Под открытым небом

От автора

От автора

Дорогие читатели! Вам может показаться, что вы уже встречали эту книгу с подобным названием, ее героями и описанием. Все верно. Еще недавно книга "Под открытым небом" публиковалась на этом сайте под моим прошлым писательским псевдонимом Feli City, и вы могли прочесть ее раньше. Спустя год после публикации, я постаралась взглянуть на книгу "другими глазами", где-то подредактировать, что-то изменить. Но это не помешало истории сохранить ее первоначальный вид и целостность музыкальной картинки)

Приглашаю к чтению всех, кто был со мной с самого начала зарождения этой истории, и кому еще предстоит познакомиться с Джейденом и Джией). 

Приятного чтения!

Пролог

Посвящается моим любимым девочкам и танцевальной жизни.

А также всем, кто не теряет веру в себя.

ПРОЛОГ

Кор

Март. Фестиваль электронной музыки в Майами.

Прямо сейчас я нахожусь в безумной толпе, орущих и скандирующих одно лишь слово, которое носит название музыкальной группы.

Я насквозь промок от собственного пота, мой голос сорван от непрекращающихся криков, на голове бардак, во рту сухо, как в пустыне, мышцы ноют приятной от усталости болью. Уже и не сосчитать количество выпитых мною энергетических напитков. Только энергетики, в остальном допинге я никогда не нуждался. Потому что всегда ловил кайф именно от окружающей атмосферы: яркого и красочного шоу, симпатичных и полураздетых танцующих вокруг девушек, толпы, состоящей из таких же молодых и до одури счастливых людей, как я. Но самое главное – магия музыки.

На несколько секунд гаснет все, что распространяет свет, кроме тысячи мерцающих наручных браслетов, приспособлений, излучающих разноцветные лазеры и сияние от включенных экранов смартфонов. Все это сверкает, словно звездное небо.

Ликующая толпа оживает вновь, когда на фоне заводного трека электронный мужской голос объявляет о выступлении хедлайнеров и фаворитов фестиваля.

Гремит вступление, несколько раз отдавая звучанием средневекового колокола. Затем сменяется мягким пульсирующим битом, насыщая мелодию множеством электронных звуков. Незаметно для всех за диджейской установкой на сцене появляются двое в коричневых кожаных плащах, с накинутыми на головы капюшонами, представляющие собой образ католического духовенства – монахов. Представление наряду с мелодией вступительных аккордов сопровождается изображением архангела в женском обличии, которое транслируется на установленном позади них огромном плазменном экране.

По мере того, как нарастает темп музыки, всех до единого окутывает и согревает одинаковое ощущение гипноза, перерастающее в состояние абсолютного транса.

Я никогда бы не подумал, что мальчик, который всю свою сознательную жизнь увлекался игрой на фортепиано и классической музыкой, проводя свободное от учебы время в концертных залах Майами, превратится в ярого поклонника современной электронной музыки.

Конечно же, не обошлось без помощи моих родителей. Благодаря им у меня отличное музыкальное образование, и я по-настоящему увлечен музыкой.

Стоит ли говорить о том, что я живу в современном мире и не хочу застревать среди своих и сливаться с толпой? А желание развиваться дальше и жить по своим правилам поглощает мои мысли с каждым днем все больше и больше? Как любой молодой и перспективный парень, в один прекрасный день я просто обязан оказаться на этой сцене перед такими же людьми, чтобы привнести в эту культуру хоть малую часть себя: поделиться своим искусством и добиться личной маленькой победы.

Я действительно сейчас уверен в этом? Как никогда в жизни.

Глава 1.1

Кор

Наше время

– Итак, поприветствуем следующего гостя нашей студии. Это так называемый будущий «прорыв года», не побоюсь этого слова, – талантливый юноша, который уже успел засветиться на сценах и концертных площадках мирового масштаба. Встречайте: Джейден Кор Ален, он же Джей Ко-о-ор!

– Всем приве-е-ет! – возбужденно кричу в микрофон.

Сегодня особенный для меня день. Я нахожусь в звукозаписывающей радиостудии популярного музыканта и диджея в Амстердаме. Сказать, что я потрясен и впечатлен масштабностью студии и размашистым гостеприимством – ничего не сказать. Здесь так здорово, позитивно, что и не передать словами.

Дизайн помещения выполнен с преобладанием светлых тонов, что еще больше визуально расширяет пространство. За кадром приглушенно транслируется очередной взрывной трек супермодного диджея, пока я стою рядом с микрофоном и подключенными к радиоустановке наушниками. Все это действие не только записывается, но также снимается на камеры.

Это просто нереально круто. Я очень впечатлен.

– Окей, Кор, расскажи немного о себе: сколько тебе лет, откуда ты? – предлагает ведущий.

– Ну, я из Майами, штат Флорида, и мне двадцать два года.

Черт, я так нервничаю, что, кажется, мой голос немного дрожит.

– Здорово, Майами, именно там проходит один из популярных фестивалей танцевальной электронной музыки, – он старается меня подбодрить.

– Да, я бываю на этом крутом шоу практически каждый год,– довольно улыбаюсь.

– Хотел бы отыграть на этом фестивале хоть разок в рамках нашей радиостанции?

– Еще бы! – Он шутит?!

– Это можно легко устроить. Тем более к нам часто поступают онлайн-заявки на твои треки. А наша компания и фанаты любят новые имена, новые лица. Почему бы и нет?

Мать твою! Я готов петь от счастья.

– Я с превеликим удовольствием приму участие и порадую фестивальную публику своими новыми треками, – выстреливаю, не задумываясь.

– Отлично! Заметано! – дает мне «пять», неподдельно улыбаясь. – Поделись с нами своими ближайшими планами. Может быть, в данный момент ты пишешь какое-нибудь новое творение, кто и что тебя вдохновляет? – хитро интересуется диджей.

– Сейчас у меня записано три сингла и пять кавер-версий, есть также много ремиксов, с которых я начинал. Конечно же, мне хочется чего-нибудь новенького, и я работаю в этом направлении. Обычно я вдохновляюсь всем, что находится рядом и что окружает меня, – ведущий кивает головой, понимая, о чем я, – мои друзья, знакомые… Ну и, соответственно, яркие события моей жизни тоже выливаются в ноты.

– Ты ведь профессиональный музыкант?

– Да.

– На каком инструменте играешь?

– На фортепиано.

– Что же, это только прибавляет тебе статус настоящего музыканта, а не самоучки. Значит, ты относишься серьезно к своему творчеству.

– Есть такое, – киваю головой в знак согласия.

– И поправь меня, если я ошибаюсь, сегодня ты впервые отыграешь в нашей студии.

Понятно, что это не вопрос. Он оказывается тот еще шутник и весельчак. Но я напряжен от предвкушения своей «игры» на этой мегакрутой установке, поэтому, проглотив язык, всего лишь киваю головой.

– Окей, – продолжает тараторить ведущий радиошоу, микшируя на заднем фоне пару треков, – спасибо тебе, что поделился с нами своими планами. И, дорогие наши фанаты, повторюсь, у нас в гостях ДжейКор, который впервые отыграет свой сет, состоящий из нескольких замечательных треков. Вы услышите прямо сейчас. Не переключайтесь.

Он подает мне знак, что пора приступать к работе.

Я в наушниках, и прямо передо мной самый навороченный и современный микшерный пульт, который я когда-либо видел – мечта любого диджея.

И вот мои руки на пульте регулируют фейдеры, настраивая тональность, громкость, насыщенность того или иного звука, подстраивая мелодию разнообразными звучаниями и битами. Мое тело вибрирует, а голова и ноги движутся в такт музыки.

На протяжении всего сета лицо ведущего не покидает искренняя улыбка. От него исходит положительная энергетика, какое-то внутренне успокаивающее тепло, придающее мне уверенности. Поэтому вся моя нервозность уходит прочь, а тело полностью расслабляется, и сам я растворяюсь в музыке.

Я полностью абстрагирован от реальности и не обращаю внимания на направленные на меня камеры. Обстановка в студии для меня все еще непривычна, но это уже вопрос времени.

Я только недавно надел наушники, и вот мой пятнадцатиминутный сет подходит к концу, остается только пожать на прощание руку ведущему. Эта четверть часа была прожита не зря. После небольшого фуршета и общения с диджейской тусовкой, я покидаю радиостудию со сказанными мне напоследок словами: «Мы свяжемся с тобой, будь на связи».

Обалдеть! Это дорогого стоит.

Не успеваю закрыть за собой внутреннюю дверь радиостудии, тут же подлетает Стив Брайант – мой агент, пиар–менеджер, помощник, друг. Называйте его, как хотите.

Кажется, мы с ним знакомы целую вечность: одна школа, класс игры на фортепиано, и неважно, что он старше меня. В коллежде Стив пересмотрел свои интересы и решил заняться продюссированием и постановкой проектов. У него светлые, немного отросшие волосы, которые постоянно находятся в небольшом беспорядке. Добавьте сюда хитрый прищур голубых глаз и игривую ямочку на левой щеке. Безусловно, девушки легко ведутся на таких, как он. И этот сукин сын ловко пользуется всеми дарами, которыми наделила его природа. Как бы там ни было, мы очень сблизились за последние несколько лет, и Стив, без сомнения, обладает высокой степенью моего доверия.

Глава 1.2

Отпустив такси, мы пробираемся сквозь выстроившуюся очередь, и, когда Стив машет перед носом у вышибалы визиткой известной радиостанции, нас пропускают.

Уже внутри вечеринка постепенно приходит в разгар движения.

Клуб, как клуб: красиво, объемно и красочно. Но я настолько привык к таким заведениям, что порой перестаю замечать какие-либо впечатляющие детали.

– Ну, что, неплохо? – кричит Стив, оглядываясь вокруг.

Я неопределенно пожимаю плечами.

Вскоре мы располагаемся у барной стойки, и он показывает бармену два пальца и еще какой-то понятный только ему жест.

Тут же перед нами появляются стаканы с виски и двумя блондинками в наборе.

Вопросительно поднимаю бровь на Стива. Он отвечает мне своей самой очаровательной и фирменной улыбочкой, демонстрируя ямочку на левой щеке.

Мой друг бесподобен. Мы только вошли в клуб, а он уже успел провести оценку местности.

Девочки точно в его вкусе. Я не имею ничего против блондинок, но привык, что блондинки – всегда для Стива.

– Леди, – мой друг тот еще «джентльмен», – надеюсь, вы составите нам компанию?

Всегда один и тот же сценарий, от которого так и хочется закатить к потолку глаза.

Ага, конечно, он здесь ни при чем.

От барной стойки мы перемещаемся за столик с мягкими диванами, расположенными напротив сцены немного выше танцпола. Из динамиков звучит довольно неплохая композиция классического транса времен диджея «Тиесто», и я закрываю глаза, наслаждаясь мелодией.

Пока стараюсь абстрагироваться от действительности, забыть про Стива и его подружек, меня посещает мысль о теплом душе и домашнем уюте.

Дом, милый дом. Как много родного в этом слове. И как давно я там не был. Кажется, с тех самых пор…

– Эй, – ощущение чужой руки чуть выше колена. Я распахиваю глаза и вижу перед собой одну из блондинок. – Неужели ты спишь в ночном клубе, когда…

Полные губы моей собеседницы, накрашенные яркой помадой, выдают еще пару реплик, но образ и звук ее голоса мгновенно растворяется в громком вступительном бите, исходящим из диджейской установки.

Свет софитов, струящийся дым, визг вперемешку с хлопками немногочисленной публики на танцполе создают знакомую клубную атмосферу.

За диджейским пультом разворачивается действие. Через минуту на сцене незаметно появляются две танцовщицы в одинаковых нарядах: короткий топ, крохотные шортики, на ногах туфли на высокой платформе. Выглядят как близнецы: длинные светло-русые волосы, подтянутые, словно струны, тела с тонкой талией и стройными ногами. Мне и раньше случалось видеть клубных танцовщиц, но сейчас мой взгляд останавливается на одной из них. Чем-то она меня зацепила. Своей грациозностью, гибкостью, энергетикой? Не отрывая взгляда, я смотрю на нее и только на нее.

Пока я наблюдаю за танцем на сцене, блондинка, сидящая рядом со мной, всеми силами пытается привлечь мое внимание.

– Может, спустимся и потанцуем? – воркует она с акцентом, дотрагиваясь губами до моего уха.

– Джейден, – орет с другой стороны Стив, ударяя кулаком в плечо, – мы будем внизу.

Залпом допивает свой виски и, сверкая на меня «офигеть-как-мне-круто» взглядом, обнимает свою блондинку и растворяется в танцующей массе.

Зашибись!

Я поворачиваю голову и практически натыкаюсь на губы…

– Как тебя зовут? – кричу своей компаньонке.

Меня мало интересует ее имя, но я понятия не имею, как к ней обращаться.

– Айрис, – облизывает свои губы и откровенно пялится на мои. – А тебя?

– Зови меня Кор.

– Окей, Кор, – улыбается и поправляет волосы. Моментально опрокидывает в себя коктейль и разворачивается ко мне, кивая подбородком в сторону танцпола, – пошли.

Айрис-пухлые-губки утягивает за собой в самый центр толпы. Я прекрасно осознаю, что с этой девушкой у меня, похоже, ничего не выйдет. Ее типаж – пройденный этап. Быстрым перепихоном в мало стерильном туалете клуба меня не удивишь. Может быть, в другой раз, в другом месте, но явно не сегодня и не здесь. Не хочу показаться неблагодарным грубияном.

Чтобы отвлечь ее внимание, я начинаю искать взглядом Стива, мысленно умоляя о его помощи, но мой друг словно провалился сквозь землю.

Мелодии сменяют одна другую, а Айрис без остановки трется вокруг меня в танце, намекая на что-то большее. Я упорно продолжаю игнорировать ее намеки. В настоящий момент я занят другой девушкой.

Та самая танцующая лань, с глубоким взглядом, пронизывает все мое нутро. Я заворожено продолжаю наблюдать за движениями ее рук, ног, как длинные волосы танцовщицы, рассыпаясь в воздухе, с опозданием повторяют ее телодвижение. Словно нарочно, сбиваясь с ритма, она меняет его, то ускоряя, то замедляя темп. Есть в этом что-то притягивающее. Скорее всего, это ее своеобразная фишка – двигаться в танце не так, как все.

Девушка меняется местами со своей партнершей, и пока она продолжает плавно изгибаться вокруг своей оси, я не отрываю от нее своего взгляда. Становится заметными напряженные и накаченные мышцы ее икр, натянутость стоп, и, несмотря на то, что она танцует на высоких каблуках, ее хрупкие плечи и длинная тонкая шея напоминают мне образ балерины. Сразу вспоминаю свою младшую сестренку Сандру, которая долгое время упорно занималась балетом, пока не получила травму.

– Давай уйдем отсюда, – предлагает мне заплетающимся голосом Айрис, когда уже происходит смена трека, и танцующие девушки покидают сцену.

Черт, не может быть, чтобы она была уже в стельку от каких-то двух жалких шотов.

Я редко пью. На выступлениях для меня это вообще неприемлемо. В клубах допустимо, если это работает для расслабления, например, как сейчас. Но после одного случая, произошедшего со мной по пьяни, я стараюсь избегать чрезмерного количества алкоголя.

– Мне срочно нужно в дамскую комнату, – продолжает Айрис, настороженно поглядывая по сторонам, – идем со мной. Боюсь, что могу потеряться, кругом столько людей.

Обводит рукой танцпол неуверенным движением и, не дожидаясь моего ответа, тащит из толпы.

Глава 2.1

Джиа

«Ты летишь домой? Случилось что-то серьезное? Надеюсь, у тебя все хорошо. В любом случае, Джи, сразу же приезжай ко мне, а вечером, наконец-то, сходим куда-нибудь, как в старые добрые времена. Например, в клуб».

Клуб? Только не это.

Прочитав сообщение от своей сестры Жаклин, блокирую телефон и убираю его в передний карман джинсовых шортов.

Признаться, я не любительница далеких расстояний, однако девять часов не самого удобного полета, и вот я в солнечном Майами. Мчусь в автобусе навстречу своей сестренке. Своей второй половинке.

Судьба не в состоянии держать нас на далеком расстоянии. Мы как два магнитика, два внешне одинаковых человека, с тем же цветом кожи, светло-русыми волосами и карими глазами. Да. Жаклин – моя сестра-близнец. У нас одна душа на двоих. Мы настолько одинаковы, что если бы не родинка на левой щеке, нас бы не смогли различить даже собственные родители. Но, не смотря на внешнее сходство, нам присущи разные мысли и потребности, как любому другому человеку.

Мы с Жаклин всегда отлично ладили. Родители нас воспитали в строгих правилах, постоянно держали в узде, не давали спуску. Они не какие-то там агрессоры, но давление чрезмерной родительской опеки не прошло бесследно.

Мы любим наших маму и папу, и благодаря им многого добились. Однако в силу некоторых последних обстоятельств, наши пути потихоньку разошлись.

Когда я была маленькой, родители сразу разглядели наш с Жаклин танцевальный потенциал, и без раздумий в пять лет мы обе были отданы в престижную балетную студию Майами.

Я росла, развивалась, работала на износ, и, да, мне это нравилось. Моей сестре повезло меньше. Она сломала ногу и не смогла побороть свой страх перед танцевальной стихией. Я никогда не хотела расстраивать родителей, всегда желала видеть всплески гордости в их глазах. Отец мечтал лицезреть меня на сцене больших всемирно известных театров в качестве прима-балерины, а мама охотно соглашалась с ним во всем. Я делала успехи в балете, Жаклин развивалась как художник. Все шло свом чередом, пока я не повзрослела и поняла, что нельзя зацикливаться на одном балете.

Мне хотелось попробовать различные стили танца. Например, джаз, фанк, хип-хоп, исполнителей, которых очень часто можно встретить на улицах города. Проходя мимо танцующих «попрошаек», я каждый раз завидую тому, как ловко и свободно они взаимодействуют и управляют своим телом. Им не нужно тянуть «носок», держать спину, втягивать живот, эти танцовщики исполняют «фристайл» – импровизируют, другими словами. В этом направлении они ощущают себя свободными, невесомыми, раскованными.

Чего не сделаешь в балете. Здесь ты всегда собран, внимателен, твои движения отточены и верны, и не дай бог ошибиться хоть раз во время выступления – тебя сожрут с потрохами и выпрут на роль второго, если не третьего, плана. На репетициях нужно пахать до седьмого пота, иначе ты добьешься не тех результатов, к которым стремился. Этот путь пропитан болью, слезами, железной выдержкой, а кое-где и кровью. Это другая своеобразная жизнь, и ты полностью ей отдаешься. Этот танец отнимает у тебя время, силы, энергию. Ради чего? Ради того, чтобы услышать, как это красиво. Быть балериной – нечеловеческий труд.

Нет, я ни в коем случае не хочу сказать, что не люблю балет. Многие говорят – я рождена для него. Но в современном мире столько разновидностей танца, что этот факт не может отставлять меня равнодушной.

И как бы там ни было, балет – это моя жизнь. Но мне хочется прочувствовать и другую: безбашенную, яркую, дикую. Сейчас, как никогда, я нуждаюсь в том, чтобы поменять свое серое существование, которое идет по плану. По плану моего отца. А я не сторонник всего этого. Мне только двадцать два, поэтому, пока еще не поздно, пора поменять жизнь, танцевальное мировоззрение и просто быть свободной без всякой опеки и не утруждать себя мыслями о том, что ты чем-то кому-то обязан.

Упираясь лбом в стекло автобуса, я глубоко вздыхаю от собственных рассуждений, и на оконном стекле проявляются очертания рисунка в виде разбитого сердца. Стало быть, сидя на моем месте, кто-то начертил это изображение своим пальцем на запотевшем стекле. Смотрю на рисунок, и спустя три секунды картинка исчезает.

Как сейчас это подходит моему настроению.

Мыслями я опять с родными, все-таки понимаю, насколько неблагодарно к ним отношусь. По-свински. Уехала, никого из них не предупредила. Только Жаклин была в курсе моих «путешествий», длившихся ни много ни мало – неделю.

Вот черт. Я продержалась всего лишь какую-то долбаную неделю. Я никчемная.

«– Ты когда-нибудь начнешь нормально танцевать или так и будешь воспроизводить каждый вечер свое сраное «Лебединое озеро»?

– Джейк, послушай, я…

– Ты что, Джиа?

Я растерянно молчу, если сейчас заговорю, то начну просто рыдать. Нет необходимости демонстрировать свою слабость этому придурку.

После продолжительной паузы, Джейк немного смягчается, с шумным выдохом заявляя следующее:

– Я не могу больше дать тебе шанс, Джи, – кажется, он тоже расстроен, но это всего лишь напускное. – Да ты посмотри, на этих каблуках ты толком стоять не можешь, не то, чтобы танцевать. Привыкла ковылять на своих пуантах, а клиенты жалуются и беспокоятся, что в один момент не устоишь и рухнешь…

– Им наплевать на меня, – не сдерживаюсь я.

– Зато мне – нет. А на их мнение тем более. И еще. Где твоя грудь? Зрители обожают любоваться формами танцующих привлекательных девушек, – руками в воздухе обозначает полушария в районе грудной клетки. – Прости, но ты выбиваешься на фоне других. Думаю, для тебя же лучше будет собрать свои вещички. Я оплачу тебе твои отработанные вечера. Поэтому, Джиа, – опять изображает из себя добряка и по-дружески кладет ладонь на мое плечо. – Возвращайся домой, в свою стихию, детка.

Глава 2.2

В ее просторной спальне имеется самый огромный в мире шкаф, я просто уверена в этом. Жаклин любительница женственных платьев и длинных юбок, я же предпочитаю простой и удобный стиль: джинсы и футболка, ну и балетки, конечно же, либо туфли на танкетке и ничего более. Что касается сестры, то обуви на высоких каблуках у нее целый арсенал.

– Лови! – шутя и задорно бросает мне «тряпку» белого цвета.

Я не успеваю среагировать, когда платье летит мне прямо в голову, потихоньку скатываясь на мои вытянутые руки.

Жаклин хихикает.

– Очень смешно, – гримасничаю я.

– Примерь это, я хочу посмотреть, как оно на тебе сидит. Моя сестренка должна сегодня свести всех с ума.

Жаки протягивает мне босоножки, свисающие на ее пальце, словно на крючке.

– Мне повезло, – я забираю протянутую обувь. – Ты была ко мне милосердна, и они не на огромных каблуках.

– Но, Джи, это же так сексуально, – стонет сестренка. – Сделай это ради меня.

Ох, уж этот ее умоляющий взгляд.

– Все-таки, ты как-то продержалась на них и протанцевала.

– Ладно, уговорила. Но только ради тебя, – тычу в нее пальцем.

– Надевай коктейльное платье, – радостно хлопает в ладоши, – и распусти свои прекрасные блестящие волосы. Хватит как старушке собирать их на затылке в пучок и прятать такую красоту.

Спустя два часа мы уже на месте. Жаклин буквально залетает со мной под руку в клуб, беспокоясь о том, что я могу передумать и сбежать.

Не так давно я была частью этой атмосферы. Кругом все светится, музыка грохочет так, что звук отдается в районе грудины и посылает вибрации по всему телу. Народа столько, что не протолкнуться: все смеются, орут, отпускают грубые шуточки и трутся вокруг нас, будто хотят вызвать доброго Джина, который незамедлительно рассыплется в исполнении их похотливых желаний. Однако их может ожидать сердитая Джиа, готовая по-своему осуществить эти желания. Смешно звучит.

Мы с сестрой всегда привлекали к себе внимание; окружающие обычно очень по-особенному реагируют на близнецов. Поэтому, постоянные перешептывания и комментарии сексуального характера для нас дело привычное. И сегодняшний вечер – не исключение.

Проходим глубже в толпу, и моему взору предстают танцовщицы, которые двигаются на отведенных для них пьедесталах.

Вот черт. Неужели я так же вульгарно смотрелась?

Лихорадочно перебираю в памяти свои танцевальные образы в ночном клубе Амстердама.

Так и есть.

Да чтоб мне провалиться сквозь землю со своими принципами и упрямством. Чувствую, как ком подкатывает к горлу, а предательская слеза так и норовит скатиться по щеке.

В это время Жаклин пытается весело перекричать музыкальный шум:

– Идем со мной!

Мы кое-как втискиваемся в колею, выстроенную возле бара. Все лезут со своими смятыми купюрами, выкрикивая названия напитков.

– Две «Маргариты», – слышу голос Жаклин, которая подмигивает бармену и тут же хлопает двадцатидолларовой банкнотой по столу.

Пока мы с сестрой медленно потягиваем коктейль, симпатичный бармен успевает не только обслужить персонал, но и пофлиртовать с девушками.

Но мне скучно, мы не находимся здесь и десяти минут, как я уже хочу побыстрее уйти. Ладно, я обещала своей сестре не быть занудой, просто необходимо немножко потерпеть. Мои мысли возвращаются вновь к тому клубу, и в очередной раз за сегодняшний вечер я задаюсь вопросом: почему все так вышло.

Хочется послать все к черту и забраться под теплый плед.

– Джиа, кажется, это Кевин, – кричит мне на ухо Жаклин.

Слишком громкая клубная музыка перебивает звук ее голоса.

Сестра пальцем указывает куда-то вдаль, и я понимаю, что она хочет отойти.

– Хорошо! Я побуду здесь! – жестом даю понять, что останусь на месте.

Не проходит и несколько секунд, как сестра растворяется в толпе.

А я тем временем пританцовываю на месте и потягиваю свой коктейль, и, кажется, он уже закончился. Понимаю, что гоняю через соломинку пустой воздух.

Через минуту я держу в руках еще один напиток, но уже другого цвета. Немножко захмелевшая и нисколько не удивленная столь долгим отсутствием своей сестры, я оборачиваюсь со стаканом в руке в сторону танцпола и чувствую, как чье-то крепкое тело врезается, опрокидывая на меня, а точнее, на мое платье все содержимое бокала.

– Эй! Аккуратнее! – я осматриваю свой наряд на наличие пятен.

– Извини, ты в порядке? – голос принадлежит парню. Он тянется рукой к моей груди, но вовремя одергивает ее. – Прости, я не хотел…

– Ты что, слепой?!

– Ты идешь? – перебивает его другой голос.

Наверное, друг.

Я не обращаю на них внимания, потому как занята своим платьем. Похоже, что на этом сегодняшняя вечеринка для меня окончена.

– Твой выход через три минуты, – я могу расслышать, как продолжает недовольно настаивать парень неуклюжему придурку.

Тот стоит, даже не шелохнувшись, и я чувствую, как он обжигает меня своим взглядом. Так и хочется послать его.

Я практически готова это сделать, когда с вызовом бросаю на него гневный взгляд и замираю: сквозь клубный дым, игру лазерного света и переливания софитов на меня смотрит высокий, крепкого телосложения, парень. Должна отметить цвет его глаз, они настолько голубые, что я не в состоянии оторваться от них. Они словно манят за собой, гипнотизируют. У меня возникает какое-то знакомое ощущение – дежавю?

Я встряхиваю головой.

– Еще раз, извини.

И оба спешат к выходу на сцену.

Я как завороженная провожаю их взглядом, а затем вновь осматриваю себя.

Глава 3.1

Кор

Когда я медленно пытаюсь открыть слипшиеся веки, я думаю о привлекательной, хмурой незнакомке. Не совсем незнакомке. По крайней мере, мы сталкивались с ней два раза. Я сразу узнал Ее. Как вообще такое возможно? Буквально еще позавчера я видел девушку в одной точке мира, а вчера ночью – в другой. Среди миллиардов людей я встретил именно ее. И где? В ночном клубе. При каких обстоятельствах? Самых нелепых.

После выступления я намеревался отыскать красотку и извиниться для того, чтобы предложить… Не знаю. Покупку нового платья? Или просто поддаться предлогу увидеться с ней вновь. Находясь в центре внимания за диджейским пультом, я долго удерживал ее взглядом, и платье, ослепительно белого цвета, было не трудно найти. Казалось, она также пристально смотрела на меня, не сводя своих глаз. Но когда пришло время сменить один трек другим, я, к сожалению, потерял ее из вида.

Уже почти полдень, а я все еще валяюсь в кровати. Быстро вскакиваю и направляюсь в душ.

Интересно, Стив уже проснулся или тоже решил сегодня понежиться дольше обычного? Несмотря на то, что при знакомстве с ним он всегда производит впечатление абсолютно несерьезного молодого человека, гуляки, бестолково прожигающего свою жизнь, Стив очень много и упорно работает. И надо отдать ему должное, он профессионал своего дела. Он может позволить себе расслабиться по выходным, когда у нас нет запланированных встреч и выступлений, я не препятствую его быстрым перепихонам, не становлюсь для него нянькой, когда он напивается в стельку. Что касается будних дней, то он разобьется в лепешку, но будет выглядеть бодрым, свежим и презентабельным, полностью готовым к своей работе. Я не жалуюсь и считаю, что мне крупно с ним повезло.

Как вы могли уже догадаться, я и мой друг живем в одном доме. Сразу предупреждаю: с ориентацией у нас все в порядке. Блондинок помните? Так вот. Наше жилье – современный шикарный особняк с огромной открытой верандой на втором этаже и громадным, прямо под ней, бассейном. Бывает так, что Стив проводит вечеринки для своих приезжих гостей, не без моего диджейского участия, конечно же. Я обожаю это место. Чувствую себя в нем, как в «своей тарелке».

Стив из богатой семьи, но благодаря своему уму и характеру, он многого добился сам, так что, этот дом можно смело называть его собственностью.

Почему я живу у него? Нет, меня не выгоняли родители из своего дома или что-нибудь в этом роде. Так проще в нашей с ним работе. Мы практически всегда находимся рядом, все двадцать четыре часа в сутки. Было время, когда я нуждался в съемном жилье, и он без лишних раздумий помог мне с этим, предоставив место в своем супермодном доме. Да, я не кисло устроился. Но также не забываю каждый месяц платить ему за аренду, не придавая значения его отмашкам по поводу моего халявного пребывания.

Помимо просторной личной комнаты, в моем распоряжении имеется удобная для музыкальных сочинений студия. Это единственное место, в котором я часто зависаю до поздней ночи и провожу практически все свое свободное время. Но самая главная и важная для меня вещь в доме – это фортепиано, действующее на меня как лекарство, когда я впадаю в меланхоличное настроение. Я привез его с собой, что называется, на собственном горбу, потому что не представляю своего существования без этого инструментального зверя. Это ведь подарок моего отца, и он очень мне дорог. Как раз сегодня, почувствовав вдохновение, я собираюсь немного размять свои пальцы и «постучать» по клавишам на любимом инструменте.

Принимая душ, мыслями я вновь возвращаюсь к той девушке в клубе, и в моей груди разливается незнакомое, но приятное тепло.

Я не хотел навязываться, но и просто так все отпустить не мог, точнее, не мог отпустить ее, не извинившись, как следует. Если бы не гребаный Стиви. Он, конечно же, ни в чем не виноват, мы пробирались через нетрезвую толпу, спеша к выходу на сцену.

Возможно, если бы не этот инцидент с опрокинутым бокалом, я бы никогда не встретил ее вновь.

После того, как отработал свой часовой сет, я вмиг поспешил к тому месту, где оставил сердитую и облитую мной привлекательную девушку. Но, к сожалению, ее и след простыл. Разочарованный, я поглубже натянул на лоб козырек своей бейсболки и постарался незаметно удалиться в комнату для артистов.

– Доброе утро, – приветствую Стива, когда вхожу на кухню и по привычке бросаю взгляд на электронный циферблат, расположенный на барной стойке. – Или доброго дня.

– Угу, – мычит, не отрывая взгляд от своего телефона. – Кофе готов, – указывает свободной рукой на небольшую чашку с блюдцем на столе.

Отлично. То, что сейчас нужно.

– Что нового пишут? – интересуюсь у него, делая небольшой глоток, обжигающий горло.

От него не дождаться ответа, он полностью поглощен своим гаджетом, но, должен отметить, выглядит так, будто заново родился. Похоже, что и проснулся он рано. Неужели Стиви бессмертный?

– Тебе стоило разбудить меня пораньше, – продолжаю привлекать его внимание, и мне это удается. Он наконец-то отрывает глаза от своего долбаного телефона.

– Кор, тебе необходимо как следует выспаться. На следующей неделе у нас плотный график выступлений. Поэтому ты мне нужен живой и здоровый.

Его «Эппл» издает звуковой сигнал входящего сообщения. С ним без толку о чем-либо разговаривать, когда в его руках эта штука.

– Блондинка? – обжигаюсь кофе во второй раз.

– О, да, – продолжает ловко печатать на своем телефоне ответ.

– Ладно, меня ждет мой черно-белый друг. Кажется, ко мне вернулось вдохновение.

Делаю последний глоток, поглядывая на Стива. Тот нервно потирает шею. Мне знаком этот жест. Твою мать, что еще?

– Вообще-то…

Глава 3.2

***

Белые и черные клавиши мягко утопают под подушечками моих пальцев, воспроизводя тончайшую классическую мелодию.

Я нахожусь в окружении десяти юных балерин и пожилой женщины – их педагога, сижу за фортепиано в балетном зале, проигрывая по нотам небольшие кусочки музыкальных партий на уроке по классическому танцу. Благодаря музыке здесь царит спокойная и уравновешенная атмосфера. Но когда ненароком кидаю взгляд на танцовщиц, становится очевидна их напряженность и концентрация, направленная на верное исполнение каждого движения. В перерывах между отработкой партий танцевальных движений, все, как одна, внимательно и заворожено слушают своего балетмейстера. Даже я – парень, сейчас не привлекаю их внимания так, как эта строгая женщина в возрасте.

Хорошо, что их занятие длится недолго. Всего лишь час. Затем у меня будет целых два часа наедине с фортепиано.

Прошла примерно половина времени, и девушки перешли ко второй части своего занятия. Как я понял, от станка, прикрепленного рядом с огромными зеркалами, на середину зала.

После произнесения хореографом какого-то очередного упражнения на французском языке, она подает кивок головой, чтобы я начинал. У меня есть подсказка, своего рода шпаргалка – что играть и под каким номером.

Кисти моих рук взлетают и на секунду замирают в воздухе. Я ударяю по клавишам, когда льется динамичная музыка, виртуозно заполняя своим грациозным звуком пространство зала. Я немного изучал французский язык в школе и вспомнил, как моя сестра часто употребляла в своей речи балетные термины. Сейчас девушки выполняют упражнение, которое называется «grand battement jet». Другими словами – это выброс ноги вперед, в сторону, либо назад. Со стороны это движение кажется таким легким и воздушным. Эта тонкая и изящная красота под названием «балет» не дается быстро и легко.

Заканчивая очередную игру на фортепиано, ожидаю следующего знака от педагога-танцовщика. И по непонятным мне причинам мои мысли вновь будоражат эти огромные карие глаза и танцующий образ хрупкой девушки.

Она никак не хочет выходить из моей головы, и, словно повинуясь какому-то непонятному чувству, я поворачиваю голову в сторону огромного окна и вижу Ее.

Танцовщицу из клуба Амстердама. Ту самую девушку, которой имел неосторожность испачкать платье, заслужить о себе впечатление, как о неуклюжем идиоте, получив при этом недовольный ее взгляд.

Я тщательно моргаю, все пристальней всматриваясь, не привиделась ли мне она.

Нет.

Значит, это не мираж, и она настоящая. И я не тронулся умом. Судя по всему, балерина находится в этом же здании, только в другом корпусе. В таком же балетном классе.

И… Да!

Закинув одну ногу на станок, она выполняет поперечную растяжку (твою мать, Стиви!), на ней та же форма, что и на девочках, которые…

– Мистер Ален!

Слышу девичье хихиканье.

– Мистер Ален, – повторяют чуть громче, когда я отрываю свой взгляд от окна и растерянно перевожу его на балетмейстера.

Она шикает на своих подопечных, что заставляет их мигом замолкнуть.

– Мы ждем вас, – нетерпеливо продолжает Миссис Браун.

Клянусь, старушка такая маленькая, с вытянутой тонкой шеей и худыми ногами, но ее строгость придает ей некое величие, что заставляет относиться к ней с уважением.

Поерзав на стуле, я напрягаюсь всем телом.

– Да, конечно, простите, – извиняюсь перед ней, но меня так и манит обернуться и посмотреть на отражение окна еще раз.

– Девочки, – с призывом обращается учитель к юным балеринам. – И раз, и два…

Я продолжаю аккомпанировать, параллельно выстраивая в своей голове план, как встретиться с этой девушкой и не потерять ее из виду вновь.

Не знаю, зачем мне это нужно. Мог бы и не заморачиваться. Платье, как платье. Но вот ее обладательница, чувствую, не простая девчонка. Должен признаться, именно это в ней привлекает.

Время занятия на исходе, но столь желанного отражения в окне напротив я уже не наблюдаю.

Черт. Поскорее бы выбраться отсюда.

Как только заканчивается урок, я срываюсь с места и, как ошпаренный, вылетаю из зала, забывая попрощаться с мисс Браун и ее ученицами. Наплевав на необходимый для меня инструмент и свое вдохновение, быстрым шагом направляюсь по коридору, встречая на своем пути однообразных танцовщиц. Все как на подбор. Я всматриваюсь в лицо каждой, боясь упустить свой шанс. Дохожу до конца коридора, который ведет налево. По моим предположениям, зал, в котором находилась так необходимая мне танцовщица, должен быть где-то здесь. С грохочущим от волнения сердцем в груди, тянусь к ручке двери хореографического зала. Меня опережает выходящий оттуда седовласый мужчина.

– Простите, – осматривает меня с ног до головы, – вы ко мне?

У него на бейдже красуется надпись: балетмейстер «Дэвид Эриксон».

Вот значит как? Все-таки, я не ошибся. Она балерина.

Он продолжает вопросительно смотреть на меня, пока я, немного оторопев, собираюсь с мыслями.

– Я ищу девушку. Возможно, вашу ученицу или коллегу, я не знаю… Понятия не имею, как ее зовут, но… – в растерянности развожу руками.

Мистер уже не смотрит на меня, а достает ключи, чтобы закрыть двери танцевального зала. Еще немного моего бессмыслия, и он будет готов развернуться, чтобы уйти.

– Подождите, девушка – танцовщица, у нее светло-русые волосы, высокая, стройная, с темно-карими глазами… Черт.

Я жалок, и ругательство отчаянно срывается с моих губ, когда мужчина начинает запирать ключами дверь, делая вид, что ему уже наскучил этот бессмысленный разговор.

– Боюсь, молодой человек, – поглядывает на свои часы, – не могу вам ничем помочь, под ваше описание подойдет любая девушка этого учебного заведения. Тем более, занятие окончено, и ученицы минут как пять уже разошлись. Всего доброго. И он исчезает по коридору, скрипя подошвой своих начищенных ботинок.

Глава 4.1

Джиа 

Неожиданно для себя просыпаюсь в приподнятом настроении, готовая ко всему с гордо поднятой головой. Вчера я ясно решила: больше не унывать, и при любых обстоятельствах двигаться только вперед. Вечером мы с сестрой приглашены к родителям на ужин, и вопреки всему мне просто необходимо переступить через свои принципы и амбиции, пойти навстречу маме и папе. В конце концов, они мои родители, и я, как примерная дочь, должна уважать и любить их в ответ.

Наскоро приняв душ, быстренько вливаю в себя чашку бодрящего кофе, чтобы примчаться в любимый балетный класс на занятия к одному замечательному балетмейстеру – мистеру Эриксону. Из всех зануд в Городском Театре Майами, работником которого я являлась еще несколько недель назад, он единственный, кто выслушал меня, проникся моей проблемой и не отказал в посещении балетного класса.

Нет, я не собираюсь возвращаться в театр, поскольку меня уже там никто не ждет, и, судя по тому, как весь балетный состав «оплакивал» мой уход, замена мне была предоставлена незамедлительно. На этот раз посчастливилось Саре Грей, ликующий взгляд которой теперь будет не отодрать от моей персоны. Представляю, как прикусив тонкую нижнюю губу, эта курица будет делать вид, что сожалеет о том, чего я имела неосторожность потерять. Всё это я уже проходила. Знаю. Сегодня в очередной раз мне придется столкнуться с этим незаменимым выражением ее лица. И откровенно говоря, теперь меня это мало волнует. Я не стану топтаться на одном месте, а расправлю крылья, вспорхну, как бабочка, и примерю многие нестандартные образы. Все еще услышат о Джии Меддисон Саммерс.

Наполненная уверенностью, вхожу в пустой зал в тренировочной форме для классического экзерсиса, держа в одной руке пуанты. Внутренне радуюсь, что никого еще нет, и я хотя бы начну разминку в тишине и спокойствии. Зал неимоверно огромный, со стенами белого цвета и наканифоленным серым полом.

Вокруг большие и высокие зеркала от пола до потолка, с прикрепленным посередине к нему станком, который охватывает периметр всего зала. С одной стороны класса зеркала, с другой – проступающий дневной свет сквозь огромные окна, отображающие вид на аналогичные классы второго корпуса учебного заведения. Другими словами, происходящее во время уроков в нашем здании и напротив – отчетливо просматривается, словно на ладони. Обычно по ту сторону проходят занятия более юных учениц, здесь же зал отдается в аренду нашему городскому театру балета, где ведет свои уроки мистер Эриксон.

Беспокойство и забота обо мне балетмейстера согревают душу. По его словам, я – лучшая балерина из его выпускниц, он никогда не хотел отпускать меня или предоставлять мне возможность заниматься у другого педагога. Поэтому, когда я убила его наповал новостью о том, что ухожу в иную для меня сущность, он очень переживал и уговаривал не предпринимать ничего, не обдумав заранее. Меня было не переубедить, и когда мистер Эриксон сдался, то ясно дал понять, что я могу спокойно вернуться на его занятия для поддержания своей формы. В театр бы мою персону не приняли обратно. Поэтому первым делом, после своего провального эксперимента, я позвонила ему.

Зачем мне все это?

Если бы я сама знала ответ… Пару дней назад я приходила сюда на занятия, было здорово и приятно работать, и взаимодействовать с другой группой профессиональных танцовщиц. Без танцев я не мыслю своей жизни. Это как наркотик: попробовал, еще… и еще, и втянулся. Меня не устраивает роль второго плана, а находиться не в первых рядах – вовсе не мое. И как вы поняли, я не собираюсь сидеть, сложа руки, и ждать падающих с неба звезд. Если не балет, значит другое направление в танце.

Осмотрев привычную для себя атмосферу вокруг, решаю начать самостоятельный разогрев, не надевая пуанты. Закинув одну ногу на станок, делаю приседание на другой – опорной ноге, постепенно растягивая внутренние мышцы своих бедер, а мыслями вновь переношусь к ожидающему меня вечером родительскому ужину. Все пройдет хорошо, я смогу не обращать внимания на привычные подколки отца и бездействие матери.

Моя проблема в том, что я слишком воспринимаю все всерьез. Хотела бы я поучиться выдержке Жаклин и ее ловкому, включенному вовремя, пофигизму, который сходит с рук, в отличие от меня. И все-таки, нужно постараться найти выход из сложившейся ситуации с отцом, потому что плакаться матери – бесполезное дело. Она полностью находится в его подчинении и незамедлительно выполняет любой его приказ.

Тяжело вздохнув, меняю позицию, стремясь правой рукой к подъему левой ноги. Следом идет разминка стоп и подготовка икр для классического тренажа.

Первая часть экзерсиса у станка предполагает основную нагрузку именно на эти мышцы ног. Следующая – на работу бедер и верхней части спины. Натянутое струной тело постоянно пребывает в напряжении и готовности, поэтому, чтобы не случилось травм, необходимо перед уроком подготавливать и разогревать свое тело самостоятельно.

– Боже мой, какие люди! – слышу знакомый и противный голос одной из состава театральных балерин.

Характерный стук пуантов по полу, и в зеркальном отражении моментально ловлю взглядом группу из нескольких моих бывших коллег, нарочно цепляясь глазами за отдельную особу, вид которой вызывает лишь тошноту.

Дыши глубоко, Джиа. Не обращай внимания на выскочек.

– Здравствуй, Саммерс, – подходит ко мне сучка.

Глава 4.2

***

– Девочки, пожалуйста, чувствуйте себя как дома, – язвит отец, когда мы с Жаки сидим в гостиной за столом, который просто ломится от блюд, приготовленных личным домашним поваром.

– Джордж, – сидящая рядом с ним мама делает ему деликатное предупреждение, чтобы он не вел себя как козел в нашем присутствии.

После такого его словесного вступления, ни один кусок в горло не полезет. Но я стараюсь держать свой нрав в руках, пока мы молча приступаем к нашему ужину. В воздухе повисает неловкая пауза, и складывается впечатление, что мы не одна сплоченная семья, а незнакомые друг другу люди. Помещение наполняется звонким эхом постукивания серебряной вилки о дорогую фарфоровую тарелку, а из стереосистемы ненавязчиво доносится приглушенная классическая музыка.

Я мельком поглядываю на Жаклин, которая сидит рядом со мной и выглядит более расслабленной и раскрепощенной.

– Джиа, – внутренне съеживаюсь, когда отец подает голос.

Заранее предвижу безобидные расспросы о моих делах, которые закончатся в лучшем случае слезами, в худшем – скандалом, как и во все предыдущие совместные вечера.

– Мне кажется, – продолжает отец, – у тебя есть, чем поделиться с нами.

– Кстати, пап, – в разговор встревает Жаклин. Понимает, что сегодняшний вечер лучше не начинать с разговоров обо мне, – вчера с Джией были на выставке моей мечты…

Боже, я обожаю свою сестру. Ее болтовня вряд ли чем-то поможет, но хоть немного оттянет неизбежное.

Отец ничего не отвечает, лишь молча прожевывает пищу. Затем берет стакан с водой и делает пару глотков. Я перевожу взгляд на маму. Она как всегда улыбается и делает вид, что все замечательно.

Джордж Саммерс является привлекательным пятидесятилетним мужчиной, с густыми темного цвета волосами и выразительным карим взглядом, который иногда имеет способность проникать в сознание настолько глубоко, что кажется, будто этот человек читает и одновременно управляет чужими мыслями в свою пользу.

Требовательный, строгий, расчетливый, он отдает предпочтение покорности и порядку во всем. Он никогда не проявлял любовь к своим дочерям в ее привычном виде, как это делали другие по-настоящему любящие отцы, не исходила от него и отцовская ласка. Вся его жизнь состоит из бесконечного списка дел, как у любого богатого человека, занимающего руководящую в собственной компании должность. Складывается впечатление, что он и маму-то любит только по расписанию.

– Жаклин, я, кажется, интересовался делами Джии, – отец глядит на нас поочередно с приподнятой бровью. – Очевидно, ей есть, о чем нам поведать.

Как мне надоела эта идиотская игра. Пусть говорит прямо, что я в очередной раз облажалась, подвела и расстроила Его Высочество, не оправдав гребаных надежд.

– Что конкретно, отец, ты бы хотел услышать от меня?

Черт, давлюсь так тщательно прожаренным куском говяжьего стейка. Наверное, при других условиях и в другом месте, это блюдо казалось бы вкусным, но не в данный момент.

– Хотелось бы услышать о твоих успехах, нежели о неудачах, – продолжает папочка нарезать свой ужин с умным видом.

– Мне сегодня предложили работу, – я все-таки решаюсь сказать об этом.

– Замечательно, где? – мама спрашивает первой. Кажется, ей действительно интересно.

Я глубоко вздыхаю, не важно, рано или поздно этот разговор состоялся бы.

– В колледже искусств, – произношу тихонько.

– Джиа, это же здорово, – подбадривает Жаклин.

Перевожу взгляд с тарелки на отца: он молча, без единой эмоции на лице продолжает жевать еду.

– Ты будешь преподавателем классического балета, милая?

Вижу, что матери еще не надоело притворяться и играть в спектакль под названием «Семья».

– Да, – прочищаю горло, – я буду учить основам классического танца юных балерин.

Тишина. Отец прекращает греметь своим помпезным столовым прибором.

– А что с театром? – наконец-то интересуется он.

– А что с ним? – переспрашиваю его.

Конечно же, он прикидывается, будто не знает всей сути. Ведь у нас уже состоялся этот разговор пару недель назад, зачем возвращаться к нему снова?

– Не держи меня за дурака, дочь, – строго предупреждает он, бросая вилку с лязгом на стол. – Ты думаешь, я не в курсе твоих танцулек в ночных клубах для шлюх и лодырей?

Все предательски молчат.

– Это же надо было додуматься, бросить театр балета, плюнуть на всех и улететь за тридевять земель в столицу наркоманов и проституток. И ради чего? Чтобы потрясти своей задницей перед кучкой обдолбанных придурков! – отец перестает себя контролировать, и по всему моему телу пробегается неприятная дрожь.

Глава 5.1

Кор 

Учащенное дыхание, стекающий пот со лба, приятная мышечная боль, и грохочущий пульс, отбивающий в едином ритме с мелодией, которая исходит из моих стереонаушников. Ноги все также продолжают быстро передвигаться по беговой дорожке, в неплохо обустроенном тренажерном зале, который находится в подвальном помещении дома Стива. Я всегда и везде стараюсь держать себя в форме. Даже если у меня напряженный график выступлений, я придерживаюсь здорового образа жизни. Поэтому сон занимает первое место в моем списке здоровья. Обязательное плавание и физическая нагрузка собственного тела – это второй пункт. Ну, а третий – не злоупотреблять алкоголем. Кроме того, я люблю читать стоящие книги, при этом вряд ли меня назовешь «книгоманом». Так сложилось, что на вышеперечисленное у меня не хватает свободного времени. Поэтому зачастую книги служат отличным «снотворным».

В данный момент, в ушах проигрывает заводной трек, который я отыграл вместе с Мартином – моим давнишним и хорошим приятелем диджеем. Прошлой ночью клуб «Космос» был погружен в атмосферу абсолютного транса, наполняя слух молодежи различными синтетическими звучаниями и периодичными, ритмичными мелодиями.

Огромное преимущество этого клуба состоит в том, что расположенная на крыше танцплощадка создает ощущение открытого космоса. Здесь не играют обычные диджеи, так что, могу с уверенностью заявить: мой статус, как и планка, стали выше прежнего. И это все благодаря не только мне, но и моему менеджеру.

После того, как в прошлый раз я потерпел неудачу во встречи с балериной, меня ожидали в самом крутом заведении под названием «My.Am.I.Music» (прим. автора: дословный перев. «Майами Музыка»). Там я познакомился поближе с известной звукозаписывающей студией и некоторыми ее агентами. Оказывается, сюда я попал не случайно. Все-таки, выступление на радиостанции в Амстердаме не осталось бесследным.

Я, наконец-то, был услышан и приглашен в эту студию.

Теперь мне предстоит многое. С компанией был заключен музыкальный контракт, смысл которого заключался в сочинении и записи новых музыкальных треков в студии. По поводу прибыли от продаж моих синглов я полностью полагаюсь на Стива, его экономические и менеджерские способности. Мое дело – для начала написать небольшой музыкальный проигрыш, на который я наложу все остальное, и продать, как «вкусный» и запатентованный продукт.

Стив, с горящими от радости глазами, договорился о нескольких небольших выездных турах в пределах Соединенных Штатов. Правда, города еще неизвестны, но задача принята, и в кротчайший срок необходимо выпустить два трека, а также осуществить обработку своих некоторых композиций.

Спустя пару минут после интенсивной пробежки в тренажерном зале, мой телефон издает звуковой сигнал о входящем вызове. Беру его со столика, и ловким движением переворачиваю к себе экраном. «Стиви».

– Да, – часто дышу в трубку.

В ответ – тишина. Я вновь смотрю на экран.

– Стив, не молчи, в чем дело? – выхожу из тренажерного зала и пробегаюсь вверх по ступенькам, ведущим на кухню.

– Чува-а-ак, – он, наконец-то подает знаки на другом конце провода, – прошу, только не говори мне, что я отрываю тебя от… – Ни черта не разобрать из-за его тупого хохота. М*дак. – Означает ли это, что мой друг, наконец-то, потрахался и впереди, нас ожидает новая порция улетных треков?! – теперь уже орет в трубку. Морщась, я отодвигаю от уха телефон.

– Вкратце, что у тебя? – пропускаю мимо ушей его восторг и подколки, наливая прохладную воду в стакан.

Немного успокоившись, Стив продолжает разговор уже серьезным тоном. 

– Ты же в курсе, что сейчас многое зависит от того, какие мелодии сочинишь и каким диджеем предстанешь перед всеми.

Он мечтает сделать из меня мегапопулярного парня. А еще мой друг – любитель преувеличивать.

Я согласно мычу в трубку, полотенцем стирая пот со лба и делая пару глотков воды.

– Ты не уверен во мне? – спрашиваю его.

– Я знаю тебя тысячу лет, и ты задаешь мне этот вопрос?

– Тогда к чему весь этот разговор?

Ставлю стакан и проверяю на ноутбуке, расположенном на кухонном столе, свою почту и иные приложения для общения в чате. Все пусто.

– Еще раз хочу напомнить о том, что впереди тебя ожидает то, к чему мы долго и упорно стремились. Не забывай о сольном концерте в рамках «Ультра Мьюзик Фестивал», который напрямую зависит от ближайших выездных туров. (прим. автора: Ultra Music Festival – ежегодный фестиваль электронной танцевальной музыки, который проводится в городе Майами).

Стив начинает болтать о чем-то еще, когда я пытаюсь сфокусироваться на нем, а не на отсутствии входящих сообщений.

– Вообще, тебе необходимо расслабиться, – продолжает мой друг. – Предлагаю устроить пре-пати. Заодно познакомишься со своим новым составом. Прикольно звучит? А?

– Да, неплохо, – в моем голосе возникает по этому поводу некая нотка гордости.

Глава 5.2

***

– Прошу за мной, – я следую за высоким молодым человеком, одетым в черные джинсы и футболку, сзади которой написано большими белыми буквами «Персонал».

Похоже, что парень Уилсон, чью фамилию я успел прочесть на бейдже, является одним из ответственных за проведение кастинга и распределении молодых талантов, которые пришли сегодня попытать свою удачу.

Я вижу впечатляющее количество незнакомых мне людей, когда мы в спешке проходим огромный, окрашенный в светлые тона, зеркальный зал. Эти люди ни кто иные, как те самые счастливчики. Успеваю про себя отметить, что большинство из них вырядились в пестрые сценические костюмы. Все старания для того, чтобы произвести впечатление на отборочное жюри. Но, к сожалению, всего лишь единицы пройдут этот отбор. Откровенно говоря, мне неизвестно количество свободных мест в моей команде, и я ни разу не присутствовал при подобном кастинге. Поэтому не терпится поглазеть и принять участие во всем это действии.

Сразу замечаю, кто из присутствующих певец, а кто танцор. А ведь с последним словом в моей голове возникает особенный образ.

Не то, чтобы у меня было что-нибудь с той девушкой-танцовщицей, но почему, когда я вспоминаю об этом вздернутом носике и огромных карих глазах, мои ладони потеют, а по подушечкам пальцев отдает легким покалыванием, как при плавных ударах по черно-белым клавишам.

– Приятного просмотра.

Парень из персонала открывает мне дверь, пригласительным жестом пропуская вперед.

Осматриваюсь и понимаю, что оказался в следующем зале, который ничем не отличается от предыдущего. Повсюду огромные зеркала и трое взрослых мужчин, вальяжно раскинувшихся на своих сидениях в центре за столом. Я уже знаком с представителями жюри, поэтому ни один из них не удивлен моему присутствию.

Подкрадываюсь к длинному столу и стараюсь не отвлекать от просмотра важных персон своим появлением.

Пол Томпсон – он же хореограф-постановщик моих будущих выступлений по городам. Бред Харрис ответственный за вокалистов, и третий тип – Томас Линн – главный менеджер всего шоу. Собственно, они занимаются отбором, и я наслышан, насколько сурово каждый из них подходит к своему делу.

С Томасом я познакомился пару недель назад на встрече, которую организовал Стив, где мы обсуждали некоторые технические и сценографические моменты. С Полом и Бредом – совсем недавно.

После немого приветствия и быстрого пожатия рук, я присаживаюсь удобнее на стул, который тут же подставляет мне рабочий персонал.

Поерзав на месте, я только сейчас заметил, что перед нами в полной тишине молодой парень демонстрирует растяжку своего тела. Неплохо, но как-то неуверенно с его стороны выглядит то, что он делает. Взглянув на Пола, ситуация сразу же становится ясна: парня не возьмут.

Томас буквально улегся в своем кресле, сложа руки на груди и скрестив у лодыжек ноги. Когда он «клюет носом», я сразу же понимаю, что сукин сын уснул, прячась за своими очками-хамелеонами. Обращая внимание на их физиономии, невольно приходишь к выводу, что этот кастинг – полнейшая скукота. В исчерканном его листе ничего невозможно разобрать, но несколько галочек напротив некоторых имен все же имеются.

– Как обстоят дела? – интересуюсь у рядом сидящего Томаса, указывая на его каракули.

– Неважно, – потягиваясь и разминая шею, отвечает менеджер, в то время как хореограф Томпсон начинает выносить парню отрицательный вердикт. – Все какие-то однотипные, но не скажу, что плохо подготовленные. Не знаю, какие бриллианты среди них ищет Пол. Последние три часа он занимается ерундой вместо того, чтобы отбирать людей в твою команду.

– Следующий! – громко выкрикивает парень с той же надписью на футболке, как у типа, что сопровождал меня сюда.

Проходит около часа, а вышеперечисленное жюри толком никого не выбрало за это время. Потихоньку приподнятое настроение сменяется отчаянием.

Неужели на весь огромный Майами нет ни одного достойного представителя различных видов танцев, вокалиста с завораживающим голосом? Пробовались акробаты и музыканты. И меньшинству из них удалось нас впечатлить. Чуть позже Томас поделился со мной идеей, что было бы неплохо выпустить в начале шоу профессионального скрипача, которому пять минут назад было сказано заветное «да». Он бы мог здорово смотреться и гармонировать со мной в одном ритме. Мне понравилась эта идея, и я мысленно ухватился за нее. По крайней мере, такого перформанса я еще ни у кого не встречал.

Мое терпение на исходе, и я уже подумываю, как бы незаметно отсюда уйти, когда, спустя три секунды, следующий, кого я вижу, заставляет окончательно приклеить мою задницу к стулу. Сердце выскакивает из груди, а глаза – из орбит. Я уже молчу о свой челюсти, которая валяется где-то под ногами.

На середину зала как легкое дуновение перышка влетает моя танцовщица. Совершенно иная, в новом для меня обличии, не в балетной пачке, и одетая уж точно не для ночного клуба. На ней обычный черный на тонких лямках топ, открывающий красивый подтянутый живот с блестящим пирсингом. Спускаю взгляд по ее тончайшей талии, выраженным мускулистым, отточенным многолетним мастерством ножкам, которые обтянуты темными лосинами. А далее, моему взору предстают босые, выворотные ступни. Как ни странно, в этой деформации, благодаря пуантам, есть что-то своего рода сексуальное и привлекательное. Светлые волосы девушки распущены и плавно спадают по ее хрупким плечам. Глаза горят, на щеках румянец и твердый, уверенный в себе, взгляд.