Право на нас

ПРОЛОГ

- Из-за тебя моего сына посадили. Предварительно на полгода... Каждые выходные ты будешь ездить к нему... и улыбаться. Делать все, что он захочет. Как захочет. Сколько захочет. Иначе...

Взгляд метнулся к комнате, где находилась мать и ее маленькая сестренка.

- Ты меня слышишь, Тоня?

-Да.

А что она могла еще сказать? Что могла сделать?

Она сидела не двигаясь.

Это сон...

Она спит.

Серьезно.

Не может все это происходить с ней и ее любимыми людьми...

Что там Тоня думала? Что хуже домогательств Артамонова ничего не может быть? Наивная...

К ним в дом пришли люди.

Сначала Тоня увидела два огромных внедорожника, остановившихся напротив их дома. Она еще успела иронично подумать, что как будто прямо для них с утра начищала снег, махая лопатой.

Они наверняка ошиблись. Сейчас развернутся и дальше покатят. Просто увидели большую территорию, где могут уместиться. И только.

Оказалось, что «не только».

Сначала из первой машины показался мужчина. Высокий амбалище в коротком пальто. Тоня стояла у окна и все видела.

Она растерянно моргнула, глядя на него через занавеску.

Это... к ним?

Она могла предположить, что к ним снова наведается полиция, участковый, но такие...

Нет-нет, это что-то неправильное.

Первый открыл заднюю дверь, и показался еще один мужчина. Тоже в коротком пальто. Но сразу стало ясно, кто тут главный.

Без головного убора, впечатляющей комплектации, коротко стриженный, он сразу напомнил ей одного человека. Походкой... А еще повадками человека, не просто уверенного в себе, а точно знающего, что будет так, как он захочет.

Тоня судорожно сглотнула вставший в горле ком и положила руку на шею.

Второй мужчина, точно почувствовав, что за ним наблюдают, повернул голову чуть влево и уперся взглядом прямо в то окно, рядом с которым Тоня стояла.

Девушка отшатнулась. Он не мог ее видеть! Никак!

И что им от нее надо? Зачем они к ним приехали? Может, все-таки ошиблись?

Мама крикнула с кухни.

- Не к нам машина подъехала?

- К нам.

- Толя?

Если бы... Мама лишь недавно позволила себе начать отношения с другим мужчиной, выдержала траур два года.

- Нет, мам.

- А кто?

- Не знаю.

Они входили без стука. Открыли дверь и коротко позвали:

- Дома кто есть?

Мама, Тоня и даже Кнопка вывалились из разных комнат практически одновременно. Уже потом Тоня думала, что надо было спрятаться, закрыть двери на все засовы, не пускать никого. И следующая мысль уничтожала полностью первую. Потому что таким никакие засовы не страшны. Они их снесут и не заметят.

Как и любого человека.

Первым в дом зашел главный. За его спиной уже стояло два охранника.

- Есть. - Мама вышла вперед, невольно загораживая девочек собой.

Тоня вцепилась в Кнопку, которая тоже почуяла неладное.

- Тонь, это кто? - прошептала она. - Твои женихи?

Женихи?..

Было бы смешно, если бы не было так страшно. У Кнопки как раз такой возраст наступил, когда наличие или отсутствие жениха определяло статус девушки в ее глазах.

- Доброго дня, Нина Михайловна, - поздоровался мужчина, окидывая ее маму с ног до головы.

А потом перевел взгляд на Тоню.

Мало того, что он знал имя ее мамы!.. Тоню огнем ошпарило, волной снесло. И она сразу поняла, что приехали по ее душу. С разговором к ней.

- Мы незнакомы, и я вас в дом...

- Нина Михайловна, - перебили ее, - меня зовут Елисей Варанов.

Мама тотчас вздрогнула.

Тоня - тоже.

Баранова не знали лишь малолетние дети... Темная личность.

- Я приехал поговорить с вашей дочерью. И будет лучше, если она меня выслушает.

- Что у вас к моей Тоне?

Мама метнула в ее сторону тревожный взгляд, в котором читался лишь один вопрос: «Ты его знаешь?»

Она не знала...

Никогда раньше с ним не пересекалась.

Но...

- Вы отец Богдана? Да?

Она тоже не знала, откуда взялась эта мысль. Она взялась, и все.

Варанов усмехнулся.

- Какая умная девочка. Это хорошо... Тогда мне не придется повторять дважды.

- Богдана? Того самого? - Мама пошатнулась, уперевшись рукой в стену.

Мир снова окрасился в кровавые тона, утянул в прошлое, где она видела парней, забрызганных чужой кровью.

Ее затошнило, она из последних сил сдержала рвоту. Последние дни были ужасными, она почти не спала, переживала, мучилась угрызениями совести.

И вот.

Теперь ей говорили, что она должна ездить к Богдану.

- И только попробуй приехать домой, - мужчина явно подбирал слово, - невинной.

Кожу накрыло льдом...

Он не шутил.

Этот Варанов.

Телефонный звонок прервал его речь, он отвернулся и коротко о чем-то переговорил, не выходя из комнаты.

Потом повернулся к Тоне, мысленно обещая ей жуткие расправы, если она не согласится.

Он не шутил. Ни единого слова не обронил впустую.

- Ты едешь сейчас.

- Что? - выдохнула Тоня, качнувшись.

- Моя дочь никуда с вами не поедет! Я позвоню в полицию...

- Гер... Нину Михайловну и мелкую проводи к машине. Пока в Бресвице поживут.

- Что? - Мама ахнула и зажала рот ладонью.

- Я поеду! - закричала Тоня, глотая слезы и вскакивая с кресла, куда забилась в начале разговора.

- Я поеду... Не трогайте маму и Кнопку...

Мама что-то говорила. Даже пыталась позвонить в полицию.

Но...

- Готова? - Варанов посмотрел на Тоню.

Разве можно к такому приготовиться?

Она кивнула.

Встала как пьяная. Ни чувствуя ни рук, ни ног.

Маму увели. Именно увели, что-то предварительно сказав. Она сильно побледнела и посмотрела на старшую дочь.

- Хотите, чтобы ваша дочь присоединилась к моему сыну? Только в женский следственный изолятор отправилась? Легко. Сколько ей дадут за найденную в рюкзаке наркоту?

- Что вы говорите... Господи... Тоня ни в чем не виновата... Она...

- А разве я ее в чем-то обвинял? - Мужчина снова посмотрел на застывшую истуканом Тоню. - У моего парня к ней любовь. Из-за которой, сука, его закрыли. Вот пусть теперь и любятся дальше. Вдвоем. Еще вопросы будут? Или уже все, хватит театра и истерики?

ГЛАВА 1

Двумя неделями ранее

Это было эффектно даже для их пафосного универа.

Большой натюнингованный «Патриот» остановился на стоянке, едва не подвинув бэху.

Тоня нервно сглотнула.

За рулем бессмертный?

Дальше - хуже.

Одновременно распахнулись все четыре двери, и на землю спрыгнуло пятеро парней.

Тут сердца девичьи дрогнули...

И было от чего.

- Это кто?

- Ты меня спрашиваешь?

- Я сейчас кончу...

- И я...

- Как их развидеть?

- Нет, кто-нибудь скажет, кто они?

- Божечки, они реальны?

Пятеро парней в военной форме. Почти одинаково высокие, кто-то поуже в плечах, кто-то пошире. Но богатыри...

Даже Тоня притихла, поспешно уткнувшись в учебник.

Ребята явно непростые.

А значит, мимо. Ей в любом случае мимо. Хватает приставаний Артамонова. Он куда-то уехал, и она дышала свободно уже пару дней. Ходила не оглядываясь и не шарахаясь.

Парни делали вид, что их не волнует поднявшаяся шумиха. Сохраняя нейтральные лица, они выдвинулись к парадному крыльцу.

В высоких берцах...

- Офигеть. - Варя плюхнулась рядом. - Ты их видишь?

- Их видят все, - буркнула Тоня, натягивая выше ворот. Ей иногда жизненно необходимо быть невидимкой. Но куда там... С ее-то волосами.

Постричься рука не поднималась. А сколько раз порывалась.

Иногда она всерьез думала, что волосы - это ее проклятье. И единственный выход - это бриться наголо. Не коротко, а именно под бритву. Но какая молодая девушка, с уточнением, что психически здоровая, сознательно пойдет на то, чтобы изуродовать себя? Лишить богатства, красоты?

Тем более маме очень нравились ее волосы. Кнопке тоже нравились. А главное - папа их любил...

Очень яркие, рыже-блондинистого оттенка, они от природы вились барашками. А учитывая, что Тоня их отращивала с детства, подстригая только кончики, они спускались до поясницы. В последние годы она их все же укоротила сантиметров на пятнадцать. Но все же они оставались яркими.

Делая и ее чрезмерно заметной.

Такой парадокс.

- Просто пушка-бомба, а не парни. Боженька, пусть они будут учиться на нашем потоке. - Варя в молельном жесте сложила ладони и подняла к небу глаза.

Тоня покачала головой. Подруга жжет. Варя недавно рассталась с парнем и теперь вбила в голову, что ей срочно нужен новый, чтобы некоторым утереть нос.

Поддавшись общему хаосу, Тоня тоже посмотрела на ребят. Ой, нет... От таких надо держаться подальше. Слишком... Она даже слово затруднялась подобрать, чтобы их охарактерезовать.

Они шли, никого и ничего не замечая. На их губах играли ироничные улыбки. Нет, ухмылки. Они отлично знали, какое впечатление производят.

Ребята расступались, давали им дорогу. Еще бы... Пятеро агрессивных амбалов в форме, стилизованной под военную. Та еще атрибутика.

Нет... Тоня мысленно поморщилась и поспешно отвернулась. Нехорошее предчувствие толкнуло в спину.

Не к добру они появились в их универе.

- Выходи гулять, у меня новости есть.

- А ты где?

- Через десять минут буду в нашем кафе.

-Ок.

Тоня вышла, оглядываясь по привычке.

Тихо...

Божечки, какое это счастье идти и не оглядываться, знать, что урод, преследующий тебя, сейчас далеко.

О чем там девочки мечтают? О сильной любви? Об одержимости? Чтобы парень любил настолько, что больше никого не замечал? Ни на кого не смотрел?

И будет девочке счастье.

Ага. Как же!

Отчего-то девчонки в виде влюбленного сталкера представляют богатого мажора. Обязательно спортивного телосложения и, естественно, красавчика

Другие кандидаты даже не рассматриваются. Ну, ладно, ладно, еще сын мэра может подойти или губернатора на худой конец.

Но ниже - ни-ни.

Мерс, а то и ламборджини одет в придачу к тусовкам, дорогим шмоткам и бриллиантам. Идеальный сценарий!

И обязательно взаимность и любовь до внуков.

А если сценарий другой?

Если парень пусть и при деньгах, но ничего, кроме отвращения, не вызывает? Если его руки лапают без разрешения, а мозг не воспринимает слова «нет»? Если с каждый разом он становится грубее и злее? Что тогда?

Пожаловаться?

Кому?!

Физического насилия не зафиксировано, а то, что парень пристает, так нехер платья по письку носить! Ах, не носишь! ну тогда... тогда сама найди причину.

Тоня столкнулась с преследованием, с самым настоящим сталкерством. Артамонов не давал ей прохода, скатившись до откровенных угроз. И это было ужасно. Сколько слез она из-за него пролила - сложно представить. И словами пыталась объяснить, и дралась. Бесполезно все.

Артамонов куда-то уехал с отцом на пару дней, и она дышала. Свободно...

Ни с чем не сравнимое ощущение. Честное слово.

Варя уже ждала ее. Даже чайничек с их любимым жасминовым чаем заказала.

- Ты где ходишь? - зашипела она, увидев подругу.

- Я вышла сразу после твоего звонка.

Тоня поежилась, радуясь, что оказалась в теплом помещении. Куртку надо было длинную надевать. Не рассчитала она с погодой.

- Вышла она... Я тут, значит, вся от нетерпежа подгораю, а ей хоть бы хны.

Тоня стянула шапку, потом куртку. Повесила последнюю на спинку стула и сразу потянулась к чайнику.

- Неужели тебе совсем не интересно?

Варя гневно сверкнула глазами.

- Было бы неинтересно, не пришла бы. Рассказывай.

- Итак...

Подруга сделала театральную паузу.

Тоня криво улыбнусь.

- Долго будешь еще томить?

- Они... детдомовские!

Последнее слово она произнесла с излишним пафосом, никак не соответствующим смыслу.

Тоня растерянно моргнула.

- Не совсем поняла тебя.

- А что тут не понимать? Эти парни поступили к нам по направлению.

- и?

- Блин, Тусова, ты что какая тугодумка!

- Какая есть. Рассказывай, и не придется додумывать.

- У них целая группировка. Ты же видела, что их пятеро?

- Их все видели...

Их сложно не заметить. Даже у Тони что-то дрогнуло.

- Да! Они всегда вместе! С раннего детства. Попали в закрытый не то интернат, не то детдом. Скорешились.

- Что за интернат?

- Мне не докладывали... Но ты понимаешь масштаб.

- Если честно, нет.

- Тусова, какая ты скучная.

- Не понимаю ажиотажа. Между прочим, между интернатом и детдомом есть разница.

Мельникова поморщилась.

- Не умничай, я в курсе. Дальше тебе рассказывать или как?

- Рассказывай, ты же не успокоишься.

- Конечно, не успокоюсь! Это просто вау! Короче, тут такие дела. Ты видела их загар? Парни только что вернулись из Африки.

- Откуда? - Тона коротко хохотнула.

Иногда Варька была несносной. Обожала собирать самые нелепые сплетни. Верила им, как советские люди телевидению.

- Смейся-смейся, а я серьезно. Они из армии только вернулись.

- Все пятеро?

- Все пятеро.

- Варь... Такого не бывает, чтобы парней определяли в одну часть. Сама подумай...

- Я и думаю! Но говорю как есть.

- И они отслужили уже?

Тоня не скрывала своего скептицизма.

- Угу. В спецвойсках.

- И каким-то чудом попали снова все вместе в наш универ?

- Угу. Представляешь?

- He-а. - Тоня сделала глоток чая и зажмурилась от удовольствия.

Как же хорошо, когда на душе все спокойно.

Варя откинулась на стул и недовольно скрестила руки на груди.

- То есть тебе по барабану?

- Ну-у-у... Скажем, да. Правда, Варюш, извини. И не сердись. История шита белыми нитками. Я, скорее, поверю, что они... Блинский, да я даже не знаю, кем они могут быть и каким ветром их занесло в наш универ. Но интернат, армия, спецвойска... Не-не, это все из-за тачки, на которой они приехали, и из-за одежды. Парни решили произвести фурор, привлечь к себе внимание. У них получилось. Атак... Мажоры, скорее всего, какие-нибудь. Или... Не знаю кто! Честно.

Если бы Тоня знала заранее, как сильно они ошибались, она бы не вышла к подруге, не стала ничего слушать про тех парней. Она бы их просто не замечала. И сделала все, чтобы ее не заметили.

Если бы она знала..

ГЛАВА 2

«Куколка, ты по мне соскучилась?»

Тоня поморщилась, когда увидела сообщение.

Снова...

Сколько можно?

Он когда-нибудь угомонится?

Она сотню раз отправляла Артамонова в ЧС - он менял симки. Она меняла номер - он уже через час знал его. Тоня махнула рукой.

Все равно когда-нибудь он от нее отстанет.

Отстанет же?

- Ты смотри-ка, косу заплела, прихорошилась. Эх, кукла, а ну глянь сюда, ща Артамону фотку скину.

Тоня повелась на кличку Артамонова. Его дружку Масову это только и надо было. Камера оказалась наготове.

- Во снимок! Огонь, Тонька.

Тоня даже вступать в дискуссию не собиралась. Подняла руку и показала средний палец.

- Че, тренируешься? Пока Артамохи нет, пальцами себя удовлетворяешь?

- Придурок, - буркнула Тоня и поспешила дальше по коридору.

И так почти каждый день.

Мудрецы утверждают, что человек может привыкнуть ко всему. Неправда.

К унижениям - никогда. По крайней мере, тот, кто рожден свободным.

- Готовься, завтра Артамоха возвращается. Оприходует тебя по полной!

Колкие слова полетели в спину Тоне, заставив девушку поежиться.

Достали!..

Внезапно слезы навернулись на глаза. А ведь они правы. Рано или поздно Артамонов зажмет ее и изнасилует.

Перед самым отъездом это едва не произошло. Она тоже знала его расписание, знала, когда у него заканчиваются лекции. Она давно подстроила свой график так, чтобы избежать любых случайных встреч. Она даже выждала, когда его машина уедет с парковки... Оказалось, что Артамон посадил в нее Масова, чтобы усыпить ее бдительность.

Так и получилось. Она расслабилась, за что едва не поплатилась.

Он зажал ее под лестницей. Поймал и затащил в самый темный угол. Она билась в его руках, вырывалась. Даже укусила.

- Сука, - шипел он, еще крепче сжимая ее.

- Пусти, сволочь...

- Заткнись ты!

Чтобы она не вздумала кричать, он зажал ей рот ладонью. Она до сих пор помнила, как его огромные лапы тискали грудь и промежность. Тоня не носила в универ ни платья, ни юбки. Только джинсы. И обязательно с ремнем, чтобы невозможно было сразу стащить штаны.

Под кофту она тоже надевала или топ, или майку утягивающую. Никакого прозрачного белья, никаких сексуальных шмоток. Чучело она из себя тоже не делала, хотя иногда и хотелось.

На Артамонова никакие ухищрения не действовали.

- Ты дождешься, Тонька... Придется с парнями... Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Держать они тебя будут, а я буду тебя ебать. Долго буду. Много... И в рот засуну, и в жопу. Ты этого, сука, добиваешься? А? Скажи?

Она не тратила силы на пустые разговоры. Сопротивлялась молча.

Артамонова шуганул охранник, показавшийся из каморки.

- Какого черта вы тут творите? - прошипел он. - Совсем совесть потеряли?

Артамонов вскинул руки кверху.

- Петр Васильевич, мы так... Чуть-чуть... Вы же тоже молодыми были. Нравится мне эта зараза, а не дает никак. Ломается.

На лице охранника промелькнуло понимание. А как же!.. Долбаная мужская солидарность в действии.

Но отпустить ее пришлось. Тоня не стала дожидаться развязки разговора и рванула на выход, едва не позабыв куртку в раздевалке.

И так изо дня в день. Уже третий год. Началось все в школе, в одиннадцатом классе. Сначала Артамонов приставал ненавязчиво. Подколами, иногда по заднице ее шлепал. Она шипела в ответ, обзывалась, требовала, чтобы он и близко к ней не подходил.

На выпускном ситуация резко ухудшилась. Она отказалась с ним танцевать, и парень взбесился. Он успел ушатать водки, ребята закупились основательно, и никакой контроль со стороны взрослых и учителей не помог. От Артамонова несло алкоголем. Он схватил ее за руку и утащил в коридор.

- До тебя не доходит, Тусова?

- Дим... Ты чего?

Тогда Тоня еще иногда называла его по имени, пытаясь сдерживать негатив и веря, что бесконфликтностью можно сгладить многие ситуации.

- Того, Тусова. Настахерело по тебе сохнуть. Пошли, трахну я тебя и успокоюсь.

Тоня врезала ему по плечу и убежала, искренне веря, что больше никогда и ни при каких обстоятельствах не пересечется с ним. Выпускной... Одноклассники поступают кто куда. Какова вероятность того, что кто-то будет с ней учиться в одном универе?

Оказалось, большая.

Потому что Артамонов поступил туда же, куда и она.

И все продолжилось...

- Будешь моей девушкой, - сказал он сразу после начала учебного года.

- Пошел к черту, - огрызнулась она, тогда еще не понимая, что ступила на тонкий лед, ведущий ее прямиком в ад.

Иногда Тоня себя спрашивала: а что было бы, согласись она? Может, повстречались бы месяцок и все прекратилось? Она бы надоела ему и он отвязался?

Но стоило представить, как Артамонов трогает ее за руку, целует, тискает грудь... И все с ее согласия. Дрожь омерзения прокатывалась по телу.

Нет, нет и еще раз нет!

Когда-нибудь ему надоест. Сто процентов. Не может его одержимость ею длиться вечно!

Главное - что будет до этого...

Лишь бы не насилие.

Парадокс заключался в том, что другим девчонкам Артамонов нравился. Симпатичный, высокий. Из семьи, у которой водились деньги. Родители ему на восемнадцатилетие подарили «Камри». От дедушки осталась квартира. Чем не завидный жених?

Почему воспоминания накатили именно сегодня? Тоня шмыгнула носом. Скоро месячные придут, вот и накатило. Месячные - это хорошо. У любого парня на них стойкая аллергия и неприятие. Может, Артамонов, почуяв прокладку, не станет ее активно лапать?

Черт, а это идея! Носить прокладки регулярно! Еще как вариант можно на них сок томатный брызгать или что-то такое, напоминающее кровь, чтобы, если, конечно, не дай Бог, Артамон с дружками залезут к ней...

Мысль оборвалась, потому что Тоня на что-то налетела.

Да так сильно, что дыхание оборвалось.

Она врезалась в стену. Или скалу. Или...

- Осторожнее.

Тихий голос пробрал до дрожи. Осел колкими иглами на коже. Тоня интуитивно отшатнулась назад и вскинула голову кверху.

Равновесие ее подвело, рюкзак потянул назад, земное притяжение тоже выступило против нее. Постыдно приземлиться на пятую точку, распластавшись в ногах парня, а точнее в ногах парней, потому что их было несколько, - то еще удовольствие. Потом смешков не оберешься.

Ее удержала от падения крепкая рука. Перехватила за талию и потянула на себя. Туда. К мужской грудной клетке.

От затылка до кончиков пальцев на ногах Тоню пронзил озноб. Легкие резко скукожились. Ничего противного или похабного в прикосновение парня не было. Наоборот...

Но ее снесло бешеной мужской энергетикой, терпким запахом молодого самца. Щеки мгновенно вспыхнули, покрылись румянцем.

Она оказалась в руках одного из новичков. Тех парней, которые наделали на днях шума. Они никуда не исчезли. Наоборот, очень даже успешно обосновывались в универе.

Держались особняком и всегда вместе. Это выглядело... мощно. Компания из пяти здоровых молодых лбов, смотрящих на других если не с превосходством, то с уверенностью и идущей изнутри силой.

К ним тоже присматривались, изучали. Надо понять сначала, кто они и с чем их едят.

И вот теперь Тоня оказалась лицом к лицу с одним из них. Он почти всегда держался посередине или впереди. Их лидер?..

В глаза Тоне бросились высокие скулы, упрямо сжатый рот. Квадратный подбородок. Пройдет совсем немного времени, и это лицо приобретет еще большую суровость. Про такое будут говорить

- по-мужски суровое, высеченное из камня. Тоня ловила какие-то черты, не в состоянии воспринять картинку полностью. Точно ей что-то мешало.

Нос с горбинкой, явно не от рождения... Жесткая линия рта без намека на улыбку или усмешку. Плотная щетина тоже имелась.

Дальше шла крепкая шея.

Военная выправка была у всех пятерых, что тоже выделяло их из многих. Сейчас у каждого второго сколиоз да сутулость. А тут...

Тоня снова метнула взгляд выше. И зачем только?

Чтобы сразу увязнуть в темном омуте по горло?

- Меня можно отпускать, - тихо ответила Тоня, стараясь не замечать, как место, к которому он прикасался, зажгло.

ГЛАВА 3

- Я так и не услышал ответа, соскучилась ли ты по мне.

В кофейный аппарат прямо перед лицом Тони уперлась мужская рука с длинными пальцами и знакомыми браслетами.

По венам Тони побежал ток. Колкий, противный. Вот и закончилась ее спокойная жизнь.

Артамонов вернулся. Она мысленно сосчитала до десяти, уставившись на тонкую коричневатую струйку кофе, что стекала в бумажный стакан. Стараясь не разлить напиток, она взяла стакан и крышку к нему.

И лишь потом посмотрела на парня.

- Нет, Дим.

Сегодня голова болела с раннего утра. У Тони даже был порыв остаться дома. Низ живота тоже тянуло, отдавая в поясницу. Но пропустить пару у Измайловой - значит подписать себе смертный приговор перед зачетом.

- Дим? Не Артамонов? Да у нас прогресс, Антонина.

Ее же имя он произнес с сарказмом.

- Ну что ты за человек, а? - Она обернулась, послав ему злой взгляд.

- А что не так?

Она шумно вздохнула.

- Все не так. Я к тебе нормально, ты с издевкой.

Она чудом умудрилась проскользнуть мимо него, но он уже через минуту стоял впереди лицом к ней, преграждая дорогу и примирительно вскинув руки кверху.

- Понял, понял! Дурак, идиот. Каюсь, признаюсь. Готов исправить проеб поцелуем.

Тоня еще протяжнее вздохнула.

- Да дай ты ему, что ли, Тусова! - крикнула с лестницы Бариткина. Они все трое учились в одной группе. - Уже задолбалась на вас смотреть.

- Аты не смотри.

- Так зрелищно. - Она рассмеялась и подмигнула Артамонову.

Тот не остался в долгу и подмигнул в ответ.

- Так что, Тусова, когда мне дашь?

- В другой жизни.

Она изловчилась повторно и обошла его. Артамонов не последовал, побежал по лестнице. И славно. Утреннюю программу он выполнил. И если бы на этом все... Как бы не так. На парах засыпал ее сообщениями, где в красочных подробностях рассказывал, что с ней будет делать, когда разденет, и как глубоко и что он будет пихать.

Вишенкой на торте оказалось фото его члена.

Сначала Тоня даже не поняла. Моргнула ошалело. Это что?.. Это чей?.. Тьфу! Ей без разницы чей! Кто тот придурок, что прислал?

Ответ лежал на поверхности.

Она обернулась и тотчас натолкнулась на насмешливый взгляд Артамонова!

В груди сдавило от негодования и злости. Дебил! Слов матерных больше не было.

Она выбежала из аудитории. Благо прозвенел звонок. Чертов извращенец! Докатился... А если его «произведение искусств» посторонний увидит? Или мама? Вообще трындец будет!

Тоня сразу удалило фото. Так этот урод еще несколько прислал. У него новая фишечка появилась?

Ее колотило от гнева. Вмазать бы ему хорошенько. Со всей дури. Чтобы, наконец, в его башке перемкнуло и он стал относительно нормальным парнем. То, что станет когда-то адекватным, она сильно сомневалась. Любой адекватный человек давно бы понял, что его приставания только усиливают ненависть к нему.

Как же она устала! Кто бы только знал. Это просто невыносимо. Все нервы ей истрепал.

- Хана тебе...

Дверь напротив распахнулась, и из нее вылетели двое. Тоня вовремя отошла в сторону, иначе смели бы.

И кто решил устроить гонки? У нее глаза распахнулись от удивления. «Армейские» дружки.

Именно так прозвали компанию новых ребят, что на днях произвели знатный фурор. Два «лося» под сто килограмм неслись по коридору, ловко маневрируя среди других студентов. Не прошло и минуты, как им вслед начали раздаваться подбадривающие крики и свист.

Тоня прижалась к стене. От греха подальше.

По коже ударило звуковой волной. Или какой-то другой. Ее просто закололо. Девушка передернула плечами, поежившись. Что за странная реакция?

Оказалось, из аудитории выходили оставшиеся трое из компании. Их она заметила краем глаза и поспешила отвернуться. Она для себя решила держаться от них подальше. Она по-прежнему думала, что они мажоры, которые устроили себе новое развлечение.

И еще.

Кому как, а от них шла скрытая угроза. Это сложно объяснить. Это ощущение рождалось на подкорке, на уровне инстинктов.

Тем более если верить словам Вари про то, что парни служили. В университете было полно ребят, кто поступал после срочки. Это нормальная практика.

Но эти.

Ничего нормального и обычного в них не было. Какова вероятность того, что они воевали? В Африке же не проходят срочную службу? А если наврали и прилетели из той же Турции или Египта? Тоня склонялась ко второму варианту.

А если предположить, что разговоры - правда? Хотя бы на секунду. То есть что получалось? Что с ними в одном универе учатся... солдаты? Наемники? Или кто? Тоне от подобных мыслей становилось плохо. Она не понимала девчонок, которые восхищались людьми, способными на жестокость.

В ее понимании наемники - это убийцы. Надо вещи называть своими именами.

И сосуществовать с ними в одном пространстве - то еще удовольствие.

Лучше держаться от них подальше...

В столовую они с Варей пришли ближе к двенадцати часам. Есть особо не хотелось.

- Тонь, ты чего?

- Артамонов...

- Что на этот раз отчудил этот придурок?

- Фотки члена прислал.

- Что-о?

Тоня развела руками.

- Я могу, конечно, спросить, и как он, но не буду.

Варя пыталась разрядить атмосферу. Тоня хмыкнула и положила себе на поднос порцию салата.

- Да, не надо. Отвратительно.

- Сейчас еще и в столовую заявится.

- Сто процентов.

Расплатившись, они сели за дальний столик в углу. Кожу Тони закололо в области шеи. Девушка подняла руку и потрогала ее. Сегодня она заплела косу, обернув ее вокруг головы. Этакая деревенская дева. Но ей нравилось. Многие девчонки предпочитали ходить с распущенными длинными волосами. Она когда-то тоже. Пока один раз Артамонов не схватил ее за них и клок едва не вырвал, потянув на себя.

За косу и хвост тоже хватал...

Психанув, Тоня отодвинула от себя тарелку с макаронами.

- Тонь...

- Ненавижу этого гада! Убила бы! - эмоционально произнесла она и шмыгнула носом.

Беспомощность снова накатила на девушку. Как она ни пыталась справиться, сегодня не получалось. Эмоциональный фон был повышен до максимума. Еще и эти долбаные фотки!..

- Уже успел пристать?

- Сразу же.

- Слушай, Тонь, с этим надо что-то делать...

- Что, Варь?

Они этим вопросом задавались без преувеличения сотню раз. Искали выход. Прикидывали. Даже было такое, что они придумывали мифического парня, в которого Тоня якобы влюбилась. Варя делала аккаунт в сети, и они переписывались. Сначала было забавно, обе хохотали до упада, сочиняя любовную переписку.

Которую Тоня ткнула Артамонову в нос. В тот день она впервые испугалась по-настоящему. Думала все, конец ей. Или убьет, или изнасилует. У него такое лицо было!..

Дело кончилось тем, что взломали ее аккаунт и быстро вычислили, что переписку она вела с Варькой. Досталось и Мельниковой. Гад и ее умудрился испугать.

В универе желающих бодаться с ним не находилось. Все, абсолютно все знали, что он ее домогается. Старшаки подкалывали, выступая на его стороне. Мужская, черт побери, солидарность. Тоне иногда становилось нестерпимо обидно - неужели ни одному парню она не нравилась настолько, чтобы подойти к ней и встать на пути ушлепка Артамонова? Неужели ни у кого ничего не дрожит при виде нее? Она же не уродка и характер у нее неплохой! Не скандалистка, не стерва. Почему?..

Да потому, что им всем было прикольно наблюдать за ними. Они забавлялись. Еще бы. Бесплатная развлекаловка на протяжении стольких дней. На них пари даже заключали, Тоня знала.

Подобные мысли накатывали в минуты отчаяния, такие, как сейчас. Спасибо Варе, она ее всегда поддерживала. Даже после угроз Артамонова не отвернулась.

- Да хрен знает! - воскликнула подруга и внезапно выпрямила спину, сложив губы уточкой.

- Нет. - Не отрывая руки от стола, Тоня выставила их ладонями вперед, как бы отталкивая еще не высказанную мысль Мельниковой. - Все бессмысленно.

- Не думаю.

Глаза подруги зажглись азартным огнем.

- Варь...

- Хорош терпеть его издевки.

- Я бы с радостью...

- Обратись к ним, - внезапно выдала Варя, подаваясь всем корпусом вперед над столом.

Сердечная мышца Тони резко засбоила, легкие скукожились. Она шестым чувством догадалась, о ком идет речь.

- Нет...

- Да, Тонь, да! - Варя все больше разгоралась. - Это реально выход.

- С чего ты решила, что мне кто-то из них поможет? Ты же про «армейских» говоришь? Правильно?

- Правильно.

- И?.. С какой стати им за меня впрягаться?

Она говорила, а во рту раскатывалось волнение.

Варя прищурилась и заговорщически продолжила:

- Да ладно тебе, Тоня! Ты же не слепая.

Она кивнула в сторону группы парней в камуфляже.

Они уже были в столовой, когда Варя с Тоней пришли.

Тоня их заметила сразу же. Попробуй их не заметь. Она по привычке осматривала помещение на предмет присутствия Артамона. А там они... Сидели у окна, обедали. Тоня поспешно отвернулась. Еще чего... Пялиться на них она не будет. Достаточно и того, что на них все пялятся.

Мышцы поясницы одеревенели, настолько Тоня сильно напряглась.

- Подойди к нему, - возбужденно зашептала Варя, едва ли не ложась грудью на столик.

- К кому? - выдохнула Тоня, уже зная ответ.

- К их главному! Тот, что посередине сидит сейчас... Он с тебя глаз не сводит. Как появился, так и все, жрет.

ГЛАВА 4

- Бога, а хочешь мы ее украдем для тебя? Ту рыженькую.

- Отвали.

- Ну что ты как неродной.

Дёма шутливо толкнул кулаком ему в плечо.

- Я серьезно. У тебя скоро днюха. И что нам дарить другу, у которого теперь есть все?

- Дёма, последний раз говорю - рот захлопни.

Друг снова заржал. Ага, как же, заткнется он.

Андрюха выматерился и швырнул лопатку в раковину.

- Сегодня будем жрать картошку не с пенкой, а с угольком.

- Ладно тебе, норм все.

Они накидали на стол, что было в холодильнике. А там много чего интересного нашлось, в том числе и несколько видов копченого мяса.

- Это кто отоварился?

Богдан пожал плечами.

- Доставку Леня принял...

- Доставку ли.

Он метнул последний предупреждающий на Демьяна, и тот поднял руки кверху. Типа, он замолкает.

Ну-ну.

Сегодня его все подбешивало. Бывает такое настроение. Когда куда ни кинь взгляд и что ни сделай

- раздражает.

Они поели молча. Андрей преувеличивал - нормальная картошка вышла. Вкусная.

- В зал идем? Или по городу прокатимся?

- Решим. Поехали.

Остальные парни еще не приехали, договорились пересечься в городе.

Выбить бурю из груди Богдан был не прочь. Вон, рычит на Дёму по делу и без. А тот, гад, на рожон лезет. Еще и на внезапно больное место давит...

Где он прокололся с рыженькой? Получается, пялился на нее, как не в себя? Так, что ли?

Может, и так. Кто его разберет.

Как на нее не обращать внимания-то? Яркая со своей гривой. Интересная. И еще маленькая худенькая. Почему-то воспринимается беззащитной. Он несколько раз видел, как он; оглядывалась по сторонам. Кого-то высматривала, ждала?

Черт разберет, но то, что цепанула она его, - факт.

Такое счастье как раз сейчас лишнее. Ни к чему ему увлеченность.

Богдан среди своих парней был самым неразговорчивым. Не любил трепаться, балагурить Предпочитал говорить по делу, больше слушать. И действовать.

С девушками общался так же. Кто нравился - подходил, обозначал те варианты, что мо предложить на данный момент. Кому деньги за ночь, кому регулярный выгул и тусовки. Правде опять же в последних случаях сидел, ждал, пока девочка натанцуется, попой навиляет и готов; будет продолжить в более спокойной обстановке.

У него никогда не было отношений. Да и какие отношения... Где?..

А вот секс... Секс нужен. Опять же особенно сейчас... Дури столько в голове и мышцах, что мама hi горюй. Уровень тестостерона в крови зашкаливал.

Потрахаться надо. Желательно много. Всю ночь. И чтобы девочка податливая была. Богда! прикинул, сколько может заплатить за ночь. Черт... На карте дохера бабла. Он может ce6i позволить поехать в клуб и с кем-то договориться.

И без бабла, в принципе, тоже может.

Тогда какого он свернул не в сторону клуба?

А рыжая?.. У нее вроде парень есть. По крайней мере, вертелся один рядом. Причем он Hapyuiaj личное пространство девчонки. Как вариант они поругались и парень предпринимал попытк помириться.

Он бы тоже мирился.

С ней...

И волосы ее не давали ему покоя. Ими и привлекла его взгляд. И теперь в башке только одн; мысль - как он их на кулак наматывает. Именно накручивает... локон за локоном... Не пропускав мимо пальцев, не перебирает. А жестко тянет на себя, не оставляя ей выбора.

От этих мыслей в груди Богдана зажгло.

Бред какой-то. Честное слово. С девчонками он всегда вел себя ровно. Мог понежничать, мог i жестко отодрать. В зависимости от своего настроя и потребностей партнерши.

Антонина Тусова же вызвала в нем с первого взгляда странную реакцию.

Еще и подъебки Демы на нервы действовали.

Ведь реально украдут, с них станется.

А ему потом что с ней делать?

От мысли, что, если не останавливать парней и позволить Дёме и дальше развивать шальную идею, в пах ударило возбуждением.

Они вернулись из Судана всего неделю назад, им адаптироваться даже толком не дали. Сразу бросили в новую реальность. Где у них, сука, оказывается, есть большой дом - один на пятерых, -учеба в престижном универе и все тот же неизвестный покровитель. Вроде бы и неплохо... Да нет, охрененно!

Но эта охрененность тоже начала раздражать его и парней.

Закручено все на нем. Им дали это четко понять.

Оберегать его, смотреть за ним... Всегда и везде. Парням даже зарплату платили за это. А ему... Ему просто пополняли счет.

Нехило так.

Когда им объяснили, ху из ху, они знатно прихерели.

- Ну нахуй.

Это была одна реакция на всех.

Даже у него.

А потом они раскинули мозгами, начали вспоминать. Прошлое, события знакомые.

- Охренеть. Это типа мы всегда рядом с тобой и были, да? - присвистнул Леня.

Сначала был шок. Осознание придет некоторое время спустя.

- Ну ладно, Бога, ты и так у нас был за негласного предводителя. - По его плечам похлопал Андрей.

- С какого перепуга?

- С такого.

С такой трактовкой Богдан был не согласен. Да, зачастую именно ему приходилось принимать окончательное решение. Было и такое, что последнее слово тоже было за ним. Но на предводителя он явно не тянул. Еще чего. Он как все. И точка.

А Тусова бесила. Да-а...

Тем, что зацепила. Тем, что думал он о ней снова и снова. Не мог не думать.

И это было чертовски плохо. Учитывая, что у нее есть парень.

А он...

Вот какого он опять о ней вспомнил?!

Мало того, сам не заметил, как свернул в тот район, куда она после занятий спешила.

Видел он... Специально проследил.

- Нам точно сюда надо? - Это Дёма снова вставил свои пять копеек.

- Ты хотел немного проветриться, вот и проветримся.

- Угу-ага, и именно в этом спальном районе. Ну ладно.

Они выбрали первое попавшееся кафе. Богдан припарковался. Они почти синхронно выпрыгнули из «Патриота» и просканировали местность. От привычек сложно избавляться. Да они и не пытались. Наоборот, сейчас думали о новых инструкторах.

И главное - ведь получат...

Богдан пнул небольшой камень.

- Бога, нервный ты какой-то...

- Будешь тут.

- И напиться нельзя.

- Нельзя.

- Эх...

- Хорош вам... Как бабы раскудахтались.

- Мы в аэропорту еще нажраться планировали, - напомнил Андрюха, толкая дверь в кафе.

Народу было немного. Столики свободные имелись.

Но взгляды парней задержались на тех, что были заняты.

Точнее, на одном.

- Так-с, планы меняются. - Дёма коротко хохотнул. - Крадем-таки твою рыжую и оставляем вас на сутки в доме. Идеальное решение, черт бы меня побрал.

***

- Это судьба, Тонька. Ты же сама мне как-то заливала, что фаталистка. Считай, накаркала.

Тоне даже не надо было уточнять, о чем подруга.

Она увидела «армейских». Скажите на милость, что они забыли в ИХ кафе? Каким ветром их сюда занесло?

Тоня невольно сгорбилась, сделала вид, что ужасно занята тем, что рассматривает рисунок бариста на пенке. У самой же тугой узел упал в низ живота.

- Они на нас смотрят, - процедила Варя и внезапно громко сказала: - Привет.

- Привет.

- Мы учимся в одном универе...

- В курсе.

Голос принадлежал не «главному», как окрестила Варя того, в кого Тоня вчера сдуру влетела.

Они как бы невзначай оказались у их столика. Мимо проходили... Ага-угу. А больше территории в кафе не было, только мимо них. Тоня разозлилась. И Варька еще! Зачем она на них смотрит?

Они замедлились.

Боже. Боже. У Тони в висках запульсировало. Да что это такое?! Что за проклятье! Мистикой какой-то попахивало. Чертовщинкой. В школе и универе было полно спортивных ребят. В том числе и качков. И ходили некоторые тоже группами. Тоня знала таких. И всегда к ним относилась ровно. Ее не трогали ни их плечи, ни голые торсы, которыми они любили светить в спортзалах. Ничего. Абсолютно. Она отмечала, что они выглядят сексуально, но тело и разум оставались холодными.

Ей не хотелось подойти к ним, дотронуться до них. Втянуть их запах.

Фу! Последнее особенно. Они сто процентов пахли пылью и потом.

С «армейскими» было все иначе. Все вставало с ног на голову. Причем против ее воли, что раздражало и подбешивало. Она не хотела на них обращать внимания! Ей хватало Артамонова!

Но обращала.

Даже вот сейчас. Пальцы на ногах поджались самопроизвольно, а еще ощущение, что у нее кожа на голове отдирается от скальпа. Маразм какой-то.

Между тем подруга продолжала жечь.

Между тем подруга продолжала жечь.

- Может, к нам присоединитесь? - выдала Варя, округлив глаза от собственной смелости. Тоня пнула ее под столом.

- Не пинайся, - продолжила она косячить.

Тоня мысленно пообещала ее четвертовать, а потом воскресить.

Из парней кто-то хмыкнул.

- Ну если вы не против...

Против! Она очень даже против.

Но было поздно.

Последовала возня со стульями. За их столиком стояло два стула, пришлось добывать еще три. Тоня не выдержала и повернула голову.

И сразу же натолкнулась на пристальный взгляд голубых глаз.

Нет. Не голубых.

Темно-синих.

- Богдан, - негромко представился тот самый...

На которого она не могла реагировать адекватно и предпочла бы держаться подальше.

- Варвара. А это тихоня Тоня.

- Демьян. Андрей.

- Только Тоня у нас Тоня.

Кто-то засмеялся.

Но не Богдан.

Он сел напротив Тони. Специально подальше от нее?

Ну и пусть. Ну и правильно. Его темная мужская аура вышибала в ней контроль. Неужели кому-то нравится общаться с подобными ребятами?

Особенно Богдан ее задевал. Даже нервировал.

В нем слишком много тестостерона, и Тоня сейчас не про рост и накачанность мышц. В нем присутствовала «самцовость». Это выражение, кстати, как-то ляпнула мама. Тоня так смеялась, помнится. Кнопка, кстати, тоже. Хотя мелкая мало что еще понимала во многих определениях. Но спроси ее, и она выдаст целую лекцию на тему «жениховства». Слово «самцовость» мелкая взяла на вооружение.

В нем было слишком много мужского. Наверное, это как раз хорошо. Учитывая, какие парни сейчас пошли.

И все же... Интуиция кричала Тоне бежать от него. Глупо? Наверное, но как есть.

- Девчонки, что будете? Давайте мы вас угостим.

Это, кажется, Демьян.

Тоня запомнила только Богдана.

Варя метнула в ее сторону вопрошающий взгляд, в котором еще отчетливо читалось: «Ну пожалуйста, пожалуйста! Не косячь, подруга, не ерепенься! Смотри, какие они классные! Давай познакомимся! Пожалуйста!»

У Тони был порыв отказаться, встать и уйти, сославшись на то, что ей уже пора. Дома домашка и прочее-прочее. Но что-то ее удержало. Взгляд Варьки или иное. Факт оставался фактом - она осталась.

Варя выбрала вино, она безалкогольное мохито.

- Может, пива?

Это третий. Андрей.

- Нет. Мохито.

- Тогда с алкоголем.

- Андрюх... - не повышая голоса, вмешался Богдан. От его тихого тона Тоню снова кинуло не в ту степь. Как он осадил друга! Даже не осадил - оборвал.

Андрей сразу же успокоился. Парни сделали заказ. Себе взяли безалкогольного пива. Тоже интересный выбор. Ладно, один за рулем, а остальные?

Тоня старалась откровенно их не рассматривать. Мазнет взглядом, чтобы не показаться нелюдимкой.

На телефон Тони упало сообщение. Телефон лежал экраном верхом, и она видела от кого.

Снова Артамонов...

- Снова Артамон? - вторила ее мыслям Варя. Правда, уже вслух.

Ой, ей бы сейчас помолчать! Подруга сегодня была в ударе и не планировала молчать.

Тоня послала ей предупреждающий взгляд, который она намеренно проигнорировала.

- Твой парень?

Впервые за время разговора к ней обратился Богдан. Даже не так. Не считая того случая с мохито, он в целом молчал.

И его молчаливость тоже напрягала. Била нещадно по нервам.

- Ее парень? Прикалываетесь? Этот урод буллит ее третий год! Проходу не дает! Еще и угрожает, сволочь!

- Варька! - прошипела Тоня, от души снова пихая подругу ногой. Меньше всего она желала, чтобы ее проблемы вываливали незнакомым угрожающего вида парням.

- Что «Варька»? Я правду сказала! И это... Тонь, ты не меня ногой пихаешь сейчас.

А кого?

По тому, как вспыхнула правая сторона лица, она поняла кого.

ГЛАВА 5

- Поговорим?

Именно это слово, произнесенное уже знакомым низким хриплым голосом с вибрирующими нотками, от которых бросало в дрожь, услышала Тоня, когда вылетела из кафе под каким-то нелепым предлогом.

Тоня готова была от стыда провалиться сквозь землю. Ну Варька! Она устроит ей разбор полетов, какого черта та так знатно ее подставила? Опозорила!

Не сдержавшись, Тоня выбежала на улицу. Ни секунды в кафе не останется. Хочется подруге кокетничать с «армейскими» - на здоровье. С нее хватит.

Чего Тоня не ожидала, так это того, что Богдан пойдет за ней.

Причем оперативно так.

Поежившись от ветра, Тоня втянула шею в плечи и начала натягивать рюкзак.

- О чем? - на автомате буркнула она.

Блин, он и правда высокий...

Как будто она в прошлый раз не оценила, когда в него врезалась.

- О том, кто тебя буллит.

- Не хочу... Зачем тебе это?

Она уже хотела развернуться и пойти в сторону дома, как Богдан оказался на ее пути. Он тенью шагнул в сторону, преградив ей дорогу. В груди заклокотала тревога. Как мужчина с такой комплекцией может двигаться настолько бесшумно? Неужели все то, что о них говорят, - правда?

И спецвойска, и Африка...

На затылке Тони зашевелились волоски.

Сколько бы Артамонов ей ни угрожал, она знала, что девяносто и девять процентов его слов

- пустой треп. Он говорил, сам не ведая, что несет.

А Богдан из какой категории?

Почему-то думалось, что не из пустозвонов. И связываться с таким...

Ой, мамочки.

- Вы на нескольких машинах? - Щеки Тони продолжали гореть.

- На одной.

- А как твои друзья доберутся до дома?

Более глупого вопроса придумать было нельзя.

- Не маленькие, разберутся. Пошли.

Вторично вопрос о том, подбросит он ее или нет, озвучен не был. Да и в первый раз прозвучало как констатация факта.

На улице поднялся сильный ветер, идти до дома вроде и недалеко было, но... - Хорошо. Спасибо.

Уже подходя к «Патриоту», Тоня спросила себя, что она творит. Это же треш! Она не просто ушла из кафе с малознакомым парнем. Она ушла с «армейским». В груди грохотал адреналин вперемешку с нервозностью.

И еще было что-то. Другое.

Варя говорила, что он смотрит на нее. Нет. Жрет глазами. Ну а вдруг...

От собственной безбашенности Тоне стало дурно. Надо притормозить, одуматься. Не пороть горячку.

Машина не успела еще остыть, и Тоня порадовалась, что оказалась в закрытом пространстве. Тем более метель усиливалась. Варя от кафе жила ближе, это был ее район. Ей до дома бежать две-три минуты.

Молодой человек завел двигатель и тронулся с места. Тоня обратила внимание на его руки. Ни единого кольца, украшения, браслетов. Татуировки тоже отсутствовали.

Ему они и не были нужны. У него такие руки... Крупные, крепкие. С красивыми ручейками вен. Длинными пальцами с аккуратными пластинами. А вот костяшки сбиты.

Тревога, так и не отпускавшая Тоню весь день, только усилилась. Градус напряжения в ее жизни постоянно повышался. Рано или поздно рванет. Таков закон.

- Можно твою фамилию узнать? - пробормотала девушка, устраиваясь поудобнее и пристегиваясь ремнем безопасности.

- Данов.

Она едва заметно кивнула.

- Я хочу помочь.

-Так просто?

В доброту молодых парней с слишком пристальным взглядами и хлещущим тестостероном Антонина не верила.

-Да.

- И чем мне придется тебя благодарить? - ощетинилась она.

В ушах зазвенело.

Она в машину к нему села! О чем она вообще думала? На что повелась? На его запах, скрытую силу? Молчаливую ауру? На что?!

Тоня сильнее вцепилась в кресло. У них раньше была машина. Обычный подержанный седан, который родители собирались менять. Тоня думала о водительских правах, но пока не срослось. Не до них как-то.

Машину они продали и этими деньгами оплатили учебу Тони. На бюджет она не поступила, пяти баллов не хватило.

«Патриот» не имел ничего общего с их «поло». Тут все строгое, мужское. Даже агрессивное. Как и тот, кто за рулем.

Тоне начинало казаться, что она только что совершила самую большую ошибку в жизни. Еще и Варя со своими разговорами!

- Не веришь в человеческое бескорыстие?

От его тихого голоса у Тони голова поплыла. Голос и голос. Что она к нему привязалась?

Но нет... То, что она на него реагировала странным образом, - факт. Он под кожу пробирался. Вскрывал ее.

- Не верю, - честно призналась она, отчаянно пытаясь вспомнить, что знает про отечественный автопром. Двери тут блокируются автоматически или она сможет выскочить?

- Куда тебя везти?

Она назвала адрес. Опять же по инерции. И лишь потом прикусила язык. Сегодня явно не ее день!

- Останови на остановке, - поспешно добавила она.

Мама знала про Артамонова. Он ей тоже не нравился. Тоня сообщила ей о его домогательствах еще весной. Не выдержала. В очередной раз прибежала домой в слезах, мама увидела и настояла на том, чтобы она все рассказала. Выслушав дочь, собралась идти к его родителям! Тоня едва ее остановила. Еще не хватало вмешивать родителей.

Потом, правда, она не раз пожалела. Может, и стоит, чтобы родители Артамонова с ним поговорили. Вроде у него отец толковый мужик.

Тоне не нужны лишние расспросы от мамы. Она не готова к ним.

Хорошо, что от кафе до остановки ехать было всего ничего. Вон и знакомые железные столбы показались...

- Так расскажешь подробнее, что у тебя с тем парнем. Артамон?

Тоня мотнула головой. Ничего она рассказывать не будет! Она уже десяток раз пожалела, что поддалась эмоциям.

- Я сама...

- Не надо «сама». Ты красивая девочка, Тонь.

***

Зашибись.

Ничего умнее сказать не мог в сфере ее вопроса про благодарность? Она глянула на него, как на утырка-качка, а потом вылетела из машины как ошпаренная.

Богдан с юзом стартанул с места. Остановился через две улицы, чтобы выдохнуть...

В последнее время начались проблемы с самоконтролем.

Вот что девчонка сделала? Ну вылетела из машины, едва моськой в снег не ткнулась. Спешила, видите ли, от его общества избавиться.

А он что?

Расстроился? Сейчас слезу пустит? Серьезно, блядь?

Бесячая она... Эта Антонина. Сразу же видно было. Правильно бывалые мужики говорят: если бабу хочешь и одновременно бесит она тебя, ноги в руки и сматывайся от нее подальше. Житья не будет.

А если правда начхать на благородство и намекнуть Дёме, чтобы крал? Ведь, придурки, реально выкрадут и привезут ему. Еще и сделают так, что им пару дней из дома не выбраться будет, а там... как карты лягут.

Он бы выкрал для любого из них. Если бы знал, что друг запал и другого варианта нет.

Черт с ней... С Тусовой. Разберется он с ее лже-парнем. По доброте душевной.

Значит, проходу он ей не дает...

Ну-ну.

Понаблюдает сначала немного. Девки любят манипулировать, преувеличивать и складно на мужиков свои проблемы сваливать.

Сжав руль сильнее, Богдан уперся взглядом вперед. Но если ей угрожает какой-то уебок... Входящий звонок оборвал мысль Богдана. Бросив взгляд на телефон, парень скинул вызов. Звонили от отца...

Весело.

Многие годы не искал с ним встреч, а тут, нате вам, пожалуйста. И универ, и тачки, и бабло. Только не на того напали...

Отказываться от открывающихся возможностей он не спешил. На нем не только его жизнь. Есть еще и парни, которые всегда были рядом. С самого рождения, считай. Всегда вместе, каждый друг за друга.

Про отца он узнал в восемнадцать. Когда их всех в армию оформляли.

Пришел на них посмотреть. Посмотрел. Поговорили. Морды друг другу не набили, и то хорошо.

Хотя бы немного вопросы некоторые прояснили и пошли дальше.

И сейчас Богдан подождет, посмотрит на дальнейший расклад.

Потому что на него тоже смотрят.

Это только в фильмах отцы встречаются с детьми. Сопли, слезы, объятия.

В реале все иначе.

***

И что он тут делает в такую рань?

Ой, долбоящер...

Рыжая вчера от него драпанула, а он с утра к ней приперся. Зачетно, чего уж.

Богдан забарабанил по рулю и в очередной раз метнул недовольный взгляд на дом Тусовой.

И долго ее еще ждать? Ей к первой паре!

Он подъехал не к дому, не к парадному крыльцу. Она жила в частном доме, светить мордой рано еще.

До универа она добиралась на автобусе, который, если верить расписанию, будет на остановке через пять минут.

Богдан снова посмотрел на дверь. Она как раз в этот момент распахнулась, и из нее вылетела запыхавшаяся и явно торопящаяся Тоня.

Волосы пшенично-рыжей волной за ней...

Еба-ать...

Другого слова у него не было.

За собой рыжая тянула мелкую девчонку. Которая также едва успевала, семеня короткими ножками. Шапка набекрень, едва ли не на глазах, шарф болтается. Девчонки явно проспали.

Богдан сдал назад и притормозил рядом с ними.

Тоня вскинула голову кверху. На ее лице мгновенно отразилось узнавание. Радости не последовало...

Наоборот, она нахмурилась и быстро отвернулась.

Бесит...

Богдан приоткрыл дверь.

- Садись, довезу!

Девчонка упрямо шла вперед, процедив что-то типа: «Села уже вчера».

Сестренка, у которой из-под шапки выглядывали абсолютно русые волосы посмотрела на него как на спасителя.

- Тоня!

- Мы сами...

- Вы опаздываете.

- Мы опоздаем в любом случае, - на этот раз громче сказала Тусова, сильнее потянув сестренку.

И упустила момент, когда нога наступила на край колеи. Дальше она съехала в сторону, лодыжка накренилась, и Тоня бухнулась коленом в сугроб.

Богдан врубил ручник и быстро выпрыгнул из машины. Недолго думая обхватил рыжую за талию и потянул на себя.

Девчонка нелепо взмахнула руками, затрепыхалась и даже попыталась вырваться, но куда там... Держал он ее крепко.

Богдан расставил для устойчивости ноги на ширине плеч.

- Жених? - уточнила малая, хмуря брови, и критически прошлась по нему.

В сердце Богдана ударило невидимой кувалдой.

ГЛАВА б

Малая, а шарит.

Сразу жених и оценка. Большое будущее девочку ждет. Молодец. Не пропадет.

- Какой жених, Кнопка!.., - задохнулась от возмущения Тусова, всё ещё пытаясь вырваться из его лап.

Хренушки. Ему нравилось держать её.

- Богдан. Я знакомый Тони.

- А-а-а, знахомый...

На лице девчонки промелькнуло разочарование и сразу же следом любопытство.

- Твоя тачка? Больша-ая.

- Моя. И я хочу вас подвезти. Тебя до садика, сестру до универа.

- Идет. Шажай.

Кнопка деловито направилась к двери, а Тоня застонала.

- Кнопка...

- Она дело говорит, - чуть согнувшись, проговорил он, разворачивая Тоню в сторону двери тачки.

А теперь аккуратно впихнуть внутрь.

Аккуратно не получилось, потому что Тусова продолжала упрямиться. Не то на автомате, не то из принципа.

В этот момент показался автобус, и стало понятно, что они точно не успевают.

- Давай быстрее! - Тоня потянула сестру за руку, но та уперлась барашком.

Свой человек.

Ничего больше не говоря, Богдан подкинул сначала Тоню в машину. Потом Кнопку. Последняя важно вздернула нос. Ещё бы, парень до садика везет! Он бы тоже задирал.

Тоня тоже молчала. Пыхтела.

- Проспали?

-Угу.

Салон наполнился приятным ароматом девичьих духов. Богдан потянул носом, пытаясь запомнить.

- Садик какой?

-Двенадцатый.

Вбив в навигатор, Богдан погнал к нему.

Тоня не проронила ни слова. Ну и ладно.

- Спасиба, - хоть кто-то из девчонок оценил его старания и поблагодарил. Он подмигнул малой, на что она расплылась в улыбке.

Тоня неуклюже выбралась из машины, подхватила сестренку и понеслась к воротам детского сада. Правда, всё же удосужила его вниманием и обернулась. Беги, беги, рыжая, я тебя жду.

Он повесил руки на руль. Парни уже с утра постебались над ним. Пусть ржут. Придет время, и он повеселится.

Вечером они идут в зал, но сначала по магазинам. Надо инвентарь закупить для домашней тренажерки.

Дом у них не просто большой. Он огромный. По документам почти триста квадратов. Пять, сука, спален. Пять!! Каждому на рыло.

Охренеть просто. Они привыкли обходиться малым. А тут такие хоромы.

Зал специально оставили нетронутым. Сказали, что тренажеры они могут выбрать сами. Благодетели херовы.

Сначала парни и он сам бухтели. Нахер, мол, это железо дома. Что им, обломается до зала сходить? Но потом то одного в комнату, что определили под зал в подвале занесет, то второго. Разве кто-то из парней не мечтал о собственной тренажерке дома?

Поэтому посидели, повздыхали, некоторым пожелали долгой и счастливой жизни и полезли гуглить.

Дальше были споры. Яростные. С криками, угрозами и даже прогибами.

Это они так весело обсуждали, какие именно тренажеры им нужны.

Зато нескучно.

Да им в принципе не до скуки было...

Как глаза открыли, первые шаги сделали, так их и понесло.

Тусова показалась в воротах довольно быстро. Богдан прищурился.

Только попробуй мимо пройти... только попробуй...

И ведь намеревалась зараза этакая. Нос свой веснушчатый задрала и пошмыгала мимо.

Богдан яростно ударил по сигналке. Тоня вздрогнула и быстро развернулась в сторону Патриота.

Ой, бабца...

Мелкая, а уже туда же. Интересно, они когда рождаются им сразу инструкцию выдают, как нервы пацанам мотать или у них эта функция прямо где-то встроена?

Богдан распахнул дверь. Кряхтя, Тоня залезла в салон и сразу выдала:

- Я села, потому что опаздываю.

- Не сомневался.

Он крутанул руль и вжал педаль газа в пол.

До универа вовремя они, естественно, не доберутся. Оба опоздают. Похер. Богдан ещё сам не вкурил, что он там делает. Учиться надо, это факт. Их определили на экономику и юриспруденцию. Их, блядь! Солдафонов и спортсменов. Не было бы вопросов, если бы на физвоз. Отучились на заочке, появляясь редко. Очень редко. А сами бы уже куда-нибудь рванули.

Ан, нет. Им сказали грызть гранит науки.

Ладно...

Они вроде бы не тупые. И подготовка у них неплохая была. Кому скажешь, что Дема чешит на четырех языках - не поверят. А он полиглот от природы. На лету иностранцину ловит.

Они подвисли в каком-то неопределенном состоянии. И это злило. Нервировало сильно.

За ними наблюдали, это они знали. Присматривались, изучали.

Бесили суки...

- Говори, - сказал он, когда они оказались на центральной дороге.

- Что говорить? - недружелюбно отозвалась рыжая, едва не засовывая лицо в ворот пуховика.

- Про ушлепка, что тебя достает. Артамон. Артамонов? Так получается?

- Не надо ничего, Богдан. Я сама...

- Угу. Сама. Я понял. Говори давай.

Он почти не сомневался, что она ничего не скажет.

И не ошибся.

Насупившись сильнее, отвернулась к окну, демонстрируя полную самостоятельность. Богдан едва заметно усмехнулся. Ну-ну, самостоятельная ты моя.

Моя...

Интересно чувствуется на языке.

До универа они больше не проронили ни слова, Дарову и не надо было. Он не любил бесполезный треп. Узнает всё сам. Причем, сегодня же.

Они въехали на парковку и тут их ждал сюрприз.

Второй Патриот уже стоял... Парни подъехали, отлично.

Тоня взметнулась, засуетилась. Что-то пробормотала. И дальше испуганно выдала:

- Он меня убьет.

Спрашивать кто и по какой причине даже не стоило.

Он проследил за её взглядом. Неподалеку от крыльца стояла группа парней. Трое. Один среди них выделялся. Цепким взглядом Богдан определил в нем ведущего. И, скорее всего, он и был тем самым Артамоном.

Высокий, на вид крепкий. Не один... Ладно. У Богдана внутри заклокотал адреналин.

Вот, значит, какой ты, Северный Олень.

Но с испугом рыжей надо что-то делать. Она нервно дернула ручку двери, потом вжалась в сиденье, точно собиралась сползти вниз, спрятаться.

Богдан зло усмехнулся и поймал взгляд Оленя.

Он на тачку как раз смотрел. Если сталкерит Тоньку, то сто процентов поджидает её до занятий.

И должен увидеть их.

Что там про их компашку в универе говорят? Борзые и наглые.

Такие они и есть.

Он нагнулся и обхватил Тоню за плечи, разворачивая её к себе.

Прежде чем впиться в её мягкие губы своими губищами успел увидеть легкую панику на лице.

***

- Ты, дрянь, меня перед всем универом унизила.

Ладонь Артамонова опустилась в нескольких сантиметрах от лица Тони. Девушка вздрогнула, пролив кофе на кофту.

-Ты офигел? - взъярилась она, стараясь не поддаваться паники. По привычке она огляделась.

Черт.

Позади Артамона маячили Масов и Тиргинов. Они караулили выходы, чтобы ей было сложнее ретироваться. Гады! Гады... Сволочи. Забавляются. Нашли игрушку и резвятся.

- Это ты в корень охуела.

Он выбил второй рукой стаканчик из её ладони и рванул на себя. Тоня даже вскрикнуть успела, лишь почувствовала, как горячий кофе обжигает кожу. Хорошо, что латте, а не американо, иначе ожога ей было бы не избежать!

Больно врезавшись в грудь Артамонова, Тоня мгновенно забилась в его руках, нанося удары, куда достанет.

Она не тратила силы на крики. Бесполезно...

А главное - снова все шли мимо! Посмеиваясь и хихикая. Нормально, да?

Её рука прилетела Артамону по шее, и он её отпустил, толкнув назад. Она спиной ударилась в кофейный автомат и зашипела от боли.

У Артамонова же, казалось, последние предохранители слетели. Он рванул вперед, к ней и ещё несколько раз ударил ладонью по стене. Тоня втягивала голову в плечи всё сильнее. Следующий удар точно прилетит по ней.

В глубине души она даже хотела, чтобы Артамон не сдержался. Ну давай же, гад! Давай! Ударь... И она тотчас же направится в полицию. Вот прямо в эту же секунду. Ей нужно хоть что-то! Хотя бы единая зацепка!

Давай же, сволочь!

Ну!

Артамонов натурально ощерился и прорычал ей в лицо:

- Выбирай, Тонька... Всё, ты меня довела. Я за тобой, как дебил, бегаю, а ты... Кароч, я тебе скину адрес. Или ты приходишь вечером добровольно, и я тебя ебу. Или мы с парнями тебя.., - ноздри Артамонова угрожающе раздулись. - И в этом случае я тебя тоже ебу.

- Ты больной, - она не удержалась и всхлипнула.

Почему все проходят мимо? Почему никто не придет на помощь?

На них обращали внимания, бросали любопытные взгляды.

- Эй, не снимать!

Это крикнул Тиргинов. Или Масов. Тоня не разобрала, да и какая разница? В кои веки эти ублюдки правы. Ещё не хватило, чтобы по сети гуляли их «добрачные игры». Кто-то остроумный так назвал их перепалки.

- Тонька, поняла?

-Да пошел ты.

Тоня настырно вздернула подбородок кверху. Она не доставит удовольствия увидеть свои слезы. Или страх. Хотя внутри всё клокотало от него.

Хренушки.

Артамонов усмехнулся.

- Посмотрим, Тоня, посмотрим.

Он снова поднял руку, Тоня интуитивно шарахнулась в сторону, но ей всё же не удалось избежать прикосновения его ладони к подбородку. И вроде бы даже ласково вышло. Но она остервенело потерла место соприкосновения, желая стереть любой след.

Артамонов отошёл в сторону, тем самым давая негласное сигнал, что она может идти.

Мокрая кофта неприятно липла к телу, но для Тони это было меньшее из зол. Чувствуя, как чужие взгляды прожигают на коже следы, она ещё сильнее задрала головы кверху.

Лишь бы позорно не растянуться на полу... не споткнуться...

Дойти до укромного местечка, а там...

Она не помнила, как оказалась у туалета. На пару надо, а она!..

Теперь ей точно крышка.

Тоня прижалась спиной к кабинке в туалете и зажала рот ладонью, чтобы не завыть в голос.

И ведь он пришлёт адрес! Снимет гостиницу или квартиру. Скорее всего, второе. И будет ее ждать.

Она никогда не видела Артамонова таким. В его глазах было столько ненависти, что Тоня реально думала он ей втащит по лицу. Или по животу.

Боже. Боже. Она хапала воздух через прижатую ладонь. Неужели Артамонов опустится до насилия? Это же статья! Если он ее тронет, она его посадит и его дружков-прихвостней тоже.

Они попутали все границы. Легкие Тони скукожились до уровня кураги.

Как они могли до такого дойти?

Тоня не винила себя.

Она точно знала, что всегда чётко говорила "нет". Никаких полутонов, никаких намеков, скрытого кокетства.

И "присмотрись к нему" в ее случае тоже не работало.

Он мог вызывать у нее легкую дружескую симпатию в прошлом. Опять же когда не дурковал и не буллил других ребят. А как парня... Не-не, она никогда его не рассматривала настолько близко.

Дружбы между ними не предусматривалось изначально. Он зашел не с тех позиций.

Тоня была уверена в себе. А Артамонов?.. Что это за больная одержимость? Неужели такое возможно.

И главное, она уже не верила, что дело закончится добром. Кто-то точно пострадает.

Может, поговорить с мамой и уехать? Но куда? И Кнопка совсем мелкая, как мама с ней будет?

Но что-то надо делать. Она так больше не могла.

Тоня несколько раз провела руками по лицу, пытаясь прийти в себя. Надо собраться. Впереди ещё день. Хотя перспектива прогулять всё ярче сигналила в голове.

Открыв кабинку, она едва не налетела на Богдана.

Что он делал в женском туалете?

От хмурого вида парня грудь сдавило, нехорошее предчувствие полоснуло по венам. Она снова едва в него не врезалась. Их разделяло меньше метра, и Тоня поежилась. Какой же он...

С виду вроде нормальный. Таких десятки ходят по универу. И... ни одного. Это сложно объяснить, даже невозможно. Тоня снова поймала себя на том, что, когда он рядом, её словно куда-то утягивало. Она становилась сама не своя.

Аура что ли у человека такая? Или у неё нервная система сдает?

А ещё этот поцелуй! Губы до сих пор горели.

Ей даже не верилось, что он её поцеловал.

Этот бугай.

Он когда склонился над ней в машине, она даже отреагировать не успела.

Поздно было.

Осознание накрыло потом. Когда выпрыгнула, как ошпаренная из Патриота. Когда неслась до универа, не смотря в сторону Артамонова и его дружков. А вот они смотрели.

Она не то, что затылком. Кожей чувствовала.

А ещё чувствовала на губах вкус другого человека... Мужчины.

И это было шокирующе.

Тоню целовали. Несколько раз в школе. На улице опять же с ребятами что-то там пробовали, в «бутылочку», наконец, играли. Но как целовали-то! Прижимались губами к губам, и всё. Большего Тоня не позволяла. Никаких языков и прочего.

Это всё было до Артамонова. Потом только он.

Он, о да-а, пытался! Сколько раз со счета можно сбиться. Каждый раз прижимаясь к ней своим горячим слюнявым ртом, пытался запихнуть язык внутрь. Тоню передернуло от отвращения при воспоминании. Нельзя навязать симпатию человеку! Нельзя! Как он не понимает?

А с «армейским»-то что?.. Почему щеки у неё горели, как после бани? И сама, кажется, тоже горела. Сердце стучало не в груди - в висках.

Он просто прижался к её губам. Требовательно и в тоже время аккуратно. Не давил, не насильничал. Давил он, скорее, своей массой и комплекцией. Того и гляди расплющил бы по сиденью.

Их поцелуй длился нет ничего. Может, полминуты. А, может, и дольше. Тоня не помнила. Её точно в омут какой-то дикий кинули.

Никто никогда на неё не производил такого впечатления, как Богдан Даров.

И вот сейчас он приперся в женский туалет.

Богдан сразу же сделал шаг к ней.

Тоня шарахнулась, выпучив глаза.

Даже Артамонов за ней в женский туалет не ходил!

Чем дело бы кончилось - не понятно, но в комнату ввалилась стайка девчонок с другого потока.

- О-о-о-о...

У них округлились глаза. Понятное дело! Увидеть пикантную сцену! Дальше послышался перешепот и хихиканье. Тоня от злости готова была кричать. Мало ей проблем, теперь еще и сплетни пойдут, что ее зажимают в туалете. И если будут использовать слова зажимал и щупал, ей крупно повезет.

Она подозревала, что начнут с отсасывала...

Психанув, она вылетела из комнаты. Но не успела сделать и пару шагов, как ее удержали. Еще один, черт побери!

Хотела она, чтобы кто-то из старших обратил на неё внимание, вот, пожалуйста, мечты сбываются!

- Зачем ты сюда приперся? Это женский туалет! Ты понимаешь, что натворил? - разъяренной фурией зашипела она, с трудом сдерживая постыдные слезы.

Как ее все достали!

Его лицо абсолютно ничего не выражало. Ни единой эмоции. Это он настолько себя контролирует или ему настолько пофиг на ее слова?

- Успокаивайся давай.

- Да не собираюсь я успокаиваться. Что вы ко мне пристали? Это универ, здесь учатся!

- Голос сбавь.

Всего два слова.

Практически не отличающиеся от тех редких, что он ей говорил.

Но как он их сказал...

Вот в чем вопрос.

Негромко, четко. Властно. Не сомневаясь, что она послушается или что они возымеют на нее действие.

Так и оказалось.

Тоня открыла dot и закрыла его. как безмолвная рыба.

Так же молча, давясь собственным гневом, замешанным на безнадеги и усталости, она вцепилась ногтями в ладони Дарова. Хватит ее уже держать!

В голове девушки на доли секунды промелькнула мысль, что в отличие от рук Артамонова, хват "армейского” не вызывает у нее дикого неприятия.

Ей хотелось свободы и только.

Как физической, так и моральной.

Рука у Богдана была крепкой. Он никак не реагировал на ее царапанья, и тогда она, желая выместить хоть на ком-то часть отчаяния, ободрала кожу до крови.

До красноватых полосок...

Увидев последние, Тоню тотчас окатило удушливой волной стыда.

- Успокоилась? Легче стало? - усмехнулся уголками губ Даров.

Нет...

- Убери руки, - процедила она.

На этот раз подействовало.

- У меня нет желания бегать за тобой по всем подсобкам.

Последние слова хлестнули по самолюбию Тони. Хотелось сказать, что она и не просит, не надо за ней как раз бегать, но промолчала.

Членовредительство ранее не было замечено в ее арсенале.

А он тоже хорош, даже не поморщился!

- Я хочу помочь.

-Ты помог уже.

- Что Артамонов тебе сказал? Чем напугал?

- А у тебя уже в универе свои люди? Доложили?

- Ты бледная, как моль.

О-о, шикарный комплимент, чего уж тут!

- А тебе что?

- Не груби, Тонь.

Он общался так точно она... Черт! Она не могла подобрать слова. Но одно точно - он общался иначе. Не как парни с потока. Даже не как старшие ребята.

Неужели всё, что о нем говорят - правда? Тогда ей тем более надо от него держаться подальше.

Или...

Малодушие накрыло Тоню.

У нее совсем мозги потекли, если она даже зачатки мысли допускает о помощи "армейского”? Да он потом стребует в стократ больше, чем Артамонов! И такого не пошлешь.

Тоня вздохнула, собралась и более спокойно проговорила:

- Мне не нужна помощь, Богдан. Мы с Димой сами разберемся.

Она намеренно назвала Артамонова по имени.

И не ошиблась.

На лице молодого мужчине как будто рябь прошла.

А потом его губы искривились, он поднял руки кверху.

- Понял. Больше вопросов нет.

С этими словами он развернулся и пошел прочь.

Тоня закусила губу до крови.

Только бы не окликнуть...

ГЛАВА 7

"Ты где?"

Это Артамон.

Тоня упала на кровать и прикрыла глаза.

Адрес он ей скинул. Неужели на самом деле решил, что она поведется на его угрозы и придет?

Пошел входящий вызов. Сначала Тоня его проигнорировала, потом все же посмотрела, кто звонит.

Все он же...

Ну вот что человеку надо? Неужели не понимает очевидного?

Она поставила телефон на беззвучку. Пусть звонит.

Угроза Артамонова не прошла даром, Тоня плохо спала всю ночь.

- О женихе думашь?

Они с Кнопкой жили в одной спальне. Услышав, как сестра ворочается, она сделала свои выводы.

- Спи, Кнопка.

- Скажи-и-и.

Надо полагать, под женихом Кнопка подразумевала Дарова.

И о нем она тоже думала на самом деле. А как про него не думать?

Сплетней теперь не оберешься. Как и агрессии Артамонова. У того крышу окончательно сносила. И это плохо.

Она феерично умудрилась вляпываться в еще одну историю.

О том, чтобы принять помощь Дарова - не могло идти речи. Это у Варьки всё легко и просто.

«Ты чего, юродивая! - ржала она над ней. - Парень явно на тебя виды имеет. И впрячься за тебя готов, ты сама говоришь. Пользуйся моментом! На свидание с ним сходи, присмотрись».

Ага. Сходишь тут, пожалуй.

Богдан Даров никак не «тянул» на мальчика, который готов угощать кофе и мороженкой и водить её в киношку, довольствуясь держанием за ручку.

Кто бы чтобы ей не говорил, Тоня руководствовалась своей чуйкой. Интуицией. А те ей кричали, чтобы она держалась от «армейского» подальше. Она на уровне подкорки знала, что с ним связываться нельзя. Ни при каких обстоятельствах.

Может, он и реально нормальный парень и хочет помочь. Как в том мультике -безвозмездно.

Но та же Варька говорила, что он жрет её глазами. А когда мужчина так смотрит, о какой безвозмездности может идти речь?

Поэтому нет и ещё раз нет.

Утром мама сообщила, что они едут вместе с ней.

- Надо до рынка.

- Мам, может, завтра, и я тебе помогу.

- Ангелине надо куртку посмотреть.

- В этой мелзну, - важно заявила сестренка, хитро смотря на Тоня.

- Раз мерзнешь, то это, конечно, аргумент. Дядя Толя довезет?

- Он в командировку на три недели уехал. Поэтому на автобусе.

- Мам, вызовите такси...

- Ещё чего.

Мама отмахнулась. И правда. Как это можно потратить лишние деньги на такси! Иногда Тоня не понимала маму. Но и не она пока отвечала за семейный бюджет. Ещё непонятно, как повела бы себя, воспитывай в одиночку двух детей.

Кажется, пора задуматься о подработке.

Они вышли на улицу и дружно остановились.

Напротив их дома стояла машина.

«Камри», будь она не ладна.

- Это у нас кто? - с подозрением и не без любопытства протянула мама.

- Это Дима.

- У него машина?

- Мам, нам почти девятнадцать.

- Хм...

Окно медленно съехало вниз и послышалось веселое:

- Тетя Нин, здрасти.

- Привет, Дим.

- Погода не айс, теть Нин. Скользко. Давайте я вас подвезу.

Мама прищурила глаза и внезапно выдала:

-А давай.

- Мам! -возмутилась Тоня.

Следом последовала реплика от Кнопки:

- Еще жених?

Хорошо, что Тоня не видела лица Артамонова. Почему-то ей подумалось, что его перекосило. И Кнопка со своими женихами ещё.

Распахнутая дверь помогла принять предложение Димы. Тоня закатила глаза. Шикарно день начинается, ничего не скажешь.

Они с Кнопкой забрались на заднее сиденье, мама села на переднее. Хотя у кого-то был явно другой расклад.

Уже сев, Тоня потянулась к Ангелинке. Мелкой помешал рюкзак, она захныкала, прося его поправить.

Тоня села боком, расправила рюкзачок-пони и насторожилась. Стараясь особо не привлекать внимания, продолжая возиться с сестрой, Тоня присмотрелась в заднее стекло.

Так и есть.

За ними следовал Патриот.

Черт.

Это же... Не Богдан?

По спине девушка прокатился жар.

Она резко выпрямилась и прижалась к сиденью, втянув голову в шею.

- Итак, Дим, давай рассказывай какими не попутными ветрами тебя занесло к нашему дому,

- начала мама.

- Теть Нин, я к вашей Тоньке на полных щах...то есть на полном серьезе.

- Ну-ну, и поэтому проходу не даёшь?

Тоня недовольно фыркнула. Нашла мама время поговорить с Артамоновым.

- А как за вашей дочерью тогда ухаживать?

Артамонов послал Тоне в зеркала заднего вида довольную не то ухмылку, не то улыбку, за которую захотелось ему врезать. От души так.

- Кино? Парки? Выставки? Кафе?

- Звал, теть Нин! Не соглашается ни в какую.

- Мам... хватит...

- И вот так всегда.

- Я не с тобой разговариваю, Артамонов!

-Тоня, не кричи.

- А вы перестаньте разыгрывать спектакль. Мам, ты прекрасно знаешь, что он, - она ткнула пальцем в водительское сиденье, - не дает мне прохода! И это уже не шутки. Зачем мы вообще сели к нему?!

Она заводилась сильнее.

Грудь сдавливало.

А еще... Тоня была уверена, что если она обернется, то увидит едущий за ними Патриот. А Артамонов тоже его видит?

- Дима, нас тоже высади у универа. Мы прогуляемся.

- Мам, не хочууу, - Кнопка осторожно пихнула мать в бок.

- Придется. Тоня, выйди-ка и забери с собой Кнопку. Я кое-что скажу Диме.

Тоня вылетела пулей. За ней, пыхтя и сопя, вывалилась Кнопка.

- Это не рррынок.

Сестренка активно училась выговаривать букву "р".

- Это универ. Ты же слышала.

Тоня обернулась и прищурилась. Так и есть! Патриот следовал за ними.

Но за рулем сидел не Богдан. Ей бы выдохнуть, успокоиться. Мало ли Патриотов в городе. Ну-ну, конечно. Тюнингованных раз-два и обчелся.

Когда машина плавно проехала мимо, Тоня даже шею вытянула, пытаясь рассмотреть кто же за рулем.

Один из "пятерки". Он припарковался и спрыгнул на землю. После чего мазнул по ней взглядом, зацепил «камри» и направился к входу.

Тоня моргнула. И как это понимать? Как это, черт побери, расценивать?

-Ты куда?

Кнопка обежала и встала у Тони на пути. Тоня только тогда поняла, что сделала шаг за ним. В это время как раз из «камри» вышла мама. Хмурая и серьёзная.

- Мам...

- Сейчас пересядем на маршрутку и поедем дальше, Кнопка.

- Мам, что ты ему скачала?

- То, что была должна давно сказать.

Настаивать бессмысленно, Тоня это знала. Если мама решила, что ее не стоит посвящать в подробности, так и будет.

Блин.

Блин блинский.

И что ждать от сегодняшнего дня?

Как ни странно, он прошел тихо.

Богдану не сиделось дома. Места себе не находил. Шлялся бесцельно из комнаты в комнату. Несколько раз заходил на кухню, открывал холодильник и пялился на его содержимое. Имелось много всего - и сыр, и мяса. Молоко. Какая-то непонятная фигня в пачках тоже имелось.

Но ничего не хотелось.

Пиво тоже было. Безалкогольное в том числе.

Взяв баночку, выдул половину. Поморщился и швырнул в раковину. Потом постоял с минуты, подошел, вылил остатки, а баночку всё-таки в ведро отправил.

У них не принято свинячить. Каждый убирает за собой.

Привезли тренажеры. Парни, как и полагается, их лично перетаскали в подвал. Дальше началось интересное. Они же все умные, зачем им профессиональные сборщики, сами с усами. Ну и понеслось. Кто куда и что поставил и нахера, самые актуальные вопросы вечера.

Богдан не особо участвовал. Парни сами разберутся. Ему что-то не до железяк.

В груди свербело. Гнало из дома.

В очередной раз психанув, Богдан схватил ключи и натянул короткую парку.

-Ты куда?..

Рядом встал Андрей.

- Прокачусь.

Андрюха коротко кивнул, не задавая лишних вопросов. Знал, что если бы Богдану требовалась компания, он бы сказал открыто.

Выйдя на крыльцо, Даров вдохнул полной грудью морозный воздух.

На улице как раз закончилась небольшая метель. Богдан огляделся. Один Патриот загнали в гараж, второй всегда был на ходу. Мало ли. Снегу намело маловато, лопатой можно перекидать.

Но потом..

Сжав зубы и хмуря брови, Даров направился к тачке. Настроение было откровенно паскудным. По хорошему бы в зал... На спарринг. С тем же Андрюхой. У того удар дай Боже. Пропустишь - сам виноват. Зато дурь выбивает классно.

А него сейчас стока-а дури в башке, что пиздец. И одна интереснее другой.

А главное - вся дурь вокруг рыжей Тоньки крутится.

Ладно, не вся.

Есть ещё покровитель... который и не покровитель вовсе. Но про него сейчас точно лучше не думать. Сорвется и поедет в клуб. К нему... И ведь Богдана пропустят! Сто пудов.

К разговору с отцом Богдан не был готов.

Сначала думал, что дядька какой-нибудь. Родственник. Хера.

Отец... Можно, конечно, иронично его папаней назвать, но парень сдерживался. Ирония пока не уместна. Нет в жизни черно-белых полос, нет правых и сто процентов виновных. Есть приказы, обстоятельства, внешняя сила. Выбор, который делает каждый человек ежедневно. Такова правда жизни.

А ещё есть другая правда.

За все надо платить. За те блага, что на них свалились - тоже.

Принимать их или нет - другой вопрос...

Никто им просто так ничего не давал. Им дали варианты выбора. Никто их насильно в тот же универ не тащил. Но надо быть дебилами, чтобы отказаться от вышки. Бегать с калашом - это, конечно, весело, но как-то небезопасно. И перспективы так себе. Выше сержанта не поднимешься. Чтобы лейтёху получить, нужно то же училище.

И если бы они тупыми качками были - другой расклад. Служили бы солдафонами, довольствовались, что давали.

Не вышло...

Их изначально старательно надрачивали. Попробуй у математички за седьмой класс написать контрольную на тройку! Мозг знатно выебет. И с живого с тебя не слезет, пока ты ей всё верно не напишешь.

К ним всегда придирались. Так им казалось. Они щерились, бычились, но учились исправно. Ещё мальцами поняли, что сила, это, конечно, хорошо. Но ум плюс сила получше будет.

А кто из пацанов не мечтал об отце... Он тоже мечтал. Было дело. И когда мелким был, и постарше. Постарше больше злился, часто сопя в подушку и глотая ком в горле. От обиды детской. От злости.

В интернате порядок относительный был. Поддерживали вояки, как могли. Спецы работали толковые. Это он сейчас понимал. Держали их в ежовых рукавицах. Особенно прилетало за дедовщину и крысятничество. С пацанами всегда сложно.

Соперничество, желание быть первым у них в крови.

Богдану и ребятам в этом плане повезло. Они попали в интернат почти в одно время. Сдружились сразу же. Был, конечно, между ними и мордобой. Как же без него! Без махача не интересно.

Что теперь...

Хороший вопрос.

Рано или поздно с отцом предстоит встретиться. И выслушать, что от него хотят. От них в целом.

Можно послать нахуй. Всех. Типа они гордые. Типа они сами. Угу-ага. И так же потом пойти на поклон к другим дядькам, выполняя приказы зачастую тупого руководства, не нюхавшего порох и протирающего штаны в штабах.

Можно пойти другим путем...

По крайней мере, выслушать.

Но сначала успокоиться. А то вон оно как штормит...

Ещё и Тоня.

Он не то, чтобы не понял, как оказался в районе, где она жила. Отлично он понял... Специально сюда и ехал. Увидеть её хотел.

Зараза оказалась с характером.

Нет, чтобы нормально попросить помощи. Он бы не отказал... Как же, надо, чтобы пацан побегал и тут. Правы мужики, у девчонок функция мотания нервов заложена от рождения.

Перед глазами до сих пор её испуганное лицо стояло. Это чмо её видно конкретно достало. Тогда вообще не понятно хер ли молчит!

Артамонова в универе поймать не получилось. Чуйка у козла срабатывала на ура. Как только Даров направлялся к нему, он тотчас линял. Готовился к встрече?

Ну так давай, дорогой, Богдан только рад будет.

По крови мужчины пронесся жар вперемешку с адреналином. Кулаки зачесались.

А если в гости к занозе заехать? На чай...

Ага, как же, пустит она его.

Тогда на разговор позвать надо. Не закончили они.

Он свернул к гаражам. Через них до дома Тони быстрее.

На чай не пустит, хотя бы под окнами покружится. Посмотрит, что да как.

Возня у машины, что стояла через несколько гаражей сразу привлекла внимание. Девчонку пытались запихать на заднее сиденье...

Уже от этого факта в груди Богдана вспыхнула ярость.

Кажется, сейчас кто-то получит люлей.

Но когда с девушки слетела шапка и её рыжие волосы ярким пламенем вспыхнули на снежном полотне...

Богдан, мысленно отдавая матерную дать российскому автопрому и показывая фак западному, лихо промчался по краю сугроба, поднимая ворох снега, крутанул руль, отрезая седану путь и вылетел из тачки.

Глава 8.

Тоня сначала засиделась у Варьки, потом вспомнила, что мама просила купить хлеба и йогурта. Ещё неплохо бы орехов прикупить. Это уже Тоня себе планировала, смотря на баланс на карте.

Какие у неё траты в этом месяце? Вроде бы днюшек ни у кого нет. Брошюрки у преподов куплены. Сапоги новые, конечно, хотелось, но покупка орехов никак не повлияет на их приобретение.

Зайдя в местный магазинчик, где выпечку как раз привозили ближе к вечеру, она купила всё, что от неё требовалось. Орехи засунула в карман. По дороге погрызет.

Как же зимой быстро темнело. Вроде светло было час назад, раз и всё, темень. Фонарей у них в районе хватало, что не могло не радовать. Ходить, не опасаясь, что из подворотни на тебя вылетит собака, это большое счастье.

В свое время родителям удалось сменить квартиру на дом в частном секторе, чем Тоня тоже была рада. Ей нравилось жить в спальном районе. Ни соседей за стенкой, ни общего подъезда. Частный дом тоже нёс определенные обязательства, и пока они успешно с ними справлялись.

Но мужские руки нужна...

Например, тот же снег. В гараже стоял снегоочиститель, но ни мама, ни тем более, Тоня не могли с ним управиться. Приходилось орудовать лопатой.

Кнопка тоже иногда впрягалась в работу. Было весело.

Тоня улыбнулась. Завтра, кажется, они тоже займутся снежными работами.

Она свернула к гаражам. Местные мужики сами скидывались на освещение, поэтому и здесь Тоня чувствовала себя в безопасности. Она достала пакетик с солеными орешками, открыла его и закинула первые лакомства в рот.

Жизнь всё-таки прекрасная штука.

Седан с затонированными стёклами Тоня не восприняла как угрозу. Наверняка кто-то из владельцев гаражей выезжал по делам. Она мазнула по нему взглядом и шустро продолжила путь.

И лишь когда дверца пассажирского сиденья распахнулась и оттуда послышался знакомый голос, ледяная волна окатила девушку с головы до ног.

- Ты глянь какие люди.

Это был Масов... Приятель Артамонова.

Тоня сделала вид, что не слышит его и попыталась обойти машину.

Но куда!..

Масов вывалился наружу и преградил ей путь.

- Дай пройти, - как можно тверже потребовала Тоня.

- А поговорить? А поздороваться? - глумливо усмехнулся Масов.

Алкоголем от парня не пахло, но зрачки были расширены.

Территория у гаражей была прочищена не везде. Сугробов хватало. Тоня огляделась на предмет отступления. Смысла разговаривать с Масовым она не видела. Надо уходить.

И это хорошо, если где-то за тонированными стеклами не прячется Артамонов.

- Масов, отвали.

- Снова грубишь, Тусова?

- Отвали говорю.

Она с опаской посмотрела на авто. За рулём сидел ещё один парень. И кажется всё-таки кто-то был на заднем сидении. А это плохо. Это очень-очень плохо.

Масов оскалился.

- Меня всегда бесил твой острый язык.

- Это твои проблемы.

- На месте Димана я бы давно тебя укоротил.

Она ничего не ответила.

Сделала шаг в сторону.

Масов тоже. На его лице продолжала гулять глумливая ухмылка. Он давал понять, что преимущество на его стороне.

Гад...

Она шагнула ещё.

Он расставил руки, не пуская Тоню.

У нее свело живот от страха. Она рванула влево и тотчас была схвачена. Завязалась борьба. Ей удалось вырваться, оттолкнув Масова. Тот впечатался спиной в капот машины и сразу же распахнулись водительская и задние двери. Вышли еще двое парней, которых Тоня не знала.

И каждый из них был настроен агрессивно. Они все были под чем-то! Обдолбанные.

- И что мы замолчали? А, Тонечка?

- Саш, хватит...

- Да, Санёк, давай заканчивать с ней.

- Это кто вообще? Твоя баба?

- Моя? - Масов заржал, а потом его смех как-то резко оборвался.

Он сам изменился на глазах.

И это изменение испугало Тоню до чертиков. Его глаза потемнели, прищурились. Глумливая улыбка перешла в оскал. В угрожающий, а ещё... Жадный какой-то. Хищный.

Перед ней больше не стоял парень. Перед ней стоял хищник. Тот, кто только что попробовал вкус крови и ему оказалось мало. Он был со своими подельниками, которые тоже жаждали крови. И зрелища.

Они все смотрели на неё. Оценивали. Что-то прикидывали в голове.

Тоня шумно сглотнула. У неё в рюкзаке есть баллончик перцовый. Черт... Почему она его не сунула в карман куртки? Почему именно сегодня расслабилась? Что на неё нашло?

Масов сделал небольшой шаг в её сторону. При этом руки он держал чуть разведенными, контролируя её пространство.

- Не-е, это не моя баба-а, но что нам мешает сделать её нашей? А?

- Артамон тебя убьет, - шепотом выдохнула Тоня, цепляясь за последнюю надежду.

- Артамон? Да я думал он, суука, мужик, а он мудило! С тобой справится не может! Ходит вокруг тебя, облизывается. Не-ее, облизывает. Слушай, так чё, целку он тебе порвал или ему помощь нужна?

Тот, что вышел с пассажирского сиденья издал странный звук.

- Целка? Серьезно?

- Вроде как.

- Да ну нахуй.

Глаза парня недобро блеснули. Оскал на лице прорезался четче.

- Целка, значит. У меня ни разу не было целки.

- Кап, ты чего...

- А того, Муса. Поехали-ка с нами, детка.

Тоня медленно мотнула головой. Даже не так... Двинула. Потому что не могла поверить, осознать, что это происходит с ней.

Трое парней.

Она одна.

Гаражи.

И ни души вокруг. Ни одного человека, способного прийти ей на помощь.

Да и кто будет связываться с тремя отморозками? Хорошо, если номер запишут и ментам позвонят!

Она рванула назад. Развернулась и как ей казалось побежала максимально быстро. Ноги вязли в снеге. Не слушались.

Тоне не позволили сделать и несколько шагов, окружили и поймали, рванули за капюшон назад, едва не придушивая.

- Куда...

Довольный гомон, пропитанный нездоровым азартом, отозвался звоном в ушах девушки.

Она ещё до конца не осознала, что с ней происходит... Нет-нет, такого попросту не может быть!

Она ожидала от Артамонова. Готовилась. Просчитывала варинаты. Но все так!..

- Пустите меня! Не-ет! Пустите!!

Где-то глубоко внутри Тоня понимала тщетность своего сопротивления. Гаражи пусты. Ни других машин, ни приоткрытых дверей. Может, где кто и был, но далеко.

Но кричать она не переставала.

Ну вдруг!..

В висках застучало. Перед глазами всё потемнело. Одно озлобленное лицо... второе, третье. Озлобленные, наполненные похотью. Она потянулась к одному из них, чтобы вцепиться ногтями, но промахнулась. Мазнула, зацепила всё-таки... Чем ещё сильнее разозлила подонка. Он размахнулся и ударил её. Хотел тоже по лицу, а получилось по голове. В ушах тотчас зазвенело уже от боли.

Шапка слетела, но кому до неё было дело.

Тоню хватали со всех сторон. Она дралась, сопротивлялась. Упиралась. Кто-то сдернул с её плеча рюкзак. Она закричала последний раз и дальше ее запихали в прокуренный салон.

Темнота накрыла Тоню.

Они сейчас увезут её!..

Изнасилуют... Изуродуют.

Нет!..

- Ааа!

Внезапно ее отпустили.

Это кричала не она.

Это кричал тот урод, которого завела мысль, что она девственница.

Глава 9.

Тоня ударилась головой о дверную арку. Но это было меньшее из зол. Ее перестали держать! Вот что было главным.

Потеряв равновесие, она упала в снег. Засучила ногами, отталкиваясь и интуитивно стремясь уползти от машины, чернота которой таила опасность.

И лишь с запозданием Тона поняла, что ситуация в корне изменилась.

Рядом стояла...нет, рычала еще одна машина.

Патриот.

Тот самый...

Знакомый.

Первой реакцией было облегчение. Ни с чем не сравнимое. Ее услышали! Ей пришли на помощь!

Где-то на задворках сознания продолжал звенеть тревожный колокольчик. Он набирал обороты, трезвонил. Бил по оголившимся нервам.

Тоня неуклюже поднялась сначала на колени, потом на ноги. Руки вязли в снеге.

- Мрази...

Перед гаражами разворачивалась бойня. Тоня никогда раньше не видела реальной драки. Современность настолько в нас вживила равнодушие к сценам жестокости, дракам, убийствам, что человек, столкнувшись с нечто подобным в реальности, не сразу понимает весь масштаб разворачивающегося действа.

Богдан, а это был именно он, бил по животу Масова. Один удар, второй. Тот скрючился, падал, Богдан его снова поднимал. К нему подлетели два дружка Масова. Один прыгнул на спину Богдана, тот его стряхнул, как нерадивого котенка.

У Тони поплыло перед глазами...

Боже. Боже!

Где рюкзак?.. Там телефон! Там баллончик!

Она снова упала, не замечая, как слезы неконтролируемым потоком льются по лице. Вокруг стоял мат. Крики. Стоны.

Они оглушали, дезориентировали..

Шмыгая носом, не замечая, как размазывает слезы по щекам, Тоня схватила, наконец, рюкзак. Застежка на нем поддалась не сразу. Но поддалась. Девушка нащупала баллончик, сжала его, как последнее спасение.

Она выставила его, водя рукой вперед и назад перед собой. Защищаясь и готовая применить баллончик в случае надобности.

Но на неё никто не обращал внимания. Про неё точно забыли.

Не понятно, кто на кого нападал, и кто атаковал. Кто защищался. Четверо мужских тел бились друг с другом. Взмах кулака, ещё одного... Снова крик.

- Убью...

Тоня рванула вперед. К ним. В голове снова зазвенел предупреждающий звонок, что нельзя... Ни в коем случае нельзя женщине вмешиваться в драку! Но как тут устоять.

И её отшвырнули. Да так, что она упала лицом в снег. Воздух вышибло из груди.

Перед глазами заплясали черные мошки и небо как-то пьяно захохотало. Морщась и давясь снегом, который оказался у неё во рту, Тоня упрямо встала.

Драка набирала обороты. Масов валялся по земле, громко стоная и прижимая к груди то ли руку, то ли колени. Второй парень, которого она не знала, кружил вокруг Богдана и Капы. Не нападал. Боялся.

А вот Богдан и тот ублюдок дрались. Не на жизнь, а на смерть. Причем, дрались знающе и умеючи.

- Хватит, - попыталась закричать Тоня, но из горла вырвались лишь хрипы.

Богдан упал на землю. Капа и тот, кто стоял бросились на него, как шакалы.

Боже.

Но нет, Богдан их откинул. Встал.

- Я всё равно тебя достану, сука.

Кто из них это прорычал, Тоня не разобрала.

Богдан ударил третьего ногой. Кажется, по лицу.

Боже. Боже!

Тоня уже захлебывалась в истерике.

Кровавые брызги летели по сторонам, оседали на снег. Кто там говорил, что это романтично? Красиво даже... Когда кровь на снегу. Какой извращенец мог такое увидеть?

Это уродливо! Это страшно! Это за гранью реальности.

А дальше и вовсе начался апокалипсис.

- Ну, давай, сука, иди ко мне!

Тот, кого Масов назвал Капой, выставил перед собой нож.

Тоня пошатнулась и зажала рот ладонью, успев беспомощно выдохнуть:

- Не-ет...

Но её никто не слышал.

Богдан медленно усмехнулся. Короткая парка распахнулась, тело вибрировало от напряжения. От азарта и адреналина.

- Малый, ты точно умеешь с оружием обращаться? - насмешливо осведомился Богдан. Рядом с гаражами образовалась убийственная тишина.

Тоня стояла, пошатываясь.

Нож...

Это уже оружие!

Смертельное...

- Богдан...

На её позыв мужчина не отреагировал.

- А ты чё такой борзый, а? Ты вообще кто такой?

- Капа...

- Варешку захлопни, - огрызнулся Капа, стирая кровь с лица.

И ринулся на Богдана, выставив нож вперед.

Даров увернулся, отпрыгнул назад.

Недалеко. Так, чтобы достать противника. И он достал.

Они сцепились. Нож то и дело мелькал в воздухе.

- Капа... Капа... Санёк, хватит...

Третий медленно отходил, бормоча. Потом и вовсе развернулся и побежал, то и дело спотыкаясь.

Тоня зажала рот ладонью. Хватит... хватит... Пожалуйста. Она молила и плакала.

- Хватит...

Масов тоже встал. Покачиваясь. И даже сделал шаг к ним.

- Парни...

Но какое! Там были маты, рычания, удары.

Борьба.

Не на жизнь, а на смерть.

Богдан завел руку Капы за его голову, попытался разжать пальцы.

Не получилось.

Капа сделал рывок и нож мелькнул между телами.

После чего последовал стон. Такой глухой и звонкий одновременно. Раздавшийся в тишине над гаражами.

В голове Тони взорвалось. Кто?.. В кого...

Богдан сначала встал на одно колено. Потом на второе.

Выпрямился.

И обернулся, тотчас найдя застывшую неподалеку Тоню.

Их взгляды встретились.

Её и его.

Между ними было расстояние, но Тоне казалось, что она рядом. Близко-близко. Прямо перед его лицом. Что она видит, как трепещут его ресницы. Видит мелкие морщины. Что может различить бурю эмоций, что ещё плескались в глубине его глаза.

И ещё...

Видит ту бездну, на краю которой они оба оказались.

Да, оба.

Тоня весь масштаб катастрофы осознает потом. Дома... Когда все эмоции обрушатся на неё и сметут.

А пока она стояла на нетвердых ногах и смотрела на Богдана, не в силах пошевелиться.

Он тоже смотрел.

Внимательно. Пристально. Так, словно больше никого вокруг не было. Так, словно они были вдвоем.

Не было драки, стонов. Не было человека с ножом в боку.

Ничего не было.

Тоня хотела что-то сказать. Точнее, не так. Ей надо было что-то сказать. Хотя бы слово.

Он спас её.

Спас...

Подставив себя. И, возможно, убив человека.

Но слов не было. Ни одного. Язык онемел.

Как и она сама.

Внезапно Богдан подмигнул ей.

А потом достал телефон и начал звонить.

Глава 10.

Скорая...

Полиция...

Другие «армейские»...

Ещё какие-то люди.

Тоня воспринимала происходящее через какую-то призму.

Мама...

Надо позвонить маме и сказать, что всё хорошо! Хорошо же...

Но взгляд капитана полиции, остановившийся напротив неё, говорил об обратном.

- Из-за тебя драка?

- Нет... То есть да. Они напали, тащили меня в машину, а Богдан...

- У следака всё расскажешь. Пошли.

- Куда?

- Тебе восемнадцать есть?

- Да. А что?

- Ничего. Давай двигай ногами.

Уже потом Тоня поймет, что не было бы восемнадцати, они подключили маму.

Она честно пыталась справиться сама. Но какое! В полицейской машине на неё снова накатила истерика.

- Воды ей дай.

Кто-то протянул бутыль. Тоня не противилась, жадно начала пить.

Потом была сама полиция.

Тоня оглядывалась, выискивая взглядом Богдана.

И, наконец, увидела. Его вытолкали из другой машины. Руки за спиной...

Он шел не сутулясь, с расправленными плечами. С лицом, на котором не отражалась ни одна эмоция, в том числе и сожаления.

Зато Тоня готова была взвыть, увидев его.

Почему?.. Ну, почему?..

Саму её завели в серый кабинет следователя. Тоня постаралась собраться. Сейчас не до истерик. Никак.

Её спрашивали. Она отвечала. Тоня старалась дать максимально полный ответ.

- Скажите, Богдана отпустят?

Следователь молчал.

А потом в кабинет вошёл мужчина в строгом черном пальто и в начищенных до блеска ботинках.

-Добрый день.

-Добрый...

Следак и ещё один мужчина, присутствующий при допросе, приосанились.

Тем временем, вошедший представился. Имени его Тоня не запомнила, зато в мозг впилось слово «адвокат».

Слава Богу. Уже что-то...

Друзья Богдана подсуетились и наняли адвоката. Так получается?

Нет... Не так. Откуда она это знала? Чувствовала.

Откуда у ребят в знакомых ТАКИЕ адвокаты? От этого человека за километр несло уверенностью и такой, что под стол захотелось сползти. И, кажется, не только ей.

Менты слышали его фамилию. Или уже им приходилось встречаться с этим человеком.

В кабинете образовалась тишина. Давящая. И немного для Тони странная. Девушка втянула голову в плечи.

Зато адвокат чувствовал себя более чем уверенно.

- Начнем? - с холодной улыбкой, от которой Тоню бросило в холодный пот, осведомился он. Её отпустили. Мама ждала в коридоре. Тоже заплаканная...

- Дочка... Девочка моя.

Она обняла её, прижала к груди.

- Пойдем отсюда.

Тоня плохо помнила, как они добирались до дома. Кажется, их довез кто-то из соседей. В машине стояла оглушающая тишина. Тоня сначала жалась к матери, потом, наоборот, отодвинулась и закрыла глаза.

- Чай будешь?

- Мам...

- Иди в ванную, а потом за стол.

- Я не хочу.

- Так надо, дочь. Иди.

Кнопке дома не было. Значит, мама отвела её к соседке. Может, и правильно. Не надо видеть сестренке её такой. И слышать то о чем они будут говорит с мамой.

А они будут. Хочет того Тоня или нет.

Маховик закрутился, его не остановить.

Прикрыв за собой дверь, Тоня безвольно к ней прислонилась. И сползла. Пол в ванной был холодным, но она его не чувствовала. Её душа покрылась льдом. Эти льдинки вонзались в неё, терзали, проникали всё глубже.

Она заставила себя встать. Там мама... За дверью. И она беспокоиться, сходит с ума.

Тоня скинула одежду, залезла в ванну и включила лейку. Она поливала себя и поливала, пытаясь отогреться. Когда ей начинало казаться, что вот, наконец-то, она согрелась, её тело пробирала холодная судорога.

Кое-как выбравшись, она закуталась в большое махровое полотенце. Волосы не стоило мочить, но чего уж теперь.

Мама ждала её на кухне. Стояла у окна.

Увидев маму, ссутулившуюся, кажущуюся очень хрупкой на фоне темного окна, Тоня не выдержала и побежала к ней.

- Мам, ну чего ты. Мам...

Женщины снова обнялись.

- Всё будет хорошо, Тонь, слышишь меня?

-Да... да...

У неё-то будет. А у Богдана? А у того ушлепка с ножом? Он, гад, должен жить! Иначе...

- Мам, Богдана же не посадят? А?

Тоня подняла лицо и с надеждой заглянула в глаза матери. Та тоже плакала.

- Я не знаю, дочка.

- Он же не убил его... Менты что-то такое говорили...

- Тебя теперь по ментовкам замучаются таскать...

- Мам!! - крик возмущения сорвался с губ Тони.

- Что? Думаешь, мне того парня не жалко? Что за тебя заступился? Жалко! Очень! Если бы не он... Но я мать, и я, в первую очередь, о тебе думаю. И... Ой, всё, молчу. Сейчас не то скажу.

Тоня мысленно поблагодарила маму. Она её понимала. Да-да, понимала. В её голове сто процентов были мысли - а что скажут соседи? А как отреагирует Кнопка? А не будет ли проблем в универе? И уже потом она доходила до Богдана.

До человека, чья жизнь с сегодняшнего дня понеслась под откос.

Тоня села за стол и притянула к себе кружку с чаем.

- Есть суп...

- Нет, мам.

- Тебе надо поесть.

- Нет, мам! - уже со слезами на глазах воскликнула Тоня и сразу опустила голову, шмыгнув носом.

Слезы всё-таки снова сорвались с глаз.

Она не могла не думать про Богдана!

Это ужасно. Это... Так не должно быть! Не должен хороший человек сидеть за решеткой за хороший поступок! А как же статья о самозащите? Он именно защищался! Себя. Защищал её!

В дверь позвонили. И сразу же ещё раз.

- Кто это? - вздрогнула Тоня.

- Не знаю. Я открою. Сиди тут.

- Мам...

- Сиди, я сказала.

Мама вышла в коридор, а Тоня метнулась к окну.

Рядом с их домом стояли четыре мужские фигуры и Патриот.

- Та-ак, - протянула мама. - А это кто?

- Это друзья Богдана, - прошептала Тоня.

- И что им надо? - риторически уточнила мама и с грозным выражением лица направилась к двери.

- Мам.. Стой!

Тоня схватила ее за руку.

- Пригласи их в дом...

- Зачем?

- Мам! - простонала девушка, готовая снова расплакаться.

Нина Михайловна покачала головой.

- Иди оденься хотя бы тогда.

Тоня побежала в спальню, прислушиваясь к голосам из прихожей.

- Здравствуйте...

- Нам бы с Антониной поговорить...

- Мы друзья Богдана Дарова.

- Тихо, не все сразу, - это уже мама. - В дом пущу. Это раз. Второе и самое главное - на Тоню не давить.

-Да мы всё понимаем...

- Серьезно?

- Вообще-то да!

- Дёма, тон сбавь...

- Извините...

Тоня ускорилась. Скинула халат, кое-как запихала себя в спортивные штаны и футболку. Дома было жарко. С волосами тоже особо не возилась. Едва ли не вылила на них весь флакончик спрея, чтобы худо-бедно причесать и собрать в хвост. Прихорашиваться ни для кого она не старалась. Да и в нормальный вид всё равно себя не получилось привести.

Это было впечатляюще.

Да-да, иначе и не скажешь. Даже матушка мялась в сторонке, смотря на четырех амбалов, разместившихся в гостиной. На кухне они попросту не поместились бы.

Гостиная у них тоже была небольшой, от силы квадратов двадцать, и они разом заняли пространство. Может быть, если бы скинули свои парки и куртки, поменьше бы места заняли, а так...

Как только она появилась, взгляды парней тотчас устремились к ней. Они кололи, нервировали, прожигали. Тоня даже не пыталась улыбнуться. Кое-как вскинула ниже груди руку.

- Привет.

Ей что-то там ответили.

Она нашла взглядом одного из тех кого знала, с кем Богдан приходил в кафе. Кажется, Демьян.

- Меня и Андрюху ты знаешь, - он понял её без лишних слов. - Это Колян и Леонид.

- Привет, - ещё раз повторила она и всё-таки выдавила из себя нечто отдаленно напоминающую улыбку. - Мам, ты...

- Я никуда не пойду, - мать скрестила руки на груди.

- Ну, мам...

Та покачала головой.

- Ладно, Бог с вами. Чай горячий. Будете?

- Будем.

- Тогда куртки что ли снимите.

Парни засуетились. Тоня не знала, куда себя деть. Какие же они все... большие что ли.

Так уж и не бывает. Чтобы друзья были все подстать. Как на подбор. Точно те самые богатыри.

Они свалили куртки кучей, прямо на диван. И снова все уставились на Тоню. Смотрели пристально, едва ли не мигая.

Тоня даже не пыталась понять, что они транслируют через взгляд. Осуждение ли или что-то другое.

- Можешь нам рассказать подробно что и как было. Кто что говорил и так далее. И кто тот мудак, которого Бога порезал.

- Постараюсь.

Она присела на край дивана.

- Постараюсь. С самого начала?

- Да, с самого начала.

Диалог с ней вел Дёма. Остальные пока держали нейтралитет.

Она попыталась воссоздать полную картину. Как и кто говорил. Что. Откуда появился Богдан. Несколько раз Тоня срывалась, замолкала, не выдерживая внутреннего напряжения. В какой-то момент снова расплакалась.

И слез не стеснялась...

Ей было очень важно, чтобы друзья Богдана не считали, что она в чем-то виновата! Тоня хотела помочь!

- Там... уже в милиции... адвокат пришёл. Ваш знакомый, да?

Парни переглянулись.

- Угу-ага, - буркнул, кажется, Леонид. - Нет, не наш... Так, одного знакомого.

- Но он же поможет? - подалась вперед Тоня.

Мама принесла чай, но к нему никто не притронулся. Все продолжили смотреть на Тоню.

- Надеемся, - Леонид сильнее нахмурился.

- Его же не посадят? Богдана? Он меня защищал, а потом себя! - снова не удержала эмоцик Тоня.

На этот раз друзья промолчали.

Потом ещё последовало несколько вопросов, уточняющих.

- Повторишь всё это на суде?

- Конечно!

У Тони даже не было на этот счет сомнений.

- Мы пойдем...

- Спасибо...

- И за чай тоже спасибо.

- Пирожки домашние, - сказала мама. - С собой возьмите.

- О-о, возьмем. Спасибо ещё раз.

Пирожки как-то разом исчезли в карманах гостей.

- Хорошие у мальчика друзья, - сказала мама, наблюдая, как парни запрыгивают в Патриот. Её голос дрожал от едва сдерживаемых слез.

Но плакать при дочери нельзя.

Тоня тоже смотрела на парней.

Скажет мама тоже... У мальчика...

Кем-кем, а мальчиком Богдан Даров не был. Никак он им не воспринимался.

Глава 11.

Выходные Тоня не то, чтобы пряталась - никого не хотела видеть. Варька принеслась ближе к обеду.

- Это правда?..- с порога воскликнула она. - Правда?

Тоня поднесла указательный палец к губам.

- Кнопка дома, тише.

Рассказывать ещё раз то, что произошло у Тони не оказалось сил. На вопросы Вари она отвечала вяло.

- А я тебе говорила, что надо с Богданом этим мутить!

- Помолчи, Мельникова. Ты даже не представляешь, как мне тошно.

Мама постоянно заглядывала к ним в комнату.

- Мам, всё хорошо, - наконец, не выдержала Тоня.

Кнопка, тоже чувствуя, что в доме творится что-то интересное и без неё, крутилась вокруг них.

- Не молчите! - возмутила она под конец. - Я тоше хочу зна-ать!

А вечером гром грянул повторно.

«Ты слышала про Артамона?»

Сообщение прилетело от Вари.

Тоня лежала на диване, бесцельно смотря в потолок. Надо заняться уроками, а она не в состоянии. Мама предложила завтра не идти в универ, Тоня всерьез рассматривала этот вариант.

Но что она будет делать дома? Вот так же пялиться в потолок?

«И слышать ничего не хочу про этого придурка! Всё из-за него!»

«Он избил Масова!»

Что-о-о?

«Что? Как избил?»

Тоня резко села на кровати.

«А вот так».

«Перезвоню».

Схватив куртку, Тоня впрыгнула в угги.

- Ты куда? - сразу же насторожилась мама.

- Во двор, - Тоня показала на телефон.

Она вылетела в коридор, и дальше во двор. Кнопка могла за ней проследить. Такое у.

Варя ответила сразу же.

- Рассказывай.

- Да я сама толком ничего ещё не знаю. Вроде как Артамонов с утра поперся к Масову. Тот не вышел, типа спал. Он приехал второй раз. И вот.

- Что вот, Варь?

- Блин, драка, Тусова!

- А кто тебе сказал?

- Кто-кто... Берестов. Они с пацанами в чате одном состоят... С Артамоном ещё Бариткин был. Короче, Масов в больнице. А Артамонов сейчас тоже вроде как в ментовке.

- Пипец.

- Ты пропустила букву «з».

- Не смешно, Варь.

- Прости. Ты вообще как?

- Понятия не имею.

Артамонов избив Масова. Своего дружка, который всегда был на страже, всегда страховал Артамона, когда тот донимал Тоню. Неожиданно. Это он таким образом отомстил за неё?

Тоня горько усмехнулась. Весело, чего уж.

На улице прохладно стоять в тонком домашнем костюме и в не застёгнутой куртке. Или это она изнутри мерзла? Тоня сунула телефон в карман. Надо домой идти, мама по любому сейчас выйдет. Беспокоится она... Это и понятно. Тоня не находила себе место.

И это только начало...

Она не ошиблась. Не успела она дойти до универа, как на неё набросились любопытствующие. В душу лезли даже те, с кем Тоня не общалась. Они завалили её вопросами. Что да как, да почему.

Её спасли «армейские».

- А ту, народ, разошлись.

Кто-то попытался на них наехать. Ага, наедешь на таких. Они стояли вчетвером. Суровые и настроенные довольно агрессивно. Одетые, кстати, во все черное. Как посланники из ада. Выглядели они соответствующе. Надо быть дебилом, чтобы полезть к ним.

Зато девчонки сразу принялись кокетничать.

-Да мы ничего, собственно...

- Подошли выразить поддержку...

- А тут вы... Такие интересные...

Демьян взял Тоню за плечо и потянул в сторону.

- Новости какие-то есть?

- Нет. А должны?

Тоня отчего-то испугалась.

Губы парня сжались в тонкую линию, на скулах заиграли желваки.

- А хрен его знает. Менты, суки, молчат. Ничего нам не говорят. Ладно... Смотрим дальше. Когда Антонину вызвали в деканат, она даже не удивилась.

- Что за страсти вокруг тебя творятся, Тусова?

Если бы она ещё знала.

В столовой за их с Варей столик так же присели Леонид и Андрей. Варя нервно сглотнула и покосилась сначала на одного, потом на второго.

- И как это понимать, мальчики?

Всё-таки бойкая у неё подруга.

- Бога просил за Тонькой присмотреть, - спокойно, без единой эмоции на лице сказал Леонид.- Присматриваем.

У Тони от этих слов горло свело. Да что такое...

У неё в голове не укладывалось.

На этом злоключения дня не закончились.

Вечером к ним приехали родители Артамонова и закатили скандал. Кричала Софья Петровна. Требовала, чтобы она, Тоня, оставила в покое её мальчика, что она все нервы ему истрепала, чтобы рядом с ним даже не ходила.

Нина Михайловна не осталась в стороне и высказала всё, что думает о их сыне.

Тоня пыталась что-то сказать, рассказать. Бесполезно. Когда людей одолевают эмоции, лучше молчать. Она осталась крайней. Ну и пусть! Лишь бы Артамонов больше её не донимал.

В конечном итоге Софья Петровна сорвалась на слезы. Муж попытался её увезти в машину, она ни в какую.

- Его посадить могут! Из-за тебя...

- Я за валерьянкой, - сказала Тоня, не в силах больше слушать те обвинения, что обрушивали на неё.

Как бы Тоня не старалась отгородиться от обвинений Софьи Петровны, они проникли в самое сердце. Потому что она тоже чувствовала вину. Кто-то скажет, что это неправильно! Возможно! Тоня тоже себе так говорила. Но что поделать с эмоциями? Они рвали душу на мелкие части.

Виновата... виновата...

Сначала Богдан, теперь Артамонов. Последнего вроде бы пока отпустили, но дело завели. Боже. Тоня рухнула на кровать, зарывшись лицом в подушку. Это невыносимо. И как несправедливо! Она никому не хотела вреда!

- Тонь, ты чего? Женихи обидели?

Кнопка забралась на кровать и провела рукой по плечам сестры, стремясь ту успокоить. Но добилась противоположного эффекта. Тоня разревелась в голос, чем испугала сестру. Последняя слетела с кровати и понеслась за мамой.

Глупо было надеяться, что на этом история хотя бы остановит обороты. О, нет, она их набирала. Следователь предупредил, что её могут повторно вызвать для дачи показаний.

- Не игнорь звонки с незнакомых номеров. Может позвонить мой напарник.

Почему когда ей позвонили, она сразу ответила.

-Да.

Нервозность повысилась до десятибалльной отметки.

- Антонина Тусова?

- Да, это я.

-Добрый вечер. Вас беспокоит Адам Борисович Бестов, адвокат Богдана Дарова. Мы можем с вами побеседовать?

Адвокат? Тот самый, которого она видела в кабинете следака?

- Конечно, - сразу согласилась Тоня. - Где?

- Я пришлю вам адрес. Когда вам удобно со мной встретиться?

- Ээээ... Сегодня в любое время.

Она снова растерялась. Так официально с ней не разговаривал ещё никто.

Через пять минут на телефон пришло сообщение с местом и временем.

Ей дали два часа на подготовку. Тоня прибежала домой, переоделась. Место встречи -небольшой ресторан в центре города, в котором она, естественно, никогда не была.

Подходила она к нему опаской. Её, наверное, и не пустят внутрь. Стоило взглянуть какие машины стоят на парковке, дрожь пробирала. Куда её пригласили?

Оказалось, что по этому поводу она волновалась зря. Хостес с улыбкой сообщила, что её уже ожидают и проводила к отдельно стоящим вип-кабинкам. Навстречу ей поднялся мужчина в строгом черном костюме.

- Тоня? Адам Борисович.

Он протянул ей руку.

- Здравствуйте, - робко поздоровалась она.

- Присаживайтесь. Что будете заказывать?

- Воды.

- Уверены?

Да.

У нее кусок в горло не полезет. Особенно здесь.

-Тогда приступим. Готовы со мной поговорить?

- Готова.

Он задавал один вопрос за другим. Она отвечала. Не таясь, не лукавя. Он спросил и про Артамонова. Тоня напряглась, потом напомнила себе, что она имеет дело с профессионалом.

Говорили они недолго. Может, минут пятнадцать-двадцать.

- Вы подтвердите сказанное в суде?

- Естественно.

- Замечательно.

Адам Борисович замолчал, давая понять, что разговор закончен. У него, наверняка, ещё встречи.

- Можно вопрос? - быстро выпалила Тоня, пока не передумала.

- Конечно, - спокойно ответил Адам Борисович, посмотрев на неё таким внимательным взглядом, точно её вопрос это всё, что его волновало на данный момент.

- Вы от кого? От друзей Богдана?

Адам Борисович едва заметно улыбнулся.

- Я от его отца, Антонина.

- От отца?... Но Богдан же интернатовский...

- Но это не значит, что он от аиста.

Теперь на неё смотрели, как на нерадивое дитя, и она стремительно покраснела.

- Поняла. Спасибо.

Ага, как же, поняла она.

Она вообще ничего не понимала. Окончательно запуталась.

Единственное, у неё появилась надежда. С таким адвокатом, как Бестов, Богдану обеспечена лучшая защита. Его обязательно вытащат.

А она приложит к этому все усилия.

Тогда ещё Антонина не знала, что вскоре к ним домой пожалует тот самый «не аист». Отец Богдана. Елисей Варанов. Человек, которому не говорят «нет».

Глава 12.

Сначала из дома вышла Тоня. Мама попыталась её остановить, что-то крикнула. Кнопка заплакала. Тоня не выдержала, подбежала к сестренке и обняла её.

- Я вернусь... Через пару дней. Ок? Присмотри за мамой, хорошо?

-Тонь...

- Присмотри, говорю!

Она ещё раз прижала сестренку к себе, схватила одежду и вылетела из дома.

Она практически ничего не видела. Подбежала к первой попавшейся машине, дернула ручку, но та не поддалась.

- Не в эту, Тонь.

Варанов, как зловещая тень, следовал за ней. Он распахнул заднюю дверь другой машины. Тоня сразу нырнула в салон, забилась в угол и подтянула ноги к груди.

Что происходит... Неужели её на самом деле отвезут на зону? В голове туманно задребезжала мысль, что Богдана не осудили, какая может быть зона, но более четко сформулироваться она не смогла. В горле Антонины клокотала истерика.

Это он, да?.. Он?.. Попросил, чтобы её привезли?

Или нет...

Голова шла кругом. Тоня зажала рот ладонью, чтобы не сорваться на вой.

- На, попей.

Водитель ей протянул бутылочку с водой.

Тоня не стала кочевряжится и приняла её. Водитель наемный работник, он не отвечает за поступки людей, на которых работает.

Крышка не сразу поддалась. Когда же Тоня справилась, то принялась пить жадно, делая большие глотки. Она с запозданием осознала, что в горле пересохло. И губы неприятно саднит. Потрескались, наверное, или она искусала, содрав верхний слой. Иногда такое бывало, особенно зимой. Даже несколько раз сдирала кожу до крови.

- Спасибо, - сказала она, протягивая бутылку обратно.

- Себе оставь, пригодится ещё.

Тоня сжала бутылку обеими руками.

За окнами падал снег. Пушистый, мягкий. Легкий-легкий. Такой принято изображать на новогодних открытках и в стеклянных шарах. Обычно он вызывает умиление. Но сегодня... Сегодня он поднимал другие эмоции в душе.

- Я ничего с собой не взяла, - жалобно простонала девушка, прикрывая глаза.

Она только сейчас это поняла. На сколько вечеров она едет к Богдану? День? Два?

Весело. Просто зашибись.

- Из вещей?

-Да.

Водитель был в курсе, куда её вез.

- Сейчас решим.

Он кому-то позвонил.

- У девочки ничего с собой нет. Заехать в ТЦ? Хорошо.

Они выехали на центральную дорогу. Снег всё так же неспешно валил за окном.

- Этот подойдет? - водитель остановился на парковке рядом с неизвестным ТЦ. Тоня здесь ни разу не была. Кто-то говорил, что здесь много дорогих бутиков. А что ей в них делать? Глаза продавать?

- Я не пойду, - сказала Тоня и не из-за упрямства. У неё не было сил.

Мужчина вздохнул.

- Ладно, - он кинул в её сторону через заднее стекло ещё один взгляд и снова набрал кого-то.

Тоня не вслушивалась в разговор. Она просто сидела, чувствуя себя сомнамбулой. Неужели ей принесут вещи? Всё, что необходимо молодой девушке? И трусы сменные тоже купят? Боже.

В голове не укладывалось происходящее.

Она смутно видела, как из остановившегося рядом внедорожника вышел мужчина в коротком пальто и направился к входу в ТЦ. Точно собираются всё ей купить... Тоня удрученно покачала головой.

Минуты перетекали одна из второй.

- В туалет не хочешь?

Тоня вздрогнула, услышав такой интимный вопрос от постороннего мужчину.

- Нет, - краснея, отозвалась она и впервые более внимательно взглянула на своего нечаянного собеседника.

Лет пятидесяти. Может, даже с хвостиком. Лицо с острыми чертами. Высокие скулы, прямой длинный нос с горбинкой. Высокий лоб и внимательные глаза, подмечающие всё, что надо и не надо тоже.

На простого водителя он не походил. Но кто Тоня такая, чтобы делать какие-то выводы про людей?

- Успокоилась немного?

Успокоишься тут...

- Вроде бы.

- Вот и правильно.

- Вы готовы были меня отпустить в туалет? Не опасаетесь, что я сбегу?

Брови мужчины медленно поползли вверх.

- А у тебя есть резон в побеге?

Она тяжело вздохнула и мотнула головой.

- Так всё... неправильно.

Тоня сама не понимала зачем говорит с ним. Может, чтобы не оставаться наедине со своими мыслями?

- Знаешь, что, Антонина...

Мужчина сделал паузу, а девушка вздрогнула от осознания того, что он знает её имя. И почему она этому удивляется?

- Что?

- Есть женщины, которым на роду написано быть погибелью для мужиков.

Тоня горько улыбнулась и отвернулась к окну.

- Ты не отворачивайся, а послушай взрослого дядьку.

Она ребром ладони вытерла слезу. Всё-таки снова расплакалась. Или она не переставала лить слезы.

- Выбери одного мужчину. Самого сильного и держись за него.

- Мне никто не нужен! - порывисто воскликнула девушка. - Мне вот они где все!

Для убедительности она провела ладонью по горлу.

Её собеседник едва заметно скривил губу.

- Иногда кажется, что жизнь прямо сейчас рушится. Что нет выхода. Это неправда. Пройдет день, два и ты на ситуацию посмотришь иначе.

- Неужели? - Тоня не смогла сдержать иронию.

- Поверь мне, я знаю, что говорю.

Тоня увидела, как к ним спешит мужчина с несколькими пакетами. И одной спортивной сумкой. Это всё купили ей?

- Посмотри всё ли, - сказал он, распахивая заднюю дверь и ставя пакеты на сиденье.

У Тони возникло огромное желание ничего не трогать. Пришлось напомнить себе, что это она завела разговор про вещи. И именно ей они нужны. Этим людям всё равно чем она пользуется.

Она толком и не помнила, что кидала в сумку. Ничего из одежды не складывала. Многое пихала прямо в фирменных пакетах.

- Всё?

Второй мужчина заглянул повторно в салон.

- Всё.

Отодвинув подальше спортивную сумку, Тоня откинулась на спинку сиденья.

Скоро её доставят к Богдану.

Он ждет её? Он в курсе, что её к нему привезут?

И что он с ней будет делать?

Вот главный вопрос.

Осознание надвигающейся катастрофы пришло в тот момент, когда они подъехали к серому зданию, от которого веяло унынием и обреченностью.

Ей туда?..

Тоня лихорадочно облизнула искусанные губы и вцепилась в сиденье. Она не пойдет! Она не сможет!

Машина остановилась, двигатель заглушили.

Надо выходить... Надо же?

Тоня уговаривала себя. Всё будет хорошо. Во-первых, Богдану она должна. Да-да, как ни крути. Во-вторых, надо хотя бы «спасибо» ему сказать.

Просто сказать... Объясниться, поговорить.

Черт.

Девушка провела ладонью по лицу и распахнула дверь.

- А сумку?.. Ладно, возьму...

Слова мужчины доносились до неё сквозь пелену. Она смотрела невидящим взглядом вперед. Тоня ничего не понимала в судебной системе. Где содержат задержанных, куда отправляют.

И сколько их в камере...

Она так понимала, что с Богданом будет одна. Все выходные. И чем им заниматься?

Волна неконтролируемой паники снова шарахнула Тоню.

- Эй, ты как?

Рядом с ней встал водитель, который, наверняка, водителем и не был.

- Если я скажу, что фигово, вы же меня назад не отвезете? - съязвила она, не удержавшись. Мужчина усмехнулся в ответ.

- Злость - это неплохо, девочка. Иногда помогает.

Он внезапно ей подмигнул.

Почти так же, как и Богдан, прежде чем вызвать ментов. Подумать только, он сам вызвал полицию. Сам позвонил и сдался!

Её защитил, себя подставил.

Чувство вины снова захлестнуло Тоню. За прошедшие дни она десятки раз говорила, что не виновата. Что подобное могло случиться с любой девушкой, и что она до конца жизни будет обязана Богдана.

Может и правильно, что его отец отправил её к нему. Им надо поговорить. Она хотя бы узнает, как он. Ему же, наверняка, что-то надо! Плюс она сможет передать какую-то информацию его друзьям. Сказать им, как он.

А то, что имел в виду Варанов...

Какая любовь? О чем он! Богдан просто ехал мимо...

Кстати, а почему он ехал мимо? Не к её ли дому...

Черт. Нет-нет. Не надо, чтобы он ехал к ней! Потому что в этом случае вина ещё сильнее будет пожирать её.

А он ведь ехал... Надо смотреть правде в глаза. За дни перед трагедией сколько раз она видела Патриот Богдана у себя на улице?

Или это их общая машина?

Столько вопросов, на которые Тоня не знала ни единого ответа.

- Идем.

Мужчина аккуратно взял её за плечо и направил вперед.

Прямо как овечку ведут на закланье.

Они вошли в здание.

- Постой здесь.

Тоня кивнула. Ну убежит она и что дальше?

Мама с Кнопкой у них!

- Подождите... Вы можете позвонить моей маме и сказать..., - она запнулась, - и сказать, что со мной всё нормально?

- Позвоню.

Она несколько раз слышала фамилию Варанов. Как так получилось, что Богдан, носящий фамилию Даров, является сыном этого человека? Тоня слышала про этого человека.

А кто в их городе про него не слышал? Слишком влиятельный, слишком властный.

И сын рос в интернате... Как интересно. Не желал признавать, когда тот родился, а теперь взыграли родительские чувства? Или что?

Тоня переступала с ноги на ногу. Люди в форме сновали туда-сюда, поглядывая в её сторону. Ни один не подошел и не спросил, что она тут делает.

Ждать пришлось недолго.

Человек Баранова вернулся. С ним был конвоир.

- Тебя проводят, Тоня.

- Когда за мной приедут?

Почему-то ей казалось, что за ней именно приедут. Что её никто не выпустит из этих серых стен без отмашки Баранова.

- В воскресенье ближе к двадцати часам.

- Ого...

Это же целая вечность! Две ночи...

В одном помещении с парнем. С молодым мужчиной, который, может, уже тридцать три раза пожалел о том, что вмешался.

Он же не будет на ней вымещать злобу?

У моего парня к ней любовь. Вот пусть теперь и любятся дальше...

Каждые выходные ты будешь ездить к нему... и улыбаться. Делать все, что он захочет.,,

И только попробуй приехать домой невинной...

Богдан же не тронет её? Не возьмет силой?

Чем дольше она шла за конвоиром, тем тяжелее становился шаг. Сердце билось через раз, виски разрывались от бешеного пульса. Горло сжимала изнутри невидимая рука.

Больно сжимала, придушивая.

- Н-да, - подал голос конвоир. - И где только таких красивых девок берут парни... Невеста, надеюсь, а не прошмандовка?

Тоня лишь улыбнулась. Хотя бы не унижали и не говорили грубостей. Она уже себе в голове напридумывала черте что.

Мужчина открыл ключом дверь и распахнул её.

- Даров, к тебе пришли.

Он даже голоса не повысил.

Не чувствуя под собой ног, Тоня осторожно ступила через порог. Никто её не готовил к тому, что она будет заходить в камеру к заключенному. Или Богдан ещё не заключенный? Боже.

Богдан стоял, уперев руки в стол. Позже Тоня поймет, что эта его поза надолго запечатлится в памяти. Её взгляд поймал все основные нюансы - как билась жилка на шее, как дернулся кадык. Как от напряжения на плечах и кистях вздулись вены.

Возможно, он занимался, отжимался, например.

Или ещё что-то...

Возможно.

Но в комнате - Тоня даже мысленно опасалась это место называть камерой - стояла удушливая атмосфера. И дело не в запахе, хотя небольшая сырость присутствовала.

Дело в той ауре, что пропитала воздух и предметы вокруг.

Богдан не повернул голову в её сторону, не подорвался поприветствовать.

За спиной с глухим звуком закрылась дверь.

Всё.

Она одна на один ...с ним...

Приглушенно выругавшись, Богдан быстро прошел к кровати, на которой лежала водолазка. Схватив её, поспешно натянул и лишь тогда повернулся к Тоне.

Надо бы выдавить улыбку. Пошутить, что она «пришла с миром». Но мышцы лица не слушались. Тоня сильнее вцепилась в сумку, точно она была способна отгородить её от Богдана.

Тот нахмурился ещё сильнее и процедил сквозь плотно сжатые губы:

- И какого хера ты приперлась?

Глава 13.

Она все-таки пришла.

Сука-

Это он не про неё так.

Про ситуацию в целом.

Её реально к нему привели.

С сумкой...

Значит, не просто сказать «привет». Не просто посидеть, попечалится, поплакать. Сказать, как сильно она ему благодарна и что никогда не забудет то, что он для неё сделал.

О, нет.

Её именно привели. Достали, как подарок на день рождения. Мол, на-ка, получи-ка.

И подумай... подумай хорошо...

А что тут думать?!

Блядь.

Богдан чувствовал себя загнанным зверем. Кругом обложили, в котел взяли. Куда не глянь - засада.

Он не жалел, что порезал того ушлепка. Жаль, падаль выжила. Адвокат считает, что ему это в плюс. А он - нет! Выйдет - кастрирует!

А если бы Богдан не успел? И что? Трое на одну?!..

От мысли, что обдолбанные ушлепки могли сделать с Тоней, такая ярость поднималась в груди, что Богдан не выдержал один раз и отдолбасил кулаками по кладке. Костяшки снёс к херам. Похуй.

Иногда хорошо, когда физическая боль вытесняла моральную.

Но его крыло снова и снова. Отвлечется на минуту и опять.

А главное - один гость за другим.

Богдан думал его прессовать сразу же начнут. Готовился. Физподготовка предполагала, что пресс он вначале сможет выдержать. А потом... С другой стороны, чего тут прессовать. Сам позвонил, сам показания дал. Берите готовенького.

Хренушки.

Когда ему сказали, что адвокат приехал через час после того, как его взяли, Богдан взбодрился.

Неужели...

Кому хочется сидеть? Тем более, за правое дело.

Богдан не тешил себя иллюзиями. Намотают ему срок. Как миленькому. И похер, что девчонку защищал, сам оборонялся. Взял оружие - отвечай.

Им ещё ранее тренера говорили - спецподготовка может обернуться против них. Что с спецов и спрос другой. После службы в горячих точках тем более.

Даров снова и снова прокручивал в голове события, искал выход. У них есть деньги, наймут адвоката.

И сначала он реально подумал, что парни каким-то образом сработали нереально быстро.

Хватило одного взгляда на этого Бестова Адама Борисовича, чтобы понять - он и парни его не потянут.

Другой чел подсуетился.

Бестов говорил четко, по делу. Богдан додумался не вставать в позу. В первые часы осознание глобального пиздеца ещё не пришло.

Им бабахнуло, когда дверь камеры закрылась.

Его поселили в одиночку. В то, что ему настолько повезло, Богдан не верил.

Слишком лайтово.

Значит, гости ещё будут.

И он не ошибся.

Первую ночь в камере он не забудет никогда. Жизнь в интернате удобствами их не баловала. Всякое бывало. К неудобствам они привыкли.

Но тут... Другое.

Сна не было ни в одном глазу. Богдан несколько часов пролежал, не ворочаясь. Думал. Прикидывал.

Тогда он ещё верил, что у него есть выбор.

Тогда ему ещё открыто не сказали - или принимай всё, что дают или присядешь.

Пусть и ненадолго... Лет на пять. Может, даже по УДО выйдешь. Или на поселение пойдешь. Но пойдешь...

Друзья дождутся. Это понятно. Но кем они будут спустя пять лет и кем будешь ты? Уголовником? Зэком? Прощай спецвойска. Да многое, что прощай.

В том числе и Рыжей придется сказать до свидания. Она-то как раз ждать не будет. На суде увидятся и пока-пока.

Он никогда не забудет первую встречу с отцом.

Встреча проходила в камере.

Его, т.е. отца впустили рано утром.

Богдан быстро сел. Он как раз качал пресс. Встрепенулся, голову к двери повернул.

И всё понял.

Одного взгляда хватило.

На него смотрел он сам лет тридцать спустя. Может, поменьше. Сходство было, и ой какое. Только вошедший комплекцией ему уступал. Почему-то в голове мелькнула шальная мысль, что пусть этот и уступал ему, только не факт, что Богдан его уложит.

Физподготовка так же чувствовалась.

Он прошел, сел за стол. Кивком головы указал на другой стул.

- Не думал, что знакомиться будем в камере... сын.

- Я тебе не сын, - ощерился Богдан.

Варанов усмехнулся.

- Можешь отрицать очевидные факты. А можешь башку включить. Ты хочешь присесть на пятилетку? А то и побольше тебе впаяют. Выйдешь и куда? Вышибалой в клуб пойдешь батрачить, смотреть на лощеные морды всяких уебков? Или меня послушаешь наконец?

Богдан с такой силой сжал зубы, что, казалось, они рассыпятся сейчас к херам собачьим.

Послушаешь наконец...

Как звучит.

Богдан с шумом отодвинул стул и сел.

Он послушает. А чего бы не послушать-то. Времени у него теперь дохуя.

- Я предлагаю тебе своё имя.

- Щедро...

- Не скалься, рано. И обидки свои пацановские засунь в задницу. Или мы разговариваем, или я ухожу.

Как он удержался от того, чтобы не выбрать второе с напутствиями долгих лет - вопрос. Некоторое время Богдан молчал. Смотрел на отца.

Где ты, сука, был все эти годы? Когда его прессовали, когда по туалетам мочили мальчишкой?

С другой стороны... Не рос он в обычном интернате или детдоме. У него были отличные учителя. Тренера. Их обучали по такой программе, что закачаешься. Не во всех платных школах такие есть.

Они узнавали...

- Слушаю, - процедил Богдан, сжимая руки в кулаки.

- Повторюсь - я предлагаю своё имя. Официально. И покровительство. На первых порах это всё, что я тебе и..., - он сделал паузу, - твоим пацанам дам. Думаю, не хило.

На самом деле это было больше, чем не хило.

И они оба понимали.

- Официальных наследников нету, да?

- Зачем задавать вопросы, на которые знаешь ответы.

Богдан и не думал отводить взгляд.

- В детях часто разочаровываются. В тех, кого воспитывают и нет. Ты пока идешь очень хорошо. Пацаны - тоже. Дема у вас полиглот. Сколько он языков знает? Четыре? Леня шарит в технике. Ваш Вячеслав гений разруливать ситуации. Четвертый прирожденный финансист. В тебе объединены организаторские качества и в финансах ты тоже шаришь. Вы думаете просто так вас натаскивали? За глаза красивые? Или эксперименты ставили? Нет. Так карты легли. Если убрать тот факт, что ты мой сын, вы чертовски удачливые и способные сукины дети. Естественный отбор никто не отменял. Я дам шанс. Из вас выйдет отличная команда. Или вы планировали всю жизнь широебиться по горячим точкам?

- Не трогай парней...

- Никто никого не трогает. И тебя тоже. Прикидывай мозгами, куда двигаться дальше. У тебя будут деньги, кто-то выступит генератором идей и вперед.

- Тогда зачем была армия?

Варанов повел плечами.

- Школу жизни, как и естественный отбор, никто не отнимал. И не думай, что тебя кто-то осыплет всеми благами мира. Я дам тебе и твоим корешам удочки, а дальше... Ход за вами.

На этом мужчина счел разговор оконченным.

Встал и направился к двери, у которой остановился и обернулся. Он

- И ещё. Твоя красота тебя навестит.

Красота?

Это он сейчас про Тоню?

Да, про неё.

Он ждал день. Два. Неужели Тонька не придет? Должна же...

Должна!

Он хотел её видеть. Сильно хотел.

Пока один из конвоиров не сказал, что ему свезло. Свиданку организовали на все выходные.

Богдан в силу неопытности даже сначала не догнал. Какая свиданка? С кем?

Уж не с Тонькой же! Какая девочка, знающая его два с половиной дня, согласиться приехать к нему на выходные.

Так он думал, пока не вспомнил взгляд Баранова. И в голове не сомкнулся пазл.

Ее к нему привезли..

Да-да.

И сейчас она стояла, глазищами хлопала. Ещё и сумку долбанную прижимала.

Весело, чего уж.

- По.., - начала она, запнулась, побледнела. - Поговорить.

- С сумкой? «родолжил он в том же духе.

На несколько дней! Свиданка-то! Вы понимаете масштаб пиздеца?

Ему с парнями не дали увидеться, а тут эта!

В дверь вжимается, того гляди сейчас заколошматит с криками, чтобы её выпустили. Интересно, выпустят?

Почему-то думалось, что нет.

Хорошо Варанов его прогибает, умело.

Мол, сыночка, вот посмотри какая лялечка на свободе без тебя будет жить-радоваться. Мальчикам другим улыбаться. За пять лет замуж выскочит, ребетенка родит. А ты сиди... сиди, соколик.

Богдан одернул себя. Про жениться он загнул, конечно. Какая ему разница за кого и когда выскочит замуж рыженькая?

Тогда отчего грудь кислотой облили и в висках шибануло ещё большей агрессией?

Надо выдыхать. И что-то делать.

- С сумкой.

Тоня упрямо вздернула подбородок кверху.

Секунда, вторая... Это всё, на что её хватило. Она шмякнула сумку на пол и порывисто сделала шаг вперед.

- Богдан, меня отец твой попросил приехать. К тебе. Да, прямо сегодня, - она говорила очень быстро, едва не глотая окончания. Торопилась высказаться, пока запал не прошёл. -Поговорить, наверное. Поддержать. Я и сама хотела с тобой встретиться. Сказать «спасибо», как бы это не звучало сейчас и узнать, как ты!

- Повод придумала сейчас или отец подсказал?

Бога никак не мог успокоиться. Тормози, парень... Давай, заканчивай дурить и прессовать девчонку.

Разве не рад её видеть?

Рад. Чертовски.

Оттого и корежит. Что хрен бы она сама к нему пришла. А если и пришла, то перед судом. Бросилась со слезами на глазах в благодарностях и...всё.

Варанов прав...

Во всем. Как не горько, падла, это осознавать.

Девчонка явно не рассчитывала на такой прием. Заморгала растерянно, стушевалась.

И, кажется, готова была разреветься.

А женские слезы... Ни один мужик ещё не родился с иммунитетом к ним.

Выругавшись, Богдан направился к Тоньке. Та окончательно растеряла былую прыть и вжалась в дверь, ещё сильнее вцепившись в сумку. Еще секунда, и девчонка начнет колошматить в дверь, чтобы её выпустили. Только отчего-то Даров был уверен, что нихера её не выпустят. Придет дежурный, рыкнет на неё и ему ещё пару ласковых отвесит.

- Проходи, раз приехала, - Богдан честно попытался смягчить тон. - И сумку свою давай. Чего в неё вцепилась, как в родную.

- А ты чего грубишь?

Всё-таки зубки ещё целы. И это хорошо...

- А мне, сука, радоваться надо?

А вот это было точно лишним.

У Тони подозрительно быстро покраснел нос, она предательски им шмыгнула и разревелась.

- Ты думаешь я хотела!., чтобы ты сюда... ты тут был? Хотела? Нет! Я говорила ментам, что...

Сумка грохнулась на пол, когда Богдан рванул Тоню на себя. Но момент был упущен, Рыжая скатилась в истерику. И вместо того, чтобы прижать её к себе, как думалось и планировалось ранее, рот Богдана самопроизвольно нашел губы Тони.

Он действовал на эмоциях. Его не просто штормило, его сбивало с ног. И её губы... Они притягивали, как магнит. Пухлые, розовые. Сладкие. Охуенные просто.

Ещё хранившие холод улицы. Богдан сам не понял, как жестко впился в них. Набросился, пожирая нежность. Это же Рыжая... И она у него. К нему пришла. Сама.

Его словно в пропасть толкнули. И он сиганул. Потому что ни разу не помнил, чтобы поцелуй настолько бил по башке. Крышу сносил разом. Её дыхание губы в губы. Её запах. И вся она сама такая маленькая и хрупкая по сравнению с ним.

В висках Богдана запульсировало, сердце ударило в ребра. Что там батя говорил?

Парень не сразу сообразил, что она вырывается. Губы сжала, по двери заерзала, руками ему в плечи уперлась, отталкивая.

Он кое-как, преодолевая себя, фактически на пределе внутренних ресурсов, заставил себя сделать шаг назад.

Тоня ещё сильнее вжалась в дверь.

- Ты охренел? - выдохнула она неверяще и не придумала ничего лучше, как провести тыльной стороной ладони по губам.

Заебись.

Значит, ей его поцелуй не понравился?

- А тебя разве не за этим прислали?

И снова Богдан увидел, как удивление и растерянность промелькнула на её порозовевшем личике.

Он вел себя, как скотина. Его раздирало на части. Какого хрена надо было приезжать, если так противно?

А дальше последовало ожидаемое. Тоня бросилась к нему.

Он перехватил её руку. Сжал несильно, синяков не должно остаться.

Вроде бы...

Тоня яростно сверкнула глазами, рванула руку на себя. Но куда. Он по-прежнему её держал. -Ты... ты...

- Урод? Ублюдок? Ну, давай уж. Говори.

- Отпусти меня.

- Думаешь стоит? Драться больше не будешь?

- Не буду, - буркнула она, внезапно оседая.

Но и удерживать дальше - это неправильно как-то.

- Зато реветь, дура, перестала.

Снова ломая себя, он отпустил руку, подхватил её сумку, убирая с дороги. Споткнется ненароком, нос расквасит. Он же виноватым будет. Не придумав ничего лучшего, он поставил сумку на койку.

Единственную в камере...

- Пиздец какой-то, Тонька.

-Угу.

Она обхватила себя руками.

- И что делать будем?

Глава 14.

Она пожала плечами.

- Тонь... Проходи уже. Тошно на тебя смотреть. Как ты к двери жмешься.

Он едва не добавил - что раз так херово - можешь, уходить.

Но притормозил.

Эгоистично? Да, сука!

Но он хотел, чтобы она осталась.

Он тут на стенку лез от отчаяния. От того, как его обложили. Одиночество и беспомощность сводила с ума.

На войне бывало всякое. Пусть он с парнями воевал недолго, хватило разного. Они пару раз нехило так отхватывали. Злясь и упорствуя, шли дальше. А тут что? Да ничего, блять!

Шумно вздохнув и ещё раз шмыгнув носом, Тоня прошла. Один шаг. Второй. Потом снова остановилась и осмотрелась.

- У тебя даже холодильник есть? А я как раз думала, что ничего не взяла из еды...

Кто о чем...

Богдан демонстративно подошел к небольшому холодильнику и распахнул его.

Тот был забит под завязку.

- Жратва не проблема.

Сказал, а у самого под ребрами как-то странно потянуло. Или свело? Ему зашла её забота. Значит, всё-таки думала про него.

Интересно, что тогда у неё в сумке? Шмотье?

Она реально к нему на все выходные приехала?!

Ебать...

Если это так, они не просто попали.

Они феерично попали!

Сглотнув внезапно собравшуюся во рту слюну, Богдан прокашлялся.

Так, Даров, взял себя в руки! Немедленно!

И хорош на неё рычать...

- Есть, кстати, будешь?

- Нет.

- Вообще ничего?

- Вообще ничего.

- Ладно...

Он захлопнул холодильник. Хотел аккуратно, вышло... Как вышло.

Тоня встала у стола. Нахмурилась сильнее, потом всё-таки отодвинула стул и села.

А Богдан впервые обратил внимание на то, как она одета. Джинсы какие-то потертые. Кофта тоже непонятная... Точно домашняя.

Её что, из дома прямо выдернули? Так что ли?

Нет, ему не важно, как она выглядит. Просто иногда мозг цепляет такие мелочи.

Хотя... Он бы, наверное, не отказался, если бы она к нему на свидание пришла красивой. В платишке там... Волосы свои колдовские распустила.

Богдан мысленно выматерился. Сегодняшние мысли его до добра не доведут.

Он выдвинул стул, развернул его спинкой к столу и оседлал.

- Рассказывай, - сказал он, упирая предплечья в край стула.

- Что рассказывать?

Тоня категорически отказывалась смотреть ему в лицо. Наверное, всё-таки он с поцелуем переборщил. Надо было как-то иначе останавливать истерику.

Внутренний голос, который, гад, активировался, когда его не просят, тотчас ядовито пропел

- а в истерике ли дело. Нихрена не в ней.

Целовать её хотелось. И много. Чего уж.

- Всё.

Снова тяжело вздохнув, Тоня всё-таки бросила на него быстрый взгляд.

- Я не знала, что твой отец - Елисей Варанов.

- Счастье мне привалило, да? - Богдан и не думал скрывать иронии.

Тоня открыла рот, чтобы ответить в том же духе, но передумала. Закрыла его и некоторое время молчала. Он тоже молчал.

Пусть немного успокоится.

- Никто не знает, так получается? В городе...

Богдан повел плечами.

- Без понятия.

- Тогда почему ты здесь? - этот вопрос она задала совсем негромко.

- Потому что порезал одного мудака, - уже более весело заметил Даров. Смешно ему, идиоту, вдруг стало.

- Я не о том... Ты понял меня.

Конечно, понял. Но душу изливать не собирался.

- Он сегодня к тебе приезжал? - Богдан сменил ракурс разговора, перехватив инициативу. -Да.

-И?..

Глаза Тони снова увлажнились, и она отвернулась.

- Тонь... Рассказывай давай уже.

- Что рассказывать? Сказал, что раз ты пострадал из-за меня, а у нас с тобой, оказывается, любовь, я должна поддерживать тебя, - она прикрыла губы ладонью. - Здесь. И вот... я здесь.

Вот сука! Уроет гада, как только доберется.

Нормальный подход организовал батя. Через шантаж пытается их всех нагнуть, чтобы получить желаемое.

- И ты с легкостью согласилась? - продолжал допытываться Богдан.

Это ещё не всё. Чуйка его редко, когда подводила. Он сомневался, что Тоня из благодарности с радостью запрыгнула в тачку Баранова и отправилась к нему на все выходные.

Не похожа она на ту, которая, не задумываясь, поедет к парню на все выходные. Тем более, едва ли не на зону.

- Меня подстегнули. Маму и Кнопку Варанов «пригласил» пожить у себя. Так понятно? Даров медленно кивнул.

Понятнее некуда.

Он слышал, что после небольшой сидки, когда Баранова в очередной раз пытались «взять», он как-то быстро женился. И вроде бы даже на жену не надышится. Бережет, как зеницу ока. Едва ли не в «тереме» держит. И такое с другими бабами вытворять. Нормально, да?

А что Варану другие бабы? У него есть цель, он к ней и прет.

- Слушай, Тонь... Давай я у тебя кое-что ещё спрошу. Понимаешь... Мне знать надо.

Тоня с подозрением на него посмотрела. Как чувствовала, что ничего хорошего от него не услышит.

- Спрашивай.

- Ты уже была с кем-то из парней?

Кровь тотчас прильнула к щекам девчонки. Сама Тоня чрезмерно шумно отодвинула стул и вскочила на ноги, намереваясь бежать. Только куда?

Или она снова собралась ему в морду впиваться?

Заслужил вроде как.

- А если я не девственница? То что? - сразу насупилась Рыжая.

- Ты можешь просто ответить - целка ты или нет?

- Боже... Какие же вы все придурки, - простонала она, кривя губы и не пряча разочарования, что промелькнуло на её лице.

Разочарования в нем.

- Если я скажу, что целка -Вы типа меня не тронешь. Да? А если я уже... Как вы там говорите? «Вскрыта»? То со мной можно не церемониться, так?

На её выпад он отвечать не стал, лишь продолжил давать взглядом.

Она права, как это не паскудно звучало.

А что?.. Кто-то на его месте отказался бы от неё? Добровольно?

Вот начистоту. Без каких-то там высоких эпитетов.

Ему двадцать с хвостиком. Он молод, здоров. И хочет секса. Даже здесь.

И с ней.

Особенно, с ней.

В голове невольно всплыл голос малой, когда та критически осматривала его на перекрестке и выдала: «Жених?»

Естественно, принуждать он никого не будет. Спас от насилия, чтобы самому пройтись по ней?

- Помыться хочешь? - грубовато буркнул он.

Тоня отозвалась не сразу. И это херово, потому что его терпение не безгранично.

- Хочу.

- Иди.

Он мотнул головой в сторону небольшой душевой. Тут такая тоже имелась.

Тоня сглотнула.

- Не пойду...

Даров усмехнулся.

- Боишься, что присоединюсь?

Она снова кивнула.

-Да.

От него по-прежнему исходила скрытая угроза. Хотя почему скрытая? Он выглядел так, точно хотел её прибить.

Наверное...

Или не прибить...

Кое-что другое хотел. И чертовски сильно.

- Иди уже, Рыжая. Не трону. Я не Артамонов.

- Он меня не трогал. Ну я имею в виду...

Она резко замолчала, сообразив, что сказала не то.

Вот совсем не то.

Позвоночник Богдана самопроизвольно вытянулся. Его точно вздернули. И снова во рту много слюны образовалось. А в башке замелькала одна картинка за другой.

- Иди, блять, уже, а?

Дважды повторять Тоне не пришлось. Она рванула к двери в смежную комнату. Потом о чем-то вспомнила, бросилась к сумке, подхватила её и, наконец, скрылась за дверью.

Молодец.

Богдан устало провел ладонями по лицу.

Тоня в душе. Моется. Голая.

Он ёбнется за эти выходные, честное слова. Яйца точно взорвутся.

Она, правда, собирается принимать душ?

Здесь? В этой комнате?

Тоня уперлась лбом в стену.

Сказать, что она попала, значит, ничего не сказать.

Как... Как так получилось? Это же маразм, это же глупость несусветная! Точнее...

А что точнее-то, а?

Кажется, только в эти минуты до неё начал доходить весь масштаб катастрофы. Даже не тогда, когда она выходила из дома и ехала сюда. Именно сейчас. Да-да.

Она просто сбежала от Дарова, не в силах больше находиться напротив него и поддерживать разговор.

Хорошие он вопросы задал. Интересные, черт побери! То есть логика такая - если не целка, значит, шалава и можно пользоваться по полной. Если девственница, то что - не тронет?

В висках застучало от бессилия и ярости. От одного полжизни бегала, теперь от второго надо отбиваться. А как? Скажите, как?

В одном Даров прав - он не Артамон. Завалит, не выберешься. И не отобьешься.

А, может, не завалит? Не тронет, а?

Чем он тогда от того ублюдка, которого порезал, будет отличаться? Мысли лихорадочно метались в голове. Страх снова захлестнул нутро. В комнате она видела предметы, которыми можно защититься. Ну, допустим, треснет она стулом ему по башке. Или какой-нибудь банкой из холодильника.

Дальше два варианта - или голова Дарова выдержит и Тоне последует нехилая ответка или она перекочует в соседнюю камеру. И ей точно не предоставят такого адвоката, как Бестов. Наоборот...

Она оттолкнула себя от двери и заставила пройти к умывальнику. Мыться она не будет. Лицо сполоснет.

Пока умывалась, несколько раз поежилась. Это нервное или в комнате на самом деле прохладно? Богдан вроде в футболке был, а до её прихода и вовсе в майке.

Выходила Тоня с осторожностью.

- Так и знал, что купаться не будешь, - усмехнулся он, ставя на стол две пластиковые тарелки. - Я не знаю, как ты, а я решил поесть. Точно ничего не будешь?

За Тоню ответил живот, громко заурчав.

- Понятно, - усмехнулся Богдан, снова открывая холодильник. - Есть йогурт. Какого черта мне его притащили - не понятно.

- Не любишь их?

- He-а. Не понимаю профита.

-Там белок.

- В каком месте?

Немного, но Тоне удалось расслабиться.

- Нехило, - она кивнула на стол, куда Богдан выкладывал контейнеры с едой.

- Угу. Из ресторана. Я такой еды никогда и не ел. Вот это что за хрень?

- Мясо. Краба, наверное.

- Крабовые палочки ты хочешь сказать?

Тоня склонила голову, рассматривая замысловатое белое мясо с красноватыми вкраплениями.

- Что-то мне подсказывает, что это-о, - она даже вилочкой потыкала, - к крабовым палочкам не имеет никакого отношения. Как, собственно, и крабовые палочки к крабу.

- Хм...

- Пробуем?

- Ты пробуй, а я двадцать минут подожду, - пошутила Тоня и первой отправила мясо в рот.

Губы Богдана дрогнули в полуулыбке. Он насадил на вилку свою порцию и тоже принялся активно пережевывать.

Уф. Кажется, удалось немного сбавить градус напряжения, чему Тоня была несказанно рада.

И да, кажется, Даров не собирается на неё набрасываться.

Может, пронесет?..

Они поели. Тоня убрала со стола. Надо же себя чем-то занимать!

И в таком режиме надо просуществовать два дня.

Как не старайся, но они столкнуться. Комната небольшая, развернуться особо негде. Что делать дальше - непонятно.

Можно бегать мыться по три раза на дню. Прикинуться чистюлей. И отсиживаться в ванной. Ага, на грязном холодном полу.

Так... Так, без паники. Они будут решать проблемы по мере их поступления. Главное, вроде и Даров немного успокоился. Правда, по прежнему, выглядит недружелюбно.

Дома она сотню раз в голове прокрутила, что скажет Богдану при встрече. Она надеялась, что им удастся поговорить. Слова были заготовлены. Тогда почему она их не может произнести?

- Богдан, у меня телефон не забрали, - наконец, сказала она. Но немного не то.

- Что? - тотчас встрепенулся он. - Серьезно? И какого ты молчала?

- Мы выясняли целка я или нет, - нервно ляпнула Тоня и сразу зажала рот ладонью. Слова самопроизвольно сорвались с языка.

Потому что, чтобы Богдан не делал, она в мыслях снова и снова возвращалась к предстоящей ночи.

Кровать одна! Она узкая!

Ни о каком «спать на полу» не может идти и речи. Тоня сама не допустит, чтобы Богдан лег на полу.

- Мы так и не выяснили, - глухо бросил он, буравя её недовольным взглядом.

- Ты звонить будешь? - тотчас нашлась она.

- Буду.

Он даже руку протянул.

Большая ладонь. Крепкая. Такая мужская. От мальчишечьего тут ничего нет. А ещё был шрам небольшой. Прямо посредине ладони. Едва различимый.

Тоня быстро достала из сумки телефон и сняла пароль.

- Держи.

Богдан обрадовался.

Она знала, кому он будет звонить. И не ошиблась.

- Я это, - сказал, когда ему ответил суровый мужской голос.

Тоня не могла определить, кому именно он позвонил. Демьяну ли или, например, Леониду. Но общий радостный гул она услышала.

А ещё ей очень понравилась улыбка Богдана. Она смягчила суровые, Тоня даже сказала бы, жесткие черты лица. Сделали его более доступным что ли. Понятным. Таким, как все.

Присев на край кровати, Тоня, как прилежная девочка, положила руки на колени. Она старалась не слушать, о чем говорил Богдан с друзьями. Это не её дело.

Но как не встревожиться, когда услышишь своё имя?

- Тоня у меня. Да, она самая. Хорош вам...

Богдан поспешно повернулся к ней спиной, чтобы она не увидела... что?

Тоня сильнее сжала собственные колени.

Ей не понравилось, что они говорят про неё. С другой стороны, что она хотела! Звонил-то он с её телефона.

- Придурки, - беззлобно отозвался Богдан, продолжая слушать ор парней.

Те что-то продолжали кричали ему по очереди.

- Постараюсь. Ладно, давайте, парни.

Он не сразу повернулся к девушке. Некоторое время постоял, сжимая в руке телефон.

Как не старалась Тоня не пялится в его сторону, не получалось. Он был центром сосредоточения её мыслей. Её страхов. Она только-только немного расслабилась и вот снова напряжение взметнулось вверх.

Постояв ещё некоторое время и о чем-то подумав, Богдан повернулся к ней.

- Спасибо.

Он протянул телефон назад. Тоня постаралась взять его таким образом, чтобы не соприкоснуться своими пальцами с мужскими. Не получилось... Кожу в месте соприкосновения заискрило, закололо. Хорошо, ещё Тоня не выронила телефон.

- Я маме позвоню?

-Тонь, ты сейчас прикалываешься? - Даров нахмурился. - Ты за кого меня принимаешь?

- Не начинай, ладно? Я сглупила. Я...

Она снова не договорила, порывисто разблокировала экран, и чтобы как-то сгладить ситуацию, поспешно набрала маму.

Один гудок... второй... Тоня заерзала. Мама, ну же! Возьми трубку! Надо было раньше ей позвонить, почему она не догадалась?

И какого черта Богдан не отходит? Стоит, нависает над ней? Он хотя бы представляет, насколько давит?

- Алё.

- Кнопка.., - облегченно выдохнула Тоня, запуская руку в волосы. Резинка их нещадно стягивала, и девушка сдернула и её.

-Тоня!

Сердце разорвалось на части, когда она поняла, что Кнопка плачет.

- Эй, малыш, ты чего? Ты плачешь? А, ну-ка, прекращай. Мы о чем с тобой договаривались? Ты помнишь?

- Помню...

- Вот. Давай-ка, успокаивайся. Ты за главную. А где мама?

- С дядей лугается.

- С тем, который к нам в дом приходил?

- Нет. С твоим.

- С моим?! - от удивления Тоня даже выпрямилась.

А Богдан как-то странно подался вперед.

- Да-а. Кто тебя увозил.

- Ничего не понимаю.

- Ну тот!

- Кнопка, ладно. Пусть мама мне напишет, когда прекратит ругаться с дядей, который меня увозил.

- Хогошо.

-Люблю вас.

- И я тебя.

Тоня сбросила звонок и прикрыла глаза.

Впереди их ждала ночь.

Глава 15.

Ночь будет адовой.

Для обоих.

Они оба силились сидеть до конца. Врубили на телефоне какую-то киношку и делали вид, что чрезвычайно заняты просмотром.

Первым психанул Богдан:

- Хорош, Тонь. Давай уже спать. Всё равно придется.

- Придется? - тотчас встрепенулась она и её чертовы глаза расширились по максималке. Даров мысленно застонал и закатил глаза.

- Спать, значит, спать. Без секса. Я, кажется, сказал, что не трону тебя!

Повышать голос он не планировал. Но так получилось.

- Когда сказал? - быстро выдохнула Тоня, щурясь.

- Когда в ванную тебя отправлял.

- А-а...

Значит, не поверила ему. Тогда так точно. Ну, а, сейчас, детка у тебя уже нет вариантов. Она завозилась. То так сядет, то иначе.

И ещё эти её волосы...

Распустила... Потом правда собрала. Заплела в косу, но так, не сильно, и многие пряди давно выбились. У него же ладони жгло, как хотелось до них дотронуться.

А нельзя. Вот сейчас точно нельзя.

- Я с краю, - начала девчонка.

Бога покачал головой.

- Нет. Свалишься.

- Нет, я...

-Свалишься, я сказал.

На этот раз он контролировал тон. Допускать малейшего сбоя в самоконтроле нельзя.

Иначе быть беде.

- Я осторожно и..., - Тоня начала спорить на чистом упрямстве, но потом догадалась глянуть на него и замолчать. - Мне не нравится твоя идея.

- Мне тоже.

- Спим же в одежде?

- Естественно.

Нет, сука, без одежды! И без трусов!

Сопя и о чем-то бухтя, Тоня забралась на кровать. Сначала села. Потом закинула ноги.

Затем перебралась к стене.

Богдан, стараясь маниакально не следить за её перемещениями и елозоньем, выключил свет. Он умел передвигаться в полной темноте. Уже успел изучить комнату вдоль и поперек. Да и чего тут изучать.

Путь к кровати занял менее минуты.

Тонька успела забраться под одеяло. Вцепилась, наверняка, в него. Богдан сжал зубы. Нет, можно, конечно, проявить великодушие и спать поверх него.

Но не будет.

И так башка уже трещит. От всего.

Койка рассчитана на одного. Восемьдесят сантиметров. Самый маленький размер. С его плечами тут одному разместиться-то кое-как. А с ней как?

Тоня вжалась в стену спиной, старательно расплющиваясь о холодный камень. Ну-ну. Богдан прикрыл глаза. Сколько он сможет лежать, не двигаясь? Ну, час. Ну, два. Может, уснет, конечно. Если повезет...

И кого он пытается обдурить? Себя?

Нихера он не уснет.

Потому что она рядом!

Он запахом её дышит! Он дыхание её считывает!

Можно, конечно, попробовать дышать по квадрату. Как-то погрузиться в себя.

Толку-то?

- Ты дышать будешь? - не выдержав, усмехнулся он, пялясь в потолок.

На нем замысловато играла тень от пресловутого «неба в клеточку».

Тоня и не думала шевелиться.

- А ты?

- Я дышу.

- И я дышу.

- Это тебе только так кажется.

Тоня максимально шумно засопела, активно импровизируя дыхание. Причем, делала это, как ей казалось, с равнозначными паузами.

Выругавшись, Богдан потянул одеяло на себя. Им надо найти оптимальную позу для сна.

Неужели, сука, он такой страшный, что она боится к нему прикоснуться? Шарахается, как от прокаженного?

-Тонь...

-А?

- Одеяло дай. Ты в него завернулась что ли?

Она засопела ещё громче.

А он внезапно себя поймал на мысли, что лыбиться, как дурак.

Целка она. Сто процентов.

Девочка-

Нутро ошпарило огнем. И ладно бы только это. Хер на него! У него встал. И быстро как! Раз и он готов.

Нутро ошпарило огнем. И ладно бы только это. Хер на него! У него встал. И быстро как! Раз и он готов.

Нечто подобное Богдан предполагал. Нереально остаться равнодушным, когда ты в койке с красивой лялечкой. А Тоня была не просто красивой. Запал он на неё. Сначала на её волосы, потом на саму. Нравилась она ему. Сильно. И ещё Варанов «подсобил». Неужели сволочь реально подумал, что он наброситься на девчонку?

От износа спас, зато сам залезет, так что ли?

- Холодно как-то, - прошептала Тоня, еще сильнее вжимаясь в стену.

- Отодвинься ты от стены. Она ледяная. Никто её отапливать не будет.

- Угу... И куда двигаться?

-Тонь.

- Что?

- Бесишь. Вот реально...

- А ты не бесись, а спи.

- Уснешь тут с тобой. Давай, иди сюда. Греться будем.

- Нет! - шепотом взвизгнула она.

Если можно было бы вклиниться в стену, она бы это сделала.

Богдан разозлился. Ну какого черта! Вот правда. Он повод давал шарахаться от него? Реально бесит.

Не долго думая, и больше не намереваясь терпеть её закидоны, он выбросил руку в сторону Тони.

Их молчаливая борьба длилась недолго. Подготовка и разные весовые категории сделали своё дело. Хорошо, что пигалица не додумалась пустить ногти в ход. Он бы точно её для профилактики на пол уронил.

Или под себя подложил..

Пока пришлось довольствоваться тем, что фактически запихал её себе подмышку. Пытался на грудь, но рыжая решила, что слишком интимно.

Через какое-то время она снова пришла в движение. Богдан заскрежетал зубами. Во-о неугомонная!

- У тебя стоит! -Ирошипела обвиняюще девчонка, снова начав елозить и отодвигаться.

Да неужели...

- Стоит. И чего теперь? Будешь елозить, так и будет стоять. Это, блять, нормальная реакция здорового мужского тела. Чего ты хотела, Рыжая? Чтобы я не реагировал на то, что ты рядом пыхтишь?

- Черт... Богдан...

- Заткнись. Просто замолкни сейчас. Ок?

Она сжалась, но уже не от страха. Скорее, прикидывала, как ей лежать удобнее. Богдан не чувствовал зажима в её мышцах.

- Спокойной ночи, - прошептала ему в грудь, на которой в итоге и оказалась.

Нельзя было лечь сразу, а?

- Спи, - недовольно буркнул Бога.

Спорим, она сейчас прямо, как мелкая, зажмурила глаза.

Он честно пытался уснуть. Никогда ранее у него не наблюдалось проблем со сном.

Организм Богдана четко знал - не поспит, следующей ночью такая возможность может и не представиться. Поэтому зачастую засыпал ещё на подлете к подушке.

Здесь же... нихрена. Лежал и пялился в потолок, прислушиваясь к ровному дыханию Рыжей. Хоть она уснула и, наконец, перестала тереться о него. Или он так остро воспринимал любое её движение, даже самое мало-мальское?

Яйца продолжали ныть. Член только-только успокаивался и потом - хуяк - снова дергался, вставал, как каменный! Бога реально думал пойти в душ и подрочить. Это лютый треш!

Он пытался дышать. Пытался сконцентрироваться на чем-то другом. Думал об отце, о суде. И снова всё сводилось к ней.

К этой рыжей.

Пусть волосы и были собраны в косу, он чуял их запах. Ягодный. Он проникал в нос, забивал поры. Дразнил, воспламенял похоть раз за разом. А ещё Богдана не покидала мысль, как он поставил Тоню на колени, намотает рыжую косу на кулак и будет долбить её сзади. Она преследовала его! Снова и снова. Вспыхивала в мозгу, выжигала.

Ни об одной девчонки он столько не фантазировал, как о ней.

И главное - вот же она. Рядом.

Трогай её на здоровье. Дыши. Трахай, в конце-то концов.

Типа ему разрешили...

Угу-ага.

Подарочек сделали.

А её, блять, спросили?

У неё в глазах одна паника. Она реально ехала к нему и думала, что он её насиловать будет! Зашибись.

Насильников Даров не то, что ненавидел. Ненависть - это не то определение. Он их лично готов был убивать. И убивал... Пришлось один раз. Где-то с полгода назад. Они с парнями в дом один зашли. А там два ублюдка под пятьдесят и девочка... Подросток совсем. Не старше пятнадцати. Вся в крови и синяках. Ублюдка даже одеться не удосуживались, сидели, курили и пили. Окровавленные висячие члены они не прятали.

Ну их с парнями и понесло.

Поэтому - нет. Не тронет он Тоню. Точнее, тронет. И ещё как тронет! Но на взаимной симпатии, когда она сама будет хотеть его.

А не так...

В груди зудела паскудная мысль, что пожелай и разложи её сегодня ночью, ему и слово никто не скажет. Девка вечером в воскресенье от него уедет в слезах и с синяками на бедрах, и все будут воспринимать это, как норму.

Су-ука!!..

Его скрутило.

Так. Спать. Даров, спать!

Тоня в очередной раз шумно вздохнула и её грудь заскользила по его грудине.

Бляять...

Утро облегчения не принесло. Член, как стоял, так и продолжил стоять бравым солдатом. Чертыхнувшись, Богдан убрал с себя Тоньку. Та под утро окончательно перебралась на него. И ножку-то на бедро закинула, и рукой едва под футболку не забралась.

Ножка на бедре... Он бы сейчас эту ножку, да себе на плечо...

Не выдержав, Богдан не совсем аккуратно скинул с себя Тоню.

- Что?.. - она непонимающе моргнула.

- Ничего, - буркнул он, резко поднимаясь.

Кажется, она ещё спит и не поняла, где проснулась. И с кем.

A-а, нет, уже поняла.

Потому что дернулась назад и одеяло на себя потянула, готовая нырнуть под него с головой. Богдан встал, сжимая челюсть с такой силой, что сейчас зубы к херам посыпятся.

И ещё... Она вообще в курсе, куда пялится?! И взгляда не отводит! Какого!..

- Так, Тонь. В туалет хочешь?

-Я?..

- Да, ты! Я сейчас займу душ! И надолго.

Да-а, надолго.

Она быстро-быстро замотала головой, отчего рыжие пряди яркими змеями заструились по подушки. Он ещё, сука, и романтик! Зашибись.

- Нет.

Она покраснела и ещё сильнее вцепилась в подушку.

Кажется, поняла.

Ну и похер.

Богдан от души саданул дверью. Внутри всё кипело, бушевало, мозги напрочь выносило. Он сжал пах. Бляяять...

Запираться Богдан и не думал. Быстро разделся и под воду. Вода пошла холодной, отчего он зашипел. Но если он рассчитывал, что охладившись, остынет, то сильно заблуждался.

Его точно с цепи спустили. Он с силой сжал член. Вперед, назад. Снова вперед.

Тоня-яяя...

Рыжая заноза. Да что же ты, гадина, из головы не выходишь? Засела основательно. Ещё как. И не только в голове, кажется.

Влип он в неё. Сильно. Влюбился, как последний идиот.

И сердце рвалось, тужилось. Ещё верило. Может, получится... Его будет.

Если он, конечно, по этапу не пойдет...

Богдан уперся башкой в кафель, заработав активнее рукой.

Нихера!... Никуда он не пойдет. Не сядет он. Ясно?! Не сядет!

И рыжую своей назовет. И целку ей порвет.

Она сама его примет. Всего.

На кровати ждать его будет. Попочкой кверху...

...или на колени перед ним опустится...

Ты же опустишься, Тонь?

И снизу будешь смотреть, рот приоткрывая...

Суббота и воскресенье прошли в аналогичном режиме. Фильмы по телефону, сон, еда. Короткие разговоры.

Иногда атмосфера сглаживалась, и они могли о чем-то нейтральном поговорить. Тоня старательно поддерживала разговор. Даже чересчур. Зато он узнал, как погиб её отец, как они жили последние годы. Про Артамонова тоже язык чесался спросить, но Богдан воздержался.

Взорвется же. Хуже обоим будет.

Им два дня простоять и ночь продержаться.

Спали снова в том же положении. На этот раз Тоня уже не егозила. Нырнула к нему под руку, закинула ногу на бедро. Тотчас поняв, что с последним погорячилась, прошептала:

- Я не специально.

Богдан закрыл глаза.

Не специально... Конечно! Только ему от этого не легче.

Утром был тот же каменный стояк. Даже хуже.

В воскресенье после обеда Тоня всё чаще начала смотреть на дверь. Ждала...

Что её выпустят. Он бы тоже ждал.

Тогда почему в грудине скребет? Ребра точно ломают...

Настроения не было от слова совсем. Зато Тоня того и гляди улыбаться начнет.

Он её не винил. Нормальная реакция нормального человека.

Но как же, сука, ему было тошно...

И вот в дверь постучали, сообщив, что через десять минут за Антониной придут.

Богдан сжал кулаки. Всё... Уходит она.

- Твой отец... Варанов, - начала Тоня, застыв над раскрытой сумку. Потом перевела взгляд на Богдана. Он сидел за столом, положив предплечья на столешницу.

Тоня как-то странно растерялась.

- Что Варанов?

Девчонка повернулась к нему и заправила рыжую прядь за ухо. Снова коса и снова какая-то растрепанная немного.

Черт.-

Он не мог воспринимать её волосы адекватно.

Её саму - тоже.

Пусть уже валит, наконец-то!

- Он сказал, что я буду к тебе приезжать каждые выходные.

Что-о-о?

У Богдана округлились глаза. Он не смог скрыть своего удивления.

- Ты не знал? - уже более тише уточнила Тоня, переступая с ноги на ногу.

- Нет.

Каждые выходные...

Это что за подъебон такой?

Серьезно. Две ночи - куда не шло. Но потом... Он не каменный! У него и так все мышцы трещат!

Тогда почему адреналин в башку ударил? В самый висок...

- Ну вот теперь знай. Поэтому я, думаю, может, не брать сумку. Я могу её здесь оставить?

- Оставляй, - на автомате ответил Бога, а у самого другие мысли шпарили.

Приедет! Ещё!

Тоня кивнула.

-Ладно.

Помялась и повернулась к нему спиной.

Всё...

Она уже стояла у двери. Сейчас уйдет... Ее заберут у него! На неделю! Нет, на пять дней! Или больше?..

В груди Богдана сдетонировало.

- Подожди.

Он резко встал из-за стола и за считанные секунды оказался рядом с девчонкой. Та толком не успела понять, что происходит. Глазищами лишь захлопала.

А он к ней.

Близко. И как дикий зверь аромат её ягодный в себя втянул.

- Поцелуй меня.

- Что? - ошарашенно выдохнула Тоня.

А что ты хотела, маленькая...

Он, конечно, сука, джентльмен! И выдержал эти выходные, а что будет в следующие?

Их как в клетке схлестнули. Чтобы выбора не было...

Ему-то точно не оставляли. Нет, выбор всегда есть, но что останется в итоге?

А Тоня здесь. Рядом. Стоит глазищами своими недоверчиво смотрит.

Не верит тому, что слышит?

А зря. Он далеко не белый и не пушистый.

Он голодный сукин сын.

Глава 16.

«Выйди, поговорим».

Сообщение от Артамона не вызвало восторга у Тони.

Можно и надо послать его нахер. Даже заигнорить. Но Тоня с удивлением отметила, что уже отвечает.

«Сейчас».

Она это серьезно?

Кажется, да.

Сегодня - среда. В универе они не виделись, он не приходил. А она... Она пыталась учиться и не думать про предстоящие выходные. И суд. Дату ещё не назначили, по крайней мере, её в качестве свидетеля больше не приглашали.

Друзья Богдана, за что она им была бесконечно благодарна, опекали её. В прямом смысле. Сначала их незримое присутствие воспринималось дико. Кто-то постоянно на горизонте был. И если к ней подходили, сразу направлялся в её сторону.

Связываться с «армейскими» не решались. Мало того, что студенты уверовали, что они на самом деле воевали, так каким-то образом прошел слух, что Богдан связан с Барановым.

Последнее оказалось самым весомым аргументом.

Преподаватели, конечно, оказались не в восторге, что новоиспеченного студента «закрыли». И даже поговаривали об исключении Богдана, но... На разговорах дело и закончилось.

Тоня вышла в коридор.

- Мам...

-Да.

-Артамонов приехал. Я выйду поговорить.

Мама медленно кивнула.

- Я на кухне буду.

Артамонов стоял, уперевшись о «камри». Увидев выходящую Тоню, бросил сигарету в снег и затушил её.

- Привет.

Тоня тоже поздоровалась в ответ.

Как же это странно - видеть Димку после случившегося, выходить к нему. Ещё неделю назад она бы ни за что не вышла. А сейчас?.. Сейчас её жизнь разделилась на «до» и «после».

При виде парня она больше не испытывала ни страха, ни желания укрыться.

- Пошли во двор. В машину не сяду.

Артамонов даже не пытаясь оспорить её слова.

Во дворе был небольшой навес, где стояла лавочка. Сидеть на ней зимой не лучшая перспектива. Тоня прошла в сарай и достала несколько старых шуб.

- Помоги, чего стоишь.

Артамонов, последовавший за ней и в сарай, с готовностью перехватил ношу.

- Сюда?

-Да.

Некоторое время они молчали.

Тоня не спешила начинать разговор. Да и слова как-то не подбирались. На улице было относительно тепло, можно и посидеть. Свежим воздухом подышать... На небе появлялись первые звезды, темнело сейчас рано.

Артамонов завозился и, наконец, сказал:

- Достал я тебя, да?

Тоня лишь вздохнула. Это был риторический вопрос.

- Я не хотел...

- Чего именно?

Горечь полоснула нутро. Если он пришел, чтобы снять с своей души камень, то ошибся адресом.

-Да всего. Хреново вышло.

Тоня покачала головой и принялась носком ботинка чертить на снегу линии. Туда-сюда. Туда-сюда.

- Я забрал доки из универа.

А вот на это признание девушка не могла не отреагировать.

- Забрал?

-Угу.

Сколько времени Тоня мечтала услышать это! Сколько раз она представляла, как вздохнет с облегчением. Как будет ходить по универу, не оглядываясь по сторонам.

И вот ее мечта сбылась. И что, где облегчение?

Нет его.

- Сам?

- Сам, Тонь. Отцу сказал, он поддержал.

Разговор клеился с трудом. В голове девушки никак не формировались мысли. Какая-то пустота стояла.

- Из города уедешь?

- Не терпится меня спровадить?

- Ты же для чего-то приехал сегодня и делишься планами.

- Приехал. Увидеться хотел.

Тоня чувствовала себя в безопасности. Мама находилась на кухне и наблюдала за ними. Это добавляло уверенности.

- Знаю, скучать не будешь, - продолжил парень, не дождавшись от нее ответа. -И уже пожелала мне счастливого пути. Я, наверное, это заслужил...Да нет, блять, заслужил! Много дел натворил... Думал, сначала, ничего серьёзного не будет, Тонь. Думал, что ты быстро сдашься.

Девушка прикрыла глаза.

- Дим, ты вообще понимаешь о чем говоришь? Ты мне на выпускном переспать предложил!

- Ну, предложил. И что? А вдруг ты бы согласилась... Я должен был попытать счастья.

-Ты придурок!

- Все мы придурки, когда член чешется.

- Не пошли... Не надо. Ты зачем ко мне пришёл? Поговорить? Давай говорить. Если снова включишь режим придурка, лучше уходи.

Артамонов усмехнулся.

- То есть ты не сомневаешься, что я могу быть адекватным?

-Ты адекватный со всеми, кроме меня. Ну, почти...

-Да-а, почти, - протянул парень, усмехаясь уже шире и разводя руки в стороны. - А я ничего не могу с собой поделать, Тонь. Ни-че-го!

- Ты сам себе веришь, Артамонов? Ты прессовал меня, как только мог! Ты буллил меня! -Тонь...

- Что "Тонь"? - внезапно она шмыгнула носом, и чтобы не расплакаться при человеке, который долгое время был ее врагом, провела по носу ладонью вверх. Мама бы за этот жест не погладила ее по головке. - Ты мне прохода не давал! Обзывал, глумился, угрожал! Еще, по сути, вчера грозился устроить групповуху. А сейчас что?.. Хочешь, чтобы я...

Она оборвала себя, отвернувшись.

Она не то, что не понимала зачем он приехал. Она не понимала какой смысл.

Что он от нее хотел?

- Я люблю тебя, - услышала она хриплое. И подозрительно близко.

Тоня обернулась. Артамонов повернулся к ней корпусом и впился в нее взглядом. Его лицо оказалось близко.

Выглядел он снова безумно. Глаза горят, ноздри раздуваются.

Он на грани...

Секунда-вторая и сорвется, и начнется всё по новой.

Тоня, словив толику паники, вытянула руку вперед и предупреждающе выдохнула:

- Не начинай...

- Ты мне не веришь? Ты слышишь, что я говорю? Я люблю тебе!

- Слышу.

Его отчаяние, наверное, должно было ее тронуть. Как-то смягчить.

Но не смягчило. Только повторно горечью полоснуло.

Сейчас он казался ей человечным. И его чувства - тоже. Почему нельзя было раньше так? Реагировать более спокойнее, вести себя не как гад последний. Он же отталкивал её своими действиями!

Они как-то с мамой разговаривали на этот счет. Тоня не выдержала, расплакалась при ней. Он в очередной раз что-то отчудил, она сейчас даже не могла вспомнить что именно. Мама тогда ещё не воспринимала его подкат серьезно. Сказала, что он мальчишка и привела пример с детсадовскими ребятишками, которые, не понимая, как привлечь к себе внимание и выразить свой интерес, дергают девчонку за косичку и отнимают у неё игрушки.

И вроде как мальчик вырос, а симпатия сильная, и он дурит.

Додурился, называется.

Тоня не могла его обвинять в случившемся. Его там не было.

Но было много другого.

- Я верю тебе, Дим, - негромко сказала она. - Что понравилась тебе когда- то и прочее. Но зачем ты пугал меня? Зачем донимал? Нельзя было принять мое "нет" и переключиться на кого-то другого?

- Нельзя, - глухо и категорично ответил он, сжимая губы.

-Ты многим нравишься.

- Но не тебе.

- Это бессмысленный разговор.

- Да почему бессмысленный? Услышишь ты меня, наконец!

Он вскочил на ноги и встал напротив неё. Тоня мгновенно насторожилась. Напряглась.

Но Дима быстро опустился на корточки перед ней. Захотелось глаза в глаза?.. Зачем?..

- И ты услышь меня, Дим...

-Я...

Начал он и внезапно замолчал. Тоня интуитивно подалась назад. Занавеска на кухне качнулась, значит, мама стоит у окна. Хорошо... Господи, как же здорово иметь такую надежную опору в жизни, как любящую и понимающую маму.

Артамонов поднялся на ноги и прошелся по двору. Девушка настороженно за ним наблюдала.

Не доверяла она ему, хоть тресни. Ожидала, что в любой момент он накинется на неё.

- Я уезжаю, Тонь.

- Я это поняла.

- Нихера ты ничего не поняла! Я уезжаю, Тонь! - его голос сорвался. - Я не увижу тебя больше и...

Тоня тоже поспешно встала. Интуиция завопила, что пора закругляться. Лимит "адекватного" Артамонова подходит к концу. Значит, пора его выпроваживать.

Он шагнул к ней. Все такой же высокий, немного агрессивный. Ноздри его носа шумно раздувались.

Он был на грани, едва себя сдерживал. А это чертовски плохо. Тоня сама пребывала не в лучшем расположении духа. Постоянная хотелось плакать. Плюс месячные на днях должны прийти, чему она будет несказанно рада. Они не пройдут до пятницы, и на свиданку она поедет с прокладками. Хотя бы какая-то защита.

Богдан Даров может быть тысячу раз классным и порядочным парнем. И в обычной жизни он бы никогда ее не тронул. Насильно. Не принудил. Она этому верила.

Но когда человек загнан, когда ему угрожает срок и другие неприятности, многое меняется.

Плюс, есть фактор искушения в виде нее. Что может думать молодой парень, к которому приезжает на несколько дней девчонка?

Которая ему нравится...

Она видела, как он на нее смотрел. В камере. И видела, как смотрел в кафе, когда подвозил, потом в универе.

Он предлагал ей помощь! Не просто же так, не из-за альтруизма.

И мало ли как пойдут дела в следующие выходные.

Поэтому Тоня не строила иллюзий и не собиралась расслабляться.

Она никому не верила.

- Вот и уезжай, Дим. Хватит. Ты пришел попрощаться? Мы попрощались. Я не держу на тебя зла... Хотя, нет. Вру. Держу. Но это пройдёт. Обязательно. И мы все будем жить долго и счастливо. И, наверное, даже сможем поздороваться без эмоций пару лет спустя, если случайно пересечемся.

Артамонов сжал губы. Челюсть агрессивно выдвинулась вперед. Руки он засунул в карманы брюк.

- Это правда, что ты к нему в тюрягу ездила? - выдал он, не скрывая боли.

Обнажаясь.

И внезапно эта боль пронзила Тоню. Может, не всё так потеряно с Артамоновым? Может, до него, наконец, дошло?

Про кого шла речь уточнять было бы глупо.

- Правда.

Лицо парня исказилось.

- И еще поедешь?

- Поеду, - вздохнула Тоня.

Она ожидала вспышку ярости. Отборный мат. Но ничего подобного не последовало. Артамонов болезненно скривил губы и опустил голову.

Задышал глубоко и часто.

А потом шагнул к ней вперед.

- Тусова, дай себя поцеловать на прощанье!.. Хотя бы раз. Пожалуйста.

Тоню повело. Да что ж это такое!

Богдан тоже её просил. Там, в комнате для свиданий.

Мир вокруг неё сходит с ума. Она ничего больше не понимала. Она себя не понимала! Вот что пугало больше всего.

У Антонины всегда были четкие представления о том, что «хорошо» и «плохо». Вот четное, и вот белое. Вся ясно, понятно.

Теперь границы стерлись. Всё размазано.

Чувство вины никуда не делось. Она должница... С этой мыслью она засыпала и просыпалась. Честно пыталась её изгнать, но не получалось.

Ещё общение с Богданом подливало масло в огонь.

- Артамонов, - предупреждающе выдохнула Тоня.

-Добрый вечер, молодой человек.

Её спасла мама.

Мама, спасибо... Спасибо-спасибо!

Она появилась на крыльце, кутаясь в шаль.

Артамонову ничего не оставалось делать, как обернуться на голос. Но делал он это с натяжкой, медленно. Тоне даже казалось, что пространство вокруг парня закристаллизовалось.

- И вам здрасти, Нина Михайловна, - буркнул он.

- Что-то ты сегодня неприветливый, Дим. Обычно улыбаешься, балагуришь.

- Настроение дерьмовое.

- Бывает. На улице холодно, Тонь, давайте-ка закругляйте разговор.

За спиной парня Тоня послала маме благодарность - сложила руки перед грудью.

- Мы и закруглились. Арта... Дима уже уходит. Да, Дим?

-Угу.

Артамонов кинул в её сторону нечитабельный взгляд. Тоня вникать в подробности не собиралась. Поговорили, как смогли, чего уж.

Она его проводила через крыльцо. Выходить из дома не решилась.

Он шел, не оборачиваясь. Немного сутулясь, втянув шею в плечи. Тоня обхватила себя руками, в горле неприятно запершило.

Мама встала рядом и осторожно дотронулась до плеча дочери.

-Ты как,Тонь?

- Не знаю, мам, не знаю...

Глава 17.

- Это что?

За Тоней приехал всё тот же мужчина.

-Это?

- Да. Это.

Сегодня он был не в духе.

- Игры.

- Какие, к черту, игры?

- Что вы все постоянно ругаетесь? - фыркнула Тоня, пряча руки в карманы и готовясь отстаивать свою позицию. - Давайте начнем с того, что вы представитесь.

Мужчина нахмурился ещё сильнее и как-то странно посмотрел за её плечо. За спиной Тони стояла мама. Она вышла её провожать.

-Добрый вечер, Нина.

- Не могу сказать того же... Валерий Дмитриевич.

Мама намеренно сделала паузу перед обращением. Как интересно. Тоня мысленно поставила галочку, что по возвращении она обязательно расспросит про Валерия Дмитриевича. Кто он такой и с чем его едят. Девушке думалось, что он не последнее лицо у Варанова.

Как Тоня не приставала к матери, та отказывалась что-либо говорить о том, как жила выходные без неё. Кнопка твердила про огроменный дом, больших собак и про... Хмм, а не про Валерия ли Дмитриевича несколько раз упоминала сестра?

Что какой-то подозрительный тип постоянно косился на маму и навязывался к ней в женихи. И теперь дяде Толе надо будет постараться, чтобы удержать маму. Тоня, услышав рассуждения Кнопки, фыркнула. Кто может понравиться маме в окружении Варанова?

Но может быть и другой расклад. Она может кому-то очень сильно понравится, и тогда...

Тоня переступила с ноги на ногу. Ну уж нет! Никакому Валерию Дмитриевичу они маму не отдадут!

- Это настолки, - заявила она, привлекая к себе внимание. Гляделки человека Варанова её нервировали. - Домино, уно, ЗБС и...

- Какой ещё ЗБС?

- Злобная, бесстыжая, смешная игра, - Тоня настырно вздернула подбородок кверху. -Ничего предосудительного и опасного. Развлекаловки и только.

- Вы собираетесь с Богданом...играть?

Теперь уже мужчина сделал намеренную паузу.

- Угу, - кивнула девушка, полная показного оптимизма.

Про то, что она привезет с собой настолки речи у них не шло. Её инициатива. Про то, что инициатива наказуема - лучше не думать.

- Ну ладно. Настолки так настолки.

Человек Варанова перехватил её сумку.

- Лучше бы платье с собой прихватила, - буркнул он.

- В камере холодно. Какое платье? - не сдавалась Тоня.

- У Богдана день рождение. Порадуй парня.

Услышав про день рождение, Тоня притихла. И, кажется, даже растерянно моргнула глазами.

Черт.

Она обернулась и посмотрела на маму. Та молча кивнула.

Блин, и мама туда же!

Тоня, тихонько матерясь, вернулась в дом. И какое платье ей с собой взять?

Она, недовольная тем, что позволила собой манипулировать, распахнула шкаф. Ей пижаму фланелевую надо брать, а не платье! На самом деле у неё имелось длинное шерстяное платье. Но оно такое... в облипочку. Рука Тони, перебиравшая вешалки, остановилась-таки на нем.

Да будьте вы все неладны!

Да будьте вы все неладны!

Психанув, Тоня сдернула его с вешалки и быстро скомкала. Потом психанула повторно, кинула на кровать и уже более аккуратно сложила. Новое ей в ближайшее время не грозит, нечего портить вещи. И в сумке место имеется, уложит.

На улице наблюдалась интересная сцена.

Валерий Дмитриевич демонстративно разглядывал её маму, а та в свою очередь делала вид, что увлеченно считает барашек на небе. Погода была ясной, небо голубым и красивым.

Ну да, можно и барашек посчитать.

- Я готова, - сказала Тоня, подходя к своему «шоферу». Хотя этот мужчина в дорогом черном пальто был кем угодно, но явно не шафером.

- Отлично, садись. До свидания, Нина.

-До свидания, Валерий Дмитриевич.

Тоня обняла маму.

- Мам, мне беспокоиться?

- Ты о чем? - её Нина Михайловна нахмурилась, заглядывая в лицо дочери.

- Он пялится на тебя.

- Не придумывай.

- Я серьезно.

- Ты лучше про себя думай, малыш. И, пожалуйста. Ради Бога, береги себя и будь умничкой.

Они обе понимали, что не все зависит от неё. Мама на этой недели тоже порывалась обратиться в полицию, её остановила Тоня.

Не надо полицейских. Хватит их с неё. Они ничем не помогут, лишь усугубят ситуацию.

Нервы помотают, посмеются, а потом ещё и от Варанова счастье прилетит. Например, снова заберет маму и Кнопку на выходные. Или ещё что похлеще будет.

Валерий Дмитриевич распахнул перед Тоней дверь авто. Она поспешно нырнула в теплый салон и тотчас сжала руки в кулаки. Только не плакать! Пореветь она потом успеет. Маму расстраивать не стоило. Они обе держались из последних сил.

На этот раз дорога показалась менее длинной. Тоня несколько раз ловила на себе мужской взгляд.

Сегодня они не разговаривали. То, что ей над

Она не верила, что будет сюда ездить полгода. Это целая жизнь! И за полгода они привыкнут с Богданом друг к другу. Тоня не хотела никаких привязанностей.

Она дышать свободно хотела!

Богдан - тоже... Он из-за неё под следствием.

Чувство долга снова полоснуло по душе.

Ничего... Ничего, они обязательно справятся и разрулят ситуацию.

Отец Богдана непростой человек, он ему поможет. Не зря же он обозначил себя.

Перед ней снова распахнули дверь и помогли достать сумку.

Тоня затопталась на месте. Как же не хотелось идти! Серые стены и колючая проволока на кого угодно навеют тоску.

- Все хорошо, Тоня?

Она пожала плечами. Какое хорошо! Он сейчас серьезно? Как будто не знал, что ездит она сюда не на добровольных началах.

- Кстати, Валерий Дмитриевич, - Тоня не смогла себе отказать в небольшой шалости. - У моей мамы есть мужчина.

Если она думала, что уколола его или что внезапно оказалась на одном поле игры, она глубоко ошибалась.

В глазах мужчины что-то промелькнуло. Злость, раздражение? Удивление? Эмоция была настолько быстро, что Тоня не успела рассмотреть. А жаль.

-Ты уверена?

А вот теперь в его голосе слышалась ирония.

Причем, ничем не прикрытая.

Тоня даже на мгновение опешила.

- Конечно! Дядя Толя!

- Тогда что ты тут делаешь?

Тоня остановилась, как вкопанная.

- В смысле?

- В прямом.

Она открыла рот, чтобы дать ответ.

И поняла, что ей нечего сказать.

- Очень умно, - буркнула девушка, непонятно кем больше недовольная - своей детской выходкой или тем, как знатно и ловко её поставили на место.

- Вот и не пытайся укусить взрослых дядь молочными зубами.

Но что-то изменилось в его голосе.

Дальше снова коридор, улица, отдельное здание и снова коридор.

- Вы за мной в воскресенье приедете? - Тоня вцепилась в переданную ей сумку и выжидающе посмотрела на Валерия Дмитриевича.

-Да.

- Во сколько?

- А во сколько надо?

Отчего-то мужчина сжал губы плотнее.

- Чем раньше, тем лучше, - не стала она юлить.

Ответ ему не понравился.

- К шестнадцати часам будь готова.

-Ладно.

Конвоир постучал в дверь, точно тот, кто находился мог что-то решать - пусть их или нет.

Дверь противно скрипнула металлом, и Тоня смело шагнула в комнату, не забыв нацепить улыбку. Сегодня должно быть иначе.

Она даже не успела сообразить, что происходит.

Увидела лишь, как к ней приближается высокая широкоплечая фигура.

Богдан...

Да, конечно, это был он.

Но он как-то слишком стремительно на неё надвигался. Она даже «привет» не успела сказать.

Он оказался рядом. Нажимом руки захлопнул за ней дверь. Тоня оказалась между этой самой дверью и им. От его фигуры веяло агрессией. Точнее, от него.

Она не успела даже голову увернуть. И, соответственно, увернуться самой. Он сжал её, выдернул сумку и с грохотом кинув последнюю на пол. А потом поцеловал Тоню.

Зажал в тисках своих рук, тела, стены и набросился на её прохладные с мороза губы. Девушка испуганно пискнула. Не о такой встрече она думала! Богдан действовал напористо, не оставляя ей шанса. Он целовал её жадно, оглушая своими прикосновениями. Своим напором! Он едва не расплющивал её о стену. Его руки контролировали её действия. Одной рукой он сжимал её за талию, второй обхватил затылок, не позволяя увернуться.

Тоня приказала себе расслабиться. Пусть уже поцелует и отстанет.

Он же отстанет, правда?

Может, при других обстоятельствах и не будь в её жизни Артамонова, она и взглянула на Дарова иначе. Сначала, как на друга. На парня, с которым можно погулять, сходить в кафе или в киношку.

Или нет...

Она бы просто отдыхала. Ходила в кафешку и кино с Варей.

Её раздражал сам факт, что все вокруг считают, что ей нужен парень. Что она просто обязана его иметь. Не Артамонов, так кто-то другой. Даров, например.

Не хочет она отношений. Никаких. Ни с кем.

Богдан оторвался от неё и хрипло выдохнул:

- А теперь можешь врезать мне по роже.

Глава 18.

В прошлые выходные перед уходом она его так и не поцеловала. Мазнула по щеке и чудом скрылась за дверью.

Нормально, да?

Он едва её не перехватил, не остановил. Тормознул себя в последний момент.

Его накрыло после того, как закрылась за ней дверь, и он остался в долбанном одиночестве. Один на один с мыслями, что не давали расслабиться ни на минутку. Они, точно тараканы, лезли из всех щелей. Богдан чем только не занимался, чтобы ушатать себя до состояния полного нестояния.

Не помогало.

Падал на шконку, прикрывал глаза и её видел.

Тоню... Рыжую заразу, что все нервы ему сделала за пару дней.

А ещё сколько таких выходных предстояло?

Была мысль отказаться. Сказать, чтобы не пускали её нахер к нему. Но он хотел её видеть! В том-то и дело. Хотел.

До чертиков, до скрежета в зубах.

Ему пятерка светит! А он о ней думает.

О том, с кем она будет... Кому будет улыбаться, с кем на свидание пойдет. Кому позволит к себе в трусики себе залезть и девственность отдаст.

Особенно последнее...

Даров зациклился на этом. Снова и снова в голове прокручивал сцену, где Рыжая лежит на широкой кровати с разведенными ногами. А он между ними и смотрит прямо на её розовую плоть.

Пиздец какой-то.

Богдан каждый день принимал холодный душ. У него скоро мозоли на ладонях будут! И... дни считал.

Чтобы её увидеть...

Он, как помешался. Никогда ничего подобного с ним не происходило. Что за херня?.. Ему о себе думать надо, о том, куда двигаться дальше.

К нему приходил адвокат. Спрашивал, рассказывал о линии поведении в суде. Один раз вскользь намекнул, что, может, и суда не будет. Есть вариант договориться. И дальше... Термины, вопросы, расклады.

Есть вариант... Главное, прозвучало.

Но так... Для затравки.

Этот Бестов хорошо знал свое дело. Просто, сволочь, отлично!

И Богдан его понял. Услышал.

Это, значит, принять предложения Вараного.

Отца...

И иметь возможность развивать отношения с Рыжей.

Не здесь, где он заперт в четырех стенах. То, что она к нему приезжала - это херня. А остальные пять дней? Что она делала?

Ему разрешили звонить пацанам. От них Богдан знал, что Олень больше её не трогал и вроде как забрал документы из универа. Отлично. Пусть валит из города. Потому что у него к нему тоже будут вопросы, как только он выйдет.

А он, сука, выйдет! Он не будет сидеть!

Его штормило, разматывало изо дня в день. То он готов был пойти на условия Варанова, то мысленно слал его далеко и надолго.

И снова возвращался к Тоне.

Приезжала бы она к нему, если бы отец не постарался? Нет, конечно. В суде бы на неё посмотрел и всё.

Потом забыла, как звать. Вспоминала бы иногда между делом. Что где-то там на зоне сидит парень, который её от ублюдков защитил. И всё. Бога не тешил иллюзиями. Жизнь, сука, сложная штука. Тут тебе нет белых и черных полос. Они все серо-буро-малиновые. А иногда и красного оттенка.

Он всю башку сломал, как вести себя с Рыжей. Какую тактику выбрать. Дальше с ней фильмы по телефону смотреть? Ему привезли небольшую плазму.

Ок. Хорошо, посмотрят. А в процессе что делать? Лежать бревнами? Сидеть истуканами? Жрать? Пить? Что-о?

Дальше будет снова ночь. И снова ему вести себя, как гребаный джентльмен? Не целовать, не трогать. Дышать в её сторону через раз.

А хо-хо не ха-ха?

Богдан пытался смотреть на ситуацию с другой стороны. С её. Тоня же не глупая девочка, должна понимать, что он не железный. И что когда девушка - красивая молодая девушка -приезжает к не менее молодому и здоровому лбу, то физиологии не избежать!

Плюс они в замкнутом пространстве. Шаг влево, шаг вправо - стена. Не может Тонька быть настолько наивной!

Наступила пятница. Сегодня она к нему приедет! Он не находил себе места. Снова и снова смотрел на часы.

Ну же! Где она?

Где она, черт бы вас всех побрал?

Четыре... пять... шесть часов уже!

А восемнадцать пятнадцать дверь противно скрипнула и в комнату вошла Тоня.

Ноги Богдана сами понесли его к ней. Прижать её к себе, вдолбить её тело в себя. Почувствовать её мягкость... Её нежность. Нырнуть в неё.

И взять! Себе, сука, присвоить!

Что он и сделал. Набросился на её губы, не дав ей и слова сказать.

Потом отходить не спешил. Подобрался, ожидая её реакции.

Если сейчас губы снова вытрет... Пиздец всем будет.

Тоня растерянно моргнула.

- Дурак, - выдохнула негромко и обошла его, волоча за собой ещё одну долбанную сумку. Одной мало было! Ну девчонки...

- То есть по роже не будет? - уточнил Богдан, скрещивая руки на груди.

- О твою рожу... то есть лицо ладонь отшибешь.

Она пыталась шутить, и это было чертовски хорошо. Он бы даже сказал охрененно.

Сумку Тоня поставила на кровать.

- А где моя... Ну, которая вторая?

- Под кроватью.

Внезапно Богдан замер в легком предчувствии. Ну, давай, Рыжуля, нагнись, посвети своей попкой мне.

На Тоне была короткая куртка. Не лучший выбор для зимы. Но для передвижения на машине сойдет.

Поэтому, да, давай-ка нагибайся!

Или кто-то наверху услышал его посылы или Тоня потеряла бдительность. А, может, от его «приветствия» не могла отойти.

Пофиг. Важно другое - она потянулась за сумкой, выставив попку кверху.

В паху мгновенно прострельнуло, член дернулся. Благо одет Богдан был в свободные спортивные штаны. Под ними - такие же свободные боксеры. Как знал, сука.

Да и знал он, что у него стояк будет, чего уж.

Ничего удивительного, что Богдан сделал шаг вперед.

Ещё немного и он точно пристроится к попке Тони.

Внезапно Тоня как-то глухо ахнула и схватилась за спину. Прямо как старушка.

-Ты чего? - мгновенно напрягся Богдан.

- Спина.

- Да что спина, Тонь?! - он не заметил, как повысил голос.

- Спина, - снова промычала Тоня, разгибаясь и оборачиваясь.

Дарова как током шибануло. Потому что в глазах девчонки он увидел слезы. И они враз его дезориентировали.

Что там мужики говорили про бабские слезы? Что эта хрень прошивает насквозь?

Богдан видел много женских слез, и в основном они его трогали вскользь. Он помогал плачущим, стараясь минимизировать их страдания.

Но слезы боли Тони... Это нечто!

У него самого дрогнули руки, и живот странно потянуло.

- У тебя больные почки? В чем дело?

- Почки?

Тоне, наконец, удается распрямиться и посмотреть на него без влаги в глазах.

- Ну да. Отчего тогда так спину свело?

Он не дождался ответа. У него внутри всё горело. Какого... Он и помыслить не мог, что у Тони проблемы со здоровьем. А они запросто могли быть! Это он здоровый, как бык! А она нежная и хрупкая.

- Дай помассирую, - резко проговорил он, и прежде чем она успела понять в чем дело, Богдан уже стащил с неё куртку, кинул прямо на стол, а Тоню развернул к себе спиной и задрал кофту, обнажая полоску белоснежной кожи.

- Богдан! - взвизгнула девчонка, пытаясь вырваться из его рук.

Но куда!

- Стой смирно. А лучше ложись.

Не успела Тоня повторно возразить, как он максимально аккуратно, не замечая легкой дрожи в собственных руках, подхватил её за талию и уложил на кровать.

Он проходил курсы так называемого массажа. На самом деле их учили воздействовать на точки. Где нажать, как вырубить... Как сделать так, чтобы человека скрутило, и он выл от нестерпимой боли.

Умел и расслаблять.

Но почему руки дрогнули?

Даров, соберись! К черту...

Тоня заелозила на кровати, пришлось припечатать её рукой между лопатками.

-Тихо, сказал.

Она затихла. Вот и умничка.

Её белая кожа звала, притягивала. Манила. А какая она оказалась наощупь! Гладкая, как брюшко у жеребенка. Был у него такой опыт, выхаживал одного.

Он прошелся по пояснице Рыжей. Развел пальцы... Какая же у неё тонкая талия.

- Бога...

-Уу?

- Дай встать.

- Лежи.

- Дай. Мне. Встать, - тщательно проговаривая слова, выдохнула их в подушку Тоня. Девчонка явно рассчитывала на другой эффект от них.

- Тебя надо размять.

Богдан не узнал свой голос. Откуда в нем взялось столько хрипотцы? Про пожар в штанах он вообще молчал. Но в голове билась мысль, что надо узнать про здоровье Тони. И не навредить ей, главное!

Девушка на некоторое время затихла. Лежала, кажется, не дыша.

А он трогал её.

Максимально осторожно...

И сам, кажется, тоже не дышал.

- У меня сейчас случиться истерика. Даров, ты готов к женской истерике?

Мужские пальцы замерли на тонких позвонках.

-Ты решила зайти с козырей?

- Других вариантов ты мне не оставил.

Губы Богдана невольно дрогнули, растянулись в улыбке, а потом он и вовсе коротко рассмеялась.

Она его сделала, уложила на лопатки. И похер. Она шутит, прикалывается - и это офигенно. Он нехотя поднялся. Причин сидеть на кровати и на ней же удерживать Тоню, не было.

- Чем так пахнет? - Богдан заставил себя отвлечься.

Нельзя постоянно думать о сексе с Тоней. Нельзя!

Иначе и до вечера не до терпит.

Он собирался предпринять попытку уговорить её на секс. Соблазнить. Умом понимал, что в девяносто девяти и девяти процентов она пошлет его далеко и надолго, но иначе он не мог.

Тоня с кровати вскочила вполне бодренько. Значит, спина прошла. Богдан ещё раз поставил себе заметку в голове, узнать что и как.

- Пирожками! - заявила она и поспешно бросилась ко второй сумке.

Так. С метаниями меж сумок пора заканчивать.

На этом сюрпризы не закончились. Она достала контейнеры и термос.

- А это чай?

- Чай! - радостно подтвердила Тоня. - Из малиновых листьев. И ещё из чего-то там.

- А это что те самые пирожки?

Богдан не без интереса наблюдал за манипуляциями Рыжей. Не удержавшись, он открыл контейнер и невольно втянул в себя ароматный запах. Желудок, не смотря на то, что Богдан закинул в себя жрачку в обед, отозвался громким урчанием.

А какой нормальный мужик устоит перед такими лакомствами?

С запахом дома... И женщины, которая готовила специально для тебя.

Кажется, у кого-то Тоня уже видела аналогичное выражение лица при виде пирожков мамы.

Тоня смущенно покраснела.

- Почему те самые?

- Парни говорили, что у твоей мамы они самые вкусные.

- Я передам, ей будет приятно.

- Меня от ресторанной еды уже подташнивает. Понимаю, звучит не айс, учитывая, где я нахожусь, но как есть.

- А кто у вас готовит? Или вы на «бомжатниках» сидите?

Богдан не утерпел, стащил один пирожок и сразу в рот.

У Тони глаза распахнулись. В них так и читалось возмущение - а руки помыть? А стол накрыть? А чай?.. И в догонку последнее - кто же есть в сухомятку...

- Ещё пельмени есть, - с набитом ртом продолжил вещать Богдан, не успевая тщательно прожевывать. Глотал большими кусками. - И яичницу вполне можем себе наваять...

- На пятерых? Яичницу? Это сколько же яиц надо? Сразу кассету? И ту не хватит. Эй!

Богдан потянулся за ещё одним пирожком, за что и получил по руке.

- Ты чего дерешься?

- Чай!

-Жадина...

Он поспешно отвернулся, потому что на его лице расплылась довольная лыба. Вот. Другое дело. Они уже шутили. И это хорошо.

Он достал две пластиковые кружки, другие тут не подразумевались.

- На самом деле, мы все умеем готовить, - сказал он, отхлебывая душистый чай. - Ну, как умеем. Картошку там пожарить. Кашу сварить. Мясо... Необходимый минимум. А с яичницей ты права. Мы когда жарим её, нам на рыло каждому надо минимум по четыре яйца. Не напасешься, короче.

- У тебя хорошие друзья, - сказала Тоня, отхлебывая чай.

Друзья... Хорошие.

Да, хорошие.

Но они - там! На свободе. Видят её каждый день. Общаются.

А он тут...

Рука Богдана сильнее сжали кружку, едва не проминая её.

Они так хорошо начали общение. Шутили, подтрунивали. В какой момент всё пошло не так и не туда?

Глава 19.

Настолки - это, конечно, хорошо. Даже, мать вашу, замечательно. И в них они сыграли. Один кон. Второй.

- А уно?

- Я мимо, Тонь.

Какое к черту уно! У него скоро пар из ушей пойдет.

Богдана продолжала нести не в ту степь. Он с периодичностью в десять минут тормозил себя, отвлекался. Прямо-таки заставлял сконцентрироваться на происходящем. Но как не старался - всё сводилось к Рыжей.

Как она говорит. Как двигается.

Как поправляет чертовы рыжие пряди, не дающие ему покоя.

- А чем тогда займемся? - в глазах девушки промелькнула настороженность. Она пыталась её скрыть, но получалось плохо. Нервозность рвалась наружу.

Ресницы затрепыхали... Вверх-вниз. Вверх-вниз.

Тоня руки убрала под стол.

- Давай тогда кино врубим. Или музыку послушаем.

Богдан порывисто встал, надсадно скрипнув стулом. Кино! Музыка! Всё не то!

Даже на мобильник смотреть не надо было, внутренние часы подсказывали Богдану, что скоро можно идти спать. И что, снова будут спать в одежде?

Хмурясь, Богдан уперся ладонями в стол, нависая над Тоней.

- Я тебе совсем не нравлюсь? Да?

- Ого. Какие вопросы, - она попыталась увильнуть, явно не ожидая, что он настолько резко сменит тему разговора.

- Ответь на них.

Тоня едва заметно поджала губы.

- Давай не будем, Богдан.

- Давай будем, Тонь. Так что, не нравлюсь я тебе.

Не усидев или не справившись с его давлением, она тоже поднялась на ноги.

Между ними был стол.

Снести который - плевое дело...

Его надо прикручивать к полу. Прибивать. Почему в комнате для свиданий подобного не сделали?

Тоня изменилась в лице. Она больше не пыталась сохранить легкость бытия. Стала снова походить на ту колкую девчонку, с которой он встретился неделю назад.

- Не в этом дело.

Она не знала, куда деть глаза.

-А в чем?

- Мы не знаем друг друга.

- Хреновая отмазка, Рыжая.

Тоня сморщила нос.

- И ты туда же... Прямо сам оригинальность.

- Но если ты рыжая. Хочешь задам еще один вопрос про рыжие волосы?

***

От Дарова подобного Тоня не ожидала. Никак.

В живот бухнуло разочарование.

И та самая паника, которую она почти перестала испытывать.

Он на что намекает? На ЭТО?

Да не намекает даже! Он открыто говорит.

Кровь полыхнула на щеках девушки. Жар прокатился по коже. И легкий страх.

Даров выглядел агрессивно или ей кажется?

Его недовольство считывалось. Ему не понравился ее уход от его вопроса про "нравлюсь". А что она могла ему сказать?

Что благодарна, что спас?

Она говорила.

Что приезжает, потому что его отец велел?

Так тоже говорила!

Ей сейчас не до нравится-не нравится.

Ей в принципе никто не нужен! Никакие отношения! У нее на парней прививка на ближайшие годы!

Кто-то скажет, что она бесчувственная дрянь. Что должна в ноги к Богдану упасть. И благодарить, благодарить.

Но разве человеческого ''спасибо” не достаточно?!

Ей по-прежнему страшно! Очень. Она поддерживает его, как может. Как способна.

- Тут ты тоже не будешь оригинальным.

- И что, посмотреть не дашь? - выпалил Богдан сквозь сжатые губы.

Тоня не заметила, как сжала несколько домино в ладони, и те острыми углами впились в нежную кожу.

Ах вот как значит! Посмотреть!..

- Что же сразу не сказал, что хочешь посмотреть? И в каком варианте тебе обзор представить? Через трусики или трусы тоже снять?

Она вскинула голову кверху.

Вот и всё...

Вот и всё!

Сейчас начнется.

Звать на помощь, стучать кулаками в дверь бесполезно. Никто к ней не придет на помощь. Не для этого привозили.

И кто привозил... Взрослые мужики! О том, почему они это делали, за что так с ней поступали, она не спрашивала. Лишь иногда мелькала мысль, что со своими дочерями они бы так не поступили. Костьми легли.

А тут...

Она.

Тоня не сдвинулась с места, впившись ненавистным взглядом в Богдана.

- Ну давай же, смотри! Вперед! Чё застыл?

В голове девушки мелькнула мысль, что если фишками ударить по лицу, наверное, она сможет отвлечь его. А дальше что? Скрыться в ванной? И просидеть там до воскресенья? Так этот бугай дверь снесет одним ударом или нажимом плеча.

По лицу Богдана прошла рябь.

-Тонь...

- Козел ты, Даров. И такой же урод...

Ей хотелось сдержаться. Хотелось без слез пронести выпавшие испытание. Но какое... В горле встал ком. Не вздохнуть, ни выдохнуть. Предательская слеза сорвалась с глаза и потекла по щеке.

Первая, вторая.

На секунду Тоня потеряла связь с действительностью. Она ничего не видела. И, кажется, ничего не чувствовала. Она проваливалась в бездну, черную, липкую.

Как Богдан оказался рядом с ней - она не поняла. Он двигался настолько быстро, резко, что она не успела даже сориентироваться. Это ещё раз подтверждало, что перед ней хорошо натренированный спец.

И она перед ним муха. На одну руку положит, второй прихлопнет.

Она рванула в сторону, но куда...

***

-Тонь, прости... Реально ступил! Прости...

Он прижимал брыкающуюся девчонку к себе. А та тихо скулила.

Довел...

Молодец, блять, пять баллов!

И ведь приехала к нему в хорошем настроении. Пирожков привезла. Игр гребаных целую кучу. Чтобы им было чем себя занять.

А он?.. А он все эти дни думал о ней. Представлял. Мечтал. Дрочил.

Не мог он иначе!

А сейчас её слезы, как серпом по яйцам.

Её заставляли к нему приезжать. Это факт. Против Елисея Варанова хрен попрешь. Богдан сам до конца не понимал, кем является его батя. Знал, что дед был вором в законе. Или он ещё жив? Че-ерт. Он даже этого не знал. С другой стороны, почему его это должно волновать?

Двадцать с лихуем лет про него никто не вспомнил. А теперь спонадобился. Нахрена?

Ему такого счастья не надо.

Хотя тут он лукавил, что не вспоминали. Они с парнями отлично осознавали, что не в простом интернате растут. Что за ними присматривали. Постоянно тестили и не давали слиться.

Так же знали, что и покровитель есть. Возможно, не один. Чего они только с парнями не надумали! И ржали, и рыскали, желая получить ответы.

Получили. И что дальше?

- Тонь... Тихо, тихо. Да ничего я тебе не сделаю, ясно? Хорош!

Может, не стоило повышать голос, но сработало.

Тоня притихла.

Он усадил её на кровать.

- Богдан...

- Сиди, Тонь. Вот просто сейчас посиди. Ок?

Богдан отошел от неё от греха подальше. Подошел к небольшому окну и уставился в него. Темно...

На небе просматривались звезды. Луны не наблюдалось.

Всё. Время ночи вступило в полноценные права.

В комнате образовалась тишина. Она давила. Нервировала.

И что дальше? Что, сука?

Чувствовал он себя хуево. Его разбирало на части. Демоны, что сидели внутри, выжирали его по чайной ложке. Скалились. Они наслаждались его кровью, смятением. Подначивали, толкали в пропасть.

По хорошему, надо отправить Рыжую домой. Сказать, чтобы она больше не приезжала.

Но что-то ему подсказывало, что привозить будут.

Им на неё наплевать. Они её под каток пустят...

А она же девочка! Красива и ранимая.

- Кофе будешь?

Голос Тони заставил Богдана вздрогнуть.

Он порывисто обернулся.

- Буду.

Тоня встала с кровати и направилась к чайнику. Щелкнула его, после чего достала пачку с кофе. Они пили молотый, не растворимый.

Богдан молча наблюдал за её действиями.

Вроде не обиделась. Только нос красный? Или ему хочется думать, что она не держит на него зла.

Под кофе они сели смотреть киношку. Богдан протянул ей пульт.

- Выбирай.

- Выбери ты.

- Выбирай.

Он всучил ей пулы. Тоня вздохнула и начала щёлкать каналами. Не то и снова не то. Ей явно ничего не нравилось. Но то, что она не остановилась на первом встречном, проявив безразличие внушало оптимизм.

Богдан пытался дышать по квадрату. Хоть как-то успокоиться.

Бесполезно.

Выругавшись, он снова встал и присел на корточки перед Тоней. У Рыжей снова мгновенно распахнулись и от щек, кажется, вся кровь отхлынула.

Богдан выругался повторно, но всё-таки сказал то, что собирался сказать.

- Тонь, давай займемся петтингом. У меня крыша едет. Я не могу... Я клянусь, не трону тебя. Не буду туда залезать далеко.

***

Тоня много чего слышала от Артамонова. И что он с ней сделает. И как. Иногда его слова всерьез пугали её. Но в большинстве своем она знала, что ничего подобного не будет.

Хотел бы - сделал. Чуйка что ли у неё на него срабатывала. Да, было мерзко, обидно. Кто бы только знал, как он её доставал!

Но она его знала многие годы.

А Даров...

Он же незнакомец.

«Армейский»...

Он воевал! Он убивал людей! Может, и пытал...

Во рту пересохло.

Она старалась абстрагироваться от страшных картин, что одна за другой мелькали в голове.

Она похвалила себя, что не шарахнулась назад, не заистерила.

Что он говорил?

Петтинг?

И...что далеко не будет залазать туда?

Туда?!

Далеко?!

У Тони от услышанного голова едва не взрывалась. Ахренеть. Просто ахренеть. Слов нет.

А если есть - то матом.

Но и это ещё не всё.

Были ещё его глаза. И выражение лица.

Он смотрел на неё так, точно от её ответа зависела его жизнь или, по крайней мере, его психологическое состояние. На неё смотрели глаза безумца. В них горел уничтожающий всё вокруг огонь. Он пылал! Разгораясь всё сильнее.

От его широкоплечей фигуры волнами исходила скрытая агрессия. Тоня, естественно, знала, что мужчины через секс снимают напряжение. Эту информацию самым что ни на есть важным образом откуда только не вещали! Начали с телевизора, потом подхватили глянцевые журналы, а теперь телеграмм и другие мессенджеры. А как же! Мужчина всегда должен быть сыт, одет и снова сыт в сексуальном плане. Тогда и жизнь будет прекрасна.

Богдан Даров сидел в СИЗО частично из-за неё.

Она должна его отблагодарить? Так получается?

Тоня тяжело сглотнула. Слюны во рту почти не было.

- У меня месячные должны прийти. Сегодня-завтра, - краснея, выдала она и сразу же отвесила себе мысленный подзатыльник.

Шикарные у них сегодня разговоры выходили. Душевные!

- Но сейчас их еще нет? - медленно, явно о чем-то своем думая, уточнил Богдан.

Боже.

- Нет, - подтвердила она, краснея ещё сильнее. - Поэтому в спину и стреляет. Вернее, в задний...

Она резко замолчала, прикусив нижнюю губу. Молодец, Тоня! О всех подробностях девичей физиологии с парнем поговорила!

- Я понял, - он и не думал отступать назад.

Напротив, пошел дальше. Положил руку ей на колено. Место соприкосновения зажгло.

Кто там говорил про платье? Хрен она его наденет! Ни за что! Ни под каким предлогом! Богдан продолжал на неё смотреть и слегла ощутимо гладить пальцами.

- Я повторюсь... Я не трону тебя. Не возьму насильно. Тонь, если бы я был насильником, я бы трахнул тебя в первый же день, когда ты приехала...

- Когда меня привезли, - поправила она его, хмурясь.

Сердце взрывалось в груди. Снова и снова.

- Ок. Когда тебя привезли, - подтвердил очевидное Даров, поморщившись. - Тоня, ты мне нравишься. Чертовски. Ты мне понравилась ещё там... в кафе. Или в универе. Да не важно, на самом деле. Я хочу по-хорошему... Ты и я.

По-хорошему...

Ты и я.

У Тони словно часть мозга атрофировалась. Она никак не могла осмыслить услышанного. Приходилось повторять про себя.

Богдан признался, что она ему нравится. Для неё это не оказалось сюрпризом. Он когда-то предлагал ей помощь. Едва ли не защиту.

С ума сойти.

Эти события были точно в другой жизни...

- Но меня реально рвет, Рыжая. Сама заметила... Херню несу от спермотоксикоза.

Он криво улыбнулся, как бы намекая, что не всё ещё с ним потеряно.

Как весело.

Тоня изнывала от жажды. И не скажешь, что недавно кофе пили.

Она инстинктно облизнула губы и тотчас взгляд Богдана метнулся к ним. Его рука на её коленке тоже отреагировала - сжала сильнее.

Он, как маятник, был настроен на неё.

Она судорожно кивнула.

- Хорошо, Богдан... Давай попробуем, но...

Мужчина тотчас подобрался, резко встал. У него дернулся кадык.

- Я тебе слово даю, Тоня. Никаких «но». Никого принуждения. Никакого перехода черты. Даже головку вставлять не буду.

Глава 20.

Успокоил.

Афигеть как.

Пока она переваривала то, на что согласилась, Богдан действовал. Скинул с себя футболку, обнажив торс.

О-о-о.

Другой реакции у Тони не было.

На секунду мир застыл. Не было комнаты для свиданий, не было черной машины, что привозила Тоню.

Был только крепкий мужской торс, на котором она отчего-то зависла. Наверное, такое тоже случается. Что-то смещается во Вселенной, и акцент уходит в сторону.

Голым торсом современных девушек не удивишь. В спортзалах, на улицах в жаркие дни, на пляже. А если уж зайти на некоторые сайты... Да и не на сайты тоже. Тоня всегда равнодушно относилась к мужскому телу. Не до него как-то было.

А тут дыхание сбилось и некое восхищение пронеслось по крови.

Богдан оказался красивым парнем. Мощным. Первое, что бросилось в глаза - рельеф и мускулатура. Потом - сильно очерченные грудные мышцы, плавно переходящие в широкие плечи, создавали впечатление силы и уверенности.

Про кубики и говорить нечего. Они проступали. У Тони даже кончики пальцев закололо. Она реально захотела потрогать эти чертовы кубики?

Загорелая кожа тоже вносила свои нюансы. Как и легкая поросль темных волос, убегающих под резинку серых спортивных штанов.

Тоня отметила несколько родинок... Так... Мимоходом.

Но было и другое. На что она не могла не обратить внимания.

- Это.-.что? - испуганно выдохнула Тоня.

Надо было, дуре, промолчать!

А то она не поняла.

- Шрамы.

- От пуль?

- И от неё в том в числе.

От неё. Значит, было одно ранение.

Брови Тони невольно поползли вверх.

Были ещё и белые полоски. И даже красноватые рубцы, явно ещё до конца не зажившие. Пока она его рассматривала, Богдан действовал дальше. Потянул штаны вниз.

Вместе с боксерами...

- Плавки оставь! - немного истерично вскричала Тоня, подрываясь и снова называя себя дурой.

Какие к черту плавки!

Но она как представила, что прямо перед её лицом сейчас маятником качнется чужой эрегированный член, ей стало дурно.

Руки Богдана замерли на резинки штанов. Секунда... вторая...

- Хорошо. Ты тоже раздевайся.

Блин... Блин!

Да, ей же тоже надо.

Тоня взялась за край свободной тонкой кофты. Надо всего-то потянуть вверх. Что сложного?

Пальцы скрючились, как у старухи. И не разогнуть, главное! Тоня мысленно выругалась и быстро сдернула с себя джемпер. Так лучше?!

Лучше-

Потому что Богдан уставился на неё с высоты своего роста. Тоня запоздало поняла, что надо было встать, тогда бы он не пялился на неё сверху и его кубики не маячили перед носом.

А так-

Ои шумно сглотнул.

- У тебя красивая грудь, - хрипло выдохнул Даров и потянулся к ней.

Тоня шарахнулась в сторону. У неё была полноценная двоечка, которая её вполне устраивала. Варька подтрунивала, что мол, родишь, подруга, и будет та самая пресловутая «троечка».

И в этот раз ей улизнуть не позволили. Богдан оказался проворнее. Он сжал ее руками.

- Тс-с...

Успокоил, блин!

Гад... Как есть гад...

Он хотя бы понимает, что её трясет, как умалишённую и внутри всё жгутом стягивает?!

Она никогда не стеснялась своего тела. Относилась к нему ровно. Спокойно принимала тот факт, что стройна и сексуальна. Высокая грудь, тонкая талия. Бедра с эффектом «гитары». Стройные ноги.

Иногда она даже крутилась перед зеркалом, рассматривая себя. А кто в её возрасте не крутится? И лицо у неё миловидное. Интересное.

Про рыжие вьющиеся волосы она молчала. Они были причиной её тайной гордости. Она за ними тщательно ухаживала.

Сейчас же ей хотелось прикрыться, спрятаться. Залезть под одеяло.

Кстати... Последний вариант был вполне себе не плох.

Но вот это Даровское «тс-с»!

Легкий мускатный запах наполнил легкие Тони. Мужчина оказался слишком близко к ней. Она едва не чувствовала жар его кожи. По телу прошелся один электрический разряд, второй. Под занавес покатились мурашки.

Склонившийся Богдан сильнее её плечи.

- Давай я выключу свет.

Слава Богу...

-Давай.

Тоня обхватила себя руками, наблюдая, как Богдан движется по комнате.

Какая у него спина... Это нечто.

И она собралась противиться этому детинушке? Артамонов по сравнению с ним щеночек.

А вот он... Он хищник. Настоящий. И чертовски опасный.

Именно в этот момент, когда Тоня наблюдала за полуобнаженным Даров, она в полной мере осознала, как влипла. И насколько силен Богдан. Какая мощь таится в его руках. Плюс спецподготовка.

Она старалась не вспоминать события, приведшие их сюда. Но иногда память подкидывала картинки того дня... Как действовал Богдан, как двигался. Как спокойно противостоял ножу.

И это в его годы!

Комнату погрузилась в полумрак. Тоня не отказалась бы от полной темноты, но луна за окном решила иначе.

Девушка точно очнулась от минутного замешательства и быстро забралась на кровать с ногами. Засуетилась и нырнула под одеяло.

- Ты думаешь одеяло верное решение?

Голос Богдана оказался совсем рядом. Вот это скорость передвижения!

- Даже не сомневаюсь, - ворчливо отозвалась Тоня.

- Всё равно сниму...

Кто бы сомневался! Тоня не успела намертво вцепиться в полотно, как то исчезло с её тела. Зато рядом опустился Богдан. А он был погорячее любого одеяла.

И брюк на нем уже не было. Когда успел снять?!

Волна паники прокатилась по Тоне. Нет-нет, пожалуйста...

Она не знала о чем просит. Ей просто было страшно.

- Ты давала парням себя трогать?

Чего-чего, а продолжения допроса о её личной жизни Тоня не ожила. Но уцепилась за разговор, как за возможность отсрочить неизбежное.

- Нет. Я же была предметом «обожания» Артамонова. В универе все знали, что я...хм... что он меня... Черт! Ну, ты понял меня.

- Он отгонял других парней?

В воздухе пошла странная вибрация. Точно нечто темное, сдержанно-агрессивное вырвалось на свободу.

Тоня лежала, не двигаясь. Пока Богдан к ней не прикасался. Они даже почти не соприкасались! Так. Чуть-чуть, бедрами. Но на ней-то ещё были джинсы, как некий оплот спокойствия и защиты.

- Можно и так сказать. Были драки... Богдан, я не хочу вспоминать об Артамонове.

- То есть здесь тебя никто не трогал?

Тоня дернулась, зашипела дикой кошкой и даже подалась вверх, когда мужская ладонь накрыла её промежность. Как итог - девушка ударилась головой в железное основание кровати.

- Да прекрати ты дергаться, Тонь!

- Не могу! Ты же сам понял, что я впервые... что я...

Она замолчала, прикусив верхнюю губу. Она сегодня точно договориться.

Кто-то решил, что их положение тел неправильное и оказался сверху.

- Ни за что не поверю, что Артамон не залазил тебе в трусы.

- Не залазил! - зло выдохнула Тоня. - Пытался, я отбивалась всегда. Трогал так, как ты сейчас...

Рука Богдана больше не двигалась. Замерла.

Тоня прикрыла глаза. Сегодня явно не её день. Зачем она рассказывает почти незнакомому парню о том, что делал с ней другой? Молодец, пять баллов за новаторство и инициативность!

- Через ткань?

- Боже, да какая разница, - простонала она.

- Скажи.

-Да. Через ткань.

Дыхание Богдана потяжелело.

Его пальцы ожили и снова прошлись взад и вперед.

А потом Богдан сместился вниз и оказался едва ли не у неё в ногах.

- Через ткань. Вопросы закончились?

- Не сердись. Я правда хочу о тебе всё знать.

А она не хотела рассказывать!

Потому что искренне надеялась, что, когда суд оправдает Богдана, их странная связь оборвется. Раз и навсегда.

И что даже «армейские» уйдут из универа. Или она уйдет. Переведется на заочный.

Мысли беспорядочным потоком неслись в голове Тони. О чем угодно думать, лишь бы не о большом горячем теле, что нависло на ней!

Почему-то сейчас кровать воспринималась особенно узкой.

- Ты же мне позволишь трогать себя откровеннее? - надсадно продолжил Богдан.

Ответ ему не требовался. Потому что мужские пальцы ловко справились с застежкой её джинсов.

И потянули вниз...

Первым порывом Тони был протест. Он взорвался в груди, в мозгу. В каждой клеточке её тела.

Петтинг!.. Ну-ну, мы только поиграем друг с другом... Поласкаемся. Так подразумевается? А у неё нифига не так.

Она завела руки за голову и вцепилась в спинку кровати. Вцепилась сильно, не оторвешь.

Ей надо себя отвлечь. Куда-то деть руки, которые так и тянулись, чтобы оттолкнуть Богдана.

И ведь парень красивый... Чего ей ещё надо? Многие знакомые и незнакомые девчонки сто процентов по нему текли, слюни пускали и с готовностью предоставили своё тело в его распоряжение. Сами бы первыми залезли!

Тоня не такая. И не в том плане, что она была высокоморальной, и до свадьбы ни-ни. Рядом с ней всегда была тень Артамонова. Его слова, его действия. Она попросту не представляла, как можно довериться другому парню.

Когда ты становишься объектов буллинга и нездоровых притязаний со стороны парня, как-то не до обнимашек с другими.

Джинсы медленно сползали с её бедер. Тоня приподняла ягодицы. Пусть уж снимает, раз начал. Она даже не без злорадства подумала, что неплохо бы чтобы прямо сейчас пришли месячные. Хотя она сильно сомневалась, что воевавшего может смутить кровь.

Он раздел её и кинул джинсы на стул. Попал, кстати...

А потом подался вперед и лег на неё. Нависнув.

Что не успела сделать Тоня, как-то упустила, занимаясь сублимацией и старательно отвлекая себя от происходящего, так это свести ноги.

Даров оказался между её бедер.

- Богдан! - заистерила она и уперлась всё-таки ему в плечи.

Горячие...

- Чего ты шугаешь, - его голос совсем охрип.

Даров не понимал. Он не понимал! Его член, который прикрывала только ткань боксеров, сейчас упирался ей прямо в лоно! А там тоже только одни трусики.

Пару движение рукой, и он будет в ней!

- Слезь с меня!

Но он точно её не слышал. Склонился ниже и выдохнул прямо в губы:

- Я контролирую себя.

Зато она нет!

Тоня ничего больше не успела сказать. Богдан её поцеловал. Истерика дала о себе знать, и Тоня с силой сжала губы, продолжая упираться ему в плечи.

Как оказалось зря. Потому что её елозанье под ним дало результат.

И он - то есть мужской член! - кажется увеличился в размерах. Ещё...

Тоня мгновенно притихла. Что она творит? Надо успокоиться.

Вот так. Да, вот так.

Надо вспомнить, что сопротивление с её стороны только сильнее разозлит Дарова. А он обещал её не трогать... И вроде как он ещё ни разу не нарушил слова.

Она, не думая, что он делает с её губами, обмякла под ним. Перестала упираться в плечи, а, наоборот, обняла. И каким-то невероятным образом умудрилась прервать поцелуй и уткнуться губами ему в шею, выдохнув:

- Мне так страшно...

- Ну чего ты...

Голос Богдана тоже смягчился.

Вибрирующее напряжение из его плеч тоже ушло. Значит, Тоня была права - сопротивление злило его. А злой парень - это плохо. Очень-очень.

Он уже на ней! Главное - не перейти черту.

- Мне правда страшно...

- Почему, Тонь...

Его губы прижались к её плечу. Кожу обожгло. Оказывается, вот что значит это выражение. Ведь реально обожгло! Тоня никогда ничего подобного ранее не испытывала. Это от дичайшего выплеска адреналина в кровь? Так получается.

Она недавно узнала интересный факт. Про то, почему женщины иногда «текут» во время принуждения и изнасилования. Всё элементарное просто. У животных самка выделяют смазку во время акта. Таким образом природа защищает самочек от разрывов тканей. С женщинами тоже самое.

Неужели и она попала в эту категорию?

- Не знаю.

- Я же сказал...

- Я помню, что ты сказал. Но мне всё равно страшно.

Он некоторое время не двигался, только гладил её плечо.

- Я понял тебя, Рыжая.

- Хотелось бы верить.

Господи, она сегодня замолчит? Он точно её прибьет. На одну ладонь положит, второй прихлопнет.

- А ты поверь, - выдавил он из себя совсем глухо.

Довериться чужому парню - сложно... Кто бы чтобы не говорил.

Тем более, когда оба понимали, что она для него - лакомство. Девочка, которую привозят для развлечения. Некая компенсация за благородный поступок.

Тоня прикрыла глаза. Всё. Больше не думать. Ни о чем.

Она зажмурилась и загадала - если не тронет Даров её сегодня, значит, поверит...

А если тронет... Она будет сопротивляться. Она не позволит ему и его отцу сломать себя. Секс по принуждению - это, в конце концов, ещё не конец света.

Она не собиралась, как в той присказке «расслабиться и получать удовольствие».

Она лишь всё для себя решила.

Её загнали в угол. И он это знал. Он сделал один шаг. Более того. Богдан признался, что она ему нравится. А за слова надо отвечать.

Много ли она хотела от парня? Это другой вопрос.

Она тоже много, что давала.

Горячее мужское дыхание скользило по её телу. Добралось до груди. И коснулось... Вместе с губами. Сначала накрыло один сосок. Потом второй. И всё через тонкую ткань бюстгальтера.

Тоня ахнула, распахнула глаза и, не удержавшись, посмотрела вниз. Туда, где сосредоточился на новом занятии Богдан.

Мало что видно... И всё же видно!

Руки парня пробрались ей за спину и ловко расстегнули лифчик. Тоня в последний момент удержалась от того, чтобы не схватиться за ткань. Пусть...

Тем более, легкое марево окутало её. Стало жарко.

Теперь губы Богдана коснулись её кожи. Ему ничего не препятствовало.

- Какая же ты...

Его шепот прошелся по оголенным нервным окончаниям девушки. Всё-таки немного страшно. Или много?..

Ровесницы над ней бы посмеялись и знатно постебались. Нашла о чем переживать! Тебя распластал такой мужик! Красавчик, качок да ещё и, кажется, перспективный. Хватать надо, а не зажиматься, как дуре.

Но Тоня не собиралась меняться. Можно она ещё немного побудет дурочкой?

Она отчетливо чувствовала его член. Он всё ещё упирался в бедра.

Мелкие мурашки рассыпались по телу Тони, он их заметил.

- Замерзла? Ну что ты...

Он её постоянно успокаивал.

Постоянно!

Эта мысль озарила сознание Тони и взорвала.

Он... заботился? Так получается? Проявлял терпение? И ещё что-то...

В глазах девушки предательски защипало, пришлось снова зажмуриться сильно-сильно.

Богдан подтянулся и поцеловал Тоню. Накрыл её губы своими. Они у него оказались теплыми. Одной рукой он удерживал свой вес, второй сжимал груди Тоню. Одну, вторую. Пытался забрать сразу обе. Его язык бесцеремонно хозяйничал во рту Тони.

Она позволила...

С ней происходило какое-то безумие. Она точно раздвоилась. Одна Антонина четко понимала, что происходит. Почему. А вторая Тоня щурилась, как котенок, только-только разлепивший глаза.

Внизу бедер странным образом запылало. И ладно бы на этом всё! Рука Богдана сместилась вниз и дотронулась до её лона.

Тоня выдохнула протест в губы Богдана, но тот усилил давление. Даже не так. Он толкнулся вперед, заменив руку членом. Он имитировал половой акт. Секс. То, что он хотел с ней сделать.

И её потянуло, завертело, закружило. Близость большого разгоряченного тела дурманила, лишала рассудка. Отодвигала всё мирское вдаль. Только желание. Только то, что происходило у неё между ног имело значение. Богдан и не думал прекращать движения. К ним он присоединил свою руку. Втиснул её между их телами.

Он пошёл ещё дальше, окончательно решив взять верх над сомнениями Тони. Развеять их к херам собачьим. Оцарапав щетиной нежную кожу шеи, он снова набросился на девичьи губы. Целовал жадно, требовательно. Он выпустил похотливого зверя наружу.

И Тоня, которой самой природой надлежало быть женщиной, не смогла не подчиниться. Она пикнула, и вцепилась в плечи Богдана. Завела руки на его спину, чтобы сразу же ощутить перекаты мышц под покрытой испариной кожей. Его потребность, его запах, его возбуждение - вот что перекрыло любые мысли.

Она прижималась к нему, целуя в ответ. Теперь она тоже хотела... Хотела попробовать забрать частичку его себе! Почему бы и нет? Ей было вкусно. Да-да. И ещё чертов жар... Он усиливался.

Не разрывая поцелуя, что-то рыча прямо ей в губы, Богдан отодвинул трусики Тони в сторону.

Она ахнула. Могла бы закричать - закричала.

Она была мокрой! Она была горячей! Она всё это чувствовала.

А ещё была нежность. Его...

Которая скользила в каждом движении Дарова. Он не толкнулся вперед, не попытался сразу войти пальцами.

Он держал слово.

Он двигался по внутренним стенкам, размазывая смазку и задевая клитор.

Ещё чуть-чуть... Ещё немного...

- Хватит, Богдан, пожалуйста, хватит.

Её крутило. Там... Казалось, ещё секунда-вторая, и она взорвется изнутри настолько сильно было восприятие. Трусики нещадно впились в промежность. А ещё они были мокрыми. Доставляли дискомфорт, натирали. Тоня порывисто соединила бедра вместе, пытаясь унять жар.

Возбуждение крыло по всем фронтам, нервировало, требовало.

Но она не могла...

Богдан её услышал. Его сбитое дыхание разнеслось по комнате.

А потом он упал на спину.

- Поласкай меня, - прорычал он. Его голос вибрировал. Да чего голос! Он сам вибрировал.

Не давая ей возможности прийти в себя, перехватил кисть Тони и направил её вниз. К паху.

Тоня не сопротивлялась. Её тело продолжало плавиться в мареве наслаждения.

Она почти на грани. Она почти кончила. От мужских пальцев. Невероятно. У неё в голове не укладывалось. Как?... Разве такое возможно? Застопорилась в последний момент, но уже по своей воле.

Она сжала толстый член через ткань. Какой он... Большой, черт побери! Реально большой! И подразумевается, что эту дубинку девочки в себя вмещают?

Она серьезно сейчас про член Дарова подумала, как дубинка? Ещё бы нефритовым жезлом его назвала.

Истерика снова забулькала в горле. Сюрреализм зашкаливал.

Ладонь Тони тотчас накрыла мужская ладонь и с силой сжала.

-Давай, Тонь!

Он направил её, показывал. Но Тоня стопорилась. Всё происходящее для неё находилось за гранью. Как известно, ресурсы человеческие не бесконечны. И она поплыла, перестав воспринимать себя частью действительности.

Богдан выругался и забрал инициативу на себя. Даже неаккуратно задел Тоню плечом. Тоня быстро сдвинулась, вжавшись в стену.

Пусть в комнате и царила темень, действия Богдана были видны.

Отчетливо.

Как он сдернул трусы ниже...

Как высвободил член...

Подробности рассмотреть Тоня не могла, но откуда взялась странная вязкость во рту?

Он сжал его. Свой член.

Её руки горели от фантомных прикосновений. Она всё-таки трогала его...

Воздух рваными клоками вырывался из сжатых губ мужчины. Он действовал быстро, четко. Знал что и как.

А потом громко застонал и воздух наполнился новыми для Тони ароматами.

Она настороженно прислушалась к себе. Нет... Они не вызвали у неё никакого отторжения. Наоборот, в них хотелось провалиться. Грудь сдавило.

Он кончил на себя. А если сейчас коснуться... Ну там... его.

Тоня сильнее сжала бедра.

- Тонь, ты тоже можешь кончить...

- Нет!!

Она сама вскричала настолько громко, что сразу же потом притихла.

-Ты... ни разу не мастурбировала?

- Даров, иди в душ, - выдавила она из себя и глухо добавила: - Пожалуйста.

Ей показалось или Богдан разулыбался?

Уже засыпая, Тоня подумала - а мог ли ей понравится Богдан в обычной жизни? Без защиты от Артманова, без жуткой истории, что с ними со всеми случилась. Без комнаты для свиданий...

Согласилась бы она с ним пойти на свидание, пригласи он её?

Он притянул её к себе и крепко поцеловал в лоб.

- Спи.

Глава 21.

Никогда еще Тоня так не радовалась месячным.

Весь день она была, как на иголках.

Богдан вроде бы вел себя адекватно, но градус напряжения постепенно рос.

И опять как адекватно. Несколько раз он её зажимал и целовал. Притягивал к себе, сграбастывал. Тоня каждый раз вырывалась, упиралась ему в плечи.

- Богдан...

-Тоня...

Зря она вчера разрешила к себе прикоснуться.

Ох, зря...

Она кинула хищнику затравку, и теперь он не остановится. Кажется, неплохая аллегория.

Стоя в ванной, Тоня размышляла, как сообщить Дарову, что всё, кина больше не будет. «Туда» путь закрыт.

Тот только и ждал её выхода. Потому что не успела она показаться на горизонте, как он сразу же её зажал. Прижал к стене, расплющив.

- Богдан, стой!

Ей удалось его остановить в последний момент.

Он хмуро на неё посмотрел.

- У меня месячные, - выпалила она, краснея.

Было бы даже смешно, если бы не было так фигово.

Даров мрачнел на глазах. Он пытался сохранить лицо при плохой игре.

Тоня расслабилась. Всё-таки мужики странные создания.

Она согнулась, намереваясь проскользнуть под рукой Богдана, но тот сместил ей, останавливая Тоню.

Снова прижал к стене, продолжая гипнотизировать.

- Я не вру, Богдан, - наконец, не выдержала она.

Чего он не двигается с места? Застыл истуканом и её не пускает!

Наконец, он выдал:

- Подрочи мне, Тонь. Сделай мне подарок.

Точно. День рождения.

Тоня улыбнулась.

- Подожди.

Она всё-таки вырвалась из его рук и метнулась к сумке.

- Отвернись.

-Тонь...

- Отвернись, иначе ничего не будет.

Тоня не разобрала, но, кажется, Даров от души выругался и что-то там добавил в конце про рыжих.

Что было непоколебимо, так уверенность в том, что Богдан сдержит слово. Если отвернулся, значит, не обернется, пока она не даст «добро».

С утра Тоня поздравляла его с днем рождения. Она помнила...

А потом поцелуи, объятия, ласки.

И сейчас он тут со своим подрочи!

Тогда почему она улыбается, как последняя идиотка? Ей внезапно стало смешно? Или что?

- Всё?

- Нет.

Она достала платье. Быстро скинула штаны, футболку. Натянула платье и расправила складки на бедрах и животе. Последний немного вздулся, но в целом выглядела она неплохо.

-Ты что-то говорил про праздничный обед. Можно оборачиваться. С днем рождения.

Этот Валерий Дмитриевич знал толк в советах. Его первый совет она предпочитала не вспоминать. Авось не пригодиться.

Лицо Богдана снова менялось. На нем проскользнуло удивление, сменившее чем-то, что можно охарактеризовать, как радость.

Тоня засмущалась.

-Ты для меня... платье взяла?

- Ну да. Для кого же? У тебя же праздник сегодня. Сколько, кстати, тебе лет?

- Двадцать два.

- Да? Я думала, ты старше.

- Почему?

- Не знаю...

- Из-за того, что я воевал?

- Может быть...

- В Чечне и Афгане воевали восемнадцатилетние.

Она быстренько переключилась на другую тему.

- Тебе нравится?

Она знала ответ. Видела. Но природное женское кокетство взяло вверх.

- Очень.

Он подошел к ней почти вплотную. Если сделает один шаг, она попросту свалиться на кровать.

А это, как она уже знала, чревато последствиями.

Он остановился. Навис. А потом...

Начал медленно опускаться на колено.

- Богдан! - истерично вскрикнула Тоня, не понимая, что он задумал.

Черт-черт-черт!

Она дернулась, опасаясь всё-таки рухнуть на койку, но мужские руки легли ей на бедра, удерживая от падения и фиксируя. Теперь она не могла сдвинуться.

У Тони случился очередной разрыв шаблона. В висках застучала. Что он творит...

Его руки забрались под подол платья. Выше и выше. Пока не коснулись бедер.

Богдан продолжал шумно дышать.

- Что ты делаешь? - шепотом спросила Тоня, смотря на его коротко стриженный затылок.

- Просто постой так. Ок?

Он же не полезет проверять её трусики?!

Не полез.

В какой-то момент прижался лицом к её животу и задышал ещё глубже.

Их спас конвоир. Он громко постучал в дверь.

- Обед, Богдан.

Дарову пришлось подняться. Тоня тотчас поправила платье и зачем-то стянула резинку с волос. Богдану нравились её волосы. Пусть будет так...

Обед доставили из ресторана.

- Это что? - спросила Тоня, тыкая вилкой в непонятный состав блюда. Похоже на мясо. Вроде...

- Хрен его знает.

- Не отравимся?

Богдан усмехнулся.

- Уверен, что нет. Я вроде бате ещё нужен живым. А вина, су...гады, зажали.

Ой, нет! Не надо вина! Не надо ничего из спиртного и того, что может ударить в голову.

После ужина Богдану выдали телефон. И пошли звонки, один за вторым.

Тоня наблюдала, как он радовался общению с теми, кто ему близок. Парни, как обычно, громко орали в трубку, соревнуясь, кто кого перекричит. Тут невольно улыбнешься.

Позвонил и Варанов. С ним разговор прошёл более сухо.

После того, как телефон забрали, Богдан снова повернулся к Тоне. Она как раз закончила готовить кофе. Тортик, кстати, им тоже принесли. Что-то невероятно воздушное и на вид безумно вкусное. У неё слюнки давно текли, но она терпеливо ждала Богдана.

Его же торт, казалось, не волновал.

- Я хочу тебя, Рыжая, - снова выдал он.

Тоня поняла, о чем он.

Ему нужна разрядка... В голове набатом звучала его просьба.

Подрочи мне.

Она подошла к нему и опустила руки на плечи. Встала на носочки, чтобы оказаться близкоблизко к нему. Она немного оглушена своей смелостью. Тем, что делает и на что идет. Она намеренно посмотрела ему прямо в глаза. Он тотчас ухватился за контакт. Но там, на самом глубине его глаз, мелькал хищник.

- Ещё одна уступка мне, Богдан. Пожалуйста...

Маленькая девочка, живущая внутри неё, та, что продолжала верить в романтику и ждать своего принца, своего «жениха», ожила. Задрала мордочку и готова была защуриться от удовольствия. От некого предчувствия.

- Говори.

Тоня успела подзабыть каким лаконичным он умеет быть.

-Ты сам спрашивал про мои контакты с парнями. Я про секс. И... В общем, понимаешь, что если меня не трогали, то и я не трогала, - она шумно сглотнула и затараторила дальше: - Я не могу вот так сразу. Знаю, ты ждешь от меня контакта. И я даже, черт побери, знаю, зачем меня к тебе возят! Богдан, ты сам сказал, что я тебе нравлюсь. Давай... Давай пойдем нормальным путем. Ты же понимаешь, что будь мы там, - она кивнула куда-то непонятно в сторону, - я бы не залезла к тебе в штаны на...эээ... на каком свидании? На втором? Третьем? Я не такая. Не такая и всё. Иначе уже давно бы трахалась с кем попало и...

Его ладонь легла ей на рот, точно Богдану услышал нечто крайне неприятное.

При этом он молча буравил её недовольным взглядом. На дне его глаз бушевало пламя. Сильное, яркое. Оно и не думала затихать.

В комнате образовалась тишина. Тоня и не думала вырываться или снимать ладонь Богдана со своих губ.

Теплая...

Почему, блинский, он всегда такой горячий?

В груди вспыхнуло возмущение, сразу же потонувшее в иррациональной нежности и тяге к этому самому теплу.

А ещё Тоня внезапно поймала себя на мысли, что она может лизнуть ладонь Богдана. Интересно, если она так сделает, как он отреагирует?

В голове тотчас затрезвонил предупреждающий колокольчик. Ага, давай, лизни, и у парня крышу сорвет. Она тут распинается, чтобы отсрочить неизбежное, и в тоже время думает про шалости. Нормально, да?

Наконец, Богдан медленно кивнул.

- Я тебя услышал, Тоня. И... хорошо. Значит, будет следующее свидание.

Её встречала мама. Она попросила Тоню позвонить заранее, как те будут выезжать. Кутаясь в теплый плед, Нина Михайловна стояла на крыльце.

- Без шапки...

-А? - встрепенулась Тоня, поглощенная в свои мысли.

- Без шапки, говорю, стоит, - раздраженно повторил Валерий Дмитриевич, сворачивая к дому Тусовых.

- Вы про маму?

Что-то Тоня соображала с трудом. Облегчение, что она пережила ещё одни выходные, полностью завладело девушкой. Мозг отказывался работать. А надо. Она брала с собой некоторые учебники, даже умудрилась позаниматься, но сколько всего ещё предстоит сделать за вечер. Учебу никто не отменял.

Машина плавно остановилась, и девушка потянулась к дверной ручке.

- Эй, Тоня.

Она уже почти вышла, когда окрик Валерия Дмитриевича задержал её.

-Да?

- Скажи матери, чтобы одевалась по погоде.

Глава 22.

- Давай прогуляем последнюю пару, - предложила Варя в столовой.

Тоня сидела, ковыряла вилкой в макаронах.

-А... давай!

Они быстренько свернули обед и свалили из универа. Конечно, поступок так себе, но иногда можно.

- Пошляемся по городу?

-Давай.

- Что-то ты, Тусова, подозрительно покладистая.

Будешь тут покладистой, когда завтра - пятница. А в голове - каша. Не-е, хуже. Кисель.

- Сама позвала гулять, так что терпи меня такой, Мельникова.

- Инициатива наказуема.

- Совершенно верно.

Вскоре мороз начал пощипывать нос и щеки.

- По ТЦ пошляемся?

И на этот раз был получен положительный ответ.

- Я кроссы зимние хочу. Пипец как. Пошли покажу какие, - Варька потянула её в бутик.

- Классные, - призналась Тоня с тоской смотря на ценник. Он зашкаливал.

- Мне обещали купить, - заговорщически сообщила Мельникова чуть понизив голос.

Сначала Тоня не обратила внимания на её довольную моську.

Потом прищурилась.

- Ну-ка, ну-ка. Я чего-то не знаю.

- Ага, не знаешь. Но тут баш на баш.

- И какой от меня баш требуется?

- Не придуряйся, а то ты не знаешь. Мы с тобой вообще последние дни не треплимся. Ты всё в себе и в себе.

Будешь тут в себе...

- Ты с кем-то замутила, - Тоня прищурилась и даже руки в бока уперла. - И молчишь!

- И ты молчишь!

- Мне положено! У меня... у меня...

- Что у тебя? - Варя отзеркалила её позу.

Девчонки рассмеялись.

-А кроссы на самом деле классные. Есть возможность забирай.

- Если всё будет нормально, то завтра. Вытащу одного товарища на прогулку...

- По магазинам.

- По магазина.

Они засмеялись повторно.

- Вот твой товарищ будет рад!

- А он сам предложил.

- Варя, чувствуется, у тебя не парень появился, а мечта. Имя-то хоть мне скажешь? Я его знаю?

- Леня. Леонид, то бишь.

Варя сделала вид, что не сообщила ничего сверхординарного.

Тоня вначале и не поняла. Потом охнула и схватила подругу за руку, потащив её в зону фудкорта.

- Не хочу вечную еду. Давай в грузинский ресторанчик! Как раз время бизнес-ланча. Тоня спорить не стала.

Они быстренько поднялись на лестнице. Столик свободные были. Хостес встретила их с улыбкой.

-Добрый день. Вы вдвоем?

- Да, и нам бы во-от тот столик, что у стены. Не забронирован?

- Нет.

-Тогда мы там расположимся.

Девушки скинули куртки, сели и лишь тогда Тоня напала на Варю.

- Леня-Леонид, значит. Какое распространенное в наше время имя!

Подруга сделала вид, что ужасно занята меню.

- Варя...

- Я же говорю - баш на баш.

- Леонид - это друг Богдана. Правильно же?

Варя наигранно томно вздохнула, а потом подалась вперед и с воодушевлением заговорила:

- Он нереальный, Тонька! Он так капитально отличается от остальных, особенно, от наших, что я поплыла почти сразу же.

- И ничего мне не говорила!

- А сама то!

- То есть вы встречаетесь? - так же воодушевленно уточнила Тоня.

- Мы не просто встречаемся, - Варя заиграла бровями.

- Вы уже переспали? - зашипела, пораженная, Тоня.

- А ты во мне сомневаешься?

- Боже, Варь... Вы же знаете друг друга нет ничего и!..

У Тони не нашлось слов.

- И что? Мы нравимся друг другу, отлично ладим. Нам круто. Зачем время зря терять?

- Я молчу...

- Нет, дорогая, ты ни фига не молчишь. Даже не надейся.

К ним подошел официант, и они сделали заказ.

Как только девушка отошла от их столика. Варя снова принялась за своё:

- Если ты мне сейчас хотя бы что-то не расскажешь, я взорвусь.

-Ты о чем?

- О твоем Богдаше, о ком ещё.

- Он не мой, - фыркнула Тоня, с удивлением отмечая, как екнуло сердце.

- Угу-ага. Не твой, конечно. Но ты к нему ездишь. Каждый выходные.

- Варь... Ну что ты начинаешь?

- Я. Жажду. Подробностей.

- Подробности обязательны? - Тоня спрятала лицо за ладонями с разведенными пальцами. Варя отсалютовала пивом.

- Обязательны. И еще как! Ну-у!

Они всегда всем делились. У них не было друг от друга секретов.

- Моя девственность еще при мне, - так же через ладони заявила Тоня.

- О, нет! - наигранно застонала Варя.

- О, да!

- Тебе кто-нибудь говорил, что ты зануда?

- Ты. А еще ты говорила, что я единственная девятнадцатилетняя девственница на всей планете.

- Последнее не правда.

- Факт.

Тоня отсалютовала подруге безалкогольном мохито. Варя предлагала напиться, но она категорически отказалась.

А вдруг ей позвонят из полиции?

- Так, ладно, с девственностью мы разобрались. Ты еще не дала Богдану...

-Варь...

- Но хоть потрогала его?

- В смысле?

- В прямом.

Девушки сдерживали довольные хихиканья.

- Я не буду об этом говорить, - Тоня активно пыталась не улыбаться.

В России никогда не будут популярны психиатры, пока есть подруготерапия. Это тоже неоспоримый факт.

На душе за долгое время воцарилось спокойствие.

Все будет хорошо.

Обязательно будет.

И никто ее не разубедит.

- Будешь-будешь. Давай уже, колись, чем вы занимаетесь с этим бугаем-красавчиком днями на пролет.

-Фильмы смотрим. Едим.

- Я тебя сейчас убью...

- Убийство карается законом.

- Тусова...

- Я серьезно, Варь. Не было у нас ничего, - а потом, оглядевшись по сторонам и убедившись, что их никто не слышит, быстро добавила: - Ну почти.

- Во-от, во-от, с этого момента поподробнее.

- Мы целовались.

- И?.. Тебе понравилось? Только не говори, что ты фригидное бревно и ничего не почувствовала.

Тоня задумалась. Она не спешила с ответом. Подруга тоже замолчала, перестав балагурить. Они затронули очень важную тему.

- Мне не было противно, Варюш. Это сто процентов. О том, что я потекла и у меня запорхали бабочки в животе, говорить рано. Ты же знаешь, это не моя история.

- Нет-нет, подожди. Что ты имеешь в виду под «не моей историей»? Отношения с Даровым? Им принесли заказ. Тоня задумчиво поковыряла вилкой в пасте.

- Знаешь, всё очень сложно... Я почти уверена, что Богдана выпустят. Я очень, очень на это надеюсь. И сделаю, всё, что от меня зависит, чтобы он не сел.

- Я знаю...

Подруга накрыла её ладонь своей. Игривость ушла из их диалога.

- Вся ситуация с моими поездками к нему - ненормальна, - продолжила Тоня. - И отказаться я тоже не могу. Я...

Она замолчала, не зная, как продолжить. В голове стоял полный сумбур. Как она не пыталась за прошедшие дни привести мысли в порядок, ничего не получалось. Её кидало из крайности в крайность.

И не думать она не могла.

- Последний вопрос, Тусова, и я от тебя отстану.

- Спрашивай.

- Он тебе нравится? Богдан. Хотя бы немного.

Пальчики на ногах снова поджались. Вот что за дурная реакция, а?! И ещё тепло ухнуло, прямо в трусики. У Тони не нашлось слов, и она быстро-быстро закивала.

Из ТЦ они уходили по отдельности. Варю забрал Леонид, а Тоня решила ещё немного погулять. Ей надо из садика Кнопку забрать, как раз оставался час.

Она зашла в книжный, побродила между полок с дивными обложками. Потрогала корешки, полистала некоторые издания. Не удержалась и купила себе красивый блокнот. Посмотрит, может Кнопки передарит.

Из ТЦ она вышла, когда уже начало смеркаться. Огни города ярко приветствовали её. До садика она добралась на маршрутке. Ей надо перейти дорогу, и она будет на месте.

Движение в этом районе было не интенсивным, в основном толкались по утрам и вечерам родители. Тоня подошла к пешеходному переходу и хотела уже переходить, когда едущая черная машина резко ударила по тормозам, заставив девушку вздрогнуть. Кто же так тормозит, придурки? Сердце ушло в пятки. И главное - рядом же пешеход! Знаки висят.

Не успела она послать лучи добра водителю, как пассажирская дверь распахнулась.

-Тоня!

Знакомый до боли голос вверг её в смятение. В груди тотчас вспыхнула привычная тревога. К ней подлетел Артамонов. Взлохмаченный, с темными кругами под глазами.

- Привет. Вот так встреча.

Да уж. Встреча так встреча.

В машине сидел незнакомый парень. Тоня интуитивно огляделась. На улице было многолюдно. Это хорошо. Присутствие других людей давало толику спокойствия.

- Я думала, ты уехал, - растерянно выдала она, отмечая перемены, произошедшие с парнем. Что-то он совсем похудел.

- Последний рейс... Мать собрала какие-то там коробки, ба соленья передала, как будто я без них сдохну от голода. Едим и тут ты. Я охренел, если честно.

Он улыбнулся. И от его улыбки повеяло каким-то шальным счастьем. У Тони что-то защемило в груди. Таким он нравился девчонкам.

- Понятно. А я за Кнопкой.

- Догадался уже. Тонь...

Девушка напряглась. Сейчас что-то последует, сто процентов.

- Можно я обниму тебя? На прощанье? Поцеловать ты себя так и не дала. Дай хоть потискаю.

Он говорил почти ласково. Почти игриво, как свойственно молодежи.

И Тоня кивнула. Как бы сказала её бабушка - пусть идет с миром.

Глава 23.

С раннего утра пятницы Тоня нервничала.

- Мне не нравится твой настрой, дочь. Давай попробуем ещё раз поговорить с Барановым. Мама поставила перед ней тарелку с яичницей.

- Есть же какой-то выход. Ты не обязана ездить к Богдану.

- Мам, - начала Тоня, не зная, как правильнее сформировать дальнейшую мысль.

Нина Михайловна остановилась у стола и более пристальнее посмотрела на дочь.

- Он тебе понравился?

Глагол прозвучал в правильной форме.

А ещё, кажется, все вокруг сговорились и постоянно озвучивали данный вопрос.

- Мам не знаю... честно, не знаю.

- Ребёнок, мне меньше всего хотелось, чтобы ты из чувства благодарности сорвалась...

- Сорвалась?

- У вас же ещё ничего не было?

- Мам!

Но этот раз возмущение окатило Тоню с головы до ног. И по спине прокатился жар.

- Что "мам”? - внезапно Нина Михайловна с грохотом отодвинула стул и села максимально близко к дочери. - Вот что? Я до сих пор не могу поверить, что это происходит с нами! С тобой, Тоня. Что взрослые мужики используют тебя в своей игре! И что я, твоя мать, не в состоянии тебя защитить!

В глазах женщины появились слёзы. Она ьыстро взяла себя в руки и провела ладонями по лицу.

- Это надо прекратить. Надо связаться с другими адвокатами, с прокурором, с...

- Мам я прошу тебя ничего не надо! - поспешно возразила Антонина, помня, как жестко с ними разговаривал Варанов.

И с какой лёгкости он забрал маму с Кнопкой к себе.

Баранову что-то надо было от Богдана. Для достиженияИели он использовал её.

Неужели она настолько сильно нравится Богдану? Но откуда об этой симпатии знает Варанов? Если он только тщательно не следил за жизнью сына со стороны.

Тогда многое становилось понятнее.

Тоня приложила все усилия, чтобы успокоить маму.

День в универе пролетел быстро. К ней подошли Андрей с Демьяном и попросили передать "привет" Богдану.

- Будет возможность - пусть нам звякнет.

Со связью у Богдана тоже было не всё определенно. У него был доступ к многим спутниковым каналам, он общался с адвокатом. Но телефона как такового в наличии не было.

Еще одни выходные...

И чем они будут заниматься? Снова петтингом?

Как далеко на этот раз зайдёт Богдан? И как далеко она позволит зайти.

Эти вопросы не давали покоя Тони с четверга. Ещё Варька и мама подлили масла в огонь. Щедро этак плеснули.

Нравился ли ей Богдан? Тоня снова и снова прокручивала этот вопрос в голове. Ещё вчера бы она ответила, что нет.

"Вчера" тут подразумевалось, что брался не конкретно вчерашний день, а в целом.

Она постоянно думала о нём. Вспоминала.

Он продолжал заботиться о ней из СИЗО. Его друзья по-прежнему её оберегали, хотя Артамонов уже не учился в универе. Человек шаг за шагом доказывал свою симпатию.

Не просто заявил, что она ему нравится и априори теперь должна обратить на него внимание.

Он действовал иначе.

Правильно.

Ещё Тоня спрашивала себя, могли бы они избежать трагедии - драки и последствий, прими она предложение Богдана о помощи.

Сегодня всё было иначе. Это была та правда, которую не скроешь от себя.

Она чувствовала себя иначе и отношение к поездке было другое.

Может, магнитные бури или вспышки на солнце?

А ещё было ощущение что они с Богданом смогут прийти к компромиссу. Или будет какая-то новость. Что-то важное.

Было бы неплохо, если бы Богдан договорился с отцом и Тоне больше не пришлось бы ездить. Или что ещё лучше, он бы сообщил ей дату суда или то, что его отпускают.

Мало ли... Откуда ей знать, на что способен Варанов?

Больше всего ей хотелось, чтобы Богдана выпустили. Пусть он будет на свободе. Пожалуйста!

А она...

Она, возможно, даст им шанс.

Последняя мысль была настолько шальной, что Тоня усмехнулась.

Докатилась. То, ей никто не нужен, то она собирается дать шанс Богдану.

Теперь она не верила, что его посадят.

Большие дяди решают свои дела.

Он ее ждал.

Это не было неожиданность. Но отчего мышцы лона странно поджались, когда Богдан устремился к ней.

- Пришла, - выдохнул он, подхватывая ее за талию и поднимая над землей.

- Ай! - она не то, чтобы испугалась. Просто не ожидала.

Он, продолжая удерживать ее на весу, пронес в комнату и усадил прямиком на стол.

- Я, пиздец, как по тебе соскучился. Рыжая, - выдохнул он, опаляя ее темным взглядом.

- Не ругайся, - попросила Тоня.

- Не буду.

Встреча была максимально странной. Как и поведение обоих.

От Богдана пышало тем самым матерным выражением. Чисто мужская аура сносила. Хорошо, что Тоню усадили на стол, ноги бы сто процентов отказали держать. Слабость прокатилась по крови.

Да что с ней такое?

Неужели и она... соскучилась? Маленькую толику, совсем чуть-чуть.

По человеку можно скучать, даже не будучи в интимных или романтических отношениях.

Тоня прислушалась к себе. К своим ощущениям. Она впервые позволила себе окунуться в восприятие Богдана, как мужчины. Как человека, которого могла видеть рядом с собой.

Она больше не боялась его. Сегодня - нет.

И он медлил... Она видела, как он сдерживает себя. Как нервно бьётся жилка на его шее. Как дёрнулся кадык.

Богдан словно также считывал её, как и она его.

Они оба прислушивались друг к другу.

Он уткнулся носом в основание шеи Тони. Чуть-чуть повёл им вверх.

- Тебе идут эти духи, - выдохнул он ей в кожу.

Тоня не придумала ничего лучше, как откинуть шею назад, давая ему больше действий для манёвра.

Всё что происходило сейчас с ней, происходило не в этой вселенной.

Это не она?

Да нет... она...

- Я поцелую?

Его глаза окончательно потемнели.

- Целуй.

Это она произнесла?

Она. Да-да.

В груди приятно потянуло ожиданием и предчувствием. В солнечном сплетении завибрировала тонкая-тонкая струна. Она взмылась вверх и выдала ноту, когда губы Богдана коснулись губ Тони.

Идя по коридору в комнату для свиданий Тоня не сомневалась - первое, что сделает Богдан, это её поцелует.

Она оказалась права. И в тоже время нет.

Она ждала захватнического собственнического поцелуя, а получила порцию нежности...

Губы Богдана скользили по её, вынуждая девушку плавится в ожидании. Она не заметила, как заёрзала на столе. Ноготками заскрежетала по поверхности. Ну же... Ну!

Она потянулась к нему сама. Где-то на подкорке после прошлых выходных осталось ощущение доверия. И ещё чего-то. Более сложного, более непонятного. А если бы она тогда кончила, какие сейчас у неё были ощущения?

Боже. К своему стыду Тоня почувствовала, как трусики увлажняются. Реально почувствовала! Это ощущение взорвало мозг. Такого не может быть! Нет-нет, только не с ней. Не в её вселенной...

Но её вселенная менялась на глазах. Подстраивалась под молодого мужчину, который решил, что сегодня всё будет иначе.

От трогал её. И ещё трогал. Пока только губами. Он приветствовал её и давал возможность снова к себе привыкнуть. Тоня жалобно всхлипнула и потянулась к нему.

Струна почти порвалась...

Её губ коснулся чужой язык. Толкнулся между её губ.

И она, окончательно слабея, приоткрыла их. Это было безумие чистой воды.

Тоня и не подозревала, что способна на такие ощущения. Что способна потерять себя и радоваться этому.

Она готова была поверить... Ему. Им. А главное - его губам и рукам.

Она взглянула в его глаза и утонула в тёмном омуте. Богдан не отводил взгляда. Тоже смотрел. Что он увидел в ее глазах? Тоня была бы рада отвезти взгляд, разорвать невидимую связь, но не получалось. Богдан точно удерживал её. Крепко удерживал. Тянул на себя.

Тоня так и сидела на столе. Не делая ни малейшего движения, ни вздоха. Хотя нет, неправда. Она дышала им.

Она точно впервые узнавала Богдана Дарова.

И ей всё нравилось.

Вот как оказывается может быть.

- Теперь здравствуй.

- Здравствуй.

- Как ты?

- Вроде неплохо. Неделя прошла быстро.

- А у меня тянулась...

- Новости какие-то есть? Что говорит адвокат?

Богдан поморщился, а потом неопределенно махнул рукой.

- Мутит что-то.

- Это, наверное, хорошо?

Антонина успела погуглить Бестова. Он считался лучшим адвокатом области, если не брать выше. Ни одного проигрышного дела. И ценник его услуг - соответствующий.

- Хрен знает. Наверное, хорошо...

Её так и подмывало спросить про Варанова. Передумала в последний момент.

- Богдан, тебе друзья привет передавали.

Лицо мужчины сразу же изменилось.

- Круто...

Позвонить им хочешь?

- Спрашиваешь!

- Главное - не оглохнуть от их ора, - улыбнулась Тоня и достала из кармана куртки телефон.

Богдан ей даже раздеться не дал. Поэтому она шмыгнула со стола и скинула верхнюю одежду.

Как и предполагалась, сразу послышались крики парней. Неугомонные! Но в их возгласах было столько подбадривания, столько напутствия, что невольно начинаешь улыбаться.

Тоня повесила куртку и огляделась. За неделю ничего не изменилось. Даже её вещи на 4 месте.

Интересно как... Её вещи...

Стараясь отбросить зудящую тревогу, девушка быстро переплела косу. Что-то ей подсказывало, что с косой она ходить недолго будет.

Продолжая разговаривать с друзьями, Богдан жестом подозвал Тоню к себе, и она не смогла отказать. Ни ему, ни себе. Что-то шальное взрывалось во всем теле, как воздушные шарики. Или когда ты ешь воздушный шоколад, и на твоем языке щелкается воздух.

Так и у неё.

Она подошла, и сама обняла Дарова за торс.

Пусть...

Блин, а рукой-то не обхватишь этого детинушку. Зато рядом с ним она себя чувствовала маленькой.

И защищенной. Никакой уязвимости.

Точно в космосе что-то искрило, и ей перепало.

- Ладно, давайте, - Богдан закончил разговор и уже собирался передать телефон Тоне, когда пришло сообщение.

Он мазнул по инерции. Тоня не сомневалась. Сработал рефлекс. А дальше на экране возникло фото.

Где он склоняется к ней и кажется, что целует. И её руки у него на плечах...

Как?..

Её.

И это ещё не всё.

Следом за фото прилетело сообщение.

«Это было круто. Спасибо тебе за всё».

У Тони распахнулись глаза. Она моргнула, до конца не осознавая, что произошло.

Что за фото? Откуда оно взялось?

И ладно бы на это всё.

Последовала реакция Богдана.

Сначала из его груди вырвался воздух. Точно парня ударили в солнечное сплетение. Звук получился рваный, шипящий. Тело его одеревенело.

Одеревенело оно и у Тони. Она интуитивно вскинула голову кверху, заглядывая в лицо Богдана.

Лучше бы она это не делала.

С таким лицом идут убивать.

- Пиздец тебе, Рыжая.

***

Утро было тяжелым.

- Ешь.

- Не хочу.

Даров прищурился.

- Ешь, я сказал.

- А я сказала - не хочу....

Тоня не смотрела на него.

Не могла.

На стол опустились два кулака. Со сбитыми в кровь костяшками... Едва ли не до мяса.

У Тони скрутило желудок. Какое есть?..

Ей было больно смотреть на его руки. Конвоиры, ворвавшиеся на шум, с трудом его угомонили. Он не давал обработать раны, слал всех нахер. Тоня с ужасом вспоминала, как ему дубинкой несколько раз зарядили по почкам.

И лица конвоиров, которых перло, которые жаждали сорваться на нем, но не могли, она тоже навряд ли когда-то забудет.

Её словно в бандитский боевик закинули, где правит беспредел и бесчинство.

Ночь была не менее ужасной. Она вздрагивала от каждого шороха и постоянно плакала. Рада бы не плакать, а не получалось.

Когда Богдан с шумом отодвинул стул, в её позвоночник точно палку воткнули. Причем, железную.

Она сжала зубы с такой силой, что послышался скрежет.

Что-то сейчас будет...

И Тоня не ошиблась.

Тяжелой походкой Богдан направился к входной двери и ударил по ней несколько раз. Громко.

Эти удары эхом отозвались в сознании Тони. Они звенели, создавая острую детонацию по всему телу.

- Что снова, Даров? Ты заебал бушевать.

- Девушку на выход.

Услышав последние слова, Тоня встрепенулась и не заметила, как впилась короткими ногтями в нежную кожу ладоней.

- На выход так на выход. Нам похер.

Тоня собиралась быстро. Точнее как. Схватила куртку и не смотря ни на кого, ринулась к двери.

Она уже была в коридоре. Ожидала, когда её поведут дальше. В голове стоял туман, марево. Ни одной толковой мысли. Ничего.

И вроде бы надо радоваться, что так всё закончилось. Ведь закончилось, да?..

А нет. Радости не было.

- Телефон мне дайте.

Холодный режущий голос Богдана слышался за спиной. Тоня невольно вздрогнула. Интересно, Даров осознает, насколько он сын своего отца? Эти же властные нотки, этот же тембр.

Тоня качнула головой.

Домой...

Глава 24.

- Валерий Дмитриевич, здравствуйте.

- Привет, Нина.

- Узнали...

- У меня записан твой номер. И хорош мне выкать.

Нина закатила глаза. Хорош ему, значит, выкать. Будь её воля, она ни за что в жизни не позвонила бы этому человеку. Кому-кому, но только не ему.

Сволочи. Бандиты. Вот они кто. Он и всё окружение Варанова. Про Елисея, мать его, Аркадьевича, и говорить нечего. Он во главе. А как же... Сын вора в «законе». Нет, чтобы отмолить грехи отца и пойти по другому пути. Зачем?.. Это же работать по-честному надо. А тут все дорожки уже протоптаны.

И главное, сколько раз пытались Варанова посадить! Сколько дел на него заводили. А с того, точно с гуся вода. Отряхнулся и дальше пошел. Правда, говорят, несколько лет назад он сам сел. Ой, да что только в городе бабы не шепчут на лавках.

Главное - другое. От этих бандитских рож теперь зависела судьба её дочери.

Нина в страшном сне не могла представить, что её ребенок столкнется с подобным. Ладно, она. Она росла в девяностые и нулевые. Много что видела и слышала. Всех коснулось то время. Кого-то посерьезнее, кого-то в облегченном варианте. Нину лишь вскользь. Она знала, что происходит в стране, обходила стороной людей, связанных с криминалом.

И вот теперь её дочь втянули по самое не балуй.

И как выйти из данной истории - не понятно.

За себя Нина не переживала. Она бы справилась. Но у неё была ещё и Кнопка-

Женщина нет-нет да думала про полицию. Ну, придет она туда, и что скажет? Что её ребенка заставляют насильно ездить к парню, который её спас и которого «закрыли» из-за того, что он порезал напавшего мерзавца? Полицейские только посмеются и спровадят её с добрыми словечками. А дальше что?.. Только подставит Тоню.

Но сейчас... Сейчас всё обострилось донельзя.

И если бы не нужда, она ни за чтобы не позвонила Валерию.

Не нравился он ей. Точнее, как. Ничего плохого он ей не сделал. Обходительный. Учтивый. Голоса ни разу не повысил, даже когда она на него в первый день приезда в Бресвицу кинулась в истерике и требовала вернуть ребенка - Тоню - домой.

Про таких говорят - спокойный, как танк. Кажется, что ничто его не может вывести из себя.

Тем такие люди и опасны. Уже потом Нина пригляделась и пришла к выводу, что он приближенный к Баранову. Не просто один из его людей. Узнала, что у него высшее юридическое образование. И он едва ли не с пеленок знал Елисея.

Поводов держаться от него подальше - предостаточно.

Но как бы не хны! Валерий, мать его Дмитриевич, решил, что она интересная женщина и непременно нуждается в мужском внимании.

Нина поражалась мужской логике. Честно. У неё дочь прессуют! Шантажируют. Принуждают. А она будет думать о каком-то левом мужике?!

- Я к вам по делу, - продолжила она.

- Нина...

- Хорошо. Я к тебе по делу.

Маленькую уступку она готова сделать, с неё не убудет.

- Слушаю.

- Это касается Тони и её поездок к Богдану.

-Давай так, Нина. Разговор нетелефонный. Предлагаю поужинать.

Не телефонный? Нина невольно напряглась. Её сейчас таким образом тоже пытаются прогнуть? Так что ли?

Она уже готова была высказать всё, что думает про предложение Валерия, но притормозила. Не в её положении грубить и нос задирать. Она всё-таки с просьбой обращается.

- Хорошо.

- Отлично. Я за тобой заеду в восемь часов. «Мико» тебе нравится?

«Мико»?!..

Нина закатила глаза.

Нет, это какой-то сюр, как не скажут подруги Тони. Как ей интересно может нравиться «Мико», если она в нем ни разу не была?

Самый крутой ресторан города. В него попасть - только по записи.

И, естественно, он ей очень нравится! А как же!

- Валерий, давай что-нибудь попроще. И да... я плачу за себя сама.

Нина быстро прикинула сколько денег у неё на карте. Если по скромному, то должно хватить на салат и кофе.

- Серьезно, женщина?

Этот тип даже не скрывал иронии. Или откровенного смеха. Ну да, гад негромко засмеялся.

- Я что-то сказала смешного.

- Ни одна женщина не будет платить за себя в моём обществе.

У Валерия настолько быстро сменилась интонация, что Нина невольно поёжилась.

И куда она собралась?.. Точнее, с кем? Она добровольно собирается шагнуть в пасть льва? По телу женщину побежали холодные мурашки. Стало не по себе.

- Ладно..., - она сделала паузу и шумно сглотнула. - В восемь. В «Мико». Я сама доберусь.

- Буду ждать.

Ждать он будет! Нина кинула телефон на диван и прижала соединенные ладони ко рту.

Не к добру всё это. Ох, не к добру.

А дальше началась чисто женская суета.

И в чем ей идти в этот чертов «Мико»?!

Там дамочки ужинают чей ценник на трусиках равен её зарплате. А она явится в простом платье?

И что? Возьмет и явится.

Ибо нечего. В конце концов, она не на свидание идет.

Такси остановилось у «Мико» без десяти восемь. Опаздывать Нина не планировала. Опоздание - признак кокетства, а ей как-то не до него.

- Меня ждут, - сказала она мужчине-хостесу. А где длинноногие красотки? Неужели вышли из моды?

- Позвольте ваше пальто.

Хорошо, что несколько лет назад Нина выкружила себе дорогое кашемировое пальто. И сапожки ему под стать. Сейчас не купила бы ни за что. Что-то в последнее время она не вывозит финансово. Никак. Или работать надо больше или тратить меньше.

Для встречи с Карпитовым она выбрала простое черное платье. Классика. Не облегающее, приятно скользящее по фигуре. Ни одного украшения Нина надевать не стала. Зачем позориться?

Поверенного Варанова она увидела сразу. Такой... всё-таки интересный мужчина. Чего уж.

Более того, он сразу увидел её. Как только она появилась в зале. Неужели прямо ждал-высматривал?

По мере того, как она приближалась к столику, он встал, приветствуя её.

Джентльмен фигов.

Где-то в глубине души, там, куда давно спряталась «девочка-девочка», что-то всколыхнулось, обрадовалось и даже, кажется, запищало от восторга. Но Нина быстро погасила душевные порывы.

- Прекрасно выглядишь, Нин.

Он улыбнулся.

А она...

Она сразу перешла к делу.

- Тоня больше не поедет к Богдану, - решительно произнесла Нина, чуть заметно вздергивая подбородок кверху.

Что с ней? Откуда эта нервозность? Нет, нервозность можно как раз понять. Она о судьбе дочери печется. Но только ли она этим обусловлена?..

Или тем, как смотрит на неё Карпитов?

Взгляд у него, конечно, дай Боже. Тяжелый. Сегодня так точно. Вроде бы раньше она не замечала, чтобы он так властно смотрел. Пронзительно. Обычно с легкой иронией.

Нина выбрала не тот день для разговора? Или что?

Она начала теряться?

А ещё девчонкой какой-то несмышлёной себя чувствовала. Честное слово.

- Кто сказал?

- Валер...

-Ладно. Давай я иначе спрошу. Почему?

Нина вздохнула и занервничала сильнее. Протянула руку и схватила бокал с нетронутом до этой поры вином. Всё-таки неплохо, что он его заказал для неё.

- У них что-то произошло. Нехорошее. Тоня плачет ночами. По утрам выходит к завтраку с красными глазами. Мне ничего не говорит, но...

Нина сильнее сжала ножку бокала.

- Я её больше к Богдану не пущу, - тихо и решительно закончила она.

Валерий не спешил отвечать. Откинулся на спинку дивана и продолжил на неё смотреть.

- Странно...

- Что странного? Что моя дочь плачет?

- Женщина, режим разъяренной кошки, заступающейся за своего детёныша, выключи.

Никто Тоню не обижает.

- Да неужели? - съязвила она.

Ничего Нина выключать не планировала.

- Нина...

- Что, Валерий Дмитриевич? Лично ты возил мою девочку к парню своего патрона. Сказки на ночь, наверное, читать, да?

- Пожалуй, выпей вина, Нина-а... Успокойся.

Он подозвал официанта. Тот мгновенно материализовался.

Нина заставила себя тормознуть. И напомнила себе, что она «просящая».

Вино оказалось божественным. Она никогда в жизни не пила такое. И никогда в жизни не признается в этом Валерию.

Тот продолжил лениво смотреть на неё.

Интересно, что увидел этакого-такого?

- Успокоилась, - сказала Нина с трудом сдерживаясь, чтобы не плеснуть остатки вина в лицо Карпитова.

Её, наверное, в этом случае за белые рученьки из «Мико» выведут и в черный список внесут? Трагедия всей жизни случиться!

- Не особо успокоилась, Нина. Но у меня встречный вопрос - а вы разве не в курсе, что Богдан вышел?

Глава 25.

Парни встретили Богдана с шумом, гаканьем. Дема запрыгнул на него, и уронил в сугроб.

- Придурки, - засмеялся Даров, отплевываясь от снега.

Губищи сами расплылись в улыбку. Хотя не до радости было. И вроде бы вот, случилось то, о чем думал, мечтал.

Он на свободе.

Вышел. С него сняли все обвинения... По щелчку пальцев. И он даже знал, кто щелкнул.

Он должен радоваться. А в груди скребло. Когтями.

Его встречать приехали не только парни.

Но и человек отца.

Карпитов Валерий, кажется, Дмитриевич. Адвокат тоже был. Точнее, именно он сопровождал его на свободу.

Оказывается, как иногда быстро может поменяться расклад вещей. Вчера ты заключенный, сегодня - свободный человек.

- Чё сразу придурки? - Демьян протянул ему руку.

Он помог ему подняться и снова обнял, оторвав от земли.

- Эй-эй, ну-ка...

Николай. Леонид. Андрей. Все приехали.

Иначе и быть не могло.

К ним подошёл Карпитов.

- Отец ждет завтра к десяти.

Коротко и по существу.

- Буду.

Надо же... Не сразу к себе велел доставить. Просёк, что ему сначала к своим надо? Туда, где тихо. Где поймут. Где не надо делать серьезную мину при плохой игре.

Дома его ждал ужин. Жареная картошка с...мясом.

- И даже не сожгли?

- Обижаешь!

- Лопай давай, что дают! Привык к ресторанной еде. А у нас тут всё по-простому.

На самом деле по-простому ничего не было. Андрюха сдался первым.

- Бога, ты реально подумал, что мы тебя только картошкой потчевать будем?

- Да я запах шашлыка за версту учуял, конспираторы херовы.

Они достали из холодильника огромную кастрюли замоченного мяса.

- По рецепту дяди Васи, надеюсь, делали?

Богдан, поддерживая игру, открыл кастрюлю. Запах, от которого дуреют все мужики, растекся по кухне.

- Ну и чё столбом застыли? Мясо пойдемте жарить. Картошку оставьте на вечер...

Они гурьбой вышли во двор. Толковой мангальной зоны ещё не соорудили, летом планировали заняться. Причем, хотели варить сами. Лёня даже сварку уже купил.

Кто-то притащил деревянные стулья. К ним сидушки. Одна подушка, вторая. Даже стол где-то достали.

- Водка, виски, пиво. Ещё что-то забыл? - Коля поставил ящик с неаккуратно накиданными бутылками на стол. Тот протестующе заскрипел.

- Нажремся, чую, сегодня...

- А чего бы и нет. Повод железобетонный.

Мясо пожарилось быстро. Богдан в основном молчал. Что-то говорил, но мысли его были далеки. Точнее, их совсем не было. С ним такое случалось нечасто. Когда впадаешь в некую прострацию, и нихера не понимаешь, как из неё выбраться.

- Кто мясо замачивал?

- Шикардос вышло. Ну, что, Бога, за твой выход?

- Давайте.

Богдан выпил одну стопку.

- Плесни ещё...

И сразу вторую.

Он пил и не чувствовал вкуса. Не брало его...

- Что думаешь делать? - спросил Андрюха, накладывая ещё мяса.

Они ели прямо на улице. И пофиг, что прохладно.

Хорошо же!

А главное - вокруг свои.

Богдан понял, о чем Андрюха.

Все поняли.

Демьян. Он был ближе всех ему. Стоял, гад, бровями играл, прямо, как девица на выданье в старые добрые времена.

Андрюха. По больше части молчаливый. Они вдвоем в это схожи были. В последнее время увлекся готовкой, отчего его парни нещадно стебали. А он пер, как бык, вперед.

Николай. Первый, кто кидался в замес. Тот самый парень с повышенным чувством справедливости.

И Леонид. Которого никогда не надо было звать. Он сам приходил, зачастую видя то, что другие заметят через несколько дней, а то и вовсе пропустят мимо.

Его четверка. Те, с которыми он рос, которых знал, как себя своего.

Его четверка. Те, с которыми он рос, которых знал, как себя самого.

Всегда вместе. По жизни идущие одной дорогой.

- Вы со мной, парни? - Даров сглотнул.

Одно дело - интернат. Война... Другое - реал. Тут всё иначе. Здесь другие законы.

Колян хмыкнул и вгрызся в кусок.

- Тут такой замес начинается, а мы типа в сторонке должны постоять? Не жирно ли будет?

По венам потекло тепло. И с вискарем это тепло никак не было связано.

- Я не ебу, что мне предложит Варанов. Что он задумал.

- А ты в курсе, кем был его отец? - это Николай.

- Вор в законе.

-Твой дед...

- Заткнись.

- Ну а что? Не, я сейчас серьезно. Реально. Мы много мозговали, думая, почему ты -наследник империи Барановых...

- Повторяю - заткнись.

Его угрозы никто не воспринимал всерьез. Не только он знал своих парней.

- Не будешь же ты отрицать, что Барановы - сила. Я глянул инфу, что творилось тут двадцать лет назад и знатно прифигел. - Леня отправил в рот дольку огурца, не успевшую покрыться морозцем. - Причем, заметь, пришлось шариться по библиотекам, рыскать в печатных изданиях, потому что, как оказалось, инет помнит не всё. Точнее, не всё освещал в те годы.

- Или кто-то подчищал...

- Ну да. Или кто-то подчищал. Короче, тут знатный передел был. Твой дед делил территорию с другими бандитами. Не хило они так...повоевали.

Богдан покачал головой. Меньше всего ему нравилась тема бандитских разборок. За власть платили кровью пацанов. Сколько молодых полегло в те годы? И не только молодых.

Сейчас времена другие. Большинство вопросов решаются цивилизованным образом.

Но он и его парни каком боком ко всему этому?

Башка шла кругом. Богдан реально не понимал.

- И у меня мысль была - не потому ли тебя в интернат сунули? - Лёня упрямо продолжал гнуть свою линию.

- Вот ты душнила. Может, потом расскажешь ху из ху? - его толкнул Андрюха.

- Могу и потом. Но против фактов не попрешь. Мы должны понимать с кем имеем дело.

Мы...

Душу снова согрела теплота.

Он дома.

И это, черт побери, круто.

Они пили, ели, говорили. Даже совсем не мерзли. Их никто не беспокоил.

Ближе к вечеру они перебрались в дом, засели в гостиной, врубили плазму.

Перекидывались шуточками, заказали ещё еды на вынос.

- Лопнешь, деточкаИ- крикнул Андрюха Деме, когда тот диктовал оператору заказ.

Лёня был абсолютно прав. Он проделал неплохую работу. Но Богдан не сомневался - ему дали узнать лишь то, что полагалось.

В отношении Варанова, которого батей не поворачивался язык назвать, у него было двояко. Хотелось, суке, вдарить. В асфальт закатать.

Было и другое. Более непонятные, сложные чувства.

Первым к себе в комнату ушел Богдан. Долго стоял под душем, меняя градус воды.

Когда вышел, упал на кровать.

Ни о чем не думать.

Ни о ком.

Решать вопросы начнет завтра.

Было за полночь, когда в дверь постучали.

- Бога, разговор есть, - в комнату вошел Демьян.

-Давай.

- Ты мне скажи... Я должен знать, - друг всверлил в него взгляд. - Ты тронул Рыжулю? Богдану не надо было уточнять, что имел в виду Демьян.

- Пусть обломятся сволочи.

- Нельзя девочек обижать...

- Нельзя.

Мужские взгляды перекрестились. От него парня первыми отказались, изнасилуй он Тоньку.

Да, они не лезли в личную жизнь друг друга. Кто кого трахал - проблема и забота того, кто трахал. Всё. Никто никого не трогает.

Но всё-таки были темы, от которых коротило каждого.

- Рассказать не хочешь?

- Водка осталась?

- Есть. Пошли в кухню что ли. Ебать, как аристократы прямо. В кухню, в столовую...

Они спустились вниз и быстро накидали на стол. В основном накидали сыра и остатки мяса. Бывало, что и «рукавом» закусывали. И ничего, отлично шла горькая.

Первую выпили молча.

- Херово было, да?

- Херово не то слово. Яйца в узел сводило и пар из ушей шел.

- Надо было всё-таки её красть, - Дема разлил по ещё одной. - А что, Бога, идеальный же был план! И поножовщины избежали бы. Признайся, что сглупил! Давай-давай! Отправили бы вас в какое-нибудь горное шале, так и быть, скинулись баблом, и уж там...

Богдан грустно усмехнулся.

Шале и Тоня - это несбыточная мечта. Запредельная.

Его же реальность иная. И пока её никак не удавалось подкорректировать.

Но он постарается. Тут без вариантов.

- Надо было выходить.

- Надо.

- Варанов условия какие поставил?

- Да никакие. Предложил сотрудничество на самом деле. Ещё постебал, что никто мне - и вам! - Богдан ткнул пальцем в сторону друга, - за красивые глаза ничего не даст. Будем, мол, пахать.

- Хм... Пахать.

-Ага.

- Типа даст удочку?

- Дёма, а вы не в теме? Он те же слова сказал.

-Да пошёл ты.

Они ещё выпили.

- С Тоней не говорил?

- Какое... Я напугал её до чертиков.

- Да, что у вас там произошло...

Богдан шумно сглотнул. Что произошло... Хороший вопрос.

- Приревновал я с дуру. Блять, такой чернотой накрыло, думал расхерачу комнату.

- К кому приревновал? Зачем? Нихуя не пойму.

- К Оленю к кому же ещё. К Артамонову.

- Так он вроде свалил из города, - напрягся Дема.

- Ага, прощальные объятия у них состоялись. Она шла за сестрой, тут он. Прости, люблю, прощай. Ну и затискал её. А его кореш фото сделал и потом ей прислал. А я аппарат как раз в руке держал, вам только звонил.

- Еба-ать, - протянул Дема, а у самого, гада, уголки губ вверх поползли.

- Смешно, да?

- Братан, извини, но ты реально лоханулся. По полной.

- Думаешь, я не в курсе? Я по стене начал херачить, думал разнесу всё к чертям... А Тонька в слезы-сопли. Выдала мне про Артамона, а сама...

Богдан поморщился и потянулся за бутылкой.

- Нажрусь сегодня.

- Сегодня можно...

- Дём... Я понял, что сорвусь. Дел натворю. Потом не разгребу...

- Влип по самые яйца, да, брат?

- По самые яйца, - подтвердил Богдан, отчего-то улыбаясь.

Он напугал Рыжую. Есть такое дело.

Но не тронул. Не изнасиловал.

Кстати, в прямом смысле даже пальцем не тронул в тот день. Знал, что сорвется. Поэтому больше орал и рычал.

А она плакала.

Как-то так получилось, что парни один за другим материализовались на кухне.

- Не-е! Ну не хера себе! Пьют вдвоем... Не жирно будет?

- Стопка знаешь где...

Сидели долго, до утра. Кто кого и куда доносил - помнится с трудом.

- Эй, парни, - Дёма тормознулся в проеме.

- Ну, жги!

- Мне, сука, покоя не дает один вопрос.

- Какой?

- Вот батя Богдана объявился, а наши где шляются?

Глава 26.

Тоня знала, что рано или поздно столкнется с Даровым, и всё равно оказалась неготовой.

Она думала, она натренирована. Сколько раз она шла в универ, зная, что ей предстоит лицом к лицу столкнуться с недругом? Это она про Артамонова.

Даров - ей не недруг, но и не друг точно. Друга не просят подрочить, заняться петтингом и не целуют так, что ноги подгибаются. Нет-нет, не друг он ей.

А кто тогда?

Да никто! Вот кто! Зачем ей о нем думать?! Всё, их история закончилась. Богдан на свободе, она отблагодарила его своими поездками и хватит.

И тут же ехидный голос в голове начинал напевать - она серьезно? Решила в одностороннем порядке, что всё завершено? Ну-ну.

Ни черта не завершено.

По крайней мере, они должны друг другу разговор.

И ещё...

Был один момент, который сильно тревожил Антонину. Она не признавалась себе, гнала очевидное прочь.

Даров за прошедшие дни ей ни разу не позвонил. А она ждала звонка... Вздрагивала каждый раз, когда слышала рингтон и судорожно хватала телефон, спеша вчитаться в имя звонившего.

Что это было? Она не находила ответа.

Дни были сложными, тревожными.

И почему ей не сообщили, что Богдан вышел? Как вести её к нему - так первую, а как говорить, что с него сняли обвинения - мимо. И эти! Его дружки. Тоже молчали.

Обида хлестала девушку по всем фронтам. Никакие доводы логики не срабатывали. Чтобы она себе не говорила, как бы не успокаивало - мимо.

Ночами эмоции обострялись, и тогда она не сдерживала слез. Откуда они только брались! Она не плакала, когда ездила к Богдану, а сейчас-то что?

- Опять плакала?

- У меня депрессия...

А то.

Тоня крепилась на людях. Особенно при маме. Ну разве ту обманешь?

-Депрессия - это заболевание. И серьезное.

- Мам, не включай душнилу.

- Поговорить не хочешь?

Тоня мотала головой.

Она и с Варькой отказывалась обсуждать происходящее. Правда, та свалилась с гриппом.

- Давай я к тебе приеду.

- Ага, как же. И заразишься. Нет уж. Буду болеть в гордом одиночестве.

-А Леонид?

- О-о. Он мне тут пакетища с курьером передает. Первый был с лекарством, потом с фруктами и сладостями. Лапушка же!

В груди Тони кольнула. Она радовалась за подругу. Хотя бы у неё всё хорошо.

Могут же ребята ухаживать! Нет-нет, ей не нужны были подарки, она всегда с осторожностью относилась к подобного рода жестам. Внимание, забота - это уже другое...

И снова язва поднимала голову и любопытствовала, а что она подразумевает под заботой и не проявляли ли ей к ней в последнее время?

Тоня шла в универ раздраженной и не выспавшейся. Мечтавшей стать невидимкой.

Но какое!

Это было, как предчувствие. Нет. Не так. Это было, как ПРЕДЧУВСТВИЕ. Вот. Именно капслоком. И только так.

Ей даже не надо было смотреть в сторону парковки и искать знакомый Патриот. Кожу закололо, живот свело.

Он здесь...Богдан.

Где-то рядом.

Почему он не приехал к ней домой? Не счел нужным? Решил, что раз отпустил её, то всё, они квиты? Или что?

Тоня вошла в универ и сразу увидела его.

Он ждал её. Да-да! Это не вызывало сомнений. Стоял, прислонившись спиной к стене и смотрел на дверь. Чтобы никого не пропустить.

Самообладание Тони рухнуло, скатилось в ноль. Что она там планировала? Мило улыбнуться, поздороваться и пройти дальше.

Ага, как же.

Богдан похудел ещё сильнее. Находясь в СИЗО, он уже скинул несколько кило, а сейчас в глаза бросилось осунувшееся лицо и темные круги под глазами. Что с ним?.. Может, заболел? Или что?

Тоня приказала себе успокоиться. Не нервничать. Богдан - не её забота. Правда же?

Он оттолкнулся от стены и направился к Тоне. Её едва не смывает волной его энергетики... Как такое возможно? Вокруг же люди! А её радары направлены на него. Это неправильно! Так не должно быть!

Она задрала подбородок выше, готовясь обороняться. Прежде всего, от собственных эмоций.

Они зашкаливали. Дыхательные пути забились. Реальность куда-то ускользала.

- Привет, Тоня.

Тоня... Не Рыжая.

- Привет, Богдан.

- Нам надо поговорить.

- Да, надо.

- Где встретимся, Тонь?

- Никаких встреч, Богдан. Давай здесь.

- Прямо здесь? - верхний угол его рта нервно дернулся.

Она кивнула в сторону столовой. Кажется, первую пару она прогуляет.

-Давай там.

- Пошли.

Он выставил руку вперед, точно ограждая Тоню от всех остальных.

А её накрыло его аурой. Его близостью.

Она едва ли себя в спину не толкнула. Иди, Тоня! Ногами двигай.

За ними наблюдали. В спину Тони впивались взгляды любопытствующих. Ещё бы... Снова будет о чем сегодня посудачить.

Они дошли до столовой. Такие же прогульщики и любители выпить чай-кофе перед первой парой лениво сидели за столиками, пытаясь проснуться или догнать задания.

- Что-то будешь?

- Нет.

Богдан выдвинул стул, предлагая ей на него опуститься. Тоня сильнее вцепилась в рюкзак. Даров за её спиной. Большой. Сильный. И такой...

Она оборвала себя.

Нет.

Вот нет и точка.

Пора заканчивать эту историю.

Она села, выпрямив спину по максимуму.

Богдан опустился напротив. Их взгляды встретились, потянулись друг к другу. Помимо воли или?..

- Как ты?

- Нормально.

А что она могла еще сказать?

- А ты?

- Тоже.

Разговор не клеился. Слишком много посторонних лиц.

С другой стороны, Тоня ни за что бы не согласилась встретиться тет-а-тет.

Да-а-а... Не так она думала будет проходить их встреча после его освобождения.

Он снова на нее смотрел без тени улыбки. Слишком пристально. Точно сканировал. О других мотивах она думать не желала.

- Я рада, что с тебя сняли все обвинения.

Даров едва заметно усмехнулся.

- Меня больше волнуешь ты.

Вроде ничего нового не сказал. Она помнила, что нравится ему. Но отчего кожу кипятком ошпарило? Даже больно стало.

- Ну я..., - она развела руками и пожала плечи. Слов не было. Совсем.

Зато они нашлись у Богдана.

- Я напугал тебя. Извини.

Как легко...

Напугал... Извини.

- Извинения принимаются.

Он сидел напротив.

Как и тогда... В те дни, когда она вынуждена была приезжать к нему. И улыбаться. Быть хорошей осторожной девочкой, чтобы внезапно большой мальчик не разозлился и не переломал эту девочку пополам.

Казалось, это было вечность назад. Эмоциональные качели настолько ее вымотали, что не осталось никаких сил.

Ей нужен перекур.

Она мечтала о сессии. Она уже знала, что запрется в четырёх стенах и никуда не выйдет. Никудышеньки. А еще лучше уедет к тете Наде в другой город. Они с Янкой, кузиной, неплохо ладили, поэтому есть вероятность, что неплохо проведут время.

-Тонь...

Богдан снова привлек к себе внимание.

-У?

Она вскинула голову.

- Ты не хочешь больше со мной общаться, верно? - с горечью выдал он, сжимая кулаки. Они лежали на столе.

Тоня отвернулась.

- Богдан... давай не будем усложнять. Все закончилось. И точка.

-Тонь, нихера ничего не закончилось.

- Займешь место Артамонова? Будешь меня...

Она не договорила.

- Не смей меня сравнивать с этим ушлепком! - тихо прорычал он. Вены на его виске вздулись, желваки заходили на скулах.

-Аты...

Она снова не договорила, слова закончились. Облизнув пересохшие губы, схватила рюкзак и выбежала из столовой.

Ее никто не остановил.

Слезы снова душили горло. Тоня ринулась в туалет, никого не замечая.

- Эй, смотри куда несешься...

Пофиг. Тоня даже извиняться не стала.

Залетела в туалет, потом в кабинку, хлопнув дверью, и чтобы не завыть белугой, укусила кулак.

Откуда эта шпарящая непривычными потоками боль?

Все же кончилось! Кончилось!

Артамонова нет! Суда не будет. Богдана отпустили.

И как бы сказала Варя - ее девственность при ней.

Ее напугали. Но не тронули.

Ее продолжали беречь...

И смотреть так, точно она центр вселенной.

Нлава 27.

Одна встреча с отцом. Вторая. Третья.

У Богдана голова шла кругом.

Ебнуться можно.

И это всё в руках одного человека?

Он не спрашивал, почему Варанов кинул его в своё время. Может, Леонид дело говорил? Был передел и прочая хрень. Богдан скрежетал зубами. Похер, что было. Главное, что есть.

- Учитесь, вводить в курс дела будем постепенно. В пятницу встретимся в «Мико». Все...

- Все - это кто?

- С парнями меня познакомишь.

Зашибись. Счастья мужикам привалило полные штаны.

Но Бога видел, что тех распирает. Им тоже интересно.

Как бы сказал товарищ полковник Бряхов - молодость... И с интонацией, несущей в себе продолжение «эх, дебилы»... Он всегда сетовал, что их пятерку хлебом не корми, дай куда-нибудь вляпаться. Встревали они знатно и постоянно.

Их точно черти в спину подгоняли. Н-да уж, прав товарищ полковник, авантюризм или есть или нет.

По-хорошему послать бы Варанова... Но он слово дал.

И ещё... Отец всё-таки. Эта мысль снова и снова билась в голове. Он был его хранителем все годы. Как ни крути...

У парней подгорало. Да и у него, чего уж.

Учёба - это, конечно, неплохо. Дёма, вон, грызет гранит, кайфует. Даже пары не прогуливает. Почти...

Черте что происходит. Когда утрясется - не понятно.

Богдан зашел в бутик элитной парфюмерии. Ноги сами его принесли.

-Добрый день. Вам помочь с выбором? - симпатичная брюнетка в черном платье-футляре приветствовала его дежурной улыбкой.

- Нет, спасибо. Я сам...

Он ни черта не понимал в парфюме. Вчера полночи смотрел ролики и прочую херь, где дамочки вещали о духах, которые «носят» богатые девочки. Даже скрины делал, пытаясь названия запомнить. Потом психанул и отшвырнул телефон прочь. Ерунда всё это.

Он знал запах кожи Рыжей, и нотки, которые ей шли, которые оттеняли её. Придавали вкуса.

Он открыл один флакон. Не то. Второй. Третий. Снова не то.

Консультант по продажам следовала за ним тенью.

- Здесь представлена селективная парфюмерия...

Даров в душе не чаял, что такое селективная парфюмерия.

Его привлек флакончик, похожий на граненный стакан. Нуда, мужики и в бабском магазине остаются мужиками. Он взял его. Покрутил. Открыл.

Хм... Запах сильный, резковатый и в тоже время вызывал приятное послевкусие. Его хотелось считывать и считывать. А ещё он почему-то ассоциировался с волосами Рыжей. С солнцем и коньком. Дерзким, терпким, раскрывающимся не сразу.

- Девушка, давайте этот.

- Kilian Angels Share - идеальный выбор. Пройдемте, пожалуйста, на кассу. У вас есть наша карта?

- Нет.

- Заведем?

- Нет. У вас служба доставки имеется?

Девушка просияла.

- Конечно. Хотите воспользоваться?

-Да.

Лично из его рук Рыжая ничего не примет. Он весь мозг сломал, как к ней теперь подойти.

Вроде бы ничего крамольного не сделал. Ну, напугал, да-а. Но ведь пальцем не тронул! Орал и то не на неё. А она его с Артамоновым сравнила! Нормально, да?

Ну, бабцы... Ну, нервомотатели.

Расплатившись, он вышел из бутика. И сразу же телефон завибрировал в куртке. Кого принесла нелегкая. Оказалось, что снова оте[^|

***

- Варрря, а у тебя есть жених?

- Кнопка!

- Рекомендую сказать, что нет. Иначе не отстанет, - Тоня достала скалку.

- Значит, есть. Я же прррава?

Кнопка с важным видом отпила компот.

Девушки переглянулись, и Варька подмигнула Кнопке.

- Есть. Кеды мои видела?

- О-о, - глаза девчули округлились. - Че, подалок?

- Не чекать. Это первое. И подарррок.

- Ой, отстань, Тонь. У тебя тоже был жених, а ты его профукала.

Тоня закатила глаза.

- Варь, теперь понимаешь почему у меня день за три идет и почему мне полагается молоко за вредность?

- А зачем пить молоко при вредности?

Была суббота и девчонки решили приготовить пиццу. Мама уехала, попросив присмотреть за Ангелинкой. Как будто у Тони был выбор.

И мама спешила на встречу не к дяде Толе. Он приезжал вчера, и они о чём-то долго разговаривали на кухне, периодически повышая голоса. Дядя Толя ушёл, громко хлопнув дверью. Мама встретила Тоню с мокрыми глазами.

- Ничего пока не спрашивай, дочь.

- Хорошо.

Тоня подошла и обняла маму. Им обеим сейчас не помешает поддержка друг друга.

- Можно Варя к нам придёт в субботу с ночевкой?

Мама отстранилась. На ее лице отразилось лёгкое удивление, а потом она отвела глаза и ринулась к холодильнику, пытаясь найти себе занятие.

- В субботу?

- Ну да, завтра.

-Аесли я., хм...

Она замолчала.

- Мам, тебе надо уйти?

- Возможно, - она поставила в раковину мясо. - Только не спрашивай куда.

У Тони была мысль. Озвучивать её вслух она не стала. Зачем? Попахивало банальщиной, но зачастую мы ничего не можем поделать с сердцем. С тем, к кому оно рвется, стремиться.

Ей ли не знать.

Тоня подошла к матери и снова обняла ее, положив подбородок на плечо родной женщины.

- И чем вы планируете заняться?

- Пиццу приготовим.

- Тогда Ангелина на вас.

- Естественно.

И вот они втроем расположились на кухне. Тоня сделала вид, что не заметила, как суетливо мама перебирала гардероб, как ещё с вечера пилинг с масочкой сделала. И патчи на лицо наклеила с утра, чего давненько не наблюдалось.

Она за неё была рада. Мама достойна любви! А уж кого ей любить... Тут Тоня не имела права вмешиваться.

Она проводила её, не забыв сказать, как та хорошо выглядит.

- Бедный твой ухажер, мам. У него не будет шансов.

Кровь прильнула к щекам Нины Михайловны.

- Ребенок, молчи.

- Да молчу я, молчу.

А сама улыбалась в тридцать два.

Как только мама вышла, Тоня бросилась к окну. Хотела убедиться верны ли её догадки, но за мамой приехало такси. Так нечестно. И почти сразу же Варя появилась на горизонте.

Кнопка и не думала оставлять их наедине. Пришла и с важным видом расселась на кухне.

- Помогай давай.

- Неее. Я по компотику.

- И по женихам.

-Ага, и по ним.

Девчонки как раз заканчивали делать нарезку, когда в дверь позвонили.

Варя с Тоне переглянулись.

- Варь...

- Я никому не говорила, что иду к тебе!

- Точно?

-Точно.

- Ладно...

Ладно. Тоня говорила себе, что там, за дверью, она не увидит никого «такого».

Может, это за мамой запоздавший ухажер приехал? Или дядя Толя...

Вытерев руки, Тоня поспешила к двери. Первым делом посмотрела в глазок.

На улице стоял незнакомый парень с пакетом в руках.

Тоня открыла дверь и с настороженностью на него посмотрела.

- Здравствуйте.

- Добрый вечер, - парень явно воодушевился, увидев её. - Магазин «Шансе». У меня презент для Антонины Тусовой. Это, случайно, не ты?

Переход на «ты» немного смутил Тоню. Иногда она была той ещё душнилой.

-Я.

- А паспорт не нужен?

- Неа.

Странно...

Тоня расписалась и ей вручили фирменный пакет.

Закрыв дверь, она заглянула в него.

Коробочка... Красивая. Тоня ничего не понимала.

В дверном проеме, ведущем в дом, показались сразу две головы.

- Ну? И кто это?

- Курьер.

- И что принёс? Ну-ка, показывай.

- В дом пойдемте. Холодно же.

Тоня выбежала как была в одной майке и простых хлопковых штанах, перемазанных, кстати, мукой.

- И что там у тебя? Давай уже, доставай.

Кнопка первая сунула нос в пакет.

Тоня интуитивно отодвинула его.

-Эй!

- Тонька, доставай!

Тоня достала квадратную коробочку. Духи... Она сразу поняла.

- Духи? - выдохнула восхищенно Кнопка и театрально прижала соединенные ладошки к груди.

УТони внезапно ноги подогнулись.

А ещё радостью хлестнуло... Неположенной.

- Я видела на них обзор. И ценник. Безумно класнючие и такие же класнюче-дорогущие. Не для простых смертных, короче.

- Прррравда?

- Кнопка!

- А что я-то срразу?

Варя тихо присвистнула.

- Подруга, я правильно понимаю - твоя осада начинается? То есть осада тебя началась? Черт... Как правильно-то?

Да какая разница, если смысл был понятен.

И почему Тоне захотелось сказать тоже самое, что она слышала от мамы. «Молчи... Вот просто молчи».

Глава 28.

Антонина нет-нет да поглядывала на духи. Они стояли в коробке. Манили. Притягивали.

Ей подарили оригинал! Самый что ни на есть настоящий.

Кнопка тоже оценила. Вилась вокруг сестры, так же хищно поглядывая на туалетный столик.

- Даже не думай.

- Жадина-говядина. Ну, дай! Брррызни! Сюда и сюда.

Сестра тыкала пальчиком в шею.

Тоня закатила глаза.

- Иди уж.

Кнопка радостно задрала мордашку кверху, подставляя шею.

Все-таки Киллиан это восторг. И из новой коллекции... У Тони вырвался вздох, когда она взяла в руки флакон, выполненный из граненного стекла в стиле арт-деко. Красивый... Про аромат и говорить нечего.

- Для тебя не тяжеловат будет?

- Это Килан! Так что нет, - важно заявила Кнопка.

- Киллиан, Ангелин.

- Кил.Ли.Ан.

-Да.

- Запомню...

Кто бы сомневался.

Тоня пшыкнула на сестру.

-А сама?

А сама...

Черт.

Хочется же.

И колется...

По-хорошему вернуть бы надо. Но как? Принести в универ, всучить Богдану. Угу-ага. И где этот флакон тогда окажется? В лучшем случае в урне, в худшем - в стенку запульнут.

И ведь его подберут и кто-то другой будет пользоваться. А подарили ей! От души...

В последнем сомневаться не приходилось. Тая улыбку и стараясь угомонить неугомонное сердце, Тоня направила дозатор на себя.

Как же вкусно... Просто вау.

- А мама где?

Тоня посмотрела на часы. В субботу мама вернулась поздно ночью, они уже спали. Утром им напекла блинчиков. Они посидели на кухне, поболтали. Потом Вера засобиралась, мама

- тоже.

- До «Магнита» дойду.

- Мне с тобой надо?

-Там по мелочи.

«Магнит» находился в двадцати минутах ходьбы от их дома или через одну остановку.

Прошел уже час. Может, мама кого встретила и заболталась? Погода стояла теплая. Тоне самой не терпелось прогуляться. А ещё... Вдруг она увидит «Патриот».

Ну вдруг.

Ей было стыдно за свою порывистость при разговоре с Богданом. Всё у них через одно место получалось. Теперь ей хотелось подойти к нему и сказать что-то хорошее.

Духи - повод...

Получается, она их приняла? Открыла, нанесла... Значит, приняла.

Щеки пылали. Тоня встала и налила себе воды. Пила жадно, едва не давясь.

А если правда Богдан появится у дома? Как ей себя вести?

Или он появлялся, когда на горизонте маячил Артамонов? Она тоже хороша! Сравнила их.

Телефонный звонок прервал её самобичевание. Тоня бросилась к телефону. И снова в голове мысль - а вдруг...

Звонили с незнакомого номера. Тоня в последнее время с настороженностью относилась к подобному роду звонкам. Регион вроде их. Взять или заигнорить?

Взяла.

-Да?

- Тоня, это дядя Валера.

Почему-то Валерий Дмитриевич предпочитал иное обращение.

- Здравствуйте, - настороженно поздоровалась она.

- Тоня, послушай меня внимательно. Только без паники, хорошо?

- Что случилось?

Она напряглась. Неужели её снова куда-то повезут?

- Приедет мой человек. И отвезет тебя в больницу. С мамой произошло несчастье.

- В какую больницу? - нахмурилась Тоня, невольно ища опору рукой.

С Богданом беда? Что с ним? Как...

- Я же сказал, Тоня, без паники. С мамой произошло несчастье, но все уже под контролем.

- Какое несчастье... Вы о чем? Что с мамой?

Кнопка тоже вскочила и подлетела к ней. Глазенки выпучила, взгляд испуганный. Но держалась она молодцом. Не дергала Тоню, не заистерила. Ждала...

- Ее толкнули под автобус. Пытались ограбить. Нина уже в больнице, и ей оказана помощь. Все хорошо. Поняла меня, Тонь?

Какое поняла. Мир закрутился, завертелся.

-Ты меня слышишь?

-Да.

- Ангелину с собой не бери.

Ага, как же. Не бери. Кнопка и слышать ничего не хотела.

- Я еду, - и точка.

Они одевались быстро, суетно. В висках стучало. Мама... Мама! Тоня еще помнила, как они хоронили отца, и весь ужас потери, обрушившийся на них.

Ей сказали, что с мамой все хорошо. Но она не успокоится, пока лично не убедиться.

Кнопка, глотая слезы, вцепилась в ее руку. Задрала мордашку и внимательно, прямо по-взрослому посмотрела на сестру.

- Он не врет? - тихо уточнила она.

- Кто?

- Тот дядя. Он же любит маму, да?

У Тони мир рассыпался на осколки. Дыхания не хватало.

- Я не знаю. Кнопка, любит или нет, но то, что не врет сто процентов.

Они выбежали на улицу, одеваясь впопыхах. Тоня успела натянуть на Кнопку шапку, когда в их проулок влетел черный внедорожник.

- Девочки, вы Тусовы?

- Да! - хором ответили они.

- Я от Валерия Дмитриевича. Прыгайте.

Тоня помогла Кнопке забраться в машину. Села сама. Сестра снова вцепилась ей в руку, прижавшись сильнее. Тоня обняла Ангелину.

Кому понадобилось грабить маму? Какому ублюдку? Что с нее можно было взять? Пару тысяч или что?..

Тут Тоня вспомнила, что вчера мама снимала деньги и в кошельке у нее находилось более десяти тысяч рублей. Неужели кто-то в магазине позарился на них? Это же копейки в современных реалиях!

К горлу подобралась тошнота. Пожалуйста... пожалуйста...

Она не помнила, как они донеслись до больницы. Как выпрыгнули и побежали ко входу.

- Упадете! - донеслось в спину.

Кнопка не отставала от нее, спешила, пыхтя. Именно она первой увидела Валерия Дмитриевича, разговаривающего с высоким мужчиной в синем костюме хирурга.

-Дядя Валер!..

Еще ранее Тоня заметила, что сестра, когда требовали обстоятельства и когда от нее ждали собранности и ответственности, говорила четко, почти с идеальным произношением. Почему эта мысль всплыла у нее в голове?..

Карпитов обернулся, кивнул врачу и сразу направился к ним.

- Без паники. Обе.

Он не повысил голос, но сказал так, что девчонки и не подумали ослушаться. Обе застыли, замерли в ожидании.

Валерий Дмитриевич перевел взгляд с одного взволнованного лица на другой.

- Вашу маму оперируют.

- Оперируют?

- Пострадала рука.

У Тони едва не вырвался вопрос про наезд машины или автобуса, но Карпитов молчаливо остановил её.

Да... Кнопка...

-Жить Нина будет. Долго и счастливо. Отделалась, можно сказать, синяками.

Он преуменьшал масштаб произошедшего. Иначе откуда эта бледность на его лице? Тоня же не ошиблась? Не ошиблась... Как и тревога.

- Так. Тут есть буфет. Что будете?

- Ничего...

- Шоколад! Горячий...

Кнопка выдала свою идею фикс, с которой носилась последнюю неделю. Кто-то в садике похвастался, что пил настоящий горячий шоколад и сестренке теперь тоже надо было. Что подразумевалось под настоящим - непонятно.

Валерий Дмитриевич присел на корточки.

- Будет тебе горячий шоколад. Только послушай меня внимательно. Пожалуйста... Твоей маме сейчас понадобиться ваша помощь. Она очень сильно испугалась. Поэтому мы должны собраться и вести себя хорошо. Вы уже молодцы... Не истерите, не плачете.

Умницы.

То, что не плачут - это он зря, конечно, сказал. Потому что Кнопка тотчас бросилась ему на шею.

Тоня присела на небольшой диванчик. Кнопка прилипла к Карпитову, ожидая свой шоколад. Она постоянно оборачиваясь, ища глазами сестру. Шоколада в столовой не оказалось, Валерий Дмитриевич кому-то позвонил. Он умудрился это сделать, когда Кнопка отвлеклась на игрушки, расставленные в детской зоне.

Не в состоянии больше сидеть на месте, Тоня встала на ночи. И в этот момент дверь в фойе распахнулась, и она увидела до боли знакомую высокую фигуру.

- Богдан...

Выдохнула она и бросилась к нему.

Через секунду крепкие руки подхватили её, сжали. Прижали к себе. Лишь тогда Тоня

сорвалась, у неё словно заслонку сдвинули и слезы полились из глаз.

Ну всё, всё.. Перестань

Его голос не просто успокаивал, он забирался куда-то глубоко-глубоко, и плакать хотелось

ещё пуще:

-Что ты тут делаешь? — Тоня запрокинула голову,

Богдан внимательно смотрел на неё. Без шапки был.. Волосы у него чуть отрасли, и на них

ещё виднелись снежинки, тающие в теплом помещении.

- К тебе приехал. Помощь нужна?

Вот почему он такой? Зачем, а?

Ему сообщили, он бросил всё и приехал.

Так просто..

Она уткнулась ему в грудь и снова всхлипнула. Он сильнее сжал ее.

-Ну, что ты...Эй, Рыжая, ну чего ты...

Она не могла уловить растерянные нотки в голосе Богдана, а они были. Плачущая девушка в

руках-к такому он не то, что не был готов. Он не ожидал, что настолько остро отреагирует

-Ещё одна нюни распустила. Привет, Богдан.

-Привет, дядь Валер.. Спасибо, что позвонил

Мужчина сдержанно кивнул.

-Вот и шоколад привезли. Тонь, тебе тоже взял.

-Какой шоколад?

-Наши девочки захотели горячего шоколада.

-Не я.. Кнопка..

Наши. Понятно?

Богдан продолжил обнимать её

- Ты как, немного успокоилась?

Тоня прикусила язык. Не говорить же ему, что ей стало намного спокойнее с его

появлением! Даров точно решит, что у неё не всё в порядке с головой

-Спасибо, что приехал.

Она не знала, как вести себя дальше. Что говорить, что делать. И вроде бы надо отойти от

Богдана, убрать его руку с талии и никак! Не отходилось

Вернувшийся Карпитов всучил ей бумажный стаканчик с шоколадом.

-Осторожнее, горячий. А где Кнопка?

-Я тут.

Мелкая неслась к ним,

-Вкусный? - уточнила она, принимая напиток

-Ты и скажешь.- улыбнулся Валерий Дмитриевич

-Когда мы увидим маму?

Мужчина посмотрел на часы.

-Узнаю сейчас

Направляемая Богданом, она прошла к небольшим диванчикам. Опустилась на мягкую

сидушку и снова вскинула голову, желая заглянуть Богдану в лицо.

Они не виделись всего пару дней, а ей, кажется, что он снова изменился. По крайней мере,

уже нет кругов под глазами. Это хорошо

-Я так боюсь,- прошептала Тоня, делая глоток. Богдан присел перед ней на корточки, тем

самым прилично загородив проход

Чтобы она делала, не окажись рядом его и дяди Валеры?

А потом им сказали, что они могут пройти в палату к маме.

***

Они решили, что матери стоит побыть с детьми наедине. Богдан кивнул Карпитову. Мол,

пошли выйдем. Тот сдвинулся с места с явной неохотой. Богдан его понимал. Если бы Тоня

находилась на больничной койке да ещё в синяках..

У него от одной мысли тяжелели кулаки.

-Кто толкнул Нину Михайловну нашли?

-Ищут. Запись с камер скинули.

Значит, найдут.

-Идиот.

-И не говори

- Дядя Валер.. короче так. Я сам за девчонками присмотрют.

Богдан так зыркнул на Карпитова, что тот невольно присвистнул.

А вот это, черт побери,уже по-нашему.

Валерий вскинул руки кверху,

-Взаимовыгодное сотрудничество? Мне больница, тебе — хата.

-Сколько Нину Михайловну тут продержат?

- А черт знает.. Эта дурочка уже домой рвется

Понятное дело. Девчонки же..

- А что девчонки? Тоня взрослая. Ты при ней. За Кнопкой присмотрите

Если бы он был при ней, было бы другое дело. А так.. Он даже удивился немного, когда Тоня

кинулась к нему. Неужели рада была видеть или сработала потребность прижаться к кому-

то, получить долю жалости и сопереживания?

А-а, какая разница. Главное, шаг навстречу к нему сделан

-Пусть Нина Михайловна хотя бы дня три-четыре тут пробудет. Ребра же тоже пострадали

-Пробудет, куда эта непутевая женщина денется

Валерий Дмитриевич посмотрел по направлении палаты.

Девчонки не хотели уходить. Тоня порывалась остаться тут ночевать.

-В этом есть необходимость? - насел на неё Карпитов.

— Нет. Поэтому марш домой

Она открыла рот, чтобы поспорить с ним и почти сразу же закрыла. Вот и правильно.

- Мама ваша под присмотром, что ещё не понятно. Дайте ей поспать. Вошли в палату

улыбнулись, обняли-поцеловали её и марш отсюда. Завтра после универа-сада приедете.

Вопросы есть?

-А мама..

Девчонки сделали, как сказал Карпитов. Богдан наблюдал за ними с полуулыбкой. Да-а, не

было бы счастье..

-0-0! Снова большая машина! — Кнопка первой подбежала к двери и обернулась к Богдану

Посадишь?

- А у меня есть выбор?

Сестра Тони ему нравилась, забавная девчушка. В отличии от неё, Тоня забралась в машину

самостоятельно, и села на заднем сиденье

Богдан вздохнул. Ничего, так надо

Ехали они в основном молча. Через минут десять, Тоня шепотом позвала его.

-Богдан,

-Не убавишь музыку, Ангелина уснула

- Что раньше не сказала?

Он выключил музон и посмотрел в зеркало заднего вида. Кнопка удобно устроилась под

боком сестры. Доверчиво прижалась к ней. Девочка к девочк. Тоня не далеко ушла. Он бы

многое отдал, чтобы она снова устроилась к него так же под боком.

Было дело..Да..

Во рту горечью полоснуло.

На город опустилась ночь. На улицах зажигались фонари, окнах жилЬцов

свет. Снег легкими хлопьями кружил в воздухе

Богдан остановился у дома Тони и сразу выпрыгнул из руля.

-Давай мне сюда мелкую

-Ты.. на руках хочешь её занести?

-Не будить же. Потом разденешь её.

Она осторожно наклонила сестру в его сторону и их руки соприкоснулись. Тоня не отдернула

свою. Наоборот. Ему показалось или она реально задержала прикосновение? Продлила его? Богдан выдохнул. Что он сказал себе? Какую установу поставил? Не спешить, не гнать лошадей. Хватит, наделали уже дел. И отцу он сказал — не вмешиваться. Иначе все договоренности к хуям обнулит.

-Беги двери открывай.

Тоня спрыгнула с Патриота и кинулась к двери. Богдан последовал за ней. Кнопка что-то просопела во сне и прижалась к нему плотнее. Они вошли в дом, Тоня включила свет.

-На диван её давай

-Точно?

-Точно.

Богдан уложил девочку. Тоня подошла к ней, попутно снимая с себя шапку. Рыжие волосы были заплетены в толстую косу. Парень отвел взгляд.

Лучше не смотреть.. Целее будут. Оба

-Спасибо тебе,- Тоня расстегнула куртку сестры, обернулась к нему.

-Помощь нужна?

Он искал варианты задержаться. Но их, сука, попросту не было.

-Нет. Я тоже спать. Что-то как-то..

Тоня развела руками

-Тогда спокойной ночи.

-И тебе.

Воздух вокруг них загустел.

Точно пора валить.

Богдан кивнул и вышел на улицу. Хоть снегом морду обтирай.

Он постоял некоторое время, не уходил. Даже в машину не садился. Пусть будет пока так. Не спешить. Не давить. В груди опять ворочалось, перетасовывалось.

ГЛАВА 29

Не успев открыть глаза, Тоня позвонила маме. Кнопка спала рядом. Она пришла ночью, притащив с собой застиранного и повидавшего вида мягкого пуделя.

- А Богдан хде? - выпалила она сонно.

Тоня аж подорвалась

-Домой уехал.

-Аааа..

А что должен был остаться?!

После вопроса сестры Тоня ещё долго ворочалась. Кнопка же уткнулась в своего неизменного пуделя Марселя и сразу же засопела.

Мама не спала, трубку взяла сразу.

-Вы как у меня?

-Нормально. Мам, а ты как? Что врачи говорят? Рука болит? А тело? Мам..

-Тихо. Давай всё по очереди

-А как тебе палата? Ты же одна в ней, да?

-Тоня!

-Мам! Я переживаю..

-Мы переживаем! - Кнопка вскочила и сунулась к телефону. — Мам, прривет!

-Привет, моя хорошая.

- А я? Я же тоже хорошая,- засмеялась Тоня, вспомнив давнюю шутку.

Они поговорили недолго. Да, палата одноместная и очень хорошая. Кормят отлично. Медсестры

отзывчивые. Все вкупе навевает определенные мысли, которыми пока она - мама - не готова делиться с детьми. Тоня поняла и без лишних уточнений.Один серьезный дядька для себя кое-что решил.Далее шли напутствия и наставления.

-Мам, мы всё знаем! Справимся. Если что обратимся к тете Рае.

Тетя Рая была их соседкой, доброй женщиной шестидесяти лет, которая частенько, особенно раньше, сидела, как с Тоней, так и с Кнопкой.

- Я сегодня постараюсь выписаться и...

-Нет! Хором ответили девочки.

-Нам дядя Валера сказал, что тебе надо обследоваться, поэтому, пожалуйста, мам, не рвись домой.

- Ох уж этот дядя Валера

Хороший же.. Эта мысль даже немного смутила Тоню. Она ещё помнила, как он ей давал наставления в первый день. И работал он на Варанова. Но как он относился к маме! Вот что главное.

После учебы Тоня поехала за Кнопкой. Та хныкала, то хочет остаться дома. Пришлось напомнить, что они обещали маме не капризничать и быть самостоятельными.

Они вышли из садика и направились на остановку. Снег, который начал падать с прошлого вечера, усилился. Мело знатно. Дорожные службы не справлялись. Девчонки не успели пробраться до остановки, у Тони зазвонил телефон.

-Богдан? - тотчас встрепенулась Кнопка, а Тоня демонстративно закатила глаза.

Перед сестрой нельзя давать слабину. Потом не отмажешься.

Звонила Варя.

-Как тетя Нина?

Тоня ни за чтобы не призналась, что поймала горькое разочарование. Она надеялась, что Богдан.

Когда раньше Тоня слышала или читала о метаниях девчонок - сегодня хочу-люблю-жить без тебя

не могу, а завтра «поди-ка прочь», никогда ко мне не приближайся, ненавижу и тд и тп, она мысленно крутила у виска. Что за бред.Человек не может разобраться в своих желаниях и чувствах? Ну, это не серьезно. Это, как черное и белое. Как есть или нет.

И что, Антонина, получила ответочку? Эмоциональные качели раскачивали её всё выше и выше

Ещё немного и шмякнутся на землю, ударившись всем хлыстом.

В универе она не видела Богдана, хотя их Патриот стоял на месте. Она высматривала мужчину,

ждала, что он подойдет

И обломалась

Как и сейчас.

Ты чего такая невеселая? Хочешь мы с Ленчиком приедем к тебе?

Тоня отказалась.

Они слезли с Кнопкой с маршрутки и тотчас обе утонули в сугробах

- Жжесть,- просопела мелкая.

-И не говори.

А ещё же была территория у дома. При мысли о том, что придется орудовать лопатой — а придется

же! - Тоня приуныла. Если хотя бы с утра почистила, было бы не так критично. А это, считай, выше

колен навалило.

-0-о! Смотри!

Кнопка первой заметила высокую знакомую машину. Тоня сразу же замедлилась.

Приехал..

Приехал!

Кровь прильнула к лицу. Или это снег?

Тоня отчего-то замедлилась. Не намеренно! Просто ноги потяжелели, какими-то ватными стали.

Зато Кнопка активно тянула её вперед.

- Пошли-и!

Да шла она! Шла!

Богдан, завидев их, распахнул водительскую дверь и выпрыгнул. Прямо в сугроб.

- Долго вы,-буркнул он и подхватил Кнопку на руки. — -Иди-ка сюда, сейчас все ботинки в снегу будут.

Маленькая предательница и рада стараться. Обвила его плечу руками, доверчиво уткнулась. Тоня с

трудом удержалась от улыбки. Хоть кто-то уверен в своих чувствах и не считает нужным их скрывать.

- Много пар было, и маршрутки задерживаются из-за снегопада, - пробормотала Тоня, не зная куда

себя.

Собственное смущение раздражало! Чего это она, правда.

Тем временем Богдан прошел к крыльцу, ботинком расчистил площадку и поставил Кнопку на

относительно чистую брусчатку

-Сейчас..

Он снова вернулся к машине

Тоня молча наблюдала за его манипуляциями

А ещё.. Разве она не девочка? И разве ей не положено тоже на ручки?

От собственных мыслей Тоня едва не рассмеялась. Докатилась.. К сестре ревнует.

Она прошла к крыльцу и открыла дверь. Кнопка сразу же полетела дальше, а Тоня затормозила.

Богдан никуда не уехал. Значит, будет что-то ещё. И он же с какой-то целью к ней приехал?

Под кожей прошла вибрация, и Тоня поежилась. Она затылком чувствовала присутствие Богдана

за спиной! Это сложно объяснить, об этом невозможно рассказать. Это было

-Держи.

Она обернулась на его голос. И едва не натолкнулась на Богдана. Когда он успел подойти

настолько близко? В воздухе заискрило. Или это у неё в глазах? Конечно же, второе.

-Что?

-Держи, говорю.

Ей в руку всунули тяжеленный пакет из «Пятерочки». Тоня ахнула и согнулась под тяжестью.

-Да черт.. Ты чего, как тростинка? В универе ела? Тебя ветром скоро сдует.

-Ничего меня не сдует.

Богдан отобрал у неё пакет и почти по-свойски занёс их в дом. Тоне ничего не оставалось делать,

как последовать за ним. Он и разуться успел!И на кухню пакет отнести.

Оббив снег, Тоня намеренно замедлилась в прихожей. Соберись! Черт бы тебя побрал, разхлюпалась, как не пойми кто.

Пришел Даров в гости. И что? А то. И не в гости он пришел. Он снова о них побеспокоился.

В горле запершило, и Тоня провела рукой по нему, пытаясь сгладить неприятное ощущение.Точно разревется, дуреха.

Между тем на кухне эти двое отлично спелись

Богдан поставил огроменный пакет на стол.

-А ломтик-киндер купил? - Кнопка забралась на стул и сунула любопытный нос в пакет.

-Кнопка! — Тоня задохнулась от возмущения.

-Купил, -восхищенно выдохнула сестра, не обращая внимание на её окрик, и прижала соединенные вместе ладошки к груди.

Ну всё, теперь у неё точно появился идеал мужчины.

Богдан повернулся к Тоне. Та замялась. Что-то надо ему сказать. Не стоять истуканом

- Лопата есть?

У Тони от удивления брови поползли кверху.

-Какая лопата?

-Снеговая. Не штыковая. А в идеале-скребок.

-Есть. И скребок тоже

Скребок купил ещё папа. Им с мамой им орудовать было тяжело.

- Пошли, дашь

А последний глагол явно был лишним.

Потому что вспыхнули оба. Уставились друг на друга, как два идиота. И у обоих в головах другая

ассоциация вспыхнула.

Через пять минут, когда Дарову были выданы и лопата, и скребок, обе Тусовы прилипли к окну.

-Снег чистит

-Угу,

-Вместо тебя

- Почему это вместо меня? Никто мелкую лопату из гаража не убирал.

Ангелина шумно и протяжно вздохнула-выдохнула и снова прилипла к окну.

-Точно, жених, - резюмировала Кнопка

-Ой, помолчи, Кнопка..

-А чё? Я плава-а. Плава же?

Праава. Р-р-р.

-Р-р-р. Иди чайник ставь

-Ангелин!.

-Чё?

- Не чёкай.

-А ты иди!

И Тоня пошла и поставила.

ГЛАВА ЗО

Он попил чай, оделся и ушел, сказав у двери:

-Завтра с утра заеду. Кнопке к восьми в сад?

-да, в семь двадцать буду.

И всё.

Тоня прикрыла за ним дверь и зажала ладонью рот. Только не плакать. Не плакать, она сказала!

Вечером снова созванивались с мамой, и снова та рвалась домой. На заднем фоне слышался грозный голос Валерия Дмитриевича и его категоричное: -Никакое «домой», пока врачи не дадут добро.

Значит, у мамы был. Снова приехал.

После ужина Кнопка состряпала умильную мордашку:

- Я же сплю с тобой?

Мама вернется, обеим вломит за самоуправство

Не вломит. Вот увидишь,- сестренка хитро улыбнулась

На самом деле, Тоня была рада, что они будут спать вместе. На кровати одной ужасно было

тоскливо. Даже холодно.

На следующий день тоже выпал снег. Тоня встала и подошла к окну, волоча за собой плед, который попутно стащила с кресла.

Богдан скоро за ними приедет.

Эта мысль пронзила мозг. Надо же, как интересно, порой, работает наше сознание. О чем

думается спозаранку. Наверное. О самом главном

Кнопка собиралась быстро и без капризов. Сама умылась, зубы почистила. Правда, с одеждой замешкалась.

-А Богдан и в садик за мной приедет?

-Не наглей, маленькая женщина.

-Не ревнуй, сестрица.

И эта мелкая засранка ей подмигнула.

Богдан приехал ровно в семь двадцать. Девчонки сразу вывалили из дома, он не успел даже подойти к крыльцу.

-Прррривет! - Кнопка кинулась к нему. Он тотчас её подхватил на руки.

-Готова к трудодню?

-К чему?

-Трудодень — это день, когда человек трудится. Работает. В данном случае от тебя требуется

послушания и хорошего поведения в детском саду

-0-о,-Кнопка сделала важный вид. — Тру-до-день.,

Она явно сегодня будет козырять этим словом среди знакомых.

А потом Богдан посмотрел на неё. Его взгляд пробежался по ее лицу и остановился на

губах. И их зажгло! Сразу же

В машине они почти не разговаривали. Как и до универа,

-Я сама Кнопку заберу, мы потом к маме.

-Хорошо. Вроде Дмитрич собирался сегодня вас забрать

У Тони не оказалось слов. Эти двое созваниваются за их спинами и решают, кто «дежурный»?

Но приятно же!

Мама отписалась, что у неё все отлично, что хочет домой, а её не пускают. Грозилась

некоторым устроить кары господние,

Тоня, читая чат, улыбалась.

Сама она весь день только и могла думать, что о Богдане. Она несколько раз видела его

издалека, и каждый раз испытывала легкое разочарование, что он не подходил.

-Кого это ты высматриваешь в толпе? - Варя обняла её за талию.

-Сама знаешь

-И как? Лед тронулся?

-Да ну тебя

-Как тетя Нина?

-Рвется домой

-А ей не дают

-Не-а.

-Интересные у вас дела творятся, Тусовы.

-И не говори.

Тоня ждала..

После больницы до дома их добросил Валерий Дмитриевич, поинтересовался, нуждаются

ли они в чем-то. Надо ли в магазин. Кнопка с важным видом проинформировала его, что

Богдан их обеспечил всем самым необходимым

-Киндеры правда почти кончились,- стяжким вздохом завершила она свой рассказ.

- На сегодня и завтра тебе хватит,- пнула ее Тоня, краснея от неловкости и ловя на себе взгляд Валерия Дмитриевича.

К дому они снова пробиралась. Снег по прежнему валил, не прекращая. Надо браться за лопату. Тоня с тоской окинула фронт работы. А если не почистить, завтра они не выйдут из дома.

Они с Кнопкой успели поужинать, когда в дверь позвонили. Тоня встрепенулась. Ангелина

радостно улыбнулась и первой кинулась к двери,

Богдан..

-Мелкая, тащи лопату. И сама одевайся, помогать будешь?

-Я?

-Ага. Компанию же мне составишь?

Тоня привалилась к косяку, глупо улыбаясь.

Пришел.. Снова

Потом снова был чай. Точнее, кофе.

Богдан сел за стол, вытянув ноги. Сегодня он был одет во все черное, и напоминал всадника

из известного фильма. Серьезный, неулыбчивый. Хотя у того нечем было улыбаться

На кухне они были одни. Кнопка затаилась у себя в комнате. Стащила телефон и что-то

смотрела неимоверно важное. Настолько, что даже мордашку не показывала и не вешалась

на шею своему кумиру

-Как у тебя дела в универе? - спросила Тоня, чтобы занять тишину.

Ей казалось, что та уже начинала звенеть.

- Да ничего вроде бы. Преподы погоняли за хвосты, пришлось поднапрячься.

Он поставил чашку на стол и заглянул в неё

-Ещё кофе? — спросила Тоня, отчаянно придумывая, как его задержать. Может, ужин предложить?

-Не, хватит. Я сегодня, кажись, кружек десять бахнул,

-Ого..Это многовато

-Большинство с молоком, так что норм.

-Не норм!

-Рыжая, ещё пару фразочек, и я решу, что ты за меня переживаешь.

Ну вот! Наконец-то! Оттаял немного

И Тоня решилась

-Можно?

Она потянулась к руке Богдана. Тот нахмурился и недоуменно посмотрел на девушку.

-Ты о чем?

- Дай руку.

Богдан с готовностью протянул её

У Тони дыхание засбоило. Она, чтобы скрыть волнение, которое никак не поддавалось

контролю, провела сначала ладонью по своей кисти, сбрасывая невидимые мурашки

И лишь потом взяла его руку, перевернула ладонью кверху,

-Вот. Откуда у тебя этот порез? Тоже из армейской жизни?

Отвечать Богдан не спешил. Он и без её расспросов сегодня не отличался

разговорчивостью, что ещё больше подливало огня в раздрай Тони. Она чувствовала себя

не в своей тарелке.Там, в комнате для свиданий, он вел себя иначе. Активничал, пытался её развлечь. Занять

их обоих. После разговора в столовой, когда она психанула на его извинения, он воспринимался ей иначе

Или у него в жизни шли глобальные перемены, оттого его и серьезность?

Единственное, что было неизменно — его внимание к ней. Суровое, молчаливое. Тяжелое даже.

Было ли Тоне спокойнее, если бы он шутил и балагурил? Наверное, да. Но тогда бы он не был Богданом Даровым

- Это детская история, Рыжая.

- Расскажешь?

-Начал же..,- уголок его рта дернулся то ли в улыбке, то ли в усмешке.

— Мы пацанами были. Одиннадцатилетками. Тогда нас первый и последний раз развели, знатно отпиз.

побили Демку, мы профукали момент, нас, как лохов раскидали по интернату. Одного в сад,

второго в подсобку и так далее. Выловили Демку, ну и.. прошлись по нему «некоторые»

Потом этим «некоторым» хуже пришлось в разы, но история не об этом. Мы решили стать

братьями по крови. Как индейцы. Ты же смотрела фильмы про индейцев?

- Да,-Тоня поерзала по стулу. Наконец, он снова разговорился. А то сидит бирюком!

Приходит, делает свои мужские дела и уходит. И вроде она радоваться должна, а неудовлетворение росло с каждой минутой.

— Гойко Митич снимался

-Даже имя знаешь?

- А почему не должна?

Он не забирал себе ладонь, она не выпускала. Ладонь у него была широкой, мужицкой испещрённой множеством линий. Тоня ничего не понимала в хиромантии, знала, как и многие только линию жизни. У Богдана она была длинной, яркой. Это хорошо

-И вы решили побрататься с помощью кровью?

-Идиотами мелкими были,- сказал он, а у самого губы расплылись в улыбке

-Спорим, ни ты, ни другие не сожалеют?

Он пожал плечами и начал подниматься

-У меня встреча, Тонь. Мне пора..

Она тоже поднялась. Он интуитивно сделал шаг в её сторону, а она не отошла. Кровь пот венам ускорила бег, горло от волнения запершило. Они дома почти одни. Градус напряжения в комнате резко взмыл вверх. Тоня, не отрываясь смотрела на Богдана. Она больше не боялась. Да и как его можно было бояться? Вот серьезно. Дура она глупая. Хотя выражение неверное. Дура по определению страдает глупостью.

Она и страдала.

Губы пересохли, и Тоня их облизнула. Взгляд мужчины поплыл. Поплыл же? По спине Тони

побежали импульсы. Они били её, не щадили

Девушка уперлась рукой в столешницу и подалась вперед.

-Богдан.

Голос Кнопки разрушил очарование момента. Тоня едва вслух не застонала от разочарования. Богдан быстро поморщился, выдавая своё сожаление, и повернулся к

Ангелине.

-Что?

Она подлетела к нему и обняла за ногу, закидывая лицо кверху.

Он потрепал её по голове

-Ау тебя же друзья есть? С важным видом выдала она.

-Есть.

-Познакомишь?

Тоня ахнула

-Кнопка!

-Не рановато? — улыбнулся Богдан и от его улыбки на кухне стало светлее.

- А тебе чё — жалко? — хищно прищурилась Кнопка, и они не выдержали, все дружно рассмеялись.

-Я пойду,-сказал Богдан после того, как торжественно пообещал познакомить Ангелину со своими корешами.

- Я провожу,- засуетилась Тоня, внезапно не зная, куда себя деть.

Ладони вспотели, сердцебиение участилось. Она просто его проводит. Свет в коридоре

выключит. Спокойной ночи, в конце концов, пожелает! Человек ехал к ним, старался помогал. Элементарное «спасибо» она должна ему сказать.

В узком коридоре прихожей места тоже как-то поубавилось. Нет, с квадратными метрами

было всё в порядке. Но восприятие пространства!. И впервые Тоня порадовалась, что

можно узость пространства приплести к тому, что она рядышком с Богданом трется.

Не удивительно, что по итогу, обуваясь, они столкнулись. И нет, чтобы обуваться поочереди обоим сразу надо. И ей!. Ноги не в шлепки сунуть — подумаешь, дверь за человеком на замок закрыть, а в полуботинки обуться.

Столкнулись плечами. Этого хватило, чтобы вокруг заискрило.

Богдан выпрямился придержал Тоню.

-Осторожнее.

Она вроде бы не падала. Но кивнула.

И взгляд не отвела.

Уставилась, как дурочка, ему в лицо. Похудел всё-таки.. И губы обветренные потрескавшиеся. Правильно, а какие они могут быть у парня, который на улице часто время проводит? Вон лопатой махал сколько у них. А ветер..

Но почему её-то губы защипало?

- А вы целоваться будете? — Кнопка высунула голову из дверного проема.

Да, Богдан, они целоваться будут?

ГЛАВА З1

- С днем рождения, дорогая!

Тоня обняла Варю и расцеловала её в обе щеки.

Спасибо-спасибо-спасибо!

- Держи, это от меня,-Тоня протянула подруге коробочки с логотипом «Золотого яблока»

-Это то, о чем я думаю? — Варя от нетерпения только что не пританцовывала,

- Надеюсь, что да

Варька давно поглядывала на тональник известной фирмы, но ценник для простой студентки был кусачим.

Мама добавила пару тысяч, за что Тоня расцеловала её.

Варька будет пищать от радости.

- Поздравь её от меня.

Так и оказалось.

Пошли, уже все почти собрались. Нет, чтобы приехать с кое-кем, ей обязательно надо самой.

Этот «кое-кто» пропал на три дня! Ни в универе не появлялся, ни привета ей даже не

передал.

- А ты пригласила Богдана? — не утерпела Тоня

- Ой, да. Леня говорит, что он только вернулся. Прямо с самолета.. И то поехал сюда лишь

узнав, что будешь ты.

Значит, вспомнил..

Замечательно!

Тоня немного подкипала. За прошедшие три дня у нее много что в голове мелькало

Начиная от того, что Богдан «нехороший» человек, и заканчивая тем, что она перестала его

интересовать.

Такое же бывает? Что парень перегорает. У него сейчас жизнь новыми красками заиграла

Может, кто другой появился.. Заинтересовал его.

Тоню шатнуло. Нет-нет, Богдан жеl. И тут мысли обрывались, потому что она не знала, как

продолжить.

У неё был его телефон. Можно было позвонить. Она несколько раз брала его и даже в

журнале находила его номер. Но не решалась

Тем более, в прошлый раз он её так и не поцеловал! Точнее, как. Поцеловал. Ему позвонили

и пока шел звонок, он прижался губами к её губам, а потом сорвался с места, точно что-то

важное случилось

Может, конечно, и случилось.-

Маму выписали. Её выписка тоже могла послужить предлогом, чтобы позвонить Богдану

Потом Варя сказала, что всё-таки будет отмечать днюшку в клубе. Они договорились, что

без подарков, каждый платит за себя. Но как прийти к лучшей подруге без подарка?

Богдан уже был на месте. О чем-то разговаривал с парнями. Лица у них были серьезными,

сосредоточенными.

Тоня невольно замедлилась, увидев Дарова. Она соскучилась по нему. Да, соскучилась. Это

неоспоримый факт. И увидеться с ним ей хотелось не в толпе народа, а один на один.

Он стоял к ней спиной. В черной рубашке, джинсах. Красивый.. Ему шла более официальная

одежда. И что дальше? Подойти лично к нему, поздороваться или притормозить?

Вот Тоня «динозавр». Девчонки её возраста спокойно общались с парнями, а у неё чуть что

ступор. Или это как раз тот случай, когда теряешь волю-разум-ориентир, когда видишь

того, кого любишь?

Тоня не знала, куда себя деть

Богдан обернулся.

Его взгляд сразу остановился на Тоне

Он ждал её прихода?.. Ждал?.

Она не могла видеть эмоции, что промелькнули на его лице, но ей хотелось думать, что он

обрадовался.

Но почему-то не улыбнулся

Это насторожило,

Их места оказались напротив. Сначала Тоня решила, что это хорошо, потом усомнилась

Богдан постоянно выходил, о чем-то разговаривал по телефону. Парни тоже иногда

подрывались за ним следом

-Что происходит, Варь?

Вечер проходил как в тумане.

Тоня старалась не пялиться на Богдана. Но он был так близко!. Сидел напротив

Разговаривал.

И да-а-а. Смотрел на неё. Постоянно

Богдан не отличался многословием. Больше молчал. Пил только лимонад. За рулем сегодня

он, так получается?

Тоня обругала себя. Сколько можно за ним наблюдать?

Но он сам первый начинал!

Она постоянно чувствовала его взгляд!

Он, в отличии от нее, не скрывался..

Тоня ерзала

И всё было бы ничего, если бы в какой-то момент Наташка Федоренко — их хорошая

знакомая с района - не начала ему строить глазки. Причем, открыто. Богдан - то, Богдан

это. И так далее, по нарастающей

Тоня раз на неё посмотрела. Второй

Вот какого?.

m груди неприятно жгло. Даже не так. Туда как будто кто-то руку запустил. и ворочал...

перебирал..

Что люди говорят про ревность? Что она не спрашивает разрешения посетить человека?

Что бьет наотмашь, по самому незащищенному?

Тоня обняла себя за плечи

Только не плакать.. Ещё этого не хватало! Но почему-то предательские слезы подкатывали

кгорлу.

Надо отдать должное Богдану - он не реагировал на подкат Наташи, держался отчужденно

Даже ни разу ей не улыбнулся! Но она-то продолжала виться вокруг него. Даже один раз

проходя мимо, обвила Богдана за шею. Тоня едва не сорвалась и не вцепилась в руки

Наташи! Богдан что-то сказал Федоренко и расцепил якобы случайные объятия,

Но на этом испытания Тони не закончились

Девчонки пошли танцевать, утянув её за собой. Вроде как бы надо. Только не танцевалось

Она говорила себе, что вечер только начинается, что им ещё предоставится шанс остаться с

Богданом наедине

Но когда, черт побери, он предоставиться?

В груди зажгло ещё сильнее. Тоня крутанулась и..

Наткнулась на то, как у бара жопастая блондинка мило кокетничала с Даровым

Зашибись.

Им что - медом намазали?! Других парней в клубе не было?

Тоня больше не могла. Она пришла в клуб, чтобы немного развеяться. Чтобы наконец

почувствовать каково это - жить, не оглядываясь по сторонам. Знать что на тебя не

нападут, не зажмут в углу и не утащат в тёмный коридор;

Артамонов в своё время и желание посещать клубы отбил напрочь. Чтоб ему икалось!.

Тоня направилась с танцплощадки, но к ней подлетела Лариса, ещё одна хорошая знакомая

Варьки.

-Ты чего не танцуешь? Пойдём!

Тоня покачала головой

-Не хочу?

-Слушай тут такое дело..

Лариса замялась

-Говори уж, раз начала,

-Что у тебя с Даровым?

Они сегодня сговорились?!

Одна виснет у него на шее, вторая едва ли не в трусы лезет! А третья якобы тактичность проявляет и заходит со стороны.

Да пошли они все!.

-У Богдана и спроси.

-Вот и спрошу,- пьяно улыбаясь, буркнула Лариса, явно не обидевшись.

Всё. Точка. Хорош.

Не в силах справиться с удушающей ревностью, поражающий и сбивающий с ног,

лишающий рассудка, подпитанная алкоголем, Тоня выпила пару бокалов мохито - девушка

приняла самое верное решение-уйти. Она поздравила Варьку. Повеселилась. План

максимум выполнен

- Ну нет, Тонюш, какое уйти,- захныкала именинница. -Ты же несерьёзно?

-Мне пора.

- Куда тебе пора? Твои в санаторий укатили, тебя оставили за главную. И я точно знаю, что

Нина Михайловна тебе разрешила побыть со мной до утра!

-Всё то ты знаешь

-Все-то я знаю.

-Давай веселись дальше

Варя испустила наигранно печальный вздох.

-Как ты будешь добираться?

Тоня пожала плечами.

-Как обычно, вызову такси,

У неё оставались деньги на карте.

Она взяла куртку в гардеробе и вышла на улицу. Как раз достала телефон, когда услышала

негромкое.

-Я подвезу

Без вопроса..

утверждение.

Он стоял рядом. За спиной

Богдан.

Он вышел за ней.

Значит, наблюдал..

Или Варька его пнула?

Не успела бы..

Тоня кивнула

Она оказалась не способна сказать "нет"

Он открыл дверь высокого Патриота, на котором продолжал ездить и помог Тоне забраться

на высокое сиденье

От лёгкого прикосновения Тоню прошибло током. Искры рассыпались по всей коже. Её

закололо.

А кто-то сохранял спокойствие

-Как дела, Тонь? - негромко спросил Богдан, заводя двигатель.

Казалось, салон авто был пропитан мужской энергетикой. Его. Богдана. Она-то её знала. И

сейчас Тоня, не стесняясь, куталась в ней. Жадно хапала, забирала себе.

Собственнические инстинкты по-прежнему бушевали внутри.

-Маму выписали.

-Я про Нину Михайловку знаю. Я про тебя спрашиваю

Тоня втянула нижнюю губу в себя

Не ляпнуть что-нибудь лишнего.

-Учусь..

-Я улетал из города, Тонь. Варанов с собой пригласилі

0-0..:

- Понятно.

Отчего от его слов в груди тепло потекло? И пальчики на ногах снова предательски

сжались. Они-то реагировали неизменно верно на него! Как стрелка компаса

Богдан н остановился у её дома. Двигатель не глушил. Положил предплечье на руль и

уставился вперёд себя.

Тоня тоже молчала.

Вот и молчи дальше!

Молчи, кому говорят

Но слова самопроизвольно сорвались с языка:

-Может, чай?

А что, он же пил эти дни у неё чай-кофе

Богдан шумно выцедил воздух из груди.

И кивнул.

Какой нахер чай.

Они успели войти в коридор. Тоня нащупала выключатель.

И все...

Суровый взгляд Богдана, его нахмуренные брови.

И вот они уже вцепились друг в друга, рванули вперед. Их губы встретились, и послышалось

клацанье зубов, когда те столкнулись в едином порыве.

ГЛАВА З2

Они целуются! Да и снова да.

Если бы кто-то сказал, что она будет бредить о поцелуе с парнем, Тоня бы даже не

рассмеялась. Просто пожала плечами.

Но реальность была другой. Она отчаянно хотела ощутить на себе губы Богдана. Снова.. Вот

так. Как сейчас

Они вцепились друг в друга, и, казалось, никакая сила не в состоянии была их разбросать в

разные стороны, разъединить. Тоня льнула к Богдану, давясь учащенными вздохами

распирающими грудь. Его язык уже в ней! Толкается, пробует.

У Тони закружилась голова, и она сильнее вцепилась в Богдана. Её чувства, эмоции

действия больше не поддавались контролю. Да и не надо.

-Богдан..

-Тоня..

Они кое-как добрались до входной двери. Ключ выпал из рук девушки, Богдан,

выматерившись, поднял его и отпер дверь

Дальше снова коридор, где они прилипли друг к другу,

-Не выпущу,- процедил Богдан сквозь плотно сжатые губы,

-И не надо,-выдохнула Тоня, судорожно дергая замок на куртке

Они снова целовались. И раздевались. Кинули куда-то верхнюю одежду и, не размыкая рук

и губ, двинулись в сторону спальни.

Легкое безумие витало в воздухе, оседая на обнаженные участи кожи.

В комнате они сразу оба рухнули на кровать

-Нам надо.,-начал Богдан, но Тоня мотнула головой

-Ничего не надо.

Она боялась, что что-то случится. Землетрясение, метеорит. Что угодно. А она умрет, если не

почувствует Богдана на себе.

Мужчина мотнул головой, явно прогоняя назойливые мысли прочь.

Она не могла видеть его глаз, но готова была поклясться, что они смотрели ей в лицо.

Идеально же.

Откуда в Тоне взялась дерзость и отвага — сложный вопрос. Да и нужен ли был ответ? Она

потянула за полы рубашки Богдана.

- Раздеваемся?.. - выдохнул он.

- Сразу?

-Да.

Её голос звучал не менее сипло, чем его

Её кожа горела, сделавшись неимоверно чувствительной. Нервные клетки обнажились

импульсы активировались. Тело сходило с ума. И это сумасшествие чертовски Тоне

нравилось. Оно.. Оно было правильным

Богдан, кажется, помянул чью-то маму, сдергивая рубашку через голову. Тоню слегка

повело. И снова та же мысль, что и всегда — какой же он..

Его бронзовые плечи перекатывались от нетерпения. Он спешил. Спешила и она. Они

раздевались судорожно, быстро. Тоня лишь помедлила на белье. А-а-а. Была не была.

-Вау,-Богдан обернулся к ней

-Ничего не говори,- протараторила она, выставляя руку вперед.

— Молчи.

Богдан потянулся к ней, и она позволила опрокинуть себя на кровать.

Её дом. Её кровать. И Богдан.. Тоже её.

Она задыхалась от его тяжести. От его запаха. Крепко схватившись за его плечи, Тоня

запрокинула голову, подставляя себя. И он целовал. Везде. Щеки. Подбородок. Шею

Отросшая за день щетина немного царапала кожу, отчего по телу Тони растекался жидкий

огонь.

Невероятно сладко!. Невероятно хорошо!.

Пульс шпарил с бешеной силой, без оглядки, без остановки. Как и Богдан. Спустившись

вниз, он добрался до её грудей. Тотчас сжал сразу обе и начал лизать соски по очереди

Левый. Правый. Снова левый. Снова правый

Его нетерпеливые ласки откликнулись в Тоне, вызывая дрожь в каждой мышце. Внизу

живота полыхнуло, сделалось максимально влажно. Эту влажность даже Тоня чувствовала!

Она невольно свела бедра вместе, заерзала, задвигала ими, чтобы унять тянущую боль

Она хотела большего,

Каждое прикосновение Богдана насквозь прошивало. Тоня не успевала реагировать. Да и

надо ли? Она растворялась в нем.

Осмелев, дотронулась в ответ до мужской груди. Один сосок обвела. Второй. Раскрыла

ладони, жадно захватывая больший участок. Она тоже будет исследоваты! Трогать. Любить

Ласки Богдана становились более настойчивыми. Требовательными. Такими, какими

нужно.

Задрав голову, он посмотрел на Тоню. Они привыкли к полумраку комнаты, а ещё у кого-то

зажегся фонарь. И они теперь видели друг друга. Могли считывать эмоции. Наслаждение.

Его рука дотронулась до её живота. Огладила

Спустилась ниже. Чуть задела небольшую поросль на лобке. И прошлась дальше.

Дотронувшись до её раскрытого лона, Богдан сипло втянул воздух сквозь сжатые зубы. И

задвигал пальца осторожнее. Бережно,

У Тони самой кончился кислород в легких. Что происходит.. что происходит..

Вот теперь она точно принадлежала ему-

Он погладил её. Там. А потом приоткрыл складочки и вошёл, растягивая и подготавливая

нежную плоть. Распаляя её ещё сильнее. Обещая ей большее. И Тоня безумно этого

большего хотела. Она захныкала, прильнув взмокшим телом к его. Обняла крепко-крепко

провела языком по плечу. Солоноватый привкус взбесил рецепторы. Она лизнула ещё.

Боже.

-А презерватив.. есть? - выдохнула Тоня

Вопрос, скорее всего, риторический..

Что было внезапно — смущение Богдана, просочившееся в голосе.

-Есть.

-Давай..

Если он замедлит, она рехнется. Тоня замерла, приготовилась.

Время остановилось, а с ним и ритм сердца Тони.

Богдан склонился, приблизил лицо максимально к её

Верь мне, Рыжая,- прохрипел, вводя головку.

— Ты, пиздец, какая мокрая.

Услышав ругательство, Тоня невольно улыбнулась. Ну что такое, а! И обняла его сильнее, на

себя потянува.

Больно всё-таки было. Она захныкала ему в шею, вцепилась. Пусть держит её! Пожалуйста..

Пожалуйста.. Как умеет только он.

Их сердца бились в унисон. Его слева, её справа. И всё же максимально рядом.

-Больно?.. Тонь, больно?

-Двигайся..

Варька говорила, что надо просто перетерпеть. Что боль и страх отступит, а если любишь, то

будет всё. Тоня любила. Как же она любила Богдана! Ещё до конца даже не осознавая всей

силы того чувства, что накрывало её. Внутри распирало, даже жгло. Богдан сделал толчок,

проникая ещё глубже. Всё..

И точно где-то сорвало пружину, воздух наполняется новыми стонами, рыками, вскриками.

Тяжело оседал на взмокшей разгоряченной коже. Богдан целовал и двигался. Двигался и

целовал. Внизу живота Тони потяжелело, потянуло. Она даже не поняла, в какой момент

боль исчезла, испарилась. Уступила наслаждению. И ещё какому!

Происходящее - каждое движение Богдана, его стон, его поцелуи - отражались мелкими тайфунами в душе и теле Тони. Её обжигало всё. Её уносило.

Где-то внизу рождался спазм, сильный, ощутимый. Он бился, нарастал, переходя в гудящую вибрацию. Проникновения Богдана с каждым разом всё глубже, все настойчивее.

Тоня с готовностью принимала, прижимаясь к нему сильнее.

Он ей нужен!

Все ощущения были настолько острыми, настолько балансирующими на грани

неведанными, какими-то звенящими.

А дальше вспышка.

И затишье

Его. Её

Нет, от него всё же последовало ещё пару движений, а потом Богдан фактически упал на

неё, придавив своей тяжестью. Не успев толков выдохнуть, поднялся.

-Ты чё.. кончила? — с недоверием брякнул Богдан.

-А не надо было?

И они оба начали смеяться, продолжая обниматься и целоваться.

Потом был душ,

По очереди,

-Тонь, может вместе.,

-Даров, не наглей

Она натянула на себя одеяло. Черт, простыня в крови, неплохо было бы сейчас застирать,

перекисью пятнышки замочить, пока они свежие

Богдан натянул боксеры и слегка свел брови на переносице.

- С простыней помочь?

-Что?

Тоня растерянно моргнула

-Ну, я подумал.. Кровь там..

-Даров, ты мои мысли читаешь или что? — Тоня ещё выше натянула одеяло, хотя неловкости не испытывала.

-Рыжая, я в интернате рос. Нас гоняли за грязное белье. -Так помочь или нет?

-Нет,- быстрее, чем надо сказала Тоня и сразу добавила:

- Хотя можно

Довольно лыбясь, Богдан поднялся. Ещё шальной после секса, счастливый.

Немного другой. Более расслабленный. Доступный. Похожий на того, каким он был в

комнате для свидания. Удивительно, но воспоминания о тех поездках больше не тревожили

Тоню, не вызывали негатива.

Что было, то было.

Он повернулся к ней, расставив ноги на ширине плеч. Руки скрестил. Крепкий и чертовски

красивый. Кажется, она тоже становится матерщинницей. Что не мысль, то чертыхается

-Ты так и будешь ныкаться под одеялом или всё-таки выберешься?

А ещё у него стоял. Причем, нифига не на «полшишески». А как полагается!

От воспоминаний, что они только что проделали, под кожей рассыпались мурашки. Именно

под. Они как пузырьки лопались, щекоча

-Сначала иди в душ,- пробормотала Тоня, краснея

Она ни за что в жизни не позволит на себя смотреть

Нет, точнее позволит. Сто процентов позволит. Но не сегодня. Не после первого раза.

Ей хотелось быть для него красивой

Богдан некоторое время сканировал её пунцовые щеки, прикидывая в голове что да как.

Потом кивнул.

Пока он принимал душ, Тоня затянула себя в халат. На бедрах виднелись мазки крови.

Ничем стирать она их не стала. Потом, в ванной приведет себя в порядок.

Она достала чистое белье.

Как раз направилась к кровати, когда вернулся Богдан. С мокрыми волосами и в одних

боксерах. Тоня спрятала улыбку - кажется, он себя чувствовал, как дома.

Они перестелили белье, и лишь потом Тоня пошла в душ. Она прикрыла дверь и

привалилась к ней спиной.

Всё. Можно выдохнуть. Но почему губы снова и снова растягивались в идиотскую улыбку?

Перешагнув через бортик ванны, Тоня сняла лейку и настроила теплую воду. Вот теперь

между ног зажгло. Девушка поморщилась, осторожно ощупывая себя.

Но она не жалела. Ни о чем.

Что её ещё порадовало - небольшой факт, на котором её мозг зачем-то сделал акцент

Богдан ждал её, не торча в телефоне. То есть он не поспешил занять себя листанием ленты,

прочтением новостей.

Он был ещё с ней.

Её тотчас встретил его серьезный сканирующий взгляд, отчего Тоня немного напряглась

Сейчас что-то будет? Ей надо приготовиться?

- Я останусь?

Вопрос Богдана прозвучал в наступившей тишине,

О как..

-На ночь?

-Да. Не прогоняй, Тонь

-А соседи?.А мама?.. Она же узнает, что у неё ночевал Богдан? Так она у него ночевала..

-Оставайся,- прошептала Тоня, крепко зажмуриваясь.

И тотчас крепкие руки прижали к не менее крепкому торсу сильно-сильно.

-Давай на меня,-хрипло выдохнул Богдан, падая на кровать.

По телу Тони прошла очередная вибрация. Её тело сегодня угомониться или как?

-Богдан, я не могу... У меня там..

Она не договорила, смутившись. Ответом послужил тихой смех.

-Вообще-то я имел в виду, чтобы ты забралась ко мне на грудь. Но ход твоих мыслей мне

нравится, Рыжая.

Кожа Тони вспыхнула. Вся-вся. От макушки до ноготкове

Тоня не удержалась и шлёпнула Богдана по той самой груди.

Выражаться конкретнее надо, - сонно проворчала она, забираясь-таки к нему на грудь и практически сразу же засыпая.

ГЛАВА ЗЗ

Богдан не спал. Смотрел в потолок и мечтал о том, чтобы утро не наступало. Утро может

принести неприятные сюрпризы. Например, Тоня решит, что прошедшая ночь — это ошибка

Помутнение. Каприз

Она же приревновала его. Там, в клубе. Его маленькая рыжая зазноба правдами и

неправдами пыталась показать, что ей все равно, что его пытались клеить. А он что? Не

забавлялся так точно. Богдан всегда считал, что вызывать ревность другого человека

подло и ни к чему хорошему не приведет. Последствия могут быть жесточайшими

Да и какая ревность, Рыжая? Только она в голове у него. И в сердце тоже

Богдан погладил Тоню по спине. В трусики бы еще разок забраться.. По складкам

погладить. На вкус их попробовать

Богдан никому не делал куни. Но с Тоней.. член снова налился кровью:

Так, спать. А главное, придумать, как утром выйти с наименьшими потерями

Сюрпризом для Богдана стало то, что он проспал. Впервые за черт знает сколько времени

Мужчина открыл глаза и резко сел. Кровать рядом с ним была пустой

Без паники..

Он быстро натянул джинсы, пригладил короткие волосы,

Где Тоня?

Дом ее, убежать она не могла. Обоняния коснулся приятный запах ванили. Живот тотчас

отозвался громким журчанием.

Да ну нахер!.

Ведомый запахом, Богдан босыми ногами прошлепал к кухне.

И привалился к дверному косяку

Накатила странная иррациональные слабость. А еще губы растянулись в идиотскую лыбу.

К такому ни одного влюбленного мужика никто не подготовит.

Тоня накрывала стол. В коротком домашнем платьице, едва прикрывающем задницу, она

хлопотала у плиты, что-то мурлыча себе под нос.

Кадык Богдана дернулся.

Взгляд мужчины жадно прошелся по стройным ногам Тони. Какая же она!. Эти ножки да

ему бы на плечи.

В грудь ударила невидимая ладонь. Хрен кто его сейчас выгонит.

Тоня как раз обернулась и наткнулась на его пылающий взгляд.

На пару секунд она замерла, оглядывая его. На щеках заиграл румянец. Смутилась, что ли?

-Ты уже проснулся? — немного хрипловато спросила она об очевидном и кивнула

подбородком на стол.

- А я завтрак готовлю

-Вижу.

Он бы сейчас позавтракал иным. Его взгляд зацепился за груди Тони. Блядь, она без

лифчика, что ли? Совсем девчонка с ума сошла. Он же ее сожрет. Прямо на столе.

Нет, стол не подходит. Много посуды. Тогда столешница. Или у дивана. Или у стены..

Чтобы сбросить с себя наваждение, Богдан провел ладонью по лицу. Ни черта не помогло

-Ванная по коридору, начала говорить Тоня и осеклась. -Ну ты помнишь.

-Помню.

-Я приготовила новую зубную щетку и чистое полотенце.

В грудину Богдана ударили повторно.

Он нетвердой походкой, точно всю ночь бухал, двинулся к ней.

Тоня поспешно обтерла руки о бедра. Ну-да, ну-да, как будто он мог их пропуститы!

Богдан подошел и упер руки в столешницу, поймав Тоню и зажав между собой и мебелью.

-Я спрошу..

Голос подвел его.

От Тони пахло духами, теми самыми, что он подарил.

Она вскинула мордашку кверху.

-Спрашивай.

-Так просто?

-Да.

Она пыталась улыбнуться, но мешало волнение. Он чувствовал ее смущение. И это

смущение вызывало ликование в груди.

Хрен кому еще из мужиков она готовила завтрак! Выкусите!

-То есть меня никто не собирается спроваживать с утра пораньше?

Девичьи ресницы запорхали быстро-быстро

А потом Тоня подняла руку и положила ему на плечо

- Не дождешься

Он мазнул губами по ее виску. Какая же вкуснотища..

В висках запульсировало, в паху потяжелело. Его руки сами спустились вниз и дотронулись

до ее бедер. Сначала через платье и дальше

-Богдан..

-У?

-Руки мыть и за стол. Остынет же.

Какое нахрен есть? Вот правда.

Но пошел. Куда деваться. В ванной уставился на свое отражение в зеркале.

-Ну и харя у тебя довольная, Даров, — негромко усмехнулся он и открыл кран с холодной

водой.

Почистил зубы, умылся. Его правда собираются кормить?!

Оказалось, что да,

Тоня напекла сырников. И когда только успела?

-Вот я дрых.

-Тебе чай, кофе или молоко?

-Кофе. C молоком и сахаром.

Еще никогда в жизни у него не было настолько вкусного завтрака. Он урчал от

удовольствия, закидывая в себя один сырник за другим,

-Явсесъем? - выдал он с набитым ртом

-Ешь.

Сама Тоня пила кофе. И украдкой посматривала на него. Им уже приходилось завтракать

вместе, но какое различие! Колоссальное просто.

-Говори, - сказал он, когда тарелка опустела

Брови девчонки поползли кверху, руки скользнули под стол.

-Как ты понял?

-У тебя на моське написано

-Что я тоже что-то хочу сказать?

-Да.

Она замялась и шумно вздохнула. Но взгляд не отвела, что он счел хорошим признаком.

-Богдан, я скажу как есть. Мне страшновато..мы начали как-то не так..

Она явно до конца не сформировала мысль, потому что замолчала, выжидающе смотря на него.

Иногда девчонки бывают такими забавными. Типа дальше догадайся сам?

-Тонь, я не умею читать мысли. Но послушай меня. Продолжим мы правильно. Я бы предложил познакомиться с твоей мамой, но уже виделись в больнице. Хотя можно повторить. Когда она из санатории возвращается?

— А ты откуда про санаторий знаешь? Валерий Дмитриевич?

-Он самый

-Ну вы даете.

-Да ладно. А можно мне еще кофе?

Кофе был предлогом. На самом деле Богдан снова хотел полюбоваться на ножки Тони. Она

поспешно встала, потянулась за его чашкой, но Богдан не утерпел, перехватил Рыжую и

потянул на себя, зажав между разведенных ног. Его руки легли на ее талию.

И ладно только это.

Тоня положила свои ладони ему на плечи. От нее веяло утром и еще чем-то щемяще нежным.

-Рыжая, я люблю тебя, - сказал он то, о чем давно думал

У девчонки ресницы быстро-быстро затрепетали

Он не ждал ответа. Главное - сам сказал. И продолжил негромко:

-Я сильно сожалею, что напугал тебя тогда.. И еще раз прошу прощения. — Его руки

заскользили чуть вниз, снова изучая ее тело. Он не мог ее не трогать. Руки жили отдельно

от мозга.

— И я благодарен, что ты дала нам второй шанс.

Тоня как-то порывисто вздохнула и закусила нижнюю губу.

-Я сделаю все, чтобы ты не разочаровалась в наших отношениях.

-Богдан, а я.. Я хочу извиниться за то, что сравнила тебя с Артамоновым. Мне так стыдно!

Потому что ты.. Это не он!И я..

-Поцелуй меня, - перебил ее Богдані

Ему похер на Артамонова. Олень убрался из города и славно. Иначе он бы спросил с него за

все. За страх и зажатость Тони так точно

Тоня послушалась. Склонила голову и прижалась к его губам.

Какая же сладкая. Нереально простою

Его пальцы все-таки забрались под платье девчонки и сжали попку. И тут тоже все идеально.

Все под него. И для него.

Они целовались долго. Один поцелуй, второй. По крови снова разгулялась похоть

Он первым прервал поцелуй. Еще немного — и башку потеряет

-Мне надо валить

Она прижалась к нему,

-Пойдем провожу

-Спасибо за завтрак. Нереально вкусно было. Требую повторения.

Он рассчитывал на ироничный ответ, но Тоня поцокала языком.

-А вот возьмем и повторим

-Рыжая..

Что же ты делаешь, детка?

Уже у двери Богдан снова ее поймал

-Увидимся вечером? Погуляем. Как тебе?

-Она кивнула.

- К универу на завтра я готова, так что смогу вечером вырваться.

-В шесть заеду. Его рука снова добрались до ее ягодиц. Он помнил, что трусики у нее кружевные, хлопковые. Идеально же.

Дыхание Тони потяжелело, сбилось. Она шатнулась к его груди, но быстро выпрямилась и

царапнула ногтями по шее. Значит, отреагировала!

Тоня, выгоняй меня. Иначе..

-Да, иди.

Она облизнула искусанные им вчера губы.

Уйти? Сейчас?

Да черт.

Богдан титаническими усилиями отодвинул от себя Тоню. Он сам сказал, что у них все будет

правильно! Что он не будет давить, не будет форсировать события. Ее признания дорогого

стоят.

К чему он оказался совершенно не готовым, так.это к еще одному признанию.

Он сел в машину, включил движок. Уезжать не то что не хотелось. Его рвало на части,

Остаться бы с Тоней! Завалиться на диван, посмотреть плазму. И целовать ее, тискать.

Но, сука, надо.

Потому что надо, и все тут.

Машина прогревалась, недовольно урча. Снега ночью не было, счищать не требовалось

Богдан почти тронулся, когда на телефон пришло сообщение. Скорее на автомате, он достал

гаджет и мазнул по экрану.

Тоня...

«И я».

Всего два коротких слова

Он один раз прочел, второй..

Внезапно сердце сошло с ума, дико застучав о ребра.

После первого сообщения, сразу пришло второе

«Только молчи, ничего не отвечай. И при встрече ничего не говори»

Он интуитивно повернул голову и заметил в окне миниатюрную фигурку.

Богдан лишь медленно кивнул.

Тоня увидела и улыбнулась в ответ, после чего поспешно скрылась за занавеской.

Охренеть.. Просто охренеть.

Ребят, разве можно быть счастливее, а?

ГЛАВА З4

Снег кружил крупными хлопьями, оседая на головы прохожих. Но медленно, лениво. Тоня

так же лениво ловила снежинки, не переставая улыбаться.

Они гуляли по набережной. В такую погоду грех сидеть в кафе.

Богдан шел с ней рядом. Так же неспешно и с такой же ленивой улыбкой.

Они практически не разговаривали.

Просто гуляли.

Тоня остановилась у перил и посмотрела на замерзшую гладь. Красиво.. Нашлись любители зимней рыбалки, которые разместились по центру.

-Надеюсь, их спасать не придется.

-Лед в этом году крепкий.

Богдан встал рядом, протянул ей руку. Тоня как раз сняла перчатки. От его простого жеста

она не пойми почему разволновалась.

Сегодня все по-другому. Все иначе. И от этого снова слегка кружилась голова и ноги слабели.

Тоня замешкалась лишь на секунду. Пальцы почему-то разжались, и одна из перчаток полетела вниз.

-Ой.

-Та-ак, — протянул Богдан, явно прикидывая расстояние от моста до леденистой

поверхности и дальнейшие действия.

-Даже не думай, Даров. Не дури. Это обычная вязаная перчатка. У меня знаешь сколько

дома таких! Бабушка каждую зиму снабжает.

Он прищурился.

-Точно?

-Точно! — От мысли, что этот двухметровый дуринушка может сигануть вниз, становилось дурно.

Он же не прыгнет? Он же не совсем того? В конце концов, Богдан уже взрослый, и подростковый максимализм давно пройденный этап!

-Эй!

Тоне пришлось дотронуться до его плеча и развернуть мужчину на себя. Это только перчатка!

Но лицо Богдана было чрезвычайно задумчивым.

Так, Даров, мы поступаем следующим образом. Она решительно протянула обе ладони ему.

— Грей!

Уголки мужских губ дрогнули.

А потом он осторожно сжал ее пальцы и..рванул на себя, сграбастав в объятия.

-Греть, так всю, — выдохнул ей куда-то в шапку, отчего улыбка на губах Тони расцвела еще шире.

Она прижалась к нему плотнее. Еще плотнее. Ее не волновало, что проходящие люди смотрят на них. Даже, может быть, кто-то из знакомых будет. Набережная - популярная место, особенно когда погода хорошая и люди выбираются, чтобы погулять, подышать

свежим воздухом.

Зажмурившись, Тоня не осталась в долгу.

Просунула руки под его кожаный бомбер и обняла за торс. Еле-еле получилось. Одежда дико мешала.

-А поехали к нам, — внезапно предложил Богдан

-К вам?

-Да. К нам в дом. Не могу сказать, что он мой, потому что мы там оравой живем.

В висках Тони запульсировало. А грудь обожгло,

Поехали, Тонь, — продолжил Богдан, заметив ее колебание.

В его голосе было столько просьбы, что она не могла устоять.

Медленно кивнула.

-Хорошо.

В глазах Богдана промелькнуло сначала удивление, а потом ничем не прикрытая радость.

-Правда?

-Мне надо передумать?

- Да кто ж тебе позволит, Рыжая.

На самом деле Тоню разбирало от любопытства. Она хотела увидеть, как живет Богдан с

друзьями. Пятеро мужиков под одной крышей! Всегда вместе, всегда один за всех. Прямо, как мушкетеры.

Богдан открыл дверь авто и помог Тоне забраться. Его рука настырно соскальзывала вниз.

К ее ягодицам. У Тони снова скакнул пульс. Сейчас они окажутся вдвоем в машине..

Прогулка по набережной — это хорошо, это даже чудесно. Но когда в тебе бушует голод, тело

и разум требуют иного.

На мгновение Тоня прикрыла глаза, сосредоточившись на ощущениях. Какие они..

Интересные. И дыхание сбилось, и сердцебиение участилось. А еще появилось

предчувствие. Да-да, оно играло в крови.

Забравшись на сиденье, Тоня, как послушная ученица, положила руки на колени. И с нетерпением наблюдала, как Богдан обходит машину и забирается на водительское сиденье.

Воздух сразу наполнился тяжелой мужской энергетикой. Сексом. Да-да, именно сексом

Боже. Тоня порывисто втянула в себя воздух. Она что, априори на все сегодня согласна?!

Эта мысль пронзила ее.

-Тонь, все хорошо? - Богдан завел двигатель.

-Да. - Она закивала, как китайский болванчик

Не будет же она говорить, что у нее гормоны ошалели? И вообще! В груди рос огненный шар

До дома, где жил Богдан, путь занял минут тридцать. Они слушали музыку, разговаривали

об учебе. Делали вид, что ничего сверхординарного не происходит.

Наконец, Тоня негромко выдохнула:

- Я трушу.

Во-от! - Губы Богдана растянулись в удовлетворенной улыбке.

-Что вот?

-Наконец-то ты призналась!

Тоня пнула его в бедро.

-Не смейся..

— Я и не смеюсь. — Он как-то очень ловко перехватил ее руку и поднес к губам. — Давай

попробуем начать говорить все, что тревожит.

Под ребрами приятно кольнулою

-Вот прямо все?

-Вот прямо все.

— Я призналась. А ты о чем думаешь?

-Тебе не понравится, — усмехнулся Даров, опалив ее темным взглядом.

-Давай-давай, если уж начал

-Я думаю о том, поджило у тебя там или нет..

- Я так и знала!— воскликнула она, подпрыгивая в кресле

Богдан приглушенно засмеялся.

— Я и не скрываю. Спермотоксикоз такой..

Щеки Тони полыхнули, и, чтобы не выдать себя с головой, она, тая счастливейшую из всех

возможных и невозможных улыбок, отвернулась к окну. Ну а что. Красивый же пейзаж.

Прямо до жути.

Они свернули в частный сектор, где с добротными двухэтажными коттеджами

соседствовали начинающие стройки.

Целый район строится..

Город разрастается.

Это же здорово.

Через две улицы Богдан сбавил ход. Тоня сразу поняла почему.

Их дом.

Стоящий немного на отшибе, не соседствующий ни с одним. Он тоже был отчасти не достроенным. Ну как недостроенным. Часть забора отсутствовала, обшивку не до конца довели. Но это все мелочи.

У дома стоял еще один «Патриот». У гаража, кстати, не было ворот. Или это не гараж, а навес?

-Дом еще до ума доводить и доводить. Мы ремонтируем по мере возможности, явно смущенно сказал Богдан.

Тоня не выдержала, порывисто потянулась к нему и поцеловала. Пусть даже в щеку.

-Веди! — распорядилась она, распахивая дверь и спрыгивая.

Он волновался. Богдан. Она это видела. Ладонями по бедру провел, улыбнулся с натяжкой.

И казалось, в этой небольшом смущении скрыто куда больше его самого.

-Народ, у нас гости! - крикнул он с порога.

Коридор в доме был большим. По меркам Тони — огромным. Еще имелась полноценная

гардеробная, мечта девушки. Тоже огромная. И заваленная в данный момент спортивным

инвентарем.

-А ты чего так рано?

В коридоре появился Леонид бутылкой пива.

Которую сразу завел за спину.

-Здрасьте.

Его смущение тоже отчетливо считывалось. Он поспешно одернул футболку.

-Привет. — Тоня подняла кверху руку.

Странные дела творились. Честное слово. Это же те молодчики, которые считались едва ли

не грозой универа. О которых слагали легенды и за чьими спинами перешептывались. Они

много что уже повидали за свои двадцать с хвостиком,

Они защищали ее. Оберегали. Дали всем понять, что она под их покровительством. И это

было нереально круто.

Но, увидев на своей территории девушку друга, стушевались.

За Леонидом последовали и другие

-0-0-0-0..

-Привет.

Парни вывались гурьбой. А главное — все такие красивые, здоровенные.

Домашние.

- А у нас картошка жареная, - немного растерянно отозвался Андрей.

-Будете?

-Будем, — за обоих ответил Богдан, утягивая ее на кухню

Тоня только успевала вертеть головой

Что говорят про холостяцкие берлоги? Что в них царит бедлам? Ничего подобного! Она ни

одного брошенного носка не увидела. А в доме, на минуточку, проживало пять взрослых

парней.

-А овощи есть? Давайте я салат сделаю.

Предложила Тоня, желая внести лепту в общий вклад.

-Серьезно?

-Сделаешь?

Парни как-то разом подорвались и ринулись к холодильнику.

-Ты на кой достал крабовые палочки?

-А они не нужны? — Леня помахал пачкой в воздухе

-Можно вприкуску с картошкой, у нас так Кнопка делает, - поддержала Николая Тоня

-0-о, если мелкая так делает, то тут беспроигрышный вариант.

***

-Комнату мою показать?

-Давай.

Тоня старалась не думать, как четыре пары глаз провожают их на второй этаж. При этом

она точно знала, что ни в одних не было ни иронии, ни насмешки.

Была доброта.

И ни единого сомнения. Тоня и подумать не могла, что такое бывает. Это же «армейские»

Матерые «волки», как шептались за их спинами.

И тут такое..

А как Андрюха радовался, когда она сказала, что картошка у него вышла, как у ее мамы. Это стоило видеть.

— У вас красивый дом, - сказала она, чтобы занять небольшую паузу, пока они поднимались

по лестнице.

Она впервые была в двухэтажном доме.

Мы еще никак не привыкнем. Всю жизнь кое-как и кое-где, а тут такие хоромы.

И чтобы пятеро мужчин под одной крышей. Это нонсенс.

Богдан пожал плечами.

— Нам комфортно. А потом.. посмотрим, как пойдет

Он распахнул третью дверь от лестницы и включил свет.

Большая кровать. Идеально заправленная. По-военному. Прикроватная тумбочка

заваленная книгами и распечатанными конспектами. Значит, учится Богдан. Жирный плюст ему в карму.

Да и в целом.. Нет у него минусов

-Целых четырнадцать метров. — Богдан встал за ее спиной.

- И все мои. Представляешь?

-Представляю.

Отчего-то в горле встал ком. Тоня попыталась его сглотнуть — тщетно.

Между ней и Богданом много что уже было. И много чего не было.

Откровений, разговоров. Воспоминаний из детства, которыми обязательно хочется

поделиться. Рассказать. Признаться в каких-то нелепостях.

- Про твоего отца, наверное, пока не стоит спрашивать.. Да, Богдан?

Он обнял ее сзади, и она с готовностью откинулась на его спину.

-Да почему. Спрашивай. Только я толком все равно сам еще ничего не знаю. Он как-то

обмолвился, что родился я незапланированным. Мать залетела, на аборте он настаивать не стал. А у его отца — война.. Машину, где ехала мать и я, взорвали. Меня чудом спас водила.

Дмитрич, кстати. Я ему жизнью, оказывается, обязан.

Тоня прижала пальчики к губам. Перед глазами замелькала одна картинка за другой.

И где грудной ребенок на фоне горячей машины и мужчина, прижимающий его к себе.

Слезы навернулись на глаза, и она быстро-быстро заморгала. Плакать сейчас точно не стоит.

-Чего он от меня, точнее, от нас хочет - пока не ясно. Но я наблюдаю

Внезапно Богдан резко сменил положение. Развернул Тоню к себе и вздернул кверху. Она

вскрикнула и тотчас с готовностью обвила его за шею и за торс.

Как же хорошо, что они пришли в тепло, избавившись от верхней одежды.

И теперь имели возможность трогать друг друга.

Богдан вместе с ней прошагал до широкого подоконника и усадил ее на него. Тоня и не

думала сопротивляться. А также она не думала расцеплять руки на мужской шее.

Они дышали в унисон. Он и она

Замолчали на несколько минут, наслаждаясь моментом. Тоня ласково перебирала

пальчики, трогая теплую кожу Богдана.

Его пальцы пошли дальше.

-Тебе можно? — Он дотронулся до ее промежности. Ему мешали теплые лосины,

Но он чувствовал ее формы. Как и она чувствовала его прикосновения.

-Понятия не имею, честно призналась Тоня, а у самой сердечная мышца сократилась в предвкушении.

Дыхание Богдана потяжелело, стало более глубоким.

-Нет, Рыжая. Не надо.. Потерплю еще денек

-Ах, то есть ты потерпишь? — Тоня пыталась шутливо возмутиться, скрывая за возмущением легкое разочарование.

Да-да, легкое разочарование.

-Потрогай меня, - внезапно попросила она. — Чуть-чуть.

Дважды повторять не пришлось. Лосины тотчас были спущены вниз.

— Я сейчас снова выругаюсь, — процедил Даров, касаясь ее трусов ребром ладони.

Он провел единожды, а Тоню молниями пробило. Ее смыло горячей волной. Унесло. По ногам прошлась слабость.

-Не.. надо. — Тоня откинула голову назад, но мешало стекло. Тогда она подняла одну ногу выше, чтобы ему удобнее было.

-Нравится? — шептал он, понизив голос до максимума

-Да..

И потом снова:

-Да.

-Кончишь?

От его хриплого вопроса мир закружился каруселью.

- Нет.. Наверное, нет,

-А если проверим?

Его пальцы сдвинули трусики.

А там мокро

-Вау.

— Я тоже.. — выдавила Тоня через силу, куда-то уплывая. — Хочу..

Сознание помутилось. Неужели в ней так легко пробудилась чувственность? Потребность в

прикосновениях. Маленькое уточнение - потребность в прикосновениях Богдана.

— Что хочешь?

-Тебя потрогать

Ее ладонь легла на его ширинку, и тотчас Богдан зашипел.

У него стоял. И еще как. Тоня больше не тушевалась. Она развела пальчики в стороны, желая максимально исследовать то богатство, которым природа наделила Богдана и которое досталось ей.

Он был большой. Она уже знала. Промежность отозвалась легким спазмом. Как же приятно! Тоня выгнулась, губу нижнюю прикусила.

И потянулась к губам Богдана.

В дверь требовательно постучали.

-Я, канеш, все понимаю, - послышался веселый голос Демы.

— Но у нас чай стынет! А в доме гости. Как мы без гостей-то?

Рука Богдана замерла.

А потом он крикнул:

-Дёмыч, Я тебя прибью!

-В очередь, Даров, в очередь!

Тоня с Богданом посмотрели друг на друга, соприкоснулись лбами и рассмеялись.

ГЛАВА 35

Так, а ну тормози

Нина поймала дочь и заставила на себя посмотреть.

-Мам..

-Тормози, говорю. И посмотри на меня

Дочь с совершенно шальными глазами, в которых отражалась паника, сделала так,

как она просила.

— А теперь вдох-выдох. - Нина пыталась сохранить серьезное выражение лица и не

рассмеяться.

Этот смех ей дочь точно не простит.

-Мам, ну чего ты!

Она попыталась ускользнуть, но Нина выставила руку, снова ее задерживая.

— Ребенок, если ты не прекратишь панику, дело кончится тем, что ты во что-нибудь

врежешься. Например, в дверной косяк.

— Не смешно, мам.

- Вот и я про то. Успокойся.

Тоня, хмурясь и заламывая руки, снова на нее посмотрела.

-Тебе легко говорить..

— Думаешь? — Нина все-таки не выдержала и скрестила руки на груди.

— Двадцать лет назад я так же ждала твоего папу на ужин с родителями. И, поверь, волновалась не

меньше. А чего ты суетишься — я не понимаю. Богдана я знаю. Хороший парень.

Можно сказать, вы получили мое благословение и..

- Мам! - прервала ее дочь, и на ее щеках заиграло пунцовое смущение.

Нина притянула ребенка к груди и погладила по волосам. У самой защемило в области сердца.

Ее дочь выросла. Незаметно.. Потихоньку. Шаг за шагом, год за годом. Когда только

успела? Легкая тоска проскользнула у Нины. Иногда так хотелось отмотать время

назад и чуток, прямо на несколько минут, закристаллизовать его. Снова усадить

Антонину к себе на колени, и чтобы та обняла ее крепко-крепко, уткнулась носиком в шею и сладко засопела.

— Что «мам»? Я пытаюсь тебя вернуть в обычное русло. А ты нервничаешь. Сама не своя.

Дочь шумно вздохнула.

-А ты?..

-Что я?

-Ты не волнуешься? Дядя Валера тоже придет на ужин.

Три «ха». Может, Нина и волновалась бы, не съезди она с ним в санаторий. А после

последнего... чего стесняться-волноваться?

Тем более против такого «танка», как Карпитов, не попрешь.

Да и не хочется.

От воспоминаний, что этот наглец с ней делал, бросало в жар. Она не то чтобы

простила и забыла, кто возил ее дочь к Варанову-младшему.. Точнее, Дарову. Но

жизнь не стоит на месте.

Да и Тоня.. Они вместе с Богданом, и тот сегодня официально приглашен к ним на ужин.

Дочка честно призналась, что, пока они с Кнопкой отдыхали в санатории, Богдан приходил в их дом. И оставался ночевать. Последний факт сначала немного вверг Нину в шок.

Как оставался?

Валера на пальцах объяснил, как и зачем, за что получил от нее пару ласковых. Онасама разберется. Без некоторых.

Тоня — ее дочы И то, что она разрешила парню остаться у них.. Дохера как много значит!

У Нины голова взрывалась. Женщина едва из санатория не сорвалась раньше времени, но тут Карпитов был непреклонен. Отправил Кнопку в детскую комнату,

оплатив личного аниматора, а с ней заперся в номере на полдня.

- Ребенок, давай с самого начала, — вернулась Нина в сегодняшний день. Она взяла

руки дочери в свои. Сжала их. — Ты волнуешься. Это неспроста. И это, наверное, даже

правильно. Сегодня Богдан к нам придет.. э-э-э.. на официальных началах жениха.

-Мама! — Дочь едва не подпрыгнула на месте.

-Я выражаюсь словами Кнопки, — как ни в чем не бывало исхитрилась Нина.

Хорошо, как твой парень. Богдан мне очень нравится. Очень. Он достойный мальчик.

Мальчик.. Ага. Двухметровый детинушка.

Внезапно Тоня расслабилась, точно у нее отжали какую-то кнопку.

-Вот. Уже лучше.

Нина даже подумывала пригласить всех друзей Богдана, но в конечном итоге

оставила состав гостей как есть. В следующий раз. Лучше с собой пирожков им завернет. Ну и мяса, конечно же. Она специально мясо по-французски порционно тушила в разы больше, чем требовалось. Тоня поняла ее без лишних слов.

Тогда почему, когда послышался шум подъезжающего автомобиля, они обе — и мать, и дочь — ринулись к окну?

-Кто-то абсолютно спокоен? Вернула ей Антонина, за что получила материнский шлепок по заднице.

Приехал Богдан.

За ним следом Валерий.

Нину опалила жаром, и она быстро повернулась к дочери.

-Как я выгляжу?

Выпалила женщина, разглаживая несуществующие складки на шелковой юбке.

-Ты у меня самая красивая, — шмыгнула носом Тоня.

- Ну что, пошли встречать?

-Пошли.

В коридоре они снова занервничали. Уже обе. Поглядели друг на друга и рассмеялись.

-Хороши мы, — простонала Нина, прикладывая ладони к горящим щекам.

-И не говори.

-Мама! Тоня! — Из детской вылетела Кнопка. В новых бежевых брюках-палаццо и в одной майке. Глазюки испуганные.

— У меня на блузке.. На той, белой, новой! Пятно! Мама..

Нина всплеснула руками и тотчас устремилась к дочери:

-Отставить истерику.

-Я не хотела..

-Знаю. Но раз пятно, давай-ка распакуем розовуют

Розовую?! — У Ангелины глаза распахнулись еще шире. Но, главное, из них ушла предательская влага.

— Дядь Валерину?

-Да. — Нина закатила глаза кверху. Давай ее

- Уур-р-р-ра-а-ам

И младшая дочь снова скрылась в детской. Почти сразу же послышалось хлопание дверями шкафчика.

Нина выдохнула.

Как оказалось, рано.

Потому что появились мужчины Богдан и Валерий.

-Можно? — Первым в дом вошел Богдан. Оказывается, за ту минуту, что Нина

разбиралась с Ангелинкой, Тоня успела встретить гостей,

Но выбежала, засранка, на улицу в платье! Хоть бы шаль накинула.

Мужчины привезли по три букета. Каждый.

-Oго.

Выдохнула Нина, увидев весь объем красоты

-Ваз столько нет, - вторила ей старшенькая, прижимаясь к Богдану.

-Но трехлитровые-то банки есть? - Нине подмигнул Валера.

Она его когда-нибудь.. Мысль Нины оборвалась, где-то затерялась.

Потому что Валера вручил букет, предназначенный ей.

А что было, когда Кнопка увидела «оранжерею», прибывшую в их дом. Едва не визжала от восторга. Хотя почему едва.

-Давайте за стол.

***

-Я же все правильно делаю? Под предлогом помощи

шепнул Богдан, последовавший за Тоней.

Рыжая вскинула обе ладошки кверху.

-Только не говори, что и ты нервничаешь

— А что, не заметно? - Он усмехнулся, а у самого взгляд на попу Тони переместился.

Она сегодня была охрененной. Не попа. Тоня. Хотя и попа, скрывающаяся под коричневой тканью платья, тоже.

Девушка всучила ему сразу несколько тарелок.

-Неси.

-Тонь..

Он потянулся к ней. Забрал тарелки, обращаясь с ними, как с черт-те с чем хрупким.

Вроде не фарфор.. Или фарфор? А-а-а! Какая разница. Тут Тоня рядом маячит. А он соскучился! Она три дня его морозила, вечерами отказывала во встрече. То зачет, то хреночет. А его тоска съедала. Как люди могут не встречаться неделями?

Хорошо в одном универе учились. Богдан зажимал Тоньку при каждом удобном случае. Ну и вчера.. Прямо в машине. Не утерпел.

Но это все не то!

Тоня поняла его без лишних слов. Порывисто обняла сбоку так, чтобы не задеть тарелки и мазнула губами по щеке. А у Богдана сразу реакция по всему телу пошла!

-Я тебя люблю. Шепнул он.

- И я, - шепнула она в ответ.

***

Проживая жизнь в интернате, Богдан часто наблюдал за чужими семьями.

Как те гуляют вместе в парке, собираются в кафе. Как сидят за семейным столом ужиная. Последнее иногда транслировалось через незадернутые шторы. Каждый раз Богдан старался не реагировать, не завидовать. Но на душе скребло.

И вот его первый семейный вечер. Где смех льется, тихие беседы. Где глаза смотрят с любовью, а женщины рьяно следят, чтобы твоя тарелка не пустовала.

Уезжал от Тусовых Богдан хмельной от счастья.

Пакет с контейнерами Нина Михайловна всучила ему у двери.

-Это ребятам

И это был нокаут. Капитальный такой.

Но Богдан ошибся.

Он успел выехать на дорогу, когда на телефон пришло сообщение.

От Тони..

Неожиданно и чертовски приятно

Он открыл его и едва не пропустил красный на светофоре. Знатно бы поцеловался с лексусом.

«Варя говорит, что поза 69

лучшее, что придумали в сексе. А мы когда попробуем?»

На лице мужчины расплылась шальная улыбка.

«Ты встряла, Рыжая. Пожизненно».

Отправил и с замиранием сердца начал ждать ответа

Секунда... вторая..

«Хм.. Вот так прямо сразу..».

Богдан быстро напечатал ответ.

«Вот так прямо сразу»

Карандашик побежал по чату. Тоня писала ответ, не делая паузу.

«Знаешь, Даров, а я не против. Пожизненно так пожизненно».

Эпилог

-Мясо давайте несите..

-Да уже!

-А тарелку глубокую кто принесет? Пушкин?

-Такого не пригласили.

-Дёмыч..

-Не скаль зубы, Даров, ты тут теперь на правах гостя!

-Сейчас точно втащу..

-Форму-то не потерял на харчах жены и тещи?

Тоня успела встать на пути мужа, когда он ринулся догонять убегающего Демьяна.

Лбам по двадцать с лишним лет! Огромные, здоровенные детинушки, а ведут себя как

пацаны в песочнице. А иногда и того хуже.

Но тогда почему счастье клокочет в горле? И хочется не просто улыбаться, а хохотать?

Между тем Кнопка уселась на широкую деревянную лавку, которую парни, кстати сами смастерили. У них появилось новое хобби — плотничество. Они даже прикупили станков. И с гордостью показывали, что успели сделать.

Тоня успевала только ахать. И да. Хвалить. Этих ребят обязательно надо хвалить.

Травильно мама сказала - недолюбленные они. Но ничего, у них еще все впереди.

За столом сидел Андрей, разливал в бутылки какую-то странную жидкость янтарного цвета.

Тоня боялась даже спрашивать, не занялись ли парни самогоноварением. Например, тот же Валерий Дмитриевич знал несколько рецептов и все-таки, кажется, с кем-топоделился.

Чем бы мужчины ни тешились, лишь бы не воевали. Это тоже слова мамы.

Кнопка поставила локти на стол, раскрыла ладошки раковиной и поставила в них подбородок.

-Андрей..

-У?

- А у тебя невеста есть?

Тоня, услышав вопрос сестренки, закатила глаза. Кто-то точно не меняется. Но, может это не такуж и плохо?

Андрей усмехнулся.

-Нет. А надо?

-Нет. Не надо.

-И что, мне теперь холостым ходить? Может, я, как Бога с твоей сестрой, хочу?

Кнопка слегка склонила голову набок, более внимательнее изучая молодого мужчину.

-Значит, так. Ты невест не заводи. Меня жди. Подрасту — твоей невестой буду.

-0-о. Хм.. Интересное заявление

-Да-да, не заводи.

Тоня повторно закатила глаза. Ну Кнопка!Ну дает!

Раздался звонок в калитку, извещающий о том, что прибыли еще гости.

-Мама приехала! Пошли встречать, потянула Тоня Кнопку.

Той пришлось подчиниться. Мама пошла ей навстречу, отпустила ночевать к Тоне и

Богдану с условием беспрекословного послушания.

Но где Кнопка и где послушание?

При виде мамы с уже довольно округлившимся животиком Тоня не смогла сдержать щемящей радости. И, целуя любимую родительницу, привычно провела рукой поживоту матери.

-Привет-привет, — поздоровалась она с будущим братиком.

Нина Михайловна качнула головой.

- На старости лет..

-Не ворчи, женщина. — Ее приобнял Валерий Дмитриевич, передавая Тоне большой

торт.

- Тебе еще рожать и рожать.

-Карпитов, только попробуй.. Вот только еще раз попробуй мне заикнуться..

Валерий Дмитриевич подмигнул Тоне. Мол, это они еще посмотрят, кто в семье главный.

-Проходите давайте уже. Мясо стынет

***

Старший Варанов на шашлык в этот дом, который когда-то выделили для жизни пятерым парням, попадет только через три года. Не раньше.

И он вместе с сыном на пару будут беспокоиться о том, чтобы беременная Антонина не простудилась.

На дворе будет стоять осень. Теплая и яркая

Правильная осень. Хорошая.

КОНЕЦ