Охотницы на мужчин

Глава первая. Фрукт

Часы показывали ровно три.

Это были кухонные часы, расписные и с кукушкой. Птичка со скрипом выехала и трижды хрипло прокуковала.

— А что, если поужинать? — задумчиво спросила женщина, сидевшая на этой самой кухне в расхристанном виде и душевном состоянии.

Лет ей было чуть за тридцать, рост — выше среднего, сложение — спортивное, а повадка — сурового мужика, привыкшего строить охломонов.

Короткая стрижка и широкие плечи делали ее несколько мужеподобной, а решительное нежелание хоть изредка улыбнуться усугубляло это горе.

— А давай, — согласилась подруга, гораздо ее моложе и также — несколько не в себе.

Подруга была совсем в ином стиле — очень тоненькая и очень беленькая.

Встречаются порой натуральные блондинки, у которых и волосы сами вьются, без всякой химии. Но и ангельская мордашка подруги тоже не скрывала наличия характера.

Та, что постарше, открыла холодильник.

Холодильник был практически пуст.

— Хлеб есть, маргарин есть, — сказала та, что моложе. — Заварка есть. Жанка, не куксись — не пропадем!

— Завтра и этого не будет, — предрекла та, что постарше. — Надо что-то придумать. Слышишь?

— А что тут придумаешь? Меня вон год назад в ларек звали, — печально произнесла вторая женщина. — Сигаретами торговать…

— Тьфу… — буркнула первая.

И тут дверной звонок тихо вякнул.

— Кого там нечистая сила несет? — удивилась та, что постарше.

— Открыть? — спросила та, что моложе.

— Опять пьяный Пашка заблудился.

Охранник Пашка был соседом, проживал этажом выше, в однокомнатной квартире прямо над Жанной. Примерно раз в месяц он нажимал не на ту кнопку лифта и пытался своим ключом открыть Жаннину дверь. Жанна подозревала, что не настолько уж он был и пьян, а просто положил глаз на Полинку, которая довольно часто тут ночевала.

— А если не Пашка? — спросила белокурая Полинка.

— А кто, по-твоему?

— А если это — судьба?

Жанна покрутила пальцем у виска.

И как же она оказалась неправа!

На пороге стояла третья женщина, в красивом, хотя чересчур цветастом длинном халате. Она была из тех, кого называют представительными: сытое круглое лицо, стать и осанка боярыни. В вечернем платье ее можно было бы даже назвать роскошной женщиной.

— Ты чего, Татьяна? — удивилась Жанна. — Что-то случилось?

— Я в лоджии курила, смотрю, у тебя свет горит. Думала, у тебя что случилось.

Татьяна вошла в прихожую.

— Угостить нечем, — сразу предупредила хозяйка. — Чай без сахара и хлеб с маргарином.

— И как же ты дошла до жизни такой? — Татьяна вместо сочувствия впала в ярость. — Я тебе сто раз говорила — иди ко мне, у меня бизнес, у меня перспектива! За год вырастешь до старшего товароведа! А ты?!

— А возьмешь? — с мрачной надеждой спросила Жанна.

— Поздно, Жанка. У меня уже полный штат.

— Ну вот…

— Вижу, что вот! Ну, давай, колись!

Жанна только рукой махнула. За нее ответила Полинка:

— Приходится закрывать зал и возвращать деньги за абонементы.

— Давно пора! — продолжала бушевать Татьяна. — Ну и что дальше?

— Склад там будет.

— А все ваши железки?

— На свалку! — заорала и Жанна. — Что мне их, домой тащить? На седьмой этаж?! Двухпудовые гири?! Тренажеры? Шведскую стенку?!

— Тихо, тихо! — Татьяна замахала на нее руками. — Тебя предупреждали? Предупреждали! Тренеры хреновы! Никому этот ваш спорт сто лет не нужен!

Вообще-то Жанну с Полинкой не только деловая Татьяна об этом предупреждала. Мудрый Феликс, когда Жанна, поставив крест на своей культуристической спортивной карьере, пошла учиться на тренера по фитнесу, сказал, что она делает глупость: профессию нужно иметь нормальную человеческую, которая кормит. Фелткс был хозяином тренажерного зала уже много лет, он хлебнул всех удовольствий, связанных с этим занятием, но Жанна не поверила. Опять же, фитнес — в моде, не может быть, чтобы не прокормил. И еще подлила масла в огонь Полинка…

Полинка тогда рассталась с первым мужем и уже наметила себе второго. Если Жанне отступать было некуда, то ей, напротив, было куда — в семейную жизнь. Диплом тренера по аэробике у нее был престижный — московский. Она начала было ходить и на курсы тренеров по фитнесу, но разочаровалась, зато подружилась с Жанной. Вот они вдвоем и нафантазировали себе зал, где будет помещение для американской степ-аэробики с деревянными ступеньками, помещение для тренажеров, уютная тренерская, душевые, а в перспективе — бар с витаминными и протеиновыми коктейлями. Феликс, послушав их, только вздохнул.

Зал они арендовали и продержались в нем около двух лет — пока арендная плата всерьез не подскочила. Тут и начались приключения. Поднять абонементную плату — так люди не пойдут, не поднимать — так будет работа себе в убыток. Подружки имели об экономике и финансах довольно смутное понятие, так что понаделали глупостей. И вот ситуация обострилась до предела.

Татьяна не раз и не два говорила соседке, что в наше время держать такой зал — дурацкая благотворительность, но сперва ее не слушали, потому что оглохли от радужных надежд, потом же — из упрямства. Даже сейчас, когда крах был очевиден, подружки еще пытались противоречить закаленной в финансовых сражениях бизнес-леди.

— А вон Наташка Морозова тренером устроилась — триста баксов получает! — вспомнила Полинка. — Значит, нужен?

— И куда же это она так замечательно устроилась?

— В фитнес-центр, который на Московском проспекте!

— Этот, из стекла и бетона, что ли? Вот и вы туда идите!

— Кто нас туда возьмет? У Наташки там дядя администратором, — объяснила Жанна. — Полная засада. Хоть бутылки по помойкам собирай. А мы с Полинкой в этот зал вложились, ремонт там сделали! Хорошие тренажеры поставили. Цены держали — самые низкие в районе!

— Ну и дуры. Тренеры вы, может, и хорошие, а коммерсантки хреновые, — подвела итог Татьяна. — Ладно, проехали. Сколько тебе нужно, чтобы перекантоваться? Стольник могу хоть до победы коммунизма, а больше — извини. У нас свадьба на носу.

— Ну, слава те Господи! — воскликнула Жанна. — Давно пора.

— Чего — давно? Катюхе только девятнадцать! Я ей говорю — торопиться некуда. Ты у меня, говорю, одна, гуляй сколько влезет, прокормлю! А этот — ну прямо из шкуры лезет, скорее да скорее!

И Татьяна действительно именно это сказала своей дочке-студентке. Правда, наедине, чтобы супруг Дима, Катюхин папочка, не слышал.

— Так погоди… — Жанна была сильно озадачена. — Они ведь уже того? Живут вместе?

— Ну, живут, мы им квартиру сняли.

— Так чего же теперь-то спешить?

— Так и я не пойму… Ну, живут и живут… Надоест — разбегутся… Слушайте, девки, пошли ко мне! Ну его, этот ваш хлеб с маргарином! У меня и выпить найдется. Ну? Мой на месяц в Штаты ухлестал, Катюха — со своим. Ну?

— Погоди, Полинка, — Жанна удержала подругу. — Я эту стервочку знаю, она просто так никого не зовет. Да еще в три часа ночи. Теперь ты колись! Что у тебя за проблема? Ну?!

— Ой, девки, даже и не выговорить… — Татьяна со вздохом развела руками.

Разговорилась она уже у себя на кухне, где стол был накрыт гораздо роскошнее, чем у Жанны. Были там колбасные нарезки, сыр, копченое мясо. И стояла бутылка диковинной формы, наполовину пустая. Такие бутылки Татьяна брала не только выпендрежа ради, а чтобы всегда под рукой имелась порция хорошего настроения.

— Ну вот посмотри на меня! — требовала Татьяна, уже хорошо хлебнув этого настроения. — Да, я слежу за собой! Да, у меня свой косметолог! Я на диете сижу!

— Оно и видно, — заметила Полинка. Действительно — стол к диете как-то не располагал. И лишние Татьянины килограммы тоже об аскетизме не свидетельствовали.

— Я одеваюсь! — провозгласила Татьяна. — Я зарабатываю и так одеваюсь, что все просто облезают! Я — та самая баба, которая сорок пять — ягодка опять!

— Ягодке больше не наливать, — буркнула Жанна.

— Но кто я такая рядом с моей Катюхой? Я — старая толстая корова! Полинка, ты же знаешь мою Катюху! Вот кто я рядом с Катюхой?

Полинка, не зная, что на это отвечать, толкнула Жанну.

— Это мы все поняли. Ты давай конкретно, — потребовала Жанна.

— Рядом с Катюхой я — никто.

— Да успокойся ты. Еще неизвестно, как твоя Катька будет выглядеть в сорок пять, — утешила Жанна. — Просто у тебя генетика такая удачная.

Тут она была права — в девятнадцать лет все мы стройненькие. Круглолицая Катя, выйдя замуж и родив ребенка, скорее всего, отрастила бы пышные мамины формы. Она и сейчас была самую чуточку аппетитнее, чем Полинка считала допустимым для современной девицы. Вот только сгонять свою аппетитность тренировками не желала, как ее ни заманивали.

— Генетика? — Татьяна задумалась. — Нет, я про другое… Да! Катька! Этот ее суженый-ряженый — тот еще фрукт! Вы знаете, что он под меня клинья подбивает?!

— Под тебя? — уточнила Жанна. — А ты ничего не путаешь? Во-первых, ты в некотором роде замужем…

— В том-то и дело! Димка улетел в Штаты — и тут же этот фрукт стал клинья подбивать!

— Картина банальная, — заметила Жанна. — Умный зять понимает, что и теща должна получить свою порцию. Тогда в семье будет тишь и гладь.

— Пусть только попробует! — взревела Татьяна. — Как я тогда Катюхе в глаза смотреть стану?!

— А кто тебя заставляет? — удивилась Полинка. — Он же тебя насиловать не будет!

— Кто заставляет, кто заставляет… — Татьяна пригорюнилась. — Ничего ты еще, Полинка, не понимаешь…

— Это называется этическая коллизия, — сказала Жанна.

— Это называется идиотская коллизия! Если я все расскажу Катюхе…

— А что — все? Что-то было? — Жанна как будто допрос вела.

— Да ни черта еще не было! Так если я попробую Катьке хоть намекнуть — она мне не поверит. Она же знает, как мы с Димкой к этому фрукту относимся.

Ну и какие родители отнесутся хорошо к парню, который свалился на них непонятно откуда, уложил в постель единственную дочь и хочет, чтобы его взяли работать к будущему тестю, желательно на самую высокооплачиваемую должность? К парню, который словно бы не замечает, что за съемную квартиру, где он живет с Катюхой, платят ее родители, и они же забивают под завязку холодильник?

— Катюха подумает — это я так их поссорить хочу! А пустить на самотек — он же меня, девки, в конце концов уломает!.. — тут Татьяна сделала огромные жалобные глазищи.

— Ой! — только и смогла сказать потрясенная Полинка.

— Ни фига себе зять. Когда свадьба-то? — поинтересовалась Жанна.

— Через месяц…

— Слушай, Танюха, а тебе все это не мерещится? Человек просто старается понравиться, задобрить тещу? А ты сразу — секс, секс! — предположила Жанна.

— Да что я, не отличу, что ли?

— Танюха, это же другое поколение! Вот ты сколько с Димкой целовалась, пока он тебя по-настоящему лапать начал? Месяц, наверно?

— Ну, не знаю, недели две…

— А эти сперва переспят, а потом у них — первый поцелуй, блин! Так что успокойся, никто под тебя клиньев не подбивает. А если он где-то однажды тебя за плечи обнял — так это для них нормально.

— Да?.. — Татьяна засомневалась. — Нет! Я не знаю, как объяснить! Но это именно клинья! Понимаешь, он не тупо пристает: он пристает… артистически!

— Это как? — спросила Полинка.

— Как-как… Вот, скажем, завтра он меня в «Академию» пригласил на ланч…

— Не слабо! — одобрила Полинка.

— В какую академию? — удивилась Жанна.

— Ресторан такой крутой, на террасе, — объяснила ей Полинка. — Совсем ты одичала.

— Какие рестораны, когда мне слойку в метро завтра купить не на что?!

— А что — ты сама, что ли, должна за себя в ресторане платить?

Это было продолжение давнего спора.

— Ну и кто меня туда поведет?

— А Егоров?

— Что — Егоров? Что — Егоров? Я у него на зал денег попросила, в долг, аренду заплатить — и где Егоров?! Я ему звоню — он трубку не берет!

— Так кто же так денег просит? Ты же на него налетела, как чеченский террорист!

Татьяна только головой вертела, глядя на перепалку.

— Ну, че вы, девки, в самом деле?! — воскликнула она. — Егоров какой-то, аренда какая-то! А я прямо не знаю — идти мне с ним в эту «Академию», не идти?

— Идти! — сразу ответила Полинка. — И раскрутить его по полной программе!

— Не съест же он тебя там, прямо на террасе, — добавила Жанна.

— Вот вы не верите, что он клинья подбивает. А приходите в «Академию» — своими глазами увидите!

— На какие шиши? — спросила практичная Жанна. — Там кофе, наверно, стоит столько, что — мама, не горюй!

Татьяна задумалась.

— А, может, я уже на самом деле — того? Может, это у меня климакс начинается? — жалобно спросила она и потянулась к стопке.

— Климаксу не наливать, — и Жанна ловко убрала бутылку на подоконник.

— Да чего ты, Тань, в самом деле? — Полинка отодвинула и стопку.

— Да-а?! Чего?!. - и Татьяна захлюпала носом, явно собираясь зареветь.

— Ну, тихо, тихо! Сейчас ты ляжешь спать, а завтра мы все вместе пойдем в «Академию», — пообещала Жанна. — За твой счет. Мы сядем недалеко от вас и будем наблюдать за этими самыми клиньями. Только успокойся! Вон Полинка у нас — эксперт по клиньям. И она тебе скажет, чего твой зять от тебя хочет. Ну? Лады?

— Лады… — пробормотала Татьяна. — Только Катьке — ни полслова!

— Обижаешь, начальник, — с совершенно мужской интонацией ответила Жанна.

И на следующий день в назначенный час Полинка и Жанна уже сидели в «Академии».

Полинка принарядилась — надела белые брючки чуть ниже колена, красный топчик с голым животиком, словом, хоть как-то соответствовала заведению для богатых. Жанна же пришла в своих обычных джинсах и серой майке, купленной два года назад на распродаже. А еще она принесла с собой большую газету, села, развернула ее и отгородилась ею от человечества.

— Ты чего? — удивилась Полинка. — Кто в таких местах газеты читает?

— Этот фрукт меня знает, — из-за газеты ответила Жанна. — Он меня у Танюхи встречал.

— Ну и что? Зашла кофе выпить, совпадение!

— Никаких совпадений, — донеслось из-за газеты. Жанна, которая ко многим вещам относилась чересчур серьезно, деловито вживалась в образ частного детектива.

— А как ты за ним наблюдать собираешься? Дырку провинтишь?

— Осторожно собираюсь, — Жанна показала, как именно она будет выглядывать из-за газеты. — Между прочим, в таких местах как раз и читают газеты. Вон, посмотри!

Через несколько столиков сидели две женщины — и тоже прятались за газетными листами. В полупустом кафе под открытым небом они были довольно заметны — обе из той породы тридцатилетних женщин, которые очень хотят выглядеть восемнадцатилетними девочками и носят штаны с заниженной талией, хотя открывать талию им бы следовало только под страхом смертной казни. Еще эта категория женщин полагает, будто, однажды покрасив волосы в какой-нибудь нечеловеческий цвет, они уже решили проблему своей привлекательности раз и навсегда, и учитывать этот дикий цвет при подборе гардероба вовсе не обязательно.

Подошла официантка, оценила посетительниц, высокомерно положила на стол гигантское меню.

— Пепельницу принести?

— Не надо, — отказалась Жанна. Официантка ушла.

— А чего — не надо? Прожгла бы сигаретой дырку и наблюдала бы! — съехидничала Полинка и взяла меню. — Ой, ты посмотри…

Она принялась считать пальцем.

— Сорок восемь… сорок девять видов кофе! Смотри! С кокосовым сиропом!

— Мне с кетчупом, — прозвучало за газетой.

— Жанка, идут…

Татьяна и сопровождающий ее фрукт показались на террасе. Фрукт был хорош собой, как фотомодель, рекламирующая здоровый образ жизни. Он, то и дело демонстрируя безупречный оскал, так и вился вокруг Татьяны — отодвигал стулья на ее пути, а она с букетом орхидей плыла, как фрегат под всеми парусами.

— Переигрывают, — заметила Жанна. — Оба.

Фрукт, усадив Татьяну за столик, сел сам, склонился к ней, зашептал на ухо.

— Во змей-искуситель! — обрадовалась Полинка. — Ну как в бразильском сериале!

Фрукт поцеловал Татьяне руку, причем весьма интимно — сперва в тыльную сторону кисти, потом в запястье со стороны ладони. Пока он был склонен над рукой, Татьяна вертела головой в поисках подружек. Обнаружив их, свободной рукой принялась подавать знаки — смотрите же, смотрите! Фрукт оторвался от руки — и Татьяна сразу же сделала сладкую улыбочку.

— Сейчас он обнимет ее за плечи, — предрекла Жанна.

— Нет, сейчас он ей положит руку на колено. Так ненавязчиво, — возразила Полинка. — Слушай, Жан… Те, с газетой, тоже за Танькой следят! То выглянут, то спрячутся.

— Точно…

Две молодые женщины, которых засекла Полинка, тут же отгородились газетой и стали перешептываться.

— Ой, выцарапают они сейчас Татьяне глазенки! — шепотом ужаснулась Полинка, и от этого ужаса ее огромные глазищи распахнулись еще шире.

— Ничего не выцарапают. Я им живо укорот сделаю, — пообещала Жанна, свернула газету и выложила на столик два почти мужских кулака. — Ты за Танюхой посматривай, а я — за этими.

Подружки незаметно передвинули стулья и, делая вид, будто увлечены беседой, друг у дружки из-за плеча стали наблюдать.

— Он ей опять руку целует! А эти? — волновалась Полинка.

— А эти — ничего, смотрят.

— Жан, Жан, он ее за коленку хватает! Жан, сейчас что-то будет!

— Ничего не будет. Они… Слушай, они там, кажется, хихикают!

Действительно — те две женщины, уже не слишком прячась за своей газетой, что-то друг другу шептали и пересмеивались.

— А наши встают…

Татьяна с фруктом завершили ланч и встали. Чтобы выйти с террасы, им пришлось пройти мимо двух загадочных женщин. И Жанна с Полинкой явственно увидели: миновав их, фрукт полуобернулся и показал им большой палец. Они ответили тем же.

— Вау! — воскликнула Полинка.

— Дело пахнет керосином, — хмуро сказала Жанна. — Ты прикинь — Танюха сейчас живет дома одна, Димка — в Америке, Катюха — на съемной квартире. Этот припрется на ночь глядя, сделает свое черное дело, Танюха расслабится, он ей — в торец…

Жанна показала, как именно дают кулаком в торец.

— И она очнется в пустой квартире!

— Если вообще очнется.

Две опасные незнакомки позвали официантку.

— Мы пойдем за ними и узнаем, что все это значит, — решила Жанна. —

Девушка, нам тоже посчитайте!

— Нужно Татьяну предупредить.

— Погоди предупреждать…

— А что?

— Ничего. Не сработает…

Жанна имела в виду, что просто предупреждать — нелепо. Ну, забрели в «Академию» две какие-то дуры, случайно знакомые с фруктом, ну, насмешили их его курбеты вокруг будущей тещи. Татьяна, конечно, не любила выглядеть смешной, но и сумасшедшей, подверженной мании преследования, тоже быть не пожелала бы. Хотя Жанна и Полинка видели, что дело неладно, Татьяне потребовались бы еще какие-то доказательства.

Покинув «Академию», незнакомки шли по улице, останавливаясь у витрин, и встали на троллейбусной остановке.

Жанна и Полинка брели следом, и всякий раз, когда объекты наблюдения тормозили естественно и ненавязчиво, подружки дергали друг друга и останавливались в самых неподходящих местах, проявляя внезапный интерес к самым неожиданным предметам — плакатам, вывескам фирм, мусорным контейнерам. Опыта наружного наблюдения у них, увы, пока не было.

Незнакомки сели в троллейбус. Жанна и Полинка вскочили следом.

Троллейбус недолго катил по ухоженной улице, свернул в какие-то закоулки.

Маршрут закончился в неприятном месте — с одной стороны пустырь, с другой унылые блочные пятиэтажки-хрущобы, с третьей — частный сектор времен царя Гороха.

Обе незнакомки вышли из троллейбуса и, не оглядываясь, бодро почесали через пустырь.

— Они нас заметили и заманивают, — прошептала взволнованная Полинка. И это смахивало на истину — чем ближе к кольцу, тем меньше народу оставалось в троллейбусе, а Жанна с Полинкой были приметной парочкой.

Многие сперва воспринимали их как парня с девчонкой, потом, приглядевшись, начинали ломать голову насчет Жанниной половой принадлежности, и в итоге Жанна, старавшаяся одеваться неприметно, собирала на себя больше внимания, чем красавица Полинка.

Она огляделась.

— Ага…

Она подобрала у троллейбусной остановки газету, а через два шага, уже на пустыре, — короткую палку, вроде бы железную. Завернула палку в газету, взяла поудобнее и усмехнулась — а усмешку она позволяла себе довольно редко.

— Ну, как знаешь… — с большим сомнением сказала Полинка.

И обе пошли следом за незнакомками.

Оказалось, тропа через пустырь была самой короткой дорогой к детскому садику, который за пятиэтажками было не разглядеть.

— Это хорошо, — заметила Жанна. — Будем считать, что мы тоже пришли за ребенком. Идем на сближение.

Они почти догнали своих незнакомок.

По ту сторону забора из металлических прутьев играли дети. Время от времени раздавалось пронзительное «Ма-ма-а-а!!!» — и очередной малыш бежал к калитке.

Незнакомок заметила девочка лет пяти и помчалась к забору.

— Мама, мама! — кричала она. — Мама, мне Пашка синяк поставил!

— Иди к калитке, — велела одна из незнакомок. — Мы с тетей Лидой сейчас подойдем.

— Надо же, как Дашка выросла, — сказала вторая незнакомка, очевидно — Лида.

Они встретили девочку у калитки и сразу узнали кучу новостей.

— А Наташке новые джинсы купили! А у Артема новая машина, только ему не разрешают ее в садик брать! А Никита сказал, что его летом в Америку увезут! Теть-Лида, а что ты мне принесла?

— Погоди, Дашенька, скоро и у тебя будут новые джинсы, — пообещала Лида.

— И мы с тобой в Америку поедем, — добавила мать девочки. — И машина у нас тоже будет, не игрушечная, а настоящая.

Жанна и Полинка, подслушивавшие из-за чьей-то спины, переглянулись.

— Ну, точно, — прошептала Жанна. — Останется с ней в квартире — и шарах в торец… И прощай брюлики…

— И никто ничего не докажет. Танюха же не станет звонить, что у нее с дочкиным женихом сексуальное свидание, — добавила Полинка. — Обнаружат мертвое тело и будут чесать репу — кого это дура Танюха на ночь глядя в дом пустила. Ой…

— А потом никого не найдут и дело закроют, — подытожила Жанна.

— Слушай, а девчонка ведь похожа на фрукта…

— Точно…

Конечно же, в ребенке было что-то и от мамы. Но эта широкая улыбка, этот разрез глаз…

— Вот сволочь!

— Кто — сволочь?

— Фрукт, — убежденно сказала Полинка. — По-человечески на жизнь заработать не может — так нашел способ прокормить ребенка!

— Погоди, — Жанна отвела ее в сторонку. — То, что он своего ребенка не бросает — это даже по-своему неплохо… то есть, положительно… Развелся, а деньги для ребенка добывает…

— Герой! — со всем возможным презрением выпалила Полинка. — Дожили! Ты кого оправдываешь? Ты убийцу оправдываешь?

Жанна призадумалась. Всю жизнь она старалась быть объективной, полагая, что это — неотъемнемая составная спортивного характера.

— Он еще никого не убил, — не совсем уверенно сказала она, и тут ее осенило. — Ты не допускаешь, что Татьяна может сама, по доброй воле, делать ему дорогие подарки?

— Может… — задумчиво произнесла Полинка. — С нее станется… Помнишь, она боялась, что он ее уболтает? Стоп! А где она деньги возьмет? Димка же сразу заметит! Вернется из Америки — а денежки тю-тю!

— Хватит трепаться, — решила Жанна. — Нужно собирать информацию. Я пойду за этими тетками, а ты звони Татьяне. Мы ведь ни хрена про этого козла не знаем.

— У меня кредит кончился, — призналась Полина. — Еще на той неделе. Звонки еще принимаю, а сама позвонить — фиг!

— Беги, ищи козла с мобилкой. Я тут останусь…

И Полинка побежала — так, как умеют бегать только очень легонькие и грациозные тренеры по аэробике. А Жанна, стараясь держаться на расстоянии, последовала за женщинами и девочкой.

Козла с мобилкой Полинка отыскала на остановке. Это был мужчина из тех, кому она обычно нравилась с первого взгляда: крупный, но не слишком, еще довольно молодой, но отнюдь не мальчик.

— Извините, нельзя ли по вашему телефону позвонить? — задавая вопрос, она сделала огромные глаза и голливудскую улыбку. — Дело страшно срочное, а у меня кредит кончился! Мне только на секундочку!

Мобилковладелец заинтересовался:

— А что за дело-то?

— Ой, жизненно важное! Правда — вопрос жизни и смерти!

У Полинки было четкое чувство дистанции. Она шагнула к мобилковладельцу и оказалась настолько близко, что, сделай он полшага — и мог бы ее обнять.

Причем по ее милому личику никто бы не догадался, что тут происходит мини-совращение.

Получив аппаратик и набив номер, Полинка завопила:

— Татьяна! Татьяна, как зовут твоего козла? Ну, зятя! Фамилия-имя-отчество! Немедленно! Что? Не слышу…

И ничего удивительного в том, что она не услышала ответа, не было — просто Татьяна с будущим зятем как раз сидели в ее богатой квартире и дегустировали очередной напиток из заковыристой бутылки. Татьяна царственно распускала хвост, а зять явно чувствовал себя неловко.

— А это мне привезли из Лангедока, — вещала Татьяна. — Урожай тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, и такое вино производится только в одном месте…

Естественно, звонок, пусть даже от таких хороших подружек, был вовсе некстати. Зять подвинул к ней вибрирующую на столе мобилку, но брать его совершенно не хотелось.

— Ну его, опять какая-то ерунда, — отмахнулась Татьяна. — Так вот, в восемьдесят пятом году лето было коротким, во второй половине — очень жарким и сухим, и виноград, который не должен был быть сладким…

Мобилка продолжала вибрировать и звучать.

— Татьяна Аркадьевна, а вдруг что-то важное? — сделав испуганные глаза, спросил зять, который во время этой винодельческой лекции чувствовал себя почему-то очень неловко, ерзал и тайком косился на часы.

— Да ну тебя! Что в такое время может быть важным? Погоди, сейчас отключу…

— Татьяна Аркадьевна, а если это Катя меня ищет? Я сказал, что сегодня встречаюсь с вами, а у меня… это… батарейка села… я сегодня трепался много…

И ежику было бы ясно, что зять врет. А опытной Татьяне — тем более. Но хватка деловой женщины, не оступающей даже перед налоговой полицией, оказалась сильнее разума. Хотя зять молча пододвинул мобилку, а Татьяне ничего более не оставалось, как взять ее, еще не все было потеряно.

— Какого козла? — спросила она ошарашенно. — Ах, этого? Ой, Полинка, извини я занята. И еще буду занята… часа полтора…

Нажав кнопку, она убрала мобилку со стола, а сама вместе с креслом подвинулась ближе к зятю.

— Так вот, я о вине… Почему бы нам не продолжить так хорошо начатый вечер и не выпить немного этого уникального вина?

Зять со вздохом взял рюмку…

А Полинка посмотрела на чужую мобилку так, словно оттуда только что высунулось по меньшей мере змеиное жало.

— Старая дура! — воскликнула она.

Незнакомый мужчина протянул руку за аппаратом и получил его. Но Полинка тут же выхватила аппарат.

— Мне только эс-эм-эску отправить!

И она, набрав текст, произнесла его по слогам, проверяя, нет ли ошибок:

— У коз-ла есть ре-бе-нок!

— Козленок, что ли? — удивился мужчина.

— Девочка.

И, отдав аппарат окончательно, Полинка побежала туда, где скрылись за поворотом женщины с девочкой и Жанна.

Помотавшись между блочных пятиэтажек, она увидела вдали узкую талию и широкие плечи подружки. Жанна шла впритык за женщинами и ребенком. И помахивала завернутой в газету железякой. И старательно подслушивала, но ничего важного не прозвучало — женщины обсуждали общую подругу, которая живет с одним, встречается с другим, а замужем, похоже, вовсе за кем-то третьим. Напрасно девочка старалась привлечь к себе внимание и спрашивала о папе.

— Папа приедет к субботе, Дашенька, — сказала наконец Лида.

Жанна отметила это, и тут женщины с девочкой свернули к подъезду.

— Ой, мама, смотри, Барсик нас ждет! — малышка указала на окно. И точно — на подоконнике, свесив лапы наружу, загорал большой кот.

Проводив взглядом женщин, вошедших в подъезд, Жанна, зыркнув глазами вправо-влево, шагнула туда же.

Там она, глядя на почтовые ящики, прикинула, из окна которой квартиры равнодушно взирал на мир рыжий кот. И пошла дожидаться Полинки за киоском.

— Ну? — спросила Полинка.

— Вот тут они живут, — Жанна показала на дом. — Вон их окна. Квартира сорок первая. Там на этаже по четыре двери, я эту серию знаю.

— А дом?

— Двенадцать.

— А улица?

Подружки пошли вдоль китайской стенки домов в поисках таблички.

Рядом притормозил таксист.

— Девушки, не скажете — это улица генерала Карбышева?

— Понятия не имеем! — буркнула Жанна.

— А то у меня на Карбышева вызов, а тут в начале — Краснофлотская, в том конце — Артиллерийская, а посередке тогда что?

Он указал на китайскую стенку, которая несколько изгибалась.

— Вы вон у бабушки спросите, — посоветовала Полинка.

Бабушка с кошелкой как раз шла навстречу.

— Бабушка, где тут улица генерала Карбышева? — закричал шофер.

— А такой нет. Это — маршала Буденного, а вон там — полковника Петрова, — показала бабушка, и тут встрял идущий мимо дед.

— И не Буденного, а адмирала Нахимова, отсюда до поворота, а после поворота уже Вторая Краснознаменная!

Подружки переглянулись — как все нормальные женщины, они любили оружие и вооруженных мужчин, но не понимали смысла генеральских и прочих военных званий.

— Пошли! — сказала Жанна. — Я придумала.

И, озираясь по сторонам, вывела Полинку обратно к калитке детского сада.

По дороге они разработали убогонькую легенду. Интересно, что железяку в газете Жанна еще не выбросила…

Во дворе еще оставалось несколько малышей. С ними была пожилая воспитательница. Ее подозвали к калитке.

— Здравствуйте, — почти вежливо обратилась вечно хмурая Жанна. — Мы тут девочку ищем, племянницу. Шесть лет, зовут Дашей.

— А фамилия? — поинтересовалась воспитательница.

— А вот не знаем. Ее мамочка после развода себе девичью вернула, так, наверно, и ребенка на девичью переписала. Мы-то с отцовской стороны родня. Так от нас ее прятать стали.

— Хотим убедиться, что с ней все в порядке, — добавила Полинка. — А то мамочка отца к ней близко не подпускает, свекровь вообще на три буквы послала, прямо страх! А девчонка замечательная, Дашенька, волосики светленькие, длинненькие, вьются!

Подумала — добавила:

— В меня уродилась!

— Так это, наверно, Даша Томилина, если шесть лет и волосики вьются. Только как же мамочка в разводе, если она за Дашей вместе с мужем приходит?

— Так это ее гражданский муж! — сообразила Полинка. — Нам говорили, что у нее сразу же кто-то завелся.

— Шустрая! — угрюмо подтвердила Жанна. — Два месяца как развелась.

И стала поколачивать завернутой в газету железной палкой по ладони, причем на лице было написано «я на все готова».

— Так ведь Даша его папой зовет! — воспитательница растерялась. — Может, вам другой детский сад нужен?

Говорила она вроде с Полинкой, но при этом испуганно косилась на Жанну.

— Вроде этот. А живут они то ли на улице Буденного, то ли на улице Нахимова, вон там, — Полинка показала рукой. — Тут у вас запутаешься! В китайской стенке, как раз посередине.

— Так это не Буденного и не Нахимова, а маршала Гречко! Я сама их там встречала, — сообщила воспитательница. — Не может взрослый ребенок так сразу незнакомого дядьку папой назвать! Что-то вы, женщины, путаете!

И быстренько закрыла калитку со своей стороны.

— А другой Даши точно нет? — грозно спросила Жанна.

— Вы, женщины, отойдите от калитки! Я милицию вызову! — испуганно огрызнулась воспитательница.

— Пошли, — сказала Полинка. Но Жанну обидела глупая подозрительность воспитательницы. И она поставила точку в разговоре особым образом — сунув Полинке свое оружие, аккуратно сняла тяжелую калитку с петель и прислонила к забору.

Воспитательница онемела.

А Полинка, схватив подружку под локоть, потащила ее прочь.

— Когда ты наконец прекратишь эти цирковые фокусы? — шипела она. — Ты еще крышу с садика бы сняла и к стенке прислонила!

— Пусть знает, с кем имеет дело, — отвечала Жанна.

— Так все наоборот — она не должна знать, с кем имеет дело! — разумно возразила Полинка. Ответить Жанне было нечего, и они примерно минуту шли молча.

— Если Даша — Томилина, то и фрукт, что ли, Томилин? — спросила Полинка.

— Выходит, что так, — буркнула Жанна. — Ты заявление в милицию собралась писать, что ли?

— Но что-то же надо делать!

— Прежде всего нужно дозвониться до Татьяны.

До самой китайской стенки им не попалось ни одной отелефоненной души — бабки дедки и ребятишки не в счет. Наконец, уже почти у подъезда, появилась молодая мама с коляской, держа возле уха мобилку.

Полинка, дождавшись конца разговора, подошла к ней — вся сплошное очарование.

— Извините, вы не могли бы дать мобильник на минутку? У меня аккумулятор сел. Буквально на два словечка!

— У самой садится, — базарным голосом отрубила мамаша.

— Так я же не бесплатно! — Полинка достала десять рублей.

— Ну… — мамаша задумалась, очевидно, она и впрямь трудилась в сфере ларечно-базарной торговли. — Звонить будете из подъезда. А я постою тут.

Полинка пожала плечами и вошла в подъезд, а мамаша осталась снаружи и даже загородила дверь коляской.

Жанна усмехнулась — проще простого было обездвижить эту тетеху. А тетеха вдруг навострила уши, и неудивительно — Полинка в подъезде вопила во всю глотку:

— Танюха! Танюха, это я, Полинка! Как зовут твоего фрукта? Не слышу! Как зовут фрукта?

Если бы она видела сейчас Татьяну, то остереглась бы задавать такие вопросы.

Татьяна сидела в своей ухоженной квартирке за неубранным столом, злая, как баба-яга. В ее жизни всякое бывало. Особенно в бурный период между первым и вторым супружеством. Не раз случалось, что она, распалив парня до крайности, удирала и потом долго ходила веселая и довольная. Но кто бы мог подумать, что двадцать лет спустя этот трюк проделают с ней самой?

Человек, который в кафе целовал ей руки и, словно бы ненароком, касался выступающих частей тела, оказавшись с ней наедине, скис, увял, сдох и до такой степени унизился, что изобразил склероз. Ах, он вспомнил, ах, у него важная встреча! И, чуть ли не опрокидывая на ходу мебель, ускакал!

Так, бедняжка, торопился, что даже барсетку с кошельком и мобилкой забыл, коз-з-зел!

Лежащая на столе Татьянина мобилка верещала и заливалась. Хозяйка смахнула ее на пол — и хорошо еще, что на ковер.

— Клинья тебе? Клинья тебе, старой дуре? — риторически вопрошала Татьяна. — Холмик и две березки!

И, хлюпнув носом, отхлебнула прямо из горлышка заморского вина.

Тут ей на глаза попалась барсетка фрукта. Шмякнув ее оземь, Татьяна вскочила, стала пинать и топтать сумочку что было сил. Мобилке тоже досталось…

Татьяна понимала, что женщина не может нравиться решительно всем, но ведь этот фрукт приставал, намекал, выражал готовность! Неужели он вдруг вспомнил про разницу в возрасте? Вот же скотина!

Полинка, сильно озадаченная странным поведением мобилки, которая вроде бы сперва дала связь, а потом отключилась, вышла из подъезда и отдала аппарат хозяйке.

— Ничего не понимаю, — пожаловалась она Жанне. — Она же домой собиралась! От «Академии» до нее — пять минут. Может, у нее мобилку из сумки вытащили?

— Ага, собиралась. С фруктом. Мне тоже не нравится, — ответила Жанна. — Послушайте, женщина…

Это относилось к мамаше с младенцем.

— … вы ведь в этом доме живете. Вы таких Томилиных не знаете?

— А вам зачем?

— Слыхала, они разводятся, и Томилин в Америку уезжает, на пэ-эм-эс.

— А вам какое дело? — с большим интересом спросила мамаша.

Жанна при необходимости могла и складно соврать. Теперь же ее слова и враньем особым не были — она вспомнила историю, случившуюся три года назад, в которой волей случая приняла участие.

— Он у начальницы моей две штуки баксов в долг взял и не возвращает. Так она велела разобраться. Если разводятся — значит, действительно уезжает. Тогда она куда надо позвонит, и его трясти будут.

— Да что вы?! — мамаша прямо в восторг пришла. — А так, с виду, и не скажешь! Воркуют, как голубочки! На выходных вдвоем с женой и с Дашкой в Луна-парк всегда ездят! Прямо с утра и до обеда!

— Это который Луна-парк? Который возле цирка? — встряла Полинка.

— Ну, наверно…

— Так он, наверно, уже воскресным папой стал, — заметила Жанна. — Дома-то уже не ночует.

— Да вы что?! А она, Томилина, всем говорит — командировки у него, командировки! На неделю, на две! Надо же! Вот так живешь и не знаешь, что у тебя за стенкой!

Собственная некомпетентность сильно мамашу расстроила.

— Все мужики — сволочи, — утешила ее Полинка и повернулась к Жанне. — Пошли! Чем скорее мы разберемся с Танюхой — тем лучше.

Они поспешили мимо детского сада на троллейбусную остановку и всю дорогу перебирали варианты, так что пассажиры, волей-неволей вынужденные слушать всю эту уголовщину, стали от них шарахаться. А все потому, что Жанна, имея такое выражение лица, от которого и Терминатор бы не отказался, обещала подвергнуть козла-фрукта кое-каким неприятным процедурам, причем кастрация в этом списке была совсем не самой страшной карой…

Очевидно, телепатия существует на самом деле, и не только между кровными родственниками. Как иначе объяснить, что этот же самый список, только немного в ином порядке, озвучила одновременно с Жанной Татьяна, сидя дома?

Она носилась из угла в угол и уже додумалась до такого древнего вида казни, как четвертование, когда в дверь позвонили. Звонили долго.

Татьяна слушала, как разрывается дверной звонок, и злобно скалилась.

— А шиш тебе! Не впущу! Козел проклятый…

И поддала ногой истоптанную барсетку фрукта так, что сумочка взлетела чуть ли не на шкаф. Глядя на нее, Татьяна отчетливо поняла: содержимое нужно немедленно обратить в мелкие клочья. И, сопя, настраивалось на эту злобную месть.

Заверещал на ковре мобильник.

— Убью! — вызверилась на него Татьяна.

Мобильник исполнял классику.

— Ну, повякай мне еще, повякай! — грозно сказала она. — В сортире утоплю!

Разом стало тихо.

— Нет, но какая скотина! — сама себе пожаловалась Татьяна. И опять пнула барсетку.

Тут в дверь крепко бухнуло. Раз, другой, третий…

— Очень хорошо! Поколотись, поколотись! Тебе полезно! — крикнула Татьяна.

И хватанула спиртного прямо из горла.

В это время Полинка и Жанна собрали на лестничной площадке чуть ли не всех жильцов. Первым делом, конечно, вечно бодрого и готового приласкать одинокую женщину бритоголового охранника Пашку. Потом — старенького знатока законов Григория Семеныча. Далее — соседку снизу, Римму Вавилову, тетку очень решительную, а также ее супруга, который, как это ни странно, при такой бой-бабе не был подкаблучником.

— На звонки не отвечает, а мы точно знаем — она дома! И у нее была назначена встреча с одним мужиком! — объясняла всем по очереди Полинка.

— Дерьмо мужик, — добавляла уже непонятно в который раз Жанна. — Совсем гнилой. А у нее Дмитрий в отъезде, а квартира всякого барахла полна, и деньги тоже дома лежат.

— Так что, ломаем дверь? — спросил шустрый и радостный дедок Григорий Семенович. Он с того и начал, что объяснил правомерность и законность этого взлома, а теперь жаждал зрелища.

— Какое ломаем! Она стальная! — возразила Римма.

— Ее только взрывать, — присоветовал Пашка.

— И на сигнализации, наверно, — добавил еще один сосед, новый, его еще не все знали по имени. — Жанка, ты не в курсе?

— Стоп, мужики! — встрял Риммин муж. — Мы с Димычем одновременно к сигнализации подключались, нас одна фирма пасет. По тревоге в три минуты приезжает. И у них там есть запасные комплекты ключей от всех квартир, которые у них на обслуживании, это я точно знаю! Там у меня кореш. Римка, тащи мобилку!

Тут же супруга сунула ему аппарат.

— Сергеич? Я это, Вавилов. Тут такое дело…

— Точно, он ее пришил, — пробормотала Жанна. — Поймаю — своими руками задавлю.

Вавилов растолковывал ситуацию, остальные притихли, а Полинка прижалась ухом к косяку. И вроде бы ей послышались шаги…

Всякая истерика имеет начало, развитие, пик и разрядку.

Первые три фазы у мужчин и у женщин в общем-то почти одинаковы. А вот с четвертой — разница огромная. Мужчина, как правило, идет искать алкоголь. Женщина придумывает себе занятие. Конечно, пить водку — тоже занятие, но женщина примерно знает, какое количество ей потребуется, чтобы угомониться, и понимает — столько она не осилит. А, скажем, генеральная уборка квартиры, пусть даже в пятом часу утра, — самое то. Энергия выплеснется, дурь разрядится, а заодно и порядок в доме появится. Татьяна вдруг поняла, что больше не в состоянии смотреть на грязные гардины. Под непрерывный трезвон дверного звонка она их сдернула и отволокла в ванную. Звонок замолчал, но спасение уже было найдено — она кинулась менять постельное белье. Заодно выкинула из гардероба две старые куртки и одно пальто, чтобы немедленно отнести их на мусорку — бомжам.

Тут ее взгляд упал на столик.

Татьяна тащила на кухню полный поднос посуды, когда услышала странный скрежет в прихожей. Она замерла.

И тут раздались голоса.

— Трубку не берет! Сама не звонит! Значит, лежит здесь! — с такими словами Жанна, возглавляя бригаду из охранной фирмы, ввалилась в гостиную.

В прихожую с лестницы таращилось многоголовое чудище — соседи.

Татьяна стояла столбом, не выпуская подноса. Жанна и Полинка деловито заглядывали под стол и за диван.

— Ну так где же ваше мертвое тело? — спросил старший в бригаде.

— Какое еще тело? — наконец к Татьяне вернулся дар речи.

Все повернулись к ней.

— Да твое же! — выпрямляясь, ответила Жанна.

Поднос грохнулся на пол.

— Так кто будет за ложный вызов платить? — осведомился старший.

— Она заплатит, — Жанна показала пальцем на Татьяну.

— Она, она, — подтвердила Полинка.

Татьяна молчала.

— Клиент не возражает, — весело подытожил Григорий Семенович. — Нормы соблюдены!

Жанна повернулась к соседям и всем своим хмурым видом показала: господа, пора выметаться.

А потом Татьяна, Жанна и Полинка, как оно и положено, засели на кухне.

Татьяна протянула руку к бутылке.

— Клиньям не наливать! — с тем Жанна убрала бутылку.

— Тань, ты с этим поосторожнее, бабы легко спиваются, — предупредила обеспокоенная Полинка.

— Какая я баба… — пробормотала Татьяна. — Одна видимость…

— Так что зря ты на зятя бочку катила, — подытожила Жанна. — То есть, с одной стороны. А с другой… С другой, Танюха, там какая-то уголовщина.

— Он мне сразу не понравился! — выкрикнула Татьяна.

— Зато потом чересчур понравился… Ты куда?

— Я эту дрянь в мусоропровод спущу!

— Какую дрянь? — пискнула Полинка.

Татьяна уже подхватила с пола барсетку фрукта.

— Вот, забыл! Так удирал, что барсетку забыл!

— Погоди, — Жанна ловко отняла у нее сумочку и перекинула Полинке. — Давай, изучай.

Полинка вывернула все на кухонный стол.

— Зажигалка, платки одноразовые…

— Сопливый, что ли? — уточнила Жанна.

— Квитанции… Паспорт!

— Давай сюда! — Жанна быстро нашла нужную страницу. — Тьфу, чистый…

— Ну, развелся, ну, живет с Катюхой, а ребенка не забывает! — попыталась объективности ради оправдать фрукта Полинка.

— А когда паспорт выдан?

— А выдан он… Ой, Жанка! Он выдан аккурат два месяца назад!

— Танюха! — в голосе Жанны зазвенели прокурорские нотки. — Когда этот твой фрукт с Катюхой вместе поселились?

— Два месяца назад… И скоро месяц, как заявление подали…

— Мне это не нравится. Мне не нравится, что он ни слова не сказал о ребенке. Мне не нравится, что за вами подсматривали в той кафешке! Мне вообще все это не нравится!

Жанна редко повышала голос, Татьяна знала это — и потому лишь согласно кивала.

— Если бы он хотел обчистить квартиру, он мог бы взять ключ у Катюхи, а потом положить на место, — осторожно возразила она. — Для этого незачем подбивать под меня клинья!

— Мы уже договорились — никаких клиньев не было!

— А что же тогда было?

— Это полководец Суворов! — вдруг воскликнула Полинка.

— Суворову не наливать! — по инерции распорядилась Жанна. — Погоди, при чем тут Суворов?

— Улица Суворова! — Полинка показала квитанции. — Вот где он живет! И за квартиру там платит, и за электричество!

— То есть, на два дома живет, — уточнила Жанна. — Ну, Танюха, влипла твоя Катерина…

— Да-а! А как ей это объяснить?

— Очень просто. Полинка, помнишь, что та тетка сказала? Что в выходные утром он с женой ребенка в Луна-парк водит. Как часы! Все очень просто — очная ставка!

— Ставка — а дальше? Теперь все мужики — разведенные и алиментщики, — заметила Полинка. — Ну, покается, он же хитрый… Он еще так сделает, что Катюха с этой его бывшей лучшими подружками станут!

— Вот этого не надо! — раненой медведицей взревела Татьяна. — Мало у меня дырок в кошельке? Так еще и лучшая подружка?!?

— Погоди, не ори… — Жанна задумалась. — Значит, так… Очная ставка необходима. Для всех! В субботу с утра мы все идем в Луна-парк.

— А Катюху ты как туда заманишь?

— Я заманю, — пообещала Полинка. — Только, Тань, у нас с Жанкой полный пролет. Мне за мобилку заплатить нечем. А она понадобится.

— Нет проблем, — ответила Татьяна. — Если вы этого фрукта от Катюхи отвадите — я не то что заплатить, я вам новые мобилки куплю, самые навороченные!

— Новые нам ни к чему, а ты лучше с арендой зала помоги.

— Нужен этот ваш спорт, как рыбке зонтик… Ладно, ладно, с арендой помогу! Только не смотри на меня, как на врага народа!

— Вот то-то же! — подытожила Жанна.

А Полинка быстренько откланялась — поговорить с Катей она хотела из дому, без посторонних ушей.

Если Жанна как-то нечаянно изгнала из своей жизни все, что помимо спорта, то Полинка, наоборот, впустила в свою жизнь прогресс — и едва навеки не утонула в Рунете. Всякая женщина, которая открывает для себя сайты знакомств, попервоначалу делает кучу глупостей. Главной Полинкиной глупостью было то, что она разместила там свою фотографию в аэробическом купальнике. Письма приходили сотнями, и к сортировке как-то была привлечена Катя.

Вообще Катенька к маминым подругам, да и к самой маме, относилась критически. Ничего не поделаешь — старшее поколение обречено казаться непроходимым новому поколению, это закон природы. Но Полинка по возрасту была ближе к Кате, чем к маме, это ее и выручало. Правда, работать посредницей между поколениями она отказывалась — но бывали случаи, когда Катя, поклявшись, что ноги ее больше не будет в родительском доме, отправлялась ночевать именно к Полинке. Потом, конечно, клятва преспокойно забывалась.

Именно Катино знакомство с электронными шашнями Полинки и легло в основу плана.

Хорошо, что Полинка не знала, что Катя, беседуя с ней, лежит в постели, да еще в объятиях фрукта. Это сильно мешало бы ей безмятежно врать.

— Кать, это я, Полина! Я чего звоню? Ты что завтра с утра делаешь? — бодренько спросила Полинка.

— Что мы с утра делаем? — шепотом спросила Катя лежащего рядом с ней фрукта.

— Я Валерке обещал помочь, он тачку к техосмотру готовит, — ответил фрукт. — Это, наверно, до вечера!

— Да в общем-то ничего, — сказала Катя в трубку.

— Дело есть! На миллион рублей!

— Давай!

— Я завтра встречаюсь с Илуватаром!

— Вау!

Илуватаром называл себя в переписке один из электронных женихов, самый красноречивый. По крайней мере, те его послания, которые Полинка показывала Кате, не вызывали издевательских комментариев, он даже запятые ставил правильно. А что до псевдонима — так это дело обычное.

— Пошли со мной!

— А ты чего, боишься одна?

— А вдруг сумасшедший?

Чего там скрывать — сумасшедших в Рунете хватает. А на сайтах знакомств они прямо живмя живут, торчмя торчат и кишмя кишат. Хотя Илуватар в письмах был разумен и шутил не пошло, справки из психдиспансера он не предъявлял.

— А Жанка? — удивившись выбору телохранителя, спросила Катя.

— Ты ж ее, дуру, знаешь! Она сказала, чтобы я не смела ходить ни на какие свидания, и больше об этом говорить не желает. То есть, полная засада. Давай я часикам к одиннадцати за тобой заеду! Ты где теперь живешь?

— На Калининском, шесть.

— Вот и лады!

Полинка отключилась.

Фрукт только того и ждал, чтобы перейти к решительным эротическим действиям.

И фрукта можно было понять.

Разобравшись с Катей, Полинка полезла в Рунет и вылезла оттуда часам к двум ночи. В это время в Сетях болталось много грамотных приятелей, половину которых она живьем никогда не видела, и, двигаясь от адреса к адресу и от ссылки к ссылке, Полинка влезла в некую базу данных — скорее всего, ментовскую. По адресу «улица Маршала Гречко, дом двенадцать, квартира сорок первая» был установлен телефон, и его номер Полинка тщательно внесла в свою мобилку.

Спозаранку она понеслась к Жанне и Татьяне. Подружки позвонили по номеру, услышали голос фрукта и положили трубку. Теперь осталось названивать каждые полчаса — до того момента, как трубка останется неподнятой. Это будет означать, что семейство отправилось в Луна-парк.

Рассчитав время, подружки разбежались. Полинка взяла у Татьяны деньги на такси и поехала за Катей, а Жанна с Татьяной сразу отправились в Луна-парк, обе — в одинаковых больших черных очках, а на Татьяне еще и громоздилась шляпа, бросающая тень на лицо.

У входа они прооколачивались не слишком долго.

— Вон, вон! — Жанна показала вдаль.

— Я ничего не вижу! — пожаловалась Татьяна. И попыталась снять конспирацию.

Жанна совершенно привычным движением заломила ей руку. Татьяна взвизгнула.

— Молчи, говорю… вон они идут!

— Так я же ни черта не вижу!

— А ты наощупь!

Ко входу подходила идеальная молодая семья — фрукт, его супруга и Дашенька.

Пока Татьяна, сняв черные очки, вглядывалась в толпу, Жанна преспокойно вытащила из ее сумки мобильник. Катя и Полинка приехали в Луна-парк немногим раньше, и нужно было предупредить Полинку о явлении фрукта.

Звонок застукал их у панорамного колеса, где Полинка делала вид, будто изнывает от ожидания.

— Мы договорились встретиться у колеса, так вот же оно, колесо! — жалобно причитала.

— Мы этого твоего Сальвадора уже полчаса ждем! — напомнила сильно недовольная Катя. — Кинул он тебя, вот что.

— Не Сальвадора, а Илуватара…

— Один хрен! Нет, в Сетях потрепаться еще можно, но чтобы встречаться? Он, наверно, только к обеду проснется! Ты как знаешь, а я пошла!

— Кать, ну, Кать! — заныла Полинка. — Давай еще немного подождем! Если я одна буду — он подумает, что это для меня серьезно! А так — две классные девчонки, хотят оттянуться на выходные, ну, Кать, давай еще немного!

— Еще пять минут, — строго сказала Катя, и тут у Полинки пискнула мобилка.

— Это он! — Полинка поднесла к уху аппарат, и ее лицо озарилось неподдельной радостью.

— Они посадили ребенка на карусель. Знаешь, такая идиотская, с бегемотами, — услышала она. — И сверху целый флаг. С крокодилом. Сами стоят у телеги, выбирают мороженое. Лети мухой!

— Он ждет нас у карусели с билетами! — завопила Полинка, таща за собой Катю через толпу.

— Почему это — нас! Тебя он ждет!

— А я сказала, что буду с подружкой!

Сопротивляться Полинке сложно, она маленькая, но шустрая, и способна тащить за собой даже восьмипудового дядю. Катя смирилась — тем более, что ей и самой было страшно любопытно посмотреть на этого самого Илуватара.

А тот, кого ей предстояло увидеть, и не подозревал о сюрпризе. Очередь дошла до тележки с мороженым, фрукт и его супруга купили три порции мороженого, и супруга выкладывала деньги, когда перед ними встали Жанна и Татьяна.

— Добрый день, солнышко! — сказала Жанна. — Ну вот, заодно и познакомимся!

— Женщина, вы в своем уме? — спросила супруга.

Татьяна шагнула вперед, а фрукт, сообразив, что сейчас начнется заваруха, попытался шмыгнуть между мороженщицей и фанерным Микки-Маусом. Жанна вовремя ухватила его за плечо.

— Стоять, кому говорю? Татьяна, давай, спрашивай!

— Кто эта женщина? — грозно спросила Татьяна.

— Моя бывшая жена! Я не могу бросить ее и ребенка на произвол судьбы.

— А вы, значит, и есть та самая Татьяна? — уже совсем мирно поинтересовалась супруга и разулыбалась, словно на дипломатическом приеме. — Вы не сердитесь на него. Он такой — и добрый, и заботливый! И девочку любит! А что у меня с ним не сложилось — так это я виновата! Меньше надо было налево ходить!

Татьяна в полном изумлении повернулась к Жанне.

— Это что за дурдом?

— Погоди, дурдом еще будет. Он уже приближается, приблизился… — глядя в толпу, но при этом не отпуская фрукта, ответила Жанна. — Вот! Вот сейчас начнется!

И началось!

Из толпы вылетели две девицы — в одной фрукт с ужасом узнал свою невесту, другая на вид была незнакома.

— А вот и он! Здравствуй, Илуватар! — подтаскивая Катю за руку к честной компании, обратилась Полинка к фрукту. — Пусти его, Жан. Не убежит! Чего ему от невесты убегать?

— Ты?.. — спросил потрясенный фрукт.

— Это ты так Валеркину машину к техосмотру готовишь? — спросила, в свою очередь, и Катя.

— Я, это… с машиной все в порядке… — забормотал фрукт, которого Жанна держала железной хваткой.

— А раз в порядке, то пошли! — тут стало ясно, что пока еще тоненькая и стройненькая Катенька характером уродилась в маму. — Дома поговорим. Надо же — в Луна-парк повадился!

— Катюх, с тебя причитается! — поддела Полинка. — Кто бы еще твоего жениха на чистую воду вывел?

— Не поняла! — грозно встряла фруктова супруга. — Какого еще жениха?! Ты же сказал — вон на ком женишься!

И показала на Татьяну.

Татьяна хотела было что-то возразить — да так и осталась с открытым ртом.

— На тебе, мама? — изумилась Катя.

— Ты нам кого в кафе показывал? Ты нам с Лидкой эту тетку показывал! Сказал — вот она, богатенькая Буратина!

— Какая я вам тетка! — от возмущения придя в себя, заорала Татьяна.

— Погодите, женщина! Он при мне вам ручки целовал! Так он на вас, что ли, жениться собрался?

— Он на моей дочке собрался жениться! А я, слава Богу, замужем! За нормальным мужиком! — и Татьяна злобно добавила: — Не то что некоторые!

— Как это — на дочке? — супруга повернулась к фрукту, но он неожиданно присел, выскользнул из-под Жанниной руки и кинулся бежать.

— Ща!!!

С этим боевым кличем Жанна кинулась в погоню, Полинка — за ней, оставив женщин делить, умножать, возводить в степень сбежавшего фрукта, а также извлекать из него квадратный корень.

А он, ополоумев от разоблачения, несся через Луна-парк так, как бегают растратившие спортивность мужики. Его не просто догоняли — а загоняли, как две волчицы, Жанна и Полинка.

Он проскочил за ангаром с аттракционами и припустил вдоль забора. Полинка гнала его прямо, Жанна же, срезав угол, шла наискосок, и в нужную минуту налетела на него, сбила с ног и села на него верхом.

— Вот так, жених! — сказала она с чувством глубокого удовлетворения. — Полинка, сымай ремень! Ща учить будем!

Что интересно — в процессе обучения фрукт молчал.

Не зная, какое заслуженное возмездие постигло фрукта, женщины вместо того, чтобы радоваться, выясняли отношения. Татьяна держала в объятиях рыдающую Катю, а фруктова супруга вопила на весь Луна-парк:

— Этот сукин сын обещал — женюсь на старой кляче, у нее денег — выше крыши, нам всем хватит! К тебе приходить буду, ребенка воспитывать! Она мне машину купит! А он вон что удумал! К молоденькой перебежал! Гарем завел!

— Тише, женщина! — наконец одернула ее Татьяна. — Вон карусель останавливается, вам ребенка встречать. Ребенок не виноват, что вы дура. Пошли, Катюха. Хватит реветь, он того не стоит.

И, не прощаясь с ошарашенной супругой, повела дочку прочь.

Уже за воротами Луна-парка их бегом догнали Жанна и Полинка.

— Больше не возникнет, — сказала Жанна.

— Точно не возникнет? — переспросила Татьяна.

— Железно, — и Жанна посмотрела на Полинку.

— Более чем, — вдевая в шлевки ремень, подтвердила подружка.

Татьяна внимательно посмотрела сперва на Полинку, потом на Жанну. И сказала именно то, чего от нее ждали:

— Ну, тогда — с меня причитается!

Глава вторая. Сваха

— Но где-то же они водятся? — такой риторический вопрос задала Татьяна, стоя посреди своей ухоженной кухни.

Жанна и Полинка только руками развели.

— Где-то же они есть! — вдохновенно продолжала Татьяна. — Где-то же эти сволочи живут! На ком-то же они женятся?! Так почему не на моей Катьке? Не на тебе, Полинка? Не на Жанке?!

Она схватилась за телефон, набрала номер.

— Катя! Катенька! — закричала она в трубку.

В это время Катя в ночной рубашке сидела в съемной квартире совсем одна. И утирала слезы. Запел телефон. Она взяла трубку.

— Мама! Я же просила! Оставьте меня все в покое!

И, шлепнув телефон посреди раскудлаченной постели, зарыдала в три ручья.

Мама этого не видела — но все поняла.

— Нет, вы слышали? — обратилась к подружкам Татьяна. — Из-за этого фрукта! Ну, я вас спрашиваю — остались еще в этой стране нормальные мужики?

— Тебе-то чего вопить? — хмуро спросила Жанна. — Ты-то как раз при нормальном мужике. Ты же со своим Димкой где-то познакомилась?

— А ты знаешь, когда это было? С того времени нормальные мужики вывелись! Как класс! За кого мне теперь мою Катюху отдавать? Раньше, прежде чем замуж отдать, приглядывались, выбирали! Так было же из кого выбирать! А теперь? Кто первый оказался в радиусе километра — за того и хватаются!

— Да ладно тебе, — попыталась успокоить Полинка. — Вот посмотри — полные газеты объявлений. Вот тебе брачное агентства, вот опытная сваха. И Интернет еще есть. В Интернете многие находят…

— Что? В Интернете?! Да я сама!..

— Что — ты сама? — тут же встряла Полинка.

— Я сама, своими бы руками этих дур удавила, которые в Интернете шарятся, — как-то загадочно ответила Татьяна. — Вот у нас на работе есть такая… Люся. В свободное время на сайты знакомств лазила. Стала с мужиком переписываться. Он о себе пишет — тридцать пять, не женат, спортивный, образованный. Ну и она о себе — тридцать лет, не замужем, стройная, без детей. Решили встретиться. Она, конечно, ничего плохого в голове не держала! У нее муж, у нее семья, она не девочка, чтобы… Ну, в общем, ей просто развлечься хотелось. Дочкино фото ему послала, он прямо в осадок выпал — вам, пишет, не тридцать, вам восемнадцать! И свое фото прислал… Я как увидела — ну, все, попалась…

Полинка и Жанна переглянулись — кажется, они видели перед собой еще одну жертву Рунета…

— А когда эта Люся назначила свидание тому дядьке из Интернета, пришел старый хрыч, которому на кладбище десять лет прогулы ставят, — уверенно подытожила Жанна, знавшая про такие казусы от Полинки.

— Старый, жирный, лысый, небритый, без зубов! Нет, вы представляете, какая скотина?! Даже цветочка не принес. Так что я в Интернет больше — ни ногой! — уже не заботясь о своем инкогнито, выпалила Татьяна.

— А брачные агентства? — спросила Полинка.

— Они тоже в Интернете на сайтах знакомств пасутся. Они сами не знают, кого сватают, — сообщила Жанна.

Знала она об этом потому, что к ней в зал ходил заниматься парень-компьютерщик, обслуживавший такое агентство. И очень он развлекался, глядя на хитрых сотрудниц, помогавших простым теткам составлять амурные послания.

— Остается старая добрая сваха? — Татьяна достала корзинку с газетами и откопала нужную. — Ну вот, «опытная сваха поможет вам найти вашу половинку». И телефон. Но где же свахи этих женихов берут? Из-за границы, что ли, выписывают? Или где-то есть инкубатор, о котором мы просто не знаем?

— Теоретически, если эта сваха работает по старинке, как в пьесах Островского, она знает всех лично — и женихов, и невест. Хоть какая-то гарантия есть, — сказав это, Жанна налила себе в стопку из очередной художественной бутылки в форме гитары. — А где берут… Сама бы я хотела знать, где берут…

И все три подружки замолчали.

— Катюха в три ручья ревет… вторую неделю!.. — вдруг вспомнила Татьяна и сама захлюпала носом.

— А сейчас она где? — резонно спросила Жанна.

— Там у себя заперлась, на той квартире. Нас с отцом не пускает.

— И что — все время ревет?

— Еще музыку слушает.

— Ну, это еще ничего, — прокомментировала Жанна.

— Слышала бы ты эту музыку! От нее удавиться тянет.

— Тань, ты думаешь, если мы сейчас притащим ей другого жениха, она тут же придет в восторг и выключит эту дурацкую музыку? — спросила Полинка.

— Ничего я не думаю! — сквозь рев ответила Татьяна. — Ну почему, почему все это случилось? Я что — слепая?! Я что — сразу не могла его спустить с лестницы?!

И потянулась за стопкой.

— Могла, могла! — принялась утешать ее Полинка.

— Слепой не наливать, — Жанна убрала стопку. — И в самом деле, ерунда какая-то. Вот ты, Полинка, много знаешь мужиков, за которых можно выйти замуж без риска для жизни?

— Мало, — тут же ответила Полинка. — Сашка Боков — но он уже женат. Максимов, он тоже женат. Клименко…

— Ну?

— Женат…

— А ведь у тебя куча знакомых. Блин! Откуда же их свахи-то берут?!

И Жанна так треснула кулаком по столу, что вся посуда подскочила.

На кухню заглянул расхристанный Татьянин супруг Дима.

— Девчонки, вы хоть знаете, который час?

— Знаем, — ответила Жанна. — Только это уже не имеет никакого значения.

А Полинка развела руками.

Дмитрий Леонидович Печников был как раз таким мужем, о котором всякая нормальная женщина могла только мечтать. Мало того, что умница, образованный, сумел найти свое место в жизни, и не простое, а высокооплачиваемое, мало того, что почти не пьет и курит в меру, мало того, что в служебных романах замечен не был — так он еще имел совершенно непоколебимое терпение. Татьянин природный авантюризм разбивался об это терпение, как волна об айсберг. Димыч все выслушивал, оставаясь спокойным, и если до сих пор от затей своей супруги не поседел, то, значит, нервы у него были железные.

А затей было много — одна эпопея с перелетным домом чего стоила. Татьяна где-то отыскала мужика, который разработал проект дома без фундамента.

Дом этот имел не столько бытовую, сколько юридическую ценность — для его установки не требовалось разрешения на строительство. Татьяна увлеклась, воспарила духом — надо же, двухэтажный коттедж, переезжающий с места на место хоть каждую неделю! — но, когда проект попытались реализовать, начались приключения. И хорошо, что не кончились воспалением легких — Татьяна и еще пара энтузиастов остались эксперимента ради ночевать в свежевозведенном коттедже, который, опять же ради эксперимента, ставили посреди зимы. Естественно, обещанное отопление не пожелало работать. Потом замерзли не имеющие изоляции водопроводные и канализационные трубы. Потом еще что-то посыпалось. Кончилось тем, что вмешался Димыч, нашел изобретателя и в присутствии товарищей из хорошей охранной структуры расторг контракт.

Полинка, припозднившись, естественно, осталась ночевать у Жанны, а утром, выйдя из подъезда и торопясь на первую утреннюю тренировку, сразу поспешила к газетному лотку.

— Мне это, это, это… — она брала каждой газеты — по экземпляру. — Это, это…

— Если работу ищете, так вот, — предложила продавщица.

— Какую работу? Я мужа ищу!

— Вы?!

Тоненькая белокурая Полинка меньше всего была похожа на засидевшуюся в девках особу.

— А что, по-вашему, блондинкам свои мужья не нужны? Только чужие? — ехидно поинтересовалась Полинка. — А если я в женском коллективе работаю? Если у нас там два мужика всего, и те — охранники?

— А на дискотеку сходить? — неуверенно предложила продавщица.

— На дискотеке ты уже в шестнадцать — старуха. Значит, вот эту еще, там должны быть объявления…

— Погоди деньги тратить, — прервала ее продавщица. — У моей кумы сестра к свахе ходила, та ее с солидным мужчиной познакомила. Ты завтра подбеги, я тебе телефончик дам!

И не обманула — дала. И еще спасибо за большую шоколадку сказала.

Военный совет устроили, как всегда, на кухне у Татьяны.

— Сперва — проверка на вшивость, — генеральским тоном распоряжалась Жанна. — Мы с Полинкой по очереди сходим к ней и закажем женихов. Посмотрим, какой там у нее ассортимент.

— И какие прайс-листы, — напомнила Татьяна.

— А что, на них разве разные цены? — удивилась Полинка.

— А ты как думала? Если, скажем, жених до сорока — цена одна, после сорока — другая, — предположила Татьяна, все-таки она была деловой дамой и иногда мыслила финансовыми категориями. — Чем старше, тем ниже, наверно. Кому он нужен, старый хрен?

— С точностью до наоборот, — возразила Жанна. — Я тут газеты изучила. Ты посмотри на объявления. Женихов ищут и те, кому за сорок, и за пятьдесят, и за шестьдесят. Так они хотят ровесников, а ровесникам подавай максимум тридцатилетнюю. Так что старый хрен, не возражающий против старой перечницы, как раз в цене. Давай, Полинка, звони первая!

Полинка взяла телефонную трубку.

— Алло? Это Элина? Мне ваш телефон Зоя дала. Как бы нам встретиться? Да, я понимаю. Хорошо. В пятницу, в девятнадцать… Пока.

— Ну, как? — хором спросили подружки.

— У нее первая встреча называется консультация, и она берет за консультацию тысячу рублей — вот просто так, за красивые глаза! — вдруг возмутилась Полинка. — Мне за эту тысячу пять тренировок надо отпрыгать так, что ноги отваливаются! А у нее, видите ли, консультация!

— А ты думала, у нее женихи по стенкам висят? Ах, вам вот этого, крайнего справа? Сейчас заверну! — Татьяна передразнила кого-то неведомого, с тонким и противным голоском. — Она же должна понять, что ты за человек и кто тебе нужен!

— Да я сама знаю, кто мне нужен!

— Вон моя Катюха тоже знала, кто ей нужен! А теперь сидит, вся в соплях! На, держи… — Татьяна полезла в сумочку и достала из кошелька две пятисотки. — Держи, держи! Это я не в тебя — это я в Катьку деньги вкладываю. Если эта сваха — нормальная, если она Катьке надежного парня достанет… В общем, действуй!

— Осталось только уговорить Катюху… — пробормотала Полинка.

И тут Жанна молча протянула руку.

— А тебе чего? — удивилась Татьяна.

— Того же самого. Для Полинки-то мужика найти — пара пустяков! Пусть мне найдет.

— Ага, — согласилась Полинка. — Кто мне этого Шварценеггера замуж выдаст — тому я… ну, не знаю что сделаю!

— Тоже верно. О-ох, маленькие детки — маленькие бедки, большие детки… — и, не закончив пословицы, Татьяна достала из кошелька еще две банкноты.

А Жанна взялась за телефон.

В назначенную пятницу Жанна и Полинка, принарядившиеся, прибыли к двери свахиной квартиры.

— Ты прикинь — вот за этой дверью… — взволнованно начала Полинка.

— Дверь как дверь, — сказала Жанна. — Помыть ее пора.

— Надо же, за такой банальной дверью обитает живая сваха! — продолжала восхищаться Полинка. — Прямо как в романе! Ну, все, Жанка, кончилась твоя свобода.

— Как там ее?

— Элина Борисовна.

— Элина Борисовна… — Жанна посмотрела на часы. — Мне — в восемнадцать тридцать, тебе — в девятнадцать, так? Пора. Жди меня в кафешке. Сейчас посмотрим, какой у нее ассортимент!

И нажала на звонок.

Сваха оказалась деловой дамой чуть за сорок. И с очень располагающей улыбкой.

— Вы — Жанна? Ну, заходите! Что предпочитаете — чай, кофе?

Жанна — возможно, впервые в жизни — несколько оробела. Сваха приняла ее в дорогом платье, в туфлях на каблуках, с прической — только что из-под парикмахерского фена, а Жанна была одета обыкновенно — в джинсы и джинсовую куртку.

— Чай. Если можно.

— Конечно, можно! Заходите!

Обстановку Элина завела весьма женственную — с роскошными шторами, шелковыми покрывалами на диване и стульях, подсвечниками и целым зимним садом. Столик в комнате был уже накрыт — печенье, конфеты.

— Низкокалорийное, — объяснила Элина. — А то приходят дамы с габаритами, у них у всех диета. Им кажется, будто без диеты они замуж не выйдут. А у меня все замуж выходят — толстые, тонкие, главное — иметь подход… Садитесь, я сейчас налью…

И тут же перед Жанной оказалась чашка чая, на блюдечко само собой порхнуло печенье.

— Спасибо, — сказала Жанна. — Вообще-то я не очень замуж рвусь… Это для меня не проблема… Я от одиночества не страдаю, и вообще…

— Ну конечно! — согласилась Элина. — Те, которые страдают, самые плохие клиентки. Они в кого попало готовы влюбиться, а мне — расхлебывай. А вы к этому относитесь серьезно. Вы понимаете, что пора заводить семью и детей, но год-другой для вас роли не играет. Правильно?

И она достала стопку бумажек, вроде анкет.

— Правильно.

— Значит, определимся?

— Ну, определимся,

— Итак, голубушка моя, каким вы представляете своего будущего мужа? — спросила Элина и изготовилась заполнять анкету.

— Каким? — Жанна пожала плечами и подняла глаза к потолку. — Ну, чтобы мужик был правильный, без тараканов. Деловой чтобы. Гвоздь умел в стенку вбить. В смысле — рукастый. А если он при этом будет путать Пушкина с Лермонтовым, я не возражаю.

— Ну, таких все хотят. Насчет гвоздя — это как вы себя в доме поставите. Дадите слабинку…

— Кто — я? Я дам слабинку?!

У Жанны напряглась вся ее незаурядная мускулатура.

— Ну, у вас-то он не только гвозди забивать будет, но и кафель класть! — несколько испугавшись мрачной ярости на лице Жанны, воскликнула Элина. — Вы мне конкретнее — рост, возраст, вес, образование… ну, профессия…

— Значит, так. Рост… если у меня метр семьдесят восемь, то у него — хотя бы метр восемьдесят пять. Вес — девяносто кило! Мускулатура… Накачанный, но не слишком. Чемпионов мне и в зале хватает. Возраст… если мне… ну, в общем, возраст — до сорока!

— Погодите, записываю!

— Но чтобы спортом занимался!

— А глаза?

— Какие глаза?

— У жениха глаза! Серые, карие, голубые?

— Чтобы два. И конечностей две пары.

— А волосы?

— Чтоб были!

— Будут! — выпалила ошарашенная этим лаконизмом сваха.

— Мне красавчик ни к чему! — грозно заявила Жанна. — Мне мужик для себя нужен, а не для всего микрорайона!

— Значит, вам требуется мужчина типично мужской неброской внешности, спортивный, высокий, надежный, деловой? — уточнила Элина.

— Чтоб не слизняк, — добавила Жанна. — В смысле — без соплей. И не трепло. Чтобы больше помалкивал… Да! И профессия — чтоб мужская. Чтоб в конторе штаны протирал — такого мне не надо.

— Очень хорошо. В моей базе данных подходящий человек найдется. Я с ним свяжусь, и, если он еще свободен, устрою вам встречу. Но вы хоть что-то расскажите о себе — он ведь тоже не станет брать кота в мешке.

— А что я? Все — при мне. Квартира. Здоровье. Тренируюсь… Два года карате занималась… что еще?.. — Жанна задумалась. Действительно, в этих словах уместилась вся ее жизнь. И не упоминать же два коротких романа, случившихся в стародавние времена.

— К искусству как относитесь?

— Хорошо отношусь.

— А как свободное время проводите?

— Откуда оно у меня? Мы с подругой зал арендуем, она — тренер по аэробике, я — по фитнесу, так у всех вечером — гости, телик, а мы вчера до одиннадцати блочный тренажер двигали и к полу привинчивали. А весит он — мама, не горюй! Как трехдверный шкаф! Потом деревянный помост для гирь я сама сколотила — у нас пудовые и двухпудовки, брала доски в два пальца толщины…

Элина сидела, приоткрыв от изумления рот, и кивала.

— Вообще мужчины больше любят, когда женщина о своей работе помалкивает, — намекнула она. — И мой вам совет — на первую встречу наденьте юбку.

— Это так важно?

— Это очень важно! — И Элина, встав, провела руками по бедрам.

— Ну, попробую.

Хотя юбок Жанна принципиально не признавала и чувствовала себя в них как-то нелепо.

Вручив свахе положенный гонорар, Жанна распрощалась с ней.

На лестнице уже ждала Полинка и смотрела на часы.

— Ну, как? — спросила она.

— По-моему, это не фуфло, — ответила Жанна.

— А альбом с фотографиями тебе показали?

Жанна ахнула.

Почему-то им казалось, когда у Татьяны на кухне обсуждали эту вылазку, что у свахи непременно должен быть большой альбом с фотографиями женихов.

— Забыла, что ли? Ничего, мне — покажут! Ну, пожелай ни пуха, ни пера!

И Полинка нажала кнопку звонка.

Вот она как раз чувстовала себя в преувеличенном уюте свахиного гнездышка просто превосходно.

Как-то в сборнике афоризмов Полинка вычитала такие слова Бальзака: дар чувствовать себя всюду, как дома, присущ королям, девкам и ворам. Она призадумалась — как же так? Сама Полинка не видела большой разницы между тусовочной квартирой, где пили пиво рокеры, и презентацией в новом банке. Может, потому, что миниатюрная неглупая блондинка — всюду желанная гостья. Подумав, она решила считать себя королевой и на этом успокоилась.

Сделав томное личико, она уселась напротив свахи и взялась за дело.

— Ну, голубушка моя, каким вы представляете своего будущего мужа? — спросила Элина.

— Ой… Ну… Не уродом, — профессионально изображая смущение, пожелала Полинка.

— То есть, приятной внешности? А то есть женщины, которым красивый не нужен. Они думают, красивый муж — это для соседок. А сколько красивых мужчин в результате жениться не могут! — патетически произнесла Элина.

— Я вообще-то замуж не тороплюсь, но иногда задумаешься… Ну, вы понимаете…

— Разумеется, понимаю. Подружки ходят с мужьями, довольные, хочется выглядеть не хуже, — поддержала Элина.

— И почему-то ко мне сплошь какие-то козлы клеятся! Вот чем мужчина страшнее, тем ему больше кажется, что я должна быть от него в восторге!

— Как я вас понимаю! Ко мне приходят клиенты — дед как сморчок, а ему двадцатилетнюю красотку подавай! Я ему говорю — мужчина, у меня для вас есть дама, сорок два года, с квартирой, дочь замужем в Америке. А он мне и отвечает: старуху я и без свахи найду! Значит, красивый молодой человек?

— Если можно, очень красивый… Я ведь тоже не уродина…

— Вы просто красавица, — кажется, вполне искренне ответила Элина.

— Я блондинка, натуральная блондинка! Вот что ужасно! Мне козлы проходу не дают! Каждый урод считает — если блондинка, то дура.

— Значит, нужен очень импозантный мужчина… а как насчет образования?..

— Только экономическое! — решительно заявила Полинка. — Нищих мне в доме не нужно! И вообще хорошо бы, чтобы он в банке работал. Это как-то солидно. Чтобы в костюмчике, при галстуке, а не как бомж — в джинсах. У соседки жених-банкир, так она всем прямо уши прожужжала. А сама — страшнее атомной войны! И одевается в сэконд-хэнде.

— Хорошо, найдем вам молодого красивого банкира, — обнадежила Элина.

И недрогнувшей рукой взяла гонорар.

Несколько озадаченная этим обещанием Полинка простилась со свахой и спустилась вниз. Там ее ждала задумчивая Жанна. Расстались они на трамвайной остановке — Полинка поехала к себе, а Жанна — к себе.

На следующее утро — а было это субботнее утро, не грех и поспать подольше, — Татьяна вылезла из постели часов этак в одиннадцать, покормила мужа, выпроводила его из дому (вот ему-то как раз и нужно было гнать машину в автосервис, готовить к техосмотру) и пошла к Жанне — узнать про сваху. Вчерашний Полинкин телефонный доклад был как-то чересчур лаконичен.

— Ну, как? — спросила она, входя.

— Заходи, поможешь, — сказала Жанна. — В процессе раскажу.

Татьяна вошла и увидела стихийное бедствие. Шкаф открыт, вещи разбросаны, а Жанна уже стоит на табуретке под антресолями.

— Лови! — и она чуть не обрушила на Татьяну огромный, с трудом вытащенный чемодан.

— Ты чего, ты с ума сошла?! — отпрыгивая, заорала Татьяна.

Чемодан грохнулся на пол и раскрылся. Выскользнуло что-то белое. Татьяна потянула — и вытянула белое платьице с оборками.

— Это что, твое?

— Ага, с выпускного осталось… — с ненавистью ответила Жанна.

Соскочив с табуретки, она принялась рыться в чемодане. Во все стороны полетели брюки, жилеты, свитера.

— Ты что там ищешь?

— Юбку! Будь она неладна!

Татьяна чуть не села на пол.

— А что? У тебя когда-то была юбка?

— По-моему, была, если я ее не выбросила… А это что такое?

Жанна вытащила что-то пестрое, мятое-перемятое.

Татьяна расправила странный предмет и действительно увидела юбку — цветастую, с воланами, самого опереточно-цыганского вида.

— Как это к тебе попало?

— Понятия не имею! — выпалила Жанна.

Татьяна приложила юбку к Жанниным бедрам.

— Ты что, носила ЭТО? — чуть ли не на грани обморока спросила она.

Жанна ничего не ответила. Лицо у нее было каменное. Она сколько-то времени смотрела в пол и вдруг подняла глаза на Татьяну:

— Танюх, это же не мой чемодан!

— А чей?

— Этой, как ее, ну… Она еще в Крым уехала…

— Уехала в Крым и оставила тут чемодан?

— Ну да…

В Жаннином объяснении чувствовалось явное вранье. Но докапываться Татьяна не стала — себе дороже.

— Ну, скатертью дорога. А на кой тебе вообще юбка понадобилась?

— Мне, это… по инстанциям идти. В брюках, говорят, неприлично.

Насчет инстанций Жанна сделала правильный ход — для самой Татьяны такие походы были мукой мученической, как для всякой темпераментной женщины, не придающей большого значения юридическим формулировкам.

— Сразу бы сказала. Я тебе свой деловой костюм дам. Нарочно для инстанций покупала. Все равно я в него пока не влезаю. Ну так как же сваха?

— Сваха сказала, что меня, возможно, уже завтра вечером будет искать мужчина.

— Что? Так сразу?

— Ну да! Он позвонит, скажет, что от Элины, и мы назначим встречу.

— Ну ни фига себе! — и Татьяна засуетилась. — Ты его, главное, сразу домой не приглашай! Мы с Полинкой тут тебе потом такой порядок наведем — ахнешь! Ты его помурыжь подольше! Во-первых, сразу веди в «Академию» и заказывай все самое дорогое. Посмотрим, готов он за тебя платить или нет! Во-вторых, ты ему намекни, что собираешься ехать по контракту в Америку. Пусть задумается…

И Татьяна задумалась сама.

— Во! Нужно узнать про алименты! Если ему от тридцати до сорока — значит, у него уже есть дети, и он платит алименты!

— А если нет детей?

— А на фига тебе такой нужен, от которого не может быть детей?

— Так я же не замуж собираюсь! — заорала Жанна. — Мы же сваху на вшивость проверяем — ты что, забыла?! На фига мне замуж?! Я еще с ума не сошла!

Татьяна попятилась.

— Никаких замужей! — продолжала бушевать Жанна. — Что мне, без замужества плохо живется?! Вы что, сговорились все — замуж, замуж!..

И треснула кулаком по тумбочке. Тумбочка, соединенная с вешалкой, развалилась, вешалка опасно накренилась.

Татьяна выскочила за дверь.

Жанна опомнилась. Подобрала с пола брошенную Татьяной пеструю юбку, приложила к бедрам. Вдруг решительно разорвала ее напополам. Села на табуретку и затосковала.

Разумеется, ни в тот, на в последующий вечер, ни даже в понедельник звонка от свахи не было. А во вторник утром у Татьяны случилась семейная разборка.

— Мне кажется, я заслужил трижды в неделю чистую рубашку! — строго сказал Дима, стоя в одних трусах и исследуя воротничок. — У меня сегодня два совещания.

— Шею мыть надо, — огрызнулась Татьяна.

— И никогда у нас так не было, чтобы в холодильнике — одни пельмени. Как с подружками ля-ля — так до утра, а котлеты хотя бы пожарить — так дудки!

— Значит, я сперва на работа девять часов отпаши, потом дома тебе деликатесы готовь, а в два часа ночи — стирай тебе рубашки? Ты, значит, на работе выкладываешься, а я не выкладываюсь? — Татьяна стала заводиться. — Ну, раз так — кто антресольную дверцу второй месяц починить не может?

— А кто столько сумок на антресоли затолкал, что дверца не закрывается?

— А кто говорил, будто подходящего шурупа нет? И второй месяц этот шуруп купить не может?

— А кто со старым барахлом расстаться не может? Да наши антресоли — это готовый сэконд-хэнд! Там тряпок три пуда!

— И еще там электродрель, которую еще твой дедушка сломал!

— Я ее починю!

— Ну ща! И дверцу починишь! И плинтус на кухне подклеишь! — Татьяна рукой махнула. — Да что говорить! Не дом, а халабуда, все на соплях держится. Как будто не с мужиком живу, а… а… с гомосеком!

Ничего более страшного и менее подходящего к ситуации Татьяне на ум не пришло. А лучше бы не приходило…

Дима треснул кулаком по столику.

— Ты слова-то выбирай, родная!

И, выскочив из комнаты, хлопнул дверью.

В прихожей он натянул рубаху накинул куртку и уже схватился за дверную ручку. Но зеркало показало ему крупного мужика без брюк. Беззвучно ругнувшись, Дима кинулся обратно в комнату.

Он проскочил мимо ошарашенной Татьяны в спальню и вернулся, застегивая брюки. Пролетая к прихожей, смахнул со стола разложенное Татьянино имущество. Не слушая комментариев, сунул ноги в кроссовки и выскочил из дому.

— Давай, давай, прогуляйся, остынь! — пожелала ему вслед Татьяна. — Сокровище!

Потом, понемногу остывая, села за стол и взялась за голову руками. Она уже сама была не рада своей стервозности.

Ей и самой пора было собираться. Но она в своей фирме была начальством, а начальство не опаздывает — оно задерживается. И после тяжких испытаний начальство, которое вдобавок и женщина, имеет право на некоторую компенсацию. Тяжко вздохнув, Татьяна встала и достала из бара очередную экзотическую бутылку. Приложилась. Лицо несколько посветлело. И она решительно взялась за телефон.

Как раз в ту минуту, когда Татьяна коснулась телефона, Жанна услышала растерянное «ой…». И неудивительно — она с грозным видом сидела в парикмахерском кресле, а парикмахерша глядела на нее с изумлением, близким к ужасу.

— Кто вас так стриг?

— Соседка.

— А не сосед?

Жанна хмуро посмотрела на нее.

— Какая разница!

— Вы уж простите, но ваша голова выглядит так, будто волосы сзади пилой пилили, — честно сказала парикмахерша. — Даже не знаю, что тут можно сделать…

— Покрасить, — решила Жанна.

— В какой цвет?

— В любой. В смысле — который мне подходит.

Тут у нее в сумочке запела мобилка. Жанна поднесла аппарат к уху.

— Танюх, ты? — спросила она. — Как это — хлопнул дверью? Ну, вы даете! Да ты не хнычь там. На твоем Димке свет клином не сошелся! Подумаешь, президент фирмы! А ты себе еще банкира найдешь, настоящего, живого. Ну, пока.

Сунув мобилку обратно, Жанна повернулась к парикмахерше.

— Хочу быть блондинкой, — сообщила она.

— Какой блондинкой?

— Глупой, блин! Они самых лучших мужиков отхватывают!

— Хорошо, — смирилась парикмахерша. — Будем вас красить под глупую блондинку.

Если бы Татьяна узнала про это судьбоносное решение, она бы расхохоталась, и вся ее злость мигом пропала. Как большинство шумных женщин, она была отходчива. Но ничто, увы, не отвлекло ее от очередной затеи.

Проведя в своем имущество квалифицированный обыск, она откопала телефон свахи Элины. И, не тратя времени на разборки со своей совестью, позвонила.

— Тут сваха Элина живет? Мне сказали, у вас большой выбор сорокалетних мужчин! Запишите меня на прием!

Услышав время и цифру гонорара, она положила трубку и тогда лишь рассмеялась. Но нехорошо это у нее получилось. Если бы гремучая змея была способна на смех, то это выглядело бы примерно так же…

Потом, вспомнив свое обещание, она пошла в гардеробную и вытащила висящий на вешалке деловой дамский костюм неопределенного цвета. Это сокровище она понесла к Жанне, но соседки не оказалось дома. Тогда Татьяна проделала давно освоенный трюк — вышла в свою лоджию и, почти не рискуя жизнью, повесила костюм на веревку, натянутую в примыкающей лоджии Жанны. Теперь можно было и на работу собираться.

Уже с работы она позвонила Жанне и рассказала про сюрприз в лоджии. А вечером, придя вместе с полинкой с тренировок, Жанна этот сюрприз обнаружила и на себя нацепила.

Она и без того ошарашила с утра Полинку новым цветом своих волос. Если раньше она смахивала на красивого парня, то теперь, с этими рябыми прядками, — вообще непонятно на кого. А когда еще вышла к Полинке в новом Татьянином костюме, то повергла подружку в настоящее беспросветное отчаяние.

— Ты сошла с ума! — сказала Полинка безнадежно. — Ты похожа на директора колонии для несовершеннолетних преступников. И это еще мягко сказано…

— А если жестко? — хмуро поинтересовалась Жанна.

— Ты… — Полинка, решив быть честной до конца, на всякий случай отступила к дверям. — Ты похожа на переодетого мужика в парике!

И, увидев лицо Жанны, кинулась прочь.

На лестничной клетке она столкнулась с Димой, который как раз открывал дверь.

— Дим, скорее! Она меня убьет!

Они ввалились в квартиру, захлопнули за собой дверь, и тут на лестничную клетку выскочила Жанна.

Поняв, что подружка недосягаема, Жанна с силой тряханула соседскую дверь. А в это время по лестнице поднимался другой сосед — здоровенный бритоголовый Пашка.

С Пашкой у Жанны были нормальные мужские отношения — иногда он две-три недели бесплатно качался у нее в зале, а она консультировалась с ним по техническим вопросам, вроде починки утюга, и даже могла поручить это ответственное дело.

— Тетка, ты чего? — возмутился Пашка, увидев пока лишь спину агрессивного создания. — Совсем гикнулась?

— Пошел в задницу! — ответила возмущенная Жанна.

Пашка устремился к ней с намерением призвать к порядку, но в последнюю секунду узнал — и расхохотался.

Он хохотал так, что не устоял на ногах, опустился на корточки, а потом и вовсе уселся на бетон, не переставая тыкать пальцем в соседку.

— Ну, Жанка, ну, уморила, ну, Жанка, ну, обрадовала!.. — сквозь веселые слезы повторял он. И вдруг разом очухался и встал на ноги.

— Пошли!

— Куда? — спросила она.

— Домой.

— Зачем?

— Я тебя раздену.

— А в рыло?

— В таком виде тебя на улицу выпускать нельзя, поняла? Тебя менты повяжут. Ты же — как переодетый террорист! Кто тебе эту дрянь подсунул? — Пашка подергал за рукав костюма.

— Татьяна, — и Жанна показала на дверь.

— Ну, извини. За такой подарок и в ухо дать не грех. Давай, ломись дальше!

С тем Пашка отбыл вверх по лестнице, а Жанна осталась стоять, потрясенная и несчастная.

Потом она вернулась домой, сняла костюм, повесила на плечики и похоронным шагом вынесла в лоджию — туда, где нашла его.

Это было вроде панихиды по несостоявшейся женственности…

А на следующий день, никого не предупредив, Татьяна отправилась на прием к Элине.

Поскольку у нее на лице были крупными буквами написаны слова «материальное благосостояние», то и приняли ее очень даже ласково.

— Я, знаете ли, свой бизнес имею, у меня два магазина, — рассказывала Татьяна, благоразумно не упоминая о строительной фирме и избегая всяких названий. — У меня — бизнес, у вас — бизнес, мы друг друга понимаем, так?

— Естественно, — осторожно согласилась Элина.

— Я, собственно говоря, замуж не собираюсь… я и сама себя прокормить в состоянии, так?

— Ну, конечно! Вы все-таки современная женщина.

— Мужик в доме — это одни хлопоты. Брюки ему каждый день наглаживай! Когда по телеку хоккей — на цыпочках ходи! Тут на работе так ухайдокаешься, что добредешь до дому — прямо в туфлях на тахту валишься и засыпаешь. Уже даже не до телека…

— Как я вас понимаю, — Элина изобразила суровое сочувствие.

— Я к чему клоню? Мне мужчина на каждый день не нужен, я и своего-то… то есть, мне с ним каждый день даже говорить не о чем. А вот друг, чтобы раза два в неделю встречаться, ну там ресторан, казино, и так далее… Вот от такого друга я бы не отказалась!

— То есть, друга, который водил бы вас по ресторанам и казино? В смысле — богатого?

— Ну, как вам сказать… — Татьяна задумалась. — Не в деньгах счастье. Деньги я и сама зарабатываю. Мне нужен мужчина интересный и романтичный…

— Какой?! — Элина явно не поверила собственным ушам.

— Деловой мне дома осточертел! — наконец взорвалась Татьяна. — Он думает, если он деньги приносит, так все перед ним должны на задних лапках прыгать?! Я замужем — а все равно, что не замужем! Он где-то шастает, а домой приезжает чистую рубашку и новые носки получить! Я уже забыла, когда мы в последний раз просто так гулять ходили! В общем, так. Заключаем контракт. Я плачу деньги за мужчину творческой профессии, который еще не разучился говорить комплименты! И, будьте добры, альбомчик!

— Ка… какой альбомчик? — спросила перепуганная Элина.

— С женихами!

— Ах, этот! Знаете, он сейчас занят. Одна дама взяла на вечер. Она с подругой — мои постоянные клиентки…

— Как это — постоянные клиентки?!

Элина растерялась, но ненадолго.

— Так я их уже который раз замуж выдаю! Сперва я их за спортсменов замуж отдавала, потом за нефтяников. Вкусы-то с годами меняются!

— Ну, ладно… — озадаченная Татьяна докапываться до правды не стала. — Тогда я альбом потом посмотрю.

— Вот и замечательно! — Элина вздохнула с большим облегчением. Теперь главной ее задачей было выпроводить чересчур деловую клиентку.

Когда Татьяна ушла, Элина посидела, подумала — и позвонила Жанне. Звонок застукал Жанну как раз в ту минуту, когда она, в спортивном костюме, который был ей к лицу куда больше делового, учила тощего парня подтягиваться.

— Значит, берешься обратным хватом, показываю, — она подпрыгнула, ухватилась за турничок, и тут мобилка с жужжанием поехала по подоконнику. Жанна спрыгнула и взяла аппарат.

— Давай! — велела она парню и поднесла аппарат к уху.

Парень подпрыгнул, повис и уставился на тренершу. А она слушала, невольно кивала и наконец мрачно сказала:

— Ну, ладно… Для начала сойдет.

Положив мобилку, Жанна закричала через весь зал:

— Полинка! Полинка!

Прибежала подружка в костюме для аэробики.

— Ну, чего тебе? У меня через две минуты тренировка начинается!

— Мне Элина звонила! Говорит — есть подходящий…

Тут Жанна вспомнила, что ее слушает не только Полинка. Посмотрела на парня — он, мучаясь, пытался хоть раз подтянуться.

— … подходящий товар, — вывернулась Жанна. — Правда, говорит, не по всем параметрам соответствует, но советует встретиться. Вдруг, говорит, искорка пробежит? Вдруг, говорит, сразу общий язык найдете? Теория, говорит, одно, а практика — другое.

— Она права, — согласилась Полинка. — И вообще — с чего-то же нужно начинать!

С тем она и убежала.

Жанна повернулась к висящему на турнике парню, подошла, взяла его за талию, как балерину, подтолкнула вверх и стала считать его подтягивания:

— Раз, два, три, четыре… Да ты сам тоже старайся! А то висишь, как мешок! Шварценеггер!

На следующий день где-то ближе к ужину, Элина позвонила Татьяне и сообщила, что альбом с женихами по ее настоятельной просьбе вернулся — пусть приезжает и забирает на денек. Татьяна тут же перезвонила подружкам.

Жанне было не до альбомов — жених позвонил! Она вообразила себя разведчицей, идущей в тыл врага совершать диверсию, и разве что пообещала после встречи сразу же сообщить подробности.

А вот Полинка охотно приняла предложение посидеть в «Академии». И еще бы не охотно — за свои деньги она туда ходить не могла, а Татьяна вдруг решила, что ее, деловую даму, не должны видеть в дешевых забегаловках, и ничего, что по уровню цен было бы ниже «Академии», себе уже не позволяла.

Заехав за альбомом, она подобрала у выхода из зала Полинку, и они отправились наслаждаться приличной кухней и смазливыми рожами.

Альбом занял три четверти столика.

— Слушай, а этого я где-то уже видела! — воскликнула Полинка. — На актера похож… На этого, длинного… Орландо Блума! Надо будет ей позвонить, что я хочу именно этого! Или очень похожего! И этот — ничего… Вот черт! Почему Элина ни одной фамилии не написала? Только номера какие-то дурацкие!

— Так это же ее бизнес. Какой смысл сразу тебе фамилию говорить? Тогда ты и без нее этого красавца найдешь, — объяснила Татьяна.

— Надо же, такие роскошные мужики — и через сваху жену ищут! — Полинка перевернула страницу. — Гля! И этот — на Джонни Деппа смахивает! Им, наверно, тоже красавиц подавай. Простой трудящейся женщине тут не обломится.

— Ну, для тебя-то проще всего жениха найти, — с некоторой завистью заметила Татьяна.

— Жениха — да, — согласилась Полинка. — В женихи все набиваются. А мужья из них — как из собачьего хвоста сито. Я уже два раза замуж сбегала, хватит! А вот Жанке нужно хоть раз замужем побывать. Для повышения самооценки.

Татьяна вздохнула — и не только для этого… И посмотрела на часы.

— Что-то она там застряла с женихом. Я ей сказала — веди сразу в «Академию», посмотрим, что у него в кошельке.

— Идет! — Полинка даже привскочила и замахала рукой. — Ой! Одна…

К столику подошла Жанна — в джинсах и куртке. Хмурая, как грозовая туча.

— Ну, что, как? Какой он? — напустились на нее подружки.

— Знаете, есть такое хорошее русское слово — мужикашка?

— Впервые слышу! — удивилась Татьяна.

— Ну, есть. Это был мужикашка — мне вот посюда! — Жанна сделала зарубку ребром ладони на своем плече.

— То есть, ростом не вышел. А остальное? — допытывалась Татьяна.

— Что — остальное?

— Как себя ведет, образование, характер? — подсказала Полинка.

— Кошелек! Главное — кошелек! — напомнила Татьяна.

— Ведет нормально… Не приставал… — Жанна помолчала и стала докладывать. — Встретились. Сразу друг друга не узнали. Я же просила высокого, спортивного. Потом поздоровались. Пошли…

— Куда пошли? — спросила Полинка.

— По улице пошли! Он про себя стал рассказывать — работает бухгалтером… тьфу! Спросил, где я работаю. Я говорю — тренером по фитнесу, была в сборной по культуризму. Он спрашивает — как живу, где живу. Я говорю — нормально живу… Ну, что еще? Ну, я на часы смотрю, он на часы смотрит… Ну, в общем, пролетела. Извини, Танюх, твои деньги — коту под хвост.

— Не поняла! — сурово ответила Татьяна. — Он ниже тебя ростом и работает бухгалтером — вот это я поняла. А больше про него — ни слова! Ты какого заказывала?

Жанна принялась мучительно вспоминать.

— Надежного, делового… чтобы внешность попроще, не для соседок…

— Ну так это же он и был! — воскликнула Полинка. — Ты же в нем, кроме роста, ничего не заметила! Вот какого цвета у него глаза?

— Он в очках был.

— Видишь? Значит, умный! А какой у него голос?

— Обычный голос.

— Так ты же и хотела обычного!

— Да никакой у него голос! Зануда он, понимаете? Это за версту видно! — взорвалась Жанна. — Я ему — про зал, про тренировки, про новые тренажеры, про нагрузки, про правильное питание, а он как стал талдычить про какие-то балансы!

— Теперь ясно, чего он на часы смотрел, — подвела итог Татьяна, и тут Полинкина мобилка запела.

— Да? — спросила Полинка. — А я как раз вашего звонка ждала. Да, Элиночка! Как? Здорово! Ага, хорошо. Ну, конечно, я как раз сегодня вечером свободна!

— Вот! — сказала она подружкам, завершив разговор. — Сейчас мне будет звонить жених. Правда, она говорит — не такой красавчик, как хотелось бы, но очень обаятельный.

— Ты, если чего, его для Катюхи прибереги, — велела Татьяна. — Девка у меня в такой депрессии, что смотреть больно.

— Ты с ней поосторожнее, — посоветовала Полинка. — Если ты ей сейчас нового жениха притащишь, она его с лестницы спустит.

— И тебя с ним вместе, — буркнула Жанна.

Полинка чмокнула подружек в щеки и унеслась — ей еще нужно было заехать за кассетами с новой американской программой. А Жанна и Татьяна отправились домой.

Они расстались на лестничной площадке, Жанна вошла к себе и только поставила на пол свою гигантскую спортивную сумку, как в дверь позвонили.

— Ну-ка, пусти, — велела Татьяна и втащила в прихожую довольно большой пакет. Жанна посторонилась, и Татьяна проволокла этот пакет на кухню.

Сильно озадаченная Жанна вошла следом и увидела, что подруга обдирает с окна годами не стиранные занавески.

— Ты чего? — спросила Жанна.

— Ничего — порядок навожу! Подумаешь, жених не понравился! Первый блин всегда комом. А четвертый или пятый будет — самое то! Приведешь его домой, а у тебя чистота, порядочек, занавесочки! — ворковала Татьяна, развешивая новые фигуристые занавески.

— На хрена мне это? — безнадежно спросила Жанна.

— Подушечки на табуреточках! Тащи их из пакета… Цветочки на подоконнике!

— Цветочки сдохнут.

— Почему сдохнут?

— Я их поливать не буду.

— Жанка, тебе место в спецназе. Или на лесоповале, — Татьяна наконец спустилась на грешную землю. — Замуж — это не для тебя.

— Так я же и не собираюсь! Ты что, забыла?

Тут раздался писк мобилки. Татьяна поднесла ее к уху, услышала голос и выскочила в коридор.

— Да, Элиночка? Да! Да! Да! Класс! Да, конечно!

Она вернулась на кухню, где Жанна уныло расставляла на полке чашки и блюдца.

— Свекровь звонила. Просит, чтобы я ей лекарство привезла. Так что я сейчас быстренько переоденусь и побегу. Приболела, понимаешь… А лекарство кончилось…

С тем Татьяна и вымелась за дверь.

Жанна села на табуретку и крепко задумалась. Потом взяла свою мобилку и набрала номер.

— Полинка? Ну, как? Ага. Ясно. Ща буду.

Явно повеселев, Жанна схватила с вешалки куртку и поскакала вниз по лестнице.

Навстречу шел Пашка.

— Привет! Ну, ты хоть опять на человека похожа!

— А в торец?

С тем Жанна и ускакала вниз.

Не раз и не два ей приходилось выручать подружку из трагикомических ситуаций. Полинка сказала о себе чистую правду — не было в городе козла, который, увидев ее, не рождал бы в своей дурной башке такую мысль: эта девочка создана для меня, ждет она в этой жизни именно меня, и если быть чуть понастойчивее — перестанет притворяться и отдастся прямо в ближайшей подворотне.

Полинка и приемы самозащиты изучала, и старалась бывать в таких компаниях, где козлов поменьше, но вообще не появляться на улице она не могла — и для особо трудных случаев они с Жанной разработали целый сценарий: «встреча после долгой разлуки двух безумно влюбленных сумасшедших лесбиянок». Играли подружки грубо, потому что среднестатистический козел тонкостей не понимает. И именно в силу примитивности их актерский этюд действовал безупречно: очередной козел матерился и уходил.

Вот и на сей раз Полинка в назначенном месте, у дверей универсама, выбежала Жанне навстречу, бросилась на шею и стала бурно целовать.

— Ах ты ж моя рыбонька! Ах ты ж мое солнышко! — восклицала Полинка. — Я без тебя прямо истосковалась. Идем скорее! Мне прямо не терпится!

Это был такой явный перебор, что Жанна ошалела.

— Чего идем? Куда идем? — шепотом спросила она.

— К тебе идем, светик! К тебе, конечно!

— У меня полный разгром, солнышко. Танюха решила сделать уютное гнездышко и умотала… — пожаловалась Жанна.

— Какая еще Танюха?! — Полинка отскочила и уперлась руками в бока. — Я тебе покажу Танюх! Идем живо!

— Ты что, совсем?.. — начала было суровая Жанна, но тут Полинка опять повисла на ней и прошептала в ухо:

— Этот — уникальный…

— Так бы сразу и говорила.

Облапив подружку, Жанна повела ее по улице.

— Он там, за углом, засел. Урод феноменальный! Я от него еле отвязалась, а потом смотрю, этот гад за мной ползет! Я двадцать минут в универсаме пряталась — так он же у входа караулил! Обернись…

— По-моему, у тебя глюки, — обернувшись и ничего не найдя, сказала Жанна.

— Он в меня вцепился, как клещ. Что ему ни скажешь — он со всем соглашается и говорит, говорит, зараза!.. Пивом хотел угостить! Думала, на прием брать придется посреди улицы. Потом смотрю — менты. Ну, думаю, мне только драки в общественном месте недоставало, — объясняла Полинка, прижимаясь к Жанне. — Знаешь что? Липа все это! Элина сказала — обаятельный, а он такой же обаятельный, как двухпудовая гиря.

Жанна вдруг звонко расхохоталась.

— Ты чего?

— А знаешь, в двухпудовке тоже есть определенное обаяние! — и Жанна подняла указательный перст. — Для тех, кто понимает!

Жених, которого подогнала Элина, очевидно, понял — тут ему действительно не светит. И Жанна с Полинкой без приключений дошли до дому.

Подходя к подъезду, уже не в обнимку, они увидели Татьяну — расфуфыренную и счастливую.

— Куда это она понеслась на ночь глядя? — спросила Полинка.

— Свекрови лекарство отвезти.

— Свекрови? Жанка, это не свекровь. Зуб даю!

— Два зуба! — тут же ответила Жанна. — А куда ей еще в такое время ехать?

— Я не знаю, но только к свекрови так не бегут. К свекрови тащатся. У меня две штуки было, я знаю.

— Мне это не нравится, — вдруг сказала Жанна. — Танюха в последнее время вечно влипает во всякие истории. Помнишь?

— А то…

— Пошли.

— Жан, неловко как-то.

— Пошли. Потом сама спасибо скажет.

И Жанна решительно потащила подружку следом за Татьяной.

Идти пришлось недалеко.

Татьяна явилась к памятнику Неизвестному герою — законному месту для всевозможных свиданий. Постояла, оборачиваясь по сторонам и всем видом показывая, как сильно ждет.

Встав с лавочки, к ней направился мужчина — весьма и весьма обыкновенный, в очках, с лысинкой, сутуловатый, и роста незначительного.

— Здравствуйте. Вы ведь Таня? — спросил он.

— Ага… — вдруг растерявшись, ответила Татьяна.

Если бы она знала, что в это время происходит за углом, то сразу бы развернулась и дала деру. Но, увы, она понятия не имела, что там Полинка еле удерживала разъяренную подругу.

— Стой, Жанка, стой! — шипела она.

— Убью! Пусти! Убью! — шипела в ответ и Жанна. И рвалась туда, где возле памятника Татьяна недоуменно смотрела на явно неподходящего жениха.

— Ну, что ты, в самом деле? Ничего же с ней не случится!

— Убью…

— Она взрослая тетка, выпутается!

— Убью! Пусти, люди смотрят!

— А когда будешь убивать — они отвернутся, что ли?..

Меж тем жених продолжал обстоятельный ритуал первой встречи.

— Мне Элина Борисовна так и сказала — дама в самом расцвете! Ну, так давайте знакомиться. Олег. А вы, я знаю, Татьяна.

— Погодите… — Татьяна отошла от скромно одетого мужичка и внимательно его разглядела. — А где вы работаете?

— А какое это имеет значение?

— Ну… большое…

— Вы, я вижу, женщина серьезная, — очень уважительно сказал мужичок. — Я тоже человек серьезный. Я потому и обратился к Элине Борисовне, что не хотел всяких глупостей. Работаю я в двух фирмах, зарабатываю достаточно. Не так чтобы по заграницам кататься или евроремонты делать, конечно… Я вообще по этой части, как вы выразиться… деньгам счет знаю. Я все в дом несу. Не то что некоторые — по ресторанам, по ночным барам… Если хочешь выпить — возьми бутылочку, приди домой, жена тебе закуски сообразит, сиди, смотри телевизор и выпивай понемножку. А не то что где-то там!..

— Ясно, — сказала Татьяна. — Вы сколько Элине заплатили?

— Тысячу за консультацию. И за каждый телефончик — двести… а что?.. Я у другой свахи был, так та за телефончик триста просит! И никакой гарантии! А у Элины — гарантия! Вы не думайте, я не жалею, что ей шестьсот рублей лишних переплатил, я не скупой! Больше-то платить уже не буду.

— А почему это вдруг не будете?

— Ну, она же меня с вами познакомила. Сказала — у вас серьезные намерения, и вообще…

Татьяна лишилась дара речи, но очень скоро очухалась.

— Вообще у меня, знаете, очень мало времени. Я спешу! — выпалила она.

— А я вас провожу! Вам в какую сторону?

— Мне… мне к Старой пристани!

— Вот и замечательно, сейчас сядем на седьмой трамвай и быстренько доедем! Вон остановка!

Он улыбнулся с видом человека, который сказал что-то правильное неразумному младенцу, и эта улыбка почему-то парализовала Татьяну. Она обреченно шла к трамваю, мужичок шустрил рядом. Вдруг она заметила такси, вскинула руку, машина тут же подлетела к поребрику. Татьяна открыла дверцу, и тут мужичок вцепился в ее локоть.

— Вы куда, Танечка? Это же такси!

— Вот именно — такси! — огрызнулась она.

— Тут на трамвае всего шесть остановок!

— На трамвае?! — наконец-то она пришла в себя, стряхнула с локтя жениха и развернулась к нему, яростная, как вулкан Везувий. — Это Я на трамваях ездить буду? Я?.. Дожили! Да я вообще забыла, какие они изнутри — трамваи!

— Таня, что вы такое говорите?..

Мужичок попытался удержать Татьяну от попытки сесть в машину. И тут на него налетела Жанна, взяла на прием, заломила ему руку и оттащила в сторону.

— Танюха, с тобой все в порядке? — крикнула подбежавшая Полинка.

— Вы что, взбесились? — Татьяна шагнула к Жанне.

— Отойди от афериста! — прорычала Жанна.

— Ты, что ли, его знаешь?

— Да я за него чуть замуж не вышла! За гада!

Полинка тем временем захлопнула дверцу такси. Но машина от поребрика не отъехала. Напротив — в ходе дальнейшей разборки шофер приоткрыл переднюю дверцу и высунулся.

— Жанка, ты в своем уме?!

— Это ей Элина подсунула! — вмешалась Полинка. — Тань, это не он — это она аферистка! Альбом с киноактерами клиентам показывает! Я ее просила — мне такого, как Орландо Блум! А она мне вот этого подогнала!

— Тебе? — тут до Татьяны стало доходить…

— И мне! — добавила Жанна.

— Жанка, это что же получается? Тебе обещали некрасивого и делового, мне — интересного и романтического, Полинке — красавца писаного, и это все — он?! — Татьяна ткнула пальцем в мужичка.

— Да что вы, в самом деле? — огрызнулся мужичок. — Я вот тоже неизвестно за что деньги отдал! Я просил хозяйственную, полную даму! А мне этого бандита подсунули!

Он, извернувшись, ткнул пальцем в Жанну.

— Убью, — тут же преспокойно ответила она.

Полинка повисла у нее на шее.

— Жанка, не смей, он не виноват!

— Не его. Элину убью!

— Да вы что? — мужичок из последних силенок задергался. — Элина Борисовна свое дело знает! Вот я с вами встретился — не получилось. С вами — не получилось! А вот с ней все складывается! Я такую даму и хотел!

— Ах, он такую даму хотел? — Татьяна вдруг рассвирепела. — А ты думаешь, такая дама в сорок лет все еще не замужем? Сидит, тебя, занюханного, ждет?! Да у меня муж знаешь какой?! У меня не муж, а золото!

— Ну вот, вспомнила! — хмуро обрадовалась Жанна.

— Так вы — замужем?.. Какое надувательство! Я этого так не оставлю! Я двести рублей за телефончик платил! — возмутился Олег.

— А с этим — к Элине! — Жанна, ослабив хватку, повернулась к Полинке. — Мы из нее Танюхины деньги вытрясем, слышишь! Чтоб я еще раз к свахе пошла! Стрелять их всех! Из гранатомета!

— Мужик, сюда давай! — крикнул таксист. — Пока она не опомнилась! Живо-живо-живо!

Олег с неожиданной ловкостью вырвался, прыгнул в машину, и такси умчалось.

— Ну и хрен с ними, с деньгами… — сказала Татьяна. — Пошли, девки, ко мне, обмоем наш эксперимент. Надо же — двести рублей за телефончик!

— Но ведь есть же где-то нормальные мужики? — спросила Полинка. — Как-то же их находят? И свадьбы играют?..

— Если вдуматься, это хороший бизнес, — ответила Татьяна. — Если только подойти к нему по-умному…

— Ты чего это? — забеспокоилась Жанна. — Тоже решила свахой стать?

— А это мысль… — Татьяна подняла голову. — Мы еще увидим небо в алмазах! И вот эти пальчики — в бриллиантах!

И с воплем «Йес-с-с!» она вскинула вверх растопыренную пятерню.

Глава третья. Семейный бизнес

Жанна вошла в тренажерный зал, где хозяином был ее давний приятель Феликс, в зал солидный, с тщательно оберегаемой репутацией, и огляделась. Качки не обратили на нее внимания — приняли за своего. И как не принять! На Жанне были кроссовки, джинсы, просторная футболка, через плечо — здоровенная спортивная сумка. Издали и не разглядишь, что прибыла женщина.

Она вдоль стенки прошла весь зал и встала на пороге тренерской.

— Входи, Валера, — приветствовал ее заполнявший бумаги тренер Феликс.

— Не узнал, что ли?

Лишь голос у Жанны все еще был женский — и Феликс в большом удивлении поднял голову.

— Жанка, что ли?!

— Ну?

— Какими судьбами?

— У меня зальчик накрылся медным тазом, — сообщила Жанна. — На следующей неделе аренду платить, а денег нет. Пустишь?

— Качаться, что ли?

— Ну?

— А то я сам за тренера. Второй пока не нужен. Разве что подмена нужна — мы на чемпионат вот едем. Недельку тут, недельку там. Тогда качайся бесплатно.

— Это хорошо, — одобрила Жанна.

— Так сегодня и начнешь, что ли?

— Ну?

— Женская раздевалка — направо.

А в это же самое время Полинка входила в запущенный мрачный сарай. Шла она осторожно, изучая пейзаж — а пейзаж был таков, будто тут в давние времена жил пункт сбора металлолома. К тому же, имелись какие-то глубокие ямы, и перед ними — что-то вроде бруствера. А вдали одна стена была светлой, почти белой.

Раздались выстрелы. Она повернула голову, сориентировалась и быстро пошла на звук.

К этому сараю примыкал другой, и там-то был расположен тир. Благоустройства в тире наблюдалось побольше — были выгорожены какие-то закутки, горел свет. Навстречу Полинке вышел крепкий мужчина с наушниками на шее.

— Добрый день, — сказала она. — Я Шувалова ищу.

— Шувалов отъехал, я за него, — ответил мужчина. — Могу заменить. Если что.

В этом «могу заменить» было столько мужского кокетства, что Полинка усмехнулась. Очередной любитель глупых блондинок готовился к незамысловатому штурму.

— Можете, — согласилась она. — Правда, я конкретно с ним насчет этого уговаривалась, но для меня разницы нет, он или вы.

— Круто! — восхитился мужчина. — Тебя как звать?

— Полиной меня звать. Времени мало, народу, смотрю, тоже нет, так что приступаем?

Мужчина, явно еще не веря собственным ушам, шагнул к Полинке, и тут она достала из сумки «макара».

— Эй, ты чего! — воскликнул мужчина, отступая.

— А вы чего? Я с Шуваловым насчет тренировок договаривалась. Совсем форму потеряла. А меня в банк зовут, в службу секьюрити.

Полинка достала из сумки и обойму, ловко зарядила пистолет, встала в стойку.

— Моя — вторая слева, — сообщила она потрясенному мужчине и принялась палить почти без интервала. Ее руки от отдачи почти не вздрагивали.

Он, заинтересовавшись, шагнул к подзорной трубе на штативе.

Пули ложились кучно, не выходя из «девятки» и продирая в центре белой мишени аккуратную черную дырку.

— Ну у тебя и кучность! — воскликнул он.

— Это разве кучность? — уныло спросила Полинка. — Это — так, одна видимость. В общем, буду к вам ходить трижды в неделю, пока не верну форму. Только не днем, а вечером.

— Вечером у нас много народу.

— Ничего, мне места хватит.

Она сунула пистолет в сумку и, не прощаясь, пошла прочь, а заместитель Шувалова остался с разинутым ртом и полным смятением в голове. Его, инструктора, привыкшего строить пацанов, опустила маленькая кудрявая блондинка, рождественский ангелочек!

Ангелочек же, отпрыгав после этого сдвоенную тренировку по американской степ-аэробике, вместе с Жанной поехал радовать Татьяну своими успехами. Естественно, на кухне, параллельно ужину.

— Докладывайте! — приказала Татьяна, наливая всем чай.

— Ну, чего докладывать… Я у Феликса была, — сказала Жанна. — У него хороший зал, по вечерам солидные люди ходят. Туда месячный абонемент сто баксов стоит — там тебе и сауна, и бар, и протеинчики. Видела, как на двух машинах приехали какие-то, с абонементами.

— Женатые? — строго спросила Татьяна.

— А кто их разберет…

— Так. Ты, Полинка.

— Была в двух тирах. Один совсем занюханный, там охранники тренируются, второй, шуваловский, — получше. Я там договорилась, что буду по вечерам приходить.

— Ты первый тир тоже не вычеркивай. Хороший охранник всегда пригодится, — заметила Татьяна. — А я вот прикупила…

И она похлопала по здоровенному фотоальбому.

Полинка открыла его — внутри уже были снимки.

— Это откуда? — удивилась она.

— Из Элининого альбома.

— Так там же одни киноактеры.

— Ничего. Зато красиво. По мере добывания клиентуры будем актеров выбрасывать, а нормальных мужиков вклеивать.

— Оптимистка… — вздохнула Полинка.

— Оптимисткам не наливать, — вздохнула и Жанна.

— Ну, девки, так нельзя! Это что же получается?! — возмутилась Татьяна. — Они что, совсем повывелись? Вы еще увидите — мы на этом деле поднимемся круче, чем на нефти!

Полинка и Жанна переглянулись, и Жанна решительно переставила на подоконник очередную экзотическую бутылку.

— Не верите? Ну, хорошо. Вот давайте на пари! Завтра же я без всяких тиров и спортзалов добываю качественного жениха! Вот просто знакомлюсь на улице! — заявила Татьяна. — И пусть вам будет стыдно!

Подружки думали, что это шутка. Ничего подобного!

Утром, выпроводив Диму на работу и позвонив своей секретарше (Татьяна рассчитывала до обеда управиться и потому сослалась всего лишь на головную боль), она принарядилась и вовремя поймала Жанну с Полинкой, которые безмятежно собирались в свой зал. Втроем они вышли да одну из самых людных городских улиц.

— Ну, сейчас я вам покажу, как это делается! — воскликнула Татьяна. — Вперед!

И она гордо, не оборачиваясь, зашагала по тротуару на высоченных каблуках.

— Опять на какого-нибудь фрукта напорется, — озабоченно сказала Полинка.

— Фрукта — в расход, — Жанна приоткрыла сумку, Полинка туда заглянула и ойкнула.

— Это газовый, — объяснила Жанна. — На самый крайний случай. А вообще у меня еще руки не отсохли.

— Ну что ты за человек такой! — искренне огорчилась Полинка. — По-твоему, с мужчинами можно только кулаками разговаривать?

— А я виновата, что мне только такие попадаются? — огрызнулась Жанна. — Ну, пошли за нашей красавицей. Посмотрим, как она среди улицы жениха подцепит!

Татьяна действительно привлекала общее внимание — для того и нарядилась. Она с юности знала: мужчины ленивы, и заставлять их угадывать, что там прячется под балахонами и размахайками — себе же вредить, товар должен быть выставлен открыто. Именно поэтому, вышагивая в довольно облегающем наряде, да еще с асимметричным подолом и всякими разрезами, она ловила заинтересованные мужские взгляды и наслаждалась маленькими победами. Кое-кто оборачивался.

Жанна и Полинка шли в кильватере и критиковали Татьяну.

— Ну вот же нормальный мужик, — говорила Полинка. — Видишь, видишь, встал столбом!

— Ну, не такой уж нормальный.

— Все равно — можно познакомиться.

— Женатый.

— Она что, ясновидящая? У него на лбу не написано… Гляди! Подошел!

Интересный мужчина действительно заговорил с Татьяной. Подружки не слышали ни слова, но страшно переживали.

— Вот этот — что надо! — утверждала Полинка. — Вот ведьма! Подцепила-таки!

— Еще неизвестно, что ему от нее нужно, — буркнула Жанна. — Может, время спросить.

— Ага, время! Полчаса время не спрашивают… Ну, чего она ему визитку не дает? Чего она ждет?

— Она ждет, чтобы ей среди улицы предложение сделали.

— Тьфу на нее, такого клиента упустит… Ой, блин, уже упустила!

Мужчина, который был всего-навсего младшым сыном ее первой свекрови и, в силу своего гнусного происхождения, интереса для Татьяны не представлял, простившись, пошел своей дорогой.

Проходя мимо двух лиц кавказской национальности, Татьяна вовсе не собиралась вербовать их в женихи. Но двое пожилых мужчин пошли за ней следом, наслаждаясь колыханием ее пышных бедер. И точно — обычно такие бедра либо элегантно скрывают, либо, махнув на них рукой, одеваются как удобнее, а это неправильно. Опять же в юности Татьяна заучила такой афоризм: девяносто процентов мужчин тайно любят полных женщин, и только десять процентов — о-о-очень полных.

— Так. Подцепила, — с неудовольствием отметила Жанна. — Этого еще не хватало.

— Она их не видит, — вступилась Полинка. — Ой, гляди, сокращают дистанцию…

— Их двое… — пробормотала Жанна, — а она выделывается…

Кавказцы действительно сокращали дистанцию и наконец оказались в полуметре от Татьяниной спины. Тут они и заговорили.

— Вах, какой богатство! — поочередно повторяли они.

Татьяна, обернувшись и оценив свой неожиданный улов, ускорила шаг, но каблуки не позволяли двигаться быстро.

— Вах, какой богатство! — звучало уже довольно громко и настойчиво.

Жанна и Полинка перешли на бег. Обогнав кавказцев, они сработали решительно. Жанна схватила Татьяну за руку и кинула себе за спину, а Полинка встала перед двумя пожилыми и в общем-то безобидными мужиками в каратекскую стойку.

Она знала, что маленький агрессивный котенок заставляет отступить и видавшую виды овчарку.

Кавказцы переглянулись.

— Только суньтесь, — негромко сказала Полинка.

Кавказцы отступили на шаг.

— Вот это правильно, — отметила Жанна. — Полинка, отбой. Они все поняли.

— Шайтан в юбке, — сказал кавказец.

— Какая юбка? — удивилась Полинка. — Юбок не носим! Махаться мешают.

Непрошеные кавалеры, ворча себе под нос что-то не совсем цензурное, развернулись и зашагали прочь.

Тогда только Жанна повернулась и увидела, что спасенная ею Татьяна сидит на асфальте.

— Ну, чего вытаращились! Поднимайте меня! — приказала Татьяна. — Хорошо хоть не лбом в витрину!

Жанна и Полинка протянули ей руки и поставили ее на ноги, Полинка еще и почистила ей юбку.

— Ну, как, продолжаем ловлю женихов на улице? — спросила она.

— Мой пострадавший организм нуждается в стимуляторе, — заявила Татьяна.

— В валидоле, что ли?

— В коньяке!

— Организму не наливать.

Татьяна только рукой махнула и рванула в ближайшую дверь, над которой сверкала вывеска питейного заведения.

Полинка и Жанна остались стоять.

— Горбатого могила исправит, — заметила Полинка.

— Я туда не пойду, там накурено, — сказала Жанна.

— И я не пойду, обязательно какая-нибудь пьяная скотина привяжется. Думают, если блондинка, так только и мечтаю лечь под первого встречнего.

— Утро же, откуда утром пьяные скотины?

— Откуда-откуда? Я тоже раньше так думала! А стоит заглянуть в кафешку — тут же оно и нарисуется!

Жанна посмотрела на часы.

— Если ее оттуда не вытащить за ухо, она там жить останется. Пошли.

И направилась к двери.

Казалось бы, всего на полторы минуты они отстали от авантюристки, а Татьяна в кафешке уже вовсю чирикала с весьма импозантным мужичком. Они сидели за стойкой чуть ли не в обнимку.

Жанна с Полинкой так и встали в дверях.

— Подцепила… — восторженно прошептала Полинка. — Жанка, может, и нам попробовать?

— Сомневаюсь я что-то, что серьезный мужик будет утром в кафе невесту искать.

Они сели за столик и уставились на Татьяну.

Судя по ее оживленной физиономии, дело шло на лад.

— Бедный Димыч, — прошептала Полинка. — Угораздило же его жениться на таком стихийном бедствии…

Стихийное бедствие меж тем проводило операцию по собственному соблазнению в лучших классических традициях.

— Почему это я на деловую женщину не похожа? Я очень даже деловая! — кокетничала Татьяна. — По-вашему, бизнес-леди должна быть похожа на тощую озабоченную обезьяну? У меня свой бизнес, очень прибыльный.

— Как это муж вам позволяет делами заниматься? — удивлялся собеседник, мужчина более чем импозантный и ухоженный, с густой вороной шевелюрой и тем легким налетом благородной седины, который сводит некоторых с ума. — Если бы у меня была такая жена, я бы ей просто запретил работать — пусть живет и радуется!

— Так это же не тот бизнес, от которого стареют. Я занимаюсь сватовством, вот… — Татьяна достала визитку. — Очень приятное занятие, все время новые люди, интересные встречи! Совсем недавно начала, а уже знаете какая картотека?

— За знакомство! — мужчина взял фужер, Татьяна тоже, чокнулись и выпили.

— Ой, блин, начинается… — пробормотала Полинка. — Ща ее понесет.

— Уже понесло, — подтвердила Жанна, видя, как азартно Татьяна придвинулась к собеседнику.

— И богатые невесты тоже есть? — словно бы шутя заинтересовался он.

— А то! Вы не представляете, сколько обеспеченных женщин страдает от одиночества! — Татьяна возвела глаза к потолку и принялась фантазировать.

— Вот на днях обратилась ко мне одна вдова, ей от мужа бизнес достался, сама боится браться, хочет делового мужчину. Фамилию, простите, сказать не могу. Или еще другая клиентка — та не для себя, а для дочки мужа хочет. Она дама деловая, но годы уже не молодые, дочка бестолковая, а хочется дело в надежные руки передать. Или вот женщина с мужем развелась, он ей кучу денег оставил.

— Надо же! И что, они прямо так обращаются в брачное агентство?

— С этими агентствами держи ухо востро! — вдруг грозно сказала Татьяна. — Они сами не знают, кого предлагают! А я по старинке работаю, я знаете кто? Сваха! Настоящая профессиональная сваха!

— За прелестных свах! — предложил мужчина, берясь за фужер.

Выпили.

— Да она же надерется в хлам, — испугалась Полинка. — И это с утра!

— Сейчас я пойду ее вытаскивать, — грозно пообещала Жанна.

— Лучше я, — предложила Полинка. — Ты же его убьешь.

— Ну, может, еще и не убью…

А Татьяна продолжала завлекать клиента.

— Я всех знаю лично, каждого жениха, каждую невесту! Если я встречу устраиваю — то все о-кей! Так не будет, что вы просили высокую блондинку, а я подогнала маленькую брюнетку. У меня — гарантия!

— Так вы серьезно можете найти богатую жену?

— Чтоб вы не сомневались!

— Ну, тогда у нас сейчас будет деловой разговор, — и мужчина как-то незаметно отодвинул от Татьяниной руки фужер. — Я человек серьезный, в разводе, по дискотекам жену искать не хочу, а где познакомиться с хорошей женщиной — понятия не имею. У меня фирма, бизнес, я квартиру недавно купил, в центре, хорошая квартира, шесть комнат, сейчас там евроремонт делают. Две машины имею, одна — джип, другая — на лето, кабриолет. Прямо вам скажу — ищу такую жену, чтобы могла вложить средства в мой бизнес. Она об этом не пожалеет — брачный контракт будет и все такое.

— А чем вы занимаетесь?

— Овощами. Что-то из-за границы везу, что-то здесь закупаю. У меня в Тимофеевке свои теплицы стоят, снабжаю рестораны всякой экзотикой. У меня там такие помидорки растут — ввек не подумаешь, что помидор! Всех цветов радуги! Пакеты с замороженными супами в универсамах видели? Это с моей базы.

— Серьезно, — одобрила Татьяна.

— Так что найдете мне даму подходящего возраста — в долгу не останусь. Какая у вас такса?

Татьяна задумалась.

— Вообще-то мы на проценте сидим. Если, скажем, жених платит — то процент с суммы приданого. Если невесте богатенького папика нейдем — опять же, процент с суммы имущества.

— Впервые про такую методику слышу.

Методика была рождена, не отходя от стойки с коньячными фужерами.

— А это самый прогрессивный метод! То есть, мы сами заинтересованы, чтобы вам даму посолиднее подобрать.

— А если для простых смертных? Которые за приданым не гоняются? — не унимался собеседник.

Татьяна выпрямилась на высоком табурете.

— С простыми смертными мы не работаем! — отрубила она.

По тому, как гордо вздернулся Татьянин подбородок, подружки поняли: она берет власть в свои руки и выигрывает дурацкое пари…

Потом Полинка и Жанна сквозь зеркальное стекло витрины смотрели, как Татьяна и ее собеседник прощаются возле его машины. Машина уехала — и Татьяна тут же завертелась в поисках подружек. Они подбежали.

— Ну, видели? Яковлев Юрий Ильич! Сорок два года! Неженат! Требуется невеста с приданым! Чтобы был семейный бизнес!

— Ни фига себе, — произнесла Жанна. — Это что, он так прямо про себя и выболтал?

— Учись, как нужно обрабатывать клиента! Ну, так, я еду к педикюрше, а вы…

— У меня тренировка, — сказала Жанна.

— Какая тренировка! Срочно ищем невесту! Возраст — от тридцати трех до тридцати восьми! Телосложение — нормальное! Девки, если мы начнем с такого замечательного брака, у нас от клиентов отбою не будет!

— У нас не будет отбою от ментов, — поправила Жанна.

— Где большие деньги и секс, там всякое бывает, — поддержала Полинка.

— Между прочим, вы уже который день зря тратите время на всяких голодранцев. А мне стоило выйти из дому — как тут же нашла богатого клиента, — упрекнула Татьяна. Это был намек на Жаннино хождение в зальчик Феликса, при полной ее неспособности заводить легкомысленные знакомства, и на Полинкины подвиги в тире, где она не столько высматривала потенциальных женихов, сколько вызвала нехороший интерес одного бизнесмена-экстремала по фамилии Марчук. Этот деятель, видя ее независимость, решил, что вот именно такого боевого трофея недостает в его коллекции, и начал не с того конца — попытался уязвить ее спортивное самолюбие своими успехами.

— Извини, тех двоих мы отшили, — с ангельской кротостью молвила Полинка. — А ведь тоже, наверно, богатые…

Татьяна сверкнула на нее глазами, но сдержалась.

— Значит, так. Сейчас мы берем газеты с объявлениями, пишем письма всем женщинам не старше сорока и осторожно выясняем финансовое положение.

— Так ответы еще когда будут! Пока письмо дойдет да пока они соберутся ответить! — Полинка всем милым личиком изобразила ужас. — Это мы точно клиента упустим!

— А то я баб не знаю?! Ответы будут сразу! Ты думаешь, им каждый день предложения поступают? Во! Такси! Пока!

Она остановила машину и умчалась, а Жанна с Полинкой остались стоять в некоторой растерянности.

— Все-таки Танюха баба с хваткой, — в конце концов сказала Жанна. — Настоящая акула капитализма…

В ее устах это звучало уважительно.

В тот день у Полинки было несколько тренировок.

Если кто не бывал на аэробике, то надо учесть — тренировка обычно делится на такие этапы: разминка, динамическая нагрузка, растяжки, партер (вот именно так называется блок упражнений, выполняемых лежа) и на закуску слово, которое, если верить словарям, имеет совсем другой смысл — «заминка», то есть серия плавных успокаивающих движений плюс мелкий самомассаж.

Пять минут растяжек девочки могли преспокойно проделать и без тренера.

Зал был на втором этаже торгового комплекса, и, выйдя из него, Полинка чуть ли не сразу попадала в какую-то бухгалтерию. Естественно, там ее уже знали и любили.

В бухгалтерии сидел за компьютером парень в спортивном костюме.

— Костик, пусти на пару минут в Сети! — попросила Полинка.

— Для тебя — что угодно.

Костик встал, а Полинка села за стол и с головой ушла в Интернет.

— Женихов, что ли, ищешь? — поинтересовался Костик.

— Годы поджимают, пора детей рожать, — отрешенно отозвалась Полинка.

— Ну-ка, кому ты там в любви объясняешься?

— Да вот присмотрела подходящую кандидатуру…

Костик зашел сзади, посмотрел на монитор и обалдел.

— Ни фига себе кандидатура!

И прочитал вслух кусок письма, которое достукивала Полинка:

— «Я всю жизнь ищу такую женщину, как вы. Мне сорок два года, я бизнесмен…» Это тебе сорок два года? Это ты — бизнесмен?!

— Это я на брачное агентство работаю, — объяснила Полинка, стуча по клавиатуре.

— Мужиком работаешь, что ли? К бабам пристаешь? Ну, Полинка, ну, слов нет!

— А раз нет, помолчи минутку…

Тут Полинка взглянула на часы, выскочила из-за компьютера и унеслась.

Костик сел за стол.

— Вот ворона, письмо не отправила…

Задумался, почесал в затылке.

— Врет, наверно… Агентство у нее! Точно — врет. А какая классная девчонка была…

В зале, куда ворвалась Полинка, женщины бездельничали и трепались, лежа на полу. При ее появлении все приняла позу полного изнеможения.

— Так, растяжечки сделали, приступаем к силовым упражнениям!

Полинка тоже шлепнулась на пол и принялась легко и непринужденно качать брюшной пресс.

Убедившись, что группа работает, она вскочила и опять умчалась.

В своей части зала Жанна помогала дохленькому мужичку сделать жим лежа. Она стояла в изголовье скамьи и двумя пальцами придерживала снизу только что выжатую штангу.

— А дышать кто будет? — сурово спрашивала она. — На усилии — выдох. Ну, где у нас выдох?

Мужик сказал «ф-фу!», и тут у Жанны на поясе квакнула мобилка.

Придерживая одной рукой штангу, другой она взяла аппарат.

— Да, Танюх, слушаю. Да, написала по шести адресам. Что? Откуда я знаю! Может, вообще никто не ответит! Может, они все уже с кем-то познакомились! Танюх, ты не наезжай!

Мужик маялся под штангой. Наконец его дернуло, он не удержал гриф, и этот почтенный олимпийский гриф рухнул ему поперек груди, а Жанна от неожиданности совершенно по-девичьи взвизгнула. Положив мобилку на пол, она принялась снимать штангу с неудачника. Избавившись от тяжести, мужик вскочил со скамьи и стал себя ощупывать.

— Жив останешься, — сказала Жанна. — Тоже мне Ван Дамм, сорок кило выжать не можешь! Ну, мужики пошли… Инвалидная команда… Женихи, блин!

Мужик попятился, глядя на тренершу со священным ужасом.

— Жена не жалуется… — пискнул он.

— А куда ей деваться… Ладно, ложись, сейчас тебе тридцать кило сделаю.

И она стала снимать с грифа лишние блины.

До самого вечера Татьяна тормошила подружек. И не работать они не могли — Татьяна торжественно выдала деньги еще на один месяц аренды зала. По прессе и Интернету они отыскали около полусотни невест подходящего возраста, послали письма — теперь оставалось ждать ответов.

— Теоретически из них только две или три, может, имеют подходящее материальное положение, — рассуждала Татьяна с кружкой чая в руке. — Я лично с ними познакомлюсь и…

Тут позвонили, она взяла мобилку, лежавшую между тарелок и встала.

— А кормить сегодня будут? — спросил, заглянув на кухню, Дима.

Тут же Полинка выставила на стол тарелку и чашку, Жанна налила заварку, Полинка кинулась к плите, метнула на огонь сковородку, Жанна достала из холодильника яйца и колбасу…

Татьяна же слушала голос в телефонной трубке и кивала.

— Ты чего такой сердитый? — спросила Полинка.

— Будешь тут веселый…

— А ты расслабься. Мало ли что на работе? А дома все забудь и набирайся сил, — посоветовала Полинка.

— Работа, будь она неладна… — Дима сел за стол.

Полинка и Жанна переглянулись. Татьяна отошла к кухонной двери и прислонилась к косяку. Ей по телефону говорили что-то очень интересное.

— Бизнес — он такой, — осторожно сказала Полинка. — Неравномерный. Ты не расстраивайся, сегодня пусто, завтра густо.

— Да ладно, разберусь.

— Ешь яичницу, — посоветовала Жанна. — Мужик должен есть белки.

— А желтки? — удивился Дима.

— Желток — он тем более белок, — объяснила Жанна, явно при этом думая о чем-то своем. Дима молча попросил взглядом объяснений у Полинки.

— Это она — с химической точки зрения. Мясо, яйца, творог — это все белковая пища.

Тут Татьяна завершила разговор и решительно шагнула на кухню.

— Бери тарелку и чеши к телевизору! У нас тут свои девичьи тайны! — распорядилась она, а на лице был подозрительный азарт.

Дима молча взял тарелку с чашкой и вышел.

— Танюх, ну, нельзя же так, — упрекнула Полинка. — У него и без того проблемы, а тут еще ты безобразничаешь.

— У него? Проблемы? — Татьяна искренне удивилась. — Они там тотализатор устроили, сейчас же «Формула-один» по телеку идет, ну, он, наверно, и продулся.

Полинка покачала головой.

— Думаешь, что-то серьезное? У него вообще бизнес стабильный… А если что — мы его к себе возьмем, в брачное агентство! — вдруг развеселилась Татьяна. — Он еще ничего, будем на свидания посылать, чтобы клиенток зацепить! Во, классно! Семейный бизнес!

— Уведут мужика — и весь бизнес, — прервала эти восторги Жанна.

Тут опять зазвонила Татьянина мобилка. Татьяна поднесла к уху и вдруг заговорила несвойственным ей сладеньким голоском:

— Ах это вы, солнышко? Ну да, ну да! Я как раз ждала вашего звонка! Да, мы можем встретиться завтра… да… я вам сама позвоню…

И она, внезапно помрачнев, злобно уставилась на подружек. Они, не зная за собой вины, на всякий случай отступили к стенке, а Полинка ненавязчиво взялась за сковородку.

— Караул! Клиент уже косяком пошел, а у нас до сих пор офиса нет! — воскликнула Татьяна. — Где мне этого Яковлева принимать? Он же обо мне черт те что подумает!

— А твой офис? — спросила Полинка.

— Там вывеска! И подчиненные не поймут. А эта дура, — Татьяна подбородком показала на мобилку, — хочет уже завтра встретиться! И Яковлев! Если упустим Яковлева — второго такого не найдем!

— А чего им понимать? Пришел мужик, засел с тобой в кабинете. Не их собачье дело, — рассудила Жанна.

— Вот если кто-то со мной засядет в кабинете, это как раз и будет их собачье дело, — возразила Татьяна.

— А ты соври, что в офисе ремонт, и прими его дома, — предложила Полинка.

— И что он обо мне подумает?

— А как Элина работает? Ведь тоже дома принимает!

— Я ее удавлю, эту Элину! — взвилась Татьяна. — Вот такие изгадят рынок, а потом там нормальному человеку и не развернуться!

И потянулась за очередной экзотической бутылкой.

— Нормальному человеку не наливать, — тут же вставила Жанна. — Ты сегодня свою порцию уже приняла.

Полинка убрала бутылку.

— Выхода нет. Придется работать на квартире, — сказала она.

— Ага. Ты когда в последний раз с сумасшедшими общалась? — спросила Жанна. — А я вот вчера. Ему в одном зале протеин продали, не совсем заграничный, эстонский. Обещали, что бицепсы к лету вырастут — во!

Жанна руками показала диаметр сантиметров в тридцать.

— И что? — из вежливости спросила Татьяна.

— Ну, он и обрадовался — можно не качаться, а только жрать протеин! Слопал десять банок, а банка — два кило. Никакого результата — ругаться пришел, потом кирпичом окно вышиб. Смотри, если что — и к тебе придут окна бить!

— А что? — вдруг обрадовалась Татьяна. — Это мысль! Жанка, ты до третьего этажа кирпич добросить можешь? Я этой Элине ни одного окна целым не оставлю!

Полинка только рукой махнула и демонстративно вышла с кухни.

Она увидела, что дверь на лестничную клетку приоткрыта, и выглянула. Там, между этажами, сидя на подоконнике, курил Дима. Она спустилась к нему.

— Опять у моей полная голова тараканов? — спросил Дима. — К дочке бы лучше съездила. Катюха сидит там, как сова в дупле, погода прекрасная, а она даже из дому не выходит.

— Ты, Димыч, на нее не сердись.

— Да я чего… Не делом занимается. Я ей фирму передал, свободный график у нее… а зря… Нужно, чтоб от звонка до звонка, чтоб дом — работа, работа — дом.

— Вам семейный бизнес нужен, — печально предложила Полинка. — Чтобы вместе работать. Тогда и ты будешь в курсе, и она — в курсе… А то ты вот ходишь, как пол-литра уксуса, а она не понимает, а ты же ничего не рассказываешь…

— Она — не понимает? Это ты, Полинка, не понимаешь, а ей и в голову не приходит, что у меня тоже могут быть проблемы. Ладно, проехали. Пошли наверх.

— Зря ты так про Танюху. Она как раз думает о семейном бизнесе, — стала выгораживать подружку Полинка. — У нее идея…

— Которая по счету?

— Это неважно. А вот если получится…

— Не дай Боже! Тогда я совсем в трубу вылечу! — забеспокоился Дима. — Когда она что-то затевает, деньги так и летят. И не возвращаются никогда!

— Не скажи! Вот она в наш зал вложилась, аренду заплатила, так мы ей понемногу вернем!

— Ваш зал — мелочи. Мне бы кто мои деньги вернул…

И, махнув рукой, Дима пошел домой, а Полинка осталась у подоконника, глядя ему вслед.

В восемь утра Жанна и Полинка завтракали на Жанниной кухне. Раздался звонок в дверь, Жанна вышла и тут же вернулась с Татьяной. Татьяна была на себя не похожа — в тренировочных штанах, в косынке, в невероятной Диминой футболке.

— Расселись! — рявкнула она. — А кто мне шкаф двигать будет?!

— Куда? — поднимаясь, спросила Жанна.

— Я еще не решила. Но он мне мешает.

— Пошли, разберемся, — и Жанна встала.

В Татьяниной квартире был кавардак.

— А на хрена мне гостиная? — вопрошала Татьяна. — Что я, приемы устраиваю? Светскую жизнь веду? В общем, так. Жанка, одно кресло ты пока забираешь себе. Вот сюда ставим Димкин письменный стол…

— А Димыч знает? — спросила Полинка.

— А на что ему стол? — искренне удивилась Татьяна. — И, опять же, откроем настоящий офис — все опять попереставляем! Давай, тащи эту дрянь ко мне в спальню!

Она указала на горшок с экзотическим растением.

Полинка в охапке потащила горшок и в дверях столкнулась с Жанной. Та волокла всю компьютерную конфигурацию разом.

— Слева, слева обходи! — закричала Татьяна, упершись руками в бока. — На столик его! Не урони!

И кинулась на помощь, но поскользнулась и, пытаясь удержаться, оперлась рукой о стену. На стене же висел от пола до потолка ковер — как выяснилось, очень плохо присобаченный. Он и рухнул, накрыв всех трех участниц эпохальной перестановки…

Но все кончается — даже устройство домашнего офиса. Гостиная преобразилась — посередке стоял рабочий стол, сбоку — столик с компьютером, перед ними — гостевое кресло.

Татьяна, уже в шикарном деловом костюме, прошла чинной походкой и села за стол.

— Так? — спросила она.

— Слишком нейтрально, — ответила Полинка. — Ты вспомни, как Элина себя ведет. Она внушает доверие, понимаешь? А ты что внушаешь?

— Ужас, — подсказала Жанна.

— Еще хуже! Ты внушаешь почтение! Нельзя говорить по душам с человеком, который выглядит как министр!

— Так мне что, халат надеть? Или вечернее платье? — удивилась Татьяна.

Полинка задумалась и хмыкнула.

— Платье, да… тут требуется именно дорогое длинное платье. То есть, вроде бы и офис, а вроде бы и по-домашнему…

— Ты мой размер знаешь. Чеши живо по бутикам и покупай мне это самое платье, — велела Татьяна. — Держи.

— А почему бы тебе не съездить самой? — удивилась Полинка, принимая деньги.

— А потому, что я уже на ногах не держусь! И к тому же сейчас придет этот Яковлев. Давай, беги! Стой! Возьми еще!

— А это на что? — удивилась Полинка.

— На то. Ты же сотрудница агентства, а одеваешься, как соплюха с дискотеки. Купи себе костюмчик, чтобы меня не позорить.

— А Жанна?

Татьяна задумалась.

— Жанка! Я же тебе свой костюм отдала! А ну, живо одеваться!

Жанна отвернулась к окну.

— Ты куда его девала? — спросила догадливая Татьяна.

— На антресоли.

— Ты знаешь, что это за фирма?! Таких костюмов у нас в городе хорошо если три штуки! — Татьяна была в беспредельном возмущении.

— Да что ты к этому костюму привязалась? — встряла Полинка. — Жанне тоже нужно хорошее платье. Костюмы — не ее стиль.

— Ах, у нее стиль?

— Да! — и Полинка треснула кулачком по письменному столу.

— Ну ладно, ладно! Беги и без платья не возвращайся, — и, когда Полинка выскочила, Татьяна проворчала: — Ишь, стиль у нее… Жанка, ты хоть по утрам-то в зеркало смотришься? Или наощупь причесываешься?

— А чего смотреть? Чего я там хорошего увижу? — буркнула Жанна. — Ты не волнуйся, я сейчас домработницу изображу. Или курьера.

Татьяна встала и пошла в спальню, Жанна — за ней.

— Нет, правда, неужели в костюме — так плохо? — жалобно спросила Татьяна.

— Может, мне макияж посильнее сделать?

— Он у тебя и так термоядерный.

— Что бы ты понимала, подруга… — Татьяна, явно волнуясь, подсела к туалетному столику и занялась своими глазами. Потом вдруг повернулась к Жанне,

— Жанка, если честно — на сколько я сейчас выгляжу?

— На сколько? — Жанна критически осмотрела Татьяну со всех доступных сторон. — Ну, до пенсии тебе еще далеко…

И тут раздался дверной звонок.

— Сиди, я открою, — и Жанна пошла в прихожую.

На пороге стояла Катя с большой сумкой.

— Мама, я вернулась! — крикнула она. — Мама, я так больше не могу! Я больше не могу сидеть в этой квартире и смотреть на стенки!

Татьяна выскочила в прихожую.

— Это что на тебе за кошмар?! — первым делом спросила она.

На Кате было прелестное и сильно открытое со всех сторон платьице.

— Ты чего, мам? Теперь все так носят!

И ребенок кинулся маме на шею.

— Ну, ладно, ладно… — забормотала Татьяна, гладя дитя по спине. — Вот и хорошо, что сама пришла, вот и правильно, папа обрадуется… Только у нас тут перестановки. У нас в гостиной домашний офис.

— На кой он нам? — удивилась Катя.

— Я еще одну фирму открываю… деньги-то нужны! Вот тебя хочу в Испанию свозить… Жанка!

— Чего?

— Ты сейчас забери Катюху на часок к себе, вы там посплетничайте о своем, о девичьем…

— Ты чего, мам? — Катя сильно удивилась тому, что ее, для приличия приласкав, выставляют из родительского дома.

— Да клиент же вот-вот придет! Катюх, это быстро, всего часик, ну, полтора… Жанка, тащи к себе сумку! Катюх, ты не обижайся — бизнес…

— Да ладно, мам… — Катя все же обиделась.

— Пошли, Катюха, — сказала Жанна, легко подхватывая сумку. — Не будем мешать человеку деньги зарабатывать. Я тебе свежего чаю заварю, потреплемся…

Она увела девушку.

Оставшись одна, Татьяна вздохнула с облегчением. Катюха могла испортить ей всю игру. Рядом с юной хорошенькой дочкой Татьяна как раз и выглядела лишь лет на пять моложе своего возраста. Не нужно было предлагать Яковлеву такой контраст… Если они будут наедине, он и не подумает считать чьи бы то ни было годы…Татьяна вовсе не собиралась изменять мужу! Но полагала, что имеет право на легкий флирт, даже на пору поцелуев. Поцелуй — еще не измена, а ведь так важно ощущать себя привлекательной и сексуальной женщиной…

Она подошла к большому зеркалу и решительно задрала юбку до того уровня, какой приметила у Катиного платьица. Повертелась… Картина ее не слишком обрадовала. Опустив юбку, Татьяна решительно взялась освежать и укрупнять макияж.

И тут в дверь зазвонили. Татьяна кинулась открывать.

На пороге стоял Яковлев. Весьма импозантный и с цветами.

— Добро пожаловать, — радостная Татьяна впустила его. — Проходите!

В гостиной он огляделся.

— Какой у вас милый домашний офис!

— Знаете, я долго думала — снять хорошее помещение или работать дома. Хотелось вложить деньги, чтобы была отдача. Даже с психологами советовалась. И мне сказали: даже не думайте снимать помещение, только дома, только дома! — воскликнула Татьяна. — Должна возникнуть атмосфера доверия! В казенных стенках клиенты будут чувствовать себя скованно, а дома вы можете красиво предложить кофе или коньячок… Я, конечно, сперва расстроилась — я присмотрела очень хорошее местечко. А потом подумала — психолог прав! Посмотрите, как тут уютно, и шторки, и зимой даже можно разжечь камин…

— Да, действительно, — согласился Яковлев.

— Ну так садитесь!

— Только после вас.

Он отодвинул кресло и помог Татьяне сесть за стол, при этом несколько ее полуобняв. Такой поворот событий ей понравился.

— Я подготовила контракт, — сказала она и протянула распечатку.

— Интересно. Впервые держу в руках такой документ… — Яковлев прочитал начало и невольно шлепнулся в кресло. — Это как? Контракт на брачное обслуживание?!

— Я советовалась с юристами. Организация брака и есть брачное обслуживание, — уверенно объяснила Татьяна. — Если у нас возникнут проблемы, в контракте не должно быть никаких недомолвок. И я не первый раз подписываю такой контракт. Все клиенты оставались довольны…

Несколько лет работы в строительной фирме научили ее говорить самые невероятные вещи без малейшей тени сомнения в собственной правоте.

Впрочем, такая склонность у нее была и раньше…

— Пять процентов? — перебил он. — Ну, это нереально! Это знаете какая сумма?!

— Знаю, конечно, не первый день в этом бизнесе.

Яковлев встал, и Татьяна поняла, что теряет клиента.

— Кроме того, имеется система скидок! — выпалила она. — Например, постоянным клиентам…

— Как это — постоянным клиентом? — удивился он.

— Очень просто! Мы некоторых мужчин уже не первый раз женим! Скажем, сперва ему нужна дама с приданым, а потом — молоденькая девочка, а потом вообще богатая старуха, чтобы стать наследником! У нас один клиент есть — так мы его уже восьмой раз женим!

Вот тут Татьяне следовало бы безмолвно поблагодарить Элину — это был чисто Элинин ход.

Яковлев сел.

— Так на какие скидки я могу рассчитывать?

Татьяна задумалась.

— Странный у нас разговор получается, — ответила она. — Вы еще и товар не видели, а сразу про скидки. Конечно, мы в таком клиенте, как вы, заинтересованы, мы пойдем вам навстречу, но и вы тоже поймите…

— Да, тут я был неправ, — подозрительно быстро согласился Яковлев. — Так, может, начнем с товара?

Татьяна достала два прозрачных кармашка.

— Тут у меня си-ви на двух невест.

— Одного пункта нет, — просмотрев бумажки, сказал Яковлев. — Не собирается ли невеста на постоянное местожительство за границу.

Татьяна закусила губу.

— Это все компьютер! Девочки вводили текст си-ви, несколько пунктов потом вставляли отдельно, наверно, не сохранили. А что, это важно?

— Я бы хотел вместе с молодой женой выехать в Канаду. Купить там дом, недвижимость… Так, а фото?

— Юрий Ильич! Мы же взрослые люди! Если вы будете знать си-ви и получите фото, то сразу вычислите, кто эти дамы, — и в чем тогда мой интерес? В ста долларах за наводку?

Яковлев задумался.

— Не хотел бы я с вами ссориться…

— Так и я тоже! Наоборот, мне кажется, мы прекрасно поладим!

— Если вы не будете мне впаривать кота в мешке…

— Кошку! Кошечку! Милую домашнюю кошечку, которая хочет жить в свое удовольствие, а не ковыряться в бумажках! Вот, тридцать пять лет, мечтает о деловом мужчине ростом не ниже метр восемьдесят шесть… А у вас, кстати, сколько?..

Яковлев встал.

— Да-а, кажется, чуть меньше… Но это мы сейчас узнаем…

Татьяна полезла в ящик стола и достала сантиметровую ленту.

— Снимайте обувь и становитесь к косяку, — велела она. — Заодно измерим талию и грудную клетку.

— А это зачем?

— Многие дамы интересуются.

Яковлев, улыбаясь, разулся и снял пиджак. Туфли поставил у кресла, пиджак бросил на спинку кресла. Татьяна подвела его к косяку двери, ведущей в спальню, прислонила и авторучкой сделала на косяке метку. При этом произошло вроде бы нечаянное, а на самом деле хорошо подготовленное объятие.

Измерение грудной клетки как-то ненавязчиво переместилось в спальню. Это еще не было и не должно было стать супружеской изменой, Татьяна честно полагала, что в нужный момент возмущенно воскликнет: «Вы с ума сошли!» и поставит решительную точку. Но она почему-то все оттягивала и оттягивала этот момент.

А в это время из лифта выходил Дима, за ним шел охранник его фирмы Андрей.

— Ничего, Дмитрий Леонидович, утрясется, — говорил Андрей. — У нас и на вокзале свои люди, и в аэропорту, если что — дадут знать…

Дима открыл дверь.

— Заходи, — сказал он. — Подождешь меня на кухне, кофе себе свари. Да, мне тоже свари. А я быстренько переоденусь.

Он вошел в гостиную и остолбенел. Мало того, что он не признал собственную гостиную, так еще и в спальне что-то грохнуло — это Татьяна, решившая наконец оказать сопротивление, и Яковлев уронили банкетку.

— Вы сошли с ума, Юрий Ильич! — без чрезмерного возмущения принялась взывать Татьяна. — Я замужняя женщина, у меня все в порядке… что вы делаете?..

— Товар — лицом! — отвечал Яковлев, подвигая ее к супружескому ложу. — Чтобы вы дали клиенткам самые лучшие рекомендации!

— Тихо! — услышав нечто опасное, Татьяна очень легко вывернулась из объятия, выскочила из спальни и нос к носу столкнулась с собственным мужем.

Муж стоял посреди домашнего офиса в полной прострации.

— Мама дорогая! Ты чего это тут наворотила?! Я думал — не на том этаже дверь открыл!

Татьяна метнулась между мужем и креслом, заслоняя собой пиджак и туфли.

— Димка, ты только не сердись! Я… я, ну… Это очень важное дело… Понимаешь?

— Нет, не понимаю! Тебе что, мало твоего офиса? — строго спросил он.

— Это совсем другое! Я сейчас все объясню!

Услышав голоса, Яковлев подкрался к двери, выглянул в щелку и отшатнулся. На красивом лице была самая примитивная паника. Беззвучно пометавшись по спальне, он, совсем обалдев, полез в гардеробную.

Татьяна меж тем изворачивалась, как могла.

— Я же вижу, что у тебя проблемы. Вот я и придумала, как помочь… ты, конечно, скажешь, что семейный бизнес — это не для тебя… — Татьяна говорила бессвязно, но решительно, — и все-таки я хотела, как лучше! Я ведь тоже не пустое место, я тоже кое-что могу!

— Ну и что ты мне преподнесла на этот раз?

— Ты мне еще спасибо скажешь!

Дима посмотрел на супругу с большим недоверием.

— Да, скажешь спасибо! — с отчаянием обреченного повторила она. — Я же знаю, что у тебя проблемы, ну и вот… хотела внести свой вклад…

— Ты и так вносишь свой вклад в мои проблемы.

— В смысле — финансовый! Все, что мы от этого дела получим, то есть… ну, ты можешь спокойно брать эти деньги, они твои!.. Там серьезные деньги! Может быть, именно этих денег тебе и не хватает, чтобы раскрутиться! Вот…

Она взяла со стола контракт о брачном обслуживании, но Дима даже не стал смотреть.

— Хотелось бы мне знать, как ты за неделю могла заработать деньги, необходимые мне для раскрутки.

— Так я же говорю — вот, посмотри! Мы с Жанкой и Полинкой зря времени не теряли! Я сделала все, что могла!

— Ладно, с твоей деятельностью я потом разберусь. Я, собственно, переодеться приехал.

Дима направился к спальне, но Татьяна заступила ему дорогу.

— Ты мне не веришь? — закричала она. — Я на все ради тебя готова! Я тебе все сейчас объясню! Ты просто не представляешь…

Тут в спальне опять грохнуло.

— Что там у тебя?!

— Деньги! — заорала Татьяна. — Живые деньги!

— Хорошо, — муж отодвинул ее. — Андрей, сюда! Деньги, говоришь? Вот мы их сейчас и посчитаем!

Стряхнув с себя жену, Дима ворвался в спальню, за ним — Андрей с пистолетом.

— Тут! — Андрей показал на раздвижную дверь гардеробной.

Дима рванул ее вбок. И стал виден разгром — рухнувшие на пол средние полки вместе с барахлом, а на самой верхней, чудом удержавшейся, — ком тряпок.

— Подержите, Дмитрий Леонидович… — Андрей дал шефу пистолет. — Ща мы его…

Примерившись, ловким рывком за ноги он сбросил Яковлева на пол. И тут же, пав на колено, вывернул ему руку и прижал к паркету.

Дима, присев на корточки, заглянул в лицо добыче и уставился на нее, даже опустив от удивления пистолет.

— Я все верну, я все верну! — забормотал Яковлев.

— Татьяна! Танюха! — заорал Дима. — А ну, чеши сюда! Живо!

Татьяна неуверенно заглянула в спальню и ахнула.

— Ну, с меня норковая шуба! Прости дурака! — Дима повернулся и рухнул на колени перед женой. — Я думал — ты чушь несешь! А это действительно живые деньги! Как ты его нашла?

— Захотела — и нашла, — плохо соображая, ответила Татьяна, на всякий случай держась подальше от мужа.

— Этот сучок меня кинуть хотел! Я же за ним по всей области гонялся! Он с меня предоплату взял — и в кусты!

— Я не виноват, меня самого кинули! — подал голос Яковлев.

— Это ты в налоговой полиции скажешь. Ну, Танюха! У него моих по меньшей мере пятьдесят тыщ зеленых! Это если по бумагам… — и тут Дима задумался, шевеля губами, вдруг встал и добыл из кармана калькулятор.

— Дмитрий Леонидович, чего с ним дальше делать? — подал голос Андрей.

— Вызывай наших. И майору Половневу звякни — скажи, пусть место в обезьяннике готовит. Он, Танюх, не у одного у меня деньги хапанул. Да что ты у дверей жмешься! Он тебя не тронет! Сейчас для него браслеты доставят! Вот это я понимаю — семейный бизнес!

И, облапив жену, звонко ее расцеловал.

— Ты посмотри, какую я тебе прелесть купила! — с таким криком Полинка ворвалась в квартиру и остолбенела.

Ей навстречу охранники вели Яковлева в наручниках. Следом шли Дима и Андрей.

Его уже спускали по лестнице, когда на площадку, проскочив мимо очумевшей Полинки, выскочила Татьяна.

— Вы его в Канаду, в Канаду! — закричала она. — Вместе с молодой женой! Товарным вагоном, малой скоростью! До востребования!

И был вечер, и подружки опять сидели на Татьяниной кухне. Татьяна пила коньяк, но никто ей не мешал.

— Норковая шуба, норковая шуба… — бормотала Татьяна. — Ну, кой черт занес меня в это кафе? Я что, не могла с нормальным мужиком познакомиться? Почему мне так везет на всякую сволочь?

Жанна и Полинка переглянулись.

Вдруг Татьяна бухнула кулаком по столу.

— Все! Хватит! Вы думаете — я руки опустила? Хрен вам! У нас еще будет брачное агентство! Я стану в этом городе свахой номер раз!

— Свахе больше не наливать… — проворчала Жанна.

На кухню заглянула заспанная Катя.

— Мам, ты чего тут? Третий час ночи.

— Для тебя стараюсь, — загадочно ответила Татьяна, а подружки замахали на девушку руками: не видишь, что ли, мать невменяема…

Катя скрылась.

— Так, решено. Завтра начинаем новую жизнь. Берем мужчин только проверенных и надежных. Желательно родственников. Чтобы в Канаду не сбежали.

— Кажется, у меня есть один такой родственник… — произнесла Полинка.

— С него и начнем!

Глава четвертая. Казанова

Полинка сидела над большим фотоальбомом, уложенным на колени. Она печально смотрела на свадебные фотографии — там была она сама и красивый высокий жених, ставший ненадолго ее вторым мужем.

Собственно, за красоту и огромные беззащитные глаза она его полюбила. Не вовремя сработал материнский инстинкт.

— Кончай травить душу, — сказала Жанна.

— Да я не травлю.

— Травишь.

— Не травлю.

— Померла — так померла.

— Ну, померла. Но, Жан, ты подумай — то, что мы развелись, еще не значит, что он плохой человек.

— Просто ему противопоказаны умные блондинки, — заметила Жанна. — И вообще собирайся.

— Да я собралась… — Полинка встала и положила альбом на стол. — И он, кстати, так до сих пор и не женился.

— Если ты придешь вербовать его в женихи, он спустит тебя с лестницы, — проворчала Жанна. — И правильно сделает.

— Ну почему ты так уверена, что это я во всем виновата?! — вдруг закричала Полинка. — По-твоему, это только я всех бросаю? А если это он меня бросил?

— Один хрен, — философски заявила Жанна.

— Я с ним все-таки встречусь. А то Танюха нам уже второй месяц аренду платит, а женихов — ноль.

— А тот, которого ты в тире подцепила? Этот, Марчук?

— Который экстремал? Над ним еще работать и работать.

Полинка взяла свою спортивную сумку, Жанна — свою, и обе направились к дверям. На улице они простились и разбежались.

Полинка шла, как ангелочек, порхающий над асфальтом, вызывая немое обожание всех встречных мужчин.

Жанна, когда ей невольно заступал дорогу неуклюжий дядя, отодвигала его, как шкаф. Думала она при этом вовсе не о женихах, как бы полагалось ей в порядке отработки Татьяниных денег, а о Полинке. Ей очень не понравилось, что подружка вспомнила о бывшем муже.

Четверть часа спустя Жанна спускалась в старейший тренажерный зал города, который все называли «У Феликса». Он был оборудован, как тогда считалось нормальным, в большом подвале. Феликс был первым тренером по культуризму и теперь еще не утратил своих позиций и своего авторитета. В тренерской у него можно было обнаружить самых неожиданных людей — от обиженного на весь белый свет подростка, решившего от злости стать звездой культуризма, до американского миллионера, жертвующего безумные суммы тем, кто разделяет его железное хобби.

На сей раз там сидел немолодой мужчина, из разряда бывших красавцев.

— Ну, Толик, что я могу сделать? — риторически спрашивал Феликс. — Народу ходит немного, нас тут и так двое, третий тренер не нужен.

— Да я понимаю… Но, может, кто-то хочет индивидуально заниматься?

— Толик, побойся Бога. Ты ведь не профессионал. Ты самбист.

— А что, теперь еще у кого-то требуют дипломы?

— Дипломы не требуют, но ведь ты ни в одном чемпионате не участвовал.

— Как это — не участвовал?! — возмутился Толик.

— В наших чемпионатах ты не засветился. А твои помнит только твое поколение. Вот у меня тут один качается — он уже дважды выступил, учится в спортивном институте. Если бы мне был нужен тут еще тренер — я бы ему предложил.

— Какой у него опыт?! Разве он может тренировать?

— А у тебя какой опыт? Что ты понимаешь в наших методиках? Толик, ты вспомни, когда ты начал качаться! Тебе уже тридцать восемь было!

— Я — спортсмен.

Феликс хотел сказать что-то еще — да только рукой махнул.

И тут очень вовремя в тренерскую вошла Жанна.

— Привет! — сказала она. — Фил, я тебе пояс достала.

И достала из большой сумки толстый кожаный пояс тяжелоатлета.

— Жанка, ты, что ли? — удивился Толик.

Жанна повернулась к нему.

— Анатолий Попов, совьет юнион! — закричала она. — Ты откуда взялся? Мне говорили, ты в Израиль умотал!

— Какой Израиль? — с некоторым смущением отвечал Толик. — Кому я там нужен?

— Погоди… У тебя же эта, как ее… жена…

— Была. Вот она как раз там, а я здесь.

Тут Жанна и сделала стойку.

— Развелся, что ли?

— Да мы, собственно, уже и не жили вместе.

— Во, Жанка! — некстати воскликнул Феликс. — Ты девушка свободная, Толик — еще ого-го, так что не теряйся!

— А в торец? — спросила Жанна, показав внушительный для дамы кулак.

Собственно, она планировала познакомиться с двумя интересными мужчинами, которые качались с утра. Знакомство в тренажерном зале совершается просто: мужчину просят о какой-нибудь чисто спортивной услуге — подстраховать, если упражнение выполняется с большим весом, или подать тяжелые гантели, когда зафиксированная поза не позволяет взять их с пола. Но с мужчинами еще контакт налаживать надо, а тут — нате вам, холостой Толик, которого она не первый год знает!

Так что вместо тренировки они с Толиком очень мирно сидели на скамейке. Молодежь вовсю качалась, а они беседовали.

— Ну, пошла мода на эти восточные штучки, на карате — ладно, потом — на ушу — ладно, теперь вот все ударились в айкидо. А для наших условий умнее всего знать простое советское самбо. Не всюду же ногами станешь махать, — жаловался Толик. — Я к тому же общефизическую подготовку классно давал. А кому это теперь нужно?

— А какое ты имеешь отношение к железу?

— А ты?

— Так я уже десять лет качаюсь, у меня диплом тренера по фитнесу!

— И сколько отдала? — поинтересовался Толик.

— Чего отдала?

— За диплом.

Жанна возмутилась, подскочила на скамье, готовая как следует треснуть клеветника, но вдруг взяла себя в руки.

— Очень интересно! По-твоему, диплом можно только за деньги купить? Ты не допускаешь, что кто-то мог его честным путем заработать? Слушай, а как это вышло, что у тебя никакого диплома нет?

— А на кой он мне? Я же мастер спорта.

Жанна вздохнула.

— Совсем ты не догоняешь, — буркнула она. — Кому теперь это твое звание нужно?

— Я всю жизнь спорту отдал, — довольно высокопаро заявил Толик. — Всю жизнь, понимаешь?

— Понимаю.

— У меня медали, у меня кубки! Про меня все газеты писали!

Жанна отодвинулась. Зазнайку пора было учить.

— Знаешь что? Про медали ты кому-нибудь другому расскажи, а мне работать надо. У меня сегодня плечи, спина и пресс.

Она встала и пошла к тренажеру.

Толик тоже встал.

— Дай я хоть тебе поассистирую, — предложил он.

— Заодно методику переймешь, что ли? Ну, ладно, давай…

Толик, мужик в целом неглупый, не догонял — как вышло из моды самбо, так уже понемногу выходил из моды культуризм. Жанна вовремя переключилась на фитнес, а он все еще полагал, что раз Феликс, который не мастер спорта, — в цене, то и он, Толик, переквалифицировавшись, тоже будет в цене. Поняв, что его не переубедишь, Жанна сосредоточилась на тонкостях — угол наклона корпуса там, амплитуда движения, дыхание, и провозилась с учеником дольше, чем собиралась. В свой собственный зал она уже неслась бегом.

Полинка ходила задумчивая, и это Жанне не понравилось. А потом, когда у нее был перерыв между дневными и одной вечерней тренировкой, просто сбежала.

Жанна пробовала дозвониться — но подружка отключила телефон.

Если бы Жанна знала, чем подружка сейчас занимается, — явилась бы за ней, перекинула через плечо и унесла, невзирая на сопротивление.

Дело в том, что Полинка, нарядно одетая, стояла в фойе офисного здания, делая вид, будто читает доску объявлений. Был конец рабочего дня — народ разбегался, не разбирая дороги. Вот-вот должен был появиться тот самый томный красавец — бывший супруг.

По лестнице в холл спустились две девицы, заметили Полинку, перешепнулись и пошли очень медленно.

— Чего сейчас будет!.. — сладострастно прошептала одна девица другой, а та согласно кивнула. С тем они и встали в сторонке — ждать скандала.

Спустилась пожилая дама, увидела Полинку, тоже притормозила. На нее сзади чуть не налетел, зазевавшись, мужичок скромной внешности — тот самый бухгалтер Олег, которого Элина пыталась сосватать трем невестам одновременно.

Он в последнюю секунду успел подхватить коллегу, но увидел Полинку — и чуть не уронил даму.

— Олежек, это знаешь кто? Это Денискина бывшая, — шепнула она, хватаясь за плечо бухгалтера. — Приползла!..

— Дениса Кораблева, что ли? — уточнил бухгалтер. — Так вот это кто…

— Поумнела! Мириться пришла! — дама была в неподдельном восторге.

— А может, уже помирились? — предположил Олег.

— Не-е, если бы помирились — я бы знала.

Две девицы тоже вовсю перемывали Полинкины косточки.

— А правда, что он ее с Бондарчуком из отдела сбыта застукал?

— Чушь собачья. Это не он, а она на развод подала. Такого, как Кораблев, поискать, а она — просто дура.

— А то бы не дура — натуральная блондинка!

— А теперь вон поумнела! Побегала, поболталась, решила — хватит, пора обратно замуж… Смотри…

По той же лестнице в холл спускался молодой человек со свадебной фотографии в обществе темноволосой девушки, далеко не красавицы.

Полинка увидела его и приоткрыла рот.

Денис Кораблев, спустившись, обнял девушку за плечи, и они в прекрасном настроении пошли через весь холл к выходу. Тут он и заметил Полинку.

Остановившись, он сперва шарахнулся от своей подруги, потом, наоборот, облапил ее покрепче и повел мимо с независимым видом.

Полинка отвернулась. Тоже с независимым видом. И уткнулась в непонятные ей объявления.

За этой сценкой с азартом следили две пары — почтенная дама с Олегом и озабоченные чужой интимной жизнью девицы.

Пожилая дама и Олег переглянулись.

— Помирятся! — предрекла дама.

— Да-а, красивая была бы пара… — уныло согласился Олег.

— Ты ее знаешь?

— Знаю… — Олег затосковал. — Хорошая девочка. А подруги у нее — одна еще ничего, а другая — спецназовец… морская пехота…

— Иногда как раз без такой подруги и не обойдешься.

Олег посмотрел на собеседницу с большим сомнением, но ничего не сказал.

Две девицы проводили взглядами Дениса с подружкой.

— Вот ведь непруха человеку! То на блондинке женится, то вообще какую-то мымру подберет…

— Вот увидишь — останется с мымрой! С ней хлопот меньше, а мужики — она все ленивые…

— Это точно…

Проводив взглядом бывшего мужа, Полинка достала мобилку и отошла в дальний угол холла.

— Жан, я его с какой-то мартышкой застукала. Ну, его! Бывшего моего! Ага! Увидел меня — обалдел. Нет, честно, настоящая обезьяна. Кошмар какой-то! Наверно, схватился за первую попавшуюся юбку… Что?

Жанна, держа возле уха мобилку, свободной рукой подкручивала регулятор велотренажера. Рядом качал бицепсы бесперспективный мужчина — у него на правой руке было золотое кольцо.

— Повторяю — оставь ты его в покое! Пусть живет хоть с обезьяной, хоть с крокодилом, хоть с бегемотом! — велела она. — Вечером потолкуем.

И повернулась к мужчине:

— Подруга совсем рехнулась. Хочет с бывшим мужем сойтись.

— Не так уж это глупо, — грустно ответил мужчина. — Все-таки они уже знают друг друга, хоть как-то притерлись…

— Чтобы Полинка к кому-то притерлась? — Жанна вдруг показала растопыренную пятерню ладонью вверх. — Когда вот тут вырастут волосы! Не раньше!

Вечерний военный совет проводили, как всегда, на кухне у Татьяны.

— Он мужик ничего, — докладывала Жанна. — В годах, правда, ему где-то пятьдесят, разведен. Хотел бы сойтись с хорошей женщиной. Вот только сидит, как рак на мели. Зарабатывает гроши, хорошую работу найти не может. Вел секцию — так теперь самбо не в моде, а ничего другого не умеет…

— И уметь не хочет, — вставила Полинка. — А то я этих бывших спортсменов не знаю! Дома — двадцать почетных кубков, а в башке — святая уверенность, что держава должна теперь вокруг него с тарелками бегать!

— Где-то пятьдесят — это хорошо, — задумчиво произнесла Татьяна. — Это — товар повышенного спроса. Надо как-то трудоустроить…

— Он к Феликсу в зал подменным тренером просился.

— Спрошу Димку — может, ему охранник нужен.

— Охранник с манией величия? — удивилась Полинка. — Значит, так. Нашла я своего бывшего. Не спился, хорошо одет, и трудоустраивать его не нужно.

— Один недостаток — собрался жениться на обезьяне! — встряла Жанна.

— Так это же замечательно! — воскликнула Полинка. — Если внешность для него роли не играет, то это — наш человек! Ведь наша клиентура — тоже не голливудские звезды!

— Тоже верно, — согласилась Татьяна. — Нужно выяснить, насколько у него серьезно с обезьяной. Если я еще не совсем спятила, то обезьяна подцепила его после вашего развода, когда он был легкой добычей.

— Он орал, что никогда больше не женится на ногах, — сообщила Полинка. — Можно подумать, что ноги — единственное, что у меня есть!

— Для него — точно единственное, — утешила Татьяна. — То, что выше, он понять не в состоянии.

— То есть, мы вербуем кретинов, — уточнила Жанна.

— Мы вербуем всех, способных держать оружие! — героически провозгласила Татьяна. — Естественный отбор будет потом. Я его лично произведу.

Делать нечего — желая сохранить свой зал, подружки были вынуждены подчиниться. И хотя на следующее утро дождь лил как из ведра, Жанна отправилась к Феликсу выслеживать перспективных мужчин. Они все-таки на машине приезжают, дождя не боятся…

— Привет, Фил! — сказала она, войдя в тренерскую.

Феликс встал навстречу.

— Заходи. У нас тут, правда, стихийное бедствие, но некоторые тренируются.

— Так чемпионат же на носу.

— Ну, давай тогда и ты… — загадочно предложил Феликс.

Они ступили на порог тренажерного зала, но дальше не пошли — зал был затоплен. Чуть ли не по колено в воде, закатав повыше штаны, шлепали два атлета с большими гантелями, а третий, сидя, как в ванне, перед блочным тренажером, качал спину.

Не в первый раз случался такой потоп. Феликс мог ставить наилучшие тренажеры, а в баре предлагать бесподобные протеиновые коктейли, но уровень грунтовых вод от него не зависел.

— Ливневая канализация сдохла? — догадалась Жанна.

— Все сдохло… Ч-черт! Уровень поднялся! — Феликс устремился было к углу, где лежали свернутые рулонами коврики и маты, но в воду лезть не рискнул.

Сзади его хлопнул по плечу Толик.

— У тебя тут всемирный потоп?

— Не видишь — гантели поплыли! — пошутила Жанна.

— Надо всю эту дрянь вытаскивать, — засуетился Феликс. — Отсыреет — я всю жизнь не просушу!

— Коврики, что ли? — удивился Толик.

— Покойников! Там у меня внизу борцовские покойники! Мне их на сохранение отдали! Ребята, — воззвал Феликс к спортсменам, — вы все равно уже мокрые! Вытащите сюда всю эту дрянь!

Сидящий атлет повернулся к нему.

— Я не за то деньги плачу, чтобы всякое дерьмо таскать, а за то, чтобы качаться пять раз в неделю.

— Не все ли тебе равно! — воскликнула Жанна. — Там тоже нагрузка на спину!

— Там нагрузка неправильная, — и отвернувшись, атлет продолжил подход.

— Ну, хорошо, — Жанна разулась, подвернула джинсы и пошлепала к свернутым матам и «покойникам» — синим чучелам человеческого роста и веса, которых используют для отработки приемов. Это имущество уже набрякло и сделалось неподъемным.

На помощь тут же поспешили Феликс и Толик. Они подхватили одного покойничка за башку и символические ноги, выволокли на сухое место.

— Его бы на солнышко, — сказала Жанна.

— И не такие уж они тяжелые, — заметил Толик. — Вот что сырые — это неприятно. А то бы — через плечо и вперед.

— Он вместе с водой кило шестьдесят тянет, — определила Жанна.

— Не будет шестидесяти… — Толик подошел, нагнулся в одиночку за отсыревшимм покойником, подхватил его — и вдруг, выронив, заорал благим матом.

— Ты чего это?! — заорал и Феликс.

— Спина!

— Потянул?

— Хуже!

Жанна подошла к страдальцу и хотела было его выпрямить, но он заорал еще круче.

Тогда Жанна и Феликс выбрались на сухое место.

— Я эту заразу знаю, это прострел, — сказал Феликс. — Так скрючит — неделю не разогнешься.

— Так его же уложить, наверно, надо.

— Ну, попробуй.

Жанна хмыкнула.

— Может, «скорую» вызвать? — возможно, впервые в жизни растерявшись, спросила она.

— Толик, ты хоть как-то ползти можешь? — окликнул приятеля Феликс. Толик дернулся, вскрикнул и остался на прежнем месте.

— Не получается! — доложил он.

— Жанка, звони в «скорую»! Ему хоть укол сделают.

— Пока они еще приедут… — буркнула Жанна и достала мобилку.

Пока она вызывала медицину, Толик, стоя в холодной воде, стонал и матерился.

Удивительно — и сорока минут не прошло, как во двор въехала «скорая». На пороге зала ее встретила Жанна.

— Ну, что там у вас? — спросил молодой фельдшер.

— Мужика прострелило. Только вам разуться придется, — честно предупредила Жанна, вводя фельдшера в коридор. — Там у нас целое море.

— Море крови? — молоденький фельдшер чуть было не кинулся обратно в машину.

— Еще хуже.

Оказавшись на пороге тренажерного зала, фельдшер присвистнул.

— Я предупреждала. Мы вам потом мыло и полотенце дадим, — пообещала Жанна.

Но фельдшер призадумался.

— А иначе никак нельзя? — несколько смутившись, спросил он. — Разуваться, потом обуваться…

— Можно! — воскликнул Феликс.

Из спортивных скамеек был выстроен некий виадук, ведущий от порога к скрюченному Толику. По виадуку со шприцем наперевес к страдальцу подошел фельдшер. А возле Толика стоял повеселевший Феликс.

— Жанка, отворачивайся! — крикнул Феликс, когда фельдшер был уже совсем близко. — Я ему штаны спускаю! Раз, два… поехало!

После того, как «скорая» отбыла, Толик постоял раком еще минут десять, а потом объявил, что ему вроде чуток полегчало.

Феликс и один из атлетов погуманнее сложили руки креслом и выволокли бывшего самбиста на сухое место. Полегчало, но не совсем — ругани они наслушались вдоволь. Жанна же вызвала такси, чтобы везти бедолагу домой.

— Ты, что ли, с ним поедешь? — спросил атлет.

— Ну, я, а что? — Жанна так повернулась к задавшему совершенно невинный вопрос атлету, что он чуть не выронил ношу.

— Ничего, только как ты его одна из машины вытащишь?

— Как-нибудь!

Хорошо, что Толик жил на первом этаже. И то — Жанна чуть ли не на себе взволокла его по трем ступенькам.

— Ключи где? — спросила она.

— В кармане.

Жанна полезла в карман его все еще закатанных штанов и сунула ключ в скважинку.

— Не тот! — вдруг рассердился Толик. — Ты что, не видишь?

— Шуметь будешь — сам ковыряйся! — одернула его Жанна.

— Так видно же — не тот ключ!

Жанна помолчала, глядя на него тяжелым взглядом.

— Учить будешь кого-нибудь другого, — сказала она. — Сейчас вот сдам тебя с рук на руки…

Дверь она открыла, демонстративно перепробовав все ключи. Толик сопел, но молчал.

— Заползай, болезный.

А в это время Полинка самым постыдным образом выслеживала бывшего мужа.

У него на работе был обеденный перерыв — и он со своей подругой покупал в универсаме продукты и обсуждал достоинства двух пачек творога. Полинка издали наблюдала.

У нее запищала мобилка. Отойдя за стенды, Полинка взяла трубку.

— Ты чем там занимаешься? — строго спросила Татьяна.

Она сидела за командирским столом в солидном кабинете и, не глядя, подписывала бумаги, подсунутые секретаршей. Секретарша ела глазами начальство и ждала указаний.

Ответа Татьяна не слышала, потому что отвлеклась на бумаги и невольно опустила мобилку. Да и не стоило его слушать — Полинка бездарно соврала, что у нее вот-вот начнется тренировка. Но когда Татьяна опять поднесла трубку к уху, то брякнула решительно и беспощадно:

— Не делом ты занимаешься!

Снова отвлекшись, она уставилась в бумаги.

Незримая и даже неслышимая Полинка возмутилась и потребовала объяснений.

Объяснение было простое:

— Задницей чую!

Татьяна отключила мобилку и наконец взглянула на последний приготовленный к подписи документ.

— А это у нас что за арифметика?! Верните автору, пусть еще раз посчитает!

И задумалась — не позвонить ли Жанне. Это уже смахивало на телепатию — Жанна сидела на стуле возле дивана с телефонной трубкой в руке, а на диване умостился страдалец Толик.

— Ну, кому звонить-то?

— Я сам позвоню.

— Ты трубку до уха не донесешь.

— Поставь телефон поближе.

— Жрать будешь?

— Нет.

— Ты мне тут в крутого не играй! — прикрикнула Жанна. — Наварю вот манной каши, поставлю тебе на диван кастрюлю — и разгребайся хоть до второго пришествия!

Толик ничего не ответил.

— Может, тебе яичницу сварганить? — уже чуть помягче спросила она.

Молчание.

— Чаю, кофе?

Молчание.

— Ну и валяйся голодный.

Жанна встала, вышла в прихожую, открыла дверь и захлопнула ее за собой.

По лестнице спускалась бабулька с внучкой. Она с интересом посмотрела на Жанну. Хотела как-то прокомментировать, но сдержалась и прошла мимо.

Тут и раздался Татьянин звонок.

— Насчет Толика я погорячилась, — доложила Жанна Татьяне, растолковав обстановочку. — Жить с ним совершенно невозможно.

— А ты пробовала?

— А чего тут пробовать? Мания величия в крайней стадии. Дальше — только похороны.

— Некоторым женщинам нравится, — задумчиво сказала Татьяна. — В общем, так. Пока у него в пояснице прострел, жених из него никакой. Ты пока вот что… за Полинкой присмотри.

— Она уже большая девочка.

— Она за своим бывшим гоняется.

Жанна присвистнула.

— Не свисти — деньги просвистишь! Он ей нужен, как чирей на известном месте. Но ее заело, что он позволил захомутать себя какой-то мартышке. А может, и не это, может, соскучилась, кто ее разберет… — тут Татьяна и сама как-то подозрительно загрустила.

— Так что, мне теперь за ней с дубинкой ходить? — спросила Жанна.

— Ты и без дубинки справишься… Чтоб я когда-нибудь посмотрела на своего бывшего! Да только под страхом смертной казни! Живет себе — и пусть живет, и пусть радуется, что я про него забыла!

— Ты чего галдишь? — спросил, без стука войдя в кабинет, Дима.

— Хочу — галдю!.. Галжу! Ну, в общем, что хочу — то и делаю!

— Собирайся, едем в банк, — сказал он.

Она кивнула и встала из-за стола.

В середине дня иногда случалось у Жанны с Полинкой тупое время — когда зал пуст, утренние энтузиасты схлынули, вечерние еще на работе. Можно было и по магазинам прошвырнуться.

Жанна и Полинка отправились покупать не что-либо, а вещь необходимую — лампочки. И Жанна еще собиралась заскочить к Толику.

— Твое милосердие не знает границ! — возмутилась Полинка. — То ты этого Толика годами не видишь, то ты этому старому хрычу готова носки стирать!

— Это единственный жених из нашей коллекции, который действительно хочет жениться, — проворчала Жанна. — Такое чудо нужно беречь.

— Чудо с прострелом! А если ему в самую подходящую минуту в поясницу стрельнет? Нам тогда что — деньги клиенткам возвращать?

— Так тем более его нужно вылечить.

— Гуманная ты наша…

— Идем, идем, забежим к нему на полчасика, убедимся, что все в порядке.

Полинка посмотрела на часы.

— Знаешь, я обещала перед тренировкой зайти…

— Это недолго, — сказала Жанна так, что Полинка ощутила некоторый испуг.

Но вдруг она усмехнулась.

— Хорошо, только я к больному с пустыми руками ходить не приучена. Давай забежим в универсам, затоваримся.

— Можно, — не чуя подвоха согласилась Жанна.

Из офисного здания, где Полинка ожидала бывшего мужа, вышел этот самый Денис Кораблев с подружкой. За ними, не имея ни малейшего намерения их выслеживать, а просто по собственному кулинарному интересу, шел бухгалтер Олег.

— Что нам нужно на ужин? Две пиццы, салат, на завтрак возьмем овсяные хлопья… — рассуждала подружка.

— Я сто лет не ел яичницы.

— Значит, коробку яиц, кефир, для меня йогурт… Укладываемся! И еще успеваем выпить кофе там, за углом!

— Это ты здорово придумала — закупаться в обеденный перерыв, — похвалил Денис.

— А я все здорово придумываю, разве нет?

Он улыбнулся и поцеловал подружку в щечку.

Разумеется, эта вылазка удивительно совпала по времени с Полинкиным решением отнести страдальцу Толику чего-нибудь съестного. Да и по месту тоже — она потащила Жанну в универсам, который облюбовала эта парочка для своих закупок. И, как выяснилось, не только она.

В универсаме Полинку словно приморозило к холодильнику с пельменями.

— Ну бери уже хоть какие-нибудь, и пойдем! — сердилась Жанна.

Полинка взяла коробку и молча прочитала все, что на ней написано. При этом она поглядывала направо и налево.

— Они же все одинаковые! — начала сердиться Жанна.

— Вот эти — с грибами.

— Ну, бери с грибами, и пошли!

— Пошли, — кидая коробку в тележку, вдруг согласилась Полинка. — Да не туда! Я еще йогурт возьму.

— Толику Попову?! Йогурт?! — Жанна прямо обалдела. — Да он и слов таких не знает!

— Себе!

И, пробиваясь сквозь толпу, Полинка вывела Жанну туда, куда и собиралась — навстречу Денису с подружкой.

Тут ее поведение резко изменилось — озабоченность пропала, безмятежность восторжествовала, а походка стала — как у топ-модели.

Бросив тележку на Жанну, Полинка пошла навстречу своему бывшему, как королева, наслаждаясь его растерянностью.

Жанна, не глядя по сторонам и с трудом лавируя, все же быстро нагнала ее (по дороге едва не опрокинув целую очередь у кулинарного отдела) и поймала за плечо.

— Ну наконец-то! — повернулась к ней Полинка. — Я думала, тебя из этого магазина тортом не выманишь! Пошли скорее, времени — ноль!

И, проскакивая мимо Дениски, легонько задела его бедром.

Жанна, сосредоточившись на маневрах и гоня следом тележку, двинула окаменевшего парня плечом, и куда более серьезно. Хотя сама этого даже не заметила.

— Это кто такие? — спросила насторожившаяся подружка.

— Так, знакомая… — Денис явно помрачнел.

— Ну так что, идем пить кофе?

— Ну, идем…

Но душой он, похоже, был с убежавшей Полинкой.

Да и как не быть — где-то в глубине его нерешительной души еще не умерла надежда на то, что белокурая авантюристка побегает, побегает да и вернется…

Трудно сказать, собиралась ли Полинка возвращать себе бывшее сокровище. И что в ее затеях было первично и что вторично: ловила она красавчика для того, чтобы передать в цепкие лапки Татьяны, или же использовала Татьянин бжик с брачным агентством, чтобы под его прикрытием добыть заново Дениса. Пока вроде оба варианта имели равное количество шансов.

На лестничной клетке перед дверью Толика Жанна и Полинка поссорились со звонком. Они минут пять жали на кнопку — и без всякого результата.

— Да он чуть ли не помирал! Двинуться не мог! — утверждала Жанна.

— Ничего себе помирал! Видишь, куда-то смотался.

— Не мог он смотаться, просто звонок не работает. Жми еще.

Полинка нажала, и обе приникли щеками к дверной щели.

— Да нет же, работает! Ну, Жанка, спасибо тебе огромное! Протащила меня через полгорода с полной выкладкой!

В подъезд вошла бабулька с внучкой. Глядя на возню со звонком, она остановилась.

— Вы к Попову, что ли?

— К Попову, — ответила вежливая Полинка.

— Дочка ему, что ли, будете?

— А что, похожа?

— Слава те Господи! Наконец-то удосужились!

И бабулька, неодобрительно качая головой, потащила внучку вверх по лестнице.

— Во блин, удочерили! — изумилась Полинка. — Хорошо хоть, замуж за Попова не выдали!

Бабулька остановилась.

— Так вы не дочка?

— Работаем мы вместе, — ответила за Полинку Жанна. — В одном спортзале. У него прострел в пояснице, вот, проведать пришли.

— Надо же, проведать… А он что, не отворяет? Так надо в окно заглянуть! Он когда дома — у него телевизор все время работает. У нас слышно. Еще час назад работал.

— А это идея! — одобрила Жанна. — Пошли!

Перед окном была полоска травы. Жанна встала на нее и еле достала рукой края подоконника.

— А мы за стульчиком сходим! — предложила бабулька.

— Не надо. Давай, Полинка, разувайся!

Полинка скинула босоножки, Жанна подставила ей сложенные замком руки и закинула себе на плечо. Через несколько секунд Полинка уже влезала в окно.

— Ну, как, чего он там? — азартно интересовалась бабулька.

Полинка высунулась.

— Жан, я сейчас дверь открою. Он тут, кажется, действительно помирает…

Стояние в холодной воде для пятидесятилетнего мужика не прошло бесследно.

Жанна, Полинка и бабулька с внучкой встали у дивана, а на диване лежал полудохлый Толик и никого в упор не видел. Бабулька потрогала его лоб, потом — свой.

— Ой, девчонки, он весь горит… Как бы не воспаление легких…

— Вот не было печали! — воскликнула Жанна.

Полинка выскочила.

— Ты куда?

— Посмотрю — может, у него где-то аптечка есть,

— Надо же, какой крепкий мужчина — и свалился, — огорчалась бабулька. — И присмотреть за ним некому.

— Откуда вы знаете?

— Так к нему же никто не ходит! Я знаю, у него и дочка есть, и сын, и еще дети, а сколько тут живу — никто не появлялся. Женщины — бывают, а детки — нет!

Жанна вздохнула и поправила на Толике старый плед.

— А, может, все не так страшно? Может, просто дрыхнет? — предположила она. — Выпил чего-нибудь и заснул?

Бабулька наклонилась и обнюхала Толика.

— Не-е, не пил.

Жанна отстранила ее и встряхнула больного. Встряхнула крепко, от души. Он что-то пробормотал и открыл туманные глаза.

— Оклемался! — обрадовалась бабулька.

— Ты, Жанка, что ли? — пробормотал Толик. — Попить дай…

— Вот! Вот! — провозгласила бабулька. — Припекло — и стакан воды поднести некому!

Вошла Полинка.

— Аптечки у него нет, ни в ванной, ни на кухне. Ну, Жанка, влипли мы. Придется теперь за лекарствами бежать для твоего жениха.

— Для вашего жениха? — бабулька уставилась на Жанну с нескрываемым ужасом. — Вы, девушка, подумайте хорошенько! Какой он вам жених?! Да он уже раза четыре был женат!

— Пять, — вдруг произнесла доселе молчавшая внучка.

Бабулька принялась считать по пальцам.

— А ребенок-то прав! — воскликнула она.

— Хорошая девочка, — похвалила Жанна. — Конкретно на мир смотрит.

На сей раз военный совет устроили в офисе у Татьяны.

— Пять раз был женат! — возмущалась Полинка. — И это убоище мы будем предлагать клиенткам!

— Погоди, не кипятись, — воззвала к ней Татьяна. — Во-первых, другого убоища у нас пока все равно нет. Во-вторых… это просто идеальный вариант!

— Кто, Попов?!? — Полинка даже вскочила.

— Сядь, — велела Жанна. — Танюха права. У этого старого козла есть одна хорошая привычка.

— Привычка жениться?

— Вот именно! — чуть ли не хором ответили Жанна и Татьяна.

— Ты подумай, он же не просто в постель своих баб затаскивал, он же на них женился! — принялась растолковывать Татьяна. — Значит, он и в шестой раз женится без проблем! Что и требовалось доказать! Это — наш человек!

— Нужно его только на ноги поставить, — подвела итог Жанна. — Я позвоню Феликсу, он кого-то из поповских жен наверняка знает. Пусть дети график дежурств составят, что ли… Папочка все-таки.

— Валяй, — распорядилась Татьяна и достала из ящика стола деньги. — Держи на текущие расходы. А теперь выметайтесь, мне работать надо.

Жанна и Полинка разом встали с гостевых стульев и пошли к выходу.

В предбаннике Татьяниного кабинета уже выстроилась очередь — кто-то с документами, кто-то с кейсами, кто-то даже с цветами.

Очередь проводила взглядами двух совершенно непохожих женщин: одну — высокую, с повадками спецназовца, другую — белокурую Дюймовочку, причем у обеих были одинаковые спортивные сумки.

А вечером, после тренировок, чуть было не разразился скандал.

Толик сидел на постели, по уши завернутый в одеяло, а перед ним стояла маленькая и злая Полинка.

— Мне плевать, что у тебя температура под сорок! Мне плевать, что ты ничего не соображаешь. Или ты даешь мне телефоны своих деток, или я их ищу с милицией! А расхлебывать всю эту кашу будешь ты!

— Пошла ты знаешь куда? — помирающим голосом послал Толик.

— Знаю. В ментовку. Только потом не жалуйся!

С кухни пришла Жанна и принесла тарелку овсянки.

— Ешь, болезный. А потом таблетки примешь.

— Молчит, как партизан на допросе! — пожаловалась Полинка.

— Ничего, мир не без добрых людей. Понял, нет? Если мне что-то нужно, я это всегда добуду.

Толик вздохнул.

— Телефоны! — приказала Жанна.

— Там, на антресолях, в старой сумке записная книжка.

И понадобилось немалое количество страшных угроз, вплоть до кастрации, прежде чем он указал телефон своей четвертой, чтоб не соврать, жены.

Бывают звонки, которых ждешь всю жизнь — очевидно, в соответствии с даосской притче об обиженном. Нужно просто сесть на берег реки и спокойно ждать — однажды мимо тебя течением протащит труп врага. Нужно просто жить себе и жить — рано или поздно телефон известит об агонии врага…

Почтенное семейство сидело перед телевизором, смотрело сериал, младший ребенок играл с большой собакой, словом — царила идиллия. Зазвонил телефон. Старший, парень лет шестнадцати, снял трубку.

— Мама, тебя.

Милая домашняя женщина поднялась с кресла, взяла трубку радиотелефона и услышала такое, что ее лицо резко изменилось. Она вышла в коридор и закрыла за собой дверь.

Ей вовсе не хотелось, чтобы муж и старший сын слышали ее резкие ответы.

— Он тяжело болен, воспаление легких, ему необходим уход, — боясь, что женщина бросит трубку, быстро говорила Полинка. — Это нетрудно — пару раз в день прийти, дать ему лекарства, покормить…

— Пускай его кормят те, с кем он по ресторанам шатался! — ответила бывшая супруга. — Дома больной ребенок, у меня сменная работа, а он то на соревнованиях, то победы отмечает! И вы спросите у него, какие алименты он платил этому ребенку! Он же официально зарабатывал копейки! Вы спросите, что он мне ответил, когда я просила взять мальчика в спортивный лагерь! Он ответил — извини, я завтра уезжаю, ничем не могу помочь! А ему достаточно было позвонить!

— Может быть, спросим мальчика, он уже взрослый, он мог бы… — начала было Полинка.

— Мальчик зовет папой совсем другого человека. И второй папа ему не нужен. И больше сюда не звоните. Здесь для него сиделок нет и не будет! — отрубила женщина.

Полинка некоторое время смотрела за замолчавший аппарат.

— Теперь давай ты, — сказала она Жанне. — А я ему таблетки дам.

Через полторы минуты Жанна вызвала ее на кухню.

— И у меня прокол, — сказала она. — У него есть дочь, я на нее нарвалась — так она прямо послала сама знаешь куда. Сказала — таких папочек нужно ссылать на необитаемый остров. Она у него от второго брака. Ее мать тяжело заболела, а он и в больницу не пришел, поселился у какой-то прошмандовки. В общем, прощать его они не собираются.

— Еще есть сын, — вспомнила Полинка. — От самого первого, кажется, брака. Ту семью он бросил, когда ребенок был еще маленький. А может, они его бросили, теперь уже не поймешь…

— Да-а… — протянула Жанна. — А может — ну его на фиг? Так и доложим Татьяне — с этим женихом мы лопухнулись.

— Нет, надо довести дело до конца, — решила Полинка. — Ты этого жениха отыскала — ты и завершай эпопею. Вот телефон самой первой жены. Только не говори сразу, что Попов помирает, придумай что-нибудь. А то и эти трубку бросят.

— И чего бы такого соврать? — задумалась Жанна.

— Ну… — и тут на Полинку накатила самокритика. — Знаешь, в чем была моя ошибка? Я к мамашам обращалась, а надо было сразу к детям! Ты вот что — ты скажи, что одноклассница ее сыночка! Что первая учительница тяжело больна! Сечешь? Это любую тетку проймет! А ему уже что-нибудь другое соврешь.

— Ты научишь…

Телефон был городской, самая первая жена где-то припозднилась, и потому Полинкины инструкции Жанна выполняла на следуюшее утро. Полинка сперва отпахала подряд две тренировки и была недосягаема, потом Жанна бегала кормить страдальца, потом опять какая-то причуда судьбы их развела. То есть, переговоры велись практически без присмотра.

Оно и сказалось…

В назначенный час Жанна вошла в фойе офисного здания. И у нее тут же зазвонил телефон. Она достала из своей необъятной спортивной сумки мобилку.

— Все в порядке, через минуту он ко мне выйдет, — доложила она незримой Татьяне.

— Ты там поосторожнее, — попросила Татьяна. — Полинка далеко?

— Полинка вообще скрылась. Говорит — чтоб не сглазить, — объяснила Жанна.

— Мы договорились — он меня по сумке узнает и подойдет. Ага, вышел какой-то, озирается! Кажись, мой!

Самый старший сын Толика стоял на широкой лестнице. Он увидел внизу женщину, которую нетрудно было узнать по описанию: высокая, спортивная, с большой сумкой. И спокойно направился к ней, а с лестницы за ним наблюдала его некрасивая, но бдительная подруга.

Она увидела, как Жанна с сумкой через плечо подходит к Денису, обращается к нему, и как парень медленно отступает под ее натиском.

Подруга спустилась на несколько ступенек…

— Ваш папочка болен, а ухаживать некому, — говорила Жанна. — Я понимаю, Толик Попов — не подарок, но у него температура — под сорок. В зале был потоп, он помогал покойников выносить, простудился, запустил простуду…

— Какие еще покойники? — удивился сынок.

— Борцовские покойники, синие такие. Так вот, он там валяется один, другие родственники от него отказались…

— Значит, я должен все бросить, бежать кормить с ложечки человека, который для меня — пустое место, — уточнил сынок. — Я всю жизнь называл папой другого мужчину, который меня усыновил и вырастил. У меня даже фамилия — не Попов, а Кораблев!

Некое воспоминание промелькнуло в Жанниной голове и затерялось среди извилин. Кораблев, Кораблев… где же она слушала эту фамилию?.. Но было не до склероза — Жанна очень не любила мужского визга и автоматически увеличила количество децибелов в голосе.

— Да я все понимаю! — сурово и зычно сказала Жанна. — Но мы с Полинкой тоже не можем каждый день к нему бегать! Он нам вообще чужой человек!

— А он вообще всем — чужой человек! — закричал сынок. — Погодите… Полинка?.. Вот тут откуда ноги растут?

— Ну, подружку мою зовут Полинка, она там, у Толика, постоянно бывает, заботится о нем, — уже предвидя какое-то страшное недоразумение, сказала Жанна. — Но нельзя же злоупотреблять ее добротой…

— Да, она очень добрый человек! Фантастически добрый! Вот теперь все ясно — добрый человек набегался, напрыгался и наконец вспомнил о моем существовании! Вот спасибо! Я прямо в восторге! — сынок, впав в легкую истерику, начал паясничать. — И, главное, нашла подходящий предлог! Сама прийти побоялась — подружек подсылает!

— Блин! — воскликнула Жанна. — Вы — тот самый Денис!

И точно — это был второй супруг Полинки. Вот теперь фамилия «Кораблев», парадный свадебный портрет, адрес учреждения и стоящий перед ней юный психопат наконец совместились!

— А то вы не знали! Знаете, девушка, актриса из вас никакая! Идите к Полине Викторовне и передайте, что ваша интрига с треском провалилась! Никуда я не пойду!

Жанна полезла в сумку и с самого дна достала клочок бумаги.

— Вот телефон вашего папочки! Позвоните и убедитесь, что у него воспаление легких!

— Ага — а трубку возьмет моя драгоценная бывшая супруга? Она что — не понимает, что мы с ней давно чужие люди? Дешевые штучки, девушка! Заманивать меня туда, где я опять попадусь к ней в лапки? И вам не стыдно, девушка?!

— Какая я вам девушка?! — закипая, возразила Жанна. — Будете оскорблять — я вас за шиворот к Попову отнесу! Как нашкодившего кота!

И протянула руку к воротнику кораблевского пиджака.

Видя с лестницы зарождение драки, подруга Дениса помчалась вниз и врезалась в Жанну, уже сгоряча волокущую Дениса к выходу.

— Не смейте! Не трогайте моего мужа! — и она стала отцеплять Жанну от Дениса.

— Вашего мужа?

— Да, мужа! Я сейчас охрану вызову! Я на вас в суд подам! — довольно громко кричала девица, так что Жанна отпустила добычу.

— Забирайте! — сказала она. — И держите покрепче!

Подруга обхватила качнувшегося к ней Дениса.

— Ты не бойся, я тебя никому в обиду не дам, не бойся, слышишь? — забормотала она. — Пойдем отсюда, пойдем, не обращай внимания… все хорошо, слышишь, все уже хорошо, эта дура ушла…

Денис удалялся, переводя дух в надежных объятиях.

— Я же еще и дура, — обиженно заметила Жанна и достала мобилку.

— Танюх! Все сорвалось. Передай Полинке — она правильно сделала, что развелась с этим Кораблевым. Он даже не козел. Он… он… Ну, вообрази себе колготки, набитые манной кашей! Вообразила? Так он еще хуже.

Хорошо, что про этот провал Полинке рассказала не Жанна, а Татьяна. Первый шквал возмущения Жанну миновал. А потом, когда они встретились у Толика, было уже не так страшно.

— Ты же его видела! В универсаме! — тихо шумела Полинка, мешая варево в кастрюльке.

— Ни черта я не видела.

— А на фотографиях! Я же тебе показывала свадебные фотографии!

— Да? Ну, значит, там он еще был похож на человека, — Жанна залила травку в чашке водой из вскипевшего чайника и накрыла блюдцем.

Толик сидел, опять замотанный в одеяло, и держал ноги в тазу с горячей водой. Вошла Жанна с чашкой и чайником.

— Подвинь копыта, добавлю кипяточку.

Толик молча выполнил приказ.

— А ты не дуйся, как мышь на крупу, — почти по-дружески посоветовала Жанна.

— Думаешь, если вы тут со мной нянькаетесь, я перед вами на брюхе ползать буду?

— Полинка! — крикнула Жанна. — Ты ему укол уже делала?

— Нет еще! — донеслось с кухни.

— Сделай двойную дозу! А то больной чего-то бредит!

И она решительно плеснула в таз кипятка. Толик взвыл и выдернул ноги.

— Хорош орать. Навязался нам на голову, — прокомментировала Жанна, — так хоть сиди тихо.

— Я вас не просил!

— А куда нам было деваться? Не оставлять же тебя, дурака, помирать без присмотра! Полинка! Ща я его в койку уложу, а ты тащи шприц и кашу!

— Мне уже бежать пора, — сказала Полинка, входя со шприцем.

— Тогда я его покормлю, а ты завтра забежишь.

— Тогда мне ключ нужен.

— Сними с его связки.

— Нечего! — вдруг окрысился Толик. — Еще они у меня ключи снимать будут!

— Ну, ты крутой! — ехидно похвалила Жанна. — Все еще чемпионом себя воображаешь? Ты на календарь посмотри! Ты десять лет хрен знает чем занимаешься! Ничего, выздоровеешь — человеком станешь!

Возможно, так оно и случилось. Когда болеешь чуть ли не месяц, а силы возвращаются по капельке, — это как-то способствует размышлениям…

Толик, уже почти оклемавшийся, и Жанна сидели во дворе на лавочке.

— Так это ты не шутила? Насчет брачного агентства? — спрашивал Толик.

— Да какие там шутки. Танюха ухватилась за эту идею руками и ногами, — объяснила Жанна. — Мы думали, ты как раз в женихи годишься. Потом поняли — нет, ты уже привык жить один. Так что забирай…

Она вернула Толику лишний ключ.

— На кой он мне? — уныло спросил Толик.

— Пригодятся. Женщину заведешь, будет приходить.

— Никогда бабам ключей от квартиры не давал.

— Ну, мне он тоже без надобности.

Помолчали.

— Ты, Жанка, молодец, — вдруг сказал Толик. — И Полинка тоже. Вот так живешь и не знаешь, кто тебе стакан воды подаст…

— Если так дальше пойдет, помрешь ты, не дождавшись этого стакана. Я тебе серьезно говорю — заведи приходящую женщину. Чтобы хоть было кому «скорую» вызвать, если что.

— А в женихи, значит, не гожусь?

— Куда тебе в женихи! Ты таким хорошим мужем был, что твои бывшие супруги от одной твоей фамилии икать и рычать начинают. Так что извиняй — зря мы тебя побеспокоили.

Опять помолчали.

— Я, конечно, всяких там красивых слов говорить не умею, — опять начал Толик. — Но гвоздь там в стенку вколотить, утюг отремонтировать…

— Так у нас же не фирма «Муж на час»! — развеселилась Жанна. — Мы нормальных мужиков ищем. Которые действительно и жениться могут, и вообще! Ну… как бы тебе объяснить? Которые — с чувством ответственности. Ведь неизвестно, кто кому этот самый стакан воды подавать будет.

Жанна встала.

— Уходишь?

— А ты что, сам до дому не доплетешься? Я тебе потом позвоню. Ты, главное, таблетки пить не забывай.

— Да погоди ты! — Толик встал. — Я понимаю — я теперь практически безработный, вот подменным тренером — и то Феликс не взял. Но работу я найду. Я машину хорошо вожу. Охранником могу — я все-таки мастер спорта по самбо. Это не японское дрыгоножество, это серьезно. У вас там как, анкеты заполнять нужно?

— Кому заполнять? — опешила Жанна.

— Женихам.

— Ты серьезно?

— Куда уж серьезнее.

— Не потянешь!

— Потяну.

— Да как я тебя хорошей женщине предлагать буду, когда я знаю, что ты за подарок?! — возмутилась Жанна. — Она как узнает, что от тебя все дети отвернулись, скажет: и мне такой на фиг сдался!

— Ты плохо знаешь женщин, — сказал Толик. — Может быть, найдется такая, у которой проблем — куча, сын от рук отбился, дома все краны текут и штукатурка в тарелку валится. Такая рискнет. И даже охотно рискнет. Ты уж мне поверь, я в женщинах разбираюсь. Пять законных браков все-таки. Думаешь, не видели, за кого шли?

— Будь здоров, не кашляй, — сказала Жанна.

Повернулась и пошла.

— Жанка! — позвал Толик. — Еще на два слова.

— Ну? — она обернулась.

— Жанка, ты ведь тоже однажды поймешь, что молодость кончилась и в спорте тебе делать нечего…

— А ты только теперь это понял?

Он промолчал.

— Ты сперва с детьми помирись, — строго сказала Жанна. — А потом и будем думать. Молодость у него, видите ли, кончилась! Жены за других замуж повыходили, ни одна по тебе не тоскует, но дети-то твои! Помиришься — тогда и будем говорить.

И она ушла по аллее, а Толик молча смотрел ей вслед.

Очередной военный совет в тот же вечер собрался на Татьяниной кухне.

— Значит, так, — говорила Татьяна. — Никаких бывших мужьев! Это — правило номер раз.

Полинка кивнула.

— Никакого личного интереса! Это — правило номер два! А то, я смотрю, кое-кто под прикрытием фирмы личную жизнь собрался обстряпать!

— В зеркало, что ли, смотришь? — огрызнулась Полинка.

— Я замужем! И мужа бросать не собираюсь!

Полинка и Жанна переглянулись.

— Ладно вам, — примиряюще сказала Жанна. — Один жених у нас все-таки есть. Мы его вылечили, а теперь трудоустроим. Я узнавала — на курсах телохранителей преподаватель нужен. Платят пока немного, но перспективы хорошие.

И она протянула фотографию.

— Хорошо. Этот, значит? — Татьяна хмыкнула. — Ну, с чего-то же надо начинать. Ладно… Уговорили! Лиха беда — начало!

Глава пятая. Мститель

Полинка со своей большой спортивной сумкой бежала по тротуару, время от времени оборачиваясь. Мобилка, висящая у нее на груди, орала не переставая. На перекрестке, где зажегся красный свет, Полинка все же поднесла трубку к уху.

— Ой, я не могу говорить, опаздываю! Как это куда опаздываю? На дуэль!

Мужчина, случившийся рядом, посторонился.

Полинка выслушала ответ и сказала:

— Да не могу, понимаешь? Мы сегодня стреляемся с Марчуком! Так у него-то оружие пристрелянное, а у меня на сей раз — казенное! У моего ствол гуляет!

Мужчина отступил еще больше. Он уже стоял на самом углу.

— Ничего, я его уделаю! — пообещала Полинка. — Да ты не бойся, жив останется! Из него еще классный жених получится!

Мужчина сделал еще шаг — и оказался на проезжей части. Еле успел шарахнуться от машины…

— Зеленый! Пока! — и Полинка понеслась через улицу.

Самое интересное — ни вранья, ни показухи в ее словах не было. Азартный бизнесмен-экстремал Коля Марчук не мог спокойно слышать о ее успехах в тире — сам он, чего греха таить, любил прихвастнуть, а хрупкая блондинка, которая теоретически должна видеть оружие только на телеэкране, да и то жмуриться от ужаса, самим своим существованием задвигала его за шкаф.

Он предложил пари — кто кого обстреляет. Она, естественно, это пари приняла.

В тире уже собралось приличное общество. Коля Марчук, который, если отвлечься от хвастовства и экстрима, вполне годился в женихи (тридцать восемь лет, спортивная фигура, живое лицо, выразительные глаза и банковский счет — один из мощнейших в городе) в ожидании дуэлянтки распускал хвост.

— У меня уже под сотню прыжков, — говорил он инструктору Шувалову. — Я начал прыгать — мне еще семнадцати не было. Я с четырех и с пяти тысяч метров прыгал…

— Ты еще про сафари расскажи, — подначил кто-то из стрелков, невысокий мужичок с природным ехидством в глазах.

— А что сафари? Мы целой компанией ездили. Подумаешь — Африка! В конце концов, это вопрос денег. Заработать может каждый. Ну, где там эта твоя Полинка? — вопрос адресовался инструктору Шувалову.

— Сейчас будет. Ну что, не передумал стреляться?

— Смотри, обстреляет тебя девочка! — предсказал ехидный мужичок.

— Обстреляет — с меня ресторан.

— Самый дорогой, — напомнил Шувалов. — Сколько сюда баб ходить пыталось — только эта выбивает девяносто пять.

— У меня стабильно девяносто восемь! — похвастался Марчук.

Мужчины переглянулись.

— Вот сейчас и увидим твои девяносто восемь, — произнес ехидный мужичок.

Времени до начала дуэли оставалось — семь минут…

Полинка спешила, но на ходу оборачивалась. Увидела такси, замахала рукой — но машина проскочила мимо.

— Козел! — сказал вслед Полинка, и тут рядом притормозил совершенно посторонний автомобиль.

— Торопимся? — спросил, выглянув, шофер.

— Торопимся, — согласилась Полинка. — На Жуковку свезете?

— А чего не свезти?

— За тридцатку?

— Можно и так.

Она забросила сумку на заднее сидение и села на переднее.

— Поехали.

Но шофер, парень лет двадцати пяти, тронулся не сразу, а сперва долгим взглядом посмотрел на Полинку.

— Ну, чего ждем? — спросила она.

— Ты замужем или как?

Полинка распахнула глазищи.

— А что, замужнюю не повезешь?

— Да уж повезу. Но если не замужем — повезу быстрее.

Полинка посмотрела на часы.

— Блин-н-н… опаздываю… Доставишь за шесть минут — полсотни.

— Доставлю за пять — а ты выйдешь за меня замуж.

— Уговорил! Ну?!

— А куда спешим-то?

— Да на дуэль опаздываю! Стреляемся мы сегодня.

— Понял! — непонятно чему обрадовался парень и рванул с места сразу под двести сорок.

Было ровно семь. Потом секундная стрелка сделала еще круг, и еще, и еще — всего пять.

— Испугалась! — глядя на часы, сказал Марчук.

— Женщина не может не опоздать, — заметил ехидный мужичок.

Тут в тир и ворвалась Полинка. Она шмякнула сумку на пол. Тут же рядом оказался ее странный шофер.

— Точно — тир! — воскликнул он.

— А ты думал — я вру! — Полинка повернулась к мужчинам. — Вот этот чудик решил, что я ему лапшу на уши вешаю! Марчук, извини — вот из-за него в пробке застряли! Ему обязательно было по проспекту пилить! Огородами, как все нормальные люди, он ездить не умеет!

— Ну что, не передумала? — спросил Марчук.

— Это я, что ли?! — изумилась Полинка. — Шувалов, где мой любимый «макар»? Опять из него Сергачев дурью маялся?

— Держи, — инструктор протянул рукоятью вперед оружие и тут же накинул ей на шею дужку наушников. — Только дух переведи. Твоя — третья, Колина — вторая. Прошу!

Полинка быстро зарядила пистолет, они с Марчуком вышли на линию огня и надели наушники. Шувалов встал к подзорной трубе.

— Огонь!

Раздались выстрелы.

Шофер молниеносно зажал себе уши.

Полинка стреляла быстро и сосредоточенно. Марчук при каждом выстреле косился на нее и делал свой, несколько волнуясь.

— Поднять стволы! — крикнул Шувалов. — Валер, тащи сюда мишени!

Парнишка побежал в глубь тира — туда, где на расстоянии двадцати пяти метров виднелись белые квадраты с зеленоватыми силуэтами.

Полинка стащила наушники.

— Ну так что у нас сегодня на ужин? — спросила она Марчука. — Говорят, черная икра опять вздорожала? Потянешь, нет?

— Да уж потяну! — отрубил смертельно обиженный Марчук. — Что, прямо сейчас едем?

Полинка прикинула, сколько у нее времени. Сегодняшняя вечерняя тренировка начиналась аж в девять, да, на худой конец, Жанна могла чем-нибудь занять девочек.

— Прямо сейчас!

— Годится! — сказал непонятный шофер. Марчук покосился на него, но промолчал.

Две машины пронеслись по улице и затормозили на стоянке у дверей дорогого ресторана с вывеской «Ходжа Насреддин». Одна — роскошная «тойота» Коли Марчука, другая — «форд» обнаглевшего шофера.

К «тойоте» устремились два привратника, помогли выйти Марчуку и Полинке. Шофер из «форда» вылез сам и нагнал пару уже у самых дверей.

Марчук повернулся к нему.

— Ты и туда за нами попрешься?

— А что, нельзя? — огрызнулся шофер. — Ресторан не ваш.

— Только сделай милость, сядь за другой столик! А то мне от твоей рожи уже тошно делается.

И Марчук галантно пропустил Полинку в двери.

В вестибюле к ним кинулась целая восточная орда с криками «Салям алейкум!» Марчук взял Полинку за руку и провел в зал, а оттуда — на возвышение, к дастархану. К ним подошла роскошная восточная женщина принять заказ.

Подозрительный шофер тоже заявился в зал, но сел за столик.

— Я его на шашлык пущу! — сказал Марчук. — Давай, выбирай все самое дорогое!

— Погоди, — ответила Полинка. — Или он сошел с ума — и тогда ему нужна медицинская помощь. Или это действительно роковая любовь, которая бывает раз в сто лет. Как мы договаривались на сегодняшний вечер?

— Все самое дорогое.

— И в любом количестве?

Марчук задумался.

— Аллах с тобой! Пусть будет в любом количестве!

Полинка помахала восточной женщине, та подошла.

— Пожалуйста, не две порции шашлыка, а три, и десерта тоже. И скажите вон тому зануде, чтобы лез к нам на дастархан!

— Мы так не договаривались.

— Если он сумасшедший — сдадим в дурдом. Ты когда-нибудь вязал сумасшедших на дастархане? А еще экстремал! Вот и пользуйся случаем!

Марчук засопел.

— Для мастера спорта по парашютному спорту, боксу и биатлону, а также для главного слаломиста и скалолаза нашей области повязать несчастного психа — пара пустяков! — безжалостно добавила Полинка. — Знаешь главный закон природы? Фильтруй базар!

Пока они ждали уникального шашлыка, пока дегустировали шесть видов плова и предавались прочему восточно-кулинарному разврату, Жанна так нагрузила пришедших на аэробику девочек, что с тренировки они уползали кое-как. А сама, естественно, поехала домой, но по привычке сперва зашла к Татьяне.

Та баловалась новой игрушкой — специально для нужд брачного агентства (эти слова ей не нравились, но другого названия пока не было) она купила замечательный ноутбук и заносила туда данные анкет.

— Невест у нас сорок три штуки. Из них для Попова годятся шестнадцать. Нужно расписать ему график свиданий, — сообщила Татьяна. — И проинструктировать хорошенько! Чтобы никому от ворот поворота не давал, даже самым страшненьким! Справишься?

— Никаких ему невест, — буркнула Жанна. — Пусть сперва с женами разберется.

— При чем тут жены?

— А при том — если невесты узнают, что с ним родные дети здороваться не хотят, они подумают: ну, мужик доигрался.

— Да, это плохая рекомендация… — Татьяна задумалась. — Вот что! Нужно, чтобы Полинка сыграла роль дочери!

— Это как?

— А так! Чтобы во время свидания появилась на минутку, чмок в щечку: ах, папочка, как хорошо, что встретились!

— И привет от мамочки, что ли?

— Нет, привета от мамочки не нужно… Погоди, я все как следует продумаю… Погоди…

— По тебе дурдом плачет, — сообщила Жанна и, подумав, добавила: — По мне тоже.

— Ну, и по Полинке! — вспомнив историю с бывшим мужем, добавила Татьяна.

— А где ее носит?

И потянулась к мобилке.

— Ты ее сегодня не трогай! Она в ресторане, — сказала Жанна. — Ее повел жутко крутой мэн. Бизнесмен-экстремал. Его главная мечта всей жизни — спуститься в бочке по Ниагарскому водопаду.

Татьяна задумалась.

— Марчук, что ли? Господи, и на что она только тратит время?! Разве это жених?!

— А кто говорит, будто это жених? — удивилась Жанна. — Если он только не врет, то выйти за этого Марчука — все равно, что обвенчаться с землетрясением. Хотя все мы — на любителя…

— Погоди, у нас тут где-то была дама, которой требуется спортивный мужчина с решительным характером…

И Татьяна приникла к базе данных компьютера.

В комнату заглянул Дима в халате.

— Все, все, ухожу! — и Жанна решительно смылась.

— Как насчет того, чтобы осчастливить супружеское ложе? — спросил Дима.

Татьяна повернулась и посмотрела на него так, будто он предложил спуститься в бочке по Ниагаре. До нее с трудом дошло, что это — родной муж, имеющий право на супружеский долг.

— Димка, ты иди, а я тут еще немного… Концы с концами не сходятся…

— Ты, я гляжу, уже напрочь забыла, с чем сходятся концы… — с тем он закрыл дверь.

Татьяна подумала, подумала — и решительно вырубила компьютер. Взбила двумя руками прическу, одернула на себе халатик — и поспешила вслед за мужем.

А Полинка за дастарханом пыталась понять, какого очередного чудика ей подсунула судьба. Марчук сидел молчаливый и надутый, как бронзовый будда.

— Но ведь ты мог притормозить возле любой другой женщины! И ты бы ей сделал предложение с тем же успехом! Так посуди сам — могу ли я согласиться?

— Так ведь я возле тебя притормозил!

— Но это могла быть и не я. Тебе что же, совсем все равно, на ком жениться? А если потом окажется, что у меня гнусный характер?

— Гнусных характеров не бывает.

— Это как? — заинтересовался Марчук.

— Есть характер и есть его отсутствие.

Полинка и Марчук переглянулись.

— Один шанс из десяти тысяч у тебя появился, — сказала Полинка. — Ну, давай знакомиться, что ли. Полина.

— Саша.

— Николай, — Марчук, несколько оттаяв, протянул ему руку. — Ну, давай дальше. Что ты можешь предложить супруге? Ты учти — мы ее за голодранца не отдадим!

— Квартира есть, машина есть, работаю в строительной фирме, по образованию архитектор, но могу спроектировать все, что нужно. Заказов у нас много, главные деньги — весной и осенью. Могу свозить хоть в Сингапур, хоть на Мадагаскар.

Но все это Саша сказал с видом уставшего от Бастилии узника, которого наконец вывели к эшафоту.

Полинка и Марчук опять переглянулись.

— А лет тебе сколько? — спросил Марчук.

— Двадцать семь.

— И возраст подходящий! Ну, Полинка, я тебя, считай, сосватал! — воскликнул Марчук. — Давай, соглашайся! Такие женихи на дороге не валяются! Ты посмотри — и образование, и работа, и перспективы! Да ты о таком и не мечтала!

Была в его восклицаниях явная провокация.

Полинка внимательно посмотрела на Сашу.

— Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Обязательно есть какая-то бяка, — сказала она. — Ну, давай, колись — что у тебя за бяка? Алименты на шесть младенцев? Плохая наследственность? Проблемы с сексуальной ориентацией?

Саша вздохнул и помотал головой.

— Ну так что, составляем брачный контракт? — Марчук натужно веселился. — Можно прямо на салфетках! Это будет уникальный документ! Итак, условия со стороны невесты? Правильная ориентация и отсутствие алиментов? Условия со стороны жениха?

— Только одно. Свадьба на позднее одиннадцатого августа.

— Именно так? — удивился Марчук.

— Да.

Марчук полез за авторучкой.

Кому доводилось хотя бы записывать телефонный номер на расползающейся салфетке — тот поймет, сколько мужества потребовалось экстремалу для составления брачного контракта. Образовалось шесть страниц, которые Полинка на следующий день и предъявила подружкам.

— Ну и что прикажешь делать с этим документом? — спросила Татьяна, держа двумя пальцами мятые ресторанные салфетки.

Подружки готовились варить большую кастрюлю семейного борща, и Татьяна всех к делу припахала.

— Это доказательство. Вот подпись, — Полинка нашла закорючку. — Согласен на законный брак при условии, что не позже 11 августа. Я же знала, что вы мне не поверите. А у меня и свидетель есть — Коля Марчук.

— Почему не поверим? С тобой же вечно что-то случается, — буркнула Жанна.

Она сидела на табуретке, расставив колени над мусорным ведром, и чистила картошку.

— Одиннадцатое августа?.. — Татьяна задумалась. — Полинка, мне это число не нравится. С ним какая-то уголовщина связана.

— Понимаешь, ему все равно, кого в загс вести, лишь бы к определенному сроку. На мне свет клином не сошелся. Так что это наш человек!

— Надо разобраться. Теперь столько всяких аферистов развелось — жуть!

Услышав это от Татьяны, Жанна и Полинка переглянулись.

— Хорошо, я разберусь, если вы меня подстрахуете. А то жаль было бы упустить — парень он в общем-то нормальный, — сказала Полинка.

— В смысле — ненормальный, — поправила Жанна. — Знаешь что? Тащи его сюда, к Танюхе. Скажи — родственница, знакомиться, мол, пора! А Танюха уже живо сообразит, в чем тут прикол.

— Зачем сюда? Нужно на нейтральной территории. Тащи его в «Академию»! — велела Татьяна. — Сколько, говоришь, лет?

— Двадцать семь, если не врет.

— Так… Есть у нас двадцатипятилетняя невеста, есть чуть постарше…

Тут Татьянина мобилка вякнула. Татьяна выкопала аппарат из-под овощей на кухонном столе и поднесла к уху.

— Слушаю…

— Это сваха Татьяна? — спросил женский голос. — Мне про вас рассказывали.

— Кто, если не секрет? — поинтеесовалась Татьяна. — Вы извините, тут такое дело, я принимаю только по рекомендации людей, лично мне известных. Мой принцип — конфиденциальность и надежность.

И, прикрыв микрофон, шепнула подружкам:

— Опять баба! Хоть бы один мужик позвонил и спросил сваху!

— Мне дочкина подруга рассказала, — продолжал голос. — Она ходит на аэробику, а там тренер Полина ей посоветовала…

Татьяна вдруг, как бы ни с того ни с сего, показала Полинке кулак. Полинка шарахнулась — вроде ничем не заслужила!

— У меня проблема — хочу дочке жениха найти. Она у меня девочка скромная, по дискотекам не ходит. А замуж пора! Тем более, мы собираемся отсюда уезжать, и хотелось бы отдать ее замуж здесь — там еще неизвестно, на кого напорешься! Так что нас время поджимает!

Татьяна покрутила пальцем у виска.

— А это только ваше желание? Или она полностью согласна выйти за того, кого мы ей тут подберем? — профессионально вежливым голоском спросила она.

— Она согласна. И мы оплатим ваши услуги по высшей тарифной ставке. Но есть одно условие. Свадьба должна состояться не позднее десятого августа.

Татьяна окаменела. Но ненадолго.

— Вы правильно заметили, что для таких случаев у нас особый тариф! Насколько я понимаю, невеста у нас совсем молоденькая? Мы постараемся подыскать что-то подходящее. Свадьбу до десятого августа гарантирую!

Жанна уронила картофелину. Полинка ахнула.

Татьяна торжествовала.

— Ты же сама сказала, что ему все равно, на ком жениться! — сказала она Полинке, прикрыв микрофон. — Ему все равно, а нам — сделка!

И показала большой палец.

После борща подружки откланялись — их ожидало дело не менее важное, чем Татьянины брачные затеи.

Двоюродная тетя Полинки при переезде на новую квартиру нашла в своих запасах мешок шерсти. Правда, шерсти, попорченной молью, но для того, чтобы связать гетры — вполне пригодной. Жанна с Полинкой рассортировали дареные клубки и решили, что будут вязать параллельно. То есть, сперва пару для Полинки, потом — пару для Жанны, но при этом постоянно сравнивать свое вязание, чтобы гетры получились одинаковые.

Они для фона включили телевизор и сели за работу. До полуночи, правда, оставалось не так уж много, но хотя бы рядов по двадцать они еще успевали провязать.

— Вот тут и нужно заканчивать резинку, — сказала Полинка, прикладывая свое вязанье к вязанью Жанны. — Ничего не понимаю! Спицы у нас одинаковые, шерсть одинаковая! У тебя на сантиметр шире! Считай петли! Так на чем мы остановились? Вот на чем! Это не простое совпадение! Нельзя знакомить Сашку с этой невестой!

— Ага! — ответила Жанна.

— В лучшем случае мы поженим двух шизофреников. Представь, какие у них будут дети.

— Ага…

— Даже если он опять согласится жениться на первой встречней!

— Угу… — и тут Жанна взорвалась. — Ну что ты меня со счета сбиваешь?! У меня то семьдесят петель, то семьдесят две!

Полинка отложила вязание.

— Завтра ты едешь в эту строительную фирму и заказываешь проект особняка! — постановила она. — Во-первых, нужно убедиться, что он сказал о себе правду.

Зазвонила мобилка. Полинка поднесла ее к уху.

— Да, Коля?

И услышала в ответ:

— Тебе на байке кататься приходилось?

— Ну, приходилось, — не подумав, ответила Полинка.

— А с какой скоростью?

— Ну, сто восемьдесят.

— А двести сорок слабо?

— Ты что, решил себе и мне шею свернуть? — спросила ошарашенная Полинка. — Экстремал хренов.

— Сейчас мы за тобой заедем, — пообещал Марчук. — Надевай штаны и спускайся.

Чем разговор и завершился.

Полинка со вздохом отложила вязание.

— Делать нечего, — сказала она. — Дураков учить надо. Ладно. Я ему покажу двести сорок километров.

— Марчук? — спросила Жанна.

— Марчук. На байке.

— Ты с ума сошла, я тебя не пущу! — Жанна загородила собой дверь. — Убьешься на фиг!

— Не убьюсь! — Полинка попыталась сдвинуть ее с места. — Он первый струсит! Мне что, в окно уходить?!

— Ты же не умеешь!

— С чего ты взяла? Умею, конечно!

— Врешь!

— Ща увидишь!

Полинка и Жанна вышла на улицу, где их уже ждали байкеры.

Это была компания старых приятелей, которую возглавлял большой бородатый дядька, живая реклама всех байкерских прибамбасов. Парни все, как один, были на «харлеях» и имели при себе девочек. Среди них стоял Марчук, одетый, как с иголочки, в ярко-желтый комбинезон, держа за руль самый навороченный байк.

— Привет, Хмурый! Хай, Йети! Машка, салют! — и Полинка стала радостно обниматься со всей компанией подряд. Потом повернулась к удивленному Марчуку.

— Коль, это твой, что ли? Класс! Ребята, где вы этого экстремала подцепили?

— Сам пристегнулся, — сообщил бородатый дядька. — Полин, ты вообще не слишком разгоняйся. А то этот тоже выделываться начнет — и звездец котенку!

Марчук закаменел.

Жанна тихо засмеялась.

— Да я вообще против таких гонок, — сказала Полинка. — Но если у кого-то в заднице детство играет — придется соответствовать. Давай каску.

Она взяла у бородатого гоночный шлем, нахлобучила и пристегнула.

Бородатый повернулся к Марчуку.

— Слушай, Колян, это ты напрасно. Она в парке по скамейкам ездила, и вообще… Не советую, понял? Уделает.

— Нам тут похорон не надо, и так менты цепляются, — добавил один из байкеров. — Хочешь дурковать — где-нибудь без нас.

Марчук злобно молчал.

Полинка сняла шлем.

— Кончай меня на слабо брать, — сказала она. — Думаешь, если у тебя бизнес крутой — так ты и сам уже дико крутой? В тире я тебя обстреляла, на байке сделаю как два пальца об асфальт. А когда стану старенькая и займусь бизнесом — то и там тоже сделаю, понял?

— Правильно, — сказал бородатый дядька.

— Наш человек, — подтвердили байкеры. Кто-то засвистел, кто-то взвизгнул, девочки заняли законные места за мальчиками — и кавалькада унеслась.

Марчук со своим крутым байком остался стоять у подъезда.

— Слушай, если хочешь что-то путное сделать — заезжай завтра за мной после тренировки. Нужно одну фирмочку навестить, — сказала Полинка вполне миролюбиво. — Я бы Жанку позвала — но лучше с мужчиной.

— А что за фирма?

— Архитектурно-строительная.

— На что тебе?

— Увидишь.

— Пошли, — вдруг сказала Жанна. — У нас там гетры недовязанные, а ты ваньку валяешь. Я подумала — надо бы вязать четыре сантиметра резинкой, а потом пустить полоски.

— Пошли! — и Полинка, не прощаясь, направилась к подъезду.

Марчук, придерживая байк, остался смотреть вслед.

Потом выругался, сел в седло и помчался догонять кавалькаду.

При всем своем авантюризме и хвастовстве какие-то вещи он все же знал четко. В частности: проиграл — плати по счетам. Поэтому в нужное время он был на своей шикарной серебряной «тойоте» в нужном месте — у дверей зала, да еще и одет нужным образом — как не желающий, чтобы его приняли за выскочку, но соблюдающий правила хорошего тона миллионер.

Жанна и Полинка вышли навстречу. На сей раз Полинка была очень нарядная, а Жанна — в приличном брючном костюме, который даже придавал ей женственности.

— Вот сюда, — Полинка показала Марчуку визитку Саши, и они поехали.

Прибыли они к почтенному офисному зданию с охраняемой стоянкой.

— Пошли, — сказал Марчук.

— Только, пожалуйста, ничего экстремального. По крышам будешь бегать в другой раз.

— Контрольный звонок, — напомнила Жанна.

Полинка достала мобилку.

— Алло? Саша? Полина это. Слушай, у меня тут час времени — ни туда и ни сюда! Не хочешь кофе попить?

Саша в это время обретался на крыше двухэтажного загородного дома.

Рабочие как раз настилали кровлю.

— Ты знаешь, я сейчас при исполнении, — жалобно сказал он.

— А далеко? — уточнила Полинка. — Может, я к тебе подъеду?

Саша задумался.

— Ты мне лучше через полчаса позвони, я уже буду в городе! За полчаса долечу! Пока!

И чуть ли не кубарем скатился с крыши.

— Стой, дурила! — пожилой строитель схватил его за плечо, когда он прямо в грязной и пыльной одежонке пытался прыгнуть в машину. — Салон изгваздаешь!

— Так ждет же! — воскликнул Саша.

— Он на загородном объекте, — доложила Полинка. — У нас целых полчаса. Вперед!

И, подхватив Марчука под руку, увлекла его в подъезд. Жанна с большим достоинством последовала за ними.

Они произвели такое впечатление, что девочка-секретарша сразу пустила их к начальству.

А в кабинете директора Марчук держал речь.

— Я этих типовых проектов видел уже штук двести. Это все не то. Американщина какая-то пошлая. Мне нужен индивидуальный проект, желательно чтобы его делал молодой архитектор.

— Странное желание, — удивился директор, по виду — опытный пожилой строитель, знающий это дело не по компьютерным программам, а с нулевого цикла.

— Ничего странного, — тут же встряла Полинка. — Профессионал со стажем предлагает только опробованные варианты, а молодой любит эксперименты. Мы объездили несколько фирм — всюду одни ветераны. И проекты у них какие-то ветеранские.

— Я не за то деньги плачу, чтобы жить, как мой дедушка на райкомовской даче, — добавил Марчук. — Мне нужен экстрим.

— Простите? — директор сделал большие глаза, а Полинка и Жанна окаменели.

Но Марчука понесло.

— Ну, бассейн — это само собой. Теперь у каждого бомжа бассейн. Мне надо, чтобы на крыше был висячий сад и туда вел пандус, чтобы подъехать на машине, и там же была вышка для прыжков в бассейн, десятиметровая, конечно! Там же я хотел бы видеть взлетно-посадочную полосу для дельтаплана. Да, главное! Поскольку дом будет на берегу озера, нужен туннель, чтобы прямо из своего бассейна выплывать в озеро в аквалангах. И причал для яхты!

Директор растерянно кивал. Полинка наконец опомнилась.

— Ты забыл ангар для воздушного шара, милый. Мы покупаем воздушный шар, чтобы участвовать во всемирном чемпионате, — сообщила она директору. — Так что, сами понимаете, нужен молодой и толковый архитектор.

— У нас есть такой специалист, — сказал директор. — Александр Вержанский.

— Не старше тридцати? — спросила Жанна.

— Двадцать семь.

— Это нас устраивает. А теперь хотелось бы познакомиться с его работами. Эскизы, фотографии, ну, вы понимаете, — произнес Марчук.

— Ксюша! — по селектору директор вызвал секретаршу, и она появилась в дверях. — Покажи клиентам наши альбомы.

— Солнышко, ты тут порешай финансовые вопросы, а мы посмотрим картинки! — и Полинка, чмокнув Марчука в щеку, поспешила из кабинета.

— Только без роскоши, — приказала Жанна и последовала за ней.

Марчук проводил их взглядом.

— Вообще-то я больше сорока миллионов на это дело тратить не хотел бы, но думаю, что мы в эту сумму уложимся, — вальяжно сказал он.

Дверь тихо закрылась, что и спасло Полинку с Жанной от истерики.

Секретарша Ксюша усадила их на кожаный диван и дала им альбомы.

— Вот с таких коттеджей мы начинали, — она показала фотографии, — а вот первая работа Вержанского… Вот что он сделал из бывшей коммуналки… Вот дача, вот еще дача…

— А планы можно? — спросила Полинка. — Я знаю, что такое советский архитектор. Советский архитектор считает, что на каждого члена семьи нужно девять метров площади. А мне для одной гардеробной девяти метров будет мало! Когда советского архитектора просишь спроектировать обычный гараж на две машины, то велосипед в этом гараже уже не поместится!

— Нет, Саша такие вещи понимает, — обиделась за сослуживца Ксюша. — Он уже столько особняков сделал, и все довольны!

— А он женат? — вдруг спросила Жанна.

— Это очень важно! — быстро заговорила Полинка. — Если у него есть жена и дети, он уже понимает, что нужно ребенку, какой должна быть детская. Я считаю, что главное в доме — это не кухня, готовить можно и на подоконнике, это хорошая детская!

— А я считаю, что главное в доме — это гараж! — словно подслушав сквозь стенку, заявил Марчук директору. — На гараже я экономить не намерен. Туда должны встать две машины, два байка, дельтаплан и эта хреновина, я ее по телевизору видел, чтобы по снегу кататься!

Директор уже не возражал — он только кивал.

А допрос секретарши шел полным ходом.

— Нет, Саша не женат. Он должен был жениться, он даже к нам сюда невесту приводил, но невеста оказалась такая дура! — воскликнула Ксюша. — Саша замечательный, ему просто цены нет, но с ним нужно осторожно, он же страшно упрямый!

— Упрямый — это хорошо, — согласилась Полинка. — Архитектор должен уметь защищать свою точку зрения. Мало ли что клиент понавыдумывает! А он должен настоять на целесообразности.

Клиент же, оставленный без присмотра, окончательно слетел с катушек.

— В принципе, со временем понадобится и вертолетная площадка, — рассуждал Марчук. — Умнее всего ее сделать на крыше. Примерно на уровне четвертого этажа.

— Вы представляете, сколько это будет стоить?! — спросил вконец запуганный директор.

— Я не привык экономить на мелочах! — отрубил Марчук.

И посмотрел на часы. Больше вроде фантазировать было не о чем, а втравившая его в эту авантюру Полинка не появлялась. Да и как ей было появиться? Именно сейчас наконец-то она узнала то, ради чего был совершен этот налет.

— Ее мамочке взбрело в голову уезжать за границу. А Саша считает, что он как архитектор там никому не нужен, что здесь он себе уже начал делать имя, а там десять лет уйдет только на то, чтобы стать каким-нибудь клерком в строительной фирме. А у них уже были поданы документы, свадьба назначена, с венчанием, — взахлеб рассказывала Ксюша. — И эта дура-мамочка так рассчитала, что отъезд — через неделю после свадьбы. А Сашка встал на дыбы!

— Ах вот оно что! — воскликнула Полинка, выразительно глядя на Жанну. — Значит, они поссорились, и Саша хочет эту невесту проучить?

— И как еще поссорились!

— Архитектор с характером — это то, что нам требуется, — сказала Жанна. — Вот если бы он был женатый…

— Он сказал, что всем назло женится еще до ее отъезда, представляете? Отомстить решил, дурак! — И тут Ксюша вдруг зарыдала в три ручья.

— Кыш! — сказала Полинка Жанне, устремившейся было к Ксюше. — Сама справлюсь.

И обняла девушку, и повела ее к окошку, и достала из сумки платок, и стала вытирать ей слезы…

— Ни фига себе… пробормотала Жанна. — Стрелять таких женихов…

Кое-как успокоив влюбленную секретаршу, они забрали из директорского кабинета Марчука. Директор, готовый уже и к тому, что возле дачи придется ставить персональный космодром, не возражал. Он нюхом чуял, что эти сюрреалистические гости больше не появятся, но разум возражал — за Марчуком чувствовались реальные деньги.

Наконец компания благополучно убралась восвояси.

Марчук думал, что тут его и отпустят на свободу. Не тут-то было. Полинка и Жанна как-то загадочно посовещались и сообщили ему, что он в ближайшие часы должен познакомиться с невестой.

И до такой степени на этом настаивали, что Полинка даже достала из сумочки свежеотремонтированный пистолет.

Марчук стоял у гаражной стенки, прижавшись спиной, и держался из последних сил.

— Ну да, я экстремал! Я зарабатываю достаточно, чтобы себе это позволить! Да, я хочу, чтобы на моей крыше была вертолетная площадка! Полина, я очень тебя прошу, убери это… Да, я катаюсь на самом навороченном байке и плаваю с аквалангом! Полина! Жанна, забери у нее…

— Ща, — сказала Жанна. — Любишь экстрим — терпи!

— Люблю! Но это еще не значит, что я должен жениться на ком попало! — заорал Марчук.

— Жениться не обязательно! Ты просто познакомишься с девушкой, — сказала Полинка. — Мы должны понять, это она или не она. Тебе что, жалко потратить час жизни на доброе дело? Ты же столько времени потратил на всякую чушь!

— Полина, ты посмотри на меня — ну, какой из меня жених?

— Никакой! — сразу же ответила Полинка. — Это у тебя и на лбу написано. Вот именно поэтому ты пытаешься найти жену при помощи свахи.

— Ты не женщина, — помолчав, сказал Марчук. — Ты какой-то маленький робот с железной программой и без всяких человеческих эмоций.

— Во! — обрадовалась Жанна. — Хоть кто-то ее раскусил!

— Какое эмоции, когда мы с арендой зала не справляемся? — удивилась Полинка. — В общем, так…

Пистолет в ее руке, ненадолго опустившийся, стал подниматься.

— Марчук, ты ее не дразни. Ухо запросто отстрелит, — предупредила Жанна.

— Ладно, — сказал он. — Час жизни я вам, так и быть, дарю. Отсчет пошел.

— Жанка, звони Татьяне, узнавай телефон невесты, сейчас мы его к ней повезем! — радостно завопила Полинка. И от восторга нечаянно нажала на спуск.

Грянул выстрел — и Полинка, пискнув, тут же схватилась за плечо.

— Ты чего? — кинулась к ней Жанна.

— Ничего, царапина. Это рикошет.

Марчук изучил то место к стене, куда ударила пуля, встал рядом, хмыкнул…

— Вам не брачное агентство, вам свое похоронное бюро открывать пора, — сказал он. — Сейчас же едем к врачу, тебе обработают рану…

— Какой, к черту, врач?! Ты же сам сказал — отсчет пошел! У тебя в машине должна быть аптечка, Жанка меня забинтует по дороге. Нечего, нечего! — прикрикнула на Марчука Полинка. — Удираем, пока менты не набежали! Ты еще при виде крови в обморок свались! Экстремал!

Естественно, выманили маму с дочкой на свидание не куда-нибудь, а в «Академию». Марчуку объяснили, что он должен держать возле себя на столике включенный телефон, которому отвели роль шпионского микрофона. И поставили его у входа в «Академию» с двумя букетами роз, сами же спрятались за телефонной будкой.

— Вообще правильно, что она с мамой придет, — сказала Жанна. — Надежнее.

— По-моему, это все вообще мамина затея — выдать дочку замуж за кого угодно, только не за архитектора Сашу. Ведь он прав — ему в Америке будет нелегко найти работу по специальности, — ответила Полинка. — Ага, идут…

К Марчуку подошли две женщины, средних лет и молодая, одетые более чем достойно. Он вручил букеты и повел их в кафе.

— А невеста-то с приданым, — заметила Жанна. — Ты видела, на какой машине они приехали?

— Бедный Сашка! Ну, они, кажется, уже давно сели за столик, пора… — Полинка достала мобилку и набрала номер.

Аппарат на поясе у Марчука зазвучал. Бизнесмен-экстремал достал его, поднес к уху.

— Извините, — сказал он спутницам, — жду важного звонка.

— Сидишь с ними? Очень хорошо. Клади мобилку возле тарелки, скажи, что тебе через пару минут перезвонят. Только сдуру не выключись! — велела Полинка.

Марчук положил телефон возле тарелки.

— Мне должны перезвонить, — сказал он. — Бизнес, сами понимаете. Ну так вот, лет мне тридцать восемь, был дважды женат.

Совсем юная невеста Настенька вздохнула. Похоже, ей не очень-то хотелось замуж за этого самоуверенного взрослого мужчину.

— А почему вы, Николай Иванович, развелись, если не секрет? — поинтересовалась будущая теща.

— Какие уж там секреты! — Марчук даже обрадовался вопросу. — Первая жена ненавидела горные лыжи. Я как-то свозил ее на Домбай — так она там ногу умудрилась сломать. Ну, собственно, она и подала на развод, а при разделе имущества захапала самое ценное — оба акваланга, катер, мотоцикл, оружие…

— А второй развод? — спросила, наконец заинтересовавшись, будущая невеста.

— Ох, это было еще страшнее. Я тогда спонсировал футбольную команду, сами понимаете, с утра до вечера был на поле, приходил поздно, а ей в голову взбрело, будто я себе каких-то женщин завел. А какие женщины, когда на мне и две фирмы, и еще прыжки — я как раз парашютным спортом увлекся? Потом ей про команду наплели, будто я со всей командой переспал, ну, не чушь ли? Вообще бред! Похож я на человека, который будет спать с футбольной командой?

— Бред, — согласилась будущая теща. — А что за команда, если не секрет? У меня муж футболом увлекается, так он даже на встречи местных клубов ездит.

— Это «Победа», если слышали.

— «Победа»? Так это ж женская футбольная команда! — воскликнула будущая теща.

— Ну да! Вы ее тоже заметили? Два сезона девчонки просто классно выступали, потом как пошли рожать! — Марчук развел руками. — И накрылась моя команда…

Жанна и Полинка стояли в обнимку, держа мобилку так, чтобы вдвоем слушать беседу Марчука с будущей невестой.

— Мама дорогая, что он несет? — приговаривала Полинка.

— Убью, убью, — твердила Жанна.

— Какая, на фиг, футбольная команда?!?

— Убью…

А между тем Марчук поведал чистую правду.

Порадовав ошалевших слушательниц еще какими-то экстремальными подробностями своей биографии, он наконец вспомнил, для чего его, собственно, сюда послали.

— Мне сказали, что у вас условие — свадьба не позднее десятого августа. Это с чем-то серьезным связано? — спросил Марчук.

— Да! — выпалила невеста. — Это очень важно! Если после десятого — так я могу вообще замуж не выходить!

И слезы брызнули у нее из глаз.

Марчук, не любивший таких страстей, отодвинулся вместе со стулом.

— Погоди, не кричи, я все объясню, — будущая теща погладила дочку по руке, дочка очень недовольно отдернула руку, отвернулась и стала промокать накрашенные глаза салфеткой. — Мы собираемся за границу. Туда, сами понимаете, лучше ехать большой и крепкой семьей, вместе не пропадем. Один молодой человек долго морочил моей девочке голову, даже заявление подали, даже день свадьбы назначили, а потом заявил, что ему за границей делать нечего.

— Профессия неподходящая? — поинтересовался Марчук.

— По профессии он архитектор. Конечно, со временем там нашлась бы для него работа…

И теща с пониманием дела вздохнула.

— Она, она, она! — перебивая друг дружку, шептали Полинка и Жанна.

— У меня тоже есть кое-какие условия, — сказал Марчук. — Невеста должна увлекаться экстремальными видами спорта. Не просто каким-нибудь плаванием, а аквалангом. Или, скажем, рифтингом. Нехорошо, если муж где-то разъезжает, кости себе ломает, а жена сидит дома и смотрит телевизор. Должен же меня кто-то потом домой привезти.

Теперь уже мать и дочь, не сговариваясь, отъехали от него на стульях.

— А чем увлекается Настенька? — благодушно спросил Марчук. — Сколько раз в неделю тренируется? Куда выезжает?

Невеста и теща молча отъехали еще дальше.

Если бы Жанна с Полинкой видели, как эти совершенно неподходящие друг другу люди разъезжаются в разные стороны, стараясь понезаметнее елозить ногами по полу, они бы, конечно, посмеялись. А так — Жанна рассердилась на неуправляемого экстремала, хотя Марчук не врал. Он сказал правду — именно такую женщину он и хотел видеть своей женой.

— Во гад! — буркнула Жанна.

— Нет, он все правильно сделал, — Полинка выключила мобилку. — Теперь эта невеста за него не выйдет, хоть тресни. В общем, я звоню Танюхе и докладываю, что эту парочку сумасшедших знакомить нельзя — они друг дружке глаза повыцарапывают.

— Жалко ребят, — вдруг заявила Жанна. — Зуб даю, это мамочка воду мутит. Это она придумала за границу ехать. Просто ей Саша не глянулся.

— Похоже на то… С другой стороны, Сашке же лучше — от такой свекрови избавился!

— А может, еще и не избавился… Может, они еще помирятся… — тут Жанна несколько затосковала. — Ну что ты, Полинка, за робот такой! Тебе что, совсем не жалко Сашку?

— Жанка, я тебя не узнаю! — изумилась Полинка. — Ну, жалко — так что, мне самой теперь за него замуж выходить? Жан, ему же все равно, что я, что вон та бабушка, он хочет Насте больно сделать! А она — ему! А из этого следует, что они жить друг без друга не могут!

— Вот раньше я не верила, что женская логика есть, а теперь вижу — существует, — заметила Жанна.

— Еще бы не существует! Да ну тебя, что ты вообще в женщинах понимаешь! — Полинка стала заводиться.

— Да ни хрена, — миролюбиво согласилась Жанна. — Примерно столько же, сколько ты в мужчинах.

Марчук выскочил из «Академии» и устремился к подружкам.

— Докладываю! Мамаша — дура, девчонка не в своем уме! Чуть чего — ревет! — крикнул он. — А теперь я пошел! У меня сегодня совещание и брифинг. И в банк съездить надо! Полинка, мы на выходные в пещеру лезем, давай собирайся! Там, говорят, пропасть есть — в пятьдесят метров! Классно, правда?

— Я подумаю, — высокомерно отвечала Полинка. Марчук чмокнул ее в щеку, шлепнул Жанну по плечу и побежал к своей «тойоте».

— Пошли, — сказала Жанна. — Тут что-то надо придумать…

Они маялись два дня, тщательно скрывая свои интеллектуальные усилия от Татьяны. Озарение посетило Полинку в самую неподходящую минуту — она вела тренировку и как раз перешла к прыжковой части. Вдруг она окаменела, потом резко сорвалась с месте и сквозь строй скачущих женщин побежала в тот угол зала, где Жанна маялась на велотренажере.

— Я придумала, я придумала!

— Еще двенадцать километров, и я вся твоя, — взглянув на экранчик, меланхолично ответила Жанна.

Полинка выразилась так, что мужское общество в тире было бы весьма шокировано. Жанна со вздохом сползла с тренажера и выслушала странноватый план.

— Надо подумать, — сказала она.

— Думаем до конца рабочего дня. Только Танюхе ни слова!

— Обижаешь!

Они старательно думали, но ничего ни лучше, ни безумнее изобрести не могли. Пришлось действовать.

Жанна и Полинка устроились в опустевшем зале на тренажерах и позвонили несостоявшейся невесте Насте и ее не в меру энергичной маме.

— Добрый вечер, — прочирикала Полинка. — Это вас секретарь свахи Татьяны беспокоит. Да, я знаю, вы сегодня встречались с нашим клиентом. Ничего не поделаешь — вот такой он у нас экстремал. Да, у каждого свои недостатки. Ничего, ваша Настенька без жениха не останется! Мы тут вот что придумали — чтобы в альбоме были фотографии невест в свадебных платьях. Одно дело — когда клиент видит просто девушку, а другое — когда он видит девушку в белом и в фате! Тут он сразу хочет оказаться рядом с ней в черном костюме с белой гвоздикой в петличке! В общем, мы договорились с салоном проката для новобрачных, и Настенька может зайти туда и сфотографироваться. Дайте ей трубочку, я договорюсь и буду ее там ждать!

Выслушивая ответ, Полинка показала Жанне большой палец.

— А теперь вторая часть мерлезонского балета, — напомнила Жанна.

— Без проблем! — и Полинка набрала Сашин номер.

Архитектор Саша застрял на работе. Он вытащил на монитор скелет дома и наращивал всевозможные детали.

Запела мобилка. Он поднес аппарат к уху.

— Полина? Слушай, я ничего не понимаю, я тебя ждал, ждал, звонил тебе, звонил…

— Сашка, ты своего добился! Я согласна стать твоей женой! — ответила Полинка. — Мне было очень трудно решиться. Я поняла, что должна побыть наедине с собой, и отключила телефон. Но теперь я устаканилась и готова!

— Погоди, погоди… это все нужно обговорить серьезно… — забормотал Саша. — Во-первых, нас поджимает время, во-вторых, медицинские справки…

— Да ты не волнуйся, я все обдумала! — Полинкин голос так и искрился оптимизмом. — В загсе у меня сидит подруга, она нас поженит хоть заочно. Тратить деньги на тряпки незачем — я знаю, где взять белое платье с фатой и черный костюм, только нам завтра нужно туда подъехать. Значит, так. Я забегу за тобой ровно в пять.

— Да что ты командуешь? — растерялся жених. — Может, я в пять занят!

— Так я же почти твоя жена! — удивилась Полинка.

Возразить было сложно.

На следующий день ради своей затеи подружки даже отменили тренировки. Вывесили табличку «Зал закрыт по техническим причинам» и умотали в салон проката для новобрачных, заведующая которого одно время ходила к Полинке на тренировки.

Настенька явилась чуть раньше срока, но видно было, что ей вся эта затея с молниеносным бракосочетанием уже не по душе. Однако Жанна, черствая душа, и не подумала ворковать и мурлыкать над девичьим горем. Она уселась в кресле и тыкала пальцем в платья на манекенах, а шустрая сотрудница всем видом показывала готовность услужить.

— Вон то!

— Очень удачный фасон, на шнуровочке, подгоним на любую фигуру.

— Нет, лучше это…

— Чуть-чуть уберем с боков, будет просто замечательно.

— Я это хочу, — решила Настенька.

Жанна посмотрела на часы. До срока оставалась целая минута, но от Полинки еще не было звонка.

— Нет, еще немножко подумаем. Вон то, с хвостом, поверните, пожалуйста. Хороший хвост, будет на что наступать…

А Полинка и Саша в это время ехали по проспекту, причем Полинка то и дело поглядывала на часы. У них была та же беда — встретились чуть раньше положенного.

— Ты чего волнуешься? — спросил Саша.

— Да как там без меня на работе… Погоди, ты слишком быстро едешь!

— Как это — быстро? Тут скорость — пятьдесят, вон знак!

— Да? Я думала, у тебя семьдесят… Постой! Давай подъедем к киоску. Я мороженого хочу.

— Ну, давай.

Они взяли мороженого, которое Полинка выбирала целую вечность, и вернулись к машине.

Настенька в роскошном белом платье уже стояла в примерочной кабинке перед зеркалом.

— Ну, как? — спросила она.

— Надо подумать… — недовольная Жанна полезла за мобилкой. — Алло, Полинка? Ну, как ты там?

— Ерунда какая-то! — чуть не плача, отвечала Полинка. — На секундочку выскочила из машины за мороженым, а тут вдруг сразу пробка образовалась! Кошмар! Чертов проспект!

— Так минут через десять рассосется, — пообещал Саша.

Пробка, впрочем, была солиднее, чем хотелось бы…

Приходилось тянуть время.

— Давайте лучше вот то, с хвостом, померим, — выглянув из кабинки, показала пальцем Жанна.

— А можно меня в этом сфотографировать? — спросила Настенька.

— Так у меня с собой аппарата нет, мне его как раз должны подвезти. Давай переодевайся, как раз и аппарат подъедет.

Жанна уже начинала нервничать. Полинка же вовсю буянила. Видела бы ее Татьяна — сказала бы с гордостью: «Моя школа!»

— Скорее, скорее! — шумела Полинка. — Опаздываем же!

— Так времени — еще и шести нет! По-твоему, там в шесть закрывают? — удивился Саша.

— Так если опоздать — самые лучшие костюмы разберут!

— Мы его что, покупаем? — Саша был в большом недоумении.

— Нам его отложат. Давай, жми! Ну! Черепаха!

Даже пробка на главном проспекте города — и та время от времени рассасывается. Полинка с Сашей уже выкарабкались из нее и летели к салону, а Жанна продолжала тянуть время, поглядывая на часы и еле удерживаясь от комментариев.

Сотрудница уже смотрела на нее с подозрением.

— Нет, с хвостом как-то не того… Во! Вон то, с бантами!

— Оно же страшное! — воскликнула Настенька.

— Ничего, банты на фотографиях хорошо получаются! Давай, переодевайся! Тащите его сюда!

Платье было выбрано с расчетом — чобы не понравилось и пришлось переодеваться.

Саша и Полинка взбежали по ступенькам и ворвались в салон.

— Черный костюм, срочно! Опаздываем! — выпалила Полинка.

— На свадьбу? — удивилась сотрудница.

— А то куда?

— Некоторые на похороны берут, — безмятежно ответила девушка.

Полинка устремилась к стояку с черными костюмами и выдернула один.

— Вроде твой размер. Марш мерить!

Всучив Саше вешалку, она выхватила мобилку и сказала одно слово:

— Есть!

— Есть! — ответила Жанна, которая жалась в углу кабинки, потому что кринолин свадебного платья занял ее чуть ли не полностью. — Сию минуту прибудет наш фоторгаф, идем в зал. Походишь, освоишься с этой юбкой…

— Так я же не хочу с бантами, я хочу с хвостом! — чуть ли не взвыла Настя.

— Время, время! На выход! — приказала Жанна и нахлобучила на девушку фату.

Настя в белом платье и фате вышла из кабинки и оказалась в обществе белых манекенов. Все платья топорщились тюлем, кружевами и искусственными цветами. И Насте стало очень грустно. Не так представляла она себе это событие — примерку свадебного наряда. Она всхлипнула и кулачком стерла слезу.

Она даже не заметила, что у соседней кабинки вжалась в стенку маленькая кудрявая блондинка.

— Ты там чего? В штанах запутался? — спросила, стоя у занавески, Полинка.

Занавеска отдернулась. Полинка увидела Сашу — в жениховском костюме и даже с капроновой бутоньеркой.

— Класс! А теперь пройдись туда-сюда. Почувствуй себя настоящим женихом!

— Да ладно тебе…

Услышав незабываемый голос, Настенька повернулась, увидела Сашу и ахнула.

Тут и Саша увидел Настеньку, стоящую среди манекенов, и глазам не поверил, даже встряхнулся.

— Ты? — без голоса спросила Настенька. — Уже? Я думала, это шутка!..

— Настя?! Настька, ты с ума сошла! — воскликнул Саша и кинулся к ней.

Оказавшись в его обътиях, Настя наконец разревелась.

— Так ты же первый женишься! Ты же вон — невесту какую-то нашел!

— Это ты первая кого-то нашла!

— Да никого я не нашла! Ну, подумай сам…

— А что тут думать — вон, уже платье меришь!

— А ты? — и Настя зарыдала всерьез.

— Да не женюсь я ни на ком! — воскликнул Саша. — Это все так! Прикол! Мне только ты нужна! Только ты, слышишь?!

Полинка и Жанна на цыпочках проскользнули мимо пары и вымелись из салона.

— Одним женихом меньше, — проворчала Жанна.

— Одним счастьем больше, — ответила Полинка. — Я же говорила — им нужно было всего-навсего понять, что они всерьез теряют друг друга. Ох, мне бы кто устроил такой сюрприз…

— Да и мне бы неплохо, — согласилась Жанна.

Глава шестая. Привет от Бонапарта

Татьяна стояла у края тротуара и поглядывала на часы. Машина, которой следовало быть еще десять минут назад, опаздывала. Татьяна достала мобилку.

— Димка! Ты там чего? Ой, блин… Ну, ладно, я подожду. Хорошо — если тебя через пять минут не будет, я беру такси. Пока.

Она отошла от поребрика и оказалась возле книжного лотка.

— Женщина, хотите новый детективчик? — спросила продавщица. — Вот, свеженькие, со скидкой!

— Ахинею не читаю, — отрубила Татьяна, но продавщица не обиделась.

— Тогда вот серьезное — Камю, Фрейд, Юнг, Гумилев!

Татьяна, чтобы не уронить марку, взяла толстенный том, открыла, но то, что она там с трудом одолела, ввергло ее в полное недоумение.

— А если психологией интересуетесь, то вот у нас переводы с английского, — сообразительная продавщица указала на выложенные брошюры.

Татьяна сразу выцелила одну — но зато какую! На обложке был изображен мужчина неземной красоты, а под ним слова: «Мужчина моей мечты. Где его встретить. Как его завоевать».

Но ей было неловко брать такую книжку — продавщица леший знает что о ней подумает.

— Я возьму вот это, — она предъявила толстый и совершенно непонятный том. — А для дочки… Для дочки, пожалуй, это!

И ткнула пальцем в брошюрку.

— Да, дочке будет в самый раз, — согласилась продавщица.

Стоило Татьяне расплатиться, как к поребрику подкатил Димка и открыл ей дверцу.

— Залезай, поехали!

Обремененная книгами, Татьяна забралась в машину.

— Ты чего это набрала? — удивился супруг.

— Да вот решила уровень повышать, — предъявляя Диме толстый том, Татьяна ловко спрятала брошюрку. Дима молча одолел название и посмотрел на жену с беспокойством.

— Ты уверена, что твоему уровню это нужно?

— Нужно! А то с этим проклятым телевизором мы совсем одичали. Уже не помню, когда в последний раз серьезную книгу читала!

— Ну-ну… — и Дима, резко увернувшись от автокрана, полностью отдался вождению.

Было это днем, а до вечера Татьяна, пренебрегая служебными обязанностями, осилила брошюру.

Вечером Жанна, изруганная подружкой на все лады, хозяйничала у себя на кухне. В раковине скопилась гора посуды, подпирающая потолок, и Жанна с отвращением мыла тарелки. Полинка, стоя на табуретке, разбиралась в стенном шкафу.

— Нет, тебе не муж нужен! Тебе нужна жена! — говорила она сердито. — Там у тебя заповедник пауков! Скажи спасибо, что я их не боюсь.

— Спасибо, — буркнула Жанна.

— Была бы у тебя жена, кормила бы, поила, посуду мыла, белье стирала! Детей бы тебе рожала! Пауков бы повывела! Скажу вот Татьяне — пусть тебя внесет в картотеку женихов!

Жанна повернулась к подружке и так на нее посмотрела, что Полинка сорвалась с табуретки и исчезла.

— Женихов, женихов… — проворчала Жанна. — Ну, не создана я для семейной жизни!

Тут зазвонил телефон.

— Полинка, у меня руки мокрые, возьми трубку! — крикнула Жанна.

Посмотрела на руки, на посуду — и решительно вытерла их кухонным полотенцем.

— Танюха зовет! Она только что приехала! — сообщила Полинка.

— Пошли.

— А посуда?

— Подождет.

— А пауки?

— Не помрут!

Татьяна, умница, позвонила не раньше, чем накрыла на стол и налепила бутербродов. Она усадила подружек и выложила меж тарелок свое приобретение.

— Вот. Почти все освоила. Там, честное слово, такие советы — закачаешься! Оказывается, хороших мужиков можно поймать в прачечной. Если мужчина сам ходит стирать пододеяльники — значит, не женат!

Полинка взяла книжку и стала искать нужную страницу.

— Ты что там ищешь? — спросила Татьяна.

— Копирайт. Хочу знать, в каком году это написано. А то переводят с американского всякое устаревшее барахло. Там наверняка еще советуют искать жениха на курсах хороших манер!

— Ну… — Татьяна несколько смутилась. — Конечно, там не все работает. Но вот, например, написано — очень интересных мужчин можно встретить в библиотеке.

— Где??? — переспросила Полинка.

— В библиотеке! — повысила голос Татьяна. — Там действительно серьезные люди бывают, всякие кандидаты наук, профессора…

— Ты когда последний раз в библиотеке была? Десять лет назад? Двадцать?

— Когда училась!

— Оно и видно! Какой идиот попрется в библиотеку, когда есть Интернет!

— Погоди, Полинка, Татьяна права, — вмешалась Жанна. — Если нужно что-то серьезное найти — Интернет не поможет. Вон у меня студенты мединститута тренируются — так только учебники и читают. Ни у кого я что-то распечаток еще не видела.

— Вот! Врачи вообще идеальные мужья! — воскликнула Татьяна. — Значит, Полинка, прочесываем библиотеки. Ты не представляешь, как мне хочется зятя-доктора.

— Представляю, — ухмыльнулась Полинка. — Ты думаешь — он за тобой присмотрит, чтобы ты на ночь не наедалась. И таблетки для стройной фигуры выпишет. Ты сколько раз абонемент в спортклуб покупала, а? А сколько раз туда ходила? Ты столько денег за эти абонементы перевела, что…

— Не уклоняйся от темы! — прервала ее Татьяна. — Поделите с Жанной библиотеки и посмотрите, какие экземпляры там водятся. Но первый взгляд — на правую руку. Женатые нам не нужны.

На кухню явилась Катя.

— Опять козни строите? — спросила она.

— Садись, Катюха, — Полинка подвинулась и указала ей на табуретку. — А чего батя ужинать не идет?

— Он в спальне книгу читает. Мать, ты что такое сегодня купила? Он ничего не видит, не слышит, одни ноги из книги торчат! — доложила Катя Татьяне.

— Если Димыч не идет ужинать — дело серьезное, — заметила Жанна. — Танюха, колись, что ты ему подсунула?

Татьяна завела глаза к потолку и зашевелила губами.

— Ой, девчонки, что-то такое — натощак не выговоришь…

— А покупала зачем? — удивилась Полинка.

— Ты знаешь, в нагрузку взяла. Вот к этой книжке, — Татьяна еще раз продемонстрировала брошюрку про мужчину мечты. — Они же нарасхват, вот продавцы и пристегивают…

Жанна и Полинка переглянулись.

— Надо же, — сказала Жанна. — Так, глядишь, заодно и поумнеешь…

Прошло несколько дней, прежде чем подружки набрались мужества и занялись библиотеками. И то — после Татьяниных угроз лишить зал арендной платы.

Жанне до такой степени не хотелось приобщаться к печатному слову, что она даже растяжение связок себе изобрела — лишь бы не тащиться в треклятый храм знаний. А вот Полинка не додумалась — и пришлось ей брести в заведение, которое она заранее совершенно не уважала.

В библиотеке Полинке выдали читательский билет.

— Внизу у нас зал периодики. Газеты, журналы. Вот тут, направо, зал художественной литературы, — объяснила библиотекарша, сам вид которой говорил: библиотека — лучшая возможность остаться в старых девах.

— А научная где?

— Наверху. Общественно-политическая — направо, точные науки — налево, там же можно ксерокопии сделать.

— Спасибо… — и Полинка задумалась.

Мимо прилавка, за которым сидела библиотекарша, прошел молодой человек интересной внешности — с интеллигентным лицом, в очках. Полинка сделала стойку — и устремилась за ним на лестницу.

Наверху она увидела его у другой стойки — ему выдавали кипу толстых книг. Молодой человек подхватил этот груз, и тут Полинка четко рассчитанным движением выскочила прямо на него и сбила со стопки верхнюю книгу. Тут же она грациозно нагнулась и подхватила фолиант.

— Извините! — сказала Полинка и улыбнулась.

— Это вы извините, я на вас налетел! — улыбнулся в ответ и молодой человек.

— Вы тоже интересуетесь историей? — спросила Полинка, прочитав название книги (это был «Наполеон Бонапарт» Тарле).

— А что, и вы интересуетесь?

— А что, непохоже?

— Какое у вас любимое время?

— У меня?.. — озадаченная Полинка немедленно уронила сумочку, опустилась на корточки и увидела правую руку собеседника, поддерживавшую книги. Обручального кольца на ней не обнаружилось.

— Вот я весь в девятнадцатом веке! — пришел на помощь собеседник.

— А я… я… в восемнадцатом.

— Век Екатерины! — обрадовался он. — Ну, мы найдем общий язык! Вы, наверно, учитесь на историческом?

— Нет, я вообще-то тренер, а история — мое хобби.

— Заказывайте книги и приходите, я займу вам место в маленькой читалке.

И он потащил свою стопку к двери.

Полинка подошла к стойке.

— Мне чего-нибудь из восемнадцатого века.

— Вот каталоги, — угрюмый библиотекарь показал на каталожные шкафы. Они тянулись вдоль всей стены.

Полинка вытянула один длинный ящик и обнаружила спрессованные карточки, открыла другой — то же самое.

— И это что, все — про восемнадцатый век? — испуганно спросила она.

— Да.

Полинка вздохнула и принялась перебирать карточки.

Заказ она сделала наугад. Оказалось — его придется ждать целую вечность. Но отступать было некуда.

Она вошла в малую читалку без единой книжки. Там стояли всего три стола, за одним возился с бумагами какой-то древний ученый муж, за другим сидела Полинкина добыча. Больше никого не было.

— Сделала заказ, — сообщила она симпатичному историку. — Книги будут через полчаса.

— Чтоб не скучать, посмотрите мои, — предложил он.

Полинка из вежливости открыла толстый том, а историк взялся листать второй. Полинка покосилась на него, придвинулась ближе, задела локтем…

— Что-то интересное нашарили?

— Нет, это же не мое время. А вы? Что-то конкретное ищете?

— Я ищу самый загадочный из всех кладов Наполеона Бонапарта! — ответил историк. — Вы не представляете, что будет, если я его найду! Банки всего мира вздрогнут и покачнутся!

— При чем тут банки?

— Вы думаете, клад — это жалкая кучка бриллиантов и золотых побрякушек? Я напал на след настоящего клада!

Историк поднял палец вверх, а Полинка в ужасе отстранилась от него.

— Знаете, мне еще по делам сбегать надо… пока мои книги найдут… я еще вернусь… — забормотала она и, схватив сумочку, выскочила из читалки.

— Надо же, — сказал историк неожиданно нормальным голосом, — блондинка, а в здравом уме…

И нырнул в книги.

Полинка же, забившись под библиотечную лестницу, звонила Жанне.

— Это какой-то ужас! Тут все — сумасшедшие! Клады какие-то ищут! — докладывала она. — Чтоб я еще раз пошла на задание в библиотеку!

— Погоди, не верещи, какой еще клад? — спросила Жанна. Она как раз тайком от Татьяны проводила тренировку и учила мальчишек выбрасывать вверх пудовую гирю, так что мобилка у нее была при ухе в левой руке, а гиря — над головой в правой.

— Клад Наполеона Бонапарта! Помнишь, который с Кутузовым воевал?

— Ну так он никакой не сумасшедший! Я сама в газете читала, что где-то тут у нас в области закопан клад. Это целая экспедиция, ее банки спонсируют. Так что давай возвращайся в библиотеку и бери этого кладоискателя за жабры! — приказала Жанна и опустила гирю. — Все поняли? Саша, давай!

Она передала гирю подростку, и тот с немалым трудом вытолкнул ее вверх.

— Для первого раза сойдет, — одобрила Жанна. — Следующий!

Полинка удрученно вернулась в малую читалку. Она тащила несколько книг, не менее толстых, чем у историка.

— Давайте сделаем перекур, — предложил он. — И познакомимся наконец. Антон.

— Полина.

— Пойдем на лестницу. Там, на подоконнике, есть пепельница.

— Вообще-то я не курю. Но могу составить компанию, — и Полинка метнула в Антона неотразимый взгляд.

Этот неотразимый взгляд вышел ей боком.

Полинка, как девяносто девять процентов нормальных женщин, имела об истории темное понятие. Какие-то имена в памяти, конечно, застряли, например — Наполеон Бонапарт. Но когда именно он воевал и чего еще натворил, кроме московского пожара, она, конечно, уже не знала. Антон же именно этого императора выучил наизусть — и даже со всякими загадочными версиями, вроде спасения с острова Святой Елены и дальнейшего проживания в Италии под видом скромного лавочника. Но Полинка, слушая, понимала через три слова четвертое. Но не это было главным — Антон искал некий связанный с Наполеоном документ…

— Вообще это будет уникальный юридический казус! — восклицал Антон. — Если мы заявимся во французское посольство с этим документом — вы просто не представляете, какая чехарда начнется! Вот как вы полагаете — отвечает ли сегодняшнее правительство Франции по обязательствам Наполеона Бонапарта?

— Нет, конечно.

— Правильно, Полиночка! А Национальный банк Франции отвечает ли по своим обязательствам двухсотлетней давности?

— Ну… — Полинка задумалась. — Если это официальный документ…

— Официальный, с печатью!

— Тогда, наверно, отвечает.

— Ну вот, слушайте. В одна тысяча восемьсот седьмом году Наполеон Бонапарт распорядился выпустить в обращение пятифранковую монету. И недоглядел — монеты оказались такими большими и тяжелыми, что так и остались лежать в банках. Вот такими.

Он пальцами показал кружок диаметром сантиметров в пять.

— Ничего себе!

— Подумайте сами — кому охота таскать с собой пуд франков? Император решил исправить положение — и сделал это чисто по-императорски. Он распорядился располовинить одну пятифранковую монету и вложить внутрь чек на пять миллионов франков. То есть, добывай, французский гражданин, заветную монетку, взламывай и предъявляй чек в банк! Ну, рассчитал дяденька Наполеон правильно — началась охота за монетами. Но никто не являлся в банк с чеком, а потом началась война…

Жанна уже ложилась спать, когда зазвонил телефон. Она взяла трубку.

— Полинка, ты знаешь, который час? — грозно спросила она. — Что? Ты чего орешь? Какой, на фиг, Наполеон? Ты что там, влюбилась? Так я и знала. Иди домой и ложись спать! Пока!

Надо сказать, это был самый лучший рецепт.

Полинка вовсе не влюбилась — просто ей стало интересно. Возможно, она раньше и не подозревала, что мир возник задолго до ее рождения. Ну, пишут чего-то про историю в школьных учебниках — что-то совершенно никому не нужное и сильно смахивающее на вранье. В ее жизни история присутствовала по минимуму — что-то рассказали родители, что-то — дед с бабкой, но что именно — она почти не помнила. А тут такой занятный Антон и такая куча новостей — оказывается, Наполеон женился на женщине, которая была чуть ли не на шесть лет старше него, обманывала его, морочила ему голову! Вот это — уже настоящая история!

Утром Дима подогнал машину к подъезду. Жанна и Татьяна спустились вниз и устроились на заднем сиденье.

— То, что Полинка в безумном восторге, еще ничего не доказывает, — говорила Татьяна. — Хотя наши женщины и утверждают, будто им от мужчины нужен интеллект, на самом деле они хотят чего попроще. Думаешь, приятно рядом с собственным мужем чувствовать себя дурой?

— Неприятно, наверно, — согласилась Жанна. — Только Полинка же не чувствовала!

— Это с первого захода. Когда он ей начнет каждый день про Наполеонов толковать — еще как почувствует!

— Ну что ты на Полинку бочку катишь! — возмутилась Жанна. — Она же этого бонапартиста не для себя, а для тебя добывает!

Дима резко повернулся к собеседницам.

— Это что еще за новости???

— Справа! — заорала Татьяна, и Дима успел избежать ДТП.

— Ф-фу! — выдохнул Дима.

— Сто раз тебе говорила — тут такой перекресток, что шею свернешь! Нельзя было по проспекту выехать, да? Обязательно было тут переться? — заскандалила Татьяна.

— Так ведь проспектом — два километра лишних набегает…

— А тут тебе лишние похороны набегают! Лучше я в другой раз такси возьму, чем с тобой кататься.

И, выдержав достойную паузу, Татьяна рявкнула:

— Ездюк!

Но Жанну довезли до зала без приключений.

Она вошла и увидела группу в десять женщин, которая суммарным весом тянула на группу в семнадцать-восемнадцать женщин. Перед ними выплясывала тоненькая и стройная Полинка, а они повторяли ее движения, как могли. Вдруг она наклонилась и выключила магнитофон. Группа замерла, тяжело дыша.

— Сто раз предупреждала — перед тренировкой не завтракать! Если кому кишки подвело — полстаканчика минералки! Кровь при нагрузках должна поступать к мышцам, а не к желудку! Кто там в задних рядах не справляется с нагрузкой — выбирайте: или завтрак, или хорошая фигура! Поехали!

Она опять включила магнитофон, и тут запела лежащая рядом на полу мобилка. Полинка подхватила ее и, выполняя прыжковую серию, заговорила:

— Да! Я! Да! Конечно! Да! В семь! Часов! Под! Го-лы-ми му-жи-ка-ми! Пока, Антон!

И, прямо с мобилкой, заплясала еще энергичнее.

Хорошо, что музыка не дала Жанне услышать эти слова…

Фронтон городского театра был украшен двумя атлантами — один бородатый, другой безбородый. Оба, естественно, практически голые.

С двух сторон устремились друг к другу Антон и Полинка.

— В библиотеку? — спросил Антон.

— Можно!

— А может, по кофейку?

— И это можно!

— А я как раз новую кофемолку приобрел.

— То есть, приглашаешь в гости?

— А я тут недалеко живу.

— Ну, ладно… — Полинка на секунду задумалась, но решилась. — Только я должна подругу предупредить. Мы вечером договаривались встретиться.

— Давай, предупреждай.

Полинка достала из сумки мобилку и отошла с ней в сторону.

— Жанка! Планы меняются! Я иду искать клад Наполеона!

— Какие планы? — спросила ошарашенная Жанна. Она как раз набирала в универсаме продовольствия. И протянула руку за одиноким батоном зернового хлеба.

За тем же батоном протянулась еще рука — и пальцы внезапно встретились.

Жанна повернула голову — и увидела обалдевшего от такого сюрприза бухгалтера Олега.

Олег отдернул руку, словно от раскаленного железа, и попытался отступить, но налетел на чью-то тележку, запутался и сел на пол.

В его взгляде, обращенном к Жанне, была натуральная мольба: «Не убивайте!»

Жанна несколько секунд разглядывала сидящего на полу Олега, и на ее лице читалась мрачная решимость — удавить это жалкое существо раз и навсегда! Но она вздохнула и протянула ему руку.

Олег с ее помощью поднялся.

— Извините… — пробормотал он. — Я не нарочно… Я здесь вообще никогда не бываю… Я не хотел с вами встречаться…

Жанна развернулась и пошла к кассам, по дороге набирая продовольствия.

Олег побрел следом и встал за ней в очередь. Очередь была — человек в двадцать.

Когда настал миг расплаты, у Жанны запела мобилка. Она приложила к уху аппарат, выслушала еще одно короткое сообщение и забеспокоилась.

— Полинка! Полинка! — позвала она, но подружка не отвечала.

Жанна автоматически выкинула деньги на тарелку и еще раз позвала Полинку. Кассирша быстренько отсчитала ей сдачу и принялась обслуживать Олега.

— Погодите! — сказал он кассирше и осторожно тряхнул Жанну за плечо. — Вам творог два раза посчитали!

— Какой творог? — рассеянно спросила Жанна.

— Вот этот, обезжиренный! Я знаю, это у них старый фокус — два раза товар пробивать. Проверьте чек!

— Вы что, за моими покупками следили? — запоздало удивилась Жанна.

— Вам же не до того было, — объяснил Олег. — Пусть вам эти деньги вернут!

— А вы, мужчина, чего вмешиваетесь! — опомнилась кассирша. — Вас еще не спросили!

И потянулась за чеком. Жанна выхватила его и быстро изучила.

— Точно, два творога! Перебивайте заново!

— Она видела, что вы отвлеклись, и пробила дважды. А еще у них есть фокус — когда товара много и он уже оплачен, в последнюю минуту смахнуть себе на колени что-нибудь такое, чего у вас несколько наименований. Но при большом стечении народа они этого не делают! — продолжал проповедовать очереди Олег. — И еще фокус есть!..

— Пошли! — вдруг приказала Жанна. — Расплачивайтесь — и пошли, пока вас эти тетки не побили!

— При вас — не побьют, — очень уважительно ответил бухгалтер.

Жанна забеспокоилась не зря — Полинка, похоже, действительно влипла.

Антон привел ее к себе, но сразу в комнату не впустил.

— У меня там легкий кавардак, одну секунду! Подержите! — вручив Полинке коробку с пирожными, он шмыгнул за дверь.

В прихожей был какой-то военизированный интерьер — на стене возле зеркала висел арбалет, рядом с ним — расписанный щит, большие мечи.

Полинка потрогала их пальцем и хмыкнула.

В комнате Антон вытащил из-за шкафа здоровый портрет Наполеона и прицепил его к стенке над изголовьем тахты. И тогда только позвал:

— Заходите!

— Захожу, — Полинка встала в дверях.

— Вот тут я и живу, — Антон обвел рукой комнату. Это было классическое логово молодого и не обременного бытом человека. Полинка тут же отметила оружие на стене — лук, колчан со стрелами, что-то вроде алебарды, кавалерийская сабля, пистолеты образца 1812 года.

— Здорово! — одобрила Полинка.

— Вообще я специализируюсь на Наполеоне, — Антон указал на портрет. — Но раннее средневековье — это тоже по моей части.

Полинка увидела полку с кассетами и устремилась к ней — это было хоть что-то знакомое.

— Интересно? — Антон взял кассету и вставил в видак.

По экрану понеслись гусары с саблями наголо.

— Война двенадцатого года! — гордо, как будто он и был тем самым гусаром, произнес Антон.

На экране появились французы, бредущие через сугробы.

— А это армия Наполеона отступает из-под Москвы. Вот обоз с награбленным добром. А у кого-то из офицеров наверняка зашита в мундир та самая монета с чеком на пять миллионов франков. Он мечтает добраться до Парижа и получить денежки, но ничего у него не выйдет.

— Он что, закопал эту монету? — спросила Полинка.

— Зачем? Его самого закопали!

— Тогда я не понимаю… Вы что, могилу собрались вскрывать? — удивилась Полинка. — Откуда же вы знаете, где эта самая могила?

— Погодите, сперва заварим чаю, поужинаем, а потом я все расскажу!

— А вы тут один живете? — вдруг забеспокоилась Полинка. — Без мамы, без папы?

— Совершенно один, — подтвердил Антон. — А вам, я вижу, интересно знать, есть ли у меня личная жизнь.

— Больно надо! — возмутилась Полинка.

— Давайте сразу определимся. Я был женат, в разводе, плачу алименты на дочку. Сперва возненавидел все бабье сословие, но уже успел остыть и поглядываю по сторонам. Встречу хорошую женщину — мимо не пропущу.

— Это хорошо! — обрадовалась Полинка. — Только ведь хорошая женщина романы крутить не хочет. Хорошая женщина обычно хочет замуж.

— А я разве против? — удивился Антон. — Вон Наполеон два раза был женат, а я чем хуже?

— Классно! — воскликнула Полинка, имея в виду отнюдь не то, о чем подумал Антон. А подумала она о том, что, кажется, Татьяна за такого интересного жениха и на следующий месяц оплатит аренду.

Антон раскрыл коробку.

— Мои любимые! Называются «наполеон», — сообщил он. — Погодите, я куртку скину, оденусь по-домашнему…

И, подмигнув, вышел в соседнюю комнату.

Полинка хмыкнула.

Легкая тревога охватила ее. Она выхватила мобилку.

— Жанка! Я в районе Старой Пристани, сразу за водокачкой. В гостях у Наполеона. Что-то он мне не нравится…

И тут же сунула мобилку обратно, потому что из комнаты вышел Антон — в наполеоновском походном сюртуке и в треуголке.

Он заложил руку за борт сюртука и встал в царственную позу.

— Правда, есть сходство? — проникновенно спросил он. — Анфас — не очень, но вы оцените профиль!

Полинка лишилась дара речи, попятилась и шлепнулась на диван.

Ей приходилось сталкиваться с сумасшедшими, но она не подозревала, что безумие может таиться под маской такого лучезарного обаяния.

Хуже всего было то, что она оказалась отрезана от собственной мобилки…

А в это время Жанна и Олег наконец вышли на улицу. Олег тащил оба пакета, свой и Жаннин. Она же пыталась дозвониться до Полинки.

— Не берет трубку! Да что за чушь собачья! Послушайте, как вас…

— Олег.

— Вы в районе Старой Пристани ориентируетесь?

— Ну, бывал…

— Где водокачка — знаете?

— Знаю, конечно.

— Так… — Жанна отыскала в памяти другой номер и позвонила. — Толик! Жанна на проводе. Слушай, у тебя машина на ходу? Полинку выручать надо!

Вообще Жанна нервничала редко — чаще злилась. Но сейчас в ней бушевала сложная конструкция: беспокойство за Полинку, злость на Татьяну, которая придумала этот дурацкий поход в библиотеку, яростное недовольство Толиком, которому, чтобы проехать шесть кварталов, нужно целых полчаса. Жанна молча сопела, фыркала, и ей даже в голову не приходило забрать у Олега свой пакет — а он, бедолага, так и стоял с этим пакетом, явно боясь поставить его на асфальт.

К поребрику подкатила машина — старая «волга», оттуда вышел Толик Попов.

— Ну, что там у Полинки стряслось?

— Она искала в библиотеке жениха, а напоролась на какого-то сумасшедшего. Хорошо если не маньяка!

— Нашла где искать! — возмутился Толик. — Туда только маньяки и ходят.

— Ее туда Татьяна послала. Вычитала, будто в библиотеках приличные люди бывают…

— Так что, едем вызволять? — спросил Толик. — Адрес знаешь?

— У Старой Пристани, за водокачкой. Больше она ничего сказать не успела.

Толик задумался.

— Едем. На месте разберемся. Ты хоть что-то про этого сумасшедшего знаешь? Имя, возраст? Внешность?

— Антоном зовут. А возраст… Если Полинка его восприняла как жениха, то не больше тридцати. Внешность…

Жанна задумалась и потянула из сумки мобилку.

— Катюха? Это Жанна. Тебе Полинка про своего нового охламона ничего не рассказывала? Так, так… Спасибо!

— Ну? — спросил Толик.

— Катюха говорит — кекс полностью в ее вкусе. Значит, высокий и рожи не имеет.

— Это как?

— А так — один профиль. Полинке в последнее время как раз такие нравятся. Говорит — если рожа в сковородку не помещается, то и интеллекта мало, и в постели — тьфу.

— Специалистка, блин… — проворчал Толик. — Ладно, едем! Садись!

Это относилось к Олегу, которого Толик не знал, но раз мужичок сопровождает Жанну — значит, его нужно взять с собой.

Олег все это время стоял пнем, только вертел головой. При слове «едем» он покорно полез в машину.

— Зачем он тебе? — опомнившись, спросила Жанна.

— А это ваще кто такой? — полюбопытствовал крупный спортивный Толик, заглядывая в машину и изучая несуразного мужичка.

— Толик, ты не поверишь, но я за него чуть не вышла замуж! — гордо сказала Жанна.

Толик смерил ее взглядом и похлопал по плечу.

— Не унывай, еще не все потеряно! — дружески ободрил он.

Серая «волга» рванула с места…

Мобилка в Полинкиной сумке надрывалась, а ее хозяйка сидела на диване, не имея возможности добраться до сумочки. Антон все взволнованнее рассказывал про клад Наполеона, размахивая руками и тесня Полинку в самый угол.

— То, что человек мог во время похода раздобыть пятифранковую монету, неудивительно. Наполеон захватил всю Европу, валюты у его солдат было — хоть коллекционируй, но французские деньги до тысяча восемьсот тринадцатого года считались самой устойчивой валютой. Поэтому они были везде — ну как сейчас баксы. Но вы спрашивали, как мне удалось определить местонахождение клада…

— Знаете, уже поздно, меня дома ждут… — пискнула Полинка.

— А я вам такси вызову. Так вот, это по теперешним понятиям очень даже серьезный вклад, потому что за почти двести лет на пять миллионов франков наросли бешеные проценты. А что значили пять миллионов во времена Наполеона — представляете? В год на содержание императорского двора уходило 25 миллионов франков — а там каждый день балы закатывали и куча дармоедов на окладе состояла! А иначе нельзя — мой двор должен быть первым в Европе!

— Вы хотела рассказать, как узнали место… — Полинка стала осторожно карабкаться на спинку старого дивана — сперва подтянув ноги, потом всползая вверх спиной.

— Место? Ну, это же совсем просто! Я сразу понял — если до сих пор монета с чеком не нашлась, то она лежит где-то в России! Логично?

— Логично!

— Я взял карту, я изучил маршрут армии. Конечно, монета могла остаться в Москве. Но я в это не верил. Вы знаете Анну-Мелузину?

— Нет, такой не знаю…

— Это ясновидящая. Она как-то при мне положила руку на карту Тихого океана и сказала — вот здесь затонул пиратский корабль с ценной добычей. Представляете?

— И как, нашли там корабль?

— Там глубина — под шесть тысяч метров. Но ей можно верить, она профессионалка. Так вот, она положила руки на большую карту европейской части России, поводила вот так…

Антон показал над столом, как именно проделала это ясновидящая, и на минутку перевоплотился в старую ведьму. Полинка почти сползла с дивана в узкий промежуток между ним и стеной, откуда уже можно было рвануться на волю.

— А вы учтите, я ей никаких подробностей не сообщал!

— Я учту, я учту…

— Она пальцами вот так пошевелила и говорит: здесь… Я спрашиваю: что — здесь?..

Голос Антона сделался загробно-таинственным.

— А она мне говорит: вижу труп мужчины-ы-ы!.. Он охраняет круглый предме-е-ет!.. Во-от тако-о-ой…

Антон изобразил на столешнице кружок.

— Я спрашиваю: это ценный предмет? А она говорит: это очень ценный предме-е-ет! Это — миллионы, миллионы, миллионы!

Антон вскочил.

— Вы слышали! Миллионы! Мои миллионы! Каким дураком нужно было быть, чтобы запаять чек в эту идиотскую монету! Они нашлись, мои миллионы! Слышите — нашлись!

И тут Полинка соскочила со спинки дивана.

— Миллионы — это классно! Миллионы — это прикольно! — выкликая слова, как заклинание, она обходила кругом стол, нацелившись на собственную сумочку.

Антон стоял, загораживая собой эту висящую на спинке стула сумочку, и согласно кивал, твердя одно лишь слово:

— Да! Да! Да!

— Миллионы — это конкретно! А кстати, какой теперь курс французского франка?

— Сейчас посмотрим! — Антон шагнул к включенному компьютеру, и тут Полинка ястребом кинулась на свою сумочку.

Антон резко развернулся. И увидел, что Полинка готова защищаться до последней капли крови.

— Да вы не бойтесь! — воскликнул он. — Я переборщил! Сейчас я вам все объясню!

Ему не нужно было делать этих двух шагов, да еще протягивать руку, — Полинка взяла его на прием и, сдернув сумочку, метнулась было к двери. Но опрокинутый ею Антон как-то слишком быстро для Наполеона вскочил на ноги и загородил ей дорогу.

— Послушайте, это не то, что вы подумали!

Полинка дернула стол, стол поехал и оказался не только между ней и Антоном, но еще и отрезал ей отступление к входной двери. Оставалось одно — дверь в Антонову спальню.

Туда она и кинулась и, проскочив, тут же стала баррикадировать вход. Дверную ручку заблокировала стулом, подпихнула комод. И сразу стала названивать Жанне.

— Жанка! Я заперлась у него в спальне! Он ломится в дверь! У него там куча оружия!

— Полина, все не так! Я вам сейчас объясню! — вопил за дверью Антон. — Вы меня просто не узнали!

И, естественно, тряс дверь.

— Я вас прекрасно узнала! Вы — французский император Наполеон Бонапарт, только успокойтесь! — крикнула Полинка, кинулась к окну, распахнула створки.

Она увидела, кроме водокачки, темный и пустынный двор.

Вдруг ее осенило — она залезла на подоконник и отцепила тяжелую штору. Выкинув один ее край в окно, она стала трясти ткань. Человек, которого занесло бы в этот двор, наверняка увидел бы, как светлая штора полощется по ветру…

Жанна, сидя на переднем сидении, охнула и едва не выронила аппарат.

— Давай сюда! — гаркнул Толик и забрал у Жанны мобилку. — Полинка! Ты на каком этаже? Что в окно видно?

— Этаж — третий! А видно водокачку!

— Она близко или далеко?

— Она совсем рядом!

— Жди, едем!

Машина, в которой сидели Толик, Жанна и перепуганный Олег, сделала резкий разворот и понеслась по узкой улице.

Олег поехал по заднему сиденью и чуть не вывалился наружу.

— Там проходной двор есть! — крикнул он. — Еще немного, еще немного! Ну вот — проскочили!

Толик развернулся, и «волга» въехала наконец в неухоженное пространство между домами и водокачкой.

— Полинка, ты можешь выглянуть в окно? — кричала Жанна. — Мы на светло-серой «волге»! Ищи светло-серую «волгу»!

— Да я торчу в окне! — прозвенел Полинкин голос. — А вас не вижу!

И тут же раздарся отдаленный грохот — это всего лишь рухнула табуретка, которой Полинка зафиксировала дверную ручку, но Жанна поняла — случилось непоправимое.

— Он ломает дверь! — заорала Полинка. — Ищите окно, где штора трепыхается! Скорее!

Жанна выскочила из машины и задрала голову.

— Вот! Вот там Полинка!

Она показала на окно и женский силуэт. Толик и Олег тоже вышли.

— Ну, хором! — приказала Жанна, по-дирижерски взмахнула руками, и все трое гаркнули:

— По-лин-ка!!!

— Я тут! — закричала Полинка в окне. — Скорее! Сделайте что-нибудь! В милицию звоните! В «скорую»! Спецбригаду вызывайте!

— Ща-а-а! — взревела Жанна. — За мной!

Жанна и Толик обежали вокруг дома. Олег еле поспевал за ними.

Они остановились у подъезда.

— Теоретически здесь, — сказал Толик. — Третий этаж. Пошли.

— А милицию? — пискнул Олег.

— Пока твоя милиция приедет, там от Полинки рожки да ножки останутся! — возмутилась Жанна.

— А ножки у нее аппетитные, — заметил Толик.

— Нашел время слюни распускать! — прикрикнула на него Жанна. — Пошли!

И первая ворвалась в подъезд.

Они поднялись на третий этаж и застыли в недоумении.

Дверей на лестничную клетку выходило пять — три большие, две маленькие.

— Ну что, с которой начнем? — спросил готовый к драке Толик.

— Или эта, или та, — Жанна показала на две, с ее точки зрения самые вероятные. — У этих окна выходят туда, а у этих — вон туда…

И показала руками.

— Не сказано, — возразил Толик. — Это старый дом, тут такие лабиринты, что не угадаешь.

— Ну, позвони, спроси…

Толик замялся.

— Может, ты позвони? Женщине скорее ответят!

— Там же сумасшедший! — воскликнула Жанна. — Маньяк!

— Ну и что?

— Мало ли что у него в башке! Неизвестно, как на него вообще действует женский голос!

— Так сумасшедший же за одной дверью, а тут их пять! — сообразил Толик.

— Ну так позвони в какую-нибудь!

— Да? А что я скажу?

Тут Олег молча подошел к «не той» двери и позвонил.

— Ты чего? — удивился Толик.

За дверью объявился женский голос.

— Это кто в такое время?

— Сантехник, — бодро ответил Олег. — Открывайте, хозяйка. У вас, что ли, вентиль полетел?

— Ничего у нас не полетело, — недоуменно ответила женщина.

— Звонили из, — Олег поднял глаза, — из шестнадцатой квартиры, можно сказать, из кровати меня вынули. Если вы не откроете, то будете оплачивать ремонт.

— Это шестнадцатая, а с вентилем все в порядке!

— Парень звонил, голос молодой, я его по голосу не узнал.

— Так это, наверно, Антон, Это — восемнадцатая!

— Извините.

Олег подошел к восемнадцатой квартире и нажал на звонок.

— Погоди! Что ты ему скажешь? — Жанна схватила Олега за плечо.

— Скажу, что сантехник.

— Так он же сумасшедший!

— Ни один сумасшедший не захочет оплачивать ремонт соседям.

— Он прав. Отойди, — сказал Толик Жанне. — Как только дверь откроется, я ломанусь…

Олег играл со звонком, как будто передавал сообщение в технике морзянки.

— Полина, я заигрался! Я не так выразился! Я вообще увлекающаяся личность! — твердил Антон, стоя под дверью собственной спальни. — Я ничего не могу вам сейчас объяснить — это профессиональная тайна! Но потом вы все поймете!

Ему было не до неумолкающего звонка.

— Полина! Если вы мне не верите — я вам кассеты покажу, записи…

Звонок заливался спятившим соловьем — не хуже самого Антона…

— Историю болезни! — ответила Антону Полинка. — Ишь, император!

И взялась за мобилку.

— Жан, где вы там?

— Идем на штурм! — ответила Жанна.

За дверью послышались шаги, и тогда только Олег убрал палец со звонка, высвобождая оперативный простор для Толика…

— Открывайте, сантехник прибыл, — громко сказал Олег. — Вы там заснули, что ли? А у вас трубу прорвало, соседи снизу меня вызвали чинить.

— Какая труба? — изумился Антон. — У меня сухо!

— У соседей под вами потоп! — крикнул, войдя в игру, Толик. — С потолка льется!

— Это не я протек, это соседи по диагонали! Это вода по межэтажным перекрытием вбок просочилась! — догадался Антон.

— Если не впустите, они в милицию будут звонить! — пригрозил Толик.

— Если у вас сухо, мы извинимся и уйдем, — пообещал Олег.

— Вас мне только не хватало, — пробормотал Антон и открыл дверь.

Жанна и Толик увидели человека в наполеоновском сюртуке и треуголке.

И тут же этот человек, направляемый опытной рукой самбиста, улетел в угол прихожей.

— Полинка, выходи! — закричал Толик.

— Вы что, с ума сошли?! — Антон, видя перед собой агрессивного громилу, схватился за оружие. Под руку ему подвернулся огромный меч.

— Это кто еще с ума сошел?! — воскликнула, стоя в дверях, Жанна. — Полинка! Пробивайся к выходу!

Антон замахнулся мечом на Толика, Толик шарахнулся.

Дверь распахнулась. На пороге стояла Полинка, вооруженная кавалерийской саблей. Она дважды перекрестила перед собой воздух.

— Брысь! Зарублю! — с таким воплем она кинулась между Толиком и Антоном — прочь из квартиры, на лестницу! Жанна еле успела увернуться от клинка.

— Толик, отступаем! — крикнула она.

— Я ему еще харизму не начистил! — и Толик с голыми руками пошел против вооруженного мечом Антона, да так пошел, что Антон попятился.

Вот тут старый спортсмен был в своей стихии!

В узкой прихожей разыгралась короткая и молниеносная схватка. Толик, сделав обманное движение, ловко разоружил Антона — и тут Полинка задом ввалилась обратно в прихожую.

— Там этот! Жених!

— Какой еще жених? — поймав ее в охапку, спросила Жанна.

— Этот! Общий!

Жанна поволокла упирающуюся Полинку из Бонапартовой квартиры. Последним ее покинул Толик с конфискованным мечом.

Антон сел на телефонный столик, оглядел разгром — и захохотал.

— Во! — выкрикнул он, подняв большой палец. — Вот он — финал!

Дверь захлопнулась.

Жанна, Полинка, Толик и Олег спустились во двор, к машине. Толик пытался согнуть в руках меч.

— Чтоб я еще раз в жизни пошла в библиотеку! — бормотала, приходя в себя, Полинка.

— Какого хрена! — вдруг изумился спортсмен. — Он же деревянный!

Жанна постучала по клинку согнутым пальцем.

— Похоже на то…

— Чтоб я еще раз в жизни пошла в библиотеку…

— Ей бы валерьянки, — осторожно намекнул Олег.

— Где ж я тебе среди ночи валерьянку найду? — удивилась Жанна.

— Да не мне. Полине.

— Чтоб я еще раз в жизни пошла в библиотеку!..

— Судя по мечу, это не маньяк, это просто шиза какая-то, — поставил диагноз Толик. И зашвырнул оружие в кусты.

— А я думала, это только в анекдотах бывает — чтобы человек вообразил себя Наполеоном, — заметила Жанна.

— И я тоже так думал, — тихонько вставил Олег.

Жанна повернулась к нему.

— Слушай, а ты-то чего с нами увязался?

— Водокачку показать… и двор… — совсем растерявшись от ее строгого голоса, объяснил Олег.

— Правильно сделал, что увязался, — по-мужски вступился за него Толик.

— Чтоб я еще раз в жизни пошла в библиотеку… — Полинку заколодило надолго.

— Вот уж не думала, что от него вообще будет хоть какая-то польза, — буркнула Жанна.

— Я сам не думал. Вообще-то я страшный трус, — сказал Олег. — И работа у меня такая, осторожная, и собак я тоже боюсь… Но я же не один, я же был с вами… А когда один… Один бы я к этому дому и близко не подошел!

— Здорово ты сочинил насчет сантехника! — похвалил Толик.

— Придумал… Я сам недавно к соседям протек, — признался Олег. — Они сами и сантехника вызвали. Теперь я умный…

— Ясно. Отвезем девчонок — и ко мне. Обмоем твое боевое крещение. Я тебе свои кубки покажу, медали.

— Поздно уже…

— Какое поздно?! Детское время! — Толик не хотел упускать слушателя. — Что ты, как неродной? Поехали!

И хлопнул бухгалтера по плечу тяжелой лапой.

Но сперва Толик повез подружек к Жанне. Полинку нельзя было оставлять одну — это даже он понимал.

Татьяна встретила подружек на лестничной клетке.

— Ну, слава те Господи! Обошлось!

— С тебя причитается! — заявила Жанна.

— За что?

— Чтоб я еще раз в жизни пошла в эту проклятую библиотеку! — отрешенно прошептала Полинка.

— За фактор риска, — вполне миролюбиво объяснила Жанна. — И за форс-мажор! А еще — в нашем списке одним женихом больше стало! Зовут — Олег, размазня страшная, но ведь кому-нибудь и он сгодится!

Несколько дней спустя подружки сидели на Татьяниной кухне.

— Ну, если Полинка действительно пришла в себя, то у меня есть для нее новое задание, — говорила Татьяна, ковыряя ножом картошку на сковородке. — Есть еще заповедник непуганых самцов!

— Ты меня заикой сделаешь! — проворчала Жанна. — Дай Полинке хоть неделю отдохнуть от Наполеона.

— Так неделя уже прошла.

Вошла Катя и первым делом включила кухонный телевизор, а вторым — полезла в холодильник.

— Выключи ты эту дрянь! — брезгливо сказала Жанна, показывая на телевизор. — Нам поговорить надо.

Она резала колбасу для бутербродов, а Полинка сидела рядом, носом в книжку.

— А там «Шиш в кармане» сейчас будет, — ответила Катя. — Классная передача! Там такие приколы, что сразу не догадаешься!

— Это по какому каналу? — спросила Жанна.

— Это наше местное тэ-вэ. Оказывается, у нас тоже умеют крутые передачи делать.

— Я местного из принципа не смотрю.

— А зря!

Маленький кухонный телевизор показал заставку передачи — смешную анимацию. Катя тем временем намазала себе бутерброд.

Татьяна выключила огонь под картошкой.

— Брысь отсюда, — сказала она. — У нас важный разговор. Забирай свое продовольствие и смотри свою дребедень в гостиной.

Она сама быстро собрала поднос для дочки — чашка с чаем, тарелка с бутербродами, пакет чипсов.

— Мам! Тебе что, не интересно? Ты что, совсем пальпистая?

— Какая?

— Не обращай внимания, — сказала Полинка. — Это еще вполне цензурно.

— «Шиш в кармане» приветствует вас! — провозгласил телевизор мужским голосом. Полинка и Жанна подскочили и уставились на экран.

Оттуда им улыбался искатель Бонапартова клада, городской сумасшедний Антон. Он был в наполеоновском сюртуке и в треуголке, но при очках.

— Что, не узнали? — спросил он. — Я сам себя в зеркале не узнал! Итак, сегодня мы подводим итоги экспедиции по местам боевой славы и всемирного позора Наполеона Бонапарта!

— Во! Это он, главный прикольщик! — крикнула Катя.

— Ой, мама дорогая… — прошептала Полинка.

— Не может быть… — Жанна чуть не села мимо табуретки.

— Это же сам Антон Мишкин! — радовалась Катя. — Вы смотрите, смотрите, что будет!

— На наш призыв стать спонсорами экспедиции, опубликованный в местной прессе, откликнулись как частные лица, так и солидные структуры, среди которых — два местных банка и один филиал московского банка, не станем называть их вслух! Нам предложили два внедорожника, штук пять грузовиков и один шагающий экскаватор. А вот… — Антон показал корзину, наполненную конвертами, — письма от наших зрителей, изъявивших желание участвовать в экспедиции. Напоминаю условия! Речь идет о поиске пятифранковой монеты, в которую запаян чек на пять миллионов французских франков.

— Сумасшедший дом! — воскликнула Полинка. — Они там, на телевидении, совсем рехнулись.

— Это же прикол такой! — ответила Катя. — Сейчас ты узнаешь, в чем тут прикол!

— Дамы и господа, посмотрите наконец на географическую карту! Армия Наполеона двигалась к Москве по старой Смоленской дороге и отступала по той же старой Смоленской дороге. Какая-то часть армии шла к Москве через Полоцк, — указка в руке Антона прочертила маршрут, и далее в кадре оставалось только его лицо. — А теперь скажите, только честно и объективно, а главное — конкретно! Скажите, могла ли армия Наполеона забрести в наши края?! Даже если бы войско сбилось с дороги, даже если бы для такого случая воскрес Иван Сусанин — мог ли наполеоновский обоз оказаться в наших болотах?

— Ой, блин! — воскликнула Полинка.

— Теперь ясно?! — Катя торжествовала.

— Так это что же получается? Выходит, он в своем уме? — до Жанны наконец дошел смысл ситуации. — Да не может же быть! Полинка, ты же сама сказала — сумасшедший!

— Я сказала — маньяк… — Полинка была на грани громких рыданий.

— Шиш вам, господа, а не пять миллионов франков! — провозгласил Антон. — Эта цифра настолько затуманила вам глаза, что никому и в голову не пришло взять в руки географическую карту! Вы полностью положились на шарлатанов — да, я сейчас выступил в роли шарлатана! В моей статье были те сведения, которых удалось нахватать за два пятнадцатиминутных визита в библиотеку! И когда я говорил по телефону с будущими участниками экспедиции — они не задали мне ни одного исторического вопроса. Зато всех очень волновал курс французского франка! Кстати, никого не смутило, что единственный мой аргумент — пророчество никому не известной гадалки?

— Прикольщик чертов! Стрелять таких прикольщиков надо! — вдруг заорала Жанна.

— Вы готовы было пожертвовать деньги и транспорт авантюристам! Шиш вам, господа! Впредь будете бдительны — хотя лично я в этом сильно сомневаюсь. Еще не один миллион российских рубликов попадет в нечестные руки, прежде чем вы научитесь обыкновенной осторожности! — возгласил Антон. — Среди тех сотен людей, с которыми я говорил о поисках клада, только одна девушка приняла меня за сумасшедшего. Только одна! Правда, она с перепугу разгромила мою квартиру, но это неважно. Только у одного человека в городе хватило мозгов усомниться в этой идиотской экспедиции!

— Какая я была дура… — прошептала Полинка. — Нет, какая же я дура…

Татьяна протянула руку и выключила телевизор.

— Проехали! — грозно сказала она. — Катюха, марш к себе! Жанна, ставь на стол сковородку! Полинка, двигайся сюда! Все забыли, начинаем новую жизнь! У нас на очереди — компьютерная фирма «Креатив»! Сорок восемь сотрудников, и все — мужчины! И все — неженатые! Полинка, вытри сопли! Завтра ты идешь в разведку!

Глава седьмая. Своя в доску

Полинка красила глаза, а Жанна критически за ней наблюдала.

— Может, хватит уже? — спросила она.

— Я должна иметь товарный вид.

— Ты и так в порядке.

— Сорок восемь мужиков, Жанка! Ничего себе коллективчик! Если мы хоть десять завербуем — считай, расплатились с Татьяной за аренду на месяц вперед.

— Нам нужно было напрячься и самим достать деньги. А теперь вместо тренировок мы только и знаем, что ловим женихов для Татьяны.

Полинка повернулась к ней.

— А знаешь, мне это даже нравится. Тренировки никуда не убегут.

— А я чувствую себя круглой идиоткой.

Полинка стала укладывать косметичку.

— Ты ведь и сама не веришь, что Танюха сделает из этого настоящий бизнес, — продолжала Жанна.

— Просто мы опередили свое время! — заявила Полинка. — На самом деле составлять пары в будущем станут психологи, а они должны знать каждого жениха и каждую невесту лично. Просто мы это сейчас делаем методом тыка, а у них будут методики…

— Ты что, совсем сбрендила?! — воскликнула Жанна. — Мы же не животные — взяли за рога, повели на случку! Это же вообще будет какое-то скотство!

— Скотство у нас теперь, — печально возразила Полинка. — И только не говори мне про любовь. Вообще ничего не говори. Я настраиваюсь.

— На что?

— На сорок восемь мужиков.

И она на них настраивалась всю дорогу.

Полинка вошла во двор и огляделась. Двор был — конец света! Она достала мобилку.

— Танюх, это я! Слушай, ты адрес не спутала? Тут какая-то городская свалка!

— Московская, сорок шесть? — спросила Татьяна. — Все правильно. Мне Шестов так и объяснял — пройти между мусорными контейнерами, потом налево вдоль стенки, потому что там канаву копают, потом через кучу песка и опять налево. Там уже будет вывеска. Только не говори Шестову, что от меня! Ты — сама по себе!

— Я — сама по себе, — повторила Полинка и пошла к мусорникам. — Я — сама по себе! Блин…

Компьютерная фирма «Креатив» занимала подвал и первый этаж старого дома.

Места было мало, работников — много, и внутри все было поделено стеллажами на крошечные отсеки.

— Здравствуйте, — сказала Полинка, войдя.

Ей никто не ответил. Одни ковырялись в железе, другие отлаживали программы, работая сразу на двух, а то и на трех мониторах. Здесь мужчинам было не до женщин.

— Здравствуйте! — повторила она. — Где тут найти Шестова?

Один немолодой компьютерщик оторвался от железа.

— Это вон там, — и опять погрузился во внутренности принтера.

— Спасибо, — поблагодарила Полинка. И очень осторожно, поскольку пол был уставлен ящиками, железными кожухами и загадочными каркасами, пошла в указанном направлении.

Вдруг мимо ее носа что-то свистнуло и вонзилось в стенку.

Это была настоящая стрела, оперенная полосками пластика.

— Вот! А я что говорил! — загремел мужской голос. И появился стрелок — коренастый молодой человек с неким подобием арбалета.

— А расстояние?! — тут возник и другой компьютерщик, молодой, высокий, тощий и уже лысый.

— А насколько входит? — к стреле, совершенно не замечая Полинку, подошел третий, тоже на вид вполне годный в женихи, и подергал ее. Стрела без затруднений вылезла из висящей на стене пенопластовой мишени.

— Бесполезняк, — вмешался, повернувшись от монитора, четвертый. — Она утащит эту стрелу с собой и потом от нее избавится.

— Кто, я? — изумилась Полинка, но ее не услышали. Хотя вроде она была в поле зрения. И являлась довольно ярким пятном на фоне серых стенок и стеллажей.

— То есть, пружину надо сделать сильнее, — хозяин арбалета стал пробовать пружину и прищемил палец. — Уй-й-й!

— Ворона! — сказал тощий компьютерщик. — Если так пойдет дальше, она тут обживется и детей нарожает.

— А я говорю — нужен яд, — подал голос сквозь стеллажи усатый мастер.

— Ага, яд! Она что — дура? — с пальцем во рту отвечал стрелок. — Она сразу догадается, что это яд.

Полинка поняла, что попала к сумасшедшим. И пошла наугад искать кабинет директора этого дурдома — Виктора Шестова. Того, который опрометчиво доверил Татьяне адрес своей конторы.

Шестов обнаружился в закутке, который условно можно было считать кабинетом. Он стоял на четвереньках, наполовину под столом, так что вошедший в закуток видел главным образом его задний фасад.

Полинка остановилась на пороге в грациозной позе. И простояла довольно долго, созерцая лейбл на шестовских джинсах.

— Здравствуйте, — наконец сказала она. — Вы директор «Креатива» Виктор Шестов?

— Я, — прозвучало из-под стола.

— Я слышала по радио вашу рекламу. Нам для офиса нужны машины.

— Какие? — Шестов явно не хотел вылезать из-под стола.

— Пентиумы, конечно.

— Девочки?

Тут Полинка обалдела.

— А что, бывают мальчики?

— В смысле — голые или с потрохами?

Полинка попятилась.

— Вовчик, собака бешеная! — вдруг заорал Шестов. — Я его нашел! Давай сюда!

Немедленно в дверях возник крупный компьютерщик и нечаянно потеснил Полинку.

— Ты один конец нашел или оба?

— Я нашел свой конец! А ты теперь с той стороны ищи свой конец!

— Ой… — прошептала Полинка.

— Это называется — подвиг связиста! — провозгласил из-под стола Шестов. — Я буду держать оба конца, а ты попробуй врубить и вырубить эту дуру!

Полинка отступила в узкий проход между стеллажами.

— Ты мою старую мамку не видел? — донеслось из-за железной стенки.

— Твоя мамка у Вовчика, и он ее уже вовсю пользует! — донеслось из-за другой стенки.

Полинка кинулась прочь — и вдруг подпрыгнула.

Перед ней перебежала коридор большая крыса, и тут же рядом с крысой вонзилась в пол стрела с пластмассовым оперением.

— Я же говорил — зря время тратим! Яду ей нужно, яду! — загомонили незримые компьютерщики. — А ты — арбалет, арбалет!

Дверь за Полинкой хлопнула — и компьютерщики разом обернулись.

— Кто-то приходил, что ли? — спросил хозяин арбалета.

— Сквозняк приходил, — ответил коллега. И как-то загадочно ухмыльнулся.

Полинка выскочила из подвала — и тут же угодила под ливень. Вернувшись в укрытие, полезла в сумку за зонтиком. Дождь шел такой, что хоть навеки оставайся в «Креативе».

— Чтоб вас там залило по уши! — пожелала она «Креативу» и, скользя по грязи, поспешила прочь.

На кухонном военном совете Полинка встала на дыбы.

— Нет, нет и нет!

— Ты с ума сошла! — вопила Татьяна. — Это заповедник нужно брать весь целиком!

— Ты их не видела! — отбивалась Полинка. Это же сумасшедшие! Натуральные сумасшедшие! Им в дурдоме место! Всем!

— Это мелочи! Главное — их можно женить!

— Мелочи? Да они не знают, зачем женщина вообще нужна!

— Ничего, научим! Сорок восемь женихов! Это же мы на год вперед работой обеспечены!

— Я к ним больше не пойду!

Жанна, слушая эти вопли, молча читала культуристический журнал.

— Хорошо. Не хочешь ты — пойдет Жанна. И она все деньги заработает!

— Да не будет с них никаких денег, — отмахнулась Полинка. — Трата времени с риском для жизни — вот что такое фирма «Креатив»! Вот посмотри на меня — я что, плохо выгляжу? У меня фигуры нет? Я лысая? У меня ноги кривые? Так эти сволочи меня в упор не видели!

— Их нельзя упускать! — Татьяну заколодило. — Нужно сделать еще одну попытку.

— Я ее делать не буду.

— Жанна! — позвала Татьяна. — Завтра ты пойдешь в «Креатив» и разберешься, что там за сорок восемь идиотов.

— Ну, если у меня не получилось, то у Жанки точно не получится! — развеселилась Полинка.

— Полинка права, — согласилась Жанна. — Мне там делать нечего.

— Ну, Жан! Ну, для очистки совести! — взмолилась Татьяна.

— Болотные сапоги возьми, — посоветовала ехидная Полинка. — Там не двор, а трясина.

Жанна подошла к окну.

— Льет, между прочим, конкретно. У Феликса опять в подвальчике потоп, — заметила она.

Вошла Катя.

— Вы так вопите, что телека не слышно.

— Мы совещаемся, — смиренно ответила Татьяна.

— Ага — о женихах! Мама, сколько можно! Мне никто не нужен, понимаешь? Никто! С меня хватит! — закричала Катя.

— При чем тут ты! Это же бизнес! Мы открываем брачное агентство! — Татьяна повысила голос. — Женихи ведь на вес золота!

— Брачное агентство! Это тебе просто не терпится сбыть меня с рук! А то я не понимаю! По-твоему, клин клином выгоняют? Думаешь, ты мне приведешь какого-то козла — а я тут же лапки кверху? Да ну вас всех! — и Катя, едва не рыдая, выскочила с кухни.

— Вот и говори детям правду, — буркнула Татьяна. — Все равно не поверят.

— С тебя сапоги, — вдруг сказала Жанна.

— Какие еще с меня сапоги? — удивилась Татьяна.

— Эти, колхозные. Резиновые, — и, повернувшись к Полинке, Жанна объяснила. — Заодно к Феликсу загляну, помогу, если что. А сапоги потом пригодятся — по грибы ездить буду.

— Ты же ничего не понимаешь в грибах! — удивилась Полинка.

— Научусь, — хмуро ответила Жанна. — Ты по выходным где-то шастаешь, Танюха домом занимается — надо же куда-то себя девать…

Вернувшись домой, Жанна села на диван и задумалась. О компьютерах она не знала ровно ничего. Нужен был человек, который хотя бы знает разные компьютерные словечки. И такий человек, перед которым не было бы стыдно за свою безграмотность. То есть — малоуважаемый. Покопавшись сперва в памяти, потом в блокноте, Жанна взяла телефонную трубку.

— Олег? Жанна беспокоит.

Бухгалтер как раз смотрел по телевизору какую-то ахинею со взрывами и погонями. Но трубку взял.

— Да, я.

— Ты как с компьютером? Дружишь? — спросила Жанна. — А то у нас проблема. Полинка ходила машину покупать, но не в магазин, а на фирму. Знаешь, которые местной сборки? И ей там совсем мозги запудрили. Она говорит: мне пентиум. А ее спрашивают: вам девочку или мальчика?

Олег расхохотался.

— Это значит — ей совсем нетронутую машину или поставить свое матобеспечение. Ну, программы! С пустыми мозгами — голая, ну, девочка… никем не тронутая! Понятно объясняю?

— Пока понятно, — строго сказала Жанна. — А еще у них там какие словечки? Ты говори, говори, я записываю…

И действительно внесла себе в блокнот много всякой дребедени.

На следующий день Дима по дороге на работу довез Жанну до рынка, где она приобрела страшные черные резиновые сапоги, прямо там переобулась и поехала на работу. По случаю дождя народ в зал почти не пришел. Оставив Полинку на хозяйстве, Жанна отправилась разбираться с компьютерной фирмой «Креатив».

Под проливным дождем она бодро протопала через ужасающий двор в своих пуленепробиваемых резиновых сапогах. В эти сапоги были заправлены джинсы, выше была куртка, достойная колхозного скотника, а над головой Жанна держала большой черный зонт. И явно была довольна своим внешним видом.

Когда она вошла в подвал, то невольно улыбнулась. Картина была более чем знакомая — пол ровным слоем покрывала вода. И зал Феликса, и «Креатив» поселились в старой части города, где ливневую канализацию не ремонтировали со времен императора Александра Второго, если не Первого. Компьютерщики в состоянии полного переполоха громоздили на стеллажи все, что еще оставалось на полу. Из чего Жанна сделала вывод — живут они в этом подвальчике недавно, иначе знали бы его милую особенность и при первых ударах дождевых капель по окну уже сразу принимали бы меры.

Длинный лысый парень, присев, взялся за железный ящик, но как-то неудачно. Поднять не получалось. Жанна преспокойно подошла и взялась с другой стороны. Ящик взлетел.

— Теперь куда? — спросила она.

— Туда, — он указал подбородком.

— Не пойдет, там у стены что-то уже впендюрено.

— А туда?

— А попробуем.

Они задвинули ящик на полку.

— Там еще хватит места вон для той дуры, — сказала Жанна.

— Шурик, принтеры! — раздался из глубины подвала дичайший вопль.

— Пошли! — лысый Шурик устремился на помощь принтерам, Жанна — за ним.

И тяжестей она натаскалась не хуже, чем на хорошей тренировке. Дала нагрузку и на плечи, и на спину, а уж на бицепсы — и подавно.

Компьютерщики сперва не сообразили, что рядом с ними трудится и слушает их матерщину баба. Потом признали это существо в резиновых сапогах за свое и пригласили на рюмку чая, или на чашку водяры, или как получится.

Устроились в самом сухом отсеке — но и там Жаннины сапоги были не лишними. За небольшой стол уселось человек двадцать, и Жанна — аккурат посередке.

— Держи! — ей передали кружку с отбитой ручкой. — А водовки будешь?

— Так я же ноги не промочила. Чего на меня добро переводить? Вы сами давайте!

— Ну? — стрелок из арбалета поднял стаканчик.

— За хорошую погоду!

Чокнулись, выпили, повеселели.

— А я же к вам по делу! — вспомнила Жанна. — У меня начальство само не знает, чего хочет. Собирается машины обновлять и думает, что старые кому-то нужны. Вот… вам не надо?..

Она полезла в карман и достала бумажку.

Компьютерщики пустили ее по рукам и захохотали.

— Ну, нафталин! Ну, исторический музей!

— Я так и думала, — хмуро сказала Жанна. — Только как это нашей дуре втолковать? Она еще почище придумала — брать голые машины. А матобеспечение, говорит, ей муж инсталлирует. А он приходит в контору, чтобы в стрелялки поиграть. А ей кажется, что если он по четыре часа машину занимает, значит, что-то умеет!

— Тяжелый случай, — сказал Шестов. — Мы, конечно, можем поставить девочек, нам-то что? Только всю эту желтую сборку нужно на стендах сутками гонять, она с сюрпризами. А белая сборка — она, конечно, не с такими наворотами, но хоть надежная. Вот у нас Виктор Иваныч…

Усатый компьютерщик поклонился.

— Он из хлама соберет машину уровня четвертого пентюха. Он уже задницей чует, что с чем дружит. Только на ней же не написано. И дизайна нет и не предвидится. Приходит какая-нибудь дура вроде твоей и говорит — некрасивая машина, я вот в витрине та-акое видела, я тоже такое хочу, только чтобы в три раза дешевле.

— Вот-вот! — обрадовалась Жанна. — Моя тоже в витрине видела!

— Женщина — самый гнусный клиент, — подтвердил стрелок из арбалета.

— Ну, спасибо! — возмутилась Жанна и попыталась встать. Ее, шлепнув по плечу, усадили.

— Ты чего! Ты-то как раз нормальная! Ты у нас — своя в доску!

— Ты, в самом деле, заходи почаще. У нас всякое бывает — и для твоей дуры подберем конфигурацию подешевле, — пообещал Шестов.

— А вы ко мне заходите! — пригласила Жанна. — Я по вечерам в тренажерном зале подрабатываю. У нас там и сауна есть — согреетесь после потопа.

— Сауна — это хорошо, — одобрил Шестов. — А дорого?

— Договоримся! Для своих — по минимуму.

— А что? — спросил стрелок из арбалета. — Сто лет вместе в сауну не ходили! Ну? Пиво, девочки!

Жанна взглянула на него, как дикий зверь на врага, но сдержалась.

— Только бутылки потом с собой уносите, — предупредила она. — Чтобы бардака не оставлять.

— Унесем, какие дела!

И она опять схлопотала от кого-то пьяноватого лапой по плечу.

Когда Жанна докладывала Татьяне о неожиданно прекрасном результате, то слышала свой голос как бы со стороны — и сама себе не верила.

— Жанка, это высший пилотаж! — воскликнула Татьяна. — Все сорок восемь?

— Сорок восемь в сауну не влезут. И вообще их там вроде вдвое меньше, — сказала Жанна. — Я договорюсь с Феликсом, у него сауна не маленькая, бассейн тоже есть. И сама там тоже заодно прогреюсь.

— Ты там, главное, слушай внимательно, — вставила Полинка. — Может, не такие уж они все холостые. Выдели самые подходящие кандидатуры и начни потихоньку обрабатывать. Хотя мне кажется, что это напрасная трата времени.

— Не говори под руку! — одернула ее Татьяна. — Ей нужно настроиться на победу. Если мы завербуем хотя бы десяток женихов — уже можно давать серьезную рекламу.

— Ты уже одну давала, — буркнула Жанна. — «Дорогие мужчины, опытная сваха поможет вам найти вашу вторую половинку»! Ну и сколько было звонков? Шиш целых, шиш десятых!

— Но женщины-то все время звонят! — возразила Татьяна.

— И я все время им вру, что госпожа сваха сейчас в Испании, выдает замуж сорокалетнюю клиентку за испанского графа! — вставила Полинка. — Ты им в следующий раз не мой, а свой телефон давай!

— Ну, у тебя же так хорошо получается! Тс-с… — Татьяна вовремя поднесла палец к губам. На кухню явился Дима.

— Опять интриги плетете? Дожил — с родной женой только за завтраком и могу поговорить.

Полинка вскочила.

— Жан, идем скорее! У тебя же утюг стоит!

— И стиральная машина крутится! — тут же добавила Жанна. — Вот так всегда — как зацепишься языком, так и досидишься до третьих петухов!

Подружки вымелись, дверь в прихожей хлопнула.

— Чаю хочешь? — спросила Татьяна.

Дима присел к кухонному столу.

— Наливай.

И замолчал тем тяжелым молчанием, которое у всякой жены должно вызвать неосознанную тревогу.

Жанна врать в общем-то не умела и не любила. Полинка, напротив, умела, хотя и не любила. Поэтому, попав к Жанне в квартиру, она действительно включила утюг. Таким образом ее слова было вроде и не враньем.

Полинка утюжила пододеяльник, а Жанна звонила по телефону.

— Фил? Жанна это. Слушай, у тебя сауна на пятницу заказана? Тогда запиши на меня! Ну, часа на четыре… Или даже давай до утра. Я знаю, как чего отключать. Хорошо… Не проблема… Пока!

— Ничего из этой затеи не выйдет, — сказала Полинка. — Им нормальная женщина не нужна.

— Всем? — уточнила Жанна. — Их же там числится сорок восемь штук.

— Всем! Им и так хорошо.

— Пока мы не научимся работать так, чтобы справляться с арендой и при этом не подыхать голодной смертью, нам придется выполнять все Танюхины распоряжения. Да, насчет денег… Ты как?

— А сколько нужно?

— Понятия не имею. Нужно шлепанцы для сауны купить и купальник нормальный.

— Кто же в сауну купальник надевает? — удивилась Полинка.

— Я надеваю. И шапку войлочную.

Полинка задумалась.

— Тебе такие покупки доверять нельзя, — строго сказала она. — Ты такое купишь, что всю сауну распугаешь. Я сама все приобрету. И точка!

На следующий день Виктор Шестов и арбалетный специалист сидели в закутке, который считался кабинетом, над калькуляцией.

— Пива, значит, по четыре литра на рыло…

— По пять.

— Колбаски — по полкило, что ли, считать?

— Можно. Еще пиццы взять в запрессовке.

— Если там у них есть микроволновка. Фрукты для девчонок…

— Еще огурцы с помидорами, девки накрошат салатик…

— А что, если Арояна с Никифоровым пригласить?

— И еще кое-кого не мешало бы. А то к нам — всей душой, а от нас доброго слова не дождешься… Не конфеты же мужику дарить! Сауной отблагодарим!

— Тоже верно…

В пятницу Жанна оставила в зале Полинку, которая могла присмотреть и за тренажерами, и отправилась к Феликсу — выслушивать указания и принимать ключи.

— Значит, вырубаешь печку, проверяешь свет, запираешь подсобку и раздевалки, потом врубаешь сигнализацию. Все мокрые полотенца — в угол. И главное — чтобы никто не остался тут дрыхнуть, — особо предупредил Феликс.

— За шиворот вынесу, — пообещала Жанна. — Только бардак я убирать не буду, пусть уборщица все вынесет, я ей заплачу.

— Хорошо, я ей позвоню, чтобы пораньше пришла. Ну, удачи!

Феликс подхватил спортивную сумку и вышел. Жанна тут же набрала номер.

— Шестов? Вы там далеко? Как въедете во двор — направо у забора есть место для стоянки. Давайте, жду!

Фирма «Креатив» прибыла на трех машинах и ожидалась еще одна. Жанна стояла у дверей и смотрела, как компьютерщики заносят коробки с пивом.

— А это куда нести? — с таким вопросом адресовалась к ней прехорошенькая девушка. Они вдвоем с подружкой держали за ручки большую хозяйственную сумку.

— Что там у вас?

— Огурцы, помидоры, зелень, колбаски…

— Пошли, покажу.

Банный комплекс Феликса состоял из нескольких помещений — большого холла, маленькой комнаты с диваном, мужской и женской раздевалок, предбанника с душевыми отсеками, собственно сауны и еще конуры с бассейном. В холле мужчины составляли из столов один длинный, Жанна посмотрела на их возню и повела девчонок в тренерскую.

Там она достала из шкафа большое блюдо и миски, выдала также длинный нож. И сама тоже взялась резать хлеб.

Хлеба привезли много — Жанна сосредоточилась на работе, а когда дошло до последнего ломтя, то оказалось, что в тренерской больше никого нет.

Хмыкнув, Жанна стала раздеваться. И, раздевшись до белья, вытащила из сумки пакет.

В пакете был купальник — самое символическое бикини, какое только возможно. И такие же эфемерные шлепанцы.

— Ну, Полинка, ну… — злобно сказала Жанна.

И вздохнула — ничего другого у нее не было.

Натянув на себя этот сомнительный купальник, она подошла к большому зеркалу и недовольно покрутила носом. Потом полезла к Феликсу в шкаф, вытащила большое полотенце и завернулась, как могла, а мобилку по привычке повесила на шею. Наконец прислушалась — в сауне жизнерадостно галдели. Тогда она сгребла хлеб на поднос и потащила из тренерской.

Но в дверях большого холла она встала, частично окаменев.

За столом среди компьютерщиков заседал Татьянин супруг Дима — тоже голый по пояс и завернутый в большое полотенце.

Дима лучился счастьем — трепался с соседями, чокался, а когда хорошенькая девушка, одетая лишь в узкое полотенце, принесла ему колбаски, обнял ее за талию.

Жанна со своим блюдом проскочила как можно незаметнее, кинула блюдо на стол, а сама подкралась к Диме сзади, и вовремя — веселая девчонка не смогла втиснуться за стол между мужиками, и подгулявший Татьянин супруг взял ее на колени.

Жанну дернули за полотенце, она обернулась. Это был стрелок из арбалета.

И с девицей в охапке.

— Слушай, Жан, а тут это… кабинеты имеются?

— Тренерская есть, — не сообразив, ответила Жанна.

— А ключик нельзя?

— Нельзя. Там у Феликса документы, оргтехника…

— Жан, ну что ты, в самом деле! Нам что, его документы нужны? — удивился стрелок. — А оргтехника у нас своя! Ща так все организуем!

И прижал к себе девчонку.

Жанна посмотрела на него очень критически. Вздохнула. Хмыкнула.

— Ладно, пошли. Чего с вас возьмешь, кроме анализов…

Когда она вернулась в холл, застолье кипело и бурлило. Компьютерщики, завернувшись в полотенца, даже исполняли какой-то древнегреческий танец.

И Дима — со всеми вместе.

Жанна в самом пасмурном настроении вышла в коридор. Весь ее оптимизм сгинул без следа. Она уже не представляла себе, как с этими охломонами говорить о радостях семейной жизни.

С горя она решила позвонить Татьяне.

Та как раз воспользовалась вечерним отсутствием мужа и занималась собой. Сидя перед зеркалом, одной рукой она держала мобилку, другой накладывала на лицо слой серой глины.

— Танюх, это напрасная трата времени. Те, которые на что-то способны, с девками колобродят. Знаешь, совсем никакие девки, дешевка… А которые только пьют — те ведь нам тоже не нужны, как ты полагаешь?

— Алкоголики, конечно, не нужны. А которые с девками — это наши люди! Ты списочек составь, будем их понемногу вербовать!

— Так с девками же! — взвыла Жанна. — Их под венец дрыном не загонишь!

— А кто обещал, что будет легко? — Татьяна стала заводиться. — Те, которых загонишь, уже давно при бабах и детях! А нам нужны те, которых не загонишь! Это наш контингент! Если этих не брать за рога, то вообще без женихов останемся! Так что не пищи и действуй!

При этом она сердито шлепала глиной на щеки и подбородок.

— Танюх, я ни хрена не слышу! — воскликнула Жанна.

— Нам же не все сорок восемь нужны! Сколько их там, кстати? Двадцать наберется?

— Танюх, ори громче! — потребовала Жанна. — Не слышно же!

— Да я и так ору во всю глотку! Это что-то на линии!

— Не слышу ни хрена!

— На линии, говорю! — тут до Татьяны кое-что стало доходить. Она посмотрела на мобилку внимательно и обнаружила, что вся мобилка заляпана, а микрофон забит косметической глиной.

— Тьфу, чтоб ты сдох! — воскликнула она и пошла к дочке.

Катя лежала на диване и слушала музыку через наушники. Татьяна показала ей, что нужно эти штуки снять. Дочь неохотно послушалась.

— Катюх, дай свою мобилку, надо папе позвонить.

— А твоя?

— Моя сломалась. Пусть он скажет, что с ней дальше делать.

Катя дала матери телефон, Татьяна набрала номер, но ей сообщили, что абонент временно в отключке.

— Чертовы японцы! — буркнула Татьяна.

— Какие японцы, мам?

— Он сегодня японскую делегацию пасет. В ресторан их повел. Вот нашел время мобилку отключать! Дипломат хренов!

Дима, как и Полинка, врать умел, но не любил. Вот и на сей раз — японцы действительно побывали у него сегодня, а сейчас сидели в ресторане.

Только сопровождал их Димин заместитель, предупрежденный о необходимости держать язык за зубами.

Прокляв оператора мобильной связи отныне и до веку, Жанна взяла себя в руки, отнесла аппарат в тренерскую, закопала на самое дно сумки и отправилась добывать женихов именно туда, где разговорить их ей казалось проще всего.

Она увязалась за Шестовым в сауну. Туда же забрался и лысый тощий компьютерщик. Какое-то время посидели, беседуя о вещах животрепещущих — погоде и арендной плате. Потом Шестов вспомнил, что у него есть сердце. Хотя в его-то сорок два года вообще знать не полагается, где эта штука в организме сидит.

— Хорошо, но много, — сказал Шестов. — Пойду.

— Пойди ополоснись, — посоветовала Жанна.

— Да я не вспотел.

— Потому что неправильно в сауну вошел. Тебе нужно было войти, когда она только разогревается. А так твой дурной организм переполошился и запер воду.

— Что, и такое бывает? — спросил лысый.

— Так организм — он же простой, как веник. Его обожгло, он испугался, что всю воду отнимут, — и запер. А если бы температуру повышали постепенно — он бы понемножку воду отдавал.

— Ну, ты профессор, — сказал Шестов и вышел.

Жанна задумалась, глядя на лысого.

— Рановато у него сердце забарахлило. Сколько ему?

— Витьку? Да, наверно, лет… тридцать восемь?

Жанна знала правду, но промолчала.

— Куда только жена смотрит! — с насквозь фальшивым негодованием воскликнула она. — Совсем молодой мужик, а уже за сердце хватается!

— Какая жена? — удивился лысый. — Он сто лет как развелся.

— Ну и дурак. Если здоровье барахлит, одному жить нельзя. Вот мы с подружкой, с Полинкой, одного красавца недавно вытаскивали. Тоже — сто лет в разводе. Баб поменял — немерено, а как воспаление легких — так только мы с Полинкой и навещали. Вот теперь говорит: жениться бы надо. Так-то он мужик толковый, бывший спортсмен…

— Витек тоже спортом занимался. В волейбол, кажется, играл.

— Это не спорт, это так, побаловаться, — сурово определила Жанна. — Ты-то как, держишься?

— Держусь!

— Еще посидим?

— Посидим!

— Ну, ладно…

— А тот, крепенький такой, кучерявенький, тоже на сердце жалуется?

— С чего ты взяла?

— Да я уж испугалась, что у вас вся контора хилая. Загнетесь тут — а я отвечай!

Таким незатейливым образом, с грацией слона в посудной лавке, Жанна подбиралась понемногу к тем, кто ей показался перспективным. Сама она жару переносила хорошо — вот и опомнилась, когда в дверь сауны забарабанили.

— Эй, Жанка! Шурик! Вы там что, померли?! — кричали мужики.

— Не пришлось бы дверь вышибать, — сказал послышался голос Шестова.. — Она вроде внутрь открывается…

Тут только Жанна поняла, что ей тоже здорово не по себе, что-то нехорошее с дыхалкой. Она хотела было отозваться — и не получилось…

По ту сторону двери решено было вскрывать сауну всеми способами.

Мужики навалились — безрезультатно. Отступили. Феликс построил кабинку на совесть.

— Да что они там, засов заложили? — изумился Шестов.

— А с разбега? — спросил крупный компьютерщик.

— С какого тебе тут разбега?

Места действительно было — с гулькин нос.

— А вот увидишь! Расступись!

Крупный пару раз подпрыгнул на месте и, кидаясь на дверь, в прыжке развернулся. Бухнул в нее боком и задом.

Дверь устояла.

— Ну, мужики… — сказал Шестов. — Не миновать пожарников вызывать…

— Говорил я Шурке — не наливайся пива! А он мне — однова живем, однова живем! Вот те и живем! — трагически выкрикнул арбалетный стрелок.

— Пиво тебе виновато? — вызверился на него коллектив. — Пиво ему виновато!

Тут и оказалось, что дверь открывается наружу.

На пороге стояла совершенно обалдевшая Жанна.

— Пустите…

Народ расступился, она прошла в душевой отсек и прямо в полотенце встала под холодную воду.

— Сурова! — похвалили компьютерщики.

— Пустите… — раздвинув толпу, мокрая Жанна пошлепала по коридору…

Ей было здорово не по себе. Впервые в жизни, возможно…

Больше всего на свете ей сейчас хотелось лечь и отрубиться. И даже было совершенно безразлично, чем это банное сидение при температуре свыше ста градусов закончилось для Шурика.

А его под руки вывели из сауны. Прикладывали к голове мокрое полотенце, подносили к устам банки пива. Даже трясти пробовали.

— Нет, это просто дура… — пробормотал Шурик. — Все ей про всех расскажи, все ей покажи… Все ей нужно знать… Отдел кадров, блин…

Тут ему наконец влили в рот пива, и он закашлялся.

Его стали бить по спине, он насилу вырвался.

— Кретины! — заорал он. И дал ходу. Ему тоже хотелось лечь и тихо помереть.

Жанна дотащилась до тренерской, где у Феликса стоял раскладной диван.

Нажала на ручку — дверь не открывалась.

— Кто там еще засел? — проворчала она. — Убью на фиг…

И дернула за ручку во всю дурь.

Дверь распахнулась. Жанна обалдело вошла в тренерскую, постояла, прислушиваясь к себе, и поняла, что если помрет — то не сразу. Ничего не видя по сторонам, она первым делом направилась к столу. Из-под стола она вытащила свою сумку, достала мобилку.

— Полинка! Что там с Татьяной? Я ей звонила доложить обстановку — так связь гикнулась… Ага, перезвони ей и скажи — информация есть! И еще какая! Я чуть не сдохла…

Жанну качнуло, она оперлась рукой о стол и неволько повернулась.

И увидела она диванчик Феликса, а на диванчике неожиданную пару — Диму и шуструю девчонку.

Дима смотрел на Жанну, явно лишившись дара речи.

Жанна тоже временно онемела. Но, как всегда ненадолго.

— Ты что здесь делаешь?! — воскликнула она.

— А ты что здесь делаешь? — кутаясь в чехол с дивана, прорычал Дима.

— Нет, это ТЫ что здесь делаешь? — и Жанна указала на девчонку.

— А ТЫ что здесь делаешь? — Дима указал на мобилку.

— Я?! И ты меня еще спрашиваешь, что я здесь делаю?! — Жанна впала в ярость.

— А ты какого хрена спрашиваешь, что я здесь делаю?!

Не то чтобы Жанна вообще была против разврата! Один из ее кратковременных романов как раз и состоялся с женатым человеком. Но именно этот мужчина, с ее точки зрения, не имел ни малейшего права совершать заходы налево. Он был собственностью Татьяны!

Жанна выдернула из-под стола сумки, подхватила свое имущество и выскочила из тренерской. От возмущения она даже обрела прежние силы. Пробежав по коридору, она распахнула ногой дверь и оказалась в тренажерном зале. Тут же она заперлась изнутри на гриф от штанги. И стала быстро одеваться.

В дверь забарабанили.

— Пошел на фиг! — крикнула Жанна.

Поняв, что дипломатические переговоры невозможны, Дима поспешил к тому, кто устроил ему эту неприятность, пригласив в сауну на цистерну пива, — к давнему приятелю Витьке Шестову. Но на связный доклад оказался не способен — он, к собственному удивлению, в форс-мажорных обстоятельствах не мог одновременно одеваться и держать речи.

— Я ничего не понял! — честно сказал Шестов. — Что, кто, куда, зачем?

— Мне уматывать надо! — выкрикивал Дима, застегивая штаны. — Со свистом! Если эта поганка моей донесет — ну, все!..

Он с вещами уже стоял посреди большого холла.

— Да с чего ей доносить? Она же своя в доску! — возразил Шестов.

— В доску! Вы думаете, она по доброте душевной вам эту сауну устроила? Во лопухи! Все, я пошел!

— Нет, ты не пошел! — за него ухватился арбалетный стрелок. — Давай, колись! На кой она нас сюда зазвала?

— Да пусти, чего привязался! — Дима легко стряхнул надоеду.

— Димыч, уймись, сейчас с ней поговорим — и все уладим! — пообещал Шестов.

И тут кто-то из компьютерщиков углядел в коридоре Жанну.

— Да вот же она!

— Жанна! Тут у нас непонятки! — крикнул Шестов. — Иди сюда, быстренько разберемся!

— Не надо мне никаких разборок! — возразил Дима. — Еще хуже сделаем!

— Да куда хуже? — удивился Шестов.

Тут из коридора явилась Жанна — уже полностью одетая.

— Жан, будь человеком! — воззвал к ней Шестов. — Ну, сорвался мужик с нарезки, больше не будет!

Жанна молчала, всем видом показывая полнейшее недоверие.

— Мы же только просим, — вмешался лысый. — Мы же ни о чем не спрашиваем! Вот ты его сейчас заложишь — ну и что хорошего? Испортишь человеку всю оставшуюся жизнь! Все так хорошо начиналось, Жан! И что — все теперь испортить?

— Хотя, конечно, интересно, ради чего ты устроила эту сауну, — заметил арбалетный стрелок. — Если это — ловушка…

— Ловушка?! — Жанна оскалилась и так взглянула на Диму, что он попятился.

— Я тебе устрою ловушку!

— А я вообще молчу! Я же не докапываюсь, что опять задумала моя драгоценная супруга! — отвечал Дима. — Даже если это опять ваше распрекрасное агентство, которое у меня уже в печенках сидит!..

— Трепло ты! — с тем Жанна развернулась и, сметя с пути несколько человек, пробилась к выходу.

— Жанка! — осознав кошмарность ситуации, заорал Дима. И бросился следом.

Она взбежала по лесенке и выскочила из зала, закинула сумку на плечо и понеслась через двор, Дима, отставая на полсотни шагов, — следом.

— Жанка! Да подожди ты! Я тебе все объясню! — взывал он.

Жанна даже не обернулась.

Оказавшись на улице, она кинулась наискосок через дорогу. Только чудом там не случилось ни одной машины. На той стороне из подворотни выскочил мальчишка лет тринадцати.

— Пошел ты знаешь куда?! — крикнул он кому-то, оставшемуся в подворотне, и, почти не глядя, понесся через улицу.

Тут не вовремя вывернула из-за угла темная машина и со взвизгом унеслась.

Мальчик остался лежать на асфальте.

Жанна, видевшая это, окаменела.

К мальчику она подбежала одновременно с Димой. Оба опустились на корточки, стали ощупывать его, пробовать пульс, Жанна проверила зрачки.

— Если у него перелом — это еще полбеды. А вот если внутреннее кровотечение… — сказала она. — У нас такое было — потом сказали, что обломок ребра сосуд порвал…

— Когда — потом? — спросил Дима.

— На похоронах! — заорала Жанна. — Что ты торчишь, как пенек! «Скорую» нужно вызывать!

Дима вскочил.

— Какая тебе «скорая»? Она полтора часа ехать будет!

— Во, во! Тормози! — Жанна кинулась наперерез такси. Но такси, сделав немыслимый финт, обогнуло ее и скрылось.

— Сволочь! — крикнула она вслед.

— Чего ты мечешься? Я же на машине! — вспомнил Дима.

— Ты же кривой!

— До больницы доеду!

— А попадемся?

— Штраф заплачу, блин!

— Машина где?

— В переулке, за углом. Во дворе места уже не было.

Он побежал к переулку, а Жанна опять присела на корточки возле мальчишки.

— Слушай, ты давай поднимайся, — легко встряхивая его, попросила Жанна.

Мальчишка не отвечал, она похлопала его по щекам. Он бессознательно сделал резкий вдох — и на губах запузырилась кровавая слюна.

— Ну, точно, ребра поломали! Вот сволочи же, вот сволочи…

Жанна огляделась по сторонам — как на грех, улица была пуста.

— Что же теперь с тобой делать?

Мимо пронеслась и сделала быстрый разворот знакомая машина. Дима вырулил туда, где лежал мальчик, и открыл дверь.

— Как он?

— Ребра сломаны. Давай, вылезай. Надо его на заднее сиденье уложить.

Дима вылез — и увидел кровь.

— Ой, блин… — прошептал он и отвернулся.

— Ты чего?

— Да видеть не могу…

— Ну, ты даешь! — Жанна явно не поверила.

— Да с детства не могу, честное слово!

— Как же ты боевики-то смотришь, балда? Там же кровища — цистернами!

— Так то — в кино…

— Носовой платок есть?

— Нет…

— Тогда отвернись и стой…

Жанна подвела руки под мальчишку, попробовала поднять — и замерла.

— Дим… — позвала она. — У меня в одиночку не получится, я еще хуже сделаю, он согнется, неизвестно, куда эти ребра дальше врежутся…

Дима вдохнул, выдохнул, скинул курточку.

— На, вытри ему рот…

Жанна быстро вытерла кровавую пену, они вдвоем подняли мальчика и очень осторожно уложили на заднее сиденье.

— Сядь сзади, будешь придерживать, — велел Дима.

— На пол, что ли?

— Да хоть и на пол. Не хватало, чтобы он свалился!

— Ладно…

По вечернему городу неслась Димина машина — под красный свет и срезая все возможные углы. Хорошо, что больница была не слишком далеко.

Первой в приемный покой больницы вбежала Жанна. Тетка, обложенная документацией, подняла голову.

— Там мальчика сбили, мы его привезли, он в машине! Дайте санитаров и носилки!

Тетка, выдержав паузу, нехорошо посмотрела на Жанну.

— Вот так всегда — сперва сами собьют, а потом орут — скорей, скорей…

— Кто сбил? — до Жанны с трудом дошло обвинение.

— А разве не вы?

— Так, ясно. Где тут у вас санитары?

— Вы куда? — закричала тетка, но Жанна уже пошла с обыском по кабинетам.

Первая дверь была заперта, вторая, возле которой стояла каталка, — полуоткрыта. И видно было, как двое пожилых санитаров смотрят телевизор. Жанна встала в дверях, оценила алкогольный пейзаж на тумбочке, хмыкнула — и решительно угнала каталку.

Когда санитары оторвались от экрана, они только услышали скрип колес и быстрые шаги.

Мужички вскочили и устремились следом.

Дима стоял возле машины, когда услышал крики «Стой! Стой, паскуда!» и увидел несущуюся прямо на него каталку. Он отскочил, и Жанна удержала транспорт у самой раскрытой дверцы машины. Тут же подбежали и санитары.

— Вытаскиваем, — сказала Жанна. И, отмахнувшись от санитара, усадила его на газон.

Дима повернулся ко второму санитару.

— Местные дармоеды, что ли? — спросил он строго. — Кыш отсюда! Я до вас еще доберусь.

Жанна и Дима, как могли осторожно, вынули мальчика и переложили на каталку.

— Их не подпускай — опрокинут, — сказала Жанна и сама покатила транспорт,

Дима шагал рядом с таким видом, что лучше ему под руку не подворачиваться.

В бесконечном коридоре на стенке висели указатели.

— «Хирургическое отделение», — прочитала Жанна. — Нам, кажется, сюда.

Навстречу выбежала уже предупрежденная докторша.

— Отойдите от качалки! Кто вам позволил тут распоряжаться!

— Минуточку! — грозно сказал Дима. — Я вот позвоню сейчас Андрею Ивановичу Симакову — и с завтрашнего дня сам здесь буду позволять распоряжаться. Куда везти ребенка?

— С ним что? — несколько растерявшись, спросила докторша.

— Машина сбила. Черный лендкрузер.

— Пока мы его сюда везли, на пару секунд только пришел в себя, — добавила Жанна.

— Вы ему кто? — спросила, уже склонившись над мальчиком, докторша.

— Мы ему прохожие, — сказал Дима. — Пошли, Жан. Что могли — сделали.

— Подождем, — решила она. — Нужно убедиться, что все в порядке.

— Тоже верно.

И они проводила взглядами каталку, санитаров и докторшу.

В пустом холле Жанна и Дима устроились в казенных креслах. Жанна перечитала все рекламные брошюрки, Дима откровенно тосковал.

— Ну, долго мы тут еще будем заседать? — спросил он.

— Посмотрим, как его в палате устроили, и поедем.

Дима открыл рот — и закрыл. Опять открыл — опять закрыл. Наконец решился.

— Слушай Жан, ты это… в общем… я про Танюху…

— Проехали, — сказала Жанна. — Только сперва ко мне зайдем. Я твою куртку простирну, а то она вся в кровище. Потом по-тихому отдам.

Она встала и пошла из холла, Дима поплелся следом.

Очевидно, угроза позвонить Симакову сработала — в палату их пропустили без проблем.

Они постояли возле мальчика, послушали дыхание.

— Бабушка, можно вас? — позвал санитарку Дима.

Старенькая санитарка подошла, и он достал из портмоне деньги.

— Присмотрите, как полагается.

Бабушка взяла деньги и с достоинством кивнула.

— Ну, пойдем, что ли? — сказал Дима. Жанна не двигалась.

— Понравилось тебе тут?

Хмурое молчание было ему ответом.

Поняв, что нужно действовать решительно, Дима обнял Жанну за плечи и повел прочь из палаты. Она, повесив голову, повиновалась.

Потом они стояли в собственном подъезде, под лестницей, как влюбленная парочка, и Дима успокаивал Жанну.

— Ну, сволочь он, ну, скотина, только что мы можем сделать? Я номера не разглядел, ты не разглядела…

— Своими руками бы убила. Он же знал, что сбил пацана!

— Ну, встретишь — обязательно убьешь, только сейчас давай пойдем домой, чаю горячего попьем. Телек посмотрим. Мы все сделали, как надо. Ну, что ты, в самом деле?

— Меня всю колотит…

— Ага, чувствую. Ну, пошли, пошли…

Дима в охапке повел Жанну вверх по лестнице.

В ее квартиру они вошли на цыпочках.

— Не зажигай свет, — попросила Жанна. — Танюха видит, когда у меня свет. Звонить начнет.

— Ну, уговорила…

Дима впотьмах поставил чайник, достал из холодильника колбасу, соорудил бутерброд.

— Послушай, а кто это — Симаков? — вдруг спросила Жанна.

— Какой Симаков?

— Которому ты звонить собрался. Из больницы.

— А, это Андрюха Симаков, охранник мой. Должна же и от него быть польза.

Жанна невесело усмехнулась.

— Ну, денек, — сказала она. — Все до кучи.

— Ты из-за Танюхи не расстраивайся. Чем скорее она разочаруется в этой идее — тем лучше.

— Кому лучше, а кому — хоть подыхай.

— Это как?

— А так — она нам с Полинкой аренду зала оплачивает. А мы на нее пашем.

— Ах вот оно что! — воскликнул Дима.

— Тише ты!

— А я думаю — молодого любовника, что ли, завела? Деньги неизвестно куда деваются.

— На нас с Полинкой они деваются. Мы думали — в этом долбанном «Креативе» женихов навербуем, женихами с ней рассчитаемся, ну, не получилось…

— Ну и бухгалтерия у вас…

— А что делать?

— Давай я вам аренду оплачу, только перестаньте вы дурака валять.

— Иди ты, Димыч, знаешь куда?

— А чего?

— Да мы это… уже втянулись.

Дима расплескал по чашкам горячий чай.

— Хороший ты парень, Жанка. Только не делом занимаешься.

— Сам ты, что ли, делом занимаешься? Казанова банный!

— Тихо ты! — Дима помолчал. — Ты точно не проколешься?

— Сказала же. Хотя… — Жанна покосилась на него. — Возможны варианты. У меня по твоей милости сорок восемь женихов сорвалось.

— Скока-скока??? — Дима невольно расхохотался и тут же зажал себе рот.

— Ну, не сорок восемь, но человек пять мы бы обработали.

— Значит, так, Жанка. Джентльменское соглашение. Ты молчишь, как пень. А я в порядке компенсации за сорок восемь женихов подгоню тебе каких-нибудь других. Это же не обязательно должны быть компьютерщики?

— Да ну их в болото!

— Вот и договорились. Давай клешню.

Рукопожатие было мощным — но первый не выдержал Дима. Он потряс рукой.

— Ну, ты даешь…

— Завтра с утра заедешь в больницу. Потом отзвонишь, — распорядилась Жанна. — Если там что-то не так — я от этой больницы камня на камне не оставлю.

— Кто бы сомневался!

— Иди домой, поздно уже.

— А ты? Ты тут того, не очень убивайся…

— Какое убивайся? Мне еще твою куртку отстирывать и утюгом сушить. Как раз к утру и успею. Иди, иди…

Дима ушел, а Жанна села на кухонный табурет с курткой на коленях и крепко задумалась.

Глава восьмая. Гроссмейстер

Татьяна и Дима застряли в пробке.

— Это черт знает что! — буянила Татьяна. — Когда наконец достроят этот проклятый виадук! Свинство! Сидишь тут, как дурак, а все дела стоят! Какого черта ты поехал проспектом? Все нормальные люди едут по объездной!

— Так ты же просила поскорее…

— Ага! Поскорее! Погоди, мы где? — Татьяна повернулась и изучила местность.

Пробка была действительно немалая. Машина Димы встала сразу после перекрестка, успев перед этим проехать ограду парка.

Это не был парк ее детства, она его не знала, но тихо ненавидела — именно за ним, треклятым, был тот дом, куда она так спешила, чтобы до конца рабочего дня сдать документы.

Вдруг ее осенило.

— Значит, так. Ты тут сиди хоть до ужина, а я пойду ногами!

— Валяй, — позволил Дима. — Через парк по диагонали, а потом еще два квартала. Хоть на природу полюбуешься.

— Ну, ты тут не тоскуй… — на Татьяну напали угрызения совести. — Просто у меня уже больше ни секундочки! Когда прорвешься — позвони! Может, ты еще за мной заедешь.

И, чмокнув мужа, вышла из машины.

— Документы! — крикнул Дима, пока она еще не захлопнула дверь. И протянул ей взятую с заднего сидения папку.

— Спасибо, солнышко! — Татьяна взяла папку.

Дверца захлопнулась.

Татьяна бодро трещала каблуками по плиточной дорожке парка. Она уже успокоилась и в хорошем настроении обращала снимание на детей в песочнице, на газон, где в шахматном порядке загорали коты, на молодых мамочек с колясками. Парк жил своей жизнью, далекой от бизнеса, парк выгибал аллеи широкими дугами, и Татьяна утратила ориентацию — ее занесло в какой-то милый тупичок, она остановилась и стала озираться.

— Как бы мне на Пушкинскую выйти? — спросила она ближайшую старушку.

— А вон туда, и через бассейн!

— Как это — через бассейн?

— А там дорожка есть. И потом направо.

Татьяна пожала плечами и пошла в указанном направлении.

И она увидела этот самый бассейн.

Когда-то в тридцатых годах, когда соорудили этот помпезный лягушатник, в нем и фонтан работал, и воды было по колено. Теперь же все давно высохло. Фонтан торчал посередке, каменные дельфины тоже потеряли товарный вид. Но на широких бортиках бассейна попарно сидели мужчины разного возраста, от десяти до ста лет, причем совершенно естественно в паре оказывались подросток и старец.

Озадаченная Татьяна подошла поближе.

Это оказался стихийный клуб шахматистов. Игроки грелись на солнышке и наслаждались игрой. За спинами иных пар стояли болельщики и тихонько комментировали ходы.

Татьяна медленно обогнула бассейн, вылавливая взглядом особо привлекательные мужские лица. Среди мальчишек и пенсионеров было несколько игроков вполне брачного возраста. К некоторым она подошла совсем близко и, дела вид, будто интересуется игрой, со всех сторон их оглядела.

Отойдя, она достала мобилку.

— Жанна! Вечером после тренировки — сразу ко мне! Я заповедник нашла! Заповедник непуганных мужиков!

Звонок застал Жанну в самом неподходящем для таких новостей месте — в тренерской у Феликса, где она расхлебывала компьютерную сауну.

— У нас уже был один заповедник! — воскликнула она. — Знаешь, что после него в бане осталось? Мне Феликс чуть башку не открутил!

— Еще не вечер, — философски заметил стоявший рядом Феликс. — Когда-нибудь и откручу.

— Я из своих уборщице заплатила! Она отсюда пользованные кондомы ведрами выносила! Так что заповедников больше не будет!

Татьяна, не растерявшись, тут же позвонила Полинке.

— Полинка! Поздравь — я нашла заповедник непуганых мужиков! Сегодня вечером — военный совет!

— Тебе одного мало? — спросила идущая по улице Полинка. — Феликс чуть Жанку грифом от штанги не пришиб! Теперь он нас вообще никогда в сауну не пустит!

— А мы любим сауну? — спросил обогнавший Полинку парень.

— После всего, что было, мы ее… — Полинка выдержала паузу и вдруг зверски прорычала: — Ненавидим!!!

И ускорила шаг.

— Да нет же, эти совсем безобидные! — жалостно завопила Татьяна.

И задумалась, издали глядя на шахматистов.

Тихие, непритязательные, даже милые люди, лишенные женской ласки и заботы — да это же клад! Сокровище! Только теперь Татьяна уже была умная и понимала, что вербовать добычу нужно в безалкогольной обстановке — сауна решительно не годится.

А требуется место, куда добыча будет приходить регулярнои добровольно…

Выстраивая комбинацию, она добежала до нужного здания, отвлеклась на возню с документами и опомнилась часа два спустя — уже подъезжая на такси к своему дому.

Дима же застрял в автосервисе. Он стоял возле машины, капот которой был открыт, и руководил консилиумом. Два специалиста, стоя раком, изучали внутренности.

— Ну, а что я говорил? — укоризненно говорил Дима. — А ты — клапан, клапан!

Тут подала голос его мобилка. Он поднес аппарат к уху.

— Чего, Танюх? Какая дума? Ты чего? Нет, ты серьезно?

И опустил руку с мобилкой.

— Жена спятила, — растерянно сказал он. — По-моему, она хочет стать депутатом городской думы…

— Ничего, ничего, — выпрямившись, сказал механик. — Моя тоже в политику подалась. Она теперь доверенное лицо у депутата. Ничего — борщ еще иногда варит.

— Я знал, что она спятит, — совсем потерянно сообщил Дима. — Она уже давно собиралась…

Хотя на самом деле идея была вовсе не глупа. Просто Татьяна не хотела осуществлять ее за свой счет.

Военный совет на кухне получился такой, что Полинка с Жанной вместе с табуретками все отъезжали и отъезжали от Татьяны.

— Так вот, если бы я была депутатом думы, эта проблема решилась бы элементарно! Мы бы просто взяли жилплощадь из муниципального фонда, отремонтировали, поставили столы, стеллажи — и у нас было бы место, куда женихи приходят сами, добровольно, сидят, делом занимаются, фигурки переставляют, а нам остается только ходить и выбирать лучших! Ну?

Подружки молча кивали, а на лицах был испуг — даже у несгибаемой Жанны.

— Чтобы стать депутатом, мне нужно уже теперь засветиться в прессе и по телевидению! Я должна пристегнуться к политике! Я уже позвонила кому надо и проконсультировалась. Это жуткая морока! Но для пользы дела я на это пойду! Не верите?

— Верим, верим! — пискнула Полинка.

— И все это — чтобы в городе был шахматный клуб? — уточнила Жанна. — Как-нибудь попроще нельзя?

— Можно. Но за деньги. А если стать депутатом и возглавить комиссию по спорту, то помещение будет бесплатно, — объяснила Татьяна. — А помещение должно быть огромное. Я их посчитала — сорок пять игроков, представляете?

— Не сорок восемь? — ехидно спросила Полинка.

— Погоди, как это — сорок пять? Они же парами играют! — возмутилась Жанна. — Их может быть или сорок четыре, или сорок шесть!

— Ну, не знаю! Я считала — получилось сорок пять!

Полинка и Жанна переглянулись.

— Хорошо, хорошо, пусть будет сорок пять, — тут же согласилась Полинка.

— Сорок пять интеллектуалов — представляете? Мы полгорода осчастливим! — продолжала возбужденная Татьяна и подлила себе в стопку очередного экзотического напитка из заковыристой бутылки.

— А ты уверена, что невестам нужны интеллектуалы? — осведомилась Полинка.

— Может, им чего попроще?

— Да? — Татьяна задумалась. — Ну, хорошо. Вот ты у нас классическая российская невеста! Красавица, умница, самостоятельная, несущийся байк на скаку остановишь, в обанкротившийся банк войдешь. Более того — имеешь жилплощадь. В твоей жизни не хватает только нормального мужчины, но ты можешь себе позволить покапризничать. Ну и кого ты выберешь?

Полинка тоже задумалась.

Но не потому, что вопрос был заковыристый. И не потому, что ответ следовало конструировать из множества слагаемых. А просто перед ее внутренним взором тут же возникло некое лицо. Хорошо знакомое лицо прекрасно знакомого мужчины, который был старше нее лет этак на пятнадцать, к спорту отношения не имел, и вообще думать о нем было как-то нехорошо… даже если мысль родилась совершенно случайно…

— Вообще-то мне сейчас никто не нужен… Я — танк, который гуляет сам по себе.

— Нет, чисто теоретически! Я хочу просчитать, понимаешь?

— Теоретикам не наливать, — проворчала Жанна, отодвигая бутылку.

— Мне, наверно нужен мужчина, который уже состоялся. Чтобы не приходилось всю жизнь его тащить за шиворот вперед и вверх. Во! — вдруг догадалась Полинка. — Мне нужен мужчина, с которым я могу расслабиться!

Тот, надеяться на кого не приходилось, вполне этому определению соответствовал.

— Да? — Татьяна несколько растерялась.

— Да! — уверенно сказала Полинка. — И Жанке тоже нужен муж, с которым можно наконец расслабиться! Правда, Жан?

— Чтобы денег побольше приносил, — подтвердила Жанна. — А то надоело уже под джинсы рваные колготки надевать.

— Это — с одной стороны! Ща будет другая сторона! — Татьяна для вдохновения отхлебнула спиртного. — Мужик, который состоялся, — не подарок! Вот у меня Димка состоялся — ну и что? Много я его вижу? Вечно у него какие-то дела, какие-то делегации! Дома разговоры — только о его бизнесе, как будто у меня своего нет! А вот хочется иногда… ой…

Она вздохнула.

— Ой, девки, хочется, чтобы он тихо сидел дома, с ужином ждал, чтобы все выслушал, чтобы вместе выйти погулять, просто погулять, понимаете?!

— Другой стороне не наливать, — буркнула Жанна.

— Чтобы помнил, куда я что положила, чтобы не цеплялся ко всякой ерунде! — продолжала Татьяна.

— Ну, это уже ненаучная фантастика, — сказала Полинка. — Жить тоже на что-то надо.

— А с чего ты взяла, будто шахматисты мало зарабатывают? Вот Карпов или Каспаров — они что, нищие?

Жанна громко расхохоталась.

— Ну, ты, Танюх, хватила! Одно дело — чемпионы, другое — пенсионеры на лавочке!

— Это значит — что? — Татьяну осенило, но она сделала паузу. — Это значит, что мы из них сделаем чемпионов! А потом они станут классными женихами. Видите? Все очень просто!

Вечер был приятный, и Жанна пошла провожать Полинку на трамвай.

— Не нравится мне Танюха, — сказала она. — Глупости в башке. Вот упустит Димыча — локти кусать будет.

— Да, Димыч — мужик классный, — согласилась Полинка. — Если бы только налево не смотрел…

Жанна под строжайшим секретом выболтала ей Димино приключение в сауне. Но Жанниного возмущения Полинка почему-то не разделила. И даже как-то так исхитрилась, что в Жанниной голове стрелки были переведены на истинную виновницу этого казуса.

— Так Танюха сама и виновата. Вечно ее заносит! Мало ли, что налево? Димыч — он… он… Трудно, что ли, мужу рубашку погладить? Эх…

И, не найдя слова, Жанна вздохнула.

— Да, повезло Танюхе, — согласилась Полинка. И дальше они шли молча.

Татьяне действительно повезло — за Диму она выходила после неудачного первого брака, выходила по уму и первые пятнадцать лет очень старалась. Старалась быть хорошей женой, хорошей хозяйкой, хорошей матерью, и у нее даже что-то получалось, она глушила в себе природный авантюризм, но добилась противоположного результата — его накопилось столько, что наконец он прошиб все стенки и вырвался на свободу. Поводом послужили деньги — когда Дима поставил Татьяну руководить своей строительной фирмой, она сперва обалдела от цифр, потом как-то очень быстро научилась с ними управляться, а еще полгода спустя оказалось, что все эти суммы с многими нулями повысили ее самооценку до полного беспредела.

Результатов было много — не только попытка на ровном месте создать брачное агентство.

Идея привлечь в женихи будущих Карповых и Каспаровых должна была реализоваться на самом высоком уровне! Татьяна позвонила в городскую думу, представилась и записалась на прием к чиновнику соответствующей компетенции. И, естественно, прихватила с собой Жанну и Полинку — пусть учатся, как надо обходиться с этими бюрократами!

И оказалась она в кабинете у этого самого чиновника. И сперва была им просто очарована: уж чему-чему, а улыбаться это сословие за пятнадцать лет вроде бы научили.

— Так вот, если бы провести чемпионат города среди этих самодеятельных шахматистов, и думе был бы плюс, и многие бизнесмены бы откликнулись. Денег это потребует немного, а польза — всем, — соловьем разливалась Татьяна.

— Нельзя ли подробнее?

— Аренда помещения, оплата орграсходов, а призы спонсоры подгонят. И вообще городской шахматный клуб — это было бы здорово. Вот я как мать скажу — если ребенок вечером уходит непонятно куда, так вся изведешься, пока вернется. А если знаешь, что он пошел в шахматный клуб, то душа спокойна — ничего плохого с ним там не случится.

— Это идея интересная, но я один ничего не решаю, нужно составить проект, бизнес-план чемпионата, смету, потом я на совещании при удобном случае озвучу эту идею, потом нужно заинтересовать гороно… потом нужно…

Чиновник перечислил всю городскую головку, включая главврача травматологической больницы и местное отделение ОВИРа.

— А нельзя ли ускорить процесс?

— Можно, наверно… — и чиновник тонко улыбнулся.

Дальше последовала позиционная борьба — оба прекрасно поняли друг друга и обменялись тонко завуалированными угрозами.

Полинка и Жанна меж тем маялись в думском коридоре.

Открылась дверь, вышла Татьяна. С вопросом «Ну?!» подружки кинулись к ней.

— Козел! — с чувством ответила она. И пошла прочь.

— Я говорила — ему нужно в лапу дать. А она — за идею, за идею! — невзиная на шмыгающих взад-вперед чиновниц, выпалила Полинка и побежала догонять подружку.

Жанна нехорошо посмотрела на кабинетную дверь. Но сдержала эмоции и поспешила вслед за Полинкой.

Единственным местом, где можно успокоить расходившиеся нервы, понятно, была «Академия».

— Пресса! Я немедленно дам кому-нибудь интервью! — восклицала Татьяна, сидя за столиком. — Я расскажу людям, за каких козлов они голосуют!

— Да погоди ты! Мы уже однажды преследовали сорок восемь женихов, и что получилось? — напомнила Жанна. — Давай сперва вместе сходим и посмотрим, что там за шахматисты такие. Может, одни полоумные пенсионеры.

— Нет, там и нормальные мужики есть.

— Жанка права. Ты у нас мыслишь глобально, для тебя важно, чтобы женихов была куча. Ты как увидишь кучу, так у тебя от восторга соображение пропадает. А мы посмотрим индивидуально, — сказала Полинка. — Все. Расплачиваемся и уходим.

Малость перебрав в «Академии», Татьяна утверждала, что после разговора с чиновником просто не может идти домой — там она из-за какой-нибудь ерунды насмерть разругается со своим семейством. Поэтому ее тоже взяли в парк к бассейну.

Был поздний вечер. По краям сухого бассейна сидели шахматисты и, ни на что не обращая внимания, играли.

Татьяна, Жанна и Полинка подошли поближе.

— Ну прямо ангелы! Не пьют, не курят, налево не бегают, сидят тихонечко, никого не трогают! — прошептала Татьяна. — Это же идеальные мужья!

— Если удастся их отцепить от бассейна, — шепотом же отвечала Полинка.

По аллее прибежала маленькая девочка и устремилась к одному из шахматистов.

— Папа, мама сказала — если сию минуту не придешь домой, она собирает твои вещи в чемодан и выставляет на лестницу!

Папочка не слышал — он задумался над следующим ходом. Нависшие над игроками болельщики тихо переговаривались. Жанна, Полинка и Татьяна слышали только странные для их слуха конструкции: эф-восемь на эф-семь, е-пять на е-восемь…

Не дождавшись ответа, девочка убежала.

Шахматист занес руку над доской, болельщики окаменели. Он сделал ход — и раздался общий стон восторга.

По другой аллее приближалась пожилая женщина — как хозяйничала на кухне, так в ярости и пошла вызволять мужа, в халате и фартуке. Подойдя к соседней паре игроков, она решительно смела фигуры на асфальт.

— Валентина Петровна! — взвыл один из игроков, а другой промолчал. Вот этого другого она и тряхнула за плечо.

— На часы посмотри, убоище! Тебе лекарства пить, укол ставить! Пошли, горе мое!

И повлекла мужа домой, а его соперник остался собирать шахматы.

— Да, если кому нужны идеальные мужья — так за ними сюда, — заметила Полинка.

И тут Жанна увидела Феликса.

Он стоял у одной из пар припозднившихся игроков и что-то обсуждал.

— Погодите-ка… — и она устремилась к приятелю.

Хлопнутый по плечу Феликс обернулся.

— Привет, — сказал он.

— Привет. Ты что, тоже играешь?

— Да я тут пса выгуливаю. Пока он по кустам шастает — я за игрой смотрю.

— А что, серьезно играют? — спросила Жанна.

— А знаешь, есть на что посмотреть. Тут и кандидаты в мастера спорта попадаются, и мастера. Некоторые просто приходят потренироваться. Вот, смотри, — он показал, — очень перспективный парень. Он приходит, чтобы вон с тем дедком сразиться или с Ленечкой, есть тут такой девятиклассник Ленечка, он любого кандидата обставит.

— Ничего парень, — одобрила Жанна.

— Или вон Пичугин Сергей, местный гроссмейстер…

— Погоди. Они что — нигде не работают, а только здесь сидят и играют?

— Понятия не имею, хотя насчет Пичугина скажу, что это мужик… — начал было Феликс, и тут раздался собачий лай. — Ну, это мой воюет!

С воплем «Самурай, фу!» Феликс убежал.

Жанна быстро подошла к подружкам. На ее лице уже был видел азарт.

— Кыш отсюда! — приказала она. — Я попробую собрать информацию.

— Давай! — шепнула Татьяна. И вместе с Полинкой буквально нырнула в боскет.

Жанна вгляделась в суету за кустами.

Там Феликс по газону тащил к бассейну огромного упирающегося пса.

— Ну, вовремя успел, — сказал Феликс, подволакивая Самурая к Жанне. — Так на чем мы остановились?

— Ты про главного здешнего чемпиона рассказывал. Как его — Николаем, что ли, звали?

— Ты про кого?

Жанна показала пальцем.

— Нет, это Вадик Морозов.

Высокий и тонкий Морозов как раз встал.

Вмд у него был — как у святого с картин Эль Греко, те же аскетические черты лица и мрачно-одухотворенные глаза.

— Ничего, — одобрила Жанна. — Ему бы малость подкачаться.

— А вон тот — Сережка Пичугин. Тоже классно играет. Только Вадик — он с перспективой. Вот увидишь — он через год на чемпионате страны выступит. А Пичугин в смысле перспективы…

— Может, заранее автограф взять? — спросила Жанна. — Слушай, познакомь, а? Всяких чемпионов в зале видела, к нам даже один фигурист ходил плечо разрабатывать, а шахматиста ни одного не знаю. Только с перспективным. С Морозовым. Пичугин мне что-то не глянулся…

Да и не мог ей глянуться маленький шустренький человечек, будь он хоть трижды неженатым.

— А нам с ним по пути, — ответил Феликс. — Он через два дома от меня живет. Заодно и меня проводишь.

Татьяна с Полинкой издали видели, как уходит эта компания, причем выстроившись по росту — слева высокий Морозов, рядом — Жанна, затем Феликс, и на правом фланге — черный Самурай.

— Едем ко мне, — распорядилась Татьяна. — Я сейчас просто не могу оставаться одна. Во мне все кипит!

Полинка хотела было напомнить про мужа и дочку, но смолчала.

Это самое кипение сподвигло Татьяну ни с того ни с сего взяться разгребать кухонный стенной шкаф. Полинка была на подхвате. За этим занятием и застукал их уставший от телевизора Дима.

— Девчонки, первый час ночи!

— Я целый день верчусь, как белка в колесе, должна же я хоть ночью заняться хозяйством! — ответила Татьяна. — Тем более, что помощников нет. Твоя дорогая доченька носу не кажет. Целыми сутками где-то пропадает!

— Твоя дорогая доченька просто уже боится показать сюда нос! Ты своими бешеными инициативами совсем ее достала! — с тем Дима и ушел.

— Слава те Господи, сейчас со злости ляжет спать, а мы преспокойненько дождемся Жанну, — сказала Татьяна.

— Напрасно ты его так, мужики — они тоже не железные, — заметила Полинка и посмотрела на часы.

— А чего — напрасно? — искренне удивилась Татьяна. — Я что — неправду сказала?

Полинка вздохнула.

Тут звякнул дверной звонок, и она побежала открывать.

Жанна ворвалась на кухню сияющая.

— Его зовут Вадим, второго — Сережа, они действительно классные шахматисты! — доложила она. — Оба — холостые! Но Морозов — с перспективой, а Пичугин — без!

— Его зовут Вадим, — повторила Татьяна. — Жан, я все понимаю, но женихи нужны не тебе, а нашему брачному агентству.

— А при чем тут я? — удивилась Жанна. — Просто мы с Вадимом послезавтра встречаемся, и я его передам Полинке на дальнейшую обработку.

— Почему не завтра?

— Потому, что мне нужно подготовиться к встрече. Я же в этих шахматах ни хрена не смыслю! А он только про них и говорит.

— Ну, тогда послезавтра. А второй?

— Второго мы с Полинкой в парке найдем, он там каждый вечер бывает. Но мне кажется, что овчинка выделки не стоит. Он какой-то неинтересный.

Интересными Жанна все еще считала мужчин, которые по крайней мере были выше нее ростом. И желательно — спортивного сложения. А если экземпляр к тому же белокожий и с веснушками — то места ему в Жаннином списке нормальных мужиков и подавно не будет.

Но в трудную минуту она обратилась к тому единственному из своих знакомых, которых к спорту не имел никакого отношения. Он и спорт, как гений и злодейство, были две вещи несовместные.

Дело в том, что Жанна патологически не любила читать.

Нет, нужные ей журналы она охотно изучала от корки до корки. Могла и фантастику дочитать до конца. Но если этим путем нужно было вбить в голову какую-то информацию, не имеющую отношения к спорту, она просто терялась. Ей было лучше, чтобы кто-то рассказал все своими словами.

И это мог быть только бухгалтер Олег.

Она раз и навсегда поняла — этот никудышний и навеки потерянный для спорта мужичок захламляет свою единственную голову всякими сложными вещами и ловит с этого кайф. Стало быть, там и для шахмат наверняка нашлось место! И этим можно воспользоваться.

Додумалась до этого она в зале, присматривая за юными атлетами.

Олег был дома и занимался важным делом — кормил ручного хомячка. Зазвонил телефон.

— Да, — сказал он, взяв трубку. — Жанна? Ну, добрый вечер! Ничего, я к неожиданным вопросам привык. Что такое защита Каро-Канн? Так. Кто такой Алехин? Зачем нужен гамбит? Ой… А почему ты вообще решила, будто я умею играть в шахматы?

— Ты же только головой работаешь, — объяснила Жанна. — А это какая-то непонятная мне мозговая деятельность. Ты умеешь играть в шахматы, это однозначно!

И, прикрыв трубку рукой, заорала во все горло:

— Сашка! Ты что, хочешь его с корнем из пола выдернуть?

— А чего? — удивился начинающий атлет.

— Ты не за гриф, ты за станину ухватился, балда! Вот и занимайся тут с ними мозговой деятельностью!

— Так ты что, хочешь научиться? — Олег был в большом недоумении. — Ну, ладно, встретимся, я тебе ходы покажу. Где-то у меня валялись маленькие шахматы…

— Ходы я знаю. Ты мне расскажи, кто такой Капабланка. Да, и еще — кто такой Филидор! — потребовала Жанна. — Как насчет сегодня вечером? Какое поздно? Детское время!

По натуре Олег был более управляем, чем ему бы самому хотелось. Поэтому он и потащился на встречу, да не просто так, а с целым пакетом.

— Привет, — сказала Жанна. — Ну, пойдем куда-нибудь, и ты мне все расскажешь. Кофе — за мой счет.

— На ночь глядя? Ты извини, времени — в обрез, у нас аудит намечается, нужно все файлы и документацию проверить, — сказал Олег. — Так что кофе — в другой раз, тем более, что это слишком вредный стимулятор и я стараюсь его избегать. Держи, это тебе.

— Что там у тебя, двухпудовка?

— Вроде того, — Олег передал Жанне пакет. — Ну, ты, если чего, звони.

— Погоди! — Жанна удержала Олега, а что сказать — не знала.

Он вздохнул.

— Я твою проблему решил, разбирайся дальше сама. В конце концов, я выполнил твою просьбу и обеспечил тебя информацией, а при правильном подходе к этой информации…

— Да погоди ты, зануда!

Жанна полезла в пакет и вытащила здоровенную «Шахматную энциклопедию», причем в пакете оставалось еще немало книг.

— Нарочно на антресоли лазил, — сказал Олег. — Я обычно книги, которые не нужны, убираю на антресоли, чтобы не скапливалась пыль, потому что пылесосить книжные полки…

— Ты что? Думаешь, я все это буду читать?

— Так ты же хотела знать про Алехина и Касабланку? Тут вся история шахмат, а отдельно еще сборники задач и этюдов, хотя они тебе, наверно, не понадобятся, просто у меня вся шахматная литература лежит вместе, и…

Жанна раскрыла энциклопедию наугад, просмотрела несколько строк — и решительно ее захлопнула.

— Ни хрена не понять. Пошли, ты мне все своими словами расскажешь.

— ВСЕ??? — ужаснулся Олег.

— Вкратце.

Она взвесила энциклопедию на руке.

— Я думаю, если отжать всю воду, за полчаса управишься. Кофе — за мной!

И они пошли: чуть впереди — мужественная Жанна, а за ней — не умеющий возразить Олег…

Итог этого странного вечера был нелеп чрезвычайно: Олег полагал, что он зря потратил время, потому как женщинам понять шахматы не дано, Жанна же была убеждена, что все основы освоила и к встрече с гроссмейстером готова. Она даже малость зауважала Олега: надо же, сморчок сморчком, а как ловко высматривает все эти тайные связи между шахматными фигурками…

И вот в нужное время Жанна стояла в нужном месте — у памятника Неизвестному герою, прокручивая в голове все Татьянины инструкции. Поводом было создание стабильного шахматного клуба, и не на бортиках бассейна, а, как минимум, под крышей. И в идеале — чтобы были секции по возрастам: до двадцати, от двадцати до тридцати, и так далее.

Полинка и Татьяна наблюдали из такси, как Жанна переминается с ноги на ногу — принаряженная и готовая к боевым действиям. И пронаблюдали довольно долго.

— Ну что, будем ждать дальше? — спросила Полинка.

— С ним что-то случилось, — убежденно ответила Татьяна и достала мобилку.

— Это я! Задний ход!

— Куда? — спросил меланхоличный таксист.

— Никуда, — сказала Полинка. — Это у нас по жизни задний ход.

Жанна подошла к такси и забралась вовнутрь.

— Ты точно с ним на это время договорилась? — спросила Полинка.

— Точно.

— А его номер у тебя есть?

— Нет.

— Что-то случилось! — трагически воскликнула Татьяна. — Едем!

— Куда? По больницам и моргам? — съехидничала Полинка.

— Едем в парк. Найдем Пичугина, найдем кого-нибудь еще, узнаем телефон Морозова, — решила Жанна.

Они ворвались в парк и подлетели к сухому бассейну, как три яростные фурии. И неудивительно — Вадим преспокойно играл в шахматы с каким-то дедом.

Жанна подошла к нему, встала перед ним в грозной позе, он поднял голову, посмотрел сквозь Жанну и опять весь ушел в шахматную партию.

— Он что? Он тебя не узнал? — изумилась Татьяна.

— По-моему, кто Жанку раз увидит, тот ее уже никогда не забудет, — шепнула ей Полинка. — Особенно если с двухпудовкой в руке…

Жанна основательно тряхнула Вадима за плечо, он опять поднял голову.

— Если король на же-восемь, то ладья на е-семь и ферзь бьет дэ-пять, — сообщил он отрешенно и вернулся к игре.

— Это ты мне вместо здрасьте? — удивилась Жанна.

— Это он тебе вместо здрасьте, — подтвердила Полинка. — Жаль, такое добро зря пропадает…

— Убью, — тихо и внушительно сказала Жанна. — Так не доставайся же ты никому.

Полинка повисла на ее плече.

— Тихо, тихо… — зашептала Татьяна. — Полинка, попробуй ты.

— Сейчас попробую, — и она полезла в сумочку. Нашарив что нужно, она пошла по периметру бассейна и подобралась к игрокам с другой стороны. В тот миг, когда оба совсем увязли в задумчивости, ее рука мелькнула у края шахматной доски…

Вадим Морозов протянул руку, чтобы сделать следующий ход и удивился.

— Здесь никакой фигуры не было, — сказал он партнеру.

— Точно не было, — согласился партнер. — Это не моя.

— И не моя.

— Как это вообще сюда попало? Позвольте…

Он протянул руку к новоявленной фигуре.

— Взялся — ходи, — напомнила Полинка.

Оба шахматиста замерли.

— Но… этим же не ходят…

— Правильно. Этим губы красят.

И точно — на доске стоял патрончик губной помады.

— Заберите, пожалуйста, — попросил дед.

— Не заберу.

Он опять протянул руку.

— Взялся — ходи, — опять напомнила Полинка.

— Это же не фигура, — сказал ошарашенный Вадим.

— Стоит на доске — значит, фигура. А ходит, как ладья, — туда-сюда, туда-сюда…

Тут до шахматистов стал доходить комизм ситуации.

— Боюсь, Вадик, что партия отменяется, — сказал дед. — Барышня-то явилась по твою душу.

— Здравствуйте, — пробормотал Вадим.

— Не подскажете, который час? — поинтересовалась у него Полинка.

Он посмотрел на часы и ахнул.

— Что, опоздали на важную встречу?

— Кажется, да…

— Ничего, это беда поправимая.

Вадим с некоторым подозрением посмотрел на Полинку и вдруг хлопнул себя по лбу.

— Извини! — воскликнул он, вскакивая. — Я должен был позвонить! Ты долго ждала? Хорошо, что ты догадалась прийти в парк!

Полинка попятилась.

— Простите гения, — сказал дед. — Если бы он сказал, что у него свидание, я бы его в тычки отсюда выпихал. У меня чувство времени во какое.

Тут к ним подошел парень лет шестнадцати.

— Слушай, дед, там бабушка уже буянит, — сказал он. — Ты же сразу после завтрака ушел?

— Ну?

— Так ты и обед, и ужин проворонил. Вот — меня за тобой прислали. Пошли, в самом деле.

Полинка медленно отступала.

Губная помада так и осталась стоять на шахматной доске.

Потрясение оказалось для Полинки еще более значительным, чем налет на библиотеку. Битых два часа она не могла очухаться.

— Это дурдом какой-то, это просто дурдом, — повторяла она. — Это кем же нужно быть, чтобы меня с Жанкой перепутать?

— Ты пей чай, пей, пока не остыл, — приговаривала Татьяна. — Так это же здорово, что перепутал!

— Меня с Жанкой?! — Полинка аж подпрыгнула.

— Вот послушай! — на Татьяну накатило вдохновение. — В семейной жизни нужен такой мужчина, которому все равно, как выглядит жена! Во-первых, у нас невесты — далеко не красавицы. Я с тремя беседовала — так я бы на них не женилась ни за какие миллионы. Во-вторых, если ему женская внешность без разницы — так он и налево бегать не будет!

— Он в парк бегать будет! — крикнула Полинка. — А я в халате буду приходить за ним и гнать его домой скалкой!

— Почему ты? — удивилась Татьяна. — Чем его будут гнать домой — это уже не твоя забота!

— Да что ты ее слушаешь! — вмешалась Жанна. — Это она возмущается, что ее ножки не оценили. А я с мужиками поговорила — этот Морозов скоро гроссмейстером станет.

— Я тут прайс-листы набросала! — вспомнила Татьяна. — Получилась сетка…

Она достала из сумки листы. Полинка первая выхватила их.

— «Бизнесмен, владелец фирмы», — прочитала она. — Тридцать лет, сорок лет, пятьдесят лет… Ты что, Танюх? А если ему сорок пять? По какой графе его проводить?

— Точно… — Татьяна внесла поправки. — А тут у меня графы для лиц свободных профессий. Так, записываем — гроссмейстер мира по шахматам…

— Ты ничего не путаешь? — усомнилась Жанна.

— Чудик, представляешь, клиентура будет в отпаде! Вот за гроссмейстера мы и поставим самую солидную цену. Это не какой-нибудь там менеджер.

— Я в прошлом году на чемпионат ездила, нас в гостинице поселили, — вспомнила Жанна. — Ну, общага и общага, два душа на этаж. Над одной дверью смотрим — табличка «Менеджер по этажу». Оказалось — горничная.

— А то еще дилеры есть. Знаешь, ходят тетки по учреждениям с большими сумками и предлагают всякую хренотень? Так это тебе не хухры-мухры, это — дилеры! — Полинка подняла указательный перст.

— Хватит про дилеров, вернется к нашим баранам! В смысле — к женихам, — распорядилась Татьяна. — С одной стороны, этот гроссмейстер, конечно, мужчина рассеянный. Но с другой — для умной женщины это находка. Он никогда не будет совать нос в ее дела. И она будет полностью за него спокойна…

— Пока однажды не обнаружит его в постели у своей лучшей подруги, куда он попадет по рассеянности! — встряла Полинка. — А когда он честно скажет, что перепутал жену с подругой, она такого юмора не поймет.

— Ну, это ты уже перегибаешь палку, — усмехнулась Татьяна.

— Полинка права. Морозов на это способен, — поддержала Жанна. — Уж если он нас перепутал!

— Он вас перепутал только потому, что заигрался. А в нормальной обстановке все будет как полагается.

— Пари! — воскликнула Полинка.

— Пари, — согласилась Татьяна. — Только чтобы по-честному.

— У меня дома, — предложила Жанна. — И ты будешь все наблюдать из лоджии. Тем более, что погода хорошая и окошко открыто.

И они стали придумывать, как заманить гроссмейстера к Жанне в гости.

Кончилось тем, что Жанна опять позвонила Олегу и вызвала его в парк. Он ужаснулся, но противостоять натиску не сумел. И оказался на лавочке между Жанной и Полинкой. Присутствие Полинки как-то примирило его с этой бездарной тратой времени.

— Сейчас от тебя потребуется все твое занудство, — сказала Жанна Олегу. — Ты шахматы принес?

— Вот, — Олег достал из кейса коробку.

— Очень хорошо. Сейчас ты научишь нас с Жанкой разыгрывать старт… — с тем Полинка забрала коробку.

— Дебют, — поправил Олег.

— Какая разница! — хором воскликнули подружки.

И тут же, предугадав попытку бегства, Жанна положила руку Олегу на плечо. Полинка расставила фигуры, бормоча:

— Офицер — сюда, лошадь — сюда, королева… Олег, куда ставить королеву?

— Накрылись ваши шахматные женихи, — с неожиданным ехидством сказал Олег. — Не офицер, а слон.

— Как — слон? Всегда был офицер! — возмутилась Полинка, а Жанна достала блокнот с авторучкой.

Олег посмотрел на нее и вздохнул.

— Если вы при шахматистах назовете слона офицером, а ферзя — королевой, вас для них больше не будет, ни в каком качестве. Дело в том, что у них есть правильные профессиональные наименования для каждой фигуры, и человек, использующий вульгарные наименования…

— Вот же зануда! — воскликнула Жанна.

— А если он прав? — предположила Полинка.

Жанна задумалась.

— Ну, я допускаю, что Олег прав… хотя…

— Ну, допусти, ради всего святого, и давай изучать старт! — взмолилась Полинка. — Жанка, записывай.

— Дебют, — безнадежно прошептал Олег. — Дебют, понимаете?..

И махнул рукой.

Потом, отчаявлись втолковать им такое понятие, как развитие фигур, он заставил их вызубрить один-единственный дебют и с тем отправил на оперативный простор.

На бортике вечно сухого бассейна расположились шахматисты. Подошли Жанна с Полинкой, стали высматривать местечко.

— Вот, вот они… — Полинка показала, где играют Вадим Морозов и не такой перспективный Сергей Пичугин.

— Ага, вот и место рядом… Столбим…

Жанна и Полинка уселись на бортике бассейна так, что Полинка совершенно ненавязчиво оперлась плечиком о спину Вадима. Они расставили фигуры, сделали первые ходы, причем Жанна сверялась с бумажкой, и тут Вадим соблаговолил обернуться.

— Привет! — сказала Полинка. — Как дела?

— Привет! Ты какой это дебют разыгрываешь? — спросил, глянув на доску, Вадим.

— Понятия не имею! — честно ответила Полинка. — И научить некому. Жанка вон где-то нахваталась, а я — пень пнем. А страшно хочется!

— Учебник купите, — посоветовал невежливый Пичугин. — Я иду эф-пять — е-четыре, шах!

Вадим тут же отвернулся и навис над доской.

— А мы вот на це-четыре…

— Хороший ход, — сказал стоявший рядом мужчина.

По аллее подбежал парень, очень похожий на охранника.

— Сергей Львович! — обратился он к Пичугину. — Я вам звоню, звоню! Самолет из Бостона, оказывается, не опаздывает! Он приземлится в двадцать один ноль-ноль! Вы поедете встречать Джефферсона, или мы сами?

— Джефферсона? — Пичугин явно повторил фамилию автоматически. — Ну да, погоди… а вилку не угодно?

Он переставил фигуру, и болельщики за его спиной одобрительно загалдели.

— Сергей Львович! — взвыл парень. — Самолет же! Джефферсон!

— Что? — Пичугин резко развернулся. — Ты что сразу не сказал?! Когда? Во сколько?

Он вскочил.

— А партия? — удивился Вадим.

— Запиши позицию, потом доиграем! Мы на джипе?

— Да, Сергей Львович!

— Как это — потом? — возмутился Вадим.

Но Пичугин не ответил, а рысцой поспешил по аллее, охранник — за ним.

— Бизнесмен, мать его! — сказал Вадим болельщикам. — С его талантом — и какой-то дрянью заниматься! А он бы городской чемпионат запросто выиграть мог!

— Дура я… — шепнула Жанне Полинка.

— И я дура, — ответила Жанна. — Вот кого выслеживать нужно было.

— Да, вот этот — жених…

— Говоришь, в аэропорт поехали? — Жанна сгребла фигуры в коробку. — Берем такси, чешем следом.

— И что мы там будем делать? — удивилась Полинка.

— Встречать Джефферсона. Что-нибудь придумаем, познакомимся, Пичугина нельзя упускать.

Жанна большими шагами понеслась по аллее, Полинка схватила шахматы и кинулась следом.

— Да постой ты, какой аэропорт? — восклицала она, пытаясь задержать Жанну. — Ты на часы посмотри! У меня вечерняя тренировка!

Жанна шла, словно не замечая скачущей вокруг подружки.

— Этого жениха нельзя упускать, — пробормотала она.

— Да ты посмотри, во что мы одеты! Нас в аэропорт не пустят! — выпалила Полинка.

— Да? — Жанна чуть притормозила.

— Да, да, да! Мы страшнее дефолта! Жанночка, солнышко, встань в стороночку! — заворковала Полинка. — Давай ко мне пойдем, я тебя чаем напою… У меня дыня есть, Жанночка…

Жанна повела рукой по лицу. Вид у нее был растерянный.

— Со мной что-то не то, — пожаловалась она.

— Стой тут, жди меня! — и Полинка, сунув ей шахматы, побежала обратно.

Вадим, лишившись партнера, молча изучал положение на доске.

— Слушай! — выпалила, подбежав, Полинка м достала визитную карточку. — Нам надо встретиться и поговорить. Вот мой телефон! Завтра вечером ты придешь ко мне. Это дело важное, оно касается шахмат. Моя подруга хочет открыть большой шахматный клуб, она уже была в городской думе. Помнишь, она пыталась с тобой об этом поговорить, но тебе было не до того? Нам нужно, чтобы с нами был ты! Твое имя дорогого стоит! А теперь дай свой телефон!

— Записывай, — сказал обалдевший от этого налета Вадим. — Семь — одиннадцать — тридцать два…

Полинка тут же вбила цифры в память мобилки и, даже не прощаясь, побежала к тому месту, где ее должна была ждать Жанна. Подружки не было. Полинка заметалась по аллеям и боскетам.

— Ну точно, она поперлась в аэропорт! — воскликнула Полинка, и в ответ раздался лай.

Навстречу ей и вслед за Самураем вышли Феликс и Жанна.

Они прошли мимо, не заметив Полинку и негромко разговаривая. Речь в основном держал Феликс, а Жанна кивала.

— Ф-фу… — прошептала Полинка.

Очевидно, старый тренер знал слова, какими можно успокоить спятившую культуристку. Поэтому Полинка осторожненько смылась, решив что до завтра нужно оставить Жанну в покое.

Но и Жанна додумалась до того, что ее нужно оставить в покое…

С утра она не появилась в зале. Конечно, большой беды в этом не было, Полинка пару часиков и сама могла присмотреть за порядком. Но Жаннин телефон оказался в отключке.

Озадаченная Полинка позвонила Татьяне и нажаловалась на безответственную подружку, из-за которой план может погореть синим пламенем.

Татьяна как раз проводила заседание с подчиненными и сидела во главе стола.

— Я сейчас не могу говорить, но у меня — то же самое, — загадочно сказала она. — Действуй.

Отложив телефон, она грозно уставилась на подчиненных.

— Детский сад! Повторяю для грудных младенцев — дымовые датчики прилеплены к потолку для того, чтобы реагировать на дым. Если еще раз кто-то докурится до того, что приедет пожарная машина, — заставлю оплатить ложный вызов!

— Так никотин же стимулирует умственный процесс, — подал голос кто-то из подчиненных.

— Еще лучше умственный процесс стимулирует пособие по безработице!

Получив инструкцию «действуй», Полинка закрыла зал и понеслась к Феликсу. Он последний говорил с Жанной он мог что-то знать.

Там и нашлась потеряшка. Жанна сидела верхом на тренажере и ремонтировала его.

— У тебя мобилка не оплачена, что ли?

— Оплачена, — буркнула Жанна.

— Жан, ты чего? — почуяв неладное, спросила Полинка.

— Больше я в этой охоте на женихов не участвую! — заявила Жанна.

— Так не для себя же ловим!

— Вот именно. Полинка, мы просто подсели на этой охоте. Она для нас уже как наркотик. Понимаешь?

— Ты в своем уме?

— Уже нет. И ты тоже. А Танюха — так вообще! Мы счастливы только когда преследуем полсотни кретинов разом! Все, завязываю. Азарт — хорошая штука, но это уже какой-то нехороший азарт. Это хуже игровых автоматов.

— Ты это серьезно? — изумилась Полинка.

— Я чувствую, что подсела. Раньше жила, как человек, тренировала людей, сама тренировалась, а теперь ношусь непонятно где, как электровеник, никакого режима, график тренировок всмятку. От этого пора избавляться. Иначе будет поздно.

Жанна была серьезна, как сотрудник похоронного бюро.

— Хорошо, хорошо, — пятясь, сказала Полинка. — Ты потренируйся, отдохни… Я к тебе потом забегу…

И выскочила из зала.

Взяв такси, она понеслась к Татьяне.

— Ничего, — беззаботно сказала Татьяна, услышав доклад. — Очухается.

— Я Морозова к себе пригласила. Помнишь — у нас пари? Что как дойдет до интима — он нас с Жанкой перепутает? А как я без Жанки?

— Да ну его, это пари, давай я с ним встречусь по-человечески, и обсудим идею шахматного клуба, — Татьяна не была настроена на фривольный лад, и это смутило Полинку.

— Ну, давай, — согласилась она. — Только я же хотела его к Жанке пригласить…

— Ну и приглашай. У тебя же есть ключ от ее квартиры. Она же раньше девяти из зала все равно не приходит. И я на полчасика забегу насчет клуба, все очень даже удачно складывается… — Татьяна вдруг принюхалась.

— Вот же сволочи! Выгоню к чертовой бабушке!

И устремилась решительным шагом по коридору.

— Ты о ком? — преследуя, спросила Полинка.

— Я противопожарную сигнализацию поставила, а они, как нарочно, датчики обкуривают!

Татьяна ворвалась в чей-то кабинет и угодила в облако дыма.

Она двинулась, размахивая руками, наугад…

Полинка, шарахнувшаяся от двери, услышала грохот.

Почти сразу в дверях появилась Татьяна и вытащила за шиворот перепуганного мужика.

— Все! С сегодняшнего дня ты у меня не работаешь!

А Жанне в это время было тяжко. Если бы можно было сравнивать охоту на женихов с наркотиком, как она недавно додумалась, то шла крутая ломка. Переждать этот состояние она решила в зале у Феликса, уселась на скамейке для жима лежа и уныло наблюдала, как качаются огромные мужики.

К ней подошел сосед Пашка.

— Жан, чего такая снулая?

— Да так чего-то…

Пашка, нагнувшись к ней, положил правую руку на тренажер, так что кисть оказалась прямо у нее под носом.

— Пашка, ты же вроде был женат? — спросила Жанна. — А чего кольцо не носишь?

— Так я временно подженился, — объяснил Пашка. — А чего?

Жанна сделала было стойку — но взяла себя в руки.

— Нет, ничего… Просто так спросила…

Она старательно настраивала себя на нормальную жизнь — и с тоской ощущала, что мир при этом непоправимо сузится. И, с одной стороны, хотела сделать решающий рывок, избавиться от всей той ахинеи, которой приходится заниматься по указаниям Татьяны, а с другой — почему-то вдруг позавидовала Полинке, которая не так тяжко воспринимала действительность.

А у Полинки было свое горе — Коля Марчук.

Он позвонил как раз тогда, когда группа аэробики построилась в зале и Полинка, в обтягивающем костюме, в новеньких гетрах и с мобилкой на шее, выбегала из тренерской.

— Слушаю вас внимательно! — сказала она.

— Это Николай, — ответил Марчук. — Мы тут на «Арконе» собираемся. Как раз ветер поднялся. Давай, собирайся.

Он стоял на причале, а за его спиной хозяйничал экипаж яхты.

К Марчуку подошел капитан Володя.

— Слушай, Коль, я бы не советовал. До острова еще так-сяк, а потом нахлебаемся воды по самое не могу. И укачает. Так проблюешься — мало не покажется.

— Ничего, — сказал на это Марчук, прикрывая ладонью мобилку. — Ну и нахлебаемся. Ну и проблюемся! Но я ее, заразу, сломаю!

— Это тебе «Аркона» — зараза?

— Нет. Полинка.

Если бы тренерша слышала это — возможно, не столько рассердилась, сколько возгордилась бы. Мало какая женщина казалась Марчуку настолько интересной, чтобы ради нее затевать всякие экстремальные похождения.

— Не могу, Коль, вечер занят! Давай завтра, а? — крикнула Полинка.

— Так до завтра ветер кончится! — возмутился Марчук.

Тут Полинке все стало ясно.

— Извини, у меня тренировка начинается, пока! — вот что услышал Марчук. И безнадежно выругался.

— Коль, ты не расстраивайся, у меня тут скоро такой экстрим будет — закачаешься! — пообещал Володя. — Я на телесъемки подписался. «Аркона» попадет в книгу рекордов Гиннесса!

— Какие в нашей области рекорды Гиннесса? — удивился Марчук, мгновенно забыв про Полинку.

— А вот увидишь, это что-то запредельное. Приедет контролер из ихнего российского бюро, куча народу соберется, киношники…

— А в чем экстрим?

— Ты слушай…

И Володя рассказал Марчуку такое, что бизнесмен-экстремал взвыл от восторга и потребовал включить себя в экипаж.

Примерно три часа спустя после пика Жанниных страданий, всплеска Полинкиных аэробических резвостей и победного вопля Марчука Татьяна спешила домой. Дима задерживался у себя в офисе, она добиралась пешком, а тут еще и лифт не хотел вызываться, и она, что-то нехорошее буркнув под нос, пошла по лестнице.

На подоконнике между этажами сидел гроссмейстер Вадим с карманными шахматами, Татьяна встала перед ним в недоумении, но он не обратил внимания. Тогда она поспешила наверх и позвонила в квартиру Жанны.

Ей открыла Полинка. Одетая в эфемерный пеньюарчик, не скрывающий решительно ничего.

— Заходи, — сказала она. — Я ничего не понимаю! Он еще полчаса назад должен был быть! Я ему продиктовала адрес, он записал…

— А ты тут сколько сидишь?

— По меньшей мере час! У меня пицца в микроволновке сдохла!

— Час, говоришь? — Татьяна за руку вывела Полинку на лестницу и довела до места, откуда был виден Вадим. — А какого рожна он тут ждет?!

— Когда я поднималась, его не было… — пробормотала Полинка и сбежала вниз. — Вадик, ты что тут делаешь?

— Этюд разрабатываю, — сказал безмятежный Морозов, решительно не замечая пеньюара. — Мне такая идея этюда в голову пришла, пока к тебе ехал, вообрази, сдвоенные ладьи против двух слонов и коня…

— Вообразила. Вставай и пошли наверх.

Она за руку мимо потрясенной Татьяны провела Вадима в квартиру. Дверь захлопнулась.

В квартире она отняла у него карманные шахматы и довела до Жанниной тахты.

— Садись сюда. У нас на ужин пицца, но она уже дважды разогревалась. Будешь такую есть?

— Буду, — сказал Вадим.

— Ну, тогда раздевайся и ложись, а пиццу я подам прямо в постель! Там и обсудим всю эту петрушку с городским клубом и его выходом на всемирный уровень.

Тут бы, казалось, Вадику и удивиться. Но он половину Полинкиных слов просто не слышал, а вторая половина доходила с трудом — ведь перед его глазами была крошечная шахматная доска.

— Ты мне лучше бумагу дай, — попросил он. — Я с этюдом еще не разобрался. Что-то подобное в семьдесят пятом году предложил Михаил Таль в партии с Ботвинником, там примерно на тридцать пятом ходу возникла аналогичная ситуация…

Полинка переставило доску на подушку и мужественно села на колени к шахматисту.

— Ты мне все это расскажешь чуточку позже, прелес-с-с-сть моя!

И чмокнула Вадима в губы.

Это было всего лишь звонкое «чмок», первый пристрелочный выстрел.

Оказалось, шахматист не чужд интимной жизни. Он рассеянно похлопал Полинку по плечу — как полагается ласково похлопывать женщину, чтобы, не обижая, намекнуть ей: радость моя, потом, потом… При этом его вторая рука тянулась за шахматами.

Полинка шустро передвинула доску, так что Вадим вытянулся на тахте чуть ли не во весь рост.

Тут раздался дверной звонок. Это опомнилась и принялась буянить Татьяна.

Полинка соскочила с тахты, закинула ноги Вадима на тахту и кинулась в коридор.

— Погоди, погоди, еще рано, — она стала выпихивать Татьяну.

— Чего рано? Про клуб поговорить рано?

— Да погоди ты! Клиент еще не созрел!

— Так мне что, и на кухне подождать нельзя?

По лестнице поднимался сосед Пашка.

— Вау! — воскликнул он, увидев полуголую Полинку. Полинка волей-неволей отступила, а вслед за ней в квартиру ворвалась и Татьяна.

Вадим лежал на тахте, не раздеваясь, как его оставила Полинка, и переставлял фигурки на доске.

Татьяна застыла на пороге и посмотрела на него в недоумении.

— Ты, кажется, про клуб поговорить хотела? — тихо спросила Полинка. — Иди и говори. Можешь даже рядом прилечь — он все равно не обратит внимания.

— На меня не обратит внимания?!

— Не веришь? Жанке, значит, веришь, а мне — нет?

— Ща разберемся!

Татьяна пошла к постели.

— А чего ты прямо в костюме? — принялась подначивать Полинка. — Ты бы хоть туфли скинула!

Татьяна вышла из туфель и присела на край постели. Реакции не было никакой…

— Теперь понимаешь? Вот ты ложись рядом, ложись! Ему все равно — ты, я или Жанка!

— Надо забрать у него шахматы! — догадалась Татьяна.

— Ага! Знаешь, что Олег рассказал! Что эти сволочи-гроссмейстеры умеют играть вслепую! Зажмурится, вообразит себе эти проклятые квадратики — и никакой доски ему не надо!

— Блин-н-н… — тут только до Татьяны начала доходить трагикомичность ситуации. Но она живо опомнилась.

— Так я ж тебе говорю наш человек! Он даже не заметит, с кем его ставят под венец! Главное теперь — заполучить его паспорт!

Татьяна погладила Вадима по плечу, приласкала его затылок.

— Ага, — сказал он, продолжая самозабвенно передвигать фигурки.

— Теперь ты видишь, что ему на нас начхать? — довольно громко спросила Полинка.

— А я тебе говорю — это идеальный муж! — не сдавалась Татьяна. — Его никто и никогда не соблазнит! Жена может быть за него полностью спокойна!

— Так Танюх! Ему ведь жена без надобности! Вот ты ложись рядышком, подвались под бочок и начни расстегивать ему штаны! А он тебе ответит: ладья на эф восемь и конь на бэ-шесть!

— Пускай попробует! — Татьяна в пылу спора вытянулась рядом с Вадимом, и тут Полинка замерла, ойкнула и бросилась прочь из комнаты.

Временно забытая ею Жанна после тренировки брела домой. Настроение было паршивое. Лифт не работал, она пошла по лестнице. Ее нагнал Дима.

— Если моя заявится, гони ее домой, — сказал он. — Совсем баба разболталась. В холодильнике одно гулкое эхо.

— А ты бы зашел, я тебе бутиков налеплю, — пригласила она.

Жанна открыла дверь и вошла в свою прихожую, Дима — следом.

— Ты пока включи телевизор, а я поставлю чайник… — сказала Жанна.

Дима сделал шаг к двери, ведущей в гостиную, и тут две голые руки уперлись ему в грудь и вытолкнули его. Дверь захлопнулась.

— Жанка! У тебя там кто-то есть! — заорал Дима. — И они там трахаются!

— Это Полинка! — воскликнула Жанна.

Полинка торопливо запирала дверь на табуретку и бросилась к тахте.

— Танюх, там Димыч!

Татьяна вскочила и кинулась к двери.

— Это что такое? — яростно спросила она, тыча пальцем в табуретку.

— Я его выпихнула, а дверь закрыла!

Дверь меж тем содрогалась — с другой стороны ее отчаянно трясла Жанна.

— Ну, теперь он точно поймет, что тут какая-то групповуха! Он меня убьет!

— Лоджия! — воскликнула Полинка.

— Да-а?!? А если грохнусь?

— Так все равно же убьет!

Если бы прохожие подняли головы, то увидели бы страшную картину — роскошная женщина переползала из лоджии в лоджию, а ей помогала практически голая блондинка.

Но у прохожих хватало иных дел. И неоткуда было им знать, что самое интересное ждет их совсем рядом — стоит только посмотреть вверх.

— Ф-фу! — сказала Полинка, убедившись, что все в порядке, и заорала: — Ребята, не ломитесь, бегу, бегу, открываю!

И сама выскочила в прихожую.

— Ты другого места не нашла? — спросила возмущенная Жанна.

— Там Вадим! — выкрикнула Полинка и зашлась истерическим хохотом.

— Похоже, бутики отменяются. Приятной вас разборки! — пожелал Дима и вышел.

Разборка была такая, что потребовался мировой судья. Татьяну, как лицо заинтересованное, приглашать не стали. Общие знакомые, узнав подробности, просто померли бы со смеху — да и не имело смысла посвящать их в Татьянины затеи со сватовством. Оставался только один человек…

Вечером следующего Полинка, Жанна и Олег сидели в парке на лавочке.

— Я думала — убью эту прошмандовку. И Вадима этого убью! А он лежит и фигурки переставляет! — восклицала Жанна.

— Ангелы вы мои! — воскликнул Олег. — Вы хоть представляете себе, с кем связались? Он же профессионал, у него склад ума профессионала. Жанна, вот ты умная женщина, ты спортсменка, ты должна понять…

— Я тоже спортсменка, — обиделась Полинка.

— Ну, с чем бы таким сравнить… Вот есть, допустим, разные виды спорта, и в них используются разные способности человеческого организма, но они используются не частично, как в быту, — троллейбус, скажем, догнать или тяжелый чемодан тащить…

— Какой же ты зануда! — воскликнула Жанна. — Ты прямо излагай, мы поймем.

— Прямо вот что получается. Если человек помнит ход ладьей, который сделал Алехин в матче с Капабланкой в одна тысяча девятьсот сорок втором году — это что значит?

— Ну… — Жанна пожал плечами. — Наверно, что память у него хорошая.

— А если он помнит все ходы Алехина, все ходы Капабланки, все ходы Таля, все ходы Фишера, все ходы Карпова, все ходы Каспарова?

— Как это — все? — удивилась Жанна, а Полинка одновременно завопила:

— Так не бывает!

— Бывает! — уверенно сказал Олег. — Вот ты меня занудой назвала — между прочим, совершенно незаслуженно, просто я люблю порядок и вообще я человек обстоятельный…

Ему под нос был поднесен кулак.

— Профессия у него такая! — вдруг заорал Олег. — Профессия! Гроссмейстер — это профессия! Он потому и гроссмейстер, что все эти партии наизусть помнит! И у него в голове больше ничего не помещается!

Возникла пауза. Жанна и Полинка переглянулись.

— А ведь зануда прав, — тихо сказала Жанна.

— И что, они там все такие? — Полинка даже испугалась.

— Не все. Там нормальные мужики тоже есть. Только вам ведь нужен молодой и перспективный. А это или ваш Морозов, или тот, второй, как его…

— Пичугин… — обреченно напомнила Полинка. — Но он же бизнесмен!

— Значит, он не хочет быть гроссмейстером. Да вы не расстраивайтесь. Я вот вечерком туда подойду, с одним, с другим сыграю, может, найду для вас кого-нибудь подходящего.

И Олег покровительственно обнял затосковавшую Полинку.

Глава девятая. Котеночек

Коллектив «Креатива» на три четверти состоял из раздолбаев, но раздолбаев с мозгами. После знаменитой сауны он заманил Диму Печникова в гости и прояснил ситуацию с Жанной до конца. Смеху, понятное дело, было много.

Наконец силы иссякли, последние всхлипы хохота угасли.

— Да чего анекдоты травить — сами в анекдот влипли, — сказал, отсмеявшись, Шестов. — Кому рассказать, как нас свахи в сауну всем коллективом заманили, — так это можно сразу реанимацию вызывать!

— Смех смехом, а девки они хорошие, и Жанка, и Полинка. Им бы помочь нужно, а не ржать, — вступился Дима.

— Профессионалки! Настоящая сваха сперва на жениха в бане посмотрит, а потом его уже и предлагает! — вставил арбалетный стрелок.

— Представляю, каких мартышек они понабрали. Если женщина обращается к свахе, то ей лучше сразу купить чадру и не мучаться, — добавил лысый компьютерщик Шурик.

— А если женщина всю жизнь — в женском коллективе? Это хуже всякой чадры, — возразил Дима. — В чадре у нее все-таки хоть какой-то шанс есть, а в женском коллективе — вообще никакого.

— Ну так к чему ты клонишь? — догадался спросить Шестов.

— Да я Жанне помочь обещал, поспрашивать, нет ли кого…

— Считай, спросил, — отрубил Шестов. — У нас есть свои сумасшедшие, но не до такой же степени!

— Погоди! — взвился стрелок. — А Юрка?

— Юрка? — Шестов засмеялся. — Ну, этот — полная безнадега!

— Юрка Малыгин, что ли? — спросил Дима. — Так нормальный же мужик…

— А женить его не удастся никому и никогда, — сказал Шестов. — Чтоб ты не сомневался!

— А пари? — предложил Дима. — Девчонки его женят, и вы еще на свадьбе три дня гулять будете!

— Пари! — ответил Шестов. — Кто за девчонок, кроме Димыча?

— Я! — заорал стрелок. Нашлись и другие сторнники.

— Против?

Несколько компьютерщиков постарше присоединилось к Шестову путем поднятия руки.

— А на что? Ящик пива! Водки! Сауна за счет побежденных! Проигравшие покупают бильярд! — загомонил народ.

— Димыч, собака бешеная, из-за тебя у нас раскол в коллективе! — пожаловался Шестов.

— Так пари? — Дима протянул руку, Шестов — свою, и арбалетный стрелок разбил рукопожатие.

Обратного пути не было.

Поразмыслив, Дима понял, с какого конца начинать. И начал в двенадцать часов ночи.

Жанна разоблачалась ко сну, когда в дверь позвонили. Уверенная, что это Татьяна, Жанна с криком «Ща, Танюх!» поспешила к дверям в неглиже и распахнула их, даже не выглянув в глазок.

На пороге оказался Дима.

Жанна шарахнулась.

— Ты чего? Ты на часы смотрел?

— Смотрел, — согласился Дима. — Только я ждал, пока моя в ванну залезет. Она любит в час ночи побултыхаться. Ну, я дождался — и к тебе!

С тем он и вошел в квартиру.

— Ну и что тебя привело? — отступая, Жанна сдернула с вешалки халат и не надела его, а впопыхах завернулась в него.

— Да есть к тебе один интимный разговорчик? Только так, чтобы до Танюхи не дошло, понимаешь?

— Это как?

— А так, что она любит шум поднимать. А я бы хотел без шума…

Тут Дима опрометчиво сделал лишний шаг к Жанне.

— Вот только тронь! — пригрозила она. — Тронешь — зашибу!

— Да кому ты нужна? — брякнул он и сразу опомнился. — То есть, очень даже нужна! В смысле, мне ты не нужна, но вообще, я бы сказал…

— А ты не перебрал? — осведомилась Жанна. — Некоторым на ночь пить вредно.

— Да я вообще как стеклышко!

— Стеклышку не наливать…

— Ты сядь и выслушай. У нас к тебе дело.

— У кого — у нас?

— У «Креатива», ну, и у меня тоже, я же обещал вам насчет женихов помочь. Ребята там, в сауне, малость насвинячили, им стыдно тебе звонить…

— Да уж! — с чувством произнесла Жанна.

— Да ладно тебе! Что, раз в жизни и оттянуться нельзя?

— Насчет раза никто и не говорит. Но они так профессионально оттягивались, как будто каждый вечер этим занимаются. Хотелось бы мне знать, какая пьяная скотина пивную банку в тренажер затолкала. Мы потом еле выковыряли.

— Так я же и говорю — им стыдно!

— Кому — им стыдно? Да они и слова такого не знают!

Дима помолчал.

— Жанна, я дал слово, я его выполняю. Это — заказ, — торжественно сказал он. — Заказ от фирмы «Креатив» на хорошую невесту! Я не шучу — нужна женщина, которая очень хочет замуж!

Жанна встряхнулась.

— А ну, повтори!

— Баба нужна, которой уж замуж невтерпеж.

— На невестах у нас Татьяна сидит. Мы с Полинкой по женихам промышляем, а ей легче — она невест вербует. Так что ты не по адресу.

— Да тут такое дело… Ну, Жан, прости дураков!

Жанна задумалась.

— Ну, чего тебе? Цветов, шампанского? Хочешь, ребята золотое колечко подарят?

— Колечко мне ни к чему. Если о тренажер зацепится, то палец к чертям сорвет. Мне бы лучше деньгами.

— Так Шестов может к тебе подъехать?

— Хрен с ним… Но с пустыми руками не пущу!

— Заметано! Давай клешню!

И они мощно поручкались.

На следующий день и состоялась эта невероятная церемония.

Зал, где зарабатывали на жизнь Полинка и Жанна, был полон женщин. В той части, где стояли тренажеры, заправляла Жанна, а вторая половина была отдана под аэробику, и там скакала с молоденькими девчонками Полинка.

— Дышать не забывай, — сказала сидящей на велотренажере толстушке Жанна, и тут заверещала висящая у нее на шее мобилка.

— Смольный на проводе, — прогнусавила Жанна. — Да, узнала. Заезжайте справа, там дверь в торце.

И направилась к Полинке.

— Приглуши музыку, к нам гости! «Креатив» грехи замаливает!

— И не подумаю! — выплясывая, Полинка стала наступать на Жанну, и та невольно попятилась.

Тут двери распахнулись.

На пороге стоял Виктор Шестов с художественным букетом. За ним теснились его охломоны.

— Три, шестнадцать! — скомандовал Шестов и маршевым шагом, под аэробическую музыку, пятеро мужиков вошли в зал.

Чтобы добраться до Жанны, им надо было пройти сквозь строй танцующих девчонок. Тут они и встали — Полинка заступила дорогу и агрессивным плясом даже заставила их попятиться.

Но стрелок из арбалета оказался сообразительнее, чем ей бы хотелось. Он высмотрел стоявший на полу магнитофон, скользнул к нему и вырубил музыку. Пляс иссяк.

— Девчонки! — сказал Шестов. — Есть дело на миллион долларов.

— На миллион пивных бутылок, — тут же ответила Жанна.

Шестов опустился на колено и уложил букет у ее ног.

— Жени нам нашего Юрку!

— На ком? — осведомилась Жанна.

— Ну, это уж тебе виднее, на ком! Невеста нужна такая… как бы тебе сказать…

— Да так и скажи — нужен конь с яйцами! — брякнул стрелок из арбалета.

— Коней не держим. Это вам — на ипподром, — отрубила все еще сильно недовольная Жанна.

— Можем договор заключить. Димыч сказал, что у вас дело только начинается, — сказал, вставая, Шестов. — Ну так вы обязуетесь женить нашего мальчика…

— Нашего котеночка! — поправили охломоны.

— А мы обязуемся подогнать вам за это троих женихов.

— Мало! — встряла Полинка. — И товар у вас некачественный.

— С чего ты взяла? — удивился арбалетный стрелок.

— Пока никто не жаловался! — поддержали коллеги.

— Да вам всей фирмой с одной крысой не справиться! Куда вам еще жениться?!

Компьютерщики уставились на тренершу со священным ужасом.

— Крыса — это да, это у нас проблема, — ответил за всех Шестов. — Такой хитрой крысы в природе быть не должно. Она у меня в кабинете изоляцию с проводов сгрызла.

И он вздохнул самым жалостным образом.

— А что за жених-то? — спросила одна из девчонок, окруживших гостей. — Может, мне подойдет?

Компьютерщики разом, как по команде, развернулись к ней.

— Тут нужна девушка с характером! — напомнил Шестов.

— А я с характером! Я с пятидесятого размера до сорок второго похудела!

— Вау! — восхитился арбалетный стрелок. — А машину водите?

— Вожу.

— Реакция, значит, хорошая. И в моторе сечете?

— Секу!

— Вау! Значит, и хватка есть! Слушай, папа (это адресовалось Шестову), а, может, не заморачиваться с фирмой и взять вот эту невесту?

Полинка и Жанна переглянулись.

— Когда нам аренду платить? — прошипела Жанна.

— Да заплатим, и без Татьяны заплатим, — шипом же ответила Полинка.

— Ага, как же… — и Жанна выступила вперед. — Извините, девушка, это к нам свататься пришли, к нашей фирме обратились.

— Так вы же отказались! Вам жених не подходит! А мне, может, будет в самый раз!

— Мы не отказались! — возмутилась Жанна. — Мы… мы…

— Мы торгуемся! — вмешалась Полинка. — Ну так что же там у вас за жених?

— Жених сам по себе, может, и ничего, — Шестов несколько погрустнел. — Но есть одна закавыка. В смысле… ну…

— Тяжелый случай, — определил ситуацию арбалетный стрелок. — Справитесь — с нас…

Он задумался, и тут Полинку осенило.

— С вас — офис!

— Это как? — удивился Шестов.

— Я ей рассказала, что у вас есть еще помещения на первом этаже, не только подвал, но вы там все не соберетесь сделать ремонт, — объяснила Жанна. — Пустите к себе поднанимателями на льготных условиях — женим вашего котеночка.

— И какие это льготные условия? — поинтересовался арбалетный стрелок.

— Полная халява! — и Полинка лихо подмигнула Жанне.

К превеликому ее удивлению, Шестов был согласен и на полную халяву.

После тренировок Полинка и Жанна пошли в универсам и стали в очередь у кассы.

— Танюхе об этом — ни звука. Я обещала Димке, что не буду его закладывать. Так что с этим женихом будем разбираться сами.

— Перестраховщик этот Димыч. Ну, скажем Танюхе, что жених сам к нам обратился. Вот как она догадается, что его Димыч подогнал?

— Не знаю. Но он хочет это сватовство в обход Танюхи провернуть. По-моему, он просто не верит, что она может кого-то с кем-то сосватать так, чтобы без землетрясения и терактов.

— Ну, конечно, он ее лучше знает… А, может, есть еще какая-то причина?

— Девушки, вы за продукты платить будете? — спросила сердитая кассирша.

— Ща! — грозно ответила Жанна. Затем вынула из тележки пудовый арбуз и на вытянутых руках вознесла его над кассовым аппаратом. Бедная кассирша съежилась и пискнула.

— Вот эти арбузы, они откуда? — миролюбиво спросила Жанна. — Астраханские или заграничные?

— А… а… а…

— Астраханские, — перевела Полинка. — Ну так что, берем?

Жанна сделала такое движение, будто на руках взвешивала арбуз. И предельно затянула паузу.

— Можно, — наконец сказала она и положила арбуз возле кассового аппарата.

— Ф-фу… — вздохнула с облегчением кассирша.

Утром Шестов заехал в зал к Жанне с Полинкой и пообещал сегодня же устроить знакомство. Подружки согласились, он позвонил потенциальному жениху, изложил заранее подготовленный повод для встречи и условился на время, близкое к обеденному перерыву. Но заехал за Полинкой, которая вызвалась сама вербовать жениха, с небольшим опозданием — заранее, кстати, продуманным.

Против упреков он не возражал, а очень даже галантно усадил ее в машину и повез к офисному зданию, которое Полинке очень даже было знакомо — там работал Марчук.

Последний инструктаж он устроил на лестнице у двери.

— Значит, я вас там оставлю примерно минут на двадцать. За это время вы разберитесь, что к чему. И имейте в виду — жениться этот экземпляр хочет. Очень хочет! Он нам своей женитьбой всем плешь проел! — Шестов показал свою зарождающуюся лысину. — Так что — действуйте решительно. На карту поставлен ваш будущий офис!

И галантно распахнул дверь.

За дверью был классический офисный коридор. Шестов довел Полинку до двери с нужным номером и постучал.

— Заходите! — сказал весьма привлекательный с виду мужчина лет тридцати пяти. Он сидел за компьютером, один в маленьком кабинете, а рядом имелись стеллажи с книгами, папками и брошюрами.

Шестов и Полинка вошли.

— Привет, Юр! — мужчины совершили церемониальное рукопожатие. — Я принес, чего ты просил. Сам справишься, или Виктора Иваныча прислать?

Шестов протянул добытую из кейса большую плату.

— Ну, спасибо! Сколько с меня? — обрадовался Юра.

— Потом разберемся. Она у нас на складе залежалась, мы про нее и забыли. Вот тебе, кстати, переходник — по-моему, ты как-то заикался…

Юра изучил разъемы.

— Да, вроде он.

— У меня тут в ваших краях дело, а девушку взять с собой не могу. Так что пусти посидеть. Я за ней минут через десять вернусь.

Тут Юра блеснул галантностью — встал из-за стола и поклонился.

— Юрий, — представился он.

— Полина.

— Очень приятно.

— Взаимно!

Шестов вышел.

В коридоре он достал мобилку, извлек из памяти номер и поднес к уху.

— Встреча на Эльбе состоялась! Котеночек в ударе! Ну… — Шестов посмотрел на часы. — Я думаю, минут через десять, она как раз успеет освоиться. Да нет, ребята говорили — по этому чудовищу можно часы проверять!

Ничего не подозревающая Полинка начала самый приятный для современного мужского сердца разговор — компьютерный.

— Я больше в Сетях болтаюсь, — говорила Полинка, сидя рядом с Юрой. — Знаете, есть спортивные сайты, где можно найти хорошие программы тренировок. Только с переводом сложности. Я вообще знаю английский, но там такие словечки попадаются…

— Так тот английский, который в институте, и тот, который в Сетях, — не одно и то же. Я на американские чаты лазил — там у них от грамматики вообще рожки и ножки остались, — сказал Юра.

Тут дверь открылась и на пороге возникла матрона.

Есть женщины, на чьем лице написано счастье от чувства беспощадно выполненного долга. Особенно если долг касается близких. От этого они даже немножко молодеют.

— Котеночек, я пришла! — сообщила она радостно. И водрузила на стол, прямо на клавиатуру, большую сумку.

— Мама! Ну, сколько раз просил! — Юра, смутившись, сумку тут же переставил.

— Да с ней ничего не сделается. Вот, котеночек, я тебе принесла домашний творожок, котлетки с картошечкой и морковный сочок! Ешь, пока котлетки горяченькие.

— Добрый день, — сказала матроне Полинка.

— Добрый день, — не глядя на нее, ответила матрона. — Сейчас я салфетку разложу, а ты убери эти свои бумажки…

— Мама!

— Что — мама? Дай Бог, чтобы все матери так заботились о детях, как я о тебе! Конечно, с благодарностью у нас в семье большие проблемы…

— Юра, я пошла! — Полинка решительно встала и вышла.

— Мама, ну сколько можно! — взмолился Юра.

— Разве я неправа? — удивилась матрона.

— Постороннему человеку все это слушать незачем!

— Какому человеку, котеночек? — матрона огляделась. — Не надо меня так пугать. Ты же знаешь, у меня слабое сердце! Для меня волнение смерти подобно. Ты ешь, ешь, пока не остыло!

Юра обреченно взялся за вилку.

На лестничной клетке Полинка звонила Жанне.

— Жан, это не заказ, это ловушка! «Креатив» нам такую свинью подложил! Целый мясокомбинат!

— Какое мясо? — спросила Жанна. Она ехала в шумном троллейбусе и тщетно пыталась что-то разобрать.

— Свинину! — закричала Полинка. — Полтораста кило свинины!

— Ты же знаешь, что я не ем свинины, — ответила Жанна. — Если тебе так уж хочется мяса, возьми на ужин куриные филейки.

Полинка в полном отчаянии отключилась. Ждать Шестова она не стала — боялась, что убьет эту подлую тварь.

Полчаса спустя они встретились в зале. Пока клиентура сбредалась у тренажеров и в отсеке для аэробики, Полинка, сидя на торчке для блинов, рассказывала Жанне о сегодняшнем клиенте.

— Это не мамочка! Это вампир! Мужику уже за тридцать, а она его при посторонних — «котеночек»!

— Ее уже не переделаешь, — философски заметила Жанна.

— Переделывать никто и не собирается. А обломать можно!

— Ну и как ты ее обломаешь? Я эту породу знаю, они чуть что — за сердце хватаются. И поди докажи, что это не инфаркт! Успокойся, отдышись и поставь на этом деле крест.

— А халявный офис? — возмутилась Полинка. — А честь мундира?

— Чести мундира — не наливать, — сурово ответила Жанна.

Полинка ушла в тренерскую, а Жанна задумалась.

Что-то слишком часто она в последнее время нуждалась в совете…

Пару часов спустя она поняла, что первая кандидатура, пришедшая ей на ум, останется единственной. И пошла ошарашивать Полинку.

Полинка подумала — и согласилась.

Бухгалтер Олег сидел перед телевизором в полном блаженстве — с бутербродами и банкой пива. Зазвонил телефон.

— Это ты, Жанна? — спросил он. — Что на сей раз? Какие-какие проблемы? Ой… Ну ладно, заходи.

Примерно через час он впустил в квартиру Жанну и Полинку.

— Это тебе, — сказала Полинка, вручая большую пиццу в запрессовке. — А это Фуфырику. Он ведь ест орехи?

— Он их прячет.

Все трое склонились над двухэтажной и очень благоустроенной клеткой с хомячком.

— Вон тут у него склад, и вон тут, и в логове, — объяснял Олег. — Иногда мне кажется, что ему грозит голодная смерть — он все, что ни предложишь, не ест, а закапывает… Ой, нет, не все! Погодите!

Олег выскочил из комнаты.

— Держу пари — в этой жизни была точно такая же свинина, — предрекла Полинка.

Олег вернулся с пачкой макарон.

— Вот, смотрите… — он протянул хомяку сквозь решетку длинную макаронину, тот стал ее запихивать за щеку, и безрезультатность попытки сильно подружек насмешила.

— Теперь ему этого занятия надолго хватит, — сказал Олег. — Ну так давайте сядем за стол, я налью чаю, и мы поговорим о вашей проблеме…

— О твоей проблеме, — возразила Жанна. — Полинка, давай, излагай, у тебя лучше получится.

— Давай я прямо скажу, а не экивоками, — предложила Полинка. — Вот ты мужчина неглупый, толковый, хозяйственный, правильный…

— Зануда, — добавила Жанна.

— Как получилось, что ты не женился смолоду? Что тебе помешало?

— Я вообще был страшно застенчивый… — признался Олег. — Я только теперь научился с женщинами разговаривать. И то плохо получается. Я как вспомню, какую чушь порол, когда меня Элина с вами со всеми познакомила, прямо стыдно, хотя вообще я ведь был не грубый, не пошлый, не приставал…

— А почему ты был застенчивым? — перебила Полинка.

— Дома заклевали, — помолчав, сказал Олег. — Чего им не скажешь, все не так… Отец только так и называл — «наш дурачок». А я так все старался разложить по полочкам, чтобы не считали дураком…

— Да-а, промашка вышла, — Полинка сквасила гримаску. — Мы думали, у тебя другое…

— Давай я пиццу разогрею, — предложила Жанна. — Поужинаем, и мы поедем.

— Да что у вас стряслось? — спросил Олег.

— Да клиент попался сложный, — буркнула Жанна. — Думали, у тебя та же проблема, хотели проконсультироваться.

— И что за проблема?

— Мамочка! — выпалила Полинка.

Олег неожиданно расхохотался.

— Это — да, это — проблема! У меня тетка такая! — угомонившись, сказал он. — Это бывает, когда хитрая дура одна растит ребенка. Она изобретет несколько приемов и их использует. Особенно помирать любит. Мой двоюродный братик сперва ей верил, когда она приступы изображала, потом посоветовался с врачами, прикупил каких-то таблеток. Чуть она пытается симулировать — он ей таблетку, и тут уж ей действительно становится не по себе, потому что воздействие сердечных лекарств на абсолютно здоровый организм можно сравнить с воздействием…

— Во, классно! — воскликнула Жанна. — Давай дальше про братика! Полинка, марш на кухню, ставь чайник! Я же говорила — он нам поможет! Он все знает — он даже это знает!

В тот момент она именно так и думала.

И вот они уже подъели пиццу и напились чая. Олег молчал, подружки смотрели на него с надеждой.

— Ну, что тут сказать… Умная женщина так себя вести не станет, а хитрая, как моя тетка, — станет, — сказал он. — У тетки нет другого смысла жизни, кроме как кормить и обстирывать братика. Если этим займется другая женщина — тетка помрет!

— И помрет от зависти, — добавила Полинка.

— Были бы у меня лишние деньги — я бы сам в каком-нибудь брачном агентства нашел для тетки жениха. По-моему, ей все равно, кому стирать носки… — задумчиво произнес Олег. — Я имею в виду, что не нужно ждать, пока у такой сумасшедшей мамочки образуется в жизни вакуум, а нужно сразу предложить ей вариант, который вытеснит предыдущий вариант, потому что с социальной точки зрения он более престижен и…

— Толик! — хором завопили подружки.

— Толик, чтоб он сдох! — воскликнула Жанна, а Полинка, вскочив, расцеловала Олега.

— Толик! Толик! — выкликая это имя, они подхватили свои одинаковые спортивные сумки и, приплясывая, умелись.

Толик же в это время занимался в ванной стиркой. Он покидал в большой таз охапку носков и трусов, высыпал сверху чуть ли не пачку порошка и разболтал все это палкой от швабры.

Тут в дверь и позвонили.

Он пошел открывать.

— Кто там? — сурово спросил Толик.

— Сто грамм!

В дверную щель влезла рука, державшая за горлышко бутылку виски.

— Ну ни фига себе! — воскликнул он.

В прихожую вошли Жанна и Полинка, обе безмерно довольные. Полинка поставила виски на столик, Жанна хлопнула приятеля по плечу.

— Толик, есть невеста!

— Спасибо, — сказал он. — Мне Татьяна уже одну подогнала. Дама хозяйственная, сразу видно. Вот — к ее приходу прибираюсь.

Подружки вошли в комнату и увидели вавилонское столпотворение.

— Нужно сразу определиться с фронтом работ, — объяснил Толик. — Так сказать, посмотреть правде в глаза.

— Фронт — это да, — согласилась Полинка. — Очень подходящее слово. Такой фронт, где сперва была бомбежка, а потом прошлись мародеры и унесли самое ценное имущество.

— Ну, чего ты так сразу? — удивился Толик. — Раз уж все равно стирка, так все сразу — и гардины, и простыни, и рубашки. Чего зря лишний раз руки мочить?

— В общем, так, — сообразила Жанна. — Мы сейчас тут тебе наведем порядок, а ты за это встречаешься с нашей невестой и укладываешь ее в койку. Только Танюхе ни слова.

— В койку? — он несколько обалдел от такой простоты. — А если она крокодил?

— Если крокодил, то стирай гардины сам, — четко отрубила Полинка.

— Девки, да за кого вы меня принимаете?! — взвыл Толик.

— За нормального здорового мужика, — тут же выпалила Полинка, а Жанна весомо добавила:

— Половозрелого.

— На самом деле все не так страшно, — поскорее сказала Полинка, потому что на Толиковом лице обозначилась решимость уйти от свах хоть в окошко.

— Тебе просто нужно дать ей понять, что она еще интересная женщина, что может выйти замуж и кормить мужа тертой морковкой!

— И действовать по-мужски, без соплей, — подсказала Жанна. — Пусть сразу видит, кто в доме хозяин.

— Но у нее свои закидоны, — предупредила Полинка. — Она не умеет вести себя с мужчинами. То есть, от застенчивости держится, как полная идиотка. Если она поймет, что имеет дело с женихом, то вообще впадет в маразм. Она уже несколько человек отпугнула.

— Совсем дикая, — определила Жанна.

— Поэтому ты на ее выкрутасы не обращай внимания. Она, когда немного освоится, опять человеком станет.

— Но жениться не обязательно? — уточнил Толик.

— Жениться не обязательно, — хором подтвердили подружки.

На следующий день они втроем подходили к офису, где Шестов знакомил Полинку с Юрой Малыгиным.

— Второй этаж, пятый кабинет, — сказала Полинка. — Вот словарь американского сленга. Скажешь ему, что Полинка прислала, и тут же заведешь разговор о спортивных сайтах.

— О чем? — удивился Толик.

— Есть такое слово — сайт, это компьютерное слово, — объяснила Полинка. — Ты скажи, что искал там программы тренировок… вот, сейчас…

Она достала из сумочки ручку и оторвала клок от попавшей под руку афиши.

— Вот, пишу… — это названия сайтов…

— Ты мне русскими буквами, — попросил Толик. — Так я не выговорю.

— Надеюсь, что не придется. Эта старая перечница соблюдает режим с точностью до минуты, — Полинка посмотрела на часы. — Ну, пошел!

Толик, которого Жанна развернула носом к дверям офиса и еще придала ускорения, устремился в нужном направлении.

— Вот и посмотрим, у кого характер сквернее, — сказала она. — Я ставлю на Толика.

— Ты не видела ту мамочку, — возразила Полинка.

Юра Малыгин сидел за компьютером, когда Толик без стука вошел в дверь.

— Вот, Полина просила передать, — он выложил на стол словарь.

Юра в недоумении взял книгу.

— Вы точно ко мне? Это не ошибка?

— Да нет, она так и сказала — второй этаж, пятая комната, мужика звать Юрой, наш человек!

И Толик сел.

— Вообще-то у меня такая книга есть… — пробормотал Юра.

— Ну, это ты с ней разбирайся. Что нового на сайтах? — бодро спросил Толик.

— На каких сайтах?

Толик украдкой глянул в бумажку и зашевелил губами, причем напряжение на его роже делалось все взрывоопаснее.

И тут дверь распахнулась.

— Как ты тут без меня, мой котеночек? — спросила жизнерадостная мама. — Я не опоздала? Режим — прежде всего!

И, взгромоздив сумку на клавиатуру, стала выкладывать баночки и мисочки, приговаривая:

— Вот помидорки с укропом, вот тертая морковочка, вот курочка…

— Курочка — это хорошо! Это кстати! — обрадовался Толик. — И морковочка — штука полезная.

Матрона повернулась к нему, всем видом выражая: а это что еще за быдло?

— Угощайтесь! — неожиданно хитро улыбнувшись, предложил Юра.

— Спасибочки… — Толик тут же стал открывать банки. — Смотри ты, еще не остыло! Вот это я понимаю — настоящая хозяйка! Вот как надо о муже заботиться! И режим, и витамины! Нет, Юрка, я тебе честно завидую!

— Какой муж? — возмутилась матрона. — Я его мама!

— Да ладно вам анекдоты рассказывать! У вас не может быть тридцатилетнего сына! — тут Толик откопал вилку и закинул в рот кружок помидора. — Юрка, а в самом деле — сколько тебе лет?

— Тридцать пять, — сказал Юра.

— Ну вот! Жена у тебя классная, ты ее береги.

— Какая жена?! — взвилась матрона. — Пришли откуда-то, помидоры съели! Я ребенку обед принесла, а вы тут с вилкой!

— Обед, ребенку? Да не может же у вас быть такого взрослого ребенка! Мне и ребята говорили — у Юрки классная жена, заботливая, готовит — пальчики оближешь! И красивая! — тут Толик несколько отодвинулся, поскольку понимал — за такую наглость можно и схлопотать.

— Какая жена? — матрона повернулась к Юре. — Это о ком? Тебя что — с кем-то встречали? У тебя кто-то есть? И я это узнаю от чужого человека? Ты что, забыл, что у меня сердце?

Тут матрона повалилась на стул, ухватилась за левую часть бюста и трагически прошептала:

— Скорую… вызови мне скорую…

— Ша! — Толик накрыл ладонью Юрину руку, потянувшуюся к телефонной трубке. — Чем там меня девчонки снабдили?

Он полез в карман и вынул несколько упаковок.

— От сердца, от давления, от головы… — прочитал он. — Ну вот, ты ее держи, а я ей таблетку в рот закину.

Матрона, хоть и помирала, хоть и показывала, что лежит без сознания, крепко стиснула челюсти. Толик нагнулся над ней.

— Судорога? Очень хорошо! Юрка, ты ее держи, я нож достану! Сейчас промеж зубов ножик загоним и таблеточку в ротик закинем! Ты не пугайся, когда у человека с сердцем неполадки, судорога — первое дело. Если сразу лекарства не дать, по всему телу судорога идет. Особенно по мочевому пузырю…

Тут матрона решила все-таки воскреснуть.

— Оставьте меня в покое! — прошипела она.

— Ну как я могу оставить в покое такую очаровательную женщину? — удивился Толик. — Разрешите представиться — Анатолий Попов, мастер спорта. Ну, если вам уже полегче…

И он добыл из мисочки куриную лапу. Обглодал ее мгновенно…

— Юра, немедленно выставь этого человека из кабинета, — велела мамочка.

— Радость моя, вам когда-нибудь приходилось выставлять из кабинета мастера спорта по самбо? — спросил Толик. — Надо же, такая очаровательная женщина, и такие глупости говорит! Слушай, Юрка, это точно твоя мама? Не враки? Ну, тогда прошу прощения!

Мамочка отвернулась.

— Значит, так. Вы мне угощение выставили — теперь моя очередь выставляться. Сегодня вечером идем в кабак! В семь часов я за вами заеду, только адрес скажите.

— Не пойду я с вами ни в какой кабак! — огрызнулась мамочка.

— А мне нравятся гордые женщины! — сообщил Толик. — Из них получаются самые лучшие жены! Ты, Юрка, имей это в виду!

Пока Толик орудовал в малыгинском кабинете, подружки вернулись в зал и стали ждать звонка и победной реляцией. Звонка все не было, и к вечеру они уже несколько забеспокоились. Решили позвонить сами и попозже — когда соблазнитель уже наверняка явится домой. При всем уважении к мужским талантам и опыту Толика они не надеялись, что он с первого же захода опрокинет эту неприступную башню прямо в постель.

Жанна и Полинка шли по вечерней улице и уже приближались к Полинкиному дому, когда их догнала машина и притормозила рядом.

Дверца открылась.

— Залезайте! — сказала Татьяна. — Сколь веревочке ни виться, а кончику быть!

Она привезла подружек именно туда, где они не очень хотели появляться, — на свою кухню.

— Ну, а теперь вы мне расскажете, чем занимались все это время в обстановке полнейшей секретности! — потребовала она.

Подружки молчали.

— Так, ясно. Нужен стимулятор.

Она достала из глубины шкафчика очередную бутылку и выставила на стол.

— Что это там? — приглядываясь к мутному темно-зеленому стеклу, спросила Жанна.

— Да Димка что-то приволок, — рассеянно отвечала Татьяна, сражаясь с пробкой. — Ничего, новую купит.

И расплескала напиток в три стопочки.

— Ну, говорите! — сказала она, отхлебнув мутноватого напитка и несколько поморщившись. — Ну где он только это откопал?..

— А чего говорить-то… — буркнула Жанна. — Тренировки у нас, велотренажер вон накрылся, ремонтировали…

— У меня народ на рекламу откликнулся, новую группу собрала, — добавила Полинка.

— Выходит, с арендой зала уже без меня справляетесь?

Подружки переглянулись и промолчали. Врать они не могли — финансовое вранье Татьяна определяла сразу.

— Левый клиент? — догадалась она. — Ну, девки! Ну!

И вдруг расхохоталась.

— Ты чего? — спросила озадаченная Жанна.

— Чего-чего! Вот теперь я вижу, что вы способны заниматься бизнесом! Ну, рассказывайте! Да не бойтесь — я на ваш навар не претендую! Я просто рада, что вы что-то начали делать сами! Честное слово, устала вас погонять!

— Чего рассказывать-то? — настороженно спросила Полинка.

— Кто жених, откуда взялся, чем занимается. Я тебе еще раз говорю — не бойся, пусть это будет вашим наваром.

Подружки опять переглянулись — они не хотели закладывать Диму.

— Ладно, — решилась Жанна. — Он специалист по компьютерному дизайну, тридцать пять лет, внешность — ничего, живет с мамой…

Тут Полинка тихо зашипела от ярости, и Татьяна это заметила.

— Тридцать пять, компьютерный дизайн и мама… — повторила она. — Стойте! Уж не Юра ли это Малыгин?!

По физиономиям подружек она поняла — прямое попадание!

— И кто же вам его подсунул? — продолжала Татьяна. — Какой враг народа? Кто вас, дурищи вы мои, до такой степени возненавидел? Семейство Малыгиных — надо же! Мама! Да знаю я эту мадам Малыгину! Полная безнадега! Это же не мамочка, а всемирное посмешище! Она ни одну невесту близко не подпустит! Девчонки, вас подставили! За это надо выпить!

И Татьяна потянулась за бутылкой. Жанна, которой эта бутылка нравилась все меньше и меньше, наконец взяла ее в руку и посмотрела на свет.

— Танюха, там кто-то сидит!

— Кто сидит? — вытаращилась Татьяна.

— Червяк какой-то!

Полинка выхватила бутылку.

— Червяк? Да там целая гадюка!

— Что?! — Татьяна взяла бутылку сама, вгляделась, ахнула и, зажимая рот рукой, выскочила с кухни.

— Какая мерзость! — воскликнула Полинка. — А я чуть не выпила!

— Это вьетнамская настойка, — беззвучно прочитав этикетку, сказала Жанна.

— Стимулирует… блин, много чего она стимулирует… А это в ней стимулятор сидит!

И встряхнула бутылку.

— Танюха такое ни за что бы не купила. Значит, Димка приволок, — рассудила Полинка. — Но какого черта он ее на кухне спрятал?

— И на кой ему этот ползучий стимулятор? Вообще настойка на змее — это против импотенции…

— Не к ночи будь помянута! — воскликнула Полинка. — Это что же, Танюха его своими вывертами довела?!. Но Димыч хорош — вот почему он конспирации требовал!..

— Тс-с-с…

Вошла Татьяна.

— Уберите это! — помирающим голосом попросила она. — Спрячьте куда-нибудь… только чтобы я не видела…

— Хорошо, хорошо, спрячем, — Полинка сунула бутылку в шкафчик. — Ну так мы пойдем?

— Не-ет… Останьтесь… я сейчас не могу одна… мне срочно нужно чего-нибудь выпить… Полинка, возьми в гостиной, в баре, коньяк…

Полинка посмотрела на Жанну, и та кивнула.

Тут зазвонила Жаннина мобилка. Жанна поднесла ее к уху и услышала мужской голос, в котором клокотала ярость:

— Ну, что? Уложили меня на амбразуру?!

— Толик, ты где? — растерянно спросила она.

— Где-где! В «Зеленой звезде»! — был ответ.

Жанна вытаращилась на мобилку, словно та в ее руке обратилась в жабу.

— Я чего-то не дослышала! А ну, повтори!

— Кабак такой, «Зеленая звезда»!

— А ОНА где? — страшным голосом спросила Жанна.

— Да мы все втроем в этом гадском кабаке! Она каждую минуту хватается за сердце и пытается съехать под стол! — доложил Толик. — И вцепилась в Юрку мертвой хваткой!

— Блинннн! — воскликнула Жанна. — Горит наш офис синим пламенем!

— Блиннн! — подтвердила Полинка. — Главное, в таком хорошем месте!

— Это что еще за новости? — удивилась Татьяна.

— Да мы за халявный офис его женить подрядились! — объяснила Полинка.

— Давай сюда трубку! — Татьяна, разом прекратив помирать, выхватила у нее мобилку. — Попов, докладывай обстановку!

Примерно полминуты она слушала, а потом, зажав микрофон рукой, повернулась к подружкам.

— Отставить панику! Власть переходит вот в эти руки!

— Ой… — прошептала потрясенная Полинка.

— Толик, держись! Высылаю спецназ! — крикнула Татьяна. — Девки, за мной!

И кинулась с кухни прочь.

Подружки догнали ее в гардеробной, где она вкапывалась в вешалку с платьями.

— Танюх, ты чего это? — позвала Полинка.

Татьяна развернулась, уставилась на подружек, хмыкнула.

— Ты! — ткнула пальцем в Жанну. — Тебя она не испугается!

Это относилось к Полинке.

Потом она кинулась к туалетному столику с криком:

— Полинка, сажай ее и держи покрепче!

— Кого, меня? — удивилась Жанна.

— Тебя, тебя! Ох, что бы вы все без меня делали!

Совершенно не представляя, что затеяла Татьяна, но понимая, что поход в туалет не может длиться полчаса, Толик в конце концов вернулся к столику, где сидели мамочка и ее котеночек.

— Может быть, шампанского? — безнадежно спросил он.

— Вредно для здоровья! — отрубила мамочка.

— Минералки?

— Юрочке не всякая подходит.

— Потанцевать?! — предложил он, услышав музыку.

— Танцы перед сном вредны, потому что перевозбуждают нервную систему. Котеночек! — воскликнула она, видя, что Юра ковыряет вилкой салат. — Только не маринованный огурец! У тебя опять будет болеть печень.

Тут запела его мобилка.

— Толик, продержись еще немного! — услышал он Татьянин голос. — Сейчас прибудет спасательная экспедиция! Только не пугайся!

Вообще-то самбист с тридцатилетним стажем был не из пугливых. Но он насторожился — от трех подружек много чего можно было ожидать. Он мобилизовал нервные ресурсы — и правильно сделал. В ресторанный зал вошло нечто!

Некоторые танцующие даже остановились, глядя на ЭТО с трепетом. Официант чуть не выронил поднос.

Вот что бывает, если бывшую чемпионку по культуризму, варварски ее накрасив, одеть в открытое вечернее платье, которое велико ей на три размера, и исправить общее впечатление большим эгретом из павлиньих перьев.

Гренадерским шагом Жанна подошла к столику.

— Извини, Юр, что задержалась. Давай сперва потанцуем, а потом ты меня наконец познакомишь с нашей мамой! — сказав эти страшные слова, она, как морковку из грядки, выдернула Юру из-за столика и увлекла на середину зала.

— Ох, сердце… — только и успела пискнуть мамочка.

Нежная ручка похлопала Толика по плечу. Он повернул голову и увидел Полинку — всю в черном, как ниндзя. Она прижимала палец к губам, а потом сделала жест «за мной!».

Толик встал и задом-задом, не сводя глаз с высматривающей сынка мамочки, последовал за Полинкой.

Они обошли зал вдоль стенки и выскочили в фойе, оттуда — на улицу.

— Держи! — Полинка сунула Толику банкноты. — Это на воспитательную работу. Думаю, в две бутылки водки и закуску вы уложитесь.

Тем временем Жанна, кружа вяло сопротивляющегося Юру в каком-то невозможном вальсе, продвигалась с ним к выходу из зала. Заговорила она только в фойе.

— Не бойся, ничего с мамочкой не сделается! — по-командирски сказала она. — Эту проблему нужно решить раз и навсегда!

И, отворив перед ним дверь, легонько дала пинка в нужное место.

Очумевший Юра оказался на улице.

— Сюда, ну?! — Толик махал Юре рукой из-за угла.

Юра побежал к нему.

— Что все это значит?! — пытаясь быть крутым мужиком, спросил он.

— Тебя, дурака, из беды выручаем! — с тем Толик ловко запихнул Юру в свою машину.

Старая серая «волга» взрычала и умчалась. Жанна и Полинка проводили ее взглядами.

— А она точно не помрет? — спросила Жанна, отдирая от себя павлиний эгрет.

— Точно не помрет! Такие помирают на публику. А публика смылась. Очень ей нужно, чтобы вызвали «скорую» и чтобы ее при всех обозвали симулянткой! — ответила Полинка.

Толик и Юра сидели в самой что ни на есть дешевой забегаловке.

— Пей! — говорил Толик. — И закусывай.

— Я закусываю…

— Напейся до поросячьего визга, понял?

— Зачем?

— Не зачем, а почему. Потому что все бабы — сучки дешевые, — объяснил уже здорово набравшийся Толик. — Я знаешь сколько раз был женат? Я по этой части эксперт! От них нужно делать ноги сразу. Как увидишь на горизонте бабу — сразу смывайся. Потому что эта баба хочет тебя захомутать.

— Каждая?

— Каждая, — авторитетно сказал Толик. — Вот Жанка, к примеру. Как будто свой парень, но знаешь что я тебе скажу? Она на меня глаз положила. Или вот Полинка. Она тоже очень даже не против! Ну, за баб!

Толик выпил стопку целиком, а Юра — наполовину.

— Будь мужиком, Юрка. И все бабы будут твои! — продолжал поучать Толик. — Им нужна твердая мужская рука. Правда, тут есть закавыка. Она им нужна, но не навсегда. Временно. Потом они начинают что-то из себя строить, и с ними приходится расставаться.

Часы показывали третий час ночи.

Во всей квартире Малыгиных горел свет.

Юрина мама сидела перед телевизором и дремала, пока там шло эротическое шоу. Когда на экране взвизгивали — она просыпалась, вздыхала и пыталась умоститься поудобнее.

Вдруг она уловила скрежет ключа в замке. Тут же она шлепнула на лоб сложенное мокрое полотенцу и приняла помирающую позу. Зритель все не шел и не шел. Тогда мамочка приподнялась и с тревогой выглянула в прихожую.

Там судорожно дергалась дверная ручка.

Придерживая мокрое полотенце на лбу, мамочка вышла в прихожую и отворила дверь.

— Я чуть с ума не сошла! — патетически произнесла она. — У меня давление скачет! За все хорошее, что я для тебя сделала, ты решил раньше времени уложить меня в могилу!

Но Юра явился не один. Его подпирал Толик.

— Выйду ль я на улицу — солнца нема! Девки голосистые свели меня с ума! — медвежьим голосом пропел Толик. — Вот! Тоже русская народная!

— Погоди! Погоди! — Юра отцепился от Толика и шагнул в прихожую. — У меня фонотека… Сейчас я поставлю тебе старинные романсы!

— Юра! Юра!.. — пятясь, повторяла мамочка. — Юра! Ты пьян? Юра! Это же!.. Это же!..

— Мужа нужно встречать с тапочками в зубах! — объявил Толик. — Юрка, врубай романсы!

Отстранив мамочку, Юра нетвердым шагом вошел в свою комнату, и сразу же там загрохотало.

— Уходите, уходите немедленно! — мамочка замахала на Толика руками. — Вы испортили моего котеночка! Вы споили его!

— Кого?! — дверь Юриной комнаты распахнулась, и хозяин возник на пороге, но только на четвереньках. — Опять котеночек! Ну, хватит! Лопнуло мое терпение!

И он треснул кулаком по полу.

— Котеночек?! Тертая морковочка?! Котлетки из телятинки?! Да надо мной весь город смеется!

— Вот именно, смеется! — подтвердил Толик.

— Я сколько раз с девушками знакомился?! А?! Сколько раз?! Ты же близко ко мне никого не подпускаешь! Ты же ревнивая, как Отелло!

— Погоди? Какого хрена тебе знакомиться с девушками, если у тебя есть жена? — почти искренне удивился Толик.

— Это не жена! — отрубил Юра. — Нет у меня жены и никогда уже не будет… вот…

— Если она ведет себя, как жена, да еще ревнует, как Отелло, то это и есть жена!

— Во! Я понял! Она вообразила себя женой! — воскликнул Юра. — Это у нее такая психология! Ну, хорошо! Главное, что я все понял! Толик, ты мне друг?

— А то! — приосанился Толик.

— Помоги! Мы сейчас будем вить семейное гнездышко!

Юра с трудом поднялся и устремил перст в шкаф.

— А шкаф мы поставим вон там! Давай, пихай его!

Толик уперся в шкаф плечом, колыхнул его, сверху полетели коробки и свертки, наконец съехал большой старинный чемодан.

— Юра, Юрочка… — шептала перепуганная мама.

— Что?! Какой я тебе котеночек?! — повернулся к ней разъяренный сынок.

Толик по-приятельски обнял мамочку за плечи.

— Вы бы к соседям пошли, что ли, спрятались бы, — доверительно посоветовал он. — Я Юрку знаю, он крутой! Может дойти до мордобоя!

Мамочка шарахнулась прислонилась к дверному косяку.

Юра уставился на нее, смутно понимая, где находится.

— Так. Я — котеночек. Толя, что едят котята?

— Сметану.

— Ну и где моя сметана?! Сметана где?!

— Юра, Юрочка… — был ответ.

— Немедленно принесите ему сметану, — приказал Толик. — Мужик сметану ждет, а она тут еще раздумывает! Да кто у вас, в самом деле, дома хозяин?

Мамочка метнулась на кухню.

— Ну, Юрка, слов нет! Теперь ты и без меня управишься, — сказал Толик, и стало ясно, что он почти протрезвел.

Появилась мамочка с непочатой коробкой сметаны, с трепетом вручила сыночку. Тот уставился на коробку, не понимая, что с ней делать дальше.

Толик подошел и ткнул в фольгу пальцем.

— Соси! — сказал он. — Соси, котеночек. А я пошел.

— Не уходите! — мамочка вцепилась Толику в локоть. — Не оставляйте меня с ним! Я его боюсь!

— Правильно боитесь, — заметил Толик. — Ешь сметану, Юрка.

— Я ем, — промычал, отвлекшись от высасывания сметаны, Юра.

— И так теперь будет каждый день, — сказал Толик. — Мужику нужны или водка, или бабы. Баб нет — значит, будет водка!

— Здрасьте! — сказал Юра, входя в спортивный зал.

У него была большая сумка через плечо, другая — в руке.

— Привет! — вытаращив огромные глазищи, ответила Полинка. — Жан! Ты посмотри, кто пришел! Котеночек!

Жанна вылезла из-под тренажера и, поигрывая огромными плоскогубцами, подошла к гостю.

— Котят я люблю, — сказала она. — Опять же, Толик звонил, рассказывал, как ты пакет сметаны выжрал. Ну что, тренироваться будем?

— Вы не знаете, где бы комнату снять? — спросил Юра. — Понимаете, если я с ней останусь, она меня опять под себя подомнет и будет при всех звать котеночком…

Подружки переглянулись.

— Насколько я понимаю, тебе и работу нужно поменять, — сказала Жанна. — Там, где ты сейчас, она тебя найдет и опять начнет таскать тертую морковочку.

— Вот теперь, когда ты сам сделал хоть что-то ради своего счастья, мы можем тебе помочь, — добавила Полинка. — У Татьяны невест от двадцати восьми до тридцати трех — штук этак…

— Четыреста, — брякнула Жанна и взяла подвешенную к шее мобилку. — Олег? Узнал? В общем, так. Мы тут выручаем мамочкиного котеночка. Пусти в ход все свое занудство, возьми рекламную газетку, обзвони всех, кто предлагает сдать комнату. Ты товарищ въедливый, ты разберешься, что к чему.

— Насчет работы нужно Димыча спросить, — догадалась Полинка. — А может, Марчуку нужен специалист по компьютерной графике. Ничего, трудоустроим. Но с ложечки кормить не будем.

— И не надо, — самоуверенно произнес Юра. — Я теперь так озверел — я сам кого хошь с ложечки покормлю!

— А не сломаешься? — спросила хитрая Полинка.

— Не-е, не сломаюсь! — бодро ответил он.

Глава десятая. Покатанки

Из-за буйной Татьяниной активности в семействе Печниковых произошел некоторый раскол. Дима надеялся, что чем меньше Татьяну воспитывать — тем скорее ей надоесть вся эта бредовая затея с брачным агентством. Хотя понемногу копил недовольство. А Катя просто возмущалась материнскими шашнями и фокусами.

Она и так была уязвлена до глубины души: ее, хорошенькую, неглупую, современную, выбрали и сделали любовницей (ну, допустим, невестой, но ведь замуж-то она не вышла!) только потому, что умные родители зарабатывали неплохие деньги и теоретически могли содержать и зятя-бездельника, и даже его хитрую супругу (то ли бывшую, то ли настоящую, то ли будущую — теперь уже не понять!). А тут еще родная мать открыла сезон охоты на женихов! Именно тогда, когда Кате хотелось собрать всех мужчин от двадцати до тридцати пяти на какую-нибудь гигантскую баржу и затопить ее в Тихом океане в районе Марианской впадины.

Катя как-то приникла к широкой отцовской груди и со слезами пожаловалась на мамину неделикатность. И так тошно, а она еще и топчется по больному месту.

— Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось, — философски отвечал Дима. И получил в итоге свою порцию скандала…

Наконец Катя поняла: она должна стать совершенно самостоятельной. Если родная мать готова ее подставить на каждом шагу, а родному отцу на нее вообще начхать, она должна стать автономной боевой единицей на полном самообеспечении! Как выразилась однажды Полинка — танком, который гуляет сам по себе. И не помогут их жалкие старческие попытки откупиться от страдающей дочери дорогими тряпками и всякой материальной дребеденью!

Катя произвела ревизию в кошельке, заплатила на два месяца вперед за съемную квартиру и поняла, что если не найдет работу — придется выкидывать белый флаг.

До сих пор ей этим заниматься не приходилось. Если бы ей, студентке престижного института, втемяшилось в голову где-то подзаработать — родительские знакомые за руку привели бы ее туда, где ей будут платить неплохие деньги только за то, что она носит фамилию «Печникова».

Катя полезла в Рунет и прочитала несколько дамских статеек о правильном поиске работы.

А расхлебывать это пришлось Полинке, к которой Катя явилась со своим новым приобретением. Это был классический деловой костюм, который, пока мерила, вроде был ничего, дома же оказалось, что с ним что-то неладно.

Полинка охнула — это чудище старило Катю на десять лет. Поставив девицу на табуретку, она начала с юбки, длина которой внушала смутные сомнения…

— Все, хватит, буду делать карьеру, — вещала с табуретки Катя. — Учиться мне осталось недолго, можно ведь уже теперь подрабатывать. А когда получу диплом — сразу меня будет ждать хорошая работа.

— Все-таки слева на сантиметр длиннее, — ответила Полинка, прикладывая длинную линейку к ее бедру. — Какого хрена ты брала костюм на оптушке? Это же самая страшная Турция, какая только бывает!

— А на другой костюм у меня просто нет денег, — сообщила Катя.

— А родители на что?

— А они меня забодали! Все им не так! Из дому уходишь — плохо, дома живешь — плохо! Мать купила мне кучу шмутья и думает, что теперь я обязана ходить по струнке! Я им сказала — ну и сидите вы на этих тряпках, может, чего и высидите! А я их вообще больше никогда не надену!

— Так на какие шиши ты купила это чудище?

— А у меня была заначка, я первокурсникам контрольные писала. А что, совсем плохо?

— Знаешь, я в одной статье вычитала, что наниматься на работу нужно в дорогой одежде. Тогда видят, что ты работать за гроши не согласишься, и предложат хороший оклад.

— Да? А я в другой статье вычитала, что одежда должна быть деловая и строгая!

— Слезай, — велела Полинка. — Тебе не нужно идти туда, где носят именно такую строгую одежду. Ты там от тоски сдохнешь.

— А куда?

— А ты посмотри по рекламке. Может, где-то нужны молодые коммуникабельные девушки для разовых акций — для презентаций, для конкурсов.

— Ага! У нас одна девчонка сходила! Так ей сразу сказали — будете оказывать услуги эротического характера!

— А ты с Пашкой договорись, возьми его с собой. Он этот эротический характер из кого хочешь навеки вытряхнет.

— Так он опять подженился! Никуда он со мной теперь не пойдет!

Зазвонила мобилка. Полинка поднесла ее к уху, выслушала сообщение и задумалась.

— Ты чего? Неприятности? — забеспокоилась Катя.

— Жанка бы сейчас сказала — убью.

— А кого?

— Шестова. Знаешь, есть компьютерная фирма «Креатив»? Оказалось, у них там пара бездельников состоит в яхтклубе. Шестов ей наплел, что яхтсмены — классные ребята. И твоя мама теперь собирается женить весь этот несчастный яхтклуб!

— Слушай, Полинка, я вот вычитала — можно поехать в Испанию и наняться убирать мандарины, — помолчав, сказала Катя. — Давай рванем, а? Отдохнем от моей мамочки?

— Давай, — сказала Полинка. — И от мамочки, и от Марчука! И от всех козлов!

— И от всех сволочей!

— И от всех идиотов!

Фирма «Креатив» онемела, узнав, что Юра Малыгин сбежал от мамочки, поселился на съемной квартире и даже в одночасье поменял работу. Правда, до марша Мендельсона было еще далеко, но его уже познакомили с тремя невестами, и он от счастья совсем очумел.

Татьяна, окончательно выяснив подробности договора с «Креативом», оделась поблистательнее и отправилась разбираться с будущим офисом.

Но она недооценила противников. Ей почему-то казалось, что агрессивная женственность, которая срабатывала сто раз, и в сто первый не даст сбоя.

— С одной стороны, я из-за Малыгина с его мамочкой проспорил биллиард, — сказал Шестов. — Придется устанавливать. С другой — ваши девочки так ловко меня обставили, что я вынужден предоставить им комнату на первом этаже под офис.

— Да, мы такие! — гордо сказала Татьяна.

— С третьей стороны, я понял, что вы работаете серьезно.

— Еще бы! Так когда мы можем въезжать в новый офис?

Шестов посмотрел на календарь.

— Там все пока вверх дном, не раньше, чем через две недели. Но у меня для вас бонус. Считайте, за Малыгина.

— А что за бонус? — Татьяна придвинулась поближе к Шестову.

— Примерно тридцать женихов разного возраста и пола… тьфу, только возраста. Мужики сильные, спортивные, рукастые, надежные… ну, какие еще?..

— Холостые! Это — главное.

— В общем, я имею в виду наш яхтклуб. «Креатив» с ним дружит, то они нас на яхтах покатают, то мы им бесплатно машины наладим… Хотите?

— Спрашиваете! Яхтсмены!!! А… погодите, чем же они, кроме яхт, занимаются? Это же — хобби!

— Все работают, у кого — бизнес, кто — механиком или слесарем… Бездельников там нет. Вам этих товарищей надолго хватит! И все истосковались по теплу домашнего очага.

— Беру! Оптом! — воскликнула Татьяна и встала. — А как на них выйти?

— Это мы организуем, — Шестов встал, чтобы проводить Татьяну.

Он галантно провел ее через весь подвал «Креатива» (их провожали такими взорами и перемигиваниями, что стоило бы забеспокоиться) и вывел через двор на улицу, где с ней и простился.

Когда он спустился обратно, к нему кинулись компьютерщики.

— Ну, как?

— Клюнула! — сказал Шестов. — Повелась!

— Вау! — заорал арбалетный стрелок.

— Ей наша комнатка на первом этаже выйдет боком!

— Вау!

Ничего не знавшая о материнских демаршах Катя прошерстила рекламные страницы газет и набрела на то, что ее заинтересовало. Тем более, это заведение было в трех шагах от съемной квартиры.

— Здравствуйте, я по объявлению, насчет статистов, — сказала Катя, войдя в довольно просторный кабинет.

За столом сидела девушка немногим ее постарше. Молодая женщина и пожилой мужчина стояли тут же, у стола, копаясь в бумагах. Тут же лежали всевозможные кассеты, стояли компьютеры, валялись раскрытые книги.

— Садитесь. Как вас зовут? — поинтересовалась девушка.

— Екатерина Печникова.

— Сколько лет?

— Девятнадцать с половиной.

— Ага… повернитесь, профилем, так… хорошо. Саша, щелкни!

Мужчина взял цифровик и сделал несколько снимков в разных ракурсах.

— Только мне эротические съемки не предлагать! — выпалила Катя.

— Успокойтесь, девушка, эротика у нас в сто шестнадцатом кабинете, — брюзгливо сказал мужчина. А сотрудница за столом продолжила допрос.

— Учитесь, работаете?

— Учусь. На маркетолога. Но, может быть, стану социологом.

— Хорошо. Давайте ваш телефон. Когда понадобится, мы вас вызовем.

— А что у вас за работа? — спросила Катя. — Это в массовке сниматься? Или что-нибудь посерьезнее?

— От вас зависит, — ответила молодая женщина. — Сумеете себя хорошо показать — попадете в кадр, и вас еще на следующую съемку пригласят.

— Если она состоится, — пессимистически изрек мужчина. — Боюсь, что наше юное дарование на сей раз загубит всех статистов к чертовой бабушке и само на тот свет поедет — ставить эксперименты на сковородке.

— На какой сковородке? — растерявшись, спросила Катя.

— На адской, на которой грешников поджаривают. А молоденькие хорошенькие статисточки попадут в рай и станут ангелочками. Особенно с круглыми попками.

— Пошел ты знаешь куда! — огрызнулась Катя, а молодая женщина рассмеялась.

— Так его! Так его!

— Девушка, вы свободны. Кто там следующий?! — крикнула невозмутимая девица за столом.

И Катя вышла в коридор.

Собеседование показалось ей странноватым, но она уже стала понимать — не все то, что пишется в инструкциях для безработных, которые передираются с американского языка, — правда.

Она позвонила Полинке, но Полинка была занята — налаживала свидание Толика Попова с очередной невестой. Поповская переборчивость ее уже заколебала, и она, не связанная спортивной солидарностью, как Жанна, в конце концов нажаловалась Татьяне. Та пообещала в нужное время и в нужном месте сделать жениху втык.

Толик Попов сидел в парке на лавочке, держа на коленях букет из трех гвоздик, и поглядывал на часы. Но вместо ожидаемой невесты появилась Татьяна.

— Привет! — воскликнула она. — Что, заждался?

— Вот-вот должна подойти.

Татьяна села рядом.

— Слушай, мне сейчас такую команду женихов подогнали! Будет с кем работать! Всез возрастов и всех весовых категорий! Так что ты давай кончай привередничать, а то пролетишь со свистом, как пустое ведро.

— Я что, привередничаю? — удивился Толик. — Я просто не хочу, чтобы она весила больше ста кило и имела внуков! Быть дедом — еще куда ни шло, но спать с бабушкой?!? А вы мне только таких и подсовываете!

— А вот была Надежда, как ее… крашеная блондинка… И стройная, и бездетная… И ты ей вроде понравился…

— Так она же детей соберется рожать!

— Значит, тебе обязательно подавай с детьми?

— Со взрослыми, — уточнил Толик и добавил: — С самостоятельными. Чтобы их за ручку на горшок не водить.

— Сразу оговорить нужно было. А то мы сквозь тебя сорок одну невесту пропустили без всякого прока… — Татьяна замолчала, вглядываясь вдаль, и вдруг воскликнула: — Она! Толик, это она! Любочка! Во крутая тетка! С охраной явилась!

К лавочке подошла очень красивая женщина лет сорока, которую сопровождали три плечистых, спортивных и насупленных парня — двадцати, восемнадцати и шестнадцати лет.

— Добрый день, Таня! — сказала она. — А вы, я так понимаю, Анатолий?

Толик встал.

— Д-да… вроде… — не совсем уверенно ответил он.

— Я решила, чтобы потом не было недоразумений, сразу взять с собой детей. Вот мое приданое! Коля, старший. Егор, средний. Никита, младший.

— Это — все, или еще девочки есть? — поинтересовалась Татьяна.

— Нет, с девочками мне не повезло.

— Класс! — Татьяна встала. — Любочка, это не дети, это ангелы! Ну, Толик, дурак будешь, если такое богатство проворонишь!

Толик несколько попятился.

— Что ты молчишь? — напустилась на него Татьяна. — Давай, цветы вручай, в кафе приглашай! Руку предлагай! Вот так!

И она показала, как предлагают даме согнутую руку.

Толик скопировал движение. Женщина взяла его под руку.

И они ушли по аллее — впереди Любочка с Толиком, а за ними вразвалочку — три хмурых ангела.

Татьяна достала мобилку.

— Полинка? Толику больше невест не предлагать! Он сегодня нашел свое счастье!

— Есть невест не предлагать! — отвечала Полинка. — Жанка, слышала? Толик женится!

Жанна в это время считала деньги, выкладывая их стопочками на столе, занимавшем большую часть их тренерской комнаты.

— Сошлось, — сказала она. — Хотела бы я посмотреть на эту дуру.

— Идем сегодня купальники покупать?

— У тебя их уже штук десять, — Жанна ткнула пальцем в аэробический купальник Полинки.

— Нет, нам нужны те, в которых плавают. В воскресенье у нас — яхтклуб.

— И Марчук будет? — спросила Жанна.

— При чем тут Марчук?

— Он же у нас еще и яхтсмен.

— Он — наше все! — сердито воскликнула Полинка. — Стрелять — он самый меткий, на горных лыжах — он самый шустрый! Карате — так там у него два черных пояса!

— Врет, — четко определила Жанна.

Полинка задумалась. Марчук был хвастунишкой — это да. Но на откровенном вранье его еще, кажется, не ловили…

— Врет, конечно, — неуверенно согласилась она. — Но парашютист он на самом деле — его ребята в авиаклубе видели. И на яхтах гонялся. У его друга яхта, «Аркона», они иногда на два-три дня уходят.

— А куда у нас можно уйти на два-три дня? — удивилась Жанна.

— Можно по речке вверх, потом по каналу войти в озеро, а на озере четыре острова. Там тебе и течения, и мели, и все, что хочешь!

— А нас куда повезут?

— Танюха оплатила маршрут по озеру. У них там есть такое развлечение — называется «покатанки». Берут за деньги пассажиров и катают их взад-вперед, пока не надоест. Вот Танюха и устроила для нас покатанки на две персоны, чтобы мы подружились с яхтклубом.

— Не нравится мне это.

— Ничего! Хоть на яхте покатаемся! — беззаботно ответила Полинка. — Позагораем заодно, а то на природу выбраться — проблема, а каждый день в солярий бегать — никаких денег не хватит. Имеем мы право отдохнуть за Татьянин счет?

— Она нас скупила оптом и на корню, — буркнула Жанна.

Татьяна действительно имела такую способность — покупать то, что ей по вкусу, в больших количествах и за большие деньги. Вот и сейчас она стояла перед витриной салона меховых изделий. Шубка там висела — как раз на Катю, и что-то вроде мехового жакетика — тоже на ее фигурку.

Проблему выбора Татьяна отмела раз и навсегда. Вместо того, чтобы тратить время и нервы на мучительный выбор, что брать, шубку или жакетик, она решила купить обе вещи и не маяться. Но сперва позвонила дочке — вроде бы для того, чтобы проявить к ней уважение и посоветоваться, а то и эти подарки Катюха откажется надевать.

— Ой, мам, какая шуба?! — изумилась Катя. — Ты потом позвони, я занята, я бегу!

И она действительно, перескочив улицу в неположенном месте, вбежала в дверь офисного здания и была задержана охранником.

— Пропуск.

— Я в списке. Собрание в шестнадцать ноль-ноль!

— Фамилия?

— Печникова, Катерина.

— Есть такая. Проходите.

Катя приоткрыла дверь конференц-зала, увидела, кто ведет собрание, замерла в полном восторге и просочилась…

Конференц-зал был полон прехорошеньких девушек. А на возвышении за столом сидел общий любимец тележурналист Антон Мишкин. Рядом с ним — пожилой седовласый дядька заграничного вида.

— Ну, теперь все собрались? — спросил он. — Больше никого не ждем, начинаем. Меня, кажется, знают все. Наш гость сегодня — сэр Лоуренс Карлайл, представитель бюро книги рекордов Гиннеса в России!

Раздались аплодисменты. Катя тоже яростно хлопала — и вдруг увидела, что в нее прицелилась камера. Оказалось, собрание снимали.

— Вы согласились принять участие в съемках, которые зафиксируют рекорд, достойный книги Гиннеса. Заявку на рекорд мы оформили по всем правилам, сэр Лоуренс не даст соврать. Он будет официальным контролером и подтвердит наше достижение.

Сэр кивнул.

— Таким образом, все вы становитесь своего рода соавторами рекорда. Ваши фотографии окажутся на страницах книги рекордов Гиннеса! Правда, очень маленькие. Но кто захочет — тот разберет. Естественно, съемки ведут две телегруппы плюс сэр Лоуренс лично. От вас требуется быть в нужное время в нужном месте, имея при себе купальники. Надеюсь, плавать умеют все!

— Все! — заорала аудитория.

Катя напряглась — именно тут у нее был прокол в образовании. Уметь-то умела, но как? Однако и она тоже закричала: «Все!»

— А теперь я расскажу, как именно мы будем ставить этот рекорд…

Авантюра была в стиле тех, что он устраивал в передаче «Шиш в кармане», но девчонкам понравилась.

В перерыве весь цветник вывалился в коридор и принялся названивать родителям и бойфрендам. Катя тоже достала мобилку.

— Але! Мамулька? Слушай, я на выходные еду на озеро, с ночевкой! Ты не беспокойся — мы целой командой! Ну, и загорать, и купаться… А вообще мы хотим поставить рекорд для книги Гиннеса!

— Рекорд для книги Гиннеса! Для книги Гиннеса! Гиннеса! — гудело и трещало со всех сторон.

Татьяна как раз только что вошла в свою квартиру, где обнаружила супруга, укладывавшего большую дорожную сумку. Она втащила пакеты с шубкой и жакетиком, а тут как раз и зазвонила мобилка.

— Слава те Господи! — с чувством произнесла Татьяна. — Ребенок ожил!

— А теперь оживи на минутку и ты, — попросил Дима. — Где мои желтые футболки?

— По-моему, в грязном белье…

— Ладно, купить футболку можно и в привокзальном ларьке. Носки? Я что-то ни одной пары не нашел.

— Ну, носки ты бы и сам мог постирать!

— Хорошо, куплю по дороге. Зубная паста…

— Паста у нас кончилась, но я завтра куплю! — пообещала Татьяна.

— Так она мне уже сегодня нужна. Хорошо, и пасту — по дороге… Шлепанцы!

— Шлепанцы?

— Ты не знаешь, где мои дорожные шлепанцы?

— Понятия не имею!

— Значит, и шлепанцы — по дороге… Вот так и переходят на холостяцкий образ жизни.

Татьяна молча вышла, через пару секунд явилась со шлепанцами и водрузила их на стол.

— Цепляться по мелочам — это мы умеем, — гордо сказала она. И ушла окончательно.

Она была оскорблена в лучших чувствах. Кто носился по городу, кто искал одежду для ребенка? Кто отказался от трех пирожных к кофе, чтобы они не отложились на талии, а съел лишь одно? И способен ли мужчина все это оценить?

Дима нашел ее на кухне. Она с похоронным видом чистила картошку.

— Ну, Танюх, что ты, в самом деле?

— Ничего, просто обидно. Я знаю только дом и работу, работу и дом, у меня голова кругом, не могу же я помнить все на свете…

— Так все на свете не обязательно.

— А в свободное время я порчу руки, готовя ужин любимому мужу…

— Давай сюда ножик. Сам почищу.

— Да я уж как-нибудь справлюсь.

Но Дима отнял у нее нож и картошку.

— Поезд в одиннадцать, — сказал он. — Сейчас восемь. Ребенка дома нет.

Татьяна задумалась.

— Ребенок вот-вот придет. Она была на каком-то собрании и вся кипит и булькает.

— Ну, как знаешь.

Дима углубился в чистку картошки. Татьяна подумала, вздохнула, подошла к нему сзади и поцеловала его.

Все-таки они поженились по любви, и эта любовь двадцать лет спустя была жива, даже вспыхивала внезапными фейерверками. Правда, Татьяна иногда была для Димы шумновата и утомительна, ему в сорок три года хотелось домашнего покоя, а Дима для Татьяны был слишком обычен и привычен, но им было хорошо вместе… вот и сейчас… прямо на кухне… когда, того и гляди, вломится дитя…

Полинка с Жанной выходили из лифта, а им навстречу вышел Дима с дорожной сумкой.

— Привет, — сказал он. — Там внизу такси не торчит? Я заказывал.

— Торчит, — сказала Полинка. — Желтенькое.

— Ну, пока, — и он шагнул в лифт.

— Пока, — сказала Жанна, а Полинка добавила:

— Ни пуха, ни пера!

Татьяна встретила их несколько обалделая, но в целом довольная жизнью.

Тут же устроили большую ревизию купальников.

— Вот, смотри, очень удобные чашечки, — Полинка показывала новое приобретение. — Мы с Жанкой все магазины обошли, пока отыскали.

— А плавать все равно лучше в цельном, — Жанна показала свой купальник. — Дороговато, правда, но ведь для дела.

— А я как его весной купила, так ни разу и не надела, — Татьяна показала свой. — Ой, у меня же еще прошлогодний ненадеванный! Представляете? Я его на сезонной распродаже чуть ли не в ноябре купила!

Она метнулась в спальню, там что-то грохнуло, что-то шлепнулось. Тут же она выскочила с пакетом.

— Вот! Даже еще не разворачивала!

— Ну, разверни, — посоветовала Жанна.

Татьяна вытряхнула купальник, расправила его…

— Какая прелесть! — воскликнула Полинка. — И чего же ты ждешь? Зимы?

— В самом деле… Девчонки, решено! Я еду с вами на яхте! Димка все равно в командировку умотал!

Полинка и Жанна переглянулись.

— Ты вообще хоть раз в жизни на чем-нибудь плавала? — спросила Жанна.

— Меня Димка на лодке катал! В общем, так. Я завтра с утра звоню в яхтклуб и говорю, что на покатанках будет еще один человек! Должна же я иметь полноценный отдых!

Татьяна и представить себе не могла, как обрадовала «Креатив» своим сообщением!

Вскоре после ее звонка Шестов и арбалетный стрелок сидели на пирсе в обществе троих морских волков — Гены, Славика и Игоря.

— Все складывается просто замечательно, — говорил Шестов. — Вот пускай все втроем получат свою порцию романтики и поймут, что такое женихи-яхтсмены. Только нужно грамотно составить экипаж.

— Вот Славик пойдет, — сказал Гена, показывая на огромного угрюмого яхтсмена. — Он сейчас в состоянии развода, женщин даже видеть не может, а не то, чтобы с ними лялякать.

— Это точно, — подтвердил Славик.

— Нужен еще какой-нибудь эталонный жених.

— Так Рыжий! — воскликнул Игорь. — Он вторую неделю не просыхает!

— И Дедушку Тю найдите, — распорядился Шестов. — Пусть он им расскажет, как в первую мировую на «Варяге» служил.

— Еще Поручик! — вспомнил арбалетный стрелок. — Без Поручика никак!

— Четыре человека, вполне приличный экипаж, — заметил Гена.

— Погоди! — забеспокоился Шестов. — Приличный-то он приличный, а обратно-то наших свах доставят?

— Рыжий всю жизнь на автопилоте, — сказал Гена. — Даже если Дедушка Тю с Поручиком будут пластом лежать, а Славика вообще на острове забудут, он судно до причала доведет и тогда только помирать ляжет.

— Ну, хорошо… — Шестов встал. — Что это там делается на «Арконе»?

Вокруг яхты «Аркона» действительно суетился народ. Причем не яхтклубовский, а совершенно незнакомый.

— А у них завтра какие-то крутые покатанки с девками, — ответил Игорь. — Меня тоже звали.

— И пойдешь? — спросил арбалетный стрелок.

— Подумаю.

Думать оставалось примерно два дня.

Прекрасным августовским утром Полинка, Жанна и Татьяна вышли из подъезда.

Их ожидало такси.

— В яхтклуб! — приказала Татьяна, усевшись поудобнее.

— В который? — спросил шофер. — У нас их четыре.

Татьяна полезла за мобилкой.

— Шестова можно? Это сваха Татьяна! Куда нам за женихами ехать? Ага, поняла, — и обратилась к шоферу: — В тот яхтклуб, который справа от Старой пристани. Скорее, у нас там женихи заждались!

— Вот интересно, сколько их там будет, — проворчала Жанна.

— Не все ли тебе равно? — спросила Полинка. — Вон Танюха грозилась, что со всеми управится!

Тут она заметила, что шофер как-то испуганно съежился.

— Да вы не бойтесь, сегодня у нас на повестке дня морячки! — успокоила его Полинка.

Когда подружки оказались на пирсе, то даже растерялись. Они не думали, что в яхтклубе так много судов — от крошечных лодочек, на первый взгляд одноместных, до почтенных старых яхт, каюты которых были отделаны красным деревом.

— Где тут «Нелли» швартуется? — спросила Полинка двух юнг, тащивших куда-то канатные бухты.

— «Нелли»? — переспросил тот, что помоложе.

— Это «Яичница», — объяснил тот, что постарше. — Во-он там, видите, дядька с рыжей бородой? Так это он на «Яичнице» стоит!

— Номер первый, — сказала Татьяна. — Ну, девки, на абордаж!

Подружки спустились на причал и пошли по колеблющимся доскам.

— Так вот же написано «Нелли»! — воскликнула Татьяна. — Чего они ее так?

— А ты на расцветку посмотри, — сказала Жанна.

Яхта была белая, с ярко-желтой полосой по борту.

— Точно — яичница! — добавила Полинка. И обратилась к рыжему мореману, торчавшему наверху с очень недовольной рожей: — Можно Никишина позвать?

— Ну, я Никишин.

— Мы от Шестова!

— Вас, значит, уже полчаса ждем? Ну, залезайте.

— А как? — растерялась Татьяна. — Подайте трап!

— Что подать? — Рыжий сделал вид, будто не поверил собственным ушам. — Дедушка! Дедушка Тю! Вылазь! Тут какой-то трап спрашивают!

Из каюты выкарабкался пожилой, седобородый, пузатый Дедушка Тю.

— Трап? А что это за штука? — спросил он.

— Я не знаю! Может, Славик знает? Славик!!!

К борту соседней яхты подошел угрюмый Славик.

— Тут клиенты трап хотят. Не знаешь, что это такое?

— Это доски такие, с перилами, по ним крупный груз заносят, — объяснил Славик и перешагнул с борта на борт. — Поручик! Долго вашу светлость ожидать?! Клиент на покатанки прибыл!

Белобрысый парень вылез из каюты.

— Добро пожаловать на борт! — он раскланялся с грацией французского маркиза. — Залезайте!

И протянул сверху руку.

Полинка и Жанна переглянулись.

— Учить надо, — сказала Жанна.

— И немедленно, иначе не поймут, — ответила Полинка и поставила на причал сумку.

Жанна сложила в замок руки, Полинка поставила на них свою ножку и была тут же закинута на борт.

— Кыш! — сказала она обалдевшему Рыжему и протянула руку Жанне. Ровно через секунду и Жанна была на борту.

— А я! А меня? Я так не умею! — заголосила снизу Татьяна.

— Ты тут самый молодой, что ли? — спросила Жанна Поручика.

— Ну, я.

— Чеши к соседям, скажи — трап нужен. Не бойся, они это слово знают.

— А если…

— Знают. И без трапа не возвращайся.

Поручик перепрыгнул на соседний борт.

— Чего это у него кликуха такая? — спросила Полинка Дедушку Тю.

— А это в честь предка.

— Какого предка? — не поняла Полинка.

— Поручика Ржевского, — миролюбово объяснил Дедушка Тю.

Пока подружки осваивались на «Нелли», к воротам яхтклуба прибыл автобус.

Из него высыпалось несколько десятков девушек, похожих на топ-модели мирового стандарта. Из следующего автобуса выбрались телевизионщики, из подъехавших последними легковушек — сэр Лоуренс, Антон Мишкин, еще какие-то мужчины, элегантные женщины.

— Костик, пересчитай девчонок, — велел Антон ассистенту. — А то примажется какая-нибудь мартышка из местных и все испортит. Нам в кадре нужны только стройные ножки и милые рожицы.

Костик побежал вдоль строя красоток, считая их при помощи пальца.

— Ты не боишься? — спросила Катю стройная смуглая девушка.

— А чего?

— А если в воду полетим?

— Там же катера будут, спасатели…

— А если не успеют?

— А если не успеют — то давай сразу домой езжай, — сказала Катя. — Кто не рискует — тот не пьет шампанское.

Игорь, куривший на пирсе в обществе других яхтсменов, наблюдал, как вереница красавиц в сопровождении телевизионщиков направляется к «Арконе».

— Это что еще за шоу «Фабрика звезд»? — спросил он.

— Это телевидение «Аркону» на весь день арендовало.

— Ага! — он бросил в воду окурок и побежал к яхте, крича:

— Вовчик! Вовчик! Ты меня уговорил! Я согласный! Я сегодня с вами иду!

По пирсу к той же «Арконе» подошли Марчук и владелец-капитан «Арконы» Володя.

— С одной стороны, риск, — говорил Марчук. — С другой — настоящий экстрим.

— Я все просчитал, — ответил Володя. — Риска почти нет. Водоизмещение «Арконы» — неполных двадцать тонн. Наш рекорд — двадцать восемь пассажиров. Правда, на палубе ступить было некуда. И ничего, даже в гавань вошли без проблем. А сейчас из гавани выйдем, можно сказать, налегке, пассажиров начнут загружать с катеров там, где уже есть глубина. И всего-то там пройти метров восемьсот, как раз до острова.

— Вовчик, я иду с вами! — рядом нарисовался Игорь и тут же махнул на борт.

— Ну вот, а мне обещали экстрим… — прямо расстроился Марчук. — Прямо хоть разворачивайся и уезжай!

— Ничего, что-нибудь для тебя лично придумаем!

«Нелли», она же «Яичница», на моторе вышла из гавани, имея на борту Полинку, Жанну и Татьяну.

— Сейчас ничего интересного не будет, — сказал Поручик. — Там справа по борту — пустырь, слева — цементный завод. Вы пока располагайтесь, вещи в каюту занесите, переодевайтесь.

— Каюта — это вон там? — спросила Татьяна, показывая на узкий трап.

— Там, — подтвердил Дедушка Тю.

— А другой каюты у вас нет?

— Другой нет.

Татьяна нерешительно подошла к трапу, но Жанна опередила ее и спустилась вниз.

— Ничего, Танюх, здесь у них чистенько, — сказала она, высунувшись. — Полинка, сумки давай.

Полинка с двумя сумками ссыпалась вниз.

Она оказалась в узком пространстве между двумя топчанами. Жанна выдернула из сумки свой купальник. Пока она переодевалась, Полинка жалась в углу.

— Танюха застрянет, — убежденно сказала она.

— Этот, пузатый, не застревает же, — возразила Жанна. — Ничего, подожмется и залезет. Давай переодевайся.

— А ты?

— А я пойду Танюху затаскивать.

И эта процедура стала легендой яхтклуба на ближайшие четыреста лет.

— Ты боком, боком! А ногу — сюда! — командовала, стоя в каюте, Полинка.

И, вцепившись в Татьянину ногу, под визг устанавливала ее на очередной ступеньке. Сама Татьяна наверху хваталась то за Жанну, то за Дедушку Тю, руководившего ее загрузкой в каюту.

«Нелли» уже шла по реке, когда «Аркона» с дюжиной девиц на борту отчалила от причала. Ее сопровождали катера с телевизионщиками и прочими девицами. Антон Мишкин задержался на причале — его снимали.

— Мы ставим потрясающий рекорд — яхта «Аркона», имея на борту максимальное количество пассажиров, пересечет протоку шириной в восемьсот метров. Каждая минута рекорда будет задокументирована! В установке рекорда… нет… В установлении рекорда примут участие пятьдесят самых красивых девушек нашего города! Риск мы свели к минимуму — на выходе из гавани нас подстерегает мель, но ее «Аркона» минует налегке… Все! Отплываем!

И он прыгнул с причала в катер. За ним туда же рухнули оператор и Костик. Катера понеслись догонять «Аркону».

«Нелли» на моторе спешила вдоль зеленых берегов.

— Как там подарочек «Креатива»? — спросил Рыжий.

— Подожди хотя бы до озера, — сказал Славик.

— Слав, ты же меня знаешь! Я всю жизнь на автопилоте!

Поручик подтащил поближе черную спортивную сумку, стоявшую на палубе совсем неприметно, сунул туда руку — и вытащил пакет, сунул еще раз — и добыл литровую бутылку водки.

— Как, только одна? — очень удивился Дедушка Тю.

— Не волнуйся, Дедушка, там звякало, — утешил Поручик. — Одна бутылка звякать не станет.

— Ну так и приступим, пока они в каюте, — Рыжий свинтил крышку и сделал хорошой хлебок — грамм этак на двести пятьдесят.

— Давай сюда, — бутылку взял Славик и тоже совершил порядочный глоток.

Поручик запустил руку в пакет, добыл бесконечную дугу полукопченой колбасы, отломил и дал Славику закусить. Потом бутылка перешла к Дедушке Тю. Он попытался вернуть ее Поручику. Тот отвел емкость рукой.

— Я попробую со светленькой договориться, она вроде ничего.

— Вполне, — одобрил выбор Поручика Рыжий.

— Мы ведь причалим к острову? — спросил Поручик.

— А что, можно. Только, ребятки, вы на небо посмотрите, — сказал Дедушка Тю. — Через четверть часика поднимется ветер. Нам-то что, а для них покатанки всю прелесть потеряют.

— Вот и замечательно, — буркнул Славик. — С «Креатива» отдельно причитается за ветер.

На трапе появилась Полинка в купальнике. Дедушка Тю еле успел спрятать бутылку.

— Мы пойдем на нос загорать, — сообщила она.

— На здоровьице, — пожелал Дедушка Тю. И трое мужиков с интересом проследили, как стройная фигурка удаляется к носу. Четвертый же из принципа уставился в другую сторону.

Вылезла Жанна, а за ней — Татьяна.

— Классно! — тут же воскликнула Татьяна. — Как здорово, что есть в наше время люди, которые плавают на яхтах!

— Ходят, — поправил Дедушка Тю.

— Я даже не думала, что еще остались мужчины, способные в любую погоду поднимать паруса, а не просиживать штаны перед телевизором. Вы, ребята, наш золотой фонд, — сообщила Татьяна и проследовала на нос.

Жанна же сперва смерила всех четверых оценивающим взглядом, а потом уж удалилась загорать.

— Еще по капельке, — тихонько предложил Рыжий.

— Есть, командир, — шепотом же ответил Дедушка Тю и потянулся за бутылкой.

Пока «Нелли» входила по каналу в озеро, подружки к яхтсменам не приставали — просто загорали и совещались. А вот на озере, где узкие берега сменились простором, а на горизонте обозначились острова, на них накатила романтика абордажа.

— Пора действовать, — сказала Татьяна. — Вот, смотрите и учитесь. Все мужчины клюют на лесть, а представители мужественных профессий — особенно.

— Это почему? — спросила Жанна.

— А у них мозги как-то попроще устроены. Поэтому из них получаются хорошие мужья.

Татьяна встала и пошла вдоль борта, придерживаясь за такелаж, вербовать мужиков. Полинка и Жанна подползли поближе к полю сражения.

Мужики были не в полном составе — Поручик забрался в каюту, Рыжий сидел на руле, Славик — рядом, Дедушка Тю околачивался поблизости.

— А что, женщины-яхтсмены тоже бывают? — спросила Татьяна.

— Лучше бы их не было, — ответил случившийся рядом Дедушка Тю.

— То есть, это совершенно мужской вид спорта, для настоящих мужчин? — уточнила Татьяна, работая при этом и на дамскую часть публики. — Здорово! Как же вас жены не боятся отпускать? Это же, наверно, страшно опасно — плавать в шторм?

У Дедушки Тю сам собой открылся рот.

— Нет, вот будь я женой яхтсмена — я бы за него страшно переживала, — продолжала Татьяна. — Ваши жены, наверно, места себе не находят, когда вы…

Тут яхта резко накренилась и Татьяна вцепилась в такелаж, как кошка когтями. Когда ее ног коснулась вода, она взвизгнула.

— Ой, что это?

— Меняем галс, — спокойно ответил Рыжий.

— Да-а? А яхта не опрокинется?

— Не опрокинется.

Яхта выровнялась, Славик держал шкот наготове, и Татьяна опять пошла на приступ.

— Хотя вообще не каждая женщина годится в жены настоящему мужчине. Вот, скажем, деловая женщина просто не поймет, как это можно целыми сутками плавать. Вам, наверно, нужны жены, которые понимают…

Яхта накренилась в другую сторону. Татьяна с визгом поехала по палубе.

— Что вы делаете?! — завопила она, еле удержавшись.

— Идем короткими галсами, — преспокойно сообщил Дедушка Тю. — Входит в программу покатанок.

Татьяна еле-еле утвердилась на ногах.

— Так на чем я остановилась?

Славик и Рыжий переглянулись.

— Вы бы лучше на нос шли и легли загорать, — сказал угрюмый Славик. — А то мы часто будем галсы менять.

Татьяна вдохнула и выдохнула.

— Если вы своих жен тоже так катаете, то понятно, почему у вас их нет… Но многие женщины понимают, что настоящий мужчина должен…

— Меняй галс! — приказал Дедушка Тю Рыжему. — Немедленно!

«Аркона» выходила из канала, и капитан Володя с неудовольствием смотрел на небо.

— Я этого Антона просто убью, — сказал он Марчуку. — Он звонил каким-то синоптикам, и эти козлы ему обещали идеальную погоду! Самому звонить и узнавать надо было!

— Ничего, большого ветра не будет, — успокоил Марчук. — Так, поваляет маленько. А жаль, никакого экстрима…

— Ты знаешь, сколько у нас народу на палубе? — спросил Володя. — И ладно бы ребята! Девки! С ногами от ушей! И тем, откуда ноги растут, выше ушей! Во! Смотри! Полный катер интеллекта!

Это был тот самый катер, на котором везли Катю и еще несколько участниц рекорда. В какой-то мере капитан был прав — когда двадцатилетние девчонки хохочут во все горло, интеллекта у них на рожицах как-то не замечается.

— Во! Гля! — заорал Марчук, указывая на «Нелли».

Если посмотреть со стороны — так яхта отплясывала какой-то диковинный танец с поклонами и пируэтами. Менуэт, наверно…

— Ни фига себе! — воскликнул Володя. — За такой цирк убивать надо!

— Покатанки, — объяснил Марчук. — Рыжий деньги зарабатывает.

Короткие галсы и начинающаяся качка сделали свое черное дело — Татьяне было плохо, она позеленела. Полинка спустилась в каюту и притащила старый добрый «Аэрон».

— Таблетку проглоти! — настаивала Полинка. — Открой рот! Ну!

— Н-не могу… голова кругом идет, — уворачиваясь от таблетки, бормотала Татьяна.

— Ребята, что вы в таких случаях делаете? — спросила строгая Жанна.

Рыжий и Дедушка Тю переглянулись.

— В каюту отправляем, — сказал Рыжий. — Пусть там полежит, оклемается.

— Ну, ладно, — подумав, согласилась Жанна. — Полинка, спускаем Танюху в каюту!

На сей раз вниз отправили Поручика — он поклялся, что у него уже отработана методика обхождения на трапе с покатаночными клиентами.

Методика заключалась в хватании за ноги, но Татьяне было уже все равно.

— Сюда, сюда! Еще одна ступенька! — командовал в каюте Поручик, пока Татьяна не рухнула прямо ему в объятия. Этого для него оказалось многовато.

— Ах, какая женщина! — воскликнул он, усаживая ее на топчан. — Мне-е-е б таку-у-у-ю!

И порскнул наверх.

Вылез он вовремя — «Нелли», обогнав танцующую «Аркону», бодро шла по озеру и держала курс на остров. Ее сопровождали катера.

— Дедушка Тю! Во, глянь! — крикнул Поручик. — Какой цветник повезли!

— Странные покатанки, — заметил Дедушка Тю. — В последний раз я видел такое в одна тысяча девятьсот шестьдесят девятом, когда райком комсомола в полном составе… что же он такое отмечал?..

— Чего им в протоке понадобилось? — удивился Рыжий. — Там же не причалить.

— Этого без стимулятора не понять, — сказал Славик. — Поручик, доставай стимулятор. И закуску.

Не понятая экипажем «Нелли» «Аркона» заняла место у начала протоки, и к ней подошел первый катер с девчонками.

— Осторожно, по одной! — кричал Володя!

— Снимайте, снимайте! — вопил Антон. — Снизу тоже!

И, естественно, визжали девчонки. Их втаскивали по одной, и они располагались на палубе тесно, бок о бок, пихаясь и толкаясь — всем хотелось попасть в кадр.

— Тридцать две, тридцать три, тридцать четыре… — считал Костик.

— Антон, может, хватит? — крикнул Володя. — Полезут на мачту, перевернут судно!

— Слушай! — смуглая девушка подтолкнула Катю. — Можно же на мачту залезть! Тогда мы точно в кадр попадем!

— Классно будет! — согласилась Катя.

И они стали пробиваться от борта к середине яхты.

Сэр Лоуренс забеспокоился, стал дергать Антона, но Антон был слишком занят своей арифметикой.

— Вон, вон, на носу еще можно сесть и свесить ноги! — кричал он. — Костик, давай мне туда двух девчонок с ногами!

Катер, где был Костик, двинулся к носу «Арконы».

— Марчук, моли Бога, чтобы ветер не окреп, — сказал Володя. — А то как раз нас течение подхватит…

— Так это же здорово! — обрадовался Марчук. — Это же экстрим!

Наконец «Аркона» стартовала от назначенного места. Вся палуба была забита девчонками. Вовсю велась съемка.

Если бы Татьяна видела свою дочь лезущей на мачту переполненого суденышка, она бы много чего сказала и про организаторов этого сумасшедшего рекорда, и про Гиннесса лично, и про Катю особо. Но она сидела в каюте и держалась за подпиравший потолок столбик. Ее мотало вокруг этого столбика, будто знамя на ветру.

— Остановите яхту, — помирающим голосом взмолилась она. — Я хочу сойти…

Но болтанка усиливалась, а ответа сверху не было.

Татьяна вылезла на палубу «Нелли», взывая:

— Эй! Кто-нибудь!..

— Ты чего орешь? — удивилась, спеша с носа к трапу, Полинка. Они с Жанной, очень довольные, что в ловле женихов наступил вынужденный перерыв, премило загорали и перемывали кости ближним.

— Так я уже полчаса ору! Мне плохо, ясно?

— И что, никто не отозвался?

— Ни одна сволочь!

Полинка сделала несколько решительных шагов к Рыжему, который держал руль. Заглянула ему в лицо.

— Ой, Танюх! Он же спит!

— Я не сплю. Я на автопилоте, — не открывая глаз, сообщил Рыжий.

— Жанка! Жанка, аврал! — закричала Полинка. — Где там этот, толстый?

Пробираясь вдоль борта к подружкам, Жанна обнаружила спящего Славика.

Попыталась растолкать его ногой. И без малейшего результата.

Дальше на ее пути лежал Дедушка Тю и храпел. Жанна опустилась на корточки и потрясла его.

— Поручик, не ко-лы-хай… — попросил, не открывая глаз, Дедушка Тю. — Вот в сорок восьмом, когда мы шли через Бискайский залив…

А что тогда было — так и не досказал, сколько Жанна ни прислушивалась.

Полинка же пыталась привести в чувство обнаруженного поблизости от руля Поручика, который явно притворялся пьяным. Она шлепала его по щекам, а Татьяна держалась за руль.

Поручик, как бы спросонья шаря руками, обхватил Полинку, но она вывернулась.

Подошла, держась за такелаж, Жанна.

— Корабль мертвецов, — доложила она. — Женихи с того света! Покатанки, блин!

— Ну, дозагорались… — уже с некоторой паникой в голосе сказала Полинка.

А меж тем «Аркона» была в еще более скверном положении.

Девчонки, мало беспокоясь об осадке судна, а больше — чтобы попасть в кадр, лезли на мачту и на такелаж. Цветник обезумел!

— Остановите эту дуру! — орал Володя. — И вон ту! За ноги ее стаскивайте!

Марчук и Игорь попытались было пробиться к девчонке, которая залезла на мачту выше всех, но безнадежно застряли в цветнике.

— Вон ее снимайте, вон эту! — командовал, стоя в катере, Антон Мишкин.

Он не видел, что «Аркона» уже идет с неприятным креном…

Контролер сэр Лоуренс, бывший с ним в катере, вдруг вскочил и стал выкликать что-то по-английски, судя по выражению лица — недостойное благовоспитанного джентльмена, но достойное гордости английского пиратского флота сэра Френсиса Дрейка.

Видя, что «Аркону» тащит куда не надо, Володя отчаянно сражался с рулем, Марчук висел на такелаже — но выровнять судно им не удавалось. Яхта ходко шла к острову — и вдруг, содрогнувшись, резко встала.

Девчонки, кое-как державшиеся у самого края бортов, полетели в воду. Из тех, кто залез на мачту, некоторые успели уцепиться покрепче, но не все. Катя, совершив фантастической красоты полет, плюхнулась в воду. Она барахталась, попыталась за кого-то ухватиться, но не получилось. И, чувствуя, что жизнь кончается, она во всю глотку завопила: «Ма-а-а-ма-а-а!!!»

А голосок у нее был фамильный…

Мама уловила его не сразу — она пыталась с середины озера дозвониться до яхтклуба, это не получалось, и она с ненавистью смотрела на мобилку.

— Я же тебе говорю, что мы не в зоне! — воскликнула Полинка.

— Но что-то же надо делать!

Жанна, стоя на корточках над лежащим Поручиком, приоткрыла ему веко.

— Придуривается, — сообщила она.

И тут Татьяна насторожилась.

— Ты чего? — спросила Полинка.

— Там кричат.

— Чего кричат?

— «Мама!» — вдруг Татьяна замерла с открытым ртом, ее осенило. — Девки, там же Катюха!

— С чего ты взяла? — удивленно спросила Полинка. — Она же куда-то загорать поехала.

— Ну да, на озеро!

Татьяна кинулась к рулю и пинком опрокинула Рыжего.

— Девки, плывем туда! Там Катюха!

Она схватилась за руль. Но на ней повисла Полинка.

— Дурища! Ты яхту опрокинешь!

— Погодите, ща… — сказала Жанна, все еще сидевшая на корточках.

Она выпрямилась, одновременно вздергивая вверх Поручика.

— Он же никакой! — удивилась Полинка.

— Ща поправим! Есть тут какие-нибудь веревки?

Полинка заметалась, кинулась в трюм…

— Катюха!!! — заорала Татьяна. — Катюха, держись! Мы сейчас!

Полинка появилась с бухточкой троса, живо смастерила петлю, и ее накинули Поручику на талию, после чего решительно в четыре руки скинули в воду.

Он был не столько пьян, сколько притворялся, и до последней секунды не верил, что женщины способны на такой пиратский трюк. Летя в воду, он горько раскаялся в своих сомнениях.

Вынырнув и отплевываясь, Поручик влачился на буксире у «Нелли», вопя:

— Вы чего?! Сдурели?! За это под суд! Хулиганство!..

Жанна молча стравливала трос, а Полинка и Татьяна пытались развернуть яхту носом к острову, у берегов которого издали виднелась странная суета.

— А ща отпустим канат — и кранты! — наконец ответила Поручику Полинка.

— Хватит с него, — мирно сказала Жанна. — По-моему, протрезвел.

И стала выбирать канат.

За несколько минут плавающий цветник рассредоточился. Кто-то выгребал к острову, кого-то втаскивали на катера.

Антон не сразу услышал сквозь гомон Катины вопли, а когда повернул голову, то мигом осознал опасность — течение вытаскивало девушку из протоки в озеро.

Катер, где он командовал съемкой, был уже нагружен спасенными до опасного предела. Поэтому Антон сунул свой матюгальник сэру Лоуренсу и бросился в воду.

— Ма-а-а-ма-а-а!.. — кричала Катя, тратя драгоценный силы на акустические эффекты. Она уже почти не могла сопротивляться стихии, и тут Антон оказался рядом.

— Держись за плечо! — приказал он, поворачиваясь.

Но перепуганная Катя повисла у него на шее, и оба скрылись под водой.

Когда же Антону удалось вынырнуть, он увидел «Нелли», идущую к месту кораблекрушения полным ходом. За руль яхты ухватился Поручик. С двух сторон его поддерживали Татьяна и Жанна.

А на носу стояла готовая к прыжку Полинка.

Антон замахал рукой и опять ушел под воду, зато появилась Катина голова.

— Ма-а-ма-а! — крикнула, вынырнув, Катя.

— Я здесь! — заорала Татьяна, срывая голос. — Катюха, я здесь!

Полинка кинулась в воду.

Она подплыла к Кате и без всяких церемоний захватила ее за шею.

Над водой показалась голова спасенного этой бесцеремонностью Антона. Он отплевался, сориентировался и поплыл за Полинкой.

Марчук в это время, барахтаясь в воде, помогал поднять на катер очередную испуганную девочку.

На катере уже хозяйничал Игорь. Телевизионщики сбились в кучку и почти не мешали.

— Ты видел, как девчонка с «Арконы» прыгнула? — спросил Марчук.

— Ну?

— Это может быть только одна девчонка в городе.

И, подпихнув спасенную жертву Гиннесса ладонью под зад, поплыл туда, где видел три мокрые головы, то возникающие, то исчезающие за уже довольно высокими волнами.

На берег острова они выходили так: впереди Полинка тащила Катю, которая ползла по мелководью, еще не в состоянии встать на ноги, на ними — Антон в мокрой одежде, за Антоном — бодрый и жизнерадостный Марчук.

— Ой, мамочки… — Катя села на песок, при этом воды вокруг было — Полинке по щиколотку. — Ой, какой кошмар…

— Вставай, хватит дурака валять, — приказала, стоя над ней, Полинка.

Осторожно подошел Антон.

— С ней все в порядке? — спросил он.

Полинка вгляделась в лицо.

— Во блин! Бонапарт! — воскликнула она. — Поздравляю! Это было классное Ватерлоо!

— Что было? — поинтересовался, подходя, Марчук.

— Ватерлоо! Место, где Наполеон Бонапарт потерпел свое последнее сокрушительное поражение! — гордо сказала Полинка. — Вот видишь, я тоже теперь историю немного знаю!

— А по-моему, это был классный экстрим, — возразил Марчук. — Я шестнадцать девчонок из воды вытащил! Вот это был кайф!

Катя подняла голову и увидела Антона.

Собравшись с силенками и придерживаясь за Полинку, она оттолкнула его протянутую руку и кое-как утвердилась на ногах.

— Ничего себе кайф! — возмутилась Полинка. — Чуть полсотни девок не потопил! Ну, Бонапарт! Ментовка по тебе плачет!

— Откуда я знал, что там мель! — возмутился Антон.

— Про эту мель знают все, парень, — весомо сказал Марчук. — Просто есть такая штука — осадка яхты. И есть метацентрическая высота.

— Это что? — удивленно спросил он.

Марчук внимательно посмотрел на него.

— А-а, все равно не поймешь. Это связано с центром тяжести. Когда в такой обстановке идиоты лезут на мачту, метацентрическая высота становится отрицательной и судно запросто может опрокинуться. Наше счастье, что мы всего только сели на мель.

— Но ее же здесь не было!

— Всю жизнь была. Просто Вовчик не учел, какая с этим идиотским грузом будет осадка и как нас подведет погода. А-а, ладно. Катись отсюда, пока я добрый!

— Домой, во Францию! По старой Смоленской дороге! — добавила Полинка, и мокрый Антон пошел прочь.

Марчук повернулся к Полинке.

— Тебя могло под яхту затащить, — сказал он. — Неужели эти козлы не предупредили?

— Какие козлы?

— Экипаж «Яичницы».

— А они, Коля, не экипаж. Они сейчас ценный груз. Пьяны в дрова, — объяснила Полинка. — У нас фактически Татьяна на руле, а Полинка на шкотах.

Неверующий Марчук разинул рот, отшатнулся и перекрестился.

— А чего тут такого? — безмятежно спросила Полинка. — Татьяна как увидела, что Катюха тонет, так в ней капитан дальнего плаванья вмиг проснулся.

— Дочка, что ли? — сообразил Марчук.

— Ну! Так что, пойдешь к нам на руль? А то мы обратно по реке сами не справимся!

— Поплыли! — без размышлений сказал он. — Причалить тут негде, так что подойду как можно ближе, а вы с девочкой… Стоп! А где же девочка?!

Полинка и Марчук завертелись.

— Да вот же! — воскликнула Полинка.

Метрах в двадцати от них стояли Катя и Антон, причем Антон уже держал девушку за руку.

— Вот Бонапарт треклятый! — беззлобно ругнула его Полинка. — Всюду успеет!

— Ты на парня бочку не кати, — попросил Марчук.

— Это почему?

— Потому что экстремал экстремалу — друг, товарищ и брат!

— Если тебе Наполеон Бонапарт родственник, то сам-то ты кто? Король Неаполитанский? — ехидно спросила Полинка экстремала. — Ладно поплыли!

И пошла на глубину, а Марчук — естественно, за ней.

Примерно час спустя по реке, направляясь к городу, шла «Нелли».

За рулем был Марчук, рядом околачивалась Жанна. Татьяна держала в охапке дочку. Несколько девчонок с «Арконы» сидели на палубе.

Экипаж «Арконы» был выложен, как трупы после боя, ровным рядом. Один только Поручик жался где-то сбоку. Он случайно попался на глаза Жанне, и она показала ему кулак.

А Полинка стояла на носу и улыбалась…

Глава одиннадцатая. Импотент

Жанна сидела в кабинетике Феликса и жаловалась на судьбу.

— Я не понимаю! Что может быть проще велотренажера? Вот седло, вот педали, вот регулятор и вот шкала. Достаточно вот так, тихонечко, повернуть регулятор! А они его как завинтят — потом не то что плоскогубцами, разводным ключом не открутить! А у нас велотренажеры дорогие! Американские!

Имелись в виду мужчины, которых близко нельзя подпускать к технике.

— Вот ты, Жанка, умная баба, — сказал Феликс. — Ты подумай головой — кто ставит в зал американские тренажеры? Это — для домашнего спорткомплекса, а профессионалу с ними делать нечего. Профессионалу нужен чугунный тренажер, и чтобы все детали толщиной с бревно, и чтобы намертво к полу крепился, только тогда он ничего ни поломать, ни согнуть не сможет. И то… Вот, смотри.

Он встал и взял стоявший в углу олимпийский гриф. Гриф был заметно погнут.

— Ой, мама дорогая! — изумилась Жанна. — Это как же его так?

— Да уж не об колено. Я думаю, та сволочь, которая погнула этот гриф, просто навешала на него триста кило блинов, а потом уронила на другую штангу, поперек, — Феликс пальцами показал, как это получилось. — Твой-то велотренажер починить — плевое дело, а эту хрень поди выпрями! В общем, так. Скажи в зале, что велотренажеры — только для женщин. Можешь даже табличку повесить.

— Женщины тоже всякие бывают, — буркнула Жанна. — Вот я, например…

Но совет Феликса она приняла к сведению. И, когда американский велотренажер вернулся из ремонта, она предупредила Полинку:

— Скажи всем — это только для баб. Увидишь на нем мужика — гони в шею. Знаешь, сколько я за ремонт отдала?

— Между прочим, люди за месячный абонемент деньги платят, — напомнила Полинка. — И имеют право на все тренажеры.

— Ну, тогда… — Жанна призадумалась. — Тогда надо что-то соврать…

Она потрогала седло и хмыкнула.

— А чего тут соврешь?

— Погоди… если я еще не забыла, как устроен мужик…

— Ну?

— То седло этой конструкции должно как-нибудь сдавливать, или передавливать, или я уж не знаю как доставать… Ну, как бы это выразиться…

Видя недоумение подружки, она показала рукой.

— Класс! — обрадовалась Полинка. — Полчаса езды равняются месяцу импотенции!

— Вот-вот. Напишешь плакатик, прилепишь к стенке. Выразись там как-нибудь по-научному — что какая-нибудь связка с каким-нибудь мускулом, ну, ты меня понимаешь…

— Погоди, я недавно статью читала. Есть такая мужская болезнь — простатит. Простата у этих гадов как раз промеж ног, — деловито сказала Полинка. — Я оттуда всякие ужасы передеру и к велотренажеру приспособлю.

— Годится!

Полночи она гонялась по Рунету за ужасами, а когда показала Жанне свое собранное из разных клочков изобретение, реакция была неожиданной:

— Так это, выходит, правда?

— Какая правда?! Какая правда?! — заорала Полинка. — Если бы ты попросила сделать научную статью о влиянии велотренажера на лунные затмения, в Рунете и это бы нашлось!

Потом Полинке позвонила Катя, чтобы доложить о своей деятельности. После того, как Полинка вытащила ее из озера, девушка, как это иногда случается в ее возрасте, назначила молодую тренершу своей мамкой и нянькой.

Слушаться родную маму было как-то не с руки, а эрзац-мама ее более чем устраивала.

Она сообщила, что накануне нового учебного года студентам назначили собрание — так что она туда идет, и ближайшие два часа о ней не стоит беспокоиться.

А на самом деле — очень даже стоило!

К концу собрания с букетиком у дверей вуза маялся не кто-нибудь, а сам Антон Мишкин. Вдруг оттуда хлынула толпа — и он еле успел отскочить за киоск. Толпа разбежалась, и осталась одна Катя. Она пошла как раз с такой скоростью, чтобы ее удобно было нагнать. Он и нагнал.

— Привет, — сказал Антон.

— А-а, ваше величество?! — притворно удивилась Катя. — С вами как? По-французски? Или по-матерному?

— Да что ты, шуток не понимаешь, что ли? Профессия у меня такая, — объяснил Антон, уже идя рядом.

— Профессиональный прикольщик?

— Вот-вот.

— Так я тебя к маме отведу. У нее брачное агентство. Так там всем только прикольщиков подавай! Приходит бабулька, вся трясется, мама ее спрашивает: бабушка, вы куда, вы ведь уже и шевелитесь с трудом! А бабулька ей: а чего, лежать-то я еще могу, мне главное — чтобы мужичок был прикольный!

— Ну, Катя!

— Чего — Катя?! Сперва чуть не утопил, а теперь — с цветочками?

— Так не утопил же!

— Чтоб я еще когда отправилась с тобой на яхте!

— Так и кроме яхты есть всякие прикольные… Ой!..

— А без приколов — никак? — остановившись, спросила Катя.

— Без приколов — никак, — честно ответил Антон. И даже головой помотал.

Катя невольно улыбнулась — и вдруг показала длиннющий язык.

Если бы не этот длинный язык — девушку еще можно было бы считать в безопасности. И, увидь его Полинка, она бы сразу просекла ситуацию и отогнала прикольщика поганой метлой. Но Полинка была занята делом — она добежала до «Креатива», где ей распечатали грозную статью особо крупными и черными буквами, потом — в мастерскую, где этот ужас застеклили, и, наконец, повесила свое произведение прямо над велотренажером.

Несколько дуболомов, которые в основном и ломали регулятор, подходили, читали и шарахались. Жанна с Полинкой решили было, что справились с ситуацией, но оказалось — нет!

И это — когда велотренажеру, казалось бы, уже ничто не угрожало!

— Та-ак… — мрачно протянула Жанна. — Читать, значит, разучились…

Там, куда она смотрела, сидел на велотренажере и сосредоточенно крутил педали худощавый мужчина.

Жанна подошла к нему и положила руку на руль.

— Вообще-то мужчинам этот тренажер не рекомендуется, — отрешенно сказала она.

— Ничего, я совсем немного, — не глядя на нее, сказал мужчина.

— Могут быть последствия.

Мужчина повернул голову.

— Да и леший с ними, — безмятежно сказал он. После чего еще активнее заработал педалями.

Жанна отошла и заозиралась в поисках Полинки. Увидела подружку, помахала рукой. Та подошла.

— Во, гляди, — Жанна показала на велотренажер. — Я ему про последствия, а он мне: да и леший с ними. И ставит бешеную нагрузку.

— Занятный мужик, — сказала на это Полинка. — Если только он еще мужик.

— Знаешь, кольца не носит. Я теперь первым делом смотрю — есть кольцо, нет кольца? Так что возможны варианты.

— Плохо, что другие мужики его на этой хреновине увидят.

— У нас их не так уж много.

— У нас их достаточно, чтобы минимум два раза в месяц ломать этот проклятый тренажер!

— Погоди… Он у нас по абонементу ходит, или платит за разовые тренировки?

— А кто его записывал — ты или я?

— Кажется, я…

— Пошли, посмотрим.

В тренерской подружки открыли на нужной странице журнал посещаемости и оплаты.

— Та-ак… Георгий Соколовский… С четырех до половины шестого! Очень хорошо! — воскликнула Полинка.

Когда они высунулись из тренерской, подозрительный мужчина уже слезал с тренажера.

Если бы они послали за ним частного сыщика, то к вечеру он бы доложил: мужчина целенаправленно обошел несколько спортивных магазинов, прицениваясь к самым дорогим и навороченным велосипедам и исследуя их довольно профессионально.

Наконец он отыскал двухколесную машину, которая была равноценна неплохой четырехколесной. И тогда только достал мобилку.

— Слушайте, я его нашел. Да, именно то, что надо. Стоит, правда, запредельно, но это единственная подходящая модель… На другой будет просто несолидно. Нет, все в порядке. Ответ на заявку я еще на прошлой неделе получил! Я его отксерил, могу факсом скинуть… Да? Хорошо… Адрес магазина — Лесная, сорок семь! Спросите самый дорогой — не ошибетесь!

Если за странным мужчиной стоило послать простого топтуна, то за Татьяной — целую группу захвата. И брать ее посреди бутика, невзирая на сопротивление, пока она не потратила все деньги непонятно на что. Как известно, одна вещица тянет за собой другую. И классные зеленые туфли, которые она притащила домой, потребовали полной смены имиджа. Поэтому Дима, придя домой с работы, обнаружил супругу посреди гардеробной в очень дурном расположении духа. Не сообразив, он вступил в пререкания. А спорить с женщиной, меняющей имидж, опасно. Это мужьям влетает в копеечку.

— Вот, смотри! — начала перечислять Татьяна. — Костюм черный, платье черное — без этого же нельзя, так? Костюм светлый, костюм в полоску, платье финское, еще одно черное, красное, красное без рукавов, бежевое… Ну, где ты видел у меня зеленый костюм?

— Я не сказал: на что тебе еще один зеленый костюм! — сердито ответил Дима. — Я сказал: на что тебе вообще зеленый костюм, если это не твой цвет?

— Как это не мой цвет? Очень даже мой цвет! — возмутилась Татьяна. — Даже деловая женщина должна регулярно менять имидж! Тем более — с моим бизнесом!

— У меня от твоего бизнеса уже ночные кошмары начались, — сообщил Дима. — Весь город смеется — Татьяна в свахи подалась!

— Между прочим, у нас уже четыре пары заявления в загс подали!

— Знаю я эти пары! Юрка Малыгин — он хоть на козе был готов жениться, лишь бы от мамочки сбежать!

— Ну? — спросила Татьяна.

— Чего — ну?

— Ну так он избавился от мамочки?! А какой ценой — это уже его личное горе!

— Очень верная формулировка, — заметил Дима. — А потом он от невесты убежит к мамочке. Так и будет шастать всю оставшуюся жизнь!

Татьяна задумалась.

— Ты полагаешь? — озадаченно спросила она.

— Без вариантов!

— Ну, тогда я обойдусь без зеленого костюма… Но возьму лиловый! Вот у меня к нему и туфли уже есть!

Бывают же беседы, вынести которые нормальный мужик не в состоянии…

Дима выскочил из квартиры и увидел поднимающуюся по лестнице Полинку.

— Привет! — сказала она и проскочила мимо.

— Привет, — ответил он, спустившись, и вдруг обернулся. — Слушай, с этим вашим бизнесом пора завязывать! Надо мной весь город смеется.

— Думаешь, я не понимаю?! — воскликнула Полинка. — Но Танюха завелась! Ей теперь слова поперек не скажи!

— Она все еще вам аренду оплачивает?

— Все еще…

— Бить вас с Жанкой некому. Вы что, нормальным путем на жизнь заработать не можете? Только в спортзале?

— Так получается…

— Полинка, ты же умная девчонка! — прочувствованно сказал Дима, поднявшись на пару ступенек. — Ты же красавица редкая! Хочешь — референтом куда-нибудь пристрою? Тебя же с руками оторвут!

— А Жанку?

— Жанка — это да… Только телохранителем к президенту банка… Слушай! У вас ведь всю дорогу новые женихи появляются! Неужели для Жанки никого не найдется?

— Ой, Дим, это у нас такая беда… — Полинка спустилась на две ступеньки.

— Вот я, скажем, не знаю уже, куда от них прятаться! А к ней близко подойти боятся! Разве что Толик — и тот по плечу похлопает и тут же задний ход дает!

— А ты-то чего от женихов прячешься? — Дима неожиданно принял эту проблему близко к сердцу и сократил дистанцию до минимальной, в воздухе повеяло объятием.

— Да есть одна причина, — почти не уворачиваясь, объяснила Полинка. — Ты же знаешь, я уже два раза была замужем, я теперь умная. Я знаю, каким должен быть настоящий муж… а каким не должен…

Если бы у Димы от общения с женой напрочь не заложило внутреннее ухо, он бы услышал: настоящий муж должен быть похож на тебя. И разговор покатился бы совсем в ином, очень опасном направлении. Но мужчины бывают порой потрясающе недогадливы.

— Это что — ты идеал ищешь? — удивился Дима.

— Да вроде того… Только у меня проблема почище Жанкиной! К ней вообще все близко подойти боятся, чуть что — кулак показывает. А ко мне только хорошие подойти боятся! Всякие козлы так и липнут — думают, если блондинка и не замужем, так всякому козлу рада! А подходящий мужик, наверно, думает так: она всяким козлам нравится, мне тут делать нечего! Ой…

Поняв, что чересчур разговорилась, Полинка замолчала и отступила. Сделала она это вовремя — Дима, возможно, сам того не осознавая, протянул руку, словно бы держась за перила, а на самом деле обнял Полинку.

Полинка, опомнившись, рванула наверх, Дима — смутившись, рванул вниз. И разбежались, не прощаясь…

Причем Полинка-то превосходно понимала, что с ней творится. Она не врала — ей именно такой простой и надежный мужик, как Дима, был нужен в жизни.

Возможно, даже и не сам Дима, а кто-то очень похожий, хотя тут бы она за себя не поручилась. А вот Дима не просек ситуацию — с его точки зрения, просто не секундочку в нем взыграли гормоны. И не более того…

На следующий день добрый Боженька послал в Татьянино брачное агентство замечательную невесту. Прием как раз вела Полинка, вела его в новеньком офисе, на столе стоял Татьянин ноутбук, а напротив сидела женщина средних лет, дорого одетая и вся в украшениях.

— Я вообще не очень темпераментная, — говорила она. — Мне муж нужен не для секса, а… для разговоров.

— Хорошо, так и запишем, — невозмутимая Полинка тут же вбила слова в графу таблицы, выведенной на монитор. — Поговорить тоже иногда приятно…

— Да, в этом смысле мне жеребец не нужен, мне нужен интеллигентный мужчина, с которым сходить в театр, на гастроли, знаете, бывают престижные гастроли? Куда весь город собирается?

— Знаю, конечно. Так что нужен мужчина эрудированный, с тягой к искусству… Возраст, наверно, роли не играет?

— Как еще играет! Нужен мужчина представительный, но не старый. Чтобы все видели — человек серьезный, положительный…

— Записываю, — сказала Полинка. — А вы с условиями контракта ознакомились?

— Первым делом.

— Будете подписывать или еще подумаете?

— Ну, пожалуй, подпишу…

Полинка взяла подписанный документ и принялась пересчитывать гонорар за брачное обслуживание.

Вечером на Татьяниной кухне, а где же еще, составлялись планы на будущее.

— Итак? — спросила Татьяна. — Картотека невест у нас — на всю Канаду хватит и еще на Австралию останется! А с женихами застопырка!

— Что с женихами? — удивилась Жанна.

— Застопырка. Ну, все застопорилось. Нужен кто-то новенький, а то невесты к нам охладеют. У меня в контракте на брачное обслуживание четко сказано — если в течение месяца нет ни одного нового знакомства, контракт может быть расторгнут в одностороннем порядке…

— Вообще-то кое-что на горизонте появилось, — вспомнила Жанна. — К нам мужик один повадился, в зал то есть.

— Ну и что?

— Кольца нет.

— Ну, ну? — Татьяна заинтересовалась.

— Это человек серьезный, — сказала Жанна. — Вот как придет на тренировку — так по меньшей мере сорок минут на велотренажере потеет. Ставит максимальную нагрузку — и вперед.

— Может, просто дурак? — спросила Татьяна. — Умный человек сорок минут велотренажер насиловать не станет.

— Ну, дурак, — согласилась Жанна. — Там над тренажером плакатик висит — что у мужиков от этого снаряда неприятности по мужской части. А он все равно по сорок минут потеет. Но без кольца!

— Потому и без кольца… Хотя, ты знаешь, всякие тетки попадаются. Вон Полинка с одной контракт заключила… Слушай, он как — эрудированный?

— Я же тебе повторяю — он дурак. Полинка на плакатике так насчет простатита растолковала — ни один нормальный мужик после этого близко к велотренажеру не подойдет. А этот каждую тренировку — по сорок минут!

— Может, тоже какой-то экстремал? Вроде Марчука? — предположила Татьяна.

— Теперь их столько всяких развелось… Но без кольца!

— Но дурак!

— Но без кольца!

Всякий раз, как всуе поминали Марчука, тут же он и объявлялся на горизонте. Причем время суток для него роли не играло. Возможно, он и время делил на простое и экстремальное.

«Тойота» Марчука с взвизгами вписывалась в развязку большого моста. Время было предрассветное.

— Что ты еще изобрел? — зевая, спросила Полинка.

— С моста прыгать будем, — хмуро сообщил Марчук. Он был в костюме и при галстуке.

— В шесть часов утра я с моста еще не прыгала. Что же ты сразу не сказал? Я бы хоть купальник взяла…

И она попыталась вздремнуть.

— Обойдешься без купальника.

Тут с Полинки сразу слетело сонное состояние.

— А не жирно для тебя будет?!?

Марчук посмотрел на нее с довольным видом.

— А слабо?

— На месте разберемся!

На месте, а именно — посреди большого моста, который сейчас был совершенно пуст, у перил, — ждали странноватые ребята — с пирсингом, с волосами адских цветов, в несуразной одежде.

Марчук и Полинка вышли из машины.

— Ну, начнем, что ли? — спросил длинный парень с хвостом чуть ли не по пояс. — Где там петля?

Приятель закрепил у него на ноге петлю «тарзанки». Он влез на парапет.

— Стой, стой! — завопил единственный из компании пристойно одетый юноша. — Погоди, я сейчас!

И с дигиталкой в руке поспешил к лесенке, ведущей вниз, к асфальтовой дорожке прямо вдоль берега.

— Пресса? — спросил Марчук.

— Молодежное приложение.

— Вот! В газету попадешь! — пообещал Марчук. — Будешь первой женщиной, которая прыгнула с главного городского моста.

— Которой впаяли два года условно за хулиганство, — поправила Полинка. — Слушай, а обратно как?

— Куда — обратно?

— Наверх, на мост. Ну, прыгнешь — и так на всю жизнь останешься висеть?

— Да? — Марчук задумался. — Слушай, я не знаю. Сейчас спросим.

Он подошел к ребятам, готовившим прыжок, а Полинка, зайдя за машину и отвернувшись, набрала 02.

— Алло, милиция? — тихо спросила она. — Тут на мосту экстремалы опять прыжки устроили. Знаете, на резинке? Смотреть жутко. Ага, человек десять. И пресса приехала. Давайте скорее…

Нажав кнопку, она подошла к прыгуну.

— Слушай, ты прямо так и прыгнешь? В штанах, в кроссовках? — спросила она.

— А чего?

— Так резина же!

— Ну и что?

— Растянется, в воду попадешь. Вымокнешь.

— Не попадет, у нас все просчитано, — сказал организатор, парень с ирокезом.

— Так у вас на какой вес рассчитано? А вот Колька прыгнет, он же тяжелый, так прямо в костюме окунется! А костюм дорогой, от Кардена!

— Ты что, в костюме прыгать собрался? — организатор уставился на Марчука. — Ничего лучше не нашел?

— Кейс взять не забудь, — посоветовала Полинка. — И не вздумай снимать часы. Самый кайф — нырнуть вместе с часами за пятьдесят кусков баксов!

— Во блин, не подумал… — Марчук даже растерялся.

— Сразу бы сказал! — напустилась на него Полинка. — А теперь домой возвращаться, в треники переодеваться! Горе мне с тобой! Стойте, стойте!

Это относилось к хвостатому парню, который изготовился прыгать.

— Ты чего?

— Того! Хочу снизу посмотреть, как это выглядит! Отсюда хрен поймешь! Коля, пошли на берег! Живо! Не стоять же ему на перилах до обеда!

И она потащила Марчука прочь.

По крутой железной лестнице они слезли туда, где уже приготовилась снимать пресса.

— Ну, все готово? — крикнул вниз парень с ирокезом.

Снизу закричали: «Да-а!»

— Отталкивайся посильнее, — велел он хвостатому парню. И тут раздался вой милицейской сирены. Патрульная машина не въезжала, а взлетела на мост!

Будущие прыгуны, почуяв неладное, припустили во все лопатки.

— Во гады! — возмутился организатор. — Стой, не прыгай!

— Не могу! У меня крыша поехала! — и парень на перилах, закрыв лицо руками, покачнулся.

— Сюда прыгай, сюда! — организатор кинулся стаскивать его с перил, но парень брыкнул его и полетел к воде. Раздался дикий вопль.

— Ну, все… — безнадежно сказал организатор, меж тем как рядом затормозила патрульная машина. — Мелкое хулиганcтво при отягчающих обстоятельствах.

— Я сам видел, как ты его спихнул! — крикнул, хватая его за плечо, молодой милиционер. — Ну, теперь ты не отвертишься!

И началась громкая разборка, причем о втором виновнике торжества все как-то сразу забыли.

— Ребята-а-а! — вопил он, болтаясь вверх ногами у самой воды. — Отцепите меня-а-а!

Но наверху было не до него.

А стоящие внизу, на асфальтовой дорожке, и ради были бы помочь — а как?

— Ходу! — приказал, щелкнув последний кадр, журналист. — А то сейчас до нас доберутся!

— А он?

— Ничего, поорет и перестанет.

С тем журналист и нырнул под мост.

— Пошли! — Полинка схватила Марчука за руку и потащила туда же. — У тебя же «тойота» на мосту осталась, надо вызволять!

— Чего вызволять? Я тут вообще ни при чем! Приспичило, затормозил, пошел под мост. За физиологию у нас еще не сажают! — огрызнулся Марчук.

— Ну, как знаешь!

Он полез наверх, и одновременно кто-то принялся выбирать тарзанку.

Мудрая Полинка прошла под мостом, поднялась на него с другой стороны и из-за фонарного столба с удовольствием понаблюдала, как Марчук встрял в какое-то бурное объяснение с двумя ментами возле своей «тойоты».

— Экстремал хренов! — с чувством сказала она. — Вот надо было его искупать! Может, и поумнел бы!

Потом они ехали по утреннему городу, оба сильно недовольные.

— Куда тебя отвезти? — спросил Марчук.

— Не знаю!

— Как это — не знаешь?

— У меня в такое время суток никаких дел обычно нет. И быть не может!

— А в какое время суток у тебя начинаются дела?

— Ну, в десять!

— Хорошо, тогда едем завтракать.

— В зоопарк? — осведомилась Полинка. — Или в морг?

Марчук ошалел, машину занесло.

— Не верю, что ты способен завтракать, как все нормальные люди.

— В половине одиннадцатого я должен быть в банке, — подумав, сказал Марчук. — Мы успеваем и в морг, и в зоопарк, блин!

Неизвестно, куда повез Полинку завтракать бизнесмен-экстремал, но только с утра в зале она не появилась.

Жанна, как всегда, возилась с блочным тренажером. Толик ассистировал.

— Любочка вообще ничего, хозяйственная, — рассказывал он. — И мальчишки хорошие. Только у них же в доме — дисциплина, будь она неладна!

— Если бы не дисциплина — она бы одна троих пацанов не вырастила. Подкрути тут, — Жанна показала, и Толик ухватился плоскогубцами за головку болта.

— Они чуть что — так на меня смотрят, хоть из дому беги.

— Правильно делают.

— Что — правильно?! Что — правильно?! Сопляки! — взвыл Толик.

— Они из тебя, из обалдуя, человека сделают. А сбежишь — больше тебя никто с невестами знакомить не будет, — пригрозила Жанна. — Ч-черт, где это Полинку носит? Толик, ты не забудь — в четыре заедешь, возьмешь велотренажер типа на ремонт, еще поругайся — какая сука его так заездила? А часов в семь опять завезешь.

— Ладно. Опять интриги плетете?

— А что делать? Нам за это деньги платят.

Полинка же в это время шла рядом с Марчуком к торжественной двери, почти дворцовой.

— Я в зал опаздываю! Меня Жанка убьет! И правильно сделает! — гундела она.

— Погоди, разберусь — отвезу тебя в зал.

Они вошли и оказались в операционном зале банка.

— Подожди меня вот тут, — сказал Марчук. И показал на длинный низкий диван.

— Только поскорее! — Полинка села и взяла со столика какие-то скучнейшие финансовые журналы. Читать их было невозможно — словно не по-русски написаны.

Она обвела взглядом зал, увидела Марчука, сидящего у окошке и беседующего с клерком, увидела еще много озабоченных мужчин и и вдруг приподнялась, прямо зависла над диваном.

По залу шли трое — маленький дяденька кило на восемьдесят, с ним яппи — с улыбкой до затылка, а третий был велосипедист — в костюме, при галстуке, с кейсом!

Полинка вскочила и очень вовремя подошла к этим трем — как бы за буклетами, торчащими из стойки. Так что прощание услышать ей удалось.

— Ваш план нам сразу очень понравился, финансовые обоснования солидные, можете рассчитывать на нашу помощь, обращайтесь ко мне в любое время! — сказал дяденька.

— Я потому и выбрал ваш банк, что он имеет филиалы во Франции и Италии, — ответил велосипедист. — Знаете, пришлось целое исследование провести.

— Мы тоже собрали о вас информацию. Вы уж извините, иначе никак.

— Но ведь мы договорились, а это — главное, — завершил велосипедист. — Значит, во вторник я у вас и подписываю соглашение.

— Значит, до вторника!

Мужчина с рукопожатием распростились.

Полинка из-за стойки проследила, как уходит велосипедист, а дяденька с яппи подошли к одному из операторов.

Незаметно рядом оказался Марчук.

— Ну, поехали?

— Погоди… Вон тот маленький дядька — он кто?

— Ни фига себе маленький дядька! Это сам Гарфинкель! Президент банка, старый хитрый черт. Дядька! У меня друган на кредитах работает, постоянно с ним в контакте. Так выбить из него лишнюю копейку или миллиардную долю процента — проще на Марс слетать. Пошли, в самом деле. Мне еще много куда попасть надо.

Но в конце концов она все-таки попала в зал.

— Слушай, это будет потрясающий жених! — прямо с порога закричала Полинка.

Жанна, которая, как всегда, чинила тренажер — на сей раз блочный, у которого разлохматился трос, — молча на нее уставилась.

— Ты про кого? — наконец спросила она.

— Про велосипедиста! Мы с Марчуком были в банке…

— Поход в банк — это теперь экстремальный вид спорта? — несколько удивилась Жанна.

— Нет, ему нужно было какие-то бумаги оформить. Так этот Соколовский с президентом банка — вась-вась! Лепшие друганы! И прикинутый — в костюмчике, при кейсе!

— А чего тогда по сорок минут катается? — спросила Жанна. — Да еще ставит нагрузку — как будто вверх на Джомолунгму взъезжает. Другого занятия у него нет?

— А кто его разберет! Может, доктор прописал?

— Надо Татьяне звонить, — решила Жанна. — Помнишь, у нее тарифная сетка? Так теперь она за этого жениха еще с кого-нибудь хорошие деньги возьмет!

— Ща! — Полинка достала мобилку и доложила о своем нечаянном походе в банк.

— А что? Продать за хорошие деньги импотента — это высший пилотаж! — воскликнула в трубку Татьяна.

При этом она стояла в операционном зале того же самого банка, а оператор разбирался с ее документами. Несколько человек как-то незаметно отстранились, образовав вокруг нее пустое пространство.

— Так это же мы придумали, будто он от тренажера станет импотентом! А на самом деле он еще, может, ого-го! — завопила Полинка.

— Дурочка, у нас же как раз на импотента есть покупатель!

Пустое пространство вокруг Татьяны стало еще шире.

В четыре часа дня ничего не подозревавший обо всех этих интригах велосипедист в тренировочном костюме вошел в зал и стал разминаться с гантелями. Жанна и Полинка исподтишка следили за ним.

— А он вообще ничего, — шепнула Полинка.

— Ему бы подкачаться, — заметила Жанна.

— Не-е, это не его стиль.

Кандидат в женихи подошел к велотренажеру. Сел, засек время, стал крутить педали.

И тут дверь распахнулась — явился Толик!

Он бодро протопал к велотренажеру.

— Я извиняюсь, мне его забрать надо. Ремонтировать пора! — заявил Толик. — Заездили тренажер вконец, вот-вот развалится. А за него куча денег плочена! Такую нагрузку ставить нельзя.

— Ой!.. — Полинка повернулась к Жанне. — Это что?

— Это я, — загадочно ответила Жанна и устремилась к Толику.

— Толик, все в порядке, ремонт отменяется! — воскликнула она.

— Так он же…

— Толик, не волнуйся, мы его сами починили, он теперь как новенький! — Полинка, повиснув на Толике с другой стороны, потащила его от тренажера, с которого уже почти сполз велосипедист.

— Так вы чего, девчонки?..

— С тренажером полный порядок, — сказала Жанна, помогая вытаскивать Толика из зала.

— Вы чего?… Я с другого конца города ехал! Меня жена ждет, а я — к вам сюда! — восклицал Толик.

— Все в порядке, все в порядке, — твердили подружки, выпихивая его за дверь. После того, как он с той стороны несколько раз сильно тряханул ее, Жанна приоткрыла створку как раз настолько, чтобы выскочить Полинке, и тут же захлопнула обратно, да еще сама к ней привалилась.

Велосипедист уже был в седле и неутомимо накручивал свои километры.

— Толик, обстоятельства изменились! Он теперь жених! — выпалила Полинка.

— Предупреждать надо!

Обиженный Толик развернулся и ушел, а Полинка тяжко вздохнула.

Вечером на Татьяниной кухне обсуждалась новая афера.

Посреди посуды на кухонном столе стоял новенький ноутбук. Полинка вставила в него дискету и вывела на экран анкету.

— Вот она — которой не секс, а разговоры подавай!

— Та-ак… Телефончик… — Татьяна взяла мобилку и набрала номер. — Добрый вечер! Позовите, пожалуйста, Галину! Это сваха Татьяна беспокоит. Еще раз добрый вечер. Есть для вас кандидат — замечательный мужчина, высокий, интересный, спортивный, а главное — без претензий по интимной части. То есть, ему секс не очень нужен, он даже нарочно делает специальные упражнения, чтобы не испытывать потребности… Как это — какие? Вы что, не знаете? Сорок минут на велотренажере — и мужчина по меньшей мере два дня способен только на разговоры!

Полинка показала большой палец.

В прихожую вошел Дима, разулся и с пакетом продовольствия отправился на кухню. Но в дверях он встал, как вкопанный…

— По нашей тарифной сетке импотент стоит дороже всех! — вещала в трубку Татьяна. — Знаете, какой на них спрос? Потрахаться-то с каждым встречным можно, а поговорить — дудки! Да я сама, если бы сейчас замуж собралась, выбрала бы импотента!..

Стоявший в кухонных дверях Дима уронил пакет.

Полинка вскочила, кинулась к нему и, приговаривая «Это — бизнес, это — бизнес…» выпихнула в прихожую.

— Кто из нас сошел с ума? — спросил потрясенный Дима.

— Мы все сошли с ума! — отвечала Полинка. — Только успокойся, ради Бога, это просто такой бизнес…

И гладила его при этом по плечу.

А Татьяна набрала еще один номер.

— Это Валерия? Сваха Татьяна беспокоит. Тут такое дело — у нас появился очень перспективный клиент, интеллигентный, при деньгах. Я, собственно, сперва его предложила одной нашей невесте, она как раз хотела мужчину эрудированного, но не очень сексуального, то есть, чтобы не для секса, а для разговоров. И вот я подумала — если она ему не понравится, а она ему, скорее всего, не понравится, может, предложить вам? Теперь так редко попадаются мужчины, с которыми можно просто поговорить! Если вы против — ничего страшного, у меня для него еще примерно восемь невест на примете, просто я решила позвонить вам первой…

— Да не импотент он вовсе, — проворчала Жанна. — Нормальный мужик.

— Хорошо, Валерия. Значит, следующая встреча — с вами.

И, положив мобилку на стол, стала изучать анкеты на мониторе.

— Та-ак, кто у нас еще клюнет на импотента?

— Танюха, угомонись, — сказала Жанна. Татьяна только отмахнулась.

— Бедный Димыч. Вот я бы с глухой женой жить не смогла, — сказала Жанна в пространство.

— Вот! Еще одной, оказывается, нужен не муж, а телевизор! Блин, кто бы мог подумать, что на импотентов такой спрос!

Жанна и Полинка ушли, не прощаясь, а она продолжала азартно обзванивать женщин, которым мужчина нужен только для разговоров. Дима заварил себе чай, приготовил бутерброды, но питаться на кухне уже не стал — потащил еду в спальню. Там хоть не было слышно, как родная жена в полный голос воспевает прелести импотенции.

Когда Полинка и Жанна завтракали на Жанниной кухне, раздался звонок. Полинка взяла трубку, послушала и ошарашенно положила ее на колени.

— Что там такое? — спросила Жанна.

— Марчук.

— Ну?

— Зовет полетать на воздушном шаре.

— Класс! — обрадовалась Жанна. — А когда?

— Как всегда — прямо сейчас. Жан, выгляни в окно, а? — жалобно попросила Полинка. — Я боюсь.

— Чего боишься?

— Что выгляну — а там, у лоджии, болтается Марчук на шаре!

Жанна подошла к окну и оглядела окрестности.

— Ни Марчука, ни шара.

— А наверху?

— Небо чистое, никакой дряни не замечено.

— Странно…

И она подумала, что будь при ней такой мужчина, как Дима, — не, конечно же, не сам Дима, но кто-то, похожий, как две капли воды! — никакие Марчуки бы не сманивали ее ни в космос, ни на дно морское…

Жанна тоже думала — о том, что, выйди Полинка замуж за Марчука, полеты в космос и путешествия в батискафе были бы забыты — ему бы вполне хватило экстрима у себя дома.

Но Жанна через минуту забыла про свое мудрое прозрение, а вот Полинка была задумчивой все утро и половину дня — вплоть до явления загадочного велосипедиста.

Велосипедист сосредоточенно крутил педали тренажера, а подружки исподтишка за ним наблюдали.

— Ну и на какой козе к нему подъехать? — спросила Полинка.

— Скажи, что тоже хочешь покататься.

Велосипедист слез с седла.

— Что-то он рановато сегодня, — заметила Жанна. — Ну, переговоры отменяются. Не залезешь же ты к нему в душ.

— Я перехвачу его в коридоре.

Полинка отправилась караулить дверь мужской раздевалки — и вот оттуда вышел Соколовский, со спортивной сумкой через плечо и мобилкой при ухе.

— Эти четырнадцать тысяч баксов, что поступили на специальный счет, нужно перевести на тебя, и как можно скорее, — распоряжался он. — Какие полы, на третьем этаже? Нет! Это мой дом, и я лучше знаю, ламинат там стелить или дубовый паркет. Ага, ага… Нет, никто еще не проболтался…

С тем и ушел по коридору, отворил дверь, вышел в подъезд, а потом на улицу. Его встретил подросток, радостно у нему кинулся, что-то сказал, получил ответ, и они ушли вместе, причем велосипедист обнял подростка за плечи.

В окно за ними наблюдали Полинка и Жанна.

— Блин, кто бы подумал! — воскликнула Жанна. — Вот еще только голубых у нас в зале не было!

— Очень даже похоже на правду, — растерянно произнесла Полинка. — Что же мы теперь Татьяне скажем?

— А ничего не скажем.

— То есть как?

— Пусть сама об него зубы обломает.

— Да? Это хорошая мысль…

В тот же день мысль и реализовали.

— Слушай, Танюх, у тебя конкуренты завелись, — озабоченно сообщила Полинка Татьяне, ворвавшись в ее рабочий кабинет. — Я разговор подслушала! Знаешь, у нас в мужской раздевалке стенки картонные — ну вот…

— Да ты сядь, — велела Татьяна. — Сейчас нам кофе принесут.

— Какой кофе?! Так вот, он о женщинах говорил. Кто-то его с какой-то теткой познакомил, тощей, как топ-модель. И он прямо так сказал: больше мне скелетов не подсовывайте, я не пес, на кости не бросаюсь, а вот если у вас наконец найдется хоть одна женщина в теле — охотно познакомлюсь!

— Это не мужчина, это ангел! — воскликнула Татьяна. — Ничего, мы его от той сучки переманим. Я им сама займусь!

— Приходи завтра к половине шестого. Он как раз закончит тренировку, тут ты в него и запустишь когти!

— Надо же, импотент — а какой переборчивый! — удивилась Татьяна.

Полинка хотела было что-то сказать — да только вздохнула.

Как ни странно, ближе всех к тайне велосипедиста подобрался Толик. Только он сам об этом еще не знал.

Вечером он, как уже начал привыкать, сидел во главе семейного стола: напротив — Любочка, по бокам — три сына.

— Было бы здорово, если бы ты сходил на родительское собрание, — говорила Любочка. — Там в школе какие-то заморочки с ремонтом, хотят подключить родителей. Почему-то все лето не чухались, а теперь вдруг затеяли чуть ли не капитальный ремонт.

— Это к кому? — спросил Толик.

— К Никитке. Тем более — у тебя курсы телохранителей только с сентября, а красить и гвозди заколачивать ты умеешь, — твердо сказала Любочка.

Сыновья весомо кивнули.

— Так я же… — и, увидев, что парни разом чуть приподнялись над стульями, Толик тут же пошел на попятный. — Хорошо, без вопросов. Пойду. Пойду!

Парни опустились.

На следующий же день Татьяна в назначенное время примчалась обрабатывать велосипедиста. Свежепокрашенная, в обтягивающем платье, она прямо блистала на фоне Полинки и Жанны в их спортивных костюмах.

— И вы действительно каждый день накручиваете столько километров? Да у вас ноги от этого, наверно, просто железные!

— Не жалуюсь, — скромно заметил Соколовский.

— Вам хорошо — а мне мой бизнес ни секундочки свободной не оставляет.

— И что — серьезный бизнес?

— У меня их два. Первый, основной, — строительная фирма, это мы с мужем вместе открывали. А второй…

— И что, вы ее хозяйка?

— Хозяйка! — и Татьяна тут же, словно из воздуха, добыла визитку.

— Пошли, — шепнула Полинка. — Она прекрасно справится без нас.

И они отбыли туда, где уже нуждались в их услугах фитнес-девочки и парни на тренажерах.

— Разминка! — скомандовала Полинка и включила магнитофон.

— Три подхода по восемь-десять повторов, — велела Жанна парню, качавшему плечи на станине. — И спину фиксируй.

Музыка, понятное дело, мешала Татьяниному охмурежу, приходилось ее перекрикивать, но голос она не сорвала — Соколовский удивительно легко повелся, купился на все ее провокации и даже проявил чисто мужской интерес. Татьяне хватило ума оборвать многообещающую беседу на самом взлете и заторопиться по каким-то несуществующим делам.

— Я буду рад встретиться с вами завтра в девять утра, — лучезарно улыбаясь, сказал Соколовский.

— Как у всякого делового человека, у вас свободны только раннее утро и поздний вечер? — светским тоном осведомилась Татьяна.

— Для такой женщины, как вы, я всегда свободен, но особенно мне бы вас хотелось видеть завтра именно в девять утра у памятника Неизвестному герою. Приходите — получите колоссальное удовольствие!

— Ну, если вы настаиваете…

— Как можно, я только прошу, то есть, приглашаю.

Соколовский поцеловал Татьяне ручку, издали помахал Полинке с Жанной и вышел из зала.

— Й-й-йиез-з-з! — заорала Татьяна, да так, что вся аэробическая группа, разом к ней повернувшись, сбилась с ритма.

А Жанна помахала ей рукой — сюда, мол, вот к этому окну!

Несколько минут спустя подружки смотрели, как Соколовский садится в седло дорогущего велосипеда и уезжает.

— Ничего не понимаю! — говорила Татьяна. — Ну, допустим, Марчук назначает Полинке свидания в шесть часов утра! Так он же идиот!

— Экстремал, — поправила Жанна.

— Один хрен! Но чтобы назначить женщине свидание в девять часов утра? Причем ведь явно не деловое свидание! Ну, куда он меня поведет? Ведь все кабаки закрыты!

— Я, кажется, поняла, — сказала Жанна. — Он же помешался на велосипедах. Может, он хочет предложить тебе велосипедную прогулку?

— МНЕ???

Тут подошла давшая группе задание по растяжке Полинка.

— Ну? — хмуро спросила Жанна. — Что в этом такого ужасного? Кстати, у памятника Неизвестному герою как раз новая велосипедная дорожка начинается, все сходится. Вот как раз тебе было бы очень полезно покататься с утра на велосипеде.

— МНЕ???

— А ты вообще-то умеешь? — поинтересовалась Полинка.

— Кто, я???

— Обидно, — Полинка покачала головой. — Проворонить такого классного жениха только потому, что тебя в детстве не научили кататься на велике.

— Просто глупо, — поддержала Жанна.

Татьяна надулась.

— Из-за такой ерунды… — Полинка воздела глазки к небу.

— Ну, чего тут уметь? Сел и поехал, — сказала Жанна. — Давай сперва на тренажере попробуй.

— Я его сломаю!

— Починим. Пошли!

Они подошли к многострадальному тренажеру.

— Залазь, — велела Жанна.

— У меня узкая юбка.

— Задери.

Кое-как Татьяну взгромоздили на тренажер.

— Крути педали.

Она нажала на правую педаль, потом — на левую, и некоторое время сосредоточенно работала ногами.

— А знаете, девчонки, ничего сложного! — вдруг радостно воскликнула она.

— Точно так же едут на живом велосипеде. Давай, собирайся! — распорядилась Жанна. — У Олега в коридоре висит на стенке раскладной велосипед. Не Бог весть что, но сгодится.

— И ты в девять утра прибудешь на своем велике! — возликовала Полинка.

— На чьем-то старом велике?! Ни хрена! Который час? — Татьяна посмотрела на наручные часы. — Успеваем!

И схватилась за мобилку.

— Димочка? Миленький, заезжай за мной к девчонкам! Да, я в зале! Ты мне страшно нужен! Просто до смерти нужен! Как мужчина!

Дима догадывался, что у жены опять что-то дикое на уме, но через сорок минут исправно прибыл.

Все три подружки загрузились в машину.

— Я за штурмана, — сказала Жанна. — Поехали.

И дальше минут десять командовала, совершенно не считаясь с дорожными знаками.

— Направо! Вон там, где светофор, еще раз направо… Стой, стой, приехали!

— На выход! — скомандовала Татьяна. И подружки выскочили из машины.

Дима меланхолически взял газету и настроился на долгое ожидание. Газета была прочитана, интересное интервью — даже дважды, дошло до рекламы и телепрограммы… А потом спящего в машине Диму разбудил звонок мобилки.

— Да, я, — заспанно ответил он. — Погоди, я не понял! Зачем тебе верхний багажник? Что ты купила?!

Он встряхнулся, высунулся из машины и увидел, как Татьяна, Жанна и Полинка торжественно ведут втроем новенький дамский велосипед.

По дороге домой Татьяна замаливала грехи.

— Я подумала и решила, что ты прав! — разглагольствовала она. — Ведь у нас так всегда — сперва мне кажется, будто ты не прав, а потом выясняется — да, прав! Да, зеленый костюм мне не к лицу! И лиловый костюм мне не очень нужен. Какой смысл покупать тряпки, если здоровье не в порядке? Вот приведу себя в человеческий вид — и ты сам скажешь, что велосипед был просто необходим!

Было уже довольно темно, когда Жанна, Полинка и Татьяна вышли с велосипедом во двор. Между домами было достаточно пространства для танковых маневров. Татьяна в мужнином спортивном костюме перекинула ногу через раму, но садиться в седло не торопилась.

— Да не бойся, я тебя удержу, — пообещала Жанна. — Садись. Правую ногу на педаль. Нажимай! Поехали!

Естественно, Татьяна с перепугу забывала крутить педали, но Жанна и Полинка исправно везли ее через двор.

— Ой, ой! — вскрикивала она. — Не так быстро! Остановитесь!

— Вот интересно! — рассердилась Жанна. — Когда Димыч везет тебя по городу со скоростью восемьдесят — это для тебя медленно, а мы со скоростью три километра в час — так быстро!

— Так я же никуда не опаздываю!

— Давай работай ногами!

— Погоди! Педали! Потеряла!

— Ну, лови педали.

Убедившись, что Татьяна вроде бы жмет на эти самые педали, подружки отпустили ее — и она с диким воплем, вихляясь и еле удерживаясь, въехала в газон. Жанна вовремя подбежала, чтобы удержать ее.

— Для первого раза неплохо, — заметила Полинка, вытаскивая велосипед на дорожку. — А теперь то же самое, только чуточку элегантнее! И не торопись — у нас вся ночь впереди!

Утром у памятника Неизвестному герою было шумно. Из дорогих машин выходили солидные люди. Тусовалось телевидение, мельтешила пресса с микрофонами и фотокамерами. Было и несколько мальчишек с велосипедами.

Среди них и Никитка.

Из почтенной машины вышел президент банка Гарфинкель, прошел к памятнику, увидел там не менее солидного дядю — и окаменел.

— Что ты тут делаешь? — спросил он.

— А ты? — изумился солидный дядя, и тут до него дошло. — Так он тебе тоже впарил это чертово спонсорство?

— И тебе?! Вот жук! Ты сколько выбросил?

— Пять тысяч долларов коту под хвост! Он обещал, что я буду единственным спонсором!

— А мне — что буду генеральным спонсором! Ну, Соколовский!..

— А мне — что буду официальным спонсором, — сказал, подходя, еще один бизнесмен.

— А мне — что буду эксклюзивным спонсором! — присоединился и четвертый.

— Вот зараза! — выразил общее мнение Гарфинкель. И посмотрел на часы.

Было уже ровно девять.

— Скорее, скорее! — торопила Татьяна. Она была в яркой маечке и модных укороченных брючках.

Дима с помощью Жанны снимал с багажника велосипед.

— Ты, главное, не волнуйся. Если он предложит покататься по парку — соглашайся. Тебе главное — на улицу не выезжать, — наставляла Полинка.

Татьяна взяла велосипед за руль.

— Я с ним хорошо смотрюсь? — спросила она мужа.

— Экстра-класс, — подтвердил Дима. — Теперь я вижу, что свахи действительно зарабатывают свой хлеб в поте лица.

— Я что, вспотела?! Полинка, дай зеркало! Жанка, у меня в сумке салфетки! — засуетилась Татьяна, порываясь действовать, и отпустила было руль, но должна была снова схватить его.

— Да успокойся, все в порядке! Будешь дергаться — действительно вспотеешь, — пообещал Дима.

— Ой, ну тебя… Я пошла!

— Ни пуха, ни пера, — пожелали подружки.

Татьяна, ведя велосипед за руль, вышла из-за угла — и увидела странное сборище возле памятника.

— Привет! — крикнул ей Антон Мишкин, распоряжавшийся съемочной группой.

— Идите вон туда — в кадр попадете!

— А что тут происходит? — спросила она.

— Эпохальное событие! Еще один рекорд для книги Гиннесса!

— Что?!? — и Татьяна резко развернулась.

— Вы куда?

— Мне еще на тот свет рано!

— Так не вы же его ставить будете! Тут у нас уникальный человек нашелся! Костик! Отведи даму к трибуне, поставь так, чтобы она все видела! — крикнул Антон.

И Татьяна послушно повлеклась за расчищавшим ей дорогу ассистентом Костиком.

На трибуне уже стояли сердитые спонсоры и Соколовский с микрофоном. Он поднял руку — толпа притихла.

— Я рад, что вы все пришли сюда этим замечательным утром проводить меня в дорогу!

К нему потянулись руки с диктофонами и микрофонами. Соколовский прямо цвел и благоухал!

— Идея объехать Европу за восемьдесят дней на велосипеде посетила меня полгода назад, — сказал он. — Когда стало ясно, что денег на ремонт спортшколы, которую я возглавляю, нет и не будет. Конечно, в одиночку я бы не справился. Но я почитал газеты и подумал — а что, если это будет нашим общим путешествием в Европу? Я обратился к самым влиятельным людям нашего города, — тут он сделал жест в сторону спонсоров. — Я пообещал им рекламу во всех европейских столицах! Отзывчивость моих спонсоров не знала границ! Если до сих пор детская спортивная школа, где я воспитываю будущих велосипедистов, перебивалась с хлеба на квас, а наш стадион отдали под оптовую ярмарку, то теперь я знаю — есть в городе люди, которые поддерживают спорт! Стоило им только намекнуть на книгу рекордов Гиннесса!..

Спонсоры переглянулись. Глядя на их мрачно-озадаченные рожи, Антон, Костик и съемочная группа еле удерживали смех.

— Мне подарили замечательный велосипед, мне оплатили страховку, на моем банковском счету лежат деньги, необходимые для путешествия. Часть денег, конечно, пойдет на ремонт школы, он уже начался… — тут он ослепительно улыбнулся спонсорам. — От меня требовалось одно — тренировки, тренировки и еще раз тренировки! И я готов к рекорду! В день я буду проезжать двести тридцать четыре километра! А теперь час пробил — я отправляюсь в путь!

Он спустился с трибуны, подошел к навьюченному велосипеду и попозировал фотографам.

— Раз вас видеть! — сказал он Татьяне. — Вам будет звонить мой заместитель — вы уж пришлите нам хороших кровельщиков! Пусть это будет вашим вкладом в общее дело! И правильно сделали, что взяли велосипед! Ребята проводят меня километров двадцать-тридцать. Едем с нами!

И оседлал велосипед.

Толпа расступилась, и Соколовский, окруженный эскортом мальчишек, покатил вперед, не оборачиваясь.

Никитка, увидев в толпе Толика и Любочку, помахал им рукой.

— А чего вы не поехали? — спросил Татьяну, потерянно стоявшую с велосипедом, Антон Мишкин. — Был бы классный кадр!

— Куда, в Европу?! На хрена она мне сдалась! — и Татьяна гордо повела велосипед прочь от памятника.

Жанна и Дима увидели, как она выходит из-за угла мрачнее грозовой тучи.

— Опять прокололась, — заметил Дима.

— Только ты ее теперь не трогай, — попросила Жанна. — А то взорвется.

— Сам знаю, не первый год замужем.

Татьяна подошла к машине.

— Импотенция не подтвердилась, — сказала она. — Придется всем невестам давать отбой. Вечно с этими мужиками всякие пакости!

— Пусть это будет самая большая пакость в вашей бабьей жизни, — искренне пожелал Дима.

Глава двенадцатая. Зануда

Полинка и Жанна после тренировок шли к Жанне ужинать. Они подергали дверцу лифта и, махнув рукой, рванули вверх по лестнице.

— Кошмар, я два кило набрала, ты мне, кроме чая, ничего не давай, — сказала Полинка.

— Еще белки можно. Крутое яйцо, — посоветовала Жанна.

— На ночь?

— Оно у тебя до утра в желудке пролежит, и ты не будешь чувствовать голод.

— А это идея…

На кухне Жанна поставила на плиту кастрюльку с яйцом и чайник, стала резать хлеб для бутербродов. Тут в дверь позвонили.

— Полинка, открой! — крикнула она. — Это Танюхе неймется! Совсем со своим бизнесом рассудка лишилась!

Полинка, очень легко одетая, сидела на тахте и зашивала купальник.

— У тебя есть другой спонсор? — крикнула она в ответ. — Нет? Ну и не выступай!

Она выскочила в прихожую и открыла дверь.

На пороге стоял Дима.

— А я к вам, девчонки. Моя ухлестала, рубашки нестиранные, стирального порошка нет… Не поделитесь порошком? Да не стесняйся ты, мы тут уже вообще как одна семья…

— Да уж, семья… — буркнула Полинка. — Жан! Как у тебя насчет стирального порошка?

— В ванной большой пакет! — крикнула с кухни Жанна.

Полинка пошла в ванную, вышла оттуда с пакетом и в халатике.

— А не поможешь? — спросил Дима. — У вас, у баб, как-то получается воротничок отстирывать.

— Ну, пошли.

Ванная у Татьяны была достойна индийского раджи.

— Берешь таз, замачиваешь — и пусть сперва помокнет, — учила Полинка. — Давай таз!

Дима добыл из угла самый здоровенный.

— Сыпь побольше, — попросил он. — У меня все рубашки кончились.

И, открыв плетеный ларь для грязного белья, стал вынимать одну за другой штук этак пятнадцать…

Полинка сперва удивилась, потом рассмеялась было, а потом пришла в тихий ужас.

— Придется стиральную машину включать, — сказала она.

— Так в том-то и беда! — воскликнул Дима. — Старую она к тетке на дачу отвезла, а новую со дня на день купить собирается!

— Погоди, я про эту новую машину еще когда слышала… чуть ли не к восьмому марта ты ее дарить собирался!

— Да? — Дима задумался. — Ну так подарил же! Я ей выдал денег сколько надо и сказал: покупай, какая глянется, не хватит — добавлю! Ну, Танюха…

— Балда ты, Димыч, — сказала Полинка. — Кто же на восьмое марта стиральные машины дарит? Ты бы ей… ну, золотое что-нибудь подарил, с брюликами…

— Такие штуки она сама себе покупает… А что? Ты бы хотела серьги с брюликами?..

— Хитрый ты, Димыч! Это ты хочешь, чтобы я все рубашки перестирала! А что? — развеселилась Полинка. — За красивые сережки — почему бы и нет?

— Заметано!

— То-то Танюха удивится!

— Не удивится. Она и не заметит.

Полинка улыбнулась было — но вдруг поняла, что Дима говорит всерьез.

— Давай, бери таз, — распорядилась она. — Сейчас Жанкину машину включим — и утром будут тебе свежие рубашечки.

Жанна вышла в прихожую и увидела, как открывается дверь. Вошла Полинка, за ней Дима с большим тазом.

— Направо! — приказала Полинка и открыла дверь ванной. После чего оба туда и вошли. Дверь захлопнулась.

— Ни фига себе… — ошалело произнесла Жанна.

Из ванной донесся хохот.

— Ну ни фига себе…

Выскочил Дима, стряхивая с себя мыльную пену, незримая Полинка продолжала смеяться. Увидев Жанну, Дима приосанился.

— Ну так я попозже зайду, — сказал он и вышел.

— Так ни фига ж себе… — и Жанна чисто мужским движением поскребла в затылке.

Судя по всему, Татьяны дома не было. И где ее носит нелегкая — Жанна понятия не имела. Насчет загулявшего Марчука, скажем, было примерно понятно, где его искать — у байкеров, у диггеров, на худой конец — просто на яхте. Татьяна же могла оказаться где угодно.

На сей раз она вполне невинно застряла в гостях — правда, никого об этом не предупредив. А когда узнала, который час, ей сделалось жутко. Но ненадолго…

Примчавшись на такси, Татьяна поднялась в лифте, очень осторожно открыла дверь, вошла в темную прихожую и, не зажигая света, направилась в ванную…

Какие-то белые тени окружили ее, что-то шлепнуло по лицу, она сорвала со щеки холодную и мокрую лапу привидения и заорала не своим голосом…

Дима подпрыгнул на супружеском ложе и кинулся разбираться. Он включил свет и увидел жену среди натянутых веревок, на которых сушились рубашки.

— Ты сошел с ума! Их нужно было сунуть в центрифугу! — кричала, опомнившись, Татьяна. — Ты их даже не отжал как следует!

— У нас больше нет машины с центрифугой! Старую ты увезла к тетке, а новую еще не купила! — заорал и Дима.

— Так это я должна покупать технику?

— Так я же дал тебе деньги на стиральную машину! И вот — ни денег, ни машины!

— Ты попрекаешь меня этой жалкой сотней баксов?!

— Какая сотня баксов?! — Дима хотел было возразить, да махнул рукой и ушел.

— Нет, какое свинство, какое неблагодарное свинство, — пробормотала Татьяна. — Двадцать лет я ему стираю эти проклятые рубашки — хоть бы один раз спасибо сказал!

Но напоминать Диме об этих двадцати годах во втором часу ночи, право же, не стоило. Ему нашлось что напомнить в ответ…

Утром, когда Жанна и Полинка завтракали, раздался звонок.

— Это Танюха, — сказала Жанна. — Пойду впущу.

Но впустила она Диму с охапкой белых рубашек.

— Полинка еще не сбежала? — спросил он. — Доброе утро, Жан! Полинка!

— Чего тебе? — она, жуя, выглянула с кухни.

— Погладь хоть парочку!

— Давай сюда! Жанка, ты утюг далеко спрятала?

— На шкафу стоит, — ответила Жанна.

— Димыч, ты хоть позавтракал?

— А что?

— Вид голодный. Пошли на кухню, чайник еще горячий.

— Не голодный, а бессонный, — объяснил Дима. — Только ни о чем не спрашивай.

— И колбаса есть, докторская, еще на два бутика осталось, — безмятежно сообщила Полинка и увела Диму на кухню.

— Ни фига себе… — в который уже раз повторила озадаченная Жанна.

В Полинкиной сумочке запела мобилка.

Жанна достала голосящий аппаратик, понесла его на кухню — и вдруг остановилась перед закрытой дверью.

Мобилка пела — а Жанна стояла в недоумении. Наконец она осторожно постучала в дверь собственной кухни…

— Ты чего? — спросила Полинка. В руке у нее было крутое яйцо, а вот Дима наворачивал бутерброды.

Жанна вошла.

— Думала, помешаю, — брякнула она. — Тебе звонят.

— А кто?

— Я не посмотрела.

— Танюха! — глядя на экранчик, сказала Полинка. — Слушай, это она Димыча ищет!

— У тебя? — с подозрением спросила Жанна. — Она же не знает, что ты тут ночевала, то есть…

— Я пошел! — не прожевав бутерброда, Дима вскочил. — Вам из-за меня ее вопли выслушивать незачем!

— Погоди! — Полинка все-таки нажала кнопку и поднесла аппарат к уху.

Татьяна, вопреки подозрениям, всего-навсего пластом лежала в постели.

— Полинка, солнышко, если ты у Жанки, приходи скорее! Я совсем никакая… — простонала она. — Мы вчера такую дрянь пили… А у меня деловой обед… и опять всякую дрянь пить… Выручай!..

— Помирает, — сказала Полинка.

— Очень хорошо, — заметил Дима. — Давно пора.

— Ты что? Умом тронулся? — вызверилась на него Жанна.

— Так правильно помирает! — отвечал он. — Приперлась ночью, в извилинах алкоголь плещется! Еле до кровати дошла! Полинка, погладь хоть одну рубашку — и я пошел! В отличие от моей драгоценной супруги, я не дурака валяю, а делом занимаюсь!

С тем он и выскочил.

— Убила бы эту Татьяну! Своими руками бы убила! — заорала Полинка. — Димыч такой мужик, а она?!

И кинулась следом.

— Ой, мама дорогая! — произнесла Жанна в полном ошалении. — Ну ни фига себе!

Машинально откусила от бутика и тоже метнулась прочь с кухни.

На лестничной клетке она столкнулась с Полинкой, в руках у которой была Димина рубашка.

— Ща отутюжу! — крикнула Полинка и вернулась в Жаннину квартиру.

Жанна застыла у полуоткрытой двери Татьяниной квартиры, прислушалась — и осторожно вошла.

Димы видно не было, и она через гостиную чуть ли не на цыпочках прокралась в спальню.

Татьяна и впрямь помирала.

— Полинка, ты? — спросила она, не открывая глаз. — Размассируй мне голову, может, полегчает… У тебя это классно получается…

— Это я, — сказала Жанна. — Полинка сейчас придет.

— Я же просила, — совсем как капризное дитя, пролепетала Татьяна.

— Может, тебя крепкий кофе спасет? Совсем термоядерный? — поинтересовалась Жанна.

— Кофе? Кофе… — Татьяна впала в прострацию. — А меня с него не вывернет?..

— Вроде не должно. А потом примешь холодный душ и будешь, как новенькая.

— Да?.. — Татьяне очень не хотелось лезть в душ, она даже поежилась.

— А можно наоборот, сперва душ, потом кофе, — сообразила Жанна и сурово добавила. — Так даже лучше. Подымайся!

— Нет! Нет! Сперва кофе! — завопила агонизирующая Татьяна. — На кухне, в банке возьми, Димкин любимый… От него волосы дыбом встают!

В прихожей, через которую только и можно было попасть на кухню, Жанна обнаружила трогательную пару — Полинка застегивала Диме неподдающуюся верхнюю пуговицу рубашки. Похоже, они Жанну даже не заметили.

Она прошла на кухню и закрыла за собой дверь.

А на кухне села на табурет и сказала в полном отчаянии:

— Ну, ни фига себе…

Когда она тащила чашку с кофе к Татьяне в спальню, в прихожей уже никого не было.

Если бы Жанна видела, чем сейчас занята Полинка, она бы повторила ту же формулу максимальной растерянности, которая в последние часы стала для нее чуть ли не мантрой.

Полинка стояла в Жанниной комнате у окна и смотрела вниз.

Там Дима усаживался в машину. Сел и укатил…

Жанна вошла и уставилась на отошедшую от окна Полинку. Потом молча покрутила пальцем у виска.

Полинка повернулась к ней.

— Эту нашу красавицу убивать пора, — сказала она с неожиданной злобой. — Сваха, блин! Всех готова переженить, блин! А в ванной тараканы завелись!

— Ну, натура у нее такая, — миролюбиво сказала Жанна. — Увлекающаяся. Ничего, скоро ей все это сватовство надоест, и она тараканов вытравит.

— Поздно будет!

Тут вдали запела мобилка.

— Мой орет! — с тем Полинка и вымелась.

Телефон надрывался на кухне. Полинка схватила его и посмотрела на высветившийся номер.

— Тебя еще недоставало! — возмутилась она, но поднесла аппарат к уху.

Вошла Жанна.

— У меня с утра две группы, а потом вечером две группы, — сказала Полинка. — В два часа? В два часа… Ну, ладно.

И, отключившись, повернулась к Жанне:

— Этот Марчук совсем с гвоздя сорвался. Вот ведь характер зловредный!

— А какой тебе нужен? — спросила Жанна. — Твой первый муж был размазней, второй муж был растяпой. Очевидно, твой третий тоже должен быть бестолковым младенцем. Я неправа?

— Мой третий?

Тут высунулась из свого домика кукушка и сообщила, что уже девять часов утра.

— Ой, мама дорогая! — воскликнула Жанна. — В десять зал открывать, а мы еще ковыряемся!

И выскочила.

— Мой третий… — произнесла Полинка. — Надо же — мой третий…

И вдруг улыбнулась.

Жанна понимала — и с подружкой, и с соседом происходит нечто неположенное. Следовало вмешаться — хотя бы затем, чтобы потом не получился скандал с Татьяной.

Открыв зал, запустив энтузиастов и убедившись, что все тренируются как положено, Жанна зашла в тренерскую и позвонила Олегу.

— Привет, — сказал Олег. — Узнал, конечно. У нас тут аврал…

Он сидел на рабочем месте, в отсеке со стеклянными перегородками, а над ним висела та самая тетка, которая комментировала попытку Полинки помириться с бывшим мужем.

— Ты мне очень нужен! — выпалила Жанна. — Тут у нас такое творится! Хоть на минутку!

— Ну, могу выбежать на минутку… кофе попить… да… — Олег покосился на тетку. — А что, это очень срочно?

— Да, то есть… — Жанна задумалась. — Не то что срочно, но страшно важно. Я просто не знаю, что делать!

— А ты можешь вообще ничего не делать? — спросил Олег. — Хотя бы раз в жизни? В порядке исключения?

— Не могу. Тут нужно что-то предпринять, иначе… Иначе — полный звездец! — другого определения Жанна подобрать просто не смогла.

— С двух до половины третьего! — решил Олег. — Иначе — никак! В кафешке за углом!

И положил трубку.

— С кем это ты? — спросила коллега.

— С женщиной, — буркнул он.

— А ты, оказывается, с характером! — удивилась коллега.

— Какой там характер… — Олегу стало неловко. — Это она меня спровоцировала…

— Олег, тебя подменили, — сказала коллега.

И точно — подменили. Он и в самом радужном сне не увидел бы, что способен так четко и уверенно распоряжаться женщиной. Правда, не всякой. Для того, чтобы в нем проснулся хозяин жизни, ему должно было подвернуться совершенно беспомощное существо — вроде того хомячка, которого он кормил макаронами.

Жанна, при всей своей физической цели, была беспомощна там, где Олег был силен, — в области накапливания и обработки информации. То, как он легко добывал из памяти всякие диковины, вроде шахматных дебютов, в конце концов внушило ей полную уверенность, что этот человек знает ответы на все в мире вопросы. И если бы у нее спросили, как она жила раньше, не советуясь с Олегом, она бы очень удивилась — в самом деле, как?

Очень довольная тем, что есть на кого свалить свою проблему и получить готовое решение, Жанна сказала Полинке, что с двух до половины третьего должна выбежать.

— Придется закрыть зал, потому что я тоже выскочу на полчасика, — сообщила Полинка. — Меня Марчук ждет. Опять какую-то чушь придумал.

— А может, и не чушь, — ответила Жанна. — Может, наконец что-то путное. Он ведь в общем-то неплохой мужик… и по возрасту тебе подходит…

— Так ты же сама его называла городским сумасшедшим! — изумилась Полинка.

— Тебе показалось, — мрачно отреклась от своих слов Жанна. — Очень даже нормальный мужик, к тому же, юридически свободен.

— Это его единственное неоспоримое достоинство.

— Ну, другие тоже есть, — начала было рассуждать Жанна, но Полинка перебила ее.

— Навалом! Но есть на свете человек, которому Марчук в подметки не годится.

— Димыч, что ли?

— А если даже Димыч?

— Про Димыча забудь.

— Какая ты у нас вся правильная! — ядовито сказала Полинка. — Ты еще Танюху от гулянок отучи — совсем ангелом станешь! Живую на небо возьмут!

И Полинка выскочила из тренерской.

Жанна схватилась за телефон.

— Олег, я запираю зал и через пять минут жду тебя в кафешке! У нас катастрофа!

Стоило Полинке выйти на улицу, тут же подрулила роскошная «тойота» Марчука и посигналила. Полинка обернулась, понуро подошла к машине и ей навстречу отворилась дверца.

— Садись, — сказал Марчук. — Поехали.

— Куда ты меня опять тащишь? — спросила Полинка.

— На аэродром. Прыгать будем!

— Ты что, совсем умом тронулся? — удивилась Полинка. — Делать мне больше нечего — только с тобой прыгать!

— Садись, я сказал. Разговор есть.

Марчук был суров и грозен.

— Ну, хрен с тобой, поехали… — вдруг сдалась Полинка.

И села в машину.

Марчук вел свою «тойоту» молча — очевидно, настраивался на что-то совершенно безумное. Полинка тоже молчала — пусть заговорит первым.

Заговорил он только у ворот аэродрома. Сказал:

— Вылезай, приехали.

На зеленой травке были расстелены парашюты, и ребята их тщательно укладывали.

Марчук кое с кем поздоровался, коротко переговорил с дядькой, смахивавшим на инструктора, встал над одним парнем и внимательно следил за процессом.

— Этот возьмешь, — сказал он Полинке. — Я себе обычно укладываю сам.

— Ну так давай, укладывай!

— Но Саньку я полностью доверяю, — Марчук пальцем показал на парня, сидящего на корточках возле парашюта.

Полинке не хотелось пререкаться — и она принялась изучать аэродромный пейзаж. К ней подошла девушка и поставила у ее ног большие и тяжелые ботинки, высотой чуть ли не по колено.

— В вашей обуви прыгать нельзя, — сказала она. — Коля попросил, чтобы я вам свои одолжила.

Полинка видела, что лучше бы сразу сказать твердое «нет». Но видела она также и маленький зеленый самолетик, по первому впечатлению — склепанный из жести. Она вдруг вспомнила, что никогда еще не видела родного города с высоты птичьего полета. А ведь эта штука вряд ли поднималась выше, чем среднестатистическая ворона. Решив, что отказаться от прыжка она всегда успеет, Полинка села на траву и стала переобуваться.

В это время Жанна и Олег пили кофе в маленькой кафешке.

— А тебе не мерещится? — спросил Олег.

— Нет, не мерещится. Я сперва сама думала — глюки! А потом присмотрелась. И она сама уже тоже не скрывает…

— Я-то тут чем могу помочь?

— Так ты же все всегда раскладываешь по полочкам! Вот и разложи мне эту ситуевину. Полинке нравится Димыч, она ко мне в гости ездила, только чтобы с ним на лестнице поздороваться! А у Димыча с Татьяной проблемы. Она, дура, его ни в грош ни ставит! А он мужик с характером. Потерпит, потерпит да и сорвется. И вот теперь он, кажется, сорвался…

— Так ты же вот сама все разложила.

— Нет, не все! Если по уму — я должна вмешаться!

— Этого только не хватало… — Олег даже поежился.

— Я сама вижу, Димыч мужик классный, но Танюха наша подруга. А Полинка этого не понимает! Обалдела от женатого мужика и витает в облаках!

— В ее возрасте в облаках, по-моему, уже не витают, — заметил Олег.

— Зуб даю — витает! — на все кафе воскликнула Жанна.

Как в воду глядела — там, куда устремился зеленый самолетик, действительно клубились пушистые облака. В салоне вдоль стен сидели парашютисты, и среди них — Полинка. Мотор так рычал и подвывал, что нормально разговаривать было невозможно.

— Что, страшно? — крикнул Марчук.

— Если честно, то да! — ответила она. — Все перепробовала, а вот прыгать — не прыгала!

— Очень хорошо!

— А чего хорошего? — громко удивилась она.

Дверца раскрылась. Парашютисты зашевелились.

— А того, что сейчас ты выделываться не будешь!

— Когда это я выделывалась?!

— Всегда! — рявкнул Марчук. — И с мотоциклами, и с тарзанкой! И в тире! И вообще! Всегда тебе нужно было быть самой крутой! Такая вся из себя — прям не подступись!

Первый парашютист шагнул в невесомость.

Полинка посмотрела на яростного Марчука и поняла, что искать спасения негде…

Если бы Жанна ее сейчас видела — то искренне бы позлорадствовала. Но Жанна мертвой хваткой вцепилась в Олега.

— А по-моему, тебе все это примерещилось, — уговаривал ее Олег. — Если бы ей Димыч был нужен — она бы уже давно его, как бы поточнее определить…

— Так ведь у нее еще немного совести осталось! — отвечала Жанна.

— Мне почему-то казалось, что ей больше Марчук нравится. Вечно она с ним куда-то едет, чем-то занимается…

— Хочешь знать, чем она с Марчуком занимается? Она его строит! — выпалила Жанна. — Она на нем за всех своих хахалей отыгрывается! А для него Полинка — новая игрушка! Все равно что новый байк или акваланг! Наиграется — и отправит в свободный полет!

Положительно, от всех переживаний в ней проснулось ясновидение, потому что именно в эту минуту Марчук приказал Полинке:

— Прыгай!

Они в самолетике остались одни. Полинка шагнула к краю — и невольно ухватилась рукой за стенку.

— Ага, слабо! — завопил Марчук. — Наконец-то ей хоть что-то слабо!

— Погоди, я сейчас…

— Слабо, слабо! — вопил он, чуть ли не приплясывая. — Слава те Господи! Вот такая ты мне больше нравишься! Стой!

Он ухватил ее за плечо и втащил в самолет.

— Ты чего? — удивилась Полинка.

— Не надо прыгать, я пошутил!

— Ну и шуточки у вас, боцман!

Марчук облапил Полинку, но целовать не стал. А только уставился ей в глаза.

— Ты будешь моей женой, — сказал он. — И точка! Вот теперь ты точно будешь моей женой!

— А если я на минуточку люблю другого?

— Будешь любить меня! И детей нарожаешь мне! Вот именно теперь!

— А пошел ты знаешь куда? — возмутилась Полинка. — Думаешь, если я испугалась высоты, так сразу тебе ребенка рожу? Прямо в самолете? Раскатал губу!

Она высвободилась и с визгом выпрыгнула.

Марчук разинул рот…

Ясновидение — штука заразная. Это Олег ощутил на собственной шкуре — когда искал ответа для Жанны.

— Она и так в свободном полете, — наконец сказал он, причем сказал как-то печально. — Помнишь, когда нас Элина всех перезнакомила? Мне тогда Полинка страшно понравилась. Татьяна — это жена, это хозяйка, а Полинка — это… это такой ангелочек с когтями…

— А я? — вдруг спросила Жанна.

— Ты?.. — Олег с интересом посмотрел на нее. — Знаешь, если раскладывать все по полочкам, то ты, конечно, очень интересная женщина… спортивная… только у меня такое ощущение, что ты страшно устала…

— Устанешь тут, целый день в зале, шесть групп фитнеса, да еще индивидуальные тренировки! Да еще все эти Танюхины закидоны с женихами!

— Послушай, а ты когда-нибудь была просто счастлива? — вдруг спросил Олег. — Просто — счастлива? Без единой мысли в голове?

— Это как? — насторожилась Жанна.

И вот тут, впервые за все недели знакомства, их глаза впервые по-настоящему встретились…

Эти двое ощутили присутствие счастья — такое нерешительно присутствие, как будто оно заглянуло в дверь начальственного кабинета, не будучи приглашенным. И они даже растерялись — да что же происходит?

А это Полинка, грамотно вытянув вперед ноги, летела на аэрокрыле. И от счастья хохотала!

Рядом летел Марчук. И рожа у него была злобная.

Зеленая земля приближалась и уже стремительно улетала назад.

— Сюда! — крикнул инструктор, показывая на сигаретную пачку, лежащую на траве.

— Есть! — заорал Марчук и нацелился ботинками на пестрое пятнышко.

— Моя! — крикнула Полинка, неумело работая стропами.

В пачку они врезались разом и повалились так, что не понять — где чьи конечности.

— Идиоты! — сказал инструктор. — Сами распутывать будете!

— Да я тебе новые куплю! — пообещал, барахтаясь, Марчук.

Полинка встала на ноги.

— Замуж? — спросила она. — Да ты сперва приземляться научись! Ребята, отцепите от меня эти веревки!

Молодые парашютисты очень охотно пришли ей на помощь.

— Ведьма! — сидя на траве, сказал Марчук. — Ничего, мы еще увидим небо в алмазах!

— На сегодня все? — поинтересовалась Полинка. — Тогда вези меня обратно в зал, у меня еще куча дел.

Она имела в виду и то, что сегодня ей придется между тренировками сидеть в офисе и принимать невест.

Пока Полинка болталась под облаками, Татьяна напрасно пыталась до нее дозвониться и наконец набрала номер Жанны.

— Жанка, тут такое дело! Есть одна тетка — сорок девять лет, и одна — пятьдесят два. Нужно организовать встречи с Толиком Поповым! Пускай он их помаринует, пока не найдем другого жениха! Только сперва посылай старшую! И чтобы где-нибудь в интимном полумраке! Они обе уже — бабушки! Диктую телефоны, записывай…

— Не трать время, — отрубила Жанна. — Во-первых, Толик практически уже женат. Во-вторых, я никого ни с кем больше сводить не буду!

— То есть, как это — не будешь? — Татьяна прямо ошалела. — Это же твоя работа!

— Считай, я уволилась. Не буду, и точка. Полинка тоже не будет. Нам есть чем заниматься, — Жанна была как гранитный монолит.

— Жан, ты чего? — удивился Олег.

— Пора прекращать этот бардак, — прикрыв микрофон, сказала она ему. — А то все мы заигрались, блин…

— Жанна, это… это… Ты подумай о материальной стороне дела! — закричала Татьяна.

— А чего тут думать? В этом месяце у нас много новеньких, плату за абонемент мы немного подняли, деньги за аренду мы тебе вернем. Вот даже новый велотренажер хотим купить, классный, я в него прямо влюбилась.

— Погоди, погоди, так тоже нельзя! — зашипел Олег. — Какой велотренажер? Жанна, давай все разложим по полочкам… я тебя прошу…

— По полочкам? — Жанна призадумалась. — Танюх, я тебе потом отзвоню. Тут один момент появился.

Выключив телефон, она вздохнула.

— Похоже, ты лучше меня соображаешь, — сказала она. — Ну вот объясни мне, почему я не могу сразу взять и послать всю эту чушь к черту?

— Потому что вы взбаламутили множество людей, люди вам поверили, у вас появились обязательства, и насколько мне известно, Татьяна даже заключает договора на брачное обслуживание с подписями и печатью. Ты подумай, в какое положение ты ставишь всех этих людей, хотя бы чисто с юридической точки зрения…

— Какая ты зануда… — пробормотала Жанна. — В самом деле, надо будет посмотреть, чего она в этих договорах насочиняла…

А Татьяна уже звонила Полинке.

Дозвонилась она, понятное дело, не сразу, а примерно час спустя. И, если бы видела, в какой обстановке подружка отвечает на ее звонок, то была бы сильно озадачена.

Полинка и Дима стояли на мостике через ручей. Это был декоративный мостик в парке, вокруг росли высокие кусты, так что они были отгорожены от всего мира. Полинка поднесла к уху трубку.

— Моя, что ли? — спросил Дима. — Ну, она меня достала.

На его раскрытой ладони стояла красная коробочка, а в ней блестели две радужные искры.

— Полинка? Алло! Полинка, ты меня слышишь? — закричала Татьяна. — У нас беда! Жанка спятила!

— А в чем это выражается?

Татьяна объяснила.

— Вообще-то она права, — осторожно заметила Полинка. — У нас действительно своих дел навалом. Но ведь ты уже раскрутилась, ты можешь принять на работу профессиональных психологов. Мы-то кто? Мы с Жанкой — два тренера, какие из нас свахи? Давай пусть каждый будет заниматься своим делом!

— Вот это ты правильно решила! — обрадовался Дима.

— Погоди, погоди, зачем же так сразу?! Мы можем пересмотреть условия, определить вам с Жанкой процент со сделок… Давай поговорим по-человечески!

— Хорошо, вечером встретимся и все еще раз обсудим, — пообещала Полинка.

— Пока.

И отключилась.

— Ну так как? — спросил Дима. — Если эти не нравятся — едем в салон, выберем другие.

— Да нравятся… Только это слишком дорогой подарок. Я такой не могу принять.

— Я обещал, что подарю тебе сережки с брюликами — так что принять придется, — строго сказал Дима. — Ты посмотри еще раз, подумай.

Он протянул коробочку, Полинка вздохнула.

— Ни одна стирка не стоит таких денег, — сказала она.

— Денег стоит то, что сделано кстати и вовремя, — ответил он. — Ты меня здорово выручила. И вообще — неужели мы настолько одичали, что мужчина не может подарить женщине сережки просто так, потому что она ему симпатична? Без всяких намеков и этих… злоумышлений? Разве ты не стоишь такого подарка?

— Мы действительно одичали… — Полинка задумалась. — Давай сюда. Не потому, что я жить не могу без брюликов, а чтобы знал — я стою дороже всех брюликов на свете!

Дима рассмеялся и чмокнул Полинку в щеку. Она замерла, ожидая продолжения, но его-то как раз и не было. Он только усмехнулся.

— Эти штучки тебя ни к чему не обязывают, — сказал он. — Идем. Я довезу тебя до зала, а вечером увидимся. Если хочешь, я за тобой заеду.

— Давай! — обрадовалась Полинка.

И они сошли с мостика и пошли по аллее, и покинули парк, и только чудом разминулись с Жанной и Олегом.

Олег провожал Жанну до зала и пытался привести в порядок ее бурные эмоции.

— Ты меня убедил, — сказала Жанна. — Вся эта ахинея продолжается. Димыч — взрослый мужик, амбарный замок на него не навесишь, все правильно…

— Тогда звони Татьяне, — не то предложил, не то велел Олег. — А то она действительно найдет других сотрудниц.

Жанна вытащила из своей необъятной сумки мобилку.

— Танюх? Это я. В общем, я пока еще поработаю с тобой. Я не передумала, просто я все хорошо обдумала. И Полинка тоже обдумала.

— Девчонки, как здорово! — закричала в трубку Татьяна. — Я вам на три месяца вперед аренду оплачу, хотите? Сегодня всех веду в кабак!

— По-моему, тебя уже давно пора вывешивать на просушку, — ответила Жанна.

— Давай просто у тебя посидим. Ну, до вечера!

Она сунула мобилку обратно.

— Молодец, — сказал Олег. — Понимаешь, если ты сейчас устранишься, то ситуация вообще выйдет из-под контроля. Думаешь, если Полинка перестанет общаться с Татьяной, то она не найдет возможности пообщаться с Димычем? Так что повторяю — ничего ты не трогай, все оставь, как есть.

— Олег, я твоя должница, — решительно заявила Жанна. — Хочешь — в зал к нам можешь бесплатно ходить, тебе это даже полезно. Хочешь — протеинов тебе заграничных достану, от них мускулатура классно растет.

— Да я в общем-то по характеру не спортсмен…

— Знаю, ты по характеру зануда. Ну, давай, придумывай, чего бы ты хотел!

Олег пожал плечами — и тут его не то чтобы осенило, а он вспомнил, о чем уже давно собирался поговорить. Какое-то время он шел рядом с Жанной молча, обдумывая речь.

— Ну, давай, — подбодрила его Жанна. — Могу сауну организовать, Феликс уже не злится…

— Я что хотел сказать… — Олег замялся. — Ты вспомни, как мы познакомились.

— Да уж лучше не вспоминать, — буркнула Жанна.

— Я хотел жениться. Я себе представлял будущую жену такой, как Татьяна, — чтобы деловая, надежная, фигуристая, я даже так думал — если бы мне такую найти, можно было бы совместную фирму сделать, чтобы она — директором, а я — бухгалтером, я ведь вообще исполнительный, я только не люблю тратить деньги на ерунду, ресторанов всяких не люблю, по мне лучше взять пару бутылок пива и оприходовать их перед телевизором, особенно если хоккей…

— Ну ты и зануда. Покороче нельзя?

Олег вздохнул.

— Я тут на вас поработал. Шахматистов вам привел, с компьютерщиками помог, консультировал…

— Ну и что?

— Так нельзя ли мне настоящую невесту подобрать? Не как та Элина подсовывала всякий неликвид, а по уму? У вас же их там много, а мне только одна и нужна… Чтобы нормальная семья, чтобы дети…

Жанна уставилась на Олега, тяжело дыша.

— Невесту ему! Ну ты и зануда!

— Почему зануда? Как что умное хочу сказать — так обязательно зануда? — обиделся он. — И ты же обещала!.. Ты же сама сказала — придумай, что тебе нужно!.. Хорошо, я все понял. Будем считать, что я занимался благотворительностью. Я только думал, что если я к вам по-человечески, то и вы ко мне по-человечески… Ну, ошибся… Не привыкать… Извини…

И он пошел прочь.

— Вот ведь зануда… — пробормотала Жанна. — Олег! Куда тебя понесло!

Он уходил по улице, не оборачиваясь.

— Да постой ты!

Он уходил…

Жанна бегом догнала его и заступила дорогу.

— Да будет тебе невеста, будет! Ты что, шуток не понимаешь? Десять невест! Сто! С фирмами! Крутые! Ну, что ты?..

— А ты — что? — спросил он.

— Я — ничего…

Он обошел Жанну и все-таки покинул, а она осталась стоять, сильно озадаченная. Да и он был озадачен — не думал, что способен так обидеться на Жанну…

Вечером Татьяна в халате стояла у Жанниной двери и упрямо звонила.

Из лифта вышла Полинка. И немного растерялась.

— Где эту дурищу носит? — яростно спросила Татьяна. — Я торт купила, вино хорошее! Она уже час как должна была прийти! Может, она просто сидит дома и никого видеть не желает?

— С нее станется. Она вообще сегодня какая-то невменяемая. У меня есть ключ, сейчас разберемся, — ответила Полинка и подошла, чтобы открыть дверь.

— Ой, какие у тебя сережки! — воскликнула Татьяна. — От Сваровски, что ли? Я тоже хочу себе что-нибудь купить с камушками от Сваровски.

— Ага, — ответила Полинка. — Ты же знаешь, брюлики мне пока не по карману. А эти — в самый раз.

— Работа хорошая, но сразу видно, что не брюлики, — авторитетно заявила Татьяна. — Во-первых, слишком крупные…

— Входи, — пригласила Полинка.

— Во-вторых, никто настоящие брюлики такого размера со спортивной курткой таскать не станет. Почему бы тебе, Полинка, по-человечески не одеваться?

— Да если я оденусь как женщина, мне вообще проходу не дадут, — печально ответила Полинка. — Ну, не хочу я нравиться всем встречным козлам и алкашам! Надоело!

Они вошли в Жаннину прихожую.

— Слушай, давай махнемся, — предложила Татьяна. — Я тебе те маленькие сережки с изумрудами, а ты мне — эти, от Сваровски.

— Не-а, — ответила Полинка. — По крайней мере, в ближайшее время.

— А что так?

— Они мне дороги, как воспоминание! О! Гляди! Сидит!

Жанна сидела на тахте в позе роденовского «Мыслителя».

— Обложили! — мрачно сказала она. — Танюх, я передумала. Я выхожу из игры. На фиг мне сдалось ваше траханное агентство.

— Ты с ума сошла! — ответила оскорбленная Татьяна. — Как раз теперь, когда у нас появились настоящие женихи, когда дело уже начало приносить прибыль, тебе попадает вожжа под хвост!

— Не нужна мне ваша прибыль. Делите как хотите. Хоть всю ее Олегу отдайте!

— При чем тут Олег? — спросила Полинка.

— При том! Он считает, что без него у нас бы не было ни одного жениха! Зануда несчастный! Вот пусть он на тебя и дальше пашет! А с меня хватит!

— Олег? Это какой еще Олег? — Татьянино удивление было каким-то злобным.

— Бухгалтер, что ли? — догадалась Полинка. — Ну так он нам действительно здорово помог! Помнишь, когда клад Бонапарта искали? И вообще!

— Что — вообще? — грозно спросила Жанна. — Вообще он — хитрая тварь! Он, думаешь, просто так нам помогал? Он рассчитал, что за это мы ему подгоним невесту на халяву! Вот и стелился ковриком! Невесту ему! Сморчок недоделанный! Нет, с меня хватит! Мне до полусмерти надоели женихи и невесты!

Полинка и Татьяна переглянулись.

— Погоди, погоди… Это ты того зануду костеришь, которого нам троим Элина подсунула? — наконец сообразила Татьяна.

— Убью, — сказала на это Жанна.

— Кого конкретно убьешь? — осведомилась Полинка.

— Элину эту.

— Потом?

— Зануду.

— Потом?

— Не знаю, еще кого-нибудь…

— Сама ты зануда! — вдруг напустилась на нее Полинка. — Зациклилась на своем спорте! Если ты из агентства уйдешь, ты окончательно мужиком станешь! С тобой только о железе и можно будет говорить!

— И стану! Твое какое дело? О чем хочу — о том и говорю! — Жанна сердито фыркнула и добавила уже чуть более мирно: — А если на вас будет работать этот замухрышка Олег, то меня вы в агентстве не увидите!

И она выскочила из комнаты. Через полторы секунды хлопнула дверь.

— Ну ни фига себе! — Татьяна даже руками развела. — Взбесилась! Хоть психиатра вызывай! Слушай, а может, ее в самом деле к этому… к психоаналитику сводить? Может, это чего-то по Фрейду?

— Ее к мужику в постель надо сводить, — ответила Полинка. — Пока она совсем не забыла, как эти дела делаются…

И замерла, пораженная догадкой.

Молчала она долго — Татьяна успела просмотреть журнал.

— Ты чего? — спросила наконец она.

— До меня дошло!

— Чего дошло?

— А-а… — Полинка даже рукой махнула. — Ты все равно не поверишь!

— А все-таки?

— Она влюбилась!

— Это я знаю, — безмятежно ответила Татьяна.

— Да-а? А когда ты догадалась?

— Она мне сегодня по телефону сказала.

— Во блин! Тебе сказала, а от меня скрывает! Ничего, если так — еще не все потеряно, я с ним встречусь, поговорю…

— С кем поговоришь? — страшным голосом спросила Татьяна.

— С Олегом!

— С каким еще Олегом? Погоди… Она что, в живого мужика влюбилась?

— Ну?!

— Так я ж думала — в новый велотренажер!

Татьяна и Полинка ошалело друг на дружку уставились.

— Так, — мрачно сказала Татьяна. — Нужно поймать ее и допросить. Куда ее понесла нелегкая?

— Да куда ее могла понести? Только в зал! Сидит там и с горя бицепсы качает! — заорала Полинка. — Слушай, это наш единственный шанс выдать ее замуж!

— Тут ты права…

На самом деле Жанна сидела на лестничной площадке, на подоконнике возле мусоропровода, и тосковала.

По лестнице поднимался бритоголовый Пашка.

— Жан, ты чего? Ключи потеряла? Ща дверь выбью!

— Выбить я и сама могу.

Пашка подошел поближе.

— Чего случилось-то?

— Да ничего не случилось.

— Хорош врать! Я же вижу! Пошли ко мне, все расскажешь.

— Да говорит же тебе — все в порядке.

— А я вижу, что не в порядке. Пошли, пошли, а то силком потащу.

Жанна встала с подоконника.

— Слушай, Пашка, помнишь, ты рассказывал, что подженился?

— Ну?

— Как ты это сделал?

— Женился, что ли?

— Как ты вообще это делаешь? Что ты говоришь девчонкам, чтобы они согласились?

Пашка задумался.

— Пошли. Не на лестнице же тебя учить.

Они ушли вовремя — секунду спустя Полинка выглянула на лестницу и поняла, что Жанна действительно забежала куда-то очень далеко. Она вернулась в квартиру, где Татьяна, вдохновившись романтизмом ситуации, уже вовсю строила планы.

— С ней нужно поговорить тонко, деликатно, осторожно… — рассуждала Татьяна. — В общем-то, хоть она и качок, а душа у нее тонкая и ранимая… Нужно внушить ей, что она тоже создана для счастья, и только потом разбираться с реальным кандидатом!

И много еще всяких психологических вывертов для повышения женской самооценки она припомнила.

Полинка меж тем обзванивала знакомых.

— Толик? Жанка не у тебя? Извини.

— Опять же, нужно учесть, что опыт у нее нулевой. Тут одним неосторожным словом можно человека напрочь погубить! — проповедовала Татьяна.

— Феликс? Жанка к тебе не прибегала?

— Она только выглядит таким крутым мужиком, а внутри…

— Танюх, Олегу звонить будем?

Татьяна задумалась.

— Главное теперь — деликатность, деликатность и еще раз деликатность! — провозгласила она.

И именно тут была неправа!

— Мозгов у тебя, Жанка, ровно одна чайная ложка, — сказал этажом выше Пашка, выставляя на стол бутылку водки из холодильника. — Давай жарь яичницу. Когда девчонка хочет, чтобы парень проявил к ней интерес, она должна его провоцировать, а не приставать к нему с дурацкими вопросами. Когда тебя провоцируют — поджениться гораздо легче!

Он налил водку в две стопки.

— Я не пью, — буркнула Жанна.

— Ну и дура. На трезвую голову ты в этом ни хрена ни поймешь.

Жанна взяла рюмку — и вдруг лихо, одним глотком, ее в себя опрокинула.

— Твои шансы повышаются, — сказал Пашка.

Жанна, не найдя иной закуски, заела водку хлебом. Потом уставилась на Пашку, как на инопланетянина, и он понял, что яичницу придется жарить самому.

Не подозревая об этой психотерапии, Татьяна решила дозвониться до Жанны и наговорить ей чего-нибудь деликатного.

Жанна трубку не брала — и неудивительно, ведь телефон лежал на самом дне спортивной сумки, сумка стояла в прихожей, и расслышать музыкальный привет сквозь дверь Татьяна с Полинкой не могли.

— Ну да, она же видит, что это мы звоним, — додумалась Татьяна. — А вот если бы позвонил Олег… Давай, ищи Олега! Пусть он попробует до нее дозвониться!

— А что я ему скажу?

Татьяна задумалась.

— Ладно, я скажу. Я все-таки возглавляю фирму. Ему нужна невеста — ему будет невеста!

— Слушай, не надо… — заикнулась было Полинка, но Татьяну понесло.

— Ты права, это не телефонный разговор. Едем к Олегу!

— Жанка нас убьет!

— Не убьет!

— Убью… — этажом выше безнадежно сказала Жанна.

— Убьешь — так тем более он к тебе не посватается. Разве что с того света. Пей и закусывай! — велел Пашка. — За твою удачу!

Они чокнулись и наконец закусили яичницей.

А вдохновенная Татьяна ворвалась в свою квартиру и стала выгребать из бара дорогие заковыристые бутылки.

— Во! Вот эта пойдет!

— Танюх, ты чего? — удивился Дима.

— Срочно еду! — она сунула две бутылки в мешок и побежала в спальню.

— Куда едешь? — крикнул Дима.

Татьяна высунулась, держа вешалку с платьем.

— К Олегу еду!

— К какому еще Олегу на ночь глядя?

— Ой, ты ничего не понимаешь! Это очень важно, это для пользы дела! Слушай, ты мои духи не видел? Такой синий флакончик?

Она исчезла.

— Так. Значит, к Олегу, — тупо произнес Дима. — И надолго ты туда собралась?

— Как получится!

И тут его терпение лопнуло.

Дима треснул кулаком по журнальному столику и вскочил.

— С меня хватит! — заорал он. — Слышишь?! Хватит!

Он устремился в спальню.

Оттолкнув Татьяну, он выдернул из гардероба спортивную сумку, покидал в нее кое-какое мужское имущество с полки и выскочил. Татьяна с совершенно бабьим кудахтаньем догнала его в прихожей и попыталась удержать.

— Я сказал — хватит! — зарычал он, вырвался и выскочил на лестницу.

Там он столкнулся с Пашкой, который вел домой Жанну. Жанну несколько развезло, и настроение у нее улучшилось.

— Димыч! — воскликнула она. — Ты куда? А мы с Пашкой поддали!

Дима молча проскочил вниз.

— Во! — сказала Жанна. — Пашка, звони в дверь. Там Полинка, она откроет.

Пашка позвонил — и готовая к выходу Полинка действительно открыла с вопросом:

— Ну, долго тебя ждать?

И тут появилась Татьяна.

— Девчонки, засада! Димка спятил!

— Как спятил? — спросила Полинка.

— Собрал сумку и сбежал!

Полинка онемела.

— Сбежал… — повторила Жанна. — Ну так беги догоняй, дура!

— Я? Его? Еще чего не хватало! — возмутилась Татьяна.

— Дура, — повторила Жанна. — Пашка, ты посмотри, какая дура! Она Димыча проворонила! Вот же дура!

Трудно сказать, дошла до Татьяны или не дошла опасность ситуации, но она, как была, в халате, побежала вниз.

Диму она догнала уже у машины.

— Дим, ты чего? Ты чего, Дим?..

— Надоело, — коротко ответил он.

— Дим, так нельзя! — она попыталась отнять сумку.

Он так оттолкнул жену, что Татьяна еле удержалась на ногах. А потом закинул сумку на заднее сиденье, быстро сел в машину и укатил.

Тут к Татьяне подбежала Полинка, следом — Жанна, а за Жанной — Пашка.

— Ну, ты и дура, — сказала Жанна.

— Да что я ему сделала?!

— Дура.

— Ему в голову стукнуло, а я виновата?!

— Вот просто дура, — очевидно, Жанну на этой мысли и на этом слове заколодило.

— Мало ли что ему в дурную башку взбредет, а я — отвечай?!

— Дура, дура, дура!.. — вдруг закричала Полинка и встряхнула подругу за плечи. — Дура ненормальная! Такого мужика!..

И неожиданно для себя зарыдала в три ручья. Пашка поймал ее в охапку.

— Ну, дура, ну, дура… — укоряюще повторяла Жанна.

— Дура, дура, дура… — шептала сквозь слезы Полинка.

— Кто, я? — и Татьяна, до которой дошло, окаменела с открытым ртом.

— Ты! Прошляпила мужика! — весомо сказала Жанна. — Ничего! Ему долго скучать не дадут! Живенько подберут! Димыч — мужик классный, правда, Пашка?

— Это кто его подберет?! — Татьяна понемногу входила в боевое бешенство. — Моего Димку?! Да я ей все космы повыдеру! Я ей руки-ноги переломаю!

— Не дам, — сказала Жанна. — Она правильно сделает, если подберет.

— Женатого мужика?!

— А он что, женатый? А я и не заметила! — Жанна рассмеялась пьяным смехом.

— Ну, бабы, полный дурдом! — восторженно воскликнул Пашка.

Пока Жанна зверским способом приводила в порядок Татьянину семейную жизнь, Олег и Толик Попов сидели на Толиковой квартире — разумеется, за бутылкой. Любочка в халате, пожарив котлеты, выставила их на стол прямо на сковородке и присела к Толику.

— Я ее обидел, — говорил Олег, — я это потом понял, но ведь сперва она меня обидела… А я не хотел ее обижать! Так получается, что я не могу ни на ком жениться только потому, что она считает меня занудой, а я никакой не зануда, я просто умею и люблю все раскладывать по полочкам, я просто очень методичный человек, и она сама же меня всегда просила все разложить по полочкам, а я ей разве отказывал, я всегда все для нее раскладывал по полочкам…

— Уй-й-й! — зашипел Толик, взявшись за щеку.

— Ты что?

— От твоего занудства зуб заныл!

— Если я тебе надоел со своими проблемами, так я пойду…

Олег встал, но Любочка и Толик усадили его обратно.

— Пей, — сказал Толик. — Ты выпил недостаточно, чтобы с тобой можно было разговаривать по-человечески.

— А когда выпью?

— Тогда я тебе объясню, что Жанка за человек. Пей, дурак.

— И закусывай, — Любочка вывалила ему на тарелку четыре котлеты.

— Этот человек никогда не бросит в беде, она не так устроена. Покормит, напоит и укол в задницу влепит! С нее только нужно снять штаны…

— Ты чего! — Олег опять вскочил.

— Сядь, дурак. И надеть на нее юбку.

— Он прав, — сказала Любочка. — С Жанкой ты не пропадешь!

— Я? Не пропаду? С Жанкой?

— Ты просто не хочешь сам себе честно признаться, почему ты сейчас в таком состоянии, — сказала Любочка. — Ты как мои мальчишки. Боятся сами себе сказать правду и начинают корчить крутых.

— Еще выпей, — велел Толик.

Олег выпил.

— Теперь до тебя дошло? — спросил Толик.

— Кажется, дошло… Ну вот за что она меня считает занудой?! Вот если бы она меня не считала занудой…

— До него дошло, — сообщил Толик Любочке. — Не прошло и трех лет.

— Вот бы еще и до нее… — ответила Любочка.

— Ох, она столько не выпьет… Ты куда?

— Не могу же я решать эти ваши мужские проблемы в халате. И ты тоже давай обувайся.

— Жанна? — задумчиво сам себя спросил Олег. — Надо же — Жанна…

Он не знал, что случайно стал единственным мужчиной, чье мнение для нее — почти закон. Он лишь кое-как осознавал, что Жанна — единственная женщина, готовая ему подчиняться. Для любви этого, конечно, было мало — было бы мало, если бы любовь вздумала возникать и произрастать по каким-то разумным правилам.

Но она же тем и живет, что возникает не вовремя, некстати и без всяких на то оснований! И присутствует, несмотря ни на что, и покидает нас, не спросившись, и нужны ей наши разрешения и наше согласие, как рыбке зонтик…

Дима, как всякий разумный человек в трудную минуту, отправился к родителям и засел там на кухне. Точнее говоря — пил водку с отцом. Мать выставила на стол блюдо студня и банку с хреном, а сама шевелила картошку в сковородке.

— Точка. Устал, — сказал Дима. — Пока у вас поживу.

— Понимаю, — ответил отец.

— Катюха уже большая.

— Большая.

Дима молча выпил рюмку.

— Я тебе говорила, — напомнила мать.

— Иди телек смотри, — послал ее отец.

— Я говорила, а ты не слушал.

— Разменяемся, Катюхе будет однокомнатная, мне — тоже, остальное пусть она забирает.

— Ты себе еще молодую найдешь, — пообещала мать.

— Иди телек смотри, — повторил отец.

— Вот так-то.

— Ничего. Прорвемся.

Тут раздался звонок в дверь. Такой долгий, что отец недовольно хмыкнул.

— Пойду открою, — и мать вышла.

Из прихожей донесся грохот, задом наперед в кухню ввалилась перепуганная мать, а за ней торжественно вошла Татьяна в домашних тапочках, в царственных мехах поверх халата и с огромным букетом алых роз.

— Прости дуру! — взревела она и рухнула перед Димкой на колени, обхватив его руками. Розы разметались по полу.

Димка сидел, разинув рот, а рукой бессознательно гладил жену по плечу.

— Ну, чего ты, Танюха?..

— Прости дуру, — причитала она. — Я все осознала, я больше не буду… Я люблю тебя! Честное слово, люблю! Едем домой, а?..

— Ну что, батя? — спросил Дима. — Как скажешь?

— С вами не соскучишься, — ответил отец.

— Только, Дим, мы не сразу домой поедем, — не вставая с колен, сказала Татьяна. — Нам еще в одно место заехать!

— Ночью? — поинтересовался он.

— Димка, это страшно важно!

— Ну, что с тобой поделаешь… Только чтоб больше никакого сватовства.

— Димка, клянусь — это — последнее!

Дима и Татьяна вышли на улицу. Там их ждали в машине Пашка, Полинка и спящая Жанна. Пашке был объявлен адрес Олега, и он, уже ничему не удивляясь, взял курс на нужную улицу. Следом ехали Дима и Татьяна.

А Олег, спящий с непривычки к спиртному не менее сладко, чем Жанна, ехал на заднем сидении старой Толиковой «волги» к дому, где жили Жанна и Татьяна. На переднем рядом с Толиком сидела руководившая этой операцией Любочка.

Не обнаружив Олега дома, вся компания растерялась. Его телефон не отвечал — дело пахло какой-то неприятностью. Принялись трезвонить в больницы. Предположить, что Олег ввязался в историю и угодил в ментовку, Татьяна и Полинка были просто не в состоянии.

Не обнаружив дома ни Татьяны, ни Жанны, Толик тоже хотел было растеряться, но Любочка не позволила. Она заставила его отыскать телефон Полинки, что тоже было непросто — так вышло, что Толик ни разу ей не звонил. Пришлось среди ночи вытаскивать из постели Феликса. Стали названивать Полинке — телефон был все время занят. Решили ехать в гости и колотиться в дверь до победного конца.

А Полинка сообразила, что Олег может оказаться у своей мамы, адрес которой предположительно знает Толик. Дозвониться до Толика не получилось, решили все вместе ехать к нему и за ноги стаскивать с супружеского ложа.

Примерно в три часа ночи стало ясно, что никому и никого найти не удается, все двери заперты, все телефоны взбесились, так что пора ставить на всем этом сумбуре большой чугунный крест.

И только мудрая Любочка догадалась попросить Толика еще раз, без всякого шанса на успех, подъехать к Жанниному дому.

Там все три машины и встретились.

— Толик ты? — удивилась, выскочив первой, Полинка.

— Принимайте жениха! — и Толик с Любочкой выволокли из машины не желающего просыпаться Олега.

— Тащите невесту! Дима, подпихни! Пашка, тяни за руку! — распоряжалась Татьяна. Жанну кое-как поставили на ноги.

— А дальше чего? — спросил Пашка.

— Прислоните их друг к другу! — велела Татьяна.

— Свалятся же!

— Не свалятся! — поддержала Любочка.

Их прислонили друг к другу, и они действительно не свалились. Более того — начали просыпаться.

— Это что за хрен? — пробормотала Жанна.

— Жанна, это я… — ответил Олег. — Я все разложил по полочкам, и получилось, что в данном случае…

— Молчи, зануда…

Так они и остались стоять в обнимку, уже кое-как просыпаясь и недоуменно ощупывая друг друга, а Татьяна, Пашка, Полинка, Дима, Любочка и Толик медленно отступали на цыпочках.

А в глубине двора стояли, положив друг другу руки на плечи, Катя и Антон.

— Смотри! — показала Катя. — Мои опять какую-то кашу заварили!

— Ага! — сказал Антон. — Они у тебя экстремалы!

— Они тебе понравятся. У мамки полная голова тараканов, а у бати одна работа на уме, но вообще они у меня классные ребята!

И Антон с Катей поцеловались.

Рига, 2004