От судьбы не уйдёшь

Слово автора

Мои дорогие и любимые читатели!

Те, кто со мной уже не первую книгу, знают, что моя фантазия может многое… Обещаю, стараться уложиться в рамках реалии и действующих законов, но все же многое – плод моего воображения.   Прошу не забывать об этом.

История будет состоять из двух книг. Долго думала – разделять или нет, но мне кажется, что сюжет этого требует. Книги будут связаны, можно будет прочитать только первую, но вторую без первой – нет. Трудно объяснить больше и не проспойлерить ;)
Первая книга «От судьбы не уйдёшь» - будет  бесплатная. Она начнётся, как история о романтичной натуре и будет набирать обороты, постепенно «пачкаясь реалиями взрослой жизни» и приобретая обороты.

Вторая аннотация.
Викки – молодая блогерша, отправляющаяся в рисковое путешествие со своими друзьями. Она дерзкая, смелая, безбашенная и у нее большие планы: прокричать «Ан-та-на-на-ри-Вы" на вершине водопада, поиграть с лемурами, искупаться голой в океане, заняться первый раз любовью с парнем, в которого влюблена. 
Все ее планы рушатся, как картонный домик, меняя ее отношение к жизни. Все начинается с случайной встречи с сыном Эмира и заканчивается вселенской катастрофой, когда единственный человек, который может помочь – тот кого она ненавидит всем сердцем.

Вторая книга будет называться «Падающий цветок» - Сюжет не раскрываю и не исключаю подписку. 

Каждая глава книги будет начинаться с хокку. 
 

Пролог

Падающий цветок
Вернулся вдруг на ветку
Оказалось: бабочка!
(Моритаке)

Кожа покрылась мелкими мурашками; сильно морозило, хотя в комнате было жарко, и зубы стучали, как отбойные молотки. Прижимаю дрожащими руками к груди свою белую футболку, чтобы прикрыть грудь в ажурном лифчике. Все, что осталось от моей одежды. Остальное он выбросил.
Лысый мужчина в просторной льняной рубахе и белых брюках распечатывает одноразовые, длинные иглы, обрабатывает их дополнительно спиртом. Тут же лежит баночка со специальными чернилами и тату-машинка.
У него самого все тело в тату, адские языки пламени покрывают все его тело, от голого черепа по фаланги пальцев. Мужчина говорит мне что-то по-арабски, ничего не понимаю, растерянно хлопаю глазами. Сглатываю, поворачиваюсь к тому, что курит в тени у окна, он должен знать этот грубый язык.
Клубочки дыма поднимаются к потолку, образуя слабую завесу.
- Убери волосы со спины. – хрипло командует он, стряхивая пепел на пол, переводя просьбу тату-мастера. Вынужденно повинуюсь, перебрасываю копну волос на грудь. Теперь мою покрытую мурашками спину от его взгляда защищает только тонкая полоска белого лифчика. Так себе защита.
Меня знобит, кидает, даже стул ходит подо мной от этой безумной лихорадки.
Мужчина заходит за мою спину, вставляет иглу в машинку. Пронзительное жужжание заставляет меня вздрогнуть, от этого звука сводит каждую мышцу в теле... Закусываю даже уголок футболки, чтобы не крикнуть.
Боль обжигает мою кожу на затылке, вскрикиваю от неожиданности, цепляюсь руками за спинку стула, фаланги пальцев белеют от напряжения. Футболка съезжает вниз, оголяя меня. По щекам начинают течь слезы, больше от обиды, чем от боли.
Я подумывала о тату когда-то, хотела себе знак бесконечности или алую розу, что-нибудь нежное и со смыслом. Все так или иначе думают об этом. В принципе, тату со смыслом у меня все же будет… Клеймо, что я принадлежу Аль-Мактуму, метка его наложницы. Чтобы другие мужчины не трогали чужое, знали кому я принадлежу.
Согласно традиции его страны у всех наложниц Эмира должны быть татуировки в виде его герба, это делает их безвольными рабынями, покорными шлюхами, лишает прав. Никто не вступится за женщину с клеймом, ее жизнь принадлежит Эмиру.
И теперь я игрушка Ахмеда Аль-Мактума, он может сделать со мной все, что захочет, даже может перепродать меня, если я ему надоем… Дешевка. Вещь.
Парень вышел из темноты, приближаясь ко мне. Чувствую его жадный взгляд на коже, как он перемещается от затылка к торчащим лопаткам. Он контролирует процесс, упивается своей властью надо мной, напоминает, что отныне любое его желание для меня закон. У меня больше нет права выбора и своего мнения...
Не знаю сколько времени проходит, даже не сразу понимаю, что Мастер закончил и обрабатывает кожу, я продолжаю все также сидеть, вцепившись в спинку стула, поджав пальцы на ногах. Чувство такое, что игла нанесла отметку не на кожу, а на самое сердце, уничтожая мою личность.
На мне одни прозрачные трусики и лифчик, только и могу прикрыться футболкой, чтобы скрыть своё тело. Хотя это глупо. Мастеру вряд ли интересны мои прелести, подозреваю, что он евнух или гей, а Аль-Мактум теперь владеет моим телом, есть ли смысл прикрываться от него? Скоро он исследует каждый его уголок.
Аль-Мактум подходит ко мне вплотную, поглаживает кожу вокруг татуировки, захватывает волосы в кулак и оттягивает их, заставляя меня посмотреть в его кошачьи глаза. Одним взглядом уничтожает меня как личность.
По его велению я сползаю на ковёр к его ногам на своё место.

Мои дорогие,

И вновь новый полет моей фантазии. Очень надеюсь, что Вам понравится. 

Буду ну очень признательна, если окажите поддержку добрым словом и звездочкой. Это воодушевляет меня и стимулирует писать еще больше и интереснее.

Книга никак не затянет написание прод всех остальных книг, Вы  знаете - я пишу много!

Глава 1.

Долгий день напролет
Поет – и не напоется
Жаворонок весной.
(Басе)

- Всем привет! Это я, Ваша Викки, мне девятнадцать лет и я проведу лето на Мадагаскаре! Все видео на моем канале YouTube, переходите по ссылке в описании профиля, подписывайтесь и ставьте лайки! – посылаю поцелуи своим подписчикам, отключая камеру, готовая прыгать до потолка. Внутри меня такой заряд энергии, что могу оббежать весь остров без остановки.
Длинный перелёт совсем меня не утомил.
Мадагаскар – моя мечта с самого детства, со времён просмотра одноименного мультика. Я просто до сих пор не могу поверить, что нахожусь в этом магическом месте. Чувствую себя героиней шикарного фильма. Хочу блистать и вбирать в себя солнечные лучи.
Лизон, моя подруга и такая же блогерша, как и я, делала селфи в очень фактурном зеркале ванной. Она успела с себя сбросить шорты и футболку и теперь стояла в одном розовом купальнике, который подчеркивал ее натренированную попку и грудь. Шикарная телочка, как говорит она сама про себя. Многие парни мечтают ей вдуть.
Смеюсь, врываюсь в ее кадр, отбираю телефон. Хватит строить гримасы перед зеркалом, настало время отдыхать и загорать. Мы прилетели сюда, чтобы покорять мир, а не замкнуться в телефоне.
- Лизон, нужно открыть шампанское! – кричу я. - отметить, что наша мечта сбылась.
Сердце готово выпрыгнуть из груди, бьется, как сумасшедшее. Мы совершили невероятное. Работали целый год, как проклятые, несмотря на учебу, чтобы накопить деньги на поездку на Мадагаскар. Родители крутили у виска, говорили, что мы больные, но мы здесь.
Наша мечта – немного преувеличено, Лиза хотела только поснимать видео, хайпануть. Сам Мадагаскар не вызывал у нее романтичных порывов, как у меня.
В деревянную дверь номера настойчиво стучат, почти выносят ее. Боюсь, что этот шум распугает всех постояльцев гостиницы. Я распахиваю ее стремительно, потому что знаю, что за ней наши парни, Глеб и Игнат. Под нашими парнями я понимаю ребят, с которыми мы отправились в это сумасшедшее путешествие. Они, пока, нам не парни, но это пока… Предчувствие, что они станут нашими мужчинами меня будоражит.
Мы с Лизой со школы вместе, на одной лестничной клетке выросли, как сёстры. Пошли учиться в один университет на один факультет, мы просто не разлей вода с этой отвязной телочкой. Там мы и подружились с братьями Лукашинами, веселыми спортсменами, звёздами университетской Команды по баскетболу, которые старше нас всего на несколько лет.
Два брата-акробата. Так мы называли их с Лизоном, когда были наедине, обсуждаю их.
Братья были олицетворением русских мужчин – голубоглазые блондины. Они напоминали богатырей своей мускулистой внешностью и простодушными лицами. Игнат был очень взрывной, бежал впереди планеты всей; Глеб же был мягче и не такой решительный, как брат.
Признаюсь, что Глеб мне нравится до бабочек в животе. Сознаюсь в грехе, испытываю романтические чувства. Я очень хочу, чтобы мы перестали ходить вокруг до окола и уже поцеловались, а может даже и немного больше… Ладно, ладно, не может, я хочу этого. Ради такого я даже купила себе белье, которое никогда не носила ранее. Кружевное и прозрачное. Обычно, в моем гардеробе было все только практичное и хлопковое, никакой эротики.
Стоит парню прикоснуться, как я перестаю дышать, закатываю глаза от удовольствия, так и представляю как он целует меня, обнимает меня своими могучими руками. Ммм…
- Воу, Лизон, ну ты вообще пушка! – Игнат напоминает пещерного человека, когда смотрит на подругу, слюни по подбородку текут. Глеб более скромный в общении, поражаюсь, как с его характером он играет в баскетбол. В сравнении с братом он тих. Может с парнями он видет себя по другому, но в нашем присутствии – божий одуванчик.
Лиза стреляет в меня глазами, бросает намёк, чтобы я уже тоже привела себя в порядок, но мне так лень после перелета. Я так и остаюсь в легинцах и длинной футболке, повернув кепку козырьком назад. Считаю, что человек должен любить себя таким, какой он есть, без косметики и прочих украшающих «фильтров».
Мы с Лизой в этом плане разные, она всегда при параде, настоящая чикуля, инста-богиня, у которой свой блог об уходе за собой. Мне же нравится все естественное, минимум макияжа, просторная одежда. Когда Лиза начинает шутить, что в моей одежде я больше напоминаю мальчика, и Глеб никогда не предпримет решительных действий, я просто показываю ей шпагат и напоминаю, что я гимнастка, могу ягодицами орех расколоть. В смысле не предпримет шаги?
Но все это шутки, настолько дерзкой я позволяю себе быть только наедине с подругой.
- Вы видели, у нас свой бассейн? Можем чилить на нем до вечера, а потом пойти и потусить в баре у моря, служащий отеля сказал, что там самые крутые вечеринки на Мадагаскаре! – Глеб светится, жмурится от яркого солнца. Его светлые волосы развиваются на ветру, какой же он Милаш. Бред Питт в молодости. – Викуль, натереть тебя?
Я все же сняла с себя футболку и решила натереться кремом с защитой, чтобы не обгореть в первый же день. Хотя даже он не спасёт меня, вечером буду цвета молодого свининка со своей белой кожей.
У меня не получается быть соблазнительной, все мои движения – просто практичные движения. Их никак нельзя назвать эротичными. Вика же, просто снимая с себя футболку, практически демонстрирует элемент стриптиза. Это заложено в ней на генетическом уровне, она не прикладывает никаких стараний для этого. Просто такая, какая есть.
- Давай. – говорю я и млею от его прикосновений, чувствую, что растирая белый крем, он все же, как бы случайно, касается зон, которых не следует. Рука скользит немного по попе, втирает белый крем чуть больше, чем нужно. Натираю спину, он случайно проскальзывает пальцами под чашечку. Замираю, делаю вид, что не замечаю, не хочу его спугнуть. С робким Глебом, любая его инициатива – подарок судьбы. Не все мужчины быстрые достигаторы, некоторых необходимо направлять и подсказывать.

Мы пьём шампанское с фруктами и прыгаем в бассейн бомбочкой. Сегодня, после длительного перелета, решаем устроить себе день тюленя. Никаких планов, ничего, просто наслаждаемся жизнью. Делаем общее фото, крича, как сумасшедшие:
- Ан-та-на-на-ри-ву!
Беру в руки водный пистолет, весьма недетский, очень тяжёлый и стреляет мощной струей. Наставляю его на Глеба и выпускаю струю прямо ему на интимное место. Он пригибается, морщится, а я хохочу. Он шипит и бежит за мной, гонится как одержимый. Перехватывает руки, отбирает пистолет и обливает меня водой с головы до ног.
- Глеб… Глеб! – задыхаюсь от смеха, отпихиваю его и пытаюсь взять ситуацию в руки, но он не уступает.
- Какая же ты проказница. – шепчет он, хватая меня на руки. Такое мимолетное его помешательство разгоняет моё сердце, заставляет кипеть.
Мы устраиваем бои в бассейне, пара на пару, стягиваем в шутку плавки с Игната. Это один из самых солнечных дней в моей жизни. Меня наполняет счастье, струится по венам, возносит к небесам.

Колоритный бар на берегу Индийского океана, пропитанный духом Мадагаскара, был очень дорогим заведением, он входил в пятерку самых популярных мест нашего курорта, но мы решили шикануть в честь приезда. С первых секунд нахождения в нем, мне стало понятно, почему так – сам бар стоял на сваях над водой, у него были стеклянные стены, через которые можно было смотреть, как плещется море, и пенятся волны. Запах океана опьянял, он был крепче сорока градусов. Разноцветные огоньки, образующие подобие потолка, наводили волшебство. Атмосфера свободы.
Такое заведение было нам не по карману, мы решили зайти в него в честь нашего прибытия и выпить несколько коктейлей, потанцевать. Цены кусались и мы не могли позволить себе полноценные блюда, да это и неважно, мы здесь не ради еды. Нас это совсем не расстраивало.
Я надела короткий топ и широкие шорты с завышенной талией, которые подчеркивали мои гибкие ноги и тонкую талию, при этом мне было удобно и в танце ничего не будет видно. Лиза же надела разлетающееся платье в мелкий цветочек, я боялась, что если ветер усилится, она всем покажет свою попу в стрингах.
- Давайте выпьем за Вас, девчонки, самых красивых не только на этом острове, но и на всей планете земля! – Игнат поднимает стакан виски с колой столь торжественно, что мы смеёмся над его выражением лица. У него не вероятная подвижность лицевых мышц, ему нужно было поступать на театральный, из него получился бы прекрасный актёр.
- Льстец. – Лиза игриво ударяет его по руке, чуть дольше необходимого задерживает руку на его, гладит золотистые волосы на руке. У этих двоих так быстро налаживается контакт, мне немного завидно. Белой завистью. Только рада за них, но я хочу также.
К сожалению, мы с Глебом оба робкие; лет пять пройдёт пока мы поцелуемся, если вообще наши отношения завяжутся. Я ведь могу ему даже не нравиться.
- Кстати, Вика, ты вроде хотела искупаться голой в океане или под водопадом. Когда можно будет насладиться этим пикантным зрелищем? – Игнат немного отлипает от подруги и подмигивает своему брату, который сидит от меня на пионерском расстоянии.
- Тебе – никогда. – фыркаю я, поправляя топ и крутя бокал, рассматривая маленькие пузырьки от шампанского.
- Но Глебу чисто теоретически может перепасть?
- Все зависит от Глеба. – поворачиваюсь к его брату, смутившегося от прямого намека. – Но такими темпами, большая вероятность, что я найду малагасийца и покажу ему сиськи!
Выпиваю за раз чуть больше, чем нужно, от чего-то находит грусть и ее нужно срочно отогнать. Иногда на меня давит нерешительность Глеба, с моим неугомонным темпераментом мне постоянно хочется драйва и эмоций. Лиза успокаивает меня, что противоположности притягиваются, если бы Глеб был таким же взрывным – мы бы не подходили друг другу. Но, я никогда не позволяю себе хандрить и впадать в депрессию. Лучшее лекарство от переживаний – улыбка!
Поэтому когда заиграла моя любимая песня, я кинулась на танцпол в гущу людей, распуская волосы и поддаваясь животным инстинктам, прыгая, кружась, облизываясь, танцуя. Обожаю танцевать. Чувствую себя дикой и необузданной, дикаркой, просто поддаюсь музыке. Морской воздух и чувство свободы действуют на меня возбуждающе. На мне не было лифчика и я чувствовала, как соски затвердели и стали выделяться сквозь полупрозрачный топ. Я успокаивала себя тем, что это курорт, тут все так одеты…
Друзья часто называют меня безбашенной, я люблю рисковать, наслаждаться жизнью на все сто, не упускать возможности… И сейчас я не хотела просто сидеть и пить коктейли, я хотела отдать себя всю океану и этой чудесной музыке. Когда мы вернёмся домой в вечный холод и серость, моё сердце будут греть воспоминания.
Не знаю сколько я так танцевала, может час, не меньше. У меня даже голова закружилась, джинсовая ткань шорт промокла насквозь. Пришлось выйти из толпы и отойти в сторону, чтобы отдышаться и выпить водички. Я была вся влажная, струйки пота стекали в лиф.
Лиза с Игнатом танцевали, обнявшись и обтираясь друг об друга. Глеба не было видно, скорее всего его ото всех разделила толпа. Решив, что не буду мешать ребятам, я стала осматриваться.
Как оказалось, тут была смотровая площадка на ночное побережье, которую мы не заметили до этого, она была приближена к столикам с депозитом - VIP. Я робко подошла к ней, не понимая могу ли тут находиться, и ахнула, не веря своим глазам.
Ночью океан казался черной бездной, только белые волны рассекали эту темноту. Было даже страшно смотреть на эту черноту. Огни отелей местами освещали берег, проводили линию, отгоняли прочь бездну. Это завораживало.
- Как же красиво! – воскликнула я, убежденная, что меня никто не услышит. Хотела бы запечатлеть всю эту красоту на видео. И Луну и звёзды… но Камера не может снять то, что видит человеческий глаз. Оставалось только впитывать это все в себя всю эту красоту. – Я люблю тебя, Мадагаскар!
- Здесь необходимо смотреть на закат. – из темноты выходит парень, туша сигарету и выбрасывая ее в океан. Трудно разглядеть его лицо, оно почти сливается с ночью, различаю только, что у него иссиня-черные волосы и смуглая кожа, зеленые глаза же светятся в темноте, как у Чеширского кота. Темноту освещают. У него сильный акцент, его русский режет ухо, но хриплый голос бархатист и притягателен. Вообще, удивительно, что он его знает, мало кто из иностранцев учит русский.
- Спасибо. – выдавливаю, оглядываясь назад, ощущая накативший страх. От парня веет холодом, странная подавляющая энергетика. А еще он немного пошатывается, он пьян. Сглатываю, понимаю, что нужно уходить, найти друзей.
Со стороны видно, как я шарахаюсь и собираюсь дать деру от него. Не просто сторонюсь этого парня, пускаюсь почти на утёк. К черту приличия. От незнакомца не исходит ничего хорошего. Он словно специально преграждает мне путь, не даёт пройти… Прижимает обратно к стеклу, чтобы я не могла двинуться. Его мощная фигура перекрывает мне кислород, вдавливает в стекло. Кажется, что оно сейчас треснет.
- Ты танцуешь как дикарка. – для молодого парня у него слишком взрослый голос, а после сигареты еще и хриплый. Я готова уже закричать, звать на помощь. Молю только, чтобы ребята пошли меня искать. Соски затвердевают так, что сейчас прорежут ткань на топе. Страшно до спазмов между ног.
Здесь темно и никого нет. Музыка играет так громко, что меня никто не услышит.
- Спасибо. - опять глупо и неуместно говорю я, стараясь не смотреть в его кошачьи глаза, не провоцировать. Вытягиваю руки, чтобы он ко мне не прижимался. Папа учил не смотреть в глаза собакам и не бояться их, они почувствуют это и непременно укусят. Парень не трогает меня, а чувство такое, что облапал меня с ног до головы. – Выпустите меня.
- Пожалуйста.
- Что пожалуйста?
- Нужно говорить – выпустите меня, пожалуйста. – он наклоняется ко мне, чувствую его дыхание, смесь сигарет и рома. Его акцент придаёт ему шарма. Он нагло нападает на мои губы, впивается ртом, просовывая язык. Все происходит так быстро и неожиданно, что я не успеваю даже удивиться.
Никто и никогда так не целовал меня, как голодный зверь. Он вытягивает из меня весь кислород, больной хищник. Даже не осознаю, что отвечаю на поцелуй, меня подкупает его напористость и дерзость. Музыка пропадает, весь мир катится в тар татары. Язык незнакомого мне человека исследует мой рот, как хозяин. Он учит меня, как правильно целоваться. Его властная рука тянется к моему топу, задирает его, непристойно обнажая мою белоснежную грудь. Вот так просто, нагло, без прелюдий. Одной рукой он сжимает мою талию, чтобы я не мешала ему исследовать моё тело, а другой стискивает грудь до боли, проводя шероховатым пальцем по набухшему соску; ток пронизывает все тело, меня подбрасывает, словно выбросили в океан, разряд бьет между ног – становится жарко. Легкая судорога пробегает по бёдрам.
Прихожу в себя, осознаю степень непристойности происходящего, дымка рассеивается, пытаюсь вырваться, но мужчина намертво удерживает меня у стеклянной стены. Липкий страх заостряет где-то в горле комом.
Стою перед незнакомым мне человеком с оголенной грудью, практически в общественном месте.
- Отпустите меня. – выкрикиваю я громко с надрывом, пытаясь его оттолкнуть и вспоминая его слова, добавляю примирительно. – Ну, пожалуйста!
- Кричи громче, малышка. От этого мой член еще тверже.– парень в знак подтверждения прикладывает мою ладонь к своему бугру, заливисто смеясь. Его смех отдаёт в ушах эхом.
Во что же я вляпалась?

Глава 2.

От этой ивы
Начинается сумрак вечерний.
Дорога в поле.
(Бусон)

Вскрикиваю до хрипоты, срываю голос и ударяю его между ног. Смачно, от души, вкладываю всю силу. Только благодаря пластичности удаётся провернуть такой финт. Парень стискивает ноги, немного сгибается, устрашающе рычит, он явно не ожидал такого; отпускает меня, удивленно отстраняется. Я быстро поправляюсь и буквально вылажу из-под него, пускаюсь на утёк со всех ног. Скрываюсь в толпе, оглядываясь в страхе назад.
Офигенный первый денёк. Офигенно начался отпуск. Такое могло произойти только со мной.

Ребята уже всем составом сидят за столом, как ни в чем не бывало. Сажусь к ним обратно, вся красная и запыхавшаяся. Постоянно поправляю топ, ощущение такое, что грудь все также оголена.
- Натанцевалась? – спрашивает уже пьяный Глеб. У него стеклянные глаза, он ничего не осознаёт. – Мы обыскались тебя, Вика! Также, нельзя.
- Херово Вы меня искали. – цежу я сквозь зубы, испытывая раздражение. – Меньше тискаться нужно было!
- Вика! Я пол часа пытался пробиться к тебе на танцполе, а потом ты пропала! Я даже караулил тебя у туалета, где ты была?
Мне льстит раздражение в его голосе, значит он думал обо мне. На миг это отодвигает на второй план происшествие. Но когда сладкое наслаждение начинает отступать – возвращается предчувствие. Этот парень не похож на обычного пьяного туриста, было в нем что-то ужасное. Каждое его движение было тягучее и ленивое, он не переживал, что нам кто-то помешает, не думал, что я ему откажу. Видимо, ему редко кто отказывает.

- Лиза, давай уедем. – говорю я, чувствуя, как сердце бьется в горле. Страх, как море, шумит в ушах. Подруга сразу все улавливает, понимает меня. Я не паникёрша, никогда не прошу что-то просто так и не просила бы без причины оборвать вечеринку пораньше. Она помогает быстро расплатиться и уговорить парней уйти пораньше. Не хочу ничего говорить мальчикам, чтобы не разжигать драку. Что-то мне подсказывало, что незнакомец может забросить пару трёх очковых русским баскетболистам. Возвращаться тоже не хочу сюда больше, слишком неприятный осадок. Когда будем в номере расскажу обо всем Лизе, может быть эмоции улягутся и мы вместе посмеёмся над всем этим.

Во рту еще вкус этого терпкого поцелуя, а грудь ноет после дикой ласки этого кота. Не домашнего котика, а льва. Царя зверей. Я даже его лицо не рассмотрела, только глаза, которые будто светились отдельно от тела в темноте. Закрываю глаза и все равно вижу зелень, обрамлённую темным ободком.

У бара темно, наше такси еще не приехало, хотя приложение показывало минут пять езды. Стоим только мы, слушаем доносившуюся музыку и топот танцующих. Меня пугает, что мы тут одни. Больше ни одного человека, никто даже не курит, хотя внутри, наверное, сотня туристов.
- Вик, ты что так кипишнула? – тянет Игнат, который тоже еле на ногах стоит. Ничего не отвечаю, но мне не стоится на месте, хочется убраться подальше отсюда и побыстрее. Хожу нервно из стороны в сторону, высматривая желтое такси, терзая губы. Лиза успокаивает его, но ей передалась моя нервозность. – весь вечер обломала! Так постоянно будет?
- Игнат, успокойся! – прерывает Глеб, обнимая меня и притягивая к себе, чтобы успокоить. В его объятиях мне и вправду становится лучше, от него исходит сила и тепло. Теперь никто не причинит мне вред. Я не одна.
- Мы как минимум могли подождать тачку в баре! – Игнат продолжает ворчать, но уже более спокойно. Лиза продолжает его примирительно поглаживать.
- Можешь вернуться, если тебе так хочется. – огрызаюсь я и вытягиваю у Лизы из сумки igos. Она удивленно смотрит меня, обычно я не курю, но сейчас просто сорвусь, если не заглушу внутреннее возбуждение.
Парень просто поцеловал меня, потрогал грудь. Неприятно, когда тебя тискает вот так незнакомый человек, но он же не изнасиловал? Блин, чувство такое, будто трахнул. Даже чувствую вкус ромового напитка на языке.
Судорожно затягиваюсь, отгоняя от себя его образ.

- Может Вас подвезти? – голос с акцентом раздирает тишину и растаптывает зародыш умиротворения внутри меня. Парень идёт не один, рядом с ним вышагивает еще двое парней. На лице каждого омерзительная ухмылка, они смотрят на нас как на дичь.
Чеширский кот рассматривает мою руку с сигаретой, как жмусь к Глебу, склабится, демонстративно облизывает губы. Ведёт себя так словно я ему чем-то обязана. У меня сердце начинает стучать сильнее, удары отбивают рёбра.
В свете фонаря удается рассмотреть его лицо, запечатлеть в своей памяти. Парня точно нельзя назвать смазливым, его черты ассиметричные, какие-то звериные, выразительно грубые, выражение лица очень надменное и жестокое, при всем этом он очень красив. Кошачьи глаза гипнотизируют.
Он крупнее наших парней, при каждом движении мышцы натягивают кожу, проступая сильнее. Трудно представить сколько времени он тратит на тренажёрный зал.
- Мы на такси, спасибо! – радушно говорит Игнат, который вряд ли младше этого парня, но я чувствую пропасть между ними, насколько внутренне незнакомец старше и опаснее наших спутников.
- так ВЫ поезжайте, а девушек оставьте нам. – немного полный парень по правую руку начинает ржать, и почему-то мне кажется что он не шутит. Они хотят оставить нас с Лизой им на потеху. По мере того, как их лица расслабляются, мы напрягаемся.
Мужчины говорят на английском, но я знаю, что Незнакомец точно знает русский. Не знаю как подать друзьям сигнал, чтобы они были осторожнее и не ляпнули ничего на родном языке. Сказать им об этом, значит выдать себя, а я почему-то стесняюсь произошедшего.
- Мужики, Давайте полегче, окей? – Игнат выпрямляется, алкоголь делает его смелее. Я лишь молю Бога, умоляю приехать такси побыстрее. – Здесь никто не хочет проблем?
- Правильно мыслишь, если не хочешь проблем, проваливайте. Блондиночки поедут с нами. – говорит только толстый, второй смеется в нужное время, они, как группа его поддержки. Сомнений нет, Незнакомец у них главный, немного сторонится и ведёт себя нагло, смотрит на меня не моргая.
- Глебыч, походу, придётся научить парней, что с русскими не стоит связываться! Я возьму на себя жирного, а ты бери павлина черножопого.
Панический всхлип вырывается все же из моей груди, потому что я знаю – он все понимает. Хочется руками прикрыть лицо и исчезнуть, проснуться в номере и понять, что все это страшный сон. Темнота давит. Вижу, как он усмехается и поворачивается к Игнату. Не вижу его выражения лица, но слышу этот хриплый голос с нескрываемой усмешкой:
- Вытри для начала молоко с губ.
Мои друзья напрягаются, вытягиваются. Они чувствуют опасность исходящую от него. Юношеская спесь отступает.
Понимаю, что он один справился бы и с Глебом и Игнатом, он выше, чем они, и шире в плечах. Футболка с глубоким вырезом открывает поросль волос на его накаченной груди.
- Идите, куда шли! – говорю я, отходя от Глеба, подходя ближе к дикарю. Чувствую за собой вину, парни могут пострадать от его рук из-за меня. Из-за того, что я имела неосторожность танцевать и понравиться пещерному человеку.
- Пожалуйста. – с улыбкой мурлыкает он. – Попроси меня, как следует, малышка.
Проклинаю себя за моё легкомыслие – не пошла бы я одна на смотровую площадку, ничего бы не было.
- Прошу, как следует, забрать своих друзей и вернуться в бар, окей? – нервно затягиваюсь, трудно находиться так близко. Мужчина скользит по мне, задерживается на вновь остро торчащих сосках, которые словно специально провоцируют его. – Мы уезжаем…
Вдалеке мигают желтые фары, и я начинаю молиться, чтобы машина скорее доехала до нас.
- Ненавижу курящих девушек. – он вырывает из моих рук igos и тушит окурок о рядом стоящего Глеба, который тут же взывает от боли.

Глава 3.

Я мечтала изучить каждый закуточек Мадагаскара, посетить все его заповедники, базары, все знаменитые достопримечательности и места, о которых не пишут в интернете. Но тюрьма никак не входила в список мест к обязательному посещению.

В фильмах показывают, что в таких странах тюрьмы серые и страшные со злобными работниками, которые измываются над осуждёнными. Так вот, в кинолентах все сильно приукрашено, в жизни намного хуже. Бетонные стены облупились, на них не осталось краски, трудно даже определить – какого она была раньше цвета. Камера покрылась зеленой плесенью, которая пахнет болезнью. Еще отвратительно пахнет мочой, трудно спутать с чем-то кислый запах.
Полицейские были очень грубы, категорически настроены против туристов, они умудрились даже меня несколько раз ударить больно дубинками. В нескольких местах уже проступили кровоподтеки.
Нас с парнями посадили в разные камеры. Нам с Лизой временно повезло, кроме нас никого не было в душной комнате с решетками. Не хватало тут еще колоритных проституток для полноты картины. Остались только запахи и блохи от предыдущих посетителей этого места.
- Господи. – Лизу трясло, она плакала, не прекращая. – господи… мы сгнием здесь. Никто даже не узнаёт – где мы.
- Все будет хорошо. – я пыталась ее успокоить, гладила по спине, прикусывая губу. – Они не смогут нас держать тут за это! Им придётся позвонить в российское посольство, нас вытащат. Мы подадим еще на них в суд.
- Вика, очнись! Это тебе не Европа с правами человека.
- Ну это и не средневековье, чтобы нас закопали заживо.
- Почему они так вцепились в нас? Уроды! – лицо подруги покрылось пятнами. Мне и самой было страшно, но сейчас нельзя было расклеиваться. Нужно бороться.

Послышались шаги в коридоре, мы с подругой резко встали, к решетке подошёл здоровенный полицейский, негр в форме. Он напоминает Дуэйна Скалу Джонса, такой огромный, необъятный. Позади него стоит Незнакомец, на его шее алеют следы от моих укусов. Он меряет нас насмешливым взглядом, рассматривает отвратительную камеру, в которой даже крысы жить не хотят.
- Выпустите нас. – требую я. – Мы просто защищались, Вы сами напали на нас и угрожали изнасилованием. Вас посадят за такое!
Полицейский замирает и смотрит на меня странно, косится на зеленоглазого хищника, курящего и продолжающего изучать нас. Я специально говорила на английском, он должен был понять смысл моих слов, но ничего не сделал, стоял послушно рядом.
- Я договорился, Вас выпустят. – он обращается на русском к нам с Лизой, смотря исключительно только на меня. Чувствую его пальцы на моей груди. Мне хочется прикрыться, спрятать оголенные части тела, чтобы он не смотрел на них. Впервые мне кажется, что эти скромные шорты слишком откровенны, нужно было одевать платье с длинным рукавом и в пол. – При одном условии…
Ну а как по другому? Иного от него ждать не приходится. Манипулятор.
- Вы сделаете мне и моему другу минет. – мы с Лизой одновременно шумно сглатываем, после подруга выпучивает глаза и открывает удивленно рот, шокированная его заявлением. У меня на голове начинают шевелиться волосы от чувства страха. Как он вообще имеет наглость такое заявить.
- Спасибо за заманчивое предложение, всегда мечтала о таком предложении, но мы вынуждены отказаться. Пососите у друг дружки сами. – цежу я. Никто никогда не разговаривал так со мной, и кто этот парень, что считает, что ему все можно?
Трудно даже определить его национальность. Странный акцент, никогда не слышала такой. Смотрю на него с такой ненавистью, что даже глаза начинает щепать. Чувствую, как сосуд лопается от напряжения. Я бы выцарапала его зеленые глаза и скормила крысам на помойке.
Незнакомца забавляет моё предложение, он даже смеётся низким, грудным смехом. Этот смех не заражает, не вызывает улыбку, он пробирает до костей, напускает страху, делает больно. Даже глаз начинает дергаться.
- Ты не поняла еще, малышка? Одно моё слово, и Вы либо выйдете отсюда или же отсасывать друг дружке будут Ваши дружки, а Вы с подругой пойдёте на мясо тюремным авторитетам.
- все, что я поняла – ты мудак, которому не дают женщины по собственной воле! Кто ты такой, чтобы угрожать нам? – перехожу на английский, отпуская Лизу, и выпрямляюсь. Смотрю ему прямо в глаза, подходя ближе к решетке, сплевываю на пол, попадая на его безупречные мокасины. – Наше посольство нас вытащит.
- заставлю отработать каждое грубое слово твоим грязным ротиком. — мурлычет он. – и никакое посольство вам не поможет. Вашего посла зовут Олег Рубинин, могу позвонить ему и попросить передать вашим родным, чтобы не ждали, Вы с подругой остаётесь здесь вылизывать хуи. – он отвечает мне на английском, даже бровью не видя. Английский у него идеальный без акцента.
Лиза от его слов всхлипывает и начинает судорожно плакать.
- Ну проси, прямо здесь. - с вызовом говорю я, скрещивая руки. Если полицейский продажный, это еще не значит, что у них хватит сил подкупить всех. Грязный ублюдок поплатится за весь этот цирк и издевательство. Карма нагнёт и отымеет его.
Негр говорит что-то ему на местном и они оба пошло смеются, показывая на меня пальцем, после чего Незнакомец достаёт телефон и показывает мне экран. На экране арабица, при виде которой я сглатываю и нервно смотрю на него.
Парень вбивает текст в поисковике и заходит на сайт, на котором буквы уже русские и английские. Сайт МИД. Он находит номер горячей линии и набирает его. Я нервно облизываю губы, жду, когда он отобьётся. Он же просто берет меня на понт, ждёт, когда я отступлюсь.
Женский голос устало сообщает:
- Добрый день! Горячая линия посольства Мадагаскара. Чем я могу Вас помочь?
- Добрый день, Мари, это Ахмед Аль-Мактум. – он поддаётся вперёд, чтобы сократить дистанцию между нами. Наши лица почти соприкасаются. Он говорит так хрипло на русском. – Я потерял номер Олега, переадресуешь?
- Конечно, сайд. Переключаю.
Несколько секунд на той стороне провода раздаётся незатейливая мелодия. Все это время отказываюсь верить в реальность происходящего. Цепляюсь руками за решетку, как за спасательный круг.
- Ассаляму ‘алейкум, Ахмед. – сонный голос приветствует Чеширского кота на чистейшем русском. – Что-то срочное?
- Ва-алейкум ас-салям, Олег. Хотел напомнить тебе, что ты мне должен деньги. – мужчина склабится, наслаждаясь тем, как мои зрачки расширяются по мере его разговора.
- Я отдам все, обещаю. Дай мне еще немного времени… Может я могу сделать что-нибудь для тебя?
- Я скажу тебе как ты расплатишься… - он обрывает разговор, скидывая телефон и делает неприличный жест, напоминая о минете. Теряюсь, не понимая, что мне делать дальше. Если он и вправду говорил с послом, то наши дела плохи.
- Это был не посол. – неуверенно говорю я, тайно надеясь, что это обман, парень пытается обвести меня вокруг пальца.
Слышу плач подруги, она хнычет, шмыгая носом.
Мой мозг лихорадочно соображает, тереблю край шорт.
Предлагать им деньги бессмысленно, у нас нет сумм, которые их могут заинтересовать. Как бы выкрутиться…
- Думаю, к ним нужно подсадить пару наших парней, они быстро станут сговорчивее…
- Нет. – вдруг говорит Лиза, переставая хныкать, отряхивая платье и стирая слезы. – вы нас отпускаете и не трогаете. Мы больше никогда не увидимся. Один минет, не больше… Ничего не снимается на видео. Вы оставляете нас в покое. Пообещайте.
Смотрю на Лизу с испугом, не веря своим ушам. Как можно согласиться сделать минет незнакомцу, отвратительному человеку? Подруга тронулась умом. Лучше умереть!
- Это всего лишь минет. Две минуты позора, но наши судьбы не будут сломаны. Лучше обслужить их один раз, чем каждый день грязных заключённых. – тихо говорит она, почти шепчет, стискивая кулаки. Подругу трясёт, но вид у нее решительный. – Я могу сделать все сама?
- Нет. – отрезает резко Незнакомец и тогда Лиза поворачивается ко мне и шепчет тихо, так чтобы ее слышала только я.
- Вик, пять минут отвратительного состояния и мы выйдем отсюда. Они ничего не сделают нам, парням. Это не секс. – она говорит сбивчиво, очень нервничает. В ее словах может и есть логика, но у меня срабатывает рвотный рефлекс даже от одной мысли об этом процессе.
- Это оральный секс. – шепчу я в ответ. – Они могут солгать тебе и ты просто останешься шлюхой! А еще отымеют во все дыхательно-пихательные, ты дура?
- Он не похож на того, кто бросается просто словами!
- Да ладно? А, по-моему, он похож на маньяка.
- Вика, ты думаешь, я не понимаю, из-за КОГО ты линяла из бара? С кого началось наше приключение? Я не дура!
Лиза бьет по моему чувству вины. Подруга слишком давно и хорошо меня знает, в ее глазах нет обвинения, она только ждёт, когда я приму ее сторону. Чувство вины прогибает мою волю.
Но Араб так и не говорит ни слова, не даёт обещания.

Негр открывает камеру, заходит внутрь и мне становится плохо. Делаю несколько шагов назад, упираюсь в стену, жмурюсь, отказываясь смотреть на это. Он огромен, заполняет собой камеру, его темное лицо озаряет плотоядная улыбка, он так смотрит на подругу, что мне становится тошно.
Лиза не плачет, но ее лицо становится белее мела, она смотрит на него, как мышка на кота в ожидании приговора.
- Давай лучше я. – выдавливаю я, облизывая губу и закрывая собой Лизу. Если Незнакомец задумал поиметь меня, то я не доставлю ему такого удовольствия. Лучше с негром, чем с этим наглым чудовищем. Становлюсь на колени перед ним, бросая на араба гневный взгляд.
Чувствую, как он напрягается, глаза темнеют, становятся почти чёрные. Одним взглядом освеживает меня, словно кожу сдирает заживо. Столько злости и похоти одновременно. Чувствую, как он искрит.
- Не устраивай цирк, дикарка. – Араб преодолевает расстояние и поднимает меня с колен. – Тебя я оставил себе.
Слышу только возню: брякание ремня, звук расстёгивающейся ширинки и омерзительное чавканье. Заставляю открыть глаза, чтобы поддержать подругу. Она стоит на коленях, в ее нежный рот вколачивается здоровенный, чёрных хрен. По ее бледному лицу текут слезы. Она часто моргает и держит его ноги, непроизвольно стараясь отстраниться, пока он трахает рот, придерживая затылок. По ее подбородку стекает слюна с примесью белой смазки.
Ноги отказывают и я пытаюсь сесть на пол, Я переставляю ноги, будто моё тело чужое. Мы заходим в более чистую комнату, полицейскую конуру, и отдергиваю руку, пятясь назад. Нас развели по разным комнатам.
- Лиза… - переживаю за мою самоотверженную подругу больше, чем за себя. Хочу рвануть обратно, но Незнакомец хватает меня и не даёт двинуться. – Вы обещали только минет… а теперь…
- Выдохни, я не буду трясти членом в заплесневелой комнате. – обрывает он, запуская руку в мои волосы. Уже узнаю его запах. – Подруга твоя просто обслужит ртом моего друга и на этом все. Я держу своё слово.
Притихаю, ненавижу этого проклятого дикаря, но верю ему. Лиза права, он похож на извращенца и мудака, но не на лжеца.
Парень задирает мой топ, рассматривая мою грудь. Под его взглядом соски превращаются в торчащие горошинки. Одёргиваю топ, произнося, стараясь сохранить достоинство:
- Мы договаривались на минет, а не на стриптиз!
Он хищно улыбается.
- Настоящая дикарка. – довольно протягивает он и давит мне на плечи, я не хотя опускаюсь на колени. Рада, что он хотя бы сюда привёл меня: тут чище и нет посторонних глаз. Лизе повезло меньше, по моей вине. – Ты делала когда-нибудь минет?
Он гладит мои щеки, пощипывает их. Отрицательно качаю головой и он кажется удовлетворяется моим ответом, просовывает палец в рот, мнёт мои губы.
- Пососи его. – я не хотя обхватываю палец, потираю его языком. Чувствую вкус остатков никотина, жмурюсь, чтобы не думать о происходящем. В ответ он лишь поощрительно гладит мою макушку. – Смотри мне в глаза… Открой рот, высунь язык…
Трудно поддерживать зрительный контакт, сидя на коленях, приходилось задирать голову, да еще и с широко раскрытым ртом и высунутым языком, как у собачки.
Он держит пальцами мой язык, пока другой рукой расстёгивает шорты и выуживает из трусов свой член. Вблизи он пугает меня, если бы Незнакомец не держал меня, сбежала бы несмотря ни на что. Он обрезан, такой мощный и длинный, покрытый синими венками. Я не обхвачу его рукой, как он поместится в мой рот?
Он кладёт головку мне на язык и скользит вверх-вниз. Чувствую его солёный вкус, не похожий ни на что, пропитывающий меня. Я ожидала, что меня стошнит сразу же, но пока кроме унижения не испытываю ничего. Безразличие.
Зелёные глаза заволакивает дымка, на лице появляется оскал.
Он хватает волосы на затылке и насаживает моей рот на свой член, проталкивая его все глубже. Мой нос утыкается в жесткую поросль волос, которые пахнут этим незнакомым мужчиной. От напряжения и чувства собственной никчёмности из глаз брызгают слезы. Меня охватывает паника, потому что не получается дышать, толстая головка достаёт до самого горла. У меня пульсирует горло, распухает, челюсть сводит судорогой.
- Дыши. – командует он, доставая член и хлопая им по моим губам и лбу. Я судорожно, как рыба, ловлю воздух; по подбородку и шее стекает липкая слюна и его смазка. Он продолжает гладить мою макушку. – Умничка…
Дав мне отдышаться, он вновь начинает вколачивать свой здоровенный болт мне в рот, придерживая подбородок. Мне кажется, что меня насаживают на пику, пронзают насквозь. Как бы выжить… Мужчина трахает меня долго, растягивает удовольствие, то наращивает темп, то замедляется. Чувствую языком, как пульсируют вены его мощного обрезанного агрегата.
Вот он мой первый секс…
- Глотай. – хриплый голос командует и я повинуюсь, пытаясь не захлебнуться от бьющего мне в рот фонтана соленой спермы. Стараюсь абстрагироваться, не думать, что сейчас глотаю, стоя на коленях в тюрьме перед этим отвратительным человеком.
Не думать… не думать… не думать… Как сказала Лиза, это просто минет, немного позора и мы будем свободны.
Губы подрагивают, не знала, что челюсть так может болеть, я даже свести не могу ее. От падения меня удерживает только властная рука на затылке. Незнакомец прячет болт в трусы, после чего садится на деревянную лавку, а меня усаживает к себе на колени. Пытаюсь оттолкнуть его от себя, встать, но не хватает сил. Сквозь пелену слез трудно различить даже его выражение лица.
Он просто закуривает, поглаживая оголенный участок моей спины, и выпуская кольцо дыма. Он приобретает вид насытившегося кота, изучает просто меня: рассматривает волосы, лицо. Внутри меня же стало так пусто, хочется рыдать в голос, становится даже безразлично, что он трогает меня. До сих пор чувствую вкус его спермы во рту. Терпкий, солёный, не похожий ни на что. Вкус этого хмурого брюнета.
- Можно мне? – протягиваю дрожащую руку и беру сигарету, не дожидаясь его разрешения, закуриваю и сразу закашливаюсь. Так терпко.
- В следующий раз я сломаю тебе пальцы, которые держали сигарету. - мужчина отбирает у меня сигарету и хрипло смеётся. Даже терпкая сигарета не перебивает его семя.
– Я выполнила свою часть сделки… Отпусти меня!
Некомфортно сидеть на нем, чувствовать вздыбленную плоть под моей попой, упирающуюся в меня.
- Тебя уже трахал твой суккулент? – спрашивает он, игнорируя мой вопрос. Мужчина намного меня крупнее, удерживает одной рукой и я не могу и пошевелиться.
- Это не твоё дело. – выплёвываю ему в лицо. Ко мне возвращаются силы и самообладание, пытаюсь встать, отпихиваю его, но он удерживает меня железной хваткой. Без шансов.
- Предлагаю тебе стать моей любовницей. – совершенно спокойно говорит он, и я от услышанного почти сползаю на пол. Такого мне никто еще никогда не предлагал, ко мне, конечно, подкатывали парни, но чтобы открыто, глядя в лицо, предлагать такое. Этот Араб привык получать все, что хочет. – Мне понравилось, как ты танцевала. Очень гибкая, страстная. Уверен, что в постеле – ты очень горячая, да и рот твой идеально принимает мой член.
- Лучше сдохну, чем повторю еще раз. – замахиваюсь, чтобы ударить его, но замираю с поднятой рукой. Если я его ударю, могут быть негативные последствия, может быть он специально меня провоцирует. Потом не простит меня и останусь тут. – Будьте мужчиной, держите слово.
Я опускаю руку, прикусывая внутреннюю сторону щеки. От него конечно же не укрылся мой порыв. Он тушит сигарету и проводит пальцем по моей щеке, чем завораживает меня.
- Повторишь, и не раз. – уверенно заявляет он.

Глава 4.

Только их крики слышны…
Белые цапли невидимы
Утром на свежем снегу.

(Тиё)

Мы с Лизой сидим вдвоём в своём номере на кровати, смотрим в разные стороны. Каждая из нас невольно внутри себя старается справиться с унижением и пустотой внутри нас. Хочется раскрыться, поговорить с подругой, рассказать ей о переживаниях.
Вот только, что сказать? Что мне было ужасно неловко и унизительно, когда его дубина вколачивалась мне в горло? Что на вкус его сперма впринципе ничего, я ожидала, что будет отвратительнее?

На улице уже светает, первые лучи солнца освещают улицу, кидая красные блики по небу. Но сейчас эта красота не трогает меня. Внутри будто не осталось радости, не могу заставить себя даже пошевелиться.
- Этого не было. Мы забудем все и не будем вспоминать. – наконец говорит Лиза, касаясь моей руки. Она оказывается сильнее, чем я. – Парням не нужно об этом знать, они не поймут этой жертвы… Мы испортим весь отпуск, которого так давно ждали.
Ничего не отвечаю, я подумала об этом выходя еще из участка. Парни шутили, фотографировали разбитые лица и выкладывали в Инстаграмм, рассказывая невероятную историю с Мадагаскара. Было немного даже противно смотреть на этот театр, им казалось, что они поучаствовали в заварушке, а на самом деле им напихали будь здоров. Они даже не подозревали, что мы заплатили за наше освобождение. Мы с Лизой отработали по полной, как сказал бы Аль-Мактум.
Я запомнила его имя. На всю свою жизнь. Он пометил меня и теперь будет сложно избавиться от воспоминаний о нем. 
- Хорошо. – говорю еле слышно, отгоняя воспоминания, которые не отпускали меня. Перед глазами так и стоял толстый член с массивными яйцами, скользящий по моему языку.  И глаза сжирающие меня. Судорожно сглатываю, проталкивая вкус этого мужчины, не покидающий меня.
- Только ты расскажешь мне, что произошло. – требует подруга, сдирая с себя одежду и забрасывая ее сразу в мусорку. Могу ее понять.
- Сама не знаю. – отвечаю я, закрывая лицо руками, осознавая, что испугалась до чертиков. – Я танцевала и отошла отдышаться. Там была смотровая площадка, решила там осмотреться… никого не трогала. Он подошёл ко мне и прижал к стеклу. Лиза, он поцеловал меня будто мы знакомы, словно любовники. 
Подруга снова присела на край кровати, заглядывая мне в глаза, говоря тем самым, что она со мной.
- А ты что?
- Я убежала от него сразу к Вам, попросила быстрее уехать. Понимаешь, в нем есть что-то ужасающее. Смотришь на него и кишки внутри скручиваются. Дальше ты и сама знаешь…
- Он изнасиловал тебя? – спрашивает робко она, сжимая мою руку. Я отрицательно качаю головой, облизывая губы, которые распухли. Челюсть так и сводит. – Тебя так долго не было и он увёл тебя в отдельную комнату, я подумала…
- Нет. – обрываю я, отдергивая руку и отходя, трудно было усидеть на одном месте. – Просто он… делал все долго. 
Мы больше ничего не обсуждали, не поднимали эту тему. Встав под холодные струи душа, я смывала с себя его властные касания, стараясь забыть их. Пришлось почистить зубы раз пять, пока белая пена не стала красной,  но даже тогда мне не удалось избавиться от его вкуса. 
Незнакомец въелся в мою кожу и преследовал во снах. Из страха и непонятных побуждений я умолчала о предложении этого страшного человека. Не хотелось больше вспоминать о нем. Вычеркнуть. Забыть. Не думать.

К счастью после этих событий Глеб стал теплее и более раскрепощённый. Ему казалось, что заступившись за меня на набережной он мог теперь себя вести более дерзко.
- Дикая кошечка. – прошептала он мне на ухо, притягивая к себе и целуя. Так пылко и нежно, зажимая ладонями мое лицо. Глеб так сладко пах, очень соблазнительно. Вот только…
Ничего… Я ничего больше не чувствовала, когда он прикасался ко мне. Где-то на подсознании я обвиняла его, что он позволил сотворить такое, оказался слаб и не смог защитить. Смотрела в его красивое лицо и видела юного мальчишку, который слишком медленно все делал. Его нерешительность погубила меня. Если бы он не оставил меня в баре, мужчина не пристал бы ко мне.
Отвечаю на поцелуй Глеба ради интереса и чтобы не вызвать подозрений. Приятно, но не более того. Он не такой напористый и дикий, нежный и внимательный. Целуясь с ним, не чувствую как в моем животе начинают порхать бабочки. Эйфория не охватывает все мое тело, поцелуй не возбуждает меня. Это неправильно, наверное, стоит прекратить все это...

Целуя его так и вижу зеленые глаза перед лицом. Чеширский кот довольно улыбается. Он рад, что его шлюха теперь испорчена.

СТОП. У Глеба карие глаза. Испуганно отстраняюсь от раскрасневшегося друга, делая несколько шагов назад. Сердце бьется, как сумасшедшее. Даже прикладываю руку к груди, чтобы успокоиться. 
Это просто стресс. Мне нужно время.
- Я так давно ждал нашего поцелуя. – говорит Глеб, неловко улыбаясь. Светлая прядь, обычно зачесанных назад волос, выбилась и теперь спадала ему на глаза. Он смотрел на меня с такой нежностью. Мой Глеб. Мне же нравилось быть с ним. Даже сейчас смотрю на него и отмечаю, как он красив.
Но целуюсь с ним и вспоминаю, как в мой рот проникал настырный язык другого мужчины. Он не целовал меня – трахал, имел, потом точно также отымел членом. Его яйца шлепали по моему подбородку, который теперь Глеб придерживает во время поцелуя, еле касаясь с такой нежностью. 
Меня всю передергивает. Ненавижу себя за то, что не лгу. Проклинаю себя на за содеянное, а что обманываю хорошего парня. Что я делаю?
- Я тоже. – честно говорю я, но упускаю момент, что мое блаженство больше связано со свершением долгожданного, а не самим поцелуем. Возможно, сказывается стресс. – Просто…
- Это твой первый поцелуй? – он снова подходит ко мне вплотную, прижимает к себе. Мы стоим у бассейна совсем одни. Обстановка невероятно романтичная, все располагает  к чему-то особенному, но я не решаюсь и двинуться. Не могу сказать, что нет, не первый. Но как бы мне хотелось, чтобы это было не так.

Глава 5.

Полнолуния ночь!
Даже птицы не заперли
Двери в гнездах своих.

Тиё

Месяц на Мадагаскаре пролетает быстро. Я влюбляюсь в остров с каждым днем все сильнее. Мне все здесь нравится: океан, воздух, атмосфера и зелень.
Лиза оказывается права, нежность и любовь Глеба, который с каждым днем становится все одержимее мной, излечивает мою рану. Инцидент почти затирается. Я запираю его в своей памяти и не позволяю больше даже и думать о произошедшем. Представляю, что это произошло не со мной.
Просто сон.

Национальный парк Андасибе производит на меня неизгладимое впечатление. Дикая, необузданная природа, наполненная контрастными красками и звуками, поражает своей неповторимостью. Воздух, пропитанный ароматами цветов, дурманит. От буйства красок рябит в глазах. Глядя на лемуров, проходящих мимо тебя, ты открываешь рот и быстро достаёшь камеру, желая запечатлеть красавчика.
- Это нереально. – выдавливает Глеб и мы все соглашаемся с ним. Наши с ним пальцы переплетены в замок, чувствую себя невероятно счастливой. Отчуждение отступило. Постепенно давящее чувство стыда отступило, образ араба пропал, он перестал мне сниться.
Время лечит. А тем более в таком месте!

Мадагаскар – нереально красив. Здесь все волшебно.
Мы сняли на несколько дней гостиницу недалеко от заповедника с видом на каменные джунгли Мадагаскара. Номера были очень дорогие и богато обставленные, вид на джунгли опьянял. Мы много читали об этом месте в интернете и копили деньги на эту гостиницу, чтобы насладиться единением с природой.

Лиза начала мне уже намекать, что она хочет переехать к Игнату, а Глеб будет жить со мной. Я была не против. Во-первых, рада за подругу, а во-вторых, Глеб мне очень нравился, меня тянуло к нему; последнее время близость с ним пугала из-за того случая. Но, как говорится, клин клином вышибает и страх стал отступать. Наверное, было уже пора сдаться…
Отпуск раскрывал парня с новой стороны, он менялся. Становился более свободным и менее стеснительным. С ним было спокойно и надежно.

Вооружившись камерами телефонов и зеркальных фотоаппаратов, мы сели в сафари-джип и отправились в прекрасное путешествие. Тогда я еще не догадывалась, каким незабываемая оно будет.
- Смотрите, там львица! – Лиза взвизгнула, как маленькая девочка, чуть не вывалившись из машины. Мы все посмотрели в направлении ее пальца.
Там действительно лежала львица, величество наблюдая за машиной, проезжающей мимо нее.
- Эмир выбирает себе львёнка. – говорит наш проводник. – Видите там люди? Они усыпили всех львиц, и сейчас он выбирает себе самого сильного и красивого.
- Варварство. Это не гуманно. – у меня даже пол ложечкой засосало. Хотела бы я видеть лицо человека, который забирает дикого зверя из привычной ему среды и запирает в клетке. Это издевательство над зверем.
- Если бы у меня было бы бабло, я бы себе тоже купил тигра. – говорит Глеб, пожимая плечами. – Это круто, не какой-то там кот. Верный хищник.
Не соглашаюсь с ним, но не комментирую ситуацию.

- А мы можем посмотреть? – спрашивает Игнат.
- Я могу узнать. – говорит проводник, заглушая мотор и направляясь к группе людей, которые несмотря на жару, все в черном. Понимание титула «Эмир» у меня весьма размытое; знаю, что это титул в арабских странах, весьма высокий, но точно не знаю, что он обозначает. Какой-то начальник и полководец, наследник… Никогда не интересовалась историей, тем более арабскими странами.
Но от упоминания арабской тематики у меня пересыхает в горле. Начинается приступ удушья. Этим летом у меня развилась аллергия на арабскую тематику.
- Интересно, как они выбирают? Как котят или по другим признакам?
Проводник машет нам, что мы можем подойти. Мы все вываливаемся из машины и с опаской идём к ним. Трудно передвигаться, когда меньше, чем в метре от тебя спит хищник.
Мне шаги даются с трудом.

Я почти падаю, еле удерживаюсь на ногах, солнце смертельно опаляет, не щадит. Сначала мне кажется, что у меня мираж от жары, но потом понимаю, что эти зеленые глаза, смотрящие на меня так насмешливо, реальны. Адское пламя зеленого цвета. Он стоит прямо напротив меня, удерживая на руках пушистый комочек, львёнка. Тот в страхе затаился и не смел пошевелиться. Загорелая рука с золотым перстнем, на котором красуется герб, гладит животное по шерстке.
Как же я не подумала раньше. Араб. Эмир.
Лиза рядом со мной тоже почти не дышала, она узнала Незнакомца и теперь ее тоже колотило от страха.
В ушах кто-то играл на барабанах, скандируя «Аль-Мактум».

- Почтенный Аль-Мактум, это туристы из России, они хотели бы посмотреть на львят. – провожатый так почтительно обращается к нему, кланяется почти до пола. Вот значит кто он. Эмир. Настоящий эмир. Араб.
Меня словно жалит тысяча ос одновременно. Все тело разрывает боль. Хочется бежать в обратную сторону от этих глаз, что смотрят на меня слишком откровенно. Кажется, что для всех становится очевидным, что было между нами. Глеб смотрит на Эмира, а потом на меня, не понимая этого зрительного контакта. А мы словно сражаемся на клинках.

Мне одновременно хочется сгореть от стыда и убить этого самодовольного индюка, растерзать его тело в знак мести, стереть с его лица самодовольную улыбку.

- Пусть смотрят. – позволяет он, поглаживая львёнка властной рукой. Каждое его поглаживание вызывает во мне неприятные воспоминания. Точно также он приглаживал мои волосы во время минета. Видимо такую же аналогию проводит и он, потому что его губы растягиваются в плотоядной улыбке. Он смотрит на меня, как на кусок мяса к употреблению.
Выпрямляю спину, гордо вскидывая подбородок, делая вид, что рассматриваю львов, хотя мне они интересны в последнюю очередь. Передо мной настоящий царь зверей. Меня не покидает желание схватить Глеба за руку, почувствовать его тепло, чтобы успокоиться. Рука даже тянется, почти зависает в воздухе, но отдергиваю себя, потому что не хочу провоцировать этого мужчину. Нам хватило тюрьмы. Знаю, что если он захочет – отымеет прямо здесь, на спине львицы. Его никто не остановит.

Эмир демонстративно рассматривает мою футболку, чувствую как он высматривает контур груди и вспоминает о выступающих сосках. Приходится скрестить руки, чтобы прекратить это.
Парни тоже узнают гоп-компанию, тушуются. Все усиленно делают вид, что им интересно. Хотя каждый из нашей компании мечтает дать деру. Даже понимая, что парни ничего не смогут сделать арабам, что было бы глупо ввязываться в драку, мне все равно становится стыдно за них. Не могут защитить своих девушек.
Это угнетает меня и начинает вновь отталкивать от Глеба.

- Подожду в машине. – все же не выдерживаю. Трудно находиться рядом с человеком, который совершил над тобой насилие. Во рту пересыхает, чувствую толстый хер в своём рту, натирающий горло. Это воспоминание никогда не сотрется из моей памяти.
- Я с тобой. – Глеб нагоняет меня и обнимает за талию. В эту минуту испытываю, что-то космическое, парень обнимает меня за талию, так интимно и решительно он не обнимал никогда меня. В нем просыпается мужская сила, его толкает ревность. – Ты как? Тебя от этого мужика колбасит, он тебе сделал что-то?
Мне бы хотелось рассказать всю правду, открыться перед Глебом. Это бы стёрло образовавшуюся преграду между нами и отношения вновь бы потеплели, но Лиза права – парни не поймут. Может быть потом, но не сейчас, ни на Мадагаскаре.
- Все супер, Глеб. – прижимаюсь к нему и кошусь на мужчину, который продолжает смотреть на меня неотрывно. Хотя не понимаю, на что смотреть?
На мне безразмерная белая футболка без каких либо рисунков и обтягивающие лосины до колена красного цвета. Ничего вызывающего. Я напоминаю мальчика с длинными волосами. Сама на себя бы не посмотрела.

Экскурсия теряет магию после этой встречи. Яркие краски Мадагаскара блекнут, даже лемуры не пробуждают тех чувств на которые я надеялась. Нервозность искажает все. Постоянно оглядываюсь. Всюду мерещатся зеленые глаза, преследуют меня. Кажется, что они снова придут за нами.
Лиза тоже, как натянутая струна, избегает Игната. Мы храним тайну, которая отстраняет нас от парней.

- Может быть скажешь мне правду? – Глеб застаёт меня врасплох своим вопросом. Ловит меня в холле гостиницы, когда Лиза с Игнатом задерживаются у стойки ресепшена, чтобы взять ключи.- Ты забросила блог, почти не уделяешь ему внимание. Это не похоже на тебя, крошка. Обычно, ты всегда светишься, такая веселая, а сейчас ходишь мрачнее тучи.
- Глеб, просто я тогда очень испугалась… - оправдываюсь я, облизывая губы, и прижимаясь щекой к торсу. Слышу, как его сердце бьется, вдыхаю его запах. – Нас могли посадить, это серьезно! Когда увидела этих уродов страх нахлынул на меня вновь.
Я почти говорю правду, умалчиваю про то, что этот мужчина заставил меня сделать. Меня даже передергивает при воспоминании, хочется поскорее закрыться в номере и смыть с себя касание его взгляда.
- Все позади, Викки. – он целует меня в макушку и мне становится тепло на душе. – Этот Эмир думал, что ему можно все, что он захочет, но обломался!
Слова Глеба раздирали душу. Ах. Если бы он знал, как не прав. Этот Эмир может получить все, что ему захочется. Он уже получил больше, чем нужно было. И ты ничего не сделал и вряд ли сделаешь… Это не в твоих силах.
«Предлагаю стать любовницей»

Мы расходимся по номерам, девочки налево, а мальчики направо. По глазам парней вижу, что таким исходом они не довольны. В глазах лихорадочное возбуждение, они хотят продолжения, они хотят страсти. Мы же с Лизой витаем в облаках, наши мысли не с ними.
Долго принимаю душ, стою под потоком воды, перебирая в голове, чем хочу заняться, чтобы поднять себе настроение. В одном Глеб прав, я совсем запустила свой блог, не выкладываю ничего, нужно исправляться.
Я укладываю волосы, красиво кутаюсь в полотенце, приспускаю его чуть-чуть, чтобы грудь поднималась сексуальными холмиками, и включаю камеру.

Глава 6.

Так кричит фазан,
Будто это он открыл
Первую звезду.

Иссу

Он приоткрывает дверь номера, жестом показывая, чтобы я вошла. На его руке красуется массивный перстень с гербом, он придаёт только власти его жесту.
Из-за двери я слышу громкие, протяжные стоны. Мне кажется, что кто-то поставил видео с порно, звуки кажутся неправдоподобными и наигранными. Качаю головой, хочу уйти, но он зажимает мне рот рукой, приподнимает и бесшумно вносит меня в номер.
Мы прячемся в коридоре, звуки становятся громче. Сначала я пинаю его, хочу вырваться, но от увиденного меня парализует. Теряю дар речи, обмякаю в руках Эмира, ему больше даже не нужно зажимать мне рот, слова застряли в горле.
В огромном номере Люкса моя подруга, абсолютно голая, лежит на краю кровати в позе эмбриона, раздвигая ягодицы в красных полосках руками перед здоровенным негром, вколачивающим в нее дубину. Сам он не потрудился раздеться, лениво приспустил штаны, чтобы спустить в нее. Ее волосы влажные от пота скрывают лицо. Спина покрыта белыми пятнами, которые невозможно спутать ни с чем. Она не сопротивляется и стонет так, что у меня уши закладывает.
Испытываю парализующий шок.
Узнаю его, когда он оборачивается лицом к нам. Тот самый полицейский из участка. По коже пробегается озноб, я бы упала, если бы не удерживали стальные руки Эмира навесу.
Негр пошло ухмыляется, вытаскивает из нее член, шлепает им по ее ягодице. Не представляю как этот отросток можно принять в себя, он же разорвёт ее этим прибором. Там так узко…
- Who is your Daddy? – говоря это он смотрит прямо мне в глаза. Не хочу смотреть, нужно спасти ее от этого чудовища. Непроизвольно подаюсь назад и вжимаюсь в каменную грудь Эмира, чувствую спиной рельеф пресса.
- You. – по голосу подруги понимаю, как она заведена, взбудоражена. Не похоже, чтобы ее насиловали. Теперь мне просто хочется убежать. Это ее личное дело.
Все это время я думала, что она с Игнатом, а она спит с этой скалой.
Негр погружает в нее пальцы и начинает растирать смазку. С ужасом понимаю, что он собирается заняться с ней анальным сексом. Умоляюще смотрю на Эмира, это последнее что я хочу видеть. Он поддаётся и выносит меня из номера, аккуратно прикрывая за собой дверь.
Меня знобит, как при температуре.
Она ничего не сказала мне, продолжила связь с извращенцем. Может он угрожает ей? По ее стонам не было похоже…
- Зачем?
- Скажи мне, кто твой друг и я скажу тебе, кто ты. Хватит набивать себе цену. – мужчина продолжает меня удерживать, несильно, но так, чтобы я не могла вырваться. Я лишь рвано дышу. Трудно прийти в себя после увиденного. Хотела бы вырвать себе глаза, чтобы не прокручивать эти постельные сцены.
- Я не набиваю себе цену, честно. – прижимаюсь спиной к холодной стене. – Секс меня не интересует. Духовная близость на первом месте, я верю в любовь, понимание? Лиза, возможно, влюбилась в Вашего друга, он был у нее первый… у женщин иногда так бывает…
- Ты дура.
- Нет.
- это был не вопрос. – хмыкает он и направляется к лифту, продолжая меня тащить за собой. – Розовые слюни телки, которую никогда нормально не драл мужик. Твоего суккулента самого нужно натягивать, Вы по очереди друг дружку имеете? Сначала он тебя, потом ты его страпоном?
Я благоразумно молчу. Ничего не говорю. Боюсь, если скажу, что Глеб не мой парень, станет только хуже. Прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы прийти в себя.
- Все равно, это было низко! Секс – интимная вещь, не для глаз посторонних.
Эмир ничего не отвечает, он умеет игнорировать.
- Куда мы направляемся? – спрашиваю, пытаясь одернуть руку, получить хотя бы зернышко информации.
- В номер. Ты переоденешься, оденешь что-нибудь из той лабуды которую носишь постоянно. Сексуально и не вызывающе. А потом будешь танцевать для меня…
-Что???

Он насиловал меня. Ломал. Теперь хотел, чтобы я унизительно танцевала для него. Ему доставляло удовольствие манипулировать людьми. А еще он считает, что может выбирать за меня, что мне надевать.

- Можешь выпить для храбрости. – он пододвигает свой стакан с виски мне, закуривая и разваливаясь на мягком диване. Рядом с ним сидят все те же парни, рядом с некоторыми из них девушки, резко контрастирующие со мной.
Они в очень дорогих платьях, в босоножках на каблуках. Просто ночные феи. Догадываюсь, что это не их девушки, так – развлечения на одну ночь. Потому что мужчины их откровенно лапают, обходятся неуважительно. Но девушки все равно очень ухоженные, красивые, ноги от ушей. На их фоне я мелкая пигалица с ободранными коленками.

Не хотела сюда ехать, отказывалась напрочь, но после фразы «Иначе выебу», пришлось послушно переодеться и поехать с ним. Что он от меня хотел – было не понятно до сих пор. Очень сложно противостоять человеку, который заводит львёнка вместо котёнка.
- Спасибо, не буду.
- Тогда иди танцуй.
- Хочешь, иди сам танцуй!
- Доставь удовольствие, папочке. Когда ты крутишь жопой. – у меня яйца становятся тяжелее свинца. – он говорит громко, не стесняясь остальных. И я затравленно зыркаю на остальных мужчин, надеясь, что только он говорит по-русски.
- Если у тебя проблемы с яйцами, обратись к врачу. – привыкая к этому человеку, сама не замечаю, что начинаю ходить по тонкому льду, огрызаясь. Но долгая нервозность сменяется пофигизмом. От судьбы не уйдёшь.

Эмиру что-то говорит парень и они все мерзко смеются. То, как все взгляды обращены на меня понимаю – предмет шутки, я. Стискиваю зубы, встаю против воли и залпом выпиваю виски. Горячий напиток обжигает и сразу же туманит мозг, который так и ждал, чтобы ему дали сигнал – отбой! Все притупляется, делая меня более расслабленной.
Хочешь, чтобы яйца налились свинцом? Сейчас они у тебя распухнут!
Мужчина недовольно следит за моими движениями. Он не думал, что я все таки выпью.
Я быстро забегаю в гущу толпы. Хочет танцев? Получит.
Я умею двигаться. Мастер спорта по спортивной гимнастике, пластике мне не занимать. Я специально втискиваюсь в толпу парней, кружу и заигрываю. Так по-блядски, я себя еще никогда не вела, нагло терлась попой, поглаживая грудь, даже пощипывала соски. Вспомнила все уроки тверка, которые успела посетить.

Глава 7

Я наказал ребенка,
Но привязал его к дереву там,
Где дует прохладный ветер.

Аль-Мактум возвращается в мои сны, врывается в них ураганом и не отпускает меня. Так и не удается выспаться. К утру мои глаза опухают, а голова становится как будто в несколько раз больше. Все тело болит, как будто я всю ночь занималась в спортзале.
Я разбита.

- Я хочу поговорить с тобой. – говорю это практически сразу же, когда подруга открывает глаза. Она еще совсем сонная, хлопает глазами. В отличие от меня Лиза выглядит выспавшейся и отдохнувшей.
- Что случилось? – спрашивает она, усаживаясь на кровати по-турецки.
- Твой секс с чёрным арабом. – говорю, стараясь не смотреть ей в глаза. Даже не глядя на нее, чувствую как она стушевалась. Не мне ее осуждать, да я и не собираюсь, просто хочу помочь.
- Как ты узнала?
- Не важно. – выдавливаю тихо я. Вряд ли ей стоит знать, что вчера мы наблюдали за тем, как ее долбили дубиной. – Просто ты занимаешься с ним… сексом… по своей воле?
- Да. – слишком поспешно говорит она. – Понимаешь, Игнат хороший, но я не понимаю почему, меня тянет к Рафу магнитом. Наверное, я обьюзер… Не знаю, Викуль. Но это какая-то сложная физиология, я хочу его против воли. Он командует мной и я… предательски завожусь…
Подруга практически плачет. Не мне её осуждать.
- Ты хочешь это прекратить? - Очень неудобно говорить о таких вещах, но я искренне хочу помочь ей.

В нашу дверь кто-то громко постучал, мы обе встрепенулись и удивленно переглянулись. Лиза не успевает мне ответить.
Я облизала губы судорожно, для парней слишком рано. Они скорее всего еще спят. Интуиция подсказывает мне, что ничего хорошего ждать не стоит. Сердце ухает.
- Открой, пожалуйста. – выдавливаю я.
Подруга накидывает гостиничный халат и спешит к двери. Она открывает дверь, и я слышу по ту сторону уже знакомый и ненавистный голос. Меня пробирает до костей, кто-то внутри противно скребёт мои органы, сдавливая их.
- Доброе утречко.
Всего два слова. Безобидное обращение, а у меня мороз по коже. Истерика накрывает с головой.
Слышу его шаги и вжимаюсь в стенку. Стою в крошечной пижаме, виню себя в том, что не надела пуританскую пижаму, максимально отталкивающую, чтобы глядя на нее было противно на меня смотреть.

Кожа покрывается мурашками еще до того, как он равняется рядом со мной. В плавках и в майке он все равно смотрится как король. Очень красивый. Его нельзя сравнить с Глебом, с мальчишкой.
Такой дикий и волосатый.
Эмир скользит по моей пижаме взглядом, нагло разглядывает меня, задерживается на груди. Под его пристальным взглядом соски предательски напрягаются, принимая вид остро торчащих горошинок.
- Что ты тут делаешь? – отпихиваю его, прикрывая грудь руками и спеша к шкафу, чтобы вытащить халат. Озвучив вопрос, сразу же понимаю, что перегибаю палку. Так не стоит говорить с Эмиром.
В его глазах сразу же появляется хитрый блеск.
- Забираю Вас на пляж. Синоптики обещали жаркий день. – когда он говорит слово «жаркий» я вспыхиваю и становлюсь красная, как рак. Уверена, что он подразумевает не температуру воздуха.
- по-моему ты перепутал гостиницу. Зашёл не в тот номер, мы Вам не эскортницы на жаркий день!
- Да нет, я точно по адресу.
- Послушай, у нас сегодня большие планы, мы собирались съездить в джунгли! Нас вообще ждут парни. Я конечно понимаю, что ты царских кровей и наверное привык к безотказности, но мы граждане другой стороны и исповедуем другую веру. Крепостное право давно отменили в нашей стране! Нельзя вот так взять человека и забрать его против воли!

На мои слова Аль-Мактум просто начинает развязывать шнуровку на плавках, хищно оскаливаясь. Я почему-то, как заворожённая, слежу за его пальцами, облизывая губы, не веря, что он сделает это среди белого дня.
- Что ты дел…а…ешь? – даже заикаюсь, понимая, что он сейчас вот-вот достанет свой член.
Лиза так и стоит в коридоре, парализованная от страха и не решаясь сказать и слова. Что она может предпринять против него?
У нас у обеих перед глазами заплесневелые камеры, где все пропитано мочой и кровью. В его власти упечь нас обратно или сделать еще хуже.

- Пытаюсь заткнуть твой рот.
Он слегка приспускает штаны, показывая здоровый болт, налитый синими венами. Выглядит он угрожающе. Очень толстый, палка вареной колбасы. Гриб переросток. Аль-Мактум проводит рукой  по него, разгоняю кровь, а я охаю.

Я пячусь назад, вытягивая руки вперёд, стараясь себя обезопасить от него.
- Выйди. – командует он Лизе, не поворачиваясь в ее сторону. Подруга не двигается с места. Лицо у нее воинственное, она держится за стенку, чтобы не упасть, потому что ноги у нее предательски дрожат. Угораздило же нас с ней так влипнуть.

- У нас с Вами был уговор, что Вы оставите нас в покое и не будете трогать! – говорит она хрипло, еле слышно. – Вы нарушаете своё слово! Оставьте, пожалуйста, Вику, найдите кого-нибудь другого для своих развлечений.
Когда он оборачивается к ней, мне становится страшно. Его лицо искажается, и он напоминает демона с налившимися кровью глазами.
- Еще слово и я порву ей жопу, тебе тоже сладко не придётся. – это обещание он точно сдержит. Ни секунды не сомневаюсь в этом. А еще больше пугаюсь за подругу, что она из-за меня влипнет.

- Иди. – говорю я. - Все будет хорошо!
Лиза не решается двинуться и я выдавливаю из себя улыбку, пытаясь ее успокоить, она все же ретируется в коридор. Мы остаёмся наедине и больше ничего не сдерживает Аль-Мактума, который надвигается на меня, заставляя поежиться.

- Только попробуй и я его откушу! – серьезно говорю я, вызывая в нем приступ смеха; мои слова всегда его забавляют. Этот мужчина не относится ко мне серьезно.
Он вжимает меня в стенку, не оставляет воздуха. Чувствую каждый рельеф его тела. Брюнет смугл и его тело покрывает чёрная поросль. Ахмед Аль-Мактум напоминаем пещерного человека, раньше я никогда не видела таких мужчин. В моем родном городе нет и отдаленно похожих.

Его член упирается мне в живот, отодвигая майку и поглаживая кожу. Кажется, что меня касается раскалённый уголь.

Аль-Мактум задирает майку, обнажая грудь и рассматривая ее при свете дня. Я пытаюсь ее опустить, протестовать и тогда он раздирает ткань, оставляя меня в одних шортах и не давая прикрыть холмики.
- Пожалуйста. – шепчу я, стараясь не смотреть ему в глаза. – Мне противны твои касания!
- Правда? – я уже привыкла к акценту, практически не замечаю его. Эмир приспускает мои шорты, оголяя складочки.
Я в панике поднимаю ногу, стараясь прикрыться от него, хнычу в страхе, отталкиваю парня.
- Уйди! Уйди! – повторяю раз за разом, но у меня не хватает силы сдвинуть его с места ни на миллиметр. Мужчина напирает на меня как танк.

Он же с силой стискивает мою ягодицу и рывком переворачивает, ставя лицом к стене. Шорты скользят по ногам к полу, оставляя меня совсем голой. Одной рукой он сдерживает мои руки у стены, чтобы я перестала дергаться, а другой начинает потирать свой член о мои ягодицы. Скользит им между упругими половинками. Это так не естественно и пошло. Между моих ног образуется пожар, выжигающий мысли в моей голове.

Боюсь даже пошевелиться.
- Тебе не нравится? – он направляет головку к моим складочкам, а я в страхе трепещу, пытаюсь сжать ноги, не дать ему проникнуть в меня. Но его колени намертво фиксируют мои ноги. Чувствую, как головка плавно скользит вдоль складочек, лаская их, размазывая влагу. Мою смазку.

Боже. Становится стыдно. Я возбудилась и теку для него. Это предательство моего тела.

Приятная судорога пробегает по всему телу. Аль-Мактум ускоряется и продолжает тереться о складки, держа меня на грани, но не проникая внутрь. Он отпускает мои руки, которые теперь просто упираются в стену. Все мои чувства сконцентрированы вокруг его пениса, играющего со мной.

- Не нравится? – повторяет он, нажимает на меня и приставляет головку к входу.
- Нравится. – послушно выдавливаю я, предчувствуя, что если солгу, он войдёт в меня. Слышу как он утробно рычит, мой ответ его удовлетворяет. Горячие пальцы с шероховатостями на кожу дотрагиваются до моего и без того взволнованного клитора. Стоит ему коснуться, как меня пробирает до дрожжи, ломает позвоночник. Я на грани. Дыхание учащается.

- Сколько у тебя было мужчин? – он спрашивает меня в самое ухо, горячее дыхание щекочет кожу и мне стыдно ответить. Просто молчу, закрывая глаза и облизывая губы.
- Отпусти меня. – снова умоляюще выдаю. Он видимо расценивает мой ответ по-своему.– Я поеду на пляж, только не делай этого, прошу!
Он наматывает мои волосы и заставляет облокотиться о его спину, отводя мою ногу в сторону. Если бы я не была гимнасткой, то не смогла бы повторить такое. Его властная рука заставила смотреть ему в глаза. Аль-Мактум имитировал толчки, обтираясь о мою бархатную кожу, складочки трепетали. Он не останавливался и продолжал выписывать рукой круги вокруг клиторы, дразня его.

Мое тело хочет большего, не поверхностного петтинга. Я четко ощущаю ноющую пустоту между ног.
Мое дыхание сбилось. Глядя в его глаза, я растворялась. Вселенная приобрела очертания его зелёных глаз.

- Скоро ты будешь умолять сделать это, маленькая Дикарка. – он смеется, забавляется моим видом, затуманенными глазами. – Перестанешь показывать мне зубки, будешь самой послушной девочкой. Я не твой гуманоид, умею выбить ненужные мысли из головы.

Эмир уверен, что я сплю с Глебом. Мне хотелось сказать ему, что у меня еще никого не было, но что-то мне подсказывало, что узнав, что я девственница – разгорячится еще больше. Захочет сорвать цветочек первым.

Он сдавливает руками клитор и я начинаю содрогаться, жадно ловя воздух руками. Заваливаюсь на него всем телом, теряя почву из-под ног. Мой протяжный стон заполняет комнату, я впиваюсь в него ногтями. В эту минуту я напрочь забываю кто он и все, что было «до», есть только здоровый поршень между моих складочек и зеленые, бездонные глаза.

Глаза Эмира тоже темнеют и он кончает мне на спину и попу, заливая меня своим семенем. Липкая жидкость стекает по мне тонкими струйками. Он словно пометил меня.
- Это не было так сладко, как могло бы быть. – хрипло сказал он. – Я тебя не трахнул, только потому что у меня нет презервативов.
Трудно сосредоточиться, у меня хватает сил только прислониться к его часто вздымающейся груди.
- Собирайся. – командует он, убирая свой все еще стоящий член в штаны.
- Мне нужно в душ…
- Так поедешь, хочу чувствовать свой запах на тебе.