Глава 1

Дарья

    Чёртова погода, долбаный гололёд, гребанная инкассация, заставившая меня вылезти из тёплого офиса в такое дерьмо. Середина марта, а ощущение, что январь с февралём эстафетную палочку делят. Плитка, положенная на тротуаре, превратилась в каток, снег, падающий крупными хлопьями, обрывает видимость в диапазоне двух метров, то тут, то там слышен отборный мат. Поскользнувшись, тоже матерюсь и на погоду, и на руководство, которому срочно понадобилось пополнение счёта.

    За спиной слышу «блядь» и удар под ноги. Лечу назад, размахивая руками и представляю треск моей головы об плитку, но падаю на что-то мягкое. Поворачиваюсь, подо мной привлекательный мужчина, бледный правда немного и без сознания. Головой, похоже, хорошо приложился.

    Бью его по щекам, возможно слишком сильно, но я напугана и не знаю, что делать – первый раз подо мной такой симпатяга. Открывает глаза, тёмно-голубые, тягучие, затягивающие в глубину, смотрит дезориентированным взглядом куда-то мимо меня.

- Мужчина, с вами всё в порядке? Сколько пальцев? – трясу перед ним рукой, показывая три пальца. – Мужчина, сколько видите пальцев?

    Но он абсолютно невменяемо смотрит на меня. Может сотрясение, а может принял чего? Не успев дотянуть мысль до логического конца, оказываюсь прижата к его груди, а губы накрывает жадным поцелуем. И я уже под ним, распластана на снегу, придавлена мощным телом, терзаема голодным поцелуем. И от этого поцелуя я улетаю. Он просто высасывает моё сопротивление, мои силы. Язык сметает все барьеры, хозяйничает во рту, вылизывая нёбо, зубы, посасывая мой язык. И мне всё равно, что мы в центе Москвы, что любопытный народ замедляется, останавливается посмотреть на этот сумасшедший танец страсти. Я через пальто чувствую его эрегированный член, вдавливающийся мне в живот, и готова раздвинуть ноги прямо здесь, заняться доггингом, и насрать на зрителей.

- Максим Валерьевич, как вы себя чувствуете? – слышу сквозь пелену сознания. – Может скорую вызвать?

    Нас поднимают, вижу мужчину лет тридцати пяти. Он отряхивает пальто с моего сексуального объекта, крутит его осматривая и что-то говорит-говорит, а меня накрывает стыд, такой мерзкий, липкий. Пользуясь суетой, скрываюсь за колонной в переулке, вжимаюсь в неё, боюсь шевельнуться. Так и стою с закрытыми глазами на онемевших ногах, может час, может минут пять – не знаю.

    И инкассация уже не нужна, мне вообще уже ничего не нужно. Задками, практически, ползу до двери, только бы никто не увидел. Влетаю в офис грязная, в снегу, в гранулах реагента, на голове бардак, в глазах нездоровый блеск. Удивление и любопытство в глазах коллег, а мне пофиг, мне домой надо, срочно.

- Даша, с тобой всё хорошо? – интересуется Татьяна главбух, одинокая, но мировая женщина. Такая, и в избу, и коня, в общем всех в бараний рог свернёт – Что-то случилось?

- Упала. Сильно. Головой ударилась, - коротко рапортую, кидая деньги в сейф. – Инкассацию не провела, банкомат на приём не работает.

    Сажусь, прячусь за монитор. Не могу же я сказать, что была недалека от оргазма, целуясь при всех с незнакомым мужиком.

- Тань. Можно я домой пойду, голова раскалывается, работать не могу, - цепляюсь в волосы, тру виски, а перед глазами шикарный экземпляр мужского вида с чёрными как смоль волосами, небольшой щетиной и потрясающими глазами грозового неба, заставляющими тонуть, теряя воздух и разум.

- Конечно, Дашуль, иди. Сама доедешь? Может курьера попросить проводить? – беспокойство Татьяны цепляет струны совести, но мне очень надо уйти, и я готова притворяться, что у меня сильнейший удар, возможно сотрясение или ещё хуже – дурочкой стану.

- Танюш, спасибо за заботу, но я сама доеду, выпью таблетку и доеду. А дома отлежусь и завтра как огурчик на работу.

    Как в метро ехала, не помню. Повезло конечная, и из прострации вывела женщина, сидящая рядом. Добрела домой, пару раз ловя равновесие на льду, разделась и под душ. Хорошо, что дома никого нет, Маришка, старшая дочь, у мужа живёт, Вадик с Алькой в школе ещё, Денис, как всегда, в командировке. Выхожу из ванны, достаю бутылку вина. Пью я редко, когда душе больно. А душе сейчас очень больно.

    Мне сорок, замужем уже двадцать два года. С мужем познакомилась в шестнадцать, он из армии пришёл, такой взрослый, интересный. В восемнадцать выскочила замуж, бежала от жёсткой опеки матери, да и к Денису за два года привыкла. Описываемых в романах искр не было, всё ровно, без страсти. А сейчас, ополовинив бутылку, спрашиваю себя: что я получила от этого брака? Троих детей, обещающих наплодить кучу внуков, вечно отсутствующего мужа, для которого допуск к телу закрыт уже более двух лет и квартира в ипотеку, для оплаты которой, периодически беру подработку.

    Реакция на этого мужчину, скорее всего, была от долгого воздержания, или от незнания других, кроме мужа. Произошло типичное усыхание чувств и либидо. А поцелуй пробудил ненужные эмоции, сковырнул панцирь, прячущий чувства. И кажется, похоронила себя в этом браке. И так тошно от этого.

   Добив бутылку, почувствовала себя бухой в слюни, кое как добралась до кровати и провалилась в тухлую серость без снов.    

 

Максим

    Отсутствие налички вынуждает идти к банкомату. Ненавижу Москву в это время года, снег, холод, подтаявшее дерьмо под ногами. Если бы не крупный контракт, требующий моего жёсткого контроля, хер бы я строил из себя белого медведя.

Глава 2

Дарья

    Есть разные профессиональные праздники, есть разные важные дни. Первое апреля – день дураков, но также этот день самый счастливый в рабочих буднях бухгалтера. Годовой баланс сдан, ненормированный рабочий график закончен, цифры и сроки по ночам больше не мучают, дышится легко с нотками весенней свободы.

    В нашем маленьком коллективе сегодня мозговой отдых, на коллег из других отделов наплевать. Даже руководство не обращает внимание на отсутствие рабочего энтузиазма. Ведь бухгалтерия молодец, поработала на славу, можно и денёк расслабиться.

    На столе появляется чашечка кофе. Мой ухажёр Миша, стабильно, два раза в день делает мне обалденный кофе. С момента моего появления в компании, подбивает клинья, периодически обижаясь и переключаясь на свежих сотрудниц. Но спустя пару-тройку недель снова подкатывает яйца. Сначала меня это напрягало, но за два года привыкла. На нас даже делают ставки.

- Дашка, в субботу корпоратив. Платье купила? – Таня, млея, поглощает пироженку, щурясь от удовольствия. С Нового года честно держалась, но в честь первого дня свободы решила себя побаловать.

- Нет. Даже не представляю, что выбрать. Состояние лёгкой апатии, хочется мешок на башку надеть и не вылезать из кровати, - потягиваясь на кресле, жалуюсь.

- Ох. Даша-Даша. С твоей фигуркой и мешок на башке будет смотреться супер. Смотрю на тебя и не верю, что троих родила. Признавайся, в капусте нашла? – Вика с несчастным видом наблюдает, как у Татьяны исчезает пироженка.

    Она наша плюшечка, очень милая пышечка, которая всё время сидит на диетах, а потом срывается и добавляет себе пару килограмм. У неё замечательный муж, работающий шеф-поваром в ресторане, и ему очень нравятся её пышные формы. Наверное, он специально готовит дома разные калорийные вкусняшки, а потом с удовольствием наблюдает Викусины ночные забеги к холодильнику. Я им завидую. Они женаты около трёх лет, но он смотрит на неё, как на богиню. Она его Венера, центр вселенной. Единственное, что их слегка расстраивает – отсутствие детей, но они активно над этим работают.

- Не, Викусь. Проблема не в капусте, а в муже. Он, собака, кости любит. Я для него и такая толстая. Тычет на анорексичек и говорит, что у меня задница жирная и живот висит.

- И как ты с этим миришься, - Викуся совсем погрустнела.

- Никак. Не обращаю внимание и потихоньку жир откладываю на зиму. А ты не гипнотизируй Татьянино блюдце, а съешь немного сладкого, мозгу полезно, - встаю, отбираю самое красивое пирожное и ставлю перед Викой.

- Ох. Ладно. Только одно, - и столько радости в глазах.

- Сладеньким отсутствие платья не решится, - напевает Таня, выбирая вторую пироженку. – Давай-ка сегодня по торговому центру пошатаемся. Можно под это дело на пару часиков пораньше смотаться.

- Не очень хочется, но надо. Не могу же я в мешке идти.

    В девять вечера, перемерив кучу платьев, сидим в кафе, устало вытянув ноги.

-  Хорошо, что я с тобой за платьем пошла, - Таня довольно отхлёбывает кофе. – А то оделась бы как вдова пятидесяти лет.

- Чёрный – это классика, а не вдовий наряд. А в красном, я выгляжу, как блядь в поиске, - огрызаюсь я. Меня до сих пор потрясывает от её напора, в результате чего в пакете лежит короткое сумашедше – красное платье. Глядя на него глаза от яркости болят.

- Зато в красном ты выглядишь шикарно. Все мужики в ресторане твои будут. Ты давно мужика-то имела?

- Таня-Таня. Я двадцать с лишним лет его имею.

- А я не про мозги, а член. Ты давно его видела и трогала? – Таня с грохотом ставит чашку на блюдце. – Трахаться, Даша, надо. Стабильно, а лучше часто. А у тебя вид, как будто тебя уже несколько лет не трахали. Если муж не справляется – будем в ресторане на платье ловить.

    Я молчу, сказать нечего. Права Танька. Замудоханная хожу последнее время. Всегда радовалась началу весны, просыпалась, расцветала, а сейчас из зимних сапог никак не выберусь. Муж, сука, давно гуляет и даже не шифруется. Приезжает, якобы, из командировок, белье с рубашками в корзину для стирки бросит, а оттуда парфюмерным магазином пахнет. Шляется по бабам, грязь собирает, а стирать мне привозит, чтоб лишний раз мордой в дерьмо ткнуть.

    Больно? Сейчас уже нет. Когда три года назад первый раз поймала, рыдала, пыталась поговорить. Денис притих на пару месяцев, а потом командировки начались. После такой командировки у меня обнаружился микоплазмоз. На лечение ушло несколько месяцев, сначала антибиотики, потом длительное восстановление от них. Результатом этих командировок стала медикаментозная аллергия и боязнь подцепить от мужа очередное дерьмо. С этих пор я предпочитаю иметь мужу мозг, а не член.

    С расстройства заказываю второй кусок торта. Пусть жопа растёт. Я люблю, когда у женщины большая, мягкая, круглая жопа. А муж, пуская о кости трётся, может мозоль, когда-нибудь натрёт. 

   

    Подготовка к банкету шла полным ходом. Бухгалтерии пришлось поднапрячься, утвердить меню, доплатить за спиртное, заказать гостиницы для регионщиков, распланировать маршруты и количество машин, развозящих отбанкеченные тела.

   Весь офис гудел, обсуждал ресторан, ведущего, приглашённого из Питера, вспоминали прошлогоднюю пьянку, кто кого трахнул, кто кому морду набил. В пятницу, получив приглашения, все разошлись наводить марафет.

Глава 3

Дарья

    Сказать, что я в шоке, значит ничего не сказать. Я в ахуе! Полном! Как человек из моих снов оказался здесь? И не только оказался, но ещё и оттрахал меня, как последнюю блядь. А я не лучше, стонала как течная сука. Потекла так, что мокрые даже ляжки. Ноги дрожат, влагалище с непривычки саднит и ноет, сердце заходится от скорости перекачки крови. Абсолютно не помню, был ли презерватив? Нет. Сейчас не о том, надо думать. Сейчас бежать, срочно, пока стыд не накрыл с головой.

    Телефон в сумочке оживает.

- Ало…

- Такси подъехало. Номер 734.

- Выхожу, - ищу номерок от пальто, не нахожу. Срываюсь без пальто – в машине не замёрзну, а с премии новое куплю.

    Вылетаю из ресторана, нахожу нужное такси, запрыгиваю на заднее сидение.

- Поехали! Быстро! – голос рвёт от истерики, мысли прыгают с одного на другое.

    Называю адрес, забиваюсь в сиденье и судорожно думаю, думаю, думаю. И вопросы роятся, роятся. Кто? Как? Где? Видел ли кто? А главное, почему я не сказала нет? Почему сама насаживалась на член и стонала от мощного внедрения? Потому что хорошо тебе было. Потому что до сегодняшнего дня ты не трахалась, а раздвигала ноги потереться. Потому что муж твой мудак, загнавший тебя в рамки скучного и однообразного секса. Потому что ему было важно получить, а не дать.

    Как с этим жить? Не могу я просто встать, отряхнуться и дальше пойти.

    Не помню, как добралась домой, очнулась в постели, в позе эмбриона и мокрой от слёз подушкой. Нарыдавшись, без сил засыпаю. Завтра будет день, завтра будет пища.

                                                                       

Максим

    Вернувшись в холл, обнаруживаю пустое кресло. Покрутив головой, выбегаю на улицу. Её нигде нет! Блядь! Мудак! Попрощаться пошёл! Оставил посидеть, в чувства прийти! Эту суку надо было сразу связывать и в машину кидать! Подбегаю к машине, вытаскиваю за грудки Гену.

- Женщина, темноволосая в красном платье выходила?

- Да. Выбегала. Села в такси и уехала минут пять назад.

- Догоним?

- Максим Валерьевич. Я не видел в какую сторону они на трёшке вырулили, - Гена виновато смотрит, но меня сейчас не волнует, что он не виноват. Мне нужен крайний, и пока это Гена.

   Звоню начальнику службы безопасности.

- Дим. Срочно к ресторану. Проблемы, - выплёвываю каждое слова с трудом.

    Дышать больно, лёгкие горят, каждая попытка сделать вдох, выкручивает рёбра. Какой же я самонадеянный придурок. Думал – трахнул, заклеймил, и никуда она не денется, пока не надоест, день, два, год, будет на привязи сидеть и дырки подставлять по первому требованию. А нет. Сука решила поиграть! Не учла, что по камерам вычислю. У меня не щенята работают, ребята с опытом в органах. Тебя уже через пару часов найдут и за волосы притащат. 

    Дмитрий приезжает через двадцать минут. Через час держу в руках её пальто и договариваюсь с её генеральным о вложении денег в их фирму. К утру у меня полное досье на Ворохову Дарью Александровну.

    Неприятно удивило наличие мужа и троих детей. Как представлю, что этот козёл трахает её каждый день, глаза кровью заливает. Я её заклеймил! Это моя сука! Только я могу её трахать! Но всё решается контрактом, который я заставлю подписать. На привязи держать постоянно не получится, но большую часть времени будет рядом.

    Набираю Ларри, моему помощнику. Я с ним со школьной скамьи, ближе него у меня никого нет. Он знает, как я по три раза в день катался в тот район и колесил, нарезая круги и высматривая свою кошечку. Он знает, как я кончаю последние время представляя только её.

- Лар. Я нашёл её, - ему не надо объяснять кого. Он всё сразу понял.

- Тебя можно поздравить? Твой дружок наконец-то пристроен? – он довольно зубоскалит в трубку.

- Здесь проблемка нарисовалась. Она сбежала, у неё муж и целый выводок.

- Облом. Что собираешься делать?

- Ломать. Свяжись с юристом, составь договор, данные и пожелания сейчас вышлю. Договор должен быть составлен сегодня до восьми вечера, - я делец, и предпочитаю всё фиксировать, подписывать и заверять нотариально.

- Понял. Жду, - сбрасывает вызов.

    Мне остаётся только дождаться понедельника, и ловушка захлопнется. Никуда ты Даша-Дашенька не денешься.

 

Глава 4

Дарья

    В понедельник заставляю себя идти на работу. На душе кошки скребут и сердце замирает от нехорошего предчувствия. Вчера, прозвонив сотрудников, якобы узнать про самочувствие, наслушалась море сплетен. О себе ничего не услышала, вопросов с подковыркой никто не задаёт, значит коллеги не видели мои скачки.

    - Дарья, ты прям бодрячком. Как всегда, меньше всех выпила? – Михаил зацепился за мою талию. Он давно пытается подкатить, но не подкатная я, и он время от времени срывается и демонстративно обжимается с какой ни будь новенькой, молоденькой сотрудницей. Дурак! Думает я из ревности ноги раздвину.

- Да Миша. Как всегда, алкоголем стараюсь не баловаться. Неизвестно где и с кем найдут после активного возлияния, - выскальзываю из его объятий и иду на рабочее место.

- Жаль, Дашенька. Я бы потерялся с тобой, где ни будь, и занялся очень интересными вещами, - мечтательно закатывает глаза и наливает кофе.

- Ага. Изучением бухучёта, - улыбаясь, возвращаюсь к кофе машине.

- Как ты любишь, дорогая, два кусочка сахара и полчашки молока, - передаёт мне кофе и воздушный поцелуй. Дурак. Но заботливый дурак. Каждый день по два раза кофе наливает, утром и в пять вечера.

- Спасибо, солнышко. Как всегда, очень заботлив. Не была бы замужем, за тебя вышла, - обычный каждодневный монолог. Все сотрудники к нему уже привыкли и считают само собой разумеющееся. Это по началу думали, что у нас шуры-муры, а теперь знают о безответной Мишкиной влюблённости. Скорее всего ставки делают сломаюсь или нет?

    Под хи-хи, ха-ха время подошло к двенадцати. Вот тут-то и грянуло. Звонит Георгий Маркович и приглашает зайти в кабинет. Не часто генеральный вызывает меня к себе. Сделав глубокий вдох-выдох направляюсь на ковёр, без стука открываю дверь, вхожу и обмираю. В кресле напротив Георгия сидит мой кошмар.

- Дашенька проходи, садись. Это наш будущий соучредитель - Орлов Максим Валерьевич. Максим Валерьевич просит отрядить ему бухгалтера на полгода в другую фирму. Я радостно согласился отправить к нему на стажировку и повышение квалификации тебя. Место твоё здесь сохраняется, зарплата повышается, но о размере тебе Максим Валерьевич сам сообщит.

- Георгий Маркович, это шутка? Вы же это не серьёзно? – осторожно спрашиваю я.

- Я на полном серьёзе, Дарья, - подтверждает мои опасения этот продажный урод.

- Да вы охренели совсем?! – повышаю голос, вскакивая с кресла. – У вас совсем голова варить перестала?! Вещь себе нашли и продать решили?! 

    Хватаю органайзер, лежащий рядом, и кидаю в генерального. Он уклоняется и пятится к двери. Под руку попадает степлер, который тоже летит в сторону Георгия. Тот выскакивает за дверь и захлопывает её. Поворачиваюсь к Максиму Охренеевичу и ищу, чем в него запустить.

- Сукин сын! Думаешь трахнул, теперь купить можешь?! – из разгорячённого горла вылетает что-то среднее между писком и шипением.

- И купить могу, и трахнуть ещё много раз, - рычит эта тварь в дорогом костюме, припечатывая меня к стене. От удара спиной заходиться дыхание, в глазах пробегают чёрные точки.

- А теперь слушай меня внимательно, кошка драная, - продолжает рычать, обхватывая моё горло и уменьшая подачу кислорода. – На полгода ты моя собственность. У тебя два варианта решения вопроса: ты соглашаешься, подписываешь договор, и мы делаем всё тихо в рабочее время, не затрагивая твою семью, или ты не соглашаешься – теряешь работу, а муж узнаёт о нашем маленьком секрете. А уж сколько проблем могу тебе доставить, боюсь даже говорить. Мои безопасники достали очень интересное наружное видео, правда без звука, но ты была бесподобна. Такая страсть, пластика. У меня до сих пор стояк после просмотра.

    Слёзы, кого они трогают? Просто лишняя жидкость, вытекающая из глаз на эмоциональном фоне. Мои слёзы Максим слизывает языком, грубо, как животное. А я себя чувствую жертвой, загнанной в западню, и ожидающей прыжка зверя. Рухнуло всё, доверие, уважение к руководству, создаваемое годами. Рухнула вся моя жизнь. Лучше бы ты урод голову себе тогда разбил и шею сломал.

- У тебя десять минут собрать вещи и выйти через главный вход на улицу. Бежать не советую. Информация на тебя полная. Спрятаться не удастся, - отпускает моё горло и выходит из офиса.

    Забираю телефон, сумку, куртку. Времени посидеть и отойти от мандража нет.

- Даша. Ты куда собралась? – Татьяна слегка встревожена моей бледностью и дёрганными действиями.

- Я ухожу, Тань. Объяснять времени нет, спросишь у Георгия. Он всё объяснит, - не одевая куртку, выползаю из офиса, спускаюсь на первый этаж и выхожу через главный вход.

    Мой господин стоит у машины и говорит на английском по телефону. Хватает меня за локоть, толкает в машину, закрывает дверь. Смотрю сквозь слёзы на офисное здание и понимаю, что находилась здесь последний раз. Еду, закрыв глаза, не интересуясь куда везут. Какая разница, если ничего не можешь сделать. Я всего лишь планктон в мире акул, и не в моих силах менять правила. Я могу только подстраиваться, терпеть и делать счастливую мину.

    Заезжаем в элитный комплекс, к центральной высотке. Господин грубо вытаскивает меня из машины и за руку тащит в подъезд, затем вталкивает в лифт, вставляет карточку, и ловушка захлопнулась окончательно. На этаже наблюдаю всего две двери – нехреновые здесь квартиры. Вот и ответ на решение вопроса. Он только один – подписывай договор и надейся, что через полгода останешься живой и невредимой.

Глава 5

Дарья

    Домой еду долго, собирая все пробки, скопившиеся за день. Москва не резиновая! хочется кричать, видя такое количество машин. На дорогу уходит около двух часов. Два часа обдумать, смериться, успокоится. Не хочу быть ханжой и кричать, что Максим последний урод, изнасиловавший меня. Предпочитаю быть честной перед собой. Мне нравится быть в постели с ним, если он не пытается ломать. Это первый мужчина, заставивший трястись меня от оргазма.

    Наверное, с мужем мы не совместимы, или не научились быть открытыми в сексе. Возможно, сказалось советское воспитание, когда слово секс произносилось шёпотом и густо краснея. В моей семье делали вид, что нас нашли в капусте. Всю информацию о половом развитии я получала на улице, от начала месячных, до отношений между мужчиной и женщиной. Все мои знания сексуального развития получены от мужа, и многое в открытости Максима смущает, но сгорая от взрывов оргазма, я перестаю быть скромной, закрытой, закомплексованной. И не так важно, каким способом Максим заставил меня лечь к нему в постель, важно, что он зажигает меня, вынуждая кричать и требовать большего, сокращаться каждой клеточкой тела.

    Доехав до района, смирилась с собой окончательно. Прошу Геннадия остановить машину у магазина и там же договариваюсь встретиться утром. Зайдя в магазин за продуктами, вспоминаю про обязательное наличие чулок. Улыбаясь, покупаю шесть упаковок с кружевной резинкой и две в сетку с толстым швом по всей длине.

    С полными сумками вваливаюсь домой. Дети, как всегда, сидят в компьютерах, не замечая моего появления, муж в трахокомандировке. Разбираю сумки, проверяю наличие еды на завтра, сегодня я везунчик – приезжала свекровь, наготовила на пару дней. Можно принять душ, успокоительное и лечь спать.

    Утром, как всегда, кавардак. Бегают дети, собирающиеся в школу, алабай Тыковка, требующая немедленного вывода на улицу, мейн куны Соня и Леся, сидящие на аквариуме в попытках спереть колбасу с сыром. Загнав детей за стол, хватаю Тыкву и несусь на двадцатиминутную пробежку. Затем быстрый душ, пинок для ускорения детям в школу, немного туши для ресниц, чулки со звонким шлепком натянутые на бёдра и серое платье прямого покроя до колен, выгодно скрывающее мелкие недостатки. Пальто, туфли, сумка и я у машины через пять минут.

- Доброе утро, Дарья Александровна, - Гена открывает заднюю дверь, помогая сесть и закрывая её. – Нас в клинике ждут. Максим Валерьевич обо всём договорился.

- Доброе утро, Геннадий. Клиника, так клиника, - вставляю наушники, включаю плейлист и закрываю глаза. Пялится в окна не хочется.

    Клиника, в которой мне должны выставить оценочные баллы, представляет собой храм золотой медицине. Строгие серые тона, мраморный пол, отражающий точечное освещение, абстрактные картины, врезающиеся яркими пятнами и, искусственно улыбающийся персонал, считывающий при входе размер счёта.

- Добрый день. Ворохова Дарья Александровна, - произносит Гена на ресепшене. Улыбающаяся в тридцать два зуба девушка, окидывает меня заинтересованным взглядом, производит несколько манипуляций на мониторе.

- Присядьте, пожалуйста. Через минуту Вас проводят к Павлу Андреевичу.

    Я присаживаюсь на слишком мягкий и неудобный диван, пытаясь не утонуть в засасывающей окружающий мир спинке. Через пару минут из дальней двери материализуется медсестра с именем Екатерина на бейджике и сопровождает меня в кабинет. За огромным столом сидит плотный мужчина лет пятидесяти с толстыми, как сардельки пальцами, и изучает какие-то бумаги. Всегда было любопытно, что толкает мужчин выбрать профессию гинеколога, причём это направление они выбирают, будучи студентами, не обладающими в силу возраста человеколюбием и желанием помочь появиться на свет новой жизни. Поэтому никогда не обращалась к любителям осматривать женские гениталии мужского пола, предпочитая женщин.

- Дарья Александровна, добрый день! – отрывает глаза от документов и указывает на стул с другой стороны стола. – Меня зовут Павел Андреевич. Сейчас мы с Вами побеседуем, затем возьмём кровь и мазок, сделаем УЗИ и подберём удобный способ контрацепции.

    Минут двадцать рассказываю ему мой анамнез, начиная с шестнадцати лет. Периодичность цикла, течение беременностей и родов, активность половой жизни, аллергические реакции и так далее. Мне не комфортно обсуждать интимные вопросы с мужчиной, тем более с посторонним мужчиной, делающим вид, что ему очень интересно сколько дней и как обильно проходят мой месячные.

    Обсудив мои проблемы, этот любитель кисок отправляет меня сдавать кровь, мазок и делать УЗИ. Екатерина, приставленная ко мне, неугомонно щебечет, какая замечательная у них клиника, и как мне повезло попасть на осмотр к светилу маточных наук. Сдав четыре пробирки крови и полежав на кушетке с датчиком УЗИ между ног, возвращаюсь в кабинет к ай-болиту.

- Проходите за перегородку, Дарья Александровна, и раздевайтесь, - потирает руки светила.

- Зачем? – приподнимаю бровь, показывая недоумение.

- Как зачем? На осмотр, - его брови сходятся домиком, и он становится похож на обиженного мопса.

- Я понимаю, что за перегородкой не бельё гладят. Я не понимаю, зачем для подбора контрацепции, требуется осмотр? Я сдала кровь, сделала УЗИ, по-моему, этого достаточно.

- Здесь я врач, и я решаю достаточно пары пробирок крови, или нет, - любитель кисок потирает переносицу и явно начинает терять терпение. – Максим Валерьевич дал чёткие указания провести полное обследование.

Глава 6

Дарья  

    Я стою на краю кровати в коленопреклонённой позе, связанная за вытянутые руки и широко расставленные ноги. Всей своей открытой промежностью ощущаю похотливый взгляд Макса и теку от этого ощущения возбуждающей беззащитности. Тёплая струйка сползает по внутренней части бедра, и по её следу пробегает язык, жадно внедряясь в источник. Он вылизывает мои складочки, а палец размазывает холодную смазку вокруг анальной дырочки, надавливает на неё и мягко скользит внутрь.

    Моё дыхание сбивается от нежного трения между ягодиц, по позвонку пробегают мурашки. Палец выскальзывает и к нему присоединяется второй. Они не спеша входят и выходят, делают круговые движения, растягивая и подготавливая для большего размера. Язык, не останавливаясь, порхает по клитору, заскакивает в влагалище, заменяет пальцы в задней дырочке. От этих ласк перестаю контролировать голосовые связки, лицом зарываюсь в простыни, хватая их зубами, ногтями царапая матрац, пытаясь разодрать в клочья.

- Расслабься, - хрипит Макс, надавливая головкой на слегка разработанную вход. – Блядь! Какая же ты тугая…

    Он медленно, с трудом продвигается вперёд. Я чувству, как его трясёт от возбуждения и сдерживания. Задерживаю дыхание, давление между ягодицами сводит с ума, кажется, разорвёт сейчас на части.

- Милая пусти меня… Расслабься и пусти… - голос Макса срывается на шипение со свистом. Он дышит шумно с надрывом. Ощущение, что нет нечего важнее покорения этой цели. – Я всё равно попаду туда, и от тебя зависит с болью или удовольствием.

    Пытаюсь расслабиться, но от огромной наполненности не могу даже нормально дышать. Макс выходит из меня, добавляет ещё порцию смазки и продолжает вползать по сантиметру в неподатливую крепость.

- Я на половину уже справился… Давай милая, ещё чуть-чуть поработай и тебе будет очень хорошо… Обещаю… - он нащупывает клитор и начинает активно массировать и пощипывать.

    Лучше бы не делился своими достижениями, так как я понимаю, что во мне только половина агрегата, а ноги уже подтанцовывают джигу–джигу. Дышу через раз и жду, когда услышу треск в месте внедрения. От активного трения клитора пробегает горячая волна, заставляя пульсировать все половые органы и это, наверное, помогает, так как я чувствую резкий толчок в меня, заполняющий, как мне кажется, до самых лёгких, перекрывая дыхание полностью, и слышу победный крик:

- Блядь! Я вошёл! Я весь в тебе! По самые яйца! – радуется, как ребёнок, у которого паровозик в туннель заехал, поглаживает по ягодицам, а я пытаюсь научится дышать с огромной дубиной в заднице. Представляю себя игрушкой с рукой в интересном месте и жду, в какую сторону повернёт кукловод.

    Максим медленно выходит, и вот тут-то я ловлю кайф. Оказывается, башку срывает не на входе, а на выходе. Сладкое, скользящее освобождения, заставляющее дребезжать каждый миллиметр внутренних стенок, заставляющее наэлектризовываться позвоночник от шеи до копчика. Из горла вылетает громкий, протяжный стон, и дыхание снова забивает от нового внедрения. После нескольких ритмичных скольжений, меня скручивает во взрывоопасную спираль, я что-то кричу, требуя не останавливаться, Макс периодически, отвешивает шлепки, раскаляя меня ещё больше, сыплет пошлостями, и всё взрывается вокруг. Меня сотрясает такая судорога, что тело не подлетает только благодаря рукам, держащим бёдра и плотно сидящему члену во мне. Кровавые всполохи болезненно носятся от висков к промежности. Пальцы ног выворачивает от напряжения, и я счастлива, что связана, иначе Макс был бы порван в клочья. Сквозь дрожащую темноту с цветными взрывами и нашпигованные электричеством волны прорывается сдавленный хрип Макса.

- Блядь! Ты меня сейчас сломаешь! Чёрт! Полегче милая! – и содрогается, вливая в меня горячие потоки. – Охереть! Как ты меня высасываешь!

    Не помню, как оказываюсь отвязанной, просто в какой-то момент открываю глаза и вижу под собой Макса, крепко обнимающего меня и зарывающего лицо в волосы.

- Ты самая лучшая. У тебя самая охеренная попка. Ты охуительно кончаешь. Я чуть без члена не остался, - всю эту белиберду он шепчет мне в волосы, поглаживая спину и ягодицы.

    А у меня нет сил шевелиться. Лежу и думаю, какая же я дура. Полжизни прожила и не разу не попробовала анальный секс. В принципе, я ничего не пробовала, кроме миссионерской позы и наездницы по требованию. С этими мыслями вползаю в сон, теряя всякую связь с реальностью.                                                                        

 

Максим

    Даша спит на мне, а я не могу остановиться и продолжаю шептать ей какая она охуенная. Перед глазами истекающая розова щёлка и дышащая, сочащаяся спермой, пытающаяся закрыться после моей работы задняя дырочка. От этой картины подтягивается мошонка и член начинает дёргаться. Я как сопливый подросток, дрочащий на картинку из плейбоя.

    Я очень часто пялил баб в задницы, но такого никогда не испытывал. От оргазма потемнело в глазах и чуть не разорвало яйца. Огненной лавой опалило лёгкие, перекрыв на несколько секунд дыхание, и, если бы Дашу не надо было отвязывать, я остался бы в ней пока она спит. Член пощипывает от лёгкого ощущения стёртости о тугие стенки, но это не уменьшает желания повторить.

    Через час член болезненно тыкается в промежность, требуя свою тёплую киску. Не будя Дашу, подталкиваю бёдра кверху, и как по маслу, проскальзываю во влажную плоть. Член дёргается от счастья и мурлычет своей киске серенаду.

Глава 7

Дарья

    Неделя пролетает на одном дыхании. Наверное, это неправильно, но вечером я засыпаю с улыбкой, прокручивая прошедший день, а каждое утро лечу к любовнику, мечтая о новой встрече. Максим встречает в машине, держа в руках неизменно две таблетки и одну розу. По дороге заезжаем завтракать в ресторан, потом, целуясь, домой. Столько секса у меня не было за всю жизнь. В квартире не осталось ни одного сантиметра обделённой площади. Подоконники, столы, стены, лестница, ковры, диваны и кушетки.

     Холодильник пышет здоровыми продуктами и кучей приготовленной еды в контейнерах. Попадая в квартиру, из неё мы не выходим до вечера. Макс, как сорвавшийся с цепи, не вылезает из меня, меняя только позу и место.

- Макс, отстань. Я больше не могу. У меня ноги не сдвигаются, - ною от дискомфорта в промежности.

- Потерпишь. У тебя впереди два выходных, - шепчет, продолжая пристраиваться сзади. 

- Господи! Макс! Что ты жрёшь, что у тебя стояк постоянный? Ты меня до дыр скоро сотрёшь, - пытаюсь вырваться из захвата.

- Хорошооо. Больше дырок, больше удовольствия, - довольно тянет Максим, переворачивая меня на живот и наваливаясь сверху. Сопротивление полностью подавлено. Мне остаётся только раздвинуть ноги и получать удовольствие. И я его получаю, шестой раз за сегодня.

     Он ещё не знает, что я собираюсь сегодня остаться на ночь. Денис в командировке, Вадик, забрав Тыковку отправился в поход на два дня, Алька с бабушкой поехали к родственникам и вернуться только в понедельник. Так что выходные я могу провести здесь, если Макс не будет против. Макс даже очень не против.  

- Сейчас тебя привяжу, и будем отмечать, - потирает довольно руки. Кто о чём, а вшивый всё о бане.

- Максим, нет! Если ты не дашь мне перерыв, я уеду домой! Я жить хочу! А такими темпами умру к утру от перенапряжения и оргазма! – нервны тик мне обеспечен.

- Врёшь. От оргазма ещё никто не умирал, - спорит зараза.

- Потому что тебя рядом не было, маньяк, - улыбаюсь, натягивая рубашку. – Предлагаю кино посмотреть, или пойти погулять. Выбирай.

    Останавливаемся на фильме «Джек Ричер». Обещаю Максу за воздержание до ночи, исполнить его фантазию. По его искрам в глазах, уже боюсь. Фильм смотрим, обнявшись с фруктами, сыром и вином. Меня намеренно пытаются споить, фантазия, наверное, бурная.

    На середине фильма засыпаю, обессиленная, но счастливая. Просыпаюсь в потёмках, с выключенным телевизором, с мирно посапывающим мужчиной рядом и с жутким сушняком. Сползаю с дивана, бегу как сайгак на кухню за водой. Как порядочная мамаша, обзваниваю свой выводок, справившись у Маришки про пузико, у Вадьки про погоду, тёплые вещи и обработку Тыковки от клещей, у Альки про самочувствие бабушки и наличие книги на выходные. Уделив детям тридцать – сорок минут, оборачиваюсь к двери, и обнаруживаю в проёме Максима, застывшего и внимательно переваривающего телефонный винегрет. Поймав мой взгляд, расплывается в ленивой, кошачьей улыбке. Как же он хорош. Растрёпанные чёрные волосы, голубые, искрящиеся глаза, подпухшие со сна губы и абсолютное умиротворение на лице.

- Всех пожурила, мамаша? – крадётся не спеша, потягиваясь и демонстрируя стабильные посещения спортзала.

- Всех, - зарываюсь носом в шею, вдыхая аромат цитруса и сандала.

    Макс подхватывает меня под ягодицы и сажает на стол. Стеклянная, холодная поверхность обжигает голую кожу, вырывая из груди шипение.

- Это намёк? – шепчет маньяк, протискиваясь между ног.

- Возможно. Смотря, что ты хочешь предложить, - разгорающаяся пульсация, заставляет сочиться и раздвигать ноги сильнее, жаждать поступательных движений.

- Расстегни рубашку, - требует Макс, жадно сканируя промежность.

    Хватаюсь за пуговицы, но трясущиеся лапки похотливой кошки не слушаются. К обозрению присоединяются пальцы, поглаживая по кругу вход и дразня лёгкими надавливаниями. Бросаю бесполезную борьбу с пуговицами и дёргаю за полы рубашки, заглушая стоном треск рвущейся ткани. Кухню наполняет довольный рык, и вагина сокращается от внедрения пальцев. Макс толкает меня спиной на столешницу и с хитрым прищуром дует на клитор.

- Готова визжать от моих фантазий, похотливая кошечка? – продолжая медленно поглаживать пальцами, улыбается гад.

    А я готова визжать и требовать более жёсткий массаж с пошлыми шлепками и раздирающим оргазмом. Быстро дыша, киваю головой, сглатываю слюну и жду немедленную встречу с членом, но Макс вытаскивает пальцы и отходит.

- В твоих фантазиях мне оттрахать себя самой? – удивленно приподнимаюсь на локтях.

- Лежать, - рявкает Макс. – Лежать и не шевелиться, - а я что? Я лежу с раздвинутыми ногами и охлаждаю жар, как курица из жаровни.

    Фантазёр выходит с кухни, оставляя меня возбуждённую и сбитую с толку. Конечно понимаю, что ожидание распыляет, но Макс отсутствует уже долго, и рискует по возвращению застать остывшую кошку, покрытую пылью. Отрываю от стола голову и встречаюсь с похотливым взглядом, подпирающим дверной проём.

- Я сказал не шевелиться! – рычит кошак, отрывая тело от косяка и перетекая ко мне. – Потрясный вид, но сейчас будет просто охуенный.

Глава 8

Дарья

    Просыпаюсь среди ночи от жуткой засухи. Пытаюсь слезть с кровати, но всё тело простреливает ноющей болью. Стиснув до скрипа зубы, сползаю на пол и понимаю, что не могу пошевелиться.

- Макс, - пытаюсь крикнуть, но из пересушенного горла вылетает только хрип. – Макс, придурок.

    Каким-то чудом мне удаётся его разбудить. Он включает свет, слетает с кровати и удивлённо смотрит на меня. Не часто увидишь шипящую, драную кошку, валяющуюся на полу спальни. А то, что я выгляжу не комильфо – уверенна.

- Милая, ты что делаешь на полу? Тебе плохо? Что мне сделать? – нервно ощупывает меня, разглядывая лицо, пытаясь понять, что со мной.

    Мне пиздец, как плохо! Ощущение, что бегемот заглотил, пожевал и выплюнул! Болью наполнена каждая клеточка, а по горлу прошёл наждак.

- Пить, - это всё, что я могу выдавить из себя.

    Он подскакивает, бежит на кухню, возвращается с бутылкой воды. Я не могу, даже поднять руку. Боль и онемение сковали конечности. Не понимаю, что со мной. Сил нет даже испугаться. Я как сморщенная тыква. Макс, поддерживая голову, подносит горлышко ко рту. Делаю глоток и шиплю от резкой боли в горле. С усилием делаю второй. Максим поднимает меня с пола, а я не могу сдержать стон.

- Макс, мне больно, - шепчу сквозь зубы. – Что ты со мной сделал?

- Прости, милая. Прости. Перестарался. Увлёкся. Мудак, - его испуганный голос абсолютно не успокаивает.

    Он укладывает меня на кровать, приносит масло и начинает растирать руки и ноги.

- Блядь! Идиот! Надо было сразу тебя растереть! Ты уснула. Я не хотел тебя будить. Прости… Прости… - матерится, втирая масло, разогревая мышцы, перемежая с короткими поцелуями.

    Мне остаётся только стонать, шипеть и надеяться, что станет легче. Когда я вся залоснилась от масла, действительно стало легче. Организм известил о своих потребностях.

- Макс. Отнеси меня в ванную, пожалуйста. Я в туалет хочу, - подхватывает на руки, несёт, сажает на унитаз и замирает.

- Макс, выйди, - недовольно озвучиваю просьбу.

- Даш. Ты что, стесняешься меня? – искреннее недоумение, как будто мы говорим о чистки зубов. – Я тебя трахаю каждый день, а ты пи́сать при мне стесняешься?

    Я только с укором смотрю на него и жду, когда он покинет комнату. Помотав головой, Максим выходит, бросив:

- Я у двери. Позови, когда закончишь.

    Освободив мочевой пузырь, поднимаюсь к раковине. Ноги дрожат. Состояние, как после операции: слабость, головокружение, тянущая боль в низу живота. В зеркале вижу что-то бледное и страшное. Губы потрескались, волосы спутались и напоминают драную овчину. Не дождавшись меня, Макс заходит в ванную, подхватывает на руки и несёт в спальню.

- Тебе надо пить и лежать, - на это желудок пытается напомнить о себе урчанием.

- Кажется, я есть хочу, - жалобно пищу, зарываясь в шею.

- В кровати поешь, или на кухню нести? – улыбается мой кошак.

- На кухню.

   Усадив меня на стул, распотрошил холодильник, выудив продуктов на целую роту солдат.

- Это всё мне? Я столько не съем, - с ужасом осматриваю эту гору.

   Я, конечно, люблю поесть, и на диетах никогда не сидела, но это форменный беспредел, считать меня такой обжорой. Если бы не боль в горле, устроила бы разборки. Проблема с горлом остаётся не ясна.

    Говорят, аппетит приходит во время еды, и меня он посетил в процессе ночного поедания. Мы уминаем весь дневной запас, перемежая с поцелуями и ласками. Боль в теле вымещает возбуждение. Откуда берутся силы – не знаю. Поздний ужин заканчиваем нежным, тянущем сексом.

- Тебе понравилась моя фантазия на столе? – тянет Макс, выводя узоры на моём животе.

- Понравилось… - томно потягиваю. – Практически потеряла сознание от ощущений и голос, кажется, сорвала.

- Да, кошечка… Кричала ты знатно… Я чуть не кончил от твоих стонов. Мне понравилось иметь тебя везде одновременно. Я хочу трахать тебя так чаще, чтобы ты в полной мере ощущала меня. Ты же не против?

- Не против. Чувствовать тебя везде, непередаваемое ощущение, - шепчу, уткнувшись в плечо.

    От двойной наполненности с вибрацией я слетела с катушек, а член, тыкающийся мне в рот, уже не казался орудием насилия. Я осознанно втягивала и лизала его. Конечно, леденцом это назвать сложно, но желая доставить партнёру удовольствие, воспринимала сие действие с эйфорией и возбуждением.

    Лет пять назад, занятия сексом с мужем перешли в рутинное состояние. Сестра посоветовала разнообразить отношения секс-игрушками. Набравшись смелости, поборов стыд, вложенный воспитанием, предложила Денису затариться в интернет – магазине. Идею воспринял на ура и тут же полез подбирать игрушки. Вся его фантазия ограничилась костюмами медсестры, красной шапочки и школьницы в короткой клетчатой юбке. Я подошла к покупке с большей импровизацией, заказав шарики, вибраторы, бельё и кольцо с вибрацией.

    Получив заказ, бросились на разборку. Доставая костюмы, Денис мечтательно рассказывал, как я буду прыгать на нём в этих нарядах, а наткнувшись на вибратор, недовольно бросил мне на колени со словами: «Тебе моего члена недостаточно?! Ты ещё мужика к нам в спальню приведи!»

Глава 9

Дарья

    Я просыпаюсь от разрывающихся спазмов, простреливающих моё тело судорогами. Оргазм волной накрывает мозг, затрудняя мыслительную деятельность. Привстаю на локтях и встречаюсь с наглым взглядом моего ненасытного любовника, оторвавшегося от оральных ласк и сжимающего бёдра, обездвиживая и блокируя попытки отодвинуться.

- Мааакс, ты обалдел? Ты меня полночи крутил вдоль и поперёк. Дай поспать, садист, - слабо возмущаюсь.

- Спи. Я и без твоего участия справлюсь, - обрывая моё недовольство, подтягивается наверх и медленно входит в меня.

    Сон, как рукой сняло. Дрожь проходит по позвонкам, требуя более жесткого внедрения. Врезаюсь ногтями в его ягодицы, принуждая ускорить и усилить движения.

- Нет, милая, - шепчет в ухо, прикусывая мочку. – Сейчас я хочу трахать тебя медленно.

   Он медленно выходит и входит, растягивая и наполняя, разливая горячее томление внизу живота. Кончики пальцев начинает покалывать, скрутившаяся спираль не находит выхода, изводя тянущей болью.

- Макс… Пожалуйста… - умоляю ускориться и освободить от этой боли. Но он продолжает меня мучать, прибавляя пальцы, растягивающие заднюю дырочку. Это сводит с ума и держит на грани.

- Скажи, что ты хочешь меня везде… - продолжает шептать. – Говори, что ты хочешь мой член во всех дырочках…

- Дааа… Хочу… - всё, что могу выдохнуть я.

    Макс выходит из меня, и приподнимая бёдра, упирается головкой в анальное отверстие. Начинает не спеша вдавливаться сантиметр за сантиметром. Дыхание сбоит, как после пробежки, внутри всё распирает, и нет возможности пошевелиться. Нет больше ничего. Только его движения, заполняющие меня до предела, подталкивающие к краю. Только мой стон, вырывающийся из груди, и жуткое желание взорваться, разлететься на части. И я взрываюсь в крике, заполняя собой всё пространство, и чувствую подёргивания члена, изливающегося в меня. Максим переворачивает меня на бок, подтягивает спиной к своей груди и что-то шепчет, затягивая в сон. И я послушно проваливаюсь в мягкую темноту.

 

    В течении дня, мы вылезаем из кровати только поесть, и возвращаемся обратно, одаривая друг друга ласками. Сегодня день нежности и шепчущей тишины. Даже в ду́ше, Макс не вбивается с громкими шлепками, а не спеша натягивает на член. От этой медовой тягучести, что-то меняется в воздухе, в отношениях. Предшествующая неконтролируемая страсть насыщается чувствами, и это пугает. Я боюсь влюбиться и страдать после разрыва. Я боюсь боль, окутывающую сердце и душу.

    Мы прощаемся всего лишь на ночь, но долго не можем отклеится.

- Я уже скучаю… - шепчет Макс.

- Мне будет не хватать тебя… - шепчу в ответ я, и возвращаясь домой, ложусь в пустую, холодную кровать, зарываясь с улыбкой в подушку и думая о завтрашнем дне.

 

Максим

    Проводив Дашу, еду домой, продумывая дальнейшие действия по разрушения ячейки общества. Проведённые совместные выходные, усилили желание обладать Дарьей полностью, единолично и круглосуточно. Я подсел на неё, как на опиум, и не хочу слезать с этой иглы. Я лелею свою зависимость и готов любыми средствами её подкрепить.

    Приехав домой, звоню Ларри. Не смотря на позднее время, отвечает со второго гудка.

- Лар. Надо избавиться от Дарьиного мужа, - без расшаркиваний доношу свои желания.

- Совсем, или убрать с горизонта?

- Я хочу его полное отсутствие в жизни Даши.

- Может девочку подложить? – помолчав минуту, предлагает Ларри.

- Да. Наверное, - прокручиваю последствия в голове.

- Должна быть похожа на Дарью? – задаёт глупый вопрос, от которого чешутся кулаки.

- Нет. Пусть будет как Лена, и с запросами на замужество. Денег не жалей. Полное содержание, пока будет держать при себе этого козла. И организуй всё побыстрее. К маю Даша должна быть свободной.

    Сбрасываю вызов и наливаю коньяк. Лар надёжный мужик. Делает всё быстро, тихо и качественно. Он единственный в моём окружении, которому я доверяю безоговорочно уже тридцать лет. Он единственный, кто знал о поиске Дарьи и сносе крыши на почве неудач. Именно он каждую ночь раздевал и укладывал в кровать моё ужравшееся тело, а утром приезжал с завтраком и таблетками.

    Переложив проблему с мужем, задумываюсь о детях. Устранить из жизни, естественно не могу, но что-то решить придётся. Закрытые школы, обучение за границей и ещё куча возможностей. А тоску по детям выдавлю страстью и нежностью. Она будет моей. Только моей.

 

Загрузка...