Ох уж эта жизнь молодая да сельская! Или жизнь после жизни.

Очередная поездка в город.

До нового года я сидела тихо. Вязала, немного шила, чуть-чуть плела в технике макраме. Правда на следующий день, после отъезда семьи военачальника, прибежали дети соседей и почти насильно увели меня в поле.

Крепость наша стояла. Мы расчистили место от выпавшего снега и я приняла решение залить внутри крепости каток. Решение-то я приняла, а вот исполнять пришлось старшим ребятам и родственникам всех детей. Меня слегка невзлюбили. Совсем чуточку. Ма-а-аленькую капелюсечку. На всякий случай, я пару дней не выходила из дому. Не стоило провоцировать нервный народ.

Виктор исправно писал. Я уже худо-бедно могла сама прочитать все его угрозы по моему перевоспитанию. А все Тимур! Мог бы и не болтать лишнего. И про полевые снежные и про азартные игры...

В карты мы теперь режемся каждый вечер. Любомир любезно научил Глафиру и в процессе игры безбожно поддавался ей. А вот когда к нам забегали староста и отец Митрий с Ясминой, то пощады никто не получал. Батюшка у нас тот еще безобразник. С криком "с божьей помощью", он через раз срывал банк. И все честно! Любомир и папа проверяли его рясу на предмет заныканных карт.

В очередной денек, за три дня до Нового года, я вязала очередную сетчатую шаль. Выбрала все оттенки зеленых ниток и измотала их от темного к светлому оттенку. Неплохо получалось, а главное - быстро. Сплошные воздушные петли да столбики с накидом. Думаю, что в городе оценят.

В комнату вошла Глафира. Она, как и обещала, учила меня буквам и заставляла писать все эти закорючки.

- Ты прописала?

- И тебе здравствуй! - вежливо ответила я. - Дела у меня идут хорошо. Не болею. У папули тоже...

- Олена, если бы меня это интересовало, то я бы спросила! Мы с тобой каждый день видимся, так что я все про тебя знаю. - Глафира прошла к столу и стала придирчиво проверять мои письменные успехи. - Плохо! Переписывай.

Я отложила нитки и, буркнув что-то нелицеприятное, уселась за стол. Ну и что тут этой зануде не понравилось? Сверила все буковки с книгой. Все также.

- Вот тут, тут и здесь хвостики лишние. - ткнул пальцем в бумагу Любомир.

Дядя-мачо стал заходить к нам уже даже без стука, а когда узнал, что Глафира начала обучать меня, то готов был ее караулить в моей комнате денно и нощно. Собственно, ради большего общения он и научил ее играть в карты. Вот и зачем я хотела их свести? Стоят теперь вдвоем, измываются надо мной.

- И вот здесь еще криво. - проворковала чернявая.

Я закатила глаза. Сю-сю, му-сю, пу-сю! Фу! Аж завидно. То есть противно. Ну, может, немножечко завидно.

Переписываю сижу. Эти голуби уселись на мою кровать и начали ворковать. Хоть бы не начали нестись. И шепчутся, и хихикают, и вместе, и поочереди...

- Я вам не мешаю, граждане учителя? - повернулась в их сторону. - Может быть мне выйти? Я и батюшку могу позвать, он сразу же вас и обвенчает!

- А ты уже все прописала? - покрасневшая девушка вырвала свою руку из руки Любомира и направилась к столу. - Даже половины не исправила!

- Я буду жаловаться в общество защиты животных! - начала закипать я. - Вы тут розовые сопли и слюни разводите и портите мне весь настрой на учение.

Парочка гордо удалилась на кухню. Я продолжила исправлять буковки, но до меня опять стали доноситься романтические бредни.

- Я тебе сейчас чай налью.

- Ах, я такая неловкая.

- Ну что ты! Ты самая-самая!

- У тебя на щеке крошки. Хи-хи.

- А у тебя на носу.

Ну фу же! Грифель в руке сломался. Одни убытки от этих голубцов. Вот не дай бог, чтобы я также... Лучше сразу придушите и не мучайтесь!

Схватила бумагу, вышла на кухню, аккуратно втиснулась между Любомиром и Глафирой, положила на стол свою писанину и вышла в сени. Фух! Тут и дышать легче.

Папуля на втором этаже что-то колотил. Заглянула. Очередная задумка в стиле взрослого конструктора - то ли кровать, то ли стол... Но что-то очень нужное. Отвлекла его и сообщила, что иду гулять.

Иду по дороге. Солнышко слепит глаза, но мне так хорошо... Куч весело трясет хвостом и закапывает очередные "комплименты". То тут, то там раздаются голоса односельчан. Я спустилась к реке. Большая заснеженная "дорога" извивалась и убегала в даль. Какое-то поэтическое настроение напало... Стихи что ли начать писать? Солнышко какое...

- Золотая чаша золотая... Не то! - оглянулась назад и посмотрела на крыши домов. - Хорошо в краю родном! Пахнет сеном и... и... говном. Куч! Мог бы ты как-нибудь воздержаться от газовых атак?

Стихи не идут. Не мое это. Пойду, что ли, к старосте загляну, вдруг что интересное происходит. Или к Аглае? У нее всегда свежие сплетни.

У дома старосты меня встретила Валина, жена Трофима Гордеевича. Она поджала губы, глянув на меня, и только рукой махнула в сторону дверей. Староста как всегда сидел за своим столом. Рядом в бумагах копошился дядька Григо. Оба не обратили внимания на мое явление, ну я и присела на скамейку в ожидании новостей.

- Вот еще. - Григо сунул бумагу старосте под нос. - Нет расчетов.

- Угу. - буркнул Трофим Гордеевич, не поднимая головы. - Ищи еще.

- Письма очередные. - отложил Григо в стопку пачку конвертов. - Может нам разносчика нанять?

- Можно. - согласился староста. - Но писем не так и много, а потому, если нанимать, то как временного работника. И с оплатой по количеству работы.

- Вам помочь? - вставила я.

Оба подняли головы и поморгали.

- Чем? - осторожно уточнил Григо. - Сватать нас будешь кому-нибудь?

- Наш уважаемый староста уже глубоко и прочно женат. - покачала я головой. - А вот вы... Но я таким не занимаюсь!

- И чем это я плох? - разогнулся он, расправляя тощие плечи.

- Всем хороши. Я сватовством не занимаюсь!

- Жаль... - вздохнул староста. - Нашла бы может кого для этого бобыля. Забери письма свои тогда уж.

Трофим Гордеевич протянул мне три письма. Все запечатаны, но два из них были на бумаге с оттиском. Я покрутила эти два и уставилась на старосту.

- Из администрации Малых Колоколов. Видишь там оттиск птицы? Вот! А если придут с оттиском рыбы, - показал он одну из своих бумаг - То это будет из Больших, а если с козлом в короне, то это из Царь-града.

Я подошла ближе и стала рассматривать оттиски. Рыба была губаста. Неужели и до сюда дошла мода на накаченный свисток? Козел же был рогат и коронован. Только вместо копыт были какие-то завитушки. Пожала плечами и двинулась домой. Аглая немного подождет.

Любомира и Глафиры уже не было, а папуля кашеварил на кухне.

- Быстро ты погуляла. Что, опять тебя заставляют писать? - кивнул он на письма.

- Нет. Это староста отдал. Кто-то из Малых Колоколов соизволил вспомнить о нашем существовании.

Письмецо попроще было от Виктора. Опять пишет, чтобы я не смела играть в карты. Тем более со святым отцом. Это кто у нас тут в стукачи заделался? Надо будет провести следственное мероприятие.

Два письма с оттисками были замечательными. Одно от Велеса Романовича, в котором тот любезно разрешил приехать на предновогоднюю ярмарку и остановиться в доме его семьи. С пометками: "без охраны никуда чтоб не совалась" и "чтоб больше не связывалась с Мартой". Кто такая Марта, я узнала из второго письма. Некая Марта Дмитровна по-хорошему просит прибыть меня с вязаными заказами, что я обещала выполнить, но так и не собралась явиться пред ее светлыми очами.

- Папуля, а ты не хочешь в город съездить?

- На ярмарку? - правильно понял он.

- Ну да. Дали добро. Даже в гости пригласили.

К вечеру староста и отец Митрий с Ясминой пришли на очередную карточную партейку. Папуля донес Трофиму Гордеичу о моей просьбе и тот заявил, что сегодня же впишет наши имена в состав каравана. Дальше мы играли не отвлекаясь.

В какой-то момент в игре остались только я и староста. У меня на руках три шестерки и козырный валет. У старосты, по моим подсчетам, был один туз и козырная десятка. Его ход. С козырей пошел. Вальтом его! Бита. Какая же масть у тебя, многоуважаемый? Пойдем с сердечек - шестерка червей. Взял! Ура-ура! оставшиеся две шестерки я победно водрузила на плечи Трофима Гордеевича. Погоны!

- Олена! - возмутился староста. - Сколько можно меня обыгрывать? Я снова буду писать Велесу Романовичу, чтобы он на тебя управу нашел!

- Дак это вы пишете доносы?! - ахнула я. - Все же честно! И чего вы сразу военачальнику на меня жалуетесь? У меня, вообще-то папочка имеется!

- Да твой папочка - жулик тот еще! Потакает тебе во всем!

- Но-но! Не гоните баранов на наш курятник!

Двадцать медяшек перекочевали в мою кучку. Казино что ли открыть в нашем тихом месте? Делайте ставки, господа! И переименую наше Речное в Лас-Вегас. Лишь бы в Чикаго не превратилось.

Через день мы отправились в путь. Папуля опять арендовал у соседей Смолку и договорился, чтобы Тихон приглядел за нашим скотом. Загрузил в сани несколько шкатулок и табакерок, а я сложила самовязы: три шали, три комплекта шапок с ушами под котиков и один пояс из узелков с бусинами. Две шали я отложила на подарки бабуле и маме Виктора. Перчатки без пальцев, но с накрывающимся чехлом на пуговице, для Тимура. Для Олии тканевую куклу с волосами из разноцветных помпончиков, что наделали Марита и Владимир. Девчонке только четыре, вот в самый раз подарок для нее. Для Виктора я связала балаклаву с вязаным же забралом в качестве намордника. Бабка внутри меня была против того, что он ходит без шапки.

Темное утро разрезали свет от факелов и гомон мужиков, что тоже ехали торговать. В самый канун Нового года можно было выручить гораздо больше, чем в обычный ярмарочный день.

Караван тронулся. С нами в санях ехала Ясмина. Переговариваясь ни о чем и обо всем, я заметила блеск браслета на ее руке.

- Ты стала украшения носить?

Ясмина прикрыла рукавом браслет и прошептала:

- Никому только не говори. Это от Митрия.

- Это я поняла. А чего молчать-то?

- Это церковно-обручальный браслет. - тихо пояснил папа, повернувшись к нам.

- Я правильно поняла - вы зажали свадьбу? - прищурилась я. - Жмоты!

- Не положено церковнослужителям праздновать свое новое положение. - оправдательно шептала Ясмина.

- Когда вы хоть соединились брачными узами?

- Осенью еще.

Нормально вообще?! Это как называется? Почти два месяца как женаты, а я ни сном ни духом!

- Я думала, что мы друзья!

- Мы друзья. Вот только Митрий мне ближе, а ты и так простишь мне маленькую тайну.

Ну, допустим, я прощу. Но отомстить-то надо как-нибудь! Слегонца.

В город доехали без проблем. Никаких засад, снежных завалов или других катаклизмов не было. Даже в дом Велеса Романовича мы заселились тихо-мирно. Подозрительно тихо. Предчувствие у меня какое-то нехорошее.

Наутро я сподвигла папу сходить к Марте Дмитровне. У меня все равно не много изделий, дак чего торчать на морозе? Адрес этой грозной и внушительной дамы я уточнила у Риаты Власовны. Оказалось, что та дама держит швейную мастерскую. Вот и чего она ко мне тогда прицепилась? Неужели ее мастера не могут сами навязать подобных шмоток.

Приоделись мы с папулей в самое нарядное. Я в синем шерстяном платье с белой вышивкой и в Барсике, а папа в синем костюме и в тулупе с обновленным воротником. В приличное место идем все же!

Мастерскую мы нашли быстро, хотя отправились пешком. Пару поворотов по дороге, прошли вдоль ярмарки и остановились почти в центре. Высокие окна-витрины были заставлены безголовыми манекенами в красивых платьях. По краям одного из нарядов я разглядела узор крючком, тот что я использовала в шапках в прошлый раз. Ах вот ты зачем меня так поджидаешь?! Узорчики новенькие получить захотела? Еврейская сущность внутри меня заворочалась и объединилась с экономистом.

- Доброго утречка, уважаемая! - обратилась к стоящей за стойкой симпатичной девушке. - Мне бы с Мартой Дмитровной переговорить.

Папуля меня дернул за рукав, но я дала ему знак, что у меня все под контролем.

- Как вас представить? - вежливо уточнила сотрудница мастерской.

- Олена... Ммм... С ярмарки. Шапки она мне заказывала.

И если сперва никакой реакции не было, то после упоминания шапок девушка подскочила и скрылась в подсобке. Через несколько мгновений оттуда вышла дородная дама. Пышное тело ее было облачено в ярко-красное платье с оборками. Черные как смоль волосы заплетены в хитрую косу. На лице ни грамма косметики, но это не помешало ей выглядеть очень ярко.

- Ну наконец-то! - без предисловий прогрохотала Марта Дмитровна. - Сколько можно ждать! Выкладывай свои изделия!

- Не так быстро, уважаемая Марта Дмитровна! - уперла я руки в боки. - Вы мои узорчики уже под себя переработали, а вот следующие будут не за бесплатно.

- Да что там за узорчики-то?! - заблестели азартом глаза хозяйки мастерской. - Каждая моя работница может такие наделать!

- Значит, вам не нужны новые? - развернулась я в сторону двери. - Ну тогда мне тут не место! Идем папуля.

- Куда? Не так быстро!

Марта Дмитровна вылетела из-за стойки, схватила меня и папу под руки и утащила в подсобку, которая оказалась приличным кабинетом. Там она почти бросила нас в мягкие кресла и сама расположилась напротив на диванчике. Нас разделял низенький стол.

- Что ты там принесла? Мне сначала посмотреть надо, а потом уже дело обсудим.

Я выложила на столик шаль, комплекты и пояс. Марта Дмитровна прищурилась и поочереди хватала каждую вещицу. Пальцем водила по рядам, откладывала, брала другую вещь, а на поясе зависла. Пустым взглядом смотрела в одну точку и крутила бусину пальцами. Знаю я такой взгляд - просчитывает свою выгоду.

- Беру все! - наконец вынесла она вердикт.

- Узоры разобрать за отдельную плату? - мило поинтересовалась я.

- Только с поясом. - согласилась она. - Остальное мои девочки разберут.

- Тогда цена будет в два раза выше, чем в прошлый раз!

- Да где ты такие цены видела?

- А вы мои наработки потом пустите в производство и заработаете еще больше!

- Не нужен мне твой примитив!

- Значит, больше узоров вам не надо?

- У тебя еще есть?

- Много! И не только крючком, но и спицами и плетение макраме! - ласково провелась рукой по поясу.

- Беру все! - просипела Марта Дмитровна и выложила мешочек с монетами.

Мы договорились, что я буду поставлять ей вязаные вещи с новыми узорами, а она мне будет оплачивать процент от продаж. Какая выгодная в этот раз поездочка вышла. Папуля, офигевая от наших споров, вручил Марте Дмитровне шкатулку в подарок. Остальные папины изделия она выкупила.

Выйдя от этой деловой дамы налегке, мы решили прогуляться. Дома защищали людей от ветра, а посему шли мы неторопясь и разглядывая все и всех. Время уже близилось к полудню. Нарядные горожане неспеша двигались по своим делам, а некоторые заходили в кофейни. Одну такую присмотрела я и затащила папулю на перекус.

Кофе. Не так. КОФЕ! Только аромат меня начал бодрить, а уж когда я отпила первый глоток, то кофейные крылья выросли у меня за спиной. Папуля скептически отнесся к этому божественному напитку. Я попросила бариста сварить для папы капучино. Меня не поняли. Объяснила как его сделать. Бариста оживился и приготовил не только для папы, но и для себя. Распробовали оба. Я оказалась почти любима и денег с нас не взяли.

Предложила сходить на площадь. Праздник же! Должны же быть тут какие-то представления.

На площади перед домом градоправителя, который являлся по совместительству мэрией, расположились музыканты, акробаты и фокусники. Основное представление будет вечером, а сейчас просто разминка. Но было весело. Пока я не попала на раскатанную ледовую дорожку и не врезалась в парочку, повалив их на снег.

- Простите пожалуйста! - пропищала я, слезая с людей. - Я не специально. Ох!

Я совершенно неприлично уставилась на девушку. Какая красивая! Шоколадного цвета волосы волной спадали ниже плеч, карие глаза обрамлены длиннющими черными ресницами, белая кожа без единого изъяна, женственная фигура...

Ткнула поднявшегося мужчину локтем в бок:

- Хватайте и немедленно женитесь! Такую красивую девушку непременно уведут. Не надо стесняться!

- Олена, - ответил мужчина знакомым голосом - Ираида моя тетя и я никак не могу на ней жениться.

Моя нога снова встала на лед и мне пришлось ухватиться за куртку говорившего.

- Виктор? - уставилась ему в глаза. - Ты тут что делаешь?

- Тот же вопрос хотелось бы задать тебе!

И тишина.

- Ну я тогда пойду. - весело вставила Ираида и помахала рукой.

Правда я этого не заметила. Просто стояла и смотрела ему в глаза. Синие какие. И я отражаюсь в них.

- Олена, руки. - прошептал он.

- Ага, руки... - прошептала я.

Какие руки, когда тут такие глаза?! Стоп! Какие руки? Я перевела взгляд и уставилась на свою правую, что обнимала Виктора за шею и левую на его груди под курткой. Мама дорогая! Не хозяюшка я своим шаловливым ручонкам, ой не хозяюшка! Щеки залило краской.

Почти отпрыгнула от парня и ткнула его пальцем в грудь:

- Ты!

- Я. - просто ответил он и улыбнулся.

- Это ты виноват! Развратник! - развернувшись на пятках, я нашла взглядом веселящегося папу - Папуля, уходим из этого ужасного места!

Папа без разговоров увел меня в дом Велеса Романовича. Еще и живем у его родителей! Стыд-то какой!