Осторожно, злая невеста!

Глава 1

– Твой отец нам должен, – произнес Арслан, нахмурено вглядываясь в зеркало заднего вида, – а значит твоя семья должна, и ты тоже должен. Нету такого, один должен – другой гуляет.

Он показал в воздухе двумя пальцами гуляющего кого-то, потом, продолжая это же движение, поправил зеркало и добавил:

– Порядок надо везде чтобы был. Когда порядок не работает, беспорядок начинает работать. Беспонтовая движуха начинается. Ты согласен?

Я, сидящий на заднем сидении, неопределенно пожал плечами. Спорить с их землячеством, находясь в меньшинстве в чужой машине, не хотелось. Два четких шрама на лысой голове Арслана и его коренастая, сбитая как тугой шар фигура подсказывали мне, что люди и покруче меня спорили с ним, а он вот тут, жив и здоров, лекцию мне читает.

Сидящий на пассажирском сидении напарник Арслана, ростом был, наверное, даже ниже его – сантиметров сто семьдесят. Я со своих ставосьмидесятипяти мог смотреть на обоих свысока. Но смотреть свысока на человека, чьи уши выглядели как два переваренных пельменя, приклеенных к голове, не позволяло чувство самосохранения. Такие уши выдают как почетную грамоту за жизнь, проведенную в боях.

– Его зовут Ибрагим, – Арслан уважительно, открытой ладонью, показал на пассажира. – Он за тобою будет присматривать. Специально приехал, дела оставил, будет смотреть, чтобы ты все ровно делал. Всякие штучки сразу оставь, если не хочешь, чтобы он нервы показал. Твои родные накосячили – ты отвечаешь, ты накосячишь – твои родные отвечать станут. Ты понимаешь меня? – он опять посмотрел на меня в зеркало заднего вида и, не переводя взгляд на дорогу, продолжал еще с полминуты смотреть на меня металлическими глазами.

Я кивнул.

– Ты, Руслан, хороший парень. Не чёрт. Поэтому мы с тобой равный разговор ведем, как с другом. После того, что твой отец устроил, вообще по-другому можно было обсуждать. Конторских он притянул вообще не по делу, но сам себя и наказал. Он думал они ему помогут – нас прогонят, а они нас прогнали, а ему не помогли. Фирму ему контора не вернет, им самим кушать надо, а его долг нам ты отдашь. Нам тоже кушать надо. А тебе… тоже кушать надо, но тебе, чтобы кушать, жить надо. Я не пугаю, я объясняю.

Он почесал рукой подбородок с двухдневной, четко оттримленной щетиной.

Я отрицающе покачал головой и чеканно, стараясь не допустить слабины в голосе, произнес:

– Контору он против вас не привлекал, это их инициатива. А мне отдавать нечем, все деньги туда, в фирму вложены.

– Деньги он занимал у людей, которые нам должны. Решать должен был с нами. Он хотел хитрый быть за наш счет, а мы будем хитрыми за твой счет.

– Арслан, поверь, нет денег, совсем. Тысяч пятьдесят зеленых наберу по знакомым – всё, это мой потолок.

– Молодец, на такие деньги можешь пару раз отдохнуть съездить, а долг он – два миллиона, это перед процентами. После процентов он еще больше долг, понимаешь?

Я неопределенно помотал головой.

– Не вижу выхода. Говорю, таких денег нет.

– Ты все на деньги считаешь – это правильно, но есть еще человеческие отношения. Они дороже денег стоят? Согласен?

– Нету цены человеческим отношениям, – влез Ибрагим, поворачиваясь ко мне. – Ты к нам хорошо, мы к тебе хорошо.

Я опять кивнул.

– Он согласен, – сообщил Ибрагим водителю. – Хороший человек, с пониманием относится.

Тот довольно кивнул и прибавил скорости, легко кидая машину из ряда в ряд. Мы неслись мимо других машин, словно они двигались с городской скоростью на автотрассе. Сам я так быстро никогда не ездил, хорошо зная корреляцию скорости со смертностью на дорогах, но людям с такой формой ушей статистика была нипочём.

–  Ты Гусева знаешь? – спросил Арслан, продолжая гнать автомобиль.

– Нет, не знаю.

– Да знаешь… Все его знают, морковный олигарх. Там агрохолдинг этот его в рекламе все время – морковка, клубника, чистая речка. Бабка там такая морковку в фартук собирает. Вспомнил же?

– Да, видел рекламу. Мне кажется. А что с ним?

– С Гусевым мы хотим подружиться. Я хочу, с твоей помощью.

– Так я его не знаю совсем, общих интересов – ноль. Не представляю, как с ним познакомиться.

 – Общие интересы у вас будут. Отвечаю, – он резко дернул руль вправо, оттормозившись со свистом и бросил злой взгляд на водителя неугодившей машины. – Баран!

И продолжил – уже мне.

– У этого Гусева есть дочка – слегка дурная, но отец с нее пыль сдувает. На машине гоняет, деньгами сорит, как шалава одевается… Так вот… На этой дочке ты, исполняя свой долг, женишься. Понятно?

– Как я на ней женюсь? Я ее в глаза не видел. Может, она мне не подойдет, может я ей не подойду… Как можно так рассчитывать? – я аж развел руками.

– Можно рассчитывать, братан, можно. Или ты на ней женишься, или мы на тебе женимся. Ты сам реши, по-братски.

1-2

Уезжая, Арслан оставил мне совет о том, что жить предстоит мне, поэтому «думать головой». И Ибрагима оставил, чтобы я думал головой правильно. Ибрагим, бросивший все дела ради меня (по словам Арслана), подошел к моей машине и пнул колесо.

– Открывай, поехали.

– Куда поехали? – поинтересовался я, садясь в машину.

– Домой, – недовольно пробурчал он и отвернулся к окну.

– К кому? – я все еще не понимал.

– Мой дом далеко, едем к тебе домой, – разговаривая, он даже не повернул головы – наверное, я его раздражал. Ну что же, это чувство было взаимным.

Проверив помехи, я аккуратно выехал с парковки, внимательно следя за дорогой. Но мысли мои были совсем не там. Не верилось, что ситуация зашла так далеко.

Проблемы начались не как гром с ясного неба, а постепенно. Банки повысили процент по кредиту и затребовали сумму возврата невовремя… Хотя, когда оно вовремя? Отец закредитовался на сером рынке, сначала вычерпав наши средства. Потом пропала партия товара, оказавшаяся не застрахованной. Кредиторы сначала присылали письма, потом предсудебные уведомления, потом прислали землячество. Отец, пытаясь разрулить ситуацию, подключил знакомого полковника. Но, судя по всему, у конторы было полно своих дел, помимо нас.

Арслана я уже видел – с месяц назад. Он приходил к нам в офис вместе с каким-то типом в бежевом, до пола пальто. Еще при первом знакомстве меня поразил этот взгляд металлических глаз. Они смотрели на тебя даже не как на жертву, а как на вяленную рыбу. Бррр.

Сегодня меня ждали возле офиса. Я сразу обратил внимание на черный внедорожник, припаркованный на тротуаре. Не успев подойти к своей машине, остановился и поздоровался с Арсланом, который неспеша слез с водительского сидения, вышел из машины и преградил мне дорогу.

– Здравствуй брат, поговорить надо.

Не найдя предлога отказаться, я открыл заднюю дверь и сел за водителем. Впереди, на пассажирском сидении, сидел еще кто-то, что-то пробурчавший в ответ на мое приветствие. Ибрагим, как выяснилось…

Возвращаясь в настоящее, я покрутил настройку радио, разыскивая музыку поспокойнее и как-бы ненароком спросил:

– Ты, что ли, у меня жить собираешься? Там бардак, не убрано.

– Слушай, вот эту вот ляй-ляй конференцию не надо, – презрительно поморщился он. – Весь план действовать готов. У нее бутик, платья продает. Люди видели – она по тротуарам гоняет, когда пробка на дороге. Завтра утром дорогу перекроем, пару машин – все встанет. Она по тротуару погонит. Сто процентов. Я знакомых гоблинов там дальше поставлю, чтобы наклейки на лобовое стекло клеили… Никого не пропустят. Она будет назад сдавать, тебе на ногу наедет. Милиции, скажи, не надо, давай чай-кофе попьем. Понял?

– А что я ей скажу – почему я у нее в районе на тротуаре хожу?

– Слушай, это твоя проблема. Что хочешь скажи.

Ночь прошла спокойно, хотя, конечно, присутствие чужого человека в квартире раздражало.

Ибрагим весь вечер кому-то звонил, наверное, договаривался с «гоблинами». Отвлекался лишь когда звонили мне – тогда он переставал говорить и внимательно слушал, что я отвечаю.

Наскоро, без всяких разговоров выпив чай, в семь тридцать мы были уже на точке. Запарковали машину в ближайшем дворе и вышли на широкий тротуар, идущий параллельно проезжей части.

Вскоре, мимо нас проехали две лады, грязно-бежевого цвета, одна, притормозив, коротко просигналила. Ибрагим приветственно поднял руку и махнул ей вперед.

– Там дальше сейчас аварию сделают. А вот и парни, – он глазами показал мне направление вперед по тротуару, и я действительно увидел группу молодежи, человек в семь, перегораживающих тротуар, метров в двухстах от нас.

– Как она выглядит? Как я ее узнаю?

– Вот с этого двора лексус серебряный выедет, это она будет.

– Она хоть красивая?

– Крашенная, как бл***. Для тебя она самая красивая в мире теперь. По-другому не думай даже.

Через пять минут шоссе плотно встало, самый левый ряд еще двигался кое-как, но две другие полосы стояли убедительно. Машины, время от времени раздраженно сигналя, пытались втиснуться в рабочую полосу.

– Вот она, – Ибрагим кивком показал на выезжавший со двора лексус. – Пошли вперед, ты чуть сзади меня иди. Метров двадцать.

Автомобиль лихо миновав нас, через короткое время был остановлен гоблинами.

Мы, между тем, уверенно приближались к клумбе на газоне, препятствующей быстрому возвращению машины на трассу. Неожиданно, переговоры впереди закончились.  Лексус, дав быстрый задний ход, огибая мешавшую клумбу, и слегка развернувшись, наехал Ибрагиму на ногу. Последовал возмущенный крик и удар ладонью по стеклу автомобиля. Не обращая на это никакого внимания, машина обогнула тумбу слева и, проехав метров пятнадцать, застряла в стоящем потоке.

Я подбежал к Ибрагиму, громко матерящемуся на весь город.

– Наехала?

– Мать ее на перекрестке зачала! – орал он. – Что мне теперь, ментам на нее заявление писать?!

---------------------------------------

Дорогие читатели! Приветствую вас на моей дебютной книге! Надеюсь, сие творение вам понравится ;) Буду очень благодарен за лайки, комментарии и добавления в библиотеку. Жду вас на новой главе уже завтра. Еще раз, большое спасибо за внимание!

Глава 2

Алина.

Вечер прошел отвратительно. Мне нужно было заехать к папе – просил привезти документы для каких-то своих дел. Но… как всегда, закрутилась после работы и времени не рассчитала. Поэтому Филатова не дождалась и уехала с Гариком и его друзьями кататься без меня.

– Ничего страшного… – сердито бормотала, выруливая на подъездной путь отцовского офиса. – Ты, дорогуша, тоже чего-нибудь у меня попросишь... Что-нибудь тебе понадобится, вот увидишь… А фигушки для тебя уже готовые – тут лежат, в карманчике. Долг платежом красен.

Отец выглядел как обычно – молодцом. Разве что немного веса опять поднабрал. За этим делом нужен глаз да глаз – свесить пузо легко, а пойди его потом убери!

– Ты, Виктор Евгеньевич, опять жир коллекционировать начал? – я поцеловала его в щеку.

– Здравствуй, Аля, – улыбнулся отец. – Это так, пару килограммов… Само рассосется… – он похлопал себя по животу. – А ты, я вижу, опять голову покрасила? Синий больше не моден?

– Небесный, – улыбнулась я в ответ. – Это вчера. Сегодняшний тренд это блонд. Мир перед нами устоять не может и не хочет.

– Ты бы поменьше волосы красила, Алин. Будут как у тети Полины, через один, и ломкие. Вот живой пример перед тобой, учись на чужих ошибках.

– Пап, теть Полю даже как пример приводить не надо, это неудачный пример неудачного примера. Она даже волосы себе неправильно испортила.

Сестра отца была частым героем событий в семье.

– Дядя Олишер тебе приглашение через меня передал, – словно кстати, на семейной ноте, вспомнил вдруг отец. – На его яхте….

Договорить ему я не дала.

– Никуда я на его яхте не поеду. Пусть сам с Маратиком катается.

Маратика я знала с детства. Прямо к одной воспитательнице нас водили и уже тогда он мне надоел! Дядя Олишер, отец Марата и товарищ отца, всегда строил на меня матримониальные планы. И он тоже мне еще в детстве надоел со своей свадьбой.  Тогда это звучало просто как надоевшая шутка, но теперь шутки закончились. Эту тему нужно было закрыть раз и навсегда.

– Пап, ну какой он жених? О чем мы с ним говорить будем, если я и так все про него знаю? Я помню, как он в детском саду обкакался и вытерся своей кепкой.

– Аля, ты вечно преувеличиваешь. Придумываешь глупости. Подумай лучше, какая семья у них замечательная – дядя Олишер сколько для нас сделал... Тетя Роза… Любят тебя как родную.

– Виктор Евгеньевич, при всей любви к ним, нет шансов что я  Алина Гусева, стану в замужестве Гусейн-заде. Меня Филатова и так достала уже своими приколами. Я не хочу ни Марата, ни Гусейн-заде. Точка.

– Ты глупости говоришь. Как ребенок, честное слово! Двадцать три года, а ум как у школьницы.

Слово за словом, и мы поругались.

Выпалила на прощанье, чтобы перестал подкладывать мне этого Марата обосранного – пускай на своих шалавах женится, с которыми он тусуется все время!

– Знаешь дочь, я перестану твои расходы оплачивать, пока ты замуж не выйдешь! – вконец рассердился отец. – Остепеняйся. Поумней!

– Ах, я тебе замужем понадобилась? Будет тебе замужем!

Уходя, я так дверью хлопнула, что надеюсь, там штукатурка треснула.

Дома еще часа два бесилась. Достали! Достали со своей гребаной женитьбой!

Потом до двух ночи смотрела сериал и все вздыхала – эх, люди в кино живут как хотят… А я тут буду жить, как я хочу! Понятно вам?!

Уговорив два бокала вина, решила с самого утра разобраться и расставить все точки над «и». Да и вообще пора что-нибудь в жизни поменять… Найти, к примеру, хорошего парня, чтоб отстали родичи… Вон в зале их сколько тусуется – красавчик на красавчике… Загребу самого зачетного и явлюсь в субботу к родичам под ручку – смотрите, мол, какой тут у меня жених нарисовался.

Авось на пару месяцев отстанут.

Точно, решила я, зевая над последним на сегодня бокалом – вот с самого утра и займусь охотой на своего «единственного и неповторимого» …

***

Однако, с утра не получилось. Проснулась я поздно, абсолютно разбитая и совершенно не отдохнувшая. Какой уж тут зал! С трудом приведя себя в звездную норму, поехала открывать бутик – больше-то некому, до обеда я одна.

Дорога по традиции не двигалась, но я знала варианты, тем более что штраф в 2000 рублей не может остановить целеустремленного человека.

Однако же проехать по тротуару не получилось – дорогу перегородили эти сумасшедшие сопляки с наклейками, видела их по ютюбу. Я занервничала, запаниковала… начала сдавать назад, чтобы вернуться на дорогу…

Тут-то все и произошло.

Сначала кто-то заорал и начал бить по машине. Я в ужасе вдарила по газам, но запруженная дорога не давала никакой возможности встроиться в движение. Выключив скорость и закрыв лицо руками, я уткнулась в руль лбом. Вот стыдоба-то…

Момент слабости пришел и был немедленно изгнан. Лучшая защита – это нападение, твердо решила я.

Сама наделала дел, сама разгребу. Кто там орал и кто бил по моей машине? Били по МОЕЙ машине?!  Да я им сейчас такой концерт устрою, к дороге будут бояться подходить потом!

Я вылетела из машины и, оттолкнув подходящего ко мне парня, начала оглядывать правый задний бок.

– Уроды! Вы мне машину помяли!

Приближающийся, хромая, неприятный крепыш, явно из бывших братских республик, поднял вверх растопыренную ладонь, словно желая схватить меня за лицо, и заорал:

– Ты как ездишь? Ты сумасшедшая, что ли? Ты мне ногу раздавила!

Я бросила быстрый взгляд на его ногу. На лакированной поверхности черной туфли явственно различался пыльный след протектора. Дело приобретало дурной оборот. Только членовредительства мне не хватало, при нарушении правил движения. Тактику надо было срочно менять.

– Ой, миленький, я на вас наехала? Я правда-правда не специально... Ой, вам сильно больно? – сложив две ладошки перед подбородком, я сделала самое жалостливое выражение лица, на которое способна. Мне и впрямь было жутко неловко – а если бы я его раздавила?

2-2

Ситуация была идиотской, и я ринулся вперед, чтобы не допустить превращения балагана в цирк.

– Алина, здравствуйте. Это – Ибрагим. Он человек очень добродушный, просто первый день в городе, и сразу такое происшествие.

Она изящно полуобернулась ко мне и оглядела сверху донизу, склонив голову к плечу. Выглядела она неплохо – можно было сказать даже красавица – но совершенно не в моем вкусе. Слишком четко очерченные формы лица, глазки эти фальшиво распахнутые, брови гуще, чем мне нравится у женщин. Неплохая актриса, но видно, себе на уме.

– Вы, Алина, не волнуйтесь – все в порядке... Давайте только Ибрагима в травмопункт отвезем, на самом деле. Вдруг трещина в ступне или перелом, – предложил я.

– Ой, ну конечно отвезу, – она всплеснула руками.

– Да, – поддержал Ибрагим. – Давайте все вместе поедем.

– Вы друзья? – она быстро перекинула оценивающий взгляд с него на меня.

– Дальний родственник, – зачем-то сказал я. – Из деревни приехал.

Сузившиеся глаза и выдвинутый вперед подбородок дали мне понять, что шутку он оценил и запомнил.

Я хотел забраться на заднее сидение, чтобы предоставить пострадавшему место попросторнее. Но он указал мне рукой на переднюю дверь, а сам направился, хромая, на проезжую часть, где уже через пару минут, одним выражением лица и парой жестов, нашел место для нашего авто.

В салоне мне понравилось. Никаких лишних вещей, с зеркала не свисают амулеты, раздражающие во время движения, стерильно чисто… Какие-то автомобильные духи давали запах свежий и даже уютный.

Не прошло и минуты, как мы поравнялись с аварийным столпотворением вокруг бежевых лад, уткнувшихся бамперами друг в друга, явно без всякого вреда для себя. Провожая их скептическим взглядом, Алина прокомментировала:

 – Обалдеть! Они вокруг себя весь город собрали.

– Понаехали, – согласился я.

Сзади недовольно заскрипел креслом Ибрагим, усаживаясь поудобнее.

– Давайте я вас в первую городскую отвезу, там травмопункт хороший. Сама в нем бывала, когда на роликах каталась… – она обращалась к нам, но глядела при этом только на меня.

– Не, не надо в травмпункт – уже лучше, – Ибрагим придал своему голосу максимум возможного дружелюбия. – Давайте лучше пойдем кофе попьем, покушаем что-нибудь.

– Ой, а вы точно уверенны, что вам хуже не будет? Лучше провериться! – она даже сбавила скорость.

– Нет, нормально всё, – Ибрагим натужно улыбнулся. – Вот как мы познакомились интересно, шли по делам и не думали даже знакомиться… Сверху с неба нам такую красивую встречу прислали. Руслан, подтверди.

Я кивнул. Начало беседы не шло в голову совершенно. Не анекдоты же ей рассказывать...

Впрочем, почему бы и не анекдот?

– Алина, вы знаете, что это такое – есть голова, нет головы, есть голова, нет головы? – я легко помахал ладонью, заодно небрежно демонстрируя часы.

– Нет, – она заинтересованно улыбнулась. –Черепаха?

– Хромой человек за забором идет.

Она весело рассмеялась. Атмосфера стала свободней.

– Хорошая шутка, – протянул Ибрагим. – Запомню.

– Ибрагим, вы на него не обижайтесь – это же по-доброму, шутя.

– Я еще никогда не обижался, тем более на него. Как на него обидишься? Ведет себя как мальчишка. Маленький богатый мальчишка, – Ибрагим решительно рекламировал меня в ее глазах.

– Мальчики, я сегодня на работе одна – всё-всё на мне. Давайте, если вам в больницу не надо, вечером лучше встретимся, пообщаемся. Я могу подругу позвать – скучно не будет. Она у меня – огонь.

– Зачем подругу? Хотя, можно и подругу, – мой попутчик решил не мешать развитию ситуации.

– Это замечательная идея, – поддержал я. – Выпить хорошего вина за знакомство – это то, что по-настоящему нужно. Не утром же нам вино пить.

Договорились встретиться вечером в «Тихом ключе» – по ее словам, там прекрасно готовят. Обменялись номерами телефонов. Потом она высадила нас на бульваре и, помахав рукой, умчалась дальше.

Несколько минут мы стояли в тишине, глядя как Лексус скрывается из глаз.

– Ну что, неплохо получилось? – я был в принципе доволен знакомством – прошло даже легче, чем я рассчитывал.

– Я вот думаю, тебе словами объяснить или плечо вывихнуть? Ты как лучше понимаешь? – Ибрагим был настроен философически. – Есть такая сказка, когда один воробей думал, что он орел.

– Ты зря это так воспринимаешь, я просто пытаюсь создать дружественную атмосферу. Что мне – над девушкой шутить? Боюсь, она это неправильно воспримет. Видишь – всё срастается, контакт налажен. Если ты собираешься все время быть рядом со мной, веди себя как напарник, а не как сторож.

– Я тебя услышал. За базаром присматривай.

День прошел без происшествий. Зашли в магазин, набрали продуктов. Остаток дня Ибрагим провел на диване, играя в приставку. Разговаривать не получалось. На все вопросы он отвечал односложно – да, нет. С таким много не поговоришь.

Ну, как есть – так есть. Выбирать особо не приходилось.

Около восьми вечера мы уже ожидали возле «Тихого ключа», наблюдая за редкими, хорошо одетыми посетителями.

В десять минут девятого, практически без опозданий, на стоянке появился знакомый Лексус.

Алину я уже знал и потому просто учтиво поклонился, приветствуя. А вот приехавшая с ней девушка была мне незнакома, но настолько агрессивно сексуальна, что тело требовало с ней познакомиться немедленно.

– Это Филатова, скучающий хищник и заодно моя лучшая подруга, – Алина положила ей руку на плечо. – Она как огонь, смотреть можно, руками не трогать – отгрызёт.

– Настя, – промурлыкала та, кокетливо улыбнувшись и помахав ручкой. – Она всегда врёт, эта милая кошечка. Сама только мясом питается. Вы бы видели, как она грызет стейк! А вы, наверное, тот самый знаменитый Ибрагим! – она заинтересованно осмотрела моего сопровождающего. – Как ваши впечатления о нашем городе?

Глава 3

Руслан

Внутри ресторана мне сразу понравилось. Теплый, приглушенный свет рождал ощущение домашнего праздника – когда все готово, но гости еще не пришли и иллюминация пригашена. Ненавязчивая классическая музыка тихо звучала буквально со всех сторон. В такой атмосфере хорошо говорить, звуки с соседних столов практически не доносились. Белоснежные скатерти и сверкающая посуда – непременный атрибут хорошего места. Начищенный бокал кардинально отличается от просто хорошо вымытого.

Стол нам выделили чуть в стороне от центральной каскадной композиции с медленно текущей водой. Я не люблю дешевые псевдо-итальянские фонтанные сооружения, но эта, признаться, в интерьер вписывалась прекрасно. Может еще и потому, что высота каменных уступчиков структуры не превышала метр и не перекрывала вид на других гостей.

Помогли дамам расположиться и уселись сами, причем Ибрагим оказался справа от меня, а Алина – напротив. Приветствовать нас явился не официант, а лично хозяин заведения. Поблагодарил за доверие к его кулинарному вкусу и пообещал, что не допустит нашего разочарования. Сказал, что его зовут Гамлет, и мы можем обращаться к нему прямо по имени.

 – Вам приходилось ужинать в ресторанах молекулярной кухни? – поинтересовался он.

Дамы утверждающе склонили головы, Ибрагим промолчал, а я произнес:

– Мне приходилось. Бывало очень занятно, но лично я бы предпочел ваше классическое меню. Скажу за своего товарища тоже. Давайте так – мы выберем напитки, а девушки – блюда. Попробуем соблюсти баланс.

– Поверьте Руслан, они превосходно готовят, – Алина развернула скрученную в замысловатый конверт салфетку. – Вы еще сюда обязательно вернетесь – такие впечатления требуют повторений.

– Я буду рад любым повторениям, лишь бы в этом участвовали вы, – я был галантен, насколько мог.

– Оу… – усмехнулась Настя. – Это очень учтиво с вашей стороны. Я знала многих людей просто физически не способных на повторение. Ну, вы поняли.

– Филатова, не открывайся сразу, пусть люди некоторое время продолжают думать, что ты приличный человек, – Алина умилительно похлопала соседку по руке и улыбнулась владельцу. – Угостите нас по своему вкусу. Мы с Настей выпьем по коктейлю, а мужчинам, наверное, водки?

Коктейль им подали в приемлемом виде – нечто многослойное в вазах, а вот водку в виде шариков мне ранее видеть не приходилось. В бокале со льдом три белесых шарика с водкой, размером с крупную вишню, контрастировали с такими же по размеру сферами ярко-красного цвета.

– Похоже на красную икру, – Ибрагим скептически оглядел содержимое. – Как это пить, ложкой?

– Это и есть красная икра, с добавкой свежайшего багета, деревенского масла и укропа, – сообщил Гамлет. – Коктейли у дам содержат сок пяти ягод и разделяются по температурам в каждом слое. Приятного вам вечера.

С этими словами Гамлет удалился. Я же, взяв в руки бокал, произнес тост за знакомство и предложил перейти на менее формальный язык.  

– Когда вокруг такая прекрасная атмосфера и нас объединяет этот удивительный стол и красивейшие женщины, было бы преступлением не попытаться стать друзьями. Давайте перейдем на ты. И спасибо этому дню – за удивительное знакомство.

Все согласно зашумели и наши бокалы встретились над столом.

Без помощи рук я уловил шарик с водкой и раскусил его, следом красный шар. Восхитительно! Чистейший, ничем не перебиваемый вкус.

Воспользовавшись ложкой, Ибрагим недоверчиво отправил в рот свою порцию. Брови его восхищенно поднялись, последовал одобрительный кивок.

– Многим больше нравится тыкать, – согласилась Настя, ласково посмотрев на меня.

– У Филатовой свой взгляд на мир, особенный. Вы в этом убедитесь. – Алина покровительственно посмотрела на подругу.

– Я вот когда такую красивую женщину вижу – сразу готов жениться! – Ибрагим явно брал огонь на себя, прикрывая меня от Насти.

После еще пары шаров водки, Ибрагим рассказал поучительную историю, чем снова вызвал заливистый смех Филатовой. Мы с Алиной говорили мало, в основном внимательно оглядывали друг друга. По типажу мне больше подходила ее подруга, но произвести впечатление стоило именно на Алину.

Впрочем, я успел вставить пару шуток и добиться мягкой улыбки и от нее.

Вечер проходил отменно. Одинокий официант в черном, с периодичностью часового механизма подносил новые блюда, состоящие в основном из пустой белой тарелки и какой-нибудь кривой ложки с очередной пеной, в окружении престранной декорации. Мне досталась пена из салата оливье, жареная котлета из яйца и спагетти из мяса. Пища была превосходной и поражала все органы чувств сразу.

Ибрагим решительно отказался есть суп из кровяной колбасы, в виде коричневого пудинга, трясущегося над ложкой.

Даже тщательное объяснение Гамлетом рецептуры, не помогло заставить его даже попробовать это произведение.

– Я это кушать отказываюсь, не взыщи, – он отодвинул блюдо от себя. – Это один раз уже кто-то кушал.

Ресторатор, с каменным лицом заменил ему суп на ролл из селедки под шубой.

–  Другая еда есть? – спросил Ибрагим. – Какое-нибудь печенье из барана?

Мне стало слегка неловко за Гамлета и молекулярную кухню.

– Баранов теперь пасти некому, – неудачно пошутил я. – Все в город уехали.

– Баранов пасти не стыдно, – со значением посмотрел на меня Ибрагим. – Стыдно козлов пасти.

Шутку продолжать не стоило.

А когда подали десерт – икру из дыни и кофе с чесноком, мой сторож-напарник расслабился и, обращаясь к Алине, спросил:

– Как тебе нравится мой друг? Красавчик же?

Алина элегантно отложила вилку в сторону, уперлась локтями в стол и придвинулась вперед, по направлению ко мне.

– Очень нравится, – она смотрела мне прямо в глаза. –  Так нравится, что я бы вышла за него замуж, если бы он предложил. А чего тянуть, Руслан? Хочешь на мне жениться?

3-1

Алина

– Ты Гусева – чокнутая! Я думала ты ненормальная, а ты просто чокнутая. Это что за предложение рука и сердца в кондитерской? – Филатова была вне себя и, по-моему, даже не знала радоваться этому происшествию или удивляться. – Если на тебя так еда действует новомодная, тогда тебе лучше пиццу на дом заказывать. Тоже не факт, что не захочешь на доставщике жениться. Или это прикол?

– То есть представить себе, что я могу влюбиться с первого взгляда, ты не можешь?

– Я всё, что угодно могу себе представить – и парень ничо так, самой понравился. Ты от него тайно беременна?  В карты его проиграла? – Филатова так размахивала руками, чем мешала мне вести машину. – А чего ты еще хочешь? Туристическая поездка в Африку? Давай, удиви меня!

– За Африку – спасибо, знаю теперь что тебе на свадьбу подарить. А насчет моей чокнутости – ты не права, дорогуша. Это не эксцентрика, а четкая, продуманная идея. Папе окончательно взбрело в голову обручить меня с Маратиком. Мы с ним так поругались, что он сказал, что денег я от него больше не увижу, пока не остепенюсь. Вот я ему и остепенюсь. Так остепенюсь – прощения просить будет.

– Точно чокнутая, – Филатова покрутила пальцем у виска и высунула язык. – Назло папе отморожу уши. Ты, Гусева – дура, и уши у тебя холодные!

– Ну это мы посмотрим, у кого какие уши… Время покажет. – Я хладнокровно смотрела на дорогу. – Они все должны понять – то, что для меня хорошо, решаю я лично и никто другой. Захочу за этого Руслана замуж выйду, захочу за Ибрагима. Нет, за Ибрагима не выйду. С такими «ушами» мы всех знакомых распугаем.

– Купишь ему наимоднейшие наушники, – хохотнула подруга. – Ну ты вообще даёшь!

– Вот именно! Даю или не даю, мне решать!

– Так ты реально хочешь его заиметь или только отца подразнить?

– Это мне пока самой не понятно.  Ну, не буду же я обручаться с первым встречным? – я улыбнулась. – Хотя первый Ибрагим, этот технически – второй.

Завезти Филатову к друзьям было делом получаса. Договорились, что завтра подъедет, поцеловали воздух друг у дружки над ушком, и вот – пустынный, ночной город передо мной. Фонари желтыми пятнами выхватывают куски дороги среди черной пустоты земли и темной серости неба.

Обожаю это время! Те, кому пора спать, уже спят, на улицах только те, кому есть что искать в спящем городе. Некоторые ищут приключений, некоторые – вчерашний день…  Я же в ночном городе ищу себя, вернее смотрю со стороны на себя и на город. Спящий город дает мне сил, подтверждает мое право решать… Это Моя жизнь!

Впрочем, пора баиньки. И так завтра пол дня буду ползать сонной мухой. А ведь еще куча дел с утра... У Наташи забронировать очередь на ногти, разобраться с поступившими рекламациями, поменять масло в машине, (сто раз уже говорила себе!), ну и позвонить родителям. Скажу – с женихом ждите к чаю. Обрадуются, наверное!

Глава 4

Утро прошло как запланировала. Все успела, была в соседней кондитерской, взяла кофе и круассанчик… Позже сюда же за тортиком заедем – бесподобная выпечка у людей. Маму так ошарашила, что она, по-моему, не поверила до конца. Потом Руслан звонил, спрашивал можно ли с Ибрагимом прийти. Не оставлять же его одного, когда такое событие. Конечно, разрешила. Как говорится – пусть расцветают все цветы!

К четырем торговлю закрыла – можно себя иногда коротким днем побаловать. Прикупила роскошный медовик и к назначенному времени нарядная, словно кукла, ждала Руслана уже во дворе.

Темно-синяя ауди подъехала на пять минут раньше намеченного времени, что меня немало обрадовало. Терпеть не могу непунктуальных мужчин. Человек не способный правильно рассчитать свое время на дорогу, может быть не способен рассчитать что угодно. Не уважающий мое время – может не уважать меня.

Наконец-то переодевшийся Ибрагим галантно уступил мне переднее сидение – рядом с Русланом. Я с интересом огляделась. Ну что-же... Первое впечатление от его машины весьма благоприятное. Опрятно, строго, приятно.

Поздоровавшись и ответив на комплименты, я решила провести короткую разъяснительную работу:

– Вы, мальчики, только не говорите родителям, что мы прямо только что познакомились. Они люди старой закалки, могут с ума сойти ненароком.

– Может, я такую, как ты, всю жизнь искал? – улыбнулся Руслан.

– Все правильно, но родителям лучше сказать, что уже давно нашел. Им будет приятнее.

– Родители – это святое, – подтвердил Ибрагим.

– И еще. Если папа будет про кроликов рассказывать, ты просто слушай. Это у него хобби такое. Энтузиаст. Впрочем, ружье у него тоже есть. Будем надеяться он про кроликов будет...

– Когда такая красавица дочь растет – три ружья надо, и еще три запасных! – Ибрагим был настроен комплиментарно.

Филатовская тачка стояла уже на подъездной аллее. Это уже хуже – я и не подумала, что подруга раньше притащится... Мало ли что успела разболтать.

Мама ждала уже на крыльце, с тревожным любопытством оглядывая прибывших. Увидев, как я взяла Руслана под локоть, она с явным облегчением вздохнула.

– Добрый вечер! – передав маме букет, Руслан рассыпался в комплиментах родителям и крепко пожал руку подошедшего отца. Папа, не спуская с него цепкого взгляда, спросил:

– Руслан, как по отчеству?

– Александрович. В плохих делах не замечен. Влюблен в вашу дочь.

– То, что влюблен хорошо, а то, что не замечен – хуже. Как говорится, свобода одного – это иногда недоработка другого, – отец продолжал сжимать руку Руслана, глядя ему в глаза.

– Папа, не пугай гостей, у них торт есть! – я чмокнула отца в щеку.

Родители повели гостей показывать дом, а я пошла на кухню – попросить хаускипера подавать чай.

На кухне само-собой была обнаружена жующая Филатова.

– Чего ты им успела наболтать, жрица любви? – набросилась я на нее.

– Я вот эти канапешки могу бесконечно поедать. Дай бог тому здоровья, кто их придумал. Ничего не сказала, сама не в курсе. Пару раз в ресторане, мол, вас видела.

– Держи язык под контролем!

– Зая, кого ты учишь? – Филатова закатила глаза.

К чаю накрыли за круглым столом в гостиной. Мой тортик, Филатовские канапешки, джемы и вареньки. Все, как я люблю! От алкоголя Руслан отказался – сказал, что он надеется поднять бокал в будущем, но пить в первую встречу ему не позволяют принципы. Ну, неплохо так для первых смотрин…

Ибрагиму всё нравилось. Он много улыбался, говорил всем комплименты. Рассказал, что у него дядя – заместитель главного по культуре – там на родине, но и то такой красивый дом не имеет. 

За столом обсуждали политическую обстановку в мире. Нестабильность там и тут. Падение нравов за океаном. Их на нас тлетворное влияние.

Папа почти начал знакомить всех с особенностями разведения крупных кроличьих популяций и его медалистами, но вовремя был остановлен мамой.

Потом беседа перешла на личный бизнес, Руслан рассказал о своем предприятии, посетовал на усложнившееся делопроизводство и недосягаемость иностранных кредитов.

Мне стало откровенно скучно. Ну что ж, если иностранные кредиты недосягаемы, то Руслан – вот тут рядом, вполне досягаем.

Слегка позевывая, я потянулась и взяла вазочку с вареньем... и одновременно с этим легонько провела носочком ноги ему повыше колена. Намного повыше колена. Он слегка подавился чаем и, быстро поставив чашку обратно на стол, долго промакивал рот салфеткой.

Настороженно посмотрел на всех по очереди… но, конечно же, я не подала и виду, что имею какое-либо отношение к случившемуся. Филатова доброжелательно предложила ему печенье. Руслан замотал головой.

По-моему, он даже слегка вспотел. Ой, какие мы нежные... Нервы нужно тренировать!

 – А ты, Руслан как к охоте относишься? Бывал когда-нибудь с мужиками? – папа свернул на еще одну любимую тему, оттуда шла прямая дорога к сто раз рассказанным историям.

– Я, Виктор Евгеньевич...– начал было Руслан, но тут я повторила касание и даже слегка шевельнула пальчиками.

Трудно было описать выражение лица. Про компьютер в таком состоянии говорят – завис.

4-2

Руслан

Второе касание было не таким неожиданным как первое, но его точность меня поразила. Как будто в нерв прямой сигнал пришел. Но из-за того, что сидел с широко расставленными ногами, я не смог коленями почувствовать направление, откуда пришла атака.

Этот купидон бил без промаха.

Очнувшись от секундного забвения, я бросил взгляд через стол. Ни Настя, ни Алина ничем не показывали своего знания о происшедшем. Еще рядом сидел Ибрагим, но его я сразу отмел из списка подозреваемых. Не тот у него характер.

От безысходности я продолжил застольную беседу, постоянно переводя взгляд с Насти на Алину, пытаясь хоть у кого-то в глазах найти искру общей тайны. Они же весело болтали, ничем не выражая ничего.

Ибрагим тем временем начал обсуждать с Виктором Евгеньевичем особенности охоты у него на родине, а я сидел погруженный в задумчивость, имея перед собой нравственную дилемму. У меня будут огромные проблемы, если я не захомутаю Алину, но Настя мне тоже нравится. Первым делом попробую выяснить кто пошел на сближение.

Мама Алины, Лидия, предложила всем посмотреть ее детские фотокарточки.

– Господи, мама, опять двадцать пять! Ну сколько можно это рассматривать? – Алина была явно недовольна. – Давай смотреть за столом, как я на горшке сижу.

– Доча, это не твои, это наши фотографии. А про горшок ты хорошо вспомнила, сейчас обязательно найду! Там ты такая ути-пуси! – и Лидия умилительно засюсюкала.

Для Алины это стало явным перебором. Она подошла ко мне, взяла за руку и потянула за собой.

–  Я пойду с Русланом по дому пройдусь, горшок можете Ибрагиму показать. Ибрагим, вам интересен горшок?

– Я вашу маму буду слушать – как скажет!

Поднявшись на второй этаж, мы прошли влево, вдоль небольшого коридора – по всей видимости, со спальнями.

– У тебя длинные ноги, Алина. И мне это нравится, – время недомолвок прошло, можно было сокращать дистанцию.

– Странный комплимент, но для начала пойдет, – она пристально посмотрела мне в глаза.

Я подошел к ней вплотную, не прерывая контакта глазами. Так близко, что наши носы почти соприкоснулись. Ее подбородок дернулся буквально на миллиметр вверх, губы слегка приоткрылись и мелькнул кончик языка. Веки дрогнули, приоткрываясь, и в следующий момент поднялись до предела.

Я не нашел ничего лучше, чем положить руку ей на талию и резко прижать к себе, давая почувствовать, насколько мне понравились ее длинные ноги. В тот момент этот ход казался мне оптимальным.

Но в следующее мгновение две руки уперлись мне в грудь и толкнули. И очень неслабо.

– Фу, Руслан, – ее аж передернуло. – Где тебя с женщинами учили обходиться? В армии?

– Причем тут армия? Инстинкты. Они меня никогда не обманывали. Но тут явно промах, вину признаю, – я попытался исправить ситуацию, раз нога под столом принадлежала другой.

– Ты меня пугаешь, Руслан, – она скептически покачала головой. – Еще не хватало чтобы ты оказался хамом.

– Я исправлюсь, торжественно обещаю! Неправильно перевел сигнал.

– Пойдем вниз, – она пошла по лестнице первой. – Нас там, наверное, заждались.

У меня прозвенел телефон. Не узнав входящий номер, я всё равно ответил, задержавшись на лестнице.

– Это Арслан, здравствуй, – голос звучал угрожающе даже здороваясь, хотя звонивший явно пытался понизить тембр и говорить мягче. – Как дела?

 – Все идет как по маслу, – ответил я. – Продвигаюсь.

С первого этажа донесся общий громогласный смех.

– Про дело не забывай, не на пикник приехал. Скажи ее отцу про меня. Скажи – брат есть. Авизо занимается, платежными поручениями. Честный банк держит. Не забудь.

– Обязательно.

Из гостиной выплыла Настя, мазнула по мне оценивающим взглядом и направилась по лестнице наверх. Проходя мимо меня, словно невзначай легко коснулась левым плечом.

Внизу продолжался веселый разговор, и под прикрытием этого шума, почти неслышно ступая, я устремился за ней вслед.

Она зашла в библиотеку, подошла к полкам и принялась просматривать обложки.

Не желая терять ни минуты, я подошел ей за спину. Она не обернулась. Тогда я всунул левую руку прямо в основание ее прически, прошелся пальцами вдоль волос и сжал их в кулак, схватил ее за загривок, как кошку.

Правая рука скользнула вокруг талии вверх, и ладонь моя наполнилась. Настя слегка толкнулась оттопыренной попой и подалась назад, чуть заваливаясь на меня. Все еще находясь сзади, я расстегнул верхние пуговицы ее блузки почти до пупа, потом нырнул рукой в лифчик и быстро вывалил содержимое наружу.

Грудь – размера четвертого, не меньше – жила своей жизнью и звала к подвигам. Коричневая, довольно большая ареола и такой же сосок. Откинувшись назад, Настя позволяла мне любоваться всей этой красотой, ничуть не смущаясь.

Ну что ж… Воспользуемся гостеприимством. Склонившись практически через ее плечо, я приблизил голову к ее груди и по-хозяйски сжал ее, усмехаясь в ответ на хорошо заметные мурашки, мгновенно покрывшие гладкую кожу.

Провел по соску большим пальцем, продолжая держать грудь в руке... Мгновенно сосок стал тверже и принял боевой вид. Настя коротко и одобряюще простонала. Я склонил голову ниже – хватануть ее шею губами, когда неожиданно за спиной раздался возглас:

– На манеже – всё те же! – в дверном проеме стояла Алина и вид у нее был… взбешенный. Мягко говоря.

Голая грудь Насти не позволяла мне сказать, что она нас неправильно поняла. Понять эту картину другим способом было весьма сложно. Не в доктора же мы играем...

– То, что Филатова бл*дь – это я давно знаю, – глаза Алины метали молнии. – Но ты, Руслан, продолжаешь меня удивлять! Ты знакомиться с родителями невесты пришел – у тебя голова есть?! Или весь мозг в трусах? На всех, кого видишь, кидаешься?

– Гусева, ну что ты орешь, – примирительно произнесла Настя, заправляя грудь обратно в лиф, – как собака на сене – и сама не ешь и другим не даешь. Просто грудь показала, хотела посмотреть, насколько он галантный кавалер. Не убудет от твоего жениха, – с этими словами она слегка хлопнула меня ладонью по набухшему паху.

Глава 5

Бывают такие моменты в жизни, когда хочется ударить себя ладонью по лбу и сказать – вот дебил!

Но не сейчас. Сегодня я прямо очень жалел, что не могу пнуть себя по голове, причем с разбега. Какого черта?! Я что, женщин не видел, что ли? Далась мне эта Настя... Зачем я к ней полез вообще?!

Тьфу, кретин! Я же реально сам все испортил! Во вкус вошел, как говорится…

Ибрагим молча вел машину. По-моему, после позорного изгнания из дома он просто не мог прийти в себя. Лишь иногда поворачивал голову и задумчиво меня осматривал. Удивлялся, наверное.

Ехали мы, как я понимаю, к Арслану. От приближающейся встречи я ничего хорошего не ожидал, что не прибавляло к моему настроению. У меня были свои, отличные от Арслана планы. Путь, который предложил он, был несколько экстравагантен, но давал мне некоторое время на передышку и возможности собраться с силами.

Также мне было необходимо время, чтобы все обдумать и распланировать свои ответные действия. Временная обуза в виде Ибрагима мне не мешала, а Арслановский план по женитьбе был даже оригинален. Но мне нужно было время!

Эх, а ведь все так хорошо шло... Казалось, сами небеса встали на мою сторону – вместо того чтобы я тратил усилия и добивался ее, она сама все сделала.

Вот эта легкость меня и подкосила. И конечно, половой… мозг. Он живет отдельной от меня жизнью. Когда его нужно кормить, мыть или еще как-то ухаживать – он иждивенец, молчащий в тряпочку. Но когда он видит подходящую цель, то сразу отключает главный мозг и берет все функции управления на себя.

Припарковавшись возле кофе-бара, Ибрагим пообнимался с несколькими парнями, курящими на стоянке. Люди были мне незнакомые, так что близко я не подходил. Впрочем, оглядели меня внимательно.

Арслан сидел за маленьким столиком, практически в самом конце заведения. Сидел, что характерно, спиной к входной двери. Мне известно, из систем боевой подготовки, что правила предписывают удержание помещения под контролем. Чтобы вовремя увидеть врага или приближающиеся неприятности.

Но этот сидел к входу спиной, показывая абсолютное безразличие к возможной угрозе. А может даже и игнорируя ее. Перед ним стоял стакан чая.

Не дожидаясь приглашения, я отодвинул стул напротив его и уселся. Он молчал и смотрел на меня тугим, ничего не выражающим взглядом.

Наконец, отодвинул стакан с недопитым чаем, скрестил руки в ладонях и, подавшись вперед спросил:

– Ты, наверное, в школе хорошо учился?

– Неплохо, – я был немногословен.

– У тебя все всегда было хорошо… Ты горя не знаешь, – Арслан трагически покачал головой.

– Ну не всегда, но грех жаловаться, бог помогал.

– Есть люди, – продолжал Арслан, – которые это право жить у жизни за горло выкусили. Понимаешь? Люди кровью добились права решать, как им жить. И тут ты поперек становишься со своим неразборством! Ибрагим, ты-то куда смотрел?! – он хлопнул по столу рукой.

– Я что, его за член веревкой привязать должен был? Я думал он понимает, – Ибрагим грустно пожал плечами.

 – Может, ему палец отрезать? Или ухо? Хотя кому он нужен будет с одним ухом? – Арслан отхлебнул из стакана с чаем. – Он и с двумя ушами плохо соображает. Скажи, ты совсем глупый? Совсем не соображаешь, куда попал? Как попал?

– Я своей вины не отрицаю. Бес попутал. Самому стыдно.

– С бесами мы умеем бороться – бесы огня боятся. Хочешь, я из тебя беса выгоню?

– Арслан, я понимаю, что накосячил. Так получилось. Я могу все исправить.

– Как ты можешь всё исправить, ишак? Цветы ей купишь? Она тебе эти цветы в жопу засунет и правильно сделает.

– Я реально все могу исправить. Она мне самому нравится, это не просто слова. Есть между нами какая-то искра…

– Помолчи, я думаю.

Он достал из кармана четки и начал перебирать их, задумчиво вглядываясь куда-то мне между глаз. Ибрагим придвинул к себе стул и сел сбоку от стола, тоже скорбно молча.

В нависшей над столом тишине тихо раздавались щелканье бусин чёток.

– Я вот что придумал, – сказал Арслан после долгого молчания. – Надо всех стимулировать. Чтобы у всех появилось желание жить. Мы эту Алину поймаем и немножко ей нервы сделаем. Трахать ее не будем, тебе же не нужна грязная невеста. Мы ее оставим чистой, но немножко… попугаем, чтобы у нее голова была другими мыслями занята. Сломаем ей палец, допустим. Машину заберем… Всё будет выглядеть чисто. Ты к ней придешь, встанешь на колени, извинишься за себя. Успокаивать будешь – как рыцарь. Скажешь – теперь всегда с ней рядом будешь. Должно сработать.

– Арслан, не вздумай девушку трогать, она здесь совершенно не при чем!

– Это ты себя благодари – за твои грехи другие страдать будут. Я еще вот что думаю… Твоему отцу тоже палец сломаем, чтобы никому не обидно было. По справедливости. Ты в следующий раз, когда надумаешь еще какой-нибудь косяк запороть, на один раз больше подумаешь.

 – Арслан, не надо этого делать! – взволнованно убеждал я. – Я тебе говорю – я всё исправлю сам, дай мне немного времени. Мне нужно всё обдумать, и тогда я предоставлю тебе великолепный план, как всё наладить. Без членовредительства!

– Ты свое время уже взял. То, что ты придумал, мне совсем не понравилось, – он закинул голову назад.

– Пойми, я сглупил. Виню сам себя, но давай, чтобы посторонние люди не страдали. Они-то в чем провинились? Дай мне время до вечера, и я придумаю, как развязать это всё, – я чувствовал себя отвратительно.

– Ты – небрежный. А когда небрежный человек начинает с огнем играть, дом горит.

–  Я вел себя небрежно, признаю. Но я многое понял. Вот, прямо сейчас. Мне эта девушка нравится. По-настоящему. Твой план пусть работает, как ты задумал. Я на ней женюсь. А если кто моего отца тронет, того я убью.

– Э! – оживился Ибрагим.

– Да, – продолжил я, резко повернув к нему голову. – Мне нужно время, и я всё исправлю.

– Интересно ты выступаешь… – задумчиво протянул Арслан, никак не отреагировав на мою угрозу. – Но я склонен прислушаться. Даже хороший скакун может случайно споткнуться. Я тебе твой шанс один раз выдам. Только запомни этот разговор и выводы сделай. Если мне придется выводы делать, ты пожалеешь… если вообще узнаешь об этом. А можешь и не успеть узнать. В общем, время тебе даю до вечера – скажешь, что придумал. Можешь идти.

5-2

В открытую двадцать четыре часа в сутки шаверму Ибрагим потребовал заехать, как только увидел сверкающую рекламу. Взгляд его оживился, прибавилась бодрость и резкость движений.

– О! Хорошее место, сразу видно вкусно готовят, – с удовольствием сообщил он.

– Ты откуда знаешь? Был тут? – без энтузиазма спросил я.

– Не был, но хорошее место сразу узнаю. Тут воздух другой, хочется зайти.

– Шавермариум, музей пищевой славы, – усмехнулся я. – Ты вообще когда-нибудь в музее был? В настоящем?

– Старый стану – пойду. Пока не могу. Не имею времени, – от толкнул дверь заведения.

Заказав два лаваша с бараниной, Ибрагим очень тщательно отнесся к заполнению лаваша ингредиентами, сразу же забраковав майонез и потребовав хумус. Продавец, явно встретивший родственную душу, колдовал над произведением с особой тщательностью. Рекомендовал одни и браковал другие добавки как не очень свежие, а потому дорогому гостю не подходящими.

Без моего согласия залив это все пряным, отвратительно пахнущим соусом, Ибрагим самодовольно улыбнулся.

– Зря ты желтого налил, я такое не ем, – с недовольством произнес я.

– Ты когда в музей идешь картину смотреть, тоже говоришь – зря желтую краску тут мазал, я такое не люблю? Чтобы так вкусно было, другие люди постепенно учились добавлять чуть такое, потом еще другое – сто лет все лучше и лучше делали. Ты на все готовое пришел – рот открой и удивись. Нет, тебе майонез надо… Я тебе такую картину в этом лаваше нарисовал – руки целовать будешь. Вкусно!

Уселись за высоким столом с огромным зеркалом, прямо у стены. Я не торопился, голова была занята мыслями. Изредка поглядывая в зеркало на сидящего рядом Ибрагима, я пытался нащупать лучший выход из положения, но, честно говоря, видел его слабо.

Потом развернул еду и вгрызся в лаваш. Почти те же самые составляющие салаты, которые я обычно брал себе сам, в новой компании давали вкус неожиданный и восхитительный. Я успел управиться с половиной, когда самодовольный Ибрагим спросил:

– Нравится?

– Да, очень вкусно. Неожиданно резко, но очень хорошо, – я был честен.

– Видишь, лучше, чем в музее, – хорошее настроение вернулось к нему.

– Есть такая пословица, Ибрагим, что имеем не храним, потерявши плачем. Мне нужна Алина обратно.

–Тут ты правильно думаешь, – он кивнул.

– А ты говоришь, палец ей ломать надо... Самому не жалко? – я заглянул ему в глаза.

– Вот ты человек странный. Не видишь – мы тут кушаем. Когда человек кушает – его даже змея не кусает. Я не говорю палец ломать, зачем мне чужие слова говоришь?

– Почему чужие? Общий разговор был.

– Э! – он слегка обиделся и отвернул от меня голову.

– Я в туалет, – сказал я, оставляя недоеденную порцию на столе.

Он пожал плечами в ответ и промолчал.

Зайдя в кабинку, я набрал номер отца и в двух словах скупо обрисовал ситуацию, толком не вводя его в курс дела. Сказал только, что из города ему на месяц нужно уехать – допустим, к тетке, в деревню. От его присутствия здесь толку не было никакого, а вот вреда могло принести много. Мне было бы намного спокойней, если бы меня не могли достать с этой стороны.

Так или иначе, ситуацию предстояло решать мне, а плана, как такового, не было. Так, общие наметки...

Долго мыл руки перед зеркалом, просчитывая будущую беседу. И думал, думал... А когда вернулся в зал, Ибрагим уже покончил с едой и довольный, развернувшись спиной к зеркалу, разглядывал немногочисленных посетителей.

– У меня есть план действий по возвращении Алины. Но мне нужна твоя помощь, Ибрагим.

– Говори, – коротко ответил он.

­– План состоит из двух частей. План «а» и план «б», – я был настроен решительно и говорил рублеными фразами. – Мне нужны цветы. Много цветов. Воздушные шарики и два костюма, в которых аниматоры развлекают детей на улице – какие-нибудь зайцы… И чужая машина.

– Давай, объясни, – заинтересовался Ибрагим.

– Встречаем ее после работы – вокруг темно, мы будем в костюмах… весело прыгать, допустим. Я подарю ей цветы, открою лицо и встану на колено. Я ведь по-настоящему себя погано чувствую – думаю, смогу ей передать моё сожаление. Она мне очень нравится, Ибрагим, я видел у нее в глазах интерес ко мне. Не верю, что она оттолкнет кающегося человека. Повинную голову, как говорится, меч не сечет.

– Ну, может быть, – согласился Ибрагим. – Есть шанс, что она на тебя посмотрит, вспомнит чувство и простит. Такое может быть, соглашусь. А может, и наоборот. Вдруг она скажет – иди гуляй, видеть тебя не хочу? Тут ты что будешь делать? – он скептически поднял бровь.

–  А вот тут начинается план «б». Мы ее украдём!

– Это явно не твой самый хороший день, – сказал Ибрагим, отворачиваясь. – Тебе отдохнуть надо. У тебя голова сегодня плохо работает. Не работает.

– Хорошо. Давай всем пальцы сломаем, – отрезал я. – У доктора встретимся, пообщаемся.  

– Ты надоел с этими пальцами.

– Это работающий план, и в этой ситуации – единственный. Как я его вижу, – с напором произнес я. – Послушай внимательно, должно сработать. Если первая часть валится, мы садим ее в машину и отвозим на дачу, ко мне. Ты уйдешь, чтобы не мешать. Мы там останемся совершенно одни. Будет время и поговорить с глазу на глаз, и привыкнуть друг к другу.

– Уголовка, – он скептически покачал головой.

– Посмотрите, кто говорит, – возмутился я. – Чья бы корова!

– Слушай, прохожие сразу ментовку вызовут, далеко не уедешь.

– Не думаю. Никто не захочет связываться – своя хата с краю. Мы музыку погромче включим, шары надувные выпустим, – для убедительности я помахал руками в воздухе. – Все будут думать это приготовленное поздравление – день рожденья чей-нибудь.

– Я когда с тобой разговариваю, глупею… – с сомнением произнес Ибрагим. – Это заразное наверно. И вот сейчас мне кажется – то, что ты предложил… может сработать.