Одна проклятая роза

Глава 9 Торн

Когда мы зашли в роскошную кухню, я постарался принять менее грозный вид и, обхватив Алану за талию, усадил ее на мраморную столешницу.

Она вздохнула, и у меня во рту снова появился привкус меда.

– Я могу и на стуле посидеть, – сказала она.

– Я хочу, чтобы ты сидела здесь, – ответил я, отметив про себя, что на столе уже накрыт завтрак. Миссис Пендрейк, должно быть, сходила за продуктами, чтобы приготовить яичницу с беконом.

Алана бросила взгляд на широкие окна, за которыми бушевал океан, и заметно расслабилась.

«Океан успокаивает ее?» – задумался я, затем взял с тарелки кусочек сочной дыни и поднес к ее пухлым губам.

– Ешь. Ты же ее любишь.

Я, кстати, тоже, поэтому у нас всегда были запасы.

От удивления ее глаза расширились, но она упрямо поджала губы. Такая милая и очаровательная. Я положил руку на ее бедро, отчего она вздрогнула, открыв рот, и в этот момент я вложил в него лакомство.

Она сердито посмотрела на меня, но не выплюнула кусок.

– С чего ты взял, что я люблю дыню?

– Я знаю о тебе все.

Она опустила подбородок.

– Я не буду есть из твоих рук.

– Не бросай вызов, с которым не справишься, – отпарировал я. – Хочешь кофе?

Я прочитал в ее глазах согласие, и мои яйца потяжелели.

Проигнорировав молчание, я взял кружку с верхней полки и налил ей большую порцию. Из своих наблюдений я знал, что она любит кофе на овсяном молоке с медом.

– У меня не было четкого плана насчет тебя, поэтому пока кофе на обычном молоке.

На ее щеках появился легкий румянец, и я задумался о том, как она будет выглядеть в момент оргазма. Судя по выражению лица, ей было хорошо.

– Так к чему это незапланированное похищение? – спросила она, сделав большой глоток. Ее выдох едва не нокаутировал меня.

– Ты же всегда пьешь с сахаром, – сказал я, нахмурившись.

В прекрасных глазах Аланы загорелся огонек, и они показались мне еще ярче.

– Не верь всему, что видишь, – промурлыкала она.

Это точно. Я приблизился, раздвинул ее ноги и встал между ними.

– Это мне в тебе и нравится.

Ее лицо залилось краской. Эти слова были ей приятны, хотя она и отталкивала меня. Я почувствовал исходящую от нее светлую легкость, которая идеально гармонировала с моей тьмой. Скоро она признает правду.

– Отойди, – огрызнулась она.

– Ты же хочешь, чтобы я был рядом… – Я склонился над ней, замечая, как быстро она втягивала воздух. – Почему ты скрываешь от меня, какой кофе любишь?

– Потому что.

«Вот оно как. Интересно… Действительно ли я хорошо ее знаю?» – подумал я.

Она откашлялась.

– Еще раз спрашиваю: к чему это похищение?

– Мне сообщили о спланированном нападении, целью которого была ты. Не знаю, хотели они убить тебя или похитить. Поэтому я решил опередить их.

Ее ноздри раздулись.

– Ты убийца и не нравишься мне.

– Да, я убийца, и мне все равно.

Она сжала челюсть.

– Мне нужно позвонить друзьям.

– Нет. – Я повернулся в сторону, зачерпнул полную ложку омлета и поднес к ее рту.

Сверкнув глазами, Алана приняла угощение.

– Пожалуйста, – прошептала она словно в молитве.

Это слово. Я бы сразу заткнул ее, если бы она кричала, требовала или, не дай бог, плакала. Но эта нежная просьба поразила меня в самое сердце. Как такое возможно? Ведь в ней не было ничего особенного. Что она делала со мной?

Алана наклонила голову, чтобы рассмотреть мое лицо. Большинство людей было не в силах долго удерживать зрительный контакт со мной, но она старалась. Ее плечи напряглись, и когда наши взгляды встретились, она покраснела еще сильнее.

Черт, у меня самого перехватило дыхание. Я знал, что хочу ее, но никак не ожидал, что она мне понравится.

– Зачем? – спросил я.

– Они будут беспокоиться обо мне, – ответила она, моргнув наконец.

Конечно, было странно, что Алана хотела успокоить своих друзей, а не семью.

– Уверен, что твоя веселая компания благодетелей сможет продержаться без тебя какое-то время.

От удивления она широко раскрыла глаза.

– Что ты имеешь в виду?

– Не прикидывайся дурочкой, – предупредил я. – Я все знаю о Розали, Элле и немного о Мерлине, арендаторе Розали. Доставить жену сенатора штата в безопасное место было рискованно. Отличная работа. – Я протянул ей еще кусочек омлета, прежде чем снова сосредоточиться на ней. – Понимаю, что у вас нет возможности избавиться от самого сенатора, так что я буду рад помочь вам.

Она отхлебнула кофе, очевидно обдумывая предложение.

«Черт. Она нравится мне еще больше», – подумал я.

Алана скривила губы, и на ее лице отразилось сомнение.

– Спасибо, но я не хочу брать грех на душу.

Настала ее очередь удивлять меня.

– Моя душа черна как смола. Не беспокойся об этом.

Она вздернула подбородок.

– Никогда не поздно исправиться, Торн. Я не собираюсь нести ответственность за то, что ты еще больше погрязнешь в грехе.

В этом не было никакого смысла. Я же похитил ее, черт возьми! Деревянной ложкой с украшенной гранатами ручкой я начал размазывать омлет по тарелке, когда внезапно из прачечной выбежала миссис Пендрейк с графином кофе в руках.

– Не знала, что вы пьете кофе без кофеина, – протараторила она и поставила его на столешницу.

Алана замерла.

Я нахмурился и, повернувшись, взглянул на миссис Пендрейк так, словно она оторвала меня от важного дела. Ей было около шестидесяти, и ее седые волосы торчали в разные стороны. В глаза бросались ожоги от пожара на одной стороне лица, который она едва пережила в свои тридцать с небольшим лет, до того как я нанял ее в качестве экономки. На шее и руках у нее красовались татуировки, а пирсинга на лице было больше, чем у десятка бунтующих подростков, вместе взятых. Она была одета в старые джинсы и ярко-синюю толстовку, которая делала ее фигуру еще больше.

– Алана, это миссис Пендрейк. Она достанет тебе все, что захочешь.

Миссис Пендрейк кивнула, сохраняя непроницаемое выражение лица.

– В ящике у холодильника лежит блокнот. Напиши мне список, и я все куплю, – сказала она и бросила на меня быстрый взгляд. – Прошлой ночью в центре Сан-Франциско вас засняли две камеры – фото сейчас удаляют. Мне понадобится больше наличных.

– Разумеется, – сказал я, с трудом сдерживая улыбку, когда Алана попыталась сдвинуть ноги и вытеснить меня. Никто и никогда не заставит меня оторваться от нее, и ей следовало понять это еще раньше. Поэтому я схватил ее за бедра и раздвинул ноги еще шире, упершись в холодный мрамор столешницы.

Она едва слышно пискнула, отчего по моей спине пробежала дрожь.

Миссис Пендрейк развернулась и ушла, скрывая свое неодобрение. Но мне было все равно.

Алана посмотрела на недопитую кружку кофе.

– Я бы не стал на твоем месте, – предупредил я ее.

– У тебя нет ни малейшего понятия о приличии, – прошипела она, решив все-таки не выплескивать кофе мне в лицо. – Что такого ты сделал прошлой ночью в Сан-Франциско, чего не должно быть на камерах?

– Убил пять человек. – Я обещал ей не лгать.

Она побледнела, но на ее лице читался неподдельный интерес.

– Зачем?

– Потому что захотел. – Иногда самое простое объяснение лучше всего.

В боковую дверь постучали, и Алана подпрыгнула на месте.

– Войдите, – сказал я.

Она снова попыталась отстраниться, но я прижал ее к себе, приподняв за бедра и заставив таким образом держаться за меня. Кряхтя, она поставила кружку с кофе и схватилась за ворот моей рубашки, чтобы не упасть.

– Ты такой засранец.

Может, и так, но ее ноги обвили меня, и желание невольно затуманило ее разум – я это видел.

Дверь открылась, и вошел Джастис.

– Новости удалены, но ты должен знать, что весь этот гребаный город в состоянии боевой готовности из-за ее исчезновения. – Его гэльский звучал грубо, а сам он пристально вглядывался в происходящее.

Алана посмотрела на него.

«Привыкла ли она, что ее так игнорируют?» – подумал я. Мне такое бы не понравилось.

– Джастис, перестань вести себя как придурок и говори по-английски. – Я слегка повернул голову, чтобы видеть их обоих.

Он в недоумении поднял бровь, пока Алана наблюдала за ним.

– Знаешь, я не заметила этого вчера вечером, но вы похожи, – сказала она.

Весь мир думал, что я последний затворник в своей семье, так что теперь острый глаз Аланы заставил меня заинтересоваться ею еще больше.

– Ты права, – сказал я. – Мы братья.

На лице Джастиса на секунду вспыхнул шок.

– Ты убьешь ее? – На этот раз он говорил по-английски.

Она побледнела.

– Нет. Прошлой ночью я обещал ей не лгать. Помнишь? Мы будем доверять друг другу. – Я зыркнул на Алану, явно распознавшую в моем голосе угрозу.

Джастис выглядел так, будто вот-вот сорвется с обрыва, и она, побледнев еще сильнее, перевела взгляд с меня на него.

– Торн и Джастис [1]? Серьезно?

Джастис вдруг начал шаркать. Он был одет в темные джинсы и черную рубашку и, без сомнения, все утро бродил так по городу.

– Мы не очень нравились нашему отцу.

Она прикусила нижнюю губу.

– Мне жаль, Джастис. Я понимаю, каково это.

Джастис отошел.

«Я должен помешать ему, чтобы он не успел сделать ей предложение или совершить что-нибудь нелепое, например спастись от меня, – подумал я. – Одно дело – знать, что она красива и изобретательна, и совсем другое – осознавать, что ее сердце действительно такое непорочное и чистое, как о нем говорят. К тому же она смелая. Я этого не ожидал».

– Джастис, что ты узнал?

Он мгновенно сосредоточился.

– Три члена банды, которые проникли в клуб и хотели похитить Алану прошлой ночью, мертвы.

– Люди Соколова? – спросил я.

Он кивнул.

– Его охрана открыла огонь почти сразу, и мои источники сообщили, что Хендрикс прикончил по крайней мере одного из нападавших. Я разыскал еще двух членов их банды из Окленда – мы можем поговорить с ними сегодня вечером, после их недолгой изоляции.

Отлично. Я хотел бы как можно скорее узнать, кто отдал приказы относительно Аланы. В общем-то, я был хорошо знаком с этой бандой: они торговали наркотиками и женщинами и, как и большинство таких организаций, властвовали на определенной территории. Мне не нравилось, что они охотились на Алану.

Словно прочитав мои мысли, она прищурилась и спросила:

– Почему ты пытаешься мне помочь?

Хороший вопрос.

– Я же говорил, что одержим тобой.

Эти слова должны были привести ее в ужас, но вместо этого она сдержанно поджала губы.

– Ты меня не знаешь, – сказала Алана, и я осознал, что она права. – Значит, ты просто поверхностный ублюдок, которому нравится то, что видно снаружи.

Я схватил ее за задницу и прижал крепче к себе, коснувшись членом ее голубых стрингов, которые сам же для нее купил.

– Да, мне чертовски нравится то, что я вижу. Тебя это смущает?

На ее шее бешено пульсировала вена.

– Да, – сердито ответила она, но в ее потемневших глазах по-прежнему читалось очаровательное замешательство.

Я ее не винил. Пока она не понимала очевидной связи, которую я все еще пытался наладить между нами, но рано или поздно она поймет и захочет быть со мной.

– Ты в опасности, а никто не смеет угрожать тому, кто принадлежит мне. – Это все, что я мог объяснить, а я обычно никому ничего не объяснял.

Алана указала рукой на заднюю дверь.

– Твой брат стучит, когда хочет войти. Очевидно, что ты ни с кем не близок.

Я держался подальше от Джастиса, чтобы сохранить ему жизнь.

– Зато мы с тобой будем так близки, что ты не поймешь, где заканчиваешься ты и начинаюсь я. А что более важно – тебе, черт возьми, будет на это наплевать.

Джастис старательно пытался сохранить бесстрастное выражение лица.

– Хочешь, чтобы я присматривал за ней? Нет ничего удивительного в том, что она сбежала после того, как ее подбросили этому нюне Соколову.

В ее глазах вспыхнула паника.

– Сколько еще я пробуду здесь? Мне нужно вернуться на работу.

Чем дольше она находилась вдали от «Аквариус Сошиал», тем легче мне было его уничтожить, но последнее, чего я хотел, – причинить ей боль и оставить ни с чем.

– Ты будешь со мной, пока я жив.

Она приподняла бровь.

– Почему?

Я мог ответить ей что угодно, но было проще остановиться на простой истине.

– Я живу ради тебя. Ты рождена, чтобы стать моей.

Бедная запутавшаяся девушка. В ее глазах снова появилось любопытство, но она прогнала его прочь.

– Ты чокнутый.

– Может быть, – согласился я. – Есть что-то новое насчет кристаллов? – обратился я к Джастису.

– Да, – сказал Джастис, проводя рукой по густым волосам. – Каз говорит, что кристаллы александрита, которые мы украли, мощнее всех камней, с какими он когда-либо имел дело, так что, возможно, он успеет вовремя решить твою проблему. – Он умело скрыл факт, что я, нераскаявшийся мудак, умирал.

– Насколько он близок? – спросил я уже по-гэльски.

– Он разговаривает сам с собой, а это хороший знак, – ответил Джастис. – Может, он даже сможет отследить источник вируса. По крайней мере, у нас будет отправная точка.

Люди ломались легче, чем машины.

Жажда мести переполняла меня настолько, что я почувствовал жар во всем теле. Тот, кто пытался меня убить, должен был умереть. Вопрос был лишь в том, хватит ли у меня времени, чтобы найти зацепки. Я понимал, что вел себя как придурок, говоря на незнакомом для Аланы языке, но в тот момент нужно было успеть обговорить все детали.

– Хочу, чтобы Вайнд участвовал в сегодняшнем допросе. Ему стоит увидеть больше крови.

– Понял, – сказал Джастис. – Жаль, что мы не раздобыли больше гранатов…

Иногда слухи оказывались ложными. Если мы хотели, чтобы соцсеть «Малис Медиа» и дальше успешно функционировала, нам нужен был новый гранат для серверов. Была надежда, что Джастис сможет к нему подключиться.

– Сведения были верными. Существуют такие гранаты, которых у нас нет, – продолжил он. Вполне логично, что другие семьи могли собирать гранаты, с которыми работали мы. У меня под рукой тоже было достаточно их кристаллов. Джастис бросил взгляд на Алану. – Мы ведем себя как идиоты, а она просто наблюдает за нами и как-то слишком наслаждается кофе. Ты добавил в него мед?

– Мед закончился, – сказал я. – Она удивительно легко приспосабливается.

Он пожал плечами.

– Тебе нужна спокойная и покорная женщина. Почему бы ей не остаться здесь навсегда?

– Я сказал, что она легко приспосабливается. Повиновение нужно заслужить, – ответил я. При мысли о том, что она стоит передо мной на коленях, напрягся каждый мускул. – Что думает ее отец?

– Он не знает, где она, – самодовольно сказал Джастис. – Тебя сейчас разыскивают, как и других его врагов. Также ходит слух, что она сбежала.

Все было не так плохо.

– Разве это проблема?

– Да. Ее подруга Розали трижды обращалась к прессе, а эта маленькая хакерша Элла пытается раздобыть информацию о ней в интернете. Они обе большие занозы в заднице.

Я посмотрел на Алану, спокойно наблюдающую за нашим разговором.

– Обе разузнали уже довольно много.

По крайней мере на первый взгляд.

Я видел, как Алана старалась держаться на расстоянии от тех, кто ей дорог. Она была умна. Мы несем ответственность за тех, кого любим, и если сил, чтобы справиться с врагом, нет, то не стоит рисковать. Но Алана – это другое. Я был готов уничтожить любого, кто попытается ей навредить.

– Хочешь, избавлюсь от них? – спросил Джастис.

– Нет. Мы отведем двух парней для допроса в лодочный домик. Там все чисто? – Курьеры, которые доставили вчера кристаллы, знали гораздо больше, чем я думал, и недолго сопротивлялись моим уговорам. Один из них, похоже, был не в настроении драться. На самом деле после этой работы ему нужно было забрать несовершеннолетнюю девочку из палаточного городка. Теперь их тела служили пищей рыбам в океане.

– Да, я обо всем позабочусь, – сказал Джастис и, кивнув Алане, вышел.

Я повернулся к ней.

– Мне жаль, что тебе пришлось все это слушать.

– Неправда.

Да, она была права. Ее аромат окутал меня, и мне захотелось развернуть ее и положить на живот, чтобы исследовать вид сзади. Очевидно, она перестала бунтовать, и я снова усадил ее на столешницу.

Ее бедра тут же напряглись. Она одернула юбку и попыталась отодвинуться в другую сторону.

– Не двигайся. – Я полез в задний карман и достал спутниковый телефон, который даже Каз не мог взломать. – Позвони своим друзьям и соври им.

Она взяла телефон, но в ее взгляде вспыхнуло подозрение.

– А как же правило номер один: не врать?

Я наклонился, чтобы завладеть ее вниманием.

– Запрещено врать мне.

Она вздохнула, и на ее правой щеке появилась маленькая ямочка.

– Ясно, – сказала она, склонив голову набок. – Что ты хочешь, чтобы я сказала?

– Решать тебе. Но если ты не убедишь их, что с тобой все в порядке, и они не перестанут тебя искать, я убью их, – ответил я. Настало время показать ей того, кто я есть на самом деле, – убийцу. И перестать прятаться от нее.

Она побледнела и дрожащей рукой набрала номер. Когда на линии ответили, ее лицо просветлело. Если бы я не знал ее так хорошо, то она смогла бы убедить меня, что ей нужно уехать на некоторое время. Услышав из ее рассказа, что Кэл спрашивал о ее девственной плеве, я понял, что она не врала. Наконец, после того как ее друзья пообещали перестать сходить с ума, она закончила разговор и бросила мне телефон.

Я поймал его в воздухе и засунул в задний карман.

– Ты девственница? – спросил я прямо.

Она вздернула подбородок, ее глаза блестели.

– Да. Ходят слухи, что нарушение моей девственной плевы ведет к неминуемой смерти, если только это не было санкционировано моим отцом. – В тоне слышалось раздражение, что было неудивительно, ведь ее отец придурок. – И, очевидно, это обязательное условие для того, чтобы выйти замуж за Кэла, – продолжила Алана. – Похвастаться и все такое.

– Это недолго будет проблемой.

Она открыла было рот, чтобы возразить, как я притянул ее к себе. В ту же секунду я ощутил во рту вкус дыни, кофе и меда и углубил поцелуй, желая поглотить ее всю. Сначала она сопротивлялась, а потом раскрылась под моим натиском, и наши языки переплелись.

Я просунул руку под ее свитер и, скользнув выше, ущипнул за сосок.

Она напряглась, а затем застонала, подавшись навстречу моим прикосновениям.

В этот момент я остановился, зная, что если так пойдет дальше, то мы оба не выйдем из дома целый день, а у меня накопилось слишком много работы.

Она уставилась на меня широко раскрытыми глазами. Румянец залил щеки, а грудь вздымалась.

– Помни о правилах, Алана.

Едва сдерживаясь, я покинул кухню.