Подкидыш для депутата. Выбор сердца

Глава 4

Екатерина

Я ощущаю его ярость каждой клеточкой тела. Она прожигает спину, а заодно, уверена, и область тела чуть пониже. Забирается под кожу и намеревается испепелить дотла, чтобы места живого от меня не осталось. Реакция Димы радует, ведь примерно этого я и добивалась, но в то же время пугает. Не знаю, как выдержу с ним все это время под одной крышей. Но выбора нет.

Направляюсь в сторону сборщиков мебели скорее не для того, чтобы давать какие-то поручения, а за спасением. Диму слишком беспокоит собственный имидж, так что при посторонних он будет вести себя примерно. Уже через секунду понимаю, что прогадала: этот проныра найдет выход из любой ситуации.

– Екат… кхм… – осекается он и продолжает чуть тише и спокойнее. – Катюша, – тянет так приторно, что меня вот-вот стошнит. – Можно тебя на пару слов?

Диме плевать на мой ответ – он все уже решил сам. Ощущаю, как большая ладонь ползет по моей пояснице, пока не сжимается на боку. Так сильно, что жжет кожу. И через мгновение мое хрупкое тело буквально волочится вслед за этим шкафом. Пытаюсь слабо сопротивляться, но в итоге лишь теряю равновесие, отчего вынуждена упереться руками в торс мужчины и оказаться с ним непозволительно близко. Хочу отстраниться, но Дима не отпускает.

Бороться с ним бесполезно, поэтому просто поднимаю взгляд и встречаюсь с его пожароопасными медовыми глазами. Мужчина смотрит на меня внимательно, изучает. В какой-то момент даже голову чуть склоняет набок. Оценивающе. А через секунду вдруг меняется в лице и хмурится.

– Короче, слушай меня внимательно, – цедит строго, но голос не повышает.

Перекладывает руки на мои плечи, стискивая так, будто сломать меня собирается. Того и гляди что-нибудь хрустнет. Мысленно прикидываю возможные пути отступления, но не придумываю ничего лучше, кроме как закричать и истерику разыграть. Однако кто-то меня опережает.

С трудом вынырнув из тягучей патоки пристального взгляда, я понимаю, что слышу вопли Маши, а следом – громкое ворчание Эльвиры. Внутри все холодеет. Так и знала, что надолго их оставлять нельзя! Во всем Дима виноват! Я ведь как раз собиралась наверх, пока он не заявился. Пришлось менять свои планы.

Со злостью отталкиваю Диму, который в данный момент тоже смотрит в сторону, откуда доносится плач. Нет времени анализировать его эмоции. Вместо этого срываюсь с места и мчусь вверх по лестнице. В комнате оказываюсь мгновенно и буквально вырываю малышку у недобабушки, которая держит ее перед собой на вытянутых руках.

– Что случилось? – рычу, как пантера, готовая наброситься на врага.

Но стоит мне прижать Машу к себе, как я все понимаю без слов. Выдыхаю расслабленно, а потом делаю вдох и кашляю. Правильно, малышка, подложила этим снобам мину. Предприимчивая, вся в меня.

– С меня хватит! – фырчит Эльвира, поправляя свою и без того идеальную одежду. – Прогони их, наконец! – выпаливает Диме.

Но спотыкается о его предупреждающий взгляд. И не потому что мужчина хочет защитить нас, отнюдь. Он бы и сам придал нам ускорения, чтобы летели быстрее. Но Дима всем своим видом напоминает, кто здесь главный. И за кем останется последнее слово.

На удивление Эльвира резко меняет свой тон, улыбается сыну, но потом все же спешит убраться от нас скорее. Особенно после того, как Маша опять начинает хныкать.

Согласна, милая, мне тоже эта грымза не по душе. Впрочем, как и твой папашка.

– Почему так воняет? – кривится Дима, и в этом, честно говоря, я с ним согласна.

Когда вам говорят, что младенцы пахнут молочком и испражняются тоже исключительно им, не верьте. Врут. Нагло врут.

– До вас не воняло, Дмитрий Николаевич, – бросаю ехидно.

– Сделай что-нибудь, – не просит, а приказывает. Раздражает!

– Мне нужен пеленальный стол с бортиками. Или большая кровать, – наблюдаю недоуменное выражение лица мужчины и поспешно добавляю. – Машу переодеть где-то. Она быстро ползает.

Дима в плане детей соображает туго, поэтому обхожу его и взглядом ищу спальню. Наугад открываю одну из дверей и удивляюсь своей интуиции. Потому что вижу в комнате большую двухспальную кровать. А еще дверь справа от меня. Видимо, ванная. Идеально!

Собираюсь приступить к переодеванию Машеньки, игнорируя недовольство Димы, но замираю.

– Это твоя спальня? – сглатываю брезгливо, когда мужчина кивает. – И сколько женщин через эту постель прошло?

Звучит так, будто я ревную. Ну и пусть. Мне просто противно укладывать малышку на кровать, где… Вздрагиваю от отвращения.

– Я не таскаю баб домой, – невозмутимо хмыкает Дима, а сам обводит меня долгим взглядом. – Для этого есть отели, – ухмыляется ехидно. – Например, отель «Президент».

Недвусмысленный укол пропускаю мимо ушей. Смотрю на мужчину, прищурившись, и решаю ему поверить. Тем более, Маша вновь подает голос. Опускаю девочку на постель и краем глаза замечаю, что Дима собрался позорно сбежать.

– Ты куда? – рявкаю я, а он застывает от моей наглости. – Помоги мне!..

– Ты очумела? – взрывается Дима, но все же возвращается. – Сама со своей мелкой разбирайся.

– Нашей мелкой, – поправляю его, четко чеканя каждое слово. – Внизу я оставила сумку. В гостиной на диване, кажется. Принеси, в ней подгузники и Машино полотенце, – произношу спокойно, но строго.

Протяжный вздох облегчения заставляет меня оглянуться. Изогнув бровь, всматриваюсь в уставшее лицо Димы. Утром он казался мне свежее и энергичнее. Тухнет постепенно его боевой запал, а я ведь даже толком и не начала изводить несчастного. Так, разогрелась.

– И все? – мужчина явно ожидал более невыполнимой миссии.

На секунду я даже пожалела, что не попросила Диму самостоятельно сменить малышке подгузник. Впрочем, я бы все равно не доверила ему Машу.

– Пока да, – пожимаю плечами.

Указываю немного опешившему Диме взглядом на выход. Знаю, что Машенька вообще девочка терпеливая, но до определенной поры. А потом жди взрыва! Умиляюсь, думая об этом. Как мы с ней похожи!

Провожаю Диму взглядом, еле сдерживаясь, чтобы не прыснуть от смеха. И почему мужчины так боятся маленькой детской неожиданности? Даже суровый депутат не выдержал атаки Машеньки.

Поворачиваюсь к малышке – и стираю глуповатую улыбку со своего лица. Не следует забывать, где и с кем я нахожусь. И какой человек скрывается под личиной Дмитрия Щукина. Человек ли?..

Возвращается он на удивление быстро. Сумку бросает на кровать, а сам застывает на расстоянии, сложив руки в карманы. Фыркаю возмущенно и самостоятельно занимаюсь Машей. Традиционно девчонка не может ни секунды удержаться на одном месте, поэтому полностью переключаюсь на нее. Сначала стараюсь делать все аккуратно, чтобы не испачкать постельное белье, а потом одергиваю себя: какого черта! И все же мы с «напарницей» оставляем пару меток папочке на память.

Странно, но Дима молчит. Все еще боится, что привлеку его к выполнению отцовского долга? Но вместо этого я несусь в ванну, провожу Маше все необходимые процедуры, а после выношу ее, завернутую в полотенце и невероятно довольную. Малышка занимает мое внимание полностью. В какой-то момент даже забываю, что здесь есть кто-то еще, и чуть ли не подпрыгиваю от голоса Димы.

– Был я как-то возле старого, вскрытого канализационного коллектора, – задумчиво тянет мужчина, косясь на оставленный мною подгузник. – Реконструкцию «контролировал». Кхм… – морщит нос.

Ему не нужно продолжать – я и так понимаю, к чему он клонит. Ничего, пусть привыкает к трудностям. Это только начало.

И все же улыбаюсь слегка, пряча взгляд, но мгновенно беру себя в руки.

– Ммм, а я думала, искал новое место обитания себе под стать, – срывается колкость с моих уст прежде, чем успеваю подумать.

Сжимаю губы, мысленно ругая себя: незачем показывать сейчас свое истинное отношение к Дмитрию Щукину! Мне необходимо остаться в его доме, нельзя испортить все излишней импульсивностью…

– Остренький язычок? – усмехается Дима язвительно. – Ему больше подошло бы другое применение, – играет, как кот с мышью, да только роли не совсем верно распределил.

– Твоему тоже, – подмигиваю с улыбкой, но стоит Диме смерить меня подозревающим взглядом, как я добавляю. – Например, держать за зубами! И остальные части тела при себе хранить!