Плоть
Аннотация: Про древний род Вайтерон ходит много жутких сплетен и связанно это с тем, что мужчины в этой семье долго не живут. Истина заключается в том, что женщины рода поклоняются древнему богу, который дарит им долголетие и силу над мужчинами.
Понятие "любовь" - у этих женщин не существует. Мужчины для них лишь пища. Энергия, которая необходима каждый месяц для жизни.
Но что будет, если одна из женщин рода Вайтерон влюбится? Она останется верной семье, или попытается бороться со своей сутью?
Духовное, по определению, и есть свобода в человеке. Духовная личность - это то в человеке, что всегда может возразить!
Франкл В.
Пролог
Ее руки дрожали, поэтому раскрыть свиток аккуратно не получилось. Свиток был длинный, весь исписан аккуратными, маленькими буквами. Почерк она тут же узнала, отчего на глазах навернулись слезы.
- Вначале, я не хотел отдавать его вам, - холодно сказал застывший у камина мужчина. Выцветшие, зеленые глаза смотрели на нее с безразличием, но глубоко на дне черного зрачка виднелось презрение. - Не думаю, что она хотела, чтоб вы его прочли, но с другой стороны, вы как ни как - мать. - Последнее слово он выплюнул словно яд.
- Благодарю, - сипло отозвалась женщина, - Ваше Величество.
Не ответив, мужчина направился вон из комнаты. Возле двери он застыл и, не оборачиваясь, кинул через плечо:
- Я забираю Киру.
Дверь, словно молоток судьи, вынесшего приговор, гулко хлопнула.
Женщина перевела взгляд на свиток и вчиталась в первую строчку:
"Предупреждаю сразу, я не собираюсь плакаться на жизнь, обвинять во всем свою семью или жаловаться на постигнувший меня рок. Жалость? Извольте, вы не по адресу. Сочувствие? Не смешите, моя жизнь покажется смешной только любителям очень черного юмора. Интерес? Вот, это уже ближе. Любопытство? Отлично! На большее я не рассчитываю.
Начту с того, что моя история о любви. Наверное, вам покажется это не слишком удивительным. Еще бы! О чем же может поведать девушка в свои рание года? Конечно же, о любви к какому-нибудь очаровательному юноше, благородного происхождения, который в упор не обращает на нее внимание. Но нет, все совсем не так.
То, что я поведаю, не многим покажется чудной историей о любви, преодолевающей все преграды. Многие, скорей всего, начнут испытывать ко мне неприязнь, отвращение или вообще презрение, но я повторюсь: плакаться на роль, выпавшую из колоды судеб, не стану. В конце концов, каждый заботится лишь о своей жизни и я не исключение..."
Крик первый:
Рапсодия моего прогнившего мира
Потягивая слегка остывший глинтвейн, я безразличным взглядом следила за посетителями таверны "Лошадиный Круп". Хотя лучше дать ей название "бабий круп", так как половина галдящих матросов пришла сюда именно за тем, чтобы пристроиться к женскому крупу. Это было и не удивительно. Рядом располагался неофициальный бордель - большой, двухэтажный дом с вечно зашторенными окнами - куда шлюхи ловко затаскивали подвыпивших клиентов.
Сегодня тут было особенно весело: в полдень в северный порт прибыло несколько кораблей, загруженных золотом с зеленых берегов, сукном, украшениями и, конечно же, проголодавшимися по крупу, в двухмесячном плаванье, матросами. И хоть в Сольгороде было много трактиров, но "Лошадиный Круп" ближе всех располагался к северному порту, да и пользовался подходящей репутацией, поэтому около трех десятков матросов тут определенно находилось. Они курили, пили, орали песни, тискали визжащих потаскух и иногда затевали драки, но на сидящую у стойки девушку не обращали никакого внимания.
Это было сделать нетрудно. Даже магией себя прикрывать не пришлось. Я - как жрица Беримора - могла с легкостью управлять мужчинами, поэтому обращал на меня внимание лишь трактирщик. Правда, внимание это было недоброжелательное. Глядел с неодобрением, поджимал губы, а потом и вовсе махнул рукой на галдящих матросов: мол, чего сидишь, дура, клиентов сейчас же всех поразбивают.
За шлюху принял? Хотя в этом не первой свежести платье, залатанном тулупе и истоптанных сапогах, меня и впрямь было трудно принять за особу благородного происхождения, адептку школы магии или, на худой конец, благочестивую девушку. Из вышеперечисленного, именно благочестивой я и не была.
- У меня тут назначена встреча, - ощерилась я.
Трактирщик похабно улыбнулся: знаю, мол, какие тут обычно бывают встречи.
В этом он оказался прав, но отвечать я не стала. Не хватало еще оправдываться перед тем, кто не раз молодых девушек под богатых завсегдатаев подкладывал. Не зря же власти бордель до сих пор не закрыли.
Сегодня мне не везло. Я пришла сюда в надежде найти подходящую жертву, но ни один, из находящихся тут мужчин, мне не приглянулся. Поначалу, я думала найти юношу или, на худой конец, более-менее привлекательного мужчину, но никто из присутствующих мне не приглянулся. Моряки были грязные, вонючие, да еще с увечьями на лицах и телах. К таким только местные шлюхи ластиться будут, в желании подзаработать. Но я не была шлюхой, и в деньгах не нуждалась, и пришла я сюда совсем по другой причине.
Вчера меня начал терзать голод.
Допив несколькими глотками глинтвейн, я блаженно закрыла глаза, чувствуя, как вкус вина, яблока, мяты и мускатного ореха медленно потек по гортани, наполняя грудь сжимающим теплом. Терзающий меня жар усилился.
Нет, в таком состоянии мне возвращаться в школу никак нельзя. Тогда мне придется мучиться еще пять дней, пока не наступят зимние каникулы, и я не поеду домой, где в моем расположении будет "гардероб" матери - это у нее такая специфическая шутка.
В отчаянье, я уже стала присматриваться к поджатому, загоревшему на зеленых берегах блондину, чьи засаленные патлы выбивались из-под синий банданы, а улыбка сияла без нескольких верхних зубов, как по лестнице спустились двое. Немолодой мужчина с довольно мускулистым телом, но на удивление легкой походкой, и юноша: худощавый, длинноногий, но с широким разводом плеч. В общем, с еще полностью несформировавшимся телом. Мне такие нравились. Я еще сама не округлилась, где надо до того, чтобы физически называться полноценной женщиной, поэтому мои одногодки меня привлекали больше.
Шанс, подаренный Беримором, я не упустила: юношу тут же окружила красноватая дымка, которая втянулась в уши, нос, рот. Он на секунду зажмурился, покачал головой, а потом поднял взгляд и сразу же устремил его на меня.
На лицо он оказался тоже вполне привлекательным: широкий лоб, надломленные песочного цвета брови, зеленые глаза с заостренными концами, острый, слегка вздернутый нос с широкими ноздрями, немного полноватые губы и круглый подбородок. Видно, кто-то из его родителей был с зеленых берегов, так как у местных такой разрез глаз не встречается.
Мужчина кинул взгляд через плечо на застывшего юношу и что-то сказал. Гул в трактире мешал услышать слова, но не зря меня мать учила шпионажу с пеленок, поэтому по губам я умела читать на четырех языках. И если первую фразу я прочесть не могла из-за того, что мужчина повернулся, то ответ юноши увидела.
"Дэй, я задержусь"
Названный Дэй кинул хмурый взгляд в сторону стойки. Меня он увидеть не мог, но здесь было достаточно девиц, которые могли привлечь внимание, так что опасаться мне было нечего.
"Надеюсь, Вы не забыли заклинание "Бальтаз"?" - кривя губы, спросил Дэй.
"Бальтаз" было заклинание защиты от разных болезней, передающихся только при слияниях, а также лучшим способом от нежелательной беременности, так что подобный "совет" меня не удивил, а вот то, что взрослый мужик к мальцу обратился на "Вы" - насторожило. В другое время я бы не стала рисковать, так как обычно "охочусь" на простолюдинов, но сегодня выбора у меня не было, поэтому я пошла на риск.
"Не забыл," - ответил юноша, после чего Дэй кивнул головой и поспешно ушел.
Жертва буравила меня тяжелым взглядом минуты три, после чего решительно подошла и скомандовала: "Встала и пошла за мной!". Я только тогда осознала, что он эти три минуты пялился на меня не из желания полюбоваться, а пытаясь накинуть "ошейник" - заклятье подчинения. Оповещать его о том, что влияние на меня никак не действует я, конечно, не стала, а послушно встала и направилась за ним, спиной ощущая ухмылку трактирщика.
Вообще-то, такой расклад мне не нравился. Все мое нутро было против подчинения, но раскрыть себя я не могла. Юный маг очень уж удивится, почему это на обычную портовую шлюху не действует "ошейник"? Хотя, с другой стороны, это к лучшему. Не будет пустых разговоров и траты времени. Я быстро утолю жажду и вернусь в школу.
Моя жертва уверенно шла к соседнему дому, и ни разу не обернулась, убедиться: иду ли я за ним. У меня даже идея промелькнула, юркнуть в щель между двумя домами и скрыться. Но жажда ее тут же заглушила мыслью о предстоящем наслаждении и затем покое.
До следующего месяца. До следующей жажды. До следующей жертвы.
Юноша без лишних проблем снял комнату, и только мы вошли внутрь, как я кинула в него еще один импульс. Скулы его напряглись, а глаза наполнились желанием.
Возможно, в его голове и вспыхнул вопрос: откуда появилось это нетерпение, ярость, жажда? Но все это поглотила похоть, оставив лишь одну мысль: обладать.
- К кровати, - с трудом приказал он, кинув на одноместную кровать у стены.
Обстановка тут была средней паршивости, как раз для непривередливых клиентов.
- Залазь, - отрывисто приказал парень. - Нагнись. Руки упри.
Я выполнила его требования, в результате чего оказалась на кровати на четвереньках.
Кажется, с притяжением я перестаралась, так как "приказать" мне раздеться, или хотя бы скинуть кожух у парня не хватило терпения. Он задрал мне юбку, под которой ничего не было, сжал до боли ягодицы. Затем его руки заставили меня расставить ноги. Несколько секунд томительного ожидания, пока он приспустит брюки и, наконец-то, резкий толчок, наполнивший комнату нашим слаженным стоном.
- Ты такая узкая, - простонал он и начал двигаться, руками сжимая мою талию.
Толчки были быстрые, яростные, болезненные. Но за столько лет в этой боли я научилась испытывать настоящее блаженство. Оно заставляло тихо постанывать, кусать губы до крови, сжимать пальцами покрывало и двигаться навстречу очередной порции боли и наслаждения. А затем был очень сильный толчок, и я почувствовала, как внутри вся сжимаюсь, как скрючиваются пальцы на ногах, как огонь ползет по бедрам и животу, как голова кружится, как стон наполняет горло, как перед закрытыми глазами тускнет вспышка света. И как затаивается голод, но лишь за тем, чтоб через месяц вновь дать о себе знать.
Моя жертва тоже застонала, навалилась сверху. Ее тяжелое дыхание щекотало мне шею, а спина ощущала сумасшедшее биение сердца. Успокоившись, парень вышел из меня и стал приводить себя в порядок, поэтому когда я слезла с кровати и одернула юбку, он уже натянул штаны.
Смотрел парень на меня знакомым взглядом: с одной стороны, он помнил все происходящее, но с другой, не мог понять, почему накинулся на девицу с таким голодом. Почти у каждой второй моей жертвы такой взгляд.
Обидно, что притяжение не стирает память после этого. То было бы удобно. Но, к сожалению, мои жертвы помнят все, поэтому я стараюсь вести себя аккуратно и лишний раз после утоления голода с ними не встречаться.
- Я... я не знаю, что на меня нашло, - придя немного в себя, сказал парень, схватившись за голову. - И... да, деньги.
Он еще хорошо держится. Видно, энергии в нем много, потому что обычно мои жертвы отключаются в течение нескольких минут, а потом еще пару дней ходят уставшие и обессиленные.
- Действительно, - кивнула я головой, а потом ядовито добавила: - Ты хорошо постарался и заслуживаешь награду.
И под ошарашено округляющиеся глаза я достала увесистый кошелек и кинула его жертве под ноги.
Знаю-знаю, что, вообще-то, должно было быть наоборот, но моя гордость никогда не позволяла брать деньги, словно я какая-то продажная шлюха. Поэтому я всегда брала с собой на охоту деньги и оставляла их, даже если жертва сразу же отключалась. Моя семья из-за этого постоянно насмехается, но я никогда на это не обращала внимание. Возможно, в душе я была садисткой и таким образом тешила свое самолюбие. А еще это была моя маленькая месть, ведь в постели жертвы делали со мной все, что хотели. Это сейчас я научилась испытывать удовольствие, а вот несколько лет назад, при каждой "кормежке", я рыдала от разрывающей меня боли, ведь жертвы в прямом смысле меня насиловали. Хоть это и звучит абсурдно, но по-другому я утолить голод не могла. Потому что такое наказание выбрал для меня Беримор.
Юноша перевел удивленный взгляд с меня на кошелек, а я развернулась и направилась к двери. Хотелось как можно быстрее добраться до школы и принять ванну. Было очень неприятно чувствовать, как его семя стекает по внутренним сторонам бедер. Думаю, заклинание "бальтаз" он применить не успел, но ни заболеть, ни забеременеть я не могла. Даже если бы мне очень захотелось последнее.
У двери он попытался меня остановить, схватив за руку, но я отпрянула и зло кинула:
- Ну что еще?
- Ты... это... - промямлил он, стараясь не смотреть мне в глаза.
Ох, какие совестливые мы оказались. И почему он до сих пор не отключился?
- Прощай, - безразлично сказала я и вышла из комнаты.
Останавливать на это раз он меня не стал.
***
Редрик с ненавистью запульнул ногой кошелек под кровать и выругался. Его одолевала злость, стыд, непонимание. А ведь отправляясь на встречу с Маратом в тот подпольный бордель, он и предположить не мог, что настолько возжелает одну из шлюх, что у него напрочь сорвет самообладание!
Шлюха почему-то привлекла его, стоило только ее увидеть. Она была одета как самая настоящая оборванка, да и на лицо не красавица. У нее было вытянутое лицо со слишком выступающими скулами, чуть-чуть наклоненными к переносице бровями, черными глазами, форма которых, если он не ошибается, называется "кошачьей", впрочем, как у всех местных северян. Острый, длинный нос, непривлекательные тонкие губы и острый подбородок. Да и волосы цвета вороньего крыла, а ему ведь всегда нравились блондинки! Но он почему-то возжелал ее настолько, что не смог спокойно подойти и поговорить, а просто напросто подчинил, думая о том, что это факт сможет потом откупить приличной суммой, которая, к удаче, у него была с собой. А когда они пришли в снятый номер, у него вообще напрочь отказал разум, ведь как еще можно объяснить то, что он набросился на нее как оголодавшая собака на кость! Он брал ее жестко, совсем не обращая внимания на то, что таким образом доставляет боль. Но как тут можно было сдержаться, когда она была настолько узкой, что он ели сдержался, чтобы не кончить с первого же толчка?! И потом, когда экстаз достиг предела, и он оперся на нее, Редрик почувствовал, что ее волосы пахнут приятным запахом фиалок. И это от продажной девки?! И тело ее было чистым, несмотря на грязную одежду.
С ней определенно было что-то не так, а уж когда она ядовито ответила на его фразу о деньгах, да еще и кинула кошелек ему под ноги, то Редрик впервые испытал такой шок и унижение. Хотя, кажется, был уже давно закален, благодаря "дорогим" родственникам, которые с детства не скрывали своего призрения и ненависти к нему. Еще бы! Его отец, уехав в экспедицию на зеленые берега, привез безродную чужеземку, которая стала его законной женой. У Редрика даже мысль мелькнула, что эту девицу прислали его родственники, но быстро ее откинул. Если уж они и подослали б кого, то определенно красивую блондинку, ведь родственникам была известна его страсть именно к этому типу женщин. Да еще и он сглупил, когда девица собралась уйти. Он не ожидал, что она окатит его такой волной злости и ненависти, что он невольно почувствует себя насильником. А ведь почти так и было. Он ведь имел ее жестоко и грубо... Хотя сейчас об этом лучше не вспоминать. В конце концов, что ему до какой-то трахнутой шлюхи? Сейчас у него есть дела и поважнее. Его план мести вот-вот должен вступить во вторую фазу.
С такими мыслями Редрик обессилено упал на кровать и тут же заснул.
***
Мороз нещадно щипал мои голые ноги. Не смотря на то, что бедра я обтерла внутренней стороной юбки, неприятное чувство чужеродной, липкой субстанции так меня и не покинуло. Ко всему запах мужского пота и семя, казалось, нещадно поглотил мой собственный. Отчего в груди зарождалась душащая тошнота. Между ног все болело, и эта боль, в чем я не сомневаюсь, продлится несколько дней.
Добравшись до гостиницы, в которой несколько часов назад сняла комнату, я быстро переоделась в форму школы, сверху накинула подбитый шерстью плащ и вернулась на улицу. Было бы лучше принять ванну в гостиничном номере, но время было уже позднее, а привлекать к себе лишнее внимание не хотелось.
Пробегая через главную площадь, я вздрогнула от звонкого гула, исходящего из колокола. Устремив взгляд на высокую башню с большими круглыми часами, я выругалась, так как было уже десять, и это значило, что в комнату мне опять придется пробираться тайком. Но это уж всяко лучше, если бы я не сумела сегодня утолить жажду.
Я училась в женской магической школе имени Сивиллы Пруд. Это заведение отличалось от обычных женских школ тем, что там, помимо общепринятых, таких как вышивание, этикет, танцы, генеалогия, пение и других предметов, обучали еще магическим дисциплинам. Женщины с магическим даром у нас - северян - рождались редко и выражались они лишь в одной способности. Самым распространенным было прорицание, целительство, зельеварение или умение "слушать" землю. Были и редкие, такие как умение чувствовать ложь, разговаривать с животными, менять облик, вселять свое сознание в других и много еще каких. Мое умение заключалось в том, что на меня невозможно применить никакое подчинение. Точнее, одно из трех. Хотя, точно, назвать это умениями будет неправильно. Это был дар Беримора. Бога, которому поклонялась моя семья уже на протяжении нескольких тысяч лет. Плата у этого дара, конечно же, была, но эта тайна принадлежала лишь нашей семье и королю. Монархи часто использовали наше умение в своих политических играх, так что наша семья была некой тайной организацией, поэтому и жила в относительном покое и достатке.
Перелезть через выставленые пики забора не составило труда, особенно, когда в каменном столбе были выдолбленные три "ступени", в которые удобно помещались носки сапог. Спрыгнув на землю, я быстрыми перебежками добралась до общежития: трехэтажное, каменное здание с небольшими окнами, огороженными от мира "бесчинства и безнравственности" (как любила говорить заместитель директрисы) железными решетками. Добравшись до крыльца, я дернула за ручку входной двери, но она, как и ожидалось, была заперта.
Выпускали нас из школы лишь по два раза в месяц: через пять дней после начала семестра и за пять дней до его конца. При этом комендантский час у нас был даже в эти два дня, чтобы не расслаблялись.
Стянув с шеи веревку с ключом, я вставила его в замок и повернула два раза влево, затем вынула, быстро нырнула в открытую щель и закрыла изнутри.
Сторожа в общежитии не было. Да и зачем? Ведь на окнах решетки, а в десять часов заместитель директрисы - сварливая женщина с вечно поджатыми губами и идеально зализанными в пучок волосами - совершает обход комнат и закрывает входную дверь. Ту, что опоздает, ждет серьезный выговор и наказание, не говоря уже о том, что ночь придется куковать под закрытыми дверьми, дожидаясь, когда заведующая не придет к шести утрам. В общем, правила в школе были строгими. Как же мне удалось достать ключ? Все дело в том, что директор школы была моей дальней кузиной. И об этом, конечно же, никто не знал.
Переведя дух, я поднялась на второй этаж и зашла в свою комнату - третью от начала. Комнату освещал мягкий свет керосиновой лампы. За столом, сгорбившись над книгой, сидела моя соседка: высокая, светлокожая, темноволосая, кареглазая, как и все северяне, девушка. Рядом с ней сидела моя точная копия, которая бездушным взглядом уставилась на лампу. На звук открывающейся двери, соседка повернула голову. Увидев меня, ее встревоженное лицо расслабилось, а на тонких, бледно розовых губах появилась облегченная улыбка.
- Ты вновь опоздала, Анжей!- капризно протянула она, а потом посмотрела на копию и шикнула: - Исчезни!
Копия с тихим хлопком исчезла, и на стул мягко упала моя зеленая лента.
Кузина не зря при расселении выбрала мне в соседки именно это девушку. У нее был необычный дар - создавать копию человека. Копия, правда, была тупа как пробка и могла сказать всего пару слов, но она много раз выручала меня.
- В этот раз меня Злыдня чуть не поймала! - продолжила капризно причитать соседка. - Она зашла, да как зыркнула на меня! Я, точно, тебе говорю: она что-то заподозрила!
Беседовать с ней у меня не было никакого желания и сил, но вредная, высокомерная и капризная Лионора Дорэн - единственная дочка генерала нашей армии - могла обидеться на меня, поэтому пришлось ей виновато улыбнуться, присесть на соседний стул и минут пять просто слушать. Когда ее возмущения были вывалены мне на голову, она заговорщицки улыбнулась и, поддавшись, тихо спросила:
- И как там твой любимый поживает?
Лионара была не умнее своих созданных копий, а еще очень падкой на любовные романы, но мама учила меня всегда находить выгоду в любом человеке, чем я и воспользовалась. Рассказав соседке слезную историю о бедном сыне цирюльника, в которого я влюбилась с первого взгляда и который ответил мне взаимностью, но с которым я встречаться открыто не могу, потому что не позволяет социальный статус, я тут же вызвала у нее слезы и обещание, что она будет всячески помогать нам и унесет тайну в могилу. И вот уже больше двух лет она помогает мне "бегать на встречи с любимым", не забывая при этом каждый раз истереть и причитать, что нас раскрыли.
Рассказав ей придуманную по пути байку о том, что мы встретились в одном трактире за городом, при этом "вспомнив" все комплементы и заверения в любви и верности (она их любила больше всего), я слезно добавила, что уже скучаю по нему и что не выживу целый месяц дома без него. После моего монолога обычно происходит ее, где она восхищенно балаболит о том, как же мне повезло и как же она мечтает встретить такую же любовь. Но в этот раз она сказала совсем другое:
- Я выхожу замуж! Правда, не сейчас, а после завершение обучения, но помолвка у нас будет уже через неделю!
Сделав удивленное лицо, я с восхищением спросила:
- За кого ты выходишь?
Она слегка помолчала, а потом, понизив голос, зашептала:
- За кронпринца!
На этот раз мое удивление было искренним, хотя о таком повороте событий мать меня уже просветила.
Наш король, будучи еще сам юным кронпринцем, отправился в экспедицию на зеленые берега и вернулся оттуда с девушкой. Был огромный скандал, но кронпринц все-таки взял ее в жены, а через два года его отец скончался от неизвестной болезни. Было много сплетен, что именно безродная принцесса была в этом виновата, так как люди считали, что она была ведьмой и приворожила кронпринца именно за тем, чтобы занять трон. Через несколько лет королевна умерла при родах, но ее сын выжил. Правда, люди и королевская семья такому повороту не радовались. Мальчика считали ведьминым выродком и были против того, чтобы он стал кронпринцем. Но король посчитал иначе. Страсти потихоньку стихли, и люди стали забывать о королеве-ведьме, но несколько месяцев назад король слег, и сплетни потекли с новой силой, только теперь о том, что сынишка решил убить своего отца и занять его место. Королевская семья тут же стала против его кандидатуры и потребовала у суда признать брак между королем и королевой недействительным, ссылаясь на черную магию, а кронпринца объявить бастардом и лишить прав. Хоть суд кронпринц и выиграл, но все понимают: так просто королевская семья не успокоится. Так что решение жениться на дочери генерала и тем самым добиться помощи одного из влиятельных, после короля, людей - очень неглупо.
С кронпринцем я была не знакома, но мать однажды с ним встречалась и сказала, что с виду он очень умный и хитрый юноша, так что у него есть все шансы стать нашим следующим королем.
- Ты представляешь, я стану королевой! - радостно шептала моя глупышка-соседка, не понимая, что она всего лишь разменная фигура в этой шахматной партии между кронпринцем и королевской семьей.
- Поздравляю, - проговорила я, стараясь вложить в голос, как можно больше восхищения. - Ты уже встречалась с кронпринцем?
- Еще нет. - Ее губы капризно надулись. - Он, вообще, редко появляется на балах. Я видела его всего однажды, год назад.
Да уж, кронпринц редко появлялся на публике и вел себя очень скрытно, хотя это и неудивительно, с учетом того, сколько на него, поговаривают, было произведено попыток убийств.
- У него очень необычная внешность, - перешла соседка на мечтательный тон и принялась описывать образ кронпринца. С учетом того, что видела она его мельком год назад и большая часть сравнений были взяты из любовных романов, образ вышел до тошноты слащаво-идеальный. Но одно я поняла отчетливо: кожа у него слегка бронзового отлива, волосы цвета песка, а глаза раскосые и зеленые. Подобная внешность была неудивительна, ведь его мать была южанкой, то есть с зеленых берегов. Именно из-за внешности их королевство было названо северянами "зелеными берегами", так как люди там были с зелеными глазами и светлыми волосами.
- На балу в честь Нового Года будет объявлено о нашей помолвке, - закончила она благоговейным шепотом, а потом улыбнулась и добавила:- Анжей, я знаю, что ты из не слишком популярного у народа рода, но ты моя единственная подруга, поэтому я хочу, чтобы ты стала моей дружкой на свадьбе.
Не смотря на то, что моя семья была очень древнего и знатного рода, слухи о ней ходили многие. Дело было в том, что мужчин в нашем роду не было, а те, кто вступал в семью после свадьбы, долго не проживали. Обычно в роду главные мужчины и женщины после брака вступают в семью мужа. Но в нашей семье было, наоборот, и этот факт также не добавлял популярности.
- Ах! Я о подобном не могла и мечтать, Леонора! - Взяв в руки конверт, я пустила умиленную слезу. - Спасибо тебе большое!
Довольно улыбнувшись моей реакции, она подмигнула мне и добавила:
- Когда я стану королевой, то смогу помочь тебе, соединиться с твоим любимым.
- Спасибо тебе большое! - вновь повторила я с широкой улыбкой.
Решив, что на сегодня "наигралась в подружку" достаточно, поэтому поблагодарив ее еще несколько раз, я, наконец-то, отправилась в купальную комнату.
На каждом этаже было по две купальни: небольшие комнаты с четырьмя кабинками, длинной лавочкой и маленькими шкафчиками на стене, на каждом из которых была повешена табличка с фамилией.
Горячую воду у нас подавали с шести до восьми часов утром и с восьми до десяти - вечером, поэтому ополаскиваться пришлось в холодной. Но даже так была рада смыть, наконец, с себя этот противный запах мужчины и слияния.
Я нещадно терла бедра мочалкой и вспоминала ночь, когда чужая ошибка обернулась для меня наказанием...
... В лесу было темно, холодно и сыро. Несколько часов назад прошел дождь. Трава с землей еще не успела высохнуть, поэтому подол моего платья намок, а подошва сапог покрылась слоем грязи, мешая идти. Из-за темноты я постоянно спотыкалась и лишь отцовская рука, крепко держащая мою руку, не давала упасть.
- Папа, куда мы идем? - через слезы спросила я, не понимая, зачем он поднял меня поздно ночью, а затем заставил одеться и идти за ним по темному и холодному лесу.
- Не волнуйся, Анж, папа спасет тебя, - пробормотал он, не оборачиваясь.
Мы шли уже довольно давно. Мне было холодно, ноги болели, и очень хотелось спать. Я пожаловалась отцу, но он продолжал бормотать про то, чтоб я не волновалась и что он спасет меня.
Через полчаса мы вышли на небольшую поляну, и она вдруг озарилась ярким светом. От неожиданности и боли я заморгала. Когда глаза привыкли к свету, оглянулась и увидела, что на поляне стоит моя мать, бабушка, тетя, ее дочь и еще много женщин из моей семьи.
- Глупец! - закричала мать. - Неужели ты думал, что Беримор позволит украсть свою дочь!
- Она моя дочь! - ответил с ненавистью отец. - И я не позволю сделать ее одной из вас!
- Да что ты можешь, ничтожество! - выплюнула мать со злостью. - Из-за тебя обряд не состоялся и теперь Беримор ее накажет! Ты только все испортил и теперь ты за это ответишь!
Рука отца сжала, что было силы мою, отчего я вскрикнула. Затем он выпустил мою руку, упал на колени и пополз к моей матери, совсем не обращая внимание на грязь. Доползя, отец принялся целовать ее сапоги, тихо бормоча что-то под нос. Мать с неким наслаждением и ликованием смотрела на это, а потом тихо спросила с презрением:
- Ты хочешь меня?
Отец, оставаясь на коленях, поднял на ее лицо взгляд и благоговейно промолвил:
- Да.
- Ты сделаешь все ради меня?
- Да!
- Все-все!
- Все, что прикажете!
Кинув что-то на землю, она выплюнула с ненавистью:
- Тогда вырежи себе сердце и кинь его к моим ногам!
Отец схватил с земли нож и с размаху всадил его в грудь.
Я закричала и провалилась во тьму...
... Смыв с себя запах, я, стуча зубами от холода, быстро вытерлась, надела ночную рубашку и, торопясь, направилась в комнату.
Лионора еще читала. Пожелав ей спокойной ночи, не забыв поблагодарить еще раз, я легла в кровать и тут же заснула.
***
Слуга открыл дверь кареты, поклонился и протянул руку. Схватившись за нее, я сошла по трем ступенькам на выложенную камнем дорогу, чувствуя, что ноги, после длительного переезда в карете, затекли. Слуга поддержал меня за локоть и повел в сторону дома. Второй слуга с чемоданом в руке направился следом.
Переодевшись и немного отдохнув с дороги в своей комнате, я спустилась в гостиную, где меня ожидала мать: высокая, статная женщина, которой не дашь больше тридцати лет, хотя ей уже давно перевалило за полсотни.
Красавицей мою мать - да и всех женщин нашей семьи - было трудно назвать. Главной отличительной чертой рода Вайтеров было вытянутое лицо с выступающими скулами, черные глаза, длинный нос, тонкие губы, острый подбородок и волосы цвета вороньего крыла. Но это не мешало двум стоящим рядом молодым мужчинам, похожими друг на друга как чашки из сервиза, взирать на нее с восхищением и желанием.
После обмена приветствиями и пустяковых вопросов-ответов, мы прошли в чайную и уселись на зеленые с вышитыми золотыми журавлями кушетки. Один из близнецов отправился за чаем, а второй - застыл статуей за спинкой кушетки.
Чайная была небольшой, полукруглой комнатой с большими - от поло до потолка - окнами, завешанными зелеными, легкими занавесками с незатейливой вышивкой разноцветных пестрых птиц. В центре друг напротив друга стояли две кушетки, а между ними круглый вишневый стол. В углу располагался старый, дубовый комод, у которого ножки были вырезаны в форме лап, а бронзовые ручки на ящиках имели вид кошачьей головы с кругом во рту. Длинная гобелена, напротив окна, была с вышитой картиной зеленого леса, а в центре на камне лежала большая серая кошка, смотрящая на нас с легким презрением в зеленых глазах. С потолка на железных цепях свисали горшки с растениями, у которых были широкие, длинные листья и мелкие белые цветочки на длинной ветке. У окна стоял зеленый пуфик, на котором лежала уже настоящая кошка, только белая, но с не меньшим презрением в глазах. Кошек я не любила, особенно эту, которая, кроме мамы, никого к себе не подпускала.
- И как тебе мой новый гардероб? - спросила мать, когда близнец принес нам чай и занял место рядом с братом.
Обычно женщины под "гардеробом" имеют в виду набор красивых платьев от известных швей. Моя же мама имела в виду наличие рядом с собой мужчин, чаще всего близнецов, потому что у них была одна энергия, и тем самым можно было вобрать в себя намного больше, чем от одного. Питаться энергией мы могли хоть каждый день, а не только когда появляется жажда, но мне в закрытой школе приходилось соблюдать диету.
Я безразличным взглядом оглядела мужчин: невысокие, с подтянутыми телами и самой обычной для северян внешностью. В общем, ничего не обычного, но главным для моей матери была не их внешность, а то, что они близнецы.
- Прошлый был лучше, - ответила я с усмешкой.
Это была наша некая шутка, после которой мать обычно с наигранной печалью вздыхала и разводила руки, без слов говоря: тут уж ничего не поделаешь.
Долгое время "питаться" одним мужчиной нельзя, потому что мы не просто поглощаем его энергию, а забираем жизненную силу. Одним мужчиной можно питаться около полугода или его ждет смерть. Моя мать меняет "гардероб" через каждые два-три месяца, потому что с годами поглощать энергию ей нужно все больше и больше, чтобы суметь поддерживать свои "тридцать". Это был один из даров Беримора: мы не были бессмертными, но благодаря энергии могли замедлять старение. Моя бабушка, например, в свои восемьдесят была похожа на сорокалетнюю женщину, а уж в развлечениях с мужчинами не уступала и двадцатилетней.
- Я к Новому Году приготовила тебе подарок, - радостно сообщила мать, а ее глаза лучились довольством, словно я собиралась подарить ей новый "гардероб".
Новый Год мы праздновали в ночь с последнего дня зимы на первый день весны, и до него было меньше месяца, так что ее нетерпение меня очень удивило.
- Элтар! - прикрикнула мать.
Женщин-слуг в нашем доме не было. Были только мужчины-евнухи, которых еще мальчишками находили и приводили в наш дом постаревшие слуги, чтоб обучить всем тонкостям служения нашей семье.
Через несколько минут Элтар - пожилой мужчина, служивший нашей семье уже больше пятьдесят лет - медленно, слегка прихрамывая, зашел в комнату. За ним шел парнишка лет восемнадцати: высокий, гибкий с загорелой кожей, ярко желтыми волосами до плеч и голубыми глазами. Лицо у него было кругловато, с раскосыми глазами, массивным носом и полными губами. На шее я к удивлению увидела черный вытянутый рисунок, который задевал немного щеку, а в мочке правого ухо торчала какая-то странная серьга. Хотя присмотревшись, я поняла, что серьгой ее не назвать. Она была деревянная, закрученная, как спираль, с острым концом, которым и была пробита мочка уха. Выглядело это странно и необычно.
- Ну как тебе? - заискивающе спросила мать.
"Подарочек" меня очень удивил и ошарашил, так как до этого мужчин она мне не дарила.
- Он раб-южанин. Я купила его два дня назад, - объяснила она, улыбнувшись мне. - Смотри, какая необычная у него внешность и какое красивое тело. Да и сила должна быть при нем, - продолжала говорить мать, словно подарком был щенок, а не человек. - Ты еще не пробовала южан и я решила, что такой подарок будет в самый раз! - закончила она и взглянула на меня с ожиданием.
Чистокровного южанина я и вправду ни разу не пробовала. Последняя моя жертва не в счет, ведь он был полукровкой.
- Спасибо, - ответила я и признательно улыбнулась, хотя подарок не вызывал во мне радостных чувств.
В Валирии - королевстве, где мы жили - рабства не было, а вот на зеленых берегах было, притом легальным. Лет пять назад рабов на продажу стали возить и к нам. Не смотря на то, что рабство у нас не прижилось, южан все равно продолжали привозить на продажу. Конечно, для северян это было дикостью, но находились и те, кто быстро просек полезность рабской работы. И вот одного из рабов моя мать умудрилась купить мне в подарок. Что с ним делать, я понятия не имела. Через месяц я вернусь в школу и, конечно же, не потащу его с собой. Мужчин, как мать, я никогда не содержала, утоляя голод, только когда он о себе напоминал. Да и притом он раб, а значит отпустить его на все четыре стороны я не смогу.
- Не волнуйся, - беззаботно протянула мать. Она была умной, поэтому в ее голове тоже выстроилась похожая цепочка мыслей. - Тебе осталось учиться год, а потом ты сама говорила, что хочешь остаться жить в столице, вот и возьмешь его с собой. Год он пока побудет здесь. Обещаю, что ни я, ни бабушка к нему не притронемся.
Такая идея была приемлема. Я и вправду после окончания школы хотела остаться жить в столице, и мужчина поблизости поможет мне утолять голод, а не искать жертв. С моим рационом много из него брать я не буду, а значит, и жизни угрожать не стану. Притом моя мать спит с мужчинами еще и для того, чтобы получить удовольствие, а я нет.
- Хорошо, - решилась я, глянув еще раз на южанина. Тот послушно стоял, слегка сгорбив плечи, и смотрел, словно в себя. Моя мать не использовала на нем притяжение, поэтому подобная реакция была странной. Хотя для раба может и обычная, я ведь впервые их вижу и поэтому не знаю, как они должны себя вести. Но все равно было странно, и даже появилось неприятное ощущение, что передо мной копия. Кстати о моей соседке.
- Мама, ты была права: Лионора, действительно, стала невестой кронпринца.
- Вот и хорошо, - протянулась таким тоном, что сразу стало понятно: новость эту она услышала еще задолго до меня, да и возможно Лионоры. - Иметь в друзьях подобного рода особ всегда полезно.
- Она хочет, чтоб я стала дружкой на ее свадьбе.
- Прекрасно, - ответила мама и довольно улыбнулась. - Но если она предложит стать ее фрейлиной, не соглашайся. Нам лишний раз не стоит появляться при дворе.
- Понимаю, - согласилась я.
Меня с детства наставляли: всегда нужно быть осторожной! Большая сила влечет за собой большие последствия, и чем меньше людей знает о тайне нашего рода, тем спокойнее мы можем жить.
- Я уже заказала нам бальный туалет. Как тебе беж и бронза? Думаю, тебе очень подойдет.
Несколько часов мы обсуждали предстоящее мероприятие, а потом я поняла, что силы покидают меня, и отправилась в свою комнату. За мной послушно поплелся "подарочек" и даже дверь открыл, отступил на шаг назад и поклонился.
Зайдя в комнату, я тут же скинула туфли и с довольным стоном упала в свое любимое кресло. Оно было уже стареньким, но очень мягким и удобным. В нем мне всегда удавалось расслабиться и отдохнуть не только телом, но и душой, особенно, за прочтением интересной книги.
Мои апартаменты занимали четыре комнаты: гостиная, спальня, будуар с гардеробной и ванная.
Комнаты были в мягких тонах и с удобной, сделанной на заказ, мебелью. Я обожала свои апартаменты и в какую-то секунду даже ощутила тень грусти и ностальгии. Путь от родового поместья до столицы занимал два дня, поэтому перевозить мебель будет та еще морока. Лучше уж будет заказать новую, чем потратить силы и нервы на перевозку, боясь, что в пути где-то что-то пошкарабается, поломается или разобьется. Нет, мебель я оставлю здесь, а вот кресло заберу с собой. Порой мне очень не хватает чувства комфорта и защиты, а оно могло мне их дать.
Юноша застыл возле двери и смотрел на меня с ожиданием.
- Как тебя зовут?
"Подарочек" слегка вздрогнул, быстро поклонился и еле разборчиво пробормотал:
- Понять. Плохо.
Замечательно! Мало того, что мне подарили южанина-раба, так он еще и не понимает по-нашему. Хотя это не удивительно. Кто будет тратить время и силы на рабов, и обучать их языкам? Я их язык тоже не знала, поэтому как с ним говорить, понятия не имела. Надо будет потом сказать маме, чтоб она ему репетитора наняла, тогда он за год научится говорить по-валирийски.
- Имя? - попыталась я задать вопрос понятливей.
Юноша продолжал смотреть на меня с непониманием и страхом. Я вздохнула и тыкнула пальцем в грудь.
- Анжей Вайтер. - Затем я указала на него. - Ты?
В его взгляде появилось понимание и облегчение.
- Нэт, - ответил он и еще отрицательно кивнул головой, наверное, чтобы я ненароком не подумала, что это у него такое оригинальное имя.
Интересно, у него вправду нет имени или он не хочет мне его говорить?
- Тогда будешь Нэд, - подумав, произнесла я.
Не обращаться же к нему "раб".
Я опять повторила фокус пальцем и именем, только на этот раз указала на него и произнесла: "Нэд".
Он кивнул головой соглашаясь.
А что? Необычное имя, как раз для необычного для северян южанина.
Довольная началом нашего знакомства, я вдруг поняла, что не знаю, что мне дальше делать с ним. Голод напомнит о себе только к концу месяца, а лишний раз сливаться я не хочу. Одно дело, когда приходится терпеть из-за жажды, но другое, когда в ясном разуме делать шаг навстречу боли.
Вызвав Элтара и приказав ему отвести Нэда на кухню и занять каким-нибудь делом, с облегчением я переоделась в ночную рубашку, упала на свою большую, мягкую кровать, пахнущую летним лугом, и тут же провалилась в мир снов.
***
Большой зал в королевском дворце, словно мясорубка мясо, молол шум, музыку, голоса, смех, и толпу, разодетых, разукрашенных и надухарившихся людей, превращая это все в фарш для ушей и глаз. Больше всего страдали уши, в которые, казалось, налилась вода, отчего захотелось встряхнуть голову, а еще лучше попрыгать на одной ноге.
Мама - в элегантном красно-черном платье - ушла танцевать с очередным приманенным кавалером, а я осталась с тремя юными барышнями, которые что-то обсуждали, а иногда хихикали и кидали взгляды на проходящих юношей.
К балам я относилась нормально, но только в том случае, если моя персона на них не присутствует. Но нужно было вытерпеть еще хотя бы час, а потом к нам спустится королевская семья, поздравит с Новым Годом, король объявит о помолвке, жених с невестой станцуют первый танец в первом дне весны, потом меня "найдет" Лионора, представит своему жениху, они выслушают мои слащавые поздравления и я, наконец-то, уйду. Лионора, конечно же, обидется на меня за это, но я скажу, что мне не терпелось в новом году поцеловать своего любимого и она успокоится.
Ближе к полночи королевская семья соизволила снизойти до нас. Люди расступились, освобождая место к тронам, и мне "повезло" быть зажатой в третьем ряду, так что проходящих отпрысков из королевской семьи я видела прекрасно. Глашатай по очереди называл имена и через парадный вход в зал входили их обладатели.
Первым, не смотря на слухи о таинственной и не подающейся лечению болезни, шел король - Эдуард Валинорский. Бледный, исхудавший и словно постаревший на несколько лет, он все же уверенным шагом дошел до своего трона и застыл рядом, ожидая остальных.
Следующими объяви кронпринца и его невесту.
Лионора просто светилась от счастья и с высокомерием глядела на людей. Рядом, держа ее под локоть, уверенной, гордой и какой-то вызывающей походкой шел кронпринц Влард Валинорский.
Я в неуверенности закрыла глаза, потом открыла, но кронпринц оставался похожим на того южанина из таверны. Обычно я забывала лица жертв мгновенно, а этого запомнила из-за его внешности.
Проклятье! Теперь понятно, почему к нему тогда тот мужчина обратился на "вы". Наверно он был его телохранитель, ведь отпрыскам королевских кровей нечего шататься по таким злачным местам в одиночестве. Интересно, а он запомнил "шлюху" из того борделя? Буду надеяться, что нет.
Хотелось убежать, спрятаться где-то и больше никогда не встречаться с Лионорой и ее женихом. Хотелось, но сделать я это была не в силах. Если уйду сейчас, то соседка вряд ли меня простит, а поддерживать с ней дружеские отношения я обязана для своего же блага.
Дальше объявили сестру короля - Мариан Сивскую, ее сына - Иварда Сивского, дядю короля - Алена Валинорского, его дочь - Алетту Валинорску и еще нескольких тетей, их детей, кузена, бабушку, отца с матерью Лионоры и ее брата. В общем, шествие заняло около двадцати минут, так что король незамедлительно объявил о помолвке сына с дочерью генерала и поздравил всех с Новым Годом, успев как раз к тому моменту, когда слуги разнесли гостям бокалы с шампанским, и начался бой курантов.
Как приговоренный на смерть, ждет встречи с виселицей, так и я ожидала, когда жених с невестой станцуют первый танец, и Лионора пойдет искать меня, чтобы познакомить с кронпринцем.
Она не заставила себя ждать, и вот я уже стояла напротив довольно улыбающейся соседки и ее жениха, который меня все-таки узнал. Это стало понятно, как только он взглянул на мое лицо. Его легкая улыбка тут же погасла, а глаза расширились в удивлении. Как нож проходит под кожей, чтоб содрать ее с туши, так и его взгляд прошелся по мне.
Я силой заставила себя улыбнуться, благо мать учила меня всегда держать "лицо", и невнятно стала бормотать, какая честь для меня познакомиться с кронпринцем и как я счастлива за них.
Если Лионору и удивило мое поведение, то она, скорей всего, списала его на волнение от знакомства с кронпринцем, а вот жених смотрел на меня, и его взгляд говорил, что он мне ни капельки не верят.
Мать была права: у кронпринца был умный, цепкий и хитрый взгляд. Вот только за маревом похоти и жажды в тот раз я это не увидела, как не видно неба за громовыми тучами. И сейчас тучи готовы были обрушить на мою голову гром и молнии, поэтому я не сопротивлялась, когда мужчина из той злополучной таверны, через минут пятнадцать, подошел ко мне и в вежливом, но не приемлющем отказа тоне, попросил, следовать за ним.
Все мои страхи сгинули, потому что перед соседкой я должна была изображать подружку, а вот кронпринца мне опасаться было нечего. Если он станет королем, то наша тайна перейдет к нему, а если не станет, то его, вообще, не станет.
Меня ходами для слуг провели в небольшую комнату с растопленным камином и запахом орехового дерева. Рассмотреть комнату я полностью не могла, потому что свет лился только из камина на два поставленные друг напротив друга кресла, в одном из которых и восседал кронпринц.
Как только я заняла соседнее кресло, тяжелая рука телохранителя опустилось на плечо. Я вздрогнула, но не от страха или неожиданности, а из-за появившейся в груди тошноты. Я ненавидела, когда ко мне прикасаются мужчины, и терпеть подобное могла только во время слияний из-за жажды.
- Уберите, пожалуйста, руку, - попыталась мирно решить я проблему, но мужчина и не подумал послушаться. Видимая только для меня дымка влилась в его нос, и теперь я не просила, а приказала: - Убери.
Он отдернул руку, словно монашка от статуи бога, которая вдруг под ней ожила и зашевелилась.
У кронпринца удивленно поднялись брови, но я сделала вид, что тут совсем не при чем и вежливо поинтересовалась:
- Вы что-то хотели?
Он буравил меня долгим взглядом минуты две, наверное, опять накидывал ошейник. Жаль, что чувствовать направленную на меня магию я не могла, потому что магическим даром никогда и не обладала.
- На все мои вопросы ты отныне отвечаешь только правду! - приказал он, подтвердив мою догадку об ошейнике. - Твое настоящее имя? - наконец-то, задал вопрос кронпринц.
- Анжей Эмилья Вайтерон, - попыталась с безразличным лицом и голосом ответить я, словно ошейник на меня и вправду накинулся.
- На кого ты работаешь?
- Ни на кого.
- Кому ты служишь? - попытался зайти с другой стороны кронпринц.
- Ни на кого.
- Что ты делала в таверне в день нашей встречи?
- Искала, с кем переспать.
Мой ответ вызвал на его лице смесь удивления и легкое непонимание. Интересно, а как бы он отреагировал на ответ: "Искала, кем бы поживиться"? Хотя если он станет королем, то узнает нашу тайну и сложит два плюс два.
- Встань на голову и покрутись! - вдруг приказал он.
Да. Он очень, очень не глуп.
Расслабленно откинувшись на спинку кресла, я теперь с настоящей безразличностью ответила:
- Хорошо, вы меня словили.
- Почему вы тогда делали вид, что подчинение действует на вас?
- Я просто подыграла, - ответила я, пожимая плечами.
Во взгляде появилось понимание, ведь в тот раз я тоже подыграла.
- Что вы тогда там делали? - повторился кронпринц, наоборот, напрягаясь.
Ну конечно! Он-то думал, что у него в руке козырь, но мой оказался намного сильнее.
- Я, правда, искала, с кем бы провести ночь, - отчасти это была сущая правда. - Я учусь в закрытой школе, где одни только женщины, а порой так хочется, - на секунду замявшись с подбором более подходящего слова, я с широкой улыбкой продолжила: - развлечься. В школе, конечно, есть девушки, которые предпочитают развлекаться друг с другом, но мне все же больше нравятся мужчины. То, что в тот раз там оказались вы - случайность. Притом, вы накинули на меня "ошейник", подошли и приказали идти за вами. Мне это было только на руку. Не люблю, знаете, долгие прелюдии и расставания, особенно, с учетом, что у меня комендантский час до десяти, - а это, вообще, была сущая правда, которую может подтвердить та же Лионора. - Так что тогда я просто развлеклась и забыла. И если бы не сегодняшняя встреча, то я и не вспомнила вас.
Кронпринц слушал меня внимательно, цепко смотря на лицо, ища там хоть намек на ложь. Когда я припомнила нашу первую встречу, его холодные глаза вдруг на секунду вспыхнули пламенем. Наверное, он вспомнил наше слияние.
- А деньги, зачем кинули?
Я чуть не рассмеялась. Видно, этот жест и впрямь задел что-то у него внутри, на что собственно я и рассчитывала.
- Просто я привыкла платить, а не получать деньги, - ответила я и пожала плечами.
Он тоже откинулся на спинку кресла, но в его позе не было и намека на расслабленность.
- Значит, вы утверждаете, что все произошедшее только случайность?
- Да, - беззаботно ответила я. - Так что предлагаю, забыть тот случай и сделать вид, что сегодняшняя встреча была у нас первой.
Кронпринц прикрыл рукой глаза и презрительно протянул:
- Да уж, интересные, однако, развлечения у леди из благородной семьи. И как часто вы ходите в такие места, ища подобное развлеченье?
Не знаю почему, но его слова меня зацепили. Вспомнилось, как он грубо и жестоко брал меня на той кровати, а теперь строит из себя порядочного джентльмена! Знаю, что я сама была виновата, что из-за голода не обратила внимания на то уважительное обращение, но слушать подобное была не намерена.
- Вы говорите так, словно блюли до нашей встречи целомудрие. Или вы отправились в тот бордель, чтобы после не ударить в грязь лицом в свою первую брачную ночь? - спросила я его с не меньшим призрением и, словно невзначай, добавила: - Не удивительно, что вы вели себя тогда подобным образом.
Меня "одарили" злым взглядом раскосых, зеленых глаз, но мы оба понимали, что злился он не на меня, а на себя. Он ведь тогда вправду вел себя как несдержанный юнец, который, наконец-то, дорвался до женского тела. Думаю, этот "жест" тоже его задел и в будущем, мне еще не раз придется поговорить с ним на эту тему, только с поправкой на то, что поимела его именно я.
- Уж поверьте, опыта у меня предостаточно, - процедил он сквозь зубы. - А вы тогда были очень похожи на портовую шлюху, так что я развлекся с вами, как посчитал нужным. Хотя я не думаю, что другие ваши клиенты вели себя по-другому.
Это, как говорят мужчины, был удар ниже пояса. Кронпринц даже не догадывался, настолько правдивы и обидны были его слова. Если бы я, правда, любила подобные развлечения, то сейчас бы рассмеялась и заявила что-то наподобие: "Ах, вы правы! И вы, признаться, вели себя даже получше остальных!", завершив тем самым этот ни к чему хорошему не ведущий разговор. Я бы даже смогла сыграть подобную роль, но слова принца задели глубокую рану во мне, поэтому я не сдержалась и зашипела:
- Вам лучше не ссориться с родом Вайтерон! И, особенно, вам не стоит ссориться с той, кто займет место следующей главы рода!
Кронпринц отрывисто расхохотался, а потом холодно заявил:
- Это вам нужно быть осторожнее, ведь вы угрожаете вашему будущему королю!
Это была не бравада. Его слова были наполнены непоколебимой уверенностью.
- Когда вы станете королем, тогда и поймете истинный смысл моих слов.
Он тоже почувствовал, что мои слова не были бравадой, а несли в себе уверенность и еще предупреждение.
Нахмурившись, кронпринц вновь посмотрел на меня тем взглядом ножа, сдирающим кожу, но я и бровью не повела, хотя чувство было не из приятных.
- На счет Лионоры...
- Я ей ничего не скажу! - перебила я, так как устала и хотела, как можно быстрее оказаться в кровати. - И нам, как я уже говорила, предлагаю делать вид, что друг с другом мы не знакомы.
- Клятва на крови, - тут же потребовал кронпринц.
Хм, наверное, он думает, я заманила его в ловушку, чтобы потом рассказать соседке, какой он бабник? Да Лионора скорей отдаст меня на съедение волкам, чем откажется от него! Но клятву на крови все же произнесла, а потом направилась к двери с "тенью" за спиной. Возле двери я застыла, повернулась и спросила:
- Лионора вам уже сказала, что я буду дружкой на вашей свадьбе?
Задумчиво нахмурившись, он неуверенно кивнул головой.
Теперь все вопросы были решены, и я со спокойной душой вышла из комнаты, спиной ощущая "кожусдирающий" взгляд кронпринца.
Редрик
Когда Дэй провел девушку и вернулся, то он застал кронпринца за меланхоличным разглядыванием игры света в наполненном наполовину бокале вина. Не отводя взгляд, Редрик спросил:
- Что ты о ней думаешь?
- Не нравиться она мне, - хмуро ответил телохранитель, до сих пор чувствуя тот внутренний толчок, застававший его отдернуть руку. На долю секунды ему показалось, что перед ним сидит не обычная девчонка, а богиня, которую он марает своим прикосновением.
Кронпринц усмехнулся, словно прочел мысли мужчины и теперь над ними забавляется.
- Что тебе известно про род Вайтерон?
- Немного и большую часть из сплетен. Это единственный род, в котором правят женщины и в который после свадьбы входят мужчины. Правда, долго они там не задерживаются.
- О чем ты? - кронпринц оторвал взгляд от бокала и направил его на телохранителя.
- Мужчины в этой семье мрут как мухи. Некоторые поговаривают, что на роду проклятье. Другие, что их приносят в жертву, и тем самым женщины в роду сохраняют свою красоту. А некоторые считают, что мужья просто сбегают, так как не могут вытерпеть аппетит жен. Женщины этого рода и, правда, известны своей распущенностью. В прошлом было много случаев, когда их обвиняли в черном колдовстве и хотели казнить, но короли всегда защищали этот род.
- Интересно, - пробормотал Редрик и вновь посмотрел на бокал, приподняв его так, чтоб язычки огня заплясали внутри.
Когда он увидел ее на балу, то первой же мыслю было, что она была подослана его "дорогими" родственниками. Какими только словами он себя не корил из-за той несдержанности, которая сулила провалом всему, что он задумал. Но девушка оказалась к родственникам не причастна. Клятва крови подтвердила эта лучше любых слов. Но тогда получается, что все действительно вышло случайно. Вот только в случаи Редрик не верил. Особенно, в такие. Тут что-то, точно, было не так. Но что? Неужели она вправду любила подобные "развлечения"? Почему тогда так вспылила на его реплику, да еще заявила, что ссориться с ней - не есть лучшая из идей. Притом в ее глазах он видел боль. Всего на секунду, но она появилась, а потом скрылась под маской безразличия.
"Вот когда станете королем, тогда и поймете смысл моих слов"
"... смысл моих слов..."
К чему была сказано это? С виду она не была похожа на ту, кто кидается подобными предупреждениями, особенно, в того, кто сильнее. Да и что может сделать пусть древний, но все же род, состоящий из одних женщин? Распустить сплетни, да не более.
Но все-таки было в ее глазах, выражении лица, интонации голоса что-то, что заставляло верить и что самое главное - опасаться.
"И особенно, вам не стоит ссориться с той, кто займет место следующей главы рода!"
Род - это как маленькое королевство, а глава - его король. Глава рода отвечает за всю семью. Если тебе что-то надо хоть от одного члена семьи, то первым делом ты должен обратиться к его главе, а вот он уж решает. Но даже так, главой какого бы ты знатного и могущественного рода не был, слова короля закон.
"Вот когда станете королем..."
Он им станет обязательно. Не для этого Редрик столько вынес, чтоб отказаться от цели на полпути! И когда он станет королем, то он наведет, наконец, в королевстве порядок! И чем она может помешать? Да ничем! Но она все-таки смогла лишить его разума в том трактире. Она первая, кто смог вызвать в нем подобные чувства. Правда, сейчас от них остались только сладостные и одновременно мучительные из-за стыда воспоминания. И желания повторить...
Перед глазами появился образ ее выгнутой спины и аппетитной задницы. Она выгибалась сильнее от каждого толчка и, казалась, если бы не его руки, крепко держащие ее талию, то она поломалась бы пополам. Ее стоны были наполнены смесью удовольствия и боли, прямо как вино, которое он пил: сладкое, но со слегка приторным послевкусием на кончике языка. А уж чувство, когда он был в ней...
Редрик не помнил, где услышал фразу о том, что оргазм - это маленькая смерть. Но тогда он впервые понял истинное значение этой фразы. Да, тогда на несколько секунд ему, действительно, показалось, что он умер и воскрес.
Маленькая смерть. Какая все-таки нелепая и одновременно точная фраза, скрывающая в себе слишком много для полного осознания.
Анжей Эмилья Вайтерон... лучшая подруга его невесты... дружка на свадьбе.
Если она ее подруга, то Лионора, наверное, после свадьбы предложить стать ее фрейлиной.
Идея была интересной. Осталось только придумать, как подтолкнуть к ней его невесту. С виду она была самой обычной глупышкой и папенькиной доченькой, так что управлять ей будет нетрудно. Конечно, первое время ему придется изображать из себя влюбленного болвана, но после коронации он выберет себе фаворитку. И одна из фрейлин будет как раз подходящей кандидатурой.
- Вы ей поверили? - тихо спросил Дэй, спугнув манящий образ, возникший перед глазами кронпринца.
- Не совсем, - ответил он и отпил из бокала. - Она говорила правду, но что-то все равно недоговаривала, и я не могу понять что именно.
Залпом допив вино, Редрик резко встал с кресла и направился к двери. С его стороны оставлять надолго невесту - не лучшая идея, так что ему сейчас следовало вернуться к ней.
Крик второй:
Свадебный вальс под звуки похоронного марша
В течение полугода после того случая я вела себя предельно осторожно. Порой приходилось нарушать свои принципы и удалять жажду со сбродом, но это было лучше, чем поставить тайну своего рода на кон. По истечение полугода я даже начала испытывать благодарность к матери за подарок, потому что вонючие, грязные и увеченные мужланы стояли у меня уже поперек горла. Хотя даже мысль о них уходила на второй план из-за соседки. Лионора за это время шесть раз вытаскивала меня на встречу с кронпринцем и три раза на бал. И если на балах я еще могла как-то отделаться от них, то при встречах обязана была сидеть послушной куклой, улыбаться и вести светские беседы. Лионора считала, что за подобную оказанную честь, я должна быть признательна и обязана до гробовой доски. При ней я и вела себя так, но на деле порой хотелось выть, с улыбкой и восхищением в глазах соглашаясь на следующую встречу. Радовало одно: через неделю состоится их свадьба, соседка уедет жить во дворец и пару лет ей будет не до меня.
Свадьба их, вообще-то, должна была состояться в конце лета, но король в последнее время был совсем плох, поэтому ее перенесли на начало лета.
Школу мы закончили несколько дней назад, получив грамоты и приятные связи. Эти несколько дней я жила у своей тетушку Бьянки, хотя Лионора предлагала остаться у нее. Видит Беримор, сколько мне стоило усилий, отказаться от подобной "почести", ссылаясь на то, что из дома тетушки мне будет значительно легче уходить ночью на встречи с "любимым", чем из поместья генерала, наполненного, как улей пчелами, болтливыми слугами. Конечно, проблема заключалась не в них, а в кронпринце.
Надо отдать ему должное, при наших встречах он вел себя сдержано, учтиво и ни разу даже не намекнул о нашей первой встрече. Но почему-то именно это заставляло меня порою напрягаться. Я уверена, что при нашем первом и последнем личном разговоре я зацепила его, поэтому была встревожена и натянута как струна в ожидании какой-либо подлянки. В том, что она последует, я не сомневалась. Очень мне уж запомнился его тот последний взгляд, направленный мне в спину, обещающий поквитаться за униженную гордость. У меня даже пару раз мелькала мысль все же уехать после школы к матери, но мечта, которую я лелею с детства, помогала справиться с нападками страха.
- Леди Вайтерон. - Мужчина поклонился и слегка прикоснулся губами к моей руке. - Позвольте выразить свою признательность, за то, что вы решили обратиться именно в наше агентство.
- Я слышала, что оно одно из лучших, поэтому надеюсь, что вы сможете найти для меня именно то, что мне нужно, - ответила вежливо я, с интересом оглядев кабинет Самюэля Тренда.
Кабинет был большим, светлым и в ненавязчивых постельных тонах с красивой, дорогой мебелью: массивный дубовый шкаф, длинный стол с мозаикой подробной карты нашего королевства, три стула, обитых мягкими подушками из гусиного пуха, удобная на вид кушетка, большая масляная лампа, но копоти на белоснежном потолке не было, гобелена с виноградниками, уходящими до самого горизонта, белые занавески, высокое, раскидистое дерево в кадке. Он заставлял чувствовать себя уютно и расслаблено, не то что в других кабинетах, в которых мне довилось побывать до этого, с их похоронными цветами и минимумом мебели. Самюэль Тренд был под стать кабинету: молодой, невысокий, слегка полноватый брюнет с открытым лицом и доброй улыбкой, мгновенно мог расположить к себе человека, а это в мире жесткой конкуренции очень ценилось.
К моему удивлению пригласил присесть он меня не за стол, а на кушетку. Она была довольно длинной, поэтому сидеть мы могли спокойно, не цепляя друг друга коленками и не вторгаясь в зону "личного комфорта". Этим жестом он словно говорил: вы для меня не только клиент, но и человек, с которым я буду рад просто посидеть, выпить по чашечке чая и поболтать, а дальше уж можно будет пересесть за стол и обговорить дела. Это было очень умно, особенно, если человек пришел сюда с неуверенностью в своих желаниях.
Пожилой секретарь с подносом в руках не заставил себя ждать, и вот через минуты две мы уже пили приятный на вкус чай из голубых кружек и болтали о разных вещах. Мистер Тренд оказался интересным и приятным собеседником, но больше всего мне понравилось то, что он пытался провести на меня впечатление не как мужчина на женщину, а как человек на человека.
К очередному моему удивлению, после выпитого чая мы остались сидеть на кушетке, а не пересели за стол.
- И так, - тон мужчины стал деловой, намекающий о том, что теперь можно поговорить и о делах, - чем я могу быть вам полезен?
- Мои требования могут показаться вам необычными, - тоже перешла я на деловой тон и добавила: - Я бы даже сказала, слегка странными.
На секунду в его взгляде промелькнуло удивление, но оно тут же юркнуло за маску дружелюбия и уверенности в своих силах.
- Не волнуйтесь, леди Вайтерон, я обещаю выслушать ваши требования со всей своей серьезностью, какими необычными и странными они не были. - Он позволил себе вытянуть губы в самодовольной улыбке.
- Мне нужен старый дом, - произнесла я первое требование и, помедлив для важности, огласила второе: - Без духа-хранителя, но в который его можно будет поместить.
С интересом я стала наблюдать за его лицом, ожидая реакции на мои слова.
До фирмы "Лучшие Дома Тренда" я побывала в трех фирмах. В первых двух мои требования вызвали удивление и недоверие, а в третьем меня попытались убедить в том, что я хочу совсем другое. Реакция Самюэля меня, опять-таки, приятно удивила: его взгляд стал задумчивым. Если бы я умела читать мысли, то уверена, сейчас бы увидела, как в них мелькают картинки с домами. Когда взгляд вновь стал деловым и сфокусировался на мне, то мне сказали следующее:
- Не спорю, ваше требование, действительно, необычно, но вполне выполнимо. Дайте мне три дня, и я найду вам несколько домов. Какие-нибудь требования еще будут?
Я озвучила еще пару требований, заплатила задаток и вышла из фирмы в довольно приподнятом настроении.
Мистер Тренд меня не подвел и через три дня мне показали пять домов. Первый находился на окраине города, но он мне не понравился, как и второй, а вот третий вполне пришелся по вкусу, так что, побывав в еще двух домах, я уверенно выбрала понравившийся и заплатила озвученную сумму, даже не торгуясь. Мужчина проделал прекрасную работу, так что сумма была приемлема.
Отойдя от дома шагов на двадцать, я стала пристально рассматривать свою покупку.
Небольшой, всего-то два этажа, но кремний, домик находился в получасах езды от города и возвышался над морем на утесе. Пах он морем и старостью и был вполне ухоженным, благодаря заботам старого дворецкого, его жены-поварихи и дочки. Конечно, перед тем, как в нем поселиться, нужно было сделать ремонт, но это уже мелочи. Рядом с домом находился небольшой садик и довольно большой участок земли для посадки, маленькую часть которого занимал огород. Но я уже выкупила землю возле дома, так что мои владения насчитывали около десяти километров.
Дом до этого принадлежал молодому маркизу Итрону, который из-за пылкой страсти к азартным играм принялся распродавать недавно полученное наследство. То, что в нем не было духа-хранителя объяснялось тем, что дом был приданным его матери, которая была из не слишком богатой и древней семьи. После женитьбы домом никто не стал заниматься, так что не удивительно, что он имел такой нежилой вид.
Налюбовавшись своим новым гнездом, я зашагала к дому. Нужно было решить судьбу слуг, так что откладывать этот вопрос я не стала.
Так как в доме были приведены в порядок только две комнаты слуг и кухня, я направилась туда, где меня уже ждали три взволнованных человека и чайник с горячим чаем.
Усевшись на деревянный, жесткий стул и отпив глоток не слишком вкусного и очень сладкого чая, я внимательно стала оглядывать слуг.
Дворецкий - Ричард Хордстедер - был высоким, с прямой осанкой седеющим мужчиной с обветренным лицом и взглядом, который говорил: "Я жил в этом доме всю свою жизнь. Этот дом - мой ребенок". Его жена - Сильва - полноватая, невысокая женщина с добродушным лицом и открытой улыбкой смотрела на меня с аккуратным любопытством и настороженностью. Дочь их - Сонея - внешностью пошла в отца, и стояла за матерью, аккуратно посматривая на меня из-за ее плеча.
Сделав еще пару глотков, я отставила чашку и без предисловий перешла к делу:
- Вы хотите остаться жить в этом доме и служить мне?
Муж с женой переглянулся и принял роль в переговорах на себя:
- Госпожа, я и жена живем в этом доме с детства, поэтому мы будем вам очень признательны, если вы разрешите и дальше прислуживать в этом доме.
Другого ответа я от них и не ожидала.
- Я разрешу вам остаться тут на нескольких условиях.
Супруги опять переглянулись, но теперь в их взгляде было облегчение.
- Во-первых, вы должны дать мне клятву верности на крови.
Взгляды стали удивленные, а Ричард ко всему поджал губы, выражая тем самым недовольство.
- Во-вторых, ваша дочь должна будет уехать.
- Но, госпожа, - ахнула Сильва, но я подняла руку и она замолчала.
- Этот вопрос не обсуждается, - непреклонно отрезала я. - Я могу помочь, устроиться ей в другой дом, если она захочет. Так же я могу устроить и вас, если вы решите последовать за ней.
Люди смотрели на меня со смесью удивления и не понимания. Конечно, ведь обычно семьи не разбивают, а наоборот приветствуют, особенно тех, кто не один десяток лет прожил в доме.
- В-третьих, если вы решите остаться, то что бы не случилось, что бы вы не увидели или не услышали, вы обязаны будете, продолжать служить мне. Если вы остаетесь, то остаетесь до конца своих дней.
Их лица побледнели, а в мыслях, наверное, проносились все те ужасные слухи, что ходят про род Вайтерон.
- Давайте, сделаем так: вы хорошо заботились о доме, поэтому я отблагодарю вас по совести. Например, приличной суммой денег, на которые вы сможете купить себе домик где-нибудь в деревне, в котором и сможете спокойно доживать годы.
Ответ не заставил себя ждать:
- Мы будем очень вам благодарны за оказанную честь, госпожа.
- Отлично, - произнесла я и улыбнулась.
Именно это и нужно было мне, но одно дело просто выставить слуг из дома, а потом слушать о себе очередные сплетни, и совсем другое - расстаться, когда они решают уйти сами, при этом получив приличную сумму денег за неудобство.
Достав из сумки чековую книжку, я написала сумму денег, расписалась и поставила родовую печать - свернувшаяся в кольцо змея, кусающая свой хвост. Когда чек оказался в руках Ричарда, то на его лице отразилось удивление.
- Благодарю, госпожа, - в его голосе была слышна радость и недоверие.
- Тогда на сборы я даю вам три дня, - добавила я, после чего встала, попрощалась, вышла из дома и направилась к ожидающей меня карете.
На сегодня у меня было запланировано еще много дел: договориться с бригадой строителей, заехать в фирму "Стеклянный Замок", потом в "Лучшая мебель Фларса", побывать на причале и забрать свой груз, а вечером отправиться на охоту.
Жажда вновь дала о себе знать, а ждать четыре дня до приезда матери с Нэдом, у меня вряд ли хватит терпения.
Первые три пункта я как раз успела сделать к вечеру, так что даже пришлось подождать несколько часов и только потом снять номер в гостинице, переодеться в лохмотья и отправиться на охоту.
Сегодняшнее место для охоты я выбрала в северной части города, в таверне под названием "Кирка и Лопата", куда обычно приходили рабочие с соляных шахт.
Я уже была на расстоянии одной улицы от таверны, как возле меня затормозила карета, и не успела я пискнуть, как двое мужчин ловко запихнули меня в нее. Чьи-то руки тут же схватили меня за талию и дернули назад, усаживая на колени. Я попыталась вырваться, но руки лишь сильнее прижали меня к чужому телу, а затем возле уха раздался насмешливый шепот:
- Успокойтесь, леди Анджей.
Голос я узнала. Он принадлежал кронпринцу Вларду, и это меня слегка удивило.
- Что вам нужно, Ваше Высочество? - спросила я учтивым голосом, словно сейчас не сидела на его коленях в темном салоне караты.
- Я хочу тоже, что и вы, - ответил кронпринц.
Его рука сжала мою грудь, а вторая схватила подол юбки и подняла до талии, обнажив под ним мое голое тело.
- Пожалуйста, отпустите меня, Ваше Высочество, - продолжила я говорить вежливо и спокойно, хотя внутри меня выворачивало от отвращения к его рукам, телу и жаркому дыханию на шеи.
- Оставьте этот наигранный светский тон, - прошептали губы, и в следующую секунду кронпринц укусил меня за ухо, отчего я инстинктивно вздрогнула, вызвав тем самым смех.
Паника начала одолевать меня. Я могла применить силу и приказать, отпустить меня, и в тоже время не могла. Король был уже совсем плох, а значит, коронации кронпринца Вларда уже недолго осталось ждать.
Одно из главных табу моего рода - это применять способности на короле. И если сейчас я применю их на кронпринце, то когда он станет королем - это может аукнуться на моей семье. Я и так нарушила правила год назад, притом дважды: когда утолила им жажду и когда заявила, что ему лучше не ссориться с родом Вайтерон. Несмотря на то, что наш род часто помогал монархам, мы все равно находимся под покровительством королей, которые издавна спасали моих прародительниц от костра. Тогда я не сдержалась в выражениях, о чем после очень жалела. Глупо было ставить безопасность рода из-за задетой гордости. Но почему я тогда не сдержалась, до сих пор остается для меня загадкой.
- Ваше Высочество...
- Отпустить вас? - опередил меня кронпринц. - Но зачем? Вы ведь шли... Как тогда вы выразились? А! Веселиться! Так почему бы нам не повеселиться вместе?
Его губы принялись целовать мою шею сзади. Одна рука развязала тесемку на декольте и обнажила грудь, пальцы сжали правый сосок и принялись его мять, а вторая - раздвинула мои ноги, погладила живот и спустилась ниже.
Я вновь вздрогнула, почувствовав там его пальцы.
Непознанный мной ранее импульс тока, словно проследовал за его движениями по животу и остановился внизу, присоединяясь к настойчивым пальцам. Мучившиеся под его пальцами соски начали необычно ныть, а на низ живота словно принялась давить невидимая рука.
Ладонь кронпринца вдруг оказалась на моей щеке, она повернула мою голову направо и его губы прикоснулись к моим губам. Я вновь дернулась, так как до этого никогда не целовалась и не желала пробовать. Вот только кронпринц лишь сильнее прижал меня и ко всему укусил за губу.
Нужно было что-то с этим делать. Если я не могу применить на нем силу и избежать слияния, то хотя бы воспользуюсь ситуацией.
- Ваше Высочество...
- Что еще? - резко спросил кронпринц хриплым голосом.
- Я предпочитаю пожестче, - ответила я, и мой голос оказался не менее хриплым.
Кронпринц хмыкнул и резко толкнул меня вперед, грудью на второе место. Не успела я приподняться на локтях, как он схватил меня за талию и резко вошел в меня.
Стон наполнил горло, но я, не желая привлекать к карете ненужное внимание, сдержала его, сжав зубы, отчего звук вышел похожим на протяжное скавчание.
- Не сдерживай стоны, - властным голосом приказал кронпринц. - Здесь поставлена защита.
Через некоторое время все было кончено и мы, приведя свою одежду в порядок, сидели друг напротив друга.
Хоть в карете было темно, из-за завешенных окон, но я чувствовала, что кронпринц смотрит на меня жадным взглядом кота, который вылакал из миски все сливки и теперь ждет, когда она вновь наполнится.
Как и в тот раз, он сразу же не отключился, и меня это начало немного бесить, ведь в противном случае, я бы смогла выпрыгнуть из кареты, скрыть своё присутствие от мужчин и сбежать, а не продолжать находиться здесь. Хотя у меня возник шанс прояснить некоторые детали.
- Вы следите за мной?
- Да, - лениво признался кронпринц, а затем издевательски протянул: - Я думал, вы скажете что-то вроде: зачем вы это сделали, ведь вы женитесь на моей лучшей подруге.
- Всему высшему обществу известна истинная причина вашего брака, - вернула я шпильку. - Одна лишь Лионора слишком глупа, чтобы понять это.
- Какие откровения, - хмыкнул кронпринц. - При Лионоре вы ведете себя совсем иначе.
- Вы тоже, - не осталась я в долгу, хотя и понимала, что нужно было промолчать. Вот только кронпринц на меня странно влиял, заставляя мою саркастическую и горделивую натуру, которую я обычно прячу под маской, вырываться наружу.
Кронпринц отрывисто расхохотался.
- В этом мы похожи. Вот только зачем вам нужна Лионора?
- Хорошие связи никогда не повредят, - ответила я и пожала плечами, хотя в темноте он мой жест и не заметил.
- Не спорю, - признал кронпринц. - Но теперь у вас есть связи повлиятельнее.
- Вы имеете в виду себя? - признаться, его фраза меня удивила.
- Именно, - с легким высокомерием ответил кронпринц.
Великолепно! Таких связей и врагу не пожелаешь.
- Значит, это была наша не последняя встреча? - скрыть тревожные нотки в голосе полностью мне не удалось, настолько меня шокировало его заявление.
Кронпринц помолчал, а затем лениво ответил:
- После свадьбы Лионоре нужны будут фрейлины, и я надеюсь, вы станете одной из них.
Его "надеюсь" было не надеждой, что я займу эту должность, а приказ стать ею, точнее, его фавориткой.
Высокомерный ублюдок!
- Я надеюсь, вам эта должность придется по вкусу.
Многим дамам высшего общества эта должность пришлась бы по вкусу, но у меня были другие планы на жизнь и пункт "стать подстилкой короля" там не значился.
Нужно было что-то делать. Хорошо, что мама скоро приедет, и я смогу попросить у нее помощи.
- Благодарю, Ваше Высочество, - спокойно ответила я, хотя внутри вся кипела от злости. - Мне уже можно идти?
Кронпринц постучал три раза по стеклу, и через минуту дверь кареты открылась, пролив полосу света внутрь.
- Что изволите, господин? - спросил один из тех мужчин, который запихнул меня внутрь.
- Гостиница "Рассвет", - приказал кронпринц.
Это было название гостиницы, в которой я сняла сегодня комнату.
- Слушаюсь, господин.
Дверь закрылась, и мы вновь оказались во тьме.
Весь путь до гостиницы мы проехали в молчании, и когда карата остановилась, кронпринц схватил меня за руку и дернул на себя. Его рука оказалась у меня на затылке, притянула ближе к себе, губы прикоснулись к моим губам, а язык проник внутрь моего рта. Я не ответила на поцелуй, а застыла с полуоткрытым ртом.
Кронпринц отстранился, дернул меня за подбородок, провел большим пальцам по губам и отпустил. Затем он постучал в окно и дверь тут же открылась.
Я поднялась на ноги, шагнула к двери, взяла руку, которую мне протянул мужчина, и спустилась по трем ступенька на землю.
- До встречи, - произнес кронпринц, и эти слова прощанья сейчас казались мне самым пугающим обещанием.
***
Не смотря на полученное удовольствие от слияния, Редрик все равно не чувствовал себя удовлетворенным. Он любил ласкать женщин, наблюдать, как они изнывают от удовольствия от его рук, а потом сливаться, доводя их и себя до оргазма. Но вот уже второй раз он не смог обуздать свое желание, и если причину первого раза он до сих пор не мог понять, то для второго - у него имелось объяснение: Редрик так долго ждал, когда снова сможет обладать ей, что просто не сдержался. Хотя до этого он рассчитывал поехать в одну дорогую и проверенную гостиницу.
Приставил, следить за Анжей Вайтерон, проверенного человека Редрик еще полгода назад. И из его отчетов узнал, что каждый месяц девушка выряжалась как шлюха и ходила развлекаться по тавернам. Привлекать ненужное внимание к ней, он пока не хотел, поэтому терпеливо ждал, когда пройдет обряд бракосочетания и он сможет назначить ее своей фавориткой. Но когда сегодня получил отчет о том, что она вновь пошла развлекаться, не сдержался и отправился за ней. И не смотря на то, что их встреча была очень плодотворной, на душе все равно остался осадок от воспоминаний, как она дергалась, словно ей были не приятны его прикосновения. А уж когда она заявила, что любит пожестче, словно хотела закончить все побыстрее и уйти, то в его душе появился гнев, отчего он вновь взял ее сильно и грубо, правда, намного дольше, чем в прошлый раз.
"- Ну, ничего, когда она станет моей фавориткой, я преподам ей парочку уроков и буду пытать ее до тех пор, пока она не будет умолять меня овладеть собой", - подумал Редрик, чувствуя, что его сильно клонит в сон.
***
За четыре дня ремонтная бригада привела дом в порядок: побелили стены, потолок, покрасили рамы, пол, вывезли весь ненужный хлам и отремонтировали мелкие детали, вроде скрипящих дверей и половиц. К сожалению, заказанная мною мебель будет доставлена только через пару дней, так что некоторую старую мебель пока пришлось оставить. Возле дома работа шла во всю. Люди из фирмы "Стеклянный замок" ставили теплицы. Пока я рассчитывала обойтись одной теплицей в двести метров в длину и пятьдесят в ширину, в которой я собиралась выращивать розы.
Розы в Валирии были редкостной диковинкой, потому что наше королевство было довольно холодным для их выращивания. Когда мне было лет девять, то мама из Маревии привезла несколько десятков семян этих удивительных цветов. Не смотря на все старания нашего садовника, из них приняться смогли всего двенадцать штук.
Никогда не забуду чувства, которые меня охватили, когда я увидела первый распустившийся бутон белой розы. Он настолько завладел моим вниманием, что я часами сидела возле него, рассматривая белоснежные лепестки, а уж когда начали распускаться красные, бордовые, желтые и нежно розовые, то меня, вообще, невозможно было оторвать от них. Тогда-то я и решила, что займусь в жизни тем, что буду выращивать розы. Мама мою идею одобрила, и мы договорились, что когда я окончу обязательную школу благородных девиц, то смогу заняться осуществлением своей мечты. И вот, наконец-то, этот момент настал. Аж не верится!
- Анжей, доченька!
Я оглянулась и увидела, что ко мне с радостной улыбкой подходит мама. За ней шел Нэд, еще два слуги - Мирос и Оберин, наш старый садовник Нэрин и моя дальняя тетушка Стелла с незнакомым мне мужчиной. Они должны были остаться тут, потому что нанимать непроверенных слуг небезопасно. Тетушка же будет жить со мной, потому что по правилам приличия мне нельзя жить одной, и, ко всему, она тоже питала нежные чувства к розам и согласилась помощь мне.
- Мама! - радостно ответила я, и когда она подошла, крепко ее обняла, затем поздоровалась с тетушкой и остальными слугами.
Около часа ушла на то, чтобы показать дом и разместить всех, потом я, мама и тетушка расположились в небольшой гостиной, где из мебели остались стоять только диван, кресло и столик, и принялись болтать, попивая охлажденный, освежающий чай.
- Милый домик, - вынесла вердикт мама. - Небольшой, но милый.
-И вид открывается великолепный, - добавила тетушка, которая пришла в восторг от того, что он находиться возле моря. - Правда, землю придется хорошо удобрить. У меня есть знакомый алхимик, который нам поможет.
- Благодарю, тетушка, - с благодарностью ответила я.
Еще с полчаса мы болтали на разные темы, а потом женщины решили пойти отдохнуть в свои комнаты, но я попросила маму задержаться.
Когда дверь за тетушкой закрылась, мама взволновано на меня глянула и спросила:
- Что-то случилось, Анж?
Я рассказала ей о происшествии с кронпринцем, умолчав о том, что случайно соблазнила его и уже два раза сливалась. В результате получилось, что я познакомилась с кронпринцем на балу в честь Нового года, а после этого несколько раз встречалась из-за Лионоры. И при последней нашей встрече у меня с ним произошел личный разговор, в котором кронпринц намекнул мне, что не прочь видеть меня не только на месте фрейлины его будущей жены, но и своей фавориткой.
Мама мне явно не поверила, что не удивительно с ее-то богатым опытом интриг, но уточнять ничего не стала, понимая, что если я что-то утаиваю, то не из-за скромности, а потому что так надо. Если бы я рассказала ей, что по ошибке соблазнила кронпринца, то она не стала бы наказывать меня, так как формально Влард еще не король, но лучше ей об этом не знать. Конечно, если Влард станет королем и, узнав о нас правду, потребует правосудия, то я принесу себя в жертву Беримору за невыполнения одного из трех главных правил рода.
- Это проблема решаема, - успокоила меня мама. - Я завтра, по просьбе короля, как раз должна пойти во дворец и рассказать кронпринцу о тайне нашего рода. Влард умный юноша, так что он поймет, что наше присутствие во дворце не желательно.
- Спасибо, мама, - ответила я, чувствуя, словно груз беспокойства спадает с моих плеч.
***
Глубокая ночь накрыла темным одеялом с вышитыми мерцающими звездочками Сольгород. Королевская семья, высший свет и рабочий класс уже давно спали. Бодрствовали только веселящиеся в трактире пьяные мужчины, шлюхи, ночная стража, патрулирующая темные улочки, и три женщины.
Они были обнажены, и их белая кожа в тусклом свете казалась матовой. Стояли они кругом, подняв руки вверх, и пели на древнем, как сам мир, забытом всеми, но не ними, арендэрском, молитву Беримору:
- Услышь же наш зов, Беримор!
Отец! Мы твои дочери! Мы твои рабыни!
Мы служим тебе! Мы любим тебя!
Мы преклоняемся перед тобой!
Мы желаем принять твою волю.
Освети же нас своим светом. Отец!
В кругу женщин появился голый, мощный мужчина, с идеально пропорциональным телом и змеиной головой. Его кожа была светло-серого цвета, а змеиная голова - черного, с красными глазами-щелочками.
Женщины упали на колени и глубоко поклонились.
Бог поднял руки вверх и прошипел:
- Эшшшувашш шаушшш.
С его пальцев слетало белоснежное сияние, которое устремилось вверх и прошлось по всему дому.
- Ашшшуввв Ахашшш, - прошипел бог и исчез.
Обряд состоялся, женщины поднялись на ноги, а в старом, небольшом доме возле моря появился дух-хранитель.
***
Решительно ступая по гнетуще-молчаливому коридору, Редрик направлялся в покои своего отца. Стражники у дверей поприветствовали его особым жестом, прижав кулак к груди.
Постучав в дверь и дождавшись повелительного и слегка хрипловатого приказа: "Войдите!", Редрик повернул ручку вверх и зашел внутрь.
Оказавшись в комнате, кронпринц поклонился и произнес:
- Вы звали меня, отец.
Король сидел в кресле и хоть держался гордо и с достоинством, но его чересчур сильная бледность и худоба слегка смазывали впечатление. Рядом с ним сидела женщина, которая при его появлении поднялась на ноги и поприветствовала его глубоким реверансом, почтительно произнеся:
- Ваше Высочество.
У Редрика была блестящая память: стоило ему однажды увидеть лицо и услышать имя, как он уже не забывал его. Вот и сейчас в памяти вспылил кусочек воспоминания: на весеннем балу отец знакомит его с это дамой, представив, как Вероника Вайтерон - глава рода Вайтерон. Мать Анжей.
Ее присутствие удивило Редрика, но он не подал виду, подошел, учтиво поцеловал ее руку и вежливо произнес:
- Леди Вайтерон, рад вновь видеть вас.
- Взаимно, Ваше Высочество, - ответила женщина и польщено улыбнулась его памяти.
- Присаживайся, сын, - приказал король.
Редрик присел в свободно кресло, которое находилось, как раз напротив двух занятых, следом вернулась на место Вероника Вайтерон.
- Тебя удивило присутствие леди Вайтерон, но на это есть свои причины, - произнес король, и в его голосе слышалась усталость. - Когда я был немного старше тебя, то мой отец - король Таймор Третий - так же пригласил меня в свою комнату, где находилась Генра Вайтерон - предыдущая глава рода Вайтерон. Они поведали мне тайну, которую на протяжении нескольких тысячелетий охраняли короли и род Вайтерон. То, что ты сегодня узнаешь, не должно покинуть границу этой комнаты. Ты никому, ни одной живой душе не должен будешь рассказывать об этой тайне. Ты понял, сын? - Отец смотрел на него серьезным взглядом, и на секунду Редрику показалось, что король вернулся в те времена, когда болезнь еще не пожирала его изнутри.
- Я понял тебя, отец, - серьезно ответил кронпринц.
- Поклянись своим истинным именем, - приказал король.
Редрик кинул взгляд на Веронику Вайтерон, но затем поднялся, сложил ладошки "домиком" и произнес на "эшват уэт" - "южном ветре", одной из разновидностей алгона, на котором разговаривала его мать:
- Редрик ишэр таорар акарес. Тара инасс агонэр Уэт, Капп, Нэрас, Тэрр, Пирис, Рау, Уар вато иннаиса мэрит Редрик таорар акарес онэр экэрок.
"Мое истинное имя - Редрик. Перед богами Ветров, Воды, Солнца, Луны, Земли, Плоти и Духа - я клянусь истинным именем Редрик, сохранить открывшуюся мне тайну и оберегать ее" - так звучала клятва Редрика на валинорском, но если перевести слово в слово, то вышло бы: " Редрик моя истинна имя. Богами передо мной Ветра Воды Солнца Луны Земли Плоти Духа клянусь открытую мне тайну Редрик истинным именем хранить защищать".
В Алгоне, которая в Валирии больше была известной, как "зеленые берега", говорили на восемнадцати разновидностях алгона, и каждый диалект назывался по своему в зависимости от места, где на нем разговаривали. Так как фамилий на том материке не было и люди жили "тара сатэр" - кланами, то именно по диалекту местные распознавали, откуда человек и к какому клану относиться.
Язык у алгон был трудный, потому что окончание слов у них не менялось и, чаще всего, если заканчивалось на согласную букву, то несли в себе одно понятие, а если в конце добавляли "а", то у слова оно менялась.
- Хорошо, - удовлетворенно кивнул головой король, зная, что Редрик почетал обычаи матери, как алгон и, поклявшись своим истинным именем, слово не нарушит.
С именами в Алгоне дело тоже обстояло иначе: истинное имя мать давала ребенку, когда он еще был в утробе, а клановое уже давал отец при рождении. Алгоны верили, что именно на истинное имя была записана твоя судьба, поэтому посторонним его не открывали, чтобы они не смогли вмешаться в судьбу, или что хуже, забрать ее себе. Если клялись истинным именем, то клятва запечатывалась на судьбе, и если ее нарушить, то боги разгневаются и заберут имя, и ты, и все, кто его знал - забудут о нем, но такой участи не пожелаешь никому. Поэтому Редрик понимал, что раз отец приказал назвать перед женщиной свое настоящее имя, то он ей безоговорочно доверяет.
Редрик присел назад в кресло и ожидающе уставился на отца.
- Ты ведь знаешь, что до того, как наш прапрадед Обирон Валинорский в 1247 году не вторгся со своей флотилий сюда, и не захватил Арендэр, принеся с собой веру в Богов Близнецов, арэндэрци поклонялись четырем кровавым богам: Сорэнее, Аливарии, Варитору и Беримору. В летописях пишут, что Обирон со своей армией при поддержке богов Близнецов захватил Арэндэр и уничтожил местных богов всего лишь за один год, тем самым показав арэндэрцам, что их боги слабы и только его вера правильная. На самом деле дела обстояли немного иначе: Обирон смог захватить Арэндэр за год, только благодаря поддержке жриц Беримора.
- Жрицы выступили против собственного бога? - не поверил Редрик.
- Не совсем. Жрицы при поддержке Беримора встали на сторону Обирону и помогли ему одолеть арэндэрцев.
- Значит Беримор почувствовал, что в этой войне им не выстоять и решил перейти на сторону сильнейшего, - язвительно проговорил Редрик, наблюдая за лицом Вероники Вайтерон.
Женщина ему одобрительно улыбнулась, пожала плечами и ответила:
- Победителей не судят.
- Жрицы Беримора, действительно, помогли Оберону. Если бы не они, то война затянулась бы намного дольше, чем на год.
- Но как кучка женщин, даже при поддержке бога, могла помочь выиграть войну? - скептически поинтересовался Редрик, а потом саркастически предложил: - Неужели они пришли на поле боя без одежды и пытались отвлечь вражескую армию своей наготой?
- Вы почти правы, Ваше Высочество, - томным голосом ответила леди Вайтерон, опалила его жарким взглядом и соблазнительно улыбнулась.
Полгода назад он бы ощутил волнение от ее голоса, взгляда и улыбки, но в памяти выплыли воспоминания о совсем другой женщине это рода: о ее жарких стонах, о непослушных губах, о глазах, в которых, как бы она не пыталась это скрыть, все равно виднелись искорки возмущения, о выгнутой талии и чувствах непередаваемого наслаждения, когда он был в ней.
- Давайте, - произнес король.
Редрик попытался осмыслить фразу отца, как вдруг все его мысли вылетели из головы, и он с нарастающим возбуждением уставился в соседнее кресло. Там сидела уже не женщина... Богиня, которая одним только своим взглядом вызывала в нем трепет, возбуждение, страсть и дикое необузданное желание упасть перед ней на колени и целовать пол под ее ногами. Желание это было настолько пленительно манящее, что Редрик не сдержался, вскочил на ноги и быстрым шагом подошел к Богине.
- Я вам нравлюсь, Ваше Высочество?
Нравится? О нет. Это словно не составляет даже одну десятую чувства, которое он испытывал сейчас.
- Да! Да! Да! - порывисто ответил Редрик и упал перед ней на колени, так как ему казалось непозволительной дерзостью стоять и смотреть на нее свысока. О нет, эта Богиня достойна того, чтоб перед ней ползали на коленях и вылизывали пол, по которому она ходит.
- Вы готовы сделать для меня все, чтобы я не попросила?
Она еще спрашивает?! Да он за то, чтобы она продолжала смотреть на него - на него! - готов был завоевать весь мир и кинуть к ее ногам!
Редрик уже наклонился, чтоб ощутить на губах мягкость ее кожи, как в сознание влетел далекий, чужой голос:
- Достаточно.
И в следующую секунду Редрика словно ведром холодной воды окатило, смыв весть трепет и возбуждение, и перед ним опять сидела обычная женщина, которая хоть и смущенно улыбалась, но в ее глазах он видел горящий огонь превосходства.
Редрик резко вскочил на ноги, со злостью посмотрел на леди Вайтерон и грозно начал:
- Что это...
- Успокойся, сын, - перебил его отец. - На меня в свое время тоже воздействовали силой, но могу тебя заверить, что подобное ты больше никогда не будешь испытывать, так как в роду Вайтерон одно из правил запрещает использовать свои способности на королях. Но это был лучший способ показать, на что женщины этого рода способны, чем долго объяснять. А теперь ты можешь задать любые интересующие тебя вопросы, леди Вайтерон ответит на все.
Редрик откинул челку со лба, на котором выступил пот, вернулся в кресло, поставил локти на колени, сцепил руки в "замок", уставился на женщину пристальным взглядом и спокойным голосом поинтересовался:
- Все женщины в роду имеют подобную способность?
- Да, - ответила глава рода Вайтерон. - Беримор награждает даром каждую свою дочь.
- И какая плата за подобный "дар"? - ядовито уточнил Редрик.
Глаза женщины блеснули, а губы растянулись в лукавой улыбке.
- Мы питаемся энергией мужчин во время слияния.
- И как часто?
- Каждая по своему: кто-то каждый день, кто-то раз в неделю, а кто-то раз в месяц. Чем старше мы становимся, тем больше надо.
- Чтобы поддерживать способность и молодость?
- Да. Беримор - щедрый бог.
- И чем же еще вас щедрый бог одарил?
- На нас не влияют никакие подчинения.
- А что это за запреты, о которых говорит отец?
- В нашем роду есть три главных правила: не соблазнять короля, не беременеть от мужчины, которого не одобрил Беримор, и не влюбляться.
- Первое правило я понял, расскажите подробнее об оставшихся.
- Если женщина считает, что она готова подарить Беримору дочь, то она выбирает подходящего мужчину, и если Беримор видит, что в нем достаточно энергии для зачатия, то он его одобряет.
- А если не достаточно?
- То мужчина погибает, - равнодушно ответила глава рода Вайтерон, пожимая плечами.
- У вас зачатие происходит не так, как у обычных женщин?
- Почти. Мы не можем забеременеть до того, как нам не позволит Беримор. А потом, на протяжении всей беременности, мы должны питаться только мужчиной, оплодотворившим нас, и чем чаще, тем сильнее родится дочь. Лучше всего использовать для этого дела близнецов, у них одинаковая энергия. Я при беременности именно так и питалась, поэтому у меня выросла очень сильная дочь, - было видно, что она очень гордится данным фактом и что это были не наигранные эмоции.
В душе Редрика вспыхнули эмоции при воспоминании о ней, но он силой воли запихнул их назад, не давая овладеть собой... в данный момент.
- Третье правило.
- Тут все просто: женщины рода Вайтерон должны отдавать свою любовь только Беримору. Полюбить вместо бога обычного мужчину, - в ее голосе проскользнуло легкое презрение, - это тоже, что однажды ослепнуть и больше не видеть красоту этого мира. В нашем роду подобного не случалось уже несколько веков.
- Вы можете жить, не питаясь энергией?
- Можем, но как вы страдает от жажды, мы страдаем от голода. И поверьте, это намного мучительнее.
- И как долго вы можете "голодать"?
- Как я уже говорила: у каждого свой придел. Но больше недели голод невозможно вытерпеть, потом ты просто действуешь на подсознательном уровне. Я когда испытываю голод, то тело постоянно болит, под кожей, кажется, бегают насекомые, а в голове бьется лишь одна мысль об энергии. Подобное вытерпеть и не сойти с ума, не каждый сумеет, и смерть в этом случае будет милосердием.
- И как долго вы можете питаться одним мужчиной, пока он не умрет?
Вероника Вайтерон кинула на кронпринца задумчивый взгляд и сказала:
- Смотря, как часто. Если редко, то можно долго.
- А если раз в месяц?
На этот раз женщина смотрела на кронпринца с полминуты, но тот оставался к ее взгляду равнодушным, и смотрел на нее в ответ холодными глазами, отчего Веронике Вайтерон казалось, что он медленно, по сантиметру, сдирает с нее кожу. На своем веку она была знакома с множеством мужчин, поэтому понимала, что ничего хорошего такой взгляд не сулит.
- Несколько лет, но мы если и заводим себе мужчин, - в ее тоне, эта фраза прозвучала так, словно она говорила о собачке, а не о человеке, - то обычно после пары месяцев меняем их. Привлекать к себе лишнее внимание из-за смертей не лучшее решение.
Редрик хмыкнул. Об этом роде и так ходило достаточно сплетен, и чтобы очернить его еще больше, надо сильно постараться.
- А вы можете сливаться с мужчиной, не забирая его энергию?
- Можем, - ответила женщина, и Редрик интуицией почувствовал, что она хотела что-то добавить, но сдержалась. - Но зачем? - Она широко улыбнулась. - Когда мы забираем энергию, то не только мы получаем удовольствие, но и мужчины. И уж поверьте, при обычном слиянии такое почувствовать невозможно.
Редрик верил... и вновь запихнул поглубже в душу захотевшие вырваться на свободу воспоминания.
- Пока достаточно, - приказал король, и голос у него был намного уставший, чем в начале разговора. - Если тебя заинтересуют еще какие-то детали, то ты сможешь обратиться к леди Веронике, или к другим представительницам рода после. Леди Вероника можете идти.
- Слушаюсь, Ваше Величество.
Женщина поднялась, присела в реверансе, поцеловала перстень на протянутой руке короля и удалилась.
- Эти женщины очень полезны, - проговорил король. - Я не раз пользовался их услугами, чтобы предотвратить заговоры, и, надеюсь, они в будущем, когда меня не станет и ты займешь трон, помогут тебе. Например, с гильдией магов.
- Я понял вас, отец, - ответил кронпринц.
Если Редрик заполучил поддержку армии, то его несносная тетушка Марин магов. И теперь кронпринц мог устранить эту помеху без лишнего шума.
- Ты должен понимать, как важно защищать этот род и их тайну. Их способности уникальны, и разбрасываться подобными союзниками есть вверх глупости.
- Не волнуйтесь, отец. Я осознаю всю серьезность тайны и их помощи.
- Хорошо. Можешь ступать.
- До свидания, отец.
Поклонившись, Редрик вышел из покоев отца и обнаружил возле двери ожидавшую его леди Вайтерон
- Я могу поговорить с вами, Ваше Высочество? - произнесла женщина, подойти к нему.
- Да, прошу, следуйте за мной, - ответил кронпринц и подал локоть женщине.
По дороге до его покоев, они вели непринужденный светский разговор, но как только они оказались в покоях кронпринца, леди Вероника выпустила его локоть, отошла на шаг и стала предельно серьезной.
- Выпьете? - спросил кронпринц, подходя к столику, на котором стояли несколько бокалов и бутылок с различными напитками.
- Благодарю, Ваше Высочество, но я откажусь, - прохладно отозвалась женщина.
- Как изволите, - ответил Редрик и плеснул в бокал густой, темно-красной, как свернувшаяся кровь, напиток под названием эльман.
- Присаживайтесь, - произнес кронпринц и сам присел в кресло.
Женщина устроилась напротив и серьезным тоном произнесла:
- Я слышала, что вы заинтересованы в том, чтоб сделать мою дочь своей фавориткой. Узнав нашу тайну, вы должны понимать, что нам находиться при дворе небезопасно.
- Я это уже осознал, - с легким раздражением ответил кронпринц.
- Благодарю за понимание, - с улыбкой ответила леди Вероника, но Редрик видел, что это была всего лишь маска. - Я могу идти?
- Идите, - махнул он слегка рукой со сжатым бокалом.
- С вашего позволения, - женщина поднялась, присела в реверансе и покинула покои.
Редрик осушил бокал несколькими глотками и с ненавистью кинул его в дверь. Он со звоном разбился, осколки посыпались на ковер, а в комнату тут же влетела встревоженная стража.
- Пошли вон! - закричал кронпринц. - И никому сюда не входить!
Стража тут же ретировалась, а Редрик подошел к столу, наполнил еще один бокал, махом опустошил его и кинул, как и предыдущий, в дверь.
- Проклятье!
Теперь Редрик понимал и ее ежемесячные развлечения, и почему его в первый раз обуздала такая страсть к ней, и то ранее непознанное удовольствие от слияния.
- Проклятье!
Третий бокал присоединился к братьям, в виде осколков на мягком ковре.
Он ведь думал, что нашел женщину, которая предназначена для него. Ее тело идеально подходило ему, а слияние доставляли ни с чем несравнимое удовольствие. А все оказалось намного проще: она питалась им, поэтому он испытывал при слиянии с ней удовольствие в несколько раз сильнее, чем с другой женщиной.
Он хотел сделать ее не просто свой фавориткой, а официальной. Хотел заявить всем и каждому, что она принадлежит ему. Хотел лаской растопить ее ледяную защиту, чтоб она принадлежала ему не только телом, но и душой.
Если бы кто-то спросил: "Любит ли он ее?", то кронпринц ответил бы "нет" и не соврал. Это была не любовь, а желание обладать, подчинить себе, сделать себя центром ее мира. Но сейчас именно она являлась для него этим центром. И все из-за силы кровавого бога!
- Проклятье!
Бокалы кончились, поэтому Редрик схватил начатую бутылку, опустошил ее до дна и бросил, не целясь, вперед.
Но самое ужасное было то, что даже узнав правду, он все равно хотел ее. Воспоминание продолжали будоражить, а низ живота ныл, мечтая вновь войти в нее. Вновь услышать ее стон, поцеловать губы. Вновь ощутить ее.
- Проклятье!
Редрик схватил вторую запечатанную бутылку, уже занес над головой, чтоб кинуть, но остановился, опустил руки и с предвкушением улыбнулся.
У него появился другой план.
***
Хоть мама сказала, что принц спокойно отнесся к открывшейся ему тайне и понял мою ситуацию, поэтому волноваться не стоит, но тревога меня не покинула. Я чувствовала, что что-то должно будет случиться, и интуиция оказалось права.
До свадьбы кронпринца и Лианы оставался один день, и весь этот день я слушала ее возмущение, скулёшь и вопли, в перерывах между которыми я успокаивала ее, что платье сидит на ней идеально, что она великолепно выглядит, что кронпринц ее любит, что она станет прекрасной королевой, что она не похожа на свинью, которую засунули в подвенечное платье, что свадьба пройдет на высшем уровне и она станет самой красивой невестой за всю историю Валирии, и еще десятки и тысячи "что".
Вернувшись вечером домой, я мечтала только о двух вещах: выпить успокаивающий отвар и лечь спать. Завтра будет свадьба, значит, Лиана будет в несколько раз больше издеваться над моими нервами. Вот только отдохнуть мне сегодня не дали.
Нэд помог мне выбраться из кареты и произнес:
- Леди Анжей, к вам посетители.
За полгода в совершенстве овладеть нашим языком Нэд, конечно же, не смог. Но успехи он делал хорошие, и даже говорил с еле заметным акцентом. Если не прислушиваться, то его совсем не слышно. Заканчивать его обучение я не стала, и даже наняла ему, помимо репетитора по языку, еще двух дополнительных по письму и математике. По Нэду было видно, что учиться ему очень нравится. Он перестал напоминать "копию", а в глазах нередко появлялся огонек, особенно, когда он внимательно слушал репетиторов. Я тогда садилась недалеко от них и с любопытством наблюдала. Поначалу Нэда это нервировало и он настороженно косился на меня, но где-то через неделю привык и косился уже с этим появившемся огоньком и легкой улыбкой. Если его тяга к учебе не пропадет, то через несколько месяцев, я думаю, найму еще двух репетиторов по истории и географии.
Я схватилась Нэда за локоть, чувствуя, как у меня подкашиваются ноги из-за усталости, и раздраженно спросила:
- Кто еще?
Взглянув налево, я увидела незнакомую мне карету из черного дуба и без каких-либо обозначительных гербов.
- Он мне представился Дэйном Браунгом и сказал: дело срочное, не терпит ожидания. Вас не было, я предложил ему остаться, дождаться.
Несмотря на акцент, фразы он еще составлял странно, хотя это придавало ему толику загадочности и очарования.
Фамилию Браунг я раньше не слышала, но имя Дэй натолкнуло на мысль о том, кто это мог быть. Мысль оказалась верной, стоило мне только войти в гостиную и увидеть застывшего у окна мужчину, с котором судьба сводила меня уже третий раз.
Браунг повернулся, поздоровался и почтительно поклонился.
Я присела в реверансе и спросила с радушием гостеприимной хозяйки:
- Чем обязана столь поздним визитом, мистер Браунг?
- Один наш общий знакомый попросил сопроводить вас в одно место, - ответил мужчина. Только я хотел ответить, что время уже позднее и не лучше ли будет перенести встречу на более подходящее время суток, как он добавил: - Надеюсь, вы понимает, что отказываться будет не лучшим решением?
- Да, - послушно согласилась я.
- Тогда не будем терять еще больше времени и пойдемте, - ответил Браунг, указав рукой на дверь.
Мы вышли из дома, забрались в карету и она тронулась. Окна были занавешены, поэтому куда мы направляемся, я не видела. Когда я попыталась отодвинуть одну из шторок, то Браунг, словно умел видеть в темноте, произнес:
- Не стоит.
Ехали мы долго, я даже успела заснуть. Разбудил меня толчок в плечо и громкий голос:
- Леди, проснитесь, мы приехали.
Несколько секунд я не могла сообразить, почему у меня затекло тело и где я, вообще, нахожусь, потом память услужливо напомнила, и я потянулась, насколько мог позволить салон кареты, и выбралась наружу.
Карета привезла меня к небольшому охотничьему домику, окруженному густым лиственным лесом. Лившийся из окон свет, как раз падал на несколько кленовых деревьев и на могущий дуб, с ветки которого спускалась до земли веревка с привязанной на конце дощечкой.
- Пойдемте, - поторопил Браунг.
Я последовала за ним к дому. Внутри дом встретил нас запахом дерева, пыли и керосина, от зажженных ламп.
Мы поднялись по лестнице на второй этаж, потом прошлись немного по коридору и остановились у третей слева двери.
Браунг постучал в дверь и из комнаты раздалось:
- Войдите.
Открыв дверь, мужчина указал внутрь и произнес:
- Прошу.
Я прошла в комнату, и дверь за моей спиной тут же закрылась, заставив меня вздрогнуть.
Комната была большой и из дерева были пол, стены, потолок. Возле левой стены, изголовьем к окну, стояла кровать, в ногах у стены шкаф, прямо у стены находился камин, возле него длинная софа, по бокам два круглых столика и лампы на них. Справа длинный дубовый стол, два стула по бокам, в углу шкаф с прозрачными стенками, открывающими вид на коллекцию бутылок с алкоголем, а у стены возле двери располагался книжный шкаф, заставленный книгами. С потолка свисала лампа из оленьих рогов, а у стены возле стола чучело головы оленя, под которым висел арбалет.
Кронпринц сидел на софе, но когда я зашла, он поднялся и подошел ко мне. Выглядел он странно: одежда помятая, волосы взлохмаченные, лицо покраснело, а в глазах пьяный блеск. Да уж, он явно не походил на образ счастливого жениха, ожидающего завтра свою свадьбу.
- Ты припозднилась, - произнес кронпринц и направился к шкафу у окна, достал оттуда бутылку вина, два бокала, поставил их на стол, наполнил и сказал: - Пей.
- Благодарю, но я откажусь, - вежливо ответила я
Кронпринц усмехнулся, взял один стул, перенес его ко второму, потом поставил их друг напротив друга, присел на один, взял стакан и приказ:
- Присаживайся и пей.
"Если ты сейчас не присядешь и не выпьешь, то тебе в этом помогут" - обещал его тон.
Я послушно подошла к стулу, опустилась на него, взяла бокал и немного пригубила терпкого напитка, по вкусу напоминающего крепленое вино.
- Пей до дна.
Мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Опустошив бокал до дна, я зажмурилась, чувствуя, как напиток опаляет горло горечью и разливается в груди давящим огнем.
- Теперь можем и поговорить, - насмешливо произнес кронпринц и поставил свой бокал на стол, и я только сейчас осознала, что он к нему даже не притронулся.
Пьяный блеск из глаз кронпринца исчез, и на смену ему пришел холод и серьезность.
- Что вы мне дали? - взволнованно спросила я.
Кронпринц не ответил, только посмотрел на меня своим взглядом, сдирающим кожу, и обманчиво-ласковым голосом произнес:
- Значит, это у тебя такое развлечение: одеваться как шлюха, ходить по тавернам и отдаваться первому встречному мужчине.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги