Полярные ночи Севера

Якутия. Север Рассказ

У меня, как и у всех людей есть друзья. Они живут в разных уголках нашей страны. Мы с ним учились вместе на гидролога. Да, я уже писала рассказы о гидрологах. Но этот парень из Якутии был особенным. Саша Каратаев.

Как давно это было. 1980 год. Гидрометеорологический Техникум. Я и мои друзья учились и дружили со сверстниками разных национальностей. В том числе и якутами. Их было четверо у нас. Саша вырос в Якутской деревне – улусе. Река Амга и другие, не большие, задавали много работы работникам метеостанций.

Якутия восьмидесятых. Морозы по всей территории трескучие. Ветер раздувает снег на дорогах. Лошади боятся выехать из улуса. Иногда на оленьих упряжках проедет какой ни какой мужичок и скроется в загустевшей метели, закрывая проход нартам очередным порывом ветра.

В этот день Саша решил проверить, все ли нормально в стаде оленей. Рано утром, когда солнце только показалось над тундрой, он встал и начал готовить завтрак. Его верный друг пёс ждал его возле порога. Поглядывая на него, парень подбросил ему ещё теплую кость оленины, и сел за стол, чтобы начать завтракать. День ожидался грозным. Метели застилали все вокруг. Земля покрылась толстым слоем снега давным-давно. Якуты чаще стали собираться на стойбищах, чтобы проверять стада. У Сашки оленей было не так много. Всего-то голов триста. Но и за таким стадом приходилось походить и немало. Это на материке: утром на завод работать, вечером домой. А здесь в Якутии, в улусе Амга, все по другому.

И сейчас парень оделся и вышел из дома. Его работа, это стойбище оленей. Далеко в тундре. А дом, иногда. Чаще всего ему надо было быть на оленьем уголке.

Он ещё с вечера приготовил нарты. Заложил продукты, солярку, шкуры. Все это пригодится на стоянке. Олени встрепенулись и помчались по дороге, нанесенной пургой. Пурга в Якутии грозная, с большими сугробами. Олени еле еле могли протащить сани. Морды животных покрылись инеем. Глаза поблескивали сквозь снежную пелену. Но Сашке надо было торопиться. Он оставил брата на старом стойбище, и в такую погоду можно ждать что угодно.

Ещё издалека он увидел своих любимых животных. Они, создав круг, грелись друг от друга. Высокие сосны выстроились по порядку, среди них короткие кустики. Испарение исходило от их тел и зависало в воздухе. Чум находился не далеко от них. Его брат выходил иногда, чтобы посмотреть, все ли нормально. Олени уже давно привыкли к сильным метелям. Снег завьюживал по всей территории. Казалось, что солнечные лучи утром замерзли под ветром, и только осколки осыпали поверхность земли, на которой замерзали животные. Мороз прижимал. Конец ноября. Минус 57 градусов. Бывать в такие морозы на стойбище опасно. Травы и мха мало. Надо перегонять на новое место.

– Как ты тут? Не замерзли? Что с оленями? – спросил Сашка брата.

– Пока ничего. Терпим. Пурга озверела. Куда теперь оленя гнать?

– Завтра перегоним ближе к Алдану. Путь далёкий. Зверь в тайге. Надо быть осторожнее.

– А почему к Алдану? Это же так далеко?

– Там корм есть. А в тундре все занесло снегом. Пока откопает олень корм, время уйдет. Давай отдыхать. Чаю хочу.

– Хорошо. Нарты готовить? Продукты ты все положил? Нам хватит?

– Хватит. Там есть зверь, птица. Охотиться будем.

Утро следующего дня разогналось и заставило полюбоваться ярким восходом солнца. Олени уже ожидали оленеводов. Они скопились возле сосен и кустиков, ожидая перегона. Каслание для Саши и его брата, дело привычное. Чум собран, домашняя утварь сложена на нарты. Шкуры закрыли все содержимое, которое понадобится на новом месте. Ветер с утра тише, лишь в ветках сосен шумит, но не так грозно. Брат увидел следы медведя.

– Сашка, косолапый заходил! Как бы не навредил он нам. Смотри, кровь. Ах, ты, олень серый пострадал. Ранил его, шкура свисает в месте разрыва. Дойдет ли? Может колоть его надо!

– Дай-ка, посмотрю. – Сашка наклонился к ране на ноге оленя, – Да, рана глубокая. Придется грузить его на нарты. Там будем решать, что делать. Готовь новые нарты. Там все части их.

Оленя погрузили на нарты и двинулись в путь. Иногда голова животного, подтряхиваясь на неровностях дороги, опять свисала с саней. На него было больно смотреть. Издавая жалобные звуки, олень смотрел на людей и ждал помощи. Он знал, что его спасают. Поэтому терпел боль. Нога кровила. Но все должно было обойтись. Сашка перевязал ногу животного, после того, как залил лекарством и смазал мазью. Весь путь мужчины гнали оленей через тундру и лес. Иногда давая им полакомиться травой из-под снега. Метель давно утихла. Ничего не предсказывало её начало. Ветви сосен хлестали бока животных. Но они передвигались медленно, останавливаясь для того, чтобы поесть траву. Так, с перерывами для еды животным, Сашка и брат добрались до реки Алдан. Мужчины разгрузили нарты и поставили чум. Огонь в печи-буржуйке дал закипеть чаю. Похлебка из мяса забурлила и мужчины сели есть. В сумерках они не увидели, что остановились рядом с берлогой медведя. А тот спал, не тревожась о том, что его могли разбудить. Что ждало утром пастухов?

Утро освежило лес. Ветер, среди ветвей, не был слышен. Солнце окрасило нежный снежный покров только что прошедшего снега. Красота лесного массива придало силы двум мужчинам. Так и хотелось крикнуть: "Лес! Я твой пленник! Ты меня породил и заразил своей красотой! Я навек твой!"

Но крикнуть в это ранее утро им не пришлось.

Медведь, всё-таки проснулся. Он услышал удары рогов оленей и их ржание. Тихо издаваемые звуки заставили зверя вылезти из любимого места. И что он увидел? Так много лакомого мяса он ещё никогда не видел. Ему теперь ничего не оставалось, как погулять среди животных, разогнав их на такие далёкие расстояния. Сашка вышел из чума и открыл рот:

– Уйбаан, быстрей. Медведь… – и Сашка чуть не упал возле чума.

Только он прокричал-прошептал «медведь», как все животные рванули в лес, оставляя за собой столбы снежной вперемешку с землёй завесы. Что было в следующую минуту. Олени метались между деревьями, в страхе кидаясь во все стороны, раня себя. Медведь гнался за ними и рвал сразу несколько животных. Он был так свиреп, что в глазах у Сашки и брата потемнело, они не сразу вспомнили про ружья. А медведь ликовал, лакомясь олениной. Он уже испортил несколько животных, которые лежали на снегу и истекали кровью. Но его прыть не была успокоена. Громадный, бурый медведь рвал все на своем пути, будто его разбудили во время того сна, который он смотрел, лёжа в берлоге и целый бочонок меда должны были поднести ему пчелы.

Кровавая сцена разгрома оленьего стада предстала братьям. В добавок, где-то вдалеке, словно почувствовав кровь и мясо, раздался вой волков. Они видимо были не так далеко от их стойбища. Братья устали. Они так и присели, не зная, что делать дальше. Медведь, насладившись разгромом стада и распугав животных, начал успокаиваться. Но тут он увидел мужчин, и грозно рыча, помчался прямо на них. Но Уйбаан вскинул ружьё и выстрелил. Свалив огромного медведя, он перевёл дух.

Страшная картина предстала перед ними. Где были их животные, кто теперь мог знать? Бегать по лесу и кричать было бесполезно. Издав звук рога, они еще надеялись на то, что олени отойдут от ужаса, которым были напуганы ранним утром и вернуться к ним. Но это была слабая надежда. Волки завывали в глубине леса. Между веток сосен и кустов можно было иногда видеть, как олени убегают, то в одну сторону, то в другую. Собирать животных в этот момент было бесполезно. Волки добавили страха им ещё больше. Сашка и брат сидели возле чума и плакали. Они собрали остатки покалеченных животных и сложили возле чума. Раненные олени жалобно смотрели на них. Некоторым можно было ещё помочь. Где-то вдалеке мужчины слышали, как волки загоняли животных. Треск рогов о ветки слышался уже довольно-таки далеко от стойбища. В этот день братья потеряли почти все стадо. Звери, насытив свои животы, убегали от места побоища. Если бы они могли чем-то помочь животным? Медведь лежал возле сосны. Его глаза остекленели. Он уже не содрогался. Рана была смертельна. С десяток оленей, помятых им и раненых, лежали возле чума. Им ещё можно было помочь. Но когда все стадо соберется к стану, было не известно. Только через несколько дней олени приходили из глубокого леса к ним.

Около сотни голов от стада осталось у них. Это был большой урок им, когда проспали все в это злосчастное утро.

Возвращались братья старым путём. В улусе Амги они загнали остатки стада в загон. И ещё долго горевали о случившемся.