Обнаженная для герцога

Глава 1. Сорванное заклинание

— Дядя, прошу тебя! — настаивала я, — отложи мой дебют ещё на год!

Граф Бернард сдвинул брови и скрестил руки на груди.

— Нет, Лия, — со всей суровостью, на какую только был способен, произнёс он, — тебе двадцать! Ты меня уговорила прошлый раз отложить на год, а до этого позапрошлый. Не обсуждается! В этом году твой дебют при дворе короля состоится, хочешь ты этого, или нет!

Я тяжко вздохнула и жалобно посмотрела на дядю снизу вверх. Мы стояли в холле дядиного особняка, он спускался по длинной лестнице, когда я принялась уговаривать его.

— Не надейся меня уговорить! — дядя всё же продолжил спускаться, старательно отводя от меня глаза. — Ты уже насиделась взаперти. Давно пора замуж. Бал вечером, подготовься. И настоятельно советую выбрать кого-нибудь, потому что если ты не выберешь, мужа тебе назначу я.

— Но какое мне замуж! — начала упрашивать я. — И почему сразу к королю на бал, дал бы познакомиться с кем-то сначала, пообвыкнуться. Ты же меня взаперти держишь, я только учусь и магические опыты провожу. Меня даже не целовал ещё никто ни разу!

Дядя откашлялся, глядя мне за спину, и я, заподозрив неладное, обернулась.

У двери стоял высокий черноволосый мужчина в тёмном камзоле с воротником-стойкой, верховых брюках и сапогах. Широкоплечий, подтянутый, с военной осанкой, он смотрел на меня исподлобья с прищуром и лёгкой улыбкой.

Я поёжилась от его взгляда. А потом… Не знаю, что меня дёрнуло. Я перешла на магическое зрение и стала рассматривать его силу. И невольно закусила губу: как в бездну заглянула. Я и первую защиту не прошла, как вдруг опомнилась.

Вообще-то это крайне неприлично. Запоздало я поняла, что среди магов это воспринимается, как если бы я подошла к нему, оттянула штаны за пояс и заглянула в трусы. Я покраснела, поспешно сбросила магическое зрение, но было уже поздно.

Незнакомец свёл брови, его улыбка приобрела зловещий оттенок. Я вдруг поняла, что все мои защиты сметены как пылинки от ветерка. Я отступила на шаг от мягкого потока властной силы, скручивающего мою магию, и… изучающего меня.

Я пыталась сделать хоть что-то, но всё было бесполезно. Я не могла оторвать взгляда от прищуренных глаз незнакомца, бесстыдно просматривающего меня слой за слоем. Это было так откровенно и порочно… Я покраснела ещё сильнее, но тут всё резко прекратилось.

Обхватив себя руками, я вздрогнула от голоса дяди.

— Себастьян! Друг мой, всё же приехал! — дядя стремительно подошёл к незнакомцу, переключив на себя его внимание. — Надолго в столице?

— Бернард, — тепло улыбнулся он, крепко пожимая протянутую руку. — Рад тебя видеть. Я проездом, задержусь лишь на несколько часов. Король просил, чтобы я остался на вечерний бал, загляну ненадолго, и в дорогу.

Я заворожённо рассматривала красивое лицо Себастьяна: узкое, с аристократическими высокими скулами, прямым носом с небольшой горбинкой, тёмными прямыми бровями и волевыми линиями подбородка.

Вздрогнув, я поняла, что теперь, к прочему позору, я бесстыдно рассматриваю мужчину, и поспешно опустила взгляд.

Дядя откашлялся, и, помедлив, сказал:

— Себастьян, это Лия, моя племянница. Сегодня у неё дебют на балу у короля, — сверкнув на меня глазами, непререкаемым тоном сказал он. — Лия, поздоровайся с моим другом, герцогом Себастьяном.

Я лихорадочно вспоминала правила этикета, но ничего не помнила, что я должна была делать. Подойти, или он должен был подойти, или… Я подняла глаза, наткнувшись на его насмешливый взгляд, и разозлилась.

— Рада знакомству, ваше сиятельство, — присела я в церемониальном поклоне.

Взгляд герцога стал задумчивым. Он слегка поклонился:

— И я рад, Лия, столь близкому знакомству с вами, — с лёгкой иронией сказал он.

Я покраснела до корней волос, слушая, как откашливается дядя.

— Прошу меня простить, — пробормотала я, и торопливо пошла вверх по лестнице, всей кожей ощущая взгляд герцога.

На середине лестницы я бросилась бегом, чувствуя, как щёки пылают от стыда и… ещё какого-то нового, странного и томительного чувства.

Остаток дня я готовилась к балу, терпеливо ожидая, пока служанки укладывали мои длинные волосы в высокую причёску, оставляя локоны на спине, а ещё подбирали платье под тёмные волосы и синие глаза.

Ни одного способа избежать бала я не придумала. Впрочем, я недавно освоила странное заклинание, с ним я могла перемещаться на расстоянии, представив комнату, куда хотела попасть.

У меня получалось отлично, поэтому я рассчитывала тайком улизнуть домой из дворца, чтобы не оставаться там на весь бал.

Заклинание было из дядиной книги — я стащила её из его библиотеки, когда он разрешил мне подобрать упражнения для контроля силы.

Вообще с контролем у меня бо-о-ольшие проблемы!

Дядя не случайно меня взаперти держит. После смерти моих родителей, как раз из-за преждевременного и стихийного раскрытия моего дара в тринадцать лет, именно дядя мою силу скрутил в безопасный клубочек и теперь бдит, чтобы я никого больше не угробила.

А ведь первое время я именно этим и занималась, пыталась самоубиться и, по-возможности, захватить при этом как можно меньше окружающих, настолько на меня давила вина за смерть родителей.

Я ненавидела магию и всё, что с ней связано. До кучи испепелила всех кукол со всеми их домиками, пупсиками и прочим. Играть в «дочки-матери» смысла я не видела. Трогательные детские мечты о семье и детках задвинула подальше.

Мой дар опасен. Если не мужа, так детей своих точно убить могу. К чему тогда это всё?

Вот так я и думала, снова и снова переживая тот страшный день. Учиться не могла и всё время молчала.

Дядя оказался мудрым человеком. Дал мне отгоревать пару лет, за которые нанавязчиво и незаметно донёс простую мысль: сила есть, никуда её не денешь. Но, если овладеть и научиться её контролировать, всё станет безопасно.

Странно, но сработало. Вся моя энергия, с которой я отодвигала от себя всё, так или иначе связаное с магией, я теперь направила на обучение и развитие контроля.

Глава 2. Сверкающий зал

Глаза я открыла среди полной тишины.

Вместо уютной темноты моей комнаты — ослепительный блеск люстр, светильников, алмазных запонок дворян и платиновых украшений на дамах.

Вместо нежного лавандового запаха — густая смесь женских духов, одеколона мужчин, полироли для паркета.

Вместо спасительного уединения — взгляды.

Изумлённые, жадные, тёмные, восхищённые — мужские.

Удивлённые, испуганные, обвиняющие, ехидные, предвкушающие сплетни — женские.

Вместе со взглядами меня обволакивало понимание: всё, репутации конец.

Что меня ждёт — неизвестно. А раз так… Да и пошли они все!

Гордо расправив плечи, вскинув голову, я уверенным неспешным шагом двинулась в единственный, показавшийся безопасным, выход — противоположный от того, куда выводил меня из этого зала король.

Я шла из центра зала к выходу, в одних кружевных трусиках, чулках и танцевальных туфельках, чувствуя лишь тяжесть ожерелья на шее, серёжек в ушах и волос на спине.

Люди расступались передо мной, рассматривая, я пробиралась сквозь эти взгляды, как сквозь морскую воду, такую же мутную, как на одной из картин в галерее короля со штормовым морем.

Я не смотрела вокруг, ускоряла шаг, и, сама не зная почему, повернула голову в сторону.

В дверях стоял герцог Себастьян, видимо, он только что прибыл. Его лицо было совершенно бесстрастным, когда он оглядывал меня с ног до головы, останавливая взгляд на чулках, ягодицах и груди с затвердевшими от холода сосками.

Я не стала прикрываться, а краснеть ещё сильнее мне и так было уже некуда.

Подняв подбородок выше, я, наконец, добралась до двери и с силом захлопнула её за собой.

Так. Что же делать дальше?!

Из зала я всё-таки ушла. Повинуясь импульсу, я закрыла задвижку на двери — ещё не хватало, чтобы вся эта толпа сейчас отошла от потрясения и побежала выяснять у меня всё подряд.

Дяди нигде так и не было. В зале тоже.

Я оглядела пустынный коридор. Припомнила расположение галереи, куда отвёл меня король. Вряд ли он ещё там, а моё платье он точно не стал никуда убирать, наверняка так и валяется на полу.

Почему-то мысль найти своё платье в моей перепуганной голове показалась спасительным островком среди того урагана безумия, в котором я оказалась.

Я бросилась бегом по пустым коридорам, безошибочно выбирая тот путь, которым меня вёл король.

Радуясь, что я так никого и не встретила, я вбежала в галерею с морскими пейзажами и со всего маху врезалась в широкую мужскую спину.

И застонала вслух, когда он повернулся и схватил меня за плечи.

На красивом лице короля расцветала широкая плотоядная улыбка.

— Мне доложили, — вкрадчиво произнёс он, — что прямо посреди бального зала появилась обнажённая девица. Дебютантка.

Он сжимал ладонями меня за плечи, поглаживая по покрытой мурашками коже большими пальцами.

— Твоя репутация, Лия, — продолжил он, — теперь стоит дешевле, чем блёстка на твоей туфельке. Но я могу тебе помочь.

Я глубоко вдохнула, вдруг обретая безумную надежду, неужели он в самом деле способен защитить меня от этого позора? Он король, наверняка у него есть способ!

Распахнув глаза, я уставилась на него и дрогнувшим голосом спросила:

— Ваше величество! Я… Вы правда может помочь?

Он замер, вглядываясь мне в глаза. Восхищённо выдохнул:

— Какие же у тебя глаза, Лия… Какие глаза! Цвет… Все лазурные оттенки на моих картинах блекнут по сравнению с этой глубокой синевой.

Я раздражённо зажмурилась, а потом требовательно на него посмотрела:

— Так вы поможете?

Король рассмеялся.

— Ты восхитительна. Совершенно без понятия о рангах и абсолютно лишена трепета перед власть имущими. Это… трогает и волнует.

Он пристально посмотрел на меня, и, наконец, ответил:

— Конечно, помогу, красавица. Я же король. Это мой… э-э-э… долг сюзерена спасать подданных, угодивших в беду.

Я облегчённо перевела дыхание.

— Спасибо! — глубоко вздохнув, я благодарно посмотрела на него. — Я так признательна, я…

— Я помогу, — мгновенно став серьёзным, произнёс король.

Моя улыбка погасла, так внезапно от него полыхнуло силой и властью. Он отпустил меня, скрестил руки на груди и окинул меня с ног до головы странным мрачным взглядом.

— Я помогу, — повторил он, — в пределах тех возможностей, которые мне доступны в данной ситуации.

В ответ на мой озадаченный взгляд, он пояснил:

— Я сделаю тебя своей фавориткой. Ты ни в чём не будешь нуждаться, никто не посмеет ни одного косого взгляда, ни одного оскорбительного или пренебрежительного слова в твою сторону.

Он помолчал и добавил:

— Взамен, ты будешь всё время рядом со мной. Днём на балах, ночами в постели. Понимаешь, о чём я?

Я не двигалась. Я смотрела прямо перед собой, осознавая его жёсткие слова.

Король протянул руку, поправил тяжёлый локон волос на моём плече. А потом, заставляя меня съёжиться, провёл кончиками пальцев по ключице, плечу, локтю, предплечью…

— Ваше величество, настоятельно не советую её трогать, — раздался сзади спокойный сильный голос.

Я узнала этот голос. Герцог Себастьян. Ну за что мне это?! Мало того, что король, так ещё и он?.. Так, спокойно! Он сказал королю, чтобы тот меня не трогал?

Оглянувшись, я увидела герцога рядом: высокий, широкоплечий, он стоял, глядя на меня сверху вниз. Его аристократическое лицо не выражало ни одной эмоции, взгляд был холоден и бесстрастен.

Я не сразу поняла, что он протягивает мне просторный мужской плащ. Я схватила спасительную ткань, торопливо накинула на голые плечи.

Герцог шагнул вперёд, задвигая меня себе за спину. Встал вплотную к королю.

— Себастьян! — широко улыбнулся король. — Всё же пришёл. А я думал, снова проигнорируешь меня.

— Здравствуй, Освальд, — спокойно ответил герцог, — я в любом случае бы пришёл. Я тебя глубоко уважаю и всегда готов встать рядом с тобой.

Глава 3. Великодушие короля

Король, задумчиво улыбаясь, рассматривал нас, переводя взгляд с молчаливой меня на герцога, на его руку, ледяной сталью сковавшую мою ладонь.

— В качестве озорства, — со всё той же ироничной улыбкой сказал король, — так хочется выйти в бальный зал и провести церемонию бракосочетания там. Вы чудно смотритесь: герцог и его невеста в мужском плаще.

Едва я представила эту картину, как кровь хлынула в лицо, я пискнула и изо всех сил рванулась прочь.

У меня почти получилось! Я бы даже оценила изумлённый взгляд герцога, если бы не была до смерти напугана. Я бы и сама удивилась — ведь я порвала в лохмотья половину его парализующих стяжек — но я была слишком занята попыткой сбежать.

Меня хватило на то, чтобы сделать три шатающихся шага в сторону, но герцог держал меня за руку твёрдо. Я обхватила запястье своей руки, рванула, пытаясь вырвать руку из кулака герцога.

Я дёрнула ещё пару раз, а потом подняла глаза. Герцог и король с похожими снисходительными улыбками меня рассматривали.

Опустив глаза, я ойкнула: плащ распахнулся и болтался на плечах, а сведёные руки превращали мою высокую полную грудь, судя по их взглядам, в то ещё зрелище.

Сначала отмер герцог. Первым делом он шагнул ко мне, завернул в плащ и обхватил меня рукой за плечи. Затем он припечатал мою магию основательным набором контролирующих заклятий.

— Весело тебе в браке будет, Себастьян, — хохотнул король, — если семейную жизнь с боевых заклятий начинаешь. В семье как на войне, да?

Герцог издал неопределённый смешок и спокойно произнёс:

— Если ты заставишь меня жениться в бальном зале на этой дикой кошке, она разнесёт тебе весь дворец. Давай где-нибудь в тихом месте?

Несмотря на все парализующие меня заклятья, я умудрилась издать звук, действительно похожий на шипение разъярённой кошки. Король, как мне показалось, с сочувствием глянул на Себастьяна.

— Идём, мой друг, — бросил он через плечо, направляясь в боковой проход коридора. — В семейной часовне сейчас никого нет.

Герцог заботливо запахнул на мне плащ, уверенно и удобно взял меня на руки и плавно двинулся вслед за размашисто и быстро шагающим королём.

Дальнейшее произошло как в тумане. Герцог обновлял на мне заклятья, которые я в панике умудрялась разрывать. Король откровенно развлекался, зачитывая слова обряда.

Ближе к концу стража ввела в часовню моего бледного дядю, который подтвердил своё согласие на брак.

Я вглядывалась в напряжённое лицо Себастьяна, на взгляды, которыми обменивался он с дядей, и мне становилось всё страшнее. Я даже оставила попытки освободиться и с некой благодарностью покосилась на герцога — он тут же убрал несколько довольно болезненных стяжек, бросив на меня суровый взгляд.

Да я и сама уже понимала, что происходит что-то крайне неприятное.

— Лия, согласна ли ты выйти замуж за Себастьяна, и служить ему…

Король зачитывал традиционный текст, а я смотрела на бледное лицо дяди, который мне ободряюще кивнул.

Герцог снял с меня ещё ряд спутывающих заклинаний и я получила возможность говорить. Дрожащим голосом я произнесла все полагающиеся слова согласия.

Наконец, король объявил нас мужем и женой.

— Можешь поцеловать жену, Себастьян, — с ехидной улыбочкой произнёс король.

Я подняла глаза на герцога. Не так я представляла себе первый поцелуй… Всё гадала, каким он будет. Я посмотрела на губы своего… теперь уже мужа.

А потом перехватила его мрачный взгляд.

— Ты поженил нас уже, Освальд, — без тени улыбки сказал он. — К чему продолжать фарс? Документы готовы?

Король широко улыбнулся.

— Конечно, сейчас принесут.

Пока я пыталась осознать, что меня только что лишили брачного поцелуя, герцог тихо сказал королю:

— Освальд, дай девочке попрощаться с дядей.

Король мгновенно сбросил с себя весёлость. А я… снова задрожала от его властного взгляда, от полыхнувшей вокруг него величественной силы и королевского могущества.

— Не держи меня за зверя, Себ, — процедил он. — Я и так проявляю чудеса великодушия, если ты заметил. Учитывая все сложившиеся обстоятельства.

— Да, верно, и я весьма это ценю, — сказал герцог.

Он протянул королю руку. Тот помедлил… и крепко пожал протянутую ладонь.

— У вас пять минут, пока не принесут документы. А потом чтоб духу вашего не было во дворце, — сжав зубы, процедил король.

Он помолчал и добавил:

— Ты меня понял, Себ? Я пришлю за тобой через два дня. И не приведи тебя предки свалить из столицы и проигнорировать моё приглашение. Мой колодец терпения глубок, но ты уже царапаешь ведром по мокрому дну.

— Да, мой король, — серьёзно поклонился герцог.

Король кивнул и, ни на кого не глядя, вышел из часовни.

Герцог приобнял меня за плечи.

— Без вопросов, Лия, — приказал он мне, — и попрощайся с дядей.

Глава 4. Проблемы с контролем

Герцог молчал, глядя на меня, а потом опустил взгляд на мои пальцы, стискивающие его предплечье.

Я тоже посмотрела вниз, разжала пальцы и медленно потянула руку на себя. И вздрогнула оттого, что мою кисть накрыла ладонь герцога.

Почему-то перехватило дыхание. От этого прикосновения я задышала чаще. Я рассматривала руку герцога с длинными сильными пальцами.

Герцог взял мою руку в свою, на его запястье и предплечье, открытом широким рукавом, при этом движении задвигались жилы и упругие мышцы.

Он погладил большим пальцем мою кисть, а я смотрела на его красивую сильную руку и чувствовала, как отчаянно краснею.

— Я боевой маг, Лия, — ответил он, — меня считают одним из пятёрки сильнейших в обоих королевствах. Это мнение проверено неоднократно, поэтому могу смело утверждать: да, я сильный маг.

Его спокойный голос обволакивал. Я вдруг поймала себя на том, что мне нравится слушать, как в тоне его голоса проскальзывают густые низкие ноты.

Герцог продолжал поглаживать большим пальцем мою кисть, а я заворожённо наблюдала за этим движением, пытаясь понять, что за странные чувства это будит во мне.

— Почему ты спросила? — поинтересовался он.

Я снова вздрогнула, возвращаясь в реальность. Тряхнула головой и осторожно высвободила свои пальцы. Он отвернулся, глядя вперёд и скрестил руки на груди.

Мне жутко хотелось расспросить его о дяде, о том, что случилось, почему всё это произошло. Но глядя на его закрытую позу, поджатые губы и стиснутые челюсти, я отчётливо понимала: не скажет.

Но молчать я тоже не могла. Мне жизненно необходимо было выдать хоть какую-то тему для беседы. Моя странная хаотичная магия показалась отличным предметом для начала общения.

— У меня проблемы с контролем! — выпалила я.

Герцог пожал плечом, не глядя на меня.

— В чём это выражается? — спокойно спросил он.

Я нахмурилась. Можно подумать, я помню себя в такие моменты, чтобы знать, в чём это выражается. Я тяжело вздохнула, махнула рукой и замолчала.

— Ты спросила, значит это важно. Расскажи как умеешь, — предложил герцог, — я пойму.

Я тяжко вздохнула, глядя на его спокойный профиль, рассматривая нос с горбинкой, и снова опустила взгляд на его губы. Красивые, с чётким рисунком. И сам герцог — красивый мужчина.

Сейчас, в безопасности кареты, после всех потрясений и паники, во мне просыпался болезненный странный азарт. Меня несло, и я ничего не могла с собой поделать.

Карета съехала с брусчатки, покатилась ровно и без тряски.

Я глубоко вздохнула и вдруг поняла, что мне нравилось чувство безопасности рядом с герцогом.

Он мне нравился. Мне нравилось на него смотреть.

— Лия, кроме того, что я сильный маг, — глухо произнёс герцог, глядя вперёд, — я мужчина. И всё время помню о том, что я видел, но сейчас мой плащ скрывает. Если ты продолжишь на меня так смотреть, я пошлю в бездну всю свою сдержанность и желание поберечь твои чувства, и возьму причитающийся мне по праву поцелуй.

— Почему же, ваша светлость, вы поцелуй там, в часовне, не взяли? — ведомая всё тем же странным азартом, спросила я.

Он медленно повернулся ко мне всем корпусом, в его глазах вспыхнул тёмный огонёк. Я покраснела, но глаз не отвела. Мне правда было интересно.

Герцог посмотрел на мои губы, и я плотнее закуталась в плащ. Как он сказал? Он всё время помнил о том, что видел. И что этот плащ сейчас скрывал… От этого признания мне стало… Я почему-то сжала сильнее бёдра, но разобраться в том, что чувствовала, не успела, герцог ответил:

— Я не хотел тебя ещё сильнее пугать. Ты и так была в лютой панике. Признаюсь, не думал, что мне придётся брать в жёны кого-то силой, да ещё и скручивая боевыми заклятиями.

— Зачем вам вообще понадобилось брать меня в жёны? — задала я мучивший меня вопрос.

Он ответил не сразу.

— Ты мне понравилась, — пожав плечами, просто сказал он. — Я захотел тебя защитить. Твой дядя вляпался в дерьмо, я его давно предупреждал, что он ходит по краю. Ты очень красива, и без покровительства семьи совершенно беззащитна. Не король, так кто-то другой прибрал бы тебя к рукам.

Чувствуя, как краснею от удовольствия — он назвал меня очень красивой — я ляпнула:

— Но меня прибрали к рукам вы!

Герцог нахмурился, сжал челюсти.

Мне вдруг стало страшно. От него повеяло мрачной, опасной силой.

В узком пространстве кареты я почувствовала себя словно в клетке с могучим хищным зверем, который по какому-то недоразумению ещё не сожрал меня целиком.

Я отодвинулась от него по сидению в угол кареты, вжавшись в стену, покосилась на ручку дверцы.

Герцог наклонился, упираясь ладонью в панель, отсекая меня от двери.

— Если ты выпрыгнешь из кареты на ходу, — сказал он, — я сделаю окончательный вывод о твоих невысоких умственных способностях и полном отсутствии инстинкта самосохранения. Со всеми вытекающими.

Глава 5. Эффектное знакомство

Элегантная красавица спускалась, в каждом её движении сквозила утончённая грация и королевское достоинство.

Если не королевское достоинство, то аристократизм глубочайших кровей проистекал из неё во все стороны.

Этот самый аристократизм ослеплял и пронзал насквозь величием благородного происхождения этой дамы, причём настолько явно, что не было ни малейших сомнений: перед нами предстала если не королева, то да, как минимум герцогиня.

Себастьян держал меня за руку крепко, не двигался и молчал.

— Себастьян? — холодная аристократическая улыбка скользнула по её тонким губам. — Я ждала, надеялась. Думала зря. Надо же. Всё же зашёл.

Ледяной взгляд тёмных глаз скользнул по мне и тут же вернулся к герцогу, а я неосознанно придвинулась к нему ближе и чуть-чуть заступила за его широкую надёжную спину.

Он повернул голову ко мне, поймал мой взгляд и ободряюще улыбнулся.

А затем отпустил мою руку, заставив меня ощутить себя совершенно потерянной, и шагнул навстречу подошедшей женщине.

Герцог слегка развёл руки в стороны и с непередаваемой теплотой в голосе поговорил:

— Да, давно не виделись.

Она протянула к нему руки, а он наклонился, позволяя этой… даме обхватить себя за щёки.

— Дай хоть посмотрю на тебя, — ласково улыбнулась она. — Совсем меня забыл.

— Как можно, герцогиня, — в его голосе сквозила ирония, — вы не забываемы!

Совершенно не зная, что делать, как реагировать, и куда деваться, я смотрела на эти двоих, внимательно разглядывающих друг друга.

Герцог наклонился, поцеловал её в щёку и крепко обнял. Она показалась мне очень низкой, тоненькой и хрупкой по сравнению с его высокой внушительной фигурой.

А потом до меня донёсся его тихий шёпот:

— Мама, это моя жена, её зовут Лия, и если ты хоть…

— Себастьян! — воскликнула она так громко, что я вздрогнула. — Да ладно!

Герцог поморщился, а я пыталась понять, от её крика до сих пор звенит в ушах, или всё-таки это действительно звенит хрусталь в люстрах и светильниках.

Герцогиня уставилась на меня, буквально пожирая меня глазами. Я почувствовала, как меня коснулась её магия, проскальзывая под мои защиты одну за одной.

Тонкие щупальца её силы тут же перехватили шквалистые потоки Себастьяна, бережно, но настойчиво и твёрдо отодвигая магические ручейки герцогини, окружая меня непроницаемой стеной.

— Я смотрю, мне и моей супруге в этом доме не рады, — холодно произнёс герцог. — А я рад был повидаться. Нам пора.

Он подошёл ко мне ближе, и очень зря, лучше бы он дальше разговаривал с этой женщиной — она ведь мать ему получается. Я наклонила голову ниже, потому что у меня по щекам бесконтрольно лились слёзы.

Я себя чувствовала раздавленной. Особенно рядом с красивой элегантной герцогиней, которая, к тому же, ещё и оказалась матерью герцога. Стоять здесь, в её присутствии, среди роскошно-сдержанного интерьера…

Ведь я прекрасно понимала, как выгляжу: в мужском плаще, бальных туфлях и причёской с блестящими украшениями… Боюсь даже думать, какой вывод обо мне можно было сделать.

Себастьян встал со мной рядом, приподнимая моё лицо за подбородок и стирая большим пальцем мне слезу со щеки.

Я прошептала:

— Простите меня, ваше сиятельство, я ничего не могу поделать, они сами текут.

Я и в самом деле не могла ничего сделать со слезами, а вытереть их боялась, потому что плащ мог распахнуться.

— Пойдём, — без тени улыбки сказал он.

— Нет! — прозвучал сзади ледяной голос герцогини. — Вы никуда не пойдёте, пока мне всё подробно не расскажете.

Герцог развернулся, вставая между мной и матерью.

— А что рассказывать? — в его тоне сквозила ирония. — Ты уже в курсе всех слухов, и не только слухов, но и фактов.

— Почему ты так решил? — в её голосе слышалась улыбка.

— Да уж слишком эффектно твоё появление. Даже украшения, подаренные отцом, из шкатулки достала для ошеломляющего эффекта.

Я осторожно выглянула изо спины герцога, чтобы посмотреть на герцогиню. Она рассматривала сына и широко улыбалась.

— И что же, — поинтересовалась она, — у меня получилось? Эффект достигнут?

Герцог рассмеялся.

— Ещё какой! — ответил он. — Ты эффектна, я зол, моя жена в слезах. Ты истинный мастер по части производить эффект!

— О-о-о, — протянула она. — Так значит, всё правда.

Герцогиня снова внимательно посмотрела на меня:

— И это что же? Это та самая голая дебютантка?

Я всхлипнула и опустила голову. А потом… Не знаю, что на меня нашло.

— Да, я та самая голая дебютантка, — выйдя из-за спины герцога, заявила я.

Себастьян повернулся ко мне. Показалось, что он хотел что-то сказать, но меня уже несло.

Глава 6. Обретение контроля

Забавно, что после того, как меня пыталась прощупать мать Себастьяна, я забыла убрать магическое зрение.

Именно поэтому я смогла впечатлиться всей крутизной моего новоприобретённого мужа.

Вот это было поистине эффектно.

Весьма эффектно.

Начиная с того, что всё дальнейшее произошло за доли секунды.

Я, после выплеска эмоций, объятая ужасом от осознания, что моя потеря контроля снова убивает, видела всё медленно.

Очень медленно.

Словно время остановилось.

Я видела каждую деталь, каждый осколок, и каждое движение Себастьяна.

Его сила вспыхнула бесплотным морозным огнём.

Нереально красиво.

Ломанные острые линии, словно зимние узоры на окнах, всплеснулись объёмными потоками ледяного повеления вокруг боевого мага.

Миллионы льдинок поймали осколки светильников, скрутили их в вихри и собрали в аккуратные кучки на полу.

Из руки Себастьяна метнулась длинная прозрачная плеть, обвилась вокруг талии герцогини и вырвала её из-под падающей люстры прямо в объятия сына.

Посередине зала появился призрачный сугроб — он мягко принял в себя громадину люстры, бесшумно опустил её на пол и тут же исчез.

Всё произошло на моём вдохе, а когда я выдохнула, в центре зала, рассеивая темноту после уничтожения светильников, появился яркий светлячок — в его свете блестела люстра на полу и аккуратные кучки осколков.

— Мама, всеми предками и силами тебя прошу, ни слова, ни звука, ни движения! — приказал Себастьян.

Он разжал руки, отпуская мать, и повернулся ко мне.

— Лия? — тихо позвал он.

— Это опять… — прошептала я, глядя прямо перед собой, — это опять, опять…

— Тш-ш-ш…

Меня обняли сильные надёжные руки, и тут же мягко окутала его сила, разглаживая лохмотья моей магии.

— Тихо, маленькая, не бойся, — прошептал он, осторожно меня обнимая.

Я закрыла глаза, стараясь дышать размеренно и медленно.

Герцог заговорил негромко, уверенно и очень спокойно:

— Ты спрашивала, сильный ли я маг. Из-за этого? Понимала, что контроль теряешь?

Я кивнула.

— Вот видишь. Я сильный маг, — в его голосе звучала улыбка, — все выжили.

Меня передёрнуло.

— Как насчёт лимонада? — продолжал говорить он спокойным сильным голосом. — Хочешь лимонад?

Я издала странный смешок, но кивнула.

— Я бы спросил хозяйку этого дома, есть ли в этом доме лимонад, но она получила от меня приказ молчать и не двигаться. Разрешим ей проверить, есть ли лимонад?

Я прерывисто вздохнула, уткнулась носом в его камзол и… обхватила герцога за пояс и доверчиво прижалась к нему. Плащ снова чуть не упал, но герцог ловко подхватил его.

— Можно мне вместо лимонада хоть что-то из одежды? — прошептала я. — Пожалуйста.

— Что-нибудь придумаем, — сказала герцогиня, её голос звучал странно, я не могла распознать её интонации. — Себастьян, отведи девочку наверх, для вас подготовлены комнаты: гостевые в левом крыле. Мы с Лией примерно одной комплекции, я получила на днях новые платья, не успела разобрать, что-то из них должно подойти, я распоряжусь принести их в вашу гостиную. Если будут нужны еда, напитки, сделай вызов, вам принесут.

— Спасибо, мама. Я благодарен. Очень.

— Иди, сын, и ещё кое-что… — она помолчала. — Лия, меня зовут Анна, и я рада знакомству с тобой. Поговорим завтра. Отдыхайте.

Я услышала удаляющийся стук каблуков. Прежде чем до меня дошёл смысл их разговора и её слов, герцог взял меня на руки и понёс вверх по лестнице.

При этом он продолжал что-то делать с моей силой. Я в очередной раз поразилась, как легко и уже по-хозяйски он это делает.

Впрочем, это мне явно шло на пользу: потоки выравнивались, разрывы сращивались, кипение утихало.

Забавно, он даже мои защиты, подвинутые им же самим, потом королём, а потом и его матерью, сейчас восстанавливал и… тоже что-то с ними делал.

В его надёжных руках, в потоках его уверенной силы, я расслабилась и задышала глубже. Неосознанно потёрлась щекой о его камзол, вдыхая сложный аромат его парфюма, ненавязчивый, сильный и хищный, а ещё… с вплетённой в аромат улыбкой.

Видимо, у меня что-то за сегодняшний день сдвинулось в голове, если мне кажется, что его запах мне улыбается.

Улыбчивый хищный и сильный запах. Как герцог.

Мне нравилось, что он так часто улыбается. Дядя вечно хмуро смотрел. Приглашённые учителя были всегда напряжены и чопорны. Вокруг меня вообще мало улыбались, обычно меня боялись.

Пытаясь понять, кого ещё я знаю, кто часто улыбается, я вдруг поняла, что король тоже много улыбался.

Нашла кого вспомнить! Меня передёрнуло.

Глава 7. Перехват контроля

Нет, я точно не замёрзла.

— Нет, мне с вами тепло, — ответила я тихо. — Просто подумала о плохом.

Герцог поднялся на второй этаж, подсвечивая себе кружочком светлячка. Пол здесь был усеян осколками настенных светильников — похоже я разнесла всё стекло в доме. Интересно, на кухне тоже? Из чего тогда я буду пить обещанный лимонад?

Под ногами герцога захрустели осколки, одна из дверей открылась при его приближении, и он занёс меня в просторную строго и вместе с тем роскошно обставленную гостиную с диваном, креслами и круглым столиком.

В настенных светильниках зажёгся мягкий успокаивающий свет — надо же, что-то в доме всё же уцелело.

Герцог разулся у входа и по мягким коврам уверенно направился в одну из неприметных дверей. Я увидела просторную кровать, шкафы у стен, рабочий стол — спальня, в таком же стиле, что и гостиная.

Он усадил меня на кровать, а сам подошёл к шкафу.

— Давай начнём с халата, — предложил он. — Как тебе идея?

Я посмотрела на протянутый мне мужской халат из тонкого и приятного на вид материала и несмело кивнула. Быстро надела, когда он отвернулся.

Сразу почувствовала себя намного лучше. И при этом, как ни странно, более голой.

Из-за взгляда герцога, когда он обернулся.

— Спасибо, — тихо сказала я.

Он молчал, а я… всей кожей я ощущала, как он медленно рассматривал меня.

Герцог молчал и скользил взглядом по губам, шее, груди, бёдрам, рукам, волосам…

От этого взгляда я почему-то задышала чаще, приоткрыв губы, засмущалась и опустила глаза в пол.

— Лия, насколько я вижу, твоя магия теперь стабильна, — глухо сказал он. — Можешь не переживать. Предлагаю тебе выспаться. За той дверью душ, если захочешь помыться, смело всем пользуйся. В гостиную принесут закуски и напитки, захочешь, не стесняйся.

Герцог взъерошил волосы и добавил:

— Мне тоже нужно отдохнуть. Долгий день.

— Зачем вас хотел видеть король? — задала я вопрос, который в связи с повышением значимости герцога в моей жизни стал для меня теперь одним из самых важных. — Он ведь сильно разозлён на вас.

Себастьян свёл брови, помедлил… Но всё-таки ответил:

— Лия, злость здесь не причём. Люди такого уровня умеют отделять дело от эмоций.

Герцог помедлил, и продолжил:

— У него есть давняя нерешаемая проблема. Освальд уверен, что справиться с ней под силу только мне. Я уже нашёл пути решения, рассчитывал сегодня с ним обсудить, но всё отложилось. Король сказал, что подождёт два дня. Это хорошо, значит, завтра мы с тобой сможем кое-что сделать с твоей силой. Да и я получше подготовлюсь к разговору с Освальдом, отсрочка мне кстати.

Он снова охватил меня тем же непонятным долгим взглядом.

— У меня всё под контролем, Лия. Но отдохнуть и выспаться необходимо, — твёрдо сказал он. — Я буду в другой спальне, она напротив этой, вход из гостиной. Зови, если что-то понадобится. Добрых снов.

Прежде чем я успела опомниться, он стремительно вышел из комнаты. Я услышала, как мягко хлопнула другая дверь.

Оставшись одна, я какое-то время в полной прострации сидела на кровати, обхватив себя руками. Наконец, заставила себя подойти к туалетному столику с зеркалом. Мне стало очень любопытно, почему меня так долго рассматривал герцог.

В зеркале отразилась испуганная девушка с огромными синими глазами, растрепавшейся причёской с длинными локонами тёмных блестящих волос и сверкающими украшениями.

Мою худощавую фигуру с высокой полной грудью облегал мужской халат, мягкими складками обрисовывая изгибы и открывая вертикальным вырезом края ключиц.

Я пожала плечами. Ничего необычного. Девушка с причёской после бала и в мужском халате. Это получше, чем в плаще.

Вздохнув, я сняла серьги и колье, начала вытягивать заколки и булавки из волос.

С причёской я возилась долго, и, наконец, поняла, что сделала только хуже. Если до этого я не чувствовала неудобства, ни один волосок не натягивался, то сейчас я всё только запутала, волосы болезненно тянули, а лучше не становилось.

Я стала окончательно растрёпанной, с торчащими локонами, свисающими блестящими шпильками и перепутанными заколками. К тому же руки уже устали от постоянного положения вверху.

Как же всё это бесит! Я издала болезненный стон, чувствуя, что истерика начинает снова подступать. Я задышала медленнее, постаралась вытащить заколку, но выдернула волоски и от боли чуть не расплакалась.

Перепугавшись, что сейчас заплачу, и опять что-то страшное произойдёт… я только хуже сделала.

Зеркало треснуло.

Испугавшись ещё больше, я не нашла ничего лучше, чем броситься в гостиную в поисках герцога, уж он-то точно знает, что делать с моей безумной магией!

В гостиной было пусто, паника неуклонно накрывала меня. За одной из дверей — коридор, за другой — кабинет, за третьей — спальня, тоже пустая.

В этой спальне была ещё одна дверь, я бросилась к ней, в этот момент она отворилась, и я влетела прямо в объятия обнажённого и мокрого герцога.

Он сжал меня за плечи, а я… вдруг поняла, что касаюсь ладонями мощной рельефной груди, очень холодной, усеянной каплями воды. Охватив взглядом его крепкие руки со стальными мышцами и вздувшимися венами, я подняла глаза.

Глава 8. Заколки и шпильки

Какие всё-таки у него красивые губы. И сам он очень красивый мужчина.

Я обратила внимание, что дыхание герцога стало очень медленным и глубоким. Посмотрела ему в глаза.

И застыла от его тёмного жадного взгляда.

Почему-то я точно знала, что этот взгляд — именно жадный. Жаждущий. Голодный.

И очень-очень-очень злой.

Я запоздало поняла, что он без одежды, и нас разделяет только тонкая ткань его халата, которая прикрывала моё голое тело.

Намокающая от его мокрого тела ткань.

Меня бросило в жар, я густо покраснела и зажмурилась.

— Простите, — прошептала я. — Я снова…

Не договорила.

Его рука в моих волосах сжалась в кулак, оттягивая за пряди, запрокидывая мне голову.

Моих губ коснулись его губы.

Ничего общего с тем грубым давлением, когда контроль герцога сорвало от моего взгляда в карете.

На вторую часть поцелуя в карете это тоже нисколько не походило.

Это было…

Великие силы и магические потоки мироздания!

Как же это было!

Его губы накрыли мои бережно и мягко, его настойчивый язык легко коснулся щели между губами, и я послушно разомкнула губы, позволяя ему проникнуть внутрь и погладить меня внутри.

Он шумно вдохнул и вдавил меня в себя сильнее, захватывая мои губы и язык в порочно-медленный неотвратимый танец.

Я тонула в ощущениях. Растворялась в его уверенной ласке.

Паника, стыд, стеснение испарились от его спокойной ласковой настойчивости.

Когда он отстранился, я неосознанно потянулась вслед за его губами.

— Лия, — глухо произнёс он.

Я заморгала, пытаясь прийти в себя.

— Что тебя расстроило? — спросил он.

— Заколки в волосах, — прошептала я, смутившись и опустив глаза.

С ужасом поняла, что мои ладони так и лежат у него на груди, а я поглаживаю его кожу пальцами. Сжала пальцы в кулаки.

— Что с заколками не так? — герцог снова задал вопрос очень спокойным голосом.

Накатывающая паника снова сменилась спокойствием, когда он перехватил внезапный выплеск моей магии. Пока я пыталась это осознать, он повторил вопрос:

— Чем тебя расстроили заколки?

Его кулак, стискивающий мои волосы, разжался и он начал неспешно поглаживать меня по голове, ощупывая спутанные пряди.

Я тяжко вздохнула.

— Простите ваша светлость, я что-то совсем истеричка.

— Я задал простой вопрос, Лия, ответь на него.

Что-то было в его голосе, отчего я не осмелилась уклониться от ответа.

— Я пыталась вытащить заколки и шпильки, но они запутались, теперь больно тянут волосы, я начала дёргать, стало ещё больнее, и я чуть не расплакалась, потом испугалась, что снова потеряю контроль, а потом треснуло зеркало, и я…

Зажмурившись, я призналась:

— С вами не страшно.

— Наедине с самой собой страшно, — произнёс он со странной иронией в голосе, — а в руках голого незнакомого мужчины нестрашно.

— Я не знала, что вы будете голым, — внезапно разозлившись, я посмотрела ему прямо в глаза. — Теперь, когда дядя под стражей, вы единственный, кто может остановить происходящее со мной. Там зеркало треснуло, между прочим! А перед этим я вашу мать чуть не прибила!

Я напряглась и попыталась вырваться.

— К тому же вы уже не… не незнакомый, — безуспешно дёргаясь в его стальных руках, бурчала я. — Не незнакомый! Я знаю ваше имя, хоть и без фамилии, а вы меня уже два раза целовали. И тоже меня голой видели. Отпустите меня уже, раз вам так неприятно, что я не боюсь вас голым!

Он громко рассмеялся, и я с удивлением посмотрела на него и опять засмотрелась.

Почему я так на него реагирую? Причём начала так реагировать сразу, с первого взгляда, ещё в доме дяди уже на него пялилась.

Ошалеть можно, какой он красивый. Как строгие мужчины на портретах древних князей, которые я часами рассматривала в отделе истории единого княжества в художественной галерее столичного парка искусств.

Я зажмурилась, чтобы опять не рассматривать его губы. Вот бы ещё раз поцеловал…

В следующий миг он обхватил меня за талию и перенёс в угол комнаты.

— Садись, — приказал он.

Я послушно села на выдвинутый им от стола стул, жалея, что он повернул его спинкой к себе и теперь я не могла видеть герцога.

Эх… Да я статуи в музее с меньшим интересом рассматривала, чем Себастьяна! Тем более у статуй ниже пояса всё было мелкое, а член герцога, как я успела увидеть мельком, выглядел весьма внушительно, в музеях и галереях такое не показывали.

Я поймала себя на желании рассмотреть его тело подробнее, полюбоваться явно было чем. Жаль, что он зашёл мне за спину.

Хотела уже обернуться, но застыла. От ощущений сильных пальцев в волосах. На стол с негромким шелестом стали опускаться заколки, шпильки.

Ни одного волоска не дёрнул. Наоборот, чем больше шпилек, заколок и невидимок ловкие руки герцога перемещали из моей причёски на стол, тем быстрее уходила боль, а голове становилось легче.

Я расслабилась, прикрыв глаза, и едва не мурлыкала от его уверенных прикосновений.

— У тебя очень красивые волосы, Лия, — тихо сказал герцог, — ты вся очень красивая. И смелая.

Я глубоко вдохнула, покраснев от удовольствия.

— Спасибо, на самом деле я трусиха, а вот то, что вы… мне очень приятно, — внезапно охрипшим голосом сказала я. — Могу вернуть комплимент. Вы ругали меня за то, что я на вас смотрю, но мне трудно на вас не смотреть, вы очень красивый мужчина, и мне хочется вас рассматривать. Это намного интереснее, чем…

Резко втянув воздух, я замолчала, потому что Себастьян коснулся моих плеч, прикрытых его халатом, и стал медленно массировать, снимая сильными пальцами напряжение над ключицами и вокруг шейных позвонков.

— Интереснее, чем что? — спросил он.

Я уже растеклась по стулу от удовольствия и неуклонно заполняющего меня спокойствия. Я ответила не сразу.

— Интереснее, чем картины в галереях и статуи в музеях.

Глава 9. Спокойный сон

Герцог смотрел на меня и молчал так долго, что я не выдержала.

Вздохнув и опустив голову, я тихо сказала:

— Простите за беспокойство, ваша светлость, я вам очень благодарна за всё, правда. Я думаю, у меня получится заснуть. Добрых снов.

Я пошла к двери и застыла от его тихого приказа:

— Стой.

Я остановилась и обернулась.

Герцог помолчал, а потом подошёл к шкафу.

Я молча стояла и смотрела, как он достаёт вторую подушку, расстилает кровать. Он откинул одеяло, скрестил руки на груди и с прищуром посмотрел на меня.

— Уверена, что хочешь спать со мной в одной кровати? — с непонятной мне иронией спросил он.

Переводя взгляд с него на кровать, а потом обратно, я уже не была настолько уверена.

Но стоило мне представить, как я пытаюсь заснуть одна в той комнате с разбитым зеркалом, со всеми этими мыслями в голове, тревогами за дядю, воспоминаниями о взглядах в зале, о руках короля и падающей люстре…

Я съёжилась, ожидая, что сейчас ещё что-то сломается или упадёт, но всё оставалось спокойно.

Бегло прощупав свою магию, я обнаружила невесомый кокон из контролирующих заклятий Себастьяна. До утра их действия хватит, а потом, он сказал, будет лучше.

Может, всё же лучше одной…

Герцог смотрел на меня с прищуром и лёгкой улыбкой, и ждал.

Я снова прощупала кокон, а потом вспомнила, как во дворце, объятая паникой, разрывала его боевые заклятья в лоскуты. Стало страшно, вдруг кокон тоже порву — мало ли, какой сон мне приснится.

— Если вы разрешите, я хочу с вами, — уверенно кивнула я.

Герцог издал невесёлый смешок, окинув меня взглядом с головы до ног, а потом, как был в домашних брюках, лёг на кровать и похлопал по простыне.

— Тогда иди ко мне, раз не боишься, — улыбнулся он.

— Вас я не боюсь, я себя боюсь! — заявила я.

Торопливо, пока он не передумал, забралась к нему в постель.

Просто лежать на кровати в стороне от него мне было всё равно неспокойно, поэтому я придвинулась к нему ближе.

А потом плюнула на все условности, прижалась к нему всем телом, закинула ногу на его бедро, и положила щёку и ладонь на его широкую надёжную грудь.

Глубоко вздохнула и прижалась к нему ещё ближе.

И окончательно расслабилась, когда почувствовала его ладонь на своей спине.

— Спасибо, — прошептала я.

Герцог погладил меня по спине и накрыл свободной рукой мои пальцы, лежащие у него на груди.

— Спи, Лия, — тихо сказал он.

Я потёрлась о него щекой, поёрзала, устраиваясь поудобнее, и тут же заснула.

***

Проснулась я на удивление отдохнувшей. В комнате было пусто, в кровати я лежала одна. Хотелось ещё поспать, я даже попыталась снова заснуть, но не получилось.

Я потянулась всем телом, а потом…

Всё вспомнила.

Я замужем.

Герцог. Бал. Руки короля. Платье с сорочкой на полу.

Взгляды.

Паника и рывки из-под боевых заклятий.

Дядя под стражей.

Два поцелуя, люстра и ночь в постели мужчины, которого и суток не знала.

В глазах защипало, я накрылась одеялом с головой и уткнулась лицом в подушку, чувствуя, как щёки полыхают румянцем — вспоминала всё остальное.

Объятия герцога, например.

Как ни странно, именно мысли о его надёжных объятиях подействовали умиротворяюще.

Я мечтательно улыбнулась, погладила волосы, будто это могло вернуть ощущение его сильных и ловких пальцев в моих волосах.

— Лия, я слышу, что ты проснулась, — донёсся из гостиной голос герцога. — В шкафу для тебя приготовлены платья, выбери себе что-нибудь и выходи. Если ничего не подойдёт, приходи сюда в халате.

Я замерла, пытаясь распознать по голосу его настроение. Вроде спокойный.

— Я вам тоже желаю доброго утра, ваша светлость! — громко сказала я, — как скажете!

Улыбаясь и обхватив руками одеяло, я замерла, ожидая ответа.

После некоторой паузы, из-за двери донеслось сдержанное:

— Доброе утро, Лия. Приходи, я жду.

Мне показалось, что я всё же услышала в его голосе улыбку.

Вздохнув, я сбегала в душевую, поразившись, насколько ледяная там была выставлена вода — вот почему герцог после душа был такой холодный. Зачем ему понадобилось настолько охлаждаться?

Мне подошло три чудесных скромных платья.

Я выбрала тёмно-синее, под цвет глаз, с круглым вырезом, коротким рукавом и расклешёной юбкой ниже колен. Пуговицы на груди слегка натягивались, а на талии платье чуть болталось, но в целом было терпимо.

Глава 10. Завтрак и сад

Свет из широкого окна заливал гостиную, освещая столик, сервированный на двоих.

Первое, на что я залипла — руки герцога с ножом, намазывающие масло на поджаренный хлеб.

Он закатал рукава тёмно-синей рубашки до локтей, обнажая сильные жилистые предплечья. На то, как при каждом движении двигались под плотной кожей мышцы и жилы — на это я готова была смотреть целый день.

Второе — его взгляд на меня. С прищуром и лёгкой улыбкой он охватывал меня всю, и, казалось обнимал и гладил сразу везде и сразу.

Я покрылась мурашками и покраснела, но глаз не опустила. Мы ночь в одной постели провели! Я имею право смотреть на этого мужчину хоть весь день напролёт!

Его улыбка стала шире, кажется, он думал о чём-то похожем.

Я присела в лёгком реверансе — что-то всё-таки осталось в памяти из тех редких уроков, когда я была более менее стабильна и моя магия не пыталась убить учителей этикета.

— Ваше сиятельство, разрешите присоединиться к вашему завтраку?

Герцог положил хлеб и нож, подошёл ко мне, взял за руку и поцеловал пальцы.

— С удовольствием, герцогиня Лия, — его глаза озорно сверкнули. — Если позволите сопроводить вас.

— А я позволю! — заявила я.

— Я рад, — засмеялся герцог, и помог сесть за стол, подвинув мне стул.

Я была дико голодна, но не торопилась начинать, всматриваясь в него. Он выглядел уставшим и не выспавшимся.

— Как ты? — спросил герцог серьёзно. — Получше?

Я уверенно кивнула:

— Да. Я даже пробовала думать о событиях вчерашнего дня: стены дома устояли.

— Это хорошо, — загадочно улыбнулся он. — После завтрака будем укреплять твой контроль.

Несмотря на все мои расспросы, что мы будем делать, он не признавался, всё время переводя разговор на меня.

Я и сама не заметила, как за завтраком, а потом и во время прогулки в саду за домом — сад оказался неожиданного большим — я выложила герцогу почти всё о своём детстве, интересах, учёбе, немногочисленных знакомствах и постоянно обрывающейся дружбе со сверстниками по неизвестным мне причинам.

Только тему родителей он старательно обходил, из-за чего я посылала ему благодарные взгляды.

В глубине сада обнаружилась круглая площадка, шагов сорок от края до края, затянутая вокруг странной сеткой.

— Что это? — замерла я, глядя на эту конструкцию.

— Тренировочная площадка, — остановился герцог, внимательно рассматривая меня, — для отработки опасных заклинаний. На плетениях вокруг неё амулеты, артефакты, сложные защитные заклинания. Чего только не наверчено. Если что-то пойдёт не так, защита впитает.

— Я туда не пойду, — пятясь от площадки, прошептала я.

Налетел ветерок, растрепав волосы мне и герцогу. Зашелестела листва деревьев и кустарников, подол моего платья заколыхался.

— Это стандартная площадка, — пожал герцог плечами, — у тебя высокий уровень владения заклинаниями, насколько я успел понять. Значит, ты много времени провела на таких же и подобных. Это очевидно. Иначе не было бы того набора, что я увидел под твоими защитами.

Я отступила ещё на несколько шагов, стараясь дышать ровнее. Да, я много времени провела на подобных площадках. Особенно много времени — на одной такой, в загородном доме с синим фасадом.

— Я прав, Лия? — спросил герцог. — Тренировалась на таких?

— Да. Много. Не заставляйте меня. Пожалуйста.

Герцог нахмурился.

— Если много тренировалась, в чём сложность? Ты сильный маг. Для своего возраста весьма умелый, насколько могу судить. Пусть иногда и срывает контроль, это поправимо. Но тренироваться лучше среди дополнительной защиты, ты всё-таки не стабильна.

И вот тут меня затрясло.

— Я. Туда. Не. Пойду.

— Лия… — шагнул он ко мне.

Лицо Себастьяна приняло обеспокоенный вид. Кажется, до него начало доходить, что всё летит в бездну, но в этот раз слишком поздно.

Меня просто парализовало.

Я смотрела на площадку, а перед глазами разворачивалась картина, как… Не буду описывать, в общем, именно на такой площадке родители вдвоём тренировали меня до тринадцати лет.

Они действительно сделали из меня сильного умелого мага, даже для тринадцатилетнего возраста. Теми наработками, заложенной ими базой, я и пользовалась до сих пор, развивая уже потом, без всяких площадок, уже под руководством дяди.

Только вот тринадцать лет назад ни площадка, ни все умения двух лучших в королевстве магов, которыми на тот момент являлись граф и графиня Гренье, не помогли.

Дядя знал, что мне к таким и близко подходить нельзя, а вот герцогу, похоже, не успел об этом сообщить. Да и я не сообразила.

В общем, сейчас мы с герцогом получили то, что получили.

Вокруг площадки стал зарождаться здоровенный чёрный смерч, а рядом ещё пяток вихрей пониже.

Глава 11. Закат на пляже

Плеск волн. Крики чаек.

На мне лежал герцог и смотрел мне прямо в глаза.

А я смотрела в его глаза и пыталась понять, какой у него всё-таки цвет глаз. Не карий, не зелёный.

Тёмный.

Может из-за того, что тень от его головы падала мне на лицо, и против солнца я не могла разобрать цвет.

— Как? — только и могла спросить я.

Герцог улыбнулся и легко поцеловал меня в губы.

— Целоваться с песком на губах неудобно, может поплаваем? Умеешь плавать?

Я шалею от него… Только что вокруг нас раскрывалась настоящая бездна, мы были на волосок от гибели, а он мне предлагает целоваться и плавать.

Похоже, герцог Себастьян точно знает что-то обо мне, чего не знаю я.

— Мы умерли? — на всякий случай поинтересовалась я.

— Нет, — герцог издал совсем не аристократический смешок, — не умерли.

Он сместился так, чтобы не совсем придавливать меня, и я благодарна глянула на него.

— Вам удобно? — на всякий случай спросила я.

— Очень! — широко улыбнулся он, — а тебе?

Я облизала губы, пытаясь избавиться от песка.

— Мне нравится быть к вам близко, — ответила я тихо и серьёзно. — Вы говорите, что мы живы, значит вы меня спасли в очередной раз. В таком случае, вам можно лежать на мне сколько угодно.

Улыбка поблекла, он перекатился и сел рядом на песке. Протянул мне руку и помог сесть.

— Где мы? — спросила я, отплёвываясь и аккуратно очищая рот от песка.

— Очевидный ответ «на пляже», я так понимаю, тебя не устроит, — ответил герцог.

Он тоже вытирал губы и сплёвывал песчинки.

— Хотелось бы подробностей. Если можно.

— Пока не стоит, — задумчиво глядя на волны, произнёс он. — Можешь быть уверена в одном: здесь совершенно безопасно и нет никого, кроме нас двоих.

— Какое-то убежище? — подумав, спросила я.

Себастьян глянул на меня искоса, а потом кивнул:

— Да, убежище. Хорошее слово. Думаю, необитаемый остров где-то в океане.

Я хотела спросить ещё, у меня были миллионы вопросов, но герцог сказал:

— Не спрашивай, Лия. Я не отвечу больше, чем тебе нужно сейчас знать.

— Вы что-то знаете обо мне. О моей силе. Обо всём, — я повернулась к нему. — Вы знали моих родителей? Специально привели меня к площадке? Почему вы не рассказываете? Я имею право знать!

— Тш-ш-ш, — обнял меня он за плечи, привлекая к себе, — я расскажу, попозже. Нет, я не знал твоих родителей. Но я всю ночь не спал, наводил справки и копался в газетных сводках, а заодно перебудил множество знакомых, приставая среди ночи с вопросами.

— Вы действовали так уверенно там… среди урагана, — сказала я.

— Это навык. Я боевой маг, к тому же… кхм… В общем, мне положено. Лия, хватит расспросов. У нас есть минимум сутки, чтобы пробыть здесь, за это время я планирую выспаться, а потом всё же научить тебя нескольким упражнениям. Без всяких площадок, но думаю, это место подойдёт даже лучше.

Меня передёрнуло при мысли о площадке, но вспомнив, что её, скорее всего, разнесло на куски, мне стало легко.

Не хочет говорить — ну и не надо! Хотя бы позже обещал рассказать.

— Здесь очень красиво, — сказала я, любуясь пенными волнами, накатывающими на мокрый песок.

— Согласен, — ответил герцог.

— Вы разве не хотите вернуться назад, проверить, что там уцелело? Вашей мамы не было в доме?

— Там всё в порядке, Лия, — ответил он, — не переживай. Тот участок сада весь по сути является тренировочной площадкой. Ураган остался внутри защитного контура. Я предполагал, что могут быть неожиданности и предупредил, чтобы в сад не выходили.

Я чуть не вытянулась на песке от облегчения. Вместо этого бросилась Себастьяну на шею.

— Какой вы всё-таки! — произнесла я восхищённо, — у меня слов нет.

Герцог обнял меня, погладил по волосам… и вдруг опрокинул меня на спину.

Я лежала, глядя в глаза герцога, а он нависал надо мной, зловеще улыбаясь.

— Лия, мне лестно, и очень приятно, но ты играешь с огнём.

— Как это? — удивилась я.

— А вот так!

В следующий миг он смял мои губы жёстким поцелуем.

Этот поцелуй был не просто жёстким. Он был требовательным и жадным. Властным и яростным.

А ведь в карете, когда он первый раз поцеловал, когда по его же словам у него контроль сорвало… Ведь тогда он тоже начал грубо целовать.

Но сейчас, вместо того, чтобы сжаться или испугаться, как это я сделала в карете… Я приоткрыла рот, позволяя его настойчивому языку погрузиться глубже. Обхватила его за спину, выгибаясь и прижимаясь к нему ближе.

Я уже увереннее двигала губами вместе с ним, старалась поймать его движения.

В какой-то момент я пошла дальше, сама потрогала его губы языком, а потом осмелела настолько, что прикусила его губу.

Герцог отстранился, внимательно оглядывая меня, и улыбнулся.

— Смелая девочка, — его голос приобрёл вкрадчивый оттенок. — Мне интересно, думаешь ли ты, что дети появляются от поцелуев.

Я нахмурилась. Оттого, как он прижимался ко мне всем телом, после жадного поцелуя, мои щёки пылали, дыхание стало глубоким и частым, а внизу живота появилось странное тянущее чувство.

— Нет. Я знаю, что не от поцелуев, — озадаченно глянула на него я.

— А отчего, знаешь?

— Вы хотите сделать мне ребёнка?

— Нет. В некотором смысле, ты сама ещё ребёнок. К тому же, я отлично владею некоторым набором заклинаний, чтобы обезопасить нас с тобой от подобных последствий. Детей у нас не будет, пока я не разрешу.

Я нахмурилась сильнее. То, что он считал меня ребёнком, мне не понравилось.

Ещё мне не понравилось, что он не собирался… Так, стоп! Меня же должно обрадовать, я же не хотела, чтобы у меня были дети, и замуж не хотела, потому что из-за магии… Я же не хотела?

Так, не буду об этом думать, не буду!

Ещё меньше мне нравилось, что он говорил слишком туманно.

— Герцог Себастьян, я понимаю, что в плане знаний, особенно в плане отношений, мне крепко в жизни не повезло, — сказала я, прямо глядя ему в глаза. — Я когда-то пыталась расспрашивать дядю, а ещё некоторых женщин-учителей, которые хоть на какое-то время задерживались возле меня, прежде чем рядом с ними начинало что-то падать из-за моей безумной магии. Но мне так никто ничего не рассказал.

Глава 12. Паук

Больше всего на свете я боялась пауков. Вспомнила одного такого, который однажды пополз мимо меня, здоровенный, с огромными лапами.

Я вздрогнула и побледнела.

И вцепилась в герцога, потому что увидела, как по пляжу, между линией прибоя и деревьями с широкими листьями, к нам двигался, переступая мохнатыми лапами, здоровенный, выше герцога, мохнатый чёрный паук.

Я завизжала, дёрнулась отбежать, но герцог обхватил меня за талию, прижимая к себе.

— Что ты видишь? — спокойно спросил он.

— П-паук… — почему-то заикаясь, прошептала я.

— Что он делает?

— К нам… к-к нам ползёт, — я тряслась всем телом, даже зубы застучали.

— Прикажи ему остановиться, — сильный и спокойный голос герцога был единственным, за что я цеплялась среди охватывающего меня страха.

— Как?

— Просто подумай, что ты хочешь, чтобы он остановился.

Я… глубоко вдохнула и мысленно приказала пауку не двигаться. Чудище замерло.

Глядя на застывшего в десяти шагах от нас громадного паука я обмирала от ужаса, но то, что тварь всё же перестала к нам идти, помогло немного прийти в себя.

Из-за паука-переростка моя магия всколыхнулась, на песке появились небольшие вихри, деревья вдоль пляжа зашевелили широкими листьями.

Я бегло пробежалась по своей магии и… испытала ещё одно потрясение.

Герцог хозяйничал внутри моих потоков, распутывая старые защиты, снимая даже детские контролирующие стяжки.

Там, в саду, перед начинающимся ураганом я видела, что он делал то же самое, но тогда страх перед стихией вытеснил всё. Сейчас я нашла в себе силы спросить:

— Почему вы не сжимаете, а наоборот?..

— Освобождаю?

Голос герцога звучал так необычно, что я с трудом, но отвела взгляд от ужасающих чёрных жвал паука, с которых сочилась зеленоватая слизь, и взглянула на него.

Герцог смотрел на меня с очень странным выражением на лице, с ласковым… сочувствием?

Я не нашлась, что ответить, просто смотрела на него.

— Что там с пауком? — спросил он.

— Стоит, на нас пялится, — покосившись на чудовище, севшим голосом ответила я.

— Страшно?

— Очень!

— Сделай так, чтобы он развеялся, а ветер утих.

— Что? — я аж дрожать перестала от изумления.

Герцог нахмурился, взгляд стал жёсче, лицо приобрело суровое выражение.

— Ты слышала. Делай.

Я решительно не понимала, как мне это сделать, но вспомнила, как дядя однажды сказал после одной из моих неудач с магией: «если не знаешь как, но очень надо, притворись, что знаешь».

Притворившись, что я знаю, как, я… что-то я всё-таки сделала, потому что паук вдруг исчез, вихри песка рассыпались, а бешено качающиеся деревья успокоились.

— Отлично, — кивнул герцог без тени улыбки, — а теперь сама снимай с себя остатки контроля.

Я хотела было возразить, но от одного взгляда на него перечить резко расхотелось. Глубоко вздохнув, я занялась распутыванием всех заклятий, которые за годы попыток обуздать мою дурную силу на меня накладывали все подряд.

Иногда герцог помогал, но чаще просто наблюдал и подсказывал, что именно делать.

Сколько же их, оказывается было… Мы занимались этим битый час, к концу которого я уже едва стояла от усталости, черпая силы лишь в том, как надёжно стоял рядом мой муж, уверенно направляя мои потоки и неустанно поправляя и говоря, что делать.

Наконец, последняя стяжка лопнула.

От меня во все стороны сферой раскатился поток силы.

И всё утихло.

Мне вдруг стало так хорошо… Глубоко вздохнула. Ещё раз. И ещё.

Краски стали ярче. Я вдруг почувствовала запахи пляжа: пахло сладкими фруктами и солёными водорослями. Во рту появился кисловато-сладкий цитрусовый привкус.

Тело стало лёгким, невесомым, а моя магия вдруг ощутилась плотным уютным плащом, растёкшимся по плечам. Спокойным, надёжным, ласковым облаком. Сильными ровными потоками.

Я изумлённо смотрела на мрачного герцога, который всё также прижимал меня к себе за талию и внимательно рассматривал меня.

— Вы знали, что так будет? — спросила я тихо.

Он кивнул и погладил меня по волосам.

— С тобой, начиная с раннего детства, поступали варварским способом, — наконец, произнёс он глухо. — Вместо того, чтобы направлять и учить жить с таким мощным даром, тебя испугались и заковали в цепи. Из-за этого происходили стихийные прорывы. Удивительно, как ты умудрилась развиться и вырасти настолько гармонично.

— Когда всё вокруг падает и шатается, сложно сохранять спокойствие, — грустно улыбнулась я. — Вы ведь тоже первым делом начали скручивать меня.

— Верно, — кивнул он. — Я уже в доме Бернарда понял, когда смотрел под твои защиты, что с тобой всё далеко не просто. Когда во дворце ты пошла вразнос, там других вариантов не было, только стягивать посильнее.

Глава 13. Экзамен

Герцог взял меня за руку, подвёл к береговой линии.

— Мне нужно срочно поспать, — сказал он. — Длинный вчерашний день, длинная ночь, бурное утро. Сейчас покажу упражнение, занимайся, и не буди меня, пока сам не проснусь. Устанешь упражняться, думаю, найдёшь себе занятие. Здесь полностью безопасно, остров небольшой, я проверил.

Я кивнула. Герцог бегло объяснил, что мне нужно сидеть и смотреть на волны, и стараться остановить их, а потом снова отпускать.

Убедившись, что у меня получается, он отошёл в тень деревьев, вытянулся на песке и тут же заснул.

Я старалась не смотреть на него, боялась помешать взглядом.

Волны так волны. Постепенно я увлеклась. Да и пейзаж располагал к тому, чтобы насладиться процессом.

Крупное багровое солнце висело над бликующей водой, насыщенно-синее небо наливалось красным цветом над ласковой морской рябью.

Вдоль линии горизонта темнели фиолетовые вытянутые облака. Они наползали извилистыми росчерками на пламенеющий шар. Ажурные пенистые волны гладили коричневый песок, поблескивающий красным в свете заката.

Я удобно сидела рядом с линией прибоя, скрестив ноги и задрав присыпанную песком тёмно-синюю юбку.

Смотрела на воду и приказывала одной из волн остановиться, глядя, как она вскипает вертикальной пеной, упираясь в невидимую преграду.

Когда я отпускала волну, она обрушивалась на песок, выливаясь дальше остальных, добегая до меня, будто стремясь дотянуться до меня и наказать.

Всё-таки я поймала то самое чувство контроля.

Моя магия, как море, могла быть тихой и спокойной, но могла вскипать и бурлить. Преграды злили свободную стихию, но теперь я могла направлять потоки, уводить от преграды в стороны, или возвращать обратно в море.

Наконец, я поняла, что жутко устала. По ощущениям, прошло несколько часов, но солнце всё не садилось.

Хотелось есть. Хотелось пить и спать.

Я встала, размяла затёкшее тело, покосилась на спящего герцога и отправилась исследовать остров.

Почему-то здесь многое казалось знакомым.

Я быстро нашла ручей. Узнала некоторые фрукты, они оказались вкусными и сытными.

Из длинных плотных листьев я сплела два конусообразных стакана, а затем и две большие сумки.

Получилось это у меня быстро и ловко, и делала я это с улыбкой, вспоминая, как отец мне когда-то показывал на подобном пляже хитрый способ плетения, не пропускающего воду.

Я наполнила одну сумку фруктами, другую водой, взяла два стакана и пошла на пляж.

Герцог, оказывается, уже проснулся. Он сидел, опираясь спиной на дерево с широким мохнатым стволом. С благодарным кивком он взял у меня еду и воду, а я молча села рядом и стала смотреть на море.

То, что последовало дальше, ввергло меня в полный ступор, граничащий с шоком.

Расправившись с едой и повесив на ветку плетёную сумку с недопитой водой, герцог подозвал меня поближе, взял палку, и стал чертить на песке откровенные картинки, подробно и обстоятельно рассказывая мне о процессе размножения у людей.

Я краснела, бледнела, прижимала ладони к щекам, откашливалась, когда он спрашивал, насколько мне понятно, но всё же я каким-то невероятным образом пережила этот странный урок анатомии с отдельным упоминанием об удовольствии, которое в этом процессе могут получить мужчина и женщина.

Герцог Себастьян был совершенно серьёзен, не отвлекался и никак не комментировал мои реакции, вздохи и пунцовое лицо. Остаток лекции я то и дело прикрывала ладонью брови и потирала глаза, но не перебивала и о-о-очень внимательно слушала.

Наконец, он стёр всё с песка, налил себе в плетёный стакан воды, и снова облокотился на ствол, отпивая воду и рассматривая море.

— Спасибо, — я, наконец, нашла в себе силы хоть что-то сказать.

— Зато теперь ты точно будешь знать, чем может грозить прогулка по галереям дворца наедине с королём, — задумчиво ответил он, — да и вообще любое уединение с мужчиной.

Ведь я только что перестала краснеть, но от его слов щёки вспыхнули с новой силой.

— Почему любое уединение? — осторожно спросила я.

— Ты красива, Лия, и доверчива, — рассматривая море, сказал он. — Всё, что я тебе сейчас рассказал, мужчина может с женщиной сделать насильно. Поэтому тебе нужно быть осторожной.

Я нахмурилась. Мне совершенно не нравились тон и манера, как он говорил со мной сейчас. Это можно было бы списать на щекотливый разговор, но я чувствовала, что дело было в чём-то другом.

Герцог словно замкнулся, отгородился от меня незримой стеной и формально выдавал информацию.

Он резко встал.

— Покажи, что у тебя получилось с волнами.

Дальше всё напоминало некий экзамен. Герцог сдержанно хвалил мои успехи, подсказал в нескольких местах.

Потом довёл меня до трясучки с икотой, вызвав иллюзию отвратительного мохнатого паука высотой в двухэтажный дом.

— Зато без вихрей и падения деревьев, — наконец-то улыбнулся он, помогая мне отпить воды, настолько тряслись у меня руки.

Глава 14. Спешка

Герцог протягивал мне открытку, а я смотрела перед собой.

Его серьёзность передалась мне, вместе с подспудной тревогой.

Он сказал, что опаздывает на встречу с королём… То есть, что, уже два дня прошло?

Я пыталась осознать себя во времени и пространстве, мысленно листая события этих дней.

Вечер бала во дворце с непристойным предложением от короля. Всю глубину непристойности этого предложения я теперь понимала во всех красках благодаря объяснению герцога с картинками на песке.

Закрытая свадьба в часовне, где нас обвенчал сам король, а герцог назвал это действо фарсом. Документы, тем не менее на брак были настоящие. И кандалы на дяде тоже были настоящие, с блокировкой магии.

Знакомство с герцогиней, матерью моего внезапного мужа. Взрыв моей бесконтрольной магии с попыткой убийства, которую герцог предотвратил.

Ночь в его постели… Я покраснела, теперь-то я понимала, почему он так странно спрашивал, не страшно ли мне.

«Наедине с самой собой страшно, а в руках голого незнакомого мужчины нестрашно». Так он тогда сказал со странной иронией, я бы сейчас ни за что бы не предложила… Или предложила?…

Хотела бы я, чтобы герцог и я?..

Так, стоп, я хотела сейчас обдумать другое!

Бал, свадьба, знакомство с герцогиней, ночь в постели герцога, утро в парке с ураганом, день на пляже в странном месте, где закатное солнце никак не закатится за горизонт.

Это первые сутки.

Вторые сутки значит прошли здесь, когда я пугалась пауков, герцог спал, я тренировалась с волнами, гуляла по острову, узнавала теорию близости между мужчиной и женщиной, а потом герцог окончательно помог мне справиться с моей дикой магией, заодно укрепив все мои защиты.

Вторые сутки.

Я подняла взгляд на герцога Себастьяна, который стоял рядом со мной, держал передо мной открытку и выжидающе смотрел на меня.

Вглядываясь в его глаза, я опять не могла понять, какого они цвета. Тёмные. Тёмный взгляд.

Он не торопил, а я смотрела на его мужественное красивое лицо, так сильно напоминающее мне все эти портреты древних князей, которыми я любовалась часами в галерее.

Я смотрела на него и пыталась понять, как за двое суток этот мужчина настолько сильно пророс в моём сердце, настолько стал для меня значим.

Он защитил меня от позора, за пару дней играючи решил многолетнюю проблему моей безумной магии, рассказал важнейшие вещи, которые почему-то никто не удосужился мне рассказать.

Но я не понимала перемены в его обращении со мной. Ведь сначала он много улыбался, несмотря на всю катастрофическую ситуацию, пытался шутить, хоть я и видела в нём много злости, а сейчас держался отстранённо, даже холодно…

— Лия, — глухо произнёс он.

Я смотрела в его глаза, думая о том, что мне нравились его поцелуи, нравились его прикосновения, нравились…

— Если ты продолжишь на меня так смотреть, — медленно произнёс герцог, — у тебя есть все шансы узнать о близости мужчины и женщины прямо здесь, на этом песке.

Неосознанно я облизнула губы. Он тут же опустил взгляд на них, и я сильнее сжала его ладонь, чувствуя, как внизу живота растекается тепло, а дышать становиться сложнее.

— Мы ведь муж и жена, — тихо ответила я. — Документы в порядке, наш брак законен.

— Верно, — ответил он, не отводя взгляда от моих губ.

— Если так, то что нам мешает?..

Герцог отпустил мою руку и обнял меня, прижимая к себе. Я уткнулась носом в его запылённую рубашку, прислонилась к нему щекой, чувствуя, как сильно и часто колотится его сердце.

Свободной рукой он погрузился в мои волосы, а второй, продолжая держать в ней открытку, придавил за поясницу к себе. Я снова ощутила животом его твёрдость, теперь чётко понимая, что это означает. Он желал меня, хотел близости со мной.

Я обхватила его за пояс, прижимаясь теснее, отчётливо понимая, что я тоже этого хочу.

Герцог прижался щекой к моим волосам и тихо проговорил:

— Я рад, что остался в столице и зашёл к Бернарду, а потом во дворец к королю. Ты прекрасна. Изумительная, смелая, ослепительно красивая, нежная и чувственная малышка. Нереальное сочетание невинности, не сказать, чтобы наивности, но абсолютной… неиспорченности. Дикая смесь откровенности и чистоты.

Мне было лестно, я прижалась к нему сильнее, погладила его спину. Сейчас, когда он сбросил свою холодность, я торопилась хоть что-то узнать.

— Вы так говорите, будто извиняетесь за что-то. Почему вы стали холодны со мной?

— Холоден? — усмехнулся герцог.

Его руки стали перебирать мои волосы, вызывая во всём моём теле волны утончённого удовольствия.

— А как ещё мне быть, если мне хочется всё время тебя целовать? — со странной, пока непонятной мне интонацией, в которой мне слышалось сожаление, ответил он. — Я всё время думаю про то, какая ты. Представляю, как бы ты отзывалась на мои прикосновения, на мои поцелуи, как бы стонала и наслаждалась подо мной. Конечно, я вынужден держать эмоции под контролем. Скорее всего да, со стороны это выглядит как холодность.

Глава 15. Слух

Я покраснела, бросив взгляд на себя и на герцога. Вид у нас в самом деле был тот ещё: взлохмаченные, с песком в волосах, и на одежде.

— Мама, нужно, чтобы кто-то помог Лии привести себя в порядок, особенно с волосами будут проблемы, после бала прическу так и не привели в порядок.

— Да, дорогой, девочке помогут, — герцогиня сделала знак куда-то в сторону.

К нам подбежали две служанки, встав поодаль и опустив глаза в пол.

— Я сам соберусь. Разрешишь взять Черныша? — спросил герцог.

Герцогиня улыбнулась.

— Конечно. Уверена, он скучал по тебе. Прикажу оседлать его и подготовить.

Герцог Себастьян наклонился, поцеловал её в щёку.

— Спасибо.

Он потянул меня за руку наверх, по знаку герцогини девушки побежали следом. В гостиной он показал мне на мою комнату, а сам пошёл в свою.

Треснувшее зеркало в моей комнате заменили. Я села перед зеркалом, позволяя девушкам распутывать мои волосы, а сама прислушивалась к происходящему в гостиной.

Странно, мне показалось, что мой слух обострился. Я слышала как шумела вода, стучали дверцы шкафа. Вскоре до меня донеслись хлопки дверей и звук шагов, когда герцог сбегал вниз по лестнице.

— Мама, нужно поговорить, — сказал герцог.

Я поразилась двум вещам.

Первое. Насколько же холодно и бесстрастно звучал его голос.

Второе. Как я могу слышать то, что он говорит? Судя по звуку шагов, он вышел в коридор, спустился вниз на первый этаж, и сейчас говорил с герцогиней внизу, в холле.

— Конечно, Себастьян, но ты разве не опаздываешь? — в её голосе звучала тревога.

Я смотрела на себя в зеркало, и не могла понять, почему я слышу их, ведь это через стены и закрытые двери, так далеко.

— Опаздываю, но пятнадцать минут на фоне всех проблем уже не важны. Король Освальд уже в бешенстве. Это значит, что разговор пойдёт по худшему сценарию. Скажи лучше вот что, ты ещё сохранила ту переговорную для защиты разговоров? Нас никто не должен слышать.

— Да, дорогой, пойдём, — её голос стал таким же холодным и бесстрастным, как и его.

Я услышала звук шагов, а затем хлопок двери. Больше ничего слышно не было.

Мне нужно, мне обязательно нужно услышать этот разговор!

Служанки распутывали пряди моих волос, а я смотрела в зеркало, в свои синие глаза, казавшиеся ещё ярче на фоне чумазого лица.

Я должна услышать этот разговор!!

Как дядя говорил? Если очень нужно, но не получается, притворись, что уже получилось?

Я смотрела в свои глаза в отражении, погружаясь в их синеву. Если бы я могла слышать то, что говорят в переговорной, что бы я сейчас услышала? Себастьян назвал бы герцогиню мамой и…

— Мама, послушай же! — внезапно услышала я, и похолодела.

Слышу… Неужели я их слышу в закрытой магической переговорной?! Насколько я знала, это решительно невозможно.

Ответ герцогини стал бормотанием, ответ герцога оказался неразборчиво-тихим.

Нет-нет-нет, мне нужно знать, о чём они говорят! Почему перестала слышать?

Подумала, что невозможно? Но я же слышала! Значит возможно!

Герцогиня назвала бы Себастьяна сыном…

— Конечно, я позабочусь о девочке, сын, — снова услышала я глухой и очень расстроенный голос герцогини, — и без твоей просьбы я бы это сделала. Подумать только, дочка Гренье… Все были уверены, что малышка не выживет, а всё же Бернард справился. Ты уверен в своём решении? Я видела, как ты обнимал её, как ты смотришь на неё, она важна для тебя, может, всё же…

— Мама.

— Что, мама? — в её голосе звучала обида. — Как тебе нужно что-то, так сразу мама. А как риску себя подвергать… Я понимаю, что я тебе не родная мать, и не могу требовать…

— Мама, перестань! — герцог повысил голос. — Ты знаешь, терпеть не могу, когда ты начинаешь манипулировать родством. Пусть не родные, но вас с отцом я люблю всем сердцем.

Послышался звук отодвигаемого стула. Пауза, тихий вздох.

— Мы тоже тебя очень любим, Себастьян. Жаль, что Фабиан в отъезде, он бы отговорил тебя.

— Ты правда в это веришь? — в его голосе послышалась усмешка.

— Нет, не отговорил бы, — в её ответе сквозила грусть, — вы с ним снова бы разругались. Так что хорошо, что в отъезде. Я тебя тоже не отговорю?

— Нет, давай не тратить время. Я всё решил. Мы ведём сейчас этот разговор только, чтобы тебя успокоить.

— Материнское сердце невозможно успокоить. Когда я смогу тебя увидеть в следующий раз?

— Возможно, никогда.

Я похолодела. Что значит никогда?!

Голоса снова стали неразборчивыми.

Нет-нет-нет, я должна знать, о чём они говорят! Я вглядывалась в отражение в зеркале, цеплялась за синеву своих глаз, изо всех сил продолжая слушать. Мне нужно не пропустить ни слова, а со своими чувствами по этому поводу я разберусь потом.

Глава 16. Дамиан

Потянулись мои долгие дни в доме герцога Фабиана и герцогини Анны.

Приёмный отец Себастьяна оказался невысоким и очень подвижным мужчиной с властными манерами и потрясающим чувством юмора. Только благодаря ему я начала хоть как-то улыбаться, глядя, как он после очередной шутки поправляет тёмные волосы и поигрывает чёрными кустистыми бровями.

Они приняли меня очень тепло, окружили заботой и вниманием.

Герцогиня Анна учила меня этикету, всем этим дворцовым премудростям, совсем не-аристократически ругаясь сквозь зубы на дядю Бернарда за откровенные пробелы в моём воспитании.

Однажды я смогла разговорить её о Себастьяне. Оказалось, что они с Фабианом бездетны, и двадцать пять лет назад усыновили девятилетнего мальчика, у которого погибли родители. Они воспитали его как родного, дали титул, образование, связи и всё полагающееся.

Только вот о роде занятий герцога, и куда он отправился, у меня так и не удалось никого разговорить.

Через две недели я официально стала вдовой. Это произошло буднично.

Я поглаживала висевший на шее амулет, который заказал для меня герцог Себастьян и требовал никогда не снимать, и смотрела в окно.

Зашла бледная герцогиня Анна и сообщила, что произошёл несчастный случай.

Я не стала притворяться. Выложила ей, что не верю, потому что кое-что слышала.

Герцогиня долго смотрела на меня, а затем подбежала, стиснула мою руку за запястье и потащила в магическую переговорную комнату.

Там она вытрясла из меня всё о том, как мой якобы покойный муж стабилизировал мой дар, и о том, как я умудрилась услышать их с Себастьяном разговор.

Разговор с герцогиней получился весьма занимательный.

Я расспросила, что за эксперименты Гренье она упоминала. Оказалось, что она была знакома с моей матерью, Розой Гренье и помогала ей покупать редкие книги и материалы для артефактов.

Мои родители — сильнейшие на тот момент маги в королевстве — вели исследования о развитии магического дара.

У них была серия неудачных опытов, во время которых произошёл сбой в заклинаниях, предотвращающих беременность.

Так появилась на свет я, ребёнок с уникально мощным даром с непредсказуемыми свойствами.

После трагедии с родителями дядя Бернард забрал меня к себе и взял на себя всю ответственность за мою жизнь.

Герцогиня Анна под защиты, установленные Себастьяном, проникнуть не смогла, но я не стала скрывать, подробно ответила на все вопросы.

В результате ещё более бледная Анна проверила амулет, подтвердила, что её сын абсолютно был прав в решении скрывать мой дар.

Дар следовало хранить в тайне, потому что я, с моими талантами перемещаться в любое место, которое могу представить, а ещё слушать сквозь стены, стала бы идеальной шпионкой.

Учитывая войну между двумя королевствами, и их королями, никак не желающими завершить войну и ведущими шпионские игры, я стала бы серьёзным оружием. Спокойной жизни мне было бы не видать.

Как объяснила мне герцогиня Анна, Себастьян особенно настаивал на том, что я заслуживаю спокойной тихой жизни, потому мне необходимо носить амулет, беречь репутацию и готовиться стать достойной женой тому, кого выберет для меня король.

Я была хорошей девочкой, прилежно делала всё, что мне говорят, и копила злость на Себастьяна, а заодно и на короля Освальда.

На Себастьяна я была крайне обижена. Даже не на то, что он исчез. Я понимала, что это была такая форма его заботы обо мне.

Я боялась думать, что было бы со мной, если бы я не услышала тот их разговор.

Он ведь в самом деле собирался оставить меня с мыслью, что он погиб!

Гуляя по саду, восстановленному после нашей с ним ураганной тренировки, я видела, как поднимаются вихри при этой мысли, и уже привычно их рассеивала, перенаправляя освобождённые моим герцогом магические потоки.

Свободное время я тратила на то, чтобы разобраться в хитросплетениях отношений между двумя королевствами.

Мне никогда это не было интересно. Ну тянется эта двадцатилетняя война, ну воюют, ну торгуют.

Зато теперь, когда выяснилось, что герцог Себастьян, и, похоже, мой дядя Бернард, от которого до сих пор не было ни одной весточки, связаны с двумя королевствами, я погрузилась в этот вопрос с головой.

При любой возможности я пропадала в архивах, выясняя всё, до чего могла дотянуться.

Постепенно картина прояснилась.

Война шла из-за нескольких шахт в горах, где добывался важнейший материал, из которого изготавливали практически все амулеты и артефакты.

Из некоторых отрывочных данных я сделала вывод, что мой дядя участвовал в схемах торговли тем самым ценным материалом.

Шахты всё время переходили из рук в руки. В результате королевство, у которого было больше шахт, продавало этот материал второму королевству. И наоборот.

Пять лет назад предыдущие короли попытались заключить мир и поделить шахты, но произошло предательство, в результате которого оба короля были убиты.

Глава 17. Ярость

Я смотрела в светло-карие глаза, умопомрачительного насыщенно-медового оттенка.

Чувствовала напряжение и силу мужчины, державшего меня на руках.

Я смотрела только в его глаза, не в силах даже осмотреться вокруг.

— Нет, мой друг, не надейся даже, не поделюсь, — ответил мой герцог, пристально глядя на меня, забираясь одной рукой мне в волосы, — это сокровище только моё.

— Как же так, твоё величество, — раздался другой развесёлый мужской голос, — вечеринка так славно начиналась, пусть и без девичьего общества, а ты…

Мой якобы скоропостижно померевший муж оторвал от меня взгляд.

— Вечеринка окончена, — сказал он тихо, но от силы и власти, полыхнувшей в его голосе, я невольно съёжилась.

С усилием оторвав от него взгляд, я испуганно оглядела просторную комнату с высоким потолком и стенами, украшенными сложным золотым орнаментом. Мы сидели на парчовом диване, расшитом изысканным золотым узором.

С диванчиков и кресел поднимались мужчины, явно обладающие влиянием и властью. Это читалось во взглядах, осанке, было видно по дорогой одежде и манере держать себя.

Все они низко поклонились моему… мужу, и, ни слова не говоря, проворно направились к выходу, огибая столики, уставленные напитками, закусками и фруктами.

Я смотрела, как они выходят, а в голове бились услышанные только что слова «Дамиан», «пташки», «поделишься», «твоё величество».

Дверь захлопнулась за последним вышедшим.

Я снова посмотрела на… На него.

— Дамиан? — срывающимся голосом спросила я.

Его рука в моих волосах сжалась в кулак, запрокидывая мою голову, а вторая скользнула под сорочку, охватывая ягодицу и прижимая меня плотнее.

— Я сказал тебе не снимать амулет, — его тихий властный голос прозвучал с угрозой.

— Дамиан, — повторила я. — Твоё величество.

Он смотрел на меня, сощурив янтарные глаза. Мои недоумение с радостью стремительно сменялись обидой со злостью.

— Лия. Где амулет, который я приказывал тебе не снимать ни на минуту? — очень тихо спросил он.

От этого приглушённого вопроса мне поплохело. Кто этот незнакомец с лицом герцога Себастьяна? Но он называет меня по имени, спрашивает про амулет…

— На шее, — прошептала я задрожавшими губами, — я не снимала.

Он опустил взгляд на мою грудь, освободил волосы, перехватил меня удобнее и коснулся пальцами амулета.

— Лия, ты моё стихийное бедствие, — выдохнул он с непонятым мне выражением на лице и ещё более странной интонацией в голосе, — как ты его расколоть умудрилась?

Его пальцы поглаживали кожу на моей груди рядом с амулетом, а я… пыталась собрать себя из осколков противоречивых чувств.

— Я не раскалывала.

Он вздохнул и погладил кружево сорочки над грудью.

— Конечно, ты не специально расколола, оно само, — улыбнулся он. — Думала обо мне?

Я рассматривала его медовые глаза, глубоко дышала, наблюдая, как он следит за моей вздымающейся грудью, и позволяла ярости наполнять всё моё тело, звеневшее от обиды и радости видеть его.

— Я думала о герцоге Себастьяне, — тихо ответила я, — о моём покойном муже.

Его рука замерла, улыбка застыла, челюсти сжались. Он вскинул глаза на меня.

Я медленно улыбнулась.

— Мы с ним два дня были знакомы. А вот кто этот человек, на кого я сейчас смотрю, который, я так понимаю, похоронил герцога Себастьяна, это я бы даже не знаю, хочу знать, или мне даже не стоит спрашивать.

— Лия.

Пользуясь тем, что он замер, я вывернулась из его рук и вскочила. Стоя напротив него, игнорируя его жаркий взгляд, скользящий по мне, я о-о-очень тихо спросила:

— Невинная красивая вдова с именем и состоянием, да? Хороший муж, найденный королём? Тихая спокойная жизнь?!

Он всмотрелся в моё лицо, сощурился.

— Мама не могла тебе…

— Герцогиня Анна конечно не могла! — прошипела я. — Она и не делала! Если бы мой якобы покойный муж потрудился попрощаться со своей навязанной двухдневной женой, он бы может быть узнал о её внезапно обострившемся слухе! Но нет! Он решил даже не прощаться!!

Краем глаза я заметила упавшие со стены картины.

Незнакомец с лицом моего якобы покойного мужа откинулся на спинку дивана, закинул ногу на ногу и медленно улыбнулся, пристально глядя на меня.

— Лия, — улыбнулся он такой до боли полюбившейся мне улыбкой, что я чуть не расплакалась.

На диване под ним сломались ножки, но диван рухнул на пол без него. Мужчина с лицом герцога Себастьяна и янтарными глазами гармоничным движением успел вскочить на ноги и сделал шаг ко мне.

Я попятилась.

— Не подходи ко мне! — выкрикнула я, — даже не думай!

— Ты слышала наш разговор в переговорной, — улыбнулся он шире.

Глава 18. Убежище

Я горько плакала, вцепившись в его расшитую золотыми нитями шёлковую рубашку, выплёскивая всё пережитое без него за все эти невыносимо длинные месяцы, чувствуя, как он гладит меня по голове и спине.

Он снова хозяйничал среди моей магии, выравнивая потоки, успокаивая бесконтрольные всплески.

Я плакала в его руках, оттягивая тот момент, когда нам всё-таки придётся поговорить.

Ведь я уже всё понимала.

Всё я понимала.

Он — тот, кто меня сейчас обнимал — так его и эдак раздери, был королём Дамианом вражеского королевства, по какому-то недоразумению или его ловкому трюку считавшемуся герцогом Себастьяном.

Я заставила себя успокоиться. Стоя рядом с ним, не в силах заставить себя отойти от него, я тихо сказала:

— На самом деле ты король Дамиан.

— Да, — так же тихо ответил он.

Я всхлипнула.

— И как мне теперь с этим жить? — спросила я.

— Просто жить, — я слышала в его голосе улыбку, — рядом со мной. Вместе со мной.

Я застыла.

— Или у тебя непереносимость королей? — хмыкнул он.

— Если её не было, то я точно её приобрету, — невесело улыбнулась я.

— Я очень хочу тебя поцеловать, — сказал он, — но опасаюсь, что ты мне откусишь язык.

— Я с большим удовольствием бы это сделала, — ответила я, — но ты не позволишь.

— Тебе так хочется лишить меня языка? Зря. Я ведь языком не только говорить умею, я смогу им делать с твоим телом очень интересные и приятные вещи.

Я покраснела.

— Мне нравится смотреть, как ты краснеешь, Лия, — тихо рассмеялся он. — Я зацеловать тебя всю очень сильно хочу.

— Прям всю? — тихо спросила я.

Он осторожно приподнял моё лицо за подбородок.

— Если ты мне позволишь, я начну с твоих губ.

Я не ответила. Просто закрыла глаза.

Он прикоснулся к моим губам бережно. Нежно. Легко.

Ласково провёл языком по моим губам, и я вспомнила, что ему нравилось, когда я приоткрываю губы.

Я застонала и прижалась к нему всем телом, когда он погрузился языком в мой рот и погладил меня изнутри тягуче медленно, пробуя, вбирая, смакуя меня.

А мне и не нужно было больше нечего.

Ослепляющее счастье быть с ним, чувствовать его, вытесняло сомнения, смывало обиды, тушило мою ярость, оставляя спокойное уверенное понимание: вот так, как сейчас — правильно.

Он приподнял меня за ягодицы, сел на уцелевший диван, усаживая меня на себя верхом, а я…

Вдруг я опомнилась и отстранилась.

Он рассматривал меня, и я никак не могла понять выражение его лица, разгадать, что таится в глубине янтарных глаз.

Весь ужас ситуации начал доходить до меня. Я оглядела просторное богато украшенное и обставленное помещение, все эти столики, заставленные напитками и закусками, все эти диваны, усеянные мягкими расшитыми подушками.

Затравленно оглядела себя, как я сижу в одной сорочке, обхватив бёдрами его ноги, упираясь во внушительный бугор на его брюках.

В голове проигрывалась картинка, как я кричала на… на этого… на короля, чтоб его, я кричала на короля! Называла его на «ты», да ещё и пыталась влепить ему пощёчину. Две пощёчины. Я же и магией его била.

Кровь бросилась мне в лицо, я съёжилась, обхватывая себя руками за голые плечи.

— Тш-ш-ш… Лия, ну что ты, — тихо сказал он.

Я попыталась встать, глядя, как стремительно мрачнеет его лицо.

Он позволил мне подняться, встал рядом.

— Ты права, — сказал он серьёзно, — давай перейдём в более спокойное место.

Он взял меня на руки, понёс меня куда-то в сторону, пинком ноги раскрыв дверь и устремляясь вверх по лестнице.

Пока я пыталась хоть как-то привести растрёпанные и противоречивые чувства в порядок, он занёс меня в тёмную комнату. На письменном столе вспыхнул небольшой огонёк в стеклянной лампе, освещая небольшую строгую спальню.

Усадив меня на стул, он подошёл к шкафу, стал перебирать вешалки.

— Это моё личное убежище во дворце, сюда никто не заходит, кроме меня и пары доверенных слуг для уборки, — сказал он.

Благодарно глянув на него, я проворно закуталась в протянутый им плотный халат, вдыхая его запах. Сразу почувствовала себя лучше.

— Что это? — я с опаской посмотрела на бокал, который он мне протянул.

Он глянул на второй такой же в своей руке, пригубил и пояснил:

— Немного вина. Оно лёгкое. Пей.

Я пожала плечами, отпила немного.

— Ваше величество…

— Дамиан, — перебил он меня. — Ты так и не начала меня называть по имени Себастьян, чему я рад. И особенно я рад, что ты начала называть меня на «ты». Моё имя Дамиан. Я буду благодарен, если ты привыкнешь.

Глава 19. Шум воды

Говорят, когда ураган налетает на беззащитный корабль посреди морских просторов, внезапно наступает штиль. Глаз урагана, кажется, так это называют.

Ураган бушует вокруг, он скоро накроет с новой силой, с ещё большей яростью, но сейчас… Сейчас лишь высокие волны, тяжёлые тучи, мелкий дождь и никакого ветра.

Я смотрела на герц… на короля Дамиана…

Я смотрела на Дамиана и чувствовала себя внутри глаза урагана в этой затемнённой уютной комнате с огоньком на столе, в его халате будто в мягких объятиях, чувствуя уверенные потоки его силы, которые ни на секунду не отпускали мою затихающую магию.

— Ты посиди пока, подумай, — он встал и отошёл в сторону, открывая неприметную дверь. — Я приму душ и лягу спать. Захочешь спать одна, скажешь, я посплю в соседней комнате.

Я не успела ничего ответить. Он вышел и плотно закрыл за собой дверь.

Я усмехнулась, обнаружив на себе основательную магическую сетку, невесомо стягивающую мою магию в безопасный просторный клубок. Судя по замысловатым плетениям, герцог поднабрался знаний и опыта в контроле…

Как я его снова мысленно назвала? Герцог? Я улыбнулась. Интересно, как быстро я переучусь думать о нём, как о Дамиане?

Я поправила волосы, пробуя лёгкое бытовое заклинание, которому меня научила герцогиня Анна. Сетка не помешала — лёгкие потоки воздуха пролетели по волосам, расчёсывая и укладывая на спине тяжёлой волной.

От сетки герцога не было больно, я почти её не чувствовала, и при этом была твёрдая уверенность, что в этот раз я точно никуда переместиться не смогу.

Птичка, угодившая в его сети.

Пташка в клетке.

Пташка?

Я съёжилась, вспоминая тот насмешливый мужской голос, предлагавший герц… королю поделиться с ним мною. Он сказал, что Дамиан к своим пташками три месяца не заходил.

Кем я останусь рядом с ним? Одной из пташек?

Я растёрла лицо, пытаясь понять. Мне прямо сейчас нужно что-то решать?

Вообще-то да, мне нужно решать прямо сейчас, когда мужчина, к которому я так привязалась, стоит под потоками воды, шум которой отчётливо доносился до меня из-за двери.

Он сказал, что мы просто заснём вдвоём. Да, я верила ему, что так и будет.

Более того, я почему-то была уверена, что если сильно попрошу, он отпустит.

Сейчас я отчётливо понимала всю красоту его решений там, после бала.

Заглянув к дяде Бернарду, остановившись в столице на несколько часов, он увидел девушку, попавшую в беду из-за нестабильного дара.

Сделал её сначала женой, потом безопасной для себя и окружающих, потом вдовой под защитой короля Освальда с перспективой благополучного замужества и тихой спокойной жизни.

В том, что король Освальд сдержал бы слово и подобрал мне достойного мужа, я не сомневалась.

Герц… Да чтож я!.. Дамиан.

Дамиан даже невинной меня оставил, хотя ничего ему не мешало воспользоваться, особенно на пляже, когда я по сути сама ему предлагала.

И сейчас. Он и сейчас сдерживается. Даже сейчас он продолжает заботиться обо мне, оберегает меня даже от своего желания, которое я видела, чувствовала всей кожей.

Он оставлял мне выбор.

Я обхватила себя руками, раскачиваясь, баюкая себя, пытаясь сделать этот самый выбор.

Кем я буду здесь? Если я останусь, судя по всей очевидности его желаний и моей реакции на его поцелуи, дело времени, когда мы станем близки.

Кем я буду рядом с ним? Одной из пташек? Как быстро я ему наскучу?

Я вспомнила жаркий взгляд короля Освальда. Я стану фавориткой короля Дамиана?

Хорошо, если не фавориткой. А если наиграется со мной, хорошо если отдаст кому-то из придворных.

Вернуться обратно? Остаться здесь?

А если не здесь и не там, то где?

Я могла бы продать серёжки, которые оставались у меня в ушах, отправиться в глухой городок в любом из королевств и устроиться там учительницей, позабыв обо всех этих королях.

У меня были сильные знания в некоторых науках, которые я изучала без преподавателей, потому что получалось и мне было очень интересно.

Я представила себя лет через десять, сначала замужем за кем-то из дворян, выбранных королём Освальдом, пусть даже столь же обходительных и крутых как герцог.

Затем добропорядочной учительницей, дающей уроки где-нибудь на задворках королевства.

Допустила, что я забуду его. Представила, что полюбила бы нового мужа.

Но скривилась от ощущения жгучей боли, сдавившей грудь, при одной мысли, что я никогда больше не увижу моего герцога…

Я вдруг отчётливо поняла, что не смогу без него. Я хочу видеть его. Любоваться улыбкой на его красивых губах, рассматривать янтарные оттенки медовых глаз, ведь теперь я могла увидеть их цвет.

Слушать его голос, улыбаться ему, быть рядом с ним.

Пусть он и король, пусть мне придётся привыкнуть называть его Дамиан.