Под звуки меренге...

Глава 1

Над Обводным каналом висело плотное марево выхлопных газов, слившееся вдали с низким серым небом.

Желтоватый свет фонаря с набережной тускло освещал запруженную транспортом улицу.

Вечер еще не наступил, но от смога и серого неба на улице стало темно, и кое-где уже зажглись витрины и фонари.

Машины громко гудели. Каждый из водителей считал своим долгом выйти наружу, посмотреть в даль, плюнуть, нецензурно выразиться, но ничего не помогало.

— Черт, мало мне своих проблем, а тут еще.., — чертыхнулся Саблин. — Уже час, как я торчу здесь.

Он с тоской смотрел на неподвижный ряд машин за окном, и вспоминал всю цепочку странных происшествий, случившихся с ним сегодня. Перебирая в уме факты, он еще больше запутался. Все было настолько противоречивым, что его охватило чувство полнейшего бессилия.

На лысине выступили капли пота, а вокруг глаз, словно после бессонной ночи, залегли темные круги. Ему стало душно, и Саблин расстегнул ворот рубашки.

— Да, шанс выйти целым из этой передряги ничтожно мал, — сказал он сам себе, протирая запотевшее от дыхания стекло. — Да. Шанс настолько мал, что и не хочется бороться. Все равно они не оставят меня в покое.

Ну убьют меня не сегодня... Днем раньше, днем позже... Какая разница?

Тут какой-то мужчина заглянул к нему в окно. В темноте его лицо показалось зловещим. Саблин вздрогнул всем телом и чуть не закричал. Зачем он заглянул? Не любопытства же ради? Неужели они уже нашли его? Саблин почувствовал, как в нем волной поднимается слепой, иррациональный страх. У него пересохло во рту и защемило сердце. Бежать! Но... как? Как это сделать, если ты находишься в пробке? Он бросил разъяренный взгляд на запруженную улицу, словно она и была виновницей всех его бед.

Спокойно, приказал он себе. Не волноваться! Ведь так много всего еще нужно сделать...

Как хочется курить, чтобы хоть ненадолго отвлечься от нестерпимого ожидания и собраться с мыслями.

К черту врачей! Не может он сегодня думать о здоровье.

И понадобится ли ему здоровье в будущем — это вопрос спорный.

Саблин достал из ящика для перчаток мятую пачку с единственной сигаретой и прикурил. Где? Когда я прокололся? Хотя нужно думать не об этом. Нужно думать о том, как от них скрыться. О том, где и на чем я прокололся, можно будет подумать на досуге... если, конечно, останусь в живых...

К счастью, машины стали медленно трогаться с места, и Саблин почувствовал себя лучше. Он осторожно вырулил, постепенно набирая скорость. Поворот. Еще один. Он посмотрел внимательно в зеркало заднего вида.

Никого. Может быть, они еще не начали погоню за ним. Может быть, он сам себя накрутил.

Он выключил зажигание и положил голову на руль. Нужно немного прийти в себя. Сейчас предстоит самое тяжелое — объяснение с Лизой...

Это будет нелегко, уж он-то знает. За столько лет он узнал ее вдоль и поперек... Хотя в данный момент, он не был уверен, что знает свою жену. Как она отнесется ко всему?

Лиза — яркая, дебелая блондинка, с которой его давно уже ничего не связывало, кроме взаимной ненависти.

Она могла сутками висеть на телефоне, жалуясь подругам на свою никчемную жизнь, загубленную ее «паразитом-мужем», смотреть сопливые телесериалы и ходить по магазинам.

Саблин зарабатывал неплохо, что позволяло ей не работать, целыми днями капризничать и требовать совершенно невозможных вещей: новую шубку, отдых на Мальдивах, шопинг-тур в Париж...

Саблин терпеливо изображал из себя подкаблучника, никогда не перечил, и не потому, что не мог поставить ее на место. При желании он мог быть и жестким, но ему было лень спорить с ней. И он делал вид, что со всем соглашается, так как все равно делал все по-своему.

Почему он женился на ней? Она ничем его не привлекала, ему нравился совсем другой тип женщин. Наверное, для того чтобы иметь кого-то рядом и иметь хозяйку дома. Не весь же век бобылем жить...

А может это Лиза вцепилась в него, как клещ, и он по своей мягкотелости не смог ей отказать. Сейчас он уже этого не помнит. Да и не важно это...

Как обычно, Лиза висела на телефоне, сплетничая с кем-то. Саблин с отвращением посмотрел на нее: яркий макияж и вытравленные до белизны волосы смотрелись вульгарно, а распахнутые полы халата обнажали дебелые ляжки...

На столике стояла открытая бутылка ликера. В пепельнице дымилась зажженная сигарета.

Саблин уже давно не глядел на нее. Сейчас увидел и аж задохнулся от ненависти — глупая, неопрятная, ленивая баба.

Молча подошел к ней и нажал на клавишу. Телефон отключился.

— Целый день только и делаешь, что сидишь у телефона. Где твой заграничный паспорт?

— Ты что, рехнулся? Зачем ты выключил телефон?

Что Лерка подумает обо мне? — закричала она, удивленная поведением супруга.

Обычно Саблин был выдержанным и всегда контролировал себя, чего нельзя было сказать о ней.

— Начиная с этого момента не важно, что подумает Лерка. Где паспорт? — переспросил он.

— Не знаю. Отвяжись... Там же, где и твои документы. В серванте, — ответила Лиза.

— Мой паспорт в серванте, где он и должен быть, а твоего там нет. Где твой? — наступал Саблин.

— Откуда я знаю? Ты что ко мне привязался? —огрызнулась Лиза.

— Мне нужен твой паспорт. Вспомни...

Лениво поднявшись с кресла, Лиза прошла в спальню. Минуты через три она вышла оттуда, держа паспорт в руках.

— Вот.

Саблин засунул паспорт в карман пиджака, продолжая что-то искать на столе.

— Что-то ты неважно выглядишь. С тобой все в порядке? — поинтересовалась Лиза, наблюдая за осунувшимся, побледневшим Саблиным.

— Сегодня не самый веселый день в моей жизни, —тяжело произнес он.

— Объясни, черт побери, что с тобой произошло? —спросила Лиза.

— Мы уезжаем через пару дней на Карибы. Я уже заказал...

— На Карибы? Почему так быстро? Я не готова, — закричала Лиза.

— Что тут готовить? Взяла купальник и...

— А эпиляция, а солярий? Ты что думаешь, я выйду бледная, как поганка, на пляж?

Саблин резко повернулся.

— Ну и что? Да кому ты там нужна? Кто на тебя смотреть будет? Ничего этого не нужно. И вообще ты не должна НИКОМУ НИЧЕГО говорить, — последнюю фразу Саблин сказал почти шепотом.

— Это все? Больше ты меня ни о чем не попросишь? —

Лиза сильно хлопнула ладонью по столику.

Недопитая рюмка с ликером опрокинулась. Лиза вытерла липкую жидкость полой халата. Саблина от этого жеста чуть не стошнило.

— Ты что, рехнулся на старости лет? Едем отдыхать, а я не должна никому говорить, — она закричала в полный голос. — Ты что, издеваешься? Я только и жду, когда ты свалишь, чтобы рассказать всем. Меня прямо всю распирает.

Саблин уже не знал, как ее остановить. В его планы не входило, чтобы все соседи услышали, что они едут на Карибы.

— Успокойся. Ты этого делать не будешь. Я не терял время даром, пока ты искала паспорт, я отключил телефон. И на мобильнике, насколько я помню из твоих утренних жалоб, денег нет. У тебя всего два дня и очень много дел. И нет времени, чтобы висеть на телефоне...

— Почему это секрет? Ничего не понимаю, — Лиза вопросительно посмотрела на него.

— У меня неприятности на работе, поэтому я не хочу чтобы кто-либо знал о нашей поездке.

— Дожили. Ты мне ничего не рассказывал...

— Ну рассказал... И что? Чем ты мне можешь помочь?

— Какой толк помогать сейчас, когда неприятности уже случились. Надо было раньше думать. Ты ни на что не годен!

— Зато ты, за что бы ни взялась, все у тебя спорится, — ехидно заметил Саблин.

— Что, все так погано? — переменила тему Лиза.

— Да, все так плохо, что хуже некуда, — болезненно поморщился он.

— Я и смотрю — говоришь о поездке, а у самого рожа бледная, как у покойника. Вот ведь не повезло с мужиком! И так ничего хорошего в жизни, а тут еще... — она одним глотком опустошила рюмку. — Старый осел!

— Я тоже не могу похвастаться, что мне повезло с половиной, — и он с ненавистью посмотрел на ее бесформенные ляжки.

Лиза быстро запахнула халат.

— Ну ты и зануда!

— Это для тебя не новость! Все, я пошел! Будь умницей. Не пей больше, — он сказал это на ходу, закрывая дверь.

Лиза крикнула ему вдогонку все, что она думает о нем, обильно заправляя матом. Потом схватила трубку —гудков не было.

— Черт бы его побрал! Ублюдок! — и, выругавшись, Лиза кинула трубку на пол.

Закурив сигарету она задумалась. Что за чушь он нес?

Если у него неприятности, то какого черта мы едем на Карибы? Когда у человека проблемы, то он пытается с ними разобраться, а не едет отдыхать...

Не буду заморачиваться. Просто старый маразматик выжил из ума. Вот и все! Вот Лерка позавидует! Почему я ничего не должна говорить ей? У него проблемы на работе, а Лерка к этому не имеет никакого отношения...

Сняв халат, она взглянула на себя в зеркало и поморщилась. То, что она увидела в зеркале, не обрадовало ее.

Черт, как я поплыла! Невозможно поверить, что когда-то меня называли стройняшкой. Это из-за того, что в последнее время я пристрастилась к ликерам. Ничего не поделаешь — годы берут свое...

Затушив сигарету, Лиза натянула свитер с джинсами, и выскочила на улицу.

Лерка, облаченная в белый узкий халатик, как всегда, была элегантна. Смуглая, холеная, изящная.

«Мы ведь почти ровесницы, а я рядом с ней выгляжу, как тетка с периферии. Как так получилось?»

Лерка усадила ее на мягкий диван и предложила кофе с печеньем.

— Убери печенье. Я и без сладкого поплыла. Мне уже в зеркало не хочется смотреться, — невесело хохотнула Лиза. — Каждый раз один и тот же вопрос: неужели эта толстая тетка в зеркале — и есть я? Так погано после...

— Да, ты поправилась, — согласилась Лерка. — Может, коньячку?

— Выпью, с удовольствием.

Лерка поставила на стол две рюмки и пузатую бутылку. Плеснула несколько капель себе и полрюмки Лизе.

— Нужно привести меня в порядок, но времени немного, от силы часа два, — попросила Лиза.

— Что случилось? Почему такая спешка? Ты поругалась со своим мухомором и нашла себе помоложе? —предположила Лерка.

— Нет, все намного проще, мы едем отдыхать на Карибы, — прошептала Лиза.

— У богатых свои привычки, — в Леркином голосе была слышна зависть.

— Я же не одна туда еду, — как бы извиняясь сказала Лиза.

— Да, с твоим занудой и Карибы не в радость, — согласилась Лерка. — А что ты шепчешь?

Она закурила, откинулась на спинку дивана, посмотрела на Лизу внимательно.

— Да... Это — секрет... У моего неприятности на работе, и на фоне этого он впал в маразм. Ты только не говори никому, — попросила Лиза, поняв, что уже успела рассказать слишком много.

— Будь уверена, никому не скажу. Ты же меня знаешь, — сказала Лерка, слишком честно глядя в глаза.

Да, Лиза ее знала. И уже пожалела, что все разболтала. Кто ее за язык тянул?

Саблин часто говорил: «Если хочешь какую-либо новость сделать достоянием всех, не нужно обращаться в средства массовой информации. Просто скажи по секрету Лерке...»

— Это так серьезно? — Лерка вся обратилась во внимание, ей не терпелось узнать детали.

— Не знаю, не было времени его расспросить, — резко ответила Лиза, и по ее лицу было заметно, что она уже пожалела о том, что проговорилась. — Постриги меня и попроси девчонок — солярий, эпиляция, педикюр...

— Постараюсь для тебя, — разочарованно протянула Лерка. — У меня сейчас одна сидит, но через полчаса я освобожусь, а ты пока иди к Анечке, она свободна.

Обстановка в косметическом кабинете у Анечки всегда успокаивала Лизу. Мягкий свет, тишина, нежные запахи лимона и розы, и Анечка своими легкими, как крылья бабочки, пальчиками колдует над ее лицом...

Лиза совершенно расслабилась, погрузившись в какой-то транс. Она уже видела себя то качающейся на волнах, то загорающей около бассейна, и стройный молодой латинос приносит ей какой-нибудь экзотический коктейль.. Жизнь так прекрасна! Все дурные мысли растеклись и растворились в мечтах и сладких запахах цветов и меда...

Похорошевшая после салона Лиза бежала домой. Лишь сейчас она вспомнила, что Саблин запретил ей выходить куда-либо.

«Я не скажу ему ничего, а сам он и не заметит. Как-нибудь выкручусь...»Она поднялась на свой этаж, достала ключи... Вдруг дверь открылась и чья-то рука, крепко схватив ее, затащила в квартиру. У Лизы от страха крик застыл в горле...

— Я же тебе сказал, чтобы ты не выходила никуда, —услышала она голос Саблина.

Он был в бешенстве и сжимал ее руку так сильно, что Лиза застонала. Она была страшно напугана, так как впервые видела мужа в таком состоянии.

— Отпусти меня! Мне больно. Ты что, рехнулся? —прошипела она. — Я была в салоне...

— У Лерки? Надеюсь, у тебя хватило ума ничего не говорить ей?

— Я ей только сказала, что мы едем отдыхать. А куда, я и сама толком не знаю...

— Идиотка! Ну почему у баб такие куриные мозги и такой длинный язык?! Уж если ты пошла к ней, так хоть бы молчала. — взревел Саблин. — Кто тебя за язык тянул?

— Лерка тут при чем? — оправдывалась Лиза. — Я ей сейчас позвоню и скажу, чтобы она молчала.

— Если люди начнут искать меня, то они все перероют. И до твоей Лерки доберутся. Подвесят ее за ноги в подвале...

— Что? Ты шутишь?

— К сожалению, нет!

— Ну ты кретин! Никогда и не подумаешь ! Старый пень... Уже труха сыпется, а все туда же...

Саблин ничего не ответил, он вдруг неожиданно обмяк, сжался, словно из него выпустили воздух.

— Ну и когда прикажешь быть готовой? — спросила Лиза ледяным голосом.

Она решила взять реванш за его грубое обращение.

Она была не из тех, кто позволял на себя давить.

— Послезавтра. Мы летим через Париж, — тихо ответил Саблин.

— Ты надеешься, что за время отпуска все твои проблемы разрешатся сами собой?

— Я в этом не уверен, — ответил Саблин и достал из бара бутылку коньяку. Налил себе больше половины стакана, выдохнул и залпом выпил.

— Налей мне тоже коньяку, — попросили Лиза.

— А почему ты свое пойло не пьешь? — спросил Саблин.

— Я от ликеров только толстею. Уже еле в джинсы влезаю.

— Это не от ликеров, это от безделья, — с отвращением процедил он.

— Налей, я тебе сказала! — рявкнула на него Лиза. Саблин наполнил ее рюмку до краев и плеснул себе немного.

— Ну, будем здоровы! — он отсалютовал бокалом. Отпив немного, он вынул сигарету из пачки и прикурил.

— Ты с ума сошел? Тебе же врач запретил курить!

У тебя давление высокое!

— К черту давление! Если я не свалю отсюда, то подохну не от никотина и не от давления, а от пули. В лучшем случае...

— А в худшем?

— Живым закатают в асфальт, — ответил Саблин, и голос у него пропал.

— Может быть, ты преувеличиваешь. Может, все и обойдется...

— Твои бы слова да богу бы в уши...

— Из каждой, даже из самой дерьмовой ситуации должен быть выход.

Саблин ослабил галстук и сказал уставшим голосом:

— Иногда бывают ситуации, которые уже нельзя ни предотвратить, ни исправить...

— Что случилось? Скажешь ты мне наконец?

— Подставили меня.

— Кто?

— Товарищи по работе подставили, — ответил Саблин, поправляя очки на носу.

— «Товарищи» были в семнадцатом. Выражайся нормально...

— Коллеги... Мне в офис уже не вернуться. Может быть, нам придется остаться там.

— Где? Что ты имеешь в виду? Как долго? — закричала Лиза, вытаращив глаза.

— Может быть, навсегда, — неуверенно пробормотал он.

— Что? Как это «навсегда»? Ты меня спросил?

— Я не уверен, что здесь нас оставят в живых, — Саблин с трудом сказал эту фразу.

— Что ты имеешь в виду? — не веря своим ушам, спросила Лиза.

Налила себе полную рюмку и выпила одним глотком... Такого быть не может! Чтобы такая рохля, как ее муж, мог влипнуть в опасную историю...

— Все очень серьезно. Извини, так получилось. Я сильно влип... Поэтому лучше жить там, чем... вообще не жить.

— Ты мне всю жизнь искалечил! Гад ползучий! — заорала Лиза.

— Ты заткнешься? Из-за твоей болтовни у нас одни проблемы, — и он глянул на нее так, будто все произошло по ее вине.

Лиза даже задохнулась от такой наглости.

— Еще скажи, что это все из-за меня, — Лиза деланно подняла брови.

— Неужели ты не в состоянии понять своей дурьей башкой, что...

— Будешь со мной так разговаривать, я тебя... по стенке размажу! Подбери сопли, слизняк! Наверняка это лишь твои фантазии! Возомнил о себе...

— Если хочешь скандала, то отложи на время. Слишком много проблем и без этого, — сказал он и с ненавистью посмотрел на нее.

Как Саблин ее ненавидел! Ненавидел ее широкое скуластое лицо и дряблые ляжки, не прикрытые халатом. Ненавидел ее манеру пить — по-мужски, одним глотком. Ненавидел ее окурки, вымазанные губной помадой и выкуренные до фильтра. Ненавидел ее голос — хриплый и властный. Ее манеры и смех, которые были вульгарны и грубы...

Лиза с такой же силой ненавидела Саблина. Ненавидела его брюки — спущенные и мятые, рубашку, с трудом сходившуюся на животе. Его вечно запотевшие очки и лысину. Ненавидела его близорукие глаза. Его неуклюжесть и беспомощность...

Ей нравились мужчины совсем другого склада — молодые, крепкие, с нагловатой улыбкой. Но тем, в свою очередь, нравились другие девушки — юные, гибкие, с пухлыми губами. И за это она еще сильнее ненавидела мужа...

Лиза и Саблин с ненавистью смотрели друг на друга — такие чужие и далекие после двадцати лет брака.

— А почему бы тебе не обратиться в милицию? — первой нарушила молчание Лиза.

— Наши доблестные менты лишь в сериалах честны и отважны, а в жизни все по-другому. Кто будет разбираться в еще не совершенном преступлении?

— Но если тебе угрожают?

— Мне никто не угрожал. И не будут. Но я чувствую, они уже начали охоту, — тихо сказал Саблин. — К тому же я и так не стал бы обращаться. Я тоже не безгрешен...

— Кретин! Надо же было выйти замуж за такого кретина! Никакого толку от тебя! Как ты собираешься там жить?

— Мы купим дом. У меня есть счет в Панамском банке...

— Когда у тебя появился счет?

— Давно, — натянуто произнес Саблин. Ему не хотелось говорить на эту тему.

— Вот дела! Я тебя знала как рядового служащего, а ты, оказывается, — буржуй. Счет в панамском банке!

Хм... Значит ты не тот, за кого себя выдаешь, — она задумалась, примеривая эту новую ситуацию на себя. И нашла в ней большие плюсы. — Почему ты мне ничего не сказал?

— Пока я здесь, мне все равно не получить этих денег.

— Сколько у тебя миллионов? — спросила Лиза, и интерес блеснул в ее глазах.

— Ну сразу и миллионы...

— Ну на виллу с бассейном хватит?

— Да. Недвижимость там не очень дорогая. Проблем с видом на жительство, я думаю, не будет. В этой стране можно продать и купить всех, даже полицейских. Вопрос лишь в цене...

Эти слова заставили Лизу посмотреть на Саблина совершенно другими глазами. Она словно впервые увидела его по-настоящему. Не слабого и неуклюжего бухгалтера в вечно мятых брюках, а дельца теневой экономики, имеющего счет в Панамском банке. Он даже как будто подрос и постройнел, и сутулые плечи распрямились...

А Саблин заложив руки за спину, расхаживал взад-вперед, излагая свой план. Лиза слушала его внимательно, изучая свои идеально наманикюренные ногти, и поглядывала на нового, незнакомого ей Саблина. Подумать только, столько лет она прожила с ним бок о бок, и даже не догадывалась...

— На первое время нам денег хватит, потом придется открыть какой-нибудь бизнес... бар или ресторан, — сказал он неуверенно.

— И меня за стойку или на кухню?

— Ну, до такого, я думаю, не дойдет. Но если и... не велика барыня! Помнишь, из какой пивнушки я тебя забрал?

Ишачила там за копеечные чаевые. Тебе не привыкать!

— Вспомнила бабка, як девкой была... Когда это было? Я не собираюсь снова подносы таскать. Натаскалась... Я уже — другая.

— Какая другая? Спустись на землю, принцесса, с твоими мозгами тебе место только за стойкой. На что еще ты годна? Ты настолько никудышная баба... Элементарных вещей не можешь сделать — ни обед сварить, ни стол накрыть, — он с отвращением посмотрел на нее.

— Я уже не молоденькая, мне не выдержать такого темпа.

— Об этом поговорим позже. У нас сейчас полно других забот... Через пару часов придут смотреть квартиру.

Ты должна все убрать. Я, похоже, ее продал...

— Когда ты все успел? Значит, мы никогда не вернемся домой? — голос Лизы задрожал.

— Во всяком случае, в ближайшее время, — мягко ответил Саблин.

— Как мы будем там жить? У меня там не будет подруг...

— Такую курицу, как Лерка, ты и там найдешь.

— Что ты понимаешь? Червяк, эгоистичный червяк! — крикнула Лиза и бросила в него стакан.

Среди этого грохота вдруг послышался звонок мобильного. Они замерли, глядя друг на друга.

Саблин взял мобильный в руку и посмотрел на экран.

Номер не определился.

— Черт, номер не определен, — он вопросительно посмотрел на Лизу.

— Не бери...

Но мобильный не замолкал, буквально разрывался на части.

— Да, я слушаю, — дрожащим голосом ответил Саблин.

Никто не отвечал, лишь было слышно чье-то дыхание.

— Алло, я слушаю, — повторил еле слышным голосом Саблин. В трубке послышались частые гудки.

— Уберись в квартире и начинай складывать чемоданы, — попросил он, кровь прилила у него к лицу. Вид у него был жалкий и затравленный. — Сложи все свои украшения. Сегодня мы переночуем в гостинице...