Подонок. Наследие

Глава 13

Демон

— Не уверен, что мне следует ехать домой.

Стону, загибаясь от боли в правом боку. Какой-то придурок, которого я не заметил, умудрился всадить в меня нож. Хотя этого следовало ожидать, учитывая, что нас было всего двое. И мы с Соколом никак не ожидали ловушки, что для нас устроили.

— Выбора у тебя все равно особо нет. — усмехается Данька. — Твоя жена шкуру с меня сдерет, если я вдруг вернусь без тебя.

— Лучше уж с тебя. Представь, что со мной будет, когда она меня увидит в таком состоянии.

— Приласкает? Пожалеет?

— Прикончит, чтобы долго не мучался.

— Это она может.

Замолкаем оба. Сейчас каждому из нас надо придумать, как отсюда выбраться. Задача не из простых. Мы сидим в каком-то гараже, а там за дверью, наверное, уже с десяток дебилов, жаждущих до нас добраться. Хотя еще немного и у них получится. Если мне не послышалось, то одному из них пришла идея, спалить нас к чертовой матери.

Одно радует. Прежде чем сгореть заживо, мы просто-напросто задохнемся. И долго мучиться не придется.

Усмехаюсь, думая о том, что впервые в жизни я так влип. По-крупному. Даже когда меня посадили за решетку — это были еще цветочки. Подыхать я точно не планировал. А вот сейчас мы встряли по полной.

— Сколько у тебя осталось?

Сокол пересчитав свои патроны, оборачивается ко мне. Судя по выражению его лица, у него их осталось не так много.

— Три или четыре выстрела.

Слишком много я потратил на того урода, что меня порезал. Хотя это было сделано скорее на адреналине. До сегодняшнего дня я с пушками общался на “вы”. По крайней мере, даже имея ее в запазухе, пользоваться, а уж тем более кого-то убивать мне не приходилось.

— Можно было бы сказать, что прежде чем сдохнуть, мы заберем с собой восьмерых, но с учетом того, что ты ни хрена не меткий, то максимум пятерых. А их человек двадцать, не меньше.

— Ха-ха. — оскалился. — Очень смешно.

Хотя он прав. У меня не “соколиный” глаз, в отличие от некоторых.

— Лан, не дрейф. — ржет это идиот. — Прорвемся. Тем более, я уже кинул коры отцу, и думаю, совсем скоро придет помощь.

— А раньше ты об этом сказать не мог?

— И испортить такой сюрприз?

Да уж. Сюрприз удался. И если нам и правда повезет выбраться из этого дерьма живыми, то дома меня не только моя жена будет убивать, но и ее папашка. Я же ведь не только его дочку окольцевал, но и подверг опасности одного из сыновей.

ну, по крайней мере, сдохнуть от рук семьи не так паршиво!

— Все нормально будет. — толкает меня в бок, отчего я снова начинаю стонать. — Аа, сорян, забыл.

— Лучше бы ты голову свою забыл, придурок.

Сжимаю рукой бок, понимая, что рана снова открылась. И если мы не выберемся отсюда в ближайшее время, то спасать уже будет некого. Я просто истеку кровью.

— Держи!

Протягивает мне какую-то хреновину. Смотрю на него, не понимая, чего вообще он от меня хочет.

— В зубах зажмешь. — объясняет. — Сейчас тебе будет о-о-очень больно.

А потом я наблюдаю, как в его руках появляется нож и зажигалка. Догадаться, что он задумал, не составляет труда.

— Даже не думай.

Отползаю чуть назад, точно не собираясь давать это придурку себя поджарить.

— Выбор за тобой. — вполне спокойно отвечает он, не намереваясь за мной гоняться. — Истечь кровью и сдохнуть на этом грязном полу, либо дать мне возможность немного тебя подлатать. Так у тебя хотя бы шанс будет.

— Да ты, блин, мастер уговоров. — горько усмехаюсь, понимая, что он прав. — И сколько раз ты такое проделывал?

— Пару раз… — скалит зубы. — Пару раз видел такое по телеку.

Он это серьезно?

— Да пошел ты, придурок.

— Ахах. — ржет. — Шучу я. Опыт у меня есть, так что может не париться. Тащи сюда свою задницу. И очень прошу, не вздумай вырубиться.

— Постараюсь.

Хватаю протянутую хрень, похожую на кусок кожи, и засовываю в рот, зажимая меж зубов. Потом смотрю, как пламя зажигалки накаляет лезвие ножа, пока то не начинает краснеть.

Жуть неимоверная.

— Задери футболку. — командует Сокол, поднося свой нож очень близко.

Делаю, что он просит, а затем зажмуриваюсь, потому что хотя я и считаю себя мужиком смелым, смотреть, как меня прижигают, я не собираюсь. И в следующую секунду раскаленный металл касается моей кожи. Напрягаю челюсть, изо всех сил стараясь не закричать. А руками впиваясь во все, что попадается, вжимаясь в стену.

Запах горелого мяса доносится до моих ноздрей.

“Это полный треш” — последнее, что я успеваю подумать, прежде чем вырубиться. Впрочем, недолго мне позволили побыть без сознания. Этот живодер, Сокол, практически сразу же привел меня в чувство.

— Какого черта?

Вздрагиваю, чувствуя, как печет мой бок.

— Не вырубайся. — усмехается. — И будь наготове. Я только что слышал, как подъехала еще одна машина. А значит, их стало больше.

— Или, может, прибыла обещанная помощь?

— В таком случае сейчас они были заняты чем-то более интересным, чем пытаться выбить эту чертову дверь.

И в ту же секунду раздается очередной удар по воротам, отчего они и сами стены начинают дрожать. Если продолжится в том же духе, то нас просто завалит.

Одно лучше другого.

— И какой план?

— Ты мне скажи. Твоя идея была припереться сюда и силой убедить этих уродов оставить твою семью в покое.

— Я не просил тебя тащится за мной.

— Не будь меня здесь, то ты давно бы уже сдох.

— Хочешь сейчас об этом поговорить?

Обмениваемся гневными взглядами. Да, Сокол абсолютно прав. Идея приехать сюда была не самой лучшей. Но мне почему-то казалось, что прежде чем начинать войну, надо хотя бы попытаться договориться с Шахом. И заодно узнать, что ему вообще нужно от меня. Но этот урод не появился. А вместо себя подослал людей, чтобы просто меня прикончить. И если бы не Данька, то ему бы это удалось.

Но сейчас я не собираюсь это обсуждать. К тому же, всего пару минут назад, мой новообретенный родственник меня чуть ли не поджарил. Думаю, мы в расчете.

— Нет, я просто хочу выбраться.

— Как и я. — киваю Даньке, протягиваю руку. — Вместе до конца?

— До конца. — отвечает на рукопожатие, а затем тихо добавляет. — Умеет же моя сестра выбирать мужиков.

— Ничего. — усмехаюсь. — Ты меня еще полюбишь.

— Да пошел ты, Демон.

Все, что происходило после, было словно в тумане. Снаружи послышались выстрелы. а затем мы услышали знакомые голоса. И один из них принадлежал старшему брату моей Принцессы.

Непосредственно, Виктору Соколовскому.

И это было для нас сигналом, что пора выбираться из этой дыры. Сокол помог мне подняться на ноги, а затем мы вместе поспешили наружу. И стоило нам открыть дверь, как возле нас образовались какие-то ребята, прикрывая своими спинами нас от пуль.

Хотя, когда я понял, что ими командовал второй брат Принцессы — Леха Соколовский, то стало сразу понятно, что это его родственники со стороны жены. Которые, кстати, намного большие профессионалы, чем я или даже Сокол — младший.

До машины мы добрались в короткие сроки. Данила бросил меня на заднее сиденье, причем сделал это не очень аккуратно, сильная боль тут же заставила меня скрутится. В глазах потемнело, и я тупо вырубился.

Когда очнулся, то надо мной стоял чувак в белом халате. Он что-то шаманил с моей раной, и это тоже было не очень приятно. И при очередном нажатии, меня снова вырубило. Как мне потом объяснили братья Соколовские, то мужик просто обрабатывал мою рану, чтобы она не загноилась. И по-хорошему, меня бы следовало оставить в больнице, но тогда бы пришлось вызывать мусоров и объяснить им, откуда я взялся и кто меня порезал.

А делать этого нельзя. Проблем сейчас и так хватает, а учитывая мое прошлое, с ментами мне вообще лучше не пересекаться. И было решено везти меня домой. За что я им благодарен. Даже если подыхать, то лучше дома, в объятиях своей любимой жены.

Хотя, велик шанс, что она меня и прибьет!

— Уже больше суток он не приходит в себя. Это нормально?

Сквозь туман слышу голос своей Принцессы и улыбаюсь. Она мне снилась. И во сне у нас все было так хорошо, что тупо не хотелось просыпаться. Но сейчас, когда слышу ее, мне этого мало.

Хочу ее увидеть.

Открываю глаза и чуть поддаюсь вперед, но эта оказывается очень плохой идей. Резкая боль в боку заставляет меня застонать.

— Ммм, твою же мать… — цежу сквозь зубы, крепко зажмуриваясь.

— Дима? — теплая рука касается моей руки. — Димочка… Ты очнулся.

— Что-то вроде того.

— Ты меня так напугал. — продолжает говорить моя жена. — Я уже хотела звонить в скорую. Но папа сказал, что этого делать нельзя. Тем более сейчас должен приехать семейный врач, который тебя посмотрит.

Оля говорит что-то еще, но я уже не сильно вникаю. Сейчас я просто любуюсь ею. Наслаждаюсь тем, что она рядом. Там в гараже я был почти на семьдесят процентов уверен в том, что домой мне не вернутся. Но спасибо Соколу за его помощь.

— Хочу пить.

Прерываю жену, пытаясь улыбнуться. Принцесса тут же подскакивает с места и убегает. И в ту же секунду предо мной появляется ее отец.

— Как себя чувствуешь?

— Так, словно меня переехал грузовик.

— Это нормально. — на секунду показалось, что он улыбнулся.

Хотя, не-е-ет, точно показалось. Мой тесть человек серьезный. И в данный момент ничего другого его лицо не выражает. Ну кроме того, что он совершенно не одобряет того, что я сделал.

— Как Данила?

— Пытается выяснить, кто вас подставил. Хотя я предложил ему подождать. По крайней мере, надеялся, что когда ты очнешься, то сможешь хотя бы дать нам наводку. Потому что Шахов тут точно ни при чем.

А вот это уже интересно. Потому что у меня нет сомнений, что именно Шах организовал эту подставу. Кроме него просто некому.

— Этого не может быть. Мы ехали на встречу с ним, но вместо этого оказались в ловушке.

— Мой сын сказал мне то же самое. Но пока вы оба приходили в себя, я взял на себя смелость выяснить, что на самом деле произошло.

Сквозь боль чуть привстаю и пытаюсь присесть. Как-то не очень мне комфортно лежать перед тестем.

— И что вы выяснили?

— Что твой Шахов сейчас где-то на мальдивах отдыхает с молодой любовницей. И с вами он никак не мог договориться о встрече, так как улетел туда еще две недели назад. А все его дела сейчас решает некий Сахов.

— Вот же крыса…

Я даже подскочил на месте, услышал про Тимача. Этот урод так красиво заливал мне в уши, что меня хотят поиметь, что я, идиот, даже повелся. И когда на нас напали, мне даже в голову не пришло подумать на него.

— Значит, знаешь его.

Соколовский — старший тут же делает свои выводы, глядя на мою реакцию.

— Я не только его знаю, я так же знаю, как я его убью. И эта собака очень пожалеет, что на свет родилась.

— А вот с этим не спеши. Тут надо все хорошо обдумать, прежде чем сделать следующий шаг.

— Я уже подумал и…

Но договаривать мне перехотелось. Один его взгляд, и я решил, что сейчас лучше всего будет промолчать. Тем более сил спорить у меня тоже нет. Да и тесть мой прав в каком-то смысле.

Разговора дальше у нас уже не получилось, пришла Оля, и мой тесть по тихой ушел, оставив нас одних. Опустошив стакан, отдаю его жене и снова улыбаюсь.

— Чего лыбишься, Косячник?

Сморщив свой носик, моя Принцесса перешла к самому главному. А именно, сейчас меня ждет конкретная “порка”.

— Очень рад тебя видеть.

Обнимаю ее за талию и притягиваю к себе, желая поцеловать. Ну и отвлечь, если получится. Только я забыл о том, что обниматься мне сейчас совсем не следует. Резкая боль в боку тут же напомнила мне о себе.

— Больно, да?

Увидев мою сморщенную гримасу, Оля тут же начала переживать.

— Ты совсем о себе не думаешь. И меня еще заставляешь волноваться. А мне нельзя. Багров, если хотя бы еще раз мне придется из-за тебя плакать, мы с тобой разведемся.

— И не мечтай.

Разведется она со мной. Не дождется.

— Тогда не косячь.

— Я просто хочу защитить нашу семью.

— А я хочу, чтобы мой муж остался в живых, и в старости помогал мне растить внуков.

— Это я тебе обещаю.

Снова тяну ее к себе и на этот раз целую, наплевав на боль. Да и вообще на все. Сейчас рядом со мной моя любимая женщина, а все остальное не имеет никакого значения.

— Я тебя люблю, Принцесса.

— Я люблю тебя больше.

С этим я готов поспорить, но как-нибудь потом. Сейчас я знаю, чем нам заняться. Только вот у моей жены, кажется, совсем другие планы.

— Дим, нам надо поговорить.

Останавливает меня, и я вижу, как ее выражение лица меняется. Она уже не улыбается, и даже не злиться. И видимо, хочет сказать что-то важное.

— Что случилось, Родная?

— Я… Я ждала твоего звонка, а тут он… Я думала, что это ты, а потом взяла трубку и услышала его голос…

— Чей?

Ничего не понимаю, но уже чувствую, как начинаю злиться. Нет, не на Ллю, а на того урода, что заставил ее так волноваться.

— Твоего отца. — ошарашивает меня. — Он жив, Дим. Он жив…

— Не понял?

Смотрю на нее и не понимаю, шутит она или просто ударилась головой. Но Оля снова повторяет, что мой отец жив, а ее лицо бледнеет с каждой секундой, словно она только что увидела призрака.

— То есть ты хочешь сказать, что тебе звонил мой отец?

Переварить все это не получается, даже повторяя из раза в раз. И хотя я знаю, что моей жене нет смысла придумывать всю эту чушь, поверить ей я не могу. Слишком уж это все внезапно.

Да и быть такого не может.

Пытаюсь встать с постели, но Оля тут же старается меня удержать, видя мою болезненную гримасу. Отталкиваю ее руки и все-таки поднимаюсь, хотя каждое движение дается с трудом. Но лежать на постели тупо не получается.

— Дим, тебе надо лечь обратно.

— Дай мне свой телефон.

Игнорирую Олин совет, просто протягиваю руку. Она тут же берет с тумбочки свою сотку и протягивает мне.

— Номер какой?

— Не было номера. — тихо отвечает и выхватывает телефон из моих рук. — Вот смотри.

Быстро открывает список звонков и листает вниз, чтобы через минуту вернуть его мне и показать, что она и правда принимала вызов.

”Номер неизвестен”.

Сжимаю его в руке, еле сдерживая себя, чтобы не запустить сотку в стенку. Это было бы глупо и, возможно, напугало бы мою жену. И хотя я сейчас взбешен, ругать ее мне не хочется. Да и волновать тоже.

— Иди сюда.

Ловлю ее взволнованный взгляд на себе и зову к себе. Она тут же делает шаг вперед и обнимает меня. И хотя это тоже причиняет мне боль, я стараюсь этого не показывать. Сейчас я просто хочу обнять свою жену и не думать о том, что мой отец — мудак.

Конечно, у меня для него припасено более красноречивые эпитеты, но выскажу я ему их лично. Даже если для этого мне придется вырыть его из могилы. Потому что сейчас я все еще глубоко сомневаюсь, что он может быть жив.

Но если так…

Я сам лично его убью.

Ведь его внезапное воскрешение, как мне кажется, связано с тем, что происходила в эти дни. И это много объясняет, хотя в это верить совсем не хочется.

— Дим, он, правда, жив. — тихо говорит Оля. — Я не могла ошибиться. Я слышала его голос. Да и все, что он говорил…

Ее начинает трясти, и я понимаю, что она плачет. А этого мне хочется меньше всего.

— Тише. — прижимаю к себе еще ближе. — Я с этим обязательно разберусь.

— Но ты ведь не полезешь опять под пули?

Шмыгнув носом, поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза. Просто целую ее, потому что дать каких-либо обещаний сейчас не могу. Единственное, что я знаю — Свою семью я в обиду не дам, даже если мне придется для этого сдохнуть самому.

— Все будет хорошо.

Это все, что я могу ей сейчас сказать.

Продолжить разговор у нас не получилось. В дверь постучали, а затем на пороге возник мой тесть, а за ним следом зашел какой-то мужик. Как оказалось позже, это был мой временно лечащий врач. Тот, кто умеет держать язык за зубами.

Конечно же, первым делом меня снова уложили в кровать. И пригрозили, что если я не буду соблюдать постельный режим, то поправляться мне придется очень долго. А это именно то, чего мне сейчас позволять нельзя. Поэтому спорить я не стал. И пока меня осматривали, мой тесть забрал мою жену из комнаты, желая с ней поговорить.

Видимо, слезы на ее глазах не остались незамеченными.

Но дождаться ее прихода мне не удалось. Врач что-то вколол в меня, что боль практически исчезла, а след за этим меня стало жутко клонить в сон. Я вырубился и даже не помню, в какой момент это произошло.

В следующий раз, когда я очнулся, первым кого я увидел был Соколовский — младший. И у него был ко мне очень долгий разговор.