Пароль: рододендрон

Глава 1

— Я сказала: к черту.

Впрочем, мой голос совсем не соответствовал грубости сказанных слов: ровный, совершенно спокойный. В конце концов, мне не семнадцать лет, чтобы устраивать сцены с битьем посуды, истерикой и слезами. И к вещам его и пальцем не притронусь (в этом я себе поклялась, даже руки на груди на всякий случай сложила, дабы не поддаться соблазну), пусть сам собирает, паскуда этакая… Хотя это я еще ласково, в душе, на самом деле, клокотали нешуточные страсти, но я твердо вознамерилась держать себя в руках.

— Кира, — Костя снова попытался воззвать к моему здравомыслию, — это не дальновидно и вообще несерьезно — рвать все из-за малюсенькой ошибки! — Мой бывший благоверный даже продемонстрировал ничтожный размер своей оплошности, обозначив его приблизив большой и указательный пальцы.

Мне захотелось фыркнуть, но я сдержалась. Довольно, все уже сказано. Да и о чем можно разговаривать с человеком, для которого полгода постоянных измен — всего лишь «малюсенькая ошибка»? Возможно, ему и удалось бы меня разжалобить и убедить речами на тему «Кто не ошибается», если бы открылся его единичный поход «налево». Но простить полгода постоянного вранья — увольте, я не святая, и с чувством собственного достоинства у меня все в порядке.

— Я сказала: вон, — спокойно повторила я.

Костя все еще стоял посреди моей прихожей, не решаясь закрыть уже полный чемодан и честь знать. Хотя о чем я говорю? Какая тут может быть честь?

— Значит все, да? — не веря спросил он, заглядывая мне в глаза. — Два года совместной жизни коту под хвост?

Зеленые большие глаза, обрамленные густыми ресницами, каким бы любая девушка позавидовала. Красивое подкаченное тело, темные, идеально подстриженные волосы… Да, Косте в привлекательности не откажешь. Так неужели я, считающая себя вполне разумным, адекватным человеком, все это время велась исключительно на это? На внешнее, не замечая внутренней... пустоты?

— Кота не тронь, — зло ответила я, впервые позволив себе за сегодняшнюю встречу выйти на эмоции. Но меня тоже можно понять: кот — это святое, мой друг, член семьи. Нафанька со мной уже десять лет, и он мне в стократ дороже этого предателя. А поминать моего котика, когда тот тяжело болен, для меня вообще на грани святотатства.

Однако злость схлынула быстро, уступив место накатившей усталости. Сжавшиеся сами собой кулаки бессильно разжались.

— Просто уходи, — попросила я, опустив взгляд на мягкий ворс ковра, не желая больше встречаться с Костей глазами. Пусть других очаровывает своими глазками, я больше на этот поролон не поведусь.

Костя повздыхал, повздыхал, потом все же опустился на корточки и принялся застегивать чемодан. Процесс вышел долгим: чемодан оказался набит сверх меры и застегиваться отказывался, но я протягивать руку помощи не собиралась и терпеливо ждала.

Наконец Костя перестал пыхтеть, справившись с задачей, и выпрямился.

— Уверена? — зачем-то еще раз спросил он, беря по чемодану в каждую руку. Ну еще бы, переезжать ему не хотелось: уютно устроился в моей оставшейся от родителей квартирке, а заодно и захаживал на этаж выше, к моей соседке… Фу, даже думать неприятно.

Не сочтя нужным отвечать, я молча распахнула перед ним дверь. Ну, земля, прощай, в добрый путь!

— Когда ты пожалеешь, будет уже поздно! — пафосно заявил мне бывший и походкой оскорбленного, но все еще гордого павлина выплыл на лестничную площадку.

Я разжала пальцы: дверь гулко ухнула за его спиной. Ну вот и все, представление окончено.

Почувствовав безмерную усталость, я опустилась на пол прямо в прихожей, где стояла. Спрятала лицо в ладонях и громко всхлипнула. А через секунду уже почувствовала себя круглой дурой. И чего, спрашивается, слезы лью? Хотела бы, чтобы он остался, остановила бы. Но, как ни крути, себя я люблю гораздо больше, а раз так, нечего раскисать и жалеть себя. Я молодая, не уродина, готовить умею, недвижимостью владею, так что от одиночества не умру, найдутся… старатели. Годика так через два… наверное...

Я встала с пола, намереваясь заняться уборкой, чтобы и духа Кости в моем доме не осталось, и тут увидела его портфель с документами, аккуратно прислоненный у стены.

Случайно забыл или припас повод вернуться?

Я резко осадила себя: ну хватит уже думать плохо о человеке. А без этого портфеля он никуда, Костя — юрист, и у него там уйма необходимой ему на работе документации.

Наплевав на гордость, я схватила портфель и, как была, прямо в тапочках, выбежала из квартиры, надеясь, что Костино такси еще не уехало.

Я успела. Костя как раз садился в машину, когда увидел меня, выскочившую из подъезда. Его лицо озарила самая что ни на есть сияющая улыбка победителя. Он снова выбрался наружу, распахивая объятия. Я даже опешила. Ну, честное слово, неужели он меня считает такой недалекой?

Сделала вид, что не заметила его красноречивого жеста, и протянула портфель.

— Вот. Забыл.

На лице Кости отразилась досада, и я поняла, что неправильно не только думать о людях слишком плохо, но и хорошо — тоже. Кажется, он действительно рассчитывал вернуться за документами позже, когда я как следует остыну и буду готова снова попасть под его чары. Нет уж, Константин Михайлович, не доставлю вам такого удовольствия.

Глава 2

Странности начались через неделю. В один из дней я пришла с работы и поняла: в квартире кто-то побывал.

Сначала ничего не заметила, Нафаня весело встретил меня у порога и тут же засунул свой любопытный нос в пакет, который я поставила на пол. Чудесное исцеление моего котейки все еще не оставляло меня равнодушной, и сердце переполнилось безграничной нежностью к пушистому другу.

Я положила коту свежекупленного корма и танцующей походкой отправилась в гостиную. Тут-то меня и ждал и сюрприз: зеленое покрывало на диване. Я замерла в дверях комнаты, не веря своим глазам. Нет, это, конечно, было мое покрывало — мне его подруга подарила пару месяцев назад, стеганое, двустороннее: с одной стороны синее, с другой — ярко-зеленое. Но я всегда — всегда! — стелила его синей стороной вверх. Сейчас же мой диван щеголял цветом свежей листвы.

Мое сердце упало куда-то к ногам. Искренне не считаю себя занудой, но в вопросах быта я тот еще педант, и если я всегда стелю покрывало синей стороной, то так оно и будет. Я не сошла с ума и не злоупотребляла спиртным, чтобы поверить, что могла перепутать цвета.

На трясущихся ногах обошла всю квартиру, но никаких следов чужого присутствия не обнаружила. Проверила документы и драгоценности — все также оказалось на своих местах.

Чертовщина какая-то, однако то, что в квартире кто-то побывал, я не сомневалась. Может, Костя? Но что ему тут делать? Он, конечно, мог прикарманить себе дубликат ключей, помимо того, который вернул мне, но какой в этом смысл? Спать бедный не ляжет, пока не перестелет мое покрывало?

Обойдя квартиру по третьему кругу, я так ничего и не обнаружила.

Вспомнилась фраза ветеринара: «Кира Юрьевна, вы верите в чудо?» Раньше точно не верила, но после волшебного выздоровления Нафани уже ни в чем не была уверена.

А в начале ноября был мой день рождения. Особым компанейством я никогда не отличалась, но девчонки уломали, что свое существование нужно непременно отмечать с друзьями. Долго отпираться не стала — я теперь девушка свободная (не путать с «одинокая»!), так чего мне сидеть одной дома в свой собственный день рождения?

И я сдалась, согласившись на все условия. А моя временно безработная подруга Ксюша вызвалась устроить «банкет», а проще говоря, заказать столик в ближайшем кафе для нашего узкого круга друзей.

В честь дня рождения отгул мне не дали, но разрешили отработать полдня, чтобы успеть подготовиться. Я уже заканчивала дела, с четким намерением отложить большую их часть на понедельник, когда зазвонил рабочий телефон.

— Кира Юрьевна, к вам посетитель, — бодрым голосом отчеканила девочка из приемной.

Вот еще счастье привалило.

— Настюш, скажи, что мой рабочий день подошел к концу и проводи к другому специалисту, — ответила я, намереваясь положить трубку. Наверняка, очередной горемыка-бизнесмен, которому понадобилось перевести на английский пятидесятистраничный контракт, а меня спрашивает, потому что я уже успела сделать эту скучнейшую работу для одного из его коллег.

Но я не угадала.

— Нет, Кира Юрьевна, — отрапортовала Настя, — это именно вас. По личному делу.

Я нахмурилась. Мои личные дела ждали меня вечером в кафе, но никак не в офисе днем. Но делать нечего — таинственный посетитель уже внизу.

— Ладно, — со вздохом согласилась я, — пусть проходит. Жду.

Ждать пришлось недолго, хотя до моего кабинета было довольно далеко: длиннющий коридор и целый этаж на лифте. Бежал он, что ли?

Посетителем оказался длинноносый тощий мужчина лет сорока, облаченный в кожаный плащ по самые щиколотки. Моему больному воображению он напомнил этакого рэкетира девяностых годов прошлого века.

— Капитан Селезнев, — с порога представился он, — следователь.

Вот так, значит? Просто следователь. Даже отделение не назвал. И мне сразу же подумалось, что он такой же следователь, как я голубоглазая блондинка. А у меня темные волосы и карие глаза, но это так, на минуточку.

— Чем могу быть полезна? — благоразумно отреагировала я, решив приберечь подозрения при себе и полюбовно выставить этого типа как можно скорее.

Однако присесть не предложила. Но «капитана Селезнева» это не смутило, и он самовольно занял кресло для клиентов напротив моего стола.

— У меня к вам несколько вопросов, Кира Юрьевна.

Вот оно как. И в чем я провинилась, интересно?

Ничем не выразив своего волнения, я медленно сняла очки, в которых работала, и сложила руки на столе. Поза расслабленная, улыбка доброжелательная.

— Конечно, задавайте.

— Как близко вы знакомы с Алексеем Лазовским?

В первое мгновение я нахмурилась, а потом вздохнула с облегчением.

— Извините, но среди мои знакомых нет никого с таким именем. Вы что-то перепутали, — ответила уверенно.

— Или путаете вы, — не сдавался гость и полез за телефоном в карман.

А через пару секунд с экрана на меня смотрело знакомое лицо.

Ну конечно. И с чего я вдруг решила, что «Алекс» — это сокращение от Александра?

Глава 3

Стоит ли говорить, что вечер закончился скверно? Я нервничала. К счастью, мое состояние и пропавшее настроение удалось списать на визит Кости и не пришлось никому ничего объяснять.

Наши посиделки как-то быстро свернулись, и все отправились по домам. Алекс, по-прежнему ведущий себя идеально до рези в глазах, проводил меня до такси.

— Удачи, — пожелал он на прощание, — и мне жаль, что я так вторгся в твою жизнь.

— Все, что ни делается, все к лучшему, — философски изрекла я. Все-таки я была ему безумно благодарно за то, как он уел Костика. — Тебе тоже удачи, — пожелала и решительно захлопнула дверцу такси.

Спала плохо, но не из страха, что загадочные «они» ворвутся в мою квартиру, а скорее от волнения, что собралась так спонтанно уехать. Я вообще человек не слишком импульсивный, люблю все обдумать, спланировать, а только потом делать. И сейчас мое решение бросить все и укатить куда глаза глядят было настолько мне не свойственно, что добавляло в кровь адреналина и приносило неожиданную радость.

Я даже решила не планировать, куда именно полечу. Загранпаспорт у меня есть, английским владею свободно, так что не пропаду. Приеду в аэропорт и возьму билет на ближайший рейс в любую безвизовую страну, да хоть в тот же Тайланд, о котором Алина все уши давеча прожужжала. Тоже буду показывать всем фото слонов и крокодилов… А что? Почему бы и нет?

«Выбить» у директора отпуск оказалось на удивление просто. Синяки под глазами после бессонной ночи я замазывать поленилось, а потому шеф легко поверил в отговорку «Устала, хочу отдохнуть» и щедро пожаловал мне две недели вдали от работы. Хватит ли мне две недели, чтобы таинственные враги Алекса забыли о моем существовании, я не знала, но нужно начинать с малого.

Вещи собирала недолго, покидала самое необходимое в спортивную сумку, оставшуюся после моей очередной попытки посещать спортзал, а в остальном решила путешествовать налегке. Денег на счету достаточно, так что, как понадобится, что-нибудь себе прикуплю.

Настроение все улучшалось, и к обеду я уже не думала ни о вчерашнем вечере, ни о причинах моего бегства. Да какое, к черту, бегство? У меня отпуск! Долгожданный и, между прочим, заслуженный.

Осталось только пристроить Нафаньку.

Пришлось выдержать бой с когтистым другом, прежде чем удалось засунуть его в переноску. Видимо, данное средство передвижения у него стойко ассоциировалось с посещением клиники, а потому он ни в какую не хотел туда залезать.

Ксюше позвонила уже из машины, загадочно сообщив, что у меня для нее сюрприз, и довольная покатила к подруге. С Ксю мы всегда были близки, могли не видеться месяцами, но регулярно созванивались, а встречи были радостными и искренними.

Увидев меня на пороге с «котовозкой» в руках, Великая подруга только присвистнула и все поняла без слов.

— Не верю своим глазам! — выпалила она, расплываясь в широченной улыбке. — Куда едете?!

Множественное число глагола ясно дало понять, что Алекс все правильно рассчитал: Ксюша сразу же решила, что уезжаю я вместе с ним.

— Это будет сюрприз, — совершенно честно ответила я, глупо улыбаясь. В конце концов, я ведь так и не определилась с пунктом назначения, не так ли?

Подруга запрыгала на месте посреди своей прихожей и захлопала в ладоши.

— Ну, чего стоишь? — затараторила она. — Проходи! Хоть чайку попьем, расскажешь про своего Лешку. И как только додумалась его от нас прятать?

Я еле сдержалась, чтобы не спросить, про какого такого Лешку она говорит, но вовремя прикусила язык. Это же он мне представился Алексом, а для девчонок — Алексей, ни дать ни взять.

— Ксю, у меня времени нет, — посетовала я. — Как вернусь, поговорим обязательно. — Вот как отдохну как следует и решу, что можно рассказывать, а о чем лучше умолчать.

Подруга надула губы, но спорить не стала — уж очень она любила безрассудства и приключения.

— Но как вернешься, непременно расскажешь! — погрозила мне пальцем и забрала переноску с котом. — Не переживай, о Нафаньке позабочусь. Отдыхай там за всех нас!

Я улыбнулась ее энтузиазму. Самой хотелось прыгать. Это сладкое слово — свобода!

— Ну скажи хоть, где ты его нашла? — взмолилась Ксюша.

Я опять чуть было не ляпнула: «Кого?!» — но тут сообразила. Пожала плечами.

— Сам нашелся.

Именно что сам!

— Симпатичный, галантный, — не унималась подружка. — Не чета этому самовлюбленному Костику. Ясно теперь, почему ты дала тому от ворот поворот. Еще бы, такого красавчика отхватила. Блин, капец как я рада!

На «красавчике» мои брови невольно поползли вверх, но комментировать эту тираду я не стала.

— Ксюш, мне пора, — напомнила, не дав подруге разойтись на всю катушку.

Она закатила глаза, но сдалась и порывисто обняла меня на дорожку.

— Удачи, — шепнула Ксюша мне на ухо, — оторвись там по полной…

Домой я вернулась только затем, чтобы проверить, все ли в порядке, и с легким сердцем оставить квартиру без присмотра на целые две недели. Обошла все помещение, проверила выключатели, перекрыла воду в ванной, отключила уже опустошенный холодильник (уж не знаю, откуда это повелось, но я всегда боялась замыканий).

Глава 4

Проснулась я уже лежа на лавке и завернувшись в одеяло по самый нос. Алекса рядом не было.

Та-а-ак. Приехали.

Я села, часто моргая. В гараже было и до этого темно, теперь же в просвет двери пробивался не дневной свет, а закатный. Вечер. А это значит, что хозяин гаража может в скором времени объявиться, чтобы поставить своего железного коня в стойло.

И что мне теперь делать? Что-то подсказывало, что дверь закрыта на замок снаружи, и Алекс, чтобы уйти, воспользовался не обычным человеческим способом.

Стало как-то обидно. Я, конечно, понимала, что этот парень мне ничего не должен, у него своих проблем воз и маленькая тележка, и то, что он вмешался и спас меня, уже заслуживает безграничной благодарности, и требовать что-либо еще я элементарно не имею права. Но все равно сделалось неприятно.

И как я хотя бы отсюда выберусь? Дожидаться хозяина «апартаментов», а потом попытаться дать деру, пока он не вызвал полицию за взлом? А если попадусь? Вот позору-то будет…

Но не успела я себя как следует накрутить в лучших традициях женщины-истерички, как в гараже появился Алекс. Вот прямо так и появился: его нет, а в следующее мгновение уже стоит передо мной. Никакого там поэтичного «соткался из воздуха». Просто появился, и все.

Выглядел Алекс значительно лучше, чем несколько часов назад. Видимо, энергопотеря восполнилась и он теперь снова мог магичить в полную силу. Или чем он там занимался?

Алекс успел обзавестись курткой по сезону, а у него на плече я с удивлением узнала свою собранную в дорогу сумку и мой же пуховик в руках.

— Как ты?.. — ахнула я. Я-то была уверена, что ко мне домой возвращаться категорически нельзя, дабы не нарваться на засаду.

— Я — быстро, — деловито отозвался Алекс, протягивая мне пуховик. — Одевайся. На улице холодно.

Спорить не стала. Несмотря на одеяло, было стойкое ощущение, что я промерзла до костей.

— И куда мы?

— Как — куда? — удивился Алекс. — Мы же договаривались: ты уедешь. Провожу в аэропорт.

Честно говоря, я вздохнула с облегчением. Бежать, бежать подальше от разборок этих странных людей, или не совсем людей, или не совсем обычных людей…

Оделась, застегнулась до самого подбородка и натянула на руки перчатки, обнаружившиеся в карманах.

— Как ты прошел? — все же не удержалась я от вопроса, кивнув на мою сумку, которая все еще висела у него на плече. — Засады не было?

— Нет, — отмахнулся Алекс, — пара «следилок» и детских ловушек. Если бы ты вернулась, был бы тот еще фейерверк, а мне — нестрашно.

Я поежилась, вспомнив своих визитеров, и уточнять, что Алекс подразумевал под «фейерверком» расхотелось.

Алекс же тем временем направился к двери.

— Мы не переместимся? — удивилась я.

Он красноречиво поморщился.

— Опять вдвоем? Нет уж, увольте. У меня нет времени отлеживаться еще несколько часов.

— Я что, такая тяжелая? — обиделась я. Видела же, как он только что переместился, и вовсе не выглядел уставшим.

— Не взвешивал, — усмехнулся Алекс, но все же пояснил: — Я умею управлять своей энергией и направлять ее, ты — нет. Из-за этого моя расходуется вдвойне. Мое же тело уже привыкло к переходам, и на его перемещение энергии почти не требуется.

Не стану умничать и притворяться, что что-то поняла. Просто благоразумно решила заткнуться.

Бежать, бежать отсюда подальше…

Только я подумала, как, интересно, Алекс планирует выйти отсюда, как он просто положил руку на дверь в том месте, где предполагался замок. Снаружи что-то щелкнуло и упало.

Алекс толкнул дверь и махнул мне.

— Пошли.

Пошли так пошли. Игра велась на чужом поле, на котором я была слепа как крот, а потому подчинилась без лишних вопросов. Я уже доверилась этому парню, так что оставалось только надеяться, что он не обманет и правда отвезет в аэропорт и отпустит на все четыре стороны.

Несмотря на вечер, в аэропорту было, как всегда, многолюдно. Прибывшие и отбывающие сновали туда-сюда, тащили чемоданы, обнимались на прощание и целовались при встрече.

В толпе я чувствовала себя неуютно, а взгляд то и дело пытался выискать подкрадывающихся убийц.

Хотя я и не совсем серьезно рассуждала о Тайланде и слонах, ближайший рейс в безвизовую страну оказался как раз до Бангкока. Я рассудила, что это судьба, и решительно купила себе билет. Эх, вот сяду в кресло, и все кончится. Отдохну, наберусь сил, а когда вернусь, все станет как прежде: без преследователей, перемещений и мордобоя.

Алекс терпеливо ждал, пока я выберусь из очереди в билетную кассу.

— Думаю, на этом можно сказать прощай, — сказала я, подойдя и забирая у него свою сумку.

— Думаю, да, — улыбнулся он и протянул мне руку. — На этот раз точно удачи и прощай.

Руку я пожала, тоже улыбнувшись. Потом развернулась и решительно пошла прочь, дыша полной грудью. Все хорошо, что хорошо кончается.

Глава 5

Не думала, что сумею уснуть поле такого насыщенного переживаниями дня, но умудрилась вырубиться, едва голова коснулась подушки.

Не знаю, сколько я проспала, но, когда проснулась, была еще ночь. В комнате темно, только камин все еще был включен, даря помещению свое тепло.

Я приподнялась на локте и увидела, что Алекс не спит. Он так и сидел в кресле, вытянув ноги и задумчиво смотря на огонь. То, что я зашевелилась, он не слышать не мог, но никак не отреагировал.

Проведя несколько секунд в борьбе с огромным тяжелым одеялом, мне таки удалось перевернуться, и мои ноги оказались там, где только что была голова. Наконец я легла на живот, подперев подбородок сложенными вместе руками.

— Алекс, — позвала шепотом.

— Что? — отозвался он, не став притворяться и изображать, что крепко спит.

— Что ты украл? Из-за чего весь сыр-бор?

Повисла тишина. Кажется, он не собирался мне отвечать.

— Знаешь, — тихо сказала я, — я понимаю, что у всех свои секреты, но так уж вышло, что твои оказали влияние на мою жизнь. Я не пытаюсь сыпать обвинениями и тем более требовать извинений, но ты не можешь не признать, моя спокойная жизнь полетела в тартарары, и, если что-то пойдет не так, я могу умереть прямо завтра. Мне кажется, я имею право знать, что происходит.

Я заметила, что он пошевелился, задрал свитер и завозился у ремня джинсов. Терпеливо ждала, что будет дальше. А дальше Алекс отцепил что-то от пояса и протянул мне.

— Вот что я украл.

Я на автомате взяла маленькую вещицу. Это оказалась булавка, обычная булавка, правда позолоченная. Да даже если бы и золотая, она весит несколько грамм — не та ценность, чтобы за ней велась такая охота.

Покрутив булавку и так и этак, я вернула ее Алексу.

— Я так понимаю, это не просто булавка?

— Правильно понимаешь. — Он снова прицепил булавку на джинсы и опять замолчал.

Я ждала. Если не продолжит, не буду больше просить. Не в ногах же мне у него валяться? Алекс давал мне возможность выбрать: довериться ему или уйти. Так что он тоже имеет право выбирать, и, если не верит мне, я настойчивостью этого доверия все равно не добьюсь.

Наверное, прошло несколько минут, когда он все же заговорил. Я разом подобралась, получше завернулась в одеяло и обратилась в слух.

— Таких, как я, много, значительно меньше обычных людей, но все равно много. А еще есть великое множество с нераскрытыми способностям. Кто-то о них не знает, кто-то боится, а кто-то не обладает достаточной верой, чтобы научиться ими пользоваться. — Тут я была согласна: в наш техногенный век сложно поверить в чудо. — Мне повезло, я родился в семье, где способностями обладали все, и меня обучали с детства. Папа называл это магией, мама — проклятием, а дедушка — просто силой. А если есть сила, всегда найдутся те, кто захочет ей помериться. Вечное противостояние, магические войны… Чуть ли не каждые несколько лет объявляется кто-то, кто хочет если не править миром, то точно командовать теми, у кого есть дар. В одной из таких разборок погибла моя мать, потом отец. Мне было четырнадцать, когда я и два моих брата остались на попечении деда. А дед… Не хочу сказать ничего плохого, но он был тем еще фанатиком. Все пытался изобрести панацею от жажды власти, найти средство, чтобы добиться мира во всем мире. Так что нашим воспитанием он не слишком озабочивался, предпочтя глобальные проблемы мелким. Так я большей частью свалился на голову Зои Иосифовны, братья — остальным дедовым друзьям. Поэтому наши взгляды и цели разделились. Валька, старший, все больше хотел отомстить за смерть родителей, собирал вокруг себя сильных, готовился к еще не объявленной войне. Гришка сначала увлекался наукой, как дед, а потом, я упустил момент когда, стал заглядывать Вальке в рот и во всем подражать ему. Меня тоже звали в свою команду, но я стадным инстинктом никогда не страдал, а потому зайти в гости — с удовольствием, сидеть и строить планы, как кого победить, — нет уж, без меня. В принципе, это устраивало всех. Я все больше мотался по загранице. Так что я сказал тебе при знакомстве чистую правду: я слишком часто переезжал по разным странам. Пока мои браться страдали дурью, как я всегда считал, я знакомился с иностранными магами, учился у них разным приемам развития своих способностей. В итоге, при нашей последней встрече надо было видеть раздосадованное лицо Вальки — я умудрился обойти по силе даже его, причем прилично, а бежать в его доморощенную армию не торопился. Мы тогда поссорились, и я улетел в Аргентину. А через пару месяцев мне позвонил дед. Второпях рассказал, что работает над новым магическим артефактом, который поможет контролировать агрессию воинственно настроенных магов. Вот только переживал, что его можно будет также использовать для подавления воли того, кто попадет под действие, но обещал этот недостаток доработать. Звал вернуться поскорее, чтобы помочь ему в исследованиях…

— И ты вернулся, — сказала я, когда Алекс замолчал и надолго задумался о чем-то своем.

— Не сразу, — вздохнул он. — Откуда мне было знать, что дед умрет от сердечного приступа, пока я гуляю по Южной Америке? Был бы рядом, спас… Короче говоря, приехал уже к похоронам, а заодно узнал, что Валька прибрал к рукам дедушкин недоделанный артефакт.

— Эту булавку, — поняла я.

— Да. — Алекс хлопнул по тому месту, где ее прицепил. — Эту булавку. Показал мне и похвастался, что тот, на кого он ее цепляет, полностью подчиняется его воле. Рассказал, как уже поэкспериментировал на одном из врагов, так, что тот своими руками перебил свою же семью. Я сказал ему, что это низко. Он мне — что мне не понять, что больше не будет невинных жертв вроде наших родителей, если он, Валентин Лазовский, будет управлять другими магами. Вот только разобраться бы в том, как дед добился такого эффекта, и соорудить еще таких же булавочек. И, ясное дело, без образца сделать копии он не может.

Глава 6

К вечеру мы сняли номер в дешевой гостинице, гордо имеющейся «мотель» на иностранный манер. Алекс назвался каким-то ненастоящим именем, каким я, честно говоря, даже не вслушивалась. Пока он регистрировался, сидела на диванчике возле ресепшена и пыталась согреться. Ноябрь в этом году выдался по-настоящему зимним месяцем.

— Пошли. — Алекс подошел, поднял меня за локоть и потащил за собой. Хорошо хоть не за шкирку, подумала я, но возмущаться не стала. В конце концов, он был прав: засиживаться в общественных местах небезопасно.

Номер оказался маленьким (одна комната с миниатюрной кухней, отделенной от основного пространства барной стойкой), но чистым. Меня это устраивало, и я почти сразу утопала в ванную отогреваться под горячим душем.

Когда вернулась, Алекса в комнате не было. Помещение тесное, так что можно было не искать — ушел.

Мог ли он сбежать насовсем, не сумев отделаться от меня в вежливой форме?

Но эту мысль я отринула довольно быстро. Не похож он ни на труса, ни на подлеца, чтобы так меня подставить.

Придя к таким несложным выводам, я расслабилась, неспешно высушила волосы, а потом снова оделась и решила сбегать в магазин, потому что закупиться продуктами никому из нас и в голову не пришло.

Я, конечно, понимала, что выходить из комнаты опасно, но если преследователи начнут прочесывать этот район с помощью магии, то они легко обнаружат меня как внутри, так и снаружи. Какова вероятность, что они окажутся в том же магазине в то же время, когда туда приду я? Правильно: пятьдесят на пятьдесят. Могут оказаться, а могут и нет. Но все же скорее нет, чем да.

Магазин находился в соседнем здании, а потому я быстро купила самые необходимые продукты и уже собралась назад, когда мой взгляд впился в вывеску напротив.

Все гениальные мысли приходят внезапно. Я расплылась в улыбке, довольная сама собой и своей неожиданной идеей, и трусцой побежала через дорогу, дабы посетить запримеченный магазинчик.

Вернулась я без приключений и сразу занялась приготовлением ужина. Мудрствовать не стала, решила просто пожарить картошку и сделать овощной салат. Я тут не затем, чтобы кулинарные таланты демонстрировать.

Готовить я никогда не любила и не умела, но совместное проживание с Костей вынудило научиться. Он был тем еще гурманом и постоянно требовал всякие вкусности-разности. Вот и пришлось учиться. И даже не то чтобы он на меня давил или заставлял кулинарить против воли, просто мне почему-то тогда казалось, что женщина уметь готовить должна, если вообще не обязана. И научиться сочла просто-напросто своим долгом.

Я презрительно хмыкнула самой себе. Сама ведь позволила Косте сесть себе на голову, что он до сих пор не верит, что я могла его выгнать. Будь осторожна, женщина, в попытке быть идеальной. Для Кости я такой и стала — идеальный тыл, дом, где его всегда ждали, прощали мелкие прегрешения и кормили вкусным обедом.

Ладно, решила я, лучше считать прошлое бесценным опытом, чем потерянным временем. Зато про меня теперь можно сказать, как в песне: «Я давно не боюсь оставаться одна».

Алекс появился как раз к тому времени, когда картошка почти дожарилась и я принялась за нарезание помидоров.

— Вау, — уважительно кивнул он мне и процессу, которым я занималась, — неожиданно.

— Думала, ты мне голову оторвешь за то, что на улицу поперлась, — призналась я.

Но Алекс только отмахнулся.

— Раз вернулась живая, не о чем говорить. — А через мгновение уже нарисовался возле меня и сунул нос в чашку с недоделанным салатом. — Тебе помочь?

— Да… как бы… нет. — По правде говоря, я даже растерялась от его предложения. — Я уже заканчиваю.

— Как хочешь. — Алекс уволок со стола кусок помидора и, ретировавшись из кухонной зоны, устроился на широкой кровати и раскрыл принесенный им ноутбук. — Жена всегда настаивала, чтобы я помогал ей с готовкой.

Моя челюсть ухнула вниз.

— Слушай, — не сдержалась я, — ты когда везде успеваешь? Образование получаешь, по заграницам носишься, деду с исследованиями помогаешь, больных лечишь, немецкой фирмой занимаешься, теперь вот с братом воюешь. А для полного комплекта еще и умудрился женой обзавестись! Тебе лет-то сколько?

В ответ Алекс хохотнул.

— Ну ты даешь, я у тебя прямо супермен какой-то получился. Мне тридцать два — это раз, и с женой я уже успел тоже распрощаться — это два.

Нет, ну этот тип не перестает меня поражать.

— А что так? — удивилась я вслух. — Она была дурна собой и не умела готовить?

Алекс задумался, как будто я попросила его решить в уме уравнение с дискриминантом.

— Да нет, — вывел он наконец, — выглядела хорошо и готовила тоже прилично.

— Что тогда? — Я уже вошла во вкус и не собиралась терять возможность воспользоваться его откровенностью. — Иди сюда.

Я водрузила тарелки на барную стойку. Алекс немедленно оставил ноутбук в покое и притащил из угла комнаты стул.

— Что-что, — пробурчал он уже с набитым ртом, — не сошлись характерами.

Я невольно пожала плечами, по мне, так у него вполне сносный характер, наглеет иногда, но меня это, например, ни капли не напрягает.

Глава 7

Я проснулась оттого, что мне на лицо легла чья-то ладонь, зажимая рот. Я в ужасе рванулась, но тут же успокоилась, услышав шепот Алекса:

— Вставай, нам нужно бежать.

— Они здесь? — так же шепотом спросила я, когда он убрал руку, однако отметила, что она переместилась на мое плечо.

— Рядом, — вроде бы ответил коротко и тихо, но будто выругался.

— Но как? — этот вопрос я задала, уже нашарив на полу джинсы и натягивая их на себя прямо не вставая с постели.

Краем сознания отметила, что сам Алекс спал не раздеваясь. Да и спал ли он вообще?!

А когда я встала, Алекс каким-то кошачьим движением перепрыгнул через разделяющую нас часть кровати и тут же встал с моей стороны, все еще держа руку на моем плече.

Я не понимая уставилась на него. Было темно, единственным источником света служили вывески за окном, но и этого было достаточно, чтобы я могла разглядеть напряженное выражение на его лице.

Знала, что сейчас не лучшее время задавать вопросы, но не спросить не могла:

— Что ты делаешь? — И красноречиво покосилась на его ладонь на своем голой коже, голой, потому что спать я легла в одной майке.

— Что-что, — буркнул Алекс, — хочу тебя обесчестить напоследок, а пока буду этим заниматься, как раз подоспеет аудитория. Эксбиционизмом увлекаешься? — И не успела я раскрыть рот, как шикнул на меня: — Не стой столбом, одевайся. Если я разорву сейчас физический контакт, ты засияешь для них, как маяк в ночи.

Не стану притворяться, что поняла, что он имел в виду, дошло только одно: Алекс каким-то образом пытается меня защитить от преследователей, севших нам на хвост, и для этого он должен непременно меня касаться. Ладно, надо так надо. Врать тоже не буду: его прикосновение не было мне неприятным.

Однако одеваться было нелегко, особенно натягивать на себя свитер с воротником «гольф». Во время этого процесса, рука Алекса вынужденно переместилась мне куда-то на талию.

Я на ощупь отыскала свои сапоги и только успела обуться, когда Алекс вдруг схватил меня и сгреб в крепкие объятия. Да что за?..

— Обходят здание, — коротко и почти беззвучно пояснил он. Если бы в помещении не стояла такая звенящая тишина, ни за что бы не услышала. — Расслабься, — голос у самого уха, одна рука на моей спине, вторая на затылке, вынуждая склонить голову к его плечу. — Представь, что мы единое целое, так мне будет легче.

Я не поняла ничего, но попыталась послушаться. Расслабиться, говоришь? Не самое простое дело, когда прижимаешься всем телом к привлекательному парню…

В этот момент я возблагодарила спасательную темноту, в которой спрятала пунцовые щеки. Проклятое сердце все равно само по себе забилось сильнее. Вот черт!

— Сматываемся и быстро. — Слава богу, настроившись на происходящее снаружи, Алекс не обратил внимания на мою реакцию. Он отпустил меня и на этот раз просто взял за руку. — Раз они что-то уловили, будут тщательно прочесывать район. Контакт не рви, — указал взглядом на наши сцепленные руки. — Одеваемся.

Боже, как же я в этот миг посочувствовала сиамским близнецам! Но я была не в том положении, чтобы возражать, и не думаю, что самому Алексу доставляло большое удовольствие хвататься за меня. Но он явно знал, что делал.

Алекс покидал свои вещи в сумку, перекинул ее через плечо, по-прежнему действуя одной рукой, а потом, убедившись, что я тоже схватила свои пожитки, потащил меня из комнаты.

За ночь успело намести, и мы плелись по колено в снегу. Если бы не поддерживающая рука Алекса, я, наверное, уже давно нырнула бы от усталости в ближайший сугроб и отдалась бы на милость любых врагов, лишь бы отдохнуть.

— Вроде ушли. — Он остановился, напряженно во что-то вслушиваясь. — Да, точно ушли. — И выпустил мою ладонь.

Сразу стало холодно — у него были теплые руки, а свои перчатки я в суматохе где-то посеяла.

— И что это было? — Я решила, что, раз уж, как он говорит, враги ушли, уже можно задавать вопросы. — Как они нас нашли, и что ты сделал, чтобы не поймали?

— Не стой. — Алекс мотнул головой в сторону тянущейся дальше заснеженной улицы. — На ходу объясню.

Я обреченно вздохнула и заковыляла следом.

— Итак? — напомнила об обещании объяснить, если пойду дальше.

— Я фоню, — сказал он, будто бы это должно было что-то прояснить. Может, кому и должно, но мне — точно нет.

— Прости, что ты делаешь? — не поняла я.

— Фоню, — повторил Алекс. — Мы можем чувствовать друг друга, одаренные одаренных, на ограниченной территории, а если хотим найти, то подавно. А меня как раз-таки хотят. Обычно я закрываюсь, но, если расслабляешься, «щит» тает, и меня снова можно найти по магическому фону. Я, наверное, задремал, и защита слетела, а кто-то был неподалеку, вот и напал на след.

— Погоди, — прицепилась я к слову «задремал» в сочетании с «наверное». — Ты что же, совсем не спишь три месяца?

Вот почему он не спал тогда в доме Зои Иосифовны, вот почему вскочил в гараже, едва восстановилась энергия! Но ведь это нереально, правда?

Глава 8

Несмотря на простоту плана и высокую вероятность того, что все получится, я все равно волновалась.

Алекс уже собрался и ждал меня. Вещи мы решили оставить в номере, оплаченном на сутки вперед. Если все пройдет удачно, то мы еще сможем за ними вернуться. Если же нет, не знаю, как ему, а мне вещи могут вообще не понадобиться.

— Все, идем? — спросила я. Мне оставалось только надеть пуховик, обуться — и готова.

— Почти, — как-то загадочно ответил Алекс. — Подойти, пожалуйста, ко мне.

Мои брови удивленно поползли вверх, но я послушалась. Интересно же, что он там удумал.

Когда я подошла, Алекс протянул мне руку ладонью вверх.

— Зачем? — не поняла я, уставившись на сверкающую на солнце булавку.

— Возьми, — настойчиво попросил он.

Я пожала плечами, взяла магический артефакт с его ладони и повертела в пальцах. Что он хотел мне показать? Я ведь уже держала ее в руках. На вид: булавка и булавка, ничего примечательного.

Но когда я попыталась отдать ее обратно, Алекс покачал головой.

— Нет, оставь ее у себя.

Вот теперь у меня глаза на лоб полезли.

— С ума сошел? Зачем? — растерялась я совершенно. Это не просто булавка, это БУЛАВКА, артефакт, за которым идет многомесячная охота.

— А затем, — спокойно пояснил Алекс, — что, если я попадусь, меня поругают и поставят в угол, а с тебя могут шкуру спустить. И это не метафора.

Я судорожно сглотнула.

— Но…

Я вспомнила, как он спрашивал меня в кафе: «Ты настолько мне доверяешь?» Сейчас мне хотелось спросить о том же, но язык намертво прирос к небу.

— Я не могу, — сказала я, снова обретя способность говорить, — это слишком важно.

— Это важно, — послушно согласился Алекс, но мнения не изменил, — но не настолько важно, чтобы тебя из-за этого убили. Если тебя схватят, в любом случае приведут к Валентину. Тогда отдай ему булавку.

— И тогда меня отпустят?

Верилось с трудом. А как же убирать за собой свидетелей? Впрочем, Алекс лучше знал своего старшего брата, которого я ни разу не видела.

— Я надеюсь, — ответил Алекс.

Меня замутило. Уж лучше бы он соврал и сказал, что, конечно же, отпустят, не о чем беспокоиться. Черт бы побрал его честность!

Ладно, решила я, в любом случае не переспоришь.

— Хорошо, — я сдалась, — если ты считаешь, что так будет лучше.

— Считаю, — отрезал Алекс.

Я вздохнула и прицепила булавку себе на свитер, на внутреннюю часть левого рукава.

До центра доехали на автобусе. Способ передвижения выбрал Алекс и свой выбор не пояснял. Я не спрашивала. Сидела, смотрела в окно и думала. Страх почему-то уже пропал. Но ведь и нечего бояться, не так ли?

Наш план был действительно прост. Прямо-таки детский план: я отвлекаю внимание охраны лаборатории, а Алекс тем временем проникает внутрь. Решили, что, когда за мной погонятся, главное — оставаться на людной улице. Тогда за мной просто будут следить. Напасть при свидетелях не решатся. А потом вернется Алекс и заберет меня.

Глупый план, нечего сказать. И никакого запасного, кстати говоря. Но вчера и этот показался просто блестящим.

Теперь же, по мере приближения к центру города, моя уверенность начинала таять. А судя по молчанию моего спутника, и его тоже.

Сегодня был необычно теплый день, снег таял на солнце, улицы превратились в реки. Странная погода, весенняя. Знать бы еще, хороший ли это знак и знак ли вообще?

— Ну, все, — объявил Алекс на автобусной остановке. — На этом расходимся. И удачи.

Он улыбнулся вполне даже оптимистично, но я не слишком поверила в искренность этой улыбки. Алекс нервничал, и, к своему стыду, я прекрасно понимала: нервничал из-за меня, потому что считал, что несет за меня ответственность. Я, конечно, могла бы поспорить и на пальцах объяснить, что я взрослый самостоятельный человек, который сам принимает решения, и никто, кроме меня самой, за меня не в ответе. Но я заранее знала, что переубеждать его в этом вопросе — гиблое дело, а потому благоразумно заткнулась.

— Удачи, — эхом отозвалась я.

— Без геройств, — еще раз напомнил Алекс.

— Да поняла я, поняла, — заверила я. Ну нет у меня проблем со слухом, честное слово.

И мы разошлись. Алекс завернул на соседнюю улицу, а я пошла по дороге, ведущей к лаборатории его деда.

Быстро ли меня заметят? Пуховик у меня черный, ничем не примечательный, да и внешность, в принципе, тоже, так что сливаюсь с толпой. Надежда была только на то, что Алекс говорил про ауры и их индивидуальность. Раз люди Валентина занесли меня в список «Особо опасны», то должны сразу узнать.

Я подошла к желанному зданию, покрутилась у крыльца, потом отошла, обошла так и эдак, перешла через дорогу, чтобы открылся обзор получше. Вела себя так, чтобы они подумали, будто я что-то высматриваю, заходить вовнутрь не собиралась.

Глава 9

Мы переместились через весь город сразу в гостиничный номер, где оставили вещи. Я, уже не в силах сдерживаться, стонала в голос, непрошенные слезы текли по лицу.

Никогда в жизни мне еще не было так больно. Наверное, сразу после падения боль притупил выплеснувшийся в кровь адреналин, теперь же его действие прошло.

— Тихо, тихо, — голос Алекса звучал успокаивающе, но все равно не перекрывал боль. — Уже почти все. Потерпи.

Он положил меня на кровать и сам стал снимать сапог. Боже мой, и когда нога успела так распухнуть? Прошло ведь всего ничего, какие-то пара минут…

Сапоги у меня были без «молнии», просто натягивались на ногу, и из-за этого снять один из них с отекшей конечности оказалось нетривиальной задачей.

— Терпи, уже почти…

Наконец, когда Алекс бросил сапог на пол и стянул с меня еще и носок, моим глазам предстала вздувшая синяя кожа. Это выглядело ужасно, меня замутило.

Стало еще больнее, когда его ладонь накрыла щиколотку. Боль достигла своего апогея, а потом, качнувшись, исчезла вовсе. Облегчение наступило так внезапно, что мне показалось, что я сейчас взлечу.

Я приподнялась на локтях и посмотрела на свою несчастную конечность, пошевелила, повертела и так и этак. Не осталось никаких следов: совершенно ровная здоровая кожа.

Зато Алекс шумно выдохнул и сел прямо на пол у кровати, спрятал лицо в ладонях.

Я вскочила и бросилась к нему, ругая себя почем свет. Это ж надо, ногу она лежит разглядывает! А он, мало того, что опять перенес двоих, так еще и вылечил. И, сомневаюсь, что на исцеление такой травмы ушло столько же энергии, как на припухшую губу в прошлый раз.

— Алекс… — Я осторожно коснулась его плеча. — Я могу чем-нибудь помочь?

Головы он не поднял, зато ответил:

— Можешь… Помолчи, пожалуйста…

Я тут же захлопнула рот, поискала глазами место, куда бы себя деть, и, не найдя ничего лучше, бессильно опустилась на край кровати. Сняла второй сапог.

Чувствовала я себя виноватой.

Прошло минут пятнадцать. Я уже успела посидеть, побродить по комнате, вскипятить чайник и снова посидеть.

Алекс так не поднимался, сидел на полу, подтянув колени к груди и упершись в них тыльной стороной ладоней, в которых спрятал лицо. Может, уснул? Я не решилась беспокоить.

Внезапно поймала себя на мысли, что боюсь того, что он скажет, когда придет в себя и восстановит запас потраченной энергии. Забавно, как несколько дней могут столько для тебя изменить. Я никогда не была зависима от чужого мнения, просто делала то, что считала нужным.

А ведь я на самом деле сплоховала. Зачем я это сделала? Чего хотела добиться? Доказать, что я не просто бесплатное приложение, продемонстрировать, что тоже могу быть полезной? Наверное, так и есть, именно этого я и хотела. Только облажалась по всем статьям, и Алексу снова пришлось спасать мою жизнь.

Я вздохнула и решила налить себе чаю, чтобы отвлечься. Самобичевание в любом случае не выход, все равно сделанного не воротишь.

— У нас кофе есть? — вдруг спросил Алекс, так неожиданно, что я чуть не подпрыгнула.

— Есть, — отозвалась я. — Мы же его вместе покупали перед заселением.

— Отлично. — Он легко поднялся и быстро подошел к столу, взял банку с растворимым кофе и одним махом бухнул в кружку чуть ли не половину. С сахаром тоже экономить не стал.

Я тайком следила за ним из-под опущенных ресниц, обхватив руками собственную чашку с чаем, и старалась «не отсвечивать». Вид у Алекса был уже вполне здоровый, только злой, я его еще таким не видела. В мою сторону он не смотрел, залил кипятком полученную безумную смесь и отхлебнул. Я даже поморщилась, это не растворимый в воде кофе с сахаром, это чуть-чуть воды, добавленной в кофе и сахар.

— Как ты это пьешь? — не сдержалась я.

Но Алекс бросил на меня раздраженный взгляд, разбавил свой чудо-напиток холодной водой и выпил залпом. А потом замер, уперев руки в столешницу и склонив голову.

Я вздохнула. Да, не просто злится, а очень сильно злится.

— Спасибо, что спас меня, — тихо сказала я. Пусть злится, но не поблагодарить я не могла. — И за то, что вылечил.

Он снова не ответил. Будто я говорила с пустым местом.

— Ты теперь со мной не разговариваешь? — спросила я. Что ж, логично, заслужила…

Алекс вскинул голову в ответ на мою последнюю реплику, глаза сверкнули.

— Поговорить хочешь? — тон пока спокойный, даже ласковый. Я таким с Нафанькой разговаривала, когда он провинился: «Ах, ты мой хороший, мой пушистенький, зачем на палас надул? Молчишь? Иди сюда, не бойся, иди-иди. Умница… Получи тапком, скотина неблагодарная!»

Моя ассоциация оказалась верна, и уже через несколько мгновений в голосе Алекса зазвенели стальные нотки:

— Ну так говори, если хотела поговорить. Расскажи мне, какого черта тебя понесло туда, куда тебе было велено не ходить? Несколько жизней в запасе? Женщиной-кошкой себя вообразила или Человеком-пауком? Давно из окон не прыгала? Дай угадаю, слава Джеймса Бонда покоя не дает, решила поиграть в шпионские игры? А ведь я предупреждал, предупреждал, что с моим братом такие выкрутасы не пройдут.

Глава 10

Решение поменять место дислокации на следующий день было принято единогласно: что-то мы действительно засиделись на одном месте. Сошлись на том, что переночуем тут и уйдем утром.

Завтрак я приготовила на скорую руку. Да и как приготовила? Так, нарезала бутербродов и разлила кофе по кружкам.

Пока жевала, поймала на себе пристальный взгляд Алекса.

— Что? — Даже чуть не подавилась. Что там можно во мне высматривать? Вроде, видел-то уже все, что только можно. И что нельзя, кстати, тоже.

— Да так, — ответил он, — просто думаю, что теперь делать. Лаборатория деда не натолкнула ни на какие мысли?

Я пожала плечами.

—Я ничего толком не видела, только холл и кабинет. Везде светлая кожаная мебель и цветы.

— Понятно, — протянул Алекс. Было заметно, что он и не ждал от меня открытий, просто спросил на всякий случай.

— Твой дед любил цветы? — в свою очередь поинтересовалась я. — У меня от них даже в глазах зарябило.

— Ага, в последний год жизни потянуло на романтику. Честно говоря, я особо не интересовался.

Алекс замолчал и помрачнел. Не нужно было озвучивать вслух то, о чем он подумал. Я так поняла: он винит себя в том, что «не особо интересовался» не только растениями, но и своими родственниками.

Я промолчала. В моих утешениях он точно не нуждался.

— А Валентин? — Алекс продолжил свой «допрос». — Ты же так толком ничего и не рассказала. Что он тебе сказал, перед тем как приказать убить?

Я задумалась.

— Да ничего, в общем-то. Говорил он в основном о тебе, злился, что тебя «тянет на бездарных баб», — не удержалась я от прямой цитаты.

В ответ Алекс только поморщился.

— Очень в его духе, — признал он.

— Да я уже поняла, — согласилась я, тем временем припоминая, что еще вынесла из нашей беседы со старшим Лазовским. — Еще он сказал мне, что ты женат.

— А это он к чему? — не понял Алекс. — Чтобы ты приревновала и возненавидела меня?

— Я тоже так подумала. Да Бог его знает, на что он рассчитывал. Я, конечно, удивилась, но особо не впечатлилась.

— Не понял. — Алекс с замер с кружкой у губ. — Чему ты удивилась? Я же тебе говорил.

Я почувствовала, что краснею. Ну вот, стоило со мной переспать, а я уже возмущаюсь по поводу его брака. Сейчас точно подумает, что я на него собралась права собственности предъявлять.

— Теперь совсем не понял, — признался Алекс, внимательно наблюдая за выражением моего лица. Решительно поставил кружку на стол, всем своим видом демонстрируя, что ждет моего ответа.

— Я думала, ты развелся.

Я окончательно смутилась.

Алекс пожал плечами, все еще не понимая причину моего смущения.

— По документам еще нет. Какая разница?

На самом деле чертовски большая разница. Только я ему это ни за что не скажу, потому что никогда не буду вешаться на понравившегося мужика.

Поняв, что я не собираюсь больше ничего говорить, Алекс решил прояснить ситуацию сам.

— Мы расстались в прошлом году. Потом я уехал, меня долго не было. Когда вернулся, она заявила, что на развод не согласна. Тогда я подал документы в одностороннем порядке. Как в таких случаях бывает, суд дал месяц на то, чтобы передумать. Ну, а спустя месяц, я был уже в этом городе и на слушание не явился, потому что охота за булавкой была уже в самом разгаре. Поэтому да, я до сих пор женат.

Еще вопросы есть?

— Нет, — выдохнула я.

Я почувствовала облегчение главным образом потому, что он мне не соврал. Обе его версии, прошлая и нынешняя, прекрасно стыковались между собой, и у меня не было ни единого повода ему не верить.

— А еще он все не мог понять, зачем я во все это ввязалась.

— Ну, хоть что-то у нас с ним общее, — хмыкнул Алекс.

— Просто мне показалась, что у тебя благородная цель, — попыталась объяснить я.

— Надеюсь, ты Валентину не стала задвигать про цели и благородство? — с надеждой поинтересовался Алекс.

Я фыркнула.

— Задвинешь тут. Он сам себе и отвечал. Сначала решил, что ты меня подкупил, а потом остановился на варианте, что я в тебя влюбилась.

Алекс как-то уж очень хитро прищурился.

— А ты влюбилась?

Вот наглец!

Я разозлилась и, не подумав, выпалила:

— На тот момент я была уверена, что нет!

Алекс рассмеялся.

— Твой «тот момент» был вчера. Это так, на минуточку.

Я надулась и скрестила руки на груди, принимая закрытую позу. Он был прав, но со вчерашнего дня слишком многое произошло, и я еще не разобралась в своих чувствах.

— Так что изменилось? — допытывался Алекс, его глаза смеялись.

— Теперь я не уверена, что нет! — выпалила я. — Вот, что случилось. Доволен?

Глава 11

Алекс молчал всю дорогу. И когда ехали, сменив по дороге несколько машин такси. И когда заселялись в новую гостиницу.

Молчал, и когда въехали в номер, на этот раз просто шикарный, по сравнению с предыдущим нашим пристанищем.

Молчал, пока снимал верхнюю одежду.

Бросил только короткое:

— Я в душ. — И стремительно скрылся в ванной, где почти сразу же полилась вода.

Я тоже молчала. Что я могла сказать? Попытаться утешить? Глупое занятие. Пытаться развеселить и приговаривать что-то вроде: ерунда, подумаешь, братья предали, мелочи какие?

Я ведь прекрасно понимала, что произошедшее не ерунда и сегодня его мир основательно пошатнулся. И, как бы ни хотела, помочь я не могла. А потому просто не мешала, решив дать ему время, чтобы прийти в себя.

Алекс был в ванной долго, значительно дольше обычного (я уже успела достаточно изучить его привычки). Наверное, стоял под холодной водой и пытался успокоиться.

Когда он вернулся в белом гостиничном халате на голое тело, я сидела за столом и пила чай. Вкуса, честно говоря, совершенно не чувствовала, но не придумала ничего лучше, чтобы скоротать время.

Алекс подошел ко мне и устроился на стуле напротив.

— Ты как? — спросил он.

Мои брови взметнулись вверх.

— Мне кажется, это должна быть моя реплика.

Алекс дернул плечом.

— Со мной все нормально. Мне показалось, ты испугалась.

— Расстроилась, это точно.

Я сделала ему тоже чая. Он благодарно кивнул и взял кружку. Сам же смотрел на меня в этот момент более чем задумчиво.

— Что? — не поняла я.

— Просто хотел сказать, что, если ты все-таки решишь уехать, сейчас у тебя для этого последний шанс. Валентин прямо дал понять, что на нас начнется настоящая охота, в которой он никого не пощадит.

Я упрямо встретила его взгляд.

— Думаешь, я могу сейчас сбежать и бросить тебя одного?

— Не думаю, — ответил Алекс, и мне стало легче. — Но это было бы правильнее.

Я невесело усмехнулась.

— Мне казалось, ты уже понял, что на звание «Мисс Правильные поступки» я не претендую.

— Догадывался, — вздохнул Алекс и надолго замолчал, о чем-то задумавшись.

Наверное, стоило и дальше придержать язык за зубами, но я, кажется, уже исчерпала лимит своего терпения. К слову, о правильных поступках.

— Это правда? — спросила я. — Что Валентин платил твоей бывшей за информацию?

Алекс бросил на меня короткий взгляд, потом то ли усмехнулся, то ли скривился.

— Уверена, что хочешь это знать?

— Если не хочешь, не рассказывай, — совершенно непоследовательно ответила я.

Алекс пожал плечами.

— Ладно, если тебе интересно. Да, он платил ей. И не только за это.

У меня похолодело внутри. Господи, что этот самопровозглашенный бог мог еще натворить?

— Он платил ей еще и за то, чтобы она пила противозачаточные средства. В тайне от меня, разумеется.

— Зачем? — не поняла я.

— Как зачем? Ты же слышала брата: мой дар слишком ценный, он должен быть в семье. Негоже плодить потомство от бездарной.

Нет, ну это слишком даже для такого, как Валентин. Мое больное воображение и то не смогло бы до такого додуматься.

— Когда ты узнал? — мой голос как-то сам стал тише.

— А вот после смерти деда и узнал. Валька сам мне рассказал, мол, что я должен быть ему благодарен.

— Ух, — я шумно выдохнула. — Веселые у тебя родственнички.

— Ага, — охотно согласился Алекс, — сижу ухохатываюсь.

Я протянула руку через стол и сжала его ладонь в молчаливой поддержке. Все-таки иногда и я умею вовремя заткнуться.

Весь остаток этого дня и весь следующий ломали себе головы над дальнейшими действиями, но ничего ни светлого, ни радужного так и не пришло. Мы топтались на месте. Распределение сил осталось прежним, только теперь мы знали, что Валентин с легкостью распрощается с нами обоими, лишь бы заполучить желанный артефакт.

Я настолько увлеклась проблемами Алекса и всеми этими магическими делами, что мысль, что мне пора бы уже подумать о собственной жизни, пришла подобно озарению. Вот вечно со мной такое: стоит чем-то по-настоящему увлечься, забываю обо всем на свете.

— Алекс, — отвлекла я его от раздумий.

— А? — отозвался он, продолжая что-то делать в ноутбуке.

— Мне надо позвонить Ксюше.

К моему удивлению, он не стал ни спорить, ни запрещать. Пожал плечами.

— Звони.

Но я все-таки сочла нужным объяснить:

— Понимаешь, она ведь думает, что я улетела за границу. Но я же могла ей позвонить. А мой телефон отключен, и она, наверное, места себе не находит. А я еще и Нафаньку на нее повесила.

Глава 12

Сказать, что это был ужасный ужин, — ничего не сказать. Напряжение прямо-таки витало в воздухе. Его чувствовала даже Ксюша, но, видимо, рассудив, что это из-за того, что мы еще мало знакомы с ее кавалером, усилила напор гостеприимства и болтала без умолку.

— Как съездили? — Ксю решительно переключилась на нас. — Пропали, не звонят, не пишут… Где были?

— В Германии, — на автомате ответила я.

— Ух ты, здорово! — немедленно подхватила Ксюша. — А я вот ни разу в Европе не была. Вообще летать не люблю, это Алинка у нас перекати-поле…

И понеслась душа в рай… И про Алинку, и про самолеты, и про путешествия.

Бедная Ксюша так старалась разрядить обстановку, но скоро выдохлась и воззрилась на нас с мольбой в глазах, мол, ребят, ну, чего вы?

Я только хотела прийти на помощь, как Алекс первым перехватил инициативу.

— А вы, Григорий, — обратился он к брату с милейшей улыбкой, — чем занимаетесь по жизни? А то все отмалчиваетесь.

Ксюша посмотрела на Алекса с великой благодарностью и поспешила наполнить бокалы.

Григорий улыбнулся в ответ, но вышло у него не так естественно и беспечно, как у Алекса.

— Я менеджер среднего звена, ничего интересного.

— Зря вы так, все профессии важны, — продолжил издеваться Алекс. — А как с Ксюшей познакомились? Случайно, я полагаю? Судьба?

— Судьбе иногда нужно немного помочь, — уклонился тот от прямого ответа.

Я переводила взгляд с одного на другого, и думала, неужели Ксюша слепая и не видит, что они похожи?

Вообще, странно, как этот парень умудрился втереться ей в доверие, он же совершенно не в ее вкусе. Ксюша всегда была очень разборчива, и все ее ухажеры были крепко сложенными мужчинами постарше. Как ее умудрился очаровать тощий парень, выглядящий даже младше своего возраста?

Хотя о чем я? Как? Ясное дело — как. Да и зачем — тоже предельно ясно. Ему понадобилось выйти на Алекса через меня, а на меня — через мою подругу.

Алекс продолжал задавать брату вопросы, чтобы ответить на которые, тому приходилось напрячь всю свою фантазию.

Ксюша же, ужасно довольная, что диалог состоялся, придвинула свой стул к моему и шепнула мне на ухо:

— Он у тебя прелесть.

— Знаю. — Как я ни старалась, улыбка вышла натянутой.

— Ну, чего такая смурная? — ткнула меня подруга.

— Сколько ты его знаешь? — я скосила глаза на Григория.

— Я же говорила, третий день, — зашептала она в ответ. — А кажется, что всю жизнь. В первый раз со мной такое.

— Ясно, — мрачно констатировала я. — Приворот.

—Да иди ты, — хихикнула Ксюша, — фантазерка.

Я же тем временем заметила, что силы улыбаться у Алексова младшего брата истощились.

— А давайте еще вина, — с преувеличенным энтузиазмом предложил он и схватился за бутылку, как за спасательный круг.

Ксюша с улыбкой протянула ему свой бокал через стол.

Григорий наполнил его, а потом встал, чтобы лично ей его преподнести. Подошел со спины, осторожно поставил бокал на стол, а потом, словно невзначай, провел рукой по Ксюшиному затылку. Она дернулась и чуть не упала лицом в тарелку, если бы он сам же ее не поймал.

— Эй! — закричала я. — Что ты с ней сделал?!

— Ничего. Поспит, подумает, что перебрала вина. — Григорий усадил бесчувственную Ксюшу на стуле так, чтобы она не рухнула вниз, и отошел.

Я бессильно посмотрела на Алекса, и он мне спокойно кивнул. Я выдохнула с облегчением. Значит, правда, значит, всего лишь усыпил.

— И тебе бы посоветовал, — младший кивнул в мою сторону. — У меня к тебе важный разговор.

Я напряглась. Выходит, Алекс все это время мог меня «успокоить» одним только прикосновением?

— И не подумаю, — отрезал Алекс. — Есть что сказать, говори при ней.

Я почувствовала угрызения совести за то, что могла хотя бы на мгновение подумать, что он последует совету брата. Действительно глупо. Дело ведь даже не в магии, любой мало-мальски крепкий мужчина может отправить меня в нокаут одним прикосновением, вернее, одним ударом в голову, но ведь не все же это делают. Так что мало ли, кто что может.

— Алекс, разговор не просто важный, он секретный, — продолжал настаивать Григорий.

Но Алекс остался непоколебим.

— Или говори, или проваливай, — совсем невежливо ответил он.

— Л-ладно, — нехотя сдался Григорий и вернулся за свое место за столом.

Алекс одарил его презрительным взглядом.

— Ничего лучше не придумал, чем приворожить девушку?

— Некогда было, — буркнул Гриша, — я импровизировал.

— А как она потом жить без тебя будет, подумал, гений импровизации? Как на стенку лезть начнет, когда ты исчезнешь?

Младший насупился, как если бы его ругал директор школы за разбитое окно.

Глава 13

По дороге до отеля Алекс не сказал ни слова. Но, если после разговора со старшим братом он удрученно молчал и выглядел несчастным, то сейчас его молчание явно означало бурную мыслительную деятельность.

Я тоже думала, и было о чем. В последнее время случилось слишком многое, к чему я была совершенно не готова. Особенно в последние два дня.

То, что Григорий так легко и свободно приворожил живого человека, чтобы всего лишь добиться встречи с братом, стало для меня шоком. Я, конечно, не вчера родилась, а приворотами и отворотами пестрит интернет и современное телевидение, но увидеть результат магического воздействия на психику собственной подруги далеко не то же самое, что теоретически верить в такую возможность. А то, что Гриша сотворил это, не умея «снимать», вообще никак не желало укладываться у меня в голове.

В то же время я не понимала, почему в итоге Алекс чуть ли не прогнал брата. На мой взгляд, Григорий предлагал реальный шанс что-то изменить в нашем плачевном положении. Да, я была полностью согласна, надеть на кого-либо булавку и подчинить его волю — чудовищно, но что делать, если Валентин перешел уже все границы? Неспроста же возникло это «сопротивление», значит, собралось слишком много недовольных его действиями. И, черт возьми, я могла смело приписать себя к их числу. Человек, легко и спокойно отдавший приказ свернуть мне шею, уж никак не мог вызывать у меня симпатию.

Так почему же Алекс смотрел на брата с таким презрением? Ведь, на мой взгляд, Григорий, хоть и не совсем правильным способом, но все равно боролся за справедливость, как сам Алекс?

Вопросов было много, но я не озвучила ни один из них, пока за нами не захлопнулась дверь гостиничного номера.

В итоге я так и не успела ничего спросить, потому что Алекс заговорил первым.

— А Гришка молодец, научился говорить, — задумчиво сказал он, — почти внушать. Оратор, талант, — однако в его голосе не было ни капли одобрения.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась я такому началу.

Алекс подарил мне невеселую улыбку.

— Ты ведь тоже ему поверила.

Я уже открыла рот, чтобы ответить, но застыла, сообразив, что вопросительной интонации не прозвучало. Алекс прекрасно знал, что я прониклась речью Григория, несмотря на то, как он поступил с Ксюшей.

— Хочешь сказать, он врал? — Я нахмурилась. — И все еще на стороне Валентина?

— Кир, — простонал Алекс, плюхнувшись спиной на кровать, — ну и ты туда же. Какие стороны, сопротивление, баррикады…

Но я опять не до конца поняла, что он хотел этим сказать.

— Ладно, — согласилась я, попытавшись во всем разобраться, — ты не хочешь войны с братом, а потому избегаешь использования таких терминов, но сути дела это не меняет — война уже началась. И, мне кажется, Гриша говорил правильные вещи: ты не можешь один бороться с Валентином. А это сопротивление может оказать помощь.

Алекс приподнялся, опершись на вытянутые назад руки, и посмотрел на меня. Я все еще стояла посреди комнаты.

— Это не война с Валентином, это очередная борьба за власть, только и всего, — серьезно сказал он. — Все остальное — фантики от конфет. Красиво говорить я тоже могу.

— То есть все это вранье? То, что он говорил?

Алекс скривился.

— Еще какое. И совсем не его. Гришка верит в то, что говорит, но слова это не его. Взять хотя бы фразу про влияние «моей балерины». Он это сказал даже не своей интонацией.

— Значит, ты считаешь, им кто-то командует? — подвела я итог, усевшись рядом.

— Пожалуй, слово «использует» здесь подойдет больше.

Я поджала губы.

— И им нужна булавка?

Алекс кивнул.

— Или я. Беспроигрышный вариант: или бесценный артефакт, или сильный одаренный вроде меня.

— Но твой брат…

— Просто марионетка.

Я забралась на кровать с ногами и обхватила колени руками. Мне сделалось совсем жутко.

— Ты говоришь страшные вещи.

— Я говорю правду.

— Но, быть может, ты преувеличиваешь, — не сдавалась я. — В конце концов, неужели Гриша — такой доверчивый дурачок?

— Мы говорим о парне, оставшимся без родителей в девять лет, — напомнил Алекс. — Гриша всегда был очень подвержен чужому влиянию. Пусть это звучит грубо, но он всегда чувствовал свою ненужность и верил тем, кто пригреет. С годами ничего не изменилось. Он сейчас предал Валентина, веря, что творит великое благо, по сути же, он просто служит новому хозяину.

— Ты не можешь знать наверняка, — напомнила я.

— Не могу, — охотно согласился он. — Но я вижу то, что вижу. Когда Гриша переметнулся? В прошлом году, он сам сказал. Как раз тогда, когда дед начал заниматься разработкой артефакта. Переметнулся, потому что Валентин творил злодейства, так он сказал? — Я кивнула, точных слов тоже не помнила, но суть мы оба поняли. — Так вот, это бред сивой кобылы. Ничего такого Валька не делал. Да, у него с юных лет мания преследования, он вечно окружал себя надежными людьми и готовился к отражению нападения, и, признаю, с врагами расправлялся безжалостно. Но, поверь мне, «синдром Бога» — недуг совсем недавний.

Глава 14

Переписка Алекса закончилась тем, что Сопротивление назначило ему встречу. Было решено, что он забросит меня к Ксюше, а сам отправится к ним.

— Не позвонишь в случае опасности, приду потом и сам придушу, — полушутя-полусерьезно, — предупредил Алекс, когда мы прощались у Ксюши в подъезде.

Я достала телефон из кармана и покрутила у него перед носом.

— Буду держать в руках весь вечер, — пообещала я.

— Вот и отлично. Когда закончим, я сам тебе позвоню и заберу. Так что давай, удачи.

Мы стояли на лестничной клетке. Мне нужно было подняться один пролет до квартиры подруги, а ему спуститься вниз на улицу. Он уже собрался уйти, когда я окликнула.

Алекс остановился, снова повернулся ко мне.

— А если это ловушка? — спросила я. — Если они тебя схватят?

Но он не поддержал моего серьезного тона.

— Значит, я дурак, и тебе же будет лучше, если мы больше не встретимся.

— Между прочим, волнение работает в обе стороны, — напомнила я.

— Со мной все будет хорошо, — заверил Алекс и побежал по ступенькам вниз.

Я ждала, что стукнет подъездная дверь, но так и не дождалась. Наверное, переместился еще на лестнице.

Отбросив от себя все дурные мысли, я нажала клавишу звонка Ксюшиной квартиры. Как любила говорить моя покойная бабушка: думай о хорошем, не то беду накличешь.

Вид у Ксюши был, мягко говоря, нецветущий. Помятое лицо, никакого макияжа, из одежды: пижама и тапки.

Подруга мне удивилась, недовольно пробурчала, что приличные люди сначала звонят по телефону, а потом в дверь, но гнать, ясное дело, не стала.

— Я беспокоилась, — сказала я первым делом, когда мы устроились на кухне.

— Спасибо, я живая, — хмуро ответила Ксюша. От ее обычной веселости не было и следа.

— Как себя чувствуешь?

— Как будто по мне трамвай проехал.

Да, Алекс меня предупреждал, что после снятия «присушки», как называли маги приворот, состояние просто отвратительное.

— Слушай, — продолжала подруга. — Когда я вчера так напиться успела? Весь день думаю и ничего не понимаю. Сидели вроде, болтали, а потом очухиваюсь утром, никого нет, Нафаня есть просит. Ничего не понимаю.

Я пожала плечами.

— Некачественный алкоголь? — предположила я.

— Некачественная я! — обиженно заявила Ксюша. — Совсем с катушек слетела. Рассказывай, что было? — Ее указательный палец с алым ногтем оказался направлен на меня, как дуло пистолета.

— Да нечего рассказывать. — По крайней мере, из того, что я действительно могу рассказать. — Ты уснула, мы перенесли тебя на диван и разошлись.

Ноготь-прицел переместился вниз и нетерпеливо постучал по скатерти. Сама Ксюша смотрела на меня в упор.

— Кто перенес?

А чего я, спрашивается, хотела? Я знала, что у меня умная подруга.

— Алекс, — призналась я.

— Ух, — выдохнула Ксюша. — Так и знала! А этот, значит, просто слинял?

— Угу, — я тоже вздохнула. — Ксю, мне очень жаль.

— Ой, да ладно. — К подруге стал потихоньку возвращаться оптимизм. — И скатертью дорога. Сама не знаю, что я в нем нашла. И правда как приворожили. Так понравился, что прямо до рези в глазах, смотрела и наглядеться не могла. Себя не узнаю.

— Бывает, — ответила я, чтобы хоть как-то поддержать.

— Ну да, — неожиданно рассмеялась подруга. — Сама тогда как в своего Костика влюбилась. Все видели, что индюк самовлюбленный, а ты: нет, он лапочка.

Я покраснела до корней волос, но не от злости, а оттого, что каждое слово было правдой.

— Ну, не кисни, — вскинулась Ксюша, — зря напомнила, извини. Но сейчас-то у тебя все отлично. Алекс — хороший парень, сразу видно.

— Хороший, — согласилась я. На губы сама собой заползла улыбка.

— Ты его любишь, — тут же сделала вывод подруга.

Я вздрогнула от ее слов. Люблю? Для меня это очень громкое слово. Влюбилась — да, не отрицаю и признаю. Но любовь — это слово значит нечто большее, глубже и важнее простой влюбленности.

— Чего скисла? — Ксюша тут же заметила перемену в моем настроении.

— Я до этого не задумывалась, что и правда его люблю, — призналась я. Ксюша — это Ксюша, с ней можно начистоту.

— И чего? — не поняла она. — Разве это не здорово?

— Здорово? — зачем-то переспросила я. — Не думаю. У него и без меня проблем воз и маленькая тележка.

— И что? — еще больше удивилась Ксюша. — Вот за что мне всегда хочется тебя стукнуть, так за то, что ты меришь любовь обычными категориями. Любовь — это любовь, и у нее свои правила. К тому же разве это не взаимно? — прищурилась она.

Сказать «не знаю» у меня язык не повернулся, это было бы слишком несправедливо по отношению к Алексу.

Глава 15

А на следующее утро произошло непредвиденное. Я проснулась от незнакомого звука.

— Что это? — сонно пробормотала я, приподнявшись на локтях.

— Мой телефон, — ответил Алекс. Он был уже на ногах, и голос у него был взволнованный.

Телефон? Я слышала мелодию на его мобильном, и звучала она иначе.

Я оказалась права. Он покопался в своей сумке и извлек из нее откуда-то со дна еще не виденный мною аппарат. Значит, второй. Судя по всему, для каких-то непредвиденных обстоятельств. И, насколько я знала Алекса, всегда оставаться на связи он мог только с одним человеком.

— Зоя Иосифовна, что-то случилось? — Моя догадка немедленно подтвердилась.

Динамик в телефоне был хорошим, и даже без громкой связи я прекрасно слышала весь разговор.

— Алёшенька, приезжай, пожалуйста.

— Они у вас? Они вам угрожают?

— Нет-нет, — заверила старушка, — не волнуйся, у меня никого не было. Они уверены, что ты у меня больше не появишься, мне ничего не угрожает. Но мне срочно нужно тебя увидеть.

Я мгновенно проснулась. Уж очень у нее был взволнованный голос. А что, если это ловушка? Нет, я немедленно отринула эту мысль. Ну не могла Зоя Иосифовна так поступить со своим воспитанником.

— Это так важно? — спросил Алекс, обменявшись со мной тревожными взглядами. Кажется, он думал о том же, что и я.

— Важно, Алешенька, приезжай.

Алекс зажмурился, как от сильной зубной боли, и решительно ответил:

— Хорошо. Ждите.

— Что это было? — спросила я, когда он снова забросил телефон в сумку.

— Не знаю. Собирайся.

— Я еду с тобой? — удивилась я. — Я думала, ты к ней переместишься.

— Нет, я тебя не оставлю.

— Ты думаешь, она могла специально тебя отвлечь? — Я даже сама испугалась своего предположения.

— Не знаю. — Алекс в спешке натягивал свитер. — Надеюсь, что нет.

— Но ты допускаешь эту версию? — не отставала я, тоже начав одеваться. От волнения руки не слушались и были словно деревянные.

— Черт, Кир! — не выдержал он. — Я тебе еще вчера сказал, что из всех своих знакомых я уверен только в тебе.

— Но Зоя Иосифовна…

— Я надеюсь, что Зоя Иосифовна на моей стороне, — перебил Алекс. — Но я уже давно ни в чем не уверен. И, я думаю, меня можно понять в свете последних событий.

— Я… я понимаю.

— Вот и отлично. — Он взял мои джинсы со стула и кинул мне. Я поймала их на лету. — Поторопись, пожалуйста, она сказала, что это срочно.

— На такси?

— Поймаем машину. Так быстрее.

Двор старого элитного дома был мне уже знаком. У входа обнаружилась все та же консьержка, которая приветливо нам кивнула и потянулась к телефону, чтобы сообщить о нашем приходе.

В лифте Алекс напряженно прислушивался, пытаясь почувствовать других магов.

— Ну что? — не выдержала и спросила я.

— Ничего, — помотал он головой. — Здесь никого нет.

— Может, они прячутся, как ты? — предположила я.

Алекс посмотрел на меня как на несмышленыша, а потом сказал:

— Это я могу от них спрятаться, они от меня — нет.

Я возражать не стала, ему виднее. Если никто не прячется в засаде, это уже хорошо.

Дверь квартиры Зои Иосифовны снова была приглашающе открыта. Нас ждали.

Забавно, я вспомнила, с какими мыслями переступала этот порог в прошлый раз, думала, что Алекс может вести меня в ловушку. Как многое может измениться за какую-то неделю.

— Пойдем. — Алекс взял меня за руку, и мы вошли вместе. Наверное, это было сделано в целях безопасности, чтобы в крайнем случае быстро переместиться, но мне стало спокойнее просто от его прикосновения.

— Алешенька! — выплыла в прихожую старая балерина.

— Дежавю, — буркнула я.

Но Алекс, похоже, не был рад видеть Зою Иосифовну, как раньше.

Я почувствовала, как его ладонь сильнее сжала мои пальцы, и испуганно вскинула на него глаза. Было такое чувство, что он смотрит сквозь стену, и ему явно не нравится то, что он видит.

— Это шутка? — выдохнул Алекс. Его взгляд, устремленный на хозяйку квартиры, ясно говорил: «Как ты могла?»

Неужели правда предала? Кто там, за стеной?

— Алеша, прости, ради бога, — всплеснула руками старушка. — Но она права, вам нужно поговорить.

Она? Постойте-ка… Она?!

В ответ на мелькнувшую у меня в голове безумную мысль, кем могла оказаться эта самая «она», из комнаты появилась женщина.

— Привет, Лёш, — улыбнулась она.

Пальцы Алекса разжались. Моя рука безвольно упала.

Глава 16

А на следующий день Голубев назначил Алексу встречу. Видя, как он разрывается меж двух огней, я не выдержала:

— Иди, со мной все будет хорошо.

— Я могу попросить Никиту Игоревича выделить человека для твоей охраны, — предложил Алекс.

— Нет уж, спасибо, — решительно отказалась я. — Лучше я, в случае чего, позвоню тебе, и ты примчишься, чем коротать время с человеком, которому ни ты, ни я до конца не верим.

— Логично, — согласился Алекс с моими доводами.

— Не волнуйся, — пообещала я, подойдя и поцеловав, — буду держать телефон в руке все время, пока тебя не будет.

Сильно успокоенным Алекс не выглядел, но сдался, признав, что так будет лучше. В конце концов, ему было необходимо выяснить намерения Сопротивления и, в соответствии с нашим первоначальным планом, втереться им в доверие.

Он ушел, а я включила его ноутбук и углубилась в изучение растений. Когда я рассказала Алексу идею Ксюши, он не то чтобы проникся энтузиазмом, но сказал, что допускает, что эта версия имеет право быть, и, раз я в это верю, мне и карты в руки. Чем я немедленно и воспользовалась, едва осталась одна.

Введя в поисковик: «Названия цветов по алфавиту фото», — я приступила к изучению.

Абутилон, авокадо американское, агава, агапантус (господи, даже ни разу не слышала!), агератум Хоустона, аглаонема (вообще напоминает название какой-нибудь болезни), адениум тучный, адиантум, адонис, азалия…

Азалия оказалась похожей на некоторые цветы со стен, но на другие — совершенно нет. Пришлось смириться, что с буквой «а» не повезло, и продолжать.

Когда спустя два часа я остановилась на зафирантесе, у меня уже разболелись и голова, и глаза от постоянного вглядывания в экран.

В конце концов, я приняла решение сделать перерыв. Руки сами потянулись к рабочей почте. Уже давно ведь не проверяла. Вдруг там что-то важное? Алекс говорил, что IP-адрес проследить не должны, поэтому решила воспользоваться случаем.

В общем-то, ничего стоящего внимания не обнаружилось. Письма из разряда массовой рассылки, запоздалые поздравления с днем рождения от коллег, несколько заявок на перевод, судя по времени отправки, уже давно перенаправленные на другого сотрудника…

Заслуживало внимания только последнее письмо, отправленное сегодняшней ночью.

Я побледнела, увидев имя отправителя — Елизавета Лазовская.

Как, черт возьми?!

И я решительно нажала «открыть».

«Здравствуйте, Кира, — встретил меня неожиданно вежливый текст письма, — не удивляйтесь, это действительно я. В отличие от наших друзей-магов, я понимаю, что человека можно найти разными способами, а не только шестым чувством. Зоя Иосифовна обмолвилась, что вы переводчик. Поэтому найти девушку с редким именем Кира среди сотрудников агентств переводов не составило труда. Так что, здравствуйте еще раз, Зорина Кира Юрьевна. Поблагодарите своего работодателя за то, что так любезно разместил ваше фото на своем сайте и значительно упростил мне задачу. — Я разрывалась между желанием зарычать и начать биться головой об стену. — Не знаю, когда вы прочтете это письмо, но прошу вас ответить мне, как только это произойдет. Я хочу с вами поговорить и уверяю, это в интересах Алексея. Мы ведь обе за него волнуемся, не так ли?»

Смайлик в конце письма меня окончательно доконал, и я чуть было вовсе не захлопнула ноутбук. И дернул же меня черт проверить почту!

Сначала хотела проигнорировать послание и снова заняться изучением растений, но не смогла собраться с мыслями. Фраза «Это в интересах Алексея» не давала покоя. А что, если эта Елизавета правда знает что-то, о чем мы даже не догадываемся? Кажется, она на самом деле любит Алекса…

Был бы Алекс сейчас рядом, я бы даже не подумала скрывать от него письмо, наоборот, показала бы в первую очередь. Но его не было. Позвонить и только напугать? Ведь мы договорились, что я звоню лишь в случае опасности.

Разумный человек на моем месте просто «выключил» бы панику и дождался бы возвращения Алекса, но мои руки так и зачесались ответить. И, как я ни боролась со своим глупым женским любопытством, бой был неравным, и, следовательно, проигран априори.

«Где и когда?» — набрали мои пальцы. Я не стала распинаться в вежливых приветствиях.

Ответ пришел буквально через пару секунд. У компьютера она, что ли, дежурила?

«Кафе «Жемчужина». В центре. Сможешь через час?»

О, вот мы уже на «ты»…

На самом деле, я могла быть на месте уже минут через двадцать, но это бы выдало мое местоположение.

Я колебалась. Это было глупо, я отдавала себе отчет, очень глупо, примерно так же, как тогда, когда я сдалась и сама пошла в лабораторию Лазовских.

С другой же стороны, тогда я точно знала, что Валентин опасен и настроен ко мне враждебно. А Лиза… Не знаю, можно ли верить моей интуиции после всего случившегося, но Лиза не казалось мне исчадием зла.

Алекс меня убьет…

Но я уже писала: «Ок, успею».

Тут же пикнул ответ: «Жду».