Проданная чудовищу

Глава 1

Каролина Лойс

— Каро! Каро! Детка! — уже полчаса стонал на мне Стив.

Его поршень ритмично ходил во мне, а рваные, хаотично–поступательные движения будили внутри то самое, из–за чего в моей постели побывало немало таких вот красавчиков. Неважно Стивов ли, Дейвов или Али. Принципиально имели значение лишь ухоженность, темперамент и, пожалуй, размер члена. Да еще неутомимость.

— Не отвлекайся, милый! — простонала, ощущая, как проклятое либидо уже подняло свою уродливую голову и приготовилось перерасти в столь необходимый моему организму фейерверк.

Мужчина старался. Он прилагал столько сил! Его красивое лицо покраснело, а лоб покрылся испариной. Дыхание любовника участилось и сейчас совпадало с бешеным ритмом моего сердца. Светлые, почти золотые волосы, в которые так приятно зарываться пальцами, намокли и потемнели. Видит Бог, он старался изо всех сил и уже не в первый раз за эту ночь. Как до него старались другие… Но. Им всегда было нужно меньше. Да. Намного меньше, чем мне!

Внутри, как снежный ком, росло удовольствие, ширясь, завоевывая все новые и новые клетки моего тела. «Дай же мне это, Стивви! Дай!» — как молитву беззвучно повторяла я, приподнимая ему навстречу бедра, распахиваясь, полностью раскрываясь, утопая в жажде получить.

— Каро! О, Каро! Кончаю! — простонал он, и нечто теплое, чему еще так рано было пролиться, расплескалось во мне, вызвав неудовлетворенный, отчаянный стон. — Детка, ты феерична!

Что? Он кончил? Просто взял и кончил, не взяв меня в тот самый полет? Я замерла, не в силах поверить в очередной облом. Да за что это все мне?! Движения прекратились, а мое разгоряченное тело плакало, оно страдало, неудовлетворение отдавалось болью в мышцах, суставах и, как ни странно, душе.

— Слезь с меня! — закричала я, но, в противовес своему требованию, практически сбросила с себя все еще пыхтящего самца.

Если бы отчаяньем, окутывающим тягучими нитями мои слова, можно было бы замораживать, то Стив превратился в сосульку. Но нет, он всего лишь стал обиженной, напряженно следящей за каждым моим движением статуей.

— Каро… — произнес он, наблюдая, как я поднимаюсь и усаживаюсь на край кровати. — Каро, ты же не…

Я знакомым, фактически давно отрепетированным движением, открыла заветный ящик прикроватной тумбочки. Горько усмехнувшись, взглянула на внушительный арсенал секс–игрушек. Да, черт возьми! Секс–игрушек! Которые я лелеяла и ненавидела с одинаковой степенью отчаянья. Сейчас сгодится любая из них. Любая! Иначе… Иначе меня просто разорвет от злости и неудовлетворенности.

Рука сама нащупала внушительных размеров реалистичный вибратор с отчетливо проступающими латексными венами. Пальцы сомкнулись вокруг головки, когда я потянула игрушку из ящика. Снова откинулась на кровати и шире развела ноги, чтобы принять свое освобождение, которого жаждала и ненавидела.

— Что не, Стивви? — хрипло спросила, вгоняя в себя огромный искусственный член, в сравнении с которым агрегат моего любовника существенно проигрывал. Предательский стон болезненного удовольствия сдержать не смогла и внутренне поморщилась, заметив брезгливое выражение на холеном лице Стива. — Не кончила? — почти задыхаясь, снова спросила я. — Да! Д–а–а-а! — рыдая, кричала, толкая в себя латексного дружка. — Я, демоны тебя задери, не… Не… О–о–о-ох!

Оргазм накрыл быстро, ожидаемо, но, несмотря на это, все же как–то спонтанно, заставив выгнуться и заскулить, конвульсивно содрогаясь от удовольствия, которое хоть и прекратило нестерпимую боль в мышцах, но вновь оставило гадкую, ноющую пустоту в душе.

Вынув из себя вибратор, отбросила его подальше и только после этого посмотрела на Стива. Брезгливость мужчины перерастала в злость, сменялась гневом и яростью, которые неумолимо искали выход и вот–вот готовы были выплеснуться. Нужно только немного помочь, подтолкнуть, направить, и этот неприятный для него и для меня момент закончится. Я сделаю это, как делала много раз до, как сделаю еще не раз после.

Наверное, это мое проклятие.

— Вот теперь я кончила, — тихо произнесла, глядя прямо в чистые голубые, но стремительно темнеющие с каждым моим словом глаза мужчины.

— Ты! — взревел он, подскакивая с кровати. — Ты — сука, Каро! Гребаная нимфоманка!

Как ожидаемо, как знакомо. Огорчает ли меня его поведение? Нет. Привыкла за пару лет моей бурной сексуальной жизни. Невозможно нанести душе раны, находясь от нее на значительном расстоянии. А мужчин я туда не допускала. До тела да. Да! Сколько угодно да! Но душа — это мое персональное табу. Не знаю, почему. Возможно, потому, что я еще не встретила того самого, которому хотелось бы открыться. А, возможно, мне и открывать нечего. Вдруг у меня просто нет души, а на ее месте простая, сосущая, ненасытная черная дыра? Скривилась. Подобные мысли злили и не способствовали настроению, которое и так находилось на уровне «ниже плинтуса» после очередного неудачного соития. Хотя, какое там соитие? Так… Вяленький секс, разовый перепихон со звездой местного разлива, королем студенческих вечеринок.

А ведь когда–то я так мечтала… Но…

— Бездонное влагалище! — выкрикнул Стивви, прыгая вокруг кровати на одной ноге. Вторую он безуспешно пытался всунуть в белые боксеры с фирменным логотипом на резинке.

А вот это уже что–то новенькое. Не трусы, разумеется. И даже не резинка. А вот это его «бездонное влагалище». Удивил. Признаться, удивил! И даже порадовал своей отчаянной изобретательностью, но не задел. Поэтому, смерив его, а, конкретно, его сморщенное теперь достоинство, еще не спрятанное в недра трусов, лениво ответила:

— Да, я понимаю, почему оно тебе таким бездонным показалось! — И состроила сочувствующую мину. Искреннюю, причем.

Прыгать он перестал. Даже протянул ко мне руки со скрюченными напряженными пальцами, словно хотел своими руками удушить, но потом его взгляд упал на все еще болтающееся на поджатой ноге неглиже, и мужчина опомнился. Молча сел на видавший виды стул, молча натянул белые носки, пристегнув их подтяжками. Господи! О чем я только думала, выбирая партнера по траху, пользующегося подобным аксессуаром? Надо было гнать его, как только увидела на красивых загорелых икрах без единого волоска демоновы подтяжки для его стерильных белых носков!

Глава 2

Гул. Странный, вибрирующий, отдающий непонятным удовольствием внутри. Какой–то… словно давно знакомый.

Удивительно.

Сон, что ли, такой любопытный? Потому как взяться около меня такому гулу было попросту неоткуда. И вообще — я должна быть на лекции моего любимого профессора Кроуна!

На этой поистине жуткой мысли, я распахнула глаза — и вскочила, собираясь бежать. Точнее, я собиралась вскочить, но…

Со стоном сползла куда–то, вниз что ли? Чувствовала себя при этом так, будто это была вовсе не я, а старая неповоротливая черепаха, да к тому же расплющенная в лепешку большегрузом. Каждая клетка тела взрывалась болью, голова раскалывалась, во рту пересохло.

— Ооооох…

Гул не прекратился. Я приоткрыла глаза и увидела… Свет. Белый. Яркий. Умерла я, что ли? Слишком уж по глазам, слишком сияюще.

— Жива? — спросил меня кто–то. Голос был явно женский.

— Не знаю, — прохрипела в ответ.

— Жива, — раздался еще один. Низкий, звучный. Тоже женский.

Кто–то всхлипнул:

— Как мы тут оказались?

А где это «тут», кстати говоря?

Я распахнула глаза, проморгалась, привыкая к ослепительному, какому–то невероятному, нереальному освещению, и обнаружила себя в достаточно большом ярко–белом помещении. Кроме меня в странной комнате оказались еще три молодые девушки. Они сидели на полу. Хм, и я тоже. Хотя точно помню, что откуда–то выбиралась и спускалась.

— Ох ты ж… — проскрипела я.

— Привет, — жгучая, очень эффектная брюнетка протянула мне емкость, похожую на детский поильник. — Пей. Сначала пить хочется невыносимо. Да и потом… тоже.

Припала к воде, судорожно размышляя.

Меня похитили? Тот подозрительный мужик с ледяными глазами, которого я запомнила. О, как хорошо я его запомнила! Или… Или все это глупый жестокий розыгрыш кого–то из оскорбленных в лучших чувствах парней, с которыми я пыталась встречаться?

С каждым глотком в голове прояснялось.

Налила немного воды в ладонь, протерла лицо и в особенности глаза. Неприятная резь прошла, и я смогла полноценно осмотреться.

Мне не показалось — всё сверкало и переливалось. По ослепительно белым стенам, полу и потолку бегали яркие цветные точки, неприятно мельтеша и вызывая рвотные позывы.

Стоило только подумать об уборной, как эти самые точки сложились в круг у противоположной от меня стены и из необычного светящегося узора появился округлой формы предмет, напоминающий что–то среднее между унитазом и раковиной.

Эти огоньки мои мысли читают, что ли?

Где я?

Где я, черт возьми?!!

Тошнота испарилась, будто её и не было. Следом испарился высокотехнологичный унитаз.

Футуристический дизайн абсолютно пустого на первый взгляд помещения больше напоминал фильмы про далёкое будущее, чем родную Землю–Матушку.

В горле снова запершило.

— Что здесь с воздухом? — не столько спросила, сколько прокашляла, ей–богу.

— Странный и сухой, — ответила та девушка, что напоила меня ранее. — И вода странная. Пьешь — чуть получше становится, но ненадолго.

— А где мы? — уточнила после ещё одного глотка из поильника для грудничков.

— История умалчивает. Но вряд ли в приятном и хорошем месте.

Девушка поджала полные губы и поднялась. Всегда считала себя красоткой с идеальными формами, но у этой брюнетки совершенно невероятная талия. Сантиметров сорок, вряд ли больше. И это при внушительном бюсте и крепкой, наверняка подкачанной, заднице.

— Каролина, — представилась, машинально втягивая и так несуществующий живот.

Мне срочно нужно зеркало, иначе я покроюсь комплексами с головы до ног!

Волшебные огоньки на стене сформировались в форму огромной звезды и проявились зеркалом.

Нет, ну придумали же! Крутая штука. Заработаю — куплю себе такую непременно.

Ага, если удастся выбраться из этого лазарета. Надеюсь, мы не лабораторные мыши какие–нибудь.

Мой оптимизм отчаянно сдавал позиции. Ненавижу, когда что–то не понимаю!

Тем не менее, в зеркало посмотрела. Хороша. И даже не хуже, чем…

— Эми. Эми Дженкинс из Флориды.

Не сговариваясь, перевели взгляд на оставшихся двух девушек, всё ещё сидящих на полу. Они смотрели на нас с откровенным испугом.

У меня рога выросли, что ли? Ещё раз оглянулась на зеркало, которое не замедлило проявиться.

— Николь Батлер. Техас, — слабым голосом откликнулась кудрявая блондиночка с наивными голубыми глазами.

— А я думала, в Техасе все девчонки бойкие, — попыталась поднять боевой дух голубоглазки.

— Бойкие, — ответила за Николь последняя, безымянная девушка. — Вставай, действительно, хватит уже сидеть и дёргаться от каждого звука. Мы вместе. Не пропадём.

Николь потянули за руку, и та без спора поднялась. И тут же посмотрела в сторону «моего» зеркала. Выдохнула. Улыбнулась едва заметно, подбадривая себя.

Девушки в любой ситуации остаются девушками.

— Я — Бренда. Кузина Николь, — вновь обратила на себя внимание бойкая техасская девчонка, пожимая нам с Эми руки. — Я так понимаю, никто не в курсе, где мы и как здесь очутились, да? — Мы кивнули. — Нас с Ник похитил высокий незнакомец с ледяными глазами. Знаете, когда глаза и не серые, и не голубые, и не зелёные, а светлые и неприятные, что аж мороз по коже? А у вас?

Мы обрисовали своих незнакомцев и по всему выходило, что похититель — один и тот же мужчина. А ведь мы из разных штатов! Ну, кроме Николь с Брендой.

Глава 3

— Девочки, дайте воды. Ей все еще плохо, — попросила Николь.

Я поднялась и подошла к стене, на которую указал наш «господин», чтоб ему сдохнуть самой мучительной смертью изо всех имеющихся на просторах Вселенной. Стена не подавала признаков жизни, только мерцающие огоньки сновали туда–сюда без какой–либо системы. Или мне так казалось?

— Так, звезды или как вас там, нам нужна вода. Куда прикладывать чип? — обратилась к огонькам. И хотела бы пошутить, что напомнила себе в данный момент душевнобольную, но чего шутить, когда ситуация обстоит таким образом, что лучше бы мы с девчонками находились в тихом–мирном заведении с мягкими стенами? Влипли так влипли.

Вместо привычной и ожидаемой реакции огней засветилась вся стена.

— Ясно. Без разницы, куда, значит, — пробормотала под нос, прикладывая запястье, на котором мягкой, приглушенной зеленью светилась то ли руна, то ли еще какая космическая закорючка, функций которой мы еще не знали, но уже ненавидели.

Будь прокляты все рабовладельцы Вселенной, а особенно один конкретный гад — Тимерий Джор.

В ответ на прикосновение часть стены трансформировалась: выдвинулась барная стойка, высокие, под стать ей, стулья, посуда из непонятного, но очень прочного и лёгкого материала веселенькой расцветки, очень напоминающей павлиний хвост.

— Так, а еда и вода–то где?

Подошла ближе, чтобы найти какие–нибудь кнопки или что–то их напоминающие. Всё–таки наш пленитель обозвал эту штуку автоматом, значит, это что–то — механизированное. Или нет? С этими космическими гаджетами разобраться порядочной американке совершенно невозможно!

— Может, надо ещё куда–нибудь приложить запястье с чипом? — предположила подошедшая Эми.

— Давай пробовать.

Вдвоем мы истыкали всю стену над барной стойкой, но результата это не принесло. Бережно усадив бледную и ослабевшую после наказания Бренду, к нам присоединилась Николь. Она взяла стакан в руки и, повертев его и так и сяк, безрезультатно прижимая к жадной стене–автомату, попросила воды вслух. Так он и наполнился, да–да.

Представляю, как веселится Джор, наблюдая за нами через камеры. Три идиотки не могут напоить четвертую.

Я взяла второй стакан и, не придумав ничего лучше, приложила чип к самому стакану. Который тут же наполнился водой, кристально чистой на вид!

— Вот как это работает! Ага. Как и огоньки, можно сказать. Беззвучно и эффективно. Держи, Ник. — Протянула девушке свой стакан с водой, но она решила испробовать проверенный только что метод и наполнила свою тару самостоятельно. Только её жидкость была почему–то странного цвета.

— Это зеленый чай, — ответила Николь на мой немой вопрос. — Ну, я надеюсь, что это он.

Девушка сделала небольшой глоток, улыбнулась и пошла к кузине. Видимо, все сработало. Ну и отлично.

Бренда довольно быстро пришла в себя, но оставалась по–прежнему подозрительно молчаливой. Интересно, что задумала бойкая техасская девчонка? Неужели продумывает план мести? Только вот что мы можем сделать против Тимерия Джора в мире, где нам совершенно, ну вот ничегошеньки не знакомо и не известно.

Остается только ждать те самые обучающие программы.

И поесть!

Желудок согласно заурчал неприлично, сдав меня окружающим.

— Простите, — смущенно извинилась за реакцию организма на мысли о барной стойке и намека на еду.

— Незачем извиняться, я тоже есть хочу, — произнесла Эми, усаживаясь на стул. — Бренда, ты как? Нормально? Идите есть. Нам всем понадобятся силы и… — она тяжело вздохнула и не стала договаривать.

Да уж, представляю, какие мысли роятся в голове сейчас у всех. Вряд ли намного веселее моих.

— Картошку фри и двойной чизбургер, — произнесла Эми, приложив запястье к тарелке.

Мы с любопытством уставились на тарелку, ожидая появления заказанных блюд. Стресс стрессом, а все равно жутко интересно, как работает инопланетная техника. С водой ничего такого мы не заметили. Она просто взяла и появилась. Но еда–то как–то должна откуда–то появляться? Хотя, вода тоже не из воздуха ведь берётся.

Я с сомнением огляделась. С детства жила в мире увлажнителей и терпеть не могла сухой воздух. А именно таким он и был на «Интерриусе». Может, действительно вода генерировалась из воздуха, потому и невозможно здесь дышать?

Из чего тогда появится гамбургер? Страшно предположить.

Тем временем, над тарелкой Эми образовалось странное серо–зеленое облачко, покрутилось, повертелось и начало походить формой на мини–тайфун.

— Чизбургер что ли лепит? — подала голос Николь.

— Котлетку, может, — едва ли не облизываясь, предположила Бренда и громко сглотнула набежавшую слюну.

Я представила, как сочная, вкусная говяжья котлета, еще горячая, пряная, с расплавленным чеддером сверху, наполняет мой рот, и сама сглотнула, в еще большем нетерпении поглядывая на тарелку. Не то, чтобы я любила фаст–фуд, но сейчас, после всех стрессов и длительного вынужденного голодания, могла слопать хоть носорога средней степени прожарки. С салатом из рукколы, авокадо и креветок. М–м–м.

— Что это за трава? — услышала я недовольный голос Эми и открыла глаза.

— Очевидно, салат. Эти фиолетовые кругляши напоминают помидоры. Попробуй. Если не отравишься, мы тоже себе такой возьмем, — не очень удачно пошутила Бренда.

— Не смешно! — отрезала брюнетка. — Я хотела гамбургер и картошку фри. Я не корова, чтобы есть траву!

— Стейк рибай с картофельным салатом, — сделала заказ Николь, приложив запястье к своей тарелке.

Глава 4

Странное состояние. Странное место. Странные ощущения. Я словно парила в каком–то подпространстве и никак не могла осмотреться. Отчетливо ощущала, что не одна. Рядом кто–то есть. Нет. Не кто–то. Рядом находился мужчина. Здоровый. Сильный. Выносливый. И терпкий аромат, сводящий с ума, оголяющий нервы, заставляющий все древние инстинкты делать стойку.

Никогда еще я так не реагировала так ни на одного самца. Тело всегда предавало. Всегда. Но сейчас не было «как всегда». Сейчас творилось нечто особенное, безумное и чудесное. На незнакомца реагировало не только тело, я все к нему тянулась. Безумно хотелось дотронуться хотя бы кончиками пальцев, до боли, до покалывания в подушечках. А еще больше я жаждала ощутить его прикосновения, поцелуи, ласки. От одних только мыслей внизу живота рождалась сверхновая, готовая в любую секунду сдетонировать, чтобы рвануть мощным фейерверком неведомого доселе наслаждения.

Туман, застилающий глаза, постепенно рассеивался. Сквозь дымку отчетливо проступали контуры мощного мужского тела, перевитого тугими напряженными мышцами. Но, как бы я ни старалась, никак не могла рассмотреть лицо незнакомца.

Стоило ему сделать шаг навстречу, и мое внимание переключилось. На его плече, прямо сквозь кожу, поступали таинственные символы. Они сияли, иногда вспыхивая ослепительно белым светом или загадочно мерцая неоново–голубым. Ровные и ломаные линии, соединенные между собой в строгом порядке, образовывали знаки, а может быть руны или даже магические письмена. Определенно, магия в них была, потому что меня они звали, манили, притягивали, почти полностью лишая воли и разума.

А потом мужчина наклонился и едва ощутимо коснулся моих губ губами. Никто из нас не понял, что произошло дальше. Незнакомец застонал и жадно впился в мой рот, лишая последних крупиц самообладания. И я раскрылась ему, совершенно беспомощная перед нахлынувшими ощущениям.

Стон, мой или его — неважно, лишь на секунду отрезвил, а затем твердые, беспощадные губы заскользили по коже, воспламеняя каждую клетку, зажигая все новые и новые огни.

Я чувствовала его взгляд, жадный и восхищенный, но посмотреть на мужчину не могла. Да и не хотела. Сейчас я жаждала его поцелуев, бесстыдных прикосновений и движений внутри себ, резких до боли. Я хотела его. Я мечтала о нем. Я плавилась и сгорала для него. Не было ни прошлого, ни будущего. Были только мы и дикая страсть, объединяющая нас в одно целое, в совершенное гармоничное существо.

— Не отдам, не отпущу! — хрипло выдохнул он, и каждое слово, каждый звук словно омыл меня горячими волнами, которые заставляли кричать и выгибаться ему навстречу.

— Дай… Дай мне это… — почти прошептала я, и незнакомец глухо застонал, жадно ловя отклик моего тела.

Бедра сами раскрылись, капитулируя под натиском. Наслаждение растекалось внутри густой патокой. Под его руками и губами рождалась новая я, твердо знающая что так, как с ним, уже не будет ни с кем, уверенная в правильности происходящего.

Один его толчок, мощный, дикий, нужный, и я срываюсь на крик. Я растворяюсь без остатка в этом мужчине. Тело само выгибается, стараясь вобрать больше, подстраиваясь под древний как мир танец. Его хриплое рваное дыхание опаляет кожу, каменное напряжение мышц выдает состояние незнакомца — он едва сдерживается, но все еще размеренно двигается, глубоко проникая в меня, даря и забирая, освобождая и порабощая меня одновременно.

— Взлетай! — нет, не попросил — приказал он. И на меня одновременно нахлынуло столько чувств, что они едва не разорвали грудную клетку.

Мой отчаянный крик — вестник нереального освобождения смешался с его стоном, Тела дрожали, приникая друг другу, и не было такой силы, способной оторвать меня от этого мужчины.

— Всем встать и пройти в санитарную зону!

Я поморщилась, пытаясь понять, кому пришла в голову глупая идея поставить мне на будильник этот вызов. Точно знала, что молчать не буду и придумаю в ответ что–то пакостное. Карканье вороны или рёв буйвола, например. А еще лучше — отключу будильник. Больше пропусков — веселее жизнь! А веселье наши преподаватели могли устроить такое… Что может быть лучше мести чужими руками?

— Всем встать и пройти в санитарную зону! — повторил голос, и я резко открыла глаза. Услужливая память очень вовремя прокрутила то, что со мной произошло накануне.

— Каролина, не сиди. Вставай! — поторопила Николь, подруги по несчастью стояли рядом.

Это я, что ли, самая последняя проснулась?

Похоже, на меня местное успокоительное действует сильнее, чем на остальных. Или это нервная система отключает организм в попытке пережить страшные новости о моем новом социальном статусе?

Глядя на остальных, поднялась. Чего там надо сделать? Пройти в санитарную зону?

— Мы уже прилетели? — спросила девчонок, холодея от этой мысли.

— Не ясно, — ответила Эми. — Но душ приму с удовольствием. А дальше… дальше постараемся выжить. Да, девочки?

— Надеюсь, то место, куда мы прилетели, и то, чем нас заставят заниматься… — Николь шмыгнула носом и не закончила мысль. И так все было ясно. Страшно было всем, только если мы пытались держаться и временно словно отложили мысль о своем будущем, Ник боялась вслух за всех.

— Эй! — воскликнула Бренда, привлекая внимание. Она теребила майку, что доходила до середины ягодиц, но это не мешало ей возмущаться. — А где моё нижнее бельё? Я положила его под подушку, когда легла. Фетишисты проклятые, верните!

Девушка погрозила кулаком в сторону, откуда доносился голос, и почти сразу охнула от боли, прижав руку к груди. На глазах Бренды выступили слёзы, и Николь тут же подскочила к кузине, пытаясь утешить, поддержать.

Глава 5

Но отправиться на медосмотр в первых рядах мне не дали. Неведомая сила почему–то выбрала Николь, и именно растерянная блондинка через мгновение скрылась в кабинете врача. Её туда затянуло воздушным потоком. А я, напротив, натолкнулась на невидимую преграду.

Что ж… Ладно.

Потом «улетела» Бренда, потом Эми…

Таким образом, к врачу я попала самой последней из нашей четвёрки. Подруги, вместе со мной угодившие в чрево космического корабля, по очереди исчезали за дверью с мерцающим логотипом в центре, и больше не появлялись.

Я искренне надеялась, что после медицинского обследования девчонки просто возвращаются в наш отсек через вторую дверь, а не попадают в чан с соляной кислотой, как выбраковка.

Вдруг врач посчитает, что мой организм не подходит для целей, намеченных Тимерием Джором? Он–то делал свои выводы, основываясь на внешнем наблюдении, а специалист проведёт «глубинные» исследования. Я волновалась. Моё будущее было туманным, но, как бы то ни было, я страстно хотела остаться в живых!

И вот мерцающий логотип на двери ярко вспыхнул изумрудным светом, и я поняла, что меня приглашают внутрь. Так и у нас на Земле над кабинетом врача загорается зелёное табло: «Свободно». Сколько же врачей я обошла, пытаясь выяснить, что не так с моим организмом, почему я не получаю удовлетворения в сексе, почему мужчины не могут справиться с моим темпераментом…

Вдруг космическому доктору эта загадка по плечу? На родной Земле, увы, мне так никто и не смог помочь!

…И вот — медицинское царство. Огромное помещение, затянутое белоснежными панелями. Везде мерцают синие экраны, стоят непонятные приборы, на постаменте возвышается капсула–яйцо. Вдоль стены — несколько белых кресел с металлическими зажимами для рук, ног, головы… Почему–то эти кресла ужасно мне не понравились.

А затем мой взгляд упёрся в… чьи–то ноги!

Первым делом я увидела жемчужно–серый комбинезон, прошитый рельефными строчками и микро–шортики — они позволяли насладиться видом совершенно изумительных длинных ног в серебристых сапожках на высокой шпильке. Эти точёные женские ножки были до такой степени хороши, что даже я — представительница того же пола — целых три секунды не могла оторвать от них глаз.

Ну ничего себе, какую красотку они держат на корабле в качестве врача! Наверное, отыскали хорошего специалиста в штате Коннектикут и прихватили с собой с Земли.

Затем я подняла взгляд выше… и увидела, что красотка вряд ли смогла бы выиграть титул «Мисс Америка». Уж скорее «Мисс Вискас»! Потому что если ниже пояса врач была женщиной, то выше пояса скорее напоминала кошку. Её лицо хотя и было лишено шерсти, точно копировало строение кошачьей мордочки, а эффектная короткая стрижка не скрывала острых ушек. А вот длинных кошачьих усов у дамочки не было!

«Мариане — раса с планеты…» — начала поступать информация из глубин подсознания, но считать данные я не успела.

— Каролина Лойс, проходите, — пригласила врач. Её голос обволакивал, напоминал бархатистое урчание сытой кошки. — Располагайтесь. Я — Шанита Шутайя, профессор восьмого ранга, дипломированный специалист по разумным формам органических соединений.

Что… Постойте! Это она обо мне?! Это я‑то — органическое соединение?!

Я возмущённо тряхнула гривой, однако врач не обратила на мои эмоции никакого внимания.

— Следующие двадцать минут мы посвятим обследованию. Вам не о чем беспокоиться, процедура совершенно безболезненна. Но для начала выпейте вот это.

Кошка протянула мне гладкую стеклянную колбу, наполненную густой субстанцией, напоминающей по цвету сгнивший картофель или отходы жизнедеятельности буйвола.

— Пейте, — нежно мурлыкнула сексапильная докторица.

Я держала колбу в руках и никак не решалась присосаться к её носику. Сделали, что ли, хотя бы стекло непрозрачным.

— Вы нас задерживаете! Пейте же! — вдруг зашипела доктор и ощерилась, показав мелкие острые зубы с длинными тонкими клычками. Она угрожающе фыркнула.

Ну, настоящая кошка!

Ох… Придётся пить эту мерзость, иначе, чувствую, вольют силком. Закрыла глаза, постаралась подумать о чём–то приятном, например, о том, как я отрезаю голову Тимерию Джору, и сделала первый глоток.

Как ни странно, тягучая субстанция оказалась приятной на вкус — она охлаждала, как мята. Зато через секунду по телу разлилось тепло.

— Ложитесь!

Кошка могла бы и не приказывать — от меня тут мало что зависело. Тот же самый воздушный поток бережно приподнял и уложил на высокий постамент. Я сейчас находилась в нижней половине капсулы, а надо мной нависала верхняя. Я видела, как мигали красные огоньки на чёрном срезе.

Доктор Шутайя замерла у постамента, коснулась своего планшета и красные огоньки надо мной превратились в тонкие лучи, а перед врачом развернулся голографический экран.

На нём во всех проекциях вертелось моё тело, оно распадалось на отдельные органы, шинковалось пластами, выворачивалось наизнанку, позволяя врачу не просто заглянуть внутрь, а даже проникнуть в любую клеточку организма.

Вместе с этим по краям голографического экрана скользили бесконечные ряды цифр и символов. Я поняла, что это были результаты мгновенного скрининга. Видела, как быстро и внимательно отслеживала Шутайя мелькающие картинки. Уверена, она не пропустила ни одной цифры. Время от времени врач прикасалась к своему планшету, увеличивала изображение какого–то органа вплоть до того, что появлялись цепочки ДНК, и тогда Шутайя щурилась, разбирая строение генома.

Я невольно её зауважала. Как она сказала — профессор восьмого ранга? Наверное, этот ранг ей присвоили вовсе не за красивые ножки.