Правила выживания

Пролог. Глава 1

   По коридору я кралась тихо. По крайней мере старалась. Страх,  постоянный мой попутчик и верный помощник. Последние дни только он помогает мне избежать неприятности. Последние дни... Да нет,  недели. Долгие и мучительные. То,  что попасть домой в скором времени мне не светит я поняла быстро. Легче, конечно,  от этого не стало,  но желания жить не убило. Так что, по коридору крадусь медленно.
   Сейчас мне надо попасть на кухню. Вернее в то помещение,  которое в этом мире его заменяет. Быть наказанной в который раз за строптивость не хочется. А если быть честной,  то страшно. Ведь первое же наказание станет трагедией. Я потеряю все,  что ценно для меня здесь и сейчас. Своего ребенка. Пускай еще не родившегося,  но уже растущего под моим сердцем. 
   Ребенок. Непозволенная роскошь для меня и мне подобным здесь. И поэтому я по коридору крадусь тихо. 

   Глава 1

   Раннее утро. Серое и безмолвное. Суровое в каждом своем проявлении. Но оно каждый раз радует тем,  что малыш будит меня своим шевелением. 
   Каждый раз я благодарю бога за то,  что в этом мире мне досталось тело не стройной красавицы-блондинки (как оказалось это модно не только на Земле), а крепко сбитой смуглянки-поселянки. Вот и не видно пока мое интересное положение. 
   А вот и кухня. Заглянула в бак. Ну конечно,  воды нет. Через семь десятин появится старший кухарь и первое, что он сделает это сунется к баку за водой. Так что, беру ведра и начинаю носить воду из колодца. Вода чистая,  студеная. Цвет у нее только зеленоватый,  но вкус приятный. Видно поэтому даже простая пища получается вкусной,  а что уж говорить о деликатесах для хозяйского стола. 
   Воду ношу понемногу. Ну а что поделать то. Не хочется вредить своему сокровищу. Да и колодец недалеко. За три десятины бак заполнен. Вот теперь и начинаю делать то, за что я и отвечаю по всей, так сказать, строгости: протираю все столы и печи, выкладываю рядами доски,  ножи, просматриваю кастрюльки, противни, сковороды. И наконец, ставлю опару для хлеба и сдобы. Еще две десятины. И вот теперь пора и крупу перебрать и овощи начистить. Когда  прошло две с половиной десятины появился старший кухарь.  Опять чем-то недовольный. Ну-ну... Я все успела. И те пол десятины,  на которые он припозднился,  я использовала по максимуму. Крупа отмокает в миске,  опара подходит,  остались овощи только. Вот и сижу, нацепив на себя маску недалекой смазливой кухарки, работаю. 
   Место на кухне мне терять нельзя. И тому много причин. Во-первых, тепло и сытно. А для женщины, ждущей ребенка, это важно. Во-вторых,  старший кухарь хоть суров,  но мужик справедливый. Вот и сейчас он развернулся ко мне спиной и делает вид,  что не видит как я время от времени тихонько срезаю чуток морковки и быстренько  съедаю. А что?! Витамины нужны. В-третьих,  униформа кухарки,  особенно широкая и длинная юбка и фартук, помогают скрыть намечающийся живот. А платок прячет волосы, не отросшие пока до нужной длины. Короткие волосы - позор, оскорбление. Женщина с короткими волосами априори изгой. И не дай бог, что с косой случится!!! Все,  назад ходу не будет. Отвернутся все. И родители,  и знакомые,  и друзья. Не найти тогда ни работы,  ни приюта. Разве что в придорожных борделях и только. Не будет ни дома, ни семьи. Суровый мир здесь, жестокий. Европейское средневековье ХVII века  в чистом виде. Даже инквизиция в наличии. Поэтому берегу платок как зеницу ока. Не положено  мне такой роскоши как ошибка,  не положено. Ну и самое главное,  здесь меня никто не видит. Да и зачем хозяевам на кухню заходить. Вызовут в столовую старшего кухаря,  а там, или похвалят за вкусный обед,  или пожурят,  если что не по нраву пришлось. А уж потом мастер Астан или промолчит, или взгреет всех не различая кто провинился, а кто нет. Но лучше уж так, на задворках княжеских.
Морковь и лук дочистила, пошла свекла, а вот картошка не радует. Здесь у нее кожица твердая,  но не это огорчает. Она мелкая как каштан и времени на нее уходит много. Так что картошку чищу в последнюю очередь. 
   - Маяна,  - слышу голос старшего кухаря  за спиной,  - сними пробу.
   Я застываю с ножом в руках. Нет,  этого просто не может быть. Приподнимаю голову и недоверчиво смотрю на старшего кухаря. Но он уже развернулся к печи и колдует дальше. А на столе в тарелке лежат два оладика. 
   Сижу я и смотрю на них. Правда,  я не знаю как быть. Как быть то?  
   -Что смотришь? Ждешь когда все придут?  А ну давай быстрей. 
    Я поднимаюсь со своей скамеечки,  кладу нож и иду к рукомойнику смыть грязь с рук.
   - Сметану возьми. Скажешь если кислит.
Удивительно. Я тихо подошла к столу, вытерла руки фартуком и беру ложку. Сметана свежайшая и не кислит. Оладьи бесподобные.
   - Ну как? 
   - Сметана не кислит. Она свежая. Наверно вечером только сняли. В оладьи б патоку что ли  доложить. Хозяин послаще любит. 
Старший кухарь хмурит брови,  кивает головой и начинает оглядываться ища нужную банку. Я иду к шкафам и возвращаюсь с искомым. 
   - Вот, мастер. Только не делайте все сладкими. Хозяйка фигуру бережет, не оценит. 
   И мы продолжаем дальше. Мастер Астан печет оладьи,  а я чищу картошку.  Чищу и думаю над тем,  что сейчас это такое было. Никогда, никогда старший кухарь так не поступал. Да, ругался. Бывало, что даже сковородки летали в нерадивых младших кухарей,  но чтоб позвал и накормил как сейчас. Такого не было. По крайней мере пока я здесь точно. А здесь я по земным меркам месяца четыре. У них вообще не неделя а декада – десять дней. В месяце декад тоже четыре. И в году-весне  десять месяцев. Время меряют десятинами – что-то вроде десяти минут. А вот час у них пятидесятник.
   Когда я закончила возиться с картошкой наконец стали подтягиваться и другие. Два кухаря и четыре кухаренка. А вот где мучница?! 
Опара подошла. Пора хлеб замешивать,  да и булочки к завтраку печь самое время.
   - Где Лаира? Кто видел эту негодницу?
На кухне тихо. Только слышно как шипят оладьи на сковороде. 
   - Нет ее,  мастер. Мы в комнату к ней стучали. Она не отозвалась,  - рыжий кухаренок  быстро  протараторил и как ветер вылетел в подсобку.
   - Сбежала таки,  дура! Дурааааа!!!
Все быстро зашевелилась,  забегали. А что поделать?! Старший кухарь гневается. Да и как тут не гневаться ему,  ведь Лаира его племянница. Дочь единственного брата, покойного нынче. Да,  гонял ее мастер,  ругал,  держал в строгости. Но ведь все для ее ж блага. Да вот только нравилось племяннице старшего кухаря совсем другое. Уж слишком охоча до мужского внимания да ласки была Лаира. Все мечтала охомутать богатого женишка и заиметь свой дом,  слуг. 
   - Маяна!!!
   Я застыла опять.
   - Что стоишь?!  Быстро за сдобу принимайся, а мне еще  кашу варить. Или думаешь не знаю,  что ты Лаире помогала. Хлеб после пойдет.
   Ну вот и тебе и доброе утро. Ладно,  чего уж там. Младшие кухарята и так знали,  что чаще всего сдобу за Лаиру пекла я. Она хлебом то и занималась потому,  что и проще, и быстрее. 
Три десятины проносятся в суете быстрее чем стрелы. 
   Так что, когда хозяйский служака приоткрывает дверь,  все практически готово. Астан поднял голову посмотрел на вошедшего и кивнул головой. Франк ничего не говоря развернулся и быстро удалился. Вот и все. Через десятинку младшие кухарята отнесут подносы в хозяйскую столовую и слуги накроют на стол. 
   Тихо ухожу в подсобку за мукой. Пора заняться хлебом. Но время еще есть и я могу немного передохнуть. В углу стоит перевернутый короб. И я присаживаюсь на него и спиной опираюсь об стену. Закрываю глаза и кладу ладони на живот. И мысленно спрашиваю: как ты мой хороший (или хорошая)? 
   Пара минут мне нужны как воздух. Тихо здесь,  спокойно. Как будто и не было утренней суеты. И все же,  куда Лаира делась  то? Что ж ты наделала глупенькая.
   Дверь негромко скрипнула, я приоткрыла глаза и посмотрела на вошедшего. Мастер. Стоит и хмурит брови.
   - Маяна! Тебе плохо? - голос его тих. 
   - Нет,  мастер Астан. Я сейчас. Не выспалась просто. 
- Маяна,  скажи честно. Ты, ты знаешь где Лаира? 
   Мастер подошел,  пододвинул другой короб и сел напротив меня. Взгляд у него тяжелый. Видно и впрямь переживает. Наблюдаю за ним из-за полуприкрытых век. Черные волосы острижены ежиком,  практически не тронуты сединой,  ровный нос,  серо- зеленые глаза. Кожа светлая, черты лица крупноваты, но не отталкивающие. Мастеру по земным рамкам можно дать лет сорок. А вот сколько в реальности я просто не знаю. Люди живут здесь в среднем лет 150-200. Он сидит и буравит меня взглядом, не хуже рентгеновского аппарата.
   - Нет, мастер. Я не знаю. Мы ведь не особо дружны. Своих тайн она мне не рассказывала. Но скажу честно, я переживаю за нее. Слишком она доверчива.
   - Знаешь, ты бы за себя переживала, - вдруг резко и зло  говорит мастер и поджимает губы, - Лаире я и сам задам жару так, что неделю сидеть не сможет. А ты вот сама такая недоверчивая да правильная, а вляпалась так, что впору тебя саму жалеть. Хорошо,  что мать хозяина про ребенка не в курсе,  даже не знаю, где бы ты сейчас была. 
   Меня накрыло моментом. Сразу и по полной программе. Как?  Откуда он в курсе? Никто ж не знает. Я смотрю на мастера в ужасе и только спустя какое-то время понимаю, что по лицу текут предательские слезы.
   Мастер встал и вышел из кладовки. Вернулся быстро,  с ковшом воды в руках. Сунул в руки и сел на свое место. Я вздрогнула.
   - Не дергайся. Не сдам. Ума у тебя все же  больше чем у Лаиры. Не повезло тебе просто. Но старайся поменьше людям на глаза попадаться. Тяжести не таскай, ребенка пожалей. И юбки начни попышней носить. Придумаем, что-нибудь. 
   Мастер встал со своего импровизированного стула, постоял, пнул его ногой и пошел к двери. Перед тем как открыть ее и выйти,  резко остановился,  о чем то задумался и не смотря мне в глаза сказал:
   - Через пятидесятник опять пойдешь сюда. Сама придумаешь чего не хватает. Поняла? Долго не рассиживайся,  хлеба сами не испекутся.
И не дождавшись моего ответа вышел. А я осталась сидеть на своем коробе с удивленными глазами. Что он этим хотел сказать не знаю? А уж, что задумал тем более. Но прав мастер Астан в одном - хлеба сами не испекутся.
Вставать не хотелось. Желание было лишь свернуться клубочком и затаиться,  спрятаться от всего мира. Но увы,  это невозможно. Он везде,  он окружил меня непреодолимой преградой,  давящей и мрачной,  как  и все,  что здесь меня окружает. 

Глава 2

Я стояла спиной к двери, положив руки на  крышку ларя с мукой. Стояла и ждала. Дверь негромко скрипнула и старший кухарь проскользнул вовнутрь. Тихие шаги.  И вот он стоит за моей спиной.

- Маяна...

Я повернулась и напоролась на его взгляд. Он смотрел на меня и ждал. Чего?! Я не знаю, но  сделав шаг вперед,  закрыла глаза  и спрятала лицо на его плече. Кухарь не оттолкнул, просто обнял и стал мягко поглаживать по спине. Он молчал. Я молчала. Но было в этом молчании что- то такое,  что дорого стоило.

- Маяна. Ты не бойся. Я не скажу никому. Сама только не выдай себя. Хозяин ведь не запомнил кого "облагодетельствовал" в ту ночь, пьян был в усмерть. Все ходил и пытался вспомнить с кем это он так душевно «отдохнул». Лес потом раза два прочесали, но ты успела уйти. Даже не знаю как у тебя это и получилось. Да и я, как мог, подчистил следы.  А уж если узнает,  что это была ты да еще понесла,  то не видать тебе покоя и своего малыша тем более. Отберет, как родишь. Наследник ему нужен, а жена нет. Привык он жить, как ему хочется. И вдруг такой подарок. Самое лучшее, что сделает - это сошлет куда подальше. И то не факт.

Каждое слово было камнем, падавшим на меня сверху и больно бившим по нервам. Я стояла и дрожала, если могла двинуться, то выбежала б моментально, но на меня напал такой жутчайший ступор, что даже пальцем пошевелить не могла. Страх опутывал лучше всяких оков, сжимал горло,  мешая дышать. Но слез не было.

- Да не дрожи ты так. Выход всегда есть. Сделаешь,  что скажу?

Астан приподнял мое лицо и заглянул в глаза.

Я замерла и медленно кивнула.

- Хорошо. Ночью придешь ко мне. Сразу говорю - не трону. Просто иногда будешь приходить. Посидим,  поговорим. Надо, Маяна, надо. Дети с неба не падают. А так хоть объяснение будет. Да и мне от косых взглядов тошно. Ну, беги.

Я повернулась и пошла к двери.

- Муку возьми,  - в голосе мастера мне услышались смешинки.

Вот же ж конспиратор,  а прятаться то  зачем? Если он хочет чтобы нас "засекли", то надо сплетникам дать шанс.

- А вы и принесите муку, - я усмехнулась и вышла из кладовой,  замечая удивленный взгляд вмиг остолбеневшего мужчины.

На самой кухне меня тоже ожидали удивленные взгляды, но уже кухарей и кухарят. Посматривали они искоса, невзначай.

Глава 3

День тихо клонился к своему логическому окончанию. Вслед за обедом прошел и ужин. Так как князь Аррский отсутствовал княгиня-мать решила не утруждать себя и ужинала в своих покоях. А это, согласитесь, для слуг куда приятнее. Никаких помпезных церемониалов, никакой суеты и беготни. И кухари тоже были рады. Не надо было готовить чего-то сверхгениального, как порой начинал требовать хозяин. Княгиня ужинала мало и скромно.

Уходила я не самая последняя. Напоследок  проверила все ли готово к завтрашнему дню, все ли продукты убраны: быстро портящаяся еда и продукты в холодильный ларь, а остальное в кладовку, убраны ли в шкаф специи, начищены ли сковороды и кастрюли. Так как вроде все было готово и лишь в углу  кухарята заканчивали дочищать чан, я спокойно вздохнула и решила  пойти отдыхать. Но так как мастер Астан обсуждал пожелания хозяйки на завтрашний день  с экономкой Бертой, пришлось задержаться. Я тихо стояла в сторонке и ждала своей очереди, но старший кухарь решила по-другому.

- Маяна, что-то нужно?

- Нет, нет, мастер Астан. Я хотела узнать могу ли быть свободной.

- Конечно, иди. И помни о моей просьбе.

- Я помню о том, что вы просили. Сегодня это необходимо?

- Сегодня особенно, - голос мастера немного задрожал. - Иди.

Я улыбнулась Берте и пошла к выходу. В углу тихо замерли кухарята. Краем глаза я заметила как они переглянулись и быстро стали дальше драить чан. Не видели они ничего, не слышали. Ну да, конечно!  Думаю, что через пару десятин как эти два болтуна закончат ошиваться на кухне, поместье будет в курсе произошедшего. Как оказалось я была очень даже права. Только я не думала насколько прав оказался старший кухарь в своих предположениях  и от чего он меня спас. А вот чего он  не смог, так это помочь непутевой Лаире, но об этом ни я, ни сам кухарь еще не знали.

Уже в своей каморке, убогой и темной, свет в нее попадал только через маленькое окошко, практическое подвальное помещение все таки, я поняла как устала. Сняла я только фартук и, как была, в одежде, свернулась клубочком на лежанке. Не было сил даже умыться, хотя таз и помятый медный кувшин стояли в углу. Там же стоял колченогий стул, с висящим на нем куском ткани заместо полотенца, а на полочке, прибитой к стене,  лежали мыло, расческа и осколок зеркала, маленький и облезлый. Этот осколок был тем единственным, что сталось мне от моей прошлой жизни. Именно поэтому я берегла его и когда было особенно тяжело он напоминал мне о цели, которая для меня была главной - вернуться в свой мир.

У стены под окном, стоял маленький стол, на котором всегда находилась баклажка с водой и кружка.

В другом углу стоял  грубо сколоченный сундук, в котором я хранила свои скудные пожитки.

Я лежала на жесткой лежанке и пыталась уснуть. Сон не шел, сегодня ему было не до меня. Так что мысль наведаться к старшему кухарю была уместной. Разговор то предстоял серьезный.

Вставать не хотелось, я чувствовала, что не отдохнула. Все же медленно села, сунула ноги в грубые башмаки (эх, где ж вы мои туфельки на шпильке) и вышла из комнатушки. Плотно прикрыла дверь, замков ведь не наблюдалось. Хорошо, что каморка моя была в самом конце коридора и идти ко мне мало кому приходило в голову. Лень,  вездесущая лень,  бич всех миров и народов, служила мне верой и правдой.

Голова стала кружиться в тот момент, когда я дошла до лестницы. Я еще как-то поднялась на первый этаж. Шагнула в ближайшую нишу, в которой стоял какой то рыцарь в проржавевших доспехах. По стеночке  тихо сползла вниз и уткнулась лицом в колени. Спина вмиг заныла от холода, камни были просто ледяными. Но это и хорошо. через какое-то все прошло, но я понимала - встать пока не смогу. И я сидела, благодаря всех известных мне богов, что не слетела с лестницы и не свернула себе шею.

Шаги, которые мне послышались со стороны лестницы, были тяжелыми. Шли двое. Один точно это начальник стражи Мартин. Второго я определила только по голосу - Франк, личный слуга хозяина. Переговаривались они тихо. Но то, что я расслышала было ужасным и отвратительным. Они обсуждали судьбу Лаиры. Как оказалось,  далеко сбежать ей не удалось.

- И где вы их поймали? Неужели наши голубки сумели далеко улететь?

- Да какой там далеко. Они границы княжества даже перейти не смогли. Все же у хозяина охрана на границах вышколена как надо. Да и я   свой хлеб не зря ем. Эти двое из леса даже выйти не успели. Ох и порезвились мы. Князь доволен. Когда б еще  гончих то в деле проверил.

- Как бы хотелось посмотреть. Видно хорошее было развлечение. Вон, аж светишься.

- Еще бы. Девку хозяин особо отличившимся оставил на ночь. Выживет на Порубежье будет свиньям хвосты крутить и солдат ублажать.

- А парня куда? Он же вроде как не простолюдин.

- А что парень. Загнали его гончими как кабана да порвали. Да и кому до него дело. Пятый сын какого-то мелкопоместного барона с Юга. Кто его искать то будет. Вот думаю, что зря я приехал. Надо было в лесу остаться. Девка ж  хороша, огонь. В самом соку. Снять пробу после хозяина можно было рискнуть.

Я сидела зажимая рот руками. Лицо уже было мокрым от слез. Как же так, ведь хозяин всегда ценил мастера. Мог ведь пожалеть его племянницу. И что будет с Астаном если он выяснит ее судьбу? Что если пойдет разбираться?

Глава 4

В глаза старшему кухарю я так посмотреть не решилась. Не решилась сказать и того,  что сделали с Лаирой перед отправкой в Порубежье. Не смогла.  Сидела на кровати и плакала. А он сидел рядом, понурив голову и закрыв глаза. 
- Маян,  а что с парнем то?
- Мартин сказал,  что псам отдали на потеху. Порвали они его, живьем загрызли. А Лаиру утром выпорют и в Порубежье сошлют. 
Старший кухарь сгорбился еще ниже,  закрыл лицо руками, уперев локти в колени. Дышал он тяжело,  рвано и как то странно подрагивал. И только через какое то время до меня дошло: он тоже ПЛАКАЛ! Наш суровый мастер плакал. Я обняла его и стала утешать. Говорить что-то было пустым занятием. Я просто гладила его по плечам и думала, как помочь помочь ему в этой ситуации?! Но в голову путного ничего не приходило. 
- Иди  к себе,  Маяна,  поздно уже, - голос у мастера был хриплый и немного дрожал, - я в порядке. 
- Не уверена. Я еще побуду. Итак уже слухи поползли чем мы тут занимаемся. Франк считает, что это из-за меня вы Лаиру прозевали.
- Франк в койке Берты может думать все, что угодно. 
Астан встал и подошел к темному квадрату окна. 
Поздняя весна уже давно заявила свои права. Во всю отцветали фруктовые деревья. Их сладкий запах кружил голову, дурманил мысли и порождал странные желания. 
- А скажи-ка, девочка, что ты ела сегодня? Не считая утренних оладьев. 
Неожиданный вопрос как обух опустился мне голову. Я аж подпрыгнула на месте. Повернулась и посмотрела на старшего кухаря, задумалась. А ведь и правда,  не помню.
- Ну как что?! Ела я, не запомнила правда что, но ела. Да и не обо мне сейчас думать надо.
- Правильно, не о тебе. О ребенке,  которого ты носишь. О нем то ты хоть думаешь? Еще скажи,  что я неправ. 
Астан подошел к столу. Блики свечи, одиноко горевшей на столе, играя мерцали на его лице. Он о чем то подумал и подошел  к двери. Открыл ее и посмотрел на меня. - Подожди меня. Я сейчас. - и вышел, притворив за собой дверь.
Вернулся он достаточно быстро и принес с собой кувшин и еще что-то объемное в завернутое в ткань. 
- Иди сюда, мать ты наша непутевая.
Я встала и подошла к столу.За это время мужчина выложил на стол хлеб,  сыр, кусок окорока и начал быстро все это нарезать. 
Умереть с голоду в этот вечер мне точно не грозило. Но я вспомнила и другой. Мрачный и дождливый. Вечер,  когда я четко поняла, что мир вокруг меня не тот,  в котором я родилась. И люди  другие. Воздух и тот другой.
- Держи, - старший кухарь стоял уже рядом и протягивал мне импровизированный бутерброд, - а еще лучше пошли к столу.
Чуть позже, допивая чашку травяного отвара, подслащенного медом, я все же спросила:
- Мастер, а мне то как быть, что делать?
- Не знаю, Маяна, не знаю. Самому бы разобраться, да не знаю с чего начать. Но в одном уверен - тебе нужен отдых. Воду ты больше не таскаешь. Четыре малолетних лоботряса на кухне имеются.  Будешь заниматься хлебом, пирогами и сдобой. И не смотри на меня так. Итак самому тошно.
- Мастер, вы утром сказали, что о вас не то думают. Я не поняла все же к чему это. 
Мужчина икнул,  посмотрел на меня и усмехнулся.
- Даааа. Ребенок ты еще, ребенок. Чистый и не испорченный. Иди лучше спать. И чтоб раньше меня на кухне и не появлялась. 
Уже лежа в своей каморке я поняла что и к чему. Ребенок?! Неее, дура. Он взрослый мужчина. Нет, не просто мужчина, мужик. Но никто и никогда не видел рядом с ним женщины. Согласитесь, это наводит на странные мысли.  Вот он и страхуется. Есть женщина. Вернее есть я. А скоро и живот виден будет. Значит отношения были и раньше. Но вот только зачем ему нужно, чтобы люди думали, что ребенок от него?  Ладно, по совету небезызвестной Скарлет О'Хара, об остальном я подумаю завтра.

Глава 5

То, что день не совсем задался я поняла сразу. На кухне был уже не только старший кухарь, но и Франк. Оба мужчины стояли и быстро о чем-то негромко говорили. Я поздоровалась, повязала фартук и пошла к рукомойнику ополоснуть руки. Самое время ставить опару на хлеб, печь булочки и хорошо бы блины успеть. 
Слуга глянул в мою сторону и пошел к выходу. Мастер двинулся за ним и, проходя рядом со мной,  мягко погладил меня по плечу и улыбнулся. У Франка, стоявшего в дверях, глаза были как два блюдца из дорогущего рамейского сервиза из приданного княгини-хозяйки. Видела я этот сервиз всего раз, но его красота очаровала меня окончательно и бесповоротно. Хочу! Хочу себе  хотя бы чайную пару из такого фарфора.
Скрип двери, закрывшейся за мужчинами, вернул меня из призрачного мира мечтаний. Подхватила мису и рванула за мукой в кладовку. В углу все также стоял пресловутый короб, мой кухарский трон, по полкам располагались мешки с крупами, банки с приправами, и другая снедь.
До прихода мастера я успела замесить тесто  на булочки, опара для хлеба стояла в тепле, накрытая полотном, а я сама пекла блины. Первый неудавшийся успела даже надежно спрятать, предварительно полив его медом. Вот и позавтракала. 
- Маяна, скажи, может Франк и Мартин еще о чем-нибудь говорили? Такое ощущение, что недоговаривает этот лис.
Я не стала поворачиваться к старшему кухарю, смотреть в глаза не хотелось, стыдно было. Да и боялась - вдруг поймет, что вру.
- Вроде нет, я же все пересказала. И с Бертой они ничего такого не обсуждали. Разве, что он ей рассказал о нас и потребовал служанок предупредить, чтобы на глаза князю не попадались. 
- Ладно. Время покажет.
- Мастер, - я повернулась к мужчине и спросила, - Франк сказал, что с Лаирой? Как она?
Мой голос предательски дрогнул.
- По словам Франка, перед рассветом, десять солдат-новобранцев отправили на Порубежье. И ее с ними. Выпороли как селянку. Пятнадцать плетей. Представляешь, моей девочке пятнадцать плетей! И ведь сказать то ничего не могу. Хоть волосы не остригли. Кухарка гарнизонная она теперь, вот кто. Старая на Порубежье не справляется, та, что на Дальнем кордоне. Вот и будет Лаира у ней на подмоге как отлежится. А потом и вовсе заменит.
Не хотелось говорить мужчине, что лучше б ее выпороли. Каков князь Миан Аррский в койке я знала по себе. Мне хватило и одного раза .Пускай я в своем мире была замужняя женщина, не зажатая комплексами, да еще благодаря интернету просвещенная, но насилие всегда трудно принять и пережить. Тот факт того, что после князя с Лаирой забавлялись еще остальные солдаты (неизвестно в каком количестве), наводил  меня на не очень хорошие мысли. После такого и взрослой женщине с ума сойти не долго. А тут девочка, пускай вздорная, пускай амбициозная,  но ведь девочка, с этой стороной жизни не знакомая, которая толком жизни не видала. И не увидит. Что ее ждет в гарнизоне? Кухня? Но это же  днем. А кто ж за нее по ночам заступится?! 
- Чего хмуришься?
- Да так, ничего. 
- Маян, спасибо тебе. Спасибо, что хоть как-то пытаешься помочь. Переживаешь вон. Только вот сделать то ничего не можем пока. Пусть время пройдет, страсти поулягутся. А там и решение придет, может и придумаем что.
Старший кухарь замолчал. Молчала и я. Сказать мне ему было нечего. А вот молчать нам было комфортно. В какой-то момент я осознала, что понимаю старшего кухаря и без слов. Его мимику, жесты, взгляды. В наше молчание не вклинивался никто. Кухари, пришедшие чуть позже,  делали свое дело, споро работая то ножами, то поварешками. Кухарята носились как угорелые... 
Молчание прерывалось лишь короткими указаниями Астана. Но не более. Все тревожно ждали чего-то. Ждала и я.
Поэтому когда открылась дверь и заглянул Мартин, все мы дружно уставились на него. Но Мартин смотрел только на мастера. Видно за ним и послали. Значит князь вернулся и теперь желает поговорить. Старший кухарь вытер руки чистым полотном, снял фартук и ушел. Мы знали только одно: надо ждать. 
Ждать пришлось долго. Целый пятидесятник, а то и все шесть десятин. Хоть работы было много, но мысли были только о том, как там? Что там происходит? О чем говорят? Осознание того, что истину в поместье знают не многие, а также то, что со мной сотворят если поймут, что и я в курсе, меня не радовало. Я боялась не только за себя, Астан сам мог натворить что угодно, ну или ребенок пострадать. Да много чего могло быть. 
Горло пересохло от волнения. Я взяла ковш и, зачерпнув из бака воду, стала потихоньку пить. Дверь отворилась внезапно и забежала запыхавшаяся Берта. 
- Маяна, Маяна, ты где? Хозяин зовет. Быстрее же.
Я прикрыла бак крышкой, положила на нее ковш. Вытерла о фартук руки и пошла за Бертой. В коридоре экономка схватила меня за руку и быстро потащила к лестнице. Нырнув в темный уголок за лестницей, женщина быстро зашептала:
- Маяна, слушай меня внимательно и запоминай: будь аккуратна. Князю не перечь. Во всем соглашайся. Тут уже все в курсе ваших отношений. Хотя Франк и сказал, что хозяин доволен таким ходом. Но это ничего не значит. Понимаешь меня? НИЧЕГО!!! Старайся в глаза князю не смотреть. Ну все, большего сказать не могу, не успеваю. Да и сама всего не знаю. Пошли.
Я все время кивала. Было полной неожиданностью, что Берта проводила мне такой подробный инструктаж. Она, конечно, не была вредной женщиной, но и ангелочек из нее никудышный, один ее роман с Франком чего стоит. 
Лестница в поместье крутая, хорошо ступеньки не такие высокие, поэтому поднималась на третий этаж я без опаски. Повернули вправо к хозяйским покоям. У двери стоял Франк. Увидев его Берта резко развернулась и ушла назад. Слуга постучал в дверь, приоткрыл  ее, заглянул и только потом втолкнул меня вовнутрь.

Тишина. Опять тишина. Я стою, опустив лицо вниз,  и делаю вид, что изучаю пол.  Красивый такой пол, покрытый золотистым сантонийским ковром. Мыслей нет. Никаких. Только страх. Только бы не узнал. Только бы не понял,  что там, в лесу была я. Это за мной он гнался как дикий зверь,  зажимал рот и бил по лицу. Это я кричала, срывая голос,  от боли и унижения. Но сейчас я молчу. Ему не надо знать,  что это была я. Поэтому мне надо быть спокойной. Быть сильной. Быть спокойной. Просто быть. 
А князь сидел в своем кресле,  поигрывая пальцами по подлокотникам, и разглядывал меня как иноземную зверушку. Сильный и красивый,  самоуверенный и такой жестокий. 
- Ну что,  Астан, ну хоть мордашка у нее и ничего, но все же, - голос у князя был с хрипотцой,  - чего ж на кухарку-то потянуло?  Сам ведь познатней будешь.
- Характером вышла, да и какая мне разница сейчас-то. Хоть кто-то рядом.
- И то  верно. Сейчас тебе никакой разницы. Не то,  что пять весен назад. Ладно свободны. Любитесь коли любится,  но на брак разрешения не дам,  пока. А там чего не бывает. 
Миан лениво потянулся и хохотнул. 
- Идите, голубки. Но чтоб  на кухне порядок был. Хватит мне одной беглянки. И кто теперь матушке ее любимые булочки печь станет? Разберись с этим.
- Так разбираться тут не в чем, Маяна и станет, - старший кухарь говорил тихо. Затем он подтолкнул меня по направлению к двери,  открыл ее и быстренько вытолкнул в коридор. Вышел сам. Закрыл дверь и, схватив меня за предплечье, потащил за собой. По коридору и лестнице мы не прошли и даже не пробежали. Мы пролетели как два реактивных самолета. Мужчина затянул меня к себе в комнату и только там отпустил мою руку. Подошел к столу,  налил мне в стакан воды и сунул в руки.
- Пей,  пей. И не бойся,  слышишь, не бойся. Лаиру не уберег,  но тебя постараюсь. Ты только слушайся меня и на глаза ему не попадайся. Все будет хорошо. Нам бы месяц-другой  продержаться. Тогда можно и о ребенке сказать. Все подумают,  что он мой. Слышишь. Потом скажем, что раньше срока родила или придумаем еще что. Только не бойся, не бойся.
Я слышала. Каждое его слово. Каждую букву. Каждый его вдох и выдох. И это было прекрасно. Его голос разрушал страх, сковавший мое тело,  и боль, рвущую мое сердце. Он грел мою душу как нежное весеннее солнышко и ласкал как легкий летний ветерок. 
Это были лучшие мгновения за последние два года и четыре месяца моей жизни. То время,  которое я провела здесь. И именно поэтому я обняла мастера, спрятала свое лицо на его груди и замерла. Время текло так медленно. Казалось,  что прошла вечность, резкий и настойчивый стук в дверь прервал нашу идиллию. Я подняла голову и посмотрела в глаза мужчине.  Серо-зеленые, добрые,  какие же красивые у него глаза.
- Маяна, я спущусь вниз и посмотрю как там,  а ты полежи и отдохни. На кухню сегодня не ходи. Не надо. А вечером мы вместе пойдем и ты заберешь свои вещи. Я думаю, что так будет лучше. Одной тебе ходить опасно.
- Можно я лягу?
- Конечно. Запри за мной дверь   поспи. Хорошо?!
Я так и сделала. 
Мастер пришел когда стемнело,  опять принес с собой травяной отвар на меду,  хлеб, цыпленка,  жаренного на вертеле, сыр и яблоки. Как и вчера, он ловко нарезал все на куски и ласково посматривая на меня, сидевшую тихо как мышонок на его кровати. 
Вкусно было неимоверно. Мы ели и тихо смеялись. Это было так волнительно. А потом мы крались по темному коридору в каморку за моими пожитками. Мои вещи были перенесены нами за один раз,  ведь их было немного. 
Первый раз  за время нахождения в поместье я засыпала умиротворенной и спокойной. С ощущением полной безопасности. Жаль, что не абсолютной.

Глава 6

Утро было ласковым и безмятежным. Я проснулась от того, что  кто-то поправил одеяло и погладил меня по волосам

Кровать глухо скрипнула и этот кто-то стал тихо ходить по комнате. Сначала я инстинктивно сжалась, страх быстро стал предлагать разные варианты того, где я нахожусь. Сон резко сошел на нет и я подняла голову, осматриваясь.

- Надо же,  а вроде старался не шуметь, вот же медведь медведем,- мастер все равно говорил полушепотом. Он стоял  у стены в одних подштанниках и босой, - я сейчас вернусь.

Я закрыла глаза и блаженно улыбаясь откинулась на подушку. Воспоминания вчерашнего дня потоком полились откуда то извне. Вот только!?  Стоп,  а мастер-то куда делся? Я снова села на кровати и стала озираться. В сером мареве только намечающегося утра увидеть что-то было трудно. Быстро встав с кровати я непроизвольно замерла, тошнота подкатила так резко, да что такое...  Ну как что, токсикоз родимый. Кто ж еще. Пришлось вновь сесть на кровать, но тошнота уходить не торопилась. Она накатывала волнами, сжимая все внутри. Инстинктивно легла, укрыла ноги одеялом и свернулась клубочком. Так и лежала.

- Что с тобой?  Ты такая бледная,  - невесть откуда появившийся мужчина говорил тихо, в голосе проскальзывали тревожные нотки.

- Нет,  нет. Ничего страшного. Это нормально. Так бывает.

- Это из- за вчерашнего? Скорее всего ты переволновалась.

- Нет. Тут другое. Такое бывает у женщин, понимаешь, когда она ребенка носит. Не переживай, наоборот, это хорошо. Где ты был?

- В купальне.

- Где? В купальне?! У тебя есть купальня? - меня просто подкинуло на кровати. Как хорошо, что она сделана из цельного дерева и с малым количеством деталей. Иначе от моего прыжка могла и развалиться.

- Ты чего так разволновалась? Да, у меня есть купальня. Дойти сможешь?

Вот же я слепая! Дунька я, Дунька!!! В углу комнаты была дверь, маленькая, неприметная. Именно за ней скрывалась купальня. Моя золотая мечта в этом мире! Она была небольшая и в ней, конечно, не было таких наворотов как у нас. Но была полутораметровая деревянная бадья, достаточно широкая и хорошей глубины, стоявшая у стены напротив двери. Был даже наипростейший кран, расположенный на стене  так, чтобы можно было наполнить бадью водой. Имелся даже  сток для использованной воды.

Само собой, что  вода подавалась только холодная. Да и ладно. Главное, что она была и носить ее не надо было. У двери по левую сторону стоял небольшой узкий шкафчик на ножках. А справа у стены стоял умывальник. Вот только дверь не запиралась.

Я замерла в дверях в восторге и предвкушении. Мастер подошел сзади и положи руки мне на плечи.

- Нравится?

- Еще как.

- Ну так как, просто умоешься или бадью набрать?

Я задумалась и вынесла свой вердикт:

- Думаю просто умоюсь, а вот вечером, - и я мечтательно прикрыла глаза...

Но домечтать не дали, меня просто отодвинули в сторону. Мастер вошел в комнату, достал из шкафчика чистое полотно, повесил его на крюк в стене возле умывальника. А затем этот паразит вернул меня на начальную позицию, постоял немного, подумал, шлепнул меня по попе, заталкивая тем самым в купальню. Я успела только развернуться, чтобы увидеть лишь то, как дверь захлопывается аккурат перед моим носом. Финиш! Слов нет, сказать, что одни эмоции, тоже не то... Маловато будет...

Ладно, буду пока умываться. Решение само придет. Но все равно задуматься стоило: ни у Берты, ни у Франка купален не было. Про кухарей, кухарят и служанок и другой персонал промолчу. Все удобства на улице. И колодец, и отхожее место. А значит наш шеф-повар, а иначе как на земной лад именовать старшего кухаря, мастера на все руки, человек не простой. И весьма, ведь не послышалось же мне, что мастер наш "познатней будет". Познатней кого? И слова князя про то, что было пять весен назад, тоже припомнила сразу. Очень бы хотелось знать, о чем именно  говорил князь, но к нему за ответами я не пойду.

К тому, как я вышла, мастер ушел. Я прибрала кровать, собрала и сложила по местам раскиданные вещие (ох уж эти мужчины), стала сама собираться. Работу мне не отменял никто. А так как господа в полном сборе то и стоит ожидать дополнительных пожеланий. Хорошо, что фуагра и пекинская утка здесь не известны. А может им роллы накрутить, вот будет фурор. Хотя и без них головной боли хватает...

Утро прошло спокойно. Спецзаказов и особых пожеланий не было. Правда, Франк спускался к пару раз, отводил мастера в уголок и что-то шептал ему на ухо. Старший кухарь морщился, но кивал головой. И  Франк исчезал в мгновение ока.

В полдень мастера вызвал в коридор Мартин...

Сердце тревожно вздрогнуло, когда я увидела выражение лица, с которым старший кухарь вернулся. Он шел и не видел куда идет. Губы сжаты так крепко, что стали просто нитью, нахмуренный лоб, запавшие глаза. Он чуть не снес маленького чернявого Витора, несшего кастрюлю воды. Хорошо, что та была холодная. Иначе б Витору не поздоровилось.

- Да чтоб ...

Я чуть воздухом не подавилась. Такого набора слов и эпитетов я даже в своем мире, активно использующем ненормативную лексику, не слышала. А так как я была рядом с дверью кладовки, то туда я и нырнула. Мне все чаще хотелось побыть в одиночестве. Шум кухни меня начинал раздражать. Увы,  зря. Кухарь резво влетел вслед за мной, наглухо закрыл дверь, облокотился на нее спиной  и приказал:

Глава 7

И это реально было очень плохо. Игрок,  бабник и конченый алкаш принц Донован Виаллийский не отличался покладистым характером. Наш король,  его Величество Дитрих IV первый раз женился, заключив  династический брак с соседями с Севера. На тот момент ему было всего лишь  28. Принцесса Аурелия Саррийская была на 2 весны младше. По здешним меркам они были еще юны. Почему и что не задалось между молодыми лишь Бог Единый знает. Но после того как родился принц Донован,  молодые быстренько разбежались по разным поместьям. Благо их у правящей семьи было много. Дитрих вернулся к учебе в Виаллийской академии в столице Дормуте,  а вот Аурелия уехала во второй по величине и значимости город Виаллии Рианею. Что происходило в Рианее неизвестно. Но... через 4 весны принцесса Аурелия второй раз забеременела. Скандал неизбежен. Да еще какой. Ведь за все это время принц Дитрих больше и близко к ней подходил.

Но ближе к родам случилось непоправимое - Рамею накрыла черная хворь. Принцесса сгорела не приходя в сознание за 3 дня. Сгорела как и половина жителей Рамеи. Ее тело как и тела других умерших сожгли,  дабы зараза не распространялась.

Где похоронили непутевую принцессу никто не знает. Дитрих для вида погоревал положенные 4 декады, походил в трауре одну весну,  но жениться больше стал. Хотя его отец,  живой еще на тот момент король Дитрих III и пытался подсунуть ему то одну,  то другую перспективную невесту. Но единственное чадо не соглашалось.

Из академии до окончания обучения наследник даже носа не показал, чего ему это стоило никто не знает. Король ругался и бесился, не зная, что предпринять, чтобы выманить сына. Принц-студент жил практически припеваючи. На территорию академии власть короля не распространялась, а там были и трактиры,  и всяческие лавки. Девушки в академии тоже были, они учились лишь  на целительском и ведовском факультетах. Так что проблем с женским вниманием и лаской у принца не было. Мать- королева Виаллийская Сиана свое чадо без денег не оставляла, прикрывала как могла и занималась внуком. Вернее баловала малыша как могла. Результат известен. Принц через  4 весны закончил академию на отлично. Хоть что-то хорошее. Король к тому сильно приболел и скоропостижно скончался через всего  то лишь одну весну. Свеже коронованный Дитрих IV потер ручки и начал править. Не подумайте дурного, правил хорошо. Но женился повторно лишь пару весен назад и детей у короля от второго брака пока не было. А принцу Доновану уже 30. Жениться наследник не торопился, да и соседи, знавшие распрекрасно о его похождениях не стремились активно предлагать невест, оберегая своих дочерей.

Не в пример отцу,  академию принц закончил не ахти как. Спасало только то,  что он наследник и бабушка разрешала все его проблемы,  платила по долгам, используя всю свою власть, знакомства и деньги. Принц этим пользовался по полной:  гулял напропалую, пил,  дебоширил, дрался на дуэлях, слыл заядлым игроком и был достаточно злопамятным. Конфликт с наследником означал приговор для оппонента. И исполнялся он не сразу, завуалированно. Сплетни ходили, и были они неприятного содержания.

И вот этот красавец,  а принц реально был привлекателен: высокий,  хорошо сложенный голубоглазый блондин с мягко вьющимися до плеч волосами, ласковым, наивным взглядом и холодным сердцем, гроза девичьих сердец,  завтра и должен был посетить наше поместье.

Я слушала мастера внимательно. И чем дальше, тем все меньше и меньше радовала меня складывающаяся ситуация.

Но вот чем это может грозить мне? Он что, на кухню заявится? Думаю - нет. Так что переживать надо бы Берте и ее подопечным. У нас лишь добавится головной боли по рецептуре, наличию продуктов и заморских деликатесов и времени. А вот девченки реально на виду и что взбредет в голову этому охальнику страшно подумать.

- Маяна,  а теперь главное,  принца его Величество Дитрих IV ссылает на Порубежье. В наказание, Дитрих думает, что может суровая обстановка и ответственность повлияют на парня. Но я так не думаю.

- Астан?! Как на Порубежье? Там же Лаира! Девочка и так пострадала, в себя еще не пришла. 

- Мартин сказал,  что Лаиру сразу отправили на Старый кордон. Он крайний,  на самой границе с Дикими землями, а на сколько я знаю Донована, он там и не появится. Слишком далеко, развлечений нет. Ну может если до Заречного доберется. А от него до Старого два дня пути. На Заимку  он тоже не сунется. Но я все равно попросил Мартина связаться с комендантом и присмотреть за ней еще утром. Большего для нее я сделать просто не могу.

- Мастер, а вы знакомы с наследником? - я была очень удивлена. Такого хода событий я никак не ожидала.

Старший кухарь негромко вздохнул, судорожно сглотнул и стал говорить дальше.

- Да,  я его знаю. И знаю его так, как никто другой. Не спрашивай откуда,  не надо тебе этого,  целее будешь. Учти только одно, что наш князь учился вместе с наследником. Он его хороший приятель,  они даже жили в одной комнате. Кутили вместе,  дрались,  по борделям таскались и много еще чего делали вместе. Было в их компании всего-то человек 5-6. Но головной боли от них было столько,  что и не передать. Сейчас главное,  чтобы ему не донесли о моем нахождении здесь.  Князю не выгодно сдавать меня. Есть такой момент. Донован же будет в поместье одну ночь. Но случиться может всякое.

- Мне что делать?

Глава 8

Вот интересно, как мне быть:   сначала поговорить с мастером или понежиться в ванне? Решила подождать Астана. Пришел он достаточно быстро. И опять принес с собой немного снеди. Был даже мясной пирог,  а он у кухаря получался бесподобно. Ну и само собой травяной отвар на меду.

- Долго ждешь?

- Нет,  не дольше десятины.

Я улыбнулась и, встав со стула, пошла ему навстречу. Забрала кувшин с отваром и закрыла за ним дверь.

-Что делать будем?

- Как что, давай ты пока накрывай,  а я быстро ополоснусь. Потом поедим и договорим заодно.  И я организую тебе ванну. Ты ведь хотела понежиться. Но смотри, очень горячую делать не буду.

В принципе план действий был рациональным и я согласилась. Так что, через десятину старший кухарь сидел рядом со мной за столом, и мы шептались. И опять я опростоволосилась, как я не уловила схожести нашего маленького Витора и хозяина. Оказалось,  что мальчик  бастард старого князя. Но ему не повезло в том, что князь Ангус  Аррский умер и не признал сына,  а мать пропала без вести. Ушла со всеми в лес за травами и не вернулась. Аглаю искали,  но не долго. Никому бедная женщина не была нужна. О ней быстро забыли, а о ребенке тем более. Вот и прибился мальчишка на кухне. А уж когда в поместье появился Астан, тот сразу все понял и забрал мальчишку под свое крыло. Иначе малой просто пропал бы. На тот момент Витору было не больше 6 или 7 весен. Мальчик это знал и слушался беспрекословно.

- Мастер, а может переселить Витора в мою комнату? А что, там теплее же чем в пристройке.

- Не надо. Витора с мальчишками в общей массе не разобрать. А будет один,  так сразу вопросы появятся от чего и почему.

- А что, если нары поставить? Там можно будет всех мальчишек разместить.

Кухарь задумался. Не было здесь двухярусных кроватей. И  я стала объяснять что и как.

- А ведь идея хорошая. Умница. Занятно придумала. Как Миан уедет с плотником решим, обговорю с Франком и переселим.

Ха, дружок,  а я еще на машинке строчить умею и крестиком вышивать. А что?! Идея!

Машинки нет, но вышивать можно начать, умею же. И вязать тоже спицами могу,  а так скучно по вечерам. И как я про это не вспоминала. Зимы здесь холодные,  снежные. Вот и буду утепляться заранее. Единственно решу вопрос со спицами и крючком. Пряжу на домотканое полотно я видела. Сгодится. Картинки замелькали перед глазами одна за другой. И как вяжу,  и как работаю с вышивкой. Проблемы со светом  не было. В этом мире было немного магии,  которая позволяла создавать магические светильники, артефакты для связи или подогрева воды. Они конечно стоили недешево. Но они были.

- Чему ты так радуешься? Аж светишься.

Ну вот, я резко вынырнула из мира грез.

- Я? Замечталась о ванне, - мои слова позабавили мужчину и он негромко рассмеялся. Затем встал и ушел посмеиваясь в купальню. Выйдя через пол десятины он в шутливом поклоне известил о том,  ванна готова.

Ну что ж. Я готова. Подхватила импровизированное полотенце, чистую сорочку и с гордо поднятой головой прошла мимо него. Игривый шлепок по попе испортил все мое истинно королевское шествие. Нет,  ну что это такое? Вот зачем руки распускать то.

- Иди, иди,  давай. Я подожду тебя. Нам еще есть,  что обсудить.

Кивнула соглашаясь головой и нырнула в комнатку. Мастер прикрыл за мной дверь. Все же какой предусмотрительный. Возле бадьи стоял стул,  на котором висел халат. Мужской конечно. Ладно, рукава подверну. Над водой курился дымок, а в самой бадье лежал мешочек с душистыми травами. Про мыло мужчина  не забыл, оно тоже лежало на стуле,  как и кусок более грубого полотна. Мочалок в этом мире не было. Я быстро разделась и нырнула в воду.

Как же мало надо человеку для счастья. Как же мало. Конечно поваляться в воде долго не получалось, остывала она слишком быстро, но релакс свой я получила. А осознание того, что наконец то еще и помылась по-человечески,  прогрела свои косточки так пьянило. Поэтому выходила я счастливая и довольная.

Мастер сидел у стола и ждал меня. Вначале я не поняла чем он занят. Перед ним на грязной тряпице лежали ножи непонятной формы и какой то брусок. Мужчина посмотрел и глазами указал мне на стул по другую сторону стола. Дошло до меня внезапно - мастер точил ножи. И это были боевые ножи,  похоже метательные. Но и это было еще не все. Мастер прикрыл глаза,  сделал глубокий вдох и задержал дыхание.  Через секунд 15 он открыл глаза, медленно  выдохнул и вот тут случилось странное: воздух вокруг как- будто загустел, стал переливаться перламутровыми отблесками и замер.

- Что это? - мне реально было не по себе.

- А ты что-нибудь чувствуешь?

- Такое ощущение, что воздух вокруг загустел как кисель.

- Надо же! Не думал, что ты чувствуешь магию. А  ты не так проста оказывается.

- Магию?  Но... я не маг

- Ну да, магию, ты почувствовала, как я поставил полог тишины. А уж то, как ты  описала  ее действие, говорит, что ощущаешь ее как субстанцию, а значит, можешь ею управлять. А это в свою очередь означает,  что ты маг.

Глава 9

Я проснулась по привычке затемно. На своей половине сладко посапывал  кухарь. А я лежала и структурировала свои мысли и догадки. Мастер у нас все же не кухарь,  он у нас маг. Вчера полог тишины поставил особо не  напрягаясь,  а это говорит, что уровень силы большой. Интересно, какая ему стихия подвластна? Вариантов, почему князь его от принца прикрывает несколько, но наиболее жизнеспособны две: во-первых, князь от него имеет пользу. И эта польза такая,  что он даже наследному принцу не хочет его сдавать. В другой вариант  верить не очень хотелось. Не радовала меня мысль о шантаже или чем-то незаконном. Но кто в нашем мире не грешен...

Идем дальше. В большинстве своем те немногие маги,  что здесь есть - это аристократы,  среди простого населения их так мало,  что становится понятно, почему князь упомянул о «не простоте»  мужчины. Выходит Астан сам тоже аристократ. Маг. Но вот кто у нас была девушка, тело которой мне досталось?! Откуда у нее магия. Этого я не знаю. Остаточные воспоминания у нее были скудные. В наследство из полезного мне досталось только полное знание виаллийского языка. Были еще какие-то отрывистые клочки ее жизни,  сумбурные и дерганные, как плохо записанная видеозапись. Но время от времени, проскальзывали автоматические действия,  мысли  и движения,  вероятно двигательная память давала о себе знать или рефлексы срабатывали. Сама же девушка еле читала и плохо писала. Но мне хватило и этого. Главное,  что меня первую декаду не трогали, а усиленно лечили и дали оклематься. Я же лежа на печи и не мешая никому внимательно за всеми следила и запоминала кого и как зовут, с какими предметами и что делают,  как ведут себя,  общаются между собой или с посторонними и многое другое. Да  и первое время меня особо не грузили. Я сама стала понемногу помогать «матери», готовить,  прибирать, шить, прясть. Освоить предстояло столько, что я, городская девушка, не знала с какой стороны начать. В доме всегда много хлопот.

Мужчина рядом зашевелился во сне,  повернулся на бок ко мне лицом. И вздохнул,  видно снилось ему что-то невеселое. Хорошо, что кровать широкая. Мы не мешаем друг другу. Мне спать с кем-то привычно. Все же в своем мире я оставила мужа. Детей вот не успела завести. Да и хорошо. Лишние переживания мне ни к чему. А муж мой, Мишка,  а что ему станется, кабельеро неисправимый, наверно уже давно женился. Жаль было только отца и брата младшего.  По ним я скучала жутко. Но как вернуться не знаю. Все мои знания этого мира ограничивались бытовухой поместья  и скудными религиозными, географическими,  экономическими и политическими знаниями. Есть король,  кабинет министров, 6 княжеств. Из них наше хоть и не самое маленькое, расположено весьма как то неудачно,  на отшибе.  Религия какая-то куцая, но одна на всю страну и ближние 4 государства, потому и верховного бога называли Единый. А вот двух сыновей его,  контролировавших противоположные силы бытия так и упоминали Светлый и Темный. Храмы строили только Единому, статуя которого всегда стояла в центре ритуального зала на вытянутом четырехугольнике постаменте. Также на постаменте находился жертвенник в виде глубокой чаши. Светлый (Лоир) стоял в небольшом удалении за правым плечом Единого,  соответственно Темный (Нуар) за левым. Перед ними тоже были жертвенники. Естественно они были меньше. В большие праздники простые поселяне из маленьких поселений,  не имевших храмов,  шли в более крупные,  там, где были они были. Как таковых праздников было немного. Особо почитались зимний солнцеворот,  от него считалась новая весна (новый год по нашему),  весною праздновали день сева, а осенью сбор урожая.

Мужчина рядом неожиданно заворочался,  застонал,  голова заметалась по подушке. Он что-то невнятно бормотал,  звал кого-то,  как-будто уговаривал. Я пододвинулась поближе,  хотела разобрать, что именно он говорит во сне, но мастер обнял меня, крепко прижал к себе, судорожно вздохнул и затих.

Что он видел во сне,  что его так мучало? Как мало я о нем знаю... Если быть честной, то я о нем не знаю ничего. Как и он обо мне. Два незнакомца в огромной Вселенной.

Надрывно за окном залаяла собака,  мужчина опять вздохнул и я поняла,  что он проснулся. Небо за окном стало сереть.

- Доброе утро, Астан,  - шепнула я и повернулась на бок к нему лицом.

- Доброе.

Он все еще лежал и обнимал меня.

- Плохой сон видел? Ты стонал и звал кого-то.

-Наверно,  не помню.

Ну как же. Не помнит... Судя по вздоху помнит.

- Наследник во сколько приедет?

- Ближе к вечеру. Переночует и уедет на следующее утро в Порубежье. Так должно быть. Но он может по старой дружбе задержаться на день или два. Сама понимаешь.

- Ты говорил про артефакт.

- Помню. Хорошо, что и ты помнишь. Но учти,  я его сам на  тебе активирую. Сама не смей. Помни, что можешь детям навредить.

- Я помню, что нельзя. Да и не умею.

- Вот и хорошо.

Все это время мы лежали лицом к лицу,  и он обнимал меня. Странная какая то ситуация. Муж в где то в другом мире,  я здесь,  рядом чужой мужчина,  беременна вообще от третьего. Да уж,  Мариша,  романтику ты получила бесподобную. Я усмехнулась, а в ответ почувствовала, как шевельнулся ребенок и замерла, только руку положила на живот.

Глава 10

Принц приехал в обед, обозленный на весь белый свет. Когда его кортеж въезжал в поместье и все в ажиотаже рванули смотреть на это действо мастер затолкал меня в подсобку, заблокировал дверь стулом и  второпях активировал артефакт. Теперь меня могли увидеть лишь если я сама начинала говорить. Заняло это минуты две. А потом мы опять до одури  целовались. Он обнимал меня как редкую и ценную  вазу трепетно, нежно.

Это было очень волнительно. Даже с Мишкой у меня не было таких ощущений,  хотя я выходила замуж по большой любви. Да вот к к концу пяти лет нашего брака любовь ушла по-английски. Мы не ссорились,  нет. Но все чаще я понимала,  что дело идет к разводу.

Из кладовки кухарь ушел первым,  а я осталась. Постояла, подумала,  взяла из корзины грушу  и села на свой любимый короб. Фрукт оказался спелым и сочным. Я сидела и наслаждалась ее вкусом. Дверь на кухню скрипнула и кто-то вошел. Я затихла. Разговор мастера и незнакомца услышала от первого до последнего слова, благо вошедший не таился и говорил достаточно громко.

- Ну, и как поживаешь? Видишь,  вот и встретились как я говорил. Только я на коне,  а ты в дерьме по уши.

Незнакомец здороваться не торопился, зато захохотал во всю глотку.

Мастер молчал.

- Чего молчишь? Что, не нравится?  Жаль дар тебе не заблокировали. Дитрих все же ценит тебя. Но не бойся. Приговор обжалованию не подлежит. И гнить ты здесь будешь до конца своей никчемной жизни.

- А ты, значит, приперся позлорадствовать. И что,  потешил свое самолюбие, успокоился? - Астан говорил негромко и невозмутимо, - или тебе что то еще надо? Не хватило моих денег,  должности.

- А что мне надо? Мне ничего уже не надо. Королю твоя судьба теперь уже безразлична. Пророчество не сбудется. Так что,  все твои усилия пошли прахом. Кому ты нужен? Дай догадаться - никому!

- А ты значит нужен. И кому?  Уж не Доновану ли? Ты поэтому так стремился на мое место?  И как? Удобно?

- Еще как!

- То-то вас на Порубежье отправили.  И как,  кого теперь  травить будешь?

- Мразь. Убью...

Шум завязавшейся драки был для меня полной неожиданностью. Я быстро подошла к чуть прикрытой двери и выглянула. По кухне носились два сумасшедших смерча. Они сносили все на своем пути. Вот только силы были неравны. Противник моего кухаря хоть и был одного с ним роста,  но он был вооружен и защищен легкой кольчугой. А у моего драгоценного мужчины даже меча ржавого не было, только мясной топорик. Решение пришло в голову быстро и неумолимо. Дело в том,  что для жарки я присмотрела себе изумительную чугунную сковороду с длинной ручкой. И вот она как раз таки и лежала в доступной близости от меня, я быстренько дернула ее к себе. Перехватила за ручку двумя руками как биту для лапты. И замерла, укрывшись за дверью кладовки. Мужчины продолжали яростно драться. Меня они даже не заметили. Я подождала удобного момента,  когда они будут поближе ко мне, сделала два шага вперед, размахнулась и... Бомммммммм

От удара незнакомец просто по инерции сделал два пьяных шага по диагонали и рухнул лицом вниз. Я же замерла со сковородкой наперевес.

Мастер стоял и озирался. Я изначально не поняла, потом наконец вспомнила об артефакте. Конкурс на звание Мисс Склероз я бы выиграла в чистую. И это в мои то 32 земных года. Настоящей Маяне было 24-25. Рановато...

- Я здесь.

Шагнула вперед. Мастер наконец заметил меня. Брови от удивления пошли вверх. Я коварно улыбнулась,  пожала плечами и положила сковородку на место.

-  Ты как,  милая?

- Да я то ничего. А вот с ним что делать?

Мужчина посмотрел на лежащего и задумался. Я молча раскладывала утварь по местам. Все так же молча ушла в подсобку и вернулась с веревкой. Подошла к мастеру, сунула ее ему в руки.

- Свяжи своего друга и быстро в кладовку. Накинь на него полог тишины. Пускай посидит до ночи. Благо недолго осталось. Да быстрее же. Сейчас все придут.

Мы переглянулись. Мастеру повторять не надо было,  он шагнул к своему оппоненту,  присел, завел ему руки назад и стал завязывать их быстро и четко. Я же сама тоже огляделась. Схватила  первую попавшуюся тряпку,  окликнула кухаря и кинула ее ему. Он  тряпку поймал на лету. Быстро сформировал кляп и заткнул рот мужчине. Через пол десятины хорошо завязанный незнакомец уютно расположился в самом темном углу кладовки укрытый от посторонних глаз пустыми мешками, мастер вышел, плотно прикрыл дверь и начал мне помогать. Мы споро в 4 руки убирали остатки погрома. Хорошо, что дрались они недолго,  и готовящаяся еда не очень и пострадала.

К тому, как все вернулись, мы успели все убрать. Правда, несколько горшков разбились,  пара котелков погнулись. Зато я успела подмести черепки и мусор выкинула та, что никто и не увидел. А горшки мастер из сам принес. Зато как он знатно поорал когда через десятину стали возвращаться подчиненные.

- И куда вас к Темному понесло, а? Я что ли пахать за вас должен? Воды нет,   каплуны не дочищены,  зато они принца увидели.  И что, он как,  без вас с коня б не слез, - это было культурное содержание его речи, ну а остальное, некультурное, я упоминать не буду  Кухари,  задергались,  кухарята забегали.

Глава 11

Вечер.  Мрачный и давящий. Любимое время Темного.

Я одна и заблудилась в лесу. Диком и непролазном.

Мне страшно. Мне очень страшно и жутко.

Я слышу вдалеке лай собак и крики загонщиков. Но точно знаю,  что вот туда мне идти не стоит. Там зло. И оно меня ищет. Оно пришло за мной. Именно поэтому я разворачиваюсь и бегу в противоположную сторону. Я несусь через кусты, так быстро как могу. Задыхаюсь, теряю платок, но бегу, пока не цепляюсь за что-то подолом и падаю. Пытаюсь встать и понимаю,  что пропала. А он уже здесь.

Он рядом,  он наклонился надо мной и заглядывает мне в глаза. Нет сил даже сопротивляться. Я не успела...

Не успела...

Мамочкааа...

Не хочууууу...

- Маяна!  Милая, проснись. Маяна, ну проснись же!!! Все,  все. Это сон. Всего лишь сон.

Я вздрагиваю и окончательно просыпаюсь. Мастер притягивает меня к себе,  прижимает,  обнимает как ребенка и утешает,  старается губами собрать все мои слезы. И теперь я лежу на его плече и часто дышу. Слезы на моем лице еще не высохли до конца. Сердце бьется как птичка в клетке. Боже мой,  или Единый,  как его там... это был всего лишь сон. Всего лишь сон.

- Что тебе снилось, расскажешь? Ты так кричала. И ведь это не в первый раз.

Я поворачиваю голову, пытаюсь заглянуть ему в глаза. Но слишком темно. Ночь все скрывает. Откуда он знает? Потом узнаю.

- Ты и до того кричала по ночам.

- А ты откуда знаешь?

- Знаю. Поверь. Так что тебя мучает, а? Говори, не молчи. Тебе легче станет. Вот увидишь.

- Сон, один и тот же сон снится. Только если сначала я просто убегала от кого-то по лесу, бежала и не знала от кого, то теперь этот кто-то меня догнал. Лица, правда, не рассмотрела. Я упала,  а он догнал меня, нагнулся и в этот момент ты меня и разбудил. Только волосы и помню: светлые  и  длинные. И то, что мне было так страшно.

- Совсем,  совсем не помнишь. Глаза,  фигуру. Может, говорил что?

- Нет, абсолютно ничего. Да и молчал он.

- Ну все,  все, - он зашептал мне на ухо,  обнимал. Но страх свои позиции не сдавал,  я все еще дрожала от бурлящего в крови адреналина и переизбытка эмоций. Инстинктивно я искала убежища, прижималась к мужчине всем телом, прятала лицо на его груди. Я сама не поняла как, но мастер сорвался. Он не оттолкнул меня, нет. Мужчина  как и вчерашним утром,  начал меня целовать.

Ласковые и мягкие губы стирали охвативший меня ужас и дарили тепло. Я плавилась как воск. Таяла и одновременно взлетала высоко-высоко. Парила над Вселенной. Руки мужчины постепенно начинали свой древний танец на моей коже. Они ласкали меня изысканно и уверенно,  подчиняя себе и освобождая от прошлого. Понемногу они опускались ниже и ниже. В какой то момент я поняла - время пришло! Или сейчас я соглашусь на его безмолвный вопрос,  или надо отказаться, остановить его. Но вот услышу ли я его потом повторно? Дадут ли мне второй шанс? Ведь этого может и не быть. Нет, я шанса своего упускать не буду. Только не здесь, только не сейчас. И поэтому я уверенно разорвала поцелуй, заглянула в туманящиеся глаза и затем шепнула  своему мужчине:

- Да...

Я согласна на все. На все,  что ты мне можешь дать. На все,  что могу тебе дать я.

Интуитивно я знала - жалеть не о чем. Пусть будет, что будет,  остальное не важно...

А за окном была ночь. Звездная,  ясная. Наша ночь. Одна на двоих. Первая, и слава Единому,  не единственная.

Астан встал и как был нагой ушел в купальню. Он вернулся немного позже. Подхватил  меня на руки и понес в купальню. Бадью он уже наполнил и как был со мной на руках опустился в теплую воду.  Это было приятно,  очень приятно:  чувствовать заботу,  быть защищенной. Меня мыли как маленького ребенка,  ласкали,  целовали. А я все нежилась и таяла, смеялась и пыталась запомнить каждый миг этого нечаянного счастья. Потом  меня опять переместили в комнату, усадили на кровать и стали сушить и расчесывать волосы. Вот в процессе этого действа я и заснула по новой, но уже без кошмарных и мучительных сновидений.

Любовь самое лучшее снотворное, которое есть у человека. Поэтому я проснулась выспавшейся и бодрой. Малыши поприветствовали меня активной возней и я положила ладони на живот, радуясь их забавам. Закрыла глаза и стала негромко с ними разговаривать. Я рассказывала как люблю их,  как жду того момента когда смогу взять их на руки.

- Милая,  а с кем это ты разговариваешь? - удивленный голос мастера зазвучал прерывая мой монолог.

- С детьми.

- Но они ведь еще не родились?! Вряд ли они понимают тебя.

- Зря ты так думаешь. Они слышат речь, и даже реагируют на песни. У нас даже специально поют для не родившихся деток.

- Милая, а у вас это где?! Вот не знал, что в селах так музыку любят?

Блин,  сама ж себе капкан поставила. Быстро стала перебирать варианты ответа, даже на ходу выбрала тот,  который наиболее жизнеспособен. Вот только неожиданный стук в дверь кардинально изменил ситуацию.