Переполох в гареме. Попаданка в султанский гарем

Глава 34

Злата раскрыла глаза с первым лучом солнца, что проходил через узкое стрельчатое окно. Женская «казарма» потихоньку просыпалась ото сна — так она за глаза называла их пристанище, где на деревянных досках спали около двадцати невольниц. Куда приятнее вставать самой, нежели под противные крики калф. Позавтракав сырной лепёшкой, рабыни отправились выполнять свою работу. Злате с Джансу велено было привести в порядок спальни господ.

Поневоле они стали свидетелями неприятной картины. Осознавая свою беспомощность, Икбал нервно металась по горнице. Тихо плакала и трагично заламывала руки. Отданные в её расположение покои отныне ей не принадлежат, как и приставленные слуги, что больше не суетятся вокруг. Так, накануне распорядилась достопочтенная Валиде. Впредь она не носит под сердцем дитя от падишаха, а значит, ценности для дворца не представляет. Девушку переведут в прежние апартаменты к остальным наложницам. Задача помощниц предельно ясна: собрать её вещи, помочь с переездом, а после убрать помещение.

В полном молчании беспрекословно рабыни выполняли свои обязанности, однако искренне жалели Икбал. В одно мгновение рухнул её мир; не вернуть утерянное счастье материнства и ценные блага, на которые могла претендовать по праву. Всё это ускользнуло сквозь пальцы подобно чистому песку. Впереди предстоит очередное унижение: оно с лёгкостью уничтожит её или, наоборот, закалит и сделает сильнее. Зависит только от неё. Ревнивые соперницы в гареме рады будут отомстить и растоптать женское достоинство.

Мол, такой шанс судьба предоставила, а ты, дурында, не справилась. Не на ту «лошадь» император поставил. Прелесть — что за дурочка? Больно оказалось падать с небес, бесплотный ангел?.

Такова суровая жестокость гаремного мира. Бедняжке и правда можно лишь посочувствовать.

Закончив все дела, Злата с Джансу шли вдоль тенистой аллеи, обсаженной восхитительными гранатовыми деревьями. Невооружённым взглядом заметно: осенью предвидится щедрый урожай. Злата невольно вспомнила о прошлой жизни, когда, ранним утром, искупавшись в ласковом море, она загорала на пляже, попивая гранатово-апельсиновый сок. Даже в отпуске продолжала думать о любимой работе и своих подопечных. Была не жертвой, а хозяйкой собственной жизни и не прислуживала никому с напускным, лицемерным смирением. Нынешние реалии диктуют свои правила игры, от которых на душе противно, хоть в петлю полезай. От грустных мыслей отвлёк крик евнухов.

— Всё вон отсюда! Бегом в укрытие!

— Что происходит? — уточнила Джансу у мимо пробегавшего парня.

— Султанский конь сбежал из конюшни и ускакал в сад. Он дикий и очень опасный. Казначей поручил всех предупредить, — звонкий голос отдалялся от них.

В сердце Златы что-то оборвалось; оно сжималось и стучало через раз. В воздухе повисла нарастающая тревога, что аж во рту пересохло. Она тут же поняла, о каком жеребце шла речь… Только не это…

— Что с ним будет?

— Не знаю, — неопределённо пожала плечами подруга. — Слышала от кого-то, что необучаемых лошадей убивают.

— К-к-как⁈ — заикаясь от испуга, вскликнула Злата. — Я не могу этого допустить! — Она побледнела на глазах, а нижняя губа дрогнула от волнения.

Не мешкая, бегом рванула в сторону сада.

— Глупышка, ты же себя выдашь! — кричала вслед Джансу, стремясь её образумить.

Однако собственная жизнь и дальнейшая судьба в Серале её мало беспокоили. Сейчас важно спасти Уголька. Так, она нежно называла султанского жеребца, что стал близким другом. Однажды он уже помог ей, а теперь ему самому грозит беда.