Пленница для сына вожака

ГЛАВА 1

ВНИМАНИЕ!!!
Прежде, чем начинать читать, пожалуйста, прочтите аннотацию и предупреждение. Главные герои НЕ люди, живущие в НЕ совсем человеческом обществе. Автор НЕ обещает соблюдения морали и целомудрия.
Это ЭРОТИЧЕСКАЯ сказка для тех, кому интересно пофантазировать на щекотливые темы. Герои - оборотни и подвержены инстинктам и порывам. Отношения у них специфические, но и общество, в котором они живут - тоже.
ХЭ будет, любовь планируется! НО! Будьте готовы к тому, что здесь вовсе не то, чего вы ожидаете!
В книге много откровенных эротических сцен! В книге НЕТ розовых соплей!
Если вы не готовы читать ОЧЕНЬ ОТКРОВЕННУЮ эротику, лучше не начинайте :)

ГЛАВА 1

Не знаю, как я оказалась на улице. Словно последние несколько часов – или несколько дней? – просто стёрлись из памяти. Пришла в себя уже на перекрёстке, в сознание врывались крики:

– Облава! Псы! Спасайтесь!

Вокруг вертелось и крутилось, люди метались в разные стороны, и я тоже куда-то побежала, ничего не соображая. Отчаянно хотелось по-кошачьи забраться вверх, но откуда-то я знала, что это верная гибель. Псы изучили наши повадки, поэтому атакуют сверху, прочёсывают все дома и улицы. И я просто мчалась, надеясь, что на этот раз пронесёт.

Псы хозяева жизни. В их руках сосредоточена власть, техника, ресурсы. Нас же давно уже оттеснили на задворки, и, по-моему, терпят исключительно для того, чтобы время от времени устраивать облавы, забавляясь.

В горле пересохло, глаза выхватывали какие-то фрагменты картин, исключительно в поиске, куда дальше свернуть. Ноги устали, но пока несли. Странное тонкое платье под грудь – не припомню, чтобы раньше носила такие – мешало, приходилось его задирать и нестись, не раздумывая.

– Облава! – орали вокруг на все голоса, не перекрывая, однако, рокота лётмобилей. Сегодня псы взялись всерьёз. Смутно вспомнилось, что, вроде бы, младший сын их Вождя достиг возраста инициации.

Я резко затормозила, когда впереди по улице приземлилась одна из свирепых машин. Метнулась назад, но оттуда доносился такой же рокот. Рванула в узкий проход между домами, почти проскочила, однако в самый последний момент выход перекрыла мускулистая фигура в синей форме псовой гвардии. Я попятилась, обернулась – с той стороны показалась ещё одна. Псы улыбались, зная, что уже не выберусь. Я тоже знала, но не могла не попытаться. Адреналин подтолкнул к безумию – оттолкнувшись от земли, я вцепилась в какую-то трубу и начала карабкаться вверх.

Ближайший из псов кинулся ко мне, ухватив за лодыжку, бесстыдно заглянул под платье и потянул вниз. Я отчаянно цеплялась, но пальцы разомкнулись, и я свалилась прямо в объятия пса, причём подол платья оказался у меня на голове, а ноги вместе с тонкими кружевными трусиками – на обозрении налётчиков.

– Хороша, – констатировал тот, что меня держал. – Берём.

Они ещё и перебирают?! Я отчаянно затрепыхалась, но две пары сильных рук заломили мои за спину, завязали рот какой-то тряпкой и потащили к лётмобилю.

На улице продолжался бедлам, крики, топот убегающих и догоняющих ног. Но всё это словно бы отошло куда-то далеко и уже не касалось меня. Поймали. Поймали! Не вырваться!

Конвоиры неожиданно притормозили. Я подняла глаза, встретившись взглядом с каким-то парнем. Кот. На мгновение показалось, он мне знаком, сейчас бросится на помощь. Я даже сделала резкое движение, попытавшись вырваться. Но парень отвернулся и бросился прочь.

Мои конвоиры переглянулись, не сочтя добычу достойной, один из них презрительно сплюнул. Меня подтащили к гудящему лётмобилю, перевернули спиной к себе, подтолкнув так, что пришлось упираться руками в дверцу. Один из конвоиров тут же связал их шнурком.

– Обыск, – довольно пояснил второй, хотя что можно спрятать под этим разлетающимся, просвечивающимся платьем? Впрочем, они тоже наверняка знали, что ничего. Не то обыскали бы сразу.

Первый из конвоиров провёл руками по моей шее, сжал ладонями грудь, прижимаясь сзади. Я попыталась лягнуть его ногой.

– Как раз такие нам и нужны, – заверил второй, ловко застёгивая на моих щиколотках цепь в размер шага. Тут же задрал платье, оглаживая ноги, пока верхний продолжал мять грудь и живот. Я ощутила пальцы под трусиками, они проникали глубоко, везде, где могли достать.

– Чисто.

– Я сверху проверил.

– Я лучше перепроверю.

– И я.

Мужики, определённо забавляясь, а не исполняя долг, поменялись местами. Тот, что был снизу, поднялся впереди меня, вывалил грудь из и без того широкого декольте. Тот, который сзади, запустил руки под юбку, разминая мою попку. Я задёргалась, пытаясь вырваться, но была остановлена четырьмя ладонями.

Вокруг всё мелькали лица, кто-то куда-то бежал, я ощущала на себе взгляды – или сочувственные, или облегчённые. Было унизительно от того, что меня средь бела дня, на улице раздевают, облапывают на виду у всех. И в то же время внутри нарастало странное, неожиданное возбуждение. Ещё немного, и начну сама себя презирать. Говорят ведь, между псами и котами, невзирая на извечную вражду, очень сильное сексуальное притяжение.

– Пятый, что у вас? – раздался голос в устройстве связи у того, который стоял впереди.

– Хорошая добыча, – отозвался тот, с сожалением выпуская мою грудь. – Везём во дворец.

ГЛАВА 2

Красавчик слегка прикоснулся к моей шее со спины, расстёгивая накидку. Прикосновение обожгло, заставило сжаться, зажмуриться, щёки снова запылали. Конечно, накидка была полупрозрачной, но придавала хоть какую-то видимость одежды! И вот я снова обнажённая перед толпой жадно поглядывающих мужчин и сопливых юнцов, некоторые из которых, возможно, впервые видят женское тело! Как же это унизительно, пёс возьми...

Охранники относительно мягко, но непреклонно усадили меня на конструкцию. Не давили, не дёргали, не оставляли синяков – но вырваться я не смогла бы.

Сидение оказалось на удивление удобным. Пока мои руки не завели вверх и не закрепили ремнями так, что я могла ими только дёргать. Потом очередь дошла до ног. Красавчик беспристрастно наблюдал, как за мои бёдра берутся мужчины в форме. Почти непроизвольно я попыталась отбиться и даже нанесла некоторый ущерб пяткой в живот одного из них. Красавчик довольно усмехнулся одной половиной губ. Вожак облизнулся. Охранник наградил меня таким взглядом – лучше бы мне с ним не встречаться, когда сыновья Вожака наиграются. Если, конечно, останусь жива.

Эта мысль вызвала почти животный ужас, мои ноги довольно быстро поймали и в который раз за сегодняшний день развели перед заинтересованными взглядами. Кроме одного презрительно-холодного. Закрепили так, что свести их стало почти невозможно – доступная амплитуда оказалась ничтожно мала.

Справа тем временем Дейк выбрал ещё одну из девушек, которую фиксировали в том же положении. Остальных вывели из зала.

– Готовы? – протянул Вожак. Наложницы теперь сидели с двух сторон от него. Одна, выгнувшись, подставляла под его руку грудь, другая – под другую руку свою пятую точку. Вожак лениво ласкал обеих, а взгляд его был прикован ко мне. Ещё бы, с эпиляцией я здесь была одна! Даже у его наложниц темнел пушок в интимных зонах.

В глубине души зародилась мысль, что меня кто-то крупно подставил. Но сейчас было не до того, потому как Вожак всё так же лениво взмахнул рукой, звонко хлопнув наложницу по попке:

– Начинайте!

Адран направился ко мне, я снова заёрзала, желая хоть как-то прикрыться, но лишь натянула крепления. Средний сын Вожака усмехнулся, наклонился, принюхиваясь. Пёс побери, меня это возбуждало! Смесь страха и какого-то нелепого предвкушения, сводящего живот. Никогда бы не поверила, и сама ни за что на свете не пошла на такое, но чему-то незнакомому глубоко внутри меня нравилось сидеть обнажённой под вожделеющими мужскими взглядами и ждать запретных ласк. А ужас от того, что станет со мной дальше, лишь придавал ощущениям остроты.

Я скосила глаза налево – там юнец ещё пытался держаться, но его повязка уже превратилась в палатку, выдавая крайнюю степень возбуждения. Справа старший брат кружил вокруг своей жертвы, нагнетая обстановку.

Адран обошёл меня сзади, я непроизвольно запрокинула голову, стараясь разглядеть, что он там задумал. Обжигающее прикосновение сразу к двум соскам заставило выгнуться. Адран сжал их и потянул вперёд, наклоняясь над моим лицом. Мужской запах ударил в нос, в отличие от большинства сородичей, не отдавая псиной. Соблазнитель погладил мою грудь, провёл рукой по выгнутой спине.

– Необычная кошка, – шепнул интимно, будоражаще, от чего в животе сделалось горячо.

Шершавые руки тщательно ощупали грудь, чуть сдавили, оставляя напряжённые соски снаружи, словно демонстрируя всем степень моего возбуждения. Я снова дёрнула ногами, бёдра непроизвольно совершили несколько движений.

Одна из рук красавчика осталась сжимать сосок, вторая скользнула по животу, несколько раз дразня прикоснулась к незащищённому клитору, вызывая неожиданный стон.

– Тебя и трогать не надо, ты и так на грани, – снова шепнул. Ещё пару слов, и я действительно буду на грани. Наверное. Меня уже почти не волновали зрители – только то, где он прикоснётся в следующий раз. А Адран медленно и методично, почти нежно обследовал моё тело, ухитряясь находить самые чувствительные места. Дотронулся в ямочке ключицы. Слегка прикусил за ухо, и тут же покатал на языке отозвавшийся томлением сосок. В его пальцах обнаружилось небольшое пёрышко, прикосновение которого вызвало поток мурашек.

– Давай, Дрон! – крикнул кто-то, возвращая меня к реальности. Пёс дери, что я творю! Да я же тут растеклась, как самая последняя шавка, на которую пал взгляд Вожака. Кошки не такие, мы вольные, свободолюбивые, мы не создаём стай и не грызёмся за кости! В том числе и за кости Вожаков и их отпрысков! И за прочие части тела тоже. Мы выбираем партнёра по обоюдному желанию и так же легко расходимся, не напрягая своей иерархией весь белый свет!

Я заставила себя вынырнуть из ваты, обвести глазами зал. Ох, лучше бы я этого не делала! Казалось, все смотрят исключительно на меня. У одной из стен обнаружился Берт – контролировал качество предоставленного материала, видимо. Охранники у стен как-то расслабились, тоже пялясь исключительно в зал. Руки некоторых откровенно лежали на ширинках. Хотя, странно, но наложниц никто не трогал, будто ждали чего. Вот когда нужно совершать налёты. Жаль, у котов нечем их совершать. Наша нелюбовь к обществу порою служит не лучшую службу. Именно поэтому собаки так нас оттеснили от управления. А ведь когда-то, говорят, всё делалось сообща...

– Расслабься, – снова этот эротический, наэлектризованный голос, бросающий меня куда-то за грань приличий.

– Расслабишься тут, – буркнула я.

– Тебя смущают зрители, кошка? – шепнул он, вызвав прилив краски к щекам. Да, пёс дери, меня смущали несколько десятков пялящихся псов!

ГЛАВА 3

Адран вывел меня обратно, я всё крутила головой, пытаясь осмотреться, и, кажется, ему это не понравилось.

– Ну? – пёс потянул накидку, которая предательски слетела на пол. Приблизился сзади, прошёлся ладонями по моим бокам вниз, вверх, помял грудь, определённо получая удовольствие. Вдруг отстранился, повёл рукой в сторону всё того же пуфа, и я поняла, что вовсе не предлагает мне сесть.

Я медлила, не жалея добровольно занимать унизительную позу наложницы.

– В зале осталось много неудовлетворённых мужчин, могу вернуть тебя туда, – безразлично бросил Адран.

Я вздрогнула, о нет! Голос и тон не позволяли усомниться, что вернёт. Как и лёгкость, с которой выгнал предыдущую наложницу. Взглянула в глаза, пытаясь удостовериться, что он лишь пугает. Не для того же забрал меня, чтобы сразу отдать! Но глаза оставались всё такими же холодными. Ему нравилось пользоваться преимуществом и властью, он получал удовольствие, заставляя повиноваться. С такого станется и проучить. Лучше уж слушаться и пытаться найти слабое место. Должно же быть у него слабое место? Тем более... при мыслях о его прикосновениях внизу живота снова закрутило.

Вздохнув, я взобралась на пуфик коленями, упёрлась руками впереди.

– Ну что же, Алис. Теперь будем разбираться, кто ты такая и для чего появилась здесь.

От неожиданности я обернулась, но Дрон подходил сзади, и его лица мне не было видно. Надеюсь, он ни в чём меня не подозревает? Я сама понятия не имею, как очутилась здесь!

Прикосновение шершавых мужских ладоней к ягодицам отдалось огнём, снова выметая все мысли.

– Спину прогни. Ноги раздвинь, – командовал голос, в нём зазвучали те будоражащие интонации, которые подействовали на меня сразу и безотказно. Я готова была исполнить всё, тонула в волне возбуждения, хотелось отдаться, раствориться в запахе, дойти, наконец, до пика удовольствия. А потом уже можно будет собраться с мыслями и всё обдумать.

Я выгнула спину, из груди вырвался низкий вибрирующий звук.

Адран скользнул ладонями по пояснице, животу, приближаясь туда, где снова разгорался пожар. Большие пальцы вошли внутрь половых губ, сжав с двух сторон клитор. Я застонала, выгибаясь, потёрлась о них, ожидая, когда же он, наконец, войдёт сам, ещё раздвинула ноги, подняла попку. Нереализованное возбуждение закрутилось внизу живота, что-то неистовое и ненасытное глубоко внутри желало включиться в игру, позволить забавляться с собой – именно так, как делал это несносный пёс!

– Шире ножки, кошка. Ты столь соблазнительно смотришься, когда разводишь их. А запах твоего смущения... ммм... Сегодня замечательно целый зал завела, давненько такого не припомню, – шептал мерзавец, дразня и заставляя повиноваться в ожидании прикосновения. Почему-то безумно возбуждали переходы от безоговорочных приказов к интимному, почти ласковому шёпоту. – Моя кошка, послушная кошка. Как мы с тобой позабавимся, кошка!

Руки скользнули на грудь, сжав полушария, к попке прижалось твёрдое мужское естество, и я подалась назад, пытаясь поймать его, ощутить в себе. Давай же...

– Дрон! – дверь вдруг отворилась, явив на порог младшего братца.

– Уйди, малый, я занят, – Дрон чуть отстранился и выпустил грудь, заставляя меня снова застонать. Я попыталась подняться, но Адран резко надавил ладонью на спину:

– Стоять.

Я остановилась, поймала на себе вожделеющий взгляд Удана.

– Я хочу её, – проговорил младший.

– У тебя есть твоя, – отозвался мой красавчик. – Имей её как пожелаешь. Кстати, что там Дейк?

– Забрал свою к себе, сказал, выдрессирует. Сегодня все остались с подарками. До следующей охоты будет чем заняться.

Я похолодела. А потом?

– Ну вот иди и развлекайся со своим.

– Я желаю её, – прыщавый недоросль с явственными признаками гормонального токсикоза указывал на меня. – И мне сегодня можно, ты знаешь!

– Лучше не наглей, Удан, – мрачно отозвался Адран.

– Не то что? К отцу отправишь? Так он подтвердил, что мне сегодня можно!

– Ладно, – к моему ужасу отошёл от меня Дрон. – Но в другой раз не обращайся ко мне с просьбами, как ты любишь. Больше помогать не стану.

– Да брось!

– Я не шучу, малый.

– Я не малый! И сегодня мой день! И Дейк, и ты, на ваши инициации получили то, что хотели! Это же лишь кошка!

– Моя кошка!

– Твоя, твоя, – согласился парень, приближаясь ко мне сзади.

– Не промахнёшься? – хмыкнул Дрон. Я подняла на него возмущённый взгляд, совершенно ясно понимая, что со мной сделают, если откажу наследнику. Адран стоял передо мной, сложив руки на груди. Полностью обнажённый. При таком ошеломляющем зрелище совершенного литого тела у меня всё внутри снова заныло, и в тот же миг сзади, помогая себе руками, вошёл очередной представитель семейки. Так во мне скоро все побывают, кроме того, кого я там действительно хотела бы ощутить!

Младший почти лёг на меня, ухватившись лапами за грудь, и продолжал беспорядочно толкаться. Дрон приблизился спереди, при виде его восставшей плоти я, кажется, облизнулась. Он ещё приблизился, провёл головкой по моим губам. Я лизнула выступившую каплю. До чего же она оказалась вкусной! Мне хотелось ещё, тонуть в этом запахе, который хоть как-то скрашивал происходящее. А ведь он не пахнет псом. Совсем. Странно.

ГЛАВА 4

Проснулась затемно, ибо объедаться на ночь вредно. Потихоньку встала с кровати. Помещение окутывал полумрак, но я всегда хорошо видела в темноте.

Высокие здания столицы выделялись тёмными силуэтами на фоне неба. У нас в кошачьих кварталах дома в основном низкие, в несколько этажей, ветхие. А тут всё отстроено, организованно, чисто.

В свете почти полной луны метались тени летучих мышей. Ого! Так у нас скоро полнолуние! Дня три буквально осталось. Вот почему псы с ума сходят! Ох, как бы мне пережить эти три дня...

Пёс дери, где моя память? Я потрясла головой, пытаясь собраться с мыслями, но все последние воспоминания оставались смазанными, нечёткими. Совершенно ясно помнила, как мы с одной из сестёр ходили на зимнюю ярмарку за продуктами, но не могла сообразить, что делала за день, два, три до облавы.

Нужно с этим разобраться. Лишь бы Дрон не догадался.

С сожалением отказавшись от идеи принять душ – вдруг разбужу пса, пусть лучше спит, – я решила ещё разок обойти своё временное жилище. Брошенного на пол полотенца уже не было, интересно, кто и когда успел его заменить?

Несколько мгновений постояла у кровати, разглядывая Адрана. Он спал, непривычно спокойный, даже умиротворённый, я бы сказала. Странно, неужели не боится? Шею я ему не сверну, конечно, сил не хватит, но могу найти какие-нибудь ножницы, наверняка же в кабинете есть. Ну или... мало ли? Я бы на его месте себя, пожалуй, связала.

Ну и пёс с ним, мне же лучше. Покосилась на небрежно брошенный халат, размышляя, не надеть ли. Ходить обнажённой всё-таки было дискомфортно. Хотя Дрон и ясно выразился. С другой стороны, полотенце ведь не одежда?

Я вернулась в туалетную, замоталась большим банным полотенцем и почувствовала себя увереннее. Встала на пороге, раздумывая, какая из дверей больше привлекает: кабинет или та страшная комната, куда нельзя лезть. Это ж нужно сказать такое кошке! Вот правда, проще было показать, или хотя бы рассказать, я же не успокоюсь теперь! И она находилась ближе кабинета, поэтому, ещё раз присмотревшись к Адрану, я тихо скользнула туда.

Дверь пахла металлом и казалась слишком уж толстой и прочной. Чуть наклонившись, я осмотрела врезанный замок с хитрым механизмом. Что-то такое я о нём знала... ну, не совсем о нём, а о замках подобного типа. Откуда? Что?

– Любопытство кошку погубит, – тихий, пробирающий голос с этакой ленцой вырвал из попыток воззвать к собственной памяти. Вздрогнув, я отскочила от двери, оглянулась. Адран лежал на кровати, закинув руку за голову. Он не спал, что ли? Следил? Или проснулся?

Говорят, собаки видят в темноте хуже нас, ориентируются больше по запахам. Но, похоже, отсутствие света совершенно ему не мешало.

– Поди сюда, кошка, – небрежно бросил он. Пришлось послушно подойти, испытывать на себе гнев за многократное неповиновение совсем не хотелось.

– Ты стесняешься ходить раздетой, кошка?

– Просто не удобно, – отозвалась я, надеясь, что он не настолько хорошо видит, чтобы разглядеть краснеющие щёки.

– Разворачивай полотенце. Медленно.

Не оставалось ничего, как подчиниться, плавно развести в стороны края. Дрон молчал, я тоже не знала, то ли отпустить импровизированную одежду на пол, то ли так и стоять, ждать, когда налюбуется.

– Возьми себя за грудь, – скомандовал Адран, вдоволь насмотревшись.

Посчитав возможным выпустить кончики, я несмело положила руки на грудь. Вот чего никогда не делала, того не делала!

– Ты не умеешь себя ласкать, кошка? – изогнул бровь Адран, вызвав прилив смущения.

Я качнула головой. Его это почему-то обрадовало, на губах заиграла довольная улыбка.

– Сожми и помни грудь.

Честно попыталась. Что-то в этом было... неправильное.

– Ты дважды ослушалась, кошка. Ещё раз встанешь с кровати без разрешения, будешь спать на привязи.

– Не хотела будить, – отозвалась я, не зная, что дальше делать с руками. Внизу живота поднимало голову вчерашнее возбуждение. – Уже ложусь.

Дрон промолчал, я решила, что он не возражает, и поскорее юркнула под одеяло. Всё ждала, что же предпримет, но вредный пёс молча лежал рядом, даже пощупать не пытался. Я немного поелозила, стараясь унять загорающийся жар. Если он ждёт, что снова начну просить – обойдётся!

Пока пыталась понять, что он задумал, и уговаривала себя ничем не выдавать желания, неожиданно сморил крепкий утренний сон.

Разбудило специфическое прикосновение. Руки оказались закинуты вверх и прикованы к спинке кровати, на этот раз чем-то прохладным, железным. От щиколоток тянулись цепочки к углам, снова не давая свести колени. Как я умудрилась настолько глубоко заснуть, что даже не почувствовала?!

Окончательно проснулась только ощутив что-то небольшое, гладкое и слегка вибрирующее, словно на пружине. Оно мягко ласкало мои складочки, с каждым разом проникая всё глубже и глубже. Я открыла глаза, обнаружив сосредоточенный взгляд Дрона. Внизу живота опять заныло и погорячело.

В окна уже лил солнечный свет, слышались птичьи трели. Я принюхалась, не использовал ли пёс что-нибудь усыпляющее, но никаких посторонних запахов не заметила. Не могла же ощутить себя настолько в безопасности?!

ГЛАВА 5

Пожалуй, я осталась заинтригованной, хотя ничего хорошего его тон не предвещал.

Пёс на несколько мгновений отворил один из дальних шкафов. Вернулся с охапкой каких-то лент и ремешков. Сгрузил все на треклятый пуф, выбрал две длинные полосы прозрачной ткани небольшой ширины. Накинул мне их на плечи, перехватил в поясе широкой цепочкой. Золотой, что ли? Я не совсем понимающе смотрела на все эти манипуляции, когда он подошёл спереди. В ткани обнаружились два отделанных плотным материалом отверстия, в которые он бесцеремонно просунул мои соски. Чуть покрутил в пальцах, заставляя затвердеть, материал сжался словно резинка.

– Это одежда? – с недоумением поинтересовалась я, стараясь не обращать внимание на его прикосновения, к которым ну никак не получилось оставаться равнодушной.

– Ты будешь надевать то, что я скажу. Пошли.

Дрон направился к двери, я последовала за ним. При каждом шаге полосы ткани взметались, раскрывая всё и впереди, и сзади. Я пыталась сдержать их хоть где-то. Он обернулся, остановился, отвёл мою руку, стягивавшую импровизированные полы. Чуть подумал, вернулся к пуфу, взял ещё что-то.

– Отвернись.

– Дрон... – попыталась я воззвать к тому, с кем вчера вполне неплохо общалась. Но, кажется, не дозвалась. Пёс легко завёл мои руки за спину и перехватил ремешком.

– Вот так, – сообщил удовлетворённо. – Чтобы не трогала.

– А ничего, что все будут смотреть на... меня, – язык не повернулся сказать «твою игрушку».

– Пусть завидуют, – Дрон склонился сзади, шепнул тихо на ухо: – Когда ты возбуждаешься, у тебя зрачки становятся вертикальными. И такой запах... ммм... Надень, – указал на мягкие сандалии. Я не стала уточнять, чьё всё это. Лично у меня никогда не было много вещей, пусть таких... специфических и уже кем-то ношенных. Впрочем, вчера я их тут не видела. Неужто специально для меня?!

– Тебе мало братьев? – кажется, я уже начала жалеть, что позволила разрядить себя в это неприличное одеяние, а не попыталась сопротивляться. Уж не знаю, как быстро он меня нагнал бы, да и шкафы свои не особенно ценит, похоже. Но, может, выпустил бы пар и получше взял себя в руки? – Там ещё какие-нибудь родственнички и дружки за должками не придут?

– Неа, – довольно отозвался Дрон. – Указом Вожака до конца полнолуния ты моя и никто не имеет права на тебя претендовать. Так что могу распоряжаться тобой, как пожелаю. И давать, только кому захочу.

Взгляд вдруг снова сделался ледяным и режущим, и пёс добавил совсем иным тоном:

– И захочу, если не начнёшь слушаться и исполнять то, что велено!

Он резко отворил дверь, выходя первым. Я быстро всунула ноги в сандалии и последовала за ним, пытаясь посчитать, сколько же осталось времени. И что будет потом? Спрашивать сейчас у красавчика бесполезно, не в том он настроении. Полнолуние длится три ночи: та, где Луна полная, день до и день после. Дня через два, максимум три, оно начнётся. Говорят, у собак ещё официально день или два после положенных трёх считаются выходными. В себя приходят, видимо. Уж не знаю, как здесь у Вожака. Значит, у меня в лучшем случае неделя...

Дрон поспешил вниз, обогнав почти на пролёт, так, что постоянно поднимал голову и рассматривал снизу, как развеваются полы импровизированного сарафана. Спускаться со связанными сзади руками было неудобно, и нагнать красавчика мне никак не удавалось. Грудь снова предательски заныла, желая ещё раз ощутить его пальцы. Взгляды встречных псов вызывали смесь смущения, желания спрятаться, закрыться – я несколько раз ловила себя на том, что пытаюсь освободить руки. И в то же время внутри снова нарастало странное, незнакомое, неудержимое возбуждение. Я почти физически ощущала, как на всех действует мой запах, и чему-то глубоко внутри это до безумия нравилось.

И только одного ненормального пса никак не могла понять! Ему же тоже нравится? Его же тоже заводит? Так зачем же отказывает – мне-то ладно, но себе?!

Впрочем, сейчас он себе вовсе не отказывал, а, похоже, наслаждался по полной. Дождался меня внизу лестницы и повёл чуть впереди, слегка придерживая за локоть. Точно, хвастался. Или власть свою демонстрировал? А что будет, если их всех перемкнёт, остановит ли его слово?

По телу пробежали мурашки, как тогда, в зале – от осознания того, что на меня смотрят, от возбуждения встречных мужчин, их откровенных взглядов и острого привкуса опасности. Их от меня отделял один лишь жест Адрана.

Я гордо подняла голову, вспоминая слова неизвестной. Конечно, их вожделение едва ли сделает меня хозяйкой, скорее сорвутся с цепи и разорвут на части. Но я не стану плестись в позе покорной рабыни! И уж с детства знаю, что псам нельзя показывать страх. Только когти. Если не можешь удрать.

Мы прошли ещё несколькими мраморными переходами. Встречные разглядывали меня, заставляя живот сжиматься всё сильнее. Да что со мной не так? Никогда ведь не было такого?! Мне не нравилось моё положение, хотелось сбежать, и если удастся освоиться, я непременно поищу возможность! Но в то же время тело бессовестно желало оставаться здесь, наслаждаться взглядами возбуждавшихся псов и жаждало ещё прикосновений одного из них!

Чем быстрее мы шли, тем сильнее развевались хвосты ткани, тем более влажной и разгорячённой я себя ощущала и тем сильнее сжимались соски, выглядывая из отверстий.

Что он там сказал? Зрачки вертикальные? С чего бы? А вдруг и я в это полнолуние обернусь?! Ох, нет, не сейчас, не среди псов!

ГЛАВА 6

Служанка опасливо огляделась, после остановила на мне любопытный взгляд.

– Лори, – представилась.

Тоже покосившись на кабинет, я шагнула ближе и добавила тише:

– Давно ты тут?

– Уже года два.

– Слушай... у них всегда такое, или психоз перед полнолунием?

– Психоз, – засмеялась Лори. – Во время полнолуний чего только не насмотришься, у псов крышу рвёт со страшной силой. Чуть не в коридорах оргии устраивают. Через пару дней после полнолуния проходит. А ночами лучше не выходи. Не все умеют контролировать оборот, и кошку могут затравить.

– А Дрон? – запаниковала я. Ещё обернётся, а мне куда деваться?!

– Дрон в ночи полнолуния уходит, не бойся.

– На охоту?

– Наверное. Хотя, он странный... не такой, как остальные псы.

– А ты что, тоже у него была? – почему-то от этой мысли когти снова зачесались. Адран мой! Я постаралась успокоиться, сейчас гораздо важнее подружиться с кошкой и получить информацию, а не делить территорию и самцов. Точнее, одного-единственного самца, пса к тому же. Тем более, у них всё было раньше. До меня. Да ведь?

– Как и ты, – отозвалась Лори, снова настороженно оглядываясь. – Дрон тут?

– В кабинете. Расскажи, пожалуйста!

– Попала в облаву, после забавы в зале забрал меня к себе.

– Часто у них эти забавы?

– Нет, обычно к каким-нибудь датам приурочены.

– У него было много кошек?

– Да нет. И собак тоже. Собаки остаются подолгу, но они какие-то, знаешь... совсем никакие. Я не видела, чтобы он с равными встречался, хотя бегают за ним толпы. Заводит какую-нибудь мелочь необоротную, с которой и поговорить не о чем.

– Значит, правда, что он никогда не спит с оборачивающимися?

– Так говорят. Не спрашивай, не знаю.

– А кошки? – вернула я к тому, что меня больше волновало.

– Он редко забирает кошек себе, но одну знаю, которая после меня была. В марте, когда у нас гуляния, пошла по его дружкам... Он её и выгнал.

– Почему недоглядел? – фыркнула я.

– Он же дома не торчит целыми днями, а сажать на привязь, видимо, считает ниже своего достоинства. Пошла гулять – другую найдёт, у него всё просто. Он делиться не любит, хотя любит... хвастаться.

– Я уж заметила.

Аппетитные запахи чесали нос, и, подумав, я протянула руку, взяла со столика мясную булочку. Вроде Дрон не настаивал, чтобы морила себя голодом. Села на ближайший пуф, потянула Лори за собой. Кошка оглянулась на кабинет, однако приглашение приняла, присела на краешек рядом.

– Не знаю, поймёшь ли ты меня, но с ним хорошо. Особенно когда полнолуние проходит. Он любит покорять и показывать власть, напоминать о том, что ты всего лишь игрушка. Но я ни разу не слышала, чтобы кого-то из девочек бил. А уж удовольствие, которое доставляет – я такого никогда не испытывала!

– Ты долго у него пробыла?

– Пару месяцев. Не знаю, что произошло. Он кайфовал, пока я смущалась и переступала себя, но в какой-то момент, когда осознала, что готова на всё, лишь бы остаться с ним – будто сразу же потерял интерес. А мне казалось, именно этого и добивается – приручить, подчинить.

– Ты оборачиваешься?

– Нет, – Лори с сожалением вздохнула. – Мне доступен только частичный оборот, когти и хвост, – её платье шевельнулось, из-под него тут же выглянул серый пушистый хвостик.

Какая прелесть! Я погладила, редко встречаются наполовину оборотные кошки, да ещё в любое время. Обычно мы связаны мартовскими гуляниями, впрочем, полнолуния тоже могут спровоцировать.

– А ты?

– Ещё не оборачивалась.

– Ты, наверное, думаешь, я слабая... – вздохнула Лори, убирая хвост. – Да так и есть. У меня никогда не было дома, и мне становилось безумно страшно от мысли, что стану Дрону не нужна.

– Просто немного странно, неужели всех кошек подчинял? Это ведь... не в нашей природе.

– Из него слова об этом не вытянешь. Могу точно сказать, что любит возбуждать, уж не знаю, почему, может, пытается решить какие-то свои проблемы, но меня никто никогда так не возбуждал! Но это, знаешь, не механически, я хотела его полностью! Хотела его любви, заботы, мне нравилось с ним разговаривать... когда он становился нормальным. Даже сейчас захожу и жду, что обратит внимание... Хоть и понимаю, давно всё кончено. Во всяком случае, меня он не выгнал, отдал распоряжение, чтобы взяли служанкой.

– Почему ты не ушла? Тут недавно одна собака скулила, Слава, кажется. Не понимаю!

– Мне некуда идти, Алис. Даже если бы и могла. Хотя вот смотрю на тебя и ощущаю, насколько соскучилась по нашим. Собакам проще, у них хотя бы есть, куда возвращаться. Но у них проблемы с иерархией. В семье могут не принять, если не угодила Вожаку или кому-то из его семьи. Если собака сильная, найдёт себе кого-нибудь ниже по статусу. А если слабая – у неё только две возможности. Или одиночество, или развлекать каждого, кто захочет.