спать не буду. Гриша, а где наша Маша?

— Час назад поливала цветы.

— Мария! — крикнула Софья Егоровна.

Где-то наверху послышались быстрые шаги, и через несколько минут средних лет женщина торопливо спустилась с третьего этажа. Ее длинное коричневое платье дополнял белый фартук с оборкой. Каштановые волосы были туго стянуты в узел и скреплены на затылке заколкой. Взгляд голубых глаз выражал преданность и готовность услужить.

— Мария, сын приехал. Ты нас покормишь?

— Да, хозяйка, у меня все готово.

— Сколько раз говорила, не зови меня хозяйкой. Просто Софья Егоровна.

— Как скажете, Софья Егоровна.

— Вот и хорошо. Филипп, ты даже не успел принять душ. Мы с отцом будем ждать тебя в столовой.

— Милорд, ко мне! — позвал хозяин собаку, которая лежала поодаль и обнюхивала место, где недавно стояли чемоданы.

Филипп поднялся на второй этаж и постучал в дверь комнаты, где оставил Алису. Она тут же ему открыла.

— Извини, что бросил тебя, — заключив женщину в объятья, оправдывался он. — Нужно было поговорить с родителями.

— Понимаю и ничуточки не обижаюсь, так что твои извинения ни к чему.

Филипп ответил на ее поцелуй и поспешил в ванную.

Алиса отметила, что в комнате просторно и уютно. Разбирая чемодан, она первым делом достала свою любимую куклу и усадила ее на столик возле зеркала, как обычно это делала. Потом стала доставать платья и нашла для них местечко в большом шкафу, заполненном мужскими вещами.

— Алиса, собирайся на обед. Нас уже ждут, — выходя из ванной и вытираясь полотенцем, сообщил Филипп. Он подошел к зеркалу, чтобы расчесать волосы, увидел куклу и улыбнулся:

— Какой же ты еще ребенок…

— Это мой талисман, — сообразив, о чем идет речь, ответила Алиса. — Куклу подарил папа, когда мне исполнилось пять лет, и попросил, чтобы я берегла ее, а потом передала своей дочери. Когда я подросла, стала часто задавать себе вопрос: почему отец, заходя ко мне в комнату, всегда обращает на нее внимание? Он брал ее в руки, улыбался и повторял: «Береги, это очень ценная кукла». Даже не знаю, где он купил ее. Думаю, за границей, потому что таких я больше никогда не видела. Мне даже кажется, что это ручная работа. Эта кукла необычная, она всегда со мной и напоминает о детстве.

Филипп мысленно улыбнулся таким девичьим причудам, но из вежливости взял куклу в руки и, рассмотрев ее, сказал:

— Красивая, на тебя похожа. Что ж, пусть переходит из поколения в поколение. Это даже интересно иметь семейную реликвию.

Алиса засмеялась.

— Мне она тоже очень нравится. И я рада, что ты меня понял. Наша доченька будет играть с ней.

— Все наши дочки будут играть с ней. И внучки.

— Боже, внучки… Как мило. Но я пока не могу себя представить бабушкой.

— Не переживай, я к этому времени тоже буду дедушкой! — пошутил Филипп и с любовью посмотрел на Алису, которая заканчивала причесываться.

— Ты уже готова?

— Да.

Они вышли из комнаты. Филипп был в спортивных брюках темно-вишневого цвета и белой футболке. Алиса надела коротенький сарафанчик и накинула на плечи кофточку. Когда они вошли в столовую, родители одновременно повернулись.

— Красивая пара, — чуть слышно сказал отец.

Софья Егоровна хмыкнула, но промолчала. Филипп подвел Алису к стулу и помог сесть, сам занял место рядом. Так получилось, что гостья оказалась между Филиппом и его отцом, Софья Егоровна — на противоположной стороне. Это позволяло ей наблюдать за каждым. Такое пристальное внимание смущало Алису. Хоть и была голодна, она едва проглотила несколько кусочков и лишь смотрела, как Мария ловко подносила новые блюда. Но когда перед ней поставили горшочек с курицей, из которого пахло особенно аппетитно, все же взяла вилку и стала медленно вынимать маленькие кусочки и класть в рот. Глаза ее были опущены, казалось, ей страшно встретиться взглядом с хозяйкой дома.

«Нет ничего тяжелее, чем сидеть за одним столом с матерью любимого человека, которая всем видом выражает неприязнь», — думала Алиса. Она робела, одновременно злилась на себя за это, но была не в силах поднять глаза и посмотреть на будущую свекровь. А когда подумала о том, что может быть дальше, на минуту оцепенела и почувствовала себя совершенно измученной. Только железная дисциплина, к которой ее приучили с детства, помогала держать себя в руках.

Григорий Александрович время от времени пытался разрядить обстановку. Он первый справился с горячим блюдом и начал рассказывать анекдот.

— Жена говорит мужу: «Если тебя сошлют в Сибирь, я, конечно, поеду вместе с тобой, но шубу надо купить заранее…»

— К чему это ты? — косо посмотрела на него Софья Егоровна.

— Да так. Вспомнил, что тебе нужно купить шубу, вот и пришел на ум этот анекдот, — отшутился он и продолжил:

— Или вот такой анекдот. Жена говорит: «Дорогой, мне приснилось, что на праздник ты подарил мне бриллиантовое колье». А муж отвечает: «Будешь себя хорошо вести, в следующем сне я подарю тебе норковую шубу».

— Прекрати, — остановила его Софья Егоровна. — Как только ты перестал ходить и большую часть суток проводишь дома, у тебя появилось слишком много времени на всякого рода глупости, в том числе и эти анекдотики. Ей-богу, они неуместны. Раньше я за тобой такого не замечала.

— Мама, это же картинки из жизни! Ничего непристойного в этих анекдотах я не услышал, — поддержал отца сын.

— А я услышала… — Софья Егоровна была непреклонна. Она положила вилку на тарелку, встала со стула и с укором посмотрела на мужа. Выходя из-за стола, сказала:

— Намеки твои ужасны. Тем более при постороннем человеке.

Как только она вышла из комнаты, Григорий Александрович, не обращая внимания на слова жены, продолжил.

— Один мужчина говорит другу:

— Я сегодня кота купил.

— Зачем?

— Жена мышей боится.

— А мыши откуда?

— Сам вчера принес.

— Для чего?

— Давно хотел кота завести.

Филипп и Алиса рассмеялись во весь голос. После ухода Софьи Егоровны ей стало легче дышать, она расслабилась, глаза заблестели, хотелось слушать этого сильного духом мужчину.

Пока продолжался обед, Григорий Александрович не умолкал. Он рассказывал анекдоты, сыпал прибаутками. По всему было видно, что он соскучился по общению, и будущая невестка пришлась ему по душе.

На десерт подали фрукты, чай, кофе и пирожные.

Когда все вышли из-за стола, Алиса тихонько спросила:

— Филипп, а что случилось с твоим папой? Почему он в коляске?

— Авария семь лет назад. Мы боялись, не выживет. Предприняли все, что могли: подняли на ноги лучших врачей, нашли все лекарства. Но из-за перелома позвоночника ходить так и не смог.

— Он такой веселый, будто и не с ним случилось это несчастье.

— Папа по жизни оптимист. И в таком положении, я удивляюсь, — пожал плечами Филипп, — не растерял это качество. Наоборот, будто говорит всем: вам, здоровым, радоваться нужно, что бегаете, прыгаете. А то ведь, имея все самое важное, мы иногда еще и недовольны жизнью, жалуемся на что-либо.

— Это так. Когда я потеряла родителей, думала, не буду жить. Хотела отомстить за все Марку и умереть. Всякие страшные мысли приходили в голову, но Бог дал мне терпение и в итоге — жизнь. Избавил от мыслей о мести, помыслов о самоубийстве, а взамен подарил веру в будущее, а главное, любовь.

Алиса улыбнулась, обхватила Филиппа руками за талию и уткнулась лицом в широкую грудь, будто хотела слиться с ним в единый организм.

— Дорогая моя, любимая, это судьба. И я тоже благодарю Бога, что на моем пути встретилась такая обаятельная, умная, добрая, красивая…

— Все, все, все. Не продолжай, а то перехвалишь. Я не привыкла к такому количеству комплиментов.

— Привыкай. Твои маленькие ушки теперь будут слышать это каждый день.

Их губы сомкнулись в жарком поцелуе.

Глава 25

Прошла неделя. Влюбленные после приезда из Египта провели один день на даче у родителей, затем отправились в городскую квартиру, где жил Филипп.

Алиса быстро освоилась в трех комнатах, ей казалось, что все здесь давно знакомо и обустроено по ее вкусу. К удивлению, в гостиной висела репродукция той же знаменитой картины Айвазовского, что когда-то и у нее дома, даже обивка мебели была того же цвета. А ковер, лежащий на полу возле дивана, будто покупали в одном магазине.

Эти совпадения радовали Алису. Она словно вернулась в родной дом, где ее ждали. Женщина воспринимала это как чудо и долго не могла поверить в свое счастье. Она летала на крыльях любви, а тут еще и дом ее избранника сразу стал родным.

Филипп, проснувшись, на цыпочках выходил из спальни, чтобы не будить любимую. Но Алиса сразу же вскакивала и бежала за ним, чтобы приготовить завтрак и проводить на работу. Потом целый день считала часы и минуты до его возвращения, готовила вкусности, чтобы порадовать домашней едой.

Однажды, когда в дверь позвонили, Алиса радостно распахнула ее, но перед ней был не Филипп, а высокая блондинка с роскошными пышными волосами в элегантном красном костюме.

Алиса в замешательстве спросила:

— Вы к нам?

— Хм, к вам… Надо же… — ярко накрашенные глаза женщины стали колючими, она возмущенно передернула плечами. — Даже не знаю, что и сказать. А ты кто? — пошла в атаку блондинка.

— Я здесь живу. Так вы к нам? — повторила Алиса.

— Я к Филиппу.

— Сразу бы так и сказали. Проходите. Он еще на работе. С минуты на минуту должен прийти.

Блондинка переступила порог и вошла в квартиру. Осмотрела комнату, остановила взгляд на множестве букетов роз, которые стояли в каждом уголке, где только можно поставить вазу. Затем уверенно открыла дверь спальни и, заглянув туда, увидела такое же количество цветов, стоявших в вазах на полу. Ее симпатичное лицо исказила неприятная гримаса. Не в силах сдержать раздражение, женщина по-хозяйски плюхнулась в кресло. Алиса, изумленная наглостью гостьи, растерянно стояла и не могла вымолвить ни слова. Она поняла, что дама пришла отнюдь не с добрыми намерениями.

— Я Эрика. Слышали такое имя?

— Да, слышала, но не от Филиппа, — спокойно ответила Алиса, поняв, какая гостья к ним пожаловала. Она взглянула на часы, висевшие на стене, и успокоилась: Филипп действительно должен был вот-вот вернуться. Села напротив Эрики и стала рассматривать ее. Та тоже не спускала глаз с соперницы.

— А ты красивая. Даже милая, я бы сказала, — постаралась сделать комплимент Эрика, чтобы расположить к себе новую знакомую.

— Вы пришли сделать мне комплимент?

— Почему бы и нет? Вижу, ты догадалась, кто я такая.

— Догадалась.

— Не хочу тебе ничего говорить о наших отношениях. И так все понятно: я собиралась замуж за человека, которого ты увела.

— Я не знала о вашем существовании и ничего не предпринимала, чтобы обойти вас.

— А ты не глупа.

— Почему вы думаете, что с Филиппом должна быть глупая женщина?

— Чувствую, я напрасно пришла. Вот уж не думала, что ты, к моему большому удивлению, понравишься мне. Шла совершенно с другим настроением и намерениями.

— Зачем же так, я ведь не воевала с вами. А теперь убеждаюсь, что у Филиппа хороший вкус.

— Тебя зовут Алиса?

— Да. Нетрудно догадаться, откуда вы узнали мое имя. Поэтому не спрашиваю.

— Алиса, как ни странно, я не хочу с тобой ссориться.

— А зачем? Давайте лучше выпьем по чашечке кофе.

Алиса поспешила на кухню, чтобы скрыть волнение, которое старательно сдерживала, и заварить кофе.

Эрика чувствовала себя не в своей тарелке. Иначе она представляла себе эту встречу. Почему-то хотелось увидеть необразованную хитрую девицу, которая подцепила на курорте богатого мужика и всеми силами старается удержать его. Она искренне любила Филиппа, а то, что у него произошло в Египте, считала интрижкой, и была абсолютно уверена: сможет вернуть его легко и просто, убедив, что им всего лишь пользуются. Это ей внушала и Софья Егоровна, когда узнала о ее намерении побывать в городской квартире Филиппа. Она каждый день убеждала по телефону, что нужно бороться за свое счастье. Но увидев Алису, Эрика стушевалась. По всему было видно: эта женщина не простушка, обладает не меньшим количеством достоинств, чем она. Эрика хорошо знала Филиппа и всегда чувствовала, что любит его сильнее, чем он ее. «За два года отношений он так и не сделал мне предложение, которого я ждала, каждый день намекала и старалась угодить, — думала Эрика. — А тут за неделю он влюбился так, что решил круто изменить свою жизнь. Вряд ли есть смысл бороться. Но как же больно! Уж лучше бы она была такой, как я представляла».

Женщина сидела неподвижно, пока не услышала звонкий голос из кухни.

— Кофе готов! — звала Алиса.

Эрика встала и пошла на знакомую до боли просторную уютную кухню с множеством бытовой техники. Она уже чувствовала себя здесь полноправной хозяйкой, и вдруг в одночасье стала гостьей. Высокомерность постепенно исчезала с ее лица, ноги плохо слушались.

— Устраивайтесь удобнее.

— Спасибо.

— Да вы не переживайте. Я все понимаю, представляю, что у вас сейчас творится в душе. Но поймите: это судьба. Я люблю его. Может быть, так же, как вы, но он любит меня и, наверно, не так, как вас.

— Ты права… Судьба… Действительно, злодейка эта судьба, — Эрика отпила кофе и попыталась улыбнуться. Она старалась держаться с достоинством, хотя это и было непросто.

— Филипп сейчас придет, буквально через несколько минут…

— Да, мне пора, — заторопилась Эрика, и тут же подумала: «Надо же, какая точность! Она знает, через сколько минут он позвонит в дверь. Это конец. Неужели он действительно сейчас появится? Не может этого быть…»

Только она подошла к двери, как раздался звонок и заставил ее вздрогнуть. По телу побежали мурашки, сердце замерло, а в глазах потемнело.

— Это он! — радостно воскликнула Алиса. — Я же говорила…

Замок щелкнул, и в следующий момент ее руки уже обвили шею Филиппа. Одной рукой он обнял женщину и, наклонив голову, искал губами ее губы, а во второй держал букет алых роз. Только после поцелуя взгляд мужчины остановился на Эрике, которую он сразу и не заметил. Та стояла в стороне и еле сдерживала слезы. Таким счастливым Филиппа она видела впервые. Эрика тут же надела солнцезащитные очки, чтобы никто не заметил ее набежавших слез и неприкрытой зависти.

— Эрика? — выпуская Алису из объятий, удивленно произнес он.

— Да, Филипп, да. Извини… мне пора… — лепетала женщина, пытаясь обойти их и выйти из квартиры, которая раньше оставляла у нее только положительные эмоции.

— Постой, — взял он ее за руку, — зачем ты приходила?

— Прости, я хотела узнать, на кого ты меня променял. Теперь поняла, что она лучше меня. У тебя хороший вкус. Собственно, так было всегда. Ты почти никогда не ошибаешься. За это я тебя и любила.

— Алиса, она тебя обидела? — насторожился Филипп, не веря в доброту Эрики.

— Милый, она прекрасная женщина. Я еще раз убедилась, что тоже не ошиблась в тебе: ты умеешь выбирать.

— Ну вы даете, женщины… — в растерянности произнес Филипп.

Эрика глядела на них и уже не сдерживала слезы, которые катились по щекам. Всхлипывая, она произнесла:

— В жизни всякое бывает. Любовь жестока. И все равно желаю вам счастья. Филипп, не беспокойся, я не причиню тебе зла, как это обычно бывает в таких случаях.

— Я не думаю о тебе плохо, Эрика. Не переживай, ты обязательно будешь счастлива. Честно говоря, даже не мог представить, что ты окажешься такой благородной.

— Береги ее, Филипп, она сокровище.

Мужчина был в растерянности. По его представлению, здесь должна была произойти драма с оскорблениями, криками и взаимными упреками. «Разве можно было предположить такую идиллию?» — с удивлением думал он.

Эрика поспешно вышла из квартиры, дверь за ней захлопнулась.

Влюбленные удивленно переглянулись, и Алиса поспешила на кухню. Там она поставила в вазу очередной букет и, поискав свободное местечко, улыбнулась, а потом позвала:

— Иди мой руки. Будем ужинать.

Когда Филипп вышел из ванной, Алиса обратила внимание на его задумчивость и решила, что бывшая пассия не выходит у него из головы.

— Просто не узнаю Эрику, — подтвердил ее догадки Филипп. — Насколько знаю ее, на такой благородный поступок она не способна. Что ты ей такое сказала? Откуда такая резкая перемена настроения, почему так легко сдает свои позиции?

— Ты расстроен?

— Нет, просто интересно знать.

— Давай не будем говорить на эту тему. Ничего особенного не произошло. Она просто поняла, что любовь бывает разной.

— Я восхищен тобой. Ты молодая, но мудрая.

— Да ладно, ешь, а то остынет, — ласково погладила его по волосам Алиса.

— Мм-м, как вкусно пахнет… — восхищенно воскликнул Филипп.

Запах супа из сушеных грибов действительно манил к столу.

— Моя мама часто готовила грибной суп, папа обожал его, — с грустью вспомнила Алиса. — Раньше они осенью ездили собирать боровики, маслята. Папа всегда говорил, что в лесу отдыхает. Я не ездила с ними, но люблю блюда из грибов.

— А вот в моей семье такие мероприятия редкость. Папа раньше пропадал на работе с утра до позднего вечера, да и мама не любительница походов за грибами.

— Так мы же в пригороде жили, лес недалеко. А воздух у нас какой чистый…

— Когда же ты покажешь мне свой дом?

— В первую очередь я хочу съездить на кладбище. Больше года не была у родителей. Кстати, скоро поминальная родительская суббота.

— Хорошо, сначала обязательно посетим кладбище.

— Да, чуть не забыла: Лена приезжает послезавтра. Господи, как я забыла сказать тебе об этом в первую очередь!

— Значит, поедем встречать. Послезавтра выходной, а завтра пятница… Догадываешься, что мы будем делать? Ну же… Мы поедем в ЗАГС подавать заявление!

— Как? Ты еще не сделал мне предложение, — шутливо возмутилась Алиса.

— Неужели? Сейчас, погоди.

Он вскочил со стула, взял свою сумку и вынул что-то. Спрятав за спину, вернулся на кухню и, встав на одно колено, протянул маленькую коробочку.

— Ты выйдешь за меня замуж?

Алиса открыла футляр, взглянула на сверкавший камень и усмехнулась:

— Очень оригинально! Я запомню это мгновение на всю жизнь: мне сделали предложение руки и сердца на кухне, прихлебывая грибной суп…

Оба весело рассмеялись.

— Так ты согласна? — еще раз спросил Филипп.

Алиса прищурилась, дразня и мучая его, подошла к окну, потом резко повернулась и крикнула:

— Да-а-а, я согласна!

Она бросилась в его раскрытые объятия, и мужчина надел ей колечко на палец, подхватил на руки и понес в комнату, кружа и напевая вальс Мендельсона.

Глава 26

Лену рано утром встретил Филипп, Алиса осталась дома, чтобы испечь что-то вкусненькое в честь приезда подруги. К моменту, когда они обнялись в прихожей, румяный и ароматный пирог уже красовался на столе.

— Какая ты, оказывается, отличная стряпуха! — втягивая запах свежей выпечки, щедро хвалила ее подруга.

— Да, она у меня такая! — с гордостью подтвердил Филипп. — Посмотри, как я располнел. А ведь в спортзал и бассейн вместе ходим. Она как была стройненькая, так и осталась, а мне приходится сгонять лишние килограммы на тренажерах, — весело жаловался Филипп.

— Ленок, не слушай его. Он стройный видный мужчина, и я против, чтобы он худел.

— А я с удовольствием съем хоть весь твой пирог, — смеялась Лена. — Мне можно. В последнее время сильно похудела.

Вся компания дружно уселась за стол. Алиса приготовила еще салат из креветок, бутерброды с икрой, овощную нарезку. А в дополнение к фруктам, лежавшим на блюде, быстро сделала на соковыжималке апельсиновый сок и налила всем в стаканы.

— Ну, друзья, по всему видно, что все у вас хорошо. Рассказывайте и объявляйте, когда свадьба?

— Была маленькая загвоздка: в паспорте Алисы не стоял штамп о разводе. Поэтому пришлось похлопотать. Новый паспорт мы получили всего несколько дней назад, заявление подадим на этой неделе. Думаю, свадьба будет в июле-августе.

— Ах, жалость какая, меня не будет…

— Как? — всполошилась Алиса. — А кто у меня будет подружкой? Ты собираешься вернуться в Египет?

— Да. И повод замечательный — Ахмед сделал мне предложение!

— Ты с ума сошла, Лена, а как же родина?

— Переживаю, конечно. Но здесь у меня нет перспектив. Да я уже и привыкла там. Съезжу к матери, а потом обратно. Ну, конечно, у вас поживу немного. Ты же не работаешь?

— Пока нет. Филипп, говорит, что еще успею. Хотелось бы пойти в частную школу преподавателем. Бизнес — это не мое, — Алиса исподволь глянула на Филиппа, который мечтал, чтобы жена работала на фирме вместе с ним.

— Я считаю: у новоиспеченной хозяйки дома появится столько забот, что они поглотят все ее свободное время, заметил мужчина. — Ведь самое важное дело для женщины — это дом, семья. А любящая жена особенно стремится во всем добиться совершенства. И все же после свадьбы займусь ее трудоустройством. Ведь я не хочу превращать Алису в домохозяйку.

— Видишь, как правильно мыслит твой будущий муж.

— Он мудрый у меня, — прильнула к его плечу Алиса, — а пару месяцев безделья я еще выдержу.

— Я бы, конечно, приехала на вашу свадьбу, но у меня с финансами трудновато. Ахмед человек небогатый. Да и свадьбу надо организовать. Он сейчас занимается этими вопросами, нужны деньги.

— Леночка, так я дам тебе денег. У меня есть.

— Ты уже и так меня выручала. Я тебе долг все никак не отдам.

— Ладно, забудь.

Филипп с восхищением посмотрел на любимую.

— Девочки, вам хочется пообщаться, поговорить о своем, о женском. А мне нужно съездить к родителям на дачу. Алисонька, я мигом. Сообщу им о свадьбе.

— Езжай, конечно. Не забывай, что я всегда скучаю без тебя.

— Вернусь к вечеру. Вам хватит времени посекретничать?

— Хватит, — ответила ему Лена.

Она видела, что в их отношениях ничего не изменилось. Даже показалось, что любовь стала еще крепче, а нежные слова превратились в норму. Лена ничего подобного от Ахмеда не слышала. В душе ее зародилось какое-то чувство, которое мешало дышать, жгло изнутри. «Кажется, это зависть», призналась сама себе Лена, но постаралась скрыть нахлынувшее чувство и вести себя как ни в чем не бывало.

Алиса проводила Филиппа до двери и вернулась к подруге.

— Все, мы одни. И ты мне расскажешь, почему решила изменить свои планы.

— А что рассказывать? Ты уже все знаешь. Подумала я и решила. Наши отношения длятся почти два года. Я привыкла к Ахмеду, стране и обычаям. А кого я здесь найду? Простого работягу? Нищего инженера? И долго ли продлится любовь? Тебе просто повезло.

— Самое главное мое везение — это то, что я жива. А Филипп — подарок судьбы.

— А что будешь делать с квартирой?

— Еще и машина там.

— Вот видишь.

— Об этом подумаю потом. Конечно, нужно все продать. Но не сейчас.

— Ох, подруга, деньги к деньгам тянутся!

— Ты о чем это?

— Как была ты богатой невестой, так и осталась ею. И жениха нашла: красивый, состоятельный. У меня все наоборот. Здесь боролась с нищетой и там не разбогатела. Ахмед не беден, имеет квартиру, но это все не то.

— А любовь, Лена? Как же любовь?

— Да где она, эта любовь? Не всем везет, как тебе.

— Может, просто еще не пришло твое время. Ты молодая, красивая, умная. Наверное, мы по-разному понимаем счастье: для тебя оно в благосостоянии, а для меня в любви. Даже если бы Филипп был беден, я не разлюбила бы его.

— Алиска, давай больше не будем об этом. Я решила и точка, — раздраженно прервала ее Лена, не желая больше восхищаться успехами подруги.

— Хорошо, как скажешь. Слушай, у меня есть предложение. Давай съездим на кладбище, сегодня как раз поминальный родительский день. Мы договаривались с Филиппом, а раз уж он уехал, поедем с тобой. Машина у меня есть, припаркована возле дома. Как ты?

— Хорошо, — махнула Лена рукой. — Только душ приму.

— А я пока со стола уберу. К приезду Филиппа вернемся.

Когда все дела были сделаны, они помчались по трассе в сторону кладбища. Машин было много, приходилось стоять в пробках.

— Слушай, Лен, — сказала Алиса, — Филипп запретил мне ехать без него. Сказал, что завтра меня свозит. Я первый раз ослушалась. Мы же не скажем ему?

— Конечно, не скажем.

Добравшись до кладбища, они припарковали машину на стоянке и пошли по дорожке. Людей было мало, видимо, побывали здесь утром. Женщины разглядывали памятники, а когда пришли к нужному месту, открыли калитку оградки и сели на скамеечку. Алиса поставила рядом ведерко и канистру с водой, которые прихватила с собой, чтобы протереть мрамор. Лена положила цветы на могилы людей, которые когда-то были добры к ней. Алиса, наводя порядок, не сдерживала слезы.

— Не плачь, — успокаивала подруга, — впрочем, может, и нужно поплакать. Легче станет. Побудь с ними, поговори, а я пройдусь, посмотрю другие захоронения.

Кладбище было большое. Надгробия разные, многие отличались особым художественным подходом. Лена останавливалась, читала таблички. Она ушла довольно далеко и, остановившись у одной могилы, надгробие которой было украшено необыкновенно красивой скульптурой. Долго рассматривала работу мастера, который изобразил скорбящую женщину. Засмотревшись, не заметила, как к ней подошел человек. Когда он положил руку ей на плечо, от неожиданности вздрогнула и обернулась.

— Привет!

— Привет, — удивленно протянула она, увидев перед собой Марка. — А ты что здесь делаешь?

— С утра вас жду и давно наблюдаю. Подумал, должна же дочка сегодня помянуть родителей.

— А зачем она тебе?

— Да так, есть дельце…

— Оставь ее в покое. Ты даже не представляешь, что сейчас с ней будет. Она и так расстроена.

— Так вот я и жду, пока она там наплачется, успокоится.

— Был ты негодяем, и останешься им.

— Ты потише, не бросайся словами. А то…

— Что, убьешь нас здесь?

— Больно надо руки марать.

— Так чего тебе нужно?

— Пошли. Узнаешь.

Алиса уже привела в порядок могилки, поставила цветы в вазу и села на скамейку. Она издалека увидела, что Лена приближается с каким-то мужчиной. А когда те подошли ближе, узнала Марка. Сердце ее заколотилось, руки нервно задрожали.

— Привет, дорогая, — произнес он, нагло ухмыляясь.

— Что тебе нужно? Убирайся отсюда.

— Значит, так ты встречаешь мужа. Или забыла, что ты все еще жена мне и согласие на развод я не давал?

— Убирайся! Ты не смеешь даже подходить к ограде моих родителей. Убийца! — собрав все силы, громко выкрикнула Алиса.

— Марк, уходи, — подключилась Лена, — уходи по-хорошему.

— А то что?

— Полицию сейчас вызову.

Марк смотрел злобно, желваки играли на его скулах.

— В общем так, женушка. Видел я тебя с богатеньким мужиком. Не знаю, кто он тебе — любовник или сожитель, но бабок у него немерено. Тачка в аэропорту встречала крутая. А мне нужны деньги.

— Негодяй! — бросилась к нему с кулаками Алиса.

— Постой, подруга. Не трать нервы на это ничтожество, — преградила ей путь Лена.

— Что же он с тобой не приехал? Бросил уже? — продолжал издеваться Марк, чтобы вывести из себя и окончательно напугать Алису. — Хочешь, я дам тебе развод? Но за энную сумму.

— Лена, что он говорит? — снова опустилась на скамейку Алиса. — Мало того, что он убил моих родителей, хотел сжечь мой дом, обворовал меня, разорил… — она на минуту закрыла лицо руками, чтобы не показывать своих слез, тут же убрала их и смело выпалила:

— Ничего ты не получишь! Ничего. Я подам заявление в полицию и засажу тебя в тюрьму.

— Кто ты такая? Кто тебе поверит? У меня, между прочим, все схвачено. Я живу с женщиной, у которой родители, знаешь кто?

— Меня это не интересует. Но спокойной жизни я тебе не дам.

Лена смотрела на подругу и не узнавала ее. Столько ненависти было в ее глазах, столько смелости, что даже Марк опешил. А когда пришел в себя, попытался защититься:

— Ты же получила наследство, все продала, что я тебе оставил. Чувствую, что богатства у тебя навалом. Папочка побеспокоился о твоем будущем. Искал я тайники в вашем доме, но не нашел. А теперь, думаю, ты сама мне все отдашь. Признайся, что деньги имеешь немалые, и мне из них тоже кое-что причитается, — Марк старался морально добить бывшую жену.

Алиса уже не могла остановить свой гнев.

— Что? Ты еще смеешь на что-то рассчитывать? Лена, пошли! Этот мерзавец получит по заслугам.

Женщины решительно направились в сторону выхода.

— Эй, постой, — крикнул Марк вслед.

Подруги остановились.

— Только двинься с места, — угрожающе произнесла Алиса, — я тебя здесь же пристрелю.

Она открыла сумочку и опустила туда руку.

Марк не на шутку испугался, вытаращил на нее глаза, в которых явно сквозил испуг, а потом отвернулся и быстрым шагом стал удаляться, крикнув:

— Не расслабляйся, Алиска! Еще встретимся!

— Алиса… У тебя с собой пистолет? — спросила ошеломленная подруга.

— Пойдем. Я хочу поскорее унести отсюда ноги.

Она взяла Лену под руку, и они почти бегом отправились к стоянке, где была оставлена машина. Как только они упали на сиденья, Алиса произнесла:

— Фу-у… Нет у меня никакого пистолета.

— Ну ты даешь! А сыграла, будто реально собиралась убить его. Браво! — похлопала Лена в ладоши.

— Сама удивляюсь. Я это была или не я? Не могу вести машину, нужно успокоиться.

Подруги сидели еще минут пятнадцать, осмысливая произошедшее. Алиса достала термос, налила в пластиковые стаканчики кофе и подала Лене. Только допив бодрящий напиток, они немного успокоились и рассмеялись, освобождаясь от стресса.

Алиса повернула ключ зажигания, мотор заработал, и автомобиль плавно тронулся с места.

— Что скажешь Филиппу?

— Ничего не будем рассказывать. Он рассердится, что я все же поехала без него, расстроится. Думаю, этот мерзавец струсил, и больше я его никогда не увижу. А если поверил в пистолет, то может предположить, что и телохранитель у меня есть. Он решит: раз мой мужчина богат, значит, у меня надежная крыша.

— Ты говорила так уверенно, что этот негодяй, похоже, поверил и струсил. Он ведь не знал тебя такой. Мне показалось, что от такой твоей решительности он растерялся. Не вышло испугать и урвать еще денег.

— Если еще раз появится на моем пути, я его уничтожу. Точно пойду в полицию.

— Закалилась ты…

— А что мне остается делать? Кроме Филиппа у меня никого нет. А в данный момент и его не было рядом. Жаль, что я ослушалась его.

— Может, все-таки расскажешь?

— Нет.

— Как знаешь.

— Представляешь, Марк всегда был как черная туча, я его жутко боялась. А сегодня поняла: он жалкий трус. И у меня как будто груз с души свалился. Даже облегчение чувствую. Надо же… ждал он нас с утра в этот святой день.

— Ну а как бы он иначе нашел тебя в большом городе?

— Верно. Все, забыли о нем!

Алиса включила музыку. Она чувствовала себя победительницей. Впервые смогла преодолеть страх, преследовавший ее.

Глава 27

Филипп приехал на дачу к обеду. Мать встретила его во дворе, она заканчивала высаживать рассаду цветов. День был погожий, солнечный, это располагало хозяйку дома к любимому занятию. Впрочем, такую работу она никогда и никому не доверяла, считая, что ее руки передают хрупким растениям положительную энергетику, благотворно влияют на их рост. А когда те начинали цвести, Софья Егоровна не могла наглядеться на свои анютины глазки, примулы, а затем ждала, когда распустятся клематисы, ее любимые розы и другие цветы, растущие вдоль центральной аллеи. К розам она относилась с особым пиететом. Когда бутоны раскрывались, она вдыхала их аромат и, наслаждаясь, поднимала глаза к небу. В такие моменты женщина будто становилась моложе и краше. По выражению ее лица можно было предположить, что в этот момент Софья Егоровна слышит чарующие звуки музыки и мысленно кружится в плавном вальсе.

Увидев, как паркуется машина, она оставила свое любимое занятие и отправилась навстречу сыну. Филипп, заметив, как мать спешит к нему, расплылся в улыбке.

— Сынок, как я рада, что ты приехал! Ты один?

— Да.

— А что такое? — с хитринкой в голосе спросила она.

— Приехала подруга Алисы из Египта. Оставил их, чтобы пообщались, пошушукались. Ты же понимаешь: им нужно пооткровенничать, а мое присутствие будет смущать.

— Какой ты деликатный.

Филипп приобнял мать и поцеловал в щеку. Они поднялись по ступенькам, он открыл дверь и пропустил ее вперед. Отец, услышав их голоса, уже торопился на своей коляске, а Милорд радостно поскуливал, махал хвостом и прыгал, касаясь лапами груди Филиппа.

— Милорд, ай, как ты соскучился… Хороший мой, — трепал его по холке Филипп.

— Ты как чувствовал, что мы собираемся обедать, — говорил Григорий Александрович. — Я поджидал мать, не люблю один трапезничать, а тут и ты подоспел. Какая радость для нас! Мария уже накрыла на стол. Иди скорее мой руки да будем садиться. Тогда и побеседуем.

Отец покатил коляску в столовую, а Софья Егоровна поднялась по лестнице на второй этаж, чтобы переодеться.

Вскоре все собрались за овальным столом.

— Наконец-то семья в сборе, — радовалась мать, привыкшая, что сын раньше навещал их чаще.

Филипп принял торжественный вид и сразу объявил:

— Дорогие мои родители, мы с Алисой завтра подаем заявление. Можете готовиться к свадьбе.

— Как к свадьбе? Уже?

— Да, я хочу, чтобы она стала моей женой официально.

Софья Егоровна растерянно смотрела на мужа, осмысливая новость. Она хоть и пыталась в последнее время морально подготовиться к такому развитию событий, сейчас все же не знала, что сказать. Пауза затягивалась.

— Сынок, — наконец произнес отец, который сразу смекнул, что Филипп ждал от них радости, и решил разрядить обстановку. — Поздравляю тебя. Если ты решил, значит, так тому и быть. Будем готовиться.

Мать печально смотрела куда-то мимо сына и мужа. Она погрузилась в свои мысли, а потом тихо произнесла:

— Опомнись, сынок…

Это было сказано вежливо, но холодно. Наконец, взяв себя в руки, она перевела взгляд на него и долго смотрела, будто хотела проникнуть в душу. Не в силах выдержать осуждающий взгляд матери, Филипп отвернулся и хотел было уйти, но отец его остановил.

— Филипп, не горячись. Мы с матерью много говорили на эту тему. Она привыкла к Эрике, и та ей по душе. Другую невестку принять сложно. Дай ей время. Все будет хорошо. Тем более Эрика была у нас недавно и сказала, что Алиса ей понравилась. Это надо же: набраться мужества, отойти на второй план, несмотря на то, что продолжаешь любить мужчину.

Филипп снова опустился на стул и продолжил ковыряться в тарелке. Такое отношение матери к Алисе его обижало.

Софья Егоровна молча ела. Ей снова вспомнилось, как в молодости мечтала выйти замуж за состоятельного мужчину. В ту пору она твердо знала, что для этого нужно иметь хорошее воспитание и связи. А когда на вокзале случайно встретила Григория Александровича, поняла, что это тот человек, который ей нужен. Потом убедилась: его послал сам Бог. Когда она выходила замуж, у нее не было ни гроша, только симпатичное личико, фигура и достаточное количество ума, чтобы очаровать мужчину. Осведомленная обо всех способах обольщения, она сейчас не сомневалась в том, что Алиса проделала нечто подобное. Мужа она полюбила позже, когда узнала, какой он благородный и добрый. Григорий выполнял все ее прихоти, задаривал подарками до такой степени, что она сама себе завидовала. Сын вырос и стал копией отца. Это всегда ее беспокоило. «Мои худшие опасения сбылись, — думала теперь она, — только сын сказал, что девочка эта богата, а я была бедная. Но тогда и время другое было. Родители перешивали для меня платья старшей сестры, и я всю жизнь ходила в обносках».

От этих воспоминаний Софья Егоровна смягчилась, глаза ее потеплели, на губах появилась слабая улыбка.

— Хорошо сын, решил жениться — женись. Когда определитесь с датой, начнем приготовления. Бог с ним, с этим министром. Ты умный, всего добьешься сам.

— Я знал, что ты у меня самая лучшая мама на свете! Ты всегда меня понимала, а тут вдруг такое отрицание моего выбора.

Филипп встал, обнял мать, потом подошел к отцу, и они пожали друг другу руки.

— Теперь я спокоен, могу с Алисой приезжать к вам каждые выходные. Она ведь девушка умная и чувствительная, сразу все поняла. Очень переживала и не хотела вас тревожить, понимая, что ты, мама, не хочешь ее видеть. Представляешь, каково мне оказаться между двумя любимыми мною женщинами?! Ты же хочешь, чтобы я был здоров и сердце мое не болело?

— Конечно, Филипп. Пусть Алиса приезжает. Ты же знаешь, как нам тебя не хватает.

Мария, подававшая блюда и уносившая пустую посуду, слушала беседу хозяев. Десять лет она служила в этом доме и к Филиппу испытывала самые нежные, почти материнские чувства. Услышав, что Софья Егоровна согласилась на свадьбу, не удержалась и захлопала в ладоши.

— Ох, и хитра же ты, Мария, — посмотрела на нее Софья Егоровна. — Любишь все узнавать первая! Знаю, знаю, что рада. Это меня все превратили в злодейку. А я ведь сыну добра желаю, боюсь, чтобы не ошибся.

— Что вы, Софья Егоровна, он у вас умный и уже взрослый мужчина. А девочка мне тоже понравилась. Такая миленькая.

Филипп с благодарностью посмотрел на Марию.

— Ладно уж, уберись здесь и можешь отдыхать. Начнем готовиться к свадьбе, тогда расслабляться будет некогда.

Она тяжело поднялась со стула и, наверное, первый раз почувствовала, что возраст дает о себе знать.

— Да, моложе мы не становимся…

Произнесла она это тихо, почти себе под нос, будто каялась перед священником. Совсем недавно ей исполнилось шестьдесят пять лет, но сдаваться она не собиралась. По утрам делала зарядку, плавала в бассейне и всегда ухаживала за своим телом. Всю жизнь материально семью обеспечивал муж. После случившейся с ним трагедии Григорий Александрович передал все дела сыну. И теперь тот не забывал пополнить их бюджет дополнительными вливаниями. Денег хватало на еду и содержание дома, домработницу и садовника. Старинный особняк с колоннами, который они называли дачей, достался Григорию Александровичу от отца, который оставил приличное наследство, ему необходимо было только содержать дом в надлежащем состоянии. Занявшись бизнесом, он отремонтировал его, придал более современный вид.

Вскоре после того как Филипп принял дела, он купил себе квартиру, и оставил родителей на даче с прислугой. Оба любили по вечерам сидеть возле камина, вести долгие беседы или смотреть телевизор и обсуждать очередные политические новости. Иногда Григорий Александрович читал вслух какой-нибудь роман, жена слушала, а когда у него уставали глаза, Софья Егоровна надевала очки и продолжала читать. Свою Софьюшку муж любил так же, как и в первые годы после свадьбы. Именно этим ласковым именем он называл жену, ее вздорный характер старался не замечать. Филипп вырос в доме, где все дышало любовью. Когда произошла авария, а муж оказался в реанимации, Софья Егоровна чуть было не слегла. Сын в то время боялся не только за жизнь отца, но и матери.

Посмотрев на часы, Филипп заторопился в обратный путь.

— Ты уже собираешься?

— Мне пора, мама. Алиса всегда волнуется, когда я уезжаю на машине.

— Она же еще не звонила тебе.

— С подругой, наверное, гуляют. Я тоже их не беспокоил. Но когда я на работе, в обеденный перерыв мы всегда перезваниваемся.

— Какая прелесть! Вижу, сынок, ты счастлив. Глаза горят уже при упоминании ее имени.

— Вот видишь, мама, а ты говорила, что я просто ослеплен. Твой сын самый счастливый!

— Приезжайте. Я всегда буду рада вам. Возможно, я ошиблась. Прости, сынок. Наверное, она хорошая девушка, раз ты так влюбился в нее. Звони нам чаще.

Григорий Александрович любовался сыном и женой, радовался, что они нашли взаимопонимание. Все сложилось так, как и должно быть в хорошей дружной семье.

Софья Егоровна проводила сына до ворот, поцеловала, а когда тот сел в машину, всхлипнула и смахнула набежавшую слезу.

Глава 28

Жаркий июль готовился уступить свои права более мягкому августу. Дни стояли теплые, но постепенно сокращались, а ночи становились прохладнее. Природа трудилась без передышки, чтобы к осени порадовать людей богатым урожаем.

Долгожданный август в день свадьбы подарил молодоженам и гостям отличную солнечную погоду. Три месяца ожидания и подготовки к этому торжественному дню пролетели незаметно, в хлопотах и суете. Алиса решила, что только Лена должна быть свидетельницей на свадьбе, и выслала ей деньги на перелет. Подруга приехала только за день до бракосочетания, что заставило всех поволноваться. Алиса заранее купила ей платье небесного цвета в пол, дабы та не переживала, что не успевает обзавестись соответствующим случаю нарядом. К огромной радости Алисы, платье понравилось. Подруги с утра крутились перед зеркалом, а когда внешний вид обеих был доведен до совершенства и в сборах поставлена последняя точка, они присели на дорожку. Жених с друзьями должен был вот-вот приехать. Лена смотрела на невесту с восторгом.

— Алиса, от тебя невозможно глаз оторвать! Филипп упадет в обморок, увидев такую красоту.

— Правда? Все в порядке? Он ведь еще не видел моего платья. А как просил, чтобы я примерила. Если честно, и мне хотелось похвастаться, но выдержала, не показала! Ох, очень волнуюсь… Второй раз выхожу замуж, а как будто впервые.

— Тогда ты такой не была. Хотя все было прекрасно, богато, но глаза так не сияли.

— Мне иногда кажется, что те события произошли не со мной. Только сейчас я все делаю осмысленно. Леночка, я безумно его люблю! Жизнь за него отдам.

— Неужели?

— Ты сомневаешься?

— Нет, конечно, но никак не могу поверить, что такая любовь бывает.

— Еще как бывает. Просто она к тебе пока не пришла. Когда узнаешь, как клокочет все внутри при виде любимого, а его чувства превышают и приумножают твои, тогда поверишь мне. А ты, Леночка тоже очень красивая сегодня! И платье тебе идет: блондинка в небесно-голубом… — улыбнулась Алиса. — Только глаза у тебя грустные.

— Тебе показалось. Между прочим, у меня тоже скоро свадьба. Правда, не такая, как у тебя…

— Тем более ты должна радоваться! Моя свадьба в этот раз будет не в ресторане. Торжество состоится на природе, среди роз, которые вырастила мама Филиппа. Представляешь, их там так много, что в лепестках можно утонуть. Целая аллея! Приглашены самые близкие люди. А еще на нашей свадьбе будет бывшая пассия Филиппа, Эрика.

— А зачем вы ее пригласили?

— Это Софья Егоровна. Я не возражала. Мы же по-доброму разошлись. Помнишь, рассказывала, как прошла наша встреча?

— Не знаю, не знаю, Алиса, это опрометчиво. Она ведь любит его…

— Ну и что? Все будет хорошо. Эрика поняла, что Филипп к ней никогда не вернется. И, главное, не затаила злобы. Это такая редкость.

Их беседу прервал длинный сигнал автомобиля. Алиса вздрогнула и посмотрела в окно.

— Лена, приехали!

— Сейчас встретим. Ты иди в спальню, а я выкуп буду просить.

Алиса тут же скрылась за дверью комнаты, а Лена прошла в прихожую и в ожидании жениха с товарищами прижалась к стене.

Филипп открыл дверь и стремительно вошел в квартиру, за ним следовал молодой парень, сотрудник его фирмы, которого он попросил быть свидетелем на свадьбе, ведь все его друзья были женаты. Лена видела его впервые. Жених широко улыбался, на нем был костюм белого цвета, традиционный галстук заменила торжественная бабочка, в руке красовался великолепный букет из белоснежных роз и орхидей. Лена сразу отметила, что жених красавец, под стать невесте.

— Познакомься, — обратился Филипп к Лене, — это Игорь.

Лена окинула скользящим взглядом рослого мускулистого парня. На вид он был довольно молод, но в холодных синих глазах чувствовались твердость и уверенность, что говорило о наличии определенного опыта. Лена подала ему руку и представилась.

Парень смотрел на нее спокойно, улыбаясь лишь краешком губ.

— А где моя невеста? — искал глазами Алису Филипп.

— Ишь ты, какой быстрый! — воскликнула Лена, входя в роль свахи. В ее голосе зазвучали задор и призыв поддержать игру. — Сразу тебе невесту подавай! Сначала выкуп заплатить придется!

— Леночка, вот тебе выкуп, — жених вынул из внутреннего кармана пиджака портмоне, достал несколько купюр и протянул девушке. А потом умоляюще добавил:

— Мы опаздываем на регистрацию.

Игорь был моложе Филиппа, судя по всему, никогда не участвовал в свадебных обрядах, а потому стоял в замешательстве, не зная, что в такой ситуации положено делать. Он смотрел на жениха, будто ждал его команды.

Лена положила в сумочку деньги и подошла к двери спальни.

— Алиса, выходи! Жених не поскупился, заплатил хороший выкуп, значит, и жизнь твоя будет, как в сказке!

Двери спальни распахнулись, и невеста предстала перед женихом в роскошном белом платье с вышивкой и стразами. Она приподняла юбку двумя руками, чтобы сделать несколько шагов, и стали видны изящные туфельки на высоком каблучке. В этот момент Филипп задохнулся от восторга: «Она божественна! Эта женщина рождена, чтобы украшать жизнь и повелевать…»

Алиса была прелестна. Милое личико, стройная фигура, одновременно женственная и хрупкая, сияющие глаза, обрамленные густыми длинными ресницами. Она смотрела на Филиппа искренним любящим взглядом. Он почувствовал, что земля уходит из-под ног, и тоже не мог оторвать глаз от невесты. Во всем мире не было женщины прекраснее, чем его Алиса.

— Милая, мы должны вечно принадлежать друг другу, — наконец вымолвил он.

— Да, дорогой, так и будет.

Жених нежно посмотрел на невесту, улыбнулся, подал ей руку, и свадебная процессия направилась к машине.

У подъезда собрались женщины и дети, которые громко поздравляли молодых. Невеста щедро одарила их конфетами. Белый лимузин, украшенный цветами и кольцами, ожидал неподалеку. Водитель, увидев процессию, нажал на сигнал, сообщая, что торжество начинается. Когда все разместились в салоне, он медленно направил машину в сторону ЗАГСа.

Там молодоженов уже ожидали Софья Егоровна с двумя своими подругами и несколько коллег Филиппа, Петр с женой и Евгений.

После торжественной регистрации и фотосессии все направились на дачу, где ждали приглашенные. Как только молодожены подъехали к воротам дома, гости выстроились вдоль центральной аллеи. Пока молодые шли к дому, их осыпали лепестками роз. Территория была украшена шарами и лентами. Большие вазоны с герберами, хризантемами и другими цветами яркими пятнами выделялись на изумрудном, безупречно выкошенном, газоне и создавали праздничную атмосферу. Площадка, где планировалось торжество, была уставлена столами, накрытыми белоснежными скатертями. Посуда сверкала в солнечных лучах. Перед началом основного застолья были поданы шампанское, сухие вина, коньяк и легкие закуски, разнообразные салаты, фрукты. Гости прогуливались, вдыхая аромат роз, выращенных Софьей Егоровной.

Когда тамада пригласил всех за стол, Григорий Александрович провозгласил тост за счастье молодоженов. Собравшиеся с радостью подняли бокалы и рюмки, а потом дружно прокричали традиционное «Горько!».

Тамада ненавязчиво развлекал публику веселыми играми и конкурсами. В промежутках звучала музыка, гости танцевали, а потом снова желали новобрачным счастливой жизни и кричали «Горько».

Молодожены вели себя непринужденно, много танцевали и целовались, не ожидая следующих тостов.

— Алиса, милая моя, — нежно шептал Филипп, — ничто на свете не разлучит нас!

— Ничто, — вторила ему жена.

Оба были смущены своим новым статусом и словно парили в облаках.

— Алиса…

Филипп припал губами к полуоткрытым, точно прекрасный созревший плод, устам супруги.

— Моя любовь будет жить до конца моих дней…

— И моя… верная и надежная…

— Моя жизнь отныне принадлежит тебе…

Гости, достаточно подкрепившись и выпив, разделились на пары и небольшие группы. У всех нашлись общие интересы. Лена увидела, что с Софьей Егоровной разговаривает Эрика. Она была в длинном кремовым платье с глубоким треугольным вырезом на спине, сшитом по последней моде. Подойдя к ним, Лена восхищенно сказала:

— От этой пары невозможно оторвать глаз! Только посмотрите, как красиво они танцуют, как потрясающее смотрятся вместе!

— Да, мой сын красавец, элегантный мужчина с хорошими манерами. Я так его воспитала.

— А знаете, Софья Егоровна, моя подруга вообще королева. Посмотрите, отродясь не видела таких красавиц! Между прочим, она воспитывалась в дворянской семье. Ее предки были графьями. Родители дали единственной дочери все, что только можно было. Она с красным дипломом окончила университет, свободно владеет пятью языками. А характер — золотой. Любая свекровь мечтает заполучить такую невестку.

— Что вы говорите… Не знала.

— Вы много еще не знаете. Думаю, вашему сыну безумно повезло.

Эрика изменилась в лице, услышав столько лестных слов о сопернице. Ей стало не по себе. Необъяснимая ярость ворвалась в сердце, пурпурный туман поплыл перед глазами. Голова закружилась, женщина испугалась, что рухнет на каменные плиты аллеи.

— Я пойду присяду, — сказала она и медленно отошла.

— Эрика, тебе плохо? — заметив бледность несостоявшейся невестки, встревожилась Софья Егоровна.

— Все хорошо, но не особенно-то приятно выслушивать подобные вещи, — махнула та рукой и направилась к столу. К ней тут же подсел Петр и налил бокал шампанского. Эрика залпом осушила его, огляделась по сторонам и, увидев в укромном местечке роскошное кресло, перебралась на него. Откинулась на спинку, изо всех сил вцепилась в подлокотники и закрыла глаза. Петр, последовавший за ней, остановился рядом и пристально смотрел на Эрику. Когда она приоткрыла глаза, в них сверкнул стальной блеск.

— Уф-ф! — выдохнула она и приложила руку к бешено колотившемуся сердцу.

— Эрика, что случилось?

— Иди, Петр, иди, — махнула она рукой, чтобы тот оставил ее в покое.

Петр не стал навязывать свое общество и поспешил к жене, которая беседовала с отцом Филиппа и весело смеялась его анекдотам и шуткам. Эрика смотрела вслед Петру и чувствовала, как нарастала в ней ревность, беспощадно грызшая ее изнутри в последнее время.

Лена недолго побыла возле Софьи Егоровны и, увидев, что Петр снова отошел от жены и искал глазами, к кому бы присоединиться, поспешила к нему. Выпитое шампанское заставляло искать общения, и она была готова с каждым обсуждать свадьбу, жениха и невесту.

— Ну, что, охладил Эрику?

— К чему это ты?

— Видела, как ты отпаивал даму шампанским.

Петр на правах знакомого, уделявшего внимание в Египте, попытался положить руку ей на бедро. Эта вольность Лену покоробила, она резко отшатнулась.

— Скажи Петр, много ли женщин любило тебя, не считая твоей матери?

— Не посчитай преувеличением, но десятки женщин меня желали.

— Удивительно! А я вот не испытываю таких чувств.

— Может, старею, — смеялся он, то и дело посматривая в сторону, где находилась жена.

— Вижу, боишься ты ее. Смотри, разнесет в пух и прах, когда приедете домой…

— Не выдумывай. У нас прекрасные отношения. Хотя ревность вскипает в ней, когда видит рядом со мной красивых женщин. Значит, любит, — с удовольствием заключил он.

— Боже, любит… А мне показалось, что она не прочь увлечь любого из присутствующих здесь мужчин. Петр, ты не наблюдателен. Григорий Александрович — это всего лишь прикрытие, а глазки ее так и бегают по сторонам! Держу пари, что через пять минут ее пригласит вон тот мужчина, — Лена указала на представительного джентльмена лет пятидесяти, который поглядывал в сторону супруги Петра. Зазвучало танго и, к удивлению мужа, мужчина действительно направился к его жене.

— Ты ведьма! Как ты могла предвидеть это?

— Ха, просто знаю женщин. Вижу по глазам, что ей не хватает твоего внимания и любви. А ты их тратишь на других женщин. Свою же побаиваешься.

— Может, потанцуем? — решил он сменить тему и пригласил Лену.

— Хочешь показать, что ты тоже не промах? — съехидничала она.

— Да иди ты… — с лица Петра слетела скабрезная улыбка, он плотно сомкнул губы и отошел в сторону.

Прекрасная аргентинская мелодия звала танцевать. Лена разглядывала гостей и заметила Игоря, который стоял в одиночестве, и сразу направилась к нему.

— Ну что, дружок, потанцуем? Мы все-таки свидетели на этой свадьбе и должны вместе сделать хотя бы несколько па!

Они приблизились к танцующим. Молодой человек одной рукой обнял Лену за талию, а другой сжал ее ладонь. Партнерша положила вторую руку на его плечо, и пара всецело отдалась зажигательному танцу. Пока звучала музыка, Лена бросала на Игоря огненные взгляды, следуя законам танго, но едва затих последний аккорд, перестала уделять даже малейшее внимание. Сказала только:

— Замечательно танцуешь, ноги не оттоптал. Удивительно, но ни разу не наступил.

Игорь удивленно посмотрел на нее, не понимая, комплимент это или дерзость. За весь танец женщина не произнесла ни слова, вся отдавалась ритму танца, как будто кому-то мстила. Он ничего не ответил, огляделся и направился к молодоженам.

В перерывах мужчины подходили к столам, брали рюмки и заводили деловые беседы. На свадьбе присутствовали банкиры, главы компаний и их ухоженные, блиставшие бриллиантами жены. На первый взгляд казалось, что все они дружны и в трудную минуту протянут друг другу руку помощи, но некоторые нюансы подсказывали: за любезностью таится зависть, радость по поводу неудач конкурентов.

Лена постоянно чувствовала на себе взгляд Эрики. К ней изредка подходили знакомые и, не задерживаясь, отходили, о чем-то шептались за ее спиной. Она по-прежнему продолжала сидеть в кресле. В Лене все еще жил мятежный дух, и она решила опять подначить бывшую пассию Филиппа.

— Скучаем? — присаживаясь рядом, спросила она.

— Что тебе нужно? — недружелюбно отозвалась Эрика.

— Да так, ничего особенного. Молодые не могут оторвать друг от друга глаз. Никого вокруг не замечают. Вот и думаю, зачем им мешать? Это их день. Хочу просто отдыхать и наслаждаться общением. Когда еще придется оказаться в такой компании, где у каждого портмоне трещит от иностранных купюр.

— Тебя съедает зависть? Богатенького присматриваешь? — съязвила Эрика.

— А почему бы и нет? Ты тоже хотела выйти замуж не за бедного.

— А знаешь, что я тебе скажу? Рано или поздно все у них закончится печально.

— С чего ты взяла? Это твое пожелание молодоженам?

— Считай, как хочешь, отвернулась от нее Эрика.

— Конечно, что еще ты можешь пожелать. Стараешься казаться добренькой… Это влюбленная Алиса не заметила твоей желчи, а меня не проведешь. Ты вот сейчас сидишь и себя представляешь в свадебном платье рядом с Филиппом.

— Что ты себе позволяешь?

От волнения лицо Эрики покрылось розовыми пятнами.

— Твоя глупая ревность — причина всего. Избавься от нее и остановись на другой кандидатуре. Ушел твой поезд, ушел. Не беги за ним. И что бы ты ни предсказывала, они будут счастливы. И вообще, какого черта ты здесь делаешь? Мне кажется, молодые тебя не приглашали.

— Пошла вон! — прошипела Эрика.

Лена презрительно посмотрела на нее и расхохоталась. Неизвестно, чем бы закончилась их перепалка, если бы в это время не подошли Филипп и Алиса. Эрика вскочила и направилась к гостям.

— Что это с ней? — спросила Алиса, посмотрев вслед.

— Ничего. Кто-то поманил ее пальчиком, вот она и помчалась, сломя голову, ловить свой последний шанс. Неприятная особа. В общем-то, что еще остается ей делать? Бедненькая Эрика, — покачала головой Лена с притворным сочувствием.

— Лена, отчего ты так недружелюбна к ней? — с укором спросила Алиса.

— А что она здесь делает? Это неприлично — присутствовать на свадьбе бывшего любовника.

— Лена, тише.

— А я думаю, он так же считает. Правда, Филипп?

— Мне все равно. Я никого не замечаю, кроме своей Алисы. Она моя королева. Лен, а ты не желаешь выпить за наше здоровье и безграничную любовь? — спросил Филипп.

— С удовольствием!

Вся компания направилась к столу. Тамада, увидев, что новобрачные подошли, тут же включился в работу и стал приглашать остальных гостей. Пришла пора дарить подарки.

Гости дружно окружили стол, поставленный для этой цели, и стали вручать молодоженам конверты, свертки, коробки. Каждый произносил короткую речь, после которой опять звенели бокалы, звучали крики «Горько!».

Кромешная тьма окутала поселок, во дворе включилась подсветка, сияла праздничная иллюминация. Подуставшие гости потеряли напыщенность, многие отдыхали на скамейках или в мягких креслах.

Молодожены медленно прогуливались по аллеям, время от времени принимая комплименты. В самом удаленном уголке Филипп неожиданно остановился, обнял жену и поднял глаза к небу.

— Что же таится в ночном небе, что там, за этими мерцающими огоньками?

— Там вечность, — ответила Алиса, — там Бог…

Глава 29

После свадьбы прошел год. В свадебное путешествие молодожены отправились в Европу. Привезли домой массу сувениров из разных стран и море впечатлений. Теперь вечерами часто разглядывали фотографии, вспоминали наиболее яркие эпизоды, смеялись, обнимались, целовались и говорили о любви, как и в первые дни после свадьбы. Алиса в частной школе преподавала иностранные языки. За минувший год супруги неоднократно подъезжали к дому, где она когда-то жила. Ходили вокруг забора, но ни разу никого не увидели внутри. Или время было не то, или дом был пуст. Но цветы и ухоженная территория свидетельствовали о том, что там живут. Филипп часто говорил, что они со временем купят где-нибудь рядом участок и построят свой дом. Это была мечта Алисы.

Незаметно наступила золотая осень. Нельзя сказать, что это было неожиданностью. Напротив, молодая семья ждала сентябрь с нетерпением, ведь на свет должен был появиться малыш. Мальчик. Все лето Алиса мучилась от жары, беременность протекала тяжело. Когда пошли дожди, ей стало легче. Ветер разгонял тучи, и дождь стихал. Солнышко, будто говоря, что прощаться с летом рано, еще грело землю своими лучами, но постепенно раскрасило листву деревьев в золото и багрянец. Иногда казалось, что лето возвращается, но дни становились короче. Это было тепло и покой бабьего лета. В один из таких погожих сентябрьских дней Алису увезли рожать. Уже зная, что родится мальчик, Филипп оборудовал детскую комнату, и они вместе с женой решили, каким именем назовут сына.

Как только начались первые редкие схватки, которые настигли Алису на кухне, она сразу позвонила Филиппу. Будущий папа сорвался с очередного заседания и примчался домой через двадцать минут. В последнюю неделю на работе он постоянно ждал сигнала от жены, часто, отвлекаясь от дел, поглядывал на телефон, боялся пропустить звонок.

Он сам отвез ее в родильный дом, перед расставанием долго обнимал, целовал, успокаивал и подбадривал, хотя у самого дрожали от волнения руки, а сердце колотилось, как у загнанного зверька. Когда Алиса скрылась за дверью приемного покоя, вышел на улицу и стал кругами ходить вокруг больницы. Постоянно смотрел на окна, будто из каждого окна должна была выглянуть его любимая. Филипп поместил жену в платную палату, и мог бы находиться там, но видеть ее мучения был не в состоянии. «Алисонька, девочка моя, скорее бы все закончилось, — бормотал, как молитву, себе под нос молодой папа. — Как же тяжело тебе сейчас, а я ничем не могу помочь. Трус я, трус! Некоторые мужья присутствуют при родах, а я испугался. Но как можно видеть страдания близкого человека и ничего не сделать, чтобы помочь? Это не в моих силах».

Уже час он ходил вокруг здания, разговаривая сам с собой, когда терпение лопнуло, снова зашел в приемный покой.

— Девушка, скажите, Белова родила?

Медсестра взяла трубку телефона, минуту слушала, затем положила ее на место.

— Белову увезли в операционную.

— Как в операционную?

— Да вы не волнуйтесь. Кесарить будут.

— Что такое кесарить?

Она мило улыбнулась.

— Кесарево сечение делать. Ребенка через живот достанут.

— А что с ней будет?

— Ну вы даете. Совсем неграмотный.

— Я прошу вас, объясните мне, раз уж я такой тупой.

— Разрежут живот, достанут ребеночка, зашьют. И все будет нормально. Правда, шрам останется. Для женщины это не очень приятно. Но сейчас делают пластику, убирают.

— Да черт с ним, с этим шрамом! Она не умрет? — нервничал Филипп.

— Тьфу, тьфу, тьфу! Что это вы такое говорите? У нас не было ничего подобного.

— И все же такое может быть? — не унимался он.

— Говорю же: не было у нас смертельных случаев.

Филипп плюхнулся на стоявший рядом стул и пристально уставился на медсестру.

— Ну что вы так смотрите? Поверьте, у нас хорошие врачи. Через час все будет известно.

— Что известно? — выпалил он, вскакивая.

— Кто родится, как прошла операция.

— Я знаю, кто родится. Мальчик, Сережка, — улыбнулся он.

— Вот видите, сын. Все мужчины ждут сына. Он у вас первый?

— Да… Как же тянется время…

— А вы погуляйте. Погода хорошая. И время быстрее пройдет.

— Я уже нагулялся.

Филипп все же вышел на улицу. Волнение не уходило, стала болеть голова. Он тер виски и бродил по дорожкам взад-вперед. Родителям не хотел звонить. Сначала была мысль сообщить, что отвез Алису в роддом, но после того, что узнал, решил не волновать, дождаться момента, когда сообщит все сразу. Вдруг дверь приемного покоя открылась, и та же девушка, выглянув, стала искать его глазами. Увидела и помахала рукой, подзывая. Филипп влетел в помещение.

— Что?

— У вас родился сын, три килограмма девятьсот граммов, пятьдесят восемь сантиметров. Богатырь.

— А что с Алисой? — будто не слыша, спросил он.

— Все в порядке. Она пока останется в реанимации. Когда отойдет от наркоза, вы увидите ее.

— Я хочу поговорить с доктором.

— Так это слова доктора.

— Как пройти к нему?

Медсестра опять взяла трубку телефона.

— Елизавета Константиновна, муж Беловой хочет поговорить с вами.

Девушка положила трубку и улыбнулась.

— Она сейчас спустится. Да не волнуйтесь вы так, все хорошо! Сильно побледнели.

Через минут десять Филипп увидел идущую по коридору женщину в белом халате. Она с каждой секундой приближалась к нему, а он будто оцепенел, не мог двинуться с места, считая каждый ее шаг.

— Елизавета Константиновна, вот этот молодой папаша ждет вас. Я уже подумала, что нужно ему помощь оказать. Бледный весь.

— Мужчины нынче слабые, — сказала, приблизившись к нему, доктор. — Ваша жена отдыхает. Пришлось делать кесарево сечение, но сейчас все в порядке. Ребеночек хороший, здоровенький. Когда мамочка отойдет от наркоза, вы сможете ее увидеть.

— А когда она проснется?

— Думаю, скоро. Потом доктор осмотрит, если все в порядке, переведем ее в палату.

— Я буду ждать здесь.

— Как пожелаете, — сказала она, внимательно посмотрев на Филиппа.

— Ниночка, потом расскажете, как пройти к двести семнадцатой палате.

— Хорошо, Елизавета Константиновна.

Филипп без сил опустился на стул. Не прошло и пяти минут, как в приемный покой вошла пара: женщина стонала, держась за живот, а мужчина вел ее под руку и говорил:

— Успокойся, уже ведь не первый раз, а третий…

Нина приняла роженицу и скрылась с нею за дверью.

— Представляешь, — мужчина наконец заметил Филиппа, — третья дочь будет. А ведь я сына ждал… Нет, будем еще и еще, пока сын не родится!

А у вас кто?

— Сын.

— Первый?

— Да.

— Вот видишь, как тебе повезло. Сразу сын!

— Да, повезло… — опустил голову Филипп.

— Ну ладно, удачи тебе. Побегу домой, а то там двое ждут.

Филипп через каждые пять минут смотрел на часы. И когда Ниночка сказала, что можно пройти в палату, выдала бахилы, халат и шапочку, он рванул на второй этаж. Тихонько открыл дверь и сразу увидел жену, лежащую на широкой кровати с закрытыми глазами под капельницей. Осторожно ступая, Филипп подошел и присел на краешек стула. Алиса была такой бледной, что его сердце сжалось. Он тихонько дотронулся до ее руки, и в этот момент женщина открыла глаза.

— Привет, любимая, — улыбнулся муж.

— Привет, — тихо ответила она и улыбнулась в ответ.

— Тебе плохо?

— Сейчас лучше. Правда, голова кружится и ноги ватные.

— Все будет хорошо. Никогда не думал, что женщинам так тяжело даются дети.

— Я тоже не знала.

— Не волнуйся. Главное, сынок наш здоров, ты обязательно скоро будешь в полном порядке.

— Я еще не видела его. Должны, наверное, вот-вот принести. Ты уже сообщил родителям?

— Нет. Сейчас позвоню. С того момента, как тебя привез, ни на шаг не отходил от больницы.

— Какой ты хороший у меня…

— А ты, девочка моя, такая мужественная!

В это время медсестра принесла младенца и положила рядом с мамой. Алиса повернула голову и стала рассматривать видневшееся из пеленок личико. Медсестра вынула иголку из вены и отключила систему, чтобы освободить руку женщине. Филипп смотрел на этот маленький комочек и, улыбаясь, молчал. Они оба не отрывали восхищенных глаз от сына, пока не увидели, что губки у малыша скривились. По всему было видно, что он собирался заплакать. Медсестра, наблюдавшая за молодыми мамой и папой, помогла Алисе освободить грудь, повернула малыша к соску и тот, ухватившись за него, начал интуитивно сосать.

— А там что-то есть? — с тревогой спросила молодая мама.

— Пока молозиво. Но скоро будет прибывать молоко. Кормите. Я скоро вернусь.

Медсестра вышла. Филипп, душа которого была переполнена неизвестными доселе чувствами, не шевелился, будто боялся нарушить идиллию материнского счастья.

— Ну, что ты замер? — улыбнулась Алиса. — Знакомься, это наш сын, Сереженька.

— Да, наш. Такой смешной…

— Будет красивым, как ты.

— Меня переполняют чувства. Я не верю, что этот маленький человечек — наш сын. Такой долгожданный. Целых девять месяцев! Совсем недавно я слушал, как он шевелился и толкался у тебя в животе, гладил, разговаривал. А теперь — вот он… Такой милый… Наш сын. Какая ты умничка, Алиса. Такой подарок… Я так тебя люблю!

— Посмотри, Филипп, он уснул. Губки поджал, глазки закрыл. Какое чудо!

Они еще несколько минут любовались своим чадом. Счастливые мгновения нарушила медсестра, забравшая малыша.

— Алиса, у тебя же в палате кроватка для ребенка? Зачем они забрали?

— Не переживай, завтра он будет со мной уже постоянно. Просто сегодня после операции я еще слабая. Мне делают уколы, надо поспать.

— Понятно. Сейчас позвоню родителям.

Он достал мобильник и набрал номер телефона матери.

— Мама! Я отец! — гордо сообщил он. — Сын родился три килограмма девятьсот граммов, пятьдесят восемь сантиметров. Наш Сергей — богатырь! Алиса в порядке. Я у нее. Недавно из реанимации. Мамочка, все страшное позади.

Филипп еще несколько минут отвечал на вопросы Софьи Егоровны, развеял ее тревогу. Алиса слушала и улыбалась. Когда разговор завершился, она сказала:

— Не нужно было говорить про реанимацию.

— Да я уже понял. Она так разволновалась…

Дверь палаты опять открылась, медсестра подключила систему с другим лекарством.

— Папаша, вам пора уходить.

— Как? Уже?

Девушка улыбнулась:

— Скоро будете все время вместе, а сейчас мамочке нужно отдохнуть.

— Алисонька, это не я, это меня выгоняют. Я не хочу покидать тебя. Сидел бы всю ночь возле тебя.

— Иди, — устало сказала жена и попыталась улыбнуться. Лекарство начало действовать, и она закрыла глаза.

— Все, все, идите, она сейчас будет спать.

Выйдя из палаты, Филипп все время оглядывался, ведь оставил в палате самое дорогое.

Он сел в машину и направился к родителям, решив, что сегодня переночует у них.

Глава 30

— Ну и погодка! — негодовал Филипп, закрывая за собой дверь квартиры.

Алиса подошла к окну, отдернула штору.

— Ничего себе! Какой ветер поднялся…

— Не зря синоптики штормовое предупреждение объявили.

Филипп поцеловал жену и прошел в комнату.

— Что-то ты сегодня задержался. Я уже и Сережку накормила, и нам с тобой ужин приготовила.

— Спит? — кивнул он на приоткрытую дверь детской комнаты.

— Да, — ласково ответила Алиса.

— Растет наш сынок. Уже семь месяцев. Время бежит, не успеем оглянуться — в школу пойдет.

Они дружно засмеялись, и Филипп прижал жену к себе.

— Как же я тебя люблю…

— И я тебя… Вспоминаю, как я приехала из роддома, а в нашей спальне с потолка свисает огромное надувное сердце! А твой подарок, это изумительное колье из брильянтов! Невозможно описать, как было приятно. Жаль, что мы не ходим на корпоративы.

— Когда ты вернулась с малышом из больницы, я был готов на все, не только усыпать тебя драгоценностями. Хотелось летать от счастья.

— Знаю, милый, знаю. Я самая счастливая женщина на свете.

Алиса обняла мужа за шею, и их губы сомкнулись в долгом поцелуе.

— Ой, что же мы стоим? — спохватилась она. — Ты же умираешь от голода! Пойдем ужинать. Расскажешь, как дела на работе, — говорила женщина, ставя приборы на стол.

— На работе не совсем все хорошо. Кредитов же я взял много, а дела пошли не так, как хотелось. Но ничего, такое уже случалось. Справлюсь.

— Не расстраивайся. Я в тебе уверена.

— Будем надеяться, что все наладится.

После ужина Филипп включил телевизор и, удобно устроившись на диване, стал слушать новости. Алиса сходила в детскую комнату, посмотрела на спящего сына и подсела к мужу.

— Знаешь, сегодня я прибирала в комнате. Пересаживала свою куклу с места на место и подумала: вот была бы у нас девочка, играла бы с ней… Сколько лет я берегла ее для дочери! Все-таки папин подарок.

— А мы еще и дочку родим, правда?

— Ох, не знаю. После таких тяжелых родов пока не думала об этом.

— Конечно, спешить не будем. Может, так было потому, что это первые роды? Слышал, что во второй раз легче.

— Кому как. Наверно, у всех по-разному.

— Пусть кукла твоя ждет. Мальчик, конечно, не будет с ней играть, но мы к ней привыкли, она украшает комнату. Перенеси ее в нашу спальню, как это было раньше.

— Да, так и сделаю. В детской одни машинки и медведи, кукла там ни к чему.

Алиса встала, взяла куклу и вернулась с ней к Филиппу.

— Столько лет прошло, а она как новая.

— Да, хорошо раньше делали, на совесть. Бери свою любимицу и пойдем спать, — любуясь женой, с улыбкой сказал Филипп.

— Что-то Лена не выходит на связь, — вдруг вспомнила Алиса. — Как вышла замуж — пропала.

— Кстати, дорогая… У меня на фирме сейчас трудное финансовое положение. Не пора ли продать твою квартиру в Каире?

— Я уже думала об этом. Хотела попросить Лену помочь, заняться этим вопросом. Доверенность ей выслала. Не бесплатно, конечно. У меня на счету еще остались деньги. Между прочим, ты можешь на них рассчитывать.

— Никогда не думал, что придется обратиться к тебе с таким вопросом…

— Филипп, дорогой, все что мое, это твое.

— Ладно, — отвел глаза мужчина, — давай укладываться. Ты у меня самая лучшая жена на свете.

Алиса посмотрела на него, и сердце ее сжалось. Никогда она не видела мужа таким озабоченным, растерянным. «Я ведь ничего не знаю, что происходит у него на работе, — думала она. — Он не жаловался на неприятности, всегда приходил домой в хорошем настроении. А тут, наверное, все серьезно, раз признался. Как же помочь ему? Надеюсь, трудности временные. Надо расспросить подробнее. Но пока не буду тревожить».

В детской заплакал ребенок, оба немедленно бросились туда. Сын держался за бортик кроватки и смотрел на взволнованных родителей. Филипп взял его на руки.

— Совсем мало поспал, — сказала Алиса. — Филипп, иди отдыхай, я сама справлюсь. Дам ему попить и снова уложу спать.

— Ты и так устаешь за день, хочу хоть немного помочь. Я уже думал: не нанять ли нам няню?

— Ни в коем случае. Никогда не доверю ребенка чужим людям. Да и Софья Егоровна помогает мне.

— Хорошо, убедила.

Филипп передал ей сына.

— Я жду тебя, дорогая. Пока включу компьютер, поработаю с документами.

Он взял ноутбук и устроился в постели, подложив под спину подушку. Алиса с тревогой подумала: «Никогда раньше он не работал дома. Все вечера посвящал мне и ребенку».

Малыш выпил все из бутылочки и вскоре уснул на руках у мамы. Алиса осторожно уложила его в кроватку и пошла в спальню, тихо затворив за собой дверь. Увидела спящего мужа, рядом с ним лежал включенный ноутбук. Она закрыла его и осторожно убрала. Затем подошла к зеркалу, села на пуфик и расчесала волосы. Длинными тонкими пальцами расстегнула пуговицы кофточки, сняла ее и шорты, аккуратно сложила все, снова посмотрела на спящего Филиппа и, как мышка, юркнула в постель.

— Спокойной ночи, любимый, — прошептала она, накрывая его одеялом, Алиса прильнула к сильному плечу. Это был самый родной, самый любимый на свете человек, без которого она не представляла своей жизни.

Глава 31

Год летел за годом. Алиса продолжала работать в школе. Сын, которому уже исполнилось пять лет, ходил в садик. Все в семье было в порядке, но в один из вечеров Филипп пришел домой изрядно пьяный.

— Дорогой, что случилось? — изумилась жена, впервые видя мужа в таком состоянии.

— Плохо, все плохо, — едва вымолвил он. Шатаясь, добрался до дивана и упал на него всем телом.

К ним подбежал Сережа и испуганно спросил:

— Мама, папа заболел?

— Да, сынок, заболел. Иди поиграй.

Алиса отвела сына в детскую комнату. Затем сняла с мужа одежду и укрыла пледом. Она металась по комнате, не находила себе места, ничего не могла делать. В голову лезли разные мысли, по большей части нехорошие. Ждать утра, когда муж придет в себя, было мучительно трудно, ночь оказалась бессонной. В шесть часов Филипп открыл глаза и увидел сидящую возле него жену.

— Алисонька, прости, — сокрушенно произнес он. — Ох, голова раскалывается…

Он обеими руками сжал виски. Жена смотрела на него во все глаза, в которых читались тревога и отчаяние.

— Филипп, я не спала всю ночь. Объясни, пожалуйста, что случилось. Я чуть с ума не сошла.

— Прости, прости, — попытался обнять ее Филипп. На работе крах. Все случилось в одночасье. Проект зарубили. Я так на него рассчитывал, набрал кредитов. Дела и так были не ахти, а тут… Алиса, я должен банку огромные деньги… Кредиты брал под залог дачи родителей, своего бизнеса. Рассчитывал получить солидную прибыль, а вышло. Кто-то лихо помог мне обанкротиться. Я разберусь с этим…

— Все поняла. Будем думать, как выйти из этого положения. Моих денег уже нет, но осталась квартира в Каире, в которой сейчас живет Лена. Объясню все, думаю, поймет. Она знала, что я разрешила в ней пожить временно. А тут такое дело.

— Милая моя, этого не хватит. Я должен очень, очень большие деньги… Банкротство… Это провал. Я не смогу погасить все кредиты. Банки подадут в суд, и все имущество опишут в счет долга.

— Что же делать? Я завтра же займусь продажей квартиры в Каире. Только, пожалуйста, не пей больше. Неприятности — не повод спиться. Ты же сильный. Да и трагедии, думаю, нет.

— Неприятности? Это полный финансовый крах! Я лишил нашего сына будущего.

— Не кричи, Сережу разбудишь. Неужели все плохо до такой степени?

— Увы. Не знаю, как сказать родителям. На этой даче я вырос, это их дом, в котором они постоянно живут. Отец согласился, чтобы я взял кредит под залог дома именно потому, что безгранично верит в меня. Он и представить себе не мог, что такое может случиться.

— Давай не будем паниковать. Я сегодня же свяжусь с Леной.

— Хорошо. Но этого будет мало.

Филипп встал и пошел на кухню.

— Где коньяк?

— Филипп, не нужно. Прошу тебя.

Он опустился на стул и опять схватился за голову.

— Нет, налей мне немного. Голова раскалывается. Может, станет легче.

Алиса, поколебавшись, все же налила немного в рюмку. Муж залпом выпил и тут же попросил сделать кофе. Просмотрел какие-то документы и со вздохом сказал:

— Что ж, я должен ехать на работу.

— Я тебя отвезу. Оставим сына в садике и сразу на работу.

— Алиса, не пойму, кому я перешел дорогу? Кто так вредит мне? Ведь дела шли прекрасно.

— А если ты займешь нужную сумму у своих друзей? У Петра, например, или Евгения? Их компании процветают.

— Думал уже об этом. Попробую.

Они собрали проснувшегося к этому времени сына и поехали в детский сад. Как только воспитательница отвела малыша в группу, отправились на работу к Филиппу. Алиса решила пройти с мужем до его кабинета. Войдя в приемную, почувствовала себя неловко. Она появлялась здесь очень редко, а сегодня ей показалось, что все знают о плачевном положении компании. У сотрудников, которых она встречала в коридоре, были грустные лица. В приемной сидели три женщины, которые при виде шефа сразу встали. Алиса у входа в кабинет споткнулась о ковер, женщины сочувственно ей улыбнулись, мол, неприятностей хватает, а тут еще это… Филипп молчал. Он сел за рабочий стол. Алиса обвела взглядом кабинет, который был со вкусом обставлен. Мебель солидная, но не громоздкая, из хорошего дерева; много книг и документов на полках, несколько эстампов на стенах в тонком ореховом багете.

— Филипп, а у тебя здесь уютно, — сказала она, чтобы начать разговор.

Муж был мрачен, и как она ни старалась его отвлечь, не реагировал. Тишину нарушила секретарь, которая внесла поднос с чайником, чашками, сахарницей и корзинкой с печеньем. По-видимому, она делала это каждое утро и не собиралась нарушать привычный ритуал.

— Вот и чай! — бодро произнесла она.

— Спасибо, Раиса, — ответила ей Алиса.

Секретарь посмотрела на озабоченного шефа, сочувствующе покачала головой, поставила поднос на журнальный столик и поторопилась удалиться.

— Филипп, выпей чаю.

— Не хочу. À ты можешь перекусить.

— Без тебя не буду.

Он встал из-за стола и подошел к ней.

— Я сейчас подумал: как мог жить без тебя? Ты мой воздух, мое спасение и судьба.

— Мы справимся, Филипп. Даже если придется все продать, мы не пропадем. Начнем все сначала.

— Господи, до чего же ты хороша! Хоть в этом мне повезло. Знаешь, я последую твоему совету: сегодня позвоню Петру. Вдруг согласится помочь.

— Конечно, поможет. Вы же столько лет дружите. Представь, если бы это случилось с ним, ты бы помог?

— Конечно, по-другому и быть не может.

— Вот видишь. Все будет хорошо. А мне пора на работу. А то опоздаю на урок.

— Беги, любимая. А нет, выпей сначала чашку чаю.

Филипп смотрел на жену и впервые за это утро улыбнулся.

Когда чашки опустели, Алиса встала, подошла к мужу, сидевшему в кресле, обняла его сзади и поцеловала в щеку.

— Пока, дорогой. Встретимся дома. Я заберу Сережу из сада.

Она легкой походкой подошла к двери, оглянулась, еще раз улыбнулась и вышла из кабинета.

Филипп снова сел на рабочее место и позвонил Петру. Тот пообещал заехать, как только освободится от дел.

Без приглашения в кабинет вошел худой, узкий в плечах мужчина. Его лицо было каким-то неестественно бледным.

— Филипп Григорьевич, что делать будем? — не здороваясь, сразу приступил к делу заместитель директора.

— Присаживайся, Николай Кузьмич. Посидим, потолкуем.

— Так все, как крысы с тонущего корабля побежали, едва узнали эту новость.

Он опустился в кресло и с вопросом в глазах продолжал смотреть на директора.

— Ну что ты так смотришь? Ждешь, когда скажу, кто виноват? Есть какие-то предположения?

— Не знаю, на кого и подумать. Кто подготовил такую злую шутку…

— Ничего себе, шутка…

— Вижу по глазам, что ты тоже намылился куда-то?

— А что остается делать? У меня семья.

— Так у всех семьи. Я тебе неплохо платил.

— Филипп Григорьевич, ну что вы об этом. Деньги — вода. Вот и ваши куда-то утекли, случилась финансовая катастрофа.

— Нет, она бы не случилась, если бы кто-то не посодействовал.

— Министерство запороло все.

— Но мы же выиграли тендер…

— А кто-то поставил цель разорить вас.

Филипп и раньше думал об Эрике и ее отце, а после этого предположения укрепился в своих подозрениях.

— Кажется, я знаю, чьих это рук дело.

— Чьих?

— Неважно. Я выясню.

— Так что делать?

— А ничего. Иди домой! — воскликнул Филипп. — Идите все по домам! Капитан уходит последним…

Николай Кузьмич в недоумении встал и подошел к двери. У порога оглянулся, махнул рукой и вышел.

— Предатели! — произнес Филипп, скрипя зубами, когда дверь закрылась. «Нет бы прийти с какими-то предложениями, так все только ждут, что скажу я. Засуетились, крысы. Вот когда можно узнать, кто есть кто. Ничего, сейчас с Петром поговорю. Он точно поможет мне. Они еще пожалеют, что так себя повели. Деньги у Петра есть, уверен», — размышлял Филипп.

Чтобы сосредоточиться, он прошелся по кабинету. «Неужели Эрика мстит мне? Ее папа может сделать все возможное и невозможное. А уж подножку подставить, даже и не задумается. Никто никогда не отзывался о нем положительно — подленький, говорили. А я не придавал этому значения. Вот дурак. Но прошло же столько лет. Неужели не успокоились? Слышал, что замуж она так и не вышла…»

Филипп тер виски, казалось, что мозги плавятся, и это приносит невыносимую боль. Он открыл сейф, где стояла бутылка виски, налил четверть стакана и залпом выпил. Через несколько минут стало легче. Хотел еще раз позвонить другу, но не успел. Открылась дверь, и вошел Петр, протягивая руку для приветствия. Филипп вскочил и хотел было, как всегда, его обнять, но тот как-то ловко отстранился, и мужчины ограничились, как показалось Филиппу, холодным рукопожатием.

— Слышал, слышал о твоих проблемах. Наши партнеры и знакомые только это и обсуждают, — присаживаясь на стул напротив Филиппа, начал друг.

— И что говорят?

— Говорят, что у Фили-то крах… Банкротство.

— Да уж… А ты что думаешь?

— А что я? Всякое бывает, говорю.

— Что мне делать, Петр?

— Влетел ты, брат, капитально. Это же миллионы… Долларов.

— Ты мне поможешь?

— Как? У меня весь капитал в деле. Конечно, твое положение катастрофично. Понимаю, но и мои позиции не такие уж блестящие, — тебе-то я могу сказать откровенно.

Петр говорил медленно, негромко, не глядя на друга. Филипп, до этого сидевший опустив голову, сверкнул глазами и крепко сжал ручки кресла. Он сделал глубокий вдох, чтобы хоть немного успокоиться и не расхохотаться. А потом заставил себя взглянуть Петру в глаза.

— Мне жаль тебя. Как старый друг хотел бы помочь, но как бизнесмен… — он собирался сказать что-то, но сдержался. — Прости, от таких, как ты, нужно держаться подальше. Так что не обижайся, сожалею.

Филипп сжал кулаки, его губы вытянулись в ниточку от напряжения. Он вышел из-за стола и еле сдерживался, чтобы не вышвырнуть Петра из кабинета. Он был ему противен.

— Ну что ты ерепенишься? Обратись к Евгению!

— Нам больше не о чем говорить.

— Как угодно.

Петр встал, чуть наклонил голову и пошел к выходу.

Филипп с горечью смотрел ему вслед. Уже не хотелось никому звонить. Если лучшие друзья отказывают, то о чем можно просить других. Постепенно он привыкал к своему положению. «Если Евгений до сих пор не позвонил сам, значит, они уже все обсудили с Петром и приняли решение уйти в сторону, — думал Филипп. — В бизнесе нет друзей».

До обеда в кабинет никто не входил. Филипп работал с документами и периодически потягивал виски, к моменту окончания рабочего дня был изрядно пьян.

— Раиса, вызови водителя, — позвал он секретаря. — Я уезжаю.

Увидев шефа пьяным, что само по себе было удивительно, женщина пришла в ужас и тихонько сказала:

— Хорошо.

— Постой! — остановил ее Филипп. — Не нужно. Я же его отпустил. Зарплату ведь платить нечем… Вызови такси.

— Хорошо, — опять повторила Раиса.

Такси прибыло через пятнадцать минут. Филипп, шатаясь, вышел из кабинета и практически рухнул на заднее сидение. Он с трудом назвал свой домашний адрес.

Алиса в очередной раз помогла ему войти в квартиру, уложила в постель. Сев на край кровати, долго смотрела в лицо. Злобы, ненависти к мужу не было. Понимая и жалея его, думала: «Мы всегда очень чувствовали друг друга. Бывало, он заговорит о чем-либо, а я как раз об этом думаю в эту минуту, знаю, о чем скажет дальше. Нет, я не могу его осуждать. Даже сейчас он словно услышал мои мысли сквозь сон, приоткрыл глаза и простонал».

Филипп действительно повернулся на бок, взял ее за руку и пробормотал: «Алисонька… Алиса… Закрыл бы глаза и не открывал их больше, уснул и не проснулся…»

Слезы полились по щекам Алисы, и она не пыталась их остановить.

Прошла неделя, Филипп не появлялся на работе. Алиса, сообщив Лене о банкротстве мужа, умоляла ее срочно продать квартиру. Но уже целую неделю ее телефон не отвечал. Подруга будто исчезла. Алиса нервничала, у нее постоянно раскалывалась голова от тревожных мыслей. Муж не мог обойтись без спиртного.

Однажды позвонила секретарь и сообщила, что шефа ждет работник прокуратуры. Алиса растормошила мужа и сказала, что надо немедленно ехать в офис. Помогла ему привести себя в порядок и подвезла к работе.

Филипп прошел по пустому коридору и вошел в приемную.

— Здравствуй, Раиса, — приветствовал он секретаря.

— Здравствуйте, Филипп Григорьевич. Вас ждут в кабинете.

В большом кожаном кресле сидел мрачный мужчина средних лет в черном костюме. Рядом — уже знакомый Филиппу сотрудник банка. Не успел Филипп сесть, как в кабинет вошла главный бухгалтер.

— Наконец все в сборе, — начал человек из прокуратуры. Он снял очки, протер стекла и промокнул вспотевшую переносицу.

Сплошным потоком последовали вопросы, касавшиеся количества акций, распределения прибыли, недвижимой собственности, принадлежащей банку. Бухгалтер то и дело открывала толстую папку с отчетами по операциям с заграничными банками, называла цифры, суммы, поясняла те или иные моменты. Филипп отрешенно слушал шуршание перелистываемых бумаг, смотрел на всех с безразличием, будто происходящее его не касалось. Банкир внимательно слушал, время от времени меняя позу в кресле. К концу дня пришедшие составили опись, указали срок погашения долгов, поставили свои подписи и распрощались.

— Филипп Григорьевич, я могу идти? — спросила бухгалтер.

— Да, идите, Лариса Афанасьевна, вы выполнили свою работу. Не смею задерживать.

Она взяла со стола папку, сунула под мышку и вышла, плотно прикрыв за собой дверь кабинета.

— Лариса Афанасьевна! — остановила ее Раиса, — как он?

— Я его вообще не узнаю. Будто во сне находится, молчит все время. На вопросы отвечает односложно: да, нет. Одним словом — катастрофа.

— Что же будет?

— Ой, страшно подумать. Банкротство.

— А если не погасит вовремя кредиты… Тюрьма?

— Могут и посадить.

— Какой ужас! Бедный шеф. Представляю, каково его семье.

— Раиса, ты же видишь, как повели себя ближайшие друзья. Да и наши тоже хороши, все поувольнялись. Вот так и бывает в жизни: пока ты богат, все крутятся рядом, а как случилась беда — никого. Но мы-то с тобой не такие?

— Нет, я до последней минуты останусь рядом. Даже пусть и зарплаты не будет. А вдруг что-нибудь изменится.

— Ну а я по роду своих обязанностей должна быть до самого конца, — сказала в заключение Лариса Афанасьевна и направилась к себе в кабинет.

Филипп вызвал такси и поехал к родителям. «Пора сообщить им обо всем», — подумал он.

На даче его первым встретил Милорд. Он прыгал, ласкался у ног, лизал руки. Отец в коляске грелся на солнышке.

— Здравствуй, папа.

— Что-то ты давно не появлялся у нас. Внука с Алисой не привозил. Как они там?

— С ними все в порядке. У меня к вам с мамой серьезный разговор.

— Что случилось? — почувствовав неладное, напрягся Григорий Александрович, — то-то, смотрю, на тебе лица нет. Все здоровы?

— Все здоровы. Пойдем, поговорим. Он помог отцу заехать в дом. Милорд последовал за ними.

— А где мама?

— Пошла к соседке, здесь недалеко.

— Вот и хорошо.

Филипп сел на диван в холле, отец подъехал как можно ближе к нему.

— Папа, я банкрот, — сходу выдохнул сын.

— Не понял?

— Набрал кредитов, а миллионная сделка сорвалась. Все уже подготовил, закупил оборудование… Папа, это огромные деньги.

Он схватился за голову, потом вскочил и стал метаться по холлу.

— Почему ты раньше мне об этом не сказал?

— Стыдно! Стыдно было. Ведь ты мне доверил все. А я…

— Успокойся. Что у нас в залоге?

— Все имущество компании и этот дом.

— Да… Что ж, бывает и так, — мрачно сказал Григорий Александрович, и лицо его побагровело.

— Папа, я не хотел причинять тебе боль. До последней минуты не сообщал, надеялся справиться. И все решил сказать сейчас. Продам квартиру, машины, Алиса продает квартиру в Египте…

— Переезжайте к нам. А ты занимайся распродажей. Может, этих денег хватит. Ведь имущество компании больших денег стоит.

— Я поднимусь, обязательно поднимусь, только мне нужно время.

— Теперь я должен подумать, как преподнести все это маме. А где твои друзья?

— Не спрашивай. У меня их нет. Все нашли причины для отказа в помощи.

— Понял.

Григорий Александрович еще немного посидел молча и направился к себе в комнату. Было видно, что у него поднялось давление и необходимо принять лекарство.

Глава 32

Прошло три месяца. Три месяца напряженной работы, нервотрепок, бессонных ночей. Алиса и Филипп продали имущество фирмы, квартиру, две машины и получили нужную сумму, чтобы рассчитаться с банком. Вместе с сыном они переехали на дачу к родителям и теперь жили большой семьей. Алиса оставила только свою машину, чтобы возить сына в сад, ведь расстояние до него было раз в пять больше, чем от того места, где они жили раньше.

Разместилось молодое поколение на втором этаже в комнате Филиппа. После тяжелых переживаний Софья Егоровна долго болела, ушла в себя и часто молчала. В доме редко звучал смех, уже не было прежней радости и той атмосферы, что царила в прежние времена. Только Григорий Александрович старался вселить оптимизм в каждого, правда, получалось это не всегда. Лишенный возможности двигаться, он, казалось, любил жизнь больше всех, никогда не падал духом и старался вывести домочадцев из депрессии.

Одно обстоятельство мучило Алису — молчание Лены. Она так и не вышла на связь. Алиса решила, что подруга не захотела продавать квартиру, в которой жила с Ахмедом. Поехать в Египет, чтобы разобраться в деталях, возможности не было. Лена это понимала и воспользовалась ситуацией. А может, ее арабский муж уговорил не продавать квартиру. Алиса строила самые разные предположения и догадки. Поведение близкого человека не было ей понятно, ведь все последнее время помогала Лене деньгами и не требовала возврата. Это было очередное предательство.

Ночью выпал снег, первый в этом году. Выпал как всегда неожиданно, раньше положенного времени, утренний заморозок скрепил готовые растаять снежинки. Небо затянули тяжелые тучи. Казалось, все в природе поменялось местами: там, где глаз привычно искал света, образовалась мрачная тень, а земля неожиданно посветлела, принарядилась в белое платье.

Алиса вечерами готовила еду, горничную Марию пришлось уволить. Деньги экономили, считали вплоть до копейки и распределяли на самое необходимое. Постепенно все стали привыкать к такой жизни. Филипп, благодаря любви и чуткому вниманию супруги, отказался от алкоголя. Что довелось пережить, преодолеть за прошедшее время, знала только она. Эта маленькая хрупкая женщина оказалась сильной и терпеливой. Она продолжала работать в школе, подрабатывала репетиторством. Приезжала домой поздно вечером и валилась с ног от усталости. Иногда Филипп забирал ее с работы на машине, но она часто отказывалась, просила его побыть с сыном. Филиппа постепенно преодолевал апатию, возвращался к нормальной жизни, но переживания все еще мучили его. Настроение мужа передавалось Алисе, но у нее находились силы, чтобы постоянно поддерживать его и надеяться на перемены к лучшему.

Было десять часов вечера выходного дня. Все дела по дому были завершены, сын уснул, Алиса и Филипп вышли прогуляться по заснеженной аллее сада. Ночь была тихая, темнота казалась бархатной, звезды на небе сияли как-то особенно ярко. Под ногами поскрипывал снег. Фонарь, который включали только ночью, освещал часть дороги, но белый ковер на земле словно усиливал освещение, были видны заснеженные деревья и кустарники, растущие возле дома. Супруги шли медленно, временами поглядывая друг на друга, и каждый, наверное, вспоминал прежние времена, детские впечатления о том, как радовал первый снег…

— Филипп, какая замечательная ночь. Мне так хорошо. Спокойно.

Алиса опиралась на руку мужа, прижималась к нему и не чувствовала грусти. Мысли обо всем произошедшем отступили, ушла горечь сожаления. Она уже не испытывала пылкой любви, которая была у них до печальных событий. Жизнь разделилась на «до» и «после».

— Знаешь, мне тоже сейчас хорошо, — улыбнулся Филипп. — Хорошо от того, что ты рядом, что сын наш растет здоровеньким, и мы, несмотря ни на что, вместе и счастливы. Все это благодаря тебе, моя ненаглядная…

Он остановился, повернул Алису к себе, и их губы слились с той же нежностью, как в былые времена.

— Филипп, все будет хорошо. Я все-таки надеюсь, что Лена даст о себе знать, и у нас появятся деньги, чтобы купить квартиру. Не может она так поступить. У нее что-то случилось.

— Хорошо бы, конечно. Но я уже не надеюсь. Не знаю, почему, но перестал верить в чудеса.

— Нельзя так. Верить нужно, но доверяться не всем.

— Ты моя умница! Как же я тебя люблю…

Алиса заглянула мужу в глаза и в их синеве увидела все ту же любовь, что согревала ее со дня свадьбы, придавала смысл существованию.

— Мы уже больше часа бродим, что-то холодно стало. Пойдем спать, — предложила она.

Алиса и Филипп вернулись в дом. Это была самая долгая ночь их счастья. Алиса ласкала, целовала мужа, тихо шептала ему на ухо:

— Любимый мой, родной, ничто не сломает нас, я безумно люблю тебя. И наша любовь поможет, даст силы.

Эти слова вызвали у мужа прилив радости. Ему снова хотелось жить, работать на благо семьи.

Алиса лежала на белоснежной простыне, чуть прикрытая одеялом. Филипп, движимый нарастающим желанием, медленно убрал его. Алиса вздохнула, полная истомы дрожь пробежала по ее телу, и она дразнящим жестом закинула руки за голову.

Филипп любовался обнаженным телом, отмечая, что годы не испортили фигуру жены, наоборот, она стала более женственной и совершенной. Соблазнительные упругие груди, увенчанные большими атласными сосками, заставили бушевать чувства Филиппа. Он медленно покрывал тело Алисы поцелуями, неторопливо пробираясь от пальчиков ног все выше и выше… Когда их губы сомкнулись, тело женщины затрепетало. Прекрасные зеленые глаза еще раз пылко взглянули на Филиппа. Страсть охватила обоих.

В эту ночь супруги испытали полное счастье, которое возвращало их к жизни.

Утром сын не дал долго понежиться в постели. Приоткрыв дверь, он быстро нырнул к ним под одеяло.

— Ах, ты моя радость! — обнял его Филипп и подбросил вверх.

Сережа смеялся и старался вырваться из сильных рук отца.

— Да, какой уж теперь сон, — потягиваясь, посмотрела на них Алиса. — А так хотелось еще полежать…

— Вот видишь, сын, мама не выспалась.

Балуясь, они снова повалили ее на кровать и стали целовать в щеки. Так научил сына Филипп, когда маму нужно было развеселить и задобрить. Когда кувырканье на постели закончилось, Алиса выскользнула, накинула халат на пижаму, почувствовав, что дома прохладно, и скомандовала:

— Подъем! Всем готовиться к завтраку.

Мужчины послушно встали и направились в ванную комнату. Она посмотрела им вслед и ощутила приятное тепло внутри. «Деньги это, конечно, хорошо, но счастье лучше, — подумала она. — И если мы сохраним это счастье, то все остальное переживем».

В столовой их уже ждали Софья Егоровна и Григорий Александрович. Они слышали веселье, шум наверху и решили не приступать к завтраку, пока все не соберутся.

— Доброе утро! — закричал Сережа, вбегая в столовую.

— Доброе, доброе, внучек, — просиял дед.

— Бабуля, — обратился внук, — хочу большую машину.

Услышав такую просьбу, все переглянулись. — Какую? — спросил Филипп.

— Такую, как у моего друга.

— Понятно. Купим, но не сейчас.

— А когда?

— Когда у нас будут деньги.

— А когда они будут?

Ребенок поставил взрослых в тупик. Лишних денег в семье не было.

— Сначала мы будем завтракать, — поспешила сменить тему Алиса, — а потом, сынуля, я тебе скажу, когда мы купим тебе машину.

Сережа взобрался на стул и быстро взял ложку, чтобы есть кашу.

Алиса села рядом с мужем, и он сообщил всем несколько интересных сведений. Что гречневая каша — национальное русское блюдо, есть даже пословица: «Каша — мать наша», что немцы предпочитают пиво, а русские — водку. Жена улыбнулась и протянула ему тарелку с кашей.

— Ешь, а намеков на водку я не услышала.

— Я не намекал, просто к слову пришлось.

— Хорошо, забыли. Не будем уделять столько внимания прошлому.

Софья Егоровна посмотрела на сына и подумала: «Сынок, как же тебе повезло с женой. Другая бы уже бросила, не вынесла твоего разорения и запоев, а эта наглядеться на тебя не может. Как я была неправа…» Однако вслух ничего не сказала и наклонилась над своей тарелкой. Григорий Александрович рассказывал всем последние новости, о которых узнал из газеты.

После завтрака свекровь села за рояль и стала играть что-то новое, чего не исполняла до сих пор. Пальцы Софьи Егоровны с невозможной быстротой бегали по клавишам: бешено-веселые звуки захватывали и шаловливо звали куда-то. Внук носился по комнате, весело играя с отцом, всем хотелось смеяться и дурачиться. Но вот раздались заключительные аккорды. Софья Егоровна опустила крышку рояля и встала.

— Славно, Софьюшка, ей-богу, славно! — воскликнул Григорий Александрович, любуясь ее улыбкой, — это что-то новенькое.

Все сегодня были как-то особенно оживлены. Алиса глянула в окно.

— Морозец держится! Ух, эта зима! Приходит не спрашивая. Как-то еще не хочется холодов. Мальчики, хватит дурачиться! — глядя на мужа и сына, которые валялись на ковре и громко хохотали, остановила их Алиса.

— Все, все, все, мы послушные. Правда, сынуля?

— Да-а-а, — закричал он.

— Филипп, мне нужно с тобой поговорить, — сказала Алиса.

— Сын, беги в свою комнату.

Сережа схватил валяющиеся на полу игрушки и помчался наверх.

— Дорогая, посмотри, какой послушный у нас сын!

— Это он с тобой, а со мной бы пререкался.

Они уселись на диван, Алиса поджала под себя ноги и облокотилась на подушку.

— Я тут подумала, — начала она, — денег у нас все время не хватает. Вот и сын просит машину. Игрушка далеко не дешевая. Раньше бы мы купили, не задумываясь, а теперь…

— Что ты предлагаешь? Не могу понять.

— Даже не знаю, как сказать. И не сказать не могу.

— Говори уже.

— Помнишь, ты подарил мне дорогое колье в честь рождения сына? Оно так и лежит в коробочке. Один раз только надела. Если я его отнесу в ломбард? Купим сыну машину, и на другие нужды останутся деньги.

Их нынешнее положение угнетало Филиппа. Мало того, что все было запутано, так еще и безнадежность мешала жить.

— Ах, деньги, деньги! Как хорошо иметь их! Будь у меня их много, все заботы развеялись бы как дым!

— Филипп, я давно пришла к этой мысли насчет колье, но сегодня, когда сын попросил машину, я почувствовала себя совсем нищей. И опять вспомнила, что у меня есть очень дорогое украшение. Понимаю, это твой подарок, он мне дорог. Но Сережа растет, ему хочется иметь игрушки, как у других детей, а мое колье просто лежит. Мальчик наш будет радоваться, сможет ездить по комнате, во дворе.

— Дорогая, к сожалению, не могу тебе предложить другое решение. Все эти месяцы ждал, что Лена объявится и сообщит, что продала квартиру. Эти деньги я мог бы вложить в дело. А в дальнейшем раскрутился бы. Поэтому и не торопился устраиваться на работу. Но денег нет, придется пойти охранником. Знаю, где есть вакантное место.

— Конечно, Филипп. Будут хоть какие-то деньги. Моей зарплаты не хватает, перебиваемся с трудом. А известий от Лены я уже и не жду. Сейчас ни телефона нет, ни адреса. Сколько писала, звонила, она по-прежнему молчит. Бог ей судья. Она, наверное, и веру сменила.

— Ничего не поделаешь. Знаешь, у меня нет возражений по поводу колье.

— Спасибо, милый. Мне даже легче стало. Оно ведь очень дорогое. Я прямо сейчас съезжу. Вот сынуля обрадуется! Как я в детстве радовалась новым куклам.

— Я с тобой.

— Не нужно, останься с Сережей. И почисти картошку к обеду. Я приеду и приготовлю что-нибудь вкусненькое. По пути заеду в магазин, куплю продуктов.

Алиса встала с дивана и как довольный ребенок вприпрыжку помчалась в спальню, чтобы переодеться. Спускаясь, заглянула к Сереже.

— Сынок, я скоро привезу тебе машину.

— Ура-а, закричал Сережа. У меня, будет машина как у Кости!

— Только ты слушайся папу и жди меня.

Алиса накинула куртку, надела сапожки и в хорошем настроении вышла на улицу.

— Какой прекрасный денек!

Филипп шел следом.

— Не задерживайся и будь осторожна. Мне кажется, сегодня небольшой гололед. Не торопись.

— Хорошо, милый. Не беспокойся. Я очень осторожна. Сегодня привезу вам много вкусностей.

Филипп завел машину и поцеловал жену в щеку.

— Поезжай, мы тебя ждем. И не беспокойся, картошку к обеду я почищу и даже пожарю.

Он помахал ей и, когда машина выехала за ворота, вернулся в дом.

Софья Егоровна зашла на кухню, посмотрела на сына, который взял большую миску, набрал в нее картошки и приготовился чистить.

— Давай, я помогу тебе.

— Мама, я сам. Обещал Алисе.

— Так она же не узнает, кто ее чистил.

— Но она же будет меня хвалить.

— А куда она поехала?

— Да так, купить что-нибудь из продуктов.

Мать глубоко вздохнула.

— Дожили. Холодильник пуст. Ты бы хоть на работу пошел.

— В понедельник пойду устраиваться в охрану.

— Ну и слава Богу. Вот мы с Григорием прожили уже много лет, и я ни в чем никогда не нуждалась. Вспоминаю свое детство. Я все всегда делала сама, матери помогала. И многому научилась. А тебя мы с отцом уже не учили кухней заниматься. Да и нужды не было. Думали, что всю жизнь так проживем. А жизнь диктует свои правила. Не знаешь, где споткнешься, когда умрешь.

— Мама, чего это ты о смерти заговорила?

— Сынок, так она не за горами.

— Не хочу даже слушать. Ты же знаешь, если бы подруга Алисы продала квартиру в Каире, я открыл бы новое дело. Все это время я ждал, что что-нибудь изменится. Начал бы с малого, опыт же есть. Вот увидишь, я еще поднимусь.

— Хотелось бы думать так. Но доживем ли мы до этого дня? Пока ведь нет никаких изменений.

— Так времени еще совсем мало прошло.

Софья Егоровна опять окунулась в воспоминания и заговорила о муже.

— Вот с Гришей никогда не было скучно. Сейчас, правда, случается, что он не раз повторяет одну и ту же историю, которую мы уже слышали, но совсем не потому, что нет новых, просто память подводит. Уж кажется, до того хорошо его знаю, что дальше некуда. Все равно не во всех случаях я способна предугадать, что и как он скажет, поступит. Сколько пережито вместе — и хорошего, и плохого, сколько пришлось перетерпеть.

— Мама, ты к чему это? — заканчивая чистить картофель, спросил Филипп.

— Да к тому, сынок, что жизнь прожить, не поле перейти. И у тебя будет так же. Вы любите друг друга и так же, как мы, все тонко чувствуете. Я вижу.

Их разговор прервал звонок телефона.

— Это стационарный. Давненько он молчал, — удивилась Софья Егоровна. — Все по мобильным разговаривают. Кто это может быть?

— Мама, я возьму, — вытирая руки полотенцем, сказал Филипп и бросился к телефону.

— Алло! Да, это моя жена. Что?

Лицо его изменилось, стало бледным, и он медленно опустился в кресло.

— Сынок, кто это?

Какое-то мгновение Филипп не мог вымолвить ни слова, а потом тихо прошептал:

— Авария. Алиса…

Софье Егоровне стало плохо. Филипп вскочил, усадил ее на диван и подал лекарство. Услышав шум, Григорий Александрович выехал на коляске и быстро подъехал к жене.

— Что случилось?

— Папа, Алиса… звонили из ГАИ, авария. Господи, хоть бы ничего серьезного не случилось. Она уже в больнице. Я еду туда!

Быстро накинув куртку, он дрожащими руками надел обувь.

— Мама, дай денег, я вызову такси.

— Конечно, сынок, возьми. Кошелек на тумбочке в нашей спальне.

Филипп вызвал такси, взял деньги и выбежал на улицу. Через десять минут уже ехал в больницу, которую назвал сотрудник полиции.

Ни у кого ничего не спрашивая, он поднялся на нужный этаж и бросился в травматологическое отделение. Вдруг в коридоре увидел каталку и замер. Окровавленную Алису везли в операционную. Он пошел следом, прикоснулся к ее руке. Алиса была в сознании. Увидев Филиппа, сделала усилие, чтобы что-то сказать. Наконец произнесла, с трудом выговаривая каждое слово:

— Хочу сказать…

И потеряла сознание. Санитары завезли каталку в операционную, и дверь перед ним закрылась. Совершенно убитый горем, он метался по коридору. Хотелось кричать, рвать на себе волосы, но грудь будто придавил огромный камень, дышать с каждой минут становилось все труднее.

Он ждал конца операции. Когда врачи один за другим стали выходить из операционной, с тревогой всматривался в их лица. Последним вышел пожилой доктор, видимо, самый опытный, и Филипп решился спросить:

— Она жива?

— Жива, но в коме. Будет на аппаратах.

— Она выживет?

— Только Богу известно. Черепно-мозговая травма. Мы сделали все возможное. Будьте готовы ко всему.

Когда доктор скрылся в ординаторской, Филипп медленно направился к выходу. Вынул из кармана телефон и позвонил в ГАИ, чтобы забрать вещи Алисы, которые остались в машине. Получив их, обнаружил, что в сумочке лежала коробка с колье. «Не успела сдать, — подумал он. — Что ж, придется это сделать мне. Нужны деньги на лечение».

Глава 33

— Мама, — говорил Филипп, собирая сумку, — после работы я сразу к Алисе.

— Да, сынок, конечно. Передавай ей привет, и от Сереженьки тоже. Он уже три месяца не ходит в садик, скучает, нервный стал.

— Алису ждет. Пока нет улучшения и какой-то определенности, ничего не буду ему рассказывать.

— Ты осунулся, похудел, — с грустью смотрела на сына мать.

— По сравнению с Алисой я в прекрасном состоянии. Не жалей меня, нужно жалеть ее. Необходимы большие деньги на лечение. Доктор сказал, что желательно отвезти ее в Израиль. Моя голова только этим забита. Банк что ли ограбить? А потом будь что будет…

— Не говори ерунды, — сердито сказала Софья Егоровна. — Чтобы я не слышала ничего подобного. Подумай о сыне.

— Это меня и останавливает.

Зима выдалась слякотная. Снег то падал, то таял в одночасье, а потом подмораживало, и он превращался в лед. Непогоду усиливали порывы холодного ветра.

Филипп, торопясь на автобус, накидывал капюшон куртки и отворачивался от встречного ветра. Шапки у него не было. Он научился экономить: в обед на работе пил чай с хлебом, намазанный маслом. Возвращаясь поздно вечером домой, ел жареную картошку с квашеной капустой или солеными огурцами, которые осенью собирали на своем огороде и консервировали. Газоны, которые раньше окружали дом, теперь превратились в грядки. Алиса летом ухаживала за помидорами, огурцами и за всем, что можно было вырастить и сохранить до следующего года. Филипп помогал ей, а Софья Егоровна поливала. Ее гипертония и боли в спине не позволяли долго работать. Она брала леечку и ходила вокруг овощей так же, как когда-то возле своих любимых роз, которых осталось всего несколько кустов.

После рабочего дня Филипп ездил к Алисе, которая уже три месяца после аварии жила, благодаря аппаратам. Он садился рядом и разговаривал с ней, чувствуя, что она все слышит. Рассказывал о работе, о сыне, обо всем, что происходит в доме. Потом говорил ласковые слова и снова признавался в любви, целуя ее руки.

Возвращаясь домой, заходил в магазин, чтобы купить хлеба, молока и хоть чего-нибудь сладенького для Сережи. Однажды возле кассы сунул руку в карман за деньгами, чтобы заплатить за покупку, и не нашел там ни копейки.

— Послушайте, девушка, — мужчина сконфуженно пытался объясниться с кассиршей, — я вышел из дому без кошелька. Я вам заплачу, но только завтра.

— Странный вы человек! — возмущалась девушка. — Такой представительный, а в карманах пусто.

— Говорю же, забыл. Уже поздно, а живу я далеко. Не успею вернуться. Поверьте.

Она еще раз осмотрела покупателя с головы до ног.

— Хорошо. Сумма небольшая, я заплачу за ваши продукты. Будете должны лично мне.

— Спасибо. Огромное спасибо.

Смущаясь и краснея, он вышел из магазина.

— Черт, дожил… Пенсия у родителей только завтра, до моей зарплаты вообще далеко…

Была уже ночь, когда Филипп вернулся домой. Приоткрыл дверь в свою комнату (Сережа в последнее время спал с ним), прислушался и, уловив спокойное дыхание сына, успокоился и пошел в столовую, чтобы перекусить.

Как ни старался Филипп передвигаться тихо, мать услышала его шаги и поспешила навстречу.

— Сынок, что-то ты сегодня совсем поздно. Я волновалась. Уснуть не могла.

— Засиделся у Алисы.

— Как она?

— Так же, — произнес он грустно.

— Я стала чаще в церковь ходить и дома молюсь. Прошу Бога о ее выздоровлении.

— Спасибо, мама. Завтра выходной, займусь домашними делами, помогу тебе.

Софья Егоровна еще немного посидела, повздыхала и тихо пошла в спальню.

Утром первым проснулся Сережа и разбудил отца.

— Сегодня мы с тобой будем заниматься уборкой, — сообщил он сыну, решив приучать его к работе с детства.

— Не хочу.

— Слово не хочу нужно забыть. Ты маму любишь?

— Люблю.

— Мама болеет, и когда ее выпишут из больницы, мы должны ей во всем помогать. Ты после завтрака приберешь свои игрушки. Посмотри, вчера оставил их на полу. А я должен повесить картину. Мама любила ее и хотела, чтобы она висела в спальне. Теперь бабушка разрешила перенести ее из холла к нам.

— А я буду сам бить молотком?

Филипп задумался.

— Я принесу тебе дощечку и научу вбивать гвозди. Договорились?

— Да.

После завтрака отец и сын принялись за работу. Филипп принес молоток, маленький брусок дерева и пошел за гвоздями. Сережа, оставшись один, взял молоток, долго его рассматривал. Потом стал собирать в кучу все игрушки, собираясь их ремонтировать. Он встал и случайно задел куклу на туалетном столике возле зеркала. С ноги куклы упала туфелька. Мальчик присел на корточки, взял молоток и стал прибивать башмачок обратно. Молоток попадал то по туфельке, то по туловищу. В это время в комнату вошел Филипп и в ужасе выхватил куклу.

— Что ты делаешь? — он замахнулся на сына, но увидел испуганные глаза мальчика, и его рука застыла в воздухе.

— Как ты мог? Это же мамина кукла! Она берегла ее с детства…

Филипп снял с куклы платье и с ужасом посмотрел на расколовшуюся пластмассу. Он попытался соединить половинки, чтобы затем склеить их, как вдруг заметил, что внутри куклы что-то есть. Расширил отверстие и достал небольшой ключ и флешку.

— Ничего себе. Что бы это значило?

Сын сидел, ничего не понимая, ему уже не хотелось брать в руки молоток. Он испугался, видел, что папа очень зол на него за испорченную мамину куклу и молча ждал наказания, надув губы.

Филипп поспешил в кабинет отца. Включил компьютер и еще раз осмотрел флешку.

— Чудо какое-то, — произнес он вслух и вставил ее в разъем компьютера. Усевшись, открыл видеозапись.

— Доченька, — произнес с экрана мужчина приятной наружности. Филипп догадался, что это отец Алисы. И, затаив дыхание, стал слушать дальше. — Сегодня тебе исполняется двадцать пять лет. Ты, наверное, думаешь, какой же твой папа фантазер! Придумал же такое: усадил за компьютер, а сам ушел в соседнюю комнату. Не удивляйся и обязательно держи в руках куклу, которая стала твоим талисманом.

Да, с самого твоего рождения я устраивал всякие невероятные сюрпризы, чтобы сделать тебе приятно. Сегодня — не исключение. Вот и сейчас ты осталась наедине с моим видеосообщением. Слушай его внимательно.

Я люблю тебя, доченька. Помнишь, мы играли в игру «Холодно — горячо»? Следуя моим подсказкам, ты находила подарок и с радостью бежала ко мне целовать и обнимать. В эти моменты я был счастлив. А потом готовил следующий сюрприз. Однажды мне в голову пришла мысль: почему бы к твоему двадцатипятилетию не усложнить задачу? Ведь к этому возрасту человек становится совсем взрослым, умным. Я долго думал. И вот однажды, войдя к тебе в спальню, обратил внимание на куклу, которую когда-то подарил тебе. Ты бережно ее хранила. Этот подарок ты нашла в неприметной коробке под кроватью. Помнишь? Забавно было, правда? Да ты и сейчас улыбаешься, я это чувствую. Думаешь, папа уже седой, а все в игры играет…

Так вот, взял я куклу, посмотрел на нее и подумал: а почему бы мой подарок не спрятать в нее? Взял игрушку на время, к счастью, ты не заметила исчезновения. Трудился долго. Разрезал, внутрь положил ключик и флешку, потом аккуратно спаял. Получилось прочно и почти незаметно — остался тоненький шов как фабричный. Снова надел платье и вернул куклу в твою спальню.

А вот теперь, дочка, о самом интересном. Ты должна достать из куклы ключ. Кстати, я уже немного помог тебе, сделал надрез в пластмассе. Теперь найди в нашем доме подходящую замочную скважину и открой тайник. Там будет мой очередной подарок. Ты даже представить себе не можешь, что увидишь. Скажу только, это твое благополучное будущее. Я, как и прежде, буду направлять тебя, говорить, холодно или горячо. Вот такой сюрприз. Интересно? Загадочно? Видишь, какой твой папа фантазер! Вперед, доченька. Выходи, я жду тебя за дверью комнаты. Мы с мамой волнуемся: ты ведь должна все успеть сделать до прихода гостей. Теперь ты знаешь, почему я всегда напоминал: береги куклу.

Запись прервалась. У Филиппа появилась испарина на лбу. Он откинулся на спинку кресла и потер виски.

«Отец Алисы не собирался умирать, он думал, что доживет до юбилея дочери. Моей жене тридцать. А ведь мы могли никогда не узнать об этой тайне. Выходит, сына благодарить надо… Спаситель наш, — подумал он, и тут же его как током ударило. — А ведь подарок-то в доме Алисы. Там ли он до сих пор? И как туда попасть?»

Филипп вынул флешку и вернулся к сыну, подхватил его на руки и стал целовать. Сережа не понимал, что случилось, почему изменилось настроение папы. Полчаса назад он ругался, хотел его наказать, и вдруг ни с того ни с сего целует…

— Сынок, прости меня. Ты ни в чем не виноват. Мы отремонтируем куклу, наденем платье и усадим ее на прежнее место. Мама вернется и ничего не заметит.

— Вот ты как решил, папа. Здорово придумал. Прости, я больше не буду так бить молотком. Только гвозди. А куклу мы вместе отремонтируем.

— Молодец! Пошли заниматься уборкой.

Радостный Сережа собрал все игрушки в коробку, аккуратно расставил машинки на тумбочке и попросил:

— Папа, давай пылесос, я буду пылесосить.

— Ух, какой ты работящий! Это я сделаю сам, а ты беги к бабушке и дедушке. Спроси, чем можешь им помочь.

Филипп стал думать, как пробраться в дом Алисы. Это казалось ему нереальным. Он придумывал всякие варианты, но тут же отказывался от них. Наконец решил все рассказать родителям и спустился на первый этаж.

Отец читал книгу, мать сидела рядом и разговаривала с внуком. Она уже было собралась в столовую, чтобы поучить мальчика мыть посуду, как Филипп остановил ее.

— Родители, хочу сообщить вам что-то важное. Мне нужен ваш совет.

— Что случилось? Чем ты взволнован, — насторожилась Софья Егоровна, изучившая до мелочей манеру поведения сына.

— Хочу предложить вам посмотреть один фильм.

— Господи, фильм… Я уж думала, мир перевернулся.

— Мама, перевернулся. Ты даже представить себе не можешь, как может измениться наша жизнь.

— Не томи.

Отец оторвался от книги и внимательно слушал сына.

— Папа, давай я помогу тебе подняться на второй этаж.

— Ты можешь объяснить, что происходит? Из-за какого-то фильма хочешь тащить меня на второй этаж…

— Боже, как я ступил! Можно же принести ноутбук сюда. Прости, папа. Я сейчас.

Он бросился наверх и вскоре поставил ноутбук перед родителями.

— До того как я включу этот ролик, расскажу предысторию.

Сережа с опаской посмотрел на отца.

— Ну-ка, иди, поиграй! — решил спровадить его Филипп.

— Почему? Я тоже хочу слушать новость.

— Это взрослая новость. Не для детей.

Родители были в недоумении. Пока Сережа не поднялся в спальню, Филипп молчал. Рассказав о том, как сын молотком разбил любимую куклу Алисы, он наконец включил ролик. Все, затаив дыхание, слушали сообщение отца Алисы.

— Вы представляете! Если я найду этот тайник, отправлю Алису за границу, ее вылечат. Мама, это же невероятно!

— Сын, а как ты попадешь в тот дом?

— Пока не знаю. Но сделаю это во что бы то ни стало.

— Сын, только не наделай глупостей. Попадешь в полицию, посадят за проникновение в чужой дом.

— Мама, это крайний вариант. Я ведь не был там, не представляю планировки. Кто знает, где может оказаться тайник. Даже если я туда попаду, никто не подскажет, холодно или горячо. Нужно перевернуть весь дом, чтобы найти. Буду действовать по обстоятельствам.

— Да, была бы Алиса сейчас с нами, нашла бы повод туда пойти. И наверняка предположила, хотя бы приблизительно, где отец мог спрятать подарок.

— Мы даже не знаем, кто теперь владелец дома. Только бы никто раньше нас не нашел его. Вдруг был ремонт? Даже страшно подумать об этом.

— Если там деньги, они спасли бы Алису, — с грустью сказал Григорий Александрович.

— Так, родители, утро вечера мудренее. Буду думать. А сейчас поеду к жене.

Глава 34

Территория вокруг бывшего особняка Алисы была засыпана снегом. Филипп ходил вокруг высокого забора, пытаясь разглядеть хоть какие-нибудь признаки пребывания там людей. Во дворе была всего лишь одна тропинка, она тянулась к входу в дом и, судя по всему, была расчищена недавно. Филипп сделал вывод, что в доме кто-то бывает, но к другим результатам его первая вылазка не привела.

Желание попасть в дом росло с каждой минутой. Мужчина разрабатывал планы, один смелее другого, но сразу отказывался от них. В итоге решил приезжать каждый день и дежурить. Не зная, когда вероятность встретить кого-либо больше, каждый раз менял время. Мороз и ветер не позволяли долго находиться на улице, к тому же Филипп боялся, что его посещения заметят соседи и вызовут полицию. К счастью, люди на улице появлялись редко. Обычно машины подъезжали прямо к парадному входу, и хозяева быстро заходили в дом. Никто не обращал на него внимания.

Прошло две недели. Он уже отчаялся кого-то дождаться и все чаще подумывал, как самостоятельно проникнуть в дом. Но в один солнечный морозный день, в полдень, когда Филипп уже собрался покинуть свой наблюдательный пункт, возле ворот остановилась машина. Сердце его замерло, он быстро пошел навстречу. Филипп подоспел как раз в тот момент, когда ворота автоматически открылись. За рулем сидела женщина лет пятидесяти в меховой шубке и такой же шапочке.

— Извините, ради Бога, что задерживаю вас. Мне очень нужно кое о чем спросить.

Женщина открыла окно, внимательно оглядела его с головы до ног. Отметив, что мужчина одет прилично, сказала:

— Сейчас я заеду во двор и уделю вам несколько минут.

Филипп остался ждать. Ворота за машиной закрылись, и через какое-то время открылась калитка. Хозяйка дома пригласила пройти на территорию.

— Слушаю вас.

— Понимаете, здесь когда-то жила моя девушка. Я никак не могу ее найти. Может, вы знаете, куда уехала семья? Это было давно.

Дама улыбнулась. Одобрительно посмотрела на мужчину, подумав: «Вот ведь как бывает. Любовь возвращает на старые тропинки».

— Пойдемте в дом. Очень интересно послушать вашу историю.

Радость Филиппа не имела границ. Все внутри бурлило, он был готов запрыгать как мальчишка.

Войдя в холл, женщина предложила гостю сесть в кресло. Сама сняла шубку и прошла в столовую, чтобы заварить кофе. Филипп с удовольствием грелся и рассматривал интерьер.

— Давайте знакомиться, — ставя на журнальный столик две чашки с ароматным напитком, сказала хозяйка. — Извините, я не предложила вам снять куртку. Оставьте ее там, — указала она на шкаф.

Филипп повесил куртку на плечики и снова сел в кресло напротив хозяйки.

— Меня зовут Анастасия Петровна. А вас?

— Меня Филипп. Просто Филипп.

— Очень приятно. Филипп, так что же вас заставило искать эту девушку? Наверное, любовь?

— Да, это так. Судьба разлучила нас. Я женился. Теперь в разводе.

— Интересно. И вы решили разыскать старую любовь. Но у нее тоже может быть семья.

— Конечно, но я сейчас так одинок…

Дама с интересом посмотрела на него, поправила модную стрижку и улыбнулась. Филипп подумал, что произвел хорошее впечатление.

— К сожалению, я ничего не знаю об этой семье. Дом для меня купил сын. Потом он уехал в Англию и лишь изредка навещает меня. Я тоже одинока. С мужем давно разошлась и все никак не определюсь в этой жизни. Вы уж извините за откровенность, — Анастасия Петровна отвела взгляд, а затем продолжила. — Такой большой дом, а скука в нем невыносимая. Есть еще квартира, где я бываю чаще, чем здесь, но особняк не хочется продавать. Летом здесь хорошо. Бывшие хозяева, по всему видно, ухаживали за домом, он хорошо сохранился. Сын сделал только небольшой косметический ремонт, освежил краской стены, добавил деревянные панели. Хотя здесь и так все было изысканно. От старых жильцов осталась мебель. По-видимому, уезжая, они очень торопились. Думаю, теперь живут за границей. В последнее время это стало модно.

— А мебель вы убрали?

— Частично, но кое-что оставили. Почему вы не пьете кофе? Наверное, остыл уже. Сварю другой.

— Нет, нет, не беспокойтесь. Я выпью и холодный.

— Вижу, вы интеллигентный человек, состоятельный. Я разбираюсь в людях, и первое впечатление меня редко обманывает. Ботинки как начищены. До блеска. Это дано или не дано. Мужчины ведь как дети. За ними уход нужен. А вы одинокий и все у вас с иголочки. Одобряю.

— А ваш сын уже взрослый? — сам не зная зачем, спросил Филипп.

— Понимаю… — смущенно улыбнулась дама, — вас интересует мой возраст. Но как деликатно вы спросили… Нетрудно будет прикинуть. Но я признаюсь сама: мне шестьдесят пять лет.

— Что вы говорите? Вы сразили меня наповал. Никогда бы не сказал… Прекрасно выглядите!

— Разочарованы?

— Что вы…

— Удивительно, я еще могу нравиться мужчинам, — кокетничала Анастасия Петровна.

Женщина действительно выглядела лет на десять, а то и пятнадцать младше своего возраста. Филиппу показалось, что она чем-то похожа на знаменитую актрису Людмилу Гурченко. Та же осиная талия, стать, манеры. Чувствуя, что заинтересовал эту элегантную даму, он, как настоящий джентльмен, решил не разочаровывать ее и продолжил говорить комплименты.

— Вы прекрасны! У вас такая замечательная фигура. Фитнес?

— Право, не стоит льстить. Прекрасно понимаю, что говорить так вас обязывает обычная вежливость. Да, я посещаю бассейн, делаю массаж и бываю в косметических кабинетах.

— Вы явно недооцениваете себя. Никакой лести. Я мужчина и мне виднее. Женщины вашего возраста, в основном, перестают за собой ухаживать и поддаются старости. Вы — исключение.

— Филипп, у вас, наверное, тоже свой дом?

— Да, я сейчас живу с родителями. Квартиру оставил жене.

— У вас есть дети?

— Сын.

— Какая прелесть. У меня два внука, но они далеко, и вижу я их только по скайпу.

— Скучно вам одной в большом доме. А почему не продаете?

— Я ведь уже сказала, что летом здесь прекрасно. Да и жаль продавать. Мои подруги зимой приходят ко мне в квартиру, а уж летом мы собираемся здесь. Всем места хватает.

— Я, наверное, утомил вас?

— Что вы, я даже рада, что так получилось. Теперь редко общаюсь с мужчинами. Тем более приятно поболтать с умным человеком.

— Спасибо за комплимент.

— Надеюсь, наше знакомство продолжится. Если, конечно у вас будет время ко мне заскочить еще раз. У вас какая машина?

— С машиной неприятность, разбил недавно. Езжу пока на такси.

— Так лучше уж новую купить.

— Я так и сделаю. Мой бизнес в другом городе. Вот приехал к родителям в отпуск. Решил в этом году посвятить месяц им. Стареют, отец болен.

— Вы еще и сын замечательный. Какая прелесть.

— Мне пора. Жаль, не узнал ничего нового…

— Сожалею, что не помогла вам, но мне хотелось бы продолжить наше знакомство. Я была в вашем городе.

— Нет проблем. Всегда рад встретиться с вами там.

— Так давайте обменяемся номерами телефонов. Загляните как-нибудь и в этот дом, приглашу вас в ближайшее время. Ведь отпуск ваш только начался? Мы можем пообщаться за чашечкой чаю. Приготовлю что-нибудь вкусненькое. Вы же, наверное, как все мужчины, любите хорошо поесть?

— Очень.

— Я так и знала. Не зря пословицы складываются!

Филипп засмеялся и подумал: «Она уже прокладывает путь к моему сердцу. Это замечательно. Есть надежда, что я попаду сюда вновь. А сейчас нужно уйти».

— Извините, Анастасия Петровна, но я должен покинуть вас. Мама ждет. Заскочил сюда по пути и не предупредил, что задержусь. Она будет волноваться.

— Да, да, конечно, не смею задерживать. Бегите. Не забывайте, что я вас жду. Мне скучно здесь одной. Буду рада, если вы разделите мое одиночество, хотя бы на часок-другой.

— Непременно. Не стесняйтесь, звоните. Я сейчас свободен. Дела, конечно, есть, но мелкие.

Анастасия Петровна проводила гостя до калитки, где они мило распрощались.

Только Филипп хотел направиться к автобусной остановке, как его окликнули:

— Филипп, так вы же не вызвали такси!

— Сейчас вызову с мобильного, не беспокойтесь.

Он достал из кармана телефон и приложил к уху, изображая, что набирает номер. Женщина ждала. Филипп положил телефон в карман и крикнул:

— Все в порядке! Идите домой, замерзнете. Через пять минут машина подъедет.

Хозяйка закрыла калитку и направилась к дому, помахав рукой на прощание.

— Уф, — выдохнул он, — пронесло. Как же сложно изображать из себя богатого.

Филипп сел в автобус и направился в больницу к Алисе.

Войдя в палату, он сразу подошел к кровати, поправил одеяло. Потом сел на стул, взял жену за руку и стал рассказывать о посещении ее родного дома.

— Любимая моя, скоро я увезу тебя за границу, где сделают операцию, и ты выйдешь из этого бесконечного сна. Помнишь, говорил о подарке твоего отца? Теперь я должен его найти. И сделаю это, обещаю. Сегодня счастливый день, познакомился с хозяйкой и даже попал внутрь. До этого две недели кружил вокруг твоего дома. Осталось недолго ждать. Потерпи, милая.

Филипп смотрел на осунувшееся бледное лицо жены. На этой большой кровати она казалась такой крохотной и худенькой, что у него сжималось сердце.

— Любовь моя, открой свои красивые глазки. Я так скучаю по ним. Прошу тебя…

Филипп еле сдерживал слезы. Он каждый раз просил жену об этом, но, увы…

— Ничего, родная, у нас все будет хорошо.

Он простился с женой, сказав: «До завтра».

Глава 35

— Я не могу вас отпустить, побудьте немного, еще ведь не поздно, — говорила Анастасия Петровна. — Наши встречи стали необходимы мне. Я стала ждать вас, скучаю. Сама удивляюсь, но вы заинтересовали меня.

Они сидели в теплой комнате, в камине плясали язычки пламени и потрескивали дрова. Филипп делал вид, что рассказывает о своей жизни, а на самом деле придумывал байки, которые, как он считал, интересны этой женщине. Этот вечер был не первым, и всегда Анастасия Петровна слушала с удовольствием. Временами ему казалось, что добром это не кончится. Мужчина видел, что зацепил хозяйку своим обаянием, умом и приятной внешностью. А она, встретив образованного и, по его словам, успешного мужчину, старалась задержать гостя до позднего вечера, задабривала комплиментами, угощала изысканными блюдами. Филиппу приходилось во всем себе отказывать, экономить деньги, чтобы при каждой встрече дарить цветы, от которых она приходила в восторг.

В один из таких вечеров Филипп попросил Анастасию Петровну устроить экскурсию по дому.

Она с удовольствием провела его по первому этажу, потом пригласила на второй, где они сразу оказались в спальне, которая изумила Филиппа красотой и изяществом подсвечников, штор. Милые безделушки создавали романтическую атмосферу.

— Филипп, вам нравится?

— Это досталось вам от бывших хозяев? — поинтересовался он.

— Нет, я тут многое переделала, но и у них было неплохо.

— Давайте посмотрим другие комнаты.

— С удовольствием, — выходя из спальни, сказала женщина. — Это кабинет. Вот здесь я ничего не меняла.

Филипп сразу обратил внимание на книжный шкаф.

— Вижу, вас тоже заинтересовал этот необычный книжный шкаф из красного дерева. Посмотрите, какая резьба, массивные стенки, полки. Я таких еще не видела. Поэтому оставила и его, и книги. Со шкафом гармонирует кресло из такого же дерева, даже обивка из натуральной кожи в цвет. Сменила только шторы. А вы здесь раньше бывали?

— Так давно, что не запомнил этих мелочей.

— Да, вы же были влюблены. А влюбленного человека разве может интересовать мебель, шторы…

— Вы правы. А книги эти вы читаете? Такая шикарная библиотека, наверное, старинная?

— Конечно, понемногу читаю. Видите, как их много, целая стена и в два ряда! Кстати, здесь не только художественная литература. Много по военной тематике. Думаю, здесь жил человек в погонах. А еще справочники, словари — английский, немецкий и еще какие-то языки. По книгам можно судить о людях, живших здесь, узнавать их интересы.

— Я очень люблю читать. Можно, я задержусь здесь и полистаю фолианты? Любопытство одолевает меня. Если что-то подберу, дадите почитать?

— Пожалуйста! Можешь устроиться в мягком кресле и выбрать то, что тебя заинтересует. Филипп, мне так приятно, что ты у меня в гостях! А я пока накрою на стол, и мы с тобой поужинаем. Ты даже представить не можешь, с каким удовольствием я теперь готовлю. Мне все время хочется удивить тебя. Да, я незаметно перешла «ты». Не против? А то я чувствую себя совсем старой.

— Анастасия Петровна, мне нравится обращение на «вы». Это знак уважения к вам. А вы мне можете говорить «ты».

— Нет, обращайся ко мне на «ты» и по имени, — Филиппу показалось, что она произнесла это капризно и настойчиво.

— Хорошо, — согласился он, стараясь улыбнуться и посмотреть на нее искренне.

— Обожаю тебя… — произнесла Анастасия Петровна и вышла из кабинета, но не стала закрывать за собой дверь. Филипп обвел глазами шкаф, набитый книгами, и решил по секциям разбирать каждую полку. Он вынимал тома один за другим и складывал стопками на пол. Одну книгу положил на стол открытой, чтобы в случае появления хозяйки показать — он читает. Рост позволял дотянуться до верхней полки, но взять оттуда книгу не получалось. Нужна была лестница. Он подтянул кресло и попытался встать на него. В это время на пороге появилась Анастасия Петровна.

— Что ты сделал? — удивилась она.

— Ой, — спрыгнул Филипп с кресла, — простите, — я всегда считал, что наверху самые интересные книги. Вот решил туда заглянуть. Лестницы нет, и я подвинул кресло. Простите, пожалуйста. Я все сейчас приберу.

— Ты меня напугал. Я подумала, неужели так велик интерес к книгам, что нужно их все вытащить и разбросать по полу…

— Нет, что вы, я начал смотреть, и многие оказались мне знакомы. Стал искать дальше.

— Но так же можно весь шкаф перевернуть.

— Ох, я вас огорчил. Поверьте, не хотел, это всего лишь любопытство и стремление к познанию мира. В детстве и юности меня родители ругали за то, что много читаю, зрение порчу. Даже прятали от меня книги. Но страсть к чтению осталась по сей день. Глупо, конечно. Я повел себя как мальчишка, а не как взрослый человек.

Анастасия Петровна смягчилась.

— Ладно, я ведь так… У меня все время чинный порядок. Книжечка к книжечке. Даже по размерам подобрала, чтобы красиво стояли.

— Так я все поставлю, как было. Как вы любите.

— Тогда разбрасывай! Может, останешься до утра? Ведь их так много… Времени уйдет масса на это незатейливое дело.

Она игриво рассмеялась. Филипп, чтобы не портить ей настроение, воспользовался паузой и подошел ближе. Взял за руку и прикоснулся губами к тыльной стороне ладони.

— Благодарю за понимание. Мой дерзкий поступок по отношению к коллекции книг отвратителен. Но я очень хочу перебрать их все.

Анастасия Петровна шагнула к нему, ее маленькая грудь коснулась его груди. Подняв голову, женщина прикоснулась губами к его щеке. Филипп от растерянности оцепенел и не знал, как поступить. Вскользь глянув на книжный шкаф, решил поддержать в ней желание. Его руки сомкнулись за ее спиной, и он поцеловал ее в губы.

— Филипп, — прошептала она, — ты моя мечта…

Он отстранился, чтобы не доводить соскучившуюся по мужским ласкам женщину до экстаза, и сказал:

— Из столовой пахнет чем-то вкусным. Или мне кажется?

— О, да! Там все готово. Пойдем. Я думаю, книги подождут, никуда не денутся.

Хозяйка легко спустилась по лестнице, держа Филиппа за руку. Когда он увидел стол, сервированный дорогой посудой из чешского фарфора, разнообразные блюда и бутылку хорошего коньяка посередине, не сдержался:

— О, у нас праздник? Как все вкусно пахнет!

— А ты сомневался? Садись, пожалуйста. Ты для меня — праздник.

— Мне нужно помыть руки.

— Ванная комната по коридору направо.

— Я сейчас.

Филипп включил воду и стал смотреть на себя в зеркало.

«Что я творю? Но чувствую, тайник находится именно там. Где же еще ему быть? Только в кабинете, где можно спокойно прятать все, что захочешь. Когда человек работает, его не тревожат. Можно закрыться и все. Именно там находится подарок. Алисонька, прости меня, если я согрешу. Боюсь, все идет к этому. Но отказать ей не могу: разозлю, и дорога сюда мне будет закрыта. А тогда… полный провал». Он плеснул холодной водой в лицо, провел мокрой рукой по щекам и волосам, с отвращением посмотрел на себя в зеркало. Помыл руки и вышел из ванной комнаты. Анастасия Петровна сидела в ожидании за столом, подпирая рукой подбородок.

— О чем задумалась, Анастасия? — бодро спросил Филипп.

— Вот думаю: ты ходил возле моего дома, искал свою девушку, а встретил меня. Говорил, что любишь ее. Почему не женился?

— Это длинная история, не хочу вспоминать. Девушка была мне дорога, хотелось встретиться. А бывает и так — люди встречаются и разочаровываются друг в друге. Пусть лучше останется в памяти та, которую я знал. Видимо, судьбе было так угодно, что она уже здесь не живет.

— Судьба… Еще две недели назад мы не были знакомы. А сейчас каждый день думаю о тебе.

Филипп откупорил бутылку с коньяком и налил в маленькие рюмочки.

— Давай выпьем за наше знакомство. Кто знает, может…

— Ничего не может, — перебила его Анастасия, — я старше тебя.

— Разве в годах дело? Вы симпатичная женщина. Мне сорок пять лет. Поседел за последнее время, стал выглядеть старше.

— Седина тебе к лицу.

Филипп выпил коньяк и попробовал заливной язык.

— Как вкусно… Ты кудесница.

Анастасия, как и любая женщина, таяла от комплиментов. Она сделала несколько глотков и взяла виноградинку.

— А почему ты не ешь? — уплетая за обе щеки, спросил Филипп.

— Любуюсь тобой. Давно не кормила мужчину.

— Очень все вкусно. А рыба по-гречески — просто пальчики оближешь!

— Филипп, наверное, тебе уже не нужна ни жена, ни семья. Мне кажется, ты предпочитаешь жить без женщин, без всякого уюта. Надрываешься на работе до ночи, как каторжный, признаешь только мужскую компанию, а если подвернется, то не упустишь случай оказаться в объятиях женщины.

— У тебя сложилось такое мнение?

— Просто знаю, сколько брошенных жен в нашей стране. Как они бьются, чтобы свести концы с концами и вырастить детей без отцов. А вот такие красавцы, как ты, не хотят больше жениться после первого неудачного брака. Не знаю, почему ты разошелся с женой, но глядя на тебя, понимаю: скорее всего, не по твоей вине. Таких, как ты, не бросают.

Филипп пожал плечами, ему до смерти хотелось поскорей унести ноги, но это было невозможно. Он смотрел на Анастасию, и только сейчас обратил внимание на ее кремовое платье. Широкие рукава едва доходили до локтей. На мочках ушей красовались длинные серьги с бежевым, под цвет платья, камнем. Глаза женщины были подведены черным карандашом, длинные ресницы подкрашены. «Скорее всего, ресницы нарощенные, — подумал он. — В ее годы свои не бывают такими густыми и длинными. Впрочем, это неважно, выглядит она довольно молодо и привлекательно». Филипп будто готовился, настраивал себя на более близкие отношения, искал привлекательность в этой женщине.

Он еще трижды наливал в рюмки коньяк, не стесняясь, попробовал все блюда, чтобы был повод похвалить хозяйку. А вот разговоры ему давались с трудом. Куда бы он ни глянул, везде в этом доме ему виделась Алиса. Филипп представлял, как девочкой она бегала по этой столовой, как в холле играла с отцом или гонялась за своей любимой собакой. Он почти не слышал, как Анастасия рассказывала о муже. Тот оказался ловеласом, и она сочла за лучшее разойтись с ним и остаться одной. Замуж больше не выходила, хотя мужчины у нее были. Филипп понимал, чем должен закончиться сегодняшний вечер. Если бы он ушел, Анастасия потеряла бы интерес к нему и больше никогда не впустила в дом. Его мучила необходимость предстоящей близости, ведь после женитьбы у него не было других женщин. Чувствовал, что подходит время быть просто самцом, проявлять внимание и действовать. Он был сейчас сам себе противен, но понимал, что обязан спасти Алису любой ценой.

— Анастасия, а музыка в доме есть?

— А как же. Сейчас включу.

— Хочу пригласить тебя на танец.

— Музыка в спальне, — хитро улыбнулась она.

— Значит, идем в спальню, — поддержал он.

Анастасия взяла его за руку и повела вверх по лестнице.

Когда проходили мимо открытой двери кабинета, у Филиппа дрогнуло сердце, он замедлил шаг.

— Да начитаешься ты еще моих книг, — постаралась отвлечь его женщина. — Я предоставлю тебе такое удовольствие. Вся библиотека будет в твоих руках. А сейчас потанцуем…

В спальне она включила светильники в форме свечей, задернула цвета вишни шторы и нажала на кнопку магнитофона. Зазвучала музыка. Она усиливала интимную обстановку, возбуждала пару, готовую заняться любовью. Мужчина и женщина прижались друг к другу и медленно танцевали. Каждый прислушивался к своим ощущениям. В мерцающем полумраке постель манила переливающимся атласным бельем. Филипп расстегнул ее платье, и оно с тихим шелестом упало на пол. Анастасия поспешно стягивала с него рубашку, еще больше распаляясь при виде обнаженного торса мужчины. В этот момент Филипп подумал: «У этой женщины все отработано: каждое движение, каждая свеча, музыка — весь интерьер располагает к сексуальным утехам. Кто бы мог подумать! А может, это не для нее? Может, сдает дом любовникам? Но то, что в спальне одинокой женщины все служит плотским утехам, настораживает и толкает на разные предположения. Да черт с ней, с этой спальней, и с этой женщиной. Я здесь не последний».

В этот вечер Филипп не пришел домой и не поехал к Алисе. Софья Егоровна звонила сыну, он что-то невнятно пытался объяснить шепотом: ночевать не придет, он в двух шагах от цели.

Утром мужчина открыл глаза и сразу зажмурился от ярких лучей. Шторы были раздвинуты, солнце как будто специально не давало открыть глаза, крича: «Стыд-то какой!». «Алиса, прости меня, — подумал он. — Ты никогда не узнаешь об этом, никто не узнает о моем грехе. Это будет ложь во спасение. Ты единственная моя любовь до конца жизни. Обещаю тебе». Филипп вскочил с кровати натянул брюки, рубашку и быстро застегнул пуговицы. Анастасии рядом не было, он спустился на первый этаж в ванную комнату. Услышав шаги, хозяйка вышла из столовой, решив поздороваться, но дверь в ванную уже закрылась, и она вернулась. Анастасия поставила варить кофе. Филипп подошел к ней спустя несколько минут.

— Доброе утро.

— Как спалось?

— Уснул словно младенец. Хотя на новом месте такое случается редко.

Анастасия улыбнулась. Было приятно слышать, что после бурной ночи мужчина чувствует себя хорошо. Она подала ему чашку кофе.

— Мне сейчас нужно отправиться по делам, — сообщила женщина. — Хочешь поехать со мной?

— Я бы предпочел посмотреть книги. Выбрать несколько и прочесть в ближайшие дни. Если разрешишь взять их с собой, буду благодарен.

— Конечно, разрешу. Я тебе все разрешу, только останься еще на несколько дней. Ты ведь скоро вернешься на работу. Кто знает, когда я тебя увижу.

— В этом есть доля правды. Только вечером мне нужно обязательно съездить к родителям. Будут беспокоиться, куда я пропал. Кстати, они тоже завзятые книгочеи. Может, и их чем-нибудь порадуем? Из домашней библиотеки все давно читано-перечитано, а тут сразу столько новых произведений…

— Хорошо, убедил. Я поеду одна. Заеду к косметологу и массажисту, потом куплю фрукты. Времени у тебя будет достаточно, чтобы пересмотреть половину книг.

Филипп пытался скрыть радость, но все равно расплылся в улыбке и не мог от нее избавиться, пока Анастасия собиралась.

Когда машина отъехала, и ворота закрылись, он ринулся в кабинет. Спешно сбрасывал книги на пол, освобождая полки, ощупывал их и стенки шкафа, но ничего особенного не заметил. Оставалась еще одна часть шкафа. Филипп торопился, ведь потом нужно было поставить книги на место. И только он добрался до следующей полки, как в задней стенке шкафа рука ощутила не теплое дерево, а холодный металл, а в нем замочную скважину. Сердце бешено заколотилось. Это был тайник. Мужчина достал ключ, дрожащими руками вставил его в прорезь замка и сделал два оборота. Дверь бесшумно открылась. Филипп заглянул внутрь и увидел большую шкатулку, по размеру похожую на почтовый ящик. Не мешкая, достал ее, поставил на стол и включил лампу.

Шкатулка была резная, покрыта лаком. С замиранием сердца, Филипп поднял крышку. И сразу же в глазах мужчины отразился блеск драгоценностей. Он осторожно дотронулся до них. «Это же раритеты, — подумал он, — старинные золотые украшения, с настоящими драгоценными камнями…» Он вынул все содержимое, и на дне обнаружил объемный пакет, заклеенный скотчем. Немедленно разорвал его и высыпал на стол содержимое — пачки долларов и письмо. Ошеломленный, сунул конверт в карман, все остальное уложил обратно в шкатулку. Затем спустился вниз, вынул из кармана куртки большой плотный черный пакет. Снова вернулся в кабинет и поспешно поставил в него шкатулку, а сверху положил несколько книг. Пакет не выдержал тяжести и треснул. Филипп, чертыхаясь, запихнул его под стол. А взглянув на часы, пришел в ужас: с минуты на минуту должна приехать Анастасия. Он спешно стал ставить на полки разбросанные книги, одновременно отбирая те, которые хотел бы взять для родителей. Мужчина кое-как справился с наведением порядка, и когда Анастасия открыла дверь, он уже сидел в холле с книгой в руках. Увидев хозяйку, взял у нее из рук сумки и отнес в столовую.

— Как приятно, когда в доме есть мужчина, — снимая пальто, сказала она.

— Я уже заскучал без тебя.

— Неужели? — игриво спросила Анастасия и поцеловала его.

— А почему ты сомневаешься? Мне хорошо здесь.

— Как книги?

— Я выбрал довольно много, целый пакет получился. Ты не возражаешь?

— Нисколечко. Читай. Потом за другими придешь. Буду у тебя библиотекарем.

— С удовольствием. Приеду снова к родителям и сразу к тебе.

— Филипп, когда я уезжала, ты не был таким радостным. Мне показалось, или ты утром был огорчен. Надеюсь, не сегодняшней ночью?

— Что ты, все было отлично. Просто встал не с той ноги. Разве так не бывает? А пока выбирал книги, пропитался их позитивом, философским отношением к жизни. Вспомнил нашу ночь, и это прибавило положительных эмоций.

— Ох, и хитрец же ты! — пожурила Анастасия. — Пойдем, витаминов примем. Помоги мне помыть фрукты, сделаем натуральный сок.

Филипп вымыл фрукты и, взяв соковыжималку, выдавил два стакана сока. Анастасия сидела рядом и любовалась, как ловко он управляется на кухне.

— Не понимаю, чего твоей жене не хватало? Такой прекрасный хозяин…

— Бывает, что и прекрасный надоедает.

— Не может этого быть. Тогда она глупа.

— Будем считать так, — засмеялся Филипп. — Анастасия, одолжи на время сумку с крепкими ручками, чтобы донести книги до дома. Я верну.

— Ну что ты. Будешь с ней все время приходить за новыми.

— Договорились.

Когда женщина принесла сумку, Филипп поднялся в кабинет, положил свой черный пакет в нее, застегнул на замок и спустился вниз.

— Ничего себе! Столько книг потащишь? — удивилась Анастасия, увидев раздувшуюся сумку.

— Так это для всех. Родители книги проглатывают мгновенно, да и я не отстаю. Потом мы меняемся и обсуждаем.

— Даже так?

— А как иначе? Это же интересно: поговорить, поспорить.

— И правда. Что еще пенсионерам делать. Тебя подвезти?

— Нет, не беспокойся, я вызову такси. В следующий раз приеду на машине. Увидишь мой мерседес.

— А у родителей какая машина?

— Я же говорил, что папа инвалид. Пострадал в аварии. И мама сразу отказалась от любого транспорта. Сейчас она уже старенькая. У нас есть горничная, она покупает продукты и привозит. Садовник ей во всем помогает. Когда приезжаю я, вожу их по магазинам, в парк погулять.

— Филипп, я так рада нашему знакомству. Не хочу надолго расставаться с тобой…

— А мы и не расстанемся. Мне пришла в голову мысль: может, все-таки надумаешь продать дом? Я бы купил его у тебя.

— Филипп, ты, о чем? А где я буду летом отдыхать?

— На море, дорогая Анастасия. Зачем сидеть здесь одной?

— Я подумаю. Дай мне время.

— Прости меня, — сказал Филипп и вдруг стал серьезным.

— За что?

— За то, что книги в шкафу уложил не красиво, а как получилось, — после паузы сказал он.

— Ладно, — махнула она рукой и улыбнулась. — Ты все равно так не поставил бы, как это делаю я.

Филипп вызвал такси. Они ждали в холле на диване. Когда машина подъехала, он чмокнул ее в щеку и взял сумку.

— До свидания!

— До свидания! Я подумаю над твоим предложением.

— Буду рад, если ты согласишься. Дом мне очень понравился. Хочу здесь жить. Сразу перееду ближе к родителям вместе со своим бизнесом.

— А меня сын звал в Англию…

Она помахала ему вслед, и пока такси не отъехало от дома, стояла около крыльца.

Глава 36

— Мама! — крикнул сын, распахнув дверь дома. — Мы спасены!

Софья Егоровна выбежала ему навстречу, отец следом катил на коляске.

— Сынок, закрывай дверь, холодно. Я так волновалась. Ты не сделал ничего противоправного?

— Нет, мама. Только, к сожалению, преступил законы нравственности.

— О чем ты? Что произошло?

— Не хочу говорить. Теперь всю жизнь буду просить прощения у Бога. Надеюсь, зачтется, что согрешил ради благого дела.

Филипп поставил сумку, открыл ее и стал вынимать книги.

— Что это?

— Книги. Будете с отцом читать.

— Ничего не понимаю. У нас прекрасная библиотека.

— А это наше будущее и здоровье Алисы, — он достал шкатулку и бережно поставил на стол.

Отец и мать в изумлении ждали его дальнейших действий.

— Можете открыть и посмотреть. А я пока прочитаю письмо.

Он сел в кресло, достал конверт и, распечатав, развернул вложенный лист.

«Доченька, содержимое шкатулки — не моя заслуга, а достояние всего нашего рода. Предки начали приобретать эти прекрасные вещи еще в позапрошлом веке и передавали из поколения в поколение. По-видимому, они были состоятельными людьми, нужда никого не заставила что-то продать. Каждый новый владелец мудро оставлял сокровища (а это именно так) своим детям, справедливо полагая: если вдруг кого-то настигнет финансовый крах, наследство поможет выжить. Мой вклад — это валюта, которую откладывал. Накопил, сколько смог. Если ты будешь жить в достатке, передай все следующему поколению, своим детям, внукам. Это станет их финансовой базой. Очень надеюсь, что все так и будет: жизнь сложится хорошо, не коснутся тебя ни бедность, ни несчастья.

Этот особняк был построен давно. Мы с твоей мамой перестали ездить по гарнизонам и начали жить здесь. Родители мои умерли, а незадолго до своего последнего дня отец передал мне шкатулку. Пришлось взять часть денег, пока реставрировал дом и вносил современные изменения, но я все вернул, так как уже успешно занимался бизнесом. Наша семья после стольких лет кочевой жизни нашла в этом доме не только бытовой комфорт, но и большое счастье. У нас с мамой любовь загорелась с новой силой, мы словно старались восполнить то, чего были лишены в юности. Здесь родилась и выросла ты. Теперь ты понимаешь, как дорог мне этот дом. Твой папа».

Филипп свернул лист и передал отцу.

— Прочтите, — со вздохом сказал он и, взяв шкатулку, поднялся к себе в комнату.

Там пересчитал деньги, еще раз внимательно осмотрел драгоценности и решил сразу же заняться поиском нужной для Алисы клиники в Израиле. За ужином сообщил родителям о своих планах.

— Сынок, не беспокойся, за Сережей мы присмотрим. Все будет хорошо.

— Мамочка, за сына я как раз спокоен. Теперь главное — Алиса. Повезу ее в самую лучшую клинику. Я уже интересовался и даже списывался по интернету. Они готовы принять. Нужны только деньги. И теперь они есть. Вы даже представить себе не можете, насколько мы богаты. Я куплю дом и займусь бизнесом. А сейчас поеду к Алисе.

Целый месяц Филипп жил в Израиле. Операция прошла успешно. И вот в один из дней, когда он сидел возле жены, держа ее за руку, вдруг почувствовал, как шевельнулся пальчик. В этот момент ему показалось, что содрогнулся и он сам. Посмотрев в лицо жены, заметил, что ее ресницы дрожат. А через мгновение ее глаза приоткрылись. Кроткие, затуманенные, еще полные страдания, но в них уже светилась жизнь. Он вскочил, все еще не веря в чудо.

— Алиса, — тихонько произнес он родное имя, и слезы радости полились из его глаз. Он смотрел и видел все, как в тумане. Кулаком стер их со щек и склонился над женой. Филиппу хотелось кричать, но он сдержался, чтобы не напугать очнувшуюся жену. Она смотрела на него с удивлением и затаившейся болью, внезапно губы ее зашевелились.

— Любимый, где я? — еле услышал он ее шепот.

— Все хорошо! Не волнуйся. Я с тобой.

Он нажал на кнопку вызова, и в палату тут же вошел доктор. Он посмотрел на Алису и заулыбался.

— Теперь я спокоен. Какая удача!

— Доктор, с ней можно разговаривать?

— Нужно. Только недолго, не утомляйте. Сейчас отключим аппарат.

Пока медики суетились над Алисой, Филиппу хотелось прыгать и танцевать. Он не мог оторвать глаз от своей любимой. Она тоже не сводила с него глаз и улыбалась. В этой улыбке были и пережитые страдания, и безмерная, беззаветная любовь. Не сдерживая эмоций, он стал целовать ее руки.

Медсестра, заканчивавшая свою работу, тоже прослезилась при виде их радости.

— Любовь моя, как я рад снова смотреть в твои зеленые глаза, видеть твою улыбку…

— Я люблю тебя, — прошептала Алиса.

— А как я тебя люблю! Я жизнь за тебя отдам. Теперь у нас все будет хорошо. Я все сделаю для тебя…

Когда доктор сказал, что Алисе нужны дальнейшие процедуры, а ему придется удалиться, он еще долго стоял у двери клиники, не веря своему счастью. Потом набрал номер телефона родителей и сообщил долгожданную новость. Он услышал, как на другом континенте, на родине, началось ликование. Мама плакала от радости, а отец держал на коленях Сережу и ждал, когда она передаст ему трубку. Все хотели лично услышать рассказ о том, как Алиса открыла глаза и улыбнулась.

После разговора Филипп направился в гостиницу, по пути зашел в кафе и заказал рюмку коньяка. Ему нужно было расслабиться и отметить первый шаг на пути к победе.

Алису оставили в клинике еще на три месяца. Когда предложили реабилитацию, Филипп, ни на минуту не задумываясь, согласился. Он хотел привезти жену домой в полном здравии. Оплатив лечение и реабилитационный курс, попросил у Алисы разрешения съездить домой. Она согласилась, ведь он по рекомендации лечащего врача нанял ей самую лучшую сиделку. Женщины подружились, и Филипп, видя, что Алиса идет на поправку, спокойно полетел домой. Ему предстояло заняться подготовкой очередного сюрприза.

Анастасия позвонила Филиппу, когда Алиса уже пришла в сознание. Он сказал, что находится в Израиле в командировке. Дама сообщила, что за ней скоро приедет сын, чтобы увезти в Англию, и ей срочно нужно продать дом. Филипп подтвердил свои намерения и просил подождать. Как только он приземлился на родную землю, сразу позвонил Анастасии и назначил время встречи.

На родине уже была весна, природа оживала. И Филипп в эти дни возвращался к жизни, он с какой-то особенной радостью слушал пение птиц, вдыхал аромат черемухи. У него словно выросли крылья, открылось второе дыхание. Для заключения сделки он приехал в дом Алисы. Анастасия встретила его приветливо.

— Филипп, как я рада тебя видеть!

— Я тоже очень рад нашей встрече.

— Твоя мечта сбылась, ты получишь этот дом. Я оставляю тебе все, что в нем есть. Собственно, так его и продавали.

— Это замечательно.

— Я вижу, в твоей жизни что-то изменилось? Ты весь светишься.

— Действительно, произошли изменения к лучшему. Все налаживается.

— Я рада за тебя. И очень благодарна за минуты счастья в те мои серые будни. А сейчас принимай дом, и потом поедем оформлять сделку. Но прежде выпьем по чашечке кофе.

— С удовольствием.

— Филипп, ты женишься?

— Угадала.

— Может, ты нашел ту самую девушку?

— И это правда.

— Ты счастливчик! Желаю тебе огромного счастья.

— Благодарю тебя за все, Анастасия.

— Если не секрет, где же ты нашел ее?

— В Израиле.

— Я так и знала, когда ты сказал, что находишься там в командировке. Очень интересно. Кажется, ты действительно ее любишь. Это редкость.

— Люблю больше жизни.

— Славно. Тогда поехали. Я думаю, этот дом будет для нее сюрпризом. Ты же не говорил ей?

— Пока нет.

— Очень романтично, я будто прочитала книгу о настоящей любви.

— Любовь наша не только настоящая, но и безграничная.

Женщина посмотрела на него, улыбнулась и в ее глазах, Филипп увидел нескрываемую грусть.

Глава 37

— Куда ты меня везешь? — удивлялась Алиса, — не понимая, зачем машина все время ездит кругами по району.

— Потерпи, тебя ждет сюрприз.

— Сегодня такая жара, что я снова чувствую себя как в Израиле. Но здесь высокая температура переносится хуже.

— Что поделать, июль, самый жаркий месяц. Зато ребенок радуется. Алиса, спроси сына, любит ли он лето.

— Мама, лето — самая лучшая пора года, — подтвердил Сережа, сидевший на заднем сиденье.

— Да вы спелись!

— Да, мы и песни с папой поем, и на рояле играем.

Алиса расхохоталась.

— Сынок, ты мне еще многое расскажешь. Как вы жили здесь без меня?

— Мамочка, классно!

— Сережа, не совсем классно, — поправил Филипп, — без мамы было плохо.

— Это правда, мамочка, я так скучал по тебе…

— Родной мой, теперь мы никогда не расстанемся.

— Правда?

— Правда!

Алиса разговаривала с сыном и не заметила, что они уже едут по знакомой ей дороге. И только когда машина затормозила, ахнула.

— Филипп, ты привез меня к родному дому. Зачем?

— Это наш дом, Алиса.

Она вышла из машины и, затаив дыхание, шла за мужем и сыном. Филипп подвел ее к двери.

— Добро пожаловать, дорогая, ты дома…

Филипп проснулся в начале одиннадцатого и долго лежал в постели. В комнате был полумрак, яркое полуденное солнце с трудом пробиралось сквозь шторы и играло на стенках вазы, в которой стоял огромный букет роз. С первого этажа доносились звуки рояля… Он чувствовал себя здоровым и бодрым, на душе было так хорошо, что хотелось улыбаться всему миру. Какая же это радость — быть счастливым!

Об авторе

Ольга Ивановна Маслюкова — Член Международной ассоциации писателей и публицистов, Белорусского литературного союза «Полоцкая ветвь», Российского союза писателей.

Любовь, преданность, верность — излюбленные темы автора. В ее книгах читатель находит героев, которые умеют любить и сохранять свое счастье вопреки предательству, коварству.

Первый роман «Мне плохо без тебя» вышел в 2009 г. в Минске (издательство «Четыре четверти»). Сегодня ее перу принадлежат одиннадцать романов о непростых судьбах современниц: «Я там, где ты», «Точка опоры», «Холодно-горячо», «Водоворот любви», «Не говори любви „прощай»«, «Украденное счастье», «Рай во тьме», «Егор», «Только мой», «Где же ты, счастье…», два сборника рассказов, пять сборников сказок и фантастические рассказы для детей.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.