Проклятие за любовь.

Глава 1

Я всегда верила, что если ты желаешь чего-то всем сердцем, очень-очень хочешь, то обязательно это получишь.

Весь последний год, я мечтала побывать в Чаронграде.

И вот вчера вечером после ужина папа, добродушно улыбаясь в свои пушистые усы, сказал, — Ну, что мои хорошие! У нас с мамой есть для вас сюрприз!

Он помолчал, держа паузу, а потом произнёс, — Завтра утром, мы всей семьёй едем в Чаронград. Там и отметим ваши дни рождения. Согласны?

— Да! — дружно закричали мы с братом.

У меня от радости даже перехватило дыхание. Что может быть лучше подарка на день рождения, чем исполнение твоего самого заветного желания. И я кинулась папе на шею.

— Ура! Мы едем в Чарон! Ура! — вопил, прыгая вокруг нас, мой братишка Санни. А потом тоже повис на папе.

— Все-все, успокаиваемся и идём собирать вещи, — строго сказала мама. — Сегодня надо будет, всем лечь спать пораньше, так как разбужу вас в семь утра.

— Спасибо папочка! Спасибо мамочка! Я вас очень люблю! — выпалила я и помчалась к себе в комнату.

Утро началось с маминых ласковых прикосновений и поцелуя в щеку.

— Джу, поднимайся солнышко. С днём рождения тебя родная. Вставай скорее, завтрак уже на столе.

Я открыла глаза, — Сейчас, мамочка, я мигом.

Метнулась в ванную и быстро умылась. На ходу заплетая косу, направилась к шкафу, там меня ожидало приготовленное с вечера дорожное платье, синего цвета с белым кружевным воротничком.

У нас с братом сегодня день рождения, но я —то почти взрослая, мне уже целых двенадцать лет. А моему младшему братишке только пять. Я надела на ножки чулочки телесного цвета, туфельки на низком удобном каблучке, покрутилась перед зеркалом и бегом по лестнице вниз.

— Доброе утро, папочка! — поцеловала отца в гладко выбритую щеку.

— Привет, Санни, с днём рождения тебя, братик — обняла я братишку и подарила ему" вечный" карандаш. Это карандаш, который не надо точить, он сам затачивается

— Привет Джули. Спасибо. Тебя тоже с днём рождения! — отозвался братишка, уплетая завтрак. — Я тебе тоже подарок приготовил, потом покажу.

— Доброе утро егоза! С днём рождения тебя — пророкотал отец, прижимая меня к своему боку и целуя в макушку. Я отодвинула стул и села. Мама поставила передо мной яичницу-болтунью с двумя ломтиками бекона и тарелочку с блинчиками и черничным соусом, налила большую кружку какао.

— Всем приятного аппетита! Съедайте все. Обедать, будем нескоро, — произнесла мама, усаживаясь на стул рядом с отцом.

От волнения перед поездкой у меня совсем не было аппетита, но я добросовестно сражалась с яичницей. Блинчики пошли веселее, как говорит, мамуля, аппетит приходит во время еды. Потом мы вместе с мамой быстро убрали посуду со стола. Мама включила посудомоющий артефакт. Кстати, его, как и все артефакты в доме сделал наш папа, он у нас талантливый маг — артефактор.

Взяв, приготовленные с вечера сумки, мы вышли из дому. Вокзал был от нашего дома всего в десяти минутах ходьбы и поэтому шли пешком.

И вот наконец-то мы в вагоне. Качнувшись, мимо нас проплыл вокзал. Мне показалось, что поезд стоит на месте, настолько плавным было движение, а вот дома нашего городка и деревья их окружающие, вдруг сорвались с места и пустились бежать все быстрее и быстрее с каждой минутой. Тата-та, тата-та, ритмично пели колёса, и в такт им стучало моё сердце, захлёбываясь от восторга. Ура, мы едем в столицу.

Наш небольшой городок называется Мглин, он очень красивый, тихий и спокойный. Белые одно либо двухэтажные домики под красными черепичными крышами, утопают в зелени садов. В нём нет двуликих, а самодвижущие повозки, только у градоначальника и у полиции, да ещё в больнице.

Кстати, о двуликих. У нас они не живут и им запрещено приезжать в Мглин. Рассказывая о вампирах и оборотнях, наш пастор, называет их исчадиями ада, и всячески убеждает нас воздерживаться от общения с ними. А папа, посмеиваясь в свои усы, говорит на это, — Не так страшен чёрт, как его малюют.

Мне кажется, папа не считает двуликих, такими уж опасными, и мне очень хотелось бы увидеть, кого-нибудь из них.

Все четыре часа до Чаронграда, мы с братишкой, уткнувшись в окно купе, любовались, мелькающими за стеклом видами.

На вокзале в столице, папа нанял карету. Она мягко катилась по брусчатой мостовой, а я и братишка с любопытством смотрели по сторонам и пихали друг друга вбок, заметив что-либо особенно интересное.

— Джу, Джу, смотри какая смешная самодвижущая карета — теребил меня брат.

— Здоровская, ух ты! А эта тоже классная Санни! О, смотри-смотри лавка чудес мадам Фиш. Как красиво! — восхищённо восклицала я, провожая взглядом уплывающий особнячок, весь увитый цветами и гирляндами разноцветных переливающихся огоньков.

Родители лишь снисходительно улыбались, наблюдая за нами. После Мглина, пяти и шестиэтажные, увитые зеленью, обвешанные какими-то механическими артефактами дома Чаронграда, казались просто огромными. Вскоре наша карета остановилась неподалёку от шумной торговой площади. Трёхэтажная гостиница под зелёной черепичной крышей, была выкрашена в оранжевый цвет и носила странное название «Мандарин». Усастый швейцар в зелёной ливрее распахнул перед нами двери, и мы с братом следом за отцом переступили порог. Папа подошёл к конторке с приказчиком, а мы с мамой остановились посредине холла. Я с любопытством огляделась по сторонам.

В помещении было светло из-за многочисленных световых магически заряженных приборов. На выкрашенных в бежевый цвет стенах висели картины в позолоченных рамах в виде пейзажей и натюрмортов. Между большими витражными окнами стояли кадки с мандариновыми деревьями, оранжевые крупные плоды которых, так и просились в рот. Под деревцами расположились уютные светло-серые кожаные диванчики и небольшие столики с фигурными металлическими ножками и стеклянными столешницами, на которых лежали газеты и журналы.

В середине холла начиналась широкая мраморная лестница, ведущая вверх. Справа от неё находилась решётчатая дверь, у которой стоял служка, молодой парнишка на вид лет восемнадцати, в зелёной форменной одежде с оранжевой окантовкой по краю манжет и воротнику.

Глава 2

Я опрометью бросилась бежать. Не помню, как домчалась до гостиницы. Не обращая ни на кого внимание залетела на третий этаж. Дрожащими руками закрыла на замок двери номера. В спальне не раздеваясь, залезла с головой под одеяло. Всё я в домике, я в безопасности! Как же мне сейчас не хватало мамы и папы. Они бы меня защитили. Они бы смогли.

В моей голове всё ещё звучал голос предсказательницы. И хотя, в тот момент, когда я находилась прямо перед ней, её лицо скрывалось в тени, сейчас же оно стояло перед моими глазами. Тонкие губы шевелились и слова, словно каменные глыбы падали и падали. Такого отчаяния и ужаса я никогда в своей жизни ещё не испытывала. Страх окутал меня словно липкая паутина. «Ты умрёшь, словно дикий зверь» ... Вновь и вновь звучало в моей голове.
Я разревелась и вначале шептала, а потом уже чуть не кричала, стараясь заглушить этот жуткий голос, звучавший в моей голове: «Нет, нет, это неправда! Мне только двенадцать. Я не хочу умирать! Это неправда, этого не будет. Никогда не будет! Слышите! Этого не было и не будет. Ничего не было! Я ничего не слышала. Лала-ла-ла». Я даже не сразу поняла, что голос уже смолк и больше не звучал в моей голове. Меня понемногу отпускало. Я уже не плакала, а лишь иногда судорожно всхлипывала. В какой-то момент я совершенно успокоилась и уснула тревожным сном.
Разбудил меня Санни, забежав в комнату с криком: — Джу, представляешь, мы теперь будем жить в Чаронграде! Правда, здорово! Да вставай же ты! Ну, ты и засоня! И мне вылечили ногу. Быстро. Раз и готово

Я встала и вышла к родителям, почему-то очень сильно болела голова. Родители оживлённо разговаривали, мама посмотрела на меня и спросила: — Ты, что такая хмурая дочка? Приснилось, что-то?

«Точно, приснилось! Я, конечно, же видела сон. Не было никакой старухи, мне всего лишь приснился сон. Страшный! Просто кошмарный сон.» Я уже не понимала толи я пытаюсь убедить себя, что ничего не было, толи этого действительно не было и мне всё приснилось. Я окончательно запуталась. И махнула на всё рукой.

Родители рассказали, что отец получил место артефактора в одном уважаемом магическом семействе. И уже на следующей неделе мы переедем сюда на постоянное местожительство. Жить мы будем в небольшом двухэтажном домике в пригороде Чаронграда, а мастерская отца будет совсем рядом с домом. Отец очень радовался: у него появятся подмастерья и ученики и ему выделяют деньги для исследований и на разработку новых артефактов.

Довольна была и мама, нас с Санни удалось записать в какую-то супер-пупер школу. Правда предупредила она, вместе с вами будут учиться и дети двуликих. Смешанные классы сейчас модны в Чаронграде. А я слушала и молчала, мне отчего-то стало грустно. Я вдруг поняла, что я уеду от своих подружек и, возможно, больше никогда их не увижу. Всё это практически полностью вытеснило из моей памяти, то, что со мной случилось пару часов назад. И я уже горевала о предстоящем расставании с подругами.

Правда, расстраивалась я недолго. И вскоре вместе с Санни радовалась, возможности покататься на каруселях. Мы опять обедали в ресторации мистера Робинсона. А после все вместе катались на аттракционах. Ох, как я визжала на дороге ужасов, как прижималась к надёжному папиному боку. А он лишь добродушно подшучивал надо мной

А цепочные карусели? Это просто, какое-то чудо, мне казалось, что у меня есть крылья, и я сама лечу по небу.

А огромное колесо обозрения! С него было видно почти весь Чаронград. Ну ярмарка то точно была как на ладони, а люди были на ней словно муравьишки. На вертикаль, горки и каскады мы с Санни не пошли, брата не пустили по возрасту, а я отказалась, чтобы ему обидно не было. Ну как будто бы, а на самом-то деле, я просто испугалась идти на эти аттракционы. Мне даже со стороны на них страшно было смотреть, а не то, что кататься на них. Может быть, когда-нибудь потом, когда я стану старше, я и прокачусь на них.

А потом родители покупали нам с Санни подарки. Брату купили «Набор юного артефактора» и джинсы, а мне — новое платье и, конечно же, бусики. Я была в полном восторге от платья. Отрезное по талии с юбкой полусолнце, моего любимого голубого цвета. Лишь понизу кайма из темно-синих васильков, грудка и спинка тоже в васильках, но голубых, а по бокам вставки тёмно-синего цвета. И бусики из бирюзы, практически в тон к юбке. Я уже представляла, как я пройдусь в своём новом платье по нашему городку, прощаясь с подругами. Как вдруг поняла, что мы проходим по знакомому мне месту. Так значит, мне всё же это не приснилось?! И я на самом деле была на ярмарке! Вот только там, где находилась полосатая черно-красная палатка, стоит совсем другая, какая-то обшарпанная с огромными заплатками и опущенным пологом на месте двери.
Я облегчённо вздохнула, всё же приснилось. Ну и сон, я вам скажу! И мы уже прошли мимо, как меня словно что-то толкнуло, и я обернулась на палатку.
Я увидела её сквозь полотняную стену, так, словно между нами не было ткани палатки, либо она была совсем прозрачной. Так не должно было быть. Но я ясно видела эту черноволосую голову, худощавую фигуру в алом платье и глаза. Глаза, что смотрели прямо на меня, внимательно и настороженно. — Что происходит? — в смятение подумала я, а женщина подняла руку и приложила палец к губам.

«Я ничего не понимаю... Значит, всё же это, был не сон? И всё произошло со мной на самом деле? Что же мне теперь делать? Что же делать? Признаться, во всём родителям? Но женщина явно хочет, чтобы я молчала».

И меня вновь накрыло волною паники и ужаса. В голове что-то зазвенело, перед глазами поплыло. У меня перехватило дыхание и подкосились ноги. Восторженные вопли братишки и голоса родителей доносились до меня словно сквозь вату. И я, потеряв сознание, осела на землю. Очнулась на руках у встревоженного папы.

— Джулиана, что случилось? Ты заболела, дочка? Что болит у тебя родная? — донёсся до меня сквозь звон в ушах голос мамы.
Я вздрогнула: «Нет, мамочка. Не знаю... Немного голова болит. Звенит всё». Мама прижалась губами ко лбу, сказала: — Температуры вроде нет. Может, ты перекаталась на каруселях? Сейчас вернёмся в гостиницу, отдохнёшь и всё пройдёт.

Вечером домой мы не поехали. Вместо дома я попала в госпиталь, где и провалялась в горячке целую неделю. А когда выздоровела, оказалось, что моя семья уже переехала в Чаронград. А я так и не попрощалась с подружками. Правда, папа пообещал, что как будет возможность, он возьмёт меня с собой и мы съездим в Мглин.

Глава 3.

Итак, начинаем: мистер Донохью де Фильдеральдо — магистр артефакторики.

Седой высокий мужчина коротко кивнул в знак приветствия, сделал шаг вперёд. Сбоку от него снизу вверх побежали алые строчки имён абитуриентов. Список добежал до верхней точки и замер, тридцать две фамилии. Куратор постоял с пару минут и произнёс, — Господа, следуйте за мной. Спустившись с помоста, он двинулся в сторону двери в здание. Следом за ним потянулись и будущие студенты.

Тем временем мисс Литтер продолжила, — магистр некромантии Питер Мышграстр. Вперёд вышел черноволосый худощавый и довольно симпатичный мужчина в чёрном сюртуке и белым шейным платком. Толпа поредела ещё на пятнадцать человек. Наша компания продолжала стоять пока в полном составе.

— Мистер Генри Террасто — магистр боевой магии.

Вот это красавчик! Перед нами стоял атлетически сложенный блондин с яркими голубыми глазами, с немного тяжеловатой нижней челюстью. Но это его совсем не портило, как и упрямая складка между бровей. Наши парни все трое двинулись за ним.

— Удачи, Диана. Джулиана успешно сдать, — пожелал нам Артур Бьянти, прежде чем уйти.

— Пока леди, увидимся после экзамена, — проговорил Генри, уходя последним.

— Вам тоже удачи, — в один голос произнесли мы с Дианой.

— Мисс Екатерина Савельева — магистр целительства и маготерапии.

Я чуть не подпрыгнула от радости, увидев в списке свою фамилию. Диана тоже оказалась в моей группе.

Подойдя к аудитории, магистр остановилась перед дверями и обернулась к нам.

— Заходим в аудиторию по одному в порядке очерёдности, в соответствии с этим списком. Имя того, кто должен заходить, будет подсвечиваться зелёным цветом. Всё понятно?

Екатерина показала рукой на стену справа от двери. И на ней засветился ряд имён. Моё было под номером двадцать три. Абитуриенты заходили в аудиторию, и их фамилии исчезали из списка, а те, что были ниже, поднимались. Обратно в коридор никто не выходил, видимо, там была ещё одна дверь. Когда подошла моя очередь, я довольно уверенно зашла в кабинет. В просторной аудитории стоял большой стол, за которым сидело трое преподавателей. Одна из них была мисс Екатерина Савельева.

— Подходите смелее, юная леди — скрипуче произнёс седовласый сухонький старичок с эмблемой академии на лацкане серого сюртука. Я подошла и встала посередине, как раз напротив этого старичка.

—Ну -с-с, юная леди, покажите-ка нам, что вы умеете. Создайте световой шар, что ли, или что вы там можете?

Я готовилась к этому, честно. У нас в школе был очень хороший учитель по магии, и мы с ним много тренировались. Но сейчас от волнения у меня дрожали руки.

— Ну-ну успокойтесь, не надо так волноваться — сказала мягким голосом Екатерина. — У вас всё получится.

Я взглянула на неё с благодарностью и внезапно совершенно успокоилась. Я вытянула вперёд правую руку, сделала подманивающий жест указательным пальцем. И из стакана, стоящего на столе ко мне на ладонь, перетекла вода, образовав небольшой дрожащим шарик. Я покрутила пальцем другой руки сверху шарика. И он закружился, постепенно вода распределилась в кольцо. Я подкрутила ещё чуть-чуть, а потом вырастила в центре этого вращающего круга небольшой пульсар. Смотрелось это эффектно. Над моей ладонью крутилось голубоватое водяное кольцо. А внутри потрескивал, рассыпая искорки небольшой огненный шарик. Затем я отправила воду обратно в стакан. И подбросив вверх шарик, погасила его, поймав в кулак. У меня всё получилось, и я довольно улыбнулась.

— Неожиданно — сказала пожилая леди с симпатичным и добрым лицом.

— Ну, что же, неплохой потенциал — сказал старичок. — Следующее ваше задание будет посерьёзнее. Вам надо определить, что у больного болит, где у него проблема.

— Но я не умею ставить диагноз — растерянно сказала я.

— А от вас это пока и не требуется. Вы этому, здесь как раз и будете учиться. Вам нужно просто осмотреть человека и сказать, есть ли у него проблемы со здоровьем. И по возможности указать где. Придумывать ничего не надо, вы и так уже зачислены. Просто скажите, что видите. Если ничего не увидите, так и говорите — спокойным голосом объяснила мне Екатерина Савельева.

— Прошу вас, мистер Фиш, — пригласила она пациента.

Я, услышав шаги за спиной, обернулась. Ко мне подходил пожилой человек с болезненным и усталым лицом, я обратила на него внимание, ещё когда зашла в аудиторию. Он сидел с краю за первым столом. Подойдя ко мне, он остановился. Я смотрела на него и не знала, что делать. А потом вспомнила, как лет пять назад, я убедила маму обратиться к лекарям, потому что увидела у ней затемнение в груди. Мама обратилась вовремя, ещё немного, и это могло обернуться большой бедой.

Я обошла мужчину вокруг, прислушиваясь к своим ощущениям. Подняла руку и провела ими по воздуху вдоль его тела, задержав в области солнечного сплетения, затем обошла его и стала со спины. Снова провела рукой.

— Можно нам стул, пожалуйста — попросила я. Екатерина молча, поднесла стул. Я попросила мужчину сесть. Мисс Савельева осталась стоять рядом, внимательно наблюдая за моими действиями. Я стала сбоку мужчины и закрыла глаза. Тихо произнесла, показывая пальцем, — Вот здесь я вижу тёмное пятно. От него тянет холодом. А здесь, — я перевела палец. — Здесь, что-то совсем нехорошее. Злое. Мне хочется это немедленно убрать. Это надо срочно убирать или будет поздно. Я чувствую. Я думаю, я сумею.

Я стояла к пациенту вплотную, закрыв глаза. Так меня ничто не отвлекало и видела это как громадную пульсирующую кляксу багрового цвета. Сжав пальцы в щепоть, я потянула. Клякса сопротивлялась, она вцепилась своими щупальцами, и даже, казалось, шипела.

Перехватив кляксу второй рукой мне захотелось прижечь её. Чувствовала, что это надо сделать, но я не знала, как сделать огонь тонким как луч, я умела делать только пульсар. И я вроде это даже сказала вслух. И поняла, что мне помогают. Щупальца корчились под огненным скальпелем, я отрывала их один за другим пальцами одной руки, и изо всех сил тянула тело кляксы другой. Вырвав кляксу из затылочной части головы больного, я вздохнула с облегчением и распахнула глаза. Возле нас с мужчиной стояли все три преподавателя. Старичок протянул мне металлический лоток.