Презумпция достоверности

Пролог

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, возьми трубку!

Ветер трепал мои волосы. Снег с дождем нещадно бил по лицу.  По телу бежали мурашки. Я была одета в одно лишь платье, которое еще несколько дней было красивым и чистым, а сейчас грязным и промокшим. Ноги утопали в осенней грязи от дождя. Ранки на ступнях безжалостно жгло от воды. Я несколько раз теряла туфли, пока бежала «кросс». Холод пробирал до костей, ко всему еще добавлялась нервная дрожь, трясущая изнутри. Сердце билось так гулко, что мозг не в состоянии был сформулировать план дальнейших действий, если на том конце так и не ответят.

Глупая! Сама виновата! Надо было думать, прежде чем играть в сыщика. Вот и доигралась… За что боролась, на то и напоролась — правильно гласит народная мудрость.

Все виделось кошмарным сном, настолько нереальным мне казалось происходящее. Сцена будто из боевика. Мысли отчаянно метались. Их, казалось, невозможно было собрать в единую логичную цепочку. Вместо того, чтобы просить о помощи, бежать в полицию, все во мне сводилось к заветному звонку.Ведомая лишь инстинктом выжить, я звонила единственному человеку, который мне сейчас мог помочь. Во всяком случае, на это я надеялась и верила.

Несколько раз оглядывалась на дорогу, которая привела меня к придорожному кафе, боясь своего  преследователя. Страх был настолько сильным, что я толком не могла прислушаться к звукам в трубке старенького мобильного, прижимая его все сильнее к уху. Горло сдавливало и, ноющая тошнотворная боль расползалась по всему телу. В висках отбивала барабанная дробь. Теперь я понимала, что такое чувствовать животный страх жертвы погони. Сжимала трубку разбитыми пальцами, проглатывая слезы, убеждая себя: сейчас  не время для истерик.

— Можно еще раз?

Хозяин телефона коротко кивнул. Я старалась не обращать внимания на его подозрительный взгляд, но разве можно было его за это винить.

И снова длинные гудки и вновь без ответа. Время тянулось бесконечно и мучительно долго. Казалось, оно растягивается до бесконечности.

— Можно еще? — попросила я едва слышно, чувствуя, как волны уже не паники, а всепоглощающего отчаяния прокатываются по мне будто бульдозер.

— Девушка…

— Пожалуйста…Пожалуйста, —взмолилась я срывающимся голосом, глядя в глаза мужчине.

Тонкая ниточка, что держала меня на плаву реальности, вот-вот готова была порваться под напором страха, что мой мучитель скоро настигнет меня. В этом случае шанс выжить приравнивался к нулю. Меня найдут и убьют. Никто и ни о чем не узнает.

— Хорошо, но только последний раз. Я спешу, — недовольно пробурчал он.

Может быть, в другой ситуации я бы прочитала этому дядечке мораль, но сейчас было не до гордости. Мне нужна была помощь. Очень нужна!

Гудок, второй и, наконец-то, в трубке раздался такой родной, чуть раздраженный голос. Сердце ускорило темп. Наверняка, я оторвала его от важного совещания или слушания.

— Саш…— рыдания рвались наружу. — Саша, я сбежала! Забери меня отсюда!

— Где ты?

— Я не знаю, — с трудом выдавила я, закрывая ледяной ладонью рот, чтобы не было слышно моих всхлипов.

— Алена, говори со мной, — велели мне в трубке.

— Не знаю, где... За городом, наверное, —просипела в бессилии.

Мне казалось, что еще чуть-чуть и я просто упаду. Голова кружилась. Мужчина, который одолжил мне телефон, быстрым движением выхватил его, очевидно, поняв всю серьезность ситуации, и принялся объяснять мое местонахождение, а я окончательно обессилено сползла на сырую землю. Ноги меня больше не держали.

Глава 1

Глава 1

Шасси самолета коснулись посадочной полосы, и можно было выдохнуть.

— Уважаемые дамы и господа, наш самолет совершил посадку в аэропорту города Москва. Командир корабля и экипаж прощаются с вами. Надеемся еще раз увидеть вас на борту нашего самолета. Благодарим вас за выбор нашей авиакомпании. Сейчас вам будет подан трап. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до полной остановки, — приятный голос стюардессы сообщил об окончании двухчасового перелета.

Пассажиры в ответ взорвались по традиции аплодисментами. Мои мокрые ладони тоже попытались отдать хоть какую-то благодарность экипажу самолета, а губы — изобразить подобие счастливой улыбки. Ненавижу летать. Всей душой не переношу. Особенно взлет и посадку. Каждый полет — вызов самой себе и нервной системе. Два часа вцепившихся пальцев в подлокотники кресла воздушного судна, с выпученными глазами и идеально ровной спиной и с огромным желанием почувствовать землю под ногами. Ни жива ни мертва. Серьезно, я не понимала людей, которые так беззаботно болтали во время перелета, что-то жевали, смотрели фильмы, селфились и даже успевали вздремнуть. Причем, я до конца не понимала, чего боюсь больше: высоты или летать, а может, и того и другого, а может, и то, что ты доверяешь свою жизнь чужим людям — пилотам. Только им. Ты ничего не можешь контролировать. И как они с доверием справятся известно только им одним, ну может, еще и богу. На сегодняшний день ни первые, ни второй меня не подводили. В любом случае, это было еще то испытание для моей нервной системы. Усугублялось все в разы в плохую погоду или в так называемой зоне турбулентности, когда неведомая сила в зонах атмосферного давления заставляла самолеттрястись. Моясуперудачливость, конечно же, в такие моменты не стояла в стороне и лихо подкидывала сюрпризы, если не каждый полет, то через раз.

В принципе, я не раз думала купить парашют. А что? Всегда можно носить его с собой. Спокойно выйти из самолета и спуститься на землю в случае нештатной ситуации. Друзья, услышав мои мысли, подарили на день рождение сертификат на обучение парашютному спорту. Ребята твердили: клин клином вышибают.

Не вышибло!

Я сбежала уже после первого теоретического занятия, когда большой и очень важный дяденька-инструктор сказал: «Прыжки — дело добровольное. Хочешь — прыгай, а не хочешь — вытолкнут». Юморнул, так юморнул. Мужики поржали, а я бедная и несчастная овечка деру дала, а инструктор за мной вдогонку, да еще и со словами:«Девушка, отставить панику — мимо земли все равно не пролетишь».

Думаете, я остановилась и отставила панику? Ничего подобного. Прыгнула в свою красную машинку, и поминайте, как звали. Как потом просветил меня хороший знакомый, который уже не раз и не два прыгал, и вообще «втянулся»,парашютисты — народ веселый и без юмора в их нелегком деле не улетишь. Видимо, с юмором у меня было еще хуже, чем с парашютами и самолетами.

Но летать все равно приходилось в целях экономии времени, преодолевая панические атаки, заедая их любимым молочным шоколадом. Отдых, научные семинары и, пожалуй, все. Для решения рабочих вопросов в пределах своего родного города и области у меня в наличии имелся собственный транспорт, который успешно был продан несколько дней назад. Не без слезок в глазах провожала я в путь «ласточку», за рулем которой была новая хозяйка. Ничего, вот обустроюсь и куплю новую машину. Синюю. Цвет настроения был именно как в известной песне.

Именно с такими оптимистичными и многообещающими мыслями я спускалась по трапу самолета, глубоко вдохнув столичного воздухаи окончательно придя в себя после перелета.

Наконец-то твердая земля под ногами. Чужая земля. Чужой город. Новая жизнь. В этом я уверяла себя, как только приняла предложение одногруппника— владельца юридической фирмы, в работе в которой  так нуждалась с недавних пор. Решение далось легко. Что было очень странным. Я не покидала малую родину больше чем на две недели, а тут переезд. Да еще и с билетом в один конец. В последнем была уверена на сто процентов и двести.

Справедливости ради, стоить заметить, что столичный аэропорт был расположен к принятию провинциальных гостей —встретил меня теплым ночным дождем. В середине сентября это редкость. Впрочем, восприняла я это не как дурной знак судьбы. 

Таксист быстро довез до нужного мне адреса и даже помог поднять вещи. Благо, квартирка находилась на втором этаже. Дверной замок поддался не сразу, хотя хозяйка еще в предыдущий мой приезд-разведку объясняла, что нужно потянуть немного дверьна себя. Пару минут пыхтений и потягиваний — механизм наконец-то поддался мне. Нужно будет вызвать мастера, обозначила я для себя первое и неотложное дело на предстоящий день.

В новой квартире никто не ждал. Хотя было бы странно, если бы меня тут кто-то встретил, но перцовый баллончик я все же держала наготове. Затащила наспех вещи в небольшой коридор, скинула кроссовки, обошла все комнаты, включила свет. Присела на диван, огляделась. В квартире все осталось, как и было в мой прошлый приезд, когда я только договаривалась о съеме жилья. Разве что хозяйка поменяла шторы. Старые желтые действительно были ужасные. На несколько секунд замерла, привыкая к тишине в пока еще незнакомом месте. Может, собаку завести? Как известно, они не предают. Приходишь домой, а там верный и преданный мужчина — пес. Виляет хвостом, рад твоему приходу, тапки несет, любит тебя безусловной любовью. Тяжело вздохнув, поняла,что это не для меня. Обрекать животное на одиночество мне не позволит совесть. Я ведь пропадала на работе, а тут собака, с которой погулять нужно, накормить, внимание уделить.

Глава 2

Глава 2

Официально я выходила на работу через два. То была моя личная просьба, адресованная новому начальству. Мне хотелось побыстрее окунуться в работу с головой, чтобы не думать о доме, семье и моем стыдливом побеге.

Образовавшееся свободное время решила потратить с пользой. Разобрала вещи, провела уборку в квартире, рассчиталась с хозяйкой жилплощади за три месяца вперед, забила холодильник едой. Побродила по местным окрестностям, отмечая, что все в пределах доступности: работа, торговые центры, метро. Салон красоты и тот был на первом этаже дома, в котором я нашла новое пристанище. Собственно в него я и отправилась, повинуясь странному порыву.

Хочешь изменить судьбу — перекрась волосы!

Бред, конечно, но часть большого витражного окна парикмахерской гласила именно так. Усмехнувшись, пройдя пару шагов, остановилась, покрутилась на месте на каблуках, зачем-то потрогала свои светлые пряди от природы. А почему бы и нет? Вдруг сработает?  Нестерпимо захотелось стать другой. Пусть внешне, но другой. Сегодня и сейчас я хотела перекраситься. Прямо руки зачесались. Повелась на то, что еще пару минут считала смешной нелепостью, но, как оказалось, влияющей на сознание.

Галопом летела к парикмахеру, не давая себе опомниться, ни с кем не советуясь. Рубанула, как говорится, с плеча. Я приехала начать новую жизнь, так не стоит отступать от намеченного плана. А если быть уж совсем честной, то мне не хотелось иметь внешнего сходства с сестрой. Мы имели светло-русый цвет волос.

Выбор пал на темно-русый оттенок. Опытный колорист сделал свое дело. После окончания процедуры окрашивания и стрижки я испытала культурный шок. Из зеркала на меня смотрела совершенно незнакомая, но привлекательная девушка. Новый цвет совершенно ничего не портил. Выгодно подчеркивал мои глаза. Я вдруг почувствовала себя более энергичной, уверенной, целеустремленной, полной внутреннего огня. Готовой сворачивать горы и противостоять любым трудностям. Магия цвета — иначе не назовешь.

Первым рабочим утром на сборы  потратила куда больше времени, чем обычно. Волновалась. Еще бы! Все-таки столица, новая работа и такой же коллектив требовал цивилизованного вида. Долго стояла возле раскрытого шкафа, выбирая подходящий наряд, сосредотачивая свой критический взгляд то на одном, то на другом. Отчего-то висящие костюмы и платья не устраивали. И цвет не тот, и фасон не тот. Целая дилемма разворачивалась в моей голове.

Стрелки часов тем временем неумолимо бежали, а опоздать в первый рабочий день было бы непростительной роскошью. Скорее уж, проявлением непрофессионализма, невежества. Плюнув, закрыла глаза и ткнула пальцем наугад. Выбор пал на брючный костюм черного цвета и белую блузку. Вечная и беспроигрышная классика. Позволила себе еще минуту покрутиться возле зеркала и выбежала из квартиры, напрочь забыв о нехитром завтраке, оставленном на столе. Правда, и кусок в горло не лез, только лишь бодрящий кофе.

До юридической фирмы Костика добиралась не больше пятнадцати минут, вызвав такси. Можно даже пройтись пешком, когда есть время, настроение и погода позволяет. Сегодня не было ни того, ни другого, ни третьего. Ветрено, пасмурно. Небо вот-вот готовилось заплакать на окраине столицы. Маленький минус, которому я не позволила испортить боевой настрой, ведь такие дары природы располагали к скатыванию настроения в грустное и унылое русло, отвлекая от всего на свете.

Дождь все же закапал, что заставило меня поерзать на заднем сидении автомобиля. Предприимчивостью в это утро я не обладала. Привезенный зонт покоился в последней не разобранной коробке в прихожей. Сейчас бы он совсем не помешал. И прическа испортится…

Эх, Аленка, где ж ты свою удачливость и везучесть похерила?

Как оказалось, нигде. Мои переживания были напрасны и по поводу зонта, и прически, и везения. В многоэтажном здании, где располагалась нужная мне фирма, имелась подземная парковка. Опытный водитель знал об этом и доставил меня прямо туда.

Фирма находилась на четвертом этаже. Я поднялась, прошла по коридору, повернула налево, и меня тут же встретила пафосная вывеска моего нового места работы — «Щит и меч». Неужели Морозов стал поклонником советского фильма с идентичным названием? В принципе, чего-то подобного ожидала от Морозова. Очень грозно и кричаще. Интересно, что внутри?

А внутри, для начала, имелась охрана.Паренек по имени Максим в типичном черном костюме и белой рубашке любезно, узнав мою фамилию, пропустил вперед, попросив подождать начальство у стойки администратора, так как это самое начальство на работу еще не прибыло. До начала рабочего дня оставалось пару минут. И снова отметила про себя, что Косте это присуще. Чего уж греха таить, опаздывал он на пары в универе с заметным постоянством. Как оказалось, старые привычки остаются с нами навсегда.

Милая, заинтересованная новым человеком, девочка-администратор попросила ожидать. Оценивала, разглядывала, присматривалась. В принципе, я делала тоже самое. Отошла чуть в сторону, оглянулась вокруг себя, сделав вывод: красиво жить не запретишь, были бы деньги. Просторный и стильный холл в светлых тонах. Под ногами ковролин, по цветой гамме схожий с мебелью и стенами. Удобные диванчики для ожидания, на которых уже разместились клиенты, судя по внешнему виду, способные тут же раскрыть кошельки и достойно оплатить работу работающих здесь адвокатов.

Еще раз подивилась хватке и деловой жилке Морозова. В двадцать девять лет возглавлять свою юридическую фирму — это нужно уметь. Конечно, для открытия своего дела стартовый капитал был обеспечен родителями, а уж остальное полная заслуга Константина. Его отец был успешным ресторатором не только в нашей области, но и за ее пределами, а мама — судьей областного суда. Было, у кого поучиться. Было, кому наставить на истинный путь и открыть дороги. К тому же практиковать одногруппник начал еще с третьего курса. Мелкие и простые дела доверялись ему адвокатом, у которого он проходил стажировку. Опять же, его мама посодействовала, заставила. Поэтому к пятому курсу он хоть и не был умудренным опытом юристом, но уже многое знал и умел. Хотя по первой брыкался воли матушки. Теперь,небось, благодарит за такие  хоромы.

Глава 3

Дело Дорониной было стандартным и неуникальным. За свою практику я не раз сталкивалась с бракоразводным процессом и знала поэтапную процедуру, а также с чем придется столкнуться.

С проблемами!

Развод — неприятная процедура для обоих. Потому что параллельно юридическому процессу идет фактическое расставание, переживание горя потери отношений. В девяноста процентах случаев рассчитывать на спокойное расставание не приходится. Физические и эмоциональные составляющие бракоразводного процесса — чувства, которые возникают в первую очередь. Благоразумие отступает на второй план. В ход идут горячие эмоции, гнев, оскорбления, которые осложняют юридическую составляющую и работу их представителей. «Дележка» имущества и детей начинается еще до получения свидетельства о разводе. Последние так вообще могут стать отличным оружием супругов в бою. Ни матери, ни отцы не чураются использовать такие методы войны. Благо, в данной конкретной ситуации детей не было, что существенно облегчало мою задачу. Бред, что юристы — пессимистичные и циничные люди, не проживающие эмоции своих клиентов. Еще как проживают! Испытала на себе. Только голову терять нельзя, так же как и делить один носовой платок на двоих с подопечным. Нужно думать наперед об  исходе дела, в том числе и неблагоприятном, и успеть подстелить соломинку. Судью не прошибут слезы ни истца, ни его юриста. Их в основу дела не положишь, вот железобетонные доказательства, подкрепленные «нормативкой», — даже очень.

К тому же там, где крутятся большие деньги и недвижимость, стрессоустойчивость, циничность адвоката будет вполне уместна. Особенно в тех случаях, когда юридический процесс переходит в бой сторон. Затяжной бой. К нему нужно быть готовым.

Внимательно изучив уже имеющиеся документы на руках, пришла к неутешительному выводу — этот случай не станет исключением. Интуиция подсказывала, даже несмотря на то, что имел место брачный договор. Полезная бумажка. Уместная мера предосторожности. Как бы состоятельным людям любовь не кружила голову, но к браку они подходят серьезно, не забывая про пышное торжество, а также специальный контракт. Изложил все причины, по которым не доверяешь друг другу и все — дело в шляпе.

Только эта самая «шляпа» не давала расслабиться в этот раз. От слова совсем. Были пункты, которые не просто смущали — они ставили крест на его исполнении, если муж Дорониной встанет в позу и откажется делиться. Тут нужно было продумать все «за» и «против», просчитать все варианты исхода дела и встретиться с клиенткой не мешало бы. Нужно же понять, чего хочет человек в итоге. Мои предположения — одно, а клиент может захотеть совсем другого, и действовать придется в соответствии с его волей. Надеюсь, она будет граничить с благоразумием. Кажется, Константин Олегович обещал организовать встречу в самое ближайшее время. Посмотрим, что уготовила нам госпожа Доронина.

Отложила бумаги в сторону. Стрелки часов показывали вторую половину дня. Потерла устало виски. Чувствовалась боль, сухость в глазах. Как назло, глазные капли остались в другой сумке. Что мы за женщины такие! Одно сумка — плохо, много — тоже плохо. Одним словом странные. Крутанулась на кресле. За окном опять дождь. Осень как-никак. Пора распаковывать оставшуюся коробку и доставать зонт. 

Телефон, лежащий на столе, посылал короткие световые сигналы, извещая о пропущенных входящих вызовах. От мамы, и буквально минуту назад один от папы. И если первые два я пыталась проигнорировать, то от отца не смогла. Он не так часто звонил за последние полгода, а значит, что-то важное. Очень важное. Дурные мысли сразу же захватили голову, поэтому сначала решила набрать именно его.

— Здравствуй, дочь! — услышала я голос Матвеева Дмитрия Николаевича уже после второго гудка.

Сдержанно, почти официально. Такой родной и такой чужой голос близкого человека.

— Привет, пап. С мамой все хорошо? — тут же задала волнующий меня вопрос.

— Через три недели у Виктории официальная помолвка. Ты должна быть. Ресторан «Астория», — пропуская мимо ушей мое беспокойство, папа перешел к сути дела.

Секундное замирание сердца, а потом понимание происходящего. И тут же его отрицание. Неправильная реальность, в которую меня в очередной раз затягивали. Насильно. Я прижимала к уху телефон и смотрела, как дождь большими каплями хлыщет по стеклу и думала о том, как мне все это надоело. Закусила губу, чтобы не расплакаться, принимая очередное поражение. Никому не было дело до моего волнения, моей жизни, моих дел. Меня снова отодвигали на второй план, заставляя чувствовать боль и обиду. Рабочее и душевное спокойствие грозилось покинуть меня и выйти вон за дверь. Только что-то щелкнуло в моем мозгу: «Не поддаваться! Не отпускать то, что мне далось с таким трудом». 

И вообще, не пошло бы все в ж*пу?! К черту хандру!

— Я не приеду, — собрав всю силу воли в кулак, четко произнесла, резко отвернувшись от  окна, уперев взгляд в стеклянную стену. 

 По телефону легче быть смелой, когда не смотришь в глаза. Ну и пусть.

На том конце повисло молчание. Примерно секунд десять. Папа переваривал услышанное. Тело натянулось, будто струна, ожидая ответа родителя.

— Ты не поняла, Алена. Я не спрашивал. Ты должна быть, — голос был угрожающе спокойным. Он злился. Представляю, как у него сейчас скулы напряжены и желваки ходят. — Это очень важное мероприятие для нашей семьи. Для меня и моей карьеры.

«Держаться!», — приказала себе.

Глава 4

Утро началось суматошно и на самом деле паршиво. Голова раскалывалась. Выпитая таблетка, а потом и вторая хоть немножечко сняли спазм, но не чувство разбитости и усталости. Несмотря на мой молодой организм, бессонная ночь давала о себе знать.

Причина все та же — родственники. Покоя от них не будет ни на Луне, ни на Марсе. Не сомневалась, что моя выходка не останется без внимания или последствий. Мало того, что мама требовала извинений перед отцом, названивая мне весь вечер, так и утром она не успокоилась, взывая к моей порядочности и любви к семье. Настаивала на срочном приезде. Это посреди-то рабочей недели. Мои объяснения категорично не принимала. В какой-то момент, примерно в час ночи, была вынуждена отключить мобильник. Какое уж тут спокойствие и сон?

Я прекрасно понимала, им неважно мое присутствие как родной дочери на данном мероприятии. Им нужно перед сотней людей показать семейную идиллию, чтобы заткнуть рты всем тем, кто распускал слухи. Устроить настоящую демонстрацию счастливой и благополучной семьи, дружных и любящих сестер.

Оно мне надо? Не надо.

Возможно, впервые за полгода я не чувствовала вины, сожаления за то, что поддалась порыву, пошла на поводу у своих эмоций против воли родителей. Не давала себе усомниться в правильности действий даже придя домой. А соблазн был велик. Снова принять на себя облик жертвы и страдать, дивясь жизненной несправедливости. Топтаться на одном месте, сорваться и полететь к родственникам, чтобы окончательно не разрушить уцелевшие руины домика под названием «семья». Я так привыкла. Мне так внушили. Каким-то странным образом на меня возложили ответственность за действия всех, и я зачем-то приняла груз и таскала его столько времени, не замечая, как тяжело и силы на исходе. Пора бы освобождаться. Не дело это на хрупких женских плечах таскать такие тяжести.

К тому же никто искренне не будет рад видеть меня на торжестве. Думаю, и сестрица, и ее жених особого восторга не испытают. Я вдруг поняла одну немаловажную вещь — Виктория, так же как и я, была заложницей ситуации, где от нас требовали создавать иллюзию счастья. Никому из нас двоих эта роль неугодна. Мы плохо с ней справлялись. Но разница все же была. Я жертвовала собой, пытаясь восстановить рухнувший карточный домик. Да, именно карточным домиком мне виделась сейчас моя семья. Такая же хрупкая, ненадежная, недолговечная, обманчивая, которой достаточно лишь малейшего ветерка и пшик ее. Вика же сберегать ничего не собиралась с той самой первой минуты, как закрутила роман с моим мужчиной. Наверное, это и неудивительно. Она всегда делала то, что хотела, при этом прикрываясь семьей. Мы просто этого не замечали или не хотели. В ней столько уверенности, наглости. И в постель мою залезла и в душу. Мой разум внезапно перестал понимать: как я находила все полгода оправдание происходящему? Как? Почему не возненавидела? Может быть, так было бы легче перенести потерю? Издевалась над собой, лицемерила перед другими… Нельзя изменить прошлое. Нужно идти в будущее, учась на ошибках. 

С такими вот невеселыми, но правильными мыслями переступила порог офиса. Хотелось побыстрее погрузиться в рабочую суету, чтобы переключиться, но не тут-то было. Масла в утренний огонь подлил Морозов, забрав у меня одно из дел.

— Занимайся Дорониной. Сама же говорила: там не все так просто. Вот и работай, чтобы стало просто, — сказал мне Константин Олегович, восседая на своем кресле, будто на троне, когда я пришла в его кабинет, решив проявить любопытство. Не могла это оставить без внимания, как и моя доверительница, которая собственно и принесла мне благую весть. 

— Мне нужны деньги, Кость, — не стала скрывать, пытаясь донести до него истинные причины, плюнув на субординацию, перешла на «ты». — Нужна работа, чтобы оплачивать квартиру и кушать. Просто так ты же мне зарплату платить не будешь?

Константин Олегович  потер пальцем нос, слегка улыбнувшись.

— Наверное, нет.

Я кивнула в подтверждение моих слов, а заодно и его.

— Тебе замуж нужно, Ален. Серьезно! — он произнес это абсолютно будничным тоном, будто за дверью очередь выстроилась из кандидатов, а я сижу тут глупостями занимаюсь. — Срочно! И проблемы все решатся, в том числе и финансовые. Девчонка ты красивая. Такие так и поступают.

Я, не скрываю, удивилась такому смелому заявлению, хмыкнула и всерьез его слова принимать не стала, но вид сделала, что задумалась. На свободный стул даже присела.

— То есть ты предлагаешь мне прикинуться девушкой со скудным умишком, поискать денежную шею постарше, усадить туда свою пятую точку, и пусть она ведет меня по жизни? В мое светлое и прекрасное будущее? — не без сарказма отозвалась, глядя на уверенное в своих словах начальство. Может, у него и кандидаты уже есть?

— Говорю же, ты умная, — он указал на меня пальцем, сверкнув белоснежной улыбкой. — Все по полочкам разложила и правильно молвишь, только делаешь наоборот.

Рассмеялась нашему несерьезному разговору, а потом продолжила фантазировать. Как-то неожиданно настроение поползло вверх, и головная боль куда-то подевалась.

— А через годика так три, насытившись семейной жизнью, развестись и учитывая мои профессиональные навыки обобрать муженька. Ну, если не до нитки, то до пуговички. И зажить. Фирму свою открыть. Тебе конкуренцию составить. Или еще лучше — заранее разрекламировать тебя в глазах супруга, и он при разводе обратится к тебе за помощью, и вот тут мы с тобой его и «потопим» в тухушник.

Глава 5

— Макс, давай ближе к делу. Заманал мельтешить перед глазами, — поглядывая на часы, бесцеремонно заметил, уже не в первый раз внимательно обводя взглядом фигуру друга, меряющую мой кабинет шагами. — Меня, между прочим, через полтора часа в областной прокуратуре ждут. Ты приехал помолчать и на меня посмотреть? Так вроде виделись вот недавно.

Друг остановился, голову повернул, кинув на меня взгляд, полный обвинения, а потом присел на соседний стул, осушив бокал со спиртным до конца, и со звоном поставил его на стол. Очевидно, случилось что-то серьезное, иначе Макс бы не завалился ко мне в половине девятого утра в рабочий кабинет. Без приглашения. Он вообще здесь нечастый гость и, слава богу. И обязательно в редкие набеги в его жизни случалось что-то грандиозное.

Интересно, что на этот раз? По тому, как Макс вошел, коротко поприветствовал, бросил на стол папку каких-то документов, от кофе отказался, откупорил бутылку моего любимого коньяка, налил бокал, выпил, закусил шоколадом, а потом налил еще, событие не радостное. Но это ни в какой мере не мешало Доронину чувствовать себя как дома. Даже попросил Полину Андреевну, моего секретаря, отменить ближайшие совещания. Она, конечно, удивилась, но возражений не высказала. Знала, что к такого рода заявлениям не стоит серьезно относиться. Только ее непосредственное начальство в моем лице имеет право на такие полномочия.

— А если бы и помолчать. Друг все же, — Доронин горько усмехнулся, крутя пузатый бокал пальцами.

– Друг, и только поэтому ты сейчас здесь. Любого другого такого наглого товарища уже давно бы вывел отсюда, — едва сдерживаясь от негодования, ответил ему, потому как последний рабочий день недели хотелось провести более спокойно, плодотворно и, желательно, не задерживаясь на работе. Доронин, как оказалось, был против. Упорно продолжал заниматься фигней, не переходя к сути дела. Кого это оставит равнодушным? Никого. Видно было, что случилось что-то серьезное. Нечасто увидишь Доронина пьяным спозаранку. Справедливости ради, его и употребляющим алкоголь видел нечасто. У Максима особые отношения с пагубными напитками и веществами еще с юности. — У меня нет времени на пустые разговоры. А у тебя, судя по настроению, — я кивнул на стакан, — его много. По какому поводу пьем?

— Повод есть. Жизнь рушится… — предпринял он попытку увернуться от прямого ответа.

Закатил глаза. Сколько трагизма.

— Давай без лирики, — попросил, захлопывая крышку ноутбука. Поработать уже все равно не получится. — Ближе к сути дела. Я, действительно, не могу отложить дела и побыть твоей жилеткой весь оставшийся день. Макс, не тяни кота, сам знаешь за что.

— Сань, жена разводиться надумала, — оттолкнув от себя бокал и, посмотрев на меня, озвучил наконец-то причину своего визита. — Вчера объявила и даже юриста уже нашла. Хочет по-хорошему, чтобы до суда не доводить.

Событие грандиозное в судьбе Максима, но не настолько грандиозное для меня, чтобы свалиться от шока под стол. То, что у Максима была крайне тяжелая семейная полоса в жизни, я был в курсе. Опять же со слов Доронина. Ситуация на самом деле банальная. Жена застала мужа с любовницей в каком-то дешевом отеле, устроила грандиозный скандал со слезами и истерикой. Как зачастую это бывает. Правда, Доронин переживал, но надеялся на прощение супруги. Машину ей новую заказал. 

Смею предположить, раз Максим пришел ко мне, Инга подарок не приняла. Удивила мужа. Женщины это умеют. Всегда об этом знал. Правда, признаться, от Инги такого выпада не ожидал. Она всегда казалась мне тихой, скромной, добродушной, желающей помочь, всегда поддерживающей и обожающей мужа. Причем во всем. Близкого общения у нас как-то не состоялась, но впечатление она именно такое производила. С ней встречались пару раз на днях рождениях у Макса, но не более. В основном наши посиделки были чисто мужские. Ну, иногда разбавляли нашу компанию девочки. Не помню, чтоб Доронин с кем-то мутил при нас. Оказалось, втихаря. Шалун-тихушник, твою мать. Позиционировал себя при нашей честной компании как примерный семьянин, а сам… В общем, я был уверен: простит она его. Он же ее «любимый Максимушка». Видимо, не простила, а может, цену себе набивает. В воспитательных целях мужа маринует.

— И? — откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди, показывая все свое внимание. — Посмеяться, поплакать, а может, поздравить тебя?

— Очень, смешно, Загорский, — скривился он. — Она заявила, что хочет раздела имущества по брачному договору, а ты же помнишь, что в нем.

— Помню! — утвердительно кивнул, многозначительно выделив свой ответ. Не видел смысла церемониться. Так нестерпимо захотелось дружку подзатыльник отвесить. Или два. — Так ты сам подписал его в обмен на хорошие денежные дотации от тестя. Папа подстраховался за свои деньги и за дочь. По сути, поступил неглупо. Ты отмахивался от меня пять лет назад как от назойливой мухи, когда я тебя предупреждал и настоятельно просил внести изменения. А сейчас у тебя начался нервный чес на этой почве. С чего вдруг? Небывалая щедрость помахала ручкой?

Макс насупился и смотрел обиженно, исподлобья. Но это на самом деле было так. Откровенная глупость, как это ни печально. Подписал брачный договор, но не удосужился прочитать. А кто виноват? Конечно, юрист, который составлял, или на край жена, вздумавшая разводиться, но почему это случилось? Потому что Максимка это сам допустил, окрыленный любовью неземной и своей щедростью. Львиная доля проблем заключается именно в этом. Друг тогда не оценил мой настоятельный совет, а сейчас жареный петух в пятую точку клюнул, и ситуацию нужно спасать, и вот мы здесь. На чужих ошибках никто не учится никогда. Сколько практикую, столько и убеждаюсь. Все по предсказуемому сценарию, разве что актеры меняются. Ну и изюминка у всех своя, а то так было бы неинтересно, скучно и тоскливо.

Глава 6

Еще один день закончился в режиме ожидания. Загорский продолжал играть в «молчанку». Сегодня была пятница, и рабочий день уже давно подошел к концу, а от него ни звоночка, ни письмишка официального. Интересно, это какая-то тактика ведения дел у именитого адвоката или же просто он любит, когда за ним бегают?

Естественно, о последнем и речи не могло идти. Если господин Загорский решил пренебречь временными и разумными рамками для мирового урегулирования конфликта, то, как говорится, суд все расставит по своим местам. И вот тогда начнутся боевые будни, а пока они не наступили, и без того есть, чему радоваться, например приближающимся выходным и встрече с подругой, звонок от которой сейчас мелькал на экране телефона.

— Привет, Сонь! — ответила. — Как дела?

С Соней Маркиной мы дружили с десятого класса. Она с родителями переехала в наш район и была моей соседкой по лестничной площадке. Еще тогда я с родителями жила в многоквартирном доме. Мы с ней подозрительно быстро нашли общий язык. Подружились, и это несмотря на то, что Софья была старше меня на пару лет. Закончив экономический, Сонька уехала покорять столицу. Надо отметить, что на профессиональном поприще не добилась практически ничего, зато удачно выскочила замуж и стала замечательной и любимой женой и мамой сына, который в этом году пошел в первый класс, и для Софьи это было огромное и значимое событие, как и для меня. Потому что подруга мои ушки прожужжала, затягивая в процесс. Я принимала участие во всем — в покупке портфеля, школьной формы, рубашек, тетрадок в режиме онлайн. А сколько фотографий мне сыпалось в социальные сети в день знаний – не сосчитать. В общем, Софка замучила всех: сына, мужа, бабушек и дедушек, первую учительницу желанием запечатлеть данный момент их жизни.

— Привет! Только не говори, что ты еще на работе?

— На ней самой, — невинно призналась.

Пальцы в волосы запустила, взъерошила их, уже представляя, как подруга кривит лицо. Мою работу она не понимала и категорически не приветствовала, и была в большом недоумении, как можно за такие деньги работать. Уж лучше выйти замуж, и пусть муж приносит в дом мамонта. Наверное, Софке просто повезло с замужеством: и по любви, и как за каменной стеной. У меня не было ни того, ни другого. У меня была я сама, что являлось неплохим обстоятельством. Я сама за себя отвечала, но и Софью не осуждала за такие взгляды на жизнь. Мы просто были разные. Зато она была самой надежной подругой, и наша дружба  проверена временем и жизненными обстоятельствами.

— Уже как полтора часа назад ты должна была покинуть это злачное место, — подруга всерьез возмущалась в трубку. Слышал бы Костик, как она называет его офис. — Вот не слушаешь ты меня, умную женщину. От этого у тебя все проблемы в жизни. Где ты найдешь себе мужика?

— А оно мне надо? — я вздохнула, понимая, что Соня завела старую пластинку.

У подруги есть целый разработанный план, как успешно выдать меня замуж. И первым пунктом в нем шло — бросить работу и начать выходить в свет.

— Мне и одной неплохо. Хочу халву ем, хочу — пряники, — процитировала я строки из знаменитого советского фильма, поправив наручные часы.

Действительно, время уж сколько. Оглянулась вокруг себя. Привычного рабочего оживления не наблюдалось. Офис опустел. Правда, Миша еще трудился, да и начальство не спешило домой. Маринка убежала, как только часы пробили окончание рабочего дня. Она вообще не приветствовала задержки на работе, которые ей не оплачивались. К тому же дома ее ждали муж и дочка.

— Головка у тебя бо-бо, подруга, — со всей уверенностью заявила Софья. — Халва способствует кариесу. Она любит застревать в зубах, а пряники высококалорийны. Тебя нужно срочно лечить. Ты две недели уже здесь, а ко мне глаз не кажешь. Где твоя совесть?

— Ок. Где? Когда? — с готовность согласись, улыбаясь в трубку, качаясь в рабочем кресле.

— Приезжай к нам. Сынуля будет рад. У Олега завтра какая-то важная встреча, и мы девичник устроим.

— Хорошо. Скажи крестнику, что я ему нового тираннозавра  купила.

— О, Господи! Он уже сам как динозавр. Совсем помешался. Рычит, зубами клацает. Даже на улице, — рассмеялась Сонька.

Я хотела сказать, что это пройдет — всего лишь временное детское увлечение, но меня отвлек звонок рабочего телефона.

Кого там черти принесли еще? Может, начальство меня таким образом решило домой выпроводить или клиенты? Хотя последние звонят на мобильный.

— Сонь, перезвоню, — сказав, быстро сбросила звонок, чтобы через секунду снять трубку рабочего аппарата и услышать:

— Здравствуйте, Алена Дмитриевна! Загорский Вас беспокоит. Уделите пару минут Вашего драгоценного времени?

Этот голос я узнала бы из тысячи, хотя слышала его всего лишь раз и пусть по телефону. Ему даже представляться не нужно было. Конечно, сначала почувствовала небольшое изумление, потом очередное восхищение голосом мужчины, хотя какое мне дело до его голоса, но нужно признаться — такой бархатистый, уверенный голос может волновать. Волновать и против воли проникать сквозь одежду и кожу, давая разгуляться фантазии, представляя, как он шепчет женщинам всякие приятные словечки на ушко или в губы во время близости.

Ох! Алена, родная, остановись! Вернись в реальность, детка. Ты же еще не совсем потерянная для этого мира женщина, чтобы тащиться по мужским голосам, и ты на работе. Например, снова взгляни на часы и вспомни, кто такой Загорский и зачем он тебе звонит.

Глава 7

Вместо того чтобы субботним утром нежиться в теплой постели, я бегала по квартире, будто ужаленная в одно место, наводя марафет. А все благодаря господину Загорскому, который считал это несерьезным поводом, чтобы приостановить работу. Видимо, он и в субботу предпочитал трудиться, как и его доверитель.

Хоть и была чуточку раздражена на его вчерашний поступок (больно уж нагло получилось), но я чувствовала особый душевный подъем после телефонного разговора с Загорским. Давненько со мной такого не случалось. Мне хотелось поскорее ринуться бой. Показать, доказать, что он не один в этой вселенной. Моя уверенность была не безосновательной. В деле имелась очень большая перспектива оставить последнее слово за моей клиенткой и ее победой. Кроме того, так и подмывало посмотреть на Александра Владимировича лично. Странно, но его хамская персона меня волновала и интриговала отчего-то. Ладно, не о персоне Александра Владимировича надо думать и не о победе (до нее еще вон сколько топать), а о том что важно в этот момент.

А важным было подготовить и доверительницу к завтрашнему событию, так как на мои многочисленные заверения и просьбы остаться дома Инга отказалась наотрез. Хотела сама посмотреть в глаза мужу.  Что она в его глазах собиралась рассмотреть? Раскаяние?

К сожалению, времени оставалось катастрофично мало. О личной встречи и речи не могло идти. Ничего не оставалось, как в режиме видеосвязи поздним вечером. Надо отметить, что и такой вид общения с клиентом был неплох. Твердо решила взять его на вооружение и внедрить в свою работу. В общем, пообщались с Ингой очень эффективно и с максимальной пользой для двоих, несмотря на то, что в первые десять минут имелись технические проблемы, которые успешно решились, как только я перебралась ближе к окну.

Час или полтора ушло на занимательный разговор. Обговорили детали, разложили все по полочкам, а также стратегию завтрашнего поведения. Еще раз выяснила волю клиента. На данный момент времени она не изменилась — женщина слышать ни о какой компенсации не желала. Ее право.

После окончания беседы приступила к разработке мирового соглашения в соответствии с желаниями Дорониной, стараясь предусмотреть и исключить все возможные подводные камни. Закончила поздней ночью. Сразу же скинула на электронную почту доверительнице для ознакомления. В третьем часу ночи. Как оказалось, Инга Игоревна не спала в столь поздний час. Страдала бессонницей. Во всяком случае, именно так пояснила мне в ответном сообщении. Мне оставалось только гадать, с чем она связана, но что-то подсказывало — с предстоящими событиями.

Конечно же, она не разделяла моих убеждений, стремлений по поводу мирового соглашения, но и изучить не отказалась. Да и я особо не надеялась на такой, но соблюсти досудебный порядок стоило. Чем черт не шутит? А может, все разрешится уже завтра? Максим Доронин проявит чудеса благородства, чести, достоинства, щедрости и отпустит жену на вольные хлеба.

Остаток ночи пролетел быстро, но, главное, спокойно. Перед тем как выйти из дома, долго крутилась перед зеркалом, пытаясь обнаружить недостатки. Отражение в зеркале радовало глаз, и я, подмигнув себе и пожелав удачи, отправилась на встречу.

С Ингой Дорониной мы встретились у входа фирмы ее супруга. Сегодня женщина была безукоризненно одета. Видно, что готовилась тщательно. Как и я, выбрав брючный костюм, только нежно-салатового цвета. А вот дерганностью и нервозностью клиентка могла бы поделиться со всем миром. Впрочем, как и вчера.

— Перестаньте нервничать. Это всего лишь встреча с вашим мужем, с которым вы, между прочим, прожили пять лет. Кто, как ни вы, его знает лучше?! — одергивала я Ингу, когда мы следовали к лифту. 

Наши каблуки громко цокали по коридору фирмы, кажется, привлекая внимания всех вокруг. Я то и дело ловила косые взгляды сотрудников. А может быть, всему виной была персона моей доверительницы. Ее-то здесь знали. Можно сказать, «первая леди» коммерческого королевства. К тому же свою лепту вносили и слухи о бракоразводном процессе. Работников, думаю, волновало не только житейское счастье руководителя, но и то, что власть может в любой момент поменяться. Перемены всех и всегда пугают. «Метла» Инги могла замести по-новому. 

— Плохо, как оказалось, знаю. Он просто трус, поэтому не согласился встречаться на нейтральной территории, — сетовала Инга на мужа.

Недолго обдумывала ее слова, после чего все же решила согласиться. Скорее всего, так оно и было. Если Загорский хоть на чуточку такой крутой адвокат, как о нем трубят из каждого утюга, то, думаю, он уже успел предупредить своего доверителя о качающемся стуле под ним.

— Наверное, вы правы. На своей территории ваш супруг будет чувствовать себя более уверенно и раскованнее. Так сказать, родные стены, без лишних глаз и ушей. У него будет хоть и призрачное, но преимущество воздействия на вас. Вы ни в коем случае не должны вестись на провокации господина Доронина и его адвоката. Тем более на оскорбления. Хорошо?

— Вы его не боитесь, Алена Дмитриевна? — вместо ответа спросила Инга. — Вы такая спокойная и уверенная в себе.

— Вашего мужа? — удивилась я. — Нет. С чего мне его бояться?! Он не первый ответчик, с которым я встречаюсь. Надеюсь, драться не бросится, как и палить из оружия, а в остальном… Мне нет дела до его интересов, эмоций и реакций. Для этого у него есть свой представитель. Пусть цирк для него устраивает. Мы же только наблюдаем. У нас свои задачи.

— Вы не поняли, я имела в виду Загорского, — как-то тяжело и обреченно вздохнула она.

Глава 8

Как Инга и предполагала, наше ожидание затянулось больше чем на полчаса. Загорский интересы по распитию кофе не разделил — удалился куда-то, но был настолько галантен, что придержал дверь для дам и сопроводил. Заботливый, блин! Жаль, кофе не принес, тогда бы я окончательно поверила в его раскаяние, вежливость, воспитанность и списала наше прошлое общение на плохие дни. Они ведь у всех бывают.

Нет, ухаживания за женщинами не случилось. Взвалил работу на хрупкие плечи секретаря, клятвенно пообещав поторопить хозяина сего «царства». Царство, если честно сказать, было так себе. Небольшим по квадратуре, со слишком яркими синими стенами, ужасным освещением, да и шум извне доносился. 

Сорок пять минут нахождения текли ужасно долго и, естественно, не могли пройти бесследно. Признаться, я уже начинала терять терпение от проявленного неуважения. Хотелось выразить свое недовольство, но только ради клиентки, которая вроде как успокоилась, я давилась второй чашкой кофе и помалкивала, раскладывая документы, коротко давая последние наставления рядом сидящей Инге, которая кушала одну таблетку за другой. Вот, оказывается, какой был залог спокойствия.

Злила непунктуальность супруга Инги. Тем более, когда человек сам назначил встречу. Меня не переставали посещать мысли, что это было сделано специально, в целях «мариновки», чтобы заставить понервничать, сбить с толку. И Александр Владимирович где-то шлялся… Не у друга ли в кабинете коньячок распивал? Или побоялся, что Инга ему в глотку вцепится? В любом случае ожидание напрягало, и я для себя решила совершенно точно — если через десять минут они не появятся, мы покидаем переговоры. Как только эта мысль прозвучала в моей голове, многоуважаемые мужчины появились в помещении. Как раз в тот момент, когда я засобиралась побродить по залу и размять ноги. Сидеть на неудобных стульях порядком надоело. Пришлось остаться на месте и обернуться, через плечо, чтобы убедиться наверняка. С облегчением вздохнуть, что ожиданиям наконец-то пришел конец.

Я без проблем в одном из мужчин узнала мужа Инги, так как уже видела его на фото несколько дней назад. Разве что ростом он казался мне выше. Ошиблась — среднего. А так все те же светлые волосы, широкие плечи, выпуклые мускулы. Кто-то на спортзал денег совсем не жалел. Хоть и находился Максим Иванович на работе, но выглядел сегодня отнюдь не по-деловому — кроссовки, джинсы и футболка-поло.

Отвернулась, не собираясь заострять внимание на них. Еще не хватало! Положила руки на стол, сцепила пальцы в замок, глядя перед собой с очень серьезным видом женщины-юриста. Волнение куда-то подевалось. Скорее всего, мне помогли злость и негодование от невоспитанности мужчин.

Инга, конечно, головой не повела в их сторону, но и не смогла скрыть брезгливую гримасу, увидев «горячо» любимого мужа.

Стоит ли говорить, что господин Доронин был не очень-то и вежлив — ни свою жену, ни меня не удостоил коротким «здрасьте», не извинился за задержку.

— Вот это манеры! — подивилась я, но уподобляться ему не стала, пожелав доброго дня.

Меня окинули хмурым взглядом и только потом одарили кивком, заставляя второй раз изумиться. Это был первый звоночек, показывающий все радушие от встречи. 

Мужчины тем временем заняли места напротив нас. Доронины зло буравили друг друга. Между ними искрило. Ничего необычного — такие встречи всегда проходят в напряженной обстановке. Стандартная ситуация. Пока все шло в пределах нормы.

— Чего ты хочешь, Инга? — Доронин не утерпел первым, барабаня пальцами по столешнице.

В жену вцепился взглядом, из которого так и сочилась претензия. Вообще, со стороны, он не казался расстроенным. За голову хвататься от такого положения дел не собирался. Взгляд побитой собаки тоже отсутствовал. Вел себя достаточно высокомерно, деловито, собранно, явно чувствуя превосходство на своей территории и поддержку своего защитника.

— Я хочу мира и спокойствия, Максим, — ответила Инга, сжимая пальчики в кулачки. Прямой взгляд мужа принимала, не пряталась. — Только поэтому мы здесь, а не в суде. Решим все, как цивилизованные люди. Не будем на потеху всему миру выносить семейные проблемы.

— Визит вежливости, значит? — Доронин недовольно хмыкнул на ответ жены. — Ну, спасибо за откровенность, родная! Ты первая начала. Адвоката нашла. Ко мне заслала, а теперь ты хочешь, как цивилизованные люди.

— Ты тоже с группой поддержки, — та жестом руки указала на Загорского. — Это мое право.

— Какая цена мира и спокойствия, Инга Игоревна? — поинтересовался безразличным тоном Загорский, переходя ближе к сути дела.

Взглянула на коллегу, услышав прямую и чуть грубоватую формулировку. Хоть вопрос был и задан без издевки и скрытого подтекста, но создавалось впечатление, что Александру Владимировичу скучно или он устал. Развалился на кожаном стуле, закинул ногу на ногу, словно весь мир держал в руке. Для общей картины не хватало закинутых ног на стол, чашечки кофе с коньяком и дымящейся сигары.

— Развод как можно скорее и все, что мне причитается по брачному договору, — поведала Инга о своих желаниях. В ее голосе не было ни грамма волнения, страха. Может, легкая нервозность. Лишь уверенность в принятом решении. Молодец! Мысленно подняла вверх ей большой палец.

— То есть совместное управление фирмой, пятьдесят процентов доходов, дом в Подмосковье и компенсацию по пункту один-десять? — Загорский продолжил беседу, ловко орудуя шариковой ручкой, в той же позе. Крутил ею, как циркач. — Ничего не упустил?

Глава 9

Спустя каких-то два часа — именно столько мне понадобилось, чтобы вернуться домой, переодеться и собрать сумку и на такси рвануть к подруге — я уже и забыла думать и о работе, и о Загорском. Меня гостеприимно встречал дом Софьи и ее маленького любителя динозавров. Здесь по-настоящему можно было отключить мозг на все сто процентов. Оставить все проблемы, включая семейные, за воротами и просто побыть в кругу верных и любящих друзей.

Чета Ждановых жила за городом, в хорошем двухэтажном доме. В этот дом они переехали всего лишь пару лет назад, но за это время Сонька обустроила все под свой вкус и цвет. Казалось, со скоростью света вдохнула уют во все комнаты, что было совсем неудивительно, когда финансы позволяют это сделать. А материальное состояние мужа подруги позволяло и шторы заказать из Италии, и мебель из Испании, и розы из Англии. Последние, к сожалению, погибали с завидным постоянством.

У Олега был успешно развивающийся бизнес в сфере бытовых услуг. Если точнее, сеть клининговых компаний и химчисток-прачечных не только в столице, но и за ее пределами. Все гонятся за чистотой и безопасностью. Это не просто прихоть, а острая необходимость, как оказалось. Всем нужно поддерживать чистоту в офисных помещениях и торговых центрах, в частных домах и квартирах, а также на производстве, поэтому услуги клининговых компаний пользуются большим спросом в наше время. Это я все «по старинке» и по финансам машу тряпкой сама. Мир ушел далеко вперед.

В общем-то, Олег неплохо поднялся, правильно выбрав идею для реализации в большом городе, попутно «для души» открыв автомастерскую, которая плавно сейчас перерастает в еще один филиал. По словам Сони, Олег и сам там работает, получая при этом удовольствие. Приходит домой, снимает дорогущий деловой костюм, надевает рабочий комбинезон и вместе со своими работниками ковыряется в мазуте. Подруге, конечно, не совсем нравилось такое положение дел — его занятость отнимала много времени, и на семью оставалось всего ничего. Выходные и только. Но кто мог его обвинить? Бизнес и деньги требуют постоянного контроля, и Соня это понимала. У всего есть своя цена и ее нужно платить. 

Впервые побывав в их кирпичном особняке, в какой-то степени растерялась от его масштабности. Площадь составляла около трехсот квадратных метров. Получается, по сто квадратов на каждого члена семьи. Есть, где развернуться, особенно детям. Классическая планировка дома предполагала размещение на первом этаже гостиной, кухни, прихожей, тренажерного зала и еще каких-то технических помещений, а на втором — нескольких просторных спален, двух детских комнат и кабинета. Санузлы имелись на обоих этажах, что являлось, несомненно, правильным решением хозяев. Ребята, казалось, продумали все для комфортной жизни вне города на своих «скромных» земельных сотках — гараж на два авто, огромная мансарда, крытая стоянка для машин гостей, бассейн, баня, крытая беседка, зона барбекю, небольшая спортплощадка. Красиво оформленный просторный земельный участок. В этом году Соня организовала прудик, в котором плавали рыбки, посадила небольшой огородик, на котором сама же и работала.

В их дом невозможно было не влюбиться. Моей фантазии не хватало, чтобы описать его словами, но одно я знала совершенно точно — подруга была счастлива в нем тем самым женским счастьем.

Софка иногда не верила, что может так повезти в жизни — заполучить в мужья такого мужчину. Самого лучшего и любимого. Они познакомились в столице. Лето, гроза, ливень и «чудо чудное» (именно так назвал Жданов мою подругу, когда впервые увидел) бегущее без зонта по улице. Романтик. Олег не мог проехать мимо и не спасти девушку. Они взглянули друг другу в глаза и пропали. На самом деле пропали. Через два месяца Жданов уже сделал Соньке предложение, и мы весело целых три дня гуляли на их свадьбе. Оба абсолютно уверены, что их любовь на всю жизнь.

Вот и я смотрела на них, и эта уверенность передавалась и мне, несмотря на то, что внешне они совершенно разные. Олег весьма внушителен. Под два метра ростом мужик, с широкими плечами и накаченными руками и бритой головой, с суровым лицом, тяжелым подбородком, карими глазами. Подружка возле него дюймовочка. Худенькая, с голубыми глазищами и белокурыми, кудрявыми волосами девушка. Не думаю, что он был мечтой всех женщин, но для Софьи Олег являлся именно тем самым мужчиной мечты. Олег — в прямом и переносном смысле для нее и сына стена. 

Конечно, семейная жизнь у моих друзей оказалась сложнее, чем представлялось окружающим. Опять же, по откровениям Софьи. Наверное, как и во всех в семьях. Олег — человек непростого характера. Твердый, решения принимал без малейших колебаний, шел к своей цели. Этими качествами подруга очень восхищалась, а иногда приходилось и ей уступать ему в чем-то. Соня говорила: «Он не идеальный (людей в принципе нет идеальных), но я его люблю, и если в нем есть недостатки, я могу с ними смириться». Но иногда она ему выносила мозг за его недостатки, и, по словам Олега, сделать это могла только лишь она.

И все равно у них все было хорошо. К тому же я и сама не заметила, как Олег из мужа подруги стал и моим, если не другом, то уж точно хорошим приятелем. Бывает, даже жалуется мне на нее. Просит вразумить. Пытается меня по-дружески поучить жизни. Вот как сейчас, например.

— Ален, ну на черта ты сняла квартиру? Пожила бы у нас, пока на собственное жилье не накопишь. Дом большой. Живешь у черта на куличках. Соне было бы не так скучно. Никитка так вообще довольный, что ты теперь рядом с нами, — по доброму отчитывал меня муж подруги, разливая нам еще по одному бокалу вина. — Вы же любите с ним в футбол погонять.

Как оказалось, Олег ни на какую встречу не уехал. Его планы поменялись внезапно, и он своим присутствием разбавлял наш скромный девичник, готовя вкусный шашлык из красной рыбы. Мы сидели в большой и теплой беседке за круглым деревянным столом и пили красное вино, закусывая приготовленными на скорую руку салатиками и нарезками. Несмотря на материальный достаток, кормила своих прожорливых мужчин Соня сама. Своими руками. Ее кулинарные способности стояли вровень со способностями моей матери — настолько они были высоки и вкусны. Олег как всегда придерживался более крепкого напитка — коньяка. Никитка был занят своим новым хищником.

Глава 10

Выходные в доме подруги пролетели, как одно яркое и приятное мгновение. Я действительно отдохнула. Выспалась, надышалась свежим воздухом, казалось, на целый месяц вперед. Естественно, в Италию наотрез отказалась лететь. Во-первых, Костик меня не отпустит. Во-вторых, перелетов в этом месяце достаточно. Лимит исчерпан для моей нервной системы. Да и финансы с недавнего времени  поют романсы. Хотя идея с отдыхом была неплоха. Уехать, развеяться. Легкий непринужденный флирт без последствий, чтобы почувствовать себя желанной и привлекательной. Но всегда есть «но», и в это раз им нельзя просто пренебречь, пойдя на поводу у своих желаний и «хотелок».

Утром в понедельник наступила очередная рабочая неделя с отчетливой ностальгией по прошедшим выходным.

Загорский не изменял своей тактике и продолжал играть в молчанку. А мне-то что? Мне ничего. За это время я успею подготовить все необходимые документы для подачи в суд. К тому же начальство было довольно. С барской руки дало адвокату Доронина время до конца недели, а в следующий понедельник настаивало отправиться прямиком в районный суд. Даже планерку мне разрешено было пропустить. Хозяин — барин! Приказано — сделано.

На данный момент оставалось еще одно неразрешенное дело — разговор со свидетельницей, который я не собиралась откладывать в долгий ящик. Она же любовница господина Доронина. Елена Алексеевна Самойлова, именно так звали ночную пассию Доронина.

Как можно скорее хотелось познакомиться с ней. Мой интерес был исключительно профессиональным. Рассказов клиентки и некоторой информации, предоставленной ею же, было недостаточно. Обычная перестраховка и инструктаж.

Инга наотрез отказалась присутствовать при нашей беседе. Так и сказала: «Видеть эту дрянь не хочу». Дала номер телефона, попросив связаться самостоятельно. Вполне понятное желание, чтобы не задавать лишних вопросов. Вполне обоснованное. К слову сказать, этому обстоятельству была несказанно рада. Вряд ли бы присутствие обиженной жены способствовало плодотворной работе и откровенному разговору. Именно, откровенному. Мне нужны были детали и правильное поведение девушки в суде. Как известно, одно ошибочно брошенное слово может погубить все дело. И это «неправильное» слово нужно было исключить.

Самойлова моих желаний встретиться и пообщаться не разделяла. Несколько раз переносила встречу, рапортуя в мои ушки о странных причинах невозможности явиться. Пришлось прибегнуть к помощи Дорониной. Как мне казалось, только она могла на нее надавить. И правильно казалось. Ведь тот, кто платит, тот и диктует условия.

Уже к среде наконец-то появилась возможность поговорить со свидетелем и непосредственным участником тех событий. Зато у меня появилось время, чтобы хорошо продумать перечень вопросов, пытаясь представить себя на месте судьи и Загорского. Особенно на месте последнего. Это позволяло со всех сторон оценить показания свидетельницы. Суд будет устанавливать истину в любом случае. Александр Владимирович будет пытаться скомпрометировать свидетеля, найти брешь. К этому нужно быть готовым и мне, и Самойловой.

Встреча была назначена на четыре часа дня. До этого времени  я успела поделать и решить мелкие, но все же важные проблемки. В шестнадцать-двадцать девушка лет двадцати пяти соизволила почтить меня своим присутствием. С опозданием. Чем заставила меня в очередной раз получить дозу раздражения.

В конференц-зал совершенно не спеша вошла невысокая, но очень симпатичная блондиночка с огромными и чистыми глазами олененка Бемби. На ней было скромное темное платье, такого же цвета туфли на среднем каблучке, маленькая сумочка и черная кожаная куртка. Роковой красоткой и разлучницей ее можно было назвать с большой натяжкой. Сегодня она выглядела намного скромнее, сдержаннее чем на провокационных фото, где вся грудь была наружу, а в глазах откровенный призыв.

Сейчас во взгляде, обращенном ко мне, читалась явная робость и застенчивость, потерянность. Как-то такое поведение не вязалось с «деловыми» договоренностями между ней и моей доверительницей. Я представляла себе этакую продуманную стерву, а тут явился «олененок Бемби». Будто не на беседу пришла, а на расстрел.

Хотя нужно признать, что соблазнительными изгибами тела природа ее не обделила. Было на что позариться мужчине. Тянет их вот к таким милашкам. В душе неприятно заныло от осознания того, кого эта девушка мне напоминала. Захотелось поморщиться и вздохнуть, но я всеми силами выдавливала из себя рабочую приветливую улыбку, отгоняя неприятные воспоминания, напоминая себе, что они ничего общего не имеют с моей работой.

После короткого знакомства приступили к детальному разбору интересующей меня темы. Было видно, что Самойловой неловко. Чувствовала она себя явно не в своей тарелке. Оглядывалась по сторонам, стараясь избегать прямого взгляда.

Сколько же ей заплатила Доронина, чтобы она согласилась терпеть эту самую неловкость? И не один раз. Думаю, сумма немаленькая. Женщины страшны в своей мести. Средства порой тоже странные. Использовать любовницу мужа как основное оружие? Инга оказалась не так глупа, несмотря на то, что предательство ее подкосило. Оно же дало ей силы. Очень поучительно будет для господина Доронина.

— Итак, Елена, давайте начнем. Я буду задавать вопросы, возможно, которые вам задаст судья, если, конечно, состоится судебное разбирательство с вашим участием. Начнем со знакомства с Дорониным Максимом. В тот вечер вы впервые встретились? — спросила я, приготовившись делать записи и не забыв включить диктофон, о чем собственно девушку и предупредила. Это позволит мне при повторном прослушивании не упустить детали и как отчет для клиента прокатит.

Глава 11

Окинула изучающим  взглядом зал небольшого, но уютного ресторанчика с символичным  названием «Когда я ем...». Вокруг люди спокойно обедали, ни на кого не обращая внимания. Несколько официанток практически бесшумно ходили между столами,  и  музыка была ненавязчивая. Разве что  легкий стук дождя по окнам нарушал спокойную и размеренную идиллию в этом заведении. Комфортный, уютный, сдержанный стиль интерьера, мягкий теплый свет, отсутствие посторонних запахов, заботливый и доброжелательный персонал, качественное и быстрое обслуживание. Владелец  ресторана действительно делает все, чтобы клиенты к нему вернулись. Я была не исключением, побывав здесь однажды, после окончания рабочего дня. Домой, в тот вечер, идти совсем не хотелось, как и готовить. Проходя мимо, меня привлекло название. Так хотелось продолжить фразу. В принципе, мне это и предложили сделать уже внутри ресторана. Оказывается, это была своеобразная фишка заведения. Официант принес огромный альбом, где многие из посетителей оставляли фразы с продолжением.  Некоторые были весьма оригинальные.

"Когда я ем, я глух и нем, хитер и быстр"

"Когда я ем, я адекватен. Несите скорее еду"

"Когда  я ем, мужу приходиться расплачиваться за мою прожорливость"

"Когда я ем, тогда и пью"

"Когда я ем, я забываю про начальника, который мотает мне нервы с завидной регулярностью. Может влюблен?)))" 

" Когда я ем... Ааааа, я не знаю, что написать. Кто это придумал?)))"

Однако, без привычной фразы тоже не обошлось. В целом  шуточная процедура подняла настроение на весь вечер и, конечно же, я тоже внесла свою лепту, написав: когда я ем, то я добрею и не толстею, а если и толстею, то завтра в 6.00 меня ждет тренировка. Может, получилось и  не смешно, зато правдиво. 

Я снова осмотрелась и, убедившись, что никому до меня нет дела, скинула неудобные туфли. Вытянула ноги под столом и с облегчением вздохнула.  На какой черт я их купила? Пришлось выбирать - либо удобные, либо красивые. Выбор пал, как всегда на красоту.  Женскую логику понять сложно, а лучше вообще этого не делать, чтобы ни себя не расстраивать и других не озадачивать.

Пока ожидала заказ,  принялась наблюдать за происходящим на улице, лишь для того чтобы заглушить  мысли, которые были связаны, с событиями, произошедшими пару часов назад.  К моему приходу в ресторан, инстинкт самосохранения все же дал о себе знать, что было не плохим знаком и накиданный, в одно мгновение  план детективного расследования, уже не казался таким исполнимым и нужным. Я на самом деле, решила посетить этот отель, в надежде найти хоть какое-то подтверждение своих подозрений. Если удасться опросить свидетелей,  а если повезет, то и поглазеть на записи с камер видеонаблюдения. Последнее, так вообще было бы счастьем.  Правда, одно решила совершенно точно -  не говорить ничего  доверительнице. Пока что.  Нечего волновать человека заранее, а вот с начальством секретом  все же придеться поделится. Константин Олегович вряд ли обрадуется таким известиям. Ведь, все шло, как по маслу. Как ему нужно.

От мыслей о начальстве, меня отвлек официант, поставивший заказ, предо мной. Коротко поблагодарила и принялась наслаждаться любимым жульеном с курочкой и грибами. На десерт выбрала бисквитное пирожное и чашку зеленого чая. Правда, в этом ресторане жельен  был не таким, как у мамы – его она готовила божественно. Сейчас,  даже трудно вспомнить, когда мама в последний раз готовила для меня. Настолько давно это было. Эх, время, как летит. Очень быстро. Рана вот только не заживает. За последние дня четыре мама ни разу не набрала мне. Была обиженна. Еще бы! Блудная дочь нарушает семейную идиллию. Очередные рассуждения о семье не принесли облегчения. Только  снова расстраивали.  Мысленно посоветовала себе загнать их в дальний угол своей головы, иначе... 

- Добрый день, Алена Дмитриевна! –  ход очередной психологический помощи самой себе, прервал мужской голос, за что я ему была благодарна.

Резко обернулась и в первый момент растерялась и благодарности взяла обратно, увидев перед собой Загорского, в синем костюме, черной рубашке и с портфелем в руках. С легкой улыбкой на лице. Почти незаметной. В общем, во всей своей красоте и стати. Я невольно отметила про себя, что темные оттенки идут ему гораздо больше.

- Добрый, Александр Владимирович! – все еще растерянно произнесла я.

Мужчина стоял передо мной, сунув одну руку в карман брюк, другой держал кожаный портфель. Поглядывал с усмешкой. Наслаждаясь моей растерянностью.

И принесла ж его не легкая! Мало мне своих проблем, еще и он на мою голову свалился. Пришлось спешно искать под столом туфли. Одна куда-то завалилась.  Пошарила ногой под столом – поиски оказались безуспешными. Черт! Не под стол же лезть. В этом случае, Загорский в прямом смысле подумает, что я его боюсь. 

- А я смотрю вы или не вы?! Все же вы. Позволите?

Про себя вздохнула и кивнула, хотя хотелось дать  совсем  другой ответ.  Брюнет забросил свой портфель, на рядом стоящий стул. Там же находилась и моя сумка. Сам сел напротив.

- Не бережете  фигуру? – Загорский смотрел на меня через стол, намекая  на мой сытный  обед.

- С моей фигурой все отлично, -  ответила я, выразительно взглянув на него. Отложила в сторону приборы, выпрямляя спину чуть ли не в королевскую осанку. Нисколько не смутившись вопроса, скорее всего меня несколько удивил его неудобный вопрос, но оскорбиться не спешила. Я не относилась к той категории женщин, которые старались не есть перед мужчиной, всем видом показывая контроль над фигурой.  - К тому же сладкое полезно для серого вещества мозга и моего эмоционального состояния.

Глава 12

Выйдя из кафе, помедлила, прячась от дождя под козырьком. Стояла на крыльце не меньше минуты, собираясь с мыслями. Было от чего. Чего уж греха таить, встреча произвела на меня впечатление. Его насмешки, взгляды, суждения, поучительный тон, пожелания, которые он не стеснялся озвучить, заставляли чувствовать себя действительно провинциальным юристишкой, который только начинал делать свои несмелые шаги. Было ощущение, что Загорский смотрит на меня и не видит моего профессионализма, каких-то положительных черт, а своим настырным взглядом оголяет мою сущность как женщины, способной повестись на его обаяние, ум, деньги, успешность, и больше ни на что не способной.

Закрыла глаза, выдохнула, заставляя себя думать, что это не так. Все не так. Я докажу. Мы посмотрим, за кем останется последнее слово.

По коже прошелся неприятный озноб от сырой погоды, и даже накинутый сверху пиджак не давал нужного тепла. Дождь лил как из ведра. Его крупные капли падали на землю с брызгами, будто разбиваясь об нее. По тротуару текли небольшие ручейки. Осень окончательно вступала в свои права. Мое лицо хмурилось, и не я знала, что мне делать — то ли такси вызвать, то ли бежать со всех ног до остановки. Любой выбранный вариант грозил опозданием на работу.

— У меня есть зонт, — услышала я за спиной, а когда обернулась, увидела все того же Загорского. — И машина. Все идет в едином комплекте.

Моргнула, пытаясь понять и переварить сказанное сейчас мужчиной. Он, действительно, хочет меня подвезти? Сначала совместный обед, сейчас вот поездка, а дальше что? Интересные дела творятся на белом свете.

Обернулась, посмотрела на улицу, будто за эту минуту что-то изменилось. Кругом люди, бегущие под зонтами. Дождь, как назло, только усиливался. До остановки примерно метров двести. Такси придется ждать не менее десяти минут, а то и больше. Оглядела парковку. На ней, возле кафе стояли несколько машин, и почему-то я была уверена, что припаркованный черный внедорожник в самом ее конце был именно Загорского. Под стать своему хозяину.

Снова взглянула на мужчину. Тот продолжал стоять с видом человека, целиком и полностью уверенного в нужности и целесообразности своего предложения. Попыталась отговориться, но аргументы были не приняты. Александр Владимирович все решил, как и положено мужчине, за меня.

Молча, одной рукой смело и по-хозяйски взял меня за локоть и повел к своей машине, а другой ловко открыл огромный черный зонт-трость, удерживая его над нашими головами. По большей части он был надо мной. Мужчина проявлял чудеса благородства и считал себя не сахарным. Не растает. А вот я… Конечно, я тоже была не сахарная, но все же не особо сопротивлялась действиям мужчины, мысленно махнув рукой. Мне совершенно не хотелось трястись в общественном транспорте и мокнуть под дождем. Исключительно поэтому я повиновалась брюнету. К тому же воплями и гневными тирадами вряд ли бы что-то добилась, а привлекать к нам внимание совершенно не хотелось.

На высоких каблуках я смело шагала рядом с Загорским, который мой локоть все же выпустил. Ну и что, что дышала осторожно, косо поглядывая на своего коллегу? В открытую не решалась. Ну и что, что отметила про себя его вкусный парфюм, а также красивый профиль? Эти не нужные мне мелочи зачем-то бросались в глаза и въедались в мою память.

Действительно, тот самый черный внедорожник, на который я обратила внимание еще стоя на крыльце, приветливо мигнул нам фарами, оповещая о снятии сигнализации.

И надо же было такому случиться — как только мы подошли к автомобилю, когда я уже хотела схватиться за ручку двери, моя нога подвернулась! Видимо, в этом месте асфальта была ямка или неровность. Я резко пошатнулась. Загорский успел подхватить меня крепкой рукой, удерживая за талию, не давая упасть. На какой-то момент мы оказались нос к носу. Глазами встретились. На его лице было абсолютно невозмутимое выражение. 

— Осторожнее, — еще крепче притягивая меня к себе, предостерег мужчина.

Чужая рука обнимала, не оставляя ни единого шанса на личное пространство. Застыла, пойманная цепким взглядом его серых глаз, понимая, что краснею, а по телу бежит дрожь с сумасшедшей скоростью. На его лице читалось откровенное довольство, что немного отрезвило меня. Решительно освободилась от мужской хватки. Уж слишком близко он был, что меня испугало. Настолько, что сердечко пропустило один удар за другим, а потом начало быстро-быстро колотиться. Будто я была маленьким зайчиком перед большим и голодным волком. 

— Помочь? — спросил он серьезно. Смотрел в упор, ожидая ответа.

— Сама справлюсь, — проговорила тихо и зачем-то принялась отряхивать брючный костюм. — Я умею ходить на каблуках. Просто… сегодня дождь и лужи.

— Я помню — вы его любите, и смывает следы. Прошу, — открыл он пассажирскую дверь передо мной.

Пришлось гордо вскинуть голову и сесть в машину. Невозможный тип.

Сердце продолжало взволнованно колотиться. Понадобилось несколько десятков секунд, чтобы справиться с дыханием. Стало неудобно за свою эмоциональную реакцию и на глупую ситуацию в целом, и на Александра Владимировича. Нахождение последнего рядом со мной так вообще вносило смуту.

Загорский тем временем обошел автомобиль, быстрыми движениями рук сложил зонт, бросая его назад прямо на полик в машине, сел на водительское сидение, но вместо того чтобы завести двигатель машины, повернулся ко мне, протягивая мой мобильный телефон.

Глава 13

И все же положительный момент от встречи с Александром был. На короткое время я забыла о злосчастном письме. Мысли ушли в другом направлении. Я без конца проверяла почтовый ящик, ожидая письма. Руки так и чесались приступить к разбору соглашения. Увы и ах, долгожданное письмецо упало на электронку только к концу рабочего дня. Секретарь Загорского была настолько любезна, что позвонила и сообщила об этом, заставляя меня еще раз подивиться организованности работы в его фирме. Или это было проявлением очередной заботы от моего оппонента? Оставалось только гадать.

Чертыхнувшись под нос, разозлившись на себя, распечатала «прилетевший» документ. Какая мне разница?!

В течение оставшегося времени изучала документ. К счастью, я настолько погрузилась в рабочий процесс, что приставучие и не нужные мыслишки заменились на правильные рабочие. Загорский и его доверитель предлагали отступные. Они не шли ни на один из предложенных нами вариантов.

Кто бы сомневался! Даже не удивил.

Не хочет господин Доронин делить фирму со своей супругой. Но справедливости ради нужно признать, что отступные в виде недвижимости и денежных средств очень хорошие, как и ежемесячное содержание жены. И в этом есть здравый смысл, но прежде чем идти с благими вестями к доверительнице, я отправилась к начальству. Константин Олегович просил докладывать обо всех изменениях в деле сначала ему.

Зашла в кабинет Морозова, когда до окончания рабочего дня оставалось минут пятнадцать. Босс разговаривал по телефону и кивком указал мне на стул. Как только Костя закончил дела, я во всех деталях рассказала о мировом соглашении, не забыв сделать и для него копию. Умолчав лишь только о письменной угрозе и встрече с Загорским. О последнем начальству вообще лучше не знать.

Морозов внимательно меня слушал, одновременно листая бумаги. Временами брови мужчины играли, а лицо кривилось.

Только вот его реакция меня не удивила, как только я закончила. Она обескуражила. Проблема грянула оттуда, откуда ее совсем не ждали. Какое уж тут письмо с угрозами.

— Нет, — он отбросил бумаги от себя, смотря на меня упор. — Ты убедишь Доронину, что это унижение. Никаких отступных не будет, Алена. Ах, Загорский! Решил схитрить. Не выйдет. Не в этот раз. Пусть засунет свое соглашение в задницу… А ты что делаешь? О себе не думаешь, тогда о репутации всей фирмы задумайся.

Константин Олегович был недоволен, если не зол. Именно мной и тем, что я сделала акцент на мировом разрешении конфликта. Он сдерживал раздражение, пытаясь внешне оставаться спокойным, хотя у него это плохо получалось. Если честно, таким я его видела редко. Можно такие случаи по пальцам пересчитать. Во всяком случае, в общении со мной такое эмоциональное состояние никак не появлялось. Хотя Марина говорила, мой день ещё придёт. Видимо, настал и настал. С почином, Алёна!

— Константин Олегович, конечно, владение фирмой это другое, но если Дорониной непринципиально, то зачем воевать. Процесс может затянуться на год или более, — поторопилась я объяснить свою позицию, чтобы умерить гнев начальства. — Там такие отступные, что хватит на ее жизнь и детям останется. Работать не нужно будет. Ею сейчас двигают эмоции, но от реальности тоже отрываться не стоит. Мы с вами для этого и нужны, чтобы направить в правильное русло.

— Мы их размажем. У нас все для этого есть, — начальство отказывалось прислушиваться ко мне, ударяя кулаком по крышке стола.

Я сделала глубокий вздох, не собираясь уступать. Может, он забыл простую математику? Если в голове просто прикинуть, сложив при этом нули, прописанные в документе, то получается весомая сумма. К тому же мне нужно выиграть время, чтобы провести свое маленькое расследование. От этой идеи я не отказалась, взвесив все «за» и «против». Нутром, интуицией, шестым чувством чувствовала, что что-то не так в этом деле. 

— Константин Олегович, но …

— Алена, пока я здесь начальник, и ты будешь выполнять то, что я скажу, — он оборвал меня на полуслове, решительно поднимаясь из-за стола, быстрым шагом направляясь ко мне. Тон его голоса резок и груб. — Сейчас я хочу, чтобы они играли по нашим правилам. Ты поняла меня?

— Зачем тебе это? — выдержала я зловещую паузу и поинтересовалась, неожиданно для себя перейдя на «ты». Упрямо смотрела перед собой, пытаясь не обращать внимания на нависшего надо мной Костю, словно коршуна. — Ты хочешь «стрясти» больше денег с Дорониной, так она и так прекрасно платит. Ты ничего не теряешь, даже если она согласится на «мировую». Тот же Загорский нас потом обвинит в затягивании процесса развода и раздела имущества и раздевании клиентов.

Слова подбирались с трудом. Деликатность в сторонке нервно курила. Ну не дура ли? Дура. Он попросту может уволить. Прямо сейчас. Любая другая на моем месте уже бы давно согласилась. Я просто не могла поступить иначе, когда меня терзали такие сомнения, и на кону стояла судьба людей. Нельзя было скидывать со счетов и ту ложечку моей фантазии, где измены, возможно, и не было. Это он еще про угрозы в мой адрес не знает, а когда узнает, надеюсь, это поменяет его мнение. К сожалению, сейчас не время для таких откровений. В данной ситуации это вряд ли поменяет решение Константина. Не исключаю, что он просто рассмеется мне в лицо.

— Я хочу спустить Загорского с небес на землю, — честно и отчетливо проговорил он, наконец-то отходя от меня. — Хочу показать, что полет с высоты Олимпа будет болезненным. Загорский понимает, что стул под ним качается в этом деле, вот и прислал мировое соглашение. Чтобы он с кем-то договаривался — не помню такого. Если у него был бы хоть один шанс у нас выиграть, то он бы тебя сегодня не обхаживал.

Глава 14

Едва вошла в квартиру, первым делом, еще не раздевшись, прямо в маленьком коридоре, закрывшись на все замки, присев на пуфик, достала телефон для того, чтобы забронировать номер в отеле «Ривьера» уже на завтра. Особого смысла растягивать удовольствие, откладывая на «потом» важное дело, не видела. Реакция начальника еще больше подстегнула к быстрым оперативным действиям.

Не меньше минуты напряженно слушала длинные гудки. Затем набрала номер второй раз и — удача! — в трубке послышался бодрый, чуть сбившийся женский голос. Я с готовностью изложила в телефонную трубку воодушевленную речь о необходимости гостиничного номера уже на завтра, не забыв немного приврать о срочной командировке по поводу научного семинара, на который меня пригласили в последний момент. Позволила себе даже возмутиться недобросовестными организаторами. Семинар действительно был. О нем я узнала из интернета. Мне хотелось, чтобы все выглядело как можно натуральнее. Правда, представление об инновационном строительстве я имела далекое, но для легенды вполне сгодилось. К тому же место его проведения находилось совсем рядом с отелем.

Девушка о предстоящем мероприятии по развитию бизнеса в этом направлении ничего не слышала, что меня не очень-то и огорчило, но с готовностью и радостью решила помочь в поисках номера. При этом для начала не забыв поведать мне о высоком уровне сервиса, качестве обслуживания, комфорта и шаговой доступности достопримечательностей столицы.

Терпеливо слушала голос в трубке, смотря на себя в зеркало, висевшее в коридоре, уже прикидывая в уме, что придется принести в жертву свой маленький денежный запас. Данный отель не просто удивлял ценами, он, будто злая собака, «кусался» ими. 

«Чего только не сделаешь ради дела и сохранения семьи?» — убеждала я себя в уже не первый раз за сегодняшний день. Хорошо бы, Доронины оценили. Может, получится, и наоборот. Инициатива, как известно, наказуема. Прежде всего, для инициатора. Абсолютная авантюра, и я не знаю, даст ли она результат. Но я же адвокат! Ради правды должна быть готова к испытаниям, разве нет?

Не желая больше спорить сама с собой, решительно перебила девушку, так распалявшуюся на том конце, и попросила все же подыскать номер. Пару минут поисков, и мне повезло — номер забронирован на завтра, на двенадцать часов дня. Чуть дороже, чем я планировала, заранее подглядев цены на их сайте, но назад пятками запретила себе топать. Не давая себе и секунды на раздумья, перевела предоплату на указанный счет, подмигнула уставшему отражению в зеркале и с чувством почти выполненного долга почувствовала себя куда лучше.

Разогрела ужин. Жевала макароны, глядя на зашторенные окна на кухне, и сомневалась под действием страха, который только обострился в одиночестве. Все же инстинкт самосохранения брал свое. С бесстрашием у меня были явные проблемы. Квартиру, повинуясь странному порыву, оббежала и не раз, а целых два, проверяя каждый уголок. Искала ли кого? Нет, скорее убеждалась, что в квартире я одна. Плотно закрыла окна шторами не только в кухне. Сделала это намеренно. Аккуратно гася свет в гостиной, отодвигала осторожно занавески, выглядывала в окно, желая рассмотреть хоть что-то необычное на улице. Ничего, что могло вызвать хоть какие-то подозрения. Ничего, что бы хоть как-то напоминало о слежке за мной. Вечер и опустившиеся уже сумерки, готовившиеся уступить место опускающейся на город ночи. Хорошо освещенная фонарями территория у подъезда, бабушка, гуляющая со щенком (делала она это каждый день почти в одно и то же время), все те же припаркованные машины жильцов дома, крохотная детская площадка, на которой уже собиралась молодежь. Все та же — трое парней и две девчонки. Кажется, из моей многоэтажки, разве что из разных подъездов.

Проверила телефон, электронную почту, даже спустилась на первый этаж проверить почтовый ящик — пусто.

Всего лишь одно письмо! Как мало же мне понадобилось, чтобы начать прислушиваться, приглядываться ко всему вокруг.

Аппетит пропал окончательно. Макароны остались почти не тронуты мной, как и свежий салат из помидоров и огурцов. Недоеденный ужин безжалостно был отправлен в мусорное ведро.

Мыла посуду, а голос разума отчетливо вопил: «Не заниматься самодеятельностью! Не действовать в одиночку!». Первый звоночек уже поступил, за ним последует второй. Быть может!

Совершенно не к месту подумала о том, что Александр Владимирович точно не сомневался бы. Может, поэтому он стал отличным адвокатом, потому что не сомневался и мог сорваться в любой момент в поисках истины?

Да уж! У меня явно что-то с головой в последнее время — фантазия разгулялась и живет отдельно от реальности. Вон даже про Загорского сколько придумала. Откуда ж мне знать, как он пришел к своим лаврам? Правильно, остается только гадать.

Но мне отчаянно не хотелось верить в порочащие слухи, рассказы и слова Морозова и не только о мужчине, но и обо мне. Возможно, я слишком идеализировала свою профессию, а может, просто была о людях лучшего мнения, чем они есть на самом деле. К тому же бесконечно подлыми и преступными методами невозможно выигрывать дела. Сколько веревочке не виться, но итог один. На досуге я изучала его дела, и, поверьте, там нужна умная голова, которая продумывает все наперед. Постелью там не отделаешься. А может, Морозов прав, и Загорский произвел на меня то самое впечатление. Отрицать это было глупо. Не как мужчина, как юрист, коллега. Он умен, горд, красив…

Черт!

В раздражении бросила полотенце на кухонный стол. Загорский, Загорский, Загорский… Не до него сейчас, а он как назойливая муха все лезет и лезет на глаза.