Обернись!.. Часть 2

Ирина Арина ОБЕРНИСЬ!.. Часть 2

– Фаарр поговорил с Алиани. Они решили не торопить события.

– Они или он?

– Теоретически, они.

– Кто бы сомневался… И сколько они собираются их не торопить? Последних пары веков им не хватило?

– Положим, не пары, чуть меньше, даже по полному времени. А Синий Лес живет в медленном.

– Ага, Алиани от этого значительно полегчало.

– Язвишь?

– Просто злюсь.

– На Фаарра?

– На обоих. Тайрин каждый счастливый день считает, а они сами от них отказываются.

– Не совсем, чтобы отказываются. Иногда совсем даже не отказываются. Но я тебе этого не говорил.

– Тогда я не спрашивала. У них получается?

– А мне откуда знать? Но чисто логически, Фаарр в этом давно профи…

– Бли-ин! Я не об этом! У них хоть немножко что-то налаживается?

– А-а-а. Тогда я не отвечал. Не знаю.

– «Не знаю» мог бы и ответить.

– А ты не спрашивала.

ГЛАВА 1 – Про Сон наяву, Прощальную площадь и русалок

– Фаарр, вот что ты, в самом деле? Нужны тебе эти титулы были? Напугал девушку, – он сам подошел ко мне и протянул руку. – Алдариэль.

Мамочки! Мой Сон стоит передо мной! Невозможный и великолепный. А я хлопаю глазами и… И все. А он улыбается и ждет. Бли-ин! Ольховская, соберись! Ты взрослая разумная… иногда разумная женщина, а не малолетка какая-нибудь. Немедленно приди в себя и ответь чело… эльфу. Эльфийскому принцу. О, Великие, за что? Слабо пожала предложенную ладонь и кое-как выдавила:

– М… Маррия.

Ладонь теплая, живая. Мамочки! Он настоящий! И что теперь делать?

– Пойдем? – не отпуская моей руки, он пошел обратно к костру. И я за ним, едва перебирая заплетающимися ногами.

– Мар, ты в порядке? – Огненному моя неуверенная походка не понравилась.

Я? Я в чем угодно, но только не в порядке.

– Да. Голова немного кружится, – надо же, целую речь смогла толкнуть.

– Сильно? Садись, давай. Так нормально?

– Маррия, может, домой? Полежишь. Бледная ты что-то, – это я и без уточнения Водного подозревала.

Алдариэль на заботливых Младших смотрел с явным изумлением.

– Нет, я тут. Посижу тихонько. Можно?

– Мар, ты чего? – изумление оказалось заразным и передалось Фаарру. – Какие еще «можно»? Что с тобой?

Мне стало неудобно, ребята встретились со старым другом, которого не видели безумное количество лет, даже сомневались, что он жив, а тут я все внимание на себя перетягиваю. Нужно срочно прекращать это безобразие.

– Все, уже прошло. Честно, я в норме. Ой, Тайрин с Узиани идут.

Очень вовремя они вышли, все отстали от меня и повернулись в сторону смеющейся пары. Тайрин, заметив у костра постороннего, остановился, приглядываясь, мотнул головой, словно отгоняя наваждение, и со всех ног бросился к нам. Остановился в метре от принца. Полусказал, полуспросил, не веряще и растерянно:

– Алдариэль? – и тут же повторил утверждающе и счастливо. – Алдариэль!

– Тайриниэль! Живой! – принц шагнул навстречу.

Они обнялись, похлопали друг друга по плечам и спинам, представили дриаду, и все разместились вокруг костра.

– Как вы тут? Очень тяжело было? Долго налаживалось? А наши из Шорельдаля куда перебрались?

Повисла тишина. Принц переводил взгляд с одного на другого в ожидании ответа, все отводили глаза в сторону.

– Что? Вы просто сказать можете?

– Алдариэль, а где ты был все это время? – встречным вопросом ответил Ваади. – В Аршансе?

– Нет, меня выбросило отсюда.

– Как вернулся?

– Не знаю. Пока дорогу искал, одиннадцать миров прошел, куда только не попадал, но не домой. Вчера очередное окно обнаружил, ждал, пока откроется, оно мерцающее. Сам на пределе уже был, я до него больше месяца добирался, мир неразвитый, почти необжитый, из всего транспорта – собственные ноги. В общем, заснул, проснулся в Шорельдале.

– Где?!! – в один голос охнули Младшие.

– В Шорельдале. Походил немного, пустота и развалины, и арка погасшая. Во дворец зашел, из библиотеки забрал то, что, сохранилось. Ну и сюда пошел, хотел… Ладно, это позже. А тут вы.

– Дар, ты через пол-Аршанса пешком топал?

– Фар, погоди. Алдариэль, ты в Шорельдале сколько пробыл?

– Не знаю, по ощущениям часов шесть, может больше. Там странно все как-то, время вообще не определяется.

– Твою же… Дар, прости, друг, выбора у нас, кажется, нет.

– Фар! Стой!

Огненный проигнорировал брата, одно мгновение, и они с принцем стоят вдалеке от нас и их окружает столб пламени. Мы с Тайрином вскочили на ноги.

– Очередное вмешательство, – вздохнул Ваади. – Вот что с ним делать? А я уже почти успел спросить. Да, садитесь вы, минут через десять вернутся, – мы дружно уставились на Водного. – Нормально все будет. Легкий сеанс глубокого гипноза, сейчас наш принц забудет все неприятности и начнет радоваться жизни. Потому что по-другому эта жизнь из него просто уйдет. Застывшее время Семигорья ему ауру в клочья разнесло. Фар ее подлатает, но, чтобы закрепилась, нужны положительные эмоции, а своим ходом Алдариэль на них не настроится. Сейчас он новости Аршанса с момента своего отсутствия послушает, таких эмоций нахватается, что… А он не отстанет. Отмолчаться не выйдет, только больше нервничать начнет. Остается только частично заблокировать память и внушить настрой на веселье.

– А вам это делать запрещено…

– Разрешено. С разрешения. Но пять минут ожидания для Фара – это, конечно, больше чем… – Ваади замолчал и нахмурился.

Похоже сейчас он и выяснит, больше чем сколько. Только бы их не выдернули, как прошлый раз, из лазарета. Нет, все-таки выдернули. Бли-ин! А как же… Огненный столб так и стоит, а разглядеть, кто внутри него, невозможно. И я даже не знаю, можно ли к нему близко подойти. После истории со спасением Бахрапа научилась сдерживаться и не бросаться вперед, сломя голову. Но как же страшно! Он, мой Он, сейчас там. И что с ним происходит неизвестно.

В ногу мне ткнулось что-то теплое, оторвала взгляд от пламени и посмотрела вниз. Саламандра. Это она? Ничего себе, подросла, уже размером с котенка. В другое время с удовольствием бы с ней поиграла, а сейчас лишь слегка коснулась горячей спинки и опять вцепилась глазами в столб. Ящерка недовольно застрекотала, отстала от моей ноги и юркнула в траву. Искристая змейка потянулась туда, куда было приковано мое внимание.

– К Фаарру побежала, – Тайрин положил мне руку на плечи, другой он так же обнимал Узиани. – Мари, все хорошо будет. А с Пророчеством мы, похоже, не ошиблись. Это Алдариэль.

Придвинулась поближе к Тайриниэлю, рядом с ним мне всегда становилось спокойней. Если при этом, конечно, он сам не был причиной моих волнений. А искры по траве уже бежали обратно. Саламандра вынырнула у наших ног, поднялась на задние лапки и застрекотала так, что без слов стало понятно: наше подводнорожденное выражается нецензурно.

– Ты где такому научилась? – не удержалась я.

– Не знаю, где, но догадываюсь, у кого. Фаарр на месте, все нормально, Мари.

– Откуда ты знаешь?

– От нее. На кого бы она еще так ругалась? Да, маленькая? – Ящерка сердито пыхнула в сторону Тайрина огненным язычком и продолжила изливать мне свое негодование. – Ты бы ей имя придумала.

– Надо, наверное, – подставила ей ладонь, она тут же забралась на нее, успокоилась, и вытянулась вдоль руки. – Искоркой будешь?

Саламандра пошевелила носиком, возмущаться не стала, и мы сочли это за согласие.

Я прекрасно понимала, что с ее помощью Тайриниэль отвлекает и успокаивает меня, хотя у самого на душе твориться неизвестно что, и честно делала вид, что его маневр удался.

– Ваади где?

– Малка! – даже вздрогнула от неожиданности. – Чего подкрадываешься?

– Просто шла. Ты не слышала? Зачем огонь? Большой! Боюсь! Фаарр сделал?

– Фаарр.

– Он умеет огонь. Я знаю. Вода лучше. Ваади где? Зову. Молчит. Дела?

От того, что Ваади не отзывается на зов Малки, стало совсем тоскливо. Значит, точно не сам ушел. Но расстраивать еще и русалку не хотелось.

– Да, Малка, дела. Скоро придет. Хочешь, подожди с нами.

– Буду ждать. Всегда дела. Мужчина. Мой мужчина! Маррия! Тебе надо. Давно говорю. Маррия женщина! Мужчина где?

Эта тема у Малки любимая, обычно я ее пропускала мимо ушей, но не сейчас. Непроизвольно напряглась, резко занервничав, и тут огненный столб исчез, появились хохочущие во весь голос Фаарр и Алдариэль. Саламандра спрыгнула с руки и юркнула в костер.

– А это помнишь, как Маника нас в окно выпроваживала?

– Не нас, а тебя. Меня она не видела. Не понял, а Вад где?

– Позвали его срочно, без предупреждения.

– Ясно, – в лице Огненный не изменился, продолжал улыбаться, лишь голос стал серьезным. – Тайрин, если меня тоже позовут, с Даром – только о хорошем. Кивни, что понял. Мар? Молодцы! А не выпить ли нам за встречу? Дар, ты как?

– Как всегда. Куда пойдем?

– А никуда, тут посидим. Природа, девчонки. Да, девчонки?

«Девчонки» дружно согласились. Молчание же знак согласия, верно? Даже Малка подозрительно притихла и только сопела у меня за спиной.

Фаарр добыл из воздуха пару бутылок вина и бокалы.

– Ого! Круто! Прогрессируешь, Огонек.

– А ты думал! Стараемся. За встречу?

Ваади появился, когда разливали остатки вина из второй бутылки, украдкой показал брату кулак и присоединился к застолью. На мой встревоженный взгляд ответил.

– Обошлось почти. Фар три дня на Озере, я – только до утра, мелочи.

Сразу стало легче, вот уж точно, отделались легким испугом. Даже на случай выезда – Водный с нами.

Вино пила совсем понемножку, но и этого хватило, чтобы чуть расслабиться и послушать воспоминания о похождениях Младших и эльфов. А бурная у них была молодость, однако. Даже у Тайрина. Он разговорился, когда Ваади отправил Узиани домой и поднял на берег Алиани. Кстати, принц ни на Узиани, ни на меня внимания не обращал, Малку осыпал комплиментами, а Алиани обрадовался не меньше, чем Тайриниэлю. Далеко за полночь Младшие спохватились и отправили нас спать, сами остались с Алдариэлем.

Я думала, что совсем не смогу заснуть, но отключилась почти мгновенно. Зато с утра меня накрыло таким шквалом мыслей, что казалось, голова сейчас взорвется. Уже после увиденного во сне лица понимала, что шансов у меня никаких. Реальность оказалась в разы круче. Даже под наведенной Фаарром неестественной эйфорией, Он оставался неповторимо прекрасным. Невозможно объяснить, в чем это заключалось, просто он был идеален во всем. Внешность, голос, улыбка, каждое движение, все. И в придачу – принц. И я. Среднестатистическая человеческая женщина, еще и не первой молодости. То, что всегда выглядела чуть младше реального возраста, являлось сомнительным утешением. Несколько лет и буду смотреться, как его очень, ну, очень старшая сестра. Стоять, Ольховская, какие несколько лет? Кто сказал, что они у тебя есть? Ах, сама придумала? Теперь раздумай обратно. Он тебя вчера просто не замечал. Пустое место. Пшик. А-а, ты надеешься, что это влияние Фаарра? Ну, надейся, надейся. Дура! Выброси эти бредни из головы и делом займись. А сильно хочется мозгами поработать, так для этого другие темы найдутся. Придумай, например, как у Каиндеба про амулет из Пророчества выяснить, что за штука и для чего она.

Ой, бли-ин! Пророчество! Там же про Него. Это Он откажется занять трон, примет страшный бой и что-то потеряет дважды. Мамочки! Пока речь шла об абстрактном принце, воспринимала это относительно спокойно. Даже ждала, ведь после него все должно начать исправляться. Но абстрактный принц оказался совсем не абстрактным. И я категорически против любых битв с его участием. Да пусть он никогда не обратит на меня внимания, не нужно мне этого, вполне обойдусь, только бы с ним ничего не случилось. Я уже не знала, за кого мне страшнее: за Алдариэля или за Тайрина.

Великие, пожалуйста, услышьте меня, оберегите их обоих! Разве мало они пережили и потеряли? Не надо больше, ну, пожалуйста!

Сама не поняла, кричала это вслух или только мысленно. Голова взорвалась резкой болью в висках, так, что в глазах потемнело и пошла кровь из носа. Молодец, Ольховская, доразмышлялась.

– Мари, у тебя все в порядке? – в комнату ворвался встревоженный Тайриниэль. – Ты ничего не… Мари, что с тобой? А ну-ка, ложись. Я сейчас, холод возьму. Узиани, иди сюда. Посмотри ее.

– Я нормально. Голова разболелась. И вот…

– Боль есть. Не страшная, – поставила диагноз дриада, а эльф тут же пристроил мне на лоб пакет со льдом.

– Я же говорю…

– У вас все тихо? Мар, что с тобой? – материализовался в комнате Фаарр.

– Ничего, прошло уже. А вы чего все сбежались?

– Да у нас там странные вещи происходят. На Дара кто-то щит кинул.

– Кольчугу?

– Ты откуда знаешь? Тайрин… Вот же… мандрагора получая! Мар, оно само получилось, да?

Вчера, попросив гномов не лезть ко мне с объятьями, сделала одну ошибку. Надо было уточнить, что гномок это тоже касается. А еще поняла, что Ваади очередной раз был прав, говоря, что Каиндеб далеко просчитал все ходы. Его якобы удивление, чем я привлекла гномов, было лишь игрой. После первого появления Черной Невесты кровь у гномок брать перестали. Сами они, конечно, не понимали почему, объяснять что-либо «еде» никто не собирался.

Быт на «элитной» гномьей ферме был хорошо налажен и не отличался разнообразием. Содержали всех в общих помещениях с множеством узких коек, несколько раз в день обильно кормили, выводили на прогулки. Общаться между собой не возбранялось, но интересовало это только новичков, старожилов новости из внешнего мира не трогали, их вообще ничего не трогало. В изголовьях кроватей плавали несколько шариков крови их обитательниц, по мере использования количество восполнялось. Вампиры приходили в любое время дня и ночи, устраивались на высоких стульях за стойкой, отгораживающей часть помещения, приманивали к себе шарики, пробовали их на вкус и выбирали понравившиеся. По одному они приходили редко, в основном небольшими группами или разнополыми парами. Выбранным гномкам тщательно протирали вены на шее и запястьях, доставляли в большой зал с общими столиками и отдельными кабинками, в вену вонзались зубы и наступало равнодушие. После этого места укусов заклеивались, гномок возвращали на ферму. Через какое-то время состояние оцепенения пропадало, но не полностью, часть прежней сущности терялась безвозвратно.

Эмрис и Орлис пришлось побывать в вампирском «ресторане» только по одному разу. Вскоре их «пробники» исчезли, а в какой-то из дней у обеих взяли примерно по пол-литра крови. Это последнее, что они помнили. Очнулись у реки, собирались искать дорогу в Подгорье, но не могли двинуться с места, потом, вдруг, уснули, чтобы проснуться уже здесь.

Гномы от своих вновь обретенных девонек не отходили ни на шаг, и вся четверка непрерывно изливалась в благодарностях. Через полчаса я поняла, что скоро взвою от этого, и была очень рада, когда Эмрис съехала на обсуждение насущных вопросов.

– Храп говорит, в Подгорье дорога нам заказана.

– Да, тетя Эмрис, пока придется здесь пожить.

– Та не в том, где жить, дело. Здесь всяко лучше, чем у кровососов. Опять же, мужички наши рядом, что еще бабе надо? Одно только боязно, как-то все оно дальше сложится? Дело-то вы затеяли доброе, да дюже опасное. Прям, диву даюсь, как это мой Храп в такое подался? Понятно, Гражик, у него мозгов-то еще не народилось сколь положено, но Храп-то как? Он-то знает, каким боком все выйти может. А гляди-ка, отважился.

– Вас выручить хотел. Ему без семьи не жилось, даже за Грань уйти пытался, когда сам помочь не смог.

– Тю, за Грань… За Грань, ежели быстро, так и не боязно вовсе. А тут, случись чего, быстро за нее не отпустят. Та ты не подумай чего, Марришка, – имя мое они обе переделали на гномий лад. – Я ж не отговариваю, горжусь я им. Сколь лет бок о бок прожили, а такого за своим мужиком-то и не знала. Даже коняки злобные его не запугали.

Вспомнила с какой скоростью наши гномы удирали от «злобных коняк» и согласилась, что Бахрап очень смелый, и Граж тоже. Нет, правда, как бы ни было, но с келпи они почти примирились. И, кажется, для них это стало большим подвигом, чем поездки на Прощальную площадь.

– Маррис, а посмотреть можно будет, как Граж с папой справляются? – у дочки Бахрапа речь была на удивление правильно и чистой. – Они говорили, «Первое Честное» показывает все, можно нам маговизор включить, когда вы туда поедете? Я умею пользоваться, ничего не сломаю.

– Дак, зачем же ж доченька? Я же ж говорил, страсть там-то деется жуткая. К чему видеть-то такое? Ты же ж девонька-то нежная, жалостливая…

Нежная жалостливая девонька оказалась тверже камней Подгорья. Трансляцию с Прощальной площади смотрели все вместе. На мое появление в облике Черной Невесты – перед эфиром мы, как обычно, переоделись – гномки почти не отреагировали, собственные мужчины интересовали их сильнее. Вид уже наказанных эльфов и то, как перемещали их в «очереди» привел молодую гномку в ужас, она плакала и стискивала кулаки, старшая держала себя в руках и чувств не проявляла.

К началу судилища пришел Ваади.

– Фар с Алдариэлем остался. Никогда не думал, что можно устать от отдыха. Бахрапово семейство нормально себя ведет? – я кивнула. – Маррия, вечером на берег пойдешь? – опять кивнула, не очень удобная вещь эта односторонняя связь, а гномкам Младшие пока не показывались. – Правильно, отдых работа хоть и тяжелая, но полезная. Тебе отдохнуть давно пора.

Выезжать не пришлось. Дни, когда выездов не было, радовали и печалили одновременно. С одной стороны, это означало, что никто из эльфов не бродит по Грани, с другой, то, что мы не сможем забрать еще кого-то.

В тот день с Прощальной площади пришли сразу две отвратительные новости. Появилось три новых эльфа и Теримитц объявил, что уже сегодня будут установлены давно обещанные столбы, а завтра добропорядочные и благочестивые получат возможность выразить подлым отродьям все свое негодование любым способом.

– Достал же где-то, сука! Не иначе, из личных запасов, пожертвовал. Чувствую, прибавится нам работы.

То, что озвучил Водный, чувствовали все. В лазарете я выложилась почти максимально, спешила сделать, как можно больше. Окончательно свалиться не позволили Тайрин и Ваади. А стоило мне немного прийти в себя и перестать трястись от озноба, Водный, не дожидаясь вечера, поднял нас с эльфом и Алиани на берег.

Следов особо разгульного кутежа не заметила, оно и понятно, беспорядка Младшие не терпели. Сами они выглядели совершенно трезвыми, а Алдариэль лишь слегка захмелевшим. Со мной он едва поздоровался, Тайриниэлю обрадовался и пожалел, что тому пришлось вчера уйти рано и пропустить «самый смак». Подозреваю, тот смак, чьи счастливые физиономии торчали из воды и призывно улыбались.

Теперь я знала, что такое ревность. Очень хотелось разогнать всех русалок и по примеру Малки сообщить им, что Алдариэль – мой. Так сообщить, чтобы даже мысли к нему приближаться больше не возникло. И, я могу ошибаться, но, по-моему, Алиани хотелось того же самого.

– Малка зовет. Сходим поздороваться?

С Малкой поздороваться было можно, ей никто кроме Ваади не нужен.

– Маррия пришла! Я рада! Алиани пришла. Вчера ушли? Зачем? Весело было! Хорошо было! Девочки радовались! Смеялись все! Очень хорошо!

То, что можно, не всегда нужно. Представляю способы веселья с русалками. Философские беседы, наверное, вели. Смысл жизни искали. Интересно, нашли?

– Хорошо, Малка, что вам понравилось. Ладно, мы пойдем.

– Маррия, ночью приходи. Ночью весело! Маррия! – Малка сделала большие загадочные глаза. – Мужчина!

– Что мужчина? – не поняла я.

– Есть мужчина. Он, – она вытянула палец в сторону смеющейся компании. – Хороший. Себе возьми. Нет мужчины – плохо. Есть мужчина – хорошо! Маррия хорошая. Мужчину надо. Его надо.

Спасибо тебе, добрая русалка! Что мне именно его надо, я и сама знала. А вот кого надо ему… Стало совсем грустно.

– Все, Малка, хватить болтать. Да, а вчера ты такая тихая почему была?

– Фаарр сказал! Говорить нельзя! Вспоминать нельзя! Показывать нельзя!

Вспоминать и показывать?

– Малка, а ты его…