Осел и морковка

Глава 11

Я плелась по дороге нога за ногу и размышляла о случившемся. Если то, что ведьмы просто выперли меня со своего острова, имело целью отвлечь от других забот, то они свою задачу выполнили и перевыполнили.

Сначала я никак не могла отойти от оказанного мне приема: все в голове путалось. Лиги через четыре мысли пришли в относительный порядок и я зло плюнула на землю. Демоновы ведьмы! Заморочили и прогнали, а вроде как благодеяние оказали, сволочи!

А что я им могла противопоставить? Мой невероятный ум и фантастическую силу? Ха! Такая, как Дорилина, троих таких, как я, по утрам на хлеб намазывает и с чаем потребляет. За ней опыт и знания, какие у меня будут лет эдак через сто.

В сущности, я могу понять почему она так поступила. Защищала собственные интересы. Вернее, интересы своих родных ведьмочек от пришлой. Если они сидят на Валарене уже более ста лет, то должны были размножиться, нарожать деток от своих магов. Естественно, ведьмы рожают по большей части девочек. Моя бабушка, у которой был единственный ребенок — сын — редкое исключение. Так что в королевствах недостача ведьм, которых не хватаем магам, а здесь перекос в обратную сторону. Делиться своими мужчинами валаренские ведьмы не собираются.

Есть тут еще кое‑что… Вот отошла от острова подальше и в голове прояснело. Армандо! Я же уверена, что он будет меня искать. Собственно, никаких доказательств у меня нет, но чувство стойкой, а ему я привыкла доверять.

Он бывал на Валарене, сам рассказывал, да и Дорилина… Я по глазам поняла, что он ей знаком, но она почему‑то об этом умолчала. Тогда мне надо было выговориться, я и не стала акцентировать внимание, потом и вовсе забыла… А вот сейчас всплыло…

Когда Армандо появится на Валарене, его постараются окрутить.

Кто‑то нацелился на моего мага! Думаю, кто‑то из дочек, может, та самая, которая мне поесть приносила. А мамаши обеспечили мое блистательное отсутствие. Надо сказать, сделано это было технологично. Вышибли под зад коленом так, что я благодарила и кланялась. Только сейчас опомнилась. Думаю, с ним тоже справятся, ведьмы все‑таки.

Так, Армандина, тебе обидно? Обидно! Жалко? Еще как! А почему? Ты сама хотела избавиться от этого парня. Сама от него сбежала. Какое тебе дело до того, кто станет его женой? Не ты, и радуйся этому! Или самолюбие взыграло?

Приходится признавать, что по самолюбию вся эта ситуация прошлась в подкованных сапожищах. Так истоптали бедное, что оно не скоро оправится. А если это не только самолюбие?

Я прикрыла глаза и погрузилась в собственные ощущения. Память услужливо подсунула мне то, что я хотела бы затолкать подальше. Вот Армандо гладит мои волосы… Вот я приникла к его груди и прячу в ней свое лицо… Вот его руки сомкнулись на моем затылке и его губы… Не надо! Не надо мне таких картин, незачем душу травить. И все же…

Привыкла я к этому парню. И, если честно, последние дни мне его очень не хватало. Он бы защитил меня от этих магов и я не стала бы убийцей…

Так, стоп, хватит об этом. Лучше подумаем, куда это я тороплюсь.

Все не так уж плохо. Валаренские дамочки не поскупились на подарки, это раз, и высадили меня не в Кортале, где меня ждет трибунал, и не в Мангре, где я ведьма вне закона, а в благоприятной для моих планов Элидиане, это два.

Я волновалась, как мне сюда попасть, ведь на мосту стоит стража и требует разрешения на пересечение границы…

Ха! Где я и где мост! Он перескает Каруну в городке под названием Этан на две лиги выше по реке, чем остров Валарен. Дорога, вдоль которой я двигалась по Мангре, как раз в него и упирается.

А дамочки перевезли меня на лодке и высадили примерно на лигу ниже по течению, аккурат в трех лигах от моста. Помогли сэкономить на взятке страже.

Теперь я нахожусь на дороге, которая рано или поздно выведет меня к морю.

Что ж, Армандина, не будем спорить с судьбой. Раз ты здесь, значит, так тому и быть. Не поворачивать же назад, буду двигаться вперед. Цель я себе наметила: иду в Афросилайю.

Если Армандо, паче чаяния, решит меня догнать, у него будет такой шанс. А если он останется на Валарене с одной из тамошних ведьмочек или решит отправиться в свою Кармеллу… Значит, не судьба.

Одно меня смущает: идти придется пешком, а я что‑то устала от этого способа передвижения. Правда, всадница из меня никакая… Возможно, мне удастся пристать к какому‑нибудь обозу… На телеге ехать всяко приятнее. Но это случится не раньше, чем я доберусь до какого‑нибудь городка, а в этой части Элидианы они встречаются нечасто. Хорошо, если к вечеру доплетусь до жилья.

Удивительно, но в Мангре дорога была пустынной большую часть времени, а здесь мне приходилось прыгать в кусты и затаиваться чуть не каждую минуту.

Мимо проезжали повозки, телеги, кареты, одинокие всадники и целые обозы. Пешеходы тоже попадались, но шли почему‑то навстречу, никого, идущего со мной в одну сторону, я не заметила. Хотя… Может, меня просто никто не догнал?

Очень скоро мне надоело и я перестала прятаться по кустам, слишком эти маневры замедляли движение. Накинула полог незаметного и шла себе по обочине. Уступала дорогу всему, что двигалось, так безопаснее.

Для себя решила: как будет, так будет. Мне больше не надо скрываться и удирать, так что могу себе позволить делать что хочу. Проголодаюсь — остановлюсь и поем. Устану — сойду с дороги, найду укромное местечко и отдохну. Надрываться не стану… Мне некуда торопиться.

Хорошо, что вредные ведьмы выставили меня со своего острова с утра пораньше. Первые несколько лиг я прошла по очень комфортной погоде, а потом солнце поднялось над горизонтом повыше и началось. Жара стала страшно донимать, не привыкла я к ней. У нас в Вилоне вообще прохладно: север и предгорья, там всегда свежо. А здесь… Чем дальше идешь, тем жарче.

Говорят, у моря этот ужас переносится легче, так что это я правильно придумала: идти к морю.

Намочила платок водой из фляжки, накрутила на голову. Стало полегче. Вспомнила, чему меня учил Армандо: ходить надо размеренно, с одной скоростью, так меньше устаешь. Приладилась переставлять ноги на ритм знакомой детской песенки и оценила полезность его совета. Действительно, лиги просто исчезали под башмаками. Тело при этом как будто разделилось: голова кипела мыслями, в то время как ноги двигались с размеренностью механизма без ее участия.

Так я и топала, пока внезапно не поняла, что умираю от голода и жажды. Да и вода во фляжке давно закончилась, нужна свежая. Сошла с дороги в лес и решила поискать ручей или родник Они должны тут быть, я чую.

Как ни странно, природное чутье повело меня не ближе к Каруне, а в сторону от нее. Пришлось углубиться в лес, но я не ошиблась: рельеф местности и характер растительности явно указывали на близость воды. Трава под ногами становилась все зеленее и гуще, и вдруг деревья расступились и я выскочила на небольшую полянку.

Да так и замерла, увидев у моих ног умильную морду ослика. Он жевал траву и смотрел на меня с философским спокойствием. А на середине полянки стояла знакомая мне двухколесная повозка с тентом. Рядом с ней на земле в странной позе сидел старичок — хотеец в синей шелковой одежде. Перед ним на спиртовке кипел чайник, прикрытый толстой лепешкой.

Старичок увидел меня и приветливо улыбнулся.

— О, прекрасная динь‑ли! Рад видеть такую редкую в этих местах гостью!

Он говорил по — нашему чисто, с едва заметным акцентом, но назвал меня как‑то странно. Что такое динь‑ли? А, потом спрошу. Если у него есть чай и он готов им поделиться… А еще… Я хочу рассмотреть его повозку, ослика, удивительную одежду и узнать о нем и его стране как можно больше!

Я обошла животное по дуге и приблизилась к хотейцу. Поклонилась и вежливо спросила:

— Уважаемый, вы позволите мне расположиться на отдых рядом с вами?

Он прямо расцвел:

— Присаживайся, прекраснейшая, скрась своим обществом и беседой одинокую трапезу старого Вэня.

Затем завертел головой и узкие глаза его расширились:

— Но где же твои сопровождающие? Что с ними случилось?

Я прямо опешила.

— Какие сопровождающие, уважаемый? Что вы имеете в виду?

— Не хочет ли динь‑ли сказать, что путешествует одна?

— Именно так!

— Но это же очень опасно! Неужели близкие отпустили тебя без охраны, юная дева?

— У меня нет близких. Ни отца, ни матери, ни братьев, ни сестер.

Сказав так, я вытащила из сумки одеяло, бросила его на землю перед старичком и опустилась на него, поджав под себя ноги. Стоять просто не было сил.

Хотеец все не унимался в своем стремлении докопаться до истины, но сейчас в его голосе слышалось искреннее сочувствие.

— Что же случилось с твоими родными, динь‑ли? Как такой нежный цветок оказался один на дороге, где каждый может обидеть?

Я решила, что мне нечего скрывать перед этим милым старичком.

— Мои родители и все родные погибли во время войны Кортала с Ремолой.

Он понимающе кивнул головой, но продолжал расспросы:

— Прости меня, но я вижу перед собой достаточно взрослую, полноценную динь‑ли, а значит, у тебя должен быть муж. Почему он тебя не охраняет на этом пути?

— Потому что он тоже погиб на той войне. Он был магом и погиб в Долине Магов.

Хотеец быстро — быстро закивал головой:

— Я понял, понял… Слышал про эту вашу войну. Ужасно. Ужасно, когда юные, сильные и благородные юноши погибают из‑за глупости и жадности бессильных старцев. Но еще ужаснее, когда такие прекрасные девушки как ты, динь‑ли, остаются без помощи и поддержки, — и тут же, без логического перехода, спросил, — Хочешь чаю?

Я, если честно, хотела вымыться и переодеться, но не решила отказать любезному старичку. Поблагодарила и приняла из его рук маленькую фарфоровую чашечку, полную темного душистого напитка. Кажется я все сделала правильно: хотеец удовлетворенно улыбнулся и в свою очередь поднес чай к губам. Отхлебнули мы одновременно.

Вкус разительно отличался от того чая, к которому я привыкла. Горький, терпкий, с необычным сильным ароматом, в первую минуту он вызвал у меня желание все немедленно выплюнуть. Только сознание того, что нельзя обидеть угостившего, меня остановило. Но уже со второго глотка я привыкла. А когда допила чашку, то почувствовала прилив сил и поняла, что напиток мне понравился.

Кажется, это был какой‑то ритуал, потому что, стоило нам со старичком покончить с содержимым чашечек, он проворно поднялся на ноги, низко поклонился и представился:

— Мое имя Вэнь ли Сен Сихуа. Ты можешь называть меня дедушка Вэнь, потому что я тебе в дедушки гожусь.

Он явно ждал от меня ответной любезности, так что я вскочила, поклонилась и ответила:

— Мое имя Армандина Эрнари, урожденная Савери, но сейчас я живу по документам на имя Летиции Коллани. Так что зовите меня так, как вам будет угодно.

Дедушка Вэнь оживился.

— Я буду звать тебя Динь. Эти звуки есть в твоем настоящем имени, а к тому же такое прозвание будет намекать на твою истинную сущность динь‑ли.

Тут я наконец задала волновавший меня вопрос:

— Что значит "динь‑ли", дедушка Вэнь? Вы все время меня так называете, но я никогда не слышала раньше этого слова и не знаю, что оно значит.

— Ах, я и забыл, что ты не можешь знать… Динь‑ли в этих землях называют ведьмами.

Не скажу, что я не догадывалась. Одного в толк не возьму: как он смог понять, причем с первого взгляда? Я же прикрепила брошь с личиной на новое платье и активировала, как только покинула остров, кольцо с маскировкой ауры вообще не снимала, да к тому же даже маги не могут отличить нас от обычных женщин, если мы не колдуем.

— Ты удивляешься, Динь? Не можешь понять, откуда я знаю? Не беспокойся, твоя маскировка великолепна. Просто я из семьи динь‑ли. Мать моя была, как вы говорите, ведьмой, бабушка, жена и все дочери… Да и сам я не чужд этого дара. Правда, настолько слабого, что ты его даже не почувствовала, но потоки магии я вижу отлично и твои амулеты меня обмануть не могут. А вот другой дар у меня достаточно ярко выражен.

— А вы маг, дедушка Вэнь? — решительно спросила я.

— Ты угадала, прекраснейшая, но не совсем. Я не просто маг. Если выражаться по — вашему, я, наверное, архимаг.

Вот так так! Только этого не хватало. Теперь не знаю, как лучше поступить: остаться и попробовать наладить контакт или дождаться ночи и сделать ноги? Не ожидала нарваться на архимага в лице этого экзотического старичка.

Он, кажется, понял мои метания.

— Не бойся, Динь, от меня тебе ничего не грозит. Все, что можно было взять у динь‑ли, я уже получил. Сейчас для меня пришло время отдавать долги. Давай лучше поедим и ты послушаешь мою историю. Приличия велят тебе говорить первой, но я понимаю твои опасения. Здесь к динь‑ли относятся плохо, не знаю почему. У нас же их принято окружать заботой и почитанием. Поэтому готов сначала рассказать о себе.

Я выслушала эти слова старца и молча достала из сумки припасы, выданные мне ведьмами с острова Валарен. Если этот странный архимаг хочет поговорить со мной, я с интересом его выслушаю, а по результатам решу, хочу ли изливать ему душу. Но вежливость требует, чтобы я поделилась едой. Он меня кормить не обязан.

Дедушка Вэнь обрадовался сыру, паштетам, колбаскам, пирожкам и кексам. У него с собой не было ничего подобного. Вообще его еду пришлось бы готовить, а мою можно было сразу есть. Я же, понимая, что вкусности долго не проживут, их нужно скорее потребить, предложила ему убрать свои продукты длительного хранения. Так что вкладом хотейца в общую трапезу стал все тот же чай.

А еще рассказ о жизни ведьм за морем.

Оказалось, мы многого не знаем. Вернее, в Академии нас учили далеко не всему. Например, истории нашего мира.

Из трех волшебных рас на нашем континенте жили все три, но преобладали эльфы. Там, откуда был родом Вэнь, эльфов отродясь не водилось. Там жили только драконы и демоны, причем у последних было свое государство. Они и ушли оттуда значительно позже, чем с нашего континента. Поэтому магические способности хотейцев значительно отличались от способностей моих соотечественников.

К тому же эльфы с демонами всегда враждовали и это отношение перешло на их потомков — ведьм, а от эльфов это отношение унаследовали люди. Драконы же с демонами жили дружно и относились с уважением. Надо ли удивляться, что ведьмы на Хотее пользовались популярностью.

Кстати, у нас их всех мазали черной краской, даже слово это во многих землях считается ругательным, а за океаном различали динь‑ли, таких, как я или бабушка Клотильда, и хой‑ли, ведьм, ставших на путь зла.

Юная динь‑ли считалась сокровищем семьи. Ее с младых ногтей пестовали, готовя к счастливому замужеству с магом. Мужа тоже подбирали заранее. Как уж там было у них поставлено, не знаю, только к моменту становления дара каждая ведьма была обеспечена супругом, который с нее пылинки сдувал.

Сам Вэнь происходил из старой магической семьи, поэтому неудивительно, что он рос вместе со своей будущей женой и с детства привык ее любить и почитать. Это было не просто уважение и привычка, нельзя было не заметить в словах старичка о своей покойной жене истинного чувства. Когда он о ней говорил, голос его срывался.

Они прожили вместе долгие годы. Родили несколько детей, дождались многочисленных внуков.

В Хотее был обычай: когда старший внук приводит в дом жену, власть в семье переходила к его отцу. Старшее же поколение, продолжая пользоваться всеобщим уважением, отходило от дел. Так вот, отойдя от дел, но чувствуя в себе еще много сил и энергии, Вэнь решил объехать весь мир и написать, где как живут люди. Его жена отправилась с ним, не желая расставаться с любимым мужем, хотя внуки ей намекали, что будут рады видеть бабушку в своем доме.

Она не захотела нянчиться с правнуками, а пожелала увидеть мир и на старости лет прожить новую, интересную жизнь.

Вень взял ослика, купил повозку, нагрузил ее всем необходимым и они отправились в путь. Первые пятнадцать лет путешествовали по своему континенту, затем издали путевые заметки Вэня отдельной книгой и переправились на чужой континент.

И вот уже восемь лет Вэнь путешествует по нашим землям. Полтора года назад умерла его жена. Простудилась в горах, когда, убегая от обвала, они свалились в ледяное озеро. Заболели оба, но Вэнь поправился, а его жена умерла раньше, чем он смог что‑то предпринять.

Да, знаю, и маг, и ведьма в больном состоянии ничем не могут себе помочь. У магов в таком состоянии резерв полностью перекрывает, а ведьмам пользоваться силой опасно, потому что тратится собственная энергия жизни. По тому, как прячет глаза старичок, могу предположить, что жена потратила силы, чтобы его вытащить, а на себя ее уже не хватило.

Верно и впрямь любила. Нет другой силы, что заставила бы ведьму так поступить.

В общем, после смерти жены Вень повернул обратно и сейчас направляется к морю, чтобы сесть там на корабль. А что обратный путь занял полтора года… Так они были очень далеко, в империи. В Хотей же можно отплыть всего из трех портов нашего континента и ни один из них в империи не находится.

К тому же Вень все еще писал свою книгу и продолжал собирать материалы.

Тут я попросила показать мне то, что он пишет. Я вообще обожаю книги, особенно про путешествия, и находиться вместе с автором такого труда для меня великая честь.

Вень усмехнулся, но достал резной деревянный ящичек. Открыл его, а я разинула рот. Ничего похожего на то, к чему мы тут привыкли. В ящичке было три отделения. В двух лежали аккуратно нарезанные листы тончайшего шелка, в третьем, маленьком, стояла баночка с чем‑то черным и лежали кисточки.

Одна стопка шелковых листков была девственно — чистой, зато в другой листы покрывали заковыристые значки. Хотейская письменность, чтоб ее! Не прочтешь.

Я только и смогла спросить:

— А почему не на бумаге?

— Бумага плохо принимает магию, дитя мое. А этот ларчик и этот шелк зачаровала моя жена. Изначально в каждом отделении лежало всего по одному листочку. Но каждый раз как я исписывал очередной и клал сего к таким же собратьям, в отделении для чистых становилось на один лист больше. Ларчик к тому же еще и бездонный: влезет столько, сколько положу.

Потрясающие навыки были у его покойной жены. Бабушка так не умела. Эх, поучиться бы!

— Моя жена была очень искусной динь‑ли. Она почти не пользовалась чистой силой, зато ее зелья и артефакты потрясают воображение. Я вижу, как тебе понравился мой ларец для письма.

Я ответила ровно то, что думала.

— Грустно, что такой необыкновенной женщины больше нет. Я бы мечтала у нее поучиться.

— А кто учил тебя, Динь?

— Сначала бабушка, а потом я училась в Академии магии. Вот!

Я порылась в сумочке и протянула хотейцу свой диплом. Он прочитал (умеет читать по — нашему) и воззрился на меня с удивлением:

— Почему бытовая магия, дитя мое? Тебе бы гораздо больше подошло бы целительство.

Почему — почему… Потому что.

— Я не рискнула идти на целительство. Там я не смогла бы скрыть свой истинный дар. Видите, в дипломе написано: маг — практик широкого профиля. Для всех я маг, а не ведьма.

— То есть?! — глаза старичка радостно сверкнули, — Ты хочешь сказать, что у тебя два дара?! Как у меня?!

По дороге на Валарен Армандо еще раз встретился с проявлением силы Дины. Совершенно случайно. Двигался по дороге, намереваясь в нужном месте свернуть, и вдруг его словно потянуло в сторону, да так сильно! Он не стал сопротивляться, зная, что идет на мощный выплеск магии.

Кто или что это может быть, он не знал, но чувствовал: это может ему помочь найти девочку или хотя бы узнать о ней.

Место он нашел быстро. Пробившись через кусты к очередному овражку с ручьем, он воочию увидел, на что способна ведьма. Забитый по весне разнм мусором овраг цвел, причем цвело не только то, что должно было, но и то, что по определению цвести не могло: старые коряги, сухие ветки, гнилые пеньки. Но и обычные кусты и деревья поражали буйной зеленью и совершенно несвойственными им цветами. На иве он вдруг увидал цветки груши, на ольхе — яблони, а краснотал покрылся розовым цветом миндаля. Против воли подумалось, какие они принесут плоды…

Что заставило ведьму пустить в землю такую прорву энергии? Не просто же так Дина это устроила? Он с трудом пробрался на дно оврага и осмотрел все. Нашел следы, хоть и трудно было их рассмотреть под покровом пышной зелени. Кроме его девочки здесь много кто побывал. Сначала двое пеших, ведших коня в поводу. Они пришли позже Дины, это он сумел понять. А вот куда делись? Из оврага они не вышли. За ними прибыли четверо конных, которые спешились тут, у ручья. Один из них и увез Дину.

Больше Армандо ничего не интересовало. Он вскочил на Брика и понесся по следу того, кто увез девушку. Следы скоро потерялись, но направление о чувствовал безошибочно. Дину увезли на Валарен.

Где‑то через полчаса бешеной скачки к Армандо начала возвращаться способность рассуждать, и он слегка снизил темп. Если девочка на Валарене, она в безопасности. Он не верил, что ведьмы могут позволить причинить вред своей товарке. А если ее туда везут…

Он вспомнил все, что смог заметить, и попытался сделать из этого выводы.

Конники пришли с острова магов. Пришли вслед за пешими. Можно сделать вывод, что или это была одна команда, или одни преследовали других.

То, что пешие не вышли из оврага, могло значить очень много.

Вряд ли они ушли порталом. Эти чары были изобретением кортальских государственных магов и являлись тайной, над раскрытием которой пока безуспешно бились маги других королевств. Перемещаться уже научились, но только или в пределах прямой видимости или туда, куда занесет нелегкая. Стойкого портала в нужную точку создать пока не удалось.

Раз эта возможность исключалась, значит их из оврага вынесли. А вот живых или мертвых, боги знают. Если принять во внимание, что дно из умений ведьм — "выпить" силу мага при прямом контакте… Они это делают крайне редко, обычно при угрозе жизни. Юная ведьмочка вообще на такое не способна, но Дина, она может.

Но ведьма энергию не накапливает, она ее только перенаправляет. Этим отлично можно объяснить буйство природы в одном отдельно взятом овраге. Непонятно только: неужели в двух обычных магах было столько силы? Чувство такое, что она выпила не простых магов, а по крайней мере архимагистров, или как там правильно называются высшие представители профессии.

Он даже не задался вопросом, почему Дина так поступила. Душа твердила, что, если девушка что‑то сделала, значит, имела на это все основания. А если он все еще чего‑то не понял, ответы получит на Валарене.

Туда Армандо добрался еще до сумерек. Правда, пришлось довольно долго гарцевать перед закрытыми дверями, чтобы пустили. Но наконец кто‑то в замке его заметил. Раскрылись тайные ворота и на пустынный берег Мангры выдвинулся волшебный мост. Армандо приглашали войти.

Во дворе цитадели его встретил знакомый по прошлому посещению маг Арангел. Суровый немолодой маг был одним из основателей поселения на Валарене и строителем крепости, а значит, одним из самых уважаемых здесь. Его супруга Дорилина царила между ведьмами, являясь их негласным лидером, а Арангел считался главным Хранителем крепости.

Обычно Хранители не покидали хранимую цитадель, но, взгляднув на ноги встретившего его мага, а вернее на обувь, Армандо сразу понял: от ручья Дину вез именно он. Слишком приметным был задранный нос его сапог. Такие носили на островах, откуда маг был родом, в этих краях подобная обувь была, мягко говоря, нехарактерна.

Вот и отлично! Он сейчас и спросит, куда подевалась его девочка. Она должна быть здесь, а если так, то меньше чем через час он ее увидит.

Армандо учтиво поклонился и приветствовал Хранителя словами:

— Доброго здоровья и долгих лет жизни тебе. Арангел!

— И тебе того же, — буркнул маг, — Какими судьбами в наши края? Ты, кажется, не собирался возвращаться.

— Все меняется, уважаемый, мои намерения тоже. Пришлось заглянуть к вам по важному делу.

— По какому же. Если не секрет?

— Я разыскиваю одну девушку. Мы с ней в дороге разминулись, а у меня остались ее вещи. Хочу вернуть. И есть у меня подозрения, что девушка эта находится сейчас здесь, на Валарене.

— Девушка? Ты хочешь сказать "ведьмочка". Простых людей здесь нет и не будет.

— Хорошо, я скажу "ведьма". Вряд ли ей удалось это скрыть после того, что она натворила в Мангре. Никогда не видел, чтобы ивы цвели как груши.

Арангел хмыкнул и показал гостю путь внутрь центрального здания.

— Заходи, гостем будешь.

Провел Армандо в удобную гостиную, где в огромном камине горело здоровое полено, больше похожее на ствол гигантского дуба, усадил за стол и, пока кто‑то побежал за едой, продолжил начатый во дворе разговор.

— Так как, ты сказал, зовут твою девушку?

Армандо уже готов был назвать настоящее имя Дины, но что‑то толкнуло его изнутри и он по наитию произнес:

— Летиция. Летиция Коллани.

— Есть такая. Только она после всего пережитого немного не в себе. Дора уверяет, что это пройдет, однако никого к твоей подружке не пускает.

Армандо оцепенел от ужаса, затем нашел в себе силы задать простой вопрос:

— Что? Что с ней случилось.

— Ничего особенного. Ее попытались изнасиловать два негодяя, а она одного из них выпила, как стакан воды. Молодец. Честно, не ожидал от столь юной девицы. А теперь ее трясет от того, что она, по ее словам, стала убийцей. Глупая. Свою жизнь защищала, разве кто ее осудит?

Ни фига себе!

— Она одного только выпила? Ты ничего не путаешь?

Арангел усмехнулся самодовольно, как будто лично устроил это природное буйство.

— Как я могу путать, я же там был и сам все видел!

— А выброс силы?

— А, ты тоже на том месте побывал… Ладно, расскажу тебе про этих негодяев. Да, не рвись им мстить, оба уже в земле лежат с осиновым колом в брюхе.

Армандо удивился:

— Зачем?

— На всякий случай. Чтоб их и некромант поднять не смог. Это же такие гады…

Рассказ Арангела затянулся на добрый час.

Несколько декад назад в крепость пришли два мага, Астольф и Августин. Они пришли издалека, так что никому знакомы не были. Парни жаловались на преследования и просили убежища. Маги Валарена не очень хотели пускать чужаков, но ведьмы их рассмотрели и взяли под свое крыло. Почему? Все просто: ведьм стало существенно больше. Чем магов, на всех не хватало. А тут вполне годные мужчины. Не красавцы, зато настоящие маги, добыча юных ведьмочек.

Астольфу и Августину практически сразу предложили выбрать себе невест, но они мялись, жались, уверяли, что все так прекрасны, что им трудно решиться на что‑то конкретное, и просили время на подумать. Девушки, кстати, тоже не горели желанием связывать судьбу с пришельцами. Не слишком те были хороши собой. Астольф так и вовсе некрасив и вдобавок немолод.

Но привередничать не приходилось и постепенно девицы привыкли к мысли, что эти двое — хорошая партия.

Когда внезапно маги исчезли, а вместе с ними юная Сальвия, никто сначала не заподозрил беды. Девица не попадала в список невест по возрасту, собственный маг ей в ближайшем будущем не светил. Такая могла проявить инициативу и умыкнуть завидных женихов, а потом явиться с одним из них, мол, принимайте новую пару. Удивляло только, что она оставила дома свой родовой защитный амулет: прозрачный зеленый камень на цепочке.

Первой стала бить тревогу мать Сальвии Виолетта. Она заметила, что камень в кулоне вдруг потемнел и в нем стали появляться как — будто клочья сизого тумана. Слишком хорошо знала ведьма, что это значит. Амулет‑то свзязан с девушкой кровной связью. Прибежала в совет и стала кричать, что ее девочку мучают.

Маги и ведьмы стали спорить, но, пока кричали и уговаривали друг друга, прозрачная зелень сменилась кровавой пеленой, а затем камень рассыпался песком прямо в руках обезумевшей от горя матери.

Стало ясно, что Сальвии больше нет, а в том, кто виновник, сомнений не возникало. Чужие маги оказались адептами страшного искусства магии крови. Поисковое заклинание показало место, куда они увели бедную Сальвию. Не так уж далеко от Валарена. Вот только вне зоны досягаемости для валаренских магов.

Если бы они выбрали для своего черного дела территорию Элидианы или Кортала… Там маги могли действовать даже официально. Но подонки ушли в Мангру.

С ней у валаренцев были сложные отношения. С одной стороны, магия там была под запретом, а маги вне закона. С другой… Король Мангры частенько нуждался в магических услугах. А кто их ему оказывал? То‑то и оно‑то!

Объявить официальный поиск двух магов крови, совершивших ритуальное убийство на территории королевства, значило, как ни странно, еще больше настроить народ против себя. Но если действовать, не применяя магии до самого последнего момента…

На территорию Мангры отправились несколько отрядов. Они действовали как загонщики. Не давали Астольфу с Августином уйти далеко, наоборот, с каждым днем сжимая кольцо преследования, заставляли их крутиться около Валарена. Сальвия была мертва, следовательно, торопиться некуда. Надеялись на то, что однажды встретятся со злодеями лицом к лицу и спросят с них за все.

Дело шло к тому, но вмешалась судьба в лице Летиции, то бишь Дины.

Арангел не знал, зачем маги захватили юную ведьму. Полагал, что хотели и ее использовать для кровавого ритуала увеличения собственной силы. Но девушка оказалась умнее и сильнее духом, чем можно было предположить по ее юному виду.

Когда отряд Арангела добрался до оврага, почувствовав выброс силы, все, или почти все, было уже кончено.

Оставалось подобрать храбрую, но совершенно деморализованную ведьму и как можно быстрее отвезти ее в замок на попечение Дорилины с подругами. Она и сейчас там, только входить к ней ведьмы не разрешают.

Ну что ж, раз невозможно увидеть Дину, Армандо попросил разрешения поговорить с Дорилиной. Пусть хоть расскажет, как там дела у малышки.

Прекрасная ведьма вскоре появилась и преувеличенно обрадовалась, увидев Армандо. Подтвердила слова своего мужа о душевной травме, нанесенной Летиции последними событиями, а от себя добавила:

— Я погрузила ее в лечебный сон. Он может длиться несколько суток. Когда же девочка проснется, она будет помнить о том, что с ней произошло, но оно не будет иметь для нее существенного значения.