ГЛАВА 7

Я не собирался покупать Эйслинн Киллин ни по какой другой причине, кроме как для того, чтобы защитить ее от Сергея и всех остальных извращенцев, участвующих в аукционе.

И все же, как только я ступил в комнату, где Эйслинн ждала меня, как олень в свете фар, во мне вспыхнуло первобытное желание. Я бы все еще контролировал себя и доставил Эйслинн прямо к порогу ее дяди, если бы не увидел в ее глазах мерцание возбуждения и даже желания. Возможно, Эйслинн не готова признать это, но я ее привлекал. Ее тело жаждало острых ощущений опасности, мужских прикосновений. И я хотел дать ей это.

Сейчас, когда я смотрел на ее упругую попку и намек на рыжие волосы на лобке, проглядывающие сквозь щель между ее молочными бедрами, мой рот наполнился влагой при мысли о том, чтобы попробовать ее на вкус, погрузить в нее свой член. Три тысячи — не такая уж большая цена за такую девушку, как Эйслинн. Я бы заплатил в десять, даже в сто раз больше, если бы она была только моей.

Мой член был готов разорвать швы моего дорогого костюма. Я расстегнул пряжку и молнию, заметив, как напряглась Эйслинн. Мне хотелось трахнуть ее прямо сейчас, вот так, но я никогда не получал удовольствия за деньги и не стал бы — особенно с такой девушкой, как Эйслинн. Это не означало, что я покончил с ней. Далеко нет. Не только потому, что она заинтересовала меня, но и потому, что она была Киллин.

Я схватился за кончик члена и сильно сжал его, шипя сквозь зубы, но сосредоточившись. Сегодня была не та ночь, когда я получу удовлетворение, которого так жаждал. Я встал и направился к Эйслинн. Зрелище было слишком соблазнительным. Я погладил ее по ягодице, но мог думать только о том, каково это — погрузиться в нее.

— Думаю, что, возможно, захочу оставить тебя себе, — пробормотал я.

— Я не домашнее животное, которое можно держать. Я никому не принадлежу.

— До конца этой ночи ты все еще принадлежишь мне, моя милая Эйслинн.

Эйслинн была напряженнее, чем прежде, и ничего не ответила. Я мог сказать, что она все еще была возбуждена, но эти эмоции больше не были на первом месте. Я вернулся на свой стул, даже если это стоило мне всего моего самообладания. — Поласкай себя для меня, Эйслинн. Я хочу посмотреть.

Она напряглась еще больше на короткий миг, но затем расслабилась, когда ее рука оказалась между ног. Она поглаживала себя некоторое время, заставляя мой рот наполняться водой при мысли о ее вкусе. Мой член стал еще тверже. Я игнорировал свою потребность. Эйслинн скоро будет моей, и тогда я возьму все. Ее киску, ее задницу, ее рот. И она будет кричать, требуя еще.

Наконец, Эйслинн ввела в себя один изящный палец. Было видно, что она не часто вводит в себя пальцы, особенно для чужого удовольствия. После нескольких медленных толчков она добавила второй палец и продолжила так же медленно.

Бросив попытки контролировать себя, я вынул член из боксеров и начал натирать себя, не сводя глаз с Эйслинн и ее проворных пальцев.

Вскоре мое дыхание стало глубже и быстрее, и в свою очередь пальцы Эйслинн ускорились, возбуждение струйками стекало по ее запястью. Рыженькая наслаждалась тем, что за ней наблюдают, и знала, что я получаю удовольствие от этого зрелища.

Когда спина Эйслинн прогнулась под ее оргазмом, меня охватила моя собственная разрядка. Я едва успел спустить штаны и сразу же проклял себя за поразительное отсутствие контроля. Эйслинн опустила руку, и напряжение снова проползло по ее телу.

Возможно, она осознала всю огромность своей глупости, придя в такое место, как «Роковая петля». Но я не собирался быть с ней помягче. Лучше бы она сразу потеряла свою наивность. Я поднял бумажник и отсчитал три тысячи долларов. Сложив их в пачку, я бросил их на кровать рядом с головой Эйслинн. Она вздрогнула, как будто я дал ей пощечину.

Большинство людей, совершив ошибку в Содоме, страдали больше, чем от уязвленной гордости. Она могла считать себя счастливицей.

— Двадцать процентов принадлежат аукционисту, но я добавил их, чтобы ты получила все три тысячи за хорошое развлечение, которое ты обеспечила.

Она напряглась, кончики ее ушей покраснели.

Милая Эйслинн, это территория большого парня. Не играй здесь, если не умеешь играть грубо. — Итак, я прощаюсь с тобой, Эйслинн.

Бросив последний взгляд на ее прекрасную спину и задницу, ее рыжую гриву, разметавшуюся по кровати и закрывшую от моего взгляда ее лицо, я вышел из комнаты.

Это не было прощанием. Сегодняшний день дал мне возможность попробовать Эйслинн на вкус, но я хотел поглотить ее всю.

Я пришла в «Петлю Судьбы», чтобы получить ответы, но остался с мириадами новых вопросов и кучей стыда.

Я не двигалась, тяжело дыша в постельное белье. Я не могла поверить, что мастурбировала прямо на глазах у Лоркана Девани. И уж точно не могла поверить, что мне это понравилось и я даже кончила. Может быть, кондиционер в этом здании распространял феромоны по всему зданию. Может, я не виновата в том, что так легко потеряла контроль над своим телом.

Может быть…

Что-то упало рядом с моим лицом. Когда я моргнула, сквозь пряди моих волос проступила пачка денег. Мой живот скрутило от отвращения, когда я поняла, что Лоркан только что заплатил мне за услуги, как обычной шлюхе.

— Двадцать процентов принадлежат аукционисту, но я добавил их, чтобы ты получила все три тысячи за хорошое развлечение, которое ты обеспечила.

Мои пальцы вцепились в простыни. Неужели он действительно дал мне чаевые, этот высокомерный засранец? Слезы гнева и смущения горели в моих глазах, но я прикусила язык, чтобы сдержать свои эмоции и неприятное оскорбление.

— Итак, я прощаюсь с тобой, Эйслинн.

Послышались его шаги, а затем щелкнула дверь. Я подождала еще пару ударов сердца, прежде чем подняться и сесть на стул. Мой взгляд остановился на пачке денег. Я взял ее и швырнул в дверь. Пачка развернулась, и купюры разлетелись по комнате, упав на пол.

Я соскочила с кровати и собрала свою одежду. Несмотря на то, что мне хотелось принять душ, еще больше мне хотелось покинуть это место. Я оделась, поправила волосы и взяла сумочку. Мой взгляд блуждал по деньгам, разбросанным на полу.

Ущерб был нанесен, но на эти деньги мы с Имоджен могли купить обратный билет до Дублина. Проглотив свою гордость, я собрала все до последнего цента. Прежде чем выйти из комнаты, я замешкалась в коридоре, не зная, что делать. Могу ли я просто уйти? Сказал ли Лоркан охранникам, что я выполнила свою часть сделки?

Новая волна унижения прожгла меня огненным шлейфом. Перекинув сумочку через плечо, я направилась по коридору. Я держала голову высоко, даже если мне хотелось спрятаться в углу.

Походка стыда. Я всегда насмехалась над этим понятием. Я прогуливалась по Темпл-Бар в воскресенье утром и иногда замечала помятую женщину, которая с позором шла домой после ночи, проведенной с кем-то достойным сожаления. Всегда считала, что люди должны признавать свои ошибки и учиться на них.

Сейчас я впервые шла по дороге стыда. Я проглотила свои собственные мысли из прошлого. Признать свою ошибку оказалось гораздо сложнее, чем я думала, особенно когда эта ошибка — Лоркан Девани. Несмотря на свое первоначальное намерение, я не хотела оставлять деньги себе — не могла, если бы хотела посмотреть в зеркало. То, что произошло между нами, было не ради денег. Мне могли понадобиться деньги, и они, вероятно, значительно облегчили бы мои поиски Имоджен, но моя гордость не позволяла мне воспользоваться ими.

Слишком горячее ощущение между ног дразнило меня с каждым шагом, напоминая о каждой подлой детали этой ночи. Всего три часа, но я знала, что они повлияют на мою жизнь гораздо дольше.

Узнала ли я что-то, чего не знала раньше?

Лоркан Девани заставил меня потерять контроль. Мое тело реагировало на него, как огонь на бензин. Но в том, что касается местонахождения Имоджен, я была так же неуверенна, как и раньше. Лоркан мог бы помочь мне, потому что он был вовлечен в это дело или потому что он знал нужных людей, чтобы получить информацию. В любом случае, я не знала, как переступить через свою гордость и снова встретиться с ним, чтобы собрать информацию. Может, это и к лучшему, что я держалась подальше от ирландской мафии. Должен быть другой способ найти Имоджен.

Я снова включила телефон, и на экране появилось сообщение от Патрика.

П: Скучаю по тебе. Когда ты вернешься, я буду готов к следующему шагу. Этот перерыв — то, что нам было нужно. ИЛИ.

Я подавила смех и замолчала, так как чувство вины захлестнуло меня. За ним быстро последовал гнев. У меня не было причин чувствовать себя виноватой. Патрик, вероятно, охотился за каждой юбкой на виду, чтобы максимально использовать наш перерыв, чтобы — ему не пришлось изменять снова. — И что, черт возьми, он имел в виду, говоря о следующем шаге? Неужели он действительно думал, что я пересплю с ним, когда вернусь? Потеряю с ним девственность?

Учитывая, что я почти потеряла его не с кем иным, как с Лорканом Девани, мне нужно было пересмотреть свое отношение к сексу. Может быть, мне стоит пойти в женский монастырь и завязать с мужчинами, как это сделала мама, за вычетом монастыря.

По прошествии некоторого времени я не могла поверить, что действительно согласилась, когда Патрик предложил сделать перерыв вместо того, чтобы расстаться. Я была слишком ошеломлена и, как обычно, слишком мила.

Слишком сладко. Я насмехалась. Сегодня во мне нет ничего сладкого.

Патрик не ожидал, что я буду выпускать пар, как он. Я была слишком милой, слишком осторожной. У меня была мысль рассказать ему о своей ночи с Лорканом, но когда новая волна стыда за содеянное нахлынула на меня, я быстро отбросила эту мысль.

— Мисс Киллин? — спросил мужчина.

Я подпрыгнула, не ожидая, что кто-то окажется так близко. Когда я подняла голову, прямо передо мной стоял высокий мужчина с медно-рыжими волосами и карими глазами, один из людей Лоркана. Моя кожа стала горячей, мне стало интересно, что этот парень знает.

— Я Шеймус. Второй командир Лоркана. Он попросил меня отвести тебя к твоему дяде.

Я быстро покачала головой и мои глаза расширились. — Нет, спасибо. Я поеду на автобусе.

Шеймус улыбнулся, как будто я сошла с ума. — К сожалению, это не вариант. Лоркан настаивает, чтобы я отвез тебя обратно.

Я моргнула. — Я не обязана выполнять приказы мистера Девани, поэтому я поеду на автобусе.

Шеймус встал на моем пути, его улыбка стала более твердой, а глаза более жесткими. — Ты скоро узнаешь, что приказы Лоркана лучше выполнять. И он напомнил мне, что все еще отвечает за твое местонахождение до рассвета, так что это часть долга.

Не могу в это поверить. Я коротко кивнула и последовала за Шеймусом к большому грузовику, припаркованному на стоянке у задней части скотобойни. Я села на заднее сиденье, не отрывая взгляда от окна. Иногда я чувствовала на себе любопытный взгляд Шеймуса и могла только представить, что он думает обо мне. И я не могла его винить. Я создала такой беспорядок.

Если бы дядя Гулливер узнал об этом, он, не задумываясь, вышвырнул бы меня на улицу. В его глазах я стала бы такой же грешницей, как мама и Имоджен. Честно говоря, возможно, я была еще хуже.

— Ты можешь припарковаться на соседней улице? Не хочу разбудить дядю.

Шеймус бросил на меня забавный взгляд в зеркало заднего вида, но все же припарковался в нескольких домах от церкви. Я вышла, не сказав ни слова. Благодарить его казалось нелепым, учитывая, что я не просила его подвезти.

Я захлопнула дверь и поспешила вниз по улице, желая как можно скорее попасть домой. Я внутренне выругался, когда увидел свет из окна. Гулливер все еще не спал. Я взглянула на свой мобильный. Было уже почти четыре утра. Может быть, он только что встал, и я смогу притвориться, что отправилась на утреннюю прогулку.

Чуть не рассмеялась над этой идеей.

Я не успела отпереть дверь. Она распахнулась, как только ключ коснулся замка, и Гулливер посмотрел на меня с неодобрительным выражением лица. — Где ты была?

— Я сказала тебе, что еду в Содом, чтобы узнать больше об Имоджен, — сказала я, надеясь, что мое лицо не выдаст никаких постыдных подробностей о моей поездке в Петлю Судьбы.

— Я ждал тебя всю ночь. Почему ты так долго?

Подозрение и осуждение в его голосе обдало мое лицо жаром, но, надеюсь, тусклое освещение в коридоре скрыло это от зорких глаз Гулливера.

— Я осмотрелась и поговорила с несколькими людьми.

— Надеюсь, не с теми людьми. Узнала что-нибудь полезное?

— Пока нет, — призналась я. — Но я просто продолжу расспрашивать, и в конце концов у кого-то будет информация для меня.

— Ты не представляешь, в какие неприятности можешь попасть, если привлечешь не то внимание.

Немного поздновато для такого совета…

Я могла только надеяться, что Лоркан ничего не скажет Гулливеру, или, что еще лучше, что он забудет о нашей ночи как можно скорее. Но я знала, что не забудет.

Загрузка...