Невеста темного колдуна. Маски сброшены

Глава 6

Вчера Грете не удалось расспросить Тирну – подругу забрали целители. Нервный срыв, пояснил молодой маг в светлой, целительской мантии.

– Видите ли, соискательница Грета,– сказал он,– вы поступили правильно, ушли гулять. А вот ваша соседка сидела и не сводила взгляда с пластинки. А результат проявлялся медленно, по одной букве. Так что мы ее забрали, пусть у нас ночь проведет – не будет по коридорам в истерическом состоянии бегать.

Это было вчера. И сегодня, перед завтраком, мора Ферхара спешила забрать подругу и отругать – ну разве можно так переживать из-за отбора? Ну ведь четко же сказали, все равно получите должность, либо так, либо так. Никто не отпустит на свободу владельцев особо опасной нечисти. Или нежити? Тут Грета чуть споткнулась и глубоко задумалась, к какому роду-племени принадлежит Дикки.

«Надо будет прояснить этот вопрос», решила она.

Целительское крыло оказалось не крылом, а отдельным флигелем. Невысокий, маленький домик с широкой террасой. На которой в плетеном кресле сидела Тирна.

– Предвосхищая твой вопрос – стыдно,– тут же выпалила подруга.

– Я не собиралась давить на больное,– возмутилась Грета,– просто напомнить, что уж кому-кому, а нам с тобой волноваться не о чем.

– Я видела Лазара,– шепнула Тирна. – Он тоже прошел ко второму этапу отбора.

Грета запнулась о мелкий корешок и чуть не полетела на землю. Как Лазар? Что происходит? Алистер ведь…

– Видимо, он тоже хорош,– уклончиво произнесла мора Ферхара.

Она не рискнула высказать вслух предположение, что Лазар уже совсем не Лазар – либо кто-то надел его личину, либо некромант сделал управляемого голема. Оно и правильно, о том, что Лазар пытался отобрать своих дорфов обратно никто не знает. А значит, с точки зрения таинственного помощника, все идет как надо. Почти – ведь звери у Греты. Но это можно оправдать конспирацией и, например, заверить, что девушка под ментальным подчинением.

Грета так задумалась, что даже не заметила, что они уже дошли до особняка. Только неприятный голос одной из соискательниц вывел ее из глубин собственных мыслей.

– Что, радуешься? Легла под Ферхару и ко двору пролезла,– с искренним отвращением произнесла невысокая, полноватая шатенка. – А могла бы и так пристроиться. Только чье-то место зря занимаешь. И королеву подводишь.

«Королеву» было произнесено с трепетом, почтением и злостью на нерадивую дуру-соисктаельницу, что лезет неумытым лицом в стройные ряды патриотов. Грета не успела ничего ответить, как уже заговорила Тирна, с явственно угрозой в низком голосе:

– Уж не твое ли место, а?

– Прикрой рот своей подружайке,– цыкнула шатенка,– я сделаю все, чтобы второй этап ты не прошла. И она – тоже. И нет, мое место при мне. До встречи во дворце, соискательницы.

Подруги посмотрели скандалистке вслед, переглянулись и Тирна задумчиво произнесла:

– Это так совпало или она нас стояла ждала?

– Меня больше злят инсинуации в сторону наших с Алистером отношений.

– Инси-кто? Нет, объяснять не надо, я пошутила. А что ты хотела? Поверь, для многих он сам куда более ценный трофей, чем придворная должность. И тех самых многих бесит, что ты получаешь двойной приз – и Ферхару, и доступ ко второму этапу. По справедливости, по их мнению, что-то одно надо отдать.

– Пироги с мясом и рыбой – одновременно,– вздохнула Грета. – Я уже ничего не понимаю.

– Ты лучше скажи – поговорили?

Грета жарко покраснела и Тирна расхохоталась:

– Да! Готова поспорить, что инициативу проявил он! Итак, как теперь к тебе обращаться?

– Мора Ферхара,– улыбнулась Грета,– но, вообще-то, у меня есть имя. И если ты начнешь «моркать», то я тебя покусаю.

– Не страшно.

– Дикки покусает.

– Аргумент,– согласилась Тирна.

На завтрак подали кашу, с отчетливым горелым душком, не слащенный чай и подсушенный хлеб. Тирна брезгливо подцепила ложкой серовато-бурую кашу и задумчиво произнесла:

– А я и думаю, что Дикки, Карамелька и Финли на целую ночь остались без присмотра. Как думаешь, могли они навестить кухню?

Грета вздрогнула, опасливо огляделась и вздохнула:

– Финли еще и не на то подбить может. Это же ее была идея участвовать в отборе.

– А кто она? Нет, я помню, что это только ее тайна. Но неужели у нее нет своих дел?

– Есть и она успешно совмещает,– ответила Грета. – Финли кое-что ищет.

– Если ты про сахар, то это известно всем,– фыркнула Тирна.

Подруги посмеялись и вернули свое внимание каше. Но, съев пару ложек, Грета все же решила ограничиться чаем и хлебом. Все же никто не помешает заглянуть на Морской балкон и попросить сандвичей.

Мысли как-то плавно перескочили на поганку лису. Неужели весь сахар выели? Или она устроила Дикки и Карамельке знакомство с человеческой кухней? Странный способ поиска чего бы то ни было.

Тирна вполголоса бурчала, ковыряла кашу и склоняла слишком впечатлительных поваров которые «ну что, дорфа никогда не видели, что ли?». Грете было жалко поваров, поскольку большая часть обычных кальдораннцев действительно никогда не видела дорфов. А та часть, что видела, либо заикается, либо инвалиды, либо давно зарыты в землю. Поэтому с Финли надо серьезно поговорить.

Впрочем, Грета догадывалась, что лисе сейчас не до нее. На все вопросы она только отфыркивалась, но та странная рана, и постоянные отлучки говорили сами за себя. Что бы ни искала она в человеческом мире, это нечто близко. Вот и чудит нетерпеливая красавица.

– Ты меня слышишь?

– Нет,– честно ответила Грета. – Но теперь – да.

– Нам сегодня собраться надо,– вздохнула Тирна и покачала головой,– это ты о Ферхаре так глубоко задумалась?

– О Финли,– улыбнулась мора Ферхара. – Это объявляли?

– Да, но мы пропустили это объявление – я у целителей спала, а ты с Ферхарой… спала?

– Гуляла у моря.

В глазах Тирны отразилась смертельная обида:

– Но я же тоже хочу!

– Вход только для мор,– пошутила Грета и добавила,– давай закончим с делами? А потом все вместе рванем куда-нибудь к морю? До безумия хочу искупаться в теплых волнах.

Тирна согласно угукнула и с отвращением отодвинула от себя тарелку.

– Пойдем в комнату. Заодно посмотрим на наших приключенцев,– предложила она и Грета кивнула:

– Идем.

«Приключенцы» выглядели донельзя довольными и сытыми. И на укоризненные взгляды хозяек не повелись.

– Совести у вас нет,– вздохнула мора Ферхара.

«Мы холосие»,– робко ткнулось ей в виски.

– Карамелька,– ахнула Тирна и тут же возмутилась,– а чего это ты мысленно шепелявишь?

Грета же вспомнила, что Лазар проводил эксперименты над бейрой. Так, вполне вероятно, что это последствия. Но напоминать об этом она не стала – подруга и сама вспомнит. А если нет, то и не нужно.

Собирались подруги весело, особенно учитывая, что помогал весь зверинец. Ну как, помогал – Дикки лег на полу, заняв практически все свободное пространство, Финли поучала, как правильно складывать вещи, а Карамелька обслюнявила все хозяйские штаны – подавала.

– И теперь что, на чемоданах сидеть? – со вздохом спросила эйта Краст.

«Думаю, можно сидеть и на постелях»,– промурлыкал Дикки и уверенно добавил,-

«Мы же еще не ушли. Значит лежбище – наше».

Тирна принялась тут же пояснила Дикки, что это всего лишь устойчивое выражение. Ну а после этого ей пришлось объяснять, что такое устойчивой выражение и после этого они каким-то чудным образом перешли к метафорам.

– Надеюсь, Дикки не начнем изъяснятся метафорами,– вздохнула Грета. – Это было бы странно.

– Поживем увидим,– пожала плечами Тирна.

Дорф не ответил ничего – он глубоко задумался. В процессе размышлений огромный кот втягивал и выпускал когти, отчего на полу появились короткие, но глубокие царапины.

Стук в дверь и уверенный, четкий голос:

– Эйта Краст, мора Ферхара – карета подана, вещи заберут слуги.

– Ну вот и все, пора,– улыбнулась Тирна. – Да здравствует придворная жизнь!

– Да здравствуют интриги, яды и сплетни,– покивала Грета,– это будет познавательно.

– Нет в тебе романтики ни вот на чуть-чуть,– подруга даже на пальцах показала это самое «ни вот на чуть-чуть».

По коридорам они шли медленно. Прощались. И хоть умом Грета и понимала, что это ее дом, но все равно казалось, что сюда она уже больше не вернется.

– А они не поскупились,– присвистнула Тирна, увидев карету.

Та действительно была роскошна – красное дерево, обилие позолоты, а на дверцах королевский герб, над которым расположился герб Царлота.

Карета везла подруг по Кальдоранну, а Грету так и подмывало остановить движение, спрыгнуть и пойти пешком. Она даже не догадывалась, как на самом деле соскучилась по оживленным улицам, маленьким, дешевым кафе и уличным пирожкам.

– Ты ешь уличные пирожки? – ужаснулась Тирна. – Ты хоть знаешь, как их готовят?

– Не знаю и знать не хочу. Жареные пирожки с повидлом, м-м-м.

Грета прикрыла глаза, а Финли испустила такой страдальческий вздох, что сразу стало ясно – лиса тоже любит эти пирожки.

– Ужас,– передернулась Тирна, но, приоткрыв дверцу, окликнула мальчишку,– с чем пирожки? С повидлом? Давай всю корзину!

За плетеную корзинку пришлось доплатить. Но оно того стоило – кругленькая, увесистая, устланная промасленной бумагой, она заменяла блюдо. Правда, опустела быстро. Что не удивительно, ведь, если посчитать едоков, то становится даже странно, что хватило. Одна только Финли сладкое за троих уплетает! А еще есть и Грета, и Тирна, и Дикки с Карамелькой. Кстати, именно дорф слизнул последний пирожок – никто даже поссориться не успел.

– А говорила «Да знаешь ли, как их готовят»,– поддела подругу Грета.

– Так я знаю и иду на риск осознанно,– тут же отреагировала та.

– Тогда это – глупость, раз знаешь, чем грозит. А у меня смелость.

– Это ты намекаешь, что человеческая смелость происходит от необразованности? – прищурилась Тирна. – Вообще, если посмотреть на боевых магов, то подходит, подходит.

– Ты только им в лицо такого не говори. А то я буду горько плакать у твоей могилы.

– Ой,– отмахнулась Тирна,– да не у могилы. У койки в доме исцеления – вполне возможно. А убивать за оскорбления это прошлый век.

– Я бы все равно не рисковала,– покачала головой Грета. – На меня студенты с боевого факультета произвели тяжелое и неизгладимое впечатление.

Тирна удивленно посмотрела на подругу и спросила:

– Обижали, что ль? Они же обычно «слабаков» не трогают.

– Да нет, что ты. Просто у нас был практикум по исцеляющим заклятьям первого уровня – колотые и резаные раны врачевать. И принесли ну просто-напросто подушечку для ножей – парень был весь изрезан и едва жив. Оказалось, что это они с другом отрабатывали заклятья. Друг на друге. А через пару часов этот самый друг сам приполз, потому что у него само-заживленные раны загноились. Дивные впечатления.

– Ну, наши, там, где я училась, тоже друг на друге отрабатывали: и боевики, и зельевары, и даже артефакторы.

– Артефакторы-то что делали с людьми? – поразилась Грета.

– Не знаю, но одного из их подопытных отправили в королевский дворец в виде сгустка щупалец с глазками. Очень грустными глазками.

– Я представляю,– передернулась мора Ферхара. – Мои бы глазки были не только грустными, но еще и плачущими. А почему во дворец?

– А Ее Величество сманила из КАМа лучшего артефактора. Старик теперь живет при дворе, во внутренней, домашней части дворца, и творит на пару с королевой. А расколдовать парня обратно мог только он. По крайней мере, все остальные отказались. Это ж, если не получится, какой удар по престижу. А старик не отказался.