Первоапрельский розыгрыш

Глава 27

— Привет.

Надо же, и это всё, что он мне готов сейчас сказать? Пока я не поговорила со Светкой, я даже и не подозревала, что Волков решит сюда заявиться. Вот только она так настойчиво уговаривала меня решить с ним все наши разногласия, что я не выдержала подобной психологической пытки и согласилась, правда при условии, если, конечно, мужчина придёт, по поводу чего определённо имелись сомнения. Но вот он здесь. Всё-таки пришёл.

Пару часов назад, когда я очнулась, подруга не упустила возможности ввести меня в курс дела, объяснив, что я лежала в коме около недели, вследствие аварии. Не забыла она и упомянуть о переломе рёбер, множественных ушибах и сотрясении. Шикарный набор, мне понравился. Нет, ясное дело, что речь Светы не обошлась без ругательств, обвинений в неразумности и глупости, невнимательности и импульсивности. Но я не обижалась и даже тепло улыбалась, в глубине души понимая, что все эти возгласы вызваны лишь чрезмерным волнением и беспокойством.

А после как раз зашёл разговор о Волкове. Невзирая на все мои возражения, попытки перевести тему и отгородиться, Света не сдавалась и упорно напоминала мне об этом мерзавце, призывая встретиться с ним и разобраться во всех недопониманиях. Странно, что она вообще встала на его сторону, при этом ничем не поясняя подобное поведение и лишь загадочно упоминая, что я всё узнаю от Александра. На это я только скептически фыркала, уже предполагая, что без очередной лжи наша с мужчиной беседа не обойдётся.

К сожалению, подруга, видимо, не понимала или сознательно не замечала, что своей просьбой бередит внутри меня больные, разрывающие на куски душу воспоминания, заставляя переживать испытанное унижение снова и снова. Конечно, внешне я и сама старалась не подавать вида, что меня эти разговоры хоть как-то задевают, но немного подумать самой тоже иногда нужно. Увы, Света была не из тех людей, кто сначала думает, а потом делает, тут всё с точностью да наоборот. Её уверенность в том, что от встречи друг с другом нам станет легче, была непоколебима.

И вот теперь я молчаливо смотрю на мужчину, растоптавшего меня, словно маленькую мошку, ожидая последнего приговора. Больно. Очень больно думать об этом, больно вспоминать о пережитых чувствах, больно смотреть на губы, зная, что ещё совсем недавно они уверенно и страстно целовали другую, больно видеть глаза, помня, как зло и высокомерно они умеют прожигать тебя изнутри. Больно просто быть рядом.

Но я из последних сил старалась запрятать подобные мысли поглубже, вовремя осознавая, что мы в общем-то ни тогда, ни сейчас не являлись друг другу кем-то важным и дорогим, наш статус официально никогда не распространялся дальше связи «начальник-подчинённая». Правда, как выяснилось, подобная связь имеет под собой некоторые привилегии, но не думаю, что это удачный момент о них вспоминать.

Словно очнувшись, Волков нерешительно, что очень даже удивляет, потоптался на месте, хрипло произнёс короткое «Привет» и застыл, видимо, ожидая от меня ответных действий. Только я не представляла, что на это сказать, да и зачем эта встреча понадобилась вовсе. В общем, молчание затягивалось.

Мужчина, скорее всего, понял, что инициативы от меня словно кот наплакал, поэтому, на пару секунд прикрыв глаза и выдохнув, подошёл к постели и сел на стул, стоящий рядом. Увы, надежды на то, что мы обойдёмся без разговоров и Волков просто развернётся и уйдёт, не оправдались. Видимо, не судьба.

— Я так понимаю, что говорить придётся мне, потому что беседы ты со мной вести не желаешь?

Странно, что он сказал это с вопросительной интонацией. Мне казалось, по моему виду довольно-таки прозрачно ясно, что я не то, что говорить, я и видеть-то его не желаю. Возможно что-то такое промелькнуло на моём лице, ибо Волков нахмурился ещё больше и отвёл взгляд, смотря себе куда-то под ноги. Неужели этот холодный и бездушный человек волнуется?

— Видимо, я прав. Знаешь, Настя, я ведь целую речь подготовил, в которой подробно описывал причины моего поступка, оправдывался, просил простить и тому подобное. А сейчас у меня все эти заготовки словно вылетели из головы и внутри такой вакуум, что даже эти пара предложений даются мне с огромным трудом. Удивляюсь, как между ними вообще проскальзывает хоть капля осмысленности.

Не знаю, о чем Волков думал, но точно не мозгами, когда, прерывисто вздохнув, схватил меня за руку и практически до боли сжал, попутно находя пульсирующую венку на запястье. И главное, без возможности вырваться. Кажется, легче кровать сдвинуть, чем забрать руку у этого упёртого мерзавца.

— Постой, пожалуйста, позволь мне чувствовать тебя хотя бы так. Даже это маленькое прикосновение меня успокаивает, напрямую доказывая ощущаемыми пульсом и теплотой, что ты жива. — дождавшись, пока я затихну, Александр продолжил. — А ведь этот жест меня не только успокаивает, но и позволяет сосредоточиться. Знаешь, я хотел бы поделиться с тобой одной историей, полные подробности которой не знает никто. Нет, конечно, изначально я не собирался говорить о чём-то подобном, да и с произошедшим в ресторане этот рассказ нисколько не будет связан. Однако мне кажется, что он даст тебе некое представление о том, какой я человек. А уже дальше только ты будешь решать, слушать ли мою заготовленную речь или всё же выкинуть меня из своей жизни. Как тебе уговор? Дашь ли ты мне этот шанс?

Подозрительно поглядев на Волкова, я подумала, что ничего не потеряю, если позволю ему высказаться. Тем более, при желании, в любой момент я смогу выставить его вон, так что ситуация показалась мне выигрышной. Наверное поэтому я и кивнула ему в ответ. Мужчина заметно расслабился, будто от моего ответа зависела, как минимум, его жизнь.

— Думаю, стоит обойтись без каких-либо трагических вступлений, да и вообще как-то не в вкладывать в рассказ лишних эмоций. Что ж, где-то год назад, ещё до того, как ты устроилась к нам на работу, компанией управлял не я, хотя, если быть точным, то управлял я ей не один. Это был наш совместный с братом бизнес. Я и Миша были очень близки и уже в детстве планировали вырваться из-под родительской опеки, занявшись чем-то собственным. Так что строительная компания стала нашим первым шагом к независимости. Вот только существовало одно обстоятельство, которое нам мешало полностью стать материально и морально независимыми — отец. Нет, в детстве мы с ним были словно на одной волне, чувствовали его поддержку и гордость за нас, но после смерти матери всё пошло наперекосяк. Появились тотальный контроль, жестокость, построенные на каждого из нас планы. Не удивительно, что он возражал против нашей затеи. А когда наш доход от одного бизнеса резко стал выше, чем от его трёх, то тут уже, скорее всего, взыграла ещё и жадность.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍На этих словах Александр пару раз вздохнул-выдохнул, сильнее сжал мою руку и прикрыл глаза, будто огораживаясь от настоящего и погружаясь в прошлое. Я старалась его не отвлекать, дала возможность сосредоточиться. Спустя пару минут, так и не открывая глаз, мужчина продолжил рассказ.

— Год назад, когда я ехал с работы домой мне на телефон поступил звонок от брата. Оказалось, звонил не он. Это был офицер полиции, сообщивший об аварии, произошедшей через несколько часов после нашей с братом встречи в офисе. Как ты понимаешь, я сразу рванул по указанному адресу, вот только успел застать лишь накрытое тело брата, загружающееся врачами в машину скорой помощи, разрушенную машину и кровь. Много крови. После выяснилось, что причиной аварии стали повреждённые тормоза, значит, авария был не случайна. Это было спланированное убийство. Так что всё, что оставалось, это подключить свои связи, где-то даже не страшась угрожать и подкупать. Что ж, заказчик в итоге был найден. Думаю, ты и сама уже поняла, что это был мой отец. Но это ещё не самое печальное. Ужасно было то, что в тот вечер должен был погибнуть по той же причине и я, вот только убийца перепутал мою машину с автомобилем другого сотрудника, который, к счастью, в тот день решил из-за огромных пробок поехать на метро. Просто катастрофическое везение. Знаешь, а причиной убийства было лишь простое желание забрать компанию себе. Из жажды денег и наживы мой отец не пожалел даже собственных сыновей. Именно после данного инцидента я и закрылся в себе, стал холодным, отстранённым, боялся сближаться с кем-либо и забыл, что такое нормальные отношения. Вот только твой поцелуй, как в сказке, пробудил все ранее глубоко заключённые эмоции, сделав меня вновь живым. Кажется, следует сказать тебе за это спасибо.

Я даже не знаю, как на это всё реагировать. Не сомневаюсь, что это был наивысший уровень доверия со стороны Волкова. Стало немного неловко, на миг даже забылись обида и злоба, уступив место сожалению и странной, щемящей душу нежности. Хотелось обнять этого мужчину, позволив ненадолго вновь стать тем потерянным человеком, неожиданно узнавшем о предательстве отца и смерти брата. А самое ужасное, что я его понимала больше, чем мне бы того хотелось.

Вот только, пусть исчезла обида и ненависть, воспоминания стереть не так уж и просто, всё-таки жизнь не карандаш, а слова не ластик.

— Почему ты тогда поцеловал её?

Александр резко открыл до сих пор зажмуренные глаза и уставился на меня, словно на призрака. Скорее всего, он уже и не ожидал от меня каких-либо слов, тем более затрагивающих случившееся в ресторане.

— Я просто хотел отомстить. — заметив, как я снова попыталась выдернуть свою руку и отвернуться, он моментально продолжил. — Нет, ты не поняла. Не за тот розыгрыш, я тогда об этом даже не задумывался. Мои чувства к тебе были более чем искренними. Тут дело было скорее в моей собственной глупости и спешке. Понимаешь, я ведь слышал, как ты говорила о своём о свидании с Алексеем, запланированном на воскресенье. Не знаю, что меня дёрнуло, склоняюсь к тому, что это была обычная ревность, но я в тот день поехал вечером к тебе. В момент, когда я как раз собирался выходить из машины, то увидел тебя с тем парнем, склоняющимся для поцелуя. В итоге, не дожидаясь продолжения, я уехал, так и не узнав, что на тот поцелуй ты даже не ответила.

— И то есть из-за этого ты…

Волков стыдливо отвёл глаза, сильнее сжал руку, ещё больше нахмурился, отчего появилось непреодолимое желание разгладить его морщинку между бровями, и хрипло, с ноткой отчаяния произнёс:

— Да, из-за этого, руководствуясь захватившими меня болью и обидой, я и устроил всю эту злосчастную сцену с поцелуем. Понимаю, что меня это нисколько не оправдывает, но я, видимо, так боялся от тебя услышать правду, что решил разрушить всё сам. Мне очень жаль, Настя. Прости меня.

Теперь мне стало ясно, почему Света так радела за наш с Александром разговор. Он действительно прояснил довольно много обстоятельств, как бы даже не всё. Но основной вопрос оставался открытым до сих пор. Что мне делать со всем этим дальше?