Опасная невинность

ГЛАВА 1

— Номер, по которому вы пытаетесь дозвониться, больше не обслуживается. — Звуковой сигнал. — Нет связи по этому номеру. — Бип.

Я наконец опустила телефон и положила его на колени. Я пыталась дозвониться до Имоджен уже, кажется, в сотый раз за последние два месяца. Ничего. Всегда ничего.

Первые пару недель я не слишком беспокоилась. Имоджен была непредсказуемой и иногда забывала обо всем, кроме себя, но через некоторое время она всегда звонила или писала. Я разозлилась, когда она даже не позвонила поздравить Финна с днем рождения; нам с мамой удалось отвлечь его обилием шоколадного торта, подарков и посещением зоопарка. Два месяца без единого слова — это было слишком даже для моей сестры. Что-то случилось, и чутье подсказывало мне, что ничего хорошего.

Я выглянула в маленькое окно нашей квартиры, расположенной прямо над рестораном и баром Merchant's Arch, где мама работала официанткой последние пять лет — до этого это был ее ресторан, но долги моего отца из прошлого наконец настигли нас, и она была вынуждена отказаться от права собственности. Теперь все, что осталось от ее мечты, — это куча долгов. Нам повезло, что Шон, новый владелец, оказался милым и приглянулся маме.

Этот звонок — или его отсутствие — только подтвердил мое решение, которое я приняла несколько недель назад, когда моя тревога за Имоджен переросла в страх.

Прозвенел звонок, и я закрыла свой древний ноутбук. Я планировала посмотреть новейшее кулинарное видео одного из моих любимых шеф-поваров на тот случай, если Патрик снова подставит меня. Шон отдал ноутбук маме, когда год назад покупал новый Macbook. Если бы не он, мы бы так и остались с нашим десятилетним компьютером. Я встала из-за кухонного стола и посмотрела на аллею внизу, уже заполненную веселящимися людьми.

Как обычно, Патрик пришел поздно. Чаще всего мы просто смотрели вместе телевизор, потому что мне приходилось оставаться с Финном, а у Патрика всегда было мало денег. Он появился в мешковатых джинсах с трусами-боксерами, выглядывающими из-под них, и мне пришлось прикусить язык. Он знал, что я ненавижу этот вид, но его друзья носили его, и он тоже носил, хотя это заставляло его выглядеть моложе своих девятнадцати лет. Его попытка отрастить бороду, которая пока привела лишь к появлению пятен светлого пуха на щеках, подбородке и над верхней губой, не помогла.

Его выражение лица было напряженным, почти виноватым, когда он вошел в дом после быстрого поцелуя. Я почувствовала запах пива в его дыхании, что, вероятно, было причиной его опоздания. Он опустился на диван и без слов включил телевизор.

Я опустилась рядом с ним. — Мы можем поговорить?

— Конечно, — сказал он. Его голос звучал глухо. Он не отрывался от телевизора.

Я вздохнула. — Я все еще не могу связаться с Имоджен, поэтому буду следовать своему плану.

Он бросил на меня растерянный взгляд. — Какому плану?

— Тому, о котором я рассказывала тебе последние две недели, — пробормотала я. — О том, что я лечу в Нью-Йорк, чтобы найти ее.

Он кивнул, но я могла сказать, что он не слушал, когда я впервые рассказала ему о своем плане. Его внимание вернулось к телевизору.

— До моего возвращения может пройти несколько недель, — сказала я извиняющимся тоном. Наша первая годовщина была не за горами, и я чувствовала себя виноватой за то, что мне пришлось ее пропустить.

Патрик почесал голову и бросил на меня виноватый взгляд. — Может быть, нам полезно немного побыть порознь.

Мои брови взлетели вверх. Мы встречались меньше года, а ему нужно пространство?

Он посмотрел вниз на свои кроссовки.

— Я хотел сказать тебе в прошлый раз, но не знал, как… Помнишь, когда я гулял с мальчиками в прошлую пятницу?

Я кивнула, вспоминая, как видела его на следующий день, все еще воняющего пивом и довольно подвыпившего.

— Я как бы переспал с другой женщиной.

— Что?

— Я был пьян, и она сделала шаг ко мне. Я почти ничего не помню.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, стараясь говорить тише, потому что Финн спал в соседней комнате.

— Я трахнул ее.

За чувством вины я уловила в его голосе отблеск гордости и возбуждения, и это отразилось в его карих глазах. Мне стало не по себе. Мы с Патриком проводили время вместе и даже целовались сразу после того, как он мне изменил. Я заставила его принять душ, чтобы протрезветь и смыть с себя вонь, чтобы меня не стошнило.

Я стояла, стараясь не сорваться. — Ты должен был сказать мне сразу!

— Я не хотела тебя расстраивать.

— Нет, ты надеялся, что сможешь трахнуть и меня, — прорычала я. В тот день он пытался уговорить меня переспать с ним, и если бы он не был пьян, я бы, возможно, подумала об этом. Я чувствовала себя потерянной после ухода Имоджен и хотела утешения. То, что я верила, что Патрик может дать мне его, злило меня еще больше.

— Может, это и к лучшему, понимаешь? Я поговорил с парнями. Мы вместе уже одиннадцать месяцев, а ты заставляла меня ждать все это время. У меня позывы. Мои яйца синие.

— Были, — поправила я, преодолевая комок в горле. — Были синими. Не забывай о девушке, которую ты трахнул. — Я не стала упоминать, что у нас был разговор о моем желании подождать, и Патрик сделал вид, что понял мои доводы.

Мой взгляд метнулся в сторону коридора, наполовину желая, чтобы Финн ворвался и прервал этот разговор. Слезы давили на мои веки. Я не могла поверить, что почти отдала свою девственность такому засранцу, как Патрик.

— Да, были, — согласился Патрик, снова с оттенком волнения. — Они сказали, что это естественно — хотеть расправить крылья, как мужчина, понимаешь? Это тестостерон.

Я чуть не потеряла дар речи. Где был твой тестостерон каждый раз, когда мне приходилось снимать паука с потолка, потому что ты их не любишь? И когда ты позволил тем туристам из Глазго хлопать меня по заднице без единого слова, потому что их было слишком много для тебя?

— Полагаю, это все, — сказала я, удивляясь безэмоциональности своего голоса.

Глаза Патрика расширились в тревоге. Он сделал движение, как будто хотел обнять меня, но я уклонилась от этой попытки. Я не хотела его прикосновений. — Эйслинн, ты мне по-прежнему небезразлична, и я не хочу расставаться. Просто думаю, что мне нужен небольшой перерыв. Так я смогу выпустить пар, пожить немного, не причиняя тебе боли, верно? А потом, когда мы снова будем вместе, я буду достаточно расслаблен, чтобы подождать еще немного. Это ведь будет только немного дольше, правда?

Я уставилась на него. Он говорил серьезно? Он действительно думал, что я вернусь к нему и действительно пересплю с ним? — Может быть, я расправлю крылья и во время нашего перерыва.

Патрик на самом деле рассмеялся.

— Я знаю, что ты не из тех девушек, которые спят с любым парнем. Ты хочешь дождаться подходящего момента с подходящим парнем.

Он говорил так, будто все еще верил, что он такой парень.

— Значит, ты собираешься трахать каждую девушку, которая захочет тебя, во время наших каникул, пока я ищу свою сестру и думаю о нашем воссоединении?

— Я тоже буду скучать по тебе, но это к лучшему.

Мой сарказм не был понят им. Не то чтобы я никогда не задумывалась о том, как это — заниматься сексом, но опыт мамы и Имоджен отвратил меня от мысли о сексе. Я знала все о контрацепции, но в моей голове секс имел плохие последствия. Я никогда не мечтала переспать с Патриком, но иногда фантазировала о какой-нибудь знаменитости или герое из романтического романа. Секс никогда не был настолько важен для меня, чтобы думать о нем более чем мимолетно, а поцелуи и прикосновения Патрика не были достаточно приятными, чтобы заставить меня отказаться от плана подождать хотя бы год, прежде чем переспать с мужчиной.

Я приняла решение переспать с Патриком до отлета в Нью-Йорк, скорее из чувства долга, чем по желанию моего тела. Теперь я чувствовала почти облегчение от того, что Патрик изменил и избавил меня от нашей, несомненно, разочаровывающей сексуальной встречи. Он мог разочаровывать других девушек сколько угодно, мне было все равно.

Несмотря на это, в ту ночь я заснула с тяжелым сердцем и залитыми слезами щеками.