Предчувствие

Глава 1. Ab0, или пять подруг

Теплый летний день становится по-настоящему жарким. Пушистые облака, как маленькие кораблики, наконец-то уплыли куда-то далеко-далеко, лишив солнце возможности спрятаться. Ветер лениво пробегает по улицам города, не принося с собой свежести.

Практически в каждом дворе этого спального района города-миллионника России шумит детвора. Занятые на работах родители не успели отправить их в деревни к бабушкам, но детям все равно – в городе с друзьями намного веселее!

В одном из таких дворов, подальше от игровой зоны (хотя это никак не помогало, и задорный детский смех оставался в зоне слышимости), под раскидистым деревом на скамейке разместилась группа Ab0. Нет, никто не пролил здесь море крови. Это были пять девушек-подружек. Их дружба крепче, чем бывают порой отношения в семьях между братьями и сестрами. Да они и считают себя в какой-то степени сестрами. Они знают друг друга большую часть своих жизней – спасибо школе, которая отправила их в один класс. Впереди – одиннадцатый год общения. А кто-то между ними общался и до школы. Вспоминая моменты из детства, они только смеются, проговаривая: «Судьба!»

С левой стороны скамейки в пол оборота присела Александра. Эта особа с серо-зелеными глазами безумно не любит, когда ее называют Сашей, а за Шурочку и вовсе растерзать готова. Ниже всех в этой небольшой компании, из-за чего долгое время постоянно носила обувь на высоком каблуке. Последние несколько лет экспериментирует с волосами – была и блондинкой, и брюнеткой, и шатенкой, и даже в красный красилась. Сейчас небольшая передышка – родной темно-русый, но уже почти ниже талии. Но перед началом учебного года снова планирует что-то.

Сандра довольно многогранна. Она жизнерадостная, любит веселиться. Бывает озорной и нежной, дерзкой, искренней, романтична, но живет сегодняшним днем. Временами чересчур упряма, может настоять на своем. Любит розовые розы, кошек, тяжелую музыку и аниме. А еще она играет на гитаре и фортепиано. И поет. Красивый голос! Хотя так можно сказать практически о каждой из этой группы.

Напротив скамейки с тетрадным листком в руке, активно жестикулируя, рассказывает свою задумку Кира. Светло-русая прядка постоянно выбивается и спадает на глаза, отчего девушке приходится заправлять ее обратно за ухо. В этот раз она не выдерживает и, зажав листок губами, собирает волосы в хвост – так намного удобнее. И не жарко.

Кира – самый практичный и рациональный человек в этой компании. Она осознает необходимость помогать своей семье, мечтает в будущем иметь хорошую работу и стабильную зарплату, чтобы мама и младший брат не нуждались ни в чем. Однако ее жизнь не лишена радости и безрассудных поступков. Ее достаточно сложно застать дома. Она пишет стихи, которые после совместными усилиями превращаются в песни. Когда-то давно вместе с Сандрой начала смотреть аниме и учиться игре на гитаре. Было время, когда Кира на дух не переносила Яну, но то время, к счастью, давно прошло, едва они узнали друг друга лучше.

Яна – девушка, которая удобно разместилась в центре скамейки. Уже с первого взгляда ее можно охарактеризовать как яркую и необычную личность. В одежде – сочетание желтого и фиолетового. Крашенные в черный цвет длинные волосы собраны в высокую прическу – утренний эксперимент оказался удачным. В переходном возрасте она переменила, пожалуй, десяток субкультур. Вряд ли кто-либо из учителей забудет ее пестрые волосы и броский макияж. Ветреная, влюбчивая, заводная и энергичная кокетка, интересующаяся красотой и модой. Однако все это лишь внешнее – и подруги знали это лучше, чем кто-либо. Она ранима, хотя может стойко выслушать любую критику. Проявляет упорство и целеустремленность, когда речь идет о чем-то важном. Поддержит друга в беде, растормошит, если вдруг случится упадок сил. А если кто-то обидит близкого ей человека – берегитесь. Обидчива, хотя и быстро прощает человека, но еще некоторое время будет дуться напоказ. А еще она любит находить всюду разные символы, верит в судьбу, гадания и гороскопы.

Катя, сидящая справа от нее, наоборот не верит ни во что, кроме того, что существует и научно доказано, хотя любит иногда открывать очередное гадание и смеяться над результатами. Смеяться и высмеивать она вообще очень любит. С ней хорошо смотреть фильмы в жанре ужасы – во время просмотра будет постоянно вставлять шутки, после которых страх уходит совсем. Как и Кира, пробует себя в поэзии, но в творчество практически не верит. Катя немного полнее своих подруг, однако комплексы по этому поводу у нее отсутствуют. Также она обожает красивую одежду и любит и умеет вкусно готовить, что особенно ценится во время посиделок у нее дома.

Рядом с Кирой, внимательно слушая разговор подруг, разрывая на части кленовый лист, стоит еще одна девушка. Волосы чуть ниже плеч, челка в небрежной стадии «пора отращивать» заколота сбоку. Ореховые глаза, которые на солнце приобретают золотисто-желтый оттенок, обращены к небу, которое едва проглядывает сквозь листву дерева. Эта девушка – я.

1.2

— Ната-а-аша, прием!

Голос Яны не был резким и неожиданным. Легкая улыбка появляется на моем лице. Плавно перевожу взгляд в сторону сидящей напротив подруги.

— Я все прекрасно слышу.

— Тогда не молчи, — вставляет Катя. Девушка резво вскакивает с места и подходит к Кире с другой стороны. — Меня начинает это бесить. На русском – идеально. На английском – черти что…

— Как будто раньше было как-то по-другому, — фыркает Сандра, постукивая пальчиками по скамье.

— Ага, было также, — раздраженный взгляд Кати легонько дотрагивается до собеседницы. — Это и бесит.

— Это английский. Один и тот же звук передают разными буквами. Мы же с вами столько раз читали тексты песен. Надо просто к этому привыкнуть, — обвожу взглядом подруг. Сегодня я – мисс Очевидность.

— Угу, но там явно слова пишутся на уже готовую мелодию, — а вот и выпад в мою сторону. Катя сегодня, кажется, не в духе. Обычно она не начинает пустые споры.

— Я могу придумать что-то только если у меня уже будут слова. А еще лучше мотив. Без этого получается ерунда, сама знаешь, — мягко укоряю ее и, забрав лист с текстом у Киры, быстро пробегаюсь по строчкам. — Может, вы хотя бы что-то попробуете напеть?

— Дай мне!

Сделав шаг, отдаю наброски Сандре. Кира подходит к ней и присаживается на корточки рядом, заглядывая в лист.

В нашей группе поют практически все: Сандра, Кира и Яна – постоянные солистки. Впрочем, именно благодаря им однажды и появилась идея создать свою музыкальную группу. Наше общее хобби помогает нескучно проводить время, но оно не всегда в центре наших интересов. Катя присоединяется к трио лишь на легких по исполнению композициях, где сложнее заметить дефекты. Как ни крути, но в музыкальную школу из нас пятерых ходила лишь Сандра. Кира – самоучка, Яна – просто инициативный человек. Катя, как и я, до предложения организовать группу практически не работала над своим голосом – разве что брать в расчет уроки музыки, которые когда-то были в нашем расписании в школе. Однако она менее… робкая? Застенчивая? Замкнутая в себе? Я же очень критично и серьезно отношусь к нашей задумке, чувствую каждый недостаток своего голоса. Довольно часто тайком записывала различные фрагменты наших будущих песен, напевала мотивы при сочинении мелодии, а после слушала и расстраивалась. Все же мне лучше дается сочинять что-то – рассказы, музыку, а не петь. Мой неидеальный высокий голос удачно подошел лишь в одном фрагменте – подруги с большим трудом доказали мне, что это то, что необходимо данной песне. После было безумно приятно читать восторженные комментарии. Однако наши англоязычные слушатели ждали и других работ с новым голосом, а их пока не предвиделось.

Девочки напевают на разный лад готовый отрывок будущей песни. Самый простой вариант – акустика, но он же и самый скучный. Идея с группой была развлечением с самого начала. Уже тогда мы решили записывать видео, а не простые звуковые дорожки – так намного интереснее. И в итоге получался видеоархив нашей дружбы, который было здорово пересматривать и переслушивать спустя время. Кроме того, это отличная практика английского языка, который в нашей школе преподавался в довольно ущербной форме. Обучаясь в классе с углубленкой по немецкому, с английским мы столкнулись лишь в середине средней школы. Он давался очень трудно практически каждому, а в нашей пятерке и вовсе была беда. Слезы, ссоры с родителями, вызовы в школу. Строгий учитель не мотивировал моих подруг к заучиванию огромных текстов без всякого понимания, а я хоть и билась отчаянно, но не всегда что-то выходило. Решение нашлось лишь год спустя. В поиске нужной рифмы мы перелистали не один раз десяток словарей из начала в конец. Пытаясь правильно пропеть слова, запоминали их произношение. Результат, как говорится, на лицо: успеваемость заметно улучшилась. Ничего удивительного: приходишь на урок и проходишь правила, которые ты уже ранее использовал на практике.

В школе лишь немногие знали о том, что мы записываем и выкладываем в сеть видео. Это еще одна причина, по которой был выбран именно английский: не хотелось посвящать всех вокруг в свое увлечение. Русскоязычная аудитория без понимания текста будет обращать внимание на мелодии, которые были далеки от идеала. Нам же требовалось совершенно иное – не зря работа над смыслом песни велась серьезная. Однако Яна все равно дала ссылку на канал всем своим знакомым…

1.3

Яркая песня Аврил Лавин беспощадно прерывает только-только начавшую получаться песню. Сандра резво тянется к сумочке и проворно достает из маленького кармашка телефон. Взглянув на экран и усмехнувшись, девушка принимает звонок.

— Здравствуйте, теть Оль. Да, сейчас передам, — и, задорно улыбаясь, протягивает телефон мне.

— Привет, мам, — как ни в чем не бывало продолжаю я.

— Почему опять трубку не берешь?

Мама не перестает меня удивлять. Каждый раз, когда я не беру трубку, она возмущается так, как будто это впервые. К сожалению, с телефонамиу меня не складывается. Обычно, когда мой смартфон находится не у меня в руках, я вне зоны доступа. А все потому, что беззвучный режим творит настоящие чудеса. Отключая звук, чтобы не прерывать урок, экономить заряд батареи или прекратить вечное пиканье сообщений в социальных сетях, я забываю включать его тогда, когда ограничения уже не требуются. И в итоге получается так, как сегодня: мама звонит моим подругам, а они уже передают трубку мне.

— Ничего не изменилось. Телефон без звука, — отчитываюсь я. Махнув рукой девочкам, чтобы продолжали, отхожу на пару шагов назад.

— Середина лета! Уроки уже не оправдание! Для чего тебе нужен телефон?

— Будильник?..

— Чтобы включила сейчас звук, ты меня поняла?

— Хорошо, мам, – растягиваю слова, поглядывая на распевающихся подруг. – Что-то случилось?

— Да, ваша классная руководительница звонила. Сказала о каком-то важном срочном объявлении. Ждет сегодня в школе всех, кто находится в городе. Общий сбор через час, остальным будет рассказывать отдельно. Я сказала, что ты с девочками в городе.

— Блин! Ну и зачем? — досада ярко звучит в моем голосе. — Вот еще летом в школу не ходила на странные собрания. Может, у нас дела?

— Знаю я ваши дела, — усмехается на той стороне мама. — Всех ворон распугали?

— Мам!

— Всё, ладно. Через час в вашем кабинете. Елена Дмитриевна сказала, что предпочтительнее прийти с родителями, но я сказала, что мы на работе. Передай девочкам, и обязательно сходите. Вы же явно где-то недалеко сидите. Так хоть пройдетесь немного, проветритесь.

— Мы и так хорошо вентилируемся, на воздухе сидим, — смешок слетает с губ. Кажется, посещение школы сегодня неизбежно. И, словно подтверждая мои слова, мама продолжает:

— Расскажешь потом, что было. Думаю, вряд ли они бы по пустякам стали вас собирать, можно ведь все и по телефону сказать. Так что не ленитесь. Ну ладно, всё, мне пора. Целую, зайка.

— Пока, мам.

Телефон пикает, уведомив меня об окончании вызова.

Возвращаюсь к девочкам, которые моментально замолкают, и протягиваю телефон Сандре.

— Что сказала? — любопытствует Кира, плюхнувшись на скамейку.

— Через час надо зайти в школу. Елена Дмитриевна звонила. Сказала, что что-то важное.

— Вот еще. А вдруг нас в городе нет? — моментально возмущается Катя, обходя скамейку.

— Мама сказала, что мы в городе, хотя про вас точно не знаю. Сказали прийти с родителями.

— А их-то зачем? Нет уж. Может, не пойдем? — Яна выглядит недовольной.

— А мне интересно, что там будет. Вдруг, ЕГЭ отменяют? — делает разумное предположение Кира. Катя мгновенно поворачивается к ней с усмешкой на лице:

— Скорее наоборот, усложнят всё. Как раз обо всех изменениях становится известно ближе к концу лета.

— Не нагнетайте, — умоляюще смотрю на подруг. — Мне кажется, что будет что-то другое.

— Твое предчувствие частенько настроено не на ту волну, — колко говорит Катя, переводя взгляд на подскочившую со скамейки Киру, у которой на телефоне заиграла резкая мелодия. Мама.

Уже через десять минут все в нашей небольшой компании были оповещены о «срочном» и «супер важном» собрании учеников. Мама Кати хотела даже пойти вместе с дочкой, а мама Яны едва не отправила бабушку. К счастью, им удалось остановить это паломничество обеспокоенных ответственных родителей. Настрой на творчество успел испариться, к тому же место, где мы спрятались, нашли малыши, которые попробовали затянуть нас в свои игры. И вот уже звонит на моем телефоне будильник, оповещающий, что пора выдвигаться на это наспех организованное собрание. Даже интересно, сколько одноклассников не поленится и придет в класс посреди лета.

1.4

На наше удивление, людей пришло достаточно, чтобы занять все пятнадцать парт нашего родного класса. Хотя, конечно, здесь собрались не только одноклассники: как оказалось, приглашали всю параллель вместе с единственным в школе десятым классом.

Внимательно осмотрев кабинет, я замечаю, что все пришли без своих родителей. В старшей школе обратное выглядит уже немного стыдно.

В классе нестерпимо душно. Распахнутые настежь старые деревянные окна не могут притянуть внутрь помещения даже легкое дуновение ветерка, да это и не в их компетенции. Лучам солнца не препятствуют кроны деревьев, которые стоят достаточно далеко от стен здания. Ни занавесок, ни нормальных жалюзи – только короткие для вида. Хорошо, что для этого собрания не требовался дресс-код – как представишь школьную форму…Но даже в топе и шортах легче не становится. Веер в руках Сандры гоняет лишь теплый воздух.

— Всем здравствуйте! Рада вас видеть. Спасибо, что откликнулись и пришли сегодня.

Улыбающаяся полноватая женщина в блузке с коротким рукавом и длинной светлой юбке в очках овальной формы легкой поступью входит в класс и останавливается напротив доски. Елена Дмитриевна ведет наш класс еще со средней школы. В самом начале нашего с ней знакомства она казалась до ужаса строгой, требовательной и неприступной. Но чем больше мы ее узнавали, тем больше понимали: какой бы строгой она ни была, но за своих учеников встанет горой. В этом она чем-то схожа с Минервой Макгонагалл, но Елена Дмитриевна все же показывает свои чувства и эмоции немного чаще.

— Очень зря, что пришли без родителей. Их присутствие значительно ускорило бы принятие решения.

— А что случилось? — выкрикивает с задней парты разгильдяй-одноклассник Андрей.

Удивительно, что он все-таки дошел до школы. У него довольно строгая мама, которая контролирует едва ли не каждый его шаг, однако этот прохвост всегда находит способы замести следы. Видимо, в этот раз выкрутиться не получилось. Может, его мама позвонит самой учительнице? Или грозилась присутствовать на собрании? Уверена, она была готова прийти сюда сегодня даже несмотря на возмущение сына.

— Как вы еще не знаете, этим летом у школы сменился директор. Ее зовут Ксения Александровна Лютикова, запомните, а лучше – запишите, — учительница берет в руки новый кусок мела и аккуратными читабельными буквами записывает инициалы. — После ее вступления в должность школа смогла организовать учебный проект и найти спонсоров для программы. А вот, кстати, и сама Ксения Александровна, — женщина бросает строгий взгляд в нашу сторону, и мы, повинуясь, поднимаемся со своих мест, приветствуя вошедшую.

На вид ей не больше тридцати, хотя, мне кажется, двадцать пять ей можно дать без натяжки. До этого момента я всегда представляла на этой должности только людей старше сорока лет, поэтому при виде светловолосой девушки в легком кремовом пиджаке и белой юбке-карандаш почувствовала диссонанс. Позади раздается судорожный кашель Андрея, из-за чего классная руководительница посылает в его сторону испепеляющий взгляд. Да, удивляться было чему.

— Здравствуйте! — новоявленная директриса широко лучезарно улыбается. – Спасибо, Елена Дмитриевна, что помогли мне сегодня! Ребята, спасибо, что откликнулись! Садитесь! Этот проект свалился к нам как гром среди ясного неба. Его предполагалось осуществить, но не в этом году, а скорее в следующем. Елена Дмитриевна, вы уже успели рассказать его суть?

— Нет, я только начала собрание, — учтивость звучит в голосе женщины, а после она отходит к открытому небольшому окну прямо у стены с доской.

Удивительно. Вероятно, новый директор действительно понравился нашей классной руководительнице. Сомневаюсь, что она смогла бы так хорошо относиться к человеку, который в таком довольно юном для данной должности возрасте уже занимает высокий пост. Мне кажется, я в этой ситуации не стала бы сильно ее уважать. Ни опыта, ни каких-то заслуг. Человек едва выпустился из университета. Каким образом можно добиться такого? Разве что чья-то дочка или жена? Однако, чем дольше смотришь на Ксению Александровну, тем больше она очаровывает. Вся такая светлая, открытая. Словно куколка или ангел. Скорее всего, она понимает учащихся намного лучше, чем люди старшего возраста – все-таки девушка ближе к нам, чем к ним. Возможно ли, что в дальнейшем школа будет сильно меняться? Ведь взгляд на вещи со стороны учащихся вполне может по характеру сойти за революцию.

— Хорошо. Тогда я вас сейчас введу в курс дела. Наша школа заключила договор с орегонской старшей школой. Это Америка, — класс заметно оживляется. Интерес моментально просыпается в каждом из присутствующих. — В ней кроме стандартного набора предметов преподают русский как иностранный. По договору мы от нашей школы можем отправить небольшую группу учащихся для обучения в данной школе в течение одного учебного года, — класс гудит как улей, все начинают перешептываться. Даже я дергаю за руку Сандру, с которой мы вместе сидим за второй партой среднего ряда. Елене Дмитриевне приходится нас успокаивать, и после установления тишины в кабинете Ксения Александровна продолжает. — По окончании обучения вы имеете право сдать ЕГЭ и дополнительно внутренние выпускные экзамены данной школы, с результатами которых в дальнейшем вы можете поступить в вузы США и иметь определенные бонусы для проживания в стране. Не грин-карта, но может помочь ее получить, — улыбается директриса.

1.5

Я слушаю ее, затаив дыхание. Делая упор на учебу все предыдущие десять лет, я всегда хотела получить какие-то бонусы за старания. В прошлом месяце благодаря еще одной школьной программе у меня получилось побыть три недели на курсах немецкого в Германии. Последние годы ради них я тратила все свои силы на освоение этого языка, участвовала во всех конкурсах, олимпиадах, проектах. Мест от нашей параллели было всего два, и я смогла занять одно из них. К сожалению, ни одна из моих подруг тогда не смогла принять участие в этом – конкурс был слишком большим. Но в этот раз мест несколько. В нашем классе вряд ли кто-то знает английский лучше нас пятерых.

С другими классами, конечно, проблема – я не знаю их уровень владения данным языком, не знаю, сколько там амбициозных людей. Но сейчас я еще не думаю об этом. Остается еще множество вопросов, без знания ответов на них на программе можно легко поставить крест. Но мне очень хочется. Путешествие, языки, что-то новое – это так заманчиво! Это желание одно из самых искренних, ради исполнения которых хочется свернуть горы.

А между тем Ксения Александровна продолжает:

— Оформление документов, визы и перелет за счет проекта. Для проживания спонсоры в данный момент подбирают для приобретения дом – все-таки программа рассчитана не на один год. Что касается других органиационных вопросов… Я еще не уверена на счет питания, скорее всего деньги на него будут включены в сумму предоставляемой стипендии. С проездом чуть проще. Насколько я знаю, школа расположена не в крупном городе, это скорее небольшой городок, поэтому проблем с проездом быть не должно, все располагается относительно недалеко. И там, вроде, должны практиковать школьные автобусы. В крайнем случае можно приобрести велосипеды.

С каждым словом директрисы я все ярче представляю себе сказанное. Тихие пустынные улочки с идеально-ровными дорогами. И неспешная прогулка на велосипеде до школы. До нашего учебного заведения здесь приходилось ходить пешком, хотя не все из ребят живут близко, и дворами порой приходилось идти и по пятнадцать минут, и по получасу. Велосипед был бы идеальным вариантом, но возле школы нет специальных парковок. Не разрешается даже прикрепить свой личный транспорт к ограде. Вдруг украдут или кто-то из подростков нанесет ущерб? Школа не готова брать на себя такую ответственность.

— Нам нужно в кратчайшие сроки узнать количество желающих, которые действительно смогут принять участие в проекте. Это не так легко, как вам кажется на данный момент. Этот проект будет длиться целый учебный год. Всего один предмет на русском, который, скорее всего, вы будете знать лучше, чем ваши одноклассники и даже учителя.Поэтому необходимы люди с хорошим знанием русского языка и грамотной речью. Кроме того, не стоит забывать о подготовке к ЕГЭ. Все уроки на английском, учебная программа может значительно отличаться, однако готовиться и сдавать все придется, иначе мы не сможем вас выпустить из нашей школы. Участие в программе не означает освобождение от ЕГЭ. Особенно сложно будет с языками. Если здесь вы при выпуске можете иметь уровень английского максимум на уровне хорошего разговорного. Там примерно так же, вероятно, если не меньше, и в таких условиях к ЕГЭ вам вряд ли кто-то поможет подготовиться. Репетиторов нет. Курсов нет. Это на самом деле очень трудно. И это очень ответственно. Родителей рядом не будет. Вероятно, будет куратор, который будет следить, но проживать с вами скорее всего у него не получится. А это очень важно: вам придется проходить и нашу школьную программу, только удаленно. Будете присылать выполненные задания учителям, а они будут оценивать. Возможно, будут онлайн-уроки по скайпу, но из-за часовых поясов это пока что спорный момент…

А вот это уже пугает. Я поглядываю на Сандру, пытаясь заметить ее реакцию на новую информацию. Девушка выглядит хмурой. Опустив подбородок на руку, она невидящим взглядом смотрит куда-то на парту, думая явно о чем-то своем.

— Но! Самое главное: нам важен ваш уровень владения английским языком. Одного «хочу» недостаточно для того, чтобы принять участие в этой программе. На параллели одиннадцатых классов с этим проблемы, потому что у вас полностью было углубленное изучение немецкого языка. Мы понимаем, что ваш уровень может не соответствовать тому, что требуется программе, но иначе она будет неэффективна. Поэтому, в случае если у нас не получится выявить необходимый минимум людей, мы обратимся к десятому классу – возможно, один или два человека смогут принять участие, однако проблемы будем решать по мере поступления. Плюс десятому классу полезно знать о том, что будет в следующем году. Подтягивайте язык, пока есть время. Есть вопросы?

1.6

Моя рука моментально взлетает вверх, едва последнее предложение было сказано. Директор кивает головой, давая мне слово.

— Здравствуйте. Сколько участников… планируется?

Сандра встрепенулась, едва замечает движение с моей стороны, и продолжает следить за мной. Но не только она. Директриса пристально смотрит, отчего мне становится не по себе.

— Как тебя зовут?

— Меня зовут Наталья Джейсон, эм… одиннадцатый «Б».

— Пока что, как я сказала, цифра неизвестна, все зависит от реального количества желающих. Но ждем, что удастся отправить от четырех до шести учащихся, — четко проговаривает Ксения Александровна, и по ее сухому тону я ощущаю, что это далеко не наша ровесница.

— А можно участвовать, если уже ездил по немецкой программе?

Мой внимательный взгляд встречается с карими, практически черными глазами директрисы, зрачок едва можно разглядеть в этом слиянии цветов.

— Это разные проекты, разные языки. Для нас, разумеется, приоритетны люди, которые еще не принимали ни в чем участие. Это чтобы все имели равные возможности. Однако мы не исключаем, что поедут и те, кто уже проявил себя в одном из международных проектов нашей школы. Это уже проверенные люди, — Ксения Алексчандровна поворачивается к классной руководительнице, а после взглядом возвращается ко мне. — Думаю, руководители проекта со мной согласятся. Возможно, нам удастся добиться того, чтобы хотя бы один из участников был из этой группы людей. Он поможет другим адаптироваться в незнакомой стране. Однако, повторюсь, приоритет за знанием языков, русского и английского.

— А когда надо сказать, хотим мы принимать участие или нет? Я хочу, — поворачиваюсь к Андрею, который так резво вырвал еще один мой вопрос.

— Молодой человек, одного «хочу» недостаточно, — с улыбкой Ксения Александровна перевела взгляд с меня на одноклассника. — Сегодня необходимо сообщить родителям об этом проекте. Это действительно срочно. Уже завтра нам необходимо знать о решении родителей. Дальше – тест на знание английского. Думаю, Галина Юрьевна, учитель английского, вам его подготовит завтра к полудню. А в час дня уже проведем тестирование…

Галина Юрьевна. Думаю, эта новость легко отпугнет всех тех, кто занимался у нее вместе с нами. Учитель английского языка, которая не смогла мотивировать на изучение ни одного из учащихся, напротив, заставила понять, что не стоит даже пытаться учить – ничего не выйдет. Мы были жертвами ее обучения, из-за этого же, как я говорила ранее, мы и начали выпускать видео.

— А дальше будем опираться на результаты. Настоятельно прошу вас не затягивать. У нас очень сжатые сроки. Учебный год начинается меньше чем через месяц. Вероятно, участники уже сейчас опоздают к его началу, и это не очень хорошо. У кого-то из вас еще нет загранпаспорта. Лучше начать делать уже сегодня-завтра, не дожидаясь результатов. Получение визы, страховки и других документов – тоже не дело одного дня. Поэтому чем раньше вы сообщите Елене Дмитриевне о решении ваших родителей, тем лучше. Елена Дмитриевна, вы подготовили распечатки?

Через минуту на столе передо мной лежат листы А4 с расписанной в деталях программой, которую было необходимо показать родителям. Классная руководитель просит записать ее номер телефона тех, кто его не знает, и на этом заканчивает собрание.

Присутствующие начинают галдеть, едва сказано последнее слово. Ребята словно вспомнили о том, что надо задать вопросы, и теперь как мухи облепляют женщин. Мне едва удается протиснуться между ними к выходу. Оглянувшись, я ищу в толпе подруг, но натыкаюсь на изучающий взгляд новой директрисы. Отвожу взгляд первой и отхожу к стене, дожидаясь девочек. Они появляются уже через минуту, и мы наконец выбираемся из душного помещения школы на улицу. Однако и здесь я ощущаю легкое касание взгляда Ксении Александровы. Осторожно оглядываюсь, прогоняя навязчивую идею, но вокруг никого нет. Да уж, впечатлилась так впечатлилась.

1.7

Мы возвращаемся в тот двор, где были до этого внезапного собрания, однако атмосфера между нами меняется. Все становятся задумчивыми ислишком серьезными.

— Прекратите молчать. Как будто узнали что-то невероятное, — Катя первая нарушает тишину, пройдясь вдоль скамейки несколько раз.

— Просто трудно принять то, что придется упустить этот шанс, — Сандра грустно улыбается, заправив прядку за ухо.

— Почему? — вздрагиваю я, удивленная ее словами.

— Сомневаюсь, что мои родители согласятся.

— И мои, — добавляет Катя. — У нас выпускной класс. Подготовка к экзаменам, сами экзамены… От этих баллов зависит наше будущее. Думаю, все из нас хотят попасть на бюджет, а не платить уйму денег, — Кира кивает, пока остальные одобрительно молчат. — Этот год за тридевять земель просто выбьет нас из колеи. Это все прекрасно, но я собираюсь стать экономистом, а не учителем английского или переводчиком. Шансов и так мало, конкурс огромен, а эта поездка просто уничтожит оставшиеся.

— Мы сможем сами…

— Самоподготовка? Наташа, ты серьезно веришь, что нам будет до этого в другой стране? — язвительно продолжает Катя, и ее слова разжигают огонь внутри меня. — Нам нужны специалисты, учителя, репетиторы, а не самоуверенность.

— Это не самоуверенность, а факты, — с вызовом восклицаю я, вставая напротив скамейки. — За нами будут следить кураторы. Они не дадут нам расслабиться. Да еще и не факт, что у нас будет время на веселье.

— Даже если не будет, найдем, — усмехается Яна.

— США или Россия. Это все равно школа. Там тоже есть домашки, проекты, экзамены и много всего остальное. А добавьте еще нашу программу и ЕГЭ. Думаете, учителя будут рисковать своей работой и допускать нас к ЕГЭ, если мы к нему не готовы? А знать, готовы мы или нет, они могут, только если будут знать наш уровень. Уверена, они будут следить за нами еще пристальнее, чем здесь. Вот вам и мотивация, и контроль.

— Можно еще самим договориться. Будем выделять каждый день… или через день… или на выходных… по часу на подготовку, — внезапная идея Киры придает мне уверенности, и я тут же хватаюсь за это.

— Именно. Можем даже школьные учебники с собой взять. И книжки по подготовке к экзаменам.

— Тогда это получается обучение сразу в двух школах. Без аттестата из нашей ведь тоже не выпустят. Выполнять задания на два фронта? Да мы так все вечера будем просиживать за учебниками. Же-есть, — с ужасом протягивает Яна.

Мне не удается сдержать смех, вызванный ее словами.

— То учебы мало… то ее много… Вы уж определитесь.

— Проблема не только в учебе. Родители, — Кира откидывается на спинку скамейки, скрестив руки на груди. — Уехать из дома на целый год… У меня есть еще младший брат. За ним слежу я, пока мама на работе. Уехать и оставить его без присмотра я не могу. Тогда мама не сможет нормально работать, начнет переживать за него, и возникнут проблемы. Да и он сам себя вряд ли сможет накормить. У нас газовая плита, это опасно. Он шестиклассник все-таки.

— В двенадцать лет ты уже сама готовила, я помню, – подкалывает Сандра. Раньше после уроков они постоянно засиживались друг у друга, пока не приходили родители. — А сейчас у вас есть микроволновка. Ему останется только разогреть. И до школы провожать его не надо – не маленький, да и тут близко.

— Я никак не могу понять, — после небольшой паузы начинаю я. — Вы сами хотите эту поездку или ищите предлоги, чтобы никуда не ехать? Потому что я вижу нас в этой поездке. У нас шанс попасть туда больше, чем у других. И единственное, из-за чего я переживаю – чтобы смогли попасть все. Если попадут только некоторые – это уже не будет так интересно.

— Это скучно, — хмыкает Катя. — И не комильфо.

— Да! Это – бросить кого-то в одиночестве – здесь или в США. Я бы не хотела остаться одной без кого-то из вас. Да, это отличная возможность, настоящая авантюра, но она не будет такой интересной, если мы все не попробуем.

— Может, сделать это условием участия с нашей стороны? — предлагает Катя. — Вроде как родители отпустят нас только в таком составе.

— Рискованно, тогда они могут отказать сразу всем, — качает головой Кира.

— Но мы же этого и хотим? Или все, или никто? — вскидывает брови Катя в недоумении.

— Да, но тогда они могут сразу нас вычеркнуть только из-за того, что мы ставим такое условие, — разъясняет Кира, носком ноги вычерчивая на земле какие-то символы.

— Мы сможем и без всяких условий, если захотим, — встреваю я. — Мест от четырех до шести. Нас пять. Пять девушек, которые знают английский.

— А если они захотят, чтобы участвовали парни? — замечает Яна.

— Это единственное, из-за чего я переживаю, — делюсь я. — Но чисто теоретически они не смогут в таком случае заселить нас в одном месте без контроля куратора, а он то ли сможет за нами следить, то ли нет. Замечаете, как наши шансы растут?

— Блин, а было бы неплохо, чтобы шестым к нам присоединился какой-нибудь мальчик, — мечтательно вздыхает Яна.

— Ага, какой-нибудь Андрей, — хихикает Кира. Яна вмиг округляет глаза, однако первой выпаливает Катя:

— Ни за что!

1.8

Слова Кати возвращают нас с небес на землю.

— Вы сами хотите? — повторяю я, оглядывая каждую из подруг.

— Все зависит от родителей, — без тени улыбки отвечает Катя, откидываясь на спинку скамейки.

— Я более чем уверена, что родители будут гордиться нами. Не знаю, как ваши, а мои точно будут говорить всем знакомым, что у меня получилось. Я не хочу делить шкуру еще неубитого медведя, но так было, когда я смогла попасть на курсы в Германию. Наши достижения – и их достижения тоже. Плюс это другой климат. Там тепло зимой – что «плюс» для родителей, не заболеем. Главное, чтобы у нас самих хватило мотивации убедить их. Если они увидят, что мы хотим хотя бы попробовать. Что это не навредит, а только поможет нашему будущему…

— Легко сказать… — хмурится Катя, и у меня начинают опускаться руки.

— Это новые места. Ян, — поворачиваюсь я к подруге. — В Голливуд и на Бродвей легче попасть, когда тебя не отделяет от них океан, – достаю я один из козырей, и глаза подруги загораются еще ярче. — Единственное, из-за чего я переживала – это деньги, потому что это действительно дорогое удовольствие, жить год в другой стране. Но если будет такая стипендия, как здесь написано, переживать нечего. Нас пятеро, этого более чем достаточно, чтобы жить всем, не требуя денег у родителей.

— Это все выглядит слишком сказочно, — задумчиво проговаривает Сандра, листая страницы программы.

— Это не сказка. Это реальность. И то, что здесь предлагается, в целом разумно. Нам ведь не предлагают миллионы. К тому же это действительно будет трудно. Уверена, если мы окажемся там, нам придется постоянно контролировать себя, постоянно быть напряженными, постоянно говорить на английском. На 200% мы не можем быть уверены, что будем понимать каждое слово, но что-то все-таки будем. Если бы я была одна, я бы тоже рискнула, хотя было бы очень страшно. И родители, скорее всего, сильно переживали бы. Но нас пятеро. Мы не будем одни, для них это тоже гарант спокойствия.

— А если нас будет все же не пять? Если пройдут только двое?

— Ну ладно, давайте скажем – или все, или никто! — сдаюсь и снова срываю лист с дерева. — Если поедут не все, будет все рушиться. Мы не сможем видеться, общаться неизвестно как. Разные миры. Это наш последний шанс учиться вместе – дальше дороги разойдутся. И мы не сможем записывать песни, как раньше. Мелодию-то еще можно записать без вас, но голоса по отдельности записать сложно. Мы ответственны за это наше развлечение. Но дело даже не в этом. Это такая возможность! Даже месяц в другой стране стоит бешеных денег. Я мечтаю поехать в Лондон на месяц, смотрела стоимость. Это полжизни надо копить. А здесь год. Да еще в Америке, куда вообще, как я знаю, без путешествия в Европу не пускают… А здесь нам гарантируют попадание туда. И жить целый год в доме, за который нам не придется платить, да еще и стипендию получать будем. У нас больше не будет такого шанса. После школы так и подавно. Разные вузы, потом работа. Я до сегодняшнего дня даже не рассматривала заграничный вариант обучения, а теперь можно попробовать рассмотреть и его. Не хочется упускать эти шансы тоже.

Подруги молчат, погруженные в свои мысли. Кажется, они уже успели забыть о своих сомнениях, и я продолжила:

— Просто давайте попробуем уговорить родителей. В любом случае, есть шанс, что мы туда не попадем, но попробовать все же стоит. Попытка – не пытка.

— Действительно, давайте попробуем! Это точно будет весело! — поддерживает меня Яна, и я благодарно ей улыбаюсь. Бродвей и Голливуд для будущей актрисы весомые аргументы.

Кира, Сандра и Катя переглядываются между собой, заставив меня на мгновение занервничать.

— Ладно. Попробуем. Без всяких ожиданий, — Кира была серьезна как никогда. — И давайте не будем никому показывать наше творчество. Это, конечно, сильный аргумент в нашу пользу, но не хочу, чтобы об этом думали как о гастролях Ab0. И тем более, чтобы наши учителя это слушали. Особенно Галина Юрьевна. Не дай бог найдет там ошибки – и потом просто нас съест.

Решение принимается единогласно, и, чтобы разрядить обстановку, снова возвращаемся к обсуждению нашей последней песни. Распевка, споры… все это было таким привычным и непривычным одновременно. Да, решение принято, однако все сложности все еще остаются впереди. Я чувствую, что легко не будет совсем, скрываю свои страх и сомнения. Но если я их выскажу, вряд ли подруги смогут найти достойные аргументы. Поэтому мне придется искать их самой.

1.9

У меня дома, как я и предполагала, все прошло довольно гладко. Хорошо иметь либеральных родителей. Папа просто сказал: «Сама решай, мы не против». Лишь мама тяжело отнеслась к долгому сроку программы и с сомнением к стоимости, однако последнее было совсем незначительным – всё же школа уже доказала, что ей можно доверять.

Не все так просто обстояло у моих подруг. Сидя в общем диалоге в соцсети, мы сообщали друг другу о том, какая обстановка дома. И мама Кати оказалась резко против «данного безумства», считала все это розыгрышем или обманом. Катя едва уговорила ее позвонить моим родителям, которые рассказали о том, как я участвовала в летних курсах. После этого разрешение «попробовать» Катя все-таки получила, что мы посчитали нашей первой маленькой победой.

Мама Яны оказалась более оригинальной. Она доверяла школе и программе, но не доверяла своей родной дочери, потому что та и языка, вероятно, не знает, да еще и совсем перестанет учиться. Как написала позже сама подруга, женщина даже позвонила нашей классной и только после ее уверения в том, что дочка будет под контролем и не одна, дала свое разрешение. Мамы Сандры и Киры созвонились между собой и тоже решили попробовать. Так мы получили наши пять разрешений и отправились на следующий день снова в школу. Предстояло писать тест.

***

Невыносимая жара на улице и ужасная духота внутри. Лишь сейчас я понимаю, почему летом в школах делают каникулы. Учиться в таких условиях практически невозможно. Две бутылки воды, которые я и подруги принесли с собой, быстро закончились, но тесту не было конца и края. Хотя, стоит признать, он оказывается достаточно легким. Выбрать вариант ответа – сейчас даже из ЕГЭ убирают постепенно эту часть.

Я беспокоюсь. Из вчерашней толпы на собрании писать тест пришли четырнадцать человек, включая нас, и среди них было целых два парня – отличник из одиннадцатого «А» и наш Андрей. Да и девочки были довольно целеустремленные. А еще было несколько новых человек и ребят из десятого класса. Оставалось только надеяться на чудо и верить в лучшее.

***

Полчаса после теста мы проводим в одном из кабинетов вместе с Ксенией Александровной. Иногда к нам заглядывает Елена Дмитриевна, иногда – классный руководитель 11 «А». Мы рассказываем директрисе о себе, своих увлечениях, целях в жизни. Ангелоподобная девушка совершенно очаровывает нас. Андрей и вовсе ведет себя как ненормальный: шутки из него вылетают как вода из фонтана, и он даже станцевал. Ксения Александровна аплодирует ему сквозь смех. Парень перебивает нас и вставляет свои комментарии, когда мы с подругами рассказываем о нашей дружбе. Однако эти слова были безумно приятными, и директриса с еще большим интересом смотрит на нас пятерых. А мы в свою очередь не раз повторяем, что хотим ехать только вместе. Под партой из-за нервов я сжимаю пальцы Сандры и Яны. Получится или нет?

— Девочки, вы такие сладкие, такая дружба – большая редкость, — заключает она, а после приступает к расспросам остальных.

После ее слов на душе становится тяжко. Директриса слишком быстро теряет к нам интерес, и мне это не нравится.

Минуты пролетают в один миг, и вот уже Ксению Александровну просят выйти. Полчаса перешептываний, прежде чем дверь снова открывается и входят директор, заместитель, классные руководители.

— По результатам теста в программе примут участие…

Абрамова Кира

Болдина Екатерина

Джейсон Наталья

Мартова Александра…

и Невская Яна.

Волнение, которое еще секунду назад сдавливало горло и не давало дышать, постепенно отступает, оставляя после себя дорожку из мурашек и слезы облегчения, которые против моей воли стекают по щекам.

Мы сделали это. Мы прошли. Все прошли.Сработало. Мы проведем этот последний учебный год в Орегонской старшей школе в Америке. Yes!

Глава 2. Путешествие из города Н в город Ф

Такое ощущение, что я попала в калейдоскоп. Яркие моменты слишком быстро сменяют один другой, не успеваешь сосредоточиться – и вот уже происходит что-то еще, не менее значительное. Такой стала жизнь на протяжении последнего летнего месяца после того, как я и четыре мои подруги услышали свои имена в заветном списке победителей. Чудо произошло, и мы наслаждались суматохой предстоящего отбытия. Перед этим необходимо еще так много сделать! Подруги в срочном порядке оформляли загранпаспорта, чтобы затем всем вместе подать на визу.

Собеседование в консульстве было самой страшной частью нашей подготовки к отъезду, но, как оказалось, все намного проще, чем мы думали. Начитавшись статей о прохождении этой процедуры, мы узнали о том, что необходимо всего лишь убедительно доказать консулу, что ты не собираешься остаться в стране жить и имеешь тесные связи с родиной. Мы были несовершеннолетними, поэтому сложностей не возникло. К тому же с нами ездила наша новая директриса, которая смогла обаять всех еще и в консульстве. Это не значит, что мы не переживали. Напротив, волнение накрывало с головой. В голове постоянно вертелась мысль, что что-то может пойти не так. Всего один человек может решить, что я подозрительная или что мне это не нужно, и я останусь здесь, так и не сделав последний шаг к долгожданной цели, от которой трепещет сердце… нет, такого я не хотела. Да и кто бы захотел на моем месте?

Поэтому мы перестраховывались как могли. Кроме визы в США нам пришлось делать и шенген, который также оплачивали организаторы. Но он нужен был и потому, что одна из наших пересадок должна быть в Германии, и, если возникнут какие-то проблемы с рейсом, мы всегда сможем остаться со спокойной душой в стране до следующего самолета.

Тридцать первому августа было предназначено стать самым суматошным днем. Последний день перед отъездом. Сбор чемоданов. Это оказалось намного сложнее, чем я могла себе представить. Настолько проблематично, что Ксении Александровне вновь пришлось обращаться к спонсорам для уточнения деталей. Разрешенных для перевозки двадцати трех килограммов катастрофически не хватало, а платить за второе багажное место никто не собирался. Повседневная одежда, обувь, предметы личной гигиены, косметичка, техника, учебники.

Книги стали самым большим камнем преткновения. В Америке будет затруднительно найти литературу на русском, тем более для подготовки к экзаменам. Закачивали все, что можно, на электронные носители. Труднее всего оказалось фотографировать школьные учебники – очень выматывающий процесс. Да и я не очень люблю изучать что-то с экрана – бумажный вариант все же милее. Однако, даже взяв только один комплект книг, я одна не могла запихнуть его к себе в чемодан – они занимали слишком много места, да и весили прилично. С большим трудом, едва ли не доведя до крупной ссоры, подруги согласились взять часть учебной литературы к себе. У них тоже все было забито. Яна так и вовсе решила перевезти с собой едва ли не весь свой гардероб.

Тревогу забили, когда вспомнили о холодном периоде времени. Мы не знали точно, какая температура будет в той местности, не было сайтов, которые бы расписали нам климат за прошедший год. Изучение фотографий в социальных сетях по геолокации точный результат дать не могло. Вряд ли там будет так же холодно, как бывает у нас зимой, но и слегка минусовая погода уже требует пуховика. Мы созвонились с Ксенией Александровной, которую успели порядком достать подготовкой, но девушка всегда была вежлива и мила. Связавшись со спонсорами, она выяснила, что за приобретение сезонной и не только одежды отвечает один из партнеров. После этой новости чемоданы заметно стали легче.

Однако кроме сборов в дорогу были сборы школьные, которые по непонятным причинам нам пятерым категорически нельзя было пропускать. С другой стороны, это давало нам небольшую передышку от суеты.

2.2

С девочками я встречаюсь у ворот школы, и мы вместе направляемся искать наш класс.

— О, а вот и наши звезды!

Андрей. Парень стоит с правой стороны от крыльца и с усмешкой глядит в нашу сторону.

— Завидуй молча, Корнеев, — бросает ему в ответ Катя, демонстративно вздернув подбородок.

— Ребята, детский сад за школой, — Елена Дмитриевна спускается с крыльца и подходит к нам. — Все собрались?

— Нет Лены и Маши, — оперативно докладывает староста.

— Это их проблемы, спросят или сами передадите. Перейдем к делу, не будем занимать друг у друга время. Завтра линейка в десять, за пятнадцать минут всем быть на месте, наш класс будет там же, где мы сейчас находимся. После торжественной части вы поведете первоклашек в их классы. Нам достался «Б», они будут стоять слева от нас. Прошу вас, не пугайте детей! Не деритесь, их всем должно хватить. Корнеев, Алексеев! — резко повышает голос классный руководитель, от чего мы все вздрагиваем. Хотя не было ничего удивительного в этом: два друга болтают и смеются, заглушая слова учителя. Кажется, за лето ничего не изменилось. — После собрания пойдете вместе со мной. Надо как раз учебники принести из библиотеки.

— Есть! — шутливо отдает честь Андрей, в толпе раздается смех.

— Клоуны, — усмехается Елена Дмитриевна. — А теперь немного отвлечемся. Завтра наши девочки – Сандра, Кира, Катя, Яна и Наташа – не смогут присутствовать на своей последней школьной линейке. Завтра девочки летят на весь учебный год учиться в Америку.

— Как?!

— Что?!

— Почему они?!

— С чего вдруг они?!

— Я тоже хочу!

— Тишина! — Елене Дмитриевне вновь приходится повышать голос. И лишь когда все замолкают, продолжает. — Месяц назад я позвонила каждому из вас с просьбой прийти на собрание в школу. Кто откликнулся, тот и поехал.

— А я? — возмущенный Андрей делает шаг вперед. — Я тоже пришел!

— А тебе надо подтягивать английский, Андрюша, — толкает его в бок Оля.

— Девочки смогли пройти конкурсный отбор. Весь учебный год им придется находиться в Америке. Не думайте, что это так легко…

— А где? В каком городе? Нью-Йорк? Лос-Анджелес? — оживляется Рома Алексеев.

И лишь этот вопрос заставляет меня почувствовать себя неловко. Америка – звучит эпично, пока не узнаешь детали.

— Город Ф в штате Орегон, прямо у побережья Тихого океана, —рапортую я, переминаясь с ноги на ногу.

— Он хоть большой?

— Не особо, но мы можем путешествовать.

Все мои слова отлиты из оптимизма высшей пробы. Едва ли это смогло впечатлить одноклассников. Я отчетливо слышу среди шептавшихся слово «деревня».

— Каким бы город ни был, главное, что там в школе изучают русский язык, и хотя на нем не будут говорить постоянно… но уж лучше это, чем ничего. Девочки, во сколько у вас вылет?

— В пять из нашего аэропорта, в восемь – из Москвы, а из Франкфурта – в четыре?.. – неуверенно заканчивает на вопросительной ноте Сандра, посмотрев на меня.

— В половине четвертого по местному, здесь на час больше будет, — подхватывает Кира. — В Америке будет шесть вечера, когда мы прилетим. А здесь – четыре часа ночи. И там еще до самого города ехать часа три на машине, вроде.

— Же-е-есть! — протягивает Рома. — Не, я лучше тут останусь.

— Так тебя там никто и не ждет, Алексеев, — усмехается Елена Дмитриевна. — Вы, получается, и шенгенскую визу делали?

— Да, там немецкие самолеты часто летают, да и французские, вроде, тоже, на обратном пути может снова придется так лететь.

— Неудобно, — сочувствует классная руководитель, — зато есть другие плюсы. Спонсоры вашей программы очень щедрые. Будете проживать в большом доме. Ксения Александровна просила также передать, что компьютеры уже находятся в доме, так что вам не нужно везти лишнюю тяжесть. А стипендиальные карты я вам отдам в классе. Ну что же, давайте пожелаем нашим девочкам удачно долететь! И до завтра! Без пятнадцати девять чтобы были на месте, — грозно, но с улыбкой на лице добавляет Елена Дмитриевна. — Алексеев, Корнеев, а вы никуда не уходите. Учебники ждут! Пойдемте!

Проходя по знакомым коридорам, поднимаясь по такой тихой сейчас лестнице, я пытаюсь осознать, что всё это я не увижу еще как минимум девять месяцев. Однако понимание не приходит. Внутри плещется лишь пустота. Буду ли я скучать? Может быть. Но не сейчас. Сейчас еще не время для грустных мыслей.

То, что Елена Дмитриевна переживает, я понимаю лишь тогда, когда, отозвав меня в сторону, она просит написать мой электронный адрес и взамен дает свой.

— Контролируй подруг. Ты самая ответственная, я на тебя рассчитываю. Никто не будет там за вами присматривать, и никто не будет заставлять готовиться. А без этого будет ой как непросто. С ЕГЭ лучше не шутить, особенно в данной ситуации. Я буду отправлять вам задания по своему предмету, другие учителя сделают то же самое. Выполняйте все вовремя, контроль будет вполне реальным, как и оценки. У вас там не будет репетиторов, как у ребят здесь, так что не ленитесь. Эта поездка не гарант вашего поступления в университет ни в Америке, ни в России, так что придется поработать. Если что-то не понимаете – пищите сразу, будете разбирать материал с нами.

2.3

Ощущение, что я что-то упускаю, что-то забыла, не покидает меня ни на минуту с тех пор, как в полночь прозвенел будильник. Из-за сборов пришлось лечь спать позднее, но еще очень трудно заснуть, когда чемоданное настроение продолжает бить по вискам словно по барабанам. Из-за волнения я не ощущаю усталости и не выполняю норму сна, а это означает, что в любой момент долгого перемещения я могу заснуть, и будет очень хорошо, если это произойдет на земле, а не в воздухе во время зоны турбулентности.

Что же не так? Переходники есть. Провода все взяла. Телефон заряжен. Наушники в кармане сумки. Фотоаппарат и флешки подготовлены. Документы в сумке. Чемодан плотно набит. Что же я могла забыть? Самое обидное – вспомнить об этом уже на другом континенте, но вот только вернуться за оставленной вещью я точно не смогу, а с почтой еще пока ничего не ясно. Обхожу квартиру несколько раз, рассматриваю корешки книг, заглядываю под кровать. Наверное, я себя слишком накручиваю. В последний момент хочу все же сложить тетради со своими рассказами, но, вспомнив, как забиты чемоданы, оставляю все, как есть.

Пока ждем прибытия такси (в третьем часу ночи другой транспорт и не найти), родные ищут место, чтобы сесть. Проводить меня вышли даже бабушка и кошка Соня, которая садится в уголке, словно понимая, что происходит.

— Как выйдете из самолета – сразу мне напишешь смску, — напутствует мама. — И как выдастся возможность – тоже. Даже просто о том, чем занимаетесь.

— Я поняла, мам. Но в Портленд мы прилетим, когда здесь будет четыре часа ночи, — заметила я.

Это уже не первые наставления мамы за последние сутки. Порядком выматывало слушать это снова и снова, но краем сознания я понимаю, что эти повторения мне на пользу. Уж очень я люблю все забывать.

— Ну и пусть. Черканешь пару строк, что добрались. И когда уже приедете в город – тоже напиши. Я уже спать не буду.

— Хорошо, мам. Если не забуду.

— А ты не забудь! — строго говорит мама, поглядывая на мой вибрирующий телефон. — И чтобы звук включила. Чтобы не было так, как здесь!

Я лишь киваю в ответ, параллельно снимаю с блокировки экран смартфона и открываю надоедливый вибрирующий диалог. Девочки в общей беседе отписывались о своем местоположении. Сандра уже заехала на такси за Кирой, которая не хотела, чтобы ее провожали родные, которым рано вставать на линейку. А Яна вместе с мамой должна забрать по пути Катю, у которой родители не смогли отпроситься с работы, однако мама и дочка все еще никак не могли выйти из дома, потому что кто-то, цитирую, «копуша».

Телефон издает сигнал, который звучит как последняя трель. Такси уже у дома. Пора.

Подъезжая к аэропорту, замечаю у главного входа в здание знакомые фигуры. Сандра, поеживаясь от холода в джинсовой куртке, что-то говорит присевшей, чтобы завязать шнурок на кедах, Кире.

— Это они? — спрашивает папа, сидящий на переднем сидении рядом с водителем.

Наверное, он единственный в нашей компании, кто в такое время чувствует себя бодро. Он – жаворонок, который легко встает с первыми лучами солнца. И хотя рассвет сегодня должен начаться где-то на середине пути между нашим городом и Москвой, и я уже предвкушаю красивые виды с высоты, где даже не летают птицы, папа – привычный человек к ранним подъемам. Работая в транспортной компании, он встает рано и зимой, и летом. Скорее всего, папа уедет, не дождавшись момента, когда самолет поднимется в небо – работа ждать не будет, как и люди.

Младший брат что-то бурчит себе под нос, а мама, сидящая между нами, шикает, отчего тот закатывает глаза. Но я уже не прислушиваюсь к их словам, а внимательно смотрю в окно.

— Да, Сандра с мамой и Кирой. Яна с Катей еще в пути, — докладываю я, убирая телефон в карман, и, едва машина останавливается, проворно вылезаю в ночь. Улыбка моментально расплывается на моем лице, едва подруги замечают нас.

Опаздывающие прибывают примерно через пять минут, и Яна, едва пройдя через рамки металлоискателя, махнув нам приветственно рукой, уходит в единственное работающее в данный момент кафе. И ей действительно не помешает кофе – уж слишком легко она оделась: джинсовые шорты, топ и накинутая сверху кожаная куртка. Может, именно из-за споров по поводу одежды они так долго выходили из дома?

Пока родители вместе с Кирой и Катей ходят упаковывать чемоданы, я, Сандра и Яна находим свободное место у стены. Аэропорт довольно маленький, сидячие места только в зоне ожидания. А здесь же в нашем распоряжении лишь пол. Скинув сумки на пол, я облегченно выдыхаю. Ручная кладь весит, вероятно, все десять килограммов, что разрешены для провоза в салоне.

2.4

Сандра задумчиво смотрит на снующих туда-сюда в ожидании начала регистрации людей, а потом, будто о чем-то вспомнив, присаживается на корточки, резким движением открывает замок на своей сумке (молния издает звонкое «вжик») и начинает что-то искать, аккуратно перебирая конверты с документами.

— Мы про наклейки забыли! Хотели же их на чемоданы наклеить, — раздосадовано говорит подруга, вытаскивая нужный конверт.

И правда. Для того чтобы сразу найти свой чемодан, мы решили прибегнуть к этой маленькой хитрости. Когда я летом посещала курсы, нам давали специальные ярко-зеленые ремни, которые мы должны были закрепить на чемодане, однако мой в процессе перелета благополучно потерялся. Я не расстроилась, однако так было действительно удобнее. Но так как ремней в этот раз у нас не было, появилась идея использовать наклейки. Да, вероятность, что они не отвалятся, крайне мала, однако попытка – не пытка.

— Наклеим на пленку?.. — после небольшой паузы предлагает Яна, в ее голосе звучит капля сомнения. Ее кофе уже давно закончился, и теперь девушка вертела в руках пустой стаканчик.

Когда родители возвращаются с чемоданами, я понимаю, что наклейки в таком виде мы бы в любом случае не рассмотрели. Хорошо, что сквозь несколько слоев пленки виден цвет чемодана.

Объявление о начале регистрации на рейс раздается подобно грому. Времени с семьей остается все меньше, и это начинает немного пугать. Но я стараюсь отогнать тревожные мысли и первой пробираюсь ко все больше и больше растущей очереди. Я оказываюсь шестой, предупредив заранее стоящих позади меня людей, что подруги со мной. Папа стоит поблизости, ставить чемодан на весы будет он. Время на миг останавливается. В ожидании поглядываю на подруг, которые постепенно встают рядом со мной. Не понимаю, как они не волнуются, не переживают. Я бы места себе не нашла, пока не оказалась бы в очереди.

Двадцатикилограммовый чемодан успешно отправляется к самолету, а я верчу в руке посадочные талоны. Мы заранее предупреждаем девушку, выдающую билеты, что наши пять мест должны быть рядом, и она с улыбкой оформляет их на два перелета. А вот с третьим было тяжелее. Во Франкфурте нам предстоит переехать из одного терминала в другой, получив при этом багаж. Пятичасовое пребывание в аэропорту такими темпами обещает пройти быстро.

— Только никуда не выходите! Вдруг вылет перенесут или еще что-нибудь случится? — требует мама Яны, и остальные присутствовавшие с нами родители соглашаются. Яна корчит недовольную мордочку – вероятно, слова ее мамы были сказаны не просто так. Неужели действительно планировала? Хотя я на всякий случай прихватила с собой оставшиеся после курсов семьдесят евро. Сайты с информацией об авиакомпании, которая совершала перелеты из Франкфурта в Портленд, обещали платный багаж, длительный перелет без питания, что сильно встревожило родителей. И хотя мама подготовила приличное количество еды для перекуса, на борт с ней во Франкфурте уже точно не пустят, если не заставят все оставить в Москве.

Толпа медленно тянется на второй этаж, где после металлических рамок располагается зона ожидания и дьюти фри, и мы следуем за ней. Последние объятия, последние напутствия. В голове – пустота, я не ощущаю никаких эмоций, чего не скажешь о маме, которая едва ли не плачет.

— Обязательно пиши смски, где вы и как вы. И когда приедете!

— Коне-ечно, — усмехаюсь я, отходя в сторону.

Катя и Кира тоже не избежали объятий, вероятно, они не ожидали такого от родителей, но воспринимаютэто хорошо. Все-таки одним отправляться в путь, когда у остальных есть провожающие, немного грустно.

Переглядываясь с Сандрой, я киваю ей и первой делаю шаг в сторону комнатки с металлическими рамками. Едва разрешают забрать сумку – облегченно вздыхаю. Этот страх, что что-то не понравится проверяющим, очень сложно искоренить. Отхожу на пару шагов и оборачиваюсь, ставлю ручную кладь на пол. Несколько минут точно придется подождать. Мама машет рукой, брат подглядывает с краю, папа стоит чуть в стороне, но внимательно наблюдает за всем происходящим. И вот Яна последней из нас проходит внутрь. Всё, пора идти дальше. Машу рукой в последний раз и заставляю себя идти дальше. А эмоций все нет. Помню, как в детстве плакала, когда дядя увозил меня в соседний город к бабушке без мамы и папы, как я тогда пыталась сдержать слезы – и не получалось. А теперь пустота. Определенно выросла.

2.5

Свободных мест в зале ожидания достаточно, и мы сразу же занимаем ближайшие два ряда кресел. Еще около получаса до начала посадки, минут сорок до вылета.

Заняться было катастрофически нечем. Подруги некоторое время рассматривают зону дьюти фри, в которой не было ничего примечательного: пара кофеен и магазинчиков. Мне вспомнился аэропорт в Москве: там-то есть, где пройтись и что посмотреть.

Во время ожидания мы договариваемся, кто где будет сидеть в самолете. Это первый полет для девочек, практически все хотят оказаться возле иллюминатора. За исключением Сандры.

— Вы смерти моей хотите? Я и так высоты боюсь! — наотрез отказывается она, глядя на нас испуганными глазами.

Этому противопоставить было нечего. Только сейчас, присмотревшись к подруге, я замечаю, что руки ее подрагивают. Мои тоже дрожат, но скорее от нетерпения и волнения. До этого момента я сталкивалась только со своими собственными фобиями, и мне известно, что настоящий страх – это очень тяжело. Это моментально леденеющие пальцы и отнимающиеся руки, охватываемый в один миг ужас, неконтролируемые движения и действия. Нужно много времени, чтобы научиться хотя бы чуть-чуть возвращать себе власть над разумом.

— Как же ты решилась поехать с нами? Ты ведь знала, что в США можно добраться только самолетом, по воде нас не отправили бы! — беспардонная Катя недоуменно смотрит на Сандру и задает тот вопрос, который волнует и меня. Неужели, только за компанию?

— В тот момент я не думала об этом. Позже осознала. Высота. Да еще эти крушения самолетов… — девушка ежится.

— Это обычный страх перед первым полетом, — ободряюще говорю я, посмотрев на Сандру. — Я помню, как в июле улетала отсюда. Заняла место возле иллюминатора, а потом осознала, что я сделала. Рядом сидел какой-то дедушка. Он по одному моему виду понял, что это мой первый полет. И весь час до Москвы разговаривал со мной, объяснял, что и как. Страшно было только во время разгона. И то скорее от осознания, что набрана огромная скорость для взлета. А потом стало… сюрреалистично? Ничего не менялось, кроме вида за окном. Не верилось, что я лечу. И тем более не понимала, что это такая огромная высота. Да и ты вряд ли вспомнишь хотя бы одну новость о падении самолета, который летел из нашего города в Москву. То же и с остальными авиакомпаниями. Если не хочешь рядом с иллюминатором, попробуй место по центру. Посмотришь сначала, насколько все страшно. Может, у тебя боязнь высоты на открытом пространстве, а в самолете все будет нормально.

Я чувствую, что говорю не то. Что если этот страх реальность, а не ее воображение? Это может закончиться плохо. В глазах Сандры я замечаю капельку любопытства. Вижу, что она хочет попробовать.

Ожидание первого перелета не было утомительным, да и продлилось оно не слишком долго. Еще несколько минут – и объявляется посадка. Яна достает смартфон и, пока никто не видит, фотографирует стоящие в ожидании самолеты и выкладывает фото в соцсеть, пока еще доступен местный тариф. Удивительно, я даже не поинтересовалась, куда еще летят в ближайшие часы люди – обычно любопытство выхватывает каждую деталь и сохраняет их надолго в памяти.

В такой ранний час желающих отправиться в Москву оказалось много. Сама бы я вряд ли полетела на самолете, если бы не оплаченные программой билеты – на поезде выходит значительно дешевле, хотя и не так быстро.

Как мы и договорились, Сандра занимает место посередине. У одного иллюминатора размещается Кира, на ряду впереди нас это место достается Кате – девушка скептически относится к идее смотреть на «скучные» облака и предпочла провести на желанном всеми месте самый короткий перелет. Рядом с ней оказывается Яна. Я более чем уверена, что подружки поменяются местами уже в воздухе.

Самолет трогается с места, и Сандра вжимается в кресло. Какая скорость! Все внутри уже привычно сжимается от страха, но одновременно по телу растекается удовольствие. Потрясающая гамма чувств.

Момента взлета мы не чувствуем – огромная махина с нами на борту очень плавно отрывается от земли и взмывает в небо. Сандра с опаской поглядывает в сторону иллюминатора – и не видит ничего, кроме неба. Уши начинает немного закладывать, но для этого были припасены сочные конфетки.

— Вау, круто! — донесся с ряда впереди нас восторженный голос Яны, которая, перегнувшись через ручку кресла и доставляя неудобства Кате, снимает на камеру телефона свой первый полет.

— О, это же *** мост, — с ярким удивлением в голосе говорит Кира, прильнув к стеклу. — Такой маленький. Сан, хочешь посмотреть?

— На обратном пути, — подруга все еще напряжена. Судя по всему, она пытается прислушаться к себе, но глядя на нее, я понимаю: все лучше, чем я могла себе представить. Девушка не выглядит так, будто испытывает животный ужас, признаков истерики тоже не было. Когда самолет набрал высоту, и нам разрешают расстегнуть ремни, Кира, подмигнув мне, протискивается к проходу.

— Сан, ты как? Ощущаешь высоту? — оборачивается к нам Яна.

— Вроде нет, — осторожно проговаривает девушка.

— Сядь пока на место Киры. Посмотри, как оно, — предложила Катя.

Медленно отстегнув ревень, Сандра, сделав предварительно глубокий вдох, занимает место у иллюминатора и бросает взгляд наружу.

— Это… облака?! Мы над облаками?! — обернувшись, она бросает изумленный взгляд на нас и встречает наши улыбки и объектив камеры Яны. Она успела тихонько включить смартфон и заснять этот важный и довольно забавный момент.

2.6

Дорога выматывает. Если, находясь в аэропорту в Москве, я еще испытывала энтузиазм, то уже во время полета в Германию усталость и недосып начинают брать верх. Еды в самолетах не хватает для утоления голода. Прилетев во Франкфурт, после прохождения таможни и получения багажа (к счастью, чемоданы не потерялись и выглядят неповрежденными) мы с горящими глазами отправляемся на поиски кафе, которое предложит нам не только легкий перекус. Немецкая речь вокруг заставляет меня улыбаться, окунает в воспоминания. В июле я не подозревала, что так быстро вернусь сюда.

Путь из одного терминала в другой оказывается сущей пыткой. Эскалаторы, скорость которых явно непредназначена для путешественников с тяжелыми сумками, оказываются постоянно на нашем пути. Я веду подруг, с трудом припоминая дорогу, сверяясь с указателями. Лишь чудом я не завожу их неизвестно куда, как Иван Сусанин. А потом – длительное ожидание. В числе первых мы проходим регистрацию на самолет. Дружный вздох с облегчением проносится после. Наконец-то избавились от чемоданов!

— Давайте хоть на улицу ненадолго выйдем, постоим возле входа. Мне не хватает свежего воздуха! — бодро предлагает Яна, вскакивая с места. Усмешка слетает с моих губ, и я поднимаюсь следом. Если я продолжу сидеть, то точно засну. Я должна продержаться до конца.

— Не, я никуда не хочу, — заявляет категорически Катя, доставая из сумки планшет.

— Я тоже, устала, — вторит ей Сандра, откинувшись в кресле максимально удобно.

— И я. Да и места не хочется освобождать. Там все равно не на что смотреть, — пожимает плечами Кира.

— Ну и оставайтесь тут, — зажав в руке телефон, Яна, коварно улыбаясь, поманила меня к выходу. Что-то внутри подсказывает мне…

— Сфоткай меня вот здесь, — профессионально изобразив кота из «Шрека», Яна протягивает мне готовый к фотосессии гаджет. Внутренняя чуйка не ошиблась. Ища новые ракурсы, мы наконец выбираемся из надоевшего здания. Легкий ветерок приятно касается щек, и я на мгновение закрываю глаза. Волосы развеваются, путаются под его натиском, резкий порыв бросает непослушные пряди в лицо.

Здесь действительно было не на что смотреть. Небо затянуто облаками, машины снуют туда-сюда, доставляя путешественников или забирая их прочь. Яна внимательно разглядывает получившиеся снимки. Кажется, ее устраивает результат. Поддаюсь порыву, и мы делаем селфи, которое через несколько минут благодаря бесплатному wi-fi отправляется в соцсети.

Возвращаться в здание аэропорта совсем не хочется, но подруги могут начать волноваться. Оглядываюсь назад, делаю глубокий вдох и, больше не оборачиваясь, захожу внутрь. Пока, Франкфурт! Не знаю, когда получится побывать здесь вновь.

Катя включила на своем планшете мультик, чтобы скрасить затянувшееся ожидание. Она вместе с Кирой сидит близко друг другу. Сандра, положив голову на плечо Кати, дремлет. И снова я начинаю удивляться, как спокойно девочки переносят ожидание. Пока еще маленькие, волны переживания накатывают, не давая усидеть на месте. Вдруг возникнут проблемы на таможне? Кира, заметив, как я лихорадочно поглядываю на часы едва ли не каждые пару минут, неожиданно встает.

— Давайте досмотрим уже в зоне ожидания. Я все понимаю – беготни и суеты нам не хватает, но, может, хотя бы сегодня сделаем все спокойно? И нам нужно будет поесть перед вылетом, я голодная.

Бросаю подруге благодарный взгляд и первой подхватываю свою сумку. Движение заставляет думать, что время идет быстрее.

Оказавшись на таможне, я в очередной раз благодарю свой внутренний голос за то, что он не давал мне остаться спокойной. Огромная очередь, кажется, не имеет начала и конца. Ряд бутылок различного литража и пакеты с едой стоят возле стены неподалеку. С исполнением правил в Европейском Союзе и США всё строго. Киваю подругам и победно улыбаюсь. Еще дома между нами разгорелся спор, и девочки отказывались верить, что с водой на таможне могут возникнуть проблемы. Упрямые Катя и Кира хотели пронести свою еду и воду на борт, но сейчас, под давлением увиденного, нехотя пополнили ряд у стены.

2.7

Последний перелет оказывается самым трудным из всех. Небо затянуто облаками, в прорехах между ними леса и поля быстро сменяются бескрайней гладью воды. Океан. Я впервые вижу его, однако он не производит никакого впечатления. Усталость дает о себе знать, но засыпать в воздухе страшно.

Подругам скучно. За время полета мы все несколько раз меняемся местами. Теперь рядом со мной сидит Яна, которой, также надоело смотреть на однообразие за бортом. Катя, Сандра и Кира в наушниках смотрят на планшете уже другое произведение искусства мультипликаторов и изредка хихикают. Жаль, что нельзя присоединиться к ним – уж слишком мало места.

Достаю из сумки электронную книгу и спустя пару страниц понимаю, что желания погрузиться в вымышленный мир нет. Гораздо интереснее реальность, мысли о которой кружатся в сознании без остановок. Отложив на столик устройство, я вновь прикрываю глаза и на волне эпической мелодии отправляю мысли в полет. Как всё будет? Смогу ли я начать понимать речь сразу? Кто нас встретит? Как мы будем добираться до такого далекого городка, расположенного на западном побережье? На картах я видела, что там есть маленький аэропорт, но регулярные рейсы туда не летают. Тогда мы поедем на машине? Нас пятеро, плюс встречающий, в обычную легковую не влезем. Тогда, вероятно, будет фургончик, как те, что использовали на курсах. А если никто не приедет? Мы еще не оформили местные сим-карты, и я не до конца уверена, что в Америке наша сеть будет ловить – есть ли здесь наши вышки?..

— Давай тоже что-нибудь посмотрим? Ску-у-учно, — тихо ноет Яна. Соседка справа от нее – добродушного вида бабушка с серебристыми волосами, собранными в пучок – читает уже, кажется, третью по счету газету. Молния на сумке издает звонкий визг, когда подруга резко ее открывает и достает свой гаджет, который в последнее время часто заменяет ей компьютер. Время за просмотром нескольких эпизодов какого-то странного сериала про маньяков, которые девушка заранее закачала, пролетает в один миг. За окном уже давно закончился океан, и Яна возвращается на свое прежнее место, вытеснив Катю. Наша соседка оказывается на удивление терпеливой и, поняв, что мы вновь собираемся пересаживаться, уходит в сторону туалетов.

Когда начинают объявлять посадку, я не сдерживаю вздоха облегчения. Ужасно болят затекшие мышцы. Подруги выглядят уставшими, меня тоже клонит в сон, но часы показывают лишь шестой час вечера по местному времени. Организму приходится расходовать энергию, предназначенную для второго дыхания. Яна снимает на камеру приземление, а я блуждающим взглядом осматриваю все вокруг. За окном солнце, все еще первое сентября. Люди в салоне оживляются. Для кого-то из них это долгожданное возвращение домой, а для кого-то, как и для нас, лишь начало удивительного путешествия.

Таможня. Короткое смс маме о том, что с нами все в порядке. Ожидание багажа. Этот аэропорт меньше, чем в Германии или Москве – по крайней мере, создается такое ощущение, точных цифр я не знаю. Спустя десять минут багаж появляется на ленте. Первый, второй, третий. Внимательно вглядываемся в сумки, но, на самом деле, в этом нет нужды. Обернутыми в клейкую пленку приехали только наши чемоданы. Усмехаюсь, вспомнив идею с наклейками. В итоге тоже наклейка, только немного иная.

Мой чемодан приезжает третьим из наших, и, взявшись за него, едва не отпускаю обратно – за десять с лишним часов я уже успела забыть, насколько он тяжелый.

Багаж Яны самым последним появляется на ленте, и мы, еще раз проверив сохранность вещей, молча переглядываемся.

— Ну что. Пойдем? — осторожно предлагает Сандра.

— Нас будет встречать кто-то из школы? — в очередной раз за этот день уточняет Катя.

— Да. Должна быть табличка с именами, — капля раздражение мелькает в словах Сан.

— Ладно, хватит трепаться. Я ужасно хочу спать, а нам еще ехать очень долго. Всё будет хорошо! Мы справимся! — бодро проговариваю я и, собрав остатки сил, первой двигаюсь в сторону выхода.

Встречающих осталось совсем немного, но тех, кто приехал за нами, мы не смогли бы пропустить. Два высоких юноши, вероятно, уставшие уже стоять, перебрасываются чуждыми нам словами, не сводя глаз с выхода. Они держат два больших листа, на каждом разместилось по одному слову, которые вывел красной гуашью чей-то крупный почерк:

«Natalia Jason»

Глава 3. Новшества

Делаю шаг навстречу, и их изучающие взгляды задерживаются на мне. У парня справа глаза темные, но приковывают всё мое внимание пронзительно-желтые глаза парня слева. Такими при свете солнца становятся отчасти мои глаза. Но сейчас в здании не было прямых лучей этой звезды, а эти золотистые глаза продолжали мерцать.

— Hi! Natalia Jason?

На секунду замираю от звука иностранной речи. К немецкому за часы пребывания в аэропорту я успела привыкнуть, и английский теперь казался пугающим. Но, к счастью, я не теряюсь, киваю и только после произношу ответ:

— Ja… Ой… Yes… I am Natalia[1].

Легкая улыбка появляется на лице златоглазого, и волна неловкости накрывает меня. Ляпнуть на немецком могла только я…

— I’m Derek and this guy is Daniel, — указывает на друга, который вскидывает вверх ладонь в приветственном жесте. — And… — желтоглазый парень переводит свой гипнотизирующий взгляд за мою спину, — this is Kira, Jane… E-ka-te-ry-i-ina and Ale-xan-dra, — длинные имена даются ему с трудом. Наверное, он заучивал их, смотря на наши фото, потому что он определенно знал, кто есть кто. — Right?[2]

— My name is Sandra, you should remember[3], — жеманно поправляет парня подруга, взглянув на него из-под полуопущенных ресниц.

— Ok, Sandra, — делает на имени ударение парень, — it’s even easier! Your name is very nice, — с улыбкой произносит новый знакомый и, обернувшись, начинает кого-то выискивать. На его лице появляется довольная улыбка, и он, повернувшись вновь к нам, снова бросает свой гипнотизирующий взгляд. — Eric and mr. Wakson are there. Let’s go! Natalia, can I help you with your bag? And your bag, Jane, please! Thanks![4]

Дерек говорит так быстро, что даже знакомые слова на какой-то миг теряют свои значения. Надеюсь, что не я одна воспринимаю сейчас всё так. Сумка ручной клади, от которой уже и правда болела рука, в мгновение ока оказывается в его руках. Второй парень, Дэниел, забирает сумки у остальных. Даже не знаю, кому из них сейчас тяжелее – мы с Яной, которую Дерек упорно продолжает называть Джейн, единственные, у кого ручная кладь весила ровно максимально разрешенные десять килограммов. По выражению лиц парней ничего нельзя было понять. Даже казалось, что для них эти сумки не тяжелее обычного пакета с хлебом.

Мы подходим к скамейкам, на одной из которых сидит мужчина средних лет в слегка помятом костюме-двойке, наглухо застегнутой рубашке и при галстуке в мелкий белый горошек. Редкие темно-русые волосы аккуратно зачесаны. Увидев нас, он довольно шустро поднимается и расплывается в улыбке.

— Oh, it’s our students from Russia! Welcome to America![5] — казалось, еще чуть-чуть и он начнет всех расцеловывать в щеки по три раза, как делают при встрече в некоторых фильмах. К счастью, такая мысль родилась только у меня.

Нам предлагают присесть, дают воду и фрукты и начинают объяснять план дальнейших действий. Мистер Уоксон, должность которого, к сожалению, не входила в мой словарный запас английского языка, довольно противоречив. Улыбаясь нам, он довольно строгим тоном отправляет мальчиков относить наш багаж в машины. Как оказалось, с ним наши контакты заканчиваются сегодня, но «you can always call me[6]». Лишь чудом я сдерживаю в этот момент усмешку. Его лицемерный план становится еще более очевиден, когда он не находит визитку. Кажется, он не намерен участвовать в нашей дальнейшей жизни в Америке. Вот вам и куратор. Со всеми вопросами он также предлагает обращаться к парням, которые, если я верно поняла из его слов, являются к тому же нашими одноклассниками, хотя в Америке это понятие несколько отличается от нашего – в России все ходят на одни и те же предметы, а здесь у каждого свое индивидуальное расписание.

Наверное, у нас с девочками будет максимальное количество предметов – универсальная программа требует универсальных знаний, и мы должны будем привезти оценки по тем предметам, которые нам будут преподавать. А еще придется выполнять кучу дополнительных заданий для наших учителей.

Летом, когда мы дали свое согласие на участие, о совмещении обучения сразу в двух школах мы думали, но мало. Сейчас же, когда это перестало быть просто набором слов, становится жутко.И зачем только согласились? В самый сложный период времени мы усугубили положение. Однако, подумав еще минутку, я понимаю: если бы мне дали возможность выбора, я бы снова согласилась на эту авантюру. А вот подруги, скорее всего, нет.

Пока мистер Уоксон произносил свою не несущую никакой пользы речь, я украдкой рассматриваю парней. Новый мальчик, которого, вероятно, звали Эрик, на полголовы ниже своих друзей, хотя в плечах не менее широк. Он довольно резво управляется с нашим багажом. Его волосы темнее, чем у остальных, и кажутся не темно-русыми, как у Дерека и Дэниела, а черными. Его ясные ярко-голубые глаза встречаются с моими лишь на миг, и я сразу перевожу взгляд на Дэна. Интересно, какого цвета его глаза? Не похожи на карие.

— Mr. Wakson!

Неожиданно справа от нас возникает бойкого вида невысокая девушка. Короткие рыжие волосы ёжиком торчат во все стороны. Она что-то быстро щебечет, прервав нудный монолог мистера Уоксона. Она машет рукой в сторону, и я, проследив за ее жестом, замечаю там группу ребят. Кажется, не мы одни прилетели учиться. Судя по часто повторяющемуся слову «Germany», возможно, мы даже летели в одном самолете из Франкфурта, но, вероятно, находиться они будут в другом городе.

Уточнив что-то, девушка машет всем рукой и поспешно возвращается к ожидающим ее ребятам. Мистер Уоксон некоторое время молчит, смотря на нас пустым взглядом. Неужели он забыл все то, что говорил перед этим?

3.2

— Конечно, в нашей школе преподают русский язык, — с улыбкой замечает стоящий рядом Дерек.

— И это супер! — поднимает палец вверх Катя.

— Я совсем не слышу акцента, — задумчиво проговариваю я.

Это удивительно. Всегда считала, что наш язык является одним из самых сложных. Уж точно сложнее английского. Но сейчас, слушая их чистую речь, как будто они с рождения жили в России, я испытываю… зависть и досаду. У насс произношением дело обстоит не так хорошо, и они это определенно заметили с первых же слов.

— Правда? Спасибо! — отвечает подошедший Эрик. — Багаж загружен. Мы можем выдвигаться, — добавляет он.

— Let’s go! — подскакивает с места Яна. В этот момент я вряд ли смогла бы сказать, что она уже больше суток провела в дороге.

Делаю глубокий вдох и второй встаю с места. Чем раньше мы отправимся в дорогу – тем быстрее приедем.

— Нам еще долго ехать? — Сандра выглядит самой вымотанной из всех нас. Глаза слегка воспалены, кожа бледнее обычного.

— Примерно три часа, — Дерек, идущий слева от нее, ободряюще улыбается.

Они проводят нас через здание аэропорта довольно быстро, и мы оказываемся на автомобильной стоянке. Останавливаемся между двух огромных машин-внедорожников. Черный Jeep и синий огромный пикап Ford поражают меня своими размерами. Разве мы поедем не на микроавтобусе все вместе?

— Девочки, давайте мы расскажем план наших действий, пока вы еще не смертельно устали, — начинает Дерек, встав перед нами. — Если кто-то забыл, напоминаю: меня зовут Дерек, парня справа от меня – Дэниел…

— Можете звать меня Дэн, — поправляет его тот, вскинув вверх руку.

— Точно. А слева – Эрик, он водитель этой крутой синей тачки.

Уголок губ парня растянулся в усмешке.

— Сейчас вы делитесь по два или три человека на машину – и едем. Ехать не так долго – за три часа доберемся до Ф. Мы довезем вас до дома, не переживайте. Завтра утром, в девять или десять, я вместе с кем-нибудь приеду к вам, покажем город. Но об этом завтра. А сейчас давайте выдвигаться, — хлопает в ладоши Дерек, завершая разговор.

Делимся мы довольно странно. Яна, Сандра и Кира, благо хоть не соревнуясь на скорость, проворно забираются на заднее сиденье джипа, за рулем которого будет Дерек. Рядом с ним садится Дэн. Наверное, парни предполагали, что девочки предпочтут комфорт, и «двое» будет именно с ними. Мы с Катей, переглянувшись, едва не гогочем в голос. Яна и Сандра – в принципе ожидаемо, перед красавчиками им трудно устоять. Но Кира в этой компании выглядит странно. Может быть, она, как и мальчики, считала, что поедет в просторной машине?

Мне же приглянулся огромный пикап. Нет, такие машины мне обычно не нравятся, но кто знает, удастся ли мне еще хотя бы раз прокатиться на этой махине? Подобные я видела только в фильмах. Надо будет попросить у Эрика разрешение сфотографировать его транспортное средство.

Катя занимает место рядом с водителем, и весь задний ряд оказывается в моем распоряжении, что снова вызывает у меня улыбку.

— Вы не против, если я открою окно? Если хотите – тоже можете, кнопки здесь, — говорит Эрик, захлопнув дверь, и поворачивается так, чтобы видеть и меня, и Катю. — Давайте в последний раз. Я – Эрик, приятно познакомиться! Ваши имена я знаю… Ты… — смотрит он на меня и неуверенно продолжает, — Нэтэли?

— Natalia. На второй слог ударение. На русском – Наталья, — поправляю я. До этого момента я уже успела забыть, что его родной язык все же английский, в котором все несколько проще.

— Прости, — смотрит он на меня, извиняясь. — А твое имя вообще очень сложное, — отчаяние звучит в голосе парня, когда он обращается к Кате.

Екатерина. Да, наверное, проблемы могут возникнуть не только у него, но и у остальных, с кем нам придется встретиться в дальнейшем.

— Девочки, как можно сократить ваши имена, чтобы они оставались вашими именами?

Я задумываюсь, перебирая в голове варианты. Наташа – вариант, который известен иностранцам, даже в фильмах Marvel есть героиня с моим именем. Но почему-то сейчас мне хочется чего-то нового, необычного. Ната – слишком просто.

— Могу я звать тебя Лия? — предлагает вариант Эрик, и я замираю.

Как он узнал? Лия. Это имя я выбрала себе для нашей группы. Его с трудом можно назвать формой моего имени, но мне так нравится, как это звучит. Лия Джейсон. Как будто и вовсе местная.

— Да, мне нравится, — с энтузиазмом проговариваю я, быстро переглядываясь с Катей.

— У меня все просто. Кейт, — предлагает подруга, повернувшись в пол оборота, что заставляет меня снова посмотреть на нее с хитринкой.

— Катя тоже краткая форма, — замечаю я.

— Это для избранных, — легким жестом подруга отбрасывает с плеч назад волосы, и я прыскаю.

— Отлично. Эрик, Лия и Кейт. Ну что, поехали? Кейт, пристегнись, — защелкивая ремень безопасности, парень заводит машину и, махнув рукой компании в другом автомобиле, трогается с места.

Катя довольно быстро переводит разговор в сторону кино и начинает увлеченно рассказывать сюжет недавно просмотренного ужастика и впечатления от него. Я смотрю в окно за непривычными пейзажами и вспоминаю где-то однажды услышанные слова: «В России, выходя из кинотеатра, все меняется. В Америке, выходя из кинотеатра, ты продолжаешь оставаться в фильме». В кинотеатре я еще не была, но нереальное ощущение уже вокруг. И это определенно заслуга людей, которые живут здесь. Они хотят жить так, как в фильме. И мне тоже захотелось. Наверное, к весне у меня будет достаточно представлений о том, как всё здесь функционирует, чтобы воплотить это и у себя на родине.

3.3

Закатные лучи с левой стороны машины заставляют зажмуриться. Ветер, спокойно залетающий в салон автомобиля, заставляет меня поежиться и нажать на кнопку поднятия окна. Но холод не уходит – потоки воздуха резво прорываются внутрь. Кажется, Эрику совсем не холодно. Прячусь за сидением и плотнее запахиваю куртку. Как бы не заболеть после такой поездки.

— Эрик, можешь закрыть окно? Я задубела! — резко прерывает свой рассказ Катя, застав водителя врасплох.

— Что?

— Замерзла! Холодно! Закрой окно, пожалуйста! — повторяет чуть громче подруга, и парень с явной неохотой нажимает на кнопку, а я бросаю подруге благодарный взгляд. Но она уже снова рассказывает о фильме, активно жестикулируя.

Я двигаюсь на середину сиденья, чтобы видеть сразу обоих моих попутчиков и дорогу впереди. Так ощущения от поездки становятся еще более яркими. Я люблю скорость, хотя и боюсь машин. Это большая ответственность. Одно неудачное движение может уничтожить не только твою жизнь, но и жизни других людей. Хотя многие подходят к получению водительских прав более легкомысленно. Яна уже с нетерпением ждет момента, когда сможет получить свои документы.

Эрик напрягся. Он буквально мертвой хваткой цепляется за руль, мышцы спины, кажется, напряжены до предела. Может быть, его укачивает? И поэтому он не закрывал окно?

— Эрик, — решаюсь я вымолвить спустя десять минут, собираюсь с мыслями, чтобы наиболее корректно спросить о его самочувствии, но парень заглушает конец слова сигналом и резко сворачивает на обочину.

— Что происходит? — удивленно спрашивает Катя, когда парень, не сказав ни слова, буквально выпрыгивает из салона. Оборачиваюсь и вижу, что вторая машина тоже поспешно тормозит и, проехав чуть дальше нас, останавливается. С пассажирского места выходит Дэниел и быстрым шагом направляется к Эрику. На его лице недоумение.Он о чем-то спрашивает, размахивая руками.

— Мне кажется, его укачало, поэтому он не закрывал окно, — делюсь предположением я.

— Укачало? В машине?! — неверяще восклицает подруга. — Неужели у него настолько слабый вестибулярный аппарат, – скептически добавляет она, и в этот момент мы видим, как Эрик направляется в сторону другой машины. — Что, серьезно?

А второй парень идет в нашу сторону. Хлопок двери.

— Hi! Всё в порядке, — предвидя наши вопросы, начинает он. — У Эрика разболелась голова. Дорога стала расплываться перед глазами. Это опасно для вас.

— Его укачало? — чуть склонив голову, спрашивает Катя, когда машина трогается с места.

— Нет. Он еще сегодня утром плохо себя чувствовал. Но нам нужна была его помощь, чтобы доставить вас из аэропорта.

— Ясно. Надеюсь, ему станет лучше.

— Don’t worry[1].

Откидываюсь на спинку сидения и невидящим взглядом смотрю вперед, погружаясь в свои мысли. Наверное, ветер действительно делает сознание ясным, а гордый парень решил не говорить о своих проблемах нам. Хорошо, что их было сегодня трое. Даже не знаю, что было бы, не будь в соседней машине Дэна.

— Джейн и Сандра всю дорогу болтали без остановок. А вы чем занимались? – прерывает тишину наш водитель, и я мгновенно возвращаюсь в реальность.

— Мы говорили о кино. Ты смотрел «Кровавый полдень?»

— Нет. Екате-рина, это фэнтези? —– с небольшой заминкой Дэн проговаривает имя подруги практически без акцента, чем заслуживает ее одобрительный взгляд.

— Екатерина. Но, так и быть, ты можешь звать меня Кейт, — наигранно изображает она высокомерную важную особу и делает дозволительный жест рукой. — И нет. Это ужастик, — резко становится самой собой, вызывая тем самым смешок с моей стороны. Смотрю в зеркало заднего вида и замечаю улыбку на лице Дэна.

Катя продержалась совсем недолго. За час она заканчивает детально разбирать сюжеты понравившихся ей фильмов ужасов. Дэн периодически задает какие-то вопросы. Мне остается только удивляться. Хотя, может, вести машину на самом деле не так интересно, как представляется мне всегда…

Тема заканчивается, Катя начинает чаще смотреть в окно и уже спустя несколько минут блаженно засыпает. Везет ей. Я чувствую тяжесть от того, что уже больше суток нахожусь без сна, однако с каждым часом взгляд словно только проясняется, детали становятся четче, мысли острее. Вероятно, сказывается и напряжение. Пока мы еще находимся в неизвестности, организму не удается расслабиться.

— Наталия, ты проголодалась? Скоро будет небольшой городок, мы остановимся, чтобы вы перекусили.

— Отлично… — искренне улыбаюсь я в зеркало заднего вида. Про голод я благополучно успела забыть.

Спустя несколько мгновений, спохватившись, добавляю:

— Ты можешь меня звать Наташа или Лия. Эрику понравилась Лия.

— Мне больше нравится Наташа. Ты не «против»? — наши взгляды встречаются в зеркале заднего вида, и на какой-то миг дыхание перехватывает. Киваю в ответ. Скорей бы прошло уже это напряжение, и я привыкла и освоилась.

Через полчаса мы заезжаем в небольшой городок. В России это могла быть деревня, но здесь инфраструктура более развита. Завидев знакомую вывеску «Мака», девочки довольные направляются туда, а мне приходится идти следом. Я ничего не имею против фастфуда, но, надеюсь, нам не придется им питаться регулярно.

3.4

Солнце уже давно прошло границу горизонта, когда мы въезжаем в город. Небо в градиенте – бледно-голубой плавно сменяется темно-синим. Наверное, через полчаса можно будет уже увидеть звезды.

Обещанный мост оказался не таким большим, впрочем, как и река. Я не успеваю толком разглядеть его, но по его бокам металлические конструкции. Надо будет посмотреть в интернете, какое у них название.

Мы проезжаем по центральной улице города и практически не видим машин. Две едут в обратную сторону да впереди нас какой-то старый грузовик. Сворачиваем влево – а дальше не получается запомнить ничего. Туда. Сюда. Еще раз туда. Оборачиваюсь и вижу, что машина с девочками едет недалеко от нас. Еще один поворот. Проезжаем практически до конца относительно длинную, но узкую улицу и наконец-то останавливаемся.

— Приехали. Белый дом справа – нам сюда.

Сдерживаю любопытство и оттягиваю момент первого взгляда на дом. Медленно открываю дверь слева. Дэн уже выбрался из машины и, удачно оказавшись рядом, подает мне руку, помогая спрыгнуть с этой довольно высокой машины. Тихо, немного смущенно говорю ему «спасибо» и делаю шаг вправо. Силуэт кабины больше не закрывает обзор, и белая громадина предстает передо мной. Этот дом выглядит чуть больше других, что я видела, проезжая по этим маленьким улочкам. Два этажа, огромные окна, справа же калитка – за высоким забором, вероятно, скрывается небольшой садик. Прямоугольный, массивный, крыша совсем маленькая – окошко-полумесяц располагается над входной дверью, которая выполнена из темного дерева, что немного пугает. Вероятно, в этом городе очень спокойная жизнь, раз люди не думают о сохранности имущества. В России у многих стоят даже две двери – металлическая и деревянная.

Вторая машина останавливается рядом, и девочки моментально оказываются на улице. Судя по тому, как они выбирались из автомобиля, можно представить, насколько неудобно было ютиться втроем на заднем сидении, пусть даже и транспортное средство довольно габаритное. Зато Катя выглядит довольной – и удобства были, и разговор на любимую тему, и виды, и удалось немного поспать.

— Кто хочет открыть дверь? — Дерек подходит к нам, размахивая в левой руке ключом.

Я успеваю быстро осмотреть лица своих подруг, на которых не вижу ярко выраженного желания. Усталость все больше накатывает, поэтому моментально вскидываю руку, собирая остатки сил, чтобы придать голосу бодрость:

— Я хочу.

Прохожу по дорожке вместе с девочками, поднимаюсь на небольшое крыльцо, лишь со второго раза правильно вставляю ключ в замочную скважину, отчего появляется неприятный осадок в воспоминаниях. Щелчок. Второй. Третий. Толчок. Как и все деревянные двери, эта открывается вовнутрь. Скрипа нет. Окна по бокам двери, хоть и занавешены полупрозрачным тюлем, пропускают немного света внутрь, и я делаю шаг вперед. Еще шаг, чтобы подруги могли войти следом. В полутьме я различаю силуэт ведущей наверх лестницы. Кто-то позади меня щелкает выключателем, и по бокам стен плавно загораются светильники в виде тюльпанов. Стены выкрашены в кремовый цвет, внизу вдоль каждой из них располагается бордюр-плинтус под цвет входной двери.

Слева от лестницы виднеется темный проем. Щелкаю выключателем, который расположился на ближайшей стене – и пространство расцветает. Кремово-бежевое изобилие разрезают диваны своей яркой обивкой. Темно-зеленый и красный и пара кресел – нежно-розовое и желтое.

Делаю пару шагов вперед и ставлю сумку возле лестницы. Вот мы и добрались до нашего нового дома. Усталость тяжелой волной накатывает, и, чтобы немного взбодриться, я отправляюсь следом за парнями на свежий воздух, к машинам, чтобы помочь с багажом.

— Лия, что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает меня Дерек, легким движением руки вытащивший чемодан Яны из багажника машины.

Я замираю на мгновение, услышав свое новое имя. Кажется, парни те еще болтуны.

— Хотела вам помочь, — растерянно останавливаюсь на середине пути.

— Не переживай, мы справимся. Иди в дом, замерзнешь.

Бросаю взгляд на улицу, вдоль которой уже зажглись фонари. Придерживаю дверь, чтобы мальчикам было удобнее зайти внутрь, и направляюсь в гостиную, где плюхаюсь на пока еще свободный темно-зеленый диван. Забираюсь на него с ногами и, прислонившись спиной к спинке, прикрываю глаза.

— Так, чемоданы здесь. Ничего в машинах не забыли? — раздается голос Дерека совсем близко, и я моментально открываю глаза. Взглядом нахожу уголок своего чемодана, который узнаю методом исключения.

Ничего не забыли… Да и нечего забывать… Хотя… Точно! Я не позвонила маме!

— Если что-то забыли – завтра обнаружим, — получив отрицательные ответы, продолжает парень. — А сейчас давайте обсудим наши планы на завтра.

Эрик присаживается на ступеньках лестницы, Дэн стоит, прислонившись стене. Наверное, они тоже сильно устали. 3 часа до аэропорта и столько же назад – получается хороший рабочий день.

— А какие у нас планы? — деловито проговорив, Яна подсаживается к Кате на красный диван, закинув ногу на ногу. Рядом со мной присаживается Кира, Сандре приглянулось же розовое кресло.

— Я приеду завтра вместе с кем-нибудь в девять утра. В холодильнике сейчас пусто, так что сначала поедем перекусить, а после – экскурсия по городу. Покажем, где супермаркет, школа и все остальное. Надо еще оформить сим-карты. Потом можем съездить на побережье… — Дерек внимательно смотрит чуть правее меня, и я, повернувшись, замечаю Киру, которая, кажется, уже спит. — Но лучше об этом завтра. А сейчас отдыхайте. До завтра!

Глава 4. Первые впечатления

Оглушающая мелодия будильника врывается в мой отдых, выцарапывая из кошмарного сна. Резко открываю глаза и судорожно перевожу дыхание. Я дома, а не во сне. Хотя нет. Я в Америке. Приподнимаюсь, и послевкусие сна моментально перебивает дискомфорт. Заснуть на подлокотнике дивана было плохой идеей.

— Кто-нибудь, отключите этот кошмар, — сонно говорит кто-то.

После легкого касания раздражающая мелодия замолкает. Кажется, я хотела найти кровать, но так и не собралась с силами. И была не единственной, кто заснул на первом этаже. Диваны оказались достаточно вместительными. Кира немного сползла на сидение, подложив руку под голову. Катя, Сандра и Яна спят на красном диване. Яна сидит на полу, и только ее голова лежит на диване. Сползла ли во сне или изначально сидела в такой позе – не знаю.

Подавив зевок, встаю, заглядывая в экран телефона. Девятый час утра.

— Просыпайтесь, — громко говорю я, — скоро мальчики вернутся.

На мои слова реагирует только Катя, открыв глаза.

— Доброе утро, — после зевка бормочет она, потягиваясь.

— Доброе, — машу рукой и направляюсь к лестнице. Надо найти чемодан, ванную и комнаты.

Как оказалось, слева от входной двери, недалеко от лестницы, находится дверь, ведущая в ванную комнату. Справа – на кухню. Дальше по этой же стене, справа от лестницы расположилась квадратная небольшая комнатка, на двери которой висит табличка «guestroom», и дверь на задний дворик.

Наши с Катей попытки разорвать вручную пленку на чемоданах смогли разбудить оставшихся сонь. Яна лезет в сумочку за маникюрными ножничками.

— На кухне нет ножей или ножниц? — скептически спрашивает Сандра, разминая шею.

— Мы не смотрели, — сквозь зубы проговариваю я, разрывая наконец пленку. Первая направляюсь в ванную, а когда выхожу – девочки как раз достают из плена чемодан Сандры. Видимо, подруги так и не пошли искать режущие предметы на кухню. Яна проворно проскальзывает мимо меня в освободившуюся ванную, с ее губ слетает веселый смешок. Кажется, остальным придется долго ее ждать.

— Пойдемте наверх? — Останавливаю взгляд на уводящей на неизведанный пока второй этаж лестнице.

Дрожь предвкушения пробегает по кончикам пальцев. Осторожно ступаю на первую ступеньку, которая даже не скрипит.

Второй этаж выглядит… неинтересно. Длинный коридор, в середине которого прорывается свет, будто из окна. И множество деревянных дверей по обе стороны от лестницы. На них виднеются крепления-уголки, похожие на то, что расположилось на двери комнаты для гостей, только без надписи. Открываю первую дверь слева от лестницы… и замираю. Эта комната абсолютно непохожа на те, что расположились этажом ниже. Я была готова увидеть белые стены и мебель из Икеи, но вовсе не это.

Стены и потолок похожи на ночное небо. Темно-синие, близкие к черному цвету, их всюду усеивали многочисленные светлые точки. Не узнать большую и малую медведицу невозможно.

Щелкаю выключателем – и на звездном небе начинают сиять солнце и луна, освещая пространство вокруг. Кровать и стол выполнены из темного дерева. Мебель практически сливается с пространством. А на полу – ковер с длинным ворсом цвета мокрой травы.

— Вау! — восторженно протягивает Сандра, заглядывая внутрь через мое плечо.

— Надеюсь, в остальных не так же, — скептически говорит Катя, делая несколько шагов в сторону двери с другой стороны лестницы.

— А мне нравится, — пожимает плечами Кира, заходя внутрь и осматриваясь. – Спокойно, умиротворяюще.

Делаю шаг назад и оборачиваюсь, решая, в какую сторону пойти. Смотрю в сторону Кати, восторженный писк которой смог меня удивить. Девушка уже в другой комнате. Отсюда сквозь дверной проем виднется обилие цвета морской волны. Подруга любит море. Только откуда организаторы курсов узнали об этом?

Я быстро откидываю прочь все эти вопросы, замечая в конце узкого коридора еще две двери. Медленно направляюсь туда, попутно решая, которую же открыть первой. Но в итоге лишь отключаю эмоции и порывом открываю ту, что слева.

И словно оказываюсь в лесу, который был всюду, пока мы ехали в наш город Ф. Стволы деревьев, сочные кроны, листва на которых определенно весенняя – так много салатового, вечнозеленые ели и сосны, неизвестные мне кустарники. Именно эту картинку я описала в своей анкете, не зная, как правильно передать словом нужный цвет, а теперь я вижу ее с фотообоев. На полу – ковровое покрытие коричневого цвета. У левой стены стоит двуспальная кровать, по обеим сторонам от нее – тумбы. Рядом с окном – письменный стол, на котором лежит несколько коробок. Судя по размеру самой нижней, там должен быть обещанный нам компьютер. Напротив кровати от пола до потолка зеркало, благодаря которому пространство действительно превращается в бесконечный лес. По обе стороны от него – две двери, за которыми я нахожу гардеробную и ванную с окном, заставившим меня застыть в недоумении.

— Атмосферненько, — оборачиваюсь к Сандре, замершей в дверном проходе. — Это определенно твоя. Посмотрим ту, что напротив? Она должна быть моей.

На стенах, выкрашенных в миллион нежных оттенков розового, словно распустились тысячи бутонов роз, которые подтверждают мою догадку об анкете. Оставляю подругу наедине со своей новой комнатой и иду смотреть остальные.

4.2

За дверью действительно оказывается Дерек, который выглядит достаточно бодрым в этот ранний час. Он дружелюбно улыбается. Поприветствовав друг друга, я отхожу в сторону, пропуская его внутрь. Закрывая дверь, слышу позади шаги, спускающиеся сверху. Яна тоже догадалась, что это была за трель.

В гостиной практически ничто не выдает того, что мы здесь ночевали, лишь пленка от чемоданов большим неуклюжим шаром лежит в углу. Гость устраивается на зеленом диване, Яна садится рядом, а я продолжаю стоять в проходе, прислонившись к косяку.

— Как спалось на новом месте?

Дерек переводит взгляд с меня на сидящую рядом девушку.

— Неплохо, но мы все заснули здесь на диванах, — смеется Яна, закинув ногу на ногу.

— Вы не нашли комнаты? — беспокойство появляется на лице парня.

— Нет, просто устали, — успокаиваю гостя улыбкой. — Но после суток без сна еле встали. Прости, что ничего не предлагаем. Я еще не была на кухне и не знаю даже, где там вода и есть ли она там вообще.

— Не переживай, — отмахивается парень, а затем, щелкнув пальцами, словно его что-то осенило, продолжает:

— Кстати! Скоро сюда подъедет Скай. Это мой друг, он поможет нам сегодня с перемещением. Вы можете на него положиться.

— Тут у всех есть машины что ли? — удивленно восклицает Яна, а я, не дождавшись ответа, поспешно поднимаюсь по лестнице и едва не сталкиваюсь нос к носу с Кирой, которая как раз вышла из комнаты, чтобы спуститься вниз.

— Кто там пришел? Дерек?

— Ага. Они с Яной в гостиной. Еще его друг должен подъехать, и тогда мы выдвигаемся.

— Окей, — подруга поднимает палец вверх.

Она спускается вниз, а я иду в сторону наших с Сандрой комнат. Очень долго сомневаюсь, брать с собой ветровку или нет. К сожалению, пока нет интернета, у меня нет возможности узнать погоду. Градусник не висит на окне, которое я еще тоже не пробовала открыть, и оно не выходит на многолюдную улицу, где по одежде других людей можно понять, тепло на улице или нет.

Хотя подождите! Один человек, который уже был на улице, сейчас сидит у нас в гостиной! Вспоминаю, что Дерек пришел в брюках и рубашке с длинным рукавом. Этот факт заставляет чашу сомнений перевесить в сторону теплой одежды. В крайнем случае, ветровку всегда можно сложить в рюкзак.

— Ты готова? — в мою комнату заглядывает наконец-то собравшаяся Сандра, и я, кивнув, выхожу к ней.

Уже на лестнице мы слышим знакомую нам мелодию. Сейчас она напоминает трель какой-то птички, но я не разбираюсь в их видах. Катя, что-то говоря на ходу тем, кто остался в гостиной, идет открывать дверь. Щелчок – и перед нами появляется друг Дерека.

Светловолосый парень что-то говорит Кате, замершей в дверях, и она, вздрогнув, делает шаг в сторону.

— Привет! — здоровается Сандра, едва мы оказываемся на первом этаже. — Проходи сюда.

И уже через несколько минут мы занимаем свои места в наших «каретах». Новенькая темно-синяя Шевроле Импала Ская не сравнится по габаритам с джипом Дерека, однако машина выглядит мощно и даже немного величественно.

— Лия, сядешь рядом со мной? — просьба Дерека заставляет меня удивленно посмотреть на него, после чего парень добавляет:

— Мне сказали, что тебя назначили ответственной, а эта информация будет важной.

Яну в этот раз пленяет Импала, и она без лишних колебаний оказывается в темно-синей красотке, заняв место рядом с новеньким водителем. Завороженная Катя без возмущений и язвительных комментариев отправляется на заднее сиденье.

Узкие улочки города Ф оказываются не настолько пустынными, как показалось сначала. В зоне видимости постоянно оказывается то одна, то две машины, а то и вовсе приходится пропускать целый поток. Дерек между тем начинает свою полезную авто-экскурсию.

— В некоторых штатах учеба уже началась, но вам повезло, — успокаивающе проговорил Дерек, заметив волнение на моем лице. — Мы начинаем учиться после дня труда – это такой праздник, он будет четвертого сентября.

— У нас тоже есть такой! Только первого мая. И обычно там несколько дней выходных. Чтобы все смогли съездить на дачи и в деревни посадить картошку или еще что-то. Или на шашлыки выбраться на природу, — рассказывает о нашей культуре Сандра, поддерживая разговор.

— У нас тоже получается несколько выходных дней, суббота, воскресенье и понедельник. Очень часто праздники привязывают к понедельникам, чтобы получились длинные выходные. Но у нас все только отдыхают. Правда, в этот раз в понедельник вечером на школьном стадионе пройдет первый футбольный матч. Обычно его не ставят на праздники, но в этот раз почему-то сделали. Даже интересно, сколько людей придет.

— Я хочу сходить! — загораются интересом глаза у Сандры.

— Я тоже, — говорю, поворачиваясь к подругам. — Американский футбол я еще не видела вживую. Это интересно, наверное.

— Это круто, — поддакивает Дерек, сворачивая в очередной раз с одной узкой улочки на другую. — Только у нас он называется просто футбол, а тот, что известен вам, мы называем соккер. Матч будет открытый, пройдет на стадионе старшей школы. Начнется в семь вечера. Вот сейчас мы выезжаем на главную улицу нашего города. Вдоль нее расположены практически все ключевые места. Справа скоро можно будет увидеть пиццерию, суши и Макдональдс.

4.3

Мы продолжаем путь, сворачивая с основной дороги влево и проезжая мимо школы еще раз. Сквозь деревья и кустарники проглядывают стены школы из красного кирпича. Так хочется поскорее привыкнуть ко всему, что окружает! Пока что такое ощущение, будто кто-то придавил все внутри тяжелым грузом. С трудом заглушаю красные маячки-мысли: «Домой! Хочу домой! Не сюда!»

Вдох. Выдох. Это нормально. Нужно привыкнуть. Потребуется время, но это нормально. Моя зона комфорта осталась далеко отсюда, но я справлюсь. Должна справиться. Ведь наше путешествие, наше приключение только начинается. Редко кому выпадает такой шанс. Этот учебный год запомнится на всю жизнь. Поэтому надо приложить все усилия, чтобы не было никаких сожалений.

— Лия?..

Я вздрагиваю, когда кто-то меня касается, и резко перевожу взгляд на Дерека.

— Все нормально? — стандартная фразочка заставляет улыбнуться, и я киваю в ответ.

— Я предложил поехать к реке позавтракать в кафе.

— Нам нужно будет еще заехать в супермаркет, — спохватившись, вспоминаю я.

— Сначала поедим, а потом все остальное, — успокаивающе проговаривает парень, выезжая вновь на главную дорогу.

Машина мчится вперед, девочки о чем-то рассказывают нашему водителю, а я вновь отключаюсь от реальности, погружаясь в мир за окном. Невысокие дома, не выше двух этажей, которые выглядят такими легкими, будто при дуновении ветерка стены сложатся как в карточном домике. Кажется, школа – единственная, что представлена в городе Ф из камня. Как же это странно! Хотя, конечно, в русской деревне можно встретить множество домов из дерева, но они скорее сделаны в виде сруба, стены при одном взгляде на них никогда не вызовут ощущения легкости, что возникает здесь. К этому тоже придется привыкнуть.

Пять минут – и мы оказываемся на побережье. Арки моста кажутся такими знакомыми, если смотреть на них сбоку. Мост с похожими арками есть в нашем городе, ноя не уверена – так редко бывала в том районе.

В этой части города людей значительно больше. Дерек ведь говорил о длинных выходных. Кажется, они как раз начинаются. Люди просто всюду! Внутри кофеен и за столиками снаружи, на скамейках, на пледах у самой воды. Неужели американцы так не любят готовить по утрам? Я всегда представляла себе утро в Америке с оладьями и кленовым сиропом или в крайнем случае с вкуснейшими хлопьями.

Однако оладьи подают и в кафе «У Мо» на завтрак, о чем я узнаю немного позже. Пока что я с трудом продвигаюсь следом за Кирой, стараясь не потеряться в толпе голодных людей. Мы чудом находим свободный столик. Сандра, Кира и мальчики отправляются делать заказ. Через несколько минут небольшая стопка пухлых и ароматных панкейков возглавляет центр стола. Желудок предательски сводит, и, пожелав всем приятного аппетита, пробую заветное лакомство. Блины как блины, разве что маленькие и пухленькие, как оладьи. А вот кленовый сироп оказывается необычным, но, безусловно, приятным на вкус.

— М-м-м, блаженство, — мурлыкает себе под нос Яна, обмакивая кусочек в сироп.

Закончив завтракать, мы отправляемся разведывать город дальше. Как оказалось, большая часть жизни города сосредоточена в местном универмаге. Пятиэтажное здание едва ли не единственное высотное строение. Супермаркет располагается на первом этаже, оператор сотовой связи – там же. Я скрупулезно изучаю флаер с тарифами, несмотря на то, что Дерек учтиво переводит написанное там, и лишь после этого выбираю самый выгодный.

Поход за продуктами и вовсе представлял собой один сплошной стресс. Цены в несколько раз выше, чем у нас дома, и я должна привыкнуть к этому. Теперь та сумма, что была указана в программе в качестве нашей стипендии, уже не кажется такой высокой. Я даже начинаю сомневаться, что на эти деньги вообще возможно прожить обычному человеку. Если бы за наш дом и коммуналку изначально не платили спонсоры – можно было бы сразу покупать билеты обратно.

Мы возвращаемся домой лишь затем, чтобы оставить продукты, а после вновь отправляемся в путь. Сегодня я впервые увижу океан.

Совсем недалеко от нашего дома начинается дорога, полностью окруженная лесом, как на трассе ранее, хотя здесь машин совсем не видно. Штат Орегон вообще едва ли не весь состоит из леса. Он довольно близко подступает и к нашему дому.

Пустая дорога, зелень вокруг, болтовня подруг на заднем сидении. Я словно оказываюсь во сне или фильме. Все это до сих пор кажется нереальным. Вот она я – девочка из другой страны, которая еще несколько месяцев назад радовалась тому, что смогла одержать победу и получить шанс пожить в Германии хотя бы несколько недель. Которая не могла мечтать о большем. И вот я здесь. И не одна, а в компании всех своих лучших подруг. А теперь я еду смотреть на океан, а слева от меня сидит парень и уверенно ведет эту огромную машину. Дерек очень аккуратный водитель, он не разгоняется, тормозит мягко перед различными препятствиями, которые возникают на дороге – ветки, камни. Мне хочется доверять ему, и это немного пугает меня.

Я с интересом наблюдаю за дорогой, получая удовольствие от одного только движения. Все-таки машина – прекрасное изобретение человека, которое благотворно влияет на состояние нервов таких людей, как я, которые любят движение.

Еще поворот – и мы оказываемся на открытом пространстве. Впереди виднеется тоненькая кромка песка. А дальше – бесконечное слегка затянутое облаками небо, которое сливается с водой.

4.4

Кто-то берет меня за руки и так же рывком поднимает и вытягивает на пляж. Дерек. Ветер дует в спину, и в одно мгновение я перестаю контролировать свое тело. Зубы начинают отбивать такт. Дрожь проходит по всему телу. Слух и зрение постепенно возвращается, я начинаю концентрироваться на том, что окружает. Меня поспешно ведут к машинам. Скай что-то ищет в багажнике своей импалы.

— Сейчас включим печку, — слышу успокаивающий голос Дерека, но ответить не получается из-за чечетки, которую устроили мои зубы.

Девочки передают плед, который, вероятно, и искал блондин. Выглядят подруги обеспокоенными и притихшими.

Меня укутывают в плед и сажают вперед. Вместе со мной в машине оказывается Кира. Кажется, мы сейчас поедем очень быстро.

— А… ос-сталь-н-н-ные? — с трудом проговариваю я в момент, когда Дерек заводит машину и резко трогается с места.

— Они приедут позже, — объясняет Кира.

— Скай их вернет домой, — добавляет Дерек. Он нажимает что-то на приборной панели, и я начинаю чувствовать теплый воздух. Блаженство!

— Расслабься, так быстрее согреешься, — гладит меня по плечу Кира, и я, следуя ее совету, чувствую, как же сильно были напряжены мои мышцы.

Машина словно летит по пустынной дороге. Наверное, в другой ситуации мне было бы страшно, но сейчас я не хочу смотреть на датчик скорости.

— Теперь впечатления об океане точно останутся. Ну как, потрясающе? — усмешка слетает с губ нашего водителя, и я, вспомнив наш разговор, отвечаю ему преувеличенно весело-восторженно:

— О да! Не то слово!

Но это правда. Теперь океан мне точно не забыть.

***

Пока я привожу себя в порядок, Кира и Дерек хозяйничают на кухне. Спустившись к ним, я ловлю себя на мысли, что эти двое смотрятся гармонично. За время моего отсутствия они слаженно приготовили горячие бутерброды и макароны с котлетами – быстро, простенько, но очень вкусно. А еще они выглядят… непринужденно счастливыми? Между ними словно не было никаких барьеров из разряда «знакомы совсем недавно». Напротив, они мило болтают и постоянно подкалывают друг друга, весело хихикая. Мое появление они замечают сразу, и оно нисколько их не смущает, по крайней мере, Дерека – он оборачивается и машет мне рукой, другой переворачивая последнюю котлетку на сковороде. А вот Кира, как мне кажется, натягивается как струна, хотя улыбка так и остается на ее лице.

Мы не успеваем приступить к еде, как возвращаются остальные. Приходится поспешно доставать столовые приборы для всех.

Эта мелочь заставляет меня еще раз осознать, насколько удивительна наша программа. Казалось, организаторы предполагали заранее, что в доме может собраться большая компания, поэтому они успели позаботиться о большом количестве посуды. Или просто этим таинственным спонсорам было все равно, на что тратить деньги?

Во время обеда я узнаю «потрясающую» новость.

— Кира, ну как? Записала? — в глазах Яны плещутся хитринки.

— Что записала? — перевожу взгляд с одной подруги на другую.

— Ага, — Кира, с опаской поглядывая на меня, что заставляет волну паники внутри подняться, протягивает свой смартфон.

Внутри что-то рушится, мне хочется спрятаться.

Теперь понятно, почему Кира стояла в стороне и не принимала участия в плясках у воды. Они решили записать свое веселье на камеру, чтобы после получился видео-блог или хороший момент для нарезки клипа. Медленно сгорая от стыда, я слежу за действием на экране и, стремясь скрыть свое состояние, пытаюсь искренне смеяться. Это и правда было бы смешно. Если бы не я падала в воду! Как же неловко!

А после обеда мальчики уезжают – и это понятно. Не могут же они проводить с нами все свое свободное время, наверняка, у них есть и другие личные дела. Все-таки, это длинные выходные, но вместо того, чтобы проводить их в свое удовольствие со своими близкими и друзьями, они вынуждены всюду сопровождать нас.

— Вечером на площади у реки будет праздник. Карусели, конкурсы и все в таком духе. Если захотите сходить – позвоните, мы тоже собирались туда.

Обменявшись номерами телефонов, мы выпроваживаем мальчиков за дверь.

Свободные до вечера часы мы с подругами решили провести за разбором вещей. Удивительно, как мне удалось уместить в один чемодан всю мою прошлую жизнь. Привычным вещам я пыталась найти в комнате новое место. Учебники успешно разместились на полке над столом. Раньше мне приходилось складывать их в выдвижные ящики шкафа так, что они едва закрывались, или просто оставлять в разных частях квартиры – похвастаться идеальным порядком я вряд ли бы смогла. Поэтому глядя на эту мечту перфекциониста мне хочется улыбаться.

Кроме учебников большую долю места в моем чемодане занимала обувь. От множества полок в гардеробной разбегаются глаза. Для уверенности включаю даже видео в интернете. И все верно – часть этих поверхностей американцы действительно используют для обуви. Не очень-то практично, но удобно.

А вот одежды я взяла с собой не так много – несколько свитеров, футболок, одно платье и джинсы с брюками, которые после глажки (утюг после долгих поисков был найден в чулане, примыкающем к ванной на первом этаже) разместились на вешалках. Однако многие из них остаются висеть пустыми, и я пытаюсь не забыть напомнить Яне о походе по магазинам – шоппинг подруга любит.

4.5

С самого детства мне регулярно снятся кошмары, настолько реалистичные, что кажется, что ночи я провожу не в своей кроватке, а на месте событий. Когда я была помладше, я просыпалась от своего собственного крика – жутко видеть детально, как страдают неизвестные мне люди в моих снах. Все, кто знал об этом, не раз дарили ловцы снов, но они не помогали, кошмары продолжали сниться. Одной такой ночью я увидела ужасную аварию: огромная фура врезалась в автобус с детьми, которые ехали в детский лагерь. Крики, кровь, искореженный металл. По моим щекам текли слезы, но я не могла ни проснуться, ни подойти ближе – ужас сковал, меня трясло, не переставая, ноги дрожали. Сон не прекращался. Крики становились все громче. Я зажмурила глаза, закрыла уши и пыталась перекричать свои собственные мысли – обычно это срабатывало, и я начинала кричать в реальности. Но не в этот раз. В голове возникла мысль: а возможно ли упасть в обморок во сне? Как вдруг что-то резко вырвало меня в реальность. Открыв глаза, я почувствовала на своем лице мех моего голубого зайца, который неизвестным мне образом так удачно спрыгнул с полки. С силой обняв игрушку, я заплакала от облегчения.

Из утреннего выпуска новостей в тот день я узнала, что на юге нашей страны произошла авария. Дети и фура. Это были даже не холодные мурашки по всему телу. Это был кошмар наяву. Что делать в такой ситуации? Я боялась. Боялась сказать родителям, подругам. Ведь это не единичный случай, когда кошмар становился реальностью, хотя такие случаи все же были редки. Однажды я увидела тонущий паром, а на следующий день все новости были посвящены только этому.

Подругам мне все же пришлось рассказать. Мы были в кафе, в котором по телевизору кто-то включил новости. Я просто встала и выбежала на улицу, тяжело дыша. Как рассказали подруги, я вмиг побледнела и изменилась в лице. Странное поведение не могло остаться без внимания. Выслушав рассказ, девочки отреагировали по-разному. Катя рассмеялась, назвав меня Трелони. Яна ушла недалеко и заявила, что я поттероманка до мозга костей. Кира склонялась к версии с совпадением, а Сандра попросила рассказать, если такое случится еще раз, а еще лучше записывать свои сны. Первое время я так и делала, послушно описывала каждый свой сон, но новости молчали. Все повторилось лишь после крупной авиакатастрофы.

— Может, просто другие происшествия маленькие, поэтому по телевизору мы их не видим? — предположила тогда Сандра.

— Или происходят вообще в другой стране, — добавила скептично Яна.

Очень хотелось узнать правду, но искать в интернете происшествие, которое произошло неизвестно где, было практически невозможно, поэтому я смирилась. Постепенно я привыкла к этой странности и больше не подскакивала от ужаса при пробуждении, но заяц теперь постоянно находился рядом – сидел на спинке кровати, лежал рядом с подушкой или в обнимку со мной.

Закончив с вещами, я приступаю к подключению техники. С компьютерами я на «ты»: даже если возникает какая-либо проблема, мне интересно ее решить, как головоломку. Когда только было принято решение создать группу и публиковать в интернете наше творчество, возникла проблема с музыкой. Девочки умели только перебирать струны по нотам, о сочинении своих произведений не могло быть и речи. Мой плейлист на девяносто процентов состоит из мелодий, я получаю удовольствие от звучания, слова оказываются не столь важны. Решение попробовать создать что-то свое было принято спонтанно. Упорно просиживала не по одному часу за компьютером, скрупулезно подбирая каждую ноту. Первая мелодия получилась короткой и совсем не подходила для написанной подругами песни, поэтому так и не вышла в свет. Однако я загрузила ее в свой плейлист. Очень долгое время я не слушала ее, а однажды, перемешав треки, попала на незнакомое удивительное звучание, которое задевало каждую струну моей души. Разблокировав экран, чтобы увидеть название, я удивилась. Моя прекрасная мелодия. Разве ее придумала я? А после усмехнулась. Подобное случается уже не впервые. Раньше я активно писала рассказы, но едва история подходила к концу, я откладывала ее, и, случайно открыв спустя время, получала такой же результат: история казалась прекрасной, и я не верила в свое авторство. Сейчас я уже и не припомню, что же это были за истории, но оно же к лучшему. Перечитывать идеально написанные для себя самой рассказы – это волшебно.

Музыка начала занимать все больше места в моей жизни. Я осваивала программы, подбирала ноту за нотой без перерывов на еду. Творческий процесс увлекал и дарил такие редкие необычные эмоции.

Не удивительно, что программы для создания музыки были установлены на новый компьютер в числе первых.

Пока очередная программа распаковывает свои файлы, я встаю со стула и потягиваюсь, бросая взгляд в окно. Лес подступает к дому очень близко, но среди деревьев слишком много пространства, будто их сажали вручную. Лишь спустя несколько метров дальше они становятся ближе, превращаясь в одну сплошную непреодолимую стену.

Сквозь деревья у дома из-за их редкого расположения можно легко рассмотреть небо. Этим летом в Германии я смогла заметить, что небо там ближе. Возможно, причина находилась в расположении страны на какой-то возвышенности, но это давало интересный эффект. Здесь же, в Америке, небо было таким же далеким, как и дома, и это почему-то успокаивало. Словно десяти часовых поясов и не существовало, и на самом деле я находилась в частном секторе в пригороде, а не за тысячи километров.

Закончив с делами в комнате и выключив компьютер, отправляюсь еще раз рассматривать дом, а после – смотреть, чем заняты подруги. Яна, прихватившая едва ли не весь свой гардероб, задумчиво изучает пестрые вешалки и стопки в огромной гардеробной.

4.6

Вечер подкрадывается незаметно, и вот уже Яна игриво щебечет по телефону с Дереком, намекая ему о нашем общем желании появиться на городском празднике на его машине. Сначала парламентером предлагали сделать меня, но я резко отказываюсь. Я ощущаю дискомфорт от этой ситуации. Навязываться мальчикам не хотелось. Сомневаюсь, что они планировали весь год сюсюкаться с нами. Они же такие же школьники, как и мы. Их попросили нас только встретить, а не превращаться в нянек.

Мои слова не были услышаны. Кира соглашается со мной, вызвав всеобщее негодование, но после реабилитирует себя:

— Мы здесь первый день. Это нормально, что нам требуется помощь. Мы же можем заблудиться. Да и, заметь, адрес мы не знаем, так что и карта нам не поможет.

Дэниел и Эрик подъезжают через пятнадцать минут. Приметив знакомую синюю махину, я иду к ней, предвкушая путешествие с комфортом.

— Наташа!

Замираю на месте и оборачиваюсь на голос Дэна.

— Как ты? Мне рассказали о происшествии на пляже.

Слышу хихиканье подруг за своей спиной и, натянуто улыбнувшись, желаю провалиться сквозь землю.

— Все нормально.

Катя, Кира и Яна успевают занять места в машине Эрика, и мне не остается ничего другого, как сесть на заднее сидение второго автомобиля. Сандра застегивает ремень безопасности на пассажирском месте рядом с водителем.

Всю дорогу подруга перетягивает разговор на себя, за что я ей благодарна. Воспоминания о сегодняшнем происшествии продолжает задевать все внутри. У меня не настолько высокая самооценка, чтобы это прошло без постоянного возвращения к моменту.

Стараясь отвлечься, слушаю разговор. Сандра раз за разом пытается поддеть парня, а тот мастерски переводит удар с себя на нее. Слушать их игривую перепалку очень весело, и я, стараясь не рассмеяться, осторожно разглядываю Дэна в зеркале заднего вида. Парень внешне мне нравится. Я не могу назвать его лицо идеальным: нос крупноват, губы пухлые и уши, прикрытые волосами, немного оттопырены. Но все вместе это смотрится гармонично. К тому же я постоянно ощущаю волны обаяния, которые исходят от этого милого мальчика.

Внезапно Дэн смотрит в зеркало заднего вида, и я поспешно перевожу взгляд на брелок, висящий тут же.

— Наташа?

— Что? — и снова зеркало. На этот раз легально.

— Не скучай, мы уже подъезжаем, — подмигивает он.

— Я не скучаю. Вас слушаю, — лепечу, оправдываясь.

— О да. Туська действительно все слушает. И запоминает! Серьезно! Она как ходячая база данных о людях, с которыми общалась. Но может забыть о чем-то важном.

— Такое бывает не часто, — возмущаясь, подаюсь вперед.

— Но было, — оборачивается ко мне Сандра. — Тебя вообще ни о чем нельзя попросить, если ты это не можешь сделать сразу.

— Да, ведь столько всего происходит помимо!

— Девчонки, вы забавные, — усмехается Дэн, паркуясь недалеко от набережной.

На главной площади яблоку негде упасть. Неужели в этом маленьком далеком городе живет так много людей? Но еще больше впечатляет другое: аттракционы. Кажется, подобное я видела лишь в фильмах или видео в интернете. Ярко, красочно. Колесо обозрения не такое высокое, как в нашем городском парке, с закрытыми кабинками. Американские горки, которые здесь, наверное, называют русскими. Изумительно быстрая карусель, от одного вида которой по телу побежали мурашки предвкушения. Вокруг аттракционов много палаток с мини-играми, в которых можно выиграть мягкие игрушки. Есть и несколько мини-кафе, в которые уже сейчас невозможно попасть.

Утром, находясь недалеко от этой площади в кафе, я не заметила, чтобы что-то возвышалось над низенькими постройками домов. Или я была невнимательна и голодна? Сомнения гложат, а подруги, идущие впереди меня, никак не комментируют увиденное. Наверное, действительно не заметила. Трясу головой, избавляясь от лишних мыслей, и возвращаюсь в реальность.

— Дерек и остальные у колеса обозрения, — идущий впереди Дэн оборачивается, убирая телефон в карман. Рядом – Сандра. Эрик и девочки, до этого идущие рядом, теперь вынуждены выстраиваться друг за другом. Я замыкаю шествие, рассматривая все вокруг. С тоской смотрю на этот быстрый аттракцион, поднимающий сейчас в воздух восторженных американцев, не сдерживающих своих визгов. Я тоже хочу. Взмыть как птица в воздух, почувствовать порывы ветра и разлетающиеся во все стороны волосы. Энергия. Эпик. Но увы. На такие аттракционы со мной никто не хочет ходить, даже бесстрашная Катя.

Перемигивание аттракционов притягивает взгляд. Если это снять… получатся достойные фоновые кадры для видео. Или даже целое видео? Как жаль, что с собой есть только телефон, а мы совсем не готовы к съемкам. Мгновенно включаю камеру двойным нажатием клавиши. В последний раз бросаю взгляд в сторону подруг, запоминая траекторию. Будут ждать у колеса обозрения… А я быстренько. И процесс начался!

Снимать с рук ужасно неудобно. Картинка при всем желании продолжает дрожать, а я уже представляю утомительный и такой увлекательный монтаж. Разные ракурсы и попытки съемки в темноте. В видео пойдет лишь несколько секунд, но они должны быть идеальными. Довольная результатом, наживаю на кнопку «стоп».

— И что ты тут делаешь? — раздается прямо позади меня знакомый голос, от чего вздрагиваю и мгновенно оборачиваюсь. Дэниел стоит прямо позади, заглядывая мне в экран.

Глава 5. Раскрыть карты

Мы успеваем прокатиться на «Вселенной» и вернуться к колесу обозрения, пока остальные совершают на нем круг. Карусель движется медленно, и я, глубоко вдохнув, силой заставляю себя отвернуться. Обычный аттракцион. Здесь даже виды открываются явно не особо впечатляющие.

А меж тем очередь значительно уменьшилась. Все, кто хотел, уже давно прокатились на аттракционе, и теперь перед ограждающей цепочкой стояли всего две пары.

— Хочу тоже. Пошли, — неожиданно выдает парень и встает в конец очереди.

Мы садимся в кабинку и замечаем остальных ребят, готовящихся к выходу, завершая круг. Дэн победно и одновременно игриво машет им ручкой, а я не могу сдержать улыбку.

— Не будем им говорить, что мы катались на «Вселенной», — предлагает мне парень.

— Не будем, – соглашаюсь я.

Колесо обозрения отличается от тех, какие я видела в фильмах об Америке, где аттракцион крутится быстро, а кабинки и не кабинки вовсе – обычные застегивающиеся скамейки. Похожее было в одном из столичных парков, когда я ездила туда с родителями. Здесь же колесо больше похоже на расположившееся в небольшом нашем городском парке: двигается медленно, неспешно. Единственное отличие — закрытые круглые кабинки, в которых ты можешь перемещаться. Аттракцион поднимается не так высоко, но из-за маленьких построек город оказывается как на ладони. Самое высотное здание – ТЦ, вывеска которого переливается всеми цветами радуги. Река, связанная с океаном, обнимает город с одной стороны, с другой же плотным кольцом его обступает лес, которому нет конца до самого горизонта.

— Орегон – самый лесной штат, — словно проследив за моим взглядом, говорит Дэниел, встав рядом со мной. — Но леса тут самые таинственные.

— То есть? — спрашиваю, разглядывая край лесных крон.

— Люди любят легенды-страшилки. О людях, которые бесследно исчезают, о трупах, которые находят… Наши одноклассники скорее всего в первый же день запугают вас ими.

— Жуть. Им можно не верить?

— Кто знает.

Мне очень сложно дается этот непродолжительный диалог. Слова в момент разговора словно вылетели из головы, оставив вместо себя пустоту. Так хочется сказать что-то веселое, сострить, может, даже пококетничать. Но нет, все внутри сжимается, сомнения перевешивают, и я продолжаю молчать. Кабинка опускается все ниже, пейзаж больше не привлекает внимание, а после круг завершается, и мы вновь оказываемся на земле.

Дэн берет меня за руку и помогает выбраться из аттракциона, который нисколько не замедляется для высадки своих пассажиров. Наверное, ему со мной до ужаса скучно, и он уже миллион раз пожалел, что решил меня развлекать. Но он старается не показывать своего недовольства, и я пытаюсь взять себя в руки. В конце концов, это он захотел прокатиться, я просто не сказала ничего против.

Парень, все также крепко держа меня за руку, идет сквозь толпу, вглядываясь в проходящих мимо, ища моих подруг и своих друзей. Я тоже пытаюсь внимательно смотреть по сторонам, но людей вокруг слишком много, мне не видно ничего, кроме голов, не слышно ничего, кроме сумбурной английской речи, которая жужжит вокруг словно улей. И вдруг чьи-то руки взметаются в воздух справа, и мы меняем направление.

— Решили без нас развлекаться? — подкалывает нас Дерек, который вдруг оказывается рядом. Дэн медленно разжимает пальцы, и легкое покалывание проходит по кисти после крепкой хватки. Лишь после замечаю девочек, которые уже успели обзавестись мороженым.

— Конечно, если веселиться – так по максимуму, — хлопает его по плечу Дэн, смотря ему за спину, а после оборачивается ко мне. — Будешь мороженое?

Киваю в ответ, подходя ближе к подругам. В их присутствии я начинаю себя ощущать более уверенно и комфортно.

— Ты как умудрилась потеряться? — спрашивает Кира, откусывая желтое мороженое.

— Да не потерялась я, — с досадой смотрю на девочек, доставая телефон. — Вот.

На вытянутой руке, чтобы всем было видно, включаю небольшой отрывок, на котором ярко мигают огоньки аттракционов. Потом другой. И еще один.

— Вы все время что-то снимаете? — отмечает Дерек, поглядывая на экран.

— Это наше хобби, — поясняет Яна, отбирая телефон. — Круто! Вот бы еще кадры в такой тематике сделать. Все здесь будет только сегодня?

— Завтра тоже, — задумчиво тянет парень, пытаясь вспомнить. — Вряд ли они будут разбирать эти конструкции в праздничные выходные. Да и это хороший заработок.

— Отлично! — восторженно говорит Яна, а после смотрит на меня, поигрывая бровями. — Вы знаете, чем мы займемся завтра.

— Вы сможете сами добраться? Держи, — рядом возникает Дэн, который протягивает мне рожок с тремя шариками мороженого – шоколадным, клубничным и непонятным голубым. — Не знал, какое ты любишь.

— Спасибо, — шепчу, а внутри все неожиданно начинает ухать от волнения. Дэн лишь улыбается одним уголком губ в ответ, а после продолжает:

— Мы завтра, скорее всего, не сможем вас сопровождать вечером.

— А днём? — кокетливо строит глазки Яна.

— Днём мы съездим кое-куда, — отвечает ей Эрик, допивая напиток.

— Покажем местные достопримечательности, — кивает Скай, выбрасывая пустой бумажный стаканчик.

5.2

Следующим утром мальчики появляются так же рано, но мы успеваем собраться вовремя и даже перекусить. На этот раз нас сопровождают Дерек и Эрик с его большой синей машиной. Однако ее водитель заставляет меня недоумевать и чувствовать себя некомфортно. Когда я только открываю входную дверь, он резко отпрыгивает назад, едва не столкнув Дерека со ступенек. Все сводится к шутке, но на этом не заканчивается. Он демонстративно отходит подальше всякий раз, когда я делаю хоть шаг в его сторону, даже если это происходит не специально. «Совпадение?» — думаю я, пока не решаю провести эксперимент. Но он продолжает этот замысловатый вальс по дому.

Это как минимум обидно. Логично, наверное, было бы поговорить с ним, но я не готова к выяснению отношений, поэтому молчу, пытаясь самостоятельно понять, что было сделано не так? На остальных он так не реагирует. Да и из машины тогда он тоже выпрыгнул, когда мы ехали вместе.

Может, он поспорил с мальчиками на что-то относительно меня?

Или я ему настолько неприятна?

И при этом так пристально следит за мной? Абсурд.

Но ответа нет, и я надеюсь только на то, что он появится в дальнейшем.

В итоге на большой машине предпочитают ехать Сандра и Катя. Кира оказывается на пассажирском сидении рядом с водителем и всю дорогу что-то обсуждает с Дереком, Яна тоже включена в разговор, а я только слушаю краем уха, погруженная в свои мысли. Взгляд блуждает по пейзажу за окном, где за недавно плотной стеной деревьев начинает проглядывать синева, а пальцы на автомате поглаживают грани полученного вчера брелока. Неожиданно деревья расступаются, открывая вид на знакомый пляж.

— Наташ, смотри, океан, — задорно толкает меня в бок Яна. Впереди хихикают Кира и Дерек.

— Ой, так смешно. Может, тоже хотите искупаться? Остановимся? — сладким голосом проговариваю я, хлопая глазками и мило улыбаясь, одновременно ощущая стыд. Кажется, эта ситуация надолго будет ассоциироваться со мной.

— Это уже не будет так весело, так что нет, — с сожалением смотрит на меня Яна, опустив уголки губ.

— Ничего, я помогу сделать этот момент незабываемым, — добавляю елейно.

— Тогда мы подумаем, — хихикает впереди Кира.

Через пятнадцать минут дорога вновь закрывается со всех сторон деревьями. Небо и океан мы видим снова лишь через пять минут, когда дорога завершается небольшим открытым пространством, огороженным со всех сторон забором. Прямо у кромки деревьев, которые поднимаются все выше и выше, стоит небольшое прямоугольное белое здание, которое с дороги чем-то напоминает церковь. Раньше я представляла себе маяк в виде высокой башни, как та, в которой находилась Рапунцель, и теперь в голове возникает небольшой диссонанс.

Когда мы подходим ближе, и башня становится видна, я начинаю узнавать места. Я видела все это, когда искала информацию о городе в интернете, и этот маяк был в числе наиболее известных достопримечательностей. Множество фотографов успели сфотографировать его со всех ракурсов, я даже поставила один из кадров к себе на заставку компьютера. На той фотографии маяк казался романтично-таинственным. В свете заката и осенней красной листвы он казался еще более привлекательным.

Однако на деле меня ждало разочарование. Медленно идя позади всех и собирая разбрасываемые ветром во все стороны волосы в хвост, подхожу ближе по разбитой дорожке прямо к нему и с ужасом вижу ржавые потеки на белой краске. Реальность предстает предо мной во всей красе, и я, не веря, ищу в телефоне ту картинку, которая так мне запала в сердце. Увеличиваю ее максимально – и ощущаю досаду. На фото ржавчина видна также отчетливо, вот только общая цветовая гамма заставляет не обращать внимания на недостатки. Но ракурс… Отворачиваюсь от маяка и вижу такой же безликий бескрайний океан и небо, затянутое облаками. Не тот вид. Не так завораживающе красиво.

— Здесь есть какая-нибудь другая площадка для обзора? Повыше? — неуверенно спрашиваю у Дерека, краем глаза замечая облокотившегося на ограждение Эрика.

— Возможно, но это лесные тропы, они начинаются не здесь. И легко заблудиться. Мы не пойдем их искать, — коротко отвечает парень

Глубоко вдохнув, отправляюсь к деревянной ограде в противоположную сторону от Эрика, который заметно дергается, хоть и не уходит. Прямо за хлипкой на первый взгляд, но достаточно прочной оградой начинается резкий обрыв. Океан находится несколько ниже, отсюда к нему не спуститься. Вода спокойна – волн практически нет. Не свожу глаз с этой картины… и все так же не могу осознать, где же я нахожусь. Почему получается так легко, как данность, принимать все это? Где же эмоции? Где чувства?

— Сфоткайте нас!

Оборачиваюсь. Яна, Сандра и Катя уже стоят возле маяка, и я со вздохом направляюсь к ним, доставая из кармана телефон.

Фотосессия длится долго из-за ветра, который то и дело бросает волосы девочек прямо им в лицо, однако они отказываются их собрать, боясь стать не такими красивыми. Сначала каждую по отдельности с маяком, с океаном, затем общие фото. Яна старается, вспоминая модельные позы, которые недавно скидывала в беседу. Сандра пытается затащить мальчиков в кадр, но Дерек, смеясь, поднимает руки вверх и уходит дальше, наблюдая за нами со стороны. Катя пытается сделать очередное «роковое» фото, а Кира то и дело намеревается сбежать и соглашается только на пару снимков и групповые фото. Память постепенно заполняется, а я уже предчувствую долгую обработку каждого снимка. Надеюсь, им многое не понравится, и получится удалить больше половины кадров.

5.3

Мальчики довозят нас до дома, а после, резко срываясь с места, уезжают прочь, оставив после себя лишь облака пыли. Наскоро перекусив, мы с девочками собираемся на кухне и продумываем план дальнейших действий. Текст и музыка той песни, которую мы так жарко обсуждали тем памятным августовским днем, теперь были готовы. Яркие и эффектные картинки рисуются в моем воображении. Атмосфера безудержного веселья или же унылая пустота угасающего праздника. Каждый сценарий привносит в клип новые оттенки смысла. Процесс завораживает и не дает усидеть на месте, поэтому уже через несколько минут мы едем на такси в сторону нашей локации, где незаметно пролетает остаток дня. Руки болят из-за постоянных перемещений с камерой, флешки забиты, несколько раз меняются аккумуляторы. Когда солнце приближается к горизонту, Сандра делает совместное фото и выкладывает в соцсетях, дразня подписчиков предстоящей работой.

Следующим утром мы вновь отправляемся завтракать вне дома, надеясь изучить побольше мест. Однако…

— Сколько там? 200 долларов?! — севшим голосом переспрашивает Катя, после того как Яна озвучила сумму и протянула карточку для оплаты подошедшей официантке.

— Очуметь, завтрак на пятерых, — ошарашенно оглядывает каждую из нас Кира, явно пересчитав все это в рубли.

— Не, вы как хотите, а я лучше овсянку дома есть буду, — вставляю я, поднимаясь с места и направляясь к выходу.

Мы решаем не рассказывать родителям эту историю. Они начнут волноваться, но ничего не смогут сделать ни здесь, ни находясь за тысячи километров. Это иной стиль жизни, который мы можем не перенимать. Катя начинает составлять меню сразу после выхода из кафе.

— Не знаю, что вы любите, поэтому буду готовить то, что умею и люблю я. Кому что-то не нравится, можете сами себе готовить, только заранее предупредите, чтобы я тогда меньше продуктов переводила, — заявляет она, оборачиваясь к нам, пока я вызываю такси.

— Хорошо, мамочка. У меня аллергия на арахис, — говорит Кира, не отрывая глаз от экрана телефона. — Куда поедем?

— Домой?.. — пожимаю плечами.

— И что там делать? — недовольно бурчит Яна, надевая сумку через плечо.

— Почту учебную разобрать? Еще клип надо смонтировать, — напоминаю, загибая пальцы.

— И еду приготовить, — добавляет Катя, а я загибаю третий палец. — На неделе на это не будет времени.

— Ну, вы можете поехать домой и начать. От нас толку никакого не будет. А мы прогуляемся, да? — довольно смотрит на остальных Сандра.

— Да-да. Решено! — пока никто не успел возразить, подводит итог Яна, и я тоскливо вздыхаю.

— Ну вы и наглые! — начинает Катя, и я, опасаясь взрыва, ее перебиваю:

— Хорошо. Но это не значит, что вы забудете о домашках. И с нами вы потом все равно пойдете по тем же «прогулочным» местам, — безапелляционно произношу, поднимая вибрирующий телефон в руках, замечая подъехавшие машины. — Такси.

Уже знакомый водитель приветливо машет рукой. Он становится первым испытателем наших познаний в английском языке. Позже, когда оказываемся дома, я осознаю некоторые сказанные ошибки и сгораю от стыда, но в конце концов убеждаю себя, что это не столь важно.

С Катей мы разбредаемся в разные части дома. Быстро сбегав наверх, подруга возвращается вниз с толстой потрепанной тетрадью с ее рецептами.

— Не входи, — предупреждает она перед тем, как закрыть дверь на кухню.

Вот еще. Мешать ей – не в моих интересах. Готовка – совершенно не мое.

Открывать почту и проверять, что там уже прислали нам учителя, совершенно не хочу. Нам и так придется учиться в двух школах сразу. Уж пару дней наши учителя смогут подождать. Надеюсь. Ладно, проверю вечером, когда там сроки сдачи. Но сейчас не хочу об этом думать!

Поэтому спешно достаю провода и скидываю отснятые материалы на ноутбук. Работа с кадрами требует полной сосредоточенности. Неприятным мыслям нет места. Погружаюсь в монтаж настолько, что лишь аппетитным запахам, прокравшимся на второй этаж с кухни, удается оторвать меня от экрана. Сладко потянувшись, бросаю взгляд на часы. Через полтора часа начнется матч!

На кухне меня встречает чистота и порядок.

— Ты в итоге решила не готовить? — подхожу к островку, за которым что-то замешивает в миске Катя, оглядываясь

— Нет, все готово. Вон, на плите. Пирог тоже скоро будет готов, осталось только крем сделать, я немного экспериментирую. Попробуй? — протягивает мне ложечку с чем-то светло-коричневым.

— Это точно съедобно? — с опаской оглядываю странное вещество. Организм начинает протестовать, организуя ком в горле.

— Увидим, — зловеще усмехается Катя, что не добавляет уверенности. Не люблю экспериментировать с едой и пробовать что-то новое, но, видя пытливый взгляд подруги, заставляю попробовать капельку.

— Сладко. Что это? Ореховая паста?

– Бинго. И сгущенка. Я тут рецептик искала и увидела тортик «Американец». И поняла: это знак.

— Вот уж точно. Но только Кире облом, – смеюсь, закончив с кремом. – А можно еще?

— Подождешь до вечера. Он еще должен будет впитаться. А Кира может шоколадку слопать, если захочет сладкого.