Паинька и Пай

Глава первая. Малышка Лимми

– Беоль, это окончательное твое решение? Уходим? Навсегда?
– Надеюсь, не навсегда.
Сородичи не отводили бы глаз, будь у них глаза,
пытаясь угадать замысел, помочь и поддержать. И выжить.
Но глаз у энергетических сущностей не было.
Как и ртов, рук, пола и единого облика. Только имена.
Которые никто из живущих в этом мире не смог бы выговорить.
Этот мир создавался ими как пристанище для лучших чувств,
для людей с разными талантами и ипостасями,
но равновесия удержать не удалось.
Корысть и вражда, зависть и обман победили
искреннюю любовь и верность.
Создателям придется уйти за грань,
в небытие и смиренно ждать.
Возможно, через несколько десятков лет
всепобеждающая любовь истинной пары
вернет гармонию в этот мир.

Лимми проснулась среди ночи от того, что родители внизу громко ругались. Такого на ее памяти не бывало. Мать никогда не повышала голос на отца до визгливого крика. Она могла огреть скалкой сгоряча, но и все. Ее родители любили друг друга. Насколько это вообще возможно между альфой псовой стаи и человеческой женщиной с толикой целительской крови. Все удивлялись крепости их брака, и обычные люди, и псы, и прочие обитатели Сосновой провинции: колдуны и коты.

Растерянная Лимми села на постели, вслушиваясь в перепалку. Что могло случиться? Может, виновата она, Лимми? Вчера она спряталась от учителя по клановой истории в кладовку, совершенно бесславно провела там пару минут, была обнаружена и с позором доставлена в учебную комнату. Лимми постоянно забывала, что прятаться от псов глупо. Пусть у старого учителя тряслись руки, а в псовой ипостаси - лапы, но нюх у него не пропал.

- Мне плевать на ваши псовые законы, Рекс, - орала мать. - Мне плевать! Слышишь? Делай, что хочешь, я не отдам свою единственную дочурку на съедение.

- Магда, перестать. Никто ее не съест. Она просто посидит на лавочке во время поединков. Это не больно.

- Посидит? На лавочке? Не больно? - мать завыла как настоящая сука. - А если кто-то положит на нее глаз?

- Из настоящих псов никто на нее не позарится. Она не имеет псовой ипостаси. А слабаки струсят драться за нее, потому что она моя дочь.

- А если не струсят? Она, что, достанется непонятно кому, самому слабому уроду? Ты такую судьбу приготовил нашей девочке? - раздался ужасный грохот, похоже мать уронила буфет с посудой. К счастью, вся посуда в доме была небьющаяся.

- Магда, - укоризненно рыкнул отец. - Разбудишь Лимми.

Лимми сжалась под одеялом от страха. И заткнула уши руками. Она была конченной трусишкой. И не выносила громких голосов и суеты. Недавно ей исполнилось девятнадцать, но взрослой Лимми не выглядела. Наша малышка, не только мать, вся родня так ее называла и Лимми не возражала. По псовым законам она и считалась малышней. Щенком. Только Лимми родилась человеком, в мать.

Про Поединки Лимми знала немного, учитель ей рассказывал, но обычно Лимми псовые обычаи пропускала мимо ушей. На нее эти законы не распространялись. В делах стаи она не участвовала. Вроде когда-то это было единственным честным способом добыть себе понравившуюся самку. А сейчас псы альфы частенько дрались, чтобы показать себя, и не забирали из призового фонда юных щенков-самочек.

В судейство приглашали самых именитых бойцов, победителей прошлых соревнований. И хотя Поединки проводились все реже, совсем традиция не ушла. Видимо, этим летом Совет провинций решил возродить былую славу Поединков. Отец, как альфа самой большой стаи, не мог остаться в стороне. Лимми только не понимала, какое она может иметь отношение к битвам.

- Магда, поверь, я смогу защитить нашу дочь.

- Ты уже ее не защитил, - мать отчаянно зарыдала. Отец что-то забормотал, утешая, доказывая. Скоро стало тихо, и Лимми, наконец, уснула.

Утром отец ласково потрепал Лимми по светлым, почти белым, волосам. Кудри за ночь спутались, придавая дочке озорной вид. Это было обманчивое впечатление. Озорницей Лимми никогда не была. Неженка. Маменькина и папенькина дочка. Паинька. Любимица. Неужели Магда права? Отцовское сердце сжалось.

- Просыпайся, дочь. Нам нужно с тобой съездить кое-куда. Ненадолго.

- Куда? - Лимми таращила зеленые глазенки, она не выспалась. Потягивалась и морщила нос.

- Тут рядом, - отец вздохнул и покачал головой, умиляясь мягким повадкам младшей дочери.

Нужно было показать Лимми врачу, прежде чем выставлять ее в призовой фонд Поединков. Это была простая формальность. Олимпия абсолютно здорова, несмотря на то, что хрупкая и невысокая. До крайности внимательная к дочери Магда не пропускала ни малейшего недомогания. Рекс уже договорился с женским врачом и повез дочку в медпункт соревнований. Ранним утром там никого не должно было быть. Пока Лимми будет получать справку, Рекс выяснит, кто выбран в судейство. И договорится по-тихому вывести дочь из призового фонда.

Мало кто знал за пределами стаи, что у него есть человеческий детеныш. Девочка. Нежная малышка. Отрада для отцовского сердца. Они с Магдой это не афишировали. Со своей первой супругой Рекс счастливо прожил долгих двадцать пять лет и вырастил восемь отборных альф и парочку самок. Все они уже вошли в силу, все пристроены. Нарожали ему внуков. Неприятностей от судьбы Рекс не ждал никаких. Он альфа, уважаемый и сильнейший пес в стае.

Когда внезапно супруга умерла последними родами, и щенка тоже не спасли, Рекс потерял опору в жизни и начал спиваться. Он просил стаю сместить его, но псы не пошли на это. Дали ему время прийти в себя. Уже потом, гораздо позже, Рекс узнал, что его дети приехали из разных уголков провинции всем выводком, даже самки, и выставили ультиматум - кто тронет отца, будет иметь дело с ними. Смельчаков иметь дело с головорезами Рекса не нашлось.

Напиваясь почти каждый вечер от потери смысла жизни, Рекс обращался в здоровенного пса и бежал, не разбирая дороги. Однажды свалился с обрыва, упал неудачно и сломал заднюю лапу. Его нашла женщина из ближайшей деревни, притащила к себе в дом и выходила. Магда тоже похоронила мужа, с которым у нее не случилось детей, а искать нового мужа не стала. Жила одна в крепком доме на краю деревни.

Глава вторая. Браслеты с камешками

Отец затолкал Лимми в машину. И резко тронул с места. Съездили, называется, на медицинскую комиссию. Огребли проблем. Знал бы, вызвал бы медсестру на дом. Судьи редко приходили на медицинскую комиссию призового фонда. Да, Рекс вообще не помнит, чтобы приходили. Как так получилось, что Пай был в медпункте, когда он привез Лимми? Дурацкая случайность? Надо было зайти вместе с Лимми к врачу. То, как Пай смотрел на младшенькую, Рексу не понравилось. Жадно смотрел, как на свое.

Всех привлекают бойцы. Силачи и красавцы. Поединки проходят не каждый год, и в этом году все стаи выставили лучших. Призовыми самочками широкая публика начинала интересоваться после того, как найдутся желающие биться за них. Рекс вообще рассчитывал держать Лиману в тени до самого финала, а потом вывести ее из фонда по причине болезни. Малышка запросто могла упасть в обморок при виде крови, так что тут проблем бы не возникло.

Но ее увидел Пай. И что, влюбился? Только не Пай. Мало того, продемонстрировал всем, что имеет серьезные виды на Лиману. Что теперь Рекс скажет Магде? Он явственно ощутил как скалка опускается на его плечи. Гнал джип домой и не мог переварить увиденное. Пай старше Лиманы почти в два раза, ему уже тридцать пять, пусть для пса это не возраст. Самое время покуражиться и показать себя.

Черный Пес не собирался жениться и всегда высмеивал семейные традиции. Забияка и циник. Рекс не рискнул бы выставить против него ни одного своего сына, хотя его парни очень сильны. Неизвестно, откуда Пай родом, слава о нем пошла как-то разом, примерно в тот год, когда родилась Лимми. Рекс покосился на дочку, которая сидела рядом с мечтательной улыбкой на лице.

- Что на тебя нашло, Лимми? Ты ж на постороннего глаз поднять боишься? Какого хрена ты целовалась с Черным Псом у всех на виду? Это же не шутки! Он тебя заставил? - отец хлопнул руками по рулю внедорожника.

- Он предложил мне дружбу. И попросил поцеловать, - смущенно призналась Лимми и тут же заторопилась защитить Пая. - Но я сама захотела, он меня не принуждал.

- Сама захотела поцеловать эту зверюгу? Дружить? - хмыкнул Рекс. - Ты меня удивила дочь. Матери не забудь рассказать. А то она до сих считает, что тебе куклы надо покупать.

- Там, у доктора, еще один дикий хватал меня за руки, - призналась-таки Лимми.

- Что? Еще один? - машина вильнула, когда отец повернулся к ней. - Кто?

- Я не знаю. Такой большой, бритый. Шрам на щеке. - Лимми задумалась, вспоминая громилу. - У него на пряжке ремня кость выбита.

- Что? - Рекс ударил по тормозам. Джип встал как вкопанный. Лимми чуть не вылетела через лобовое стекло.

- Отец!

- Лимми, скажи, что ты соврала, - Рекс дернул дочку назад в кресло, наклонился к ней, заглядывая в лицо.

- Зачем мне врать, - прошептала Лимми, протягивая отцу нежные руки с длинными пальцами и ровными ноготками. - Он взял мои руки, хотел поцеловать запястья, но Пай ему не дал. Оттолкнул.

- Дочь! - Рекс схватился за голову. - Твоя мать была права, я не должен был выставлять тебя в призовой фонд. Похоже, Поединки лишились сразу двух судей. Вот это засада. Ох, Лимми. Что ты наделала.

- Отец, я ничего не делала, клянусь, - Лимми испугалась. Она не понимала, что такое могла натворить, в чем ее вина. - Доктор просто измерил мне давление и послушал меня через такую металлическую штучку. Я даже не раздевалась. Только подняла футболку.

Лимми не стала рассказывать, что доктор еще помял ей голый живот, и это жутко взбесило Пая. И на улице Пай сам нашел ее и предложил дружить, в этом Лимми тоже не виновата. Она не искала встречи с Паем. Почему отец решил, что все из-за нее? Лимми с обидой посмотрела на отца. Она может сидеть дома и никуда не ходить, если ее подозревают в недостойном поведении. Отец сам ее привез в медпункт.

- Ладно, Лимончик, поехали домой. Надо вызывать старших, чтобы подтянулись. Не думал, что на старости лет буду втянут в такие разборки.

- Я не виновата!

От непонятных претензий отца Лимми всхлипнула. На ее памяти единственный раз отец вызвал всех старших сыновей, когда возник серьезный земельный конфликт между провинциями. Их стая служила буфером. Когда приехали братья, все рассосалось. Никто не хотел связываться с головорезами Рекса. Жаль, Лимми никогда не стать головорезом. Она была слишком труслива. Слишком мамочкина, неженка, не в псовую породу.

В отцовской родне все брюнеты с каштановым отливом, плечистые и самоуверенные. А Олимпия блондинка и застенчива до слез. Она даже в школе не училась. “Я паинька, трусиха и мямля, - грустно подумала Лимми, выходя из машины. - Наверно, не стоит говорить маме, что у меня теперь есть друг, Пай. Она не поверит, забеспокоится. Черный Пес - сильный мужчина. Крутой альфа. Самый крутой. Он будет драться за меня.” Настроение резко улучшилось. Надо будет расспросить учителя о поединках.

Пай обязательно победит, Лимми сразу в это поверила. Широкие плечи, крепкие кулаки. Хотя Пай не выглядел громилой как Бугор. Стройный и красивый. Непонятно только, что Пай нашел в ней. Она не умеет кусаться, выть и рычать, и у нее нет своего зверя. Но если Пай просил ее о поцелуе, значит, ему это не важно? Что Лимана не умеет ничего? И что она обычный человек?

Лимми потрогала свои губы, вспоминая вкус и запах Пая. Племянницы, молодые самочки, уже вовсю бегали на свидания и целовались, хотя были младше Лиманы. Постоянно приставали с расспросами, с кем она встречается, кто ей нравится. Можно теперь считать, что у нее было свидание с Паем? Похвастаться племянницам? Или лучше помалкивать. Раз отец так недоволен.

- Лимончик, - Магда обняла дочку. - Давай, мы с тобой съездим в горы на недельку, краски возьмешь, порисуешь. А? Хочешь?

- Магда, на днях зачисление в призовой фонд. Лимана там должна присутствовать, - Рекс предусмотрительно не подходил близко к жене.

- Ты же говорил, что заочно все сделаешь.

- Заочно теперь не выйдет. Правила изменились.

Глава третья. Черный пес Пай

Лимми бесшумно вышла из своей комнаты и остановилась на середине лестницы. Пай тут же вскинул голову и просиял. Вскочил, не забыв извиниться перед Магдой, подошел к лестнице, подал руку Лимми. Это было до того театрально и сахарно, что Рекс сплюнул. Он в жизни не видел подобного обращения. Пай его уделал по всем фронтам. И браслетиком успел Лиману одарить, а браслетик-то явно помолвочный, а то и брачный, и Магду очаровал на раз.

- Вы такие разные, но вместе смотритесь хорошо, - Магда прижала руки к груди и умилялась. Она только сейчас заметила, что у Пая и дочки одинаковые браслеты на руках. Ей показалось, что она уже видела их раньше. - Пай, а что это за браслеты?

- Это мой способ выразить чувства к Лимми. Подарить красивое украшение. Чтобы она была во мне полностью уверена.

Братья переглянулись, Пай врал как дышал, очень убедительно. За версту было видно, что браслеты не просто подарок, это серьезные обязательства на крови. Но Магда не могла с ходу это распознать, поэтому приветливо и благодарно улыбалась Паю.

- Если бы Бугор не встрял, я бы снял Лимми с призового фонда, - вздохнул Рекс. - Лучше бы вы оба остались в судействе. Черт меня попутал связаться с Поединками.

- Я тебя предупреждала, - не удержалась Магда. Даже Пая не постеснялась. Затея с поединками бесила ее.

- Тогда бы я не встретил Олимпию, - Черный Пес был сама вежливость. Наклонился к смущенной Лимми, коснулся губами светлой кудряшки на виске, жадно вдыхая аромат волос. - Пока, Лимми. Будешь по мне скучать?

- Пока, Пай, - Лимми кивнула, стараясь спрятать свое восхищение, но никого не обманула. Глаза Лимми сияли.

- Рад знакомству, - Пай склонил голову в сторону Магды и вышел из дома.

Братья дружно переместились и встали плотным кругом теперь уже около Лимми.

- Что это было, младшенькая?

- Что, что? - Рекс дал команду всем отойти от младшей дочки. - Влюбился Пай. Хотел сразу Лиману уволочь с собой. А как узнал, что она в фонде призовом, так сбежал из судей. Побоялся, что кто-то встрянет за Лимми.

- Говорила я тебе, не трогай Лимончика, - Магда вооружилась скалкой. - Выставил под угрозы, как самку. А она беззащитная, ни укусить, ни ударить.

- Ничего ей не угрожало, - буркнул Рекс, отходя от жены подальше. - Я ее не заставлял целоваться с Паем при всех.

Братья дружно хлопнули ладонями по коленям и загомонили. Вот их сестренка учудила. Никто и предположить не мог. Думали, пинками ее замуж отдавать придется, а она всех обскакала.

- Лимми целовалась при всех с Паем? Наша Лимми? Наша скромница? С Паем? Да, не может быть. Только не Лимми. Лимончик, это правда? Пай зажал тебя в углу? Связал? Ты не смогла убежать?

Лимми краснела и бледнела попеременно, сжимала кулаки, не в силах объяснить, как это случилось. Она и себе не могла объяснить своих чувств и поступков. С Паем она забывала обо всем. Творила такое, о чем и подумать страшилась.

- Это Пай не смог убежать от нашей скромницы, - доложил Рекс. - Да, Лимми? Насколько я видел, Пай ее не лапал, руки держал за спиной. Хитрый. А вот Лимми…

- Отец, - Лимми зажмурилась, от ее щек можно было прикуривать. В пересказе все выглядело так, как будто Лимми охмурила Пая. Но она же ничего особенного не делала.

- А ну все по норам! - Магда прошлась скалкой по спинам братьев. - Ишь устроили тут представление. Да вам всем до Пая как до Луны, недотепы.

Лимми убежала к себе. Достала из-под подушки портрет Пая, вздохнула и пририсовала рядом свою физиономию. А на обратной стороне их руки с браслетами. Пугающая мысль заставила вздрогнуть. Вдруг Пай просто пошутил? Развлекается. И не подумает забрать ее. Поединки пройдут и он исчезнет. Как тогда Лимми жить? Если позвать Пая, он услышит? Через браслет? Лимми встала у окна, глядя на темный лес.

Пай тоже тосковал по Лимми. Так сильно, как ни по одному живому существу. Он метался между двором главной конторы стаи Рекса и территорией Поединков в наивной надежде встретить Олимпию. Дни до Поединков тянулись безрадостно и медленно. В детстве он так скучал по родителям, вернее, по тому образу, который сам себе придумал. Своих родителей Пай не знал. Его подбросили в приют в коробке из-под пирога, так Пай получил свое имя.

Черным Псом его прозвали позднее, когда он занялся контрабандой и преуспел. Выглядел Пай породисто и мощно на фоне щуплых и белесых контрабандистов. Не признавал авторитетов и нагибал всех под свои требования. По сути кличка была просто характеристикой его масти. Его могли назвать Желтый Глаз или Черная Лапа, смысла в кличке никто не искал.

Можно было плюнуть на запрет Рекса и навестить Лимми, Пай давно не утруждал себя соблюдением чужих приказов и правил. Но он был умным и понимал, что Рекс прав, заперев дочь дома. Чем больше внимания Пай будет уделять Лимми, тем больше охотников пожелают вставить ему палки в колеса. Дочь вожака стаи была лакомым кусочком во всех смыслах. То, что он не была псовой породы, многих не смущало. Даже Бугор подхватился.

Но Паю было безразлично, чья она дочь, Лимми очаровала его сама по себе. Испуганные зеленые глазенки странно сверкнули в полутьме приемного покоя. И Пай потерялся. Самым естественным стало побежать за ней, укоротить жадные руки лекаришки, оттолкнуть Бугра от блондиночки, вынудить Лимми поцеловать при всех его, Пая. И облегченно выдохнуть - это оно, то, что предсказал давным-давно Гилдерин. Свирепый и угрюмый колдун-отшельник из Зачарованного леса.

Накопив первый мешок серебра, Пай явился к колдуну с единственным желанием узнать, кто он и откуда. Найти в глухой лесной чаще пристанище колдуна было не просто, но Пай нашел. Неделю скитался в диких лесах, рыскал как голодный в поисках хлебной корки. Колдун взвесил в скрюченной ладони серебро, уставился на Пая, пронзительно и насмешливо.

- Что ты хочешь, щенок, смотреть вперед и пятиться назад? Я отвечу только на один твой вопрос.

- Вперед, - в миг поменял просьбу Пай. И даже не обиделся на щенка, колдун был очень стар. В самом деле, какая Паю теперь разница, кто выбросил его и почему, кто подобрал и дал шанс выжить.

Глава четвертая. Поединок

Сны, один другого слаще, заставили разоспаться. В жизни Пай не видел таких ярких снов. Они обещали столько радости, столько любви и нежности, что поверить было сложно. Любви и нежности в жизни Пая не существовало. Пай даже не открыл глаза, когда утром за дверью раздались громкие голоса, а потом дверь с шумом распахнулась и вошел Бугор. К привычному запаху приятеля примешивался запах горелых волос.

- Пай, хватит дрыхнуть, ты не в армии, - гаркнул Бугор, усаживаясь на единственный стул. Они хоть и подначивали друг друга, а порой и дрались, все равно оставались друзьями. Еще с приюта.

- Не слишком ли часто мы стали видеться? - Пай потер лицо, отгоняя сон. Взглянул на приятеля и заржал. Бровей и ресниц у Бугра не было, оттого глаза на бритой голове смотрелись круглыми как у птицы. - Враги покусились на твои брови? Вот, твари кровожадные.

- Перестань ржать! Из-за тебя страдаю, между прочим. Красоту потерял. И вообще, я пришел тебя утешить.

- Я об этом просил?

- Не просил, но спасибо обязан сказать. Я свидетельствовал в твою пользу. Что не было тебя ночью в гостинице. Ты оправдан. И свободен. А я снова судья Поединков.

- Новости одна лучше другой. Кто второй свидетель? - Пай с хрустом потянулся.

- Рекс, - Бугор внимательно следил за реакцией Пая. - Оказывается, ты с ним чуть не до рассвета беседовал.

- И что? - ни одна мышца не дрогнула на лице Пая, но внутри опалило. Такой сильной поддержки от Рекса он не ожидал. И по всему ее быть не должно. - Почему бы умным людям не побеседовать? О тайных тропах, например.

- А то, что это неправда, но Рекс тебя прикрыл.

- Завидно?

- Еще как, - Бугор вздохнул. - Я ведь вас видел.

- Нас с Рексом?

- Пай, не придуривайся. Я видел, как Лимми из окна к тебе сиганула. Потому и в судьи вернулся. Ловить нечего.

- Мне очень интересно, как это ты мог видеть.

- Я у дома Рекса каждый вечер ошивался, надеялся, что Лимми выглянет. - Бугор огорченно хлопнул себя по коленям. - Да, не сжимай ты кулаки. Она даже к окну ни разу подошла, а как ты нарисовался, так выпрыгнула.

- Утешайся, что я получу ее из твоих рук. Приз победителю Поединков ведь ты должен вручать? - Пай аккуратно свернул майку Лимми и спрятал в карман куртки.

- Ты победи сначала, - хмыкнул Бугор. - Там молодняк заявился на Лимми. Потреплют тебя. Говорят, крепкие ребята.

- Идиоты, - Пай махнул рукой. - Что за покушение на тебя было?

- Я расстроился из-за вас с Лимми, напился и под утро пошел к тебе мириться с бутылкой коньяка. Постучал, ты молчишь. Я дверь толкнул, и взрыв. Морду опалило.

- То есть, я взорвал свой номер, не заходя в гостиницу, чтобы спалить морду сопернику? Не подозревал, что я настолько ловкий. И женоподобный.

- Все понимают, что шито белыми нитками. Но снять тебя с поединков реально хотели, хоть и покушение на тебя было организовано, а не на меня. Если бы ты ночевать пришел... - физиономия Черного Пса хищно скривилась и Бугор отпрянул. Виновных Пай найдет и отомстит, можно было не сомневаться. Бугор знал Пая с детства, не прощал приятель обид.

- Свободен, говоришь, - Пай легко поднялся. - Пойду, познакомлюсь с расписанием. На соперников гляну.

- Пай, поединки начинаются послезавтра, - Бугор вышел вслед за приятелем. - Ходи по струнке. Не устраивай разборок. К Лимми не лезь. Как друг говорю. И как судья.

- Избавь от дурацких советов, - отмахнулся Пай.

Следовало навестить странно подобревшего Рекса и Пай отправился прямиком в контору. Общих дел у них не водилось, а за Лимми Рекс разозлился всерьез, поэтому Пай никогда бы не подумал, что ради него честный вожак стаи будет врать. В кабинете Рекс сидел один, неодобрительно посмотрел из-под бровей, когда Пай без стука ввалился к нему.

- Не благодари, - рыкнул Рекс, проследив, чтобы Пай плотно закрыл дверь.

- Хотелось бы подробностей.

- Взрыв и арест наделали много шума. Ко мне прибежала Лимми. Достаточно подробностей?

- Да, - Пай кивнул и пошел к выходу.

- Если бы ты взял ее… я бы пальцем не пошевелил, - Рекс поднялся, чтобы проводить гостя, и прозрачно намекнул. - Мы усилили охрану дома.

- Я услышал! - дверь за Паем захлопнулась.

Рекс вернулся за стол и вздохнул. До вчерашнего дня он не подозревал, как у Олимпии сверкают зеленым глаза, когда она злится. Его дочка, кроха, Лимончик, не умела дерзить, она была ласковой как котенок. Но вчера Лимми не захотела никого слушать, рвалась защитить Пая, вытащить его из кутузки любой ценой. Готова была рискнуть репутацией, всем. Не осталось сомнений в том, что Пай зубами вырвет победу. Кровная связь с Лимми не даст ему проиграть.

Кто мог бы такое предвидеть? Разве что Магда своим материнским сердцем почуяла расставание с Лимми. Но Рекс к ней не прислушался, а сейчас не узнавал дочь. Трусишка и неженка на глазах повзрослела и превратилась в отчаянную девицу. Как на это реагировать? Спрятать Лимми? Не подпускать к ней Пая? Рекс вздохнул. Может, Пай покрасуется, поиграет на публику, и не будет забирать Лимми? Раньше он так и делал с выигранными самочками. Только если Пай не стал себя спасать и не выдал Лимми, надежды на такой исход нет.

Если бы можно было вернуться в ту ночь ссоры с Магдой, Рекс бы все переиначил. Не пошел бы на поводу у Совета. Не отдал бы Лимми в призовой фонд. Почему он тогда не подумал, что жить ему не с Советом, а с Магдой? Не подумал, что может лишиться дочки? Черт бы побрал этого Пая. Которого Рекс сам и насоветовал Тарзану пригласить в судьи. А теперь что? Придется породниться с контрабандистом Черным Псом? Рекс что есть силы брякнул кулаком по столу.

В день Поединков Лимми сама проснулась рано, спустилась вниз, быстро позавтракала и села паинькой на диван, сложив тонкие ручонки на коленях. Терпеливо ждала, пока остальные соберутся на Поединки. Магда погрозила Рексу из кухни скалкой. Ее материнское сердце безутешно рыдало всю последнюю неделю. Рекс сел рядом с дочкой на диван, обнял за узкие плечи, прижал к себе. Лимми удивленно покосилась на отца, что еще за нежности?

Глава пятая. Вместе

Магда достала из шкафчика бутылочку темного стекла размером с ладонь с притертой пробкой и подала Паю. Пай взял, взвесил в руке, в бутылочке мягко колыхнулась вязкая жидкость. Спрятал в карман куртки.

- Давай это Лимми хотя бы пару раз в неделю по капле.

- Зачем?

- Ей надо, для здоровья, - Магда вздохнула.

- Больной она не выглядит.

- Не пара вы, хоть и смотритесь рядом красиво. Да что уж теперь, не уберегла. Сглупил Рекс, - Магда отвернулась. Паю такие слова не понравились. Он мог поклясться чем угодно, что Лимми создана специально для него. Материнские чувства он понимал, конечно, Пай как муж далеко не предел мечтаний, но Магда явно что-то недоговаривала.

- Что за сережка у нее в ухе? - наугад спросил Пай и попал. Магда вздрогнула всем телом, испуганно покосилась, спрятала руки под фартук.

- Не снимай. Амулет это, защитный. Фамильный. От предков мне достался.

- Предки это хорошо, - Пай не сводил глаз с лица Магды. - У меня вот с предками не сложилось. Только камушек в ушке Лимми очень уж похож на камушки на моем брачном браслете. А взял я эти браслетики в необычном месте.

- Не ходи туда больше, - выпалила Магда.

- Не ходи и все?

- Пай, - Лимми не утерпела, появилась в кухне. - Мама тебя ругает? Хочешь, покажу свою комнату?

- Конечно, хочу. И поваляться на твоей кровати хочу. В окно посмотреть, - Пай увлек за собой Лимми.

- Мама, Пай не виноват, не ругай его, я сама, - Лимми обернулась на пороге.

- Я не ругаю, Лимончик, - Магда, не стесняясь, утирала слезы. - Возьми ключи, моя маленькая, от деревенского дома. Вам там лучше будет.

- Спасибо, - Лимми вернулась к матери. - Не плачь, мы же навещать тебя будем.

Магда прижала к себе дочь и зарыдала. Гладила по голове, плечам, прощалась и горевала. Гораздо хуже было бы, если Лимми забрал бы кто-нибудь из стаи. Но материнское сердце чуяло беду, злое колдунство уже тянуло к ней руки, лишь бы Пай не забывал про капли.

- Береги себя, доченька, - Магда не унималась и Лимми жалобно посмотрела на Пая, молча взывая о помощи. Пай взял ключи от дома, развернул Магду к пирогам и увел Лимми.

- У нас с тобой будет небольшое путешествие, а потом мы поселимся где-нибудь неподалеку, - Пай подмигнул Лимми, расстроенной слезами матери. - Возьми то, что тебе понадобится, что нравится. Переночуем в доме и утром уедем.

Лимми прошлась по своей комнате, пожимая плечами. Одежда, краски, альбомы, книжки, наверно, там, где они будут жить с Паем, все это можно купить. Взяла рюкзачок, открыла шкаф, задумалась. Пай с любопытством оглядывал и обнюхивал место, где Лимми жила. Если бы его не выбросили из семьи, у него тоже была бы такая комната. Чистая, уютная, с корабликами, машинками и карандашами.

С размаху Пай опрокинулся на кровать, из-под подушки вылетел листок. Карандашный набросок. Пай узнал себя и рядом Лимми, заулыбался. Даже крохотные факты, подтверждающие, что Лимми любит его, были дороги сердцу. А тут Лимми явно тосковала и даже нарисовала его портрет.

- Лимми, ты здорово рисуешь, - Пай свернул листок и спрятал в карман. - Скажи мне, о чем ты мечтаешь?

- Стать тебе псовой парой, обратиться, - Лимми бросила рюкзак и села рядом на кровать.

- Твой отец сказал мне, что ты не интересовалась делами стаи. То есть, мужа пса ты не хотела? И оборот тебе был не нужен?

- Не хотела. А сейчас хочу обернуться. Для тебя, - Лимми покраснела. Она стала какая-то странная, постоянно лезет к Паю. Лимми огорчало, как все сокрушались, что она человек и не сможет родить Паю наследника. Хотя у ее родителей все получилось.

- Ты про наследников, что ли? - Пай догадался о ее страхах, обнял, потерся носом о щеку. - Знаешь, я как наследник, никому не понадобился. Ни одной живой душе. И ты, не обижайся, тоже в наследницы не годишься. Стая тебя не примет. Разве что мать оставит тебе дом в деревне. Так зачем нам наследники?

- Но все говорят, что ты меня бросишь, если их не будет, - Лимми насупилась.

- Лимми, девочка моя, нельзя бросить свою руку или ногу. Нельзя бросить свое сердце. Ты часть меня, мое сердце. Никакие наследники не заменят мне тебя.

- Да? Ты в самом деле так думаешь? - Лимми засверкала глазенками и кинулась Паю на шею, повалила на подушку и замерла. Что делать дальше она не знала. А Пай никак ей не помогал. Лежал и блаженно щурился. В дверь стукнули разок и тут же ввалилась толпа родни.

- Так это правда, - захохотали братья. - Пай невинный ягненок, а Лимми его повалила и лапает.

Лимми, вся красная, дернулась, но Пай удержал ее, положил сверху тяжелую руку.

- Конечно, правда, а вы зачем, олухи, притащились?

- Предупредить хотели, - братья встали привычным кругом. - Обидишь Лимми, не будем в благородство играть, вместе порвем тебя в клочья.

- Да я сам вас всех порву за нее, - Пай встал с кровати и потянул за собой Лимми. - Пойдем отсюда, тут нам расслабиться не дадут. - Шагнул к окну, выглянул, перекинул ногу через подоконник как Лимми ночью и спросил. - Готова? Привычным путем? - и прыгнул вниз.

Вылетев из окна, Пай мягко приземлился на землю и тотчас поднял руки, ожидая, что Лимми последует за ним. Однако, братья, хохоча, оттащили Лимми от окна, желая позлить Пая. И зря они это сделали. Мгновенно Пай взлетел по стене, прыгнул внутрь и, молча, одного за другим, повыкидывал братьев в окно. Меньше чем через две минуты головорезы выли на улице, а Лимми смеялась, сидя на кровати и дрыгая ногами. Пай опустился перед ней на колено.

- Здорово ты их, Пай! Научишь меня драться? - Лимми положила ладошки на плечи Паю.

- Зачем, Лимми? У тебя есть я, - Пай обвел указательным пальцем губы Лимми и облизнул свои. - Пойдем отсюда. Не хочу, чтобы нам мешали узнавать друг друга.

За дверью послышался шум, лестница затряслась под тяжелыми сапогами. Головорезы не желали так запросто сдавать позиции. Да и что за свадьба без хорошей драки. Никого не смущало, что драка предполагалась с женихом и не один на один. Пай покачал головой, расправил плечи.

Глава шестая. Побег

Лимми действовала уверенно. Вытянула откуда-то старый ранец, наверно, еще в школу с ним ходила, подумал Пай, сложила в него мешочки со стен, до которых смогла дотянуться, надела ранец на себя.

- Поставь меня на эту бочку, Пай, - громким шепотом попросила Лимми. Она пошарила рукой под потолком и достала с укромной полочки резиновую грушу с дырчатой насадкой. Быстро опрыскала сначала себя, потом Пая. На вопрошающий взгляд пояснила. - Так всегда делала мама, когда уходила в лес. Нас не почуют.

Пай молча выполнял команды Лиманы, отложив все вопросы на потом. Сдвигал тяжелые бочки, помогал доставать какие-то припасы с полок и складывать их в ранец. Под одной из бочек оказался лаз. Лимми присела на корточки и быстро проговорила какие-то слова, лаз озарился тусклым желтоватым светом. Но спускаться Лимми не стала, вернулась на кухню.

- Лим, куда ведет лаз? - не утерпел Пай. Это было то, что нужно. Скрыться под землей.

- К реке. Мы туда не пойдем, но они будут думать, что мы пошли, - Лимми изо всех сил дернула ручку, пытаясь открыть крышку люка в подпол. Пай отстранил ее.

- Я на что тебе?

В подпол вела довольно длинная, в рост Пая, скрипучая лестница. Когда захлопнули крышку, стало темно, но Лимми это не мешало.

- Стой у лестницы, ее надо будет опрокинуть, когда зажжется свет, - Лимми пробралась в дальний угол, за фундамент печи.

Пай не видел, что она там делала, но вдруг вспыхнула узкая полоска бледного света и Пай толкнул лестницу. Лимми ждала его у приоткрытой двери, за ней виднелся подземный ход.

- Ну и дела у вас тут творятся, - хмыкнул Пай. - Твоя мама случаем не контрабандист?

- Она целительница, - возмутилась Лимми.

- Вот я балбес, не догадался, - Пай на мгновение прижал к себе Лимми и чмокнул в макушку. - А этот путь куда?

- На границу с Лиловой провинцией.

- Сойдет. Правда, у меня там было недопонимание кое с кем.

- Любовные дела? - нарочито равнодушно поинтересовалась Лимми.

- Лим, малышка, если бы я знал, что встречу тебя, такую потрясающую, я бы в горах отшельником жил. Пай стянул ранец с плеч ревнивой Лимми. - Доверишь понести?

- Неси, - буркнула Лимми и шагнула в проем. Как только они вошли, дверь сама закрылась. Пай огляделся. Мох на стенах тускло мерцал, давая достаточно света. Такой мох Пай видел только в чаще у Гилдерина.

- Лимми, - Пай не собирался оставлять без внимания обиду любимой. - Поцелуй меня.

- По-дружески?

- Лимми, ты мне теперь любимая жена, зачем нам дружеские поцелуи? - Пай сгреб Лимми в охапку, нашел мягкие губы и стал целовать. Нежно, тягуче, сладко. Пока коленки у Лимми не начали подгибаться. - Пойми, моя сладкая, я не трогаю тебя только потому, что нам нужно убраться отсюда поскорее. Ты еще убедишься, как я тебя люблю и хочу. Пощады будешь просить.

- Не буду, - заверила повеселевшая Лимми.

- Давай, ты верхом поедешь, - взмолился Пай немного погодя. Подземный ход оказался узким и низковатым для Пая. Лимми почти бежала, и Пай постоянно задевал плечом стены и стукался головой, спеша за ней.

- Давай, - Лимми забрала ранец и с удовольствием залезла на спину пса. И быстрее будет, и можно обнимать Пая, почесывать за ухом и зарываться лицом в густую, мягкую шерсть.

Пай рванул вперед. Теперь ему ничего не мешало, Лимми рядом, а откуда у скромной целительницы дом с таким подземным ходом, он выяснит потом. Через час Пай вынужден был притормозить и перекинуться. Подземный ход раздвоился.

- Куда нам, Лимми?

- Этот ход я не знаю, раньше он мне не открывался, - шмыгнула носом Лимми.

- Ты, что, одна тут бегала?

- А с кем я тут могла бегать? Когда совсем маленькая была, мама брала меня с собой. Она думала, что я не запомню, а я запомнила, - похвасталась Лимми.

- Ты у меня одна сплошная загадка, - покачал головой Пай. - Проверим новый ход? Насколько я понимаю, Рексу до нас теперь не добраться. Разве что дом по бревнышкам раскатает.

- Мама ему не позволит, - захихикала Лимми. - У нее скалка есть.

- С твоей мамой я бы охотно побеседовал, - ситуация напрягала Пая. Он передумал селиться недалеко от родителей Лимми. Злой на него Рекс. И слишком много колдунского для простой деревенской целительницы. - Смотри, Лимми, если сверить направления с картой провинций, то этот ход должен вести к Зачарованному лесу.

- А я карт не знаю, я же в школе не училась, - отмахнулась Лимми, сделала несколько шагов и ход за ней закрылся. Как не было. Пай ошалело провел рукой по стене.

- Лимми! - заорал он как безумный. - Лимми, вернись!

Пай в миг понял, что такое лишиться самого важного в жизни. Сердце пронзила острая игла боли, подобную Пай никогда не испытывал. Он упал на колени, слепо шаря руками по стене, сдирая мох. Как открыть этот чертов проход? Никого не боялся Пай, укради Лимми хоть сам черт, он бы так не испугался. Нашел бы мерзавца и собственными руками разорвал бы в клочья. Но в этой ситуации он был бессилен, враг не опознан, кому мстить? От отчаяния Пай завыл. Протяжно и зло. Неожиданно проход открылся и ему на грудь кинулась Лимми. Живая и невредимая.

- Пай, я оглянулась, а тебя нет. Почему ты не пошел за мной? Я так испугалась, - капризно выговаривала Лимми Паю и вдруг осеклась. Она заметила в волосах Пая серебристую прядку, тонкую, но такую неуместную в черной гриве. Слезы посыпались крупным горохом. Лимми судорожно обняла Пая за шею. - Пай, прости меня. Я нечаянно.

- Лимми, ты вернулась за мной, - Пай, наконец, смог вдохнуть полной грудью, обнять любимую, потрепать мягкие кудри. - Не плачь, мой щеночек. Я бы никуда не ушел. Я бы ждал тебя здесь. Всю жизнь бы ждал.

- Пай, - Лимми смотрела, не мигая, круглыми зелеными глазищами, кусала губы и заполошно дышала.

- Это мое дело, кусать твои губы, - Пай нежно поцеловал Лимми, утешая и лаская.

От слез губы Лимми стали солеными. Пай слизывал слезинки с лица и вдыхал еле уловимый любимый запах. Настойка, которой Лимми их опрыскала, исправно действовала. Лимми обмякла в его руках, робко, но призывно улыбнулась, готовая отдаться прямо здесь, на голой земле. И Пай был рад уложить и взять податливую Лимми, сделать своей по-настоящему, но в голове как молоточками застучало: “Не здесь, не так, не сейчас”.

Глава седьмая. Открывающая ходы

Любопытная Лимми пробежалась по заброшенному двору, сунула нос в каждый уголок и нашла еще один подземный ход в дровянике.

- Пай, тут еще ход. Как здорово!

- Лимми, не лезь одна, - страх сжал сердце. Пай схватил жену за руку, вытаскивая из хлипкой полусгнившей постройки. - Это окраина Заречья. Вон за теми холмами начинается Зачарованный лес. Тут нельзя ушами хлопать.

- Я при всем желании ушами хлопать не смогу, у меня маленькие уши, - Лимми не хотела уходить. - Давай еще тут полазим. Так интересно.

- Потом, Лимми, - Пай нервничал. То, что их ждали, не предвещало ничего хорошего. Он прогнал псов, сильно их потрепав, но они могли вернуться в большем количестве. И уж точно сообщили заказчику о них.

В единственной гостинице, странно большой для этого глухого местечка, посетителей кроме них не было. Да и в целом местечко выглядело захиревшим. Торговая площадь в центре, где давно никто не торговал. Часы на ратуше остановились. Пустующие дома, всего пара магазинов. В других городках Заречья было еще хуже. Рядом с давящей магией Зачарованного леса могли свободно жить коты и колдуны, псам приходилось тяжелее, но Совет провинций медленно, но верно вытеснял коренных жителей.

Если бы Пай позволил, Лимми заглянула бы в каждый заброшенный дом. Удивительным образом, она воспринимала этот городок своим. И ей по-хозяйски хотелось обойти все, присвоить и владеть. И, конечно, исследовать все подземные ходы. Она слышала их зов. Это было похоже на жажду, которую нельзя утолить наперстками, только ведром воды. Впервые она чувствовала себя свободно.

- Пай, - Лимми подлезла под руку Паю, едва они вошли в чистый и просторный номер. - А ты можешь купить здесь дом? Вон, полно брошенных.

- Лимми? - Пай оторопел. - Такая глухомань, одни развалины, и никто не селится. Зачем тебе здесь дом?

- Тут мило, - Лимми не могла объяснить, почему это, увиденное впервые место, ей роднее даже дома Рекса. Родного дома, в котором она выросла.

- Вернемся из леса и решим, да? - Пай чмокнул жену в макушку, и Лимана недовольно тряхнула головой. Пай ей не отец, чтоб так целовать. Пай вздохнул и покачал головой. - Лим, хорошая моя, прошу тебя, не злись. Все у нас будет замечательно.

- Когда? - Лимми, балованное дитя, не привыкла долго ждать желаемого. Она просила, ей тотчас давали. Мама и отец ничего для нее не жалели, даже в школу разрешили не ходить. Но в этой ситуации ей, похоже, придется самой добиваться своего. - Я хочу, чтобы у нас прямо сейчас все стало замечательно!

Со всей очевидностью Лимми осознала, что надо немедленно брать ситуацию в свои руки, а то Пай с его отеческой заботой еще долго будет откладывать их близость. Вдруг привыкнет воспринимать Лимми как ребенка. Начнет искать женщин на стороне. Ревность распирала изнутри, и Лимми решила, что все свое она возьмет, не откладывая. Не долго думая, она стащила с Пая куртку, а потом рванула изо всех сил рубаху на груди. Пай вытаращил глаза, когда по полу покатилась оторванная пуговица. И замер. Как будто пригвоздили к месту.

Ремень Пая не поддавался, Лимми дергала и рычала, хитрая застежка не сразу открылась, но она справилась. И совсем уже осмелев, потянула вниз молнию на кожаных штанах. Лимми словно сорвалась с невидимых цепей воспитания и трусости и влетела во вкус ранее запретного. Она пятилась, держа Пая за ремень обеими руками, увлекала его за собой. Дошла до кровати, села с размаха и подняла на Пая довольные глаза.

- Лимми, - попытался возглавить процесс соблазнения Пай, силясь отстранить нетерпеливую жену. Он точно знал, что нельзя торопиться: “Не здесь, не так, не сейчас”. Пай не мог понять, откуда взялись эти слова в его голове.

- Хочу! - Лимми тряхнула волосами и нагло заявила. - Ты мой!

Что-то взорвалось в голове Пая, все запреты разлетелись сверкающими осколками. Он схватил Лимми подмышки и швырнул на кровать. Пока Лимми росла, она была забавой для братьев. Они, любя, играли ей как мячиком, пасуя друг другу, бросали на кровать или в гамак, а то и просто подкидывали, кто выше. И когда Пай швырнул ее Лимми опять обиделась, поджала губы, глаза гневно засверкали. Что еще за братская дружба. Она хотела крикнуть: “Пай, ты мне муж, а не брат!” Даже приподнялась на локтях, но не успела сказать ни слова.

Пай подтащил стул, встал напротив, оперся коленом о сиденье. Соблазнительно улыбаясь, он медленно повел рукой по одному плечу, стаскивая рубашку, потом по второму. Крутанул рубашку над головой и отбросил в сторону. Ущипнул себя за соски, обеими ладонями поехал по животу вниз. Лимми вытаращила глаза. Горячая волна прокатилась по позвоночнику и заплескалась в животе. Как заколдованная Лимми повторила движения Пая и тоже осталась без рубашки.

Глаза Пая мигнули желтым, он одобрительно кивнул Лимми. Бухнул на стул ногу в низком сапоге, выгнулся назад, растегнутая ширинка оказалась перед лицом Лимми. А Пай стащил сапог, вытянул ногу, пошевелил голыми пальцами. Поменял ногу, остался без второго сапога и подмигнул. Лимми села на кровати и потянулась к своим кроссовкам. Также эффектно как у Пая у нее не получилось, пришлось еще стягивать носки, но пальчиками она пошевелила.

Наградой Лимми стало рычание Пая, которое уже не пугало, а возбуждало, заставляло дышать чаще и облизывать губы. Пай, как будто нехотя, повернулся спиной и закинул руки за голову. Лопатки соединились, широкая, гладкая спина смотрелась как литая. Хотелось погладить ее ладошками. Под левой лопаткой Лимми разглядела родинку. Пай озорно и призывно глянул через плечо. Он знал, как действует на окружающих его взгляд.

Когда он был чуть моложе Лимми, его обманом продали в стриптиз клуб вместе с симпатичными приютскими щенками. Там Пай и научился всем этим штучкам. Богатые престарелые дамы исходили слюнями, осыпали его серебром. Засматривались и молоденькие девицы. Женщины готовы были выскочить из тесных платьев. За взгляд, за мускулистый живот, за крепкие ягодицы. Ему повезло, хозяин бара не хотел быстро портить девственный товар и не подпускал к Паю похотливых клиенток. А потом Пай сбежал.

Глава восьмая. Гилдерин

Пай расслабился, тщательно вылизал все еще хныкающую Лимми, он же обещал умыть жену. Лимми забралась на него и успокоилась. Пусть Пай бежит, а Лимми поспит, глаза сами закрывались, утро выдалось суетливое, неправильное. Разве так надо просыпаться после первой брачной ночи. Лимми посопела, возмущаясь, а потом крепко уснула. Пай шел плавно, чтобы Лимми не соскользнула. Как ни крути, Лимми спасла их брак. Пай верил гарантиям Рекса, жизнь бы ему оставили, а вот Лимми он мог никогда больше не увидеть.

Ближе к обеду они вышли среди холмов. Жилья вокруг не наблюдалось, до леса было рукой подать. Припасы из ранца пришлись кстати. Вяленое мясо, сухари, какие-то корешки. Наевшись, Пай удобно уселся на мягкий мох, прислонился спиной к огромному валуну, и потянул к себе жену. Довольная Лимми устроилась между согнутых ног Пая и положила голову ему на грудь, а руку закинула на шею. Она радовалась, что Пай ее послушался. Не стал драться, побежал за ней.

- Ты не сказал, куда мы идем. И почему пешком. Давай найдем мотоцикл.

- Прости, Лим. Жаль, конечно, стаптывать твои стройные ножки, но иначе никак. Еще пару дней будем идти.

- Пару дней?

- Заранее трудно сказать, длинной или короткой будет дорога к колдуну. Он живет где-то в Зачарованном лесу.

- А если он нас заколдует? Он злой?

- Не добрый. Но ты не должна бояться. Мы заплатим и Гилдерин ответит на наши вопросы.

- Пока ты меня нес, мне сон приснился. Странный, - пожаловалась Лимми.

- Расскажи мне, Лимми. Всегда и все рассказывай мне, - Пай покрепче прижал к себе жену, вдыхая лимонный запах от мягких волос. Пусть все сложно складывается, но он был счастлив.

- Мне снилась… - Лимми помедлила. - Кошка! Представляешь?

- Кошка?

- Да. Такая большая, почти как ты, рыжая с белыми полосками. И зелеными сверкающими глазами. Ее звали Василька.

- Тебе и кличка ее приснилась?

- Это плохо? - Лимми испугалась, рассказывать ли дальше, вдруг Пай огорчится или еще хуже разлюбит ее. Разве это правильно, что псам снятся кошки. С Паем Лимми уже отвыкла считать себя человеком.

- Мы не властны над снами. Никто точно не знает, зачем они нам. Во сне можно увидеть будущее или прошлое, себя, других, или вообще ерунду, которая забывается утром.

- Я не смогу это забыть, Пай. Мне снилась кошка, но как будто это была я, в теле этой Васильки, - Лимми закусила губу. - Мне страшно.

- Я с тобой, Лимми. Да ты и сама очень смелая, - Пай хохотнул. - Как ты мне грозно скомандовала: “Бежим!” Я даже ослушаться не посмел. И не первый раз, кстати.

- Ты смеешься надо мной, - Лимми со всей силы стукнула кулачком по крепкой груди Пая и затрясла рукой от боли.

- Ну зачем, Лим, - Пай схватил ручонку Лимми, облизал и подул. - Ты можешь меня бить, конечно, но бери хотя бы палку для этого.

- Не буду рассказывать, - надулась Лимми.

Пай вздохнул. Он не узнавал себя. Его невозможно было разжалобить никакими слезами и просьбами, он плевал на прямые оскорбления и угрозы, смеялся в глаза врагам, которые драли его когтями и клыками, никогда не обращал внимания на раны и шрамы, но эта малышка сумела смолоть его в муку и испечь сладкий пирожок. Наконец-то, Пай стал оправдывать свое имя.

- Лимми, я сейчас заплачу, - решил он схитрить и поговорить с женой на ее языке. - Ты от меня скрываешь свой сон, значит не доверяешь, не любишь? У тебя тайны от меня?

- Пай, прости, - тут же сдала назад Лимми.

Она встала перед Паем на колени, схватила его обеими руками за уши, потерлась носом о нос, лизнула в губы. Посмотрела вопросительно, что дальше делать? Пай повалил Лимми на мягкий мох, целуя и расстегивая попутно новые штаны. Странный сон на какое-то время был забыт.

Пай вернулся к расспросам, когда, нанежившись, они потопали в самое сердце Зачарованного леса. Деревья росли все гуще, солнце едва проникало теплыми лучами сквозь ветви. Землю толстым слоем покрывала бурая хвоя. Но идти было легко. Лес не препятствовал их путешествию. Наоборот, словно открывался навстречу.

- Лимми, так что там с Василькой? Рассказывай! - Пай держал счастливую Лимми за руку и представлял, что у них свидание и они гуляют в парке.

- Мне снилось, что Василька несла на спине старого колдуна. Колдун был тяжелым и вонял. Он лежал животом поперек Васильки, доставая руками и ногами почти до земли. А Василька едва переставляла лапы, стараясь удержать колдуна. Все-таки она была кошкой, пусть и крупной, а не псиной. Ей подобные нагрузки было трудно выдерживать, - Лимми ойкнула, осознав, что обозвала сородичей псинами, и поспешила оправдаться. - Это Василька так думала, что она не псина, а не я.

- Не извиняйся, это же сон, - Пай не показывал свое беспокойство, но сон ему не нравился. Слишком реалистично звучало. Или это Лимми такая хорошая рассказчица?

- Василька оступилась и чуть не упала. Зашипела от злости. Она считала, что колдун давно мог бы очнуться и своими ногами идти, - Лимми прижалась к Паю, пугаясь внезапного ледяного ветра. - Пай, давай не пойдем туда. Я боюсь.

- Мы почти пришли, - Пай оглядывался в недоумении. Они вышли на лужайку, до избушки Гилдерина оставалось метров пять. Сам колдун стоял на крыльце, поджидая их. В прошлые разы Паю приходилось петлять, несколько дней искать нужную тропу, обходить бурелом и овраги. - Лим, если что, ты сразу убегаешь к подземному ходу и ждешь меня там. Понятно?

- Что, если что? - фыркнула Лимми. - Вон тот старик меня лапал. Браслетом в ухо тыкал. Царапину, гад, оставил.

- Ты мне не говорила, - Пай задвинул Лимми себе за спину, потому что Гилдерин смотрел только на Лиману и пакостно улыбался.

- Олимпия, девочка моя, как я рад видеть тебя! - Гилдерин резво для своих лет сбежал с крыльца, распахивая руки. - Иди ко мне, дорогая. Ты дома. Обними меня скорей.

Лимми попятилась, а Пай заступил дорогу Гилдерину.

- Эй, не вздумай к ней прикасаться! Она моя.

- Ты, ты, - Гилдерин почуял на Лимми метку Пая и побагровел от злости. - Ты посмел ее тронуть! Я же не велел тебе! Ты ослушался моего приказа! Я убью тебя!