Переполох в гареме. Попаданка в султанский гарем

Глава 57

Как бы ни старалась Злата, знакомого старца так и не нашла. Однако ей удалось набрать воды у добрых людей, купить домашнего молока и горячих лепёшек. Монеты Гюль-аги буквально спасли им жизнь: на несколько недель экономного существования этих акче должно хватить. Подумав о нём, девушка грустно вздохнула. Оставалось только надеяться, что ему вовремя оказали помощь, и он жив.

В лесах она не умела ориентироваться, но, уходя, оставила подсказки на деревьях в виде обрезков от одежды. По ним и нашла нужный овраг. К счастью, повелитель находился там же, где она его и оставила.

— Я думал, ты меня бросила, — слабо прохрипел он, сжимая в руках пустую фляжку.

Злата побеспокоилась, чтобы у него осталось питьё, но к её возвращению он всё выпил.

— Хорошая идея, подумаю об этом на досуге, — отшутилась она, присев рядом.

В тот вечер они разделили между собой не только хлеб, но и нечто большее, что не купишь за деньги. Несмотря на страшные события, они осознавали, что живы и вскоре обязательно вернутся во дворец. Пережитые испытания сплотили их, незаметно стерев границы формальности. Это чувствовалось в их разговорах, мимике и жестах.

— Когда вернёмся домой, Алтыным, я щедро тебя вознагражу. Проси всё, что хочешь! Любые богатства будут у твоих ног.

Злата грустно хмыкнула и задумчиво пробормотала:

— Мне нужно то, что не купишь за деньги.

— Алтыным, я бы хотел, чтобы в этом бренном мире всё было иначе. Но за золото можно купить всё! Вопрос только в цене!

— В таком случае… — она замялась, подбирая слова. — Сколько стоит моя свобода? — наконец рискнула спросить.

Султан не нашёл что ответить. Отпускать её от себя не входило в его планы. Таких верных людей днём с огнём не сыщешь. Он собирался сделать наложницу госпожой, выдать ей служанок и отдельные покои, но никак не отпускать на волю.

— Так я и думала, — печально вздохнула она, встав. — Выходит, даже в османской казне нет столько денег.

За подобное высказывание кого-то другого он бы не раздумывая казнил, но ей сказать ничего не смог. Знал, что она права, и отрицать это бессмысленно. Она стала ему слишком дорога. Хоть они и сблизились, дворцовая иерархия никуда не делась. В лесном овраге у костра по-прежнему сидели султан с наложницей, а не два равных человека.

Пришлось ночевать там же. Искать убежище после заката было небезопасно, да и сил у Златы не осталось, а раненый султан — плохой помощник. Возникла дилемма: тушить костёр или нет. С одной стороны, огонь отгонял зверей, с другой — мог привлечь путников. Кроме того, в лесу рыскали враги, жаждавшие смерти повелителя, и кишели ядовитые змеи. Решили оставить всё как есть, но, несмотря на это, Злата спала тревожно. То ворочалась, то долго не могла уснуть, а заснув, увидела кошмары: поле боя, раненые янычары, жуткий смех наложниц и предателей, скрывающихся в тени. Проснулась в поту, ловя ртом холодный воздух. Треск ветки предупреждающе известил: к ним сейчас кто-то подкрадывался.

В Топкапы официальным доверенным лицом султана считался его кузен — Вейсал эфенди. Сразу после посещения Гюль-аги Валиде направилась к нему. Она полагала, что оставшиеся в живых янычары уже отправили весть во дворец.

Кузен сына ей никогда не нравился. Рано осиротев, он вырос под покровительством старшего султана. Хитрый мальчишка выслуживался перед властным дядей, но это не было искренней благодарностью — лишь расчёт занять высокий пост. Ещё в детстве он «случайно» ломал игрушки Левента, а в его глазах не читалось ни стыда, ни раскаяния. Всеобщей жалости к сироте Валиде не разделяла.

Она пришла вовремя. Совет визирей собрался в зале Диван-Мейданы. Сын не запрещал ей присутствовать на таких собраниях. Обычно после них они оставались наедине, и он выслушивал её мнение. Валиде тонко разбиралась в политике, хоть и скрывала это. Оба султана — старший и младший — знали: на неё можно положиться.

Появление Валиде сразу вывело Вейсала из равновесия. Проницательная женщина заметила, но не подала вида. Паша сидел отстранённо, словно ничего не произошло. Выслушивал визирей, отдавал приказы, но о султане — ни слова. Мысль, что он не в курсе событий, Валиде даже не допускала. «Не хочет сеять панику?» — возможно. Но материнское чутьё шептало: опасения не беспочвенны. В конце концов, она не выдержала:

— Дорогой Паша, как дела в Белградском лесу? От султана есть вести? — спросила она, стараясь звучать нейтрально.

Визири переглянулись. Все ждали новостей о возвращении Левента.

— Увы, ничего! — развёл руками Вейсал. — Полагаю, повелитель слишком занят для писем.

Валиде скептически приподняла бровь. Его словам она не верила. «Бережёт моё сердце? Да он скорее обрадуется нашей потере!»

С усилием изобразив улыбку, она встала. Показывать эмоции при дворе — слабость. Теперь она точно знала: рассчитывать можно только на себя.

На выходе её чуть не сбил с ног чиновник, мчавшийся как угорелый.

— Шайтан, ты что творишь⁈ — крикнул кто-то из свиты.

— Вы в порядке, госпожа? — бросился к ней охранник.

— Всё хорошо, — отстранила она слугу, замахнувшегося на бегуна. — Стой! Может, случилось что?

Мужчина, задыхаясь, выпалил:

— Султан Левент Хазретлери погиб в Белградском лесу!

Зал ахнул. Десятки глаз впились в Валиде. Лицо её побелело, ладони прижались ко рту, сдерживая крик горя. Она мотала головой, отказываясь верить.

Нет. Не может быть. Её сын… мёртв?