Предлагаю ночью

Пфр, брямс, тшшш…

Амортизаторы протяжно заскрипели, тормоза сработали с опозданием, и старый автобус ощутимо тряхнуло на повороте.

Бл***

Моя голова с размаху ударилась об оконное стекло. Я резко открыл глаза, выплевывая сквозь зубы десятки ругательств и в очередной раз убеждаясь в безрадостной действительности сегодняшнего вечера, такого же блеклого и пресного, как и десятки вечеров, похожих один на другой, как две капли воды.

Капли. Да.

Кап… кап… кап…

Размеренный шорох дождя, и мокрые автобусные стекла с разводами грязи с противоположной стороны. За ними под завесой холодного дождя тонули голубые фонари. Их свет был размыт и слишком бледен.

Помню, в этот момент мне вдруг ужасно захотелось разбить стекло и ощутить на лице тугие струи.

Капли дождя как выстрелы в голову. Смертельное попадание и finita comedia.

Помню???

Нет. Это из другой жизни.

Толстопузый двухэтажный автобус в такую погоду даже с натяжкой не выглядел красным. Он был похож на огромного черно-алого монстра из страшной сказки. От него хотелось убежать, спрятаться, спастись… Никогда не попадать под прожекторы его фар.

Но поздно.

К тому моменту, как я подумал об этом, осознал, что действительно мог бы избежать этой поездки, к тому времени я уже медленно переваривался в желудке автобуса, с грустью наблюдая за стремительно пустеющим городом. Почти умирающим за тонкой перегородкой из грязного стекла.

Полумрак субботнего вечера давил на плечи. С каждой секундой все больше тяжелеющее небо нависало надо мной, и казалось, что оно вот-вот опустится еще ниже и в конечном итоге поглотит весь город. Поглотит меня.

Но остановки за окном мелькали: одна, вторая… И небо все еще оставалось на недосягаемой для меня высоте. Все верно. Так и должно быть. Это значит, что у меня еще есть время, чтобы…

Успеть? Но куда я еду?

И…

Откуда?

Рука сама опустилась в карман в поисках истины. Похоже, мое подсознание точно знало, где стоит искать ответ, ибо всего через мгновение на свет был извлечен кусок ламинированного картона, на котором синим цветом выделялась одинокая фраза: “Lambet - Westminster. One way ticket. Paid cash at 6:15 PM”.

Я отодвинулся от окна и автоматически посмотрел на часы, поверяя время. Просто так. Чтобы быть в курсе.

20:23.

- Что?! - Вопрос сорвался с губ раньше, чем я понял, что задаю его вслух.

Два с половиной часа из одного района в другой? Не может быть.

Еще раз удивленно уставился на циферблат, проверяя, все ли я верно понял. Но время на электронных часах, к моему разочарованию, за несколько прошедших секунд так и не изменилось.

Значит, я действительно еду уже два часа?

Чувство ирреальности происходящего заставило меня нервно оглянуться по сторонам. Мне нужна была хоть какая-нибудь подсказка.

Но взгляд скользил по пустому салону автобуса, по мутным стеклам, каплям дождя на витринах закрывшихся на ночь кафе. Скользил, ни за что не цепляясь. Я силился вглядываться даже в полумрак за окном. Но тусклый свет фонарей мешал различить хоть что-то в глубине темных улиц, скрытых за пеленой косого дождя. И только Биг Бен, щедро освещенный прожекторами, после очередного поворота вдруг появился по правому борту от меня. Взгляд мгновенно метнулся к вершине башни.

Стрелки часов образовывали грустный смайл.

То же самое время - 20:23.

Пожалуй, надо спуститься вниз и спросить у водителя или других пассажиров (ведь здесь есть кто-нибудь еще, кроме меня?), что происходит.

В сумерках, едва найдя узкую лестницу и чудом не врезавшись головой в перегоревший светильник, я начал скрипеть подошвами по перекатам ступенек. На секунду показалось, что я пьян. В тот момент, когда моя нога коснулась пола, автобус резко остановился, и электронный голос, пронзая пустоту, хрипло произнес: “Westminster Station”.

А затем тишина. Полумрак, ни одной живой души. Ок, тогда остается водитель. Еще два шага, полуоборот и…

- Что за…? - удивлением это назвать было нельзя, но зато мой английский не пригодился.

Кабина была абсолютна пуста. Водителя не оказалось на месте. Несколько мгновений я тупо пялился на темно-красное потертое от времени кресло.

Электронный голос вдруг ожил и вновь что-то неразборчиво произнес: название следующей остановки, вероятно. В ту же секунду двери автобуса закрылись с протяжным свистом. И прежде чем я успел пожалеть об упущенном по своей вине шансе выбраться на свободу, double-dacker bus продолжил свое шествие по обескровленным венам Лондона.

Какого …?

Вспомнив конструкцию и особенности местных басов, я устремился в конец салона. Еще один выход был там. Как только автобус начнет тормозить, я смогу выйти.

Быстрей! Быстрей!

Но как бы я не спешил, как бы не торопился вперед, моя скорость была близка к черепашей. И даже хуже! Я полз, словно улитка по пищеводу железного монстра. И только спустя настоящую вечность заветная цель была достигнута. Еще через несколько минут я, наконец, ощутил под ногами твердую землю.

- Чертовщина, - поднимая воротник пальто, я обронил в след уезжающему ‘всаднику без головы’.

Хмара, тяжесть, уколы капель.

Все это обволакивало меня, подобно удаву, который скручивал глупого кролика в своих “объятьях”. Улицы пронзал холодный атлантический ветер, здания покрылись ‘гусиной кожей’. Температура моего тела, казалось, неумолимо стремиться к нулю.

Свое спасение я заметил не сразу, пришлось пройти целый квартал в сторону ‘Каменного Часового’. Совсем неприметная дверь, огромные окна от пола до потолка и на одном из них по кругу устроилась яркая надпись ‘Lamb & Flag’.

Да, то, что нужно. Мне стоит чуть-чуть согреться и выпить пару пинт пива.

Вопреки ожиданиям, что хотя бы тут, в одном из известнейших пабов Лондона, где всегда душно от разговоров, накурено спорами, и яблоку негде упасть по причине отсутствия свободных мест в бушелях, будут люди, вопреки ожиданиям здесь царила полнейшая тишина. И было пусто. Лишь в дальнем от входа углу сидел мужчина лет тридцати пяти с легко узнаваемой ‘guantanamera’ в руке.

- Не местный - подумалось мне, и я посмеялся своим мыслям.

Мужчина что-то аккуратно рисовал в своем блокноте. Мне не удалось разглядеть, что именно, сколько бы я не старался следить за движениями его руки. Издалека мне было чертовски плохо видно. И все же я был безумно рад, что моим единственным соседом в этом пустом пабе оказался именно он. Мой старый-старый из какой-то прошлой жизни знакомый. Я не помнил его имени, и не помнил подробностей нашей прошлой встречи. Но все в облике этого человека, в его аккуратных жестах, даже в его манере изредка поднимать глаза от блокнота и внимательно осматривать пустой зал, все это казалось мне страшно родным.

А еще… еще я немного завидовал ему. Этот мужчина делал то, чем я с удовольствием занялся бы сам, будь у меня сейчас под рукой клочок бумаги. Или салфетка… Хотя бы - салфетка.

Я оглянулся. Но на столах и даже на барной стойке не было ничего похожего на бумагу. Большое упущение для владельцев паба. Это ведь сейчас популярно, черт побери.

Человек приходит в людное место, заказывает чашку кофе (или пива, как мой старый закомец с ‘guantanamera’ на столе перед ним), затем достает тетрадь, ручку и ограждает себя от толпы неровными штрихами чернил. Еще через некоторое время он поставит дату в конце, и по истечению нескольких недель или, может быть, лет он найдет этот клочок бумаги и посмеется над своими художествами, подвергнув критике на подобии ‘И это был я? Никогда’.

И всё. Всё. Понимаете?

Я вздохнул. Никакой ручки и никакой исповеди на белом листе. Ну и, к черту. В этом пабе хотя бы тепло и уютно.

Повесив пальто на вешалку и забрав из внутреннего кармана зажигалку и сигареты, я устроился на высоком стуле и щелкнул по звоночку на стойке.

Спустя мгновение из недр ‘кладовой’ показался бармен.

- Good evening, sir. Have you made your choice?

- Эмм, да. Черт. Hello. I would like a pint of Bombardier.

- Wait a minute, I’m just coming.

С этими словами мужчина удалился, и я опять потерял контакт с миром, оставшись наедине с дымом сигары человека в углу.

Часы пробили 21:00.

Непонятный ход времени убивал, медленно разлагал на атомы мое сознание и мысли, которые обычно роем пчел снимали пыльцу идей и замыслов и уносили куда-то в неизвестность. Но сегодня все иначе.

Да и вообще, почему Лондон?

Может, это навеяно его неоднозначной историей, а может серостью, которая правит состоянием людей? В чем смысл?

Низкая спинка высокого стула (забавно кстати) въедалась в позвоночник. Она была настолько неудобной и бессмысленно-глупой, что пришлось окинуть взглядом многообразие свободных мест, среди которых успешно был найден с виду недурный диванчик. Я решил перебраться к нему.

Сигарета, искра, и плотный дым медленно устремился к дубовому потолку. Я внимательнее оглядел темный зал. Атмосфера царила невероятная, глубина эпох и поколений осталась почти везде: на столе вырезанная надпись ‘Генри Хатис. 1856 год’, на стене - ‘Артур Мидл. 1715 год’, на боковине дивана - ‘Ванёк. Питер. 2007 год’.

- Да уж, Ванёк, прости, братан, но ты в этой системе лишний, - и я повесил свою сумку так, чтобы ее лямка закрывала надпись.

Появился бармен с долгожданной кружкой пива в руке. Забрав ее к себе за стол, я еще пару минут собирался духом, чтобы пригубить знаменитый ‘Bombardier’. Но терпения не хватило, и пинта пива торпедой погрузилась внутрь. - Йесс. Шикарно! One more, please, - действительно, что я еще мог сказать по этому поводу? Человек в углу встал. Приблизился ко мне, будто что-то хотел спросить, но мой отрешенный взгляд сыграл на опережение, и мужчина вдруг развернулся на полпути и вернулся за свой стол.

Ну и, что это было? Что он хотел? Почему пошел ко мне, а не к бармену?

Играть на опережение, так играть. Я сам устремился к человеку-из-забытого-прошлого, но, не успев ничего спросить, получил от него ‘выстрел в голову’:

- Позвони ей прямо сейчас! Она ждет… - он сделал тягу сигары и вместе с дымом растворился под потолком.

- Что ***** происходит?!

Мой крик утонул в абсолютной тишине зала.

Где тут туалет? Где вода?

Дверь в нужную комнату оказалась спрятанной в конце коридора. Два глубоких вдоха и на выдохе удары холодной водой по лицу привели меня в более менее спокойное состояние.

Я вернулся. За столом, где прежде сидел непонятный человек, уже были мои вещи, сумка также висела на боковине дивана.

А надпись?

Я приблизился и отодвинул сумку в сторону - ‘Ванёк. Питер. 2007 год’

- *****!!!

Плюс ко всему на столе лежала одинокая салфетка… А на ней - ‘Ксения. Москва. 2012 год’ и номер телефона. - *****!!!

Полностью погрузившись в свои черно-белые мысли, я простоял на одном месте уйму времени, так и не дав себе ни одного ответа на случайно возникшие вопросы.

К жизни меня вернул голос бармена:

- Last order! - после чего он стукнул по колокольчику.

- Ага, значит уже 11 часов, - сам в это не веря, подумал я.

Ну что ж, порывы ветра вновь встретили меня своими ‘ласками’, дверь паба закрылась на замок, свет погас минуту спустя. В руке салфетка с номером, через дорогу лондонская телефонная будка.

- Восемь..Семь..Шесть..Пять..Четыре.. - номер телефона будто отсчитывал секунды до старта. Или все же финала?

Длинные гудки задавали темп ‘лебединого озера’, что еще больше усиливало гнет свинцового неба над моей головой.

Никто не отвечал. Никто не ждал этого звонка. Никто.

Я медленно, но уверенно удалялся от мелодии ‘тонального набора’. Впереди был пешеходный мост и..Темза.

Взобравшись на парапет и пафосно расставив руки в стороны, я долго решался на этот короткий, но очень сложный шаг. Ветер поддерживал мое желание и подталкивал в спину. Подлый ублюдок, позволь хоть раз в жизни навести порядок в голове, расставить все по местам и сжечь этот неугомонный пчелиный рой! Вдох.

Уже не холодно.

Уже все равно.

Уже всё…

-Не-е-еет! Я проснулась от собственного стона, своим мычанием умудрившись ‘перекричать’ будильник. Даже The Wanted с их лиричной, повторяющейся уже в третий раз ‘ I am glad you came’ не смогли привести меня в чувство. Не смогли разбудить. И только мое отчаянное ‘нет’ прервало бесконечный прыжок в реку из моего сна.

Я-он-я почти покончил-ааа с собой.

Черт!

Несколько секунд я лежала неподвижно, молча разглядывая потолок спальни. Недавний сон никак не желал уходить из моей головы. Яркие картинки до сих пор стояли перед глазами. Прогулка по Лондону, прокуренный паб и телефонная будка - я видела их несколько секунд назад. И…

Ничего!

На самом деле - ничего. Нужно немедленно взять себя в руки. Это всего лишь глупая память играет в свои странные игры, словно никак не хочет похоронить то, что нужно было забыть много лет назад. В остальном все, как обычно. Еще одно утро еще одного дурацкого дня. И Тимур, приснившийся впервые за пять лет, не имеет никакого отношения к слезам на моей подушке.

Мне просто стало грустно и больно. И жалко… себя-его-нас. Того человека из сна… Кого-то, кто решил свести счеты со своей жизнью. И пусть я думала о себе, как о Тиме, но ведь я это я. И мысли о самоубийстве пришли в мою голову, в моем сне, и неважно существом какого пола я там себя ‘воображала’.

Интересно, подобные выкрутасы подсознания считаются тревожным сигналом? Мне пора обращаться к врачам?

Я потерла ладонями горящие щеки, силясь успокоиться и унять дрожь.

Сколько раз за первые полгода после отъезда из Энска я мечтала о том, чтобы Он мне приснился. Я хотела увидеть его хотя бы во сне. Хотела поговорить… Но, к счастью для меня, все усилия были тщетны. Собственное подсознание было милостиво ко мне на протяжении последних лет. Милостиво ровно до сегодняшнего дня.

Лучше бы я вообще не ложилась спать этой ночью!

***

Сотовый ожил в тот момент, когда я подходила к лифту.

- Эм… Привет.

- Привет! Ты опаздываешь, да? - Лидин голос бодро поинтересовался из трубки, и я вместо того, чтобы удивиться проницательности подруги, напряглась.

Почувствовала вдруг укол раздражения в груди. Нет, не стыд за то, что меня неожиданно поймали с поличным, а дискомфорт из-за того, что кто-то опять посмел лезть в мою жизнь. Пусть даже это она, Лидочка. Моя давняя знакомая, в прошлом коллега по работе, а в нынешнем - просто замечательная девушка, с которой было весело проводить свободное время. И все же… она задала обычный вопрос, а я опять начала злиться.

Мы общались с Лидой уже три года, и если не превратились в близких подруг, то хорошими приятельницами стали точно. Но пересилить себя и заставить себя доверять девушке так же, как я когда-то доверяла Марр, вот этого не получалось. Что-то внутри заставляло меня цепляться за спасительную дистанцию между нами.

- Задерживаюсь, - я постаралась ответить как можно мягче, за усмешкой скрывая плохое настроение. С самого утра я чувствовала себя опустошенной, и мое состояние все еще не торопилось улучшаться. Дурацкий сон!

- Оу, тренируешь повадки босса? - Лида легко сложила два и два, вспомнив, без сомнения, наш последний с ней разговор. И мое грядущее повышение со дня на день.

- Да-да, я вхожу в образ, - отозвалась с небольшой заминкой. Пальцы, наконец, вытащили из сумки черный брелок.

Если мне повезет, и на проспекте не будет пробок, я доберусь до работы к десяти.

- Правильно, дорогая! - энтузиазм Лиды был заразителен. Я не смогла сдержать улыбки после ее похвалы. И только мрачные мысли никуда не исчезли. Если бы было так просто выкинуть их из головы! - Так держать! Я думаю, нам стоит это отметить. Как на счет встретиться сегодня в полночь на…?

Вечеринка? О, черт…

Свободная, как ветер, Лида искала себе “приключения” так же страстно, как и отбивалась от них спустя несколько дней. Наблюдать за этим было забавно. Но сегодня мое поганое настроение совсем не располагало к веселью.

- О, нет, Лид. Я, вряд ли, смогу. У меня есть пара срочных дел.

- Ночью? - игривый тон с легкостью указал на направление Лидиных мыслей. Наверняка, она подумала, что речь идет о Стасе.

- Ночью, - согласилась и выскользнула из лифта на первом этаже, коротким кивком приветствуя пожилого консьержа.

- Кси-и? Ты, что не в духе? - Лидочку не обманула моя маленькая хитрость. - Вы с ним поссорились? Ты не хочешь его видеть? Может, все-таки в клуб и…

- Я не поеду, Лид, - повторила тверже, толкая подъездную дверь и выходя во двор.

Да, предложение Лидочки звучало великолепно, и в другой раз я бы с удовольствием его приняла. Но… не сегодня. Не сейчас, когда у меня был настолько мерзкий настрой. Танцы и алкоголь все равно не помогут.

- Да, что же это такое! Случилось что-нибудь?

Лида удивилась моему ответу, посчитав его странным. Это действительно не было похоже на меня. Не в моих привычках оставаться дома, когда есть приглашение заглянуть в клуб. И не в моих привычках это делать накануне двух выходных. И все же…

- У меня сегодня другие пла…

- я придумала отличную отговорку и была готова тут же озвучить ее для Лиды, но взгляд зацепился за стоящую на площадке перед входом в дом тонкую девичью фигурку, и я запнулась. Я бы не обратила внимания на эту девушку в обычный день. Но сегодня даже случайный прохожий имел все шансы показаться мне подозрительным и странным.

Странным?

Я поймала себя на этой мысли и еще раз взглянула на незнакомку. Дурное предчувствие кольнуло под ребра.

- Я тебе перезвоню попозже, Лид, - мобильник подавился удивленным вздохом и затих.

Я убрала его в сумку, краем глаза наблюдая за напряженной девчонкой. Ей было на вид не больше двадцати. Высокая, стройная, в туфельках на шпильке и коротком платье, она выглядела шикарно. Но меня напрягало и удивляло совсем другое. То, что каждая деталь ее безупречного гардероба, ее идеального макияжа и прически кричала о достатке и благополучии, не имело значения. В нашем дворе такие девушки, как она, не редкость. Центр Москвы, пафосный район. Бла-бла-бла. Но дело не в этом.

Я позволила страху на мгновение сжать мое сердце только, потому что эта хрупкая брюнетка… смотрела прямо на меня. И мне совсем не нравилось то, как она делала это. Она внимательно следила за моим медленным продвижением к машине и кривила губы. Ее ненавидящий взгляд скользил по мне.

“Кого-то ждешь?” - я едва не задала этот вопрос вслух. Но здравый смысл включился как нельзя, кстати. К чему нарываться на грубость первой? Если девушка дожидается именно меня, она сама сообщит мне об этом. Или не сообщит…

Рассуждая так, я почти добралась до своего авто. Брюнетка так и не сдвинулась с места и ни звука не издала. Все, как я и думала. У этой сумасшедшей дамочки просто выдалось тяжелое утро! Сейчас я заведу мотор, и уже через минуту забуду о ней так же, как о ночном кошмаре.

Все-таки, к чему мне приснился Лондон?

- Давно хотела на тебя посмотреть, - холодный голос неожиданно окликнул меня со спины, и мне пришлось остановиться. Медленно обернулась к нежданной гостье.

Значит, она действительно пришла по мою душу. Неужели, она ненавидит меня так сильно?

Я знала только одну причину, по которой незнакомая мне девушка могла бы дожидаться меня во дворе дома и смотреть на меня с выражением “Я убью тебя, с**а”, без проблем читающемся в ее взгляде.

Стас…

А я-то думала, что драться из-за бой-френда уже не модно…Ну, да. Ну, да.

В памяти всплыло гневное лицо Мари… Какая у нее была фамилия? Ольшанская? Лет пять назад мы с ней выясняли отношения в университетском туалете. Пять лет назад! Мне было двадцать. И что? Что-нибудь изменилось? Сегодня другая ‘детка’ совсем другого мужчины, так же как и Мари, собирается показать мне мое место. Что это, если не Судьба?

- Посмотрела? - поинтересовалась насмешливо, не подавая вида, что испугалась сжатых кулачков и фанатичного блеска глаз этой брюнетки.

Девушка нервно дернула плечом и вскинула подбородок.

Может, поговорить со Стасом, чтобы не связывался с подобными ей? Нужно быть сумасшедшей, чтобы караулить соперницу у подъезда. И вообще разве Калугин ни черта ей не объяснил? С чего она решила, что этот мужчина принадлежит хоть кому-то?

- Извини, с удовольствием продолжила бы нашу милую беседу, но я страшно тороплюсь в офис. Хорошего тебе дня, - обойдя девушку и едва не задев ее плечом (кажется, она дернулась вперед, чтобы перегородить мне дорогу), я направилась к своей машине. Из-за мгновенного адреналинового всплеска сердце прыгнуло под самое горлом. Я ее не боюсь!

- Оставь его в покое, - прошипели мне в след.

О, боже. Как пафосно.

- Обязательно оставлю, - я послушно кивнула, даже не заботясь о том, что брюнетке может быть не виден мой жест. И полная раскаяния и смирения улыбка.

- Он тебя не любит!

Очередной злой окрик. То ли упрек, то ли угроза. Действительно, как я могла забыть, что Стас и любовь - несовместимые вещи? Кто бы открыл эту Америку тебе, моя дорогая?

- Тебя он тоже не любит, - я откликнулась с грустной улыбкой, распахивая дверь авто и забираясь на высокую подножку. Узкая юбка не облегчала задачу. Острый взгляд в спину заставлял быть предельно осторожной. Еще не хватало упасть под колеса собственного авто.

- Он все равно будет моим! - мне уверенно сообщили эту истину, видимо, желая, чтобы после таких слов я немедленно испарилась из жизни Стаса, этой брюнетки и всего населения планеты заодно.

- Конечно, - я еще раз вежливо кивнула девушке и, закрыла дверь, сочтя наш разговор завершенным. Ключ в замке зажигания повернулся на раз-два, и уже через две минуты я покинула родной двор.

Пятница, начинающаяся так паршиво, обещала стать очередным тяжелым днем, едва ли не самым мерзким в моей коллекции ужасных пятниц.

Главное, не признаваться никому, что мне было страшно.

***

Черед двадцать минут, отдышавшись и приведя в порядок собственные мысли, под бормотание радио я набрала знакомый номер.

- При-ивет, Дим, - мырлыкнула в трубку, играя голосом так, чтобы добиться нужного мне эффекта.

Два дня назад проиграв Мите в споре, в течение недели я обязана была будить его по утрам. Кто же виноват, что это непростая задача, тем более по телефону. И тем более с таким соней, как мой друг.

- Ммм… - маленькое чудовище что-то невразумительно пробурчало в трубку. А я будто наяву увидела заспанную физиономию парня, с трудом продирающего глаза и силящегося оторвать тяжелую голову от подушки. Наверняка, сегодня ночью он где-нибудь развлекался.

- Эй. Просыпайся! - потребовала категорично, желая поскорее закончить наш разговор. Чем быстрее Димка проснется, тем лучше.

- Сааадистка, - Митя отозвался на дли-инном зевке. - Сколько сейчас?

Ага, знакомьтесь - говорящий будильник Ветрова Ксения. Очень приятно.

- Московское время девять тридцать одна, - сообщила нудным голосом и усмехнулась.

- Кси-иии. Че-ерт. Ты раньше позвонить не могла?

Что? Он меня еще и обвиняет?

- Ты не уточнял, во сколько тебя будить, - я была сама доброта, снова включив опцию ‘добрый голос’. - Утро, мой дорогой, понятие растяжимое.

- Ты шут…… Бл***ь!

Бух…

- Эм.. Дим? Ты … упал? - уточнила, прислушиваясь к звукам на заднем фоне.

Михайлов изящно и со вкусом матерился. Он единственный из всех моих знакомых делал это с врожденной небрежностью чистокровного аристократа.

- Это был ноут, - наконец, сообщили мне.

Я едва сдержалась от смеха. Ранимая Димкина душа не простит мне даже самого тихого издевательского хмыка. Вину перед ним придется замаливать долго и нудно.

- Был? - переспросила невинно.

Главное не думать о том, что навороченная электронная игрушка Мити летает с его постели с завидной регулярностью. Интересно, а в этот раз приземление было таким же удачным, как и неделю назад?

- Забей, - судя по интонациям, бедный MAC только что почил смертью храбрых.

Мак умер, да здравствует Мак.

- С тобой точно все в порядке?

- В лучшем виде, - буркнула трубка. И почти мгновенно послышался звук включенной на полную мощность воды.

Опять! Сколько можно? Эта привычка Михайлова разговаривать со мной всегда… даже принимая ванную, даже развлекаясь с очередной девчонкой, непринужденно вести беседу ни о чем, черт, она меня злила до колик в животе. После того, как однажды он умудрился мне позвонить, пока какая-то девка делала ему минет (о чем мне сообщили через пятнадцать минут разговора), я едва его не убила.

- Ты опять?! - мой голос, кажется, достиг ультразвуковых частот.

- Тебя что-то смущает? - Михайлов фыркнул.

Трубка едва слышно запищала. Меня только что включили на громкую связь.

- Ничего, - мне удалось выровнять дыхание и вновь сосредоточиться на дороге. Сознание подсказало самый простой выход. - Я же тебя не вижу. Эм… Ты, кстати один?

Да, да, дядюшка Фрейд. Этот вопрос тоже меня волнует.

- Можешь приехать, чтобы проверить, - невозмутимость Михайлова всегда меня поражала. И ведь этот самовлюбленный мальчишка сейчас стоит в душе и трет свою спину мочалкой. Или не спину, невинно добавил внутренний голос. Huch!

- Обойдешься. У меня есть дела поважней.

- Тогда я не один.

- О да, смешно. Другого ответа я и не ожидала.

- Могла бы хоть раз согласиться.

Неужели, я слышу обиду? У Михайлова? Ну, ну..

- Переживешь…, - откликнулась с усмешкой. И после паузы выдохнула в трубку. - Как вы меня достали со своими…

- Кем? - Димка расслышал мои интонации и насторожился. - Что опять не так со Стасом?

- Все так. No problem.

- Тогда что случилось? - волнуется, значит. - Кто испортил тебе настроение?

Я промолчала, сосредоточенно следя за дорогой и перемещением из крайнего левого ряда в крайний правый. Через двести метров мне предстоял съезд с Садового.

- Что случилось? - Михайлов привлек мое внимание через пару мгновений.

- Что?… Я, кажется, отвлеклась.

- Я понял. Но не уходи от ответа. Что с тобой?

Я хмыкнула. Вот уж любопытная ‘варвара’.

- Ко мне сегодня приходила в гости одна из подружек Стаса, - призналась после паузы. За это время я успела проехать почти полквартала. Чертовы пробки.

Михайлов после моего ответа выругался сквозь зубы.

- Она тебе ничего не сделала? Нет?

- А должна была?

- Она могла на тебя напасть.

Я едва не врезалась в красный Porshe, неожиданно ударивший по тормозам точно передо мной.

- Ты спятил? - вопль получился неожиданно громким. Кажется, на водителя порше я разозлилась больше, чем на идиотские мысли Мити.

Михайлов счел за лучшее проигнорировать мой вопрос.

- Ты уже позвонила Стасу?

- Зачем?

- Сказать, чтобы промыл ей мозги и…

- Хватит! Она мне ничего не сделала. Не думаю, что Стас стал бы встречаться с полной дурой.

- Этого ты не узнаешь, пока…

- Хватит, я сказала.

- Как пожелаете, Ваше Величество.

- Так-то лучше, - усмехнулась. - Ладно, мне пора. Я выполнила условия спора. Ты проснулся, mission accomplished.

- Ну да… - радости в голосе Михайлова не было ни грамма. Он помолчал прежде, чем отключиться. Я как раз успела припарковаться.

- Я заеду к тебе в районе двух, - сообщили мне, пока я ставила машину на сигналку.

- Эм….Это приглашение на обед?

- На ночь, - вежливо уточнил мой собеседник, заставив меня улыбнуться.

- Я так и поняла.

- Я закажу столик в ***

- Оу… И охота тебе тащиться в такую даль.

- Расслабься. Это уже мои проблемы.

- О, Господи, Мить. Делай, что хочешь.

Спорить с этим бараном все равно бесполезно. Михайлов коротко хихикнул в трубку, словно догадавшись о моих мыслях.

- Тогда до связи, Кси. Я тебе наберу, когда буду выезжать.

- Угу. Бай-бай.

***

Димка появился в дверях автосалона ровно в назначенное время. Без десяти два. Он коротко поздоровался с менеджерами, бесцеремонно заглянул в кабинет моего шефа, за чашкой крепкого кофе обмениваясь с ним парой последних сплетен.

- Мы не опаздываем? - поинтересовалась у парня, когда мы уже подходили к его машине.

Михайлов вместо положенных десяти минут провел в нашем офисе почти полчаса. Его это совершенно не напрягало, зато я то и дело посматривала на часы. Мой обед закончится в пятнадцать ноль-ноль, между прочим.

- Расслабься, Кси, - Митя улыбнулся с хитринкой и, глядя на мое недоумевающее лицо, признался. - Я отпросил тебя у Сереги.

- Оу…

Отпросил.

Прекрасно. Какие еще могут быть вопросы?

Действительно, как я умудрилась забыть, что все в этом мире крутится вокруг Димки. Такая мелочь, как необходимость вернуться на мою работу через час, для Михайлова не считается уважительной причиной. Мне еще повезло, что за последние пять лет я приучила друга играть, если и не по моим правилам, то по правилам, которые мы заранее обговорили.

Впрочем, это ничуть не мешает Мите с завидной регулярностью вмешиваться в мои дела, решая за меня, что и когда я буду делать.

- И что, Ден? Его друг приезжал к тебе в итоге? - посреди ланча Митя вдруг вспомнил о просьбе Райзера.

Три недели назад я опрометчиво пообещала ему помочь. И вот, пожалуйста. Совсем недавно хороший знакомый Дениса заглянул ко мне на работу.

- Да, - откликнулась коротко, придумывая как бы побыстрей отделаться от не в меру любопытного Димки. Или он все-таки что-то знает? - Он хочет прийти еще раз.

- Эээ. А разве он все еще не определился?

Я пожала плечами.

- Это обычный тест-драйв, - Ну, или не совсем обычный. Но Димке не обязательно знать все детали. - Он ничего не обещал покупать.

- Тогда зачем приезжать снова?

В словах друга ни капли удивления. Опять он играет со мной в детектива.

- Ему понравилась машина, - ответила просто и предположила, - может быть, он хочет проверить что-нибудь еще?

- Ха-ха, - Димка вдруг засмеялся. - Ты недоговариваешь, Кси! Дело ведь совсем не в машине?

- Ха-ха, Дим, - я передразнила друга. - Конечно, он приезжает из-за меня.

Михайлов стал предельно серьезен.

- Он тебя уже приглашал куда-нибудь?

Прямой вопрос глаза в глаза. И стоит ли скрывать правду, если Димка уже и так обо всем догадался?

- Да. Дважды.

- А ты?

- Что я?

- Согласилась?

Я изобразила праведное возмущение на лице. А потом усмехнулась.

- Почему я должна была согласиться?

- Он богат, красив, - секундная пауза. - Свободен.

- Пффф. Уже скучно.

- Скучно, что он свободен? - Димка разбавил вопрос изрядной порцией сарказма.

- Ты считаешь, что его свобода достаточный повод для меня? Или, может быть, мне интересны его деньги?

- Разве нет?

- Ты не забыл, что мне есть с кем развлечься?

- Ста-ас, - Михайлов поморщился. - И что ты в нем нашла…

Я пожала плечами. Калугин устраивал меня на сто процентов. Ничего не требовал, всегда был внимателен и нежен. Отличный любовник. Интересный собеседник. Мне не было смысла искать кого-то еще.

- Мы это уже обсуждали, Дим. Не хочу снова возвращаться к этой теме.

- И кого я вырастил, черт?

Я цинично изогнула одну бровь. Он меня вырастил?

- Ладно, сорри. Это просто оборот речи. Давай лучше выпьем за этого неудачника, которому не обломился ужин. Это меньшее, что мы можем для него сделать.

- За неудачника?

Интересный подход.

- Угу. Я же не знаю, как зовут друга Дена.

Невинный взмах ресницами заставил меня расхохотаться. Действительно, имя несостоявшегося кавалера я так и не назвала.

***

Этим же вечером Димка снова появился на моем “горизонте”. В десять тридцать, когда я только вернулась домой после фитнеса, парень снова мне позвонил.

- Привет! - радости в его голосе было не занимать. Только Михайлов в предвкушении бурной пятничной ночи мог быть таким веселым. Я же после десятикилометровой пробежки чувствовала себя сонной.

- Привет, - откликнулась вяло, - но мы вообще-то виделись сегодня.

- Не будь занудой, Кси. Мы расстались полдня назад.

- О, да… Прошла уйма времени. И ты уже соскучился по моему обществу, - усмешка тронула губы, пока в коридоре я снимала кроссовки. - Так зачем ты мне звонишь?

- Да так… - не в привычках Михайлова смущаться и долго тянуть с предложениями. - Я проезжал мимо и подумал…

Начало этого разговора было мне прекрасно знакомо. И просительные нотки в голосе Димки меня взбесили.

Было, было…

Год назад Митя вот так же невинно попросил меня его приютить. Вместе с подружками. На пару часов. И я по доброте душевной согласилась поиграть в добрую “фею”.

Но вечер превратился в итоге в дешевый фарс. Пьяные девушки не могли поделить одного бедного-несчастного Митю. Развлекаться втроем они отказывались наотрез, облегчать Димке выбор - тоже. Как результат Михайлов под шумок ушел по-английски, оставив меня разбираться с незнакомыми девицами, которые после отъезда Димы резко передумали оставлять меня одну. Ужас.

Эта история еще несколько месяцев заставляла меня отказывать Мите ‘от дома’. Никаких посиделок в моей квартире! Никаких первых встречных на моей кухне. Alles!

- Ты опять?! - зашипела угрожающе. - Если ты снова явишься ко мне со своими!…

- Не заводись, - Митя играл в невинность. - Я один одинешенек, Кси.

- Одын, савсем адын, - передразнила, все еще разозленная на Михайлова и его умение ловко садиться на шею. - Мне тебя пожалеть?

- Лучше накормить, - доверительным шепотом сообщила трубка.

Уфф. Ну конечно. И почему всегда я?

- Только ужин, Дим, ясно?

- Конечно-конечно! Я понял.

- Ладно, через сколько ты будешь?

- Через минуты… три.

- Ша… - он опять все подгадал наперед, - Значит, проезжал мимо? - поинтересовалась с сарказмом. - И откуда куда?

- Ха-ха. Если я скажу, что ехал к тебе, ты мне поверишь?

Ну, это мы уже проходили, спасибо.

- Неет, Дим. И лучше не начинай.

- Не буду. Просто жди, я уже паркуюсь.

Ну вот, мой вечер неожиданно будет скрашен присутствием Димки. Не то, чтобы я очень хотела его видеть или сильно соскучилась по его хитрой мордочке за последние несколько часов, но…

С Михайловым было комфортно. И уютно. Он раздражал меня каждый божий день, своими детскими выходками иногда доводя до ярости. Но моя злость на него не шла ни в какое сравнение с тем, что я раньше испытывала к Тиму. Я принимала Керимова слишком всерьез, близко к сердцу, считая, что он обязан платить (мне??) за каждую свою оплошность.

Но с Митей все было иначе. По большей части мне было все равно, что с ним происходит, в какую авантюру он собирается влезть на днях или какую глупость совершил только что. Он дурачился постоянно, превратив свою жизнь в вечный бал-маскарад. Может быть, поэтому именно с ним я чувствовала себя … живой? Не такой циничной, как с остальными. Димка привносил в мои серые будни первозданный хаос. И я была благодарна ему за это.

Ужин прошел как обычно. Митя вел себя непринужденно, постоянно кривлялся и болтал без умолку. Стрелка часов медленно перекатилась за час ночи. Приколы и шуточки Димки становились все острее и жестче.

- Разогреваешься перед клубом? - предположила, ставя перед парнем чашку кофе.

- Нет. Никаких танцев сегодня, - Митя устало потер ладонями лицо. Непривычный жест для жизнерадостного брюнета.

- Значит, подружка? - понимающе усмехнулась и села обратно за стол, крутя в ладонях бокал вина.

Мой вопрос был самым обычным. Я задавала его сотни раз на протяжении пяти лет. В конце концов, Димка никогда не отличался постоянством. Воспринимая это как данность, я могла совершенно спокойно говорить с ним на любые темы, даже касающиеся его временных развлечений. Даже если мы обсуждали с ним секс втроем или one night shag. И все-таки впервые мой невинный интерес к потенциальной подружке заставил Митю напрячься. Я все ждала его шутливого ответа. Но секунды летели, а Димка продолжал молчать, хмуро разглядывая мое лицо. Длинные пальцы нервно играли с вилкой.

Приплыли.

- Ты не думала, что… - Димка вдруг резко вскинулся.

Нервный, хмурый.

- Не стоит, - резко перебила, пока Михайлов не успел наговорить глупостей, о которых завтра утром он обязательно бы пожалел. Нужно хорошо его знать, чтобы быть уверенной в таком примитивном исходе. Роль подружки на месяц не для меня.

Я медленно откинулась на спинку стула и отправила в рот кусочек шоколада, невозмутимо продолжая смотреть на своего друга. Мите не стоит переходить грань. Не в нашем случае точно.

Его недосказанный вопрос повис в воздухе.

- Значит, нет? - спросил Михайлов еще через минуту.

Я улыбнулась открыто.

- Конечно, нет.

- Ну, ты и ….

Но Митя так и не выругался. Сжал зубы, и уже через секунду превратился в обычного улыбающегося мальчишку. От напряжения не осталось следа. У Михайлова прирожденный талант менять маски со скоростью света. К сожалению или к счастью, я неподходящая для его внимания кандидатура. Во мне нет ни капли той жизненной энергии, что фонтаном бьет из этого молодого мужчины, которого я лишь про себя называю ребенком.

- Вот любишь ты усложнять себя жизнь, - я усмехнулась и шутливо ударила его по ладони.

- Да уж. С тобой усложнишь…

Инцидент был исчерпан.

***

Митя уехал от меня ближе к трем часам ночи, вызвав себе такси и оставив свой мустанг у мена под окном. “Присмотри за ним, ладно?” - попросил напоследок и отбыл в свои царские хоромы на другом конце Москвы. Машина, припаркованная в моем дворе, означала неизбежную нашу встречу с Михайловым завтра после полудня. Предыдущий опыт подсказывал, что мне опять придется готовить для своего несносного друга обед.

Но наступила суббота.

Я выбралась из постели около девяти, заставила себя сходить в расположенный возле дома спортивный комплекс. И уже к полудню поймала себя на мысли, что не хочу больше сидеть одна. Мне срочно нужна была прогулка. На ‘Афише’ я почти выбрала подходящую выставку, но…

Звонок Марины перепутал мои планы и сбил настрой.

- Ксюш, ты можешь приехать ко мне? Пожалуйста, это очень срочно.

Волнение в голосе девушки резануло по нервам. И в первую же секунду я подумала о самом плохом.

- Что-то с Верой?

- Нет, нет! Конечно, нет! С чего ты взяла? С ней все замечательно. Просто мне очень нужно с тобой посоветоваться. Приезжай, ради бога, - Марр тараторила, глотая окончания слов.

- Да, хорошо. Эээ… К вам домой?

- Конечно!

- А… Андрей?

- У него репетиция с самого утра. Так ты приедешь?

- Дай мне час. Ок?

- Да. Я очень тебя жду.

Вот так в эту субботу все встало вверх дном. Я еще не догадывалась, о чем хочет поговорить со мной Маришка. Но ее интонации уже заставляли мою интуицию кричать. И на душе было как-то мерзко.

Последние три года мне крайне редко приходилось общаться с Андреем и его семьей.

После той неприятной истории с Тимуром, я долго… приходила в себя. И даже переезд в Москву помог мне лишь отчасти. Это сейчас так просто вспоминать о прошлом, о переводе в другой вуз, сложных разговорах с мамой. О моем переселении в квартиру Флейма и Ника. А ведь тогда любое мое действие казалось мне очередной ошибкой.

Но, слава богу, мои друзья вновь меня спасли, вытащили из болота, в которое я себя так усиленно загоняла.

Говорят, что Москва не верит слезам. Кто-то пишет в блогах о боязни большого пространства. Та же Маришка на протяжении всех лет жизни в столице с нетерпением ждет возвращения в Энск, за двести км от столицы, только чтобы, наконец, отдохнуть от шума и суеты, от рабочей истерики, затянувшейся на выходные, от невозможности нормально пообщаться с друзьями, потому что кто-то еще не успел добраться до места встречи, а кому-то уже пора убегать, потому что завтра к восьми утра на работу. Говорят, здесь плохо. И Москва действительно слезам не верит. Но…

В тот… первый год… после моего отъезда из Энска (Марр долгое время называла мою эскападу банальным побегом) я безумно полюбила Москву.

Оказалось, что в ней так просто затеряться. Шанс случайно встретить знакомых в метро, на улице, в театре или одном из миллиона кафе-ресторанов-баров почти сведен к нулю. Здесь так много работы, так сильно устаешь, так далеко живешь от друзей, что на частые встречи нет ни времени, ни сил. И никто не обижается, если рандеву перенесется на неопределенный срок.

В этом городе почти абсолютное одиночество. В Москве так легко отгородиться ото всех и так просто спрятаться от себя и своих страхов. Я не знаю, что еще должно произойти, чтобы я изменила свое отношение к столице. Но тогда и сейчас… Москва - лучшее мое лекарство. Сильнодействующее средство от меня самой.

Я счастлива, что сделала именно этот выбор.

Впрочем, пять лет назад, точнее даже четыре с половиной, даже при моем тотальном нежелании общаться с кем-нибудь, кроме Флейма и Ника, я умудрилась поссориться со своими друзьями. В феврале, пронзительном, морозно-снежном феврале, почти накануне дня всех влюбленных, я все-таки сорвалась. Чувства, сжатые, как пружина, все это время, нашли выход. И во время очередной душещипательной беседы с Андреем, я высказала ему все, что накипело.

- Хватит! Не хочу тебя слышать! Ни слова не хочу. Ты вообще не имеешь права лезть ко мне в душу! Кто ты такой?

- Ксюш, успокойся, ты перегибаешь… - Ник, следящий за неожиданно вспыхнувшей ссорой, попытался вмешаться.

- Не твое дело!

- Ты ведешь себя, как…

- Ник, выйди, - это уже Андрей.

Я, заведенная до предела, только сжимала кулаки, не зная, что еще сделать, чтобы вырваться на волю.

Не в буквальном смысле. Меня никто и никогда не держал. Я была свободна идти и делать все, что бы я ни захотела. Но этот контроль… осторожный, ненавязчивый интерес со стороны друзей, их попытки меня расшевелить, вытащить наружу мои эмоции… Вернуть меня прежнюю. Вот это с каждым днем бесило сильней и сильней.

В феврале мое терпение достигло предела. И получилось то, что получилось. Вот этот ужасный скандал.

Ник послушался Флейма и оставил нас одних. И мое раздражение, до этого направленное сразу на обоих, осталось один на один с единственной покорной жертвой. Андрей, как хороший психолог, знал, как со мной ‘бороться’.

Да уж…

В общем, ничего нового я тогда не сказала. Припомнила пару старых обид (мелких, если признаться честно), а потом, после попытки Андрея меня вразумить (снова!), добралась до точки кипения.

- Что ты вообще понимаешь? Чем ТЫ лучше Тимура?!

Андрей нервно сглотнул, словно испугавшись моего вопроса. Но вместо облегчения я все еще чувствовала обиду и злость. Я чувствовала себя проигравшей. Впрочем, дурацкое чувство. Проиграть можно что-то, что можно было бы выиграть или сохранить. Но ни выиграть, ни сохранить Тимура я не могла. Я это знала. Но почему мне так хотелось, чтобы Андрей меня услышал?

- Ты такой же, как он. Наигрался с Мариной и бросил.

- Это не так, Кси, - Флейм поначалу еще пытался мне возразить. - Мы расстались, потому что…

- Потому что тебе плевать на всех, кроме себя! - перебила гневно и продолжила бессмысленную истерику.

Только зачем это было нужно? Обращаясь к Андрею, я видела перед собой другого человека. Собственное сознание отказывалось понимать, что претензии, предназначенные Тиму, вместо него выслушивает Андрей.

Неправильно… Глупо! Но я ничего не могла сделать. Боль душила меня изнутри. Впрочем, сейчас мне уже смешно. Вспоминаю все, что я наговорила Флейму, и смеюсь над самой собой. Я действительно вела себя, как ребенок. Но чтобы это понять, нужно было хоть раз услышать себя со стороны.

Слава богу, Андрей тогда не принял мой вызов. Он не стал спорить со мной и не стал убеждать меня в том, что я не права. Он лишь сочувственно посмотрел на меня и … промолчал. Впрочем, что еще он мог бы сделать?

Мне не нужны были чужие советы. Не нужна была помощь его, или Ника, или кого угодно из оставшихся после моего побега из Энска друзей. Предел был достигнут. Alles.

Я высказала Флейму все, что хотела. И слезы впервые после глупой истории с Тимом обожгли мне глаза. Все так по-женски предсказуемо и банально. Но… Именно тогда, после ссоры с Флеймом мне, наконец, стало легче. И, конечно, этот скандал ничего не изменил в наших отношениях с Андреем, хотя Ник приглядывался к нам обоим еще недели две. Боялся, что я снова сорвусь. Но зря. Я уже перегорела.

Зато Флейм… Нет, он не бросился доказывать всем вокруг, что он лучше Тима. И только через несколько недель одна случайная встреча, один случайный разговор все расставил по своим местам. Андрей снова начал общаться с Мариной.

Ни о каких глубоких чувствах речи не шло. Просто два бывших любовника стали вести себя, как взрослые люди. Марр в то время встречалась с очередным перспективным мужчиной. Флейм крутил одну интрижку за другой. Делить было нечего, ждать, вроде бы, тоже.

И только Судьба строила на эту парочку свои планы. В середине мая в 20… году Андрей попал в аварию и на долгие два месяца оказался прикованным к больничной койке. В это же время Марина осталась одна, с помощью Ника и Мити выбравшись из запутанных отношений со своим кавалером.

Случайность? Насмешка Богов или Злой Рок?

Ник на их свадьбе через год называл все случившееся превосходной шуткой. Два одиночества, так нуждавшиеся друг в друге, нашли свое счастье. Но надолго ли?

***

В квартире Марины и Флейма я была лишь однажды. Два года назад молодая семья позвала друзей в гости по случаю Верочкиных крестин. Это был последний раз, когда я видела Марр, Андрея и Веру вместе. После рождения дочки Марр стала чересчур раздражительной и нервной. Ее ревность ко мне достигла заоблачных высот. Она злилась из-за нашего общения с Флеймом, злилась из-за наших встреч. Злилась даже из-за упоминания моего имени в разговорах.

Иногда я удивлялась, откуда у Флейма брались силы терпеть ее истерики и постоянные упреки. Но он… действительно терпел. Впрочем, может быть, это я чего-то не понимала?

Семья всегда была и будет важнее дружбы, объяснил мне однажды Ник. И я перестала ждать слишком много от Андрея. Отныне и навсегда единственной женщиной в его жизни была Марина. Нет, мы еще иногда общались. Флейм приезжал ко мне раз в три месяца, тайком вырываясь из дома и не решаясь признаться супруге, где и с кем он собирается провести пару часов. Он приезжал, и мы болтали о пустяках, не вдаваясь в детали, не говоря о своих проблемах. Андрей всегда разбирался со своими делами сам. А мне… мне пришлось научиться рассчитывать лишь на себя. Я больше не имела права звонить Флейму посреди ночи с желанием поплакаться на тяжелую жизнь. Впрочем, мне этого уже не хотелось делать.

Интересно, зачем же Марина пригласила меня к себе? Что происходит? Чай, печенье, конфеты, красивые блюдца и изящные ложечки. За аккуратной сервировкой Марр скрывала свое беспокойство.

- Ты классно выглядишь, Кси.

В женском голосе отчетливо слышалась грусть. Или все-таки зависть?

- Хм… Спасибо, - я смутилась, уловив в словах Марины скрытый смысл. - Ты тоже.

Марр покачала головой, резко отодвигая от себя чашку.

- Не так, как ты, Ксюш. Совсем не так.

И столько горечи было в ее усмешке! Всего на мгновение я почувствовала себя виноватой. Меня уже давно никто и ни в чем не обвинял. Странное чувство.

Я промолчала, пересилив желание немедленно объясниться с Мариной. Марр сама позвала меня к себе. И я пришла, отдавая дань той дружбе, что когда-то связывала нас обеих.

- Я хотела с тобой поговорить.

- Да, Ты сказала. Что-то случилось, Марин?

Девушка поднялась со стула, чтобы отойти к окну.

- Случилось.

- Что?

Дурацкий разговор. Что происходит?

- Я…

Марина обернулась, но вместо того, чтобы посмотреть на меня, она отвела глаза и уставилась на холодильник.

- Я ухожу от Андрея.

Лицо Марр с ее пылающими щеками; глазами, смотрящими куда угодно, кроме меня; ее дрожащие руки - уже без кольца (давно ли?) - все это врезалось в мою память на многие годы вперед. Когда происходит катастрофа, почему-то запоминаются именно детали. Незначительные мелочи отвлекают внимание от глобальной проблемы. Переключают сознание. И ты все еще можешь дышать.

- Ты уходишь? - переспросила глухо, успокаивая себя тем, что неправильно поняла Марину.

- Да… Эм. Да. Ухожу, - Марр говорила смелей.

Она все решила. Она мне все сказала. Наверное, ей казалось, что тяжелый груз свалился с ее плеч. И только я едва могла выдавить из себя хоть слово. Горло пересохло, в уме крутились сотни вопросов.

- Вы поссорились? Поругались? Он… ударил тебя?

Марина фыркнула.

- Он бы не посмел.

- Тогда… что вы не поделили? Из-за чего был скандал в этот раз? Из-за его работы? Или Веры?

Я строила предположения одно за другим. Ведь главное найти выход. Если задать правильные вопросы, рано или поздно выход обязательно найдется. Ведь так?

- Не знаю… не помню. Мы часто ссоримся, - Марр пожала плечами. - Это не имеет значения.

Не имеет. Действительно не имеет.

- Ты уже говорила с мамой? - я попробовала зайти с другого края.

Маришка никогда не ладила со своей maman. Неужели, отношения с Флеймом достигли такого предела, что даже возвращение в Энск под крыло матери не пугает Марину? Или она позвала меня, чтобы попроситься ко мне на несколько дней? Если так, значит, все еще можно наладить. Пройдет дня три или пусть даже неделя, и Андрей найдет способ решить проблему. Они помирятся. Конечно, помирятся.

- Я ей скажу позже. Не хочу выслушивать нотации прямо сейчас.

Я едва не расплылась в улыбке. Если Никитина-старшая не в курсе происходящего, есть надежда, что все обойдется.

- Хорошо. Ты ведь все решила? Не передумаешь?

- Нет, конечно! Майкл приедет за нами послезавтра.

- Майкл?

Марина дернулась под моим взглядом. В моем голосе прорезались стальные нотки. И если раньше я готова была принять сторону подруги, чтобы помочь им с Флеймом, то после этого заявления Маришки я почувствовала такую злость!

Так сильно я не злилась даже на Тимура. Вся его вина была лишь в том, что он выбрал любимую девушку. Вместо меня. Но Марина! Столько лет портить всем нервы, кричать о своей неземной любви к Андрею, изводить его ревностью ко всем подряд, и вдруг… вот так, когда Вере едва исполнилось два года, уйти к другому.

Мне захотелось ударить ее, чтобы привести в чувство.

- Да, он… приедет.

- Откуда приедет? Он иностранец?

- Нет. Да… не совсем. Он русский. Но сейчас живет в Вене.

- Австрия? - разрозненные кусочки пазла сложились в причудливую картинку. Единственным мужчиной с похожим именем, так или иначе связанным с этой европейской страной, был друг Стаса. Три года назад я сама познакомила их с Мариной. Черт… - Михаил Покровский?

Марр залилась румянцем, как школьница. Вновь опустила взгляд.

- Ты… с ума сошла. Когда… когда ты успела с ним встретиться?! Он не вылезает из своей Австрии месяцами!

- Он приезжает иногда.

- Иногда?! Ты, что, два раза с ним переспала, и все? Новая любовь на горизонте? Ты действительно ради него бросишь Андрея?

- Андрей то, Андрей се, - Марина передразнила меня, и ее лицо на долю мгновения исказилось гримасой презрения. Когда она успела так возненавидеть мужа? - Мне надоело, Кси. Я устала. Физически и морально.

- От чего?!

- От этого! - Марр вскочила со стула. - Посмотри на меня, посмотри, в кого я превратилась!

- И в кого же? - я не собиралась ее жалеть.

- Мне двадцать пять, я вешу шестьдесят и выгляжу, как корова. Я была на шопинге чертову уйму времени назад. Я донашиваю платья, которые купила еще прошлым летом!

Я молчала, шокировано разглядывая подругу.

- Ты не понимаешь, что это такое, экономить каждую копейку, покупать одежду Вере и думать о том, когда, наконец, все изменится. Мне осточертело!

- Что именно, Марина? Жизнь с Флеймом?

- Да! Я сыта этим всем по горло. Кредитом, пустой квартирой, работой Андрея. Ты знаешь, что он почти не ночует дома?

- Он стриптизер, - я сжала зубы, чтобы не сорваться на Марр, не сказать ей больше, чем она готова была услышать. - Ты сама не захотела, чтобы он работал экономистом.

- Не смешивай все в одну кучу!

- Нет уж, послушай, - я тоже встала из-за стола. - Ты же сама этого хотела три года назад. Ты сама потребовала от Андрея трешку. В Москве! И ребенка - почти сразу после свадьбы. Ты сама всего этого добилась! Что случилось теперь?

Марр гордо вскинула голову. Она не собиралась сдаваться и уступать мне.

- Все не так, как я представляла.

Жалкое оправдание Марины заставило меня стиснуть кулаки. Как она вообще смеет?

- А с Майклом иначе? Ты уверена? Или он тоже на два года? До следующего кавалера в твоем списке?

- Иначе! - на глазах Марины вдруг блеснули слезы. И она схватила меня за запястья, вглядываясь в мое лицо. - Он другой! С Флеймом не было такого… никогда. Майкл слушает меня, ему интересно все, чем я занимаюсь. Он читает те же книжки, что и я. Смотрит те же фильмы… Он…

- Откуда ты знаешь? Ты его видела всего…

- Мы переписываемся, - признание Марины, сказанное шепотом, было совсем не тем, что я думала услышать.

- В фейсбуке? - я нахмурилась.

А Марр покачала головой.

- В скайпе. Каждый день.

Я закрыла рот, сдерживая очередную порцию брани, застрявшую на языке.

- Я знаю, что ты думаешь. Что все это… невозможно. Мы с Майклом действительно виделись так мало. Но … он мне нужен, понимаешь?

“Нужен”, “хочу”, “надо”, я слышала это от Марр тысячу раз. Сумочки, курточки, туфельки - безобидные и милые сердцу вещи. Отлично. Нет ничего плохо в том, что человек любит себя. Но всему должен быть разумный предел. Потребительская гонка не должна превращаться в смысл жизни. Как я могла не увидеть раньше, что с Марр все зашло ТАК далеко?

Да, поведение Марины казалось мне иногда странным, но оно всегда в моем понимании вписывалось в “рамки” (но, вот черт, установленные… когда? и кем?!) Даже история с Флеймом четыре года назад меня не удивила. Что бы случилось с ним и Мариной, пойди я против чувств, после новой встречи вспыхнувших в паре Андрей-Марр с удвоенной силой? Я отпустила лучшего друга, перестала дергать его по пустякам, перестала мелькать перед взором Маришки. Сделала все, как хотела она. Тогда я еще была в силах понять желания и капризы своей лучшей подруги. Но сейчас…

Черт побери, некоторые люди никогда не взрослеют.

- Зачем ты все это мне рассказала? Что тебе нужно от меня? - мой вопрос прозвучал сухо.

Марр освободила мои запястья и отступила от меня. Догадалась, что я не поверила ни одному ее слову о нежданно вспыхнувшей любви к другу Стаса? За окном 21 век, романтическая переписка в соц сетях привычное дело. Но кто разрушает семью в погоне за виртуальным счастьем? Это просто смешно.

Маришка стерла с лица умоляющую улыбку.

- Я хотела тебя попросить об … одолжении.

- Разумеется. Что же я должна сделать? - я цедила слова. Мне было мерзко находиться в одной комнате с Мариной. И мысль о том, что Андрею только пойдет на пользу расстаться со своей женой, постоянно крутилась в голове.

- Ты не могла бы приехать к нам… эм… в тот день, когда… когда я буду разговаривать с Андреем?

Уффф… какой поворот сюжета!

Моей выдержки хватило только на едкую усмешку.

- Ты сказала, что он не тронет тебя. Тогда чего ты боишься?

Марр взглянула на меня изумленно, словно обвиняя в том, что я не поняла ее до конца.

- Я беспокоюсь за Андрея! - возмутилась, побледнела. - Ему будет легче, если ты будешь рядом.

Ему будет легче? Разве?

- Может быть, мне еще и за тебя ему сообщить?! А ты пока соберешь вещи и съедешь.

Легкий румянец на щечках Марины подтвердил мою догадку. Даже странно, что Марр не стала отводить взгляд.

Впрочем, мосты были почти сожжены. Маришка бросала вызов всем своим близким.

- Это был бы идеальный вариант, - аккуратный кивок, и маленькая улыбка на пухлых губах. Черт, Андрей, почему я тебя не остановила?

- Тебе придется разбираться с этим самой. Я не позволю тебе решать проблемы за мой счет.

- Но Андрей… - Марина, кажется, не ожидала столь категоричного отказа. На что она рассчитывала, интересно?

- С Андреем все будет в порядке. Мы с Ником позаботимся об этом.

- Ладно, - в голосе Марр теперь тоже был яд. - Но постарайся объяснить своему другу, - девушка почти выплюнула это слово, - что Вера уедет со мной.

О, ну конечно. Разрешение на поездку ребенка…

Я улыбнулась.

- Безусловно.

Наш дальнейший разговор с Мариной вышел еще более неприятным.

Я вежливо поблагодарила девушку за чай, не собираясь больше слушать ее оправданий. Мне страшно хотелось выбраться из душной квартиры на свежий воздух. Я сказала ей, что ухожу. Но Марина… о нет. Разве она когда-нибудь так просто сдавалась?

Уловив что-то в выражении моего лица (быть может, презрение или ярость?), Марина резко сменила тактику. Ее последний удар был великолепно рассчитан.

- Господи, Кси. Перед кем ты рисуешься? В чем пытаешься меня обвинить? Разве ты же тоже самое не чувствовала с Тимуром? Вспомни, как ты говорила, что после месяца совместной жизни начала замечать его недостатки. Ведь было же это, да? Ну и, признайся честно, что стало бы с вашими отношениями, если бы Тим позволил им затянуться? Если бы твой Керимов предложил тебе выйти замуж, ты бы согласилась, не думая! Ты бы родила ему ребенка. Дочку, такую же, как и Вера. Только разве это что-нибудь бы изменило? Ты бы смогла принять, понять… смириться с образом жизни Мистера Идиота? Как быстро бы у тебя открылись глаза на него? Как скоро ты бы захотела сбежать от Тима?

Марина усмехалась, пытаясь сорвать с меня подогнанную по лицу маску. Я порадовалась, что Марр ждала целых пять лет, чтобы напомнить мне об истории с Тимом. Быть может, случись наш разговор на год раньше, я бы была к нему не готова. Но не сейчас.

- Ты ошибаешься, Марин. Я бы не стала рожать от…

- Ну, конечно! От Лиса ты хотела сохранить ребенка, а от любимого Тимочки, ты бы не стала. Может, достаточно уже лицемерить?

- Ты так ничего и не поняла.

- А что поняла ты? Как судить других? Ты не была на моем месте: Тим не позволил тебе остаться с ним до конца. Но я-то знаю. Я знаю теперь, что бы с вами обоими случилось. Мне жаль, что ты боишься признаться в этом. Ты бы…

- Прекрасная тактика, Марр. Нападение лучше защиты. Только не забывай, что мы с тобой не похожи. И там, где ты готова все бросить и трусливо сбежать от проблемы…

- Это просто способ решения!

- Про мой переезд в Москву ты так не говорила.

- Потому что…

- Потому что ты перекручиваешь ситуацию так, как удобно тебе. Хватит, мне надоело.

***

Я не смогла успокоиться, даже оказавшись в машине. Злость на Марину клокотала внутри, я нервно сжимала руль и на дороге в потоке других автомобилистов, о да, я вела себя неаккуратно. Мысли постоянно переключались на мой разговор с Марр.

Пусть в чем-то она была права. Я вполне могла понять ее разрушительное для окружающих желание быть счастливой. Но какой ценой? Почему Андрей и Вера стали жертвами ее стремления к успешной жизни? Можно ли было сделать иной выбор? Уйти по-другому?

Мне становилось страшно от предположений, брошенных Мариной мне в лицо. А что, если бы я действительно не смогла ужиться с Тимуром?

- Привет, малышка, - голос Ника в трубке был сонным. Я автоматически посмотрела на приборную панель, проверяя время. Два часа после полудня, а этот ленивый котяра все еще валяется в постели.

- Привет, Мышь, - откликнулась с усмешкой, слушая тяжелый вздох своего друга. Ласковое прозвище прилипло к Никите почти четыре года назад, еще со времен нашего недолгого романа. “Мышонок” стал моей маленькой местью за бесчисленных ‘деток’, ‘кисок’ и ‘заек’. В дни моего исключительно хорошего настроения Ник слышал почтительное обращение “мышь”. Зато “Мышеночек”, сказанное капризным тоном, ффф… означало “спасайся кто может”.

- Неужели, ты соскучилась, родная? Ты не звонила мне недели две.

- Не было времени, милый. Работа, фи…

- фитнесс, - Ник закончил за меня и возмутился притворно. - В твоем расписании нет для меня минутки.

- ЭТО уже минутка? Теряешь силы? - пошлая шутка пришлась Нику по душе. Он расхохотался.

- Может, проверишь?

- Может быть, Мышонок.

Снова фырканье в трубку.

- Ты, что, звонишь в такую рань?

- Нам нужно встретиться. Это из-за Андрея.

- Что случилось? - от игривого тона в голосе Ника не осталось следа.

- Марина уходит к другому.

- Бл***

No comments.

Гневная тирада Ника не затянулась надолго. Но эпитеты, которыми мужчина наградил Марр, вау… Я была впечатлена. Ник ждал столько лет, чтобы отвести душу?

- Ты закончил?

- С ней закончишь… - мужчина процедил едва слышно. И я заключила, что продолжения не будет. По крайней мере, сейчас.

- Отлично. Ты сегодня свободен? Можешь встретиться?

- Через… - Ник замолчал на мгновение, прикидывая время, - часа два. Я приеду к тебе?

- Нет, - откликнулась быстрее, чем надо. И выдала себя с головой. Наше расставание с Ником было вполне мирным, и нам удалось сохранить дружеские отношения без проблем. Но постоянные намеки Ника и его попытки вернуться к необременительным отношениям между нами - все это заставляло чувствовать себя неуютно. Сопротивляться природному магнетизму Ника, тем более, когда мы остаемся наедине, мне было не так просто. Я чувствовала себя человеком, подсевшим на дорогостоящий наркотик. И усугублять ситуацию мне совсем не хотелось. - Встретимся в Looking Rooms.

Мужчина хмыкнул.

- Договорились.

***

Время в ожидании Ника тянулось невыносимо долго. Я пила уже вторую чашку кофе, отказавшись от предложения официанта заказать полноценный обед. После разговора с Мариной на языке все еще оставался мерзкий привкус, будто я только что выпила стакан абсента. Шокирующая новость о желании Марр бросить Андрея меркла по сравнению с ее обвинениями в мой адрес. И пусть сказано было немного, пусть все ее домыслы действительно звучали глупо, но это ничуть не облегчало моего состояния. Странно, что мне удалось сохранить спокойствие и не оттолкнуть ее от себя. Лет пять назад я бы, вряд ли, сдержалась.

- Давно меня ждешь? - Ник появился из-за моей спины спустя чертову уйму времени, легко склонился ко мне и поцеловал. В щеку. Пришлось стремительно отстраняться, чтобы невинное прикосновение мужчины не переросло в нечто большее. Ник мастер на подобные шутки. А расхлебывать, как всегда, придется одной мне.

- Садись, - я поморщилась и указала на белый диван напротив. Ник очаровательно улыбнулся.

- Ну, не злись, Кси. Я забыл.

И глаза такие милые-милые. Фффф…

Я откинулась на подушки, молча наблюдая за бывшим парнем, который при малейшем желании с моей стороны вновь мог превратиться в моего постоянного кавалера. Эта легкость, с которой Ник был способен обойти все мои щиты и опять подобраться … к моему телу (будем называть вещи своими именами), раньше меня пугала. И прошло не так много времени с тех пор, как я научилась держать свои инстинкты под контролем. Как бы банально это не звучало, дорогой мистер Кэп, но тот, с кем ты абсолютно гармоничен в постели, не всегда есть хороший партнер во всем остальном, что выходит за рамки постельных игр. И, наоборот, кстати, тоже. В нашем случае с Ником получилось именно так.

После истории с Тимом я охладела к романтическим отношениям на многие месяцы вперед. Переезд в Москву, учеба в новом Вузе, подготовка к диплому, работа вечерами - все это отнимало слишком много сил. В тайне я была этому рада. Мне не хотелось думать ни о ком, не хотелось сближаться с кем-нибудь настолько, чтобы снова испытывать те же чувства, ту же боль, если отношения с новым парнем закончатся так же печально, как и с Тимуром. Я была не готова к этому ни через три месяца, ни через полгода.

Ник постоянно крутился рядом. Я привыкла к нему настолько, что не воспринимала его, как мужчину. И если когда-то то раньше было иначе, то в тот год Ник в моих глазах превратился в существо, полностью лишенное пола. Просто друг, который позволял мне ошибаться на его счет, который не делал ни одной попытки развеять мои иллюзии. До тех пор, пока…

Нет, нет. Ничего интересного.

В нашей истории с Ником не было никаких следов злого рока или фантастического стечения обстоятельств. Только Андрей, быть может, приложил свою “руку” к нашему роману с Ником. Авария и последовавшие за ней два месяца лечения в больнице многое изменили в наших отношениях с Флеймом. Он замкнулся в себе, не хотел никого видеть, неохотно отвечал на наши вопросы. И все наши попытки вытащить его из депрессии были тщетны.

Только Марр (святая Марр, тогда я была безмерно ей благодарна за помощь), она одна умудрялась отвлекать Флейма от грустных мыслей. Она приходила к нему в палату и могла часами рассказывать что-то о своих делах, о своих мыслях, о том, как провела свой день… Ей не нужны были ответы Андрея. Ей важно было просто с ним поделиться. И спустя несколько дней он сам заговорил с ней.

Мы с Ником незаметно отошли на второй план. Друзья, но уже не такие близкие, как Марина. Предоставленные сами себе, угнетенные состоянием друга, удивленные его стремлением быть с Марр, мы с Ником нашли нет, не утешение (это, черт побери, было бы слишком патетично для такого парня, как Ник), мы с ним нашли, скорее, способ отвлечься. И это оказалось так естественно и так… просто.

К тому времени, как мы с Ником начали встречаться (в ту ночь я просто перебралась в его спальню) мы уже год жили под одной крышей, делили одну на троих кухню, ходили по магазинам и вместе развлекались в клубах. Совместный быт не был в тягость, и привычки друг друга совершенно не напрягали. Мы просто ужинали в сто тысячный раз вместе, смотрели очередной мыльный сериал в стиле Городских пижонов и обсуждали какую-то ерунду. Не было вспышек, не было замирания сердца.

Мы выключили телевизор, помыли посуду и Ник легко придержал меня на выходе из кухни.

- Пойдем ко мне?

Я отлично помню этот момент. Ник был абсолютно спокоен, он улыбался своей фирменной сногсшибательной улыбкой, и в глубине его глаз плясали чертята. Те же самые чертята, что и во время нашего первого (о да, и моего первого в жизни) поцелуя. С ним.

Предложение Ника казалось мне таким… правильным. Единственно правильным в эту секунду. Я улыбнулась ему, не чувствуя ничего, кроме облегчения и…невероятной легкости в теле. В тот день Тимур перестал существовать для меня. Ник стер малейшие воспоминания о Керимове на несколько месяцев, тех самых 68 дней, что мы были вместе.

- Откуда ты узнала о Марр? - голос Никиты, только что закончившего делать заказ официанту, наконец, вырвал меня из раздумий. Я вздрогнула и, чтобы скрыть свое состояние, потянулась за чашкой кофе. Последний глоток крепкого напитка, и я снова смогу мыслить здраво.

- Марина позвонила сама и попросила приехать.

- Вы же не общаетесь с ней несколько лет, - Ник изумленно выгнул бровь.

Поведение Марр действительно не вписывалось в правила игры, которые она задала после свадьбы с Андреем.

- Ей нужна моя помощь. Она хочет, чтобы я сообщила Андрею о предстоящем разводе.

Ник выругался во второй раз.

- Она больная!

Я покачала головой. Вот это, вряд ли.

Я никогда не считала Маришку неадекватной. Моя подруга всегда была чертовски логична. И даже говоря о своих чувствах к Флейму, о своем невероятно сильном влечении к нему, она строила блестящие логические цепочки рассуждений. Капелька фанатичного блеска в ее глазах во время подобных разговоров только украшала Марину.

Вот это стремление к цели, вот это уверенность в себе!

Иногда я завидовала Марр: ее умению добиваться желаемого, ее стремлению идти вперед. Никогда не опускать руки и побеждать. Мне не всегда хватало на это сил. Зато Марр всегда была чертовски успешна. Да, временами она перегибала палку, временами действовала напролом, забывая о чувствах близких… Но я принимала Маришку такой, какая она есть. Просто потому что мы мало чем с ней отличались. И дело, кстати, не в общих интересах, увлечениях или взглядах на жизнь. Мы были похожи в мелочах. А еще, ко всему прочему, нас обеих со страшной силой тянуло к “плохим” парням. Я была “подвинута” на Керимове, а Марр серьезно “болела” Андреем. Ни одного, ни другого назвать идеальными кавалерами было нельзя. Но кто смотрит на такие мелочи в двадцать лет?

Впрочем, ситуация Марр оказалась хуже моей. Мне удалось сбежать из Энска, забрать без проблем документы из универа, перевестись в Москву. И Тимур, Лис… и все, что было связано с моей прошлой жизнью, осталось за пределами моего нового мира. Для меня столица стала другой вселенной. И воспоминания о Тиме блекли тем быстрее, чем стремительнее становилась моя жизнь на новом месте. Но Марр…

Мой переезд в столицу, мой переезд к Флейму и Нику, если быть точной, - вот это испортило почти все, что можно, в наших отношениях с Мариной. Быть может, не будь Флейм моим другом, не нуждайся я так сильно в его помощи (о, да… слепая эгоистка!), все бы сложилось иначе. И отношения с Марр никогда бы не закончились так печально. Наша школьная дружба рассыпалась прахом именно из-за того, что на пути Марр к ее заветной мечте стояла… я (кажется, так она мне однажды сказала?).

После переезда в Москву это стало чуть более очевидно. В столице Марр не удавалось так просто избегать Андрея. Если раньше Маришку спасало расстояние и мое нежелание посвящать подругу во все наши совместные с Флеймом дела, то теперь Марр осталась один на один со своими чувствами. И Флеймом, почти каждую неделю мелькающим перед ее глазами.

Мы никогда не говорили с Мариной об этом. Она не задавала вопросов, и после той истории в клубе в Энске Марр делала все, чтобы скрыть свои мысли об Андрее от меня. Иногда ее раздражение прорывалось в едких фразах, но я… не видела в них двойного смысла. Не видела всей глубины проблемы. И агонии Марины по моей вине тоже не могла понять.

А ведь все было так просто.

Флейм с Ником перетащили меня в свою квартиру, и первые полтора года в Москве я жила с ними. Уже одно это заставляло Марр злиться на меня. И она злилась… молча. О настоящих мыслях подруги (хотя какое право я имею называть ее подругой сейчас?) я узнала только после ее свадьбы с Андреем. Именно тогда Маришка четко обрисовала границы свободы своего мужа.

Никакой Кси. Никогда.

Мы много позже обсуждали эту ситуация с Андреем. Говорили о его выборе, о реакции Марр. Ее обиде и его любви… Может быть, этот разговор позволил мне лучше понять Андрея. Именно потому я с такой легкостью приняла решение друга и отдалилась от него настолько далеко, насколько это было возможно. Я больше не звонила ему сама, не предлагала встречи и не рассказывала о проблемах. Мы превратились просто в хороших знакомых с потрясающими воспоминаниями, которые остались в прошлом. Никаких семейных посиделок, никаких задушевных разговоров. И только тягостное…тянущее чувство в груди при встрече. Раз в три месяца. Часа на полтора…

Даже Ника я видела чаще.

- Ты меня слушаешь, нет?

- Да-а, ты сказал, что нам стоит поговорить с юристом…

Я вынырнула в реал, за долю секунды выхватывая из памяти последний услышанный от Ника вопрос.

- У тебя есть знакомые? - поинтересовался мужчина, сосредоточенно разглядывая кого-то в глубине зала.

Я отрицательно мотнула головой и потянулась за полупустым стаканом с соком. Ник, вряд ли, увидел мой жест. Блондинка с пышными формами только что приковала его взгляд к себе.

- Может быть, тебе стоит поговорить со Стасом и…

- Мы разберемся сами.

- Неужели?

Ник театрально изогнул бровь, выражая недоумение моей реакцией и категоричным ответом.

Нет, нет. Никите не удастся вытащить меня на этот разговор.

- Именно. Я, может быть, спрошу у Димки. Но никакого Калугина, договорились?

- Как знаешь, просто он…

- Н-иик, - я повысила голос, многозначительно глядя на друга. Не стоит переходить грань, когда я уже тысячу раз предупреждала, что не хочу этого делать.

- Ну, ладно…

Никита благоразумно замолчал и уже через секунду сосредоточился на обсуждении нашего незатейливого плана на ближайшее время. К моему облегчению, тема о Стасе была окончательно закрыта.

- Я найду специалиста по семейному праву сразу после выходных. Надеюсь, до понедельника Марр не станет дергать Андрея.

- Не думаю. У Флейма выступления все дни. Если Марина не дура, она подождет еще некоторое время.

- Может быть. Тут главное слово “если не дура”. Ты, кстати, уверен, что не стоит намекнуть Андрею? Марр обязательно скажет ему, что я обо всем знала.

- Не вмешивайся, Кси. Андрей этого точно не поймет.

- Мне бы твою уверенность. Все зависит от того, как Марр преподнесет это мужу. Мою осведомленность насчет их развода в том числе.

Ник задумался на мгновение.

- Это чисто мужская тема, Ксень. Поэтому советую тебе не трогать Андрюху. Я попробую сам пообщаться с ним. Окей?

- Да. Давай так…

Мы поболтали с Ником еще несколько минут. Он рассказал мне о последних новостях. В том числе, об Аленке, которая, наконец, перестала терроризировать его своими звонками. Отличная новость! С учетом их ужасно скандального разрыва и побега Ника в Амстердам полгода назад, сейчас Лена, отказавшаяся от преследования Никиты, совершила едва ли не подвиг Геракла.

- Тебя можно поздравить, наконец? Не верится, что все так удачно завершилось.

Мужчина тихо рассмеялся.

- Не торопись. Аленка еще раз двадцать может передумать. Еще одна больная, блин…

- Сам виноват, что довел до такого.

- Лучше скажи, что я вовремя пришел в себя.

- О, да. Лучше поздно, чем никогда.

Мы многозначительно переглянулись. К счастью, для Ника он выбрался из мутной истории с женитьбой на Аленке без особых последствий. И ее преследования - ничто на фоне тех ужасов, которыми грозил Нику отец Лены.

- А что новенького у тебя?

Новенького? В моей жизни почти ничего не происходит. За исключением редких историй с участием Мити. Впрочем, Михайлов последние дни ведет себя довольно тихо. Сейчас уже четыре часа дня, а он так мне и не перезвонил. Ему совсем не нужна машина?

- У меня все как обычно. Никаких новостей. Хотя в понедельник всем сообщат о моем повышении. Но ты уже об этом слышал. Я говорила.

- Да, кажется… Я, правда, плохо помню детали. Но не суть. Ты, как всегда, молодец, Кси, - Ник отсалютовал мне бокалом вина. В отличие от меня, он был сегодня без своего автомобиля. - Но не слишком увлекайся карьерой, - посоветовали мне после паузы. - Ты не выглядишь счастливой, знаешь?

Я усмехнулась. Какая наблюдательность.

- Ты не видел меня на работе, чтобы судить.

- Ну, тогда мне придется сделать вывод, что это из-за твоей личной жизни. С Калугиным все так плохо?

- Ник, не суй свой любопытный нос в наши отношения со Стасом. Я скажу тебе, если понадобится помощь.

- А она может понадобиться?

Я улыбнулась.

- Не торопи события, Мышонок. Лучше займись своей блондинкой. Она сейчас протрет на тебе дыру. Или испепелит меня взглядом.

Ник усмехнулся и довольно мне подмигнул.

- Тогда тебе пора поторопиться, Киска.

Я последовала его совету через пять минут.

***

Часы показывали почти десять вечера. 21:50, если сказать точней.

Где он, черт побери?!

Сначала обещает приехать за своей машиной, брошенной у меня под окном, а потом не подает признаков жизни.

- Куда ты делся? Твой мустанг еще долго будет пылиться в моем дворе?

- Эй, полегче. Ты чего злишься? - голос Михайлова не смотря на острый ответ звучал дружелюбно.

- Ты не звонил мне весь день.

- Эммм… - Митя запнулся на мгновение. - Это расценивать, как “я скучаю, милый”?

- Да, иди ты, - я была на грани того, чтобы бросить трубку.

- Тише, тише. Я шучу. Это шутка, Ксюш.

Я закусила губу, уставившись на свое отражение в зеркале. Из ванной клубами поднимался пар. Стекло постепенно покрывалось белесым налетом.

- У меня дела появились, - на улыбке объяснил Михайлов. - Может, ты хочешь присоединиться?

Я едва сдержала готовые сорваться с языка злые фразы. Он не мог пригласить меня раньше?

- Нет, не хочу. Развлекайся дальше.

- О… Ксюш, ты в порядке?

- В полном! Хорошей ночи.

Я отключилась.

После единственного на сегодня бокала вина, после нескольких часов в одиночестве в огромной квартире я чувствовала такое отчаяние… История Марины и Флейма выбила меня из колеи. А может быть, не только она. Временами на меня накатывало… что-то такое. Я становилась раздражительной с***й и с легкостью могла нарваться на скандал на ровном месте.

Не знаю, какого черта меня дернуло позвонить Димке. Возможно, просто хотелось сорвать на ком-то злость. А может быть… всего лишь, может быть, я действительно весь день ждала его звонка. Только разве я могу так просто в этом признаться?

Нет!

Бутылка шампуня упала в мыльную пену и в воде быстро пошла на дно. Мне показалось, что моя жизнь похожа на эту ванну. Пузырьки на поверхности, море пахнущей фруктами пены, а в глубине, стоит лишь приглядеться, десятки пустых банок - пустых мыслей.

Я точно схожу с ума.

***

- Где ты копаешься?

Кажется, я только на десять минут прикрыла глаза, закутавшись в пушистый плед и устроившись на диване в гостиной, и вот уже тревожный стук в дверь и настойчивая трель звонка вырвали меня из сна. Быстрый взгляд на часы подтвердил мои опасения. Стрелки замерли на отметке двенадцать двадцать. Почти полпервого ночи - отличное время для визита дру-уу-уга.

Я нацепила привычную гримаску ‘ненавижу-ненавижу-ненавижу’, и вопрос Мити, привалившегося к стене с бокалом коктейля в руках встретила полной сарказма улыбкой.

- Зачем явился?

Димка усмехнулся, почти в точности скопировав мое выражение лица, и вместо ответа протянул бокал.

- Это тебе. Еле довез. Мой водитель едва не отобрал у меня этот священный напиток.

- И что это?

- Зеленый рай.

- Звучит гадко. Не хочу рисковать.

- Не будь занудой. Пей и собирайся.

- Не поеду ни-ку-да.

- Еще как по-е-дешь, - Митя расплылся в снисходительной ухмылке, прищурил один глаз, разглядывая меня с ног до головы, и прежде чем я успела придумать достойный ответ, этот нахал уже подвинул меня с прохода. - Где твой гардероб?

- Что ты делаешь?! - я попыталась праведно возмутиться, хотя бесцеремонное поведение Михайлова, ураганом влетевшего в мою спальню и зарывшегося с головой в многочисленные ‘тряпки’ подняло мое настроение до приемлемой высоты. Я сдерживала улыбку.

- Ищу тебе самый п****ый наряд. Одевай это! - в мою сторону полетел красный кусочек ткани.

- Спятил? Я в нем выгляжу, как…

- То, что надо! - Димка одарил меня таким хитрым взглядом, что только слепой не смог бы догадаться о коварном плане, созревшем в голове этого интригана. Сегодня намечается отличная ночь. - Поторопись, детка.

- Слушаюсь, босс, - я, наконец, позволила себе рассмеяться. Митя вытащил из моей ладони пустой бокал и, шутливо шлепнув меня по пятой точке, покинул спальню.

- Десять минут, Кси. Нас ждут.

- Не отвлекай!

***

У выхода из подъезда нас с Михайловым действительно дожидалось такси. Высокий водитель курил, привалившись к дверце машины. На лице - полнейшее безразличие к происходящему. Невозмутимый и спокойный, как танк, он выглядел так, будто в ожидании нашего возвращения он мог бы провести здесь еще пару часов. Я на мгновение позавидовала ему. Мне бы такую выдержку и хладнокровие.

- Будешь мартини? - вольготно устроившись на кожаном диване, Дима протянул мне полупустую бутылку. На самом дне плескалась зеленая жидкость.

- Из горла? - я чуть-чуть повела носом. Пить мартини, не разливая его по бокалам - моветон. Но Михайлов не парился по поводу таких загонов.

- Ну, это же не шампанское, Ксень, - резонно возразил парень.

Я фыркнула.

- О, да. Оч-чень аристократично.

- Не привередничай… - Михайлов прищурился, отвинчивая крышку и делая быстрый глоток. - Мы едем веселиться. Просто расслабься.

- А как же этикет и…?

- Да, по***

Я понимающе улыбнулась. В экспрессивном ответе Мити слышалась злость. Все как всегда.

Жизненная установка Михайлова была так проста: плевать на все и всех. Делать только так, как хочется делать. И даже законы… давай притворимся, что для нас их не существует? До тех пор, пока никто не поймал нас с поличным.

Красивое отношение к жизни.

Таких, как Митя, называли прожигателями жизни, тупоголовой золотой молодежью. Зарвавшимися щенками, живущими за счет предков. Но если бы все было так просто. Да, ни Михайлов, ни его друзья не делали ничего, чтобы доказать обществу свою “ценность”. Они были выше условностей и мнения большинства. Им было насрать, что о них думает “быдло”. Только собственное мнение и мнение друзей принималось в расчет. Они были счастливы в той мере, в которой могут быть счастливы люди, уставшие от бесконечной череды развлечений, вседозволенности и циничности современного мира. Иногда мне было их жаль.

А иногда… мне не хватало той легкости, с которой Митя относился к жизни. Ему действительно было пофиг. So do I.

***

В субботний вечер в клубе было не протолкнуться. На основном танцполе в экстазе извивалась многорукая толпа. Крики восторга летели над залом, почти заглушая электронные басы. Как ледокол сквозь море человеческих тел, Михайлов вел меня к вип-залу.

- У нас сегодня шикарная вечеринка, Кси! Готовься! Мой друг приехал в Россию на несколько недель, так что тусим-тусим-тусим!

Митя расплылся в довольной улыбке и, толкнув полупрозрачные двери, первой пропустил меня внутрь.

Приветствия, улыбки, объятия и дежурные поцелуи в щечку.

- Шикарно выглядишь! …

- Как дела?…

- Что не приехала раньше?…

-Ты должен мне штуку, я же говорил, что он ее привезет!

Суета первых минут встречи, наконец, улеглась. Мне уступили место на диване и передали высокий бокал с фруктовым коктейлем.

- А где наш британский мачо?

- А где наш британский мачо? - Митя поинтересовался, сделав щедрый глоток из своего стакана. Зажмурился на секунду от удовольствия и пробормотал с детской обидой в голосе. - Только прилетел и уже слился. Кто будет тусить?

- Он щас вернется, - Денис подмигнул Михайлову. - Пацан соскучился по русской крови.

О, да. Девчонки.

Я хмыкнула и почти собралась спросить, что же за таинственный друг Мити решил посетить столицу. Но план изменился, стоило Игорю, секунду назад наклонившемуся под стол, чтобы поднять упавшую туда вилку, вдруг ловко стащить с меня босоножку. Я взвизгнула от неожиданности.

- Потеряла, потеряла! - раздались крики и улюлюканья.

Ребята расхохотались.

- Отдай!

- Забери!

- Верни на родину!

- Да, конечно!

- Гад! Здесь пол холодный!

- А ты на диванчик, на диванчик!

Наблюдая за моими попытками дотянуться до него, Игорь помахал ей у меня перед носом и в последнюю секунду отдал мою туфельку Максу. Тот через стол кинул “хрустальный башмачок” Филиппу. Еще мгновение, и счастливым обладателем босоножки стал Михайлов. По счастливой случайности, Димка оказался в этот момент ближе всего ко мне.

Ага!

Я действовала на одних инстинктах, мало задумываясь о том, как выгляжу со стороны. Об этом вообще забываешь в компании Мити. Рывок в сторону Димки, и я закончила свое движение уже на его коленях. Все, на что хватило Михайлова, это вытянуть руку, поднимая как можно выше мою вожделенную туфельку.

- Сдавайся!

- Разбежалась.

Нет, ну, не нахал ли?

Я почти дотянулась до ремешка босоножки, легко царапнула ногтями запястье Михайлова, для надежности упираясь в его плечи, чтобы не упасть. Парень подо мной протяжно выдохнул.

И почти мгновенно произошло сразу несколько событий.

Рука Мити выпустила туфлю, мои пальцы сомкнулись на заветной добыче, и я почти издала победный вопль, радуясь, как ребенок, своему триумфу. Но Димка вдруг неожиданно дернулся подо мной, его ладони легли на мою талию.

Что за?…

Удивиться я уже не успела. Меня резко притянули к мужскому телу, и, потеряв равновесие, я рухнула на грудь Мити.

Глаза в глаза - взгляд, как вспышка. А потом губы Михайлова нашли мои, и смех его друзей и их комментарии вроде “Правильно, штрафной!”, “Не подкачай, парень!”, “Знай наших!” отошли на второй план.

- Ксения?

Звук [этого] голоса вернул меня с небес на землю в считанные доли секунды. Сердце ухнуло вниз, и дыхание перехватило. И только Михайлов не подал вида, что ему что-то мешает. Он даже не подумал остановиться. Еще крепче прижав меня к себе и не позволяя освободиться из его объятий, Митя прикусил мою нижнюю губу.

Бо-ольно.

Я едва сдержалась от возмущенного стона (да-да, не хватает только застонать! И ведь Михайлов прекрасно понимает, что происходит). Я напряглась сильней, когда рука парня стремительно и без предупреждения! переместилась с моей талии на бедро. Мое короткое платье задралось выше.

Ах, ты черт!

Мне захотелось влепить Михайлову пощечину. Что он себе позволяет? Разве он не…

Внутренний голос подавился вопросом, как только я трезво оценила обстановку. Не я ли первая начала эту игру? И не я ли поддержала забавную шутку Мити с поцелуем? Дергаться сейчас и изображать праведный гнев еще глупее, чем отвечать на ласки Михайлова. Если играть, то играть до конца. А с Митей я разберусь позже.

Как-нибудь.

Может быть.

Завтра?

Мысли путались. Напряжение в мышцах росло. Спина ныла от неудобной позы. И все же я вела себя очень смирно.

Мне все равно, шептала про себя и страшно хотела поверить в собственные слова. Мне должно быть наплевать на того человека, который сейчас молча смотрит на меня с Митей. Меня он не волнует! Ни ка-пель-ки!

Я постаралась максимально расслабиться, обмякла в объятиях Димки и позволила его рукам продолжить исследование моего бедра ровно до тех пор, пока проворные мужские пальцы не коснулись кружевного белья.

- Помедленней, детка! - я поймала момент, когда Михайлов, увлеченный поцелуем, не был готов к моему рывку.

Ну, конечно! Под юбкой у меня куда интересней!

- Продолжим позже, - Митя, как ни в чем не бывало, одарил меня многообещающей улыбкой и лениво повернул голову в сторону двери.

Мне бы его смелость.

- Привет, чувак. Куда пропал?

- Не бухти. Ты и сам долго возился.

- Зато я привез ее, - кивок в мою сторону.

К этому времени я уже успела перебраться с коленей парня обратно на диван. Подол платья был аккуратно поправлен, а босоножка возвращена на место.

- Вижу, ты постарался, брат. Ну, здравствуй, Ксюш.

Я прищурилась, понимая, что дальше игнорировать “британского” гостя нельзя и медленно подняла глаза на замершего в дверях Керимова.

Керимова-младшего?

Облегчение, которое я испытала при виде Лешки, было невероятным. Я чувствовала себя так, будто только что удачно завершился мой стремительный полет в пропасть. Я жива. Не может быть. Губы сами собой расплылись в улыбке. И Лешка, выросший, возмужавший, изменившийся почти до неузнаваемости брат Тимура, счастливо улыбнулся в ответ.

- При-ивет!! Черт, я тебя совсем не узнала!

О да… Твой голос безумно похож на голос Тимура. Те же интонации, та же плавность речи. Как же здорово, что я все же ошиблась.

- Значит, буду богатым, - Лешка дежурно отшутился и наклонился ко мне через стол. Мы коротко обнялись и поцеловали друг друга в щеку. Рука Михайлова в этот момент медленно поглаживала мое колено.

Да уж, друг, мою жизнь ты облегчать не намерен. Дождешься ведь… последствий.

Я коротко стрельнула глазами в сторону Мити, поймала его вызывающий взгляд и едва заметный кивок головой (ну и, что ты хочешь мне этим сказать?). И села обратно на свое место. Лешка занял свободный стул на другом конце стола.

************

В шесть часов утра в такси, которое должно было доставить меня домой, моим неожиданным попутчиком оказался Михайлов. Он незаметно вырос из-под земли как раз в тот момент, когда я садилась в машину. Не церемонясь, он потребовал, чтобы я подвинулась на соседнее кресло и, хотя я не торопилась подчиняться его приказу, он немедленно впихнул свою пятую точку в салон авто.

Наглость второе счастье.

- Поосторожнее нельзя? - возмутилась, вынужденно сдвигаясь левее и освобождая место нахалу.

- Цы-ы-ыц, - Митя сверкнул глазами и состроил “страшную” рожицу. Ему бы только детей в цирке пугать. - У меня от твоих воплей уже болит голова, - сообщил доверительно и аккуратно прикрыл дверь.

Прекрасно!

- Тогда проваливай отсю… -

Михайлов резко повернулся ко мне, его рука вцепилась в мое запястье, свободная ладонь закрыла мой рот.

- Не начинай, - коротко и по слогам, видимо, чтобы до глупой блондинки быстрее “дошло”.

Да, неужели?

Будь на месте Михайлова кто-то другой, он был уже давно получил в зубы. Но Митю я пока еще была в состоянии терпеть. В конце концов, как законченный неандерталец, он вел себя довольно часто.

Лидочка говорит, что подобное поведение мужчины безумно заводит представительниц прекрасного пола. Я склонна с ней согласиться. Меня Митины выходки точно заводят. До желания устроить ему хорошую трепку, как только этот глупый мальчишка проспится и придет в себя. Завтра у меня будет масса времени, чтобы придумать, что я буду с ним делать.

Я молча убрала руку Димки со своего лица, смерила его недовольным взглядом и отодвинулась подальше от умирающего от мигрени парня.

Ты у меня завтра с руки будешь есть, милый. Это я тебе обещаю.

- Ксю-ю-уш, - просительные нотки в голосе Мити прорезались, как только такси припарковалось у моего подъезда. - Ну, не зли-и-ись. Можно, я у тебя останусь? Ну, позаза?

Ха, значит, когда нам очень надо, мы ведем себя, как хороший мальчик?

- Ну, конечно. Оставайся, Дим, - я невинно улыбнулась и первой выбралась из машины. Пыхтящий Михайлов, похоже, не до конца поверивший своему счастью, неловко последовал следом за мной.

- Что, правда, можно?

Я замерла у подъездной двери, дожидаясь, пока несчастный Димочка доберется до меня. И пока единственное свободное в округе такси отъедет подальше от моего дома.

- Нет. Я соврала. Я таких придурков, как ты в гости не приглашаю.

Мой взгляд проследил за скрывшимся за поворотом такси. Михайлов удивленно уставился в ту же сторону.

- Это ты типа мне отомстила?

- Вроде того.

- Засранка.

- Пьяная свинья.

- О… Это уже удар ниже пояса. Брейк!

- Вот еще! Давай проваливай, я спать хочу.

- Я тоже.

- Даже не думай. Ты у меня не останешься.

- А если я очень-очень попрошу?

- Нет!

Вскинула подбородок и потянулась к дверной ручке .Михайлов, спасая свою шкуру, рухнул передо мной на колени, сжал в объятиях и прижался щекой к моему животу.

- Ну, прости-и-и меня-я-а.

- Ты что орешь. Замолчи сейчас же. Ты весь двор перебудишь!

- Замолчу, если пу-устишь!

- Прииидурок, - зашипела, скрывая улыбку. Можно подумать, что я не знала, чем это кончится. - Отпусти меня и пошли домой.

- Благодарю, боярыня. Святая! Святая!

Михайлов, дурачась, попытался поклонится мне до земли. Пришлось поддерживать его за локоть, чтобы он не расквасил свой аккуратный носик об асфальт. Хотя этот самец вполне заслужил подобное “наказание” за все хорошее, что он натворил за вечер.

- Попробуешь зайти в мою спальню, получишь в зубы, - предупредила Митю, как только мы оказались в квартире.

- Что-то ты завелась, - Димка даже не пытался притвориться довольным. Тоске в его глазах мог бы позавидовать даже Шрековский кот.

Ага, два раза.

- Ты меня понял? - спросила строго.

- А, может…

- Может, но это будет последний раз, когда мы с тобой общаемся, как друзья. Если тебе нужна очередная подстилка и никого другого ты найти не можешь, то велком в любое время. Но обо всем остальном можешь забыть сразу же.

- Жестокая ты, Кси…

- Мы договорились?!

- Да, - буркнул недовольно и поплелся следом за мной в гостиную. Я кинула подушку и плед на диван.

- Русская ночь на пятом канале, ми-илый, - подмигнула Михайлову из дверей своей спальни.

- Язва! - донеслось вслед.

- Осторожнее, - девичий голос окликнул меня, как раз в тот момент, когда я запнулся за выбитую из общего полотна тротуарную плитку.

- Что?! - я почти с ужасом уставился на девушку, идущую по левую руку от меня.

- Я сказала, осторожнее, Тим, - Она, словно не замечая моего состояния, охотно повторила свое предупреждение, и крохотная улыбка легла на ее губы.

Я сглотнул, на секунду или две потеряв дыхание. К счастью для меня, Она уже отвела взгляд, чтобы снова посмотреть на дорогу.

Ээээ… то есть?

Я остановился и прежде, чем кинутся следом за Ней, нервно оглянулся по сторонам.

Родной город в разгар лета тонул в зеленых красках, солнечные лучи пронзали тенистую аллею насквозь. Узкая дорожка, ведущая вглубь парка, напоминала пятнистую шкуру леопарда.

Черт побери, знакомое место. Но, Энск? Что я делаю здесь? Как и почему именно с ней я оказался в этом районе?

Память была чиста, как альбомный лист.

Я потер ладонями глаза, наблюдая за тем, как девушка отошла от меня чуть вперед и остановилась, дожидаясь, когда я подойду ближе. Она не выглядела взволнованной или удивленной. Она точно знала, что я последую за ней.

Невероятно. Но, похоже, я тоже знал об этом.

Через несколько минут мы неторопливо продолжили наш путь по дорожке. И только молчание, повисшее между нами (или висевшее до сих пор) медленно, но верно убивало мой мозг. Хотелось кричать.

- Не могу… Больше не могу…

- Что? - мое невнятное бормотание себе под нос все-таки достигло ее слуха. Она замерла на мгновение и нетерпеливо повторила. - Что ты сказал?

Что я сказал? Боже, это чертовски мило!

- Что это такое?! - устав от бесполезных попыток понять, что со мной… с нами! происходит, я почти закричал на нее.

- В смысле? - тихо, не поднимая глаз от плитки, спросила она.

- Это все… Это… - я махнул рукой, указав на себя… нее, - по-настоящему?!

- То, что мы вместе? - она не обратила внимания на мой жест. Все так же продолжала смотреть себе под ноги.

- А мы вместе? - Я постарался говорить спокойно, но удивление рвалось наружу. Голос дрожал от гнева, возмущения и чего-то еще. Может быть, обиды, что все ЭТО не произошло раньше? - Хочешь сказать, что все вернулось через 5 лет? И вернулось бесследно? Или, наоборот, то, что было, пропало бесследно? Что ЭТО такое, Ксень?

- А как ты думаешь? - наконец-то, я был удостоен её взгляда. - Что ты видишь? Ты не замечаешь, что за два часа мы ничего не сказали друг другу? И если бы ты сейчас “не упустил реальность из вида”, то мы бы, вряд ли, заговорили. Мы даже идем по разным сторонам дороги.

И на самом деле, я попытался посмотреть на нее вновь, но нас уже разделяла проезжая полоса. И только ее голос все так же хорошо доносился до меня, и я видел, какого диаметра ее зрачки и как она все так же едва подергивает носом в перерывах фраз.

- Что. Это. Значит?! - повторил громче. - Только что мы были рядом, а теперь за несколько метров друг от друга! - между нами тем временем проносились машины. - Да и я… Я ведь был в столице пару часов назад, не подозревая, что ты оставила ВСЕ и вернулась сюда. Как ты можешь с уверенностью утверждать, что мы теперь вместе? Да, может мне показалось, но ты права, я ‘упустил реальность’.

Я отвернулся от девушки, чтобы не видеть обиды в ее глазах.

Энск вовсе не изменился, все осталось таким же, как и пять лет назад. В тот единственный летний месяц, который мы провели вместе. Все те же занавески на окнах; те же пенсионеры, гуляющие по центральной улице; та же детвора, бегающая с бутафорскими пистолетами; и да, все тот же застывший диск солнца на небе.

- Ты, правда, не помнишь? - теперь ее голос звучал глухо. - Ты не помнишь, как ты силой забрал меня? Как твои нелепые фразы сыпались одна за другой, а я беззвучно плакала на твоем плече, как ты… да, как ты мог забыть?!

- Что я сделал?

Дурацкий розыгрыш! Дешевая игра! Я, уж точно, не позволил бы себе совершить ТАКУЮ глупость. Надо быть психом или находиться под влиянием сильнейших психотропных средств, чтобы силой забирать Кси из ее дома. Один раз она уже отказала мне.

И все-таки, что-то толкнуло меня проверить карманы джинсов и ветровки. Я почти не удивился, обнаружив в итоге крохотный клочок бумаги с текстом: “Москва, Лихов переулок, д.3, кВ… **.”

- Вот видишь, ты даже записал мой адрес.

Это она так смеется?

Я крепче стиснул зубы. Мое недоверие продолжало расти, не смотря на находку. Я не мог этого сделать, не мог ее забрать!

- Неужели, ты просто так поехала со мной? - усмехнулся, стараясь подловить ее… на лжи?

- Нет, - она опустила голову в попытке спрятать слезы.

Почему, она плачет?

- И что теперь? - спросил у нее, но вопрос бумерангом вернулся обратно. Я успел забыть, что Она тоже сильна в этих играх.

- А ты не знаешь? - Она снова смотрела в мои глаза. - Это ты добился того, чего хотел. Так ответь мне, зачем все это? К чему, ты искал встречи со мной? Зачем говорил, что виноват? Зачем клялся, что хочешь все исправить? Для чего-то это ведь было нужно?

- Я… я думал, что люблю тебя.

- А сейчас ты думаешь иначе?

Воцарилось молчание.

Тем временем мы уже миновали городскую поликлинику. Немного осени, немного весны, и микро-доля лета висели в воздухе, и то ли это был рассвет, то ли закат. Я почувствовал ее духи… Этот незабываемый запах ванили. Все детали остались прежними, все, кроме их владельца.

- Тебя не было бы здесь, если бы ты не любила меня. Так в чем же подвох?

- Я поверила тебе, - последовал короткий и полный грусти ответ. - Я предала все, что было мне дорого… Из-за тебя. Я не знаю теперь, в какую сторону был сделан мой шаг. Быть может, это еще один шаг по лезвию ножа. А может, за ним последует новое падение в пропасть. Я не знаю, что ждет меня впереди. Но я сделала выбор. Я - с тобой.

Щелкнула зажигалка, табачный дым наполнил легкие. Мы оказались около ее старого дома. Балконы четырнадцатиэтажки безо всякого интереса смотрели на нас, а мы старались понять, что нас до сих пор связывает.

- Ты помнишь ту субботу, за неделю до сессии? Тот день, когда я фотографировал тебя? Неожиданную непогоду, которая проявила себя на 100%, как только мы начали съемку, помнишь?

Подвешенное и нервное состояние владело мной, и, наверное, в тот момент она тоже была напряжена.

- Помню… - она откликнулась после паузы и отвела взгляд. - Я показывала тебе улицы Старого города, а ты обстреливал меня очередями кадров… - в памяти под залпы вспышки сохранялись эти моменты. Я тоже прекрасно их помнил. - Хороший был день, только погода была против этого фотосета. Кстати, давно хотела спросить, ты сохранил фото?

Ч-что?

Я открыл было рот, собираясь ей ответить, но…Память - все тот же долбанный чистый лист, была абсолютно… девственно пуста. Куда я дел ее фотки? На секунду я почувствовал себя так, будто одним только ЭТИМ я предал ее.

И она все равно вернулась вместе со мной в Энск?

- Может, присядем? - спросил тихо, пытаясь уйти от неприятной темы. Мне нечего было ей сказать. И это тоже - пугало.

Она одобрительно кивнула.

Мы сели на бетонный бортик какого-то офисного здания. И она без предупреждения вдруг положила голову мне на колени. Наши взгляды снова встретились.

Сколько можно?

Мне больше не хотелось сопротивляться. Я дал слабину и впервые за этот сумасшедший день осторожно поцеловал ее в губы. Всего один маленький поцелуй. А потом отодвинуться на несколько сантиметров, заглянуть в ее глаза и безмолвно задать очередной вопрос: ‘ты не против?’

Она вновь ободряюще мне улыбнулась. И я почувствовал себя так, словно после долгой поездки, наконец, вернулся домой. Именно туда, где меня все это время ждали. Может быть, это называется счастьем?

Еще несколько минут были заполнены такими забытыми… такими нужными ласками. Моя ладонь скользнула под край белой футболки, кончиками пальцев я погладил ее обнаженную кожу.

- Подожди, - она вдруг выдохнула умоляюще, оторвавшись от моих губ.

- Но…

- Ты не ответил, ради чего все это. Не сказал… А я… Я не знаю, что будет дальше… с тобой. С нами. Я боюсь, что для тебя это всего лишь игра. Игра на фарт, в которой ты ведешь себя как победитель, но… Рано или поздно все изменится, все вернется назад! Сегодня ты выиграешь у меня, а завтра останешься в дураках. Ты понимаешь это?

Я понимал. Она была как всегда абсолютно права. Единственная девочка, которая умела задавать такие вопросы.

- Я боюсь повторить свои ошибки, - признался обреченно. - И я не знаю, как исправить те, что уже успел совершить. Стоит ли их исправлять сейчас? Ты можешь просто поверить происходящему? Можешь? Просто я… Я не знаю, какой ответ будет верным.

- Не подбирай слова. Скажи, как есть.

- Как есть? Но ты сама все видишь: мы опять не озадачены ничем, если, конечно, забыть о случившемся за последние сутки. Мы никуда не торопимся. Твоя голова у меня на коленях, над нами солнце и что-то еще, я имею в виду - что-то пока необъяснимое, что-то, что вселяет надежду на завтра, по крайней мере, для меня это так. Ты видишь детей во дворе? Пойми, мы те же самые дети, только игрушки у нас другие, и правила жестче, но наша игровая площадка такая же, как у них. Да, в свое время я все испортил, и ты не сделала ничего, чтобы меня остановить, но все это неважно теперь. Важен этот самый миг, этот твой взгляд, и губы, которые не могут обмануть, когда их целуешь.

Мы смотрели друг на друга еще несколько минут.

Когда я почти отчаялся ждать ее ответа, она вдруг приподнялась и поцеловала меня. Обстановка вокруг почти мгновенно сменилась. Уже не было ее старого дома, не было детской площадки, лишь дорога на другом конце города, нелепый люд и громкий звук проезжающих машин. В который раз за день я не мог понять, почему мы опять куда-то идем, взявшись за руки, и почему она что-то весело рассказывает мне о своих планах.

Как такое может быть? Разве это все… правда?

Мне захотелось расслабиться и позволить себе думать, что ответы на эти вопросы действительно неважны здесь и сейчас.

Все-таки это был закат, солнце медленно заваливалось на боковую, и пелена наступающей ночи обрекала горизонт на темноту.

Она все так же шла рядом со мной, и мысли потихоньку наводили порядок в моей голове.

******

К чему эти сны? Изматывающие и доводящие до слез? Заставляющие жалеть о том, что было и о том, чего никогда не может быть? К чему они?! Что мое подсознание пытается мне сказать?

Пусть это не ночные кошмары, от которых сердце пускается в галоп, а душа проваливается вниз живота. Но эти сны, они травят меня изнутри. И от того они страшнее в сто крат.

Не нужно быть Фрейдом, чтобы понять, отчего они снятся: неожиданная встреча с Лешкой, интрижка с Митей, последний разговор со Стасом. Мне хочется чувствовать себя любимой и любящей. Единственное истинное желание на данный момент. И нет смысла сейчас вспоминать о Тимуре. Хватит и того, что всю прошедшую ночь я грезила себя им.

Я позволила себе провести в постели еще десять минут. Стрелки часов медленно приближались к полудню, спальня тонула в розовом свете солнечных лучей, пробивающихся в комнату сквозь тонкую ткань на окнах. Не хотелось вставать, не хотелось выбираться из-под тонкого одеяла. Не хотелось никого видеть. И разговаривать ни с кем не хотелось. Вот бы просто однажды открыть глаза и понять, что все вернулось назад, на далекие лет восемь или девять назад, ко времени моего школьного выпускного, вступительных экзаменов в Вуз и учебы на первом курсе.

Я бы переиграла все по-другому. Я бы все сделала иначе.

- Возьми меня, да-а… - женский голос, томный и сладкий, вдруг достиг моего слуха.

Девушка умоляла кого-то о… чем-то, и ее намерения не оставляли сомнений. Из соседней комнаты некоторое время доносились ее музыкальные ахи-вздохи. Со все возрастающей волной раздражения я начала прислушиваться к ним. Происходящее за закрытыми дверями вызывало во мне стойкое желание немедленно устроить скандал и вышвырнуть Михайлова с его подружкой из квартиры! К черту! Повторяющиеся раз за разом всхлипы девушки, ее требовательные “еще” и “быстрей!” окончательно разбили мое воспоминание о недавнем сне. Неизвестная девушка за стеной вдохновенно стонала, ловко переключив все мое внимание на себя и на себя только.

Какое тут может быть лежание в кровати? Зависть, конечно, ужасное чувство. Но я в своем доме, черт побери!

Мне понадобилось две минуты, чтобы покинуть постель, поправить растрепавшиеся после сна волосы и поменять ночную сорочку на футболку и шорты. А потом, чувствуя себя настоящей фурией, я распахнула дверь в соседнюю комнату. В тот момент я была готова к бою, как никогда.

ЭТОГО больше не повторится! Не в этой квартире! Не…

Гнев сменился удивлением так же быстро, как и возник от одного только вздоха девушки. Идеальной, с безупречной кожей, грудью пятого размера и огромными голубыми глазами. Это все, что мне удалось разглядеть. Еще через секунду соблазнительная картинка юной блондинки, ласкающей свои соски, сменилась … рекламой.

Я усмехнулась. Михайлов опять изобретательно меня “проучил”. И ведь он замечательно спит себе дальше!

В гостиной стоял полумрак, темные шторы были плотно закрыты. Единственным источником света оказалась плазма, на экране которой две симпатичные брюнетки сейчас распинались об эффективности нового стирального порошка. Димка же с блаженной улыбкой младенца раскинулся на двуспальном диване. Подушка живописно возлежала у него на животе, а плед в художественном экстазе оплетал его ноги. В высшей степени эротично.

Не желая разбираться с Митей сию же секунду, я бесшумно вышла из комнаты. Меня ждал холодный душ и легкий завтрак. К тому времени, как я закончу его готовить, мой несносный гость обязательно проснется. А потом мы с ним…

Поговорим.

Думаю, Димка будет рад ответить на пару моих вопросов. В конце концов, это с его легкой руки мы вчера всю ночь изображали из себя страстную пару. Хорошее представление, между прочим! Масштаб нашей совместной игры поражал. Митя сделал все - абсолютно все, чтобы окружающие поверили в наш с ним бурный роман. Но… блин. Почему мне кажется, что единственным благодарным зрителем этого спектакля стал Лешка?

- Добро-о-у-е-уу-утра! - Митя замер на пороге кухни, потянулся со вкусом и зевнул.

Его приветствие превратилось в набор невнятных звуков. Я обернулась через плечо, чтобы убедиться, все ли с ним в порядке. Но увидела только сонную мордашку, печаль в глазах и рот, растянувшийся в очередном зевке.

Соня.

Я вернулась к нарезанию помидоров.

- Будет салат? - поинтересовался парень, разваливаясь на стуле и отрывая от круассана, лежащего на подносе, добрую половину.

- А-га. Через две минуты.

- Ты знаешь, что ты и-де-аль-на? - вопрос Мити прозвучал почти без усмешки. Небрежная констатация факта.

- Ты говорил.

- Хм… неужели, только я это вижу? - притворное возмущение. И новая порция круассана исчезла с тарелки.

- Тебе налить сока? - проигнорировала шуточку Михайлова и заглянула в холодильник в поисках графина.

- Апельсин? - Митя скривился так, будто я предлагала ему свежевыжатый лимонный сок.

- Другого нет, - предупредила честно и вытащила из шкафчика высокие стаканы.

- Ну, да-авай.

- Ты наглеешь, Дим.

- Ну, не злись, Ксюш. У меня голова раска-а-алывается, - в доказательство своих слов парень запустил пальцы в и без того растрепанную шевелюру.

- А больше у тебя ничего не болит? - спросила с усмешкой, протягиваю Мите сок.

- Ты на что намекаешь? - о, какие мы подозрительные.

Я изобразила рукой знаменитый мужской жест… Туда-сюда. Темные глаза Михайлова в первый момент потемнели от удивления. Димка прищурился и вместо ответной улыбки одарил меня ледяным взглядом.

- Ты специально провоцируешь меня? Хочешь проверить, хватит ли у меня терпения на…?

- А что было вчера? Не ты ли начал эту игру первым?

Грозный тон Михайлова ничуть меня не испугал (о, да, таким тоном говорить на такие темы. Я вас умоляю!). Митя под моим тяжелым взглядом быстро очнулся.

- Ой, ну, подумаешь, пара поцелуев.

- Ой, ну, подумаешь, какой невинный жест, - я хлопнула ресничками и надула губы для полноты образа. Михайлов хмыкнул.

- Кривляка.

- Манипулятор.

Митя усмехнулся и протянул руку за третьим круассаном.

- Ты испортишь себе аппетит.

- Ты своими разговорами…

- Ну, вот только не надо! - я поставила перед парнем тарелку с омлетом. Миска с салатом уже перекочевала в лапы Димки. Он с азартом в голодных глазах перемешивал его ложкой. Единственная помощь, которой можно дождаться от него на кухне. - Приятного аппетита!

- Угу.

- И не надейся, что я отстану, - заявила нагло, делая глоток из стакана .

- Еще бы, - Митя облизнулся довольно. Первый кусочек омлета только что испарился в его животе. - Ты отстанешь, как же…

Так переругиваясь, мы покончили с завтраком за десять минут.

- А кофе? - капризные нотки в голосе Димки были не в новинку. Но сходство с избалованным ребенком в поведении парня всегда меня удивляло. Ведь он знает, что я знаю (главное в этой фразе - я ЗНАЮ) о том, что все это он делает лишь из-за большой любви к актерству. Пусть все вокруг носят свои, им одним известные маски, но Михайлов в бытовом лицедействе достиг невероятных высот. Он не способен расслабиться даже с тем, кому доверяет.

- Держи, - я передала в руки парня пузатый бокал. - Только не обо…