Посланница бога. Начало пути

Пролог

Пролог

Бог приходил в этот мир редко. Когда-то в него верили, как только его ни называли, но любимым народом стали славяне, звали они его Белобог.

Сейчас он был богом в другом мире, здесь о нем почти забыли, но мир иногда звал: лесом, зверями, забытыми душами. Он приходил на одно и то же место, и встречала его лисичка. Душа ее перерождалась, снова приходя в поисках бога. Она, конечно же, не знала, что он бог, но он заботился о ней, чистил шерстку от насекомых, лечил, она жила, на удивление, дольше всех. Он снова пришел, она же, услышав его, вышла из норы на берегу большой реки в корнях огромного дуба. Он приходил, садился на землю и смотрел на воду, слушая мир. Лисичка уже была стара, срок ее подходил к концу, но она знала, что как только умрет, возродится в новом теле и придет сюда ждать бога. Такова была ее карма, пока не искупит грехи, она, когда-то будучи человеком, много сделала зла. Подойдя к нему, она со вздохом легла рядом и положила голову ему на колени, он гладил ее, убирая насекомых.

Река, могучая и широкая, несла воды, плескаясь на берега и неся груз: мертвое тело девушки. Ее юное тело плыло по течению и смотрело в небо невидящим взглядом, рыжие длинные волосы, словно ковер, распластались под ней.

Никто не виноват был в ее смерти, только карма преследовала из жизни в жизнь. Она бежала, торопилась на пирс к любимому, сообщить, что беременна. Поскользнувшись, рухнула в воду, ударившись о камень, а течение, подхватив безвольное тело, понесло по течению. Ее жених тоже шел из жизни в жизнь следом за ней, находил иногда вовремя, иногда поздно. В этот раз нашел и полюбил, но снова карма настигла. Почувствовав, что любимой не стало, сердце юноши остановилось, и он упал мертвым на палубу корабля.

— Жалко их, проклятье уже пора снять, — сказал бог. Лисичка согласно вздохнула.

— И тебе пора, хватит уже, искупила грехи свои, пора на новый виток жизни. — Лиса подняла голову, с интересом глядя на бога, вильнула хвостом.

— Последний раз прихожу сюда, забираю вас с собой. Довольно вам уже тут жить.

Махнув рукой, забрав четыре души, ушел в свой мир, даже не один мир, а веер миров — один из многих.

— Ну и зачем тебе это? — спрашивала богиня, его жена.

— Давно не посылал своих вестников в миры. Пора встряхнуть их, а то совсем уважать перестали.

— Ну конечно. — Жена хмурила бровки. Он нежно ее поцеловал.

— Поможешь? Там еще душа ребенка не родившегося. — Знал он, как заинтересовать жену.

— Ой, конечно же, помогу. Куда отправим? — засуетилась она.

— К оборотням, есть у меня пара, деток у них нет, кажется, молились тебе, просили.

Богиня — то покровительствовала семье и детям, сердечная очень, помогала, чем могла.

— Хорошо, схожу отнесу девочек, а ты неси мужскую душу, чтоб рядом была. Да и время назад отмотай, пусть постарше будет.

Богиня, взяв две искры, сложила их вместе и, накрыв ладонями, положила рыжий комочек в корзинку. Потянувшись к совсем маленькой душе, дотронулась и превратила ее в бабочку. Видение будущего уже промелькнули, и она знала, что делать.

Глава 1

Дары

Мама

Красивая, статная оборотница собирала травы. Она была знаменитой на всю округу травницей, всех лечила, а себя не могла. Сто лет уже они с мужем ждали деток. Видимо, нагрешили они когда-то. Муж кузнец, за его оружием ехали из дальних краев. Всем жизнь хороша, да вот детей нет. Последний раз в храме просила Богиню-Мать о ребенке, маленьком крошечном волчонке. Сирот— то нет в округе, а то приютили бы. Да и не бросают оборотни своих детей.

Шла, бездумно собирая травы и коренья, что поспели к этому дню.

Тявк — тявк. Кто это? Щенок где-то… Чудится, наверное. Малыш взвизгнул радостно и снова, тявк-тявк. Тихо выглянула из кустов: маленькое, крошечное ярко — красное существо бегало за большой бабочкой. Ушки и кончик хвоста черные и на лапках чулочки такие же. Споткнувшись, упал, ударившись мордочкой, горько заплакал. Бабочка села на ушко зверька, словно утешая. Материнское сердце волчицы не выдержало, бросив корзинку с травой, подхватила огненное чудо, прижав и залечивая своим даром ушиб. Малыш прижался к теплому телу, понюхал, успокоился, зачмокал. Оборотница разглядывала малыша, чудо огненное, невиданное.

— Кто же ты у нас, малыш?

Она гладила малыша, разглядывая его, а он, услышав ее голос, послал мысленный образ: мама?. Сердце сжалось, вот и боги вспомнили о ней. Прижала травница к себе малыша, завернула в платок, сдернутый с головы, и, подхватив корзинку, побежала домой, не чуя под собой ног.

Не видела она, как яркая бабочка, игравшая со зверьком, села ей на шею и пропала бесследно.

Отец

Он услышал ее волнение еще издалека, бросив молот, выскочил из кузни, на ходу сдирая кожаный фартук. Она его единственная и любимая волчица, его свет в оконце. Жизнь его. Не будет ее — не будет жизни ему, уйдет вслед за ней. Что-то случилось… Она бежала так, будто за ней гнались враги, пожалел, что бросил молот. Ее сердце стучало так громко, будто хотело что-то сказать. Их связь была словно канат, он чувствовал все, что она думала, а она улавливала все его желания и мысли. Они были едины. Бежит, за ней никого, румянец залил щеки, бросила корзинку, держит рукой платок, прижимая что-то к груди. Он бежал ей навстречу, гадая. Встретились на полпути у порожка дома, она смотрела ему в глаза счастливая, нежно прижимая комок к груди, он потянулся посмотреть. Она, откинув край, показала крошечный носик, тот с осторожностью нюхал воздух, потянулся, и на свет появилась мордочка малыша. Сердце пропустило удар, малыш— оборотень, совсем крошка. Протянув руку, он задержал дыхание.

— Р-р-р, — раздалось рычание.

— Тише, это отец. — Жена, откинув платок, гладила малыша.

Он ткнулся носом, отец, протянув ему руку, дал понюхать, провел по тонкому черному носику, почесал ушки. Малыш осмелел, потянулся к отцу. Осторожно вытянув из рук хрупкое тельце чуть больше ладони, посмотрел в глаза-бусинки, принюхался.

— Это девочка. — Он смотрел на жену и прижимал малышку к себе, жена всхлипнула и, прижавшись к нему, заплакала. — Ну что ты, теперь и в нашем доме будут топать маленькие ножки. — Она кивнула, а он принюхался к жене: новый тонкий аромат примешивался к ее родному запаху. Прислушался к своим чувствам: боги даровали им двойной дар.

— Любимая, не плачь, тебе вредно много плакать. — Он вытирал ей слезы, бережно прижимая комочек к огромной груди.

— Почему вредно?

Она посмотрела на него. Он молча положил руку ей на живот. Она замерла, прислушиваясь к себе, своим даром заметив яркую точку у себя в лоне.

— Боги услышали наши молитвы.

Он согласно кивнул, подхватил ее за локоток и повел в дом.

Первый оборот

В доме травницы и кузница поселился крохотный ураган. Маленькая юркая лисичка была везде, она пока еще не оборачивалась, но ее хвостик был повсюду, особенно с отцом. Как только он уходил в кузню то, она тут же просилась с ним, он сажал ее в корзинку с теплым одеяльцем и, строго запретив вылезать, ставил на стол в кузне и занимался своими делами. Малышка же следила, не отрывая глаз — бусинок, завороженно провожала искры от молота.

— Кажется мне, что у малышки будет мужской характер. Ох, тяжело придется ее мужу. — Жена обняла кузнеца.

— Ну и отлично, зато проблем не будет: посмотрела суровым взглядом и никаких сор, — засмеялся он, вынимая крошку из корзинки. — Ты когда нас порадуешь оборотом? Ленишься, да? — Он прижал малышку к груди. Она чуть подросла за эту неделю.

— Обедать пора, идемте.

Травница забрала у мужа крошку и смотрела, как он умывается из бочки. Огромный оборотень с мощной мускулатурой, красивый, любимый муж и теперь отец.

Она напекла пирогов с мясом и с ягодами, приготовила суп наваристый да рагу с мясом. Лисичка хотела попробовать, да нельзя, только мелко нарезанное мясо. Вычистив свою миску, начала проситься на руки к отцу. Тот, взяв ее, погладил.

— Вот обернулась бы и получила супа и пирожок сладкий. — Он хитро улыбался жене, подмигнул ей.

— Малышка, маленьким оборотням нельзя есть сладкое.

Лисичка начала нервно крутиться. Раз — и дымкой заволокло тельце, и вот уже на руках отца рыжеволосая трехлетняя крошка, волосы, как пружинки, торчат на головке, беленькое худенькое тельце. Оборотница быстро надела давно приготовленную рубашку на малышку.

— Дай ням.

Малышка тянула большую отцовскую ложку с тарелки. Он отобрал и сунул детскую, усадив крошку себе на руку, придвинул тарелку. Она, расплескивая суп, несла ложку ко рту, но уже через несколько попыток ложка твердо держалась в руке и не отставала от отцовской. Из рагу вытаскивались только кусочки мяса, подкладываемые отцом на ее сторону. Дошло до пирогов, малышка схватила сладкий и пока ела, вся перемазалась соком. Оборотница смотрела на это чудо огненное, цвет волос был необычный, никогда такого не видела. Говорят, в других мирах есть такой, у драконов. Но малышка не дракон, как они выяснили в храме, нет у них в мирах такого животного. Поэтому они не стали мучиться с именем и назвали ее огненная — Илдкуле, ласково зовя ее Куле́. Умыв малышку в рукомойнике, кузнец передал ее матери, ему надо было доделать заказ.

Глава 2

Восемьлетспустя

Года пролетели словно миг. Малышки росли словно наперегонки. Родившаяся малышка Аннализа (благодать) была спокойной и рассудительной, мамин хвостик. Куле́ любила сестру до безумия, нянчила и смотрела за ней, разрываясь между кузней и малышкой. Взяв однажды в руки меч, потребовала у отца обучать ее. Он как бывший воин, видя в ней деву — воительницу, не отказал. В десять лет начал ее обучение, по причине отсутствия сына передавал все свои знания дочери… Жених не забывал ее, приезжал навестить, когда воинская служба позволяла. Его отец гордился им — в двадцать один год сын был командиром отряда. Маленькая Куле́ радовалось его приездам, ждала, заранее зная, когда тот приедет, выскакивала на дорогу, а он подхватывал, сажал на коня и ехал к дому.

Сегодня сын воеводы приехал не один, друг с юных лет увязался за ним. Он ехал сюда впервые, зачарованно смотрел на рыжую девочку, которая, обняв друга, что-то рассказывала. Он еще не встретил свою пару, хотя девушки у него уже были, но не дольше пары месяцев, в основном желающих быстро выйти замуж. Подъехав к дому, сын воеводы спрыгнул с коня, снял малышку и пошел в дом, чтобы поздороваться с кузнецом и его женой. За ним вошел его друг. Поздоровавшись, они были приглашены к столу, малышка Куле́ не отпускала руку жениха. Тут услышав голоса гостей, выскочила из комнаты младшая девочка, черноволосая Анна. Робко пройдя мимо гостей, начала помогать матери накрывать на стол, бросала любопытные взгляды. Когда было все готово, все сели за стол, друг жениха, молодой княжич, не спускал глаз с Анны, принюхиваясь. В итоге жених, не дозвавшись друга, толкнул в плечо. Он отмер.

— Зная твою славу, княжич, к нашей дочери даже близко не подходи, не посмотрю на отца, будешь битым. — Кузнец смотрел на гостя хмуро. Слава княжича ходока по девкам бежала впереди него.

— Она моя пара, не сможете запретить! — упрямо сказал княжич.

— Вот и докажи, что достоин! Добейся воинской славы! Без отца!

— Хорошо, другого и не будет, — твердо заверил княжич.

Кузнец хмуро кивнул.

Девочки росли на глазах у парней, Куле́ уже помогал тренировать сам жених, Бендольв — обещанный волк. Ему нравилось, что девочка не похожа на других, он привозил в подарок книги и сладости. Другое ее не интересовало.

Куле́пятнадцать

Бендольв обучал невесту чтению, письму, истории, магии, которая пришла с женским взрослением. Она уже не была тоненькой тростинкой, приобретя тонкий девичий стан, мягкие полукружья груди, тонкие ноги плавно переходили в округлившиеся бедра. Магия пришла неожиданным всплеском, огонь. У него же была магия земли и ментальная. Он помогал учиться контролировать и использовать. Глядя, как взрослеет малышка, считал года, когда она вырастет и он сможет назвать ее своей женой. На шестнадцатилетие подарил ей оберег жениха, выструганный из клыка дикого кабана. Она же подарила ему выкованные ею самой наручи, зачарованные ее отцом.

Потомпришлавойна

Страшные твари извне прорвали стену мира и шли напролом, убивая, грабя и забирая в полон парней и девушек. После себя они оставляли только мертвую землю, словно зараза, убивая все живое. Пока их смогли удерживать, четверть мира отгородили магической стеной с помощью драконов. Войска, чередуясь, постоянно стерегли границу.

Семья кузнеца ушла в глубь мира от стены, Велунд ковал не переставая мечи. Куле́ же давно получила свои два тонких меча с перевязью на спину. Она искусно владела обоими. Один из воинов, приехавший за оружием, научил кидать метательные ножи, ему пришлось задержаться на пару ночей, дожидаясь партии мечей. Отец же выковал ей набор ножей с идеальным балансом, заказав у кожевника пояс под них и подарив на семнадцатый день рождения.

Бендольв навещал редко, он был на границе командиром одной из дозорных башен, которую построили из зачарованного камня из страны гномов. Она не боялась всех видов магии, кроме магии тварей, но и под ними она лишь медленно плавилась, как сталь. Изредка приезжая на день, он не отпускал ее руки, с нежностью глядя на нее повзрослевшую, из тонкой девочки превратившуюся в красивую девушку.

Вместе навсегда

В последний свой приезд он привез ей подарок — эльфийский кулон оберег от зла. Он заряжал его три месяца, вливая свою силу. Сейчас, надевая золотую цепочку ей на шею, дотрагиваясь до нежной белой кожи, дрожал от охватившего желания. — Я хочу сейчас стать твоей.

Она твердо смотрела ему в глаза. Знала, что завтра может и не быть, хотела запомнить его навсегда.

— Еще рано любимая, полгода — и в храме богов совершим ритуал.

— У нас полгода может и не быть.

Потянувшись к нему, прижалась губами в неумелом поцелуе. Он начал жадно целовать, боясь напугать своей страстью. Куле откликнулась, потянувшись к нему, тяжело дыша. Бендольв подхватив ее на руки и унес на укромную полянку, скинул с себя плащ и, отцепив оружие, снял одежду. Она же покраснела, впервые видя его тело. Раздевшись, он начал снимать с нее платье. Она завороженно смотрела на него. Ее тело с нежными, еще девичьими округлостями манило так, что у него дрожали руки. Но он знал, что первый их раз должен быть нежным, запоминающимся. Они сели друг напротив друга, гладя и изучая тела. Куле, осмелев, снова потянулась за поцелуем, Бендольв, уложив ее на плащ, нежно целовал, пройдя по всему телу, она же открывала в себе чувство страсти, что огнем пылало внизу живота.

Бендольв

Она настолько прекрасна, он запоминал ее тело, чтоб не сойти с ума, вглядывался во тьму, боясь пропустить тварей, вспоминал ее. Как нежно раздвинул складочки, прошелся пальцами, уделяя внимание крохотному комочку, посылая горячие волны, слегка вошел пальцем в узкое лоно. Боги, как же там горячо. Стеночки сжали его палец. Надо, чтобы ей запомнился их первый раз. Припал ртом к складочкам, посасывая комочек и растягивая пальцем лоно. Добавив еще один, начал двигать ими, наращивая темп, она закричала, кончая, судорожно сжимая его пальцы. Вынув их, облизнул, запоминая ее запах. Все, он больше был не в силах сдерживаться, если сейчас не войдет в нее, кончит. Приподнявшись и приставив головку члена к ее лону, смотрел в ее глаза, затуманенные страстью. Нежно поцеловав, начал проталкиваться, дойдя до преграды, остановился, одним рывком пройдя ее, замер, давая привыкнуть. Она спокойно смотрела, чуть прикусив губу от боли. Поцелуем освободив губу и зализав место укуса, начал двигаться. Боги, как же горячо, больше нет сил. Сделав еще несколько движений, замер, выплескивая семя, теперь она будет пахнуть им. Его девочка, навсегда. Перевернул ее на себя, лежал, пока она приходила в себя, а после, уложив ее, начал обтирать, убирая кровь с бедер. Она смотрела и не сопротивлялась ласкам, улыбалась нежно, гладя его по плечам. Закончив, замер над ней. Она улыбнулась, миг — и перед ним лежит лисичка, хитро улыбаясь, подставляет холку, чтобы он пометил ее как зверь, чтобы все знали, что она замужем. Обернулся волком, аккуратно прихватив холку, прокусил, тут же зализывая ранки. Миг — и она сидит и гладит волка, улыбаясь и перебирая шерсть. Волк разомлел, положив голову ей на колени и уткнувшись носом в нее, иногда высовывал язык и лизал ее животик, она смеялась и отпихивала морду. Обернулся, оделись, сели на коня и рванули в храм, сейчас он был открыт круглые сутки, принимая беженцев и молящихся. Подойдя к статуе Богини-матери и положив дар в чашу, просили благословить брак.

Глава 3

Путь

— Здравствуй, дитя! — Богиня — Мать смотрела на меня ласково.

— Не думали мы, что встретимся так рано, надеялись, что попозже, как еще чуть подрастешь. Увы, угроза миру оборотней — волков слишком серьезна. Ты наш глас, ты можешь закрыть проход в междумирье.

— Я? — испуганно выдохнула.

— Ты! Твоя иномирная кровь и душа послужат нам. — По отечески смотрел на меня хранитель волков.

— Давай я ей покажу прошлое. — Богиня подошла и положила руки на мои виски. Я увидела свои прошлые жизни, перенос сюда.

— Я приемная, а моя сестра — душа моего ребенка? — Я удивилась, родители никогда не делали различий между ними.

— Да, поэтому ты нам нужна. Мы дадим тебе знания и дар. Мы будем говорить через тебя, помоги нам.

— Чтобы спасти мир, я готова.

Бог подошел, держа серебряный шар, тот искрил и стрелял молниями. Прижал к животу Куле, глядя ей в глаза. Она закричала, дернулась и очнулась в руках у Бендольва.

— Любимая, что с тобой? — Он держал ее, сидя на ступенях у храма. К ним подошел служитель, седой старик.

— Она слышала глас Бога. Здравствуй, дитя, нелегкий путь тебе предстоит. Прислушивайся к себе больше, чем к другим. Твоя душа знает больше, чем многие, воспоминания из прошлых жизней могут помочь тебе, они не будут мешать, просто, когда нужно, будут приоткрываться, и ты сможешь найти ответы. — Воин, не гони ее от себя, она поможет спасти мир. Научи всему, что знаешь сам.

Я встала, голова немного кружилась, вспомнила последнюю нашу жизнь.

— Я умерла тогда, бежала к тебе сказать, что жду ребенка. Душа нашего ребенка — здесь — это моя сестра. Мне всегда казалось, что она мне самое близкое существо.

— У нас с тобой будут дети, как только закончится война. Сейчас нельзя, мы еще не выиграли битву. — Бендольв притянул меня к себе.

Мы поехали сказать родителям, что мы теперь муж и жена.

— Мама, мы поженились, — сказала, протягивая руку с брачным браслетом.

— Доченька, я так рада.

Она обняла меня, плача. Я почему-то решила не говорить, что знаю правду. Обняла выскочившую сестренку, заглянула ей в глаза. Она выросла и похорошела, значит, вдвойне страшнее участь у тварей.

— Отец, я еду вместе с мужем на границу.

Я твердо смотрела на отца. Он разом постарел, ссутулясь, сел на стул. Мать запричитала, тихо накрыв лицо передником.

— Отговаривать не буду, зная твое упрямство, только прошу об одном: давай о себе знать. Письмом ли, знаком, всяко, как сможешь. Тогда соберем тебя в дорогу, завтра с утра и поедете.

Я согласилась, хотелось чуть побыть с родными. Вечером за ужином отец подарил мне сумку.

— Куле, это пространственная сумка, выменял у гномов. Положи все, что тебе понадобится, и капни кровью на замок, будет твоей всегда, украсть не смогут, вернется хоть откуда, если ее позвать. Вот еще, завтра в Хосде ярмарка, там орки привезут коней на продажу из своего мира. Я три года назад обменял мечи особые двуручные на коня, хотел подарить тебе на восемнадцать лет, предъявишь вот эту расписку орку по имени Арки или тому, кто будет от его имени торговать.

Я брала, соглашаясь. Все по делу, отец строгий, но любящий, все продумал.

— Доченька, нам бы пошептаться о своем, женском. — Мама ласково потянула меня в комнату, где готовила лекарства.

— Вот это сверток с самыми необходимыми сборами, мазями и настойками, пользоваться ими ты умеешь. — Я кивнула, соглашаясь, хоть и не любила травничество в отличие моей сестры, но основное усвоила, приготовить простые и сама смогу. Дара лечить у меня не было, но травы и составы я запомнила.

— И еще, — она явно мучилась от волнения, — ты едешь на войну, я хочу написать тебе руну от беременности на два года, потом она сама пропадет, либо ее надо будет обновить. Как бы я хотела увидеть через полгода щенят, но ты едешь туда, к врагу. Нет участи страшнее, чем рожать там.

— Мам, мы уже подтвердили брак. — Я покраснела.

— Когда успели, — всплеснула руками мама. — Я сейчас посмотрю, нет ли жизни в твоем лоне, нельзя ставить знак, если там дите.

Положив руки мне на живот, она замерла.

— Нет, боги милостивы. — Взяв кисточку и обмакнув ее в специальный состав, начала выводить руну мне на животе, шепча заговор. — Теперь мне спокойней, — ласково погладила меня по голове и прижала к груди. — Помни, руны могут спасти в самый нужный момент, даже написанные водой, а еще лучше кровью. Надеюсь, ты их не забыла. — Она заглянула мне в глаза.

— Мама, я помню. — Я поцеловала ее в щеку.

С рассветом собрав вещи, надев мужскую одежду и сшитый на заказ защитный жилет с железными нашивками, наручи, наколенники и обруч на голову, заговоренные отцом, уехали на ярмарку за конем для меня.

Ярмарка

Ехать до вечера, далеко и долго на одном коне, но мне было комфортно. Ночью мы не спали, сбежав к стогу сена и вернувшись незадолго перед рассветом, и сейчас, прижатая и укутанная в плащ мужа, дремала. Вспоминала каждый миг, как же это сладко. Сказала про руну, он одобрил. Как было смешно, когда муж подкидывал меня в окно моей комнаты и сам лез, едва втискиваясь. Хихикала, как в детстве. На обед остановились в придорожной таверне, оставив коня слуге. Я нигде не бывала, отец был строг, дальше дома ни шагу. Когда приезжали существа за оружием, нас с сестрой чаще всего загоняли в дом. Теперь же я вертела головой, рассматривая все вокруг. Деревня была маленькая, но так как стояла на перекрестке дорог, то таверн было целых три. Мы вошли в ту, которая выглядела чище. Зашли в зал, сев за стол, сняли плащи. Молодой оборотень подскочил к столу.

Глава 4

Покупки

А вот утром мы немного задержались в ванной. Помыться под душем одной мне не дали. Взяв мыло, Бендольв начал меня намыливать, нежно проходя по укромным местечкам. Задев комочек между ног, заставил меня застонать. Смыв мыло, облокотил о стенку и одним движением заполнил меня, поцелуем перехватив стон. Нежно двигаясь, целовал мое лицо, приподняв мою ногу, закинул себе на бедро, я вцепилась в его плечи. Мне хотелось большего, я требовательно начала двигаться ему в такт, он нарастил темп, я стонала уже во весь голос. Волна оргазма приближалась, стремясь захлестнуть, я вцепилась зубами в его плечо, поскуливая. Он все убыстрялся, подхватив мой настрой. Волна захлестнула неожиданно померкнувшим светом и полной потерей пространства. Бендольв, продолжая еще немного, вжал меня в себя, изливаясь во мне.

— Всегда так хорошо? — Я ласкала его лицо пальцами, нежно касаясь губ.

— С любимыми да, мы чувствуем друг друга, и наша связь крепнет день ото дня. Пойдем, мы задержались, позавтракаем уже на ярмарке.

Он с улыбкой прижал меня в поцелуе, выходя из меня, я застонала от чувства потери.

Надев походную одежду и взяв оружие, вышли из комнаты. У порога нас ждал хозяин дома, явно нервничая.

— Вы задержались, — глянул обвиняющие.

— Ну что ты хочешь от женатых всего сутки. — Муж подмигнул другу. — Жениться тебе надо!

— Вот найду такую же, как твоя жена, сразу и женюсь, — уже посмеиваясь ответил Арнил.

— Ну тогда никогда, друг, моя такая единственная.

Так перекидываясь словами и шутками, дошли до ярмарки. Она встретила нас запахами и гомоном. Крики зазывал раздавались рядом. Муж подхватил меня за руку и повел мимо рядов, нас нагнал Арнил, сунул мне кулек с пирожками, одуряюще пахнущими мясом и ягодой.

— Взял разных не знаю ваших предпочтений, — сверкнул улыбкой.

— Я всеядна, главное правило — вкусно! — отзеркалила улыбку, ухватив первый пирожок, впилась в него зубами. М-м-м, вкусно. Мы шли, огибая существ. Наконец-то вышли к загонам с животными. Я уже расправилась с пирогами благодаря мужу. Но в кармане лежало яблоко, которым угостил торговец фруктами, на перекус пойдет. Пройдя до конца, дошли до загонов с лошадьми. Ух, красавцы и красавицы. Я завороженно смотрела на них. У отца была обычная лошадка, низкорослая и лохматая. Здесь же стояли породистые, дорогие скакуны и боевые лошади. К нам подскочил орк, нахваливал товар. Я же, увидев в самом дальнем углу черного как смоль жеребца, примотанного туго недоуздком к столбу, тесное стойло, путы на ногах, быстро зашагала к нему.

Муж с Арнилом увлеченно обсуждали достоинства лошадей, я же подошла к жеребцу. Он гневно раздувал ноздри и косил на меня черным глазом, кровавая пена выступила на губах — недоуздок сильно перетянут. Вспомнила слова мамы о рунах. Взяв яблоко из кармана, разрезала его на четыре части, пальцем начертила своей кровью руну спокойствия на одной дольке, протянула коню на открытой ладони. Конь всхрапнул, но все-таки потянулся за яблоком, слизнув его, захрустел. На втором кусочке начертила руну друга, конь съел, уже явно успокоенный. Я ослабила недоуздок, а за тем совсем его сняла. На третьей дольке написала руну здоровья, дала. Мягкими губами конь взял яблоко. На четвертом — руну хозяина. Долька была съедена, я резанула путы, спокойно поднырнув коню под живот. Он обнюхивал меня, запоминая запах. Раздались крики, я оглянулась, вылезая из-под живота жеребца. Огромный орк смотрел на меня испуганно.

— Госпожа, он опасен, дикий.

— У меня документ на одного коня! — Вытащив документ, кинула орку, держась за гриву коня и потихоньку выводя коня из стойла.

— Помню этот документ, возьмите любого другого!

— Я сделала выбор, обязательство выполнено!

Конь упал на колени, держась за гриву, я тут же запрыгнула на него, он поднялся, всхрапнул, гарцуя подо мной.

— Тогда позвольте подарить вам упряжь и седло, чтобы не было стыдно перед вашим отцом.

— Спасибо, отказываться не буду.

Мне принесли отличное седло, узду и попону. Я сама надела на коня амуницию, он всхрапывал злобно, если кто другой подходил к нему. У кузнеца ставили заговоренные подковы, не стирающиеся и не теряющиеся. Сама держала копыта, пока кузнец ставил подковы, конь, перебирая мне косу бархатными губами, спокойно стоял. Растрепав вконец косу, прошел губами по шее.

— У тебя появился соперник, — подтолкнул Арнил друга. — Вон как обхаживает.

— Все тебе зубоскалить, хороший конь, боец выйдет отличный, поднатаскать — и будет головы откусывать тварям.

Отряд

Я шла через весь рынок, ведя коня за узду, зверь нервничал. Но все-таки глазела на прилавки, все-таки женщина, хотя терпела, только косила глаза на одежду, мелочи женские, украшения.

— Сейчас отведем твоего коня и вернемся, купишь себе все, что захочешь, — шепнул мне муж, обняв за талию. Конь ревниво всхрапнул, пытаясь укусить. Я шлепнула его по морде.

— Нельзя, свой. — Тот тряхнул гривой, словно не соглашаясь.

Дошли до конюшни. Заведя в стойло коня, расседлала сама, дала овса, сена и воды. Наказала прислуге не подходить к коню.

— Веди себя хорошо, Дикий, принесу еще яблок.

Он всхрапнул, согласно кивая, губами пожевал мою руку. Заплетя растрепанную косу, догнала мужчин, и мы снова ушли на ярмарку. Ох, я же не видела всего столько! Купила на смену несколько рубашек из тонкой ткани с защитными рунами от порчи, кожаные штаны, теплый длинный жакет, сапоги. Они были намного лучше моих прежних, поэтому, надев обновку там же, на рынке, старые сунула в сумку, вдруг пригодятся. Накупив всякой женской мелочевки, муж затянул в лавку женской одежды.

— Давай купим тебе пару платьев, а к ним обувь?

Я смогла только кивнуть, пораженная буйством красок и фасонов. Стройная эльфийка подошла и, высокомерно глянув на нас, произнесла:

Глава 5

Дорога

Выехав из города, мы остановились, поджидая всех. Собралось больше двадцати воинов. Бендольв, выехав чуть вперед и повернувшись к отряду, произнес:

— Моя жена Куле! — обвел взглядом, все ли слышали.

Парни с интересом рассматривали меня, мое оружие и коня, который, чувствуя повышенное внимание, скалился, всхрапывал и бил копытом. Девы — воительницы не редкость, но женщин берегли и к границе мало кого пускали.

Выехав вперед, мы двинулись по дороге, ведущей к границе, за нами ехал отряд. Пустив галопом коней, застоявшихся в конюшнях, бодро скакали по хорошей дороге, в обед перекусили на ходу пирогами и запили водой из фляжек.

— Устала? Хочешь, возьму к себе, подремлешь. — Я покосилась на воинов. Стыдно проявлять слабость.

— Нет, все хорошо, — ответила я, хотя спина ныла и пятая точка тоже побаливала.

— Никто не посчитает это слабостью. То, что ты едешь к стене, уже мужество для них, они видят в тебе девчонку, храбрую и отважную. Так что передохнуть в седле у меня не будет им казаться слабостью.

Притянув меня к себе и прижав, Бендольв завернул в полы своего плаща, Дикого же привязали к луке, удлинив узду. Я расслабилась и задремала, прижавшись к мужу, чувствуя его тепло. Осень потихоньку входила в свою пору, холодный ветер и дожди скоро будут повсеместно.

Через несколько часов пересела на своего коня, с сожалением покинув уютные объятья мужа. Проскакав почти до темноты, съехали в сторону деревни с постоялым двором, где приняли лошадей, я же сама накормила и почистила Дикого. Зашибет еще мальчишек, прислуживающих здесь. Умывшись в бочке с дождевой водой, ушла на постоялый двор, села рядом с мужем. Горячая еда пахла вкусно, с удовольствием наевшись, облокотилась на Бендольва: усталость давала о себе знать. Он обсуждал с воинами последние новости. Я задремала, муж, подхватив меня на руки, унес в комнату. Тут не было отдельных комнат, только общие лежаки, огороженные полотнищами из небеленой грубой ткани. Сдвинув два лежака и поправив ткань, мы сняли только верхнюю одежду и обувь и легли, укрывшись своими же плащами. Я тут же уснула на груди у мужа.

Подъем был ранний, умывшись во дворе, мы поели горячей каши с теплым хлебом. Хозяин постоялого двора, пожилой воин без руки и посеченным лицом, сунул мне сверток с пирогами.

— Бери, девочка, худая больно, пусть боги тебе освещают путь, — буркнул он и сразу ушел, не дожидаясь моего ответа.

Оседлав Дикого, вывела из стойла. Он, конечно же, решил устроить театр одного актера: погарцевал, всхрапнул, поскалил зубы. Затем театрально бухнулся на колени, а я вскочила в седло. Он тут же поднялся и, задрав хвост, чинно вышел со двора. Воины посмеивались, артист, что тут сказать. Скормила коню яблоко, схрумкал моментом. Вырвавшись на дорогу, рванул галопом, Бендольв, нагнав меня, сказал:

— Не давай ему верховодить, иначе он будет чувствовать себя слишком вольно, на войне так нельзя.

— Да, я понимаю, приедем и будем вместе тренироваться.

Проскакав полдня, снова перекусив на ходу, пересела к мужу, чтобы вздремнуть. К вечеру приехали к постоялому двору, на этот раз без деревни. На мой удивленный взгляд муж пояснил:

— Чем ближе к границе, тем меньше деревень, многие покинули свои дома. Дворы же стоят специально для воинов, им доплачивают из казны, но это последний, завтра поздно ночью будем в нашей крепости. Часть воинов поедет в разные стороны после ночевки в крепости. У них дальше сторожевые башни.

Быстро поев, ушла проведать Дикого, принесла ему яблоко. Он хрустел дольками, я же гладила его по бархатным ноздрям. Съев все, начал опять хватать за косу, мягко трепля ее губами, а я шлепнула по морде.

— Не хулигань, ты не голодный, чего прицепился к косе? Все, я пошла, завтра утром встретимся, не пугай конюха.

Чмокнув в его бархатный нос, ушла. Во дворе прибавилось воинов, подъехал еще один отряд. Увидев меня, многие рассматривали, один из оборотней перегородил дорогу.

— И что же делает тут такая милая крошка? Может, заработок ищет? — Он похабно осклабился, мусоля меня взглядом, вокруг раздавались смешки комментирующие и неприличные домыслы, воины подошли ближе.

— Таких убогих могу обслужить бесплатно, — улыбнулась я.

— Ты нарываешься, сучка, можем и бесплатно, да, парни? — Он оглянулся, ища поддержки.

От толпы отделился воин, посмотрел на меня.

— Иди, девочка, нечего тебе слушать их. — Он подтолкнул меня к двери, закрыв от воина.

— Не лезь, Зак! Ты лишаешь нас забавы, будешь хорошо себя вести, мы с тобой поделимся.

Гогот, раздавшийся за спиной, заставил остановиться. Развернувшись и подпрыгнув, я ударила в ноги ублюдку. Он, не ожидавший такого, свалился, я несколько раз ударила, заставив его скорчиться, намотала на руку его косу, вцепившись в волосы и приподняв его голову, зажгла огонь в руке.

— Как думаешь, насколько ты будешь интересен девушкам лысый? Твоя шикарная коса будет сожжена девчонкой, соплячкой.

— Развлекаешься, любимая? Смотрю, вполне удачно. — Муж и прибывшие с нами воины, сгрудившиеся за ним, смотрели на чужаков с гневом.

— Совсем немножко. Мне предложили развлечь их, обещали денег дать. Вот и стараюсь как могу. — Я дернула воина за косу и поднесла поближе шар с огнем. Завоняло паленым волосом. — Ой, кажется, у тебя брови сгорели. — Воин задергался в панике, пытаясь отползти от меня.

— Малышка, брось гадость, пойдем отдыхать, завтра длинный путь.

Я, от души приложив воина головой о землю, отпустила косу и потушила шар. Что-что, а рука у меня тяжелая, как и у отца, пару раз испытала на своей попе, когда нашкодила, аж захотелось почесать ее, вспоминая. Утром встали еще до рассвета, поспав всего несколько часов, поели, выехали, когда еще даже не рассвело.

Я, недолго думая, перелезла к мужу и уснула. Дикий был недоволен, хотел поскакать и порисоваться перед кобылами.

Глава 6

Знакомство с обитателями

Спустившись по лестнице, я старалась запоминать дорогу. Путь в огромную столовую проходил через двор. Шумно, в помещении длинные столы. Расположившись за пустым столом, тут же были обслужены расторопным воином. Он очень быстро расставил миски с супом и мясом с овощами, кружки с взваром и хлеб. Вспомнив этикет, ела спокойно, не торопясь, потом, выпив взвар, встала, собрав посуду, понесла к раздаче, спросив у мужа направление. Пока несла и ставила посуду, меня провожали взглядом все, кто был в зале, стояла тишина. Поставив посуду, поблагодарила повара, который вышел поинтересоваться тишиной.

— Спасибо, было очень вкусно.

Я улыбалась огромному орку, который по-доброму меня разглядывал. Заметив свежий сильный ожог на руке, спросила:

— Разрешите вам помочь?

— Заживет само, — мотнул головой удивленный орк.

— С мазью быстрее. — Я упрямо качнула головой. — Вы же готовите, вам неудобно, беспокоит, — говорила, а сама уже вытаскивала нужную мазь и лоскут беленой ткани, порванной на полосы. Орк протянул руку. Быстро и аккуратно смазав ожог, обернула его тканью.

— Через час можно снять повязку, ожога уже не будет.

— Спасибо, леди, ко мне обращайтесь на ты, Берг я.

Собрав мазь и остатки ткани, ушла к мужу, он спокойно стоял и наблюдал.

— Ну что, пойдем и проведаем Дикого? Я яблоко припас.

Вручив мне его и приобняв за плечи, повел в конюшню. Дикий обрадовался, лез целоваться, перебирал волосы на голове, отвлекся на принесенные яблоко и хлеб.

— Пойдем, представлю тебя коменданту крепости и офицерскому составу. Да и ты здесь единственная женщина. Всех отпускают раз в месяц по очереди к семьям. Меня как старшего командира только раз в три месяца.

Мы снова шли по бесконечным лестницам, но в другую башню. Дойдя до одной из дверей, муж постучался, заглянул, и мы вошли. Почти весь офицерский состав был тут: комендант, пожилой, худой мужчина, несколько командиров и странное существо в плаще, закрывавшем его полностью. Оно было выше всех как минимум на голову, лицо прикрыто тканью.

— Позвольте представить мою жену Куле.

Мне представили всех, руку целовать не пытались, видимо, предупрежденные мужем. Существо в плаще приблизилось, он был очень высоким, из-под капюшона смотрели желтые поперечные зрачки.

— Позвольте лично поприветствовать и представиться. Шахесс — маг крепости. — Он слегка склонил голову, рассматривая меня, я же спокойно поприветствовала его.

— Если не перестанете лезть мне в голову, могу ударить. — Я спокойно усилила щиты. Первое, чему меня учил будущий муж, — ставить щиты от любых воздействий.

— Прош-шу прос-стить меня, выш-шло не с-специально. — Он удивленно смотрел на меня. Я кивнула, прощая.

Комендант спросил:

— У нас тут скучно, чем бы вы хотели заняться? Надеюсь, вы взяли то, чем обычно занимаются женщины? — сухо поинтересовался он.

— Я не только женщина, — язвительно ответила. — Я воин, воспитанная отцом, кузнецом Велундом! — смотрела на ошарашенного коменданта.

— Простите, возможно, я вас обидел, женщины так редки здесь, тем более воительницы. Все для тренировок в вашем распоряжении. — Он прокашлялся, скрывая смятение.

Мы вышли, я хотела посмотреть на стену, Бендольв повел меня на верх башни. Вышли на площадку, муж развернул меня в сторону стены. Радужная стена от земли простиралась в небо, пропадая из глаз. Я потрясенно смотрела: она была словно живая, радужные блики, перемешиваясь, пузырились.

— Так красиво, — удивленно вздохнула.

— Да, чистая магия, но недолговечная, приходится снова и снова ее подпитывать, на прошлой неделе ее подвинули на десять шагов вглубь мира, зараза снова проникла в ослабленный заслон. Десятка три тварей прорвались, мы едва успели отбиться. Два десятка наших бывших соратников они превратили в зверей, полностью подконтрольных им, те потеряли человеческую суть, словно умерли изнутри, у них осталась только жажда убийства. Теперь мы знаем, что большая часть тварей — существа, утащенные из миров. Поэтому теперь с нами всегда лучники, убивающие тех, кого мы не можем отбить.

Я завороженно смотрела на стену, она дышала и двигалась.

— Пойдем, ветер холодный. — Муж потянул меня вниз.

По дороге нас перехватил молодой оборотень, сунув в руки сверток, вкусно пахнущий, умчался. Развернув, увидели пироги.

— У тебя появились почитатели. — Муж, забрав сверток и подхватив меня под руку, ушел в мастерскую, прихватил там пару задвижек на дверь, и мы ушли к себе в комнату. Пока я листала найденные книги и ела вкусные пироги, муж установил задвижки, когда я спросила, зачем так много, он рассмеялся.

— Чтобы некоторые умники не врывались, одна задвижка может не выдержать.

В ответ на его слова в дверь быстро постучали, и, не дожидаясь ответа, тот же воин ворвался в комнату.

— Добрый вечер! Все-таки настаиваю на знакомстве!

Я замерла с пирогом во рту. Вот же нахал.

Муж схватил его за шкирку и встряхнул.

— Так я же постучался!

— Проваливай.

Бендольв вытащил его за дверь и прикрыл ее за собой, я же, скинув обувь, забралась в кровать с книгой. Интересно, что же мне подарил Светлый бог? Перелистывала перечисления цветов и описания. За дверью, кажется, был разговор на повышенных тонах. Вернулся Бендольв, хмуро начал приколачивать задвижки. Потом проверил их на крепость и задвинул, со вздохом облегчения лег ко мне и прижал к себе.

— Скажи мне, вот в этой книге все есть описания даров?

— Ты ищешь особый, тут не нашла?

— Тут нет, есть еще книги о дарах?

— Есть у змея. Я попробую у него спросить. Он немного не такой, как мы, более жесткий.

— Змей — это кто? Шахесс?

— Да, он пришел из другого мира нам на помощь. Он магически одарен и помогает и со стеной, и с тварями. Завтра начнем тренировки?

— Думаю, да, нечего тянуть время, надо с Диким позаниматься.

Глава 7

Дар

Рану на руке пришлось смазать и закрыть тканью. Обернуться не захотела, и так заживет. На обед пошли чуть позже, решила искупаться, смыть пот. К раздаче подошли сами, взяв еды, сели в самый дальний угол. Сегодня на меня смотрели меньше. К нам подсел Берг, положил пирогов передо мной.

— С ягодой, леди, знаю, все женщины любят сладкое, а тебе и подавно надо больше есть, худая очень. — Он по-доброму смотрел на меня.

— Как твоя рука? — смутилась я от внимания орка.

— Все нормально, а вот что с твоей рукой?

— Поцарапалась случайно. — Я опустила руку под стол.

— Да, мы уже наслышаны о случайном. Ты помни, ко мне можешь прийти, когда угодно. Ты мне напоминаешь младшую дочь. Такая же не спокойная была, мужчин била. Думал, не возьмет замуж никто, а нет, нашелся, полюбил, добился ее, а она любит его до безумия. Приходи просто, у меня всегда есть сладкое, я тоже его люблю, для меня привозят по заказу, чаю с травками попьем. — Из кармана он достал еще кулек, сунул в руку и погладил по руке.

— Спасибо! Загляну обязательно!

Что-то отец вспомнился, всегда мне кулек с карамелью покупал. Анна не особо любила сладкое, я же ждала этот кулек, словно не ела никогда.

Сразу из столовой занесла пироги и карамель в комнату и пошла искать кабинет змея. Бендольв ушел проверять отряд на завтра. Дойдя до кабинета коменданта, отсчитала третью дверь, как и сказал муж, постучалась.

— Проходите.

Змей нашелся за столом. Комната была заставлена книгами, склянками и разными непонятными предметами.

— Давайте с-сначала проведем тес-ст по тем знаниям, что у вас-с ес-сть. Так мне будет легче понять, какие знания вам дать, — протянул мне листы с вопросами.

— Мне писать или устно?

— Ус-стно, пис-сать — это время терять. Знания либо ес-сть, либо их нет.

Почти час я отвечала на вопросы, на большинство я знала ответы, о части понятия не имела.

— Я понял, где пробелы. Для начала расскажу о редких дарах и их ис-спользованию. Вас-с же это интерес-сует? Почему? Я вижу прос-сто огонь у вас-с, ничего более.

— Да, просто стало интересно. — Я прямо на него глянула. Мне почему-то кажется, что говорить о даре бога не нужно.

Он открыл книгу, на книге было написано «Редкие и исчезнувшие дары».

— Читайте, что будет не понятно, задавайте вопрос-сы. Я пока с-сос-ставлю план на ваше обучение.

Я кивнула и начала читать, на двадцатой странице нашла то, что искала, старалась не выказывать особого интереса. Значит, управление металлом. Последний владеющим им был царь гномов из одного из миров много сотен лет назад. Сейчас этот дар пропал, а в потомках появился дар искать металлы, видеть их сквозь толщу земли и горных пород. Управление же было простым, подумать, что нужно сделать с металлом и направить силу. Соответственно, чем больше силы, тем больше вариантов, что можно сделать с металлом.

— А какой у меня уровень дара?

— У вас-с, Куле, четвертый, что удивительно, у оборотниц и с-сам по себе редок дар, но не превыш-шает второго. Ваш-ш же еще можно рас-стянуть, могу дать накопитель, ес-сли каждый вечер с-складывать в него магию почти до дна, он начнет рас-сти, нес-сколько лет тренировки — и можно будет получить пятый.

— На сколько дней хватит накопителя?

— Ну, думаю, на неделю или две, в завис-симос-сти, как час-сто вы будете его пополнять.

— Спасибо, покажите, как складывать в накопитель?

Он кивнул сел на ковер и закрыл глаза. Я перешла на магическое зрение, значит, просто — направляет поток в накопитель. Он открыл глаза.

— Вс-се понятно?

— Да, я поняла, потянуть магию в накопитель.

— Возьмите эту книгу, вечером почитаете, будут вопрос-сы, обсудим завтра, с утра я вас-с жду пос-сле завтрака на тренировку.

— Хорошо, спасибо.

Взяв книгу и накопитель, я пошла в нашу комнату.

***

Шахесс с интересом сканировал книгу что была в руках у девушки.

— Что же тебя заинтерес-совало в книге о дарах, Огненная. — Змей смотрел, пролистывая книгу и проверяя ее магией, водя рукой по страницам. — Как интерес-сно, у кого же, маленькая Куле, ты видела такой дар?

Остановившись на странице с описанием дара управления металлами, Змей задумался. Если он найдет обладателя этого дара и обучит, станет знаменит, деньги его не волновали, как и женщины. Его кровь холодна и страсти в ней не кипят. Золота у него полно, а жизнь долгая и скучная. На его лице растянулась предвкушающая улыбка.

***

Вечер прошел тихо, перед ужином я успела почитать книгу, а после ужина было некогда. Бендольв быстро освободил меня от одежды и уложил на кровать, сразу расположившись между бедер, поводил пальцами, лаская складочки. Сжал комочек, послав волну жара в лоно, опустился ниже и, размазывая влагу по губкам, провел дорожку до тугого колечка, лаская и чуть надавливая. Я напряглась, незнакомое чувство заставило вздрогнуть.

— Тише, малышка, сегодня мы просто пробуем новое, но я обязательно познакомлю тебя со всеми ласками.

Его пальцы вернулись и нырнули в горячую глубину, а губами он припал к набухшему комочку. Я вцепилась ему в волосы, постанывая и требуя большего. Он поднялся и лег рядом.

— Хочешь мне доставить удовольствие?

Я кивнула, он взял мою руку и сжал ею член.

— Поводи рукой.

Он застонал, когда я сделала движение, откинулся на подушки. Я же, двигая рукой, задержалась на головке, провела пальцем, размазывая каплю предсемени. В руках член стал не просто твердым, а каменным, венки вздулись. Он, со стоном убрав мою руку, перевернул меня на колени и, прижав руку к моему животу, резко вошел. Я застонала, вцепившись руками в подушку. Рукой нырнув в складочки, он ласкал комочек, резко входя в меня. Перестав ласкать, рука переместилась на тугое колечко и, лаская, надавливала на него, мне уже было так хорошо, что я и не заметила, когда его палец нажал, вошел и начал двигаться. Второй рукой он ласкал грудь, сжимая соски. Волна жара уже подбиралась ко мне, мгновение — и я, приглушая крик в подушку, задрожала. Бендольв рычал, кончая и выплескивая семя в лоно.

Глава 8

Предчувствие

Утром с трудом проснулась, Бендольв уже ушел. Я поднялась, опаздывала на разминку с Шахессом. Быстро умывшись, пошла сразу в тренировочный зал. Шахесса еще не было. Присела в дальний угол за стойкой с оружием, чтобы не возбуждать интерес тренирующихся. Громкий разговор привлек внимание — Бендольв, его голос, он кого-то ругал. Голоса приближались, я же затихла.

— Тебя предупреждали? Чтобы потом меня не обвинили в драке, сейчас в зале спарринг. Жалеть не стану, бить буду в полную силу.

— Тебе это с рук не сойдет, тебе и твоей сучке.

Послышался звук удара, а потом падающего тела. Я вскочила, посмотрела на мужчин: Марки валялся на полу, выплевывая зубы, вытирал кровь с губ. Вскочил и с кинжалом накинулся на Бендольва. Муж отбивался безоружный, через несколько мгновений выбил кинжал и еще одним ударом сломал нос Марки и, кажется, ребра. Воины, столпившиеся возле, подняли упавшего и увели. Я вышла из-за стойки.

— Тебе этого не нужно было видеть. — Муж провел по моему лицу пальцами, очерчивая скулу.

— Ты ранен, на тебе кровь. — Я рассматривала его.— Ерунда, царапины, пройдет.

— Я посмотрю? — Он кивнул.

Промокнув глубокие царапины на груди тканью, осмотрела руку, рана была глубокой, смазала мазью и обмотала тканью.

— Леди Куле, будем заниматьс-ся?

— Ты занимайся, я пойду к коменданту, отчет сдавать о смене и происшедшем.

Я кивнула. Собрав ткань и мазь, убрала в сумку. Взяв оружие, встала в стойку, дала знак о начале. Этот раз бой был короткий, прекратил его сам змей.

— Вы рас-сеянны сегодня, пос-сле обеда жду вас-с на занятие.

— Извините. — Было как-то неудобно.

Он кивнул и ушел. Я собрала мечи и ушла завтракать, аппетита не было. Орк сел напротив и смотрел на мои попытки съесть кашу. Забрал тарелку и положил передо мной ягодный пирог и чай. Дождавшись, когда я доем, сказал:

— Марки принесет тебе и мужу неприятности. Он внебрачный сын царя этого мира. Хоть особой любви отец к нему не испытывает и отослал с глаз подальше, но сыном он быть не перестал.

— Посмотрим, он заслужил все это, думаю, что если и дальше так будет продолжаться, то все повторится.

— Если что, могу помочь пересечь мир к оркам, мой зять — король орков, не откажет в помощи.

— Спасибо, Берг. — Я сжала его огромную руку своими двумя.

Ушла в комнату, мужа еще не было, легла на кровать и уснула. Проснулась от теплых объятий.

— Тебя долго не было.

— Прости, задержался, писал объяснительную.

— Все нормально?

— Все хорошо, любимая, ты так сладко спала, уже скоро обед. — Он поцеловал меня очень нежно.

— Хорошо, сейчас умоюсь, возьму книги и пойдем.

— Как тебе занятия со змеем?

— Все хорошо, дает читать книги, отвечает на вопросы. Утром разминка с ним, вполне меня устраивает.

— Хорошо, беги умываться.

Муж на несколько мгновений крепко прижал меня к себе, а потом легонько подтолкнул к выходу. Быстро умывшись, причесала косу и ушли обедать.

Пообедав, муж проводил меня до двери Шахесса. Вечер прошел тихо. Последующие дни до смены были в учебе и тренировках с Диким, Марки не было видно совсем.

За день до смены решили выехать на охоту. До ближайшего леса было несколько часов пути. Захватив с собой провиант, уехали. С нами отправился змей, мотивировав тем, что нужно собрать кое-какие коренья, мол, мешать не будет, останется возле лошадей.

Отойдя подальше, я скинула одежду и, сложив ее, убрала в сухое дупло. Миг — и я уже лисичка, рядом стоит волк. Муж вылизал мне мордочку, и мы побежали в лес. Охота была славная, набили птицы, муж завалил кабана. Притащили добычу, сложив ее на поляне Я не удержалась и съела птицу, перепачкалась в пуху и крови, муж с удовольствием вычистил мне мордочку и уши..

Обернувшись, оделись и, привязав добычу к седлу, перекусили и поехали к замку.

***

Притаившись в кустах под пологом невидимости, стоял змей и смотрел. С любопытством разглядывая рыжую лисичку, он знал, что это за зверь. Но в этом веере таких точно нет.

***

На четвертый день Бендольв уехал рано утром на объезд участка стены. Дурное предчувствие мучило меня.

Встав вместе с мужем, уже не ложилась, почитав книгу, выданную змеем накануне, ушла завтракать и на разминку в зал. Разминка прошла хорошо, взмокла хоть отжимай. Сразу ушла купаться, в купальне отделили мне один душ и сделали даже отдельный вход. Он закрывался на замок, и я еще вешала охранку, после стычек с Марки не хотелось проблем. Вышла, сложила одежду в чистящий ящик, забрала уже чистую, ушла в комнату. Еще нужно было дочитать книгу, выданную змеем.

Глава о магических вестниках меня заинтересовала. Отцу с матерью я посылала письмо раз в три дня, просто положив его в общую почтовую шкатулку. Отец же забирал в селе у старосты, когда приезжал туда. Здесь же описано, как послать вестник без шкатулки, прямо лично адресату. Прочла, изучила и даже сделала записи в блокнот, который подарил мне змей. Громкий звон набата заставил меня подпрыгнуть. Схватив плащ, оружие и сумку метнулась во двор на общий сбор. Сердце суматошно колотилось, набат означал одно: твари прорвали стену.

— Две смены на выход, одна последняя наготове, вестники высланы на сторожевые башни, помощь уже идет, тварей много.

Ушли отряды, с ними змей, как маг крепости, чтобы закрыть брешь.

Я подошла к коменданту.

— Я могу поехать?

— Нет, если что, будете принимать раненых, лекарь у нас отсутствует. Он отпросился на побывку домой, вернется только завтра.

Все, что я смогла, это выйти на башню и смотреть на битву сверху. Огромная брешь в радужной стене, битва разгоралась, уродливые огромные существа размахивали палицами. Сердце сжалось. Сзади стукнула дверца, рядом встал орк. Прижав меня рукой к боку, гладил по голове.