Падающие звезды

«Падающие звезды»

Кайла Стоун

Жанр: постапокалипсис, триллер

Серия: Последнее убежище — 2

Возрастное ограничение: 18+ (в книге присутствуют сцены насилия, жестокость, смерть второстепенных персонажей)

Перевод: MonaBurumba

Вычитка: MonaBurumba

Русификация обложки: Hexany

Переведено специально для группы: https://vk.com/monaburumba

Текст книги выложен исключительно для ознакомления. Не для коммерческого использования! При размещении на других ресурсах обязательно указывайте группу, для которой был осуществлен перевод. Запрещается выдавать перевод за сделанный вами или иным образом использовать опубликованный текст с целью получения материальной выгоды.

Глава 1

Амелия

Восемнадцатилетняя Амелия Блэк думала, что знает, как остаться в живых. Она ошибалась.

Всего за несколько недель мир изменился кардинально. Амелия еще не совсем представляла, как — неизвестность постоянно давила своей тяжестью.

Так много вопросов, и ни на один из них у нее не находилось ответов. До этого момента. Скоро они впервые за почти шесть недель увидят внешний мир.

Амелия прислонилась к стене военного фургона. Жесткая металлическая скамья под ней вибрировала. По обе стороны от нее сидели люди.

Грузовик снизил скорость, подпрыгивая на выбоинах и колеях дороги.

— Что теперь? — спросил ее брат Сайлас. Он уселся на скамейку напротив, закинув ноги на пластиковую коробку с надписью «Медицинские принадлежности: Шприцы». Десятки таких же коробок стояли вдоль переднего борта грузовика и крепились резиновыми ремнями.

Окон не было. Кондиционер работал через вентиляционное отверстие, расположенное спереди, но воздух все равно казался горячим и душным. Они ехали уже несколько часов после того, как рано утром покинули военно-морскую базу в Джексонвилле, штат Флорида.

Грузовик с грохотом остановился, заскрипев тормозами.

— Что происходит? — спросила Амелия, не особо ожидая ответа.

В колонне насчитывалось восемь транспортных грузовиков: четыре с медикаментами, два с консервами, продуктами питания и бутилированной водой и два для перевозки гражданских лиц.

Спереди и сзади колонну сопровождали военные джипы, в которых ехали солдаты в боевой экипировке и с импульсными пушками.

— Сколько еще осталось? — спросил восьмилетний Бенджи.

Уиллоу Бахагари сжала руку брата и усмехнулась. Но улыбка вышла натянутой, а глаза смотрели устало. Она заправила за уши свои густые черные волосы.

— Наверное, просто что-то преградило дорогу. Скоро все закончится, я обещаю.

Амелия вздохнула. Если бы только это оказалось правдой. Но все равно странно чувствовать себя не в карантине, запертой изо дня в день в одном и том же маленьком пространстве, окруженной белыми стенами медицинского тента.

Они находились в карантине восемнадцать дней — четыре дня на военном корабле, спасшем их с тонущего «Гранд Вояджера», и еще четырнадцать дней после прибытия на военно-морскую базу Мэйпорт в Джексонвилле.

В день выхода из карантина несколько высокопоставленных правительственных чиновников и влиятельных руководителей компаний отправили по воздуху в неизвестное место. Остальные сто тридцать шесть выживших ждали еще пять дней, пока транспорт со снабжением повезет их в Форт-Кэмпбелл (штат Кентукки) — военную базу, куда перебрасывали выживших после вируса «Гидры».

— Можно мне такую штуку? — Бенджи указал на эпидемиолога из Центра по контролю и профилактике заболеваний, сидящую по другую сторону от Амелии. Доктор Мартинес была одета в громоздкий желтый защитный скафандр, каждый сантиметр ее тела закрывали костюм, перчатки и герметичный шлем на шее.

Последние четырнадцать дней доктор Мартинес каждый день брала у них анализы крови. Ей было около сорока лет, она почти не говорила, выражение ее лица всегда оставалось мрачным. Она сложила руки на коленях.

— Средства индивидуальной защиты будут выдаваться по мере необходимости, когда вы достигнете места переселения.

Бенджи скорчил гримасу. Он был симпатичным, со смуглой кожей, большими темными глазами и черными волосами, торчащими во все стороны.

— Я не хочу новый дом. Мне нравится мой старый.

Амелия поежилась. Она согласна с ним. Ей не хватало собственной спальни и наполненной светом студии, где она каждый день по три часа занималась на скрипке.

Но за шесть недель, прошедших с момента их посадки на корабль «Гранд Вояджер», мир сильно изменился — это факт.

Она ненавидела все эти неизвестности. Что там снаружи? Что происходит? Сколько людей заболело? Почему им не говорят правду?

— Почему я не могу вернуться домой? — снова спросил Бенджи.

Уиллоу сжала его руку.

— Бенджи, тише.

Доктор Мартинес поджала губы под своим шлемом.

— Когда вы доберетесь до места назначения, вам все объяснят. До тех пор эта информация засекречена.

Бенджи вздохнул и обхватил руками свой рюкзак.

— Все так говорят.

Доктор Мартинес смущенно ответила:

— Мне очень жаль.

Уиллоу неловко пошевелилась.

— Мне нужно в туалет, — пробормотала она себе под нос. — Как скоро мы доберемся до того места, куда, черт возьми, направляемся?

Амелия пожала плечами.

— Я не знаю.

— С такими темпами это займет целую вечность. — Уиллоу указала на стены транспорта. — Как думаешь, что там снаружи?

— Твои предположения так же хороши, как и мои. — Амелия не знала, насколько все плохо. Никто из них не знал.

Все выжившие на «Гранд Вояджере» с тревогой и нетерпением ждали возвращения домой, чтобы найти свои семьи и выяснить, что же, черт возьми, произошло.

Амелия знала, что бы сказала ее мать. «По крайней мере, мы есть друг у друга». У Амелии остались мать и брат, что значительно больше, чем у большинства людей.

Уиллоу потеряла мать и сестру. Друг Уиллоу, Финн Эллингтон-Флетчер, огромный темнокожий парень с широкой улыбкой и склонностью к дурацкому юмору, потерял отца. Другие лишились целых семей — их застрелили террористы, они сгорели во время взрывов или оказались в ловушке и утонули, когда корабль пошел ко дну, охваченный дымом, пламенем и ужасом.

— Я подумала, у тебя может быть особый допуск или что-то в этом роде, — продолжила Уиллоу. — Раз уж ты дочь Деклана Блэка.

Мир знал ее отца как основателя и генерального директора компании «БиоГен Технолоджис», а также председателя Коалиции Единства, конгломерата мощных биотехнологических, коммуникационных и оборонных корпораций. Компания «БиоГен» производила и распространяла универсальную вакцину от гриппа для борьбы с бушующей эпидемией гриппа.

Лишь немногие из оставшихся в живых людей знали правду.

Ее отец разработал вирус «Гидра» и выпустил его в качестве биологического оружия в попытке принять закон о безопасности и защите граждан, сокращающий их права. Новый президент возложила вину за нападение на внутреннюю террористическую группировку «Новые Патриоты». Охваченное страхом, правительство приняло Закон о безопасности на чрезвычайном заседании, как и предсказывал ее отец.

Но план не оправдался. Вирус, предназначенный для уничтожения ста тысяч человек, намеренно отобранных из числа бедных людей, мутировал. Он изменился, рекомбинировал с вирусом гриппа летучих мышей и создал смертоносный и очень заразный супервирус.

Деклан Блэк, хотя и не был вдохновителем, разработал и осуществил всю эту затею.

Международный террористический синдикат взял в заложники ее отца. Жив ли он еще? И волнует ли это Амелию?

Вопреки всему ей было не все равно.

Она теребила украшенный бриллиантами браслет с шармами на левом запястье, который отец подарил ей на тринадцатилетие. Ей хотелось сорвать его и выбросить, но почему-то она не могла этого сделать. Даже несмотря на то, что он предал ее, предал их всех.

— Нет, — наконец ответила она. — Я ничего не знаю.

Уиллоу бросила на нее недоверчивый взгляд, пожала плечами и снова повернулась к брату.

— Как скажешь.

Грузовик снова начал движение, толкаясь вперед. Плечо Амелии ударилось о стену. Она потерла больное место и взглянула на людей в транспорте: Энрике Лопес, сенатор-мексиканец из Нью-Йорка; Тайлер Хорн, перспективный изобретатель виталити чипа; ее брат Сайлас и мать Элиза; Мика Рамос Ривера, брат Габриэля.

Габриэль Рамос Ривера ехал во втором транспортном грузовике. Пленника в наручниках охраняли полдюжины солдат и бывший начальник охраны ее отца Эд Джерико.

Габриэль. Парень, в которого она влюбилась вопреки здравому смыслу. Загадочный, задумчивый пуэрториканец с бронзовой кожей, темными глазами и неотразимой улыбкой.

Безжалостный повстанец и Новый Патриот, захвативший корабль «Гранд Вояджер», взявший ее в заложники и предавший — добровольно и сознательно отдав Кейну, террористу-психопату, которому нравилось убивать. Кейн получал удовольствие от боли других. Он наслаждался ее болью.

Кейн с его грубыми, шарящими руками, его глаза-бусинки, его злобный оскал, когда он нависал над ней. Этот ублюдок пытался сломать ее. И ему это почти удалось.

До сих пор каждую ночь он вторгался в ее кошмары. Она всегда просыпалась, задыхаясь, сердце бешено колотилось в груди, мысли сплетались в клубок от ужаса. Амелия закрыла глаза, вытесняя эти мысли из головы.

Грузовик с грохотом остановился. Амелия врезалась в Бенджи и чуть не сбила его со скамейки. Мика и Сайлас, сидевшие напротив нее, вскочили на ноги и схватились за скамейку, чтобы сохранить равновесие.

Снаружи грузовика кто-то закричал.

— Что случилось? — спросил Бенджи, широко раскрыв глаза. Амелия и Уиллоу обменялись нервными взглядами. Что бы это ни было, звучало плохо.

Доктор Мартинес сцепила руки перед грудью.

— Я уверена, что все в порядке. Просто обычная проверка. — Но ее голос дрожал.

Где-то справа от Амелии раздались выстрелы. Крики наполнили воздух.

— Ложись! — крикнул кто-то.

Сердце сжалось, дыхание замерло в груди. Почему они остановились? Почему солдаты стреляли? Что происходит?

Тайлер Хорн вскочил на ноги, его идеально уложенные светлые волосы разметались по голове.

— На нас напали?

Доктор Мартинес ничего не ответила, когда воздух наполнился новыми криками. Что-то ударилось о борт грузовика. Стена содрогнулась. Амелия дернулась вперед.

— Говорите правду, черт возьми! — Хорн угрожающе шагнул к доктору.

Сенатор Лопес встал и преградил Хорну путь вытянутой рукой.

— Давайте сохранять спокойствие. Паника ничему не поможет.

Пуля пробила левую часть транспорта над головой Хорна.

Пассажиры закричали и пригнулись, сползая со скамеек вдоль стен и низко приседая. Амелия закрыла голову руками, волоски на ее шее зашевелились.

Рядом с ней Уиллоу толкнула Бенджи вниз и закрыла его своим телом.

— Лежи!

Раздались новые выстрелы. Громкие удары и толчки сотрясали грузовик, как будто люди толкали его с двух сторон. Возможно, так оно и происходило.

Гневные крики наполнили воздух. Похоже, грузовик окружен. Задние двери скрежетали и дергались, но не открывались. Они были заперты изнутри.

— Им нужны припасы? — Мика нервно поправил очки. Его карие глаза были огромными на мальчишеском лице, темные волнистые волосы спадали на лоб.

— Какого черта вы молчите? — спросила Уиллоу у доктора Мартинес повысив голос. — Не может же и это быть засекречено!

— Да, — признала доктор Мартинес, в ее голосе звучали страх и отчаяние. — Скорее всего, это засада. Дороги опасны. Нет ни больниц, ни магазинов. Люди в отчаянии.

Амелия не могла сосредоточиться на этих словах. Нет больниц? Это не имело смысла.

Еще одна пуля пробила стены фургона как масло. Нападавшие использовали бронебойные снаряды. Следующая шальная пуля могла задеть кого-нибудь.

— Может, стоит дать им то, что они хотят?

— Она права, — рассудил Сайлас. В нем чувствовалась напряженность отца, тот же жилистый корпус и худое, волчье лицо. — Откройте двери.

Хорн указал пальцем на Сайласа.

— Ты спятил, если собираешься впустить их сюда. Они стреляют в людей!

Сайлас вздрогнул, его дымчато-серые глаза сверкнули.

— Ты здесь не главный.

— Отдадим им припасы, и они перестанут стрелять, — поддержал Сайласа Мика.

— Вы не понимаете. — Доктор Мартинес взмахнула руками. — Нам нужны эти припасы для исследований и медицинского персонала на базе. Мы не можем просто отдать им…

— К черту все это. — Сайлас вскочил на ноги, низко приседая и перешагивая через скорчившиеся тела, добрался до задних дверей.

Мика последовал за ним. Грузовик покачнулся, они запнулись, выпрямились и бросились к дверям, прежде чем кто-то успел их остановить.

— Не открывайте дверь! Вы не защищены! — Доктор Мартинес поднялась на ноги как раз в тот момент, когда очередная пуля пробила стену в нескольких сантиметрах от ее головы. Она вскрикнула и упала на пол.

Амелия вывернула шею, чтобы посмотреть, как Мика и Сайлас борются с механизмом блокировки дверей. Ее колени болели от того, что она стояла на металлическом полу. Заклепка оцарапала голень, прорвав дыру на брюках цвета хаки. Крики и вопли снаружи грузовика эхом отдавались в ее ушах.

По позвоночнику пробежал холодок. Открывать двери наверняка ужасная идея, но надо что-то делать. Они оставались беззащитными, в ожидании следующей пули, способной кого-то убить.

Кто-то схватил ее за руку. Амелия подняла голову и уставилась на доктора Мартинес. Ее рот сжался в мрачную линию, глаза были жесткими и непроницаемыми.

— Что бы вы ни делали, никого не трогайте.

— Насколько все плохо? — быстро спросила Амелия.

Доктор Мартинес покачала головой.

— Я хотела сразу рассказать вам всем, но мое начальство опасалось попыток самоубийства и панического восстания. Они подумали, что вы не станете безропотно сидеть в карантине, если узнаете…

Ее голос прервался, когда раздался пронзительный вопль, заглушивший слова. Кровь Амелии превратилась в лед.

— Если бы мы узнали что? Скажите мне!

Кто-то закричал, когда задние двери распахнулись. В фургон хлынул дневной свет. Нападавшие выдернули Мику и Сайласа из грузовика. Четверо из них забрались внутрь, по их щекам и лбам тянулись черные полосы, в руках они держали штурмовые винтовки.

Амелию охватил ужас. Она не могла сосредоточиться на словах доктора. Неужели эти люди действительно их убьют? Что они сделали с Сайласом и Микой? Ее брат ранен? Неужели он…

— Болезнь передается воздушно-капельным путем, при кашле и чихании, — поспешно сказала доктор Мартинес, ее слова спотыкались друг о друга. Она сжала руку Амелии пальцами в перчатке. — На неорганических поверхностях вирус живет двадцать четыре часа, на органических — до двух недель. Всегда надевайте перчатки и защитные средства…

Нападавший с длинными рыжими волосами, завязанными в хвост, добежал до них и бросился на доктора. Им оказался не мужчина, а высокая мускулистая женщина, лицо которой перекосило от ярости.

Она схватила доктора Мартинес за горло и рывком подняла на ноги. Затем приставила дуло пистолета к животу доктора.

— Вы люди! — прошипела она. — Вы просто оставили нас умирать!

Амелия в шоке наблюдала за происходящим, не в силах пошевелиться.

— Амелия! — Мать двинулась к ней, схватив ее за руку. — Пошли! Пошли!

Амелия, Уиллоу и Бенджи сорвались со своих мест и помчались за Элизой, огибая ноги дюжины нападавших, запрыгнувших в грузовик. Это были просто люди, а не солдаты. Мужчины и женщины, некоторые в боевой экипировке, некоторые просто в темной одежде. На их лицах застыли отчаяние и злоба, глаза опасно полыхали.

Амелия вздрогнула, когда кто-то ударил ее коленом по ребрам. Чьи-то руки зашарили по ее рукам, царапая их. Кто-то схватил ее смартфлекс и попытался сорвать его с запястья.

— Отпустите! — Она вырвалась и, спотыкаясь, двинулась к задней части грузовика. Остальные нападавшие не обращали на нее внимания. Они сосредоточились на ящиках с медикаментами.

Внутри грузовика раздался звук выстрела. Доктор Мартинес застонала.

Амелия дернулась в объятиях матери, пытаясь понять, что произошло. Но леденящий душу ужас подсказывал ей, что она уже знает ответ. Женщина с хвостиком выстрелила в доктора без всякой причины.

Они бросились к распахнутым дверям.

Глава 2

Мика

Как только дверь распахнулась, кто-то агрессивно схватил девятнадцатилетнего Мику Рамоса Риверу и рывком выдернули его из транспортного грузовика. Он упал, ударившись позвоночником и затылком о дорогу, сбив очки и потеряв дыхание.

Мучительное мгновение Мика безуспешно пытался втянуть воздух, беспомощно глядя на клубок мечущихся, толкающихся тел. Кто-то наступил ему на руку. Резкий удар по ребрам отозвался болью в боку.

Он крутанулся вправо, пока не проскользнул под грузовик. Задыхаясь, он почти ожидал, что сейчас его схватят, вытащат и покалечат. Но как только он скрылся из виду, нападавшие о нем забыли. Они карабкались в грузовик с криками и воплями.

Мозг кричал, требуя кислорода. Сердце гулко стучало в груди. Мика вывернул шею, ища Сайласа. Но не увидел его, только целую армию ног, грязных и оборванных нападавших, да измятую солдатскую форму. Крики и выстрелы разносились по воздуху. Несколько тел лежали на земле, некоторые не двигались, другие стонали, пытаясь подняться на ноги.

Мика сделал первый рваный вдох, но времени на восстановление не было. Он мог ждать здесь в относительной безопасности, пока военные не восстановят контроль и не отобьются от нападавших. Если только нападавшие не окажутся сильнее. Они имели свое оружие. Возможно, они победят — и что тогда? Они убьют всех, кто находился в транспорте, просто из злобы? Это вполне возможно. Все что угодно может случиться.

Он не знал, как обстоят дела в новом мире, ведь они уже несколько недель сидели в карантине, но имел представление о старом. Старый мир не отличался благополучием. Там были банды убийц, которые готовы перерезать вам горло, улыбаясь при этом. Если эти злоумышленники достаточно отчаянны, чтобы напасть на вооруженный транспорт, то они способны практически на все.

Мика не мог оставаться здесь. Амелия и Уиллоу все еще находились в грузовике. Его брат Габриэль заперт в другом транспорте, вместе с Надирой, Селестой и остальными. Он должен им помочь. Он не боец, но сделает все, что в его силах.

Вдохнув, Мика перевернулся на живот. Боль пронзила бок. Он осторожно пощупал ребра, но не смог определить, треснуло ли что-нибудь. Возможно, Надира знает, но сейчас на это нет времени. Он огляделся по сторонам, ища просвет в кипящем сражении. Впереди грузовика, похоже, никого не было.

Мика поправил очки, перевел дыхание и пополз, пригибая голову и опираясь на руки, при этом голые локти терлись о тротуар. Он перебрался за правое колесо и выглянул наружу.

Вдоль шоссе тянулась густая роща деревьев. Впереди и слева от него лежал перевернутый на бок внедорожник, стекла были разбиты, пулевое отверстие пробило бампер через выцветшую наклейку с надписью «Дом, милый дом» под фотографией пальм и песка.

Дальше по дороге стояли десятки — нет, сотни — автомобилей, опрокинутых на бок, с открытыми дверями.

Все они были пусты. Мика вздрогнул. Они напоминали ему туши мертвых животных.

В дюжине ярдов от него солдат выстрелил в упор из импульсного пистолета в нападавшего. Мужчина вздрогнул, его глаза дико закатились, а затем он рухнул на землю.

Над группой из шести человек, пытавшихся ломами открыть двери второго грузовика, пролетел беспилотник, открыв по ним огонь из скорострельного оружия. Трое упали, выронив оружие, так как на их спинах появились красные пятна. Еще двое нападавших подбежали к дрону сзади, набросили электрическую сеть и сбили его.

Дверь второго грузовика распахнулась. Нападавшие с воплями бросились внутрь, оставив своих павших товарищей. Одна из винтовок лежала всего в нескольких метрах от Мики. Так дразняще близко.

Он вылез из-под грузовика и моргнул от резкого солнечного света. В воздухе пахло паленым, пулями и ошметками плоти от импульсных пистолетов.

Морщась от боли, он пополз по горячему асфальту и схватил винтовку. Рука заныла от боли, когда он обхватил пальцами приклад и вскочил на ноги.

Выстрел раздался слишком близко. Мика обернулся, поднимая ствол, и почувствовал, как в голове зашумела кровь.

Три десятка человек оттесняли солдат назад, прикрывая остатки своей группы, пока те разгружали ящики с припасами. Их было очень много — более сотни, по сравнению с десятком солдат. Мужчины и женщины, молодые и старые. Все с оружием в руках.

Несколько его знакомых бросились к лесу. Он узнал Хорна и сенатора Лопеса, Амелию и ее мать, Элизу. Уиллоу тащила за руку своего брата. Сайлас бросился за ними. Он схватил винтовку и прикрывал их бегство.

Они в безопасности. По крайней мере, в большей безопасности, чем он сам. Мика устремил свой взгляд на второй грузовик. Его сердце сжималось в груди. Пусть Габриэль предатель и террорист, но он все равно его брат.

«Только мы. Всегда». Эта фраза, которую они обычно говорили друг другу, болезненным эхом отдавалась в его сознании. Мика одновременно и любил, и ненавидел Габриэля. Иногда ему казалось, что собственные эмоции разорвут его на части. Но какие бы противоречия он ни испытывал, не мог оставаться в стороне и позволить брату умереть.

Он заметил в грузовике Джерико, пытающегося добраться до дверей, пока нападавшие хлынули внутрь транспорта. Прямо перед Микой человек в черной одежде целился из винтовки в солдата, пытавшегося защитить грузовик. Мика бросился вперед и ударил его сзади прикладом винтовки по голове. Тот упал на колени. Мика ударил еще раз, чтобы убедиться, что мужчина вышел из игры, затем перепрыгнул через его тело и бросился к транспорту.

В нескольких футах от двери другой солдат боролся с нападавшим. Оружие обоих лежало на земле, но солдат прижимал нож к горлу нападавшего — худого мужчины с всклоченными седыми волосами и надвинутой на лицо респираторной маской.

К его ногам на бок упала коробка с надписью «антибиотики». Не успел солдат перерезать нападавшему горло, как второй налетчик подкрался сзади и ударил солдата ножом в спину.

— Нет! — В голове Мики пронеслось воспоминание о «Гранд Вояджере» — повсюду трупы, осколки стекла, сверкающие в лужах крови на блестящих мраморных полах, террористы, убивающие невинных людей, грохот выстрелов, разрывающий уши.

Седовласый мужчина попятился назад. Солдат упал лицом на асфальт и не двигался. Мика поднял винтовку и направил ее на второго нападавшего. Эти люди — убийцы. Они террористы. Они были…

На него смотрел ребенок. Худенький и щуплый, на вид не старше тринадцати лет. Его зеленые глаза глядели с ужасом сквозь маску, закрывающую рот и нос.

Седовласый мужчина не побежал. Он шагнул к мальчишке.

— Пожалуйста. — Его голос звучал приглушенно из-за респиратора.

Оружие дрожало в руках Мики. Почему ребенок напал на вооруженный конвой? Но он знал ответ. Он узнал отчаяние в глазах парня, тот же безрассудный голод, что отражался в глазах старика. Мика сотни раз видел этот взгляд в своем старом районе — трущобах, погрязших в преступности, наркомании и хаосе. Они были достаточно голодны, озлоблены, и нуждались в помощи.

Они не террористы. Это просто отчаявшиеся люди, готовые на безрассудные поступки.

Мика не мог этого сделать. Он не мог выстрелить в старика и ребенка. Он опустил дуло.

— Уходите.

Мужчина схватил коробку с медикаментами и побежал, мальчишка бросился за ним по пятам.

Мика некоторое время смотрел им вслед, вокруг него стихали звуки выстрелов. Неужели в мире все так плохо, что ради коробки с антибиотиками можно напасть на вооруженный конвой?

Мимо него просвистела пуля. Сейчас не время об этом думать. Некогда размышлять о чем-либо, кроме спасения находящихся во втором грузовике людей. Спасения Габриэля, который из всех заслуживал его меньше всего. Но Мика ничего не мог с собой поделать.

Он побежал к транспорту.

Глава 3

Габриэль

Двадцатиоднолетний Габриэль Рамос Ривера желал смерти каждый час каждого дня. Он заслуживал смерти за совершенные им грехи. Смерть ждала его. Смерть от расстрела; Джерико ему это пообещал.

Последние восемнадцать дней карантина он провел в оцепенении. Допросы были жестокими. Лишение свободы, обливание водой, вопросы с применением химических препаратов повторялись снова и снова, час за часом. Его тюремщики всегда ходили в защитных костюмах. В масках они казались безликими монстрами.

Он не мог их винить. Как повстанец, он знал, чем рискует, если его поймают. Он шел на дело с широко открытыми глазами. Все что угодно, стоило того, чтобы поставить на колени коррумпированную элиту. Любой риск, любая жертва. Но он ошибался.

Габриэль почти не заметил, как грузовик остановился. Даже первые вспышки выстрелов показались ему далеким сном, просто еще одной частью кошмара, запертого в его измученном сознании, где он снова и снова прокручивал в памяти ужасы «Гранд Вояджера».

Когда стены транспорта начали сотрясаться от ударов кулаков и до него донеслись первые крики, он резко пришел в себя. Конвой атаковали.

Двое солдат, охранявших Габриэля, вскочили на ноги. Джерико присоединился к ним. Через несколько мгновений нападавшие открыли двери, и солдаты выстрелили в толпу из двух десятков человек.

Три пули быстро пробили транспорт. Один из выживших на «Гранд Вояджере» упал захрипев. Остальные закричали, срываясь с мест и падая на пол.

Габриэль смотрел на сдвоенные лучи солнечного света, пробивающиеся сквозь пулевые отверстия. Неужели это все? Неужели шальная пуля найдет его и положит конец страданиям?

Джерико шел к Габриэлю, его лицо оставалось твердым как обсидиан. Широкоплечий и мускулистый, он излучал уверенную силу. Он потер заросшую щетиной квадратную челюсть, на коричневой коже выступили капельки пота.

— Уходим. Нам нужно выбраться из этого проклятого грузовика.

Габриэль дернул наручниками.

— Я заключенный, помнишь? Охранники пристрелят меня, если я попытаюсь сбежать.

Джерико скривил губы.

— Они слишком заняты тем, что расстреливают всех остальных. Мы не останемся в этой металлической коробке для смертников ни на секунду дольше.

— Тогда оставь меня, — прорычал Габриэль. — Дай мне умереть.

— Ты скоро умрешь. — Джерико хмыкнул, рывком поднимая Габриэля на ноги. — Но не так.

Джерико толкнул Габриэля перед собой. Он споткнулся о скрюченные тела упавших. Кто-то схватил его за штанину. Он узнал Селесту Кингсли-Ятс, высокую, избалованную чернокожую девушку с копной рыжевато-красных кудряшек. Она была красива, как модель, но сейчас ее лицо приобрело пепельный оттенок, а губы сжались в гримасе ужаса.

— Не оставляйте меня!

— Следуй за нами, — скомандовал Джерико. — Твой лучший шанс — добраться до леса и переждать перестрелку.

Селеста кивнула и пригнулась за ним. За ней прижалась другая женщина, Мередит Джексон-Купер. Когда-то она была коррумпированным генеральным директором крупной фармацевтической компании, с пышным каре золотистых волос и натянутой, как резинка, улыбкой. Теперь она всего лишь дрожащая, испуганная женщина.

Габриэль подавил желание плюнуть в нее. Раскаяние в содеянном ничуть не ослабило его огромной ненависти к коррумпированной, алчной элите.

Джерико перекинулся парой слов с солдатом, охранявшим входные двери. Его импульсный пистолет на мгновение отбросил толпу нападавших.

— Я прикрою вас! — крикнул солдат.

Джерико поднял одну руку, в знак благодарности. Другой он вытолкнул Габриэля из транспорта. Тот запнулся и упал на колени. Боль пронзила колени. Через мгновение Джерико опустился на землю и поставил Габриэля на ноги.

— Вперед! — крикнул он.

Мика бросился к Джерико. Присутствие брата Габриэль ощущал как гудящую боль под кожей. Мика даже не взглянул на него.

— Я с вами! — бросил Мика Джерико.

Пули просвистели над его головой. В хаосе все кричали и вопили. Солдаты и нападавшие сражались вокруг транспортов. Один из идущих впереди грузовиков сумел прорваться сквозь автомобильную блокаду и удрал, за ним устремилась дюжина человек.

На полсекунды Габриэлю показалось, что нападавшие — это очередное отделение «Новых Патриотов», они спасут его, и все изменится. Но нет, это просто разрозненная масса разъяренных гражданских с оружием.

Несколько тел лежали на земле. Кровь залила траву. Габриэль чуть не поскользнулся, когда Джерико толкнул его вперед.

Двое нападавших бежали прямо на них с криками и наставленными автоматами. Не раздумывая, Джерико бросился к противникам. Он настиг их прежде, чем они успели среагировать и изменить цель. Ударив первого кулаком в нос, Джерико бросился на второго и выхватил у него пистолет, когда они оба упали.

Габриэль оцепенело смотрел на происходящее, в нем боролись жажда смерти и инстинктивное стремление к самосохранению. Не успел он принять решение, как появился Джерико со штурмовой винтовкой в руках. Оба нападавших лежали на земле без сознания.

Джерико ткнул дулом винтовки вперед, его черные глаза сверкнули.

— Поспешим!

Селеста и Мередит промчались мимо него. Мика остался рядом, держа винтовку наготове. Габриэль шел следом, его руки были неудобно скованы наручниками. Он напрягся, ожидая нового нападения, возможно, пули в голову.

И нападавшие, и солдаты занимались другими делами. Ни пули, ни импульсные лазеры не просвистели мимо них. Он и Мика побежали в лес вместе с остальными.

Джерико остановил их в пятидесяти ярдах от линии деревьев. Они притаились в центре небольшой поляны, окруженной высокими соснами и дубами. Мертвые листья и сосновые иглы устилали землю. В ноздри ударил запах хвои.

Селеста прислонилась к стволу дерева, задыхаясь, по ее изящным щекам текли слезы. Мередит стояла рядом с ней, обхватив себя руками, на ее лице застыла маска ужаса. Ближневосточная девушка, Надира, и высокомерный ублюдок Тайлер Хорн шли позади них.

Габриэль не увидел Амелию. Она оказалась заперта в первом грузовике. Пока она и Мика в безопасности, на остальных ему наплевать.

— Ты уверен, что бегство в лес — самый разумный выбор? — Хорн держался за бок. На его виске выступило немного крови. — Мы отдаляемся от солдат, которые должны нас защищать.

— Я вернусь за остальными. — Джерико проигнорировал его и повернулся к Мике. — Двигайтесь дальше. Я найду вас.

— Может, мне пойти с вами? — спросил Мика.

Голос Мики пронзил Габриэля острой болью. Восемнадцать дней он не видел и не слышал брата. Мика был таким же, каким он его помнил, может быть, чуть выше ростом, лицо по-прежнему мальчишеское, взъерошенные черные волосы падают на глаза.

Брат теперь ненавидел его, презирал. И не без оснований. Габриэль смотрел на усыпанную листьями землю, не в силах встретить укоризненный взгляд Мики.

— Я хочу, чтобы ты отвел их дальше. — Тон Джерико стал резче. — Это будет проблемой?

Не раздумывая ни секунды, Мика ответил.

— Нет, сэр.

Джерико ушел, а Мика повел их глубже в лес. Габриэль не стал отказываться или даже говорить. Он послушно шел за своим братом. Через несколько мгновений в лес ввалились несколько человек. Элиза Блэк, сенатор Энрике Лопес, огромный чернокожий парень, которого он не знал, и Уиллоу с братом появились среди деревьев.

— Амелия, — прохрипел Габриэль, не успев остановиться.

— Не смей произносить ее имя, — прошипел Мика, в его голосе прозвучало столько злости, что Габриэль вздрогнул. Где же тот добросердечный мальчик, абсолютно преданный ему? Он исчез вместе со всем остальным.

— Она сейчас придет. — Элиза Блэк тяжело дышала, сложив руки на животе. — Сайлас с ней.

Звуки выстрелов стихли. Долгое время группа смотрела друг на друга, напрягая слух в поисках любого звука. Только насекомые трещали в подлеске, да несколько птиц щебетали высоко на деревьях.

— Все закончилось? — спросил Мика.

— Они перебили конвой, — ответила Уиллоу. — Их было чертовски много.

Джерико вернулся, продираясь сквозь деревья, ведя за собой Амелию, Сайласа и еще нескольких человек. В руках он держал две штурмовые винтовки и четыре пистолета — все украденные у нападавших. Ему не удалось раздобыть ни одного импульсного пистолета военного образца, запрещенного для граждан.

— Кто здесь умеет обращаться с оружием?

Он передал Сайласу винтовку, а Мике — пистолет.

— Я возьму один, — предложила Уиллоу. Она умоляюще протягивала руки и выглядела как маленький ребенок.

— Не думаю. — Джерико передал один из них матери Амелии. — Ты знаешь, что делать.

Хорн показал на пистолет.

— Я возьму.

Джерико колебался.

— Ты умеешь стрелять?

— Конечно! — Хорн выхватил пистолет, прежде чем Джерико успел возразить, и засунул его за пояс. Наверное, он никогда не стрелял ни в кого опаснее фазана. Габриэль сжал челюсти и с отвращением отвернулся.

Его взгляд упал на Амелию. Ее лицо было таким же прекрасным, как он помнил, с точеными скулами, тонкими чертами и бледной, как слоновая кость, кожей. Длинные белокурые волосы до пояса заплетены в практичную косу, пряди прилипли к влажному лбу.

Она посмотрела на него, поймала взгляд, затем отвела льдисто-голубые глаза, застыв в напряжении. Чего еще он ожидал? Все его презирали. Он был террористом, тем, кто убивал их друзей, членов семей и топил их корабль, тем, кто вселял ужас в самые черствые сердца. Он был воплощением всех тайных страхов.

— Где остальные? — На лайнере выжило сто тридцать шесть человек, а в лесу затаились только двадцать пять или около того.

Джерико покачал головой.

— Они либо побежали в противоположном направлении, либо так и не добрались до других грузовиков. Пара машин ушла.

— Что нам теперь делать? — Сенатор Лопес вытер лоб носовым платком и провел рукой по густым серебристым волосам. — Возвращаемся к транспорту и вызываем по рации помощь с базы?

— Они выстроили последних солдат и казнили их, — категорично заявил Сайлас. Хотя он и был братом Амелии, внешне они совсем не походили друг на друга. Сайлас был худым, жилистым и темноволосым, как его мать, но с угрюмым нравом и жестокими серыми глазами своего отца — председателя Коалиции Единства и социопата Деклана Блэка.

Джерико кивнул.

— Единственное, что вы получите, вернувшись к транспорту, — это пулю в голову.

Мередит застонала.

— Какие монстры! Это варвары! Где же полиция?

— Ее нет, — отозвался Джерико.

Габриэль внимательно наблюдал за ним. Эд Джерико не выглядел удивленным или паникующим. Кто знал, какие зверства ему довелось увидеть — или принять в них участие — в качестве главы службы безопасности Деклана Блэка.

Амелия потыкала пальцем в свой позолоченный, украшенный драгоценными камнями смартфлекс.

— Он все еще не работает. Нет сигнала. Мы не можем никому позвонить.

Мередит растерянно указала на деревья.

— Тогда что именно мы должны делать?

— Мы подождем здесь, пока военные не придут за своим транспортом, — предложил Хорн.

Лопес кивнул.

— Хорошая идея.

Габриэль покачал головой, но промолчал. Они оба идиоты. Эти воспитанные представители элиты не имели ни малейшего представления о том, как выжить в реальном мире.

Хорн скрестил руки на груди.

— Я уверен, что солдаты сообщили о нападении до того, как их убили.

— Скорее всего, — кивнул Джерико. — Но мы здесь не останемся. Этим захватчикам не было до нас никакого дела, пока они думали о припасах. Теперь, возможно, они нами заинтересуются.

— Тогда что ты предлагаешь? — Голос Хорна звучал ровно, но уголок губ подергивался, выдавая мельчайшую усмешку. Ему не нравился Джерико. Или, может быть, ему не нравилось, что он не самый умный кретин здесь.

Джерико засунул пистолет за пояс и взял в руки винтовку.

— Мы отправимся на восток на несколько миль и будем ждать следующий транспорт с безопасной позиции в лесу. Заметим их до того, как они доберутся до места нашей стоянки, и будем действовать по обстановке.

— Вы издеваетесь? — Селеста смахнула сороконожку со штанины. — Через лес? Когда дорога совсем рядом?

— Ты что, не видела, что сейчас произошло? — Сайлас бросил на нее злобный взгляд. — Или ты была слишком занята, разглядывая себя в зеркале?

Селеста нахмурилась, открыла было рот, чтобы высказать свое недовольство, но потом, похоже, передумала. Она оттолкнулась от дерева.

— Ладно. Лес так лес.

Мередит скривила губы, но ничего не сказала. Она приглаживала свои светлые волосы, глядя на деревья вокруг с явным отвращением, словно они могли прыгнуть и укусить ее, или, что еще хуже, испортить маникюр. Габриэль скрипнул зубами от отвращения.

— Мы пойдем за тобой, Джерико, — заявил Лопес. — Похоже, ты знаешь, что делаешь.

— Двигайся. — Джерико толкнул Габриэля в спину.

Он пошел вперед, осторожно перешагивая через корни деревьев и петляя между массивными стволами. Мелкие ветки царапали ему лицо, так как он не мог отмахнуться от них руками. Габриэль не жаловался. Он просто молча шел.

В его голове снова и снова возникали образы не засады на транспорт, которую они только что пережили. Он продолжал видеть ту дождливую ночь, шторм, обрушившийся на корабль, пламя, взметнувшееся высоко в небо, когда он, мокрый от дождя и крови, спотыкался на палубе «Гранд Вояджера». Наручники впивались в его запястья так же, как и сейчас. Паникующая толпа толкалась и билась вокруг, когда палуба раскачивалась, а сверху сыпались пули.

Габриэль снова и снова видел маленькую девочку, как она обмякла на палубе в своем ярко-желтом халатике. Она была такой маленькой, всего пять или шесть лет, моложе и меньше, чем мальчик из их группы.

Он видел ее в своих снах и кошмарах, в каждый момент бодрствования. Ее черные волосы разметались по маленькому личику, розовый бутончик рта приоткрылся, глаза стали тусклыми и неподвижными. Смотрят прямо на него, обвиняя в своей ужасной пустоте.

Он был террористом. И это он ее убил.

Глава 4

Уиллоу

Семнадцатилетняя Уиллоу шла по лесу, крепко сжимая руку Бенджи. Она уже потеряла сестру. И не хотела терять еще и брата.

Когда они оказались в ловушке внутри грузовика и не смогли выбраться, у нее чуть не случился приступ удушья от ужаса. Он в безопасности, повторяла она себе снова и снова. Бенджи в безопасности, и она готова на все, лишь бы это так и оставалось.

— Эй, как ты. — Финн зашагал рядом с ней. — На секунду я увидел, как перед моими глазами промелькнула моя собственная смерть. Мне казалось, что с этим уже покончено, понимаешь?

— А ты бы предпочел обмочиться? — спросила Уиллоу, хотя ее руки все еще слегка подрагивали. Она подняла на него глаза.

При росте 180 см он возвышался над ее миниатюрной фигурой. Она была невысокой, но крупной, в то время как Финн был огромным, с широкими плечами, мощной грудной клеткой, руками и бедрами толщиной с дерево. На его смуглую кожу ложились тени, а щеки расплывались в озорной улыбке, которую она так полюбила. Он всегда был добродушным, даже после нескольких недель пребывания в карантине или многочисленных обстрелов.

Несмотря на то, что они знали друг друга недолго, выживание на «Гранд Вояджере» и многочасовое совместное пребывание в карантине укрепили их дружбу. В первый день карантина Финн устроился в их маленьком уголке и больше не покидал его.

Финн подмигнул Бенджи.

— Обещай, что никому не расскажешь.

Бенджи хихикнул. Доброта и юмор Финна творили с ним чудеса, как-то смягчая пережитую травму. Бенджи попытался вырваться из руки Уиллоу и потянулся к Финну.

— Хорошая попытка. — Уиллоу крепче сжала его. — Думаешь, я отпущу тебя хоть на секунду?

Бенджи вклинился между ними и вложил свою свободную руку в ладонь Финна. Вся его ручка казалась веточкой рядом с рукой Финна.

— Я могу держаться и за тебя, и за него. Правда, Финн?

Уиллоу закатила глаза.

— Вечный переговорщик. А для тебя он мистер Финн. Не забывай проявлять уважение. — Теперь, когда ее мамы не стало, бремя воспитания Бенджи легло на плечи Уиллоу. «Они — твоя ответственность. Заботься о них». Слова мамы эхом отдавались в ее голове. Она постарается приложить все усилия, чтобы мама гордилась ею. Это самое меньшее, что она могла сделать.

Они шли еще час. Паутина запуталась в ее волосах. Бенджи споткнулся о корень и поцарапал ладони. В ветвях над ними щебетали птицы. Под ногами хрустели желтые листья и сосновые иголки.

Однако это было лучше, чем восемнадцать дней торчать в палатке без окон и ничего не делать, ожидая, когда выяснится, заразился ли ты смертельной болезнью. И это намного лучше, чем застрять в ловушке и быть расстрелянным, как сардины в банке, ужасные на вкус, хотя ее Лола их обожала.

Джерико повел их к опушке деревьев — достаточно далеко, чтобы не быть замеченными, но вполне близко, чтобы наблюдать за приближающимся транспортом на шоссе, которое оставалось жутко пустым.

— Ты слышал какие-нибудь машины, пока мы были в лесу? — спросила Уиллоу.

Финн пожал своими массивными плечами.

— Нет.

Большинство автомобилей были электрическими, но если прислушаться, то все равно можно отчётливо различить их характерный гул.

— Странно, правда?

— Да. — Он потрепал Бенджи по волосам. — Очень странно.

Они нашли свободное от корней место и сели. Надира и Мика устроились рядом с ними, а Амелия, Сайлас и мать Амелии, Элиза, прислонились к стволам деревьев в нескольких метрах от них. Группа взрослых — Хорн, Мередит, Лопес и еще несколько человек — богатая элита с властным поведением, которые с первой ночи пребывания в карантине только и делали, что жаловались, — осталась стоять, сгрудившись в кружок и о чем-то срочно перешептываясь.

Джерико расположился в стороне, охраняя своего пленника-террориста Габриэля.

Джерико должен просто убить его и покончить с этим. Уиллоу понимала, что это ужасная мысль, но ничего не могла с собой поделать. Его не нужно судить. Все здесь знали, что он и его повстанцы-террористы выпустили вирус «Гидры», который убил более ста тысяч человек, а затем мутировал и убил еще миллионы. Сотни людей погибли от его рук на «Гранд Вояджере».

Из-за этого монстра погибла ее мама. И ее прекрасная, озорная младшая сестра Зия, с прической пикси, выкрашенной в бирюзовый цвет, с ее причудливыми нарядами и безумным, заразительным смехом.

Однако не вся вина лежала на террористах. Она сглотнула комок в горле.

Уиллоу должна была присматривать за Зией. Уиллоу полагалось быть ответственной старшей сестрой — эйт, как всегда, называла ее мать-филиппинка. Но она не проявила ответственности. Она специально бросила Зию, оставила свою тринадцатилетнюю сестру плакать, расстраиваться и сидеть в одиночестве. Последние слова, сказанные ею Зии, преследовали Уиллоу каждое мгновение. «Неужели ты не понимаешь? Я не хочу, чтобы ты крутилась рядом!»

Уиллоу вздрогнула и вытолкнула это воспоминание из головы. Она не могла думать об этом сейчас. Она никогда не избавится от вины. Чувство вины останется с ней, куда бы она ни пошла и что бы ни сделала, как шрам или алая буква, вытатуированная на лбу.

Солнце скрылось за тучами, и лес погрузился в темные тени. Треснула ветка. Там что-то шевельнулось, что-то крупнее белки. Жужжание насекомых стало громче. Уиллоу смахнула комара с руки.

Как долго они сидели здесь? Казалось, что несколько часов. Уиллоу то и дело хотелось проверить время на своем смартфлексе. Хотя ее версия была старой и дрянной, она все равно выполняла все основные функции. Но террористы отобрали его вместе с ее семьей.

— Я хочу пить. — Бенджи тасовал и перетасовывал любимый набор карт, хранившийся в его помятом рюкзаке.

— Вот. — Надира заправила прядь черных волос в хиджаб и протянула ему полупустую бутылку с водой, которую она каким-то образом умудрилась прихватить с собой из транспорта.

— Не пей слишком много. — Уиллоу кивнула в знак благодарности Надире, которая тепло улыбнулась. Выразительные брови и крупный нос придавали ей царственный вид, но она была тихой девушкой, мягко говорящей и искренне доброй. Она нравилась Уиллоу с тех пор, как они впервые встретились в детской зоне «Гранд Вояджера», когда Надира убедила ее сохранить жизнь одному из террористов.

Через некоторое время Надира поднялась и проскользнула между деревьями, скрывшись из виду. В карантине она пять раз в день ходила в один и тот же угол, становилась на колени на маленький коврик, который дал ей один из врачей, и молилась, обратившись лицом к Мекке.

Несколько стариков, оставшихся в живых, немного ворчали, но большинству было все равно. В наши дни к террористам причисляли всех подряд. Уиллоу не верила ни в ислам, ни в какую-либо другую религию, но она не отказывала никому в том, что нужно для выживания.

В тот момент, когда Надира в очередной раз вернулась из леса, с прилипшими к штанинам сосновыми иголками, раздался жужжащий звук нескольких электрических двигателей. Мика, Сайлас и Хорн вскочили на ноги. Больше никто не встал. Странное пустое шоссе, усеянное брошенными машинами, пугало всех.

Трое парней последовали за Джерико на обочину шоссе. Сквозь деревья Уиллоу разглядела военный транспорт, направлявшийся в их сторону. Четыре грузовика возглавлял бронированный «хаммер», как и предсказывал Джерико.

Уиллоу встала, почувствовав облегчение. Она не хотела жаловаться при Бенджи, но голод терзал ее живот. Измученная ужасом засады, она просто хотела поесть — желательно настоящей еды, а не безвкусных консервов, но сейчас согласна на что угодно. Ей хотелось лечь и заснуть, и спать долго-долго.

Джерико, Мика и Сайлас вышли на дорогу, размахивая руками. Бронированный «хаммер» просигналил, но не затормозил. Наоборот, он ускорился. Она не смогла разглядеть водителя и пассажира, но узнала отчетливое серое дуло импульсного пистолета, просунутое в открытое окно.

— Они не останавливаются, — прошептала она. — Почему они не останавливаются? — Она сжала руку Бенджи. Рядом с ней Финн схватил ее брата за другую руку.

Джерико сильнее замахал руками, крича, чтобы солдаты остановились. Но они этого не сделали. В последнюю секунду Джерико, Мика и Сайлас, оступаясь, сошли с дороги. Мимо них с ревом пронесся военный транспорт.

Уиллоу застыла на месте, ее сердце замерло в желудке.

— Что только что произошло? — воскликнула Селеста.

— Они бросили нас! — прорычала Мередит. — Они не могут так поступить! Разве они не знают, кто мы такие? С нами сенатор! Я — уважаемый генеральный директор! Они не могут нас бросить!

— Они это только что сделали, — оцепенело произнесла Уиллоу.

Джерико и остальные вернулись к группе. Лицо Хорна покраснело от ярости.

— Они нас кинули. Представляете? Об этом обязательно узнает генерал Тортон.

— Они не могут отличить нас от других гражданских лиц. — Мать Амелии, Элиза, обменялась взглядом с Джерико. — Мы для них никто.

— Она права, — тяжело вздохнул Джерико.

— Мне все равно, — прошипел Хорн. — Я доведу это до высшего командования. Когда мы вернемся…

— Мы сами по себе. — Голос Уиллоу не принадлежал ей. Старый знакомый страх подкрался к горлу. Они застряли в лесу, в глуши. Единственные встреченные ими люди, оказались сумасшедшими налетчиками, и пытались их убить. Лес приобрел зловещий облик, воздух стал холоднее, ветви острее, тени глубже, скрывая неизвестно что.

— Необходимо следовать первому правилу выживания, — заявил Джерико. — Ищем укрытие.

— Мы не должны уходить с шоссе, — недовольно буркнула Мередит. — Кто знает, что там?

— Что вы предлагаете? — Сайлас презрительно поднял брови. — Просто сидеть здесь и надеяться, что следующий военный транспорт, который проедет мимо, сжалится над нами? Я уверен, что они причисляют всех гражданских к тем психам, которых мы встретили сегодня утром.

— Мы должны вернуться на базу, — высказалась Селеста. — Там безопасно и они нас знают.

— Нас перевозили, потому что на базе нет ни помещения, ни запасов для размещения гражданских лиц, — заметила Уиллоу со спокойствием, которого не испытывала. — Кроме того, мы ехали целый день. Джексонвилль, должно быть, в четырех или пяти сотнях миль позади.

Мередит побледнела.

— Неважно. Этот транспорт мог ехать с любой базы. Генерал Тортон пришлет за нами спасательную команду. Нам нужно просто подождать.

— Вы сделаете себя очень привлекательной мишенью для того, кто появится, — помотал головой Джерико.

— А как насчет ближайшего города? — Надира скрестила руки на коленях. — Мы найдем полицию, местное начальство, всех, кого сможем. Потом разыщем свои семьи и вернемся домой.

Уиллоу вздрогнула. Ее Лола, ее бабушка, жила в Ньюарке. Уиллоу так скучала по запаху блинчиков, по звуку филиппинского канала, который всегда звучал на заднем плане, по бабушке, требовавшей снимать обувь в доме и делать уроки.

Но все ли с ней в порядке? Она не заболела? И что с ее лучшей подругой Рианной? В последний раз, когда Уиллоу разговаривала с ней, та страдала от лихорадки. Это происходило три недели назад. Что стало со всеми ее знакомыми, пока она сидела в карантине? Уиллоу скучала по своей семье и друзьям с такой яростью, которая удивляла ее саму.

— Я хочу домой.

— Сначала надо найти военную базу поближе, — заметил Мика. — Мы не знаем, что происходит в городах и насколько они опасны.

Джерико коснулся своего смартфлекса.

— Текущее местоположение. — Даже при отсутствии сигнала GPS все еще работал. Спутники не подключались к Интернету или сигнальным вышкам. — Мы находимся к северу от Мейкона, штат Джорджия. Ближайшие военные на базе Робинс, примерно в тридцати милях к югу отсюда.

Селеста нахмурилась.

— Вы думаете, что мы пройдем пешком тридцать миль? Вы что, с ума сошли?

— Это не вариант, — тихо сказал сенатор Лопес.

Уиллоу взглянула на него. У него был самый высокий допуск из всех присутствующих в группе. По ее телу пробежал холодок.

— Почему нет?

— После того, как я прошел карантин, получил сообщение от генерала Тортона. Они собирались отправить меня и других оставшихся в живых правительственных чиновников на гору Везер, чтобы присоединиться к президенту Слоан. — Сенатор Лопес протер лицо. Краска сошла с его загорелой кожи, морщины вокруг глаз и рта стали еще глубже. — Мы должны были отправиться вчера, когда пришли последние сообщения с горы Везер. Она оказалась под угрозой.

— Что, черт возьми, это значит? — раздраженно спросил Хорн. — Говорите яснее, мистер.

У Уиллоу перехватило дыхание. Ей стало плохо. Если база высшей категории безопасности подверглась опасности… не хотелось заканчивать эту мысль.

— Вирус «Гидры».

Лопес медленно кивнул, словно его голова стала слишком тяжелой для шеи.

— Похоже, речь идет об испорченном медицинском инструменте, который поступил вместе с исследовательскими материалами из соседней больницы. Других подробностей у меня нет.

— А что с президентом Слоан? — всполошилась Элиза. — С преемственностью правительства?

— Я не знаю.

— А какое отношение это имеет к нам? — недоуменно спросила Уиллоу.

— В том же разговоре генерал Тортон заявил, что они потеряли более половины своих военных баз. Форт Брэгг в Северной Каролине. Макдилл, Форт-Худ, Вест-Пойнт. Я видел список. В нем значился и Робинс.

— Это невозможно. — Мередит фыркнула. — Вы, должно быть, дезинформированы.

Лопес нахмурился.

— Уверяю вас…

— В списке был Форт Беннинг? Он находится в ста милях к западу отсюда. — Джерико пролистал голограмму навигационной системы.

— Насколько мне известно, нет.

— Хорошо. Это наш новый пункт назначения. Но мы не можем оставаться здесь и бесполезно спорить, — вклинился Джерико, его голос звучал жестко. — До наступления темноты осталось меньше трех часов. Если только вы не хотите заночевать в листьях, нам нужно двигаться.

— Здесь есть город, недалеко от шоссе I-75. — Сайлас указал на голокарту, мерцавшую на экране смартфлекса Джерико.

Джерико кивнул.

— Сначала убежище. Пошли.

Неестественно гладкая кожа Мередит странно сморщилась, когда она нахмурилась.

— И почему, скажите на милость, мы должны вас слушать?

— Он тот парень, который знает, как пользоваться оружием, — отозвался Сайлас. — Так что заткнитесь и шевелите задницей.

Рот Мередит сжался.

— Где ваши манеры, молодой человек? Если бы ваш отец мог вас слышать…

Сайлас сплюнул на землю и вытер рот.

— Тогда слава Богу за апокалипсис.

Лопес прочистил горло.

— Мы ценим твою службу там, Джерико. Очень ценим. Однако это похоже на безумие — отправляться в какое-то забытое богом место, когда можем быть уверены, что генерал Тортон пришлет за нами подкрепление. Как они найдут нас без связи? Мы должны оставаться здесь.

— Нет, — отказался Джерико. — Это слишком опасно.

Мередит смотрела на Джерико, как на какого-то таракана, и кривила губы.

— Ты всего лишь телохранитель. Кто назначил тебя главным?

— Я сам, — просто ответил Джерико. — Это не демократия. Следуйте за мной или уходите. Я защищаю своих, но не могу опекать идиотов.

Лицо Мередит покраснело. Она выпрямилась во весь рост.

— Ты знаешь, с кем, черт возьми, разговариваешь?

Джерико пожал плечами.

— Мне все равно. Ваши деньги и блестящие титулы теперь ни черта не значат.

Сайлас захихикал. Уиллоу не удержалась и усмехнулась. Приятно было видеть, как эти самодовольные, претенциозные представители элиты поставлены на место. Джерико настоящий крутой парень.

Мередит бросила на Лопеса злобный взгляд.

— Это совершенно неприемлемо.

— Я согласен с Мередит, — заявил Лопес. — Мы не можем рисковать и упустить спасение. Мне очень жаль, но нам придется расстаться.

— Я не думаю, что мы должны разделяться, — заметил Мика. — Мы сильнее вместе.

— Говори за себя. — Уиллоу прекрасно могла обойтись без них. Амелия останется с Джерико, а значит, и Мика тоже. Это даже не вопрос. В любой день недели они с Бенджи будут в большей безопасности с Джерико, чем с кучкой набитых, ничего не понимающих идиотов. Здесь не зал заседаний совета директоров компании и не подиум для показа мод. Это реальный мир. А в реальном мире нужно быть сильным. Нужно уметь делать трудный выбор.

Мередит жестом указала на Лопеса.

— Кто еще с нами?

— Не я, — сообщила Уиллоу, но это никого не волновало.

Шестеро других, все взрослые — элита или бывшая элита — пересекли поляну и подошли к Мередит. Селеста замешкалась, ее взгляд метался между Джерико и Мередит.

— Селеста! — воскликнула Мередит. — Ты с ума сошла? Пойдем с нами.

Селеста покачала головой, несколько медных локонов упали ей на лицо. Ее сияющая, сиропная сладость исчезла. Она дрожала, внезапно потеряв уверенность в себе, и на ее лице появилось то же нерешительное выражение, которое Уиллоу помнила по «Гранд Вояджеру», когда они, промокшие и напуганные, прятались под мостом.

— Я не могу здесь спать. Я пойду с ними.

Мередит фыркнула и погладила свои блестящие светлые волосы. Она повернулась к маме Амелии.

— Элиза? Конечно, у тебя больше здравого смысла, чем у нее.

Элиза покачала головой.

— Наша семья доверяла Джерико свою безопасность шесть лет. Я не в том положении, чтобы теперь отказаться.

— А вы, Хорн? — спросил сенатор Лопес.

Взгляд Хорна метнулся к накачанной фигуре Джерико и к набору пистолетов и ножей, которые он держал при себе.

— Как бы мне ни было неприятно это говорить, но Джерико обладает достаточной подготовкой, опытом и знаниями, чтобы сохранить нам жизнь. С ним у меня больше шансов.

Мередит, похоже, восприняла отказ как личное оскорбление. Она решительно вздернула подбородок.

— Как хотите.

Сенатор Лопес повернулся к Элизе и протянул руку.

— Извините, дорогая, но мне придется забрать у вас этот пистолет.

Элиза отступила назад, нахмурившись.

— Что? Почему?

— Будет справедливо, если мы разделим наши ресурсы, — ласково проговорила Мередит.

Лицо Сайласа исказилось. Он положил руку на кобуру.

— Если вы думаете…

— Просто отдайте его им, — проворчал Мика. — Оно того не стоит.

— Как он и сказал. — Мередит холодно улыбнулась. — Не нужно все усложнять.

— Два пистолета, — уточнил Джерико. Даже Мередит хватило ума понять, когда стоит испытывать судьбу, а когда нет. Элиза и Мика вздохнули и передали свои пистолеты.

Мередит торжествующе улыбнулась.

— Удачи, — пожелала она, хотя ее тон подразумевал обратное. Затем она скрылась за деревьями и направилась к дороге. Сенатор Лопес и еще восемь человек последовали за ней.

— Держитесь подальше от шоссе! — прокричал им вслед Джерико. Мередит подняла средний палец.

— Как быстро культурные аристократы теряют свои манеры, — пробормотал Финн рядом с ней.

Уиллоу закатила глаза.

— Хорошее избавление.

Их группа уменьшилась до двенадцати человек — Уиллоу, Бенджи, Финн, Амелия, Сайлас, Мика, Джерико, Элиза, Хорн, Селеста, Надира и пленник Габриэль. Уиллоу не возражала бы потерять еще несколько человек. Селеста была плаксивой, избалованной принцессой, которая все время жаловалась, а Хорн — самодовольным идиотом, из-за которого они все могли погибнуть.

Это маленькое приключение не могло так быстро закончиться — если, конечно, они его переживут.

Глава 5

Амелия

Амелия наблюдала за дискуссией со стороны. Все казалось таким нереальным.

Шесть недель назад она была дома, на Манхэттене, и по четыре часа в день занималась в Джульярде. Пять недель назад она оказалась заложницей на горящем круизном лайнере. Две недели назад она застряла в карантине на военно-морской базе во Флориде. А сегодня ее занесло в лес где-то в Джорджии, и она попала в новый суровый мир, который едва узнала.

Как только Мередит и остальные двинулись в сторону шоссе, Хорн повернулся к Джерико.

— А что с ним? — прорычал он, жестом указывая на Габриэля.

При упоминании о Габриэле у Амелии скрутило живот. Он сидел, прикованный наручниками к дереву. Ее глаза встретились с его глазами, такими же темными и полными теней, как она помнила.

Воспоминание о том, как он склонил голову над ней, как черные локоны упали ему на глаза, как Габриэль коснулся ее губ, вызвало взрыв бабочек в животе. А позже — его сильные мозолистые руки, массирующие ее затекшие пальцы, глаза, полные молчаливого сожаления о том, что причинил ей боль. Сейчас в его глазах читалось то же самое сожаление.

Она отвела взгляд.

— Он мой пленник, — резко ответил Джерико. — Мы заберем его с собой.

Хорн расставил ноги, сцепив руки на бедрах.

— Значит, мы будем отвечать за его питание? Укрывать его?

— Я не буду спать рядом с этим монстром, — заявила Селеста. — Он может убить нас всех во сне!

— Она права, — согласился Хорн. — Мы знаем, что он виновен. Просто пусти ему пулю в лоб, и дело с концом.

— Если ты выстрелишь в него, — спокойно заметил Джерико, — я надену на тебя наручники и сдам в полицию за убийство.

Рот Хорна исказился.

— Ты, наверное, шутишь.

Джерико переместил руку на винтовку, перекинутую через плечо.

— Похоже, что я шучу?

— Он прав, — отозвался Габриэль. — Просто пристрели меня.

— Дайте мне пистолет, — усмехнулся Сайлас, — и я это сделаю с удовольствием.

— Выстрел в человека, который не может оказать сопротивление, — это убийство, — нахмурился Мика.

Сайлас круто повернулся к нему.

— Значит, ты на его стороне. Думаю, этого следовало ожидать, раз вы братья. Ты такой же террорист, как и он? Может, нам найти для тебя другую пару наручников?

Амелия слушала их спор с нарастающим ужасом. У нее хватало причин ненавидеть Габриэля, как и у всех остальных. И все же она не могла ненавидеть его полностью. Она видела его боль, его уязвимость. На короткий миг она увидела его истинную, лучшую сущность.

Он предал ее, но перед этим показал новый способ мыслить, новый способ быть. Когда она думала о нем, то чувствовала гнев, горе, потерю, а над всем этим — глубокую, раздирающую боль. Но она не ощущала ненависти. Несмотря на все, что он сделал, какая-то часть ее души не хотела, чтобы Габриэль умер.

Когда Джерико заговорил, его голос отдавал металлом.

— Этот человек — террорист и враг государства, он виновен в потоплении «Гранд Вояджера» и выпуске биооружия «Вирус Гидры». Он предстанет перед судом за свои преступления, будет осужден, и американский народ увидит его свершившееся правосудие. А до тех пор каждый, кто хоть пальцем тронет, ответит передо мной.

Только Амелия, Сайлас и их мать знали, что Габриэль не совершал нападения с применением биооружия. Тем не менее он все равно виновен. Но Джерико не позволит остальным его убить. Габриэль будет жить, пока что.

Ее охватило облегчение, а затем стыд. Она должна желать его смерти, как желала смерти Кейна. Но нет.

— Все ясно? — резко спросил Джерико.

Долгое время никто не отзывался.

— Кристально, — произнесла Уиллоу. Хорн только покачал головой, попеременно глядя то на Джерико, то на Габриэля.

— Мы потеряли слишком много времени. — Джерико жестом указал на рощу деревьев на западе. — Пойдемте.

— Звучит разумно, — согласилась Уиллоу.

Из зарослей позади них послышался треск.

— Там кто-то есть. — Надира обняла себя за плечи, вглядываясь в тени.

— Я тоже слышала, — призналась Уиллоу.

Сайлас усмехнулся.

— Ты боишься большого плохого леса, девочка? Боишься, что на тебя нападет скунс? Боишься енотов и белок?

Уиллоу крепче сжала руку Бенджи.

— Скорее, медведей и волков.

— Сайлас… — предупреждающе произнесла Амелия. В ее глазах мелькнул жесткий огонек.

Но брат проигнорировал ее.

— Сейчас ты просто нагнетаешь страх. Эта попрыгунья с Кораном совершила свой молебен и осталась невредима.

— Не слушай его, — посоветовала Амелия Надире. — Он не знает, как вести себя культурно.

Сайлас схватился за грудь.

— Ты ранила мое нежное сердце.

— У тебя есть сердце? — огрызнулась Уиллоу.

— Все в порядке. — Надира потрогала свой бледно-голубой хиджаб.

— Не в порядке, — возразила Уиллоу. — В чем именно твоя проблема?

Сайлас скривил губы.

— С чего ты хочешь начать?

Уиллоу холодно посмотрела на него.

— Почему ты всегда такой придурок?

— Во всяком случае, он — такой придурок со всеми, — проговорила Амелия, прежде чем ее брат успел ответить. Это правда. Ее брат был не столько расистом или фанатиком, сколько мизантропом. Он просто всех ненавидел.

Глаза Сайласа стали жесткими. Он будет продолжать оскорблять всех подряд, пока они не станут его презирать, и даже тогда не остановится. Амелии нужно разрядить напряженную обстановку. Она схватила его за руку.

— Пройдись со мной. У меня кружится голова.

— Ты в порядке? — Ее мать прижала руку ко лбу Амелии. — Тебе нужно…

— Я в порядке.

— Амелия… — Ее брови озабоченно сдвинулись. Даже в свободной армейской форме и без макияжа Элиза излучала изящество и красоту, с высокими скулами, идеально изогнутыми бровями и темными локонами, рассыпавшимися по ее стройным плечам.

— Я сказала, что со мной все в порядке. — Амелия вырвалась из цепких рук матери. Она не хотела, чтобы кто-то знал о таблетках или о мешочке с последним автоинъектором, который выглядел как эпи-ручка, но не был им. Она всю жизнь держала свою эпилепсию в секрете.

И не собиралась ничего менять. Амелия не знала, какой мир ждет впереди, но, скорее всего, он будет еще более суровым, чем тот, в котором она жила, — жестокий, неумолимый мир ее отца.

Что бы ни случилось дальше, она не могла быть слабой. Больше нельзя.

Джерико углубился в лес. Хорн и Селеста недовольно заворчали, но последовали за остальными, причем Селеста бурчала что-то о клещах и комарах.

Сайлас с шумом зашагал рядом с Амелией. Она продиралась сквозь заросли, колючки цеплялись за голую кожу рук. Глубоко под пологом леса забрезжил солнечный свет. Амелия расправила плечи, отгоняя дрожь.

Сайлас взял большую палку и ударил ею по стволу шишковатого дуба.

— Неужели и это дерево тебя оскорбило? — проворчала Амелия. — Я уверена, оно не кусается.

Он пожал плечами и одарил ее наглой улыбкой.

— Я просто люблю что-нибудь бить.

— Не мог бы ты быть немного добрее?

— Зачем?

— Затем, что нам нужно сотрудничать, чтобы выжить, вот зачем. И это то, что делают хорошие люди.

— А кто сказал, что я хочу быть хорошим?

Амелия вздохнула.

— Быть придурком — не повод для гордости.

Он ухмыльнулся и ударил по другому дереву.

— Вполне, если справляться с этим на отлично.

— Что нужно сделать, чтобы ты стал относиться к людям по-доброму?

— Не знаю. Может быть, лоботомию.

— Ладно. Я сдаюсь. — Ее брат отличался резкостью и язвительностью, всегда был саркастичен, часто жесток. Когда-то она не замечала этого, но теперь не могла не обратить внимание. За долгие годы они отдалились друг от друга настолько, что она боялась, а вдруг разрыв оказался слишком велик, чтобы его преодолеть.

Но после террористической атаки на «Гранд Вояджер» Сайлас доказал, что все еще ее любит. Она увидела это в отчаянии, написанном на его лице, когда они с Микой ворвались в капитанскую каюту во время нападения Кейна — сразу после того, как она вонзила тому шприц в глаз.

Ей никогда не снилась та часть, когда она спасала себя, когда Сайлас пришел на помощь. Только кошмары — страх, пронизывающий до костей, Кейн, нависший над ней, его гадючьи глаза, когда он снова и снова причинял ей боль.

Амелия выкинула из головы мрачные мысли. Солнце светило сквозь листву, щебетали птицы. Она не могла позволить ночным кошмарам управлять ее явью так же, как они управляли ее сном.

— Пожалуйста, ничего не говори об этом. — Амелия показала рукой на карман, где, как она знала, Сайлас хранил мешочек и бутылочку с оставшимися таблетками.

Он закатил глаза.

— Я постараюсь сохранить это в тайне, когда в следующий раз в общем разговоре речь зайдет об эпилепсии.

— Помолчи, пожалуйста. Я серьезно. Хорн и остальные оставили бы меня в мгновение ока, посчитав, что я — помеха. — «Как и Габриэль». Но она не могла заставить себя произнести его имя вслух.

Сайлас ударил по очередному дереву.

— Кому какое дело до них? Джерико тебя не бросит. Он — все, что нам нужно.

— Возможно, — согласилась Амелия. — Но все же.

Она не сказала брату, что у нее осталось лекарств от эпилепсии всего на две недели. Только четырнадцать таблеток, которые поддерживали ее жизнь, не давали мозгу превратиться в кашу — таблетки, незаконно созданные для нее Декланом Блэком, ее отчимом. Потом у нее не останется ничего, кроме последнего инъектора для экстренной помощи.

После этого очередной приступ мог ее убить.

К ним с другой стороны, ловко перешагивая через упавшую ветку, подошла мать. Она коснулась плеча Амелии.

— Нам нужно поговорить.

«Я уверена, что нет». Но хорошие манеры Амелии укоренились прочно. Она не могла просто отказаться от своего воспитания, как бы ни злилась на мать.

— Это не может подождать, пожалуйста?

Мать вздохнула.

— Я думаю, тебе следует отрезать волосы.

— Что? — Амелия резко посмотрела на мать, расширив глаза. И чуть не налетела на дерево.

— Мы не знаем, что или кто ждет нас впереди, — тихо проговорила Элиза. — Мы не защищены здесь, Амелия, не так как дома. Не так, как раньше.

Амелия вспомнила испуганное лицо врача из Центра по контролю заболеваний, ее пальцы, впивающиеся в руку. И всех этих людей, их голодные лица и отчаянную злобу, с которой они хватались за нее. Она вздрогнула.

— Я понимаю.

— Нет, не понимаешь. Ты красивая девушка, Амелия. Твои волосы — они притягивают взгляд. Ты привыкла, что красота — это дар. Но здесь красота — это проблема. Она опасна.

Амелия не дурочка. На протяжении многих лет отец использовал ее красоту как оружие в своем арсенале, чтобы склонить на свою сторону политических союзников. Габриэль жаждал ее красоты. Потом он ее предал. Кейн хотел уничтожить ее в наказание за красоту.

Но волосы… они составляли часть ее личности. Как и внешность, и лицо. Желание остаться собой совсем неспроста. Амелия провела годы своей жизни, глядя в зеркала, проверяя, что выглядит абсолютно идеально, так, как хотел отец.

Как обычно, ее мать слишком переживает. Она всю жизнь проявляла навязчивость и чрезмерную заботу. Но Амелия уже выросла. Она больше не будет слабой и глупой.

— Я знаю, мама. Я буду осторожна.

— Будет безопаснее, если ты их отрежешь. Надень самую свободную одежду, какую только сможешь — лучше всего мужскую. Испачкай лицо. И спрячь свой смартфлекс.

Амелия хотела было закатить глаза, но что-то в голосе матери ее остановило. Откуда ей вообще известно о выживании в суровом мире? Она почти ничего не знала о прошлом своей матери, до того как та вышла замуж за Деклана Блэка, когда Амелия была совсем маленькой. Родители воспитывали ее в богатстве и роскоши. Ее мать всегда носила платья, сшитые на заказ, посещала пышные балы и экстравагантные ужины. С чего она взяла, что знает больше, чем Амелия?

— Тебе никогда не приходилось видеть мир таким, какой он есть. Я защитила тебя от этого.

Гнев пронзил Амелию. Слова полились потоком, прежде чем она успела их остановить.

— Как ты защищала нас от отца?

Мать вздрогнула, прижав руку к горлу. Но она не отступила.

— Ты не знаешь всей истории, Амелия. Карантин — не время и не место, но…

— Я знаю достаточно. — Амелия потрогала свой шарм на браслете, бриллианты мерцали даже в тени. Она перешагнула через пологое бревно, раздавив сапогами несколько диких грибов. — Знаю, что ты осталась с этим чудовищем после того, как поняла, что он собой представляет… — Старый страх захлестнул ее, заглушая слова. Страх, с которым она жила всю свою жизнь. Страх, который делал ее кроткой и покорной. Страх, который сделал ее слабой.

Деклан Блэк внушил ей этот страх. Ее отчим был жестким и жестоким человеком, искавшим власти любой ценой — даже над собственными детьми. Он воспитал Амелию так, что она боялась несовершенства, никогда не задавала вопросов и не желала ничего, выходящего за рамки его контроля.

Она всю жизнь отчаянно пыталась заслужить его любовь. Но ни один ее поступок не оказался достаточно хорош. Только после его последнего отказа на мостике «Гранд Вояджера» Амелия поняла, что ее отец не способен любить.

В каком-то смысле это ее освободило. Ей больше не нужно смиряться и бояться. Но она по-прежнему испытывала жгучую, горькую злость на мать — женщину, которая стояла в стороне, годами смотрела, как страдает дочь, и ничего не предпринимала.

— Мы еще поговорим. — Мать взяла ее за руку и что-то вложила в ладонь. Нож с черной матовой гардой и кожаной петлей для крепления к поясу. Где она его взяла? У кого-то из нападавших? На военно-морской базе оружие не полагалось. — А пока возьми это. Я умоляю тебя выполнить мою просьбу.

Сайлас хмыкнул.

— С каких пор мольбы приносят тебе пользу?

На лице Элизы промелькнула обида. У Амелии пересохло в горле. Ее охватило чувство вины. Как бы она ни злилась, ей невыносимо видеть боль матери.

— Сестра, ты идешь? — Сайлас ускорил шаг, и Амелия поспешила за ним, оставив мать и свое чувство вины позади.

Сайлас взглянул на лезвие в ее руке.

— Ты должна оставить нож себе.

Она прикрепила клинок к поясу. Ей нравилось ощущать его присутствие на всякий случай. Она сняла с руки смартфлекс и сунула его в один из накладных карманов.

— Ладно. Но волосы я отрезать не буду.

Он приподнял бровь, и на его лице появилась медленная жесткая ухмылка.

— Хорошо.

Амелия не собиралась уступать им, никому. Она не собиралась менять себя ради кого-то другого, только не снова. Может быть, когда-нибудь, если она будет достаточно сильной, достаточно упорной, кошмары исчезнут. Может быть, когда-нибудь она наконец победит страх, затаившийся глубоко в ее сердце.

Глава 6

Мика

— Так что, нам просто подойти к ним? — Мика стоял вместе с Джерико, Сайласом и Хорном. Перед ними простиралась съездная рампа I-75, ведущая в небольшой городок. Парочка магазинов, бензоколонка, крошечная гостиница и несколько небольших дорог, расходящихся к скоплению маленьких, сгорбленных домиков.

— Выглядят они не слишком дружелюбно, — кисло заметил Сайлас, прислонившись к дереву.

У подножия пандуса дорогу перегородили шесть машин местных полицейских. Пробиться через них не представлялось возможным, даже если бы у них был автомобиль. Дрон-охранник завис над двумя полицейскими, которые стояли, прислонившись к бамперу одной из машин и курили сигары. За плечами у них висели винтовки. Полицейских ботов, насколько мог судить Мика, не было.

Он привык к государственным и городским блокпостам. Они существовали повсюду уже много лет: в попытках остановить внутренние террористические группы и помешать откровенно больным людям разносить грипп и другие болезни, которые, казалось, с каждым годом становились все более заразными.

На каждом контрольно-пропускном пункте приходилось сканировать свой смартфлекс, в который заносились данные об удостоверении личности, последнем визите к врачу, криминальном и политическом прошлом. Но он никогда не видел КПП на уровне городка, особенно такого маленького, как этот. Его население не превышало пяти тысяч человек.

— Обойдем и проберемся другим путем, — решил Джерико.

— Глупости. — Хорн вытер лоб носовым платком. — Это служители закона, а не вооруженные бандиты или террористы. Мы спустимся и поговорим с ними, прямо сейчас.

Идея Хорна казалась разумной. В конце концов, они ведь копы. Общественные защитники, представители местных властей. Хорошие парни, по идее.

У Мики заурчало в животе. Во рту пересохло, горло начало болеть. Если у них там есть еда, он только за.

— Думаю, нам стоит это проверить.

Джерико прищурился, прикрывая глаза.

— Они могут оказаться довольно враждебными.

— Это не глухая Африка, приятель. — Хорн похлопал Джерико по плечу.

Джерико напрягся, его взгляд стал жёстче. Мика подумал, что он сейчас резко отбросит руку Хорна. Челюсть Джерико дернулась, и он напряженно прищурился, глядя на Хорна. Наконец Джерико заговорил низким, сдержанным голосом.

— Я бы предпочел, чтобы меня не трогали.

— Как скажешь, вояка. — Хорн убрал руку и демонстративно вытер ее о собственную рубашку. — Делай что хочешь. А я договорюсь о еде и крове. — Он пошел вниз по склону, размахивая руками.

— Мы же не позволим этому хитрецу взять на себя командование, верно? — заявил Сайлас. Не дожидаясь ответа, он побежал за ним. Джерико вздохнул и жестом подозвал остальных.

К тому времени, как они достигли контрольно-пропускного пункта, оба офицера направили на их группу оружие.

— Стоять! — скомандовал один из полицейских, грузный азиат, когда до них оставалось еще с десяток ярдов.

— Не приближаться! — Второй офицер — латиноамериканец, ему было около пятидесяти лет, его бородку покрывала седина, а глаза защищали солнцезащитные очки. Оба офицера были в перчатках, на шеях у них болтались хирургические маски, а на лбу — защитные очки.

— Мы не желаем вам зла, — объявил Хорн. — Я — Тайлер Хорн, основатель и генеральный директор компании «Виталичип Индастриз».

Грузный лишь приподнял брови.

— Нам нужна еда, кров и доступ к связи, — заявил Хорн. — Я вижу, у вас есть прекрасная гостиница. Нам нужно только место для ночлега и связь с базой, чтобы нас забрали.

— Вы не военные. — Парень в тени сплюнул табак на землю.

— Как уже сказал, я исполнительный директор…

— Не обижайтесь, исполнительный директор, но вы можете быть хоть королем Тимбукту, мне плевать. В наш город никто не пройдет.

— Все, о чем мы просим, — это о гостеприимстве. — Мика поправил очки.

— Держи руки на виду! — рявкнул Тень, направив пистолет на Мику.

Мика вскинул руки вверх, его щеки покраснели от жара.

— Мы не опасны.

Грузный ухмыльнулся.

— В наше время все опасны, сынок. А гостеприимство — это то, из-за чего людей убивают.

Мика обменялся нервным взглядом с Финном, который стоял ближе всех к нему. У него появилось нехорошее предчувствие.

— Да ладно, — настаивал Хорн. — Давайте будем цивилизованными. Мы готовы заплатить.

Тень встал и сделал шаг к ним. Дрон угрожающе жужжал над его головой.

— Не знаю, под каким камнем вы прятались, но мир рухнул к чертям, и мы защищаем своих. Этот город перекрыт.

Хорн нахмурился.

— Вы не можете нас не пустить.

Оба офицера повернулись к Хорну, их лица потемнели. Эти парни не шутили. Мика хотел сказать Хорну, чтобы он заткнулся. Он вел себя слишком высокомерно, слишком агрессивно. Он просто разозлит копов. Хорн мог усугубить ситуацию, если они не будут осторожны.

Мика сделал шаг вперед. Внимание офицеров переключилось на него.

— Мы уйдем, — мягко произнес он, успокаивая их. — Но не подскажете, куда нам лучше пойти?

— Не подходи! — прорычал Тень.

Второй офицер затянулся сигарой и выпустил дым.

— Попробуйте пройти пять отворотов дальше, в Мейфилд. Наши разведчики говорят, что туда вторглись несколько недель назад. Теперь город под контролем Охотников за Головами.

От того, как он произнес «Охотники за Головами», у Мики перехватило дух.

— Кого?

Прежде чем ему успели ответить, Бенджи чихнул.

Оба офицера вздрогнули. Они натянули маски на лица.

— Убирайтесь, — велел Тень, — пока мне не пришлось делать то, что никому не нужно.

— Насколько там все плохо? — попытался выяснить Мика.

Но местным полицейским было уже не до разговоров. Дрон засвистел, вынырнув из-за спин офицеров и угрожающе завис над головой Мики.

— Уходим, — скомандовал Джерико. — Живо.

К тому времени, когда они добрались до выезда на Мейфилд, все устали, проголодались и хотели пить. Солнце низко клонилось к горизонту, вспышки красного, фиолетового и оранжевого цветов окрашивали облака над деревьями.

Мика шел вместе с Уиллоу, Бенджи, Надирой и Финном. Амелия шагала следом за ними, но чуть поодаль, а Габриэль шел впереди с Джерико, Элизой и Сайласом. Селеста замыкала их группу, жалуясь и проклиная мозоли.

Брошенные машины загромождали съездную рампу, заставляя их идти по обочине. На КПП дорогу перегородило временное плазменное ограждение. За ним на другой стороне дороги стояло несколько машин. Три полицейских бота привалились к патрульной машине, их заряды давно закончились.

КПП был заброшен.

Мика остановился и уставился на него, его желудок сжался в комок. Что здесь произошло? Если страна находилась на военном положении, то где все солдаты? Национальная гвардия? Разве они не должны защищать людей? Он знал, что скажет Габриэль. Военные защищают элиту, а элита защищает своих.

— Мне страшно, — прошептал Бенджи.

— У меня от этого места мурашки по коже. — Селеста прихрамывала, приближаясь к остальным членам группы.

Уиллоу сжала руку Бенджи.

— Здесь нечего бояться. Пойдемте раздобудем немного еды, хорошо?

— Как насчет гамбургеров из фабричных заготовок? — Финн ухмыльнулся, глядя на Бенджи. — Хочешь картонки на ужин?

Бенджи усмехнулся в ответ.

— Фу. Мерзость, мистер Финн.

— В данный момент я с радостью согласился бы на картон, — заметил Мика. — Я даже готов спать в картонной коробке, если это избавит нас от этой дороги.

— Говори за себя, — фыркнула Селеста. — Я точно не буду.

— Уверена, все будет хорошо. — Надира прижала руки к животу. Она говорила так, будто пыталась убедить саму себя. — Все получится.

Вслед за Джерико они обогнули КПП, пробираясь между машинами, и вступили в жутко тихий город. Здесь машины тоже стояли на улицах. Никакого движения, никакой жизни.

Справа приютилась заправка и пара ресторанов быстрого питания. Слева — магазины и мотель «Мейфилд Сейв Мор», старинная вывеска которого наполовину свисала со здания. Дороги были разбиты и изрыты ямами. Все устарело и быстро приходило в упадок. Город напоминал декорацию к фильму ужасов.

— Нам не стоит оставаться на улице после наступления темноты. — Мика огляделся по сторонам, наполовину ожидая, что на него выпрыгнет какое-нибудь чудовищное существо.

— Золотые слова, — одобрил Финн.

— Супер, — отозвался Сайлас. — Мы застряли в самой заднице.

— Почему эти города выглядят так, будто они застряли в потоке времени лет на пятьдесят назад? — фыркнула Селеста. — Где голореклама? Автотранспорт? А санитарные боты, чтобы убирать весь этот мусор и поддерживать чистоту?

— Прогресс обошел их стороной, — негромко сказал Мика, вспомнив сетования Габриэля на положение вещей. Богатая элита видела только то, что хотела видеть. Такие люди, как Хорн, Селеста и Амелия, вероятно, летали на частном самолете туда, куда хотели, никогда не ступая в тот мир, в котором вынуждены были жить остальные. — Что должны делать люди, у которых мало денег и нет работы? За пределами крупных городов больше половины Америки выглядит именно так.

— Это ужасно, — с искренним состраданием в голосе проговорила Амелия.

Селеста лишь с отвращением огляделась вокруг.

— Где мы будем спать?

— Заглянем в гостиницу, — отозвался Джерико.

Они подошли к покосившемуся зданию, кирпично-красная краска которого облупилась в нескольких местах, парковка заросла сорняками и была изрезана трещинами.

Уиллоу обхватила себя руками и заглянула в окно входа.

— Это место — помойка.

Финн вздернул брови.

— А что, если это зомби-апокалипсис?

— Зомби едят мозги, — ответила Уиллоу. — Ты в безопасности.

Бенджи хихикнул.

— А я?

— Они бы точно съели тебя первым. — Финн ухмыльнулся, демонстрируя щель между зубами.

Надира повернулась к Мике.

— Может, проверим это место? — Она подмигнула Бенджи. — Все эти разговоры о зомби заставляют меня нервничать.

Мика потирал руки в перчатках, молясь, чтобы их хватило для защиты от вируса. Казалось, что перчаток недостаточно — всего два слоя хлипкого, прорезиненного материала между ним и смертельной заразой. Он с волнением потянулся к входной двери, ожидая, что она окажется запертой, но та беззвучно распахнулась.

Внутри помещения все заволокли тяжелые тени. Мика моргнул, привыкая к темноте. Здесь имелась стойка регистрации, небольшой холл с потертыми мягкими креслами, голоэкран старой модели со слотом «Достопримечательности», позволяющим отсканировать смартфлекс и получить все необходимые купоны, карты и информацию о развлечениях и ресторанах в этом районе. Не то чтобы здесь было на что посмотреть.

— Сначала помогите мне осмотреть комнаты, — распорядился Джерико.

Все комнаты запирались датчиками старого образца, но сами двери были из дешевого сборного дерева. Мика и Сайлас выбивали их, как тогда, на «Гранд Вояджере», когда спасали Амелию. Вернее, она сама себя спасла. Они просто ее нашли.

Мике по-прежнему не нравился Сайлас, как и в первый день. Брат Амелии был самоуверенным, заносчивым и жестоким. Но Джерико научил Сайласа драться и пользоваться оружием, и в этом он был чертовски хорош. Эти навыки сейчас нужны им всем, независимо от личных пристрастий.

Первые три комнаты оказались свободны и их быстро заняли. Хорн захватил первую комнату. Прислонившись к дверному косяку, он одарил Селесту надменной ухмылкой.

— Ты можешь жить со мной, Селеста. Я буду тебя защищать.

Селеста скрестила руки на груди.

— Я не люблю парней. А если бы и любила, то это был бы не такой высокомерный придурок, как ты.

Финн хмыкнул.

— Браво.

— Заткнись. — Селеста закатила глаза. Но когда она отвернулась, Мика уловил легкую, довольную улыбку, которая медленно расплылась по ее лицу.

Лицо Хорна помрачнело. Он провел рукой по крашеным светлым волосам, корни которых начали пробиваться.

— Я лишь пытался вести себя как джентльмен.

— Может быть, актерство — это не твоя сильная сторона, — пробурчала Уиллоу.

Хорн с шумом влетел в комнату и захлопнул дверь.

— Ну, он немного эгоистичный гоблин, верно? — сказал Финн.

Уиллоу фыркнула.

— Немного? Это преуменьшение года.

— Он пытался быть милым, — заметила Надира. — Я знаю, что мы все голодны и на взводе, но думаю, можно отнестись друг к другу с пониманием, правда? Мы ведь все вместе.

— Она права. — Мика взглянул на Уиллоу и Селесту. — Я думаю, мы все можем попытаться быть немного добрее.

— Скажи это Хорну и Сайласу, — пробормотала Уиллоу, но нехотя кивнула.

Она, Финн и Бенджи заняли вторую свободную комнату, а Элиза — третью. Сайлас, Амелия и Джерико пошли дальше по затемненному коридору, осматривая комнаты в противоположном конце.

Мика остановился у следующей двери. Он открыл ее тремя быстрыми ударами. В четвертой комнате лежали два тела.

Он застыл, с ужасом глядя на кровать. Мужчина и женщина лежали лицом друг к другу, на их лицах застыли маски боли и страха. Их конечности были вывернуты в неудобных положениях, как будто они умерли, корчась в агонии. Ржаво-коричневая кровь окрасила их носы, рты, а у уголков глаз остались дорожки слез. В комнате воняло потом и болезнью.

Мика попятился назад. Это и есть вирус Гидры? Говорили, что он похож на грипп. Но это никакой не грипп. Его желудок сжался, и Мика попятился задыхаясь.

— Ничего не трогай! — Амелия подошла к нему сзади. — Не входи туда. Закрой дверь.

Она протянула ему бутылку с водой.

— Мини-холодильники в номерах разграблены, но мы нашли кладовку в задней части с несколькими нераспечатанными коробками.

Мика глотнул воды, все еще дрожа.

— Это плохо. Очень плохо. — Он не хотел в это верить. Все эти дни в карантине он считал, что правительство наводит порядок, лечит больных, все исправляет.

Ему следовало бы знать лучше.

Габриэль назвал бы его идиотом. Может быть, так оно и было.

Глава 7

Уиллоу

— Оставайся рядом со мной, ты понял? — Уиллоу сжала руку брата.

Бенджи прижал рюкзак к груди и кивнул.

— А как насчет еды, Ло Ло?

Сердце Уиллоу защемило от знакомого прозвища, которое Зия тоже всегда использовала для нее.

— Именно это мы сегодня и ищем, ясно?

Они провели беспокойную ночь в мотеле, пытаясь уснуть рядом с комнатами, где лежали мертвецы. Сначала Финн настаивал, чтобы она заняла кровать. Он выбрал дрянной диван, но когда лег, тот жалобно заскрипел. Его длинные ноги свесились с края, и он едва смог уместить свое массивное тело на нем.

— Ты слишком большой для этой штуки, болван. — Она спихнула его с диванчика и заставила лечь на провисшую кровать, где он, по крайней мере, вроде бы помещался. Сама устроилась на диване, а Бенджи свернулся калачиком как щенок под нитяным одеялом на полу рядом с ней.

Утренний свет пробивался сквозь деревья. До Форта Беннинг оставалось еще сто миль пути, и им нужны рюкзаки, еда и вода, маски и перчатки, медикаменты и транспорт, если получится найти подходящий. В городе, переполненном брошенными машинами, в высшей степени иронично воспринималось то, что они не могли угнать ни одну из них. Об этом позаботились ДНК-идентификационные замки на кнопке двигателя.

— Давай устроим игру, — предложил Финн. — Посмотрим, кто найдет больше еды к концу дня. Если я выиграю, ты должен будешь открыть мне секрет одного из своих фокусов.

Лицо Бенджи просветлело.

— А если я?

Финн потер подбородок.

— Отдам тебе свою долю десерта.

— Договорились!

Уиллоу закатила глаза. Как будто здесь будет какой-то десерт. Но Финн так старался, проявлял такую искренность, что трудно устоять перед его идеями. И это отвлекало Бенджи.

— Ладно, ребята, пойдемте.

Они стояли у входа в мотель. Небо светилось мрачным серым светом, утренний воздух был хрустящим и прохладным. Они разбились на группы по два-три человека, планируя вернуться к заброшенному контрольно-пропускному пункту в полдень. Даже те, у кого не работали смартфлексы, могли определить, когда солнце достигнет своей высшей точки.

Джерико поручил Уиллоу и Финну обыскать машины. Многие машины стояли с разбитыми стеклами, в салонах не было ничего, кроме мусора и десятков пустых бутылок из-под воды.

Взламывать машины оказалось весьма забавно, и у Финна это неплохо получалось. Он нашел пару шатающихся кирпичей у боковой стенки здания. Одним кирпичом он ударил в окно со стороны пассажира. На стекле появилась вмятина.

Он дал попробовать ее брату. Бенджи повторил попытку несколько раз, и стекло треснуло. Еще несколько ударов, и стекло разлетелось на липкие осколки.

Они обыскали уже несколько десятков машин, когда наткнулись на первые трупы. Финн разбил переднее стекло пыльного внедорожника с затемненными окнами. Просунув руку внутрь, он открыл дверь изнутри.

Зажав рот и нос рукой, Финн в ужасе отпрянул от окна. Уиллоу почувствовала зловоние. Отвратительная вонь разлагающихся живых существ, разжижающихся изнутри и выпускающих все свои газообразные испарения.

— Не подходи, — велела она Бенджи. Прикрыла нос и обошла вокруг машины, сохраняя дистанцию.

На передних сиденьях полулежали два крупных мужчины, кровь запеклась на масках, закрывавших их рты, и засохла под глазами. Тела вздулись и обесцветились, распухшие конечности сцепились в каком-то корчащемся танце агонии.

Финн захлебнулся рвотой. У Уиллоу забурлила желчь. Вонь одолевала ее, вид мертвецов вызывал отвращение и ужас. Они умирали в страшных мучениях. Это бросалось в глаза. Что это за биоинженерный грипп? Ужас закрутился в ее животе.

— Что там, Финн? — Бенджи спросил приглушенным голосом, закрыв рот руками.

— Мистер Финн, — машинально поправила Уиллоу. — Не приближайся. — Она обогнула заднюю часть внедорожника. Жертвы были в масках и перчатках, хотя это не принесло им особой пользы. Может быть, у них где-то хранились другие запасы. — Можешь разбить заднее стекло? — спросила она Финна.

Финн вытер рот и выпрямился. Он согнул свою огромную руку.

— Разве ты не видишь эти мужественные мышцы?

— Конечно. Поэтому и спросила. — Ради Бенджи она старалась сохранить спокойный голос, но на самом деле Уиллоу хотелось кричать.

— Никак не можете надышаться этим чудесным ароматом? — Финн криво улыбнулся ей, но улыбка дрогнула. Он тоже был потрясен.

— Что-то вроде того.

Финн разбил кирпичом заднее окно. Уиллоу встала на цыпочки и заглянула внутрь, прикрывая рот и нос рукой. От зловония у нее закружилась голова. Хуже запаха она не вдыхала за всю свою жизнь. Но дело того стоило.

Два рюкзака лежали в багажнике рядом с брезентом, лопатой и холодильником. Она забралась на бампер и полезла внутрь.

— Что ты делаешь? — спросил Финн.

— Нам нужны припасы. Единственная причина, по которой никто не взломал машину, — это те трупы. Любая другая тачка, которую мы обыщем, будет уже разграблена, по крайней мере, в этом городе.

Финн неохотно подошел ближе.

— А что, если вирус находится на этих вещах?

Уиллоу заколебалась, взвешивая шансы.

— Мужчины мертвы уже давно. Неделю, по крайней мере, а может, и больше. Амелия сказала, что женщина из ЦКЗ предупредила ее о двадцати четырех часах. Все эти вещи лежали в отдельном отсеке. Нам придется немного рискнуть, Финн. Впереди долгий путь.

Он неохотно кивнул.

— Давай по-быстрому.

Как будто если бы она двигалась достаточно быстро, вирус не успел бы проникнуть в ее кожу. Но Уиллоу все равно молниеносно просунула руки. Немного суеверия никому не повредит. Она схватила оба рюкзака за петли на верхушках и дернула их вверх и назад. В результате чего кувыркнулась с бампера и сильно шлепнулась задницей на асфальт.

Бенджи громко рассмеялся.

Финн ухмыльнулся.

— Кто-нибудь говорил тебе, что ты так же элегантна, как слон на роликовых коньках?

Бенджи хохотал, когда она вскочила на ноги и потерла задницу. Уиллоу неловко поклонилась.

— Смешно, знаю. Я здесь сегодня ради вашего увеселения.

— Мне смешно, — отозвался Финн. — А ты веселишься, Бенджи?

Ее брат кивнул, и его растрепанные волосы разметались по всей голове. Уиллоу закатила глаза и расстегнула первый рюкзак. Финн с тревогой покосился через ее плечо, пытаясь заглянуть внутрь.

— Финн, ты загораживаешь мне весь свет, как высоченное дерево.

Он сделал шаг назад.

— Упс. Извини. Знаешь, как говорят. Великие люди отбрасывают длинные тени.

— Похоже, так и есть. — Она достала несколько бутылок воды, дюжину банок и фольгированных упаковок с различными готовыми блюдами, охотничий нож, цифровой компас, моток скотча, таблетки для очистки воды, две коробки пластиковых перчаток и пакет с пятью респираторными масками N95. Очков нет, но вполне достаточно.

Ее желудок скрутило. Эти люди были подготовлены. В их распоряжении были рюкзаки со всем необходимым, и они собирались уехать отсюда к чертям собачьим. Но вирус Гидры все равно их настиг. Чтобы выжить, Уиллоу и ее люди должны действовать лучше, чем все остальные, и быть более подготовленными. Она не могла ослабить бдительность ни на секунду.

— Джекпот! — Она раздала маски, открыла коробку и надела перчатки, а затем добавила еще одну пару для надежности. На Бенджи перчатки свободно болтались на пальцах и запястьях. Уиллоу заклеила его запястья скотчем. — Выглядит неплохо, приятель.

Она и Финн взвалили на плечи по рюкзаку. Он весил, наверное, в половину ее веса. Дно упиралось в заднюю поверхность ее бедер. Финн подавил смех.

— Ты бы видела себя сейчас.

— Ни слова, — пробормотала Уиллоу, стараясь не упасть и не потерять равновесие. Но через несколько минут неуклюжести она приспособилась к весу.

До круиза она работала в компании, занимающейся ландшафтным дизайном, и каждый день таскала пятидесятифунтовые мешки с мульчей и удобрениями. Она была невысокой, но сильной. Недостаток роста обеспечивал ей низкий центр тяжести, а лишний вес добавлял равновесия — так она себе говорила.

Бенджи похлопал своими свободными перчатками.

— Мне нужно в туалет.

— Это может подождать?

Бенджи неловко поерзал.

— Нет.

О, черт. Танец горшка.

Уиллоу огляделась. Они обшарили парковку мотеля и большую часть дороги, выходящей на главную улицу. Дальше по улице Амелия и Мика зашли в «Макдональдс».

Слева на обочине дороги под деревом отдыхала Селеста. Хорн лежал в нескольких футах от нее, закрыв глаза. Ну понятно. Они походили друг на друга, как два ленивых горошка в стручке. Два бездельника, не привыкшие ничего делать для себя.

— На той заправке должен быть туалет, — указал Финн. — Хотя, похоже, там должна быть табличка: «Пользуйтесь на свой страх и риск».

Они направились к ней, навьюченные рюкзаками, пробираясь через десятки брошенных, выпотрошенных машин, и свернули направо на главную улицу. На дороге валялся мусор, смятые листья, битое стекло, банки из-под консервов и разбросанные газеты. Уиллоу обошла тусклое красное пятно, очень похожее на кровь.

— Что это? — Бенджи нагнулся и поднял испачканную и разорванную зеленую бумажку. — Что такое Ф-А-Ч-С?

— Дай посмотреть. — Уиллоу взяла у него листовку и расправила складки. «Все, у кого наблюдаются следующие симптомы, должны немедленно отправиться в ближайший региональный медицинский центр Федерального агентства по чрезвычайным ситуациям для получения медицинской помощи». В листовке приводился список симптомов: насморк, чихание, кашель, лихорадка, головная боль, рвота, кровотечение из носа, рта, глаз. А под ним — список ближайших центров.

— Существует лечение, — повысив голос, сказала она. — Место, куда можно обратиться за помощью.

— Это туда люди едут поправиться? — спросил Бенджи.

Уиллоу кивнула. Она сложила листовку и сунула ее в карман.

— Мы отдадим ее Джерико позже.

Ее взгляд зацепился за десятки зеленых листков бумаги, разбросанных среди остального мусора. Может быть, вертолет пролетал над городом и разбрасывал листовки, поэтому все знали, куда идти. Но парни в белом внедорожнике не успели.

Вот почему люди покинули этот город? Сколько людей заболело и сбежало в центр помощи пострадавшим, бросив всю свою жизнь? Она вздрогнула и продолжила путь.

— Смотри, — сказал Бенджи.

Окна бензоколонки были разбиты. Окна парикмахерской и хозяйственного магазина тоже пострадали. Небольшие отверстия пробили стены и изрешетили водительскую сторону выцветшего зеленого джипа, припаркованного перед заправкой.

Тревога и страх захлестнули Уиллоу. Что случилось в этом городе? Она хотела выругаться, но в присутствии брата сдержалась.

— Туалет, — повторил Бенджи.

Они дошли до бензоколонки, хрустя стеклом. Из рамы разбитой входной двери торчали осколки. Внутри в каждом углу мелькали тени. Уиллоу моргнула, пытаясь приспособиться к тусклому свету. Полки в основном стояли пустыми. Стеллаж с открытками валялся на боку рядом со стеллажом, на котором по-прежнему висели солнцезащитные очки.

— Полагаю, крутые очки и услуги почты не входят в число обязательных элементов апокалипсиса. — Финн взял сверкающие фиолетовые солнцезащитные очки и надел их.

— Что скажешь?

Бенджи скорчил гримасу.

— Они какие-то уродливые.

— О, да? — Финн криво усмехнулся. — Ну, а Санта-Клаус не настоящий.

Глаза Бенджи расширились.

Финн подмигнул ему.

— Шучу. Он точно настоящий.

Уиллоу обвела взглядом пустую заправку, сморщив нос.

— Воняет.

Финн понюхал свои подмышки.

— А я все это время думал, что от меня пахнет розами.

Уиллоу закатила глаза, но Бенджи хихикнул. Она была рада, что Финн отвлекает его. От этого места у нее самой мурашки по коже.

В воздухе пахло плесенью, готовыми гамбургерами, прогорклым молоком и еще чем-то более отвратительным. Из глубины помещения доносилось странное жужжание, почти как от флуоресцентных ламп, но электричество не работало.

Она осмотрела остальную часть заправки. Задняя дверь была настежь открыта. Пол возле морозильных камер покрыт липкими лужами пролитого пива. Из кофеварки на прилавок просочился кофе, коричневые пятна растеклись по шкафам.

Посреди центрального прохода стояла собака.

Уиллоу изумленно уставилась на нее. Собака просто стояла, окруженная пустыми полками и скомканными обертками от конфет. На ней был ярко-оранжевый ошейник, и она походила на питбуля: короткая пестрая коричневая шерсть и узкая угловатая голова.

Было очень странно видеть в зале собаку. То, как она наблюдала за ними, нервировало Уиллоу. Уши прижаты, хвост опущен, шерсть вдоль позвоночника вздымается. В голове зазвучали тревожные сигналы.

Не успела она схватить его за руку, как Бенджи с восторженным вздохом бросился к собаке.

— Нет! — закричала Уиллоу.

Собака зарычала, с ее щек полетела слюна. Слюна имела красный оттенок. Клыки покрылись кровью.

Бенджи затормозил в нескольких футах от собаки. Он оглянулся на Уиллоу, внезапно почувствовав себя неуверенно. Но он все еще был слишком близко, а Уиллоу — слишком далеко. Если она бросится к Бенджи, то может напугать собаку и вынудит ее напасть.

— Бенджи. — Уиллоу заставила свой голос оставаться спокойным, хотя ей хотелось закричать. — Не двигайся. Стой спокойно как дерево. Не смотри на собаку. Ты понял?

Бенджи сдавленно хныкнул.

Финн застыл рядом с ней.

— Пес боится, как и ты, дружок. Мы не хотим, чтобы ему стало еще страшнее, хорошо?

— Хорошо, — заикаясь, выдавил из себя Бенджи, его дыхание сбилось. Если он запаникует, у него начнется гипервентиляция и случится приступ астмы. Она носила с собой ингалятор, который медицинский персонал выдал на базе, но он не поможет, если не удастся дотянуться до брата.

— Сохраняй спокойствие. — Она сделала медленный шаг вперед, стараясь не дрожать всем телом и не показывать своего ужаса. Ведь собаки чуют страх?

Собака опустила голову и зарычала еще громче, теперь ее шерсть поднялась полностью. Уиллоу замерла. Животное не отступало. Это его территория, а не их. Они здесь незваные гости. Но они не могли уйти, без Бенджи.

Она снова посмотрела на собаку. Из-за соседнего прохода показалась пара ног. Человеческих ног. Они не двигались. Теперь Уиллоу узнала странный жужжащий звук. Мухи. Сотни, может быть, тысячи мух.

Ее вены превратились в лед. Она должна была что-то сделать. Это глупое животное не просто защищало свою территорию, оно защищало свою добычу. Или же охотилось за следующей жертвой.

Питбуль не боялся их. Нужно заставить его бояться. Уиллоу осмотрела бензоколонку в поисках чего-нибудь, что могло бы им помочь. Но ничего, что можно было бы использовать в качестве оружия, не заметила. Под кассой мог быть спрятан пистолет, но он сейчас слишком далеко, чтобы их выручить.

Ее взгляд остановился на стойке с солнцезащитными очками. Она совсем рядом. Осторожно, не торопясь, Уиллоу потянулась к стойке.

— Финн, по моему счету кричи и вопи как можно громче. Бенджи, ты бежишь ко мне, чертовски быстро, понял?

Бенджи кивнул, дыша с трудом.

— Раз, два, три, — закричала Уиллоу и дернула стойку с солнечными очками, с громким треском ударив ее о кафель. В то же время Финн зарычал, размахивая руками и бросаясь на собаку.

Животное вскрикнуло, испугавшись грохота и внезапно обезумевших людей. Пятясь назад, собака заскребла когтями по скользкому полу, а затем повернулась и выбежала через заднюю дверь.

Бенджи подбежал к Уиллоу. Она поднесла ингалятор к его рту, и он сделал несколько глубоких, рвущихся вдохов.

— Ты в порядке. Ты в порядке, — повторяла Уиллоу снова и снова, обнимая его. Слезы застилали ей глаза. Он был всем, что у нее осталось. Она не могла его потерять. Она не могла его лишиться. — Никогда больше так не делай. Ты понял?

— На нем ошейник, — прохрипел Бенджи, стараясь не заплакать. — Он домашний питомец.

Уиллоу сжала его крепче.

— Нет, это не так. Больше нет.

Спустя несколько минут она заставила Бенджи сесть у стеллажа с солнцезащитными очками, пока его дыхание не нормализуется. Финн придвинулся к ней, с мрачным видом.

— Эта собака была бешеной.

— Похоже на то.

Его взгляд стал отрешенным.

— У моего отца жил большой пиренейский пес. Я назвал его Зефир — не суди строго. Огромный, но ласковый как ягненок. Когда мне было пятнадцать лет, его ранил бешеный енот. Мой отец оплатил все экспериментальные методы лечения, но Зефир все равно заразился бешенством. Мы держали его на заднем дворе, вопреки всему надеясь.

— Ветеринарный бот дал нам препарат, чтобы его усыпить. Папа хотел, чтобы это сделал кто-то из нас, но мы все откладывали и откладывали. Однажды показалось, что Зефир снова ведет себя почти нормально. Я вышел во двор, чтобы посмотреть, стало ли ему лучше. Я взял с собой одну из папиных клюшек для гольфа, ну, знаешь, на всякий случай. Чтобы защитить себя, если понадобится.

Уиллоу почувствовала неприятное напряжение в животе. Эта история ничем хорошим не закончится.

— Но ему не стало лучше.

Финн покачал головой.

— Он ничуть не изменился. И когда он набросился на меня, я просто застыл. «Это мой Зефир» — это все, о чем я мог думать. Я не мог заставить себя ударить его. Я просто не мог.

Уиллоу оглянулась на Бенджи, чтобы убедиться, что он в безопасности.

— Что в итоге?

— Мой отец выбежал и выхватил у меня клюшку. А мой отец — он совсем не жестокий. Он работал волонтером в приютах для животных и домах престарелых и, знаешь, буквально мухи не обидит. Я должен был сам сделать Зефиру укол, чтобы пощадить отца. Я должен был использовать клюшку, когда это потребовалось. Но я этого не сделал. Именно моему отцу пришлось убить Зефира, собаку, которую он любил, самым ужасным способом.

Уиллоу не знала, что сказать. Она не очень хорошо разбиралась в таких вещах. Финн в большинстве случаев оставался таким добродушным и веселым. Легко забывалось, что он тоже страдал и многое потерял.

— Твой отец, похоже, хороший парень.

Финн провел пальцем по пыли на верхней полке.

— Такой он и был. И Зефир тоже был хорошим псом. Прямо как тот питбуль.

— Это больше не они. — Уиллоу вздрогнула. — Они превращаются во что-то другое, понимаешь?

Финн сдул пыль с пальца.

— Да, я понимаю.

Они вышли с заправки.

— Ну, по крайней мере, одно мы знаем точно. — Финн наклонился и потрепал Бенджи по волосам, и на его лице снова появилась обычная кривая ухмылка. — Мы точно найдем другой туалет.

Глава 8

Амелия

Амелия порылась в очередной пустой картонной коробке. Полки всех магазинов, в которых они побывали, практически полностью опустели. Это казалось не имело смысла.

— Прошло всего шесть недель.

— Скорее всего, цепочка поставок прервалась несколько недель назад. — Мика вытряхнул содержимое пакета с рисом в пластиковый пакет для покупок. Пересыпалось менее сотни зерен. — Говорят, что магазины держат на полках запасы только на три дня. А в последние несколько лет, когда устойчивые к антибиотикам болезни уничтожили урожай по всему миру, в большинстве мест его стало еще меньше.

Амелия просто уставилась на него.

— Ты не знала, насколько все плохо, — мягко сказал он.

— Я… твой брат рассказал мне. — Лицо Амелии вспыхнуло, ее охватил новый стыд за собственное высокомерное невежество. — Я никогда… моя семья и друзья никогда не говорили об этом.

Он пожал плечами.

— Вы, элита, практически жили в другом мире. Интересно, остался ли он прежним?

— В каком смысле?

— Есть ли еще анклавы, где все — электричество, производство еды, интернет — работает нормально? Места, где люди не знают, что здесь происходит?

Она понадеялась на это, а затем почувствовала укол вины за то, что подумала такое.

— Я не знаю. — Амелия вспомнила о сотнях голодных людей, которые могли оказаться здесь, о детях и матерях с младенцами, ищущих то, что не могли найти. В животе у нее заурчало. Она проигнорировала свой голод. — Мы принесем сюда еду, если здесь есть выжившие.

Мика вздохнул. Он разгладил пакет с рисом, свернул его и положил обратно на полку.

Она подняла брови.

— Серьезно?

— Старые привычки умирают с трудом. — Мика пожал плечами и ухмыльнулся, небрежный завиток упал ему на глаза.

— «Чистота — это тоже благочестие»?

— Что-то в этом роде.

Амелия улыбнулась в ответ. Своим вежливым, мальчишеским обаянием Мика сразу ей понравился. Но он так отличался от своего брата. Несмотря на схожие черты — черные волосы, темные глаза, полные губы и гладкую бронзовую кожу, — Мика мягкий, а Габриэль — резкий. Мика был надежным, верным и милым, как щенок, в то время как от Габриэля исходили ярость, страсть и сдерживаемая сила, и его темные глаза всегда смотрели настороженно и пронзительно, подобно соколу.

Она вернулась к поиску в стопке коробок. Большинство из них были пусты. Несколько мешков с мукой кишели муравьями, еще в одном гнездились мыши. Она никогда бы не дошла до такого отчаяния, чтобы есть грызунов.

Что-то коснулось ее плеча.

Ее пронзил страх. Она вздрогнула, рука взлетела вверх, чтобы отразить удар. Амелия взвизгнула, сердце бешено заколотилось в груди.

— Не трогай меня!

Мика уставился на нее, разинув рот.

Амелию охватило смущение. Сердцебиение замедлилось, страх покинул вены. С тех пор как умер Кейн, она нервничала, ей казалось, что он может подкрасться к ней, как чудовище, воскресшее из мертвых.

— Прости меня, — сказал Мика.

Она потеребила свой браслет с шармами и облизала пересохшие губы.

— Слушай, не бери в голову. Ты меня просто напугал.

В его глазах мелькнуло беспокойство, но он кивнул.

— Эй, пока не забыл, я нашел это в ящике стола в мотеле прошлой ночью, под Библией. — Мика протянул длинный кожаный шнурок, свернутый кольцом. Его щеки покраснели. — Я подумал, ты можешь надеть на него свой браслет и повесить его под рубашку — ну, знаешь, чтобы никто не украл.

На мгновение Амелия потеряла дар речи. Его внимательность удивила ее. Но она не должна удивляться. Мика отличался добрым сердцем. Она продела один конец кожаного шнурка через браслет, завязала его на шее и просунула под рубашку. Холодный металл прижался к ее груди.

— Спасибо, — поблагодарила она, и в горле у нее вдруг запершило. — Это очень много значит.

Мика широко улыбнулся.

У него такая же ямочка на левой щеке, как у Габриэля, с досадой подумала Амелия.

— Здесь ничего нет. Может, пойдем в следующее место?

Внезапный шум снаружи кладовой заставил ее замереть. Она встретилась взглядом с Микой. «Будь осторожна», — предупредили его глаза. Амелия кивнула. Не успела она заговорить или пошевелиться, как в дверной проем шагнули два человека, перекрыв единственный выход.

Это были молодые люди, возможно, студенты колледжа. Девушка была широкоплечей, но худой, с вьющимися каштановыми волосами. Парень повыше, с отросшей бородой и в выцветшей бейсболке. Через маски и защитные очки их лица различались с трудом. Оба были в плотных рабочих перчатках.

Парень держал в руках пистолет. Девушка подняла лом и направила его на них.

У Мики через плечо была перекинута винтовка, но он не успел до нее дотянуться. Он шагнул к Амелии и поднял руки.

Амелия последовала примеру Мики, ее сердце тяжело билось о ребра. Неужели мир окончательно сошел с ума?

— Мы просто искали еду, вот и все.

— Если это ваша территория, мы уйдем, — предложил Мика.

Парень кивнул девушке, которая сделала нерешительный шаг назад. Амелия попыталась прочитать их намерения, но не смогла разглядеть глаз за защитными очками.

— Отдай нам оружие, — проговорил парень глубоким звучным голосом.

Мика не шелохнулся.

— У тебя есть пистолет. Нам тоже нужно защищаться.

— Похоже, у вас не очень хорошо получается, — заметила девушка. — На вас даже нет перчаток. Смерти захотелось, что ли?

— Или у вас иммунитет? — Парень наклонил голову, изучая их. — Вы подверглись облучению и не заболели?