Одна маленькая глупость

Глава 7

Глава седьмая, в которой моя глупость приводит к серьёзным последствиям

Вместо обещанного по телефону получаса я обернулся за двадцать минут, однако Дима всё равно оказался на месте первым.

— Привет ещё раз. Давно ждёшь?

— Только вышел.

Ладно, поверю — на замерзающего он не похож, и ладонь у него тёплая.

— Пройдёмся? — я кивнул в сторону боковой аллеи.

— Давай.

На мысленную репетицию этого разговора я потратил почти весь день, однако когда дошло до дела, понятия не имел, с чего начать. Может, с того, о чём мне напомнила по-прежнему заметная ссадина у Димы на скуле?

— Как самочувствие после вчерашнего?

— В целом нормально, — ответил Дима любимой племяшкиной фразой, на которую у меня рефлекторно вырвалось: — А в частности?

— И в частности тоже, — он на ходу пнул попавшийся под ноги каштан. — А ты о чём попросить хотел?

Я набрал в грудь побольше воздуха: — О… — и заткнулся. Рождённое в творческих муках «о помощи в эксперименте по самоидентификации» вдруг показалось до отвращения картонным, а сказать прямо, чего хочу, у меня язык не повернулся бы. К тому же я только сейчас подумал о Диминых чувствах, которыми, решил поиграться, чтобы доказать непонятно что непонятно кому.

— Да, в общем-то, уже ни о чём. Прости за беспокойство.

Мне, конечно, было страшно неудобно, однако любое неудобство — фигня по сравнению с крахом ложной надежды.

Дима поднял на меня испытующий взгляд: — Точно, ни о чём?

— Точно.

— Жаль, — Дима пнул ещё один каштан.

— Вовсе нет, поверь на слово, — со всей убедительностью сказал я. — Тебя как, до общаги подкинуть? Или, может, ещё куда?

— До общаги, только, — теперь уже Дима собирался с духом, — можно мы ещё чуть-чуть погуляем?

Я подумал о пришедшем сегодня срочном заказе и мысленно махнул рукой. Всё равно ведь собирался полуночничать.

— Конечно, можно.

Мы обошли корпус раз, потом другой — внутренний голос каверзно подметил, что меня совершенно не напрягало это бесцельное кружение, — а на третий Дима спросил: — Клим, ничего, если я тебя кое о чём попрошу?

— Не вопрос, проси, — легко разрешил я.

— Заблокируй мой номер в «вотсапе», пожалуйста.

— Зачем? — я воззрился на него в крайнем изумлении.

— Ну, — Дима низко-низко опустил голову, — тогда я смогу тебе писать так, чтобы ты ничего не получал.

Какая-то не очень продуманная просьба.

— А вдруг понадобится, чтобы получил? Ситуации в жизни всякие бывают.

— Не понадобится, — заупрямился Дима.

— У тебя что, пророческий дар открылся? И потом, — тут я сам не объяснил бы, что меня дёрнуло так сказать, — хочешь мне писать — пиши, без проблем. Только не стихи и не каждые десять минут.

И всё-таки радость Диме шла невероятно.

— Правда, можно?

Вот же чудак — как будто я и в самом деле могу забрать свои слова назад.

— Правда.

— Спасибо!

Да было бы за что. В конце концов, это даже интересно — о чём там он задумал мне писать.

Дима оказался корреспондентом ненавязчивым, чем вновь подтвердил верность сложившегося о нём мнения. Следующие пару дней я получал от него только «С добрым утром!» и «Спокойной ночи», иногда украшенные эмодзи-сердечками. Я вежливо отвечал — естественно, без сердечек, — и в целом наша переписка меня не напрягала. Но в пятницу, где-то около десяти утра, Дима написал не по графику.

«Не отвлекаю?»

Я как раз скучал в одной из подопечных контор, глядя на медленное и печальное обновление «1С», поэтому правдиво ответил «Нет».

«Почему ты сказал, что тебе не надо присылать стихи?»

«Потому что мало кто пишет их хорошо». Я подумал и добавил: «А ты что, сочинил?»

«Да ну, какой из меня поэт. Просто интересно стало». И через паузу: «А тебе писали когда-нибудь?»

Мне, говоря откровенно, до недавних пор даже «добрых утр» с сердечками не писали.

«Нет». Хотя, в этом случае имеет смысл как-то обосновать своё мнение о качестве чужих стихов. «У нас в техникуме как-то устроили поэтический вечер с обязательным посещением. Мне не понравилось».

«Понятно».

Теперь пауза была настолько длинной, что я решил, будто разговор окончен. Тем более, «1С»-ка наконец выдала «Объединение конфигураций завершено», и я перешёл к финальному этапу моей здешней работы — обновлению структуры базы данных.

«Знаешь, мне никак покоя не даёт. О чём ты хотел тогда попросить?»

Отчего-то набрать «О поцелуе» оказалось проще, чем сказать. Я перечитал написанный в окошке ответ и собрался было его стереть, чтобы отправить что-то более безопасное, но тут краем глаза заметил на экране монитора какое-то системное сообщение. Пробежал по тексту глазами, кликнул «Принять» и, вернувшись к смартфону, автоматически ткнул на зелёную стрелку.

— Блядь!

— Клим, всё хорошо? — вздрогнула сидевшая напротив бухгалтер Лиза. Ну да, обычно я матом не разговариваю, особенно на работе.

— Да, нормально, — Если не считать того, что моё случайно отправленное сообщение получило статус «Прочитано» раньше, чем я успел его удалить. Я на несколько секунд прикрыл глаза ладонью, собираясь с мыслями, и набрал: «Дим, это долго объяснять. Встретимся сегодня?»

Ответ пришёл моментально: «Как в прошлый раз?»

«Да. Когда освободишься?»

«В пять».

Так-так. А Лерка, если память мне не изменяла, училась до половины седьмого — вчера мы решили, что её больше не нужно забирать, поэтому утром я не уточнил, как у них с занятиями. Впрочем, Дима — взрослый человек, и сам разберётся, забивать ему на пары или нет.

«Хорошо, в пять у входа».

«Ок».

Я отложил смартфон и устало потёр лицо ладонями. Вот ведь попадалово. И именно тогда, когда я уже думать забыл о сомнениях в собственной ориентации. Ладно, как говорится в бородатой присказке «Один раз — не водолаз». Диму только жаль — не заслужил он такого, особенно от меня, и хрен знает, чем это можно компенсировать.

Примерно шесть часов спустя мы стояли друг против друга у ступеней университетского крыльца.

— Пройдёмся?

Дима молча кивнул — собранный, напряжённый. Не верящий, что мечта может вот так просто взять — и сбыться. И, в общем-то, правильно не верящий.

Мы дошли почти до конца боковой аллеи, когда я, наконец, собрался с духом, чтобы заговорить.

— Дим, я сразу скажу — то сообщение отправилось случайно, ты не должен был его прочитать. И мне очень жаль, что вышло так, как вышло.

Я сделал короткую паузу и, не получив ответа, продолжил: — Понимаешь, у нас с сеструхой на днях разговор случился, после которого я немного засомневался, ну, в себе. В своей самоидентификации. Решил провести эксперимент, но вовремя понял, какой подлостью он будет по отношению к тебе. И не стал просить.

— А если не подлостью? — разлепил Дима сжатые в нитку губы. — Если ты, если мы…

— Дим, это вряд ли, — с максимально возможной мягкостью ответил я. — Один шанс на тысячу.

— А вдруг? — Мы остановились, и теперь Дима смотрел мне прямо в глаза.

— Ты всё-таки хочешь попробовать? — немного растерялся я.

— Хочу.

— И уверен, что справишься с разочарованием?

— Уверен.

Похоже, моему бессовестному плану всё-таки суждено осуществиться. А я — ха-ха — ни разу не готов к такому повороту.

— Сейчас? — Конечно, уже порядком стемнело, да и день сегодня пасмурный, но…

С Диминых щёк сбежала вся краска, однако кивнул он, не раздумывая. Что ж, я сам виноват.

— Ну, хорошо. Только, давай, сначала отойдём куда-нибудь в сторону.

Почти по всему периметру университетский сквер ограждали разросшиеся кусты сирени, которые даже без листьев представляли из себя надёжное укрытие от посторонних глаз. Причём мы обнаружили это далеко не первыми — на вытоптанном пятачке у особенно раскидистого куста валялись окурки и смятая жестянка из-под энергетика, а чуть в стороне я заметил разорванную упаковку от презерватива. Словом, место для эксперимента было самым что ни на есть подходящим.

— Здесь? — Дима пришёл к аналогичному выводу.

— Да, — Мы посмотрели друг на друга и синхронно отвели глаза. Ну, и что теперь? Все мои прежние поцелуи с девушками происходили как-то сами по себе, без неловких пауз и переминаний с ноги на ногу.

— Дим… — Я заставил себя поднять взгляд, и в этот момент Дима решительно шагнул ко мне. Замер близко-близко, заглядывая в лицо, а потом застенчиво спрятал блеск глаз под ресницами, привстал на цыпочки и очень деликатно коснулся губами моих губ.

От него пахло мятой — вот и всё, что я запомнил из этого короткого поцелуя.

— Ну, что? — Дима вновь стоял в шаге от меня, и столько нетерпеливой надежды было в его вопросе, что на секунду мне захотелось соврать и не наносить ей смертельный — но такой предсказуемый — удар.

— Ничего, — Лёгкое головокружение, как от гипоксии, не в счёт.

— Совсем?

Как свеча погасла.

— Совсем. Прости.

Дима отвернулся и обхватил себя руками. Господи, ну что я за идиот? Зачем оно мне надо было?

— Дим, — я хотел тронуть его за плечо, однако вовремя отдёрнул руку. Хватит, и так дел наворотил. — Может, пойдём? Подкинуть тебя до общежития?

— Не надо, — глухо ответил Дима. — Сам доберусь.

— Как скажешь, — Я понятия не имел, как мне поддержать его сейчас, не сделав всё ещё хуже.

Дима шумно выдохнул и с видимым усилием опустил руки.

— Пойдём.

В гнетущем молчании мы вернулись обратно к университетскому крыльцу.

— Ну, пока? — я попытался поймать его взгляд, но Дима упорно смотрел в землю.

— Пока, — и он зашагал прочь. А я остался — смотреть вслед и чувствовать себя последней мразью.

Димка

Он петлял по дворам и переулкам неуютного ноябрьского города, совершенно потеряв счёт времени и расстоянию.

«Дурак, дурак, дурак», — метрономом билось в висках. На что он надеялся? Это только в слезливых мелодрамах за поцелуем следует признание в любви, а то и красивая постельная сцена. Димка с силой пнул некстати подвернувшуюся под ноги пивную крышку.

«Ну, что?»

«Ничего».

Как же так, едва не заорал Димка в голос. Как может быть «ничего», когда у него самого буквально всё внутри перевернулось? И так сладко перехватило дыхание, что даже чуточку закружилась голова, и по спине побежали мурашки, и… И вообще, это был его первый поцелуй — самый-самый!

«Прости».

Димка сжал кулаки. Не за что прощать. Он сам виноват — навоображал себе, хотя его предупреждали, верно? А ещё ведь думал: пусть не сработает, зато я его поцелую, и мне будет достаточно. Хер там, ни разу не достаточно — только стало ещё острее хотеться большего. Разговоров, прогулок, касаний, поцелуев, в конце концов. На которые будет ответ. Ах, если бы Димка заранее знал, что желания — это как с горки вниз, и чем дальше, тем круче спуск. Он бы трижды подумал, прежде чем воспользоваться разрешением Клима писать ему сообщения.

И всё равно бы написал.

Сделав такой неутешительный вывод, Димка свернул в проход между двумя обшарпанными панельными девятиэтажками и на всей скорости врезался в двух шедших навстречу парней.

— Эй, смотри, куда прёшь, нах!

— Извини, — неприветливо буркнул Димка, потирая ушибленное плечо.

— На хуй нам твоё «извини»? — тот, что был справа, сплюнул Димке под ноги. — Пива купи и пиздуй на все четыре.

Вообще говоря, обычно Димка предпочитал в конфликты с гопотой не вступать, и будь он в более спокойном расположении духа, то действительно купил бы пацанам полтораху чего-нибудь покрепче, символически распил с ними стаканчик и оперативно свалил в пампасы. Однако сейчас в Димкиной душе бурлила гремучая смесь разочарования и злости на себя, поэтому вместо миролюбивого согласия он огрызнулся: — А если не куплю, то что?

— Пизды получишь.

Конечно, ещё оставался вариант тупо дать дёру. Потому что место было пустынное, а противники хотя и находились с Димкой в одной весовой категории, всё-таки превосходили его численно.

— За что?

— За то, что не со своего района.

Железная логика.

— Так чё? — вступил в разговор второй гопник. — Пошли в магаз?

— На хуй идите, — внятно сказал Димка. — Доебались, бля.

Гопники переглянулись, и тот, который заговорил первым, без предупреждения вмазал Димке в висок.

Он всё-таки успел чуть-чуть отклониться, отчего удар получился по касательной, и только благодаря этому драка не сразу превратилась в избиение. Хотя Димка отлично понимал, что главное — не дать зайти себе за спину, настал момент, когда противник оказался чуточку быстрее.

— Н-на, сука!

Пойманный в цепкое объятие Димка хрипел от боли, у него темнело в глазах, однако сознание не торопилось его покидать, заставляя по полной отвечать за собственную глупость.

— Вы что делаете, суки! Рекс, фас!

Сквозь гул крови в ушах Димка с трудом различил чей-то гневный крик, и державшие его руки вдруг исчезли, позволив кулем рухнуть на землю, рефлекторно сжимаясь в комок.

— Сраные ушлёпки, — раздалось прямо у него над головой. — Рекс, фу! Ко мне! — и Димкин спаситель присел рядом с ним на корточки: — Эй, ты?.. Это ты?!

Вот свезло так свезло, равнодушно подумал Димка. Оказывается, к нему на выручку пришёл бывший парень Лерки Сотниковой, след от чьего кулака сегодня так «удачно» получилось подновить.

— Что, опять девушку защищал? Рекс, сидеть.

Возникшая в Димкином поле зрения кавказская овчарка послушно села и с интересом уставилась на лежащего человека.

— Пивом не угостил, — проскрежетал объяснение Димка.

— Ну, и правильно, — неожиданно одобрил собеседник. — Ты Дмитрий, верно?

Димка издал утвердительный звук.

— А я Всеволод, Сева. «Скоряк» вызвать?

— Нет! — Димка вложил в это короткое слово всю выразительность, на какую только был способен.

— Хм, — однако, несмотря на скептическое хмыканье, Сева настаивать не стал, спросив вместо этого: — Ну, и кому тогда звонить, чтобы за тобой приехали?

Кому? Димка почувствовал, как сознание начинает «плыть», выдохнул первое пришедшее на ум имя: — Климу, — и провалился в темноту.