Факультет судебной некромантии. Практика

Выжить и не выйти замуж. Пролог

Время до начала практики тянулось как невкусная конфета. И не плюнешь, и не съешь. Роуэна не было — он еще не вернулся из герцогства. И меня поддерживал только Лий. Со своим недругом Тинейду. Последний приехал из Леса всего несколько дней назад, и я уже ненавидела этого длинноухого полукровку всеми фибрами души.

Он постоянно ныл, жаловался и ныл. Именно так. И это не тавтология. Лий посмеивался и утверждал, что Тинейду — взрослый, добрый эльф. Угу. Взрослый, добрый эльф с манерами побитой собаки.

В любом случае, сейчас на меня снизошел покой. Единственное, что было хорошо в Тинейду — он был художником. И открыл в городе свою студию, в которой рассчитывал учить детей. Пока что там обретались мы, первый курс некромантов. Создавали репутацию, так сказать. И пока мы в целом создавали оную репутацию, я решила сделать для полукровки небольшой подарок. Он (подарок) отлично отражал мое к нему отношение, как и его ко мне.

— Ракшас, это мошонка?!

— Для Тинейду, — буркнула я. — И тебе доброе утро.

— Протез?

— Подарок! — рявкнула я, не удержавшись. — Эта девка с пиписькой меня уже достала! А повода для дуэли нет! Вот, подарок. Пусть хоть с такими яйцами будет.

— Мне кажется, природой предусмотрено, — задумчиво произнес Лий, — что у Тинейду и так есть свой, кожаный набор.

В мастерскую заглянула Кариса:

— Не обижай ребенка! Идите жрать, пожалуйста. Рысь, там тарелка такая красивая, это кому?

— Лию. — Я подмигнула эльфу. — Пусть радуются глазки, если не может порадоваться рот.

Эльф хмыкнул и, усевшись за стол, важничал, довольный тем, что его выделили. Или просто дурачился. Последние дни ни-Сэй выглядел откровенно паршиво. Зависал, опускал плечи, иногда начинал куражиться. И периодически, заглядывая мне в глаза, спрашивал, точно ли я не сниму его подарок. В итоге мы сошлись на том, что зачаруем подвеску вместе. Ее буду видеть только я и Лий.

За столом сидели тихо. Последние шесть дней мы провели как на пороховой бочке. И единственная причина, по которой никто не переругался, — Тинейду. Он бесил всех одинаково. А Вьюга от него еще и шарахался — полукровка предпочитал женские блузки. И боец подозревал его в крайне нехороших вещах.

К концу обеда над нами завис лиловый с серебристой искрой дымный шар

— Господа студенты, к завтрашнему утру всем прибыть к запасным воротам императорского дворца. Вход для слуг.

— Вестник мастера как всегда внезапен, — философски протянула Кариса и утянула с тарелки Дара стручок фасоли.

— Это точно, — кивнула я, с трудом подавив мелочную обиду.

Понятно, декан не должен выделять никого из студентов. Даже если крутит любовь. Но как-то хочется быть исключением из правил.

— Трепещи, дворец, мы идем! — Вьюга воинственно вскинул кулак.

— Идем-идем, ко входу для слуг, — проворчала я. — Будем целый, сколько там, месяц? Вот, будем месяц впахивать на высокородную дрянь.

— Эм, фон Сгольц вообще-то тоже высокий род, — осторожно уточнил Лий.

— Поэтому я знаю, о чем говорю, — внушительно произнесла я.

За прошедшее время для меня многое изменилось. Дед начал сниться каждую ночь. Отчего я просыпалась ровно в четыре утра, обливаясь холодным потом. Это он так делал, чтобы я могла выспаться. Надо ли говорить, что после такого пробуждения уснуть не получалось? Зато мои навыки как мага стремительно пошли в гору. Вот теперь студентку фон Сгольц можно было обвинить в мухляже — меня учил напрямую сильнейший некромант мира. И сложилось подозрение, что дед собирается вернуться в этот самый мир. Уж больно уклончиво он отвечал на некоторые вопросы. Например, место своего захоронения скрывал.

— Что из вещей будем брать? — меланхолично вопросила Кариса. — И пошлите вестник мелкому. Он же с отцом сейчас?

— Точно. Вещи! — Я аж зарычала. — Форму, Кариса, форму. Единственное, в чем мы будем выглядеть достойно. Вырядишься как придворная фрейлина — нагорит от императрицы. Вырядишься как скромница — обсмеют фрейлины.

— А в форме не обсмеют?

— А форма утверждена императором, — пожала я плечами, — пусть смеются, если захотят.

— Ну ладно, уговорила.

И мы все, не скрываясь, посмотрели на Лия. Он безмятежно дожевал листик салата и показал нам непристойный жест. И мы как-то сразу поняли — в чем ходил ушастый поганец, в том и будет ходить.

— Так кто-нибудь послал вестника Верену? — напомнила волчица.

Не удивительно, что в итоге к фон Тарну улетело сразу четыре вестника. Чем он был крайне недоволен, но узнали мы об этом, уже заселившись во дворец. Как звучит-то, а!

Глава 1

Прибыв во дворец и заселившись в выделенные нам апартаменты, мы устало повалились на ковер. Верен, как хороший мальчик и владелец ценных алхимических реактивов, не стал бросать свой чемодан в общую кучу. Он сразу ушел в первую попавшуюся комнату — раскладываться. И пообещал выставить в общую гостиную все ненужные вещи.

Я скептически осмотрела «чемоданный пригорок» и твердо решила — потом. Лий лениво предложил раскинуть картишки. Кариса припомнила, что у нее где-то в сумке пирожки. Но всем этим планам было не суждено сбыться.

Декан должен был прибыть завтра. Вместе с какой-то крупной шишкой из Департамента Безопасности. По промежуточным итогам нашей учебы там, в верхах, что-то нарешали — и хотели озадачить нижестоящих нас. Но вот сейчас распахнулась дверь, и мой любимый, в самом мрачном расположении духа царственно вступил в комнату. Обозрел нас, чемоданный «пригорок», и я тут же подумала, что зря мы по дороге полаялись с одним из придворных лизоблюдов.

Гневался мастер некромант долго и со вкусом. И во мне крепла уверенность, что раздраконили его все же до нас. А мы стали одновременно последней каплей и поводом спустить пар. В любом случае, я предпочитала рассматривать носки сапог наставника, чем его самого. И давила, давила в себе обиду. Старательно упрятывала мысль о том, что в чемодане лежит вкуснейший ягодный сбор, которым я хотела побаловать вернувшегося Роуэна.

— Безответственность, — вздохнул наконец некромант, — ваше второе имя. Одно на всех.

— Мастер, — я отважно приняла удар на себя, — мы очень, очень раскаиваемся. Но не могли бы вы уточнить, что конкретно мы сотворили.

— А вы сами не осознаете?

— Просто неделя была насыщенная, — заявила я, пожав плечами. И огребла подзатыльник от Лия.

— Вы сделаете меня не только седым некромантом, но еще и злым, дерганым и нервным, — оценил Данкварт.

— Видят боги, сэр, это кто-то до нас постарался!

Кто дергал меня за язык? Не знаю, наверное, обида. Приехал — и сразу нас распекать. Хоть в кончик носа бы поцеловал.

— Студентка фон Сгольц… — тяжело вздохнул некромант, подумал, вздохнул еще раз и вышел.

— Это сейчас что вообще было? — Кариса ошарашенно посмотрела на закрытую дверь, подошла и потыкала ее аккуратным коготком.

— Полагаю, его матушка не одобрила меня в качестве невесты, а он теперь не знает, как об этом сообщить, — криво усмехнулась я. Лий приобнял меня за плечи и предложил напиться.

— Вьюга, дай мне нож!

Я выпуталась из объятий Лия и нахмурилась, глядя на замявшегося бойца.

— Он нам еще пригодится, два года учиться как-никак! — возмутился боец.

Кариса вытащила из сумочки пилочку для ногтей и протянула мне:

— Для человеческой кожи пойдет. Растерзай его!

Зажмурившись, я резанула по ладони и наскоро пробормотала малую магическую клятву. Основой вышло мое обещание ни при каких обстоятельствах не выходить замуж до полного обуздания некромантского дара.

— Ты, конечно, молодец, — осторожно высказалась Кариса. — А дальше-то что?

— А ничего, — я шмыгнула носом, — ничего. Вас поженим, а там видно будет. Нам два года учиться, три работать. Что-то да сложится.

Вьюга пожал плечами и покосился на дверь. Боец был готов защищать честь вверенных ему дам. Даже если оная честь принадлежит не его возлюбленной. А я просто вернулась к разбору вещей. Не так часто мы с помпой заселяемся во дворец. Так и тянет стянуть что-нибудь на память. В конце концов, в родном мире у меня на компьютерном столе лежало три булыжника. На каждом черным маркером дата и адрес.

— Мне все же кажется, что к нам отнеслись неуважительно. — Кариса мужественно предприняла попытку перевести разговор.

В этом ей помог Верен. Алхимик явно подслушивал под дверью и теперь сочувственно вздыхал.

— Если бы мы не свалили статую, мастер на нас вряд ли бы наорал, — задумчиво пожал он плечами.

— Ну ты участвовал довольно опосредованно, — улыбнулась я.

Тот ужас, прикрытый серым полотнищем, явно был специально поставлен на шаткий постамент. Вьюга дал подзатыльник Лию, шустрый эльф пихнул бойца в коленку, и тот задел чудо-скульптуру. Учитывая, что никто не возмутился, — это была не слишком важная часть архитектурного ансамбля дворца.

На самом деле мне было стыдно. В чем я не признаюсь. Некроманта-пакостника накажут по всей строгости, и все. Некроманта, полного стыда и раскаяния, припрягут к работам на общественных началах. И уже не соскочишь.

— Мы не роняли статую, она упала после того, как мы прошли мимо. Да и не статуя это была, — буркнула я. Хотелось плакать, а потому невольно принялась высчитывать те самые дни. Может, я поэтому так психую?

— Нас побьют, — выразительно произнес Вьюга, и разговор захлебнулся.

Мы наконец разобрали чемоданы на кучки и растащили по комнатам. Место практикантам выделили двоякое. С нашей точки зрения было шикарно — общая гостиная и спальни. С точки зрения придворных — чуть лучше казармы. Тут Вьюга заржал и пожелал завитому юноше в лосинах, провожавшему нас до апартаментов, пожить в казарме хотя бы неделю. Чтоб не путать. Тот обещал пожаловаться на нас.

— Слушайте, так может, это та няша в рюшах нам явление гневливого божества устроила? — Кариса в очередной раз доказала, что мыслим мы примерно в одну и ту же сторону.

— Какая няша? — удивился Верен. И я вспомнила, что всю дорогу он шел, уткнувшись в журнал.

— В лосинах, — скривился Вьюга. — Мерзкий тип. Но мы ответили вежливо и достойно.

— Мне кажется, твой вариант ответа он все же услышал, — хмыкнул Лий. — В любом случае нам предстоит ощутить себя в занятной роли. Обслуга и диковинка в одном флаконе.

Глава 2

Завтракали мы как придворные маги-некроманты. Это Кариса так отметила. Но и правда, перепуганная до икоты служанка притащила огромный поднос еды. Куда уместила все и сразу. Чтобы дважды не заходить. Сердобольный Верен пообещал выставить поднос за пределы гостиной.

— Почему они так боятся? — Я недоуменно посмотрела на дверь. Удивительно, девчонка закрыла ее за собой молниеносно и при этом беззвучно. Талант.

— Простые люди. — Вьюга пожал плечами. — Ты ведь не часто бывала в деревнях и маленьких городах? Где солдаты в гарнизонах заняты исключительно выпивкой да девками? Там и селится наш брат. Бывают нормальные маги, колдуют понемногу. А есть те, кто за пару лет умудрялся по половине деревни или маленького города на тот свет отправить.

— Странно, что нас легализовали. — Кариса вздохнула. — Я ведь свой дар научилась давить. Он у меня второй, не основной. Хотя сейчас, конечно, перекроет воздушную стихию. Некромантии только дай возможность, все остальные способности задавит.

— Нет, если будешь тренировать сразу две стихии, — возразила я. — Я читала мемуары своего предка. Он смеялся: сначала стихийники вкладываются в магию смерти, оставляя за бортом родную стихию. А потом удивляются, что это мы больше не можем управлять огнем или водой. Или воздухом, как ты.

— Хорошие мемуары, — хмыкнула Кариса. — Попробую, дашь почитать?

— Прости, это кровная книга, — соврала я. Ну не говорить же, что каждую ночь меня учит собственный предок?

— Давайте уже жрать? — перебил нас Лий.

Либо во дворце особое отношение к завтраку, либо здесь что-то вроде постулата «Сытый некромант — добрый некромант». Высказывать свое удивление я не спешила — ребята удивленными не выглядели.

На стол была поставлена глубокая миска с отварным картофелем, посыпанным зеленью. Рядом притулились четыре маленькие мисочки с соусами, тарелка с длинными полосками жареного мяса, тарелка с птичьими крылышками. Какая-то зеленая масса с желтыми зернами и тарелка с пластами сыра и ветчины. Половина каравая хлеба и кувшин с ягодным морсом. И стопка плоских тарелочек. Как одна невысокая девчонка все это притащила — не понимаю.

— Эх, не доросли мы до собственного завтрака, — хмыкнул эльф. — Зеленую хрень жрать не советую.

— Ну, остатки — не объедки, — пожал плечами Вьюга. — Они же на кухне остались, а не со стола собраны. Вон Рысь ест спокойно, а ведь маркиза.

Кариса только печально вздохнула. А я положила себе картошку, пару полосок мяса и крылышко.

— Еда — она еда и есть, — пожала плечами. — Вкусно. Хотя крылья сладкие. Никогда не любила пищевые извращения. Да и вообще извращения.

Тарелку с сыром и ветчиной Кариса трогать запретила. Накрыла чарами сохранности и убрала в буфет.

— На всякий случай, — туманно высказалась волчица.

— Ну да, неизвестно, чем дальше кормить будут. Надо в город выйти, купить печенья, конфет, — Верен улыбнулся, — хлеб. Сейчас мода на орочьи лепешки.

— Они вкусные, — удивилась я.

— Не те лепешки, которые пекут люди и называют «орочьими», — скривился Лий, — а настоящие. Из плохо перемолотых степных кореньев. Способствуют пищеварению. И никто не задумывается, что орочье и человеческое пищеварение несколько различаются.

После плотного завтрака никуда идти не хотелось. Да и вообще, мы ведь некроманты, у нас какая-никакая активность просыпается исключительно к вечеру. Но вестник мастера выбора не оставил.

— Следуйте за мной, птенчики, — Лий гордо расправил плечи и подал мне руку, — я проведу вас тропой теней!

Под оной тропой эльф имел в виду запутанную сетку коридоров для слуг. Узкие и неудобные ходы с множеством ступенек и скрытых окон.

— Зачем это все? — проворчал Вьюга. Он инстинктивно пригибался, хотя на самом деле, конечно, головой до потолка не доставал.

— Там гостиные, слуги стоят в ожидании, что их позовут или что кончатся сладости у дам. А тут раз, входит незаметный слуга, все тихонько меняет, дополняет и уходит. — Лий хмыкнул. — Вы лучше вдумайтесь в то, что здесь где-то еще и место для тайных ходов есть.

— Иными словами, тьма тьмущая свободного места пропадает, — улыбнулась я.

Ради интереса заглянув в одно из окон, я замерла. Никогда не замечала за собой тяги к женщинам, но эта фея была прекрасна. И довольно отважна — надела мужской камзол во дворец.

— Вы только посмотрите, — позвала я ребят, — это, наверное, главная претендентка на руку и сердце принца.

— Красивая, — вздохнул Вьюга, и тут же поправился: — Но Кариса лучше.

— Да ну тебя. Волосы-то, волосы какие. Чистое золото. Глаза синющие, эх.

— Груди не видно, — проворчал эльф, — маленькая, наверно. Хотя мы, эльфы, предпочитаем тонких и звонких дам. Но она-то человек.

Я опустила глаза на свой бюст. Не большой и не маленький. Понятливый Лий тут же показал мне два больших пальца.

— Идемте, хватит пыриться, — грубовато одернул нас Вьюга. — Прикиньте, щас декан вестника пришлет? Фея от ужаса окочурится.

— Да мы и сами порой готовы… того, — хмыкнула Кариса.

Минут через двадцать мы вышли в обычный коридор, дважды свернули налево, один раз направо и наконец вошли в гостиную. Там сидел мастер Данкварт и та самая фея. Оглядевшись, я вздохнула — диким кругом мы пришли в ту же гостиную, за которой и подглядывали.

— Ваше высочество, — некромант встал, — позвольте представить вам моих учеников. Рысь фон Сгольц, Кариса ди-Овар, Дар Вьюга, Верен фон Тарн, Лий ни-Сэй. Студенты, перед вами его высочество Элим Грейгронн

Глава 3

Зайти принц так и не решился. Но нам до этого особого дела не было. Захочет венценосная немочь знакомиться поближе — познакомимся. Научим отстаивать свою точку зрения. Это уже была моя идея, ибо нам всем жить в этом царстве-королевстве. А если такая нежная цаца будет нами управлять… Училась я на Земле не так чтобы хорошо, но одно знаю — король должен быть силен. И желательно не телом, а духом. Этими соображениями я поделилась и с друзьями.

— Разумно, — кивнул боец. — Когда глава Ковена боевых магов слабеет, а его преемник не готов принять власть — это плохо. Распадается Ковен. А страна — это что-то большее. Так-то.

— Истину глаголешь, сын мой, — царственно кивнул эльф. — Я вот тоже считаю, что нужно вмешиваться во все потоки дерьма, протекающие рядом.

— Лий! — я добавила в голос побольше укоризны.

— Не все какашки — политика, но вся политика — какашки, — воздел палец эльф и пожал плечами. — Где-то читал такую фразу.

— Не думаю, что она звучала именно так, — негромко заметил Верен и вздохнул. — Но вообще-то я согласен с Рыськой. Только неужели этого больше никто не видит?

— Да видят, конечно, — фыркнула Кариса, и достала леденец. — Только каждый имеет свою выгоду, потому и не торопится государственность возрождать. Перевал — практически чужое государство. Графство ди-Ларрон расположено на человеческих землях, но примыкает к Лесу, и не отошло оборотням только потому, что леди Данкварт цепко держится за свое имущество. За что ей честь и хвала. Твоя, кстати, вероятная свекровь.

Я только плечом дернула. Уж больно холоден был Рой. Не то ему в уши что-то напели, не то сам надумал. Да и к черту, то есть, к ракшасу все. Сердце не разбивается, оно мясо. Утешив себя этой мыслью, я вернула свое внимание диалогу.

— Я буду министром культуры, — томно изрекла Кариса.

— Вы чего? — ошалело переспросила я.

— Власть берем, — пожал могучими плечами Вьюга.

— Вы охренели?

— Ты будешь министром злобных дел, — утешил меня эльф и радостно заржал. — Да шутим мы, шутим. Но в каждой шутке…

— Давайте жить тихо и гадко? — робко предложил Верен, и, смутившись, пояснил: — Тихо и спокойно — не наш профиль. А гадости можно творить и под покровом тайны.

До самого вечера ребята пытались примерить на меня министерский диплом. На что я только отмахивалась. Хотя нет-нет да и мелькала подобная мыслишка. Но что могла сделать кучка некромантов-недоучек? Без поддержки?

Несколько дней пролетели незаметно. Мы успели позагорать на крыше дворца, найти покои опальной императрицы. Удивительно, но леди Диамин попала в опалу уже после своей смерти. От такой логики происходящего я на мгновение опешила, но после, крепко обдумав, решила, что император может позволить себе и не такие странности.

Вот только расслабились мы слишком сильно. И на выполнение трудовой задачи у нас осталась одна ночь.

— Как так?! — простонала Кариса. — Еще вчера было столько времени!

— Ну, вчера мы заменили соль на сахар на кухне, — пожал плечами Лий.

Мне отчетливо кажется, что у эльфа какой-то пунктик на общепите. Он всегда и с огромным удовольствием подставляет поваров. Самые глупые и самые детские розыгрыши способен извратить до жестокости. И я уже который день набираюсь смелости спросить. Сегодня попробую.

— Так, нытье в сторону. На нас с Лием кусты и трава, вы займитесь стеклами. Что?

— А они выживут? — уточнил Верен.

— Нет, я думала о том, чтобы просто испепелить спорные кусты, — я пожала плечами, — но нас вроде как просили их сохранить. Так что, конечно, выживут.

— Я про нарушителей, обрывающих цветы, — вздохнул алхимик и потянулся за сумкой. — Мне их почему-то очень жаль.

— Пф, да ладно, нормально все будет, — отмахнулся эльф.

Выходили все вместе. Пусть мы понемногу и начали ориентироваться на первом этаже, но с Лием было как-то спокойней. И едва мы оставили ребят за спиной, я тут же, в лоб, ошарашила эльфа вопросом:

— За что ты так не любишь поваров?

— А так заметно? — удивился Лий.

— Очень, — хмыкнула я.

— Я несколько раз сбегал из леса, — сообщил эльф. — И всегда, когда был голоден и просил милостыню, мне доставались помои, а собакам и кошкам более приятная пища. Знаешь, одно время я и правда считал, что ничем не лучше животного. Форма ушей, опять же. Потом меня на воспитание взяли дедушка с бабушкой, и через двадцать лет я сбежал снова.

— Ты лучше собаки, — мне некстати вспомнился старый советский мультик.

— Спасибо, я знаю, — ровно произнес эльф.

— Лий, я серьезно.

— Я тоже, — он улыбнулся. — Я заметил, что моя порция еды, если ты готовишь, всегда самая красивая. Или рожица нарисована. Или еще что-то. Я ценю. А теперь идем, иначе утром нас будут извращенно любить без масла.

— Это точно, — вздохнула я. — Как насчет иллюзии скелета? Сломал веточку — и бац!

— Так они не должны ломать. Это уже не превентивная мера, а наказание.

— А превентивной будет… м-м-м… А ты можешь сделать так, чтобы цветы прятались?

— Не все кусты, — здраво оценил свои силы эльф и просиял: — Сейчас обработаем самые ценные и популярные, покажем декану. А после потихоньку займемся всеми.

— И можно будет какой-нибудь ужасный слух пустить, — размечталась я.

— Какой? — тут же заинтересовался Лий.

Глава 4

Спать мы разошлись рано. Я только отослала вестник эльфу — поганца где-то носило. В ответ получила матерный аналог слова «не мешай» и, успокоенная, легла спать. Чтобы открыть глаза в учебной комнате Кигнуса.

— Я думала, ты меня в покое оставишь, — вздохнула я.

— Я смотрю на мир твоими глазами, — мрачно произнес дед. — Изучай.

Передо мной на парту упала огромная книга.

— Этот талмуд был уничтожен еще при моей жизни. — Кигнус материализовал в руке трубку и смачно затянулся. — Сам сжег. Знания там исключительно запретные. Как на смерти человеческой артефакты разумные создавать.

— Я не планирую, — осторожно произнесла я.

— Теперь планируешь, — припечатал дед. — Принц ваш — позор. Его учить надо.

— Ты всегда смотришь моими глазами?!

— Принц, Рысь, вернись мыслями к принцу. — Дед выпустил мне в лицо клуб едкого дыма.

— Какой принц, когда у меня личной жизни нет?!

— Так ее у тебя и так нет. Некромант твой слабый какой-то, давно бы уже увалил в постель, — фыркнул Кигнус. — Место бабы под мужиком.

— Я думала, мы прошли этот этап.

— Ты умнее не становишься, — вздохнул дед. — Читай. Ай, чтоб твою погань ушастую прихлопнуло чем потяжелее!

Понять, с чего дед ругается на Лия, я смогла, только когда вынырнула из сна. В комнате царила тьма, в которой на уровне человеческого роста загадочно мерцали глаза.

— Твою мать!

— Вставай! Вставай, что расскажу.

— Лий — ночь, ночь — Лий. Познакомьтесь, ребята, — зевнула я, но покорно села.

Шустрая нечисть тут же покинула мою комнату, и через пару минут раздался возмущенный басок Вьюги. И невозмутимый ответ Лия:

— Мы друзья, боец! Друзья двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Радуйся, у такой дружбы выходных не бывает.

— А праздники? — хмыкнула Кариса.

— Когда Лий спит и никого не трогает — вот вам и праздник, — вздохнул Верен и крикнул: — Рысь, тебя воскресили или помочь?

— Выхожу, — фыркнула я себе под нос и уже выходя, громче добавила: — Я просто подумала, вдруг Вьюга его упокоит. Но не срослось.

— Не оправдал доверия, боец! — радостно заржал виновник переполоха и тут же, одним прыжком, оседлал любимое кресло. — Рысь, сделай свой коронный светильник! У нас — расследование.

— Ракшас, мне прошлого раза хватило, — рыкнула я и передернулась.

— Да там максимум, что грозит — потеря памяти и изнасилование, — отмахнулся эльф, — никаких горящих трупов.

Повисла глубокомысленная тишина, которую разбил задумчивый голос Вьюги:

— Я не хочу, чтобы меня насиловали.

— Я тоже, — поддакнул Верен.

— А засос у тебя откуда? — подозрительно нахмурилась я и провела пальцем по тонкой коже.

— Ну и зачем убрала? — возмутился эльф и дернул ухом. — Он мне, может быть, дорог был?!

— Ну прости! — Я закатила глаза и поставила ему засос обратно.

Вьюга заржал и предложил Лию, для полноты счастья, сделать второй такой же, но за другим ухом.

— Я просто подумала, что с такой красотой тебя мастер отругает, — пожала я плечами.

— Он его теперь закопает, — хрюкнул Дар. — Ладно, выкладывай, что там у тебя.

— Я шел по длинному, помпезному коридору, — встряхнулся притихший эльф.

— До или после получения засоса? — педантично уточнила Кариса и добавила: — Что? По мне, очень важная информация.

— Ой, перестаньте, Лий же говорил, что у него тут раньше связи были налажены. Ну сходил человек, то есть эльф, по бабам, что теперь-то? — заступился за Лия Верен.

— Слушайте мальчика, он дело говорит, — промурлыкал эльф, потер засос и уже без выпендрежа начал рассказывать: — Я уже почти шел спать, когда встретил толпу. Толпа, как это бывает часто, пырилась на попавшего в беду человека, вместо того, чтобы ему помочь. В данном случае пострадала леди. Она лежала на полу, юбки задраны на голову, ноги чуть согнуты и широко разведены в сторону. Панталон не было.

— То есть, — нахмурилась я, — все на развороте? Прям как целителю показывала?

— Угу. Она была в отключке. Я юбки одернул, ноги сдвинул и вестника послал целителю. Меня же и припахали ее левитировать, — нахмурился эльф.

— Перебор добрых дел? — сочувственно спросила Кариса.

Эльф в ответ неуверенно пожал плечами. Мол, вроде да, а вроде и не перенапрягся.

— У целителя она очнулась. Я подслушивал. Жаловалась на тянущую боль в интимном месте, но не могла вспомнить, кто она и как ее зовут. По словам целителя, секс был, но насилия не было. Все цело, хоть и натерто. Вот. Здорово, да? Теперь начинаю понимать, что наша практика имеет сакральный смысл. Мы должны найти преступника до тех пор, пока не пострадал кто-то еще.

— Кариса, Рысь, по одиночке не ходить, — кротко приказал Вьюга и с чувством выругался.

— Где-то я это уже слышала, — вздохнула я. — Не будем.

— Я посмотрю на того, кто осмелится, — усмехнулась Кариса и показала когти.

— Подкараулить можно и оборотня, и некроманта, — покачала я головой. — А уж если знать, с кем имеешь дело, и подготовиться заранее… Нет, не будем рисковать. Не знаю даже, что пугает меня больше — потеря памяти или то, в каком виде нашли девушку?

— То есть само насилие тебя пугает не слишком? — тихо спросил эльф.

Глава 5

Мир опасно накренился. Вьюга, едва добежав до нас, прихватил декана за рукав — вопиющая вольность — и потянул за собой. Обратно. На бегу он выплевывал из себя новости, и все происходящее напоминало кошмар.

— Стражники, четверо, пришли за ушастым. Загасить не составляло труда, но мы не стали — стража все же. Что происходит — никто не объяснил. Вроде как Лия решили обвинить в изнасиловании той беспамятной дурочки. Сказали, судить будут на месте.

— Почему?!

— Да потрахивал он ее! — психанул Вьюга. — В прошлый раз как был во дворце. Вот кто-то это и вспомнил. Это все, что нам соизволили сказать. Кариса и Верен дежурят у дверей — не будут же они его прям там казнить?! Ракшас!

— Никто никого казнить не будет, — коротко рыкнул мастер.

— Ты имеешь право на каприз, — едва дыша, выдохнул Элим.

И до меня с опозданием дошло, что я бегу, вцепившись в рукав его высочества. Вот только каких-то особенных угрызений совести я не ощутила — не до того. Потом извинюсь, если не придется с боем прорываться на свободу — казнить лучшего друга я не позволю.

— Каприз?

— Как моя невеста, ты можешь потребовать чего-нибудь. Освободить эльфа — нет, но что-то иное, — его высочество задыхался, — вполне. Например, полноценного расследования. Или, не знаю, диадему?

— К ракшасам диадему! — психанула я.

Но в голове начал оформляться план. По счастью, наличия Данкварта и Элима было достаточно, чтобы мы смогли войти в зал.

Людской гомон ударил по ушам. Кариса прижалась к Вьюге, ее зрачки вытянулись — она так же была готова атаковать. Быть может, это странно — настолько держаться друг за друга. Но думать об этом я буду позже.

Лий стоял в центре зала, за его спиной замер стражник. На руках эльфа серебрились кандалы.

— Он не испуган, — отметил Элим.

«Тебе кажется», — хотела ответить я. Я-то вижу, насколько плотно прижаты к черепу подвижные уши приятеля и как, едва уловимо, подрагивает уголок рта — эльф в панике. Я — вижу, но никому не скажу. Им и без того весело изгаляться над невиновным.

В этот момент я ненавидела дворцовую знать всей душой, всем сердцем. Ох, как же я желала им всем медленной и мучительной смерти!

— Суд уже прошел? — коротко спросила.

— Какой суд… — Элим покачал головой. — Эльфы от него откажутся — чтобы не осложнять отношения с нами. Убивать его тоже никто не станет — чтобы не осложнять отношения с Лесом. А это значит — каторга, на рудники.

От ужаса у меня заложило уши. Не помня себя я шагнула вперед, протолкалась сквозь толпу и подошла к Лию. Встала с ним рядом и сжала ледяные пальцы. Магии не было — зал был надежно изолирован от любых попыток призвать волшбу в помощь. Если бы не это — клянусь, я бы телепортировала нас к ракшасам, невзирая на то, что так этому и не научилась. Да и невозможно это. Я бы попыталась.

— Ты мне веришь? — Лий вперил в меня полубезумный взгляд.

— Верю. Все будет хорошо.

— Вам следует отойти, — произнес стражник.

— Нет, господин, я там, где я и должна быть, — спокойно ответила я. — Я — одна из невест его высочества. И я имею право на небольшой каприз. По этому делу должно быть проведено тщательное расследование — не только потому, что мой друг невиновен. Но и потому, что кто-то еще может стать жертвой. А чтобы ни у кого не возникло соблазна при повторении происшествия обвинить в этом Лия ни-Сэя, я прошу связать меня и его особыми узами. Вам эти узы могут быть знакомы под названием «верная жена».

Зал взорвался — родители опороченной девицы жарко доказывали, что эльфа необходимо отправить в рудники. Кто-то вспомнил, что таки да, право на каприз у меня есть. И в итоге все взгляды скрестились на Элиме. Ракшас, мальчик может не выдержать.

— Ваше высочество, полагаю, — вперед выступила Алая Тай, — вам следует удалиться к себе и тщательно обдумать сложившуюся ситуацию. После чего принять решение и обнародовать.

Какая же ты тварь, моя будущая родственница. И что ты решишь, Элим Грейгронн?

— Это не стоит ожидания, — улыбнулся Элим. — Моя невеста права — кто-то еще может пострадать. И только представьте, что мы отправили предполагаемого виновника на рудники, а инцидент повторился? Конечно, объясняться с посольством придется не вам, и не вам, и не вам.

Принц с каждым «и не вам» переводил взгляд с одного придворного на другого.

— Но это ляжет на плечи милорда Виллефорда, отвечающего за дипломатические отношения с эльфами. И вряд ли он нам скажет за это спасибо. Расследование, проведенное самым тщательным образом, избавит нас от подобного недопустимого конфуза. Запросите в посольстве разрешение на допрос господина ни-Сэя с использованием особых зелий. Вариантов масса.

— Вы правы, ваше высочество, — склонила голову леди Тай. — Стража, отконвоируйте господина ни-Сэя и госпожу фон Сгольц в соседний зал. Мастер Данкварт, в должной ли мере вы знакомы с заклинанием «верная жена»?

— Должной, — коротко поклонился декан.

— Отец пострадавшей, граф Итан, выступит свидетелем установления уз. Что гарантирует — предполагаемый виновник останется во дворце. Ведь госпожа фон Сгольц, подтвердив свое согласие на участие в конкурсе невест, более дворец покинуть не может.

Мне было наплевать. Одна только мысль, что Лия отправят на рудники, наполняла меня ужасом. Он хороший друг и не заслужил такого. Тем более я уверена — он не виновен. Ракшас, я сама найду этого ублюдка, и ох, что я с ним сделаю.

Глава 6

Утром я проснулась оттого, что Лий осторожно нажал пальцем мне на кончик носа. Приоткрыв один глаз, я постаралась передать эльфу все свое недовольство ранней побудкой.

— Ты меня держишь, и мне не встать, — улыбнулся ушастик.

— Прости. — Я разжала руку и выпустила пальцы друга. — Просто вчера я сильно испугалась. Давненько я такого ужаса не испытывала.

— Правда?

— Угу, думаю, теперь мои кошмары изменятся, — вздохнула я. — Умываемся по очереди, и кушать?

— У нас сегодня новостной день, — кивнул Лий. — Надеюсь, мастеру ничего не будет — все же намекнул он очень толсто.

— Ну мы его не сдадим, а думать… пусть что хотят, то и думают. — Я подняла руку к лицу и погладила линии пальцем. — Мы теперь официально семья.

Лий коснулся пальцами моего рисунка, потом своего и как-то шало улыбнулся:

— Я со вчера об этом думаю. Мне, — эльф замялся, — мне это важно.

Я ничего не смогла ответить — ушастик закрылся в крошечной ванной комнате, а выйдя, сделал вид, что все в порядке. Ну а с другой стороны — пока все и правда в порядке.

Умывалась я быстро, переодевалась тоже — вот где пригодилась ширма.

В гостиной ждали только нас.

— Доброе утро, как спалось? — спросил Верен.

— Нет ли причин для ярости нашего драгоценного декана? — тут же поинтересовалась Кариса и принюхалась.

— Я попрошу не оскорблять ни Рысь, ни меня недостойными инсинуациями, — спокойно произнес Лий и улыбнулся. — Мы семья. Это не обсуждается.

— Согласен, — кивнул Вьюга.

— Я просто пошутила, — округлила глаза Кариса. — И раз мы семья, с чем я не спорю, нам следует прощать друг другу недостатки.

— Мы скорее клан, — поправил Верен.

— Это все хорошо, но уж больно кушать хочется, — я сама поразилась тому, как жалобно это прозвучало.

— А ничего не принесли. Может, мы наказаны? — пожала плечами волчица.

— Или новости следует принимать на голодный желудок, — прогудел Вьюга и пояснил: — Так иногда делали в Ковене. Чтобы снизить вероятность отказа. Правда, перед этим проводили еще и тренировку. Чтобы хотелось только упасть и сдохнуть.

— А запасы мы вчера подъели, — протянул Верен. — Да ну, что за глупости? Это просто повара нам продолжают мстить.

— Тогда мы с тобой идем на кухню, — предложил Дар, — а девочки пока приберутся — бардак развели.

— А я? — возмутился эльф.

— Я же сказал — девочки прибираются, — заржал Дар и выскочил за дверь.

— Вот поганец, — вздохнул ушастик. — Давай превратим мою комнату в лабораторию?

— А я приберу гостиную, — кивнула Кариса.

Удивительно, но мы многое успели. Мальчики принесли завтрак, булочки и молоко, Кариса собрала хлам в одну кучу — оставалось только разделить его на нужное и не нужное. А мы с Лием перетащили его личные вещи из его бывшей комнаты в нашу теперь уж общую. После этого Дар перенес портрет и установил на самодельную подставку — пострадало два стула.

— И что теперь?

— Поставим перед портретом несколько букетов цветов, посмотрим, что будет. Пока Верен готовит растворы.

— Верен пока что ищет, в чем ему готовить, — ворчливо отозвался сам алхимик.

— Значит, набег на дворцовую лабораторию неизбежен. Брать будем старое и ненужное, — подытожил Вьюга. — Или то, что таковым выглядит.

Переделав свои личные дела, мы уселись в гостиной. Практика начинала пугать своей непредсказуемостью.

— Да нет, просто сейчас не до нас. — Лий как-то угадал, о чем я думаю. — Невесты, среди которых и Рысь, все на ушах.

Ответить мне не дал вестник Роуэна.

— Ожидается ваше появление в Оранжевой гостиной.

— Ну, это уже знакомое место, — порадовался Вьюга.

— Ничего, скоро ты привыкнешь и будешь тут ориентироваться, как у себя дома, — утешила я.

— Да не приведи Господи. К ракшасам, к ракшасам, — передернулся боец.

— В твоих словах заложено противоречие, — хмыкнул эльф. — Взял и смешал две религии, богохульник.

Вьюга показал насмешнику неприличный жест и предложил нам всем выметаться в сторону «новостной гостиной».

В оной гостиной было людно. В высоком кресле восседала леди Тай, по правую руку от нее неизвестный господин номер один, по левую — номер два. А у окна стоял наш декан с выражением вселенской печали на лице.

— Мы хотим поздравить леди фон Сгольц с успешным вступлением в ряды императорских невест, — прокаркал господин номер два.

— Благодарю, но леди — моя мать.

— Ваш нынешний статус позволяет вам титуловаться, — усмехнулся господин номер один, — верно, милорд Райви?

— Верно, господин Хорат. К слову, вам будут предоставлены иные апартаменты, — обратился ко мне милорд Райви.

— Благодарю, милорд, но не стоит. Я плохо переношу переезды — теряю сознание, плачу, капризничаю… — Я выдавила из себя милую улыбку. — Это огромный стресс для меня.

Сначала я хотела сказать, что вся эта ерунда с помолвкой — фикция, месть моей матери. Но быстро одумалась — не хватало, чтобы эти гады передумали и отправили Лия на каторгу.

— Что ж, это было ожидаемо, — подала голос леди Тай. — Но вас вызвали не только и не столько для этого.

— Верен фон Тарн с сегодняшнего дня переходит под опеку придворного алхимика — нет смысла губить его талант в вашем обществе. Дар Вьюга будет проходить практику под началом капитана дворцовой стражи, а госпожа ди-Овар должна отбыть из дворца — ее желает видеть семья матушки. В исключительном случае практика может быть отложена.

Глава 7

Что проще всего предсказать? Человеческую подлость. Мы с Лием оказались правы: все последовавшие три дня придворный алхимик старательно обгаживал очищенные нами рабочие столы. Мы злились, пыхтели, Вьюга порывался дать подлецу в глаз, но Кариса, таинственно мерцая глазами, останавливала все наши порывы. И молчала на все вопросы под девизом «Сглазить боюсь».

Одно хорошо — наша собственная мини-мастерская была полностью укомплектована. Присутствовала половина необходимых ингредиентов.

Утром пятого дня к нам в гостиную постучался Роуэн. И я тактично спросила у мастера, когда нам будет позволено выйти в город. Некромант поспешно уточнил, что мы успели сделать во дворце, раз решили перейти к остальной части столицы. Но тут мне было что сказать и показать — прискорбно пустой буфет и двух женщин, жаждущих вкусняшек. Разрешение на выход в город было подписано и согласовано в короткие сроки.

— Вы как раз сегодня последний день проведете в лаборатории, — улыбнулся декан, — завтра выходной. Вот и погуляете. Потом поступите в распоряжение капитана дворцовой стражи. С этого момента я вам колдовать разрешаю, но держите свою фантазию в узде.

Кариса хищно улыбнулась и кротким голоском попросила:

— А вы можете никому не говорить о том, что у нас сменится куратор?

— Хорошо, — кивнул мастер, — уведомлю нынешнего куратора о вашем выходном. О смене — уточню завтра.

Рой пригладил мои волосы, чуть грустно улыбнулся и вышел. Я последовала за ним и негромко окликнула:

— А я думала, поцелуй у дверей теперь наша традиция.

Роуэн хищно улыбнулся, прижал меня к себе, жадно втянул носом мой запах и выдохнул:

— Было ужасно ощущать запах Лия на тебе.

— Это ты сейчас о чем? — удивилась я.

— Только о том, что вы спали в одной постели.

— Одну ночь, его мучили кошмары, да и меня трясло. — Я положила руку на сильную грудь возлюбленного и грустно добавила: — Мне тоже снились кошмары. После того веселенького, горящего прямо на мне трупа. И Лий приходил, приносил успокоительный чай и до рассвета болтал о всяких глупостях. Для меня было естественным порывом ответить ему такой же добротой.

— Разве я тебя упрекнул? — Рой прижался губами к моему виску, подарил россыпь поцелуев и шепнул на ухо: — Просто это было ужасно. Для меня. Вот и все.

— Поцелуй меня уже, — выдохнула я.

Роуэн нежно, трепетно прижался губами к моим губам. Помедлил и осторожно провел кончиком языка по щеке — я не была против. Прикусив его нижнюю губу, тут же «извинилась» языком. Это был настоящий бой, который закончился общей капитуляцией. И насмешливыми взглядами друзей — в комнату я вернулась только через двадцать минут. Губы саднили и немного опухли, но зато настроение устремилось вверх.

Но о странной просьбе Карисы я не забыла и немедленно поинтересовалась:

— А почему не надо говорить о смене куратора?

— Ты не мастер интриг, — закатила глаза Кариса. — Наш упырь за выходные постарается предоставить нам огромный фронт работ. Так?

— А убирать будет некому, — скумекала я. — Какое счастье, что ты с нами!

— Цените меня, цените, — промурлыкала волчица.

С этим знанием работалось гораздо легче. Мы даже пропустили обед, а Верен и Лий перебросились фразами, что мол, надо бы вычистить побольше, чтобы после выходного поменьше поработать. И господин придворный алхимик это, разумеется, услышал.

Мы, усталые и счастливые, покидали лабораторию со странным чувством.

— А вам не кажется, что это его как будто жизнь накажет, а не мы отомстим? — задумчиво спросил Лий.

— Некромантия как судьба? — вопросом на вопрос ответила Кариса. — Просто это самый легкий способ. Отомстить по-взрослому и не попасться.

— Предлагаю внести корректировку, — примирительно произнесла я. — Если подвернется возможность — мы ее не упустим.

Открывая свою гостиную, мы не ждали ничего особого. Вьюга с Вереном, не заходя, пошли на кухню. А мы имели честь наблюдать его высочество Элима, свернувшегося калачиком в кресле. Лий сразу послал вестника Вьюге — взять побольше еды.

— Надо его разбудить, — сказала Кариса. — Только нежно и с пиететом, как и положено будить особ императорской крови.

Я посмотрела на оборотня, на эльфа — дельных мыслей никто не предложил. Но зато завяли розы — я подняла вазу и под горестный стон Лия шваркнула ее об пол.

— Ракшас! Прости, я тебя напугала?

Возможно, будить принцев надо иначе. Но мой метод — точно действенный.

Элим подскочил на месте и ошеломленно вытаращил глаза.

— Здравствуй, принц! — широко улыбнулась я.

— Здравствуй, — кое-как выдавил его высочество и потер глаза. — Рысь, она участвует.

— Кто?

— Одна приятная мне леди… ее зовут Тиламина.

— Так это хорошо? — неуверенно спросила я.

— Ее родители заставили, это ведь очень почетно, стать родственниками жены императора. Даже если император так себе, дутенький.

— Откуда такие мысли? Про «дутенького»? — удивилась я. — То есть, ну…

— То есть оно все правда, но ты бережешь мою гордость, — грустно сказал Элим. — Я пообщался с ней. Наедине. Буквально несколько секунд — она втащила меня за портьеру и высказала все, что обо мне думает. После чего вышла и оставила меня переваривать.

— А что ты успел ей сделать плохого?

— Послать подарок. И письмо.

— Мне нужен текст.