Прелюдия. Как я стала суккубом

Джилл Майлз Прелюдия. Как я стала суккубом

— Мы решили отдать место кое-кому другому.

Я уставилась на свою начальницу из-за толстых линз очков. Очки в великоватой оправе соскользнули на самый кончик носа, затрудняя дыхание. Не то, чтобы я могла дышать, когда моей жизни пришел конец. Я изо всех сил пыталась найти правильные слова, но смогла лишь выдавить писклявое:

— Простите?..

— Место занято. — И в ответ на мой ничего не понимающий взгляд добавила: — И не тобой.

В груди болезненно защемило, я водрузила очки на переносицу.

— Не понимаю.

Это место было моим. В течение двух лет я вкалывала на бесперспективной должности экскурсовода в этом музее, в надежде на подходящую вакансию. И она открылась — должность координатора музея. Должность моих грез — она позволила бы мне работать в музее именно тем, кем я всегда и хотела.

Кроме того, они позабыли, что в музее я самый квалифицированный специалист для этой вакансии.

— Надеюсь, ты не закатишь истерику насчет этого, Джеклайн. — Джулианна нахмурилась, взглянув на меня поверх своего длинного носа. — Комитету было очень трудно принять решение, и к выбору отнеслись крайне серьезно. На эту должность претендовали более квалифицированные специалисты. Вот и весь сказ.

— Понятно, — медленно протянула я, — у них были наибольшие… ученые степени, чем у меня?

В конце концов, у меня была степень магистра в области археологических исследований, и я работала над получением степени бакалавра в области истории искусства. Примерно, где-то так.

Джулианна сложила руки и подалась вперед, нависнув над столом.

— Между прочим, чтобы ты знала, Джекки… помимо подходящего образования, есть другие факторы, которые необходимо учитывать при подборе сотрудника для подобной вакансии.

Это выговор что ли? Я была такой разобиженной и подавленной в этот момент, что мне было плевать на ее слова.

— Так кому же досталось место? — спросила я, одернув пиджак, который был малость тесноват в груди. Я собиралась обновить гардероб, когда продвинусь вверх по карьерной лестнице. Теперь мне это не грозило. — Кто получил должность координатора музея?

— Об этом объявят на следующей неделе, — отрезала Джулианна. — Ты можешь идти.

Вставая, я почувствовала, как на глаза навернулись предательские слезы. Я не собиралась разреветься перед Джулианой. Я вообще не собиралась этого делать, поэтому, направляясь к двери, ущипнула себя за запястье.

Не стану реветь перед своей стервой-боссом.

Не стану.

Когда я вышла из кабинета Джулианны, другая женщина поднялась со стула в приемной. Она была одета в стильный синий костюм с узкой прямой юбкой и ременчатые босоножки на высоких каблуках. Ее светлые волосы были собраны в блестящий шиньон, а на шее висела нитка жемчуга. Женщина была похожа на сотрудницу Белого Дома, у нее был столь изысканный вид… но общую картину портила папка в ее руках. Открыв папку, она стала из нее вытаскивать копии своего резюме и кипу тех же самых сопроводительных документов, с которыми я два года назад пришла устраиваться на свою идиотскую, замшелую работу экскурсовода.

Ну теперь-то ясно, кто получил место координатора музея.

Я одернула свой облегающий пиджак и провела рукой по спутанным каштановым кудряшкам. Что ж, мне далеко до идеального пучка этой курицы, зато я знала эту работу. Это место должно было стать моим!

— Как хорошо, что вы здесь! — заквохтала Джулианна позади меня. — Входите, и давайте просмотрим документы.

Похоже, мне требуется выпить.

— Бармен, повторите. — Я потянулась к своему почти пустому бокалу мартини и опрокинула его. Упс. Я подняла один палец. — Еще один.

— То же самое вы говорили три мартини назад, — ответил бармен, но все же отправился наливать мне выпивку.

Я сфокусировала взгляд на веренице бокалов передо мной. И правда, на барной стойке стояло восемь пустых бокалов из-под мартини. Пожалуй, пора заканчивать пить. Я забросила в рот ломтик картошки-фри под сыром. Она уже остыла и размякла.

— Этот — последний. Я не шучу, леди. Вам уже достаточно, — сказал бармен, поставив на стойку бокал.

Почему-то, меня это взбесило. Не потому, что он обломал меня с выпивкой. А потому, что назвал меня «леди» — не «мисс», или хотя бы «юной особой». Словно, потому что я не хорошенькая и мне далеко не восемнадцать — я не достойна уважения. Или потому, что не красавица, и не блондинка, и не ношу жемчуга. Или потому, что не красавица, не блондинка, не ношу жемчуга и юбку, в которой едва могу ходить, не лезу по головам, и не ворую работу у других. Скотина. Ну дождется он от меня чаевых. Я допила оставшееся «мартини-номер-девять», съела оливку, и со стуком поставила пустой бокал на стойку.

Какой-то мужик на другом конце барной стойки окинул меня раздраженным взглядом. Я присмотрелась к нему. Выглядел он не плохо. Примерно моего возраста, растрепанные волосы, немного худощав. В очках. Несколько придурковатый вид. Если исключить его худощавость, то мы вполне могли бы быть родственными душами. Я лучезарно ему улыбнулась, разглаживая свой помятый пиджак. Возможно, мне нужен мужчина, который отвлечет меня от душевных страданий из-за потери работы моей мечты.

Ромео, взглянув на меня, стушевался и отвернулся. По ходу, еще не дошел до кондиции. Вот она, история моей жизни — отвергнутая всеми.

Я нахмурилась и отгородилась от него пустым бокалом от мартини. Кому вообще нужны эти мужики?

— Эй! — выкрикнул бармен. — Вам уже пора, леди.

Вот снова «леди». Показав ему неприличный жест средним пальцем, я бросила деньги на стойку, схватила сумочку и, пошатываясь, направилась к двери. Я специально обулась для встречи с Джулианной в единственную симпатичную пару черных «лодочек» на высоких каблуках, и после нескольких мартини ходить в них было сложновато. Весьма сложновато. Я споткнулась при выходе из бара на улицу. В опасной близости от меня пронеслась машина, непрерывно сигналя. Я попятилась, крутя головой, и осматривая переполненный тротуар. Квартал пересекал свободный от машин, слабоосвещенный и пустынный переулок. Земля обетованная! Я направилась по кратчайшему пути к автобусной остановке.

В дальнем конце переулка, неподалеку от уличного фонаря на противоположной стороне дороги, вспыхнул маленький красный огонек. Я ахнула от изумления. Огонек исчез. Я начала искать его взглядом. Он опять ярко вспыхнул, пошатываясь, я двинулась к нему. Красота какая…

Это была сигарета; ее кончик алел, когда владелец — скрытый тенью мужчина, привалившийся к стене на перекур, — делал глубокую затяжку. Для моего пустынного переулка, это уж чересчур. Разочарованная, я нахмурилась и продефилировала мимо мужчины, не глядя на него. Заметив свободное такси у обочины в конце улочки, я начала копаться в сумке в поисках налички. Идиот, это ж надо так угробить мой переулок.

Оказывается, одновременно рыться в сумочке и идти на каблуках — довольно затруднительное занятие, когда вы пьяны. Моя сумка вылетела из рук и приземлилась возле ног незнакомца.

Я глупо хихикнула.

Он наклонился, чтобы поднять мою сумочку в тот же момент, что и я. Его руки были быстрее моих, да и координация существенно лучше. Я стукнулась лбом о голову незнакомца и отскочила от него, но, потеряв равновесие, опрокинулась навзничь. Мир накренился, и вот я уже лежу на спине, в переулке с незнакомцем, стоящим надо мной и удерживающим мою сумочку.

В голове звенело, мир вращался перед глазами, но я все же потянулась за сумкой:

— Верни мою сумку, ворюга!

Сардонический смех отразился от стен и эхом пронесся по переулку.

— Ты, должно быть, шутишь.

— Она моя, — невнятно произнесла я, силясь сесть. — Ты не можешь ее забрать.

К моему удивлению он протянул мне руку, так как оказалось, что мне не по силам подняться самой. Я отмахнулась от его руки и самостоятельно вскарабкалась на ноги, ухватившись за ближайший мусорный контейнер. Как только мне удалось принять вертикальное положение, я потянулась за своей сумочкой.

Мужчина не спешил ее отдавать. Вместо этого он как-то притих. Сигарета упала на землю.

— Будь я проклят.

— Что? — Я потянулась за сумочкой, но опять промахнулась. Мир снова начал вращаться, и я решила сесть на землю, прямо посреди переулка. В моем состоянии все происходящее казалось слишком сложным для восприятия.

Незнакомец опустился на колени рядом со мной, схватил за подбородок и заставил меня посмотреть ему в глаза. Я могла бы поклясться, что его глаза мерцали красным светом, когда он свысока рассматривал меня. О-о… о-о-о-днозначно — мартини было слишком много.

Я зажмурилась.

— Отпусти меня.

Он слишком долго рассматривал мое лицо, ничего не говоря.

Через пару секунд мое терпение иссякло, я попыталась стукнуть его по руке.

— Отдай мою сумочку или я вызову полицию.

— И будешь арестована за пребывание в состояние опьянения в общественном месте? Да, ради бога.

Он убрал пальцы от моего подбородка.

Это заставило меня задуматься. Ладно, возможно, обойдемся без копов.

— Тогда я позвоню…

Пока я раздумывала кому позвонить, он поднял меня на ноги и помог отряхнуться от пыли. По крайне мере, я надеялась, что он помогает мне отряхнуть одежду. Когда он обвил руками мою талию, я заподозрила неладное. А когда он низко склонился ко мне, притягивая в свои объятия, я уперлась рукой ему в грудь. Мир начал вращаться с неимоверной скоростью, вызывая головокружение.

— Что ты делаешь?

— Мне жаль, — ответил он тоном, подразумевающим все что угодно, кроме сказанного, — но ты напоминаешь мне кое-кого… и боюсь, это станет причиной твоей погибели. Надеюсь, ты когда-нибудь меня простишь.

Он еще ниже склонился надо мной. Я занесла кулак и ударила его в щеку. О чем это он? Зачем так низко наклоняться, чтобы поцеловать меня?

Если только это не было поцелуем. Притянув меня к себе, незнакомец прижался ртом к моему горлу. Я и пикнуть не успела, как его губы обожгли мою шею, и я ощутила укол, похожий на укус.

Ну это же глупость — какой мужик станет кусать пьяных девушек в переулке? Покалывающее ощущение прошло спустя пару мгновений, уступая место тому, что я могла бы описать только как… оргазм.

Сильнейший оргазм, горячие волны которого накрыли меня с головой от этого странного поцелуя-укуса, заставляющего подгибаться колени, а тело сильнее прижиматься к незнакомцу.

Святый боже! Не знаю, хотела ли я, чтобы он остановился или продолжал сосать — ну не то, чтобы я могла его остановить. Я задыхалась — возможно, даже плакала.

Вероятно, я даже потеряла сознание.

Открыв глаза, первое, что я увидела, это как проблески рассвета окрашивают ночное небо. Испытывая замешательство, я попыталась вспомнить, как закончился вечер. Темный незнакомец помог мне подняться на ноги и поправил воротник моего пиджака. Я уставилась на него будто сквозь туман, перед глазами все плыло, а тело пульсировало от желания и потребности. Колени подкашивались от нахлынувшей слабости.

— Что…

— Все — часть плана, Принцесса. — Он посмотрел на мою блузку, затем расстегнул ее до самого бюстгальтера, выставив напоказ трогательную ложбинку между грудями. — Не хочешь навестить старого друга? Скажи «да».

— Да? — пробормотала я, все еще находясь не в себе. Мне нужно было обо что-нибудь опереться… или присесть. Мое тело отказывалось работать должным образом. Все кости, словно размякли от его укуса.

— Идем, — сказал мужчина, и я покорно пошла за ним, ведомая его рукой.

После этого весь мир превратился в одно размытое пятно. Я понятия не имела, сколько улиц мы прошли или сколько времени на это ушло. Мои ноги должны были изнывать от боли, но я их вообще не ощущала. Шею все еще покалывало от его странного кусачего поцелуя, а мир подернулся весьма приятной пеленой. Настолько приятной, что все, что касалось моей кожи, заставляло меня вздрагивать от возбуждения, и вызывало пульсацию в паху.

— Мы на месте, — шепнул незнакомец мне на ухо.

Я никак не могла избавиться от чувственного тумана в голове. Где на месте? Я стояла на тротуаре, легкий ветерок обдувал мою разгоряченную кожу. Через большие стеклянные окна я видела почти пустой бар. С позолотой на мебели и мягким освещением он выглядел просто шикарно. В дальнем конце бара, спиной к окну, в которое я в настоящий момент заглядывала, сидел крупный парень.

— Видишь того мужчину? — прошептал мой новый друг. — Он хочет поцеловать тебя.

Хочет поцеловать? Я прижалась лицом к стеклу, пытаясь получше его рассмотреть. Лишь одна мысль о незнакомце, желающим меня поцеловать, заставляла мое тело содрогаться от несвойственной мне похоти. Не похоже, чтобы парень в дальнем конце бара хотел меня… или хотел?

Сквозь туман, застивший мое сознание, мне представлялось это отличной идеей. Я двинулась к двери.

— Подожди, — произнес мужчина, схватив меня за руку. — Прежде чем я отпущу тебя… пообещай, что вернешься ко мне сегодня вечером.

Я уставилась на него, ничего не понимая.

— Сегодня вечером?

— Если на мое счастье все пойдет по плану, то ты весь день проведешь с тем парнем.

Он погладил меня по лицу, затем пригладил мои взлохмаченные кудри, словно любимой кукле, в которой души не чает.

— Это — судьба, Принцесса. Для тебя — повстречаться на моем пути сегодняшней ночью, а для него — провести незабываемую ночь с тобой. Такие вещи не происходят случайно. — Незнакомец стиснул мне плечо, едва ли не с отчаяньем. — Поживем — увидим, что из этого выйдет. И ты вернешься ко мне сегодня вечером… если хочешь вернуть свою сумочку.

Парень помахал моей черно-розовой сумочкой.

— Эй… — начала я было возражать.

Мужчина приложил палец к моим губам, заставляя меня замолчать.

— Я верну ее. Просто после того, как закончишь с ним, встреться со мной вечером, и мы уладим наши совместные дела. — На этих словах, он, в той или иной степени, затолкнул меня внутрь бара.

Я оступилась в темноте. Должно быть, это был один из ночных баров, потому что внутри оказалось гораздо сумрачней, чем на улице. Но мне нравилась темнота. Она заставляла меня чувствовать себя… порочной. На самом деле я и без темноты чувствовала себя порочной. Все мое тело трепетало от какой-то странной потребности. Кожу покалывало, конечности ломило. И, к сожалению, сознание по-прежнему застилал туман.

— Могу я вам предложить что-нибудь выпить? — спросил бармен, окидывая меня скептическим взглядом. Учитывая, что на дворе стояло раннее утро, он, вероятно, проверял пьяная я или нет. Я, конечно же, была пьяна. Очень, очень пьяна.

— Мартини. Сухой, — ответила я, удивленная тем, как ясно прозвучал мой голос. Это было странно, учитывая, что мозг все еще окутывал туманом. Быть может, этот туман был не от алкоголя, а отчего-то другого?

Я забрала у бармена мартини и по обыкновению проглотила оливку. Она прокатилась по языку, вызывая во мне едва ли не чувственный отклик. Из моей груди вырвался восторженный стон.

Бармен уставился на меня.

Ладно, я вела себя странно. Но почему-то, та часть мозга, которую обычно это заботило, сейчас была отключена. Я лишь соблазнительно улыбнулась мужчине и залпом выпила напиток. Такой приятный, и такой холодный… Мне нужно еще. Жар во мне, казалось, никогда не потухнет.

— Повторить? — Бармен улыбнулся и забрал бокал.

Сколько еще бокалов я могу себе позволить? Я потянулась за сумочкой, чтобы вытащить бумажник… Да пропади ты пропадом! Сумка осталась у того парня. Невзирая на туман в голове, я замерла в нерешительности, пораженная этой мыслью.

— Позволите?

Богатый, бархатистый голос коснулся моих ушей. Я подняла глаза и встретилась взглядом с самыми красивыми голубыми глазами, которые когда-либо видела. Он был белокурым божеством — высокий, загорелый, с блуждающей улыбкой на губах. Я улыбнулась ему в ответ и туман в моей голове, казалось, рассеялся, открывая путь к чему-то другому — к вожделению.

Скользнув взглядом к его рту, я облизала губы.

Парень вытащил несколько купюр и бросил их на стойку, показывая бармену, чтобы тот снова наполнил наши бокалы. Передо мной появился еще один мартини, но я едва взглянула на него. Образ горячего парня гораздо лучше охлаждал пылающий жар в теле… лучше, чем мартини.

— Я — Ноа, — представился он, обаятельно улыбнувшись. Его глаза и в самом деле были голубыми. Они мне показались, даже гипнотическими. — Ты выглядишь так, словно провела здесь всю ночь, но я не помню, чтобы видел тебя. Что заставило такую симпатичную девушку болтаться в баре в пять утра понедельника?

— Я прихожу в себя после отклонения моей кандидатуры при повышение по службе… — начала было я, но умолкла, недоуменно тряхнув головой — одежда буквально сдавила все тело. Я пробежалась руками по лацканам пиджака. Его взгляд скользнул в вырез воротника. — Оттого-то я и отправилась пьянствовать, но в этот бар зашла из-за тебя.

Он ответил мне вежливой, но недоуменной улыбкой.

— Понятно…

Его улыбка стала для меня последней каплей. С туманом в голове и кровью, поющей в венах, я встала со стула и пересекла два фута, что разделяли нас, чтобы прижаться к его губам. Боже, он был восхитителен. У него были теплые губы, с легким ароматом кофе и рома. Зарывшись пальцами в его волосы, я продолжила с жадностью его целовать, но огонь в жилах требовал большего. Когда его руки скользнули вокруг моей талии, и он начал целовать меня в ответ, я взобралась к нему на колени и обвила бедрами.

Где-то на краю сознания послышалось вежливое покашливание бармен.

— Извините, — сказал Ноа, отстраняясь от моих жаждущих губ. Вместо этого я начала прокладывать цепочку влажных поцелуев вдоль его скулы от подбородка до уха. — Думаю, мы уходим, — сказал он бармену. Я же ни на что не обращала внимания. Ноа был таким приятным на вкус — мне хотелось облизать его всюду.

— Я вызову для вас такси, мисс, — сказал он. — Кажется, у вас собой нет сумочки.

Когда Ноа попытался усадить меня на заднее сиденье такси, я вцепилась в него и притянула к себе.

Он усмехнулся мне в ухо, от этого звука мои бедра приподнялись в предвкушение.

— Не хотите уезжать?

— Нет, — ответила я, вновь целуя его. — Мы можем отправиться к тебе? — Я сгорала от желания при этой мысли. О Боже, Боже, Боже…

Ноа взглянул на водителя такси, потом посмотрел на меня.

— Хочешь отправиться в мой номер?

— Я хочу тебя, — ответила я. Хотим оба — и я, и туман в моей голове. — Я не пьяная. Я просто хочу тебя.

— В таком случае… — произнес он, ослепляя блеском голубых глаз. После чего вытащил меня из такси и обнял руками за ягодицы. — Могу я узнать твое имя?

Хотя туман в голове так и не рассеялся до конца, я была настолько занята другим, что это не имело значения. Ноа и я занимались любовью в течение нескольких часов. На кровати. На полу. Даже в душе, — как только я смогла держаться на ногах, но не говорить. Жгучее желание, которое заставило меня наброситься на него, казалось, не собиралось утихать: сколько бы мы не занимались сексом, я не могла утолить вожделение, сжигающее меня изнутри. На пике одного из оргазмов, я рухнула на него, и мы наконец впали в блаженное беспамятство.

Я очнулась несколько часов спустя, холодная как лед. Я по-прежнему лежала, распростершись на Ноа, а он все еще был во мне. Туман вновь сгустился, и даже сильнее, чем прежде. Я начала одеваться, не в силах ясно мыслить. Блузка. Юбка. Туфли. Лифчик. Не в силах найти свои трусы и колготки, я махнула на них рукой. Я хотела разбудить Ноа, но туман в голове не позволял мне здраво мыслить. Все, на чем я могла сосредоточиться, это — как же холодно в комнате. Я попыталась потереть руки друг об друга, но конечности были какими-то вялыми и медлительными.

Я же вроде должна встретиться с еще одним парнем, не так ли? Я помнила, как кто-то забрал мою сумочку и сказал, что я получу ее обратно при нашей следующей встрече. Спотыкаясь, я покинула номер Ноа и на лифте спустилась в фойе.

Ни незнакомца, ни сумочки.

Я блуждала по улице, запинаясь обо все подряд — туфли, в которых было затруднительно ходить прошлой ночью, сейчас стали вообще неудобоносимыми. Мои ноги онемели и ощущались, как глыбы льда. Со мной что-то было не так, но туман в голове не позволял выявить, что именно. Не зная, куда идти, я заплутала в переулок позади отеля. Это был именно тот переулок, где я повстречала незнакомца ранее…

— А вот и ты, — раздался шепот в моем ухе, а на плечи опустились теплые ладони. Он был таким теплым, а я была такой замерзшей. — Ты вернулась. Хорошая девочка.

— Сумочка, — пробормотала я. Даже язык во рту с трудом шевелился. Что со мной было не так?

Мой темный незнакомец обошел вокруг меня, шелестя плащом. Своими теплыми руками он запрокинул мою голову, прислонив затылком к своему плечу.

— Сначала, прощальный поцелуй на память.

Снова ощущение укуса на моей шее. Но на этот раз вместо того лихорадочного удовольствия я ощутила оцепенение. Мои конечности еще сильней похолодели — все тело превратилось в одну огромную ледышку. Я жалобно застонала, слишком ослабев, чтобы сделать что-нибудь еще.

— Ш-ш-ш, — прошептал он, гладя меня по волосам. — Боль не будет длиться долго. Скоро ты уснешь. А когда проснешься, мы снова увидимся. Я уготовил тебе совершенно новый мир, Принцесса. — Он с нежностью коснулся моей щеки. — Это судьба привела тебя ко мне.

На расстоянии послышалась полицейская сирена и мой темный незнакомец чертыхнулся.

Он напрягся, впиваясь пальцами в мою руку. Я хотела вырваться из его цепкой хватки, но мир перед глазами начал меркнуть. Неужели я… я умираю? Или просто теряю сознание? Я настолько замерзла, а мир был настолько туманным, что трудно было сказать наверняка.

— Планы изменились, Принцесса.

Парень поцеловал меня в щеку, а затем взял на руки, как безвольную куклу. Как только перед глазами появилась чернота, в нос ударил ужасный запах тухлятины. Я силилась оставаться в сознание, и смотрела на него снизу вверх, когда он укладывал меня поверх чего-то мягкого и пружинистого. Я оказалась в каком-то ящике. Вонючем ящике, наполненном кучей пластикового хлама.

Он потянулся к крышке, и мой ящик начал погружаться во тьму.

— Не волнуйся, Принцесса, — он бросил взгляд в сторону улицы, поскольку звук сирены становился все громче, — к тому времени, когда ты проснешься, ты ничего не будешь помнить. Все будет казаться давно позабытым ночным кошмаром.

— Подожди, — прохрипела я, так как крышка почти закрылась. — Зачем ты это делаешь?

Он развязано ухмыльнулся, смотря на меня сверху вниз.

— Милая, а как же еще можно было бы спрятать тело? — На этих словах, крышка захлопнулась.

Напоследок, прежде чем сознание окончательно покинуло меня, я поняла, что этот придурок оставил меня в мусорном контейнере.