Попаданец для драконши

Пролог

Инвалидная коляска по только выпавшему снегу двигалась еле-еле, буксовала и все время застревала. Я печально вздыхал, но вперед все же ехал. Из чистого упрямства.

На улице стояло начало января, однако у моей любимой сестры в душе царил март. Причем, царил он еще с прошлого марта. Вот уже который месяц она лишь на выходных забегала ко мне, сваливала на стол многочисленные покупки и убегала обратно к своему парню. Дело неумолимо шло к свадьбе, и я с одной стороны радовался за нее... а с другой - не мог не обижаться.

Конечно же, она не обязана была со мной возиться, с калекой. Да я и сам всячески ее от этого отговаривал - не хотелось взваливать на ее плечи такую ношу. Но... могла бы хотя бы раз в две недели со мной гулять. А так – приходилось колесить по ближайшему парку в гордом одиночестве.

Став инвалидом я начал ценить солнышко и свежий воздух гораздо, чем раньше. Едешь себе по асфальту, наблюдаешь как суетится народ. К тому, как на меня все пялятся, я давно уже привык - люди просто не могут не смотреть, и это, в общем-то, нормально. Летом было хорошо… но лето прошло, как и теплая осень. Пришла зима, и жестокая реальность напомнила мне о том, что в природе существует такая досадная зараза как снег. И прогулка превратилась в пытку.

Промучившись один круг, я плюнул. Спина разболелась - не новость, конечно, но я все же надеялся, что обезболивающее подольше протянет. Решил - припаркуюсь у лавочки. Постою немного, покурю, и домой поеду. Припарковался. Достал пачку, зажигалку, и тут неожиданно...

- Молодой человек, закурить не найдется?

Надо мной нависла высоченная тень. Когда у тебя не работают ноги, порой чувствуешь себя ребенком: - люди вокруг такие высокие, а ты вроде как всем по пояс. Но этот дядька, даже стой я на ногах, возвышался бы надо мной. Был он бледноват, лопоух, лыс и крупно-морщинист, носил строгий костюм, а поверх него - легкое фетровое пальто и синий шарф. Неплохой, вроде, дядька, интеллигентный... но ко мне вот так запросто на улице давно никто не обращался.

- Держите, - я торопливо достал сигарету и протянул незнакомцу. - Прикурить надо?

- Нет, у меня есть, - ответил он, достав из кармана зажигалку. Вещица оказалась необычной. Железная, с гравировкой - дракон, разинувший пасть ровно над тем местом, откуда вырывался огонек.

- Крутая безделушка, - решил сделать комплимент я.

А что мне, собственно... язык не отвалится. Дядька сделал мне приятно, отнесся как к нормальному, полноценному человеку - вот и я решил ответить той же монетой.

- Да? - удивился он, примостившись на краешек рядом стоящей лавочки и закурив. - А мне она никогда не нравилась. Подарок от бывшей девушки.

- А, понимаю, - кивнул я, тоже прикурив и затянувшись. - А я все, что мне моя бывшая дарила повыбрасывал. Обидно было, конечно, но зато легче стало.

- Как говорится - с глаз долой, из сердца вон, - согласился дядька, затягиваясь. - Ммм.... хорошие сигареты, молодой человек. Даже неожиданно как-то.

- Еще бы, - усмехнулся я. - Так и так здоровье порчу, так хотя бы надо это с удовольствием делать.

- Хорошо подмечено. Вот теперь, знаете... сижу я и думаю - а не подарить ли мне эту зажигалку вам, раз она так приглянулась. Тоже... “из сердца вон” сделать. Уже три года никак не могу выбросить ее из головы.

- А как расстались? - поинтересовался я, а потом, спохватившись, добавил. - Это, конечно, не мое дело. Извините.

– Я сам напросился на этот разговор, – махнул рукой дядька, чуть поморщившись. – Не буду кривить душой - сам сбежал. Далеко сбежал, в другой… в другую страну.

– Ничего себе, – удивился я. – Так далеко…

– Мне всегда нравилось это место, – ответил он. – Давно хотел приехать погостить, а вот видите как получилось – приехал ненадолго и решил остаться насовсем. А что до девушки… вы уж простите, что говорю это вам так прямо, но я сбежал из-за ее болезни. Из-за страшной болезни, которая разъедала ее изнутри.

- Да и правильно сделали, - потупился я. - Не обидели, не новость. Я свою сам выгнал. Видел, что она только из жалости со мной в последнее время оставалась. Но ведь сколько ей? Всего двадцать лет. И, блин, она может крутую жизнь прожить, а не нянчаться со мной. Так что правильно вы все сделали.

- Неправильно, - покачал головой незнакомец. - Одно дело если бы она меня прогнала… и совсем другое – то, что я бросил ее и сбежал. Я это понимаю… и очень себя за это корю. Вот, наверное, потому я к вам тут и прицепился, что никак не могу со всем этим смириться.

Я ощутил к этому незнакомцу острый приступ симпатии. С каждым словом он нравился мне все больше и больше. Пусть он и говорил вещи болезненные, но зато не прятал их и не заворачивал старательно в абстрактные термины, как остальные. Не отводил глаза, но и не пялился на безжизненные ноги. Говорил, как есть. И откровенность подкупала. Пусть то был разговор с первым встречным, но... он не раздражал.

- Однако, - продолжил он, - спасибо за слова утешения. Очень приятно знать, что остались еще на свете люди, которым небезразлична судьба незнакомцев. Так что, примите подарок? Зажигалка, правда, не новая, но сослужит вам хорошую службу.

1. Игра в куклы

Спал я, как убитый - без сновидений и постоянных рваных пробуждений, которые случались со мной дома. И пробуждение оказалось приятнее некуда. Первым, что я почувствовал - была мягкая ладонь, гладящая меня по волосам, первым, что унюхал - аромат кофе с корицей, первым, что увидел - лицо склонившейся надо мной девушки.

- Ой, - беспокойно отпрянула она, заметив, что я на нее смотрю. - Доброе утро, сон! Простите, что разбудила вас!

Судя по торопливой, услужливой речи - это была моя гиперзаботливая мышь. Та самая, что вчера осталась со мной, когда все ушли. Лицо ее ужасно портило некрасивое, темно-коричневое родимое пятно, грязной кляксой растекшееся на правой скуле, волосы собирались в аккуратную – ни одной волосинки из нее не торчало – шишечку на затылке.

- Нет, вы меня не разбудили, я сам проснулся, - поспешил успокоить ее я. - К тому же, я очень хорошо выспался.

- На «ты», на «ты», - надевая на лицо спешно свою маску мыши, попросила девушка. - К прислуге стоит обращаться на «ты», сон.

- Да, но... - замялся я. - Разве я здесь не на птичьих правах? Разве вы обязаны за мной ухаживать?

- Нет-нет, что вы! - почему-то испугалась она. - Я более чем обязана, совершенно точно обязана за вами ухаживать, ведь меня, сон, к вам сама королева приставила! И пока она не скажет мне не ухаживать за вами - я от вас не отойду, даже если на меня меч направят! Я со вчерашнего дня ваша личная служанка, дорогой сон. Надеюсь, вы не против меня? Я, конечно, не лучшая, но буду очень-очень-очень стараться, чтобы у вас все было.

- А, ясно... - пытаясь переварить ее быстрое щебетание, кивнул я. - Хорошо... раз уж королева сказала...

- Но я бы и так за вами присматривала! - сказала мышь, энергично покачав своей длинной маской вверх-вниз. - Вы мне сразу понравились. Я так и сказала ее величеству - этот молодой сон очень хороший человек, я очень хочу за ним присматривать! И она сказала - ладно, Альти, я думала приставить к нему Геллу, но ты, кажется, лучше ему подойдешь. Представляете - я подхожу вам лучше чем красавица Гелла! Она действительно так сказала, поверить не могу!

- Поздравляю, - это было единственное, что мне нашлось ответить.

- А теперь, сон, скажите мне - чего вы хотите? - спросила мышь, явно спохватившись, что далеко ушла от темы. - Попить? Поесть? Ночной горшок? Вам не душно, может окно открыть? Подушка не смялась? Или вы еще подремлете? Вам почитать что-нибудь? Или рассказать?

Я смутился. Что ж... горшок мне действительно был нужен, но просить о таком незнакомую, хорошую в общем-то девушку, было как-то неудобно. Всплыло из памяти то противное чувство, которое я испытывал лежа в больнице, когда сестра выносила за мной горшки - поначалу-то меня совсем парализовало, хорошо хоть верхнюю часть тела смогли отстоять. Навалились стыд и ощущение собственной беспомощности, чувство что я для кого-то - обуза... самые неприятные чувства на свете.

- А, поняла-поняла, - будто прочла мышь мои мысли. - Молодой сон стесняется. Ничего-ничего! Я дам вам горшок, а сама пойду на кухню за едой. Сами управитесь?

- Да-да, - заразившись, видно, ее привычкой повторять все по два-три раза, согласился я.

- Хорошо, просто замечательно, - пискнула мышь. - Но если что не стесняйтесь, я за уход за вами жалование буду повышенное получать. А если надо будет совсем-совсем в туалет, то мы охрану позовем и они вас донесут...

- Хорошо, я все понял, - тяжело вздохнул я. - Спасибо тебе. Кстати, твое имя... Альти, да?

- Да, Альти, - кивнула она. - А вас ее высочество попросила называть сразу, чтобы и мы, и вы запомнили, Гансом. Вам так подойдет? Будете откликаться на сона Ганса?

- Буду, - кивнул я. - Так даже лучше.

- Ну все, я ушла, - быстро выхватив из под кровати горшок – издевательски красивый, с позолотой черт его дери! – и вручив его мне, сказала Альти. - Принесу вам вкусностей сколько смогу. Ждите меня, я скоро буду. Не скучайте. И выпейте кофе. Он правда уже остыл... но вы выпейте все равно, зато язык не обожжете.

И она упорхнула, а я подумал вскользь - да какая она, собственно, мышь. Скорее уж суетливая птичка. Тем не менее милая болтушка Альти мне откровенно говоря понравилась - с такой хотя бы будет не скучно.

Сделав свое черное дело, я принялся за кофе. Кофе оказался таким вкусным, что я, человек никогда к этому напитку не питавший особой любви, только что чашку не вылизал. А потом заняться стало совсем нечем и я понял, что скончаюсь в этом мире скорее уж не от своей болезни позвоночника или королевской немилости, а от скуки. Интернета - нет, телевизора - тоже нет, телефона - о боже, тоже нет. Может есть, конечно, книги, но я их никогда особенно не любил. В общем, решил я после недолгих размышлений, что заниматься я буду королевским проклятьем.

Только вот как?

Как следует подумать об этом я не успел. Не прошло и получаса, как вокруг меня снова развели бурную деятельность. Снова пришла змея - на этот раз одна и, судя по голосу, та, что настаивала на защемлении. Кроме этого Альти привела еще четверых мышей и двух собак - последние, пыхтя, тащили за ручки большой сундук. Я почему-то испугался – подумалось почему-то, что меня в этот сундук решили положить и с утесов скинуть, но все оказалось гораздо хуже. Дамы задумали коллективно меня переодеть.

2. Совет маскарада

- Итак, первым делом я хотела бы принести свои извинения. Вчера я слегка погорячилась.

Эти слова королевы заставили одну из дам, что собрались в большом зале за круглым столом, подавиться водой и закашляться. Остальные же - в том числе я - уставились на женщину в драконьей маске так, будто у нее вот только что выросли рога и засветились всеми цветами радуги.

- Простите... - промямлил я, не зная, как себя вести, - ваше величество, но это я должен бы извиняться. Мне, честно говоря, стыдно, что я начал указывать вам, что хорошо, а что плохо, вчера, наговорил много всего неприятного...

- Ну хорошо, что тебе хотя бы стыдно, - надменно фыркнула командирша, примостившаяся справа от королевы.

Расселись мы в большом светлом зале, вызвавшем у меня стойкую ассоциацию с залом из замка короля Артура. К тому же стол здесь тоже был круглый. Рыцари ли за ним собрались или кто - я пока не понял, но все они были женщинами и носили похожие на шлемы железные маски в дополнение к своим разномастным нарядом. Если обобщить включая королеву - драконша, собака, кошка, свинья, лошадь, змея, сова, лиса и мышь.

- Извинения принимаются, - кивнула властно королеву. - А вы? Вы принимаете мои извинения, гость?

- Да, - рассеянно кивнул я. - Конечно. Хотя вам и не стоило.

Усадили меня прямо по левую руку от нее, и теперь она смотрела на меня чуть повернув голову - одним глазом. Действительно, как дракон, ей богу. Однако то, что она говорила сейчас спокойно, нормально, чуть сбивало с толку. И какая ее вчера муха укусила? Если бы мы вчера вот так, мирно, поговорили, то, может, нашлось бы какое-то решение моей проблемы.

- Что ж, раз обиды забыты, я поясню вам, почему вы все еще здесь в качестве моего младшего брата да еще и советника, - продолжала королева. - Добро пожаловать на совет замка Лэд, называемый нами советом маскарада. В таком составе мы обсуждаем общие дела, касающиеся нашей жизни здесь, а не страны.

- Вы так любезны, моя возлюбленная сона, что мне даже страшно становится, - промурлыкала девушка в кошачьей маске. - Если бы я не знала, как этот милый молодой юноша попал к нам домой - я бы решила, что он вам по нраву пришелся.

- Не мели ерунды, кошка драная, - огрызнулась командирша. - Это ничтожество здесь только ради дела и ничего больше.

- Элла, успокойся, - осадила ее королева, а потом кивнула мне на собаку. - Эта грубоватая особа - мой личный рыцарь и глава королевской стражи, Элла сона Тонильф. Так как ты при дворе в качестве моего родственника, ты можешь звать ее просто Эллой, особенно на людях. Впрочем, тебе всех нас лучше звать по именам – так принято.

- Учту, - кивнул я. – И постараюсь всех запомнить.

- Не напрягайся ты так, юноша, - сказала голосом старой женщины мышь. - Как мы тебя отпустим - попроси у Альти, она тебе поможет всех выучить. Нас, такую ораву, попробуй за раз запомни. К тому же подозреваю, что для гостя из иного мира имена наши – так еще тарабарщина.

За одно это к старой мыши я проникся благодарностью и любовью.

- Это, Ганс, Жанна сонора Эрго, казначей и глава прислуги, - пояснила мне королева. - Если та мышь, что к тебе сама вызвалась, перестанет тебя устраивать - попроси Жанну, она ее заменит. И можешь смело обращаться к ней по всем вопросам, связанным с устройством твоей комнаты.

- Хорошо, - кивнул я чуть удивленно. Какая забота...

- А это, - продолжила королева, указав на мне на сову, - Фета сонора Андро, глава придворных магов и член совета магов Вадгарда.

- Ну как глава, - чуть басовито, внушительно ухнула женщина, поверх маски которой красовались очки с круглыми выпуклыми линзами. - Нас в замке всего пятеро, так что главенствовать не над кем особо. И да, вы уж не обессудьте, молодой человек, но мы ночью, пока вы спали, приходили вас осматривать и накинули заклинание, укрепляющее сон...

- Тогда спасибо вам огромное, я давно так хорошо не спал, - почти радостно кивнул ей я. - Можете накидывать его на меня в любое время, я буду счастлив.

Свинья весело хохотнула, остальные дамы тоже как-то дружно расслабились. Только командирша Элла опять фыркнула, да королева посмотрела на меня удивленно.

- Продолжим, - вздохнула королева, и кивнула на кошку. - Эта милая особа - Шона сона Онтерн, глава королевского гарема.

- А зачем вам гарем? - удивился я.

- Пережитки былого, мой дорогой, - мурлыкнула кошка, томно наклонившись и продемонстрировав мне еле-еле помещающуюся в декольте красного платья грудь. - Ты заходи, милый, мы тебе все в подробностях расскажем. И, может, даже, впервые за много лет, побудем не просто жалкими дармоедками, годными только, чтобы кушанья гостям подносить.

- И не противно тебе, - не выдержала командирша, у которой с кошкой видно были свои счеты. - Он ведь калека. Еще скажи, что будете его облизывать!

- Ой да ладно тебе, - повела плечиками глава гарема. - Смотри какой он милашка! Куколка же, вылитый сон Розалинд, один в один.

Я посмотрел на королеву недоуменно. Не укладывалось как-то у меня в голове, что у королевы - женщины - может быть гарем. Ее величество поняла мой взгляд по своему.

3. Лисичка-сестричка

Когда меня вернули в комнату, я желал только об одном - что у меня нет коляски. Если бы у меня только был способ, не напрягая других, передвигаться по замку, я бы тут же отправился на экскурсию и, возможно, в гости. Некоторые из местных дам показались, в отличие от королевы и ее верной цепной собачки Эллы, вполне дружелюбными, и мне очень хотелось с ними поговорить. Особенно, конечно, с совой - разузнать у нее побольше о других мирах, порталах и магии в общем. И о королевском проклятье поспрашивать, попросить совета в какую сторону рыть.

Была, правда, у меня тайная надежда, что леди из совета маскарада нагрянут ко мне мне - из чистого интереса - сами. Но надежда эта была такой призрачной и ненадежной, что я даже удивился, когда она оправдалась.

Полчаса заучивания совместно с Альти имен главных дам замка - и в дверь постучали.

- Да, войдите! - попросил я.

- Не ждали, сон Розалинд? - в дверь хитро просунула мордочку маски лиса.

- Не ждал так скоро, - не сдержав улыбки, согласился я. - Но в общем-то ждал. Вы ведь обещали зайти.

Лукреция сона Инги - ее имя я выучил в первую очередь - буквально просочилась в комнату. Надо сказать имя ей как-то не шло, а вот фамилия - шла и еще как. Девушка была низкого роста и больше походила по телосложения на парнишку-подростка. Узкие бедра, грудь почти плоская, из-под маски торчали колючками песчанного цвета волосы. Ее женственность спасало только то, что она носила обтягивающие кожаные брюки и плотно облегающий мальчишечью талию синий корсет поверх просторной белой сорочки.

- Смотрите, какую красоту я принесла с собой, - сказала она своим вкрадчивым голосом, и сняла лисью маску. Сняла, одной рукой, а второй почти тут же надела вторую - заячью. Только если ее привычная маска была из металла - судя по цвету из меди - то эта, красивая и узорчатая, была сделала из фарфора. - Как вам?

- Красиво, - кивнул я, завороженно осматривая симпатичную поделку. - Но вам не идет. Вы слишком лиса, сона Инги.

- Просто Лука, - девушка сняла маску и улыбнулась в ответ одним - правым - уголком рта. - Лисе всякая маска к лицу, так у нас говорят. И вот парадокс - мы единственные, кто носим какие угодно маски, да только не свои.

- Но вы же носите лисью? - озадачился я, с интересом рассматривая простое лицо с длинным остреньким носом. Этот нос – наравне с губами и глазами – участвовал в выражение эмоций гостьи, и это было так необычно.

- Только ради вас, сон Розамунд, - шутливо поклонилась она мне шутливо, а потом протянула маску зайца.

- Просто Ганс? - предложил я.

- А вы молодец, - неожиданно похвалила она меня, дернув носом будто принюхиваясь. - Мне нравится, как вы держитесь. Другой бы на вашем месте бился в панике, а вы не только права свои отстаиваете, так еще и шутите. Знаете свое место, но умеете быть наглым, дерзите - но не раздражаете. Я знаю вас с совета, но у меня чувство, будто вы всю жизнь прожили в замке. Будто, знаете...

Она пощелкала пальцами, пытаясь подобрать нужные слова.

- Вот! Будто в витраже не хватало одного стеклышка. Оно вдруг нашлось и, когда его вставили на его законное место, картина стала целой.

- Вы мне льстите, - смутился я. - Я хожу по краю... и ненавижу себя за то, что повис на ваших шеях.

- Давайте-ка я расставлю в вашей милой головке все на свои места, - сказала лиса, усевшись на край моей постели. - Вот как вы думаете, в каком вы сейчас положении?

- Я еще не определился, - потупился я. - Я слишком мало знаю о вашем мире, чтобы что-то понимать. Действую наобум...

- Тогда я открою вам глаза, Ганс, дорогой, - лиса с хитрой улыбкой накрыла мое лицо фарфоровой маской. - Вы - интересная игрушка двора и ничего более. Знайте это, примите это и пользуйтесь этим. А теперь давайте, наденьте эту вычурную маску и поговорим с вами как лиса и заяц.

- Боюсь, как бы вы меня не съели, - не удержался я от нервной шутки, бросив испуганный взгляд на Альти.

От мыши ждать помощи не приходилось - она уже тихо, не обращая на нас никакого внимания, уткнулась в вышивание. Вскользь я подумал, что, наверное, это какой-то особый талант прислуги - уметь не слушать разговоры господ. Хотя к господам причислять себя было бы глупо.

- Думаю, вы не в моем вкусе чтобы вас есть, - сказала лиса, хитро улыбнувшись. - К тому же вы нужны нам - пока что - живым. А теперь наденьте маску, Ганс. Для вашего же блага.

Я надел. Крепилась эта красота на голову при помощи двух эластичных ремешков, и стоило ее надеть, как она будто прилипла к лицу. Обзор, сначала ограниченный кружками прорезей, неожиданно начал расширяться, пока мой родной охват зрения ко мне не вернулся. А еще через секунду я и совсем перестал чувствовать, что на моем лице что-то надето.

- Удобно, - пробормотал я. - А я-то думал, как вы их носите.

- Замечательно, раз так, - кивнула Лука, и сама облачившись в свою лисью маску. - А теперь задавайте.

- Задавайте? - не понял я.

- Да, вопросы, - кивнула она. - У вас ведь их много. Так что задавайте. Простенькая легенда, сочиненная нами, подождет.

- Хорошо, - с благодарностью кивнул я.

4. Пошлина

Скучать мне оказалось некогда. Лука не врала, назвав меня «игрушкой двора». Чем дальше, тем более очевидным становился для меня этот факт. Пока мы с Альти пытались читать книги по этикету, которые она добыла для меня в дворцовой библиотеке, нам не давали покоя. То змея приползет меня осматривать и массировать:

- Пришло время пить микстуры, сон Розалинд.

То свинья с кухни принесет пирожков:

- А мы тут напекли, а вы наверное кушать хотите.

То собаки заглянут по какой-нибудь странной причине:

- У вас тут все впорядке? Ничем помочь не можем? Ну ладно.

То мыши еще какие-то шмотки кружевные младшего принца притащат:

- Ой, да они в сундук не помещаются, мы сейчас еще один принесем.

То еще кто-нибудь что-нибудь в мою комнату притащит или притащится сам поинтересоваться: а не сбежал ли я, а все ли у меня хорошо, а не хочу ли я с ними ни о чем поговорить?

В конце-концов я решил, что с этим пора что-то делать. А то такими темпами у этих ста семи нянек я определенно останусь не то что без глаза, а без обоих. Потому, чуть подумав, я подманил к себе Альти и попросил:

- Послушай, можешь написать кое-что на листке бумаги и на дверь повесить?

Я бы, впрочем, и сам написал... да только оказалось, что не все так просто. Разговорный язык я знал черт знает каким боком, а вот письменность для меня оставалась немыслимыми закорючками. Подозревал я, конечно, что это - дело рук вездесущего мага Эрика сон Теагана... но подтверждений у меня не было. Разумеется, читать и писать я намеревался научиться, но на это требовалось время. Пока же приходилось напрягать Альти.

- Да-да, что написать, мой господин? - спросила мышь, тут же суетливо кинувшись к столу-секретеру и достав из его ящиков перо, чернила и лист желтоватой бумаги.

- Напиши, что приемные часы... в какое время змеи к нам приходить обещали? - уточнил я.

- Утром, часов в десять, сон, - охотно припомнила мышь. - И вечером часов в семь.

- Вот и напиши, что приемные часы с десяти до одиннадцати и с семи до восьми, - сказал ей я. - А если кто хочет вне времени - то пусть платит пошлину в казну.

- Размер пошлины? - осведомилась служанка.

- Ну... - хмыкнул я. - Ты мне про деньги местные расскажи - и я решу.

- А, это я мигом, - Альти тут же вывернула свои карманы и из них, громко звякнув, на пол вывалилось несколько монет. - Ой-ей-ей! Сейчас-сейчас я их подберу, сон! Подождите! Больших денег у меня нет, конечно, но какие есть - покажу! Или мне к соноре Эрго сбегать, чтобы она нам для примера дала крупные? Или может даже в библиотеку за энциклопедией...

- Нет, ты пока давай вкратце, - утихомирил ее я.

Вот ведь деятельная-то, а! Но тем не менее моей просьбе Альти вняла и, подобрав монетки, притащила их мне. Местные деньги оказались не круглыми, как я привык, а квадратными, с дырочкой в середине, как у японской йены. И цвет у них тоже был интересный - зеленый, как у сильно окислившейся меди. А вот достоинства были те же, какие и у нас в обиходе - единички, двойки, пятерки и десятки. С местными цифрами я шустро разобрался из-за того, что они походили на символы “книги перемен” и там достаточно было палочки посчитать. Чем больше достоинство - тем меньше дырочка в середине, а вот размер самой монеты не менялся.

- А более крупные деньги бывают? - спросил я у Альти, разглядывая диковинные монеты.

- Да-да, конечно, только они уже из другого металла! - сказала мышь. - Эти - кеты, а побольше - лойсы. Один лойс равен ста кетам.

Ага, ну что-то вроде наших рублей и копеек.

- И сколько стоит буханка хлеба, например? - спросил я.

- Смотря какого, о, смотря какого, мой милый сон, - запричитала мышь. - Иной хлеб стоит целого лойса, а иной - кеты три-четыре.

- А вот тебе, например, сколько было бы не жалко отдать за какое-нибудь простенькое развлечение? - пошел я другим путем.

- Понимаю, понимаю, к чему вы клоните, сон Ганс, - закивала мышь. - Я бы поставила цену в десять кет на вашем месте. Это не достаточно мало, чтобы каждый день столько отдавать, и не достаточно много, чтобы вообще в вашу комнату во внеурочный час не входить.

- Тогда так и пиши - пошлина десять кет, - с благодарностью кивнул я. - Будем за счет развлечения местных пополнять дворцовую казну.

- А не заругают нас? - опасливо спросила мышь.

- А вот и посмотрим, - заговорщицки улыбнулся ей я.

Следующие часа два мы спокойно учились. Ну как спокойно - охи, смешки и ворчание из-за двери периодически отвлекали и заставляли хихикать в кулачок, но в общем-то нас никто не тревожил вплоть до семи часов вечера. А в семь по нашу душу пришла грозная глава мышей Жанна сонора Андро. За ее маской было совершенно непонятно, что она чувствует в отношении нашей проделки. Я даже грешным делом пожалел о том, что решил выпендриться... но соблазн был слишком велик. Наскоро же накинутая на лицо маска кролика исправно скрыла мое беспокойство.

- Добрый вечер, - почти весело поприветствовал я распахнувшую дверь и застывшую на пороге уперев руки в боки женщину. - Рад вас видеть.

5. Королева на завтрак

Я чувствовал себя, откровенно говоря, не в своей тарелке. Или... не важно в какой тарелке, своей или не своей, но главное - именно в тарелке. Наверное, этому способствовала тушка зайца, распластавшаяся на вытянутом блюде посреди стола. Надо сказать зайца есть искренне не хотелось - взыграли у меня к нему, из-за маски видно, родственные чувства. А вот королеве явно нравилось.

Это такой способ устрашения что ли?

- Так и будете считать звезды? - спросила она у меня, по-королевски прожевав очередной кусок крольчатины. - Или вам не нравится дичь?

Интересно, она и меня вот так же однажды слопает?

- Извините, задумался, - натянуто улыбнулся ей я и осторожно принялся за свою порцию зайца, выложенную на тушеную капусту.

Когда с утра пораньше меня растолкала Альти и объявила, что ее величество пригласила меня на завтрак, я, честно, растерялся. С королевой Ласлой отношения у меня за эти два дня скакали из стороны в сторону, как вот этот несчастный заяц, пока был жив и жевал травку. И я никак не мог определиться по поводу нее - какая она, собственно, хорошая или плохая? Сначала хотела упечь меня в темницу, потом - чуть ли не сделала членом семьи, теперь вот хмуро, молчаливо ела, сняв маску и поглядывая на меня с еле сдерживаемым негодованием.

Я посмотрел наконец на нее, а не на злосчастного зайца. Она была... прекрасна, пожалуй. Настоящая королева в своем красном платье со шлейфом. Настоящая королева со своей короной из кос на голове. Настоящая королева со своим надменным выражением на лице.

- Жанна рассказала мне, как ты выдворил вчера болтливую прислугу, - холодновато сообщила она, поймав мой взгляд.

- Да? И что вы об этом думаете?

- В следующий раз советуйтесь, прежде чем принимать такие решения.

- Хорошо, обещаю, что буду советоваться.

И все. И опять напряженная тишина. И что я почерпнул из этого диалога? Что она хотела этим сказать? Зачем она завела разговор, если не хотела его продолжать? В небольшой столовой с круглым столиком на трех-четырех человек не было никого кроме нас. И это так угнетало.

- На совете маскарада, с вами было куда проще... - промямлил я невпопад. - Уж простите мне мою бестактность...

- Я пригласила тебя по делу, а не чтобы вести светские беседы, - отшила меня королева, тем не менее как-то незаметно перейдя на «ты».

- Беседа по делу тоже может быть приятной, - подобрав для нее улыбку потеплее, ответил на это я.

Королева нахмурилась, закусила пухлую губу и уставилась на меня свирепо.

- Я не обязана тебя развлекать... Ганс, - имя брата она выдавила из себя с трудом, и я взял это на заметку.

- Тогда почему вы не прислали ко мне кого-нибудь с запиской или сообщением, а пригласили на завтрак? - спросил я как можно более непосредственно, хотя сердце в груди буквально подпрыгивало. - Вы уже несколько раз так делали, чтобы не общаться со мной лично...

- Заткнись, - королева стукнула рукой по столу.

Я испуганно отпрянул, а потом, опустив голову, вздохнул.

- Хорошо, как скажете. Больше ни единого лишнего слова. Простите меня, я зашел слишком далеко...

Королева почему-то расстроилась. Глянула с какой-то потаенной надеждой на свою маску. Что ж, привыкла она, видимо, в ней все прятать, а теперь боится, что покажет мне лишнего.

Время шло. Молчание давило. Еды на тарелках становилось все меньше и меньше.

- Пожалуй, мне нужно принести свои извинения, - пробормотала она, когда я справился со своей порцией. - Мне не стоило на тебя кричать.

- Я и не обижался, ваше величество, - хмыкнул я, отложив вилку и посмотрев на нее.

- Ласла, - с некоторым сожаление попросила она. - Будет странно, если мой брат будет называть меня по титулу. Хотя мне это и не особенно нравится, все это очень важно для дела.

- Хорошо, Ласла, - кивнул я.

- И не сутулься.

Я послушно выпрямил спину. Ну что ж... может так оно даже и лучше? Но как мне ее расколдовывать, если нельзя с ней даже лишним словом перемолвиться? Хотя... сначала нужно, пожалуй, побольше о ней разузнать. А раз она сама рассказывать не хочет - буду трясти двор.

- Ты уже начал изучать этикет?

- Да.

- Что-то еще?

- Деньги, география, история. Пока что самое основное.

- Тебя все устраивает?

- Более чем, - не стал кривить душой я.

- Лука говорила, что она ввела тебя в курс дела. Ты все из разговора с ней запомнил? - осведомилась королева.

- Не дословно, но да, все или почти все.

- Отлично.

Ласла отставила в сторону пустую тарелку и откинулась на спинку своего высокого стула, попивая воду.

- Кажется я тебя запугала, - вздохнула она. - Как же это раздражает...

- Я тебя не понимаю, - хмыкнул я. - То я тебя раздражаю лишними разговорами, то - излишней сухостью. А ведь сама мне условие поставила, чтобы я снял с тебя проклятье...

6. Лента Мебиуса

Стражница, пыхтя, несла меня на закорках вверх по лестнице, от чего я ощущал себя самым настоящим чудовищем. Вот ведь гадская на самом деле ситуация: ни туда, ни сюда! От Альти я узнал, что обычно калек или лечат, или отрезают им неизлечимую конечность и делают хороший такой магический протез. Из чего - уж кому на что денег хватит. Так что по сути на все королевство я - один такой особенный уникум, с ногами которого ничего не сделаешь. Ведь по словам змей не в ногах проблема - вылечи позвоночник и они вполне будут бегать.

Я на самом деле этому тихо радовался... как-то лишаться ног не хотелось.

Потому я очень надеялся на магов и то, что они мне чем-нибудь помогут. Хотелось все же перестать эксплуатировать несчастных стражниц. Впрочем, собачка, что меня несла была, кажется, не особо против.

- Ниче, вот щас маги как заколдуют, - пыхтя, приговаривала она, - и будет вам счастье. Они знаете какие! Эгеге, с ними не пошутишь!

- Да я и не собираюсь... - пробормотал на это я. - Ну, шутить. А что, магия у вас тут, значит, часть жизни?

- Ага, а чо, у вас по другому? - спросила стражница, подкинув меня чуть, чтобы поудобнее устроить на своей спине.

- Не, у нас совсем ее нет, - сказал ей я. - Одни шарлатаны.

- Да вы чо! Вот жуть, а! - поразилась она. - Это хорошо что вас, сон, сюда занесло. С магий-то оно получше, не находите?

- Пока не нахожу. Проклятья всякие, маски странные, еще черт знает что.

- А черт - это че такое?

- Ну это такой... - я задумался, чтобы объяснить. - В общем, плохое существо или дух. На человека похож, но с рогами и копытами, - а потом, вспомнив какую-то глупую картинку, увиденную в интернете, добавил. - А еще у них вместо члена нож.

- Да вы чо, и у вас там такие бегают?! - ужаснулась впечатлительная стражница.

- Не, это сказки, - успокоил ее я. - Ими детей пугают. И религиозных людей. Знаешь... вот вроде как если ты будешь жить злой жизнью - попадешь в такое место, где тебя эти самые черти будут в котле варить и на сковородке жарить. А ты вроде как и умереть даже не можешь.

- А, дошло! У нас тоже такое есть. Тоже храмовники Свет-птицы стращают, понимаешь! Мол, если пить будешь, жрать слишком много и спать с кем не поподя - то после смерти за тобой прилетят вороны с железными клювами и унесут тебя в свой край, где будут тебя клевать до конца света. Ток я в это не верю!

- Не веришь? - заинтересовался я.

- Ага, не верю, - согласилась собака. - Вот если бы я убивала там кого, или крала - вот тогда бы точно меня вороны утащили. А так - это ж такие мелкие грехи. Свет-птица простит, она ж добрая. Хотя вот... как-то мне теперь боязно. А вдруг вместо ворон за мной ваши черти придут? Они как-то пожутче будут...

- А как по мне - вороны это тоже та еще жесть, - поежился я. - Нет, я уж лучше домой, к родным чертям...

За этим занимательным разговором мы и вошли в верхнее помещение башни, которым закончилась лестница. И, кажется, часть моей фразы услышала шустро повернувшаяся в нашу сторону девушка в совиной маске и синем балахоне. Светлая коса, перекинутая через плечо, спускалась ей до самых коленок.

- Посвящаетесь, сон Ганс? - весело, почти игриво спросила она.

- Еще бы, у вас же тут так интересно, - сказал ей я.

- Ох, как я вам завидую, - всплеснула руками она. - Нам-то это всем уже давно приелось.

Помещение, выделенное магам, оказалось гораздо больше, чем я думал. Кажется, здесь не обошлось без волшебства - внутри тонкой башни не смог бы поместиться такой огромный зал без единого угла, но с кучей дверей. И про отсутствие углов - это не шутка! По форме он больше всего напоминал лампочку, расширяющуюся кверху широким, расписанным фресками куполом. Ощущая себя как в православной церкви, я задрал голову, чтобы рассмотреть рисунки. Особенно меня привлек основной элемент росписи, расположившийся прямо над центром зала.

- Лента Мебиуса? - хмыкнул я. - Интересно...

- Я смотрю вы заинтересовались нашим потолком? - услышал я басовитый, гудящий голос главы магов - Феты соноры Андро. Она в сопровождении еще трех сов как раз вошла в зал через одну из многочисленных, расположенных по кругу дверей.

- Да, очень красиво, - согласился я, а потом кивнул наверх. - Это какой-то особый магический символ у вас здесь?

Молоденькие совы прыснули от смеха вместе со стражницей, что меня несла.

- Это, мой дорогой сон, кета, а не магический символ, - в голосе Феты проскользнуло веселье. - Неужели вам не знакомо это изображение?

- У нас оно называется иначе, - пожал я плечами. - И... пожалуй ничего особенного не обозначает кроме интересного геометрического парадокса...

- Странно, а как же вы тогда живете? - удивилась главная сова. - Наши познания о вашем мире весьма скромны, и я была бы рада любой информации...

- Но я не понимаю? - зашел в тупик я. - Что значит - как мы живем? Обычно живем, похоже на вас, только традиции другие и магии нет. Чем лента Мебиуса так важна у вас?

- Сонора Андро, а может лучше покажем ему нашу модель? - спросила одна из сов - самая низенькая из всех. - Так он лучше поймет.

7. Навечно

Я ехал по коридору, ловя в часто встречающихся на стенах зеркалах непривычное, фантастическое отражение себя. Эх, интересно, если бы увидела бы моя сестра меня в таком наряде, да еще и в этом летающем кресле, что бы она сказала? Наверняка бы посмеялась надо мной - по доброму, как только сестры могут - пообзывала бы меня «заей» и «принцем». И была бы права. Выглядел я пусть и потрясающе красиво, но непривычно и как... кукла какая-то.

Живая кукла для давно выросших девочек.

До шести оставалось еще целых три часа, и я решил в своей комнате не торчать, а отправиться, наконец, на разведку-экскурсию. Альти эту идею поддержала, но прежде, чем мы двинулись в путь, застелила мое новое кресло стеганым красным одеялом с золотистой бахромой. Это было весьма кстати - черный камень оказался холодным и никак не хотел нагреваться. Так мы и двинулись, в пол голоса повторяя различные имена, названия и факты, которые я заучивал весь вчерашний день. Материки, страны, правила этикета, обращения, прочие милочи... ужасная скука, от которой в голове творилась каша.

Большие окна манили расстилавшимся за ними пейзажем бескрайнего моря из красных крыш. Замок Лэд стоял, как сказала моя верная служанка, на скале и был в городе самым высоким зданием, потому даже с пятого этажа - на котором я и жил - было прекрасно видно всю столицу. И еще я видел местное солнце - непривычное, гораздо более желтое, чем наше. Звезда Лойс... как странно было осознавать, что даже такие простые вещи здесь - другие.

- Сон Ганс, смотрите-смотрите, мы приехали к картине! - привлекла мое внимание Альти. - Вам стоило бы повнимательнее, как можно внимательнее ее рассмотреть, ведь это - теперь и ваша семья.

Я повернулся на ее голос и впечатленно хмыкнул.

С огромного портрета от пола до потолка - а тут потолки были метра в три-четыре высотой, не ниже - на меня смотрела семья великанов. Нет, конечно, в жизни эти люди наверняка были совершенно обычными... но здесь их изобразили втрое больше. Семья Розалиндов сдержанно, бесчувственно улыбалась нарисованными масляной краской губами. Так посмотришь - и не поверишь, что не фотография.

Мужчина - темноволосый и темноглазый – стоял в середине, опираясь на меч без ножен, воткнутый острием в пол. Если бы не корона, я решил бы, что он какой-нибудь военный, а не король. Не было на нем ни песцовой мантии, ни ужасающе богатого наряда, вместо всего этого - военная форма с лампасами на плечах и двумя рядами пуговиц. Рядом с ним, по левую руку, уцепившись за локоток, стояла медноволосая леди в нежно-голубом платье со шлейфом. Королева была такой же красивой и пышногубой, как Ласла, но не такой эффектно-высоченной. По правую руку от короля примостился парень, которого я бы не смог назвать красивым. Частично он пошел в отца - темноволосый, темноглазый. Свою внешность он взял, видно, от более далеких предков. По крайней мере, ни у одного из членов семейства не было таких мощных бровей, сильно выдающихся вперед и еще больше погружавших его глаза в тень. Рядом с ним стояла и Ласла - еще совсем девчонка, но такая серьезная в своем красном платье и с короной из кос на голове.

А еще здесь был маленький я.

Точная копия, если верить детским фотографиям, стояла, улыбаясь, рядом с матерью. Непонятно, от кого младший Розалинд взял свои светлые волосы, но вот курносый нос он однозначно стащил у королевы. От нее же ему досталось хрупкое телосложение и низкий рос. Оставалось только дивиться такому совпадению.

Хотя на данный момент меня больше удивляло то, что все стены вокруг этой картины были буквально истерзаны. Кое-где опалены, кое-где - исцарапаны, кое-где в них виднелись сквозные дыры. Сама же картина висела поверх этого беспорядка целая и невредимая.

- Решили закрыть дыру в стене, чтобы не дуло? - спросил я у Альти.

- Не знаю, о мой милый сон, не знаю и знать не хочу, - запищала мышка. - Да и какая разница, красивая же картина, пускай висит.

- Хорошее предположение, маленький зайчик, но ты ошибся, - раздался из-за спины знакомый вкрадчивый голос, от которого я вздрогнул.

- Лука, я рад тебя видеть, - повернувшись в кресле, улыбнулся ей я.

Лиса кивнула на это, а потом подошла поближе, встала рядом и тоже осмотрела картину. Маска скрывала от меня ее лицо, но в голосе я уловил некоторую задумчивость. На секунду мне подумалось – а не взяла ли лисица сама себя на слабо, услышав слова Ласлы о том, что мы будем редко видеться? Да и откуда она вообще взялась? Загадка. Неужели действительно этой лисице нечего делать, кроме как изображать из себя хвост такого скучного меня.

- Ласла спит и видит, как бы ее снять, - пробормотала Лука как-то невпопад, глядя на картину. - Не знаю уж, почему она там этим одержима... да мне и все равно. Эти царапины - следы ее многочисленных попыток. На моей памяти она рубила ее топором, обжигала огненными заклинаниями чуть не устроив пожар, затопила весь этаж, пытаясь ее смыть, долбила молотком, даже пыталась снести стену - но все тщетно.

- Дай угадаю - ее зачаровал Эрик? - спросил я.

- И опять промах, Ганс. Нет, другой маг, который был, пожалуй, посильнее даже Эрика. Только умер он вскоре после того, как это сделал. А если маг умер - то его заклятия порой так укрепляются, впитав остатки его сил, что их и не отменишь больше. Неудивительно, что в старых развалинах замков целыми остаются веками именно стены с картинами... потому что те, кто на них изображены по-своему позаботились о том, чтобы не быть выкинутыми на помойку. И ни осады, ни ветра, ни дожди не могут их содрать с этих стен...

8. Безумные идеи

Выслушивая уже черт знает какое за вечер длинное, вычурное официальное приветствие, я откровенно говоря скучал. Ласла - спокойная и прямая - сидела на своем троне почти неподвижно, степенно слушая пришедшего. Мне уже начинало казаться, что оставь она за себя разодетую в платье статую и говори из-за трона - никто бы и не заметил подвоха.

Просители приходили разные, но по больше части - идиоты с бреднями, и, кстати, без масок. Я сидел, слушал, кивал, но слова мне пока не давали, да и обращаться ко мне пришедшие не решались. Так что пока что мое участие ограничивалось... ничем. Хотя, впрочем, чего я ожидал?

- Птицы, птицы темные низко летают, моя госпожа, - твердил полубезумного вида феодал очередного городка - дядька с железной, ничем не прикрытой ногой, что противно шкрябала по каменному полу. - Не к добру это. Всегда когда птицы низко летают - враг идет. Пришлите нам солдат!

- Нет, - отрезала королева.

Потому что, объясняла мне Ласла, провинция эта находилась в глубине страны.

- Рыбы мало в последнее время стало в сетях, и все больше красная, - болтала туповатая наместница маленького портового города - толстуха с жирной кожей и немытыми волосами. - Выделите нам денег, чтобы мы принесли жертву морским духам.

- Нет, - посылала ее королева.

Потому что, говорила мне Ласла, эти деньги тянет их нее жадный местный жрец, с которым она делит постель.

- Проститутки! - верещала носатая, худощавая женщина в мехах. - Они скоро город захватят! Ее величество, пришлите туда свою стражу, а лучше - сону Лукрецию Инги! А то чую, нюхом чую, эти шлюхи замышляют неладное против меня! Они уже увели у меня мужа, утопили его в дурманах!

- Нет, - устало отшивала ее королева.

Потому что, хмыкала Ласла, проституток везде одинаково мало – нечего им ловить, а дама просто хочет отомстить тем что есть чужими руками.

- Не лучше ли, прежде чем записывать их на аудиенцию, узнавать причину визита? - тихонько спросил я у королевы, когда она выпроводила очередную гостью.

- Да ты умен не по годам, - саркастически хмыкнула королева. - Конечно мы так и делаем. Или ты думаешь, что я настолько глупа, что не додумалась бы до этого?

- Но зачем тогда принимать тех, кто заведомо будет нести чушь?

- Вот сам мне и объясни, почему я не отказываю им в аудиенции, даже зная наизусть все, что они мне скажут?

- Ммм... - задумался я, а потом чуть восхищенно предположил. - Потому что если не принимать их - мы будете совсем изолированы от народа. Серьезных проблем мало, и если не принимать людей с несерьезными, всем будет казаться, что вы – ленивая и ничего не делаете?

- Верно, - кивнула Ласла спокойно. - Ко всему прочему иногда, пусть и редко, они действительно приходят по важному делу. В бреду, порой, бывают рациональные зерна. Моя задача - отобрать зерна от плевел. Например я отказала той женщине с рыбой, но это не значит, что лисы Луки не отправятся в ее владения разнюхать - правда ли рыбы стало меньше. Если слова наместницы подтвердятся, то мы просто пошлем им указ о том, чтобы они закупить новые лодки и оборудование. Выделим деньги на действительно нужное дело, а не на ублажение несуществующих морских духов.

Я на это только улыбнулся и кивнул. Сейчас, при людях, как и сказала Лука, Ласла вела себя гораздо спокойнее. Она не огрызалась, не кричала, не била кулаком по столу. Глядя на нее, я видел действительно королеву. Строгую, чуть жесткую, безапелляционную, но мудрую. Это вызывало уважение и восхищение. Ради дела она, казалось, даже перестала ненавидеть меня.

- Последний, ваше величество, - сообщила нам секретарь, примостившаяся рядом с троном за маленьким, круглым переносным столиком. Секретарь была в мышиной маске и быстро-быстро конспектировала все дискуссии, которые вела Ласла, подкидывала разные факты из своих записей и в общем сообщала, кто пришел, кто ушел, какое было принято решение.

- Кто? - осведомилась королева.

- Лорих сон Антол, ваше величество, - пискнула мышь. - Начальник западной железорудной шахты. Так же там добывается - в очень малом количестве - этерний.

- Этерний? - заинтересовался я. - У нас его либо нет, либо он иначе называется.

- Это минерал, которой при обработке выделяет летучий газ, - пояснила мне королева. - Именно на этом газе в воздухе держится, как я понимаю, твое кресло. Еще его используют для строительства небоходов. Летающих кораблей.

- О, у вас есть воздухоплавание? - удивился я. - Хотел бы я на это посмотреть...

- Возьми энциклопедии или съезди, посмотри воздушный порт, - отмахнулась королева, а потом повернулась к секретарю. - Впусти его.

В тронный зал вошел дядька, на этот раз - с довольно кособокими железными руками. Знать, что в стране все же есть мужчины, было приятно... но теперь я начинал понимать, почему я всем так нравлюсь. Протезы выглядели страшно, а к ним порой еще и прилагались шрамы на лице и теле, оставленные войной. Жуткое зрелище. На их фоне я казался просто сказочным красавцем. Хотя я и до своей болезни девушкам нравился. Меня сложно было назвать мужественным, скорее уж я был смазливым. Эдакий милый пушистый котеночек, который всем нравится, все его гладят, но никто не воспринимает всерьез и забрать домой не торопятся... что ж, когда начались проблемы с позвоночником меня даже гладить перестали. К тому же болезнь вытянула из меня все соки, а вместе с ними - и былую миловидность.

9. Пшеничные люди

Джус сона Крагорд была, кажется, счастлива.

- Хороший, сон принц, самая умная умничка из всех, кого я видела. Если ее королевское вдруг задумает торговать с другими мирами, попрошу ее чтобы из вашего мира к нам завезли таких мальчиков как вы, больно уж прелесть.

- Заткнись, Джус, хватит причитать, - рыкнула на нее Элли. - А то еще кто-нибудь подумает, что Вадгард снова начал торговать рабами. Не позорь страну и ее королевское величество перед народом. А ты, грязный сосунок, перестань к ней жаться уже! А то то все решат, что ты не принц, а молодой любовник Джус. Не порть репутацию Розалиндов!

Ну а как тут не жаться, если мы с этой тетей-лошадью, как я окрестил генерала королевской армии, ехали, пусть и медленно, на огромном лохматом лосе.

Но обо всем по порядку.

С утра пораньше - черт возьми, как же они любят вставать на рассвете, жаворонки доморощенные - ко мне нагрянула секретарь с обещанным списком дел. Список, правда, был довольно произвольным и утрированным, время же всех мероприятий мне полагалось расставить самостоятельно, и на это мне дали даже целый час. Ну и я, в общем, решил, как выразилась Альти, поймать всех волков одним капканом. Если быть точнее – я этот список еще и дополнил. Конечно, пришлось секретарю королевскому и моей служанке побегать по благородным сонам, входящим в совет маскарада, но зато я выбил себе разрешение на целый день вне замка. Омрачало этот факт только то, что Ласла отправила со мной свою верную собачку Элли. Мол, пока у меня нет своего рыцаря меня должен охранять ее рыцарь - то есть командирша, одна из двух женщин в замке, которых я побаивался.

Как по мне - одной Джус бы хватило. Вон она какая мощная! С такой женщиной как за каменной стеной.

Потом, когда мы уже пришли на конюшню определяться с транспортом, я в шутку забраковал карету на воздушной подушке, запряженную двумя лошадками. Вспомнил о том, как в фильмах про дикий запад на них вечно нападали бандиты. Джус мою шутку оценила, а рассказ о ковбоях ей вообще понравился страшно. Шутка за шутку, и веселая тетя-лошадь предложила мне поехать на «особом» транспорте. Таинственно так предложила, ну как тут можно было отказаться?

Зверюга, на которую меня усадили, называлась каркулом, но... как по мне - лось лосем. К моему смеху на огромные рога со стороны «водителя» прикрепили два зеркальца заднего вида, к тому же украшалось это мохнатое чудовище пестрым седлом и целым килограммом разноцветных бус, килограммом подвесок, похожих на новогодние игрушки и еще килограммом колокольчиков. Так что я теперь трясся на лосе, слушая мелодичное позвякивание всего этого добра и прижимаясь спиной к груди Джус. Нет, не так... прижимаясь спиной к очень большой и мягкой груди Джус. Но лошадку это, кажется, совершенно не волновало. Ее радовали и возможность не трястись в карете, и возможность меня потискать, и тот факт, что защищать меня так проще... а вот Эллу такое положение дел бесило и она, еле поспевая за нами на лошади, ворчала всю дорогу. Что до моей летучей коляски - она плыла за нами по воздуху на привязи.

- И какой тьмы тебе приспичило тащиться в порт, - ворчала командирша. - Неужели нельзя было выждать, когда свой рыцарь появится...

- Ой, да брось рычать, Элла, - обнимая меня мощными руками, хохотнула Джус. - У тебя только что слюна с клыков не капает, нельзя же так! Сон принц же тут недавно, ему все интересно. Да и вообще – будто тебе так нравится торчать на привязи в замке.

Я невольно с Джус согласился. Пусть я еще и не весь замок исследовал, но мне хотелось осмотреть и город.

Фрит, впрочем, меня чуть разочаровал. Город как город - чем-то похож на фотографии европейских городов. В центре, около замка, еще попадались интересные здания - храмы свет-птицы и храм тьма-птицы в форме яиц, несколько красивых домов особенно влиятельных дам и господ, большое разноцветное здание стационарного цирка, театр, похожий по форме на свадебный многоярусный торт. Все эти места я видел до этого из окон замка Лед, и теперь старательно впитывал. Но стоило выехать из центра, как интересности закончились, и теперь мы плелись по улице с белыми домиками с красными крышами - приятный первые пять минут, а потом утомительно скучный своей однообразностью пейзаж.

Что касается людей и городской жизни - тут я будто попал в прошлое. Лошади, экипажи, люди покупки носят в корзинах а не в пакетах. Одежда разношерстная - видно, что идет эта их феминистская революция: много девушек в платьях, но так же много и в брюках. С волосами та же ерунда - много коротких, мужских причесок на женских головках. И маски, кажется, просочились за пределы двора. Некоторые маски я знал, а некоторые видел впервые - например маску гуся или маску овечки, или маску с оленьими рогами. Но в остальном - знакомая по земле суета, только без оживленного дорожного движения как дома.

Кстати о масках – мы их не надели. И, что самое интересное, по словам Джус – не для того, чтобы нас все узнавали, а напротив – чтобы скрыть свои личности. Еще бы, маски собак и лошадей здесь равнялись полиции, и мы бы привлекали слишком много внимания. Хотя… мы единственные ехали на мохнатой зверюге каркуле, звенящей как дождь из монет, так что все наше инкогнито шло коту под хвост.

- А если с ее величеством что случиться!? - возопила почти в панике Элла. - Если вдруг мятеж? Или нападение? А два самых сильных человека в королевстве показывают в это время порт какому-то... гррррр....

10. Рысь везучая

Несмотря на то, что Джус сулила мне красивые виды, последнее, что я делал - это глядел за пределы порта. Ну только может на мощную, белокаменную коробку замка полюбовался, поднявшую к небу пики башен. Гораздо больше меня интересовали корабли и само устройство этого потрясающего места. И пока мы взбирались на каркуле вверх по пологому зигзагу подъема, генеральша тихонько рассказывала мне всякие интересности о летучих кораблях и самом порте.

Вообще конструкция на первый взгляд казалась весьма неустойчивой. Состояла она из толстых железных столбов и перекладин, застелена же была самой что ни на есть настоящей советской решеткой-гармошкой. Из этого я заключил, что промышленную раскатку металла здесь уже освоили, но предположил, что без магии не обошлось. Однако, несмотря на то, что сквозь пол порта было видно все вплоть до земли – зрелище не для слабонервных я вам скажу – от ветра его не шатало, стоял, как влитой. На мой вопрос об этом Джус почесала в затылке и пожала плечами, а Элли выплюнула:

- Думаешь, он просто так весь из решеток? Ну ты и тупой. Это как раз чтобы ветер пропускал. Была бы эта громада цельной - ее бы однозначно шатало. Видишь, какая она высокая. К тому же его магия поддерживает.

Порт и правда довольно высоким, навскидку – этажей в пятьдесят, и продувался всеми ветрами. И не просто так его соорудили таким высоким. Первые десять этажей занимали коробки с многочисленными грузами, которые охранялись девушками в лошадиных масках. Выше этажи становились огромными, как раз под размеры корабля, и представляли из себя платформы для приема грузов и пассажиров.

И да, карлики здесь были действительно повсюду.

Ни один из них ничего вручную не таскал - все коробки поднимались и опускались специальными лебедками, и маленькие хозяева порта порой сами поднимались вместе с ними или спускались вниз, уцепившись за какой-нибудь крюк. Для их работы им нужна была проворность и легкость... и это у них было.

Когда мы добрались до самой верхней платформы к ней как раз подлетал очередной корабль. Я как зачарованный уставился на него, а Джус остановилась, давая мне насладиться зрелищем. Плыл он гораздо выше платформы, и когда приблизился и остановился, нас окатило волной ветра. Я, задрав голову, осматривал его позеленевшее днище.

- Смотри, видишь широкую трещину на киле? - спросила Джус, кивнув верх.

- А киль, это... та штука, что идет вдоль середины дна корабля? - присмотревшись, спросил я. - Я довольно плох в устройстве кораблей, особенно парусных. Их у нас давно уже нет.

- Да, ты все правильно понял, - кивнула генерал. - Так вот, этот корабль много лет плавал по океану. Когда ломается киль или появляется пробоина в корпусе, которую не заделать, корабли не пускают на дно - их чинят насколько это возможно и запускают в воздух. Даже имя новое дают. Когда-то, девчонкой, я на нем плавала. Драила палубу. Тогда его звали «Удальцом». А сейчас его зовут «Белое перо».

- Ты говоришь о корабле так, будто он - живое существо, - улыбнулся я. - А может это действительно так? Я уже устал удивляться.

- Нет, конечно нет, - засмеялась Джус, внимательно наблюдая за тем, как к «Белому перу» привязывают большие круглые грузы и скатывают их с платформы, чтобы корабль опустился ниже. - Просто у каждого судна будто бы, говорят, есть свой характер. Его называют только когда чуть поплавают или полетают... и меня удивляет, что наш Удалец, обходивший в славные деньки своей молодости любые подводные камни, стал в воздухе вертлявым и непослушным Пером.

Я хмыкнул. Ну, что-то такое я и предполагал. Ни раз слышал подобное и у нас на земле. Сходство, пусть и маленькое, согрело душу.

- Хватит вспоминать свою молодость так, будто ты старуха, - проворчала Элла. - Лучше по делу что-нибудь расскажи, раз у них такого нет.

- Ну... что я могу рассказать, - хмыкнула Джус. - Например то, что у каждого корабля в соответствии с количеством шаров и весом своя высота. Тяжеловесные грузовые корабли летают низко и медленно, у них своя линия, нижняя – первый летный путь. Маленькие частные грузовые корабли летают по средней линии – второму летному путь. Пассажирские же корабли поднимаются выше всего, на верхнюю летную линию, третий летный путь - они самые маленькие и самые легкие. Правда, у нас мало небоходов. Газ нам дорого обходится. Мы ж не льняники, у которых самый мощный флот.

- Еще бы, - поморщилась Элла. - У них там столько магов. Нашим, чтобы запустить один корабль, нужно полгода энергию копить, а за эти полгода нет-нет да какое-нибудь гадство случится. А их маги, говорят, каждый месяц на корабль силенок наскребают.

- Неприятно, - хмыкнул я.

- Да нет, нормально, - вздохнула Джус. - Нельзя ж быть хорошими во всем. Зато у нас железа столько, что мы можем вот такие порты строить. И льняники нам шары наполняют порой даже не за деньги, а за работу мастеров, которые могут такую вот конструкцию им забабахать. Так и живем. У одних одно есть, у других - другое, у третьих - третье, и меняемся потихоньку. Да так везде наверное. Не лезли бы только воевать еще...

- А с кем воевали-то? - спросил я осторожно.

- Да с гречами, тьма их поглоти, - фыркнула Элла. - Но ничего... мы их так разбили славно, а, Джус? Они теперь еще долго к нам не сунутся.

- Ага, - кивнула Джус, а на мой заинтересованный взгляд добавила спокойно. - Беспокойные соседи у нас, да. Уже вторую войну нам проигрывают, а все что-то пытаются. Их континент как раз между нашим и лакричным. Но с лакрицами шутки не пошутишь, сон принц. Если гречане просто много бесятся, то лакрицы спокойные-спокойные вроде... но, как говорится, бойся гнева спокойного человека. Был у нас, городской стражи, случай с лакричником одним. Он терпел, терпел, терпел одного своего обидчика... а потом со спокойным лицом переломал ему кости, донес до больницы и пришел сдаваться стражникам. Мол, посадите меня в тюрьму, я злое дело сделал. Вот такие они.

11. Болезненное счастье

Старая нянечка младшего принца жила недалеко от воздушного порта. Видимо поэтому-то Ласла и одобрила эту поездку. Интересно, а если бы она жила на противоположном конце города, отпустила бы она меня? Эх… отпустила бы, наверное, но точно не сегодня, а очень не скоро… Все же плохо на мой счет королева настроена, плохо. Ничего я с этим за эти три дня сделать на смог. И все казалось мне, что вот толкну я речь на этом пиру... и все. Кинет она меня в тюрьму и скажет, что слег ее любимый брат с тяжелой болезнью.

Но до этого у меня оставались еще одни счастливые сутки, а может даже чуть побольше.

Конечно, думалось мне иногда, в порыве энтузиазма - авось пронесет, авось приживусь, авось лиса, лошадь и сова спасут, отсрочат расплату, авось и правда сниму с королевы проклятье. Но даже если и не сниму... даже если и не будет отстрочки... даже если она меня убьет сразу после бала... я...

- Джус... - позвал я, когда она меня как слабую девчонку сняла с каркула и усадила в мое летучее кресло.

- Ая? - спросила всем довольная тетя-лошадь.

- Спасибо, - потупился я. - Ну, что рассказываешь, что возишься, что...

- Ой да брось, - отмахнулась польщенная моими словами Джус. - С чего это ты вдруг?

Элла тоже посмотрела на меня - правда недовольно.

- Да я... - я кинул взгляд на домик няньки. - Просто подумал тут, пока мы ехали. Ну, что вот это все, вот эти чудеса... они же всей моей жизни прошлой стоят.

- Подмазываешься, - брезгливо поморщилась Элла. - Какой же ты все же жалкий...

- Эх ты, тварь ты неблагодарная, - посетовала Джус на ее слова. - Ничего-то ты, сона Тонильф, не понимаешь. Обнаглела ты совсем, девочка моя, ссучилась, привыкла к жизни хорошей. Будто и не помнишь, на какой помойке мы тебя подобрали...

- Я даже при том, что с помойки, хоть какую-то гордость имею, - выплюнула Элла, которую эти слова задели. - И всегда имела. А этот... тошнота одна. Только и бормочет. Спасибо, извините, спасибо, извините, спасибо...

- А я больше ничего и не могу, - совсем на нее не разозлившись, пожал плечами я. - Простите уж, сона Тонильф, что я такой жалкий. Мне и самому противно порой бывает...

- Ну хорошо хоть, что бывает, - поморщилась Элла. - Давай уже, катись, дури голову старой женщине. Как низко еще ты можешь пасть ради того, чтобы подольше просидеть на шее Ласлы?...

Джус презрительно на нее посмотрела, фыркнула, взялась за ручки кресла и повезла меня в сторону двери.

Домик был двухэтажным, но, судя по тому, что у него имелось целых три крыльца, жило в нем несколько семей. Джус свернула к боковой двери, оставила мою коляску и громко, настойчиво постучалась. Зеленая дверь, краска на которой облезла и потрескалась, затряслась от ее ударов, с верхнего косяка посыпались опилки.

Тут же внутри застучали шаги, и дверь приоткрылась. На нас карими глазищами уставилась пухлая, курносая девушка.

- А, блогородные соны и сон принц, - обрадовалась она, открывая дверь и кланяясь. - Проходите. Сона Лони как узнала о том, что ваше величество жив, так только о вас и говорит. Все уши мне уже прожужжала, никак наговориться не может. Она вас очень ждала.

- Она... знает, что я ничего не помню?

Мне почему-то стало не по себе. Нет, все же права Элла. Я приехал сюда чтобы обманывать... и даже не подумал об этом.

- Да, но ей все равно, - махнула рукой девушка, отступая в сторонку и пропуская нас вперед. - Она готова хоть всю вашу жизнь вам пересказать, только бы разок на вас взглянуть.

Джус похлопала меня по плечу, и мы вошли.

Сразу за зеленой дверью начиналась обшарпанная деревянная лестница на второй этаж - узкая, вдвоем не разойтись. Джус беспощадно поднялась, везя меня перед собой. Девушка быстро распахнула еще одну дверь - тоже зеленую, и тоже обшарпанную. В нос мне ударил запах валерианки и старости. Знакомый запах, запах, который исходил из квартиры покойной бабушки. Она была очень старой, ей приближалось к девяти десяткам, когда она умерла, и я помнил ее уже в те годы, когда она почти не вставала с постели. Я надеялся, что старая нянечка окажется моложе... но я ошибся.

Мы проехали по узкому коридору с облупившейся, бугристой белой штукатуркой на стенах, и мы завернули в одну из дверей. Здесь стояла железная кровать. На кровати, на четырех толстых матрасах, застеленных сбившейся белой простыней - совсем как в больнице - лежала пожилая леди и хрипло, тяжело дышала.

- Сона Лони, принц приехал, - жизнерадостно сказал девушка, подходя к старухе. - Вы не спите?

- Нет, милая, - сказала женщина беззубым, шамкающим голосом. - Помоги-ка мне сесть.

Джус подкатила меня к самой кровати. Девушка помогла старой няньке усесться, прислонившись к железной спинке кровати. Старая женщина, морщины которой походили на трещины в засохшей глине, посмотрела на меня подслеповато щурясь. Джус сжала мое плечо, и я, собрав остатки мужества, ухватился за край постели и пододвинулся поближе. Бабушка протянула ко мне трясущиеся руки, положила их мне на щеки и заставила наклониться, всмотрелась в мое лицо, а потом... потом...

Она так улыбнулась, что я прикусил губу. На ее лице проступило выражение такого счастья, которого я никогда ни у кого в жизни не видел.

12. Загноившийся волосок

Я никогда в жизни так не плакал.

Даже когда у меня начались проблемы со спиной, я не чувствовал себя так плохо. Там я был просто бесконечно напуган, а когда все более или менее нормализовалось - плакать оказалось уже поздно. Но, кажется, вселенная - даже чужая - любит равновесие.

Казалось, что все напряжение, которое накопилось во мне за последний год, решило вытечь через глаза. Я плакал - беззвучно, прижавшись к Джус - всю дорогу до замка. Я плакал, пока меня везли до моей комнаты. Я плакал и там... и никак не мог остановиться. Слезы отпускали меня ненадолго... но стоило вспомнить разговор со старой женщиной, вспомнить, как развернулась и ушла Ласла, когда мы с ней завтракали, вспомнить о том, что меня в скором времени возможно ждет, так слезы сразу начинали катиться снова. Я прекратил всхлипывать только тогда совсем уже стемнело за окном.

Альти, все это время сидевшая рядом, гладила меня по волосам. Она бормотала что-то о том, что все будет хорошо, о том, что после слез мне должно стать легче. Иногда она начинала что-то петь - колыбельную, слова которой казались мне такими знакомыми. Иногда она тоже, кажется, начинала смахивать слезы. Но в конце-концов все кончилось.

И как только я решил - твердо решил - что хватит на сегодня грусти, в дверь постучались.

- Войдите, - измученно попросил я.

К моему удивлению вошла Ласла.

Ее появление заставило сердце предательски ухнуть в пятки. Я сразу вспомнил все свои грешки - и пошлину за вход в комнату, и безумные идеи по поиску безумного ученого, и помощь рыси, чей меч я все это время обнимал в своем истерическом припадке. Но королева, кажется, не была зла. Хотя кто знает, что пряталось под маской.

- Оставь нас, - приказала она Альти и та, быстро поклонившись, вышла из комнаты.

Стоило служанке скрыться за дверью, Ласла тяжело вздохнула и, сняв свою громоздкую маску-шлем, поставила ее на прикроватную тумбочку. Я вскользь заметил на ее лице задумчивое, чуть печальное выражение. Я ожидал, что она сядет в кресло, на котором сидела Альти... но королева примостилась на край кровати и, заглянув мне в лицо, погладила по волосам.

Это было... так пугающе и так неожиданно, что у меня на глаза снова навернулись слезы.

- Та женщина... она была счастлива... - выдавил из себя я. - И остальные. Вы все смотрите на меня и видите своего мертвеца. Я... только больно вам делаю. Будто я этого не понимаю. И мне самому от этого... так невыносимо...

Ласла еще раз тяжело вздохнула.

А мне... мне вдруг стало неприятно от самого себя. От тех мыслей, что мне хотелось бы выразить, но я не мог решиться. Но Ласла смотрела на меня так странно, с какой-то затаенной нежностью, что я решился. Решился, хотя и подозревал - ей эти слова не понравятся.

- Знаешь... ты возненавидишь меня за то, что я тебе скажу... но можно я уже скажу это?

- Говори, - благосклонно кивнула Ласла.

- Мне порой… так хочется быть этим вашим всеми любимым принцем… потому что я сам из себя ничего не представляю, - сказал я... и тут же до боли, до дрожи прикусил губу. – Мне и раньше казалось, что меня… попросту нет, не существую я… а теперь…. теперь…

Я уткнулся лицом в подушку, и Ласла снова прошлась рукой по моим волосам.

- Я не зла, – сказала она. – Но я не совсем понимаю, о чем ты. Объяснишь?

Я посмотрел на нее с надеждой, но поймал лишь усталый взгляд. Да… какая в конце-то концов разница. Завтра – она подпишет мне смертный приговор, а сейчас пришла, наверняка, чтобы что-нибудь о пире сказать. Мне так хотелось кому-нибудь выговориться, рассказать о том, о чем даже сестра не знала. И я решился.

- Можешь... дать стакан воды? - попросил я. - Объясню...

Ласла, одной рукой налила из прозрачного пузатого графина воды мне в высокий, стеклянный стакан. Налила, а потом, подумав, капнула туда пару капель снотворного, что в зеленом флаконе стояло тут же, на тумбочке. Протянула мне. Я выпил - в горле от слез пересохло - и выдавил из себя благодарную улыбку. А потом, вернув стакан на тумбочку, я начал:

- Знаешь... одно воспоминание очень... въелось в мою память. Потом, я сколько бы о нем не думал... мне все казалось, что именно оно меня подкосило. Там, у себя дома, я, прежде чем заболел, поступил в университет. Не знаю уж, есть у вас здесь университеты или нет...

- Есть, не отвлекайся, - прервала меня Ласла. - Это не так существенно. Просто говори, я пойму, даже если что-то будет не так, как у нас.

- Хорошо, спасибо, - поник я от ее равнодушия, но все же продолжил – отступать было поздно. - Так вот... когда я пришел на самое свое первое занятие, то там был преподаватель. Дедушка, может, лет шестидесяти, а то и больше. Старой закалки. И он, кажется, привык делать все как тогда делали, в его времена. И он попросил нас всех познакомиться. Ну... подняться, представиться, сказать сколько тебе лет, откуда ты и, самое главное, чем увлекаешься. Для всех моих однокурсников это было такой неприятной процедурой... никто не хотел рассказывать о себе что-то такое, личное. Для меня это тоже было обременительной обязаловкой. Но, знаешь... я сидел и слушал, как они встают и говорят одно и то же. Мы смотрим фильмы и слушаем музыку. Самым оригинальными ответами среди всех, которые я слышал, были - я гуляю с друзьями и я играю в компьютерные игры. Я сидел и думал, что скажу сам... а когда поднялся, то сказал то же, что и все. И я думал, что это нормально. Ну... все такие, нет ничего плохого в том, чтобы быть как все. А потом, когда я сел, встала девушка... и сказала, что она читает книги, создает макеты из картона и... и черт возьми вышивает крестиком...

13. Стершаяся граница

На следующее утро я чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Пусть мне было стыдно и за свою исповедь, и за слезы, но зато...

Зато я теперь знал, что жизнь моя сегодня вечером не превратится в ад.

А все потому, что я теперь чувствовал - Ласла больше меня не ненавидит. Может быть даже напротив... хотя это, уже, скорее относилось к разряду приятных иллюзий. И уж я все силы приложу, чтобы отплатить ей добром за добро и не испортить хорошего ко мне отношения. Мечты же о том, как я помогу королеве снять ее проклятье, захватили внезапно все мое воображение... и тут же испортили мне настроение. Пока что выхода из сложившейся ситуации я хоть убей не видел.

- Вы сегодня много витаете в облаках, о мой милый сон, - прощебетала Альти, поправляя оборочки на ужасной, приторно-кукольной рубашке. - И много улыбаетесь. Это так замечательно! Мне гораздо приятнее видеть вас с улыбкой на лице, да-да, чем в слезах как вчера.

- Спасибо, Альти, - я приобнял ее за ноги, когда она подошла ко мне сбоку. - Спасибо, что вчера сидела со мной. Для меня это очень важно.

Зеркало, перед которым я висел в своем летучем кресле, старательно отражало на моем месте довольно красивого, мило улыбающегося парня. Круги под глазами от местных снотворных рассосались, лицо чуть порозовело. Чувствовал я себя хорошо - спина почти меня не беспокоила, да и с такой активностью в последнии дни я пусть и волновался, но как-то морально пришел в тонус, вынырнув из застойного образа жизни. Разумеется, все это отражалось на мне. И я был готов поклясться, что с такой кормежкой у меня еще и щеки скоро округлятся.

- Не благодарите, о мой милый сон, - засмеялась Альти. - Бросьте, бросьте, вы заставляете меня краснеть! А вдруг кровь больше не отольет от моего лица и я стану красной как кизильники? Вам ведь не нужна кизиловая служанка?

- Да пусть ты хоть гречанкой бы была, все равно я бы тебя очень ценил, - улыбнулся ей я, удачно - как мне показалось - ввернув местное сравнение.

- Ой-ей, не говорите таких смущающих вещей! - Альти, хихикая, действительно залилась румянцем.

- Слушай, хотел тебя спросить кое о чем, - я отпустил ее и покосился осторожно. - А ты, часом, пошла ко мне не потому, что водила дружбу с настоящим Гансом?

- Так оно и есть, о мой милый сон, - беззаботно чирикнула служанка, сцапав со стола костяную шкатулку и достав из нее прядку волос, перевязанную бечевкой. - Вот это - мои! Ох, я тогда так покраснела, когда их подарила! Они остались от моей стрижки, и я решила, что могу прядку отдать сону Гансу за его доброту ко мне.

Она неожиданно погрустнела и вздохнула.

- Жаль, мне так жаль, - сказала она упавшим голосом. - Я обещала сону Гансу, что когда вырасту - стану его личной служанкой, самой-самой лучшей! И он обещал, что меня обязательно примет! Я так мечтала об этом, так мечтала, что это даже мне во сне снилось!

Но грусть ушла с ее лица так же быстро, как и появилась. Я даже сказать ничего не успел, чтобы ее приободрить, как Альти заявила - уверенно и весело:

- Но теперь у меня есть вы, сон Ганс! Пусть я не смогла послужить настоящему сону принцу, но я послужу вам! Я буду верна вам в память о нем, потому что я считаю, что вас сюда сама свет-птица привела, чтобы рассеять тьму, что царила в наших сердцах до сих пор.

- Ты так красиво это сказала, надо будет запомнить, - улыбнулся я.

Ее беззаботное, хулиганистое настроение передалось, кажется, и мне. Впрочем, я и так был рад всему и вся, доволен жизнью, и потому решил еще чуть поспрашивать.

- А ты, Альти, часом, не была в него влюблена?

- О нет, что вы, - отмахнулась служанка смущенно. - Конечно же нет, что вы такое говорите. Но пару раз Ганс поцеловал меня воооооот сюда.

И она ткнула пальцем себе в щеку, весело мне подмигнув.

- Но но я тогда совсем маленькой была, - добавила она. - И он поцеловал меня когда я плакала. Так что не считается. Хотя Альти долго думала, что это был ее первый поцелуй! Но потом...

Она мечтательно возвела глаза к потолку и улыбнулась счастливой улыбкой.

- Что потом? - заинтересовался я. - Нашла себе жениха?

- И это тоже, мой милый сон, - согласилась Альти, обняв саму себя и весело, хитро, закусив губу. - Он такой замечательный, пусть у него и нет одной ноги! Он работает у нас в замке конюхом, и зовет меня своим маленьким мышонком. Ох, да вам наверняка не интересно такое слушать, да?

- Да нет, конечно, интересно, - улыбнулся ей я. - Но ты сказала - «и это тоже»... а что еще?

- Ну как же! - глаза Альти загорелись каким-то странным огоньком. Наверное именно с таким блеском в глазах девушки друг с другом обмениваются самыми интересными сплетнями. - Сон Ганс тоже однажды влюбился! Тогда Альти даже немного расстроилась, но, подумав, была за него очень-очень рада! Ох, милый сон, его избранница - такая потрясающая девушка! Король даже хотел, чтобы они обвенчались. Да увы, не успели...

- Таааааак, - протянул я ошарашенно. - И почему мне никто ничего не сказал?

- Ой, - испугалась Альти. - А вам никто не сказал? А я думала, что вы уже знаете! Она будет на сегодняшнем балу. Лавандовая принцесса!

14. О врагах и рыцарях

Когда мы въехали в галерею, я слегка удивился. На самом деле почему-то мне казалось, что я обнаружу под дождем Джус и Эллу. С одной из вояк я угадал, а вот вторая стала для меня большой неожиданностью.

На тренировочной площадке сона Тонильф схлестнулась на шпагах с Лукой.

- Ничего себе, - присвистнула тихонько моя провожатая. - Во дают... вы на них хотели посмотреть, а, сон?

- Ага, – не стал спорить я. - Хотел выяснить, кому в такую погоду взбрело в голову подраться.

Видно услышав мой голос, Элла зыркнула в нашу сторону, отвлеклась, и Лука тут же свалила ее на землю. Свалила и красиво, прогнувшись в спине и тяжело дыша, приставила шпагу с толстеньким наконечником к ее подбородку. Сцена была достойна какого-нибудь красивого, исторического фильма.

- Тебе бы... Элли... уф... поторопиться, - отдувалась, поругала ее лисица. - Через два часа пир... а ты вся в мыле.

Сона Тонильф фыркнула - весело, а не как обычно презрительно - и быстро подсекла Луку ногой. Хохоча, лиса грохнулась за ней в лужу. После этого Элла с достоинством поднялась, отряхнулась и помогла встать своей сопернице. Я улыбнулся и похлопал в ладоши.

- Нечего... было по сторонам глазеть, - сказала Элла шпионке.

- Я хотела сказать тебе то же самое, - мило улыбнулась ей Лука. - А теперь иди уже. Ласла и так тебя буквально прожигает в окно взглядом.

Элла подняла голову и глянула на одно из верхних окон. Я тоже поднял глаза, но увы, ничего не увидел. На внутренней стороне замка была добрая сотня окон и витражей – попробуй разбери, если не знаешь, за каким из них комната королевы. А вот Элла, кажется, увидела что хотела и тут же торопливо вручила Луке свою шпагу, кивнула мне - сдержанно, но вроде не зло как обычно - и поспешила к замку. Лисица же подошла к нам, одной рукой на ходу отжимая свою белую, приставшую к телу рубаху.

- Ух, какой ты симпатяга, Ганс, - похвалила она меня, сунув шпаги моей провожатой. Та все без слов поняла и ретировалась. - Сбежал от воркующей над тобой служанки?

- Да, есть такое дело, - улыбнулся я ей, а потом спросил. - С чего вы вдруг сцепились?

- Мы? Сцепились? - удивилась Лука. - Да брось, мы с Эллой частенько так развлекаемся. Она очень хороша в бою. Конечно шпага - это скорее мой конек, а не ее, но и с ней она иногда умудряется надавать мне тумаков. Фух... ну и загоняла же она меня... дай хоть сяду.

И она, обогнув меня, буквально упала на лавочку под крышей. Я смутился. Кажется, лифчик здесь еще не изобрели, и теперь под мокрой белой рубашкой явственно проступала пусть маленькая, но от того не менее красивая грудь.

- А что, Элла действительно не только... хмн... сквернословить умеет? - поинтересовался я. - Ты, вроде, говорила, что она - профессионал.

- Элла рыцарь, - дернула плечами Лука. - Причем одна из лучших учениц Джус. Она еще до войны ее подобрала и воспитала... правда, тогда они были еще наемницами. Наемницы, которые стали рыцарями, генералами и личными охранниками королевы... боже, что за времена, а? Еще года два назад сама мысль о том, что девушка может махать мечом вызывала какие-то сомнения, а теперь за тебя через дня два-три придет биться вместо мужчин толпа девчонок, вчерашних охотниц за головами и сокровищами.

- Ну... я не думаю, что девушки чем-то хуже мужчин, - хмыкнул я, пытаясь на нее не смотреть. - В нашем мире девушки занимают очень высокие должности. И странами тоже управляют. Но вот ты мне скажи... вот зачем мне рыцарь? И вообще... что это? Профессия, привилегия?

- Это - самая опытная армия, Ганс, элита, - сказала Лука. - Пока нет войны - они служат щитом для тех, к кому приставлены. Каждый месяц у них смотровой день, и каждые полгода - очень строгий экзамен. Если не прошел - выпинывают, ведь лентяем там не место. К тому же это да, это очень почетно и зарплата у них огого какая. Даже у меня, и то меньше. Впрочем, у меня в отличие от них поинтереснее работенка. Я хотя и тоже в общем-то рыцарь, тоже экзамены сдаю, но... я бы свою лисью долю не променяла бы на это унылое сидение на поводке у ног хозяина.

- Ясно, - вздохнул я, а потом вспомнил о вчерашнем происшествии в порту. - А о рысях что-нибудь скажешь?

- О рысях? - хмыкнула Лука. - Хорошо, что ты решил побольше разузнать. Сейчас при Ласле клан псов, который возглавляет Элла. Отца Ласлы охранял клан шакалов. А вот деда как раз сторожили снежные рыси. Говорят великие мечники были. Причем они не только деда охраняли, но и еще предыдущие поколения три-четыре Розалиндов. Их чуть ли не пророчили в постоянную королевскую стражу. А потом, при отце Ласлы, они так и не смогли завести наследника мужского пола и как-то у них все развалилось. Однако, как видишь, благодаря нашей революции, рыжуха смогла прийти и продолжить дело предков. Красивая история...

- Так она все же пришла? - обрадовался я.

- Да, еще как пришла, - улыбнулась мне Лука. - По дождю же сегодня притащилась с утра, дуреха такая, вымокла вся до нитки. И уже успела отличиться.

- Что сделала? - живо заинтересовался я.

- Да сделала девок Джус, - весело оскалилась лиса. - Такими темпами она и победить может, так что ты молодец. Вспомнил мой совет и решил в должниках ее оставить?

- Ага.

15. Принимая гостей

Когда мне еще только в самый первый раз сказали о пире, я представил себя такую обычную для средневековья картину. Длинный-длинный стол, за которым едят и пьют, переругиваясь, великие короли и королевы. Дополняли эту унылую фантазию унылые танцы, живая официальная музыка и скучные, многочасовые расшаркивания друг перед другом.

О, слава местной свет-птице и заодно нашему привычному земному богу, что я ошибся.

Потащила меня Альти в гостевой зал - так это здесь называлось - без пятнадцати шесть, тогда как сам пир должен был начаться аж в семь вечера. У меня это вызвало справедливое недоумение - и чем, собственно, заниматься целый час?! Однако уже когда она на лестнице почему-то не вниз поехала, в тронный зал, а вверх, я начал подозревать, что скучно мне не будет.

Гостевой зал расположился на крыше. Нет, серьезно. Это был самый настоящий пентхаус, спрятанный под стеклом. И походила она вовсе не на зал для средневекового пира, а на самый настоящий изысканный ресторан в историческом стиле.

Ласла уже меня ждала. Одели королеву в потрясающее золотисто-бежевое платье из тяжелой ткани - строгое, но с юбкой солнцем, сложившейся в большие, плавные складки. По низу этой самой юбки, спускающейся до самого пола, шла искусная вышивка в виде крупных, золотых колосьев пшеницы. Строгий высокий воротник облегал тонкую шею, рукава закрывали запястья, а темные волосы были заплетены в тугую, лежащую по позвоночнику косу до самой талии. Ну и, разумеется, голову ее венчала золотая корона с пятью крупными, ромбовидными зубцами, каждый из которых украшала композиция из драгоценных камней. Лишь золотая маска-шлем ее портила, и я не впервые искренне пожалел, что ей приходится ее носить.

- Здорово выглядишь, - не удержался я от комплимента. - Я, конечно, не специалист... но мне кажется, что ты всех затмишь, Ласла.

- Ты мне льстишь, кому нужно такое страшилище в маске? - королева пусть и сказала это вроде как спокойно, почти осуждающе, но тень удовольствия в ее голосе я все же поймал. - К тому же мне не по силам тягаться с лавандовой принцессой.

- А что, она так хороша? - заинтересовался я.

- Сам все увидишь, - загадочно сказала мне королева.

Я был бы готов поклясться, что под маской она спрятала улыбку. И от этой улыбки, пусть и надуманной, внутри у меня как-то сладко защемило. Я мысленно поблагодарил того, кто придумал традицию прятать лица - моя маска тоже была на мне и скрыла все мои эмоции.

На этом наши личные расшаркивания - весьма приятные, надо сказать - закончились, и следующие пятнадцать минут Ласла изображала из себя строгую учительницу, рассказывая мне о правилах проведения пира.

Итак, в большом зале установили множество круглых столов с разноцветными скатертями - под цвет расы гостей, что будут этот стол занимать. Помимо этого в центре стоял еще один стол - квадратный. На каждую сторону этого стола поставили по три стула, итого за ним могло сидеть дюжина гостей. Четыре стула - те, которые стояли посередине сторон стола, были спинками выше других. Их обычно занимали по словам ласлы король, королева, кронпринц и королевский советник. Каждый из этих четверых мог пригласить на свою сторону стола двух людей из зала - любого статуса и возраста.

- Обычно, - пояснила Ласла, - моя семья приглашала за этот стол тех, с кем хотела заключить какие-либо выгодные связи, но сейчас нам это не особенно было нужно. Так как нас двое, каждый мог пригласить не по два человека, а по пять.

- Слушай, но если за столом сидели четверо, то где же вы с Гансом раньше пировали? - спросил я осторожно.

- Для нас и наших приближенных ставили отдельный столик с золотой скатертью, - пояснила Ласла. - Но сейчас в этом нет необходимости.

- Хорошо, - улыбнулся ей я. - И... кого же мне пригласить?

- Во-первых, и это не обсуждается, лавандовую принцессу, - кивнула Ласла. - Оди Лиа Гот - весьма интересная личность, к тому же отказать ей было бы невежливо - слишком уж они были с Гансом дружны.

- Будем ей врать? - потупился я.

- Нет, не будем, - неожиданно покачала головой Ласла. - Лаванды - наши ближайшие союзники. Им уже было сказано, что ты - не настоящий Ганс. А вот остальным придется врать до конца, даже если они будут в лоб уличать нас во лжи.

У меня отлегло от сердца после этих слов.

- Не думал же ты, что я второй раз подвергну твои нервы такому испытанию? - почти обиделась Ласла. - Помни, я – против потопа.

- Да-да, - не сдержал я улыбки. - Спасибо, любимая сестрица.

- Не за что, любимый братец, - в тон мне, почти весело, ответила Ласла.

Потом, спохватившись, мы испуганно переглянулись и королева, вернувшись к серьезному тону, поспешила продолжить свои объяснения.

- Помимо Оди Лиа Гот, - сказала она, - пригласи четырех принцев, которые тебе больше всего понравятся. По какой причине понравятся не важно - хоть за красивые глаза их рядом с собой сажай. Не приглашай королей или королев, не приглашай принцесс, не приглашай советников и рыцарей. Первое растолкуют так, будто я решила передать тебе трон, второе - так, будто ты ищешь себе жену, третье - так, будто ты показательно готовишь заговор. Так же не зови за стол гречей. По традиции мы обязаны пригласить их на пир, но, как ты понимаешь, водить с ними дружбу после двух войн - ниже достоинства Розалиндов.

16. Лавандовая принцесса

- Знаете, за что я вас любила, люблю и всегда буду любить, сон Ганс?

Я вздрогнул, с трудом оторвав от девушки взгляд. Я немой рыбой пялился на нее уже минут десять, позабыв об остальных гостях. И вовсе не потому, что она была такой уж выдающейся красавицей. О нет, куда там. Личико лавандой принцессы вообще под слоем косметики было невозможно разглядеть. Зато как она оделась! Я в жизни не видел ничего более потрясающе-безумного, чем ее наряд! Ничего!

- За что же, Оди? - как можно более уверенно спросил ее я.

- За то, что вот все тут смотрят на меня как на местную сумасшедшую, но только к вашему взгляду всегда примешивалось восхищение, - одарила она меня милой улыбкой.

О да, здесь было чем восхититься.

Оди Лиа Гот выглядела как фанатка и прямая последовательница Леди Гаги. Ее стройные ножки, затянутые в кружевные, полупрозрачные колготки, были обуты в туфли со стеклянными платформами в добрых двадцать сантиметров. Ее ярко-розовые волосы украшал водруженный на макушку аквариум с живыми фиолетовыми рыбками. Ее платье состояло из корсета, явно сворованного из какого-нибудь кабаре, а газовая юбка, короткая спереди, уходила назад метровым шлейфом, похожим на пышную мочалку. На ее тонкой шее висело больше цепочек и кулонов, чем на каркуле Джус. Все ее тонкие руки были испещрены татуировками. Каждый длинный синий ноготь украшала крошечная бабочка с крыльями на пружинках. И я все продолжал и продолжал подмечать детали! Да я о том, что у нее была нежно-лавандовая кожа, просто напросто забыл!

- Слушай, скажи по секрету, а ты сама этот костюм разрабатывала? - спросил я у нее заговорщицки-тихо.

- Разумеется, - гордо кивнула девушка. - Вам нравится?

- Самое потрясающее, что я когда-либо видел. Нет, серьезно!

- Ну значит я не зря старалась, и меня это радует. Когда я услышала новость о том, что вы буквально воскресли из мертвых, на меня накатила такая волна вдохновения!

Девушка весело крутанулась на месте, демонстрируя мне наряд со всех сторон. Ее юбка-мочалка взлетела от этого в воздух и хлестнула по ногам мимо проходившего гречанина. Тот зыркнул злобно, но увидев Оди развернулся и ушел торопливо по своим делам.

Гости пришвартовались за полчаса - удивительная скорость для такого действа - и теперь маленькими компаниями болтали о том, о сем. Ласла, сдав меня невероятной лавандовой принцессе, ушла с ее отцом и матерью, прихватив заодно с собой и еще пару правителей, и теперь они, весело жестикулируя, о чем-то болтали. “Пир” все больше и больше напоминал мне банальную светскую вечеринку!

- Давай уже на ты, - попросил ее я, удивляясь, как при такой одежде Оди может настолько грациозно двигаться.

- Без проблем, Ганс, - согласилась она. - Но... ну что ты за злодей такой! Ну покажи мне лицо, чтобы я убедилась, что ты и правда мой дорогой принц!

- С огромным удовольствием.

Я снял маску и лаванда, изящно нагнувшись, заинтересованно меня осмотрела. Рыбки в аквариуме панически метнулись.

- Потрясающе! - поразилась она звонко. - Не вериться даже. Ты...

- Мы с тобой еще потом поговорим, - заговорщицки улыбнулся ей я, возвращая маску на место. - Что скажешь?

- Дали бы нам наедине поговорить – я бы поговорила, но увы, вряд ли получится! Но ничего! Кстати, я ведь тебе привезла подарок. Привезла, но не хотела отдавать. Но теперь, так уж и быть!

Она слазила в маленькую, висящую на уровне колен круглую сумочку, обшитую крупными пуговицами, и вручила мне два непонятных брикета, завернутых в бумагу и перевязанных фиолетовыми ленточками. Я подарок принял, прикидывая, что эта экстравагантная особа может мне подарить.

- Ничего такого, просто - письма, - пояснила она. - Ты ведь не помнишь ничего, а они – напомнят. Почти как читать чужой дневник, только он не чужой. Тут и те письма, что ты мне слал, и те, что писала я тебе. Последние мне передала Ласла после восстания чтобы скрасить мое горе. Я хотела их выкинуть, но рука не поднялась. И вот видишь, пригодились же!

- Огромное спасибо, - улыбнулся ей я. - Ты просто не представляешь, насколько это ценный подарок!

- А ты? - уткнула руки в боки девушка. - Подари мне что-нибудь в ответ, Ганс!

Я растерялся. У меня ведь ничего не было. Совсем ничего.

- А... может ты чего-нибудь сама хотела бы? - спросил я осторожно.

- Разумеется хотела бы! - развеселилась принцесса. - Возмести мне эти письма! Моя душа жаждет переписки! Надеюсь, рука у тебя не отвалится?

- Хорошо, - кивнул я, обрадовавшись ее непосредственности.

- И не смей заставлять служанку писать их за тебя, - погрозила мне пальцем Оди.

- С этим небольшие проблемы, - смутился я. - Проблемы с языком. Я помню как говорить, но совсем не помню ни как писать, ни как читать. Если тебя устроит, что я начну заново учиться языку на твоих письмах - я могу попытаться.

- Конечно меня устроит, - она улыбнулась хитро-хитро, почти зло. - Я специально буду выбирать слова посложнее чтобы ты не скучал!

- Умаляю, прекраснейшая из женщин, пощади, - засмеялся я.

- Ну ладно, только ради тебя!

И она, наклонившись, чмокнула меня в щеку. Пара гостей неприязненно на нее покосилась, но Оди это вовсе не впечатлило.

Наверное в этот момент до меня и дошло наконец, неожиданно, почему Гансу она нравилась. В зале было множество других принцесс - нежных и жестких, серьезных и сексуальных, красивых и просто симпатичных. Но не смотря на мнимую разность все они были чертовски похожи друг на друга. Одинаковая вежливость, хотя и по разному выражающаяся. Одинаковые улыбки - хоть и на разных губах. Одинаковые наряды, хотя и разный крой. И у всей этой одинаковости было название - этика. Мертвая этика, превращающая девушек в однотипные манекены, разряженные в цветные тряпки. И если и есть в них что-то интересное – то оно внутри, и попробуй до него еще доберись.

17. Жечь речь

Обернувшись, я обнаружил за своей спиной троих королей - кизильного, кофе и лакрицу. Это меня обеспокоило. Еще беспокойнее стало от того, как понимающе, изучающей они на меня смотрели.

- Отойдем? - широко улыбнувшись, сделал жест в сторону воздушных ворот кизильный король. - У нас еще есть около пяти минут перед началом пира, и мы вполне бы могли полюбоваться на город.

- У меня нет причин вам отказывать, - пожал плечами я. - Почту за честь.

Когда мы прошли мимо Ласлы, она обеспокоенно дернулась в мою сторону, решив видно помочь, но я махнул ей - мол, ладно, сам справлюсь. В конце-то концов я - полубезумный от потери памяти принц, мне любая глупость сойдет с рук. К тому же - и я эту черту тоже делил с младшим Розалиндом - я считал, что умею искренне извиняться.

Когда мы оказались на самом краю, кизильный король - мужчина с широкой грудью и козлиной, торчащей вперед, бородкой, взял стул и уселся рядом со мной, видно решив, что лучше нам находиться на одном уровне.

- Итак, мы все знает, - сказал он почти весело. - Да все тут все, разумеется, знают. Такая глупая затея, ведь все прекрасно понимают - маску вы не снимете до конца этого вечера. Это лишь фикция. Формальность. Игра. Попытка убедить нас всех в том, в чем убеждена сама Ласла – она хорошая королева а мы злобные, не дающие ей спокойно править, мужланы.

- Однако, вы уже знаете не все, - вежливо улыбнулся ему я. - Я уже снимал сегодня маску, и с удовольствием сниму второй раз.

Привычно кроличий фарфоровый лик примостился на моих безжизненных коленках. Короли внимательно меня осмотрели, буквально сканируя взглядами, ища сходства и отличия, ища магию, прикидывая, обдумывая свой следующий ход. Мне на секунду подумалось что, будь у них вместо голов компьютеры, то сейчас бы кулеры зажужжали особенно громко, пытаясь охладить работающей на пределе мозг.

- Уж не знаю кто вы, но вы не должны идти на поводу у соны Ласлы, - начал вместо кизильного короля хрупкий, маленький, но от этого не менее серьезный кофе. Цветом кожи он походил на нашего земного чернокожего, ко губы, зубы и ногти у него были совершенно черными, как и чуть волнящиеся волосы. Черными были и белки глаз, на фоне которых желтые радужки практически светились. Да и одевался коф тепло - в подбитый мехом кафтан, подпоясанный куском веревки из золотистых нитей и шапку-колпак - тоже с опушкой меха по краю. Этот колпак вечно сползал ему на глаза, и он постоянно откидывал его назад.

Я на его слова только поднял брови, выражая свой интерес. Ну-ну... понял я уже, зачем вы меня оттащили в сторонку.

- Поймите, сон Ганс, женщине не место у руля страны, - начал почти заговорщицким, страстным шепотом кизильник. - Это противоестественно. К тому же Ласла - та еще ведьма. Вы наверняка не знаете, или действительно не помните многих вещей, которые она творила. Разумеется, она хочет выставить себя перед вами в лучшем свете... но мы-то в курсе.

- Так вы расскажите, а я послушаю, - предложил я. - Я не слишком люблю такие... абстрактные формулировки.

- Вы ведь знаете, при каких обстоятельствах вы погибли? - спросил коф.

- В общих чертах, - хмыкнул я. - Восстание, дворцовый переворот...

- Нет, не восстание, - покачал головой кизильник. - Ночь тихих ножей. В замок проникла всего пятеро, но они были профессионалами. Они убили короля и королеву - цинично перерезали им глотки, пока они спали в собственных постелях. Они убили кронпринца. И они же убили младшего принца, лишь вашей сестре удалось сбежать. Была ночь тихих ножей... а потом тела семьи Розалиндов показательно сожгли на костре. Даже девушку, похожую на Ласлу нашли, чтобы показать, что, якобы, и ее убили. Так что ваша дорогая сестра еще не факт, что не самозванка...

- Не вам решать, кто самозванец, а кто нет, - прервал его я. - Если она отбила престол – значит она его достойна. И пока вы меня не убедили в том, что она - злобное чудовище.

- После восстания, она покарала убийц, - вдруг спокойно, без какой либо интонации, подал голос лакричный король. - Вдоль улиц Фрита, сон принц, висели заговорщики в петлях. И рядом с каждым из них висели их жены и дети. Она вешала сначала, на глазах у заговорщиков, их семью, а потом и их самих.

- Жестоко, - кивнул я, и, хотя от сложившейся у меня в воображении картины меня замутило, я нашел в себе мужество сказать. - Но я понимаю, почему она так сделала. Да, жестоко, очень жестоко... но она отомстила. Каждому вернула то, что они сделали с ней. И каждому показала, что с ним будет, посмей он пойти против нее. Жестокие времена требуют... жестоких мер. Или вы скажете мне, что после этого она вошла во вкус и принялась вешать невинных?

Короли виду не подали, но я ощутил - они ожидали напугать меня этим. Что ж... напугали. Но мои опасений по поводу безумной любви к вешанию детей и женщин не подтвердили.

- Семья Розалиндов была грязной, отвратной семьей, - поморщился кизильник. - Пожалуй, вы и были лучшим, что она породила...

- Это моя семья, не оскорбляйте ее, - мягко прервал его я, улыбнувшись натянуто. - Я хоть ничего и не помню, но благодарен людям, что меня вырастили.

- Мне уже начинает казаться, что пшеничные маги каким-то немыслимым образом научились воскрешать мертвых... - пробормотал кофе, а потом покачал головой. - Сон, мы вас последний раз просим. Ласла - не лучший правитель. Она уже превратила Вадгард в василиск знает что и еще кто знает в какую тьму все это скатится. Умоляем вас, вы прямой наследник, встаньте к престолу, кто бы вы ни были - оживший мертвец или хороший актер.

18. Горящее знамя

Когда я вошел в столовую - наутро после пира Ласла снова пригласила составить себе компанию за завтраком - меня тут же одарили сдержанными аплодисментами. Королева на этот раз сидела на своем стуле гораздо более расслабленно, закинув ногу на ногу, да и к тому же оделась не в платье, а в брючный костюм наподобие военной формы. Два ряда пуговиц, лампасы, цепочка от воротника к плечу, сапоги обхватывают стройные икры. Красота как она есть!

- Я говорила тебе уже об этом вчера, но повторюсь - твоя речь была просто нечто, - сказала она мне совершенно серьезно. - Пусть чуть затянуто на мой вкус, но зато как пламенно и ярко! Ты учился актерскому мастерству в своем мире?

- Причем здесь актерское мастерство? - похвала бальзамом легла на душу, заставив меня заулыбаться и поспешно подъехать к столу.

На этот раз вместо зайца на блюде красовался какой-то другой зверь, которого я так и не смог опознать. Впрочем, это могла оказаться какая-нибудь местная зверушка, которая у нас на Земле не встречалась. В общем тушка напоминала нечто наподобие ласки или куницы – вытянутое тельце скрутили колечком, в центр насыпали жареного риса с грибами и маленькими помидорками.

- Ну как же, - улыбнулась мне Ласла, отрезая себе кусок мяса. - Пусть твои слова о любви к Вадгарду для знающих людей и прозвучали слегка лицемерно, но... даже я сначала поверила в твою искренность. Твой напор так сбил меня с толку, что я, признаться, была поражена. Ты ведь всего три дня здесь... а говорил так, будто действительно пытался защитить что-то дорогое.

- Но это действительно было искренне!

Ох и задела меня Ласла этими словами, ох и задела. Задела до такой степени, что я даже решил возмутиться. Королева на это подняла голову и с непониманием на меня уставилась.

- Да нет, не может этого быть, - улыбнулась она мне как-то натянуто. - Не шути со мной так.

- Почему ты не веришь мне? - спросил я.

- Ну, во-первых, - Ласла откинулась на спинку и принялась загибать пальцы, - ты здесь всего три дня и знаешь совсем мало, лишь общие вещи. К тому же мы похитили тебя. Во-вторых, за эти три дня я почти каждый день угрожала тебе то жестокой расправой, то заточением, то еще чем-нибудь. В-третьих, придворные расценивают тебя как игрушку и делают что им в голову взбредет, не заботясь о твоих желаниях. В-четвертых, я сама множество раз заставляла тебя делать то, чего ты не хотел и то, что тебе не нравилось, заставляла всем врать и заниматься делами, которые тебе не интересны. В-пятых, ты...

- Притормози, - я весело ей улыбнулся. - Знаешь, с моей стороны все выглядит иначе!

- Да? - подняла бровь Ласла. - И как же. А ну-ка, просвети-ка меня, мой дорогой брат.

- Во-первых, - с веселой улыбкой начал я загибать пальцы в тон ей, - эти три дня стоили всей моей прошлой жизни вместе взятой. И не смотри на то, что я так плохо знаю ваш мир - я в него уже влюблен, честно говоря. Здесь все такое другое, такое интересное, такое привлекательное. Да боже мой, мне впервые хочется учиться! Во-вторых, твои нападки я прекрасно понимаю - я незнакомец, принесший с собой болезненные воспоминания. В третьих, Ласла, да я не против что они со мной играют! Мне не менее весело, чем им! К тому же я чувствую себя не игрушкой, а одним из игроков - тоже играю насколько могу. Это как с прядками – и в том, чтобы водить есть свое удовольствие, и в том, чтобы прятаться. Ну и в четвертых... а что я, собственно, должен был сидел на твоей шее безвозмездно? И кормили бы меня просто так, задарма? Да нет же, Ласла, ты сама не хотела, чтобы я был иждивенцем! И я этого не хотел и не хочу. Потому нагружай меня всем, чем только сможешь...

- Все, все, сдаюсь, убедил, - подняла руки Ласла. - Убедил, тьма тебя унеси.

- Однако, - продолжал я, - скажи-ка мне, я не натворил ничего плохого этим своим... выступлением?

- Напротив, ты сделал очень хорошее дело, которое никак не удавалось сделать нам, - обрадовала меня Ласла, отрезав еще кусок мяса и положив его мне на тарелку. - С одной стороны хорошо, с другой - неожиданно. Было два варианта, как бы дальше развивались события, и я на оба приготовила свой план. Но тебе удалось каким-то чудом пустить события совершенно в иное русло, и я оказалась к этому не готова. Впрочем, это русло такое ровное и без порогов, что мне грех жаловаться.

- Так что же, собственно, это были за планы? - заинтересовался я.

- Как ты сам понимаешь, могло быть два исхода, - пояснила мне Ласла. - Первый - если бы ты согласился на принятие короны. В нем имелись свои плюсы и выгоды - и оплата кредита, и хорошие сделки... однако увы, ради тебя я не готова была бы отступить от своего взятого курса. и всеми силами попыталась бы выставлять тебя в плохом свете до тех пор, пока либо народ бы не взбунтовался и не попросил меня вернуться на трон, либо ты не покончил бы с собой, показав свою слабость.

Мда... хорошенькая же судьба. Слава свету... тьфу, то есть богу... или все же свету? В общем, слава свет-птице, раз уж я здесь, что я выбрал не этот вариант. Но даже при жестокости плана я оценил его хитроумность.

- Мне этот вариант не особенно нравился, потому я старательно запугивала тебя, - усмехнулась мне Ласла. - Уж прости... мне легче было бы, если бы ты меня ненавидел, чем если бы пришлось втянуть тебя в нечто такое. Второй вариант был у меня готов на случай, если бы ты просто зачитал речь. Разумеется, нам бы мало кто поверил и тогда на меня посыпались бы покушения - я и так достаточно долго испытывала терпение других королей. План же был прост - полная боеготовность и постоянный контроль. Потому я и наметила рыцарский турнир так скоро - мне нужно было сосредоточить в замке как можно больше опытных воинов, чтобы предотвратить мятеж. И когда бы они совершили первое покушение - я бы предала это огласке. А потом еще и еще... до тех пор, пока им бы не надоело и это они не начали бы казаться дураками в своих попытках меня убить. Все просто.

19. Железные штаны

Следующие два дня я сидел безвылазно в своей комнате. Нервотрепка последних дней измотала меня сильнее, чем я думал - здоровье-то было все еще не к черту, да и я всегда быстро уставал. Потому я сначала отоспался, продрых целых двенадцать часов к ряду и только после этого вернулся к своему обучению. Если быть точнее - взялся за местный язык.

 Взялся, и слегка перетрусил, потому что в алфавите Вадгарда оказалось в общей сложности сто одиннадцать символов, некоторые из которых были на мой взгляд совершенно неотличимы друг от друга. Так что бОльшую часть дня я тратил на то, что изображал из себя первоклассника. Разлиновал кипу листов, научился кое-как царапать неудобным гусиным пером и писал сначала пару строчек буквы, потом - слоги, а потом - слова на изученную букву... и продолжалось это бесконечно и мучительно.

Неудивительно, что речи, которые я старательно придумывал в ответ на присланные мне подарки, записывала за мной Альти.

Речи было три. Одна - на открытие нового, пусть и маленького, храма свет-птицы, вторая - для возведения в титул наместницы какого-то далекого, северного городка, третья - для празднования столетия северо-восточных шахт. К моему разочарованию помимо сладостей и деликатесов каждый проситель прислал мне по красиво выделанной броши. По словам моей верной служанки эти самые броши использовались как нечто наподобие знака благосклонности. Их дарили тем, кого уважают, а если принявший дар цеплял их себе на воротник - он так высказывал свое расположение. Ну... я собирался носить только одну брошь - с драконом. Больше всего я тут, в Вадгарде, уважал и любил все же Ласлу.

И вот, когда на третий день у меня уже голова кипела от изучения Вадгардского алфавита и я был готов лезть на стену от скуки – в комнату заглянула моя любимая вездесущая стражница-собачка.

- Че, как ваши дела, сон? - спросила она, сунув голову в маске за дверь. - Как настроение?

- Привет! - обрадовался я ей как родной. - Да все отлично, вот, ваши закорючки учу. А что, есть предложения получше?

- Еще какие, ваш величество, - довольно козырнула собачка. - Их светлость маги желают вас видеть. Говорят - кресло ваше доделывать будут. Спросили, вот, когда вам удобно к ним смотаться.

- Сейчас! - обрадовался я, с облегчением сунув треклятое перо в чернильницу.- Как раз не занят.

- Эк вас достала наша грамота, сон, - посочувствовала мне стражница. - Я когда малая была тоже ненавидела ее лютой ненавистью. Но мне еще и линейкой шлепки давали, если я криво писала. Кляксу поставила - хрясь по пальцам. На платье кляксу посадила - хрясь по заднице.

- Альти, только не бери на заметку такие методы, - улыбнулся я своей навострившей уши служанке. - Так что, отпустишь меня? Ати и яти не убегут.

- Хорошо-хорошо, мой милый сон, - быстро-быстро закивала Альти. - Я уже и сама подумывала предложить вам прогуляться или развеяться. Так держать, хорошо вам съездить к магам! О доблестная сона стражница, ты ведь его проводишь? А я постель перестелю. И подушки взобью. И окна протру! И полы помою! И... и еще что-нибудь, много чего, сделаю...

- Не перетрудись, - попросил я свою верную мышь, беря трость и направляя ее к двери. Правда, стоило мне добраться до собачки, как она живо отняла у меня средство управления креслом, взялась за ручки сама и заявила:

- Ну, с ветерком!

И сразу же после этого припустилась бежать.

В общем, не удивительно, что к магам мы оба ввалились запыхавшиеся, но веселые, поминающие чертей, богов, свет, тьму и прочее. Собравшиеся в центре комнаты маги обернулись на нас удивленно. Я тоже застыл, перестав смеяться. Я, как оказалось, был не единственный гостем Феты соноры Андро.

- О, сон Ганс, как вовремя вы зашли, - ухнула глава магов, а потом указала своей толстенькой рукой с кольцами на каждом пальце на стройную девицу. - Знакомьтесь, это Кая сона Илитрина, представительница клана рыцарей-магов сипух на предстоящем турнире.

- Добрый день, - вежливо и плавно в пояс поклонилась мне рыцарша. - Можно просто Кая, сон принц.

- Тогда и вы меня зовите по имени, - попросил я, с улыбкой ее разглядывая. - А я и не знал, что рыцари бывают еще и магами.

Маска у девушки была, собственно, соответствующай названию ее клана - сипуха как она есть. Всегда считал эту разновидность сов чуть жутковатой, но к бело-сине-голубым свободным одеждам девушки эта личина очень подходила. Помимо маски меня так же заинтересовал довольно странный плащ, отдаленно напоминающий парашут - помимо плеч он крепился к запястьям и голенищам высоких белых сапог. Ко всему прочему, кажется, ткань этого плаща была сложена вдвое.

- Не сочтите за хвастовство, но мы такие в Вадгарде первые и единственные, - пояснила мне девушка. – До этого кланы рыцарей-магов были распространены лишь у льяников и лаванд. Хотя наш клан все равно – самый маленький.

- Это потому, что он – самый молодой, - продолжила за нее Фета. - Наберете еще, не переживай, девочка моя. Вы всего-то во время войны образовались. Конечно, с рысями, шакалами или медведями вам не поспорить в древности, зато заслуг за сипухами чуть ли не больше. Герои войны как никак. И кстати, сон Ганс, именно благодаря помощи Каи мы наконец придумали, как стабилизировать ваше кресло.

- Замечательно, - обрадовался я. - Так что... мне, пожалуй, нужно с него слезть? Не принесете мне стул? Хотя... может мне не стоило приезжать, а просто было бы лучше отправить свое кресло вам?

20. На крыльях сипухи

Железные штаны тут же кинулись исполнять случайный приказ – они явно не видели проблемы в том, чтобы бежать вперед лошади. На страшной скорости, развитой чуть ли не с места, я встретился со стеной, больно ударившись об нее лбом. Но штаны на этом не остановились. Кажется, создательница все-же что-то перемудрила с рунами, дав им слишком много ума и собственной воли. Потому что железные штаны скрипнули, развернулись и припустились к лестнице.

Спохватиться никто не успел, как я выбежал из башни и затрясся, прыгая через две ступеньки.

- Стой! - крикнула вслед нам со штанами совушка, но в них, кажется, что-то переклинило, и они решили не останавливаться.

Кажется, я тоже что-то кричал, но тщетно. Меня вынесло из башни и потащило по коридору. Маги отстали, а вот быстро оценившие ситуацию сипуха и стражница бежали вслед за мной, крича всевозможные синонимы слова «стоп». Однако моим ногам под штанами, кажется, очень хотелось бегать. Они не бегали уже год, и теперь будто бы дорвались. И от этого мне было страшно как никогда. Потому что я понимал - рано или поздно я еще с чем-нибудь столкнусь, и на этот раз удар может быть еще сильнее, ведь я страшно разогнался. А ведь после прошлого раза в глазах у меня потемнело, я едва соображал куда бегу.

- Да долбани ты их заклинанием! - орала собачка.

- Не могу, это его убьет!

- Так сделай хоть что-нибудь!!!

- Я пытаюсь!

Но сделать что-либо они не успели. Штаны вдруг снова поменяли направление, и влетели в одну из дверей, заставив меня удариться об нее всем лицом. От столкновения меня швырнуло назад, спине что-то предательски хрустнуло. Нехорошо так хрустнуло, надо сказать, болезненно даже не смотря на обезболивающее, которым меня исправно поили змеи.

Дверь отлетела и страшно скрипнув грохнулась об стену. Но старый доспехи это не остановило! Они пронесли меня сквозь пелену из розовых занавесок и я оказался в самом сердце гарема. Кошечки - без масок, да еще и полуголые - кинулись врассыпную с громкими визгами. Штаны же безжалостно пробежались прямо по ноге одной из тех, кто не успел скрыться, вспрыгнули на подоконник витража, изображавшего чайную розу... и...

Я едва успел прикрыть руками лицо. Звон, осколки, ветер в лицо. Дикий, животный ужас - я вышел из окна седьмого этажа. Земля внизу, далеко - ведь замок стоит на отвесной с этой стороны скале. В глазах потемнело, лицо болело, голова гудела, ноги все еще старательно старались бежать. Мозг радостно кинулся прокручивать мне нарезку из самых прекрасных моментов жизни в быстрой перемотке...

В голове промчалась мысль о том, что я даже не знаю, как здесь покойников хоронят. Фактически я попрощался с жизнью

И сразу же, как эта мысль закрепилась в моей голове, меня вдруг резко дернуло вверх. Обхватившие меня руки болезненно впились в живот, и меня чуть не вырвало от этого. Ноги все еще болтались в воздухе, желая нестистись куда-нибудь, да куда угодно. Они все еще помнили приказ бежать вперед лошади.

- Слава свету, я успела, - прошептала тяжело дышащая сипуха. - Хорошо, что я оказалась рядом. Если после этого вы, ваше величество, не передумаете испытывать это страшное устройство, обязательно зовите меня, чтобы я могла вас спасти в случае чего.

- Да нет, я пожалуй и без железных штанов обойдусь, - испуганно выдавил из себя я. - Целее буду...

На плаще-парашюте мы с сипухой медленно спустились к самому подножью горы. Пока мы парили над городом мне удалось расстегнуть ремешки, до которых я смог дотянуться, и железные штаны наконец перестали неистово брыкаться. С огромным удовольствием я сбросил их вниз, с некоторым злорадством глядя, как они разбивались об землю вместо меня. Пока я занимался доспехами, рыцарша пристегнула меня к себе собственным ремнем и крепко обняла поперек туловища.

Потом было приземление - весьма удачное. Кая каким-то немыслимым для меня образом, красиво и грациозно, уцепилась, пролетая мимо одного из близко стоящих к скале домов, за флюгер. Уцепилась, открыла в своем парашюте клапан и мы твердо встали на землю. Точнее она встала, а я обвис в ее руках как тряпичная кукла.

- Это было захватывающе, - сказал я ей.

- Не могу с вами не согласиться, сон Ганс, - сказала задумчиво сипуха. - Однако надо признать, что мне стоит потратить время на отработку полетов в паре. К своему стыду я подзабыла, как это делается.

- Не прибедняйся, - ткнул я ее в бок. - Ты была грациозна, как сова.

- Спасибо за похвалу, сон Розалинд, - благосклонно склонила голову девушка, а потом живо поднырнула под меня, заставив повиснуть на собственной спине. - Держитесь, я доставлю вас во дворец.

- Нам бы слезть как-то, - я глянул вниз с крыши. - Можешь спустишься сначала сама, а потом поймаешь меня?

- Нам не нужно спускаться, - удивила меня сипуха. - Раз вам понравилось летать,то я предлагаю вам продлить удовольствие.

- А можно? - удивился я. - Я думал, что твой плащ только для плавного спуска предназначен.

- Он многофункционален.

После этих слов она глубоко, медленно, свистяще вздохнула... а потом резко свистнула. Я с удивлением заметил, что волоски у меня на руке встали дыбом. Да что там на руке, даже на голове зашевелились. Позади нас что-то затрещало... и к моему удивлению плащ, оказавшийся действительно двойным, начал надуваться и, словно гелевый шарик, взлетать. Он надувался до тех пор, пока наши ноги не оторвались от земли и мы не взмыли в воздух.

21. Открытый финал

Снилась мне Ласла. Ласла без маски, без своей королевской надменности... ну заодно и без одежды. Красивая королева, самая прекрасная женщина на свете. Мы были в моей квартире, дома, и мы целовались, целовались, целовались... пока я не проснулся и не ощутил себя самым большим идиотом на свете.

«Нельзя, придурок, - поругал я самого себя, переворачиваясь на бок, чтобы под одеялом не было видно последствий весьма пошлого сна. - Нельзя в нее влюбляться! Она же тебя прибьет, если узнает. Да и какая ты ей пара? Ну да, ты единственный, кто может смотреть на нее без маски, но...»

- Ох мой милый сон, вы проснулись? - защебетала Альти. - Вы всех нас так напугали! Лука приходила, маги приходили, змеи приходили, все желали вам поправиться. Вы кушать хотите? А пить? А...?

- Мое кресло привезли? - спросил я, перебив ее. А то знаю я Альти - она если завелась, то еще тысячу вариантов мне подкинет, пока успокоится.

- Да, конечно привезли! - она быстро подтащила ко мне кресло. - Теперь совы сказали, что вы даже по лестницам сможете ездить! Вы хотите в туалет? Зачем вам кресло, полежите еще немного!

Я пошевелился... и ощутил приглушенный укол боли в позвоночнике. Это мне совершенно не понравилось. Зато возбуждение как рукой сняло... хоть какая-то польза от моей болезни. Морщась, я сел на постели, тоскливо глянул на кувшин с водой. Альти поняла все без слов. Я попил, сжевал печенье, а потом спросил:

- Ты знаешь, где находится горем?

Стыд - одна из вещей, которая частенько не давала мне ни спать, ни спокойно жить. Потому извиняться я пытался пораньше, желательно до того, как стыд начнет грызть. Потому я решил не откладывать в долгий ящик извинение перед гаремом за разбитое окно и перепуганных девушек.

- О, удивляюсь вашей энергичности, сон! - смущенно улыбнулась Альти. - Не успели проснуться, а уже в гарем...

- Я хочу съездить извиниться, - обиделся я. - Послушай, неужели я так похож на извращенца, который бы стал спать с девушкой, которую совсем не знает?

- А при чем здесь извращение? - удивилась Альти. - Гарем, он на то и нужен, чтобы...

- Хватит, - остановил ее я, закатив глаза. - Я иду туда не за этим.

- Как скажете, о мой милый сон, - защебетала еще больше смутившись служанка. - Сейчас я помогу вам одеться!

Надо сказать, даже мысль о нормальном человеческом сексе вызывала у меня раздражение. Еще бы - у меня не было девушки с тех пор, как я оказался прикован к инвалидной коляске. Я был совершенным нулем как мужчина. Ну ладно... не нулем. Бревном с торчащим вверх сучком. Естественно, что такая прелесть мало кому была нужна. И естественно, что меня в связи этим одолевали комплексы и чувство неудовлетворения.

Поэтому слова о том, что в гарем я иду за сексом, меня откровенно говоря выбесили. Больная тема. В конце-то концов я даже сам стресс снять не мог из-за постоянного присутствия Альти... и это выбивало меня из колеи. А я и так был расстроен. И спина у меня болела. И вообще в воздухе что-то такое... неприятное витало. Но я все же запихал свое негодование поглубже, выкинул пошлый сон и глупые намеки из головы, и решил съездить в гарем во что бы то ни стало.

Мы поднялись на два этажа, и Альти, болтавшая о каких-то глупостях, постучалась в знакомую дверь. Из-за двери доносилась какая-то возня... и когда ее передо мной открыла одна из кошечек я пожалел, что приехал лично. Девушка была в одной только прозрачной желтой сорочке.

Твою ж мать, я только успокоился...

«Надо было записку отправить, - пытаясь не смотреть на открывшийся мне красивый вид, подумал я. - Или пригласить Шону к себе...»

- Кого я вижу, - мурлыкнула девушка. - Сон Ганс наконец почтил нас своим присутствием. Мы ждем вас уже столько дней! Проезжайте.

- С... спасибо, - запнулся я. - Но я бы хотел увидеть Шону...

- Она здесь, проезжайте же, - уцепившись за подлокотники кресла, кошечка втянула меня в помещение, и тут же преградила дорогу Альти. - А вот вам тут делать нечего, моя дорогая.

- Ничего, я вас подожду! - жизнерадостно сообщила мне Альти. - Идите-идите. И не дайте этим кошкам себя обидеть!

Я сглотнул. Да уж... да тут скорее я их обидеть боялся.

Незнакомка провезла меня сквозь розовые легкие ткани и я оказался в помещении, которое в прошлый раз не успел толком осмотреть. Это была комната, урезанная тканевыми занавесками до круга. В ней не было мебели, зато пол оказался мягким, заваленным подушками, одеялами, пушистыми шкурками и... полуголыми девушками. На них всех были такие полупрозрачные одежды, что у меня голова закружилась.

Нет, однозначно я зря приехал. Они же меня изнасилуют!

Помимо всего прочего здесь, в этом небольшой мягком кружке, было довольно дымно. Пахло сандалом и чем-то еще незнакомым, какими-то благовониями. Дым поднимался из большой, установленной посередине комнаты чаши, водруженной на голову статуэтки-кошки.

- Как я рада, что вы зашли лично, сон Ганс, - мурлыкнула Шона сона Онтерн, возлежащая на полу в такой позе, что я старался не слишком пристально на нее смотреть. Фигура у нее была чуть ли не идеальная... а вот лицо подкачало. Слишком длинный нос и слишком тонкие губы придавали ей хищный вид.

22. Отгоняя кошмары

- Альти... не могла бы ты сделать для меня кое-что?

С тех пор, как мы вернулись в мою комнату, прошел почти час. Сначала Альти ругалась на чем свет стоит на гарем за то, что они так надо мной поиздевались а потом выставили за дверь. Потом она грозилась пойти и доложить об этом главе слуг Жанне. Потом она просто причитала, что мне плохо, а змей почему-то нет на месте.

А мне действительно было нехорошо. У меня кружилась голова и я чувствовал себя так, будто хорошенько выпил. Но не это меня расстраивало. Возбуждение не проходило, в голову лезли идиотские пошлые мысли. Я готов был побиться об заклад, что тот дым, которым я надышался, был каким-нибудь местным афродизиаком. И я уже час мучился, пытаясь подавить это в себе. Мучился, мучился, и в конце-концов сдался...

- Да, мой милый сон? - подняла расстроенный взгляд от вышивания Альти. - Что угодно сделаю, только бы вам стало чуть получше.

- Хмн... - я смутился. - Не могла бы ты сегодня оставить меня на ночь одного? Меня ведь все равно стражница охраняет.

- Разумеется! - подозрительно быстро согласилась Альти. - Ох.... мне стоило бы почаще вас оставлять одного! Простите меня, я такая глупая. Глупая-преглупая Альти, которая хотела окружить вас заботой, а в результате не давала и минутки на то, чтобы уединиться, и...

- Ты ни в чем не виновата, - покачал я головой. - А теперь иди. Тебе есть, где переночевать?

- Да-да, разумеется. В крыле слуг очень много свободных коек и комнат, к тому же у меня есть и собственная каморка... Не волнуйтесь обо мне, мой милый сон. Я хорошо-хорошо отдохну и приду к вам на рассвете. И буду оставлять вас теперь почаще.

Она быстро подошла ко мне, взбила подушку, заглянула в глаза. Помешкав, по-дружески поцеловала меня в лоб и, развернувшись, подавленно побрела к двери. На пороге Альти обернулась, натянуто мне улыбнулась и, потушив лампу, вышла.

Я устало прикрыл глаза. Столько всего за один день. Вроде же думал, что все успокоится. Надеялся, что мирная жизнь в другом мире войдет в медленное, рутинное русло, которое даст мне отдохнуть и успокоится... но увы. Увы, события вновь начали сгущаться. И я чувствовал, будто что-то надвигается на меня, давит, душит...

Мимолетное видение было расплывчатым. На меня смотрел из темноты человеческий череп без нижней челюсти. Он был почерневшим, будто обуглившимся, и в его глазницах светились голубые искры. Этот череп плыл на меня, становился все ближе, и ближе, и ближе. Он приближался, пока мой нос не вошел в дыру, что была вместо его носа, пока мои глаза не оказались вплотную к голубым искрам... и...

Из кошмара, в которое я так неожиданно провалился, меня вырвал стук в дверь. Я судорожно, испуганно втянул воздух от неожиданности. Совсем стемнело, и комната выглядела не слишком дружелюбно. Огонь в камине потух, оставив лишь легкий запах древесного дыма. Тело онемело от того, что я долго лежал в одной позе.

Стук повторился - чуть менее настойчиво, тихо, еле слышно.

- Войдите, - попросил я.

Дверь приоткрылась и в комнату заглянула та, про кого я успел забыть в этой суматохе.

Рыжая рысь, Камилла. Стройную фигурку, застывшую на пороге, обрамлял льющийся из коридора свет, превращая девушку в безликий силуэт, но я все равно узнал девушку.

- Простите, что так поздно, сон Розалинд, - извинилась она тихо. - Я вас разбудила?

- Спасла от кошмара, - признался я, а потом, не желая оставаться в темноте в одиночестве, попросил. - Посидишь со мной? А то вдруг этот страшный сон еще не совсем ушел, а просто притаился и ждет, когда я снова усну.

- Не волнуйтесь, я не дам этому случиться, - девушка приняла правила игры и вошла, тихонько закрыв за собой дверь. - Я ведь рыцарь. Итак... как вы думаете, что прогонит кошмары? Может, стоит зажечь свет?

- Только если очень тусклый, - попросил я. - Голова болит.

Голова действительно побаливала - видимо крепко я сегодня ударился. Спина тоже неприятно ныла, и я помянул тот неприятный хруст, что услышал сегодня днем. Только бы не было никакой трещины или нового защемления! Только бы не было сотрясения мозга. Только этого мне сейчас не хватало - снова заболеть, когда только-только все начало налаживаться.

- Тогда я разожгу огонь в камине, - сказала рыжуха, споро схватила несколько поленьев и бросила их на холодный пепел. - Огонь, тепло и свет - лучшее средство от омни.

- Омни? - спросил я отстранено.

- Вы не помните даже таких простых вещей?

- Пожалуй... если бы я помнил - то не спрашивал бы.

- Детки... птенчики тьмы-птицы, появившиеся из тех перьев, что она потеряла. Они питаются хорошими снами и оставляют после себя плохие.

Рысь немного помолчала, разбираясь с камином. Пара минут - и внутри весело затрещал огонь, перекинувшийся с розжига на сухие поленья. Справившись с камином, девушка встала и обернулась ко мне.

- Спасибо вам, - сказала она тихо. - Я и надеяться не могла на то, что вы меня так выручите с мечом.

- Тебе стоит в следующий раз больше думать о последствиях своих поступков, - я прикрыл глаза. - Иначе ты можешь однажды лишиться не только меча, но и жизни. Правила нарушать нельзя не потому, что кому-то так хочется. Правила придуманы затем, чтобы сохранить наши жизнь и здоровье в безопасности...

23. История Вадгарда и виски

- Ну, и чего пришел?

Лука подняла на меня усталый взгляд. Ее кабинет почему-то представлялся мне совершенно иначе. Я ожидал увидеть роскошный, мощный стол, картины в рамах, паркетный пол... но попал почти что в каморку, все стены которой занимали посеревшие от времени стеллажи, полные книг, подшивок газет и папок с документами. Ни единого украшения, даже коврика на полу не было. Помещение выглядел скорее как архив, чем как кабинет главы шпионов.

- Лука, почему мне нельзя сходить к Ласле? - решил сразу пойти в лобовую атаку я.

С этого началось утро. Со жгучего стыда за содеянное. Я не мог поверить, что поддался искушению и переспал с малознакомой девушкой. К тому же я чувствовал себя предателем перед Ласлой. Я ведь обещал ей хорошо себя вести, к тому же Элла сона Тонильф сулила мне адские муки, если я только пальцем трону своего рыцаря. Мало этого... я не испытывал к Камилле никаких чувств, а к королеве - испытывал. И это разрывало меня на части.

Потому я и решил съездить к Ласле. Съездить и покаяться. Провести упредительный выстрел - рассказать ей о своем проступке раньше, чем о нем ей расскажет кто-нибудь другой – в виде грязной сплетни. Но когда я попросил Альти отвезти меня к королеве или хотя бы сказать, где находится ее комната, она неожиданно заупрямилась. Сказала, что ее величество очень занята последние дни и никого к себе не пускает. То же самое ответила мне на мой вопрос и стражница, пойманная в коридоре. То же самое сказала мне и служанка, которую я выловил в коридоре. Никто не хотел везти меня к Ласле. А потом вспомнился еще и яд, который она должна была выпить. Напугавшись до чертиков, я решил, что чем доставать слуг, лучше отправиться к кому-нибудь из совета маскарада... и поехал к Луке.

Лисица подняла голову от бумаг. Подняла, дернула носом и сказала спокойно.

- Я понимаю, зачем ты ее ищешь. Мне уже донесли про твою интрижку с этой рыжей рыцаршей. Не волнуйся, я тебя прикрою...

- Дело уже даже не в этом, - обеспокоенно оборвал ее я. - Что с Ласлой? Она в порядке?

- Ласла очень занята... - нахмурилась Лука.

- Она жива? Яд не убил ее?

- Послушай, - лисица грозно нахмурилась, раздувая нервно ноздри. - Если бы она была мертва - об этом бы уже все знали. Она просто... просто...

Лука поморщилась, потерла лоб так, будто у нее голова болела:

- Свет птица, дай мне сил, - пробормотала она. - Последние дни такие тяжелые. Сначала Ласла слегла от этого треклятого яда, тьма его поглоти, потом ты чуть не вывалился из окна, теперь вот еще и Элли пропала... Не нагнетай. Твои мелкие проблемы - это такая капля в море....

- Постой, постой, - ошарашенно остановил ее я. - Как Элла пропала?

Новость о том, что Ласла болеет от яда одновременно и успокоила, и напугала. Успокоила - потому что я точно теперь знал, что она жива и может вполне еще выкарабкаться, в профессионализме местных целителей я не сомневался. Напугала... напугала потому, что она болела целых три дня, а я ничего об этом не знал. Куда тревожнее была новость о исчезновение ее главной защитницы – соны Тонильф.

- А вот так, - развела беспомощно руками лисица. - Мы уже два дня его ищем. Придурок гребанный... если бы я не знала, что он любит королеву до беспамятства, по решила бы, что он сбежал и...

- Погоди, ты о ком? - снова прервал ее я. - Так ты не об Элле Тонильф, а о каком-то парне говоришь?

Лука удивленно на меня уставилась, а потом тяжело вздохнула, закатив глаза.

- Ну вот... - сказала она. - Все, пора подавать в отставку. Хотя какая разница... Элле все равно за ее дезертирство в трудную минуту ничего хорошего не светит. Ладно уж... иди сюда. Выпьем что ли... а то я так от этой нервотрепки окончательно свихнусь.

С этими словами Лука похлопала по столу напротив себя и извлекла на свет бутылку темно-коричневого стекла. Извлекла, покрутила... а потом, как какая-нибудь бандитка, зубами вытащила торчащую из горлышка пробку. После этого лиса шумно, будто хотела поставить донышком штамп на листе бумаги, поставила ее на середину стола. Я подъехал поближе, недоумевая от ее неожиданного поведения. Хотя... Ласла там что-то говорила о том, что Лука любит выпить и поболтать. Так почему бы не воспользоваться шансом порасспрашивать ее? Вопросов накопилось изрядно. К тому же я хотел узнать - раз уж меня к ней не пустят - в каком состоянии королева.

- Короче говоря, - хмыкнула Лука, сверля бутылку взглядом. - Будем пить из горла. Я кокнула неделю назад свой любимый стакан... и у меня все руки никак не доходят новым обзавестись. Ты пьешь первым.

Я осторожно глотнул. Напиток оказался весьма крепким, что-то наподобие знакомого мне по Земле виски, но имелся у него какой-то местный привкус. Горло обожгло, по пищеводу прокатилась горячая волна. Я решил, что в следующий раз глоток будет меньше раза в два... иначе без закуски я долго не протяну. Зато Лука выдохнула и, кажется, сделала глотка два. Сделала, зажмурилась, поморщилась, потерла почему-то нос и заявила:

- Элла - мужик.

- Ну... - замялся я, с ужасом припоминая как пялился на ее задницу в первый день в новом мире. - По твоим словам я так и понял. Но почему он переодевается девушкой?

- Это долгая история... - вздохнула Лука, качаясь на задних ножках стула. - Не подумай только, что ему это нравится. Я же говорила тебе, что все мы, нынешние рыцари - бывшие наемники?

24. Три броши

То, что королева пропала, увы, не стало для Джус достаточно веским поводом чтобы отменить рыцарский турнир. Потому вечером следующего дня состоялись смотрины.

Чем дальше я знакомился с местной культурой, тем больше понимал, что Вадгард - далеко не средневековье. Его вообще сложно было - лично для меня - отнести к какому-то знакомому мне временному периоду на земле. Однако факт оставался фактом - общество мирка, в который я попал, было гораздо более цивилизованным и прогрессивным, чем мне показалось на первый взгляд. Мы в ходе эволюции нашей морали отринули и рыцарские турниры, и дуэли, и пиры, и балы... все это превратилось в соревнования, дебаты, званые ужины и дискотеки. А местные все эти штуки не выкинула, а оставили. Оставили - но переварили в плане моральном, дополнили своими личными традициями, сохранив при этом особый шарм этих мероприятий.

Потому я вовсе не удивился, когда ища информацию о рыцарях узнал, что им устраивают смотрины. На деле это было похоже на отбор невест. По крайней мере именно такое впечатление у меня сложилось, пока я сидел на троне и приветствовал одну прибывшую девушку за другой.

Всего на вакансию моего рыцаря претендовало семнадцать девушек. Целых, блин, семнадцать! Большую часть я не знал, и Лука мне старательно их представляла, заостряя внимание на самых, по ее мнению, талантливых. Если быть точнее - на здоровенной медведице, волосы которой действительно походили на короткую, жесткую медвежью шерсть, и на шакалихе - ехидной высокой девчонке, которая улыбаясь хищно обнажала десны. Однако что первая, что вторая, мне не понравились. И дело было вовсе не в красоте. Все девушки пришли в лучших своих нарядах - кто в платьях, кто в военных кителях, кто в чем-то наподобие легкой брони. Нет, все они были в общем-то кто симпатичными, кто красивыми, кто просто обычными, но вот характер и отношение к делу меня не устраивали. Для большинства я был просто источником престижной работы, ничего более.

Потому, наверное, я так сильно обрадовался, когда к нам подошла моя любимая собачка, что караулила, кажется, круглосуточно мою комнату. Я даже не узнал ее сначала без маски. Нет, маска-то была... но все рыцарши надели их кто на ухо, кто на макушку, кто вообще на затылок. Узнал я свою любимицу только тогда, когда она заговорила, улыбаясь левым углом рта.

- Че, сон Ганс, скучища смертная? - спросила она, и от девушку в красивом синем платье в пол со шлейфам услышать такое было как-то странно. - Может, вам на веках глаза нарисовать? Вздремнете, никто и не заметит.

- А ты что тут делаешь? - удивился и оживился я - действительно ведь от этой официальны загибался.

- Выпить на халяву пришла! - скаркастически заявила собачка. - Ну вы чо, сон, я ж тоже не мышь какая-нибудь, а рыцарь! Причем не последний в клане псов. А че вы думали, что если я говорю как портовые карлики, то значит все, не умею махать мечом?

- Не сомневаюсь, что ты умеешь, - озадачился я. - Просто не думал, что псы тоже участвуют.

- Ну... - почесала в затылке рыцарша, - Сона Тонильф сначала была против, но потом чет как-то передумала после вашей истерике. Ворчала чет ходила про то, что невыгодно кормить чужака в замке. Ну я и послала меня. Так че, вы меня примете? Или за мое... как это...

- Косноязычие, - подсказала ей Лука, которая все это время стояла за троном и слушала внимательно нашу беседу.

- Во-во, вот из-за него самого вы меня того, пинком под зад и пока? - с некоторой жалостью спросила у меня собачка.

- Для меня будет огромной потерей, если ты перестанешь разбавлять эту официальщину своим косноящычием, - заговорщицки подмигнул я ей - большего маска не позволяла. - Задай им всем жару. Кстати... имя-то твое как?

- Отна сона Тонильф, - расплылась в улыбке девушка.

- Родственница? - удивился я.

- Элла набирала своих собачек из бесфамилья, - мурлыкнула Лука. - Сироты, безотцовщины, просто отказавшиеся от своей семьи девушки. Потому у всего клана псов одна фамилия.

- Да, мы большая собачья свора, - сказала Отна, а потом, замявшись, протянула мне деревянную шкатулку. - Ну... на крутой подарок у меня денег не хватило... транжира я... но хоть такой примите. Только не надевайте, а том мне стыдно как-то...

Я открыл шкатулку и обнаружил на красной бархатной подушечке небольшую брошь - очередную, в мою коллекцию. Она была действительно простенькой, железной. Дружелюбная собачья голова - уши острые, торчком, как у добермана. Ошейник шипастый. И все это на фоне скрещенных мечей.

- Знаешь, будет упущение если я ее однажды не надену, - сказал я честно Отне. - Из всех моих брошей эта - самая мужская. Спасибо за подарок, я буду ее беречь.

- Уф, а я боялась что вы ей в меня запустите, - облегченно выдохнула девушка, а потом зыркнула в сторону зала и поклонилась, прижав руки к бокам. - Прошу простить, ухожу. А то всю халявную выпивку без меня слопают эти дармоедки!

- Выпей за меня, - попросил ее я. - И удачи на соревнованиях.

Собачка отбыла и я чуть выдохнул. Еще пара рыцарш... и стало совсем спокойно. Не шли, правда, почему-то ни рысь, ни сипуха и это беспокоило. Ожидая их я успел чуть перекусить и даже выпить белого вина. И вот, когда я уже заскучал Лука наконец пробормотала.

- Смотри, идет твоя зазноба рыжая. Давай, парень, держись. Я на тебя рассчитываю.

25. Дефибриллятор

- Ваше величество, не сочтите, что я вижу зло всюду, где его нет... но вам не кажется, что в замке творится что-то странное, даже плохое?

Сипуха встала на место Луки, облокотившись на спинку кресла. Разговаривать так было одновременно и удобно, и нет. Удобно - потому что она говорила исключительно мне на ухо и могла понизить голос чтобы нас никто не слышал. Неудобно - потому что я не видел ее лицо.

- Не думаю, что это паранойя, - пробормотал я, хмурясь. - На нас в последнее время обрушилось много бед. Но что в этом странного? Просто началась черная полоса...

- Простите, но о какой черной полосе может говорить член благословенной семьи? - чуть удивилась Кая. - Вы, наверное, не помните историю вашей семьи, сон Розалинд.

- Так расскажи мне ее, - попросил я. - Узнаю заново.

- Что ж, ваша семья заключила договор с великим драконом, покровителем этой земли.

- Договор с драконом?

- Да, именно так. Вы ведь знаете, что у каждого из материков свой символ-покровитель? Он еще изображен на гербе правящего там королевства.

- Про символы я знаю, - хмыкнул я. - Но я не знал, что эти символы - реальные существа.

- Не совсем реальные. Скорее они - божества, почитаемые простолюдинами материка. У нас это дракон, но в отличие от других покровителей он страшный бог и не любит, чтобы у него что-либо просили. Однако несколько тысячелетий назад семья Розалиндов нашла его в его горной пещере. Нашла, и заключила договор. Дракон признал первого Розалинда королем и даровал ему долголетие, а первый Розалинд поклялся славить дракона и служить ему с честью. Одно бесчестное дело - и его ждала бы смерть или кара. Потому ваша семья всегда была любима народом - за свою справедливость и честь.

- Я слышал обратное, - хмыкнул я. - Слышал, что мои родственники были прогнившими.

- Смею предположить, что именно из-за этого они и умерли такой страшной смертью, - ответила сипуха. - Хотя не мне судить. Так вот, я веду к тому, что дракон покровительствует вашей семье и оберегает ее от больших горестей.

- Тогда он точно отвернулся от нас, - вздохнул я. - Судя по рассказам здесь было жарко последние несколько лет.

- Возможно, - хмыкнула сипуха. - Все возможно, сон Розалинд. Но я не о столь давних делах. Я о последних трех-четырех. Мне такое обилие неприятностей кажется противоестественным. Как и обилие кое-чьей удачи...

- Чьей же? - удивился я, а потом до меня дошло. - Опять подозреваете Камиллу? Мне начинает казаться, что вы завидуете.

- Зависть тут не причем, такова уж я, - хмыкнула Кая. - Я склонна подозревать людей и доверять интуиции. А моя интуиция рядом с ней буквально распушает перья от страха. Однако опять же - не мне судить. Я просто прошу вас, умоляю, будьте настороже, сон.

- Хорошо, - улыбнулся я. - И кстати... ты говорила о долголетии? Оно было даровано лишь первому Розалинду, или всему роду?

- Всему. Почти все ваши потомки жили никак не меньше двухсот пятидесяти лет. Я, разумеется, имею в виду тех, кто умер своей смертью.

- Свет, я как-то не задумывался об этом, но сколько же мне лет?!

- Если не ошибаюсь, в этом году должно исполниться пятьдесят три, - ошарашила меня сипуха.

Однако. Вот ведь... неожиданное гадство. Только-только был девятнадцатилетним балбесом, а тут бац - и уже пора на пенсию. Интересно, и как Ласла собиралась скрыть тот факт, что я начал бы стареть? Хотя... нет, не верится мне, что она об этом не подумала. И еще интереснее - а сколько же тогда ей?!

- Но подожди, - удивился я. - А как же жены? Неужели короли за свою жизнь имели две-три жены?!

- Нет, ваше величество. Жены принимались в семью, брали фамилию, потому на них тоже распространялось благословение. Рыцари, кстати, так же принимаются в семью и не стареют, охраняя верно своего господина всю оставшуюся жизнь.

Ну вот все и встало на свои места. Да здравствует лишние две сотни лет. От такой новости я даже воспрял духом - впереди еще много времени до старости и смерти! Однако как воспрял я, так и скис. Если Ласла не найдется - никакой мне долгой и счастливой жизни.

- Знаешь, за это нужно выпить, - хмыкнул я. - И за то, чтобы к нам вернулась милость дракона, и за две сотни лет, и... да за все в общем.

- Я совершенно не против, - сипуха подняла свой фужер с белым вином и отпила.

Я тоже глотнул. У вина оказался какой-то странный привкус и еле-заметный запах, напомнивший мне запах бензина. Я поморщился и фыркнул.

- Ну и гадость... я, конечно не специалист, но это вино определенно испортилось. Надо сказать слугам, чтобы они убрали его со стола.

- Мой отличное, - удивилась сипуха, и протянула руку за фужером. - Дайте-ка я попробую. Может, в него что-то пролили случайно?

- Может и так, - я отдал ей фужер, и от чего-то сердце у меня начало биться чаще.

Резко тело бросило в жар, и этот жар вовсе не походил на жар от алкоголя. Он был гораздо сильнее и будто бы сжигал изнутри легкие. Я закашлялся, в глазах у меня потемнело. Сердце принялось колотиться как сумасшедшее, все наращивая и наращивая темп. Спазм сжал горло, не давая вздохнуть.

26. Синяя птица

- Ганс, ты там?

Тихий голос Ласлы во тьме пугал до дрожи.

Снотворное снова не подействовало, но зато мне хотя бы не было больше больно. Я лежал в постели словно мешок с картошкой - такое отвратительное состояние. Такое знакомое. Такое пугающее.

Радовало одно - я все еще мог говорить, видеть. Хоть что-то.

Змеи колдовали надо мной добрую половину ночи, пытаясь вернуть мне руки. Опять иглоукалывание и растирки, опять какие-то отвары и зелья, но... ничего не помогло. Совы тоже пытались - но лишь развели руками. Проклятье не давало им ничего со мной толком сделать, будто мое тело отказывалось принимать любое лечение, сопротивлялось.

- Ганс... Ганс, дай знак. Ганс, ты слышишь меня?

Назойливый тихий голос никак не давал мне уснуть. Я уже начинал думать, что рехнулся. Голос доносился из-под подушки и навязчиво звал меня уже не один час. Альти, прикорнувшая на кушетке в углу комнаты, кажется, его не слышала. Бедная служанка ужасно наплакалась... я даже не думал, что она будет переживать чуть ли не сильнее меня. Все гладила меня по голове и причитала о том, как же теперь я жить буду. Будто бы с я сам знал….

- Ганс, ответь, прошу. Я знаю, это безумно для тебя... но ответь. Ответь же...

- Дожили, говорю с голосом в своей голове, - сдавшись, пробормотал я.

- Кажется, я что-то слышала, - после краткой заминки, ответил голос. - Элли, ты проиграла спор.

Я удивился. Удивился... и тут же испуганно принялся стряхивать подушку головой с кровати. А когда стряхнул, то виском лег прямиком на проклятую зажигалку. Сначала виском... а потом ухом.

Ну конечно же, магия. Почему я все время забываю, что это - магический мир?!

- Ласла, - позвал я. - Свет... с тобой все в порядке?

- Я не могу разобрать твои слова, - сказала королева непривычно напугано. - Но я слышу, что ты отвечаешь. Это очень хорошо, теперь есть хотя бы небольшая надежда.

- Где ты? - спросил я. - Что с тобой?

- Хорошо, - вновь не услышав, что я сказал, продолжила она. - Слушай внимательно. В замке очень опасно, особенно для тебя. Мы сейчас далеко отсюда, у льников. Элли почувствовала, что творится что-то странное и увезла меня. Я благодарю свет за ее паранойю... но это не важно. Мы отправились к льняникам чтобы они помогли нам понять, что происходит. И у нас есть одно очень страшное предположение. И ты поможешь нам, если оно подтвердится.

Я сглотнул.

- Так вот, - продолжала Ласла, - мы сейчас ничего особенно сделать не можем. Если мы вернемся - то тоже окажемся в опасности. Я чуть не умерла от того яда, и боюсь представить, что там творится с тобой. Но раз ты откликнулся, раз ты отвечаешь, то, возможно, у тебя получится что-то сделать.

- Я сейчас мало чем могу помочь... - пробормотал я. - Все совсем плохо...

- То, что у вас творится там, называется синей птицей. Это очень опасное существо, очень могущественное. Оно управляет самой удачей, памятью и эмоциями. Кто-то принес его яйцо в замок, и, судя по всему, синяя птица готова вот-вот вылупиться. И если она вылупится, если появится на свет, то всем нам придется тяжко. Потому тебе надо сделать так, чтобы она умерла не родившись.

- Будто я знаю, как это сделать...

- У человека, что принес ее в замок, есть мечта. И птица пытается эту мечту как можно скорее осуществить. Так как до вылупления осталось немного времени, она страшно торопится и, возможно, будет заставлять людей действовать кое-где даже нелогично, брать их под контроль. Найди ту, кому сильно везет. Найди, пойми чего она хочет и сделай ее мечту невыполнимой. Тогда птица умрет, так и не вылупившись. И не пытайся искать помощи у окружающих - тебе вряд ли поверят. В замке, как мы думаем, все уже под ее контроль попали. Потому говори только с самой принесшей птицу девушкой.

- Удивительно, я даже знаю с кем говорить, - хмыкнул я, тут же вспомнив Камиллу.

- И еще кое-что, - сказала Ласла. - Ганс, пожалуйста, будь осторожен. Я очень беспокоюсь за тебя, ведь синяя птица может тебя даже убить. Если у тебя не получится ее уничтожить - попытайся найти себе союзника и улетайте оттуда. Любыми способами поднимитесь в воздух и постарайтесь добраться до льняников, я буду там вас ждать. Не подставляйся слишком сильно, ты мне на данный момент гораздо дороже, чем спокойствие страны. Я уже теряла тебя однажды, и вовсе не хочу хоронить второй раз. Потому прошу тебя, умоляю, выживи.

- Хорошо, - я расплылся в улыбке. - Я тоже люблю тебя, Ласла. И ради тебя я постараюсь изо всех сил...

- Знаешь, я чувствую, хоть и не слышу, - ответила королева. - Я раньше сомневалась в твоей искренности. Что ж... ты всегда говорил, то умение извиняться и благодарить - это то, что делает просто человека хорошим человеком. Потому извини меня, что не доверяла. И спасибо за эту нежность. В такие времена она особенно греет. А теперь спи. Сладких снов.

- Тебе того же, - шепнул я.

Однако спать я теперь не собирался. Как после такого вообще можно было уснуть?

- Альти, - позвал я громко. - Альти, проснись.

- Что?! - подскочила на своем месте служанка. - Вам что-нибудь нужно? Попить? Поесть? Ночной...

27. Честная победа

Турнир начался ни смотря ни на что. Первой плохой новостью стало то, что количество участниц с семнадцати вдруг сократилось до пятнадцати. Подтверждая мои догадки о носительнице синей птице отсутствовали собачка и сипуха. Про первую мне сказали, то вчера она подралась с кем-то и вывихнула руку. На вопрос же о второй Лука скривилась как-то по-особенному, будто испытывала угрызения совести.

- Кая в порядке? - обеспокоенно уточнил я. - Ты вчера удостоверилась, что она не виновна?

- Удостоверилась, - согласилась Лука.

- Сон принц, не ведите себя как маленький, ничего не понимающий ребенок, - наклонившись ко мне пониже, сказала Джус. - После дознания, пусть и такого легкого как было в случае Каи, человеку нужно отлежаться как минимум пару дней. Ни о каких турнирах тут и речи идти не может.

- Вы хоть ее не покалечили? - спросил я осторожно.

- Нет, - непривычно огрызнулась Лука, а потом ответила на недовольный взгляд Джус возмущенно. - Ну не знала я, что у нее на этот отвар такая реакция будет...

- Не смотри так на меня, сон принц, - нахмурилась на мой испуганный взгляд Джус. - Мы и так сделали исключение для нее, ограничились магией и развязывающими язык отварами. Никаких пыток. Ну потравилась девчонка... бывает. Аллергия у нее оказалась на один из компонентов.

Я тяжело вздохнул, покачал головой. Да уж... после такого на сипуху рассчитывать не приходилось. А я так надеялся что она - единственная, заметившая связанные с Камиллой странности - поможет мне. Пусть не победить... так хотя бы сбежать в случае чего поможет. Но теперь оставалось только на себя рассчитывать. Ну и на помощь местных богов.

Расположились мы в ложе круглого стадиона-колизей. Денек выдался жаркий, солнце жгло нещадно и слепило глаза. Трибуны уже под завязку заполнили городские жители, а рыцари проходили последние проверки внизу. К моему удивлению их проверяли на допинг - как химический, так и магический. Что сказать... цивилизация. Сначала я обрадовался, понадеявшись, что синюю птицу найдут и все обойдется без меня... но разумеется никто ничего не обнаружил. Я даже засомневался... а может ошибся?

- Расскажи поподробнее, как турнир проходить? - попросил я у Луки.

- В три этапа, Ганс, - с радостью перевела тему лисица, вернувшись к своему привычному, приятному тону. - Сначала забег, который отсеет половину участниц. Потом - скачки, который отсеют еще половину. Итого останется четыре участницы. Последним этапом станут три драки один на один на любом оружие, в ходе которых определиться победитель.

Ну вот и посмотрим - подумал я - кому здесь будет вести больше всего.

Однако все сомнения в том, что рысь принесла в замок синюю птицу, расселись, стоило начаться «турниру», больше похожему на вполне современные соревнования. В первую же минуту забега фаворитка - медведица - упала и сломала нос, ударившись им об землю. Остальные сильные рыцарши выбыли во втором туре - лошадей напугал шум с трибуны и они метнулись, забыв напрочь о забеге. В результате до последнего тура дошла рысь и троица, на которую вообще никто не ставил. Олениха, ежиха и ласка.

А я все думал. Даже не так - я панически соображал, какое же у нее в голове крутится желание. Послушать ее - так она хочет стать моим рыцарем. И все. Но в эта простейшая теория не стыковалась с происшедшими событиями. Слишком многое не совпадало.

В короткой битве олениха одолела ласку.

Нет, если бы Камилла просто хотела стать моим рыцарем - с Ласлой бы все было нормально. Да и со мной тоже. Нет, на уме у нее имелось что-то совсем другое. Какая-то сумасшедшая мечта, которая включала в себя смерть Ласлы... почему она ей мешала? Не захотела ли она занять ее место? Но тогда к чему попытки затащить меня в постель?

Рысь, разумеется, победила ежиху. Казалось, что рыжуха вообще не умеет держать в руках меч - она просто поставила своей сопернице подножку и та нелепо упала, вырубившись.

- Лука, Фета, Джус... - позвал я с надеждой. - Разве вы не видите, что она победила при помощи какой-то магии?

- О чем ты? - посмотрела на меня Фета, которая в маске Ласлы восседала на троне рядом со мной в ложе. - Это был очень красивый бой. Даже я оценила.

Глаза ее светились голубым.

- Сон принц просто не разбирается в фехтовании, - сказала почти ласково Джус. - Девчонка хороша. И как только Элла смогла ее побить...

И в ее глазах мерцал жутковатый огонь.

- Нет, она определенно победит, - сказала уверенно Лука.

Даже она, и та поддалась чарам.

Я закусил губу и посмотрел на арену. Нет... Камилла хотела чего-то другого. Стать королевой... но не такой королевой, как Ласла. А точнее, возможно, даже не королевой... а просто женой принца. Принца или короля. Такая безумная мысль удивила меня самого. Но главное - она стыковалась с произошедшим. Она приложила все усилия чтобы залезть ко мне в постель. И она наверняка постаралась - и птица ей помогла - забеременеть. Убрала королеву. Убрала ее, чтобы она не помешала ей стать моей женой - ведь из-за почти полной парализации у меня больше может и не быть детей. Никогда. А тут - единственный сын, пусть и бастард от рыцаря. Единственный наследник короны от принца, который принцем и не был.

28. Героиня сказки

Кап. Кап. Кап.

Святилище притаилось под стадионом-колизеем. Это был темный, необычайно сырой и огромный зал, стены которого фонарю не удавалось осветить. Колонны уходили вверх, в темноту, к невидимому потолку. Наши шаги отражались эхом и скакали, скакали, скакали по пустому пространству. От этого мне настойчиво казалось, что вслед за нами спустилась сюда и зомбированная синей птицей армия - зачарованный народ Фрита.

Первыми шли мы с Лукой, за нами тихонько, испуганно шла рысь, а замыкала шествие, громко топая, тяжелая Джус.

- Ее величество не отправилась с нами? - тихо, напряженно спросила Камилла.

«Нами. Нами. ...ами.... ми....», - вторило ее испуганное эхо.

Лиса и лошадь промолчали. Я тяжело вздохнул, откинув голову назад и посмотрев во тьму.

Она боится. Рысь стала нервной с того самого момента, как победила. Это внушало надежду на то, что мои слова достигнут ее, заставят одуматься. Я уже знал, что буду говорить. Знал... но медлил. Не время, не сейчас. Вот дойдем, остановимся, тогда...

...может, я просто боялся, что это убьет ее вместе с синей птицей?

Фонарь выхватил из темноты небольшой бассейн, полный черной воды. В середине этого бассейна возвышалась мраморная статуя каркула, увешанная драгоценностями, ярко заигравшими в свете фонаря. Мы подошли к самому краю, и Джус скомандовала Камилле.

- Раздевайся, милая. Одну рубашку оставь.

Я искоса глянул на рысь. Она закусила губу, а потом, видно чем-то мысленно себя успокоив, стащила с свою старенькую, потрепанную куртку. Вслед за ней полетели на пол и брюки, и белье. Девушка замялась, переступая с ноги на ногу - видно пол был очень холодным. Глаза чуть светились голубым... но в остальном - предо мной стояла самая обычная девушка. Самая обычная девушка, из-за которой мы с королевой чуть не лишились жизни.

- Давай, полезай в воду, - велела ей Джус. - Она холодная, но ты потерпи. Я постараюсь побыстрее.

- Хорошо, - согласилась Камилла и осторожно спустилась в бассейн. Вода сожрала ее до пояса. Слабое, совсем не рыцарское тело, тут же затряслось от холода, лицо сморщилось, глаза влажно заблестели.

- Сон Ганс, не хотите ли ничего сказать прежде, чем мы свяжем ваши души? - спросила Лука. - Верность рыцаря - это навсегда, до смерти. Потому если у вас речь, которой можно было бы украсить такое торжественное событие, то я прошу вас...

- Да, мне есть что сказать.

Камилла, обнявшая себя руками, подняла на меня испуганные глаза.

- Но сначала я хотел бы спросить, - хмыкнул я. - Ну, Камилла сона Олли из клана снежных рысей, что ты мне скажешь в свое оправдание?

- В-в чем я провинилась? - спросила рысь.

- Там, в порту, ты обещала мне, что я не увижу от тебя больше ни единой хитрости, - напомнил ей я.

- Хитрость... - отвела взгляд девушка. - Если изредка не прибегать к хитростям - можно ничего не добиться в жизни. Этот мир... он принадлежит везунчикам. Везунчикам и богатеям. Но чем я хуже их, сон Розалинд? Неужели я не достойна... большего?

- Хорошо говоришь, - улыбнулся ей я, но эта улыбка вышла какой-то страшной, пустой. Такой же пустой, каким был сейчас внутри я. - Знаешь, я тебя понимаю, маленькая рысь. Я сам с недавних пор чувствую себя знаешь... сказочным героем. Попал в сказку - дворцы, проклятья, рыцарские турниры, балы, пиры. И ведь у тебя так же, да? Ты ведь сейчас – сказочная нищенка, попавшая в сказку, где в нее влюбляется прекрасный, пусть и несчастный принц? Нищенка, которой помогла... хмн... добрая волшебница например, или великое божество.

- Да, - девушка заглянула мне в глаза с надеждой. - Да, так оно и есть, ваше величество. Я будто в сказке, будто во сне! Прекрасном сне, от которого не проснуться. Вы бы знали, каково мне было дома. Холодный север, попрошайничество. У меня не было ни дома, ни имени, ни семьи. Но посмотрите на меня сейчас! У меня есть мечь, о котором я всегда мечтала, я вот-вот стану вашим рыцарем, а потом, может быть, и вашей возлюбленной. Может даже - когда-нибудь, королевой, уж простите мне такую наглость. Но я... я достаточно натерпелась. И теперь я возьму от жизни все, что только смогу! Вы ведь понимаете меня, да?!

В ее голосе проскользнула искра безумия.

- Хочешь жить долго и счастливо? - спросил я.

- Именно так, - уверенно сказала рысь.

Я тяжело вздохнул. Ну что ж... никто мне не поможет. Лука и Джус с отстраненными взглядами стояли позади и не вмешивались, совсем выпав из реальности. Оставалось рассчитывать только на себя.

- Камилла, но ты ведь понимаешь, что долго и счастливо у тебя не будет? - спросил я наконец.

- Но почему?!

Это возмущение было таким искренним, что я не сдержал смешка.

- Чтобы получить свое долго и счастливо быть бедной нищенкой, - грустно улыбнулся ей я. - Нужно быть доброй, честной, справедливой и упорной. Это только кажется, что принцы влюбляются в первую попавшуюся простолюдинку, стоит им ее увидеть. Нет... они влюбляются в хорошую девушку потому, что она - добрая и светлая. Влюбляются в нее после единого взгляда или разговора, а не после всего того, что сделала ты.

29. Возвращение блудной королевы

На то, чтобы все чуть утряслось, понадобилось два дня. Два долгих, сумасшедших денька.

Весь замок стоял на ушах от слухов, распространение которых невозможно было остановить. Будто плотину прорвало... но тут, как я понял, постаралась Лука, решившая на весь Вадгард шепотом распространить новость о синей птице.

Мы с Альти тоже внесли свою лепту. Я пересказал ей в деталях всю историю, и она пошла по знакомым - пересказывать. К концу же второго дня нашим развлечением стал сбор и выслушивание искаженных до неузнаваемости версий произошедшего. Сломанный телефон то во всю расписывал эпичное сражение огромного духа каркула и синей птицы прямо под колизеем, то рассказывал, что Кая мечем проткнула сердце Камиллы, то удивлял невероятной версией о том, что моя сипуха специально была телепортирована в святилище божеством рыцарей – мне на помощь.

А на третий день вернулась Ласла, и все почтительно замолчали.

Я в компании всего совета маскарада встретил их с Эллой в гостевом зале. Встретил... и удостоился чести оказаться в королевских объятиях. Ласлу не смутили ни удивленные взгляды двора, ни то, что я все еще был парализован по шейку - она просто наклонилась и сгребла меня, прислонилась боком маски к моей щеке. Мне так хотелось обнять ее в ответ... но увы.

- Ох Ганс... - пробормотала Ласла вместо приветствия. - Я так рада, что ты жив и почти цел.

- Прости, что только почти, - грустно пошутил я. - Теперь меня можно смело сажать на полку как красивую игрушку, больше ни на что я не гожусь.

- Не мелите чушь, сон принц, - хохотнула Джус. - Ваш язык нас всех спас.

- Да при чем здесь язык, - фыркнул я. - Если бы не стрела Каи...

- Она бы не попала, если бы птица была жива, - сказала Ласла, отстранившись. - А с твоим телом мы кое-что сделаем, Ганс, я договорюсь. Потерпи еще немного, мы вернем тебе хотя бы то, что она у тебя отняла.

- Надеюсь, ты не собираешься пересадить мою голову на какой-нибудь протез? - спросил я со смешком. - Как-то не прельщает меня перспектива отрубания головы.

- Никаких отрубаний головы, это я тебе обещаю, - кивнула Ласла, а потом повернулась к Луке. - А где, кстати, его рыцарь? Почему Ганс все еще без сопровождения?

- С Каей соной Иллитриной пока что возятся совы и змеи, - пояснила лисица. - Она еще не до конца отошла после всего случившегося. Но сегодня вечером ее обещали отпустить.

- Пораньше никак? - спросила королева. - Я хочу узнать все из первых уст, и как можно скорее.

- Мы можем привести ее через час-два, - сказала глава змей, Ошо сонора Раули. - По правде сказать девочка просто немного в шоке, потому мы решили подержать ее в постели подольше. Но в остальном - она в порядке.

- Хорошие новости, - обрадовался я, а потом повернулся к Ласле. - Хотя мне сложно представить ее в шоке. Можно ли и мне поприсутствовать на совете?

- Нужно, - удивилась королева. - Ганс, что за странные вопросы? Ты - мой советник, я не собираюсь тебя увольнять. Так что через два часа жду тебя на совете маскарада. Не забудьте поставить новый стул, Жанна. Точнее - два.

Сказано - сделано. От того, что я теперь постоянно присутствовал на этих собраний у меня начало появляться странное чувство, будто я стал членом большой разношерстной семьи. И это, не смотрят ни на какие беды, меня радовало. Ведь теперь, после всего произошедшего, я был уверен - меня уже никто не собирается выкинуть на улицу или посадить в темницу.

Совет маскарада на этот раз больше походил на веселую пирушку в честь возвращения ее величества. Не ели принесенные с кухни легкие закуски лишь четверо - я, Ласла, и наши рыцари. Последние - видно из солидарности, а мы - потому что не могли. Величеству мешала маска, мне - отсутствие власти над собственным телом.

Наверное потому на этот раз я сидел и мечтал о том, чтобы меня поскорее увезли в комнату и оставили в покое. Бесконечные, детальные пересказывания событий наскучили донельзя еще день на второй. Единственное что - Лука накопала кое-какую информацию о девушке, принесшей синюю птицу в замок.

- Настоящая Камилла сона Олли действительно умерла незадолго до начала турнира, - вздохнула она. - Мои люди поспрашивали народ в городе, и многие нашу рысь узнали, только имени вспомнить не смогли.

- Проститутка поди, - поморщилась Джус. - То-то она с такой охотой кинулась соблазнять нашего принца.

- Я сам виноват, - вздохнул я. - Что ж вы мне теперь это будете припоминать до конца моей жизни?

- Да ладно тебе, что естественно - то не безобразно, - хохотнула тетя-лошадь.

- Самое интересное, что она все же не проститутка, - прервала ее мягко Лука. - Она из общины нищих. Моим людям ее описали как ужасно неумелую воровку, которая даже есть себе украсть могла едва-едва. А еще упоминали о том, что она - что-то вроде местной сумасшедшей. Она постоянно твердила о том, что станет однажды принцессой, а то и королевой. Но, разумеется, никто не обращал внимания на такой бред.

- Не удалось узнать, откуда она взяла яйцо? - спросила Ласла.

- Увы, - покачала головой Лука. - Следы теряются... но мы все еще ищем.

- Кстати о яйцах, - неожиданно подала голос Кая.