Профессор по вызову

Глава 1

— Открывай, Птичкина. Это к тебе! — насмешливый голос подруги в телефоне заглушал стук в дверь моего номера.

— Что?! Как ты… — вскочив с неудобного дивана, я несколько секунд в изумлении переводила взгляд с телефона на дверь и обратно, совершенно ничего не понимая. — Что з-значит ко мне? — зашипела, вновь обретя голос. — Что ты еще придумала?!

Испуганно замолчав, я прижала телефон к груди — в дверь еще раз постучали, уже настойчивее и нетерпеливее, словно стоящий за дверью услышал меня и злился, почему ему до сих не открывают. Каким-то шестым чувством я вдруг поняла, что там мужчина — женщины так уверенно не стучат.

Что, чёрт возьми, происходит?! Я же просила этих дурёх не отвлекать меня и ничего такого не придумывать — сто раз сказала, что готовлюсь к важному докладу! Даже если я ради этого уехала в Турцию, «бросив лучших подруг развлекаться одних»! И даже если моя поездка выпала на День Святого Валентина, совмещенный с «пятницей-развратницей», будь она неладна!

Бочком-бочком, на самых цыпочках я подобралась ближе к выходу и прижалась к стене — так делают в фильмах, когда собираются выскочить из-за угла с пистолетом.

— Кого вы мне подослали?! — еле слышно зашептала в телефон, дергаясь от очередного недовольного стука в дверь, совсем близко от моей головы.

— Ну… — Леська вальяжно тянула слова, слова перекатывала на языке тягучую, приторную жевачку. — Мы же обещали скрасить тебе день всех влюбленных, раз уж ты решила умотать на свою дурацкую конфэрэнцию? Вот и получай подарочек — цельный стриптизер. За большую денюжку нанятый. Профессиональный — по-русски шпарит, как на родном. Может и трахнуть, если сильно попросишь… Мы ему заранее заплатили за полный пакет — стриптиз с эскортом…

— Вы с ума сошли… — простонала я, слабея и ощутимо бледнея. — Ненормальные… вас надо на опыты сдать…

Внезапно закружилась голова и пришлось буквально рухнуть спиной на стену, изо-всех сил стараясь не съехать по ней на пол. Я должна была предугадать, что эти три сорви-головы не оставят без внимания совпадение Валентина и пятницы…

Странно, что я отделалась ОДНИМ стриптизером, а не целым табуном во главе с каким-нибудь селебрити местного разлива, подрабатывающим после корпоративов. У Леськи, получившей от своего папочки-банкира неограниченный бюджет, фантазии хватило бы, а уж энергии устраивать подобные шалости — и подавно.

— Давай, давай, не ссы, — усмехнулась эта великосветская зараза. — Ты же не хочешь быть единственной женщиной, которая уедет из Турции не отдохнувшей? Вот и отдыхай за мой счет. А твоя конференция никуда не убежит. Да, и кстати, не пытайся прогнать нашего альфонсика — у него четкие инструкции работать номер до последнего, типа ты хочешь с ним поиграть в кошки-мышки. И твое истерическое «Убирайтесь отсюда, сэр!» он не примет.

— С Днем Святого Валентина, Птичкина! — заорали в трубку все мои ненормальные подруги вместе.

— Идите к черту! — зашипела я им в ответ, от злости, наверняка, уже вся зеленая.

Однако, со всем этим надо было что-то делать, потому что еще немного, и к незнакомцу, грозно тарабанящему в мою дверь, присоединятся соседи и портье.

Закончив проклинать идиоток-подруг, несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, я, наконец, созрела для активных действий.

Итак. Прежде всего, выключить мобильник и звук на нем, а еще лучше — убрать мобильник подальше от себя — еще не хватало, чтобы эти дуры трезвонили и отвлекали меня от задуманного.

Сделано!

Зашвырнув выключенный телефон на диван, я быстро осмотрела себя. Теперь… поплотнее запахнуть на себе банный халат — чтобы не выглядеть так, словно надела его только для того, чтобы эротично сбросить. И растрепать волосы, как будто я только что встала с кровати. А заодно закрыть ими лицо, чтобы не узнал, если случайно встретит где-нибудь в лобби или на пляже…

Есть!

Кивнув, довольная своим неподобающим внешним видом, я прикинула в голове свои следующие шаги — глянуть в глазок, убедиться, что там именно стриптизер, а не какая-нибудь припозднившаяся горничная, и принять вид полу-спящей, ничего не соображающей клуши поздне-среднего возраста. После чего открыть дверь и подслеповато, с сонно-одуревшим видом уставившись на этого развратника, пробормотать по-турецки — «бей, вы ошиблись номером… я никого не жду…» И быстренько захлопнуть перед его носом дверь.

И пусть он реально думает, что ошибся, пусть ищет правильный номер, куда-то там звонит и всё прочее… Я же за это время успею быстренько собрать вещи — благо основную сумку ещё не распаковывала — и дать отсюда дёру. Добегу до консьержки и попрошу ее куда-нибудь меня переселить — благо не сезон, и гостиница стоит полупустая.

Отличный план, похвалила я себя, расплываясь в довольной улыбке! И фиг я еще когда-нибудь кому-нибудь скажу, в каком номере остановилась!

В дверь снова затарабанили, но уже морально готовая дать нахалу отпор, я не испугалась. Снова глубоко вдохнула и выдохнула, развернулась… и прижалась обеими ладонями к двери.

Стараясь не дышать и не издавать ни единого шороха, заглянула в глазок…

И обмерла. Отпрянула даже, икая от волнения.

Как?! Как они узнали про мой самый главный эротический фетиш?!

Как догадались прислать мне стриптизера, который умеет выглядеть… настоящим профессором?!

Начнем с того, что таких «профессоров» в реальной жизни я никогда не видела. Разве что в кино. Мечтала, конечно — особенно перед тем, как начинался новый предмет, рядом с названием которого стояла мужская фамилия. Представляла себе, как захожу в класс, а там… он. Высокий, стройный, явно подкачанный, в элегантном костюме-тройке и строгих роговых очках. Сидит себе, закинув нога на ногу, в удобном профессорском кресле и провожает всех студентов высокомерно-равнодушным взглядом поверх очков.

И тут в аудиторию захожу я. Обыкновенная такая студенточка — в меру красивая, в меру скромная, в джинсиках, туго обтягивающих задницу. И он такой ррраз! и в стойку при виде меня! Мгновенно подбирается, выпрямляется в своем профессорском кресле, впивается в меня страстным, горящим взглядом, сжимая подлокотники кресла до побелевших костяшек…

Чувствуя его взгляд, я медленно поворачиваюсь… ахаю… и мои колени слабеют от жара в его черных глазах. И всю лекцию, которую он вымучивает, думая только обо мне, я плавлюсь под этим жаром, а мурашки меня уже устали бегать по моим рукам и ногам…

Чем все это должно закончиться, я тоже очень хорошо продумывала — уже ночью, под теплым и уютным одеялком. Вариантов было несколько, и все они были в разы интереснее, чем то, что любят придумывать сценаристы Порнхаба.

Вот, например, у меня температура, и я валяюсь в этой самой кровати, в окружении верных подруг. И вдруг, в разгар моего самого горячечного бреда, в комнату нашего общежития врывается… ОН. В том самом костюме-тройке и строгих очках. Я, конечно, ничего этого не вижу, потому что мечусь в бреду.

Приказывая подругам удалиться, мой идеальный профессор присаживается рядом со мной на кровати.

— Так вот, почему тебя не было на лекции, Птичкина… — хриплым от волнения голосом тянет он. — А я ведь… не могу без тебя. Думал, у меня это так, увлечение мимолетное — пройдет, забудется, как безумный сон… А потом ты не пришла на лекцию… и я вдруг понял. Понял, что не могу и дня без тебя прожить!

Профессор хватает меня своей прохладной рукой за запястье, и я во сне дергаюсь, чувствуя его присутствие. И начинаю говорить — конечно же, в полном бреду.

— Профессор… я… я вас хочу… так сильно хочу…

Именно «хочу», а не «люблю» — потому что именно эта фраза должна зажечь его так, чтобы окончательно потерял свой оточенный годами исследований разум. О, как мне нужно, чтобы он потерял разум, этот идеальный профессор!

Конечно, спящих девушек совращать нехорошо, но для кульминации эротического сна это именно то, что доктор прописал. Совершенно обезумев, зарычав аки дикий зверь, профессор набрасывается на меня, целуя во все места сразу… срывает мое уютное одеялко и заменяет его собственным обнаженным телом. Причем обнажается он в один момент, потому что терпения мысленно расстегивать все эти жилетки и накрахмаленные рубашечки с миллионом пуговиц у меня обычно не хватало.

Разумеется, в какой-то момент я «просыпаюсь» и для приличия поохав и повозмущавшись, беру инициативу в свои руки. И не только… кхм… в руки.

В любом случае, фантазия моя всегда заканчивалась к обоюдному удовольствию — и моему, и моего воображаемого партнера.

Излишне говорить, что в реальной жизни всё было гораздо печальнее. Уже ко второму курсу на факультете антропологии я начала подозревать, что даже просто не очень страшных и не очень старых мужчин в мире науки можно по пальцам пересчитать, не говоря уже о симпатичных и подтянутых — тех, о которых я мечтала еще со школьной скамьи. Самым привлекательным был преподаватель курса «Введение в социологию», и то до той минуты, пока не вышел из-за кафедры и не оказался ростом мне по плечо.

К четвертому курсу мне стало окончательно понятно, что о «секси-профессоре» можно только мечтать, потому что таких просто не бывает в природе. Ну вот не дает Господь мужчинам в одинаковой пропорции айкью и красивого подбородка — перевес либо туда, либо сюда, причем часто перевес значительный!

Убедившись, что ждать своего «профессора на белом коне» бесполезно, я решила повзрослеть и стать «как все». То бишь, начала встречаться со студентом-однокурсником, а точнее одногруппником. И тут же поняла, что высокий айкью у мужчины мне нужен не только для антуража и прожигающего взгляда поверх очков.

Мне в принципе в мужчинах нужен высокий айкью. Очень высокий. И уж точно выше, чем у моего Радика, который прославился тем, что проиграл в карты свой лэптоп, когда поехал к цыганам в табор собирать материал на курсовую по теме «Традиции и обычаи современных ромалов».

— Я не понимаю, что ты ко мне всё время придираешься… — вздыхал мой парень, когда я в очередной раз пеняла ему на его непроходимую тупость. — Ценить должна — по мне пол универа сохнет, между прочим…

И в этом он был прав. Я ведь не просто так остановила свой выбор на Радике — решила, что раз уж не могу найти себе умного и красивого, найду просто красивого. Именно решила — потому что меня небеса тоже внешностью не обделили, и выбирать я могла кого душенька пожелает — хоть в строй всех выстраивай и пальчиком тыкай.

Продержался Радик недолго, удовлетворив все мои потребности в любви и преклонении. До самого сокровенного, однако же, не добрался — помешала моя новая компания из трех циничных, высмеивающих всё живое ведьм. Именно так — ведьм. По-другому наши хрупкие университетские самцы их не называли.

Познакомилась я с Лесей, Таней и Сабриной на вечеринке в честь закрытия летней сессии четвертого курса.

— Это твой дурик? — насмешливо спросила у меня Таня, кивая головой на Радика, который как раз в эту секунду пытался вытянуть из банки маринованный корнишон. Ругался, не пролезая своей пятерней внутрь, и в упор не замечал лежащую рядом маленькую вилку, которая прекрасно сделала бы эту работу за него.

— Ага… — отвлеченно ответила я, расширенным взглядом наблюдая за его страданиями. И тут же представила себе, как этими же пальцами врастопырку он пытается залезть мне в «самое сокровенное». Передернулась, отставила в сторону стакан с «отверткой» и пошла вызвать Радика на серьезный разговор о том, что «проблема не в тебе, а во мне»…

А вот с Лесей, Таней и Сабриной мы сдружились намертво. Так крепко, что не расстались даже когда универ закончился и мы все пошли по разным дорожкам. Леся и Сабрина устроились работать к Лесиному папе в банк, Таня выскочила замуж за какого-то нефтяника, по полгода проводившего время за полярным кругом, и тут же, не тратя время, родила. Я же решила, что в мир, к безнадежно тупым самцам мне как-то не хочется, и осталась в академии. А точнее, поступила в магистратуру.

И вот уже год, как наша общая учеба закончилась, а мы все еще дружили. И все еще устраивали пятничные гулянки, или, как мы сами их называем «ведьминские сходки». О да, вот уже более двух лет как я стала официальным членом эксклюзивного «ведьминского клуба».

И именно поэтому я сейчас стою у дверей моего гостиничного номер и плыву, наблюдая за тем, как высокий, статный красавец с идеально-подстриженной, короткой бородой хмурится поверх строгих, в черной оправе очков, расстегивая верхнюю пуговицу жилетки (жилетки, мать его! я за всю свою учебу ни у кого из профессуры жилетки не видела!) — и заносит руку, чтобы снова нетерпеливо постучать в дверь. Единственное, что было не «по коду» — это волосы красавца, явно длинные и собранные в пучок на затылке, но вкупе с бородой и общим образом эдакого стимпанковского ректора магической академии, это было даже к месту.

Забыв о всех своих целомудренных планах, рывком я дернула за ручку двери и распахнула ее раньше, чем стриптизер-профессор успел до нее дотронуться.

Замерев с поднятой рукой, он уставился на меня строгим взглядом поверх дорогих очков — точь в точь как в моих снах! И спросил на чистом русском языке, мельком глянув на лист бумаги, прикрепленный к папке, которую держал в руках:

— Птичкина?

Кровь отлила от моего лица — ему и фамилию мою сказали… Вот стервы… Но откуда же они прознали про мой самый главный фетиш?! Вроде, никому не признавалась… Разве что по пьянке? Чёерт, теперь ведь и не отвертишься! Надо было гнать его, как и задумала — а теперь я попала, попала… Боже, какой от него запах…

Играя в нетерпение, «профессор» повторил вопрос:

— Студентка магистратуры Маргарита Птичкина? Это вы?

Всё ещё не в состоянии говорить, я кивнула.

— Тогда я к вам. Нам надо кое-что обсудить по поводу вашего… предстоящего доклада на конференции. Извольте уделить мне несколько минут, — и сделав решительный шаг вперёд, красавец заставил меня отступить, чем и воспользовался, войдя в комнату и плотно закрыв за собой дверь.

Обдав меня ароматом совершенно умопомрачительного одеколона, остановился в метре от еще не расстеленной кровати, внимательно огляделся и полуобернулся ко мне.

— Жарковато тут у вас, — произнес, стреляя взглядом по моим голым под коротким халатом ногам. — Позволите снять пиджак?