Обречённая на месть. Дилогия

ВМЕСТО ПРОЛОГА

ГЛАВА 1

Жаркое летнее солнце палило нещадно, словно стараясь иссушить всё, до чего дотягивалось своими лучами. Будущие студенты и студентки имперской военной магической академии изнемогали от зноя, второй час ожидая появления приёмной комиссии во главе с ректором. Наконец по рядам прокатился едва слышный шёпот:

— Идут!

Стефана Даро сопровождали деканы двух факультетов и несколько преподавателей. Лидана С`аольенн так и впилась взглядом в статного темноволосого мужчину в простой льняной рубашке и лёгких тёмных штанах. Атор Вальтормар шёл рядом с деканом факультета боевой магии, о чём-то с ним беседуя. Жадно разглядывая самого опасного человека империи, элитного убийцу, по слухам, подчинявшегося лишь самому правителю, Дана пропустила мимо ушей добрую половину торжественной речи поднявшегося на установленную на плацу высокую деревянную трибуну ректора, суть которой сводилась к тому, что быть студентом имперской военной академии — высокая честь, и он, Стефан Даро, поздравляет всех поступивших и надеется, что будущие первокурсники не уронят престиж своей альма-матер.

Почувствовав чужой взгляд, Атор вскинул голову и осмотрел нестройные ряды поступивших. Девушка поспешила опустить голову, надеясь, что мужчина не успел заметить её. Надо же, какой чувствительный. Несколько секунд Лидана рассматривала собственные ботинки, а когда осмелилась вновь взглянуть в сторону приёмной комиссии, вздрогнула. Вальтормар смотрел прямо на неё. Холодно, бесстрастно, как на пустое место. Через несколько секунд он снова повернулся к декану боевиков, продолжая прерванный разговор.

— Прошу всех присутствующих пройти в актовый зал академии для распределения по группам, — пригласил тем временем ректор.

Спустился с трибуны и, в сопровождении преподавателей и деканов, зашагал к каменному зданию академии. Уставшие стоять под палящим солнцем подростки бурной рекой устремились следом.

— Господин Вальтормар, — окликнула Дана, пробираясь сквозь густую толпу будущих первокурсников, устремившихся за приёмной комиссией. — Господин Атор!

Мужчина оглянулся, безошибочно выцепил её взглядом и остановился. Замирая от собственной наглости, девушка подошла к нему.

— Я хочу стать вашей ученицей.

В янтарных глазах боевика мелькнуло удивление. Мало того, что эта пигалица беззастенчиво пялилась на него во время речи Стефана Даро, так ещё осмелилась подойти! Он присмотрелся к просительнице внимательней. У девчонки был дар стихийного мага и целителя. Неплохое сочетание. Но обычно девушки шли на факультет целительства: слишком сложно давалось представительницам прекрасного пола овладение всеми гранями стихийной магии.

— Зачем будущей целительнице боевые искусства? — поинтересовался он у стоящей перед ним девушки, окидывая её взглядом. Худенькая, с неровно остриженными тёмно-каштановыми волосами, по-подростковому угловатая. Ударь посильнее — переломится. — Ваша задача — исцелять, а не калечить.

— Я поступала на факультет боевой магии, а не целительский, — заявило мелкое недоразумение. — И хочу заранее договориться о занятиях с лучшим преподавателем по боёвке.

— Я не беру в свою группу девушек, — сухо проинформировал мужчина.

— Любой студент имеет право выбрать преподавателя по своему желанию, — не сдавалась девчонка. — Я выбрала вас. Возьмите меня в вашу группу, пожалуйста.

— Назови хотя бы одну причину, по которой я должен это сделать, — скучающим тоном предложил Атор.

За два года преподавания он насмотрелся на таких, как эта. Почему-то они считали, что боевые искусства — это легко, просто и красиво, а преподаватели будут носиться с ними, как с писаной торбой. И после первого же занятия бежали к декану со слезами и мольбами перевести их в другую группу. По собственному желанию к Атору редко просились даже парни. Он не жалел студентов, гоняя их до изнеможения, а уважительной причиной неявки на занятие считал только смерть.

— Я хочу отомстить тем, кто уничтожил мою семью, — Дана стиснула кулачки. — Хочу, чтобы каждый из них умирал долго и мучительно. И для этого я должна уметь убивать. А вы — лучший мастер по боёвке.

— Такая маленькая и такая злая, — усмехнулся мужчина. — Из чистого любопытства: кто твои враги?

— Бергенсоны, — девчонка словно выплюнула эту фамилию.

Атор расхохотался. Надо же, какая ирония судьбы.

— Милое дитя, — хмыкнул он, глядя на стоящую перед ним пигалицу, — видишь ли, я тоже имею некоторое отношение к этой семье. Коул Бергенсон — мой отец. Впрочем, не слишком расстроюсь, если он скоропостижно скончается и мстить за него не стану. Как и за прочих родственничков.

Лидана опешила. Слова преподавателя стали для неё неприятным откровением.

— Значит, тебя я убью последним, — выпалила она, с ненавистью глядя на него.

— Договорились, — мужчина откровенно забавлялся. — Всё ещё хочешь стать моей ученицей?

— Хочу, — подтвердила девчонка.

— Потом не жалуйся, — пожал плечами боевик. — Как тебя хоть зовут, недоразумение?

— Лидана … Лидана Льенн, — Дана гордо вскинула голову.

Они остались на плацу одни, все прочие уже скрылись в дверях академии.

— Я запомнил, — кивнул Атор. — До встречи на занятиях, Лидана Льенн. И не жди поблажек.

Он развернулся и зашагал к академии. Девушка поспешила следом, не веря, что всё решилось так просто. «Едва не проговорилась, — мысленно упрекнула себя она. — Мало тебе проблем, Дана!» Боевик не потрудился придержать тяжёлую входную дверь и презрительно хмыкнул, услышав, как девчонка зашипела, едва не получив по пальцам.

— Ты ещё можешь отказаться, — бросил он, когда они подошли к актовому залу. — Последний шанс.

Брюнетка гордо вздёрнула голову. Голубые глаза сверкнули, как льдинки. Обойдя его, девушка толкнула дверь и вошла в зал. Вовремя, надо сказать. Декан факультета целителей как раз закончил очередную вступительную речь и передал слово Бриану Лорио, коллеге-боевику. Тот был краток. Сухо поздравил зачисленных, извлёк из кармана пофамильный список и тут же, делая пометки огрызком карандаша, по одному ему ведомому принципу разбил студентов по групам. Лидана оказалась в третьей.

— Больше я вас не задерживаю, — сообщил господин Лорио своим подопечным. — Завтра с утра сообщите секретарю, к кому из преподавателей вы бы хотели попасть на занятия по боевым искусствам и магии. У нас их пятеро. Кто не определится, того запишу в самую малочисленную группу. Кураторов тоже назначу завтра. Вопросы есть? — он окинул быстрым взглядом зал и констатировал: — Вопросов нет. Великолепно. Общежитие номер два женское, номер восемь — мужское. Свободны.

— Бриан, госпожу Льенн запиши ко мне, — раздался от дверей спокойный голос Атора. — Девушка уже определилась.

— Госпожа Льенн, подойдите сюда, — моментально отреагировал декан.

Дана, внезапно оказавшаяся в центре всеобщего внимания, послушно приблизилась.

— Вы уверены? — Бриан Лорио задумчиво прикусил карандаш. Получив в ответ утвердительный кивок, пожал плечами, сделал в списке пометку и громко сообщил: — Куратором третьей группы назначается господин Вальтормар. Остальные группы со своими кураторами познакомятся завтра.

Если боевик и был недоволен решением руководителя, он никак этого не продемонстрировал. Подошёл к столу и объявил:

— Жду третью группу завтра в шесть вечера в аудитории номер 213. Явка обязательна.

— Госпожа Льенн, я вас больше не задерживаю, — декан факультета боевой магии сунул огрызок карандаша за ухо.

— И я тоже, — Атор равнодушно мазанул по девчонке взглядом.

Он даже не сомневался, что уже … когда там первая боёвка? Через два дня, кажется. Так вот, через два дня пигалица будет рыдать в кабинете декана и просить перевести её в любую другую группу. Возможно, Бриан даже пойдёт навстречу. Он уже привык к тому, что студенты от Атора разбегались, как тараканы от дихлофоса. А девчонка получит хороший урок.

Заведующая женским общежитием, сухая чопорная дама с седыми буклями, сверившись с журналом, бросила на столешницу ключ и пробурчала:

— Тридцать седьмая, третий этаж. Ваши вещи уже там. За бельём к кастеляну после четырёх.

Комнатка была маленькой, в ней едва помещались две кровати, большой письменный стол и шкаф. Зато был отдельный санузел. Дана поставила сумку на стоящую справа от окна кровать и вздохнула. Ещё месяц назад она бы ни за что не согласилась жить в таких условиях, тем более, делить этот кусочек пространства с кем-то. Но обстоятельства изменились: выбирать теперь не приходилось. Пусть комфортом, к которому привыкла девушка, здесь и не пахло, зато было безопасно. Лидана взглянула на висевшие на стене часы и принялась разбирать сумку.

ГЛАВА 2

Арданская военная магическая академия находилась на особом положении. На её территорию не распространялась юрисдикция городских властей. Академия не выдавала своих студентов, гарантируя им защиту от любых преследований, но оплачивать этот счёт приходилось дорогой ценой. Дорогой в прямом смысле: внушительная сумма «отступных» или контракт на пятилетнюю отработку в пользу империи и Его Императорского Величества после выпуска и жесткая дисциплина во время обучения. Студент академии на первых курсах был практически бесправен, но обязанностей при этом имел огромное множество.

Факультет целителей, где обучение длилось три года, исправно выпускал готовых работать на благо Ардана магов, способных в полевых условиях провести даже трепанацию черепа, причём так виртуозно, что в 98 процентах случаев пациенты выживали и возвращались в строй. Арданские целители были буквально на вес золота и в соседних странах, и империя получала неплохую прибыль, позволяя им практиковаться в течение нескольких лет в госпиталях при посольствах.

На факультете боевой магии обучение продолжалось на год дольше. Здесь готовили элитных убийц, магов высшей категории. Ударная сила империи, головорезы Его Императорского Величества. Они могли убить без применения магии, с помощью безобиднейших подручных средств. Вогнать карандаш в ухо жертве или чиркнуть перьевой ручкой по сонной артерии, перерезать горло обыкновенным листом бумаги для них было проще, чем выпить стакан воды. Они умели убивать как чисто, так, что смерть выглядела несчастным случаем, и даже лучший следователь не нашёл бы ни единой зацепки, так и «грязно», напоказ, заставляя ужаснуться даже видавших многое магов, служащих в управлениях уголовного сыска.

Ежегодно на факультет боевиков поступало около двух сотен студентов. К концу обучения оставалось не более тридцати. Остальные либо уходили сами, не выдержав нагрузок, либо были отчислены за систематическое (или даже единоразовое) нарушение дисциплины.

Вступительные экзамены к боевикам были несложными: требовалось иметь способности к любой магии, продемонстрировать хотя бы минимальное знание истории Ардана и владение любым оружием. Сюда шли как отпрыски самых благородных родов империи, так и простолюдины, нарушившие закон и спасающиеся от наказания в стенах академии. Здесь не действовали никакие законы, кроме закона силы. Граф был наравне с крестьянином, герцогиня могла оказаться на побегушках у вчерашней карманницы. Хочешь уважения — успей ударить первым.

Не запрещались интимные связи между преподавателями и студентами. И мнение последних учитывалось далеко не всегда. Преподавателям вообще мало что запрещалось. Единственное негласное правило, которое в имперской академии соблюдалось — до 16-летия обучающихся никто не трогал. За этим следили строго. Часть студентов к достижению искомого возраста уже была отчислена, другие могли постоять за себя, а третьи… третьим приходилось смириться с участью постельной игрушки. И они могли считать, что им повезло, если «владелец» был всего один. Потому на факультете боевиков девушек было немного. Целители, как правило, передвигались большими группами в сопровождении наседки-куратора, и их никто не трогал. Будущих боевиков оберегать никто не собирался: не можешь защититься — твоя проблема. Ещё и по этой причине заботливые высокородные родители стремились отправить дочурок на целительский факультет. Престижно, доходно, почти безопасно. Но и вступительные экзамены были на порядок сложнее.

Лидана уже заканчивала раскладывать вещи, когда дверь в комнату открылась и в комнату, презрительно наморщив носик, шагнула белокурая кукла. На новой соседке было шёлковое платье, расшитое золотыми нитями, а высокомерное выражение лица сделало бы честь даже принцессе.

— Жить в этой каморке? — брезгливо поджала губы блондинка. — Фи, какая мерзость… У нас дома даже слуги живут в больших.

— Госпожа, вещи заносить? — раздалось из коридора.

— Погоди, — велела та. — Это какое-то недоразумение. Меня не могли поселить в это… это убожество.

Она развернулась и выплыла прочь, не удостоив соседку даже кивком. «Неужели я тоже вела себя так?» — Дану передёрнуло.

Соседка вернулась через полчаса, злая, как шершень, с гневно-алыми пятнами на щеках. Велела сопровождавшему её слуге поставить огромный чемодан у кровати и катиться прочь. Скривилась, как от кислого лимона, ещё раз осмотрев комнату. Дана тем временем успела получить у кастелянши бельё и форму и уже заправляла кровать.

— Меня Лидана зовут, — попробовала она наладить контакт с блондинкой и даже улыбнулась ей.

Та сделала вид, будто ничего не услышала. Проинспектировала санузел, вышла оттуда ещё недовольнее, чем была до этого, села на кровать. Дана тем временем складывала в прикроватный шкафчик тетради, раздумывая, не докупить ли ещё, пока позволяют средства.

— Эй, ты, — окликнула её соседка. — Как там тебя? Разложи мои вещи по полочкам, да не помни ничего! И кровать заправь, только не этими застиранными грубыми тряпками, возьмёшь в чемодане нормальную простыню. И пошевеливайся.

— Я тебе не служанка, — спокойно ответила Лидана. — Сама справишься.

— Я Айя Делавент, будущая маркиза! — блондинка гордо задрала носик. — Тебе выпала огромная честь разделить со мной комнату, нищенка. Никогда бы не взяла тебя в служанки, но выбирать не приходится, — она презрительно фыркнула и добавила: — За твои услуги буду платить один золотой в месяц.

— Неслыханная щедрость, — хмыкнула Дана, вешая два комплекта формы в шкаф. — Я пока не настолько нуждаюсь, чтобы идти в услужение к кому бы то ни было. Но обещаю рассмотреть вашу кандидатуру, благородная маркиза, буде такая необходимость возникнет.

— Я приказываю! — топнула изящной ножкой соседка.

— Да сколько угодно, — девушка и не подумала подчиниться. — В академии все равны.

— Низкородная дрянь, — буквально выплюнула Айя и с неохотой принялась распаковывать чемодан сама. Правда, тут же обнаружился новый повод для недовольства: — Эй, ты! У меня вещей больше, значит, мне нужно пять полок, а не три. Твои тряпки и на одну влезут.

— Учись экономить пространство, — ответила Дана.

Попроси соседка нормально, она уступила бы ей дополнительную полку. Но идти навстречу избалованной кукле, считающей себя выше всех по праву рождения, девушка не хотела. Уступи таким в мелочах — в следующий раз сядут на шею.

Маркиза, злобно бормоча что-то под нос, кое-как впихнула свои вещи в шкаф, достала из чемодана постельное бельё из муслинового хлопка и кое-как начала заправлять кровать. Несколько минут маялась с наволочкой и вконец запуталась в пододеяльнике. Лидана, не удержавшись, хихикнула. Соседка со злостью отбросила получившийся из одеяла и пододеяльника узел в сторону и зарыдала.

— Не переживай, — предприняла ещё одну попытку наладить отношения Дана. — Давай я покажу тебе, как это делается. Смотри, — она вытряхнула соседкино одеяло из пододеяльника, расправила его, — нужно, чтобы совпадали углы. Понимаешь? Это несложно. Заправляешь два верхних, а потом встряхиваешь одеяло, и оно само расправится. Вот.

Блондинка и не подумала поблагодарить, шмыгнула носом, выхватила одеяло, швырнула его на кровать и ушла умываться. Почти сразу из санузла донеслись её причитания на тему отсутствия горячей воды. Лидана вздохнула: последняя надежда на мирное сосуществование только что умерла. А ведь Айя, кажется, ещё и в одной группе с нею… Вот уж действительно: повезло, как утопленнику. И что-то подсказывало девушке: маркиза ещё доставит ей немало неприятностей.

Поняв, что попытки подчинить строптивую соседку с наскоку провалились, блондинка поменяла тактику. Остаток вечера она игнорировала Дану, делая вид, что той просто не существует. Впрочем, та больше и не навязывалась. Сверившись с полученным от кастелянши планом, сходила в библиотеку за учебниками, после — в столовую, прибившись к первокурсницам из соседней комнаты. Не в пример Айе, Лея и Альма оказались общительными и смешливыми. Альму распределили в первую группу, а вот Лея, на радость Дане, оказалась из третьей.

В столовой было многолюдно, помимо первокурсников, там собрались на ужин старшекурсники, с удовольствием пугавшие «желторотиков» рассказами о зверствах преподавателей. Самым жутким, по словам «бывалых», был, разумеется, господин Вальтормар. Услышав, что третья группа получила его в кураторы, второкурсник с огненно-рыжими волосами шумно втянул воздух и покачал головой:

— Мне вас жаль, мальки. Господин Атор считает, что каждый в этом мире сам за себя. Так что если вдруг что-то нарушите и попадётесь, пощады не ждите: он ваши задницы прикрывать не станет.

Старшие курсы не скупились на описания зверств на занятиях лучшего боевика Ардана и искренне не советовали записываться к нему на занятия. К концу ужина пришедшая в столовую часть третьей группы поглядывала в сторону Лиданы очень хмуро. Прямых обвинений в том, что это из-за неё группа получила такого куратора, пока не звучало, но девушка сочла за лучшее поскорее доесть перловую кашу, залпом выпить яблочный компот и уйти от греха подальше. Новые подруги последовали за ней. Лея пришибленно молчала.

— А почему ты решила записаться к нему? — не выдержала более бойкая Альма. — Не знала, какой он, да?

— Он лучший, — кратко ответила Дана. — Мне этого достаточно.

— Ну смотри, — пожала плечами собеседница. — Лея, а мы с тобой к кому запишемся? Давай к господину Ларошу, а? Его вроде бы хвалили.

— Можно и к нему, — расстроенно отозвалась та. — Но куратор у меня всё равно господин Вальтормар.

— Ты же слышала, что на своих подопечных он не обращает никакого внимания, — высокая Альма приобняла маленькую и пышную Лею за плечи. — Подумаешь, куратор… Это же не преподаватель.

Айи в комнате не было. Дана не стала включать свет, улеглась на покрывало и, обняв подушку, долго лежала, смотря на бездонное синее небо за окном. Вечер явно не задался. Почему только декану взбрело в голову назначить господина Атора куратором третьей группы? Рано или поздно в этом наверняка обвинят Дану, и разбираться, что она ни при чём, никто не станет. Если бы только можно было всё вернуть! Но никто не должен узнать, что под маской безродной девицы Льенн скрывается Лидана С`аольенн, герцогиня, за голову которой назначена награда в тысячу золотых.

ГЛАВА 3

Утро началось с противного писка будильника. Дана, не глядя, пошарила рукой по столу, нащупала источник раздражения, переключила металлический штырёк и нехотя поднялась. Соседка спала, накрывшись одеялом с головой. Хоть декан ещё накануне записал Лидану в группу к господину Вальтормару, девушка сочла нелишним на всякий случай подойти к секретарю. Умылась, оделась, потрясла за плечо соседку.

— Айя, вставай.

Та в ответ сонно пробурчала что-то и укуталась в одеяло ещё плотнее. Дана пожала плечами: хозяин — барин. Не хочет маркиза Делавент поднимать свой высокородный филей — не надо. Видит Пресветлый, она пыталась разбудить соседку.

Секретарь Бриана Лорио, миловидная женщина в роговых очках, перебрала ведомости, отложила одну из них в сторону и с сочувствием взглянула на стоящую перед ней худенькую брюнетку.

— Атор Вальтормар лично записал вас в свою группу, госпожа Льенн, — сообщила она. — Ещё вчера. Вы хотите поменять преподавателя? Даже не знаю, чем вам помочь… Декан Лорио появится после двух.

— Нет-нет, — Дана покачала головой, — меня всё устраивает, спасибо, госпожа…

— Госпожа Фьорр, — подсказала секретарь. — Рени Фьорр.

— Госпожа Фьорр, а где я могу получить расписание занятий? — вежливо уточнила девушка.

— Ваш куратор вечером раздаст, — женщина вновь заглянула в ведомости и вздохнула: — господин Вальтормар. Ваша группа встречается с ним сегодня в шесть вечера в аудитории 213. Сегодня у первокурсников свободный день, а с завтрашнего начнутся занятия. Непременно зайдите в целительский корпус, третий этаж, кабинет 320, получите браслет. О его функциях вам расскажет куратор на встрече.

— Благодарю, — Лидана направилась к двери, решив сразу же зайти к целителям за браслетом.

— Госпожа Льенн, — окликнула её секретарь, — ещё минутку. — Она протянула девушке листок с двумя печатями. — Это распоряжение выдать вам три дополнительных комплекта формы. Они вам пригодятся.

— Спасибо, — Дана смутилась от неожиданного участия совершенно незнакомого человека и поспешила выйти из приёмной.

За дверью успела образоваться небольшая очередь из таких же ранних пташек. Увидев Лею и Альму, девушка улыбнулась. Дождалась подруг, записавшихся на боёвку к некому Андре Ларошу, и вместе с ними направилась в целительский корпус.

Сухощавый мужчина неопределённого возраста взял у каждой из девушек образец крови из пальца, выставил Альму и Лидану в коридор и несколько минут о чём-то беседовал с Леей. Вышла она уже с ярко-зелёным браслетом на запястье. Следующей зашла Альма. У ней браслет имел более приглушённый оттенок. У Даны и вовсе оказался тёмно-зелёным.

— Могу сразу сделать укол, — фиксируя браслет на запястье, предложил целитель.

— Какой укол? — насторожилась девушка.

— Противозачаточная сыворотка на год, — пояснил мужчина и кивнул на браслет: — Всё равно через пару месяцев придёшь.

— Я не собираюсь ни с кем спать! — возмутилась Дана.

— Ну-ну, — хмыкнул целитель. — Дело твоё.

Подруги в ожидании Даны сравнивали браслеты и гадали, почему они имеют разный оттенок зелёного.

— У Мирта браслет чёрный, я сама видела, — Альма откинула прядь волос со лба и пояснила подругам: — Мирт — мой брат, он тоже учится тут, на третьем курсе. Но он ничего не рассказывал… Может, с каждым курсом темнее? Мы только поступили, «зелёные» новички, вот и браслеты такие же.

— Секретарь сказала, что кураторы расскажут про браслеты, — напомнила Дана. — Мне кажется, с ними всё сложнее.

— Повезло тебе, Алька, — вздохнула тем временем Лея. — Родной брат уже на третьем курсе, есть, кому защитить… Девочки, а почему вы вообще сюда поступить решили? Вот у меня семья большая, семь детей, а мама нас одна растит. Я на целительский не прошла, а возвращаться не могу: ещё один рот мама не потянет, а иначе дорога одна — в «весёлый дом». Год продержусь тут, а потом перевестись попробую.

— Нас с Миртом дядя воспитывает, — Альма скривилась. — Жадная старая жаба. Приданного у меня нет, сами понимаете, а с дядюшки станется продать меня за пару золотых в жёны такому же старому похотливому сычу. А здесь Мирт, он меня в обиду не даст.

Девушки в ожидании взглянули на Лидану. Та колебалась, не зная, какую часть правды можно рассказать подругам. Наконец, осторожно подбирая слова, произнесла:

— Я сирота, и идти мне некуда. Всех родных убили, я случайно уцелела. Хочу научиться постоять за себя и отомстить врагам.

— Ты из благородных? — пухленькая брюнетка взяла Дану за руку. — Говоришь так правильно, и руки к работе не привычные, сразу видно.

— Была личной служанкой у госпожи, — соврала С`аольенн. — Она добрая была, хорошая, занималась со мной, вот и нахваталась от неё умений по-благородному говорить.

Однокурсницы версию приняли и вопросов о прошлом Лидане больше не задавали. Альма пообещала познакомить подруг с братом, и до самого общежития соловьём разливалась, какой Мирт замечательный, добрый, сильный и хороший. Дане же каждое слово было — как нож в сердце. У неё теперь не было никого. Ни двух старших братьев, ни сестрёнки, ни смешного бутуза-племянника. Скомканно попрощавшись с подругами, она ушла в свою комнату, искренне надеясь, что соседки там нет. Напрасно. Её светлость как раз соизволили проснуться и выползти из одеяла.

— Причеши меня, — потребовала Айя.

— А что ещё сделать? — фыркнула Дана. — Я тебе не служанка.

Соседка надулась, как мышь на крупу, выкопала в недрах чемодана украшенный драгоценными камнями гребень, села у окна и принялась причёсываться. Белокурые волосы красивой волной падали на спину, переливаясь на солнце. Дана прикусила губу, вспомнив, как причёсывала по утрам младшую сестрёнку. Флер внешностью пошла в мать: голубые глаза, светлые волосы…Она обожала утром босыми ногами пришлёпать в комнату к Лидане, протянуть ей гребень и попросить: «Заплети мне хвостик». В последний раз, когда Дана видела Флёр, белокурые волосы малышки были выпачканы в крови, а в широко раскрытых голубых глазах навеки застыли непонимание и боль.

Девушка вскочила, чувствуя, что ещё немного — и разрыдается, схватила с покрывала карту и бросилась за дверь. При мерзкой маркизе демонстрировать свою слабость не хотелось.

— Они заплатят, они все заплатят! — девушка скривила губы. — Твари! Сволочи!

Саданула кулачком по стене. Боль отрезвила и помогла прийти в себя. Дана раскрыла карту, выбирая, куда можно пойти. Внимание привлёк тренировочный зал, расположенный на цокольном этаже под соседним общежитием. Вопреки опасениям девушки, там никого не было. В углу были сложены горкой толстые маты. Девушка ткнула кулачком висящий в углу мешок с песком, прошла вдоль стены, рассматривая висящие на ней длинные палки. Интересно, зачем они нужны? Наконец добралась до деревянной мишени в человеческий рост. В голове «пособия» торчало пять ножей. А при поступлении Дана демонстрировала комиссии как раз умение метать ножи. Обрадованная, она вытащила оружие из мишени, отошла за проведённую белой краской черту на полу и, представляя на месте деревяшки вполне реального Коула Бергенсона.

— Сдохни! Сдохни! Сдохни! — шептала она, когда очередной нож вонзался в мишень. В голову, в область сердца, в живот… — Сдохни, тварь!

Удовлетворённо осмотрела результат. Подошла, выдернула ножи, чтобы вернуться на исходную позицию и ещё раз «убить» врага. Повернулась и встретилась с холодным взглядом янтарных глаз.

Атор был удивлён. Приходить в закреплённый за ним тренировочный зал не во время занятий по боёвке не рисковали даже старшекурсники. Тем неожиданней было увидеть у мишени пигалицу, которая сама попросилась к нему в группу. Ножи девчонка метала вполне уверенно, хотя замах делала слишком широкий, неэкономно расходуя силы и теряя в меткости. На него она смотрела с ненавистью, даже с вызовом.

— Надеюсь, вы не возражаете, если я немного потренируюсь? — гордо вздёрнув голову, спросила она.

— Абсолютно не возражаю, — неконфликтно согласился Атор.

Девчонка вновь принялась метать ножи в мишень. Понаблюдав за ней с минуту, Вальтормар не выдержал. Шагнул ближе, перехватил отведённую для броска руку.

— Слишком далеко отводишь локоть, — произнёс он. — И стоишь неправильно, неустойчиво. — Выдернул из мишени торчащие ножи, приказал девушке: — Повторяй за мной. Левосторонняя стойка, ногу чуть вперёд пододвинь. Правую руку поставь перед грудью… вот кто так нож держит? Так, теперь вот такое движение рукой, отталкиваешься правой ногой и с разворотом корпуса бросаешь нож остриём вперёд. Поняла? Тренируйся.

Мужчина отошёл в другой конец зала, к кожаному мешку, примерился к нему и начал обрабатывать серией коротких, почти без замахов, ударов. Через несколько минут понял, что не слышит характерного звука врезающихся в дерево ножей. С разворота ударил по снаряду ногой и обернулся. Так и есть. Девчонка смотрела на него, забыв о ножах.

— Иди сюда, — поманил её Атор, решив преподать ещё один урок. — Нет, нож возьми. Нападай.

— Что? — Дана решила, что она ослышалась. — В смысле, с ножом? На вас?

— Ну ты же собиралась меня убить, — пожал плечами преподаватель. — Пробуй.

Девчонка не умела драться. Совсем. Даже замахнуться, как следует, побоялась, попробовала ткнуть куда-то в бок. Боевик легко перехватил её руку, вывернул, заставляя выронить оружие, и несильно оттолкнул. Не удержавшись, Дана плюхнулась на попу и ойкнула. Во взгляде янтарных глаз, устремлённом на неё, сквозило отчётливое: «Что ты тут делаешь, недоразумение?» Вслух же куратор произнёс другое:

— Падать не умеешь, значит… Это плохо. Сейчас буду учить.

— Лучше научите удерживаться на ногах и не допускать падения! — огрызнулась Дана.

— Умение падать может не только защитить от травмы, но и спасти жизнь, — Атор бросил на пол один из лежавших стопкой матов. — Оно защитит и в бою, и в жизни. Умение падать может принести победу в поединке. Если ты упадёшь неудачно, рискуешь получить тяжёлую травму. А иногда только травмой дело не ограничится. При падении необходимо расслабиться, чтобы верно распределить силу удара. К примеру, падение на спину, одно из самых частых. Страдают локти, затылок и копчик, как в твоём случае. Как падать правильно: присесть, развести руки в стороны, не подставляя ни локоть, ни запястье — переломы нам ни к чему. Голову прижать к ключицам, сгорбить спину и мягко перекатиться, гася падение поверхностью рук и ладоней.

Он показал, как. Упал мягко, как кошка, моментально перекатился и выпрямился уже в боевой стойке. Дана, храбро попытавшаяся повторить увиденное, шлёпнулась на мат куском сырого теста, едва не вывихнув запястье. Боевик показал ещё раз, повторив объяснение. После получаса попыток что-то начало получаться. Обрадованная этой маленькой победой, уставшая, запыхавшаяся девушка присела отдохнуть на узкую длинную лавку. Потёрла полученный в целительском корпусе браслет.

— Господин Вальтормар, — окликнула она Атора, — можно вопрос?

— Спрашивай, — кивнул тот.

— Почему у вас браслет чёрный, а у меня — зелёный?

Мужчина хмыкнул, подходя ближе. Присмотрелся к её браслету.

— Как только тебе исполнится 16, он почернеет, — сообщил он. — Я бы сказал, осталось не больше двух месяцев, хотя выглядишь ты младше. Советую до этого времени найти себе опекуна, либо уйти с факультета.

— Я не понимаю, о чём вы, — Лидана нахмурилась. — А что изменится, когда браслет сменит цвет?

— Ты станешь добычей любого, кто окажется сильнее, — в янтарных глазах не мелькнуло ни тени сочувствия. Атор говорил об этом просто и буднично. — 16 лет в нашей любимой академии — возраст, когда согласие уже не нужно. Можно всё. А ты защитить себя к этому времени ещё не сумеешь.

— Посмотрим! — девушка гордо вздёрнула голову и не удержалась от шпильки: — Или вы не уверены в себе, как в преподавателе?

Боевик прищурился. Пигалица откровенно его провоцировала. Что ж, он посмотрит, останется ли у неё запал после завтрашнего занятия.

— Я не уверен в исходных данных ученицы, — он скрестил руки на груди. — И учебная программа не предусматривает подготовки боевого мага и даже мастера единоборств за несколько месяцев.

— Занимайтесь со мной дополнительно, — предложила маленькая нахалка.

— А расплачиваться как будешь? — усмехнулся Атор. — Моё время стоит дорого. И деньги меня интересуют мало.

Брюнетка не ответила, опустила голову. Боевик вновь вернулся к мешку с песком, проведя серию ударов ногами. Дана наблюдала за ним, с каждой минутой всё ясней осознавая: на его фоне она даже не сонная муха. Дохлая. Опальная герцогиня поднялась и вновь вернулась к отработке падения на спину. Атор ещё несколько раз подходил к ней, терпеливо объясняя ошибки, и девушка решила для себя, что постарается приходить в зал после занятий. Она надеялась, что ещё не раз встретит господина Вальтормара здесь, и наверняка он уделит ей минутку-другую.

«Интересно, почему кроме нас никто в этот зал так и не пришёл?» — раздумывала первокурсница, направляясь в свою комнату. Соседка успела обзавестись браслетом, имевшим чуть более светлый оттенок, чем у Даны, и лежала на кровати, листая глянцевый каталог. Новое веяние захватило столицу: один из придворных магов предложил Императору организовать выпуск рекламного издания, посвящённого моде, с трёхмерными изображениями, и получать прибыль от продажи каталога, а также брать процент от продаж от портных, швей, владельцев лавок готовой одежды, цирюльников, сапожников и прочих, пожелавших разместить рекламу в новом журнале. Идея неожиданно оказалась сверхпопулярной, и теперь каталог выходил не раз в полугодие, а раз в месяц. Кроме того, имел тематические спецвыпуски, посвящённые, к примеру, свадьбам или Балу дебютанток.

— Как думаешь, мне бы пошло вот синее платье? — Айя явно скучала, потому и соизволила заговорить с соседкой.

— Мне кажется, более насыщенный оттенок смотрелся бы лучше, — ответила Лидана, склоняясь над каталогом.

— М-м-м, пожалуй, ты права, — блондинка посмотрела на соседку более благосклонно. — А вот этот браслетик к нему?

Она перевернула несколько страниц и показала золотой браслет из толстых витых нитей.

— Красиво, но массивно, — покачала головой Дана, удивляясь отсутствию у маркизы вкуса. — К этому платью нужно что-то более нежное. Посмотри белое золото или серебро.

Айя кивнула и углубилась в перелистывание каталога. Лидана взяла из шкафа полотенце, ушла в ванную. Вспомнив про анонсированное соседкой отсутствие горячей воды, недовольно поморщилась, но на всякий случай решила проверить. Вода лилась из крана тонкой струйкой, но была вполне тёплой. Ополоснувшись, девушка оделась и вернулась в комнату.

— Пойдёшь со мной в столовую? — предложила она маркизе.

Та скривилась и покачала головой, буркнув, что, дескать, ещё она всякой бурды не ела, и слуга вот-вот должен принести заказ из таверны. Дана заглянула к соседкам, но тех в комнате не оказалось. Зато в столовой девушку ждал сюрприз: когда она допивала чай, к ней за стол подсели Альма и высокий шатен с родинкой на правой щеке.

— Мой брат Мирт, — представила его Альма. — Мирт, это Дана. Моя соседка по этажу.

Шатен рассматривал Лидану со спокойным интересом. В зелёных, как и у его сестры, глазах ничего нельзя было прочесть.

— Лея чуть позже подойдёт, — продолжала щебетать тем временем Альма. — Она к декану пошла, хочет перевестись в мою группу. Дана, кстати, Мирт тоже у господина Вальтормара занимается, может рассказать тебе о том, что творится на его занятиях.

— Ты попала в группу к Атору? — шатен удивлённо поднял бровь. — Сочувствую… Впрочем, завтра он тебя выгонит: баб… в смысле, девушек в его группах нет.

— Я сама к нему попросилась, — призналась Дана. — Слышала, что он — лучший из выпускников, самый опасный и безжалостный из императорской элиты.

— А чего ожидать от мага с таким набором сил? — рассмеялся Мирт. — Господин Вальтормар не просто достиг вершин мастерства во всех возможных видах боевых искусств, он к тому же сильный стихийник и хаосит. Подчинить себе семь сил, причём две — полярные, дорогого стоит.

— Огонь, вода, земля, воздух и Хаос, — перечислила Дана. — А ещё две?

— Тьма и Свет, — довольный произведённым эффектом, парень покачнулся на стуле. — Интересно, почему он согласился тебя взять? Я подумал бы, что ты ему приглянулась, но уж прости за откровенность — смотреть не на что: мелкая, худая, почти плоская. Тебя ж в постели граблями искать придётся… Да и шестнадцати тебе нет.

— Мирт! — охнула смутившаяся Альма. — Ты что такое несёшь?

— Правду, — и не подумал умолкнуть тот. — Кстати, Алька, ты не трепись, что мы родственники, чем меньше народу об этом знает, тем спокойнее.

— Да я только девочкам и сказала, — обиделась сестра и ткнула брата кулаком в бок: — Извинись!

— За что? — фыркнул тот. — На правду не обижаются. Верно говорю, мелкая?

Дана кивнула, хотя слова Мирта её покоробили. Парень развивать тему внешности новой знакомой не стал, начал рассказывать о занятиях и экзаменах, давая едкую характеристику каждому преподавателю. Уважительно отозвался он лишь об Аторе. Вскоре в столовой появилась Лея. Увидела подруг и направилась к ним. Выглядела девушка не очень счастливой.

— Не перевели? — сочувственно спросила Альма.

— Нет, — толстушка вздохнула. — Декан сказал, что если он переведёт меня, завтра перед ним будет стоять половина группы и тоже просить о переводе. Ой, Данка, что-то я начинаю бояться нашего куратора.

— У них куратор господин Вальтормар, — шепнула Альма брату.

— Девушки, не надо паники, — широко улыбнувшись, Мирт панибратски похлопал подруг сестры по плечам. — Атор мировой мужик. Он вообще не будет вмешиваться в вашу жизнь. Бояться его за стенами зала не стоит.

Посидев за столиком ещё минут десять, брат с сестрой извинились и ушли по каким-то своим делам. Дана с Леей тоже решили не засиживаться, тем более время подходило к шести. Пора было на встречу группы с куратором.

ГЛАВА 4

В аудитории они были первые. Сели на третий ряд: достаточно близко, чтобы хорошо слышать и видеть преподавателя, но в то же время не слишком попадаться ему на глаза. Вскоре начали подтягиваться и остальные. В основном, парни. Девушек, помимо Лиданы и Леи, было всего четыре. Маркиза Делавент не явилась, видимо, посчитав ниже своего достоинства посещать подобные встречи. На Дану посматривали косо, видимо, припоминая, чья «заслуга» в том, что группа получила в кураторы именно этого мага.

Ровно в шесть в аудиторию вошёл Атор Вальтормар, окинул взглядом янтарных глаз аудиторию, прошёл за кафедру. И без того негромкие разговоры стихли окончательно. Боевик достал из кармана список, зачитал фамилии, требуя, чтобы названный поднимал руку. На встречу с куратором не явились четверо: Айя Делавент и трое парней, имён которых Дана не запомнила. Отметив что-то в ведомости, мужчина, заложив руки за спину, прошёлся по аудитории.

— Для тех, кто не в курсе: меня зовут Атор Вальтормар, я ваш куратор на ближайшие два года, — сообщил он. — Боевой маг Его Императорского Величества, преподаватель по боевой магии и единоборствам. Сейчас решим несколько организационных моментов, потом скажу пару слов о нашем с вами любимом факультете. В группе есть те, чьи силы уже пробудились?

Несколько человек подняли руки. Атор указал на высокого широкоплечего парня с грязно-ржавым цветом волос.

— Огневик? — спросил он. Получил утвердительный кивок и продолжил: — Старостой быть согласен?

— А что мне за это будет? — нагловато осведомился парень.

— Староста группы имеет некоторые привилегии, — от боевика исходила почти ощутимая волна силы. — К примеру, на один выходной в месяц больше, чем другие. И право свободно передвигаться по территории академии во время комендантского часа. К слову, комендантский час распространяется только на первокурсников, носящих зелёные браслеты.

— Я согласен, — озвученные условия рыжего устроили. Он поднялся, осмотрел группу и представился: — Витор Баррио, стихия — огонь, дополнительная сила — Тьма. Что от меня требуется, господин куратор?

Преподаватель выдал ему пачку листов с расписанием и велел раздать группе. Дана попросила второй, для соседки, и Витор было уже протянул ей второй лист, но Атор, сверкнув глазами, заявил, что с не явившимися на собрание беседу проведёт лично. Когда новоявленный староста сел на место, господин куратор начал перечислять обязанности каждого студента первого курса. Запрещалось практически всё. Пользоваться магией вне специально оборудованных залов, покидать общежитие после полуночи и территорию Академии в учебное время. В не учебное за ворота выпускали лишь при наличии письменного разрешения от куратора или декана.

— Господин Вальтормар, а права у нас какие-нибудь есть? — спросил нахально развалившийся на скамье Витор Баррио.

— Права? — куратор хищно усмехнулся. — Есть, разумеется. Право выжить.

Группа притихла. До этого момента первокурсники даже не задумывались, что вопрос может стоять таким образом. Воспользовавшись паузой, Атор рассказал подопечным о браслетах, полученных ими в целительском корпусе. Украшения представляли собой символ договора между студентом и имперской академией, являясь своеобразным удостоверением личности. Кроме того, каждый браслет был артефактом с несколькими полезными свойствами. Особым образом зачарованные металлические вставки излучали инфракрасные лучи дальнего диапазона действия, проникающие в кожу и вызывающие расширение кровеносных сосудов. Это способствовало улучшению кровоснабжения тканей, более быстрому заживлению травм и повышению выносливости. Биокерамические звенья стимулировали обмен веществ, регулировали и поддерживали физиологические функции, повышали иммунитет. Полезное украшение также смягчало болевой синдром и обладало кровоостанавливающим действием при глубоких порезах. И не снималось. По крайней мере, самими студентами. Только ректор, декан или кто-то из преподавателей, имевших высокий уровень, могли снять свой или чужой браслет.

— Если вы достаточно наблюдательны, то обратили внимание на цвет браслетов, — взгляд янтарных глаз на секунду остановился на Дане, но тут же скользнул дальше. — На факультете боевой магии сексуальные связи не запрещены. Не можете защититься — ваша проблема. Но есть один нюанс: нельзя трогать тех, кому не исполнилось шестнадцати. Их легко узнать по зелёным браслетам. За принуждение «недозрелых», как вас негласно будут называть, следует отчисление для студентов и строгое взыскание для преподавателей. Но как только достигаете «возраста согласия» — браслет становится чёрным. И с этого момента вы — сами за себя. Избежать печальной участи стать всеобщей игрушкой можно тремя способами. Первый — уверенно набить морду всем претендентам, доказав, что вы сильнее. Второй — выбрать того, кто сделает это за вас и расплачиваться за предоставленную защиту только с ним. И третий — официальная помолвка или брак. Парни, ухмыляться не стоит: девочек на факультете немного, поэтому миловидные юноши тоже пользуются спросом. Расслабляться не советую.

Одна из девушек побледнела, опуская рукав форменной рубашки. Её браслет уже был чёрным. Исполнилось шестнадцать и нескольким парням. Они, напротив, браслеты прятать не стали, гордо, с чувством превосходства, глядя на одногруппников.

— Это всё, что я хотел вам сказать, — подвёл итог встречи Атор. — С теми, кто записался ко мне, встретимся завтра на боёвке, остальные могут найти меня в тренировочном зале, на полигоне, или в общежитие для преподавателей, в комнате 27. Свободны.

Третья группа потянулась к выходу. Черноволосая девушка, похожая на цыганку, та самая, которой уже исполнилось шестнадцать, замялась, видя, как хищно косятся на неё одногруппники. Дождалась, пока все покинут аудиторию.

— Мелиса Тариоль, вам требуется особое приглашение? — вскинул бровь Атор.

Черноволосая вздрогнула. Она не ожидала, что куратор с первого раза запомнит не только имена, но и фамилии. Но вставать даже после столь прозрачного намёка не спешила. Девушка размышляла, как быть. С одной стороны, господин Вальтормар дал понять, что на таких, как она, защита не распространяется. С другой, уж лучше купить на сегодняшний вечер его защиту, а завтра решить этот вопрос окончательно, чем прямо сейчас попасть в лапы тех четырёх ублюдков, что бросали на неё масляные взгляды. Мелиса не была невинной, но мужчин себе всегда выбирала сама. Преподаватель тем временем подошёл ближе, и она, определившись с планом дальнейших действий, томно улыбнулась. Девушка отлично знала, что привлекательна. Большая грудь, рвущаяся из-под рубашки, круглая попка, тонкая талия, милое личико, особую пикантность которому придавали высокие скулы. Мужчина обязан был согласиться.

— Господин куратор, мне требуется особая помощь, — она опустила взгляд. — Могли бы вы сопроводить меня до общежития в обмен на приятную услугу? — Мелисса провокационно облизнула губы, давая понять, о чём идёт речь, и продолжила, снизив голос до шёпота: — Вам понравится…

— Любовниц я выбираю сам, студентка Тариоль, — во взгляде боевика не промелькнуло ни единой искорки интереса. — Попробуйте предложить сделку кому-нибудь другому.

Мелиса так просто сдаваться не собиралась, решив для себя, что один куратор однозначно лучше четырёх одногруппников. Грациозно поднялась, уронив при этом листок с расписанием так, что тот спланировал прямо к ногам Атора. Тут же бросилась поднимать его, словно невзначай, коснувшись ног мужчины плечом.

— Я такая неловкая, — прошептала она, поднимая голову.

Потянулась рукой к поясу боевика, но тот перехватил её ладонь и несильно дёрнул вверх, вынуждая подняться.

— Вам что-то непонятно, Мелиса? — холодно осведомился он. — Я в ваших услугах не нуждаюсь. Свободны.

— Но их там четверо! — в глазах черноволосой плеснулся ужас.

— Мне плевать, — Атор открыл дверь и махнул рукой. — На выход.

Дождался, пока Мелиса выйдет, запер дверь и направился не к лестнице, а вглубь коридора. Девушка, прислушиваясь к каждому шороху, спустилась вниз и, испуганно вскрикнув, отшатнулась, едва не упав с крыльца, когда от стены внизу отделилась тень. На улице уже темнело, но Мелиса узнала парня. Самый мордастый и накачанный, с широкими плечами и басовитым голосом, похожий на медведя. Под глазом у него наливался свежий синяк, на щеке была царапина. Черноволосая прижалась к двери.

— Меня Маттис зовут, — пробасил здоровяк. — Ты это… спускайся, не бойся, я проводить хочу. Господин куратор говорил, что вроде как тебя теперь можно, — он неопределённо повёл в воздухе рукой, — а по мне, не дело бабу принуждать. Нехорошо это. Не по-людски.

— Ты один? — пискнула Мелиса, глядя на него.

— Те трое, что тебя ждать хотели, ушли, — парень почесал кулак. — Ну так идёшь?

— Иду, — девушка спустилась, подошла к неожиданному защитнику, в любой момент готовая броситься наутёк.

Маттис и впрямь повёл её к общежитию. Собирался было распрощаться у крыльца, но Мелиса взяла его за руку.

— Поднимешься ко мне на несколько минут? — улыбнулась она. Этот парень, просто так проявивший к ней доброту, вызвал у девушки симпатию. И теперь ей хотелось поблагодарить его. — Я с третьекурсницей живу, а она сказала, что сегодня будет поздно. Чаем угощу.

И, пока Маттис не отказался, мягко, но настойчиво потянула его за собой. Чаем действительно угостила. Заварила в стеклянном стакане несколько гранул безумно дорогого белого чая, доставшегося ей при дележе добычи после последнего налёта. До поступления в академию Мелиса была воровкой, но последний из ограбленных бандой, в которой она состояла, оказался племянником старшего следователя, и тот открыл сезон охоты на воров. Чтобы не попасться в цепкие руки правосудия, девушка была вынуждена искать спасения на факультете боевой магии, благо, слабенькие способности мага воды у неё были. Впрочем, учиться здесь 4 года Мелиса не собиралась. Максимум год, чтобы всё забылось и успокоилось. А потом — отчислиться и уехать из столицы.

Попив чай, Маттис было поднялся и засобирался уходить, но девушка остановила его, прижала к стене. Скользнув ладонями по плечам, по животу, опустилась на колени и начала расстёгивать ремень. Парень часто задышал.

— Ты не обязана… — начал было говорить он, но умолк и шумно сглотнул, когда Мелиса, отработанным движением приспустив с него брюки и трусы, провела горячим, влажным язычком по члену.

Уделив особое внимание головке, девушка сдернула с волос шёлковую ленту и слегка затянула её вокруг ствола члена. Маттис дышал, как загнанная лошадь, с трудом сдерживаясь, чтобы не положить руку на затылок черноволосой соблазнительнице и не войти в её ротик на всю длину. Девушка тем временем обхватила его достоинство мягкими губами, надавила языком под головкой. Почувствовав, что парень вот-вот кончит, выпустила член, подтянула узелок на ленте и, хитро улыбаясь, покачала головой. Затем снова ослабила ленту и вернулась к ласкам. Мелиса любила оральный секс: с её точки зрения, он давал особую власть над мужчинами. Кроме того, она действительно хотела сделать парню приятно, снова и снова лаская член то губами, то языком. Нежно касалась головки, слегка вбирая её в рот, а в следующую секунду позволяла погрузиться на всю длину. И каждый раз, чувствуя приближение финала, отстранялась, чтобы затянуть ленту, а после, расслабив её, вновь вернуться к ласкам. Маттис хрипло стонал, всё-таки положив ладонь на затылок девушки, но не мешая ей. И был вознаграждён мощнейшим оргазмом. Такого парень не испытывал ещё никогда, хотя тискать девок на сеновале ему доводилось.

Мелиса не отстранилась, глотая его семя. Подняла голову, улыбнулась, хитро и довольно, сняла ленту и бросила её на кровать.

— Прости, — хрипло выдавил Маттис, — я…

— В другой раз, — не позволила ему договорить Тариоль. Поднялась, прильнула к парню грудью и прошептала: — Я сама хотела, Маттис. Именно так. — Дала ему бумажную салфетку и, дождавшись, пока парень приведёт себя в порядок, проговорила: — Тебе пора. Скоро вернётся моя соседка.

Выставив слегка пошатывающегося от пережитых ощущений парня за дверь, Мелиса умылась, прополоскала рот и довольно подмигнула своему отражению в тусклом зеркале. Можно не сомневаться: Маттис теперь к ней никого не подпустит.

ГЛАВА 5

В расписании с утра стояла вводная лекция по общей теории магии, а за ней — две пары боёвки подряд. Растолкав сонную маркизу, Лидана зашла к соседкам, и девушки вместе направились в столовую.

— Жаль, что ты не пошла в одну группу с нами, — вздохнула Альма, глядя на Дану. — Было бы очень удобно. А так до семинаров встречаться будем только на общих для потока лекциях. Мирт говорил, на первом курсе боёвка занимает почти 70 процентов учебного времени, а потом снижается до 50. И не за счёт того, что сокращаются отведённые на неё часы, наоборот, возрастает нагрузка на остальное… Сейчас у нас по 3–4 пары в день, потом будет по 6–7. Но на третьем курсе больше практики, потому что дар успевает раскрыться в полную силу.

— Во втором полугодии столько предметов добавится… — Лия достала расписание и показала список на второй семестр. — Вот, их тут штук 40. Как мы всё успеем?

— Ну ты даёшь, — рассмеялась её соседка. — Зачем тебе всё? Надо будет выбрать несколько — по направлению дара и что-нибудь из того, что покажется интересным и полезным. Вот, спецкурс «Яды из подручных средств». Представляете, сколько там нового можно узнать?

— Ага, и начать шарахаться от собственной тени, — хмыкнула Дана. — И заодно перестать есть и пить.

— Всюду есть свои минусы, — белозубо улыбнулась подруга. — Пойдёмте, девочки, не хочу сидеть под самым носом у преподавателя. Вдруг он скучный и нудный?

Альма угадала. Господин Авей Квабарюн, преподававший общую теорию магии, больше всего напоминал жреца Познающего — божества, обычно изображавшегося с закрытыми глазами и в позе лотоса. Согласно легенде, бог достиг абсолютной гармонии внутри себя, сумел освободить разум от земных забот, и с тех пор незримо присутствует во всём живом, направляя на верный путь и помогая достичь просветления. Жрецы Познающего напоминали стаю очень сонных ворон: всегда в чёрных балахонах, развевающихся на ветру, подобно крыльям, с пустыми глазами, загоравшимися фанатичным блеском лишь при виде потенциального прихожанина. Как служители храма определяли нужного человека, оставалось загадкой. Не было пожелания страшнее, чем «да чтоб тебя жрец Познающего в свою веру обратить пытался». Проще было сдаться сразу, чем выдержать нудную, многочасовую проповедь от проводника божественной воли.

— Приветствую вас, будущие боевые маги Его Императорского Величества, — меланхолично произнёс он. — Надеюсь, не нужно объяснять, какая великая честь — обучаться на этом факультете.

На всякий случай, не иначе, господин Квабарюн всё же пояснить решил. Дана от души порадовалась, что они с девочками сели подальше, потому что следующие полчаса преподаватель монотонно, на одной ноте, рассказывал о том, что легко не будет, зато к четвёртому курсу из каждого первокурсника, получится многофункциональный, универсальный солдат, умеющий убивать с магией и без, плести многоходовые интриги, манипулировать тонко и откровенно, подставлять кого и как угодно.

— Вы приносите клятву верности лично Императору, — преподаватель окинул взглядом позёвывающую аудиторию и внезапно рявкнул: — Не спать!

Несколько человек от неожиданности подскочили, двое, сладко спавших на последнем ряду, рухнули на пол. Остальные вздрогнули и выпрямились, демонстрируя готовность ловить каждое слово.

— Общая теория магии необходима для понимания принципов, по которым строятся заклинания, — Авей Квабарюн снова перешёл на тихое монотонное бормотание. — Она — самый главный винтик, на котором держится вся система. Сегодня я расскажу о том, какие виды чистой магии бывают. Откройте конспекты, записывайте…

К концу пары студенты снова отчаянно зевали. Альма «клевала» носом над конспектом, Лея уже почти дремала, периодически вздрагивая и открывая глаза, чтобы в следующую секунду снова уронить голову на грудь. Дана держалась на чистом упрямстве, и с облегчением вздохнула, когда раздавшийся удар гонга возвестил об окончании пары.

— Это не Квабарюн, а Кот-Баюн какой-то, — Лидана плеснула в лицо холодной водой, стоя у умывальника. — Девочки, его же вместо сонных капель прописывать можно!

— А и впрямь — Кот-Баюн, — хихикнула Альма. — Спрошу у Мирта, как они его назвали.

Она тоже умывалась, прогоняя остатки сонливости. Лея дремала, стоя у двери, буркнув, что проснётся, пока они с соседкой дойдут до зала. Договорившись, что вечером Дана зайдёт в гости, чтобы поделиться впечатлениями, девушки отправились на первое занятие по боёвке.

Атор Вальтормар ждал группу на полигоне. Взглянул на выстроившихся в нестройный ряд студентов, взял с лавки папку с ведомостью, зачитал фамилии. Кроме Даны, в группе оказались ещё три девушки, в том числе Айя, прогулявшая пару у Кота-Баюна (озвученное Даной прозвище успело разойтись по всему курсу и намертво приклеиться к господину Квабарюну). Маркиза проигнорировала общий стандарт формы и щеголяла в, несомненно, удобных, но светлых брючках спортивного типа и удлинённой футболке. На плечи Айя набросила лёгкую флисовую кофту. Всего в списке значилось 25 фамилий.

— Вейсиро, Лиланд, Делавент — выход с полигона вон там, — преподаватель махнул рукой, указывая направление. — И чтобы больше я вас у себя на занятиях не видел. Как хотите, разбирайтесь с деканом. Остальные — 15 кругов для разминки.

Две девушки, названные первыми, с облегчением на лицах устремились к выходу. Недружный строй из оставшихся 22 человек зашевелился и тут же растянулся метров на 200. Дана экономила силы, прекрасно понимая, что 15 кругов по огромному полигону ей не осилить, если сразу рвануть с места в карьер. Девушку не смущало, что она — почти последняя. Медленнее бежал лишь мелкий чернявый паренёк. Остальные устремились вперёд, едва не отталкивая друг друга локтями. Тем временем Айя, уперев руки в бока, недружелюбно уставилась на Атора и заявила:

— А по какому праву, господин … эмммм… преподаватель вы меня выгоняете? Между прочим, я — маркиза Делавент и заслуживаю уважительного отношения.

— Делавент, говорите? — мужчина лениво поднял бровь. — Значит, это вы не сочли необходимым явиться на встречу группы с куратором. На первый раз прощаю. Расписание получите у старосты — вон он, первый из бегущих, рыжий. Проигнорируете собрание ещё хотя бы раз — неделю будете мыть посуду в столовой по вечерам. А теперь — брысь отсюда. Я не беру в свою группу девушек. И потрудитесь выучить мою фамилию.

— Моя соседка вон бегает, её вы не выгнали, — ядовито выплюнула маркиза. — Я пожалуюсь ректору, что вы не хотите выполнять свои обязанности и заниматься со студентами! Пусть лишит вас премии!

— Воля ваша, — хищно усмехнулся Атор. — 15 кругов по полигону вместе с остальными. Бегом марш. Окажетесь последней — отведу к декану за ухо и лично вычеркну из списка. И будьте любезны носить форму.

— Вы не посмеете! — фыркнула Айя.

— Студентка, мне глубоко плевать, какой титул у вас был за стенами академии, — мужчина скрестил руки на груди. — Либо вы докажете мне, что достойны остаться в моей группе, либо отправитесь к другому преподавателю.

Гордо вскинув голову, Айя затрусила по полигону, бросив напоследок:

— Хам!

К пятому кругу бодро начавшие бежать парни потихоньку стали замедляться. Кое-кто уже перешёл на шаг. Дана и чернявый паренёк даже обогнали несколько человек. К седьмому кругу девушка сама еле бежала. Перед глазами плясали чёрные точки, дыхание сбивалось. Восьмой круг она шла, надеясь отдохнуть и снова перейти на бег. На девятом попробовала снова бежать, но тут же схватилась за бок. Организм был недоволен неожиданной нагрузкой. К этому моменту шли почти все. Бежал только Витор Баррио и трое ребят за ним. И чернявый, отстававший от них примерно на полкруга. К одиннадцатому кругу он догнал медленно идущую Дану, обогнал и не спеша побежал дальше. Маркиза Делавент к этому времени, жадно хватая воздух, сидела на травке, не заботясь о сохранности светлого костюмчика. К тринадцатому кругу Лидана мечтала только об одном — упасть и не двигаться ближайший час. Староста и его команда уже пробежали все 15 кругов и валялись на траве, раскинув руки. Через несколько минут к ним присоединился и чернявый. На морально-волевых и чистом упрямстве, чувствуя, как горло и лёгкие жжёт огнём, опальная герцогиня, пошатываясь, как пьяная, пробрела последний круг, едва отрывая ноги от дорожки. Со стоном рухнула в траву, хватая воздух ртом, как выброшенная на берег рыба, чувствуя, как насквозь промокшая футболка неприятно липнет к спине.

В течение следующих пяти минут добрели и упали возле Атора ещё трое парней, которых Дана умудрилась обогнать. Маркиза так и сидела, тяжело дыша, едва пробежав три круга.

— Студентка Делавент, я не собираюсь ждать вас до вечера, — поторопил боевик. — У вас ещё 12 кругов.

— Не хочу! — Айя встала, сделала несколько шагов и снова уселась на траву. — Вы мучитель! Ни минуты здесь не останусь! Не хочу у вас заниматься.

— Как минимум это занятие придётся, — Атор подошёл, поднял её за плечи. — В следующий раз будете думать. Бегом марш!

— Не могу я больше! — выкрикнула маркиза.

— Меня не волнует, можете или нет, — холодно проинформировал Вальтормар. — Я говорю — вы исполняете. Иначе могу применять наказания по своему усмотрению. Желаете мыть уборные, госпожа маркиза? Если нет — ещё 12 кругов.

— Ненавижу, — всхлипнула блондинка, поднимаясь.

Бросила полный злости и отчаяния взгляд на Атора и, неловко переваливаясь, медленно побежала.

— Подъём, отдыхающие, — мужчина вернулся к полуживой группе. — Встаём, не ленимся. Это была только часть разминки. Плохо, очень плохо. Никакой подготовки!

Со стонами и оханьями ребята начали подниматься. Дана встала в числе последних. Янтарные глаза преподавателя остановились на ней, и — она могла бы поклясться — мужчина чуть заметно усмехнулся.

— На первый, второй, третий рассчитайся, — негромко произнёс он. — Первые номера остаются на месте, вторые — два шага назад и шаг влево, третьи — четыре шага назад. — Взглянул на выстроившихся в шахматном порядке ребят и приказал: — Повторяйте за мной. Ноги на ширине плеч. Начинаем с разминки шеи. Выполняйте круговые движения головой вначале вправо, затем влево. По пять раз.

После группа под неспешный рассказ боевика о том, что хорошая разминка перед занятием служит для приведения мышц в тонус и снижает уровень травматизма перешла к поворотам и наклонам головы. Дальше на очереди были лучезапястные суставы — вращение кулаками, после — локтевые и плечевые. Когда дело дошло до грудного и поясничного отделов позвоночника вновь послышались сдавленные стоны. Нетренированные организмы были совсем не рады вращению плечами и наклонам корпуса вправо и влево. Периодически Атор отвлекался, подгоняя едва бредущую Айю. Та уже рыдала в голос, но от предложений прекратить мучения и отправиться на отработку отказывалась.

Дальше пришло время для разминки тазобедренных, коленных и голеностопных суставов. И вот тут началось самое жуткое. Для разминки коленных суставов вниманию будущих элитных боевых магов предлагалось несколько стоек различной высоты. И все они были жутко неудобными. А Атор настаивал на том, чтобы в каждой из них ребята просидели или простояли не менее трёх минут.

— Какие вы молодцы, — ехидно произнёс боевик, когда разминка голеностопа закончилась и студенты облегчённо выпрямились. — Переходим к растяжкам. Начнём с наклонов корпуса. По очереди: к левой ноге, к правой, в середину. После — то же самое, но с поворотом.

Ответом ему был слаженный дружный тяжёлый вздох. И снова, морщась от неприятных ощущений в непривычных к таким нагрузкам мышцах, первокурсники сидели в низкой стойке на двойной ширине плеч, приседали то на одной, то на другой ноге, наклонялись, пытались сесть на поперечный и продольный шпагат, и напоследок совершали махи руками и ногами.

— Поздравляю, на разминку мы потратили всего одну пару и половину перерыва, — заявил Атор. — В идеале всё вместе занимает не более получаса. Пять минут вам на то, чтобы походить по полигону и немного отдохнуть и перейдём к изучению прямых ударов и блоков. А во второй части занятия посмотрю, чего вы стоите в бою.

Удары и блоки у вымотанных до предела первокурсников получались из рук вон плохо. К слову, зарёванная Айя к началу второй пары всё-таки добрела последний круг. Куда только делись спесь и высокомерие?

— Пожалуйста, отпустите меня, — умоляла она, глядя на боевика. — Я всё поняла, я… я запишусь к другому преподавателю.

— Я вас не отпускал, студентка Делавент, — Атор указал на крайнее место в первом ряду. — Встаньте туда. Сейчас покажу два приёма группе и займёмся с вами разминкой.

— Я не хочу-у-у-у… — взвыла блондинка, утирая слёзы грязным рукавом. — Я устала, у меня всё болит.

— Можете забрать документы, — холодно посоветовал преподаватель.

Повернулся к группе, продемонстрировал короткий удар кулаком вперёд и блок от груди наружу, убедился, что студенты повторяют приёмы относительно верно и вернулся к маркизе.

— Раз вы ещё здесь, студентка, делаю вывод, что хотите продолжить обучение, — проговорил он. — Повторяйте за мной. Начнём с наклонов головы.

Пока уже успевшая сотню раз пожалеть о своей настойчивости блондинка выполняла комплекс разминочных упражнений, Атор подошёл к каждому студенту, молча исправил чью-то стойку, кому-то ещё раз продемонстрировал удар или блок. Лишь убедившись, что обучающийся выполняет приём верно, переходил к следующему человеку.

За полчаса до конца пары на полигон явились третьекурсники. Пробежали несколько кругов, быстро, за десять минут, провели небольшую разминку и выстроились в ровную шеренгу. Дана улыбнулась, увидев среди прибывших Мирта, хотя парень сделал вид, что не замечает её. Остановив занятие, Вальтормар объявил, что бой против третьего курса будет длиться до конца пары.

— Начали, — скомандовал он, и третьекурсники бросились на опешивших от такого поворота событий первокурсников.

Первым получил в нос Витор Баррио. Дана видела, как на траву брызнула кровь, а сам староста сложился пополам от удара в живот. Чернявому пареньку разбили бровь. Стоявшая в первом ряду Айя с громким криком отлетела на несколько метров от удара в глаз. Лидана в ужасе застыла на месте, глядя, как к ней, отшвырнув с дороги похожего на медвежонка здоровяка, приближается Мирт. Попыталась поднять руки, защищаясь, но брат Альмы рубанул её ребром ладони по шее, и мир померк.

Очнулась девушка от того, что на неё лилась вода. Открыла глаза, увидела над собой небольшую тучку. Слабо махнула рукой, отгоняя её. Шея болела. Дана села, морщась, потёрла место удара рукой. Осмотрелась. На полигоне почти никого из первокурсников уже не было, лишь чернявый паренёк, держась за бок, медленно хромал к выходу, да на траве метрах в пяти от опальной герцогини, опустив голову, сидел светловолосый юноша. Третий курс бегал по полигону.

— Занятие окончено, студентка Льенн, — сухо сообщил подошедший Атор. — Зайдите в целительский корпус, вечером советую принять контрастный душ. Меньше будут болеть мышцы. Иначе завтра не встанете. Бриан Лорио принимает до семи вечера.

— Зачем вы мне это говорите? — Дана вновь потёрла шею. Та болела.

— Чтобы вы знали, до какого времени подать прошение о переводе к другому преподавателю, — по янтарным глазам боевого мага ничего нельзя было прочесть. — Вы же не собираетесь послезавтра снова явиться ко мне?

— Собираюсь, — девушка поднялась, чуть покачнувшись. — Не надейтесь так легко от меня избавиться, господин куратор.

— Не смею больше вас задерживать, — усмехнулся преподаватель, отходя в сторону.

Лидана бросила косой взгляд в сторону третьекурсников и обиженно поджала губы. Вот уж от кого, а от Мирта такой подлянки она не ожидала! Больно ведь! Собралась было, как и советовал Атор, направиться в целительский корпус, но в последний момент споткнулась взглядом о так и продолжающего сидеть на траве блондина.

— Ты к целителям не собираешься? — спросила она, подходя ближе.

Парень поднял голову. Лицо его было бледным, по виску скатилась капля пота.

— Я бы с радостью, да вот подняться не могу, — он кивнул на ногу. Лодыжка опухла, под кожей просматривалась небольшая шишка. — По виду, перелом… Тут даже никакой палки нет, чтобы опереться, а на ногу наступать я не могу.

Парня мелко потряхивало. Голень его выглядела неестественно вывернутой.

— Давай помогу дойти, — предложила Дана. — Обопрись на меня, только не на левое плечо: шея с той стороны болит… Как это тебя угораздило?

— Сам виноват, — блондин поморщился. — Оступился, как раз в этот момент меня толкнули, ну и… Короче, вот. — Он смерил девушку скептическим взглядом: — Ты ж худенькая вон какая… обопрусь — пополам сломаешься.

— А у тебя есть выбор? — брюнетка протянула ему ладонь. — Вставай, одногруппник, пошли сдаваться целителям. Я Лидана.

— Меня Террен зовут, — стараясь не слишком сильно цепляться за девушку, блондин встал.

Тяжело облокотился на её плечо, выругавшись сквозь зубы: потревоженная нога дала о себе знать. Дана охнула, потому что от резкого движения заныла шея, но тут же выпрямилась. Медленно, очень медленно ребята двинулись к выходу. Террен морщился от боли, но упрямо прыгал на одной ноге, опираясь на хрупкую брюнетку. Атор, отвлёкшись на несколько секунд от наблюдения за спаррингом, проводил первокурсников задумчивым взглядом. Пожалуй, из этой девочки действительно выйдет толк. По крайней мере, она быстро усвоила одно из важнейших правил: неважно, кто и что говорит о том, дескать, в Академии каждый — сам за себя. Своим нужно помогать. А вот с остальными придётся поработать… И не факт, что этот урок они усвоят быстро. Говорить о таком прямо Атор не любил, считая, что самостоятельно набитые шишки приносят намного больше пользы, нежели слова. Знание, которое даётся без труда, быстро обесценивается и забывается.

— Сайфер, — окликнул он, не сводя глаз с медленно бредущих первокурсников.

Почти вышедший за ограду чернявый оглянулся, увидел одногруппников и, немного поразмыслив, зашагал к ним. Подхватил блондина с другого бока. Теперь группка передвигалась чуть быстрее.

— Да, господин Атор, — зеленоглазый шатен, бросив несколько слов противнику, остановился перед боевиком.

— Какого дьявола ты пожалел девчонку? — спокойно спросил преподаватель.

— Просто так, — Мирт твёрдо выдержал испытующий взгляд хаосита и поморщился: — На её долю ещё хватит испытаний. Я мог проявить снисходительность к слабому сопернику, и проявил её.

— Можешь возвращаться к спаррингу, — разрешил Атор.

Неожиданная доброта третьекурсника не поддавалась никакой логике. Мирт мог заступиться за тех, кого считал друзьями, но когда он успел найти общий язык с мелкой пигалицей? Мысленно отметив для себя, что в этом вопросе нужно разобраться, Вальтормар остановил спарринг и, накрыв полигон защитным куполом, перешёл к практическим занятиям по применению боевой магии.

ГЛАВА 6

Когда Дана, Террен и чернявый паренёк, представившийся Фебом, дошли до целительского корпуса, там обнаружилось всего два человека из третьей группы, оба с расквашенными носами. Террена бил озноб, лицо парня было бледным, кожа — холодной и липкой.

— Кто следующий? — выглянул из кабинета молодой мужчина с аккуратной каштановой бородкой. Завидев, в каком состоянии находится блондин, раскрыл дверь пошире и махнул рукой: — Заводите пострадавшего. Так, и вы двое зайдите, пока они его уложат на кушетку, я вас отпущу.

Помогая Террену улечься, Дана видела, как руки целителя, словно сверкающие перчатки, окружили бледно-зелёные искорки. Мужчина прикоснулся к пострадавшим, и ссадины тут же исчезли без следа. Отправив парней в коридор, целитель подошёл к кушетке.

— Так, что мы тут имеем? — он бережно пробежался чуткими пальцами по ноге пациента. — А имеем мы закрытый перелом голени со смещением и внутренним кровоизлиянием, — он пощупал лоб Террена, заглянул в глаза и добавил: — И травматический шок. Девушка, на подоконнике графин с водой, будьте любезны принести его сюда. Молодой человек, сядьте вон туда, в угол, чтобы я на вас не отвлекался. Вижу, что за рёбра держитесь, но они подождут.

Перелом он залечил быстро, за полминуты. Достал из шкафа и всыпал в стакан с водой какой-то препарат, помог Террену приподняться и заставил выпить всё. Блондин кривился, но пил.

— Десять минут полежишь, понаблюдаю, всё ли с тобой в порядке, — распорядился медик и повернулся к Лидане: — Что у вас? Не отвечайте, вижу, что шея. Ничего серьёзного, просто синяк. Сейчас уберу.

Легонько дотронулся до пострадавшего места, и девушка почувствовала лёгкий холодок. Мужчина удовлетворённо кивнул, отвернулся от неё, подошёл к Фебу и распорядился:

— Футболку снимай. Девушка, свободны.

— Спасибо за помощь, — тихонько произнесла Дана, обращаясь одновременно и к чернявому, и к целителю.

— Боюсь, обращаться к нам вы будете часто, — ответил тот. — Можете сразу спрашивать меня, Рид Ренуа к вашим услугам. За группы господина Вальтормара отвечаю я.

— Запомним, — проговорил с кушетки Террен.

Он выглядел уже лучше. Бледность почти прошла. Лидана, грустно усмехнувшись, выскользнула за дверь. Она бы тоже могла исцелять, как господин Ренуа, а вместо этого пришла учиться убивать… И дорога в целители для неё закрыта навсегда.

Девушка шла, почти не видя дороги от набежавших слёз, не обращая внимания, что идёт в противоположную от общежития сторону. Она оплакивала не только родных и собственные разбитые мечты. Это были ещё и слёзы бессилия и злости на несправедливость: она вынуждена скрываться, как преступница, в то время, как настоящие злодеи живут полной жизнью и наслаждаются безнаказанностью. И ещё 4 долгих года Дана ничего не сможет изменить.

Летняя погода была изменчива. Только что светившее солнце скрылось за хмурой серой тучей, потемнело, дыхание холодного ветра заставило девушку поёжиться и осмотреться по сторонам. Она забрела в парк, старый, неухоженный, с растрескавшимися от времени и поросшими зелёным ковром мха плитами дорожек, нависшими над ними деревьями, тесно переплётшимися ветвями друг с другом. Выгоревшая от солнца на открытых участках трава здесь, под сенью деревьев, сохранила свою изумрудную зелень. Стволы деревьев напоминали лапы каких-то неведомых ящеров, по воле богов навек застывших на месте. Воздух был пропитан ароматом нагретой солнцем прелой листвы.

Величественная и мистическая атмосфера старого парка завораживала. У Даны даже слёзы на глазах высохли, так впечатлила её прелесть этого места. От созерцания почти что нетронутой природы отвлекли раскат грома и первые крупные капли дождя. Девушка досадливо поморщилась: вымокнуть не хотелось, а до общежития было далеко. И тут она увидела остатки деревянной беседки, увитой диким виноградом и плющом, покосившейся, но на вид способной послужить вполне достойным убежищем от летней грозы. Не раздумывая, нырнула под переплетение ветвей и листьев. Остановилась, давая глазам привыкнуть к темноте.

В беседке обнаружилась наполовину ушедшая от старости в землю скамеечка. Дана осторожно присела на неё, осмотрелась по сторонам. Спряталась она вовремя: по листьям забарабанили частые тяжёлые капли. Природная «крыша» из дикого винограда и плюща почти не пропускала воду, лишь редкие капли срывались вниз, и те не попадали на укрывшуюся от стихии девушку. Скамейка стояла под уцелевшей частью крыши, образовавшей небольшой навес, да и одна из стен, как раз та, у которой сидела Лидана, сохранилась почти полностью.

Гроза промчалась быстро, так же, как и налетела. Вновь послышалось щебетание птиц, в просвет в районе входа в беседку прокрались солнечные лучи. Решив, что засиживаться в беседке не стоит, девушка выбралась наружу и направилась к общежитию. Подруги наверняка изнемогали от любопытства в ожидании рассказа о первой боёвке и готовы были поделиться своими впечатлениями.

Мышцы слегка ныли, напоминая о перенесённых нагрузках. Поднявшись в свою комнату, девушка быстро ополоснулась, решив пренебречь советом подольше постоять под тёплым душем, и пошла к подругам. Занятие у тех было намного менее интенсивным: разминка, после которой каждый студент рассказал немного о себе. Вторую пару группа господина Лароша играла в волейбол, разделившись на две команды. Услышав рассказ Лиданы, Альма и Лея поохали, посочувствовали и снова призвали подругу сменить преподавателя. О поступке Мирта Дана, решив не расстраивать Альму, умолчала.

В столовую с соседками девушка пошла просто за компанию. Есть не хотелось совершенно. Дана вяло поковыряла рис с кусочками овощей, выбрала из него мясо, раскрошила булку с изюмом. И в итоге, выпив только сладкий чай, решительно встала.

— Пойду пройдусь, — пояснила она подругам.

— Заходи вечером, — пригласила Лея. — У нас конфеты есть и пирожные. Отметим сладостями начало учёбы. Тем более, набрать вес с нашим-то расписанием не грозит.

Расписание и впрямь было интенсивным. Первый месяц — по две пары боёвки через день, дальше — ежедневно.

Но начало работы с применением магии предполагалось только во втором семестре. Впрочем, Дану это не огорчало. Она бы и голыми руками задушила и Коула Бергенсона, и его отвратительного сына. Почувствовав очередной приступ ненависти к этому семейству, девушка решительно свернула в сторону тренировочного зала.

В этот раз расстреливать мишень ножами, представляя на её месте врагов, было сложнее: ныли мышцы, и при каждом замахе девушка морщилась. Больше всего болели ноги и плечи. Терпимо, конечно, но неприятно. Удары получались слабее: ножи едва-едва входили в мишень, два из них, не удержавшись, и вовсе упали на пол. Дана нагнулась за ними и тихонько охнула от боли в пояснице.

— Студенка Льенн, вам показалась недостаточной сегодняшняя нагрузка? — раздался спокойный голос от двери.

Девушка резко выпрямилась, откинув волосы с лица. От Атора не ускользнула секундная гримаса боли.

— Решила применить ваши вчерашние советы, господин куратор, — вежливо ответила она.

— А сегодняшние? — мужчина подошёл ближе, безжалостно сжал левой рукой её плечо. Дана не удержалась от болезненного вскрика. — Понятно, ими вы решили пренебречь. Лидана, вы понимаете, что завтра просто не встанете?

— Встану, — огрызнулась девчонка, отскакивая от него подальше и потирая плечо. — А мышцы, как вы и советовали, вечером погрею.

— Уже бесполезно, — произнёс преподаватель. — Всё нужно делать вовремя. Вы не привыкли к таким нагрузкам, а облегчить организму их последствия сочли не столь важным делом. Впрочем… Идите за мной.

Он открыл ведущую в небольшую комнатку со спортивным оборудованием дверь, зажёг свет. Доверху налил в огромную, на пол-литра чашку мутновато-прозрачной жидкости из большой стеклянной бутыли, протянул Дане.

— Пейте.

Девушка осторожно отхлебнула и скривилась:

— Какая гадость!

— Это полезная гадость, — усмехнулся Атор. — Пейте и привыкайте к этому вкусу. Те, кто занимается у меня, начиная с пятого занятия постоянно носят флягу этого чудного напитка с собой. Считайте, вам повезло, и вы знакомитесь с ним раньше.

— Это вообще что? — морщась от кисло-солоновато-сладковатого вкуса, Дана выпила примерно половину чашки и попыталась вернуть её на стол. — Больше не могу.

— А придётся, — боевик указал на единственный в помещении стул, отодвинул со стола ведомости. — Пока не выпьете всё — не выпущу. Что касается вашего первого вопроса, это обычный изотоник. При повышенных нагрузках вода стремительно покидает организм, даже с дыханием. Снижение уровня жидкости вредно само по себе, но при тренировках оно вредно вдвойне. Самое безобидное, что может произойти — из-за недостатка влаги в организме перестанет вырабатываться в достаточном объёме физиологическая смазка, защищающая суставы от истирания. В первую очередь пострадают колени, которым придётся работать «насухую». И падение уровня солей и кислот в организме тоже не способствует здоровью. Не смотрите на меня так, словно я вам раскрыл тайны бытия, студентка Льенн, а пейте. Раз уж вы решили остаться в моей группе, будьте добры выполнять мои указания. Завтра до первой пары зайдёте к Риду Ренье, пусть выдаст вам два литра изотоника с янтарной кислотой и глицином. В течение дня выпьете всё. Допили? Тогда брысь отсюда, и чтобы до следующей боёвки в зале я вас не видел.

Наутро Лидана и впрямь едва-едва поднялась с постели. Болела буквально каждая клеточка тела. Айя, добившаяся перевода к другому преподавателю и накануне измучившая соседку возмущениями на тему того, какой гнусный мерзавец, ни во что не ставящий титулы, достался им в кураторы, спала, закутавшись в одеяло. Едва переставляя ноги, Дана добрела до ванной. Тёплый душ почти не помог: после кратковременного облегчения тело начало ломить ещё сильнее. Но самым ужасным оказался спуск по лестнице. Болели ноги, не желающие сгибаться, ныли бёдра и поясница. У девушки даже выступили слёзы на глазах. Кое-как добрела она до целительского корпуса, чувствуя себя инвалидом. Подниматься почему-то было проще.

Рид Ренье был уже на месте, укоризненно взглянул на страдальчески закусившую губу девушку и поцокал языком:

— Голубушка, что же вы так? Зачем вам ещё вечерняя тренировка понадобилась?

— А вы откуда знаете? — опешила Дана.

— Работа у меня такая, знать всё о пациентах, — доктор поднялся из-за стола и с хрустом размял пальцы. — Раздевайтесь до белья, дорогуша, и на кушеточку. Без массажа вы сегодня будете передвигаться со скоростью дохлой амёбы. Будет неприятно, сразу предупреждаю, но вы уж потерпите. Раздевайтесь-раздевайтесь, я дверь прикрою.

Было не просто больно, было адски больно. Целитель, казалось, вознамерился достать каждую мышцу, безжалостно сдавливая, проминая, растирая. Вначале Дана терпела, стискивая зубы, потом начала стонать от боли. Господин Ренье тем временем, словно не слыша болезненных вскриков, рассказывал о причинах боли в мышцах, об окислении мышц молочной кислотой и микротравмах, после которых ткань восстанавливается с новой структурой. Предупредил, что такая боль первое время будет возникать после каждой тренировки, и её придётся полюбить. А потом массаж стал мягче, уже не причинял боли, скорее, помогал расслабиться. Девушка затихла, вслушиваясь в неспешный монолог целителя, перешедшего на рассказ о полезных свойствах рекомендованного Дане изотоника. Янтарная кислота, содержащаяся в напитке, обладала восстановительной мощностью и стимулировала выработку энергии. Также она улучшала дыхание, помогала организму приспособиться к возрастающим физическим нагрузкам, снимала усталость и боль в мышцах. Глицин, помимо улучшения настроения и реакций мозга, снижал уровень стресса. Изотоник содержал ещё глюкозу, хлорид калия, сульфат магния, гидрокарбонат натрия и ещё кучу ингредиентов, названия которых Лидана просто не запомнила. Всё это растворялось в воде и для вкуса сдабривалось свежевыжатым лимонным соком. Закончив лекцию, Рид Ренье накрыл девушку простынёй, скомандовав полежать пять минут, сам вернулся за стол, что-то записывая в пухлый блокнот.

После массажа действительно стало легче. От души поблагодарив целителя, Дана взяла протянутую бутылку с изотоником и поспешила в общежитие. Она как раз успевала зайти к Альме с Леей, чтобы вместе позавтракать и отправиться на пары.

Атор Вальтормар с утра направился к Императору. Кто-то из внешних или внутренних врагов слишком зарвался, и повелитель желал наказать виновного. Без стука войдя в малый тронный зал, боевик коротко поклонился. Владыка махнул рукой:

— Оставим церемонии.

Секретарь протянул Атору лист с изображением молодого щёголя в богатом костюме. Тот бросил на магический рисунок лишь один взгляд и кивнул, ожидая пояснений. Император свернул лист, и тот вспыхнул ярким белым пламенем.

— Томас Арлингтон, один из выпускников Рилантской академии боевой магии. Остановился в таверне «Золотой лис». Прибыл ко двору, чтобы доказать репутацию лучшего поединщика, — сообщил секретарь, протягивая боевику тяжёлый мешочек с золотом.

— Убить показательно, — выразил пожелание владыка, взмахом ладони отпуская лучшего из боевых магов Империи. — В ближайшее время.

Не сказав ни слова, Атор вновь поклонился и покинул зал. Секретарь его Императорского Величества поёжился, только сейчас осознав, насколько холодными и бесстрастными были янтарные глаза боевика. Спокойные и жуткие, как смертный грех, глаза безжалостного убийцы. С поистине дьявольским спокойствием он взял деньги, запомнил внешность и имя будущей жертвы и просто ушёл. Верный защитник интересов Империи, с которым господин секретарь не хотел бы встретиться в тёмном переулке.

Атор, не ведая о произведённом на секретаря впечатлении, возвращался в Академию, хладнокровно, продумывая детали будущего убийства. Он не испытывал в отношении невезучего Томаса гнева или злости. Если бы речь шла о человеке, заслужившем мучительную смерть, возможно, боевик чувствовал бы презрение или даже желание восстановить справедливость, стерев негодяя в порошок. Этого же молодого щёголя он совершенно не знал и понятия не имел, какие прегрешения за ним числились, скольких людей он убил и были ли среди убитых арданцы. В общем-то, Вальтормар и не желал этого знать. Судьбу Томаса это всё равно бы не изменило, но лишние подробности могли помешать Атору быть бесстрастным исполнителем воли Императора.

Наверняка рилантец, прежде, чем явиться в Ардан, совершил не одно убийство. Стать боевым магом, не замарав рук в крови, было невозможно. Атору уже приходилось убивать подобных авантюристов, желавших сделать себе имя за счёт стычек с «коллегами по ремеслу» из соседних стран. И делал это он без сожаления. Если боевой маг не в состоянии действовать аккуратно, не оставляя следов и не обращая на себя внимание Тайной Канцелярии, он не заслуживает жизни. Приговор выносил Император, Атор же всего лишь приводил его в исполнение. Впрочем, в Ардан искатели славы приезжали редко: мрачная известность лучшего имперского мага отпугивала лучше любого охранного заклинания. В какой-то мере, это упрощало боевику жизнь: он не испытывал ни малейшего удовольствия, убивая людей, вся вина которых состояла в том, что они работали не на то государство.

Вальтормар прекрасно отдавал себе отчёт в том, что он — обыкновенный наёмный убийца. Один из лучших, если не лучший, в этом деле, служащий лично Императору, высокооплачиваемый боевой маг, но от этого не перестающий быть наёмником. Он выполнял и частные заказы, если они не шли вразрез с интересами Ардана, а предложенная сумма была достаточной. Но все, кто обращался к нему с деликатным поручением, знали: предлагать ему убить человека просто потому, что он мешает заказчику, чревато неприятностями. В этих случаях Атор не видел разницы между тем, чтобы свернуть шею невинной жертве за определённую сумму или сделать то же самое с потенциальным нанимателем бесплатно. В его понимании второе выглядело даже предпочтительнее.

Визит Томасу Атор решил нанести вечером. Сейчас ему предстояло разобраться с ещё одним делом. Эта девчонка, Льенн, не давала ему покоя. Положим, желание убить Бергенсонов он понять мог: люди, по стечению обстоятельств оказавшиеся его родственниками, не вызывали у мужчины ни малейших тёплых чувств. Сами они, скорее всего, даже не подозревали об имеющейся родственной связи, иначе непременно попытались бы использовать этот факт себе на пользу. Но что-то в первокурснице было не так: слишком уверенно для безродной она держалась, слишком часто в голосе проскальзывали повелительные нотки. И руки слишком нежные и ухоженные для служанки. А ещё внезапная жалость Сайфера, обычно мало беспокоящегося о ком-то постороннем. Боевик привык иметь полную информацию о своих студентах, и раз уж пигалица решила продолжить обучение у него, следовало узнать о ней как можно больше.

В личное дело студентки Атор даже не стал заглядывать: сразу направился в архив факультета боевой магии. Сюда стекалась информация о разыскиваемых преступниках, о совершённых в Империи громких убийствах или ограблениях, о разбойных нападениях, здесь хранились копии Имперского гербовника знатных родов и родословных книг знати со списком членов семей. Доступ в архив имели только преподаватели по боёвке, кураторы групп, ректоры обоих факультетов и декан. Многие студенты при поступлении в имперскую Академию скрывали свои имена, особенно в том случае, если имели проблемы с законом. И достоверные сведения о них нужны были не только для того, чтобы предоставить гарантированную учебным заведением юридическую неприкосновенность, но и затем, чтобы на несговорчивого студента можно было при необходимости надавить. Атор собирался проверить возникшие у него предположения.

Из архива он вышел через десять минут, поднялся в приёмную декана. Рени Фьорр тут же доложила о нём, и через минуту мужчина уже был в кабинете господина Лорио.

— Вовремя ты, — Бриан крепко пожал руку боевика. — За тобой закреплён кабинет 418, личные дела третьей группы и все ведомости уже там. В ближайшее время заполни журнал.

— Бриан, зачем ты мне вообще подсунул этих желторотиков? — поинтересовался Атор. — Будто мне без них заняться нечем…

— Передавай опыт подрастающему поколению, — усмехнулся декан. — Группа вроде бы не проблемная, часто дёргать тебя не должны.

— Скажи честно: попался под руку, — резонно не поверил предложенному объяснению боевик.

— Тебе и так группа бы досталась, — собеседник снял очки, которые надевал при работе с бумагами, и устало потёр переносицу. — Атор, я знаю, что тебе не до них, но и ты меня пойми: у Лароша и Кьеро уже по четыре группы подопечных, у остальных — у кого по три, у кого по две. У тебя — ни одной. У них больше пятидесяти человек в группах, ты у четвёртого курса вообще ничего не ведёшь, на остальных больше двадцати студентов нет.

— На первом сейчас двадцать два, — возразил боевик.

— Ну-ну, блажен, кто верует в Пресветлого, — хмыкнул начальник. — Восемнадцать, господин Вальтормар. И это после первого занятия! К концу полугодия останется десять. Клянусь, не подпишу больше ни одного заявления о переводе! Хотя, нет, подпишу. Если будут проситься к тебе.

— Три случая за два года, — напомнил Атор. — И все трое на следующем занятии отказались и вернулись к прежним преподавателям. Хорошо, с бумагами я разберусь. После обеда меня в Академии не будет. Вернусь ночью.

— Понял, — Бриан Лорио, бывший имперский боевой маг, не нуждался в подробностях. — Острого клинка и бесшумной удавки.

— Во благо Империи, — ответил боевик. Вышел в приёмную и обратился к секретарю: — Госпожа Фьорр, будьте любезны, пригласите студентку Льенн в 418 кабинет.

— Сейчас? — уточнила женщина, перебирая ухоженными пальчиками документы. Получив кивок, заверила: — Одну минутку. — Набрала на экране магофона код аудитории, произнесла: — Студентка Льенн, к куратору. Кабинет 418.

Дана боролась с сонливостью на очередной лекции Кота-Баюна, как с её подачи начали называть лектора все первокурсники. Никто не интересовался, откуда пошло это прозвище: один сказал другому, другой — третьему, а в итоге Лидане, Лее и Альме по большому секрету новое прозвище Авея Квабарюна сообщила смешливая рыжая девчонка из четвёртой группы. Преподаватель уже трижды за пару пугал аудиторию громогласным «Не спать!», но под мерное монотонное бормотание народ снова начал подрёмывать. И тут из динамика под потолком раздался переливчатый звон, а затем женский голос произнёс:

— Студентка Льенн, к куратору. Кабинет 418.

— Отметил, — меланхолично сообщил Кот-Баюн в никуда, ставя в ведомости галочку. — Идите, студентка.

— Мы займём тебе место на следующей паре, если что, — шепнула Альма. — Удачи.

Дана шла по коридору, недоумевая, зачем она понадобилась господину Вальтормару. «Надеюсь, он не собирается выгнать меня из своей группы по боёвке?» — девушка едва не споткнулась от этой мысли. Осторожно поскреблась в дверь. Услышав громкое «Входите», — повернула ручку.

Кабинет был практически пустым. Голые стены, шкаф-стеллаж со стеклянными дверцами, полукруглый письменный стол и два стула с высокими деревянными спинками для посетителей. Сидевший в кресле Атор кивнул на один из них:

— Присаживайтесь, Лидана. Меня интересуют причины, по которым вы поступили именно на факультет боевой магии, а не на целительский.

— Я уже говорила, — девушка внутренне выдохнула, радуясь, что её опасения не оправдались, — хочу отомстить.

— Убийцам своей семьи, верно? — янтарные глаза куратора, казалось, прожигали насквозь. — ФБМ не место для изнеженных герцогинь, госпожа Льенн. Или правильней называть вас госпожа С`аольенн?

Дана забыла, как дышать. Такого быстрого раскрытия своего инкогнито она не ожидала. И причину этому видела лишь одну.

— Дана, у меня не так много времени. Официальную версию я читал.

— Мой отец никого не предавал! — брюнетка гордо вскинула голову. — Он верен… был верен Императору!

— Давайте без эмоций, — спокойно произнёс куратор, не сводя с неё холодного и цепкого взгляда. — Только факты.

— На замок напали днём, — Дана сцепила на коленях дрожащие руки. — Герцогство С`аольенн находится на границе с империей Мауро, непосредственно соседствует с землями барона Тревье…

— Ближе к делу, — Атор чуть заметно поморщился. — Избавьте меня от географических подробностей.

— Вся семья собралась на крестины Теда, моего племянника, — девушка до боли впилась ногтями в руку. — Никто не ждал нападения… Чужие воины ворвались в дом, и началась бойня. Отец… отец даже подняться не успел, в него метнули нож прямо от дверей… А меня кто-то из наёмников тут же вытолкал в соседнюю комнату и держал там, пока убивали остальных. Маму, братьев… Мне потом рассказали, что с ними сделали.

— Пропускаем описание жестоких убийств, я знаю, как это происходит, — голос Атора даже не дрогнул. — Сам могу рассказать вам пару сотен способов и, будьте уверены, расскажу и даже кое-что покажу, но не сегодня. Дальше.

— И младенцев вам тоже убивать приходилось? — Лидана гневно выпрямилась. — За ножки и об стену?

— Детей я не убиваю, — голос боевика заледенел. — Никогда. Но о моём личном кодексе чести мы разговаривать не будем.

— Потом мне набросили мешок на голову, а когда сняли, передо мной стояла эта тварь, — девушка скривилась. — Бенедикт, старший сыночек Коула Бергенсона. Он… он сватался ко мне ещё год назад, но получил отказ. И всё мне рассказал, самодовольная жаба. Это всё они затеяли, Бергенсоны. Ненавижу!

— Какой богатый запас нецензурных слов для герцогини, — покачал головой Атор. — Я весь внимание, Дана, продолжайте. Почему же они это затеяли?

Девушка глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и собраться. Заговорила мертвенно-спокойным голосом, не глядя на куратора:

— Бенедикт сказал, что мой отец замышлял перейти вместе с землями в империю Мауро, потому что правитель Харс в качестве сюзерена его устраивает больше. И наши добрые соседи, верноподданные Его Императорского Величества, узнав об этом, были вынуждены… принять меры. Нашёлся предатель, который открыл им одну из боковых калиток. А дальше воины Бергенсонов просто начали убивать… По словам Бенедикта, лишь я, младшая в семье, была не в курсе происходящего, поэтому меня сразу отвели в другую комнату. Отец и братья оказывали сопротивление, поэтому их убили. Ложь! Отец и шевельнуться не успел! — Дана, не удержавшись, всхлипнула. — Мне даже попрощаться с ними не разрешили. Он… он сказал, что все тела свалили в одну кучу и зарыли в саду, потому что предатели не заслужили чести покоиться в фамильном склепе. А потом заявил, что теперь я точно выйду за него замуж. Дескать, Его Величество вмешиваться не станет, когда брак будет заключён, а дочь предателя никто в жёны не возьмёт, и я радоваться должна. Я сказала, что лучше умру, чем выйду за убийцу родных, а он засмеялся и сказал, что у меня просто нет выбора, потому что он… он заставит меня… лишит меня… Скотина!

— Здесь таких скотин, которые с удовольствием заставят и лишат — большая часть факультета, в том числе — и преподаватели, — пожал плечами боевик. — Привыкайте. Насилие тоже можно опустить, мне это не интересно. Как вы оказались в Академии?

— Никакого насилия не было! — у девчонки даже слёзы от негодования на глазах высохли. — Когда Бенедикт шагнул ко мне, открылась дверь и зашёл Коул. Выгнал сына и сказал, что до свадьбы меня никто не тронет, если буду послушной девочкой. Свадьба была назначена на следующий день… А вечером я сбежала.

Лидана, не удержавшись, снова всхлипнула, мысленно вернувшись в тот вечер. Её заперли в гостевых покоях на третьем этаже. Богатый интерьер, вульгарная, кричащая роскошь. И лишь сухой щелчок замка свидетельствовал о том, что она здесь — не гостья. Даже о цветах позаботились: букет ярко-алых, как свежая кровь, роз, стоял в хрустальной вазе. И только в этот момент наконец пришло полное осознание произошедшего. Сорвав от крика и рыданий голос, заплаканная, уставшая девушка долго сидела у двери, не в силах подняться, равнодушно глядя в одну точку. Она тоже умерла в этот жуткий день, осталась лежать там, вместе с родителями и братьями… Молчала, опустошённая, выжатая до дна, и больше не было сил даже плакать. Даже не отреагировала, когда в двери вновь повернулся ключ и в комнату с мерзкой улыбочкой вплыл «жених».

— Отец запретил мне ложиться с тобой до завтра, но немного поиграть не запрещал, — он рывком поднял безвольную брюнетку, по-хозяйски облапал. — Хороша! Люблю тоненьких.

Толкнул её на кровать, вытащил из кармана коробку с портновскими булавками. Сопя, как кузнечные меха, сел рядом, подсовывая их почти под нос девушке.

— Смотри, какие острые! Представь, как они медленно проникают под кожу, не вглубь, конечно, вдоль, я же не садист, либо просто царапают, в самых нежных местах. Сгиб локтя, грудь… Капельки алой крови, стекающие по тёплой коже, это так красиво и так завораживает. Или бёдра, особенно с внутренней стороны. Но там я обычно режу лезвием, — он провёл липкими пальцами по её руке, заметил: — У тебя такая белоснежная кожа, наверняка там она ещё белее и шелковистей. Я постараюсь действовать аккуратно, чтобы не оставить следов… Когда привыкнешь, тебе будет даже приятно.

Лидана смотрела сквозь него, слова долетали, будто через толстый слой ваты. Чего он от неё хочет, этот странный человек? Почему просто не оставить её в покое? Даже не поморщилась, когда тонкое остриё булавки скользнуло по белоснежному запястью, оставив едва заметную царапинку. Там, где Бенедикт надавливал сильнее, выступили маленькие капельки крови. Тяжело дыша от возбуждения, мужчина расстегнул штаны, вывалил наружу толстый безобразный отросток с багровой головкой. Быстро двигая сжатой в кулак рукой по нему вверх-вниз, второй прижал оцарапанное запястье девушки к своим губам, жадно слизывая капли крови. Через несколько секунд, когда из члена вырвалась струя густой белой жидкости, шумно выдохнул. Вытер обмякший орган о край покрывала, не сказав больше ни слова, поднялся и вышел прочь. В замке вновь повернулся ключ.

В странном оцепенении девушка просидела ещё с полчаса после ухода Бенедикта. А потом способность чувствовать, рассуждать и размышлять внезапно вернулась обратно. Рыдая от гадливости и отвращения, Дана понеслась в ванную, до остервенения тёрла запястье и руку, там, где её касались мерзкие губы и язык мужчины. Остановилась, лишь стерев кожу до уродливого кровоподтёка. Подёргала дверную ручку. Заперто… Подтащила к ней стол, чтобы было сложнее открыть, распахнула окно. Оно выходило в сад. Девушка, высунулась, чтобы осмотреться. Дом спал. На этой стороне не светилось ни одного окна. Всхлипнув в последний раз, Лидана гордо вскинула голову и осмотрела комнату. Спровоцировав гибель её семьи, Бергенсоны не учли одного: она не покорится их воле. Наверное, только отец знал, как упряма его младшая дочка. С остальными она была ласковым и послушным котёнком, и лишь с отцом, в его кабинете, демонстрировала свой настоящий характер, порой споря до хрипоты. Это был их маленький секрет…

Дана связала вместе покрывало, простыню, пододеяльник и даже наволочки. Заглянула в шкаф в надежде, что там окажется что-нибудь подходящее. Но увы, там было пусто. Сняла со стола скатерть, собрала все полотенца из ванной, содрала тяжёлые бархатные ночные портьеры. Выбросила конец узла в окно, с замиранием сердца опуская и гадая: хватит ли? Хватило с лихвой. Привязав второй конец импровизированной верёвки к ножке кровати с кованым изголовьем, девушка начала спускаться, молясь Пресветлому, чтобы хватило сил в руках и выдержали узлы. Спустившись, перевела дух, и начала пробираться к задней калитке, от души надеясь, что та окажется там, где ей и положено быть. Если очень повезёт, там никого не будет, и Дана сможет перелезть… Даже если, помимо обычной охраны, стоит ещё и магическая, она сработает на попытку проникновения на территорию, а уж никак не наоборот. Об этом когда-то рассказал отец, объясняя любознательной дочке, почему заклинание не сработало, когда младший брат, ещё неженатый, ушёл в ближайшую деревню, перемахнув через ограду, но подняло тревогу, когда он возвращался.

Сад был огромный. Крадясь вдоль дорожки и стараясь оставаться в тени деревьев, Дана внезапно услышала низкий, протяжный стон. Через какое-то время он повторился, а следом раздался довольный мужской смех. Девушка облегчённо перевела дух: кажется, к охраннику пришла подружка. Тем лучше. Парочка расположилась удачно: от калитки их отделяли высокие кусты рододендронов. Предметы одежды, раскиданные от самой калитки, указывали проделанный влюблёнными путь, надо сказать, не слишком длинный. Вознеся хвалу Пресветлому, Дана подняла мужской плащ, пошарила в карманах, прислушиваясь — не утихла ли парочка. Помимо ключа, попалось пару монет. Запихнув угрызения совести подальше, девушка ссыпала их в нижний карман юбки. Открыла обнаруженным ключом замок, дождавшись тихого щелчка, удачно совпавшего с очередным вскриком служанки, осторожно толкнула калитку. Смазанные петли открылись бесшумно. Подкинув ключ обратно в плащ, Дана осторожно выскользнула прочь, прикрыла калитку и, отойдя на два десятка шагов, побежала со всех ног…

Из воспоминаний брюнетку выдернуло лёгкое прикосновение к руке. Вздрогнув, она перевела взгляд на продолжавшего сидеть за столом куратора.

— «Воздушная лоза», — спокойно пояснил тот. — Можно дотронуться, можно связать, можно ударить наотмашь. Полезное заклинание. Я не менталист, Лидана, поэтому будьте любезны думать вслух. Так как вам удалось сбежать?

— Они меня немножко недооценили, — призналась девушка. — Я выбралась по связанным простыням, потом через калитку в саду. Села на первый попавшийся дилижанс, добралась до ближайшего города. Им оказался Баридо. Зашла в лавку готового платья, купила там простой наряд. Потом продала ювелиру кольцо с аметистом… Он, конечно, дал меньше, чем оно стоит, но мне хватило на оплату портала до Ардана. А здесь — имперская военная академия. И вы… — Дана прикусила губу и продолжила после паузы: — Я хотела поступать на целительский, мы должны были отправиться в Ардан с родителями на следующий день после… после…

— Их убийства, — подсказал Атор.

— Да, — в глазах Лиданы снова зажглись огоньки ненависти. — А вышло иначе. Про вас говорили, что вы — лучший из имперской элиты боевых магов. И я подумала, кто, если не лучший, сможет научить меня убивать? Хочу лично перерезать горло каждому из семейки Бергенсонов! Они истребили мой род — я уничтожу их! Поэтому пошла на факультет боевой магии… Сдала первый экзамен, представившись Лиданой Льенн, а на следующий день случайно узнала, что за меня, то есть, за пропавшую герцогиню, назначена награда. Коул выполнил свою угрозу — он сказал, что если я попытаюсь не подчиниться, Император узнает всю правду о предателях. И меня тоже казнят. Теперь вы знаете всё.

Атор с минуту молчал, рассматривая сидевшую перед ним девушку невозмутимым взглядом. Чутьё профессионального убийцы подсказывало, что она не врёт. Но как быть с официальной версией? После рассказа Лиданы белых пятен в этой истории стало ещё больше, показания расходились в самых основных моментах, и это боевику категорически не нравилось. Приняв решение, он досадливо поморщился. Придётся уделить девчонке больше времени, чем он планировал.

— Студентка, а вы в курсе, что официальная версия кардинально отличается от той печальной истории, которую вы мне рассказали? — поинтересовался он, хищно следя за реакцией Лиданы. Проступившее на её лице изумление ответа не требовало. — Понятно. Тогда слушайте.

Девушке с каждой секундой всё больше казалось, что она попала в какую-то параллельную реальность. По словам преподавателя и куратора группы, барон Алан Тревье, тот самый сосед из империи Мауро, признался, что убийство герцога С`аольенн и всей его семьи было совершено по его приказу. Дескать, герцог замыслил захватить корабельный лес, принадлежащий соседу, готовил подложные документы, а его старший сын и наследник, Ремон С`аольенн, соблазнил жену барона. Не снеся такого оскорбления, барон застрелил неверную жену, нанял отряд наёмников и отправил их к беспокойным соседям, повелев схватить и привести к нему только младшую дочь герцога. Он собирался взять её в жёны, отомстив таким образом сразу обоим обидчикам. Наёмники истолковали это, как приказ убить всех остальных, чего барон вовсе не желал. Подкупленный стражник открыл боковую калитку, в этом версии сходились. Лидану схватили, но по дороге она умудрилась сбежать. Алан Тревье уже казнил командира отряда наёмников, приносил искренние и глубочайшие сожаления Его Императорскому Величеству и наследнице рода С`аольенн и даже успел выплатить виру за убийство знатных подданных чужого государства. И Империи, и на счёт родов С`аольенн, Тирем, Де Катро и Камалейн. К трём последним относились убитые жёны братьев Лиданы. В отсутствие законной наследницы рода С`аольенн, виру в качестве откупа согласились принять безутешно скорбящие родственники, уже попросившие у Императора предоставить им опеку над бедной сироткой. Убитые С`аольенны были с подобающими титулу почестями погребены в фамильном склепе.

— Это… это какой-то бред, — девушка ущипнула себя за руку. — Вы шутите, господин Вальтормар? Этого просто не может быть! Отцу не нужны были чужие территории, он всегда был настроен решать дела мирным путём. И Ремон… он любил Фотину, и не стал бы ей изменять.

— Факты утверждают обратное, — пожал плечами Атор. — Корабельный лес был предметом долгих споров между родами С`аольенн и Тревье, прилагаются копии бумаг, раздобытых вашим отцом, по которым спорная территория должна принадлежать герцогству, но сомнения в их подлинности действительно имеются. И показания свидетелей, утверждающих, что покойные баронесса и ваш брат состояли в любовной связи. Ни о каком предательстве Императора и речи не идёт.

— А почему меня тогда разыскивают? — Дана нахмурилась. — Я … я побоялась уточнять подробности. Услышала только сумму.

— Полагаю, что как раз скорбящие родственники, — ответил мужчина. — По крайней мере, это логично. Нет вас — нет официальной опеки.

— Но у меня не осталось живых родственников, — с нотками отчаяния проговорила девушка. — Никого! А Тиремы, Де Катро и Камалейны не могут претендовать на опеку…

— Стефания Бергенсон, в девичестве Митеркантер, дочь троюродной сестры двоюродного дяди вашей матери, — проинформировал боевик.

— Бергенсоны, на правах единственных родственников, подали прошение назначить госпожу Бергенсон вашим официальным опекуном до совершеннолетия.

— Ни за что! — гневно вскрикнула Лидана. — Они… они убийцы! Бенедикт сам признался мне… И меня привезли к ним…

— Как говорит мой давний знакомый, глава Тайной Канцелярии Его Императорского Величества, слово к делу не пришьёшь, — хмыкнул мужчина. — А фактов у вас нет, так полагаю. Допустим, вы говорите правду. Доказательства барона и показания свидетелей против ваших слов. Никто не видел, как вас привезли в замок Бергенсонов, никто не видел, как вы его покинули.

— Но есть же извозчик дилижанса, хозяйка в лавке готового платья, ювелир, — споткнувшись о холодный взгляд Атора, девушка умолкла. Опустив голову, прошептала: — Думаете, их тоже убили?

— Я бы убил, — просто ответил боевик. — Всегда исходите из того, что противник умён. Умный оставит в живых тех, кто не вовремя открыв рот, может пустить по ветру все планы?

— Можно же подкупить, — возразила девушка.

Лучший имперский боевой маг в ответ лишь расхохотался.

— Не говорят лишь мёртвые, Лидана, — пожал он плечами. — К чему рисковать там, где это неоправданно. Но это лишь предположения. Официально Бергенсоны ни в чём не замешаны, и уж точно никто не станет обвинять их лишь по вашим домыслам.

— Это не домыслы, — глаза брюнетки вновь наполнились слезами. — Почему вы мне не верите?

— У вас нет фактов, — терпеливо напомнил Атор. — А слова и эмоции — пустое. В лучшем случае, вас воспримут как юную неблагодарную истеричку, в худшем — как клеветницу.

Девушка замолчала, пытаясь переварить услышанное. Рассказ куратора прозвучал для неё раскатом грома среди ясного неба. Лидане казалось, что она была готова ко всему, но услышать, что по официальной версии убийцы вообще не причастны к случившемуся, она не ожидала. «Лучше бы мой род действительно считался опальным,» — с горечью подумала девушка, даже не представляя, как теперь добиться справедливости, когда в глазах общества у неё нет даже права на священную месть. Противник переиграл юную герцогиню по всем фронтам, и сложившаяся ситуация была намного ужасней, чем если бы Бергенсоны дали ход версии о якобы готовящейся государственной измене герцога С`аольенн.

ГЛАВА 7

Студентка выглядела потерянной. Такого развития событий она явно не ожидала. Подождав для приличия с минуту, Атор поинтересовался:

— Что вы намерены делать дальше?

— Учиться, конечно, — вопрос девушку удивил. — Я всё равно их убью, и за эту ложь — тоже. Уничтожу всех!

— Помню-помню, — усмехнулся боевик. — На плацдарме я даже подумывал оскорбиться.

— На что? — не поняла Дана. — На то, что я пообещала вас убить?

— Многие обещали, — равнодушно бросил боевик. — Нет, на то, что пообещали убить меня последним. Мой вам совет, Лидана: всегда начинайте с самого опасного и непредсказуемого противника. Иначе он убьёт вас раньше. Впрочем, так и быть, я подожду. Мне, как я уже говорил, на Бергенсонов глубоко плевать. Лидана, вы не намерены заявлять права на герцогство?

— Намерена, — девушка вскинула голову. — Я обращусь к Его Императорскому Высочеству с просьбой наделить меня полными правами и назначить управляющего герцогством до тех пор, пока я учусь. Через два месяца мне исполняется 16, согласно закону, с этого момента я могу сама принимать решения, касающиеся брака, близких отношений, собственного местонахождения, а также несу ответственность за ряд проступков. Подам прошение императору придать мне полную дееспособность, это ведь исключительный случай. А потом, когда восстановлю справедливость и покараю род убийц моей семьи, вернусь в герцогство… Почему вы смеётесь?

Мужчина негромко зааплодировал, продолжая веселиться. Наивность сидящей перед ним брюнетки просто поражала. Девчушка ничего не знала о политике и о том, что интересы Империи всегда оказываются выше интересов отдельно взятых людей.

— Основы политологии, конфликтологии, социологии и чего-то ещё, возможно, основы правового поля Империи Ардан у вас начнутся со второго полугодия, — сообщил он, скрестив руки на груди. — Но специально для вас, как куратор, проведу небольшой ликбез. Для начала кто-то должен подтвердить вашу личность и способность принимать самостоятельные решения. Второе не в интересах тех, кто стремится стать вашими опекунами.

— Я попрошу помощи у Камалейнов, — решила Лидана, немного подумав. — Наши земли граничат с ними на юге. В знак благодарности за поддержку я бы вернула им заливные луга, которые шли в качестве приданого за Аветой, женой Димара.

— Наверное, те самые, что уже пообещали вернуть Бергенсоны, если соседи поддержат их претензии на опеку, — кивнул Атор. — Что-то они пообещали ещё и Тиремам, если правильно помню. Де Катро далеко и тоже не станут вас поддерживать. А в мелкую делёжку земель и перераспределение личных средств Император не вмешивается. Хотя в курсе, благодаря работе Тайной Канцелярии.

Лидана насупилась. Снова немного подумала и опять гордо подняла голову.

— Я подам прошение об аудиенции Его Императорскому Величеству и расскажу ему всё! Соглашусь на сканирование памяти. Император убедится, что я говорю правду, и казнит предателей и злоумышленников!

— Вы ж моя умность, просто поражаюсь вашей гениальности, — хмыкнул куратор. — Запоминайте, Лидана: в политике справедливость называется целесообразностью и благом для Империи. Опустим тот факт, что аудиенции вы, скорее всего, не добьётесь. Зачем Императору казнить Бергенсонов?

— Это справедливо и по законам чести! — не сдавалась девушка. — Император Зиам справедлив и жестоко карает врагов Ардана!

— Врагов, — кивнул боевик. — Что нужно хорошему правителю? Чтобы земли его вассалов процветали. Богатый и сильный феод — это вовремя и в полном объёме уплаченные налоги, отсутствие голодных бунтов и, при необходимости, экипированная армия. Кто лучший управленец: вы или герцог Бергенсон?

— Пока что он, — вынуждена была признать Дана.

— А у кого есть опыт в военных кампаниях? — последовал новый вопрос.

— У него, — сквозь зубы произнесла девушка, начиная понимать, куда клонит куратор.

— Выходит, у нас есть с одной стороны хороший управленец и человек, разбирающийся в военном деле, готовый взять на себя обязательства по управлению ещё и соседним герцогством до совершеннолетия наследницы, и с другой стороны эта самая наследница, — уложив подбородок на сплетённые ладони и облокотившись на стол, подытожил Атор. — Наследница ничего не знает, ни в чём не разбирается, придётся подыскивать управляющего, чтобы юная герцогиня не развалила в феоде всю экономику. Зачем Императору лишняя морока, когда у него уже есть верный вассал, а юная герцогиня может подтвердить свои претензии лишь словами? Он не станет казнить Бергенсонов.

— А как же справедливость? — брюнетка едва не плакала.

— Наш Император очень справедлив, — согласился боевик. — Но в первую очередь он — политик. Поэтому благо Империи для него было, есть и будет важней, чем благо одного конкретного лица. Это и есть целесообразность, Лидана. Максимум, на что вы можете рассчитывать, так это на то, что Его Императорское Величество в неизмеримой доброте своей вместо опекуна подыщет вам мужа. Брачного возраста вы уже достигли, но отказаться от предложенного сеньором кандидата пока что не имеете права, так как 16 вам не исполнилось. Если благу Империи способствует, чтобы герцогство С`аольенн перешло под временный протекторат Бергенсонов — Владыка Зиам с этим согласится. Если благо Адрана требует отдать вас в жёны тому, кого давно пора наградить за верную службу, Император это сделает. Если благо Империи вынуждает закрыть глаза на некоторые прегрешения одного знатного рода и пренебречь справедливостью для обиженной наследницы другого — он не станет колебаться, принимая нужное решение. Добро пожаловать во взрослую жизнь.

Не выдержав ещё одного удара, девушка закрыла лицо ладонями и тихонько всхлипнула. Сквозь пальцы покатились злые слёзы обиды и разочарования. Сидя в кабинете у отца, Лидана всегда с огромным интересом листала летописи, в которых рассказывалось о деяниях Императоров. Девочку восхищали решительность и смелость правителей, ради процветания и блага Империи заключавших и расторгавших союзы, вводивших войска на территории, с которыми ранее были подписаны пакты о ненападении, ссылавшими и казнившими людей, ещё недавно занимавших высокие посты, за незначительные проступки, но при этом прощавшими жестокие преступления, если совершивший их мог оказаться полезен Империи живым. Эти деяния были целесообразны, разумеется, но со справедливостью не имели ровным счётом ничего общего. При этом они не вызывали у Даны неприятия. Более того, она искренне гордилась Правителями, сумевшими построить сильную и уважаемую соседями Империю. Только сейчас было почему-то очень неприятно и горько осознавать, что в её личной ситуации благо Империи требует не справедливости, а как раз целесообразности.

— Тогда, как и планировала, закончу Академию, сама восстановлю справедливость, убив этих … этих Бергенсонов, и тогда попрошу аудиенции у Его Императорского Высочества, придания мне полной дееспособности и восстановления в правах, — глубоко вздохнув, произнесла наконец Дана слегка дрожащим голосом.

— Начнём с того, что полную дееспособность вы получите в день выпуска с факультета боевой магии, — усмехнулся преподаватель. Его, в отличие от девушки, ситуация, похоже, забавляла. — Дана, а вам не приходит в голову, что убийство целого рода нужно как-то аргументировать? Или вы считаете, что Тайная Канцелярия не заинтересуется вами после этого? А играть с ними в прятки обычно удаётся недолго. И как примут герцогиню-убийцу подданные?

— А зачем им знать правду? — огрызнулась брюнетка.

— Вот вы уже подошли к мысли, что действовать нужно тайно, — довольно кивнул Атор. — Впрочем, от Тайной Канцелярии вас это всё равно не спасёт. И дальше в силу снова вступает уже известный вам, студентка, закон справедливости и целесообразности. Справедливо и целесообразно с точки зрения общественности вас казнить, а не восстановить в правах. Но наш Император лоялен к родственникам, особенно к представителям таких боковых и далёких ветвей, как С`аольенны. И ради блага Империи найдётся тот, кто возьмёт вину за убийство рода Бергенсонов на себя, а вы выйдете замуж и будете жить в очень укреплённом и очень отдалённом поместье под охраной. А новым герцогом С`аольенн станет ваш сын. Или зять. Впрочем, это лишь в том случае, если не учитывать один очень важный фактор…

— Какой? — насупилась студентка.

— Вы же собираетесь последним убить меня, — напомнил боевик. — Если не передумаете, Тайной Канцелярии будет некого разыскивать. Я убью вас, Лидана. В качестве исключения и как бывшую ученицу — быстро и безболезненно. Но это всё, что я могу для вас сделать.

Девушка поражённо уставилась на него, не ожидая столь мрачного откровения. Обиженно нахохлилась, напомнив Атору распушившегося воробья на ветке.

— Предлагаете отказаться от мести? — выдохнула она. — Отучиться и просто заявить о себе, простив убийц? Я ведь буду уже полностью дееспособной.

— Упаси Пресветлый, — покачал головой боевик. — Впрочем, и в этом случае интересам и благу Империи куда больше отвечает ваш брак с уже лояльным вассалом, чем признание вас единственной и полноправной наследницей рода.

Дане захотелось удариться головой об стенку. Какой-то замкнутый круг. Как ни крути, убийцы выходили из воды сухими, а ей, Лидане С`аольенн, в лучшем случае был гарантирован брак с удобным императору человеком. В худшем — смерть от рук одного из врагов. Атор Вальтормар сказал об этом так буднично и непринуждённо, что у девушки не возникло и мысли ему не поверить.

— Хорошо, — медленно проговорила она. — И что мне делать?

— Что посчитаете нужным, — пожал плечами куратор. — Это ваша жизнь, студентка. Обо всех последствиях я вам рассказал. Вопросов к вам больше не имею. Можете быть свободны.

Девушка встала, молча подошла к двери и уже собралась выходить, когда куратор снова окликнул её, пододвигая к краю стола лист и ручку.

— Письменное согласие с внутренними правилами Академии и факультета, — пояснил он. — Подпись внизу.

— А с тем, что я обязуюсь исполнять, согласно этому документу, ознакомиться можно? — пробежав глазами текст, поинтересовалась Лидана. — Надо же знать, на что я соглашаюсь.

— Вот сейчас вы меня порадовали, студентка Льенн, — довольно сообщил боевик. Поднялся, достал со стеллажа и протянул ей толстую книгу. — Устав Академии и обоих факультетов. Дарю. Как ознакомитесь — придёте и подпишете документ. Оставлю его у секретаря. Постарайтесь справиться до десятого числа: пока не подпишите — не получите стипендию. Изотоник пьёте?

— Пью, — кивнула девушка.

Бережно прижимая к груди Устав, она вышла в коридор. Атор переложил на стол личные дела студентов, бросил взгляд на часы. Ознакомиться с информацией и заполнить журнал он успевал, побеседовать с кем-то ещё — нет. Учитывая, что самый сложный случай он разобрал сегодня, боевик решил, что с остальными подопечными успеет побеседовать за два ближайших дня. Сел за стол и раскрыл первую папку. Едва начал читать, как в дверь снова несмело поскреблись.

— Войдите, — разрешил мужчина, отрываясь от дела Витора Баррио.

— Господин Вальтормар, — вернувшаяся девчонка опустила глаза, рассматривая каменные плиты пола, — а Император может назначить опекуна без моего присутствия?

— Не может, — коротко ответил Атор.

— А кто в таком случае отвечает за земли моего рода? — взволнованно спросила она. — Их же никому не передадут, я ведь жива…

— Учитывая, что для Тайной Канцелярии ваше местонахождение — не секрет, полагаю, что Его Величество назначит регента, — медленно проговорил мужчина. — До появления официального опекуна или вашего возвращения, управлять от вашего имени будет регент.

— Спасибо, — успокоенно произнесла девушка. — Вы мне очень помогли.

— Обращайтесь, — усмехнулся боевик, возвращаясь к документам Баррио.

Пигалица задавала правильные вопросы. Если выдержит, не сломается, то через четыре года вполне сможет отомстить тем, кого считает убийцами. Но пока она была слишком домашней и слабой. Если пренебрежёт предложением отыскать себе покровителя — её сломают безжалостность даже не старшекурсников, одногруппников. Впрочем, волноваться о судьбе студентов Атор не привык, мудро считая, что они знали, на что идут. Слабые всегда выбывают первыми. А вот студент Баррио имел все задатки лидера. Сделав несколько пометок карандашом, боевик отложил просмотренную папку в сторону и потянулся за следующей.

Утро у первокурсников началось с новой дисциплины. До боёвки в расписании стояла сдвоенная пара предмета с названием «Основы взаимодействия с противоположным полом». Учитывая, что девушек на потоке было немного, всех их собрали в одной аудитории. Точнее, возле неё: кабинет был заперт. Вскоре пришла преподавательница: холёная шатенка. Покачивая бёдрами, проплыла к двери, окутывая первокурсниц сладковатым ароматом духов с иланг-илангом и жасмином, чувственным, слегка хрипловатым голосом пригласила в аудиторию.

Девушки вошли и замерли, рассматривая развешенные по стенам изображения слившихся в любовном экстазе пар. Пухленькая Лея смутилась так, что покраснели даже уши и прикрыла глаза рукой.

— Рассаживайтесь, девочки, — предложила наставница, привыкшая к подобной реакции. — Картинки рассмотрите потом. И не только картинки. Чтобы научиться покорять и соблазнять мужчину с первого взгляда, вы познакомитесь с различными техниками. Я маг иллюзий, поэтому все необходимые навыки вы будете отрабатывать в созданном мной иллюзорном пространстве. Предупреждаю заранее, чтобы на практических занятиях не возникало ненужных вопросов. Никаких ощущений при этом вы испытывать не будете, чтобы сосредоточиться только на правильном выполнении упражнения. На первой паре мы с вами познакомимся и поговорим о некоторых секретах поведения, на второй — отработаем первый практический навык. Прошу не смущаться и не оглядываться на соседок. Помните: что происходит в созданном иллюзорном пространстве видите только вы и я. И никаких последствий, разумеется. Меня зовут Флавия Треаль. Лучше обращаться ко мне госпожа Флавия. Сразу предупреждаю: отказ выполнять предложенные упражнения наказывается, вплоть до карцера. А отрабатывать всё равно придётся.

Каждое движение женщины, каждый жест и поворот головы были полны чувственности и грации. А сексуальный голос с хрипловатыми, низкими нотками, завораживал.

— На неё мужики прут косяками, наверное, — тихо прошептала Альма, пока госпожа Флавия зачитывала список и отмечала присутствующих. — Такая прикажет — любой сам с моста прыгнет. Интересно, мы сможем стать такими же раскованными и уверенными в себе? Я бы хотела…

— Она красивая, — вздохнула Лея.

— Любовница ректора и обоих деканов, — проинформировала севшая рядом с подругами Мелиса, тряхнув копной чёрных волос. — И почти со всеми преподавателями переспала, кроме глубоко женатых и очень верных. Мне Таира рассказала, соседка-третьекурсница. Она госпожой Флавией восхищается, говорит, лучшая преподавательница на факультете! Жалко, что занятия у неё всего полтора года… Но можно записаться на дополнительный курс.

— Девочки, хватит шептаться! — шатенка постучала изящным пальчиком по столу. — Тема нашего первого занятия — привлечение и удержание внимания мужчины с первого взгляда. Итак, запомните: никакой суеты и рваных жестов. Двигаетесь плавно и неторопливо. Зрачки должны быть чуть расширены, губы — припухшими. Корпус развёрнут в сторону интересующего объекта.

Преподаватель подробно рассказала о технике «якорения», заключавшейся в том, чтобы связать воедино прикосновения соблазнительницы и пережитые ранее приятные моменты, рассказала о том, как добиться эффекта припухших губ и блестящих глаз, об осанке и дыхании. Уделила внимание голосу и жестам, упомянув о важности «отзеркаливания» и синхронизации движений, потому что на подсознательном уровне это вызывает доверие. Первокурсницы торопливо записывали откровения в конспекты, боясь пропустить хоть слово.

Первая пара пролетела незаметно. На второй госпожа Флавия вначале создала безликий манекен в одежде, и начала практикум.

— Вначале я показываю, что нужно делать, потом создаю для каждой иллюзорную комнату, и там вы повторяете увиденное. Я наблюдаю за всеми иллюзиями, если что-то пойдёт не так — подскажу, — предупредила женщина. — Сегодня начинаем изучать, как возбудить мужчину ладонями. Для начала его нужно раздеть, разумеется. Смотрите ему в глаза, можно при этом чуть прикусить себе нижнюю губу, и вытаскиваете рубашку из брюк. Вытащили, на секунду прижались грудью к партнёру, и снова отстранились. Медленно расстёгиваете пуговицы, скидываете рубашку с его плеч и позволяете ей самой упасть на пол. Если мужчина в футболке, просите поднять руки и стягиваете вещь. Пробежались пальчиками по его груди, можно чуть царапнуть, но только не живот, и переходим к брюкам. Расстегнули ремень — снова смотрим в глаза и одновременно гладим торс партнёра. Стянули брюки, и снова возвращаемся к верхней части. Очень чувствительное место — под кадыком. Поцеловали, лизнули, можно чуть прикусить за шею, мужчинам это нравится. А потом переходим к самому главному.

О том, как ласкать мужское достоинство, преподаватель рассказывала подробно и с видимым удовольствием. Создала иллюзию огромного члена, лазерной указкой показала наиболее чувствительные к ласкам места. Рассказала о том, как держать ладонь и где лучше встать. А после создала обещанные индивидуальные иллюзии с теми же безликими манекенами для каждой студентки и предложила повторить увиденное.

С раздеванием «учебного пособия» Дана справилась почти уверенно. Госпожа Флавия вмешалась, когда дело дошло до трусов, посоветовала действовать чуть медленнее и с улыбкой.

— Вы с таким мученически-обречённым видом раздеваете пособие, что настоящий мужчина на его месте возбудится только в том случае, если он — извращенец, — мягким грудным голосом проговорила преподаватель. — Нежнее, ласковее. Поверьте, вам потом воздастся в полной мере. Не смущайтесь так, это самый безобидный практикум из всех.

С ласками же поначалу был полный швах. Лидана не могла заставить себя даже прикоснуться к «учебному члену».

— Что ж вы так его боитесь, милая? — пропела появившаяся Флавия Треаль. — Дайте-ка ладошку. Вот так, этими четырьмя пальцами обхватываете ствол, а большой пальчик сюда, на головку. Начинаете стимулировать плавно, потом — всё быстрее. Понятно? Да, вот так. Умничка. Работай.

За время практикума студентки успели по 3–4 раза «раздеть» и «приласкать» манекены. Похвалив девушек за старательность, госпожа Флавия предупредила, что на следующем занятии десять минут будет уделено повторению пройдённого материала, а после они перейдут к углубленному изучению мануальных техник. Задала прочитать и законспектировать три раздела из учебника, посвящённых причёске, макияжу и одежде, и отпустила первокурсниц.

Смущённо хихикая, подруги решили перед боёвкой зайти в столовую, выпить по стакану сока или компота. Питание для студентов Академии было бесплатным и проходило по принципу самообслуживания. Обсуждать произошедшее на паре девушки, конечно, не решились, лишь заговорщицки переглядывались.

— Девочки, а давайте конспектировать вместе, — предложила нагнавшая их Мелиса. — Просто я не знаю, смогу ли выбрать главное… Вчера листала учебник — там всё важно!

— Можно, — переглянувшись с подругами, озвучила общее согласие Альма, снимая с подноса стакан с компотом из чёрной смородины. — Приходи к нам вечером.

В столовой было многолюдно. Старшекурсники наперебой обсуждали жестокое убийство некоего Томаса Арлингтона, боевого мага из империи Рилант. Говорили, будто он вызвал на поединок и убил то ли троих, то ли пятерых арданцев, а прошлым вечером наткнулся на противника, оказавшегося не по зубам. Арлингтона, точнее, то, что от него осталось, обнаружили на заднем дворе таверны «Золотой лис». В магическом круге медленно и важно плавал воздушный шар, а в вакууме внутри него так же медленно и плавно кружился нашинкованный на кусочки и зажаренный до корочки рилантский маг. Хорошо узнаваемой и нетронутой огнём была только голова. Обнаруживший сие хозяин таверны, по слухам, до обеда блевал под забором, а из меню на неопределённое время исчезло всё мясное.

Заслушавшись, Альма отвлеклась, и нечаянно налетела на выдвинутый вперёд стул. Смородиновый компот выплеснулся на сидящую за столиком Айю Делавент.

— Моя причёска! — ахнула маркиза. — Моя блузка! Ты, курица слепая, смотри, куда прёшь!

— Прости, я случайно, — пробормотала девушка, схватила салфетки со стола и бросилась помогать спасать светлую, не по форме, блузку однокурсницы. Но смородиновый компот впитался в шёлк, и из кремовой вещь стала кремовой с фиолетовым пятном.

— Безрукая дура! — бушевала Айя. — Низкородная дрянь! Да за такое запороть тебя на конюшне!

— Я же извинилась! — возмутилась Альма. — Знаешь, что, раз такая чувствительная, сама вытирайся! Девочки, займите мне место.

Бросила на стол пачку салфеток и ушла за новой порцией компота. Неодобрительно покосившись на скандальную одногруппницу, Лея и Дана прошли дальше, к свободному столику. Маркиза проводила их недовольным взглядом и злобно покосилась в сторону Альмы.

— Я тебе это припомню, гадина! — прошептала она. — Вылетишь из Академии, как пробка, тварь низкородная!

Ещё предыдущим вечером Айя увидела у соседки Устав академии и успела, с разрешения Лиданы, сунуть туда любопытный нос. Маркиза не была дурой, и совершенно не собиралась нести наказание за нарушение внутренних правил. А вот сыграть на незнании других Айя как раз собиралась. Науку подставить ближнего блондинка в свои неполные 16 изучила очень неплохо. Айя завидовала лёгкости, с которой соседка нашла себе подруг. Разумеется, одна простолюдинка всегда найдёт, о чём поговорить с другой, но разве можно предпочесть общение с отребьем ей, высокородной и знатной маркизе? Но ничего, эта Льенн ещё пожалеет. Вначале Айя разберётся с той дрянью, которая посмела облить её компотом. Соседка пока может оказаться полезной. Главное, продумать, как оказаться невинной жертвой в глазах преподавателей…

Дана заметила хищную улыбку на губах маркизы и злобные взгляды в сторону Альмы и на всякий случай предупредила подругу:

— Ты поаккуратнее будь, Айя очень кичится своим происхождением и не простит тебе пролитый на неё компот.

— Да пошла она орку в зад! — фыркнула Сайфер. — Что она мне сделает? Ну, попробует на боёвке стукнуть, если господин Ларош разрешит спарринг, проблема, что ли? Пусть компотом тоже обольёт, если хочет.

Закончив перекус, подруги поднялись, отнесли посуду в мойку и разошлись к своим преподавателям.

В этот раз Атор Вальтормар после 15 кругов по полигону и разминки увёл группу в зал. На Дану часть парней поглядывало косо, не понимая, почему девчонка не сбежала к другому преподавателю. Даже Террен сделал вид, что знать её не знает. Обрадовался только Феб, расплылся в белозубой улыбке, и все 15 кругов бежал бок о бок с девушкой, подстраиваясь под её темп и изредка подбадривая.

— Сегодня будете учиться падать, — выстроив студентов в шеренгу, произнёс Атор. — Причиной большинства полученных вами на прошлом занятии травм стало именно неумение правильно сгруппироваться при падении. Студент Никс, кажется, вы в прошлый раз сломали лодыжку, верно?

— Неудачно упал, — признал тот, поморщившись при воспоминании. — Считаете, этого можно было избежать?

— В самом худшем случае отделались бы вывихом, — кивнул преподаватель. — Это менее болезненно, чем перелом. В углу стопка матов, раскладывайте их в линию по залу. Начнём с падения на спину. Студентка Льенн, продемонстрируете?

— Конечно, все девки в совершенстве должны постичь умение падать на спину, — гоготнул Витор.

— Баррио, считаете, вам это умение не пригодится? — холодно поинтересовался Атор. — К завтрашнему утру жду от вас доклад на семь страниц на тему «Травмы при падении на спину». Оставите у секретаря. Защищать доклад будете на следующем занятии перед группой. Ещё желающие позубоскалить есть? Нет? Вот и славно. Дана, мы ждём.

Чувствуя, как замирает сердце, девушка подошла к матам. Встала к ним спиной. Мягко упала, гася удар разведёнными в стороны руками и прижимая голову к ключицам.

— Неплохо, — похвалил боевик. — Можете возвращаться в строй.

Он повторил для собравшихся объяснения, как и почему нужно падать именно таким образом, а потом расставил вдоль матов и велел отрабатывать падение на спину. Наблюдал, подходил к тем, кто падал неправильно, объяснял снова, показывая на более удачливых соседей. Через десять минут снова приказал построиться.

— Существуют ещё падение вперёд и падение на бок, тоже очень травмоопасные, если падать неправильно, — произнёс Атор. — Начнём с падения на бок. Голову повернуть и прижать к противоположному стороне падения плечу, ноги согнуть в коленях. Ближайшая к поверхности рука вытянута ладонью вперёд вдоль тела, пальцы прижаты друг к другу. Вторая рука на уровне подмышки защищает рёбра. Хлопок ладонью по поверхности, смягчили удар, и дальше приземляете всё остальное тело.

Показал, вначале медленно, затем быстрее, с перекатом и выходом в боевую стойку. Отработка этого упражнения без травм не обошлась. Один из парней умудрился вывихнуть запястье, неудачно подставив правую руку во время падения. Атор отправлять страдальца к целителям не стал, вправил вывих сам, разрешил невезучему студенту несколько минут отдохнуть на скамье. Затем парень вновь вернулся к отработке упражнения, но падал уже исключительно влево. Когда раздалась сирена, возвещающая об окончании первой пары боёвки, выдохшиеся студенты так и остались лежать на матах.

— Гастон, у вас десять минут, чтобы дойти до целительского корпуса, показать Риду Ренуа запястье и вернуться обратно, — сообщил Атор. — Остальные — три круга по залу.

С недовольными вздохами первокурсники поднялись и нестройной шеренгой побежали вдоль стен. Спорить с преподавателем никто не стал. Впрочем, он разрешил им отдохнуть после пробежки. А вторая пара началась с разговора о новом упражнении.

— Кто скажет, чем опасно падение вперёд? — поинтересовался боевик, медленно прохаживаясь вдоль шеренги усевшихся на маты студентов.

— Можно харю расквасить, — первым подал голос бойкий староста.

— Верно, — кивнул боевик. — Или челюсть вывихнуть. А более серьёзные травмы?

— Руку сломать, — тихо предположила Дана, мысленно представив, как падала бы она.

— Громче, — моментально отреагировал преподаватель. — Что вы сказали?

— Руку сломать можно, наверное, — громче, но неуверенно повторила девушка.

— Запястье, — веско добавил сидящий рядом мордастый парень. — Хрусть, и всё.

— И пальцы, — оживился оказавшийся в другом конце строя Феб.

— Молодцы, — кивнул Атор, немного подождав и поняв, что вариантов больше не будет. — Баррио, Льенн, Маро, Рандо — плюс балл. Про колени и локти почему забыли? Самые неприятные травмы, к вашему сведению. Вообще рекомендую вперёд не падать в принципе: наиболее велика вероятность что-то повредить, не фатально, но неприятно. Пальцы собраны вместе, колени прямые, одну ногу можно даже немного приподнять, голова повёрнута вбок. Ударитесь подбородком — сломаете или вывихните челюсть. Основной удар приходится на руки, поэтому они должны быть полусогнуты в локтях и напряжены. Соприкоснулись с поверхностью ладонями, и смягчаете удар, как при обычном отжимании.

Продемонстрировал, упав просто на деревянный пол. Встал, отряхнул форму, бросил:

— Работайте.

В этот раз травм было больше, и почти сразу. Инстинктивно почти все падали на прямые руки, и анонсированных Маттисом Маро «хрусть» прозвучало немало. Дана старалась падать медленно, приседая, чтобы оказаться ниже к поверхности мата, но тоже не смогла уберечься. Сухо хрустнул и остался неестественно выгнутым локоть. А секундой позже руку прострелила острая боль. Девушка до крови прикусила губу, стараясь не застонать. Стиснув зубы, поковыляла на скамейку. К концу десятиминутки целых студентов осталось трое из восемнадцати, в том числе сам Маро и Витор Баррио. Остальные, баюкая повреждённые конечности, грустно сидели на скамье.

— Отработка падения вперёд в течение десяти минут после занятия, — заявил Атор, проходя вдоль «скамьи страдальцев» и легко касаясь каждого.

Травмы исчезли моментально. Ребята неверяще смотрели на себя, на соседей, на преподавателя. Общий интерес решился озвучить любознательный Феб.

— Господин Вальтормар, а как вы это сделали? Вы же не целитель?

— Я хаосит, — спокойно пояснил Атор. — Что такое травма? Нарушение целостности определённых тканей в организме. Хаос. Я могу склонить весы в любую сторону по своему желанию. Выровнять баланс, забрав рану или болезнь, и при случае повесив её на кого-нибудь, либо усугубить ситуацию. Сейчас не желаю тратить время, дожидаясь, пока вы посетите целительский корпус. Но не волнуйтесь: все травмы верну после отработки. Встали и вперёд, на маты. Поочерёдно отрабатываете все три упражнения с падением. Двадцать минут.

Несколько человек не избежало повторных травм, но в основном группа была осторожней. После перешли к отработке блока изученного на первом занятии удара. Он предполагал переход к контратаке и сбивание противника с ног. Продемонстрировав приём на Маттисе, наставник предупредил, что при выполнении упражнения нелишним будет подстраховать партнёра. Дана попала в пару с рябым парнем со злыми маленькими глазками. Ни о какой подстраховке и речи не шло, наоборот, партнёр старался уронить её как можно неудобнее.

— Девкам не место в этой группе, — прошипел он, дождавшись, пока Атор уйдёт в другой конец зала.

— Не тебе решать, — также шёпотом ответила Дана, с нетерпением ожидая момента, когда роли наконец сменятся.

— Всё равно уйдёшь, — улучив момент, рябой больно ткнул её кулаком под рёбра и тут же сделал вид, что он тут ни при чём.

Когда роли поменялись, парень, падая, хватался за Лидану, стараясь утянуть её за собой. А когда ему наконец-то удалось уронить её рядом, громко проговорил сочувственным тоном:

— Да не надо меня страховать, у нас весовые категории разные.

От соседей послышались смешки. На следующий раз всё повторилось, Лидана едва устояла на ногах.

— Минутку внимания, — подошедший Атор отодвинул её в сторону и встал напротив рябого. — Бывает, что противник боится или просто не хочет падать, цепляется за одежду и норовит уронить вас рядом. Это лечится болевым приёмом. При блоке перехватываете руку вот так, выворачиваете, и большой палец противника указывает, куда он упадёт. Не бросаете, как в предыдущем упражнении, а мягко укладываете туда, куда хочется вам. Поверьте, ему будет не до того, чтобы цепляться за вас: послушно и аккуратно ляжет, чтобы не заработать вывих или перелом. Студент Кебиан, раз вы так боитесь падать, для вас отработка продлевается ещё на 10 минут. Тренируйте навыки, вырабатывайте рефлексы.

Когда боевик отошёл, Дана едва не попятилась, испуганная плескавшейся в глазах рябого ненавистью. Показанный приём действительно работал, парень, хоть и пытался сопротивляться, раз за разом покорно укладывался на мат.

— Скоро моя очередь, — прошипел он после очередного падения.

Но его надежды не оправдались. Через несколько минут Атор приказал убрать маты в угол, разбил группу на пары, подбирая примерно одну весовую категорию, и объявил, что до конца занятия будет спарринг.

— Каждые три минуты — смена партнёра, — предупредил он. — Удары только в корпус, без подножек. Начали.

Первые три минуты Дана тренировалась с Фебом. Тот одногруппницу явно жалел, бил так, чтобы девушка успевала ставить блоки. Оказавшийся вторым соперником Даны Витор Баррио щепетильностью не страдал: разрешённый в корпус удар нанёс с такой силой, что девушка вскрикнула от боли. Лицо старосты исказила кривая ухмылка. Эти три минуты для Даны длились вечность: она не успевала отбиваться. И едва не застонала, увидев напротив демонстративно разминающего руки рябого. Снова пришлось уйти в глухую оборону, но то и дело парень банально отпихивал Лидану так, что она налетала на соседей. К концу спарринга девушка едва чувствовала руки: казалось, вся поверхность от запястья до локтя превратилась в один сплошной синяк. Остальные одногруппники, попавшиеся в соперники, тоже не щадили брюнетку: били в полную силу, пользуясь любой брешью в защите. Они дрались пока не лучше, но были банально сильнее, и их удары Дана пропускала чаще. Наконец раздалась сирена, прекратившая мучения.

И снова на пол были уложены маты. Растирая ушибленные руки и морщась от боли в рёбрах, брюнетка глубоко вздохнула и приготовилась падать.

— По моей команде, — предупредил преподаватель. Прошёл вдоль выстроившихся у матов студентов, снова коснулся каждого, сухо пояснил: — Лишние травмы ни к чему. Начали.

После окончания десятиминутной отработки падения вперёд, на сей раз прошедшей для девушки без повреждений, боевик велел построиться. Подходил к каждому студенту, холодно интересовался, какие травмы у него были, но пока не возвращал их. Когда очередь дошла до Даны, она замялась.

— Наверное, всё-таки перелом локтя, — решила она, — и куча синяков на руках и рёбрах.

— Понятно, — кивнул Атор и вопросительно взглянул на стоящего рядом с Лиданой Феба.

— Господин Вальтормар, а можно поменяться травмой? — внезапно подал голос стоящий с другой стороны от девушки русоволосый голубоглазый парень.

— Считаете, кого-то заинтересует ваш вывихнутый большой палец, студент де Рен? — поинтересовался боевик.

— Я бы с девушкой поменялся, — парень смело выдержал испытующий взгляд янтарных глаз хаосита. — Вам ведь всё равно, кому какую травму вернуть, а вывихнутый палец всё же лучше перелома.

— Причина? — спокойно спросил Атор.

— Она же девушка, — парень выпрямился и словно стал шире в плечах. — Я не могу позволить даме страдать.

— Благородный, значит, — усмехнулся боевик. — Дело ваше. Мне действительно всё равно.

— Я не нуждаюсь в жалости! — вспыхнула Лидана. — Спасибо, конечно, но я отказываюсь. Верните мне мой сломанный локоть, я получила его по своей вине!

— Вы же девушка! — возмутился неожиданный благодетель. — Примите руку помощи и мою поддержку.

— Приму, но меняться травмами не буду! — стояла на своём брюнетка.

— Как договоритесь — подойдёте, а пока — два шага назад, оба, — сообщил Атор, потеряв к спорщикам интерес, и двинулся дальше.

Закончив опрос, встал перед студентами, окинув каждого внимательным взглядом. Рябой занервничал и опустил глаза вниз.

— У меня идеальная память, — холодно произнёс преподаватель. — Двое из вас понадеялись, что сумеют отделаться более лёгкими травмами, чем полученные на самом деле. За обман добавляю синхронную травму на второй руке… или ноге. Льенн, де Рен, вы пришли к единому мнению?

— Оставляйте всё, как есть.

— Меняем.

Произнеся это в один голос, ребята упрямо взглянули друг на друга. Уступать никто не хотел. Атор лениво шевельнул рукой, и по залу пронеслись сдавленные стоны. Травмы вернулись к владельцам. Невредимыми остались только Дана и русоволосый. Отпустив в целительский корпус всех, кроме них, боевик прошёл к висящему в углу кожаному мешку с песком, примерившись, нанёс по нему несколько ударов. Повернулся к застывшим спорщикам.

— Решайте, сегодня я никуда не тороплюсь. А вот Рид Ренуа может уйти.

— Верните мне мой сломанный локоть! — смерив русоволосого недовольным взглядом, потребовала Дана. — И синяки. И что там ещё было.

— Я категорически возражаю! — парень выступил вперёд и задвинул опешившую от произвола брюнетку за спину. — Господин Вальтормар, я настаиваю на том, чтобы вы передали мне все травмы, полученные госпожой Льенн на этом занятии. И мои оставили при мне.

— Я тебе не кукла, чтобы за меня решать! — яростно прошипела Дана. — Не слушайте его, господин Вальтормар!

— Договоритесь, скажете, — пожал плечами Атор и повернулся к мешку.

Боевик едва сдерживал улыбку. Занятие неожиданно оказалось интересней, чем планировалось. Тем временем посреди зала разгорался спор.

— Ты чего привязался? — злым шёпотом выпалила девушка. — Я не нуждаюсь в заступничестве!

— Как благородный человек, я обязан… — начал было парень.

— Принять моё решение! — перебила Дана. — Спасибо, я ценю, восхищена, признательна, границ благодарности просто не сыскать, но сломанный локоть — результат моей ошибки, и мне нести ответственность.

— Ты — хрупкая девушка, и как мужчина, я обязан тебе помочь, — русоволосый слегка наклонил голову, выражая уважение к собеседнице. — Госпожа Льенн, позвольте быть вам полезным.

— Не позволю, — Дана вздохнула. Вот ведь упрямый одногруппник! — Господин де Рен, мы пришли сюда, чтобы учиться. Скажите, чему я научусь, если результат допущенных мною ошибок отразится на ком-то другом? И что буду делать, когда рядом не окажется столь благородного мужчины, как вы?

Она украдкой кинула взгляд на запястье парня. Браслет у него был чёрный. Поведение и манеры выдавали представителя знатного рода. Впрочем, кто ещё мог с упрямством осла настаивать на том, что обязан-де помочь даме, даже если она возражает.

— Верю в вашу проницательность и способность учиться на чужих ошибках, — не моргнув глазом, ответил де Рен. — К тому же, любезная одногруппница, я вижу, что у вас доброе сердце. Зная, что последствия от допущенных вами ошибок понесёт кто-то другой, вы будете внимательней, верно?

— Ещё внимательней я буду, зная, что мне же мои же ошибки и аукнутся, — возразила Дана. — Своя сорочка льнёт к телу ближе, чем чужая.

Де Рен не соглашался. Девушка настаивала на своём. Де Рен спорил и упирал на то, что честь не позволяет ему ничего не предпринять, либо ограничиться лишь предложением помощи. Дана отказывалась. Де Рен с достойным лучшего применения упорством напоминал о своём долге благородного человека и мужчины. Атор от избиения мешка с песком перешёл к метанию ножей в мишень, прислушиваясь к разговору и уже открыто усмехаясь.

— Мы напрасно теряем время, — вздохнула брюнетка, устав от попыток достучаться до упрямого благородного дуболома. — Я не соглашусь на ваше предложение, вы почему-то считаете себя вправе решать за меня. Давайте разыграем мой сломанный локоть, раз он так пришёлся вам по душе. У кого лучше получатся упражнения по правильному падению, тот и победит. А господина Вальтормара попросим нас рассудить.

— Я должен дать вам фору: две мои попытки против одной вашей, — попытался торговаться русоволосый.

— Де Рен, я вас сейчас стукну! — топнула ногой девушка. — Я здесь на тех же условиях, что и вы! Не оскорбляйте меня подозрениями в беспомощности и не пытайтесь победить нечестными методами. Господин Вальтормар, можем ли мы рассчитывать на вашу беспристрастность?

Атор кивнул. Не дожидаясь команды преподавателя, русоволосый направился к стопке матов. Принёс и уложил рядом две штуки.

— Падение на спину, на правый, на левый бок и вперёд, — перечислил порядок выполнения упражнений боевик.

Ему было даже интересно, чем всё закончится. В итоге Льенн лучше удались три первых упражнения, де Рену — последнее. Услышав вердикт преподавателя, парень безумно огорчился, попытался было переубедить Дану, но та твёрдо стояла на своём. Прекратив споры, Атор вернул каждому из них приобретённый на занятии комплект травм, добавив от себя маленький подарок в виде лёгкой воздушной анестезии. Льенн — за стойкость и целеустремлённость, де Рену — за проявленное благородство. Зная, что обезболивающий эффект действует недолго, отправил парочку к Риду Ренуа, надеясь, что друг дождётся «потеряшек».

Странное дело, но локоть почти не болел. Да и рёбра ныли как-то слабо. Но девушку это только обрадовало. Вместе с расстроенным поражением одногруппником она шла к целительскому корпусу.

— Меня Дана зовут, — произнесла девушка, вспомнив, что за время спора они с одногруппником по боёвке так и не познакомились.

— Ниэль, — отозвался парень. — Дана, почему вы так упрямы и не позволили мне позаботиться о вас?

— Потому что вы хотели задушить меня своей заботой, — ответила брюнетка. — Ниэль, давайте договоримся: если мне понадобится помощь, я обращусь к вам. Но не решайте за меня, пожалуйста. Для достижения поставленных целей я должна быть сильной. Путь к вершине невозможен без падений, и я готова к трудностям. И ко мне можно на ты, я не из благородных.

— Ко мне тоже, — великодушно разрешил парень. — Хорошо, я не буду вмешиваться на боёвке, но за это ты будешь принимать мою помощь в неучебное время.

— Не хочу быть обязана, Ниэль, — попыталась отказаться девушка. — Понимаешь, принимая помощь от тебя…

— Понимаю, — серьёзно кивнул он. — Ты мне не доверяешь. Боишься, что за помощь я потребую что-нибудь взамен. Не потребую, слово маркиза. И знаю, как убедить тебя.

— Ниэль, — попыталась остановить его Дана, чувствуя, что парень так и не понял, что она пыталась ему сказать.

— Это моя инициатива, — парень остановился, достал из-под форменной футболки шнурок с амулетом, приложил к нему руку. — Клянусь честью рода де Рен, что поддержу словом и делом в трудную минуту, подам руку, если упадёшь, и не потребую за это ничего взамен. Клянусь уважать тебя как личность, признавая право на определённые интересы и желания, понимая, что они могут отличаться от моих, но не будут от этого менее значимы, чем мои собственные. Приношу эту клятву добровольно и буду следовать ей по совести и без обмана. Да будет так!

Девушка завороженно наблюдала, как родовой амулет, принимая клятву, засветился ярко-фиолетовым цветом, подтверждая чистоту и серьёзность намерений собеседника. Такого она не ожидала.

— Ниэль, право, не стоило… — проговорила она, но парень лишь улыбнулся и махнул рукой, мол, пустяки.

— Это клятва друга, — успокоил он. — Теперь ты можешь принять мою помощь, зная, что это не налагает на тебя никаких обязательств.

Дана считала иначе, но мудро решила промолчать, пока благородный маркиз снова не нашёл кардинальное решение проблемы. Как общаться с теми, кто видит цель и не видит препятствий, девушка пока не знала. Так, в молчании, они и дошли до кабинета Рида Ренье.

Целитель был на месте. Начал с Ниэля, заявив, что на него уйдёт меньше времени. Выставив парня за дверь, провёл раскрытой ладонью вдоль рёбер Лиданы и нахмурился. Срастил перелом, туго забинтовал локоть, предупредив, что пропитанную целебным отваром повязку нельзя снимать час, и указал на укрытую простынёй кушетку.

— Снимайте футболку и ложитесь. Как вы умудрились на втором занятии получить ушиб рёбер и четыре микротрещины? Я бы ещё понял, если бы на первом…

Он достал из недр стеллажа банку с прозрачно-голубоватым гелем. Нанёс его на ладонь, несколько секунд выждал и осторожно, едва касаясь кожи девушки, начал размазывать его по пострадавшим рёбрам. Гель пах мятой и можжевельником. Периодически с тёплых ладоней целителя срывались и впитывались в кожу вместе с гелем бледно-зелёные искорки.

— Как вы себя чувствуете после первых занятий? — поинтересовался мужчина, выпрямляясь и вытирая руки висевшим на спинке стула полотенцем. — Нет-нет, не вставайте. Полежите две минуты, чтобы мазь впиталась.

— Нормально, — немного смущённо отозвалась девушка. Прикрыла руками грудь, почувствовала себя увереннее. — Всё не так страшно, как рассказывали. Не понимаю, почему господина Вальтормара так боятся…

— Потому что он за вас ещё не брался, как следует, — хмыкнул целитель, убористым почерком записывая что-то в карточку. — Первые два занятия у Атора вводные, третье и четвёртое — отработка навыков. А вот с пятого, госпожа Льенн, начнутся настоящие тренировки.

— Вы сейчас меня запугиваете? — нахмурилась брюнетка.

— Что вы, — усмехнулся Рид Ренуа, — и в мыслях не было. Можете одеваться. Хотите изотоника? Я как раз собирался готовить новую порцию. Или угостить вас кислородным коктейлем на основе кровохлёбки?

— Н-нет, благодарю, — отказалась от невкусно звучащего предложения Лидана, натягивая футболку. — Я могу идти?

— Конечно, — целитель оторвался от карточки и посмотрел на неё. — И воздержитесь на сегодня от дополнительных нагрузок хотя бы ближайшие три часа, пожалуйста. Слишком частые и сильные вливания исцеляющей магии, убирающие все последствия учебных поединков, могут навредить иммунитету, поэтому микротравмы уберёт гель, он же окончательно срастит костную ткань.

Выйдя из кабинета, Дана обнаружила на скамье терпеливо ожидавшего её Ниэля.

— Провожу тебя до общежития, — заметив промелькнувшее на лице девушки недовольство, парень тут же исправился: — Можно?

— Идём, — вздохнула брюнетка.

Снова покосилась на браслет Ниэля. Тот был не совсем чёрный: периодически по нему, словно миниатюрные огоньки, проскальзывали оранжевые искорки. Заметив интерес, русоволосый остановился, протянул ей руку с браслетом, давая возможность рассмотреть получше.

— А что значат эти огоньки? — спросила Дана. — Что тебе ещё нет шестнадцати?

— Мне почти семнадцать, — мягко улыбнулся парень. — Оранжевые искорки означают, что я помолвлен. Говорят, у тех, кто женат или замужем, на браслете не искорки, а полоски. По крайней мере, я так понял из слов господина Кьеро, нашего куратора.

— Твоя невеста тоже учится в Академии? — поинтересовалась девушка.

— Моя невеста ещё в куклы играет, — рассмеялся Ниэль. — Ей нет и пяти. Чудесный ребёнок. Когда ей исполнится пятнадцать, поженимся. Видишь, тебе совершенно незачем опасаться каких-либо притязаний с моей стороны. Я верен моей маленькой Марисабэль.

Когда парень не пытался задавить Дану своим благородством и решить, что для неё лучше, общаться с ним было намного приятнее. Новый знакомый учёл просьбу не душить заботой, и путь до общежития пролетел незаметно. Ниэль пообещал на следующей тренировке держаться рядом с Даной и отрабатывать упражнения в паре с ней.

Не успела девушка дойти до своей комнаты, как в коридор выглянула услышавшая шаги Альма и обрадованно воскликнула:

— Наконец-то! Мы с Леей уже волноваться начали! Пары давно закончились, а тебя всё нет и нет. Мы же договорились конспект вместе делать… Ой, а что у тебя с рукой?

— Я в целительском была, — улыбнулась Дана, тронутая искренними переживаниями подруг. — Ничего страшного, мы учились правильно падать, вот немножко и повредила… Я на минутку к себе заскочу, а потом к вам, хорошо?

— Ждём, — кивнула Альма и скрылась за дверью.

Вопреки ожиданиям Даны, Айя была вполне любезна. Даже соизволила поинтересоваться, что у соседки с локтем и предложила поделиться мазью по рецепту семейного целителя Делавентов. Брюнетка вежливо отказалась и направилась к выходу.

— Можно, я возьму твой «Устав» почитать? — спросила соседка. — Ты ведь всё равно сейчас уходишь…

— Да, конечно, — разрешила Дана. — Только закладку не вырони, пожалуйста, я уже начала читать раздел, касающийся нашего факультета.

У подруг было весело. К ним уже пришла Мелиса, и девушки смеялись, отрабатывая походку «от бедра». Но едва подруги открыли учебник и тетради, как послышался лёгкий перезвон колокольчиков, а вслед за ним раздалось:

— Альма Сайфер, к куратору. Кабинет 108.

— Ой, — растерялась девушка, оглядываясь вокруг. — А как они узнали, что я в комнате, а не в столовой, например?

— Браслеты показывают наше местоположение, — пояснила Мелиса. — Мне соседка рассказывала. Говорит, у декана есть карта, и на ней всё-всё видно, где кто находится. Если куратору или декану кто-то из студентов нужен, он говорит секретарю, и она приглашает. Только я не знаю, как точно определяется. Но дело в браслете.

Без Альмы решили не конспектировать. Мелиса ещё несколько минут посидела с новыми знакомыми, а потом заявила, что хочет подышать свежим воздухом и спустилась вниз. Стерегущий её после пар, как верный пёс, Маттис отлепился от перил внизу и молча пошёл рядом. Девушка искоса глянула на него. За эти дни она пока не нашла себе подходящего кандидата в любовники. Пытавшийся познакомится с ней в столовой длинный старшекурсник с тонкими бледными губами Мелисе совершенно не понравился. Впрочем, Таира обещала в ближайшее время рассказать соседке, на кого из студентов и преподавателей стоит обратить внимание и посоветовала не торопиться. Мелиса с удовольствием вспомнила, как дрожал от её ласк Маттис. По телу прокатилась горячая волна возбуждения. «Таира сегодня снова вернётся поздно, а у меня давно никого не было, — размышляя, девушка бросила ещё один быстрый взгляд на идущего рядом парня. — Для здоровья полезно, да и член у него, помнится, неплохой…» Приняв решение, она повернулась к одногруппнику, погладила его по плечу.

— Помнишь, я кое-что тебе обещала? — промурлыкала она. — Пойдём ко мне.

Маттис перехватил её руку и пылко поцеловал ладонь. Он даже не надеялся на то, что эта красивая девушка подпустит его к себе, но упускать шанс не собирался. Мелиса тихо рассмеялась, потрепала его по щеке и поманила обратно к общежитию.

ГЛАВА 8

Атор отложил в сторону очередной заполненный лист и размял пальцы. Боевик не любил бумажную работу, поэтому хотел разделаться с ней побыстрее. После боёвки и своей тренировки он успел побеседовать с пятью подопечными и выработал стратегию. Вначале все пытались врать, выставляя себя в выгодном свете и уверяя, что пошли на факультет боевой магии исключительно ради того, чтобы приносить пользу любимой Империи. Атор молча слушал, прожигая сидящего напротив лгунишку взглядом янтарных глаз, дожидался, пока студент начнёт запинаться и скатится до неуверенного бормотания, а после требовал:

— А теперь правду.

Узнал много новой и неинтересной информации. Двое из пяти, в том числе Витор Баррио, пытались сочинять и повторно, но стоило боевику на их глазах разломать на две части карандаш и проинформировать, что спрашивать можно и иначе, как они тоже передумали врать. Стандартные истории. Большинство первокурсников решили скрыться в стенах Академии от длинных рук правосудия, надеясь через годик-другой отчислиться и вернуться к прежней жизни. Атор их разочаровывал, сообщая, что сведения о каждом отчисленном поступают в Тайную канцелярию, а оттуда — в нижестоящие инстанции. И те, кто имел проблемы с законом, вновь встретятся с его служителями.

Боевик нажал клавишу на установленном в кабинете магофоне, произнёс:

— Рени, будьте любезны, пригласите ко мне Элею Вьер. Минут через десять.

— Да, господин Вальтормар, — отозвалась исполнительная секретарь.

Мужчина откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, размышляя, кого из подопечных пригласить следующим. Проблемной пока была только маленькая герцогиня. Впрочем, Атор не сомневался, что только пока.

Лёгкий, уверенный стук в дверь вырвал его из раздумий. Распространяя вокруг себя сладковатый аромат духов, в его кабинет вплыла Флавия Треаль.

— Работаешь? — мягким грудным голосом проворковала она, прикрыв за собой дверь.

— Как видишь, — холодно ответил мужчина.

— Такой ответственный, — женщина присела на край стола, отодвинув бумаги, закинула ногу за ногу, доверительно сообщила: — А я к тебе по личному вопросу.

— Даже не сомневался, что не просто так, — Атор поднялся. — В чём дело?

— Мне грустно и одиноко, — вздохнула Треаль, облизывая губы. — Хочу тепла, хочу ощутить на губах пряный вкус страсти.

— При чём тут я? — мужчина скрестил руки на груди. — Иди к Бриану, если Стефан опять в отъезде.

— Бриан тоже отлучился, — Флавия соскользнула со стола, подошла к нему. — А Рауль мне надоел, вечно всё о своих травках и порошках, об эликсирах и микстурах… Давай поможем друг другу. Ты ведь знаешь, что останешься доволен.

Женщина прижалась к нему, потёрлась бедром, как блудливая кошка. Запрокинула голову, пытаясь поймать его взгляд. Тонкая рука медленно спустилась к животу мужчины и замерла у ремня, дразня лёгкими прикосновениями.

— Закрой дверь, — прошептала Флавия, прижимаясь к боевику пышной грудью. — Атор…

— Лучше ты закрой. С обратной стороны, — припечатал боевик, перехватывая нацелившуюся было опуститься ниже женскую руку и отодвигаясь на шаг. — Не интересует, Флавия.

— Так я заинтересую, — томно выдохнула женщина. — Или хочешь иначе? Только скажи…

— Уже сказал, — Атор подошёл к двери. — У тебя слишком много мужчин, Флавия.

— Но я пришла к тебе, — прошептала она. — Сегодня я хочу тебя. Не Бриана, не Рауля, не Стефана, а тебя…

— Неужели очередь снова дошла? — усмехнулся боевик. — Уверен, тебя с удовольствием утешит кто-нибудь другой. Иди, Флавия. Я сейчас занят.

— А поздно вечером? — соблазнительница облизнула губы.

— А поздно вечером уже вернётся Бриан, — мужчина открыл дверь. — Приятно было пообщаться с тобой.

— Хам, — фыркнула женщина и направилась к выходу. Поравнявшись с Атором, ещё раз прижалась к нему и довольно улыбнулась: — Ты всё-таки меня хочешь, господин Невозмутимость!

— Физиология, — боевик легонько подтолкнул её пониже спины. — Спроси у Рауля при случае, он тебе расскажет.

— Ледышка, — беззлобно бросила Флавия, выходя в коридор. Обернулась, проговорила: — Если передумаешь, буду в своём кабинете. У тебя есть полчаса, чтобы принять верное решение.

Атор молча закрыл дверь с обратной стороны. Женщина вздохнула. Почему он такой упрямый? Подумаешь, делил бы её с десятком других мужчин. Разве это повод для огорчения? Жаль, очень жаль, что он отказался. Придётся дожидаться Бриана или Стефана. Флавия распрямила плечи и, покачивая бёдрами, направилась к лестнице.

Дана и Лея пили чай, когда во второй раз за вечер раздался мелодичный перезвон колокольчиков, а следом за ним:

— Элея Вьер, к куратору, кабинет 418.

Лея побледнела, едва не выронила чашку. Затравленно взглянула на подругу.

— Я не пойду, — прошептала она. — Я боюсь…

— Нашего куратора? — удивилась Дана. — Лея, там ничего страшного. Поговорит с тобой, и отпустит… Я тоже боялась, когда он меня вызвал.

Девушка погрустнела, вспомнив невесёлые перспективы, обрисованные Атором. Подруга тем временем стала белее тетрадного листа.

— Не пойду! — в её глазах плескался ужас. — А если он меня отчислит?

— За что? — задала риторический вопрос Дана и ободряюще накрыла своей ладонью руку Леи. — Не волнуйся.

— Пойдём со мной, — жалобно попросила одногруппница. — Пожалуйста, не оставляй меня одну. Хотя бы в коридоре подождёшь.

Она так доверчиво вцепилась холодной пухлой ладошкой в руку подруги, с такой надеждой смотрела, что Лидана не смогла отказать. Вместе они дошли до учебного корпуса, поднялись на четвёртый этаж. Чем ближе был кабинет куратора, тем больше нервничала Лея. Подошла к двери, собираясь постучать, оглянулась на облокотившуюся на подоконник подругу. Дана ободряюще улыбнулась. Пухленькая брюнетка вздохнула, занесла руку, но, так и не постучав, внезапно развернулась и быстро зашагала прочь.

— Лея, стой! — Дана бросилась следом, поймала подругу за плечо. — Ты куда?

— Я в другой раз приду, — всхлипнула та. — Позже. Завтра. Или послезавтра. Время ведь не назначили.

— Да чего ты так боишься? — Лидана подтолкнула перехваченную беглянку в направлении кабинета. — Не съест тебя господин Вальтормар. Я живая после двух боёвок у него, а ты просто поговорить идёшь.

— Ну ладно, — Лея шмыгнула носом, снова подошла к двери. Постояла несколько секунд, с надеждой повернулась к подруге и прошептала: — А может, скажем, что я стучала, и никто не открыл? Я его боюсь…

— Лея, успокойся, — также шёпотом ответила Дана. — Иди, я тебя жду.

— Сейчас, — пухленькая девушка ещё потопталась у двери. — Сейчас, вот соберусь и постучу…

Атор оторвался от заполнения очередного бланка и прислушался. За дверью кто-то был. Топтался, тяжело дышал и не решался постучаться. Потом послышался тихий спор. Мужчина поднялся, распахнул дверь сам.

— Ой, — сказала пухленькая брюнетка и отскочила. — Господин куратор, а вы уходите, да? Тогда я в другой раз зайду.

— Нет, студентка Вьер, я никуда не ухожу и как раз ждал вас. Проходите, присаживайтесь на стул, — Атор отступил, давая девушке возможность войти в кабинет. Взглянул на Лидану и поинтересовался: — Студентка Льенн, у вас возникли жизненно важные вопросы?

— Нет, я просто за компанию, — покачала головой Дана.

— Понятно, — бросил мужчина и закрыл дверь.

Элея Вьер забилась в самый дальний угол, сидела, прижавшись к стене, теребила браслет и смотрела на Атора взглядом смертельно раненого зайца. А когда тот запер дверь на ключ, справедливо предполагая, что со студентки станется сбежать, побледнела. Боевик сел за стол, пододвинул к себе блокнот. Спокойным тоном проговорил:

— Элея, я не кусаюсь. Не дрожите так, словно попали в застенки Тайной Канцелярии.

— Вы меня не отчислите? — тихо спросила девушка.

— Отчислениями занимается господин Лорио, я могу лишь подать прошение с указанием причины, — пояснил Атор. — В отношении вас таких причин пока не имею. Студентка Вьер, что привело вас на факультет боевой магии в имперскую Академию?

Девушка вздрогнула, опустила глаза, прикрыла рот ладошкой, снова начала теребить браслет. Боевик отложил очиненный карандаш в сторону и приготовился выслушать очередную ложь.

Элея, не поднимая на него взгляда, пробормотала, что хотела поступать на целительский, но не прошла по конкурсу. Рассказала слезливую историю про большую семью и мать, которая одна поднимала всех детей. Упомянула о желании перевестись через год и умолкла, настороженно выжидая.

— А теперь — правду, — потребовал куратор. — Я проникся, почти поверил, но есть одна важная деталь: у вас нет дара целителя, студентка Вьер. Давайте попробуем ещё раз.

Девчонка вскинула перепуганные глаза, вжалась в спинку стула, словно стараясь раствориться. Если бы могла, наверное, забралась бы между стеной и шкафом. Смотрела на Атора, как на демона, и молчала.

— Элея, я могу спрашивать и иначе, — боевик решил припугнуть девушку. — Не вынуждайте меня идти на крайние меры. Чем быстрее ответите на мои вопросы, тем быстрее уйдёте из этого кабинета.

— Я ответила, — тихо прошелестела девчонка и попыталась увильнуть от ответа ещё раз: — Здесь стипендия больше, чем в других учебных заведениях. Я хочу помочь маме. Поэтому поступала сюда.

Мужчина глубоко вздохнул. Студентка боялась его, но всё равно пыталась утаить главную причину. Придётся напугать. Многострадальный карандаш в руках Атора жалобно хрустнул, разломавшись на две неровные половинки.

— Могу точно так переломать вам все пальцы, — буднично проговорил боевик. — Каждую фалангу. Начну с мизинцев. Если этого будет мало — сломаю запястье. А целители потом будут собирать вашу ладонь по косточкам, сращивая нервные окончания. Неприятно и долго. Последняя попытка, студентка Вьер. Почему вы поступили на этот факультет?

И тут Лея разрыдалась, уронив голову на колени и закрыв лицо руками. Взахлёб, почти задыхаясь, так, что плечи дрожали, как в лихорадке.

Громко, отчаянно, как по покойнику. Начавшуюся истерику куратор пресёк максимально безболезненно: воздушными плетями поднял девчонку и плеснул ей в лицо стакан холодной воды из графина.

— В следующий раз будет пощёчина, — предупредил мужчина, наливая второй стакан воды и протягивая тихо всхлипывающей студентке. — Пейте.

Лея приняла стакан, стуча зубами о края, сделала несколько глотков, затравленно глядя на куратора. Всхлипнула громче и тут же испуганно умолкла, опасаясь обещанной пощёчины. Допила воду, стараясь делать это как можно медленней. Атор вернулся за стол, в третий раз за вечер восстановил карандаш.

— Вы меня прогоните, — с тихим отчаяньем произнесла Лея. — Вот узнаете всё, и сразу отчислите!

— Проблемы с законом у большинства студентов, — проинформировал боевик. — И это не является причиной для отчисления. Успокоились? Внимательно слушаю.

Пухленькая брюнетка всхлипнула ещё раз и наконец-то заговорила.

— Нас у мамы семеро, я старшая, — выдохнула она. — Мы живём в пригороде Ардана.

— Это я уже слышал, — кивнул Атор. — Ближе к делу.

— Мама брала в долг у господина Драндау, — Лея закусила губу. — А когда у него скопилось много расписок, он предложил отсрочить выплату, если … если мама отдаст ему меня в служанки. Мама отказала, и тогда он продал наши долги Гильдии энайке. Это… они занимаются…

— Это Гильдия жриц любви, — подсказал мужчина. — Чем они занимаются, уточнять не надо. Дальше.

А дальше всё было банально. Энайке потребовали возвращения долга с набежавшими процентами, угрожая судебными разбирательствами. По законам Империи, должницу могли лишить дома, передав все права на него кредитору, либо же отправить в темницу на срок до двух лет. Отец Леи, маг Света, погиб за два месяца до рождения младших близняшек, а его родные отвернулись от нелюбимой невестки. Женщине с семью детьми было просто некуда идти, а если бы её посадили, детей забрали бы в приют. Гильдия великодушно предложила альтернативу: в счёт уплаты долга они забирали Лею. Полгода обучения, а в день шестнадцатилетия — аукцион. И купить ночь с невинной девушкой мог как один претендент, так и целая компания вскладчину. Гильдия великодушно соглашалась отпустить Лею, как только девушка погасит долг семьи и вернёт средства, затраченные на её обучение. Мать проплакала целые сутки, но в итоге вынуждена была согласиться. А дочери о принятом решении сказала лишь тогда, когда за ней пришли.

Энайке, не желая рисковать, прислали за Леей карету. Упирающуюся и рыдающую девушку затащили внутрь две сухопарые наставницы, и во время пути в Ардан рассказывали, как сказочно ей повезло, какие перспективы откроет ей вступление в Гильдию, когда она будет этого достойна. Напомнили о том, что даже когда она погасит долг, репутация бывшей энайке останется с ней, и вернуться домой, не покрыв семью позором, она не сможет.

Неизвестно, решилась бы девушка на побег, но вмешалась сама судьба. Возница слишком резко свернул, карету занесло и она ударилась о фонарный столб. Дверца со стороны Леи распахнулась. Воспользовавшись заминкой, девушка, не думая о том, что делает, выскочила и бросилась прочь. Петляла, как испуганный заяц. Сопровождавшие её энайке безнадёжно отстали. В столице Лея не была ни разу, свернула в какой-то переулок, потом — во второй, и в итоге совершенно заблудилась. Перепуганную, усталую, всхлипывающую девчонку пожалела и приютила на ночь старушка, у которой Лея попросила стакан воды. Добрая женщина торговала на рынке яблоками, и на следующий день взяла Лею с собой, в качестве помощницы. Там девушка и услышала как двое беспризорников, жевавших украденные пирожки как раз у лотка с яблоками, обсуждали Имперскую академию и защиту, которую она давала своим студентам, сетуя, что ещё малы для поступления.

А вечером, выскочив в сад за яблоком, Лея увидела у ворот одну из энайке. Добрая старушка за несколько монет сдала её Гильдии. Из обрывка разговора брюнетка поняла, что энайке придут за ней ночью и заберут спящую. Хозяйка обещала подлить в чай макового молочка. Выждав с полчаса после ухода жрицы и сделав вид, что она ничего не знает, Лея сказала, что подышит перед сном во дворе. А сама выскочила за калитку и вновь бросилась бежать неведомо куда. Ночевала под мостом. Утром спросила у первых же прохожих, как добраться до Академии. На своё счастье, оказалась обладательницей слабенького дара Света, как у отца. Приёмная комиссия закрыла глаза на полное неумение владеть оружием, засчитав несколько неумелых тычков набитой соломой фигуры, как рукопашный бой. После этого Лея больше не выходила в город. Энайке мерещились ей всюду.

— Я буду отсылать почти всю стипендию маме, — тихо проговорила она. — Долг 500 золотых, стипендия, как говорят, 20. Я бы отсылала 16. За год погасили бы примерно пятую часть долга, если мама половину денег будет отдавать, а остальные тратить на еду. Я думала, через год эта история забудется, я пошла бы работать подавальщицей в трактир, и потихоньку выплатила бы этот долг… А потом вернулась бы домой.

— Через год Гильдия однозначно не сможет устроить аукцион на право первой ночи с вашим участием, — согласился Атор. — Но вы напрасно надеетесь, студентка Вьер, что они будут в вас незаинтересованны. Сколько лет вашим сёстрам?

— Близняшкам сейчас по 4 года, — Лея побледнела. — Их могут забрать вместо меня?

— Нет, слишком маленькие, — успокоил боевик. — Ваше единственное спасение, Элея, в том, чтобы удержаться в Академии до конца. Гильдия энайке слишком дорожит такими кандидатурами, как ваша: беззащитные и не способные дать отпор. А ещё вас можно шантажировать судьбой сестёр, чтобы вы были послушней. Думаю, ваш ростовщик получает неплохой процент от Гильдии. А долг вы им будете выплачивать очень долго — не забывайте о процентах.

— Так вы меня не выгоняете? — Лея вскинула полный отчаянной надежды взгляд. — Правда не выгоняете?

— За то, что у вас проблемы с Гильдией энайке? — усмехнулся Атор. — Это не самая приятное известие для меня, как куратора группы, но с момента вашего поступления сюда все проблемы с законом и Гильдиями на себя берёт Имперская академия. Пока вы здесь, энайке вас не тронут. Более того, даже за стенами Академии в студенческой форме вы можете чувствовать себя почти в безопасности. Гильдиям проблемы с боевыми магами его Императорского Величества не нужны. Нам с ними, впрочем, тоже. Не удержитесь на факультете — тут же попадёте под «опеку» энайке. Впрочем, после курса Флавии они могут выгодно сэкономить на вашем обучении.

Лея снова расплакалась и сбивчиво выдала что-то вроде того, что она даже курицу зарубить не могла, поэтому её непременно отчислят. Боевик на это холодно ответил, что это уже не его проблемы, и выставил девушку за дверь. Заполнил карточку, отложил её в сторону и решил, что перед беседой с очередным потенциальным лгунишкой ему просто необходимо выплеснуть накопившееся раздражение в зале.

Дана бросилась навстречу почти вывалившейся из кабинета и рыдающей в три ручья подруге. Та жалобно всхлипывала и мотала головой на все расспросы. Когда девушки дошли до комнаты, выяснилось, что Альма ещё не вернулась.

— Я хочу побыть одна, — Лея упала на кровать и свернулась калачиком. — Пожалуйста…

Дана тихо вышла, прикрыв за собой дверь. Заглянула в свою комнату. Айя увлечённо читала Устав. Решив не отвлекать соседку от такого занятия, Дана вышла из общежития. Словно магнит, манил тренировочный зал. Решив, что отработает падение на здоровую руку, раз уж наставник в очередной раз подчеркнул важность этого полезного умения, девушка направилась туда. Почти у входа столкнулась с Миртом. Парень, весело насвистывая какой-то мотив, окинул её внимательным взглядом и усмехнулся:

— Привет, мелкая. Не сбежала от Атора, выходит? Стойкая.

— Здравствуй, — сухо ответила Лидана, вспомнив, как Мирт ударил её.

— Злишься, что по шее съездил? — безошибочно угадал тот. — Мелочь, ты видела, что там творилось? Если бы я не вырубил, тебя бы затоптали. Перваки против третьего курса — полные нолики.

Девушка пристыженно молчала. Почему-то ей не пришло в голову взглянуть на ситуацию с этой точки зрения. Мирт тихо рассмеялся и предложил:

— Мир?

— Угу, — Дана ковыряла носком ботинка землю. — Извини меня…

— Да забей, — хмыкнул третьекурсник. — Ты в зал, что ли?

Девушка кивнула.

— Ну пошли, — легко предложил парень.

На пороге зала они остановились. Мирт тихо присвистнул, наблюдая, как Атор бьёт мешок с песком. В какой-то момент боевик так врезал по снаряду, что тот лопнул по шву и сорвался с верёвки.

— Не в духе, — покачал головой третьекурсник. — Раз в полную силу бьёт, значит, конкретно разозлили его. И кто этот смертник, любопытно?

Вальтормар тем временем с помощью магии Хаоса восстановил повреждённый снаряд и повернулся к двери зала.

— Льенн, хотите пустить насмарку работу целителя? — янтарные глаза боевика словно прожигали девушку, хотя тон его был спокоен. — Вон отсюда. Сайфер, проходи, если хочешь.

— Да я хотела на здоровую руку падение отработать, — попыталась было возразить Дана.

Атор не спеша подошёл, остановился, глядя ей прямо в глаза и тихо повторил:

— Вон отсюда! Завтра придёте и отработаете всё, что пожелаете.

Тихий тон и бешеный взгляд янтарных глаз пугали до невероятности. Уж лучше бы куратор на неё рявкнул. От его спокойного голоса кровь стыла в жилах, а волосы начинали шевелиться от ужаса. Девушка попятилась. Боевик развернулся и, как ни в чём ни бывало, вновь направился к снаряду.

Мирт пожал плечами, мол, раз так, значит, так, и перешагнул порог. Дана, решив не испытывать терпение куратора, маячить у дверей не стала. Вернулась в общежитие, от души порадовалась тому, что Айя успела куда-то уйти. Придвинула поближе Устав Академии и принялась читать.

Утром перед парами Дану отловил Витор Баррио. Староста прижал её в углу у лестницы, воспользовавшись тем, что Альма и Лея ушли вперёд, и мрачно потребовал:

— Пиши заяву и переводись к другому преподу по боёвке.

— Меня устраивает господин Вальтормар, — стараясь не показать страха перед одногруппником, возразила брюнетка.

— Думаешь, кто-то посмотрит, что ты — баба, и пожалеет? — Витор сплюнул на пол. — Да я первый с удовольствием съезжу по твоей цыплячьей шейке! Короче, я предупредил. Уйди по-хорошему, иначе…

Он выразительно чиркнул большим пальцем по горлу. Решив, что этого мало, постучал пальцем по её браслету, намекая, что прекрасно осведомлён о том, что времени у Даны не так много. У самого Витора браслет был почти чёрный. Ухмыльнулся и наконец отошёл. Расстроенная девушка бросилась догонять подруг. Она не собиралась уходить из группы, но перспектива стать подушкой для битья Дану тоже совсем не прельщала. А в том, что староста выполнит угрозу, она не сомневалась.

Пары пролетели почти незаметно. Лидана практически не вслушивалась в то, что говорили преподаватели, механически записывая их фразы. Девушка не ожидала, что враги и недоброжелатели будут множиться с такой скоростью. Вот что она сделала Витору Баррио? «А ничего, просто он увидел лёгкую добычу», — ответила сама себе. Времени оставалось всё меньше: шестнадцатилетие неумолимо приближалось. И Дана уже не питала напрасных иллюзий по поводу того, что сумеет за два месяца стать непобедимым воином. Если верить словам господина Ренуа, серьёзные тренировки начнутся с пятого занятия. Всего 40 пар, всего 20 встреч с преподавателем. А дальше — браслет почернеет, и… Брюнетка тряхнула головой, прогоняя невесёлые мысли. Наверняка Витор и его приспешники не оставят её в покое, даже если она поддастся и уйдёт к другому преподавателю. Кроме них, могут быть и другие.

Дана вспомнила холодный голос куратора, когда он посоветовал ей найти себе покровителя. Неужели придётся последовать его рекомендациям и платить кому-то телом за защиту? Перед глазами снова возникла мерзкая картинка: Бенедикт, слизывающий капли крови с её запястья и одновременно удовлетворяющий себя. Девушка брезгливо поёжилась. Нет, нужно найти другой способ, он должен, должен быть! О том, что его всё-таки может не оказаться, Дане думать не хотелось.

В тренировочный зал она шла с опаской, помня о вчерашней встрече с Атором и то, как он отправил её прочь. Но в этот раз зал был пуст. Дана вздохнула с облегчением. При одном воспоминании о бешеном взгляде янтарных глаз и ледяном тоне, хотелось бежать как можно дальше и больше никогда не попадаться на пути боевика. Но такой роскоши девушка себе позволить не могла. Стянула со стопки матов верхний, бросила его на пол и принялась отрабатывать все четыре варианта падения.

Устав, прошлась по залу, разглядывая оружие и спортивные снаряды. Приблизилась к мешку с песком, так эффектно сорвавшемуся от удара преподавателя по боёвке. Осмотревшись, ткнула грушу кулаком. Та даже не шелохнулась. Дана ударила чуть сильнее, и, зашипев, затрясла ушибленной кистью. К счастью, наблюдателей в зале так и не появилось. Решив не лезть в то, чего пока не понимает, девушка вернулась к мату. Встала возле него, собираясь ещё несколько раз отработать падение вперёд. Упала раз, второй.

— Неплохо, — раздалось от двери. — Лучше, чем вчера.

— Добрый день, господин куратор, — избегая смотреть в глаза боевику, поздоровалась Дана. — Я уже собиралась уходить…

— Я вас не гоню, — прозвучало в ответ. — Более того, решительно настроен пообщаться. Мне интересно, студентка Льенн, почему вы решили пойти сюда вместо собрания.

— Какого собрания? — изумилась Дана.

— Собрания группы, разумеется, — Атор указал на скамейку. — Присаживайтесь. С теми, кто не приходит на общую встречу, я разговариваю отдельно. И по итогам разговора принимаю решение о наказании, если считаю это необходимым. Раз уж вы так вовремя оказались здесь, не вижу оснований откладывать беседу.

— Я не знала о собрании! — понимая, как глупо и неубедительно выглядит эта фраза, девушка покраснела. — Правда не знала. Было объявление?

— У вас есть староста, который должен был предупредить всех, — взглянув на расстроенную девушку, Атор добавил чуть мягче: — Дана, я верю, что вы не знали о собрании. Не настолько глупы, чтобы не явиться на него, и при этом остаться там, где шансы встретить меня наиболее высоки. Вы сегодня не виделись с Витором?

— Виделась, — не стала отрицать воспрянувшая духом после двух последних фраз куратора брюнетка. — Но он мне ничего не сказал.

— Будет наказан, — жёстко произнёс боевик. — С этим вопросом разобрались. Теперь к тому, что было на собрании. Помимо шести пар боёвки в неделю, периодически по выходным каждый преподаватель проводит уроки по выживанию в экстремальных условиях и ориентированию на местности. Магию применять нельзя. На втором курсе добавится элемент соревнования: одна цель для всех, несколько команд и необходимость добраться первыми. Призы полезные. Иногда разгрываются даже зачёты. Завтра первыми двумя парами у вашей группы основы первой медицинской помощи, рекомендую посетить, пригодится. Вопросы?

— А когда первый урок по выживанию у вас? — поинтересовалась девушка.

— В ближайшие выходные, — ответил мужчина. — К чему откладывать? Завтра в конце занятия объявлю об этом. В субботу утром покажу, как правильно паковать рюкзак, выдам карту и сообщу подробности задания.

Поблагодарив Атора за пояснение, Дана направилась к мату, собираясь уложить его на место, но преподаватель остановил её. Подошёл почти вплотную, спросил:

— Уверены, что хорошо отработали падение?

— Думаю, да, — кивнула брюнетка.

— Отлично, — усмехнулся боевик и без предупреждения тут же толкнул её рукой в плечо, вынуждая споткнуться о подставленную ногу и упасть на мат.

Не ожидавшая такой подлянки Дана сгруппировалась в последний момент. Растерянно взглянула на преподавателя. Тот протянул ей руку.

— Вставайте. Неплохо. Но учтите, что в бою ронять будут быстрее и менее аккуратно.

— Можно ещё раз? — попросила девушка, поднимаясь без его помощи.

Атор не стал тратить время на ответ. Провёл ещё один приём с подсечкой. Пока Дана поднималась, вновь проигнорировав протянутую руку, пояснил, что с помощью этого приёма можно уронить противника как на спину, так и на бок. Не откладывая наглядную демонстрацию, тут же показал, как именно нужно подсечь ногой, чтобы соперник упал на бок.

— Хватит на сегодня, — решил боевик после восьмого приёма. Легко поднял мат, закинул его на место. — Можете идти.

Но теперь Дана не торопилась. Контраст между злобным Атором, выставившим её вчера, и сегодняшним вполне спокойным и адекватным наставником был разительным. Девушка решила воспользоваться хорошим настроением куратора и спросила:

— Господин Вальтормар, а как защититься, если противник, например, зажал в углу? Теоретически.

Атор усмехнулся. Теоретически, значит. Похоже, пигалице уже начали намекать о недалёком будущем.

— Схватить противника за волосы или одежду, ударить коленом в пах или по коленному суставу, когда согнётся — локтем по затылку, — ответил он. — Можно обхватить руками, чтобы притянуть к себе. Если нападают сзади или сбоку — бьёте дальней от нападающего ногой с разворота в область колена или голени. Болевой приём, очень действенный. Если хорошо попасть, можно выбить коленную чашечку. Вращение всем телом в сторону удара придаст ему силу. Показать?

— Спасибо, прониклась вашим рассказом, — поёжилась девушка.

— Дана, я не собираюсь вас калечить, — серьёзно произнёс боевик. — Продемонстрирую саму технику удара. Нападайте.

Показал. С разъяснениями, медленно и понятно, едва касаясь подошвой ботинка её ноги. Посоветовал бить в голень, потому что при росте Лиданы так будет проще удержать равновесие.

— А упавшего противника можно пнуть по рёбрам или в голову, куда не жалко, — добавил он, заканчивая пояснения. — Если упал на бок — бейте ногой в живот или в пах, не жалея. чем позже он поднимется, тем больше шансов у вас сбежать. Это обыкновенная самозащита, болезненная, жестокая и порой кровавая. В жестоких поединках нет места красоте и изяществу. Зато есть травмы и кровь. Грязно, некрасиво, но действенно. Воспринимайте её как жизненную необходимость и никогда не жалейте противника. Он вас жалеть не станет.

Девушка кивнула. Поблагодарив преподавателя за разъяснения, направилась к двери. Дана гордилась своей маленькой победой: несмотря на то, что господин Вальтормар отказался заниматься с ней индивидуально, сегодняшняя встреча в зале прошла очень плодотворно. Проголодавшаяся после внеплановых нагрузок, брюнетка зашла в столовую и встретилась там с Мелисой. Одногруппница приветливо улыбнулась и махнула рукой, приглашая её за столик. При Данином приближении сидевший рядом с Мелисой Маттис что-то буркнул и поднялся.

— Я тебя у выхода подожду, — бросил он.

Лидана с любопытством проводила его взглядом. Она заметила, что парень уже несколько дней буквально хвостом ходит за Мелисой после занятий. Та относилась к этому сопровождению спокойно, словно так и нужно. Заметив интерес одногруппницы, Тариоль наклонила голову к левому плечу и тихонько пояснила:

— Он вроде как меня оберегает от других. Если бы не Маттис, я после объявления о функциях и цвете браслетов до общежития бы нетронутой не дошла. Наш куратор меня выставил, когда я попыталась договориться с ним. Кстати, ты почему не была на собрании?

— Витор не предупредил, — поморщилась Дана. — Но я с господином Вальтормаром в зале встретилась, он мне всё рассказал.

— Ну ты отчаянная! — восхитилась Мелиса. — Ох, не хотела бы я попасть в его группу по боёвке, Маттис рассказывал, что даже ему тяжело такие нагрузки выдержать, а ты ещё и после занятий в зал ходишь.

— Так нужно, — уклончиво отозвалась Дана. — Не хочу потом быть чьей-нибудь игрушкой…

— Ну ты даёшь, — фыркнула Мелиса, поправляя смоляно-чёрный локон. — Серьёзно считаешь, что сможешь отбиться от всех мужиков, которым захочется тебе присунуть? Данка, лучше выбери сама и одного, сможешь хотя бы на своих условиях с ним любиться. А он уже даст в морду всем остальным.

— Не хочу, — надулась девушка, едва не поперхнувшись компотом от такого предложения. — Я сумею себя защитить!

— Ну-ну, — усмехнулась собеседница и внезапно предложила: — Слушай, а пойдём ко мне в комнату! У Тайки сегодня пары раньше заканчиваются, она обещала рассказать мне про лучших мужиков своего курса и факультета. Ну, с кем стоит, с кем лучше не надо… Она с госпожой Флавией дружит, одна из её лучших учениц. Таира точно посоветует нормальный вариант. Тебе пригодится скоро, а пока присмотришься, с кем-нибудь пообщаешься, выберешь. Нам, женщинам, без сильного мужчины никак.

Дана даже возразить не успела. Не дав ей допить компот, деятельная Мелиса схватила одногруппницу за руку и, как на буксире, поволокла за собой. Ждавший у выхода из столовой Маттис последовал за девушками на некотором расстоянии. Заходя в общежитие, Тариоль послала парню воздушный поцелуй.

— Давай и девчонок позовём, — щедро предложила Мелиса. Не дожидаясь ответа от Даны, забарабанила в дверь комнаты Леи и Альмы. — Эй, не спите там! Идём с нами чай пить!

Соседка Мелисы действительно была в комнате. Томно вытянувшись на кровати, листала каталог с нижним бельём. Рыжеволосая, с ярко-синими глазами и острым носиком и тонкими губами. Её нельзя было назвать красавицей, но у третьекурсницы был несомненный козырь — выдающийся бюст.

— Лис, я твой чай заваривала, — проговорила она приятным грудным голосом.

— Да пожалуйста, я же разрешила, — махнула рукой Мелиса. — Тай, ты обещала рассказать про свободных парней на факультете. Ну, чтоб и в постели хорош, и защитить мог, и какие-то перспективы были.

— А зелёным это зачем? — Таира отложила журнал, села на кровати.

— Пусть присматриваются, пока есть время, — рассмеялась Мелиса. — Минутку, я только чайник поставлю.

— Ну ладно, — сморщила рыжая острый носик. — В принципе, неплохих мужиков тут полно, но лучшие, конечно, давно заняты. Можно к ним в гарем пойти, если очень хочется, но сами понимаете — защиту от всякого отребья они дадут, а на секс чаще, чем раз в неделю, не рассчитывайте. И сразу не советую Анса с четвёртого курса — высокий такой блондин с серьгой в ухе. Он свой гарем друзьям в пользование даёт. Лично я не люблю, когда двое или трое сразу пристраиваются… Никакого удовольствия!

На своё несчастье, Лея полюбопытствовала, как это — двое или трое сразу. Таира пояснила, не скупясь на описание ощущений. Заодно вспомнила ещё троих, которых вообще не стоит к себе и близко подпускать, и двоих, к которым лучше не поворачиваться спиной. Лея побледнела, явно жалея о заданном вопросе. Вернулась Мелиса, принесла поднос с чаем и корзинку с печеньем. И Таира продолжила рассказ.

К третьему курсу рыжая магичка успела завести «близкое» знакомство со многими мужчинами. Некоторых хвалила, кого-то ругала, мол, этот — скорострел, тот — не любит долгих прелюдий, и к нему нужно идти сразу с кремом, иначе будет неприятно.

— Мирт Сайфер с моего курса ничего такой, — Таира глубоко вздохнула, колыхнув грудью. — Ласковый, не только о себе думает. Но постоянную любовницу заводить не желает — одна-две ночи, и прощается. И под защиту никого не берёт, говорит, ему и так неплохо. Его за это Снежным Сайфером прозвали за глаза. Тем более у него магия — ледяная. Девчонки даже спорили, кто сумеет его покорить. Ни у кого не получилось. С магами крови лучше не связывайтесь, они все на контроле помешаны. Свяжут, как праздничного барашка, зафиксируют так, что не шелохнёшься, и только тогда переходят к главному. Нет, если нравится полная беспомощность — тогда «кровавики» вам понравятся, но мало ли, что в голову взбредёт такому. Самый нормальный из них Алвар Аалто с четвёртого курса. Этот хоть и связывает, зато с ним можно пять раз подряд кончить, пока он от прелюдии к сексу перейдёт. Изобретательный парень.

Пунцовые от смущения «зелёные» первокурсницы прятали пылающие лица за чашками с чаем. Такого ликбеза они не ожидали. А Таира щедро делилась опытом, снисходительно посмеиваясь над скромницами, и уверяла, что ещё месяц-другой занятий у госпожи Флавии, и они тоже раскрепостятся.

— А твой Маттис как, хорош? — поинтересовалась она у соседки. — Или ты его к сладкому не подпускаешь?

— Хорош, — Мелиса потянулась, как сытая кошка. — Сильный, надёжный. Но простоват. Впрочем, пока не присмотрю кого-нибудь получше, сойдёт. Тай, а с преподами как? Я от нашего господина Лароша просто улетаю. Он такой… Пресветлый, я бы отдалась ему, где угодно! Хоть в зале, хоть на полигоне, хоть в аудитории. Когда он что-то объясняет, я от одного голоса вся мокрая.

— Микаэль великолепен, — согласилась Таира, покручивая локон. — Синеглазый соблазн. Но увы, после женитьбы верен, как пёс. Никто не смог его соблазнить: вежливо улыбается, твердит, что женат, и выставляет прочь. Не мужчина — кремень! Хотя до того, как жениться, ни одной юбки не пропускал! Мне повезло: успела побывать в его объятьях в первую неделю учёбы. Ох, девочки, дай вам Пресветлый такого потрясающего любовника, как господин Ларош! А потом он где-то в городе познакомился со своей Норкой, и как подменили мужика! Она ему не дала, он начал её добиваться, через полгода позвал замуж, а она отказала и укатила на тёплые источники с семьёй на два месяца! Ох, как он зверствовал тогда на занятиях, не хуже господина Вальтормара. Крепко зацепила его дамочка. Как вернулась — снова начал осаду. И ещё через полгода она наконец-то сказала ему «да». Но замуж идти всё равно отказалась. Он её беременную год назад силой в храм Пресветлого отнёс. И теперь примерный семьянин.

— Как романтично! — всхлипнула впечатлительная Лея. — Повезло его жене!

— Очень! — согласно вздохнула Мелиса. — Жаль… Такой мужчина! А другие преподы?

— Я мало преподов знаю, — неожиданно смутилась рыжая. — Почти все, с кем стоило бы попробовать, либо женаты, либо с госпожой Флавией, а я не хочу ей дорогу переходить. С Квабарюном в постели уснуть можно, у Ларса Кьеро маленький член, Тимэль Такидо любит придушить немного во время секса.

— А он что ведёт? — передёрнуло Альму.

— Основы стихийной магии, — ответила третьекурсница. — Это у вас во втором полугодии будет, когда дар у всех проснётся. Объясняет он интересно и очень хорошо, но в постель к нему лучше не попадать, да…

С преподавателей Таира снова перешла на рассказ о старшекурсниках. Назвала ещё с десяток имён, дав каждому характеристику. Второкурсников рыжая вертихвостка почти не знала. Рассказала о троих, предупредив, правда, что каждый из них уже успел обзавестись постоянной любовницей из числа однокурсниц.

— А про нашего куратора что-нибудь сказать можешь? — полюбопытствовала Мелиса и скривив гримаску, добавила: — Такой правильный, сказал, что сам себе любовниц выбирает. Я себя продажной женщиной почувствовала в этот момент, как в грязи вываляли.

— С ним вообще лучше не связываться! — третьекурсницу аж передёрнуло. — Ни за что, ни под каким предлогом! Уж лучше пять раз подряд под Квабарюном оказаться! Или даже под Такидо. Господина Вальтормара обходите стороной. Грубый, жёсткий и резкий. Как препод, кстати, тоже зверь, говорят.

— Я у него в группе, пока не сказала бы, что всё так жутко, — возразила Дана. — Все пугают и говорят быстрей бежать к любому другому преподавателю, но мне пока и у господина Вальтормара неплохо.

— Это пока, — хмыкнула Таира. — Из моей группы у него девять парней занималось вначале. А после пятого занятия один Мирт остался, остальные, поломанные и побитые, рванули писать заявления о переводе, даже не заходя к целителям.

— Так что он-то делает? — напомнила о теме разговора Мелиса. — Бьёт, что ли?

— Лучше бы бил, — мрачно ответила рыжая.

Альма с материнским сочувствием приобняла прижавшуюся к ней перепуганную Лею. Та, вспомнив свой разговор с жутким куратором и его угрозы переломать пальцы, снова начала всхлипывать.

— Тай, так в чём дело? — поёжилась Мелиса и призналась: — Я его уже боюсь в два раза сильней, чем раньше.

— Он грубый, сказала же — поморщилась третьекурсница. — И непредсказуемый. Я пришла к нему в тренировочный зал, в комнатку, он меня вначале выставить попытался. Сказал, что ему не по нраву пить из общественного стакана, а я вообще не в его вкусе. Но я была настойчива, на свою беду. Разливалась певчей птицей, как хочу его, как мечтаю почувствовать в себе, ну, в общем, весь набор того бреда, на который обычно мужики ведутся. А потом глаза на него подняла, и замерла просто. Он злющий был, как тысяча демонов. Аж желваки на скулах заходили. Запер дверь, повернулся ко мне и сказал, что раз я так изнемогаю, пойдёт навстречу. Велел раздеться догола, сесть на стол и ласкать себя… Я вначале обрадовалась, снимала с себя одежду медленно, наблюдая за его реакцией. А потом поняла, что влипла. Никакого отклика, вообще. Как статуя. Стоял, скрестив руки на груди, и смотрел, без тени эмоций, даже злость из взгляда ушла. Мне сразу расхотелось, всё желание ушло и страшно стало. Но я справилась, даже возбудилась. Гладила себя, прикрыв глаза, представляя, что это он меня касается. А потом он подошёл, расстегнул штаны, провёл рукой у меня между ног, убедился, что достаточно мокрая, опрокинул меня на стол и без всяких нежностей резко вошёл. Никаких ласк, никакой заботы — просто брал, как девку из таверны. Резко, почти зло. Я от неожиданности вскрикнула, а он даже не замедлился.

— Больно было? — сочувственно выдохнула Мелиса.

— Нет, — Таира помотала головой. — Он же не насиловал. Не в том дело, Мел. Двигался резко, жёстко, почти на грани боли и удовольствия, но следил, чтобы мне было приятно. Правильно, демоны его задери, всё делал! Ритм ломал, дразнил, входя то на всю длину, то двигаясь короткими толчками, придерживая за бёдра. И, тысяча демонов, я кончила. А он тут же вышел из меня, сказал, что я своё получила, значит, могу одеваться и проваливать. Видите ли, у него нет ни малейшего желания в меня изливаться. Так противно было… Разговаривал, как будто я энайке, причём из низших, портовая шлюха. Отношение паскудное, вот что самое обидное. И потом неудобно было сидеть часа полтора. Размер-то у него ого, какой. Но по сравнению с тем, как холодно и высокомерно он себя ведёт, это мелочи. Правильно ты говоришь — смешал с грязью и не заметил. Я потом неделю отходила, боялась мужиков к себе подпускать. Господин Вальтормар психологически ломает, девочки. Это самое страшное. Такое гадкое чувство униженности, использованности потом… Очень, очень не советую!

Рассказ Таиры не вязался у Лиданы с образом уравновешенного и спокойного Атора. Внимательного преподавателя, хладнокровного убийцы, мудрого куратора, терпеливо объясняющего последствия некоторых неразумных шагов. Впрочем, она и не желала вдаваться в эти подробности, от души порадовавшись, что ей подобный интерес со стороны боевика точно не грозит. Слишком уж однозначно он высказался, когда посоветовал ей отыскать покровителя. Себя на эту роль господин Вальтормар явно не рассматривал. И слава Пресветлому!

А вот Лея перепугалась окончательно и, рыдая на плече у Альмы, сбивчиво рассказала, как куратор грозился покалечить её за ложь.

— Я ведь почти правду сказала, а он всё равно не поверил и не отстал, пока я всё-всё ему, как на духу, не выложила, — всхлипнула она. — Я боюсь его, девочки. Он теперь всё-всё обо мне знает, вдруг потом начнёт шантажировать и требовать… чего-нибудь?

— Ты ещё и врать пыталась? — цокнула языком Мелиса. — Он на меня как зыркнул, я ему всё, как на духу, выложила. Подробней, чем на исповеди служителям Пресветлого. Ей-ей, клянусь, готова была рассказать даже то, чего не знаю, лишь бы скорее с ним распрощаться!

— Да нет, господин Атор никому не покровительствует и никого не принуждает, — успокоила Таира. — Были те, кто пытался ему себя предложить взамен на защиту, всех отправил прочь. Суровый мужик.

— Тая, я вот одного не пойму: ты так просто говоришь о том, что у тебя столько любовников было, — несмело проговорила Альма. — Чем это отличается от того, чтобы достаться всем желающим?

Рыжая весело расхохоталась и хлопнула себя по коленкам.

— Ты такая наивная, прелесть просто! Я сама выбираю, кого и на каких условиях к себе подпустить. А если будут выбирать тебя, диктовать условия уже не выйдет. Только постоянного мужчину выбрать надо, который приструнит остальных. Хотя бы на года полтора, к концу второго курса уже всё понятно, а настойчивым можно и пяткой в рыло. У меня покровителем Анс был. Потому и знаю о его пристрастиях, — Таира поморщилась. — У него дружок ещё есть — Оун, так тот любит отшлёпать вначале. Правда, только с согласия. Есть две бабы на курсе, которые от этого тащатся, ему хватает.

С мужчин разговор плавно перешёл на обсуждение спецкурсов и преподавателей. Таира сразу предупредила, что рассказать может не всё, но в общих чертах постаралась обрисовать картину. У Авея Квабарюна на лекциях лучше было не дремать: преподаватель запоминал всех и изощрённо мстил на зачёте. Некоторые ходили к нему по десять раз. Флавия Треаль обращала внимание на старательность. Даже если получалось не всё, но девушка старалась, зачёт был гарантирован. По боёвке требования у каждого преподавателя были свои. Микаэль Ларош ставил зачёты всем по итогам семестра. Про остальных третьекурсница не знала. Посоветовала пойти на спецкурсы по ядам и межгосударственным отношениям, сказав, что это точно пригодится, вне зависимости от того, куда забросить судьба после выпуска. После ещё раз предупредила «зелёных» о том, что лучше для них будет выбрать мужчину самостоятельно.

— Даже не надейтесь, что сумеете сохранить невинность, — усмехнулась она. — Это только для благородных. Заключают помолвку и могут не волноваться за свою честь. А нам, простым девкам, выбор невелик: либо добром ноги раздвинуть и спрятаться за мужскую спину, либо задавят численностью и возьмут силой. Ну и Устав нарушать не надо, там кары серьёзные — от карцера до отчисления. Карцер холодный, тёмный и с крысами. А ещё там магия не действует.

— А что происходит с теми, кого отчисляют? — задала Дана давно мучивший вопрос.

— Говорят, им стирают память, — прошептала Таира, наклонясь вперёд, и тут же громко добавила: — Никто точно не знает.

Разошлись девушки уже за полночь. Лёжа под тонким одеялом, Дана размышляла. Быть такой же доступной, как третьекурсница, брюнетка не хотела. Но от одной мысли о том, что за безопасность придётся платить кому-то собственным телом, её передёргивало. Нужно было искать другие варианты. Девушка даже задумалась о том, чтобы попросить Ниэля о защите, но тут же отбросила эту мысль. Маркиз с его обострённым чувством справедливости и ответственности перед маленькой невестой на обман не пойдёт. Значит, придётся защищаться собственными силами. Хорошо, что господин Вальтормар показал несколько приёмов. Уже засыпая, Дана решила, что при случае спросит, как отбиться от нескольких противников сразу. Вдруг всё-таки можно?

ГЛАВА 9

Занятия по оказанию первой медпомощи проводил весёлый рыжий аспирант с целительского факультета. Вначале назвался Ансельмом, опоздавшим представлялся то Леоном, то Бертраном, то Эмилем, развлекая уже сидящих за партами, после с десять минут потравил чёрные байки, пугая студентов описаниями операций в полевых условиях, когда любое использование магии может поставить под угрозу жизни других членов группы.

— Помню, принесли в операционную одного из ваших, боевиков, в смысле, — рыжий весело хмыкнул, — Упал с брусьев. Раз десять. Подряд. На чей-то ботинок, не иначе. Разрыв селезёнки, внутреннее кровотечение, в общем, без грубой и простой полостной операции даже магия бессильна. Усыпили, разрезали брюхо, а селезёнка — каша, сращивать нечего. Достали, в специальной металлической посудине от крови прополоскали эти кусочки, скальпелем нарезали меленько, чтоб одного размера были, прям как на гуляш, да и вживили по всей брюшной полости с десяток маленьких селезёнок. Красота! Теперь есть где-то выпускник, которому разрыв селезёнки больше не грозит.

— Гуляш, говорите? — хохотнул высокий шатен, сидевший на первом ряду. — Может, у вас там в операционной и хлеба буханка имеется?

— Молодой человек, — укоризненно протянул аспирант, — я вас умоляю! Какой хлеб, когда столько мяса!

— Простите, можно выйти? — сдавленно послышалось откуда-то из середины аудитории, и к дверям пулей рванули три девушки с нежно-зелёными после откровений рыжего лицами.

— Слабенькие нынче боевички, — фыркнул целитель, провожая их взглядом. — Это я вам ещё не рассказал, как в прошлом семестре парнишка навернулся с крыши, не рассчитав максимальный вес, который выдержала бы воздушная платформа, и спиной по стенке-то и прокатился, своей платформою прижатый. Кожу со спины лоскутом содрало и почку правую вырвало с мясом. Принесли к нам — уже душа прощалась с телом от болевого шока. Хорошо, наш декан на месте был, пока мы колдовали, заклял парнишку Тьмой и принудительно вернул душу в положенное ей место. А очухавшегося студентика пригрозил на опыты некромагу сдать, если помрёт. Стимул жить серьёзный! Так вот, почку мы на место поставили, сосуды срастили, всё, как надо. А кожа за это время скукожилась. Растягиваем, а её не хватает. Взяли скальпель и фигурную сеточку нарезали. Растянули — хватило. Красота!

Бум! Бум! Бум! Ещё несколько впечатлительных студентов обоих полов лишились чувств. Преподаватель, не обращая на это внимания, запрыгнул на стол и изрёк:

— Ладно, хватит шуток. Перейдём к теме. Помню, когда я был студентом, отправилась наша группа за травками ночью. На кладбище, — усевшись на преподавательском столе в позе лотоса, с явным удовольствием рассказывал Ансельм, он же Бертран, он же Леон, он же Эмиль. — И попал один из парней в капкан. Тяжёлый такой, с зубьями железными. Лодыжку тут же раздробило в осколки, конечно. Кровь хлещет, парень орёт, а магией ни кровь остановить, ни рану заживить нельзя: кладбище-то старое — чуть фон магический качнёшь, и полезут из склепов гости. А штатный некромант у нас один на всю Академию, и тот был в запое… в смысле, в отпуске. Представим, что в этой ситуации оказались вы. И вот что делать будете с бедолагой? С чего начать?

— Достать ногу из капкана, — донеслось откуда-то с задних рядов.

— Поздравляю, ваш пациент умер от потери крови, пока вы сражались с капканом, — хлопнул в ладоши рыжий. — Ещё?

— Перевязать рану, а потом разжимать капкан, — предположил шатен с первого ряда.

— И вас поздравляю с первым трупом, — кивнул аспирант. — Не спрашиваю, хоть мне и интересно, как вы его прямо в капкане перевяжете. Ваша жертва тоже умерла от потери крови.

— Отрубить к демонам застрявшую часть ноги и тогда перевязывать, а остальное потом прирастить, — предложил свой вариант Витор Баррио.

— А вы кровожадны и жестоки! — восхитился рыжий. — Ваш невезучий пациент рискует умереть от болевого шока раньше, чем от потери крови. Сердце не выдержит. Ещё варианты?

— Жгут? — тихо предположила Лидана. Подруги устроились на втором ряду. Лея бледнела от историй аспиранта, но пока держалась. — Выше раны, передавить, и потом уже доставать из капкана.

— И вы спасли зверски условно убитого тремя вашими однокурсниками беднягу! — обрадовался Ансельм. — Верно, при открытом осколочном переломе первым делом надо наложить жгут выше раны. А уж потом проводить дальнейшие манипуляции. Вы мне нравитесь, девушка! Что будете делать с освобождённым из капкана пациентом?

— Перевязывать? — неуверенно произнесла брюнетка. — И скорее доставить туда, где магией лечить можно.

— Хорошо, не буду мучить! — преподаватель спрыгнул со стола. — Надо зафиксировать ногу в неподвижном состоянии. Всё, что угодно, сгодится. Ветки, палки, доски. Мало ли, где угораздит ногу сломать. Сделали шину, чтобы осколки кости не гуляли и не рвали дальше сосуды и сухожилия, зафиксировали место травмы и для надёжности непременно привяжите пострадавшую конечность к другой ноге. После — грузите на носилки, можно тоже из подручных средств, и понесли пострадавшего туда, где лечить его магией можно.

В таком же духе прошла вся первая пара. Целитель рассказывал, чем отличается венозное, артериальное и капиллярное кровотечение и как остановить каждое из них, объяснял, как определить черепно-мозговую травму, отличить вывих от перелома, избежать обморожения и солнечного удара, а если не получилось — минимизировать их последствия. На второй паре разделил студентов на двойки, выдал каждому пачку бинтов и продемонстрировал, как делаются перевязки. Пожалуй, это была самая весёлая пара из всех. Успел Ансельм Леон Бертран Эмиль Леграно (как выяснилось, это было полное имя аспиранта) рассказать про первую помощь при утоплении и ожогах. А потом показал на созданном големе, как делать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца.

— За то количество учебных часов, которое нам с вами выделено любезным деканатом ФБМ, я научу вас разве что не помереть в первые же минуты после травм, — хмыкнул рыжий преподаватель, в третий раз показывая, как правильно зафиксировать руку с помощью косыночной повязки при травме плеча или переломе. — Впрочем, во втором полугодии есть спецкурс по перевязкам и поддерживающей терапии, приходите, буду рад видеть. Следующая встреча у нас с вами через две недели. Будем разговаривать об отравлениях и том, как правильно накушаться.

— В смысле, сколько и чего можно съесть? — уточнил кто-то.

— В смысле, как грамотно пить, чтобы не пьянеть слишком быстро, — Ансельм вновь уселся на стол. — Вы же будущие боевики, значит, все без тормозов. Ужрётесь в хлам и отправите на внеплановое свидание к Пресветлому и прочему сонму всех, кому не повезёт рядом оказаться. А те, кто Тьмой отмечен, ещё и с особым цинизмом убьют бедолаг по два-три раза, ловя на самой грани. Кстати, знаете, как вас ласково называют на нашем факультете? Кокошники.

Раздались сдержанные смешки. Но часть студентов обиженно насупилась, недовольно поглядывая на преподавателя. Впрочем, тот тему не развивал, вернувшись к демонстрации различных типов повязок.

— Раздевайся, — покачивая в руке бокал с чёрным вином, приказал Бенедикт стоящей перед ним худенькой темноволосой девушке. — Шевелись, я не собираюсь ждать до вечера!

Та неловко стянула с себя тёмное платье, оставшись в чёрных трусиках с завязками на боках и чёрных же чулках. Бенедикт не скупился на сексуальное бельё для своих жертв.

— Господин… — умоляюще протянула девушка, прикрывая грудь ладонями.

— Молчать! — приказал он. — И руки опусти.

Скользнул взглядом по упругому бюсту с тёмными сосками, тоненькой талии, стройным ножкам. Указал девушке на обитый железом стол, над которым была установлена передвигающаяся перекладина. Закусив губу почти до крови, брюнетка легла на спину. Бенедикт быстро и умело привязал её ноги к перекладине, заведя планку почти за голову несчастной. Руки зафиксировал ремнями у краёв стола. Оскалившись в предвкушающей улыбке, потянул завязки на трусиках, отбросил бельё в сторону, открывая себе доступ к самым сокровенным местам. Провёл ладонью по светлой коже, раздвинул нежные складочки и нахмурился.

— Плохая шлюшка, — протянул он — Разве так встречают своего господина, а, Дана? Совсем сухая. Придётся тебя наказать.

С некоторых пор Бенедикт переключился с пышных блондинок на худеньких брюнеток, похожих на так не вовремя удравшую буквально накануне свадьбы девчонку С`аольенн. И своих сексуальных рабынь называл исключительно её именем. Эта, новенькая, была у него уже неделю, и больше всех напоминала оригинал. Поэтому её он навещал ежедневно. И то, что после этих встреч девчонку в бессознательном состоянии несли к целителю, его не волновало. Впрочем, малышка уже начала понимать, что лучше его не злить. Первые дни она сопротивлялась и пыталась вырваться, сейчас же покорно выполняла все указания, лишь злобно сверкая глазами. Покорившаяся, но несломленная. Это особенно заводило Бенедикта.

Мужчина вытащил из брюк широкий кожаный ремень, демонстративно хлопнул им по ладони. Заметив ужас в глазах брюнетки, усмехнулся и отложил его в сторону. Бить женщин Бенедикт не любил. Предпочитал иные способы физического воздействия. Достал из ящика комода тонкий ланцет, выдвинул лезвие, поднёс его к груди девушки.

— Расскажи, как сильно хочешь меня, — выдохнул он ей в лицо.

Брюнетка молчала, стиснув зубы. Ухмыльнувшись, мужчина царапнул лезвием сосок, прильнул к нему, жадно покусывая и слизывая капельки крови. Оторвался на миг, чтобы взглянуть в лицо девушке. Та беззвучно плакала. Ручейки прозрачных слёз катились по щекам. Обычно Бенедикт не обращал на них внимания, но сегодня этот тихий плач разъярил его. Отшвырнув ланцет в сторону, мужчина поднялся, пошарил в ящиках комода, отыскал то, что хотел, и повернулся к жертве.

— Шлюшка сопротивляется, — процедил он. — Придётся научить тебя покорности, дрянь. Напомнить, что твоё место — подо мной!

Сдёрнул брюки вместе с трусами и начал привязывать к животу огромный искусственный фаллос, раза в два больше его собственного. Девчонка испуганно дёрнулась, попыталась свести колени.

— Господин, не надо… — пролепетала она. — Пожалуйста… Я сделаю всё, что хотите.

— А я хочу отыметь тебя сразу двумя членами, — оскалился мужчина. — Ты ведь хорошая шлюшка, Дана? Не станешь мне отказывать и с удовольствием подставишь свои дырочки?

— Господин… — девушка зарыдала.

— Заткнись, дрянь! — рявкнул он, щедро размазывая смазку по обоим фаллосам.

Бенедикт не любил входить насухую. К тому же, женщины часто теряли сознание прямо в процессе, а это не нравилось ему ещё больше. Он выдавил немного смазки на ладонь, резко провёл между ног привязанной брюнетки и тут же толкнулся в её лоно искусственным членом. Введя его примерно на четверть, остановился, услышав болезненный стон и мрачно предупредил:

— Вякнешь ещё раз — вгоню до основания одним рывком.

Раздвинул пошире ягодицы и проник туда. Вначале медленно, не желая, чтобы развлечение закончилось слишком быстро. Войдя до конца, начал продвигать искусственный фаллос. Введя его полностью, протянул руку и больно ущипнул девушку за травмированный сосок. Та лежала, боясь шевельнуться, прокусив губу уже до крови, и из глаз её текли слёзы. От новой боли она дёрнулась, но не проронила ни звука.

— Хорошая девочка, — похвалил Бенедикт, сжимая её бёдра и начиная двигаться. — Я почти доволен. Но больше страсти, дорогуша, больше страсти!

Извлёк искусственный член почти наполовину и тут же вогнал обратно. Девушка дико закричала, пытаясь освободиться. Мужчина двигался, одной рукой вцепившись в её бедро, другой орудуя искусственным фаллосом, буквально разрывая жертву изнутри резкими движениями. Брюнетка кричала не переставая, умоляя остановиться, и наконец потеряла сознание от особенно глубокого толчка.

Бенедикт совершил ещё несколько фрикций, излился, вытер окровавленное достоинство брошенным на полу платьем. Не торопясь, оделся, отвязал девчонку, под которой уже собралась лужа крови, вытащил из неё орудие пытки, небрежно швырнул его на пол. Позвонил в колокольчик.

— К целителю отнесите, пусть подлатает, — брезгливо поморщившись, кивнул он в сторону истерзанного тела вошедшим слугам. — Чтоб к вечеру была как новенькая! Не зря же такие деньжищи ему платим. И приберите тут.

Вышел в соседнюю комнату, уселся в кожаное кресло, закурил сигару. Выдыхая голубовато-сизый дым, протянул:

— Где же ты прячешься, моя прелесть? Я начинаю злиться. Дана, Дана, глупая девочка… Всё равно ты будешь моей.

Без стука открылась вторая дверь. В комнату вошёл Коул Бергенсон и, замахнувшись, отвесил сыну зуботычину такой силы, что тот полетел на пол вместе с креслом.

— Ты что творишь, придурок? — прошипел он. — Хочешь, чтобы пошли лишние разговоры?

— Да ладно тебе, — Бенедикт поднялся, потирая ушибленную челюсть. — Целитель связан клятвой, девки отсюда не выйдут. Чего бояться?

— Не для того я столько лет вынашивал этот план, чтобы он пошёл прахом из-за того, что мой идиот-сын не в состоянии знать меру в своих развлечениях! — рявкнул герцог.

— Эта мелкая удравшая поганка меня взбесила, — поморщился Бенедикт. — Ничего, вот как найдём, я ей покажу, как по одной струнке ходить, я её…

— Пальцем не тронешь! — Коул пригрозил кулаком. — По крайней мере, пока не родит двоих. А потом делай, что хочешь.

— Долго ждать, — скривился наследник. — Почему нельзя взять двойника?

— Родовой амулет признает только кровь С`аольеннов, придурок, — Коул заложил руки за спину и прошёлся по комнате. — Родит двоих, введём младенцев в род, и вот тогда развлекайся с жёнушкой, как угодно. А до этого — никаких твоих штучек! Узнаю — лично кастрирую, понял? И отдам девчонку Темиру.

— Понял, — нехотя процедил Бенедикт. — Буду заботливым мужем, перебьётся братик. Только мою будущую жёнушку найти вначале нужно, папенька.

— Найдём, никуда она не денется, — Бергенсон-старший потёр виски. — К Императору её не пустят, даже если она до него доберётся. Кроме твоей мачехи, опекуном назначить некого. Со свадьбой тянуть не будем. Можешь на её глазах со своими шлюхами поразвлечься, чтобы припугнуть.

— А если опять сбежит? — забеспокоился будущий супруг.

— Не сбежит, — ухмыльнулся Коул. — Есть у меня в запасе безотказное средство, чтобы была, как шёлковая. Пообещаю, что не стану убивать её сестричку.

— А что, в живых оставили не только Лидану? — удивился Бенедикт.

— Только её, но откуда ей знать правду? — пожал плечами герцог и вздохнул: — Как сквозь землю провалилась, и где только прячется? Жива, амулет не потускнел. Но за наградой пока никто не обратился. На целительский она не поступала, да и не до учёбы ей сейчас. Ну ничего, отыщется пропажа.

— Скорей бы, — поддакнул Бенедикт.

Коул махнул рукой и вышел из комнаты. «Послал же Пресветлый сыновей! — покачал головой герцог, идя в свой кабинет. — Младший — идиот, старший — тоже идиот, да ещё и садист впридачу». Темир был, пожалуй, самым большим разочарованием Коула. Мальчик с детства отставал в развитии, а в двенадцати годам у него начались неконтролируемые вспышки ярости. Приглашённые целители лишь разводили руками: душевные болезни они лечить не брались. С годами приступы становились чаще, а в промежутках между ними младший Бергенсон превращался в слюнявого дурачка, имевшего три основные потребности: спать, жрать и трахаться. Впрочем, польза была и от Темира: именно ему Бенедикт отдавал надоевших рабынь. Рано или поздно во время очередного приступа тот жестоко убивал любовниц. Впрочем, после «ласк» Бенедикта девушки только и мечтали о смерти.

Коул вздохнул, отпирая дверь кабинета. С годами он всё чаще задумывался о том, что старая ведьма, гадалка из бродячего цирка, всё-таки его прокляла. Обиделась, что тогда ещё юный повеса соблазнил её дочь. Но маги, к которым герцог обращался, уверяли, что никто его не проклинал. Возможно, ему просто не повезло. Может, Стефания ещё родит ему ребёнка… Или не Стефания. Коул потёр подбородок, обдумывая новую идею. Бенедикт несдержан и просто помешался на девчонке С`аольенн. Пожалуй, будет лучше отдать её сыну после двух родов, а до этого самому навещать. Да, именно так он и поступит. Не зря говорят: хочешь, чтобы было сделано хорошо — сделай сам. Герцог достал из ящика бутылку «Драконьей крови» и бокал. Новый план следовало отметить.

Боёвка, как обычно, началась с разминки. Вопреки ожиданиям, Вальтормар уменьшил количество кругов по полигону до десяти. Неслыханная лояльность боевика объяснялась просто: Атор решил сэкономить немного времени для заслушивания и обсуждения подготовленного Витором реферата. Староста третьей группы не рискнул «забыть» о полученном задании: семь страниц рукописи на заданную тему легли на стол секретаря вовремя, а преподаватель не поленился захватить испещрённый пометками реферат на занятие. На первой паре отрабатывали падение и изученные удары и блоки. Ниэль, как и обещал, держался рядом с Лиданой, лишив Кебиана возможности отомстить «выскочке» за унижение на прошлой боёвке. Впрочем, Витор Баррио тоже недружелюбно посматривал на девушку, а в конце пары, улучив момент, когда преподаватель отвернулся, выразительно хлопнул кулаком об раскрытую ладонь.

— Ах ты!.. — прошипел Ниэль и был услышан, но не тем, к кому обращался.

— Де Рен, вы чем-то недовольны? — поинтересовался Атор.

— Нет-нет, всем доволен, — поспешил уверить тот.

— Всегда и всем довольны бывают лишь дураки и неисправимые оптимисты, — благожелательно сообщил преподаватель. — От всей души надеюсь, что вы ближе ко вторым. Иметь дело с дураками, знаете ли, юноша, гораздо неприятней. Оптимиста можно перевоспитать. Два круга по полигону, де Рен. За это время из вас должна выветриться рано проснувшаяся спортивная злость. Спарринг у нас только через час.

Пока Ниэль бегал, а двое пострадавших во время отработки приёмов бегали к Риду Ренуа, Атор разрешил остальным усесться на нагретую солнцем землю и предложил Витору Баррио перечитать реферат и подготовиться к первому публичному выступлению. Парень углубился в чтение, остальная часть группы наслаждались отдыхом.

Когда группа снова была в сборе, Витор, повинуясь кивку преподавателя, начал было зачитывать реферат, но тут же был остановлен.

— Студент Баррио, вы собрались зачитывать все семь страниц? — лениво осведомился Атор. — Своими словами, Витор, и самое важное. У нас не так много времени.

— Травмы при падении на спину бывают разные, — сообщил внимавшим одногруппникам парень, храбро не заглядывая в спасительные листы. — Ушиб спины опасен, потому что может быть повреждён позвоночник. Или нервные окончания. Перелом позвонков возможен, вот. И головой можно удариться. Сильно.

— По тебе заметно, — пробурчал Феб.

В группе послышались смешки. Витор возмущённо засопел.

— Фабиан, вы тоже хотите подготовить реферат? — боевик не повышал голоса, но чернявый паренёк тут же втянул голову в плечи. — У вас будет возможность высказаться, когда Витор закончит выступление.

— А я всё уже сказал, — пожал плечами староста третьей группы. — Ну, ещё руки можно поломать, если выставить их назад при падении. А дальше там признаки разных травм идут, я их не помню.

— Тема реферата у вас звучала как «Травмы при падении на спину», если не ошибаюсь, — напомнил Атор. — О симптомах травм там ничего не было. Назовите четыре вида ушибов спины.

— Э-э-э-э-м, — рыжий растерялся, но быстро взял себя в руки. — Ушиб спины простой, ушиб с переломом руки, ушиб с разбитой головой и… и ушиб с переломом ноги.

Кто-то из группы коротко хохотнул и тут же затих, опасаясь гнева преподавателя. Писать реферат не хотелось никому.

— Гениально, — сухо резюмировал боевик. — Знаете, Баррио, вы мне сейчас напомнили давнюю байку о студенте-целителе, который на экзамен по древнеалатырскому, на котором, собственно, пишутся все рецепты и названия растений и снадобий, выучил лишь одно слово «тье», ставящееся перед существительными в настоящем времени. И когда его попросили перевести фразу «Трупный яд утонувшего хорька», он порадовал экзаменатора перлом «Тье яд тье хорёк буль-буль умер». Вот вы сейчас ответили приблизительно так же.

— Господин Вальтормар, я не так понял задание… — начал было оправдываться Витор, понимая, что ещё немного — и придётся переписывать реферат заново. — Я не думал…

— Не сомневаюсь, — согласился боевик. — В некоторых ситуациях думать действительно вредно, но конкретно эта к ним не относится. Впрочем, дам ещё один шанс. Последствия травм назовёте?

С этим у Баррио было получше. Справился с вопросом, даже не заглядывая в конспект.

— Реферат засчитываю при условии, что виды ушибов спины и прочие возможные травмы выучите и назовёте мне до следующего занятия, — кивнул Атор. — Группа, вопросы к докладчику.

Вопросов не было. Даже бойкий Феб помалкивал. Подождав с полминуты, боевик велел подняться и построиться в шеренгу. Занятие продолжалось. Демонстрация новых приёмов, их отработка, и в конце — спарринг. Ниэль и Феб держались рядом с Даной, не подпуская к ней Кебиана. Баррио был в другом конце шеренги и на сей раз опасности не представлял. Когда Вальтормар в третий раз скомандовал меняться противниками, к девушке неожиданно шагнул высокий шатен с лёгкой рыжинкой в волосах, оттерев плечом рванувшегося было в её сторону рябого. Дана перевела дух. Любой, кроме старосты и его приспешника, в качестве противника казался ей более удобным. Парень бил вполсилы, сдерживая удары, как и Ниэль с Фебом, давая возможность блокировать. А после того, как прозвучала очередная команда сменить соперника, взял Кебиана на себя.

— Довольно, — произнёс наконец боевик. — Маленькое объявление: завтра и послезавтра у нас с вами — первое занятие за пределами полигона. В шесть утра жду всю группу возле склада у четвёртого общежития. Получите рюкзаки и необходимые вещи, упакуете и штатный портальщик отправит всех в исходную точку нашей первой тренировки. Задача будет проста: до вечера добраться из пункта А в пункт Б. Карта — одна на всех. Я вам помогать не намерен. На вопросы, не касающиеся того, как дойти или как прочитать карту, отвечать буду, но не более того. Обратились с просьбой о помощи, значит, сдались, и получили первый незачёт. Всё понятно? Свободны.

Эта боёвка, на удивление Даны, для неё обошлась без серьёзных травм. Девушка не питала иллюзий по поводу того, что так быстро начала привыкать к нагрузкам: если бы не тот шатен, рябой наверняка бы её покалечил. Решив, что синяки не стоят того, чтобы спешить в целительский корпус, брюнетка направилась в комнату. В последнее время она виделась с соседкой лишь по вечерам. Айя дружелюбия не проявляла, впрочем, Дана была этому только рада. Общаться со скандальной и избалованной маркизой ей не хотелось.

На полпути девушка вспомнила, что так и не подписала документ о согласии с внутренними правилами и Уставом Академии и факультета. Устав, к слову, был прочитан, и Дану неприятно поразило обилие запретов. Студенты факультета боевой магии практически не могли свободно распоряжаться собой и своим временем. Любой выход за территорию Академии должен был заранее согласовываться с деканом или куратором, запрещались магические дуэли, употребление алкоголя и галлюциногенных веществ, порча имущества Академии, опоздание на занятия и их пропуск без уважительной причины, а любой приказ преподавателя или декана не оспаривался.

Рени Фьорр была на месте. Узнав о причине визита студентки, протянула ей листок, ручку, комочек ваты, пропитанной каким-то гелем, и иголку в стерильной упаковке.

— А это зачем? — удивилась Лидана, вертя в руках иголку.

— Разве вы не знали, что подобные документы, помимо подписи, скрепляются кровью? — секретарь удивлённо подняла тонкие брови. — Вот здесь кружочек, уколите палец и приложите к нему. Вам помочь?

— Помогите, — согласилась брюнетка, протягивая иголку женщине.

Рени Фьорр аккуратно и почти безболезненно уколола Дану в мизинец, прижала палец к документу. Подпись студентки на секунду вспыхнула ярко-алым.

— Всё, — секретарь улыбнулась. — Ранка затянется в течение минуты.

— Спасибо, — поблагодарила девушка.

Вышла из кабинета и с чувством выполненного долга наконец поспешила в общежитие. Поднимаясь по лестнице, услышала разговор Айи и Альмы.

—.. какая из тебя магичка, так, жалкое подобие, — презрительно заявила маркиза. — Небось, ни один дар не проснулся.

— Проснулся, — возразила Альма. — Магия камней.

— Смешно, — фыркнула Айя. — И что ты можешь?

— Пока немного, — с достоинством ответила подруга. — Но уверена, что смогу развить свой дар.

— Глупенькая, — снисходительно произнесла Айя. — Если ты не покажешь сразу, на что способна, заниматься с тобой никто не будет. Вот, смотри. Только не рассказывай никому, что я показала.

На этом моменте Дана вышла в коридор и увидела, как с руки Айи сорвалось лёгкое розоватое облачко, окутавшее их с Альмой. Запахло ванилью и цветами.

— А можно отравить противников, — неожиданно улыбнулась блондинка. — Если покажешь, что у тебя серьёзные возможности, получишь больше внимания и большего добьёшься. Нас у господина Лароша много, в первую очередь, он будет работать с перспективными.

— С чего ты так обо мне заботишься? — Альма прищурилась.

— Мне нужна достойная противница, — пожала плечами Айя. — Ты подходишь. Впрочем, дело твоё. Хочешь остаться посредственностью — оставайся.

Она развернулась, едва не задев однокурсницу волосами, и ушла в комнату. Альма задумчиво хмурилась, но, заметив Дану, тут же просияла.

— Как хорошо, что ты пришла! Мы с Леей хотим завтра в торговый квартал сходить. Пойдёшь с нами? Просто Лея одна боится идти к вашему куратору, а декана до конца недели не будет.

— У нашей группы по боёвке завтра первое занятие в каком-то лесу, — вздохнула брюнетка. — Хотела бы, но не смогу.

— Жаль, — расстроилась Альма и снова задумалась о чём-то своём. А потом, решившись, спросила: — Как думаешь, твоя соседка не соврала насчёт демонстрации способностей? Может, мне действительно их развивать, где-нибудь подальше от общежитий? Она ведь не боится показывать, что умеет…

— Не знаю, — пожала плечами Дана. — Аль, не рискуй. Уставом запрещено применять магию вне специально оборудованных залов. Поговори со своим преподавателем по боёвке, может, он подскажет что-нибудь…

— Ага, — кивнула подруга, не дослушав. — Ладно, раз ты завтра не можешь, мы тоже не пойдём. Подождём недельку. Зайдёшь к нам на чай?

— В другой раз, — отказалась девушка. — Хочу ещё в зал сегодня пойти.

— Мирта там не будет, — Альма лукаво подмигнула. — У него поздно занятия заканчиваются.

— Да не нужен мне твой брат! — возмутилась брюнетка, чувствуя, как краска смущения заливает щёки. — Я ради себя туда хожу!

— Ну да, — хихикнула подруга. — Если что, знай: я не против.

И спряталась в комнате быстрее, чем Лидана успела придумать ответ.

Приняв душ, чтобы меньше ныли мышцы после тренировки, Дана всё-таки решила зайти к господину Ренуа. Девушка собиралась попросить у него бутылочку с обеззараживающим зельем и несколько бинтов. Вдруг первый урок по выживанию не обойдётся без травм? Айя даже не подняла голову, когда за соседкой закрылась дверь. Лениво улыбнулась. Маркиза совершенно не опасалась, что соседка или та зеленоглазая дрянь из первой группы донесут преподавателям о том, что она якобы применяла магию. Так глупо подставляться блондинка не собиралась. Извела на демонстрацию почти весь запас любимых духов из маленького амулетика, вмурованного в ноготь. Новейшая магическая разработка, предлагаемая модным парфюмером Телентино, стоила очень дорого, и ещё не успела стать общедоступной. Но Айя пожертвовала бы и не одним флаконом, чтобы добиться задуманного.

Блондинка по-кошачьи потянулась, отложила каталог. Золото творило чудеса и здесь, развязывая рты. Несколько золотых монет, перекочевавших в карман дамочки из деканата, и Айя узнала, что любое применение магии вне специально оборудованного зала тут же фиксируется браслетом. Если она правильно рассчитала, в ближайшие дни зеленоглазая шавка попробует магичить, а потом получит по полной программе. Блондинка задумчиво прикусила пухлую нижнюю губу. Может, угостить одногруппницу по боёвке бутылочкой шакрэ[1]? Так не возьмёт. А если подбросить — сложно будет объяснить отсутствие отпечатков Альмы на бутылке… О том, как проходят расследования, Айя кое-что знала от мужа старшей сестры, следователя департамента финансов, и на всякий случай оставлять улик не хотела. Да и соврать, если допрашивать будет жуткий куратор третьей группы, не получится… Айя поёжилась, вспомнив, как попыталась заявить в его кабинете, что причины её поступления на ФБМ лично господина … как его там?… Атора с трудной фамилией никак не касаются. Куратор даже голоса не повысил на неё. С минуту смотрел янтарно-жёлтыми звериными глазами, перебирая пальцами карандаш, а затем, сжав кулак, разломал грифель на несколько неровных частей. Позволил им упасть на стол и медленно поднялся. Госпожа Делавент выложила всё, как на духу, забившись в угол у шкафа и вознося молитву Пресветлому, чтобы страшный преподаватель к ней не приближался. Впрочем, и от него может быть польза. Если за нарушением Устава Альму поймает именно этот боевик, низкородная дрянь вылетит из Академии, как пробка. Но как это устроить?..

Альма тем временем взбудоражено наматывала круги по комнате. Знай Айя, что случайно надавила на очень больную мозоль однокурсницы, только порадовалась бы. Всё складывалось наилучшим образом для мстительной маркизы: поговорить с братом Альма в ближайшее время не могла, Устав не читала, подписав документы просто так, а слова о том, что господин Ларош, дескать, будет заниматься только с одарёнными, упали на благодатную почву.

— Лея, мне это нужно! — в десятый раз протараторила Альма, останавливясь напротив соседки. — Я не могу быть хуже других! Ты бы видела, как спокойно и непринуждённо она создала заклинание! И не боялась ничего и никого. Я тоже так хочу! Пойдём, поищем место где-нибудь в парке, пока светло. Ты покараулишь, чтобы никого не было.

Лея долго отнекивалась, но в итоге сдалась, не выдержав умоляющего взгляда подруги. Девушки вышли из общежития и направились в сторону целительского корпуса, намереваясь свернуть в парк неподалёку от него.

Дана тем временем пила чай для укрепления иммунитета в кабинете Рида Ренуа. Целитель не стал выдавать ей запрошенные материалы, сообщив, что личную аптечку, укомплектованную всем необходимым, каждый студент получит на складе. А вот пополнять её придётся самостоятельно. Выяснив это, брюнетка собралась было уходить, но господин Ренуа задержал её, заявив, что ему не нравится слегка пониженная температура девушки, и заставил выпить огромную кружку чая с ароматом шиповника, зверобоя и ещё каких-то трав и ягод. Пока Дана отхлёбывала горячий напиток, целитель заполнял лежащий перед ним журнал.

— Рид, — коротко стукнув в дверь, в кабинет вошёл Атор, — на следующей неделе моим желторотикам понадобится изотоник. Выдашь?

— Базовый состав уже готов, — не поднимая головы, ответил целитель. — Хочешь, чтобы я добавил что-то ещё?

— Целитель ты, — боевик не обращал ни малейшего внимания на Лидану, но она почему-то почувствовала себя очень неловко. — Всё равно придут к тебе, что бы ты ни вливал.

— Не сомневаюсь, — Рид устало потёр глаза. — Присаживайся. Чай, кофе, спиртовую вытяжку из трав?

— Яда с собой, — серьёзно произнёс боевик, проигнорировав первую часть предложения. — Отравлю три бутылки с водой завтра, пусть желторотики определят, что можно пить, а что нельзя. Слишком их много.

Лидана едва не поперхнулась чаем. А Рид Ренуа расхохотался и отложил журнал в сторону.

— Атор, они от тебя и так разбегутся после пятого занятия. Пожалей бедолаг!

— Именно это я и собираюсь сделать, — невозмутимо отозвался Вальтормар. — Бриан заявил, что не подпишет ни одного заявления о переводе, вот я и намереваюсь лично сократить численность группы, — перевёл взгляд на Дану и добавил: — Сочувствую, студентка Льенн, теперь вы от меня никуда не денетесь. Надо было уходить после первого занятия. Хотите, одна из бутылок с ядом достанется вам?

— Не хочу, — в пару глотков допив чай, девушка поставила кружку на край стола, — как преподаватель, вы меня вполне устраиваете. Спасибо за чай, господин Ренуа. Я могу идти?

— Разумеется, — кивнул целитель. Дождавшись, пока за девушкой закроется дверь, вопросительно взглянул на друга: — Надеюсь, ты шутил про яд?

— К сожалению, — задумчиво отозвался Атор. — Знаешь, Рид, кажется, я начал понимать отравителей. Они дарят достаточно быструю и эффектную смерть, и при этом не опасаются замарать одежду чужой кровью.

— Скупердяи, — согласился Ренуа, усмехаясь. — Либо не желают наблюдать, как умирает жертва. Слабаки! Яды — не твой метод, Атор. Обвинять тебя в слабости или прижимостости…

— То же самое, что в милосердии, — закончил боевик. — Лёгкую и быструю смерть нужно заслужить. Так что желторотиков ещё помучаю. Если сделаю из этих двадцати с лишним рыл имперских боевых магов, следующим шагом попробую научить живущего при столовой кота играть в карты. Загляну на следующей неделе, Рид.

— До встречи, — целитель вновь пододвинул к себе журнал.

Караулившая лестничным пролётом выше Лидана дождалась, пока шаги боевика затихнут внизу, и направилась к двери кабинета.

— Господин Ренуа, я забыла у вас мазь от синяков, — смущённо проговорила она. — Простите, что снова отвлекаю.

— Ничего страшного, — улыбнулся Рид, почёсывая каштановую бородку. — Забирайте.

Схватив протянутую баночку, девушка попрощалась уже окончательно и поспешила вниз. До ужина Лидана собиралась попасть в тренировочный зал и отработать изученные сегодня приёмы. К обучению девушка подходила серьёзно, хотя мысль о том, что она катастрофически не успевает достичь уровня, на котором сможет дать отпор всем жаждущим её тела, уже прочно прописалась в Даниной голове. Но пока что девушка не собиралась сдаваться.

Альма тем временем нашла ровную полянку, надёжно скрытую от ведущей в целительский корпус дорожки разросшимся кустарником, и теперь, сосредоточенно пыхтя, выковыривала наполовину ушедший в землю округлый камень. Лея тихонько ныла рядом, уговаривая, пока не поздно, отказаться от безумной затеи и вернуться в общежитие. Подруга отмахивалась, трудолюбиво рыхля землю вокруг выбранного предмета будущего применения личного дара палкой и пытаясь поддеть его, словно рычагом. Пока безрезультатно. Наконец, Альме это надоело и она, направив руки на камень, пошевелила пальцами. Тот едва заметно вздрогнул, но не сдвинулся с места. Девушка сжала ладони в кулаки, зажмурилась, мысленно представляя, как камень, повинуясь её воле, вылетает из земли, а потом падает у самых ног. Услышала хлопок, с которым булыжник вырвался из земли и испуганный вскрик Леи. Открыла глаза и сама едва не закричала. Камень взлетел так высоко, что его едва было видно, и Альма совершенно не хотела знать, с какой силой он рухнет обратно. Подскочила к остолбеневшей Лее, дёрнула её за рукав:

— Бежим!

Продравшись сквозь кустарник, они выскочили на дорожку, глядя не под ноги или вперёд, а вверх, на неумолимо приближающийся камень. Остановили перепуганных студенток чьи-то сильные руки. Булыжник, летящий, как ему и было приказано, к ногам Альмы, внезапно наткнулся на невидимую преграду, замедляя скорость, скатился по невидимому куполу, и с громким шумом упал в кустах. Лея испуганно пискнула, трепыхнувшись в стальной хватке, словно пойманный за шкирку котёнок. Альма, уже догадываясь, на кого они напоролись, подняла обречённый взгляд, чтобы встретиться с холодными янтарными глазами куратора третьей группы. Мужчина отпустил их и даже отступил на шаг, рассматривая со спокойным интересом. По браслету на его запястье пробегали фиолетовые волны.

— Имя, фамилия, группа, — потребовал он, глядя на Альму. Бросил перепуганной Лее: — Студентка Вьерр, к вам вопрос не относится.

— Альма Сайфер, первая группа, — слегка дрожащим голосом ответила брюнетка. — Мы тут…

— … решили нарушить один из основных запретов, — помог Атор. — Согласие с правилами поведения в Академии подписывали? На первой встрече с куратором были предупреждены о возможных последствиях нарушения Устава?

— Д-да, — кивнула Альма и попыталась оправдаться: — Я думала, если аккуратно, то смогу научиться контролировать свой дар, и потом преподаватель меня заметит и оценит. Я не хотела ничего плохого…

Она сама понимала, как жалко и неубедительно звучат эти слова, но ничего лучше в голову не приходило. Вышедшая из-за поворота Дана остановилась, как вкопанная, не решаясь подойти ближе, но ловя каждое слово. Поняв, что подруга всё-таки набедокурила, Лидана до боли впилась ногтями в ладошки. Ну почему она не осталась с Альмой, не отговорила её от этой глупой идеи? Видела ведь, как задели подругу слова Айи!

— Меня это не интересует, — ровным тоном ответил боевик, не обращая внимания на появившегося свидетеля.

— Это всё маркиза Делавент, — внезапно решилась Альма. — Она сказала, что те, кто не владеет своим даром в достаточной степени, ничего не добьются, показала красивое заклинание. Если бы не она, я бы ни за что не сделала этого…

— Айя Делавент в отличие от вас, магию не применяла, — пожал плечами боевик. — Впрочем, как я уже сказал, мотивы вашего поступка меня не интересуют.

Лея громко заплакала, не выдержав психологического напряжения. Альма ещё боролась, пытаясь выдержать взгляд лучшего из имперских боевых магов и понимая, что обречена на поражение. Наконец, она отвела взгляд и опустила голову, ожидая вердикта. Атор томить не стал.

— Элея Вьер — неделя карцера, — сухо произнёс он, рассматривая провинившихся. — Альма Сайфер, готовьтесь к отчислению. Ваш куратор о проступке узнает в ближайшее время.

— Пожалуйста, не надо меня отчислять, — губы Альмы задрожали. — Простите… Я больше не буду!

Куратор третьей группы, словно не слыша тихой мольбы, развернулся и пошёл прочь. Альма разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони. Дана подбежала, протянула руку, но так и не коснулась плеча подруги. Слова словно застряли в горле. Лея стояла рядом, сочувственно всхлипывая, и тоже не знала, как помочь чужому горю.

— Попробуй поговорить с господином Вальтормаром ещё раз, пока он далеко не ушёл, — предложила Дана наконец.

— Он не станет меня слушать, — всхлипнула та. — Всё, для меня всё кончено…

Лея привлекла соседку к себе, позволяя уткнуться в плечо и дать волю слезам. Дана бросилась за куратором.

— Господин Вальтормар! — окликнула она его. Мужчина чуть замедлил шаг, позволяя нагнать себя. — Простите Альму, пожалуйста. Никто ведь не пострадал.

— Не обсуждается, — коротко ответил боевик. — Ещё вопросы есть?

— Но ведь её действительно спровоцировали, — не унималась девушка. — Пожалуйста, назначьте ей наказание без отчисления. Альма больше так не будет.

— Разумеется, не будет, студентка Льенн, — Атор свернул к общежитию для преподавателей. — Для неё обучение здесь окончено.

— Господин куратор, будьте снисходительны, — девушка не отставала, поднялась вслед за ним на второй этаж. — Учёба здесь важна для Али… Её нельзя отчислять.

— Вот как? — боевик открыл дверь, шагнул в тамбур, зажёг свет. Обернулся к замявшейся у порога Дане: — Проходите, студентка. Поясните вашу мысль.

— Ей больше некуда идти, — С`аольенн смело выдержала его взгляд. — У Альмы тяжёлые семейные обстоятельства. Господин Вальтормар, я очень вас прошу, позвольте ей остаться.

— Атор, — поморщившись, поправил мужчина. — От «господина куратора» и «господина Вальтормара» я скоро звереть начну. Печальная судьба вашей подруги, Лидана, не является достаточным основанием для пересмотра моего решения.

— Пожалуйста, господин Атор, — девушка перешагнула порог. — Дайте ей ещё один шанс.

Боевик начал злиться. Захлопнул дверь, демонстративно повернув ключ в замке, скрестил руки на груди, прожигая настойчивую просительницу раздражённым взглядом. Девчонка напрашивалась на грубость. Что ж, он готов назвать цену, платить которую она не пожелает.

— Убеди меня, — предложил он.

— Н-не понимаю, — Дана растерянно взглянула на него.

— Сейчас поясню, — пообещал Атор, открыв одну из четырёх дверей и жестом пригласив гостью в комнату.

Обстановка была аскетичной. Шкаф, два стула, приткнувшийся в углу стол и кровать. На полу лежала цветная циновка. По площади при этом комната была раза в два больше, чем та, которую занимали Дана с соседкой.

— Как мне уговорить вас оставить Альму? — повторила она вопрос.

— Попробуй предложить мне что-нибудь интересное за положительное решение твоего вопроса, — ухмыльнулся мужчина, усаживаясь на стул.

— На самом деле, денег у меня немного, — смутилась Дана. — Но могу предложить драгоценности… кое-что осталось.

— Детка, меня не интересуют деньги, — покачал головой Атор. — Подсказываю: меня можно заинтересовать чем-нибудь из того, что вы проходили на практикуме по соблазнению.

— Мы изучали, как возбудить мужчину, касаясь его ладонями, — брюнетка опустила взгляд на его пах и смутилась. Покраснела, но храбро уточнила: — Вы хотите, чтоб я… погладила рукою, да?

— Нет, — это предложение и явное смущение девушки Атора позабавили. — Я имел в виду кое-что иное. Ну да ладно, раз ты такая неопытная, сделаем иначе. Раздевайся.

Девушка замерла, как кролик перед удавом. Обиженно и растерянно посмотрела на мужчину. Мысленно он победно улыбнулся. Эта худышка совершенно его не интересовала, просто он знал, что соглашаться на такое предложение девушка не захочет. Сейчас маленькая герцогиня возмутится, потребует выпустить её и сбежит, роняя обувь и позабыв о подруге. Но ученица в очередной раз удивила его.

— Вы же сами говорили, что до шестнадцати меня никто не тронет, — тихо пролепетала она.

— Я не собираюсь тебя трогать, — уверил боевик. — Только посмотрю. Впрочем, — он поднялся, решив закончить этот спектакль, — заставлять не собираюсь. Дело твоё.

— Постойте! — испуганно вскрикнула Дана. — Я… я сейчас.

Прозвучавшее предложение было возмутительным, но позволить отчислить подругу девушка не могла. Избегая смотреть в янтарные глаза куратора, она сняла рубаху и футболку, неловко стянула форменные брюки. Завела правую руку за спину, нащупывая застёжку бюстгальтера. Почему-то раздеваться до белья в кабинете Рида Ренуа она практически не стеснялась, а вот сейчас, под пристальным взглядом Атора, сгорала от стыда. Возможно, дело было в том, что целитель тактично отворачивался до того момента, когда она ложилась на кушетку.

«Как иногда портит людей одежда», — заметил про себя Атор, скользя взглядом по девичьему телу. У Лиданы неожиданно оказалась изумительная фигурка, которую до того удачно скрадывала свободная форма, а до неё — мешковатые вещи. Напрасно он считал её нескладным подростком, очень напрасно… Девчонка возилась с застёжкой, пытаясь расстегнуть её одной рукой, а второй — прикрывая грудь. Поймав его взгляд, замерла, глядя на боевика широко раскрытыми глазами.

— Оставь, — тихо произнёс мужчина. — Руки опусти.

Дана прикусила губу. Выпрямилась, гордо вскинув голову, вытянула руки по швам, мол, смотри. Чувствуя себя так, словно сорвал главный куш в игровом доме, Атор неторопливо рассматривал её, любуясь небольшими, но высокими грудками, выступающими из чашечек простого белого бюстгальтера, подтянутым животиком, крутыми бёдрами. Атласная кожа девушки, казалось, светилась изнутри. Так и хотелось коснуться её, ощутить шелковистую мягкость… Брюнетка, такая миниатюрная и неискушённая, стояла перед ним, и краска смущения, уже залившая шею, медленно переползала на грудь.

— Можешь одеваться, — наконец разрешил он.

Разумеется, и не подумал отвернуться. Наблюдал бесстыжими янтарными глазами, как она, путаясь в рукавах, натягивает футболку, дрожащими руками застёгивает брюки. Кого-то ждёт приятный сюрприз: нескладный гадкий утёнок без одежды превращался в прекрасного лебедя. Лишь бы девчонке хватило ума выбрать кого-то одного раньше, чем её превратят в общественную игрушку. Защищать Лидану Атор не собирался, хотя увиденное ему, безусловно, понравилось. Боевика никогда не привлекало в женщинах только красивое тело. Он мог бы получить любую студентку, стоило лишь пожелать. Но не хотел. Особенно тех, кто был готов платить за защиту собой.

Брюнетка, не подозревающая о витающих в голове куратора мыслях, торопливо одевалась. «Пресветлый, как же стыдно», — Дана глубоко вздохнула, поправляя рубашку и боясь поднять взгляд на мужчину. Что он теперь о ней думает? И как вести себя с ним дальше? Она пыталась спасти подругу, как могла, но чем это теперь обернётся для неё самой?

— Можешь передать подруге, что она остаётся, — Атор вышел в тамбур, открыл входную дверь. — Отсидит неделю в карцере вместе с соседкой. Но ещё один подобный инцидент, и снисхождения не будет. И на будущее, студентка Льенн: этот вопрос должен был решать староста первой группы через своего куратора и декана. Я бы настаивал на отчислении, но последнее слово всегда за Брианом Лорио. Свободна.

Гордо держа спину, девушка вышла в коридор. И лишь услышав, как захлопнулась дверь за спиной, позволила себе тихо всхлипнуть. Как унизительно! Её, герцогиню С`аольенн, как какую-то продажную девку, рассматривал мужчина. Сын врага. Враг. И будь Дана немного умнее, этого можно было бы избежать… Девушка смахнула злые слёзы, глубоко вздохнула.

— Ненавижу! — прошептала она, выходя на улицу.

Атор наблюдал из окна, как девушка (назвать её пигалицей после увиденного было как-то неразумно), ровно держа спину, вышла и свернула к студенческому общежитию. Поступок был неожиданный и, мягко говоря, недальновидный. Окажись на его месте кто-нибудь другой, так легко малышка бы не отделалась. Но подругу от отчисления она действительно спасла: Бриан Лорио в вопросах дисциплины поступал крайне жёстко. Только говорить об этом Лидане боевик не стал.

Альма лежала на кровати ничком, уткнувшись лицом в подушку. Даже не подняла голову, чтобы посмотреть, кто пришёл. Леи в комнате не было.

— Альма, — Дана потрогала подругу за плечо, — я поговорила с господином Вальтормаром. Он разрешил тебе остаться.

— Правда? — неверяще всхлипнула та. — Но как?..

— Какая разница, — нервно дёрнула плечом скрывающаяся герцогиня. — Только он сказал, что ты с Леей следующую неделю в карцере будешь…

— Дана, ты что, действительно его уговорила? — девушка села на кровати, шмыгнув покрасневшим и распухшим от рыданий носом. В глазах её загорелся огонёк надежды. Но тут же она с тревогой посмотрела на подругу. — Он… он ведь ничего с тобой не сделал?

— Н-нет, даже не прикоснулся ко мне, — уверила Дана. — Мы просто поговорили, и он согласился тебя оставить. Но предупредил, что это было в первый и последний раз.

— Я больше никогда! — торжественно пообещала Альма и вновь расплакалась, уже от облегчения. — Ты… ты даже не представляешь, что ты для меня сделала! Я… да я теперь для тебя, что угодно!

— Не надо, — смутилась девушка. — Аль, я пойду, наверное…

Как раз в этот момент раздался знакомый перезвон колокольчиков, и женский голос сообщил, что Альме Сайфер надлежит явиться в главный корпус со сменой вещей на два дня. Дана вздохнула с облегчением. Сейчас ей больше всего хотелось остаться одной, забиться, как раненному зверьку, в укромное место, и наконец-то разрыдаться. О том, чтобы идти в зал, не могло быть и речи. Дана совершенно не представляла, как теперь вести себя с преподавателем. И откровенно боялась оказаться с ним наедине.

ГЛАВА 10

Солнце поднималось над горизонтом, но ещё не обжигало жаркими лучами. Позёвывая, первокурсники из группы Вальтормара собирались возле назначенного места. Без десяти шесть пришёл хмурый кладовщик, открыл двери склада, но ребят внутрь не пустил, буркнув, что нечего без присмотра преподавателей шастать там, где ценные вещи хранятся.

Дана прислонилась к серой каменной стене склада и прикрыла глаза, наслаждаясь тёплыми поцелуями солнца. Ниэль и Фабиан, тихо беседуя о чём-то своём, отошли на несколько шагов. Из блаженной полудрёмы девушку вырвал чувствительно стукнувший в плечо комок земли. Открыв глаза, она непонимающе осмотрелась, но не увидела, кто в неё попал. Витор Баррио, Харли Кебиан и ещё несколько парней стояли поодаль, что-то бурно обсуждая, и всем своим видом демонстрировали непричастность. Девушка справедливо подозревала, что ком швырнул кто-то из них, но доказательств у неё не было. Вздохнув, она отошла к Ниэлю и Фебу.

— Уроды, — прошипел чернявый паренёк, помогая Дане отряхнуться от пыли.

— Бешеные олени, — добавил Ниэль.

— Не оскорбляй благородных животных сравнением с этими примитивными, — шутливо ткнула его кулачком в бок девушка. — Сама виновата: нечего было греться на солнышке в присутствие наших одногруппничков.

Атор появился ровно в шесть. Коротко переговорил с кладовщиком и позвал студентов внутрь. В одном из помещений на деревянном поддоне в углу были свалены огромные рюкзаки, а на стеллажах у стен стояли банки с тушенкой и пакеты с крупами, бутылки с водой и пакеты с наборами для оказания первой помощи. Лежали мотки верёвок, маленькие топорики, ножи, котелки, вытертые, но чистые шерстяные одеяла и ещё множество вещей.

— Мягкое и крупное — вниз, то, что может пригодиться в первую очередь — ближе к горловине рюкзаков. По одной вещи каждого наименования каждому, — коротко пояснил боевик.

На всякий случай Дана достала тетрадь и ручку, решив составить список. Друзья притащили рюкзаки, и взяли по три вещи, чтобы не бегать по нескольку раз. Сгрузили добычу у ног девушки, переглянулись и начали диктовать наименования, чтобы дело шло быстрее. Витор коротко хохотнул, рябой Харли покрутил пальцем у виска. Они уже запихнули половину необходимого в рюкзаки и снисходительно посматривали на тех, кто ещё возился. Преподаватель не торопил и никак не комментировал действия троицы друзей. Впрочем, Дана на него и не смотрела, стараясь спрятаться за Ниэлем и Фебом. Она едва уснула к утру, кое-как успокоив себя, что ничего непоправимого не случилось, но при виде Атора пережитый стыд вновь вернулся, опаляя щёки. Девушке казалось, что все знают, как именно она уговорила боевика смягчить наказание Альме, и открыто посмеиваются над наивной дурочкой. Может, и грязью в неё кинули не просто так?

Когда все были готовы, преподаватель увёл группу на полигон и там активировал портальный амулет, скомандовав заходить в возникшую арку по одному. Тёмная гладь портала мерцала и переливалась, словно таинственное озеро. Дана поёжилась, глядя на портальную арку. Телепортация ей не нравилась. Казалось, тело на доли секунды то ли становится размером с пылинку, то ли, наоборот, занимает весь мир, и лишь потом словно собирается заново, возвращаясь в прежние границы. Во время перехода, казалось, сердце вообще не бьётся, а сам портал представлял собой безграничный тягучий мрак. Один за другим одногруппники исчезали в арке, и всё ближе была её очередь.

— Это не опасно, — по-своему истолковав её замешательство, успокоил Ниэль. — Хочешь, я первым пойду?

— Иди, — согласилась Дана.

Феб, оказавшийся у портала одним из первых, уже ждал друзей где-то на другой стороне. Ниэль, ободряюще сжав руку Лиданы, шагнул к арке и исчез в мерцающем мраке. Дана шагнула следом, поёжившись от знакомого ощущения холода при телепортации.

Группа собиралась на большой поляне посреди леса. Ребята осматривались, не спеша расходиться, и потихоньку разбивались на группки. К троице друзей пока никто так и не примкнул.

— Мне вчера казалось, господин Вальтормар говорил про штатного портальщика, — негромко произнёс Фабиан. — Интересно, почему его не было?

— Спроси, раз такой умный, — фыркнул Витор Баррио, пнув шишку.

— И спрошу! — паренёк гордо вскинул голову.

Боевик прошёл через портал последним, свернул его, спрятал амулет в карман.

— Господин Вальтормар, а почему не было штатного портальщика? — не откладывая дела в долгий ящик, выпалил Феб.

— Плюс балл за внимательность, студент Рандо — сообщил Атор. — Штатных портальщиков при перемещении на короткие расстояния, как сегодня, Академия не привлекает. Есть амулеты, и радиуса их действия вполне достаточно.

— Спасибо, — от полученной похвалы парнишка прямо расцвёл.

Боевик вытащил из другого кармана рисованную от руки карту, развернул её, демонстрируя студентам.

— На сегодня ваша задача проста: добраться до обозначенного на карте дома. Примерно четыре часа ходу. Учитывая ваш вероятный уровень подготовки, шесть. Опасностей, помимо существующих в самом лесу, нет. Никаких магических ловушек не будет. Пока что. Я подсказок не даю, отвечаю на вопросы, не касающиеся карты, дороги и преодоления препятствий. Не справитесь с заданием до сумерек — незачёт. Не сумеете добраться до конечной точки без моей помощи — незачёт. Всё понятно?

— Я думал, будет что-то поинтереснее, а оказывается, вы нас на обыкновенную прогулку по лесу отправляете, — разочарованно прогудел Харли.

— Я счастлив, что вы что-то там себе придумали, — пожал плечами Атор. — Приготовьтесь, что все пойдет совсем не так. Это ФБМ, студент Кебиан, а жизнь сама по себе полна сюрпризов.

— А у кого будет карта? — Витор Баррио подошёл ближе. — Можно мне?

— Берите, — не стал возражать боевик и обратился к остальным: — Лидер группы у вас определился. Теперь все вопросы к нему.

Парни столпилась вокруг Витора, рассматривая карту. Дана даже не стала пытаться подобраться ближе, понимая, что из-за высоких и плечистых одногруппников всё равно ничего не увидит. Атор отошёл к краю поляны, демонстрируя свою полную непричастность ко всему происходящему.

— Нам туда, — наконец определился Витор и махнул рукой вправо. — Доходим до какой-то кривой коряги, и от неё налево, к следующему ориентиру. Вперёд!

Подавая пример, сам устремился в указанном направлении, на ходу складывая карту и пряча её в нагрудный карман. Остальные потянулись следом. Дана поправила лямки тяжёлого рюкзака, начинавшие врезаться в плечи, поморщилась.

— Дай рюкзак мне, — предложил Ниэль.

— Нет-нет, всё в порядке, мне не тяжело, — девушка выпрямилась. — Давай догонять ребят.

Вначале идти было легко, но вскоре твёрдая почва под ногами сменилась мягким мхом, в котором ноги тонули, словно в болоте. Несколько раз брюнетка спотыкалась об упавшие сучья, скрытые зелёным покрывалом, и с трудом удерживала равновесие. Наконец, выбрались на тропинку, и тут же возникла новая проблема. Одногруппники шагали слишком быстро. Дана, пошатываясь под тяжестью рюкзака, безнадёжно отставала. Ещё, как назло, начало покалывать в боку. Девушка остановилась, хватая ртом воздух. Ниэль бросил на неё обеспокоенный взгляд и тоже остановился. Феб окликнул идущих впереди:

— Эй, подождите нас!

Парни замедлили шаг, недовольно ворча. Витор воспользовался заминкой, чтобы развернуть карту и погрузиться в её изучение. К Дане он подходить не собирался.

— Что с тобой? — в голосе Ниэля звучала тревога.

— В боку колет, — слегка отдышавшись, проговорила девушка.

— Это милосердие, доверчивость и доброта к ближним, — негромко донеслось сзади. Бесшумно, как призрак, вынырнувший на тропинку Атор стоял, скрестив руки на груди. — Именно они чаще всего выходят боком.

Дана густо покраснела, решив, что он намекает на прошлый вечер. Ниэль, списав румянец на щеках подруги на признак усталости, снова попытался отобрать рюкзак со словами:

— Всё, отдавай, хватит с тебя. Вон, вся раскраснелась!

— Ниэль, отстань, — выдохнула девушка, массируя болезненную область и глубоко дыша. — Сейчас всё пройдёт.

Передышка действительно помогла. Группа двигалась медленнее, потому что снова пришлось сойти с тропинки, и Витор с товарищами почти поминутно сверялись с картой, боясь промахнуться мимо той самой кривой коряги. Но через час стало понятно: они всё-таки заблудились. Кривых деревьев вокруг было с избытком, но, судя по мрачнеющей физиономии старосты третьей группы, ни одно из них не было нужным. Впрочем, парень не сдавался и пёр вперёд, ведя за собой всех остальных.

— Витор, мне кажется, мы идём по кругу, — осмелилась ещё через несколько минут подать голос девушка, в третий раз завидев поваленную ёлку.

— Кажется, вот и молчи! — огрызнулся староста. — Тебя никто не спрашивал!

— Но мы в третий раз идём мимо вон той ёлки, — пыталась спорить Дана.

— Заткнись! — рявкнул староста. — Никакой пользы от вас, баб, только ноете и нудите!

— Мне тоже кажется, что мы здесь были, — вступился Ниэль.

— А ты вообще молчи, благородный, — ощерился Харли. — Как будто ты что-то понимаешь. Правильно мы идём.

— Не нравится — валите своей дорогой! — заявил Витор. — Ишь, недовольные нашлись.

— Господин Вальтормар, а так можно? — поинтересовался Ниэль у прислонившегося к дереву боевика, не собирающегося вмешиваться в этот разговор.

— Если не договоритесь, можете разделяться, — спокойно разрешил тот.

— Дай карту перерисовать, — выступил вперёд Феб.

— Перетопчешься! — староста быстро спрятал карту в карман. — Так валите на все четыре стороны!

— Витор, ты неправ, — неожиданная поддержка пришла от шатена, спасшего Дану на спарринге от Кебиана. — Дай ребятам карту, пусть перерисуют. И я с ними пойду.

— Я тоже, — пробасил Маттис Маро.

Баррио недовольно поморщился, но карту всё-таки протянул, не рискнув связываться с возросшим числом сторонников Лиданы.

— Дайте, я перерисую, — неожиданно предложил Террен Никс. — Я тоже с вами хочу.

После того, как Дана с Фебом помогли ему добраться до целительского корпуса, парень с ними не общался. Впрочем, и к стану Баррио не примкнул, предпочитая держать нейтралитет. Что сейчас заставило его изменить решение, Дана не знала. Да и не хотела разбираться в причинах. Её больше беспокоил наливавшийся ненавистью взгляд Витора, явно решившего взвалить раскол в группе на неё. Девушка поёжилась, понимая, что в самое ближайшее время староста снова попытается устроить какую-нибудь подлянку.

— Ну, рисуй, — согласился тем временем Фабиан, вспомнив свой куриный почерк.

Харли Кебиан ревностно следил за тем, как Террен перечерчивает карту и едва тот нанёс последнюю линию, выхватил оригинал со словами:

— Всё, а теперь пошли вон отсюда!

— И вам удачи в пути, — хмыкнул шатен.

Прежде чем недружелюбно посматривавшие друг на друга группки разошлись, Атор вручил Витору десяток тонких серебристых пластинок, пояснив, что в случае возникновения опасности или желания попросить о помощи, пластинку нужно сломать. Ещё один такой амулет он вручил стоявшему ближе других Фабиану.

— У меня есть возможность присматривать за всеми, но сопровождать буду лишь одну группу, — произнёс боевик. — Витор, если кто-то из вашей группы тоже пожелает отправиться в самостоятельное путешествие по лесу, сделайте милость — поделитесь с будущими коллегами одним из амулетов.

Витор неохотно кивнул и увёл поредевших соратников вперёд. Ниэль, проводив их взглядом, бодро поинтересовался:

— Ну, а мы в какую сторону?

— Судя по значкам, нам на северо-восток, — уверенно заявил сосредоточенно изучавший карту Террен. — Осталось найти север. Тогда восток будет справа.

— Да уж, что проще, — хмыкнул Феб. — А где север-то?

При этих словах он покосился на невозмутимого Атора, слушавшего беседу со спокойствием жреца Познающего.

— Я не компас: могу и обмануть, — холодно усмехнулся тот. — Поверите на слово?

— Я бы не рисковал, — едва слышно пробормотал Ниэль себе под нос и спросил: — Господин Вальтормар, а почему вы дали время до сумерек?

— В сумерки в лесу становится опасно, — янтарные глаза куратора были невозмутимы. — На охоту выходят звери, плохо видна дорога. А ещё можно простудиться: ночи уже достаточно холодные. Если я верну вас Риду с банальным насморком, это нанесёт непоправимый урон моей репутации самого жуткого преподавателя по боёвке. Вот переломы или рваные раны — совсем другое дело.

Тут Террен вспомнил, что на деревьях мох растёт с северной стороны и бодро зашагал к ближайшему пню, заявив, что сейчас всё станет ясно. За неимением лучших вариантов, все пошли следом и столпились вокруг импровизированного «компаса».

— Н-да, теория явно дала сбой, — глубокомысленно протянул сероглазый шатен, рассматривая равномерно заросший мхом со всех сторон пень. — Либо север повсюду, что маловероятно, либо надо искать другие способы.

— Или другое дерево, — пробасил Маттис. — Вон их сколько.

С другими деревьями действительно повезло больше. Кое-как определив север, новообразованная команда задумалась: куда двигаться дальше. Выйти к первому ориентиру — кривому дереву у реки — теперь представлялось затруднительным. Поэтому решили поступить проще и идти к реке, а уж там разбираться, куда дальше.

— Отец говорил, при ходьбе человек делает шаг правой ногой чуть больше, чем левой, значит, мы ушли от ориентира вниз, — шагая, рассуждал себе под нос Террен. — И надо будет идти по течению вверх.

— А в какую сторону течёт река? — спросил Ниэль.

— Какая разница? — ответил ему Феб. — Террен имеет в виду, что нам надо будет вверх карты идти, да?

— Ну да, — откликнулся блондин и внезапно замер. — Стойте!!! Мы же сейчас тоже влево уйдём!

Группка остановилась. Маттис задумчиво почесал затылок. Шатен сорвал с куста веточку и начал общипывать с неё листья. Молчаливой тенью следовавший за ними Атор куда-то исчез. В какой момент — никто из ребят не заметил. Дана мысленно вздохнула с облегчением. Присутствие боевика её несколько нервировало.

— Господа и дама, что-то мы совсем не с того начали, — весело усмехнулся сероглазый, оставляя в покое ветку, и внезапно поставил рюкзак на землю. — Предлагаю несколько минут посвятить более детальному знакомству. Алехно, барон Бретон к вашим услугам. В лесу был только на охоте, готов поделиться всеми немногочисленными знаниями.

— Ниэль, маркиз де Рен, — представился Ниэль, тоже скидывая рюкзак. — Охоту не люблю, зато увлекался ботаникой и смогу отличить ядовитое растение или гриб от съедобного.

— Фабиан Рандо, просто Феб, — шутливо шаркнул ногой чернявый. — Мой дед был егерем, правда, помер лет пять назад, и запомнил я из его рассказов мало.

— Маттис Маро, сын кузнеца, подмастерье, — отрекомендовался здоровяк. — По лесу ходить умею, а карты читать не обучен. Отец помер от чумы весной, кузницу продали за долги, меня хотели забрить в имперскую пехоту, а я сюда подался. В солдаты всегда успею.

— Дана Льенн, — девушка не стала снимать рюкзак. — В лесу первый раз. Читала… В смысле, господа разрешали читать в их библиотеке про птиц и животных, которые водятся в Империи. Вроде как в таких лесах есть змеи.

— Террен, сын Бартоломео Никса, торговца пряностями, тканями и галантерейной мелочью, — представился кареглазый блондин. — Отец немного учил читать карты, правда, не совсем такие…

— Разберёмся, — кивнул Алехно, видимо, решивший взять на себя роль лидера группы. — Следующий важный момент. Дана, развязывай рюкзак, каждый из нас возьмёт часть твоих вещей.

— Я сама! — обиженно нахохлилась девушка.

— Сама ты скоро свалишься вместе с рюкзаком, — безжалостно припечатал барон. — Проще взять часть вещей сейчас, чем потом тащить и рюкзак, и тебя. Мы сейчас у демона в за… в смысле, Пресветлый знает, где, и сколько отсюда тащиться к указанному на карте домику — неизвестно.

— Алехно прав, — поддержал Ниэль. — Я давно тебе предлагал.

Девушка упрямо стиснула зубы и отступила на шаг. Парни переглянулись.

— Дана, у нас всех сейчас одна цель — дойти, — негромко произнёс Фабиан. — Раз так, думать нужно обо всех.

— Мы вроде как команда, — согласился Маттис.

— Короче, кто за то, чтобы слегка облегчить ношу нашей дамы? — подытожил Алехно.

Пять рук взметнулись вверх. Ниэль, едва сдерживая улыбку, шагнул к подруге и требовательно протянул руку за рюкзаком.

— Я бы справилась, — обиженно буркнула брюнетка. — Чего прицепились?

— Госпожа Льенн, — куртуазно поклонился барон Бретон, — давайте честно соизмерять желания и возможности. Я восхищён вашим стремлением к самостоятельности, но полагаясь на вашу предусмотрительность, которая наверняка не уступает вашей порядочности, а, следовательно, достаётся в удел некоторых верных правил, во исполнении коих, мы, в означенной вами непреложности находимся ныне, рекомендую…

— Не морочить мне голову умными словами, барон! — оборвала Дана, поспешно снимая рюкзак.

— Как хочешь, — хитро улыбнулся сероглазый.

— Алехно, а ты сейчас с кем разговаривал? — нахмурился Маттис. — Я не понял и половины.

— О, я ещё и не так могу, — ухмыльнулся барон и тут же с умным видом произнёс: — С точки зрения банальной эрудиции, не каждый индивидуум способен игнорировать точку зрения банальной тенденции, которая уничтожает точку зрения банальной эрудиции. Ну и ещё минут двадцать могу вдохновенно нести подобную заумь. А эта фраза в переводе на человеческий значит всего лишь, что не каждый дурак может понять другого дурака. Отец любит доводить собеседников до белого каления такими фразами, вот я и нахватался.

— Страшный человек! — рассмеялся Феб, перегружая в свой рюкзак крупы и тушёнку.

Вернув Дане изрядно полегчавший рюкзак, ребята решили двигаться от ориентира к ориентиру, чтобы идти хотя бы относительно прямо. Первой точкой было выбрано торчащее метрах в трёхстах впереди дерево.

Девушка шла, опустив голову. С одной стороны, ей была приятна забота парней, но с другой, Дана отлично понимала, что именно она — самый слабый, бесполезный и беспомощный член команды. И это угнетало. Ниэль, обратив внимание на упавшее настроение подруги, ободряюще потрепал её по плечу. Идущие впереди Террен и Алехно разговаривали про обозначения на карте, Феб, живо интересующийся всем на свете, забрасывал Маттиса вопросами об устройстве кузнечного горна.

— Выше нос, всё будет в порядке, — маркиз ласково взъерошил Дане волосы, словно младшей сестрёнке.

Девушка несмело улыбнулась ему. Ниэль оказался действительно хорошим другом, пусть и излишне пытался опекать её. С ним было легко общаться, Ниэль прочёл множество интереснейших книг и мог поддержать разговор на любую тему. А ещё, в отличие от Айи, совершенно не кичился своим происхождением.

— Стоп! — внезапно скомандовал Алехно, указывая на небольшую тропинку слева. — Кабанья тропа. Учитывая, что она идёт почти параллельно нашей дороге, рискну предположить, что эта звериная тропка приведёт нас к реке. Можем больше не намечать ориентиры, а идти рядом с дорожкой. Кабаны днём спят, их можно не опасаться.

Барон оказался прав. К реке группа вышла минут через сорок. Остановились на песчаном берегу, изрытом копытами. Широкая, с прозрачно-зеленоватой водой, река катилась лёгкими волнами, и на гребнях их плясали солнечные зайчики.

— От водопоя лучше уйти, — решительно произнёс Феб. — Террен, ты говорил, нам надо вверх по течению, да?

— Да, поднимаемся к истоку, — кивнул блондин, разворачивая карту. — Так, нам в любом случае нужно на тот берег… Ага, за излучиной будет скала. Или большущий камень. А моста нет, похоже…

— Переплывём, — пробасил Маттис.

— А вещи? — резонно возразила Дана и украдкой вздохнула. Она плавать не умела.

— Я бы тоже в воду не лез, — согласился Феб. — У лесных рек обычно илистое дно. Затянет, и всё.

— Можем поискать брод, — предложил Алехно. — Впрочем, я бы предпочёл обойтись без этого. Не желаю кормить пиявок. Видите? Чёрненькие червячки на песке.

— Тогда идёмте вверх по реке, чего стоять? — заявил Ниэль и первым пошагал вдоль берега.

Минут через двадцать дошли до порога. Здесь река сужалась, а практически в центре русла торчало несколько камней. Поток, такой спокойный ниже, здесь с рокотом бился о камни, то и дело увенчивая их белой пеной, а в воздухе переливалась радугой на солнце водяная пыль. Переправиться здесь возможным не представлялось.

Но вскоре, как показалось, Фебу, они нашли подходящее место. Русло было достаточно узким, едва ли три метра в ширину, противоположный берег — пологим, а тот, на котором стояли будущие боевые маги, слегка возвышался. Сама река тут казалась вполне мелкой, а песчаное дно — надёжным.

— Я попробую перепрыгнуть, если найдём подходящую длинную палку, — сообщил он товарищам по команде.

— Зачем? — нахмурился Террен. — Лучше не разделяться. А я на такой трюк не способен.

— Ну как же, — непонимающе посмотрел на него Фабиан и пояснил: — У нас в рюкзаках есть верёвки. Можно натянуть их между двумя деревьями и переползти по ним.

— Ты забываешь, что с нами девушка, — покачал головой Ниэль.

— А мне идея нравится, — поддержал чернявого Алехно. — С девушкой что-нибудь придумаем. А человек на другом берегу нам нужен. Что тебе надо, говоришь?

Парни выломали молодую осинку, достаточно высокую, по мнению Феба, и достаточно крепкую, чтобы выдержать его вес. Принесли на берег. Фабиан потыкал ею в дно, навалился, проверяя, как глубоко уйдёт дерево в песок, и остался доволен. После недолгих раздумий, рюкзак решил оставить, тем более Маттис уверил, что ему будет несложно некоторое время нести и свою, и чужую поклажу.

«Перелёт» на другой берег прошёл успешно. Правда, оставшихся на левом берегу реки вскоре начал беспокоить тот факт, что «их» берег поднимается вверх, в то время как противоположный остаётся внизу. Пройдя ещё несколько сот метров, ребята остановились, рассматривая огромное кряжистое дерево, склонившееся над рекой. Один из громадных суков навис над водой и, казался достаточно длинным. Смущало одно: перепад высоты был не меньше пяти метров.

— Феб, эта ветка на твою сторону хорошо заходит? — крикнул Алехно, указывая на означенный сук.

Чернявый кивнул и заорал в ответ:

— Метра на два.

— Лучшего места нам не найти, — решил барон. — Переправляемся здесь. Вначале спустим Фебу вещи, а потом — сами. Так, я полезу первым, Ниэль, ты за мной, Террен и Маттис — подадите рюкзаки. Дана — наблюдай за тем, что творится вокруг. Увидишь зверей, людей или ещё какую пакость — говори.

— Господин Вальтормар пакостью считается? — тихонько заржал Маттис, увидев высокую фигуру боевика, приближающуюся к ним.

— Ещё бы, — фыркнул Алехно. — Дана, поручение отменяется. Самый опасный зверь в этом лесу уже здесь: другие не сунутся. Просто жди.

Барон Бретон, прихватив с собой верёвку, быстро вскарабкался на дерево, держась за ствол, несколько раз топнул по суку, проверяя его на прочность. Остался доволен. Балансируя и хватаясь за ветки, дошёл до выбранного места, опустился на колени, завязал мудрёный, надёжный узел. Сбросил её вниз, проверяя, хватит ли длины. Хватало с излишком. Ниэль к этому времени с первым рюкзаком уже стоял в начале сука.

— Не ходи, я сам, — крикнул ему Алехно.

Подошёл, забрал рюкзак, вернулся к верёвке, привязал поклажу и аккуратно стравливая, спустил её ожидавшему внизу Фабиану. Вскоре все шесть рюкзаков оказались на стороне чернявого. Атор наблюдал за начавшейся переправой, никак не комментируя действия ребят. Эта команда ему нравилась. Участники группы сумели договориться, выяснили, кто какими навыками владеет, и уверенно шли к цели. Ещё немного, и дойдут до второго ориентира. Дела у их коллег шли не так гладко. Часть группы, оставшаяся с Витором, успела переругаться, но, вопреки ожиданиям преподавателя, не распалась на более мелкие. Впрочем, это был лишь вопрос времени.

— Я первым спущусь, подстрахую Дану внизу, — предложил тем временем Ниэль. — Заодно посмотрим, выдерживает ли верёвка вес человека.

— Можно и так, — согласился Алехно. — Я всё равно последним пойду. Верёвку оставлять тут незачем. Пригодится ещё.

Он легко спрыгнул с дерева рядом с Даной, подмигнул ей. Следом спустился Маттис. Ниэль и Террен остались на дереве.

— Я не умею лазить по деревьям… — густо краснея, призналась девушка. — Вообще.

— Было бы странно, если бы ты умела, — успокоил её Алехно, крикнул наверх: — Террен, поможешь даме. Ниэль, спускайся к Фебу.

— Угу, — согласился блондин, оседлав сук.

— Вот к этой ветке мы тебя поднимем, а дальше хватайся за ладонь Террена, он тебя наверх затащит, — кратко сообщил барон Бретон, а затем подхватил взвизгнувшую от неожиданности Лидану под коленками. — Да ты лёгкая, как воробушек! Цепляйся за ветку, птичка, опирайся на меня. Не бойся, не уроню.

В указанную ветку брюнетка вцепилась изо всех сил. Попробовала подтянуться на слабых руках, но неудачно. Шатен тем временем осторожно поднял её выше, так, что теперь Дана могла лечь на ветку животом. Собственно, это она и сделала. Легла, стараясь не думать о том, как смешно выглядит со стороны, кое-как подтянула ноги. Держась за ствол, встала. Вначале на колени, после, во весь рост, стараясь не смотреть вниз.

— Умничка! — похвалил снизу Алехно. — Теперь — к Террену.

Блондин уже протягивал девушке руку. Держась за его ладонь и наступая на указанные выступы коры, Дана поднялась на нужный сук. Поёжившись, посмотрела вниз, на реку. Перевела взгляд на верёвку, до которой нужно было ещё добраться и крепче вцепилась в руку Террена.

— Не вставай во весь рост, — тихо посоветовал парень. Дана взглянула с подозрением, но Террен говорил без малейшей издевки. — Так безопасней.

— Террен, сейчас ты спускаешься, — распорядился снизу Алехно. — Следующим — Маттис. Потом — Дана.

Девушка не возражала. Одна мысль о том, что придётся ползти на высоте пяти метров над рекой пугала. А ещё душил жгучий стыд за свою бесполезность и неприспособленность. Алехно на дереве чувствовал себя так же уверенно, как на земле, Ниэль взобрался без особого труда, а она даже не поднялась бы без помощи. И даже то, что Террен сам дополз до верёвки на коленях, не рискуя подняться во весь рост, Дану не утешало.

Взобравшийся на дерево Маттис, несмотря на кажущуюся неповоротливость, прошёл по ветке без труда, легко соскользнул по верёвке. Дана опустилась на колени, цепляясь за сук, несмело поползла вперёд, стараясь не смотреть вниз. Добравшись до верёвки, замерла, понимая, что никакая сила не заставит её отпустить внезапно ставшее таким надёжным дерево.

— Страшно? — пробежавший по суку, словно белка, Алехно опустился рядом. — Ребята тебя поймают, если сорвёшься. Хватайся за верёвку обеими руками и потихоньку скользи вниз. Быстро не надо — сорвёшь кожу на ладонях, это неприятно.

Парень говорил серьёзно, отбросив привычную уже покровительственную насмешливость. Советовал так, как было нужно делать, но страх девушки пересиливал здравый смысл.

— Я не смогу… — тихо пролепетала она, крепче впиваясь ногтями в кору.

— Выше нос, ты же будущий боевой маг, — шикнул шатен. — Не ной, как должник перед ростовщиком. А ещё на нас смотрит наш горячо любимый преподаватель. Представляешь, если он сейчас думает: «Надо всё-таки эту Льенн выгнать к лешим из группы: сидит на ветке, как ворона, и ноет!»

— Не выгонит! — буркнула Дана.

Сам того не зная, Алехно нашёл единственно верный способ убедить её. Вылететь из группы по боёвке девушка боялась больше, чем прыжка с высоты. Вздохнула, нащупала верёвку, вцепилась в неё, зажмурилась и медленно начала сползать с ветки. Рывок, и вот она уже висит. Попыталась было ослабить руки, но тут же испуганно сжала их снова.

— Прыгай! — донёсся голос Ниэля. — Поймаем.

— Я сама! — выдохнула Лидана, опуская правую руку ниже.

Сползла на несколько сантиметров, снова перехватила верёвку ниже. Руки с непривычки болели. Несколько томительно-долгих минут тянулись бесконечно, пока наконец кто-то не схватил её за лодыжки, поддерживая, позволяя перенести часть веса с усталых рук. Ещё немного, и под ногами наконец-то снова — земля. Дрожа от пережитого, девушка, покачиваясь, словно пьяная, сделала несколько шагов и была вынуждена опереться на Ниэля, чтобы не упасть.

Алехно тем временем распутал узел, что-то прикидывая, взглянул вниз и крикнул:

— Маттис, Ниэль, придержите второй конец верёвки.

Дана вначале не поняла, что он задумал. А вот Маттис согласно кивнул и без лишних слов намотал верёвку на руку. Ниэль перехватил чуть выше. Алехно, держась за свой конец верёвки, соскользнул с ветки, повис, раскачиваясь. Парни потихоньку стравливали канат. Когда до земли оставалось метра два, барон предупредил:

— Прыгаю, — и отпустил верёвку.

Приземлился мягко, словно кошка, поднялся, отряхнул ладони. Ниэль тем временем смотал верёвку, запихнул её в ближайший рюкзак.

— Всем спасибо, все молодцы, — шутливо поклонился шатен. — Террен, куда нам дальше?

— Как и шли, вверх, до излучины, — сообщил блондин, рассматривая карту. — Потом придётся возвращаться назад. Первый и третий ориентиры, если верить карте, на одной линии, можно было бы сократить путь, если бы мы знали, где то кривое дерево…

— Ничего-ничего, надо — вернёмся, — прервал его Феб. — Хватит, с одним умником мы уже побродили.

Отдав Лидане самый лёгкий рюкзак, парни разобрали оставшиеся, и группа бодро зашагала вдоль реки. Они не видели, как наблюдавший за переправой Атор рысью взлетел на дерево, мягко прошагал по суку и спрыгнул вниз. Боевик хотел убедиться, что после второй контрольной точки эта команда двинется в правильном направлении, а после собирался вернуться к оставшейся части группы во главе с Витором.

Тем временем у оставшихся с Витором назревала очередная ссора. Ещё двое парней возмутились тем, что за прошедшее время ни до какого кривого дерева они так и не дошли и требовали показать им карту.

— Да смотрите, — зло сплюнул рыжий, подсовывая карту возмущающимся. — Куда идти, шибко умные?

— А где мы? — почесал затылок один из возмутителей спокойствия, глядя на карту, как на опасный артефакт, и не решаясь к ней прикоснуться.

— Почём я знаю? — огрызнулся староста. — Где-то в лесу!

— Так надо к реке идти, — внёс предложение второй спорщик. — Дальше на тот бережок, и пошли потихоньку.

— Ну и где твоя река? — ехидно осведомился Витор, чувствуя неуверенность противника. — Веди нас!

— А что я сразу? — пошёл тот на попятную. — Я ничего, только спросил карту… Я ж не против идти-то… Вот и иду.

— Вот и иди! — передразнил его один из союзников Витора — темноволосый парень со злым худым лицом. — И не раззевай пасть.

Умолкнув, хмурые и уставшие от бесцельного шатания по лесу парни вернули рыжему карту и вновь зашагали следом. Они всё так же кружили по лесу, периодически проходя почти по тем же местам, где уже были, на ходу срывая последнюю землянику. Замкнутый круг прервался неожиданно и неприятно.

— Ай! — вскрикнул один из парней, тряся рукой.

Между листьями земляники скользнуло гибкое чёрное тело и исчезло под трухлявым пнём.

— Гадюка! — рябой Кебиан отскочил в сторону.

— Эта тварь меня ужалила! — укушенный продолжал трясти рукой. — Ну сделайте что-нибудь! Больно!

— Можем добить, чтоб не мучился, — предложил темноволосый. — Укус гадюки смертелен. Твою мать, не мог не подсовывать ей руку! Теперь из-за тебя всем сдаваться.

— Зачем всем? — Харли повернулся к Витору. — Дай пластинку!

Рыжий, не сводя взгляда с побледневшего одногруппника, машинально протянул пачку оставленных Атором пластинок рябому. Тот вытянул одну и бросил её ужаленному.

— Мы пойдём, а ты через минуту пластинку сломай. Ещё чего не хватало, из-за одного придурка всем страдать! Скажешь, что один шёл, понятно?

— Предлагаешь его оставить? — Витор с ужасом уставился на Кебиана.

— Ну можем все сдаться из-за него, — сплюнул тот на землю. — Я бы шёл дальше. Вальтормар ему подохнуть не даст, хаосит же, да и Тьмой владеет. Всё продумано.

И зашагал, весело насвистывая. Пряча глаза, за Харли последовали и остальные. Витор колебался.

— Ты это… зла не держи на ребят, — промямлил он наконец. — Сам понимаешь… — тяжело вздохнул, переминаясь с ноги на ногу и наконец, решив что-то для себя, заявил: — Короче, ломай эту хрень, я их потом догоню.

Дрожащими руками парень сломал пластинку. Через несколько секунд рядом взметнулся вихрь портала, из него шагнул Атор.

— У нас тут змея была, — робея, произнёс староста. — Вот, его укусила…

Боевик без лишних слов взял ладонь пострадавшего, прикрыв на секунду глаза, отпустил и заявил:

— Это был обыкновенный уж. Не ядовитый. Витор, где остальная часть группы?

— Так мы их догоним сейчас, они чуть вперёд ушли, — заюлил староста, не желая признаваться, что одногруппники банально бросили пострадавшего. — Я вот задержался, ну, чтобы убедиться, что всё в порядке…

— Похвально, — сухо проговорил Атор. — Агерьен, вам два штрафных балла. И жду реферат на тему безопасного поведения в лесу. Баррио… Впрочем, к вам у меня претензий по этому поводу нет. Если хотите заработать дополнительный балл, подготовьте доклад о том, как отличить ужа от гадюки и о первой помощи при укусе змеи. Берётесь?

— Берусь, — от дополнительного балла Витор отказываться не собирался.

— Тогда всё. Догоняйте товарищей, — разрешил боевик.

— Спасибо! — ошалевшие от бескорыстной помощи, парни ломанулись вслед за ушедшими.

Атор прикрыл глаза, обращаясь к стихии Земли. За прошедшие несколько дней Баррио врать не научился. Но разобраться в произошедшем стоило по горячим следам. Вскоре боевой имперский маг отыскал какую-то пичугу, притаившуюся в ветвях и с любопытством наблюдавшую чёрными бусинками глаз за происходящим на поляне. Быстро просмотрел короткую птичью память. Увиденного боевику вполне хватило, чтобы в янтарных глазах сверкнул лёд. Первокурсники предпочли сбежать, словно крысы, оставив раненого товарища. Лишь Витор остался рядом. При всех своих недостатках и абсолютном неумении организовать группу, совсем уж беспринципным подонком, способным бросить пострадавшего в лесу, рыжий не был.

Впрочем, сейчас Атор не собирался никому ничего высказывать. Для задушевных бесед будет целый вечер. Боевик отпустил стихию и пошёл в ту же сторону, куда удрали от него Агерьен и Баррио.

Тем временем пятёрка парней и Дана дошли до обозначенной на карте скалы и решили устроить привал. Ниэль заботливо расстелил на траве рубашку, кивнул девушке:

— Присаживайся. Ох, пить охота… Ребята, как насчёт открыть одну из бутылок с водой?

— Вода может быть отравлена… — тихо проговорила Дана, моментально став центром внимания. — Я вчера была у господина Ренуа, и господин Вальтормар просил у него яд и грозился отравить несколько бутылок с водой, чтобы мы сами определяли, где чистая вода, а где нет. Сказал, нас в группе слишком много.

Террен расхохотался так, что даже слёзы выступили на глазах. Согнулся пополам и даже упал на землю, дрыгая ногами. Отсмеявшись, произнёс:

— Он воду травить не станет. Я живу через комнату от третьекурсника, который у него занимается. Миртом зовут вроде, высокий такой, с родинкой на правой щеке. Я как-то у него спросил, чего ждать от господина Вальтормара, и он сказал: ничего хорошего для себя лично. Мол, гоняет в хвост и гриву, как Пресветлый ночных и закатных тварей. Но подлостей не делает. Не его это.

— А я бы всю воду понюхал и попробовал, — нахмурился Маттис. — Вдруг он специально при Дане это сказал, типа предупредил?

— Давайте понюхаем и попробуем, — согласился Феб. — С нас не убудет.

Вода не пахла ничем подозрительным и на вкус была вполне обыкновенной. Сравнив все шесть бутылок, ребята пришли к выводу, что если яд и есть, то не у них, и смело поделили одну из ёмкостей на всех. Заодно перекусили пачкой сухих твёрдых хлебцов, как раз по одному на каждого. Такой перекус голод, разумеется, не утолил, но хотя бы немного приглушил. Нехотя поднялись с нагретой солнцем земли и двинулись дальше, на этот раз на северо-запад.

Вскоре относительно ровная дорога закончилась. Лес стал гуще, приходилось перебираться через упавшие стволы деревьев, продираться сквозь густой колючий ежевичник, усыпанный спелыми ягодами. Первым не выдержал хозяйственный Террен. Предложил на пять минут задержаться, вытащил из рюкзака котелок и начал собирать в него ягоды. Остальные присоединились, ссыпая по пригоршне ежевики в ёмкость. Не забывали и лакомится чуть терпковатыми, но сладкими ягодами, извозились, как чертенята, но из кустарника к выбранной в качестве ориентира сосне вышли с полным котелком ежевики.

— Вкусно, — довольно облизнулся Фабиан, рассматривая исцарапанные руки. — Оно того стоило. Террен, а куда мы столько ягод денем?

— Вместо чая заварим, как дойдём, — блондин на ходу сорвал несколько листьев земляничника. — Отец, когда брал меня за товаром, всегда вечером заваривал сбор из трав, собранных по дороге. И меня учил. Говорил, вкуснее тех высушенных листочков с югов, наше ведь, здешнее. И силы восстанавливает.

— Так твой отец не только купец, но ещё и травник? — поинтересовался Алехно.

— Бабка травницей была, вот он и приучился, — пояснил парень. — Помню, у неё в саду ступить некуда было, всюду травки, травки, травки. Те — целебные, эти — пахучие, вон те — красящие. Ох, порола она нас с братом крапивой по ногам за то, что травки вытоптали! А отец маленькую красильню держит. Покупает белёный лён в деревнях, красит и продаёт дороже.

Рассказывая это, Террен бережно придавил ягоды крышкой, закрутил, чтобы не открылись и не рассыпались, тонкой лозой дикого хмеля, оборвав с него все листья, и спрятал котелок обратно в рюкзак. Сверился с картой и объявил:

— Выйдем на просеку, и вдоль по ней строго на север, до трёх дубов… или клёнов. Короче, что-то лиственное, примерно одинаковой высоты. А, нет, дубы! Сам же жёлудь срисовывал с карты у Витора. От них — снова на северо-восток, и выйдем к домику!

— Так быстро? — не поверила Дана.

— Ну, я бы сказал, что это часа два, — прикинул блондин. — Господин Атор же сказал — весь путь займёт 4–6 часов. А мы больше половины уже прошли.

Слова Террена будто открыли второе дыхание. Ребята устремились вперёд с новыми силами, переступая через поваленные деревья и продираясь сквозь кустарник. Придерживали гибкие ветки, чтобы те, вырвавшись, не хлестнули идущего сзади. Феб, идущий рядом с Даной, то и дело поддерживал её, помогая перелезть через завалы. После его сменил Ниэль. Маттис и Алехно замыкали шествие. Вышли на просеку, добрались до трёх дубов и свернули в последний раз. Идти снова было непросто: по сравнению с тем буреломом, который лежал под ногами теперь, то, что было раньше, казалось практически идеальной дорогой. Радовало лишь одно: это — последний отрезок пути.

— Алехно, почему ты пошёл на ФБМ? — не оборачиваясь, спросил Ниэль, помогая Дане перебраться через очередной завал.

Барон догнал их, пошёл рядом.

— Я третий сын в семье, и кроме титула рассчитывать мне не на что, — он весело усмехнулся. — Отец предлагал купить мне офицерский патент и устроить комендантом в какой-нибудь гарнизон при столице, но мне этого мало. Хочу стать маршалом.

— Ого! — Ниэль присвистнул.

— Ага! — кивнул Алехно. — Мой Дар — техномагия, в военной сфере очень полезный. А после получения диплома Имперской военной академии я могу рассчитывать на хорошую должность, и никто не скажет, что барон Бретон пристроил сына на тёплое место. Да, господа и дама, я карьерист, и ничуть этого не стыжусь.

— Надеюсь, у тебя всё получится, — улыбнулась Лидана. — Мне кажется, из тебя получится хороший маршал.

— Обижаешь! — возмутился тот. — Самый лучший маршал! Красивый, умный, а уж какой скромный!

В этот момент Фабиан неудачно наступил на трухлявый ствол упавшей берёзы и с болезненным вскриком упал на одно колено. Поднялся, попытался шагнуть, но тут же его лицо исказила гримаса боли.

— Феб! — ребята бросились к нему.

Террен и Ниэль подхватили чернявого с двух сторон под руки, с тревогой глядя на него.

— Левую ногу подвернул, кажется, — проговорил тот. — Ничего, сейчас пройдёт.

— Дай посмотрю, — Алехно присел у ног Феба, немного закатал штанину на пострадавшей конечности, стараясь не касаться кожи.

Ступня была неестественно вывернута внутрь, а лодыжка уже начала отекать.

— Перелом или вывих, — барон поднялся, осмотрелся, указал на относительно ровное место. — Ложись, пострадавший. Господа и дама, кто хорошо помнит лекцию Ансельма Леграно и возьмёт на себя смелость наложить фиксирующую повязку? Жаль, ничего холодного у нас нет. И у кого была пластинка-амулет? Сдается мне, что пора запросить помощь.

— Не надо, — воспротивился Феб. — Я дойду! Тут мало осталось. Не смейте!!! Вот доберёмся, и тогда зовите, кого хотите! Хоть господина Атора, хоть Пресветлого, хоть Пересмешника с ночными и закатными тварями! А я дойду!

— Ага, допрыгаешь, как зайка, на одной ноге, — не разделил его энтузиазма Алехно, осторожно ощупывая пострадавшую ногу. — Скорее всего, вывих, кости вроде бы не смещены. Но я не целитель, утверждать не берусь. Господа и дама, что будем делать с повязкой? Пациент у нас вполне реальный и ему надо помочь.

— Вначале вывих надо вправить, но мы ведь не уверены, что это он… — произнёс Ниэль и поднялся. — Давайте считать, что это перелом и зафиксируем ногу так, как есть. А потом понесём, раз Феб не хочет звать на помощь господина Вальтормара.

Ногу забинтовали быстро. Достали из рюкзака Феба одеяло, уложили парня на него так, чтобы пострадавшая нога чуть выступала за край и медленно зашагали дальше. На счастье, бурелом вскоре закончился, и ребята вышли в молодую сосновую рощу с твёрдой песчаной почвой под ногами.

Алехно, не переставая, подшучивал над ситуацией в частности, впрочем, не переступая грань, и над всем походом в целом. Говорил без умолку, заставляя отвечать ему, и мало-помалу добился того, что ребята тоже заулыбались, перестав напоминать скорбную процессию. Наконец они добрались до высокого подъёма.

— Сейчас передохнём пять минут, и на штурм этой высоты, — заявил барон. — С ней даже такие скалолазы, как мы, справятся. Феба готов лично отнести наверх на руках, как невесту. Но жениться не буду, даже не думайте! Прости, чернявый, ты совсем не в моём вкусе.

— Прощаю, — проявил великодушие Фабиан. — Я тоже предпочитаю девушек.

— Как много у нас общего, брат! — патетичным тоном воскликнул Алехно и тут же добавил уже серьёзно? — Ну что, господа и дама, привал?

Террен вызвался сходить наверх. Пока он поднимался, ребята открыли очередную бутылку с водой. Дана подошла к усевшемуся чуть в стороне от остальных Бретону, протянула ему бутылку.

— Ты ведь специально нас смешишь, да? — негромко спросила она, пока парень пил.

— Когда смешно — уже не страшно, — тихо проговорил Алехно, но тут же снова нацепил маску весёлого безразличия и крикнул: — Эй, там, наверху, что видно?

— Счас поднимусь и скажу, — отозвался Никс.

Добрался до вершины подъёма и крикнул оттуда:

— Вижу дом! Тут большая поляна, а на краю он и стоит. Мы дошли, ребята!

— Почти дошли, — поправил Ниэль. — Фабиан, ты как?

— Жив, — паренёк пошевелил ногой и поморщился.

Террен спустился, принял бутылку с водой, жадно, роняя капли на грудь, сделал несколько глотков. Садиться не стал, наоборот, принялся поторапливать остальных, мотивируя своё рвение тем, что отдохнуть они прекрасно смогут и у дома, а Фебу нужна помощь. Рандо и впрямь был бледен: несмотря на всю его браваду, парню было больно.

— Я понесу Феба, — заявил Маттис, поднимаясь.

— Вообще-то мы с ним уже обсудили этот вопрос, — не согласился Алехно.

— Подеритесь ещё, — хмыкнул Фабиан, глядя на парней, стоящих напротив друг друга, как два петуха. — Нашли повод для спора!

Пристыженные спорщики, тем не менее, сдаваться не собирались. В итоге Террен просто сорвал с куста две веточки и предложил разыграть почётное право нести пострадавшего. Короткая ветка и победа достались Маттису. Алехно подхватил три рюкзака. Собирался забрать и четвёртый, у Даны, но та вцепилась в вещь мёртвой хваткой и наотрез отказалась подниматься налегке.

Наверху Фабиана вновь уложили на одеяло и понесли к дому. Усадили его на крыльце, бережно подложив под ногу валик из одеяла.

— Ну вот теперь можно и господина Вальтормара звать, — царственно разрешил Феб, глядя на друзей, усевшихся на нижней ступеньке.

Это выглядело так комично, что ребята не выдержали. Напряжение, копившееся на протяжении всего дня, наконец-то прорвалось наружу хохотом. Рандо вначале недоуменно смотрел на веселящихся друзей, а после и сам к ним присоединился.

Атора звать не пришлось. Пришёл сам. Удивлённо изогнув бровь, посмотрел на Феба, отметив распухшую лодыжку, перевёл взгляд на остальных и осведомился:

— И как это понимать?

— Вы о чём? — с невинным видом спросил Алехно.

— О вашем друге, студент Бретон, — уточнил боевик. — Вы сочли получение травмы некритической ситуацией?

— Они хотели вас позвать, но я был против, — Феб приподнялся, ухватившись за перила. — Я в порядке!

— Сядь, герой, — не повышая голоса, приказал Атор. — До тебя тоже очередь дойдёт. Поздравляю, студенты, вы справились с заданием и добрались до указанной на карте точки. Сейчас хочу услышать, почему вы не позвали меня, когда ваш одногруппник получил травму.

— Фабиан был против, — повторил слова чернявого Ниэль. — Ситуация была не критической, мы решили, что дойдём. Но если бы ему стало хуже, мы воспользовались бы амулетом.

— По-вашему, сейчас ему хорошо? — задал риторический вопрос боевик. — Сидите, не надо вскакивать.

Он легко перемахнул через перила, опустился рядом с Фабианом, ощупал пострадавшую ногу. Под его ладонями опухоль моментально спала, ступня вернулась в естественное положение, бинт провис.

— Вывих, господа студенты, нужно вправлять сразу, — произнёс Атор, выпрямившись. — Скажите на милость, кому пришла в голову гениальная идея замотать вывихнутую конечность вместо того, чтобы приложить к ней что-нибудь относительно холодное?

— А если бы это был перелом? — вякнул Террен и тут же испуганно умолк.

— Понятно, — резюмировал боевик. — Рекомендую вам всем при случае выяснить у Рида Ренуа или Ансельма Леграно, как отличить вывих от перелома. Пригодится.

— Господин Вальтормар, спасибо вам, — с чувством произнёс Фабиан, поднимаясь. — Мы контролировали ситуацию, я бы сказал ребятам, если бы мне стало хуже.

— Феб, лично мне вы ничем не обязаны, — холодно ответил боевик. — Я мог бы вправить вывих, но учитывая, какую чудную опухоль вы успели вырастить за время путешествия, боюсь, парой часов покоя и тугой повязкой вы бы уже не обошлись. Пусть Рид разбирается. Об остальном поговорим вечером. К слову, темнеть начнёт через четыре часа, и меня терзают смутные сомнения, что самостоятельно сюда больше никто не дойдёт. Ваши одногруппники блуждают где-то за рекой. Дверь открыта, дрова под навесом, в низине за домом родник, кострище вон там. Посуду найдёте, всё остальное у вас есть. Вопросы?

— А как развести огонь? — выглядывая из-за спины Ниэля, спросила Дана.

— Хороший вопрос, Лидана, — кивнул Атор и обратился к парням: — Кто знает, как правильно сложить костёр?

— Я видел, как это делается, — выступил вперёд Террен.

— Дед показывал, но это было давно, — отозвался Феб.

— Ясно, — боевик спустился с крыльца. — Сейчас научу.

Принёс охапку поленьев, показал, как следует нарубить на щепы несколько из них, выбирая самые смолистые, сложил «шалашиком» и бросил в середину будущего костра небольшой огненный шарик, пояснив, что не хочет тратить время на возню с огнивом. Язычки пламени бойко лизали сухое дерево. Убедившись, что пламя разгорелось, Атор поднялся.

— Обживайтесь, обдумывайте допущенные ошибки, готовьтесь к вечерней беседе, — произнёс он. — Вернусь с вашими будущими коллегами, когда начнёт темнеть. Ночуем, как я уже говорил, здесь, обратно в Академию — завтра в первой половине дня.

Не дожидаясь ответа, разломал один из амулетов-пластинок и исчез во взметнувшемся вихре портала. Ребята переглянулись. Атор похвалил их за то, что они справились, но почему-то никого из компании не покидала мысль, что у этой маленькой победы горьковатый привкус.

— Ладно, господа и дама, давайте готовить ужин, — первым ожил Алехно. — Лично я голоден, как волк. Ещё немного, и буду готов есть сырую крупу. Террен, Феб, вы хотя бы в теории знаете, как готовить кашу на костре?

— Наверное, так же, как и обычную еду, — несмело проговорила Дана, видя, что парни переглянулись, но дружно промолчали. — Налить воды выше уровня крупы, добавить соли, и пусть варится. На кухне так делали.

— Значит, и мы так сделаем, вначале с маленькой порцией, чтобы не жалко было выкинуть, если не получится, — ухватился за идею Террен. — Я пошёл искать рогатины, на которых подвесим котелок.

— Держи пластинку, пусть у тебя пока будет, — Ниэль протянул девушке амулет.

Дана запихнула пластинку в карман и тут же забыла о ней. Девушка волновалась: ведь до этого ей не приходилось готовить, а уж тем более — на костре. Юная герцогиня только наблюдала за тем, как трудится кухарка, а сейчас предстояло проделать всё это самой. Пусть даже парни не планировали назначить её единственной ответственной за приготовление пищи. Но опасения были напрасными. Первая порция каши получилась в меру рассыпчатой, с лёгким запахом дыма. Голодные студенты умяли её даже без тушёнки, пока в большом котле готовилась основная часть ужина. А после ходили вокруг костра, облизываясь и поводя носами. В новую кашу ребята не пожалели целых двух банок тушёнки, лихо вскрытых Маттисом с помощью топора. В ответ на удивлённые взгляды парень лишь улыбнулся:

— Я же подмастерьем у отца был. Железяку какую разогнуть, согнуть или разрезать — как два пальца… кхм, в смысле, несложно.

Наевшись и вымыв посуду в вытекающем из родника ручейке, ребята вновь уселись у костра, наблюдая, как Террен забрасывает в кипящую воду горсть ягод и листья земляники, ветку брусничника и какой-то жёлтый цветок, сорванный уже на поляне. В дом идти не хотелось никому: слишком хорошо было на улице, пригревало солнышко, да уютно потрескивали поленья.

— Ребята, мы ведь приготовим ужин на всех? — спросила Дана. — Наши одногруппники ведь тоже голодными придут…

— Сами пусть и кашеварят, — развалившийся на травке Маттис перевернулся на бок. — Чай, не господа, а мы им не слуги.

— Но нам же несложно… — в поисках поддержки девушка взглянула на Ниэля, потом на Феба.

— Я согласен накормить только господина Атора, — Алехно потянулся. — Отец всегда говорил: страшней голодного мужчины зверя нет. А в свете обещанной нам образцово-воспитательной беседы я бы предпочёл иметь дело с сытым и малость подобревшим преподавателем.

— А Витор и прочие Кебианы пусть сами себе ужин готовят, — кивнул Террен, мстительно вспомнив: — Они нам вообще карту давать не хотели.

— А мы не будем им уподобляться! — Лидана даже вскочила. — Мы же не такие!

— Витор мне не нравится, но оставить их без еды не по-людски, — поддержал подругу Ниэль.

— Ну хрен с ними, сварим и пусть жрут, всё равно костёр горит, — великодушно согласился Маттис, лениво переворачиваясь на спину. — Но тушёнку пусть свою добавляют.

— Тебе жалко? — упрекнула девушка. — Давайте или нормально делать, или вообще не делать!

— Ну ладно, давайте и им две банки в кашу добавим, будет честно, — предложил Феб. — А котёл сами будут мыть.

— Вот это правильно, — кивнул Алехно и поднялся. — Эх, чувствую, завтра у нас всех бока будут болеть.

— Почему? — не понял Ниэль.

— Доброта и милосердие будут выходить, как у Даны с утра, — ехидно пояснил барон. — Кстати, а что ты такого учудила, что наш обожаемый наставник не упустил случая пройтись на этот счёт?

— Мы не сошлись во мнениях по одному вопросу, — пробормотала девушка. — Неважно.

— Ну ты даёшь, с Атором спорить! — рассмеялся Террен. — Рисковая!

— Пойдём за водой, пока наши друзья крупы достанут, — позвал его Алехно. — Проявим милосердие и накормим голодающих, а заодно сделаем приятно нашей прекрасной даме. Я прямо чувствую: проще сделать сразу, как она хочет, чем ещё пару часов выслушивать это же предложение в разных вариациях, а потом всё равно сделать, потому что уши уже завяли.

Дана возмущённо ахнула и пригрозила хохочущему во всё горло барону лежащим рядом поленом. Тот сделал вид, что жутко испугался и опрометью бросился в сторону родника. Террен, посмеиваясь, пошёл следом.

Витор тем временем успел поругаться и вновь помириться с Кебианом и ещё двумя дружками. Те уверяли, мол, коснись дело Витора, они непременно бы остались, но ведь этому парнишке они ничего не должны, так зачем ради него подставляться? Харли особенно упирал на то, что они оставили Агерьену амулет, так что тому вообще грех обижаться. Не бросили же без помощи посреди леса. А раз это и не гадюка была, так тем более — какие могут быть претензии? Впрочем, Агерьен не проникся и на Харли посматривал с неприязнью. Группа шла неведомо куда. Карта была изучена вдоль и поперёк, побывала в руках у каждого, но желаемого результата это не принесло. Группа успела забрести в какое-то болото, и часть ребят теперь напоминала от души вывалявшихся в грязи хрюшек. Осторожный Харли, шедший в середине растянувшейся колонны, от души потешался над Витором, рыжим в грязную крапинку. Прекратил, лишь когда доведённый Баррио за грудки притиснул его в первому попавшемуся дереву и прошипел, что вобьёт зубы в глотку. Уставшие, голодные парни пёрли вперёд просто на голом упрямстве. Воды уже не оставалось ни у кого. Всё чаще останавливались на короткую передышку, якобы для того, чтобы снова изучить уже порядком замусоленную карту, а на деле, чтобы на несколько минут скинуть тяжеленный рюкзак и дать плечам отдых.

— Ну и куда ты нас завёл, Пересмешник тебя задери? — с кулаками подступил к Витору во время очередной остановки один из одногруппников, длинноволосый блондин.

— Карта уже у всех побывала, все по очереди вели, уверяя, что вот-вот выйдем к реке! — огрызнулся рыжий. — И ты в том числе!

— И где твоя река?.. — далее недовольный выдал многоэтажную тираду, упомянув, где он видел эту реку вместе с родственниками некоторых рыжих, рябых и прочих, по чьей милости они целый день блуждают по лесу.

— Почём я знаю? — рявкнул Витор, высказав в ответной тираде некоторые соображения на тему того, в результате каких именно извращений его собеседник явился на свет.

Тот не стерпел и всё-таки накинулся на старосту с кулаками. Моментально получил в нос и отлетел к ближайшему дереву. Вскочил, утирая кровь, бросился к обидчику.

— Прекратить драку, — скомандовал вовремя появившийся Атор.

— Патлатый первый начал, — с удовольствием сдал зачинщика Харли.

— А чего он обзывался? — хлюпая разбитым носом, прогундосил блондин. — Да, я первый ему хотел врезать!

— Вижу, вы своё наказание уже получили, — произнёс боевик, глядя на него. — Добавлю к нему три дня работы на кухне по вечерам, раз у вас так много лишней энергии. Господа студенты, до того, как начнёт смеркаться, осталось меньше четырёх часов. Желаете ещё погулять или признаете поражение сразу?

— А мы ещё можем дойти! — зло сверкнул глазами блондин, тут же забывая о распрях с Баррио. — Витор, веди!

— Куда? — рыжий как раз не горел желанием идти в неизвестность. — Кто знает, где река?

— Я знаю, — любезно подсказал Атор. — Каждому по пять штрафных баллов, и я поделюсь ценной информацией с вами.

Штрафных баллов никому не хотелось. Но поблуждав ещё полчаса и забредя в непролазную чащу, парни приуныли. После того, как один из ребят неудачно упал и сломал палец, остатки командного духа и уверенности в собственных силах испарились окончательно. Парни собрались, пошептались и решились на сделку. Боевик честно указал в противоположную их движению сторону. Развернувшись, группа двинулась обратно. Разумеется, забирая влево. Вышли на заброшенную дорогу, повеселев, двинулись по ней. В одном месте дорогу подмыло дождями, и в яме стояла непросыхающая лужа. Кебиан, поскользнувшись на камне, рухнул туда грудью, придавив пару десятков головастиков. Выбрался грязный, мокрый и злой, недовольно глядя на ржущих одногруппников. Река не появлялась. Дорога, сделавшая изгиб, теперь шла параллельно ей, но студентов, похоже, это не волновало. Сворачивать в чащу им явно не хотелось.

Время летело неумолимо. Солнце, превратившееся в огненно-красный шар, уже скрылось за деревьями.

— Господин Атор, мы сдаёмся, — наконец произнёс Витор, остановив группу. Взмахом руки пресёк недовольное ворчание, повернувшись к парням. — Ша! Не дошли до реки за три часа, и сейчас не дойдём! А уже вот-вот темнеть начнёт.

— Очень плохо, что так и не дошли, — сухо произнёс боевик. — Витор, вам, как взявшему на себя роль лидера, наука на будущее: учитесь слышать не только себя и приходить к компромиссу со всей группой. Ваши одногруппники добрались сами. А вашей дюжине — незачёт. Пересдадите через неделю, по этому же маршруту. Без ночёвки. Ещё полчаса у нас есть, до реки дойти успеем. За мной, лесные братья.

Заставлять изрядно потрёпанную группу переправляться через реку Атор не стал, заявив, что дюжина свежих утопленников в его планы не входит. Забрал пластинки-амулеты, открыл локальный портал, ведущий на поляну перед домом и приглашающе кивнул. Мрачные и усталые парни по очереди шагнули в арку.

— О, портал открывается, — первым заметил глазастый Феб, сидевший на верхней ступеньке крыльца. — Наши одногруппнички прибыли.

— От этих одни убытки, — проворчал Маттис, расположившийся чуть ниже. — Две банки тушёнки на них извели и три пакета крупы.

— Ты ещё счёт выстави, — хихикнул Террен. — И вообще, это я сын торговца, это мне положено считать каждую медяшку!

— Маттис, не ворчи, — Дана примирительно дотронулась до руки парня. — Смотри, они еле идут, все грязные и усталые.

— Так им и надо, — хмыкнул тот, не желая сменить гнев на милость.

Впрочем, умолк. Будущие коллеги и впрямь выглядели жалко. Измученные долгими хождениями по лесу, тяжело дышащие, пошатывающиеся под тяжестью рюкзаков. Надо было видеть, с каким наслаждением они поскидывали заплечные мешки и упали на траву.

— Пока ваши будущие коллеги отдыхают, решил поинтересоваться, мои юные первопроходцы: беседовать начнём с вас или с них? — Атор подошёл к крыльцу, глядя сверху вниз на сидящих первокурсников.

— А можно после ужина и со всеми по очереди? — спросил Алехно. — Просто голодный человек не настроен на серьёзные разговоры, а вот после еды можно и поболтать о разумном, добром и вечном.

— А как же заповедь Познающего, что сытое брюхо к ученью глухо? — поднял бровь боевик, с интересом ожидая ответа.

— Я думаю, адептов Познающего среди нас немного, и лично мне он простит, что питанию духа я предпочту питание плоти, — молодой барон вздохнул. — Тем более, голодные люди обычно злы, как ночные и закатные твари, не к вечеру будь помянуты. Впитывать мудрость от любимого преподавателя нужно, когда ничего не отвлекает. А заунывно завывающий пустой желудок этому как-то не способствует.

— Хотите сказать, что вы ещё не ужинали? — изумился Атор.

— Мы ужинали, а вот наши будущие коллеги — нет, — с неподдельной заботой в голосе произнёс Алехно. — Несправедливо морить их голодом. Вот мы и позаботились о заблудших… в смысле, заблудившихся душах.

— Убедили, — кивнул боевик, отходя. — Поговорим после ужина.

Его приятно удивило, что эта компания думала не только о себе. В прошлые годы в первом подобном походе никто и не помышлял позаботиться об одногруппниках. Группы делились на две и даже на три, но ни разу те, что дошли первыми, не готовили ужин для оставшихся.

— Витор, — окликнул тем временем рыжего Ниэль, — мы вам тут кашу сварили с тушёнкой, ужинайте. Только котёл потом вымоете в ручье у родника, вон в той низинке.

— Сами мойте! — фыркнул было Харли, но Баррио, приподнявшись на локте, показал ему кулак.

— Заткнись.

Услышав про ужин, страдальцы тут же ожили и наперегонки ломанулись к костру, на ходу доставая из рюкзаков котелки и ложки. Даже если бы еда была подгоревшей или пересоленной, оголодавшие парни этого бы не заметили, черпая ложками прямо из общего котла, потому что не сразу увидели черпак.

— И эти варвары — будущий цвет боевых сил Империи, — скорбно покачал головой Алехно. — С кем приходится учиться! Так, господа и дама, я пошёл кормить тигра.

Он легко поднялся, вытащил укутанный в два одеяла, чтобы сохранить тепло, котелок с крышкой, направился к присевшему на грубую лавку у рукомойника Атору.

— Господин Вальтормар, мы и вам ужин оставили. Клянусь честью, вполне съедобный!

— Неожиданная забота, — признал боевик, но протянутый котелок принял. — Благодарю.

— Приятного аппетита, — пожелал барон и вернулся к друзьям.

Как раз перед появлением остальной части группы они в очередной раз заварили чай из ароматных лесных трав и ягод, Террен даже добавил в него какую-то травку для сладости, и действительно получилось вкусно. Отхлёбывая горячий напиток, друзья тихо разговаривали. Будущие коллеги между тем доели кашу, почти начисто выскребли ложками котёл и теперь спорили, кому его мыть. В итоге Витор отрядил двоих, горланивших громче всего, и на поляне наступил мир и покой. Но ненадолго.

Дана споласкивала чашку под деревянным рукомойником, когда проходивший мимо Харли от души хлопнул её по попе. Атор как раз ушёл в дом и не видел происходящего. Послышался громкий хохот наблюдавших за разворачивающимся действием парней. Взвизгнув, девушка повернулась и окатила наглеца холодной водой с остатками заварки. Хохот стал ещё громче: компания из семи человек во главе с Баррио от души ржала над своим незадачливым дружком.

— Ах ты, сучка! — прошипел рябой, стряхивая листья с плеча, и сжал кулаки. — Да я тебя сейчас!..

— Сам виноват! — задиристым петушком подскочил Феб. — Первым начал!

Почуяв неладное, подтянулись Ниэль и Алехно, с другой стороны подошли Маттис и Террен.

— Заварушка будет? — молодой барон демонстративно размял пальцы. — Заварушка — это хорошо. Что за поход без драки? Ни себе вспомнить, ни людям рассказать!

Рябой сжал кулаки, стоя напротив стройного, высокого Алехно. Отступать он не собирался.

— Кебиан, Бретон, выдать вам направление в карцер? — лениво осведомился подошедший Атор. — Говорят, хорошо остужает горячие головы.

— Да мы просто беседуем с любезным одногруппником и будущим коллегой, — улыбнулся Алехно. — Этот во всех отношениях добропорядочный и особо одарённый юноша как раз что-то хотел сказать по поводу справедливого возмездия.

— Э-э-э, — только и смог выдавить из себя Харли.

— Именно так, — горячо кивнул барон. — Любое действие рождает противодействие, а совершая рискованный ход, всегда следует помнить, что ваши акционеры в любой момент могут отозвать свою ставку.

Витор с компанией действительно отвернулись, делая вид, что происходящее их никак не касается. Атор усмехнулся. Молодой Бретон хамил виртуозно, жаль только, Кебиану не хватит мозгов оценить всю прелесть и тонкость издёвок.

— Надеюсь, ваша интеллектуальная беседа не перерастёт в банальное рукоприкладство? — поинтересовался боевик.

— Что вы, господин Вальтормар! — Алехно прижал руку к груди. — Моё упоминание драки было метафизическим. Я за всеобъемлющее добро для тех, кто его заслуживает!

— Добро, юноша, нынче имеет острые ядовитые клыки, мощные копыта и рога, — ответил Атор. — Зло во все времена было понятнее и душевнее.

— Приятно, что моё мнение о добре и зле совпадает с вашим, — Алехно склонил голову.

Харли, воспользовавшись моментом, тем временем тихонько слинял, не желая участвовать в «интеллектуальной беседе». Парень чувствовал, что шатенистый хлыщ его оскорбляет, но не мог придраться ни к единому слову. Алехно хамил безупречно. Обидно, но не давая повода назвать свои слова оскорблением. Решив, что разберётся с этим выскочкой позже, рябой отошёл в сторону и присоединился к своей компании.

— Господин наставник спугнул моего собеседника! — почти искренне расстроился шатен, повертев головой и не обнаружив Харли, когда Атор, посчитав инцидент исчерпанным, удалился.

— Ну и ночные твари с ним, — сплюнул Феб. — Идёмте к костру, а то как-то зябко стало…

Друзья только уселись на длинное бревно, вытянув ноги к огню, как раздался властный голос преподавателя:

— Собирайтесь у костра, господа студенты. Обсудим претензии ко всей группе, точнее, к каждой подгруппе, в целом, а после уделю каждому несколько минут и выскажу личные замечания.

— Сейчас нам будет мучительно стыдно за нашу бездарность, — шепнул Алехно. — Кто умеет прикладывать к совести подорожник?

Фабиан тихо фыркнул, сдерживая смех, и ткнул разговорчивого барона локтем.

— Феб, я просил подорожник к совести, а не локтем в бок! — укоризненно зашипел тот, заставив заулыбаться и остальных друзей.

Вторая часть группы явно чувствовала себя неуютно. Рассаживались на траве и на брёвнах, не глядя друг на друга. А вот на «конкурентов», которым удалось выполнить задание, некоторые одногруппники посматривали с неприязнью.

— Начнём с более малочисленной группы, — не заставил ждать преподаватель. — К вам, самоуверенные мои, у меня всего один вопрос. Почему вы не обратились за помощью сразу, как только один из вас получил травму?

— Решили, что сможем дойти и так, — ответил за всех Террен. — Да и сам Феб был против…

— Ну да, — кивнул чернявый. — Я сказал, что не надо вас звать. Ребята хотели.

— Продумывайте последствия своих действий, — холодно посоветовал Атор. — Вы, студент Рандо, подготовите доклад о том, к чему может привести подобная травма, если упустить время. Остальным настойчиво рекомендую помнить одну важную истину: святое право каждого совершать собственные ошибки стоит ниже общекомандного блага. К слову, научиться отличать перелом от вывиха и растяжения рекомендую всем. Пригодится.

— На кой ляд? — проворчал Харли.

— Представьте, Кебиан, что вам нужно заставить кого-то заговорить, — боевик усмехнулся. — Но при этом вы не исключаете, что вашему собеседнику придётся проследовать с вами по окончании разговора. Переломать несговорчивому гражданину нашей или чужой Империи конечности можно, разумеется, но идти на переломанных ногах или открывать сейф с магической защитой переломанными пальцами человеку будет очень неудобно. А вот с вывихами, которые можно неоднократно вправлять, к слову, совсем другое дело! Ну и для определения вида собственных увечий при неудачном падении или после драки тоже пригодится. Продемонстрировать на вас, как можно выбить локтевой сустав?

— Нет, — сквозь зубы процедил рябой.

— Как хотите, — не стал настаивать Атор. — Теперь к вам, великолепная дюжина. Почему вы ни разу не попытались действовать командно?

— А что? — поёжился Витор. — Шли все вместе, все карту смотрели…

— Ну да, как стадо баранов, — кивнул преподаватель. — Один ведёт, другие — следом. Не думая.

— Не, ну мы думали и обсуждали, — не согласился Витор.

— Баррио, заявления типа «Дайте, теперь я попробую» и «Давайте свернём здесь, потому что мне так хочется» — это не обсуждение, — возразил Атор. — Командная работа — это выяснение сильных и слабых сторон каждого, чтобы понять, чего ожидать от человека. Впрочем, слабости можно выяснить уже в пути, а вот оценить полезность стоит сразу. Следующая претензия: невнимательность. Допустим, сложно ориентироваться на пересечённой местности. Но увидеть, что солнце, которое было слева, внезапно оказалось за спиной, и задуматься, с чего бы это, вам вполне по силам. И заметить, что тропинка, по которой вы шагаете, изгибается, тоже. Вы же будущие убийцы.

— Боевые маги, — поправил Террен Никс.

— Само словосочетание «боевые маги» недвусмысленно намекает, что вам придётся убивать, Никс. — хищно сверкнул янтарными глазами боевик. — Вы — будущие наёмники, господа студенты. Не стоит прятаться за красивыми фразами, называйте вещи своими именами. От того, что вы убьёте не ради туго набитого кошелька, а по приказанию Императора, кровь на ваших руках не перестанет быть кровью. Неважно, отработаете вы контракт в дальнейшем или выкупите его, чтобы приносить Империи пользу, не сокращая при этом собственными силами количество её врагов физически. До выпуска вы все успеете обзавестись небольшим личным кладбищем. С этим всё понятно? Тогда главный вопрос, не касающийся только Баррио и Агерьена. Какого демона вы бросили укушенного змеёй одногруппника в глухом лесу?

— Мы не бросили, мы дали ему амулет, — вякнул Харли. — А что, всем задерживаться? Амулет-то дали…

— А убедиться, что помощь будет оказана? — поинтересовался Атор.

— Ну так амулет-то был, — рябой скис.

— Вот уроды! — лицо Ниэля исказила гримаса презрения. — Какое недостойное поведение!

— А ты молчи, благородная морда, — прошипел Харли. — Вы вообще не позвали на помощь!

— В отличие от вас, они никого и не оставляли, — пресёк дальнейший спор боевик. — Де Рен, понимаю ваше недовольство, но придержите эмоции. Кебиан, жду пояснений.

— А что я сразу? — возмутился Харли. — Ну все так решили. Как вы говорили, общекомандное благо.

— И в чём же оно заключалось? — уточнил Атор.

— Мы не потеряли время, — победно выдал рябой.

— Зато потеряли человека из команды, — боевик подбросил в костёр полено. — Это гораздо хуже. Что ж, будем приучать вас к работе в команде, господа нехорошие. Две недели ваш десяток по вечерам будет дружно убирать территорию Академии. Порядок действий следующий: заходите в хозблок, получаете задание на вечер у Гийома Ланфора, берёте орудия труда и вперёд. А на три выходных из четырёх поступаете в распоряжение господина Ланфора на весь день. Совместный труд объединяет. И в следующий раз думайте, что делаете. По группам всё. Теперь пару слов каждому. Кебиан, идите сюда.

Атор и рябой отошли на несколько метров в сторону. О чём они разговаривали, было не слышно: купол тишины надёжно скрывал все звуки. Но вернулся Харли помрачневшим. Ткнул в бок сидевшего рядом блондина, буркнул:

— По часовой стрелке следующий ты. Пошёл.

Беседа тоже была короткой. Блондин, как и его сосед, вернулся мрачнее грозовой тучи. Шмыгнул носом, сплюнул в сторону, но ничего не сказал. Вскоре очередь дошла до Террена. Его разговор с Атором, напротив, даже приободрил. Как и Ниэля. Дана была следующей. Несмело подошла, встала напротив боевика.

— Первое. Вас, студентка Льенн, подводят гордость и излишнее стремление к самостоятельности, — произнёс Атор. — Учитесь принимать помощь, а не становиться в позу с криком «Мне от вас ничего не надо, я сама». Второе. Не стесняйтесь признаться в том, что чего-то не знаете. А о том, что нужно подтянуть физподготовку, говорить, думаю, не стоит. А в целом, вы молодец, Лидана. Не были для своей команды обузой, сумели побороть свой страх. И спасибо за ужин. Это ведь была ваша идея?

— Я предложила приготовить на всех, ребята согласились, — чего-чего, а вот похвалы девушка не ожидала. — Все ведь голодные пришли… А нам было несложно.

— Вы были не обязаны это делать, — ответил боевик. — За проявленную заботы об одногруппниках и командный дух каждому из вашей шестёрки два дополнительных балла. Свободны.

Витор Баррио, оказавшийся в числе последних, ждал своей очереди с опаской. Парень был уверен, что куратор не только сурово отчитает его за допущенные ошибки, но и лишит должности старосты. Однако Атор ограничился упоминанием о том, что лидер должен прислушиваться к мнению всех членов группы, и перечислил личные промахи Баррио во время похода. Когда же Витор спросил прямо: остаётся он старостой или нет после такой неудачи, Вальтормар лишь пожал плечами и заявил, что это никак не связано.

Тем временем Кебиан, разозлённый полученной выволочкой, решил отыскать виноватых и начал потихоньку науськивать сидящих рядом. Мало-помалу парни начали громко говорить на тему ночных развлечений, демонстративно косясь при этом на Лидану. Шутки были на грани приличия, но напрямую девушку никто не задевал. Харли, наученный горьким опытом, банально хотел вывести защитников брюнетки на драку, оставшись при этом ни при чём.

Вернувшийся Витор, воспрянувший духом, с ходу включился в предложенную травлю. Потихоньку обсуждение переставало быть приличным. Староста задал новую тему, предложив своим дружкам перечислить, что можно безнаказанно сделать с несовершеннолетней. Те с радостью начали перечислять, заставляя Дану мучительно краснеть, а пятёрку парней, сидящих рядом с ней, мрачнеть и сжимать кулаки.

— Минутку внимания, — холодный голос Атора, закончившего индивидуальные беседы, заставил мальчишек испуганно умолкнуть. — Учитывая несколько специфическую тему разговора, предупреждаю один раз: кто сегодня посмеет тронуть госпожу Льенн — останется без лишних конечностей. Лично оборву. Лидана, не подумайте, что я говорю это из особой любви к вам: если бы вы уже достигли возраста согласия — промолчал бы. Но пока вам не исполнилось 16, вынужден ещё раз напомнить вашим одногруппникам о недопустимости посягательств. Кстати, выберите себе соседа на ночь: спальные места рассчитаны на двоих. Будьте любезны определиться до конца вечера.

Витор и Харли захихикали, отпуская сальные шуточки по поводу того, кто окажется счастливчиком. Лидана покраснела и выпалила:

— Феб. Я выбираю Феба!

Почему она назвала его, а не Ниэля, объяснить затруднилась бы и сама. Паренёк тоже покраснел, до самых кончиков ушей.

— Феб так Феб, — кивнул боевик. — Дело ваше.

— А почему не трогать-то бабу? — спросил подначиваемый главарями брюнет с узким злым лицом. — Мы бы запрещённого не делали, немножко бы поиграли… безобидно. Руками.

— Демиан, у вас есть лишние руки? — спокойно спросил хаосит.

Все вопросы тут же отпали. Несколько минут у костра слышалось лишь тихое перешёптывание. При Аторе цеплять недругов и дальше староста и его банда побоялись. Но расходиться не хотелось никому. На небе загорались первые звёзды, вокруг становилось всё темнее. Уютно потрескивали поленья, рассыпая искры.

— А кто знает жуткие истории? — звонко поинтересовался Фабиан. — У костра-то для них самое время!

— Ага, — поддакнул кто-то из сидящих напротив.

Повисло выжидательное молчание. Даже шепотки прекратились. Слышно было, как где-то вдали ухает вылетевший на ночную охоту филин.

— Был случай в соседней деревне, — размеренно начал Маттис, — мужик нашёл в перелеске покойника. А тот в сапогах богатых был, из кожи виверны, золотыми узорами украшенной. Польстился, стянул сапоги-то, а жмура присыпал землицей да листьями. Принёс сапоги домой, похвастался сестре, мол, вот я что себе справил, да ещё и по размеру. Та в плач — отнеси, братец, где взял, да извинись, а то быть беде! Прикрикнул мужик на бабу-дуру, чтоб не накликала, да поставил сапоги под лавку. Вечером сестра свечи зажгла, давай молиться Пресветлому, чтоб отвёл горе, а мужик, знай, посмеивается. И тут стук в окно! И голос: «Открой, я за сапогами пришёл!»

Слушатели охнули. Довольный произведённым эффектом, парень продолжил:

— Мужик за топор, да и выскочил во двор, чтоб зарубить упыря. Бегал, всё осмотрел — нет ни следа. А когда вернулся к дому, увидел, что дверь распахнута. Вбежал, а на полу лежит его мёртвая сестра в тех самых сапогах!

Следующий рассказчик поведал историю о превратившемся в вурдалака мужике, пришедшим за невестой и утянувшим её за собой. Звучали сказания о нечисти лесной и озёрной, об оживших покойниках и проклятиях. Но все они воспринимались, как сказки, и были совершенно не жуткими. Ночное небо было звёздным, от огня веяло теплом.

— Разве ж это страшно? — хмыкнул Витор, когда умолк очередной сказитель. — Вот у нас рассказывали историю про Белую даму. Есть недалеко от столицы замок развалившийся. Говорят, когда строили его, одна стена всё время обваливалась. Какой-то маг сказал, что нужна жертва, чтобы скрепить стену. Каменщики решили замуровать первого, кто к ним придёт. Пришла дочь одного из них, обед отцу принесла. Ну, они её тюк по голове легонько, чтоб оглушить, и замуровали, значит. Три дня стоны из стены неслись, потом затихли. Да с той поры никто в достроенном замке жить не мог. Являлась по ночам Белая дама и душила мужиков, а женщин пугала так, что седые утром выходили. Забросили замок, он развалился, только эта стена торчать осталась. До сих пор. Даже магия не берёт её. А когда однажды попытались подкоп под стену сделать, чтоб обрушить, так лопаты в крови были по самый черенок, а наутро всех, кто копал, мёртвыми нашли. И говорят, увидеть Белую даму — к непременной смерти. Плывёт она над землёй, развеваются одежды…

Рассказ Витора оборвал полный ужаса крик. Орал Харли Кебиан, тыча рукой куда-то вбок. Через несколько секунд вопль стал многоголосым. За кругом света от костра в темноте извивалась полупрозрачная женская фигура в белом. Кебиан, Баррио и ещё несколько человек рванули в противоположную от призрака сторону, не прекращая орать. Большая часть группы, впрочем, онемев от ужаса, осталась у костра. Спокойным и невозмутимым остался лишь Атор. Полюбовался на перекошенные лица студентов и вздохнул:

— А ведь я даже не маг иллюзий. Это всего лишь туман, пугливые мои. Решил немного дополнить визуальными эффектами повествование. Кто же знал, что рассказчик сбежит в числе первых?

— Ну и шуточки у вас, господин куратор, — Маттис поёжился.

— Вы боитесь тумана, Маро? — Атор чуть склонил голову к левому плечу. — Поверьте, есть вещи гораздо страшнее. Упаси вас Пресветлый с ними повстречаться.

— Расскажите, — внезапно осмелев, попросила Дана.

— Да, расскажите, — тут же поддержал её Феб.

— Хотите, чтобы ночью кошмары снились? — усмехнулся боевик.

— Да, — вразнобой донеслось со всех сторон.

— Ваше право, — пожал плечами мужчина и на миг задумался: что же им рассказать.

Другие группы никогда не просили его поделиться историей у костра. Сами рассказывали, как без этого. Он тоже слушал, иногда подшучивал над студентами, как сейчас. Впрочем, в других группах никогда не было любопытных девушек. Тем временем вернулись испуганные туманным призраком разбежавшиеся парни, под тихие смешки соседей устроились на прежних местах и тоже замерли в нетерпеливом ожидании.

— Я расскажу вам про осеннего Жнеца, — решил Атор. — Глубокой осенью, когда урожай уже убран в зимние хранилища, а леса полны жирной, откормившейся перед зимой дичью, выходит на свою собственную страду осенний Жнец, Жнец перелома. Серп его остёр, а движения быстры. Косарь увязывает в снопы тех, кому не суждено пережить зиму, встретить весеннее солнце и дождаться нового урожая. Но в последнюю бесснежную осеннюю ночь блуждает он по лесам, собирая урожай живых душ там. И не приведи Пресветлый оказаться на его пути. Может защитить обережный круг, да только не защищает. Говорят, Жнец показывает каждому самое светлое, самое радостное, что только было в жизни. Манят к себе давно ушедшие друзья, возлюбленные или родители, зовут, тянут руки, просят выйти к ним. И нет сил противиться этому ласковому зову. Ослабеет воля, умолкнет разум и ноги сами сделают роковые шаги. А за чертой круга колыхнётся тёмная фигура, да тихо свистнет серп, обрывая нить жизни. И много позже найдут тело, которое даже звери не трогают. Хотя особо впечатляюще выглядят трупы, найденные на следующий день. Лежит повстречавшийся со Жнецом перелома на окровавленной земле с перерезанным горлом, а на губах его застыла последняя улыбка.

Он умолк. В наступившей тишине, такой вязкой, что её можно было резать ножом, слышалось лишь потрескивание поленьев в костре.

— Это правда? — ломким, испуганным голосом спросил кто-то из слушателей.

— Я видел жертв Косаря, — пожал плечами боевик. — Они действительно умирают счастливыми. В отличие от моих. А теперь — спать.

Дважды повторять не пришлось. Первокурсники, поглядывая на летний, но внезапно ставший таким недружелюбным ночной лес, спрятались в дом. Вскоре у костра остался лишь сам Вальтормар. Подбросил парочку поленьев в огонь и усмехнулся. Странная ирония судьбы: его тоже называли Жнецом, только императорским. Но на встречу со своим тёзкой Атор совершенно не торопился.

Тем временем в доме делили двухъярусные койки. Быстро сориентировавшиеся Алехно и Фабиан заняли угловую и верхний ярус примыкающей к ней. Туда пошли Маттис и Террен. Феб настоял, чтобы они с Даной тоже спали наверху, уверяя, что так к ним будет сложнее добраться. Де Рену и Бретону достался нижний ярус. Устроившись на жестковатой поверхности, девушка прикрыла глаза. Феб в качестве соседа оказался идеален: лежал тихо, как мышь, почти незаметно. По соседству возились, ворочаясь и переругиваясь, одногруппники. Наконец и они затихли, вымотанные долгим переходом. Пригревшись под двумя одеялами, Дана задремала.

Посреди ночи проснулась от холода. Фабиан замотался в одеяла, как куколка бабочки, даже нос не торчал наружу, а на попытку отвоевать хотя бы часть, ответил недовольным мычанием. На соседних койках сопели и похрапывали спящие парни. Дана ещё немного полежала без сна, чувствуя, как с каждой секундой уходит тепло, и решила вставать. Аккуратно, нащупывая выступы в деревянном брусе, спустилась со второго яруса. Тихо приоткрыв дверь, вышла на улицу. Костёр продолжал гореть, а возле него сидела тёмная фигура. Девушка несмело подошла ближе.

— Присаживайтесь, Лидана, — не оборачиваясь, разрешил Атор.

— Спасибо, — она несмело примостилась на самый краешек бревна, протянула к огню озябшие руки. Молчать было неловко, потому спросила первое, что пришло в голову: — Скажите, господин куратор, а то, что вы рассказывали про Жнеца перелома, правда? Он существует?

— Какая-то тварь в последнюю бесснежную ночь осени действительно шастает по лесам, — ответил боевик. — А Жнец это или ещё какая пакость, никто не знает. Сами понимаете: те, кто его видел, уже никому и никогда ничего не расскажут.

— Но кто-то же придумал эту историю, — тихо проговорила девушка, вскидывая на него огромные глаза.

— Зачем придумывать? — пожал плечами боевик. — Есть записывающие амулеты. Что-то в последнюю бесснежную осеннюю ночь выманивает людей из обережного круга, визуально при этом фиксируется только в виде размытого чёрного пятна. А наутро обладатель амулета лежит с располосованным от уха до уха горлом и улыбается, как младенец.

Где-то неподалёку коротко и зло взвыл волк. Ему отозвался второй, третий. Дана вздрогнула, неосознанно придвинулась ближе к Атору.

— Не бойтесь, сюда они не подойдут, — спокойно произнёс мужчина.

— Мы могли наткнуться на них днём, — девушка поёжилась.

— Не могли, — возразил боевик. — На группах были отпугивающие щиты радиусом действия примерно с полкилометра. Всё, крупнее зайца, торопилось убраться с вашего пути. Никакой реальной опасности, кроме змей. Что бы преподавательский состав не говорил о том, что рассчитывать можно только на себя и присматривать за вами никто не собирается, на деле ФБМ заботится о студентах. За время существования факультета в учебное время погибло едва ли десять человек.

Дана промолчала, хотя с языка так и рвался вопрос, как же вяжется с заботой о студентах практически узаконенное насилие. Атор тоже не горел желанием продолжать разговор. Понемногу, пригревшись у огня, девушка начала «клевать» носом.

— Идите в дом, Дана, — посоветовал боевик. — Сейчас заснёте и свалитесь прямо в костёр.

— Не свалюсь, — брюнетка вскинула голову, но почти тут же снова начала склонять её к груди. — А в доме холодно. И парни храпят…

— Привыкайте, — ответил мужчина. — Через пару месяцев спать в одиночестве вам уже не придётся.

— Фи, как грубо, — сонно пробормотала девушка. — Не буду я ни с кем спать, это неприлично…

— А будет ещё неприличней, — уверил Атор. — От группового насилия ваши друзья, скорее всего, вас защитят, но если права на вас решит заявить кто-то один, они будут бессильны. А вы уже нажили себе несколько врагов, которые с удовольствием самоутвердятся за ваш счёт.

— Я их сама побью, вы же меня учили, — Лидана уложила голову на колени и притихла.

— Пресветлый вам в помощь, — хмыкнул боевик.

Девушка дремала, разомлев от тепла костра. Дыхание её было ровным и спокойным. Покачав головой, Атор встал, подхватил студентку на руки, решив отнести её обратно в дом. Дана сонно мурлыкнула и прижалась к нему, обхватив за шею. Лёгкая, как котёнок, доверчивая и тёплая. Пахнущие спелой ежевикой губы были так близко… Перед глазами боевика тут же встала недавняя картинка: полуобнажённая девушка в его комнате. Неопытная, смущённая и соблазнительная. А сейчас она была в его объятьях, и приоткрытые губы так и манили впиться в них поцелуем.

«Дожил, уже на несовершеннолетних студенток готов бросаться», — мысленно попенял себе Атор, поднимаясь на крыльцо. Не удержавшись, провёл большим пальцем по щеке девушки. Та сонно вздохнула и сама потёрлась об его ладонь. Опасное развлечение следовало прекращать. Боевик открыл дверь, остановился на пороге, давая глазам время привыкнуть к темноте. Прошёл вдоль ряда коек, высматривая Фабиана. Обнаружив его, понял, почему девушка замёрзла: чернявый парнишка во сне замотался в одеяла с головой, подоткнув оба края под себя. И размотать этот валик, не разбудив спящего, возможным не представлялось.

Зато на нижнем ярусе весьма удачно обнаружился второй друг брюнетки — маркиз де Рен, в компании с бароном Бретоном. Решив, что они не обидят девушку, Атор разбудил спящего с краю Ниэля.

— Ваша подруга замёрзла и пришла греться к костру, — тихо проговорил боевик. — Надеюсь, замёрзнуть повторно вы ей не позволите.

— Не позволим, — уверил зевающий маркиз и, откинув одеяло, пододвинулся, освобождая место в середине.

Проснувшийся Алехно, с ходу разобравшись, в чём дело, понятливо прижался к стене. Атор уложил Дану между ними, осторожно высвободившись из объятий спящей девушки, негромко пожелал:

— Спокойной ночи.

— И вам, — почти в унисон шёпотом отозвались парни.

ГЛАВА 11

Лидана проснулась рано и в первое мгновение не сообразила, где находится. Над головой вместо дощатого потолка был второй ярус кровати, а с двух боков доносилось мирное сонное сопение. Более того, её обнимали. Тоже с двух боков. Дана сжалась от ужаса. Сердце тревожно забилось. Но объятья были целомудренными, а спящие дышали всё так же мирно. Опасливо повернув голову влево, девушка увидела Ниэля и слегка расслабилась. Со второй стороны спал Алехно. Но как оказалась рядом с ними, Дана не помнила. Последнее, что отложилось в памяти — разговор с Атором у костра. Кажется, он что-то говорил о том, что на ФБМ всё же присматривают за студентами. А что было потом? Вроде она всё-таки начала дремать и господин Вальтормар сказал ей идти в дом. Наверное, дошла, засыпая на ходу, и поленилась лезть наверх.

— Ниэль, — прошептала девушка, толкнув друга локтем.

— М-м-м? — сонно пробурчал тот, не открывая глаз.

— Я как тут оказалась?

— Тебя господин Атор принёс и велел греть, чтобы не замёрзла… — выдал Ниэль, убирая руку с её талии. — Спи.

— Очень смешно! Я уже проснулась, — Дана завозилась, выбираясь из-под руки Алехно. — Пусти, пожалуйста.

Вышла на улицу, долго с наслаждением умывалась ледяной водой из рукомойника. Солнце едва-едва показалось над горизонтом, но уже было ощутимо теплее. Костёр тихо горел, но возле него никого не было. «Придумал же Ниэль, что господин Вальтормар меня на руках отнёс и к ним положил, — Дана даже улыбнулась. — Делать ему больше нечего». Взяв кружку, девушка решила сходить к роднику. Завернула за угол и замерла, став невольной свидетельницей тренировки Атора. Мужчина, стоя к ней спиной, расстегнул и сбросил рубаху, поднял с травы два шеста и замер, держа их параллельно земле. Дана смотрела, боясь шевельнуться. Боевик медленно поднял оружие к небу, словно приветствуя восходящее солнце, крутанул шесты в ладонях, синхронно и легко, и скользнул в сторону, нанося первый удар по невидимому противнику. Это был танец, смертельно опасный и одновременно притягательный. Атор двигался, как настоящий хищник: резко, быстро, ни на секунду не задерживаясь на месте. Танцевало оружие в его руках, бугрились и перекатывались мускулы под золотистой кожей.

Лидана смотрела во все глаза, боясь пропустить хотя бы одно движение, и особенно остро осознавая, насколько же медлительна она по сравнению с лучшим имперским магом. Он напоминал каплю ртути. Каждый жест был выверен до мелочей, но девушка могла бы поклясться — это была импровизация, а не отработка давно знакомой комбинации ударов. Шесты крутились колесом, мелькали острыми злыми иглами выпадов. Поднимающееся солнце золотило фигуру боевика, лаская его лучами, словно заранее вручая награду за этот бой с незримым врагом. В этот момент Атор казался нечеловечески красивым, будто сам Пресветлый, сошедший на землю.

Наконец он взвился в последнем прыжке, нанося завершающий удар, и приземлился в траву, мягко упав на одно колено и скрестив шесты перед собой. Медленно развёл руки, опустил оружие на землю и поднялся, подхватив рубаху. Не спеша, подошёл к Лидане. Она смотрела на него, как зачарованная, забывая, как надо дышать. По телу бежали мурашки, а в голове билась всего одна мысль: «Я тоже хочу уметь так драться!»

— Понравилось? — янтарные глаза боевика были спокойны.

— Очень! — пересохшими губами прошептала девушка. — Господин Вальтормар, научите и меня так драться. У меня ведь получится?

— Вряд ли, — Атор покачал головой. — Шесты — не твоё оружие. Слишком тяжёлые для тебя. Возможно, что-нибудь получится с катаной.

— Вы настоящий мастер, — Дана смотрела на него почти с благоговейным восхищением.

— Мастер, мастер, — лениво подтвердил мужчина. — В этом оружии и ещё в доброй сотне других. Уверен, среди того, с чем умею обращаться я, найдётся и то, с чем подружишься ты.

— А почему вы думаете, что шесты слишком тяжёлые для меня? — спросила девушка, не в силах побороть впечатление от увиденного.

— Дана, каждый шест весит по два с половиной кило, а ты вся в лучшем случае — пятьдесят. Десятая часть от собственного веса — это много, — спокойно объяснил Атор.

Брюнетка смутилась, поняв, откуда у него такие точные сведения о её весе. Выходит, Ниэль не шутил… Опустила голову, пробормотав:

— Извините…

— За что? — заинтересовался боевик.

— За то, что вчера заснула у костра, — щёки девушки пылали.

— Спать у костра не воспрещается, — в голосе Атора проскальзывали весёлые нотки.

— Тогда за то, что вам пришлось нести меня обратно в дом, — почти прошептала Дана.

— А это была моя личная инициатива, — строго возразил боевик. — Поверьте, Дана, заставить меня сделать то, чего я не хочу, крайне сложно. Тем более, это оказалось полезным: теперь мы с вами знаем, что шест для вас слишком тяжёл. Кажется, вы шли к роднику?

— Да, — воспользовалась предоставленной лазейкой брюнетка и поспешила за водой, пока Атору не вздумалось её остановить.

Его абсолютно бессистемный переход с «вы» на «ты» и обратно нервировал девушку. Но мужчина не собирался её задерживать, лишь проводил задумчивым взглядом. Ночное наваждение не прошло. Более того: усгубилось. Сейчас, когда Лидана смотрела на него с таким неприкрытым восхищением, боевику особенно остро хотелось прижать её к бревенчатой стене, вздёрнув руки над головой, чтобы не сопротивлялась, и целовать мягкие податливые губы. Яростно и страстно. Поймав себя на таких мыслях, Атор поморщился. Пожалуй, слишком давно у него не было женщины, вот и результат: заинтересовался единственной, оказавшейся в пределах доступа. Решив, что при случае зайдёт в один из «весёлых домов» столицы, мужчина счёл вопрос решённым и выбросил его из головы.

У родника Лидана провела больше времени, чем требовалось для того, чтобы набрать и выпить одну кружку воды. Девушка не могла понять, как расценивать неожиданный поступок преподавателя. Даже с учётом заявленной заботы о студентах это было слишком. Впрочем, судя по реакции Атора, сам он ничего особенного в этом не видел. «Наверное, просто пожалел меня», — решила наконец Дана. Сам факт возможной жалости ей не очень нравился, зато он всё объяснял. Приободрившись, брюнетка вернулась к домику.

Костёр не горел. Судя по серым углям, потух он уже давно. Откуда-то от поленницы доносилось тихое «ш-ш-ших, ш-ш-ших». Лидана пошла туда, понаблюдала, как с помощью точильного бруска боевик точит топор, периодически поливая лезвие водой из бутылки. Маттис накануне делал так же, как раз после того, как наколол тонких поленцев для костра. Но после этого топором снова пользовались.

— Господин куратор, а что будет сегодня? — спросила девушка.

— С утра был соларис[2], — не отрываясь от своего занятия, ответил хаосит. — Не вижу причин, чтобы этот факт поменялся раньше времени.

— Я имею в виду, какие задания ждут сегодня нашу группу, — переформулировала вопрос Дана.

— Никаких, — боевик оставил топор на колоде и выпрямился. — Сейчас разбужу всех спящих красавцев и к завтраку вернёмся в Академию. Некоторым предстоит труд на благо любимого факультета, не стану мешать студентам поскорее приобщиться к борьбе за чистоту прилегающих территорий.

В это время на крыльцо выполз отчаянно зевающий Феб. Потянулся, потёр заспанные глаза кулаками. Спустился к рукомойнику, умывшись, взглянул на мир более осмысленным взглядом.

— Доброго дня, — Дана не сдержала улыбки, глядя на взъерошенного, словно воронёнок, парнишку.

— И тебе, — заулыбался тот в ответ. — Доброго дня, господин Вальтормар. А что мы сегодня будем делать?

— Что хотите, — щедро разрешил Атор. — Но желательно, чтобы ваши действия не шли вразрез с Уставом, Рандо. Раз уж вы проснулись, разбудите остальных. Много спать вредно.

Феб понятливо кивнул и скрылся в домике. Первым вышел Ниэль, встал рядом с Даной. Почти тут же из домика донеслась недовольная ругань и на крылечко начали выползать сонные и помятые одногруппники.

Минут сорок ушло на утреннее умывание и сборы. Потом Атор поинтересовался, кто из ребят умеет рубить дрова. Таких оказалось семеро, в том числе Маттис и Террен. Пока остальная часть группы наводила порядок в домике и у кострища, вызвавшиеся парни по очереди рубили березовые и сосновые чурки, складывая поленья у стены дома. Больше группу здесь ничего не задерживало. Боевик открыл портал в Академию и жестом пригласил студентов проследовать в него. Вышли ребята возле склада. Уже знакомый кладовщик принял рюкзаки, бросив, что разбирать их не нужно. Атор напомнил, что десятерым провинившимся после завтрака надлежит явиться в хозблок и получить задание на день, и ушёл.

В столовую новые друзья отправились вшестером. Парни, несмотря на возражения Даны, поухаживали за ней, принесли поднос с завтраком, галантно отодвинули стул. Ниэль и Алехно ни словом не обмолвились о том, что спала она рядом с ними, и брюнетка была за это благодарна.

— Куда пойдём? — спросил деятельный Феб, когда все позавтракали.

— Какие предложения? — Алехно сцепил ладони под подбородком, опираясь локтями на край стола.

— Да хоть в парк, — предложил Террен. — Там, кстати, мята растёт. И лимонный котовник.

— Кстати, я удивлён, — улыбнулся Фабиан. — Мне казалось, господин Вальтормар пригрозил, что вывих мне будет вправлять Рид Ренуа, а сам его не вернул. Забыл?

— Сомневаюсь, — протянул Ниэль. — Такие не забывают. Наверное, после боёвки вернёт.

— Скорее всего, — согласился Террен. — Господин Ренуа тоже имеет право отдохнуть.

По парку ребята бродили несколько часов. Дана даже решилась показать новым друзьям своё тайное убежище — беседку. Маттис, по-хозяйски осмотревшись, предложил в следующие выходные прикупить в городе гвоздей, пилу и молоток, найти в лесу пару подходящих сухих брёвен и укрепить крышу и стены, а заодно и лавку поправить. Затем ребята снова отправились бродить по полузаросшим дорожкам парка.

— Интересно, почему эта часть такая заброшенная? — Алехно пнул валявшуюся под ногами гнилушку.

— Может, не хватает рабочих рук? — предположил Ниэль.

— Ещё пару раз провинятся наши одногруппники, и можно привести в порядок всё, что угодно, — расхохотался барон.

— Пурпурная бархатка! — выдохнул Террен, сворачивая с дорожки и с неподдельным восхищением глядя на невысокую травку с бледно-розовыми листиками. — Это растение стоит огромных денег! Моментально окрашивает ткани из натуральных материалов в ярко-пурпурный цвет. Только кожу не красит. Вообще. Отец расстраивался, туфли из пурпурной кожи хорошо бы шли, но бархатка почему-то её не красит. Знаете, так интересно, растолчённые листья становятся прозрачными, их не видно в воде. А стоит опустить туда шерстяную шаль или льняное полотно, они сразу станут пурпурными. И цвет не смывается!

— Оч-ч-чень интересно, — протянул Фабиан, изучая травку с нездоровым энтузиазмом. — Террен, говоришь, кожу эта травка не красит?

— А почему тебя это интересует? — прищурился Алехно.

— Есть у меня одна идея… — протянул чернявый. — Кое-кто вчера меня серьёзно разозлил. Предлагаю временно взять на себя некоторые функции Пресветлого и пометить двух шельм. Точнее, покрасить в благородный пурпурный цвет. Твоя бархатка волосы выкрасит?

— Выкрасит, — уверенно кивнул Террен, расплываясь в хитрой улыбке. — Витору пойдёт пурпурный.

Идея Феба захватила всех, и с реализацией решили не откладывать. Осторожная Дана пыталась было воззвать к голосу разума друзей, но тщетно. Ребята припомнили, как Витор и Харли накануне вечером безнаказанно провоцировали их, и были преисполнены жажды мести. Кроме того, Алехно предложил натереть мыльным корнем пол, а на приоткрытые двери поставить ёмкости с водой. Задача обещала быть не слишком сложной, так как Харли и Витор жили в одной комнате. Ниэля и Феба поселили этажом ниже, почти напротив друг друга, Алехно — этажом выше. Маттис и Террен были соседями, и их комната была рядом с местом обитания старосты с приспешником.

Пурпурной бархатки, под руководством блондина, нарвали с запасом. Растение сопротивлялось, цепляясь корешками за почву, но противостоять грубой силе не могло.

— Ох, как теперь руки отмыть? — вздохнула Лидана, рассматривая пальцы с забившимися под ногтями частичками бархатки. — Чем вычистить?

— Через пару дней само вымоется, — успокоил Феб, собирая траву в аккуратный пучок. — Ну что, идём? Дана, Ниэль, вы отвлекаете Витора, если он появится, Алехно или Террен на лестнице покараулят, а мы всё устроим.

— Я намерен лично подмешать нарезанные листья пурпурной бархатки в банки с мыльным корнем, — не согласился Террен.

— А я пол натру, — Алехно скрестил руки на груди.

— Я воду поставлю наверх, — пробасил Маттис. — Феб, ты за лестницей присмотришь. Главное, чтобы Витор не сидел в комнате. А Кебиан с метлой сейчас тра… занят. Убирает территорию.

Дана сделала вид, что не слышала почти прозвучавшего крепкого словечка. Простой, как валенок, сын кузнеца при ней старался следить за языком, то и дело сдерживая готовые слететь с губ грубые выражения.

— Ну ладно, — нехотя согласился Фабиан.

Удача сопутствовала юным пакостникам. Витора в комнате не оказалось, соседи по этажу в соларис предпочли найти более интересные занятия, чем сидение в общежитии. Маттис быстро и аккуратно вскрыл простой замок с помощью ножа, и трое мстителей просочились внутрь. В комнате был бардак. Террен, одолжив у Маттиса нож, мелко нашинковал пурпурную бархатку, помял её в ладонях и щедро засыпал в банки с мыльным корнем. В мужских общежитиях ванные комнаты были без ванн, зато с двумя разделёнными перегородкой душевыми. Террен не стал разбираться, где чьи мыльно-рыльные принадлежности. Убедился, что растения не видно и вышел. Алехно и Маттис тоже успели справиться со своими задачами. Закрыв двери, парни прошли по коридору, встретились на лестнице с Фебом и все вместе спустились вниз, к мирно беседующим у входа Ниэлю и Дане.

— Ребят, я пойду, хочу свою… Мелису навестить, — помявшись, заявил Маттис. — Может, обижал кто, пока меня не было.

— Иди, влюблённое созданье, — широко улыбнулся барон Бретон. — Поведай своей волоокой красавице о тяготах и трудностях похода, о героическом преодолении испытаний, и получи в награду поцелуй.

— Ты того, не издевайся, — смутился Маттис. — А то ж я и в харю дать могу, не посмотрю, что цельный барон. Не ради поцелуев я, просто она… Ну беззащитная, красивая такая… Каждый обидеть может. А я защищаю.

— Нравится? — серьёзно спросил Террен.

— Очень, — нехотя признался Маро и поспешил свернуть разговор: — Ну, я пошёл.

— И я пойду, — произнесла Дана.

— Устала? — Ниэль заботливо обнял её за плечи.

— Немного, — призналась девушка. — Прилягу, наверное, до обеда.

— Увидимся в столовой, — тут же согласился Феб. — Я тоже не выспался.

Вечером мужское общежитие встряхнули грохот и громкий мужской мат. Выползшие на шум из комнат парни едва не надорвали животы ото смеха, увидев мокрых и злых Витора и Харли. Кебиан к тому же набил здоровенную шишку на затылке, поскользнувшись на мыльном полу. Через час мат повторился, на сей раз с громкими проклятиями в адрес неизвестного шутника и угрозами оторвать ему всё, что болтается. Соседи по этажу рыдали от хохота, глядя на ярко-пурпурные шевелюры Баррио и Кебиана. Брови тоже покрасились. На шум подтянулись обитатели других этажей, с удовольствием наблюдая за бесплатным представлением. Поняв, что правды и сочувствия они не добьются, свежепокрашенные первокурсники зло хлопнули дверью, скрывшись в комнате. И с раннего утра отправились жаловаться куратору.

В деканат, минуя Вальтормара, Витор соваться побоялся. Атор выслушал пурпурноволосых жалобщиков, оценив изобретательность неизвестных мстителей, и пообещал разобраться. Тянуть не стал, зашёл в деканат и попросил собрать весь первый курс в актовом зале в перерыве между первой и второй парами. Те явились, недоумевая, зачем понадобились самому жуткому преподавателю по боёвке. Окинув первокурсников взглядом янтарных глаз, Атор вкратце рассказал о случившейся диверсии и заявил:

— Оба пострадавших — из курируемой мной группы. Если тот, кто это устроил, сейчас в зале, предупреждаю: у вас есть сутки, чтобы прийти с повинной. Иначе найду сам, и последствия будут хуже. Свободны.

На пары по боёвке Дана шла с тяжёлым сердцем. Шалость, казавшаяся весёлой вначале, сейчас грозила обернуться крупными неприятностями. И внимательный взгляд преподавателя, мазанувший по её рукам с так и не отмывшейся до конца каймой под ногтями, оптимизма не прибавил. Впрочем, боевик ничего не сказал. Да и сами пары прошли относительно мирно и спокойно. В конце первой Атор, как и ожидали друзья, напомнил о травмах, полученных ребятами в походе, и вернул всё, как было. Впрочем, Фебу любезно предоставил отсрочку на десять минут, давая возможность домчаться до лазарета. А вся вторая пара была посвящена отработке изученных ударов и блоков. Даже без спарринга.

После пар ребята собрались в полуразрушенной беседке. Разговор не клеился. Дана сидела на лавочке, Террен и Алехно перекидывали друг другу прошлогоднюю шишку. Феб ковырял носком ботинка землю. Маттис вырезал на стене цифру 1.

— Может, хватит молчать? — не выдержал наконец Ниэль. — Что делать будем?

— А что тут сделаешь? — буркнул Маттис. — Жопы налимонят в любом случае, вопрос лишь в том, насколько интенсивно. Атор мужик правильный, раз дал сутки, лучше прийти самим.

— Устав мы вроде как не нарушили, разве что под мелкое нарушение дисциплины это подвести, — задумчиво проговорил Алехно. — С другой стороны, Кебиан здорово приложился головой, и вот за это, дама и господа, мы можем огрести по полной.

— Дане нет смысла с нами идти, скажем, что нас было пятеро, — заявил Террен. — Он же не знает пока, кто устроил Витору и Харли весёлый вечер.

— Согласен, — кивнул Феб. — Тем более Данка ничего не делала: помогала собрать бархатку и с Ниэлем постояла у лестницы, пока мы развлекались.

— Боюсь, что как раз про меня господин Вальтормар знает, — тихо проговорила Дана. — Он наблюдателен. Мы с Маттисом так и не смогли полностью вымыть эту дрянь из-под ногтей. Я видела, как он глянул на мои руки. Да и я бы всё равно не согласилась. Вместе пакостили, вместе и отдуваться.

— Тогда идём, — Алехно подбросил шишку и пнул её ногой. — Раньше сдадимся, раньше освободимся. По крайней мере, в карцере соберётся неплохая компания.

Атора они нашли в зале. Завидев топчущуюся на пороге компанию, боевик вернул на стену две катаны, и поинтересовался:

— Каяться пришли?

— Ага, — ответил за всех Фабиан. — Мы того… в общем, сожалеем. Очень искренне.

— О том, что замести следы не удалось? — ехидно спросил преподаватель. — Закрывайте дверь, садитесь. Поговорим с вами о технике безопасности и о том, какие последствия могут иметь некоторые шалости.

Мозг боевик промывал качественно и долго. Говорил об аллергии на растительные компоненты, о том, что пурпурная бархатка могла обжечь кожу и слизистую и надолго отправить жертв в лазарет. Напомнил, что при ударе виском об острый угол или косяк двери поскользнувшийся Харли мог уже не подняться, и закончил поучительную лекцию заданием каждому подготовить и в течение трёх дней сдать реферат о технике безопасности в быту.

— А теперь о наказании, — холодно произнёс Атор. — Ваши поступки — это действия глупых, балованных детей. Устроили мелкую пакость и, хихикая, приготовились наблюдать. Не вижу ни одной причины поступить с вами иначе, чем поступают с провинившимися детьми. Не умеете думать головой, значит, пострадает то, чем думали вместо неё. — Он вытащил из брюк ремень, сложил его вдвое, хлопнул по ладони и сухо добавил: — Маро, начнём с вас. Остальные — за двери.

Притихшие друзья послушно вышли за двери.

— Он не имеет права! — шёпотом возмутился Террен. — О физических наказаниях в Уставе ни слова!

— Ну-ну, — барона Бретона перспектива получить порку тоже не радовала, но он храбрился, — попробуй возразить. Закатные и ночные твари, он нас так отчитал, что мне до сих пор стыдно! Хоть иди и извиняйся перед этими гадёнышами.

Из-за двери не доносилось ни звука. Похоже, Вальтормар создал купол тишины. И это пугало. Через несколько минут из зала, слегка морщась, вышел Маттис, бросил:

— Алехно, ты следующий. Демоны, какая же тяжёлая у него рука! Меня отец так не порол!

— Не мог помолчать! — шикнул Ниэль, обнимая за плечи перепуганную и побледневшую Дану. — В лазарет иди, чего остановился?

— Нельзя в лазарет, — Маттис переступил с ноги на ногу и снова поморщился. — Господин Вальтормар запретил до завтрашнего утра там появляться.

— Меня никогда не били, — пробормотала брюнетка, прижимаясь к Ниэлю в поисках защиты. — Это очень больно, да?

— Задница огнём горит, — простодушно пробасил Маттис. — Счас бы в холодную воду окунуться.

Дана всхлипнула и прижалась к другу ещё сильнее. Тот поглаживал её по плечам, недовольно глядя на сына кузнеца. Маро понял, что ляпнул лишнее, и неуклюже попытался исправиться:

— Да это быстро проходит! Первые полчаса только — ровно кожу полосами содрали, а потом ничего, уже и нормально.

— Ус-с-спокоил, — прошипел сквозь зубы де Рен. — Молчи уж.

Вернувшийся Алехно был бледен и неестественно ровно держал спину.

— Террен, твоя очередь, — проговорил он и облизнул прокушенную губу.

Следующим был Феб. Вышедший Никс тёр кулаком покрасневшие глаза.

— Попало что-то, — буркнул он. Заметив, с каким ужасом смотрит на дверь зала Лидана, попытался успокоить: — Ничего страшного, главное, не считать и дышать, чтоб на выдохе удар приходился.

Когда на экзекуцию отправился Ниэль, Дана решилась спросить у хмурых друзей:

— А сколько ударов?

— Пять, — нехотя ответил Феб. — Но ты не бойся.

Де Рен, выходя, придержал дверь и ободряюще кивнул Лидане. Девушка глубоко вздохнула и на негнущихся ногах вошла в зал. Атор застёгивал ремень и, едва глянув на неё, скомандовал:

— Садитесь, Лидана. У вас прекрасные друзья, поэтому с вами мы просто ещё раз поговорим.

— Вы не будете меня бить? — неверяще выдохнула брюнетка, опускаясь на лавку. Ноги не держали. — А п-почему?

— Каждый из ваших друзей готов был вынести двойное наказание, чтобы избавить от него вас, — пояснил мужчина и усмехнулся. — Десять ударов на одного — слишком много за такой проступок. Я предложил альтернативу, и все согласились на дополнительный удар, чтобы вам досталось меньше. Нечасто встречаю такое единодушие. Мне нравятся те, кто выбивается из системы и не боится идти против общественного мнения. А ваша компания не вписывается ни в один канон. Кто у вас лидер?

— Не знаю, — растерялась девушка.

— И я не знаю, — серьёзно произнёс боевик, присаживаясь рядом и поворачиваясь к ней. — Впрочем, мне это импонирует. Вы поняли, за что наказана ваша компания?

— За то, что не подумали о последствиях своих мелочных пакостей, — Дана покраснела. — Это действительно было глупо и по-детски…

— Не поняли, — констатировал Атор. — Хорошо, объясняю. Делать ближним пакости различного масштаба — ваша будущая профессия. Убийство, в общем-то, тоже пакость, не так ли? Служба эта опасна и трудна. И всегда нужно быть готовым к ответному удару. Знаете, как определить, что можно, а что нельзя?

— Продумать план до мельчайших деталей, — предположила девушка.

— Поверьте моему опыту: всегда хоть что-то идёт не так, как задумано, — покачал головой боевик. — Всё проще, Дана. Как на факультете. Вы — лёгкая добыча, поэтому лично вас может обидеть любой. А вот с тем же Маттисом желающих задираться гораздо меньше. Почему?

— Выходит, чем выше вероятность получить сдачи, тем аккуратнее нужно действовать? — нахмурилась брюнетка.

— Именно так, — кивнул мужчина. — И чем выше вероятность возмездия, тем аккуратней нужно заметать следы. Или учиться подставлять других в качестве истинных виновников. Развивайте эту мысль дальше. Поняли, в чём была ваша ошибка?

— Мы не учли, что за Витором и Харли в этой ситуации стоят Академия, факультет и лично вы, господин Вальтормар, как куратор, — Дана опустила голову. — Простите нас, пожалуйста.

— Вы уже понесли наказание, — Атор поднялся. — Можете идти. Надеюсь, передадите друзьям наш с вами разговор. Кстати, студентка Льенн, вам я не запрещаю сегодня зайти в лазарет.

— Спасибо, — выдохнула Дана, тут же поняв, какие перспективы открывает это разрешение. — Спасибо вам!

— Мне — не за что, лучше поблагодарите своих друзей, — просто ответил боевик. — Если бы они не разделили между собой вашу часть наказания, вы получили бы полной мерой. Точно так, как остальные.

— Вы расскажете Витору и Харли о том, кто виноват? — спросила девушка.

— Надо? — Атор поднял бровь. — Пусть сами думают. К тому же свои пурпурные шевелюры они честно заслужили, а ваша банда уже наказана. Идите, Дана.

Единодушие парней, вступившихся за Лидану, он действительно оценил. Атору совершенно не хотелось бить девушку. Строго говоря, если бы первокурсники ограничились натёртым мыльным корнем полом и ёмкостями с водой на дверях, он вообще не стал бы их наказывать. Но использование растительных красителей на людях могло быть опасным. Ребятам повезло, что ни у Витора, ни у Харли не оказалось аллергии на пурпурную бархатку.

Когда брюнетка выскочила за дверь, Атор задумался: смог бы он в принципе её ударить? Представил Дану лежащей поперёк его коленей со спущенными штанами, и … понял, что сделал это очень зря. Фантазия свернула совершенно не в ту сторону. Казалось почти кощунством оставить на этой нежной коже красную полосу от удара ремнём. А вот погладить привлекательные округлости, пробежаться пальцами вдоль позвоночника и обратно, услышать прерывистый, дрожащий вздох, но не от боли, а от удовольствия… Ночные и закатные твари, какого демона он вообще об этом думает? Словно мало вокруг женщин!

Боевик со злостью ударил кулаком по снаряду с песком. Темноволосая девчонка не выходила у него из головы. Атор подозревал, что даже поход в «весёлый дом» не поможет. По крайней мере, сейчас он хотел вполне конкретную худенькую брюнетку и был почти уверен, что «заменители» это желание не удовлетворят. Мужчина усмехнулся, представив шокированное выражение лица маленькой герцогини, узнай она об его мыслях. Почти ребёнок, наивная, неискушённая девочка, которой приходится взрослеть слишком быстро. Впрочем, вспомнив ладную фигурку Даны, боевик признал, что назвав её ребёнком даже мысленно, он всё-таки погорячился. Маленькая и очень привлекательная женщина.

Но зачем она ему? Провести одну-две ночи, чтобы удовлетворить похоть? Атор не сомневался, что, получив желаемое, он остынет. Стоит ли в таком случае связываться с неопытной первокурсницей? Боевик нанёс ещё несколько ударов по снаряду и решил, что не стоит. Тем более, девчонка будет против, придётся тратить время на уговоры, долгие предварительные ласки, потом утешать, потому что ей наверняка будет больно… В общем, тьма проблем и никакого удовольствия. И в следующий раз всё сначала: уговаривать, сдерживая страсть, и ждать, пока желание пересилит страх. Долго, муторно, неинтересно. Проще переждать наваждение. В том, что оно будет недолгим, Атор был уверен. Почти. И щедро отвёл себе месяц на то, чтобы окончательно избавиться от похотливых мыслей в отношении студентки Льенн.

Рид Ренуа, уже наслышанный о диверсии, в результате которой двое первокурсников теперь были заметны издалека, без лишних расспросов выдал Лидане мазь с охлаждающим и обезболивающим эффектом, выслушав сбивчивые и смущённые пояснения.

— Сильно досталось? — поинтересовался он, протягивая баночку с зеленоватым гелем. — Почему только вы пришли?

— Ребятам господин Вальтормар запретил до завтра к вам приходить, — призналась Дана. — Они между собой разделили моё наказание, он меня не тронул. И разрешил к вам зайти. Спасибо.

— Молодцы парни, — одобрительно кивнул Рид, ставя баночку обратно в шкаф. — Знаете, что-то я решил прогуляться. Подышать свежим воздухом в вашей приятной компании, юная леди. И если мы встретим, совершенно случайно, нескольких страждущих, я непременно вспомню о своём долге целителя. К слову, ваши друзья где вас ждут?

— В парке, на полпути к общежитиям, — брюнетка улыбнулась. — Господин Ренуа, спасибо вам!

— Что вы, Дана? — в глазах целителя плясали весёлые искорки. — Я всего лишь пригласил вас на прогулку. Благодарю, что согласились.

«Случайно» повстречавшись в указанном месте с наказанными первокурсниками, Рид распрощался с Даной и увёл пятёрку пострадавших в глубь парка. Возражения по поводу наложенного запрета посещать целителя до утра пресёк жестко, заявив, что целитель пришёл сам, и лично ему, Риду Ренуа, никто не запрещал оказать посильную помощь тем, кто в ней нуждается. Даже бойкий Алехно не нашёл, что возразить. Да, в общем-то, и не хотел.

Не желая бродить в одиночестве, Дана вернулась в общежитие. Постучалась было в комнату к Альме и Лее, но никто не отозвался. Дёрнула за ручку. Заперто. И лишь тогда девушка вспомнила о полученном подругами наказании. Досадливо вздохнула. Разговаривать с Айей ей совсем не хотелось. Поступок маркизы был слишком жесток. Она ведь тоже читала Устав и наверняка знала, что за такое нарушение Альму отчислят. Впрочем, идти к Мелисе и её рыжей соседке, чтобы выслушать очередную порцию о любовных похождениях Таиры и о том, с кем из старшекурсников лучше наладить близкий контакт, герцогиня тоже не хотела. Вспомнив, с какой лёгкостью Таира рассказывала о мужчинах, под которыми побывала, Дана вздрогнула и в очередной раз подумала о том, что время утекает, как вода сквозь пальцы. Поход безжалостно выявил слабости, о которых девушка даже не догадывалась, и их ликвидацией следовало заняться немедленно.

Атор бесконечно удивился, когда брюнетка снова появилась в тренировочном зале. Он был уверен, что после полученной выволочки минимум до следующего дня она здесь не покажется. Дана действительно с огромным удовольствием бы не появилась: общения с преподавателем и пережитого ужаса ей хватило с лихвой. Она несколько минут стояла у входа, борясь с желанием уйти, но смогла перебороть себя.

— Господин куратор, вы говорили, что у меня слабая физическая подготовка, — проговорила девушка, не глядя на него. — С чего бы вы посоветовали начать?

— С укрепления всех групп мышц, — ответил боевик. — Зайдите ко мне в кабинет завтра перед парами, составлю для вас план.

— Спасибо, — тихо прозвучало в ответ.

Выйдя на улицу, Дана глубоко вздохнула. Сердце бешено колотилось, словно после пятнадцати кругов по полигону. Она смогла! Пересилила свой страх и подошла к преподавателю. И он даже пообещал составить для неё план тренировок. Девушка улыбнулась, подставляя лицо последним лучам заходящего солнца. Теперь всё будет хорошо. У неё есть друзья. Она справится с любыми трудностями.

С утра Ниэль уже ждал её возле общежития. Остальные парни должны были присоединиться к ним в столовой. Предупредив друга, что ей нужно до пар зайти к господину Вальтормару, Дана умчалась в учебный корпус. Вернулась в столовую уже с планом тренировок и рекомендованных упражнений. Атор отдельно предупредил, что не стоит делать больше, чем указано. Пользы от этого было мало, а вот вред — вполне реальный. Организм следовало приучать к нагрузкам постепенно, давая мышцам возможность развиваться. План тут же пошёл по рукам. Друзьям было интересно. А Террен даже напросился составить Дане компанию, заявив, что тоже считает свой уровень физической подготовки недостаточным. Тем более все упражнения можно было выполнять, не выходя из комнаты.

Квабарюн на первой паре повествовал о различных типах плетения заклинаний, по традиции вгоняя студентов в сон монотонным бубнением и пугая время от времени громогласным «Не спать!». Потом были две пары основ экономики и социология. У Даны голова шла кругом от обилия терминов, которыми так и сыпали преподаватели… И каждый, заявив, что его предмет крайне важен для будущих имперских магов, продиктовал по десятку учебных пособий, с которыми надлежало познакомится к зачётам.

После пар Маттис ушёл вслед за Мелисой, улучившей момент на перерыве и шепнувшей ухажёру, что комната в их распоряжении на ближайшие пару часов. При этом девушка, словно невзначай, прижалась к парню грудью, намекая, как бы она предпочла провести время. Алехно предложил оставшейся компании заглянуть в библиотеку и оценить объём рекомендованных пособий. Предложение поддержали. Как выяснилось, все перечисленные книги были только в читальном зале. Через час у Даны разболелась голова. Девушка искренне пыталась разобраться в хитростях микро- и макроэкономики в рамках Империи, но практически каждое понятие тянуло за собой череду других, и увязать их в голове за один раз было решительно невозможно. А когда дело дошло до графиков, стало совсем туго. Феб и Террен сосредоточенно пыхтели рядом, каждый над своей книгой. А маркиз де Рен и барон Бретон, казалось, получали искреннее удовольствие, зарывшись в пособия, и шёпотом споря над каждым графиком. Они даже увлечённо чертили что-то в тетрадях, доказывая оппоненту свою точку зрения.

— Ребята, я пойду, — Дана поднялась из-за стола. — Устала, уже ничего не понимаю. Увидимся позже.

Ниэль и Алехно согласно кивнули, продолжая тихий спор. Чахнущие над учебниками Фабиан и Террен буркнули что-то одобрительное. Сдав книгу, брюнетка вышла из учебного корпуса, с удовольствием вдохнула свежий воздух. Решила вернуться в общежитие окружным путём. Шла по усыпанной гравием и небольшими камнями дорожке, снова и снова размышляя о том, как избежать участи оказаться в чужой постели, как только браслет почернеет. Помолвка отпадала сразу. Во-первых, до промежуточного совершеннолетия самостоятельно решать такие вопросы Дана не могла, а после него могло быть уже поздно. Во-вторых, девушке пришлось бы раскрыть своё инкогнито, а этого она делать не хотела. И, в-третьих, банально не было кандидатов. Платить собственным телом за предоставленную защиту брюнетка тоже не желала. А на то, что она сумеет защититься сама, Лидана уже не рассчитывала, понимая, насколько слаба. И пока хороших идей не было… Девушка вздохнула, заворачивая за угол учебного корпуса. Эта стена была глухая, без единого окна. А возле неё прямо сейчас происходила трагедия.

Трое парней развлекались, швыряя камнями в серую беременную кошку. Зверёк метался у стены, хромая на две лапки, мордочка и шкурка несчастной жертвы уже были в крови. Один из больших камней, удачно брошенных кем-то из «стрелков» попал ей по спинке. Кошка пронзительно мяукнула и упала. Попыталась подняться, но задние лапы не слушались. Мучители довольно заржали, нагибаясь за новыми снарядами. Один живодёр вместе с Даной был на боёвке, двух других она не знала.

— Прекратите! — закричала Дана, бросаясь на защиту несчастного зверька. — Сволочи! Что она вам сделала?

— А тебе-то что? — грубо ответил один из парней, кидая в кошку камень. По счастью, мимо. — Шла мимо и иди, целее будешь.

— Подонки! — девушка подхватила истёрзанное кошачье тельце. — Гады!

— Ну и возись с ней, всё равно подохнет, — сплюнул одногруппник по боёвке и потянул дружков. — Идём отсюда.

Кошка тяжело дышала. Из носика капала кровь. Захлёбываясь от рыданий, девушка бросилась к целительскому корпусу. Зверёк на руках бился в агонии. Понимая, что до кабинета Рида Ренуа несчастное животное может просто не дожить, Дана свернула к тренировочному залу, отчаянно надеясь, что Атор будет там.

Он там был. Вместе с Миртом. Прервав поединок, оба с удивлением смотрели на заплаканную девушку, влетевшую в зал с такой скоростью, словно от этого зависела её собственная жизнь. Заливаясь слезами, она протянула Атору окровавленную кошку и взмолилась:

— Помогите, она же умирает! Пожалуйста!

Животное хрипло мявкнуло и дёрнуло передней лапкой. Прикрыло глаза, бессильно повисло на руках.

— У-умоляю, господин Вальтормар, сделайте что-нибудь! — Дана всхлипнула.

Боевик дотронулся до кошки, и ту на миг окутало белое сияние. Тельце зверька расслабилось, заполошно бьющееся сердечко замерло на миг, а после вновь забилось, медленно, равномерно.

— Стазис, — коротко пояснил он. — Всё, что могу для неё сделать. Я счастлив, Дана, что вы столь высокого мнения о моих способностях, но я хаосит, а не целитель. С человеческой анатомией знаком, с кошачьей — нет. Несите пострадавшее животное к Риду. Сайфер, проводи. Льенн, жду вас с подробным рассказом о негодяях, решившим испортить имущество Академии.

— Кошка не имущество, она живая, — всхлипнула Дана, отдавая зверька Мирту.

— С точки зрения права, кошки и прочее зверьё приравнены к имуществу и даже числятся на балансе Академии, — Мирт потянул девушку за собой. — Вы это во втором семестре проходить будете. Или в третьем. Не помню.

В целительском корпусе Дана впервые услышала, как ругается спокойный, интеллигентный Рид Ренуа. Колдуя над израненной кошкой, целитель выдавал такие тирады в адрес ублюдков, посмевших издеваться над животным, что у девушки даже уши горели. Самой Лидане Рид накапал в стакан с водой успокоительных капель, увидев, как трясёт брюнетку. Мирта выставил в коридор.

— Попадутся мне эти гадёныши, я им без обезболивания раны чистить и зашивать буду, — прошипел целитель, поглаживая серую кошачью шёрстку. — Ни капли магии не потрачу!

— Она будет жить? — переживая за судьбу кошки, спросила Дана.

— А как же, — с ладони Рида сорвался очередной рой зелёных искорок. — И она, и котятки. Все пятеро. Хорошо, что ты к Атору забежала. Без стазиса не донесла бы. Перелом позвоночника, трещина в черепе, сломанная челюсть, множественные раны на теле и внутреннее кровотечение. Ещё и одному котёнку позвоночник перебили. Скоты малолетние! Камнями закидали?

— Да, — девушка всхлипнула от жалости. — Господин Ренуа, а куда её потом?

— Пару дней побудет при нашем корпусе, потом куда-нибудь определим, — целитель перебирал пальцами, словно распутывал невидимые нити.

Кошка дышала спокойно, без хрипов. Рид вымыл руки, постелил на кушетку полотенце, переложил животное на него. Измученный зверёк спал, едва заметно вздымался круглый бок.

— Идите, Дана, — целитель потёр виски. — Атор наверняка вас ждёт. И передайте ему, что я в ближайший час зайду к Ланфору.

Терпеливо ожидавший девушку в коридоре Мирт лишь коротко кивнул, узнав, что с кошкой всё в порядке.

— Господин Ренуа знает своё дело, — проговорил он. — Послушай, а ты видела, кто это сделал?

— Видела, — девушка прикусила губу, вновь переживая увиденное. — двоих я не знаю, а третий со мной в группе по боёвке. Мордатый такой, с немытыми волосами. Кнор, кажется. Или Клор.

— Ага, — откликнулся шатен. — Ладно, мелкая, я пошёл. Не буду мешать вашему разговору с Атором.

Вопреки ожиданиям Лиданы, боевик не стал её расспрашивать. Завидев на пороге зала, шагнул навстречу, коротко бросил:

— Пойдёмте, студентка Льенн.

— Куда? — Дане приходилось почти бежать, чтобы успеть за ним.

Заметив это, мужчина сбавил шаг и пояснил:

— К декану Лорио. При нём всё и расскажете. Хотя… Вы видели, кто искалечил кошку?

— Один был из вашей группы по боёвке, — девушка честно описала единственного знакомого ей из живодёров. — Кнор или Клор, не помню. Двух других не знаю. Точнее, зрительно знаю, один вроде из первой группы.

— Кнор расскажет, — уверил Атор. — И прекратите хлюпать носом, вы будущий имперский маг или кто?

— Кошку жалко, — Дана всхлипнула, смахнула слёзы. — Она так мяукала, бедная… И дрожала у меня на руках.

Девушка остановилась, не видя из-за набежавших слёз, куда идти. Впилась ногтями в ладонь, пытаясь не разрыдаться в голос. Опустила голову.

— Лидана, — мягко произнёс боевик, приподнимая её лицо за подбородок, — я знаю два надёжных способа прекратить женские слёзы. Поцелуй и пощёчина. Что бы вы предпочли? Я бы на вашем месте выбрал поцелуй, он приятнее.

Брюнетка отшатнулась от него, как от огня. Возмущённо посмотрела, хватая воздух ртом, словно выброшенная на берег рыба.

— И третий способ тоже знаю, — лениво добавил мужчина. — Шок. А попытаетесь разреветься ещё раз — действительно поцелую. Не люблю бить женщин. Идёмте, Дана, не стоит прожигать меня взглядом. Это бесполезно.

— Вы… вы хам! — заявила наконец девушка.

— Допустим, — согласился Атор. — Имею неприятную привычку говорить то, что думаю, в лицо. Если это хамство, пусть будет так.

Брюнетка обиженно надулась и умолкла. Боевик тоже не стал продолжать тему. Так в молчании они дошли до кабинета декана.

— Рене, Бриан у себя? — осведомился Атор.

— Да, господин Вальтормар, — кивнула женщина и бросила сочувственный взгляд на заплаканную студентку. Неужели девочка что-то натворила? — Я сейчас сообщу ему о вас.

— Будьте любезны, пригласите сюда Кнора Квакса, — Атор предпочёл пропустить вторую часть фразы секретаря мимо ушей и прошёл к двери. — Льенн, вам особое приглашение нужно?

Бриан Лорио оторвался от бумаг и недовольно посмотрел на вошедших. Министерство образования и Тайная Канцелярия требовали отчёты, а его то и дело отвлекали, не давая сосредоточиться. Увидев заплаканную девчонку, маячившую за спиной Вальтормара, декан вздохнул. Небось, пришла просить о переводе в другую группу. Сейчас он ей откажет, чтобы в следующий раз думала, что делает. А вот завтра, после пятой по счёту боёвки, подпишет заявление. Всё-таки женщинам в группе у Атора не место.

— Бриан, эта юная леди полчаса назад приволокла мне истекающую кровью кошку, — удивил его боевик. — Первокурсники закидали животное камнями. Один из юных изуверов мой, уже идёт сюда. Двоих других сдаст сам. Дана, поведайте декану об увиденном. Можно с леденящими душу подробностями о жалобном мяуканьи.

— Я шла из библиотеки, — начала девушка, вздохнув. — Решила немного пройтись после пар, и увидела, как за стеной учебного корпуса трое парней убивают кошку. Беременную кошку.

Она прикусила губу, опасливо покосилась на стоящего рядом Атора. Бриан достал из выдвижного ящика пачку салфеток и положил на край стола. Слёзы в кабинете декана лились часто, он уже привык.

— Не надо, — брюнетка замотала головой и снова покосилась на преподавателя по боёвке.

— Если хотите, плачьте, — пожал плечами тот. — Я не запрещаю. И даже готов успокоить. Только дайте повод.

Девушка возмущённо отвернулась, верно истолковав двусмысленный намёк. Вздохнула и продолжила, глядя на Бриана Лорио:

— Один из парней, со светлыми волосами, кинул в кошку камень, и она упала. А потом они просто ушли, сказав, что она умрёт. Я схватила её на руки и побежала к господину Ренуа… Но кошка едва дышала, я бы не успела. Господин Вальтормар набросил на неё стазис. А потом я отдала кошку господину Ренуа.

Тут дверь в кабинет декана открылась и в помещение буквально ворвался толстенький невысокий мужчина с окладистой бородой. Подпрыгивая от возмущения, он завопил:

— Где эти ублюдки? Они мне за каждую шерстинку Крысодавки ответят! Где? Где, я вас спрашиваю? Да я каждого вот этими самыми руками за нанесённый ущерб…

— Гийом, успокойся, — попытался воззвать к разуму заведующего хозблоком Бриан Лорио.

— Да вы хоть знаете, что они сделали? — продолжал бушевать господин Ланфор. Выудил из кармана бумажку, развернул. — А мне Рид всё записал! Вот! Перелом позвоночника у самой кошки и у одного из нерождённых котят, трещина в черепе, сломанная челюсть, множественные ушибленные раны на теле, переломы рёбер и внутреннее кровотечение. Где эти уроды? Каждому в бесстыжие глаза ткну этой бумажкой и по списку те же травмы обеспечу! Лопатой!

— Меня особенно интересует, как ты в каждого из них подсадишь по котёнку, — хмыкнул Атор. — Бриан, моя студентка тебе ещё нужна?

— Может идти, — разрешил тот.

Тут вновь активизировался Гийом. Схватил огромными ручищами ладонь Даны и от души тряхнул так, что девушка едва устояла на ногах.

— Спасибо, что вмешалась, дочка, — прогудел он. — Животин бессловесных обижать нельзя, верно говорю?

— А животные, владеющие речью, и по ошибке причисляемые к людям, своё получат сполна, — ответил за растерявшуюся девушку куратор. — Гийом, не вывихни госпоже Льенн руку, у нас завтра боёвка.

— Так я же ничего, — завхоз мигом отпустил ладонь брюнетки.

— Ступайте, госпожа Льенн, — кивнул Бриан Лорио. — Дальше мы разберёмся без вас.

Выходя из кабинета декана, Дана столкнулась с Кнором Кваксом и пораженно замерла. Лицо парня было похоже на хорошо отбитый кусок мяса. Левый глаз заплыл, превратившись в узкую щёлочку. Из разбитой брови сочилась кровь. Однокурсник молча прошёл мимо неё в приёмную и дальше, в кабинет декана.

— Вызывали? — парень шмыгнул разбитым носом.

— Вызывал, — кивнул Бриан Лорио, рассматривая Квакса. — Кто вас так разукрасил, юноша?

— Упал неудачно, — буркнул тот, насупившись.

— На чужой кулак раз двадцать подряд, — прикинул Атор. — Действительно, неудачно.

— Кто мучил кошку вместе с вами? — перешёл к делу декан и предупреждающе махнул рукой завхозу. — Гийом, пока не вмешивайся.

— Кастей из пятой группы и Варджо из первой, — не стал запираться парень.

— Рене, пригласите к нам Кастея, Варджо, и кураторов их групп, — передал секретарю Бриан. — Что ж, подождём ваших друзей.

Когда вызванные парни вошли в кабинет декана, тот несколько секунд рассматривал их, а после, не скрывая ехидства, поинтересовался:

— Тоже неудачно упали?

— Я об косяк стукнулся, — разбитыми губами ответил Варджо.

— А я об дерево, — выдал Кастей после мучительного раздумья.

Кураторы групп подошли чуть позже. Узнав о причине вызова, заявили, что сочтут справедливым любое наказание, затребованное завхозом, как ответственным за пострадавшую кошку лицом, и покинули кабинет. Атор ушёл вместе с коллегами, сказав, что он настаивал бы на отчислении, но если господин Ланфор потребует утопить негодников в старом пруду, готов подержать каждого из них.

— Вот теперь вам слово, Гийом, — декан откинулся в кресле, рассматривая троих стоящих перед ним избитых первокурсников.

Он абсолютно не жалел их: юные мерзавцы заслужили разбитые физиономии. А решение по их поводу Бриан Лорио мысленно уже вынес.

— Господа, вы даже не представляете, какой ущерб нанесли Академии своими действиями, — завхоз прошёлся перед уныло опустившими головы первокурсниками. — Считать все умеют, надеюсь? Содержание кошки Крысодавки породы «мышелов обыкновенный арданский» обходится Академии в тридцать золотых ежегодно. В месяц кошка, уничтожая грызунов, предотвращала ущерб на сумму пятьдесят золотых ежемесячно. Соответственно, за вычетом расходов на содержание, в год Крысодавка сокращает расходы вашего любимого учебного заведения на 570 золотых. В год, господа пока ещё студенты! Кошка в среднем исправно выполняет свою работу 8 лет, начиная с годовалого возраста. Крысодавке как раз всего год. Умножаем сумму на восемь, получаем 4560 золотых.

Кто-то из парней тихонько присвистнул, понимая, к чему клонит господин Ланфор. Сумма, даже поделенная на троих, была огромной. Но завхоз ещё не закончил.

— Вы пытались убить беременное имущество Академии, господа, — безжалостно продолжал он. — По свидетельству господина Ренуа, у Крысодавки будет 5 котят. Каждый котёнок предотвратил бы ущерб на эту же сумму. Умножаем, получаем 22800 золотых. Учитывая, что охотиться молодые коты и кошки начинают раньше, чем в год, первый год жизни было решено засчитывать, как взаиморасчёт. Так вот, забросав камнями Крысодавку, вы нанесли Академии потенциальный вред в 27360 золотых. Думаю, на этом вполне можно остановиться. Кстати, для справки: за 7 лет пара кошек и их потомство могут произвести 420000 котят. Так и быть, выставлять счёт за каждого не стану.

— Так кошка живая ж, — вякнул Кастей.

— И отнюдь не благодаря вашим действиям! — прошипел Гийом. — Плюс рабочее время и применение личного дара господина Ренуа. Во сколько он оценит свои услуги, сказать не берусь. Итого, вы должны Академии минимум 27360 золотых.

— За какую-то блохастую тварь? — взвился Варджо. — Вы не зажрались? Откуда у нас такие деньжищи?

— Существует ещё древнее правило «око за око, зуб за зуб», — спокойно проговорил Бриан Лорио. — И возможность заменения виры отрубанием частей тела. Хотя вы целиком стоите меньше, чем составляет ваш долг: по 9120 золотых с каждого. Выбирайте, господа: отчисление с обязательством возместить указанную сумму, либо отчисление с причинением каждому полученных кошкой травм и без лечения. Перебитый позвоночник ещё нерождённого котёнка, так и быть, я вам прощаю. Гийом, будьте любезны, зачитайте список травм, составленный Ридом Ренуа.

— Вы не посмеете, — побледнел Квакс, выслушав перечень. — Это же… это же смертельно!

— Юноша, поверьте, мои полномочия позволяют мне сметь почти всё, — пожал плечами декан. — А насчёт того, что смертельно, никто не спорит. Но вы можете выбрать штраф. Магическое клеймо должника на ауру, конечно, весьма болезненная вещь, зато надёжная. Пока не вернёте долг, будет напоминать о себе каждый месяц.

И парни сломались. Первым начал подвывать Варджо, размазывая слёзы по физиономии. Кастей и Квакс наперебой уверяли, что они не знали, что так будет, не думали, очень раскаиваются и больше никогда так не будут.

— Ну что ж, — декан переглянулся с завхозом. — Господин Ланфор, вы согласны ограничиться лишь отчислением?

— С клятвой не причинять вреда ни одному животному, кроме случаев опасности жизни, собственной или кого-либо из находящихся рядом, — выставил условие завхоз.

— Мы согласны, согласны, — закивали почти бывшие студенты.

— Замечательно, — на лице Бриана Лорио появилась тонкая улыбка. Он достал из ящика стола слегка изогнутый ритуальный нож, кисточку и деревянную чашу. — Подходите по одному, зафиксируем ваше согласие для надёжности.

Судя по кислым физиономиям парней, они, во-первых, не удосужились узнать, что декан факультета — маг крови, во-вторых, надеялись, что им поверят на слово. Надрезав каждому запястье, Бриан смешал кровь в чаше, заставил юных живодёров повторить затребованную Ланфором клятву слово в слово, а после нанёс каждому из на запястье знак. Кровь моментально впиталась в кожу, ранки от ритуального ножа затянулись, и о случившемся ничего не напоминало.

Достав из шкафа папки с личными делами студентов, Бриан разорвал подписанные кровью договоры. Браслеты с запястий парней с лёгким стуком упали на пол.

— У вас два часа, чтобы собрать вещи и покинуть территорию Академии, — сухо сообщил декан. — К слову, нарушение клятвы завязано на автоматическое появление всех травм, нанесённых сегодня вами кошке и любезно перечисленных господином Ланфором. Свободны.

Не говоря ни слова, отчисленные удалились. Два часа на сборы, учитывая, что за это время им предстояло сдать учебники и подписать обходные листы у кастеляна, завхоза, библиотекаря и кураторов, было немного. Гийом тоже ушёл, вполне удовлетворённый карой. Бриан Лорио вздохнул, попросил Рене сделать ему кофе, и вернулся к отчётам.

ГЛАВА 12

Накануне пятой боёвки Дана немного нервничала. Вспомнились слова Атора, что как раз после пятого занятия все его студенты постоянно и в обязательном порядке пьют тот странный напиток — изотоник. И мрачное выражение лица Рида Ренуа… И слова Таиры, мол, из её группы в своё время на шестую боёвку пришёл только Мирт. Надо было спросить у него, что же там происходит. Хоть бы знала, к чему готовиться. А ещё в этот день, как назло, были две пары у Флавии Треаль. На этот раз девушки учились искусству массажа. Эротического, разумеется. Преподаватель рассказывала, масло с каким ароматом лучше взять, как правильно нанести его на руки и грудь, как массировать, уделяя особое внимание самым чувствительным местам мужского тела.

— Если есть возможность, перед началом массажа примите совместную ванну, — мягким грудным голосом произнесла Флавия, проходя между рядами. — Про любовные игры в воде мы поговорим в другой раз, а здесь лишние шалости не нужны: ваша задача — просто вымыть мужчину. Медленно, нежно намыливаете его и смываете пену тёплой водой. Ладоням и ступням уделите особое внимание, не поленитесь размять каждый пальчик. А потом, чистого и настроенного на нужный лад, можете вести на кровать, где продолжите делать ему приятно.

О том, как именно «делать приятно», Треаль рассказала во всех подробностях. Отдельно акцентировала внимание, что массажем самых интересных мест мужчины лучше не увлекаться. Поначалу. А потом отправила девушек на практику, создав для каждой отдельную иллюзию.

Боёвка началась, как обычно. Бег по полигону, разминка, отработка изученных приёмов. А вот вторая пара принесла тот самый, обещанный ранее неприятный сюрприз. За сорок минут до конца пары Атор создал големов по количеству студентов и спокойно предупредил:

— До конца пары они ваши. Или вы — их. Защищайтесь, господа студенты. Никаких правил.

Самая большая неприятность оказалась в том, что големы на удары не реагировали, а сами били в полную силу. Впрочем, жизненно важные органы не задевали, как выяснилось потом. Дана с друзьями оказались в дальнем конце шеренги и, увидев, как магические дуболомы расправляются с одногруппниками, приняли единственно верное решение — бежать! Благо, полигон был достаточно большой.

Шестеро големов двинулись следом. Не кучей, а растянувшись друг за другом. Алехно и Маттис решили этим воспользоваться, подождали ближайшего и напали вдвоём, даже повалили. Тут же подключился Феб, начал пинать магическое исчадие по рёбрам. Но голем оказался чересчур живучим: отбивался и на удары не реагировал совсем, хотя Маттис от души заехал лежащему противнику ботинком в челюсть.

— Закатные и ночные твари! — выругался Алехно. — Маро, Рандо, бросьте эту пакость, она неубиваемая. Бежим, пока другие не подтянулись!

Пока жуткое создание поднималось, ребята удрали на другой конец полигона. Остановились, следя за быстро приближающимися големами.

— Нам от господина Атора не влетит потом за то, что не стали драться? — шмыгнул носом Террен.

— О мой юный друг, — патетически произнёс барон Бретон, — наш любезный преподаватель открыто заявил — никаких правил. Где ты увидел приказ драться с этими бессмертными? Чем больше мы от них убежим, тем меньше нам от них достанется. Я не хочу оставшиеся сорок минут превращаться в хорошую отбивную, а мне это грозит: в отличие от вон тех недружелюбно настроенных неубиваемых порождений фантазии господина Вальтормара, я вполне уязвим.

Но сейчас убежать от големов оказалось сложнее. Те уже распределили противников, и бодро шагали, перекрывая путь к отступлению, и не позволяя себя обогнуть. Так или иначе выходило, что придётся пожертвовать кем-то одним, чтобы остальные пятеро выиграли ещё несколько минут. Ниэль заикнулся было об этом, но предложение тут же отвергли. Оставлять в итоге Дану один на один с неуязвимым големом никто не хотел.

— Остаётся одно, — протараторил Алехно, — становимся в круг бок о бок и отбиваемся от врагов за себя и за соседа, если тот вдруг упал. Один на один не выходить!

Выбранная тактика помогла продержаться минут с пять. Големы по несколько на одного не нападали, и на чужие удары не отвечали. А после они, в отличие от ребят, видящие все промахи и не прощающие ошибок, всё-таки сумели разбить группу. И с этого момента главной целью было просто упасть как можно позже.

Атор наблюдал за группой, периодически посматривая на браслет, на котором шёл обратный отсчёт времени. Студенты не услышали подсказки, и поэтому практически все уже лежали на земле. Кое-кто ещё отмахивался от голомов, пытаясь отползти и подняться, но большинство уже просто лежали, сжавшись в клубок и вздрагивая от ударов. Над полигоном неслись стоны боли и всхлипывания.

— Ты рано, — не оборачиваясь, произнёс Атор подошедшему Риду. — Ещё десять минут.

Целитель окинул взглядом полигон и вздохнул:

— Атор, ты не слишком жесток? Это же избиение младенцев! Вот эти двое еле шевелятся! А у того, рыжего, перелом лучезапястного сустава, вон, как вывернута кость!

— Ещё девять с половиной минут, — ровным голосом повторил боевик. — Потерпят.

— Тебе даже девочку не жалко? — целитель присмотрелся. — Она же совсем хрупкая.

— Она знала, куда шла, — пожал широкими плечами Вальтормар. — Рид, я считаю, что ей вообще не место в моей группе, и напрасно я в порядке бреда согласился её принять. Она старается, но какой, к Пересмешнику и его тварям, из неё боевой имперский маг? Но раз она здесь, относиться буду так же, как к другим.

— Отдай её мне сейчас, — Рид поморщился, словно от собственной боли, увидев, как едва поднявшаяся девушка снова упала, причём неудачно — на руку. — Ох ты… Как нехорошо. Опять локоть, и снова тот же самый.

— Ещё семь минут, и они все твои, — Атор глянул на браслет. — Кстати, вон те шестеро меня порадовали: вместо того, чтобы очертя голову лезть в драку, удрали на другой конец полигона. Выиграли время. А наблюдательность у них хромает.

— Это ты сейчас о том, что твои дуболомы наносят всего несколько ударов в разной последовательности? — целитель рассматривал ближайших големов.

— Не только, — боевик покачал головой. — Я прямым текстом сказал желторотикам: защищайтесь. А они зачем-то полезли в драку. Все.

Он тоже смотрел на съежившуюся под ударами голема фигурку. Друзья ничем не могли помочь Дане, скованные боем со своими противниками. Девушка берегла сломанную руку, пыталась защититься здоровой, но пропускала удар за ударом. Не сдавалась, пытаясь пнуть голема, раз уж не удаётся ударить кулаком. Оттолкнула, удачно попав противнику ногой в живот, пользуясь секундной передышкой, поднялась, чуть пошатываясь, приготовилась защищаться. И снова упала от умело проведённой подсечки.

— Мне жаль её, Рид, — Атор повернулся к другу. — И не только её. Но лучше им будет больно и плохо здесь, на боёвке, чем в настоящем бою, где всё серьёзно, а доброго целителя рядом нет. Ещё три минуты.

— Они почти дети, — сделал ещё одну попытку Ренуа. — Хватит с них. Все уже и так искалечены. Три минуты ничего не изменят.

— Многие из этих детей уже убивали, остальным это ещё предстоит, — боевик бросил ещё один взгляд на браслет и спокойно добавил: — Если я пожалею их сейчас, значит, допущу, чтобы их было легче убить потом. Уступка на три минуты сейчас, чуть более лёгкие задания потом, бережное отношение, к каждому, чтобы, не приведи Пресветлый, не получили травму. Они будущие убийцы, друг мой, а не хрустальные вазы. Сталь нужно закалять, можешь спросить у Маттиса Маро, он сын кузнеца. Вот тот, который только что встал и двинул моему голему в челюсть. Зачем, правда, не знаю.

— Я понимаю, — кивнул друг и положил ему руку на плечо. — Редко вижу тебя во время занятий и никак не могу привыкнуть, что ты ведёшь себя, как распоследняя сволочь. Не жалеешь никого.

— Я и есть распоследняя сволочь, — согласился Атор. — Профессия обязывает. Как и тебя — твоя.

— Да брось, — целитель поморщился. — Я же тебя не первый год знаю. Характер у тебя и впрямь бывает препаскуднейшим, но образ холодной, непробиваемой, высокомерной сволочи — всего лишь маска.

Боевик в ответ лишь улыбнулся. Рид знал, что Атор мог свернуть горы ради тех, кого подпускал к себе, бросить вызов хоть самому Пересмешнику, если это было нужно человеку, входившему в его личный близкий круг. А таких было немного. И потому Рид Ренуа особенно ценил доверие хаосита. Когда тот два года назад предложил другу перейти в лазарет при Имперской военной академии, целитель не колебался.

— Всё, — произнёс Атор, в очередной раз взглянув на браслет.

Големы растаяли, как туман поутру. Охая и постанывая, первокурсники начали подниматься. Окровавленные, с разбитыми носами, бровями, ссадинами на руках. Прихрамывая, потянулись к стоящим мужчинам.

— Можете идти сами, значит, в лазарет, — бросил Рид Ренуа и зашагал на другой конец полигона, к Лидане.

Останавливался по дороге, чтобы быстро осмотреть студента и вынести вердикт. Некоторым велел оставаться на месте и ждать. Атора первокурсники обходили стороной, пряча глаза.

— Я у него не останусь, — шепнул Витору один из дружков. — Сегодня же напишу заявление. Сейчас нас просто избивали, в другой раз убьют, а он даже не вмешается.

— Как хочешь, — рыжий сплюнул кровью. — А я останусь.

Витору крайне не понравилась эта боёвка, зато он был почти уверен: нахальная девка, присутствие которой в группе он воспринимал, как личное оскорбление, наверняка тоже напишет заявление. Так ей и надо! Староста искренне надеялся, что её голем от души прошёлся по ней кулаками. Не зря целитель туда так рванул. Будь Лидана в другой группе, Витор бы даже посочувствовал. А сейчас просто радовался, что эта выскочка получила по первое число, и спрятаться за спинами дружков ей не удалось! Маленькая шлюха, наверняка они не просто так её защищают. Отсасывает вечерами по очереди, небось. Баррио хмыкнул, представив эту картину, и снова сплюнул кровь от выбитого зуба. Дождался подошедшего Харли и вместе с ним поплёлся к лазарету, морщась от боли при каждом вдохе. Демоново отродье, созданное преподавателем, сломало ему пару рёбер. По крайней мере, Витор отчётливо слышал, как хрустнули кости от сильного удара голема.

Когда магический дуболом растаял в воздухе, Лидана едва не разрыдалась от облегчения, что всё закончилось. Последние минут десять она держалась на чистом упрямстве. Встала, морщась от боли в сломанной руке, и увидела спешащего к ней Рида Ренуа.

— Вы молодец, отлично держались, — улыбнулся мужчина, осматривая её. Легонько коснулся ноющей скулы, и боль отступила. — Но вашему локтю совсем не везёт, как посмотрю… Снова перелом. Потерпите, сейчас залечу самые тяжёлые травмы, а потом пойдём в лазарет.

Рой сверкающих искорок сорвался с его ладоней, окружая травмированную конечность. Дана чувствовала лёгкий холодок целительской магии и отчаянно завидовала Риду Ренуа, который мог заниматься любимым делом. В том, что молодому целителю нравилась его работа, сомнений не было.

Закончив с Лиданой, Рид обошёл её друзей. У Маттиса и Алехно дела обстояли лучше всего: парни отделались лишь синяками и ссадинами, и целитель, коснувшись каждого, заявил, что им в лазарете делать нечего. Ниэль сломал четыре пальца, Феб — оба запястья. Террен до крови расшиб правый кулак и умудрился заработать перелом ключицы. Велев недолеченной четвёрке идти в лазарет, Рид направился к остальным страдальцам.

— Если теперь каждое занятие таким будет, то я понимаю, почему к господину Атору не советуют идти в группу, — произнёс Феб, когда они подходили к целительскому корпусу. — Это было жестоко.

— А он никого не жалеет, — отозвался Террен. — Суровый мужик. Не зря же — лучший имперский маг. Гроза врагов. Интересно, сколько народу напишет заявления на перевод?

— Хотелось бы, чтобы в числе сбежавших из нашей группы оказался Харли, — буркнул Маттис, увязавшийся с друзьями за компанию. — Гнилой, как яблоко-падалица.

— Дана, а ты точно хочешь остаться? — взглянул на девушку Ниэль. — Может, тебе было бы проще в другой группе?

— Господин Вальтормар — лучший имперский маг, — тихо ответила брюнетка. — Если кто и может научить меня постоять за себя, так это он.

Это боёвка в очередной раз доказала Дане, насколько она слаба. Продержаться на ногах против голема, тем более, не реагирующего на удары, больше, чем две минуты, ей не удавалось. А бил противник больно. Не с истовой злобой и желанием покалечить, как Кебиан, но чувствительно, пользуясь каждой ошибкой. И девушка впервые задумалась: хватит ли ей сил доучиться? Дальше будет только сложнее. Но отступать было некуда.

На этот раз Рид Ренуа разрешил нагрузки через два часа, заявив, что влил достаточно магии, а гель и тугая повязка окончательно ликвидируют последствия полученных травм. Дана предложила друзьям пойти в тренировочный зал вместе с ней, но те отказались, в унисон заявив, что им сегодня господина Вальтормара с его големами хватило с лихвой.

Отдохнув два часа в комнате, герцогиня с удовольствием сбежала из общежития. Маркиза Делавент настойчиво пыталась пообщаться, а когда Дана заявила, что не желает с ней разговаривать после устроенной провокации, Айя в ответ лишь хмыкнула и заявила, что девчонки сами нарвались. Впрочем, попытки разговорить соседку прекратила, умолкла, изредка недовольно посматривая на неё со своей кровати. «Низкородная зараза, — думала маркиза, поджимая пухлые губки, — да как ты смеешь задирать нос и упрекать меня, Айю Делавент! Придётся проучить и тебя, чтобы знала своё место!»

Входя в зал, Дана мысленно была готова к тому, что Атор снова попытается выставить её прочь, и даже успела придумать целую речь в свою защиту. Но боевик, фехтовавший с Миртом, лишь равнодушно скользнул по ней взглядом. Девушка взяла ножи и, вспоминая, как показывал преподаватель, принялась метать их в мишень, стараясь попадать в горло и в грудь. Меткость пока страдала, зато ножи не отлетали от деревянной фигуры, а вонзались в неё, пусть даже криво или косо. Изредка брюнетка поглядывала в сторону бойцов. Увидев, что поединок закончился, и Мирт выходит из зала, подошла к Атору.

— Господин куратор, вы могли бы показать, как освободиться от захвата? — спросила она. — Я вчера вечером смотрела учебник, но по картинкам не совсем понятно…

— Что именно непонятно? — перебил её хаосит.

— Всё, — Дана опустила голову. — Там же никаких описаний, только рисунки.

— Начнём с захвата со спины, — решил боевик. Повернулся к ней спиной. — Нападайте. Попытайтесь меня обездвижить.

Дана несмело обхватила его торс, пытаясь прижать руки к бокам. Прижалась к его спине, и почувствовала, как мужчина напрягся. Однако голос его был всё так же холоден.

— Более слабого противника можно стряхнуть и так. С теми, кто сильнее, поступаем следующим образом. Резко бьёте локтем назад, в бок или живот держащему, и одновременно сильно топаете ему по ноге. Любой. Противник согнётся, отпустив вас, и тут действуете по знакомой схеме: либо коленом в челюсть, либо локтем по почкам сверху. Впрочем, можно сделать подножку и уронить с гарантией. Понятно?

Он слегка коснулся локтем её бока, лишь наметив удар, на ногу тоже наступать не стал. Вывернулся из захвата, встал напротив. Брюнетка смотрела на него сосредоточенно, шевелила губами, тихо повторяя последовательность действий. А мысли боевика в этот момент текли совершенно не в педагогическом направлении. Когда девушка прижалась к его спине грудью, он едва удержался, чтобы не повалить её на стопку матов прямо в зале. Пожалуй, дав себе месяц на раздумья, он забыл учесть одно важное обстоятельство: маленькое сероглазое искушение не боялось дополнительных тренировок, в отличие от большинства студентов, и в зал являлось ежедневно. Выбросить её из головы при таком раскладе было проблематично. Это Атора совершенно не устраивало.

— Дана, я неясно выразился по поводу индивидуальных занятий? — резко спросил он.

— Так я ведь не прошу об индивидуальных тренировках, — наивные серые глаза удивлённо округлились. — Я прошу показать конкретные приёмы, вы ведь владеете ими в совершенстве и можете меня научить. Так тоже нельзя?

«Детка, я бы тебя научил, только не тому, о чём ты спрашиваешь. И потому лучше бы тебе держаться от меня подальше», — подумал боевик, а вслух сказал:

— Так — можно. Что ж, раз вы так тянетесь к знаниям, усложним задачу.

Он двигался очень быстро. Дана и охнуть не успела, как оказалась крепко прижата к его телу, практически упираясь носом в грудь мужчины. Сильные руки сомкнулись за её спиной.

— Освобождайтесь, — предложил Атор, и девушка могла бы поклясться, что он произнёс это с нескрываемым ехидством.

Трепыхнулась раз, другой. Безрезультатно. Проще было разогнуть подкову, чем вырваться из стальной хватки имперского мага. А тот издевательски спокойно продолжил:

— Представьте, Лидана, что мы сейчас в какой-нибудь тёмной подворотне, вы прижаты спиной к стене, а я — грабитель. Или насильник. Или и то, и другое. И если вы прямо сейчас не освободитесь, приступлю к своему чёрному делу. Вначале обыщу, а после, убедившись, что ценностей при вас нет, перейду ко второму пункту злодейской программы.

Он держал её так, что у девушки не было возможности согнуть колено, чтобы ударить в пах или от души наступить на ногу. Дана снова забилась пойманной птицей. Тем сильней, что теперь, помимо тепла мужского тела сквозь форму, она чувствовала и его возбуждение. Устав, тяжело дыша, замерла. Атор не шевелился. Продолжал держать её, всё так же прижимая к себе.

— Отпустите, пожалуйста, — взмолилась наконец девушка.

Стальная хватка тут же разомкнулась. Дана поспешила отскочить на несколько шагов, боясь поднять глаза на боевика. Но голос Атора был так же холоден и бесстрастен:

— Дана, вы правда думали, что сумеете просто вырваться? У нас разные весовые категории, к тому же девушки обычно слабее парней. А вы и вовсе — хрупкая, маленькая худышка. Трепыхались, как воробушек, притом почём зря, только устали.

— А что надо было делать? — брюнетка всё-таки взглянула на него.

— Схитрить и сделать то, чего я от вас не ждал, — боевик снисходительно улыбнулся. — Когда речь идёт о том, чтобы сохранить минимум здоровье, а максимум — жизнь, ничего зазорного в том, чтобы сбить противника с толка, нет. Давайте попробуем ещё раз.

Рядом с ним появился голем. Такой же, как на боёвке. Дана вздрогнула и отступила.

— Не беспокойтесь, драться он не будет, — успокоил её преподаватель. — Ваша задача та же: вырваться. Я говорю, вы делаете.

Хватка голема была такой же крепкой, но воспринималась гораздо неприятнее. Не было слышно дыхания рядом, не было тепла чужого тела, не ощущалось биение сердца. С другой стороны, ничего не отвлекало. Для начала Атор посоветовал обмякнуть в руках противника, а когда тот ослабит хватку, выпрямиться и ударить.

— Даже если вы упадёте, сумеете сбить и нападавшего, — произнёс боевик. — Вариант второй: подпрыгиваете, чтобы ударить головой в челюсть противника. Если очень повезёт, тот прикусит себе язык. Крайне неприятная и кровавая травма. Если не прикусит, в любом случае, хватку ослабит. Поворачиваетесь полубоком и бьёте ему по колену или в пах. В реальной ситуации после этого лучше бежать. Бегать вы умеете. Пробуйте.

Голем снова обхватил Дану твёрдыми ручищами. Подсказанная преподавателем схема сработала и в этот раз: освободиться получилось с первой попытки. Дальше девушка тренировалась с големом. Атор ушёл в другой конец зала, снял со стены две рапиры, создал ещё одного голема, уже для себя, и раз за разом «убивал» того, не позволяя уклониться. Но через несколько минут зал наполнился перезвоном колокольчиков, и голос Бриана Лорио произнёс:

— Атор, зайди ко мне. Сейчас.

— Оставить вам голема на десять минут? — поинтересовался боевик, подходя к Лидане, как раз освободившейся из захвата.

— Если вас не затруднит, — девушка опустила глаза. — Буду очень благодарна.

— Будете очень должны, — усмехнулся мужчина. — Шучу. У вас есть десять минут, потом голем исчезнет.

И вышел из зала. Дана перевела дух и слегка покраснела, вспомнив, как Атор прижимал её к себе. Наверное, ей всё-таки показалось, что он… отреагировал на близость её тела. «Конечно, показалось, — ответила она сама себе. — Иначе бы не отпустил сразу, как я попросила. И вообще, он жуть, какой взрослый, да и Таира говорила, что он не интересуется студентками. И слава Пресветлому…»

Атор, шагая к учебному корпусу, тоже вспоминал хрупкое тело в своих объятьях. Он специально разрешил себе такую вольность. Хотел проверить, испугается ли девчонка, почувствовав его возбуждение. Испугалась, да ещё как. Рвалась на волю, словно попавшая в силок птица, а потом дрожащим голосом попросила: «Отпустите, пожалуйста». И он отпустил. Хотя очень не хотелось. Своей цели боевик достиг, студентка шарахнулась от него, как от самого Пересмешника. А заодно он убедился ещё в одном: не стоит устраивать себе лишних испытаний на прочность. Кивнув Рени, он прошёл в кабинет декана. Бриан, сидевший за столом, подтолкнул к нему стопку исписанных листов.

— Девять заявлений о переводе, господин Вальтормар, — хмыкнул он. — Признаться, я удивлён, что среди них нет заявления от студентки Льенн.

— У меня остаётся восемь студентов? — спокойно спросил Атор.

— А хрен тебе! — Бриан откинулся на спинку кресла. — Я обещал, что ни одного не подпишу, и не подписал. У тебя и так самая малочисленная группа. Кстати, их будет восемнадцать: некий Люсьен Брехано решил перейти в твою группу от Микаэля. Я предупредил, что обратно не пущу. Парень не испугался.

— Он из третьей группы, — кивнул Атор. — Друг Витора Баррио, старосты. Жди, в пятницу примчится проситься обратно к Микаэлю.

— Так он и так твой, — декан энергично потёр ладони. — Превосходно! Обратно не переведу, нечего скакать из группы в группу, как козлы по огородам. Кстати, ты мне когда характеристику по каждому студенту из курируемой группы напишешь?

— Когда-нибудь, — боевик помрачнел. Он жутко не любил заниматься работой с бумагами. — Давай я тебе все записи отдам, а ты сам.

— Размечтался, — фыркнул маг крови. — У меня своих бумажек — хоть завались.

Собеседники замолчали. Бриан перебирал бумаги в толстой папке, Атор изучал заявления. Усмехнулся, подняв бровь:

— «Немотивированная жестокость преподавателя» — это что-то новенькое. Раньше в причинах перевода писали «переоценил свой уровень подготовки» или «слишком серьёзные нагрузки». Ай да желторотики! Ты их сразу обрадовал, что не подпишешь, или решил поглумиться и велел зайти завтра?

— Сразу, — собеседник поморщился и попросил: — Атор, может, ты и впрямь относился бы к ним помягче.

— Обойдутся, — боевик скрестил руки на груди. — Бриан, я не хочу, чтобы реальность для них оказалась суровей, чем тренировки. Сломаются — и закатные твари с ними, выдержат — будут жить.

— Твоя правда, — со вздохом согласился декан и предупредил: — Кстати, если твоя девочка захочет уйти, её заявление я подпишу.

— Лучше бы захотела, — хмыкнул Атор, постаравшись не акцентировать внимание на словах «твоя девочка».

Лидана пока что и впрямь имела все шансы стать «его», особенно, если и дальше будет так настойчиво виться вокруг в неучебное время. Но посвящать Бриана в то, что его подчинённого перемкнуло на собственной студентке, боевик не планировал. К тому же он пока что ещё надеялся, что его отпустит. Девушка более чем явно продемонстрировала нежелание сближаться, отскочив от него в зале, словно ошпаренная. И почему-то это Атору не понравилось.

— Так давай переведу её к Микаэлю, — предложил маг крови, выудив из ящика стола чистый лист.

— Она не согласится, — покачал головой хаосит и поднялся. — В лунницу забираю часть группы по боёвке на пересдачу микрозачёта по ориентированию в лесу. Вернёмся вечером.

Лорио молча кивнул. Скомкал заявления о переводе и выбросил в урну для бумаг. Вновь придвинул к себе папку и погрузился в изучение счетов. Атор направился в свой кабинет, чтобы хотя бы начать заполнять затребованные Брианом характеристики. Придвинул к себе папку с делом Лиданы Льенн, быстро просмотрел исписанные листы, заполнил требуемые графы в первом бланке. Перешёл ко второй папке. Элея Вьер. Задумался на минутку. Девчонка была слишком мягкой и бесхарактерной, хоть верёвки из неё вей. Наверное, весь запас возмущения и несогласия с собственной судьбой истратила на то, чтобы сбежать в Академию. Навряд ли из неё выйдет толк… Такая курицу не прирежет, не то что человека.

Вернувшаяся после тренировки в общежитие Дана долго стояла под душем, оттягивая момент выхода в комнату и неизбежной встречи с соседкой. Но бесконечно сидеть в ванной было невозможно.

— В город не собираешься? — дружелюбно спросила Айя, отрываясь от очередного каталога.

— В соларис, с девочками ещё на прошлой неделе договорились, — неохотно ответила Дана.

— Жаль, — блондинка вздохнула, — я в лунницу планирую… Могли бы вместе пойти.

— Айя, я не хочу с тобой общаться, — Дана решила расставить все точки над «i». — Ты подставила Альму и Лею! Алю из-за тебя чуть не отчислили!

— Сама виновата, — маркиза крутанула на пальце локон. — Могла подумать головой и не повестись.

— Какая же ты… — брюнетка не договорила, махнула рукой и выскочила из комнаты.

Столкнулась на лестнице с Маттисом и Мелисой. Парочка самозабвенно целовалась на одной из площадок, не обращая ни на кого внимания. Почувствовав себя неловко, Дана опустила глаза и прошла мимо. Зашла в мужское общежитие, заглянула в комнату к Ниэлю, но там было заперто. Феба тоже на месте не оказалось. И Террен где-то разгуливал. Почти не надеясь на успех, девушка поднялась этажом выше, постучалась в комнату к Алехно. Барон оказался на месте. Лежал на кровати, перебирая струны странного музыкального инструмента.

— Не знаешь, где ребята? — поинтересовалась Дана.

— Понятия не имею, — Алехно сел. — Да ты проходи, не топчись на пороге бедным родственником. Чаю?

— Не хочу, — Дана присела на край кровати, с любопытством рассматривая музыкальный инструмент. — Это что?

— Гитара, — шатен пробежался пальцами по струнам. — У нас был конюх из ромэ — кочевого народа. Смуглый, темноглазый, с золотой серьгой в ухе. Почему решил оставить кочевую жизнь, никогда не рассказывал. Но лошадник был знатный! И пел так, что все слуги собирались послушать. Ну и мы с братьями прибегали. Я упросил его научить меня тоже играть. Он научил. А два года назад близ баронства проходили ромэ. Сташ взял расчёт и ушёл с ними, а на прощание подарил мне свою гитару. Хочешь, сыграю?

— Хочу, — обрадованно согласилась девушка.

— Только пою я не очень, — предупредил парень, перебирая струны.

Поскромничал. От его бархатного голоса у Даны просто мурашки шли по коже. А ещё музыка… Она жила, звала за собой, и так ясно представлялась история то ли прошедшей, то ли несбывшейся любви.

У Даны даже слёзы на глаза навернулись от избытка чувств. Алехно, допев, отложил гитару, и светло улыбнулся:

— Понравилось?

— Очень! — выдохнула брюнетка. — А спой ещё, пожалуйста.

— Что не сделаешь ради улыбки прекрасной девушки, — подмигнул ей барон. — Любой каприз леди для меня закон. Положу весь мир к твоим ногам, лишь прикажи!

— Да какая я леди, — Дана махнула рукой.

— Леди моего сердца, — Алехно прижал руку у груди и, заметив, как нахмурилась и посмурнела девушка, серьёзно добавил: — Я шучу, Дана. Ещё не хватало, чтобы ты меня боялась. Клянусь честью, что не замышляю в отношении тебя ничего дурного. Мир, дружба, песня?

Дана с облегчением кивнула и перевела дух. На секунду задумалась: может, попросить друга взять её под защиту? Но тут же отбросила эту мысль. Подставлять Алехно ей не хотелось. Таира говорила, что любой желающий может вызвать на бой за понравившуюся девушку того, с кем она в этот момент. И Дане совсем не хотелось, чтобы барона из-за неё побили. Но время на размышления пока ещё было. И девушка не сомневалась, что сумеет найти решение, при котором ей не придётся ни с кем спать.

Айя, выждав несколько минут, вышла следом за соседкой. Она узнала всё, что хотела. Теперь надо было реализовать самую важную часть плана: получить разрешение на выход в город в лунницу. Впрочем, с этим проблем возникнуть было не должно. Блондинка скривила губы. Подумаешь, цаца, общаться не желает! Ничего, собьют с неё спесь, она, Айя, позаботится. Никто не смеет пренебрегать общением с маркизой Делавент! Тем более, какая-то низкородная тварюшка.

Раздавшийся стук в дверь отвлёк Атора от заполнения очередного бланка. На пороге стояла маркиза Делавент.

— Вы чего-то хотели, Айя? — поинтересовался он, откладывая в сторону чернильную ручку.

— Господин Атор, могли бы вы подписать мне заявление на выход в город в лунницу? — попросила девушка. — Мне нужно кое-что приобрести… всякие мелочи.

— Пишите заявление на моё имя, я подпишу, и по нему вас выпустят за ворота, — Атор пододвинул к краю стола чистый лист и вторую ручку. — Возьмите стул, садитесь.

— А образец? — блондинка растерялась.

— В свободной форме, студентка Делавент, — боевик вернулся к заполнению бланка.

Айя уселась на самом дальнем углу, придвинула к себе лист, написала одну строчку и замерла.

— Ещё какие-то вопросы? — поднял на неё янтарный взгляд Атор.

— А как правильно пишется ваша фамилия? — пролепетала девушка.

— Вы хотели спросить, как моя фамилия в принципе, — усмехнулся мужчина. — Вальтормар. Проблема решена?

— Благодарю, — у студентки хватило совести смутиться. — Я запомню, правда.

— Надеюсь, — хмыкнул хаосит.

Через минуту Айя протянула исписанный лист. Пробежав по нему взглядом, Атор поставил в углу широкую подпись, написал «разрешено» и вернул заявление студентке. Ещё раз поблагодарив, та вышла, тихо прикрыв за собой дверь.

Шестая боёвка вновь оказалась «убойной». После четырёх вводных занятий Атор больше не собирался щадить студентов. Разминка и изучение новых приёмов на первой паре, пятиминутный перерыв, глоток изотоника, полученного у Рида Ренуа, отработка изученных ранее приёмов в начале второй пары, спарринг в течение двадцати минут — друг с другом, и последние двадцать минут — бой с големами. Как и в прошлый раз, преподаватель заявил: «Защищайтесь», и потерял к студентам всякий интерес.

В этот раз дружной толпой на другой конец полигона драпанули все. Но от необходимости драться это всё равно не спасло. На сей раз целитель не появился, и после пары всем израненным и битым пришлось плестись к нему самим. А вечером Дана не пошла в тренировочный зал, потому что наконец-то из карцера вернулись Лея и Альма. Девушки расспрашивали, как прошёл поход, попросили конспекты, чтобы переписать пропущенные лекции, и брюнетка, соскучившаяся за неделю по подругам, решила немного отдохнуть. Впрочем, Альма буквально через час умчалась к брату, напомнив подругам, что с самого утра нужно будет зайти к декану или куратору группы и взять у него разрешение на выход в город в соларис. Лея встречаться с Атором не желала и уговорила Дану пойти за разрешением к Бриану Лорио. Как та ни убеждала подругу, что хаосит её не съест и вечно бегать от куратора всё равно не выйдет, Лея не сдавалась. Атора она боялась не меньше, чем попасть к энайке.

Бриана Лорио они перехватили в приёмной. Декан собирался куда-то уходить. Выслушав просьбу, взял со стола секретаря два чистых листа, размашисто написал наискось: «Выход за территорию ИВА разрешаю», поставил подпись и дату следующего дня и, бросив:

— Заявление писать не обязательно, — ушёл.

— Вернуться надо до полуночи, — напомнила Рени Фьорр. — Не опаздывайте.

— Да мы раньше вернёмся, — ответила Дана. — Спасибо.

— Не за что, — улыбнулась женщина.

Айя тем временем, воспользовавшись отсутствием соседки, стянула с расчёски в ванной несколько тёмных волосков и сложила их в бумажный конвертик. Спрятала его в сумочку и отправилась воплощать в жизнь задуманный план. Она не планировала причинять Лидане серьёзный вред, хотела лишь проучить за пренебрежительное отношение. И точно знала, куда и к кому обратиться.

Накинув тёмный плащ с глубоким капюшоном, надёжно скрывшим лицо, блондинка вошла в одну из таверн, где, по словам отца, можно было быстро и недорого нанять парочку городских мерзавцев для выполнения щекотливых поручений. Села за угловой стол, стараясь держаться в тени. Айя немного волновалась: никогда раньше ей не приходилось организовывать нападения. Но соседка заслуживала того, чтобы её припугнули.

Почти сразу к ней подсел худощавый мужчина неопределённого возраста с козлиной бородкой. Наклонившись к ней, дыхнул перегаром и спросил:

— Заказать кого хотите? Мокрое дело не возьму.

— Припугнуть, — шёпотом ответила Айя. — Ударить пару раз хорошенько, порвать одежду и отпустить. Не больше.

— Золотой, — выставил цену бандит.

— Мне нужно, чтобы нападавших было трое, — внесла коррективы мстительная блондинка. — Можете ограбить жертву, не убудет с неё.

— Золотой каждому, — затребовал козлобородый.

— Два на всех, — сбила цену девушка.

— По рукам, — мужчина энергично потёр ладони. — Кого бить будем?

— Вот, — блондинка подтолкнула к нему конверт. — Считаете ауру. Завтра выйдет из Академии, думаю, с утра. Только её.

— Само собой, госпожа, — ухмыльнулся собеседник, продемонстрировав гнилые зубы. — Всё честь по чести, не извольте беспокоиться. Оплату вперёд, а Гильдия слово держит.

Он слегка закатал рукав, демонстрируя нанесённый на запястье знак принадлежности к Весёлому двору — гильдии мелких воришек и грабителей. Произнёс ритуальную фразу, и татуировка на долю секунды вспыхнула алым. Айя быстро рассчиталась и торопливо покинула таверну. Сердце билось, словно сумасшедшее. Оказывается, это так просто… Блондинка представила, как назавтра будет рыдать избитая соседка, и улыбнулась краешками губ. Заслужила. Жаль, что нельзя сказать Данке, за что она получит такой урок. Но ничего. Глядишь, станет поприветливей, а то задирает нос, словно герцогиня какая, да ещё смеет упрекать её, маркизу Делавент! Гадина низкородная! Пусть знает своё место!

Айя выбралась на людные улицы, пройдя полквартала, остановила извозчика, забралась в карету, назвала адрес одной из модных портних. «Новое платье как раз должно быть готово, — размышляла девушка, пока карета двигалась по столичным улицам. — Потом к ювелиру, примерить новый гарнитур, и можно до вечера заглянуть к папеньке с маменькой. Интересно, кого они подобрали мне в женихи? Надеюсь, он богат, молод и хорош собой. Как господин Ларош… Микаэль… Повезло же его жене, такого красавца отхватила!» Она и думать забыла о Дане и ожидающей ту участи. Совесть Айю совершенно не терзала.

К вечеру она вернулась в Академию. Довольная и умиротворённая после встречи с родителями. Отец, поинтересовавшись успехами дочери, одобрительно кивнул, услышав, как Айя отомстила обидчицам.

— Никто не смеет безнаказанно оскорблять Делавентов, — прогудел он, потрепав дочь по светлым волосам.

Мать, статная блондинка с васильковыми глазами, лишь вздохнула украдкой. Она не одобряла идею мужа отправить Айю на ФБМ, а после пристроить на тёплое местечко при императорском дворе, и с горечью наблюдала за тем, как её старшая дочь превращается в избалованное, привыкшее к безнаказанности чудовище.

— Аечка, может, зря ты так с девочками? — попыталась она воззвать к совести дочери, когда они остались в гостиной вдвоём. — Будь выше мелочных разборок, милая. Ты же леди.

— Грязь должна знать своё место, мама! — отрезала та, скривив пухлые губки. — Кстати, заказ от ювелира ещё не доставили? Там такое колье…

«Вся в отца…» — Элиза Делавент покачала головой. Она переживала за дочь, опасаясь, что рано или поздно той придётся отвечать за свои поступки. И боялась, что месть кого-то из обиженных Айей окончательно озлобит её девочку. «Подругу бы ей хорошую, из простых, чтобы показать: не всё в жизни измеряется высоким положением и богатством». Элиза не знала, как помочь дочери, как остановить её, как объяснить, что путь по головам до добра не доводит. Материнское сердце обливалось кровью.

— Доченька, не руби с плеча, — сделала она ещё одну попытку. — Самое страшное, милая, когда ты упадёшь, а никто и не подумает подать тебе руку. Не доводи до такого.

— Я же Делавент, — гордо улыбнулась Айя, не понимая, что так тревожит мать. — Мы не падаем.

Сейчас блондинка, лёжа на неудобной кровати, перебирала бледно-розовые топазы на браслете, подарке отца, и улыбалась. Маркиз Делавент намекнул, что ведёт переговоры с одной из знатных семей, и, возможно, уже на следующей неделе Айя познакомится с кандидатом в женихи.

— Если хочешь, угостись конфетой из коробки, — миролюбиво предложила она брюнетке. — Настоящий шоколад.

Не то, что бы Айя хотела угощать соседку, просто отводила от себя подозрения, чтобы назавтра Дана и подумать не могла, что маркиза Делавент имеет хоть какое-то отношение к нападению. Брюнетка, разумеется, отказалась. Айя пожала плечиками, мол, как хочешь, и ушла в ванную.

С утра Дана проспала и собиралась впопыхах. Выудила из шкафа форменную рубаху, бросила в простую холщовую сумочку кошелёк с небольшими сбережениями и выскочила за дверь. Подруги уже ждали её в коридоре. Подойдя к воротам, девушки предъявили подписанные пропуска и вышли в город.

— Вначале на рынок, — предложила бойкая Альма. — Хочу присмотреть осенний плащик, не всё же разгуливать в форменных тряпках.

— Я бы в аптеку заглянула, — призналась Дана. — Мне… надо кое-что.

— А, так и мне надо, — с ходу поняла её Альма. — Давайте тогда в аптеку.

Помимо прочего, Дана купила себе сбор из трав, который обычно пила дома. Вспомнила родителей, и в горле возник предательский ком. Хотя Рид Ренуа даже не скрывал, что при первой же встрече с девушкой поставил на эти воспоминания лёгкий ментальный блок, всё равно было больно… Но позволить себе быть слабой Дана не могла. Встряхнулась, улыбнулась через силу и вместе с подругами отправилась на рынок.

Проспавшая почти до полудня Айя тем временем решила сразу взять разрешение на выход в город в следующие выходные. Попыталась вспомнить фамилию куратора. Вольдемар? Вантермар? Вассерман? Ни один из вариантов не казался девушке правильным. А вот фамилию декана она запомнила с первого раза, и решила, что в этот раз возьмёт разрешение у него. Айя даже не задумалась, что в соларис ни секретаря, ни тем более Бриана Лорио может не оказаться в учебном корпусе. С её точки зрения, весь обслуживающий персонал обязан был присутствовать на рабочих местах все семь дней в неделю.

Но дойти до кабинета декана в этот день блондинке было не суждено. На лестничной площадке второго этажа её нагнал какой-то старшекурсник с родинкой на щеке, остановил, преградив дорогу.

— Тебе чего? — фыркнула маркиза.

— Поговорить с тобой хочу, блондиночка, — сверкнул тот зелёными глазищами.

— Буду я ещё со всякими разговаривать, — задрала носик девушка и попыталась было обойти старшекурсника.

— Будешь, — уверил тот. — Нам есть, о чём побеседовать, Айя.

Блондинка раздосадованно глянула на него, вспоминая, где же видела этого нахала. Кажется, он как-то приходил к этим двум курицам, которые позавчера вернулись из карцера… Мирт, вроде.

— Не о чем мне с тобой разговаривать! — почувствовав неладное, выкрикнула девушка и попыталась броситься вниз по лестнице, но была перехвачена за талию.

Зажав ей рот ладонью, парень заволок брыкающуюся жертву на этаж, грубо втолкнул в первую попавшуюся аудиторию и захлопнул дверь.

— Вот теперь поговорим, детка, — ухмыльнулся он.

— Я буду кричать! — истерично взвизгнула маркиза.

— Непременно будешь, — Мирт демонстративно заложил большие пальцы за ремень. — Ох, как будешь. Раздевайся.

— Мне ещё нет шестнадцати, — Айя вытянула вперёд руку с зелёным браслетом, рассчитывая, что это заставит старшекурсника отступить. — И я — маркиза Делавент!

— Надеешься, что я проникнусь? — парень поднял бровь. — Не заставляй меня ждать, блондиночка, тебе же будет хуже.

Девушка всхлипнула, затравленно осматриваясь, бросилась к двери в отчаянной попытке проскочить мимо Мирта, но тот легко перехватил её и толкнул к ближайшей парте так, что Айя упала на неё грудью. Резко сдёрнул с маркизы брюки вместе с трусиками и без малейшей нежности вогнал в неё два пальца. Айя закричала от боли и тут же получила сильный шлепок по ягодицам.

— Заткнись, — зло скомандовал парень. — Или ты хочешь, чтобы сюда заглянул ещё кто-нибудь, а? Я не против, пусть полюбуются на высокопоставленный благородный зад. И не только на него.

— Мне больно, — проскулила девушка, чувствуя, как он двигает пальцами.

— Не сомневаюсь, — согласился третьекурсник. — Ты же сухая. — Он убрал руку и, склонившись над всхлипывающей девушкой, тихим, почти интимным шёпотом произнёс: — Это были всего лишь пальцы, блондиночка. Пока что. Ещё раз заденешь Альму, и клянусь, твоё шестнадцатилетие мы отпразднуем с размахом и в тесной мужской компании. И наличие жениха не поможет. Поверь, можно поиграть с тобой, не лишая невинности, но так, что тебе это очень не понравится. Догадываешься, что и куда именно можно засунуть?

— Я п-п-поняла, — хныкнула Айя. — Пусти…

— Не так быстро, — парень одной рукой прижал её к парте, как нашкодившего щенка, а второй с размаху приложился к ягодицам.

От первого удара блондинка завизжала, как резаная, заливаясь слезами. После лишь скулила, вздрагивая от каждого шлепка. Мирт не стремился сделать маркизе слишком больно: бил всей поверхностью ладони, а не ребром, решив, что хватит с юной мерзавки и этого. По-хорошему, блондинку стоило бы за устроенную провокацию отхлестать хорошо вымоченным в солёной воде прутом, но шатен решил проучить её иначе.

Айя тихонько выла, чувствуя, как горят ягодицы. Но внезапно мужская ладонь, вместо того, чтобы снова ударить, легонько, почти ласково скользнула по нежной коже. Раз, второй. На третий вновь последовал шлепок, уже не такой сильный. И снова — поглаживания. Блондинка задохнулась от контраста ощущений. По телу разливалось тепло, концентрируясь между ног, там, где ещё побаливало после вторжения грубых пальцев. Девушка тихо охнула, помимо воли чуть прогибая спину. И Мирт понял, что добился поставленной цели. Пора было переходить к следующему этапу.

— Ещё немного, блондиночка, и ты начнёшь стонать, как последняя шлюха, — склонившись к её уху, мурлыкнул парень, продолжая поглаживать девушку по круглой попке. — Хочешь кончить прямо тут, отшлёпанная, как следует, а, высокородная маркиза?

— Н-нет, — всхлипнула Айя, пытаясь вырваться.

— Нет, так нет, — шатен отстранился и спокойно произнёс: — Кстати, ты ведь не хочешь, чтобы все узнали, что я с тобой только что делал, а? Я могу рассказать друзьям, в подробностях…

— Не на-а-адо, — проскулила та.

— Тогда будь послушной девочкой, — хмыкнул старшекурсник.

Айя услышала удаляющиеся от парты шаги, замершие у двери. Маркиза остро чувствовала свою наготу, холодный край стола, больно врезавшийся в живот, но боялась даже пошевелиться.

Мирт холодно усмехнулся, глядя на покорно замершую блондинку. Похоже, урок та усвоила. Если нет, он может и повторить, уже жёстче. Взявшись за дверную ручку, парень ещё раз напомнил:

— Не смей трогать Альму. Я предупредил о последствиях.

Оставив полуобнажённую, дрожащую от холода и пережитого унижения маркизу, Мирт вышел из аудитории, хлопнув дверью. Кое-как поправив одежду непослушными руками, Айя сползла на пол и разрыдалась.

ГЛАВА 13

На рынке девушки пробыли до обеда. Лея и Дана только диву давались, глядя, как виртуозно торгуется Альма. Девушка получала истинное удовольствие, сбивая цену. И никто из них не обратил внимание на подозрительного типа, встречающегося им то у одного прилавка, то у другого. Впрочем, вскоре он исчез.

— Дорс, девка-то с ФБМ, — заявил он мужчине с козлиной бородкой, ожидавшему у выхода с рынка. — Что делать будем?

— Так не мокруху заказали, — сплюнул тот. — Подумаешь, пару синяков поставить, одежонку порвать и кошель отнять. За такую мелочь никто предъяв гильдии не кинет! Ну не хочешь, вали, мы с Крысёнышем поделим плату на двоих.

— Держи карман шире, — возмутился напарник. — Я с вами! Только этих двоих надо как-то отвлечь.

— Отвлечём, — широко улыбнулся козлобородый, демонстрируя гнилые зубы. — Подгони карету к дыре в ограде у мясных рядов и смотри в оба. Дам знак — гони к нам.

Дана, не подозревая о нависшей над ней опасностью, весело болтала с подружками. А после и вовсе сделала великолепный подарок наблюдавшей за ней троице.

— Девочки, подождите меня у выхода, я быстро сбегаю за мятными пастилками к чаю, — попросила она. — Помните, мы проходили мимо? До сих пор вспоминаю и жалею, что сразу не взяла.

— Давай, а мы пока в булочную возле рынка заглянем, — согласилась Альма.

Но до прилавка со сладостями брюнетка не дошла. Бородатый мужчина, спешащий навстречу, налетел на неё с такой силой, что девушка едва не упала в узкий проход между двумя высокими лотками. Попыталась удержать равновесие, но тут же попала в чьи-то цепкие руки. Рот зажала воняющая табаком-самосадом грубая ладонь и нападавший потащил её прочь. Дана попыталась было на ходу стукнуть похитителя ногой, но почувствовала у горла холодную сталь.

— Не дёргайся, дамочка, — прошипели над ухом.

Нападавший втащил её в подъехавшую карету, и та сорвалась с места. Ехали недолго, минут пять. Когда девушку грубо вытолкали наружу, убрав, наконец, нож, она увидела низкие серые здания, похожие на склады. И трёх мужчин бандитской внешности. Бородатый, тот самый, что толкнул её, ощерился в неприятной улыбке и предложил:

— Беги. А мы будем догонять. Люблю, когда жертва сопротивляется.

Дана бросилась по улочке между складами, услышав вслед, что у неё ровно минута форы. Драться с тремя вооружёнными мужиками в её ситуации было бы самоубийством, и девушка это понимала. Как и то, что далеко убежать не удастся. Но пока возможность спастись была, Лидана не собиралась её упускать.

Сворачивать в проёмы между зданиями она побоялась, чтобы не оказаться в тупике. Бежала по центральному проезду, хватая воздух ртом. В боку от быстрого бега закололо. Брюнетка на бегу прижала ладонь к боку и нащупала в кармане какой-то непонятный предмет. Пластинка! Амулет, который выдал их маленькой группе Атор во время похода, и про который она напрочь забыла! Не раздумывая, Дана разломала пластинку, искренне надеясь, что её действие не распространялось только на лес.

Атор заполнял очередную характеристику, когда браслет на его руке полыхнул алым. Кто-то из студентов попал в критическую ситуацию и просил о помощи. Ситуация была нестандартной. Подобные амулеты мужчина выдавал группам только во время занятий за пределами Академии, но сегодня у всех его подопечных был законный выходной. Впрочем, боевик решил проверить, что происходит, и, если понадобится, наказать шутника, не вернувшего пластинку после занятий. Он поднялся из-за стола и шагнул в развернувшийся локальный портал.

Дана прижалась спиной к стене, наблюдая за медленно приближающимися мерзавцами. Те отпускали пошлые шуточки, в полной уверенности, что жертва уже никуда не денется.

— Не бойся, деточка, жизнь при тебе останется, — мужчина с козлиной бородкой неприятно рассмеялся, поигрывая ножом. — И почти целой отпустим, почти нетронутой. Иди сюда, милашка: раньше начнём, раньше закончим.

Они окружали девушку, подкрадываясь с трёх сторон. Усатый мужчина с острым носом, придававшим ему сходство с крысой, первым увидел неяркую вспышку портала и шагнувшего из неё человека.

— Тысяча демонов! — выругался он, развернулся и бросился было прочь, но был остановлен воздушной плетью, обвившейся вокруг ног.

— Благодарю за лестную оценку, но я один, — холодно произнёс новый зритель, скрестив руки на груди. — Госпожа Льенн, как вас угораздило попасть в такую неподходящую компанию?

— Вальтормар! — выдохнул второй из бандитов, тот самый, который сомневался, стоит ли связываться со студенткой факультета боевой магии. — Императорский Жнец!

— Да-да, — скромно согласился Атор, обездвиживая козлобородого, тоже попытавшегося сбежать. — Счастлив, что вы меня узнали, господа. Раз уж моя студентка молчит, объясните, какого демона вы решили напасть на первокурсницу ФБМ? Острых ощущений не хватало в жизни?

— Да мы шутковали, — проблеял главарь, мысленно обещая Пресветлому золотой… нет, три золотых, если он защитит от этого страшного человека. — Ничего такого не хотели, нам велено было припугнуть да стукнуть пару раз.

— Как интересно, — боевик подошёл к усатому, так и валявшемуся на земле, велел: — Поднимайся. И кто заказчик, господа?

— Так это, Гильдия хранит тайны, да и не видел я, — попытался было отпереться козлобородый. — Девка, молодая, в плаще была. С капюшоном. Не знаю я!

— Знаешь, — бросил Атор. — И расскажешь.

— Так нельзя же заказчика выдавать, — заюлил главарь. — Кодекс чести…

— Ну да, конечно, — кивнул боевик. — Кодекс чести и всё такое. Понимаю.

Внезапно он вскинул руки, схватив за шею поднявшегося Крысёныша, и резко дёрнул ладонями. Раздался хруст переломанных позвонков, и тело бандита безвольно рухнуло к ногам Атора. Дана сдавленно пискнула, чувствуя, как слабеют ноги.

— Так что вы говорили насчёт кодекса чести? — осведомился боевик. Бросил взгляд на бледную студентку и предупредил: — Льенн, не вздумайте упасть в обморок.

— Так свои же потом убьют, — козлобородый дёрнулся в путах.

— Свои убьют потом и если узнают, а я — сейчас и гарантированно, — пожал плечами Атор. — Доставлю труп штатному некроманту, он тебя поднимет, и ты всё расскажешь. Покойники в этом плане куда приятней живых. Не юлят, не врут, а что плохо пахнут, так у каждого свои недостатки. Впрочем, от тебя и при жизни несёт, как от помойки.

Он шагнул к главарю, и тот взвыл:

— Я всё скажу! Пощадите!

— Сэкономь мне время, — кивнул боевик.

— Я за девкой проследил потом, она как вышла на людную улицу, капюшончик-то скинула, — затараторил козлобородый. — В лунницу это было! Вчера, значит. Блондинка, красивая. Я узнать смогу, если ещё увижу!

— Не нужно, — отказался Атор. — Ты сказал всё, что меня интересовало.

Сжал кулак, и бандит, назвавший его Императорским Жнецом, захрипел от удушья, пытаясь разорвать воздушную плеть, обвившую его шею. Упал на землю, засучил ногами, и вскоре затих навсегда.

— Вы же обещали меня отпустить! — козлобородый с ужасом смотрел, как боевик подходит к нему. — Я всё сказал, клянусь Пресветлым! Вы обещали… Все знают, что Вальтормар держит слово.

— Держу, — согласился Атор. — Я сказал, что убью вас сейчас и гарантированно, и намерен выполнить обещание. Льенн, хватит подпирать стену. Идите сюда. Помнится, я обещал вам показать, как правильно убивать. Пришло время для первого урока.

Внезапно для себя оказавшийся учебным пособием бандит взвыл и задёргался, умоляя отпустить его. Дана на негнущихся ногах подошла, ужасаясь хладнокровию преподавателя по боёвке, так спокойно убившего уже двоих и собирающегося проделать то же самое с третьим.

— Смотрите, студентка Льенн, — Атор говорил так спокойно, словно они находились в тренировочном зале и ничего необычного не происходило, — если зрительно разделить шею пополам, вот здесь, слева, чуть выше условной половины, находится «точка обморока». Если на неё просто нажать, человек очень быстро вырубится. Но мы сегодня так развлекаться не будем. Стандартный вариант атаки в драке: сильный короткий удар левой рукой по печени, вот сюда. Бейте, не бойтесь. Да сильнее, что вы его жалеете. Вот, видите, попытался согнуться, значит, ударили правильно. Как только согнулся — тут же левым локтем бьёте в висок и ребром левой же ладони с размаху по «точке обморока». Всё, противник мёртв. И атака занимает не больше секунды, если всё делать верно. Понятно объясняю?

— Д-да, — выдохнула Дана и попятилась.

— Великолепно, — холодно улыбнулся мужчина. — Смотрите, как это выглядит в реальности. Вот сюда встаньте, чтобы всё было видно.

Короткий замах левой рукой, и бандит, получив по печени, согнулся пополам, чтобы тут же получить локтем в висок и ребром ладони по шее. Резкий, рубящий удар, и козлобородый сломанной куклой рухнул в пыль. Атор присел, пощупал пульс на шее, вновь подозвал Дану и заставил и её убедиться в том, что ни пульса, ни сердцебиения у бандита нет. Девушка дрожала, словно лист на ветру. Мозг не был готов принять увиденное, и Дане казалось, что всё это происходит не с ней.

— Вынужден прервать вашу увлекательную прогулку по столице, — сухо проговорил боевик. — У меня есть несколько вопросов лично к вам, Лидана.

Коснулся портального амулета и знаком приказал девушке идти первой. Дана не решилась спорить. Опустив голову, шагнула в зыбкое марево, чтобы оказаться в кабинете куратора.

— Присаживайтесь, — бросил Атор, сворачивая портал. Налил из графина стакан воды, протянул девушке. — Не вздумайте устроить истерику. Помните, как я обещал вас успокоить в этом случае? Слово, как вы сегодня имели счастье убедиться, я держу.

Брюнетка поперхнулась водой, закашлялась, вскинув испуганный взгляд на боевика. Поспешила отставить стакан в сторону. Пролепетала:

— Простите…

— Вам не за что извиняться, — боевик пожал плечами. — Подумаешь, тремя мразями в нашей любимой Империи стало меньше. К слову, не могу понять, почему ваша соседка решила, что один вооружённый мерзавец с вами не справится и наняла троих. Я чего-то не знаю о ваших способностях?

— Не знаю, — девушка потерянно сгорбилась, опустив глаза. — Может, это была не Айя?

— Я непременно у неё поинтересуюсь прежде, чем назначать наказание, — пообещал мужчина. — Спрашивать я умею. Амулет вам сегодня очень пригодился, но мне интересно, почему вы его не вернули ещё неделю назад?

— Забыла, — призналась Дана. — Ниэль отдал его мне, я положила в карман и напрочь забыла о нём. А когда убегала от этих… сейчас, то случайно нащупала его в кармане.

— Ситуация для вас действительно была критической, — кивнул мужчина. — Не стану карать вас за забывчивость. И удовлетворите моё личное любопытство, скажите, почему вы отправились за разрешением на выход к Бриану?

— Лея предложила, — после недолгого молчания произнесла брюнетка. — Они с Альмой ждут меня в булочной… Наверняка волнуются…

— Понятно, — янтарные глаза были непроницаемо спокойны. — Я вас больше не задерживаю. Отметьтесь у привратника, что вернулись.

Девушка выскользнула за дверь и привалилась к стене, чувствуя, как колотится сердце. Атор убивал так легко… Пресветлый, да она никогда не достигнет его уровня! Бандитов девушке было не жаль.

Почти не жаль. Она понимала, что они-то её точно бы не пощадили, но относиться к смерти с той же лёгкостью, с которой это сделал преподаватель, но могла. Слегка придя в себя, она медленно пошла к лестнице. У Даны не укладывалось в голове, что Айя действительно могла нанять кого-то, чтобы причинить ей зло. За что? Нет, скорее всего, это была не соседка, кто-то другой.

Айя вертелась перед зеркалом в ванной, примеряя новую, пошитую на заказ форменную рубашку. Мягкая ткань приятно льнула к телу.

— Делавент, в кабинет куратора, — раздался холодный голос.

«Чего ему надо? — скривилась блондинка. — Придётся сходить… Может, хочет что-то от папы получить через меня? Ну-ну, пусть попросит, я подумаю, помочь ли…» Бросив последний взгляд в зеркало, Айя поправила причёску и вышла из общежития.

Привратник, парнишка с третьего курса, дежуривший в этот день, поставил в журнале галочку напротив фамилии «Льенн» и кивнул:

— Отметил. С кем-то вернулись порталом?

Девушка кивнула, не желая вдаваться в подробности. Но парень и не расспрашивал. Закрыл журнал, раскрыл конспект и погрузился в изучение какой-то темы. Дана медленно побрела к общежитию. Соларис едва перевалил за полдень, а событий уже произошло столько, что с лихвой бы хватило на несколько дней. Но у общежития она столкнулась с поджидавшим её Миртом.

— Поговорить надо, — парень отлепился от стены. — Пройдёмся? Разговор не для чужих ушей.

Дана пожала плечами и зашагала вслед за Миртом в направлении полигона. Как только они отошли от общежития на достаточное расстояние, парень заговорил.

— Сестра сказала, что ты за неё заступилась перед Атором, — он пнул носком ботинка попавшийся на дороге камень. — Мы теперь с ней типа в долгу перед тобой. Может, надо что, мелкая? Рожу там кому начистить или ещё чего. Ты говори, чем смогу помочь — тем помогу.

Сердце Лиданы забилось быстрее. Вот он, шанс на спасение! Тот самый вариант, при котором не придётся ни с кем спать, но при этом к ней побоятся лезть всякие придурки вроде Витора.

— Надо, — кивнула она. — Мне скоро шестнадцать, Мирт. А учёба даётся труднее, чем хотелось бы… И грядущие перспективы меня не радуют.

— Понял тебя, — шатен бросил на неё косой взгляд. — Договорились, возьму под свою защиту. Только тебе придётся периодически ночевать в моей комнате. Раз в неделю или две, так, для видимости. Но приставать не стану, мелкая, и не надейся. Ты не в моём вкусе.

— Это обнадёживает, — улыбнулась девушка. — Спасибо тебе.

— Это тебе спасибо, — Мирт остановился и повернулся к ней. — Я за Альку любого порву. Она — всё, что у меня осталось.

— Она хорошая, — Дана смутилась. — Я не могла поступить иначе, тем более, Аля была не виновата… Мирт, послушай, а ты мог бы заниматься со мной в тренировочном зале по вечерам? Всё равно часто там встречаемся.

— А чем тебя Атор не устраивает? — поинтересовался парень.

— Он сказал, что не хочет устраивать со мной индивидуальные занятия, — брюнетка вздохнула. — Я решила схитрить: спрашиваю о конкретных приёмах, господин Вальтормар объясняет, но в прошлый раз почему-то разозлился. Мне так показалось.

— Показалось, — хмыкнул шатен. — Вот когда он тебя выгнал из зала, тогда он злился. Ладно, не проблема. Начнём завтра, я сегодня вечером немного занят. А, и ещё — Атор не очень любит, когда его студенты называют его по фамилии. Раз уж ты осталась в его группе по боёвке, учитывай этот момент.

Мирт проводил Лидану до общежития и ушёл. Не обнаружив соседку в комнате, девушка даже обрадовалась: неприятный разговор откладывался. Брюнетка совершенно не хотела выяснять, Айя ли наняла тех троих, и понятия не имела, что делать, если выяснится, что всё-таки она. Зарёванная, несчастная, абсолютно потерянная блондинка вернулась через час. Упала лицом в подушку и зарыдала, совершенно не стесняясь присутствия соседки.

Мир маркизы сегодня разлетелся на кусочки. Мало того, что с утра она столкнулась с братцем этой гадины, Альмы, и тот очень убедительно продемонстрировал, почему его сестру трогать не надо, так ещё и план с наёмниками почему-то не сработал, а страшный куратор каким-то образом узнал о её причастности к этому и вызвал на беседу. Вначале Айя всё отрицала, но когда мужчина предложил вызвать штатного некроманта, вместе с ним прогуляться по столичным мертвецким, отыскать некоего мёртвого бандита с козлиной бородкой, поднять и поинтересоваться личностью заказчицы, блондинка была вынуждена признать поражение. Мёртвые не лгали.

Сухо, по-деловому, она спросила, сколько господин куратор желает получить за своё молчание, а он в ответ заявил, что в деньгах недостатка не имеет. А после сказал, что привычка решать любой вопрос либо с помощью денег, либо силовыми методами рано или поздно приводит к плохим последствиям. Айя возмутилась, вины за собой она не чувствовала. Девчонки сами напросились. Атор на это лишь пожал плечами, произнёс, что не желает знать подробностей надуманных обид и предупредил, что с утра в понедельник поставит вопрос об отчислении студентки Айи Делавент. «Есть границы, которые переходить нельзя, — заявил он, не сводя с неё хищного взгляда янтарных глаз. — А вы не чувствуете краёв».

И блондинка сломалась. Вначале она угрожала связями отца, потом ещё раз пыталась подкупить, затем расплакалась, опустившись до униженной мольбы. Атор на всё реагировал с непробиваемым спокойствием. А после вовсе достал из шкафа толстую папку и принялся заполнять какие-то бумаги, посоветовав Айе собирать вещи.

Айя даже на колени опустилась, умоляя не отчислять её, на что куратор лишь поднял бровь и холодно заявил, что она может стоять на коленях хоть до понедельника, но это не поможет.

— Коленопреклонённые женщины, Айя, вызывают у меня лишь одну и очень стойкую ассоциацию, — оторвавшись от бумаг, произнёс он. — К сожалению или к счастью, в этом плане вы меня совершенно не интересуете. Впрочем, если вам нравится так стоять, не смею мешать.

— Я умоляю вас, будьте милосердны, — затравленно взглянув на него, всхлипнула блондинка.

— С какой стати? — хмыкнул мужчина. — Милосердие в принципе очень вредная вещь. Особенно для имперских боевых магов.

— Вы не можете вот так просто взять и выгнать меня с факультета, — Айя шмыгнула носом. — Вы должны…

— Никому и ничего, — перебил её преподаватель. — Тем, кто ещё жив, обычно хватает ума не иметь меня в должниках и не обрастать долгами передо мной. А с Пересмешником мы как-нибудь сочтёмся, думаю. Ему долги рано или поздно отдают все.

— Мой отец вас по стенке размажет, если вы меня выгоните, — бессильно пригрозила блондинка.

Атор в ответ на это заявление лишь холодно рассмеялся.

— Айя, побойтесь Пресветлого. Или Пересмешника, уж не знаю, кто вам ближе. Думаю, достопочтенный маркиз ещё хочет жить. А я давно уже никого и ни за кого не боюсь. Кроме самого себя мне терять нечего.

— Господин куратор, вы не можете так со мной поступить, — снова перешла к мольбам маркиза.

— Могу, — заверил Атор. — Более того, я хочу поступить именно так. Это совпадает с моим внутренним мироощущением. Знаете ли, очень ценю душевный баланс. И уверен, что бешеных оленей нужно либо лечить, либо убивать. Второе куда надёжней.

— Что вы такое говорите?! — вскочила девушка.

— Правду, маркиза, правду, — куратор аккуратно положил заполненный лист в папку и потянулся за следующим. — Я вообще до неприличия правдив. Могу позволить себе такую роскошь. Вы закончили стоять на коленях? Тогда потрудитесь закрыть дверь с обратной стороны, всё, что я хотел вам сказать, я сказал ещё полчаса назад.

Спорить было бессмысленно. Давясь от горьких слёз обиды, от осознания того, что все мольбы, все унижения оказались напрасны, Айя вышла, мелочно хлопнув напоследок дверью. Как добралась до общежития, не помнила, мысленно всё переживая состоявшийся разговор и грядущее отчисление. Отец будет недоволен… Очень. Сорвутся все планы по устройству будущей судьбы дочери. Маркиз не раз говорил, что если Айя не справится с учёбой на ФБМ, он отдаст её в закрытый пансионат для благородных девиц. Там готовили идеальных жён для послов, дипломатов и министров. Учили покорности, послушанию, смирению, и условия были не в пример жёстче, чем на ФБМ. Блондинка туда совершенно не желала, но перспектива пансионата маячила всё неотвратимей. Айя упала лицом в подушку и горько зарыдала от несправедливости мира. Атор и пальцем её не тронул, но от этого было не легче.

— Айя, — приблизившаяся соседка потрогала её за плечо. — Ты чего?

В ответ соседка заплакала ещё горше. Плечики тряслись, блондинка свернулась на кровати калачиком и лишь всхлипывала в ответ.

— Тихо, тихо, — Дана с грустью подумала, что бандит, похоже, не соврал, а предположение куратора оказалось верным. Но не обращать внимания на совершенно несчастную Айю, рыдающую навзрыд, было решительно невозможно. — Дать водички?

— Меня отчислят… — отпив пару глотков, всхлипнула Айя, шмыгая распухшим и покрасневшим от плача носом. — Отец отправит меня в закрытый пансионат, а там ужасно! Закрывают в холодных каменных кельях, лишают еды, а из одежды — колючие шерстяные платья. И за каждую провинность — розги… И там я буду до 21 года, они раньше не выпускают.

— Тебе пойдёт на пользу, — безжалостно заявила Дана и сорвалась на крик: — Айя, ты понимаешь, что меня могли убить? Или покалечить? Ты вообще чем думала?

— Я же сказала им, чтобы только стукнули пару раз и одежду порвали немного, — зарыдала соседка. — Чтоб просто напугали… Я не хотела ничего серьёзного…

— Дура! — брюнетка вскочила с кровати, заметалась по комнате. — Зачем? Просто объясни, что я тебе сделала?

— А почему со мной никто не дружит? — закричала в ответ блондинка. — Все меня избегают, все смотрят, как на пустое место! Я так надеялась, так верила, что у меня будут друзья… Да, я обиделась, что ты предпочла мне этих двоих, но я не хотела, чтобы тебя покалечили, правда! Просто хотела проучить…

Она снова уткнулась лицом в подушку. Дана, не в силах больше находиться в комнате, выскочила в коридор. Рыдания Айи были слышны даже на лестнице. «Мстительная, злобная идиотка! — мысленно обругала её брюнетка. — Вместо того, чтобы задуматься о своём поведении, она ищет причину в других!» Дана вышла на улицу и быстрым шагом направилась в парк. «А сама я лучше? — внезапно с грустью подумала она. — Вру, скрываюсь, тоже хочу мести. Такая же, как она…» Брюнетка замедлила шаг, вспоминая слова маркизы о пансионате. Минимум 5 лет… Окажись Айя там на полгода или год, Дана бы ни на секунду её не пожалела. Но 5 лет, когда день за днём тебя загоняют в рамки, запрещают иметь право на собственное мнение, на собственные взгляды, на индивидуальность. «Да меня совесть загрызёт», — поёжилась девушка.

Об этом пансионате она слышала от жены старшего брата. Кто-то из подруг той в своё время попал в это учебное заведение. По словам невестки, подруга вернулась совсем другим человеком. Тихая, покорная, с потухшим взглядом. Дана глубоко вздохнула, предчувствуя грядущую выволочку, развернулась и, опустив голову, медленно побрела к учебному корпусу.

Увидев на пороге кабинета смущённо переминающуюся с ноги на ногу Лидану, Атор мысленно вздохнул и попросил у Пересмешника терпения, подозревая, что Пресветлый ему уже не поможет. Брюнетка словно специально испытывала его терпение на прочность.

— Только не говорите, что пришли просить за соседку, — произнёс он.

По тому, как вздрогнула девушка, опустив голову и с преувеличенным вниманием разглядывая пол, понял: именно за этим.

— Ругаться будете? — тихо спросила она.

— Я подумаю, — пообещал мужчина. Встал, подошёл к двери, прислонился к косяку, скрестив руки на груди. Поинтересовался: — Ну, и что прикажете с вами делать?

— Не знаю… — брюнетка не поднимала глаз. — А что вы хотите?

— Лидана, — медленно проговорил боевик, — вы уверены, что ответ вас обрадует?

Девушка прерывисто вздохнула, всё так же изучая узор на полу. Нерешительно спросила:

— Снова заставите раздеваться? А можно как-то без этого обойтись.

— Можно. Думаете, я чего-то не увидел в прошлый раз? — хмыкнул Атор, наблюдая, как от смущения у студентки покраснели даже уши.

Говорить о том, что если Дана разденется, из этого кабинета она выйдет уже не девушкой, боевик не стал. И представлять, как она стягивает с себя одежду, тоже. Хватит того, что с каждым днём ему всё сильнее хочется узнать сладость её губ. Проклятое наваждение и не думало отпускать.

— Я могу написать заявление, что не имею к Айе никаких претензий, — тихо предложила брюнетка и наконец-то посмотрела на него. — Господин Вальтормар, я очень благодарна вам за помощь, но, пожалуйста, накажите Айю без отчисления, если это возможно.

— Думаете, она будет вам благодарна за вмешательство? — Атор шагнул к ней, поставил руки по обе стороны от плеч девушки, заключив её в своеобразную «клетку». — А я считаю, что маркиза возненавидит вас ещё сильнее. Вы уверены, что хотите оставить ядовитую змею с невырванными зубами в опасной близости от себя? Я бы советовал давить без жалости.

— Она просто не умеет общаться, — пробормотала девушка. — И не хотела, чтобы мне сильно досталось… Она сама сказала.

— Моя наивная студентка, — боевик говорил тихо, но отчётливо, — вы правда думаете, что те трое ограничились бы двумя-тремя ударами? Сопротивление распаляет, Лидана, а вы бы наверняка сопротивлялись. И кричали. Отчаянно, бессильно. Когда беззащитная жертва так близко, так открыта, удержаться, чтобы не зайти дальше, чем тебя просили, сложно. Слишком велик соблазн. Мягкое, податливое тело так близко — лишь протяни руку. Испуганный взгляд, быстрое, сбившееся дыхание, слегка приоткрытые губы… Как много вы знаете о соблазнах, Дана? И хотите ли узнать больше?

Последние две фразы он произнёс почти шёпотом, не отрывая от брюнетки взгляда. Девушка вжалась в стену, чувствуя странную неловкость от пребывания почти в объятьях куратора.

— Господин Вальтормар, а вы не могли бы отойти? — попросила она дрогнувшим голосом. — Вы меня пугаете.

Атор бесцеремонно взял её за подбородок, заставляя поднять голову и взглянуть в его глаза. Холодный янтарь завораживал.

— Меня вы, значит, боитесь, а госпожу Делавент — нет, — усмехнулся он. — Хотя именно она строит вам козни. Знаете, Лидана, пожалуй, я мог бы пойти вам навстречу и предложить вашей соседке другое наказание, не ставя в известность о её поступке Бриана Лорио. Если она согласится, так и быть, пусть остаётся.

— И что вы за это потребуете? — почти прошептала девушка.

— Будете мне должны, — боевик наконец отпустил её и вернулся за стол. — Хотя лично вам опасно оказываться у меня в должниках: расплату я предпочту получить вполне определённым способом.

— Я вас не понимаю, — нахмурилась Лидана.

— Ваше счастье, — Атор скрестил руки на груди. — Вы сами себя наказываете тем, что оставляете врага за спиной, куда уж больше. Это демонски неосмотрительно, Дана.

— Я знаю, — девушка снова опустила голову. — Но иначе не могу. Понимаете, если Айю отчислят, отец отправит её в закрытый пансионат… До полного совершеннолетия.

— И что? — не проникся боевик. — За свои поступки надо отвечать, а не рассчитывать на чужую жалость. Жизнь и проблемы Айи — не ваша забота.

— Я знаю, — Дана сцепила руки, всё так же изучая пол. — Она мне никто, и она бы за меня не заступилась, и она ни на секунду не задумалась о том, что со мной будет. Я всё это себе уже говорила. И от вас услышала подтверждение. Но господин Вальтормар… — вспомнив предупреждение Мирта, попыталась исправиться: — Атор… господин Атор…

Смутилась, запуталась окончательно и умолкла.

— Так господин Вальтормар, господин Атор или просто Атор? — усмехнулся мужчина. — С кем из этих троих вы сейчас хотите разговаривать?

— Господин куратор… — Дана мучительно покраснела.

— Нет уж, вариант «господин куратор» мы сейчас не рассматриваем, — перебил её хаосит. — Выбирайте из трёх озвученных.

— Господин Атор, — решилась девушка.

— Замечательно, — подбодрил мужчина. — Так ко мне и обращайтесь. О чём вы хотели мне поведать, Лидана?

Он произнёс её имя так, что у девушки мурашки по спине побежали.

— О том, что мне хотелось бы плюнуть на будущую тяжёлую судьбу Айи и оставить её саму разгребать последствия её же гадостей, но я не могу так поступить, — призналась Лидана. — Понимаю, что вы не обязаны меня выслушивать и тем более, действительно проявлять снисхождение к Айе, но не попытаться я не могла.

— Выслушивать, к своему великому сожалению, я как раз обязан, — возразил Атор. — Как куратор группы. К тому же вы — лицо, пострадавшее от нападения. По крайней мере, морально. Понимаю, что толкнуло вас прийти ко мне, но обязан предупредить: вам будет очень стыдно за это решение.

— Перед кем? — девушка непонимающе взглянула на него.

Боевик с минуту внимательно смотрел на неё, решая, стоит ли отвечать на этот вопрос.

— Перед собой, — произнёс он, наконец. — В следующий раз Айя ударит исподтишка. Тогда, когда вы будете меньше всего этого ожидать. А потом вам будет очень стыдно, юная герцогиня, что вы её пожалели. Проявлять снисхождение ко врагу, значит, протянуть второй метательный нож тому, кто не попал в вас с первого раза, да ещё и повернуться к нему спиной.

Брюнетка молчала, не зная, что возразить. Слишком откровенным выходил этот разговор, слишком непростым. Атор вроде бы и согласился дать Айе ещё один шанс, но сказал об этом как-то вскользь, да ещё и намекнул на какую-то расплату.

— И всё-таки, чего вы хотите за то, чтобы дать Айе ещё один шанс? — спросила она.

— Вернёмся к этому разговору через месяц, Лидана, — Атор улыбнулся расслабленно, словно кот, наевшийся сливок. — К этому времени я решу, чего хочу от вас. Передайте соседке, что у неё есть полчаса, чтобы прийти ко мне, если она всё ещё хочет остаться на ФБМ.

— Спасибо, — выдохнула девушка и выскочила за дверь.

Безвольно лежащая на кровати и уставившаяся в одну точку Айя, услышав, что Дана готова забыть неприятный инцидент, а куратор группы может дать ей ещё один шанс остаться на ФБМ, тут же ожила и бросив на бегу: «Спасибо», скрылась за дверью.

— Вызывали? — с надеждой уставилась она на боевика, войдя в кабинет.

— Лидана Льенн решила не предъявлять к вам претензий, но свой урок вы получите, — прозвучало в ответ. — Раз не думали головой, принимая решения, пострадают другие части тела. Почему-то через них всегда доходит быстрее. На выбор, студентка Делавент: отчисление или розги и две недели вечерних дежурств в столовой после ужина.

— Что?! — Айя задохнулась от возмущения. — Да как вы… — Умолкла на половине фразы, прикусила губу, подняла на Атора заплаканные глаза. — Только не отчисление…

— Человек, занимающийся исполнением физических наказаний, работает под началом Гийома Ланфора, — боевик написал на листке несколько строк, свернул конвертом и запечатал магией. — Отдадите Гийому, он разберётся. Сейчас же. Свободны.

Где находился хозяйственный корпус, Айя знала. Как и то, что обмануть куратора не получится. Все слёзы были уже выплаканы, и блондинка, давясь сухими всхлипами, побрела искать господина Ланфора.

Дана провела остаток дня у вернувшихся подруг, действительно искренне волновавшихся за неё. Она решила не рассказывать девушкам, что в нападении замешана Айя: у Альмы и Леи и так не было причин любить маркизу.

— А к Лейке клеился парень со старших курсов, — хихикнула Альма, поужасавшись едва не произошедшей трагедии. — Мы тебя ждали-ждали в булочной, а потом зашла компания старшекурсников. И один из них, синеглазый брюнет, к нам подошёл, знакомиться начал, а потом Лею за руку взял, рукав сдвинул, чтобы на браслет посмотреть, заулыбался и сказал… Лея, ну что я рассказываю!

— Сказал, что подождёт меня, — покраснела полненькая девушка. — А потом купил нам коробку пирожных. Вот этих, которые мы с чаем ели. Вкусные, правда? Только он шутил наверняка…

— А вдруг ты ему действительно понравилась? — улыбнулась Альма. — Он красивый…

Девушка мечтательно вздохнула. Лея покраснела ещё сильнее и буркнула:

— Вот именно. Он красивый, а я — нет. Ну пошутил парень, бывает. Может, у него развлечение: пирожные покупать девушкам в кафе.

Альма и Дана в один голос расхохотались, но видя, как болезненно Лея реагирует на их подначки, тему свернули. В свою комнату Дана вернулась за полночь. В комнате пахло какими-то травами, а соседка лежала под одеялом на животе, изредка тихо всхлипывая во сне.

Дана улеглась, но сон не шёл. Слишком много событий произошло в этот день. Нападение и чудесное спасение, предложение Мирта и очень непростой разговор с Атором Вальтормаром. Почему же он всё-таки согласился пойти на уступку? Чего добивается? Девушка вспомнила, как он стоял близко-близко к ней, почти обнимая, его фразу о соблазнах, и почувствовала, как сердце забилось чаще. И почему на замечание, что она не понимает, чего он хочет, мужчина вместо пояснения ответил: «Ваше счастье»? Дана вспомнила подсмотренную тренировку с шестами, сильное, тренированное тело преподавателя и вздохнула. А как он прижимал её к себе в зале, когда показывал приёмы. Крепко, сильно, но не больно. Девушка словно вновь почувствовала тепло его тела и, вздрогнув, перевернулась на другой бок. «Надо бы разобраться с этим долгом поскорее, — решила она. — Вдруг через месяц господин куратор забудет? Интересно, чего он от меня хочет. Он ведь не мог намекать на… или всё-таки мог?» Брюнетка задумчиво прикусила губу. Быть в долгу ей не нравилось категорически, и с этим надо было что-то срочно делать. Впрочем, одна идея у девушки была.

Лидана пришла к Атору глубокой ночью. Тихо приоткрыла дверь, прошла в комнату. Сбросив сорочку, скользнула под одеяло, осторожно провела узкой прохладной ладошкой по его груди. Склонилась над ним, задевая лицо шелковистыми волосами, тихо шепнула:

— Не люблю быть кому-то должной. Атор…

Боевик привлёк её к себе, почувствовав, как упругие грудки с затвердевшими то ли от ночной прохлады, то ли от превкушения сосками скользнули по его коже. Провёл рукой по нежной спине, и Дана выгнулась, словно кошка, прижимаясь к нему ещё теснее. Теряя остатки самообладания, он позволил второй ладони погрузиться в шелковистый водопад её волос, пахнущих сандалом и хвоей. Девушка провокационно коснулась его губ язычком, и мужчина не выдержал. Приник к её устам, словно к живительному источнику, целовал жадно, крепко прижимая Дану к себе, не боясь испугать своей страстью.

И она не отталкивала, отвечая так же пылко, тоже теряя голову от этого поцелуя. Словно шаловливый котёнок, легонько царапала его спину ноготками.

— Что же ты со мной делаешь, маленькая искусительница? — выдохнул боевик, на миг прервав поцелуй. — Я ведь не железный.

И снова прильнул к мягким, податливым губам. Самоконтроль таял, как снег в огне. Атор едва сдерживался, чтобы не взять соблазнительницу прямо сейчас, не дожидаясь, пока и она начнёт сгорать от страсти. Поцелуй становился всё яростнее, неистовее, глубже, уже не хватало дыхания, но никто не хотел останавливаться первым.

Боевик перекатился на кровати так, что девушка оказалась под ним, навис над нею, тяжело дыша. Дана обвила его ногами, потёрлась о стоящий колом член, тихо шепнула:

— А говоришь, не железный…

И вновь потянулась к его губам. И Атор окончательно сдался. Было уже глубоко плевать на то, что девушка ещё несовершеннолетняя, ведь сейчас она была в его объятьях по собственной воле. Мужчина целовал девушку жадно, почти причиняя боль, ласкал нежные грудки, по очереди обводя пальцами и слегка сжимая соски, ловил срывающиеся с её губ тихие стоны. Здравый смысл, самоконтроль и рассудок уже давно дружно попрощались, уступив место дикой, почти звериной, шальной страсти. Тёплая ладошка скользнула по его бедру, сжалась у основания напряжённой плоти, медленно провела по всей длине.

— Дана! — рыкнул мужчина, понимая, что просто не сумеет быть нежным и осторожным, если она ещё раз прикоснётся к нему. — Прекрати! Я же не остановлюсь.

— Хочу тебя… — брюнетка выгнулась под ним, разведя колени ещё шире.

Крышу сорвало окончательно. Атор и без того держался лишь на чистом упрямстве. Его хватило лишь на то, чтобы перевернуться на спину, усадив девушку сверху, чтобы не причинить ей боли резкими, яростными движениями, и дать возможность самой решать, с какой скоростью принять его. И малышка не заставила ждать. Опустилась на его член, тихо застонав. Влажная, горячая, узкая. Самая желанная. Приподнялась, вновь опустилась. Томительно медленно, словно издеваясь. Царапнула его ноготками по груди. Легонько, дразнясь. Шевельнула бёдрами. Боевик не выдержал. Дождавшись, пока брюнетка снова поднимется, уронил её на кровать, резко закинул ноги девушки себе на плечи и срывающимся шёпотом произнёс:

— Доигралась.

А после ворвался в узкое лоно одним мощным толчком, сразу на всю длину. Медленно вышел почти полностью, замер.

— Ещё… — простонала Дана, подаваясь ему навстречу. — Пожалуйста…

Негромко вскрикнула от нового проникновения, вцепилась в руки мужчины, подстраиваясь под ритм резких, глубоких движений. Отвечала на его страсть охотно, так же неистово и яростно. Царапала уже в кровь, бессвязно, путано молила не останавливаться.

— Моя… — прохрипел Атор, в очередной раз входя в неё до конца. — Моя!

И открыл глаза. В постели он был один. Маленькое искушение наверняка спокойно спало в своей комнате. Взбудораженное недавним сном воображение то и дело подкидывало самые яркие картины. Член болезненно ныл, требуя разрядки.

— Тысяча ночных и закатных тварей! — выругался боевик, тяжело дыша. — Пересмешник тебя забери, маленькая ведьма, какого демона ты мне снишься?

Он всё ещё чувствовал хрупкое тело в своих объятьях, таким реальным было видение. Конечно, девчонка была не виновата, что ему снятся такие горячие сны, но боевик всерьёз задумался о том, что, похоже, месяца на то, чтобы выбросить Дану из головы, ему будет недостаточно. Впрочем, время пока ещё было. А если не получится, что ж, никуда маленькая брюнетка не денется. Особенно, после опрометчиво данного обещания.

Дана подскочила в кровати, села, тяжело дыша. Пересмешник знатно поиздевался этой ночью, наслав возмутительно бесстыжий сон. В ушах ещё так и звенело хриплое «Моя!..», по телу разливалась странная истома, низ живота легонько ныл. Пресветлый, спаси и сохрани! Девушка тихо встала, прошла в ванную, плеснула холодной водой в лицо, понемногу приходя в себя. Бр-р-р-р, называется, решила проанализировать на ночь странное поведение преподавателя по боёвке и надумала себе всякой ерунды. Таира же ясно сказала: Атора не интересуют студентки. Конечно, он не подразумевал ничего такого из того, что ей приснилось. Дана вернулась в комнату, улеглась обратно. До звонка будильника было ещё три часа.

Но выспаться той ночью девушке не удалось. Буквально через час она проснулась от боли. Низ живота сводило спазмами так, что перехватывало дыхание. Кое-как поднявшись, Дана поковыляла к сумке за купленными накануне травами. Лунные дни всегда начинались у неё крайне болезненно. Прикусив губу, чтобы не застонать, девушка достала пакетик со сбором, насыпала щепотку трав в чашку и вскипятила чайник. В этот раз боль была особенно сильна: Дана едва не теряла сознание от спазмов. Дрожащими руками залила травы кипятком и уселась на пол, обхватив живот руками. Пять минут, которые необходимо было выждать для того, чтобы сбор раскрылся, тянулись, словно целая вечность.

Да и потом боль полностью не ушла. Свернулась затаившимся зверем, то и дело напоминая о себе ноющими покалываниями. Лидана даже вторую чашку сбора выпила, с ужасом думая о том, что в этот день очередная боёвка, а она ощущает себя слабее новорожденного котёнка. Прилегла на кровать, подтянув колени к груди. Неделя начиналась крайне неудачно.

Как обычно, она ушла из комнаты раньше, чем проснулась соседка. Встретилась в столовой с друзьями. Есть не хотелось совершенно. С горем пополам впихнув в себя порцию воздушной запеканки с рисом, девушка отодвинула тарелку.

— Всё в порядке? — склонился к ней Ниэль.

— Да, всё отлично, — Дана слабо улыбнулась. — Просто не хочу есть.

Альма и Лея подошли чуть позже. Дана познакомила девушек с друзьями. Впрочем, ребята отреагировали без особого энтузиазма: вежливо, но не более того. Принимать в свой круг кого-то, помимо Даны, они явно не желали.

Пары до боёвки пролетели незаметно, да и живот почти успокоился. Дана облегчённо вздохнула, надеясь, что боль не вернётся. Но уже после второго круга живот вновь начал ныть. Организм явно возражал против нагрузок.

Атор, за прошедшие полдня всё-таки изгнавший развратные мысли в отношении одной несовершеннолетней брюнетки из головы, моментально заметил, что Лидана бежит медленнее, чем обычно, да ещё и держится за живот. Досадливо поморщился. Девушек в свою группу он не брал ещё и поэтому. Слишком нежным и хрупким был женский организм в определённые дни месяца.

— Льенн, ко мне, — окликнул он, дождавшись, пока брюнетка почти поравняется с ним.

Дана послушно свернула к нему, гадая, что произошло. Остановилась напротив, выжидающе глядя на него.

— У вас лунные дни? — без обиняков спросил боевик.

Девушка зарделась так, что от неё можно было поджигать бумагу. Смущённо кивнула.

— Ещё два круга лёгкой трусцой, новые приёмы отрабатываете в паре с Рандо, спарринг с ним же, и за полчаса до конца второй пары можете быть свободны, — холодно произнёс хаосит. — До конца вашего… недомогания боёвка для вас ограничится этим.

— Я прекрасно себя чувствую! — Дана вскинула голову, взглянула в янтарные глаза боевика и покраснела ещё сильнее, вспомнив развратный сон. — Я не больна, господин Вальтормар!

— Атор, — напомнил мужчина. — Помнится, вчера мы договорились, как вы ко мне обращаетесь. За полчаса до конца второй пары пойдёте к Риду Ренуа и поинтересуетесь у него последствиями полноценных тренировок в лунные дни. — Заметив, что девушка собирается что-то возразить, резко добавил: — Я преподаватель по боёвке, а не мучитель. И не собираюсь потом выслушивать от Рида претензии на тему полученных вами травм, которых можно было избежать. Вы, Лидана, постоянно пропускаете удар в живот. Сегодня это грозит вам минимум маточным кровотечением, максимум — разрывом яичника. Ещё одно возражение, и будете готовить реферат на тему допустимых и недопустимых нагрузок в «женские дни», а потом защищать его при всей группе. Два круга лёгкой трусцой. Марш!

Не ожидавшая столь резкой, да ещё и столь откровенной отповеди девушка взглянула на него так, словно он её ударил. Но спорить не стала, и то хорошо. Молча развернулась и побежала. На середине круга её нагнали Террен и Алехно, о чём-то спросили, ещё четверть круга бежали рядом, а после умчались вперёд.

Рид Ренуа готовил какую-то мазь, растирая в маленькой ступке сухие листья мяты. Услышав от запинающейся Даны цель визита, спокойно кивнул и указал на стул.

— Присаживайтесь. Атор поступил совершенно правильно, запретив вам сегодня полноценную тренировку. Последствия могут быть весьма неприятными.

Не отвлекаясь от своего занятия, он прочёл Дане целую лекцию, причём вышло у него это так непринуждённо, что девушке и в голову не пришло смущаться. Она даже осмелилась попросить у целителя каких-нибудь обезболивающих капель. Рид в ответ предложил лечь на кушетку, чуткими тёплыми пальцами коснулся живота. Слегка надавил слева, справа, кивнул, будто убедившись в своих догадках. Разрешил:

— Можете вставать. Думаю, всё дело в личных физиологических особенностях. Станет легче, когда у вас будет регулярная близость с мужчиной, а после первой беременности боль вовсе перестанет беспокоить. До этого — только капли или сборы и минимальная физическая активность в первый день цикла.

— А вечером мне можно будет потренироваться с … с другом? — спросила девушка, слегка смущённая полученным «диагнозом» и способами его лечения.

— Без фанатизма, — разрешил Рид Ренуа. Протянул пузырёк из тёмного стекла. — Ваши капли. Ложку на стакан тёплой воды. Рекомендую вам прилечь на полчаса или час. Хотите — можете остаться у меня в соседнем кабинете.

— Спасибо, я к себе в комнату пойду, — отказалась Дана, не желая отвлекать целителя.

Пара ещё не закончилась, но соседка была на месте. Лежала, уткнувшись лицом в подушку, накрывшись тонкой простынёй. Кажется, спала. Стараясь не потревожить блондинку, Дана тихо прикрыла дверь, легла на свою кровать. Тихонько вздохнула, вспомнив, как ловко Рид Ренуа готовил мазь и жалея, что постеснялась предложить помощь.

Айя повернулась на бок, тихонько застонав во сне и придерживая простыню, но с одного плеча ткань всё-таки съехала и Дана поражённо ахнула, увидев вспухшие алые рубцы. Пресветлый, что с ней сделали? И вот почему она всхлипывала во сне… Пусть маркиза получила по заслугам, Лидана всё равно искренне пожалела девушку. Наверняка той сейчас было очень больно. Повернулась на спину и уставилась в потолок, мысленно подбирая слова для возражения, если Атор снова решит выставить её из зала.

Но в этот день им с Миртом никто не мешал. Вальтормар вовсе не пришёл. Он заполнял затребованные Брианом характеристики, желая поскорее разобраться с бумажной работой. Шатен объяснял понятно, удары лишь намечал и даже позволил несколько раз себя уронить.

— Мелкая, ты молодец! — заявил парень через час, потрепав её по плечу. — Старательная! Алька со мной заниматься не хочет, говорит, я требовательный.

— Нормальный, — возразила Дана. — Мирт, послушай, а что нужно, чтобы сдать зачёт по боёвке в конце семестра?

— Стараться на занятиях, — парень улыбнулся. — Атор нормальный мужик, если видит, что реально стараешься, поставит зачёт по итогам сема. Всё равно со второго проще будет. Хотя… Короче, ладно, расскажу. Со второго сема первая пара боёвки в неделю проходит с применением ментальных кристаллов. Укладываетесь всей группой на маты в зале, кристалл к виску, и понеслось. Думаешь, как иначе успеть освоить столько техник рукопашного боя и столько оружия? А потом всю неделю то, что в память вбили, отрабатываете, чтоб и тело запомнило. Со второго курса ещё и магические приблуды добавляются, каждому свои. Ещё интереснее становится. Но это вам ещё расскажут.

Мирт снова проводил её до дверей общежития, но подниматься не стал. Договорившись назавтра вновь встретиться в зале, он ушёл. А Дана отправилась в небольшую лавку, работающую на территории Академии, чтобы приобрести одну очень нужную вещь.

Атор отложил очередной заполненный бланк и потянулся за следующим личным делом на очередного студента.

— Не отвлекаю? — заглянул в кабинет Микаэль Ларош.

— Да гори они ясным пламенем, — боевик отодвинул бумаги. — Заходи, Мик.

— Элея Вьер из твоей группы? — Микаэль придвинул стул и уселся.

— Допустим, — кивнул хаосит. — Что-то натворила?

— Да как сказать, — коллега поморщился. — Атор… она никакая, понимаешь. Я не знаю, что с ней делать. Элея боится ударить соперника на боёвке. Когда думает, что я не вижу, специально промахивается. Когда я попытался с ней поговорить, разревелась и сказала, что людям же больно. Какой, к демонам и прочим ночным тварям, из неё боевик? Ей борщи варить да детям носы утирать.

— И чего ты от меня хочешь? — поднял бровь Вальтормар.

— Поговори с ней, как куратор, объясни, что я при всей лояльности не поставлю ей зачёт, и она рискует быть отчисленной, — предложил Микаэль.

— Мик, Элея Вьер боится меня, как самого Пересмешника, но заставить её драться не смогу даже я, — Атор пожал плечами. — Ей здесь не место. Как и ещё большей части нынешнего набора.

— Посоветовать ей к магу крови сходить, что ли… — Ларош задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Никаких нервов не хватает смотреть на эту зашуганную мышь!

— Тебе ли не знать, какой расчёт обычно предпочитают местные «кровавики», — хаосит усмехнулся. — Сомневаюсь, что госпожа Вьер на это пойдёт. Впрочем, иначе перспективы у неё совсем невесёлые.

— До второго семестра эту булочку кусать не будут, разве что оближут, — цинично заявил Микаэль. — Я её к Алу отправлю, этот не обидит. А на каких условиях они там с ним договорятся — не моё дело. Важен результат. Ты не против?

— Не думаю, что это что-то кардинально изменит, — покачал головой Вальтормар. — Ты сам сказал: боевика из неё не слепить. Продержится семестром дольше — её счастье.

— Вот и договорились, — Ларош потёр ладони. — Я сам ей предложу, не возражаешь?

— Микаэль, на боёвке Вьер — твоя студентка, — Атор поднял на коллегу тяжёлый взгляд. — Мне плевать, что ты с ней делаешь, чтобы слепить хотя бы подобие боевика. Важен результат.

— Понял, — коллега поднялся, весело блеснул синими глазами. — Плодотворного вечера. Теперь понимаешь, какое счастье — быть куратором?

— Сгинь к первородному Хаосу, — хмыкнул лучший имперский боевой маг. — Желательно, чтобы ты ещё и всю третью группу с собой прихватил.

— Нет уж, наслаждайся! — расхохотался Микаэль, выходя за дверь.

Атор криво усмехнулся и вернулся к написанию характеристик. В то, что даже помощь мага крови позволит Элее Вьер продержаться хотя бы два курса, он не верил. Как только «кровавик» прекратит искусственно повышать концентрацию определённых гормонов в её крови, девушка вновь станет бояться собственной тени. От работы его отвлёк деликатный стук в дверь.

— Простите, господин куратор, я на минутку, — Лидана уверенно подошла к его столу и положила перед боевиком огромную коробку шоколадных конфет. — Не люблю быть в долгу. Это вам за то, что вчера помогли мне. Надеюсь, вы любите сладкое.

— Обожаю, — подтвердил мужчина, обласкав взглядом стройную фигурку посетительницы. — Даже не представляете, Дана, как я мечтаю… о сладком.

— Я сделала что-то не то? — насторожилась девушка. — Простите, не знала, какие конфеты вам нравятся…

— Всё в порядке, Лидана, — мужчина устало потёр переносицу. — Не стоило, но спасибо.

— Вам спасибо, — брюнетка искренне улыбнулась.

Когда лёгкие шаги затихли, Атор выдохнул и со злостью ударил кулаком в ближайшую стену. Эту игру следовало заканчивать, иначе своё совершеннолетие девушка без вариантов встретит в его объятьях. И в его постели. Только как отогнать наивного мотылька, из лучших побуждений летящего прямиком в пламя? «Вы любите сладкое?» О да, ещё как любит! И с одной конфетки он был готов снять обёртку в любое время.

Следующие три недели пролетели для Даны почти незаметно. Испытанием для неё оставались лишь пары Флавии Треаль. Занятия становились всё откровеннее. Впрочем, страдала не только Лидана. Многие девушки не могли побороть стеснительность и сделать так, как требовала преподавательница. Радовало лишь одно: Флавия чередовала откровенные уроки соблазнения с более мягкими. К примеру, на одной из последних пар девушки учились целоваться с созданными Треаль иллюзиями. Дане совершенно не понравилось. Никаких приятных ощущений и трепета, которые описывала как-то Мелиса. Но технику поцелуя на иллюзорном мужчине девушка отработала старательно.

Занятия с Миртом четырежды в неделю стали традицией. Парень ласково подшучивал над ней, называя супервоином, и в целом был доволен успехами неожиданной ученицы. Айя после полученной порки пакостить соседке прекратила и даже попыталась извиниться перед Лиданой, пусть неуклюже и в своём репертуаре. Однажды вечером Дана обнаружила на своей кровати золотой браслет из трёх тоненьких ниточек, протянула его блондинке, а та нервно заявила, что это теперь браслет Даны, компенсация за тот неприятный инцидент, и вообще, она может его продать и купить себе что-нибудь на зиму… Браслет девушка всё же вернула, но извинения приняла. Подругами они с маркизой не стали, но по крайней мере, отношения теперь были ровные.

До промежуточного совершеннолетия оставалось две недели, когда к Дане после очередной боёвки подошёл Алехно и сказал, что хочет поговорить без лишних свидетелей. Вслед за бароном Дана направилась в беседку, силами друзей приведённую в порядок. Уселась на лавку, внимательно взглянула на парня.

— Ты не подумай ничего плохого, — Алехно явно смущался. — В общем, я в курсе, что тебе скоро шестнадцать и чем это грозит. Если ты не против, я бы хотел взять тебя под защиту. Не просто на словах. Вот, — он протянул ей перстень с родовым гербом. — Заключим помолвку. Она ни к чему не обяжет тебя, потом просто расторгнем, и всё.

— Алехно, ты же барон, — попыталась отказаться Дана. — А я безродная.

— Я не наследник рода, — парень улыбнулся. — Клянусь честью, помолвка тебя ни к чему не обяжет, всё останется, как есть.

— До шестнадцати я не могу сама принимать такие решения, — девушка покачала головой и решила признаться. — И я уже договорилась с одним из старшекурсников, что он вроде как меня защищать будет. Просто так, ничего не требуя взамен. Спасибо тебе, я очень тронута твоей заботой.

— Если вдруг передумаешь, моё предложение всегда в силе, — не обиделся на отказ Алехно, пряча перстень в карман. — Сайфер, небось, под крыло взял? Ты с ним тренируешься.

— Он, — не стала скрывать Дана. Попыталась оправдаться: — Но у нас ничего нет, правда. Просто тренировки.

— Верю, — легко отмахнулся барон. — А даже если вдруг что-то будет, так это ваше личное дело. Не оправдывайся. Это твоя жизнь. Но если вдруг понадобится помощь, помни, что у тебя есть друзья.

— Спасибо, — девушка от избытка чувств даже обняла парня. — Мне очень приятно, что у меня есть такие друзья, как ты.

— Всё, всё, — рассмеялся Алехно, высвобождаясь из объятий. — А то сейчас расплачусь от сентиментальности. Пойдём ко мне в комнату, позовём ребят, я что-нибудь вам сыграю. Хочешь?

— Хочу, — радостно кивнула Дана, вслед за парнем выходя из беседки.

Вечер обещал быть прекрасным. Дана даже мысленно поблагодарила Пресветлого за то, что в её жизни наконец-то наступил относительно спокойный период. Даже Витор с компанией присмирели, несколько раз встретив её с Миртом. Шипели издали, но в открытую задевать боялись. А на спарринге ребята просто не подпускали к ней Витора, Харли, Люсьена и черноволосого Дэма. Остальным одногруппникам на девушку было глубоко наплевать, и они не стремились ударить побольнее.

Атор, наблюдавший за Даной всё это время, не слишком обрадовался, увидев, что она стала проводить много времени с Миртом. Но был готов отступить, не вмешиваться в отношения юной пары, приняв выбор девушки. Сделать это было непросто: желание обладать маленькой брюнеткой за месяц не прошло и даже усилилось. Только вот отношения у Даны и Мирта, на взгляд боевика, были далеки от романтических. И он решил прояснить ситуацию. Тем более как раз в последний день срока, назначенного себе хаоситом, у них с третьекурсником был очередной спарринг.

— Сайфер, как ты относишься к Лидане? — поинтересовался Атор, не откладывая интересующий его разговор.

— Да нормально, — парень ловко блокировал удар. — Немного учу её тому, что знаю сам, и всё, сами же видите. Она забавная, эта мелочь. И целеустремлённая, так старательно работает над собой. Молодец девчонка.

— Я не об этом, — качнул головой боевик. — Ты в курсе, что ей скоро шестнадцать?

— А, вот вы о чём, — улыбнулся Мирт. — Я перед мелкой в долгу. Если бы не она, Альку бы отчислили… Да вы в курсе. Пообещал, что возьму её под защиту. Ну типа скажу всем, что она со мной, если надо, самым рьяным в морду дам. Её устраивает и я вроде как в расчёте.

— Ясно, — кивнул Атор, довольный услышанным. — В таком случае, найди другой способ вернуть ей долг. Я забираю девушку себе.

— Что?! — Сайфер от неожиданности пропустил удар в корпус и согнулся. — Шутите?

— Абсолютно серьёзен, — боевик ждал, пока парень восстановит дыхание. — Будешь за неё драться?

— С вами нет, — Мирт растерянно взъерошил волосы на затылке. — Ещё не хватало её так подставить. Закатные и ночные твари… Атор, вы меня просто убили своим заявлением. Что вы собираетесь с ней делать, она же ещё маленькая.

— Для того, что я собираюсь с ней делать, она уже вполне взрослая, — бесстрастно отозвался хаосит. — Постарайся пережить это душевное потрясение, договорились? Я сам с ней поговорю. Продолжаем или хватит?

— Продолжаем, — кивнул третьекурсник, принимая защитную стойку.

Слова преподавателя его действительно сильно удивили. Сам Мирт никогда не рассматривал Дану, как привлекательную девушку, и теперь понять не мог, что нашёл в ней Атор. Будь на месте боевика кто-то другой, Мирт непременно принял бы вызов, но против хаосита свои шансы он оценивал реально. К тому же победитель имел право тут же получить свой «приз». И подкладывать девушке такую грандиозную свинью Мирт не хотел. «С другой стороны, меня тут через год не будет, а Атор всегда её защитит, — рассудил парень. — Тысяча демонов… Данка вначале огорчится, конечно. Но она умная, поймёт потом, что так лучше».

— Атор, только вы её не обижайте, — попросил он. — Совсем же девчонка ещё, мелкая.

— Не обижу, — пообещал боевик и перешёл в атаку.

Лидана накануне приходила к нему за разрешением на выход в город. Мужчина решил, что перехватит её на обратном пути в Академию и поговорит в одном из отдельных кабинетов какой-нибудь таверны. Или кофейни. Девушка наверняка будет возмущена, но он даст ей целых две недели, чтобы принять эту мысль. А в ночь своего совершеннолетия она наконец-то будет принадлежать ему.

ГЛАВА 14

Лидана вышла за ворота Академии во второй половине дня. Девушка никуда не спешила: портниха, шившая ей осеннее пальто, ждала клиентку на примерку к пяти часам пополудни, и время было. На ФБМ выдавали и зимний комплект формы, но Дане, как любой девушке, хотелось иметь возможность сменить удобную, но надоевшую форменную одежду на что-нибудь поинтереснее.

Она остановилась у лавки готового платья. Владелец не поскупился на приобретение голографа, и теперь у входа стояла женская фигура, на которой то и дело менялись наряды. Девушка вспомнила размеры стипендии и вздохнула. Разгуляться на эту сумму было решительно невозможно. И так, чтобы позволить себе осеннее пальто, пришлось продать ювелиру золотую цепочку. А изумительно красивые платья, демонстрировавшиеся на голографе, стоили куда дороже. Цены в столице кусались изрядно.

У портнихи она пробыла почти два часа. Вышла довольная: та заверила молодую клиентку, что заказ будет готов через две недели. Как раз к началу похолоданий. Уже начинало смеркаться. Девушка подумывала, не остановить ли извозчика, чтобы добраться до Академии, но пожалела и так скромные средства. Выбралась на один из столичных проспектов и пошла, рассматривая спешащих куда-то этим вечером людей. С некоторых пор Дане нравилось пытаться угадать, куда они спешат и чем живут. К примеру, вот этот полный господин с намечающейся лысиной, скорее всего, булочник, и торопится домой, к жене и пятерым ребятишкам. А вот эта женщина с тяжёлой сумкой — зеленщица с рынка. Несёт то, что не продала за день.

Засмотревшись на молодого человека в лихо сдвинутой набок фуражке — то ли почтальона, то ли курьера, Лидана вздрогнула, боковым зрением заметив идущего рядом мужчину. Испуганно повернулась к нему и тут же облегчённо вздохнула.

— Добрый вечер, господин куратор. Вы меня напугали.

— Не в первый и не в последний раз, — ответил боевик. — Вы решили все свои дела?

— Да, как раз возвращаюсь в Академию, — кивнула девушка.

— Вернётесь со мной и немного позже, — проинформировал Атор. — Идёмте.

— Куда? — изумилась Дана.

— Туда, где можно поговорить без лишних ушей, — по своему обыкновению спокойно проинформировал боевик.

Взмахнул рукой, останавливая извозчика, открыл дверь кареты, пропуская девушку внутрь. Назвал какой-то адрес, сел напротив Лиданы, захлопнув дверь. В сумраке глаза его казались совсем чёрными. Хаосит молчал, и его молчание тревожило Дану.

— Господин Вальтормар… — тихо произнесла она.

— Как вы меня назвали? — осведомился боевик, глядя на неё.

— Господин Атор, — поспешила исправиться девушка.

— Так лучше, — соизволил кивнуть мужчина. — У вас внезапно возникли вопросы, требующие срочных ответов?

— Куда мы едем?

— Туда, где можно спокойно поговорить и выпить, не опасаясь, что под видом рилантского рома подсунут какую-то дрянь, — прозвучало в ответ.

— Студентам же запрещён алкоголь, — возразила Дана.

— Мы не на территории Академии, Лидана, — холодно проговорил хаосит. — Здесь запрет не действует. А что не запрещено, то разрешено.

Карета остановилась. Атор выпрыгнул из кареты, подал девушке руку. Рассчитался с извозчиком. В таверне, в которую они вошли, было многолюдно. Весёлый смех девок-подавальщиц, гогот чуть подвыпивших компаний. Дана шла вслед за боевиком, недоумевая, зачем они сюда пришли. Бросив на стойку перед хозяином заведения два золотых, Атор произнёс:

— Бутылку рилантского рома и две порции вашего фирменного жаркого. В отдельный кабинет.

— Проходите, господин, — владелец таверны кивнул в сторону лестницы. — Седьмой кабинет. Заказ будет доставлен в течение пяти минут. Изволите ещё чего-нибудь?

— Чтоб никто не совался, — бросил боевик.

Мужик понимающе усмехнулся, бросив любопытный взгляд на Лидану, но промолчал. Вслед за Атором девушка поднялась по лестнице, вошла в тот самый отдельный кабинет. Вытертый диванчик у стены, рассчитаный на двоих сидящих, два стула с деревянными резными спинками, застеленный красной льняной скатертью стол и вешалка для верхней одежды в углу.

Почти сразу в приоткрытую дверь прошла одна из подавальщиц с подносом, поставила на стол два глиняных горшочка, пузатую бутылку из тёмного стекла и два стакана. Так же молча ушла, закрыв за собою дверь.

— Присаживайтесь и угощайтесь, Дана, здесь чудесное жаркое, — произнёс Атор, отодвигая стул. — Где вам будет удобнее?

— Пожалуй, на диване, — напряжённо проговорила девушка, пытаясь разгадать смысл действий преподавателя. — Господин Атор, зачем мы здесь?

— Чтобы поужинать, — хаосит взял со стола бутылку, несколько секунд разглядывал её на свет, после удовлетворённо кивнул.

— Вы говорили о каком-то разговоре, — напомнила Дана.

— Разве это — причина отказаться от ужина? — осведомился мужчина. — Вот и я считаю, что нет.

Жаркое и впрямь было восхитительным. Нежные кусочки мяса таяли во рту, и Лидана даже не заметила, как съела всё, хотя вначале порция показалась ей огромной. Атор разлил по стаканам ром: себе до краёв, ей — половину, протянул ёмкость с алкоголем девушке.

— Пей. Некоторые разговоры проще вести не на трезвую голову. Помнишь, что наш любимый факультет предоставляет девушкам защиту только до промежуточного совершеннолетия?

— Помню, — Дана кивнула, не совсем понимая, с чего куратор решил проявить такую заботу.

— И что может произойти потом, тоже помнишь? — янтарные глаза холодно сверкнули.

— Спасибо, что вы обо мне беспокоитесь, — брюнетка отодвинула выпивку. — Я воспользовалась вашим мудрым советом и уже нашла защитника.

— Ему придётся от тебя отказаться, — пожал плечами мужчина.

— Не понимаю вас, — нахмурилась девушка. — Почему?

— Ты станешь моей любовницей, — Атор сообщил это буднично, даже не взглянув на опешившую от такого заявления Дану.

В первое мгновение она подумала, что ослышалась. Или не так поняла. Но боевик был невозмутим.

— Вы шутите, да? — с надеждой уточнила Дана.

— Абсолютно серьёзен, — Атор отхлебнул глоток рома.

Дана помолчала ещё несколько секунд, пытаясь осознать услышанное. Получалось плохо. То есть, вот так просто, ни с того, ни с сего, господин Вальтормар ей заявляет, что решил сделать своей любовницей? Да как он смеет!

— Я против! — девушка замотала головой.

— Это был не вопрос, — уведомил боевик. — Сколько там осталось до твоего шестнадцатилетия, две недели? Значит, у тебя есть две недели, чтобы смириться с этой мыслью. А с Миртом я уже всё решил.

— Никогда! — возмущённо вскрикнула Дана, поражаясь его цинизму. — Вы… вы сын Бергенсона! Я ни за что не лягу под сына убийцы моей семьи!

— Ты забываешь, что я тоже — убийца, причём профессиональный, — усмехнулся мужчина. — А на отца и прочих родственников по его линии мне плевать. Ляжешь, детка.

— Я вас ненавижу! — Лидана сжимала кулачки в бессильной злобе.

— И вскоре у тебя будет прекрасный повод ненавидеть меня за вполне конкретные действия, — согласился мужчина. — Дана, я далеко не худший вариант. Насиловать не стану, не люблю этого. Обещаю, что позабочусь, чтобы и тебе было хорошо. Мне нравится, когда мои женщины кричат от удовольствия.

От его грубоватой откровенности Дану бросило в холод. Когда она умудрилась вызвать его интерес? Ведь всё шло отлично: ровно столько же внимания, как и остальным, на занятиях, редкие встречи в зале. После того, как она стала заниматься с Миртом, Атор вообще к ним не подходил, лишь изредка девушка ловила на себе непроницаемый, холодный, как у змеи, взгляд янтарных глаз хаосита. Неужели ещё тогда, в его комнате, когда он разглядывал её полуобнажённую? Но у неё просто не было выбора…

— Господин Вальтормар, зачем вы так? — девушка прикусила губу. — Хотите заставить меня уйти с факультета? Я не могу этого сделать. Вы же знаете, что я не хочу вас… Я вас боюсь.

— Главное, что я хочу, — пожал плечами Атор. — Если будешь себя хорошо вести, готов вернуться к вопросу о дополнительных занятиях. А теперь пей. Не волнуйся, от рилантского рома похмелья не бывает. И прекрати называть меня по фамилии: раздражает.

Лидана посмотрела на него зло, но наконец взяла стакан со стола, отхлебнула тёмную, почти чёрную жидкость и закашлялась, хватая воздух ртом.

— Вы же… вы никогда не принуждаете студенток, — проговорила она, утирая выступившие слёзы.

— У меня не было ни повода, ни желания это делать, — мужчина долил рома до краёв. — Теперь есть и то, и другое. Пей.

— Почему я? — Дана неверяще качала головой. — Вы ведь можете получить любую, кого только захотите!

— Я захотел тебя, — бросил боевик. — Смирись.

— Но я не хочу! — девушка едва не расплакалась от несправедливости. — Не хочу, понимаете?

— Твои проблемы, — пожал плечами Атор. — Чем быстрее ты примешь это, тем лучше для тебя. Не можешь изменить ситуацию — измени отношение к ней.

— Вы же можете от меня отказаться, — Дана прикусила дрожащую губу. — Господин Вальтормар, я очень вас прошу: откажитесь от своих планов. Вы же знаете, как я отношусь к семейству Бергенсонов. Я понимаю, что лично вы к убийству моих родных отношения не имеете, но вы… вы его сын!

— Я помню о твоём отношении к моим родственникам и их фамилии, не стоит акцентировать на этом внимание, — холодно проговорил хаосит. — И, как я уже говорил, меня никоим образом не волнует твоё нежелание. Захочешь, никуда не денешься. И отказаться я не могу, Дана. Мог бы — этого разговора не было бы. Так что привыкай. У тебя на это две недели. Сделка для тебя очень выгодная: ты получаешь мою защиту, я взамен требую лишь тело.

— А через неделю я вам надоем и на этом выгода закончится, — девушка до боли впилась ногтями в руку, стараясь сдержать слёзы. — Господин Атор, ну зачем я вам? Вы поиграете со мной и бросите на растерзание всем другим желающим.

— Я так похож на подонка? — мужчина поднял бровь. — Малышка, даже если я вдруг удовлетворюсь всего одной ночью с тобой, ты останешься под моей защитой. Мне не сложно. Я держу своё слово. Пока я тебя хочу — ты спишь со мной. Всё остальное время делай, что тебе угодно. Пожалуй, это всё, что я имел тебе сообщить. Тема закрыта.

Дана вспомнила тот давний бесстыдный сон, ощущение его рук на своём теле, хриплое «Моя!», и не сдержавшись, всё-таки заплакала. Тихо, закрыв лицо руками. Неужели сон был вещим? Нет, она ни за что не позволит, чтобы враг владел её телом! Никогда!

— Пей, — Атор вновь придвинул к ней стакан. — Смирись, Дана. Я мог бы не давать тебе и этих двух недель. Недовольство Бриана как-нибудь пережил бы, лишение преподавательской премии до конца семестра — тоже. Тебе будет хорошо со мной, обещаю.

— Мне уже плохо, — девушка всхлипнула. — Господин Вальтормар…

— Пей ром! — рыкнул мужчина. — И хватит умолять. Решение окончательное.

Дрожащей рукою Дана взяла стакан и небольшими глотками, чтобы вновь не обжечь горло алкоголем, выпила густой, сладковатый напиток до дна. Кабинет тут же начал расплываться, сидящий напротив неё мужчина — двоиться, а потом всё исчезло и пришла мягкая бархатная тьма.

Устроив вырубившуюся девчонку на диване, Атор плеснул себе ещё рома. Реакция Даны была ожидаемой. Но начни он объяснять ей, что целый месяц сходил с ума, представляя её в своих объятьях, и ничего не помогало отвлечься, испугал бы ещё больше. Ничего, за две недели девушка пройдёт путь от гнева, неприятия и отрицания до смирения. А он будет осторожен и терпелив.

Атор придвинул стул ближе к дивану, провёл по щеке Даны ладонью. Скупая, сдержанная ласка. Желанная женщина была так близко. Наконец-то. Условия озвучены, приоритеты расставлены. Мольбы и нытьё, к сожалению, первое время будут неизбежны, но чем быстрее Лидана переборет жалость к себе и взглянет на сложившуюся ситуацию под другим углом, тем лучше будет для них обоих. Он разговаривал с ней намеренно жёстко, специально, чтобы не оставлять иллюзий. Только почему тогда, глядя на это заплаканное личико, он чувствует себя виноватым за это?

Рид, дежуривший в ту ночь у ворот, увидев друга с завёрнутой в плащ девчонкой на руках, забеспокоился.

— Что с ней? — он потянулся к Лидане.

— Ничего особенного, — холодно ответил боевик. — Я её напоил. А сейчас несу к себе.

— Атор, ей ещё нет шестнадцати, — на всякий случай напомнил целитель. — Ты, конечно, на особом счету у ректора, но не перегибай палку.

— Я подожду, — уверил его собеседник. — Сегодня трогать её не стану.

— Не обижай её, — внезапно попросил Рид. — Давно наблюдаю за этой девочкой… Славная малышка: добрая, отзывчивая. Что она вообще делает в вашем пруду с пираньями?

— Выживает, — хмыкнул Атор. — Надо же, ты второй, кто просит меня не обижать её. Не обижу, Рид. Это моя девочка.

Перехватив посапывающую ношу поудобнее, он направился к преподавательскому общежитию. Рид задумчиво смотрел ему вслед. Жаль, что девушке не удалось самой выбрать мужчину, но Атор, по крайней мере, не будет с ней жесток и защитит от других претендентов на юное тело. И не только от них. Целитель за два года работы в лазарете ФБМ насмотрелся на тех, кто до шестнадцатилетия не успел или не захотел найти себе покровителя. Исцелить тело было несложно, а вот работа с полученными психологическими травмами порой могла растянуться на месяцы и годы. Этого времени не было ни у жертв, ни у Рида. Поэтому он просто ставил заглушку на воспоминания, притупляя их остроту… А эту девочку групповое насилие могло бы сломать. Мужчина кивнул в такт своим мыслям. Лидана выглядит совсем миниатюрной. Первая ночь с мужчиной окажется для неё сложной… нужно будет осмотреть малышку после. И возможно, дать кое-что перед самым шестнадцатилетием. Целитель ещё раз покачал головой, не понимая, что так держит девчонку на факультете боевой магии, и вернулся в привратницкую.

Раздевать девушку до белья Атор не стал, снял лишь обувь и верхнюю форменную рубаху. Уложил на покрывало. Лидана тут же свернулась калачиком, положив руку под щёку. Боевик вытащил из шкафа тонкое шерстяное одеяло, накрыл им спящую. Снял свитер, оставшись в лёгкой футболке, разулся. Поразмыслив, брюки решил не снимать. Лёг рядом, по-хозяйски притянув девчонку к себе. Ладонь скользнула по мягким бугоркам груди, и мужчина, шумно выдохнув, поспешил опустить руку на талию брюнетки. Близость желанной девушки волновала. Хотелось сорвать с себя и Даны одежду, перевернуть на спину, впиться жадным поцелуем в пухлые губы и ворваться в неё одним сильным толчком. А потом, когда первый порыв будет удовлетворён, перевернуть на животик и вколачиваться в мягкую податливую плоть, держа малышку за бёдра. Не удержавшись, он прижался к девушке ещё плотнее. Член стоял колом и болезненно ныл. По-хорошему, стоило бы подняться и устроить себе холодный душ, но очень не хотелось оставлять девушку хоть на минуту. Атор закрыл глаза и принялся мысленно перечислять все возможные блоки ударов с последующей контратакой. Это помогало отвлечься.

Дана проснулась от того, что было жарко. Попыталась повернуться, но мешала чужая рука, прижимавшая её к мужскому горячему телу. Пресветлый, как она сюда попала? Последнее, что помнила маленькая герцогиня, это как допивает обжигающую густую сладковатую жидкость в таверне. Девушка попыталась отодвинуться, но её тут же прижали обратно. Более того, теперь между ягодицами упирался твёрдый бугор.

— Вот какого демона тебе не спится? — холодно поинтересовались за спиной.

— Мне жарко, — Дана вновь попыталась увеличить расстояние между собой и господином куратором.

— Мне тоже, но по другой причине, — Атор выругался, снова придвигая её к себе. — Прекрати ёрзать, я не железный! Спи!

— Отпустите меня, пожалуйста, — жалобно попросила девушка, замерев в его объятьях. — Господин Вальтормар…

— Атор! — рыкнул мужчина. Горячая ладонь сжала бедро Даны, поползла вверх. Девушка снова забилась в его руках, пытаясь вырваться. Он перевернул её на спину, придавил к кровати и прошипел: — Сказал же: прекрати ёрзать! Даже не представляешь, что я сейчас хочу с тобой сделать.

Удерживая девчонку одной рукой, он приподнялся, начал стягивать с неё футболку. Дана возмущённо и испуганно вскрикнула, извиваясь под ним. Раздался треск разрываемой ткани. Отбросив остатки футболки в сторону, Атор провёл ладонью по испуганно втянувшемуся мягкому животику, по ложбинке между грудками, проявляя чудеса выдержки, чтобы не сорвать с девушки ещё и лифчик. Дана дрожала, тихо всхлипывая, и уже не вырывалась, поняв бесполезность попыток.

— Не реви, не трону я тебя сегодня, — хрипло проговорил мужчина, поглаживая нежную кожу.

— Вы уже трогаете, — с паникой в голосе отозвалась девушка.

— В другом смысле не трону, — боевик шумно вздохнул, перекатился на бок. Приподнялся, стащил с себя футболку, всунул её в руки Лиданы: — Надень, иначе я за себя не ручаюсь.

Шмыгая носом, брюнетка быстро натянула выданную вещь, снова попыталась отодвинуться от Атора подальше. На сей раз он ей это позволил, справедливо подозревая, что иначе… В общем, пока не надо «иначе». Он и так едва сдерживался, чтобы не наброситься на Дану. Осторожным и нежным быть точно не сумел бы: слишком сильно хотел её. А причинять девушке лишнюю боль мужчина был не намерен. Хватит того, что и так напугал её. Пожалуй, идея принести Лидану в свою комнату этой ночью была не лучшей.

Съёжившись на краю кровати, Дана нервно одёрнула слишком большую футболку. Ткань едва уловимо пахла хвоей. «Пресветлый, за что ты меня наказываешь?» — мысленно обратилась девушка. Божество, естественно, промолчало. Лидана вспомнила состоявшийся в таверне разговор, непоколебимую уверенность Атора в своей правоте, его откровенность, граничащую с грубостью, и всхлипнула, понимая, что она ничего не может ему противопоставить. Даже если бы она могла принять предложение Алехно, это ничего бы не изменило: ночь своего совершеннолетия она всё равно вынуждена была бы встретить в объятьях боевика. Тихие слёзы покатились градом. Дана оплакивала честь, которую лежащий рядом мужчина растопчет, словно придорожный цветок, уязвлённую гордость и своё безвыходное положение. В этот момент она чувствовала себя бесконечно, чудовищно одинокой и уязвимой.

Даже не сопротивлялась, когда Атор снова притянул её к себе, повернул, позволяя уткнуться в его плечо, молча обнял, поглаживая по спине. Просто не было сил. Горький ком в горле не давал дышать. И это тихое, понимающее участие врага стало последней каплей. Дана зарыдала в голос, громко и отчаянно, как ребёнок. Сама не поняла, в какой момент оказалось, что она обнимает мужчину, прижимаясь к нему в поисках защиты. Но разве он будет защищать от себя? Девушка снова всхлипнула, тихо, обиженно. Боевик всё так же осторожно и ласково продолжал гладить её по спине, и почему-то в кольце его рук сейчас было спокойно и совсем не страшно.

Наплакавшись, девушка настороженно затихла в его объятьях, готовая в любой момент вновь забиться пойманной птицей, вырываясь. Но Атор больше не позволял себе лишнего: всё так же размеренно, успокаивающе гладил по спине, и это было неожиданно приятно. От этого мужчины буквально исходили волны уверенности, надёжности и спокойствия. Сейчас Дана чувствовала не страх, а, скорее, неловкость из-за того, что боевик так близко.

— Господин Атор, — прошептала Дана, отчаянно надеясь, что сумеет изменить его решение, — пожалуйста, откажитесь от своих планов на меня.

— Не могу, — ответил он, и девушке показалось, что в голосе хаосита проскользнуло сочувствие. — Единственное, чем сумею помочь, это дать возможность привыкнуть ко мне за оставшиеся две недели.

— Дайте тогда прожить их спокойно, без вас, — девушка упёрлась ладошками в его грудь, пытаясь отодвинуться. — И отпустите, наконец!

Боевик отпустил, позволил вновь отодвинуться на другой край кровати. С час слушал, как Дана вздыхает и ворочается. Но усталость взяла своё: девушка вновь заснула, задышала ровно и спокойно. Атор снова придвинул её к себе, стараясь не разбудить, и задремал, вдыхая аромат её волос.

Разбудил девушку упавший на лицо солнечный лучик. Открыв глаза, Дана в первую секунду не поняла, где находится, с недоумением осматривая комнату, а после реальность происходящего обрушилась, словно гранитная плита. Это был не кошмарный сон, она действительно ночевала в комнате у Атора Вальтормара. Сам боевик как раз вошёл в комнату, одетый в лёгкие домашние штаны. На плечах его было влажное полотенце.

— Проснулась? Замечательно, — мужчина бросил полотенце на кровать и подошёл к шкафу. — Доброе утро, Дана.

— Доброе? — девушка притянула к груди плед, рассматривая широкую, мускулистую спину боевика.

— Вполне, — кивнул он, надевая футболку. — Солнечное осеннее утро. Пока ещё раннее. И у тебя есть все шансы дойти до своей комнаты, ни с кем по дороге не встретившись.

— Тогда я пойду? — Дана выбралась из-под пледа.

— Иди, — согласился Атор, окидывая её пристальным взглядом. — Тебе идёт моя футболка. Не отказался бы увидеть только в ней.

— Не дождётесь, — девушка вспыхнула от смущения и злости. — Я не стану вашей, ни за что!

Схватила со стула форменную рубаху, застегнула на все пуговицы. Обулась и выскочила из его блока так, словно за ней гнался сам Пересмешник. Атор усмехнулся. Пока всё шло по плану. Главное, чтобы сейчас девушка не натворила глупостей, пытаясь убедить себя, что её неприязнь не надуманная. То, как она прижималась к нему, ясно свидетельствовало: заявленных отвращения и ненависти брюнетка точно не испытывает. И не надо больше пугать её, как ночью. То, что он сходит с ума от желания, ещё не повод набрасываться на Лидану голодным зверем.

По пути в комнату Дане действительно никто не встретился. Но когда она вошла в комнату, едва не застонала от отчаяния: Айя сегодня проснулась рано, и сейчас сидела на кровати, с сонным недоумением глядя на явившуюся под утро соседку.

— А ты где была? — зевнула она. — С самого рассвета что ли на тренировку свою пошла?

Дана буркнула в ответ что-то неразборчивое, надеясь, что маркиза отстанет. Та действительно умолкла, поднялась, пошла в ванную. Лидана решила воспользоваться этим, чтобы снять чужую футболку и надеть свою, но в тот момент, когда она скинула форменную рубаху, соседка вышла в комнату взять забытую расчёску, да так и застыла, изумлённо округлив рот.

— Это же мужская футболка, — прошептала она, глядя на Дану. — А где твоя?

— Отстань! — отчаянно крикнула девушка, сдирая с себя принадлежащую Атору вещь и со злостью кидая её на кровать. — Не твоё дело!

Всхлипнула, открыла шкаф, не глядя, достала оттуда другую футболку, надела. Айя прошла к своей кровати, порылась в тумбочке, достала небольшую склянку с каплями, подошла к соседке, тихо проговорила:

— Это обезболивающее… И у тебя футболка наизнанку. Дан… клянусь, я ни при чём! Я бы такого никому не желала…

— Да не трогал меня никто, — девушка отвернулась к шкафу, проклиная свою невезучесть. — Забудь. Просто порвали футболку… на тренировке. Я… я огорчилась очень. А эту верну. Сегодня. Скоро.

— Ладно, — кивнула Айя и отошла.

Она не поверила ни единому слову Даны, но раз та не хотела рассказывать, лезть в душу не стала. После полученного жестокого урока Айя стала гораздо осторожнее. Любви к соседке в ней не прибавилось, но того, что произошло или едва не произошло с Лиданой, маркиза ей действительно не желала и даже искренне посочувствовала. Впрочем, долго горевать над судьбой Льенн ей было некогда: сегодня они с родителями собирались в театр, и нужно было успеть купить новое платье и сделать причёску. Отец обещал прислать экипаж к воротам Академии к 6 утра. Айя накануне взяла разрешение на выход в город у Бриана Лорио. Встреч с куратором группы она старательно избегала. Даже несмотря на то, что хаосит сам пришёл в их с Лиданой комнату на третий вечер после наказания и велел Айе идти в лазарет, сообщив, что на первый раз с неё хватит. Блондинке казалось, что господин Атор всё равно затаил неприязнь и только и ждёт повода её продемонстрировать.

Лея в этот день тоже проснулась рано. Порадовавшись наличию тёплой воды, приняла утренний душ, оделась, положила в сумочку разрешение на выход в город. Девушка третью неделю переживала после разговора с Микаэлем Ларошем, позвавшем её после одного из занятий в тренерскую и объявившем, что с таким отношением к боёвке зачёт он не поставит. Преподаватель посоветовал ей обратиться к кому-то из магов крови, объяснить свою проблему и приобрести амулет.

— Кардинально ситуацию он не изменит, но при своевременной подзарядке позволит вам продержаться ещё год или полтора, — пояснил он. — Разумеется, я вам ничего не говорил, потому что подобные вещи на нашем факультете не очень приветствуются. Злость должна быть неподдельной.

Господин Ларош написал на листке адрес и посоветовал Лее в какой-нибудь из выходных съездить по нему и спросить Алвара.

— Если сойдётесь в цене, он вам поможет, госпожа Вьер, — преподаватель тонко улыбнулся. — И советую не затягивать: семестр не будет длиться вечно, а зачёт я поставлю по его итогам. Помните: я вам ничего не говорил.

Лея страдала от того, что не могла поделиться этой тайной ни с кем из подруг. А ещё синеглазый парень, угостивший их с Альмой коробкой пирожных, как выяснилось, тоже учился на ФБМ. Несколько раз Лея видела его в столовой, и когда он улыбался ей, сердце девушки было готово выскочить из груди. Но юноша к ней больше не подходил. «Он даже не назвал своего имени, — девушка расстроенно вздохнула. — Зачем ему такая, как я?» Несколько раз она украдкой даже думала, что вот если бы он предложил ей серьёзные отношения, она бы согласилась. Даже на всё. В эти моменты щёчки Леи покрывались смущённым румянцем.

Альме она сказала, что хочет купить пару мотков мягкой пряжи. В свободное время Лея вязала изумительные ажурные шали, лёгкие и тёплые. Одну из них она собиралась подарить Дане. Шаль из нежно-розовых и светло-голубых нитей была почти готова, оставалось украсить её бахромой. Мастерица решила, что кисточки будут белыми с серебристыми вкраплениями. Именно за такой пряжей она собиралась. Альма, совершенно не интересующаяся рукоделием, решила остаться в Академии.

Нужную пряжу Лея отыскала на рынке быстро. Поторговавшись, купила её даже дешевле, чем рассчитывала. Остановив извозчика, назвала ему адрес, гадая, хватит ли у неё денег на оплату услуг мага крови. И когда на стук открыл тот самый синеглазый брюнет, занимавший её мысли, Лея растерялась так, что не могла выдавить ни слова.

— Ты ко мне, bella? — мягко улыбнулся парень. — Проходи.

— Мне нужен Алвар, — пролепетала девушка, не в силах отвести взгляд. Пресветлый, какие у него глаза! — Мне сказали…

— Ты по адресу, — кивнул брюнет. — Алвар — это я.

Лея зачарованно шагнула через порог. Красивая мечта была так близко. Алвар закрыл за ней дверь, быстрым, текучим движением опустился вниз, помогая девушке разуться.

— Да я бы сама… — Лея смутилась окончательно.

Такого поведения от парня, о котором она боялась даже мечтать, девушка совсем не ожидала. Брюнет оторвался от своего занятия, чтобы снова улыбнуться ей.

— Лея, — мурлыкнул он, — не мешай мне наслаждаться подарком Пресветлого в лице тебя. Я рад видеть тебя в своей скромной обители, bella.

Из коридора была видна приоткрытая дверь кабинета, но туда посетительницу маг приглашать не стал. Он провёл девушку в комнату, усадил на мягкую софу, сел рядом, поинтересовался:

— Чай? Лимонад? Вино?

— Н-не хочу, спасибо, — робея, выдохнула Лея, осматриваясь.

Ноги тонули в мягком ковре, занимавшем почти всю комнату. Возле софы стоял невысокий столик, а у противоположной стены владелец разместил кровать под балдахином. Полупрозрачные занавески колыхались от лёгкого сквозняка.

— А разве ты не в Академии живёшь? — спросила Лея, смущённо рассматривая ковёр.

— Пару раз в неделю прихожу на боёвку и на спецкурсы, — парень поглаживал её ладонь. — Всё остальное время — практика. Один из плюсов выпускного курса. Милая, чем я могу быть тебе полезен? Зачем ты здесь?

— Мне сказали, ты можешь помочь, — девушка боролась с желанием выдернуть ладошку из его руки и одновременно хотела, чтобы лёгкие прикосновения, достигшие уже запястья, не прекращались.

— Могу, — выслушав суть проблемы, кивнул Алвар. — Bella, тебя предупредили, какую цену просят маги крови с тех, кто им симпатичен? А ты мне очень симпатична.

— Я взяла немного денег, — Лея потянулась к сумочке, но парень перехватил её руку, укоризненно покачал головой.

— Лея, Лея… Алвар Аалто не берёт денег с тех, кто ему нравится. Я обещал дождаться тебя, птичка, но раз ты прилетела сама, начнём чуть раньше… Догадываешься, чего я захочу?

Лея испуганно вздрогнула, вспомнив рассказ Таиры о «кровавиках» и их развлечениях. Имя Алвара Аалто там тоже фигурировало. Кажется, она говорила, что он очень изобретателен… Или нет? Девушка густо покраснела и покачала головой.

— Ты не принудишь меня к… к чему-то нехорошему. Я не позволю.

— Лея, — парень расслабленно улыбнулся, — мы оба знаем, что ты позволишь мне всё, что я пожелаю. Это тебе нужна моя помощь, а не мне — твоя. Сейчас я выйду из комнаты на несколько минут, а когда вернусь, хочу, чтобы ты лежала на кровати и на тебе ничего не было. Усвоила?

Он ласково провёл прохладными пальцами по её щеке. Лея, борясь с желанием шарахнуться от мага крови, как от огня, пробормотала:

— Меня нельзя… Зачем тогда всё это?..

Синие глаза молодого мага были безмятежны, как летнее небо, лишь в глубине их искрился смех. Он позволил пальцам скользнуть к вырезу футболки девушки, и убрал руку.

— Лея, скажи мне, если бы я начал за тобой ухаживать, ты бы позволила мне некоторые вольности? Разрешила бы целовать тебя? Прикасаться к тебе?

Девушка в ответ лишь сильнее заливалась краской. Алвар взял её за подбородок, заставляя поднять голову, большим пальцем провёл по щеке.

— Так позволила бы? — выдохнул он. — Я тебе симпатичен, bella?

— Да… — шепнула Лея, зачарованно глядя на него и чувствуя, как от близости этого парня странно быстро колотится сердце. — Но ты не предложишь…

— Я уже предлагаю, — он склонился к ней очень близко, прошептал эту фразу практически в губы. — Предлагаю быть моей.

— Почему? — неверяще спросила девушка. — Я же некрасивая…

— Ты мне нравишься, Лея, и этого достаточно, чтобы считать тебя самой красивой, — он перекатывал её имя на языке, словно леденец. — Очень нравишься. А тебе понравится то, что я с тобой сделаю. Не волнуйся, bella, сегодня ты выйдешь отсюда почти такой же невинной.

Алвар встал, мягкой, кошачьей походкой направился к двери. Взявшись за ручку, напомнил:

— Несколько минут, Лея. Либо раздеваешься, либо уходишь. Насовсем. Второго шанса не будет.

Дверь закрылась, оставляя Лею наедине с необходимостью срочно принять решение. Мысли путались. Синеглазый принц оказался магом крови, а глупые мечты о его объятьях вот-вот грозили стать реальностью.

Хотелось бежать отсюда, от этого подозрительно ласкового и обходительного парня, но здравый смысл напоминал про опасность отчисления. Алвар был прав: это Лея пришла к нему за помощью, и он вправе диктовать условия. Но и сделать то, что приказал молодой маг, девушка не могла. А если она всё-таки откажется, больше никогда не увидит этого красивого мужчину так близко… И в глубине души Лея понимала, что действительно хочет разрешить ему всё, чего он только пожелает, только за ещё один ласковый взгляд синих глаз. Не в силах решиться, она так и сидела, опустив голову. Вздрогнула, услышав, как снова открылась дверь, но взгляда не подняла.

— Выбрала третий вариант? — в мягком голосе Алвара Аалто проскользнули нотки заинтересованности. Он поставил что-то на стол и подошёл к Лее почти вплотную. — Посмотри на меня.

Девушка покорно подняла голову, глядя на него обречённым взглядом. Парень опустился на корточки, так, что теперь их лица оказались на одном уровне, и улыбнулся ей.

— Я сам тебя раздену, красавица. Не бойся, я не причиняю боли. Только удовольствие. Иди ко мне.

Он осторожно потянул девушку на себя, падая на пушистый ковёр. Лея тихо пискнула, оказавшись на мужской груди, попыталась подняться, но Алвар держал её крепко.

— Не убегай, — прошептал он, поднося к губам вначале правое её запястье, потом левое. — Я так долго тебя ждал, bella.

Первокурсница замерла, как мышка, чувствуя, как под правой ладонью бьётся его сердце. Подняла голову и утонула в ласковом взгляде синих глаз. Парень привлёк её к себе, принуждая опустить голову ему на грудь. Пробежался чуткими пальцами по спине, погладил между лопатками. Лея млела от близости симпатичного ей мужчины, и одновременно боялась того неизвестного, что он собирался сделать.

— Ты меня свяжешь? — осмелилась наконец спросить она.

Алвар тихонько рассмеялся, поймал её ладошку, поцеловал и ответил:

— Непременно, ma bella, непременно. Тебе это нужно.

— Не нужно! — возразила девушка и испуганно притихла.

— Жизненно необходимо, — уверил старшекурсник и успокоил: — Не думай об этом пока что, птичка. Не забивай свою хорошенькую голову глупыми страхами. Я тебя обязательно свяжу, но не сегодня.

Он легко перекатился, подминая Лею под себя, коленом раздвинул ей ноги и лёг, поставив локти по бокам. Поймал губами через ткань сосок, и девушка тихонько ахнула от неожиданности. Страх к этому времени почти полностью уступил место волнующему предвкушению чего-то неведомого. Парень задрал её футболку почти до груди, проложил цепочку быстрых, лёгких поцелуев по животу и внезапно лизнул, пробежавшись горячим языком вокруг пупка. Лея вскрикнула, выгнулась. То ли от щекотки, то ли от странной волны жара, опалившей всё тело.

— Подними руки и чуть привстань, — приказал Алвар.

Стащил с неё футболку, заодно, воспользовавшись моментом, расстегнул бюстгальтер, отбросил в сторону и его. Лея попыталась было прикрыться ладошками, но старшекурсник перехватил её руки, прижал к ковру.

— Не слишком жёстко лежать? — осведомился с неожиданной заботой.

— Н-нормально, — полуобнажённая девушка залилась краской смущения под его пристальным взглядом.

Алвар без труда удерживал её запястья одной рукой, а другой рисовал узоры от ключиц, опускаясь к груди. По очереди обвёл молочно-белые округлости по спирали, приближаясь к соскам, но не дотрагиваясь до них. Легонько подул вначале на один, потом на второй, затем быстро лизнул тугие вершинки и поднял на Лею смеющийся взгляд.

— Точно нормально? Я мог бы извиниться за неудобства… Тщательно и со вкусом. И очень, очень старательно.

Лея не успела ответить. Охнула, подавившись вдохом, от того, что парень втянул правый сосок в рот, лаская его языком и слегка прикусывая. Вторую грудь он наконец накрыл тёплой ладонью, то бережно сжимая её, то ласково, почти невесомо поглаживая.

— Маленькая невинная скромница, — прошептал он, прокладывая дорожку поцелуев по вздрагивающему от каждого прикосновения девичьему животу. — Такая неискушённая… Не зря я решил тебя дождаться.

Он поднялся, подхватил Лею на руки и перенёс на кровать. Сдёрнул с неё брюки вместе с трусиками и продолжил целовать с того же места, где остановился, опускаясь всё ниже. Его руки переместились на бёдра Леи, и та, внезапно догадавшись, что будет дальше, попыталась сжать колени.

— Нет! Не надо! — умоляюще всхлипнула она, чувствуя, как пылают щёки от стыда.

Алвар настаивать не стал. Лёг рядом, ласково улыбнувшись смущённой девушке. Лея боялась увидеть в его синих глазах злость, но взгляд мага крови лучился пониманием. Он ничего не говорил, осторожно, едва касаясь, поглаживал вначале мягкий животик, потом, перескочив опасную зону, переключился на ноги, одновременно целуя Лею в ключицы. Как-то незаметно его рука с внешней стороны бедра перекочевала на внутреннюю, буквально по миллиметру поднимаясь всё выше, пока наконец не накрыла холмик с каштановыми завитками. Осторожные пальцы скользнули по влажным складочкам, отыскали чувствительную точку, и Лея с тихим всхлипом снова выгнулась, чувствуя, как колени разошлись сами собой.

Маг крови не упустил возможности вновь удобно устроиться меж её ног и вернуться к поцелуям живота и бёдер. А потом он коснулся языком того самого местечка, где только что были его пальцы. Лея услышала хриплый вскрик, и не сразу поняла, что он принадлежит ей. Мир сузился до размеров кровати, нет, до той самой точки, которой сейчас касался синеглазый искуситель, заставляя всё новые и новые волны жара прокатываться по телу и собираться внизу живота. Перед глазами вспыхивали звёзды, собираясь в причудливые цветные узоры. Лея запуталась пальчиками в тёмных волосах Алвара, прижимая его ближе и не осознавая этого. Она стонала, уже не пытаясь сдержаться, металась по кровати, выгибаясь навстречу его губам, его рукам, то пытаясь сжать колени, чтобы прекратить эту сладостную пытку, то, наоборот, пытаясь развести их ещё шире.

Напряжение нарастало, и наконец плясавшие перед глазами звёзды взорвались, когда Лею накрыло особенно сильной волной удовольствия, пронзившей тело до последней клеточки. Не сразу она поняла, что звенящий в ушах крик — её собственный. Безвольно раскинувшись на кровати, она медленно приходила в себя, чувствуя, как Алвар ласково вырисовывает кончиками пальцев новые узоры по утомлённому телу.

— Я же обещал, что тебе понравится, — синие глаза смеялись. — Если хочешь, одевайся. Я не смотрю.

Он действительно смежил веки. Лея, чувствуя, как дрожат колени и ещё сводит сладкой судорогой бёдра, наспех, кое-как натянула на себя разбросанные по комнате вещи. Непослушными пальцами застегнула брюки. На глаза наворачивались слёзы. Ей действительно понравилось всё, что с ней делал этот молодой мужчина. И она позволила ему это делать. Она даже не энайке, хуже!

— Эй, птичка, ты чего? — услышав сдерживаемые всхлипы, Алвар в одну секунду слетел с кровати и обнял её за плечи. Бережно стёр слезинки, спросил: — Я тебя обидел?

Лея отрицательно затрясла головой и расплакалась, уткнувшись в его плечо. Сбивчиво, понимая, что ниже в глазах старшекурсника она уже не упадёт, пояснила, почему так расстроилась.

— Какая же ты ещё маленькая, bella, — ласково проговорил маг крови, поглаживая её по спине. — Детка, получать удовольствие от ласк — это нормально. И плюнь в бесстыжие глаза тем, кто утверждает обратное. Давай к делу. Ты мои условия выполнила, теперь очередь за мной.

— Ты считаешь меня падшей женщиной, — всхлипнула Лея.

— Я считаю тебя восхитительной женщиной, — возразил Алвар, вновь целуя её запястье. — Чудесной женщиной. Изумительной. Страстной и одновременно стеснительной. Bella, ты ведь будешь моей? Только моей?

Лея молча кивнула, боясь верить его словам. Алвар тем временем взял со стола ланцет, слегка надрезал ей запястье, набрал крови в пробирку и заживил ранку.

— Готовый амулет отдам тебе в следующую лунницу, — пообещал он. — Если хочешь, тогда же могу могу показать тебе Ардан. Сегодня я несколько занят…

— Я пойду, — девушка поникла. Сказка всё-таки разбилась на осколки. Алвар деликатно выставляет её прочь. — Спасибо…

— Лея, — он произнёс её имя так, что у девушки мурашки побежали по коже, — ты куда-то спешишь? Побудь со мной, bella, посмотришь, как я работаю над амулетами. Занят я исключительно ими. А вечером провожу тебя в Академию.

Лея никуда не спешила. Не веря в то, что Алвар всерьёз предложил ей прогулку по столице через неделю, девушка решила хотя бы один день провести рядом с этим ласковым и красивым мужчиной, чтобы вспоминать потом о нём, когда будет совсем грустно и плохо. В жизни Леи в последнее время было так мало хорошего…

Наблюдать за тем, как Алвар рисует кровью узоры на амулетах и шепчет над ними заклинания было интересно. Минут пять. Узоры вспыхивали различными цветами — от серебристо-белого до чёрного, и растворялись без следа. А после Лея просто любовалась парнем. Сосредоточенным лицом, тем, как он легонько касается амулетов. Вспомнила, как эти пальцы буквально полчаса назад гладили её, и покраснела, чувствуя, как низ живота снова опалило жаром.

— Скучно, bella? — отложив очередной амулет в сторону, Алвар ласково улыбнулся. — Потерпи немного, буквально час, и пойдём обедать в ближайший трактир. Хочешь, дам тебе что-нибудь почитать пока?

— А хочешь, я сама приготовлю обед? — воспрянула духом Лея, поняв, что может быть полезной. — У тебя ведь есть какие-то продукты?

— Не уверен, — парень покачал головой и легко признался: — Милая, верх моего поварского искусства — чай с бутербродом. И то — хлеб, мясо и сыр я нарезаю вкривь и вкось.

— А где у тебя кухня? — поинтересовалась девушка, надеясь, что хоть что-нибудь там отыскаться должно. — Я всё-таки посмотрю, можно?

— Тебе в моём доме можно всё, Лея, — разрешил маг. — Кухня — прямо по коридору и направо.

Вот на кухне девушка чувствовала себя в своей стихии. Отыскала в шкафу банку с чечевицей, в холодильном шкафу, помимо упомянутых сыра, подкопченного мяса и хлеба на нижней полке отыскались две луковицы и очень грустная подвявшая морковка. Из специй была лишь соль, но это Лею не расстроило. Промыв несколько жменек чечевицы, девушка отправила их в кастрюльку, туда же бросила очищенную и разрезанную на четыре части луковицу, посолила, долила воды и задумчиво взглянула на плиту. С магическими моделями, стоившими дорого, Лея знакома не была. Побоявшись экспериментировать, заглянула в кабинет. Алвар вскинул на неё пронзительно-синий взгляд и мягко спросил:

— Что-то не так?

— Как разжечь твою плиту? — спросила девушка. — Я таких не видела…

— Сейчас покажу, — Алвар встал.

Всё оказалось просто. Два рычажка регулировали интенсивность пламени, третий в принципе включал этот усовершенствованный прибор, работавший на специальных капсулах. Рассеиватель пламени не позволял огню прожечь дно кастрюли или сковороды. Техномаги, конструировавшие подобные плиты, позаботились обо всём. Закончив объяснения, Алвар не упустил возможности прижать девушку к себе и поцеловать в висок. Лея взволнованно вздохнула.

— Bella, не смотри на меня так, иначе отвлекусь от работы в пользу тебя, — шепнул парень. — У нас ещё будет время, обещаю.

И ушёл обратно в кабинет. С мечтательной улыбкой на губах Лея вернулась к прерванному занятию. Почистила и нарезала кружочками морковь, бросила к чечевице. Нарезала кубиками несколько ломтиков мяса, добавила туда же и закрыла крышку. Через двадцать минут достала и выбросила разварившийся лук, отдавший весь аромат и вкус. Выключила плиту, поставила на стол две тарелки. Слегка смущаясь, как-никак, в первый раз готовила для мужчины, позвала Алвара обедать.

— Восхитительно, — с аппетитом съев от души положенную порцию и попросив добавки, заявил Алвар. — Милая, после такого ты обязана выйти за меня замуж.

— Не шути так, — Лея расстроенно опустила голову.

— Я не шучу, — парень покачал головой. — Bella, что ты знаешь о магах крови? Точнее, о тех, у кого этот дар — основной.

— Ничего, — призналась девушка.

— Я чуть позже тебе расскажу, — улыбнулся «кровавик». — Если кратко: милая, ты попала… Я тебя никому теперь не отдам. Но ты ведь и не против?

После обеда Алвар подхватил зажмурившуюся от счастья Лею на руки и унёс в комнату. Уселся на софу, не отпуская девушку, и, поглаживая её по спинке, между лопаток, начал рассказ. Во-первых, для Леи стало неожиданностью, что ярко-синий цвет глаз, такой, как у Алвара, был отличительным признаком магов крови, у которых этот дар был основным.

— Получается, господин Ларош тоже — маг крови? — спросила Лея, припомнив, что у преподавателя по боёвке глаза почти такие же синие, как у держащего её на коленях парня.

— У Микаэля этот дар, как и у меня, самый сильный, — пояснил Алвар, целуя её в шею. — А у нашего декана основной дар — тьма, а кровь — дополнительный. И потому глаза у него другого цвета. И под то ли благословение Пресветлого, то ли проклятие Пересмешника он не попал.

Девушка ждала, чувствуя, что сейчас услышит что-то интересное, и не ошиблась. Шокирующим «во-вторых» оказалось, что синеглазые маги крови, все, как один, обаятельные повесы и гуляки, любимцы женщин всех возрастов были однолюбами. Причём влюблялись с первого взгляда и на всю жизнь. И больше ни одна женщина, кроме избранницы сердца, была им не нужна. А у самой счастливицы не было ни единого шанса противостоять обаятельному синеглазому ловеласу: рано или поздно любая крепость выбрасывала белый флаг, сдаваясь на милость победителя. А тот, недолго думая, пользовался моментом, чтобы при первой возможности затащить любимую в ближайший храм и обменяться брачными клятвами.

— Так это же хорошо, разве нет? — романтичная Лея вздохнула. — Взаимная любовь и верность это так прекрасно! Пресветлый однозначно благословил магов крови!

— Bella, это прекрасно, когда оба молоды, как мы с тобой, и не связаны обетами с другими людьми, — возразил Алвар. — Только представь жуткую ситуацию: у тебя семья, пятеро детей, муж, жизнь спокойна и вполне хороша, и тут появляюсь я… Не проклятье ли? Летит к бродячему коту под хвост слаженная жизнь двух семей. Разводы, обиды, делёжка имущества и детей… И отступиться я не могу, потому что на жену у меня банально не… кхм, в общем, в какой-то мере я ещё и обречён на верность тебе. Никакую другую женщину я просто не захочу. Кстати, Лея, я жуткий собственник. И помимо брачной клятвы ты потом принесёшь мне личную, на крови. Поклянёшься в верности.

— Поклянусь, — щёчки девушки порозовели.

— Я рад, что встретил тебя так рано, Лея, рад, что ты свободна, — прошептал парень, глядя её в глаза. — Выйдешь за меня замуж, птичка? Позволишь окольцевать тебя, как можно скорее? Просто согласись сейчас, и в следующий раз я сделаю всё правильно: с цветами, свечами, встану на одно колено и преподнесу тебе золотой браслет с дымчатыми топазами, под цвет твоих глаз.

— Я не могу решать сама, — жалобно пролепетала Лея. — До совершеннолетия ещё четыре с половиной месяца…

— Но ты не против? — промурлыкал Алвар, запуская руку ей под футболку и поглаживая мягкий животик. — Или против? Если против, начну уговаривать прямо сейчас. Очень убедительно…

— Не против… — девушка часто задышала.

— Не против, чтобы поуговаривал? — ласково поинтересовался он.

Лея покраснела, опустила голову. Алвар тихо рассмеялся.

— Bella, я тебе уже говорил сегодня: нет ничего постыдного в желании. И в том, что тебе нравятся мои прикосновения, тоже. Хорошо, не буду тебя смущать окончательно второй раз за день. Будем просто целоваться. Согласна? Кстати, ещё один пунктик… В губы мы целуем только любимых.

Вечером дежурный привратник, однокурсник Алвара, лишь понимающе хмыкнул, пропуская в академию друга и его спутницу со счастливо блестящими глазами и припухшими от поцелуев губами. Возле мужского общежития парень привлёк девушку к себе, быстро поцеловал в губы.

— Останешься у меня на ночь, bella? — шепнул он.

Лея покраснела и отрицательно замотала головой.

— Слишком спешу? — Алвар тихо рассмеялся и провёл ладонью по её щеке. Пообещал, склонившись к её ушку: — Я буду настаивать на том, чтобы свадьба состоялась, как можно быстрее. И вот тогда, моя милая птичка, мы будем проводить вместе все ночи. К твоей матери я съезжу на этой неделе. И только посмей сейчас заикнуться насчёт долгов, Лея. Я сказал, что теперь это не твои проблемы. Пойдём, провожу тебя.

Альма, увидев растрёпанную, зацелованную и до неприличия счастливую соседку, от удивления выронила конспект. Наклонилась за ним, подняла, выжидающе посмотрела на Лею, сиявшую, как начищенный золотой.

— Аль, я, кажется, замуж выхожу… — упав на кровать, выдохнула пухленькая брюнетка. — За Алвара Аалто, того самого парня с синими глазами.

Конспект полетел на пол второй раз.

ГЛАВА 15

Первую половину солариса Атор заполнял демоновы характеристики, желая поскорее закончить эту неприятную обязанность, возложенную на него хитрым Брианом. Нет, разумеется, он мог бы послать Лорио к Пересмешнику в тёмные земли, но тогда заполнение бланков и расшифровка его пометок относительно каждого студента легли бы либо на Рени, которой и без того хватало забот, либо на кого-то из коллег-преподавателей. А перекладывать свои обязанности на других хаосит не привык. Радовало одно: бумажек оставалось всё меньше.

Закончив, мужчина положил последнюю характеристику в папку и поднялся. Бриана он намеревался отыскать с утра, а пока решил наведаться к Риду Ренуа. Ему было, о чём поговорить с целителем.

Бесконечно влюблённый в свою работу Рид, как и предполагал боевик, обнаружился в лаборантской.

— Как ты вовремя! — поприветствовал он друга, помешивая деревянной ложкой какое-то варево в булькающей на спиртовке железной кружке. — Видишь, вот там на столе лежит мандрагора? Её надо нарезать тонкими кружочками. Нож где-то рядом.

— Всю жизнь мечтал нарезать мандрагору, — хмыкнул Атор, но просьбу выполнил. — Рид, у меня к тебе просьба.

— Дам я обезболивающее твоей девочке, дам, — отмахнулся целитель и уязвлённо добавил: — Мог бы и не сомневаться.

— В этом я не сомневался, — успокоил его боевик. — Возьми Лидану к себе помощницей. И обучай потихоньку в свободное время. Я с Брианом и Раулем сам поговорю.

— То есть, целительство — её основной дар, — кивнул Рид. — Атор, тогда я решительно не понимаю, что она делает на ФБМ, да ещё в твоей группе.

— Мстить учится, — пояснил собеседник. — В том числе — мне. Полагаю, после вчерашнего разговора я в списке её личных врагов занял первое место.

Целитель промолчал. Добавил три полупрозрачных кружочка мандрагоры в кипящее зелье и затушил пламя под кружкой. Он не осуждал Атора, столь резко вмешавшегося в судьбу Лиданы. Раз друг так поступил, значит, у него были очень веские причины. И оброненная им вскользь фраза: «Это моя девочка» сказала Риду о многом.

— Хочешь, чтобы она училась сразу на двух факультетах? — перевёл разговор Рид на более безопасную тему.

— Хочу, чтобы ей было, куда уйти после второго курса, — в янтарных глазах боевика клубился огненный туман. — Будем откровенны: Лидана Льенн никогда не станет боевым магом. Максимум, на что она способна, защититься при нападении. Но не убить. Не мне тебе объяснять. Но принять эту правду она не готова.

Целитель понимающе кивнул. Как может тот, чей основной дар — сохранить жизнь, отобрать её? Однажды Риду пришлось убить. В целях самозащиты. Пришедший поздно вечером пациент решил ограбить доктора и набросился на него, пытаясь удушить ремнём. Рид, не успевший положить скальпель, вслепую отмахнулся, и лишь когда за спиной раздался предсмертный хрип, а плечо белого врачебного халата стал горячим и мокрым, целитель понял, что произошло. Отбиваясь, он перерезал нападавшему артерию. И спасти не успел… Почти месяц понадобился ему, чтобы восстановить прежнюю картину мира и вернуться к практике. Без поддержки Атора в то время депрессия могла затянуться на гораздо больший срок.

— Хорошо, — согласился Ренуа. — Я буду её учить.

— Спасибо, — боевик слегка склонил голову. — Тебе ещё нужна помощь?

— Нет, сам справлюсь, — не стал задерживать друга целитель.

Атор ушёл. Рид взглянул на песочные часы, в которых как раз пересыпались последние песчинки, перевернул их и вновь зажёг спиртовку. Эликсир предстояло прокипятить ещё трижды, прежде чем переходить к вливанию в него магии. Помешивая булькающую жидкость деревянной лопаткой, целитель размышлял, какие книги выдать Лидане в первую очередь. В том, что Атор сумеет договориться и с обоими деканами, и с ректором, если потребуется, Рид не сомневался.

Дана до обеда не выходила из комнаты. Лежала на кровати, подтянув колени к груди, и думала, думала, думала. И приходила в ещё большее уныние, в очередной раз делая неутешительный вывод: постели куратора ей не избежать. Если бы Атор её шантажировал, заявив, к примеру, что выгонит из группы или вовсе — устроит отчисление, Дана бы даже смирилась с жестокой необходимостью заплатить собой за право остаться. Перетерпела бы. Но то, как боевик поставил её перед фактом, угнетало вдвойне. А ещё его обещание защищать вне зависимости от того, сколько продлится их связь… Девушка понимала, что это — очень щедрое предложение, но никак не могла смириться с тем, что ей придётся лечь под сына врага, отдать ему свою невинность. Это угнетало. «А он ещё и грубый…» — Дана вспомнила рассказ Таиры и всхлипнула, жалея себя. Вспомнила, как мужчина одним рывком разорвал на ней футболку, горячую шершавую ладонь, неожиданно бережно коснувшуюся её живота, представила, как уверенно и нагло боевик будет касаться её тела через две недели, и замотала головой, отгоняя эту мысль. Самое страшное, что его прикосновения вовсе не были Дане противны.

Сходив в столовую, девушка неохотно поковырялась в тарелке, от души радуясь, что не встретила никого из друзей. Просто не было сил притворяться. Вернулась, и вновь легла, уткнувшись в подушку. И раздавшееся под потолком: «Лидана Льенн, к куратору в кабинет» заставило юную герцогиню горестно застонать. Ну что ему ещё надо?

Вальтормар был в кабинете не один. На одном из стульев сидел сухощавый мужчина с седыми висками и строгим лицом. Рауль Ферешен, декан целительского факультета, в ответ на неожиданную просьбу Атора вызвал своего зама по учебной части и велел тому взглянуть на потенциальную студентку и оценить силу дара.

— Если девочка перспективная, я не против, — заявил Рауль. — Давно твержу и Бриану, и Стефану, что пора ввести спецкурс для студентов ФБМ, имеющих целительский дар. Обидно же, что пропадает!

— Рауль, если Стефан в ответ предложит ввести спецкурсы по развитию остальных способностей для твоих целителей, взвоют не только студенты, но и преподаватели, — усмехнулся боевик.

— А моим не надо! — мигом отпёрся от такого варианта Ферешен. — Им и без того хватает нагрузки. Всё, забирай Клауса, показывай ему своё юное дарование.

И вот сейчас Никлаус де Борджо смотрел на вошедшую в кабинет куратора первокурсницу и понимал, что при даре такой силы целитель из неё выйдет великолепный! Ну хоть прямо сейчас хватай девчонку в охапку и тащи к ректору, требуя подписать заявление о переводе. Клаус не мог понять одного: почему Императорский Жнец внезапно решил принять такое участие в судьбе студентки.

Куратор выдал девушке какой-то листок, взглянул на Никлауса. Замдекана целительского факультета кивнул, давая понять, что увидел всё, что хотел.

— Свободны, студентка Льенн, — отпустил девушку Атор.

Та поспешила выскочить за дверь. Никлаус покачал головой. Студентка явно опасалась своего куратора. Впрочем, винить её за это он не мог. Мужчина и сам в присутствии Атора чувствовал себя крайне неуютно. Слишком опасным был этот человек. Но причин, побудивших Вальтормара обратиться по поводу этой девушки к Раулю Ферешену, Клаус не понимал, и это не давало ему покоя. Боевик вышел из кабинета вместе с ним. Когда они подошли к лестнице, де Борджо не выдержал.

— Атор, — изнывая от любопытства, решился он, — что такого особенного в этой девушке, что вы лично занялись устройством её судьбы?

— Хотите упасть с лестницы, любезный Никлаус? — холодно поинтересовался боевик, не удостоив его и взглядом.

— Что вы! — де Борджо от неожиданности споткнулся, и не придержи его Вальтормар за плечо, имел все шансы пересчитать носом ступеньки. — Разумеется, не хочу!

— Тогда не лезьте в мои дела, — посоветовал хаосит. — Иначе в следующий раз можете и полететь. Без уточняющих вопросов с моей стороны.

Клаус понятливо заткнулся. Желание жить было сильнее любопытства. Атор дважды не предупреждал. И приобретать себе врага в его лице замдекана целительского факультета не собирался.

Лидана к вечеру собралась с мыслями и решила, что за эти две недели постарается либо сделать так, чтобы куратор отказался от нехорошего намерения затащить её в кровать, либо хотя бы попортить ему нервы. Сходила к Мелисе с Таирой, выяснила некоторую интересную информацию и, прихватив футболку Атора, отправилась искать хаосита.

Боевик составлял план занятий на семестр. Ещё одна муторная и бесполезная работа. В общем-то, этого плана потом можно было не придерживаться, но Бриан требовал сдать заполненную бумажку в срок, чтобы при надобности ткнуть в неё проверяющих из Министерства образования.

— Проходите, — разрешил он, услышав стук в дверь, и вопросительно поднял бровь, увидев Лидану. — Чему обязан счастью снова вас видеть?

— Вы решили откупиться за порванную футболку тремя новыми со склада? — недовольно поинтересовалась девушка. — А компенсация морального ущерба? Вы меня перепугали, между прочим! И свою заберите, она мне велика.

— И чего же ты хочешь, солнышко? — спокойно спросил мужчина.

— Платье из последней коллекции Виора, желательно, с кристаллами Таровски, шубку из снежного барса и по мелочи что-нибудь, — Дана на секунду задумалась, и заявила: — Серьги с дымчатыми топазами вполне подойдут. А к ним — колье и браслетик. И это — только компенсация за футболку!

— Всего-то? — усмехнулся Атор. — Договорились. Лавки ещё работают, собирайся и пойдём.

Девушка опешила. По словам Таиры, на столь наглое вымогательство мужчины реагировали однозначно негативно. Может, она мало попросила?

— В понятие «по мелочи» всякие другие мелочи тоже входят, — попыталась она ещё раз, лихорадочно вспоминая названия модных брендов, озвученных Таирой, и самых дорогих вещей. — Мне нужна зачарованная безразмерная сумочка из кожи молодой виверны, туфельки от лучших рилантских мастеров, и много-много маленьких красивых девичьих радостей от «Глорис секретс», «Шпионо Провокато» и «Сальерри».

— Хорошо, — согласился боевик, поднимаясь. — Идём. По дороге вспомнишь или придумаешь, что ты ещё хотела.

— Вы серьёзно собираетесь всё это мне купить? — окончательно растерялась Дана, чувствуя, что всё идёт не по плану.

— Собираюсь, — кивнул он. — Почему бы не побаловать свою женщину?

— И просто так, в качестве компенсации за футболку? — нахмурилась девушка. — Не требуя ничего взамен ни сейчас, ни потом?

— Почему тебя это удивляет? — осведомился Атор.

— А ещё я хочу дом в столице, — уже упавшим голосом продолжила Дана. — Трёхэтажный особняк.

— Можно даже по личному эскизу главного столичного архитектора, — не стал спорить хаосит.

— Вы издеваетесь? — брюнетка попятилась от него. — Даже не скажете, что слишком высоко я оцениваю моральный ущерб?

— Не скажу, — усмехнулся Атор. — Мне интересно, что ты будешь со всем этим делать. А на маленькие красивые женские радости на тебе я с удовольствием потом полюбуюсь.

— Я пошутила, — Дана попыталась отступить к двери. — Мне ничего не надо!

— Значит, ограничимся только бельём, — пожал плечами мужчина. И добавил с улыбкой палача: — В следующий раз будешь думать, что делаешь. Я охотно поддаюсь на провокации, Дана, если вижу, что в итоге от них пострадает сам провокатор.

— Меня могут узнать в городе, — попыталась было выбраться из собственной ловушки Дана.

— Почему-то раньше тебя это не смущало, — лениво отозвался боевик. — Хорошо, наброшу на тебя отводящее взгляды заклинание. Никто не сумеет вспомнить, как ты выглядела.

Посещение лавок, торгующих шёлковым и кружевным безобразием, проходило по одному сценарию. Вначале сгорающая от стыда Дана тыкала пальцем в самые безобидные комплекты, после боевик указывал то, что нравилось ему, улыбчивые девушки-помощницы стайкой бросались подбирать Лидане бельё по размеру, чуть ли не с почестями провожая протеже красивого и богатого господина в примерочную. Слава Пресветлому, примеряла комплекты девушка в одиночестве. В первом салоне Лидана попыталась схитрить и заявила, что самые возмутительные и откровенные вещи не подошли. На это Атор лениво парировал, что готов присутствовать на примерке и лично оценить, насколько хорошо смотрится на девушке тот или иной комплект. Став не очень счастливой обладательницей трёх объёмных пакетов с развратными пеньюарами, трусиками, подвязками и бюстье, брюнетка взмолилась о пощаде. Как ни странно, боевик согласился. Даже предложил открыть портал прямо в комнату Даны, ехидно отметив, что от предложения донести пакеты она наверняка откажется.

— А могли бы вы оставить их у себя? На хранение? — с надеждой предложила девушка, не представляя, как она будет объяснять появление этого всего соседке и подругам и куда такое бесстыдство прятать.

— Если пообещаешь, что будешь всё это носить, когда тебе исполнится шестнадцать, — поставил условие Атор.

— Обещаю, — уныло согласилась Дана.

А куда было деваться? Девушка злилась в первую очередь на себя. Вот кто тянул за язык упоминать о производителях самого дорогого и откровенного белья в Империи и за её пределами? Никто. И план выставить себя меркантильной расчётливой дамочкой, решившей получить всё возможное от любовной связи с лучшим имперским боевым магом, провалился. Разбился вдребезги о холодное и спокойное понимание Атора. Как он сказал? «Я охотно поддаюсь на провокации, если вижу, что от них пострадает сам провокатор». Какая же он всё-таки сволочь!

А через минуту Дана возмутилась ещё больше. Атор открыл портал в свою комнату, открыл шкаф, демонстрируя всего две занятые вещами верхние полки и безукоризненно вежливо предложил девушке разложить свои вещи. Мол, чего им стоять в пакетах. Ещё и намекнул, что не станет возражать, если девушка переедет к нему окончательно.

Раскладывая вещи, Дана не могла не отметить мягкость льнущей к рукам ткани. Бельё было безумно дорогим, её стипендии хватило бы, в лучшем случае, на один пеньюарчик, самый простой. Герцогиня даже боялась представить, сколько стоило всё вместе. Покосилась на хаосита, внутренне приготовившись к тому, что он сейчас будет комментировать каждую вещь. Но Атор, решив не смущать девушку окончательно, сел за стол и раскрыл толстую тетрадь. Учебный план сам собою, к сожалению боевика, составиться не мог.

— Дана, подумай о том, что тебе действительно нужно, — проговорил он, увидев, что брюнетка закончила раскладывать вещи. — Обувь, верхняя одежда, что-то ещё. Форма ФБМ, конечно, вполне удобная, но вряд ли ты захочешь носить её постоянно.

— Я хочу одного: чтобы вы оставили меня в покое, — девушка выпрямилась. — Только этого! Господин Атор, ну поймите же, наконец: вы не привлекаете меня, как… как мужчина.

— Серьёзно? — Атор поднялся мягким, кошачьим движением. — Проверим? Если ты никак на меня не отреагируешь, я тебя отпущу.

— А что вы собираетесь делать? — на всякий случай Лидана попятилась.

— Ничего особенного, — уверил он. — Не беспокойся, твоя честь не пострадает.

Сбросил рубаху, не спеша, потянул вверх футболку. Дана сглотнула, наблюдая за мужчиной, как завороженная. Он действительно был красив. Сильное, тренированное тело, обманчиво мягкие движения. Хищник, вышедший на охоту. Небрежно бросив футболку на спинку стула, Атор подошёл к прижавшейся к стене Дане, медленно провёл ладонью возле её щеки, лаская, но не дотрагиваясь. Девушка чувствовала тепло от его руки, не отрываясь, смотрела в янтарные глаза, ощущая, как бешено колотится сердце. Мужчина наклонился к ней, легонько подул на шею, почти касаясь губами кожи. Дана шумно выдохнула, чувствуя, как ослабли колени, а соски натянули ткань бюстгальтера. Мурашки уже маршировали по спине целыми полками. А ведь Атор до неё даже не дотронулся.

— Не привлекаю, говоришь? — мурлыкнул он, опаляя шею дыханием. Поднял голову и выдохнул ей в губы: — А мне кажется, что очень даже наоборот.

Отстранился, отошёл к столу, надел футболку. Дана стояла, опустив голову, и не могла поверить в реальность происходящего. Он не может, не должен её привлекать! Губы ныли, словно боевик действительно её поцеловал.

— Можешь идти, — разрешил Атор, вновь садясь за стол. — Впрочем, если решишь остаться и проверить ещё как-нибудь, насколько я тебя не интересую, буду только рад.

— Ненавижу вас! — прошипела девушка, бросаясь к двери.

Хлопнула ею от души. Боевик лишь усмехнулся. Малышка сегодня его повеселила. Неужели она действительно думала, что он пожалеет на неё денег? Да он мог купить ей всё, что она только бы пожелала, за исключением, разве что, императорского дворца. Наивная девочка попыталась разыграть из себя циничную стерву, вознамерившуюся запустить коготки в богатого мужчину. Надеялась, что он не раскусит её план? Впрочем, результатами Атор был доволен: Лидана попалась в свою же ловушку, и теперь он предвкушал, как на ней будут выглядеть обновки. И как он будет ласкать стройное девичье тело, не спеша обнажить его полностью.

— Ненавижу! — шептала Дана, возвращаясь в общежитие. — Ненавижу! Никогда он не получит меня по доброй воле!

А с утра её ждал очередной шок. Смущённая, но до безобразия счастливая Лея заявила, что скоро выходит замуж. Альма, успевшая с вечера слегка привыкнуть к грядущим изменениям в жизни соседки, с интересом наблюдала за реакцией Даны, а после легко призналась:

— Она вчера как явилась под вечер, зацелованная и с горящими глазами, я прямо конспект выронила. А когда узнала, что Лейку ещё и замуж позвали, сама чуть мимо стула не села. Смотри, какая довольная. На свадьбу пригласишь хоть?

— А мы пока не разговаривали насчёт этого, — пухленькая девушка смутилась. — Но я обязательно скажу вам, как только мы с Алваром поговорим… Ох, девочки, я такая счастливая! Сама не верю, что всё это со мной…

— Он хоть хорошо целуется? — Альма прыснула, глядя, как Лея моментально покраснела до кончиков ушей. — От тебя бумагу можно поджигать! Так как, хорошо?

Лея молча кивнула и опустила голову. Тем, что происходило между ней и любимым мужчиной в его комнате, она не хотела делиться ни с кем. Это было её, личное. Его тихий шёпот, ласковые прикосновения, поцелуи… Девушка ни на секунду не жалела, что позволила ему раздеть себя прошлым утром. И замирала от сладкого ожидания следующих выходных.

Дана весь день была, как на иголках, и с опасением ждала боёвки. Но преподаватель никак не демонстрировал особое отношение к ней: тот же ровный тон, что и раньше, внимания не больше, чем другим, замечания только по делу. Правда, когда он коснулся её руки, поправляя блок, девушка вздрогнула, ощутив тепло его ладони. Взглянула испуганно: заметил или нет? Но Атор, даже если и заметил, виду не подал. Постоял рядом с минуту, убедился, что теперь она всё делает правильно, и ушёл к следующему студенту.

А во время спарринга произошло непредвиденное. Сменив двух соперников, в третий раз Фабиан оказался напротив Харли Кебиана. С лёгкой улыбочкой рябой что-то ему сказал, и Феб, вспыхнув, как лучина, с криком: «Ах ты, гнида!», боевым петушком налетел на противника, не замечая ничего вокруг. Несмотря на то, что уступал и в росте, и в весе, уронил Кебиана на землю, и в последний момент, вместо того, чтобы ударить, остановился, благородно позволяя рябому встать. Тот подарок оценил, поставил подножку, сбил соперника с ног и изо всех сил пнул в бок.

— Прекратить! — скомандовал наблюдавший за схваткой Атор.

Впрочем, за этой дракой следили все. Феб, тяжело дыша и сжимая кулаки, поднялся, с ненавистью глядя на Харли. Тот в ответ усмехнулся, вытирая кровь с разбитой губы.

— О драке мы поговорим отдельно, а сейчас, Рандо, объясните мне, какого демона вы не добили Кебиана, раз уж набросились на него с такой яростью? — осведомился боевик. — Хотели дать ему шанс прикончить себя?

— Пожалел, — неохотно ответил паренёк, держась за бок и морщась. — Зря, уже понял.

— Благородство в драке — залог проигрыша, — холодно произнёс преподаватель. — В настоящем бою вам было бы не только жаль, но ещё и стыдно.

— За то, что сам виноват, что получил по рёбрам? — Феб переступил с ноги на ногу и снова поморщился.

— Не совсем, — покачал головой хаосит, и обвёл взглядом студентов.

Большинство ребят, судя по взглядам, были согласны с Фабианом и тоже пожалели бы упавшего соперника. А Харли откровенно поддерживали Люсьен и тощий парень по имени Зигфрид. Витор и ещё двое из компании старосты предпочли рассматривать вытоптанную траву на полигоне, всем своим видом демонстрируя, что они вовсе даже ни при чём и не желают поддерживать ни одну из сторон. Самое интересное, что в этой ситуации Атор был как раз на стороне рябого. Не имело значения, из-за чего началась драка, важно было, что противники схлестнулись всерьёз. А раз так, врага следовало добивать любым способом, забыв о жалости и благородстве.

Атор не оправдывал себя за ту жизнь, которую вёл. Десять лет он служил Императору Зиаму, без жалости и ненависти уничтожая тех, кто мешал Ардану. Или его конкретным жителям. Хотел бы он, чтобы жизнь сложилась иначе? Возможно. Но Пресветлый или, что было более вероятно, Пересмешник, распорядились его судьбой по-другому. Атор вовсе не был таким жестоким, каким его представляли. Да, он умел контролировать свои чувства, отточил инстинкты до совершенства, обладал потрясающей интуицией и острым умом, но это не мешало ему порой проявлять милосердие к тем, кто этого заслуживал. Впрочем, к противникам это не относилось.

Вальтормар придерживался твёрдого убеждения, что враг всегда остаётся врагом, и жалости в поединке места нет. Если уж сошёлся в смертельной схватке — убей. Иначе пощажённый соперник вернётся, чтобы однажды тёмной безлунной ночью всадить в спину нож. Или запустить файербол. А может, и вовсе элегантно подсунуть отравленное вино. Тот, кто сошёлся в честной схватке и проиграл, в следующий раз всегда ведёт себя осторожнее. Особенно в том случае, если понимает: противника ему не превзойти. Впрочем, иногда нежелание добить могли расценить, как слабость, и вновь решиться на встречу лицом к лицу. Атор знал нескольких магов, которым в новой стычке с бывшим соперником не повезло…

— Понимаете ли, Фабиан, — он усмехнулся, — на встрече с Пресветлым вам будет перед ним демонски стыдно, если вы встретите смерть от руки того, кого могли убить, но по каким-то причинам не сделали этого. Жалость к врагу крайне вредное и несовместимое с долгой жизнью чувство. Всегда добивайте соперника, не оставляйте его за спиной. Но — не на моих парах. Сейчас идёте в лазарет, Рид наверняка давно не лечил сломанные рёбра и очень обрадуется вашему визиту, а после боёвки задержитесь вместе с Харли, побеседуем о причинах драки и том, чем вам обоим это грозит.

Дальше занятие продолжалось по обычному сценарию. Традиционный бой с големами Дану не пугал уже две недели: после того, как Алехно уловил, наконец, прямой смысл фразы преподавателя: «Защищайтесь!», и рассказал друзьям, они перестали пытаться победить неубиваемых противников. В итоге травм после боёвки у дружной шестёрки стало меньше. Посмотрев на них, остальная часть группы тоже начала исключительно защищаться. Големы действительно помогали отработать блоки до автоматизма.

А в лазарете девушку ждал сюрприз. Смазав синяки и ушибы прозрачным гелем, Рид Ренуа попросил Дану задержаться и подождать в коридоре. Обработал травмы у других студентов и вновь пригласил брюнетку в кабинет.

— Лидана, как бы вы отнеслись к предложению стать моей ассистенткой? — поинтересовался он. — Дважды в неделю будете помогать мне готовить мази и эликсиры, а я взамен готов учить вас некоторым аспектам целительского дела.

— Господин Ренуа, вы серьёзно? — Дана боялась поверить своему счастью, настолько нереальным выглядело это предложение. — Да, конечно, согласна!

— Великолепно, — улыбнулся мужчина. — завтра и начнём. Жду вас сразу после пар.

— Спасибо, — девушка едва сдерживала слёзы радости. Неужели Пресветлый услышал её молитвы и целительский дар не будет пустоцветом? — Спасибо вам, доктор Ренуа!

— Не стоит благодарности, — отмахнулся тот. — Я рад, что вы согласились.

В свою комнату Дана возвращалась окрылённая. Все проблемы и заботы ушли на второй план. «Я всё-таки буду целительницей! — радовалась она, и казалось, даже вечер стал теплее. — Интересно, с чего мы начнём?» Переодевшись, поспешила в зал, на тренировку с Миртом. Дана не винила его за то, что он не стал драться за неё с Атором, понимая, что парень только бы зря рисковал здоровьем. И от извинений и попыток объясниться отмахнулась, бросив:

— Я всё понимаю, Мирт. Скажи мне лучше, как мужчина, как надо себя вести женщине, чтобы ты сбежал от неё подальше?

— Атор непробиваемый, — с ходу понял её Сайфер. — Данка, даже не знаю, что тебе сказать… Попробуй капризничать, требовать то одно, то другое, то третье, ну, на деньги попробуй развести, что ли. Я бы долго не выдержал.

— Пробовала, — угрюмо призналась девушка. — Не сработало.

— Доводи разговорами на личные темы, — взъерошил волосы Мирт. — Я бы на такое разозлился. А, и требуй серьёзных отношений и жениться.

— Пресветлый упаси! — Дана осенила себя обережным знаком.

— Так… — задумался тем временем парень. — Короче, мелкая, между нами: лично я не люблю, когда женщина выглядит и ведёт себя вульгарно, учит меня жить, отпускает глупые замечания на темы, в которых не разбирается. И когда прямо с первой секунды вываливает на меня все новости за день — бесит! Истерик тоже не терплю, чувствую себя последним гадом, когда женщина плачет из-за меня.

— Я так не смогу, — брюнетка погрустнела. — Не получается у меня вести себя так…

— Есть ещё одно очень обидное заявление, — Мирт наклонился к ней и тихо произнёс: — Пройтись насчёт того, что … гм… мужская гордость весьма посредственная, и пользуются ею неумело. Но это — крайний вариант. Можешь ещё сравнить с кем-нибудь… Ну типа лучше целовался там, или ещё что. Закатные твари… Никогда не думал, что буду такое рассказывать девушке! В общем, всё, хватит! Становись в стойку, посмотрим, что сегодня с тобой делать.

Атор в этот вечер в зале так и не появился. И не потому, что не собирался. Просто вначале разбирался в причинах драки между Фабианом и Харли. Оба студента молчали, как будто воды в рот набрав. Рандо нехотя заявил, что это было личное оскорбление, Кебиан на это лишь фыркнул. В итоге Вальтормар отправил обоих в карцер до утра, предупредив, что в неучебное время и за территорией Академии они могут хоть поубивать друг друга, но пока находятся здесь, обязаны соблюдать установленные правила. Зло косящиеся друг на друга парни ушли, а боевик направился к Бриану Лорио. Следовало решить вопрос с параллельным обучением Лиданы на целительском факультете по индивидуальной программе.

— Личный интерес? — осведомился Бриан, выслушав его и оторвавшись от бумаг. — Хм… и что ты в ней нашёл? Впрочем, это не моё дело. Дождёшься хоть её шестнадцатилетия, или мне готовить приказ о лишении тебя премии до конца семестра? Хотя что тебе от этого лишения…

— Бриан, ближе к делу, — потребовал боевик. — Когда уложить в постель свою женщину, я разберусь сам.

— Рауль в курсе? — получив кивок, декан ФБМ откинулся в кресле. — Нет, ты это всё хорошо придумал, не спорю… Только совсем не вовремя. У нас тут как раз очередная проверка намечается. Некоторым ведомствам неприкосновенность студентов Академии — кость в горле. Требуют отменить это право. Ближайшие две недели у меня банально не будет времени, уж извини. Подождёт твоя девочка немного. Она в курсе хоть, что ты решил её осчастливить дополнительными нагрузками?

— Нет, — покачал головой Атор. — Заодно и спросишь, согласна ли она. Хочешь, навещу самых горластых оппонентов, побеседую, объясню, в чём они не правы?

Бриан расхохотался:

— Атор, если ты их навестишь, боюсь, на следующей встрече мы со Стефаном будем любоваться седыми людьми с красиво дёргающимися глазами. Сами отобъёмся, не в первый раз. Тем более, Император это прошение всё равно не подпишет. У тебя всё?

— Всё, — хаосит поднялся. — Я характеристики на свою группу у Рени оставил.

— Отлично, — обрадовался Бриан. — А учебный план когда сдашь?

— Через пару недель, — усмехнулся Атор, выходя из кабинета.

До пятницы Лидана обдумывала очередной грандиозный план, как заставить Вальтормара отказаться от идеи сделать её своей любовницей. И кое-что придумала. После того, как Мирт ушёл из зала, подошла к Атору и заявила:

— Нам надо серьёзно поговорить.

Девушка робела под спокойным и немного насмешливым взглядом янтарных глаз, но отступать не собиралась. А ещё она от всей души понадеялась, что хаосит не будет устраивать таких «проверок», как в прошлый соларис. У Даны до сих пор мурашки по спине бежали при одном воспоминании о едва не случившемся поцелуе.

— Говори, — разрешил мужчина. — Очень внимательно слушаю.

— Мне не нравится ваша манера преподавания, вы нас бросаете, как слепых котят в воду, мол, выплывете — ваше счастье, нет, значит, нет, — на одном духу выпалила она. — Могли ведь сразу сказать, что от големов надо защищаться!

— Я так и сказал, — усмехнулся боевик. — Кто виноват, что вы не умеете слушать и слышать? А касательно манеры преподавания… Я в няньки выводку желторотиков не нанимался.

— И ваша привычка ставить перед фактом отвратительна! — продолжала девушка. — Вам нужно от неё срочно избавиться. И прекратите вести себя снисходительно.

— Детка, ты чего добиваешься? — хаосит посмотрел на неё с неожиданным интересом. — Надеешься, что меня так легко напугать?

— А ещё вам не идёт эта форма, — Дана даже осмелилась ткнуть пальцем в грудь мужчины. — И я не собираюсь мириться с…

— Понятно, — перебил её Атор. — Дана, это бесполезно. Ты можешь пытаться критиковать меня, указывать, что, по твоему мнению, я делаю не так, интересоваться моими планами на наше совместное будущее и так далее. Меня этим не проймёшь. На то, что не посчитаю нужным отвечать, просто не отвечу.

— Я всё равно не смирюсь! — девушка прикусила губу. — А Пресветлый вас покарает!

— Не путай смирение и безмозглость, — почти ласково посоветовал мужчина. — И не пугай меня Пресветлым, я уже как-то говорил: с ним мы непременно сочтёмся. Как и с Пересмешником.

— Вы изверг! — Дана сжимала кулачки, понимая, что разговор снова пошёл совершенно не в том направлении, в котором она рассчитывала. — Кто вам дал право лезть в мою жизнь и решать, что со мной будет?

— Это право сильного, — спокойно пояснил Атор. — На его основании в этом мире делается практически всё. Тому, кто слабее, остаётся принимать положение дел таким, какое оно есть. И пытаться найти для себя выгоду.

— Да в чём моя выгода? — Дана почти кричала. — В том, что вы намерены меня изнасиловать сами, а не позволить это сделать кому-то другому? Не нужна мне ваша защита на таких условиях! Не хочу!

— Смирись и получай удовольствие, — боевик пожал плечами. — Нужна тебе защита и моя забота или нет, ты её всё равно получишь. А о выгодах подумай сама, когда успокоишься. Не вижу смысла что-то тебе сейчас объяснять.

— Да я лучше отдамся последнему бродяге, чем вам! — выкрикнула девушка и, хлопнув дверью, бросилась прочь.

Сердце бешено колотилось. Все, абсолютно все варианты мирного разрешения ситуации пошли прахом. Оставался действительно последний выход. Он катастрофически не нравился Дане, но и становиться покорной игрушкой сына Коула Бергенсона она не собиралась.

К реализации намеченного плана Дана приступила в тот же вечер. Попросила у Бриана Лорио разрешение отлучиться в лунницу в город за покупкой некоторых личных вещей. В приёмной встретилась с соседкой. Айя тоже пришла за разрешением, правда, на соларис. Бриан Лорио, отвлёкшись от бумаг, подписал заявления, недовольно заметив, что у девушек, вообще-то, есть куратор. Затем, вспомнив что-то, бросил:

— Льенн, задержитесь на минутку.

Айя вышла за дверь, слегка подивившись тому, что Лидана тоже пришла за разрешением к Бриану Лорио. До этого соседка предпочитала обращаться как раз к куратору. Айя несколько раз видела на столе в комнате пропуск, подписанный господином Вальтормаром. Через почти два месяца с начала учёбы маркиза наконец-то выучила фамилию преподавателя. Впрочем, попадаться ему на глаза всё равно не спешила.

— Лидана, как вы отнесётесь к перспективе обучаться по индивидуальной программе на целительском факультете параллельно с основной нагрузкой здесь? — поинтересовался декан, пристально глядя на девушку.

— Я… я буду очень рада, — от неожиданности и волнения у Даны пересохло в горле. — А это возможно?

— Возможно, — кивнул господин Лорио, перебирая бумаги на столе. Похоже, Атор снова всё продумал: судя по загоревшимся глазам девчонки, целительский был для неё мечтой. — Через неделю или полторы приглашу вас для беседы со мной и Раулем Ферешеном, деканом целительского факультета. Можете идти.

Уже в комнате, видя нервозность Даны, Айя не выдержала и поинтересовалась:

— С тобой всё хорошо?

— Прекрасно, — угрюмо отозвалась та. — А завтра будет ещё лучше.

— Не поняла, — блондинка насторожилась. Такой Дану она ещё не видела, и поведение соседки ей совсем не нравилось. — Ты о чём?

— Да так, мысли вслух, — махнула рукой девушка. — Просто думаю о том, что такое «не везёт» и как с этим бороться. Забудь.

Маркиза расспросы прекратила, хотя любопытство продолжало её снедать. Айя припомнила, как недавно соседка явилась заплаканная и в мужской футболке, и вот теперь с ней тоже явно творилось что-то не то. Не сказать, чтобы Айе было дело до чужих проблем, просто она опасалась, что если с Даной что-то случится, снова обвинят её. Даже если на этот раз она будет совершенно ни при чём. Опять получить розгами по спине Айя совершенно не желала.

С утра соседка продолжала вести себя так же странно. Нервничала, дёргалась от каждого шороха, вместо привычной футболки и тёплой рубахи надела скромную сиреневую блузку с длинными рукавами, надёжно прикрывшую браслет. А после обеда даже попросила у Айи косметику. Причём всё это Дана проделывала с таким мученическим выражением лица, словно собиралась на казнь. Опешившая маркиза молча кивнула и протянула плетёную корзинку с косметикой. Поблагодарив, Дана ушла в ванную, попробовала подвести глаза. Получилось плохо. В итоге ограничилась лишь лёгким блеском для губ, вернула Айе косметичку и ушла.

Маркиза колебалась примерно час. С одной стороны, ей совершенно не хотелось встревать в чужие проблемы. А уж тем более, в проблемы выскочки Льенн. С другой стороны, Айе было по-женски жаль соседку, которую, похоже, кто-то начал принуждать к близким отношениям. И, судя по поведению Даны, сегодня должно было произойти что-то крайне неприятное. Делавент опасалась, что её по старой памяти объявят организатором и снова накажут, ещё серьёзнее. А то и выгонят из Академии. Нести ответственность за то, в чём она была не виновата, маркиза не желала. Потому, переборов страх, отправилась искать куратора, решив переложить проблемы Льенн на него. Айя рассудила, что даже если преподаватель пошлёт её вместе с предупреждениями к Пересмешнику, он всё равно запомнит, что к вероятным злоключениям Лиданы она отношения не имеет. Но Атор выслушал её внимательно, спокойно кивнул и пообещал:

— Разберусь. Можете идти, студентка Делавент.

В мотивах, заставивших Айю прийти к нему, он не сомневался: своя спина этой блондинке была дороже чужой, и лишь потому она решила поделиться своими наблюдениями. Впрочем, за Лиданой действительно стоило присмотреть: похоже, девчонка собиралась наделать глупостей. Боевик зашёл в приёмную, попросил Рени открыть кабинет Бриана, прошёл во вторую комнату. Там на стене висела карта, на которой пульсировали маленькие огоньки, обозначая местонахождение каждого студента ФБМ.

Быстро разобравшись с очередной примеркой пальто и купив недорогой, но красивый шарфик из мягкой шерсти к нему, Дана отправилась в таверну. Сидя за угловым столиком и отхлёбывая заказанный зелёный чай, рассматривала мужчин, выбирая того, с кем можно было бы отправиться наверх. Было страшно, горько и очень обидно, что ей, герцогине, приходится предлагать себя, как трактирной девке, но желание хотя бы так отомстить Атору за то, что он не оставил ей выбора, не позволить ему забрать её невинность, пересиливало. Комнату девушка заказала и оплатила заранее и теперь сжимала в потной от волнения ладошке ключ. Может, вон тот, моложавый мужчина с залысинами на висках? Хотя нет, всё-таки староват… Или вон тот, молодой, с лютней, который посматривает на неё уже несколько минут. Симпатичный… Лидана несмело улыбнулась ему в ответ. Расценив это как приглашение, менестрель подошёл к её столику.

— Прекрасная госпожа скучает?

— Уже нет, — ответила девушка.

Менестрель засыпал её комплиментами, заказал кувшин вина, и в итоге, как Дана и рассчитывала, витиевато предложил продолжить знакомство в более интимной обстановке. «Пресветлый, что я делаю?» — девушка до боли впилась ногтями в ладонь, поднимаясь наверх. Но отступать было поздно. Слишком далеко она зашла в своём стремлении хоть как-то пойти наперекор боевику. И только сейчас поняла, что пострадает от этого сама. Но не успела девушка открыть дверь в комнату, как менестреля снёс злой вихрь. Получивший в челюсть парень, лёжа на полу, с недоумением смотрел на стоящего перед ним мужчину в форме преподавателя имперской академии. Дана бы ни за что не призналась в этом, но сейчас она готова была расцеловать господина Вальтормара в обе щёки.

— Сгинь, — коротко приказал ему Атор. Втолкнул опешившую Лидану в комнату, отобрал ключ, запер дверь и прислонился к косяку, скрестив руки на груди. — Приключений захотелось, студентка Льенн?

— Я не стану вашей, ни за что! — зло прошипела брюнетка, отыскав, наконец, подходящий объект для того, чтобы выплеснуть весь пережитый за последние несколько минут ужас. — И мы сейчас не в Академии, по какому праву вы ударили мужчину, которого я выбрала? Я взрослая, почти самостоятельная женщина и имею право сама решать, с кем лишаться девственности! Первым вы меня не получите!

— Взрослая, почти самостоятельная женщина, — усмехнулся боевик, не двигаясь с места, — ты отдаёшь себе отчёт в том, что сейчас творишь? Зачем тебе этот менестрель?

— Да кто угодно, лишь бы не вы! — Дана сжала кулачки. — Ненавижу вас! И… и не лягу под вас, ни за что!

— А вот это уже провокация, — лениво произнёс мужчина. — Сядь, детка, и включи мозг. Смотри: мы с тобой в этой комнате одни, бежать тебе некуда, а ты меня злишь. Глупо. Я собирался подождать до твоего шестнадцатилетия, но ты не оставляешь мне выбора. Как ты сама сказала, мы сейчас не в Академии.

Атор не собирался лишать её невинности прямо сейчас, понимая, насколько перепугана девушка, но она об этом даже не подозревала. Девушка шарахнулась к противоположной стене и побледнела, осознав, что перспектива лишиться невинности сегодня вполне реальна.

— Я закричу, — она выставила вперёд кулачки. — Хозяин вызовет стражу…

— Через купол тишины ни один крик не проникнет, — парировал Атор. — Тем более, почти самостоятельная женщина, ты сама решила окончательно вступить во взрослую жизнь сегодня.

— Не с вами же, — тоскливо огрызнулась Дана. — Я передумала. Не смейте меня трогать!

— Так я и не трогаю… пока, — хмыкнул лучший из имперских боевых магов. — И ты опять меня злишь.

— Я вас ненавижу, — девушка утёрла слёзы. — Я … я пожалуюсь декану.

— Невинность тебе это не вернёт, а меня рассердит ещё больше, — Атор шагнул к ней. — Дана, я действительно не хочу тебя насиловать.

— Вот и оставьте в покое! — выкрикнула девушка. — Добровольно я вам не отдамся!

— Тебе так кажется, — уверил боевик. — Но проверим.

Он скинул плащ, медленно расстегнул рубашку с эмблемой Имперской академии, бросил её на кровать. Взялся за ремень. Лидана, замерев, как кролик перед удавом, смотрела, как перекатываются мускулы на его руках. Опустила взгляд ниже, на его пах, испуганно вскинула голову. Низким, хриплым шёпотом мужчина произнёс:

— Не испытывай моё терпение, девочка.

— Чего вы хотите? — обречённо выдохнула Дана, понимая, что бежать ей некуда.

— Тебя, — прозвучало в ответ. — Но готов немного подождать. До твоего шестнадцатилетия. Решать тебе.

— Тогда подождите, — девушка опустила голову и тихо спросила: — Теперь вы меня отпустите?

— Не сомневался в твоём здравомыслии, — ехидно отозвался боевик. — Отпущу, но не сразу.

— Что ещё вам от меня надо? — уныло проговорила Дана. — Извинений? Их не будет.

— Всего лишь несколько поцелуев, чтобы скрепить наш договор, — имперский боевой маг скрестил руки на груди и усмехнулся: — Это не больно, Дана. И не страшно. Впрочем, можем вернуться к первому варианту, взрослая и почти самостоятельная женщина. Неделей раньше, неделей позже — какая, в сущности, разница?

Брюнетка, смирившись, вздохнула. Бежать было некуда. А учитывая, что Атор легко мог поменять своё решение, стоило согласиться на предложенный компромисс. И… и всё-таки он её спас. Не позволил совершить ошибку, о которой бы она жалела всю жизнь. Пусть даже сделал это и не ради самой Даны.

— Целуйте, — с недовольной гримасой произнесла она и крепко зажмурилась.

Не дождавшись, недоуменно приоткрыла один глаз и вопросительно взглянула на боевика. Тот смотрел на неё с лёгкой улыбкой.

— Иди сюда, — он сел на кровать и похлопал по колену. Видя, что девушка не двигается с места, добавил: — Дана, я могу и передумать.

— Вначале оденьтесь, — потребовала девушка.

— Всё для тебя, — хмыкнул мужчина, надевая и застёгивая рубашку.

Вопросительно поднял бровь, мол, я твою просьбу выполнил, чего же ждёшь? Вздохнув, словно перед тем, как окунуться в холодную воду, Лидана подошла. Хотела сесть рядом, но Атор поднялся, подхватил её на руки и опустился обратно, устроив девушку у себя на коленях. Та дёрнулась в безуспешной попытке освободиться, гневно взглянула на него.

— Так будет удобней, — уверил мужчина. — Не волнуйся, потом отпущу. И даже раздевать не стану. Готова?

Дана молча кивнула и снова зажмурилась. Атор легонько коснулся её губ, плотно сжатых от волнения. Девушка вздрогнула, попыталась отстраниться. Боевик без труда удержал её и посоветовал:

— Расслабься. Доверься мне.

— Вы просите о невозможном, — пробормотала Дана, не открывая глаз.

— Неужели? — мужчина поднял бровь. — Ты ни с кем ещё не целовалась по-настоящему? Это не страшно, не больно и даже приятно.

— Целовалась, — девушка опасливо приоткрыла один глаз. — С иллюзиями на одной из пар госпожи Треаль. Ничего приятного.

— Понятно, — Атор с трудом сдерживал смех. — Попробую изменить твоё мнение.

И, не давая брюнетке шанса возразить, накрыл её губы своими. Дана от неожиданности даже сопротивляться не стала. А после ей уже и не хотелось это делать. Поцелуй был то требовательным, почти жёстким, то соблазняюще нежным. И действительно было приятно. Хотелось прильнуть к мужчине, подчиниться ему и позволить вести за собой, наслаждаясь необычным ощущением лёгкости и тепла где-то в районе солнечного сплетения, словно там ворочался пушистый тёплый котёнок.

Атор почувствовал, когда девушка сдалась, приоткрыла губы, позволяя углубить поцелуй, несмело начала отвечать. Пальчики её запутались в волосах боевика, поглаживая его по затылку. От этой простой, но искренней ласки крышу грозило сорвать вместе с черепицей и чердаком. Мужчина едва удержался, чтобы не запустить ладони под блузку Лиданы, ощутить бархатную нежную кожу. Почему-то, когда дело касалось этой маленькой женщины, весь самоконтроль летел к демонам. Хотелось заласкать её, чтобы сорвала голос от стонов, покрыть поцелуями каждый сантиметр тела. Дразнить, подводя к высшей точке наслаждения и останавливаясь в шаге от неё, дождаться, пока малышка сама начнёт умолять о большем, и лишь тогда погрузиться в тесную, горячую глубину её лона.

Поняв, что ещё несколько секунд, и он будет не в состоянии остановиться, Атор прервал поцелуй, пересадил девчонку с колен на кровать и поднялся. Рывком распахнул окно, глубоко вдыхая вечерний воздух и обдумывая сложившуюся ситуацию. Так его ещё не клинило ни на одной женщине. Да, были случайные любовницы, но ни одну из них боевик не хотел так сильно. Будь на месте Даны любая другая студентка, Атор бы не колебался. Сделал бы её своей прямо здесь. В том, что он сумеет разжечь в девушке желание, мужчина не сомневался.

Но эта маленькая, упрямая брюнетка была особенной. Боевик не хотел видеть в её глазах страх и сожаление о случившемся каждый раз, когда схлынет дурман страсти, и действительно не желал принуждать её. Но и отказаться уже не мог. Оставался всего один вариант — приучить к себе, понемногу соблазняя день ото дня, и дождаться, демоны его раздери, того момента, когда Лидана сама позволит ему всё, чего он пожелает. По крайней мере, он очень постарается дождаться… Приняв решение, Атор повернулся к девушке.

— Предлагаю изменить условия сделки, — холодно проговорил он. — Я дам тебе время привыкнуть ко мне. Но после своего шестнадцатилетия ты будешь жить со мной. И спать в одной постели. И без глупостей, Дана. Никаких других мужчин.

— Я не хочу жить с вами, — заупрямилась брюнетка, облизывая припухшие после поцелуя губы.

— То есть, предложение по поводу одной постели тебя не тревожит? — усмехнулся мужчина. — Это внушает оптимизм. Хорошо, две ночи в неделю ты проводишь со мной.

— Одну и раз в месяц, — выдвинула встречное предложение девушка.

— Три в неделю, — спокойно произнёс боевик и предупредил: — Начиная со следующей. Ещё одно возражение, и вернёмся к варианту с постоянным проживанием.

Дана замолчала, опустив голову. Спорить дальше и впрямь было опасно. Атор сел рядом с ней, и девушка вздрогнула, почувствовав, как он коснулся её плечом.

— Так сильно меня боишься? — поинтересовался боевик.

— Я не знаю, чего ещё от вас ожидать, — вздохнула она.

— Потому я и жив, что никто не знает, чего от меня ожидать, — хмыкнул мужчина. — Разувайся и забирайся на кровать с ногами.

— Вы же обещали подождать… — испуганно прошептала Дана.

— Солнышко, я сказал «разувайся», а не «раздевайся», — усмехнулся Атор. — Чувствуешь разницу?

Сам он тоже скинул ботинки. Сел на кровати, прислонившись спиной к высокому изголовью, сгрёб тихо пискнувшую от неожиданности девушку, принуждая её улечься к себе на грудь, обнял. Дана замерла, не представляя, что боевик собирается делать дальше. Но он просто держал её в объятьях, и всё. Понемногу девушка расслабилась, вздохнула, даже устроилась поудобнее. Мужчина молчал, легонько поглаживая её по плечу одной рукой, а второй продолжая обнимать. И Дана не хотела нарушать это хрупкое перемирие, позволив себе хотя бы ненадолго стать слабой и беззащитной. Почему-то девушка была точно уверена: Атор её не обидит. По крайней мере, сегодня, сейчас. И когда он легонько коснулся губами её виска, не отстранилась, позволив эту мимолётную ласку.

Боевик не обманул: настоящий поцелуй ни шёл ни в какое сравнение с иллюзорными. Дана и подумать не могла, что мужские губы могут быть такими мягкими и ласковыми. И уж тем более не ожидала, что ей понравится целоваться с суровым и сдержанным Атором. Впрочем, сдержанным он как раз не был… Целовал её страстно, горячо, бесцеремонно проникая языком в рот, и Дане не хотелось противиться этому напору. Она таяла в его объятьях, отдавшись во власть искушения, отвечала, пусть неумело, зато искренне, путаясь пальцами в его волосах. И когда мужчина резко прервал поцелуй, пересадив её на кровать, девушка даже огорчилась.

Сейчас в кольце его рук Дане было уютно и тепло. В глубине души она даже не возражала против нового поцелуя, пусть бы и не призналась в этом даже под розгами. «Я ненавижу его, — напомнила девушка сама себе. — Он враг, опасный и жестокий». Но когда мужчина осторожно убрал с её щеки прядку волос, сердце юной герцогини забилось в бешеном ритме. Неужели поцелует снова, прямо сейчас? И что делать? Отвернуться, сказать, что неприятно? Или позволить? Подтянув колени к груди, повернулась к боевику боком, взглянула в янтарные глаза, и поразилась тому, как ласково смотрел на неё сейчас этот непреклонный и суровый имперский маг.

— Можно? — замерев в сантиметре от её губ, тихо спросил он.

И Дана, закрыв глаза, сама подалась навстречу, решив позволить себе в этот вечер немного сойти с ума. Забыть о том, кто такой Атор и чего от неё добивается. Тем более от его прикосновений так сладко замирало в груди. Боевик целоваться умел и большего пока не требовал. Дана просто наслаждалась мягкостью его губ, млея в его объятьях, словно кошка на солнышке. От мужчины пахло бергамотом, сандалом и чем-то хвойным, и этот аромат сводил девушку с ума. Хотелось уткнуться носом в его шею и вдыхать, вдыхать этот запах. Так пахла футболка, которую Атор дал ей неделю назад, и на минуту Дана пожалела, что вернула её.

Казалось, время остановилось, замерло мухой в капле янтаря, и поцелуи длятся бесконечно долго. То лёгкие, едва отличимые от прикосновения дыхания к коже, то обжигающие, тягуче-страстные, от которых кружилась голова, а тело казалось почти невесомым. Дана растворялась, сгорая в странном огне, чтобы вновь возродиться, задыхалась и сама тянулась к Атору, словно он был воздухом, без которого невозможна была сама жизнь. Боевик осыпал поцелуями её лицо, шею, вновь припадал к губам, словно страждущий — к живительному источнику, и не мог напиться. Наконец, нехотя оторвался, ласково и бережно провёл кончиками пальцев по её щеке. Дыхание мужчины было тяжёлым, янтарные глаза потемнели от страсти. Дана и сама дышала так, словно только что пробежала целых двадцать кругов по полигону.

— Что же ты со мной делаешь, девочка? — прошептал боевик и снова прильнул к её губам неожиданно томительным, медленным, особенно сладким поцелуем.

Девушка гладила его широкие плечи, обнимала, прижимаясь ближе. Неожиданно доверчивая и покорная. И Атор просто не мог позволить себе разрушить этот хрупкий мостик, воспользоваться тем, что Дана с головой ушла в новые для себя ощущения. Он уткнулся в её волосы, вдыхая свежий травяной аромат, и замер, осторожно поглаживая девушку по коленкам.

Дана тоже молчала, облизывая припухшие, чуть ноющие губы. Близость этого янтарноглазого мужчины одновременно страшила и успокаивала, и почему-то терзало непонятное ощущение незавершённости, словно оборванная на середине мелодия. И ласковые, размеренные движения горячих ладоней по коленям только усугубляли ситуацию. Девушка запрокинула голову, вновь подставляя губы для поцелуя, надеясь понять, чего же не хватило. Почему-то казалось очень важным снова почувствовать прикосновения Атора.

Это было последней каплей. Боевик не выдержал, приподнял Лидану, усадил на колени лицом к себе, впился в губы страстным поцелуем. Он до безумия хотел эту девушку, желал так сильно, как никого и никогда. Обхватил ладонями тонкую талию и всё-таки поддался влечению, запустил руки под блузку, коснулся мягкого животика. Дана вздрогнула, теснее прижимаясь к нему, почти отчаянно отвечая на поцелуй. Страсть мужчины её немного пугала, но в глубине души девушке было очень приятно осознавать, что он так реагирует на неё.

— Хватит, — выдохнул Атор, резко прервав поцелуй. — Слишком увлекаемся, солнышко, а я не железный…

Но отпускать Дану он не торопился. Поправил на ней блузку, и, прижав девушку к себе, гладил её по спине, очерчивая пальцами лопатки, проводя ладонью по позвоночнику до талии и снова поднимаясь вверх. Уступить влечению было бы так просто, но как потом снова завоевать доверие этой сероглазой упрямицы? Спешить было нельзя, хотя видит Пресветлый, так хотелось послать к закатным и ночным тварям все запреты скопом.

Дана в глубине души понимала, что ведёт себя совершенно не так, как полагается знатной леди. Наедине с мужчиной в снятой на несколько часов комнате — смертельный приговор для репутации. Впрочем, а что могло угрожать имени незнатной девицы Льенн? Как раз она могла ни о чём не беспокоиться. Но последняя фраза Атора заставила Лидану встрепенуться. Девушка смутилась, ощутив под ягодицами твёрдую выпуклость, отодвинулась. Но так тоже было неудобно. В итоге села на кровати рядом с мужчиной, стараясь не касаться его.

— Нет, так не пойдёт, — покачал головой Атор и вновь усадил её к себе на колени. Полубоком, так, как Дана сидела раньше, обнял за талию. — Удобно?

Девушка кивнула, поколебавшись, уложила голову ему на плечо. Почувствовала, как боевик коснулся губами её волос. Молчать рядом с ним тоже было приятно, но Дана боялась, что он расценит её поведение, как слабость. Девушка по-прежнему не хотела соглашаться на роль любовницы. Атор согласился дать ей ещё немного времени, но не отказался от своих планов. Дана подозревала, что через неделю он не ограничится только поцелуями. И как избежать этого — не знала.

— А это очень сложно — убивать? — тихо спросила она, устав от тишины. — Что вы при этом чувствуете?

— Ничего, — спокойно ответил боевик. — Эмоции только вредят, Лидана. Тот, кто ненавидит, может начать упиваться мучениями противника, слишком рано праздновать победу, и в итоге оказаться проигравшим. Сложно убить в первый раз, потом проще.

— Вы ж понимаете, что после того, что собираетесь сделать, будете первым, кого я попытаюсь убить? — Дана прикрыла глаза. — Вот закончу факультет, и начну с вас…

— Да пожалуйста, — щедро разрешил мужчина. — Только в этом случае я буду ещё и последним, кого ты попытаешься убить.

Девушка тихонько вздохнула, вполне уютно чувствуя себя в кольце его рук. Предупредила:

— Я всё равно против вашего намерения.

— Разумеется, — тихий смех и ещё один лёгкий поцелуй, на этот раз в щёку. — Даже не сомневаюсь.

— Вы ничего не добьётесь, — прошептала Дана, не зная, кого пытается убедить сильнее: себя или его. Особенно, после того, как откровенно таяла в его объятьях. — Ничего у вас не получится.

Атор не стал отвечать. Проложил дорожку из ласковых, почти невесомых поцелуев по щеке до уголка губ, и внезапно отпустил.

— Пора возвращаться, — произнёс он. — Подумай, в какие дни на следующей неделе останешься у меня. Учти, что ночь своего шестнадцатилетия в любом случае проведёшь со мной.

— А можно, на следующей неделе я всё-таки буду ночевать у себя? — попросила девушка. — Пожалуйста.

— Я подумаю, — прозвучало в ответ.

Лидана вздохнула, понимая, что настаивать бесполезно. Счастье, что Атор в принципе согласился подумать. Она обулась, подошла к двери. Девушка решила, что больше не позволит себе так реагировать на поцелуи врага. Просто… просто сегодня было слишком одиноко и страшно, а рядом с ним этот холод почему-то отступил. Но время иллюзий закончилось.