Отпуск военного режима [СИ]

Пролог

Разрешите представиться, я — Анастасия Кочеткова, ведущий топ-менеджер Компании «Столюкс». В фирму я пришла еще пятнадцатилетней девчонкой, бежавшей от отца алкоголика и матери которой, было на меня плевать. Наш генеральный директор, на тот момент был единственным работником, делавшим все и сразу, он меня фактически и удочерил.

И вот спустя шесть лет, мы известная во всей Москве фирма, занимающаяся изготовлением на заказ эксклюзивной мебели и декора, из стекла, металла, дерева или пластика. Мы способны выполнить любой заказ в кратчайшие сроки и на высшем уровне.

Я, же так и не покинув человека, заменившего мне семью, перетерпела все лишения и невзгоды, кризисы и напасти. Стала чем-то средним между секретарем-ассистентам и заместителем директора, хотя во всех документах я значилась простым менеджером по работе с VIP-клиентами.

Вот и сейчас пакуя чемоданы в очередную командировку, которую Станислав Эдуардович ласково охарактеризовал, как отпуск в райском месте, я изучала документы по выставке современного дизайна и заодно просматривала на MacBook всю информацию про жаркий Майами.

Поковать чемоданы я за три года нашего финансового благополучия так и не научилась, и плюнув на разбросанные по всюду вещи, углубилась в изучение и обработку информации. Все равно папа придет проверить, как я, вот и соберет мне вещи в огромный чемодан.

Выставка продлится пять дней и плюс два дня до и после будут посвящены открытию и закрытию, в общем итого там мы пробудем неделю. Совсем недурно, надо признать, что идея поваляться на пляжи и погреться на теплом солнышке меня вполне прельщала.

Время работы выставочного центра была небольшой с двенадцати дня и до трех, так что много времени он не займет, исключение открытие с десяти и до пяти и закрытие с восьми вечера и до трех утра. Все остальное время было свободным.

Вбив в поисковую строку запрос на название отеля, приятно удивилась, для гостей выставки был забронирован не самый худший отель. Достаточно уютный и комфортный, он располагался на побережье и в десяти минутах ходьбы от Выставки «Современный мебельный комфорт», на которую, собственно, я и собиралась.

В восемь вечера в дверь позвонили, посмотрев в видео глазок обнаружила курьера из любимого китайского ресторана.

— Анастасия Семеновна, — молодой парень приятной внешности протянул мне планшет для росписи о получение.

— Сколько с меня, — поставив завитушку подняла глаза.

— Счет оплачен, — он передал мне пакет, — приятного вечера.

Принюхавшись, обнаружила жареную лапшу и папины любимые пельмешки гезе. Обрадовавшись, побежала на кухню заваривать китайский женьшеневый чай. Если курьер уже тут, значит папа где-то на подъезде к моей скромной квартирке.

Как я и думала не прошло и десяти минут как от двери раздался писк открывшегося домофона, накрыв чайник грелкой, побежала натягивать по верх растянутой футболки пушистый свитер, а то не избежать мне нотаций о здоровье.

— Папа, — с радостными воплями я повисла на шеи тридцати пяти летнего мужика, которого часто принимали за моего состоятельного папика с которым я расплачиваюсь известным всем способом.

— Где набедокурила? — спросил этот суровый тип бандитской наружности.

— Ну, вот что ты опять начинаешь, — как маленькая в лучших чувствах обиделась я.

— Чемоданы не собраны, — понятливо покивал он, — пошли сперва покушаем, а потом я соберу твои вещи. Самолет сегодня в пять.

— Инночка, — я почесала голую пятку о лодыжку, — небось опять опоздает, и как обычно мне ее ждать, да и в отеле вечно ее искать перед началом выставки.

— Насть, — поймав палочками пельмешек отец замялся, — понимаешь тут какая штука.

— Говори уж не томи, — я накрутила очередную порцию лапши.

— Инна вчера ногу сломала, — он поднял на меня глаза, — она не сможет полететь.

— А кто тогда? — в мою голову забрались страшные подозрения.

— Глава отдела по работе с клиентами, — я резко опустила палочки.

— Не говори мне этого, — на моем лице отразилась вся гамма чувств испытываемых в этот удручающий для меня момент.

— Прости дочь, — он театрально всплеснул руками, — но придется тебе это сказать, с тобой едет Глеб Зимин.

— Нет, — я буквально взвыла.

А дело было вот как: с Глебом я познакомилась почти четыре года назад, когда он восемнадцатилетним парнем пришел к нам в офис проходить учебную практику. С финансами на тот момент у нас в офисе было туго, и лишняя пара рук нам была нужна. А не очень богатому, но амбициозному студенту из забытого богом городка, на краю географии, нужны были деньги, чтобы зацепиться в Москве.

Вот так в нашем офисе появился пятый сотрудник, маркетолог и по совместительству экономист нашего офиса. С этого момента штат сотрудников был укомплектован. И как бы противно мне не было это признавать, но благодаря навыком и чутью Глеба, на следующий год, мы все вместе переехали в просторный офис бизнес-центра, а количество сотрудников увеличилось до двухсот.

Сейчас в фирме существуют четыре отдела, бухгалтерия во главе, которой мне кажется бессмертная Нина Васильевна и шесть ее практиканток. Юридический с его Валентиной Васильевной и тремя перспективными студентами. И наши. Отдел менеджмента и маркетинга, возглавляемый Глебом и к которому по документам приписана я, как топ-менеджер.

А последний это как раз мой отдел — производственный. Рабочие моя стезя, с которой благодаря отцу я нашла общий язык. Суровые работники отраслей воспринимают меня не как обычную управляющую девчонку, а как сурового своего в доску мужика.

Не смотря на свою миниатюрность, я спокойно работаю и с металлом, и с деревом, даже из стекла выдувать умею. Единственное чему Станислав Эдуардович так и не смог меня научить это работе с пластиком. Она мне не дается.

Так вот вернемся к Глебу. Этот заносчивый паршивец, на всех планерках и совещаниях, притесняет моих парней, уговаривая тетю Нину снизить расходы на производственный отдел и прибавить зарплату его расфуфыренным курицам из маркетологов и менеджеров.

А если учесть, что его личная секретарша и зам по совместительству Инна, моя лучшая подруга, я в курсе, как на самом деле работают эти девицы. Последних трех топ-менеджеров я уволила лично, узнав, как они подрабатывают у клиентов.

Произошел первый такой случай два года назад. Света, имея лучшие показатели в отделе и принося компании по сто тысяч в месяц, имела статус девушки Глеба, за счет чего и держалась. Но все изменилось, когда Глеб заинтересовался новой практиканткой. Продажи начали падать, конкуренция расти, проблемы накапливаться. Практикантка исчезла в тумане, так и не став у нас работать, Глеб вернул покровительство Свете, но горизонтальные связи с заказчиками она уже не могла порвать. Через месяц такого безобразия, обо всем узнала я, и выкинула ее за порог нашей компании.

Естественно, Глеб на меня разозлился, я психанула, и произошел грандиозный скандал, о котором знал не только офис, но и производства. Мои парни честно подпортили Глебу его смазливую рожу, а я не дала их уволить и всеми доступными мне силами отмазала от полиции. После такого ни о каких нормальных отношениях между нами речи быть не могло.

Дальше наша война только набирала обороты, и сейчас отдел ММ и мой стойко ненавидели друг друга, и делали все, чтобы подставить. И сейчас папа предлагает нам на неделю отправиться в один гостиничный номер и прожить там не поубивав друг друга.

— Я не лечу, — вскочив из-за стола я протестующе замахала руками.

— Летишь, — строго сказал Станислав, — рейс через шесть часов, тебя уже не заменить.

— Мы убьем друг друга, — пошла я ва-банк.

— Притретесь характерами, — отмахнулся папа и пошел собирать мой чемодан.

— Нет, — завопив я слиняла в единственное убежище — ванную.

— Не глупи, — мужчина постучал в дверь, — Насть вылазь, я тебя все равно отправлю на выставку.

— Нет, — подперев дверь стулом я уселась сверху, чтоб уж наверняка.

— Настя, — в бедную дверь прилетел ударь, — не зли папу выходи.

— Нет, — не сдавалась я.

— Я ее с петель сниму, — угроз не возымела действия.

— Все равно нет, — гордо отозвалась я из-за защитной преграды.

— Ну держись, — в комнате послышалось копошение и вжик молнии, а через несколько минут скрип раздался около двери.

— Пап? — я вся обратилась в слух.

— Что ты доча, — и тут моя надежная серая преграда падает на пол к ногам улыбающегося брюнета, — ты же знаешь, я не бросаю слов на ветер.

— Не поеду, — заверещала я на ультразвуковом режиме.

— Куда ты денешься с подводной лодки, — меня поймали и потащили на подземный паркинг.

Всю дорогу до аэропорта я угрожали и брыкалась. Но папа, задавшись идеей все же отправить меня на эту проклятую выставку, не внимал увещеваниям любимой дочери.

Уже стоя перед стеклянной дверью, я с содроганием поняла одну немаловажную вещь, еще две недели назад я внесла предоплату за два совместных кресла в бизнес-классе. И вот во что это сейчас выльется, я себе даже представить и до фантазировать не могла. Наше святое желание поубивать друг друга ни к чему хорошему привести просто не могло.

И вот я в домашних тапочках и растянутом свитере стою в обнимку с чемоданом и жалобно смотрю на стойку регистрации.

— Девушка вам помочь? — хорошенькая регистраторша смотрин на меня с сожалением.

— Да, — по телу прошла волна надежды, — скажите, что сегодняшний рейс до Майами отменили и перенесли на ближайший месяц.

— Неудачный роман? — белая бровь вопросительно приподнялась.

— Хуже, — простонала я, — командировка.

— О, — сочувственно протянула та, — сочувствую, нас, когда отправляют на тренинги мы так же всем отделом вздыхаем об отмене рейса.

— С мужиком, которого готовы убить, — еще более страдальчески выдохнула я, — и это взаимно.

— Рейс уже на обслуживание, — обрадовала меня сотрудница аэропорта.

— Какие люди, — ехидный голос резко резанул по ушам, — не уж-то Станислав Эдуардович тащил тебя сюда как нашкодившего котенка?

— Прости уж Глебушка, — я поднялась с чемодана, — ну ради тебя принимать вид благородной леди я не собираюсь, много чести.

— Ой посмотрите, как заговорили, — он приблизился, — только не говори, что моя идиотка секретарша обломала тебе самый потрясающий роман, который только мог произойти на курорте?

— Увы и ах, — я театрально приложила руку ко лбу, — но самый потрясающий курортный роман обломал мне именно ты. Я так надеялась, что мы наконец-то побудим вдвоем с Инной, а тут появилась твоя тупая рожаю.

— Хоть отмазку бы получше придумала, — усмехнулся этот наглый тип, — в твои светлые чувства к моей секретарше, даже в возникшие пылкие страстные чувства не поверю, она для этого слишком любит видеть мужиков в своей постели.

— Иди к лешему в гости, — зло огрызнулась я на Зимина.

— О с удовольствием лишь бы от тебя подальше, — он скривился и отошел к симпатичной брюнетке за соседней стойкой.

Я стояла и медленно закипала от такого поведения этого наглого мужика. Вот как можно одним своим поведением испортить и так испорченное до предела настроение. Так нет он смог опустить его до отметки, лучше бы тебя вообще не видеть.

Но на мое спасение минут через сорок началась регистрация и вся прочая суета с таможней и досмотром. Избавившись наконец-то от чемодана, закинула на плече сумку, потопала наслаждаться всеми красотами Дьюти-фри и возможностями собственной кредитки.

Нет, я никогда не тратила сверх меры, но отказать побаливать себя любимую в качестве моральной компенсации, просто не смогла себе в этом отказать.

Так два с лишним часа пролетели почти в одно мгновение, и я уже в более благоприятное настроение вступала на телетрап, который неизменно вывел меня к открытой двери и улыбающейся стюардессе.

— На лево вверх по правой стороне средний ряд, — взглянув лишь мельком на билет проворковала блондинка с чарующим именем Жанна.

— Благодарю, — в голове тут же всплыла въевшаяся еще в далеком детстве песенка про стюардессу, и я тихо хихикнула в кулак.

Дальше по салону я двигалась уже более медленно, но на мое счастье места пока пустовали, и я со спокойной совестью, нажала на откидную полку, которая с тихим щелчком привычно опустилась вниз.

Активно закинула немногочисленные пакеты с покупками наверх, туда же отправилась и сумка за два часа, прилично оттянувшая плече. С блаженным стоном я устроилась в кресле и до хруста потянулась. Расслабляя тело после активного забега по магазинам.

Чувствовала я себя прекрасно, за окном запустились турбины, свидетельствуя о подходящем к концу времени посадки. Прелесть больших Боингов, как раз в том, что бизнес-класс находился над экономом и от этого народу здесь было куда меньше. Что в разы уменьшало возможности столкнуться с орущими весь полет детьми, перепившими лицами, да и просто неадекватными.

Обнаружив собственную глупость, встала и потянулась обратно к багажной полке за телефоном и планшетом оставленными в сумке. Но только я расстегнула молнию, как почувствовала горячие руки на своей талии.

— Ты так активно пытаешься меня соблазнить? — в голосе Глеба слышалась неприкрытая издевка.

— Руки убрал, — даже не поворачиваясь бросила я, — пока я тебе их не оторвала и не засунула, туда откуда они у тебя и должны расти.

— Ой, — он усмехнулся в мое ухо, — посмотрите какие мы раздраженные.

— Повторить для особо глупеньких и обделенных мозгами? — ехидно так бросила через плечо.

— Да не стоит, — и мою пятую точку обжег шлепок, — тут из таких только ты.

— Гад, — прошипела я, и все же достала искомый мобильный.

Надев наушники, я накрылась пледом и благополучно заснула до того момента пока не начали подавать поздний ужин и напитки. За что я любила доплачивать лишние деньги, так это за сытное меню и прекрасное шампанское. А спать по факту я могла в любом положение и состояние, хоть сидя, хоть лежа, хоть стоя, без разницы.

Вот и сегодня вид тарелки и переливы пузырьков меня не разочаровали, и я на сытый желудок и довольная как кошка, замоталась в плед и мирненько заснула дальше.

Следующее мое пробуждение произошло уже глубокой ночью, когда салон был погружен в мрак, едва разгоняемый подсветкой. Салон спал, а самое главное спал Глеб, и я аккуратно стараясь не шуметь выбралась из кокона одеяла и сладко потянулась, разминая затекшую от неудобной позы спину.

Будить стюардессу, обслуживающую нас, не стала, девушка тоже не железная, и почти бесшумно добралась до едва заметной надписи, подсвеченной желтым. Металлическая дверка привычно сложилась в бок, а лампочка зажглась, при моем входе в кабинку.

Наскоро умывшись, порадовалась тому, что из-за балагана не успела накраситься, и сейчас не изображала из себя панду с черными разводами туши. Маска для сна для меня всегда заканчивалась именно такими кругами вокруг несчастных моих глазок.

Собрав копну своих волнистых рыжих волос в высокий хвост, понадеялась, что отец догадался кинуть расческу в мою сумку, так как сама я до этого не додумалась, точнее я психовала, а не думала.

Еще раз освежив лицо, потянула за поблескивающий кружек задвижки, и потянула дверь на себя, складывая ее. Вот только проход был загорожен нагло лыбищимся брюнетом. Я и пискнуть не успела, когда меня толкнули обратно, захлопнулась дверь и щелкнула задвижка.

— Мышка попалась в лапки кошки, — тихий голос звучал оглушительно в маленьком пространстве туалета, да еще и в полной тишине.

— Ты чего творишь? — повышать голос побоялась, все же мы тут не одни.

— А на что похоже? — он приблизился вплотную, точнее сделал единственный разделяющий нас шаг.

— На идиота, — честно призналась я.

— Нет на бессовестное совращение, — он усмехнулся, и накрыл мои губы далеко не нежным поцелуем.

— Ты что творишь? — злой шепот и несильный удар в челюсть, для чего-то более масштабного места не хватала.

— Выполняю данное Станиславу обещание, — наглые руки пробрались под свитер, — налаживаю между нами отношения.

— Да в гробу в белых тапочках я видела отношения с тобой! — попытка ударить коленом привела только к тому, что я фактически села на его бедро.

— Не ерничай, — он укусил мою мочку и жарко выдохнул мне в ухо, — у тебя еще ни разу не было секса в кабинке самолета, так что расслабься и получай удовольствие.

— А больше тебе ничего не дать? — я слегка прогнулась, когда умелые руки добрались до едва прикрытой шелковым лифчиком груди.

— О, поверь, — он вернул одну руку к застежке моих джинсов, — за следующую неделю ты дашь мне столько раз и в стольких позах, что просто перестанешь считать день на второй.

— Я тебя убью, — пальцы ловко справились с моими штанами и нырнули вниз.

— Сперва старайся сильно не стонать, — меня развернули спиной, — а то всех перебудишь, моя милая и наивная подчиненная.

— Да я тебя, — что я там хотела сказать дальше, я забыла, когда умелые пальцы раздвинули мои складки и нежно приласкали.

— Потом расскажешь свои эротические фантазии, — штаны упали до колен, и я услышала вжик его молнии, — а пока прогни спинку и оттопырь свою аппетитную задницу.

Возразить я ничего не успела, пальцы продолжали ласкать меня и несильно пощипывать сосок. Из-за вечной работы нормальный секс я последний раз видела еще в институте. И теперь собственное тело предательски млело.

Я уже ощущала, как между ног мгновенно становится мокро и хочется выгнуться в этих сильных и умелых руках. Скольких он так же доводил до беспамятства, думать не хотелось, и мы, придя со своей совестью к общему мнению, постановили: секс и расслабление лишним не бывают.

Даже несмотря на то, что это Глеб, можно представить кого угодно. Правда, утешение было так себе, представлять было откровенно некого, все мое внимание занимали учеба и работа. Отец даже иногда смеялся, как я умудрилась с такими жизненными приоритетами девственности лишиться.

Похоже, Зимину на мои внутренние метания было плевать, два его пальца уже глубоко входили в меня, раздвигая мышцы. Наверное, стоило уделить внимание процессу, а не спору с самой собой, потому что я уже предательски стонала и выдавала себя с потрохами.

— Открой, — хриплым голосом приказал он и сунул мне в руки пачку с презервативом.

— Раскомандовался, — трясущимися руками я все же вскрыла несчастную фольгу.

— Прогнись, — сильная рука сжала мои ягодицы.

Уже особо не задумываясь, оперлась на стенку и прогнулась в пояснице, попой ощущая напряженный ствол, готовый войти в меня. Где-то там пронеслись возражения, но их быстро вытеснили развратные мысли, и я потерлась о достоинство парня.

Тихо рыкнув мне на ухо, Глеб, помогая себе рукой, приставил член к моей мокрой киске. Еще пару секунд промедления, и горячий ствол проник в меня. Вводил он в меня горячий, пульсирующий член до неприличия медленно. Я сама порывалась податься назад и наконец-то почувствовать это захватывающее чувство наполненности. Но сильные руки удерживали мою попку на месте, не давая возможности пошевелиться.

Я тихо застонала, когда головка уперлась в стенки, и восхитительное ощущение захватило с головой. Глеб, словно прочитав мои мысли, резко вышел, оставив только самый конец, и, будто издеваясь, вновь медленно начал погружаться на всю длину.

Я уже тихо шипела и материлась, когда этот садист-извращенец стал-таки двигаться в нормальном темпе, почти впечатывая меня грудью в стенку. Его член скользил во мне, каждый раз заставляя содрогаться после сильного толчка. Закусив губу, я изо всех сил старалась не стонать в голос, хотя от нахлынувшего возбуждения дико хотелось.

Пятая точка получила не сильный, но ощутимый шлепок, заставивший все в животе завязаться в тугой узел. Сильная мужская пятерня потянула меня за волосы, прогибая еще сильнее, отчего каждый новый толчок воспринимался с удвоенной силой.

Я слышала сдавленное дыхание над своей шеей и чувствовала, как его пальцы в бешеном ритме трут мое самое сокровенное, подкидывая дров в итак непомерно сильное пламя, бушующее между ног.

Адреналин и осознание того, где именно мы отдаемся разврату, подстегивало похлеще алкоголя. После того как ритм движений перешел в галоп, не выдержав, я все же прикусила палец, только бы не застонать на весь самолет.

Глеб впился мне в загривок, почувствовав, как все мое естество содрогается в конвульсиях и, словно зверь, тихо прорычав, поймал момент, когда меня накрывает оргазм, особенно сильно вбил в меня, с тихим рыком тоже кончая. Еще несколько секунд мы просто стоим, ловя раскрытыми ртами воздух.

Полувялый член выскальзывает, но руки продолжают меня придерживать, трясущуюся от пережитого. Осторожно салфетки собирают влагу с бедер, а после я даже удивиться не успеваю, как ловко штаны возвращаются на место.

Развернувшись, я только успеваю заметить, как бешено горят серые глаза, Глеб, словно одичавший, кусает мои губы, заставляя отвечать на дикий поцелуй. Оторвавшись друг от друга, мы переводим сбившееся дыхание.

— Ну вот, мышка, — он поглаживает мою шею, — а ты так сильно отнекивалась.

— Да иди ты сам знаешь куда, — все еще севшим голосом говорю я.

— Нет уж, — на моей шее тут же расцветает крупный такой засос, — единственное, куда я буду входить все эти дни, это твои очаровательные дырочки.

— Убью, — все так же пообещала я.

— О, обещаю, — через свитер наглая рука ущипнула все еще чувствительный сосок, — я опробую все три, и к концу недели ты сама с радостью будешь скакать на моем члене.

— Мечтай! — нашла в себе силы ударить по обнаглевшей конечности.

— Проверим, мышка? — его довольная и надменная улыбка так и просила стереть ее кулаком.

— Рискни! — тихо закипая, прошипела я.

— Посмотрим, — и, не дав мне ответить, он открыл дверь.

— Долго вы, — из ближайшего кресла послышался смешок обжимающейся парочки, — мы тоже хотим опробовать этот гостеприимный закуток.

— Вполне комфортно, — откликнулся брюнет и утащил меня за руку к нашим креслам.

До конца полета я так и сидела, зло поглядывая на взъерошенную черную макушку и буравя ее обладателя злым взглядом. Единственный плюс во всем, что произошло, это, наверное, расслабление и та легкость в теле, которая посетила меня после разрядки.

Несмотря на все обуревающие меня мысли, я все же смогла погрузиться в тревожный сон, которому суждено было перерасти во вкусный завтрак и так нужный мне сейчас кофе.

В аэропорту Майами мы приземлялись с небольшим опозданием, но это уже не волновало, до открытия выставки оставалось не так уж и много времени, а нам еще предстояла поездка до отеля.

К моему удивлению, Глеб повел себя как мужик и, забрав мой чемодан, отправился ловить нам такси. Всю дорогу до отеля мы просидели на разных сторонах машины, не проронив ни единого слова.

Холл уютного отеля встретил нас приветливым портье и стойкой ресепшена с очаровательной красноволосой загорелой администратором. Девушка быстро заселила нас в заранее забронированный номер, выдала каждому по ключу и отпустила восвояси.

Комнату я почти возненавидела, как только увидела двухспальную кровать, и даже ни намека на возможность переехать от этого гада у меня не было, гостиничные номера были закреплены за всеми гостями выставки. А следовательно, засунули нас сюда, посчитав парой. Во всем остальном гостиничный номер был стандартен.