Папа под ёлку

Глава 1

Иван

- Оксана, может не поедешь, а? Ну зачем тебе эта стажировка?

Ною, не представляя, как смогу завтра посадить любимую в поезд, помахать ей на прощание рукой и не сойти с ума от разлуки.

- Вань, ну сто раз уже обсуждали… Такой шанс выпадает раз в жизни. 

- Любимая, я же не смогу без тебя, задохнусь!

- Всего три месяца, – раздражается.

Оксана мечтает об этой стажировке и сердится, не находя у меня поддержки и понимания.

- А как же свадьба?

- Так я вернусь – и сразу подадим заявление. 

- Мы в августе хотели, а теперь не успеем.

Все планы наперекосяк!

- Сентябрь – тоже хороший месяц для свадьбы. Вычитала, что сентябрьские браки – крепкие, а семейная жизнь – тихая и спокойная.

- Оксана, ты ещё не уехала, а я уже страшенно скучаю…

Я с самого начала воспринял новость о том, что нам придётся расстаться на целых три месяца, болезненно. А теперь, после того, как наши отношения перешли на новый уровень и я сделал любимой предложение, совсем не представляю, как смогу просуществовать вдали от неё такой долгий срок…

- Ваня, любимый, я всё понимаю. Но и ты пойми, что это очень важно для моей будущей карьеры. Согласись, стажировка в Европе сразу поднимет меня на ступеньку выше по сравнению с конкурентами. И потом, у меня есть надежда, что там меня заметят. Может, предложат работу после окончания университета.

- То есть ты всерьёз рассматриваешь возможность уехать туда работать?

Это ещё что за новость? Чем дальше, тем возмутительнее!

- А почему нет? Ваня, нужно двигаться, стремиться к большему, к цивилизации.

- Оксана, а как же я? Как наша семья?

- Ты тоже можешь поискать работу там – и поедем вместе.

Как у неё всё просто!

- А если не найду, то ты уедешь без меня? Что это за семья такая, если жена с мужем живут в разных странах?

- Современная семья! 

- И любовью мы будем заниматься по современным средствам коммуникации, я правильно понимаю?

Закипаю. То ли от злости, то ли от осознания своего бессилия. Я всегда мечтал о тихой и покладистой жене. За что судьба подкинула мне упрямую и своенравную карьеристку?

- Что ты всё выворачиваешь? Может, хочешь запереть меня дома на кухне, чтобы я тебе борщи варила да детей рожала? – любимая искренне возмущена.

- А что? Неплохая идея. Или ты мне предлагаешь варить борщи и рожать детей? Да испокон веков женщины ходили за мужьями чуть ли не на край света – лишь бы быть с ними рядом! Например, декабристок вспомни. Или жён военных, которые всю жизнь с мужьями по гарнизонам мотаются. Что это за брак, если жена, наоборот, норовит смотаться подальше от мужа?

Слово за слово перепалка перерастает в конфликт. Каждый упрямо стоит на своём. Оксана считает, что женщина должна сделать карьеру и лишь потом задумываться о детях, я же настаиваю, что на старости лет детей рожать будет поздно. 

- Вот и ищи себе клушу, которая будет дома сидеть да хозяйством заниматься. Я тебе в домработницы или поварихи не нанималась!

Оксана разворачивается и убегает от меня, быстро преодолевая расстояние до остановки и запрыгивая на ходу в маршрутку. Я зол. Ей плевать на моё мнение, она всё делает так, как считает нужным, не считаясь со мной. И эту взбалмошную эгоистичную девицу я выбрал себе в жёны?

Сердце ноет и требует догнать, прижать, зацеловать, залюбить… Но упрямый разум твердит: «Всю жизнь так и будешь за ней волочиться, а она верёвки из тебя вить будет. Сомнительное счастье. Лучше уж один раз переболеть, а потом найти себе нормальную женщину».

Пытаясь поймать баланс, упускаю момент, когда за Оксаной закрывается дверь маршрутки. 

Жду от неё покаянного звонка или хотя бы сообщения, хоть какого-то знака, что она готова считаться со мной, искать компромисс и идти по жизни рядом, держась за руки. Но ничего… Она уезжает в свою заграничную стажировку, даже не попрощавшись. Любимая предпочитает мне и тихой спокойной семейной жизни карабканье по карьерной лестнице…

Я уязвлён, обижен, сердит… 

* * *

Вот уже который день Оксана не звонит и не пишет. Задыхаюсь без неё, внутри всё горит и судорогой сводит. Но принципиально не хочу звонить или писать ей первым. Если я упрямице дорог, она должна осознать, что была неправа, и сделать шаг мне навстречу. А иначе что это за семья?

До одури хочу быть с ней… Ругаю себя за тот разговор. Ведь из-за него мы рассорились. А теперь я даже не знаю, она всё ещё со мной или бросила меня и может там найти себе другого…

Ревность сводит с ума и выжигает душу. Постоянно представляю, как она там с кем-то ходит, держась за руки, смеётся, обнимается, целуется. Неужели так быстро забыла всё, что между нами было?

День за днём… Стыдно признаться, но я зачёркиваю на календаре даты её стажировки и считаю дни до возвращения домой. Кажется, если делить своё ожидание с кем-то или хотя бы с календарём, то оно становится не таким мучительным.

Глава 2

Домой возвращаюсь глубокой осенью. Холодно. Деревья голые. Пожухлые листья собраны в кучи. Детвора резвится, валяясь в них и добавляя работы дворникам. На детской площадке возится малышня. Возле подъезда на лавочке традиционно заседают местные старушки. Милая, до боли знакомая с детства картинка.

Мамина квартира встречает затхлостью и унынием. Нужно жить дальше. Но как? И где взять на это силы и мотивацию? Чувствую себя выброшенным за борт. 

В моём городке работы по специальности нет. Нужно ехать в областной центр, устраиваться там и двигаться вперёд. Но за три с лишним года квалификация потеряна, придётся многое навёрстывать… А на это требуются время и деньги. Спасаюсь нерегулярными заработками на фрилансе, рассылаю резюме, ищу по специальности хоть что-то постоянное.

Накануне Рождества выхожу в магазин и в который раз про себя отмечаю, что надо привести в порядок почтовый ящик. За три года в нём накопилось огромное количество рекламной макулатуры, она торчит и наверняка мешает соседям. 

Решительно открываю дверцу, вытаскиваю и собираю в стопку разноцветные бумажки, а на дне обнаруживаю конверт. Оксанин почерк узнаю сразу – идеально ровные буквы круглой отличницы.

Письмо пришло из-за границы очень давно и пролежало тут почти три с половиной года… Почему она выбрала столь странное и непопулярное средство общения? Было ли там что-то важное? Может быть, хотела со мной помириться? Или сообщить, что встретила другого мужчину? Впрочем, разве теперь это имеет какое-то значение? Срок давности истёк…

Решительно отправляю всё содержимое почтового ящика в мусорный бак. Но сделав десяток шагов, возвращаюсь и, не задумываясь как выгляжу со стороны, вытаскиваю из разметавшейся стопки конверт. Что бы в нём ни было, Оксана посчитала это важным, раз отправила письмо по почте. 

Восемьсот метров до магазина терзаюсь в сомнениях. Немедленно остановиться, вскрыть конверт и прочитать содержимое? Или всё-таки потерпеть до дома?

Любопытство побеждает. Лавочка призывно манит, убеждая, что стоит здесь не случайно, а как раз для прохожих, получивших весточку из прошлого. И я не выдерживаю.

“Ваня, здравствуй! 

Вот уже который день не могу до тебя дозвониться. Ты не отвечаешь мне в мессенджере, тебя нет в сети. Возможно, ты обиделся и занёс меня в чёрный список? Или уехал туда, где телефон не ловит?

Я бы подождала до возвращения домой, но вопрос нужно решать срочно. Я беременна. Времени на принятие решения остаётся всё меньше. И я совсем не знаю, что делать… Позвони мне, пожалуйста!

Оксана”.

Если я каким-то образом уцелел, когда получил контрольный выстрел в голову, увидев её фотографии с девочкой, то сейчас я однозначно убит… Распластан, раздавлен, раскатан по мёрзлой земле дорожным катком.

Оксана ждала моего ответа… И не получила его. Наверняка была растеряна и напугана, искала во мне поддержку, но не нашла. Значит, решение принимала без меня? И каким оно оказалось?

В ушах включается сирена. За грудиной стреляет, отдавая в спину. Дышу через раз, пытаясь унять охвативший меня ужас. Получается, я предал её? Из-за глупой гордыни оставил свою любимую один-на-один с таким важным для нас обоих решением…

А если… Если та девочка на фотографиях – моя дочь? Ведь этого нельзя исключать… О, Боже…

Сидеть на месте холодно, но я ничего не чувствую. В груди закручивается воронка. Меня болтает, словно попал в центрифугу. Что. Мне. Делать?

Мне так отчаянно больно, что я не способен думать и самостоятельно действовать. Какая-то сила хватает меня за шиворот, поднимает с лавочки и волочёт в сторону автовокзала. Она же запихивает в автобус, который направляется в областной центр, и после двух часов тряски по заснеженной дороге тащит по знакомому адресу. Прихожу в себя, лишь оказавшись возле двери, когда нажимаю на звонок.

Мгновение, два, три, четыре, пять, десять…

Оксана могла переехать в другой дом. Даже не так: если она вышла замуж, то наверняка живёт в другом месте. На что я надеюсь?

Двери наконец открываются…

За три года люди не меняются… В домашней одежде, кухонном фартуке, испачканная в муке, любимая выглядит точно так же, как когда-то давно, когда мы были вместе. Всего три с половиной года, но по ощущениям – целая жизнь.

Такая родная и одновременно чужая… 

Впустит или прогонит? А если она не одна?

Молчит. Ждёт от меня приветствия и каких-то слов. Так и стоим, потрясённо рассматривая друг друга по разные стороны дверного проёма.

- Зачем ты пришёл? – Оксана отмирает первой.

А я, словно наелся стекла, – не могу вымолвить ни слова. Вытаскиваю из кармана письмо, протягиваю ей. Нужно что-то сказать, как-то объяснить цель своего визита. Но все слова куда-то исчезли, а язык упрямо не хочет шевелиться.

И снова меня встряхивает та странная сила, сам я ни на что сейчас не способен.

- Я только сегодня его получил, – выдавливаю севшим голосом.

Звучит нелепо. И выгляжу, наверное, полным идиотом. Пока трясся в автобусе, нужно было заготовить какую-то речь. Но в голове пустота, а язык как ватный.