Отвергнутая жена. Хозяйка старого поместья

1

– Ты пустышка, Айрис!

Вздрогнула от жёсткого мужского голоса, раздавшегося прямо за моей спиной. Первым вопросом было: где я и кто этот мужчина?

Обернулась и едва не отшатнулась назад от ледяного взгляда голубых глаз.

Мужчине было лет тридцать на вид. Чёрные, как смоль, волосы, резко очерченные скулы, нахмуренные брови.

Он был одет как граф из старинного фильма. Тёмно-коричневый фрак и белая рубашка с рюшами, узкие чёрные брюки, заправленные в высокие сапоги.

Мы стояли на берегу реки, освещённой закатным солнцем. Прохладный осенний ветерок играл с моими волосами. А деревья вокруг уже наполовину сбросили свои оранжевые листья.

– Знаю, ты меня слышишь, – продолжил незнакомец, – Объясни, как же так вышло, что тебе уже двадцать один, а ты так и не смогла родить мне наследника?

Вот это новости! Мне давно уже не двадцать один...

– Молчишь? – нетерпеливо спросил он.

Я усиленно пыталась вспомнить хоть что-то из событий прошедшего дня.

Всё как обычно. Вышла с работы, привычным движением повернула ключ в замке.

– До свидания, Ирина Михайловна! – попрощался со мной вахтер Виталик.

Кивнула ему и открыла дверь. Холодный ветер осыпал меня снегом с ног до головы. Хорошо, что идти недалеко. Два квартала и я дома. Стою на светофоре, а дальше яркий свет и визг тормозов. Бах!

Нет-нет-нет!

Бросилась к реке, чтобы посмотреть на своё отражение. Да так и застыла на месте от увиденного. В зеркальной глади воды отражалась молодая женщина в корсетном платье цвета пыльной розы. Тёмно-русые волосы собраны в две косы, большие серые глаза, пухлые губы, слегка вздернутый носик...

Неужели это я?

Дотронулась рукой до щеки и незнакомка в отражении повторила моё движение. Ущипнула себя: если я сплю, то пора просыпаться.

Ай! Больно!

Это уже совсем не смешно. Ещё этот злой мужик сверлит меня взглядом. Как он меня назвал?

– Что здесь, чёрт побери, происходит?! Мужчина, вы кто? – попятилась от него вдоль кромки воды.

– Брось свои шуточки, Айрис! Я задал тебе вопрос, будь добра ответить, – приказным тоном отчеканил он.

– Никакая я вам не Айрис! Прекратите меня так называть! – сорвалась на бег, но каблук провалился в рыхлый песок. Да так, что я едва не упала.

Край платья зацепил воду и моментально промок насквозь. Я подхватила его рукой, одновременно пытаясь устоять на ногах, и продолжила бежать вдоль берега. Мужчина большими шагами преследовал меня.

Это всё сон! Просто сон! Это не может быть правдой!

Отражение, которое я видела в воде…

Молодая женщина на вид двадцати одного года, как он и сказал, была совершенно не похожа на меня прежнюю.

Какие уж тут шуточки?!

Происходящее не укладывалось в моей голове. Совсем недавно мне было пятьдесят лет. Я работала бухгалтером в небольшой фирме. А сейчас бегу по берегу реки в дурацком тяжёлом платье от пугающего незнакомца.

Но как такое возможно?

– Айрис, остановись! Какого демона я должен бегать за тобой? – властный голос заставил меня застыть на месте.

В мокром платье и на каблуках далеко я не убегу. Не проще ли выслушать его, чтобы, наконец, понять, чего он хочет? Он упрекает меня в том, что я не родила наследника. Значит, он мой муж? То есть не мой, а муж Айрис? Я совсем запуталась...

– Послушайте! – ко мне, наконец, вернулась способность говорить, – Давайте с вами успокоимся и всё обсудим.

Незнакомец окинул меня пренебрежительным взглядом.

– Говори, – он скрестил руки на груди.

Неуютно поёжилась и продолжила:

– Я не Айрис и понятия не имею, кто вы такой. Может быть, хотя бы представитесь?

– Любопытно, – усмехнулся он, подходя ко мне вплотную, – Значит, эта ведьма всё-таки исполнила свой ритуал. Однако это ничего не меняет. Говори, кто ты такая? – последние слова он произнёс с нажимом, приподняв мой подбородок и глядя прямо в глаза.

Меня окутал шлейф его приторно хвойного аромата, от которого запершило в горле.

– Ирина Михайловна Сидоренко, – охрипшим голосом ответила ему.

– Ирина, значит, – он, наконец, отпустил меня, – Моё имя Артур Брагос. Как ты уже поняла, я твой муж. Бывший муж. Сегодня я подписал документ о нашем разводе.

– Замечательно! – в сердцах ответила я, – И что мне теперь делать?

– Ты отправишься в своё родное поместье, если оно ещё уцелело, – недобро усмехнулся он, – Так и быть, платье можешь оставить себе. А вот драгоценности, что я подарил, верни. Они мне ещё пригодятся, – с этими словами он сорвал с меня бриллиантовые серьги.

– Что вы себе позволяете! – возмутилась я, потирая мочку уха, – Вообще-то, мне боль…

– Тихо! – оборвал меня он, – Делай, что говорю, Ирина, если не хочешь проблем. Снимай колье, да поживее!

2

– Прошу за мной, госпожа Айрис, – голос кучера вырвал меня из размышлений.

– Ах да, – спохватилась я, – Конечно.

Он посмотрел на меня с сожалением, затем развернулся и поспешил в сторону леса. За деревьями я разглядела экипаж, запряжённый тройкой лошадей.

Карета с округлой крышей цвета тёмного ореха ожидала нас. По форме она напоминала тыкву. Горько усмехнулась, предвкушая, что сейчас мой кучер, прямо как в сказке, превратится в крысу.

– Прошу вас, госпожа Айрис, – он открыл передо мной дверцу.

– Спасибо, – ответила я, вызвав удивление на его лице.

Возможно, здесь не принято благодарить слуг, но ведь я даже не знаю, как к нему обращаться. И понятия не имею о правилах местного этикета. Хотя вряд ли они понадобятся там, куда меня везут.

Карета оказалась просторной и, вероятнее всего, дамской. Поняла я это по розовой обивке и пространству для пышного подола под сиденьем.

Кучер свистнул, и экипаж тронулся с места. Раздалось мерное цоканье лошадей. Я в последний раз взглянула на реку, которая вскоре скрылась за деревьями.

Дорога была ухабистой, и карету сильно трясло. Не спасало даже мягкое сиденье.

Это какой-то кошмар!

За несколько часов езды я прокляла всё на свете.

Артур Брагос, чтоб ему икалось, уехал в закат, а меня везут по этой средневековой дороге через все кочки!

Спустя некоторое время карета остановилась возле огромных кованых ворот, увитых плющом. Неужели мои мучения закончились?

Кучер спрыгнул на землю и отодвинул засов. Ворота со скрипом открылись, и через полминуты тряска продолжилась.

Выглянув в окно, я увидела старинный особняк, который одиноко возвышался посреди поля. Чёрные глазницы окон с тоской взирали на меня.

Неуютно поёжилась. Это место мне совсем не нравится!

Кучер тем временем остановился у крыльца и открыл мне дверцу.

– Приехали, госпожа!

Придерживая край платья, осторожно вышла из кареты. В воздухе пахло сыростью, словно это место пустовало.

– Прощайте, госпожа!

Бросив на меня очередной взгляд сожаления, кучер торопливо уехал. Оставшись одна у крыльца, я не знала, что делать дальше. Поднялась к двери и дёрнула за ручку, но она оказалась заперта.

Вот и всё, приехали!

Может быть, залезть в окно? Хотя окна здесь довольно высоко от земли. В этом громоздком платье мне до них не дотянуться, не говоря о том, чтобы забраться внутрь.

К счастью, ждать пришлось недолго.

– Госпожа Айрис! Я знала, что вы не забыли о нас! – ко мне подбежала худощавая женщина лет пятидесяти, – Простите, госпожа! Я была в овчарне, но как увидела карету, сразу поспешила к вам, – запыхавшись, оправдывалась она.

Было в этой женщине что-то знакомое, родное, что ли. Я инстинктивно двинулась ей навстречу.

– Как вас зовут? – спросила, поравнявшись с ней.

– Тея, госпожа, – ответила она, – Неужто не помните вашу нянюшку?

– Не помню, – вздохнула я.

Эта женщина не показалась мне враждебной в отличие от бывшего муженька. Нужно поговорить с ней и ненавязчиво разузнать побольше обо мне.

Однако она что-то взволнованно причитала себе под нос и бросилась приводить в порядок мятый подол моего платья.

Среди её сумбурных слов я услышала что-то про мужа тирана и подлеца. Полностью согласна. Артур Брагос не вызывал у меня симпатии, а его характер оставлял желать лучшего.

– Госпожа, вы промокли! Позвольте, я отведу вас в дом! – она достала ключ из кармашка передника.

– Послушай, Тея. Мне нужно сказать тебе кое-что важное.

– Да, госпожа? – нянюшка посмотрела на меня в ожидании.

Я неуютно поёжилась, раздумывая, с чего начать разговор. Сначала хотела признаться, что я не та, за кого себя выдаю, но в последний момент передумала.

– Да что же мы все на пороге, замёрзли поди! – моё состояние не укрылось от неё, – Сейчас зайдём, там и расскажете.

Нянюшка долго копошилась с замком. Когда дверь, наконец, открылась, в нос ударил запах сырости.

– Растоплю камин и будет тепло, – причитала Тея, – Проходите, госпожа Айрис!

Мы оказались в просторном холле с серыми стенами. Впереди возвышалась лестница на второй этаж. Мебель была завешена тканевыми чехлами, а на стенах висели пыльные картины в багетных рамах. Не похоже, чтобы тут кто-то жил.

– А что с домом? – осторожно спросила я.

– Так ведь это старое поместье рода Винс. С тех пор как ваш батюшка захворал десять лет назад, семья переехала в другой дом, поближе к городу. Ведь вы ничего не помните, как же так! – причитала она.

– Так вышло, что я ударилась головой и потеряла память. Но ты не волнуйся, Тея, – поспешила успокоить её, – С твоей помощью я постараюсь вспомнить. Тем более что теперь буду жить здесь.

– Ох, что же это делается! – воскликнула она, – Знала я, что графу Брагосу нельзя доверять!

Не нашла что ей ответить, поэтому просто вздохнула, пожав плечами.

Нянюшка засуетилась возле огромного камина в холле, но я остановила её.

3

– Присаживайтесь, госпожа Айрис.

Нянюшка разожгла камин и подвинула к нему кресло с деревянными подлокотниками.

– Спасибо, Тея, – я села в предложенное кресло.

Протянула руки к огню, и по ним тут же побежали мурашки. Потёрла озябшие ладони друг о друга.

Хорошо, что Брагос решил развестись осенью, а не зимой. Вероятнее всего, меха он бы тоже оставил себе. С него станется!

– Вам бы переодеться, госпожа, – предложила нянюшка, в очередной раз осматривая грязный подол моего платья, – Только я не нашла ваши чемоданы.

– Их нет, я приехала налегке, – вздохнула и пояснила я, – Артур Брагос забрал даже драгоценности. У меня не осталось ничего, кроме платья и старого поместья.

– Ой, что делается! – снова воскликнула Тея, – Как же вы будете здесь зимовать?

Хотела бы я знать.

Однако предаваться панике – не лучшая идея. Судя по погоде и жёлтым листьям, сейчас примерно середина осени. Хорошо бы заготовить припасы до зимы.

Только где же их взять? Ведь еда нужна не только мне.

– Тея, здесь есть другие слуги? – поинтересовалась я.

– Есть, госпожа. Конюх Филипп и Пастушка Аби, – отозвалась нянюшка.

Огонь едва не погас, поэтому она бросилась к камину и принялась раздувать его.

– Как же вы тут живете, если поместье пустовало? – не поняла я.

– Живём уже три года во флигеле для слуг, – вздохнула она, – После вашей свадьбы граф Брагос нанял другую прислугу, а нас выслали сюда.

Опять этот Брагос! У меня уже не осталось для него приличных слов. Да и чёрт с ним, ведь сейчас я сама по себе.

Не время рассиживаться, тем более что я уже почти согрелась. Нужно осмотреть свои новые владения и узнать, есть ли у нас припасы.

– Я хочу осмотреть поместье, – решительно поднялась с кресла, – Тея, найди мне что-нибудь из верхней одежды.

– Сей момент! – она достала из кармана связку ключей и скрылась за дверью.

Я же, одержимая любопытством, подошла к окну. Оно выходило на задний двор, за которым виднелись хозяйственные постройки и кусочек огорода.

Интересно, там что-нибудь уцелело?

Нянюшка вернулась через пять минут, держа в руках два серых плаща.

– Простите, госпожа Айрис! Осталась только одежда для слуг, – попыталась оправдаться Тея, – Но она целая и чистая, её никто не носил.

– Давай сюда, незачем извиняться, – забрала одежду из её рук.

Плащ был сшит из плотной ткани. В нём я почувствовала себя уютно. Какая разница, для кого он сделан? Сейчас мне главное – не замёрзнуть.

Второй плащ на смену Тея повесила в шкаф. Помимо него, в шкафу было простое льняное платье и несколько ночных сорочек.

– Всё лучше, чем ничего, – обрадовалась я, – Надену это платье, а моё отправится в стирку.

– Как скажете, госпожа! – кивнула Тея.

Нянюшка помогла мне переодеться. Стало так легко, когда я избавилась от тяжёлого и громоздкого платья. Казалось, что оно весило без малого десять килограмм.

Одни только многочисленные юбки и каркас подъюбника чего стоят. Я чуть не запуталась, так хотелось быстрее скинуть с себя эту тяжесть.

Поэтому, надев льняное платье безо всяких излишеств, я ощутила свободу и лёгкость. Оно пришлось мне впору по ширине, а вот по длине едва прикрывало колени.

– Ваше детское платье, – пояснила нянюшка, – Когда-то оно было вам по щиколотку.

А по-моему очень даже удобно. Никогда не любила платья в пол.

Слишком уж строгие нравы у них в моде. Придётся их соблюдать, чтобы не выглядеть белой вороной, а пока меня никто не видит, кроме слуг.

Накинула сверху плащ и закуталась в него с головы до ног.

– С чего желаете начать, госпожа? – спросила Тея, открывая передо мной дверь.

– В первую очередь я бы хотела осмотреть кладовую. Есть ли у нас припасы? Если есть, то на сколько хватит? – я засыпала её вопросами.

– Боюсь, что мой ответ вам не понравится, госпожа, – огорчённо вздохнула она.

Вот ещё не хватало! Неужели припасы закончились?

Впрочем, ничего другого и не стоило ожидать от заброшенного поместья. Но ведь что-то же они здесь едят?

– Так что с припасами? – нетерпеливо поправила волосы.

– Их немного, госпожа, – Тея потупила взгляд, – Вам лучше всё увидеть своими глазами.

– Веди, – кивнула я.

Мы спустились по боковой лестнице на первый этаж. Вероятнее всего, эта часть особняка считалась подсобной, гостям сюда вход закрыт. Иначе как объяснить мрачные стены из грубого серого известняка и обшарпанные перила лестницы?

– Да, госпожа, я сейчас вернусь, – с этими словами Тея открыла дверь в хозяйственную комнату.

Не прошло и минуты, как она вышла, держа в руках масляный фонарь. Чем дальше мы спускались в подвал, тем мрачнее становилось.

На какой-то миг у меня даже появилось ощущение, что в кладовой живёт древнее зло, которое набросится на нас, стоит лишь туда войти. Однако Тея сохраняла спокойствие, поэтому я уверенно шла за ней следом.

4

Из сарая вышел худощавый мужичок, лет пятидесяти, в потёртом тёмно-сером сюртуке, картузе и брюках такого же цвета.

– Доброго здравия, госпожа! – поравнявшись с нами он снял картуз и поклонился.

Его тёмно-русые волосы отливали проседью на висках, а борода так и вовсе была трёх цветов. К двум другим добавился ещё и рыжий.

– Добрый день, – кивнула я.

– Это Филипп, наш конюх, – прошептала мне Тея.

Вслед за конюхом вышла женщина, лет тридцати на вид, в сером холщовом платье с рукавами. На плечи она наспех набросила шаль и поклонилась, придерживая её одной рукой.

– Доброго здравия, – она окинула меня любопытным взглядом из-под опущенных ресниц, – Мы ждали вас, госпожа Айрис.

– Здравствуй, Аби, – улыбнулась я.

Слуги были встревожены моим приездом и вели себя немного настороженно, поэтому я всячески пыталась сгладить возникшую неловкость.

– Госпожа желает осмотреть овчарню, – объявила нянюшка, – Аби, покажи.

Филипп тут же бросился открывать нам дверь.

– Прошу, входите, – пастушка Аби пропустила меня внутрь, а сама вошла следом вместе с остальными.

Оказавшись в просторном сарае, я огляделась. Свет проникал сквозь маленькие окна под самым потолком. Стены были обмазаны глиной, а пол устлан соломой.

По обе стороны от прохода находились деревянные загоны для овец. Перегородки, наспех сколоченные из досок, служили разделителями между ними.

– Здесь у нас молодняк – Аби указала на троих ягнят по левую сторону, – Пять месяцев от роду.

Ягнята щипали сено из кормушки. Один из них упрямо не желал делиться с товарищами и отгонял то одного, то другого.

– А дальше малышня, – в соседнем загоне бродила овца с двумя ягнятами, – Этим пару месяцев. А вон там – всего три недели.

В следующем загоне тоже была овца с двумя новорождёнными. Совсем ещё маленькие, ягнята лежали на боку возле матери.

– Здесь крупняк, – продолжила Аби. В большом загоне по правую сторону столпилась основная часть стада, – А там баран.

Для барана выделили персональное стоило. Он, как самый главный в стаде, гордо поглядывал на своих овец.

Овечки были длинношёрстные. Ещё немного и пора стричь. Мысленно я уже потирала руки в предвкушении, как буду шить шубки из их шерсти.

– Дальше сено складируем, – пастушка указала вглубь помещения, – Воду из колодца носим.

При упоминании воды мне сразу захотелось пить. Всё дело в том, что плаща я так и не сняла, и слуги из солидарности ко мне тоже оставались одетыми.

– Тут довольно жарко, – заметила я, вытирая взмокший лоб тыльной стороной ладони.

– Три года назад мы утеплили овчарню, – пояснила Тея, – Между брёвен проложили паклю, а стены обмазали глиной. Овцы не любят сквозняков.

Филипп о чём-то негромко сказал нянюшке, а та раскраснелась, пихнув его локтем.

– Что такое? – переспросила я.

– Овец-то стричь пора. Я, дурак, всё твердил, что никому не нужно, – признался Филипп, – А наши дамы, как знали, что госпожа ещё вернётся. Стригли два раза в год, осенью и весной.

– А где же шерсть? – не веря собственным ушам, спросила я.

Какие трудолюбивые мне достались слуги! Поместье бы ещё в порядок привести.

– Мы помыли её, просушили и отложили до времени, – ответила Тея.

– Отлично, просто замечательно! – обрадовалась я.

У слуг в отличие от меня была тёплая одежда. А мне предстояло до зимы ухитриться сшить шубку не только себе, но и на продажу.

– Аби, подготовишь овец к стрижке, – распорядилась я, – Процесс не быстрый, но вместе мы справимся. Начинаем завтра утром.

– Да, госпожа! – кивнула пастушка, в её глазах загорелись азартные огоньки.

– Филипп, не уходите далеко. Возможно, мне потребуется ваша помощь, – попросила конюха. Я планировала сделать перестановку в комнате и подвинуть кровать ближе к камину, – А ты Тея, покажи мне поместье, – обернулась к нянюшке, – Начнём, пожалуй, с огорода.

– Прошу вас, госпожа, – Филипп открыл передо мной дверь на улицу.

Вышла и полной грудью вдохнула прохладный осенний воздух. После духоты в сарае он показался мне таким чистым и свежим, словно глоток прохладной воды посреди пустыни.

– Пойдёмте, госпожа. Здесь у нас конюшня, – она махнула рукой на соседний сарай.

– А много ли лошадей? – спросила я отдышавшись.

– Одна старая кляча и бричка, на которой мы приехали сюда, – вздохнула нянюшка.

– Стало быть, граф Брагос забрал всё себе? – догадалась я.

– Так и есть госпожа, так и есть, – Тея понуро опустила голову.

– Не печалься, нянюшка, – попыталась я приободрить её, – Как-нибудь управимся.

Навстречу нам выбежал чёрный пёс, слегка похожий на овчарку, на коротких лапах. Увидев меня, он заскулил и радостно завилял хвостом.

5

Опешив от такой наглости, я не знала, что и сказать.

Широкоплечий мужчина в белой рубахе из тончайшего шёлка расслабленно откинулся на спинку кресла. Он запустил правую руку в хвост и развязал ленту. Чёрные, как вороново крыло, вьющиеся волосы рассыпались по плечам, словно только этого и ждали.

Внезапно я поймала себя на том, что уже полминуты разглядываю аристократически длинные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями, которыми он постукивал по подлокотнику кресла.

– И долго мне ждать? – спросил незнакомец, даже не повернувшись в мою сторону.

От его пугающего низкого голоса по телу вновь пробежали мурашки.

Почему я так странно реагирую на этого мужчину?

Явился в мой дом и ведёт себя так, будто я прислуга! Да что он о себе возомнил?

Аккуратно поставила ведро, а метлу взяла с собой на случай, если придётся обороняться. Как назло, никого нет рядом. Просила же Филиппа не уходить далеко. Где его черти носят?

Чертыхаясь про себя, я обогнула кресло с метлой наперевес и прошла ближе к камину, чтобы незнакомец мог меня видеть.

– Подождёте, – решительно заявила ему, поставив метлу на пол, – И вообще, разве вас не учили, что нельзя вламываться в чужой дом без приглашения?

Хотела добавить, чтобы он убирался, но не успела.

– Это мой дом, – мужчина бросил взгляд исподлобья, и вся моя уверенность стремительно улетучилась.

Колени дрожали, но я старалась не подавать виду. Вероятнее всего, произошло какое-то недоразумение. В конце концов, не мог же он купить мой дом без моего согласия. Поэтому нужно показать, что ему здесь не рады, авось сам уйдёт или Филипп вернётся и прогонит его.

– Вам бы к доктору, зрение проверить. Мало ли, адресом ошиблись. Ходят тут всякие, понимаете ли, – я демонстративно начала подметать пол у камина, поднимая пыль, – Если вы вор, тогда тем более уходите. Денег у нас нет и в ближайшее время не предвидится, так что ловить вам здесь нечего.

– Для прислуги ты слишком болтлива, – незнакомец окинул меня оценивающим взглядом карих глаз, – И подметать совершенно не умеешь.

– Дошло, наконец! – выдохнула я, прислоняя метлу к стене.

– Подай мне камзол, – он указал на пыльную тумбу, куда сам его и кинул.

– С превеликим удовольствием, – довольно улыбнулась я, поднимая его одежду двумя пальцами, – Как жаль, что вы уже уходите!

Нижняя часть тёмно-синего камзола была вся измазана в пыли, и я еле сдержалась, чтобы не чихнуть.

Однако мужчина не спешил подниматься с кресла.

– Возьми! – он достал из внутреннего кармана какой-то свиток и протянул его мне.

В таком виде нас и застала Тея. Нянюшка появилась на пороге с тыквой в руках. Увидев незнакомца, она покраснела, побледнела, положила тыкву на пол и бросилась кланяться.

– Доброго здравия, Ваша Светлость, господин де Васкес! Вы уже познакомились с госпожой Айрис?

– Ваша Светлость? – нервно сглотнула я.

Это же тот самый герцог де Васкес, о котором рассказывала Тея! Он скупил все соседние земли, но матушка наотрез отказалась продавать ему поместье.

Кажется, я перегнула палку.

Но что он здесь забыл?

Неужели бывший муженёк подсуетился и напоследок решил продать поместье, единственное, что у меня осталось?

– Ох, что же это, господин де Васкес? – Тея заметила пыль на камзоле герцога, – Позвольте, я почищу!

Пока нянюшка суетилась вокруг незваного гостя, я с трудом осмысливала происходящее.

Кажется, мне крышка!

Подумать только! Назвала герцога вором и хотела выставить за порог. И кто меня за язык тянул?

Если я правильно помню иерархию, то титул герцога стоит выше графа и тем более барона. Это же представитель высшей знати, второй человек в стране, после короля!

Что же я натворила?

За подобное обращение с герцогом меня могут наказать или даже казнить. Но откуда мне было знать, что он герцог? На лбу же у него не написано. Да и он тоже хорош – принял меня за прислугу.

Ох, не нравится мне этот взгляд. Смотрит так, что пробирает аж до мурашек.

Дождавшись, пока Тея забрала у гостя камзол, я всё-таки преодолела страх и взяла протянутый мне свиток.

– Может быть, желаете чаю, Ваша Светлость? – предложила в надежде сгладить впечатление от нашей встречи.

Наверное, уже поздно, но я решила попробовать реабилитироваться в его глазах.

– Не откажусь, – он коротко кивнул.

– Сию минуту! – Тея всё поняла без слов и унеслась на кухню.

Тем временем я развернула свиток с печатью и пробежала глазами по строкам.

В документе было указано, что граф Артур Брагос по поручению своей супруги Айрис Брагос передаёт право на владение поместьем герцогу Энрике де Васкесу.

– Ничего не понимаю, – растерянно опустилась в кресло напротив, – Ведь я не давала согласия на продажу.

6

Он что издевается?

Может быть, я и лишилась титула, но рассудок остался при мне.

Прислуживать ему? Да ни за что на свете!

– Спасибо за беспокойство о моём здоровье, Ваша Светлость. Но зачем вам такая прислуга? Ведь я слишком болтлива и подметать совершенно не умею, – хитро прищурилась, припоминая герцогу его слова. – Уж лучше докажу, что ваша сделка не имеет силы, и верну себе поместье.

– Как пожелаете, Айрис, – усмехнулся он, – Вы сами ко мне придёте. Почему-то я в этом уверен, – с этими словами герцог надел свой камзол и покинул гостиную.

Десять минут спустя на кухне Тея резала тыкву, постукивая ножом по деревянной столешнице. На огне стоял котелок, в котором закипала вода, а во мне закипала ярость.

– Индюк напыщенный! Да чтоб ему провалиться! – уставив руки в бока, я ходила по кухне из стороны в сторону.

– Кому? – переспросила нянюшка, – Брагосу-то?

– Да какому Брагосу? – я сдула со лба налипшую прядь волос, – Герцогу этому, как там его? Де Вискасу! Свалился невесть откуда на мою голову! Привык, что все ему в ножки кланяются, да за служанку меня принял! А потом и вовсе заявил, что купил поместье и меня заодно!

Нянюшка внимательно выслушала меня и покачала головой.

– Муженёк-то ваш бывший не ровня господину де Васкесу. Так, мелкая сошка, перед герцогом выслужиться хотел. Ведь господин де Васкес давно за поместьем охотился. Все земли вокруг – его. Вот и злится он, что ваше поместье ему не досталось, – вздохнула Тея.

Так и есть, не ровня. Ведь герцог мог и сам признать сделку недействительной. Ему стоило лишь заявить об этом. Почему же он предоставил мне самой разбираться с Артуром? Думает, что у меня ничего не выйдет?

– Уж я ему покажу! Я ему докажу! – ярость во мне постепенно угасала. Чай с лавандой подействовал успокаивающе, – Служанку ему подавай! Ишь, разбежался, – последние слова произнесла уже зевая.

– Вам бы поспать, госпожа, – посоветовала Тея, – Как проснётесь, уже и суп готов будет.

– Пожалуй, ты права, – нехотя согласилась я, – Если герцог де Вискас вернётся, передай, что поместья ему не видать как своих ушей! – с этими словами я отправилась в комнату.

– Подумаешь, герцог! Зато важности, как у целого короля! Пришёл тут командовать, – бормоча полусонным голосом, скинула плащ и забралась в постель.

Уж больно меня задели его слова, но чай с лавандой и очень нервный день взяли своё. Я отключилась, едва коснувшись головой подушки.

Проснулась от ярких солнечных лучей, которые светили прямо в глаза, и резко села на постели.

Сколько же я проспала?

Выбралась из-под одеяла и отправилась умываться. Нашла в ванной комнате таз с ледяной водой, помыла в нём руки и лицо.

– Да, занесла нелёгкая! Ни тебе водопровода, ни канализации, – вздохнула, искоса поглядывая на ночной горшок.

– Доброе утро, госпожа! – на мои причитания прибежала Тея, – Простите, что не разбудила вечером. Вы так сладко спали, что я не решилась потревожить.

– Доброе утро, нянюшка! Что у нас сегодня? Стрижка овец?

– Аби уже начала, – затараторила нянюшка, – Но как же вы…

– Что? – недоумевала я, – Позавтракаю и помогу Аби, – ответила ей.

А сама в это время подумаю, как мне быть с Артуром. Ведь у меня нет абсолютно никаких документов ни о разводе, ни на поместье. Ни-че-го.

По моей просьбе Тея обжарила подсолнечные семечки и добавила их в кастрюлю. Туда же отправился зелёный лук, нарезанный мелкими колечками.

Нужно отдать должное нянюшке. Тыквенный суп получился очень вкусным и густым, словно в него добавили картофельное пюре или что-то подобное.

– У нас нет овощей кроме тыквы? – уточнила я, доедая свою порцию.

Ответ напрашивался сам собой, ведь кладовая была пуста, за исключением двух мешков зерна.

В огороде тоже шаром покати. Хорошо хоть тыква нашлась.

Да и поздновато уже для урожая. Совсем скоро наступит зима.

– Во флигеле осталось немного капусты, картошки и моркови, – ответила Тея, – Филипп сегодня отнесёт их в кладовую.

Отличная новость! Всё лучше, чем ничего.

Интересно, о чём только думал Артур Брагос, отправляя меня сюда?

Вероятнее всего, ему было наплевать, что станет с его бывшей женой.

С моей стороны было большой ошибкой признаваться, что я не Айрис. Однако сказанного назад не воротишь.

Артур велел мне помалкивать о том, что я осталась без денег. Грозился выдать мой секрет. Вот только о сделке с герцогом он ничего не говорил.

Значит ли это, что она состоялась уже после нашего с ним развода?

Если так, то сделка не имеет никакой силы, мне нужно просто найти доказательства.

Документы о разводе Артур не оставил специально. Думал, что всё сойдёт ему с рук?

Не на ту напал!

Ведь я не собираюсь становиться служанкой или умирать с голоду. За свою жизнь я буду бороться!

7

Одно стекло было выбито, а второе над ним потрескалось и чудом не обрушилось вниз. Подошла ближе, но так, чтобы меня не задело осколками, если оно не выдержит и всё-таки рухнет.

– Как думаешь, Филипп сможет это починить? – спросила нянюшку, осматривая масштаб трагедии, – Если нет запасного стекла, пусть хотя бы прикроет. В оранжерее не должно быть сквозняков.

– Сделаем, госпожа, – охотно кивнула Тея.

Посреди оранжереи возвышалась клумба с остатками высохших цветов, а по бокам – глиняные горшки и деревянные ящики. Земля в них была сухой и твёрдой как камень. Вряд ли в ней что-то вырастет, ведь она простояла столько лет.

– Землю нужно заменить, а сухие растения отнести в компостную яму. У нас же есть компостная яма? – уточнила я.

– Да, – кивнула нянюшка, – Но…

Она вдруг замолчала. Вероятно, обдумывала, как лучше преподнести мне очередную плохую новость.

– В чём дело? – поинтересовалась я, – Что-то не так с ямой?

– Нет-нет! С ней как раз всё в порядке, госпожа! – затараторила нянюшка, – Вот только что же мы будем сажать? Из тех семян, что я пыталась вырастить, взошла лишь малая часть. Они слишком долго пролежали без дела и теперь никуда не годятся, – Тея понуро опустила голову.

– Разберёмся, – решительно ответила я, – Есть у меня один способ, как их проверить. Но сначала нужно починить оранжерею.

– Филипп сейчас помогает Аби стричь овец, – нянюшка подошла к стеклянным дверям, но так и не решилась их открыть, – Лучше нам вернуться той же дорогой, госпожа.

Сквозь помутневшие стёкла я различила очертания хозяйственных построек. Двери вели во внутренний двор. Пожалуй, Тея права, не стоит проверять их на прочность. Не хватало ещё, чтобы на нас обрушился потолок. Нужно убираться отсюда.

– Да, пойдём через дом, – кивнула я, – Так будет безопаснее.

После того как нянюшка закрыла оранжерею на ключ, мы снова прошли по длинному коридору особняка и вышли на задний двор.

Солнце едва пробивалось сквозь тучи. Того и гляди начнётся дождь, поэтому мы не стали задерживаться на улице, а сразу отправились в овчарню.

Здесь вовсю кипела работа. В отдельном загоне очистили пол от сена и застелили плотной тканью. Филипп укладывал на неё овцу и придерживал. Затем Аби большими ножницами обстригала ей ноги и живот. Увидев меня, они остановились.

– Осталось всего пять овец, госпожа, – доложил Филипп.

Стриженый баран лежал в своём загоне и лениво жевал траву. Овцы бродили отдельно, часть из них была уже без шерсти, а остальные только ожидали своей участи.

– Молодняк мы не стригли, чтобы не помёрзли зимой, – добавила Аби, – Шерсть у них ещё толком не отросла.

– Хорошо, – кивнула я, обращаясь к Филиппу, – Нужно починить оранжерею, когда освободишься.

– Да, госпожа, – ответил он, затем вопросительно посмотрел на Аби.

– Иди, я управлюсь, – она ловко развернула овцу на другой бок.

– Я могу помочь, – дождавшись, пока Филипп уйдёт, я присела на корточки рядом.

– Можете придержать голову, чтобы овца не вертелась, – предложила Аби, – Обычно они послушные, но порезы иногда случаются.

Пастушка справлялась довольно быстро. На одну овцу уходило около десяти минут. Даже с такой скоростью она старалась действовать аккуратно. Овцы почти не сопротивлялись, видимо, уже привыкли. Лишь изредка слышалось их недовольное блеяние.

Прошло около часа, прежде чем мы закончили стрижку. Аби загнала последнюю овцу в стойло. Затем мы вместе сложили крупные пласты шерсти в стопку. На полу остались куски более низкого качества. Чуть позже пастушка собрала их в отдельную кучу.

– Сегодня сама природа благоволит нам, – она взглянула в окно под самым потолком.

– Что ты имеешь в виду? – не поняла я.

По стеклу барабанили крупные капли дождя. Они становились все чаще и чаще, пока не слились в монотонный шум.

Дождь и не думал останавливаться. Однако он совершенно не вписывался в мои планы. Похоже, поездку к Артуру Брагосу придётся отложить.

Всё-таки я решила поговорить с ним с глазу на глаз. Нужно попробовать решить наши дела миром, как того требовал герцог де Васкес. Надеюсь, Артур немного успокоился, а проблемы с герцогом ему и вовсе не нужны.

– Обычно мы моем шерсть в пяти водах, – ответ Аби прервал мои размышления. – Но если выдаётся дождливый день, то сначала раскладываем её на пригорке, чтобы под дождём сошла первая грязь.

Она принесла из подсобки рулон плотной ткани, чем-то напоминающей брезент.

– Останьтесь здесь, госпожа! Я мигом, – с этими словами Аби вышла под дождь.

Не то чтобы я не любила дождливую погоду, однако мне совсем не хотелось промокнуть и заболеть. Ни за что не доставлю герцогу такой радости, поэтому лишь кивнула ей вслед.

Прислонившись к дверному косяку, я наблюдала за тем, как Аби постелила брезент на пригорке. Потом она аккуратно разложила на нём всю шерсть и довольная своей работой поспешила ко мне.

8

Под моим чутким руководством нянюшка наполнила три миски тёплой водой и размешала в каждой немного соли. Когда соль растворилась, я добавила семена. Сыпала с запасом, ведь, по словам нянюшки, всходит лишь малая часть.

– Вот и славно! – отряхнула руки, – Завтра примерно в это же время проверим результат.

Мы поставили миски на подоконник и оставили их до завтра.

На кухне было тепло. Я даже сняла плащ и повесила его возле печи, чтобы он быстрее высох.

– Дождь-то разошёлся, – вздохнула Тея, собирая посуду со стола, – Как бы дороги не размыло.

– Что и такое бывает? – удивилась я.

– Довольно часто, – кивнула нянюшка.

Погода испортилась совсем не вовремя. Как же я поеду к Брагосу?

Учитывая дождь и слякоть, время в пути может увеличиться вдвое, а то и вовсе растянуться на целый день.

Не стоит также забывать, что сюда меня привезли на экипаже, запряжённом тройкой лошадей, а обратно предстоит ехать на бричке со старой клячей.

Однако деваться некуда. Если я не смогу договориться с Брагосом, то потеряю своё поместье.

Допустить этого я никак не могла. Ведь тогда мне не останется ничего другого, кроме как стать служанкой высокомерного герцога де Васкеса, который уже считает себя здесь хозяином.

– Сколько часов вы добирались сюда? – обратилась я к Тее и Аби.

– Около пяти, – задумчиво ответила пастушка, – Но то было летом.

Летом три года назад и кляча была помоложе – подумала про себя.

Как же быть?

Чем дольше я медлю, тем сильнее размоет дороги.

– Может быть, поехать сегодня? – задумчиво посмотрела в окно.

Небо до самого горизонта заволокли серые тучи.

– К сожалению, это невозможно, госпожа, – Тея виновато опустила голову, – Я постирала ваше платье. Оно высохнет только к ужину.

Не хотелось огорчать нянюшку, но все её труды были напрасны. Платье снова испачкается и промокнет, стоит мне лишь выйти за порог в такую погоду.

– А после ужина? – нервно постучала ногтями по столешнице и прикинула, – К утру буду на месте.

– Ночью в дождь? – ужаснулась нянюшка, – По такой дороге это слишком опасно!

Пожалуй, она права. Ехать по темноте – плохая идея.

В таком случае нужно выезжать завтра с утра, как я и планировала раньше.

– Тея, разбуди меня на рассвете, – обратилась к нянюшке, – И скажи Филиппу, чтобы подготовил бричку и лошадь.

– Да, госпожа, – со вздохом кивнула она.

Дождавшись ответа нянюшки, я накинула плащ и вышла из кухни. По памяти нашла путь в оранжерею.

В доме было холодно и сыро. До конца коридора я шла, закутавшись в плащ. Остановившись перед дверью, тихонько толкнула её. Дверь оказалась не заперта.

Когда я вошла внутрь, шум дождя стал отчётливее. Капли барабанили по стеклянному потолку. На месте разбитого стекла стояло новое. Цветочные горшки были пусты, а земля на клумбе перекопана. Кто-то заботливо убрал остатки сухих растений.

– Всё готово, госпожа, – Филипп заметил меня, – Я поменял стёкла и проверил двери. Зимой их лучше не открывать.

– А крыша, – спохватилась я, – Крышу проверил?

– Да, все стёкла целы, – он задумчиво почесал затылок, – Жаль только земли не успел накопать до дождя.

– Ничего, накопать можно и потом, – поспешила его успокоить, – Завтра с утра мы отправляемся к графу Брагосу. Поэтому мне нужно, чтобы ты приготовил лошадь и бричку.

– Но как же вы поедете, госпожа? – удивился Филипп, – Бричка ведь того, – он замялся и снова почесал затылок.

– Что с ней не так? – спросила я, уже догадываясь, какой последует ответ.

Мне было прекрасно известно, что представляет собой бричка. Как правило, это лёгкая повозка для транспортировки пассажиров или грузов. Она может быть как открытой, так и с откидным верхом. Поэтому догадаться, что скажет Филипп, для меня не составило труда.

– Ну того, без крыши, – наконец закончил конюх, – У брички есть навес. Только он не спасёт вас от сильного дождя, – добавил он.

– А какие у нас варианты? – с сожалением вздохнула я, глядя на потоки воды, беспрестанно льющиеся по стёклам оранжереи.

Герцог не станет ждать, пока я заработаю на нормальный экипаж и тройку лошадей. Придётся довольствоваться тем, что у нас есть.

Я искренне надеялась, что к утру ливень поутихнет. Но главной проблемой был вовсе не дождь. Куда больше меня волновало, сможет ли старая кляча вынести поездку.

– С позволения сказать, госпожа, – Филипп виновато покосился на меня.

– В чём дело? Говори, – повернулась к нему.

– В сарае стоит разобранный экипаж вашего батюшки, – он махнул рукой в сторону двора, – Я могу попытаться восстановить его.

– Экипаж? – оживилась я, – Что же ты молчал?

9

– Ваш ужин, госпожа, – в комнату вошла нянюшка.

– Ужин? – удивилась я, – Сколько же я проспала?

– Около двух часов, – Тея поставила передо мной тарелку с дымящимся тыквенным пюре.

Целых два часа!

Что на меня нашло? Ведь нельзя терять ни минуты.

Я должна обыскать кабинет отца. Вдруг там остались какие-то документы, подтверждающие право собственности. Но сначала не мешало бы узнать ещё кое-что.

– Присядь, Тея, и расскажи мне всё, что ты знаешь об отце моего бывшего мужа, – попросила нянюшку, – Ведь ты служишь нашей семье много лет. Наверняка, батюшка или матушка что-то говорили о нём.

Нянюшка скромно присела на край кресла и начала свой рассказ.

– Старый граф Жером Брагос был заядлым игроком и сменил несколько жён. Впрочем, об этом знают все.

– Игроком? – переспросила я, пробуя пюре на вкус.

Оно оказалось сладковатым и уже не таким горячим.

– Да, госпожа, – кивнула Тея, – Старый граф Брагос мог спустить целое состояние за игрой в кости.

– Так вот почему батюшка не любил его, – догадалась я.

Интересно, граф менял жён по той же причине? Вряд ли их устраивал муж, который мог проиграть целое состояние.

– Господин Винс называл его прохиндеем, – задумчиво сказала нянюшка, – Граф был должен ему крупную сумму. Какое-то время они даже не общались, а потом господин Винс заболел, – она опустила голову.

То, что случилось дальше, я уже знаю из рассказов Теи. Десять лет назад мы переехали в городской дом. Отец долго лечился, но лечение не помогло.

– А что стало с Жеромом Брагосом? – спросила я.

Вероятнее всего его уже нет в живых, если титул передаётся по наследству.

– Шесть лет назад его тело обнаружили под мостом, – вздохнула Тея, – Убийцу так и не нашли. Вероятно, граф был должен не только вашему отцу.

Шесть лет назад Айрис было пятнадцать. Выходит, всего через год матушка умерла, и Артур стал её, то есть моим, опекуном. События по кусочкам начали складываться в голове.

– Спасибо, Тея! Всё было очень вкусно, – я вернула пустую тарелку на прикроватный столик.

Нянюшка принялась было разливать чай, но я остановила её.

– Ты, случайно, не знаешь, остались ли какие-нибудь документы в кабинете у батюшки?

Некогда мне чаи распивать. Это можно сделать и потом, когда найду документы.

– Нет, госпожа, – ответила Тея, – Но я могу вас проводить.

Она сунула руку в карман, достала связку ключей и привычным движением начала выбирать нужный.

– Оставь ключ, я сама схожу, – попросила её.

– Третья дверь, – начала было Тея.

– Спасибо, я помню, – махнула рукой влево, вспоминая свой сон.

– Как пожелаете, госпожа, – нянюшка положила ключ на стол и удалилась.

Пора проверить, действительно ли я видела не сон, а детские воспоминания Айрис.

С этими мыслями я вышла в коридор. Воспоминания вновь закрутились в голове. За следующей дверью гардеробная, потом комната родителей и кабинет. Вот та самая колонна, за которой я пряталась во сне. Она находится как раз напротив кабинета.

Дважды повернула ключ в замке, открыла дверь и вошла. Отцовский письменный стол стоял на том же месте. За ним был книжный шкаф с пустыми полками.

Во сне это место показалось мне уютным. Однако сейчас всё вокруг покрылось пылью и пахло сыростью.

Ящики стола были пусты. Вероятно, перед отъездом семья Винс забрала все бумаги с собой.

Что же я надеюсь тут найти?

Задвигая верхний ящик, почувствовала, что он тяжелее, чем остальные. Неужели двойное дно?

Обшарила стенки, но не нашла ничего, что помогло бы открыть тайник. Тогда я полностью выдвинула ящик. А когда попыталась поставить его на стол, обнаружила маленький рычажок внизу.

Подцепила рычажок, и дно приоткрылось настолько, что я уже смогла ухватиться за тонкую дощечку. Вытащила её из ящика и с интересом заглянула внутрь. В тайнике лежала только одна тетрадь в потёртом кожаном переплёте.

Пролистав несколько страниц, я поняла, что это учётная книга. В ней аккуратным почерком были записаны все доходы и расходы, связанные с поместьем.

Например, сколько было потрачено на закупку зерна или на реставрацию мебели. А также затраты на производство и прибыль от продажи изделий из шерсти.

При виде этих записей я сразу вспомнила, что отец одолжил крупную сумму старому графу Брагосу. Однако, сколько бы я ни искала, не нашла ничего подобного. Примерно на середине записи заканчивались.

Значит, эта учётная книга не единственная. Наверняка в городском особняке осталась такая же. А для долгов и вовсе могла быть отдельная тетрадь или чековая книжка. Конечно, если мой бывший муж не сжёг все записи, связанные с долгом его отца.

Решила, что продолжу вести эту книгу, но по-своему. Я не буду записывать все расходы и доходы подряд, как это делал отец, а разобью их на несколько частей. Так будет сразу понятно, сколько денег потрачено на питание, а сколько выручено с продажи шерстяных изделий.

10

Положила завещание обратно в тетрадь. Завтра возьму его с собой, чтобы показать душеприказчику. Осталось только найти его контору.

С этими мыслями я отправилась в комнату. Легла в постель и довольно быстро уснула под монотонное потрескивание дров в камине.

– Госпожа Айрис, – проснулась утром оттого, что нянюшка легонько тормошила меня за плечо, – Вы просили разбудить вас на рассвете.

– Что уже утро? – полусонным голосом спросила я.

– Да, госпожа, – улыбнулась она, открывая шторы, – Дождь закончился.

– Отличные новости! – воскликнула я, поднимаясь с кровати.

Солнце зависло над самым горизонтом, окрашивая небо в оранжево-красный цвет. От деревьев и хозяйственных построек тянулись длинные тени.

Выглянув в окно, я увидела конюха. Он крутился у брички с кобылой, подготавливая всё необходимое к предстоящей поездке.

– Позвольте, я помогу вам с утренними процедурами, – предложила нянюшка.

– Не нужно, я сама, – ответила ей и, спохватившись, добавила, – Лучше принеси завтрак.

Ещё не хватало, чтобы Тея помогала мне справиться с ночным горшком. Не знаю, как у них здесь заведено, но я в состоянии сама о себе позаботиться.

Умылась холодной водой, а затем расчесалась щёткой для волос, которую обнаружила в ванной. Когда я закончила с утренними процедурами, нянюшка уже вернулась, держа в руках поднос с завтраком.

– Я добавила в кашу немного овечьего молока, – сообщила она, переставляя тарелку на стол.

Несмотря на жирное молоко, овсяная каша оказалась на удивление вкусной. А может быть, просто я была слишком голодна и быстро расправилась с ней. Надеюсь, в этом мире нет аллергии на лактозу.

После завтрака Тея принесла моё единственное платье цвета пыльной розы и помогла собраться.

– Госпожа, вы уверены, что ехать следует именно сегодня? – спросила она, затягивая корсет.

– Разумеется, – ответила я, – Нужно поторопиться, пока дождь не начался снова. Да и выбора нет, ведь я не хочу становиться служанкой герцога де Васкеса.

– Ах, бедная моя госпожа! – запричитала Тея, – Я почистила ваш плащ. Боюсь, что без него вы замёрзнете в пути. А ещё собрала вам в дорогу немного еды.

Она накинула мне на плечи серый плащ служанки, затем указала на небольшую чёрную сумку, стоящую на комоде.

Поблагодарив нянюшку за предусмотрительность, я достала из тумбы тетрадь и переложила в сумку. Не стала рассказывать ей о том, что нашла завещание отца. Прошло уже десять лет, вряд ли удастся разыскать душеприказчика. Но надежда, как всем известно, умирает последней.

– Прошу вас, госпожа, – Тея открыла дверь, выпуская меня из комнаты.

Стук каблуков разносился эхом по пустому коридору. Благо туфли были кожаными и с закрытым верхом. Ноги в них не должны замёрзнуть. Вот только правый каблук слегка шатался. Должно быть, я повредила его, убегая от Брагоса.

– Доброе утро, госпожа! – оживился конюх Филипп, увидев меня на крыльце, – Всё готово, можем ехать.

От крыльца до повозки он заботливо положил две дощечки, чтобы мне не пришлось наступать в грязь.

Гнедая худощавая кобыла фыркнула, дожёвывая остатки сена. Выглядела она на удивление бодрой, как и сам Филипп. По такому случаю он даже надел потёртый серый костюм и шляпу, а плащ положил под сиденье на случай дождя.

Деревянная бричка оказалась четырёхколёсной. Откидной навес прикрывал пассажира сзади от дождя, но совершенно не спасал от ветра. Тея была права: без плаща я бы замёрзла в пути. Однако мне повезло больше: над местом Филиппа и вовсе не было навеса.

Ехали долго, не меньше четырёх часов, благо с погодой повезло. Дождь моросил лишь однажды, минут десять за всё время поездки.

– Мы почти на месте, – Филипп повернулся ко мне вполоборота.

– Ах да, чуть не забыла, – спохватилась я, – После Брагоса, нужно будет заехать в контору душеприказчика.

Чует моё сердце, что не всё так просто и мне не удастся договориться с бывшим мужем. Поэтому моя находка придётся очень кстати. Разумеется, Артур не должен узнать ни о завещании, ни о моём визите к душеприказчику.

– Это можно, – кивнул конюх, – Знаете, где находится контора?

– К сожалению, адреса я не нашла. Может быть, ты помнишь, Филипп? – в надежде посмотрела на него.

– Я не был там, госпожа, – конюх почесал затылок, – Но знаю, у кого можно спросить.

– Отлично! – обрадовалась я.

– Будет сделано, госпожа. Только наденьте капюшон, когда будете в городе, – предупредил Филипп, – Если не хотите сплетен и пересудов в ваш адрес.

Об этом я не подумала. Злым языкам только дай волю, найдут к чему придраться.

– Да, разумеется, – натянула капюшон сразу же после слов конюха. И посильнее запахнула полы плаща.

Минут через десять бричка остановилась у огромных кованых ворот.

– На моей памяти здесь висел герб вашей семьи, – нахмурившись, сказал Филипп, указывая на ворота.

11

Охранник как ни в чём не бывало покинул свой пост и отправился к воротам.

– Отойдите в сторону, госпожа, – попросил Филипп, – Вы можете пострадать.

Он тут же бросился навстречу карете и замахал руками. Возница заметил его и придержал коней. Экипаж остановился в паре метров от нас.

Слегка приподняв подол, чтобы не запачкаться, я прошла мимо тройки лошадей и остановилась возле дверцы. Но, к моему удивлению, в карете оказался вовсе не Артур Брагос.

Отодвинув шторку, в окно выглянула миловидная блондинка с пышной причёской. Она брезгливо посмотрела на меня и скривилась.

– Прошу прощения за это недоразумение, леди Ванесса! – обратился к ней охранник, – Проезжайте, пожалуйста.

– Вам же не велено никого впускать? – удивилась я.

– Личные дела господина Брагоса вас не касаются, – гордо заявил он.

Что ещё за Леди Ванесса?

Неужели у Брагоса была любовница? Эта девица так посмотрела на меня, что мысль о любовнице показалась мне единственно верной.

Экипаж тронулся с места, поднимая пыль. Мне пришлось отойти назад на несколько шагов. Поздно сообразила, что можно попасть внутрь, и бросилась за ним.

– Да стой же ты, неугомонная! – охранник схватил меня за руку и буквально вытолкал за ворота, – Сказано же нельзя!

– Её-то вы пустили! – возмутилась я, – А меня, бывшую хозяйку, выгоняете взашей. Я этого так не оставлю!

– Я всего лишь выполняю свою работу, – огрызнулся он, – Но предупреждаю, что буду вынужден применить оружие, если вы ещё раз попытаетесь войти без приглашения.

– Ну и пожалуйста! – гневно бросила я, развернулась и пошла в бричку.

– Госпожа, вы не пострадали? – бросился ко мне Филипп, – Нам нужно уезжать.

– Пожалуй, ты прав, Филипп, – вздохнула я, – Но я обязательно вернусь, и тогда господин Брагос об этом пожалеет! – сказала намеренно громко последние слова, чтобы охранник их услышал.

Да уж, кому скажи не поверят. Нужно быть осторожнее. В отчаянии я могу натворить дел, о которых тоже потом пожалею.

Отряхнула платье от дорожной пыли и накинула капюшон. Благо улица, на которой стоит особняк, находилась на окраине, и никто не видел моего позорной попытки попасть внутрь.

Конюх помог мне забраться обратно в бричку, и мы отправились в город. Ехали около десяти минут, после чего Филипп остановил бричку возле дома с вывеской «Городничий».

– Вы помните, как звали душеприказчика? – спросил Филипп.

– В. Герц, – ответила я, – Полного имени не знаю.

– Этого достаточно. Ждите здесь, – он вошёл в дом.

Не снимая капюшона, осмотрелась вокруг. По улице проезжали крытые экипажи с вензелями. Должно быть, это родовые гербы титулованных особ.

На мою бричку косились люди. Чем дольше я ждала, тем больше хотелось убраться отсюда. Создавалось ощущение, что я в этом городе абсолютно чужой человек.

Один из экипажей остановился неподалёку. Их него вышел почтенный господин в шляпе и направился к городничему. Проходя мимо, он взглянул на меня свысока, словно на прислугу. Наверное, это из-за плаща, который мне пришлось надеть. Серый цвет здесь обозначает слуг. Но что поделать, если у меня нет ни тёплой одежды, ни денег, чтобы её купить.

Вскоре вернулся Филипп.

– Удалось что-нибудь узнать? – спросила я, когда он забрался в бричку.

– Да, госпожа, контора находится в двух кварталах отсюда, – ответил он.

– Тогда чего же мы ждём? – обрадовалась я, – Вези!

Филипп встряхнул вожжами, и старая кляча нехотя тронулась с места. Думала, что она отдохнёт, пока я буду у Брагоса, но наша встреча так и не состоялась. Долгая дорога вымотала лошадь даже несмотря на то, что по пути мы несколько раз останавливались на отдых и водопой.

Конюх тоже это понимал. Не спеша проехав два квартала, он остановился возле двухэтажного домика с вывеской «Юридические услуги». Чуть ниже на двери была табличка с фамилией Герц.

– Прибыли, госпожа, – Филипп помог мне выбраться из брички.

Пока я поправляла платье, он уже оказался на крыльце и открыл передо мной дверь.

Вошла в дом и осмотрелась. В холле было просторно. На потолке, украшенном лепниной, висела хрустальная люстра, а бархатная отделка стен изумрудно-зелёного цвета создавала атмосферу уюта.

Винтовая лестница вела наверх. Не удивлюсь, если сам господин Герц жил там, а на первом этаже просто принимал посетителей.

Слева располагался стол из массива тёмного дуба. Рядом с ним – два кресла с зелёной обивкой. Напротив был ещё один стол, за которым сидел мужчина лет пятидесяти на вид и заполнял документы. Почему-то я решила, что он и есть душеприказчик.

– Здравствуйте, господин Герц! – обратилась к нему.

Услышав меня, мужчина поднял голову. Его брови взлетели вверх от удивления.

– Здравствуйте, – ответил он, – Вынужден вас разочаровать, но я всего лишь служащий. Моё имя Ганс.

12

Мне очень повезло, что дочь душеприказчика решила продолжить его дело. Надеюсь, она сможет мне помочь. Только одна мысль не давала покоя. Что, если для решения моего вопроса потребуется слишком много времени, и мы не уложимся в месяц?

Нет, я не могу ждать неделю, мне дорог каждый день!

Кажется, служащий заметил мои метания.

– Вы можете зайти вечером, – предложил он, – Если у госпожи останется время после других посетителей, она примет вас.

– Это был бы идеальный вариант! – обрадовалась я, – Могу я подождать здесь?

– Разумеется, – ответил он, – Можете сразу всё оплатить.

Конечно, я не рассчитывала, что госпожа Герц будет помогать мне совершенно бесплатно. Ведь все договорённости были заключены с её отцом. Она может и вовсе отказаться. Тогда мне придётся искать кого-то другого или сразу обращаться в суд.

Вот только доказать свою правоту в суде будет куда сложнее. У Брагоса наверняка есть связи, а я даже не знаю, кому в этом мире можно доверять.

– Сколько стоят услуги госпожи Герц? – уточнила я.

– Один золотой за аудиенцию, – служащий окинул меня оценивающим взглядом, – Но за приём без записи взимается двойная плата, – добавил он.

Звучит, конечно, заманчиво. Всего два золотых сэкономят мне неделю времени, а то и больше.

Что же делать? Ведь у меня совершенно нет денег. Не могу же я уйти ни с чем, когда так близка к своей цели.

– Вы не указали обратный адрес, леди Винс, – кажется, служащий уже догадался, что платить сейчас я не смогу.

– Загородное поместье Винс, – ответила я, и на всякий случай добавила, – Если не успею зайти к вам вечером, высылайте письмо.

– Как скажете, леди, – служащий сделал запись на бумаге сразу после моей подписи, – Что-то ещё?

– Нет, благодарю, – с этими словами я направилась к выходу.

Не говорить же ему, в самом деле, что у меня с собой нет денег.

Филипп открыл передо мной дверь, и под странные взгляды я покинула дом Герца. Приподнимая подол платья, спустилась по лестнице.

Жаль, что проблему решить не получилось. Зато у меня появилась надежда. Сейчас нужно придумать, где найти два золотых для оплаты услуг леди Герц.

Если потребуется, я готова даже продать последнее платье. Интересно, во сколько его оценят?

Больше-то мне нечего продать. Серьги и ожерелье отобрал Брагос, а на то, чтобы изготовить шубки из овечьей шерсти, нужно время. Даже не знаю смогу ли уложиться в отведённую мне неделю.

– Куда дальше, госпожа? – мои мысли прервал вопрос Филиппа.

– Поблизости есть модный магазин? – спросила, осматриваясь по сторонам.

– Мы проезжали какие-то лавки, когда добирались сюда, – он почесал затылок, – Дом городничего находится на центральной улице. Там должен быть модный салон, но цены слишком высоки…

– Годится, – обрадовалась я, – Вези!

У нас как раз тот самый случай, когда высокие цены имеют значение.

Через десять минут мы ехали по главной улице Нортеншира. Я глядела в оба, чтобы не пропустить ни одной вывески. Жизнь в городе шла своим чередом. По дороге проносились крытые экипажи с вензелями. Те, кто был победнее, ходили пешком.

В двадцати метрах от нас остановился экипаж. Моё внимание привлекла дама в пышном платье цвета чайной розы, которая вышла на крыльцо. Вслед за ней вышел почтенный господин в темно-коричневом сюртуке. Вместе они сели в экипаж и уехали, а я, наконец, нашла то, что искала.

– Останови здесь, – попросила Филиппа, указывая на витрину с платьями.

На вывеске большими буквами было написано «Платья леди Анабель». Глядя на выставочные образцы, я видела некоторое сходство со своим платьем. Может быть, и его покупали в этом салоне? Тогда я точно попала по адресу.

На секунду остановилась на крыльце. Затем, поборов сомнения, вошла в салон. Просторная комната была уставлена бархатными манекенами, на которых висели нарядные платья всех оттенков пастельных тонов.

Среди них я увидела светло-лавандовый, ванильный, слоновую кость и даже как у меня – цвет пыльной розы. Платья выглядели очень роскошно, их объёмные нижние юбки были украшены кружевами, рюшами и даже жемчугами.

Из глубины помещения раздавались голоса. Две женщины сидели за столиком и о чём-то оживлённо беседовали. Стоило мне подойти ближе, в салоне повисла тишина.

– Здравствуйте, к кому я могу обратиться по поводу платья? – спросила я, слегка смутившись оттого, что их взгляды скрестились на мне.

– Сиди, Лили. Я сама, – полная женщина лет сорока в тёмно-коричневом платье со строгим воротником поднялась со своего места, – Я леди Анабель, хозяйка этого салона. Что вы хотели?

Хозяйка окинула меня снисходительным взглядом, подмечая плащ служанки. Её собеседница, пожилая дама в белом фартуке поверх платья, с интересом разглядывала меня.

– Хотела узнать, во сколько вы оцените моё платье, – с этими словами я скинула плащ и, сложив его пополам, повесила на руку.

13

В полной задумчивости я уселась в бричку.

Чтобы уложиться в неделю, мне нужно составить план работ. Кажется, Тея говорила, что шерсть с прошлой стрижки овец подготовили и куда-то отложили. Мы с ней как раз можем заняться этой шерстью, пока Аби будет мыть и сушить последнюю партию.

Вот только есть ли у нас всё необходимое оборудование?

Я так торопилась к Брагосу, что даже ничего не проверила.

Не уж то думала, он окажет мне тёплый приём?

Коря себя за это упущение, я втайне надеялась, что оборудование ещё не пришло в негодность. Хоть что-то же мы должны сделать!

Лошадь после такой дальней поездки ещё долго будет приходить в себя. Каждый день в город точно не наездишься, да и денег на запчасти у меня нет. Если они, конечно, помогут исправить положение.

– Едем домой, госпожа? – вопрос Филиппа вернул меня в реальность.

– Да, – огорчённо кивнула я, – Больше нам здесь делать нечего.

Для приёма у госпожи Герц нужно добыть золото. А Брагос не пустит меня на порог, даже если я останусь ночевать у ворот его особняка. Ночи нынче холодные, благо хоть с погодой свезло.

Дождя до сих пор не наблюдалось, но горизонт постепенно затягивали серые тучи. Я рассчитывала, что нам удастся проехать большую часть пути, прежде чем начнётся дождь.

Бричку мерно покачивало. Меня клонило в сон то ли от усталости, то ли от разочарования, что в Нортеншире меня постигла неудача. Ничего, ведь у меня впереди целая неделя, чтобы это исправить.

Не знаю, сколько времени мы провели в пути. Я устроилась на сиденье поудобнее и смогла немного подремать, даже невзирая на кочки. Эти покачивания и потряхивания, напротив, убаюкивали меня.

Внезапно бричку так сильно тряхнуло, что я ударилась головой. Одновременно с этим услышала пронзительный свист и крик кучера. Распахнула глаза и сразу сощурилась от яркого света.

Проморгавшись, стала осматриваться по сторонам, чтобы понять причину своего пробуждения.

Бричка резко остановилась оттого, что какой-то всадник выехал на дорогу прямо нам наперерез. Скорее всего, свистел тоже он. Вид у всадника был весьма недружелюбный. Его тёмно-коричневый потёртый сюртук и нож, торчащий из-за пояса, тоже не внушали доверия.

Только этого не хватало! Нас что собрались грабить?

– Что случилось, Филипп? – спросила я, протирая глаза.

– Да-да, Филипп, – раздался грубый мужской голос совсем рядом со мной, – Ответь своей госпоже.

У разбойника был напарник, я не сразу заметила его из-за капюшона и навеса на бричке.

– Скажи госпоже, чтобы готовила золото и украшения, – вторил ему мужчина на лошади, приближаясь к бричке.

– Но у нас ничего нет! – горько усмехнулась я, ведь это была чистая правда.

Дожила Ирина Михайловна, даже красть у тебя нечего! Тут меня и понесло. Театрально взмахнув руками, авось подействует, я воскликнула:

– Признавайтесь, кто вас послал? Может быть, мой бывший муж, Артур Брагос? Сначала обобрал меня до нитки, но ему всё мало! – промокнула рукавом несуществующие слёзы, – Какое горе! Даже моё платье отказались покупать в салоне. Сказали, что не смогут его перепродать, ведь оно повлечёт за собой беду!

В подтверждение своим словам я оголила запястья, показывая, что ни колец, ни браслетов на мне нет.

Грабители переглянулись. Кажется, своим монологом я сбила их с толку.

– Ты что-то слышал о Брагосе? – спросил один другого.

– Недавно болтали в таверне. Был какой-то скандал с его бывшей женой.

– Всё так, – подтвердила я, – Мы разведены, но в газетах не пишут всей правды. Он оставил меня ни с чем.

Своим рассказом я вовсе не пыталась разжалобить грабителей. Просто выплеснула всё, что накопилось у меня на душе.

– Так уж ни с чем? – один из них мазнул по мне сальным взглядом, отчего мне стало противно.

– Руки прочь от госпожи, – прикрикнул на него Филипп.

Я была ему безмерно благодарна за свою защиту, вот только против двоих крепких мужчин конюху не выстоять. Однако этого и не потребовалось. Помощь пришла, откуда не ждали.

– Кто-то приближается! – крикнул второй грабитель, – Бросай эту истеричную дамочку, нужно убираться отсюда!

Грабители вскочили на коней. Затем свернули с дороги и скрылись в ближайшем перелеске.

– Как вы, госпожа? – спросил Филипп, поглядывая на меня с сожалением.

– Уже лучше, – ответила ему, вытирая слёзы, которые проступили на эмоциях.

Что я в самом деле сырость развела? Нужно взять себя в руки. Тем более что к нам приближался экипаж.

Чёрная лакированная карета была украшена золотыми вензелями, окна тоже были с позолотой. Поравнявшись с нами, она остановилась.

Дверца распахнулась, и из кареты вышел тот, кого я совершенно не ожидала здесь увидеть – герцог Энрике де Васкес собственной персоной.

Лицо его было сосредоточенным и серьёзным. Широкой походкой он прошагал назад. Туда, где остановились четыре всадника, сопровождавшие экипаж.

14

– А как же два золотых? – напомнила я, недоверчиво глядя на герцога.

Слишком уж быстро он согласился на мои условия. Может быть, надо было просить больше? В конце концов, я беру в долг, а не просто так.

– Свои два золотых вы получите сразу после того, как дадите показания и ни секундой раньше, – припечатал Энрике де Васкес.

Мне показалось, что уголки его рта слегка приподнялись, а в глазах блеснул огонёк. Он что, насмехается надо мной? Или просто улыбается? Со стороны леса послышался какой-то шум, и герцог снова спрятался за маской серьёзности.

– Так и быть, – согласилась я. Впрочем, других вариантов у меня не было.

Энрике де Васкес помог мне пересесть в его карету. Из окна я увидела, как его люди связали грабителей и повели их следом за лошадьми. Если мы будем двигаться с такой скоростью, то не доберёмся до города даже к утру.

Герцог отпустил Филиппа в поместье. После чего раздал указания своим людям и сел в карету напротив меня.

– А как же грабители? – поинтересовалась я, – Они так и будут плестись пешком?

– Вас беспокоит их судьба, леди Винс? – герцог удивлённо поднял бровь, – Предлагаете посадить их в карету?

– Нет, конечно, – смутилась я, – Но ведь нам ехать до самого Нортеншира.

– Не волнуйтесь, я уже об этом позаботился, – ответил герцог, – Грабителей погрузят в телегу, как только мы доберёмся до ближайшего поселения.

В ответ на слова герцога я лишь кивнула. Какое-то время мы ехали молча. Карета плавно покачивалась на рессорах, хотя скорость была довольно приличной. Не сравнить с моей бричкой и запряжённой в неё старой клячей.

Энрике де Васкес сидел, откинувшись на мягкую спинку, и задумчиво смотрел в окно. В какой-то момент он снова повернулся ко мне и спросил:

– Как обстоят ваши дела в поместье, леди Винс?

Признаться, я ожидала подобного вопроса, но не знала, как на него отвечать. Сказать правду или соврать, что всё в порядке?

– Вчера мы закончили стрижку овец, – наконец ответила я, – Сегодня после возвращения я собиралась заняться обработкой шерсти.

– Вы? – удивился он.

– Не одна, разумеется, – ответила ему, – Наверное, уже начала, если бы мне не пришлось возвращаться в Нортеншир под выдуманным предлогом.

Хоть герцог и согласился на мои условия, но меня не покидало ощущение, что я просто теряю время. Ведь могла бы давно заниматься своими делами. Вместо этого нужно ехать неизвестно куда, потому что так решил Энрике де Васкес.

– Не забывайтесь, леди Винс, – в его голосе появились металлические нотки, – Я действую согласно закону, а закон обязывает допросить вас как свидетельницу преступления.

– А что по закону полагается тому, кто подделал подпись и продал имущество, которое ему не принадлежит? – встрепенулась я.

– Если вина будет доказана, то его судьбу решит суд, – ответил герцог, – Полагаю, вы имеете в виду вашего бывшего мужа?

Именно его я имела в виду, поэтому кивнула молча. Разговор не клеился. Чтобы не смотреть в глаза герцогу, я отвернулась к окну.

На улице начинался дождь. Крупные капли забарабанили по стеклу. Утешало лишь то, что мне сейчас куда лучше, чем грабителям, которые идут за лошадьми. Хотя, возможно, их уже загрузили в телегу.

– Могу я поинтересоваться, зачем вам два золотых? – не унимался герцог. – Если вы собирались купить мяса или зёрна, могли бы просто сказать мне, – не дождавшись моего ответа, добавил он.

С чего вдруг такая щедрость? Неужели Энрике де Васкес снова возомнил себя хозяином поместья и уже решил, что я не смогу ничего изменить? В таком случае ему совершенно точно нельзя говорить, для чего мне на самом деле нужны деньги.

– По-вашему, женщина не может самостоятельно распоряжаться деньгами? – не выдержала я, – К чему эти вопросы? Ведь я уже сказала, что всё верну, как только заработаю.

– Любопытно, как же вы собираетесь заработать? – поинтересовался герцог.

– Буду продавать изделия из шерсти, – честно ответила ему. Зачем скрывать, ведь рано или поздно он всё равно об этом узнает.

– Признаться, я приятно удивлён, что вы собираетесь развивать собственное дело, – задумчиво ответил Энрике де Васкес.

В глубине души я ожидала от него чего угодно, но никак не такой реакции.

– Что же вас так удивило? Мой бывший муж оказался подлецом, поэтому всё приходится делать самой.

Неизвестно, как далеко зашёл бы наш разговор, если бы карета не остановилась.

– Прибыли, – объявил герцог, – Сумку можете оставить здесь, – с этими словами он ловко выудил из-за сиденья зонт-трость с деревянной ручкой.

Когда дверь кареты открылась, я увидела перед собой знакомое здание. Оказалось, что здесь располагалась ратуша, в которой помимо городничего находилось ещё и отделение суда.

Энрике де Васкес помог мне выбраться из кареты. Несмотря на природную вредность и дотошность, он не был обделён хорошими манерами.

Увидев нас с герцогом, служащие ратуши тут же засуетились. Пока один принимал плащ герцога, второй подошёл ко мне. Оставшись в одном платье, я неуютно поёжилась. Впрочем, ждать долго нам не пришлось.