Опасный босс (СИ)

Опасный босс — Полина Лоранс

1

ПОЛИНА

— Полина, вас только за смертью посылать, — с диким раздражением бросил мой босс. Его иссиня-черная бровь презрительно изогнулась, он посмотрел на меня так, что не осталось сомнений: я вызываю у него отвращение.

Так и хочется побрить эти брови, честное слово! Тогда уж был бы совсем красавчик.

Я шумно вздохнула, и запах чудовища вторгся в мои легкие. На шаг отступила от директорского стола. Пахнет он, конечно, умопомрачительно.

Но все равно гад.

— Да что с вами сегодня, Полина! Вы носитесь туда-сюда, а толку от вашей беготни никакого!

А ведь он постоянно так со мной разговаривает, вы представляете? Ну и урод! Да, я только что пробежала стометровку по коридору, выполняя трехсотое поручение Мистера Совершенство за этот день. Пятница никак не заканчивалась. Наматывать круги по нашему огромному офисному зданию на высоченных каблуках не самая простая задача. Я взмокла, моя блузка прилипла к телу. И вот теперь мучитель осматривает меня с явным пренебрежением, хотя именно из-за него я ощущаю себя взмыленным маленьким пони.

Только что хлопнула на стол перед боссом увесистую стопку затребованных им отчетов. На, подавись, исчадие ада!

Три месяца назад я поступила в полное распоряжение Егора Буланского, хотя до этого спокойно трудилась у его брата, Андрея Николаевича, милого и интеллигентного мужчины, который обращался со мной как с фарфоровой вазой, заботливо, корректно. О, благословенные времена! Мне на все хватало времени, я и работу выполняла на пять с плюсом, и чай пила с друзьями из отдела закупок, и помогала девочкам выбирать через интернет красивые сумочки.

И бац! Приключилась беда! В семейном бизнесе произвели перестановку. Драгоценный Андрей Николаевич отправился руководить новым подразделением холдинга, а на его место заступил братишка.

За новым директором быстро закрепилась дурная слава. Младший сын владельца, Егор после долгих лет учебы, профессиональной практики и путешествий по миру принял на себя управление компанией, входящей в папашкин холдинг.

Сколько эпитетов получил этот тридцатидвухлетний красавчик в награду от коллектива! Шикарный гад, Мерзкий деспот, Мистер Высокомерие и так далее.

Его красота могла конкурировать только с его вредностью. Вот уже целых три месяца я прихожу в приемную со смешанными чувствами и никогда не знаю, какой подставы ожидать. Что еще поручит? За какую провинность сурово отчитает? Чем еще будет недоволен? Он измывается надо мной, как над галерным рабом.

«Полина, чем у нас пахнет, немедленно проветрите приемную! Надеюсь, это не ваши духи?»

«А вы в курсе, что сегодня опоздали на двенадцать минут сорок шесть секунд? Нет, я не засекал с секундомером, с чего это вы так решили?»

«Попрошу больше никогда не появляться на рабочем месте в таком виде, это недопустимо! Не хочу, чтобы наши партнеры решили, что они попали в бордель!»

«Где отчет по проекту «Трейд-сервис»? Кто вам сказал, что он понадобится только в среду? Что за бред?! Отчет был мне нужен еще два дня назад!»

«Впредь постарайтесь вписать ваше общение с родственниками в рамки обеденного перерыва».

«Полина, вы делаете все, чтобы у меня возникли сомнения в вашей компетентности!»

Урод. Придурок.

Но он великолепен. Я уже видела его голым.

Эм… Почти. Не абсолютно, конечно.

Однажды, когда у нас была корпоративная вылазка в загородный отель. Там нас разделили на команды и заставили весело резвиться с мячом в открытом бассейне, демонстрируя сплоченность и командный дух.

Никогда не забуду момент, когда увидела босса в одних плавательных шортах. Картинка навсегда врезалась в мою память. Вряд ли когда-нибудь еще удастся увидеть начальника почти голым. Подтянувшись на руках, он взметнулся над кромкой бассейна… Безупречное тело, увитое накачанными мышцами, роскошный зад, облепленный мокрой тканью… Грудь с темной порослью, мокрая черная полоска волос, убегающая по плоскому животу вниз, под резинку шортов. Пресс, слепленный сплошь из кубиков… Замысловатые и красивые татуировки на плечах и руках…

Он вынырнул точно около моих ног, я переминалась на краю, топталась, ощущая ступнями прохладу плитки и песчинки. Стояла в купальнике и дурацкой резиновой шапочке, никак не решаясь прыгнуть в прохладную воду. Дрожала от холода. А тут из недр голубой воды вынырнул он, само совершенство, весь в хрустальных брызгах воды.

— Что вы мнетесь, Полина, прыгайте уже, у вас кожа гусиная, — сморщился он, полоснув взглядом по моим голым ляжкам. Задержался на груди — от холода мои соски превратились в две ледяных горошины и теперь отчетливо проступили под эластичной тканью купальника.

Я быстро обхватила себя руками, спряталась. Как это ужасно постоянно чувствовать себя неполноценной! А я именно так себя и чувствовала во время нашего плотного общения с господином Буланским.

Ах, ну конечно, сам-то он идеал! У него красивое точеное лицо с резкими чертами, волевым подбородком и вечно сдвинутыми к переносице бровями. Роскошная шевелюра густых темных волос всегда в беспорядке, челка периодически падает на лоб. Этот кавардак на голове компенсирует излишнюю аккуратность в одежде, вносит ноту богемности в его внешний вид. Взгляд прозрачных серо-голубых глаз ледяной, высокомерный, пренебрежительный.

Почему этому придурку досталась такая внешность?

Сейчас, как и тогда у бассейна, я неуверенно топталась рядом с боссом — по правую сторону от него. Сквозь стеклянную поверхность стола, там, где обзор не загораживали папки, видела его бедро, обтянутое темно-серой тканью дорогущего костюма.

Егор Николаевич принялся небрежно листать принесенные мной документы.

— Где вас носит? Почему так долго? С вашей нерасторопностью надо постоянно закладывать в график дополнительные минуты, а то и часы! Вы неповоротливы, как старая черепаха.

Еще и обзывается. Господи, как же достал!

Я не черепаха, я шустрая! И не старая, а молодая, мне всего лишь двадцать пять. И вообще, до появления в компании этого монстра ни у кого не было никаких претензий ко мне. А сейчас не покидает ощущение, что начальник пытается выжить меня, все ему не нравится, все раздражает.

— Вы переделали презентацию для «Трейд-сервиса»?

— Эм…

— Только не говорите, что нет. Нет?! Как это на вас похоже, Полина!

Я вот думаю, возможно, он присмотрел местечко для какой-нибудь своей подружки, а я мешаюсь под ногами? Ищет предлог, чтобы уволить?

Без боя не сдамся! Хренушки! Я одинокая работающая девушка, кормить меня некому. Богатых родителей, как у Буланского, у меня нет. Зато есть невыплаченный кредит на «Ситроен», симпатичный бирюзовый кроссовер с черной крышей. Я его обожаю так же сильно, как ненавижу своего шефа.

Из-за кредита приходится урезать все остальные расходы. Мечтаю накопить денег и сделать ремонт в моей квартире, доставшейся от бабушки. Пока приходится жить чуть ли не в полевых условиях, однушка старенькая, в сером панельном доме, построенном полвека назад, все сыпется, разваливается.

Я невольно вздохнула, вспомнив, что в туалете отвалился кафель, а в ванной проржавели трубы. Пошарила взглядом вокруг. Что ж, хотя бы на работе меня окружает роскошь.

Кабинет Буланского находился на двадцатом этаже офисной высотки, и сквозь панорамные окна от пола до потолка был виден город, над которым сгущались осенние сумерки. Стеклянный стол на массивных тумбах из темного дерева, сделанный на заказ, огромный кожаный диван, две непонятные каменные скульптуры, пара кресел и низкий столик. Другой мебели в этом огромном кабинете, похожем на аквариум, нет.

— Полина! О чем вы думаете? Я задал вам вопрос и уже три минуты жду ответа! Где распечатка слайдов по «Трейд-сервису»?

Опять бушует. Он откинулся в кресле, скрестил руки на груди. Рукава белоснежной рубашки закатаны до локтей, узел галстука ослаблен, взгляд сумрачно мерцает. Недоволен. Смотрит снизу вверх, сверлит своими серо-голубыми глазами. Темная прядь упала на лоб.

Внезапно, не знаю почему, я вдруг чувствую, что сейчас больше всего не свете мне хочется: а) протянуть руку и убрать со лба эту прядь б) сжать его мощную челюсть пальцами и давить, давить, пока он не зарычит от боли.

Ненавижу!

А рабочий день, между прочим, давно уже закончился. Мало того, что я постоянно перерабатываю, так еще и благодарности не дождешься. Он довел меня до такого состояния, что я бы обрадовалась даже самой малюсенькой похвале. Но нет, это счастье мне не знакомо.

— Я. Все. Переделала, — истекая ядом отчеканила я и придвинула к локтю босса распечатки слайдов для презентации. Хотелось поднять ворох бумаг над головой, а потом разжать пальцы. Чтобы листки разлетелись по всему столу и спланировали на пол.

Буланский несколько минут изучал распечатки, а потом взял красный маркер и принялся нервно черкать бумаги.

Дьявол! Да сколько можно! Ему все не нравится! А ведь я следовала его указаниям и сделала все, как он велел. Да я полночи не спала, переделывала эту долбаную презентацию!

Все, мое терпение лопнуло. Я презрительно фыркнула:

— Почему обязательно надо все исчеркать? Вам родители в детстве фломастеры не покупали? Не нарисовались вволю?

Маркер застыл над бумагой. Егор Николаевич медленно поднял голову, повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза…

*****

Лед обжигает и очень сильно. Ледяной взгляд его невероятно красивых глаз, обрамленных черными ресницами, меня буквально опалил. Потом босс отложил в сторону маркер и медленно поднялся с кресла… Сделав ко мне шаг, он протянул руку, взял за запястье и заставил приблизиться к нему.

Что происходит?!

Внезапно стало очень страшно. Столько недель я работаю его ассистентом, и это впервые, когда он позволил себе прикоснуться ко мне. Да, пару раз, возможно, задел локоть или плечо. Случайно. Но чтобы вот так — твердо взять за руку и властно притянуть к себе… Что он хочет? Что ему надо?

Мысли путались, я ничего не понимала, меня охватила паника. А еще внезапно я почувствовала, как по спине прокатилась жаркая волна. Крепкий захват на моем запястье, непререкаемый жест, ощущение собственной ничтожности рядом с этим большим и высоким мужчиной, да еще и моим начальником.

А в следующее мгновение произошло что-то невероятное, не поддающееся осмыслению. Господин Буланский вдруг прижал меня к себе и… впился в мои губы поцелуем.

Я даже не успела изумленно ахнуть, мой рот был занят. Только забилась в тисках его объятий как пойманная бабочка. Крепкая ладонь на затылке и вторая на моей заднице позволяли Егору четко контролировать процесс, у меня даже не было возможности пошевелить руками, они были плотно прижаты к туловищу. Он облапил меня как медведь!

В следующую минуту протест и возмущение испарились, они куда-то исчезли. Поцелуй был восхитительным, никогда раньше никто так меня не целовал. Я почувствовала, как подгибаются колени и почти уже повисла на руках Буланского. А он не останавливался, продолжал страстный поцелуй, мял мои губы, обжигал дыханием.

В голове пронесся целый рой панических мыслей, а самая главная: на моей работе в компании поставлен жирный крест. Больше мне здесь делать нечего. Директор явно собирается сделать свои трудовые будни более насыщенными и разнообразными. Но я не согласна выполнять роль удобного гаджета в приемной, который можно использовать в обеденный перерыв для снятия напряжения. Короче, подстилкой директора я быть не собираюсь!

А Егор тем временем приподнял меня за бедра и усадил на стол. Он беззастенчиво задрал мою юбку и издал надсадный вздох, когда увидел, что на мне не колготки, а чулки с широкой кружевной резинкой.

Я хотела ему заявить, что в моей системе приоритетов секс с боссом и поедание живых сколопендр занимают соседние позиции, но… мое тело совершенно ясно давало понять, что оно не поддерживает эту точку зрения. Все мои железные принципы в одно мгновение куда-то исчезли, потому что Егор вновь накрыл мои губы своими, прижимая меня за шею, а его правая рука уже проникла под юбку. Он сильно сжал меня там и не сомневаюсь, сразу же понял, что сейчас в этом кабинете возбужден не только он. И еще неизвестно, кто из нас возбудился больше.

Жгучая смесь возмущения и желания омывала меня горячими волнами, соски затвердели так, что зудели и ныли, во рту оставался вкус поцелуя и ощущения были таковы, что хотелось немедленно уже самой притянуть к себе мужчину и жадно впиться в его губы.

А еще мне ужасно хотелось залепить ему пощечину. Ведь я ненавидела его всем сердцем!

На миг Егор замер и даже немного отодвинулся, ослабил хватку. Он словно боролся сам с собой, ждал, чтобы я его остановила. А я… уже не могла этого сделать. Хор панических мыслей в голове умолк, осталась одна-единственная мысль — да что теперь… пусть.

Ясно, что мне придется уволиться из компании. Работать с Буланским мы не сможем. Так хотя бы на последок закатить пиршество, ведь я уже год нахожусь на голодном пайке. Пусть мой босс (уже почти бывший) — проклятый деспот и придурок, самодовольный болван, но он шикарный мужик с потрясающим телом и обалденным запахом. Прямо сейчас в этот момент я хотела его безумно, страстно.

Он это понял.

Снова приблизился вплотную к краю столешницы, раздвинув мне ноги, причем сделал это так нагло и бесцеремонно, что сомнений не оставалось — он всегда получает то, что хочет. Можно подумать, я каждый день сидела у него на столе!

Буланский положил левую руку теперь мне на поясницу, жар его широкой ладони меня опалил, и я непроизвольно выгнулась и содрогнулась от нахлынувшего желания. Его лицо было совсем близко, мы напряженно буравили друг друга глазами и тяжело дышали, в то время как пальцы его правой руки пробрались под эластичное кружево трусиков и начали нежно ласкать клитор.

Я хорошо представляла, что он чувствует пальцами… то же самое, что чувствую я, когда вдруг под горячим душем накатывает возбуждение и приходится оказывать себе первую помощь. Вот и Егор сейчас прикасается к влажному, шелковистому лону, истекающему соками, набухшему в предвкушении близкого удовольствия.

Волны предательского желания накатывали одна за другой, лишая способности думать, сердце молотом стучало в висках, и не было никаких сил вынырнуть из потока чувственного наваждения.

Он меня околдовал и своим поцелуем, и тем, что вытворял сейчас бесстыдными пальцами у меня между ног…

Я уже полностью готова. Дрожу, задыхаюсь от страсти. Три месяца он мучил меня придирками и наездами, а сейчас за каких-то две минуты вплотную подвел к границе, за которой открывается рай. Он настоящий виртуоз.

Чтоб его!

— Полина, боже мой, ты же совсем мокрая, — хрипло выдохнул Буланский. Его лицо свело судорогой как от боли.

Еще несколько умелых движений пальцами, решительное проникновение, и я не смогла удержать стона. Глухо застонав, я уткнулась лицом в грудь Егора, дотронулась до горячей шеи в расстегнутом вороте рубашки, погладила. Потом скользнула рукой вниз и сжала сквозь ткань брюк напряженный член. Было приятно ощутить его твердость, почувствовать, как он пульсирует в моей ладони. Это срывало крышу.

Я поерзала на столе, сдавливая бока Егора бедрами и посильнее насаживаясь на его пальцы. Непонятно, кто из нас сейчас больше изнывал от желания — директор или я сама.

Да к черту! Все равно увольняться…

Я схватилась за ворот рубашки и рванула — пуговицы брызнули веером, посыпались на пол. В серо-голубых глазах Буланского промелькнуло удивление, а я снова, как и тогда в бассейне, увидела перед собой эту красоту. Загорелое мускулистое тело. Эффектные татуировки. Мощные грудные мышцы с темной порослью волос, накачанный рельефный пресс…

Прижалась губами к горячей коже, начала целовать, наслаждаясь ее гладкостью и вкусом. Просунула руки под распахнутую рубашку, обняла за талию, вцепилась пальцами в спину. Буланский откинул голову назад и то ли зарычал, то ли застонал. В следующее мгновение мы уже снова целовались, кусали губы, сплетались языками и изо всех сил прижимались, впечатывались друг в друга телами. Рассудок потеряли оба, и я, и он. Это было какое-то сумасшествие. Что мы вытворяем!

Я с усилием протиснула руки вниз между нашими телами и дернула за ремень. Буланский отстранился, и я смогла расстегнуть ему брюки и стащить вниз боксеры. А он уложил меня спиной на стол, отодвинув несколько папок и блокнотов и принялся медленно стаскивать мои трусики.

Невесомое кружево скользило по бедрам, коленям, лодыжкам, а вместе с этим улетучивались остатки воли и благоразумия. Босс превратил процесс в настоящее мучение, так хотелось, чтобы он не церемонился, а сорвал их. Но босс, скорее всего, хотел дать мне последний шанс. Сейчас я еще могла выразить протест, отказаться… Нет, уже не могла!

Так и не дождавшись возражений, босс подтянул меня ближе за бедра и вторгся так мощно и решительно, что я не удержала жалобного всхлипа. Этот звук, родившийся глубоко в грудной клетке, медом пролился с губ. Наверное, в нем была такая страсть и удовольствие, что Буланский мгновенно отрезонировал как струна — отозвался ответным стоном, а затем принялся неистово таранить меня.

Каждый толчок отзывался спазмом удовольствия, мои мышцы сжимались и пульсировали. Вскоре Егор навалился сверху, не останавливая движения, он распластал меня на столе, нашел мои руки и переплел пальцы, и все это время продолжал вдалбливаться в меня, неумолимо приближая нас обоих к развязке.

Мы взорвались одновременно, совместная судорога прокатилась по нашим сплетенным телам. Оргазм был ярким и ослепительным, как радуга, как откровение, я едва не закричала, а Егор уткнулся мне в плечо и с мычанием вцепился зубами в шелковую ткань блузки. Вскоре спазмы наслаждения утихли, тело моего партнера, еще только что бывшее железным, обмякло, он придавил меня, лишая возможности дышать.

Удовольствие, которое я испытала, было настолько удивительным, что вдруг ощутила некое подобие благодарности к боссу.

А он прошептал сквозь стиснутые зубы:

— Давно надо было это сделать. Почему я не трахнул тебя раньше? Ты бы не изображала из себя Мисс Неприступность.

Это было как холодный душ. От ненависти и отвращения потемнело в глазах. Я дернулась, пытаясь сбросить с себя этого негодяя. Когда он меня освободил, и я медленно сползла со стола, то поняла, что ноги не держат. Одернула вниз юбку, расправила ее… Пошатнулась на шпильках — вряд ли сейчас я смогу сделать хотя бы шаг. Но надо собраться.

Буланский, видимо, это понял, он меня поддержал под локоть.

— Ты в порядке? — пытливо заглянул в мое лицо и убрал со щеки прилипшую прядь волос.

— Пошел к черту! — выплюнула я, ударив его по руке, чтобы не лез. — Отвали!

— Полина, постой, не уходи, — он попытался ухватить меня за запястье, но я опять вырвалась.

— Отвали, я сказала, не лезь ко мне, козел! — со слезами в голосе выкрикнула я и, собрав все силы, двинулась к выходу. Ноги не слушались, я будто пробежала марафонскую дистанцию. Но я все-таки постаралась выпрямить спину и задрать подбородок. Нервно кусала губы, не позволяя себе разреветься, еще не хватало закатить истерику в кабинете директора. Босс, конечно, урод, но я и сама хороша — он оставлял мне возможность отказаться, но я ее проигнорировала.

— Полина, — еще раз произнес он мне вдогонку, но я уже была в приемной. Не удержалась и что есть силы напоследок грохнула дверью.

Надо же… Обозвала босса козлом и придурком. А еще испортила ему дорогую рубашку. Ничего страшного, у него их целый склад, видела в гардеробной в его персональной комнате отдыха.

А вот он оставил меня без работы, и решить этот вопрос будет гораздо сложнее, чем сменить рубашку.

2

ЕГОР

Это было неминуемо, и это, бл***, произошло… Случилось, наконец, спустя три месяца после того, как я впервые увидел Ее Высочество, когда прибыл на новое место работы.

Телочка отпад, что и говорить. Засада, катастрофа.

Старший братец постоянно интересовался делами бывшей подчиненной, превозносил профессиональные качества этого ангела, переживал. Ведь бедняжке достался в начальники такой проходимец и ловелас.

Это Андрюха обо мне. Сам он является образцом идеального семьянина, а вот младший братишка подкачал, меняет девиц чаще, чем заезжает на заправку, чтобы подкормить бензином свой черный лексус.

Долгие недели бесконечных страданий и каменного стояка. Не знаю, специально ли она надо мной издевалась или даже не понимала, каких нервов мне стоят ее черные чулочки в крапинку, белая блузка с воланами, узкие юбки, брюки в обтяжку и завитки волос на шее, когда она делает высокую прическу и поднимает наверх свою густую гриву.

Как же все это время мне хотелось запустить пальцы в эту шелковую темно-русую гриву и намотать ее длинные волосы на кулак и придерживать ее, пока буду сзади раз за разом наотмашь загонять в нее член и колотиться бедрами о ее очаровательный зад.

Эта пигалица превратила меня из взрослого мужика, способного контролировать эмоции и поведение, в подростка с воспаленным воображением. Каждую секунду дня я думал только о ней, жаркие фантазии преследовали, мешали работать. Согласен, я не всегда был справедлив к Полине, никогда не хвалил, эксплуатировал. Но и она меня постоянно провоцировала — задирала нос, изображала недотрогу, фыркала, получив очередное поручение, иногда даже возражала, перечила.

Как будто специально нарывалась.

И в пятницу моему терпению пришел конец, крышу снесло окончательно. Стоило ей приблизиться, ее запах окутал меня волшебным дурманом, и дальше я себя не контролировал. Даже самому железному терпению наступает предел, а я продержался очень долго.

Наглая и своенравная девица! Как же она меня заводит. Самое ужасное, что после пятничного приключения легче не стало. Думал, трахну и успокоюсь, избавлюсь от этой зацикленности на ее персоне. Да вот хрен с два! Не помогло. Даже наоборот, Полина еще крепче засела у меня в мозгах. Кто бы мог подумать, что она такая сладкая, терпкая, вкусная…

И я, полный идиот, даже не добрался до ее груди, не увидел ее аппетитных круглых грудок, хотя столько раз нырял взглядом в вырез ее блузки и мечтал почувствовать на ладони их вес.

— Какой-то ты взвинченный, Егорка, — проницательно заметил Андрей в воскресенье, когда мы встретились в доме родителей.

Мы уже обсудили с отцом все дела и рабочие моменты, а теперь перешли из кабинета на втором этаже особняка в столовую на первом, чтобы уделить внимание маминому угощению. Мама всегда готовится к семейному обеду так, что у стороннего наблюдателя появилась бы мысль, что ее дети страшно голодают.

— У тебя точно все нормально, Егор? — подхватила мама.

— Да все прекрасно.

У меня на коленях расположилась маленькая племянница Анжела. Сейчас мы совместными усилиями перемещали картофельное пюре и мусс из брокколи с тарелки в рот малютки. Вся мордашка Анжелы была вымазана пюре, так же, как и мои руки, и рукав кофты. Но я знал, что меня ждет, поэтому в гости к родителям или брату всегда наведываюсь не в костюме от Армани, а в рваных джинсах и свитшоте.

К счастью, разговор быстро переключился с моей персоны на рабочие вопросы, мы обсудили курсы акций и поведение партнеров. А с отцом иначе и не бывает. Вот и славно, потому что если бы сейчас я принялся вместе с семьей анализировать причины моей психической нестабильности, добром бы это не закончилось. Служебный роман, интрижка — меня бы осудила вся семья и, скорее всего, отец в наказание быстро вышиб меня из директорского кресла.

Я-то прекрасно знаю, в чем причина моей нервозности.

Ее зовут Полина, у нее длинные темные волосы, очаровательное личико с широко распахнутыми карими глазами и пухлыми губами, сногсшибательная фигура, изумительные ножки. Она вредная, строптивая, высокомерная и мне совершенно нельзя о ней думать. Довела меня до того, что я даже впервые в жизни забыл о презервативе. Б****, никогда такого не случалось. Девчонка выползла из кабинета по колено перемазанная спермой. Вот же беда! Еще и это надо утрясти, выяснить, принимает ли она таблетки. Иначе потом ей стукнет в голову предъявить тест с двумя полосками. Тогда будет совсем весело…

Слава небесам, разговор отклонился в сторону, и я расслабился. Мы с Анжелой добивали шоколадный торт. Я смеялся, наблюдая, как малявка запихивает куски себе в рот, и держал наготове салфетку. А мама и жена брата, Катя, умилялась, как хорошо я управляюсь с нашей трехлетней принцессой. У Андрюхи есть еще старшие дети, два взрослых лба, но они сейчас в Америке, учатся в крутом колледже. Малышка Анжела — неожиданный подарок, любимица всей семьи.

Салфетка, конечно, меня не спасла, пришлось подняться наверх, в мою детскую спальню, и надеть чистую футболку.

Когда возвращался вечером от родителей домой, снова принялся ломать голову. Что теперь делать, как выпутываться из этой дурацкой ситуации? Не хотелось бы, чтобы вредная ассистентка начала меня шантажировать. Если она поймет, какую власть имеет надо мной? Гадство.

Избавиться от нее я тоже не могу, родственники не поймут моего решения. Андрей несколько лет проработал с Полиной и у него к ней никаких претензий, сплошь комплименты в адрес ее профессиональной сноровки и исполнительности. Отец тоже постоянно приводит в пример свою секретаршу, Елену Николаевну. Сейчас даме хорошо за пятьдесят, а она все продолжает трудиться у отца и за тридцать лет совместной работы понимает его с полувзгляда.

А я вот такой непутевый. Плейбой, развратник. Три месяца пускал слюни, а потом все же не удержался и оттрахал подчиненную. Или она меня, тут еще с какой стороны посмотреть.

Не важно, кто кого, самое главное, что… Что ужасно хочется это повторить.

В мою квартиру я уже заходил не один, а в компании дикого стояка. Теперь это мой постоянный спутник. Вот что бывает, когда начинаешь думать о Полине, а я думаю об этой соблазнительной стерве безостановочно.

3

ПОЛИНА

В понедельник ехала в офис сама не своя, тряслась от страха. Думала о том, как пройдет встреча, как мы посмотрим друг на друга. Постаралась выглядеть на все сто, надела новое платье, выгодно подчеркивающее цвет моих глаз. Оно облегало фигуру как перчатка. Почему-то хотелось произвести впечатление, будто помахать перед носом у врага соблазнительной приманкой, поиздеваться — на, смотри, ты это больше ни за что не получишь, облом тебе, урод!

По ночам меня преследовало наваждение, избавиться от него было абсолютно невозможно. Стоило закрыть глаза, и передо мной возникало красивое лицо Егора, его рельефный торс, а потом я ощущала как он все глубже вгоняет в меня свой каменный член. Он у него прекрасен, безупречен. Невозможно не признать, что мы идеально подходим друг другу как любовники, нас словно создали под одну мерку.

Три ночи подряд я просыпалась от того, что мое тело сотрясалось от оргазма. Надо же… Первый я испытала в кабинете директора на стеклянном столе, а три последующих шли бонусом — это удовольствие доставил босс, явившийся мне во сне. Головокружительные, крышесносные ощущения.

Как после этого выкинуть его из головы?

Нет, невозможно.

Я полагала, что понедельник станет моим последним рабочим днем в компании. Но все мои волнения оказались лишними, так же, как и усилия выглядеть неотразимой. Потому что подлец, поимевший меня в пятницу на рабочем месте, трусливо смылся в командировку. Прислал десять сообщений в корпоративный чат в вайбере, скинул на электронку указания, что я должна сделать, при этом, скотина, ни разу не упомянул меня по имени: Довожу до вашего сведения… Затем вам нужно разобраться… После этого приступайте… Надеюсь, вы приложите все усилия…

Козлище! Я и без его тупых указаний знаю, что делать, когда босс отчаливает в командировку. Алгоритмы отработаны, я не первый год на этом месте.

Порычав немного над письмами, затем я однако пришла в чудесное настроение и разорвала заявление об увольнении, которое приготовила. Через неделю, когда бессердечный негодяй вернется, напишу новое. А пока пусть зарплата капает, она мне так нужна.

Целую неделю я оставалась в приемной одна и наслаждалась одиночеством, а Буланский руководил дистанционно. Работы, конечно, хватало, но без его ехидных замечаний и вечных насмешек мне было гораздо спокойнее.

Начала искать новое место, заслала несколько резюме. Как жаль уходить из компании, где я проработала несколько лет и где меня всегда ценили. Пока не появился этот мерзкий тип. Появился и оттрахал меня на стеклянном столе. До сих пор чувствую холод столешницы.

Я испытывала к Буланскому настоящую ненависть, постоянно думала о том, чего вот-вот лишусь. Хорошей зарплаты, приятного коллектива. А если история вдруг всплывет, тогда я лишусь и репутации. Превращусь в глазах общественности в заурядную подстилку директора.

Нет, ни за что!

В четверг в супермаркете уныло толкала перед собой тележку, обдумывая несчастную судьбу. Увольняться из компании совершенно не хотелось, но ведь выхода нет. А все мои резюме пока были проигнорированы, и я уже с ужасом думала о том, что будет дальше.

— А мы, кажется, знакомы, — приятно улыбнулся мне высокий голубоглазый парень в черной кожаной куртке и синих джинсах. — В бизнес-центре вы работаете на двадцатом этаже. А я там постоянно тусовался на семнадцатом, пока не перевели в другое отделение компании. Познакомимся?

Еще один голубоглазый красавчик на мою голову! Не хочу знакомиться, в голове и так сумбур.

— Я — Виктор, — юноша не сдавался, он протянул мне руку. На семнадцатом этаже базировались наши программисты и служба безопасности. Очевидно, парень работал в одном из этих отделов.

— Полина.

— Очень приятно, Полина. Я работал в отделе компьютерной безопасности, — подтвердил мою догадку парень. — После реорганизации Андрей Николаевич забрал часть команды в новое здание.

— Я была его ассистентом. А теперь работаю у… Егора Николаевича, — потребовалось усилие, чтобы произнести это проклятое имя.

Кстати, да, пока еще работаю. Но уже осталось недолго.

— Вот как! На двадцатом этаже я бывал нечасто. Вы там как небожители.

— Похоже на то, — хмыкнула я.

— Интересный у вас набор, Полина, — Виктор уставился на мою тележку, улыбаясь. Там лежали две груши, стограммовая нарезка сыра и золотая пачка молотого кофе «Лавацца».

— Да уж, у вас побогаче, но тоже не густо.

Я не выдержала и улыбнулась. Виктор излучал обаяние, ему было трудно отказать в этом, на его щеках играли ямочки. В тележке у него увидела подложку с гигантским сырым эскалопом, набор специй, пакет зелени, бутылку красного вина и один лимон.

— По крайней мере сразу видно, что и у вас, и у меня в квартире тусуется не так уж много народу. Угадал? Я живу один.

— И я одна, — тихо ответила я. — Хотите зажарить на ужин этот страшный кусок мяса?

— Почему же страшный. Очень даже симпатичный. Да, сейчас пожарю, на сковороде-гриль.

Я присмотрелась к настойчивому коллеге повнимательнее. Также хорош, как и мой босс, только вовсе не такой мощный, гораздо более изящного телосложения. Интересно, а как у него с нравственными принципами? Вдруг за привлекательной оболочкой скрывается такое же гнилое нутро, как и у нашего директора?

Вот даже и проверять не хочу! Пошли к черту эти мужики, от них одни проблемы. Из-за мерзкого поведения босса я почти лишилась работы.

Вечерняя очередь в кассу супермаркета двигалась весьма неторопливо. Уставшая кассирша отчаянно тормозила, вид у нее был измученный. Я представила, каково это просидеть целую смену за кассой за ничтожную зарплату. Я-то у себя на двадцатом этаже тоже не прохлаждаюсь, но у меня и работа интересная, и в начале месяца я получаю очень ощутимую сумму — хватает и на жизнь, и на кредит, и на помощь родителям.

Пока получаю. Пока хватает. Не придется ли мне скоро тоже сидеть за кассой в каком-нибудь магазине? Я разослала резюме еще в субботу и до сих пор не получила ни одного приглашения на собеседование.

Страшно остаться без работы.

— Любите готовить? — спросила я у Виктора, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей.

— Ага. Особенно мясо. И есть его люблю. А вы? Надеюсь, вы не вегетарианка? — в игривом ужасе распахнул красивые голубые глаза мой новый знакомый.

— Это для вас имеет какое-то значение?

— А вдруг я когда-нибудь решу пригласить вас на ужин, который сам и приготовлю? Возможно, к тому моменту я освою совершенно изысканный рецепт мяса.

«Когда-нибудь»… Что ж… Не отказываться же от всех контактов с мужчинами только из-за того, что меня выбесил один из представителей противоположного пола?

— Я не вегетарианка, — успокоила я нового знакомого.

— Отлично. Полина… Может, мы обменяемся телефонами?

Я усмехнулась:

— Виктор, вы работаете в отделе компьютерной безопасности нашей компании. Вы за пять секунд можете узнать не только мой номер, но и адрес. И имя прабабушки.

— Зачем? Вдруг вы не хотите, чтобы я узнавал все это? Нельзя лезть в чужую жизнь. Не буду же я вас преследовать.

— О, похвально! То есть, настойчивость вы проявляете только в освоении изысканных рецептов приготовления мяса?

— Не люблю навязываться.

— Знаете, это классно! — искренне призналась я.

Ко мне столько раз липли мужики, от которых было не так-то просто отвязаться. Босс вообще не церемонился, разложил прямо посреди папок и документов. А тут такая трогательная забота о сохранении личных границ. Приятно, радует. Коллега становился все более мне симпатичен.

Подошла моя очередь, и я выложила на резиновую ленту мой скромный улов, а Виктор принялся следом складывать свои покупки.

— Думаю, мужчины вам часто надоедают своим вниманием. Вы очень красивая.

— Да, красивая, — без тени сомнения подтвердила я и приложила карточку к сканеру, расплачиваясь за покупки. Меня ждет изящный ужин — груша, сыр, кофе. И снова буду просматривать вакансии.

— Так что насчет телефона? Продиктуешь? — напомнил Виктор.

— Ладно, давай, — согласилась я. Все-таки он мне понравился.

— Кстати, тебя подвезти? Я на машине.

— Да я и сама не пешком.

Виктор порывался проводить до автомобиля, но я забрала у него свой легкий пакет и помахала парню рукой. Настроение улучшилось, но не намного.

ЕГОР

Прикольно, что трусики, сохранившие запах Полининого тела и ее возбуждения, прокатились со мной по пяти городам, когда я отправился в командировку. В кабинете после нашего космического секса подобрал их с пола и сунул в карман пиджака, да так они там и остались. А потом, уже заехав в глушь, в провинцию, во время встречи с партнерами сунул руку в карман и вдруг нащупал там мягкое кружево.

Меня словно окатило кипятком из ведра с головы до ног, а член в штанах мгновенно ожил, зашевелился. Вот же засада! Надеюсь, никто из присутствующих не заметил, как я изменился в лице. Что со мной делает эта маленькая стерва! Управляет моими эмоциями и ощущениями даже на расстоянии в две тысячи километров. Дьявол!

В гостинице после переговоров вытянул трусишки из пиджака, покрутил на указательном пальце, рассмотрел. Красивая вещица. Погуглил надпись на белом шелковом ярлычке, украшенном вензелем и мелкими буквами, узнал, что моя ассистентка носит очень дорогое белье известного бренда.

Очевидно, в средствах барышня не нуждается, у нее и наряды крутые, и автомобиль что надо, голубой «ситроенчик»-игрушка. Много раз я видел трусы и попроще, причем на девицах, которые вовсе не пропадали в офисе с утра до вечера, а вели вольготную жизнь и день и ночь развлекались в салонах и клубах. Моя ассистентка наверняка ходит на работу не ради зарплаты, а чтобы повампирить и довести меня до белого каления своим внешним видом и пренебрежительными гримасами.

Даже будучи в командировке, отправляя ей распоряжения в вайбер, я получал каждый раз порцию хамства. Как она отвечала на мои послания? Да. Угу. Да. Угу. Угу.

Вот что это? «Угу»? Она серьезно? Именно так и надо разговаривать с начальством? Я-то ожидал увидеть прочитать более развернутое сообщение: «Да, Егор Николаевич, я все сделаю в самое ближайшее время в полном соответствии с Вашими указаниями. Спасибо за инструктаж, с нетерпением жду Вашего возвращения».

Именно так, и эта фраза немного отличается от междометья из трех букв, правда же? Угу… Да твою же мать!

А потом я вдруг с ужасом осознал, что она вполне может накатать на меня заявление в полицию и обвинить в изнасиловании. Будет в качестве доказательства хранить чулки и юбку, заляпанные моей спермой, как это было в той истории с американским президентом. А когда ей понадобится, использует улики против меня. Я буду опозорен перед своей семьей и всем белым светом. Черт, не хотелось бы. Но если подумать, получу по заслугам, сам во всем виноват, не смог справиться с вожделением.

Но я тут же подумал, что за три месяца, как ни крути, уже немного узнал Полину. Она не из тех гадюк, что готовы годами копить яд. Полина скорее сразу же долбанет коленом по яйцам или выплюнет в лицо оскорбление. Она бы сразу сказала, что намерена обвинить меня в сексуальных домогательствах. Если целую неделю довольно бесстрастно общалась со мной по вайберу — да, да, угу, угу — значит, решила ничего не предпринимать.

Неделя пролетела в мгновение ока. Впахивал, как зверь, лишь бы не думать о Полине и о том, как сильно я ее хочу. В одном из пунктов поездки не выдержал, быстро снял девицу и оторвался от души. Пялил девку три часа без перерыва, и она была хороша. Но в финале — ощущение кислой горечи во рту, опустошенность, полное разочарование. Все не то, не то…

Распрощавшись с девушкой, почти до утра тупил в интернете, сна не было, разрядки так и не получил. Вдруг вспомнил, как Полина сама вцепилась в мой ремень и начала расстегивать мне брюки, а потом с готовностью раздвинула передо мной ноги…

Мысль, что эта маленькая шлюшка и с другими парнями ведет себя точно так же, обожгла каленым железом. Стало невыносимо тошно, даже хватанул водки из гостиничного мини-бара.

Вдруг Полина прямо сейчас трахается с каким-нибудь мужиком и стонет так же, как стонала подо мной? Эти волшебные звуки до сих пор звучат в голове. Я чувствую ее шелковистую податливость и мягкость, помню, как она принимала меня в себя, нежно обволакивала и сжимала. Это было блаженством, невыносимым кайфом.

Думаю, даже если бы я закрылся с ней на сутки в квартире и ни на секунду не отпускал от себя, даже если бы я затрахал ее до изнеможения, до хрипа, то все равно было бы мало…

К моменту возвращения домой я уже дошел до крайней точки. Мерзкая девица засела у меня в голове, жгла мои нервы, выматывала душу. Я уже не мог ни о чем думать, все это ужасно мешало работе. Но мастерство не пропьешь, я все-таки неплохой управленец, поэтому, чисто технически, результаты командировки были отличными. Заключил несколько хороших контрактов, сумел со всеми договориться. Где надо — надавил, где надо — схитрил. Отец остался доволен, похвалил меня.

Но мое физическое состояние оставляло желать лучшего.

Вернувшись в воскресенье, переговорил с родителем, порадовал его результатами, потом заехал к себе, отправил вещи в химчистку, рассортировал привезенные документы. Готов был заняться чем угодно, лишь бы забыть, что завтра в восемь утра я войду в офис и увижу Ее Высочество. Наконец-то!

Собрал сумку и поехал в зал. Подкачаюсь, потом поплаваю в бассейне, закажу себе массаж… Главное, когда мне будут разминать спину, не фантазировать, что массаж делает Полина. Иначе я обязательно проткну кушетку кое-чем, что моментально превращается в камень, едва я подумаю о вредной пигалице.

4

ПОЛИНА

Хотя у меня большой круг знакомых, Ксюша — почти единственная моя подруга. Она работает в косметологии, мечтает когда-нибудь открыть собственный кабинет, а пока нарабатывает опыт и клиентуру. Иногда пытается использовать меня в качестве подопытного кролика, предлагая какой-нибудь пилинг или новую процедуру, но я отнекиваюсь. Еще не хватало портить мою кожу, она итак чудесная, безо всяких косметологических ухищрений.

— Да, повезло тебе, Поля. Такое личико, как у тебя, настоящее богатство. Видела бы ты, с какой бедняжкой я работаю сейчас. Девчонке всего восемнадцать, а вся рожа в рытвинах, будто лопатой вспахали.

— Ты ей поможешь?

— Сделаю все, что в моих силах, но там такой ужас.

— Бр-р-р! Да, бедолага.

Мы с Ксюшей сидели на мягких диванах в релакс-зоне спортивного центра и потягивали через трубочки апельсиновый сок. Наш холдинг покупает для сотрудников годовые клубные карты в этот престижный фитнес-центр. Сама бы я такую покупку не потянула, безумно дорого. Абонемент включает гостевые визиты, и я их использую, приглашая с собой подругу.

Сегодня в воскресенье мы снова заглянули в райский уголок. Сначала позанимались на тренажерах под ласковым присмотром тренера-качка, чьи мышцы устрашающе бугрились и казались надувными. Я, конечно же, сразу вспомнила роскошный пресс моего босса — у него мускулы не перекачанные, и это гораздо красивее.

Потом мы отправились в спа-зону, погрелись в сауне, поплескались в джакузи и закончили расслабон на мягких диванах около фитнес-бара, взяв себе по бокалу с холодным соком.

Я целую неделю держалась, не рассказывала подружке, что со мной произошло в прошлую пятницу. Хотела сохранить в тайне историю моего грехопадения, но в конце концов поняла, что меня просто разорвет на клочки. Секрет рвался наружу, им обязательно надо было поделиться и все в деталях обсудить с подругой. Главное — перемыть кости Буланскому. А еще хотелось услышать от Ксюши, что я вовсе не падшая женщина, а просто стала заложницей обстоятельств.

— Да ты сдурела что ли?! — закричала Ксюша, услышав признание. Она едва не пролила сок на белоснежный халат из вафельной ткани. — Ты с ума сошла! Как ты могла?!

— Что ты сразу нападаешь, — расстроилась я. — Мне и так плохо. Могла бы поддержать, успокоить.

— Поддержать?! Ты трахалась с начальником на столе у него в кабинете! Где были твои мозги?

— Кричи погромче, еще не все услышали, — обиженно фыркнула я.

Заметила, что компания мужчин в углу лаунжа заинтересованно оттопырили уши. Парни, как и мы, были закутаны в белые халаты с золотой эмблемой клуба и потягивали из бокалов полезные напитки.

— Поля, я тебя не узнаю! Ты всегда была… примерной девочкой, — снизила обороты подружка. — Отличница, умница. Как ты могла? Как ты могла?

— Сама не знаю, — я в отчаянии мотнула головой. — Понимаешь, когда он начал ко мне приставать, я поняла, что моя карьера в холдинге закончена. Он не отстанет, возьмет измором, в результате, добьется своего. А это значит, что мне все равно придется увольняться.

— И ты решила: умирать, так с музыкой?

— Угу. Если честно, когда он меня поцеловал, у меня земля ушла из-под ног…

Моя рука машинально потянулась к губам, я вновь ощутила, как к моему рту настойчиво прижимаются губы Егора, как его язык проникает внутрь.

— О-о-о-о! — протянула Ксюша.

— Знаешь, мне вдруг стало все равно, что я поступаю неправильно, что веду себя как шлюха… Все мысли испарились. Я хотела только одного — чтобы он не останавливался, чтобы продолжал.

— Он так классно целуется?

— Очень. А трахается вообще улетно.

— Да что ты!

— Секс был невероятным.

— Так. Мне еще больше захотелось посмотреть на твоего нового директора. Я же до сих пор так его и не видела! Ты говорила, он красавчик.

— Да. И с ним у меня был самый лучший секс в моей жизни, — я судорожно вздохнула.

— Ну, тебе-то особо и сравнивать не с кем, — усмехнулась Ксюша и приняла вид дамы, умудренной опытом. — Сколько у тебя было сексуальных партнеров до Егора? Если память мне не изменяет — двое, Вадик и Слава. Или ты кого-то от меня утаила?

— Нет. Но и с этими двумя товарищами могу сравнить… Вот и сравнила. Вердикт — лучше не бывает.

— Возможно, ты ошибаешься, Поля.

— Я не ошибаюсь, правда! — горячо воскликнула я. — Потому что если будет еще лучше, то просто сердце не выдержит и разорвется. Это были непередаваемые ощущения. Нет, ну правда, Ксю!

— Не знаю, не знаю, — пожала губы подруга.

Я уловила в ее тоне нотки тревоги и зависти. Подруга боялась, что она что-то упустила в этой жизни. У меня в биографии был фантастический секс, а у нее, наверное, еще нет.

— Но твой новый шеф, конечно, полный кретин.

— Абсолютно согласна.

— Заводить интрижку в офисе — это свинство.

— Угу.

— Тем более, что ты у него в подчинении. Он воспользовался твоим зависимым положением. Это подло и мерзко!

— Верно, — приуныла я.

— Как же он тебя подставил! Даже хороший секс не оправдывает такого поведения, — продолжала клеймить моего босса Ксения. — И что ты теперь будешь делать?

Я только открыла рот, чтобы пожаловаться на неудачи с разосланными резюме, а потом еще намеревалась рассказать о знакомстве с Виктором… Но осеклась на полуслове.

Потому что увидела, что к стойке фитнес-бара приближается тот, кого прямо сейчас я меньше всего ожидала увидеть. Егор Буланский собственной персоной.

Ксюша проследила мой взгляд и тоже застыла с открытым ртом.

— Только не говори… только не говори, что это он! — спустя несколько секунд сдавленно прошептала она.

— Он самый.

— Оу-у-у, — изумленно выдохнула Ксюша. — Боги! Это… это… что-то невероятное! Какой мужик… Как же хорош! Кстати, Поля, я вспомнила, у меня через пятнадцать минут клиентка.

— Какая клиентка, сегодня воскресенье, — прошипела я. — Ты куда собралась? Ну-ка, вернись! — схватила подругу за рукав халата.

— Полька, не будь дурой! Иди к нему! Помиритесь, и ты сохранишь работу, а еще, возможно, обзаведешься шикарным любовником.

— Да ни в жизнь! Ты же сама только что говорила, что служебные интрижки — это зло.

— Я это произнесла до того, как увидела твоего босса. Беру все свои слова обратно! Вау, ну и зверюга… У него походка разомлевшего на солнце тигра. Все, я ухожу. Нет, пойду устрою засаду у бассейна, вдруг он решит окунуться и скинет халат.

— Стой, не бросай меня, Ксюша!

— Полька, не лапши!

И эта коварная женщина испарилась в мгновение ока. А я медленно подняла глаза и увидела, что Егор стоит с бокалом какой-то зеленой фигни в руке и буравит меня своим ледяным серо-голубым взглядом. Твою же мать! Зачем он сюда приперся!

ЕГОР

Военные действия должны были начаться только завтра утром. Я думал, у меня достаточно времени, чтобы сосредоточиться и укрепить волю перед встречей с мелкой врединой. Да не тут-то было!

Она сидела на диване прямо передо мной, а я застыл у полукруглой стойки фитнес-бара со стаканом какой-то зеленой гадости. Вдруг стихли все голоса, а вместо них голова наполнилась монотонным гудением, будто я стремительно уходил под толщу воды.

Нет, так не годится. Неправильная реакция. Буду избавляться от наваждения. Не позволю этой девице управлять мною, как марионеткой, много чести для нее!

Я решительно направился в сторону огромного дивана, на котором сидела, подогнув под себя одну ногу, моя ассистентка. Она удивленно таращила карие глазищи, а ее пухлые губы беззвучно шевелились. Что она там бормочет? Наверное, посылает проклятья на мою голову.

Успел заметить, как же ей идет белый халат, как раскраснелись ее щеки. Наверное, хорошо позанималась, а потом поплавала в бассейне и прогрелась в сауне. В приемной она выглядит как секс-бомба в своих ослепительных нарядах и на высоченных каблуках, но и сейчас Полина выглядела соблазнительно — совершенно без косметики, с небрежно скрученными на затылке волосами и выбившимися вокруг лица прядями.

— Привет, — приблизившись, бросил я небрежно, хотя внутри все ходило ходуном, волновался ужасно.

Полина продолжала смотреть на меня снизу вверх, так, будто я явился к ней прямо из преисподней. Но постепенно выражение растерянности и страха сменилось презрением.

— Добрый вечер, Полина, — чуть более церемонно повторил я. Уже плавился, внутренности скручивало желанием. Я видел ее стройные ноги, круглые коленки, едва прикрытые белым халатом, и перед глазами сразу же возникала другая картина — ее бедра, распахнутые передо мной, юбка, скомканная на поясе, кружевная резинка черных чулок, подчеркивающая белизну кожи.

Я судорожно сглотнул. Хотелось немедленно задрать ей халат и уложить в той же позе. Диван мягкий, пышный, со стеклянным столом не сравнить, поэтому я бы мог бы сжать в ладонях голые Полинины ступни и придавить их к спинке дивана, пока сам буду наподобие отбойного молотка вдалбливаться в малышку.

— Добрый вечер, Егор Николаевич, — насмешливо процедила Полина.

— Что вы здесь делаете? Пришли позаниматься? Поплавать?

— С чего вдруг? Я здесь вообще-то окучиваю помидоры, разве не заметно? — она наградила меня еще одной пренебрежительной усмешкой.

Ну и стерва. Согласен, вопрос прозвучал глупо. Но хамить-то зачем. Неправильные слова, неверный тон.

— Вот, вернулся из командировки.

Это я великодушно дал ей шанс реабилитироваться — выразить бурную радость по поводу возвращения босса, а заодно расспросить, как оно там все прошло, как дела.

— Конец спокойной жизни, — Полина закатила глаза. — Надеюсь, у вас было время разобраться с вашими… психологическими проблемами.

— У меня все в порядке!

— Да неужели? Шутите. А впрочем, да, конечно, неделя — слишком маленький срок, а проблемы у вас грандиозные, как я поняла.

Она поднялась с дивана, несколько секунд балансировала на одной ноге, пытаясь второй перевернуть резиновую тапку-вьетнамку и просунуть пальцы под перемычку. Я как завороженный наблюдал за процедурой, смотрел, как она шевелит маленькими изящными пальчиками с красивым педикюром… и тихо сходил с ума.

Хорошо, что объемный халат свободно висел на мне, иначе публика бы увидела, что со мной делает эта вздорная девица. Член выгнулся дугой под эластичными плавками.

— Полина, подожди! — воскликнул я. Девушка уже рванула к выходу.

Я почти настиг ее в коридоре. Она резво бежала впереди, шлепая вьетнамками, лохматый узел темных волос подпрыгивал на макушке. Такая маленькая, соблазнительная в белом халате с туго затянутым поясом. Гладкие точеные голени так и мелькали.

Я понял, что раздуваю ноздри, как дикий зверь, преследующий строптивую самку. Внутри все дрожало и пылало огнем — догнать, схватить зубами за холку, навалиться, подмять под себя, овладеть.

Наконец ухватил беглянку за локоть. Полина тут же выдернула руку, но я поймал снова.

— Что тебе от меня надо? — злобно прошипела она. — Завтра увидимся на работе… к сожалению! А сейчас отстань, не порть мне вечер! Проваливай к черту!

Я обхватил ее за плечи, сдавил ладонью нежную шею. Полина попятилась, дверь за ее спиной приоткрылась, и мы вдвоем ввалились в пустой темный зал.

Зеркало во всю стену, светло-бежевый блестящий ламинат, в углу — стойка с гантелями и пирамида из платформ для степ-аэробики. Мы находились в полумраке, так как за окном давно стемнело, а лампы в тренировочном зале были выключены. Но как раз напротив окна горел прожектор, поэтому все пространство в помещении было залито сумрачным светом. Я видел наши отражения в огромных зеркалах.

Ногой я захлопнул дверь и заграбастал девушку в объятья, наслаждаясь близостью ее маленького тела. Конечно, она не такая уж и маленькая, достаточно высокая и стройная, но я-то в любом случае гораздо больше. Сейчас, без каблуков, Полина мне казалась совсем малышкой.

Не раздумывая, я накрыл ее губы страстным поцелуем, и девушка тут же обмякла в моих объятьях. Она закрыла глаза и жадно отозвалась на мой поцелуй, я ощутил, как ее горячий язык сражается с моим, чтобы проникнуть в мой рот.

Полина обвила мою шею руками, а я тут же спустил до пояса белый халат, стащил верхнюю часть купальника и едва не задохнулся от восхищения, увидев перед собой то, что еще ни разу не видел — ее обнаженную грудь. Это было изумительно красиво…

— О, милая, — глухо простонал я.

Спустя несколько минут взаимных ласк и поцелуев я развернул девушку лицом к огромному зеркалу. Теперь мы стояли и вместе смотрели на наше отражение. Полина откинула голову мне на плечо и закрыла глаза, а я накрыл ладонями восхитительные круглые грудки, увесистые, идеальной формы, упругие, увенчанные маленькими сосками, которые от моих ласк в одно мгновение затвердели и превратились в тугие крошечные шарики.

Она удивительно пахла, уже только от одного только запаха ее чистой кожи, без дезодоранта и духов, я начинал сходить с ума. В офисе Полина тоже пахла чудесно, она использовала очень приятный парфюм, но несколько раз я не упустил шанса ее потерроризировать. Теперь я понимаю, почему я это делал. Просто бесился, что она вьется вокруг меня такая недоступная и гордая, да еще и распространяет в приемной и моем кабинете облако соблазнительного аромата. В общем, я вел себя как пацан, который дергает понравившуюся девочку за косички. Она бесилась, когда я делал замечания, а мне доставляло удовольствие видеть, как вспыхивают гневом ее глаза.

Сейчас я зарывался носом в ее волосы, убирал их назад и целовал сбоку шею, поднимаясь от плеча до уха и неторопливо спускаясь обратно вниз, а мои руки продолжали нежно сминать и гладить восхитительную грудь.

Мне досталась на редкость отзывчивая ассистентка, мои ласки ее заводили с полоборота. Она прерывисто дышала, замирала и напрягалась, когда я сдавливал пальцами ее соски и теребил их. Она прижималась ко мне спиной, заводила назад руки, чтобы вцепиться в мои бедра, как будто боялась, что я вдруг брошу ее.

Моя правая рука спустилась ниже, я поднырнул под полу халата, нащупал эластичную ткань купальника и сунул пятерню в трусики. Когда я сжал нежный холмик ее лобка, Полина на миг распахнула глаза и застонала, но тут же откинулась ко мне на плечо и прикрыла веки.

— Иди сюда, детка, — прошептал я и подтянул ее к стойке с гантелями. Поднял ее ногу, проведя ладонью по гладкому бедру и взяв под колено, и поставил на перекладину. Успел порадоваться ее растяжке. То, что она у Полины классная, я заметил уже в нашу прошлую сессию, когда разложил милашку на столе. Чудесная любовница. Вот если бы еще мы не работали в одной компании.

Теперь, когда Полинина нога упиралась в металлическую стойку с гантелями, мне было удобно орудовать в ее трусиках, доставляя ей удовольствие. Я играл с твердой горошинкой клитора, раздвигал пальцами нежную кожу и проваливался в жаркую атласную глубину.

Я придерживал Полинину ногу под коленом и чувствовал, как от напряжения у нее выступает пот. Но это ни шло ни в какое сравнение, до какой степени она была влажной там, внизу, от моих ласк. Она буквально источала сок, от неё расходились горячие волны возбуждения. Как она меня заводила!

Однако, надо сказать, я неплохо себя контролировал. Сейчас в этом полутемном спортивном зале голову от накатившей страсти потеряла Полина, а не я. Несмотря на неделю разлуки и ежедневных мыслей об этой девушке, сейчас я еще пока держался. А вот Полина уже висела на моих руках, дрожала и дергалась в такт движениям пальцев, тяжело дышала. Она уже всецело мне отдалась, я чувствовал, что сейчас с ней можно делать все, что угодно.

К сожалению, между нашими телами все еще было несколько слоев ткани — ее халат, мой… А мне не терпелось войти в нее, ну или хотя бы прижать пылающий каменный член к ее шелковому бедру или тугой попке.

Я попытался развязать узел на Полинином халате, но он был сильно затянут, ничего не получилось. Дьявол! Когда успела так затянуть, специально что ли. Не могла завязать бантиком?

Внезапно в коридоре послышались голоса, они приближались.

На миг я остановился, мы с Полиной замерли и посмотрели друг на друга в зеркало. Женщины снаружи громко переговаривались, кто-то даже приоткрыл дверь. Еще мгновение и сюда войдут.

— Нет, нет, Татьяна, сначала уберитесь в седьмом зале, там через полчаса будет занятие. А здесь можно потом помыть.

— А, ну ладно, я-то думала, надо сначала здесь.

— Нет, в седьмом.

— Хорошо.

Дверь захлопнулась, дамы удалились, их голоса стихли.

Я уткнулся в Полинино плечо, прихватил зубами гладкую кожу и возобновил ласки — большим пальцем массировал клитор, а остальными исследовал раскаленные глубины ее естества. Но я решил перейти к более активным действиям и поменял Полинину позу. Заставил положить руки на перекладину стойки, наклонил девушку вперед.

— Нагнись ниже, еще, еще…

Ее халат теперь свесился на спину, его удерживал туго затянутый пояс. А я стащил вниз трусики от купальника, мгновение любовался открывшейся мне картиной, положив ладони на два роскошных полушария ягодиц. Затем наклонился и усыпал торопливыми поцелуями каждый сантиметр, включая полоску розовой сокровенной плоти, набухшей от желания.

— Раздвинь ноги.

Она не сопротивлялась, была такой послушной. Совсем другое дело, как же мне это нравится! А то в офисе огрызалась, презрительно кривила губы в ответ на мои замечания. Сейчас моя ассистентка даже и не пыталась перечить. Ни одного возражения, какая хорошая девочка.

— Давай, что же ты, — сдавленным голосом прошептала Полина. — Скорее доставай свой долбаный член!

Ну вот, только похвалил. А тут снова бунт.

— Командовать буду я, а ты помалкивай. Кто здесь босс?

— Господи, что ж ты за придурок! — возмутилась Полина.

За оскорбление (уже далеко не первое, кстати!) она тут же получила от меня увесистый шлепок по заднице и возмущенно фыркнула. А когда попыталась выпрямиться, я смачно огрел ее еще раз и рявкнул:

— Руки обратно на стойку!

Полина повиновалась, я видел, что ее буквально скручивает от желания. Она хотела, чтобы я ее трахнул, она изнывала от вожделения. Едва не закричала, когда я наконец вошел в нее один сильным движением. Пульсирующее кольцо ее мышц вокруг меня сильно сжималось, мне пришлось приложить усилия, чтобы продержаться подольше.

Эта девочка распалила меня до предела, я сжимал ее бедра, а она двигалась вместе со мной, навстречу моим выпадам, помогая мне входить в нее как можно глубже. Ощущения фантастические, ничего лучше нельзя и придумать.

Я нагнулся вперед, дотянулся до разлохмаченного узла волос, заставил ее поднять голову:

— Смотри в зеркало. Смотри, как я тебя трахаю, и запоминай, кто здесь главный.

В полумраке увидел как сверкнули в зеркале ее глаза — как у дикой кошки. Взгляд был почти безумным, она вся была в испарине, но я продолжал и продолжал, и продолжал таранить ее сзади, подгоняя к оргазму.

И вот нас накрыло сверху малиновым парашютом, я изо всех сил прижался к Полине, перехватив ее поперек живота. Видел в зеркале, как она зажмурилась, сморщилась, прикусила губу, удерживая крик. Чувствовал, как ее тело содрогается от волны наслаждения. Она так бурно кончала… Я наблюдал за этим уже второй раз, и это мне безумно нравилось.

Бл***, какая же классная девка.

И она на меня работает. А я ее трахаю. Красавец, чего там.

Полина выпрямилась. Наверное, у нее закружилась голова. Девушка покачнулась, ноги ее не держали, я ее подхватил, не дал упасть. Такая маленькая, расхристанная, вся взмокшая, задыхающаяся, с искусанными губами. Халат так и висел у нее на поясе, голая грудь тяжело вздымалась. У Полины был такой истерзанный и прекрасный вид, что я вновь ощутил эрекцию. Да что ж такое, у меня встает на эту пигалицу уже через минуту после того, как я из нее вылез!

Мне вдруг жутко захотелось ее приласкать, снова поцеловать и даже признаться, что она самая исключительная девчонка из всех, какие у меня были. Но к чему эти сопли. Поэтому я только усмехнулся:

— Ну и видок у тебя, красавица! Как сейчас на люди выйдешь?

Ассистентка дернулась, вспыхнула и начала торопливо натягивать халат. Она не могла попасть в рукава, запуталась. Я ей помог.

— Руки убери! — огрызнулась она.

— Ой, какие мы сердитые! — засмеялся я.

— Пошел вон, идиот!

— Полина, не перегибай палку, хватит обзываться уже! — вспылил я. — За придурка ты уже получила по заднице, так я еще добавлю.

— Отвали!

Она справилась с халатом и сразу же ринулась к двери. Прямо на бегу она распустила свои длинные, блестящие как шелк, темные волосы, снова собрала их и одним ловким движением смастерила на затылке новый тугой пучок.

— Хотя бы спасибо сказала! За доставленное удовольствие! — зачем-то бросил я ей спину. Сам удивился, почему я это сказал. И сразу же пожалел об этом. Почувствовал себя полным кретином еще до того, как закончил фразу.

Полина обернулась на пороге, одарила меня разъяренным взглядом, показала средний палец, а потом саданула дверью так, что по пустому залу прокатилось эхо.

5

ПОЛИНА

Ксюша позвонила поздно вечером. Ее, конечно, интересовало, удалось ли нам с боссом заключить перемирие. Я бы так не сказала. Все еще больше запуталось. Мало того, теперь я лишилась еще и купальника в дополнение к тем кружевным трусикам, которые остались в кабинете босса. Когда убегала из спортивного зала, купальника на полу не увидела, а сбежать хотелось немедленно. Должно быть, этот самовлюбленный идиот отшвырнул обе детали куда-нибудь подальше.

Смешно, конечно, переживать из-за белья, когда вот-вот лишишься работы, но что поделаешь, да, переживаю, потому что у меня не так-то много возможностей покупать дорогие вещи.

Мне совершенно не хотелось рассказывать подруге, насколько усложнились мои отношения с боссом. Даже не знаю, как завтра появлюсь в приемной. Одна надежда, что он снова умотает в командировку на целую неделю. Пусть и дальше катается по стране, без него так хорошо.

Ох, но и с ним хорошо… до безумия! Отголоски испытанного наслаждения разливались по телу сладкой истомой. Почему-то именно с этим гадом мне удалось пережить самый потрясающий сексуальный опыт. Почему в жизни все так запутано? Я могла бы встретить парня, который был бы милым и заботливым. Но нет, нет, именно мой директор, который дико меня бесит, уже два раза доставил мне фантастическое удовольствие.

— Ксюша, мы опять ужасно поругались.

— Но почему?!

— Мы друг друга бесим, — объяснила я.

Не хотела рассказывать, что у нас произошло на самом деле. Я еще не разобралась, что я чувствую, что испытываю. В голове был полный сумбур. Умом понимала, что все это плохо, неправильно. Мы оба творим не знаю что!

Да, на душе было не очень, но чисто физически сейчас я до сих пор находилась в нирване. Тело хранило яркие воспоминания о том, что только что случилось. Мой гадкий босс роскошно трахается, невозможно это не признать.

Я решила, что расскажу все Ксюше, когда немного приду в себя. Или вообще ничего не расскажу. Она бессовестная! Если бы она так резко не убежала из лаунж-зоны, возможно, ничего бы и не случилось.

— Ой, Поля, не знаю. Мужик шикарный, я бы сама такого не пропустила. Только сомневаюсь, что он бы на меня посмотрел.

— Так странно… Я три года работала с Андреем Николаевичем, и тот ни разу себе не позволил ничего такого, что выходило бы за рамки. У меня с ним вообще никаких проблем не было! А младший братик — настоящий козлище.

— Горячий перчик! Какой же классный. У меня он из головы не выходит. У него есть татуировки?

— Есть, куда без них.

— Здорово. Я бы стащила с него этот белый халат, ну и все остальное. Полька, говорю тебе, не лапши! Ты с ним постоянно находишься… это… в закрытом помещении! Тебе и карты в руки. Давно бы уже могла…

— Что?

— Заарканить парня! У тебя ведь давно не было отношений.

— Ты сегодня днем ругала меня за то, что я не удержалась и переспала с ним.

— Но потом взяла все свои слова обратно! Нельзя ругать девушку за то, что она уступила такому потрясающему самцу.

— Но он мой босс.

— Вот и славно!

— Ну уж нет! Я не намерена превращаться в подстилку директора. Завтра же напишу заявление.

— Не глупи!

— Напишу.

— Новую работу ты еще не нашла, это же непросто сейчас. Откуда ты знаешь, что тебя ждет на новом месте. Может там твоим начальником будет какой-нибудь замаскированный маньяк или противный старикашка. Или и то, и другое вместе.

— За неделю я вообще ничего не нашла.

— То-то и оно! А с Егором-то Николаевичем все понятно. Он молодой, здоровый мужик и жаждет секса. Это естественно, вообще-то. Если подумать, он очень правильно на тебя реагирует. Если бы ты была моей ассистенткой, я бы три месяца не ждала, ей-богу!

— Ксюша! — изумилась я.

— В смысле, если бы я была мужчиной. Ты такая соблазнительная пусечка. Думаю, эти три месяца Егорка горел в аду, пока ты рядом попой виляла.

— Похоже на то.

— Вот и воспользуйся тем, что он на тебя запал!

— С чего ты решила, что он на меня запал? Да мы друг друга ненавидим!

Я не позволила мыслям о грехопадении взорвать мне мозг. К черту! Хорошо, согласна, я плохая девочка и все делаю неправильно. Ну и пофиг! Безусловно, заниматься любовью с боссом, который вот-вот должен стать бывшим, да еще и в спортзале, куда в любой момент может кто-то войти… Это немного странно… Но как же было классно! Ощущение опасности, напряжение, страх, что нас застукают… Все это добавляло перчинку.

Будем считать, что директор напоследок преподнес мне прощальный подарок. Если бы Егор еще молчал! Он все портит своими дурацкими заявлениями. И все равно, этот запредельный секс перед зеркалом у стойки с гантелями я буду вспоминать еще очень долго.

ЕГОР

— Что это?

Ассистентка положила на стол лист бумаги. Прежде чем я пробежал взглядом первую строчку, мозг пронзила мысль, что Полина написала заявление в полицию об изнасиловании и принесла мне копию. У нее хватит доказательств нашей связи — вчерашний секс в фитнес-центре был весьма энергичным, я оттрахал ее от души, не сдерживаясь. О презервативе даже и не вспомнил, да и не было у меня его. Но как же было здорово двигаться в ней, сжимать упругие бедра, натягивать ее на себя, такую узкую, тесную! Наверняка сегодня у девчонки саднит внизу, возможно, ей даже больно сидеть.

Она стояла рядом с моим столом в безупречном офисном наряде. На ней была белая блузка с бантом и черная зауженная юбка. Но я-то видел ее совершенно в другом виде, расхристанную, взлохмаченную, с оттопыренной попой и прогнутой поясницей… Бл***, как же это было прекрасно.

Сейчас лицо Полины было непроницаемо, но я хорошо помнил, как она извивалась и всхлипывала, содрогаясь от моей атаки.

Вот, уже и мне стало не очень-то удобно сидеть в моем массивном директорском кресле. Когда же я перестану так бурно реагировать на эту чертову девицу? А вдруг она всегда будет раздражать мои нервные окончания своим видом, запахом? Я-то надеялся, что утрачу к ней интерес сразу же, как поимею. Так было со всеми остальными девками — без исключений!

— Что это! — повторил я удивленно, потому что уже увидел, что она написала заявление об увольнении по собственному желанию.

— Вы сами видите.

— Но я… не согласен! — возмутился я. — Полина, что за фокусы?

— А вы считаете, что мы можем и дальше работать вместе, после того, как… как… — она не закончила фразу, но опалила меня бешеным взглядом. В карих глазищах пылал мрачный огонь. А еще я заметил, что она постоянно трогает языком губы с внутренней стороны. Наверное, сильно их вчера искусала, когда пыталась удержать вопли.

— Полина, подумайте сами. Вы уволитесь, я останусь без ассистентки, как минимум, на неделю, а то и больше! Пока еще подберу адекватного сотрудника, пока обучу.

Я вдруг представил, что на месте Полины, за ее столом, будет сидеть какая-то другая девушка, и сердце внезапно сжалось. Неожиданно, непонятно. Но будь я проклят, если признаюсь ей, что она отличный работник, что везде успевает и хорошо справляется со всеми заданиями. А те два миллиона замечаний, что она получила за три месяца совместной работы… Ну, это так, для профилактики, чтобы не расслаблялась.

Я одним пальцем аккуратно отодвинул от себя лист бумаги, исписанный четким Полининым почерком. Побарабанил по столу, посмотрел в окно. Девушка застыла рядом как изваяние. Ждала.

А я вновь ощутил ее грудь в своих ладонях. Какое же это было удовольствие сжимать эти тяжелые, упругие холмики.

Я взял ее заявление и сунул в ящик стола.

— Полина, пока я не готов отпустить вас. Искать нового сотрудника слишком хлопотно, и это отразится на работе всей компании. Мне не нужна вся эта суета. Не выдумывайте. Идите, пожалуйста. У нас сегодня бешеный понедельник, нет времени на разговоры. И приготовьте мне кофе, если вас не затруднит.

Как ни странно, взрыва не последовало. Очевидно, она была поражена моей небывалой вежливостью. Обычно я не использовал в речи, обращаясь к ней, лишние словечки типа «пожалуйста» и «если вас не затруднит».

Полина молча развернулась на каблуках и поцокала к выходу. Ее бедра, обтянутые долбаной узкой юбкой, двигались так, что я едва не кончил. Надо признать, она права: работать вместе нам будет очень сложно. Мне так точно. Меня же колбасит и подбрасывает, когда я ее вижу.

Так, а почему сердитая кошечка не стала спорить и настаивать? Это подозрительно. Наверное, сейчас вернется с кофе и обольет меня кипятком.

ПОЛИНА

Я засыпала зерна в кофемашину, нажала нужные кнопки и задумалась, пока агрегат готовил кофеиновый допинг для моего мерзкого босса. Как ни странно, то, что Буланский отказался подписать мое заявление, вызвало в груди тепло, а не гнев. Он не торопится от меня избавиться.

Ну и ладно, меланхолично подумала я. Сначала собиралась дать бой, закатить скандал и потребовать все подписать, но потом быстро, как настоящая женщина, передумала. Не пойму, что меня остановило. Кажется, то мгновение, когда Буланский увидел мое заявление. В тот момент у него был такой растерянный вид, что у меня в груди шевельнулось какое-то чувство. И это было вовсе не отвращение или злость.

А еще босс был так вежлив… Удивительно.

Что ж, по крайней мере, я предприняла попытку уволиться. Если Буланский хочет сделать вид, что между нами установились нормальные рабочие отношения, пусть так и будет. Задержусь еще на некоторое время в холдинге, потяну время, а тем временем на карте наберется денег на еще одну выплату по кредиту.

Тут же возникла мысль, что я готова терпеть домогательства босса в обмен на материальные блага. Но нет, ничего подобного. От нашего секса я получала удовольствие ничуть не меньше, чем Буланский. Так что еще неизвестно, кто кого использует и кто кого имеет. Возможно, у меня теперь самая классная работа в мире — мне не только платят шикарную зарплату, но еще и качественно трахают. Боги, он делает это бесподобно! Десятки тысячи одиноких женщин за такое место отдали бы почку.

А я, между прочим, до сих пор не получила ни одного приглашения на собеседование. Очевидно, указала в резюме завышенные финансовые требования. Но не имеет смысл тратить время на переговоры с компанией, которая изначально не готова платить хотя бы семьдесят процентов моего нынешнего оклада.

Вероятно, мне так и не позвонят. Печально. Я, конечно, могу еще некоторое время продержаться в холдинге, но так или иначе с Буланским придется расстаться. Мы уже и сейчас не можем работать нормально, нас обоих трясет как от электрошока, когда мы приближаемся друг к другу. Такое ощущение, что мы разбудили в себе нечто такое, с чем уже не можем справиться.

Я вошла в кабинет с подносом, на котором стояла чашка кофе. Ароматный пар проследовал за дверь вместе со мной. Буланский уже зарылся в документы. Одновременно бормотал что-то в гарнитуру айфона и листал на планшете. Да, он прав, понедельник будет бешеным, работы очень много.

Он поднял голову и напряженно уставился на поднос в моих руках. Можно подумать, сам не попросил кофе три минуты назад.

Я аккуратно поставила чашку на стол. Егор продолжал следить за мной, словно ожидал какого-то подвоха.

— Не волнуйтесь, я вовсе не подмешала вам в кофе цианистый калий, — насмешливо бросила я.

— Да уж надеюсь, Полина, что у вас хватит мозгов не проделывать подобный трюк с человеком, который платит вам зарплату.

— Даже и не собираюсь. По крайней мере, пока вы не вернете мне мои вещи.

Егор Николаевич удивленно откинулся назад в кресле и скрестил руки на груди:

— Какие-такие вещи?

— А то вы не знаете! — возмутилась я. Но тут же испугалась: неужели он вчера в зале он не подобрал мой купальник? А в позапрошлую пятницу я посеяла в его кабинете трусишки известного бренда. Не выкинул же он их? Хотя… Запросто мог бы это сделать. Однако не покидала надежда, что он бережно хранит мои красивые вещички, слишком много денег за них отвалила.

— Не знаю, — равнодушно пожал плечами директор. — Спасибо за кофе, — быстро добавил он и отвернулся к монитору.

6

ЕГОР

Я полный идиот. Надо было подписать заявление Полины и вышвырнуть ее на улицу с хорошим выходным пособием и рекомендациями — пусть катится на все четыре стороны, только бы подальше от нашего бизнес-центра. Чтобы ее не видеть, чтобы не натыкаться постоянно взглядом на ее прелести и не мучиться из-за того, что у тебя в штанах Пизанская башня.

Но теперь я не могу изменить своего решения, потому что буду выглядеть как истеричная дамочка с предменструальным синдромом, у которой семь пятниц на неделе.

А я не дамочка, я по вине Полины превратился в возбужденного подростка, день и ночь плавающего в море раскаленных фантазий. Озверел до того, что готов изнасиловать фонарный столб. Познакомился в клубе с девицей и за неделю три раза с ней оторвался. Но это был не секс, а жалкое подобие, потому что его и близко нельзя сравнить с тем, что я испытал с моей ассистенткой.

Хорошо, что на работе был полный завал, не продохнуть, приходилось метаться по городу с одной встречи на другую. А в офисе постоянные совещания, переговоры. Таким образом, была возможность держаться подальше от моего персонального детонатора, то есть, Полины.

А когда встречались, старался не задерживать взгляд на ее чудесной фигурке, на ее пухлых губах. Потому что сразу же представлял, как она вбирает в свой рот мой член, как продвигается к самому основанию и присасывается так самозабвенно, что втягиваются щеки. В моих фантазиях она смотрит снизу своими карими глазищами, пока я придерживаю ее за гриву намотанных на кулак волос и задаю правильный ритм. Ох, детка, ты бесподобна, давай еще, милая, постарайся для меня…

Трусишки и купальник так ей и не вернул. Еще чего! Это мои трофеи, они до сих пор пахнут ею. Это обалденный запах. Купальник оказался тоже известной марки. Я опять пошарил в интернете и выяснил, что моей ассистентке он обошелся недешево. Богатенькая у меня помощница. Наверное, родители хорошо обеспечивают девчушку, подарили и квартиру, и машину. Ей не надо беспокоиться ни о чем, и Полина всю зарплату спускает на наряды, косметику и белье.

В пятницу она зашла ко мне в четыре часа дня такая вся из себя скромница, глазки в пол. А я сразу вспомнил наше приключение две недели назад, тоже в пятницу, когда усадил ее на стол, а потом задрал юбку едва ли не до шеи. Она, конечно, ощутила прикосновение прохладной поверхности, а когда я сунул руку ей в трусики, там уже было до такой степени горячо и влажно, что сомнений не оставалось — она жаждет меня так же сильно, как и я ее.

Интересно, что и тогда, и сейчас я просматривал документы, касающиеся компании «Трейд-сервис».

— Егор Николаевич, можно мне уйти? — тихо спросила Полина.

— Чего это вдруг! — тут же взвился я. — У нас еще работы море! — я раздраженно отшвырнул в сторону отчет отдела маркетинга. — Куда вы собрались?

Всю рабочую неделю мы так и общались — церемонно, на «вы», словно оба пытались забыть о нашей увлекательной авантюре в фитнес-клубе.

- Мне нужно к стоматологу.

Я поднял на нее глаза, но прежде чем добрался до лица, сначала обшарил взглядом ее грудь. Под тонкой тканью проступали очертания кружевного бюстгальтера. Так, ну-ка, Егор, задолбал уже отвлекаться! Не смотри туда. Но как не смотреть? От шеи вниз по блузке убегает ряд маленьких перламутровых пуговиц, и эти блестящие круглые пуговки рождают в голове ассоциации. Я представляю, как играю языком с ее возбужденным клитором, обвожу по кругу, дразню, а он утопает в соке желания…

— Егор Николаевич?

Я очнулся. У девчонки, наверное, зуб разболелся, а я на нее рычу.

— Ладно, идите, — обреченно махнул рукой. — Буду один тут барахтаться. Дьявол! Столько документов, и мне одному это разгребать. Дайте хотя бы чаю перед уходом.

— Хорошо, сейчас принесу, — кротко ответила Полина.

Даже непривычно видеть ее такой тихой. Обычно фырчит, как ежик, задирает нос, одаривает меня гневными взглядами в ответ на приказы.

Вероятно, зуб так сильно у нее болит, что даже вредности поубавилось у моей колючки.

— Вы в порядке? — поинтересовался я, когда она принесла мне чай. — До врача-то сможете доехать? Дать машину?

Полина надменно вздернула подбородок:

— Вот еще! Сама доберусь. До свидания.

— Увидимся в понедельник, — сухо бросил я. — Не опаздывайте, пожалуйста.

Ассистентка тут же поднялась на дыбы:

— Когда я опаздывала!

— Ладно, ладно, Полина, не скандальте. До свидания, идите уже к своему стоматологу. Вот умеете вы отвлекать от дел!

Нет, ну правда же? Отвлекает она меня безумно.

Полина ушла, а я еще несколько секунд не дышал и не двигался, чтобы не развеять облако нежного аромата, который она всегда приносит с собой. Что это за парфюм? Без разницы. На другой женщине этот запах будет совсем иным, не сомневаюсь. Он становится крышесносным именно потому что смешивается с запахом Полининой кожи.

Так, хватит.

С головой погрузился в работу, сконцентрировался на то, чем занимаюсь. Не позволю хорошенькой вертихвостке выжрать мой мозг, достаточно, что мой член уже мне не принадлежит, он словно связан невидимыми нитями с этой девицей, чутко реагирует на любое ее движение. Черт.

Ответил на звонок.

— Егор Николаевич, как поживаете? Валерий Попов беспокоит. А не встретиться ли нам? Надо бы кое-что обсудить, — услышал я в динамике голос одного из знакомых из круга деловой элиты.

С компанией «Арсенал», принадлежащей Попову, мы почти что конкуренты. Сферы интересов соприкасаются, того гляди начнем грызть друг другу глотки. Но пока удается балансировать на тонкой грани. Не сомневаюсь, Попов спит и видит, как перехват у нас контракт с «Трейд-сервисом». Но пусть уроется, ничего ему здесь не светит. Скорее он отрастит себе косу до пят, чем подвинет нас на рынке. Сейчас у Попова волос нет совсем, он всю жизнь бреется под ноль.

— Давайте встретимся, Валерий Михайлович, — вежливо согласился я. — Всегда рад. Назначайте время и место.

— А если прямо сегодня? У меня в офисе? Как вы на это смотрите? Если, конечно, сможете вырваться.

— А смогу!

— Круто, — обрадовался Попов. — Через час устраивает?

— Договорились. Я подъеду.

Прокачусь, развеюсь. Тем более, что после целого дня общения с Полиной я до такой степени взвинчен, что не помешает отвлечься. Встреча с потенциальным конкурентом — хорошая возможность. Ясно, что с «Арсеналом» нам и обсуждать нечего. В любом случае мы постепенно выдавим их с рынка. Но интересно послушать, что же там придумала бритоголовая детинушка. Соберу инфу, разведаю, какие у конкурентов планы и настроения.

ПОЛИНА

На минуту стало стыдно — когда директор вдруг ни с того, ни с сего проявил человечность, предложил машину. На самом деле я намылилась вовсе не к стоматологу. Это была отмазка. Меня наконец пригласили на собеседование в очень крутую компанию, но не могла же я сообщить об этом директору.

Пришлось схитрить, хотя из-за вранья мучила совесть. Что тут поделаешь! Представляю, какое лицо было бы у Буланского, если бы я ему сказала: «Отпустите, пожалуйста, мне надо съездить в «Арсенал», я собираюсь устроиться к ним на работу»!

Да его бы удар хватил.

Но директор тут же наехал на меня, и все сомнения как рукой сняло. Да когда я опаздывала?! Вот урод, лишь бы к чему-нибудь прикопаться! Так и хочется надавать по его красивой роже. Просто ужасно он меня бесит, даже цензурных слов не хватает!

Поэтому отправляюсь на собеседование со спокойной душой. Не собираюсь переживать из-за того, что обманула босса.

А в «Арсенале» открылась вакансия в финансовом отделе, как раз по моей основной специальности. В зарплате, конечно, проиграю, но не намного. Главное, конечно, произвести сейчас впечатление на встрече.

Доехала до офиса компании, припарковалась с трудом, пришлось сделать три круга по кварталу, а в конце концов приткнулась во дворе, бросила мою красивенькую бирюзовую игрушку прямо в луже, других вариантов не было. Сама ботильоны промочила, когда вылезала из машины. Блин блинский! Дыра в них что ли? Вроде бы купила в начале осени. Вода внутрь обуви проникла мгновенно, и теперь там образовалась неприятная сырость.

Огромный минус, когда у фирмы нет нормальной парковки. Если меня возьмут, каждое утро ждут такие же мытарства. Но что уж тут поделаешь! Нет, вот зачем мой предыдущий босс, Андрей Николаевич, сменил фронт? Оставался бы на месте, тогда и мне не пришлось бы сейчас искать, куда податься. Жаль, что он не забрал меня с собой, а отдал на растерзание своему дебильному братцу.

На меня еще и тетка какая-то наехала.

— Как же вы все достали со своими машинами! — возмутилась дама лет сорока.

Она была в распахнутом элегантном плаще, под ним виднелся брючный костюм и белоснежная кофта с пышным воротником-жабо. На голове — красивая укладка, ресницы приклеенные, длиной до Африки, брови нарисованные. В общем, нарядная мадам, ухоженная. А уж гонору сколько!

— К подъезду подойти невозможно, домой не попасть! Немедленно уберите отсюда машину! — потребовала тетенька.

— Извините, не могу, — ровным тоном ответила я, но внутри все вскипело: приказывает она мне еще, грубиянка. — Не нашла другого места. Но через тридцать-сорок минут я уеду.

— Да какая мне разница, когда ты уедешь! — возмутилась расфуфыренная дамочка. — Я прямо сейчас пройти не могу! Мне что, в лужу лезть из-за твоей машины? Как же вы, автомобилисты, задолбали! Используете наш двор как парковку.

Повезло мне, нарвалась на скандалистку.

— Зато вы живете в самом центре, радуйтесь. Конечно, приходится жертвовать какими-то удобствами.

— Дорогуша, держи свое мнение при себе! Тебя не спросили!

Она сквозь зубы добавила замысловатое ругательство, от которого у меня вспыхнули щеки. Ничего себе, она выражается! К сожалению, я все услышала.

В офис «Арсенала» заходила уже с испорченным настроением, хотя летела сюда на крыльях, мечтала получить вакансию. Угораздило же напороться на склочницу!

В многоэтажной офисной стекляшке взлетела в лифте на нужный этаж и сначала нашла туалет. Надо оценить, как я выгляжу после долгой трудовой пятницы. Если забыть про мокрые ноги, то все было прекрасно. Новая белая блузка оказалась отличного качества, она совершенно не мнется и выглядит нарядно — на груди ряд перламутровых пуговок, на воротнике воланы. Как сегодня Буланский пялился на эту блузку, почти прожигал взглядом.

Я слегка подправила макияж, припудрила нос, распустила волосы и вновь стянула на затылке идеальным пучком. При этом очень некстати вспомнила, как один самодовольный идиот грубо тянул назад мою голову за гриву и требовал смотреть на себя в зеркало во время секса. От этого воспоминания тело тут же окатило горячим душем, между ног начало пульсировать, а грудь сладко заныла…

Как же так происходит, не понимаю! Все его слова — мимо, они вызывают только раздражение. Но все его действия — в самую точку. Прямое попадание — каждое движение, каждое касание. Никто еще не наматывал на кулак мои волосы во время секса. Как выяснилось, я уже только от этого жеста могу кончить. Такие открываешь неведомые глубины в своей психике и организме!

Две офисные барышни вошли в кабинет вслед за мной. Они мазнули по мне взглядом, а я вежливо улыбнулась. Девушки негромко переговаривались между собой.

— Ох, когда же выходные! Как я устала. Пойдем сейчас покурим?

— Пойдем. Элеонора как раз ускакала домой, там у нее сигнализация сработала, менты приехали.

— Вот и славно, пусть разбирается, а мы отдохнем.

— Задрала она уже. Выдра.

- Угу.

По коридору, застеленному синим в желтую крапинку ковролином, я добралась до отдела персонала.

— Добрый день!

— Скорее уж вечер. Вот и вы, Полина, хорошо, что подъехали, здравствуйте, — улыбнулась мне приятная женщина. — Идемте. С вами хочет встретиться начальник финансового отдела. Если вас возьмут, Элеонора Андреевна станет вашим непосредственным руководителем. Поэтому она захотела лично провести с вами интервью.

В груди у меня шевельнулось неприятное предчувствие.

Интуиция не подвела. Начальницей финансового отдела оказалась та самая злая тетка, требовавшая убрать машину от ее подъезда. Да, это была она, и я вновь имела счастье встретиться с этой разодетой грымзой. Она появилась в приемной спустя полчаса.

Мое сердце упало. Я отложила в сторону журнал, поднялась с мягкого дивана, на котором дожидалась аудиенции, и нерешительно взглянула в лицо Элеоноры Андреевны. Секретарша меня представила. По холеной физиономии начальницы пробежала тень злорадства.

— Ах, это вы, Полина? — она улыбнулась, как сытая акула. Так, словно уже слопала меня на ужин. — Проходите в кабинет. Сейчас мы с вами побеседуем.

Спустя сорок минут я выползла обратно в приемную чуть живая. Нет, почему эта фурия сразу не сказала, что моя кандидатура их не устраивает? Сначала мне пришлось оправдываться из-за припаркованной машины. Потом — выслушивать нудные нотации. А затем грымза взяла мое резюме и начала подвергать сомнению каждую его строчку. Она насмехалась надо мной. В целом, покуражилась от души. Было бы из-за чего так зверствовать!

Я искренне пожалела подчиненных Элеоноры, трудно им приходится с такой начальницей. Она еще и матом их кроет, наверное. Хорошо, если еще не хлещет компьютерными проводами.

Вот и славно, что место от меня улетело, порхая крылышками. Не такое уж оно и теплое, да тут молоко должны давать за вредность! Упаси боже работать в «Арсенале».

Я шла к лифту и пыталась восстановить внутреннее равновесие. Безусловно, после словесных издевательств Элеоноры внутри клокотал вулкан. Хотелось изо всей силы что-нибудь пнуть или поорать. Из-за этого собеседования я соврала директору, промочила ноги, потеряла время… Как все плохо!

И ведь мои приключения-то не закончились! Я подняла глаза и похолодела: навстречу мне по коридору вальяжной походкой шел… мой босс. Егор, мать его, Николаевич Буланский собственной персоной. Только этого мне не хватало!

Он нес портфель и куртку и тоже направлялся в сторону холла с лифтами. Собирался покинуть здание. Почему же мне так не повезло? Почему нам обязательно надо было столкнуться здесь лоб в лоб?

Да чтоб он провалился!

Мы замерли друг против друга посреди офисного коридора. В первые секунды директор пробуравил во мне две дырки — удивленно сверлил глазами.

— Полина! Что вы здесь делаете?! А как же стоматолог? Постойте! Вы меня обманули?

Я покраснела. Какой смышленый паренек, сразу все понял. Да что ж за день такой невезучий! Как теперь оправдываться? В голове тут же сложилась целая легенда о том, что стоматолог меня не принял, так как в клинике отключили электричество, а так как я находилась неподалеку, то решила заскочить к любимой подружке, работающей в этом офисном здании.

Но не смогла выдавить ни слова, только почувствовала, что с каждым мгновением щеки пылают все больше. К ним как будто приложили два нагретых кирпича.

— Полина, я жду ответа! — продолжал бушевать шеф. — Что вы делаете… в штаб-квартире наших конкурентов? Зачем сюда пришли? — он понизил тон. Но в коридоре все равно никого не было, кроме нас двоих.

Я бессильно смотрела прямо в его глаза, такие красивые, серо-голубые. Сейчас в них застыла холодная сталь. Выразительно очерченные губы презрительно сжались.

— Полина, вы шпионите в их пользу? Сливаете им информацию?

— Да вы с ума сошли! — возмутилась я и едва не замахала руками. Нашел что придумать! Фантазия у него без тормозов. Сегодня все пытаются повесить на меня дохлых кошек. Элеонора издевалась сорок минут, теперь этот взялся.

— Так, ну-ка, пойдем!

Буланский по-хозяйски хватает меня за руку и тянет за собой вдоль по коридору. Куда? Приходится торопливо семенить за ним следом на моих каблуках. Свободной рукой прижимаю к боку сумочку, на локте висит плащ.

Директор явно в бешенстве, он нахмурил брови и выпятил челюсть, как неандерталец какой-нибудь, и на ней играют желваки. А мое тело уже привычно отреагировало на его властное прикосновение: я плыву. Целых пять дней босс до меня не дотрагивался даже пальцем, а сейчас по жилам пробегают искорки, веселясь и вспыхивая, в крови бурлит шампанское. На запястье железный захват, Егор упорно куда-то меня тащит, я спотыкаюсь, мои колени безвольно подгибаются.

Наконец мы достигли цели и очутились в маленькой переговорной комнате с плазмой на стене. Вокруг белого овального стола, на котором лежат яркие рекламные брошюры, расставлено шесть оранжевых кресел.

Закрыв за нами дверь, Буланский тут же забирает у меня плащ и сумку и вместе со своей курткой и портфелем отшвыривает на стол. Потом припечатывает меня к стене и сжимает пальцами челюсть. Теперь я не могу пошевелиться, только испуганно моргаю и смотрю на его широкие плечи, обтянутые тканью дорогого костюма. Мысли в голове путаются, там сплошная каша. Незаслуженное обвинение больно ранит, а близость разъяренного мужчины и его запах возбуждают.

— Быстро признавайся, маленькая дрянь, — шипит босс прямо мне в лицо, так, что меня обдает его жарким мятным дыханием. — Бегаешь сюда, отчитываешься?

— Ты с ума сошел! — я возмущенно дергаюсь. — Ничего подобного! Отпусти, мне больно!

Я еще не видела его таким злым. Мне реально становится страшно.

— Шпионишь в пользу «Арсенала», — Егор сильнее сжимает пальцы на моей челюсти, причиняя боль.

— Ты спятил?! У меня же останутся синяки! — я пытаюсь отодрать его лапу от своего лица, но он прижимает мне плечо локтем, лишая возможности шевелиться, а свободной рукой перехватывает мое правое запястье. — Больно же! Прекрати немедленно!

Оставлять синяки у меня на лице, очевидно, не входит в его планы. Хватка ослабла.

— Совсем с ума сошел!

— Повторяю вопрос: что ты здесь делаешь, черт бы тебя побрал?! Сливаешь информацию?

Какой же умник! Застукал, поймал, напридумывал и теперь бесится из-за своего открытия: его подчиненная тайком работала на конкурентов. Как он себе это представляет? Зачем бы я это делала? Я, между прочим, дорожу своей деловой репутацией.

- Как раз сейчас, когда мы начали работать с «Трейд-сервисом»! «Арсенал» мечтает у нас его отбить. А ты, наверное, твою ж мать, тихонько снабжаешь их данными! — продолжает обвинять Буланский.

Нет, все ясно, сейчас его мозг не снабжается кровью, поэтому директор способен нести только бред. Усиленное кровоснабжение — внизу. Мне в живот упирается член, он уже окаменел и выгнулся бугром в штанине. Понятно, почему мой босс так туго соображает сейчас! Но я и сама не лучше, не знаю что сказать и как защитить себя от несправедливых обвинений.

— Хватит нести всякий бред! — кричу я боссу. — Ты идиот!

Ох, не надо было его обзывать, он и так не в себе… В воскресенье, назвав его придурком, я два раза получила по заднице, и это было довольно ощутимо, рука у него тяжелая.

И точно, услышав оскорбление, Егор вспыхнул еще сильнее, серо-голубые глаза потемнели. Босс вдруг переместил руку с моего подбородка на шею, чуть отодвинулся и резко рванул за воротник блузки. Перламутровые пуговки прыснули веером во все стороны.

— А-а-а! Ты точно идиот! Это же новая блузка! Что ты творишь?!

Взгляд Егора стал бешеным. Мне показалось, что сейчас он меня ударит, залепит такую пощечину, что треснусь затылком о стену.

— Я приходила на собеседование! — дрожа от страха, пролепетала я. От нахлынувшего ужаса сердце прыгало в груди, а во рту пересохло. — Была вакансия в финансовом отделе. Я отправила резюме… И вот… Меня пригласили!

— На собеседование? — озадаченно уставился на меня босс.

Такая простая мысль, вероятно, не приходила в его светлую голову. Я никакой не «крот», а всего лишь мечтала получить здесь должность.

— Но ведь я не подписал твое заявление! Мы договорились, что продолжаем работать вместе!

— Это ты сам с собой договорился. А мне нужно найти место с более высоким коэффициентом выживаемости, чем у тебя в приемной.

— Вот как! Вроде бы тебе неплохо в моей приемной.

— Надоело, что все зависит от твоего настроения.

— Можно подумать, существуют вакансии, где ты не будешь зависеть от настроения начальства, — криво усмехнулся Егор. — Тогда уходи на фриланс.

Он положил теплую шершавую ладонь мне на шею, посмотрел вниз — на мою грудь, которая бурно вздымалась. Сегодня на мне был тонкий кружевной лифчик, без чашек и косточек, поэтому Егор мог отлично видеть, насколько напряжены мои соски, какими острыми они стали.

— И что? Тебя взяли? — хмуро поинтересовался он. Мне это показалось, или в его тоне прозвучало некое подобие страха? Будто бы он боялся услышать положительный ответ.

— Нет. Не взяли. Я не понравилась финдиректору.

— Элеоноре?

— Да, Элеоноре Андреевне. Видимо, я эту дамочку взбесила.

— О, ты это умеешь! — засмеялся босс. Он опустил голову и прижался своим лбом к моему.

— Извини, что наехал. Я был несправедлив.

— Ты вообще слетел с катушек!

— Извини, что напугал, — тихо произнес Егор и вдруг сделал что-то невероятное — ласково меня поцеловал.

7

ПОЛИНА

Это было настолько неожиданно… Он извиняется, он нежно целует… Я-то думала, он способен только рычать и говорить гадости. От такого проявления чувств у меня подкосились ноги. А Егор уже скользнул рукой под кружево бюстгальтера, отодвинул прозрачную ткань, нежно накрыл мою грудь ладонью. Какие перепады эмоций, метания от ненависти к благодарности, от страха к ликованию…

Наверное, с моим боссом иначе быть не может… Я подняла руки и запустила пальцы в его густую шевелюру, взъерошила темную челку, а она тут же упала ему на глаза.

Как же хорош, какой красавчик! Производители рекламы дрались бы за него!

Егор продолжал ласкать мою грудь и в то же время склонился, чтобы покрыть поцелуями шею и спустить к плечу. Распахнутая блузка с оторванными пуговицами ему не мешала, тонкий лифчик он оттянул вниз и сдвинул под грудь. Да-а, ну и видок у меня сейчас! А если в переговорную кто-то войдет?

Так нечестно! Он-то при полном параде: шикарный серый костюм, шелковый галстук, итальянские туфли, сверкающие начищенной кожей. Я опустила руки вниз и нащупала пряжку ремня, а заодно сжала нетерпеливого зверя, который пытался изорвать в клочья ширинку.

— Значит, ты никуда не уходишь? Остаешься? — уточнил Егор. Голос у него охрип.

— Да. Пока, — я посильнее сжала его член, почему-то радуясь, что он такой увесистый, тяжелый, большой.

— Пока?

— Посмотрим на твое поведение!

— Дерзкая девчонка! Продолжай, не останавливайся, мне нравится то, что ты делаешь.

— Нравится, что я рассылаю резюме и ищу новую работу?

Егор зарычал.

— Ладно, не злись, я пошутила, — примирительно шепнула я.

Расстегнула ему брюки, стянула боксеры и выпустила наружу его великолепное хозяйство, которое тут же нацелилось на потолок, так как эрекция была стопроцентной. Как же он прекрасен! Одна моя ладонь ощущала гранитную твердость возбужденного члена, а вторая — бархатистую нежность мошонки. Я едва не застонала, дикое необузданное желание разрывало меня раскаленными щипцами. Грудь болезненно ныла, а между ног уже давно разгорелся самый настоящий пожар.

— Больше никаких собеседований, — глухо потребовал Егор. — Я тебе запрещаю. Понятно?

Нет, каков наглец! Я держу в руках его драгоценное достоинство, а он командует!

Он забрался пальцами в мой аккуратно уложенный пучок и в один миг его растрепал. Волосы упали на грудь шелковым водопадом, но Егор тут же собрал их в хвост и сжал в кулаке. Я уже выяснила, что для меня это безотказный метод, я совершенно теряю волю, превращаюсь в самку, которую настиг и ухватил за шерсть на загривке большой и сильный самец, и она понимает — убегать и сопротивляться бесполезно.

— Ты поняла, что я тебе сказал? — продолжал допытываться Егор. Он потянул за волосы, заставляя поднять голову. — Поняла?

— Да, — выдохнула я.

— Больше никакой самодеятельности, ясно?

— Да.

Медленно сползла спиной вниз по стене, пока роскошный возбужденный член не оказался на уровне моего лица, и начала миллиметр за миллиметром вбирать его в рот, плотно обхватив губами и одновременно щекоча языком набухшую атласную головку. Какое наслаждение чувствовать внутри себя мужчину!

Егор продолжал крепко сжимать мои волосы, но не делал никаких попыток вмешаться в процесс, полностью доверился мне в эту минуту.

Ну и кто здесь главный?!

Я посмотрела вверх и увидела, что он уперся одной рукой в стену, уткнулся в запястье лбом и прикрыл глаза. По лицу пробегала судорога блаженства пополам с болью. Сейчас он показался мне таким беззащитным, уязвимым. Он был полностью в моей власти, хотя сам, наверное, воображал себя повелителем Вселенной. Да как же!

Божественный инструмент у меня во рту звенел от напряжения, я ощущала губами и языком тугие вены под шелковой кожей… Егор издал сдавленный стон, он уже едва сдерживался, все его мышцы превратились в камень. Он закинул голову и шумно втягивал воздух сквозь сжатые зубы, пока я продолжала уверенно вести его к пику наслаждения.

— Нет, детка, постой, — вдруг остановил меня Егор. — Давай по-другому.

Я разочарованно захлопала глазами и почти захныкала, когда он отстранился. Я потянулась губами вслед за моей чудесной игрушкой, но Егор уже поднял меня, взяв за локти, а потом задрал мне юбку до пояса.

Секунда у него ушла на то, чтобы оставить меня без трусиков. Я снова мысленно порадовалась, что он не стремится к внешним эффектам и не пытается сорвать белье одним движением. Есть такие любители. Моему прежнему партнеру как-то взбрело в голову это сделать, но он не учел добросовестности производителя и прочности современных материалов. Один рывок, второй, третий… и ничего! Я взвыла от боли. Когда в тебя врезается натянутая капроновая ткань — она режет, как бритва. Тогда я потом еще три дня ходила с багровым подтеком поперек бедра.

Егор приподнял меня и снова прижал к стене. Я обхватила его ногами и скрестила их у него за спиной, и в этот момент он одним рывком насадил меня на свой член. Это было прекрасно, я едва не закричала от удовольствия, испытывая в этот момент прилив благодарности и нежности. Сейчас мне хотелось признаться ему, что он потрясающий, невероятный, что я никогда не испытывала подобных ощущений с другими мужчинами.

Он двигался во мне, а я следовала за этим яростным первобытным ритмом, все больше погружаясь в раскаленный океан. Как обычно у нас это получается, на Егоре было гораздо больше одежды, поэтому мои соски сейчас терлись о ткань рубашки. Надо было тоже разорвать ее, мою-то блузку Егор не пожалел! Я поняла, что хотела бы прижаться к нему голым телом, целиком, чтобы мы оба были полностью обнажены. Но пока мы занимаемся лихорадочным спонтанным сексом в самых неожиданных местах, тут не разденешься.

Егор не прекращал движений, он прижимал меня к стене и яростно вколачивался между моих бедер. Нас так распалила предварительная стычка и три минуты взаимных ласк, что сейчас мы были близки к финалу. Тишину переговорной нарушало наше напряженное дыхание, звук соприкасающихся тел, сдавленные стоны. Я вцепилась что есть силы в плечи Егора, впилась в его кожу ногтями. Только бы он не останавливался, как же хорошо он двигается! Наконец всплеск безумного наслаждения опалил наши тела, и мы синхронно содрогнулись, достигнув вершины, а потом еще некоторое время прислушивались к сладким спазмам.

Но все закончилось, и сразу в голове зашумело, затрещало от нахлынувших мыслей.

Егор опустил меня на пол. Уже в третий раз после секса с ним меня не держали ноги. Я еще чувствовала на ягодицах и бедрах жар его ладоней, как будто он до сих пор сжимал мою кожу.

Поправила лифчик, достала из сумочки влажную салфетку и поставив ногу на кресло принялась вытираться. Спермы было много, наверное, в ней содержалось столько подвижных качественных сперматозоидов, что хватило бы, чтобы заселить целый город.

— Ты предохраняешься? — спросил Егор.

Вообще-то, об этом раньше надо было думать!

— Да, я принимаю таблетки.

Подумала, что теперь босс поинтересуется, есть ли у меня парень. Логично предположить, что в моей жизни присутствует постоянный сексуальный партнер, иначе зачем принимать таблетки?

Но Буланский промолчал. Он смотрел, как я вытираю уже третьей салфеткой внутреннюю поверхность бедра, гипнотизировал взглядом мой гладкий лобок с тонкой полоской волос, обжигал взглядом попу. У него снова началась эрекция.

Ну нет, хватит. Того и гляди нас застукают. Вот будет весело!

Я подняла и надела трусики, расправила юбку. Что сейчас творится с моим макияжем и прической лучше не думать. Запахнула блузку и заправила ее в пояс, иначе никак, ведь кто-то наглый пообрывал все пуговицы. Потом взяла с кресла плащ.

— Мы немного отвлеклись, а я вот что хотел сказать: больше никаких собеседований! — вдруг вспомнил Егор.

Он гораздо быстрее привел себя в порядок, ну еще бы, ему проще, из него ничего не выливается литрами. И прическу ему поправить ничего не стоит — запустил в волосы пятерню, погонял туда-сюда, и снова красавчик, глаз не оторвать.

Егор перекинул через локоть куртку и взял портфель, а я надела плащ, туго затянула пояс и сухо заявила:

— Это мне решать. Если предложат хорошую вакансию — от собеседования не откажусь.

Буланский уставился на меня. На лице вновь появилось высокомерное и пренебрежительное выражение, которое мне часто приходится видеть в течение рабочего дня.

— Нет, Полина, нет.

— Да!

— Если еще раз застукаю, придавлю коленом к дивану в моем кабинете и выпорю ремнем. Даже пожертвую обеденным перерывом ради воспитательного процесса. Ты поняла?!

— Совсем с ума-то не сходи! — возмутилась я. — Ты не будешь мне указывать! Я обязательно пойду на интервью, если появится хорошее предложение!

— Нет, я сказал.

— Отвали! Кто ты такой, чтобы распоряжаться моей жизнью?

— Я предупредил. Давай, действуй, если тебя не волнует состояние твоей задницы. Обещаю, что сидеть ты потом не сможешь. Продолжай рассылать свои дурацкие резюме! — он приблизился и угрожающе навис надо мной.

— Да пошел ты к черту! — выкрикнула я и оттолкнула Буланского от себя. — У нас не крепостное право!

— Не знаю. Возможно, оно самое. Поэтому не рискуй.

— Да чтоб ты провалился, придурок! — рявкнула я и пулей выскочила из кабинета.

Тихо проклиная босса я долетела до холла, а в лифте с ужасом обнаружила в зеркале нечто жутко лохматое и распухшими губами. Да-а-а, хорошо девушку поимели, знатно. Сходила на собеседование, называется.

Что же мне делать… Я совершенно запуталась!

8

ЕГОР

Наверное, пора проверить голову! Субботу и воскресенье я провел в нашем фитнес-клубе в надежде случайно напороться там на Полину. В прошлое воскресенье получилось же. Остервенело тягал штангу, измочалил все до одного тренажеры, утоптал беговую дорожку. Бегал и проверял непрочитанные письма, а в висках стучало: Полина, Полина, Полина.

Потом бродил вокруг бассейна, собирая заинтересованные взгляды и улыбки практически таких же голых, как я, девиц. По-видимому, им не давали покоя мои плавки с низкой посадкой и убегающая под них полоска чёрных волос. Но моей ассистентки нигде не было. Бл***, а кто будет спортом заниматься, чего я тут один пасусь, как приклеенный?

Физическая форма у Полины, конечно, и так хорошая. Она явно не пренебрегает занятиями, под нежной кожей ощущаются мышцы, она вся такая упругая, соблазнительная…

Стоп. Не мечтаем. Успокаиваемся, а то этот неугомонный друг опять, на хрен, сделает стойку.

А голову надо проверить потому, что ни одна из девиц не произвела на меня никакого впечатления. Их томные взгляды и позы мне были по барабану. Это даже как-то напрягало — такое равнодушие. Раньше отреагировал бы мгновенно, познакомился, потом обязательно что-нибудь да случилось. Поехали бы развлечься, возможно, заглянули бы в гости к новой подружке или сняли номер в гостинице. А теперь всего этого абсолютно не хочется. Меня заколдовали. Не могу не думать о том, что случилось в пятницу в офисе «Арсенала», сразу начинают ныть яйца, аж больно, а вдоль позвоночника пробегает электрический разряд.

Почему она взъерепенилась, что такого обидного я сказал? Запретил искать другую работу? Так это нормальное требование. Какому работодателю понравится, если его сотрудник смотрит на сторону? Такое поведение надо пресекать в корне.

Обиделась, что пообещал выпороть ремнем? Так это же пустая болтовня, одни слова. Неужели она приняла все это всерьез? Я не садист, не бдсм-щик и не получаю удовольствия, причиняя кому-то боль, тем более, женщине. Могу отшлепать в пылу любовной игры, но только если вижу, что и партнерше это нравится. А ведь Полине точно понравилось, когда я смачно приложился пятерней к ее упругой попке. Заметил, как ее скрутило от возбуждения, как она сразу же инстинктивно прогнула поясницу и вся задрожала. Ох, девочка…

А в пятницу снова убежала от меня злая, бешеная. Да что ж такое. Не понимаю, почему она бесится, да еще после такого суперского секса. Благодарить должна, что хорошо ее оттрахал.

В общем, зря я надеялся случайно встретить Полину в корпоративном спортклубе. Не вышло. Зато в воскресенье в аквазоне напоролся на брата. Андрюха был с женой и дочкой. Братан — в шортах и с хорошо заметным пузом, Катя — в сплошном купальнике, стройная, моя лапуська Анжела — в очаровательных желтых трусах с воланчиками, резиновой шапке и очках.

— Уже в семь утра все это надела, — пожаловалась Катя. — Так весь день и ходила. Дождаться не могла, когда поедем в бассейн. А у твоего брата то Шанхай на проводе, то Пекин. Сказал бы, что ты сюда собираешься, мы бы с тобой ее отправили, а сами дома остались.

Я мазнул скромным родственным взглядом по Катиной фигуре и совершенно искренне сделал ей комплимент.

— Катрин, офигенски выглядишь! И купальник красивый.

Невестка зарделась, я видел, что ей очень приятно услышать похвалу от молодого альфа-самца, вокруг которого всегда вьются юные соплюшки с фигурами богинь. Но я не лицемерил, хвалил Катюху искренне. Родить в тридцать восемь лет третьего ребенка, не разжиреть, восстановиться, сохранить плоский живот — это достойно наивысшей похвалы.

Мне попадались и двадцатилетние девахи с целлюлитом на ляжках, фу, брррр! А Катрин гладенькая. И процедурами не увлекается, губы не накачивает, все в ней как-то гармонично, естественно. Понятно, почему Андрюха всю жизнь сидит рядом как цепной пес, свое добро охраняет и даже голову в сторону не повернет. Вот он абсолютно не ходок, никто ему кроме Кати не нужен. Я за двоих отдуваюсь, за себя и за брата.

Невестка ласково похлопала меня по прессу, выразительно посмотрела на мои кубики, потом перевела взгляд на Андрюхин пухлый живот и демонстративно закатила глаза.

— Я все вижу, все вижу! — крикнул брат. — Да ладно, Кать, ты даже не представляешь, какой у Егорки потом авторитет вырастет.

— Не вырастет, — отрезал я.

— У нас это наследственное. Я тоже десять лет назад был поджарым и звонким.

— Нет, Андрюш, — мягко улыбнулась Катя мужу. — Не помню такого. Ты и тогда игнорировал тренажеры. В зал тебя не загонишь.

— А я там живу! — гордо заявил я.

Последние два дня уж точно. Поселился в клубе, надеясь встретиться с моей обидчивой ассистенткой.

Как только племянница засекла у бассейна цель, то есть дядю Егора, она бросилась ко мне с воплями и сразу же очутилась у меня на руках. Обнимала за шею, целовала в щеку. Обожаю ее!

Немолодые родители с явным удовольствием сгрузили мне беспокойную бактерию, а сами отправились в зону отдыха пить кофе и коктейли.

Мы с Анжелой ныряли, плескались. В три года племянница плавает как детеныш дельфина, скользит под водой тенью, не поймаешь. Потом я катал малышку на спине, как кит, а она заливалась смехом, пока у нее уже вода не пошла из носа. Тут, конечно, мамаша опомнилась, бросила коктейль, примчалась к бассейну.

— Кать, да все нормально, — успокоил я невестку и поднял мою мокрую шмокодявочку над водой, хорошенько потряс. Та довольно захихикала, кашлять, слава богу, перестала. Я отбросил ее подальше, Анжела издала в полете счастливый визг и ушла под воду. Я нырнул следом.

Так хорошо порезвились, что даже на целый час я забыл об ассистентке. Но в зоне отдыха, взяв смузи из шпината и киви и развалившись на мягком диване, тут же вспомнил снова. Ее мягкие горячие губы на моем члене… Она явно получала от процесса удовольствие, я видел, как торчат ее соски, как вздрагивает грудь от сбитого дыхания, как прокатывается судорога возбуждения по ее телу, пока она облизывала и ласкала меня. Как ни странно, не все бабы тащатся от минета, для некоторых это неприятная обязанность. Они едва сдерживают брезгливую гримасу и подбираются к твоему члену с такой опаской, словно это, бл***, инсталляция из дохлых тараканов. Таких баб, безусловно, сразу за борт. Если тебе нравится парень, как ты можешь брезговать его членом? Это ж самое дорогое, что у есть у мужчины!

Но Полина смотрела на мой инструмент радостно и с предвкушением. А уж присосалась так плотно, цепко, что не оторвешь. Ее язык, танцующий вокруг налитой кровью плоти, дарил невероятное наслаждение. А еще она даже захныкала, солнышко, когда я осторожно высвободился из ее рта…

Как теперь не думать о Полине? Ясно, что это невозможно.

— Что там у тебя? — спросил Андрюха, наблюдая, как из моего бокала исчезает зеленая масса.