Помощники

1

ПРОЛОГ

– Вы тоже на собеседование к главному директору? – спрашивает мужчина, глядя на меня поверх оправы дорогих очков. 

– Тоже? – ошарашенно переспрашиваю я. 

– В помощники к директору идете, спрашиваю? – голос привлекательного незнакомца как-то резко наполняется грубыми нотками, и в лифте будто веет холод. 

– Да, – спокойно отвечаю я. – Что-то не так? 

– Отчего же, просто не думал, что тут для меня будет конкуренция. 

– Ах, нервничаете? – чуть усмехаюсь я и тут же об этом жалею. 

– Нисколько. Эта работа будет моей, женщине подобный груз не по плечу, – заявляет этот педант, а в моей груди тут же вспыхивает пламя обиды. Сексист, фу! – Надеюсь, у вас есть запасной вариант?

1

Бегу. Даже не так – мчусь на всех парах. Снова опаздываю. Как там говорят: «Стабильность признак профессионализма»? Уж кто-кто, а я точно в плане опозданий истинный профессионал. И ведь встала за три часа до выхода, чтобы наверняка не опозориться на собеседовании и собраться без спешки, но нет. Все в этой вселенной работает постоянно против меня. Собралась, накрасилась, костюм погладила, сумочку собрала, прическу начесала и... На выходе порвала колготки о проклятые лыжные палки, которые стояли в тамбуре! Побежала переодевать, уронила цветок на пол, наступила на осколки, сломала каблук.

И теперь, мужественно преодолев все трудности судьбы и знатно потратившись на такси, я уже забегаю в главное здание компании в надежде получить желанную должность помощника генерального директора. После внезапной кончины прежнего босса во главе стоит новый человек, который ценит новую кровь и новых сотрудников. Говорят, что нынешний босс у нас молодой и очень привлекательный, со специфическим чувством юмора и завышенным чувством собственного достоинства. По неизвестной причине желает поменять личного помощника и чем быстрее, тем лучше. Слухи про новое начальство ходят хорошие, но не знаю, ни разу не видела сие начальственное чудо. Сегодня познакомлюсь и покажу себя во всей профессиональной красе. Ну, насколько это будет возможно, будучи в черных в мелкую сетку колготках... Не нашлось у меня других, все, как говорится, «под брюки»! А без колготок не ахти – подумают еще чего не того. М-да... Нынешний мой вид прямо-таки эталон офисного дресс-кода. Чем вот я думала, а?

Пробегаю мимо охраны через турникет прямиком к лифту и смотрю на часы. Вот дьявол! Уже на пять минут опоздала. Нервно жму на кнопку лифта, ну не по лестнице же мне на шпильках бежать. Мои любименькие и самые удобные лодочки погибли примерно на том же поле боя, что и колготки. Снова жму на кнопку, и вся трясусь от нервов, проклиная этот день.

– Оттого, что вы так нервничаете, лифт быстрее не приедет, – раздается слева от меня ледяной мужской голос.

Поворачиваюсь, поднимаю взгляд и смотрю на своего неожиданного собеседника. Высокий русый мужчина в строгом сером костюме. На его губах красуется сдержанная «дежурная» улыбка, а смотрит он на меня пронзительными карими глазами поверх черной оправы своих очков. Самым примечательным во внешности незнакомца, за что я сразу же зацепилась взглядом, мне показался глубокий шрам, рассекающий левую бровь и переходящий в тонкую белую полоску посреди лба. Но даже этот внешний дефект не испортил привлекательных черт лица мужчины, а наоборот придал ему еще большего шарма. Тот, кто говорит о старинных поговорках, по типу «шрамы украшают мужчину», что это глупости – врет нещадно. Взгляд шоколадных глаз завораживал, а легкий аромат дорогого парфюма окутывал со всех сторон и одурманивал разум.

– Вы заходите? – все так же улыбаясь, спрашивает незнакомец, указывая мне на раскрытые двери офисного лифта. Киваю, стараясь не подавать вида, что засмотрелась на мужчину, и забегаю внутрь. – Вам на какой этаж?

– На тринадцатый, – мямлю я, крепко сжимая сумку в руках и искоса поглядывая на часы. Ну всё, окончательно, матушка, опоздала.

2.1

– Вы тоже на собеседование к главному директору? – немного настороженно спрашивает мужчина.

– Тоже? – теряюсь я, глядя на то, как незнакомец вновь смотрит на меня поверх очков и затем неумело поправляет их на переносице. Готова поспорить, что он надел их сегодня в первый раз, чтобы показаться солиднее. Что ж, ему удалось.

– В помощники к директору, спрашиваю? – голос незнакомца как-то резко наполняется грубыми нотками и еще большей холодностью. Былое подобие улыбки испаряется, а на лице отражается плохо скрываемое недовольство.

– Да, – наконец отвечаю я.

– Все понятно, – коротко отвечает мужчина, пропуская меня первой выйти из лифта.

Мы молча доходим до директорской приемной, где нас широкой белозубой улыбкой встречает длинноногая помощница с завидной платиновой шевелюрой, густыми наращенными ресницами-опахалами и... огромным, самым что ни на есть беременным, животом. Ну теперь понятно, почему так срочно ищут нового помощника. Навскидку, тут меньше трех месяцев осталось.

А ноги-то действительно у нее ого-го, прямо настоящая модель. Не удивлюсь, что до своего «интересного положения» девушка появлялась на страницах какого-нибудь модного журнала. Такие ноги не должны оставаться вне сферы модельного бизнеса. И нет, я не зациклена на своем росте, меня вполне устраивают мои сто шестьдесят пять сантиметров. А где нужно, я и на табуреточку встану.

Неприлично красивая особа разместила нас на удобных кожаных креслах и оповестила:

– Станислав Юрьевич еще не приехал, но будет с минуты на минуту. Пока можете заполнить анкету. Если возникнут какие-то вопросы, обращайтесь.

После этого девушка раздала мне и молчаливому незнакомцу по анкете и ручке, а сама гордо так, вразвалочку, прошествовала к своему рабочему столу. Только сейчас обратила внимание, что на ногах у секретаря не туфли, а обычные такие тапочки. С помпонами розового цвета. Обувь выбивается из делового стиля одежды девушки, но видимо ей уже совсем тяжко.

Я снова взглянула на мужчину, сосредоточенно заполняющего выданный листок. Странный он. Изначально от него веяло холодом, но теперь он и вовсе превратился в невозмутимую статую. То, что его удивило мое присутствие – факт, но он мастерски не подал вида. Отвернувшись от незнакомца, я решила переключить свое внимание на анкету. Итак, что тут у нас... Стандартный набор вопросов: фамилия, имя, отчество, возраст, образование, стаж, семейное положение.

Славина Мирослава Вячеславовна – вывожу своим каллиграфическим почерком в первой строчке. Да-да, мама с папой решили сыграть злую шутку и назвали доченьку на потеху всему миру. Меня даже в школе и институте называли ласково – Трислава. Возраст – двадцать семь лет, образование высшее, стаж пять лет, не замужем, в отношениях не состою. К слову, работаю я в этой компании уже давно, но занимала один из самых нижних рангов в самом низкооплачиваемом отделе. Если кратко: заносила в файлы на компьютере личные дела сотрудников и прочую документацию компании. Да-да, никакого профессионального развития. Никак не решалась из обычных офисных рабочих подняться повыше, хотя образование и специальность позволяли. Толчком к переменам стала смена руководства, как я уже говорила, одобряющего молодую кровь в коллективе, ну и желание одинокой женщины что-то поменять в своей жизни после расставания с парнем. Волосы, увы, для меня неприкосновенны, так что решила рисковать по работе. Случайно нашла вакансию помощника генерального директора внутри базы нашей компании и ради интереса подала онлайн заявку с резюме. Очень удивилась и обрадовалась, когда пришло подтверждение, что я выбрана для личного собеседования с директором. И вот я здесь, в ожидании того, что чудо все-таки свершится.

Закончив оформление анкеты, я положила ее на колени и заметила на себе пристальный взгляд мужчины из лифта.

– Что-то не так? – выгибаю бровь я, поворачиваясь к незнакомцу.

– Отчего же, – криво улыбается он, – просто не думал, что тут будет конкуренция.

– Ах, нервничаете? – чуть усмехаюсь я.

– Нисколько, я получу эту должность. Женщине не по плечу подобный груз, – заявляет этот педант, а в моей груди тут же вспыхивает пламя обиды. Сексист, фу! – Надеюсь, у вас есть запасной вариант? Ну, когда не пройдете...

Оскорбилась, вот честно. Уже хотела возмутиться и начать словесную перепалку, но не успела. Так как скрипнула входная дверь, и в приемной появился ОН.

2.2

Мимо нас горделиво прошел невероятно статный мужчина, примерно того же возраста, что и мой новый знакомец. Одетый в строгий черный костюм, он выглядел просто потрясающе: походка легкая, но уверенная, словно он тот самый суперагент, Джеймс Бонд, собственной персоной.

Характер у любого красивого мужчины не сахар, плавали – знаем, но смотреть на этих хладнокровных разбивателей женских сердец одно удовольствие. Взъерошенные черные волосы, острые скулы и шаловливая ухмылка молодого босса очаровывали, но меня так просто теперь не удивить. Раньше бы я уже расплылась в ответной улыбке, настроила воздушных замков и загонов с розовыми единорогами, но теперь все совсем иначе. Просто любуюсь, просто смотрю. 

Горький опыт на пару с наивной юностью показали, что одной красивой обложки недостаточно для того, чтобы доверять человеку и впускать в свою голову, душу, сердце и... еще кое-куда.

Черные глаза окинули нашу ожидающую компашку беглым взглядом, чуть задержавшись на моих скрещенных ногах в сетчатых колготках. Директор ухмыльнулся и переключился на помощницу.

– Леся, я так понимаю, это ко мне? – весело улыбаясь, кивает в нашу сторону этот Аполлон. Красивый голос, бархатный такой, глубокий.

– Да, Станислав Юрьевич, – тут же активизируется секретарь перед своим начальником. – Это кандидаты на роль вашего помощника, м-м... Бергер Кирилл Викторович и Славина Мирослава Вячеславовна. Вот их личные дела. Выглядите очень... непривычно, но вам идет.

– Спасибо, сегодня же еду на встречу с лондонскими партнерами, пришлось вырядиться, как пижону.

Директор повернулся к нам, захватив папки из рук помощницы, и хитро улыбнулся. В черных глазах заблестел неподдающиеся моему пониманию азарт и веселье.

– Что ж, граждане конкурсанты, – усмехается Станислав Юрьевич, – заходите в кабинет через пятнадцать минут. Оба.

Тепло улыбнувшись и вновь кинув короткий взгляд на мои ноги, Станислав Юрьевич зашел в свой кабинет. Вот ведь, само очарование, не то что некоторые.

Явственно ощущаю, как от волнения дрожат коленки. Вот вроде бы я уверенная в себе и своих знаниях, а все равно боязно. Что будет, если меня и правда не возьмут? В свой отдел я уже не вернусь, так как перед уходом испортила отношения с начальством. Искать новую работу? Не думаю, что это произойдет очень быстро, а за съемную квартирку надо платить. Да и кушать тоже надо.

– Меня Олеся Петровна зовут, но можно просто Леся, – говорит подошедшая помощница, выводя меня из размышлений. – Хотите зеленого чая?

– Нет, спасибо, – улыбаюсь в ответ, как можно более спокойно и доброжелательно.

– Да вы не переживайте, Стасик очень хороший. Ну, для вас он Авдеев Станислав Юрьевич, конечно, – присаживается рядом девушка. – Он не трудоголик, ему самому здесь не очень комфортно, но... Мы там, где мы есть, верно?

Кивнула, а сама рассматриваю округлый живот у помощницы, на котором мирно сложены наманикюренные пальчики.

– Хотите потрогать? – неожиданно спрашивает улыбчивая блондинка.

Сомневаюсь. И да, и нет. Отказывать – обижу, а радостно пищать что-то не хочется. Я, конечно, не суеверная, но бабушкины рассказы глубоко и надолго засели в моей памяти.

Все-таки робко протягиваю руку и прикасаюсь к сокровенному. «А в ответ – тишина...» – почему-то вспомнились строчки из старой песни.

– Спит, – благоговейно протягивает девушка, поглаживая животик.

Убираю руку и вновь замечаю на себе взгляд мужчины из лифта. Прямой, без тени смущения и интереса в шоколадного цвета глазах.

2.3

Бергер... что-то до боли знакомое, но никак не вспомню, где слышала. Может быть, однофамилец какого-то певца или просто, звучная фамилия вводит в заблуждение.

Раздался писк входящей громкой связи на столе у Олеси и голос начальника оповестил:

– Лапуль, пусть заходят. И водички захвати, сушняк адовый, вчера с парнями... А, ладно, после расскажу.

Замерла, осмысливая услышанную информацию. В голове прямо-таки рисуются сюжеты прошлого дня, где и как их проводил новый генеральный. «Сушняк адовый», конечно, было последним, что я намеревалась услышать от большого начальника.

Пока я занимаюсь построением теорий, Бергер уже поднялся с места и подошел к двери кабинета. Открыв дверь, мужчина устремил на меня вопросительный, но все такой же ледяной взор. А, так это он мне дверку держит? Похвально, похвально, Кирилл, как вас там.

Заходим в кабинет. Олеся быстро ставит перед начальником стакан с водой и так же быстро удаляется. Я же осматриваю кабинет с завидным интересом.

Ух, вот здесь я бы прямо пожила, не то чтобы поработала. Огромные панорамные окна, открывающие живописный вид на шумный мегаполис, белый кожаный диван в паре с креслами, неподалеку стеклянный стол с мини-баром и в самом центре – огромный рабочий стол с богатым офисным креслом. На котором, собственно, и восседает Станислав Юрьевич. В глубине кабинета имеется скрытая от посторонних глаз дверь, не удивлюсь, что там личная ванная комната или гардероб.

– Доброго утра, – небрежно машет нам начальник в сторону двух стульев напротив него. Подхожу и сажусь, стараясь не реагировать на недовольную мину на лице Бергера. – Я изучил ваши личные дела. Вы очень хорошие кандидаты: знание языков, несколько высших образований, опыт работы, все то, что нужно.

Молчу, глядя на часы на запястье у директора. Простые такие, на обычном потертом кожаном ремешке, без пафоса. Волнение не утихает, но и не нарастает, что несомненно радует мою душу.

– Скажите, Мирослава Вячеславовна, почему только сейчас? – обращается ко мне начальник. – Так долго сидеть на дне компании, неужели не надоело?

– Я ценю стабильность, но всегда готова развиваться, – почти не дрожащим голосом отвечаю я, на что генеральный одобрительно кивает.

– А вы, Кирилл Викторович, не жалко было бросать все нажитое и переезжать из одного конца страны сюда, в наш шумный улей?

– Нет, не жалко, – глядя прямо в глаза начальнику, сквозь зубы отвечает Бергер. Ох и темный тип. Вон как весь напрягся, даже желваки на скулах ходуном ходят.

Станислав Юрьевич хмыкнул и, отложив папки с нашими делами, поднялся с места и облокотился руками на стол. На лице дилемма, видимо и правда, оба мы ему пришлись «по вкусу». Взгляд черных глаз, в которых пляшет озорной огонек, останавливается на мне, отчего хочется провалиться под землю.

– Всё же, несмотря на все ваши навыки, Кирилл Викторович, я бы хотел поработать с Мирославой, – мягко произносит начальник, а у меня внутри уже радостные вопли рвутся наружу. – Но вам я постараюсь помочь и даже направлю в другую компанию.

– Мне не нужна другая компания, – жестко отвечает Бергер, медленно поднимаясь с места. – Вы же понимаете, что рано или поздно она уйдет в декрет, как и ваша предыдущая помощница? К тому же, я наслышан о вашем графике – не думаю, что девушка способна вынести такой жесткий темп. Особенно сейчас, – расчетливо и холодно продолжает мужчина, – когда у вас открытие филиала компании за границей. Вам нужны стрессоустойчивые сотрудники и холодная голова.

Да, голова тут еще какая холодная. А еще и сердце, судя по всему. 

Станислав перевел взгляд на Бергера и, сощурившись, наклонил голову на бок. По расползающейся на лице, теперь уже точно моего босса, улыбке я чувствую неладное.

– А знаете, что, – хлопает по столу Авдеев, – полгода вам испытательного срока. Беру обоих, оклад делите пополам, бедствовать не будете, я смотрел, сколько плачу. До открытия филиала в Лондоне – ровно шесть месяцев, кто сломается и не выдержит темпа, того увольняю. Ведь если на этом этапе придете в негодность, что уж от вас ждать, когда нужно будет ставить на ноги новое детище. Приступаете завтра в семь утра. Выживает сильнейший, согласны?

Не согласны! Я не буду работать рука об руку с этим морозильником!

– Согласны, – скрипя зубами, отвечает Бергер, не разрывая зрительного контакта с начальником. Мне кажется, или он смотрит на него как-то слишком злобно?

– Мирослава? – выгибает выразительную бровь Станислав Юрьевич.

– Согласна.

Нет, ну а что мне еще оставалось? Мне нужно это место, и я не намерена сдаваться.

– Отлично, – улыбнулся наш босс. – Тогда до завтра.

Вышла из кабинета в очень плохом настроении. Да, это будет самый тяжелый и долгий период в моей жизни.

3.1

Пришла домой, скинула в прихожей сумку, проклятые шпильки и сразу без сил рухнула на одинокий диван, стоящий посреди большой комнаты в съемной двушке. В душе какое-то непонятное чувство, вот вроде бы и на работу взяли, а вроде бы и вылететь можно в любой момент. Да и еще этот напарник...

После того, как мы покинули кабинет директора, я была приглашена доброй бывшей помощницей на чайную церемонию в стенах местной офисной кухни. Заодно мне показали, где и что лежит. Бергер же, сохраняя свое безразлично-холодное выражение лица, сразу покинул приемную. Ни до свидания, ни прощай. По-английски.

Леся очень удивилась, что Станислав Юрьевич взял нас двоих. Девушка не стала скрывать, что рассчитывала увидеть завтра только мою персону. На вопрос: «Почему?», ответила с улыбкой, мол, ты же девушка, мужику так более комфортно.

Бесцельно провалявшись на диване почти час, я все же решилась подготовиться к завтрашнему рабочему дню. Ну, во-первых, конечно, сходила в ближайший магазин за колготками. Запаслась ими, как перед концом света, чтобы больше не было таких конфузов.

Во-вторых, зашла в салон и привела свою золотистую длинную шевелюру в порядок.
Олеся настоятельно советовала обновить цвет волос и срезать сухие и безжизненные концы. Не стала противиться, ведь я на самом деле теперь не просто офисный клопик, а человек, который будет появляться на людях в приличном, почти высшем, обществе.

Ну и в-третьих, не смогла пройти мимо торгового центра и не купить себе туфли, похожие на погибшие утром любимые лодочки. Полюбовалась дорогими вечерними платьями на витрине, но ничего не купила. Ни к чему они мне эти платья красивые, но смотреть и представлять себя в чем-то подобном – нравится.

Домой вернулась поздно. Довольная и приятно уставшая. Устроила небольшой «ночной дожор» и отправилась в спальню. Уснуть никак не получалось. Нервы и нескончаемые звонки и оповещения на телефоне никак не давали расслабиться.

В последнее время меня ночами донимает своими сообщениями и звонками бывший. То боготворит и умоляет о встрече, то бесится и обещает чуть ли не залезть ночью в окно и придушить по-тихому – все стандартно, ничего нового.

Подруги говорят, что я дура, раз «такого мужика» упустила. И, мол, бежать я за ним должна сама и прощение вымаливать, чтобы вернулся ненаглядный.

Петя, конечно, во всем хорош: и внешностью не обделен, самый завидный парень в универе был, и машина, и квартира, и папа богатый, у которого он в автобизнесе работает (хотя меня никогда его деньги не интересовали). А тут я рядом с ним нарисовалась, белобрысая ботанка-отличница с огромными синими глазами, испуганно смотрящая на мир. Как так получилось, что мы оказались вместе, ума не приложу. Все само собой закрутилось в вихре вспыхнувшей страсти и новых ощущений.

Упустила, говорят. Ага. А, по-моему, это он кое-что распустил не в ту сторону. Нечего было с другой девицей развлекаться, а мне врать, что на работе допоздна. А каково было мое потрясение, когда этой самой девицей оказалась моя подруга. Вот так пошло, просто и предсказуемо, как в дешевом кино.

Обидно ли мне? Еще как обидно. Я вложила душу в наши отношения, а мне в нее плюнули. Смачно так, тьфу. Уж лучше я теперь как-то одна, сама по себе. Нельзя доверять мужчинам, ой нельзя. Кошку заведу, и будем вместе жить поживать, да добра наживать...

С этими грустными мыслями, немного поплакав в подушку, я и погрузилась в сон.

3.2

В пять утра прозвенел будильник, оповещающий о начале моей трудовой деятельности. Как ни странно, в этот раз я добралась без приключений и даже прибыла раньше, чем нужно – в шесть сорок пять уже стояла у лифта, благоухая новым ароматом Dior, в идеально выглаженной (как мне кажется) блузке, черной юбке чуть выше колена и новых туфлях на ногах.
Зашла в лифт, стою смотрю на свое отражение и улыбаюсь. Так спокойно и так... на своем месте, что ли. На прошлую работу я шла как на каторгу, а тут даже радостно и энтузиазм льет через край. На те несколько секунд, в течение которых лифт поднимал меня до тринадцатого этажа, я забыла о том, что придется работать не в гордом одиночестве. Но только на несколько секунд.

Стоило открыть дверь приемной, как мой взгляд упал на Бергера, сидящего за нашим общим столом на единственном кресле. Серый костюм мужчины сменился темно-синим, зато очки все на том же месте и все так же ни к чему. При удобном случае обязательно спрошу, зачем они ему.

– Доброе утро, – не поднимая глаз от каких-то бумаг, кидает мне Бергер.

– И вам того же, – отвечаю я, подходя ближе.

Стою рядом с сидящим невозмутимым мужчиной и стараюсь собраться с мыслями. Надо бы тонко намекнуть, что личное пространство нужно будет поделить, распределить обязанности и время на обеденный перерыв. И обзавестись еще одним креслом.

– Я заказал со склада новое кресло. Старое оставлю себе, у него гидравлика не работает, а вам будет, мягко говоря, низко, – поднимает на меня суровый и чуть насмешливый взгляд этот индивид, глядя поверх очков.

Это сейчас шутка про мой рост была или мне показалось?

– Спасибо, – киваю в ответ и возвращаю внимание к бумагам, которые так тщательно изучает Кирилл Викторович.

Наклоняюсь чуть ближе, чтобы рассмотреть написанное на листах, но не успеваю. Бергер моментально собирает документы в стопку и убирает в черную папку, при этом отчаянно делает вид, что я и мой интерес к содержанию листов тут совершенно ни причем.

– О, доброго утра, команда! – радостно восклицает голос за моей спиной.

Поворачиваюсь и замираю от удивления. Так вот, значит, как обычно выглядит наш начальник. То-то Леся вчера удивлялась его непривычному внешнему виду.

Белая рубашка с расстегнутым воротником, поверх которой накинута черная кожаная куртка, на ногах гриндерсы, а в руках у босса мотоциклетный шлем. На голове творческий беспорядок, на носу темные очки в модной оправе, а на губах искренняя улыбка.

Не удержалась и улыбнулась в ответ. От Авдеева веет позитивом и теплотой. Он выглядит таким простым и ветреным (особенно сегодня), что даже не верится, как большая компания перешла в его руки.

– Сегодня работаем строго по расписанию, – спокойно говорит начальник, подходя к своему кабинету. – Задания я вам скину на почту, так будет проще, чем стоять тут и распинаться. Принесите мне кто-нибудь кофе. И чем крепче, тем лучше.

Взгляд Станислава Юрьевича остановился на рабочем столе, затем плавно перешел на до сих пор сидящего и невозмутимого Бергера.

– Второе кресло заказали? – спрашивает у моего напарника босс.

– Да, обещали после обеда привезти, – холодно отвечает Кирилл, убирая папку с документами в свою сумку.

– А до обеда Мирослава Вячеславовна у тебя на коленках будет сидеть? – усмехается босс.

– Мы разберемся, – коротко говорит Бергер и, поднявшись с места, толкает кресло в сторону другой части стола. Атрибут мебели благополучно катится и врезается в стену с характерным глухим звуком.

Хотела возмущенно фыркнуть, глядя в лицо напарника, но повернулась к начальнику и ответила максимально тактично и по делу:

– Я пришла не сидеть, а работать, не переживайте.

Одарив меня многозначительным взглядом, Станислав Юрьевич пожал плечами и удалился в свою обитель.

4.1

Проводив босса взглядом, я направилась к рабочему столу. Если правильно поняла, кресло до обеда принадлежит мне. Сейчас сяду, включу планшет и офисный компьютер, синхронизирую расписания и графики, чтобы всегда быть в боевой готовности. Да и в целом, мне на своем девайсе куда удобнее будет работать, чем постоянно бегать к компьютеру.

Подхожу к столу, ставлю сумочку, сажусь на кресло. Да, кресло и правда низковато для меня, но ничего, до обеда потерплю. Вон на столе лежат папки в твердых переплетах, их подложу под мягкое место и красота. Так и делаю.

Начинаю работать в планшете, совершенно забыв о присутствующем Бергере. Будь моя воля – вообще его игнорировала бы.

– Да, это снова я, – отвлекает меня спокойный голос второго помощника (не знаю, когда, но я почему-то себя поставила на место первого помощника), разговаривающего с кем-то по рабочему телефону. – Можно ли сейчас подойти? Да, хорошо, я понял, разберусь.

Спустя долгую минуту тишины, замечаю на себе тяжелый взгляд напарника. Он словно прожигает во мне дыру. Поднимаю голову и с сомнением смотрю в карие глаза Кирилла, облокотившегося на стол с другой стороны. Странный он какой-то, вижу, что чем-то недоволен, но не пойму, чем.

Вопросительно выгибаю бровь, как бы спрашивая: «Чего тебе не так, чудовище?», на что получаю не менее выразительный взгляд и ответ:

– Шеф кофе просил, не забыла?

Вот тебе на! Как мы резко перешли на «ты» и распределили обязанности. Оперативно, Кирилл Викторович, оперативно.

– А ты разве не помощник? – вкладывая в голос всю свою уверенность, отвечаю я. – Не в состоянии приготовить бодрящий напиток для начальника, или взыграли офисно-гендерные стереотипы?

Бергер тяжело вздохнул, а на его лице прямо-таки бегущая строка: «Какая ты глупая, женщина!». Выпрямился и уверенной походкой направился в сторону кофемашины.

Победно ухмыляюсь ему в спину. Вот так-то, знай наших.

– Я хотел сходить на склад и ускорить процесс транспортировки нового кресла, но если тебя устраивает сидеть на стопках бумаги – твое право, – говорит напарник, а в его голосе проскальзывают насмешливые нотки, пробивающиеся сквозь харизматичность глубокого баритона. – Или ты сама пойдешь на цокольный этаж за креслом?

– Схожу сама, только дела доделаю, – уже из принципа упираюсь рогами я, продолжая вбивать новый график в планшет.

Как же, за креслом он собрался, так и поверила! Просто «его величество ледяной идол» решил, что не мужское это дело, кофе начальнику варить.

Напарник пожал плечами и продолжил заниматься кофе.

Кому как, а для меня это маленькая победа. Победа над гендерными стереотипами.

Спустя несколько минут, Кирилл понес кофе боссу, а я, не в силах выносить постоянные «вжиканья» телефона, посмотрела на экран. Двадцать пропущенных вызовов от абонента «лживый засранец», больше сорока смс от него же, ну и нескончаемые оповещения в соцсетях от Миронова Петра.

Уже хотела отключить девайс, как поступил новый входящий.

4.2

Тяжело вздохнула и нажала на кнопку ответа. Не отстанет же, пока не поговорим.

– Да, – холодно отвечаю я.

– Ты почему не на работе?

– Я больше там не работаю. Я переехала в другой город, – вру как на духу я.

– Не ври, у тебя вчера свет в квартире горел, и ты кино по телеку смотрела, я видел, – хрипло отвечает бывший. Следил, значит, подлец. – Славк, надо поговорить...

– Мне не о чем с тобой говорить, а ты ничего нового не скажешь, готова поспорить, – уже начинаю нервничать я, ерзая на стопке папок. – Не пиши, не звони, не донимай меня, пожалуйста. У нас с тобой пути разошлись и хорошо, что я увидела твое истинное лицо до нашей свадьбы. Не надо портить мне жизнь, ты и так ее знатно изго...

Не успеваю договорить, так как меня грубо перебивают:

– Как будто ты ни с кем не спала на стороне, святоша! Хватит ломаться уже, с кем не бывает!

– Этот разговор бесполезен. Прощай, Петр, – торопливо сбрасываю вызов и отключаю телефон.

Этого неприятного разговора Пете должно хватить, как минимум, на неделю моей тишины и спокойствия. Но рисковать и оставлять телефон включенным – не стану. Вечером включу, зайду почитаю гневные смс, поплачу и баиньки.

Вышел Бергер из кабинета босса, сообщил, что нам на почту выслали список необходимых дел, и пора за работу. Прихватив ноутбук, напарник вальяжно развалился на кожаном диване.

В приемной вновь повисла угнетающая тишина.

Поерзав на откровенно неудобном кресле, я решила все-таки сходить за новым. Поднялась на ноги и остановилась около Кирилла, чтобы сообщить, что отлучусь. Почему-то никак не могу найти подход, чтобы обратиться к напарнику. Наверное, побаиваюсь, что все мои тщательно подобранные слова разобьются об его ледяную стену безразличия, или последует какая-то подколка. Не знаю, чего ожидать от этого скрытного товарища.

– Я пойду за креслом и быстро вернусь, – немного дрожащим голосом говорю я. – Как только вернусь, распределим задания и обязанности.

Вновь этот странный взгляд поверх очков. Кирилл быстро отложил ноутбук и поднялся на ноги. Слишком резко и слишком близко. Неосознанно отступила на шаг. Упираться носом в мужскую грудь и лицезреть кривой узел галстука – не самая приятная картина. Глубоко вздохнув, успела ощутить аромат мужского парфюма: все такой же дурманящий и манящий, как тогда при первой встрече.

– Я помогу, – кивает мне в сторону выхода Бергер.

– Да не стоит, – широко улыбаюсь, наверное, даже скалюсь. – Я сказала, что справлюсь сама, значит, сама.

Мужчина смерил меня взглядом, ухмыльнулся каким-то своим мыслям и вернулся на диван.

– Если понадобится помощь – позвони.

Ага, как же.

Иду по коридору в сторону лифта и до сих пор ощущаю обволакивающий древесный аромат с ноткой цитруса. Да, умеют же некоторые мужчины выбирать себе парфюм.

По дороге порадовалась, что я столько времени проработала именно в этой компании и знаю, как свои пять пальцев, где и что тут находится. Склад офисных принадлежностей располагается на цокольном этаже здания. Обычно я туда ходила за мелочами: мышка для компьютера, бумага, другая канцелярия. Сегодня же первый раз иду за чем-то потяжелее пачки листов.

Зашла в лифт, нажимаю кнопку «ноль» и... он не едет. Жалобно так пищит и показывает на табло злосчастный красный крестик. Похоже, что сегодня лифт меня отказывается везти на цоколь.

Что ж, мы пойдем другим путем, как говорил Ленин.

Нажимаю на кнопку «один» и лифт резко несет меня вниз. Никак не привыкну к этому ощущению невесомости, когда все в груди замирает.

Выхожу на первом этаже и спускаюсь по лестнице на нулевой уровень.

______________________

Уважаемые читатели! 

Спасибо Вам за ваши звездочки и комментарии!

Нет для автора большей награды, чем обратная связь его читателей!

Если история вас заинтересовала - подписывайтесь на мою страничку, чтобы не потерять роман из вида! (Вам же не сложно, а автору приятно)

Спасибо за то, что вы со мной. С любовью, ваша J.

5

По пути вниз любезно поздоровалась с работниками «тыла» нашей компании, похвасталась новой должностью и получила массу напутствий и добрых слов. Работники здесь (на нижних этажах), по большей части очень дружелюбные и не завистливые, каждый всегда готов прийти на помощь.

Сегодня на складе работает миниатюрная девушка, с которой я давно знакома – это Ольга. Не сказать, что мы лучшие подруги, но на обеде всегда было приятно пообщаться с ней в кафетерии.

Девушка боевая, очень симпатичная: с огненно-рыжей шевелюрой и узких очках с заостренными уголками. Внешне – эдакая «ведьмочка-стервочка», но на деле очень добрый и отзывчивый человек. К ней всегда можно было прийти и попросить помощи, ну или просто попить кофе в хорошей компании.

– Какие люди к нам пожаловали! – весело открывает объятия Оля. – Дай-ка угадаю, тебе что-то от меня нужно?

– Угадала, – улыбаюсь в ответ я. – Выпиши мне кресло побольше, поудобнее и понадежнее.

Ольга достала необходимые ведомости и начала заполнять, параллельно продолжая разговор. Я рассказала ей о своем новом месте работы, а затем за пять минут я узнала, что Ольга рассталась со своим парнем-музыкантом, завела дорогую породистую собаку и купила новые сапоги под сумочку на распродаже.

– А почему с парнем рассталась? – стараюсь поддержать разговор я.

Не знаю, на какой именно ответ я рассчитывала, но, видимо, искала родственную душу, чтобы поделиться и своим «несчастьем». Мне же теперь некому было поплакаться о своих личных проблемах. Лучшую подругу у меня увел бывший парень. Вернее даже будет сказать, что они увели друг друга у меня.

– Да он надоел уже со своими разъездами, – злобно бурчит девушка, – гастроли, гастроли... Не на это я рассчитывала, когда связывала свою жизнь с малоизвестным музыкантом. Надеялась, что он так и остается незамеченным и свои песни будет петь только для меня и для дешевого ночного клуба.

– Ты не рада за его успех? – удивляюсь я.

– Да рада я, очень рада, – вздыхает Ольга. – Просто он как поднялся выше, так теперь его совсем рядом нет. А это, мягко говоря, напрягает. Месяцами иногда гастролирует, а я тут одна мучаюсь. Я, между прочим, женщина и у меня есть свои потребности! И это отнюдь не деньги и подарки! – девушка показательно выпятила бедро и провела по нему рукой, одарив меня многозначительным взглядом.

Я не удержалась и тихо хохотнула.

– Так что я сама решила поставить точку, – Ольга заканчивает заполнять листы и протягивает мне их на подпись. – Соврала, что изменила ему, не хочу больше это скрывать и лучше нам расстаться. Он на контракте в Германии, потом сразу во Францию, а это еще месяца три его тут не будет. Так будет проще и лучше...

В глазах Оли поблескивали одинокие слезинки, но она мужественно их сдержала. Задавать лишние вопросы совершенно перехотелось, ведь и так понятно, что она своего «звездуна» до сих пор любит, но просто устала постоянно ждать.

– А как у тебя с твоим... как его? – переводит тему Ольга.

Вздохнула.

– Мы расстались, – как можно спокойнее отвечаю я. – Его измена, в отличие от твоей, была настоящей.

Девушка округлила глаза и... загадочно улыбнулась.

– Что? – с подозрением спрашиваю я.

– Так вот почему тебя понесло в помощники к нашему Стасику, – все так же улыбаясь, рыжая бестия играет бровями.

– Не о том ты думаешь, ох, не о том, – качаю головой я. – Выкатывай мне мою прелесть, и мы поехали работать.

– Да-да, работать, – хохоча, девушка уходит в глубь складских стеллажей.

Вот почему сразу такие мысли? Если девушка становится помощницей у холостого и очень симпатичного начальника (нет смысла это отрицать, Станислав Юрьевич по стереотипным женским меркам «идеален»), то у них обязательно должен быть роман?!

– А как ты потащишь кресло? – вдруг задумчиво протягивает Ольга, выкатывая массивное белое кожаное чудо. – У лифта же ограничение ввели до обеда, не знаю зачем. Кстати, я же всем, кто звонил сегодня, об этом говорю. Вот если бы ты заранее позвонила...

Я задумалась. Осознание приходило медленно. Когда до меня окончательно дошло, с кем именно разговаривал мой напарник по телефону и почему так ухмылялся перед моим уходом, мой разум начало затуманивать жгучей злостью вперемешку с обидой.

Да он просто поиздеваться решил! Сидит там теперь, наверное, и смеется, пока я буду корячиться по лестнице с этой бандурой! На каблуках и в юбке, вот зрелище!

«Позвони, если нужна помощь», благородного из себя строил, а на деле... Убила бы!

Так, успокаиваемся, Мирослава Вячеславовна, ты справишься.

Это уже дело принципа. Тешить эго Бергера своим звонком и просьбой о помощи – я точно не намерена.

– Мира-а, ты тут вообще? Чего притихла и покраснела вся? – обеспокоенно машет рукой у меня перед лицом Ольга. – Может позвонить охране и попросить помочь? Я бы сама подсобила, но мне отлучаться нельзя, а то пропадет что-то, а с меня спрос и штраф...

– Не переживай, – стараясь выдавить улыбку, отвечаю я, – русская женщина и в горящую избу войдет и кресло дотащит.

6.1

КИРИЛЛ БЕРГЕР

«Не все в жизни всегда будет идти по твоему плану», – вот это высказывание точно про меня. Я пришел сюда, в эту компанию, с четкой целью – найти доказательство, а теперь на моем пути, помимо кучи других проблем, нарисовалась маленькая строптивая блондинка.

То, через что мне пришлось пройти – не пожелаешь и врагу. Именно поэтому я не намерен сдаваться. Мне необходимо удержаться на этой должности помощника генерального, иначе все было зря.

Да как же не к месту эта... Мирослава Вячеславовна Славина. Еще у лифта я заподозрил неладное, хотя был уверен в своих силах и в том, что выберут именно меня, но... Не учел одного немаловажного факта – новый генеральный не наигравшийся ребенок.

Взять сразу двух помощников и устроить из работы развлечение и состязание, конечно, почему нет? Если твое положение и средства это позволяют. Но прийти эта идея в голову могла только недалекому человеку, с кашей вместо мозгов.

С одной стороны, мне должно быть глубоко плевать, пусть большой босс и эта Славина делают, что хотят, я здесь не для построения межличностных отношений. И стоит моим догадкам подтвердиться, пусть горит этот корабль вместе со всеми крысами. Но с другой стороны, не хотелось бы, чтобы девчонку зацепило моими разборками. Она же ни в чем не виновата, просто пришла не в то время, не на ту должность. И не в ту компанию.

Мое когда-то человеческое сострадание все равно брало верх над равнодушием и расчетливостью. Я не хочу обижать эту особу, но еще больше мне не хочется втягивать ее в эту передрягу. Выбираю меньшее из двух зол.

Поэтому оставался лишь один способ обезопасить маленькую тушку строптивой помощницы – вынудить уйти самой и сойти с этой «карусели».

Шести месяцев мне как раз должно хватить для выяснения обстоятельств давнего происшествия и за эти полгода я обязан вынудить девочку уйти.

Посмотрел на телефон: нет ни смс, ни звонков. С момента ухода напарницы прошло примерно пятнадцать минут.

Непроизвольно усмехнулся.

Я не чудовище, но воспитывать эту девочку определенно кому-то надо. Такая маленькая, несуразная, метр с кепкой, а гонора целый вагон и маленькая тележка. И ведь чувствую, что побаивается меня, но все равно делает свои глупые выпады.

Отложил ноутбук, все равно не получилось синхронизировать его по сети с жестким диском компьютера. По сути, в моем случае поиска информации – бесполезен. 

Еще раз взглянул на экран телефона. Нет, она точно не позвонит, ведь там такая гордость и самодостаточность, что закачаешься. Сама, все сама... Вот пусть теперь там помучается. Если я не ошибся и изучил план именно этого здания, то Славиной, без малого, предстоит поднять кресло и пронести три лестничных пролета.

А нечего было отказываться от моей помощи и выпендриваться! Ну да... Немного умолчал и не посвятил в подробности. Опять же, в воспитательных целях.

Закрыл глаза и представил то, как эта маленькая блондиночка будет корячиться в неудобной юбке на каблуках и, проклиная все на свете, тащить тяжелую мебель. 

Скривился, и аж мерзко как-то на душе стало. Ну не чудовище же я на самом деле. Надорвется еще...

Вздохнул и все-таки поднялся с дивана. Пойду помогать.

6.2

Дверь кабинета начальника распахнулась в тот момент, когда я уже направлялся к выходу. Авдеев вышел, активно переписываясь с кем-то в телефоне, и остановился около секретарского стола.

– Станислав Юрьевич, вы что-то хотели? – решаю уточнить я.

– Нет, просто... – начальник покрутился на месте, осматривая приемную как будто в поиске чего-то. – А где Мирослава Вячеславовна?

Ах, вот оно что.

– Спустилась на цокольный этаж. Получать новое кресло и заниматься внеплановой физической активностью с нагрузкой, – на последней фразе не сдерживаю злорадной улыбки.

Авдеев убрал телефон в карман брюк, кивнул и неожиданно странно на меня посмотрел:

– Подожди-ка, лифт же сегодня... Там же... Черт!

На лице босса отразилось нескрываемое беспокойство и он, злобно зыркнув в мою сторону, быстрым шагом направился к выходу. Отодвинув меня плечом в сторону, Станислав Юрьевич вышел в коридор, кинув напоследок:

– Никуда не выходи.

Какой заботливый начальник, бросается на помощь своим подчиненным. Что ж, мне же лучше, когда еще представится такой шанс. Думаю, что минут пять у меня есть.

Без каких бы то ни было проблем, я зашел в кабинет Авдеева и, не теряя ни секунды, подошел к его рабочему компьютеру. На экране колыхались радужные разводы северного сияния, а для меня это, похоже, плохой знак.

Дернув мышкой, я лишь подтвердил свои догадки. На экране появилась надпись: «Введите пароль».

Хреново. Даже очень хреново.

Надежда умирает последней: приподнял клавиатуру, чтобы по счастливому стечению обстоятельств найти под ней записанный на клочке бумаги пароль. Увы и ах – у начальника хорошая память. На столе вообще ни единой подсказки. Придется еще немного подождать и каким-нибудь образом выведать пароль.

Раз уж я здесь, то обшарю еще и ящики стола. Ничего интересного: какие-то трудовые договоры, зарядка для смартфона и мелочевка, вроде скрепок-скотчей. Самый нижний ящик оказался заперт на ключ – вот это уже куда интереснее. Взломом я не владею, но, думаю, добыть ключ не составит труда.

Больше ничего интересного в кабинете мне не удалось найти, что несомненно злило, но зато я имею несколько целевых пунктов: ключ и пароль. Первостепенное, конечно, пароль, но не будут же просто так запирать ящик стола на ключ.

Вернулся в приемную и подготовил место для напарницы. Ну, как подготовил, свалил папки с кресла ей на стол и перекатил мебель на свою половину. После этого решил заняться дублированием графика встреч начальника, и как-то затянуло меня это дело.

Не знаю, сколько прошло времени, но, когда в коридоре раздались шаги, ощутил какое-то предвкушение. Даже интересно, что она скажет и в какой интерпретации. Но промолчать точно не сможет.

Дверь приемной распахнулась, после чего на новом кресле в помещение вкатилась смущенная и красная как рак, но широко улыбающаяся Мирослава. Толкающий кресло Авдеев вообще сиял, словно начищенный самовар.

Сказать, что я удивился – ничего не сказать.

Встретившись с моим недоуменным взглядом, девушка помрачнела. Улыбка сползла с лица, а вот краснота только усилилась, да и ведьмовской огонечек в голубых глазах засверкал. 

Злится.

Поднялся с места и отошел в сторону, чтобы было удобнее задвигать ее новую мебель. Девушка обошла меня и заняла свой «трон», окидывая выразительным взглядом сваленные на столе папки.

– Спасибо большое, Станислав Юрьевич, – смущенно опускает реснички Славина. – Что бы я без вас делала...

Устраивала бы кордебалет на потеху прохожим.

– Обращайтесь, Мирослава Вячеславовна, – ухмыляется начальник, глядя на свои часы. – А теперь, продурачившись почти час, давайте займемся уже делами. Завтра важный выезд на встречу с будущими партнерами, мне нужно, чтобы вы все выполнили в срок.

Авдеев ушел в свой кабинет, а я вернулся на свое место, уткнувшись в монитор открытого на ноутбуке планера.

Тишина. Страшная такая, как перед бурей.

Повернулся к напарнице посмотреть, что она там делает такое, чего притихла и... встретился с ее негодующим взглядом. Брови насупила и смотрит на меня, дыру прожигает, кулаки стиснула до побеления пальцев, пухлые губы поджала, сопит как паровоз. Ну вот точно, одно неловкое движение и эта граната взорвется.

Непроизвольно улыбнулся ее виду «боевого хомячка» и спросил:

– Что-то не так?

Хлопнув кулаком по столу, девушка резко схватила одну из папок (ту, что потяжелее, я краем глаза успел заприметить), вскочила с места и рванула в мою сторону.

Ну вот, похоже, что я собственноручно сорвал чеку у этой гранаты и у меня есть всего три секунды до ее детонации.

7.1

СЛАВИНА МИРОСЛАВА

Стою у лестницы и чувствую, как в груди все прожигает от обиды. Ведь мог сказать, что его предупредили насчет лифта, мог предупредить меня, как коллега коллегу, но нет. Нам же надо потешить свое самолюбие и показать свою значимость!

«Ты же сама отказалась от его помощи! Не дала и слово мужику вставить! Вот теперь сама и мучайся!», – попытался пискнуть мой внутренний голос, но я, хорошенько нашлепав по заднице, отправила его умничать в глубины подсознания.

Сейчас вот соберусь с силами и как поднимусь, как обрушу свой праведный гнев на этого мужлана!

Поднимаюсь на две ступеньки, поворачиваюсь спиной и осторожно подтягиваю к себе тяжеленное кресло. Хм... не так уж и сложно, главное не отпускать и оглядываться, а то рухнем оба и не различат потом уборщики, где мои детали, а где кресла.

Осторожно добираюсь до середины первого лестничного пролета, крепко вцепившись в спинку этой махины и, в самый неподходящий момент, нога неожиданно подкашивается, я теряю равновесие и разжимаю руки, в попытке ухватиться за перила. Кресло мигом скатывается к началу моего нелегкого пути, а я, так и не успев дотянуться до спасительных перил, смачно падаю на мягкое место.

Обидно, даже очень. Сдерживаю всхлип и закрываю лицо руками. Какая, оказывается, у нас жесткая лестница.

Боль из ягодиц постепенно стекает в бедра, а подвернутая нога неприятно ноет. Ну все, это последняя капля.

Убираю руки от лица и слышу чьи-то приближающиеся торопливые шаги. Если это Бергер – спущу с лестницы, ох спущу.

– Мирослава Вячеславовна, вы в порядке?! – слышу я обеспокоенный бархатный голос, а после этого заботливые руки моего начальника помогают мне подняться. – Где болит, скажите что-нибудь?!

Поднимаю глаза и сталкиваюсь взглядом с обеспокоенным и даже немного напуганным Авдеевым. Не могу собраться с мыслями, потому как просто-напросто растерялась от прикосновения его горячих рук к моим плечам и непосредственной близости наших тел. Мужчина наклонился к моему лицу, стараясь рассмотреть в моих глазах хотя бы тень понимания происходящего. Но я была слишком увлечена другим.

Станислав Юрьевич был настолько близко, что я только сейчас смогла рассмотреть его необыкновенные глаза. Они не просто черные, как мне показалось сначала, а ближе к зрачку, прямо на радужке, располагается целое хитросплетение мелких янтарных нитей. Невероятно и завораживающе, да так, что дыхание перехватило, а тонкая ткань белой блузки как будто начала плавиться от тепла, исходящего от моего начальника.

– Так, все, я звоню в скорую и оформляем травму на рабочем месте, – отстраняется от меня босс, достав из кармана брюк свой телефон, и начинает набирать какой-то номер.

Сбрасываю с себя путы наваждения и, наконец, могу что-то сказать:

– Все в порядке, не надо никуда звонить. Я соображаю, стою на ногах, а синяк на з... задней части бедра – не проблема.

Мужчина с подозрением во взгляде еще раз заглядывает мне в глаза. Я же стараюсь улыбнуться и всем видом продемонстрировать свою боевую готовность.

Конечно, задница болит, но не думаю, что мне сыграет на руку этот инцидент с вызовом врачей. Показывать свою слабость перед напарником и потерять желанное место работы – тем более не горю желанием.

– Уверены? – все еще с сомнением спрашивает босс.

– Все хорошо, Станислав Юрьевич, не нужно переживать.

Переживать нужно кое-кому другому. Все беды из-за него!

«Из-за тебя все беды, только из-за тебя и твоего дурного характера! Сильная независимая, блин...» – снова кричит из-за угла подсознания мой внутренний голос, но я заставляю его замолчать.

7.2

– Почему же вы не попросили сходить своего напарника за креслом? – спрашивает начальник, спускаясь вниз и взваливая мою недавнюю ношу себе на плечи.

Вот это зрелище... Кто увидит – все, позорище, большой босс тащит на загривке офисное кресло, как какой-то ишак.

– Я и сама могу... вернее, думала, что могу. Я же не знала, что тут такая беда с лифтом, – виновато отвечаю я, переминаясь с ноги на ногу.

– А не феминистка ли вы часом, Мирослава Вячеславовна? – усмехается босс, с легкостью поднимаясь по лестнице. – Идемте, у нас еще куча работы, да и Бергер, поди, заскучал.

Да-да, заскучал. Вот сидит прямо, бедняга, скучает.

Начальник быстро поднимается по лестнице, как будто на его плечах и нет никакой тяжести, а я мелко семеню за ним следом. Молчу, но чувствую, что идти больно и даже немного прихрамываю.

Как же глупо всё это вышло! Внутри так и точит душу червячок, но не буду же я кидаться на Авдеева со словами: «Бросайте кресло, я сама! Негоже начальнику подчинённым помогать!».

Добравшись до лифта, босс нажал на кнопку вызова, а я не знала, куда спрятаться. Множество, как на зло, вопросительных взглядов в холле уставились в нашу сторону. Волна тихого шепота вперемешку со смешками поползла от работника к работнику. Все давно знали, что Авдеев слишком «простой», но, видимо, не до такой степени.

Когда приехал лифт, торопливо забежала внутрь, стараясь не смотреть на отражение улыбающегося Станислава Юрьевича, опускающего ношу на пол. Хорош, конечно, даже слишком хорош, а белая рубашка с подвернутыми рукавами еще открывает вид на напряженные мышцы и набухшие вены на руках. Обаяние еще это его, врожденное... Вот уж кто действительно сошёл с обложки элитного модного журнала.

– Вы хотя бы оценили свое приобретение? – спрашивает мужчина, срывая с кресла защитную пленку.

– Нет, я... – поворачиваюсь, чтобы ответить, но не успеваю, так как сильные руки начальника усаживают меня на новехонькое кресло. 

– А ну-ка, садитесь! Как ощущения? – открыто улыбается Станислав Юрьевич. 

– Все отлично, спасибо! – тут же вскакиваю я.

Удобно, комфортно... даже нечего сказать. Не могу сдержать ответной улыбки – настолько от Авдеева веет позитивом и энергией, что даже ругаться с напарником перехотелось. И взгляд такой пронзительный, будоражащий, из-под черных ресниц... Во сне мне теперь будут сниться эти потрясающие глаза. 

Что? О чем ты думаешь, Слава?! Успокойся уже, что за реакции?!

– В следующий раз, если соберетесь носить тяжести, обязательно попросите кого-нибудь помочь, – улыбается босс, окидывая меня хитрым взглядом. – Лучше, конечно, меня, а то обижусь.

Растерялась от подобного заявления и, не придумав ответа, отвернулась к спасительно открывающимся дверям лифта.

Почти у самого входа в приемную замечаю, что у меня расстегнулся ремешок на одной из туфель и неумолимо цепляется за новые колготки. Так, вот этого я точно допустить не могу, тем более в начале рабочего дня.

– Спасибо вам большое, дальше я сама, – останавливаюсь я и обращаюсь к начальнику. После чего, рассчитывая на то, что босс зайдет в приемную, присаживаюсь на край кресла, чтобы застегнуть ремешок. Но, видимо, меня не так поняли. Или не захотели понять.

Резко распахнув дверь приемной, Станислав Юрьевич вкатывает меня внутрь.

Чувствую, что одновременно заливаюсь краской и улыбаюсь, как дурочка. Поворачиваюсь, чтобы что-то сказать начальнику, но, встретившись взглядом с Бергером, моментально забываю все слова.

Что я там говорила насчет «перехотелось ругаться»? Так вот, не перехотелось.

Более того, улыбаться больше совсем не хочется, а смущение сменяется злостью.

Радует то, что во взгляде напарника читается шок и недоумение от моего эффектного появления. Интересно, что он подумал в этот момент? Хотя нет, совсем не интересно.

Кирилл поднимается и отходит в сторону, чтобы я без проблем откатила на свое рабочее место новое приобретение. С невозмутимым лицом обхожу напарника и вспыхиваю от ярости с новой силой, поскольку наблюдаю на своей половине стола кучу тех папок, что использовала в качестве «подушки».

Безалаберный!

– Спасибо большое, Станислав Юрьевич, – выдавливаю из себя слова как можно милее, при этом зачем-то часто хлопаю ресницами. – Что бы я без вас делала...

– Обращайтесь, Мирослава Вячеславовна, – ухмыляется босс, глядя на свои часы. – А теперь, продурачившись почти час, давайте займемся уже делами. Завтра важный выезд на встречу с будущими партнерами, мне нужно, чтобы вы все выполнили в срок.

Широко улыбнулась вслед уходящему в свой кабинет начальнику и повернулась к Бергеру.

Сидит, как ни в чем не бывало, смотрит в свой ноутбук. Чувствую, что начинаю задыхаться от злости. Так хочется выплеснуть всю обиду и желательно без цензуры! Руки сами собой сжимаются в кулаки, ох, держусь из последних сил. У меня всегда так, копится, копится негатив, а потом побью чего-нибудь или кого-нибудь, так сразу полегчает. Импульсивность моя так выражается, наверное.

В тот момент, когда я уже почти победила внутри себя демона-убийцу, неожиданно напарник поворачивается и... улыбается! Нагло так, а во взгляде читается: «Ну что, милая, поняла, кто здесь главный?».

8.1

Почему-то вместо того, чтобы хорошенько огреть напарника по башке, я останавливаюсь и бросаю папку рядом с его ноутбуком.

– Признайтесь, Кирилл Викторович, вы знали, что лифт не работает?! – раздосадовано спрашиваю я, глядя в хитрые карие глаза.

– Знал, – кивает напарник и, как ни в чем не бывало, спрашивает: – Давайте определимся уже, на «ты» или на «вы» будем общаться?

Нет, ну вы только посмотрите! Знал, говорит, ух!

– А почему не предупредили?! Я там, между прочим, отбила себе жизненно важные части тела и чуть ногу не сломала! – чем больше слов я говорю, тем легче становится, и гнев отпускает мой разум.

– А кто мешал тебе позвонить и попросить о помощи? – ухмыляясь, Бергер поднимается с места и теперь как-то не очень хочется возникать. – И, к слову, я предлагал тебе свою помощь, но принять жест доброй воли – это не про твой характер, верно?

Когда сидящий мужчина был значительно ниже меня – было как-то проще права качать. Сейчас же слова никак не находятся, а просто собираются в непонятную кучку. Неосознанно захотелось подняться на цыпочки, чтобы вернуть себе уверенность, но вместо этого стою, задрав голову, и стараюсь выразить все свое возмущение взглядом.

В ответ вновь читаю в глазах оппонента безразличие. Вот просто ноль эмоций, точно робот. Лишь усмешка на губах Кирилла напоминает, что он живой человек, способный выражать эмоции, а не бесчувственная статуя.

– Но ты мог предупредить! – уже менее уверенно отвечаю я, переходя на «ты». Вроде как, защитная реакция, что мы на равных и обижать меня не надо.

– Ты всем своим видом показала, что способна справиться сама, а я два раза не предлагаю, – снимает очки Бергер, устало потирая глаза, и снова ехидно улыбается. – Скажи я, что лифт не работает, ты бы все равно не приняла мою помощь.

Смотрю на мужчину и понимаю, что мое поражение в этой «битве» неумолимо приближается.

Нет, напарник, конечно, прав. Я та еще любительница держать все под своим контролем и, с недавнего времени, не желаю показывать свои слабости. Но сама ситуация невыносимо бесит.

Бесит, что из работы начальник собирается сотворить реалити-шоу «на вылет». Бесит, что Бергера взяли, и мне придется полгода терпеть общество этого истукана. Еще бесит... очки его бесят! Вот совсем ни к чему они. И особенно это заметно сейчас, когда мужчина держит их в руках, и я вижу его шоколадные глаза без каких бы то ни было преград.

– Дай сюда это барахло, – злобно зашипев, выхватываю очки из рук напарника, ломаю их пополам и вкладываю кусочки ему в ладонь. – У тебя хорошее зрение и... тебе все равно без них лучше, – зачем-то добавляю я.

– Жестоко, – хмыкнул Бергер, отправляя сломанную вещь в урну.

– Но справедливо, – гордо вздергиваю нос и, глядя прямо в глаза напарнику, ощущаю в груди приятное чувство удовлетворенности.

– Если тебя что-то не устраивает – уходи, – вкрадчиво, без намека на грубость, говорит Кирилл и кладет руку мне на плечо, наклоняясь ближе.

– Меня много что не устраивает, но мне нужна эта работа, – спокойно отвечаю я, скидывая руку Бергера.

Ну вот опять, пронзительный холодный взгляд, от которого мурашки бегут по коже, и хочется сбежать, но до невозможности притягательный аромат, кружащий голову и такой дурманящий.

Такой будоражащий душу контраст до добра не доведет...

– Тогда придется посотрудничать полгода и перейти на «ты», – вздыхает Бергер и протягивает мне руку. – Мир, Мирослава?

Как будто у меня был выбор.

Человек сам по себе существо очень адаптивное, то есть способное приспособиться почти к любой среде обитания. Придется поработать с конкурентом в напарниках? Да, я смогу. Будет сложно, но сработаться придется, чтобы не показаться вечно недовольной всем особой перед начальником.

– Мир, Кирилл, – натянуто улыбаюсь и пожимаю протянутую руку.

Что–то внутри подсказывает, что с этим рукопожатием в моей жизни изменится многое, но пока не известно, в лучшую ли сторону или наоборот.

8.2

Дальнейший рабочий день прошел в тотальной беготне по этажам и отделам, постоянных записях встреч в планшет и за распечатыванием тонн различных документов. И это только моя часть работы. Бергер тоже «летал как веник», постоянно что-то принося начальнику в кабинет и вновь убегая с новым поручением.

В обед посидела с Ольгой в кафетерии и выплеснула все свои мысли и эмоции. Стало легче, честно. Оля не осталась в долгу и тоже поделилась своими переживаниями. Как оказалось, у рыжей бестии была единственная подруга, но та вышла замуж и уехала жить в Грецию. Теперь они редко общаются, если можно назвать общением поздравления с днем рождения и новым годом.

У меня же, кроме «уведенной» парнем подруги, тоже больше никого особо близкого не водилось, ведь я родом из другого города и сюда приезжала учиться и работать вместе с Аленой (уже бывшей лучшей подругой). Поскольку мы близко дружили – я отметала все остальные знакомства. Об этом теперь очень сильно жалею.

Обменялись с Ольгой номерами и договорились держать друг друга в курсе наших «дел с парнями» и в случае чего – звонить в любое время дня и ночи. На сердце отчего-то стало так легко и тепло, как будто я нашла родственную душу.

После приятно проведенного обеда рабочий день снова закипел с пущей силой.

Великой радостью для меня было присесть и набрать текст договора на завтрашнюю партнерскую встречу. Ноги гудели, утренние синяки (в их наличии я уверена, как никогда) приносили дискомфорт, а нога немного ныла. Но хотя бы уже не хромаю.

В конце рабочего дня зашли с Кириллом в кабинет босса, отчитаться о проделанной работе и напомнить завтрашний график.

– В десять утра у нас встреча на территории компании партнера, – зачитываю я с планшета, пока Станислав Юрьевич задумчиво проверяет бумаги, что разложил перед ним Бергер. – Карелов Леонид Артурович, все верно?

– Да, все верно, – улыбается начальник, кинув в мою сторону какой-то обеспокоенный взгляд. – У меня есть несколько просьб к вам. Мирослава Вячеславовна, на завтрашнюю встречу вы не поедете и останетесь здесь, а вы, – Станислав Юрьевич поворачивается к напарнику, – поедете со мной, как всегда в семь жду вас здесь, еще раз проверим бумаги.

Сердце подскочило на пару с давлением, а в животе похолодело. Ну все, первый день и уже дают понять, что мне тут не место... Прискорбно, однако. Когда же это я так успела разочаровать? Неужели утренний инцидент настолько продемонстрировал боссу мою беспомощность...

– А п-почему я не еду? – осмеливаюсь уточнить я, сглатывая подступающий комок обиды. – Вы меня уже увольняете?

Босс округлил глаза и вскинул брови, после чего часто замотал головой.

– Нет, нет, вы что! Как могли такое подумать? Просто на этой встрече именно ваше присутствие не обязательно, – делая нажим на слове «ваше», говорит Авдеев.

Ну, уже хорошо, что не увольняют, но совсем не легче. 

– А его присутствие обязательно? – так же выделяя интонацией слово «его», спрашиваю я.

Бергер старается держать маску безразличия, но у него это плохо получается, особенно сейчас, когда очков нет и спрятать блеск в глазах стало сложнее. Кстати, напарник чем-то очень обеспокоен и это так же заметно.

– Мирослава Вячеславовна, – мягко начинает Авдеев, нервно потирая руки, – Карелов не такой простой человек, как это может показаться. Он довольно старомодных взглядов и не выносит присутствия женщин при переговорах, да и вообще в бизнесе. Мне бы очень не хотелось сорвать грядущую сделку вашим присутствием. Надеюсь, теперь вы меня понимаете?

– Не совсем, – не сдаюсь я, – я же могу поехать с вами и просто не заходить в переговорную во время изучения и подписания договора.

Поведение начальника немного настораживало. Он очень сильно отчего-то нервничал, но я никак не могла понять истинную причину этой нервозности. Может быть действительно, ему так важен этот договор, и я могу помешать?

Кстати, мысленно себе поставила галочку в графе «сексист» напротив фамилии «Карелов Л.А.».

– Станислав Юрьевич, она права, – неожиданно вклинивается в обсуждение, до этого молчавший, Кирилл. – Часть бумаг для переговоров готовила именно Мирослава, и я попросту могу что-то забыть. Поэтому желательно, чтобы она все лично проконтролировала, и я ничего не потерял и не забыл.

На скулах босса ходуном заходили желваки, и я поняла, что ему нечем больше ответить.

– Хорошо, завтра в семь жду вас двоих и будем собираться, – непривычно холодно отвечает начальник и поднимается с кресла. – Ваш рабочий день закончен, собирайтесь домой.

Вышли из кабинета, дождались ухода начальника и начали собираться сами.

Пока собирала свои вещи, несколько раз хотела поблагодарить напарника за своеобразную помощь, но никак не могла набраться смелости. Наверное, по большей части, из-за утреннего инцидента. Да-да, мне действительно было стыдно за свое поведение, хотя на тот момент я мнила себя правой.

Покинули приемную мы вместе и вместе молча дошли до лифта. Бергер не спешил облегчать мне задачу и первым начинать разговор. Такое ощущение, что он даже моего присутствия не замечает. Идет, уткнулся в телефон и что-то там пишет и смотрит. Даже обидно как-то.

Эх, была бы повыше – увидела бы, что именно и кому он там набирает... Хотя, зачем? Да так, из женского любопытства.

9.1

Утром ощущаю себя неожиданно выспавшейся, несмотря на ранний час. Тянусь за телефоном, чтобы посмотреть, сколько осталось до будильника и, увидев на экране цифры «5:57», осознаю, что безбожно опаздываю, ведь выйти мне нужно в шесть ровно, чтобы без проблем добраться до работы.

Вот она истинная я – вечно спешащая и не успевающая что-либо сделать вовремя.

Как можно скорее переодеваюсь из пижамы в рабочий костюм с юбкой, умываюсь, крашу губы и ресницы, после чего решаюсь позвонить напарнику и предупредить о своем опоздании.

Обуваюсь и параллельно слушаю гудки в трубке.

– Я слушаю, – наконец отвечает глубокий мужской голос, отчего по позвоночнику пробежались мурашки.

– Кирилл, это Мирослава. Я проспала, – стыдливо говорю я, представляя ехидное выражение лица Бергера. – Похоже, что опоздаю. Ты можешь меня как-то прикрыть?

В трубке воцарилась тишина. Напряженная такая.

Я не думаю, что Кирилл согласится отмазать меня перед начальством, но попытаться стоило.

– Где ты живешь? – вместо отказа или гудков сброшенного вызова раздается в трубке.

– Что? – не сразу поняла вопрос я.

– Живешь, говорю, где? Я могу заехать и подвезти до работы.

Стою и непонимающе хлопаю глазами, глядя в зеркало прихожей. От нахлынувшего волнения сердечко ускорило ритм, мешая сосредоточиться на ответе.

– Да нет... Я, наверное, сама доберусь... – растерянно отвечаю я, а в голове в этот момент полный кавардак и внутренний голос кричит, что есть мочи: «Дура! Соглашайся! Хватит показывать характер!».

После секундного молчания Бергер шумно вздыхает и спрашивает:

– Мирослава, ты хорошо подумала?

Смотрю на часы: 6:23. Черт!

Называю адрес, получаю ответ: «буду через пятнадцать минут» и сбрасываю вызов.

Пулей подбежала к зеркалу, подправила небрежный макияж и уложила волосы. Придирчиво осмотрела себя со всех сторон и чуть было не побежала переодевать костюм, но вовремя себя остановила. В груди теплом разливалось давно забытое чувство предвкушения встречи с кем-то мужского пола.

Ох, матушка, было бы чему радоваться. 

А вот что-то ручки трясутся от нервов, да и сердечко так сильно колотится. Стараюсь убедить себя, что переживаю не из-за того, что Бергер за мной приедет и теперь знает мой адрес. Но что-то не совсем выходит.

Да, собственно, какая разница?! Знает и знает, что тут такого.

9.2

Вообще, переживать надо из-за опоздания. Как оказалось, телефон тоже способен подводить. Наверное, после выключения настройки сбились. Не забыть бы купить себе хороший громкий будильник, да такой, чтобы мертвого поднимал!

Не перестаю суетиться ровно до звонка напарника. После чего быстро спускаюсь вниз и сажусь на переднее сидение черной мазды. В нос ударяет тот самый «Бергеровский» парфюм, но с примесью чего-то кофейного.

Боже! Да вся машина пропахла этим древесно-цитрусовым дурманом! Ведь как будто понял, подлец, что мне нравится, и надушился сильнее обычного.

– Спасибо тебе большое, – вжимаюсь в сидение я, пристегивая ремень безопасности, когда автомобиль срывается с места.

– Угощайся кофе, – холодно говорит напарник, кивнув на заднее сидение, где в картонной подставке стоят два стаканчика с горячим напитком.

Теперь понятно, почему к моей любимой парфюмерной композиции добавился кофейный привкус. Стоп, что?! Любимой... скажу еще, глупости всякие.

До офиса едем молча. Я попиваю безумно вкусный кофе, стараясь не смотреть в сторону напарника, отвернувшись к окну. Лишь пару раз взглянула на сосредоточенное, абсолютно безэмоциональное лицо мужчины и невероятно сильные руки, сжимающие кожаную оплетку руля. 

Сам Кирилл тоже не спешит идти на контакт. Да и зачем ему это нужно, ведь я для него помеха на пути... Кстати, а на пути к чему я помеха? Не планирует же он до старости работать на Авдеева. И вообще, складывается впечатление, что Бергер имеет какую-то особую цель, но она точно не ограничивается местом помощника генерального.

Напряжение между нами ощутимо чуть ли не кожей, разве что искрить в воздухе не начинает. Странное чувство будто связывает меня по рукам и ногам рядом с этим человеком. Страх ли это? Сама не знаю, но хочется держаться подальше. Наверное, именно поэтому я почти приросла к двери автомобиля, чтобы увеличить разделяющие нас сантиметры.

На парковку мы прибыли в 7:20. Заглушив мотор, напарник вышел из машины и, быстро обойдя автомобиль, открыл мне дверь и подал руку. Немного помедлила, но все же оперлась на большую мужскую ладонь. 

Выбравшись из авто, хотела убрать руку, но Кирилл лишь крепче сжал мои пальцы. Вперемешку со смущением и беспокойством ощутила приятную волну мурашек, пробежавшихся по руке до спины. Подняла глаза и встретилась с пронзительным взглядом напарника. 

– Зачем тебе именно эта работа? – спрашивает Бергер. – Есть же множество других компаний, где тебя с твоим опытом и образованием возьмут даже в управляющие директора. Для чего ты тратишь свое время на эту глупость? Уходи, развивайся, управляй другими компаниями... Тебе здесь не место.

Ну вот, снова здравствуйте!

– Я люблю эту компанию и хочу работать здесь, – как можно спокойнее отвечаю я, вырывая руку из хватки мужчины.

Нервно сжимаю ручки своей сумочки и желаю, как можно скорее прекратить все эти расспросы и указки «что мне нужно делать» раз и навсегда. Все внутри начинает клокотать и вибрировать от обиды.

«Тебе здесь не место». Эта фраза эхом разносится у меня в голове.

А мне ведь на секунду показалось, что Бергер не такой карьерист и есть в нем что-то человеческое. Показалось... 

– Ладно, прости, больше не буду давить на тебя, – догоняет меня у лифта Бергер. – Это твой и только твой выбор. Просто хотел понять, в чем состоит твоя мотивация.

Не хочу отвечать. Не желаю больше разговаривать на эту тему и поэтому молча захожу в лифт.

– Мира, – тихо зовет меня Кирилл, вынуждая вновь поднять на него глаза. Он спокоен, как всегда, но вот во взгляде что-то поменялось. Или же так кажется из-за отсутствия очков? – Я поискал в сети информацию о Карелове. Будь с ним осторожна и лучше вообще не мозоль ему глаза.

– В каком смысле? – не поняла я.

– У будущего Авдеевского партнера есть ряд очень нехороших историй с особами женского пола. В чате его компании слухи нехорошие ходят, – морщится Бергер, отводя взгляд.

– Какого рода истории и причем тут я? – уже начинаю волноваться, ведь чувствую, что дело серьезное.

– Не знаю точно, но лучше держись от него подальше, – напарник замолчал, глядя на меня через отражение лифта.

Сердце в груди переворачивается, а в животе все холодеет. Так вот почему Станислав Юрьевич так хотел оставить меня здесь и не брать на переговоры... Из-за каких-то неприятных слухов о будущем бизнес-партнере.

– Хорошо, я буду тише воды, ниже травы, – выдавливаю я слова из себя дрожащим голосом, стараясь подкрепить их дружелюбной улыбкой.

К счастью, прибыли на рабочее место мы куда раньше босса и сделали вид, что не опоздали. Я приготовила подошедшему после нас Авдееву кофе, пока Бергер решал вопросы с бумагами для переговоров.

В девять часов в приемной появились два мужчины: личный водитель (как я успела узнать) босса – молодой мужчина с рыжими волосами и не самыми лучшими шутками в арсенале; и начальник службы личной безопасности – мужчина с проседью на висках, довольно серьезного и представительного вида. 

Мужчины сопроводили Авдеева (и нас заодно) до огромного черного внедорожника марки Range Rover. 

10

СТАНИСЛАВ АВДЕЕВ

Прислонился головой к тонированному стеклу, глядя на пролетающие мимо автомобили, и ощутил себя никчемной букашкой в банке. Вот только нерадивый «хозяин» забыл проделать в крышке дырочки, и я очень скоро задохнусь.

Весь этот пафос и море денег, на пару с ответственностью, неумолимо душат.

Что я здесь забыл? Зачем согласился на просьбу папаши?

Не знаю. Как бы все сложилось, не появись он в моей жизни?

Я вырос в детском доме, закалился уличной грязью и, как принято говорить, «плохими компаниями». Нашел любимое дело, хобби, приносящее небольшой нестабильный доход, а потом появился он. Сказал, что он мой отец и что сдал меня в детдом по глупости, после смерти матери на гонках. Ведь тогда он не был готов принять такую ответственность, но сейчас прозрел.

Задаривал подарками, сыпал деньгами...

Я его ненавидел настолько, что готов был избить до полусмерти. Крыл матом, слал на хер и все остальные известные адреса. Он был мне не нужен. Ведь как-то до этого я обходился без его попечительства и «отеческой заботы».

Но все в жизни склонно меняться.

Перевел взгляд на сидящего впереди Валерия Петровича, начальника отцовской, а теперь и моей личной, охраны. Хороший мужик, друг, опытный и очень рассудительный. Возраст почти пенсионный, а бодр как двадцатилетний парень.

Именно Валера тогда пришел в мой гараж и глухим басом сказал: «Надо поговорить», которое навсегда перевернуло мою жизнь с ног на голову. Как сейчас помню тот разговор.

– Стас, хватит упрямиться, – басил телохранитель. – Отец уже не мальчик и многое в этой жизни узнал и получил по заслугам. А как бы сейчас поступил ты, если бы твоя женщина погибла, а на руках у тебя оказался новорожденный ребенок? Твой отец был того же возраста на тот момент. Он любил твою мать и до сих пор любит, просто испытывает чувство стыда и вины за свои ошибки.

– Да, конечно! – скрипнул зубами я, отшвыривая ногой в сторону разводной ключ. – Где же он был больше двадцати лет? Что ему мешало объявиться раньше, если так захотелось излить отеческую заботу?!

– Стас, просто выполни просьбу отца. Езжай заграницу, выучись и дальше сам решишь, что тебе делать, – продолжал давить Валерий.

– Скажи мне вот что, Фрэнк Фармер* недоделанный, – я подошел и яростно заглянул в бесцветные глаза охранника. – Какого хрена передо мной сейчас распинаешься ты, а не мой папашка?!

– Отец болен и сейчас находится в больнице, – спокойно ответил Валерий. – У него серьезные проблемы со здоровьем, и он не в состоянии бегать за борзым мальчишкой. Я поступаю сейчас не как телохранитель, а как друг, – мужчина достал из кармана пиджака карточку с адресом и протянул мне. – Адрес больницы. Ты приедешь туда и навестишь Юрия Леонидовича. Выслушаешь без психозов и детских истерик, понятно?

– А если нет? – гордо вскинул подбородок я.

– Ты придешь, потому что у тебя есть мозги, и здесь, – Валерий окинул взглядом мою берлогу, – тебе ничего хорошего не светит. Ты либо сядешь на иглу, как и все твои дружки гонщики, либо сопьешься от безденежья, либо получишь травму, после которой не сможешь гонять. А дальше выбирай любое из первых двух перечисленных вариантов развития событий. Не нужно воротить нос от того, что твое по праву. До встречи, Станислав Юрьевич. Было приятно пообщаться.

Да, я тогда пришел, успокаивая себя тем, что делаю это не ради папашки, а ради своего будущего. Ведь перспективы, озвученные Валерой, и правда были не красочные. А без связей пробиться с уличных гонок в каскадеры или галименькое эндуро – очень сложно.

И как-то все вышло из-под контроля. Я отучился, вернулся домой и узнал новость, что отец оформил мое официальное «усыновление» и перевел на меня все свои активы. Заявил, что я единственный, кому он может доверить компанию, в построение которой когда-то вложила свои силы мать. 

Потом я жил с ним под одной крышей в шикарном особняке, помогал с бумагами и переговорами (вроде как практика по специальности). Слово за слово и мой гнев угас. Обида осталась и никогда не покинет свою норку в глубинах души, но общаться с Юрием «нормально» у меня получилось. Мы нашли точки соприкосновения.

С каждым днем отец выглядел хуже – болезнь неумолимо брала верх.

Последним его подарком был байк и фотография матери, единственная сохранившаяся и последняя.

Улыбнулся, вспоминая фотокарточку и тот день, когда к блудному папаше у меня проснулись действительно родственные чувства. На фотографии маленькая, светленькая, словно ангелочек, девятнадцатилетняя девчонка с огромным животом обнимала высоченного темноволосого парня около мотобайка.

Старая, но надежная Honda. До сих пор держу ее в идеальном состоянии и не даю заскучать. Влюбился в этого зверя с первого взгляда.

Спустя пару месяцев отец достиг финишной черты и предложил перевести на меня компанию, если пообещаю никогда не продавать. Я пообещал, по глупости и под воздействием теплых чувств и эмоций. Потом Юрий Леонидович впал в кому и скончался.

Когда соглашался на все это управленчество, я еще не понимал, насколько будет сложно. Я генеральный директор меньше года, а уже хочу бросить все к чертовой матери. Но не могу, ведь обещал, да и это детище матери. Я привык выполнять обещания.  

11.1

СЛАВИНА МИРОСЛАВА

До места мы добрались достаточно быстро, без пробок и прочих происшествий. Поднялись на нужный этаж и были встречены двумя охранниками и лично Кареловым Леонидом Артуровичем.

– Какие люди, Станислав Юрьевич, я уже заждался! – растягивается в опасной улыбке старикан, обнажая желтоватые зубы и распахивая свои медвежьи объятия.

С первого взгляда на низкого (примерно, как я ростом) пожилого пузатого мужика я почувствовала искреннее отвращение. В моем воображении я представляла его совсем иначе. Нет, не как красавца Авдеева, конечно, спустя пятьдесят лет, но ожидала увидеть что-то более... приличное на внешний вид.

Вымазанные чем-то жирным и зализанные назад седые волосы, прозрачно-голубые глаза и полнейшее отсутствие мимических морщин. На лице однозначно проведено не малое количество пластических операций и подтяжек. Да, Карелов, похоже, очень не хочет стареть и старается изо всех сил сохранить свою «привлекательность». Которой нет.

Все это «великолепие» упаковано в дорогую обертку в виде дизайнерского костюма с золотыми запонками, начищенных до блеска лаковых туфель и дорогих часов.

Большие боссы обменялись рукопожатиями. Для себя обратила внимание на то, как жестко держится мой начальник: ни улыбки, ни единой ярко выраженной эмоции. Жизнерадостный Станислав Юрьевич, приходящий на работу с «адовым сушняком» и помогающий таскать кресла низкорослым помощницам, неожиданно превратился в действительно серьезного представительного бизнесмена.

– Какая у вас тут Дюймовочка, – неожиданно быстро подходит ко мне Леонид Артурович. 

Схватил мою свободную руку и сжал в своих потных ладонях. Руку тут же захотелось выдернуть из этих тисков, но, как меня предупредили, с Кареловым надо поосторожнее. 

– Станислав, познакомите? – поворачивается к боссу Карелов.

– Славина Мирослава Вячеславовна, моя помощница, – спокойно отвечает босс и кивает в сторону стоящего рядом со мной Бергера. – А это Бергер Кирилл Викторович, тоже мой помощник. Может быть, приступим к делу, у нас с вами не так много свободного времени, верно?

– Вы как всегда спешите, как и ваш отец, – качает головой Карелов, осматривая меня с ног до головы масляным взглядом и все так же сжимая руку. – Очень приятно познакомиться, Дюймовочка.

Чертов «крот» театрально поднес мою руку к своим губам, оставляя слюнявый след на тыльной стороне ладони, и наконец отпустил. От омерзения сжался желудок, но я сумела выдавить легкое подобие улыбки и приветственно кивнуть.

– Вы само очарование и будете истинной усладой для глаз во время скучного изучения договора, – хриплым голосом говорит мерзкий старикашка и облизывает губы, заглядывая мне в район груди. Захотелось прикрыться или закутаться в чей-нибудь пиджак, а еще лучше – паранджу надеть.

– Мирослава Вячеславовна, – строго обращается ко мне Станислав Юрьевич, – я видел рядом с главным входом «Старбакс», идите туда, отдохните и выпейте кофе до нашего звонка. Мы с Кириллом Викторовичем справимся.

Во взгляде начальника читался беспрекословный приказ, которому я жаждала подчиниться. Карелов недобро посмотрел на Авдеева и как-то самодовольно ухмыльнулся.

– Ну хорошо, пообщаемся потом, – поганенько улыбается мужчина, бросив прощальный взгляд в область моего декольте.

11.2

Облегченно выдохнула, когда вышла на улицу и направилась к кофейне. Первым делом направилась в уборную и аж два раза вымыла руки с мылом, чтобы от слюнявого поцелуя старикашки не осталось и следа. 

Взяла себе напиток с десертом и задумалась, глядя в окно. Может быть, действительно надо было никуда не ехать? Чего я так вчера взбунтовалась... В конце концов моя задача подчиняться, но в свое оправдание могу сказать: я просто испугалась, что меня уволят к чертовой бабушке. 

Достала телефон и со вздохом зашла в непрочитанные сообщения. Ну да, все стандартно, словесный понос от бывшего продолжается. И вроде бы все равно, но обидно читать все эти гадости. А удалить, не читая, не могу. 

Открываю первое сообщение:

«Ну все, пуся, хватит. Поиграли в обиженных и давай уже мириться.».

Фу. «Пуся», «заюся», «бубуся» – ненавижу все эти непонятные прозвища. И ведь он об этом знает. Странно, что в этом сообщении не было оскорблений и трехэтажного мата. Тут Петя сам на себя не похож. Неужели правда раскаивается?

«Не будь сукой, завязывай артачиться! Лучше меня у тебя все равно никого не будет.».

А, нет, все тот же засранец.

Захожу в пропущенные вызовы. Тридцать один пропущенный от Петра, два от мамы и один от хозяйки квартиры.

В груди мгновенно похолодело. Это плохо, очень плохо. 

Я живу в съемной двухкомнатной квартире, которая находится в состоянии «усиленного желания хозяйки ее продать и подороже». Как только на квартиру найдется покупатель – меня пинком под зад выгонят на улицу.

Хозяйка звонит один раз в месяц – напоминает снять показания счетчиков и после этого я перевожу ей деньги за квартиру. А звонить по этому поводу ей рановато еще. 

Набираю ее номер и после короткого разговора едва преодолеваю жгучее желание расплакаться прямо в кофейне.

«Славушка, милая, совсем забыла заранее предупредить! На прошлой неделе покупатель на квартирку нашелся, без просмотра даже! Собирай вещи и к завтрашнему вечеру съезжай, пожалуйста, чтобы не мешать новым хозяевам заселяться», – вот все, что мне было сказано.

Нет, я знала, на что шла, когда заселялась именно в эту квартиру, но не думала, что когда-нибудь действительно найдется идиот, который купит эту халупу. Район так себе, да и дом старый. Обидно, что не предупредили хотя бы за неделю. Как мне теперь найти так быстро квартиру? А как и на чем вывозить немногочисленные вещи?

Решив отложить эту проблему до вечера, я дождалась звонка отчего-то злого начальника и вышла из кофейни. Села в автомобиль, уже готовя речь для поздравления с новым партнером, но и тут меня ожидали не самые хорошие новости.

– Карелов нашел в договоре какой-то мелкий «косяк» и попросил его исправить в течение недели, – злился Авдеев, глядя в окно, когда по дороге растолковывал мне ситуацию. – А еще Леонид Артурович потребовал, чтобы договор зачитывали вы, Мирослава Вячеславовна, иначе не видать нам партнерства.

Рядом сидящий Кирилл шумно выдохнул и покачал головой. Вид у напарника был потрепанный, как и у босса. Без малого два часа было проведено в обществе старика впустую.

– Мы все исправим, Станислав Юрьевич, не переживайте, – постаралась ободряюще сказать я, но вышло не очень. – Партнерство вы получите, я сделаю для этого все, что потребуется.

Босс слишком резко развернулся ко мне лицом, одаривая испепеляющим взглядом:

– Вот всего, что потребует Леонид Артурович, делать точно не нужно. 

Уловила скрытый посыл в фразе босса, но промолчала. 

Оставшийся путь так и ехали молча. Вернувшись к себе в офис, снова началась беготня и рабочая суета. Параллельно, в свободные минутки, искала квартиры. Ничего, как на зло, не смогла найти по приемлемой цене, а тратить всю месячную (пусть и не такую маленькую, как была раньше) зарплату – не хотелось.

Я не люблю просить. Вернее, мне это желание за годы совместного проживания отбил один урод, изменяющий с лучшими подругами. Я всегда все делала сама, потому что получала в ответ на любую просьбу: «Я занят, давай как-нибудь сама, ага?». И я все научилась делать сама, находить пути, способы и силы. Разве что в постели мне пока еще нужен был мужик, вот тут промашка моей «самодостаточности» вышла. 

К концу дня окончательно отчаялась и, пересилив себя, решила позвонить Ольге, попроситься пожить (конечно, не за бесплатно), пока не найду жилье.

– Вообще без проблем! – радостно раздается в трубке, а я облегченно выдыхаю.

12.1

Рабочая неделя пролетела достаточно быстро. Мы с Бергером усиленно исправляли договор, изредка собирая по этажам с разных отделов отчеты и сводки, перебирая архивные документы.

К напарнику, похоже, привыкла. Была пара мелочных стычек, но ничего особенного. И даже благодарна ему за то, что большую часть разбора архивных документов он взял на себя. Видимо, возиться в бумажках – его любимое занятие. Я же предпочитаю работать в ногу со временем. Электронные ресурсы больше по моей части.

Всю неделю проживаю в просторной однокомнатной квартире с Ольгой. Сплю на маленьком раскладном кресле, но не жалуюсь. Хотя мне как гостю и было предложено почетное место на хозяйском диване – я предпочла не стеснять новую подругу и не сгонять с «нагретого места».

За неделю мы действительно успели сдружиться. Нам обеим не хватало поддержки со стороны понимающего человека. А мы друг друга, вроде как, понимали, так как были связаны примерно одной и той же ситуацией – расстались с парнями в силу различных причин.

В квартиру к Оле я принесла лишь две огромные сумки вещей первой необходимости, все остальное барахло мне любезно позволили оставить на балконе в старой квартире и забрать в ближайшее время. Хозяйка сказала, что новые жильцы не против и ничего трогать не будут.

Да и трогать там, собственно, нечего: из личной мебели за время проживания я купила только письменный столик и металлический торшер на ножке. Ну и осталась там пара сумок со всякими не сильно нужными вещами на июльский сезон: дубленка, сапоги, шапки. Всю неделю собиралась вызвать такси и забрать «добро», но как-то не до этого было.

Сейчас мы, компанией в виде начальника, Валеры и меня вновь едем на встречу с Кареловым, имея на руках исправленный договор. Кирилл отпросился по какому-то важному делу и пообещал отработать сверхурочно. Не задавала вопросов, хоть и сгорала от любопытства. Авдеев, добрая душа, отпустил Бергера.

Сижу в автомобиле рядом с боссом и вспоминаю противного старикашку. Даже дурно стало от одной мысли, а все мышцы напряглись. Мне еще ему договор зачитывать и ощущать на себе этот липкий взгляд.

Но я же выдержу, сильная девочка, всего-то пару часов потерпеть.

Приехали на место. Я уже собиралась сама выйти из машины, но дверь мне галантно открыл Валерий и подал руку. Улыбнулась телохранителю и хотела опереться о большую мужскую ладонь, но начальник охраны почему-то резко отступил в сторону.

– Пойдемте, Мирослава Вячеславовна, – обошедший машину, босс протягивает мне свою руку, одаривая необыкновенно светлой улыбкой.

Сам Авдеев помогает мне спуститься на грешную землю из высокого внедорожника! Мама дорогая! Чувствую, как в груди разливается приятное тепло, а щеки начинают предательски гореть.

Спрыгиваю со ступеньки, и начальник как будто нехотя отпускает мою ладонь, растягивая прикосновение наших пальцев (или мне кажется) и безотрывно глядя мне в лицо. Сама не смотрю, но улыбаюсь. Не хочу, чтобы Станислав Юрьевич по моим глазам понял то, насколько мне было приятно его прикосновение. Такое короткое, но будоражащее воображение.

М-да, Мирослава. Права Ольга – мужика мне нормального надо. А то рядом с таким экспонатом и с ума сойти можно.

Наше повторное изучение договора с Кареловым проходило в том же кабинете и все в том же скромном составе. Стараюсь не смотреть на старика, чтобы не видеть, куда именно направлен его взгляд, но готова поспорить, что на грудь. Читаю и поясняю каждый пункт, изредка поглядывая на начальника, и тот одобрительно кивает.

Вдруг раздается громкий звонок. Не сразу осознала, что из кармана моего легкого пиджака. 

Черт! Забыла включить вибро.

– Извините, – шепотом говорю я и достаю гаджет, чтобы убрать громкость и сбросить вызов от... бывшего, конечно.

Вовремя, Петя, очень вовремя.

– Позвольте-ка, – вырывает у меня из рук смартфон Леонид Артурович, – чтобы вас больше не отвлекали от увлекательного и важного занятия.

После этих слов Карелов положил мой телефон себе в карман. Пришлось приложить немало усилий, чтобы подавить желание вырвать свою вещь из потных рук бизнесмена, но я смогла. Слегка улыбнулась и продолжила вычитку.

Спустя час, довольные проделанной работой, мы стояли возле лифта, чтобы спуститься на первый этаж.

– Мирослава, вы большая молодец! Все идеально составлено, – улыбается Станислав Юрьевич. – Карелов наш партнер и что это значит? – босс многозначительно играет бровями.

– Что успех Лондонскому филиалу обеспечен? – сдерживая смешок, отвечаю я.

– Неправильный ответ! – качает головой босс. – Это значит, что сегодня у вас выходной и мы едем в ресторан отмечать наш с вами успех.

– Ваш успех, я тут совершенно ни причем, я лишь выполняла свою работу и всегда рада...

12.2

Я не успела договорить, так как с радостным визгом к начальнику на шею кинулась высокая брюнетка в строгом костюме. Невероятно красивая, ему под стать. Вот просто Барби и Кен. Или кто у нас там брюнетка была... Кристина или Бетти?

– Я так рада, что ты пришел! Ты был у папы? – лепечет прекрасная незнакомка, совершенно игнорируя наше с Валерием присутствие. – Пойдем в ресторанчике посидим, поговорим? – затягивая босса в приехавший лифт, продолжает болтать красотка.

У папы? Неужели... Да быть того не может! Она совершенно не похожа на того искусственного, клееного-переклеенного мужичка. Хотя, девушка могла пойти красотой и ростом в маму.

Смотрю на реакцию босса: улыбается, отвечает на вопросы, обнял девушку за талию и нежно поцеловал в щеку. 

На секунду позавидовала. 

Всего на секунду, но представила себя на ее месте. Девушка выглядела очень уверенной в себе и совершенно не закомплексованной. Как знать, дай мне матушка природа ноги от ушей, богатого папочку и привлекательность богини красоты – я бы тоже крутила мужиками, как могла.

Поймала на себе насмешливый взгляд Валерия Петровича, как будто говорящий мне: «Да, детка, тебе о таком только мечтать».

Да знаю я. Но мечтать же мне никто не запретит. 

В ресторан мы приехали вместе с Дарьей (так звали дочь Карелова). Сказать, что я была там лишней – ничего не сказать. В таких дорогих заведениях отродясь не бывала, да и вряд ли когда позволю такую роскошь. Открыла меню и поняла, что позволить себе заказать могу только кофе и круассан.

Так и сказала подошедшему официанту.

– Мирослава Вячеславовна, – обращается ко мне начальник, опуская папку меню, за которой я старательно пыталась спрятаться от внешнего великолепия. – Вы пришли на праздничный ужин или на кофе-брейк?

– Да ладно тебе, Стас, – гладит по плечу босса Дарья. – Девушка, наверняка, хочет домой, кушать переваренную картошку с сосисками. Или что там покупают домашние девочки...

На пухлых напомаженных губах «папиной дочки» растянулась гаденькая ухмылка. Начальник стрельнул непонятным мне взглядом на свою спутницу и вновь обратился ко мне:

– Ну, что скажете в свое оправдание? Или вы решили объявить голодовку?

– Я... Просто... Не голодна, – на ходу придумывая отмазку, заикаясь, отвечаю я.

По хитрому прищуру напротив понимаю, что мне не поверили.

– Я хочу хорошенько накормить свою подчиненную, отлично выполнившую свои обязанности, и отказ не принимается. Вы едите рыбу? – киваю. Станислав Юрьевич расплывается в довольной улыбке и диктует официанту: – Принесите девушке еще феттучине с лососем, пожалуйста. Знаю, что ваш шеф-повар готовит это блюдо просто божественно.

Дарья, сидящая рядом, беззастенчиво фыркнула, сверкая в мою сторону злобным взглядом.

Поняла, не дура, что мне здесь не рады. Но теперь, когда мой праздничный обед увеличился на одно блюдо, уйти поскорее и оставить парочку наедине будет проблематично. И крайне неуважительно к Авдееву.

Просидели мы в ресторане до вечера и кормить меня все это время не переставали.

Как ни странно, разговор с начальником и его пассией был весьма легким и непринужденным. Девушка изредка старалась меня заткнуть своим: «А я тоже...», но босс мастерски и довольно тактично парировал ее выпады, внимательно вслушиваясь в мои рассказы о работе в компании и некоторых моментах из юности, например, как я попала из провинции в шумный мегаполис.

Интерес в черных глазах был неподдельный и от этого становилось ещё приятнее на душе. Станислав Юрьевич задавал наводящие вопросы, уточнял детали и даже иногда удивлялся и посмеивался. Хотелось продолжать говорить и делиться сокровенным. Даже возникло чувство, что я общаюсь с давно знакомым мне человеком, с другом, которому я правда интересна, как личность.

Но это же не так. Просто начальник, интересующийся биографией своей подчиненной.

– У вас сегодня на остаток дня выходной, – прощается со мной Авдеев, когда мы покидаем ресторан. – Вас подвезти до дома?

– Нет, спасибо, – спешно отвечаю я и улыбаюсь, – вы и так меня накормили в лучшем ресторане.

– Это еще не лучший, – хмыкает босс, остановившись возле машины. – Лучший я вам покажу в следующий раз, но только если вы снова пообещаете рассказать о себе.

Следующий раз?

Рассказать о себе?

Тело прошибла приятная дрожь.

Это чего сейчас вообще такое было?

Ответить я не успела, поскольку из ресторана выпорхнула Дарья, и они вместе с Авдеевым погрузились в автомобиль.

– К тебе или ко мне? – донесся до меня голос брюнетки перед тем, как дверь автомобиля захлопнулась.

Мотнула головой, стараясь отогнать одолевающие разум мысли, и направилась домой. Пока ехала, прислонившись к оконному стеклу головой, считала горящие фонари и улыбалась. 

Обед, перешедший в ужин, оставил на сердце довольно приятное послевкусие. В очередной раз порадовалась, что решилась сменить работу и оказалась именно под крылом такого человека как Авдеев. С ним не скучно, с ним спокойно, с ним по-человечески приятно и комфортно. Мой прошлый начальник был бесчувственной скотиной, вот прямо как Бергер. Я его боялась, но не уважала. А еще ненавидела его внимание к своей персоне, а здесь мне нравится, когда Авдеев на меня смотрит, говорит со мной. Для этого хочется выглядеть привлекательно.

13.1

Дыхание перехватило от страха, а рука сама собой потянулась к карману за телефоном. Я боялась даже пошевелиться. Неужели воры?

Черт!

Я забыла забрать телефон у Карелова! Вот растяпа!

Глаза постепенно привыкли к темноте, и я смогла более детально рассмотреть разбросанные вещи. В прихожей небрежно валялся распотрошенный багажный чемодан, гитара в черном футляре и маленькая красная бархатная коробочка в открытом виде.

Кажется, я догадываюсь, что именно здесь происходит.

Гитара, багаж, кольцо и...

Из комнаты, как доказательство моих умозаключений, донесся блаженный стон Ольги.

Вот уж не знаю, что конкретно, в какой последовательности тут произошло, и по какой причине орхидея пала в этом бою, но одно мне ясно точно: сегодня мне здесь не место.

Аккуратно прикрыла дверь и спустилась на первый этаж.

Попадос, Мира.

Телефона – нет, вещей – нет, идти некуда. Хотя...

Надеюсь, что в ближайшей гостинице будут свободные номера. Документы и деньги у меня при себе. Последних, правда, не так много, как хотелось бы, жалкие остатки, но на пару-тройку ночей должно хватить.

Я не виню рыжую подругу в том, что сейчас произошло. Конечно, могли и предупредить, но... всякое же бывает.

Стою у подъезда и начинаю истерически смеяться. Смех так и льется, снимая заряд эмоционального напряжения, накопленный за весь день.

А вот будь я безбашенной, что бы тогда?

Продолжаю смеяться и представляю, как хватаю биту из шкафа и забегаю в комнату с воплем: «Убью!». А рыжая с музыкантом в этот момент, в чем мать родила, на кровати новый хит с подтанцовкой и звуковыми эффектами репетируют.

Хохочу и вытираю слезы. Шутки шутками, а я искренне рада за Олю и Алекса. Надеюсь, что он сделал ей предложение, а не подарил сережки, как в одном известном фильме.

Проблема теперь в одном, найти себе новое жилье и поскорее.

Спустя час пути на автобусе по темному городу, стою у домофона и звоню в свою старую квартиру в надежде, что дома кто-то будет и мне позволят взять часть оставшихся необходимых вещей с балкона.

Домофон издал характерный писк и меня без лишних вопросов впустили в подъезд. Отчаянные хозяева, у меня обычно допрос с пристрастиями: кто, куда, зачем и для чего.

Поднимаюсь к себе и звоню в звонок, параллельно мысленно повторяю фразу, которую скажу новым жильцам.

– Поздравляю с новосельем и... – с улыбкой начинаю я, когда распахивается дверь квартиры, но тут же осекаюсь.

Язык просто-напросто онемел, а челюсть отвисла.

– Спасибо, – спокойно отвечает смотрящий на меня Кирилл, мать его, Бергер!

13.2

Вот ведь скотина! Так это он у меня квартиру увел! Маленькую, старенькую, зашарпанную, но мою квартиру! Вернее, она в перспективе могла стать моей. Ведь я сама планировала её выкупить у хозяйки, тем более с новой высокооплачиваемой работой это не было бы так проблематично.

– Мирослава, все в порядке? – спрашивает Кирилл, позволяя мне войти в дом. – Что ты здесь делаешь?

А я уже не знаю, что я здесь делаю. Честно.

– Я пришла забрать часть своих вещей с балкона, мне срочно надо, и я много времени не отниму, – нахожу в себе силы ответить я, снимая туфли и не глядя на напарника, прохожу в зал, где находится выход на балкон.

Мужчина не препятствовал. 

Здесь все осталось по-прежнему... Видимо, Кирилл выкупил квартиру со всем ненужным хозяйке барахлом. Шкафы, ненавистные навесные полки, ковер – все это вгоняло меня в жутчайшую тоску, ведь совсем недавно это были мои шкафы, полупустые, но с моими вещами. Мой любимый шерстяной ковер – раритетный, колючий, но такой теплый. Полки только как не любила, так и не люблю. 

Проходя мимо письменного стола, мельком замечаю разложенные бумаги и фотографии, на одной из них узнаю своего начальника с каким-то пожилым мужчиной, но, будучи в плохом расположении духа, не придаю этому значения. 

Пока копаюсь по своим пакетам на балконе и стараюсь унять рвущееся возмущение, подходит Кирилл и, облокотившись о стену, смотрит на меня своим коронным пронзительным взглядом. Затылком ощущаю его, настолько тяжелый взгляд у этого мужчины.

– Давай я помогу все отвезти, чтобы ты не бегала туда-сюда по сто раз? – предлагает он, а я отрицательно мотаю головой. – Стол разбирается, лампа тоже – все поместится в машину, поехали.

– Ты мне предлагаешь в гостиницу со своим торшером и столом ехать что ли?! – не выдерживаю я, нервно утрамбовывая платье в пакет.

– Гостиницу?

– Именно туда, люблю жить с размахом, знаешь ли, – фыркаю я, выходя с балкона и направляясь в прихожую.

– Значит, здесь жила ты, верно? – спокойно уточняет Бергер.

– Бинго, Шерлок!

– Я не знал, – пожимает плечами он.

– Да, конечно, не знал! Приезжал за мной сюда и прямо-таки не знал!

Бергер не ответил.

Да что ж со мной такое, как остановить этот нескончаемый поток фырканий?! Так, успокаиваемся, Мирослава...

– А если серьезно, я действительно поздравляю тебя с новосельем. Очень рада, что квартира в хороших руках, – стараясь не источать флюиды сарказма, говорю я и поднимаю взгляд на Кирилла. – Спасибо, что позволил оставить вещи, я пойду.

Я потянулась к ручке двери, но мою руку перехватили. Возмущенно ахнула и повернулась к Бергеру. В карих глазах, впервые за все время, я увидела искреннее беспокойство.

– Почему в гостиницу? – с нажимом спрашивает напарник, безотрывно глядя мне в глаза.

– Потому что в квартире, где я прожила эту неделю, в данный момент происходит воссоединение двух любящих сердец. А еще я забыла свой телефон у Карелова и, если опоздаю на автобус – не смогу доехать до гостиницы и вызвать такси, – вырываю руку из слабого захвата напарника и выхожу на лестничную площадку.

– А ну-ка стой, – снова хватает меня мужчина, но в этот раз за локоть. – И куда ты собралась на ночь глядя одна без телефона? До ближайшей гостиницы недалеко, но район, сама знаешь, не спокойный.

– Предложишь отвезти? Спасибо, не надо, сюда же как-то добралась, – стараюсь высвободить руку, но не получается – в этот раз Кирилл держит крепче. Буду давить на жалость: – Отпусти, пожалуйста, руку, мне больно.

– Не ври, – отрезает Бергер, затаскивая меня в квартиру.

Хлопнула дверь, щелкнул замок.

– Ты чего творишь?! – срываюсь я, вновь направляясь к двери.

– Успокойся, – останавливая, мужчина обхватывает меня за плечи и наклоняется, глядя в глаза. – Хорошая гостиница стоит дорого, я знаю, сам там жил. Даже если ты возьмешь самый хреновенький номер – с тебя сдерут три шкуры. Денег у тебя не так много, ведь зарплаты еще не было, а на старой должности ты получала гроши. Так зачем куда-то ехать? В квартире две комнаты, спальня – твоя, диван – мой, все по-честному. Квартира тебе знакома. Останешься здесь, а утром подумаем, что с этим делать.

Возможно, что в его словах была логика. Неоспоримая. Но внутри меня рос протест, и я не могла здраво взглянуть на вещи. Да и сдаваться в силу характера не хотелось.

– Выпусти меня немедленно, – цежу сквозь зубы, стараясь обойти напарника. Безрезультатно. – Да, гостиница дорогая, но это куда лучше, чем спать в соседней комнате с человеком, который хочет отобрать мою должность, а потом отбирает привычное жилье! Вот на кой тебе эта халупа...

Я несла какой-то бред. Сама это понимала, но не могла остановиться. Видимо со смехом у Олиного подъезда вышел не весь заряд нервов.

– Включи уже логику и выключи гонор, глупое создание! – громко, но не повышая интонацию, осаждает меня Кирилл.

– Уж лучше пойду витрины у ларьков побью, в отделении полиции потом высплюсь, чем здесь!

14

БЕРГЕР КИРИЛЛ

Накормил, чаем напоил, осталось только спать уложить. Но с этим, надеюсь, Славина справится без моей помощи.

Да, можно было бы отвезти девушку в гостиницу, но зачем? И мне спокойно, и ей до работы с доставкой. Но главная причина моего вынужденного гостеприимства была в том, что я не уверен, заметила ли Мирослава документы на чертовом столе. Как я мог забыть их убрать в папку...

Не хотелось бы наговаривать на напарницу, но ее переглядки с начальником и румяные щечки – не просто деловые отношения. Нет, я не следил специально, но только слепой не заметит, как она одевается и красится на работу. Их отношения с Авдеевым когда-нибудь перейдут черту дозволенного, и хрупкая помощница расскажет своему кавалеру о том, что видела снимки и копии свидетельских показаний.

Тогда точно – конец. Вся проделанная мной работа за эти годы превратится в пыль.

С первого дня ощутил всю неприязнь, исходящую от Славиной, которая сейчас стоит у окна на кухне и смотрит на ночной город. О чем она думает? Вообще не понимаю, что в голове у этой мелкой.

– Я пойду в ванную и спать, – допив чай, отрезает Мирослава, направляясь в спальню вместе с кухонным стулом.

– Стул тебе зачем? – не понимаю я.

– Дверь буду подпирать, чтобы незваные гости не шастали, – огрызается блондинка, зло сверкая на меня глубокими синими глазами. 

– Окстись, женщина, ты меня не интересуешь, – не смог сдержать ухмылки.

– Конечно, именно поэтому запер меня в своей квартире ночью! Все, я в душ! – фыркает девушка.

– Я думал, что мы закрыли тему: «Почему меня заперли здесь», разве нет? – говорю я, но ответом мне служит лишь громкий хлопок двери в ванную.

Непроизвольно улыбнулся и, взяв в шкафу чистое полотенце с футболкой, остановился напротив двери в ванную. Жду.

Три.

Два.

Один.

Дверь распахнулась и в коридор вышла Славина с невозмутимой миной на лице.

Она предсказуема. Откровенно говоря, у меня было два варианта: либо она выйдет, так и не приняв душ, либо примет душ, поймет, что нет полотенца и оденется в старую одежду.

– Уже все? – как можно серьезнее спрашиваю я.

– Я просто очень хочу спать, – отвечает девушка, не глядя мне в глаза.

– Держи, – протягиваю Мирославе вещи. – Можешь не благодарить.

Славина недоверчиво поднимает взгляд, стараясь прочесть подвох. Которого нет. Вообще, откуда у нее такое отношение к людям? Почему она ищет подвоха и не доверяет никому, кроме себя?

– Спасибо, – смущенно кивает девушка, взяв вещи и возвращаясь в ванную.

Пока напарница плескалась в душе, собрал документы в папку. Все равно пока ничего стоящего не нашел. Мучился с архивными бумажками на неделе и все впустую. Ничего о сорвавшейся сделке Авдеева старшего с немецким партнером. Хоть бы какой-нибудь вшивый документ завалялся, но нет, подчистили все в ноль. И этим подтвердили мои предположения – не все гладко и законно. 

Мне бы раздобыть пароль от компьютера Станислава Юрьевича, и многое бы встало на свои места...

Вдруг в голове всплыло мимолетное воспоминание, которому я почему-то не придал значение.

– Мирослава Вячеславовна, вы внесли правки в Кареловский договор? – спросил босс. – Покажите, пожалуйста.

– Да, Станислав Юрьевич, все сделали, но еще не распечатали, посмотрите, – тихо отвечает напарница, прокручивая документ на рабочем компьютере.

Босс обходит секретарский стол и низко наклоняется, чуть ли не дыша Славиной в макушку, накрывает её руку с компьютерной мышью своей ладонью и внимательно просматривает текст договора. 

Я в этот момент варю кофе и через плечо наблюдаю за этой «сладкой» парочкой.

– Все хорошо, я принимаю правки, – улыбается Авдеев и смотрит на часы. – Мне нужно отъехать на встречу, поэтому скиньте файл мне на почту или... Да, лучше сразу на мой компьютер и отправьте в печать в трех экземплярах.

Начальник берет руку Мирославы, достает из кармана рубашки «Паркер» и пишет что-то на ее ладони.

Проводив уходящего босса влюбленным затуманенным взглядом, Мирослава достает из сумочки какую-то визитку и, переписав на нее надпись с руки, стирает написанное влажной салфеткой.

Вот я дурак! Как мог упустить и не понять все в тот момент?! Все же было настолько очевидно, а я лишь сделал вывод об их отношениях.

Срываюсь с места и прислушиваюсь к шуму воды. Отлично, девушка еще в душе, значит, можно обыскать ее сумочку.

Наступаю на горло своим моральным принципам, расстегиваю застежку и в очередной раз убеждаюсь в том, что женская сумка – это та еще помойка и найти в ней что-то конкретное – невозможно.

Чего я только не повидал: зеркало, ключи, жвачка, билетики, мелочь, упаковки с таблетками и салфетками, нераспечатанная упаковка чулок, пластырь, расческа, три цвета губной помады, флакон духов и море, даже не так, тьма-тьмущая всяких карточек и визиток.

15.1

СЛАВИНА МИРОСЛАВА

Из беспокойного сна меня выдернул громкий стук в дверь и голос напарника:

– Просыпайся уже, опаздываем!

Сонный мозг постепенно начинал соображать, где я нахожусь, и что вообще происходит.

Вскочив с постели, я быстро надела найденное вчера на балконе платье, бросилась к двери, отодвинула бельевой комод, сослуживший мне этой ночью добрую службу, и поторопилась на кухню.

– Который час?! Совсем опаздываем? – с этим криком я на полной скорости влетаю на кухню, со всей дури врезавшись в Бергера. Тихо ойкнув, медленно поднимаю на него взгляд, убирая руку с мускулистой груди, обтянутой белой футболкой.

– Осторожно, здесь тебе не спринтерский забег, – бурчит Кирилл, отстраняясь. – Идем завтракать.

Я непонимающе уставилась на мужчину. О каком завтраке может идти речь, если мы опаздываем?!

– Который час? – повторяю я свой вопрос.

– Половина шестого, – отвечает Бергер, подталкивая меня в сторону кухни. – Я не знал, во сколько ты обычно встаешь, поэтому решил разбудить сейчас. Давай позавтракаем и я, так и быть, подвезу тебя до работы. Мне по пути, знаешь ли...

Мне показалось или это и правда была шутка? Да, видимо, она. Но распознать намек на юмор было весьма проблематично, ведь все, что говорит мой напарник, как всегда сопровождается равнодушным тоном и безразличным выражением лица.

Прохожу на такую привычную и родную кухню и сажусь на свободный стул.

За ночь я успела остыть и перестала злиться на напарника за свое «задержание». Нужно будет сказать ему спасибо, ведь он сэкономил мне несколько тысяч. В конце концов, он не сделал мне ничего плохого, а даже наоборот – спас от ночных скитаний по городу и даже накормил вкусным ужином.

Ну купил человек квартиру, ну захотел устроиться на ту же работу. А то, что все это необъяснимым образом вертится вокруг меня – ну что поделать, жизнь у меня такая, не фартовая.

– Джем, сметана, сгущенка? – выдергивает меня из мыслей голос Кирилла.

– Что? – растерянно поднимаю глаза на стоящего возле плиты мужчину.

На маленькой сковородке аппетитно шкварчали оладьи. Бог ты мой, он серьезно готовит завтрак, или мне кажется?! Ну прямо мечта, а не мужик.

Почему-то в моем воображении такой серьезный и занятой человек, как Кирилл, должен просыпаться уже в офисном костюме, доставать из морозилки полуфабрикатные фаршированные мясом блины, быстро уплетать их, не отрываясь от бумаг, а потом мчаться на работу.

– Оладьи с чем, говорю, будешь?

– Со всем сразу, – все еще недоуменно рассматривая мужчину, отвечаю я. Не удержав язык за зубами, выпаливаю: – Ты всегда так завтракаешь или...

– Или расстарался по случаю ночевки в соседней комнате маленькой напарницы? – едва заметно усмехается Кирилл и ставит передо мной тарелку с тремя ароматными оладьями.

Сердце болезненно сжалось, и я испуганно сглотнула, когда заметила на левой руке Кирилла глубокий побелевший шрам. Нет, это был не просто какой-то бытовой порез ножичком, а именно то, что наталкивало на ужасные мысли о прошлом этого человека. Если шрам на лбу мне уже стал привычен и ассоциировался с мужественностью своего носителя, то здесь...

Длинная, неровная и местами глубоко впалая, казалось, что почти до кости, полоска начиналась от плеча и, разветвляясь на несколько мелких полос, словно корни дерева, продолжалась почти до запястья. Я раньше не видела этот шрам. Наверное, потому что Бергер не расхаживал передо мной в футболках с коротким рукавом, а всегда был красиво упакован в строгий костюм.

Поймала себя на мысли, что хотела бы ухватить Кирилла за руку, прикоснуться к шраму и, глядя прямо в глаза, спросить, что произошло в жизни у моего напарника. Но поспешила сбросить с себя наваждение. Это все не мое дело.

Заметив мой взгляд, Кирилл повернулся ко мне «здоровой» рукой, перевернул оладьи и удалился в большую комнату квартиры, кинув короткое:

– Ешь, не стесняйся.

15.2

Прерывисто выдохнула и решила заняться своим любимым соусом для блинов и оладьев.

Кирилл вернулся быстро, но уже в рубашке и брюках.

– Это правда вкусно? – с подозрением спрашивает он, кивнув на пиалу, в которой я смешала сметану, сгущенку и земляничный джем.

– Гастрономический оргазм, – закатываю глаза я, отправляя в рот последний кусочек. Не знаю, то ли соус удался лучше обычного, то ли оладьи были настолько вкусными. – Попробуй сам, – пододвигаю я пиалу к Бергеру.

– Верю на слово, – хмыкает напарник, доедает свой завтрак и кладет передо мной на стол связку ключей. – Бери, они твои.

– В каком это смысле? – непонимающе хлопаю ресницами я.

– Вечером помогу тебе забрать вещи от подруги и, так и быть, пока не найдешь новое жилье, можешь жить здесь, – будничным тоном отвечает Кирилл.

Создалось впечатление, что за меня все решили. Хотя, почему же только создалось? Так оно и было.

– Нет, – поднимаюсь я, отодвигая ключи к их владельцу. – Я, как и планировала, поеду в гостиницу.

– Чего ты боишься? – щурится Бергер, глядя мне в глаза. От такого холодного, агрессивного взгляда по спине пробежали мурашки. – Я предлагаю тебе целую комнату и вкусные завтраки за бесценок, при этом не претендую ни на что большее.

Ну прямо дружелюбный сосед, человек-паук.

– Нет. И ничего я не боюсь, – бурчу я, выходя в прихожую. Соскочить с разговора не удалось, напарник пошел следом за мной.

Предложение и правда было заманчивое, но все знают, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. А быть несчастным расплющенным грызуном мне, ой, как не хочется.

– Мира, – строго окликает меня Бергер, протягивая злосчастные ключи. – Вот, если вдруг гостиница тебя не примет.

Взяла. Вдруг и правда не будет бюджетных номеров. А ночевать в люксе, стоимостью пол зарплаты за ночь, мне не светит.

На работу добрались спокойно, всю дорогу Бергер заводил разговоры только о рабочих моментах. Планы на день, сводки, отчеты... Как будто, покидая пределы старой двушки, он оставлял там настоящего себя и вновь превращался в хладнокровного робота. Не сказать, что он вчера и сегодня утром был слишком эмоциональным, но проскальзывало что-то мимолетное, простое и человеческое...

До обеда день пролетел быстро – бегали туда-сюда, выполняя поручения. Лично я поругалась с двумя начальниками отделов, отчитала за неправильно заполненную форму, получила кучу мысленных плевков в спину и шепотки, по типу: «Подстилка, проститутка, грымза».

В обед спустилась к Ольге, и мы вместе посидели в кафе.

– Прости, так получилось, – сияющая, как натертый пятак, опускает глазки Оля, когда я рассказываю ей о своем вчерашнем шоке. – Алекс приехал, мы немного повздорили. Прикинь, он сделал предложение... И как-то все так быстро произошло. Слава, представляешь, он ради меня перенес часть своего тура, поругался с продюсером, потерял кучу денег. И все ради меня... – мечтательно прикрывает глаза рыжая девушка.

– А я почти полицию вызвала, – нервно усмехаюсь я. – Да вот, телефон у Карелова забыла забрать, потому и не смогла. Кстати, с этим нужно что-то сделать... Одна я к нему не поеду.

– Настолько страшный старикан?

– Старый развратник, – морщусь я. – А все туда же, за молодыми юбками. У него дочь – ровесница нашего Станислава Юрьевича.

– Дашка-то? – хихикает Ольга. – Та еще «штучка».

– Знаю, лицезрела и даже вместе с ней и боссом в ресторане ужинала, – воспоминания того вечера, отчасти, заставляют меня улыбнуться, но факт присутствия дочки Карелова все портил.

– Не обращай на ее выпады внимание, пусть захлебнется своим ядом, – фыркает подруга и как-то резко грустнеет. – Слав, ты... Ну ты понимаешь, мы с Алексом теперь снова вместе и это же, по сути, его квартира...

– Я все прекрасно поняла, – искренне улыбаюсь я. – Я сегодня же заберу вещи, положу ключи в ящик и поживу в гостинице, пока не найду жилье.

– Черт, подруга, прости, – расстроенно надувает губки Оля. – Я поспрашиваю знакомых, может, кто сдает квартиру, честно, я не специально!

После обеда вернулась к приемной и замерла. Дверь была не заперта, но вот Бергера внутри не было. Есть у нас строгое правило – приемная не должна пустовать, чтобы неизвестно кто не порылся в важных начальственных документах.

Может быть, уже вернулся Станислав Юрьевич?

Стучу в кабинет и заглядываю внутрь.

Какого, мать твою, хрена?!

16.1

– Что ты делаешь в компьютере босса?! – чуть ли не кричу я от возмущения на напарника, как ни в чем не бывало продолжающего что-то искать и скидывать на флешку.

– Стой на месте и не смей подходить, – не поднимая на меня глаз, говорит Бергер.

– Чего?!

– Ты в слепой зоне у камеры, еще шаг – и станешь сообщницей, – на губах мужчины появляется мимолетная улыбка.

– Какой еще сообщницей?! – меня начинает трясти от шока.

Нам нельзя без личного разрешения трогать компьютер Авдеева. Это официальный запрет, табу! Да, совсем недавно мне было дозволено сбросить документы, и Станислав Юрьевич даже дал пароль, но... Насколько помню, Бергеру он его не давал. Тогда как и, главное, зачем мой напарник шарится в документах босса?!

– Все, я здесь ни причем, придет Станислав Юрьевич – я ему все расскажу, – я разворачиваюсь и покидаю кабинет. – Мне дорога эта работа, в отличие от тебя!

Спустя минуту из кабинета вышел и Кирилл, запер дверь и положил ключ на наш стол.

– Мирослава, давай поговорим, – оперевшись на стол ладонями, мужчина нависает надо мной грозной тенью. – Я не делал ничего противозаконного. Все не так, как кажется.

Да, конечно, я так ему и поверила. Наивная же дурочка.

Игнорирую напарника (а может быть уже бывшего напарника) и продолжаю штудировать в планшете расписание встреч босса на вечер.

– Мира, пожалуйста, это очень важно, – наклоняется ближе Кирилл.

Подняла взгляд и встретилась с карими глазами, в которых отражалась мольба.

– Кирилл, я не хочу влезать во всякие криминальные штучки, прошу тебя, мне так хватает проблем в жизни, – стараюсь донести до напарника я свою мысль.

– То есть, ты в любом случае расскажешь?

– Я не хочу терять работу.

– Ты не потеряешь работу, обещаю. Тебя не зафиксировали камеры, – спокойно говорит Кирилл. – Сделай вид, что не застала меня в кабинете. Просто дай немного времени...

– Для чего тебе нужно время? Чтобы продать конкурентам наши разработки? Подставить Авдеева с открытием Лондонского филиала? Зачем, Кирилл, зачем мне так рисковать?!

Если до этого я просто не выносила общества напарника, то сейчас появился настоящий страх. Да кто он такой вообще?! Преступник? Конкурент?

Кирилл вздыхает:

– Я расскажу вечером тебе все, что захочешь узнать, но только пообещай не рассказывать.

– Это что-то... криминальное? – полушепотом спрашиваю я, ощущая, как от волнения колотится сердце.

Боже... Если он захочет меня грохнуть – ему это не составит труда. Как клопа раздавить и нет меня.

– Нет, Мира, это больше семейное, – угрожающе глядя мне в глаза, отвечает Бергер.

– Л-ладно, – чуть заикаясь, отвечаю я. – До вечера я ничего не скажу боссу, но завтра – обязательно.

– Спасибо, – кивает напарник и направляется к выходу из приемной.

Как только он вышел за дверь, я облегченно выдохнула. Закрыла лицо руками, стараясь отдышаться. Пожалуйста, хоть бы там и правда не было ничего серьезного. Мне так не хочется новых проблем, особенно когда еще не решены старые.

16.2

Неожиданно хлопнула дверь – это пришел Станислав Юрьевич, а я от испуга подскочила на кресле.

– Мирослава Вячеславовна, с вами все в порядке? – обеспокоенно спрашивает босс. – Вы слишком бледная и как будто привидение увидели. Вам плохо?

Плохо, господин начальник, очень плохо. Знали бы вы, что тут происходит. Хотя... я и сама еще толком не знаю, что происходит.

– Нет, все хорошо, – стараюсь улыбнуться я.

– Но вас же что-то беспокоит, верно? – не унимается заботливый босс.

Да, черт возьми! Беспокоит! У вас в компьютере воровал какие-то файлы ваш второй помощник, а я видела и молчу!

– Да, – выдыхаю я, стараясь не смотреть боссу в глаза.

Мужчина подходит к столу, придвигает стул Бергера и усаживается рядом со мной, с интересом рассматривая мое лицо.

– Рассказывайте, – улыбается Станислав Юрьевич.

– Я после встречи с Кареловым забыла забрать у него свой телефон, – стыдливо отвечаю я. – И теперь немного боюсь сама за ним ехать.

– И это правильно. Это все? – пытается заглянуть в глаза Авдеев, но я не могу выдержать и пары секунд. Мне кажется, что он посмотрит и все поймет.

Кивнула.

– Поехали, Мирослава Вячеславовна, – поднимается босс, поправляя воротник рубашки.

– Куда? – рефлекторно поднимаюсь следом я, заглядывая в планшет. – У нас же через час встреча здесь... Или вы ее перенесли?

– Поедем к Леониду Артуровичу за вашим смартфоном.

– Но мы же не успеем до запланированных встреч... – начинаю я, показывая список важных посетителей боссу.

– Отменяйте все, – хмыкает Авдеев.

– То есть, как? – теряюсь я еще больше.

– Да вот так, – босс быстро выделяет список встреч и нажимает кнопку «Удалить». – А теперь – собирайтесь. Оставьте прожорливому Бергеру предупреждение, чтобы посылал всех просителей восвояси, как придет с обеда.

Про себя усмехнулась, кивнула и начала собираться.

Да, с таким начальником не соскучишься.

До офиса похотливого старикашки мы добрались быстро, снова на личном авто и с водителем в лице Валерия Петровича. Мне и телохранителю было приказано сидеть в машине, пока начальник сходит за моим гаджетом. Ощущала себя некомфортно, но выбора не было. Не горела я желанием видеть нового бизнес-партнёра.

Обратила внимание на то, что в машине была гнетущая тишина. Хоть бы музыку включили для разнообразия...

– Мирослава, вам нравится работать помощником? – неожиданно прерывает эту тишину телохранитель, глядя на меня через зеркало заднего вида.

– Да, – мягко отвечаю я, встречаясь с мужчиной взглядом. – А почему вы интересуетесь?

– Просто так, простите за бестактность, – пожимает плечами Валерий и отворачивается к окну.

– А вам? – решаюсь спросить я.

– Конечно, – улыбается Валерий, повернувшись в мою сторону. В его взгляде было что-то предупреждающее, что-то, будто бы, отцовское и заботливое. – Не делайте глупостей, Мирослава. Вы же умная девушка, а не... Дарья.

– Что вы имеете в виду? – не совсем улавливаю суть я, но оттенок посыла понимаю.

Телохранитель не успел ответить, поскольку открылась дверь, и в салон автомобиля вернулся Авдеев.

– Держите и больше никогда не оставляйте у подобных личностей свои вещи, – протягивает мне телефон босс.

Судя по выражению на лице начальника – встреча не была приятной.

– Спасибо вам большое, – не знаю, что ответить боссу, чтобы выразить всю свою благодарность.

– Рад был помочь и рассчитываю на вашу ответную услугу, – хитро улыбается Станислав Юрьевич. Я немного настораживаюсь, но босс спешит развеять мои страхи: – Вы любите мотогонки?

Замерла, погружаясь в приятные воспоминания.

Я была на уличных гонках всего один раз с мамой, когда старший брат занимался этим опасным видом деятельности. Тогда я была совсем маленькой, мы смотрели с самого последнего ряда толпы, в целях безопасности. Но у меня осталось такое море впечатлений, что в школе на вопрос: «Кем я хочу стать?», уверенно ответила: «Байкером, как брат». 

Но мой постепенно проявляющийся характер, предпочитающий постоянство и стабильность, на пару со здравым смыслом – остановили меня от необдуманных действий.

Люблю ли я гонки? Да. Упустить шанс снова послушать рев мотора и ощутить приятный звон в ушах я просто не смогла бы, даже если очень сильно захотела бы.

– Наверное, да, – пожимаю плечами я, предвкушая.

– Отлично! Тогда сегодня я покажу вам куда более интересное местечко, чем ресторан, – сияет Станислав Юрьевич. – Валер, гони на площадку к Рику.

Водитель кивнул, бросил на меня предупреждающий взгляд и нажал на газ.

Похоже, что на сегодня рабочий день закончен.