Ох уж эта жизнь молодая да сельская! Или жизнь после жизни.

Первое письмо и азартные игры.

Открыла глаза. Почему так тяжело дышать? Куч? Ну ты и собака! Слезь с меня. Батюшки, как же все болит-то!

Я попыталась слезть с кровати, но упала, больно стукнувшись локтем. Лежу на животе на полу. Спокойно, Олена, от этого еще никто не умирал. Вроде бы. Взгляд натыкается на кучку собаки. Да сколько можно-то?! Глубокий вдох... Фу-у-у! Не дышать. Не люблю я ваши утры. И утры меня не любят. Взаимность - наше все!

- Олена? Ты где?

- Папулечка пришел. - прошептала еле слышно. - Папулечка меня непременно спасет. Папулечка хоро-оший!

Он поднял постанывающую меня и усадил на кровать.

- Где болит? - начал папа осматривать мою тушку, когда запалил горелку.

- Везде. - горестно вздохнула я и стала заваливаться на бок. - Даже веки болят. Что ж так плохо-то?

- Кряхтишь как старушка. - улыбнулся папа, сел рядом и обнял.

Я затихла. А как это? А почему? Я ведь не..., а оно вона как! И что делать, если...

- Что-то не так? - напрягся папа. - Ты затихла.

- Я немножечко, очень сильно забыла.

- Что?

- Я ж старушка. - подняла голову и охнула от боли в мышцах. - Это нормально?

- Понятия не имею. - честно сказал он. - Никогда сам не был старушкой и не забывал об этом.

Мы помолчали. Надо бы детей проверить. Надеюсь, никто не простудился и двигаться могут лучше меня. А то получится село зомбаков. Вот мы идем и подволакиваем ноги... Руки плетьми висят вдоль тела... Головы не в силах поднять... Мозги-и-и... Мозги, кстати, тоже болят.

- Староста вчера просил тебя зайти к нему. - вдруг вспомнил папа.

- А чего ты мне только сейчас об этом говоришь? - простонала, представляя как тяжко будет дойти до центра.

- А когда? Вчера ты еле живая была. А еще умудрилась ужин наварить, хотя на печи стояла сковорода с рагу.

- Я и сегодня почти труп. А сковороду не заметила. Дак что там Трофим Гордеич хотел? - и уточнила - Может на работу меня возьмет?

- Не возьмет. - отрезал папа. - Там тебе что-то привезли. Трофим сказал, что отдаст тебе лично в руки.

Я посмотрела на свои руки. Ну и как в эту лапшу можно что-то отдать? А если это что-то хрупкое? Доля моя тяжкая...

- Любомира с собой возьми. - посоветовал папуля. - Там еще письмо. Я читать не умею, а он говорил, что может тебя научить.

Надо уже собрать себя в кучку и заняться минимальным образованием. Любомир значит... Дядя определенно лучшая кандидатура на роль учителя. Всегда под боком, парень веселый, не женатый... Интересно, Глафира как там поживает? Надо бы ее немного обработать.

Собиралась я долго. Помяла мышцы, собралась с мыслями, встала. Можно покорять вершины мира. Убрала вонючую кучку - первая вершина покорена.

За завтраком папа выдал мне починенную обувь. На обоих валенках от мыска до пяток тянулась кожаная коричневая полоска. Ровные стежки, обработанные края, толстая новая стелька. Предложила ему открыть мастерскую по починке обуви. Папа предложил мне открыть ателье по пошиву одежды. Скривились оба. Мы явно родственники.

Явился Любомир довольный жизнью. Когда он работает? Постоянно рядом ошивается. Задала ему этот вопрос.

- Вчера работал. Сегодня только после обеда пойду.

Мне бы так. Свободное посещение, как в бассейн. Хотя, я вообще безработная.

К старосте мы пошли вдвоем. У Трофима Гордеевича было тихо. Максимка с матерью куда-то ушли, а сам он сидел за огромным столом, заваленным бумагами.

- Здрасьте, Трофим Гордеич. Папуля сказал, что вы мне что-то хотели отдать лично?

- Да-да. Приветствую. Вот!

В руки мне перекочевал листок. Я глянула, но, кроме непонятных закорючек, ничего не увидела. Вопросительно уставилась на старосту.

- Неприлично это, читать чужие письма! - заявил он.

- Письмо-то не запечатано! - повертела я сообщение. - Неужели вы даже не глянули?

Староста покраснел. Ай-яй-яй!

Я отдала письмо обратно и приготовилась слушать. Трофим Гордеевич прокашлялся и замер, глядя на дверь. Там стоял Любомир. Похлопала рукой по скамейке, приглашая его устраиваться рядом со мной. Теперь мы вдвоем сидели и слушали.

- Милая Олена! - торжественно начал староста.

- Слыхал? - я ткнула локтем в бок дяди. - Милая!

- Слепой, наверное, этот отправитель. - пожал плечами Любомир.

- Кха-кха! - перебил нас староста и продолжил. - Как и обещал, послал тебе заказ согласно списка. Все в хорошем качестве. Надеюсь, что ты будешь себя вести благоразумно и ни во что не влипнешь. В город пока не езди. Виктор.

Я молчала и ждала продолжения. Продолжения не было. Это что, все? Отобрала бумагу у старосты и пихнула в руки Любомира. Тот подтвердил, что больше там ничего нет. А где надежды на скорейшую встречу со мной? А где "скучаю и вспоминаю каждую твою черту лица"? Где это все?

Повертела листочком. Даже сердечка или цветочка не нарисовал. Гад неромантический!

Староста вывел нас во двор и указал на сарай. Там стояли два котла, какие-то баночки в ящиках и мешочки с чем-то сыпучим. Любомир сказал, что это формы и ингредиенты для мыла. Решили сразу же везти все к Василене. Трофим Гордеевич милостиво разрешил нам воспользоваться его лошадкой и санями.

Мы стали загружаться. Дядя пытался спихнуть на меня котлы, но я их даже с места сдвинуть не смогла. "Тощая немочь" - рассмеялся Любомир и взвалил тяжести на сани самостоятельно. А я обиделась. Где это я тощая? Все у меня наросло! И сзади и спереди. И даже там, где не надо, но оно тоже округлилось.

Сели в сани. Дядя уверенно тронул каурую кобылку и мы тронулись. Мне надоело смотреть на заснеженное село и я достала письмо и вгляделась в каракули.

- Любомир, - сунула ему в лицо бумагу и потыкала пальцем. - А вот это что за буква?

- Не отвлекай меня от дороги. - ответил дядя, выхватил письмо и спрятал под тулуп на груди.

- Куда?

Я бросилась на него сзади, обняла и полезла одной рукой за моим посланием. Мое первое письмо! Не отдам! Любомир хохотал и извивался от щекотки. Я усилила напор и, расстегнув его тулуп, залезла через воротник под рубашку.

- Олена? - раздалось сбоку.

- Глафира? - я резко выдернула руку из рубахи Любомира. - Это не то, что ты подумала.

- Вообще не то! - подтвердил дядя и ткнул в меня пальцем - Это все она!

- Ах ты! - возмутилась я. - Глафира, помоги его раздеть!

- Что?! - тихо пискнула девушка.

- Что?! - взревел дядя.

- Он у меня письмо отобрал! - не обратила внимания на Любомира и нажаловалась чернявой.

Кобылка медленно катила нас, а потому мне не составило труда схватить Глафиру за руку и втащить к себе на сани.

- Помоги отобрать.

- Любовное письмо? - прищурилась она.

- Да никогда! - стукнула себя кулачком в грудь. - Исключительно по делу!

Глафира хищно посмотрела на Любомира. Тот фыркнул и отдал мое письмо девушке без сопротивления. Она отдала его мне. Я же снова развернула письмо и спросила уже у Глафиры:

- Читать умеешь?

- Конечно. Папа обучил. Ему без этого никак. - пояснила она и взяла лист.

До дома знахарки мы потерялись для окружающих. Глафира утверждала, что на деловое письмо эта записка не тянет. Я отвечала, что ни на какое другое она тоже не тянет.

- Деловые не начинаются с "Милая Олена"!

- Там конкретно про заказ и не более!

- А еще переживание за тебя!

- Где? Это он просто вредничает!

Дальше я выпытывала у Глафиры знакомые из списка Виктора буквы. Да-да, та сама первая строчка - "Нитки для Л". С нитками все сошлось, А вот дальше... "Люб"... Остальное я забыла. И кто такая эта Люб? Или кто такой! Любомир! "Нитки для Любомира"!

- Дядюшка? - аккуратно начала я, отчего Любомир напрягся. - Ты вязать умеешь?

- Нет. - не сразу ответил он.

- Неубедительно как-то.

Больше он ни слова не сказал, чем только подтвердил мою догадку.

Василена встретила нас во дворе и разрешила разгрузиться в сарай. Эту честь я возложила на Любомира. А он молчал. Все знают, что молчание - знак согласия.

Марита и Владимир подпрыгивали вокруг меня и снова звали устраивать тренировку для Максимки. Услышав это предложение, мышцы мои заныли. Пообещала снежные забавы в следующий раз.

Знахарка и дядя уединились для обсуждения будущего совместного дела. Крикнув Любомиру, чтобы вернул кобылу старосте, я подхватила Глафиру под руку и потащила в сторону дома. На ходу мы вглядывались в письмо и расшифровывали для меня буквы. Несколько я уже запомнила. Чернявая сказала, что могла бы мне помочь с остальным алфавитом. Усердно покивав головой в знак согласия. Я уже вообразила, как буду сталкивать ее и дядю. В ущерб своему образованию, между прочим!

До дома меня девушка не проводила, а свернула к старосте. Я же решила проверить младшеньких брата и сестру Виктора.

В доме соседей царило какое-то единодушие. Все попивали чай с пирожками и вели неспешные беседы. На мой стук никто не обратил внимания.

- Тимурка, а что вы все такие чопорные? - прошептала парню на ухо.

- А мы сейчас обсуждаем твое поведение, Олена. - ответил чуткий Велес Романович. - Как ты думаешь, хорошо ли ты себя ведешь?

Я недоуменно уставилась на него. Чего я сделала-то?

- Ты ушла! - сверкнул он глазами.

- Если вы думаете, что что-то прояснилось, то спешу вас огорчить - я вообще не понимаю о чем вы.

Баба Мия налила чаю и пододвинула поближе ко мне блюдо с пирожками. Я вцепилась зубами в один. Ммм... С грибами.

- Тебе было сказано одной не ходить! - Велес Романович выдернул из моих рук надкусанный пирог.

Рот у меня полный, поэтому я спокойненько отпила чаек. Военачальник уставился на меня. Я молча жую. Остальные улыбаются.

- Я ушла по делу. - выдала я прожевав. - И не одна, а с Любомиром. Между прочим, от вашего сыночки весточка пришла.

- Мне тоже пришла. - ответил он. - И не только весточка пришла, но и твой дед!

О как! Когда я забирала инвентарь и изучала местные письмена, дедулито решил навестить мою скромную персону. А дома только папуля. То, что на чердаке возится САМ Велес Романович, он даже не подозревал. Дедуля наехал на папеньку с порога. Мол, где его сын, где его внучка? А подать ему их сюда! Ну папуля и не выдержал да некультурно послал пожилого человека. А тут еще и Максимельян заявился с требованием предоставить ему объект охраны.

Пока они выясняли кому же я должна достаться, Велес Романович спустился и помог папуле выставить обоих требователей. И если дедулито счел за благо быстро сделать ноги из этого негостеприимного дома, то Максимка попытался выйти с минимальными потерями и решил найти меня. И, как мы все понимаем, не нашел.

И вот, меня решили отчитать за час моего отсутствия.

- А где моя вина? - спокойно спросила я. - Деда я не звала, одна я не уходила, не пряталась и не сбегала.

- А где Любомир? - процедил Велес Романович.

- У Василены. - поняв, что я все-таки шла без охраны, быстро добавила - Но домой я шла не одна, а с очень хорошей девушкой.

Велес Романович развел руками, показывая, что ни очень хорошей девушки здесь нет, ни моего дома.

- Разошлись мы, как в море корабли. А к вам зашла я просто о детях справиться. И хватит махать моим пирожком! - я выхватила из его рук мой недогрызок. - Все бациллы подобрали уже.

Я сделала вид будто сдуваю невидимых микробов и внимательно рассматриваю место укуса. Тимур рядышком хохотнул, но быстро взял себя в руки. Риата Власовна улыбнулась мне, поправила волосы у сидящей на ее коленях Олии и погладила взбешенного мужа по плечу. Дед Влас и баба Мия хитро переглядывались и подмигивали мне.

- И это все?

- А фто еффе? - прочавкала я и подавилась.

Тимурка похлопал меня по спине. Чуть легкие не выплюнула! Аж слезы выступили.

В дверь постучали.

- Кто тебя до слез довел? - вошел папа.

Я пальцем указала на Велеса Романовича. Папа сложил руки на груди и тяжело уставился на отца Виктора.

- Ну, Олена! - прорычал тот.

- Это же вы пирожком махали, вот я и подавилась микробами.

Папуля быстро успокоился и потребовал рассказать о том, что мне передал Трофим Гордеевич. Велес Романыч, когда услышал про мыловарение, тихонько застонал:

- Олена, ты - чудовище!

Я потупилась. Ну чего сразу чудовище? Ну экспрессивная, ну импульсивная, ну взбалмошная... Еще много всякого и. Зачем так чудовище-то обижать? Ему до меня далеко. А у меня бизнес-план!

Папуля вручил Велесу Романычу мешочек с успокоительными травами от Василены, вежливо откланялся и увел меня.

До дома мы не дошли. Смеющийся дядя вышел из-за поворота и пихнул мне мешок. Заглянула внутрь. Ниточки. Поставила на снег мешок и нырнула внутрь по пояс. Рай вязальщика!

Меня беспардонно вытащили из мешка и утащили в сторону центра села. Папа и Любомир заставили пригнуться под забором старосты. В щелку между досок я увидела Максимку с какой-то планшеткой, в которую тот что-то записывал.

- Вот здесь, значит, ты видел ее в последний раз? - спросил Максимка Трофима Гордеевича.

- Здесь. - устало подтвердил староста.

- Куда она потом исчезла?

- Я же уже пять раз...

- По существу, пожалуйста! - перебил сын отца.

- К знахарке.

Я наклонилась к Любомиру и зашептала:

- Они лошадь что ли потеряли? Ты не вернул?

- Вернул. - кивнул он в сторону сарая. - Этот парень тебя ищет.

Чего искать-то? Вот она я. Вышла из-за забора и помахала старосте рукой. Трофим Гордеевич обрадовался и затеребил рукав сына.

- Вон, вон она! - староста потыкал в меня пальцем.

- К следующему свидетелю я перейду после того, как вас допрошу. - важно ответил Максимка, даже не повернувшись ко мне.

Серьезный такой. Что-то записывает, опрашивает, рассматривает... И не Максимка перед нами, а целый детектив!

- Максимельян Трофимыч, а вы кого ищете? - подошла я ближе и заглянула в планшет.

На листе бумаги на толстом картоне он зарисовывал плюсики, кружочки и стрелочки. В крестики-нолики играет что ли?

- Вы почему лезете в расследование? - вопросил Максимка и свел на мне глаза. - Олена? - он резко повернулся к старосте и заявил - Вот видишь? А ты сомневался во мне! А я нашел ее!

И потащил меня за руку к дому бабы Мии и деда Власа. Папа с Любомиром ржали у нас за спинами, но не отставали.

В доме соседей все сидели также. Будто и не уходила от них. Велес Романович хмуро глянул на меня и принял объяснения Максимки, а затем выгнал меня на улицу. Поплелась домой. Буду вязать. Много и долго. Папа и Любомир пошли за мной, таща по снегу мешок.

После обеда Любомир убежал на пилораму. Я же рассортировала пряжу по составу и цветам и прикинула в голове что можно состряпать из этого богатства. Потом вспоминала схемы сетчатых узоров и зарисовывала на бумаге все, что смогла. Вязала до самого вечера.

Папуля выволок меня на ужин и долго бухтел, что я совсем скоро этими нитками питаться начну. За столом сидел дядя.

- Ты когда пришел? - поинтересовалась я, моя руки в умывальнике.

- Только что. - пожал он плечами. - Я подумал, что мне лучше здесь в ближайшее время пожить. Пока отец мой рядом ошивается.

После ужина я заметила как Любомир стал перекатывать в руках какие-то картинки. Увидев мою заинтересованность, он сказал, что это игральные карты. Объяснил как какая называется и как играть. Обычные карты. Другие картинки, но до десятки все тоже самое. Даже масти схожи. Сидим, режемся в дурака. Папа тоже присоединился. Оказывается, мой папуля тот еще шулер! Пять раз подряд обдурил меня и Любомира, пока я случайно не заметила, как он скидывает свои карты. Попросила научить меня также.

Сидим дальше и уже стали делать ставки на медяки. Моя кучка начала расти. В очередной раз я уличила дядю в попытке мухлежа и треснула того веером карт по носу.

- Она еще и азартная! - раздалось из-за спины.

Мы втроем резко обернулись. Велес Романович стоял и тихо прожигал меня глазами, а Тимур из-за его спины показывал жестами, чтобы его тоже научили. Сидим уже впятером и режемся в подкидного дурака.

Пришла баба Мия и вытащила своих из-за нашего азартного столика.

- Ну мама! - простонал Велес Романович, видя что большой куш уплывает.

Бабуля отвесила подзатыльники всем. На всякий случай карты мы спрятали.